Главная страница | Попаданцы | Невеста восточного ветра

Невеста восточного ветра
Елена Пост-Нова
В мире великих пустынь, где дороги людей и оборотней никогда не пересекаются, юная чужеземка ищет своего пропавшего возлюбленного – тигра-оборотня. Мне суждено стать её проводником, хоть я и знаю, сколько бед принесёт мне эта девчонка! Ведь то, что она хранит – желанная добыча не только для смертных.
Преследования кочевых кланов, интриги царей, засуха и жертвоприношения – что ещё нам нужно преодолеть, чтобы ответить на вопрос – возможна ли любовь между оборотнем и человеком? Или же… между человеком и божеством?

Елена Пост-Нова
Невеста восточного ветра

Глава 1
– Явился какой-то мальчишка, господин. Он говорит, что кто-то ждёт вас в чайной, на южной улице, но кто – не признаётся.
Лицо моё просветлело. Перехватило дыхание! Слуга посторонился, заметив такую перемену, а мои ученики подняли носы от своих табличек. Нервно пригладив бороду, поправив чернильницу на низком столе у своих колен, я тихо сказал слуге:
– Хорошо, ступай… И скажи, чтобы подготовили коня и одежду.
Жаркий солнечный свет пробивался сквозь шёлковые занавеси на резных окнах. Два десятка любопытных мальчишеских глаз смотрели на меня с узорчатого ковра, выстилавшего зал для занятий.
– Увы, но урок мы закончим сейчас же, – едва сдерживаясь, чтобы не вылететь вон, заговорил я. – Вашему учителю нужно срочно покинуть дом.
Те, кто сидели подальше, переглянулись со скрытым ликованием. Первые же ряды не могли себе этого позволить и слушали меня внимательно, только лишь блестя глазами.
– Сейчас посмотрим, что вам задать, и вы можете идти… – дрожащей рукой я неловко взял со стола тяжёлую, скованную позолоченными углами книгу. – А ваши родители, если не поверят, что я вас отпустил, могут прислать сюда слуг за подтверждением.
– Да, мудрейший! – на уроках таким стройным хором они не отвечали.
Мне самому, точно как этим мальчишкам, не терпелось поскорее вскочить и вырваться на свободу! Я знал, какой человек ждёт меня в южной части города. Я ждал этого человека целый год! Я так надеялся, что этот человек придёт раньше! И уже почти перестал ждать.
Переодевшись, я дал указание старой служанке, управлявшей домом, приготовить ту комнату, что уже давно была выделена для неизвестного гостя.
А точнее, для гостьи.
– Ну наконец-то мы посмотрим, кто это есть! – проводив меня, сказала она слугам.
Терпения не было, и я решил идти пешком, приказав оседлать коня и привести его за мной следом. Ведь верхом можно запросто застрять на этих узких цветных улочках, да и привлечь к себе лишнее внимание тех, кто меня здесь знает. Минула лишь половина тех часов, что считаются утром, и поэтому мне пришлось пробираться через всех торговцев южной стороны Города Семидесяти Четырёх Башен и вереницы их покупателей. Но каждая лишняя минута ожидания казалась такой счастливой!
«Вы что же, рискнёте всем, что у вас есть? – вспоминал я собственные слова годичной давности. – Но зачем?»
«Да у меня ведь нет ничего! Поэтому нет и никакого риска».
«А ваша жизнь?!»
«Если не хотите брать меня с собой, так и скажите. Если уж люди проходят пустыню в одиночку, то и я как-нибудь смогу».
Всего лишь несколько минут, и я снова услышу этот полный жизни голос!
Чайная, украшенная косыми солнечными лучами, уже была полна народом. Музыкант неторопливо перебирал струны, а толстые ковры на стенах подсвечивались кованными светильниками.
Но где же она?!
Цель мне указал мальчишка-подавальщик в цветастом кушаке. Ведь сам я никогда не узнал бы в этой блёклой фигуре в углу свою давнюю соратницу по приключениям.
Она сидела, скрестив ноги, на ковре у самого дальнего стола – прислонившись к тёплой стене, словно во хмелю. Лицо её скрывал пыльный, истерзанный ветром пустыни шарф, а всю одежду (ту самую, что была на ней и год назад!) покрывал такой слой рыжей пыли, что даже странно, как хозяин позволил ей войти! Завидев меня из тени, блёклая фигура устало выпрямилась.
– Вы сейчас наверняка думаете, как меня сюда пустили… – из-под шарфа донёсся знакомый, но теперь будто ссохшийся за недели молчания голос.
– И как же тебя пустили?
– Я сказала, что я – приёмная дочь духанщика Марши?. Шучу, я не стала бы позорить его честное имя.
Откинув полы верхних одежд, я поскорее сел напротив и нетерпеливо стал разглядывать во что же она превратилась за год скитаний.
– Здравствуй, – не веря себе, сказал наконец.
– Здравствуйте, мудрейший…
Она обнажила голову, и теперь можно было убедиться, что это действительно та, кого я ждал. По-прежнему юная, с почти нетронутыми солнцем светлыми волосами и кожей, но повзрослевшим, тяжёлым от усталости взглядом.
Моя злосчастная бродяга. Год назад ты была словно молодой зверь, готовый сорваться с места в любой миг, чтобы нагнать свою цель. Спина твоя всегда была прямой, кулачки сжаты. А теперь? Губы лишились цвета, лицо безвольно, глаза красны от песка.
– Почему ты так долго не приходила?
– Вы же сами знаете, какой долг на мне висит… А сейчас мне просто захотелось вас повидать. Если я, конечно, вас не стесню…
– Ты же знаешь, я жду тебя так давно!
Вновь подошёл мальчишка, затянутый расписным кушаком, и я велел принести вещи молодой госпожи. Но она прервала меня:
– А нет вещей.
– Это поправимо!
– И коня тоже больше нет…
– Куда же всё подевалось?
– Раздала, – пожала она плечом.
– Что ж, кому-то всегда нужнее.
– Сегодня даже вода закончилась, а фляга треснула…
Вдруг руки её опустились – чаша в них была пуста. Она подняла на меня свои светлые глаза, с которых медовое вино смыло пыль безразличия, и произнесла капризно, как ребёнок:
– Я устала!..
Конечно же ты устала, неразумное дитя! Я помогу тебе подняться с подушек и поведу на раскалённую утренним солнцем улицу, где меня ждёт тот самый конь, что ещё помнит наше с тобой странное путешествие. Он повезёт тебя в мой дом, который, как я молю небо, станет и твоим.

Мы встретились чуть более года назад. Тогда я возвращался на родину после пятнадцати лет службы царской семье Магора?ха. Все эти пятнадцать лет я был учителем наследника, и теперь, когда его образование было закончено, нам пришлось попрощаться. С большим сожалением! Принц хоть и был своенравным юношей, но искренне любил меня и те науки, которые я ему преподавал. Я держался в стороне от дворцовых интриг, и все свои силы посвящал будущему царю, который для меня так и остался озорным ребёнком. Нынче же он превратился во взрослого юношу, и школьные предметы остались позади. Он уговаривал меня остаться, быть его советником или же просто жить при дворце, как члену семьи, но я не хотел менять своё ремесло на праздную или полную политики жизнь.
Я принял решение вернуться туда, где родился и вырос – в Город Семидесяти Четырёх Башен, царство без правителя, столицу всех наук, управляемую советом из семидесяти четырёх учёных мужей. Там я получил своё образование, вступил на путь наставника и, отличившись на поприще простого учителя, дорос до приглашения стать учителем придворным. Тогда мне ещё не было и тридцати лет. Теперь же, пройдя эту ступень, я мог вернуться и на заработанное состояние открыть свою собственную школу математики, астрономии и поэзии. Я мог бы готовить молодых людей к поступлению в студенты к учёным Башен, а в будущем, возможно, если мои воспитанники отличатся, сам стал бы одним из семидесяти четырёх мужей-правителей. А более высокого звания на моём поприще не существует.
Так что, несмотря на печаль расставания, я покидал Магорах, полный светлых надежд – я вернусь в дом своих покойных родителей, я увижу своих друзей и однокашников, у меня будет собственная школа, вновь множество учеников, и я начну преодолевать следующую ступень своей размеренной жизни.
Мне предстоял очень долгий путь. С запада на восток можно было добраться за несколько месяцев, обогнув самую жаркую, незаселённую часть нашей великой пустыни по окружавшим её царствам. Но! Как и все путешественники я собирался эту пустыню пересечь и сократить время путешествия наполовину. В конце концов пятнадцать лет назад мне это удалось, пусть тогда я и был моложе.
Принимая таковое решение, я не мог знать, как оно встряхнёт мою спокойную судьбу.

Царство Иви?рхия было предпоследним пунктом на пути к пустыне. Я прибыл туда в самый разгар ежегодного праздника – моления Восточному Ветру на восходе пятой луны. В этот день ивирхийцы просят своё главное божество принести с востока долгожданные дожди, птиц и семена плодоносных деревьев с восточных холмов. Едва луна появляется над потемневшим горизонтом, начинается празднование – на пески перед крепостной стеной высыпает народ всех мастей, разодетый в багровые с золотом ивирхийские одежды. Звучит бешеная и такая же блестящая музыка, ведь здесь любят рожки?, барабаны и трещотки из медных монет.
Вот в этот самый момент я и приблизился к городу после многих дней дороги. Но войти в головные ворота не было никакой возможности – необъятная толпа с фонариками и лампами преградила мне путь.
Судя по радостным лицам, не стоит и пытаться проторить себе дорогу. Моего уставшего коня окружили со всех сторон, да и на постоялом дворе я всё равно никого не найду – все местные собрались здесь.
Когда-то очень давно в этот день в Ивирхии приносили Ветру настоящую жертву. Причём, человеческую – и это всегда была красивая девушка. Но дикие времена давно остались в прошлом, а жертвоприношение заменил красивый обряд. Однако до сих пор главная роль в нём отводилась заранее избранной горожанами девице.
Я уже бывал в этих краях и видел всё действо – незамужние девушки в танце рисуют на песке замысловатый узор, в центре которого находится та, которую в прежние времена умертвили бы в самый разгар пляски! Нынче же главная героиня должна была просто хорошо танцевать вместе со всеми, не рискуя расплатиться за свои таланты жизнью.
Отчаявшись найти отдых и заслышав призывные гудки рожков, я смирился и стал смотреть на собирающихся вместе танцорок. По меньшей мере это красиво, поэтому нечего позволять усталости мешать удовольствию.
Грохнула музыка, и смешанный с воем Восточного Ветра голос рожка унёсся на запад к багровому солнцу. Я был верхом и с высоты сразу увидел ту, которая находилась в центре. Удивление захлестнуло меня с головой, стирая всякую усталость! Сколько я ни встречал людей в своей жизни – в школах ли родного города или во дворце Магораха – но не видел никого подобного! В багровом ивирхийском платье, среди огня и местных жителей, танцевала девушка, и кожа её и волосы были такими светлыми, как не бывает даже у младенцев! Её обнажённые руки и лицо походили цветом на сладость из молока и миндальной крошки. Или на свежую рану орехового дерева. Или на кофе, слишком разбавленный молоком. А волосы светились, как перо голубя, чей отец был рыжим, а мать белоснежной.
Я смотрел на это неизвестное существо, позабыв обо всем. В своей жизни я видел немало и думал, что на ближайшие две сотни царств для меня не найдётся ничего удивительного. Я видел людей со всех концов пустыни – с кожей коричневой или жёлтой, огненного цвета или цвета оливок. Видел даже оборотней! Но никто из них, на многие-многие вёрсты вокруг не имел подобного облика. Здешняя земля давала своим детям тёмную кожу и тёмные волосы.
Девушка танцевала так, будто сама и придумала жертвенный танец. Руки её словно создавали эту музыку, местная одежда сидела на ней удивительно ладно, а её самозабвенность заражала и без того опьянённых праздником ивирхийцев. Все смотрели на неё, все танцевали. Непокрытые волосы женщин сверкали от ореховых масел, и только её волосы развевались как золотистый пух. Я старался рассмотреть её лицо, но толпа не позволила, восторгаясь тому, как замечательно воздана честь Восточному Ветру – он будет благосклонен, и непременно подарит земле дождь, ведь всем сейчас так хорошо, что никто не может стоять смирно и не танцевать.

Уже глубокой ночью я добрался до постоялого двора. Улицы города были полны, люди пьяны, духан при постоялом дворе стоял на ушах, и мне даже не удалось увидеться с хозяином, своим старым знакомым. В комнату меня проводил слуга, и я уснул мертвецким сном, даже не слыша творящегося за окном безумия.
В честь праздника утро началось очень поздно. Спустившись в духан, я нашёл хозяина в полном одиночестве наводящим порядок среди утвари.
Его звали Марши?, и с тех пор, когда я видел его последний раз, прошли немалые года. Он не постарел, не похудел – его усы были ровно той же длины, что и всегда, и, кажется, даже рубаху он носил всю ту же. Завидев его с витой лестницы, я на миг ощутил себя юным студентом одной из Башен родного города.
Когда-то Марши жил именно там! И тоже содержал духан, который знала вся округа. Учениками мы часто туда наведывались, и наши споры полыхали за кружкой хмельного мёда до самого утра. Жена Марши, к его огромному горю, умерла при родах, и он один воспитывал дочку. Однако лет десять назад, когда я уже жил в Магорахе, во время страшной засухи заболела и умерла также и она. Чтобы спастись от воспоминаний, Марши продал своё дело, пересёк пустыню и начал всё заново здесь, в Ивирхии. Тогда мы и виделись последний раз.
– А вот и ты, хвала небесам! – сипло рассмеялся он, едва только меня заметил. – Мне-то уже сказали, что за гость к нам пожаловал! Прошу-прошу, почтенный господин! Или тебя уже положено звать «почтеннейший»? Ну теперь-то я буду драть с тебя двойную цену за свою кухню, без зазрений совести! Ох, да что это, седой волос у тебя? Стыдись, даже у меня их нет! А ведь я тебя лет на двадцать старше!
По зову примчался заспанный мальчишка-слуга, и уборку передали ему. Мы же с Марши сели позавтракать в углу, распить два-три чайника с чаем и поговорить о произошедшем в последние годы.
Духан он устроил неплохо, даже лучше, чем в Городе Семидесяти Четырёх Башен. Это был даже не дом, а скорее небольшой дворик, обнесённый стенами. В центре крыши зияло открытое небо и к нему тянулся воздух от входа. Со стен копнами свисали ветви растений – благодаря им этот воздух даже казался свежим. Увы, из-за жары во многих царствах в сады пришлось превратить дома.
– Во всей этой красоте видна женская рука, верно? – посмеиваясь, спросил Марши, видя, как я невольно возвращаюсь взглядом к зелени над головой (ведь в дороге мне не встретилось ни одного живого листка).
– Не женился ли ты?
– Уж скорее я женюсь, чем ты! – он расхохотался. – Но нет, есть у меня теперь помощница, вроде приёмной дочки.
– Ты взял на попечение сироту? – удивился я. – Давно ли?
Хотя стоит ли удивляться. Потерявшим ребёнка нелегко привыкнуть к одиночеству.
– Недавно… – Марши с улыбкой покачал головой. – Пришлось взять! Она здесь как слепой котёнок, хотя вроде уже и взрослая. Я бы сосватал тебе её в жёны!..
Вот этого я не мог ожидать!
– …но у неё такая дурь в голове, что лучше пока походить ей в девках. Иначе либо ты мне её вернёшь, либо она сама от тебя сбежит.
Оставалось только догадываться, о ком Марши худшего мнения – обо мне или о своей сироте.
– Как бы там ни было, моё дело учить детей, а не производить их на свет, – попытался я посмеяться вместе с ним.
К счастью, этот опасный разговор был прерван – в тёплую тень духана впорхнула пара девушек. Сперва я подумал, что одна из них и есть приёмная дочь Марши. Но нет, это оказались её подружки – они спросили разрешения пойти к ней наверх и тут же убежали. Обе они были по-ивирхийски смуглые, с кожей красноватого оттенка, с высокими чёрными косами и обнажёнными руками, покрытыми татуировкой цвета киновари до самых плеч.
– Так ты что же, один собираешься пройти пустыню? – вновь Марши повернулся ко мне и ловким движением наполнил опустевшие армуду чаем. – Почему ж не дождёшься какого-нибудь каравана? Или хоть просто попутчиков?
– К чему это? – пожал я плечами. – Я не настолько отвык от трудностей.
– Мало ли кто встретится на пути, а в одиночку…
– Разбойников в пустыне нет, знаешь сам. Все они промышляют рядом с городами. Да и взять у меня нечего, заработанное я с собой не везу, оно уже на родине.
– В нынешние времена не знаешь, как всё поменяется, – хмыкнул Марши с сомнением. – В этой засухе у людей мозги поворачиваются набекрень. Да и не только у людей! Говорят, оборотни стали встречаться всё чаще.
– Вероятно, они ищут новые места для жизни…
– А где ж их найдёшь, люди сами хотели бы знать! Надеюсь только, что они не затеют войны, чтобы забрать себе какой-нибудь готовенький город с водой и удобствами!
Обычно двуликие оборотни живут, как кочевники, и держатся в стороне от людей. Они презирают нас, но ещё больше презирают друг друга. Кланы без конца воюют между собой, а мы для них – нечто вроде пыли под ногами.
– Сайгаки не начнут ничего подобного, у них у самих есть город, – улыбнулся я опасениям Марши. – А со своим золотом они живут гораздо лучше, чем мы с тобой. Тиграм и шакалам нужна охота, они не смогут жить взаперти. А вот шершням…
– А шершням-то нужны сады и цветы! – видя моё замешательство, подхватил духанщик. – Они всегда шли за дождями, а теперь без дождей пустыня совсем не цветёт. А у нас тут круглый год рассада в горшках!
Он ткнул пальцем себе за плечо, где по стенам бежали предательски пышные вьюны.
– И чего им стоит перебить целый город? От шакалов и тигров можно отбиться, а как отобьёшься от роя пчёл? Один укус – и всё! Помер! Да если б они захотели, то захватили бы любое царство, а может, и все разом!
Подметавший пол мальчишка замер, слушая с открытым ртом.
– Перестань, только зря наводишь страху, – рассмеялся я, удивлённый подобной болтовнёй, – а ведь тебе непозволительно упадничество, у тебя собирается полгорода! Что будет, если люди подхватят эти россказни и начнут мучаться понапрасну? Времена и без того трудные.
Марши пристыженно вздохнул и зачесался, давая понять, что по вечерам в духане обсуждаются именно эти абсурдные предположения.
– У людей и так много проблем, – покачал я головой, – не стоит им выдумывать новые.
– Так-то оно так, просто… – он оглянулся на витую лестницу, ведущую в комнаты для приезжих, – такое у меня нынче положение, что хочется побольше тени навести на этих проклятых оборотней, будь они неладны…
Удивившись ещё больше, я не успел спросить, что за положение вынуждает его врать об оборотнях. На лестнице послышался шум, и вниз с весёлым топотом сбежали уже три девушки.
– Дядя Марши! Дядя!! – закричала одна их них. – Мне дарят коня за вчерашний обряд!! Всё сработало, на востоке уже видны тучи!
Это была та самая, светловолосая «жертва» Восточного Ветра…
– Ну вот, – обречённо хлопнул себя по колену духанщик. – Теперь ври не ври про этих оборотней – не поможет…

Через пару часов конь уже занял почётное место на постоялом дворе среди лошадей приезжих. Это действительно был хороший, выносливый жеребец заметно спокойного нрава. Ивирхийцы щедро выразили свою благодарность героине обряда! В последние годы ритуал не всегда срабатывал, поэтому их радость можно было понять. Как и в других царствах, моления, веками приносимые Восточному Ветру, теперь не гарантировали его благосклонности.
Но на этот раз Ивирхии удалось её снискать.
Небо к полудню заволокло тяжёлыми тучами, каких здесь не видели с прошлого года. А едва коня завели на двор, как эти тучи разразились невероятным ливнем! И праздник продолжился.
Счастливые люди теперь плясали под горячим проливным дождём, в клубах пара, исходящего от мостовых. Танцевала и эта девочка со своими подругами, а постояльцы её опекуна носили их на плечах и славили, как великих шаманок.
– Так что же у тебя за положение? – напомнил я Марши, с которым мы любовались дождём со ступеней духана. – И зачем болтать про оборотней?
Вмиг позабыв радость, тот помрачнел, оглянулся в пустой зал и поманил меня за собой. Но войти успел только я – сам Марши был схвачен за руку подлетевшей к нему «дочерью», мокрой до самой последней нитки.
– Ты ведь видел коня? – закричала она сквозь шум ливня и смех людей.
– Видел…
– Я ведь теперь могу ехать!!
– Да куда ты, глупая, поедешь!..
– Я не могу остаться! Так надо!
– Кому надо?.. Этому твоему?..
– Прости, пожалуйста! Но… ты же всё знаешь.
И, поцеловав его в небритую щёку, она опять убежала под дождь.
Видя, как изменилось от горечи лицо моего давнего друга, я тронул его за плечо. А тот вздрогнул, будто уже забыл о моём существовании.
– Что у вас тут происходит? – спросил я тихо.
Марши словно не хотел отвечать. Но уже в следующее мгновение он вдруг просиял от озарившей его догадки.
– Послушай! – теперь он сам вцепился в мою руку. – Ты ведь едешь через пустыню! Ради всего живого! Прошу тебя! Помоги!
– О, небо, да что случилось, в уме ли ты…
– Возьми эту девчонку с собой!
– Ч-что?..
– Одной ей никогда не проехать пустыню, а ты, я знаю, никому ничего не разболтаешь!

Глава 2
Вскоре вода залила улицы, небо потемнело, будто наступила ночь – и всем горожанам пришлось вернуться в свои дома. Постояльцы набились за столы духана и в блаженных разговорах распивали теперь чаи и мёд. Над слуховым окном растянули навес, и теперь можно было наслаждаться шумом воды и раскатами грома в сухости и тепле.
Хозяин со своей помощницей не могли оставить посетителей без внимания. Но его требовал и я! Что у меня только что попросили, какую услугу я вдруг должен оказать?! Не желая, чтобы кто-то нас слышал, духанщик затащил меня за прилавок и попытался всё объяснить, поминутно отвлекаясь на подбегающих за стаканами подавальщиков.
Тут же находилась и его бледная, желтоволосая дочь…
Когда меня втолкнули за прилавок, вспыхнувшую неприязнь мигом остудила её смущённая улыбка и блестящий взгляд. Моё минутное раздражение растаяло – и её бледность снова превратилась в достоинство, а волосы заискрились от влаги при свете десятка узорчатых ламп. Даже не сменив одежду на сухую, она ловко протирала медные стаканы и один за одним выставляла их на подносы подавальщиков.
На месте её приёмного отца я запретил бы ей носить местное платье без рукавов… Женщины Ивирхии покрывают руки татуировкой, древним защитным узором, и они не выглядят полуголыми, как она…
– …я попрошу тебя об одном только, – оказывается, Марши уже давно пыхтел рядом, крутясь между мной, дочерью и бутылками, – иди спокойно своим путём, а она просто будет за тобой следовать и во всём слушаться!
Улыбнувшись, девушка покивала и продолжила работу.
– Где-то посреди пустыни она пойдёт своей дорогой.
– Как это? – очнулся я. – Оставить её в пустыне? Одну?
Марши обречённо развёл руками.
– Дальше я пойду по своим делам! – бодро заявила девушка, как будто в пустыне для каждого найдётся важное и достойное дело.
Но мне не улыбалось брать с собой это странное создание, проделать с ней большую часть пути, и закончить путешествие столь тёмным образом.
– Я не соглашусь, если не буду знать всех обстоятельств, – сказал я, намеренно понизив голос (это всегда работало, когда надо было достучаться до особо упрямых учеников).
– И правильно сделаешь! – с досадой махнул на дочь Марши. – Я бы отказался точно! Вот сейчас всё тебе расскажу, а ты, человек мудрый, может и отговоришь эту девицу от её сумасшествия! Она хочет искать в пустыне тигра!
Девушка метнула на него взгляд, вспыхнувший как искра среди бликов сотни бутылок и ламп. А он посмотрел на неё насмешливо – что, скажешь, нет?
– Но… ведь… проклятье!.. – я так изумился сказанному, что позволил неосторожному слову выдать свою растерянность.
– Да-да! Она ищет тигра-оборотня.
Торжество Марши достигло вершины. А девушка покраснела и отвернулась. Он хотел её пристыдить, и у него это получилось. И я вроде понимаю за что…
Если люди и двуликие оборотни стараются держаться подальше друг от друга, то клан тигров и вовсе не пересекает свои пути с тропами большинства живых существ. Они относятся к касте тех, кто мало что делает в этом мире, а больше наблюдает. Если другие оборотни зачастую притворяются людьми, обманывают нас или с нами враждуют (все, кроме купцов-сайгаков), то тигры живут где-то в глубине пустыни, никогда из неё не выходят и не оставляют свидетелей, если кто-то их видел.
– Обдурил один ей голову, она его и ищет! – сообщил Марши, не видя продолжения затеянного им скандала.
– Да, ищу! – девушка вскинула голову, но преодолела гнев и произнесла спокойно и тихо: – Точнее… Пока не ищу, но должна найти…
– Но зачем же, позвольте узнать? – как можно мягче вопросил я, впервые к ней обращаясь. – Это опасно, вам не следует.
– Это не опасно, – она улыбнулась. – Я его знаю.
– Он забрёл к ней в дом, наговорил всякого своего двуличного, и она теперь думает, что ему нужна!
– Я и сама могу рассказать, если захочу!
– Да ты так расскажешь, что все прослезятся, и никто тебе правду не скажет, кроме меня! Вот этот господин, он учитель, и, слава небесам, не такой простофиля, как покажется на первый взгляд!..
Я кашлянул, но духанщик был слишком увлечён своей речью.
– …он-то не купится на то, что ты ему понаплетёшь, хлопая своими большими глазами! Он повидал не меньше, чем я! И, даст небо, он поможет мне повлиять на эту… на эту… девчонку без никакого опыта. И ума.
– Вы обо мне очень беспокоитесь, – грохнув стаканом о поднос, не выдержала девушка. – Большое спасибо, но без ума я этого не заслужила.
Сверкнув глазами, она развернулась, чтобы уйти, но Марши вдруг прыгнул пузом на свой прилавок и схватил её за локоть.
– Да подожди ж ты! Остынь. Я ведь добра тебе желаю!
Смешавшись, она помедлила. Но вот обернулась и прошептала горько:
– Я знаю! Но я должна идти! Одна или нет, я уйду. Так надо, и этого не избежать.
– Эй, Пришлая! – вдруг крикнул кто-то в лабиринте столов. – Что у вас там за дрязги? Лучше принеси побольше вот этого дела, а то от твоего дождя мы тут продрогли совсем!
И под общий смех в воздух взлетели несколько пустых кувшинов из-под мёда.
Горько взглянув на приёмного отца, девушка побежала вместе с одним из мальчишек в кладовую за мёдом.
– Почему Пришлая? – тихо спросил я, отворачиваясь от взглядов некоторых посетителей, которых привлёк наш спор у прилавка.
– Уж не местная, сам видишь… – с досадой вздохнул духанщик и стал собирать упавшие с подноса стаканы. – Тут её все так зовут.
– Так откуда же она пришла? – этот вопрос волновал меня с самой первой секунды, когда я увидел её во время обряда.
Марши вздохнул вновь. Затем приблизился ко мне и сказал едва слышно:
– Из-за Двери.

Дождь шёл ровно пять дней. Его благодатный шум не давал мне спать, а возможно, причиной были сомнения. Я согласился проводить эту девушку в пустыню, ведь просил мой друг, от меня даже ничего не требовалось, и отказ выглядел бы трусливо и низко.
Но…
Из-за Двери к нам всегда приходили странные и опасные твари. По чьей воле открывается Дверь, куда она ведёт и где в следующий раз откроется – на эти вопросы не было ответов. Люди образованные видели в ней физическое явление, проявление силы богов, недоступное для нашего понимания. Простой народ рассказывал о ней страшные сказки, где героям приходится бороться с нечистью, которая падает из неё прямо им на головы. Последнее, кстати, не выдумка – Марши встретил Пришлую именно так. Она просто свалилась на него из ниоткуда, когда он по пустой дороге возвращался в Ивирхию с партией вина для духана.
Но она – человек! Так он утверждал, да и я за прошедшие пять дней ничего необычного, кроме внешности, за ней не приметил. Она много улыбалась, но вела себя скромно. Пыталась мне услужить, но лишнего раза ко мне не обратилась. Её любил не один Марши – у неё были друзья, однако…
Друзья у неё имелись не только в Ивирхии…
Её связь с тиграми я мог представить себе только по рассказу духанщика, составленного с её слов и приправленного его собственным мнением. Если отбросить лишнее (всю досаду, проклятия и злые домыслы отчаявшегося родителя), то выходило следующее – Дверь сперва открылась там, где жила Пришлая. Из-за неё появился тот самый тигр, она его спрятала от людей. За время, проведённое ими вместе, он много рассказал ей о своих краях, о том, какие лютые войны ведут оборотни между собой. Он говорил ей, что должен вернуться, поскольку имеет при себе одну вещь, от которой зависит жизнь его клана. Эта же вещь является причиной большой вражды между тиграми и остальными двуликими, из-за неё преследуют так же его самого. В один прекрасный день он исчез. Но вскоре Дверь открылась повторно, и, недолго думая, Пришлая шагнула в неё, намереваясь либо отыскать своего… уже возлюбленного, либо предупредить его клан о том, где он пропал с той самой, жизненно важной им, вещью.
По его рассказам она знала, где, в какой части пустыни, кочевники-тигры условились встретиться со всеми членами своего племени, чтобы отпраздновать исход этого года. И если ей была открыта такая тайна – её там ждали.
Ничего подобного я не слышал в своей жизни. Легко было решить, что духанщик и вовсе сошёл с ума. Но в доказательство он, как вор, протащил меня в её комнатку и показал мне те вещи и одежду, которые были при ней, когда она свалилась ему на голову. Все эти странности не могли принадлежать мастерам ближайших царств, а материалы, из которых они были сделаны, я видел впервые.
Что ж, Дверь в наших краях распахивается не впервые! Что ж, предположим, что из неё иногда появляются не только чудовища, но и обычные люди (может, мы о них просто никогда до этого не слышали?). И даже представим, что кто-то из наших краёв тоже иногда в неё проваливается…
Но вообразить, будто оборотень доверится человеку настолько, что выдаст положение своего клана?!
Он что же, влюблён в неё не меньше, чем она в него?
Все эти тонкие материи оставались выше моего понимания. Тянулись дни ливней, я был заперт в духане вместе со всеми его обитателями, и голова моя шла кругом. За дверями текли реки воды, которая из драгоценности внезапно превратилась в обузу, в духане все шлёпали по лужам, разлившимся на полу. Марши вертелся, как безумный, обслуживая жильцов и обхаживая меня! Он одновременно и собирал свою приёмную дочь в дорогу, и уговаривал отказаться от напрасной затеи. Девчонка его не слушала и весело убегала работать на кухню, едва он вновь затевал свои причитания. Она была счастлива, блестела на меня глазами – и всё вокруг крутилось словно по её желанию.
На мой вопрос, почему бы просто не запереть её дома, Марши с досадой ответил, что от жизни не запрёшься. Нельзя запретить детям ошибаться. Она всё равно найдёт способ уехать, так пусть лучше уж со мной, чем одна или неизвестно с кем.
Ливню, казалось, не будет конца, и я сойду с ума, перетёртый между жерновами нетрезвых песен постояльцев духана и ссорами его хозяев. Но стоило дождю закончиться, как дорога просохла в считанные дни, и внезапно я обнаружил себя уже верхом, в выстиранной одежде, нагруженным отменной провизией и… смиренно ожидающим, когда беловолосая Пришлая, обряженная в куртку и дорожные шаровары, распрощается со всеми, кто явился её проводить.
Я так и не произнёс слов согласия, но их уже никто и не ждал. С момента, когда Марши высказал свою просьбу, я жил в состоянии оглушённой рыбы и, сразу опоздав с отказом, теперь уже не мог его озвучить.
Уже с седла я дал Марши обещание следить за непутёвой дочкой и принял от него заверения в том, что проблем она мне не доставит. А затем спросил громко, перекрывая галдёж растатуированных ивирхийских подруг:
– Вы готовы ехать, де?ви?
Впервые услышав такое обращение, Пришлая испуганно обернулась.
– Да-да, уже всё! – и торопливо поцеловав в щёку растроганного Марши, она довольно ловко забралась в седло с перевёрнутого вверх дном ведра.
И мы тронулись в путь…

Пока толпа провожающих не скрылась за углом узкой улицы, девушка махала им вслед. Затем, счастливо вздохнув, она повернулась к моей спине и зачирикала:
– Я ещё не очень хорошо умею ездить на лошади, но один из приезжих меня учил целый прошлый месяц! Прямо на дворе! Наверное, поэтому город решил наградить меня за обряд конём! Все тут такие добрые! Я все эти дни была рядом с ним каждую лишнюю минутку, чтобы он ко мне привык! И вроде бы получилось, вроде он меня слушается, да?
Быть может, ещё не поздно вернуть её домой?..
– А сколько отсюда до вашего города?
– Около двух месяцев… – постаравшись скрыть в голосе горечь, ответил я.
– Ого! Ну ничего, я сойду с пути пораньше! А вы ведь давно там не были, да?
– Давно. Скажите, деви, – я холодно покосился за плечо, – там, откуда вы прибыли, все общаются с оборотнями?
Мигом она подобралась, и вся её радость будто спряталась за пазуху дорожной куртки.
– Нет, у нас есть только люди…
– Весьма странно.
Более она не подавала голоса без лишней необходимости.
Город Ивирхия умылся от пыли. Бронзовый камень его стен наконец обнажил свой истинный цвет, башни потемнели, а крыши, наоборот, засияли. Невообразимо яркое небо ещё покрывали клочья облаков, уже пустых, без капли влаги, но по-прежнему несущих свежую тень земле. Люди наводили порядок, убирая с мостовых намытый водой песок, кое-где слышался стук молотков по продырявленным крышам. Кругом царило счастливое оживление, и меж камней, на дороге и на стенах, уже виднелись зацветающие ростки. Лёгкий ветер с востока встретил нас у распахнутых ворот города – за ними простёрлась уже покрытая лёгким зелёным ковром равнина. С доброго знака началось наше путешествие.

Первые сутки прошли в кромешном молчании. Пришлая оставила меня наедине с моим раздражением и даже не попадалась мне на глаза, разумно оставаясь позади всю дорогу. Что ей подсказало такой верный метод действий – смущение, обида на мой вопрос или зачатки присущей некоторым женщинам мудрости? Неизвестно. Но по истечение первого дня я уже думал, что, возможно, эта девушка не так пуста, как показалось мне вначале. Она послушно ехала за мной и лишь однажды сказала мне в спину:
– Спасибо ещё раз, что вы согласились меня проводить! Это так здорово, честно!
Я смог лишь сдержано улыбнуться и кивнуть через плечо. После этого она оставила всякие попытки ко мне обратиться.
Мы проследовали вглубь Ивихрии, но к концу первых суток так и не достигли её границы. Поселения здесь виднелись лишь издалека и то небольшие. Я обходил их стороной – всё равно пока мы ни в чём не нуждались – и, конечно, без надобности я не хотел привлекать к нам внимания. Скорее всего, весть об этой необычной девице уже разнеслась за пределы города, и люди хотели бы на неё посмотреть. Это могло стать препятствием на пути.
В общем, первые сутки я думал только о том, как поскорее завершить взятое на себя обязательство.
До самого вечера мы не останавливались. Для лошадей на посвежевшем воздухе такой переход оказался нетрудным. В конце концов я сам первым почувствовал усталость и решил остановиться на ночлег даже раньше, чем это было нужно. А когда мы спешились, в красных лучах заходящего солнца я увидел, как устала она. Еле передвигая ногами, она сняла с коня поклажу и расположила её рядом с костром, который я только-только начал разводить. На лице её иногда отражалась боль, не одна только усталость. Но она молчала и даже не вздохнула ни разу, чтобы продемонстрировать это.
Кажется, я повёл себя недостойно и пакостно…
Пока я возился с огнём, она оглядывалась кругом по-детски восторженно, даже несмотря на все неудобства. Она улыбалась сама себе, будто намеревалась что-то сказать, но молчала, не желая меня беспокоить. Она напомнила мне тех детей из моих учеников, которые не хотят ни учиться, ни знакомиться с остальными, и поэтому просто пытаются чем-то себя занять, лишь бы не столкнуться ни с кем с глазу на глаз. В том числе и со мной.
Когда Пришлая напомнила мне ребёнка, нечто оттаяло в груди. Я вдруг со стыдом вспомнил, что вообще-то являюсь учителем, и что искать пути к полезному согласию – это работа моя, а не чья-либо ещё. Вероятно, эта девочка действительно делает нечто неправильное в своей жизни – как нерадивый ученик – но я по-прежнему остаюсь тем человеком, который обязан отнестись к этому с пониманием.
– Не холодно ли вам, деви?
– Ч-что?.. Ой, нет, пока ещё тепло! Но ведь ночью в пустыне можно и замёрзнуть, да?
– Можно, и довольно сильно.
– Ну ничего… Извините, что спрашиваю, а вы часто тут бывали? Мы ведь правильно идём?
– Бывал нечасто, но я умею читать звёзды, поэтому волноваться вам не стоит.
– А я слышала про богиню неба и Госпожу Звёзд!
Отвлёкшись от костра, я удивлённо поднял на неё брови.
– Госпожа Звёзд живёт в пупке, – тут она запнулась, – у богини неба! А сам пупок – вот он!
И она ткнула пальцем в одну из ярких звёзд над нашими головами.
– Нет, деви, Госпожа Звёзд находится вон там, – поднявшись, я передвинул её руку значительно левее. – Но она действительно спит в пупке богини неба. Головой богиня неба лежит на западе и поедает солнце. А ноги её стоят на востоке, и каждое утро она рождает солнце вновь. Та звезда, на которую вы показали, это один из двадцати девяти мужей Госпожи Звёзд. Каждый из них умирает через десять дней, и ему на смену приходит другой. От каждого мужа у неё есть дитя, бог или богиня. Она – мать тех, кто управляет человеческой жизнью, а зовут её Рах…
Поняв, что увлёкся, я заставил себя замолчать. Но Пришлая смотрела на меня, улыбаясь с самым вежливым интересом.
– Много ли вы знаете о наших краях? – спросил я тогда, решив дать слово ей самой.
– Что-то знаю! Про пустыни знаю много, потому что они есть и в моём мире.
Отчего-то она назвала свою неведомую страну «миром».
– В самом деле?
– Но я живу далеко от них! Там, где большие леса!
И она принялась по-детски пространно рассказывать мне о родных местах. Впрочем, как я заметил, не упоминая ничего конкретного. Так мы добрались до самого ужина (она едва ли не набросилась на еду, и опять я ощутил укол вины), затем и до времени ложиться спать. Позабыв прежнюю весёлость, она спросила, не опасно ли ночевать под открытым небом. Я успокоил её, сказав, что умею обращаться с оружием, да и в самом деле в этих местах бояться нечего. Она уснула очень быстро, измотанная слишком долгим днём, а я, слушая её мирное сопение, подумал, что путь домой, конечно, выйдет более хлопотным, чем я надеялся, но более приятным, чем я опасался.
С этими мыслями, приправленными усталостью, я тоже уснул. Небо над головой было полно рваных серых облаков…

Глава 3
– …опять ты! Ну и смотри, как скоро всё разрешится! У меня получилось!
– …не веришь мне, но ты больно ушибёшься…
– …уходи, пожалуйста, и не приставай ко мне больше. Мне нечего тебе сказать.
– …я буду возвращаться каждую ночь и целовать тебя, пока ты спишь…

Утром глаза у Пришлой радостно блестели – она предвкушала дорогу, как долгожданный подарок. Она поглядывала на меня с хитрецой, будто пыталась понять – этот угрюмый дядька сегодня в настроении болтать или нет. Признаться, в настроении я не был. Мне снился странный сон, я слышал какие-то неясные разговоры, и это показалось нехорошим знаком, настигшим нас по пути в пустыню.
Но мысленно обратившись к небу с просьбой обратить предчувствия в ничто, я дал Пришлой указание собираться.
Впереди уже виднелась, заметная при свете дня, граница земель Ивирхии. Мы достигли её очень скоро – и выглядела она причудливо – за ровно обрезанным ковром из цветущих трав сразу начиналась выжженая красная пустыня. Пришлая остановила коня и с сомнением вгляделась ему под ноги.
– Как им удалось так ровно цветы высадить?.. – спросила она и наклонила голову, чтобы оценить прямоту границы. – Будто карандашом прочертили…
– Здесь никто не сажал цветы, здесь заканчивается Ивирхия, – пояснил я, невольно залюбовавшись её неприкрытыми светлыми волосами. – Дальше начинается царство Анша?рх.
– Там цветы не любят? – посмеялась девчонка.
– Там всего лишь не бывает дождя.
– Как это? Тут был, а через десять шагов уже не был?
– Даже у дождя есть пределы.
Хмурое детское недоверие в её глазах меня насмешило. Я всё больше чувствовал себя учителем в классной комнате, и это привычное ощущение давало мне покой и располагало к новой ученице.
– Жители царства Аншарх не молятся о приходе дождя, – терпеливо пояснил я тем же размеренным тоном. – Поэтому его здесь никогда не бывает.
– Вообще никогда?!
– Разумеется. Восточный Ветер находит дорогу только по молитвам людей. А без него дождю неоткуда прийти. Цари Аншарха давно запретили устраивать обряды – с тех пор как однажды Восточный Ветер сорвал с головы их предка царскую тиару. Они не простили Ветру этот позор, поэтому уже четыре сотни лет в царстве нет дождя.
– А как же?..
– Они молятся Духу Землетрясений, и он дарит им воду подземную.
Пришлая открыла было рот, но замерла на полпути к вопросу. Почертив пальцем в воздухе, словно что-то пытаясь рассчитать в голове, она задумчиво схватилась за подбородок.
– Обалдеть, конечно, ну ладно… – пробормотала себе под нос.
Сомневаясь, усвоила ли она этот короткий урок географии, я тронул поводья и пустил коня вперёд. Задерживаться не имело смысла. Лошади нехотя поплелись одна за другой – покидать цветущие поля им вовсе не хотелось. Красная пустыня дохнула на нас сухим жаром, и мы покинули пределы доброй и гостеприимной Ивирхии.

Царство Аншарх было сухим, как подмётка старой сандалии, выброшенная на солнце на заднем дворе. Здесь не росло ни единой колючки, а воздух насыщала пыль. Насколько я знал, сады имелись даже на этой земле, но только там, где проистекала вода, вымоленная у Духа Землетрясений.
– Такая пылища… – моя спутница мгновенно принялась чесать нос и кашлять.
– Увы, пока мы не покинем эти земли, так и будет, – сказал я. – Оберните лицо шарфом и дышите через него.
– Может, попозже всё это ветром сдует?
– Нет, Ветер сюда не залетает вовсе. Я же говорил вам.
– Серьёзно?! – почему-то она округлила глаза. – Вот это, пожалуй, отлично!
Я хотел было спросить почему, но она обернулась назад, в сторону уже далёкой зелёной черты границы с Ивирхией – и внезапно издевательски рассмеялась, чем-то довольная донельзя.
А я вновь пожалел, что этот переезд мне не удалось совершить в блаженном одиночестве.
Несмотря на то, что в Аншархе вот уже несколько столетий не шли дожди, здесь всегда обитало очень много людей. Никто не собирался покидать это царство совершенной засухи. Возможно, потому что привычное зло кажется надёжней неизвестного добра. Или потому, что в нынешние времена соседние земли живут едва ли лучше. Хотя, кто знает – может, с помощью Духа Землетрясений жизнь здесь не так уж и плоха?
У дрожащего горизонта, на краю мёртвой равнины, виднелись очертания города. По пути нам никто не попадался – здесь не было крестьян, и никто не жил за городскими стенами кроме пустынных змей и ящериц.
Пришлая сперва не послушала меня и просто прикрывала нос воротником рубахи. Но солнце жгло с небес, раскаляло витающую в воздухе пыль, которая проникала и в глаза, и в нос, и под одежду. Поэтому очень скоро девушка обмотала шарфом не только голову, но и плечи, а также закрыла лицо почти до самых бровей. Надо сказать, что коням приходилось не легче. Они шли, понуро опустив морды, и, всхрапывая, пытались учуять воду. Но вода всем нам достанется здесь только по каплям.
Город встретил нас равнодушно, в противовес оставшейся в прошлом Ивирхии! У высушенных ржавчиной ворот пара стражников спросила наши имена и куда мы направляемся. Узнав, что мы тут проездом, они прижгли нам запястья серебряными амулетами против оборотней. А убедившись в том, что перед ними люди, выдали бумаги на двухдневное пребывание и указали, где можно переночевать и купить воду для лошадей. Туда и пролёг наш путь по сухим и жарким улицам.
Те были узкими, их зажимали между собой высокие стены с крохотными окошками. Сверху почти не проникал солнечный свет, а в воздухе стояла неподвижная пыльная взвесь – даже если бы ветер и заглядывал сюда, он не смог бы прорваться через замысловатые проулки этого города…
Нам пришлось спешиться и идти до постоялого двора на своих двоих, постоянно слыша в свою сторону недовольное ворчание прохожих по поводу наших лошадей. Здесь коней никто не держал – животные просто не выдержали бы такой жизни – одни лишь приезжие передвигались не пешком.
Впрочем, приезжих можно было вычислить не только по наличию коней. Местные жители, все до одного, носили на лицах широкие железные маски, чтобы защититься от пыли. Маски эти прикрывали лицо ниже глаз, имели причудливые формы и украшались чеканными узорами и подвесками. Изнутри они выкладывались тканью, пропитанной целебными маслами, спасающими кожу от губительного воздействия местного воздуха. Горожане носили штук по десять халатов, надетых друг на друга, а руки они постоянно выкрашивали красной хной, отчего ногти совсем чернели. В просвете между маской и тяжёлым головным убором виднелись одни только глаза, довольно враждебные, даже у детей – а вокруг этих глаз кожа была покрыта густой тёмной краской.
Пришлая всё норовила идти ко мне ближе, оробев от необычного вида людей вокруг (да и от недобрых высказываний тоже). Конь её остался без хозяйки, и мне пришлось привязать его поводья к своему седлу. Моя же спутница то и дело тянулась к моей руке, похоже, готовая в неё вцепиться – настолько её напугала обстановка вокруг. Я попытался её успокоить, сказав тихо, что жители Аншахра вовсе не такие грозные, как выглядят на первый взгляд.
На постоялом дворе она вздохнула свободнее – тут собрался более привычный для неё народ. Аншарх служил перевалочным пунктом на самом коротком пути с Запада на Восток. Чтобы обойти западный край пустыни, сократить время путешествия и не натолкнуться на разбойников, охотящихся на торговых путях, люди проезжали через Аншарх. Теперь пришёл мой черёд волноваться – едва мы открыли лица, как на Пришлую устремился разом десяток взглядов. Её необычная внешность привлекала внимание – пока мы ждали хозяина, его гости, в основном, разумеется, мужчины, разглядывали её удивлённо и с тем любопытством, которое могло бы принести нам проблемы.
Сперва она смущённо улыбнулась, шепнув, что в Ивирхии на неё тоже все так смотрели. Через пять минут она уже отступила мне за плечо. Через десять наконец натянула шарф обратно на голову. И снова я пожалел, что согласился на это мутное дело. С другой стороны, мысль о том, что она собиралась проделать тот же путь в одиночку, внезапно ужаснула меня, и я невольно расправил плечи, чтобы ей было удобнее за ними прятаться.
Когда закованный в железную маску хозяин записал нас наконец в свою книгу, мы получили возможность скрыться в огромной гостинице. За лошадей и воду для них деньги были заплачены сразу – их ночлег располагался всего лишь в глубине двора, там же слышался плеск драгоценной жидкости. А внизу, в корчме, копчёный запах кухни смешивался с гнилостным запахом конюшни.
– Про воду не спрашиваю! А есть будете? – тут же в общей толчее обеденного часа в нас врезалась жилистая служанка в грязных шароварах.
На ней маски не было, а на глазах чернела широкая полоса краски для защиты кожи.
– Сразу говорю, сегодня у нас змеи, маринованные в вине! И завтра тоже. Самого вина нет, всё прокисло и пошло на мариновку.
От общего впечатления Пришлая покачнулась рядом.
– Будем только пить! Воду! – поспешил сказать я и подхватил её под локоть.
Но, кажется, не все здесь брезговали маринованными змеями – за немытыми столами их резали, как колбасу. Отвернув свою спутницу от этого зрелища, я повёл её к незанятому местечку в самом углу. Здесь мы и меньше внимания привлечём…
– Ох, простите, что-то мне сделалось нехорошо, – виновато забормотала она, послушно прячась подальше от глаз. – Тут и жарко, и всё такое странное, а теперь ещё и змеи эти…
– Не волнуйтесь, деви, я понимаю, – непроизвольно я улыбнулся. – Но, увы, такова жизнь без дождя. Людям приходится питаться тем, что они могут добыть.
– Но почему же они отсюда не уедут?
– Их жизнь сложилась. Да и своя земля ценнее, чем то, что тебе могут дать из милости в другом царстве. Ничего, завтра мы отправимся дальше, проедем сквозь город, и вы увидите, что всё не так уж страшно.
В её огорчённом взгляде загорелся огонёк надежды. И мне стало приятно, что слова мои стали его причиной.
Но огонёк этот потух, едва нам принесли воду – такую мутной, словно её зачерпнули из лужи.
– Что ж! – сказала Пришлая, отбрасывая секундное уныние и решительно хватаясь за стакан. – Временные неудобства – они только временные! А главное – это цель, верно? Обещаю, больше жаловаться я не буду!
И она опрокинула воду в себя, как горькое лекарство. Вот и прекрасно, хотя пока что я и не слышал от неё ни одной жалобы. А что до цели… Возможно, мне всё-таки стоит попытаться отговорить эту девочку от её опасной затеи?.. Но вновь я решил не вмешиваться ни в чьи дела, а лишь выполнить просьбу друга и просто помочь одинокой женщине, кого бы она не искала.
Оценив на свет чистоту стакана, Пришлая вдруг изменилась в лице. Быстро отставив стакан в сторону, она попыталась скрыть улыбку. Украдкой подняла глаза вновь – на этот раз она смотрела мне за плечо. Я было хотел обернуться…
– Не поворачивайтесь! – зашипела она, хватая меня за рукав.
– В чём дело, деви?!
– Вроде оборотней в город пускать не должны, разве нет?
– Это так!.. – изумлению моему не было предела.
– А они тут есть, – она опять зыркнула в сторону и спряталась в моей тени с самым незаинтересованным видом.
– Но…
– Я знаю, люди не умеют их отличать, но меня научили. Ай, не оборачивайтесь! Вот ведь, они идут сюда!
Её будто забавило происходящее! Быть может, она надо мной смеётся?.. Откуда здесь могут быть оборотни…
Но вдруг по обе стороны от меня появились двое.
– Мир вам, добрые путники! – прозвучало сверху. – Не позволит ли господин поговорить с ним?
Пришлая всем своим существом спряталась во втором стакане с водой, который успела выхватить у меня из рук.
– Мир вам, честные люди… – эхом повторил я, не зная, что предпринять. – Если у вас есть, что сказать, я вас выслушаю…
И пара незнакомцев бесшумно опустилась рядом, взметая над собой запах пыльной улицы и жара.
Выглядели они и впрямь странно. Нет, если бы я увидел их мельком, со стороны, то не придал бы значения их виду – кого только не носит по пустыне. Однако, после слов Пришлой…
Оба они были невысокого роста и худы. Но один был изящен и молод, а другой словно ощипан голодом. Первый был смугл, черноволос и весь будто лоснился самодовольством. Его жёлтые глаза под острыми чёрными бровями сразу вперились в моё лицо. Второй сидел, согнувшись колесом, странно выгнув шею, и его бесцветные волосы стояли дыбом. Посекундно морщась, он тут же обежал взглядом мою спутницу с головы до ног.
– О чём честные люди хотели бы говорить? – спросил я осторожно.
– Есть дело, есть к вам предложение! – обрывисто сказал второй.
– Мы случайно узнали, – с досадой взглянув на приятеля, более любезно заговорил первый, – что достойные господа направляются через пустыню.
– Всё верно… – пришлось мне сознаться.
– В полном одиночестве, без охраны! Довольно-таки опасно, вам не кажется? Мы хотели бы предложить господам свои услуги за умеренную плату.
Этот человек продолжил говорить о преимуществах себя, как охранника. Одет он был как самый обычный бездомный наёмник – в потрёпанные шаровары да куртку – вот только необычно широкий кожаный кушак перетягивал его необычайно тонкую талию.
– …Угодно ли будет господам принять нашу помощь? – сказал он в конце своей речи.
– Угодно, ещё бы! – резко хмыкнул его друг и глянул на меня, бросив наконец смотреть на девушку. – По пути чёрт ведает, что может произойти.
– Что может произойти между востоком и западом? – ухватившись за эту фразу, улыбнулся я. – Пустыня давно свободна от всякого зла. Тем более сейчас, когда там так трудно выжить. Благодарю вас, честные люди, но, думаю, ничто не угрожает двум путникам с добрыми намерениями…
– А разбойники? – чуть хмурясь напомнил первый.
– Их всех уж перевешали…
– А злые духи?
– Ну, с этим никому не справиться…
– А оборотни?!
Воздух зазвенел – ведь Пришлая так подавилась мутной водой, что стало поздно изображать непонимание. Вынырнув из чашки, она затравленно посмотрела на всех, кто перед ней сидел.
– Держи её!.. – не успел выкрикнуть мой второй собеседник, как низкий стол опрокинулся нам всем на головы, и уже из-под него я увидел, как Пришлая бежит к выходу.
Пытаясь выбраться, рядом что-то резко прошипел первый. Я придавил полу его куртки коленом, он дёрнулся и!.. обернулся огромным насекомым размером с ладонь! Это был оборотень-шершень, мерзейшее из двуликих созданий.
Вся корчма взвыла при виде гигантского шершня! И никто не преградил путь ни ему, ни его дружку, через кувырок превратившемуся в поджарого шакала. Оба они рванули за Пришлой, и тут же исчезли в ослепительно ярком дверном проёме.
Я же замер, глядя им всем вслед и не веря тому, что происходит! Где стража? Где теперь девушка?
Отбросив от себя стол с той же лёгкостью, с которой он был на меня закинут, я выскочил, хромая, на жаркий двор. Но снаружи никого не было! Что же делать? Куда бежать? Где её искать?!
Внезапно я оказался не готов так быстро и легко избавиться от своей обузы…
Но стоило об этом подумать, как Пришлая, оскальзываясь, выскочила из-за угла корчмы.
– Только быстро!!! – рявкнула она, хватая на лету меня за рукав.
И мы побежали…

Глава 4
Лошадям был нужен отдых. Едва не передавив в скачке несколько человек, мы теперь уже час как петляли по душным узким улочкам. Постепенно они становились шире и люднее – мы успели добраться до старой части города, которая была построена ещё до того, как царская семья рассорилась с Восточным Ветром. Пересечь огромный Аншарх до конца дня не виделось возможным. Да и разве стоило из него бежать? В пустыне всего вернее попасться этим оборотням – они там родились, они привыкли к ней больше нашего!
Я принял решение сперва домчать до сердца города и там держаться поближе к торговым местам, где больше и простых людей, и стражи. По пути мы уже слышали, что весть о вторженцах летит впереди нас. Оборотни пробрались за городские стены! Как им это удалось?!
– Думаю, все эти человеческие талисманы не действуют на них, – сказал я Пришлой, когда лошадей пришлось пустить в шаг. – И если бы они хотели, они бы разгуливали среди нас.
Помолчав, Пришлая тихо сказала:
– Они и разгуливают…
Я глянул за плечо, и она потупила взгляд. Обычным людям полагается знать об оборотнях гораздо меньше.
– Серебро против них действует! – она словно решила оправдаться, сказав то, что мне и так было известно. – Просто несильно…
Люди оборачивались на наших взмыленных лошадей. Хоть побег был недолгим, на такой жаре кони выдохлись, с губ у них уже капала пена. Признаться, мы и сами были взмылены не меньше.
– Бедный… – сказала Пришлая и свесилась, чтобы заглянуть в обмётанную морду своего коня. – Теперь я точно знаю, что с ним что-то произошло…
С ним… С её пропавшим тигром. От этих слов прежнее раздражение вернулось ко мне. Во что я ввязался, помилуй небо!
– Не может ли быть, что они действительно хотели подзаработать охраной? – спросил я, пытаясь найти себе оправдание.
– Ага, а погнались за мной, чтобы лучше прорекламироваться!
Последнее слово не было мне знакомо. Как и всё, что происходило сейчас!
– Но что же им нужно?
– Разве вы не знаете, что все оборотни воюют кланами?
– Знаю, но ни я, ни вы к ним не относимся.
– Кажется, теперь я отношусь… То есть! Хочу сказать, что я ведь знаю много про… ну, про один из кланов… Видимо, они как-то про это прознали.
«Как-то прознали»! Когда вся Ивирхия потчуется в духане, где она всё это наверняка выболтала! Хотя Марши клялся мне в обратном! О, небо…
– Итак, вы полагаете, деви… – терпеливо начал я, – им нужно нечто, связанное с тем кланом? И вы знаете, что именно?
– Быть может…
– Не лучше ли отдать им это?
– Ну уже нет!
– Вы не оборотень, и вмешиваться в их дела вам не следует.
– А что, здесь принято сходу выдавать чужие секреты? – глаза её зло сверкнули.
Я не сразу нашёлся с ответом. Ведь речь идёт об оборотнях, а не о людях!
– Здесь принято не смешивать одноликих и двуликих, – пояснил с ещё большим терпением. – И правило это ввели как раз не люди.
– Ну а некоторым на эти глупые правила плевать. Вы сами только что не могли отличить человека от нечеловека. Значит, не такая уж большая между нами разница. Кстати! – и снова она зажглась гневом. – А что, если и я тоже оборотень? И тоже, как они, обманула стражу на входе! А вы со мной возитесь!
В первое мгновение я едва ли не поверил её словам. А она улыбалась задорно и с вызовом.
– Вы действительно не похожи на тех, кого я встречал в своей жизни, – сказал ей, отворачиваясь к дороге. – Но всё же… Вы человек, деви. Иначе вам не нужна была бы моя помощь. Кем бы вы ни были, я обещал сопроводить вас. И я выполню обещанное.
Спиной я ощутил, как помрачнела она и смутилась. Все её чувства и мысли были просты и искренни – они так же легко читались, как у малого ребёнка.
– Я вас освобождаю от этого обещания… Потому что оставаться со мной вам опасно.
– Никто не вправе освободить меня от моих же слов, – сказал я с улыбкой, которую увидеть она не могла. – Разве лишь мой бог.
Ответом было молчание. Но мне стало ясно, что она вовсе не хотела бы вдруг оказаться одна.
Мысль просить защиты у стражи, снующей по проулкам, пришлось пока оставить. Что, если они заинтересуются, почему оборотни охотятся именно за нами? К моей спутнице и так возникает слишком много вопросов. А ведь это только самое начало пути! Мне нужно подумать, как действовать дальше. Возможно, выбрать другую дорогу…
– Отныне, деви, – я обернулся к ней и сказал по-учительски твёрдо: – будем называть вас моей племянницей. Вы меня поняли? Не забудьте.
– Не очень-то я похожа на вашу родственницу, – в сомнении она показала прядь светлых волос, выбившихся из-под шарфа. – Может, лучше назваться женой? Всё-таки не прямые родственники.
Мне словно ткнули кулаком под рёбра! Нет, в последние несколько дней у меня и так произошло слишком много неожиданных перемен в жизни.
– Я… слишком стар, чтобы быть вашим мужем, – улыбнулся ей ласково.
– Да вроде нет! – удержав смех, сказала она. – Но, как считаете нужным – племянница, так племянница.
Лабиринты полутёмных улиц вели нас к сердцу Аншарха, в старый город, который будто в насмешку назывался Тенистый Сад. Когда-то он и впрямь напоминал сад, но сейчас на мощёных дорогах нельзя было найти тех мест, откуда раньше росли вырубленные теперь деревья. Светлее здесь не становилось – хоть стены и освободили дорогу воздуху, над ними тут же сомкнулись блёклые полотна ткани, протянутые между крышами. Зато люди выглядели менее дико, чем на окраине. По пути наконец стали попадаться торговые лавки – на их дверях были развешаны железные маски, уже заранее пыльная одежда и… корзины, полные маринованных змей.
– Мы наверняка здорово оторвались на лошадях, – протянула Пришлая, зеленея лицом, – и по запаху они нас тоже явно не отследят. Вот если бы прямо сейчас выйти из города!
– Я боюсь, деви, что вас могут не пропустить, – ответил я с сомнением. – Лучше было бы проверить это заранее. Те, кто сообщил страже об оборотнях, могли сообщить и о вас. Вы здесь единственная женщина со светлыми волосами.
– Разве это преступление?!
– Преступление – иметь связь с оборотнями, которые нарушают закон.
– Но у меня нет с ними никакой связи!
Не совсем так, хотелось сказать мне, но я промолчал. И, посоветовав получше прикрыть лицо, огляделся.
К лавке со змеями, напротив которой мы так удачно остановились, подходили два прилично одетых господина. Кажется, они намеревались посетить все окрестные лавчонки – выйдя из одной двери, сразу же направились к соседней. Вот они наверняка могли что-то услышать от торговцев, которых стража обычно обегает в первую очередь, когда ловит преступников.
– Спрячьтесь пока за лошадьми, деви, – оставив Пришлой коней, я поспешил к этим двоим. – Прошу простить, честные люди! Не знаете ли вы, что за переполох в вашем прекрасном городе? Мы, видите ли, приезжие, и…
– Переполох? – удивлённо переспросил один из них сквозь железную маску. – Какой переполох?
Сетуя на неудачу, я почтительно извинился и хотел уже откланяться, но этот человек удержал меня.
– Нет, постойте, сейчас мы всё узнаем! Пойди-ка выясни, и быстро, – это он сказал своему спутнику, тоже скрывающимся за маской. Хоть одеты они были одинаково, повелительные интонации первого подсказали мне – этот человек привык командовать.
Второй с тревогой бросил взгляд на меня, на лошадей за моей спиной, и скрылся в змеиной лавке.
– Откуда вы приехали, уважаемый? Издалека? – С искренним любопытством спросил первый, оглядывая меня с головы до ног. – О, нет! Вот этот конь точно родился в Ивирхии, я это вижу по его голеням.
Ранг этого человека резко вырос – тот, кто так разбирается в лошадях, относится к роду знатному. Но… в Аншархе не держат лошадей.
– Верно, это конь из Ивирхии, почтенный… – я стал осторожнее подбирать слова. – Вы сами, вероятно, тоже?
– О, нет, всю жизнь прожил здесь, – в его весёлом голосе послышалась тоска, и я понял, что он молод, хоть под маской этого и не было видно. – Так откуда же вы прибыли?
От ответа меня спас его спутник, вынырнувший из зловонного нутра лавки.
– Люди видели двух оборотней, – вполголоса сообщил он, наклонясь к первому. – Они на кого-то напали у западного края. Вся стража оповещена…
– Ох… – растерялся первый, – и что же делать в таком случае?..
– Нам лучше вернуться…
– Как вернуться?! Впервые здесь что-то происходит, а я должен сидеть дома? – и, видя моё невольное удивление, он пояснил: – Я, как бы это сказать… Ответственен за стражу. Поэтому не должен прятаться, когда на улицах опасность!
Вот так метко я попал – во всём огромном городе отыскал именно того, от кого стоило бы скрыться! Или небо всё-таки посылает нам помощь? Стоит ли прямо сейчас за ней обратиться? Не успел я решить, удача это или невезение, как за спиною послышалось:
– Простите, а в этой лавочке змей маринуют в вине?
Господа были удивлены не меньше моего – как вопросом, так и внезапным появлением Пришлой. Она вдруг оказалась рядом и, непривыкшая скрывать лицо, опустила шарф. Я видел, как изумлённо вспыхнули глаза под железной маской первого. Он потянулся, чтобы снять её, но второй схватил его за локоть. Вырвавшись, тот всё же маску снял.
Под ней был совсем молодой юноша с восторженным взглядом и без следа всех тех притираний и красок, что местные жители используют для защиты от солнца. Благодаря маске голос его звучал старше, а благодаря высокому росту и дюжине халатов он старше и выглядел.
– Приветствую вас, деви… – сказал он, и белозубая улыбка украсила его лицо. – А… кто вы?..
– Это моя племянница, почтенный брат, мы направляемся в наш родной город… – я попытался вмешаться, и даже успел незаметно толкнуть девчонку, но она вновь меня прервала:
– Простите, так здесь змей именно в вине маринуют?
Снова изумление!
Что она несёт?! Зачем?!
– Довольно! – я заслонил её собой и сказал строго, изображая из себя дядю: – Какие ещё змеи… Ступай к лошадям!
– Ну что вы, – вступился юноша, – быть может, деви они по душе! Эй, пойди-ка купи господам маринованных змей!
Его спутник успел лишь вздрогнуть, но Пришлая мило поклонилась и, поблагодарив, сказала, что справится сама. И под нашими взглядами проследовала в пахучий ад змеиной лавки.
Едва она скрылась в душной полутьме, господа воззрились на меня – юноша сиял, а его компаньон был полон подозрения.
– М-мы опробовали это блюдо на постоялом дворе, и оно привело её в восторг… – попытался объяснить я то, чего сам не понимал.
– Так откуда вы едете, почтенный господин? И куда? – прищурившись, спросил второй, но я вновь не успел ничего соврать.
Ведь с неба с оглушительным жужжаньем, словно пущенный из палицы камень, рухнул огромный шершень! А на землю уже спрыгнул человек – в одежде наёмника и с саблей наперевес.
– Честные люди, попрошу не визжать! – тут же он поднял свободную руку в примирительном жесте. – И тогда обойдёмся без жертв.
– Оборотень!! – опешив всего на секунду, вскрикнул юноша. – Да как ты смеешь?! Стража!..
– Чем меньше вы будете вмешиваться, – Шершень привычным движением направил конец сабли прямо к его горлу, – тем быстрее мы отсюда уберёмся.
Кони испуганно захрапели, спутник юноши обхватил того руками и вжал в стену, защищая собой – ведь из-за угла лавки, скаля жёлтые клыки, появился остроухий шакал.
Рано мы решили, что от оборотней можно сбежать…
– Мудрейший учитель, – Шершень издевательски мне поклонился, – позовите вашу дорогую племянницу. Видите, мы всё про вас знаем. Поэтому с нами лучше во всём соглашаться. Тем более, что мы пришли с миром, нам нужно всего лишь задать ей один вопрос. И мы уйдём.
– Хотите спросить, нужна ли нам охрана в пустыне?.. – непроизвольно я заслонил плечом вход в лавку.
– Ха-ха, а ведь, кажется, нужна, верно? Приятель, подержи этих! – Шершень кивнул Шакалу на двух господ у стены.
Тот с тихим рычанием направился к моим неудачливым собеседникам, заставляя лошадей в панике пятиться, а этих людей – бороться между собой. Юноша хотел что-то сказать или крикнуть, но его спутник зажимал ему рот рукой, умоляя молчать. Кто-то стал выглядывать из соседних лавок и, ахая, прятаться обратно. О, небо, ну позовите же кто-нибудь стражу, трусы!
– Быстрее, мудрейший, – глянув за плечо, оборотень сверкнул жёлтыми глазами. – Обещаю, что вреда ей не причиню.
– Звучит странно, когда у тебя в руке оружие.
– Странно то, что вы медлите. Зовите её.
– Говори со мной, раз я её дядя.
– Последний раз, дядя, предлагаю разобраться мирно.
– Мир с ножом у горла не предлагают.
– Итак, вы меня понять не захотели!..
Что должно было из этого следовать, я так и не узнал – внезапно Пришлая вынырнула из-за моей спины и плеснула чем-то прямо Шершню в лицо! Все замерли от неожиданности, даже Шакал перестал рычать, а господа по соседству – возиться. Оборотень смачно ругнулся, быстро отёр глаза, в гневе взмахнул саблей!.. и оцепенел с занесённой над нашими головами рукой.
– Капитан!.. – рыкнул Шакал, но ему тут же пришлось оскалиться на рискнувшего подать голос юношу.
Дальнейшее произошло быстро – в глазах у Шершня помутилось, смуглое лицо вспыхнуло, сабля ухнула вниз вместе с безвольной рукой. Он попытался нахмуриться и вернуть себя в реальность, но вот шумно вдохнул! и пошатнулся. Пришлая сунула ему под нос глиняную бутылку.
– Вот! Держи!
До меня донёсся какой-то едкий запах.
– Стой, капитан, не пей!! – рявкнул Шакал, но было поздно. – Э-эх, чтоб меня…
Шершень жадно схватил предложенную бутылку и, запрокинув голову, стал пить. Сабля со звоном упала на землю, а по его щекам лилась какая-то пурпурная жидкость.
– СТРАЖА!! – наконец прорвало юношу. – Все ко мне, сюда, кто тут есть!!!
Как по волшебству из соседних лавок повысовывалось с десяток голов, и все закричали те же самые слова.
Шакал заскулил, услышав в проулке топот и звон оружия – дело было проиграно. Ещё и юнец окончательно вырвался от своего опекуна и выхватил из-под десятка халатов длинный кинжал! Тут и я вспомнил, что вообще-то вооружён.
Но защищаться уже не было необходимости – Шершень пьяно качнулся, пустая бутылка разбилась о землю. Оборотень расплылся в блаженной улыбке и, едва ли не падая, пропел:
– Ах ты… стерва!..
Он попытался сменить облик, но с мерзким звуком его тёмно-рыжее тело шлёпнулось в пыль. Жёсткие крылья обмякли, напрасно пытаясь поднять своего хозяина – он был абсолютно пьян.
Показалась стража.
– Что там?.. Оборотень! Вот он!!
Шакал прыгнул к своему приятелю и осторожно взял его в зубы.
– …нуберегись!.. – невнятно прорычал он Пришлой и припустил вверх по улице, мимо уже бесстрашных лавочников.
С воплями и грохотом, в полном беспорядке, за ним прокатилось несколько тяжёлых стражников. В полутьме стен было видно, как из проулков на шум выскакивают и другие – взметая пыль, вся толпа погналась за оборотнями, сопровождаемая взглядами любопытных.
– Ве-ли-ко-леп-но!! – теперь ещё более восторженный юноша попытался через меня дотянуться до Пришлой, чтобы схватить её за руку. – Изумительно! Вы всех нас спасли! Но как вы это сделали?! Что это было?
– Винный уксус с сахаром, вот и всё, – польщённо улыбнулась она. – На него ловят шершней. Я хотела взять его с собой, но пригодилось прямо здесь.
– Какая находчивость! – восхитился юноша, держа её за руку и оглядываясь с требованием согласиться с его словами. – Какая храбрость!
– Вы и меня поразили, деви, – признался я, и девушка засияла, довольная собой.
– Но как же вы заранее узнали, что он вам понадобится? – с подозрением спросил спутник юноши, наконец снимая маску. – Вы что, заранее собирались защищаться от оборотня? И именно от шершня?
Это был сухопарый мужчина старшего возраста, с въедливым и беспокойным взглядом – слугу он не напоминал, слишком уж требовательным тоном разговаривал. Кажется, лучше бы с ним не связываться…
– Мы просто уже видели этих оборотней сегодня, – я решил сказать полуправду.
– Это на нас они напали, – Пришлая выдала всю.
Похоже, она совсем перестала бояться и почувствовала себя на высоте.
– Что за ужасы происходят на нашей земле?! – юноша возмутился. – Оборотни нападают на честных людей средь бела дня! Они непременно будут наказаны, я вам клянусь!
После этих громких слов он гордо глянул на своего спутника, требуя их разъяснить. Со вздохом тот поклонился и сказал:
– Достойнейшая деви, вы только что избавили от опасности высокородного принца Аншарха, и он благодарен вам…

Глава 5
Царская крепость находилась в самом сердце Тенистого Сада. Город был огромен, а внутри него, за высокими и глухими воротами, будто скрывался ещё один. Когда нас со всеми почестями ввели внутрь, от изумления мы на время позабыли обо всех наших бедах и усталости.
Ведь за стенами крепости и находился… Тенистый Сад! От пыли и жара не осталось и следа! На живой чёрной земле росли десятки плодовых деревьев, меж ними коврами пролегала зелёная трава и цветочные клумбы! Здесь вились бабочки и пчёлы, а по пути ко дворцу… журчал фонтан…
Фонтан! Посреди измученного засухой города!
Лошадей увели, чтобы напоить и устроить на отдых. Нам самим выделили отдельные покои, где при помощи слуг мы смогли вымыться и переодеться в пожалованные нам прохладные шелка.
Принц принял меня в огромном зале, выложенном узорами из белой и голубой плитки, натёртой до зеркального блеска. Среди высоких колонн журчала невидимая вода, а солнечный свет проникал из-под самого потолка.
За свою жизнь я успел повидать дворцов и их жителей, но ни в одном царстве не видел столь разительного отличия между тем, что находится внутри высоких стен, и тем, что простирается за ними. О местной царской семье я слышал кое-что перед самым отъездом из Магораха – царь не столь давно умер после продолжительной болезни, а принц, единственный сын, теперь готовится занять его место.
– Само небо послало нас друг другу навстречу! – весело потирая ухоженные руки, он даже поднялся при моём появлении. – Кто мог подумать, что принесёт мне этот день! А начинался он так скучно!
Но тут же стало ясно, что гостеприимный принц ждёт кое-кого другого. Он бросил нетерпеливый взгляд мне за плечо – увы, я пришёл один, без своей белокурой «племянницы».
И всё же меня пригласили сесть на мягкие подушки – тоже белые, словно проблем со стиркой во дворце не имелось. На столе сверкали вазы с фруктами и орехами, виднелись даже сладости, и молчаливые слуги разливали по армуду ароматный чай.
– А где же маринованные змеи? – сдержанно поинтересовался я, глядя на всё это богатство.
– Их сейчас дополнительно жарят с чесноком!
– Я пошутил, светлейший принц…
– Я тоже!
И он рассмеялся почти что серебряным смехом. Либо это зазвенели блестящие подвески, в изобилии украшавшие его белый кафтан. Возрастом этот юнец был едва ли старше Пришлой.
– Как же я рад, что мы встретились! Всего лишь утром я изнывал от тоски под этой крышей, а теперь разговариваю с таким почтенным мудрецом, как вы! Как поживает наш славный брат, принц Магораха?
– Принц здоров, он закончил обучение и принял царство месяц тому назад, – я почтительно склонил голову, говоря о своём любимом ученике. – Теперь он – не принц, но царь Магораха.
– Ну вот, а сюда даже не доставили никаких вестей об этом, – тут же гладкое лицо юноши овеяла грусть. – Как всегда. Жить на окраине пустыни – такая тоска. Я спросил у вас, как живёт мой славный брат, но своего славного брата я сам никогда даже не видел! Визитов нам почти никто не наносит, от семьи никого не осталось, а после смерти отца тут стало совсем уж невыносимо!
Говорил он так, будто всего лишь жаловался на обычную хандру. Но мне стало жаль его и горько от таких слов, пусть даже произнесённых равнодушным тоном.
– Почему же вы сами не отправитесь куда-нибудь? До ближайших царств путь вовсе недолгий, вы сможете посмотреть, как живут другие люди.
– Сразу видно, что вы учитель! – расцвёл улыбкой молодой принц. – Мудрые слова! И как бы я хотел им последовать! Но, увы, царский род Аншарха не должен покидать Лабиринт. Я – единственный его представитель, поэтому никуда мне не деться! Как бы я хотел попутешествовать как вы и ваша племянница, но должен оставаться здесь вечно. Или… пока не родится кто-то мне на смену.
Он говорил без особой печали, как человек смирившийся и относящийся к своей золотой клетке с иронией. Можно было бы подумать, что он преувеличивает, но про Лабиринт Аншарха я знал достаточно, чтобы ему поверить. Он был построен ещё до закладки города – и, собственно, город возник только благодаря хранителям Лабиринта, то есть царской семье. Кем именно был воздвигнут Лабиринт, знают только они, и по какой-то причине это хранится в секрете. Возможно, что, как и Пришлая, неизвестные строители явились из-за Двери? Но если моя спутница была всего лишь обычной девчонкой, то древние архитекторы обладали необычайными знаниями – они построили Лабиринт таким образом, что входящий в него теряется навечно, если произнёс при входе ложную клятву или на душе у него лежит тёмный поступок. Разумеется, люди без причины не смеют входить туда, ведь… никто не решится утверждать, что совесть его бесконечно чиста! Этого места боятся. Сюда приводят только самых страшных преступников – бывает, их доставляют из других царств, со всей пустыни – чтобы, произнеся клятву о своей невиновности, они вошли в Лабиринт и либо вышли из него невредимыми, либо остались там навеки. Любой обвиняемый может даже потребовать подвергнуть его этому испытанию, чтобы доказать свою невиновность. Но… случается такое крайне редко…
– К слову о смене, мудрейший, – мелодичный голос принца вывел меня из невесёлых мыслей. – Откуда всё-таки родом вы и ваша храбрая племянница?
Ох, начались плохие вопросы! Но этого было не избежать.
– Племянница моя, как и её родители, родом издалека, – начал сочинять я и, кажется, глаза у меня стали такими же честными и невинными, как у Пришлой. – Мы с ней, видите ли, не в прямом родстве. Она приходится роднёй жене моего троюродного брата…
Внимательно глядя на меня, изящно склонив голову набок, принц слушал. Сглотнув, я подумал, что для такого молодого и несерьёзного человека у него на редкость проницательный взгляд. Возможно, сказывалась царская кровь. Или же я просто не умею врать.
– И где же живут её родители, ваши достойнейшие родственники, сейчас?
– Она, увы, сирота. Потому и приехала ко мне. Мы направляемся в город Семидесяти Четырёх Башен, где у меня дом, и должность, и школа.
Надо же, как всё складно получается! Я и сам готов в это поверить.
– Сирота! – принц воскликнул не то с сожалением, не то с радостью. – Подумать только, как и я… Что ж, мудрейший, тогда мой вам поклон, уважение и всё приличествующее почтение! Не согласитесь ли вы отдать мне вашу достойнейшую племянницу в жёны?
Вот так неожиданность!! Такое изумление написалось на моём лице, что принц рассмеялся, довольный своей выходкой. А меня даже бросило в жар!
– Ох, смешно! Вы что же, не верите в мою просьбу? Возможно ли, разве вы сами не видите, племянница ваша – это сущее сокровище?
Признаться, не вижу…
– Такая храбрость, такой ум и такая красота!
Нет, кажется, принц не шутил надо мной. Говорил он искренне, со всей присущей юности пылкостью. Ну и восторженной слепотой.
– Я никогда не видел подобной девушки!
Ну конечно, всё дело только лишь в её необычности…
– А эти глаза и волосы!
Ещё ближе к истине – принца пленила её диковинная внешность. Впрочем, поразила она и меня, и многих из тех, кто при мне на неё смотрел.
– Согласитесь, мудрейший, само небо повелело нам встретиться! И разве есть на свете ещё хоть кто-то ей подобный?
Остаётся надеяться, что действительно нет…
– Вскоре я стану царём, – видя мои сомнения, он зашёл с другой стороны, – мне ведь нужна царица!
О, небо, действительно, она ведь станет царицей! Сумасшедший поворот судьбы!
– И кто же развеет моё одиночество лучше? Я вижу, какое это чудесное существо! Я здесь вовсе один, моя семья меня покинула, дворец пуст, и в чём же моё будущее, как ни в женитьбе? Как и будущее всего Аншарха.
Слова эти были произнесены легко, но я вновь ощутил их горький привкус. Вновь мне стало жаль этого мальчика, не имевшего в своих играх друга. И всё же мальчик совсем скоро станет мужчиной и царём, хранителем Лабиринта…
– Вы же сами видите, здесь у вашей племянницы будет всё! – говорил он, небрежно отмахиваясь от богатства вокруг. – Всё, что я готов обменять на красивую и мудрую жену!
Заслышав это, я нахмурился.
– Уверены ли вы в её мудрости, принц?
– Конечно, вы же сами видели, как она спасла нас от двуликих!
– И всё же… Я советовал бы вам сперва присмотреться.
– Хорошо! – слишком быстро согласился юнец. – Кажется, вы больше беспокоитесь за меня, чем за неё.
Потому что я больший родственник ему, чем ей!
– Сейчас она придёт, и мы оба её проэкзаменуем. Если меня всё устроит, то завтра вы станете моим сватом. Согласны?
– Разумеется, согласен и почту за величайшую честь, однако… Светлейший принц, за свою племянницу ответить я не смогу. Если ответит согласием она, то мне нечего будет возразить. Если же нет, то и не стоит брать в дом ту, которая войти в него не хочет.
– Очень мудро сказано, – принц вновь украсился улыбкой и всем своим видом показал, что разговор окончен.
Наступила блаженная тишина, и под тихий плеск воды мы стали ждать появления будущей невесты.
Что ж, неожиданно скоро настал конец бессмысленному путешествию этой девочки! И я буду рад, если она найдёт себе пристанище! Из бродяги сразу в царицы! Какие в жизни бывают повороты! Вот удивится Марши, узнав, кем стал его приёмыш, едва ступив за порог!
Когда она появилась под белой аркой зала, мне показалось, что судьба её уже окончательно решена. И сердце моё наполнилось радостью, словно это действительно была моя племянница. Одетая в прозрачный голубой шёлк, она чувствовала себя неловко, смущалась наших улыбок, но выглядела небесно-красивой! И я понял принца, который, вероятно, сразу увидел её таковой. Местное платье подходило ей гораздо больше, чем полудикий наряд Ивирхии или же дорожные шаровары. Её светлые глаза теперь вспыхнули, и волосы заблестели совсем иначе.
Я даже испытал гордость, хотя не имел отношения ни к ней, ни к её нынешнему виду.
Слуги проводили её к столу и, поддержав с двух сторон, усадили на подушки прямо напротив, словно специально, чтобы нам было удобнее её рассмотреть. Она нахмурилась и едва удержалась от того, чтобы не вырваться из их рук. Я успел заметить её нежные, словно припудренные розами, локти.
– Как рад я приветствовать в своём доме столь почётных гостей! Как вам здесь нравится, деви? – голос принца донёсся до меня сквозь пелену очарования.
– Очень красиво, спасибо, – ответила она, звуча, как флейта. Но следующая фраза встряхнула меня, как звук железа по стеклу: – А где же маринованные змеи?
Я вздрогнул и очнулся. Принц смеялся, а ореол, почудившийся мне вокруг Пришлой, безвозвратно исчез.
– Если прикажете, деви, их тотчас же принесут!
– Да нет, не нужно, – невесело усмехнулась она, и, взяв ближайшую подушку, сиротливо её обняла. – Просто я думала, что раз уж все в городе их едят, то и вы тоже, наверное, любите.
Ох, это был укол в сторону будущего царя! Чего от неё ждать – от дикарки, пришедшей из ниоткуда? Хотя… я сам думал о том же всего пять минут назад.
– В городе вообще всё несколько иначе, – улыбнулся принц. – Теперь, когда высочайший отец мой умер, я имею возможность это увидеть, выходя за ворота дворца.
Вот так, довольно изящно, он отвернул от себя её обвинения, переведя их на покойного правителя.
– Как раз сегодня мы с моим советником проходили по лавкам – посмотреть, чем у нас торгуют и не завышены ли цены. Оказалось, что завышены! Даже на змей, которых в пустыне на всех хватает.
В моих глазах принц вырос на одну ступеньку. Кажется, он всё же умён, хоть и несерьёзен.
– А на воду цены в порядке? – прищурившись, вопросила девушка.
– А вы где-нибудь платили за воду? – прищурившись, парировал он.
В самом деле мы пока за неё не платили, но я тоже полагал, что мы спаслись от этого побегом с постоялого двора.
– Вода для ваших лошадей, возможно, и стоила денег, – принц раздражённо махнул рукой. – Для людей – нет.
– А у вас ведь тоже есть лошади?
– Есть!
– И они, в отличие от людей, гуляют по зелёным садам?
– Гуляют! Потому что не крушат и не ломают всё то, что правители пытались им дать раньше! Сады внутри города вытоптаны, цветы сорваны, деревья поломаны. Единственный сад – да, он принадлежит мне – а фрукты продаются! И доход с продажи заменяет казне налоги, от которых жители почти что избавлены.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/elena-post-nova/nevesta-vostochnogo-vetra-70948543/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Елена Пост-Нова

Тип: электронная книга

Жанр: Попаданцы

Язык: на русском языке

Издательство: Автор

Дата публикации: 05.08.2024

Отзывы: Пока нет Добавить отзыв

О книге: В мире великих пустынь, где дороги людей и оборотней никогда не пересекаются, юная чужеземка ищет своего пропавшего возлюбленного – тигра-оборотня. Мне суждено стать её проводником, хоть я и знаю, сколько бед принесёт мне эта девчонка! Ведь то, что она хранит – желанная добыча не только для смертных.

• Добавить отзыв
• Имя
• Комментарий
• Опубликовать