Главная страница | Ужасы | Театр бездушных

Театр бездушных
Софья Сергеевна Маркелова
Когда пустеет зрительный зал, что происходит на сцене за закрытым занавесом? Каков замысел режиссёра, безраздельно преданного своему делу? Каких жертв требует подлинное искусство?Студенту Паше, устроившемуся на должность театрального работника, только предстоит узнать ответы на все эти вопросы, заглянуть за завесу тайны. Но увиденное навсегда изменит его жизнь, превратив её в нескончаемый спектакль. Обложка для рассказа создана нейросетью Leonardo AI.

Софья Маркелова
Театр бездушных

В зале померк свет, и вместе с зыбким полумраком пространство наполнила торжественная тишина. Прекратилась всякая возня, шуршание, раздражающие шепотки. Один за другим погасли экраны телефонов, и лица собравшихся повернулись к сцене, где дрогнул, поднимаясь, тяжёлый винно-красный занавес.
Паша очень любил этот момент, таинственный миг перед началом представления, когда всё внутри замирало в сладкой истоме предвкушения.
Но его лик привычно был обращён в зал, а вовсе не на театральные подмостки. Ему не было нужды наблюдать за актёрской игрой и сменой декораций, чтобы знать, что именно там происходило, ведь на этой постановке «Чайки» он присутствовал уже в десятый раз. Или в одиннадцатый. Пашка не мог назвать точной цифры, потому что его рабочие смены изредка разбавлялись иными спектаклями, но текст незабвенного чеховского шедевра невольно всё крепче оседал в голове. Через пару-тройку месяцев, он был уверен, что сможет по памяти цитировать пьесу и при случае красоваться перед одногруппницами в университете.
– Отчего вы всегда ходите в чёрном?[1 - Здесь и далее цитаты из пьесы А. П. Чехова «Чайка».] – раздался мужской голос со сцены.
– Это траур по моей жизни. Я несчастна, – равнодушно ответил ему другой голос, а Пашка одними губами беззвучно повторил запавшую в душу реплику.
Скользя взглядом по рядам и ложам бельэтажа, своему скромному царству на этот вечер, Паша подметил, как заелозила одна из зрительниц. Толстая женщина неопределённого возраста украдкой достала из сумочки телефон, понизила яркость до минимума и направила камеру на сцену. Злорадно усмехнувшись про себя, Пашка выудил из кармана форменной жилетки лазерную указку и выстрелил красным лучом в экран бескультурной даме. Та недовольно стала озираться и хмурить брови. Алый светлячок плясал по её телефону, мешая вести запись спектакля, до тех пор, пока женщина не спрятала гаджет обратно в сумочку.
Паша самодовольно улыбнулся, как увенчанный славой герой, хотя едва ли кто-то в бельэтаже разделял его триумф, никто и не видел этой победы в полутьме. Но ему всё равно доставляло немыслимое удовольствие ставить на место нахальных зрителей, которые отказывались следовать правилам театра.
Ещё два месяца назад он и подумать не мог, что судьба приведёт его в эту обитель искусства. Он в жизни не читал пьесы, не ходил на спектакли и свободное время предпочитал проводить вовсе не в душном партере, обмахиваясь программкой с важным видом, а перед ноутбуком, исследуя всякие виртуальные миры и кося монстров направо и налево.
Пашка случайно наткнулся на вакансию с пафосным названием «капельдинер» в какой-то группе в соцсети, почитал условия и решил попробовать. Деньги лишними не бывают, особенно для живущего в общежитии студента с мизерной стипендией. Работа обещала быть непыльной, с удобным графиком: все спектакли начинались как раз после пар в университете, а самое главное – от Паши не требовали никакого опыта. Его приняли вместе с кучкой таких же студиозусов, вырядили в строгие жилетки, вооружили рациями и лазерными указками и отправили в заполненный зал, творить порядок.
Едва Паша втянулся, разобрался во всех правилах и тонкостях, он неожиданно для себя самого очень проникся театральной атмосферой в целом, и полученной должностью в частности. Было нечто невыразимо гордое в том, чтобы именоваться капельдинером, с чопорным видом открывать двери зала перед зрителями после первого звонка, помогать гостям с рассадкой и отвечать на их однотипные вопросы.
– Без театра нельзя, – словно бы вторя его чувствам, сказал актёр со сцены.
Конечно, театральным знатоком в одночасье Паша не стал. Его всё ещё воротило от одной мысли, чтобы сесть и прочесть какую-нибудь нудную пьесу целиком. Но он старался в меру сил прислушиваться к тому, что происходило на сцене, следить за игрой актёров, когда среди зрителей устанавливались тишина и покой. Иногда почитывал программки, которые выдавались ему для продажи.
В целом, несмотря на нищенскую зарплату, эта работа оказалась неожиданно интересной, а новым друзьям Паша теперь непременно при знакомстве говорил, что работает в известном театре в центре города. И наблюдал за тем, как рос градус уважения в глазах новоиспечённых приятелей, поскольку он никогда не уточнял про работу билетёром и гардеробщиком.
На поясе глухо затрещала рация, и, прежде чем зрители устремили на нарушителя спокойствия возмущённые взгляды, Паша выскочил за двери в пустующий холл.
– Левый бельэтаж, ответьте. Приём, – прошипел голос менеджера в рации.
– Левый бельэтаж слушает. Приём, – отозвался Пашка.
– Спускайся в партер на замену.
Не особенно удивившись – подобное было не редкостью – Паша сбежал по лестнице на первый этаж. У дверей, ведущих в партер, его дожидалась, нетерпеливо постукивая ножкой, менеджер Женя со строгой косой, заплетённой вокруг головы, будто венец. Жене было двадцать пять лет, всего немного старше остальных, но она мнила себя главнейшей в стае этих несмышлёных щенков в жилетках, хотя её обязанности, как и её зарплата, едва ли сильно отличались от их.
– Насте что-то плохо стало, я отпустила её домой, – сухо сказала Женя и наставила на Пашку палец: – Партер на тебе до конца спектакля, а, как откроешь двери, мигом в гардероб помогать с вещами. Всё ясно, Заболоцкий?
Паша ограничился кивком, и менеджер затолкала его в темноту зала. Выпутавшись из занавески, он придал себе уверенный вид, одёрнул жилетку и встал возле стеночки. Вот за что он не любил смены в партере, так это за то, что здесь, в отличие от бельэтажа, запрещено было сидеть. В партере капельдинер должен был стоять весь спектакль, как каменный истукан.
Зато отсюда лучше всего просматривалась сцена, где разворачивалось действо. Актёры и актрисы в старомодных костюмах вели философские разговоры, расхаживая по авансцене. Все их движения и жесты были выверены до мелочей: они далеко не первый раз ставили «Чайку», чтобы ошибаться, забывать слова или спотыкаться на ровном месте.
Но сколько бы Паша ни смотрел на труппу из показа в показ, его не отпускало ощущение, что их игра напрочь лишена самоотдачи. Он слышал от Жени, что эту постановку театральные критики не любили: считали чрезмерно чопорной и выхолощенной.
По Пашкиному дилетантскому мнению, спектаклю и впрямь чего-то не хватало. Актёры играли идеально, так идеально, что зубы сводило от их размеренных пауз и отрепетированных интонаций, но при этом они не вкладывали собственные эмоции в роли. Лишь держали маски, которые были им назначены, а сами оставались эмоционально пусты. Словно куклы с намалёванными на лицах улыбками.
Осторожно и мягко ступая, Паша двинулся ближе к сцене, чтобы размять ноги и получше рассмотреть труппу. Он заметил, что вдоль рампы были расставлены напольные вентиляторы, которые, как и прожекторы, оказались направлены на актёров, развевая их волосы и одежду. Пашка слышал, что под софитами, да ещё и в костюмах, бывает чертовски жарко, а тут начальство великодушно позаботилось об исполнителях.
Взгляд его сместился чуть вправо, и театральный смотритель, к своему неудовольствию, внезапно увидел в середине третьего ряда партера одинокого зрителя. Некая женщина, закинув ногу на ногу, самозабвенно ела банан, наслаждаясь спектаклем. Задохнувшись от возмущения, Пашка стал пробираться к нарушительнице спокойствия, пригнувшись пониже.
По распоряжению художественного руководителя театра, первые пять рядов партера всегда должны были пустовать. На них не продавали билетов, бессовестно пересевших зрителей оттуда гоняли. Паша, конечно, считал это просто очередным маленьким бзиком руководства, но послушно делал то, что велели.
Когда до женщины оставалось пройти всего пару кресел, Пашка вдруг почуял не самый приятный запах, рассеянный в воздухе. Он был слабым, едва уловимым, но гадким. Как если бы где-то под креслом сдохла огромная помойная крыса и теперь разлагалась, невыносимо воняя.
– Извините, – стараясь не дышать носом, обратился Паша к одинокой зрительнице, надеясь, что эта вонь шла не от неё, – но в зрительном зале нельзя есть. И я попрошу вас немедленно вернуться на своё место. Эти ряды запрещено занимать…
Он оборвался на полуслове, когда женщина резко обернулась к нему, рассерженно сверкнув глазами, как дикая кошка. Её чёрные вьющиеся волосы взметнулись облаком живой тьмы.
– Мальчишка, – она длинным ногтем поманила его поближе и разгневанно зашептала на ухо, когда Паша наклонился: – Позволь мне самой решать, что можно, а что нет!
– Простите, но правила театра едины для всех…
– Ты что, совсем страх потерял? Или ослеп? Не видишь, кто перед тобой?!
Паша, сражённый злым тоном, отпрянул и внимательнее вгляделся в черты незнакомки. На сцене как раз сменилось место действия, прожекторы засияли ярче, и молодой человек, к своему ужасу, рассмотрел и бледное лицо с острым подбородком, и бездонно-чёрные очи. И, конечно, узнал их.
Когда он только поступил в театр, Женя первым делом сунула ему в руку телефон с открытой фотографией и сказала:
– Это Киреева Венера Осиповна. Худрук театра и его полновластная хозяйка, известный режиссёр. Чтоб знал её лицо, как своё собственное, понял? При встрече всегда здоровайся, будь вежлив, не перечь ни в коем случае.
С экрана смотрела властная черноволосая женщина лет сорока с печатью неумолимости на лице.
Потом ещё пару дней Женя вылавливала Пашку перед работой и строго спрашивала:
– Заболоцкий, как зовут худрука?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70880516?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Здесь и далее цитаты из пьесы А. П. Чехова «Чайка».