Главная страница | Попаданцы | Светолов. Книга 2

Светолов. Книга 2
Эл Лекс


Астриум #2
Паркур – это прекрасно. Он развивает тело и помогает держать себя в форме.Главное – соблюдать какую-то технику безопасности и не приземляться на голову.Как я.Теперь у меня новая жизнь в новом мире и новом теле. В теле безродного бродяги, которого из холодного расчета взяла под крыло местная полу-легальная банда. Теперь у меня зачаточные способности к магии и оружие, которое меня не слушается.Ах да, – еще я заражен. И жить мне осталось несколько недель.





Эл Лекс

Светолов. Книга 2





Глава 1. Слежка


Светлячки выходили из ноктуса усталым и неторопливым шагом – совсем не так, как это делал я пару часов назад. Я вылетел оттуда, как пробка из бутылки шампанского, выданной победителю гонок Формулы-1. Да что там – скорее уж как сам болид этого гонщика! А эти вышли неспешным шагом, словно с пляжа вернулись, а не из смертельно опасной зараженной зоны. Как будто только я один как дурак бегал там от толп лоа, а эта группа прошлась, как по бульвару!

Обидно даже…

Светлячков было семь, и одеты они были точно так же, как и я сам – за исключением расцветки, само собой. Создавалось ощущение, что где-то есть фабрика рейдовой одежды, которая снабжает светлячков одними и теми же шмотками. Надо будет в будущем прояснить этот вопрос у девчонок – не может же быть, чтобы и правда существовала какая-то фабрика?

Впрочем, маски же есть… Про них тоже надо бы спросить.

Светлячки вышли в Город, и, не скрываясь, встали возле светового барьера. Один из них поколдовал с отключенным столбиком, возвращая его в строй, и повернулся обратно к остальным. Светлячки о чем-то заговорили, о чем – я разобрать не смог из-за расстояния. Послышался смех, а потом один из светлячков развернулся лицом в сторону Города, вытянул перед собой руку, сложенную будто бы пистолетом, и прицелился куда-то в сторону.

“Пх-х-х…” – почти что услышал я, когда рука светлячка едва заметно качнулась, имитируя отдачу. Интересно, куда это он… она… стрелял… а?

Я перевел взгляд примерно туда, куда указывал палец светлячка и нашел искомое – небольшую круглую камеру наблюдения на стене противоположного дома. Скорее всего, она была направлена прямо на световой барьер и скорее всего преспокойно записала и мой выход из ноктуса, и этих ребят тоже.

Только вот теперь уже никому не суждено было увидеть эти записи. Присмотревшись, я разобрал, что круглый корпус камеры треснул, и из него струится дым, как от горелой изоляции. Мало того – точно такой же дым шел от провода, который тянулся от камеры к стене дома, и скрывался в ней. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять – там сгорело вообще все. Включая сервер, на котором должны храниться записи, если он вообще был.

Судя по всему, я снова стал свидетелем использования Вспышки. Не имея такого полезного члена команды, как Трилла, этот Спектр вышел из ситуации не менее изящным способом – они просто сжигали все камеры, которые могли их заметить. Интересно, что еще они могут вот так вот запросто сжечь? Какая электроника им подвластна?

Хотя мне-то какая разница – у меня с собой нет никакой. Энкодер не в счет… Наверное.

Перебросившись еще парой фраз, светлячки пошли прочь от светового барьера и свернули в первый попавшийся переулок – судя по всему, там камер висело меньше. Я же, чтобы не потерять их из виду, подпрыгнул, уцепился за верхушку экрана, легко подтянулся, перелез на крышу и принялся их преследовать.

Это было нетрудно – во тьме переулков их яркие пятна на одежде так и светились от любого, даже случайного луча света. Что из окон, что от луны – одинаково. Одно мгновение – и в темноте вспыхивает яркое цветное пятно, словно микро-вывеска на мгновение зажглась! И захочешь – не пропустишь такое!

И наверняка камеры, которые попадались нам по пути, не пропускали, потому что светлячки несколько раз останавливались и снова “пыхали” куда-то. Сначала я пытался высмотреть сожженные камеры в окружающей темноте, потом бросил это дело – какая мне разница, по сути? Сожгли и сожгли. Мне же лучше, ведь меня тоже не увидят.

Я перепрыгивал с крыши на крышу, мягко шурша гравием при перекатах, и после каждого прыжка обязательно смотрел вниз, чтобы убедиться, что светлячки никуда не пропали. Они никуда и не пропадали, и даже не подозревали, что их кто-то преследует по крышам. На их месте, наверное, я бы тоже не подозревал – ганшип над головой не висит, дроны рядом не жужжат, крюки мотыльков не визжат. Кто еще может следить за ними так незаметно и с такой высоты? Разве что кто-то, имеющий в качестве Вспышки навык телепортации, если такой вообще существует, но, судя по спокойствию светлячков, этот вариант тоже имел какие-то свои ограничения.

Оставался лишь вопрос, почему они не принимают в расчет возможность, что за ними может следить такой же трейсер, как я…

Ответ на этот вопрос появился сам собой буквально через минуту – когда светлячки пересекли дорогу, отделяющую один квартал от другого.

Я, уже разбежавшийся по крыше для очередного прыжка, едва успел затормозить перед парапетом, когда понял, что не долечу до следующей крыши. Вот прямо ни при каких условиях не долечу – расстояние было метров семь, не меньше. Не то чтобы прямо вот много, я бы даже перепрыгнул, если бы у меня была вертикальная разница хотя бы в этаж… Но ее не было – по ту сторону дороги дома стояли точно такой же высоты, как и здесь.

Вот и ответ, почему светлячки так беспечно не смотрят наверх. Потому что перебраться через подобную пропасть возможно только при помощи крюков мотыльков, а они визжат так, что сдадут хозяина раньше, чем тот пересечет это препятствие.

С другой стороны… У меня ведь тоже есть свой “крюк”. И, в отличие от крюка мотыльков – бесшумный.

Еще бы я был уверен, что полностью понимаю, как с ним обращаться…

Светлячки не торопясь пересекли пустынную дорогу, кое-как освещенную одиноким фонарем, и уже втягивались гуськом в переулок на той стороне. Еще несколько секунд – и они исчезнут там окончательно. И я даже не успею спуститься, чтобы продолжить преследование по низу.

Я посмотрел на моток веревки, который сам собой образовался в моей руке, и на почти касающийся крыши нож.

Что ж… Раз ты сам так хочешь…

Я несколько раз глубоко вдохнул, нагоняя в кровь кислород, отошел назад на пять метров и снова взял разбег, раскручивая на ходу нож на веревке!

Прыжок!

Еще только отталкиваясь ногой от парапета, я швырнул перед собой раскрученный на веревке нож – чтобы прибавить ему максимум скорости, сколько только получится!

Сверкнул в ночной тьме тонкий солнечный луч, нож ударился в стену дома напротив и остался в ней…

А я полетел вниз…

Веревка, обмотанная вокруг правой руки, натянулась, и меня понесло навстречу стене!

А об этом я как-то не подумал! Меня же сейчас просто вмажет в нее, как муху – в штукатурку!

Я рефлекторно зажмурился и изо всех сил представил на себе броню из чистого света – точно такую же, какой я защищался от лоа – вдруг сработает! Больше-то мне ничего не оставалось!

И это сработало – я действительно ударился в стену плашмя всем телом, но при этом не вплющился в нее, как это должно было произойти, а на последних сантиметрах словно бы влип в густой кисель, который моментально поглотил всю инерцию движения!

И только после этого я почувствовал, что коснулся стены.

Я открыл глаза.

Я болтался на своей световой веревке в нескольких сантиметрах от стены, и редкие порывы ветра качали меня, как язычок японского колокольчика. Судя по всему, мои кости остались целы, да и вообще я остался жив, цел и орел. Стало быть, моя теория насчет Света оказалась верна – ведь мотыльки на своих крюках должны были точно так же впечатываться в стены, вплоть до тяжелых переломов, а этого не происходило, значит, у них есть какой-то механизм защиты! И, кроме Света, этим механизмом просто ничего больше быть не могло!

Так, хватит. Надо догонять беглецов.

Подчиняясь моей воле, веревка быстро втащила меня наверх, я подтянулся на рукояти ножа, засевшего в бетоне так прочно, словно его отлили вместе с этой панелью, перебросил руки на парапет и закинул тело на крышу. Нож сам собой юркнул мне в рукав и обвился вокруг предплечья теплым наручем.

– Спасибо… – снова чистосердечно сказал я ножу и поднялся.

Нет времени разлеживаться – цели уходят.

Светлячков я снова нашел почти сразу – они все так же совершенно не скрывались, и я прекрасно их понимал. У них не было причин для волнений. Или, вернее сказать, они не знали о том, что причина для волнения у них есть.

Я продолжал перепрыгивать между крышами нового квартала, которые немного изменились – вместо привычных бетонных парапетов периметр каждой из них теперь ограничивали металлические перила, от которых отталкиваться было не так удобно, особенно впотьмах. А еще неудобнее было приземляться, потому что скользкие металлические трубы плохо для этого подходят, в отличие от шершавого теплого бетона. Несколько раз я чуть не полетел вниз из-за того, что подошвы предательски соскользнули, в один из них меня даже снова спас роупдарт, выстреливший вперед, как пуля, только бесшумно, и засевший в материале крыши.

А еще перила были очень громкие, и при каждом новом приземлении казалось, что светлячки снизу в этот-то раз точно меня услышали.

Но они не слышали. Они все так же шли, периодически меняя направление и сворачивая в самых, казалось бы, обычных местах. Словно плутали по лабиринту одинаковых кварталов, не понимая, куда им идти. Странно это.

Мы сменили еще два квартала, между которыми я перемещался уже отработанным способом – при помощи оружия. В каждом новом квартале дома немного отличались друг от друга, а в последнем даже были выше на целых два этажа, что доставило мне немало трудностей в процессе перемещения. Хорошо хоть, что в этом мире тоже существовали водосточные трубы, и можно было забраться на крышу по ним…

Наконец, спустя, наверное, полчаса после того, как мы выдвинулись с улицы, мы пришли. По крайней мере, светлячки наконец-то покинули жилые кварталы и вышли к отдельно стоящему двухэтажному зданию, из крыши которого выходили пучки толстенных труб, разбегающихся в разные стороны. Не останавливаясь, светлячки скрылись внутри здания – совсем как мы в “Зефире”.

Но нет никакой гарантии, что это на самом деле их база, поэтому я сел на край той крыши, до которой успел добраться, свесил ноги вниз и принялся наблюдать за зданием. Я должен был убедиться, что это окончательная точка их маршрута, а не какой-то перевалочный пункт.

Минуты сменялись минутами, Город постепенно начинал просыпаться. За всеми этими прыжками и полетами на световой тарзанке я совсем пропустил момент, когда начало светать. Вроде только что была кромешная тьма, а вроде уже и кончики пальцев начинаешь различать. И глаза закономерно слипаются – организм начинает реагировать на все случившееся сегодня и намекает, что пора бы и честь знать…

Черт, нет… Стоит только закрыть глаза – и снова провалишься в это нефтяное болото, из которого невозможно выбраться, потому что со дна тянутся плоские черные руки, хватающие за штаны, за ботинки…

Черт, нет!..

Я зажмурился и помотал головой, отгоняя сон – даже думать об этом не буду! Достаточно того, что меня это будет ждать в любом случае, потому что совсем без сна я точно не смогу жить! А раз это и так меня ждет, зачем об этом думать лишний раз?! Только самого себя накручивать!

Горизонт озарился первым солнечным лучом. Само светило еще пока стеснительно пряталось за зданиями Города, не спеша появляться на небосводе, но первые его гонцы уже полетели во все мыслимые уголки мира, готовя людей к новому дню.

Да уж, если бы я решил прямо сегодня претворить свой план в жизнь полностью – мы бы банально не успели. Пока суд да дело, пока выяснили бы отношения и померялись яйцами, которыми местные девушки обладают чуть ли не поголовно, (в метафорическом, конечно, плане… надеюсь…) уже бы и рассвет настал, и мы точно бы никуда не пошли ни при каком раскладе. А откладывать после этого поход на следующий день… Ну, у меня не было бы ни единой гарантии, что на следующий день я застану светлячков на том же месте.

Поэтому на сегодня я обошелся тем, что отследил, где у светлячков располагается база, и убедился в том, что это действительно их база, в недрах которой они переводят дух между рейдами. Будь я прихвостнем какой-нибудь корпорации или просто другим светлячком – хрен бы у меня это получилось, но, по счастливому стечению обстоятельств, я именно тот, кто я есть. Именно с тем оружием, что у меня есть.

И это прекрасно.

Убедившись, что никто больше из здания не выйдет, я спустился с крыши стандартным способом – через люк, – и поплелся обратно в гостиницу, предварительно сняв и спрятав под одеждой маску. К счастью, во время погони за светлячками я держал примерный азимут на свое временное убежище, и все равно пришлось изрядно поплутать, прежде чем я смог выйти на более или менее знакомые улицы и добраться до гостиницы.

Портье на ресепшене спал, положив голову на сложенные ладони, и я проскользнул мимо него как можно тише, чтобы не провоцировать лишние вопросы. Мало ли – вдруг у него хорошая память и он вспомнит, что я вроде как не выходил на улицу ни вчера, ни тем более сегодня?

Добравшись до номера, я стянул с себя одежду и повалился на кровать. Усталость всего дня незамедлительно атаковала меня, словно только и ждала, когда же я расслаблюсь. Заболели руки, заболели ноги. Начало жечь ссадины, которые неминуемо остаются после того, как кувыркаешься по острому гравию, даже если делать это в полных латах. Заболела голова.

Жутко хотелось спать. И даже настойчиво светящее в окно солнце не было помехой этому.

Но, прежде чем заснуть, я все же собрал в себе остатки сил, подтянулся поближе к тумбочке, открыл ее, достал галик и вдохнул порцию астриума в надежде на то, что со сном он мне поможет тоже, раз уж помогает наяву.

Сказать, помог он или нет, было сложно – с одной стороны, кошмары стали менее вязкими, и я даже отдавал себе отчет в том, что нахожусь во сне… С другой – они стали еще более фантасмагоричными и хаотичными. Создавалось ощущение, что я заснул под кислотой или под газом Джокера – настолько нереалистичным казалось все происходящее. Я брел по каким-то рельсам, окруженный плоскими радужными единорогами, через время рельсы скрутились в спирали и превратились в металлические щупальца, которые стали комкать шпалы в один комок, пока не получился гладкий деревянный шар, который моментально отправился мне в голову. Увернуться я не успел, и шарик занял место моей головы, будто всю жизнь там и находился, а голова упала где-то у меня за спиной. Я остановился и поднял ее, а они укоризненно так на меня смотрела, и одними губами шептала “Проснись!”

И я проснулся.

День за окном уже затухал. Я проспал часов двенадцать, не меньше. Простыня подо мной была вся мокрая от пота и сбита на один край, но по крайней мере я ощущал себя так, словно я поспал. Не просто провалялся в горячечном бреду, не в силах провалиться в дрему, а все же заснул, поспал и проснулся. Не выспался, нет. И уж тем более не “хорошо спал”. Спал я плохо. И мало. Но это лучше всего того, что было со мной до этого.

Хотя бы голова перестала болеть.

Я сел на кровати и вдохнул новую порцию астриума. Быстро полегчало. Я даже начал привыкать к его… “вкусу”, если можно так назвать эффект, который он оказывает на легкие.

Наскоро почистив мокрой рукой одежду, в которой я был вчера, я надел ее снова и вышел из номера. Зашел в уже примелькавшееся кафе и поужинал чем-то вроде макаронов с томатной пастой и каким-то мясом. Дафыньим, наверное.

Утолив голод и заодно дождавшись, когда вечер в полной мере овладеет Городом, я отправился к тому зданию, в котором скрылись светлячки, благо дорогу до него я запомнил хорошо.

Полчаса ходьбы – и я стою перед этим необычным домиком, из которого, как дреды из головы растамана, торчат пучки труб, часть которых уходит куда-то прочь, а часть прямо тут же втыкается в землю под прямым углом.

“Котельная номер 3” – гласила облупившаяся вывеска возле двери. Судя по ее виду, висит здесь она уже лет десять, пять из которых ее даже протирать от пыли стало уже некому.

Занятно. Мой Спектр устроил себе базу в полузаброшенной причальной башне, эти – в котельной, причем, видимо, тоже недействующей или действующей на десять процентов мощности. Интересно, у всех светлячков тяга к промышленным зданиям? Или здесь какая-то другая причина, помимо личного влечения?

Да плевать. Я здесь не за тем, чтобы рассуждать на тему личных предпочтений неизвестных мне людей. Может, я и собираюсь воспользоваться их услугами, но это не значит, что я намерен с ними брататься!.. Сестриться… Короче, не намерен заводить близкое знакомство!

Возле двери горел красным экранчик электронного замка, но я, конечно, не стал пользоваться энкодером – не хватало еще начинать знакомство со взлома чужой собственности. Не говоря уже о том, что они могли поставить какую-нибудь сигнализацию, реагирующую на взлом.

Вместо этого я цивильно постучался. Еще цивильнее было бы позвонить в звонок, но его я не нашел, в том числе и на панели электронного замка – там были только цифры и непонятная закорючка, похожая на четверть знака “пацифика”. Пришлось поднять руку и несколько раз интеллигентно стукнуть костяшками в дверное полотно.

Я выждал несколько секунд, в течение которых из-за двери не донеслось ни звука, и постучал снова. Нет ответа.

Тогда я снова поднял руку и загрохотал по двери уже кулаком – с таким звуком, что в соседних домах вполне могли бы решить, что здесь образовался стихийный оупен-эйр!

Меня игнорировали.

Грустно. Я действительно хотел провернуть все максимально мирным путем. Если бы они мне хотя бы открыли дверь, мы вполне могли спокойно поговорить и не накалять обстановку. Ну, или хотя бы не начинать знакомство с этого самого накаливания. А теперь же…

Я посмотрел на нож, уже выглядывающий кончиком из рукава, словно любопытный крысенок.

Теперь же придется устраивать проникновение. Если понадобится – то со взломом!




Глава 2. Проникновение со взломом


Интересно, каков шанс, что у светлячков, спрятавшихся в здании котельной есть камеры для наблюдения за всем, что творится снаружи?

Если бы такой вопрос задали мне, я бы ответил, что шанс – сто процентов.

Поэтому я подождал еще несколько секунд, а потом притворно вздохнул, картинно пожав плечами, развернулся и пошел прочь от здания.

И шел я ровно до тех пор, пока не скрылся от предполагаемых камер за ближайшим же углом.

Там я остановился, вытащил из-под кофты маску и нацепил ее на голову. Там, возле двери, мое лицо надежно скрывал низко надвинутый капюшон, но, когда я вломлюсь внутрь здания, его явно будет недостаточно. А открывать свое лицо сине-розовым не хотелось. По крайней мере, не сразу. Как-нибудь потом.

Если это «потом» вообще у меня будет…

Я обошел дом по кругу и вышел к котельной с другой стороны – со стороны уходящих в землю труб. Они была запакованы в какой-то теплоизоляционный материал, и заключены в редкую клетку из сваренных арматурных прутьев, которые то ли служили ограждением от случайных касаний, то ли поддерживали трубы в вертикальном состоянии.

Да какая разница, для чего они сделаны? Главное, что они идеально подходят для моих целей. Как раз, метрах в семи над землей, труба изгибалась под прямым углом и тянулась к зданию, проходя мимо нескольких окон, в одном из которых была очень кстати открыта форточка.

С одной стороны, вроде и палятся светлячки, пытаясь показать, что внутри никого нет, но одновременно с этим открывая форточки, с другой стороны надо признать, что этот маленький штришок неплохо играл на образ заброшенного здания. Типа настолько заброшено, что даже форточку закрыть некому.

Но меня-то не обмануть. Я-то видел, как они там скрывались!

Я подбежал к трубе и сходу запрыгнул на вторую от земле перекладину. Взбегать по ним не рискнул – слишком велик шанс попасть ногами между железками, и, в худшем из случаев – заработать серьезный перелом сразу в нескольких местах, когда тело под действием гравитации упадет вниз, а нога так и останется застрявшей в перекладинах…

Бр-р-р, аж передернуло, как представил. Нет уж, тише едешь – дальше будешь. Лучше я спокойно, но не тормозя, взберусь по этим перекладинам, как по лестнице, чем сэкономлю минуту, зато избавлюсь от риска попасться кому-то на глаза… Променяв его на риск остаться без ног.

Мерно перебирая руками и ногами, я взобрался на самый верх, где труба изгибалась под прямым углом, залез на изгиб и встал в полный рост, аккуратно пробуя теплоизоляцию ногой. Материал прогибался, но не сильно – под ним явно было что-то твердое. То есть, и так понятно, что под ним – труба, но как знать – может, она там давно уже отсырела и проржавела до сквозных дыр?

Труба держалась прочно, и я пробежал по ней прямо до окна, в котором и была открыта форточка. Она, конечно, находилась высоко и была маловата для того, чтобы туда можно было пролезть…

Но не для меня.

Я взбежал по стене возле окна, достиг бетонной перемычки, которую при строительстве кладут поверх оконного проема, размахнулся обеими руками и со всей силы всадил в нее зажатый обратным хватом нож! Он послушно вошел в податливый бетон, как пуля – в баллистический гель, и засел там не хуже какого-нибудь анкера!

Подтянув ноги к груди и снова выпрямив их, я подошвами вперед влетел в узкую форточку, шурша по ее раме одеждой.

Практически андербар получился…

Влетев внутрь, я приземлился на бетонный пол, сгруппировался, перекатился, гася скорость, и быстро, даже раньше, чем поднялся на ноги, огляделся.

Что ж, тут уже вряд ли кто-то заподозрил в этом здании заброшку.

Судя по убранству, я оказался в местной каютке. Тут тоже стоял стол, но намного меньше, чем в «Зефире», и холодильник был всего один, зато больше раза в полтора, да стулья вместо лавок. В остальном же все было похоже, особенно привычные серый шершавые стены.

На столе стояло несколько чашек и одна тарелка с какими-то печенькам, на плите исходил паром чайник – теперь понятно, почему тут открыта форточка. Тут банально жарко.

Я перевел взгляд на веревку, тянущуюся от моей руки за окно – к ножу, заякоренному в оконной перекладине, ведь достать его в момент проникновения возможным не представлялось.

Веревка смоталась, втягивая нож обратно в рукав, и я снова поднял взгляд.

И увидел в дверях каютки девушку.

Невысокую, стройную, с темными-темными, почти черными, глазами, и длинными, собранными в высокий хвост на затылке, белыми волосами и курносым носиком. Одета она была в короткие черные шорты с кучей карманов и черный топик без рукавов, с еще одной кучей карманов. С ее фигурой это выглядело соблазнительно… И нелепо одновременно – словно ее одели в одежду из магазина для силовых структур, а она взяла ножницы и швейную машинку и подогнала ее под свои представления о красоте. Правую руку незнакомки, от плечевого сустава, до локтевого, покрывала причудливая техно-вязь татуировки, очень напоминающей татуировку Фэйт из обожаемого мною Mirror’s Edge.

Девушка как раз входила в каютку, уставившись на свой Пульс, и меня пока еще не видела. Впрочем, мне это не давало ровным счетом ничего – обратно в форточку я не успел бы выпрыгнуть ни при каких обстоятельствах, разве что флай роллом от подоконника, прямиком хребтиной на трубу в лучше случае, а в худшем – на бетон улицы.

Но я же не для того сюда пришел, чтобы тут же сваливать?

Девушка наконец подняла глаза от Пульса, и остановилась так резко, словно ударилась носом в невидимую стену. Целую секунду она смотрела на меня своими бездонными, как черная дыра, глазами, а потом нахмурилась.

Но ничего не сказала.

Это странно. Я ожидал, что она начнет спрашивать, кто я такой и что здесь делаю… По крайней мере, в кино персонажи всегда реагировали на появление незнакомца там, где ему появляться не положено, именно так…

Но девушка молчала. Смотрела на меня, все так же держа руки согнутыми в локтях – будто продолжала что-то делать на Пульсе, – и молчала. Только сейчас я обратил внимание на то, что на правой руке у нее красовалась перевязь с зажатым в ней проводником – почти такая же, как была у Птичника.

Интересно, почему светлячки носят проводники даже на базе? Ведь мои девчонки тоже не расстаются с ними. Боятся чего-то? Или просто так к ним привыкли, что не готовы расстаться и на минуту?

Молчание затягивалось. Девушка сверлила меня взглядом, не двигаясь, будто ее столбняк хватил. Я уже думал сам начать разговор, но тут вдалеке за стеной послышался топот сразу нескольких пар ног. Сюда кто-то бежал.

Спустя еще секунду, чуть не снеся блондинку, в каютку ворвалось пять человек. Один парень, две девушки и два существа непонятного пола – на них единственных были маски, раскрашенные фирменными цветами этого Спектра.

Новоприбывшие остановились в нескольких метрах от меня, сверля меня взглядами. Целенаправленно или случайно, но они все стояли так,что между нами были стол – опасались, что я нападу, что ли? Оставили между нами препятствие, чтобы усложнить мне сокращение дистанции? Если так, то себе они этим только сделали хуже – я-то спокойно могу и на дистанции их атаковать.

Впрочем, им-то откуда об этом знать? Мне же не раз говорили, что мое оружие все такой из себя уникальное – может, они и не в курсе, что такое вообще существует? В таком случае для них дистанция даже в виде простого стола – уже безопасная, я ведь и сам пользовался этим, когда на меня напал Маркус. Так что можно сказать, что эти ребята довольно обоснованно держат меня на дистанции – на мотылька я не похож, а значит, огнестрела у меня при себе нет, ведь обычным гражданским он запрещен в любом проявлении – это я уже успел выяснить еще во время первого серфинга по здешней Сети. Чтобы не подозревали друг в друге рангонов и не устраивали бойни с формулировкой «он же зараженный!», надо полагать.

Парень стоял в толпе светлячков первым, будто загораживая собой всех остальных. Наверное, в этом Спектре матриархат не в чести, и он тут главный.

Выглядел парень как классический бэд-бой, причем бэд-бой довольно-таки в возрасте, относительно остальных, конечно же. Если девчонки на вид были откровенно молодыми, едва ли справившими двадцатилетие, то парень явно перешагнул порог двадцати пяти. Широкоплечий, с явно выраженными мускулами, он выглядел настоящим богатырем, хоть и не отличался сильно большим ростом – совсем немного выше меня. Подстрижены его черные волосы были в стиле дурацкой прически «маллет» – когда сзади волосы достигают плеч, а все остальное достаточно коротко, но, на нем почему-то она смотрелась весьма органично и даже стильно, особенно в сочетании с короткой, но густой, трехдневной щетиной и длинным шрамом через правый глаз и всю правую половину лица в принципе, делавшим его еще более брутальным. Одежда главаря тоже будто бы вторила этому принципу маскулинности – полурасстегнутая черная рубашка с длинными рукавами, открывающая вид на грудные мышцы и тонкий длинный белый шрам точно посередине грудины, да подвеска из деревянных бусин с деревянным же крестом, развернутым буквой «Х».

– Ты кто такой? – наконец нарушил молчание парень.

Наконец-то все пошло так, как я ожидал – даже вопросы были те самые, на которые я надеялся. Следующим должен быть «Ты что тут делаешь?» но задать его парень не успел. Потому что я поднял ладонь, останавливая его, и ответил заготовкой:

– Не важно, кто я. Важно, какой у меня план.

Конечно, «Бэтмена» Кристофера Нолана тут не смотрели, поэтому и отсылки не поняли. Только переглянулись между собой, а потом парень велел одной из фигур в маске:

– Гай, сожги его Пульс. Он мне не нравится.

Маска отчетливо усмехнулась, парень вернул взгляд ко мне:

– Не знаю, что тебе нужно, но пришел сюда ты зря. И мы…

– Сол… – прервала его та самая маска тонким девичьим голосом. – У него нет Пульса.

– Что? – Сол резко повернулся обратно. – Как это «нет»?

– Совсем нет! – дерзко ответила Гай. – Что тебе непонятно в слове «нет»? Отсутствует! Не имеется! Не носится!

– А дроны? Камеры?

– Пусто. – кратко ответила Гай, словно моментально забыла о том, что только что злилась на что-то.

Сол снова перевел взгляд на меня и задумчиво произнес:

– Что ж, если у него нет Пульса… То нам же лучше – значит, никто и так не сможет его отследить.

И, словно подчеркивая его слова, из его руки в обе стороны выстрелил световой луч, принимая форму длинного копья.

Реально длинного – при желании он бы даже через стол смог меня достать!

Вот же хитрая жопа!

– А ты не очень умный, да, Сол? – усмехнулся я. – Как ты думаешь, почему у меня нет Пульса?

Сол остановил руку на половине подъема и нахмурился:

– Зубы мне заговариваешь?

– Зачем мне это? – искренне удивился я. – Просто хочу, чтобы ты еще раз, но уже осмысленно взглянул на эту ситуацию. Я пришел к вам в логово, зная, что вы будете не рады меня видеть, но при этом не взял с собой Пульс. Почему я так сделал?

– Потому что ты идиот? – Сол пожал плечами. – Не стоит списывать на злой умысел то, что можно объяснить простым идиотизмом.

О, надо же, «бритва Хэнлона» и в этом мире придумана тоже.

Хотя было бы странно, если бы она не возникла, учитывая их местные приколы в виде превращения в рангонов аборигенов, которые боятся сообщить о своем заражении, хотя прекрасно знают, какими будут последствия. Они же наверняка все как один уверены, что ничего страшного не произойдет.

Как и я, в общем-то…

– Такое возможно. – степенно кивнул я. – Но равновероятен и другой исход… Например, что я оставил Пульс где-то в другом месте, запрограммировав его так, чтобы он отослал координаты вашего убежища во все корпорации, чьи представительства только есть в этой районе… Через час. Что, если я так и сделал, и только я один знаю, где лежит мой Пульс? И только я один могу отменить отправку?

Конечно, ничего такого я не делал. Я откровенно блефовал, выкладывая историю, которую придумал, пока добирался сюда. Даже не столько придумал, сколько взял из какого-то шпионского фильма и переиначил на свой лад. Может, даже фильм был про Джеймса Бонда. А что – у меня даже здешнее имя подходит, не менее звучное чем у бриташки.

Лайт. Лайт Агер.

Даже круче.

Сол снова повернулся к Гай:

– Такое возможно?

– Как два байта. – коротко ответила та.

Сол снова повернулся ко мне и опустил руку, уперев копье в пол:

– Кто ты такой? Я смотрю, на тебе экипировка светлячков, но не вижу Спектра.

– Потому что я пришел сюда не от Спектра. Я как бы в курсе, что Спектры друг друга недолюбливают, поэтому и не свечу цвета, чтобы вы не решили, что я выступаю от чьего-то конкретного лица. Я пришел сюда сам по себе. И говорю с вами от лица исключительно себя.

– Как интересно! – усмехнулся Сол, отчего его шрам через глаз изогнулся крючком, как живой. – И что же тебе нужно? Если ты пришел сюда не для того, чтобы нас втихаря перебить или не для того, чтобы открыть двери своему Спектру, чтобы они вырезали нас, то что тебе нужно? Наша база?

Хорошо, что на мне маска, иначе они бы знатно повеселились с того, как поползли вверх мои брови – я даже сам это почувствовал. Не удержался и коротко осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что они действительно имеют в виду то, что имеют.

Вот эта вот пошарпанная котельная? Мне нужна? Даже, может, не мне – моему Спектру, наверное, это они имели в виду… Но котельная? Тут, в каютке, еще чистенько, и то не идеально, а в остальных-то помещениях наверняка черно от угольной пыли или нестерпимо воняет мазутом – зависит от того, чем топят.

И вот это вот мне предлагается хотеть отнять?

Они точно тут какие-то ненормальные.

– Не уперлась мне ваша база. – усмехнулся я. – Я тут совсем по другому поводу.

Сол не спешил продолжать разговор, он сверлил меня взглядом и задумчиво перебирал пальцами по световому древку, словно раздумывая – а не привалить ли все же меня прямо на месте? Может, он считал, что вероятности того, что я идиот, и того что я умный распределены вовсе не пятьдесят на пятьдесят?

Чтобы подтолкнуть его мысли в правильном направлении, я поддернул рукав кофты, поднял руку, картинно посмотрел на запястье и сокрушенно развел руками – мол, забыл, что Пульса на руке нет. Он где-то в другом месте.

Этого оказалось достаточно. Пальцы Сола расслабились, и копье медленно, словно намекая на то, что может снова выстрелить в любой момент времени, втянулось к нему в руку.

– Говори. – коротко велел Сол.

– Я хочу вас нанять. – коротко, как он и просил, сказал я.

– Нанять? – снова усмехнулся Сол. – Ты нас, кажется, с кем-то перепутал. Мы не корпорация, мы такие же светлячки, как и ты. Все то же самое, что делаем мы, делает и твой Спектр тоже. Обратись… Не знаю… К «Верпен» или «Арамаки».

– А давно «Верпен» или «Арамаки» стали водить к Дочери Ночи? – невинно поинтересовался я.

В каютке повисла мертвая тишина – словно невидимый ди-джей, управляющий реальностью, случайно задел мастер-фейдер, загоняя его в самый низ.

Конечно, я рисковал. Конкретно этот Спектр мог и не иметь никакого отношения к Дочери Ночи, а свои цветовые пометки оставлять… Например, для… Не знаю…

В этом и проблема – я не знаю, для чего еще могли служить эти пометки. А с учетом того, что мой Спектр подобным не занимался, логично было бы предположить, что это в принципе что-то из ряда вон выходящее. И, если на это наложить что-то другое из ряда вон выходящее – например, то, что существует человек, живущий в ноктусе, и кто-то из светлячков водит к этому человеку экскурсии на постоянной основе, – получается как в песне про яблоко, ананас и две ручки. Вроде и бред, а вроде и логично.

И, судя по тому, как сузились глаза и скрючились пальцы Сола – больше логично, чем бред.




Глава 3. Спектр


На секунду мне даже показалось, что Сол сейчас снова достанет свое копье и все же попытается атаковать, но он все же взял себя в руки. Судя по нескольким глубоким вдохам, которые он даже не пытался скрывать, это далось ему нелегко.

Но далось.

– Так. – медленно начал Сол, закончив дыхательные упражнения. – Давай-ка уточним. Я не уверен, что правильно тебя понял. Ты хочешь… Тьма, как же это глупо звучит… Ты хочешь, чтобы мы сопроводили тебя к Дочери Ночи?

Ага.

Теперь я как минимум знаю, что они это делают. Он же не пошел в отказ, убеждая меня, что они этим не занимаются, хотя я бы на его месте, скорее всего, поступил бы именно так – включил дурака и сделал вид, что не понимаю, о чем речь. Возможно, все дело в абсурдности происходящей ситуации… Для них, конечно же. Для меня-то все идет по плану.

Более или менее…

– Все верно. – я кивнул. – Это проблема?

– Это не проблема. Ты – проблема. – Сол беспардонно ткнул в мою сторону пальцем. – Ты всерьез думал, что можешь вот так вломиться на нашу базу и потребовать от нас, чтобы мы повели тебя к Дочери Ночи?

– Ну… Да. – я пожал плечами. – А что вам мешает?

– Ты хоть знаешь, сколько это стоит? – усмехнулся Сол.

– Точно уверен, что меньше, чем потеря базы или, что тоже вероятно, собственных жизней. – я снова поднял руку и постучал пальцем по запястью. Левому, конечно же, на котором должен был быть Пульс, но на котором его не было.

Сол некоторое время молчал, переваривая информацию. А потом тихо и как-то неуверенно спросил:

– Ты… охерел?

Его голос даже осип от моей наглости.

И, надо признать, я действительно охерел. Охерел от той самой наглости и уверенности в себе. Сам того не заметив, я вплотную подошел к той точке, пересечение которой автоматически отменяет возможность возврата.

И, кажется, я ее уже пересек.

Впрочем, что мне терять…

– Поясни? – максимально спокойно, хоть это и потребовало немалых усилий, попросил я. – Не вполне тебя понимаю.

– Ты шантажируешь нас? Ты приперся сюда, чтобы шантажировать нас? Чтобы шантажом заставить нас отвести тебя к Дочери Ночи?

– Мне не нравится такая формулировка. – я поморщился, но потом сообразил, что под маской они все равно не видят. – Давай представим, что я пришел к вам с просьбой о помощи, как к… К людям, которые делают одно со мной дело.

– С просьбой? – сипло выдавил Сол. – А Пульс?

– Страховка. – я пожал плечами. – Вдруг вы мне откажете?

Блондинка, которая увидела меня первой, протянула руку и требовательно подергала Сола за рукав. Он ненадолго задумался, а потом покачал головой:

– Нет, Стеф.

Блондинка нахмурилась и топнула ножкой.

– Нет, Стеф! – уже громче повторил Сол. – Не раньше, чем я с ним договорю!

Блондинка громко фыркнула и принялась бурить меня взглядом, вращая в пальцах длинный и узкий нож. Таким только орехи раскалывать.

Или между ребрами загонять… Даже Свет никакой не понадобится.

Сол тем временем опустил взгляд в пол и прижал пальцы к вискам, словно пытаясь силой мысли вырвать себя из этой кошмарной реальности, в которой незнакомцы входят в окна и требуют отвести в сердце ноктуса.

– Так… – Сол наконец поднял голову. – Какие гарантии?

Блондинка снова фыркнула и топнула ногой, чуть не попав Солу по ботинку.

– Заткнись! – коротко бросил ей Сол. – Я не собираюсь сдавать базу, мы только на ней обустроились!

Хм… Блондинка – телепат? Это объясняет, как она вызвала подмогу, не произнеся ни звука. И объясняет, почему она вообще не произнесла ни звука за все это время. Может, она немая?

Интересно бы получилось – сама немая, но способна общаться через мысли.

– Слушай, – проникновенно начал я. – Говоря честно, мне самому не очень нравится все то, что происходит. Если бы был другой выход, уж поверь, я бы его использовал. Но у меня…

Я чуть было не закончил фразу словами «нет времени его искать», но вовремя сообразил, что это будет выглядеть очень подозрительно, и закончил иначе:

– Найти его не удалось.

– Какие гарантии? – угрюмо повторил свой вопрос Сол.

– Никаких. – я пожал плечами. – Мое слово разве что. Подумай сам – зачем мне вас сдавать корпорациям, если вы мне поможете?

– А мне почем знать? Я же даже не знаю, зачем тебе к Дочери!

– А это уже мое дело. – уклончиво ответил я. – У меня есть к ней вопросы.

Сол замолчал. Он думал. Думал долго и сосредоточенно, сведя брови в одну. Секунды тянулись за секундами, а он все не давал никакого ответа.

И Стеф, видимо, надоело ждать. Вторая Лиза, блин, только блондинистая…

Стеф резко взмахнула рукой, превращая свой проводник в короткую телескопическую дубинку, и рванулась ко мне, занося ее для удара!

Прочитав ее движение по скруту тела, я среагировал моментально, выпуская из рукава роупдарт и раскручивая его! Попытаюсь срезать ее в прыжке – чтобы ее захлестнуло веревкой, а не ножом, и она просто упала!..

Но, раньше чем я отправил нож в полет, среагировал Сол.

Выстрелившее из руки копье заплело древком ноги Стеф, она споткнулась об него и повалилась вперед, едва успев подстраховаться руками и разойдясь подбородком в сантиметре от столешницы.

Ее проводник, выпавший из руки, и проскользивший под столом, остановился у моих ног.

Стеф села на полу и вонзила в Сола ненавидящий взгляд.

– Заткнись. – снова сказал Сол. – Ты ни хера не понимаешь. Вообще ни хера.

Я нагнулся, не сводя взгляда со светлячков, и поднял проводник Стеф с пола. Это оказался простой длинный кинжал с обоюдоострым клинком, ребристой рукоятью и явно выраженной гардой. Красивый и агрессивный, как и хозяйка.

Как там говорил Птичник? Оружие – это отражение хозяина?

– Верни проводник. – обратился ко мне Сол.

– А мы пришли к соглашению? – невинно поинтересовался я, покачивая в руке нож.

– Верни проводник. – повторил Сол, поморщившись. – И тогда, может быть, придем…

Конечно же, мы пришли к соглашению. У них не было другого варианта. То есть был, но он явно был хуже, чем первый. И дело тут было не в проводнике, они просто пытались выторговать для себя условия получше.

Поначалу.

Потом, поняв, что я на уступки идти не собираюсь, они попытались меня обмануть – сказали, что на подготовку к рейду уйдет много времени, и выдвинемся мы не раньше следующей ночи. Само собой, я не повелся, и сказал, что мы выдвинемся этой же ночью. Кто их знает, куда они за полутора суток успеют слинять от меня? Потом они пытались договориться со мной встретиться у входа в ноктус, но и эту попытку обмана я пресек на корню. Конечно, нет никакой гарантии, что они пытались меня обмануть, но рисковать не хотелось.

В конце концов, убедившись, что я все предусмотрел, они попытались хотя бы побольше обо мне узнать. Невзначай выспрашивали, как меня зовут, из какого я района, Спектра и так далее. Я, конечно же, держался, тщательно фильтруя входящую информацию и игнорируя те вопросы, которые казались мне подозрительным. Срезался только один раз, машинально ответив на вопрос, сколько мне лет, но это было даже к лучшему – ведь я на автомате назвал свой психологический возраст – возраст, в котором моя жизнь закончилась. А не тот, в котором она тут началась.

С базы светлячков я отошел всего один раз – сделать вид, что отменяю отправку сообщения. При этом я заранее предупредил, что для гарантии собственной безопасности просто переведу таймер на завтрашний день, чтобы у светлячков не было соблазна пришить меня при втором визите на базу… Или, что вероятнее – просто бросить в ноктусе, списав все на случайные потери.

На самом же деле я сходил перекусить и принять дозу астриума, после чего вернулся к котельной. В этот раз меня пустили уже с главного входа.

Я провел остаток дня в котельной, прямо возле входа, наблюдая за сборами светлячков. Просто сел возле стены и смотрел, как они ходят туда-сюда, бросая на меня недовольные взгляды. Благо, до заката оставался всего какой-то час.

Когда Город погрузился во тьму, мы выдвинулись из котельной. Светлячки предсказуемо держались плотной группкой, игнорируя меня и делая вид, что меня не существует, но я был не в обиде – было бы странно ожидать чего-то иного. Как-никак я вынудил их пойти на сотрудничество.

«Сотрудничество»… Даже звучит глупо, в наших-то реалиях.

В отличие от моего Спектра, эти светлячки особо ничего не боялись и даже не скрывались – шли прямо по освещенным участкам и не пытались избегать людей. Если на пути показывался прохожий, Стеф делала короткий жест рукой – и он резко начинал идти в другую сторону, попутно, – зуб даю, – забывая, что видел нас. Если же дело доходило до камер, то в дело вступала Гай, сжигающая их одним «пафом» из палечного пистолета.

Интересно, они СБ так же вскрывают?

Ответ я получил спустя двадцать минут, когда мы добрались до точки входа в ноктус – вовсе не той, что была вчера, а какой-то другой. Но даже несмотря на то, что она была другой, я все равно смог найти метки светлячков после того, как повертел головой. И нашел их сразу несколько – одну розово-голубую, уже знакомую мне, вторую – фиолетово-зеленую, на другой стороне улицы, искусно запрятанную на нижней части какой-то трубы. Если не знать,что искать – ни за что не найдешь, а и найдешь – примешь за случайные пятна краски.

Гай отключала СБ так же, как Вал – энкодером, встроенным в Пульс. Почему-то этот Спектр не пользовался дронами, или, как минимум, не пользовался ими прямо сейчас. Тем не менее, СБ Гай вскрыла даже быстрее, чем Вал, и мы проникли на территорию ноктуса.

– А почему ты не сожгла СБ, как другую электронику? – спросил я.

Гай на меня даже не посмотрела, не говоря уже о том, чтобы ответить.

Впрочем, вопрос действительно глупый, я уже и сам понял, почему. Потому что сожженный СБ не будет работать еще долгое время, и все это время в городе будут проникать ТТ, а это уже сделает светлячков не косвенными врагами Города, а самыми что ни на есть прямыми. Настоящими вредителями, если не сказать «предателями».

Светлячки зажгли свое оружие. К уже виденным мною дубинке и копью прибавились клевец, парные то ли длинные ножи, то ли короткие мечи, самая натуральная коса на длинном древке и еще несколько экземпляров колюще-режущего, которые были похожи на мечи, но назвать их просто «мечами» язык не поворачивался.

Я тоже активировал свое оружие, пока что позволяя вынужденным союзникам видеть лишь нож, услышал презрительное фырканье Стеф, и пошел следом за остальными.

Тактика движения по ноктусу у этих светлячков была такой же, как у моего Спектра – держаться посередине улицы. Но, в отличие от них, сейчас ребята не оставляли на каждом перекрестке отсекающих, а продолжали движение плотной группой. Значит ли это, что нам идти больше?.. Сколько их тут, восемь? Значит ли это, что нам идти больше четырех кварталов? Или что это значит?

Конечно же, никто бы мне не ответил, даже если бы я спросил. Поэтому мы продолжали движение сквозь мертвую, залитую светом перевернутого месяца, тишину ноктуса.

Лоа мы встретили уже на третьем перекрестке. Сразу троих. И сразу же они обратили на нас внимание и двинулись в нашу сторону, вытягивая руки.

Всех троих срезал лично Сол, одним коротким экономным движением копья. Он сделал это молча – просто шагнул вперед и махнул, рассекая лоа на дымные обрывки. Ни слова, ни указания, просто молчаливая работа. Никто даже не шелохнулся – все, видимо, и так знали, что сейчас произойдет.

На следующем перекрестке лоа был уже десяток. Они также потекли к нам навстречу, и снова им навстречу выступил Сол, но уже не один, а вместе с Гаей, вооруженной клевцом на относительно длинной рукояти. Копье прикрыло одно направление, острый шип, перпендикулярный к рукояти – второе. Лоа поочередно разлетались обрывками, но других это не останавливало, и они продолжали переть к нам с настойчивостью зомби.

– Да что сегодня такое!.. – сквозь зубы процедила одна из девчонок. – Вчера было шаром покати, а сегодня!..

В другой ситуации я бы, возможно, ей и ответил.

Но сейчас я просто обернулся, уже зная, что увижу.

За моей спиной зарождалась волна лоа.

– Сол! – позвал я. – Сзади!

Сол покончил с последним лоа, и обернулся, глядя назад.

Сдавленно охнул:

– Это… Что такое?!

Светлячки дружно повернулись, глядя назад, и хором издали возгласы удивления.

– Сол, надо назад! – с истеричными ноткам в голосе сказал кто-то из девчонок. – Посмотри, что творится!

– Я вижу! – напряженно ответил Сол. – Эй, ты! Что за херня происходит?!

– А я откуда знаю! – я картинно развел руками. – Я вижу не больше вашего!

– Да конечно! – выплюнул Сол. – Двигаемся к четвертой точке!

– Но Сол!.. – попыталась было возразить девчонка, которая просилась назад.

– Нет пути назад! – оборвал ее Сол. – И заткнись уже! Идем вперед! А лучше – бежим!

И мы побежали вперед, точно так же, как бежали в мой первый осознанный рейд. Преследуемые по пятам все той же волной лоа. И теперь у меня уже не было сомнений, кто является причиной ее появления.

Я немного спустил нож из рукава, и раскрутил его на ходу, чтобы не тратить на это время потом. Если ко мне кто-то сунется – просто вытяну вперед руку, и полуметрового радиуса сияющей окружности вполне хватит, чтобы разорвать лоа на куски!

А лоа не оставляли нас в покое. С каждым новым перекрестком их становилось все больше, и через время отбиваться пришлось и мне тоже. Черные тени валили со всех сторон, и только построение неровным кругом позволяло нам отбиваться от них. Хотя, в основном, конечно, мы пытались просто пробегать мимо, пользуясь тем, что лоа пока что не набрали достаточной для преследования скорости.

Интересно, как это работает? Чем больше лоа – тем быстрее они двигаются? Как это связано?

Черт, опять какие-то мысли не к месту в голову лезут!

Под давлением толпы лоа группа светлячков еще больше сплотилась, да еще и я влился в их строй, как будто они меня давно знали. Уже никто не пытался держаться от меня подальше, мне молчаливо доверили сектор пространства и негласно велели никого не подпускать.

И я не подпускал. Вертел роупдартом, как ганшип – пропеллерами, не позволяя никому подойти ни к себе, ни к ближайшим соседям. Развернуться на полную длину веревки я, конечно, не мог себе позволить, но и это пока что было достаточно. Если же передо мной не оказывалось лоа, я позволял себе делать редкие короткие броски, поражая какого-нибудь лоа, подкрадывающегося к светлячку с опасного направления.

На стенах ноктуса замелькали цветные метки. Сол коротко глядел на них, и командовал, куда свернуть. Не всегда мы бежали по ним, иногда – в прямо противоположную сторону, плутая по лабиринту ноктуса и уже не ставя перед собой целью добраться до Дочери Ночи.

Тут бы выбраться!

Наконец за очередным поворотом засветились лучи СБ! Светлячки воспряли духом и прибавили скорости, со всех ног летя к ним! Гай вырвалась вперед, чуть не напоролась на лоа, которого я срезал длинным отчаянным броском роупдарта, и присела рядом со столбиком СБ раньше, чем все остальные успели до него добежать! Секунда, две – и барьер погас, выпуская нас обратно в Город!

Светлячки вывалились в люктус и попадали кто где был, задыхаясь и хватая ртом воздух. Мне тоже ощутимо жгло в груди, но я, как и всегда, не поддался инстинкту и вместо того, чтобы упасть на бетон, пошел медленными кругами, стараясь дышать как можно глубже.

Так прошло несколько минут.

А потом услышал голос Сола:

– Эй, ты…

Я обернулся и поймал на себе злобный взгляд Сола, уже снявшего маску вопреки всем принципам скрытности.

– Да, да, ты… А не пошел бы ты все же нахер, а?!




Глава 4. Сам по себе


– Знаешь, сколько времени я хожу в ноктусы?! – продолжал бушевать Сол. – Восемь лет! Знаешь, сколько за это время у меня было рейдов?! Четыреста семь! Знаешь, сколько раз я видел что-то похожее на, что творилось сейчас?! Один! Этот! Я видел десятки лоа, я видел сотни лоа, в этом нет ничего необычного – чем больше людей в ноктусе, тем больше лоа, но чтобы столько!.. Все население Города должно было одновременно влезть в ноктус, чтобы появилось столько лоа! Ничего не хочешь объяснить?!

– Очень хочу. – честно признался я. – Горю желанием. Но не могу – у меня нет объяснения. Я не меньше твоего не понимаю, что происходит.

И в этом не было ни капли лжи. Я действительно не имел ни малейшего представления о поведении лоа ни в обычном состоянии, ни относительно того, что они отчебучили сегодня… И тогда, с девчонками – тоже. У меня, конечно, есть предположение, что это связано с моим заражением, но высказывать его вслух я, конечно же, не буду. Доказательств у меня нет, а искать их вместе со мной эти ребята не будут. Скорее уж вскроют, как рыбу перед копчением, едва услышав, что я заражен.

– Не знает он… – хмыкнул Сол. – До того момента, как ты появился в моей жизни, подобной херни не происходило! Ты решил нас угробить? Подставить? В чем был твой план?

– Какой план?! – я всплеснул руками. – нет никакого плана! Ты в своем уме?! Я же там был с вами вместе! Я прошел через все то же самое, что и вы! Если бы коснулись вас, то и я бы не остался в стороне!

– Поэтому я и спрашиваю, каков был план. – прищурился Сол. – Потому что пока что я его не наблюдаю…

– Да потому что нет никакого плана, я же сказал! Единственный план, который был – это добраться до Дочери Ночи, и, чем спокойнее, тем лучше!

– Добраться? – усмехнулся Сол. – Спокойно?.. Знаешь, что… Иди нахер со всеми нашими договоренностями вместе! Забери их и вали куда хочешь, хоть обратно в ноктус, только уже без нас! Сливай нашу базу корпорациям! Плевать! Мне проще найти и обустроить новую базу, нежели терять весь Спектр в ноктусе из-за какого-то пришельца!

– Да ни при чем я! – уже немного покривив душой, ответил я.

– Мне все равно. – припечатал Сол. – При чем, ни при чем – меня это уже не касается. Мы самоустраняемся от этого мероприятия.

– Вы же даже не попробовали еще раз! Вдруг будет по-другому!

– А если не будет? А если это будет конец? Если нам не повезет и мы не сможем выбраться? Я не собираюсь рисковать. И уж тем более не собираюсь отчитываться перед незнакомцем, который меня шантажировал!

Сол нахмурился и в руке вспыхнуло копье.

Так, ладно. На этом стоит остановиться. Он явно принял решение и не изменит его теперь ни под каким давлением.

Да мне и самому уже надоело заискивать перед ним и упрашивать – не привык я к таким методам, скорее попробовал их как последний шанс… Ведь на самом деле я прекрасно понимал Сола. И на его месте поступил бы точно так же..

– Хорошо. – согласился я. – Я согласен считать нашу сделку выполненной. Вы честно попытались провести меня через ноктус, у нас не получилось. Вы свое дело сделали. Информацию о вас я публиковать не буду.

– Да я все равно тебе не верю. – усмехнулся Сол. – Так что можешь просто молчать – я все равно не поверю ни единому слову.

Внезапно Сол повернул голову к плечу, словно прислушивался к тому, что ему говорят сзади. Явно Стеф постаралась.

Сол несколько секунд внимал телепатке, а потом с сомнением посмотрел на меня:

– Думаешь?

Пальцы, держащие копье, нехорошо шевельнулись, словно ухватывая древко поудобнее.

На всякий случай я спустил из рукава нож и полметра веревки и слегка качнул рукой, чтобы нож превратился в подобие маятника. Сол секунду смотрел на меня, а потом кинул через плечо:

– Нет, слишком долго и опасно. Квантуем! У нас полно работы!

Стеф отчетливо фыркнула и первой прошагала мимо меня, попытавшись протаранить плечом, от чего я машинально отшатнулся. Следом за ней прошли остальные, и последним – Сол.

Внезапно он остановился рядом со мной.

– Будь добр. – неожиданно вежливо сказал Сол. – Сделай так, чтобы я тебя больше никогда не видел. Следующая встреча легко может стать для одного из нас последней.

– Я учту. – серьезно кивнул я.

Сол еще секунду буравил меня взглядом, потом кивнул тоже и пошел вслед за девчонками.

А я кое-что вспомнил.

– Сол! – окликнул я его. – Цветные пометки на стенах это маршрут к Дочери Ночи?

– Пошел нахер. – грустно ответил Сол, даже не оборачиваясь.

Но от моих глаз не укрылось, как он слегка споткнулся, когда услышал этот вопрос. Словно я раскрыл какую-то тайну. Или почти раскрыл. Но давить на Сола явно было не к месту и не ко времени – займись я этим, и светлячки действительно могли бы решить, что я создаю слишком много проблем.

Оставалось стоять и смотрел, как уходит прочь моя надежда добраться до ответов. Возможно, не последняя, но всяко – первая. Та, именно которую хотелось бы реализовать, чтобы не прибегать потом к остальным.

Сколько еще на самом деле в Тай-фо есть светлячков, которые водят к Дочери? Не по версии Сети, а на самом деле? Один Спектр, два, три? Как мне их найти? Какими цветами они метят свои маршруты? В каких местах?

По большому счету, я вернулся в ту же точку, с которой начинал свое исследование Тай-фо. Одно радовало – вернувшись в ту же точку, я обзавелся кое-какими знаниями.

Во-первых, я научился владеть своим оружием еще и как инструментом для подъема и спуска.

Во-вторых, я узнал, что стены ноктуса не являются непробиваемыми для него.

В-третьих, я узнал, что количество лоа каким-то образом зависит от количества находящихся в ноктусе людей. Тут уже становится немного непонятно, что именно имеется в виду – количество лоа, нападающих на группу зависит от числа людей в этой группе или общее количество лоа в ноктусе в момент времени зависит от общего количества людей, находящихся в ноктусе в тот же момент времени? Непонятно. Но какая-то связь есть.

В-четвертых, я выяснил, что лоа, хоть и парят над землей, к полноценному полету не способны. Даже когда они целой волной цунами преследовали нас, эта волна не превышала высоту второго этажа, и росла лишь «в толщину», становясь все более и более непрозрачной. Что же касается тех лоа, которые оказывались у нас не за спинами, а прямо по курсу – они так вовсе от земли почти не отрывались.

И самое главное в-пятых. Я выяснил, хоть и косвенно, что метки светлячков в ноктусе действительно являются маршрутом, который ведет к Дочери Ночи.

И, если соединить все, что я выяснил, приправить только что произошедшей неудачей и поставить на медленный огонь утекающего, как песок сквозь пальцы, оставшегося у меня времени, то в итоге может получиться одно из двух. Или феерический успех или такое же громогласное фиаско.

Хотя нет. Фиаско будет как раз-таки тихое и незаметное. Да и про успех, в общем-то, узнаю один только я.

Впрочем, мне меня достаточно.

Еще раз посмотрев вслед светлячкам и убедившись, что они уже успели скрыться из виду, я стравил из рукава еще больше веревки, до самого максимума – пока не почувствовал, что дернулась петля на запястье. Получилось метров семь. Как раз примерно второй этаж.

Что ж, в принципе, можно и потренироваться немного, и никто меня не увидит, кроме, разве что случайных полуночников, что пырятся в окна. Все камеры тут все равно уже Гай пожгла… Ну не думать же в самом деле что мы выходили из ноктуса прямо под камеры наблюдения?

Подойдя к ближайшему дому, я задрал голову, раскрутил нож на веревке и метнул его вверх, так, чтобы он воткнулся в стену где-то близко к самой верхней точке.

Нож взлетел, утаскивая за собой веревку, не достал до стены, и упал вниз, чуть не прилетев мне в голову – я едва успел отскочить.

Я повторил попытку, но получилось еще хуже – невовремя отпустил веревку, и нож просто плашмя ударился о стену, отрикошетил от нее и снова упал чуть ли не мне на голову.

Нет, так не пойдет. Кидать нож вперед – это одно, а вот делать то же самое вертикально вверх оказалось намного труднее. Или даже не труднее, а просто по-другому. Клинок вел себя совсем по-другому и будто бы отказывался меня слушаться, несмотря на то, что мы вроде бы с ним только-только нашли общий яз…

Стоп, секунду…

«Слушаться»?

А должен ли он вообще меня слушаться?

Если пошариться в памяти и вспомнить все случаи, когда нож безукоризненно исполнял то, что я от него хочу… Получится, что он исполнял именно то, что я от него хочу! А не то, что я пытался заставить его сделать! Над головой Лизы он тогда свистнул, потому что я хотел поразить лоа. За трубу уцепился, потому что я жаждал найти опору. Да и во всех остальных случаях он исполнял мои желания – но никак не то, что я мог бы попытаться сделать с ним, как с обычным дротиком на веревке. Во всяком случае, обычный дротик на веревке совершенно точно не умеет выстреливать из рукава, как из катапульты и тем более – спускать и поднимать своего хозяина.

Да и Птичник, помнится, говорил что-то про то, что чтобы познать свое оружие, нужно сначала познать себя. Что оружие это часть меня.

Помнится, еще в той, прошлой жизни была у меня одна пассия – отъявленная мотоциклистка, которая и меня пыталась посадить на свой мотоцикл, несмотря на то, что меня ее пластиковая ракета никогда не привлекала – мне больше нравились большие тяжелые круизеры, которые делают «бу-бу-бу» и блестят на солнце хромом.

Тем не менее, несколько раз на ее мотоцикле я проехался. И первое, чему она пыталась меня учить, и что я так и не смог в полной мере понять – «Куда ты смотришь, туда мотоцикл и едет».

Может, и здесь что-то похожее? Что я захочу, то нож и делает? Может, мне вовсе не нужно пытаться попасть куда-то неловким броском, а просто захотеть это сделать?

Я снова задрал голову и принялся раскручивать веревку. Воздух тонко засвистел под клинком ножа, а я прищурился и сфокусировал взгляд на точке под окном третьего этажа. Представил, как в поле зрения влетает световой клинок, тянущий за собой веревку, вонзается в стену, расклинивается в ней…

Я даже не успел отпустить веревку.

Я даже моргнуть не успел!

Нож выстрелил из руки, как живой, взмыл вверх под небольшим углом к стене дома, коснулся острием стены, но вместо того, чтобы срикошетить от нее как в прошлый раз – прорезал бетон, уходя в него как горячий нож в масло! И остановился, лишь засев почти по рукоять!

Что ж, чего-то подобного я ожидал. Получается, пытаться обращаться с этим оружием как с оружием – провальная затея. Надо принять его как часть себя, как дополнительную конечность, если угодно, которая при ненадобности убирается в компактную маленькую незаметную форму.

Надо сказать, мне нравится такое приобретение!

Я подергал веревку, даже повис на ней, но она держалась крепко. Тогда я представил, что нож выпадает из стены и ныряет обратно мне в рукав – и через мгновение лишь одинокая черточка на стене напоминала о моем хулиганстве. А если не знать, где и что искать – то и она никому ничего не напомнит.

Я метнул нож снова, в то же самое место, и нисколько не удивился, когда он вонзился точно в ту же черточку. Ни миллиметром правее или левее.

Тогда, намотав сколько получилось, веревки на кулак я представил, что меня тащит наверх, как на импровизированном лифте, и действительно поехал вверх! Веревка сама собой проскальзывала через мой кулак, при этом совершенно не обжигая его, как это сделала бы материальная товарка, а лишь слегка согревая, и теплыми витками укладывалась на предплечье – как на катушку наматывалась.

Чудеса, да и только!

Добравшись до засевшего в стене ножа, я ухватился за рукоять, что было не сильно удобно из-за того, что она была наклонена к земле, уперся ногами в стену, подтянулся и зацепился руками за отлив окна, под которое целился. Тонкая жесть неприятно резанула пальцы, ну и ладно – мне всего на секундочку.

Вытащив нож из расщелины, я снова раскрутил его одной рукой, продолжая второй хвататься за отлив, и снова метнул вверх – еще на два этажа выше!

На третий раз я уже добрался до крыши, причем ради эксперимента даже перекинул нож через парапет, слабо представляя, за что он там может зацепиться, но искренне этого желая – и мое желание исполнилось! Когда я влез на крышу, предварительно подергав веревку целых семь раз, оказалось, что нож просто вонзился в крышу и торчал из нее на манер Экскалибура.

Если так подумать, то получается, что от светового оружия нет защиты… Возможно, собственный Свет – тот, которым мы защищаемся от лоа в ноктусах, и только. Теперь понятно, почему мотыльки, несмотря на свою военную экипировку, не носят ничего похожего на бронежилеты – они все равно ни от чего не защитят, а веса прибавят прилично, снизив мобильность. А им мобильность ой как нужна.

Светлячки тоже не носят никакой брони, уповая лишь на свой Свет и контроль над ним. А контроль – штука такая… Контроль может потерять кто угодно и в любой момент… И ситуация с Дейдрой, с которой началась моя история – лучшее тому подтверждение.

Да уж… Вспомнил на свою беду…

В голове тут же загудел рой тревожных мыслей – а что, если я ошибся? А что, если я все неправильно понял? А что, если?.. Если?.. Что?..

Вопросы копились в голове и превращались в уже знакомую волну лоа, которая грозила навалиться на меня и погрести под собой. Я сел прямо на гравий, которым была усыпана крыша, и взялся за голову, чтобы она не лопнула от растущего внутри снежного кома вопросов…

В висок уперлось твердое.

Я опустил руку, перевел взгляд – это был мой проводник. Без Света, просто проводник. Жалкий кухонный нож, который я несколько дней назад схватил даже не для того, чтобы убить кого-то, а просто – продемонстрировать серьезность своих намерений. Проводник, с которым я с тех пор не расставался, и который уже много раз успел спасти мне жизнь.

Неужели для того, чтобы я ее бездарно закончил в сомнениях в самом себе? Часики-то тикают…

Я почти услышал этот вопрос у себя в голове. Нет, не «почти» – я буквально услышал его у себя в голове! То ли я сам себе его так задал, то ли я сам знал ответ – но вопрос прозвучал! Если остальные тревожные мысли гудели озадаченными пчелами, сбиваясь в общий хор, из которого невозможно было вычленить хоть что-то, то этот вопрос был задан спокойным, уверенным и звонким голосом. Таким, каким задают вопросы, на которые просто невозможно ответить как-то иначе, кроме как того ждет вопрошающий.

Я сжал пальцы на рукояти, и проводник вспыхнул, снова превращаясь в жуткий нож со сквозным долом, ребристой рукоятью и веревкой из чистого света, скрывающейся в моем рукаве.

Да черта с два! Вот мой ответ – черта с два! С три! В моих руках самое необычное оружие этого мира, и это не моя характеристика, а окружающих! Я – непревзойденный мастер паркура, возможно, вообще единственный трейсер в этом мире, ведь я до сих пор не видел ничего даже похожего на паркур, хотя тем же светлячкам он ой как бы помог! В конце концов, мне банально нечего терять! Если ли что-то, что может остановить меня?!

Да черта с два.

Я улыбнулся и повернул голову в сторону, с высоты крыши глядя на световой барьер, за которым высились черные шпили и плоские коробки.

Хватит посторонних, ноктус. Завтра у нас с тобой свидание тет-а-тет.




Глава 5. Свидание тет-а-тет


Вернулся в гостиницу я тем же способом, каким и уходил из нее – через окно, на своем (теперь уже официально) личном лифте. Можно было и просто влезть по стене, благо совсем рядом проходила водосточная труба, но хотелось еще раз насладиться тем, что я наконец-то нащупал в себе и чем теперь мог полноценно пользоваться – слиянием с оружием.

После энергичной пробежки по ноктусу хотелось есть, но еще больше – хотелось спать, поэтому я упал на кровать, едва-едва скинув с себя одежду. Единственное, что я вспомнил и сделал, прежде чем меня накрыл сон – это принял дозу астриума, чтобы снова не влипнуть в болото.

Но в этот раз почему-то не помогло. Я снова провалился в нефтяную лужу, коснулся дна собственного сознания и запутался ногами в проволоке собственных мыслей. Все то, что я переживал в ноктусе с группой местных светлячков, происходило по-новой, только в этот раз уже некуда была бежать – все пути отступления упирались в тупики. Не на кого было надеяться – я был один. И даже сражаться было нечем, и нечем было попытаться уйти по крышам – со мной не было даже оружия.

Волна лоа навалилась на меня, погребая под собой, ломая кости и сознание, затапливая, заливаясь через уши, глаза и нос, не давая ни двигаться, ни дышать, разрывая на части…

А потом откатывалась, собиралась в новый девятый вал и накатывала снова.

И так раз за разом.

Хорошо, что я не стал закрывать шторами окно, когда вернулся – только солнечный свет, проникающий в комнату, и смог выдернуть меня из этого кошмара. Если бы не он, я бы, кажется, и не проснулся вовсе.

Это начинает напрягать. Неужели астриум перестает действовать на меня? Такое вообще возможно? Или все дело в том, что заражение в моем теле прогрессирует и астриум перестает справляться с этой волной тьмы в моей голове? Ну или это просто астриум в моем ингаляторе закончился, но это полная чушь – я еще перед уходом с «Зефира» отдал его на заправку Валери, а на вопрос про частоту заправки сказала, что даже при условии ежедневного использования, его должно хватить минимум на неделю. Так что астриум точно ни при чем. Просто мое заражение перешло ту черту, за которой не помогает уже даже он. А это, в свою очередь значит, что у меня осталось совсем мало времени, даже если формально его больше, чем кажется. В скором времени я могу просто перестать спать из-за этих кошмаров, а это в свою очередь будет означать, что я банально окажусь не в состоянии просто двигаться. Я не буду отдыхать ни морально, ни физически, и очень скоро рискую просто сойти с ума.

Значит, сегодня, край завтра, надо все решить. Уже окончательно. Или успешный рейд в соло, или нож в сердце. Послезавтра, боюсь, я уже могу оказаться в том состоянии, в котором я не вспомню, что существует способ прервать эти мучения.

Я откинул простыню и усилием воли стащил себя с насквозь мокрой простыни. Наверное, сегодня стоит попросить портье провести уборку в номере и поменять белье, а то при заселении я попросил не беспокоить меня, чтобы ненароком чужие глаза не увидели того, что им видеть не следует.

Дотащившись до крошечной душевой и сунув голову под струю холодной воды, я почувствовал, что напряжение постепенно отпускает. Ингаляция астриума – уже вторая за неполные двенадцать часов, – прогнала дурное состояние почти полностью, и я снова почувствовал себя готовым к новым свершениям.

А свершения сегодня предстояли глобальные… Но – вечером, или даже вернее ночью. В этом мире день и ночь официально поменялись местами, во всяком случае для меня. И что самое интересное – меня это устраивало и не приносило никакого дискомфорта. Я думал, что будет сложно перестроить биологические часы, но, судя по всему, у этого тела они остались от старого хозяина, и ничего перестраивать не пришлось. Я спокойно (ну, насколько возможно) спал днем и активничал ночью, словно меня в запястье укусила радиоактивная кошка. В прошлой жизни, конечно, я тоже был любителем поспать, но такого, чтобы я вставал позже одиннадцати часов дня, было всего пару раз за последние несколько лет – даже по выходным. Здесь и сейчас же я спокойно сплю до трех-четырех часов дня, когда солнце добирается по небосводу до той точки, с которой может заглянуть ко мне в окно.

Оставшиеся несколько часов до выхода я потратил на то, чтобы поесть, и проверить все свое снаряжение и амуницию, если это можно так назвать. Проводник вел себя как обычно, послушно превращаясь в оружие и действуя так, как я от него хочу – хотя у меня были подозрения, что он станет слушаться хуже после того, как я обнаружил, что астриум больше не спасает от кошмаров.

С одеждой дела обстояли хуже. Местами слой черной краски от движения полопался и выкрошился, обнажив ткань. Кое-где даже проступили цветные полосы, обозначающие мою принадлежность к Спектру. Остается надеяться, что это произошло не в ноктусе, а уже после – когда я развлекался с оружием, я там знатно об стены потерся.

Я по-новой закрасил проблемные места, благо, краска еще оставалась, все, что могло показаться подозрительным, сложил в сумку и вывесил ее за окно, прицепив за крючок, держащий водосточную трубу. Теперь уж точно никакая горничная не будет копаться по моим вещам, даже если им это придет в голову.

Пока суд да дело, на Город опустилась ночь и стемнело. Я снял с ручки двери табличку «не беспокоить», и на сей раз решил выйти по-старинке – через дверь. А то будет странно, если горничная придет убираться в пустой номер, постоялец которого не выходил из гостиницы.

Портье, уже другой, незнакомый, поприветствовал меня, я доброжелательно кивнул в ответ, попросил убраться у меня в номере и вышел на улицу.

Входить я решил в том же месте, где мы входили вчера – все на том же, где нижняя часть экрана была расцвечена знаком Сола и его Спектра. Я думаю, светлячки позаботились о том, чтобы там не было никаких камер или других подлянок от корпораций.

Сегодня барьер взламывался особенно долго – я даже успел подумать, что напоролся на блок и придется входить через другую точку, но наконец код подобрался и световые лучи погасли.

Ох и повезло же мне, что у меня самая старая версия Пульса, и Валери собрала энкодер для меня отдельно. Если бы не это, пришлось бы мне носить на руке весь девайс ради коротких секунд взлома барьеров, а это могло бы подсказать девчонкам, где я есть и чем занят. А мне это было не нужно.

И, если уж на то пошло, то у меня даже появилась теория, почему именно этот Пульс мне подошел – моя температура тела снижена из-за заражения. Какие-то иные причины мне в голову не приходят. Ну, или это врожденная особенность предыдущего хозяина моего тела. В таком случае, низкий ему поклон.

Я вошел в ноктус и сразу же, не теряя времени, раскрутил и метнул вверх роупдарт. После этого убедился, что он прочно закрепился в стене, подергав несколько раз веревку – вдруг в стенах ноктусов он закрепляется как-то по-другому. Но нет, все было точно так же – нож прочно засел в черной стене, яркой искрой выделяясь на антрацитовом фоне. Поэтому, защитив все тело Светом на случай, если я и тут оботрусь о стены, я крепко взялся за веревку и начал свое восхождение.

Я выбрал то самое здание, на котором висел привлекший мое внимание экран. То самое, с которого я наблюдал за Солом и компанией, в общем – то самое, с которого все началось.

Ну, не прямо его, конечно, а его теневой двойник. Но сути это не меняло – по форме это было все то же жилое здание, а значит, я уже знаю, как по нему подниматься. Сначала зацепиться под окном, подняться, ухватиться за отлив, не забыв как следует защитить пальцы Светом от влияния ноктуса, и снова метнуть роупдарт вперед. Главное – не забывать поддерживать световую броню в полном виде, и не касаться черноты.

Интересно, а что со мной станет, если коснусь? Обычный человек понятно – заразится. А я? Я уже и так заражен. Подействует ли здесь принцип «Зараза к заразе не липнет» или наоборот – мое состояние лишь ухудшится, причем моментально и неизвестно до какого уровня?

Само собой, пробовать я не собирался. А собирался наоборот как можно быстрее добраться до крыши, и, выглядывая с них метки светлячков, как можно быстрее добраться по ним до… В идеале – до Дочери Ночи. Но сойдет и просто узнать, куда они ведут, без опасности встретиться с волной лоа.

А лоа стали собираться подо мной даже раньше, чем я успел подняться на крышу. Добравшись до второго на моей пути окна, я бросил короткий взгляд вниз – там уже стояло целых пять лоа. А, может, и шесть, или десять. Сложно было сказать – они дрейфовали на крошечном пятачке, постоянно проникая друг в друга и путаясь, как облака дыма от кальяна. Каждый из них будто стремился оказаться как можно ближе к той точке, из которой я начал свое восхождение, но при этом каждый следующий выталкивал его с этой точки.

А по улице к ним тянулись новые лоа.

К счастью, я оказался прав – лоа не поднимались выше и даже не пытались этого делать. Они не становились друг другу на головы, не сливались в одного гигантского лоазорда, и вообще вели себя скорее как юниты в какой-то стратегии вроде старкрафта, когда велишь им идти в одну точку. Они сбиваются в эту одну точку, и только потом, лишенные дальнейших команд, расползаются по доступной площади.

В плоскость крыши нож тоже вонзился так же легко, как в люктусе, без проблем сыграв роль якоря и подняв меня наверх. Оказавшись на крыше, я бросил вниз еще один взгляд – лоа там было уже около двадцати, сложно сказать точнее.

Просто удивительно получается – пока остальные светлячки стараются держаться поближе к центру улицы и не лезть к зданиям, я наоборот прыгаю по их крышам, как какой-то неизвестный науке вид рангона. В то время, как остальные прорываются через толпы лоа, я наоборот использую все возможности, чтобы с ними не встретиться.

С другой стороны, у меня, в отличие от других светлячков, и цели стоят другие. С высоты крыши едва мерцающий где-то под стеной здания хрен разглядишь, особенно, когда его закрывают собой десятки лоа. А даже если и разглядишь – поди еще спустись, чтобы его забрать. Так что, возможно, даже если бы светлячки умели в паркур так же, как я – им бы это просто не пригождалось. Просто было бы незачем. В отличие от меня, им не настолько важно не встречаться с лоа – они просто не встречают их в таких количествах и так быстро.

Что ж, пусть тогда все останется на своих местах.

Визуально крыша была покрыта тем же гравием, что и в люктусах, но на ощупь он оказался совсем другим – словно тот же гравий залили клеем. В свете луны были четко видны грани отдельных камешков, но при этом покрытие не шуршало под ногами, и попытки шаркнуть ботинком ничем не увенчались – я лишь умудрился споткнуться, стоя на одном месте. В любом случае, это все еще оставалась отличная шершавая поверхность для того, чтобы разбегаться по ней и толкаться от нее.

Так я и поступил, смотав нож обратно в рукав. Разбежался и прыгнул.

Световой покров отчетливо вспыхнул, когда я перекатился по следующей крыше, местный аналог гравия неприятно впечатался в спину. Погасив скорость роллом, я встал на ноги, подошел к краю крыши и осмотрелся, пытаясь с высоты обнаружить новую метку светлячков. И обнаружил – в двух домах от себя, прямо на стене.

Отлично. Теперь я знаю, куда идти.

Я передвигался прыжками между крышами, каждый раз останавливаясь на поиски новой метки. Некоторые из них лезли в глаза сразу, некоторые приходилось искать по несколько минут. Больше всего времени занял поиск метки, которую светлячки ради разнообразия поставили не на здание, на фонарный столб, причем поставили так, что мне была видна от силы ее четверть. Это логично – ведь они видят свои метки снизу, и не предполагали, что их будет искать кто-то сверху.

Я пропрыгал уже шесть перекрестков, сопровождаемый по пятам волной лоа. Я уже даже перестал пытаться их считать, но на вид их было уже несколько сотен. Когда я останавливался на крыше, они замирали под стеной дома тоже, неотрывно следуя вдоль нее за моими перемещениями. Я даже перестал обращать на них внимания – для меня главным оставалось то, что они не способны до меня добраться.

Метки светлячков вели меня глубже в ноктус. Маршрут не был прямым, он периодически менял свое направление, ломаясь на перекрестках и вынуждая пересекать улицы поперек. Я старался на всякий случай держать в голове азимут на люктус и в итоге пришел к выводу, что никаких петель маршрут не делает – он вел только вглубь ноктуса, и ни разу не поворачивал обратно к Городу. Зачем в такой ситуации вообще делать какие-то загогулины, если можно просто проложить две прямые – одна вперед, вторая в сторону, – так и осталось загадкой. Наверное, у светлячков были какие-то причины прокладывать маршрут именно так.

Минут через двадцать после того, как я вошел в ноктус, я столкнулся с первой крупной проблемой, если не считать уже несколько сотен лоа под моими ногами. Маршрут светлячков проходил через широкий перекресток, настолько широкий, что перепрыгнуть его у меня не было возможности. И даже докинуть доупдарт не представлялось возможным – между крышами было метров десять, не меньше. И я ведь даже не мог спуститься, чтобы пересечь улицу пешком – внизу было уже так много лоа, что они буквально занимали всю грань дома, от угла до угла. Перейди я на другую сторону крыши – и они окажутся под ней раньше, чем я успею спуститься. Их собралось уже так много, что всерьез стали одолевать сомнения – а где-то еще они остались вообще? Или они все преследуют меня?

Учитывая, что нынешний поход в ноктус для меня стал самым продолжительным, это не казалось таким уж фантастическим предположением.

Я чуть было не присел на парапет крыши, чтобы подумать, что делать дальше и как перебираться через возникшую на пути все-равно-что-бездну, но вовремя спохватился, что не стоит тратить на это Свет, и остался стоять. Может, на это и нужна будет одна десятая процента моего запаса, но проблема в том, что я не знаю границ этого запаса, и любая десятая доля процента может стать последней десятой долей процента. Так что лучше экономить его по-максимуму, применяя только на то, на что действительно припрет.

Я еще раз скептически осмотрел пропасть между собой и крышей напротив и прикинул расстояние на глаз. Технически, я мог бы выпрыгнуть со своей крыши, и метнуть роуп уже в полете – вроде бы расстояние позволяло достать до противоположной стены таким макаром. От удара о стену я могу защититься Светом, это мы уже проходили. Остается только главный вопрос – не окажусь ли слишком низко после того, как коснусь стены? Так низко, что лоа смогут до меня достать?

Впрочем, всегда можно отдать роупу команду стягиваться точно в тот момент, когда он коснется стены – и раньше, чем ее коснусь я, по сути, притягиваясь к стене уже в момент падения. Но это влечет за собой появление нового вопроса – а что будет со мной, если на меня одновременно будет действовать ускорение от полета навстречу стене и ускорение от подъема? Результирующий вектор будет направлен куда-то под сорок пять градусов вверх, но, чем ближе я буду к точке, в которой засел нож, тем больше во мне накопится энергии, которая вся должна куда-то деться, когда я подтянусь точно к ней. Не оторвет ли мне руку всей этой накопленной энергией? Не вырвет ли нож из стены? Что там еще может произойти?

Внезапно сзади раздался какой-то звук. Что-то похожее на воркование голубя, только огромного, размером с экскаватор. Я не обратил было на него внимания – ну звук, и звук…

А потом окаменел.

Потому что это был первый звук, что я услышал в ноктусе, исключая те, что издавал сам.

Медленно, не делая резких движений, я повернул голову и скосил глаза так, чтобы видеть, что у меня происходит за спиной.

И понял, что надо прыгать прямо сейчас, забыв про всего расчеты и формулы.

Даже если мне действительно оторвет руку…

На соседней крыше – той, с которой я буквально десять минут назад выпрыгнул, стоял рангон.




Глава 6. Световая броня


Рангон выглядел точно так же, как выглядел, когда я видел его в первый раз. Непонятная тварь с огромной уродливой головой и длинными, почти достающими до пальцев ног, руками, вооруженными длинными когтями. Как и в люктусе, здесь, в ноктусе, рангон тоже исходил загадочным черным дымом, будто кусочек черного фигурного сахара растворялся в стакане прозрачного и призрачного лунного света.

Склонив уродливую башку к плечу, рангон внимательно смотрел на меня, будто не мог понять, что такое перед ним и что с этим нужно делать. Не знаю, что творилось в его черепушке и может ли что-то твориться вообще, но проверять это не хотелось.

А вот что хотелось – это как можно быстрее оказаться как можно дальше отсюда. Не было ни малейших сомнений в том, что через время тварь сообразит, что глядя на меня, она ничего не узнает, и подойдет поближе, чтобы познакомиться.

Поэтому я резко развернулся и побежал к парапету, раскручивая на бегу роупдарт и напитывая Светом, все что только возможно было напитать – оружие, одежду, руки, ноги, голову!..

Прошла целая секунда, прежде чем шорох когтистых лап по бетону дал понять, что рангон тоже сорвался следом за мной! За эту секунду я успел преодолеть половину расстояния до парапета, набрав с места скорость, какую не набирал никогда в жизни! Еще шаг, еще один!..

Прыжок!..

Я вытолкнул себя вперед и вверх, придавая телу максимальное ускорение, рванулся вперед и руками и ногами – всем, чем только мог управлять! Все ради того, чтобы придать себе лишние крохи скорости, которые мне сейчас так нужны!

Мелькнула под ногами залитая лунным светом дорога ноктуса…

Пронеслись черные силуэты лоа, устремившиеся следом за мной…

А потом я начал падать.

Да я же не пролетел и половины расстояния между домами!

Твою мать!

Раскрученный на пределе возможности нож устремился к противоположному дому, сверкнул в ночи натянутым солнечным лучом!..

Не достает!.. Не достанет же!..

Достал!

Веревку резко рвануло по руке, будто настоящую – даже болью в плече отдалось! Меня резко понесло навстречу стене, одновременно затаскивая наверх – не до самого конца, до половины, чтобы после этого меня не вышвырнуло вверх, как пробку из бутылку шампанского, или еще чего хуже не произошло!

Падая, я на мгновение обернулся – рангон прыгнул следом за мной, но, в отличие от меня, у него не было волшебного оружия, и, махнув в воздухе рукой и не достав меня, он камнем рухнул вниз, прямо в толпу лоа!

Я поспешил отвести взгляд обратно к стене, и едва успел защитить тело от удара – так быстро здание оказалось рядом!

Удар!

Черт, даже сквозь броню из Света в тело отдалось болью! Даже дыхание на несколько секунд сбилось, и пришлось повисеть на веревке, пытаясь привести в норму свернутую в судороге диафрагму…

Я все же достал. Длины веревки роупдарта хватило, чтобы дотянуться… Значит, это только казалось, что я не дотягиваюсь. Значит, на самом деле я умею прыгать намного дальше, чем сам о себе думал.

А, может, все дело в Свете? Я же, в панике убегая от рангона, залил Света во все подряд, не делая разницы между нужным и ненужным. Потратил, наверное, огромную часть своего запаса, но в тот момент я об этом не думал. Я просто пытался защитить сразу все от возможной атаки, если вдруг рангон меня догонит.

Хотел защитить, а в итоге набрал при разбеге такую скорость, что сам удивился. Может, это как раз благодаря Свету? Как-то укрепились мышцы, или вроде того?

Ладно, потом разберусь. Сейчас надо выбраться на крышу и продолжить путь. Только брошу последний взгляд на утонувшего в толпе лоа рангона…

Сучий потрох, рангон!..

Эта тварь никуда не утонула и не разбилась! А, может, это и не та же тварь, да какая разница?! Главное, что сейчас она лезет прямо по стене дома, с явной целью добраться до меня! Черт возьми, можно было бы догадаться, что на крышу он тоже не прилетел, а добрался каким-то иным способом!

Рангон лез по медленно – даже медленнее, чем умело поднимать меня мое оружие. Он размеренно и неторопливо втыкал когти в стену, и они тут же срастались с нею, словно становясь одним целым. Создавалось ощущение, что рангон растет прямо из стены и двигаться никуда не может в принципе… Но это лишь до того момента, когда он выдергивал лапу и вонзал ее снова – уже выше!

Твою мать, наверх! Самый полный наверх!

Веревка начала стягиваться с такой скоростью, словно там наверху вместо одного ножа целая лебедка была закреплена! Буквально за секунду я взлетел вверх на добрых пять метров, быстрее молнии перехватился за рукоять и даже не стал пытаться зацепиться куда-то еще выше – так и выпрыгнул прям с кэт липа, отталкиваясь ногами от стены, а руками – от ножа, и одновременно выдергивая его из черного здания!

Рывок на добрых полметра – и я снова втыкаю нож в стену, повисая на нем, как альпинист на шлямбуре! У меня банально нет времени раскрутить нож и метнуть его выше – рангон буквально трогает меня за пятки!

Еще рывок! Еще один! Тяжело, но делать больше нечего – или так, или вообще никак! Благо, остался до края крыши какой-то метр – на два прыжка всего!

Еще! Еще!

Наконец я добрался до крыши, подтянулся и распластался на парапеты, давая отдых уставшим до судорог мышцам.

Полсекунды, не больше.

А потом я вскочил на парапете, раскручивая нож на веревке и глядя вниз.

Рангон все еще полз по стене, но оставалась ему ползти буквально каких-то два метра. Он даже не смотрел на меня… Кажется. Трудно понять, смотрит он или нет, когда непонятно, где у него глаза. Если там же, где у людей, то смотрит он перед собой, уткнувшись взглядом в стену.

Если же где-то в другом месте – то…

Да какая разница! Главное – что он не планирует от меня отставать! И что-то я сомневаюсь, что у меня получится от него убежать – он-то, в отличие от меня, по закону подлости, наверняка не знает, что такое усталость!

Я раскрутил роупдарт и перевел плоскость вращения, так, чтобы нож крутился передо мной. Постепенно стравливая веревку, я добился того, чтобы нож почти что чиркал рангони по макушку, и перелил в клинок столько Света, сколько он смог в себя вместить.

Нож засветился так, словно на него подали напряжение целой электростанции – он даже стал оставлять за собой видимый световой шлейф, быстро тающий в ночном воздухе! Вот клинок впервые чиркнул по голове рангона, и…

И ничего.

Вообще ничего! Да уродливая башка должна была развалиться, как арбуз, разрубленный топором – а хрен там! Рангон лишь чуть заметно дернулся, словно ему по лбу щелбан отвесили и продолжил восхождение!

Еще касание! Еще одно!

Нож перестал чиркать по голове твари, и стал от нее отскакивать, словно натыкался на непреодолимое препятствие. Нож, который режет бетон, как пенопласт – отскакивает от этой твари! Все, что на ней остается – лишь тонкие полоски света, которые быстро сходят на нет!

Как вообще с этим бороться?!

Я сменил тактику, попытавшись раскрутить нож и швырнуть его сверху вниз, пользуясь инерцией как помощником – и вроде что-то стало получаться! В первый раз нож также отскочил от бронированной башки, во второй – тоже, но будто бы отколов от нее кусочек тьмы, а на третий наконец застрял в ней!

И в этот же момент рангон неожиданно рванулся наверх, преодолевая последний разделяющий нас метр!

Я отскочил назад, чтобы не попасть под мощные когти, споткнулся о монолитный гравий, и покатился задним кувырком, разрывая дистанцию еще больше! Рангон влетел на крышу, как диковинный единорог из наркотических кошмаров, размахивая лапами и сверкая ножом в голове!

Мои ножом!

Рангон кинулся на меня сразу же, не дав мне даже толком подняться! Сука, какой же он быстрый – даже в люктусе он не казался таким быстрым! Прыгнул, замахиваясь когтями, словно намереваясь сложить их «ножницами», между «лезвиями» которых должна находиться моя голова!

Я, только вставший на ноги после кувырка назад, кувыркнулся снова, чтобы не попасть под когти, и заодно еще и ноги вверх вытянул, перекидывая ими тварь через себя – чтобы точно не достал!

Получилось! Мощный пинок сразу двумя ногами пришелся куда-то в район живота рангона, он перевернулся в воздухе, наматывая на себя тянущуюся от моей руки световую веревку, и приземлился куда-то у меня за спиной.

Веревка…

Веревка!

Помнится, в «тринадцатом районе» большого верзилу тоже победили при помощи веревки! Почему бы не попробовать и мне тоже?!

Я сделал широкий мах рукой, подматывая веревку на локоть и развернулся к рангону, только-только вставшему на ноги.

Новый прыжок! Все та же тактика – прыгнуть и попытаться ударить обеими лапами сразу, как садовым секатором!

Но в этот раз я был готов.

Я упал на бок, пропуская рангона над собой, и одновременно сбрасывая с локтя заранее намотанную петлю, подвешивая ее в воздухе – сработало! Одна лапа рангона попала в петлю, и резким рывком я заставил ее притянуться к телу намертво!

Тварь не смогла приземлиться нормально – она пыталась использовать четыре точки опоры, а осталось в наличии всего три! Морда рангона с громким скрежетом пропахала монолитный гравий крыши ноктуса, и, пока он не поднялся, я подскочил сзади и накинул сверху еще одну петлю веревки – обмотав ею рангона по «периметру». Рывок – и оставшуюся свободной руку твари сносит натянувшейся веревкой, заставляя рангона упасть навзничь.

А дальше я просто подпрыгнул, высоко задирая ноги, нагнал в них максимум Света и, резким рывком распрямив их, обрушился на спину твари, вколачивая ее в крышу!

Что-то громко хрустнуло. Рангон на мгновение действительно распластался по крыше, ноги разъехались по неожиданно мягкой и податливой ткани твари, я не удержался тоже и упал сверху, чудом дотянувшись до ножа, застрявшего в голове рангона.

Дотянулся – отлично!

Придавив рангона своим весом, я ухватил нож за рукоять, вырвал из башки твари и принялся обратным хватом вгонять его, куда только длина веревки позволит! В затылок, в шею, в уши, в виски – куда угодно, только побольше, посильнее!

Рангон дернулся от удара, зашевелился, начал подниматься, упираясь в крышу одной лишь головой и ногами, я свободной рукой ухватился за него, чтобы не упасть и продолжал нашивать в него удары! Быстрее, быстрее! Сдохни, тварь, сдохни!

Сдохни ты уже, наконец!

Рангон так и не поднялся. То ли какой-то из ударов оказался критическим, то ли я просто нанес их слишком много – тварь умерла. Ноги подломились, и рангон повалился на гравий крыши, вместе со мной.

Я резко откатился от твари и призвал оружие втянуться обратно в рукав. Готовый в любое мгновение снова выбросить нож в руку, я секунд двадцать стоял и смотрел на рангона – не притворяется ли он и не собирается ли напасть на меня, едва я приближусь? – но тот не подавал признаков жизни. Лежал, не двигаясь и не издавая звуков.

Смущало то, что он не таял в воздухе, как лоа. То есть, таял – но не более, чем обычно. Легкие дымные струйки, отделяющиеся от рангона, ничем не отличались от аналогичных при жизни, и по ним судить о том, что он наконец умер, явно было не рационально.

Поэтому я снова выбросил нож в руку, раскрутил его на веревке и с безопасного расстояния швырнул в тушу рангона.

Нож с первого раза засел в ней, как в сырой деревяшке.

Для проверки я сделал еще несколько бросков, и каждый из них нож спокойно втыкался в рангона, будто у того и не было никакой брони. Я даже смог попасть близко к той точке, в которой нож намертво засел изначально – и он воткнулся с первого раза, и без каких-либо проблем.

Значит, тварь все же умерла. А то, что он не распадается… Ну, наверное, это связано с тем, что это какая-то другая тварь. Она не распадается.

Не знаю. Плевать. Какая разница?

Чуть не забыв подстраховать задницу и спину Светом, я присел на крышу, опираясь о парапет, и несколько минут сидел, приводя дыхание, мышцы и мысли в порядок. Я уже не задумывался о том, что напрасно трачу Свет – сейчас, по ощущениям, мне отдых требовался намного больше.

К тому же, я все еще не уверен, что рангон сдох.

Я просидел так минуты три, не меньше, не сводя с твари взгляда, но она так и не пошевелилась и не сделала ни единой попытки снова меня атаковать. Признав, что я действительно смог убить рангона, я тяжело поднялся и пожалел, что даже не смогу забрать с собой никакого трофея – во-первых, не факт, что от рангона можно что-то как-то отпилить, во-вторых, стоит на мгновение забыть о том, что это «что-то» лежит за пазухой и утратить контроль над Светом – и привет!.. Что-то. Какие-то неприятные последствия. Не хочу знать, какие.

Я уже уверенно развернулся спиной к туше рангона, обозрел улицу с крыши, нашел метку светлячков и продолжил путь, перелетая с крыши на крышу и с каждым прыжком отмечая, что лоа становится все больше и больше. Они уже не просто перетекали по стенам здания вслед за мной – они просто заполняли улицу от дома до дома, и теперь будто сама улица двигались вместе со мной. Волновалась и качалась, будто мягкое желе, и двигалась. Да уж, было глупо думать, что рангон разобьется, если упадет в эту толпу. Это же для него как мягкий диван, наверное! Я бы на его месте тоже с удовольствием прыгнул в такое – просто ради развлечения!

Но мне оставалось прыгать лишь по крышам.

Еще два раза мне попадались широкие перекрестки, через которые я перепрыгивал уже без боязни все тем же методом – сначала прыжок, потом бросок ножа перед собой. Потом – несколько десятков секунд альпинистского восхождения.

Улицы сменялись улицами, я ушел вглубь ноктуса уже на два десятка кварталов. Очень солидное значение, если вспомнить, что стандартный рейд за астриумом вообще закончился на пяти. Когда же уже наконец наткнусь на то, что ищу? Или я все же неверно понял метки и иду совсем не туда, куда надо?

Нет, туда! Я совершенно точно иду туда!

Как еще объяснить, что за домами впереди появилось какое-то зарево?! Словно там стоит и светит на всю округу новогодняя елка – единственный виденный за все время источник света в этом царстве угольной тьмы?!

Я прибавил ходу, хотя, казалось, уже некуда – промежутки между крышами так и мелькали под ногами, даже лоа немного отстали от меня! Я бежал по крышам, как заправский спринтер, перепрыгивая меж ними быстрее и техничнее, чем бегун это делает с барьерами на пути. Воистину – лучший мотиватор это видеть наконец, что твоя цель достижима! Что вот она, прямо перед тобой – осталось лишь пробежать несколько сотен метров!

Стоп, а это что?

Случайный блик лунного света привлек мое внимание. С учетом того, что гравий крыш не бликовал, а будто бы впитывал в себя свет, это показалось странным. Я резко остановился, проскользив подошвами по спеченному в корку гравию, и сфокусировал глаза на предмете, который так привлек мое внимание. Будь я на своей Земле, я бы решил, что это что-то не стоящее внимания – алюминиевая банка, осколок стекла или мало ли что еще может оказаться на крыше, на которую мотаются все кому не лень?

Но это был другой мир. И другие крыши, по которым не мотается никто. Один лишь я.

Тем удивительнее оказалась находка. Потому что это оказался развернутый в режим планшета Пульс.

Причем точно такой же устаревшей модели, как мой.




Глава 7. Пульс


Наверное, мой мозг, еще не до конца оправившийся от эйфории после победы над рангоном, не вполне понимал происходящее, потому что сначала я не придал значения находке – ну Пульс и Пульс, мало ли почему он тут валяется.

Но через секунду я вспомнил, где это «здесь». И понял, что здесь ему делать решительно нечего. Пульс в ноктусе уместен примерно так же, как космический скафандр в бассейне.

Я имею в виду Пульс без хозяина, конечно же. При наличии хозяина все претензии становятся необоснованными – ведь люди с этими девайсами не всегда расстаются даже в душе и во сне, что уж говорить про смертельно опасную зону мистического заражения, один только вход и выход в которую проводится с использованием девайса. И я бы еще понял, если бы увидел человека без Пульса, даже тут – в ноктусе. Если верить девчонкам, предыдущего хозяина моего тела именно в таком виде и обнаружили, прежде чем приняли его в Спектр.

Но Пульс без человека…

Я прикинул на ходу, сколько времени уже нахожусь в ноктусе – по всему получалось, что около часа. Максимум, полтора. До рассвета еще далеко, так что можно и задержаться на несколько секунд ради такого необычного повода.

Я остановился возле Пульса и присел, чтобы получше его рассмотреть. Брать в руки сразу не рискнул – мало ли что на самом деле он из себя представляет? Я ведь так до сих пор ничего не знаю ни о ноктусе, ни о том, что в нем может существовать. Вдруг это какая-то аномалия, как в Зоне из «сталкера»? Специально для таких умников, как я, которые решили поиметь систему и пробраться через весь ноктус по крышам?

Кстати, интересно, а почему, кроме меня, таких умных еще нет? Понятно, что светлячкам это недоступно – у них банально нет механизмов для этого… А мотыльки? У них же есть их крюки. Они, наверное, могут их так же напитывать Светом и использовать для восхождение на здания? Надо будет узнать об этом. Потом. Когда разберусь со всем.

В первую очередь – с находкой.

Я потыкал Пульс ножом. Сначала – в его обычной, металлической форме, потом, поняв, что он не реагирует – наполнив его Светом. Не знаю, чего я ожидал – может, что Пульс попячится от Света, как черт от ладана и превратится в страшного мимикрида, но этого не произошло. Вообще ничего не произошло, разве что Пульс чуть подвинулся по гравию от касания. Как обычный физический предмет, не претендующий на какую-то мистику.

Что ж, ладно… Будем считать, что ты меня уговорил.

Я ткнул Пульс пальцем – он был холодный. И твердый. Как и положено Пульсу без носителя. Он лежал экраном вниз, поэтому, окончательно осмелев, я подцепил девайс пальцами и быстро перевернул, готовый к тому, что может случиться все, что угодно. Начиная гранатой без чеки, спрятанной в лунке под Пульсом, и заканчивая портретом Брежнева на экранчике устройства.

Но ничего не произошло, конечно же. Пульс просто глухо звякнул по монолитному покрытию крыши, перевалившись через узкую грань, и подставив экранчик лунному свету. Экранчик, конечно же, пустой.

Разумеется, пустой. Это же старая модель, как та, что сейчас лежит в моем номере в гостинице. И ладно я такой ношу вынужденно, а кто еще пойдет на то, чтобы обдуманно носить устаревший и морально, и технически девайс, который, к тому же, не умеет взламывать СБ? Да, правильный ответ – никто. Значит, этот девайс лежит тут уже очень долго. Несколько лет, как минимум. Возможно, даже с тех пор, как световые барьеры еще не были снабжены алгоритмами шифрования и для того, чтобы проникнуть сквозь них, не нужно было их взламывать. Если, конечно, такие времена когда-то были.

Я уже без опаски взял Пульс в руки и нашарил кнопку включения именно там, где намеревался найти – там, где она находилась на моем собственном устройстве. Нажал ее я просто чтобы окончательно убедиться в том, что это реальное устройство, а не «макет массово-габаритный», у которого реальной кнопки нет и быть не может, вместо нее заглушка…

Но Пульс включился. Экран слабо засветился, и после секунды загрузки операционной системы, развернул передо мной местное подобие рабочего стола. Фоновую картинку старый хозяин Пульса не ставил – вместо нее был сплошной черный фон, и только посередине чернота разбавлялась белым квадратом, так и притягивающим к себе взгляд.

И посередине этого квадрата лежал файл с кричащим названием «ОТКРОЙ!!!»

Неудобно, что тут не додумались до того, чтобы присваивать разные пиктограммки разным типам файлов – так сразу было бы понятно хотя бы, что меня ожидает. Текст, видео, звук, программный код, что?

Что ж… Я человек простой – вижу файл с названием «открой», открываю файл.

Это оказалась звуковая дорожка. Судя по сбитому тяжелому дыханию – записанная прямо на этот же Пульс, возможно даже прямо тут, на этой же крыше. Я напряг слух, пытаясь расслышать какие-то фоновые звуки, по которым можно было бы определить хотя бы примерно, где записывался файл, но ни хрена не вышло – кроме хриплого дыхания неизвестного, от которого крошечный микрофон Пульса забивался так, что начинал фонить, ничего больше слышно не было.

И это лишний раз подтверждало, что файл записывался в ноктусе. Может, не прямо на этой крыше, но где-то недалеко.

– Это конец… – наконец заговорил из маленького динамика Пульса тихий женский голос.

Разумеется, женский, ведь среди светлячков большинство – женского пола! Почему я ожидал мужского?

Не знаю, почему-то ожидал мужского…

– Это конец. – снова, уже увереннее, повторила неизвестная мне девушка. – Тьма, и зачем только я решила отправиться к Дочери Ночи, да еще и в одиночку? Я думала, что доберусь, что смогу, и я ведь почти смогла! Мне не хватило совсем чуть-чуть Света, я уже вижу жилище Дочери Ночи отсюда, с крыши, оно сияет, как путеводный маяк! Но я не могу спуститься, и не могу продолжить движение. Я погасла.

Девушка отчетливо всхлипнула:

– Меня… Меня зовут Дина Ларс. Я заразилась неделю назад. Я не рассказала своему Спектру и решила пройти в одиночку до Дочери Ночи, чтобы узнать у нее, что мне делать. Моя Вспышка – телепортация с места на место, и только она и помогла мне забраться так далеко. Когда лоа… Когда…

Девушка снова всхлипнула, но быстро взяла себя в руки:

– Когда лоа стало слишком много, и я не смогла пробиваться, я пыхнула на крышу… На ближайшую крышу. И стала прыгать по ним, радуясь тому, что лоа не могут до меня добраться… А потом… На меня напал рангон!

Спину ожгло коротким холодом тысячи мурашек – я буквально узнал себя в истории этой девушки. Все то же самое, только я, в отличие от нее не тратил Свет на то, чтобы перемещаться между крышами, и поэтому остался в более выигрышном положении.

Наверное…

– Рангон… – снова повторила девушка. – Я его убила! Я его убила, понимаешь! И угасла! Во мне больше нет Света, а до восхода солнца меньше часа! Я тут застряла, и не могу спуститься! Я уже даже не могу призвать оружие, Света осталось только на пару минут защиты!

Я пошарил глазами по крыше и действительно нашел неподалеку проводник. Небольшой изящный нож, похожий на тот, которым в фильмах про богатых вскрывают письма. Он даже не проржавел за столько лет – наверное, воздух в ноктусе тоже свой, особенный.

– Тьма, я надеюсь, что кто-то найдет мой Пульс, надеюсь, что батарея в нем не сядет раньше, чем кто-нибудь сюда доберется. Это почти невозможно, но все же я надеюсь… Тьма, лучше бы я обратилась к казадорам!




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/el-leks/svetolov-kniga-2-70845151/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.