Главная страница | Публицистика | Архив еврейской истории. Том 14

Архив еврейской истории. Том 14
Сборник
14-й том «Архива еврейской истории» открывается статьей Владимира Гениса о невероятной судьбе Савелия Литвинова, младшего брата народного комиссара иностранных дел СССР Максима Литвинова. Савелий служил управляющим московским отделением Торгового представительства СССР в Германии и стал эмигрантом, отказавшись вернуться в СССР. Литвинов-младший был арестован французской полицией за подделку векселей и стал «героем» скандального процесса, весьма обеспокоившего кремлевскую элиту. Статья основана на архивных материалах, впервые вводимых в научный оборот. В статье Никиты Аграновского анализируется книга американского художника Джозефа Пеннелла «Еврей у себя дома» (1892). Большинство исследователей считают ее антисемитским памфлетом. Автор статьи предпринимает попытку, «сформировать точную и основанную на фактах оценку книги Пеннелла и вернуть ее в научный дискурс как спорный, но достойный внимания исторический документ», представляющий собой уникальный рассказ о высылке евреев из Москвы и их существовании в Юго-Западном крае Российской империи. Статья Дмитрия Фельдмана посвящена истории двух следственных дел по обвинению духовного лидера литовско-белорусских хасидов рабби Шнеура Залмана в политической неблагонадежности (1798–1801), способствовавшими, в конечном счете, укреплению позиций хасидизма в западных губерниях Российской империи. В публикации Дмитрия Рублева представлена стенограмма доклада одного из лидеров анархистского движения в Западном крае Российской империи Ильи Гейцмана, прочитанного 27 ноября 1931 г. в Москве. Гейцман сочетает воспоминания об известных анархистах с анализом их психологии и мировоззрения. Александр Френкель, известный исследователь жизни и творчества классика еврейской литературы Шолом-Алейхема, публикует переписку писателя с большевичкой Саррой Равич, которая перевела на русский язык его роман «Кровавая шутка». Публикация предваряется содержательной вступительной статьей.

Архив еврейской истории. Том 14
Главный редактор Олег Будницкий

THE JEWISH MUSEUM AND TOLERANCE CENTER RESEARCH CENTER
Archive of Jewish History
Volume 14
Editor-in-Chief Oleg Budnitskii

Editorial Board:
Israel Bartal, Gennady Estraikh, David Gaunt, Alexander Kamenskii, Mikhail Krutikov, Victoria Mochalova, Benjamin Nathans, Vladimir Petrukhin, Szymon Rudnicki, Gabriella Safran, Shaul Stampfer, Nikolai Tsymbayev, Steven Zipperstein, Tatyana Voronina (Associate Editor)

Academic Studies Press
Bibliorossika
Moscow / Boston I St. Petersburg
2024

ЕВРЕЙСКИЙ МУЗЕЙ И ЦЕНТР ТОЛЕРАНТНОСТИ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР

Главный редактор О. В. Будницкий
Редакционный совет:
И. Барталъ, Д. Гонт, А. Б. Каменский, М. Крутиков, В. В. Мочалова, Б. Натане, В. Я. Петрухин, Ш. Рудницкий, Г Сафран, Н. И. Цимбаев, С. Ципперштейн, Ш. Штампфер, Г Эстрайх, Т. Л. Воронина (ответственный секретарь)


© Еврейский музей и центр толерантности, 2024
© Academic Studies Press, 2024
© Оформление и макет, ООО «Библиороссика», 2024

От редактора
Олег Будницкий
14-й том «Архива еврейской истории» открывается обширной статьей (скорее, небольшой монографией) Владимира Гениса (Москва) о невероятной судьбе Савелия Литвинова (Шепселя-Вигдора Мовшева Валлаха, по документам Департамента полиции), младшего – и любимого – брата народного комиссара иностранных дел СССР Максима Литвинова. Савелий Литвинов сменил их общую фамилию при рождении, Валлах, на партийный псевдоним брата по его настоянию. Наверное, впоследствии нарком иностранных дел не раз об этом пожалел, ибо Савелий Литвинов упоминается в литературе почти исключительно в связке со словом «афера». Начав советскую карьеру со службы в Наркомате государственного контроля, Савелий продолжил ее в качестве управляющего московским отделением Торгового представительства СССР в Германии, а после непродолжительной службы в Милане уехал в Берлин, отказавшись возвращаться в СССР. Но отношения братьев прервались только после очередной аферы младшего Литвинова, который был арестован французской полицией за подделку советских векселей и объявлен в Москве «заклятым преступником». Однако скандальный процесс в Париже над братом главы советского дипломатического ведомства настолько обеспокоил кремлевскую элиту, что «дело С. Л.» не менее двух десятков раз обсуждалось на заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б), которое фиксировало свои решения в специальных секретных протоколах. Статья основана на архивных материалах, впервые вводимых в научный оборот. В некоторых отношениях это «двойной портрет» братьев, один из которых вошел в историю, а другой «влип в историю». Савелий по молодости успел, как и старший брат, посидеть в царской тюрьме – за транспортировку социал-демократической литературы, а в зрелые годы не избежал «буржуазной» французской тюрьмы за подделку векселей.
В статье Никиты Аграновского (Санкт-Петербург) анализируется книга известного американского художника Джозефа Пеннелла «Еврей у себя дома» (The Jew at Ноше) (1892). Большинство исследователей считают очерк Пеннелла антисемитским памфлетом. Автор статьи предпринимает попытку, по его словам, «сформировать точную и основанную на фактах оценку книги Пеннелла и вернуть ее в научный дискурс как спорный, но достойный внимания исторический документ». По мнению Никиты Аграновского, очерк Пеннелла представляет собой замечательный и во многом уникальный рассказ о высылке евреев из Москвы и их существовании в Юго-Западном крае Российской империи в начале 1890-х годов. Помещение текста и иллюстративного материала в одновременные контексты позволяет автору понять механику его воздействия на читателя, то, как он был воспринят и оценен современниками и более поздними критиками, место очерка и его рисунков в литературно-художественной традиции, и наконец, то, как он соотносился с современными ему этическими нормами. Важным дополнением к тексту статьи являются рисунки Пеннелла, публикуемые в настоящем томе Архива.
Статья Дмитрия Фельдмана (Москва), основанная на опубликованных и, как всегда у нашего постоянного автора, архивных источниках, впервые вводимых в научный оборот, посвящена истории возникновения, хода и результатов двух следственных дел по обвинению духовного лидера литовско-белорусских хасидов рабби Шнеура Залмана бен Баруха из Ляд в политической неблагонадежности (1798–1801). Эти дела возникли в результате доносов «конкурентов» и являлись эпизодами борьбы между хасидами и митнагдимами (раввинистами). Оба дела закончились освобождением Шнеура Залмана, признанного невиновным, и укреплением позиций хасидизма в западных губерниях Российской империи.
Публикация Дмитрия Рублева (Москва) продолжает одну из постоянных тем «Архива» – роль евреев в российском революционном движении. Публикуемая в настоящем томе стенограмма доклада одного из лидеров анархистского движения в Западном крае Российской империи в 1905–1908 годах Ильи Гейцмана (1879–1938), прочитанного 27 ноября 1931 года в Москве на заседании секции по изучению революционного рабочего движения среди евреев при Всесоюзном обществе политкаторжан и ссыльнопоселенцев, – эта, по образному выражению докладчика, «попытка постучаться в двери истории», несомненно, представляет значительный интерес. Доклад сочетает воспоминания об известных автору анархистах (организаторах, пропагандистах и боевиках) с анализом их психологии и мировоззрения. Гейцман пытается связать возникновение анархистского движения среди еврейских рабочих и интеллигенции с политическим и социально-экономическим положением евреев в Российской империи. Гейцман впоследствии отошел от анархизма и вступил в партию большевиков. Он разделил судьбу многих из них, сгинув в период Большого террора.
Ровеснице Ильи Гейцмана большевичке Сарре Равич (1879–1957) «повезло» больше, чем бывшему анархисту: вместо пули в затылок она получила в общей сложности 20 лет ссылок и лагерей (1934–1954). Она даже успела недолго пожить на свободе, будучи уже тяжело больной. Но на страницы «Архива» Сарра Равич попала вовсе не в связи со своей революционной деятельностью: находясь в эмиграции после революции 1905–1907 годов, она перевела на русский язык «Кровавую шутку» Шолом-Алейхема. Переписку Шолом-Алейхема и Сарры Равич подготовил к печати, снабдив ее содержательной вступительной статьей, известный исследователь жизни и творчества классика еврейской литературы Александр Френкель (Санкт-Петербург).
Завершу обзор содержания тома традиционным призывом: читайте «Архив еврейской истории»! Как этот том, который вы держите в руках, так и предыдущую чертову дюжину.

Исследования

Младший брат, или «Дело С. Л.»
В. Л. Генис

1. Семья Валлах
Меер-Генох Мовшев Валлах, предпочитавший имя Макс, но более известный как Максим Максимович Литвинов, родился в 1876 году в уездном городке Белостоке Гродненской губернии и происходил, как указывал сам, «из мелкобуржуазной семьи, отец – ранее экспортер хлеба, а затем служащий хлебной фирмы»[1 - РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 2. Д. 27. Л. 45. В автобиографии М. М. Литвинов сообщал, что родился «в буржуазной семье» (Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. 7-е изд. Т. 41. Ч. I. М., 1925. С. 332).]. Будущий глава советской дипломатии «воспитывался в еврейских хедерах»[2 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219 (О запасном рядовом из вольноопределяющихся мещанине Меере (Макс) Генахе Мовшеве (Моисеев) Валлахе (он же Литвинов)). Л. 19.] и, сдав экзамены за курс реального училища, отбывал воинскую повинность вольноопределяющимся 2-го разряда. Демобилизовавшись, он служил бухгалтером-кассиром в Клинцах Черниговской губернии и, с 1900 года, в Киеве, где вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Арестованный в апреле 1901 года за организацию подпольной типографии, Макс около полутора лет провел в тюрьме, из которой 25 декабря писал сестре Рахили в Лодзь: «Пока настроение мое довольно хорошее; негодую, ожесточаюсь, в чем и черпаю удовлетворение. Беспокоят меня лишь мысли о мамаше…» И далее инструктировал родных, в первую очередь – младшего брата: «Если вам необходимо сообщить мне что-нибудь очень интимное… то пишите по адресу: до востребования <…>, и опустите в почтовый вагон. Своим почерком, Савелий, адреса не пиши»[3 - Там же. Л. 8–9.].
Но 18 августа 1902 года, не дожидаясь приговора, Макс вместе с еще десятью арестантами совершил побег из тюрьмы, и в «Ведомости о лицах, подлежащих розыску», препровожденной Киевским губернским жандармским управлением в Департамент полиции и продублированной с некоторыми сокращениями в «розыскном» циркуляре от 21 августа, дана подробная, хотя и не вполне точная информация о семье беглеца: отец [Мовша Михелев] умер; мать, Хая (Хана) Гиршева, живет на средства детей в Белостоке; братья: Абрам, 40 лет, комиссионер в Лодзи; Гдаль, 22 года, служит там же в комиссионерской конторе Войнберга; Шебшель, 20 лет[4 - Неточность: Савелий, проходивший в жандармских документах чаще под своим двойным еврейским именем, Шепсель-Вигдор (Шепшель-Вигдор) Мовшев Валлах (на идише шепсл — ягненок, барашек), родился 22 ноября 1880 года, см.: Анкетный лист от 5 ноября 1923 года (РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 105).], аптекарский ученик в аптеке Фрадштетера в Белостоке, живет при матери; сестры: Фейга, 35 лет, в браке Вайслиц (муж, Альтер, занимается какой-то торговлей в Конске Радомской губернии)[5 - В справке обер-полицеймейстера Варшавы от 26 октября 1902 года говорилось, что «сестра Меера-Макса-Геноха Валлаха – Фейга Мошекова-Мовше-ва, вместе с мужем своим, мещанином г. Конска, содержателем магазина готового детского платья Альтером Рахмилевым Вайслицем проживает в г. Варшаве» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 30), причем, как указывала полиция, адрес супругов использовался Бундом для конспиративной переписки (Там же. Оп. 226. ОО. 1898. Д. 5 ч. 21 л. Е. Л. 126). В возрасте 83 лет Фаня Вайслиц погибла 8 ноября 1941 года в Минском гетто: «спасла меня, маму и мою сестру, задвинув маленькую кладовку бельевым шкафом», – вспоминал ее внук.]; Рахиль, 30 лет, в браке Войнберг (муж, Абрам Ошеров, служит бухгалтером на суконной фабрике в Лодзи); Эсфирь, 25 лет, в браке Финкельштейн (муж, Цалель, – коммивояжер в Лодзи)[6 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 16–17, 19.]. А уже 10 сентября начальник Гродненского губернского жандармского управления А. Н. Бекнев[7 - Бекнев Александр Николаевич (1852–1914) – генерал-майор (1903), генерал-лейтенант (1907); начальник губернских жандармских управлений: Тобольского (1894–1898), Гродненского, Костромского.] докладывал, что его помощником в Белостокском и Сокольском уездах «установлено секретное наблюдение» в квартире матери сбежавшего из тюрьмы Валлаха, «Ханы, проживающей с братом его, Савелием, в гор. Белостоке»[8 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 25.].
За принадлежность к Киевскому комитету РСДРП и устройство в Киеве тайной типографии, на основании высочайшего повеления от 2 июля 1903 года, «запасной рядовой из вольноопределяющихся, мещанин города Белостока Меер-Генов Мовшев (Макс Моисеев) Валлах» был заочно приговорен «к высылке в Восточную Сибирь под гласный надзор полиции на 5 лет»[9 - Тамже. Л. 31.]. Однако Савелий не только вел переписку с братом, который, добравшись до Швейцарии, стал одним из деятельных агентов по нелегальной переправке в Россию газеты «Искра», но и выполнял его конспиративные поручения. Так, полиция обратила внимание на почтовое отправление с неразборчивой подписью из Карлсруэ, на юго-западе Германии, в Оршу Могилевской губернии на имя некой Марии Соломоновой Егудиной. Внутри письма, от 5 июня 1903 года, оказался конверт «для С. Валлаха» с «химическим текстом»:

Спасибо за сообщение. Любопытно, что твое первое сообщение стало ясно только после второго. Посылать в Белосток] не стоит. Лучше постарайся получить адрес здесь. Кому же мне туда посылать? При этом – масса хлопот, и не стоит, когда тебя там нет. Хотя это эгоистично, но что же делать. Эта неделя была замечательно интересна. Здесь происходили выборы в Парламент. Интересно было видеть торжество местных соц[иал]-демократов] при каждом сообщении о победе партии в каком-нибудь округе. Народ замечательно сознательный. В общем с[оциал]-демократы] будут праздновать крупную победу при этих выборах. Не мешает тебе следить по газетам о событиях в Германии. На конверте пиши: Fur Bruno. Сообщи и о местной жизни. Finis[10 - Там же. Л. 18.].
Ознакомившись 14 июня с приведенным текстом, директор Департамента полиции А. А. Лопухин[11 - Лопухин Алексей Александрович (1864–1928) – и. д. директора (с 1902), директор Департамента полиции (1903–1905); эстляндский губернатор (1905); за подтверждение В. Л. Бурцеву факта сотрудничества Е. Ф. Азефа с полицией приговорен к пяти годам каторги (1909), замененной ссылкой в Сибирь, где отбывал ее в Минусинске и Красноярске (до 1913); в эмиграции – во Франции (с 1923).] уведомил начальника Могилевского губернского жандармского управления полковника Н. М. Полякова[12 - Поляков Николай Максимович (1846–1918) – полковник (1900), генерал-майор (1907), генерал-лейтенант (1917); начальник Могилевского губернского жандармского управления (1900–1908), затем – на пенсии; состоял в резерве при штабе Двинского военного округа (с 1915); убит в Ярославле.], что по данным, «полученным из агентурного источника», М. С. Егудина служит «посредником в сношениях С. Валлаха с неблагонадежными лицами», находящимися за границей. В ответном донесении, ссылаясь на сведения, добытые «совершенно негласным путем», Поляков доносил 18 июля, что «Савелий Моисеев Валлах, по слухам – житель гор. Белостока, в текущем месяце приезжал в Оршу и останавливался в квартире Марии Егудиной», открывшей в городе зубоврачебный кабинет, на правах «жениха» ее сестры Зинаиды, но, погостив трое суток, 9 июля отбыл в Харьков якобы «для держания экзамена на звание дантиста»[13 - ГАРФ. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 1700, т. 4 (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд). Л. 36, 74.].
Впрочем, нелегальное возвращение Макса в Россию прервало относительно мирное течение жизни Савелия, и 16 мая 1904 года начальник Гродненского губернского жандармского управления генерал-майор Н. П. Пацевич[14 - Пацевич Николай Петрович (1849–1914) – генерал-майор (1904), генерал-лейтенант (1907); начальник Херсонского, Гродненского губернских жандармских управлений.] доложил в Петербург:

30-го минувшего апреля Белостокский полицеймейстер получил негласное сведение, что находившийся под наблюдением как занимающийся противоправительственной деятельностью и выбывший недавно из г. Белостока за границу с неизвестной целью аптекарский ученик, белостокский мещанин, Шепсель-Вигдор Мовшев Валлах, 24 лет, возвратился и привез с собой какую-то корзину, которой у него при отъезде не было. Ввиду этого пристав 4-го участка Станкевич, по приказанию Полицеймейстера, произвел у Валлаха обыск, которым в означенной корзине обнаружено печатанных на русском языке преступного содержания периодических изданий 6 наименований – 43 экземпляра, брошюр 73 названий – 79 экземпляров и воззваний 23 названий – 61 экземпляр…[15 - ГАРФ. Оп. 103. 3 д-во. 1905. Д. 1456 (О мещанине Шепселе-Вигдоре Мовшеве Валлахе и других). Л. 9.]
Помимо нелегальных изданий, включая № 64 «Искры», всего – 183 экземпляра, полиция изъяла: открытки с портретами А. Бебеля, П. Зингера, В. Либкнехта, К. Маркса; счет от «экспедиции» РСДРП на 51 рубль 60 копеек, подписанный: «С товарищеским приветом, В. Бонч-Бруевич»; объявление об открытии бесплатной читальни при ЦК РСДРП, напечатанное по-немецки; «открытое письмо на еврейском языке в г. Белосток “г-же X. Валлах”», то есть матери братьев, и «фотографический портрет Фанни», будущей жены Савелия[16 - Тамже. Л. 4.].
Явившись в квартиру младшего Валлаха в одиннадцатом часу вечера 30 апреля, полиция задержала в ней и «проживающего в г. Белостоке без определенных занятий, мещанина Гирша Пей-сахова Кагана, 18 лет», который уверял, что зашел к Савелию «как к знакомому и своему бывшему репетитору, подготовлявшему его к экзамену на вольноопределяющегося». Выяснить, почему в письме, «добытом агентурным путем» и отосланном Каганом в Варшаву некоей «г-же Шпейцвег», арестованный назван Савелием, полиции… «не представилось возможным». Каган, опрошенный как свидетель, ввиду отсутствия в деле оснований для привлечения его к дознанию был освобожден из-под стражи 5 мая и иносказательно сообщил об аресте Савелия упомянутой варшавской барышне 15 мая: «Настроение у нашего “больного” чудное, чувствует он себя отлично. Сидит в больнице, что на Николаевской улице. Употребляем все усилия, чтобы он не остался здесь…» И добавил: «От него я тоже заразился, но, как видите, к счастью, выздоровел. Я пролежал в постели не более недельки». В донесении, адресованном директору Департамента полиции, отмечалось, что, по сведениям, собранным через начальника Гродненского губернского жандармского управления, «содержание этой корреспонденции относится к арестованному 30 апреля в гор. Белостоке Шепшелю-Вигдору Валлаху, привлеченному к дознанию[17 - В сведениях о лице, привлеченном к дознанию, сообщалось, что Шепсель-Вигдор Мовшев, он же – Савелий Моисеев, Валлах, мещанин города Белостока, 24 лет от роду, холост, «нигде не воспитывался, грамотен», имеет мать Хаю Гиршеву («живет на средства обвиняемого и при нем»), братьев: Абрама («комиссионер суконной торговли в г. Лодзи»), Гдаля («преподаватель Товарищества “Просвещение” в г. Лодзи»), сестер: Рахиль («замужем за Вейнбергом, купцом в г. Лодзи»), Эсфирь («замужем за Финкельштейном, бухгалтером в г. Лодзи»), Фаню («замужем за Вейслицем, купцом в Конске» (Там же. Л. 3).] по обвинению в водворении в Россию заграничных изданий»[18 - Там же. Оп. 232. ОО. 1904. Д. 2080 (О мещанине Шепселе-Вигдоре Валлахе). Л. 3.].
На допросе Савелий показал, что, выехав «для лечения» за границу в 20-х числах марта, «путешествовал по Австрии, Италии, Швейцарии и Германии, причем в Женеве в складе русских книг на Rue de la Colline приобрел почти все отобранные у него при обыске издания лично для себя, а не с целью распространения их, почему и покупал все издания лишь по одному экземпляру. Если же иные из них оказались в нескольких экземплярах, то эти лишние экземпляры вложены экспедицией в его корзину без его ведома». Он уверял, что с В. Д. Бонч-Бруевичем[19 - Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич (1873–1955) – социал-демократ с 1894 года, большевик; заведующий экспедицией ЦК РСДРП в Женеве (1903–1905); управделами Совнаркома РСФСР (1917–1920); директор Государственного литературного музея (1933–1939), Музея истории религии (с 1946).], принявшим у него заказ, совершенно не знаком, а шесть брошюр приобрел в Карлсруэ, но в каком магазине, сказать не может. Проведя в тюрьме четыре месяца, с 5 мая по 7 сентября, Савелий был выпущен под залог в 500 рублей. Но в силу «всемилостивейшего» манифеста по случаю крестин цесаревича, определением Гродненского губернского совещания от 30 ноября 1904 года, дело о мещанине Шепшеле-Вигдоре Валлахе, обвиняемом в преступлении, предусмотренном ст. 318 и частью второй ст. 251 Уложения о наказаниях, дальнейшим производством прекратили[20 - ГАРФ. Ф. 124. Оп. 13. Д. 572 (Дело о привлечении к дознанию Ш. М. Валлаха за провоз через границу транспорта с литературой, изданной РСДРП, в г. Белосток). Л. 4. Другой брат Макса, «мещанин города Белостока Гродненской губернии Гдалия Мошкович Валлах, 28 лет», признанный виновным «в преступном деянии, предусмотренном 2 ч. 132 ст. Уголовного уложения» (то есть в хранении или провозе из-за границы сочинений, возбуждающих к учинению бунтовщического деяния, ниспровержению существующего в государстве общественного строя, неповиновению или противодействию закону), по приговору Варшавской судебной палаты от 13 октября 1909 года был заключен 17 ноября в Лодзинскую тюрьму на две недели (Там же. Оп. 206. 7 д-во. 1909. Д. 2 ч. 44. Л. 137–138).].
Впрочем, уже 18 января 1905 года прикомандированный к Гродненскому губернскому жандармскому управлению ротмистр Отдельного корпуса жандармов К. И. Глобачев[21 - Глобачев Константин Иванович (1870–1941) – штабс-капитан (1900, с переименованием в ротмистры), подполковник (1906), полковник (1910), генерал-майор (1916); будучи переведен в Отдельный корпус жандармов (1903), состоял в резерве при Гродненском губернском жандармском управлении (с 1904); начальник Жандармского управления в Лодзинском и Ласском уездах (с 1905), Охранного отделения в Варшаве (с 1909), Нижегородского губернского жандармского управления (с 1912), Севастопольского жандармского управления (с 1914), Охранного отделения в Петрограде (1915–1917); в эмиграции – в Турции (1920–1923), во Франции (1930–1934), в США (1923–1930, 1934–1941).], будущий начальник охранных отделений в Варшаве и Петрограде, донес о произведенном им накануне аресте «Вал[л]аха Вигдора Мовшевича», который в Белостоке, по агентурным сведениям, «агитировал рабочих как представитель от организации социалистов-революционеров в пользу забастовки и снабжал уличных мальчишек оружием»[22 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 233а. ОО. 1905. II отд. Д. 4 ч. 12 (О волнениях и стачках среди рабочих: по Гродненской губернии). Л. 3.]. Но, поскольку «ничего преступного» у Савелия не обнаружили, его отпустили, и пережитые аресты[23 - В «Анкетном листе» от 5 ноября 1923 года Савелий напишет: «Три раза был арестован при царской власти и сидел около года» (РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 106).] только укрепили дружбу братьев. Во всяком случае, заведующий заграничной агентурой Департамента полиции А. М. Гартинг[24 - Гартинг Аркадий Михайлович (настоящее имя Геккельман Авраам-Арон Мойшев; 1861 – после 1918?) – секретный сотрудник Петербургского охранного отделения (с 1883), заграничной агентуры Департамента полиции (с 1885), заведующий агентурой в Берлине (1901–1903), Копенгагене (1904); формально числясь старшим помощником делопроизводителя Особого отдела (с 1905), чиновником особых поручений при МВД (с 1907), заведовал заграничной агентурой Департамента полиции в Париже (1905–1910); разоблаченный, уволен в отставку с производством в действительные статские советники (1910) и потомственное дворянство (1911); в эмиграции – в Бельгии.] доносил 9 марта 1906 года, что «известный социал-демократ Меер Валлах, он же – Литвинов, Феликс и Папаша», которому поручена закупка «в крупных размерах» и доставка в Россию оружия – револьверов, карабинов, пулеметов, патронов, запалов для бомб, «ездил из Берлина в Карлсруэ для свидания со своим братом»[25 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906. Д. 219. Л. 2; подробнее см.: Литвинов М. Транспортирование оружия в Россию // Первая боевая организация большевиков 1905–1907 гг. Статьи, воспоминания и документы / Сост. С. М. Познер, с предисл. М. Горького. М., 1934. С. 108–111; Стомоняков Б. Заграничная организация по доставке оружия в Россию в 1905 году // Там же. С. 89–99.].
В конце 1907 года Макс снова бежал за границу и, арестованный в Париже в январе 1908 года вместе со своей бывшей невестой или «любовницей, доктором медицины Фанни Ямпольской»[26 - ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. ОО. 1907. Д. 434, т. 1. Л. 171. Янпольская (ошибочно: Ямпольская) Фрейда-Геня (Фанни) Еселевна (Иоселевна) (1879-?) – мещанка Глухова Черниговской губернии, окончила гимназию (1898), училась на медицинском факультете Бернского университета (1899–1903); участница манифестации перед зданием русского консульства в Женеве (23.03.1901); будучи арестована при возвращении в Россию (23.07.1903), показала, что со «своим женихом» Максом Валлахом «окончательно разошлась»; после 5 месяцев содержания под стражей (23.07–20.12.1903) подчинена гласному надзору в месте приписки на два года (1904–1905); доктор медицины Бернского университета (декабрь 1906); арестованная вместе с М. Валлахом в Париже (04.01.1908), выслана в Бельгию; переводчица медицинской и революционной литературы с английского и немецкого языков; врач-офтальмолог в Ленинграде (см.: ГАРФ. Ф. 124. Оп. 12. Д. 2343).] при неудачной попытке размена экспроприированных большевиками в Тифлисе 500-рублевых купюр, после нескольких дней, проведенных в тюрьме «Sante», был выслан в Лондон, где и прожил следующие десять лет. Незадолго до революции он устроился коммивояжером по продаже сельскохозяйственных машин, а в 1916 году женился на молодой писательнице Айви Лоу[27 - Лоу Айви Тереза (Low Ivy Theresa; Литвинова (Litvinoff) Айви Вальтеровна; 04.06.1889-16.04.1977) – женаМ. М. Литвинова (с 1916); переехав в Россию, преподавала английский язык; автор, составитель учебных пособий и словарей по Basic English (см.: Basic step by step. М.-Л., 1935); преподаватель Уральского индустриального института в Свердловске (1936–1939); переводчица русской литературы; печаталась в журнале «The New Yorker» (N.-Y, 1966–1970); вернулась в Англию (1972); автор беллетристических книг: Growing Pains [Болезни роста]. London, 1913; The Questing Beast [Зверь рычащий]. London, 1914; His Masters Voice: a Detective Story [Голос его хозяина: детективная история]. London, 1930; Short Stories [Короткие рассказы]. Moscow, 1936; Moscow Mystery [Московская тайна]. N.-Y., 1943; She Knew She Was Wright [Она знала, что не ошиблась]. London, 1971; см. также: Лоу-Литвинова А. Бегство со светлого берега. М., 2012.] – религиозной англичанке-католичке, которая происходила из добропорядочной буржуазной семьи и, похоже, мало что знала не только о бурном прошлом, но и о происхождении своего мужа. Опасаясь, что еврейские родственники «скомпрометируют» его, Макс всячески избегал какого-либо общения с ними, но делал исключение для Савелия.
Окончив в 1908 году Высшие коммерческие курсы в Киеве, переименованные тогда же в Киевский коммерческий институт, Савелий нашел место в Москве, где служил бухгалтером-корреспондентом, а затем – секретарем правления и заведующим конторой акционерного общества «Днепровская бумагопрядильная и ткацкая мануфактура». Но в 1911 году Савелий с женой Фанни и их первенцем – Марком, родившимся 18 апреля 1910 года, переселился в Баку; сначала он трудился бухгалтером-корреспондентом в обществе «Форбес», специализировавшемся на производстве электрических кабелей, а в 1912 году возглавил «отдел перепродажи» бакинского филиала Русского общества «Всеобщая компания электричества», дочернего предприятия германского концерна AEG (Allgemeine Elektrizittts-Gesellschaft). Во время Первой мировой войны Савелий заведовал отделами и, если верить анкетам, состоял даже коммерческим директором акционерного общества «Электрическая сила» в Баку[28 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73 (Литвинов С. М. Моя деятельность на коммерческом поприще. Не ранее июля 1923 года).], а в 1917 году вернулся в Москву, где, снова поработав бухгалтером, стал управляющим военно-обмундировочной фабрикой[29 - Там же. Л. 102 (Личный листок от 4 мая 1926 года). В списке сотрудников Наркомата государственного контроля РСФСР от 3 февраля 1919 года о последнем месте работы С. М. Валлаха говорится: «бухгалтер-корреспондент на фабрике Бродова» (ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 4. Д. 17. Л. 15), но в записке «Моя деятельность на коммерческом поприще» Савелий уверяет, что состоял «заведующим Военно-промышленной фабрикой в Москве» (РГАЭ. Ф. 870. Оп.251. Д. 3902. Л. 73).].
После большевистского переворота, когда отказывающиеся сотрудничать с новой властью были заклеймены «врагами народа»[30 - См. декрет Военно-революционного комитета ВЦИК Советов рабочих и крестьянских депутатов: «Чиновники государственных и общественных учреждений, саботирующие работу в важнейших отраслях народной жизни, объявляются врагами народа» (Декрет о саботажниках // Социал-демократ. 1917. № 219. 28 нояб. (11 дек.).], Савелий не только не поддержал забастовщиков, но и резко осудил, поместив в московской официозной газете «Социал-демократ» презрительную статью «Саботирующие конторщики», в которой уничижительно писал о них:

Имея над собою разное начальство в лице «самого» (т. е. хозяина), затем директора, управляющего, главного бухгалтера и т. д. и т. д., конторщик всячески старается выслужиться, для каковой цели он и лебезит перед власть имущими и, если нужно, клевещет на своего товарища сослуживца, дабы вытеснить его и самому занять его место. И эта трусливая масса вдруг объявила себя гражданами и устраивает даже политическую забастовку! Они, видите ли, не признают Совета Народных Комиссаров. Николая II они признавали; власть главного бухгалтера или помощника управляющего в своей фирме, который их давит и притесняет, они признают, но власти народной они не могут перенести и вынуждены бастовать. Как же мог произойти такой сдвиг среди этой трудно поддающейся организации массы?
Ответ будет ясен, если мы посмотрим, кто именно стоит за их спиной. Ясно, что то самое «начальство», перед которым у конторщика или чиновника есть желание выдвинуться, прекрасно учло это обстоятельство. И все эти саботирующие конторщики, чиновники, приказчики суть игрушки в руках высшей буржуазии, которая, как известно, активно сама никогда не выступает на сцену. А жар любит загребать чужими руками: в уличной борьбе – руками юнкеров и кадетов, при саботаже – руками своих приказчиков и конторщиков. Но этот саботаж никого не должен пугать. Попробовав раз активно выступить на политическую сцену, эта несознательная масса вскоре сделается зрелой и поймет, что, идя против Советской власти, она идет против себя самой. Конторщики поймут, что не от своих хозяев – высшей буржуазии – им ждать улучшения своего положения, а от пролетариата, который, освобождая себя от ярма капитализма, освобождает всех угнетенных и обездоленных[31 - Валлах Сав[елий]. Саботирующие конторщики // Там же. № 229. 9 (22) дек.].
В другой статье, размещенной, как и первая, на первой газетной полосе, Савелий разъяснял «предательскую роль» интеллигенции в отношении рабочего класса, с которым еще вчера она рука об руку боролась с царизмом. Добиваясь политической свободы, интеллигенция заверяла рабочий класс, что борется за социализм, но стоило ей увидеть этот далекий идеал вблизи, как она, связанная тысячами нитей с буржуазией, «испугалась». Первые же решительные меры рабоче-крестьянского правительства, «пока лишь расчищающие почву для социализма», вызвали негодование со стороны большинства интеллигентов, так как это слишком близко касается их «шкуры», наносит им материальный ущерб. Но автор статьи не сомневался, что пролетариат, «имея в своей среде лишь небольшую кучку преданных революции интеллигентов, вынесет на своих плечах всю тяжесть повседневной работы»[32 - Он же. Интеллигенция и рабочий класс // Там же. № 231. 12 (25) дек.]. Савелий явно относил себя к упомянутой «кучке», и через пять лет вспоминал, что в целом ряде статей им «была разоблачена деятельность тогдашней интендатуры[33 - От intendatur (нем.) – интендантство.]», благодаря чему, мол, и произошла ее «реорганизация»: приказом от 13 марта 1918 года Главное интендантское управление Военного министерства расформировали с передачей его функций Хозяйственному комитету Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Переписка между братьями не прекращалась, и вслед за падением самодержавия Максим, принятый в чине старшего делопроизводителя по Министерству земледелия на службу в Русский правительственный комитет в Лондоне, горько жаловался Савелию на «затруднения, преимущественно финансового свойства», мешающие ему вернуться на родину. Сокрушаясь, что «трудно рассчитывать на такой заработок в России, который позволял бы и самому прожить кое-как, при тамошней дороговизне, да еще и семье посылать в Англию», Максим делился своими переживаниями:

Тяжело жить вдали от революции, о которой мечтал всю жизнь, но нелегко и жертвовать семьей. Получается положение весьма трагическое. Боюсь, что если не удастся поехать теперь, то засижусь за границей на всю жизнь, ибо при торжестве контрреволюции, почти неизбежном в случае дальнейшего продолжения войны, амнистия будет похоронена. М[еньшеви]ки и социалисты]-[революционеры, по-моему, продали революцию[34 - Цит. по: С[едых] А. Семейство Литвинова. Далее цитируется без отсылок. См. также: С[едых] А. Как замнаркоминдел Литвинов «устроил» своего брата Савелия. Переписка бр[атьев] Литвиновых. (От парижского корреспондента «Сегодня») // Сегодня. 1930. № 20. 20 янв.].
Но в апреле 1918 года Максим, неожиданно для себя оказавшийся в роли дипломатического представителя РСФСР в Великобритании, напишет брату:

Дорогой Савелий!! Наконец-то есть возможность переслать тебе пару слов, но мой курьер едет через пару минут, и много писать не приходится.
Много всем нам пришлось пережить за последнее время. Последние месяцы у меня были бурные. Представляю официальную Россию, – вероятно, не надолго. Рвусь всеми силами на родину: будь что будет. Айва тоже стремится туда, но думаю ее оставить здесь, если даже уеду. Миша[35 - Литвинов Михаил Максимович (18.02.1917-04.11.2007) – сын М. М. Литвинова; окончил механико-математический факультет МГУ (1941); участник Великой Отечественной войны; авиационный инженер, кандидат технических наук; председатель Московского общества любителей оригами.] – молодец. Ему уже 14 месяцев. Мальчишка чудесный, веселый и здоровый. Ожидается сестричка для него.
Ну, спешу. Всех благ. Авось, еще когда-нибудь увидимся. Адрес незачем давать, почта для России не действует. Тяжело все-таки на душе, когда подумаешь о России.
Привет всем от нас троих. Ваш Максим.
Литвинов-старший, несомненно, любил младшего брата, но всегда держал его на расстоянии и, например, в августе, когда тот просился в Лондон, ответил ему категорическим отказом:

Дорогой Савелий, вот возможность переслать письмецо, но написать не успел, через 5 мин. вализа должна быть запечатана и отправлена на вокзал. Пару слов лишь.
Получил твое письмо. Вытребовать тебя курьером, к сожалению, неудобно: твоя фамилия может скомпрометировать меня. По той же причине не мог ни писать, ни телеграфировать. Твои телеграммы доставляли неприятность.
Живем ничего. Айва и я чувствуем себя в физическом отношении недурно. Будущее мрачно и тесно связано с судьбой русской революции. Миша растет прекрасным мальчиком: живой, веселый, прекрасные глаза и личико.
Ему уже 17 месяцев. Скоро будет у него сестрица (Таня), через месяц, что ли[36 - Литвинова Татьяна Максимовна (19.08.1918–2011) – дочь М. М. Литвинова; переводчица, художник-график; переехала в Англию (1976).].
Думаю, недолго придется оставаться здесь. Придется уехать или заставят. Подробности со следующим курьером.
Привет твоим. Максим.
Но англичане так и не признали новоиспеченного «посла», заключив его в сентябре 1918 года в лондонскую тюрьму в отместку за арест в Москве руководителя британской дипломатической миссии Брюса Локкарта, на которого вскоре и обменяли. Вернувшись наконец на родину, Литвинов был введен в коллегию НКИД, которая тогда же командировала его в Стокгольм. Накануне отъезда, 20 ноября, Максим писал брату:

Дорогой Савелий!
Датскую и шведскую визы получил. Через несколько часов сажусь на пароход «Ингерманланд», вопреки всяким слухам об английской эскадре… Авось, свинья не съест. Буде, что случится со мной, помни, что я стремился всегда оградить своего Мишу (да и Таню) от неизбежных неприятностей, связанных с их происхождением… Удастся это лишь в том случае, если они сами, да и их мать, останутся в неведении относительно их происхождения. Считайся, пожалуйста, с этой моей волей, если будешь писать им когда-либо. Ничего не имею против того, чтоб они никогда с нашими другими родственниками не встречались, а то ведь «тайна» раскроется.
Ну, всего лучшего. Надеюсь все-таки проскочить благополучно. Немало опасностей миновало меня в прошлом, – авось, минует меня и чаша сия.
Привет Фанни и младо-большевикам[37 - Имеются в виду жена Савелия, Фанни Львовна, и сыновья – Марк и Анатолий, родившийся 24 октября 1918 года.]. Ваш Максим.
Горячее желание «пламенного революционера» скрыть от жены и детей свое происхождение заставит его впоследствии убедить Савелия тоже поменять фамилию на Литвинов…

2. «Ценный работник»
По рекомендации члена МК РКП(б) Т. Ф. Людвинской[38 - Людвинская Татьяна Федоровна (1887–1976) – член РСДРП с 1903 года, большевичка, член комитетов: Одесского (1905–1907), Петербургского (1907–1909); в политэмиграции – во Франции: секретарь Парижской секции большевиков (1911–1917); член райкомов партии в Москве (с 1920), Ярославского горкома (1925–1926), заведующая кабинетом партработы МК ВКП(б) (1927–1931); член президиума Всесоюзного общества старых большевиков (с 1930); персональный пенсионер (с 1936).] и явно не без протекции брата, который, помимо работы в НКИД, с марта 1919 года будет введен в коллегию Наркомата госконтроля РСФСР[39 - Декреты Советской власти. Т. IV: 10 ноября 1918 г. – 31 марта 1919 г. М., 1968. С. 667.], Савелий получил место в… центральном его аппарате, о чем говорилось в приказе № 1436 от 22 ноября 1918 года: «С. М. Валлах зачисляется на службу по Народному Комиссариату Государственного Контроля контролером VI Гражданского отдела с 21 октября с. г.»[40 - ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 19. Д. 54. Л. 233 (за наркома К. И. Ландера подписал член коллегии Наркомата госконтроля РСФСР А. К. Пайкес).]. Отдел размещался по адресу: Поварская, 29, и Савелия Марковича (так его именовали тогда в официальных документах) определили в отделение, специально предназначавшееся для ревизии двух наркоматов – по делам национальностей и по иностранным делам, что уже само по себе вызывало конфликт интересов: один брат руководит НКИД, а другой контролирует его[41 - Приказ № 157 по VI Гражданскому отделу гласил: «Савелий Маркович Валлах назначается контролером III Отделения с 21 октября с. г. (Приказ № 1436)» (Там же. Оп. 4. Д. 19. Л. 162).].
Тем не менее 21 декабря управляющий VI Гражданским отделом Э. Ф. Миллер[42 - Миллер Эдуард Фридрихович (1883-?) – член РКП(б); бухгалтер торгово-промышленного акционерного предприятия; служил в Наркомате госконтроля (с 23.05.1918): управляющий VI гражданским (с 25.08.1918), административным отделом и отделом летучих ревизий (1919); позднее – в Наркомате рабоче-крестьянской инспекции РСФСР (до 1923) (см.: ГАРФ. Ф. А406. Оп. 24а. Д. 8181; Ф. А539. Оп. 4. Д. 9274).] пишет наркому госконтроля К. И. Ландеру[43 - Ландер Карл Иванович (1884–1937) – член РСДРП с 1903; нарком государственного контроля РСФСР (1918–1919); член коллегии HKBT СССР (1923–1925); персональный пенсионер (с 1928).], что С. М. Валлах, являясь опытным и ответственным сотрудником, «вполне заслуживает перемещения на высшую должность», и «в интересах дела» просит о назначении его «старшим контролером с 1 декабря»[44 - ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 4. Д. 21. Л. 51 (Письмо Э. Ф. Миллера).]! Соответствующий приказ был подписан 26 декабря[45 - Там же. Д. 47. Л. 908 (Приказ № 1751 от 26 декабря 1918 года за подписью наркома госконтроля РСФСР К. И. Ландера); см.: «Контролер III-го Отделения С. М. Валлах переводится на должность Старшего] Контролера с 1-го декабря 1918 г. (Приказ № 1751)» (Там же. Д. 19. Л. 256).], а уже в январе 1919 года Савелий получил в свое заведование 5-е отделение VI отдела, выделенное для ревизии исключительно… НКИД! Досадуя, что ни один из руководителей дипломатического ведомства совершенно «не думает об экономии, а скорее наоборот, – широким жестом производятся расходы, против которых Контроль борется, но не всегда успешно», Савелий доказывал, что ради действительного их сокращения нужно присутствие на постоянной основе «представителя Контроля»[46 - Там же. Д. 20. Л. 98 (Управляющему VI Гражданским Отделом тов. Э. Ф. Миллеру [от] Заведующего] V Отделения С. М. Валлаха по Наркоминделу. Доклад. [Не ранее 1 апреля 1919 г.]).]. Но затеянная в апреле реорганизация VI отдела, который переименовали в административный, привела к изъятию… НКИД из его ведения, вследствие чего Савелий потерял и свою начальническую должность. «Из больших дел, – припоминал он впоследствии, – мною была произведена ревизия по эвакуации учреждений из Петрограда в Москву, в результате чего некоторые сотрудники Наркоминдела были преданы суду»[47 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73.].
Но, сам чем-то проштрафившись, Савелий не надолго задержался на большевистской службе, и от сурового наказания его спасло лишь заступничество влиятельного брата, обратившегося непосредственно к главе ВЧК Ф. Э. Дзержинскому. Вслед за этим, вырвавшись каким-то образом за границу[48 - Возможно, Савелий уехал за границу по Соглашению о репатриации от 24 февраля 1921 года как «беженец», проживавший до войны в Гродненской губернии, которая, согласно рижскому Договору о прелиминарных условиях мира от 12 октября 1920 года, отошла Польше.], Савелий нашел себе прибежище в варшавском отделении Hebrew Immigrant Aid Society (Общества помощи еврейским иммигрантам), сокращенно – HIAS. В записке «Моя деятельность на коммерческом поприще» сам он скупо отметит этот период так: «1920–1923 гг. – я стою во главе американской организации “HIAS of America”, разъезжая по многим городам Европы и создавая отделы этой организации». Но в «Личном листке ответственного работника» от 2 июля 1924 года Савелий уточнял, что в «американском филантропическом обществе»… в Берлине «заведовал банковским отделом»[49 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73, 104. В «Личном листке Народного Комиссариата внешней и внутренней торговли» от 4 мая 1926 года Савелий повторил, что в 1921–1922 годах управлял банковским отделом американского благотворительного общества (Там же. Л. 102).], хотя, как уверяли злые языки, был «уличен в больших хищениях и от суда спасся бегством»[50 - Литвиновские векселя // Руль. 1928. № 2425.15 нояб.; см. также: Похождения Литвинова-младшего // Последние новости. 1928. № 2795. 16 нояб.]!
Савелию не оставалось ничего иного, как продолжить советскую карьеру, и в апреле 1923 года, писал он, «я переехал в Берлин, где начал работать в Берлинском торгпредстве», однако «не был использован в должной мере, и в июле с. г., я, по семейным обстоятельствам, переезжаю в Москву»[51 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73.]. Савелий имел в виду ожидаемое прибавление семейства: он уже имел двух сыновей – 13-летнего Марка и 5-летнего Анатолия, а 6 сентября Фанни Львовна родит двойню – девочек Анну и Марию. Хотя Савелий имел большой коммерческий стаж и, как утверждал в анкетах, в совершенстве владел английским, французским, немецким и польским языками[52 - Там же. Л. 105–106.], понятно, что его трудоустройству всемерно посодействовал брат. Тем более что берлинское торгпредство, к которому Савелия причислили в качестве «сотрудника для ответственных поручений»[53 - Тамже. Л. 102.], возглавлял тогда друг Максима – Борис Стомоняков[54 - Стомоняков Борис Спиридонович (1882–1941) – социал-демократ с 1902 года, большевик в 1903–1911 годах и с 1921-го; агент ЦК РСДРП (1905–1907); торгпред РСФСР-СССР в Германии (1921–1925); член коллегии HKBT (с 1923) и заместитель наркома внешней торговли СССР (1924–1925); член коллегии НКИД (с 1926) и заместитель наркома по иностранным делам СССР (1934–1937); арестован (08.12.1938), расстрелян (16.10.1941).], являвшийся одновременно членом коллегии Наркомата внешней торговли СССР.
Оказавшись в Москве и подытоживая 1 августа свои наблюдения в записке «Некоторые замечания относительно Берлинского торгпредства», Савелий напоминал, что в апреле ему поручили расследование причин задержки заказанных товаров, которые, как он выяснил, уже по несколько месяцев находились без движения в портах Гамбурга и Штеттина, застряв там из-за отсутствия вывозных документов. Но этим никто не интересовался, и понадобился «толкач», усилиями которого все препятствия были устранены, а грузы отправлены по назначению. Если бы подобного рода факты имели место в частной фирме, негодовал Савелий, то она давно бы стала банкротом! Ведь торгпредство организовано кустарно: «каждый отдел не считает себя частью одного целого, а думает только о своей лавочке». Во главе отделов, подчеркивал Савелий, «без сомнения стоят честные способные люди, но я среди них не встречал людей с большим организационным опытом», понимающих, что к громадной организации в «американском» масштабе нужно применять иные приемы: аппарат торгпредства должен быть налажен так, чтобы работал как заведенная машина, а нужная бумажка «сама лезла в глаза и просилась быть отправленной»[55 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 77–79.].
В Москве семейство Савелия, который уже по настоянию брата поменял свою фамилию Валлах на Литвинов, поселилось в доме № 4 по Малому Спасскому переулку (ныне Малому Каретному), в квартире 10. Любопытно, что в анкетном листе на вопрос «Имеете ли родных за границей?» Савелий лаконично ответил: «Нет», отметив, что его «ближайшим родственником» в Союзе является замнаркома по иностранным делам М. М. Литвинов. На вопрос анкеты о национальности Савелий ответил: «Русский», в следующем году напишет: «Интернационалист», а еще через два года все же признает, что принадлежит к еврейской национальности и имеет родных в Польше[56 - Тамже. Л. 101, 103, 105.].
Ожидалось, что берлинский торгпред назначит своего уполномоченного в Москве, и на жалобы Савелия о его недостаточной загруженности один из руководителей коммерческой части торгпредства, Л. С. Маршак[57 - Маршак Леонид Семенович (1884-?) – окончил Императорское Московское техническое училище, инженер-механик; находился в распоряжении торгпредства СССР в Германии (1923–1924).], ответил ему 26 сентября:

Если у Вас там сейчас нет дела, то это временно. Тенденция за то, чтобы мы в Москве работали совершенно самостоятельно, имеется совершенно определенная, но, во что и как это выльется, я Вам сейчас сказать не могу. Василия Васильевича [Старкова][58 - Старков Василий Васильевич (1869–1925) – участник социал-демократического движения с 1890 года; директор электростанций в Баку (с 1904), Москве (с 1907); 1-й заместитель торгпреда РСФСР-СССР в Германии (1921–1925).] сейчас нет в Берлине и до его приезда, а это будет не ранее 10 октября, ничего определенного решено не будет. Вы все-таки продолжайте вести переговоры, с кем Вы ведете, и ищите новых комитентов[59 - Комитент – сторона в договоре комиссии, поручающая другой стороне (комиссионеру) совершить за вознаграждение (комиссию) одну или несколько сделок с товарами или ценными бумагами.],[60 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 81.].
Но 5 ноября, вновь поднимая тему своей занятости, Савелий пишет в Берлин:

К сожалению, до сего числа Уполномоченный в Москву не приехал, и я уже свыше трех месяцев томлюсь бездельем. Правда, время от времени тов. Маковский[61 - Маковский Абрам Львович (1886–1938) – член РСДРП с 1904 года, РКП(б) с 1920 года; уроженец Белостока; инженер бумажной фабрики в Ревеле (1909–1918); член правления коммерческой части (с 08.01.1922), заведующий импортным директоратом и член совета торгпредства РСФСР-СССР в Германии; заместитель начальника управления заграничных операций Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (с 1928); арестован (дек. 1929), реабилитирован постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) (13.11.1932); расстрелян (не ранее 10.06.1938).] дает мне кое-какие поручения, но это не заполняет и части моего досуга. А я привык к кипучей деятельности, захватывающей целиком. Вследствие этого я вынужден был принять другое назначение, которое предложил НКВТ в смешанном обществе. Конечно, пока Вы мне не укажете, кому мне передать свои дела, я останусь на своем посту и выполню все поручения, которые Торгпредство прислало мне[62 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 67.].
Савелий имел в виду делегирование его Наркоматом внешней торговли на учредительное собрание Русско-английского сырьевого общества (РАСО), и 19 декабря Маршак пишет ему: «Совершенно нормально, что Вы не могли ожидать так долго и приняли другое предложение. Что касается отчета о взятых Вами в НКВТ суммах и о произведенных расходах, то шлите его сюда в бухгалтерию»[63 - Там же. Л. 64.]. Но и на этот раз трудоустройство Савелия не обошлось без участия брата, который 8 февраля 1924 года в рекомендательном письме, адресованном в НКВТ, категорично заявлял:

Своего брата, Савелия Максимовича Литвинова, могу без малейшего колебания рекомендовать на ответственную должность как честного и преданного интересам Советской власти работника. Хоть и находясь вне партии, он с первых же дней Октябрьской революции работал в качестве ответственного сотрудника в советских учреждениях, в том числе в берлинском торгпредстве. Он – опытный организатор и знаком с коммерческим делом теоретически и практически. За его добросовестность и политическую лояльность ручаюсь полностью[64 - С[едых] А. Семейство Литвинова: Литвинов – консульский чиновник. «Драма» Максима Литвинова. Семейная тайна Литвинова. Рука руку моет // Последние новости. 1930. № 3224. 19 янв.].
Включенный в правление Русско-английского сырьевого общества[65 - В правление РАСО, ведавшего «заготовкой и обработкой пушнины, пуха, пера, конского волоса, щетины, кишок и сырых кож» для реализации на заграничных рынках, входили: председатель – Грожан Юлий Августович, заместитель председателя – Атабеков Михаил Григорьевич, члены – Литвинов Савелий Максимович, Михайлов Николай Алексеевич, кандидаты в члены – Буров Константин Александрович, Закс Евгений Исаевич, Айзенштадт Семен Ефимович (см.: Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1925 год. М., 1925. Отд. III. С. 816).], Савелий продолжил службу и в берлинском торгпредстве в качестве заместителя уполномоченного для СССР и управляющего московской конторой. С 1924 года уполномоченным состоял партиец-политкаторжанин Лев Рубинштейн[66 - Рубинштейн Лев Николаевич (1884–1962) – член РСДРП с 1904 года; помощник провизора; участник налета боевиков на рижскую тюрьму (06.09.1905), приговорен к смертной казни, замененной 15 годами каторги (1906), которую отбывал в Шлиссельбурге (1907–1909), Смоленской, Вологодской, Николаевской, Челябинской тюрьмах (до 1917); заведующий отделами, член совета, правления коммерческой части торгпредства СССР в Германии (1922–1924), его уполномоченный в СССР (1924–1926); заместитель (с 1926), и. о. торгпреда СССР в Италии (1928–1929); председатель правления Platinum Metals Corporation и член правления общества «Руспла-тина» в Нью-Йорке (1929–1932); председатель правления «Мосамторга», главный доверенный «Амторга», «Южамторга» (1932–1936); торгпред СССР в Австрии (1936–1939); пенсионер.], которого Савелий нередко замещал, и у них сложилось полное взаимопонимание, о чем свидетельствует, например, письмо от 6 января 1925 года:

Дорогой Савелий Максимович,
Довожу до Вашего сведения, что я вернулся 2-го января из отпуска и уже вступил в работу. В течение всего моего отпуска я не особенно поправился, но все же опять в силах приступить к работе. Думал я немедленно же поехать в Москву, но, согласно желанию т. Стомонякова и т. Старкова, я должен пробыть еще в Берлине 5–6 недель для ознакомления со всеми делами и для вхождения в работу, после чего только смогу приехать в Москву. В течение этого времени я здесь буду заведовать делами химического отдела, также – московскими делами и, в связи с болезнью т. Маковского и необходимостью для него поехать в санаторию на 2–3 недели, замещать его за время его отпуска. Как видите, сразу же окунусь во все дела, и, по всей вероятности, работа будет настолько велика, что приеду к Вам в Москву достаточно усталым. Прошу Вас держать меня в курсе всех Ваших дел и сообщить мне о всех нуждах и также обо всех вопросах, которые должны быть здесь урегулированы и которые должны получить здесь решение, и также прошу Вас указать на все те дела, которые я мог бы здесь протолкнуть. Говорил я уже с т. Старковым по поводу Вашего приезда сюда и получил уже его принципиальное согласие; как только приеду в Москву, постараюсь Вас отпустить на несколько недель в Берлин. Прошу Вас также сообщить мне, какова сейчас работа на перспективы и нужны ли Вам еще сотрудники для Москвы и других городов.
В ожидании скорого Вашего подробного ответа остаюсь с товарищеским приветом, Ваш Л. Рубинштейн.
Привет Вашей супруге и детям и всем товарищам[67 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 40.].
Действительно, уже 12 февраля второй заместитель торгпреда В. 3. Туров[68 - Туров Владимир Захарович (Гинзбург Вольф Залманович; 1896–1927) – член РСДРП с 1913 года, большевик; 2-й зам. торгпреда СССР в Германии (1923–1925); член коллегии НКВТ СССР (1925); научный сотрудник Комакадемии (1926–1927).] обратился к управделами НКВТ с просьбой «в срочном порядке» подать соответствующее ходатайство в НКИД на получение заграничного служебного паспорта для управляющего московской конторой берлинского торгпредства С. М. Литвинова, выезжающего на несколько недель в Германию «для докладов и выяснения экспортно-импортных вопросов»[69 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 95–96.]. Но, хотя Комиссия по проверке сотрудников, командируемых за границу советскими учреждениями, постановила 21 февраля: «Разрешить условно»[70 - РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 678. Л. 289.], поездку Савелия, видимо, отложили, так как 5 мая Рубинштейн пишет ему:

Дорогой Савелий Максимович,
Подтверждаю получение Вашего письма от 28 апреля относительно состояния Вашего здоровья. Мне очень прискорбно, что Ваше здоровье настолько ухудшилось, что Вы нуждаетесь в немедленном отпуске. Это для меня тем более тяжело, что я не имею возможности вернуться сейчас в Москву. Говорил я по этому поводу с тов. Маковским, а также сегодня с тов. Аврамовым[71 - Аврамов Роман Петрович (1882–1938) – член Болгарской рабочей социал-демократической партии с 1898 года, Болгарской компартии с 1921 года, РКП(б) с 1925 года; адвокат; директор-распорядитель общества «Экспорт-хлеб» в Берлине (1921–1924); заместитель торгпреда СССР в Германии (1925–1926); директор общества «Аркос» в Лондоне (1926–1930); управляющий трестом «Хлебострой» (1930–1937); арестован (27.08.1937), расстрелян (08.01.1938).], который назначен замторгпреда[72 - В. В. Старков, ведавший коммерческой частью берлинского торгпредства, скоропостижно умер от «паралича» сердца 26 апреля 1925 года.], и в конце концов решили предоставить Вам в ближайшие дни просимый Вами отпуск.
Я обязан принять отдел «П» от тов. Гольдштейна[73 - Гольдштейн Юрий Владимирович (1890–1938) – член Бунда с 1905 года, РКП(б) с 1920 года; служил в торгпредстве СССР в Германии (1922–1925): член его совета, заместитель управляющего экономической частью, заведующий отделом промышленного импорта, представитель Главного концессионного комитета; заместитель начальника управления торговыми предприятиями Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (с 1925); профессор Института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова, МГУ; начальник планового сектора Наркомата внешней торговли СССР; арестован (17.06.1938), расстрелян (16.04.1939).], который в пятницу или субботу уезжает в Москву. Усиленно просил тов. Фрумкина[74 - Фрумкин Моисей Ильич (1879–1939) – член РСДРП с 1898 года; заместитель наркома продовольствия РСФСР (1918–1922), внешней торговли СССР (1924–1925,1932-1935), внешней и внутренней торговли СССР (1925–1928), финансов СССР (1928–1929); член коллегии НКПС СССР (1931–1932); управляющий трестом «Союзпластмасс»; арестован (23.10.1937), расстрелян (28.07.1938).] освободить меня скорее от работы здесь и дать мне возможность вернуться в Москву, но, как долго я здесь останусь, пока совершенно неизвестно. Дадим мы тов. Гольдштейну поручение заместить меня временно до моего возвращения, и, как только тов. Гольдштейн приедет, что будет по всей вероятности в начале будущей недели, Вы сможете немедленно уехать в отпуск, о чем я сообщил Вам сегодня телеграфно.
Что у Вас нового, как идет работа в конторе и как поступают платежи по векселям. Ведется ли кассовая работа ажурно? Прошу Вас держать меня в курсе Ваших крупных дел и принципиальных вопросов. С товарищеским приветом, Ваш Л. Рубинштейн.
Сердечный привет Вашей семье и всем товарищам[75 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 13–14.].
Савелий отбыл на пароходе из Ленинграда 20 мая, вернувшись из Берлина в Москву на поезде через пограничный пункт Себеж 7 июля[76 - Там же. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 99.]. В приказе по Управлению Уполномоченного Торгпредства СССР в Германии за подписью временно исполняющего его должность Ю. В. Гольдштейна говорилось: «Зам. Уполномоченного – Зав. Московской Конторой С. М. Литвинова считать вернувшимся из служебной командировки в Берлин и приступившим к исполнению своих служебных обязанностей 8-го июля с. г.»[77 - Тамже. Ф. 870.Оп.251. Д. 3902.Л. 11.].
Понятно, что брат замнаркома по иностранным делам пользовался тогда «неограниченным» доверием со стороны руководства торгпредства СССР в Германии, без спроса которого, хвалился Савелий, «я выдавал дружеские векселя[78 - Дружеский вексель выдается без намерения векселедателя осуществить по нему платеж, а для изыскания денежных средств путем учета векселя в банке.], построил дом для конторы и моей квартиры[79 - Московская контора Торгового представительства СССР в Германии расположилась по адресу: Кузнецкий Мост, 14а. В этом доме С. М. Литвинов, по данным 48-го отделения милиции г. Москвы, был прописан в квартире 14 с 16 января 1926 года (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 101; см. также: Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1926 год. М., 1926. Отд. 5. С. 562).], купил себе автомобиль – и никогда начальство в Берлине не оспаривало моих действий»[80 - К[арцевский] С. Савелий Литвинов разоблачает // Последние новости. 1928. № 2835. 26 дек.].
Косвенно это подтверждает и письмо заместителя торгпреда Р. П. Аврамова, с пометками: «Лично. Совершенно секретно. В собственные руки. Никому другому не вскрывать», от 19 мая 1925 года, адресованное замнаркома внешней торговли СССР Б. С. Стомонякову:

Дорогой Борис Спиридонович! Был у меня сегодня тов. Литвинов С. М. и сообщил, что в свое время Вами ему было обещано, в случае его перехода на службу из РАСО в нашу Московскую контору, то же жалование, которое он получал до того времени в РАСО, а именно – 600 руб. После перехода тов. Литвинова на службу к нам, ввиду трудности урегулирования вопроса о его жаловании, он некоторое время оставался на службе и у нас, и у РАСО, получая по 360 руб. и у нас, и там. В октябре прошлого года, по настоянию тов. Рубинштейна, тов. Литвинов отказался от всякой работы в РАСО[81 - С. М. Литвинов выбыл из состава правления РАСО с 30 января 1925 года (см.: РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 98).] и всецело отдался работе в нашем Московском отделении, получив при этом уверение, что в отношении жалования он от этого не пострадает. Были проекты платить ему от берлинской «КНИГИ»[82 - Русско-германское издательское и книготорговое акционерное общество «Книга».] (за работу, которую он все равно для этой последней проделывал в Москве) часть его жалования, другую же часть платить ему в Москве. Однако из этого проекта ничего не вышло…[83 - РГАЭ. Ф. 413. Оп. 8. Д. 4931. Л. 155. Далее цитируется без отсылок.]
Поскольку разница между фактическим и обещанным жалованием выдавалась в виде аванса, Савелий ходатайствовал о погашении возникшей за ним задолженности, и Аврамов убеждал Стомонякова:

Я думаю, что тов. Литвинов настолько ценный для нас работник, что мы просьбу его удовлетворить должны, приняв одновременно решение выдавать ему и впредь в виде авансов упомянутую выше разницу со списанием ее каждые шесть месяцев за счет торгпредства в Берлине в виде дополнительных расходов по Московскому отделению. Если почему-либо Вы найдете, что этот способ является неудовлетворительным, прошу Ваших инструкций. Для сведения сообщаю, что у тов. Литвинова тяжелая семья из девяти человек, и при нагрузке его в нашем отделении в Москве на все 100 % он никоим образом не в состоянии дорабатывать что-либо на стороне…
Но Савелий был недоволен своим жалованием и уже в январе 1926 года жаловался Рубинштейну, что из получаемых им 36 червонцев остается на жизнь лишь треть: ведь 9 червонцев надо отдать за две сырые комнаты («своими деньгами, – негодовал он, – я содержу шесть квартир рабочих, так как квартирная плата взимается в зависимости от получаемого оклада»), 2 червонца – за коммунальные услуги, 3 – подоходный налог, 2 – профсоюзные взносы и еще по 4 – прислуга и школа для детей. «Насколько Вы знаете дороговизну московской жизни, – сетовал Савелий, – Вы понимаете, что семья, состоящая из девяти человек, не может жить на 12 червонцев в месяц»[84 - Цит. по: С[едых] А. Как живут и работают сов. служащие. (От парижского корреспондента «Сегодня») // Сегодня. 1930. № 23. 23 янв.].
Поэтому 12 февраля Аврамов повторно обратился к замнаркома внешней и внутренней торговли[85 - Постановлением ЦИК и CHK СССР от 18 ноября 1925 года Наркомат внешней торговли СССР и Наркомат внутренней торговли СССР были объединены.] М. И. Фрумкину с напоминанием, что его предшественник, Стомоняков, переведенный к этому времени в коллегию НКИД, обещал Савелию такой же оклад, как и в РАСО, то есть 60 червонцев. Но, поскольку своевременно это не оформили, Литвинов получал по ведомости 36 червонцев, то есть существующий «максимум» для спецов, а доплату в размере 24 червонцев – в виде подотчетных авансов, которых накопилось на сумму в 288 червонцев. С октября 1925 года оклад Савелия, с учетом предоставления ему более дешевой квартиры, снизили до 50 червонцев, и формально торгпредство должно было потребовать от него рассчитаться за полученные авансы, но это «было бы совершенно несправедливо», так как тогда ему «придется продать всю свою обстановку». Аврамов считал, что надо списать долг Савелия за счет убытков торгпредства, как раньше, с согласия и по распоряжению Фрумкина, списывали «подобные же, неподдающиеся востребованию, подотчетные долги тт. Турова, Рубинштейна, Гольдштейна и проч.».
Хотя 23 февраля Стомоняков написал Фрумкину, что Аврамов «не точно излагает возникновение этого дела», он мало что мог добавить и фактически лишь подтвердил то явное доверие, которым пользовался Савелий в советских кругах:

Приехав в Москву в декабре 1923 г. на второе Совещание уполномоченных НКВТ, я узнал, что ведший фактически работу по Московской конторе Берлинского торгпредства тов. С. М. Литвинов состоял одновременно на службе в Обществе РАСО, где он был членом Правления. Ввиду того, что решение второго Совещания Уполномоченных о предоставлении определенных прав московским представителям крупнейших торгпредств требовало укрепления аппарата Московской конторы Берлинского торгпредства, и принимая во внимание благоприятные отзывы о работе тов. Литвинова со стороны покойного В. В. Старкова, – я действительно предложил тов. Литвинову оставить работу в РАСО и перейти целиком на службу в Московскую контору Торгпредства. Когда же тов. Литвинов обратил внимание на то, что он получает в РАСО 60 червонцев и что, вследствие своей тяжелой много-семейственности, не может ограничиться нормальным спецокладом, я заявил, что мы оформим получение им оклада в 60 червонцев по Московской конторе Торгпредства, если он бросит РАСО[86 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 91–93.].
О полномочиях, которыми наделялся «управляющий Московской конторой Торгового представительства СССР в Германии тов. С. М. Литвинов», видно из доверенности, выданной ему в последний раз 30 апреля 1926 года, со сроком действия два месяца, согласно которой «уважаемый Савелий Максимович» уполномочивался: 1) принимать причитающиеся торгпредству платежи как наличными деньгами, так и векселями и другими обязательствами; 2) переводить числящиеся на текущих счетах в банках суммы с одного счета на другой и из одной валюты в другую, а равно переводить эти суммы торгпредству в Берлин; 3) подписывать чеки на получение денег с текущих счетов в банках; 4) отправлять за границу и получать из таможенных и железнодорожных транспортных контор все грузы, адресованные торгпредству; 5) отправлять и получать адресованную на имя торгпредства или его уполномоченного корреспонденцию – ценную, заказную и посылочную; 6) производить все операции с векселями, как то учитывать, инкассировать, ставить на таковые от имени торгпредства жиро[87 - Жиро (устар.), индоссамент – передаточная надпись на обороте векселя, удостоверяющая переход прав по нему к другому лицу.] и пр.»[88 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 103. Аналогичная доверенность от 3 марта 1926 года (со сроком действия по 30 апреля) подписана уполномоченным Торгового представительства СССР в Германии в пределах СССР Л. Н. Рубинштейном.].
Но очередным берлинским торгпредом стал К. М. Бегге[89 - Бегге Карл Микелевич (Михелевич; 1884–1938) – член РСДРП с 1902 года; рабочий; отбывал каторгу (1909–1913); в политэмиграции – во Франции (1914–1917); член коллегии НКВТ (с 1922) и начальник его Северо-Западного областного управления (1921–1925); торгпред СССР в Германии (1925–1930); член коллегии Наркомата снабжения СССР (1930–1931); управляющий Оружейно-пулеметным трестом (с 1932); заместитель начальника Главного геологического управления Наркомата тяжелой промышленности СССР; арестован (25.10.1937), расстрелян (10.01.1938).], доверительные отношения с которым ни у Литвинова-старшего, ни тем более у его брата явно не складывались, и 24 марта Рубинштейн, получивший назначение в Милан на должность заместителя торгпреда, обратился в управление торговыми предприятиями Наркомата внешней и внутренней торговли СССР с ходатайством отпустить с ним Савелия:

Ввиду того, что в Торгпредстве в Италии ощущается недостаток в квалифицированных сотрудниках, и, принимая во внимание, что тов. С. М. Литвинов при сокращении работы в Московской конторе Берлинского Торгпредства недостаточно используется по своим способностям и возможностям, я полагаю, что было бы полезно командировать тов. Литвинова на работу в Милан. Предварительные переговоры с тов. Литвиновым мною уже велись, и я нахожу, что он мог бы быть использован нами в Италии как нельзя лучше, тем более, что он знает французский и итальянский языки. Ввиду вышеизложенного прошу Вас в срочном порядке командировать т. Литвинова в Италию[90 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 94.].
На письме – пометка: «Это действительно очень крупный работник», и хотя в апреле Рубинштейн телеграфно повторил свою просьбу: «Срочно оформить и откомандировать Савелия Литвинова», – решение ведомственной аттестационной комиссии о допуске его к работе в Италии состоялось только со второго раза, 4 июня[91 - Там же. Л. 90–91, 93.]. В протоколе заседания Комиссии по проверке лиц, командируемых за границу госучреждениями, от 19 июня говорилось: «Литвинов С. М. Беспартийный]. Командирован] Н[ар]К[ом]Торг[ом] в Торгпредство в качестве] коммерч[еского] агента. – Разрешить»[92 - РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 85. Д. 651. Л. 147.]. Получив в тот же день выездную визу, Савелий с женой и четырьмя детьми покинул Россию 9 июля через пограничный пункт Негорелое, не предполагая, что назад уже не вернется. Впрочем, к службе он приступил лишь с осени, – в приказе от 5 октября по торгпредству говорится: «Тов. Литвинов, прибывший из Наркомторга, назначен на должность секретаря коммерческой части Торгпредства с 10 сентября 1926 г.»[93 - РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 83.]. Однако, поработав всего несколько месяцев на новом месте, откуда Савелия, если верить ИНО ОГПУ, «вычистили», он вернулся в Берлин, где вакансии для него тоже не нашлось, о чем в феврале 1927 года Савелий пожаловался самому Бегге:

Многоуважаемый Карл Микелевич,
…Вот уже восемь месяцев, как я получаю от советской власти жалование (по 1-ое сентября – от московской конторы, сентябрь по январь – от итальянского торгпредства, февраль – от «Азнефти»[94 - Азербайджанское центральное нефтяное управление (Азнефть) ВСНХ СССР в 1926–1929 годах.]), совершенно не заслуживая этого, так как я все время ничего не делаю, не работаю, изнываю от тоски по работе и тщетно стучусь во все двери.
Когда я приехал из Италии в Берлин, я, имея на руках Ваше письмо о моей ненужности, не мог, конечно, обратиться к Вам с предложением своих услуг, – тем более, что у Вас происходили тогда большие сокращения. Вернуться обратно в Москву с семьей, состоящей из 6-ти человек, я также не мог, и я начал переписываться с Москвой насчет моей дальнейшей работы. Оттуда получил указание обратиться к представителю ВСНХ.
Но ВСНХ, не имея здесь своего аппарата, не мог устроить меня у себя, и Гуревич[95 - Гуревич Моисей Григорьевич (1891–1937) – член РСДРП с 1905 года, РКП(б) с 1919 года; врач-хирург; заведующий иностранным отделом и член коллегии Главного экономического управления ВСНХ СССР (1925–1927); заместитель председателя правления общества «Амторг» (1927–1929); начальник сектора иностранной политики и член президиума ВСНХ СССР (с 1929); член коллегии НКВТ и торгпред СССР во Франции (1931–1933); заместитель наркома здравоохранения РСФСР (1934–1937); арестован (01.08.1937), расстрелян (26.10.1937).] поговорил обо мне с Вами и тов. Маковским. По словам последнего, Вы выразили тогда свое согласие принять меня на службу в торгпредство, причем тов. Маковский сказал мне, что в ближайшие дни он подумает о том, какую именно должность он мне предоставит. В течение трех недель я ходил, звонил, писал тов. Маковскому, указывал ему на мое материальное стесненное положение, но получал через его секретаря неизменный ответ, что тов. Маковский еще думает.
Так как я этими «думами» не мог насытить свою семью, тем более, что «итальянские» деньги уже были на исходе, – я опять обратился в ВСНХ и меня послали в «Азнефть», где я и работаю с первых чисел февраля. Слово «работаю» я взял в кавычки, ибо в «Азнефти» никакой работы для меня нет, и хотя 10-го и 25-го каждого месяца буду, конечно, получать жалование, но это меня нисколько не удовлетворяет, так что мне, как я уже сделал это в Италии, придется и от этой должности отказаться…
Неужели же в Вашем торгпредстве, насчитывающем свыше 1000 человек и около 20–40 отделов и подотделов, не найдется соответствующего места для человека, который не только после революции, но и до войны, когда был избыток интеллигентных людей, занимал ответственные посты в крупных мировых фирмах…
Если бы я не был советским гражданином и не носил бы имени своего брата, я бы столько не унижался в своих просьбах, ибо мне без всякого труда удалось бы поступить в одну из тех частных фирм, в которых я служил до войны и которые до сих пор помнят меня с наилучшей стороны. Но то, что возможно было до войны, невозможно теперь, и в этом отношении положение беспартийных гораздо хуже теперь, чем до войны. Я надеюсь, что Вы не будете считать эту мою мысль контрреволюционной: это – факт, а факт, как известно, – упрямая вещь.
Предоставляя вышеизложенное Вашему вниманию, я прошу Вас судить меня, если я виноват в том, что 8 месяцев получаю жалование, не заслуживая его, и что я ровно 8 месяцев ничего не делаю и живу без пользы для себя и других. С. М. Литвинов[96 - Цит. по: С[едых] А. Как живут и работают сов. служащие. Далее цитируется без отсылок.].
Но то ли Бегге не хотел, чтобы в торгпредстве было «контролирующее око» в лице родного брата одного из первых руководителей НКИД, то ли, что вероятнее, его смущали «сплетни» о Савелии, которые он всегда к себе притягивал, как магнит. Поэтому, желая объясниться, Литвинов-младший вновь пишет Бегге:

Так как в берлинском и других торгпредствах сплетни и клевета играют большую роль (у некоторых товарищей умение сплетничать заменяет умение работать), то, как мне ни мерзко и отвратительно касаться и говорить о них, мне приходится задержать Ваше внимание и на этом предмете. В частной жизни люди интеллигентные относятся с презрением не только к тем, которые распространяют сплетни, бездоказательные слухи, но и к тем, которые прислушиваются к ним. Но, к сожалению, в нашей советской действительности это не так. Так что же? Давайте поговорим о том, что «сказала княгиня Марья Алексевна».
В Москве я прожил на виду у всех, на Кузнецком мосту против ГПУ, в течение 3-х лет, и я не слыхал ни о каких сплетнях ни обо мне, ни о других сотрудниках торгпредства. Но стоило приехать какому-нибудь товарищу из Берлина, как мы и наша работа были отвлечены разными вздорными слухами и сплетнями (Эпштейн против Гольдштейна, последний против Дикштейна, кто-то против Рубинштейна и т. д., и т. д.)
Итак, 3 года в Москве про меня никто не говорил, но стоило мне приехать в Берлин на один месяц, как уже готово! И квартиру он (т. е. я) купил за 30 000 марок (а не долларов?), и из Италии он уехал неизвестно по какой причине, и встречается он с неблаговидными лицами, чуть ли не с шиберами[97 - От нем. Schieber – спекулянт.]. Все это дошло до меня и, вероятно, дойдет, если еще не дошло, и до Вас. Но если те лица, которые распространяют эти слухи, ничем доказать свои сплетни не могут, то я могу все сказанное ниже доказать самым неопровержимым образом.
И далее Литвинов по пунктам опровергал все обвинения, а относительно своих берлинских знакомств возмущенно заявлял:

Не понимаю, почему это каждый не служащий торгпредства непременно должен быть шибером? И разве в Москве я встречался только с советскими служащими? И никто ничего не говорил и ни в чем не подозревал. Здесь же хотят, чтобы мы отказались от всех своих друзей, от самого себя, лишь бы не навлечь на себя подозрение. А я хочу стоять выше этих подозрений и вести себя в Берлине так, как я вел себя в Москве. Это будет честнее, чем сидеть, как крот, у себя дома, бояться показаться на людях, чтобы – не дай Бог – в чем-нибудь не подозревали… Я знаю, что сплетни и склоки съедали в берлинском и других торгпредствах не одного честного человека. Но я также знаю, что Вы, многоуважаемый Карл Микелевич, умеете отличать правду от лжи, а посему я обо всем этом Вам рассказываю, надеясь, что от высказанной мной здесь правды мне хуже не станет.
Но, так как Бегге по-прежнему не спешил с предоставлением Савелию должности, в дело вмешался Литвинов-старший, обратившийся к торгпреду 14 апреля с весьма пространным внушением, в суровом тоне которого проскальзывала и столь несвойственная для замнаркома просительная нотка:

Уважаемый Карл Михелевич!
Мой брат, Савелий Максимович, передал мне копию своего письма на Ваше имя. Я привык ограничивать свои личные рекомендации и ходатайства за знакомых лишь случаями самой крайней необходимости. Я позволяю вмешаться в Вашу переписку с С. М. лишь по следующим соображениям:
1) Тов. Ройзенман[98 - Ройзенман Борис Анисимович (Исаак Аншелевич; 1878–1938) – член РСДРП с 1902 года; рабочий; член президиума ЦКК РКП(б) – ВКП(б) (1924–1934); управляющий внеплановой инспекцией (с 1924), член коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР (1926–1934); заместитель председателя Комиссии советского контроля при СНК СССР (с 1934).] и другие ревизоры из Рабкрина и ЦКК неоднократно останавливались в своих докладах на практикующемся советскими учреждениями за границей различном перебрасывании людей с места на место. Движение сотрудников Наркомторга из центра в торгпредство и обратно, действительно, приняло довольно широкие размеры. Мне самому приходится подписывать чуть ли не каждый день паспорта сотрудников НКТ, командируемых в разные торгпредства, в том числе и берлинское. Из этого можно сделать вывод, что берлинское торгпредство продолжает нуждаться в новых работниках для замены ли старых, оказавшихся негодными, или же для заполнения новых вакансий.
Мне казалось бы, в таком случае, вполне правильным и отвечающим интересам дела, а также режима экономии, использование в первую очередь того годного человеческого материала, который можно найти на месте.
О С. М. мне известно, что он имеет почти 20-летний коммерческий стаж и всегда высоко ценился теми фирмами, у которых он работал. Знаю также со слов ответственных товарищей, что его высоко ценили и в тех советских учреждениях, в которых он работал после Октябрьской революции. Были о нем всегда очень высокого мнения и т. Стомоняков, и т. Аврамов. И вот мне кажется немного странным и непонятным, что берлинское торгпредство не может использовать факт его пребывания в Берлине и найти для него подходящую работу в то время, как из Москвы выписываются новые и новые работники.
2) По отношению к С. М. совершена явная несправедливость со стороны НКТорга. Его сняли с работы в Москве, предложили поехать за границу, лишиться квартиры, мебели и проч. Убеждал его ехать такой ответственный работник, как заместитель торгпреда. А спустя два месяца ему предлагают ехать обратно в Москву, не учитывая тех трудностей, с которыми связано подыскание в Москве новой квартиры, а у него ведь семья в шесть человек.
3) Было бы особенно конфузно ввиду моих с ним родственных отношений, если бы ему, гонимому нуждой, пришлось оставить советскую работу и перейти на частную службу. Это дало бы некоторую пищу для кривотолков нашим врагам.
Я не сомневаюсь, что Вы найдете изложенные соображения достаточно основательными, чтобы обратить личное внимание на это дело. Я подчеркиваю слово личное, потому что убежден, что лишь недостатком аппарата можно объяснить данное ненормальное положение. С приветом, Литвинов[99 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 63–64. Копии писем М. М. Литвинова, адресованных торгпреду К. М. Бегге, от 14 апреля 1927 года, и брату, от 16 апреля 1927 года и 10 августа 1928 года, «снятые с подлинников в кабинете парижского следователя», были отправлены в Москву полпредом СССР во Франции В. С. Довгалевским с сопроводительной запиской от 28 марта 1929 года на имя Л. М. Хинчука, председателя Правительственной комиссии по делу С. Л. (Там же. Л. 60). См. то же: С[едых] А. Семейство Литвинова.].
Хотя 16 апреля Литвинов-старший уведомил брата о своей попытке заступиться за него, сам он мало верил в ее успех:

Дорогой Савелий!
Согласно твоей просьбе я послал письмо Бегге (копию прилагаю) и говорил с Серебровским[100 - Серебровский Александр Павлович (1884–1938) – член РСДРП с 1903 года; председатель Азербайджанского совнархоза и треста «Азнефть» (с 1920), Нефтяного синдиката (с 1926); заместитель председателя ВСНХ (1927–1930), наркома тяжелой промышленности СССР (1931–1937); кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1925–1937); арестован (23.09.1937), расстрелян (10.02.1938).], который обещал написать еще раз в Берлин. Он выразил удивление, что ты работаешь у Жуковского[101 - Жуковский Семен Борисович (1896–1940) – член РСДРП(б) с 1917 года; уполномоченный иностранного отдела ВСНХ СССР (1925–1928), зам. торгпреда СССР в Германии (1932–1933); член коллегии НКВТ СССР (1931–1932,1933-1934); член Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) (1934–1936); начальник административно-хозяйственного управления (1936–1937), заместитель наркома НКВД СССР (1938); арестован (23.10.1938), расстрелян (25.01.1940).], а не в Азнефти[102 - ИНО ОГПУ сообщало, что после службы в московской конторе торгпредства СССР в Германии С. М. Литвинов «работал в Италии, откуда был снят Ройзенманом, затем его здесь, в Берлине, приютил т. Серебровский в Нефтесиндикате» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 82).]. С Бегге у меня лишь официальные отношения, и поэтому мое письмо носит полуофициальный характер.
Конечно, ты не должен был писать через голову своего начальства. Такие «преступления» редко прощаются. Боюсь, что ты сильно испортил свои шансы и тоном письма на имя Бегге.
Ты, по-видимому, плохо знаешь психологию советских людей и не знаешь, как к ним подходить. Не знаю, сможет ли мое вмешательство поправить то неблагоприятное впечатление, которое наверно получилось у него и у всех тех, которые читали твое письмо.
Пиши, как дальше сложатся дела, а пока держись своего нынешнего письма. Сомневаюсь, чтобы тебе удалось устроиться на частной службе.
Мое здоровье удовлетворительное. Устал, конечно. В отпуск собираюсь в конце июня, но это еще зависит от времени возвращения Ч[ичери]на. А[йви] В[альтеровна] много работает. Дети растут.
Привет, Максим[103 - Там же. Л. 65.].
Но заступничество брата, как он и предрекал, не помогло, и 28 апреля в связи со слухами, будто Савелий, воспользовавшись самоубийством растратившегося по мелочи кассира московской конторы берлинского торгпредства, присвоил себе 20 тысяч рублей, Литвинов-младший снова пишет Бегге:

Поговорив вчера с тов. Прейсом[104 - Прейс Борис Львович (1889–1965?) – член РСДРП с 1912 года, большевик, ранее – в Бунде; портной, рабочий; комиссар дивизии (1918–1920); член правления коммерческой части (с 11.05.1925), управляющий московской конторой торгпредства СССР в Германии (с 08.08.1926); заместитель начальника административно-организационного управления Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (1928); впоследствии работал в рыбной промышленности.], я понял, что кому-то в Москве выгодно сваливать с больной головы на здоровую и что кому-то нужно связать мое имя с теми растратчиками, которым я имел неосторожность доверять.
Я самым категорическим образом заявляю, что по делу Севзапгосторга[105 - Северо-западное отделение Государственной импортно-экспортной торговой конторы (Госторга) РСФСР.] я в банк не ходил, денег не получал и, следовательно, не мог там расплачиваться, как это уверяет тов. Прейс[106 - 12 ноября 1928 года Б. Л. Прейс напишет торгпреду К. М. Бегге, копии – наркому внешней и внутренней торговли СССР А. И. Микояну, его заместителю Л. М. Хинчуку и члену коллегии Наркомторга И. О. Шлейферу: «Во избежание недоразумений считаю необходимым указать, что, вступая в фактическое заведование Московской конторой 8 августа 1926 г., я Литвинова не застал; Литвинов 6–8 июля выехал в Италию. В Московской конторе я застал инженера Александра Я. Р., у которого принять дела не мог, ибо Литвинов, уезжая, никому ничего не передал. Произошло это, по объяснениям инженера Александра, потому, что покойный Туров и Гольдштейн, желая воспользоваться квартирой Литвинова, решили не проводить официальную сдачу дел конторы. Мне же лично не было известно, какой доверенностью располагал Литвинов, ибо уполномочен для СССР, как Вам известно, был т. Рубинштейн, а его заместитель – Литвинов, которые, кстати, в одно время оставили Московскую контору (Рубинштейн – в апреле, Литвинов – в июле того же года)» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 211).]. Через мои руки прошло свыше 30 миллионов, т. е. я в получении их всегда расписывался, но деньги всегда поступали к кассиру, который и отвечал за кассу. Если и бывали такие случаи, когда деньги из-за отсутствия кассира принимались либо бухгалтером, либо мною, то по возвращении кассира эти суммы всегда передавались ему же без всякой подписи, т. к. дело бухгалтера было следить за поступлением этих сумм в банк.
Но я не могу не возмущаться, когда в стенах Торгпредства распространяются такие слухи, которые бросают на мое имя тень. Вы заставляете меня менять советскую службу на частную; я это делаю, тем более, что частная фирма лучше оплачивает наш труд и осторожнее относится к чужому имени. С. М. Литвинов[107 - Там же. Д. 2770. Л. 104. На письме – резолюция К. М. Бегге: «Тов. Шлейфер – т. Прейс Вам сообщит, в чем дело. Прошу дать указания, желательно посоветоваться с т. Микояном. 29.IV.27. К. Бегге».].
Савелий туманно объяснял свои злоключения доносами и интригами, которыми, мол, только и живут во всех советских учреждениях. «Мне это надоело, – рассказывал он позднее, – и я ушел, послав соответствующее заявление во Внешторг. Брат за это упрекал меня»[108 - С[едых] А. Дело Савелия Литвинова: Допрос обвиняемых // Последние новости. 1930. № 3227. 22 янв.]. Оставив службу – а торгпредство утверждало, что его уволили за «злоупотребление доверием», – и отказавшись вернуться в СССР, Литвинов-младший, по данным ИНО ОГПУ[109 - В справке ИНО ОГПУ «Дело Литвинова» от 1 ноября 1928 года, адресованной «т. Ягоде» и «т. Т[рилиссеру]», говорилось: «Первые материалы о Литвинове поступили в ИНО из Берлина еще год тому назад. Литвинов тогда отказался возвратиться в СССР. Литвинов после этого оставался в Берлине некоторое время среди шиберов…» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 80).], связался с «шибером» Давидом Капланским, приобрел в Берлине квартиру за 7,5 тысячи долларов и учредил общество «световой рекламы», но… прогорел[110 - См.: С[едых] А. Дело Савелия Литвинова: Допрос обвиняемых // Последние новости. 1930. № 3227. 22 янв.]. После этого он зарабатывал на посредничестве между германскими фирмами и советскими хозяйственными организациями, о чем уже в ноябре 1928 года, чрезмерно преувеличивая влияние Савелия, напишет эмигрантский журналист И. М. Троцкий[111 - Троцкий Илья Маркович (1887–1969) – журналист; в эмиграции – в Копенгагене (с 1918), Берлине (с 1919), Париже (с 1933), Южной Америке (с 1935), Нью-Йорке (с 1946).]:

Первые деловые шаги к торгпредству лежали тогда через порог частной квартиры Литвинова младшего. Это не было секретом ни для дельцов, ни для торгпредства. Литвинов младший служил как бы предварительной контрольной инстанцией для крупных сделок. Даже грозный Ройзенман и Кон[112 - Кон Феликс Яковлевич (1864–1941) – член партии «Пролетариат» с 1882 года, ППС с 1904 года, ППС-левицы с 1906 года, РКП(б) с 1918 года; зам. председателя Интернациональной контрольной комиссии Коминтерна (1924–1935).], ревизовавшие недавно торгпредство и раскассировавшие значительную часть сотрудников и служащих[113 - В 1926 году Б. А. Ройзенман приезжал в Берлин в качестве «уполномоченного Совнаркома и НК РКИ по обследованию работы советских хозорганов за границей», а в 1925 году, вместе с Ф. Я. Коном, как член Комиссии ЦКК РКП(б) по проверке заграничных ячеек.], не рискнули посягнуть на брата замнаркоминдела. Авторитет Валлаха казался нерушимым. «Замком[иссара]» Литвинов, будучи в августе в Берлине, своей близостью к младшему брату всемерно укреплял его позицию в торгпредстве. На официальных приемах у [полпреда] Крестинского[114 - Крестинский Николай Николаевич (1883–1938) – член РСДРП с 1903 года; присяжный поверенный (с 1912); нарком финансов РСФСР (1918–1922); член Политбюро, Оргбюро и секретарь ЦК РКП(б) (1919–1921); полпред РСФСР-СССР в Германии (1921–1930); 1-й заместитель наркома по иностранным делам СССР (1930–1937); арестован (29.05.1937), расстрелян (15.03.1938).]Литвинов младший неизменно присутствовал, обрабатывая именитых гостей от промышленности и финансов. И, хотя его немецкая речь оставляла желать многого, германские деловые люди, заинтересованные в поставках советской власти, внимательно к нему прислушивались. Русские же эмигранты, из сомнительного деляческого мира, на него положительно охотились[115 - Троцкий И. Литвинов младший // Последние новости. 1930. № 3224. 10 янв.].
Но за внешним благополучием скрывались начавшиеся у Савелия неприятности, заставившие его опять идти на поклон к Литвинову-старшему, который 10 августа 1928 года ответил брату:

Спасибо за карточку. В Ведене[116 - Виден (нем. Wieden) – район Вены.] ничего от тебя не получал, хотя оттуда мне переслали много писем и газет в Китцбудель[117 - Имеется в виду Кицбюэль (Kitzbiihel) в Тироле (Австрия).].
Я собственно легко мог себе представить в Ф[ате]р[лян] де[118 - От нем. Vaterland – отечество, родина.], что ты – на краю гибели, пробовал заговорить с тобой на эту тему, но ты ее избегал, как вообще избегал интимных разговоров с глазу на глаз, привлекая всегда посторонних и не расставаясь с ними. Это меня несколько успокаивало, тем более, что ты намекал на какие-то связи. Трудно было поэтому думать тогда, что я – твоя «последняя надежда». Странно, право, даже непостижимо! Положение твое сложное, его надо бы обсудить. Перепиской не выяснишь его.
Но, главное, я ведь после этого дважды виделся с Б[егге], и я мог бы с ним поговорить о тебе. Ведь я никогда с ним о тебе лично не говорил, переписывался лишь, а это не одно и то же. Конечно, на положительные результаты разговора с ним трудно было рассчитывать, но все же при совместном обсуждении выход, авось, нашелся бы. Но для меня было совершенно бесполезно говорить с ним прежде, чем я не уяснил себе некоторых фактов при личной беседе с тобой. Приходится весьма пожалеть, что ты этой беседы так тщательно избегал.
Без знания всех фактов невозможно обращаться и к «высшей власти». Если бы даже такое обращение имело какой-нибудь смысл. Но этого смысла я не вижу. «Высшей властью» в данном случае является соответственный нарком[119 - Нарком внешней и внутренней торговли СССР А. И. Микоян.], но с ним-то у меня отношения весьма натянутые. При разговоре я тебе объяснил бы мои отношения с ним и со всяческой «высшей властью» вообще, но бумаге не все доверишь. Но даже при наилучших отношениях он раньше всего и неизбежно предложил бы расследовать твое дело с вызовом [тебя] в Москву (готовность ехать в Москву считается ведь единственной пробой лояльности). Поехал ли бы ты? Не знаю даже, мог ли бы я тебе это советовать, ибо никаких гарантий безнаказанности никто заранее не давал бы[120 - 29 октября 1928 года К. М. Бегге пояснял: «В свое время при заключении баланса [19]25/26 г. нашего Представительства в Москве была обнаружена нехватка 20 000 рублей. Так как ведал нашим Агентством в Москве в это время Литвинов, то я считал необходимым, чтобы он дал объяснения по этому поводу, и считал, что списать такую сумму можно только по специальному разрешению Наркомторга или после проведения этого дела через судебную инстанцию. В этом духе мною тогда были даны указания т. Прейсу, в то время ведавшему Московской конторой. Мною также было послано письмо Литвинова с отказом поехать в СССР тов. Шлейферу. В конце этого письма я сделал приписку на имя т. Шлейфера – все это дело уладить в Москве. <…> Если бы мы тогда провели это дело через судебные инстанции, Литвинову был бы уже отрезан путь к дальнейшим мошенничествам» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 225).].
Неужели ты думаешь, что моего заявления о твоей невиновности было бы достаточно для ликвидации всего дела, о котором осведомлено третье ведомство, а вероятно, и ячейка? Правда, мне раз удалось вытащить тебя из беды, когда покойный Дз[ержинский] поверил моему слову, но тогда порядки были иные, отношение ко мне иное, да и люди другие. Теперь это не пройдет.
Вообще, твоя беда, Савелий, в том, что ты совершенно не знаешь наших порядков и психологии наших людей. Ты слишком полагаешься на свою формальную логику и не хочешь вносить поправок на жизнь, на живых людей. Поэтому тебе и не удалось установить правильных отношений с советскими] учреждениями, с советскими] людьми. Твоя логика, брат, хромает, страдая излишним нам формализмом и прямолинейностью. Возможно, есть другая логика для твоих претензий, жалоб и обид. Так вот требованиями, рассуждениями, которые тебе кажутся неотразимо логичными, здесь никого не убедишь.
Еще одно: таких приятелей, которые согласились бы игнорировать факты, обвинения и возражения, брать на себя даже некоторый риск ради приятельских отношений, ради дружбы, чтобы оказать мне услугу, среди нынешних (новых) правителей нет у меня. Увы, твоя просьба неисполнима.
Одна у меня надежда помочь тебе, но весьма слабая. Один из моих близких приятелей намечен торгпредом[121 - 25 июля 1928 года Политбюро ЦК ВКП(б) постановило: «Назначить в Париж торгпредом, вместо т. Пятакова, т. Стомонякова с введением его в состав Коллегии НКТорга СССР и освобождением его из состава Коллегии НКИД» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 697. Л. 6).]: авось, он согласится, несмотря на все, устроить тебя. Беда в том, что он не соглашается еще ехать, опротестовывает свое назначение, находится сейчас в отпуску, и его судьба окончательно выяснится не раньше, чем через 8-10 недель[122 - В постановлении от 5 ноября 1928 года говорилось: «Отменить решение Политбюро об откомандировании т. Стомонякова в НКТорг» (Там же. Д. 712.Л. 3).]. А затем удастся ли ему настоять на утверждении тебя центром вопреки, вероятно, протестам третьего ведомства[123 - Имеется в виду ОГПУ.]и ячейки. Во всяком случае, это не исключено, и кое-какая надежда у меня есть, но как тебе продержаться пока?
Вот, брат, что могу тебе сказать при твоей большой беде. Мало, очень мало, но ты вряд ли переоцениваешь мои возможности. Ты всегда верил в чудо, в кривую, которая тебя, действительно, как-то всегда вывозила. От души желаю тебе этого и в настоящий момент. Твой Максим[124 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 61–62; то же с некоторыми сокращениями см. в: К[арцевский] С. Две точки зрения Максима Литвинова: 1928 и 1929. Как относился Максим Литвинов к вызовам в Москву в 1928 году и что он думает об этом сейчас. Письмо Литвинова старшего к Литвинову младшему // Последние новости. 1929. № 3128. 15 окт.].

3. Вексельная мистерия
В октябре 1928 года Савелий приехал в Париж, где остановился в отеле на улице Монтень, в двух шагах от Елисейских полей: «постоялец был нетребователен, неразговорчив, платил за комнату посуточно и трижды в день осведомлялся, нет ли для него писем». Наконец, рассказывала хозяйка, «я передала ему письмо со штемпелем судебного пристава. Литвинов повертел конверт в руках и потом вскрыл его тут же, у моей конторки. Прочел бумагу, аккуратно вложил обратно в конверт и попросил приготовить ему счет… На следующий день он уехал, не сказав куда»[125 - Похождения Литвинова младшего // Там же. 1928. № 2793. 14 нояб.].
Но 28 октября, прежде чем покинуть отель, Савелий обратился с письмом в финансовый отдел берлинского торгпредства, предусмотрительно отправив копию и в торгпредство СССР во Франции:

Вчера от какого-то судебного пристава был мне в Париже предъявлен к оплате вексель в 10 000 (десять тысяч) с чем-то фунтов стерлингов. Я припоминаю, что этот вексель вместе с другими векселями (сроков которых я не помню) был мною выдан в свое время на распоряжение т. Турова. Он, вероятно, в свое время поставил Вас в известность об этой операции. (Деньги тогда нужны были для Коминтерна). Я удивляюсь, что Вы не позаботились об оплате этого векселя и допустили до предъявления ко мне требования[126 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 67.].
В письме, которого Савелий с таким нетерпением ждал, сообщалось об опротестовании 26 октября векселя на 10 238 фунтов стерлингов, выданного им от имени берлинского торгпредства. Одновременно выяснилось, что в небольшом Центральном коммерческом банке (Banque Centrale de Commerce) в Париже ждут оплаты еще шесть таких же векселей, итого – на общую сумму 200 тысяч фунтов или примерно 25 млн франков!
Хотя за учет первого векселя[127 - Учет векселя, осуществляемый с целью получения вексельной суммы до наступления даты платежа, заключается в передаче его банку, взимающему за это плату в виде учетного процента (дисконта).] взялся специализировавшийся на этом маклер, некто Марк Иоффе, представлявший интересы международной группы предпринимателей – члена правления банкирской конторы в Берлине Якоба Альшица (Jacob Alschitz)[128 - Альшиц Яков Львович (1874–1943?) – юрист; уроженец Петрозаводска; присяжный поверенный и присяжный стряпчий Петроградского судебного округа; в эмиграции – в Берлине: директор Международного коммерческого банка, раввин; член Союза русской присяжной адвокатуры в Германии (1927–1933); пансионер Очага русских евреев-беженцев в Париже (на 1939); интернирован в лагерь Драней, откуда депортирован в Аушвиц-Биркенау (11.02.1943).], управляющего отелем в Бохуме Вилли Либориуса (Willy Leborius) и лондонского коммерсанта Салли Симона (Sally Simon), из этого ничего не вышло. Внешний вид векселя, датированного 5 мая 1926 года и выписанного на простой бумаге без печати, сроком на два года с платежом в Париже, не внушал особого доверия, и административный совет банка переадресовал Иоффе к частному поверенному Лютц-Блонделю (Lutz-Blondel)[129 - После ареста Литвинова младшего. Что говорят на рю Гренелль // Последние новости. 1928. № 2832. 23 дек.].
Формально Литвинов имел доверенность, позволявшую ему принимать векселя от советских хозяйственных организаций в уплату за заказанный ими товар, но… не выдавать векселя, обязывавшие торгпредство к платежу[130 - Рапопорт А. Ю. Советское торгпредство в Берлине. Из воспоминаний беспартийного спеца. Нью-Йорк, 1981. С. 203.]. Поэтому наиболее вероятным, по мнению парижской резидентуры ИНО ОГПУ, представлялся следующий его замысел: отказавшись от возвращения в СССР, ушлый Савелий, имея на руках свою просроченную доверенность, выписал задним числом семь «бронзовых», то есть не имеющих реального обеспечения, переводных векселей (тратт) на 200 тысяч фунтов стерлингов, поставил на них жиро в качестве уполномоченного берлинского торгпредства, а сообщники, выступая как приобретатели первого векселя, предъявили его к оплате. Но, поскольку на обороте векселя, вслед за жиро Литвинова-младшего, было проставлено жиро Иоффе, формально Савелий выходил из игры. Подлог настолько «аляповат», считал Бегге, что никаких серьезных препятствий к раскрытию его не возникнет и, «быть может, мошенники, просчитавшись в своих расчетах на шантаж, спекулируя родственными связями Литвинова, векселя эти даже и не предъявят, поскольку всякий предъявитель сам рискует попасть в уголовное дело»[131 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 225.].
В Париже еще надеялись, что следствие будет проводиться в Берлине по месту нахождения ответчика, то есть торгпредства, и, предлагая собрать «криминальные» материалы на Литвинова с целью его дискредитации, докладывали в Москву, что принимают меры «к выяснению дальнейших планов шантажистов, а также к выемке у них документов». Но затеянная афера казалась опасной не столько с точки зрения финансовых потерь, – а держатели векселей сразу же дали понять, что готовы удовлетвориться хотя бы четвертью их стоимости, то есть 50 тысячами фунтов, – сколько с точки зрения вероятности политического шантажа: ведь Савелий уверял, будто вырученные за векселя деньги предназначались для нужд Коминтерна! «Тут на известный период, – указывала парижская резидентура, – при наличии родственных связей с наркомом и совпадении фамилий, может быть поднята шумиха». И недоумевала: «Любопытно, почему брату Литвинова, не являющемуся фактически Литвиновым по фамилии, была присвоена в заграничном паспорте фамилия наркома?»[132 - Там же. Д. 2770. Л. 80–88. На донесении – пометка: «т. Микоян. Это ответ на наш запрос. Все, что будет по этому вопросу, буду посылать Вам. Г. Ягода. 29/Х». Ниже: «Т. Микоян читал. Ознакомить тт. Хинчука, Ганецкого, Шлейфера. 30/Х» (Там же. Л. 88).]
Сам Максим Литвинов, исполнявший тогда обязанности наркома по иностранным делам СССР, замещая лечившегося за границей Г. В. Чичерина[133 - Чичерин Георгий Васильевич (1872–1936) – член РСДРП с 1905 года, РСДРП(б) с 1918 года; нарком по иностранным делам РСФСР (1918–1923), СССР (1923–1930); член ЦК ВКП(б) (1925–1930); лечился в Германии (сентябрь 1928 – январь 1930); пенсионер (с июля 1930).], узнав об очередной проделке брата, которому столь доверял, расценил ее как вероломное предательство и 27 октября инструктировал полпреда СССР во Франции В. С. Довгалевского[134 - Довгалевский Валериан Савельевич (1885–1934) – член Украинского социал-демократического союза («Спилки») с 1904 года, РСДРП с 1908 года; инженер-электрик; нарком почт и телеграфов РСФСР (с 1921), заместитель наркома почт и телеграфов СССР (с 1923); полпред СССР в Швеции (1924–1927), Японии (1927), Франции (1927–1934).]:

1. По делу векселей Вы получили уже директивы по линии Наркомторга. Меня дело интересует, поскольку оно является актом мести не только в отношении советской власти, но и меня лично <выделено мной. – В. Г.>, — поэтому прошу Вас держать меня в курсе дела. После Ваших дополнительных шифровок неясными остаются следующие пункты: а) каким образом дело возникло в Париже, когда и векселедатель, и индоссатор[135 - Векселедатель – лицо, выдавшее вексель; индоссатор (жират) – лицо, в собственность которого поступает вексель по передаточной надписи.] имеют постоянное местопребывание в Германии; 6) каким образом можно предъявлять к протесту в Париже векселя, по которым платеж должен быть учинен берлинским торгпредством.
2. Считаю совершенно несомненным, что векселя подписаны в течение последних двух месяцев задним числом, имеют своей целью в первую очередь шантаж и что дело перенесено аферистами во Францию потому, что от французского суда можно ожидать больше пакостей, чем от германского. Если векселедатель продал эти векселя шантажистам, получив некоторую сумму денег, то суд и скандал, очевидно, неизбежны. Если же он аванса не получил и шантажисты являются лишь его подставными лицами, чтобы прощупать нашу сопротивляемость, то можно надеяться, что, натолкнувшись на отказ платить, они убоятся суда и уголовщины.
3. Я полагаю, что главной задачей является в данный момент отвести юрисдикцию французского суда и добиваться передачи всего дела в германский суд. Я думаю, что французы, приходившие к Вашему информатору, являются и соучастниками этого дела и что предложение о ликвидации дела за 50 000 фунтов исходит от всей честной компании.
Сообщите мне о дальнейшем развитии дела.
4. Необходимо выяснить имена всех участников этой аферы. Ваша сегодняшняя шифровка подтверждает, что сами аферисты не рассчитывают на возможность разбора дела во Франции[136 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 104.].
Политбюро ЦК ВКП(б), заслушав 1 ноября информацию Наркомата по иностранным делам СССР (М. М. Литвинов, Б. С. Стомоняков) и Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (А. И. Микоян[137 - Микоян Анастас Иванович (1895–1978) – член РСДРП(б) с 1915 года; нарком внешней и внутренней торговли (1926–1930), снабжения (1930–1934), пищевой промышленности (134-1938), внешней торговли (1938–1949), заместитель, 1-й заместитель председателя Совнаркома, Совета министров СССР (1937–1955,1957-1964); кандидат в члены (с 1926), член Политбюро (с 1952 – Президиума) ЦК ВКП(б) – КПСС (1935–1966).], Ш. М. Дволайцкий[138 - Дволайцкий Шолом Моисеевич (1893–1937) – член РСДРП с 1911 года, РКП(б) с 1919 года; член коллегии Наркомата внешней и внутренней торговли (1926–1930), НКВТ СССР (1930–1934); торгпред СССР во Франции (1934–1936); 1-й заместитель председателя Комитета по делам высшей школы при СНК СССР (1936–1937); арестован (15.10.1937), расстрелян (27.11.1937).]) по вопросу «О С. Л.», постановило:

а) Принять все меры, обеспечивающие ликвидацию шантажа без какой-либо уплаты с нашей стороны.
б) Для наблюдения за прохождением этого дела и для выработки директив, обеспечивающих исполнение постановления Политбюро, создать комиссию в составе тт. Хинчука[139 - Хинчук Лев Михайлович (1867–1939) – член РСДРП с 1903 года, РКП(б) с 1920 года; заместитель наркома внешней и внутренней торговли СССР (1927–1930); полпред СССР в Германии (1930–1934); нарком внутренней торговли РСФСР (1934–1937); главный арбитр Государственного арбитража при СНК СССР (1937–1938); арестован (23.10.1938), расстрелян (07.03.1939).], Стомонякова, Дволайцкого, Пятакова[140 - Пятаков Юрий (Георгий) Леонидович (1890–1937) – член РСДРП с 1910 года, большевик; заместитель, исполняющий обязанности председателя (1928–1929), председатель правления Госбанка СССР (1929–1930); 1-й заместитель председателя ВСНХ СССР (1931–1932); заместитель (с 1932), 1-й заместитель наркома тяжелой промышленности СССР (1934–1936); кандидат в члены (1921–1923), член ЦК РКП(б) – ВКП(б) (1923–1927, 1930–1936); арестован (14.09.1936), расстрелян (01.02.1937).].
в) Предложить т. Микояну в недельный срок доложить Политбюро о тех мерах, какие предприняты Н [ар] К [ом] Торгом для избегания такого рода случаев в дальнейшем[141 - РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 711. Л. 4.].
Вексельная афера настолько обеспокоила кремлевскую верхушку, что, помимо образования «правительственной», как ее называли в переписке, комиссии под фактическим председательством замнаркома внешней и внутренней торговли Л. М. Хинчука, «дело С. Л.» не менее двух десятков раз обсуждалось на заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б), заносившего свои решения в «особые», секретные, протоколы, но и в них указывая лишь инициалы Савелия.
В тот же день, заручившись поддержкой МИД, представители торгпредства СССР в Германии – заведующий его правовым отделом А. Ю. Рапопорт[142 - Рапопорт Александр Юрьевич (Александр-Зискинд Юдов; 1879–1973) – помощник присяжного поверенного П. Н. Малянтовича (с 1908); юрисконсульт, заведующий договорно-правовым отделом Главного лесного комитета ВСНХ (1920–1921); помощник заведующего (с августа 1921), заведующий правовым отделом торгпредства РСФСР-СССР в Германии (с мая 1924); уволен за отказ выехать в Москву (с 01.10.1930); сотрудничал в газетах «Последние новости», «Сегодня», журналах «Записки социал-демократа», «Современные записки» под литературными псевдонимами А. К-ский, Л. Т., Л. Торопецкий, Л. Витин, В-н, В. Ленат; жил во Франции (с 1933), после войны – в США; автор книги «Советское торгпредство в Берлине: Из воспоминаний беспартийного спеца» (Н.-И., 1981), записок «В берлинском торгпредстве: Листки из дневника» (Новый журнал. 1974. № 116. С. 210–237; 1975. № 118. С. 162–181; № 120. С. 213–232).] и немецкий юрисконсульт Курт Розенфельд[143 - Розенфельд Курт (Rosenfeld Kurt; 1877–1943) – член Социал-демократической партии Германии (с конца 1890-х); адвокат (с 1905), защитник Р. Люксембург, Г. Ледебура, К. Эйснера и других; член городского совета Берлина (1910–1920); участник Первой мировой войны, рядовой (1914–1918); министр юстиции Пруссии (1918–1919); соучредитель НСДПГ (1917), вернулся в СДПГ (1922–1931, исключен); депутат рейхстага (1920–1932); приезжал в Москву для защиты правых эсеров (1922); представлял интересы высланного из СССР Л. Д. Троцкого (1929); нотариус; сопредседатель Социалистической рабочей партии Германии (1931–1933); в эмиграции – во Франции (с 1933), в США (с 1935).] – посетили вице-президента берлинской полиции Бернхарда Вайса[144 - Вайс Бернхард (WeiB Bernhard; 1880–1951) – юрист; участник Первой мировой войны, офицер кавалерии, награжден Железным крестом 1-й степени; член Демократической партии Германии; заместитель начальника (с 1918), начальник уголовной полиции (с 1925), вице-президент полиции Берлина (1927–1932); в эмиграции – в Праге (с 1933), Лондоне (с 1934).], который, пообещав им всяческое содействие, распорядился о принятии мер к задержанию Савелия, установил наблюдение за домом, в котором проживала его семья, и выделил инспектора для связи с французской полицией. «Нам пока не удалось установить, под какой фамилией Л[итвинов] разъезжает, – пояснял Бегге. – Нам твердо известно, что проезд через немецко-французскую границу он совершил не под фамилией Л[итвинов]. Вероятнее всего, для этого он воспользовался фамилией Валлах или какой-нибудь другой…»[145 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 219.] Тем же вечером доктор Розенфельд и берлинский нотариус профессор Генрих Вимпфхаймер[146 - Вимпфхаймер Генрих (Wimpfheimer Heinrich; 1877–1934) – немецкий юрист; нотариус; профессор Высшей торговой школы в Берлине; юрисконсульт торгпредства СССР в Германии (с 01.04.1924).], вместе с инспектором криминальной полиции, которому поручили расследование вексельного дела, выехали в Париж[147 - Пресса сообщала, что «поверенный торгпредства д-р Курт Розенфельд подал на действия Литвинова жалобу берлинскому прокурору», после чего выехал в Париж вместе с комиссаром уголовной полиции (Брат Литвинова // Последние новости. 1928. № 2791. 12 нояб.).]для совещания с юрисконсультами полпредства и торгпредства СССР во Франции, в котором приняли участие С. Б. Членов[148 - Членов Семен Борисович (Соломон Бенционович; 1890–1937) – юрист; сын инженера, окончил реальное училище (1907), юридический факультет Московского университета по отделениям экономических наук и гражданского права (1911), помощник присяжного поверенного О. Б. Гольдовского (с 22.06.1911); исполняющий обязанности помощника уполномоченного Главного комитета Всероссийского земского союза в 25-м врачебно-питательном отряде в г. Энзели (Персия); член Комиссии по обеспечению нового строя при Исполнительном комитете Московских общественных организаций (1917), автор книги «Московская охранка и ее секретные сотрудники» (М., 1919); управделами Московского областного совнархоза, Главметалла ВСНХ, начальник юридического отдела штаба Московского военного округа, член комиссии по выработке уголовного кодекса при Совнаркоме и военно-судебного законодательства при Всероссийском главном штабе; профессор Социалистической академии общественных наук, Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова (с 1920; председатель экономической кафедры), факультета общественных наук 1-го МГУ (1921–1923), Института красной профессуры (с 1922; заместитель ректора в 1922–1925); член президиума, заместитель председателя Московской коллегии защитников, член Института советского права; представитель вдовы и дочери В. В. Воровского на судебном процессе над М. Конради в Лозанне (1923); член франкосоветского комитета экспертов и юрисконсульт полпредства СССР во Франции (1925); генеральный секретарь франко-советской конференции по вопросам долгов и кредитов (1926–1927); юридический советник Нефтяного синдиката СССР (1928); участник переговоров о торговых соглашениях с Францией и Швейцарией (1928–1929); представлял интересы СССР в ряде судебных процессов (с Lena Goldfields Ltd., А. Гарриманом, С. М. Литвиновым и т. д.); член англо-советского комитета экспертов в Лондоне (1930–1931); эксперт на переговорах о торговом договоре с Францией (1933–1934); главный юрисконсульт при наркоме внешней торговли СССР (с 15.12.1934); профессор Академии внешней торговли; арестован (03.08.1936), расстрелян (02.06.1937).], К. Д. Зеленский[149 - Зеленский Константин Данилович (1876–1949) – присяжный поверенный в Петербурге и Тифлисе; в эмиграции – в Париже (с 1923); заведующий правовым отделом торгпредства СССР во Франции (1925–1930); уволен за отказ выехать в командировку в Москву (с 10.09.1930); обвиненный торгпредством в растрате 347 тысяч франков, оправдан парижским уголовным судом (01.12.1931).] и местный адвокат Александр Грубер (Alexandre Gruber), о котором пресса сообщала, что он – выходец из России, «в молодости – эсдек, бросивший политику и возненавидевший социалистов, натурализовавшийся во Франции и в конце концов соблазнившийся юрисконсульством при торгпредстве»[150 - Процесс Литвинова // Руль. 28.01.1930. № 2788. Еще в 1918 году А. И. Грубер входил в состав «Ложи братства» и был одним из организаторов «Русского масонского комитета» в Париже, а в 1924 году стал членом-основателем ложи «Северная Звезда» (см.: Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С. 276, 1185, 1189, 1215).].
По итогам совещания, утром 3 ноября Зеленский, действовавший по доверенности берлинского торгпредства, нанес визит директору парижской судебной полиции Андре Бенуа[151 - Бенуа Андре (Benoist Andre; 1877 – после 1937) – директор судебной полиции (с 01.06.1928), генеральный инспектор служб префектуры полиции Парижа (с 06.04.1930); переведен в распоряжение МВД (01.02.1931); обвинялся во взяточничестве, но оправдан судом присяжных (май 1933); вышел в отставку (18.01.1937).], вручив ему официальное заявление, в котором Савелию Литвинову и его сообщникам инкриминировали подлог и мошенничество[152 - Похождения Литвинова младшего // Последние новости. 1928. № 2792.13 нояб. Полпред СССР во Франции В. Э. Довгалевский сообщал в НКИД о встрече с генеральным секретарем МИД Франции Ф. Вертело, обещавшим содействовать быстрейшему аресту мошенников и допуске юрисконсульта парижского торгпредства К. Д. Зеленского к участию в уголовном деле в качестве гражданского истца (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 28).]. Хотя Членов, сопровождавший Зеленского, подтвердил, что предъявленное обвинение поддерживается полпредством СССР во Франции, действовать без санкции судебных властей полиция не решилась. Поэтому аналогичная жалоба поступила старшине судебных следователей, и в понедельник 5 ноября прокурор санкционировал возбуждение дознания, в котором торгпредство выступало гражданским истцом.
Первые сообщения о скандальном деле, появившиеся в берлинских газетах в пятницу 9 ноября и переданные в Париж информационным агентством «Гавас», напечатали утром в субботу. Только благодаря тому, что Лютц-Блондель не успел просмотреть газеты, полиции, явившейся к нему с обыском 10 ноября, удалось изъять опротестованный вексель на 10 238 фунтов и оригинал доверенности Литвинова с десятком ее фотокопий. Но комиссар полиции Николь (Nicolle) был уверен, что в берлинском торгпредстве кто-то «проболтался», и текст первой информации газет о вексельном деле указывал на ее происхождение из советских кругов, причем источником, скорее всего, являлся юрисконсульт Рапопорт – будущий невозвращенец, втайне сотрудничавший в эмигрантской прессе.
Затем, по наводке Лютц-Блонделя, полиция отправилась на рю Галеви в Banque Centrale de Commerce для выемки у его администратора, Робера Монье[153 - Монье Робер (Monnier Robert; 1888–1939) – младший лейтенант подразделения альпийских егерей во Франции (до 1911); журналист, коммерсант в Марокко (до 1914); участник Первой мировой войны, кавалер ордена Почетного легиона (1914); муниципальный советник в Париже (с 1928); корреспондент газеты «L’Oeuvre» («Труд»), военный советник президента Страны басков, участник Гражданской войны в Испании на стороне республиканцев («colonel Jaureguy», 1936–1939); организатор партизанских действий против итальянских войск в Абиссинии, посмертно награжден Рыцарским крестом Святого Георгия с тремя пальмовыми ветвями императором Эфиопии Хайле Селассие I (1944).], остальных шести векселей Литвинова на сумму еще около 190 тысяч фунтов. Представляя собой узкие длинные листки бумаги без каких бы то ни было печатей или штемпелей, они были выписаны от руки, на немецком языке, со сроками платежа, варьировавшими от 25 октября 1928 года до 30 января 1929 года, но дорогостоящая марка гербового сбора была наклеена только на одном из них. Допрошенный Монье показал, что на предложение учесть вексель ответил категорическим отказом, но дал согласие взять его на инкассо[154 - Комиссионная операция, заключающаяся в том, что банк принимает на себя поручение получить при наступлении срока причитающийся по векселю платеж и передать полученную сумму его владельцу.]. В свою очередь Лютц-Блондель заявил, что ввиду неплатежа опротестовал вексель, полученный от Монье, и предъявил судебный иск к Савелию Литвинову, Марку Иоффе и берлинскому торгпредству. По закону исковое заявление следовало подать не позднее 15 дней с даты опротестования векселя, и хотя полиция уже изъяла его, Лютц-Блонделю пришлось спешно обратиться в коммерческий суд департамента Сена, назначивший слушание дела на 14 декабря, однако адвокат Грубер возбудил ходатайство об отсрочке разбирательства в связи с уголовным преследованием Савелия, ударившегося в бега[155 - Векселя Литвинова // Последние новости. 1928. № 2827. 18 дек.].
Но гораздо больше заинтересовало полицию заявление Лютц-Блонделя о подосланном к нему служащем парижского торгпредства, который просил не опротестовывать «подложный» вексель, обещая за это вознаграждение. «Я выпроводил его, – заявит Лютц-Блондель на суде, – но ко мне затем стали являться всевозможные советские агенты. Все они предлагали покончить дело миром. Предлагали даже 30 % стоимости векселей. При этом разговоре с большевистскими агентами присутствовали два сотрудника Сюртэ[156 - Direction de la Surete generale (c 1853; Управление общей безопасности), Direction generale de la Surete publique (c 1854; Главное управление общественной безопасности), Direction generale de la Surete nationale (c 1934; Главное управление национальной безопасности) – французская тайная полиция.], которых я спрятал в комнате. Они запротоколировали это предложение, и протокол приобщен к делу»[157 - С[едых] А. Дело Савелия Литвинова // Последние новости. 1930. № 3229. 24 янв.]. Впрочем, один из упомянутых «агентов», старший бухгалтер парижского торгпредства С. Б. Файнберг[158 - Правильно: Фейнберг Семен Борисович (Файнберг; 1891-?) – старший бухгалтер отдела инспекции (с 1926), пище-вкусового отдела торгпредства СССР во Франции (с 1927); уроженец Ковно, сын купца, окончил Петровское коммерческое училище в Петербурге (1910); помощник бухгалтера, заведующий учетным, инкассовым и биржевым отделами Каменноостровского отделения Русского торгово-промышленного банка (1911–1914); заведующий отделом русской корреспонденции Русско-Французского коммерческого банка (1914–1917); заведующий текущими счетами 2-го отделения Народного банка РСФСР; выехав за границу ввиду «катастрофического состояния сердца» (октябрь 1918), служил в банках в Германии; директор банка в Каунасе (1924–1925); старший бухгалтер представительства Мосвнешторга (Отдела внешней торговли Моссовета) в Париже (с июля 1925), затем – в торгпредстве СССР во Франции (см.: РГАЭ. Ф. 870. Оп. 250. Д. 1211); в протоколе заседания аттестационной комиссии говорилось: «Литовский подданный. Консульство относит его к категории оптантов. На ходатайство о восстановлении в гражданстве СССР получил отказ. Дело выделить для получения дополнительных данных» (29.01.1929) (ГАРФ. Ф. 374. Оп. 28. Д. 3246. Л. 81); в протоколе совещания по просмотру списка сотрудников парижского торгпредства, № 1 от 14 октября 1929 года, с участием члена президиума ЦКК ВКП(б) и коллегии НК РКП СССР Б. А. Ройзенмана и полпреда В. С. Довгалевского, указывалось: «Принимая во внимание заявление представителя полпредства, оставить на работе» (14.10.1929) (Там же. Л. 32); отказавшись от командировки в Москву, уволен (15.12.1930).], утверждал прямо противоположное: Лютц-Блондель якобы показал ему один из векселей и заявил, что если им удастся договориться о продажной цене, то он готов предъявить и все остальные, а также оригинал доверенности от торгпредства и надлежащим образом удостоверенное письменное заверение, что Савелий Литвинов не выписывал каких-то иных векселей и не намерен этого делать.
В парижских газетах историю с векселями изображали сначала как чисто уголовную аферу. Ведь в официальном сообщении торгпредства СССР в Германии от 12 ноября говорилось, что, хотя Савелий Литвинов действительно «состоял короткое время помощником торгового агента и в течение нескольких дней исполнял его обязанности», он, присвоив казенные деньги, был уволен еще 1 июля 1926 года, а сфабрикованные им векселя представляют собой «такую грубую подделку, что лица, принявшие их, едва ли могут считаться добросовестно заблуждавшимися»[159 - Заявление берлинского торгпредства // Возрождение. 1928. № 1261. 14 нояб.]. Но уже 12–13 ноября французские газеты – «Журналь» («Le Journal» – «Газета»), «Пти паризьен» («Le Petit Parisien» – «Маленький парижанин»), «Пари-Миди» («Paris-Midi» – «Парижский полдень») и отчасти «Матэн» («Le Matin» – «Утро») – стали писать о «векселях Коминтерна» и «таинственном деле Литвинова». Например, «Пти паризьен» напечатал интервью с одним из якобы причастных к истории лиц, уверявшим, будто векселя были выданы с целью изыскания средств на вооруженную борьбу Абд эль-Керима, вождя объединения берберских племен рифов на севере Африки, против французских войск. Но вскоре газетная шумиха стихла, и тему вексельной аферы будировала только эмигрантская пресса, прежде всего – «Последние новости», да и то, по оценке полпреда СССР во Франции, довольно вяло, ибо «в версию с Коминтерном они не верят». Неделю спустя Довгалевский повторил, что «печать молчит и интереса к делу больше не проявляет», хотя в «Матэн» появилась статья о критическом финансовом положении большевиков, в которой между прочим говорится, что дела их, видимо, совсем плохи, раз они не могут выкупить фиктивные векселя, сфабрикованные братом наркома, и тем избежать скандала[160 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2772. Л. 336.].
Во вторник 13 ноября дело о векселях было передано судебному следователю Одиберу (Audibert), который в среду начал передопросы лиц, опрошенных уже полицией, и вел расследование, по оценке Грубера и Зеленского, «в высшей степени добросовестно и корректно», считая это обычным уголовным делом, обязывающим его предать виновных суду[161 - Там же. Д. 2769. Л. 7.]. Иоффе, похоже, был уже сам не рад, что ввязался в столь опасную авантюру, но предпринял еще одну попытку договориться с большевиками, и 14 ноября отправил своего «парламентера», некоего Акима Немировского, к главе правления акционерного, фактически советского, парижского Коммерческого банка для Северной Европы (Banque Commerciale Pour l’Europe du Nord, или Eurobank) M. В. Барышникову[162 - Барышников Михаил Васильевич (1887–1937) – социалист-революционер с 1907 года, член РКП(б) с 1919 года; председатель правления Банка для Северной Европы (с 1926), Внешторгбанка (с 1929); начальник финансового управления Наркомата водного транспорта СССР; арестован (03.09.1937), расстрелян (15.11.1937).]. Уверяя, что векселя, выданные Литвиновым, учел «богатый берлинский банкир», действующий от имени международной группы финансистов, а потому деньги им «безусловно присудят», посланец имел при себе письмо, которым Иоффе уполномочивал его закончить дело миром. Предлагая отдать векселя за половину их номинала, Немировский прозрачно намекал, что в противном случае «Матэн», которая, мол, только и ждет сигнала, развернет громкую антисоветскую кампанию. Но его предложение отклонили, а копию письма Иоффе с призывом «договориться» передали следователю, который, подвергнув Немировского допросу, распорядился произвести у него обыск.
Вслед за этим торгпредство посетил частный банкир Георгий Альгарди, сообщивший, что еще в июле ему предлагали учет каких-то советских векселей, причем 23 октября он встретился с группой лиц, включавшей Иоффе, которая искала «приличного француза», согласившегося бы опротестовать их за 17 % стоимости. Но когда, увидев один из векселей, Альгарди критически высказался относительно его формы и содержания, то услышал, что можно их… изменить, и у него сложилось определенное впечатление, что речь идет о подделке. Допрошенный следователем 22 ноября, Альгарди дал «очень тяжелые» для обвиняемых показания, из которых вытекало, что «векселя были сфабрикованы, скорее всего, недавно и заведомо для Иоффе и К? – фальшивые»[163 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2772. Л. 336.].
Сам Иоффе показал 15 ноября, будто еще в апреле 1926 года разговорился в кафе с одним из своих знакомых-биржевиков, от которого и узнал о злополучных векселях. Имени его Иоффе точно не помнил, называя Григорием Капланом, но имел в виду упомянутого выше «шибера» Давида Капланского, приходившегося братьям Литвиновым дальним родственником[164 - 9 декабря 1928 года М. М. Литвинов напишет Л. М. Хинчуку: «Вследствие телеграфного запроса [замторгпреда СССР в Германии] т. [Б. С.] Беленького сообщаю, что Давид Капланский когда-то добивался приема у меня, ссылаясь на родство, но я его ни разу не принимал, никогда его не видал, рекомендаций ему не давал и ничего общего с ним не имел. Племянником он мне не приходится, но возможно, что состоит в каком-то весьма отдаленном родстве (троюродном или даже четвероюродном, проверить не могу). На всякий случай, посылаю Вам соответственную официальную справку для представления, если понадобится, в суд, хотя из шифровки Беленького непонятно, какое значение имеет мнимое родство со мной Капланского, если он является лишь свидетелем, да еще по иску не к Торгпредству, а к германской фирме. Пример С. Л. находит себе, по-видимому, подражателей, но данное дело как будто никакими неприятностями не грозит» (Там же. Д. 2770. Л. 42). В прилагаемой справке на имя А. И. Микояна, от 9 декабря, Литвинов заявлял: «В ответ на Ваш запрос сообщаю, что Давид Капланский ни племянником, ни двоюродным братом мне не приходится, что я никогда его не знал и не видал, не состоял с ним в каких бы то ни было сношениях или связях и никаких рекомендаций ему не давал. Замнаркома М. Литвинов» (Там же. Л. 43).]. Хотя Иоффе, специализировавшийся на учете векселей, был незнаком с Савелием, он заинтересовался возможностью заработать, и Капланский якобы свел его с Туровым, являвшимся «начальником всех торгпредств заграницей».
Переговоры, по утверждению Иоффе, продолжались 2–3 недели, и Туров выразил согласие отдать векселя за 30 тысяч фунтов, или 600 тысяч марок, после чего дело оставалось за «малым»: собрать нужную сумму. Получив-де 300 тысяч марок от Либориуса, 200 тысяч от Симона и 100 тысяч от Алыпица, Иоффе передал Турову деньги в обмен на векселя. Никакого формального соглашения о сделке не составлялось, так как Иоффе и Альшица связывали многолетние дружеские отношения, а Либориус и Симон удовлетворились расписками. На словах условились, что если компаньонам удастся выручить целиком вексельную сумму, то Либориус получит 50 тысяч, а остальные – по 75 тысяч фунтов; сам Иоффе довольствовался комиссионными в размере 12 тысяч марок, выданными ему Альшицем в день расплаты с Туровым. Но, поскольку учесть векселя не удалось, Иоффе сдал их на инкассо в банк.
Следователю предстояло выяснить, действительно ли компаньоны передали Иоффе 600 тысяч марок, и понять, зачем понадобилось векселя, выписанные в Москве, учитывать в Берлине. Тут версия мошенников дала первую трещинку: Капланский сознался, что лично не знает и даже никогда не видел Турова. Дальше – больше: Альшиц, допрошенный 17 ноября в Берлине, отрицал свое участие в сделке, хотя 23 ноября вдруг изменил показания, якобы вспомнив, что занял у жены 25 тысяч долларов, которые передал Иоффе. Либориус сначала утверждал, будто снял деньги со своего банковского счета, занял у знакомых и сделал две закладные на свой дом в Берлине, но это не подтвердилось, ибо по одной закладной он получил всего 17 тысяч марок, а другую, на 100 тысяч марок, выдали в обеспечение его долга. Наконец, Симон тоже даст показания, что не давал никаких денег на векселя, хотя Иоффе пытался его подкупить, склоняя к даче ложных показаний.

4. Разоблачитель
Допросить самого Литвинова-младшего не удалось, ибо в ночь на 11 ноября он скрылся: уехал из Парижа в Брюссель, где подготовил свои «разоблачения» – записку на полтора десятка страниц, раскрывавшую «тайны» советских финансовых операций за границей[165 - См.: После ареста Литвинова младшего. Что говорят на рю Гренелль // Последние новости. 1928. № 2831. 22 дек.; К[арцевский] С. Дело Литвинова младшего // Там же. № 2832. 23 дек.]. Шантажируя большевиков якобы имеющимися в его распоряжении сенсационными материалами… под флагом защиты брата, против которого, мол, только и строят козни его враги из НКИД и ОГПУ, Савелий предупреждал 1 декабря берлинского полпреда Крестинского и, в копии, Довгалевского, что обнародует такие разоблачения, от которых им не поздоровится. Предъявляя, по сути, ультиматум с указанием даже срока на его исполнение, Савелий заявлял:

Уважаемый тов. Крестинский,
Не хочу обращаться к Вашим головотяпам в Торгпредстве, а обращаюсь к Вашему разуму и логике. То, что Торгпредство оклеветало меня в печати, не делает Вам чести и не доказывает Вашего политического такта. Как видите, все было направлено не столько против меня, сколько против Максима Максимовича. Как немецкая, так и белогвардейская пресса здорово использовала пущенную Вами клевету во вред Вам же.
Но мне нет дел до Ваших обязательств. Вы можете платить или не платить по ним (как Вы и не платите по Вашим червонцам), но я требую, чтобы Вы меня и моего брата выпустили из Вашей игры. Я знаю, что у Максима Максимовича из-за его тяжелого характера много врагов среди самих же коммунистов. Я знаю от самого Максима Максимовича и из его писем, хранящихся у меня, про интриги и нелады между ним, Чичериным и Караханом[166 - Карахан Лев Михайлович (1889–1937) – член РСДРП с 1904 года, РСДРП(б) с 1917 года; заместитель (с 1923), 2-й заместитель наркома по иностранным делам СССР (1930–1934); полпред СССР в Турции (1934–1937); арестован (03.05.1937), расстрелян (20.09.1937).]. Я уверен, что сами коммунисты эти сплетни против меня подстроили, чтобы подставить ножку Максиму Максимовичу. Но мне от души жалко Максима Максимовича, он не заслужил, чтобы его имя так трепали.
А мне, защищаясь от Ваших клевет и Ваших преследований, придется в дальнейшем пустить в печать все те документы, которые имеются в моем распоряжении, а эти документы таковы, что они не только дискредитируют советскую власть за границей, но сильно компрометируют Вас, тов. Крестинский, лично. Среди разных секретных бумаг, взятых мною в свое время у брата, находится также и часть Вашего дневника, по опубликовании которого в Германии поднимется такой скандал, перед которым побледнеет только что вызванный Вами, а когда я опубликую письма Максима Максимовича (с 1918 по сентябрь 1928), то он будет сильно скомпрометирован не только в глазах Европы, но и пред самой партией. За мной гонятся французские и американские журналисты, чтобы я им этот материал продал, но, как видите, я до сих пор ни одной бумажки не пустил в печать.
Но я вынужден буду это делать, если в течение 8 (восьми) дней от сего числа не выпустите меня из своей игры и интриг и не сделаете возможным мое возвращение к нормальной жизни. S. Litvinoff[167 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 208.].
Пересылая 10 декабря копию этого послания Хинчуку и Литвинову-старшему, Крестинский выражал надежду, что речь идет лишь «о попытке шантажа, за которой не последует исполнение угрозы», поскольку «никаких подлинных документов у С. М. Литвинова нет, а на напечатание фальшивых в нынешней стадии процесса он, вероятно, не решится». Обращая внимание, что «письмо написано хотя по-русски, но латинским шрифтом и не имеет собственноручной подписи», Крестинский замечал:

Для меня это является показателем двух фактов: во-первых, очевидно, люди хотят, в случае чего, отречься от этого письма, сказать, что оно ими не посылалось; во-вторых, у людей, по-видимому, нет в распоряжении русской машинки или они боятся пользоваться русской машинкой в присутствии пишущего на этой машинке и понимающего по-русски, чтобы не иметь никакого, могущего уличить их, свидетеля. Поэтому пишут где-либо в немецком учреждении, где окружающие не понимают по-русски[168 - Там же. Л. 207.].
Литвинов-старший тоже уверял, что «никаких документов, которые могли бы служить материалами для разоблачений, у С. Л. нет и не было, и речь может идти только о фальшивках»[169 - Там же. Д. 2770. Л. 28 (Справка о телеграммах НКИД по делу С. Литвинова. 2 марта 1929 года).]. Но копию послания Савелия, «по распоряжению т. Микояна», его консультант, Л. М. Левитин[170 - Левитин Лев Маркович (1896–1938) – консультант наркома внешней и внутренней торговли СССР, впоследствии – начальник Управления учебных заведений Наркомата внутренней торговли СССР; арестован (23.08.1937), расстрелян (08.02.1938).], переслал 14 декабря И. В. Сталину и председателю Совнаркома СССР А. И. Рыкову, указав, что на аналогичном письме, полученном Довгалевским, проставлен 4 декабря почтовый штемпель в Берлине. Это объясняли тем, что Савелий, не желая раскрывать место, где он прячется, отправил свое послание кому-либо из берлинских сообщников, который и переправил его в Париж. Левитин добавлял, что Крестинский, Литвинов и Хинчук «дали т. Довгалевскому согласие, если понадобится, передать это шантажное письмо следователю, ведущему дело С. Л.»[171 - РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 22.]

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70905379?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 2. Д. 27. Л. 45. В автобиографии М. М. Литвинов сообщал, что родился «в буржуазной семье» (Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. 7-е изд. Т. 41. Ч. I. М., 1925. С. 332).

2
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219 (О запасном рядовом из вольноопределяющихся мещанине Меере (Макс) Генахе Мовшеве (Моисеев) Валлахе (он же Литвинов)). Л. 19.

3
Там же. Л. 8–9.

4
Неточность: Савелий, проходивший в жандармских документах чаще под своим двойным еврейским именем, Шепсель-Вигдор (Шепшель-Вигдор) Мовшев Валлах (на идише шепсл — ягненок, барашек), родился 22 ноября 1880 года, см.: Анкетный лист от 5 ноября 1923 года (РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 105).

5
В справке обер-полицеймейстера Варшавы от 26 октября 1902 года говорилось, что «сестра Меера-Макса-Геноха Валлаха – Фейга Мошекова-Мовше-ва, вместе с мужем своим, мещанином г. Конска, содержателем магазина готового детского платья Альтером Рахмилевым Вайслицем проживает в г. Варшаве» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 30), причем, как указывала полиция, адрес супругов использовался Бундом для конспиративной переписки (Там же. Оп. 226. ОО. 1898. Д. 5 ч. 21 л. Е. Л. 126). В возрасте 83 лет Фаня Вайслиц погибла 8 ноября 1941 года в Минском гетто: «спасла меня, маму и мою сестру, задвинув маленькую кладовку бельевым шкафом», – вспоминал ее внук.

6
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 16–17, 19.

7
Бекнев Александр Николаевич (1852–1914) – генерал-майор (1903), генерал-лейтенант (1907); начальник губернских жандармских управлений: Тобольского (1894–1898), Гродненского, Костромского.

8
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906.1 отд. Д. 219. Л. 25.

9
Тамже. Л. 31.

10
Там же. Л. 18.

11
Лопухин Алексей Александрович (1864–1928) – и. д. директора (с 1902), директор Департамента полиции (1903–1905); эстляндский губернатор (1905); за подтверждение В. Л. Бурцеву факта сотрудничества Е. Ф. Азефа с полицией приговорен к пяти годам каторги (1909), замененной ссылкой в Сибирь, где отбывал ее в Минусинске и Красноярске (до 1913); в эмиграции – во Франции (с 1923).

12
Поляков Николай Максимович (1846–1918) – полковник (1900), генерал-майор (1907), генерал-лейтенант (1917); начальник Могилевского губернского жандармского управления (1900–1908), затем – на пенсии; состоял в резерве при штабе Двинского военного округа (с 1915); убит в Ярославле.

13
ГАРФ. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 1700, т. 4 (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд). Л. 36, 74.

14
Пацевич Николай Петрович (1849–1914) – генерал-майор (1904), генерал-лейтенант (1907); начальник Херсонского, Гродненского губернских жандармских управлений.

15
ГАРФ. Оп. 103. 3 д-во. 1905. Д. 1456 (О мещанине Шепселе-Вигдоре Мовшеве Валлахе и других). Л. 9.

16
Тамже. Л. 4.

17
В сведениях о лице, привлеченном к дознанию, сообщалось, что Шепсель-Вигдор Мовшев, он же – Савелий Моисеев, Валлах, мещанин города Белостока, 24 лет от роду, холост, «нигде не воспитывался, грамотен», имеет мать Хаю Гиршеву («живет на средства обвиняемого и при нем»), братьев: Абрама («комиссионер суконной торговли в г. Лодзи»), Гдаля («преподаватель Товарищества “Просвещение” в г. Лодзи»), сестер: Рахиль («замужем за Вейнбергом, купцом в г. Лодзи»), Эсфирь («замужем за Финкельштейном, бухгалтером в г. Лодзи»), Фаню («замужем за Вейслицем, купцом в Конске» (Там же. Л. 3).

18
Там же. Оп. 232. ОО. 1904. Д. 2080 (О мещанине Шепселе-Вигдоре Валлахе). Л. 3.

19
Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич (1873–1955) – социал-демократ с 1894 года, большевик; заведующий экспедицией ЦК РСДРП в Женеве (1903–1905); управделами Совнаркома РСФСР (1917–1920); директор Государственного литературного музея (1933–1939), Музея истории религии (с 1946).

20
ГАРФ. Ф. 124. Оп. 13. Д. 572 (Дело о привлечении к дознанию Ш. М. Валлаха за провоз через границу транспорта с литературой, изданной РСДРП, в г. Белосток). Л. 4. Другой брат Макса, «мещанин города Белостока Гродненской губернии Гдалия Мошкович Валлах, 28 лет», признанный виновным «в преступном деянии, предусмотренном 2 ч. 132 ст. Уголовного уложения» (то есть в хранении или провозе из-за границы сочинений, возбуждающих к учинению бунтовщического деяния, ниспровержению существующего в государстве общественного строя, неповиновению или противодействию закону), по приговору Варшавской судебной палаты от 13 октября 1909 года был заключен 17 ноября в Лодзинскую тюрьму на две недели (Там же. Оп. 206. 7 д-во. 1909. Д. 2 ч. 44. Л. 137–138).

21
Глобачев Константин Иванович (1870–1941) – штабс-капитан (1900, с переименованием в ротмистры), подполковник (1906), полковник (1910), генерал-майор (1916); будучи переведен в Отдельный корпус жандармов (1903), состоял в резерве при Гродненском губернском жандармском управлении (с 1904); начальник Жандармского управления в Лодзинском и Ласском уездах (с 1905), Охранного отделения в Варшаве (с 1909), Нижегородского губернского жандармского управления (с 1912), Севастопольского жандармского управления (с 1914), Охранного отделения в Петрограде (1915–1917); в эмиграции – в Турции (1920–1923), во Франции (1930–1934), в США (1923–1930, 1934–1941).

22
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 233а. ОО. 1905. II отд. Д. 4 ч. 12 (О волнениях и стачках среди рабочих: по Гродненской губернии). Л. 3.

23
В «Анкетном листе» от 5 ноября 1923 года Савелий напишет: «Три раза был арестован при царской власти и сидел около года» (РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 106).

24
Гартинг Аркадий Михайлович (настоящее имя Геккельман Авраам-Арон Мойшев; 1861 – после 1918?) – секретный сотрудник Петербургского охранного отделения (с 1883), заграничной агентуры Департамента полиции (с 1885), заведующий агентурой в Берлине (1901–1903), Копенгагене (1904); формально числясь старшим помощником делопроизводителя Особого отдела (с 1905), чиновником особых поручений при МВД (с 1907), заведовал заграничной агентурой Департамента полиции в Париже (1905–1910); разоблаченный, уволен в отставку с производством в действительные статские советники (1910) и потомственное дворянство (1911); в эмиграции – в Бельгии.

25
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 235. ОО. 1906. Д. 219. Л. 2; подробнее см.: Литвинов М. Транспортирование оружия в Россию // Первая боевая организация большевиков 1905–1907 гг. Статьи, воспоминания и документы / Сост. С. М. Познер, с предисл. М. Горького. М., 1934. С. 108–111; Стомоняков Б. Заграничная организация по доставке оружия в Россию в 1905 году // Там же. С. 89–99.

26
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. ОО. 1907. Д. 434, т. 1. Л. 171. Янпольская (ошибочно: Ямпольская) Фрейда-Геня (Фанни) Еселевна (Иоселевна) (1879-?) – мещанка Глухова Черниговской губернии, окончила гимназию (1898), училась на медицинском факультете Бернского университета (1899–1903); участница манифестации перед зданием русского консульства в Женеве (23.03.1901); будучи арестована при возвращении в Россию (23.07.1903), показала, что со «своим женихом» Максом Валлахом «окончательно разошлась»; после 5 месяцев содержания под стражей (23.07–20.12.1903) подчинена гласному надзору в месте приписки на два года (1904–1905); доктор медицины Бернского университета (декабрь 1906); арестованная вместе с М. Валлахом в Париже (04.01.1908), выслана в Бельгию; переводчица медицинской и революционной литературы с английского и немецкого языков; врач-офтальмолог в Ленинграде (см.: ГАРФ. Ф. 124. Оп. 12. Д. 2343).

27
Лоу Айви Тереза (Low Ivy Theresa; Литвинова (Litvinoff) Айви Вальтеровна; 04.06.1889-16.04.1977) – женаМ. М. Литвинова (с 1916); переехав в Россию, преподавала английский язык; автор, составитель учебных пособий и словарей по Basic English (см.: Basic step by step. М.-Л., 1935); преподаватель Уральского индустриального института в Свердловске (1936–1939); переводчица русской литературы; печаталась в журнале «The New Yorker» (N.-Y, 1966–1970); вернулась в Англию (1972); автор беллетристических книг: Growing Pains [Болезни роста]. London, 1913; The Questing Beast [Зверь рычащий]. London, 1914; His Masters Voice: a Detective Story [Голос его хозяина: детективная история]. London, 1930; Short Stories [Короткие рассказы]. Moscow, 1936; Moscow Mystery [Московская тайна]. N.-Y., 1943; She Knew She Was Wright [Она знала, что не ошиблась]. London, 1971; см. также: Лоу-Литвинова А. Бегство со светлого берега. М., 2012.

28
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73 (Литвинов С. М. Моя деятельность на коммерческом поприще. Не ранее июля 1923 года).

29
Там же. Л. 102 (Личный листок от 4 мая 1926 года). В списке сотрудников Наркомата государственного контроля РСФСР от 3 февраля 1919 года о последнем месте работы С. М. Валлаха говорится: «бухгалтер-корреспондент на фабрике Бродова» (ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 4. Д. 17. Л. 15), но в записке «Моя деятельность на коммерческом поприще» Савелий уверяет, что состоял «заведующим Военно-промышленной фабрикой в Москве» (РГАЭ. Ф. 870. Оп.251. Д. 3902. Л. 73).

30
См. декрет Военно-революционного комитета ВЦИК Советов рабочих и крестьянских депутатов: «Чиновники государственных и общественных учреждений, саботирующие работу в важнейших отраслях народной жизни, объявляются врагами народа» (Декрет о саботажниках // Социал-демократ. 1917. № 219. 28 нояб. (11 дек.).

31
Валлах Сав[елий]. Саботирующие конторщики // Там же. № 229. 9 (22) дек.

32
Он же. Интеллигенция и рабочий класс // Там же. № 231. 12 (25) дек.

33
От intendatur (нем.) – интендантство.

34
Цит. по: С[едых] А. Семейство Литвинова. Далее цитируется без отсылок. См. также: С[едых] А. Как замнаркоминдел Литвинов «устроил» своего брата Савелия. Переписка бр[атьев] Литвиновых. (От парижского корреспондента «Сегодня») // Сегодня. 1930. № 20. 20 янв.

35
Литвинов Михаил Максимович (18.02.1917-04.11.2007) – сын М. М. Литвинова; окончил механико-математический факультет МГУ (1941); участник Великой Отечественной войны; авиационный инженер, кандидат технических наук; председатель Московского общества любителей оригами.

36
Литвинова Татьяна Максимовна (19.08.1918–2011) – дочь М. М. Литвинова; переводчица, художник-график; переехала в Англию (1976).

37
Имеются в виду жена Савелия, Фанни Львовна, и сыновья – Марк и Анатолий, родившийся 24 октября 1918 года.

38
Людвинская Татьяна Федоровна (1887–1976) – член РСДРП с 1903 года, большевичка, член комитетов: Одесского (1905–1907), Петербургского (1907–1909); в политэмиграции – во Франции: секретарь Парижской секции большевиков (1911–1917); член райкомов партии в Москве (с 1920), Ярославского горкома (1925–1926), заведующая кабинетом партработы МК ВКП(б) (1927–1931); член президиума Всесоюзного общества старых большевиков (с 1930); персональный пенсионер (с 1936).

39
Декреты Советской власти. Т. IV: 10 ноября 1918 г. – 31 марта 1919 г. М., 1968. С. 667.

40
ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 19. Д. 54. Л. 233 (за наркома К. И. Ландера подписал член коллегии Наркомата госконтроля РСФСР А. К. Пайкес).

41
Приказ № 157 по VI Гражданскому отделу гласил: «Савелий Маркович Валлах назначается контролером III Отделения с 21 октября с. г. (Приказ № 1436)» (Там же. Оп. 4. Д. 19. Л. 162).

42
Миллер Эдуард Фридрихович (1883-?) – член РКП(б); бухгалтер торгово-промышленного акционерного предприятия; служил в Наркомате госконтроля (с 23.05.1918): управляющий VI гражданским (с 25.08.1918), административным отделом и отделом летучих ревизий (1919); позднее – в Наркомате рабоче-крестьянской инспекции РСФСР (до 1923) (см.: ГАРФ. Ф. А406. Оп. 24а. Д. 8181; Ф. А539. Оп. 4. Д. 9274).

43
Ландер Карл Иванович (1884–1937) – член РСДРП с 1903; нарком государственного контроля РСФСР (1918–1919); член коллегии HKBT СССР (1923–1925); персональный пенсионер (с 1928).

44
ГАРФ. Ф. Р-4390. Оп. 4. Д. 21. Л. 51 (Письмо Э. Ф. Миллера).

45
Там же. Д. 47. Л. 908 (Приказ № 1751 от 26 декабря 1918 года за подписью наркома госконтроля РСФСР К. И. Ландера); см.: «Контролер III-го Отделения С. М. Валлах переводится на должность Старшего] Контролера с 1-го декабря 1918 г. (Приказ № 1751)» (Там же. Д. 19. Л. 256).

46
Там же. Д. 20. Л. 98 (Управляющему VI Гражданским Отделом тов. Э. Ф. Миллеру [от] Заведующего] V Отделения С. М. Валлаха по Наркоминделу. Доклад. [Не ранее 1 апреля 1919 г.]).

47
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73.

48
Возможно, Савелий уехал за границу по Соглашению о репатриации от 24 февраля 1921 года как «беженец», проживавший до войны в Гродненской губернии, которая, согласно рижскому Договору о прелиминарных условиях мира от 12 октября 1920 года, отошла Польше.

49
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73, 104. В «Личном листке Народного Комиссариата внешней и внутренней торговли» от 4 мая 1926 года Савелий повторил, что в 1921–1922 годах управлял банковским отделом американского благотворительного общества (Там же. Л. 102).

50
Литвиновские векселя // Руль. 1928. № 2425.15 нояб.; см. также: Похождения Литвинова-младшего // Последние новости. 1928. № 2795. 16 нояб.

51
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 73.

52
Там же. Л. 105–106.

53
Тамже. Л. 102.

54
Стомоняков Борис Спиридонович (1882–1941) – социал-демократ с 1902 года, большевик в 1903–1911 годах и с 1921-го; агент ЦК РСДРП (1905–1907); торгпред РСФСР-СССР в Германии (1921–1925); член коллегии HKBT (с 1923) и заместитель наркома внешней торговли СССР (1924–1925); член коллегии НКИД (с 1926) и заместитель наркома по иностранным делам СССР (1934–1937); арестован (08.12.1938), расстрелян (16.10.1941).

55
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 77–79.

56
Тамже. Л. 101, 103, 105.

57
Маршак Леонид Семенович (1884-?) – окончил Императорское Московское техническое училище, инженер-механик; находился в распоряжении торгпредства СССР в Германии (1923–1924).

58
Старков Василий Васильевич (1869–1925) – участник социал-демократического движения с 1890 года; директор электростанций в Баку (с 1904), Москве (с 1907); 1-й заместитель торгпреда РСФСР-СССР в Германии (1921–1925).

59
Комитент – сторона в договоре комиссии, поручающая другой стороне (комиссионеру) совершить за вознаграждение (комиссию) одну или несколько сделок с товарами или ценными бумагами.

60
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 81.

61
Маковский Абрам Львович (1886–1938) – член РСДРП с 1904 года, РКП(б) с 1920 года; уроженец Белостока; инженер бумажной фабрики в Ревеле (1909–1918); член правления коммерческой части (с 08.01.1922), заведующий импортным директоратом и член совета торгпредства РСФСР-СССР в Германии; заместитель начальника управления заграничных операций Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (с 1928); арестован (дек. 1929), реабилитирован постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) (13.11.1932); расстрелян (не ранее 10.06.1938).

62
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 67.

63
Там же. Л. 64.

64
С[едых] А. Семейство Литвинова: Литвинов – консульский чиновник. «Драма» Максима Литвинова. Семейная тайна Литвинова. Рука руку моет // Последние новости. 1930. № 3224. 19 янв.

65
В правление РАСО, ведавшего «заготовкой и обработкой пушнины, пуха, пера, конского волоса, щетины, кишок и сырых кож» для реализации на заграничных рынках, входили: председатель – Грожан Юлий Августович, заместитель председателя – Атабеков Михаил Григорьевич, члены – Литвинов Савелий Максимович, Михайлов Николай Алексеевич, кандидаты в члены – Буров Константин Александрович, Закс Евгений Исаевич, Айзенштадт Семен Ефимович (см.: Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1925 год. М., 1925. Отд. III. С. 816).

66
Рубинштейн Лев Николаевич (1884–1962) – член РСДРП с 1904 года; помощник провизора; участник налета боевиков на рижскую тюрьму (06.09.1905), приговорен к смертной казни, замененной 15 годами каторги (1906), которую отбывал в Шлиссельбурге (1907–1909), Смоленской, Вологодской, Николаевской, Челябинской тюрьмах (до 1917); заведующий отделами, член совета, правления коммерческой части торгпредства СССР в Германии (1922–1924), его уполномоченный в СССР (1924–1926); заместитель (с 1926), и. о. торгпреда СССР в Италии (1928–1929); председатель правления Platinum Metals Corporation и член правления общества «Руспла-тина» в Нью-Йорке (1929–1932); председатель правления «Мосамторга», главный доверенный «Амторга», «Южамторга» (1932–1936); торгпред СССР в Австрии (1936–1939); пенсионер.

67
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 40.

68
Туров Владимир Захарович (Гинзбург Вольф Залманович; 1896–1927) – член РСДРП с 1913 года, большевик; 2-й зам. торгпреда СССР в Германии (1923–1925); член коллегии НКВТ СССР (1925); научный сотрудник Комакадемии (1926–1927).

69
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 95–96.

70
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 678. Л. 289.

71
Аврамов Роман Петрович (1882–1938) – член Болгарской рабочей социал-демократической партии с 1898 года, Болгарской компартии с 1921 года, РКП(б) с 1925 года; адвокат; директор-распорядитель общества «Экспорт-хлеб» в Берлине (1921–1924); заместитель торгпреда СССР в Германии (1925–1926); директор общества «Аркос» в Лондоне (1926–1930); управляющий трестом «Хлебострой» (1930–1937); арестован (27.08.1937), расстрелян (08.01.1938).

72
В. В. Старков, ведавший коммерческой частью берлинского торгпредства, скоропостижно умер от «паралича» сердца 26 апреля 1925 года.

73
Гольдштейн Юрий Владимирович (1890–1938) – член Бунда с 1905 года, РКП(б) с 1920 года; служил в торгпредстве СССР в Германии (1922–1925): член его совета, заместитель управляющего экономической частью, заведующий отделом промышленного импорта, представитель Главного концессионного комитета; заместитель начальника управления торговыми предприятиями Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (с 1925); профессор Института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова, МГУ; начальник планового сектора Наркомата внешней торговли СССР; арестован (17.06.1938), расстрелян (16.04.1939).

74
Фрумкин Моисей Ильич (1879–1939) – член РСДРП с 1898 года; заместитель наркома продовольствия РСФСР (1918–1922), внешней торговли СССР (1924–1925,1932-1935), внешней и внутренней торговли СССР (1925–1928), финансов СССР (1928–1929); член коллегии НКПС СССР (1931–1932); управляющий трестом «Союзпластмасс»; арестован (23.10.1937), расстрелян (28.07.1938).

75
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 13–14.

76
Там же. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 99.

77
Тамже. Ф. 870.Оп.251. Д. 3902.Л. 11.

78
Дружеский вексель выдается без намерения векселедателя осуществить по нему платеж, а для изыскания денежных средств путем учета векселя в банке.

79
Московская контора Торгового представительства СССР в Германии расположилась по адресу: Кузнецкий Мост, 14а. В этом доме С. М. Литвинов, по данным 48-го отделения милиции г. Москвы, был прописан в квартире 14 с 16 января 1926 года (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 101; см. также: Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1926 год. М., 1926. Отд. 5. С. 562).

80
К[арцевский] С. Савелий Литвинов разоблачает // Последние новости. 1928. № 2835. 26 дек.

81
С. М. Литвинов выбыл из состава правления РАСО с 30 января 1925 года (см.: РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 98).

82
Русско-германское издательское и книготорговое акционерное общество «Книга».

83
РГАЭ. Ф. 413. Оп. 8. Д. 4931. Л. 155. Далее цитируется без отсылок.

84
Цит. по: С[едых] А. Как живут и работают сов. служащие. (От парижского корреспондента «Сегодня») // Сегодня. 1930. № 23. 23 янв.

85
Постановлением ЦИК и CHK СССР от 18 ноября 1925 года Наркомат внешней торговли СССР и Наркомат внутренней торговли СССР были объединены.

86
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 91–93.

87
Жиро (устар.), индоссамент – передаточная надпись на обороте векселя, удостоверяющая переход прав по нему к другому лицу.

88
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 103. Аналогичная доверенность от 3 марта 1926 года (со сроком действия по 30 апреля) подписана уполномоченным Торгового представительства СССР в Германии в пределах СССР Л. Н. Рубинштейном.

89
Бегге Карл Микелевич (Михелевич; 1884–1938) – член РСДРП с 1902 года; рабочий; отбывал каторгу (1909–1913); в политэмиграции – во Франции (1914–1917); член коллегии НКВТ (с 1922) и начальник его Северо-Западного областного управления (1921–1925); торгпред СССР в Германии (1925–1930); член коллегии Наркомата снабжения СССР (1930–1931); управляющий Оружейно-пулеметным трестом (с 1932); заместитель начальника Главного геологического управления Наркомата тяжелой промышленности СССР; арестован (25.10.1937), расстрелян (10.01.1938).

90
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 94.

91
Там же. Л. 90–91, 93.

92
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 85. Д. 651. Л. 147.

93
РГАЭ. Ф. 870. Оп. 251. Д. 3902. Л. 83.

94
Азербайджанское центральное нефтяное управление (Азнефть) ВСНХ СССР в 1926–1929 годах.

95
Гуревич Моисей Григорьевич (1891–1937) – член РСДРП с 1905 года, РКП(б) с 1919 года; врач-хирург; заведующий иностранным отделом и член коллегии Главного экономического управления ВСНХ СССР (1925–1927); заместитель председателя правления общества «Амторг» (1927–1929); начальник сектора иностранной политики и член президиума ВСНХ СССР (с 1929); член коллегии НКВТ и торгпред СССР во Франции (1931–1933); заместитель наркома здравоохранения РСФСР (1934–1937); арестован (01.08.1937), расстрелян (26.10.1937).

96
Цит. по: С[едых] А. Как живут и работают сов. служащие. Далее цитируется без отсылок.

97
От нем. Schieber – спекулянт.

98
Ройзенман Борис Анисимович (Исаак Аншелевич; 1878–1938) – член РСДРП с 1902 года; рабочий; член президиума ЦКК РКП(б) – ВКП(б) (1924–1934); управляющий внеплановой инспекцией (с 1924), член коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР (1926–1934); заместитель председателя Комиссии советского контроля при СНК СССР (с 1934).

99
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 63–64. Копии писем М. М. Литвинова, адресованных торгпреду К. М. Бегге, от 14 апреля 1927 года, и брату, от 16 апреля 1927 года и 10 августа 1928 года, «снятые с подлинников в кабинете парижского следователя», были отправлены в Москву полпредом СССР во Франции В. С. Довгалевским с сопроводительной запиской от 28 марта 1929 года на имя Л. М. Хинчука, председателя Правительственной комиссии по делу С. Л. (Там же. Л. 60). См. то же: С[едых] А. Семейство Литвинова.

100
Серебровский Александр Павлович (1884–1938) – член РСДРП с 1903 года; председатель Азербайджанского совнархоза и треста «Азнефть» (с 1920), Нефтяного синдиката (с 1926); заместитель председателя ВСНХ (1927–1930), наркома тяжелой промышленности СССР (1931–1937); кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1925–1937); арестован (23.09.1937), расстрелян (10.02.1938).

101
Жуковский Семен Борисович (1896–1940) – член РСДРП(б) с 1917 года; уполномоченный иностранного отдела ВСНХ СССР (1925–1928), зам. торгпреда СССР в Германии (1932–1933); член коллегии НКВТ СССР (1931–1932,1933-1934); член Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) (1934–1936); начальник административно-хозяйственного управления (1936–1937), заместитель наркома НКВД СССР (1938); арестован (23.10.1938), расстрелян (25.01.1940).

102
ИНО ОГПУ сообщало, что после службы в московской конторе торгпредства СССР в Германии С. М. Литвинов «работал в Италии, откуда был снят Ройзенманом, затем его здесь, в Берлине, приютил т. Серебровский в Нефтесиндикате» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 82).

103
Там же. Л. 65.

104
Прейс Борис Львович (1889–1965?) – член РСДРП с 1912 года, большевик, ранее – в Бунде; портной, рабочий; комиссар дивизии (1918–1920); член правления коммерческой части (с 11.05.1925), управляющий московской конторой торгпредства СССР в Германии (с 08.08.1926); заместитель начальника административно-организационного управления Наркомата внешней и внутренней торговли СССР (1928); впоследствии работал в рыбной промышленности.

105
Северо-западное отделение Государственной импортно-экспортной торговой конторы (Госторга) РСФСР.

106
12 ноября 1928 года Б. Л. Прейс напишет торгпреду К. М. Бегге, копии – наркому внешней и внутренней торговли СССР А. И. Микояну, его заместителю Л. М. Хинчуку и члену коллегии Наркомторга И. О. Шлейферу: «Во избежание недоразумений считаю необходимым указать, что, вступая в фактическое заведование Московской конторой 8 августа 1926 г., я Литвинова не застал; Литвинов 6–8 июля выехал в Италию. В Московской конторе я застал инженера Александра Я. Р., у которого принять дела не мог, ибо Литвинов, уезжая, никому ничего не передал. Произошло это, по объяснениям инженера Александра, потому, что покойный Туров и Гольдштейн, желая воспользоваться квартирой Литвинова, решили не проводить официальную сдачу дел конторы. Мне же лично не было известно, какой доверенностью располагал Литвинов, ибо уполномочен для СССР, как Вам известно, был т. Рубинштейн, а его заместитель – Литвинов, которые, кстати, в одно время оставили Московскую контору (Рубинштейн – в апреле, Литвинов – в июле того же года)» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 211).

107
Там же. Д. 2770. Л. 104. На письме – резолюция К. М. Бегге: «Тов. Шлейфер – т. Прейс Вам сообщит, в чем дело. Прошу дать указания, желательно посоветоваться с т. Микояном. 29.IV.27. К. Бегге».

108
С[едых] А. Дело Савелия Литвинова: Допрос обвиняемых // Последние новости. 1930. № 3227. 22 янв.

109
В справке ИНО ОГПУ «Дело Литвинова» от 1 ноября 1928 года, адресованной «т. Ягоде» и «т. Т[рилиссеру]», говорилось: «Первые материалы о Литвинове поступили в ИНО из Берлина еще год тому назад. Литвинов тогда отказался возвратиться в СССР. Литвинов после этого оставался в Берлине некоторое время среди шиберов…» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 80).

110
См.: С[едых] А. Дело Савелия Литвинова: Допрос обвиняемых // Последние новости. 1930. № 3227. 22 янв.

111
Троцкий Илья Маркович (1887–1969) – журналист; в эмиграции – в Копенгагене (с 1918), Берлине (с 1919), Париже (с 1933), Южной Америке (с 1935), Нью-Йорке (с 1946).

112
Кон Феликс Яковлевич (1864–1941) – член партии «Пролетариат» с 1882 года, ППС с 1904 года, ППС-левицы с 1906 года, РКП(б) с 1918 года; зам. председателя Интернациональной контрольной комиссии Коминтерна (1924–1935).

113
В 1926 году Б. А. Ройзенман приезжал в Берлин в качестве «уполномоченного Совнаркома и НК РКИ по обследованию работы советских хозорганов за границей», а в 1925 году, вместе с Ф. Я. Коном, как член Комиссии ЦКК РКП(б) по проверке заграничных ячеек.

114
Крестинский Николай Николаевич (1883–1938) – член РСДРП с 1903 года; присяжный поверенный (с 1912); нарком финансов РСФСР (1918–1922); член Политбюро, Оргбюро и секретарь ЦК РКП(б) (1919–1921); полпред РСФСР-СССР в Германии (1921–1930); 1-й заместитель наркома по иностранным делам СССР (1930–1937); арестован (29.05.1937), расстрелян (15.03.1938).

115
Троцкий И. Литвинов младший // Последние новости. 1930. № 3224. 10 янв.

116
Виден (нем. Wieden) – район Вены.

117
Имеется в виду Кицбюэль (Kitzbiihel) в Тироле (Австрия).

118
От нем. Vaterland – отечество, родина.

119
Нарком внешней и внутренней торговли СССР А. И. Микоян.

120
29 октября 1928 года К. М. Бегге пояснял: «В свое время при заключении баланса [19]25/26 г. нашего Представительства в Москве была обнаружена нехватка 20 000 рублей. Так как ведал нашим Агентством в Москве в это время Литвинов, то я считал необходимым, чтобы он дал объяснения по этому поводу, и считал, что списать такую сумму можно только по специальному разрешению Наркомторга или после проведения этого дела через судебную инстанцию. В этом духе мною тогда были даны указания т. Прейсу, в то время ведавшему Московской конторой. Мною также было послано письмо Литвинова с отказом поехать в СССР тов. Шлейферу. В конце этого письма я сделал приписку на имя т. Шлейфера – все это дело уладить в Москве. <…> Если бы мы тогда провели это дело через судебные инстанции, Литвинову был бы уже отрезан путь к дальнейшим мошенничествам» (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 225).

121
25 июля 1928 года Политбюро ЦК ВКП(б) постановило: «Назначить в Париж торгпредом, вместо т. Пятакова, т. Стомонякова с введением его в состав Коллегии НКТорга СССР и освобождением его из состава Коллегии НКИД» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 697. Л. 6).

122
В постановлении от 5 ноября 1928 года говорилось: «Отменить решение Политбюро об откомандировании т. Стомонякова в НКТорг» (Там же. Д. 712.Л. 3).

123
Имеется в виду ОГПУ.

124
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 61–62; то же с некоторыми сокращениями см. в: К[арцевский] С. Две точки зрения Максима Литвинова: 1928 и 1929. Как относился Максим Литвинов к вызовам в Москву в 1928 году и что он думает об этом сейчас. Письмо Литвинова старшего к Литвинову младшему // Последние новости. 1929. № 3128. 15 окт.

125
Похождения Литвинова младшего // Там же. 1928. № 2793. 14 нояб.

126
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 67.

127
Учет векселя, осуществляемый с целью получения вексельной суммы до наступления даты платежа, заключается в передаче его банку, взимающему за это плату в виде учетного процента (дисконта).

128
Альшиц Яков Львович (1874–1943?) – юрист; уроженец Петрозаводска; присяжный поверенный и присяжный стряпчий Петроградского судебного округа; в эмиграции – в Берлине: директор Международного коммерческого банка, раввин; член Союза русской присяжной адвокатуры в Германии (1927–1933); пансионер Очага русских евреев-беженцев в Париже (на 1939); интернирован в лагерь Драней, откуда депортирован в Аушвиц-Биркенау (11.02.1943).

129
После ареста Литвинова младшего. Что говорят на рю Гренелль // Последние новости. 1928. № 2832. 23 дек.

130
Рапопорт А. Ю. Советское торгпредство в Берлине. Из воспоминаний беспартийного спеца. Нью-Йорк, 1981. С. 203.

131
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 225.

132
Там же. Д. 2770. Л. 80–88. На донесении – пометка: «т. Микоян. Это ответ на наш запрос. Все, что будет по этому вопросу, буду посылать Вам. Г. Ягода. 29/Х». Ниже: «Т. Микоян читал. Ознакомить тт. Хинчука, Ганецкого, Шлейфера. 30/Х» (Там же. Л. 88).

133
Чичерин Георгий Васильевич (1872–1936) – член РСДРП с 1905 года, РСДРП(б) с 1918 года; нарком по иностранным делам РСФСР (1918–1923), СССР (1923–1930); член ЦК ВКП(б) (1925–1930); лечился в Германии (сентябрь 1928 – январь 1930); пенсионер (с июля 1930).

134
Довгалевский Валериан Савельевич (1885–1934) – член Украинского социал-демократического союза («Спилки») с 1904 года, РСДРП с 1908 года; инженер-электрик; нарком почт и телеграфов РСФСР (с 1921), заместитель наркома почт и телеграфов СССР (с 1923); полпред СССР в Швеции (1924–1927), Японии (1927), Франции (1927–1934).

135
Векселедатель – лицо, выдавшее вексель; индоссатор (жират) – лицо, в собственность которого поступает вексель по передаточной надписи.

136
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 104.

137
Микоян Анастас Иванович (1895–1978) – член РСДРП(б) с 1915 года; нарком внешней и внутренней торговли (1926–1930), снабжения (1930–1934), пищевой промышленности (134-1938), внешней торговли (1938–1949), заместитель, 1-й заместитель председателя Совнаркома, Совета министров СССР (1937–1955,1957-1964); кандидат в члены (с 1926), член Политбюро (с 1952 – Президиума) ЦК ВКП(б) – КПСС (1935–1966).

138
Дволайцкий Шолом Моисеевич (1893–1937) – член РСДРП с 1911 года, РКП(б) с 1919 года; член коллегии Наркомата внешней и внутренней торговли (1926–1930), НКВТ СССР (1930–1934); торгпред СССР во Франции (1934–1936); 1-й заместитель председателя Комитета по делам высшей школы при СНК СССР (1936–1937); арестован (15.10.1937), расстрелян (27.11.1937).

139
Хинчук Лев Михайлович (1867–1939) – член РСДРП с 1903 года, РКП(б) с 1920 года; заместитель наркома внешней и внутренней торговли СССР (1927–1930); полпред СССР в Германии (1930–1934); нарком внутренней торговли РСФСР (1934–1937); главный арбитр Государственного арбитража при СНК СССР (1937–1938); арестован (23.10.1938), расстрелян (07.03.1939).

140
Пятаков Юрий (Георгий) Леонидович (1890–1937) – член РСДРП с 1910 года, большевик; заместитель, исполняющий обязанности председателя (1928–1929), председатель правления Госбанка СССР (1929–1930); 1-й заместитель председателя ВСНХ СССР (1931–1932); заместитель (с 1932), 1-й заместитель наркома тяжелой промышленности СССР (1934–1936); кандидат в члены (1921–1923), член ЦК РКП(б) – ВКП(б) (1923–1927, 1930–1936); арестован (14.09.1936), расстрелян (01.02.1937).

141
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 711. Л. 4.

142
Рапопорт Александр Юрьевич (Александр-Зискинд Юдов; 1879–1973) – помощник присяжного поверенного П. Н. Малянтовича (с 1908); юрисконсульт, заведующий договорно-правовым отделом Главного лесного комитета ВСНХ (1920–1921); помощник заведующего (с августа 1921), заведующий правовым отделом торгпредства РСФСР-СССР в Германии (с мая 1924); уволен за отказ выехать в Москву (с 01.10.1930); сотрудничал в газетах «Последние новости», «Сегодня», журналах «Записки социал-демократа», «Современные записки» под литературными псевдонимами А. К-ский, Л. Т., Л. Торопецкий, Л. Витин, В-н, В. Ленат; жил во Франции (с 1933), после войны – в США; автор книги «Советское торгпредство в Берлине: Из воспоминаний беспартийного спеца» (Н.-И., 1981), записок «В берлинском торгпредстве: Листки из дневника» (Новый журнал. 1974. № 116. С. 210–237; 1975. № 118. С. 162–181; № 120. С. 213–232).

143
Розенфельд Курт (Rosenfeld Kurt; 1877–1943) – член Социал-демократической партии Германии (с конца 1890-х); адвокат (с 1905), защитник Р. Люксембург, Г. Ледебура, К. Эйснера и других; член городского совета Берлина (1910–1920); участник Первой мировой войны, рядовой (1914–1918); министр юстиции Пруссии (1918–1919); соучредитель НСДПГ (1917), вернулся в СДПГ (1922–1931, исключен); депутат рейхстага (1920–1932); приезжал в Москву для защиты правых эсеров (1922); представлял интересы высланного из СССР Л. Д. Троцкого (1929); нотариус; сопредседатель Социалистической рабочей партии Германии (1931–1933); в эмиграции – во Франции (с 1933), в США (с 1935).

144
Вайс Бернхард (WeiB Bernhard; 1880–1951) – юрист; участник Первой мировой войны, офицер кавалерии, награжден Железным крестом 1-й степени; член Демократической партии Германии; заместитель начальника (с 1918), начальник уголовной полиции (с 1925), вице-президент полиции Берлина (1927–1932); в эмиграции – в Праге (с 1933), Лондоне (с 1934).

145
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 219.

146
Вимпфхаймер Генрих (Wimpfheimer Heinrich; 1877–1934) – немецкий юрист; нотариус; профессор Высшей торговой школы в Берлине; юрисконсульт торгпредства СССР в Германии (с 01.04.1924).

147
Пресса сообщала, что «поверенный торгпредства д-р Курт Розенфельд подал на действия Литвинова жалобу берлинскому прокурору», после чего выехал в Париж вместе с комиссаром уголовной полиции (Брат Литвинова // Последние новости. 1928. № 2791. 12 нояб.).

148
Членов Семен Борисович (Соломон Бенционович; 1890–1937) – юрист; сын инженера, окончил реальное училище (1907), юридический факультет Московского университета по отделениям экономических наук и гражданского права (1911), помощник присяжного поверенного О. Б. Гольдовского (с 22.06.1911); исполняющий обязанности помощника уполномоченного Главного комитета Всероссийского земского союза в 25-м врачебно-питательном отряде в г. Энзели (Персия); член Комиссии по обеспечению нового строя при Исполнительном комитете Московских общественных организаций (1917), автор книги «Московская охранка и ее секретные сотрудники» (М., 1919); управделами Московского областного совнархоза, Главметалла ВСНХ, начальник юридического отдела штаба Московского военного округа, член комиссии по выработке уголовного кодекса при Совнаркоме и военно-судебного законодательства при Всероссийском главном штабе; профессор Социалистической академии общественных наук, Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова (с 1920; председатель экономической кафедры), факультета общественных наук 1-го МГУ (1921–1923), Института красной профессуры (с 1922; заместитель ректора в 1922–1925); член президиума, заместитель председателя Московской коллегии защитников, член Института советского права; представитель вдовы и дочери В. В. Воровского на судебном процессе над М. Конради в Лозанне (1923); член франкосоветского комитета экспертов и юрисконсульт полпредства СССР во Франции (1925); генеральный секретарь франко-советской конференции по вопросам долгов и кредитов (1926–1927); юридический советник Нефтяного синдиката СССР (1928); участник переговоров о торговых соглашениях с Францией и Швейцарией (1928–1929); представлял интересы СССР в ряде судебных процессов (с Lena Goldfields Ltd., А. Гарриманом, С. М. Литвиновым и т. д.); член англо-советского комитета экспертов в Лондоне (1930–1931); эксперт на переговорах о торговом договоре с Францией (1933–1934); главный юрисконсульт при наркоме внешней торговли СССР (с 15.12.1934); профессор Академии внешней торговли; арестован (03.08.1936), расстрелян (02.06.1937).

149
Зеленский Константин Данилович (1876–1949) – присяжный поверенный в Петербурге и Тифлисе; в эмиграции – в Париже (с 1923); заведующий правовым отделом торгпредства СССР во Франции (1925–1930); уволен за отказ выехать в командировку в Москву (с 10.09.1930); обвиненный торгпредством в растрате 347 тысяч франков, оправдан парижским уголовным судом (01.12.1931).

150
Процесс Литвинова // Руль. 28.01.1930. № 2788. Еще в 1918 году А. И. Грубер входил в состав «Ложи братства» и был одним из организаторов «Русского масонского комитета» в Париже, а в 1924 году стал членом-основателем ложи «Северная Звезда» (см.: Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С. 276, 1185, 1189, 1215).

151
Бенуа Андре (Benoist Andre; 1877 – после 1937) – директор судебной полиции (с 01.06.1928), генеральный инспектор служб префектуры полиции Парижа (с 06.04.1930); переведен в распоряжение МВД (01.02.1931); обвинялся во взяточничестве, но оправдан судом присяжных (май 1933); вышел в отставку (18.01.1937).

152
Похождения Литвинова младшего // Последние новости. 1928. № 2792.
13 нояб. Полпред СССР во Франции В. Э. Довгалевский сообщал в НКИД о встрече с генеральным секретарем МИД Франции Ф. Вертело, обещавшим содействовать быстрейшему аресту мошенников и допуске юрисконсульта парижского торгпредства К. Д. Зеленского к участию в уголовном деле в качестве гражданского истца (РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 28).

153
Монье Робер (Monnier Robert; 1888–1939) – младший лейтенант подразделения альпийских егерей во Франции (до 1911); журналист, коммерсант в Марокко (до 1914); участник Первой мировой войны, кавалер ордена Почетного легиона (1914); муниципальный советник в Париже (с 1928); корреспондент газеты «L’Oeuvre» («Труд»), военный советник президента Страны басков, участник Гражданской войны в Испании на стороне республиканцев («colonel Jaureguy», 1936–1939); организатор партизанских действий против итальянских войск в Абиссинии, посмертно награжден Рыцарским крестом Святого Георгия с тремя пальмовыми ветвями императором Эфиопии Хайле Селассие I (1944).

154
Комиссионная операция, заключающаяся в том, что банк принимает на себя поручение получить при наступлении срока причитающийся по векселю платеж и передать полученную сумму его владельцу.

155
Векселя Литвинова // Последние новости. 1928. № 2827. 18 дек.

156
Direction de la Surete generale (c 1853; Управление общей безопасности), Direction generale de la Surete publique (c 1854; Главное управление общественной безопасности), Direction generale de la Surete nationale (c 1934; Главное управление национальной безопасности) – французская тайная полиция.

157
С[едых] А. Дело Савелия Литвинова // Последние новости. 1930. № 3229. 24 янв.

158
Правильно: Фейнберг Семен Борисович (Файнберг; 1891-?) – старший бухгалтер отдела инспекции (с 1926), пище-вкусового отдела торгпредства СССР во Франции (с 1927); уроженец Ковно, сын купца, окончил Петровское коммерческое училище в Петербурге (1910); помощник бухгалтера, заведующий учетным, инкассовым и биржевым отделами Каменноостровского отделения Русского торгово-промышленного банка (1911–1914); заведующий отделом русской корреспонденции Русско-Французского коммерческого банка (1914–1917); заведующий текущими счетами 2-го отделения Народного банка РСФСР; выехав за границу ввиду «катастрофического состояния сердца» (октябрь 1918), служил в банках в Германии; директор банка в Каунасе (1924–1925); старший бухгалтер представительства Мосвнешторга (Отдела внешней торговли Моссовета) в Париже (с июля 1925), затем – в торгпредстве СССР во Франции (см.: РГАЭ. Ф. 870. Оп. 250. Д. 1211); в протоколе заседания аттестационной комиссии говорилось: «Литовский подданный. Консульство относит его к категории оптантов. На ходатайство о восстановлении в гражданстве СССР получил отказ. Дело выделить для получения дополнительных данных» (29.01.1929) (ГАРФ. Ф. 374. Оп. 28. Д. 3246. Л. 81); в протоколе совещания по просмотру списка сотрудников парижского торгпредства, № 1 от 14 октября 1929 года, с участием члена президиума ЦКК ВКП(б) и коллегии НК РКП СССР Б. А. Ройзенмана и полпреда В. С. Довгалевского, указывалось: «Принимая во внимание заявление представителя полпредства, оставить на работе» (14.10.1929) (Там же. Л. 32); отказавшись от командировки в Москву, уволен (15.12.1930).

159
Заявление берлинского торгпредства // Возрождение. 1928. № 1261. 14 нояб.

160
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2772. Л. 336.

161
Там же. Д. 2769. Л. 7.

162
Барышников Михаил Васильевич (1887–1937) – социалист-революционер с 1907 года, член РКП(б) с 1919 года; председатель правления Банка для Северной Европы (с 1926), Внешторгбанка (с 1929); начальник финансового управления Наркомата водного транспорта СССР; арестован (03.09.1937), расстрелян (15.11.1937).

163
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2772. Л. 336.

164
9 декабря 1928 года М. М. Литвинов напишет Л. М. Хинчуку: «Вследствие телеграфного запроса [замторгпреда СССР в Германии] т. [Б. С.] Беленького сообщаю, что Давид Капланский когда-то добивался приема у меня, ссылаясь на родство, но я его ни разу не принимал, никогда его не видал, рекомендаций ему не давал и ничего общего с ним не имел. Племянником он мне не приходится, но возможно, что состоит в каком-то весьма отдаленном родстве (троюродном или даже четвероюродном, проверить не могу). На всякий случай, посылаю Вам соответственную официальную справку для представления, если понадобится, в суд, хотя из шифровки Беленького непонятно, какое значение имеет мнимое родство со мной Капланского, если он является лишь свидетелем, да еще по иску не к Торгпредству, а к германской фирме. Пример С. Л. находит себе, по-видимому, подражателей, но данное дело как будто никакими неприятностями не грозит» (Там же. Д. 2770. Л. 42). В прилагаемой справке на имя А. И. Микояна, от 9 декабря, Литвинов заявлял: «В ответ на Ваш запрос сообщаю, что Давид Капланский ни племянником, ни двоюродным братом мне не приходится, что я никогда его не знал и не видал, не состоял с ним в каких бы то ни было сношениях или связях и никаких рекомендаций ему не давал. Замнаркома М. Литвинов» (Там же. Л. 43).

165
См.: После ареста Литвинова младшего. Что говорят на рю Гренелль // Последние новости. 1928. № 2831. 22 дек.; К[арцевский] С. Дело Литвинова младшего // Там же. № 2832. 23 дек.

166
Карахан Лев Михайлович (1889–1937) – член РСДРП с 1904 года, РСДРП(б) с 1917 года; заместитель (с 1923), 2-й заместитель наркома по иностранным делам СССР (1930–1934); полпред СССР в Турции (1934–1937); арестован (03.05.1937), расстрелян (20.09.1937).

167
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2771. Л. 208.

168
Там же. Л. 207.

169
Там же. Д. 2770. Л. 28 (Справка о телеграммах НКИД по делу С. Литвинова. 2 марта 1929 года).

170
Левитин Лев Маркович (1896–1938) – консультант наркома внешней и внутренней торговли СССР, впоследствии – начальник Управления учебных заведений Наркомата внутренней торговли СССР; арестован (23.08.1937), расстрелян (08.02.1938).

171
РГАЭ. Ф. 5240. Оп. 18. Д. 2770. Л. 22.