Главная страница | Попаданцы | Светолов. Книга 1

Светолов. Книга 1
Эл Лекс
Астриум #1
Паркур – это прекрасно. Он развивает тело и помогает держать себя в форме.Главное – соблюдать какую-то технику безопасности и не приземляться на голову.Как я.Теперь у меня новая жизнь в новом мире и новом теле. В теле безродного бродяги, которого из холодного расчета взяла под крыло местная полулегальная банда. Теперь у меня зачаточные способности к магии и оружие, которое меня не слушается.Ах да, – еще я заражен. И жить мне осталось несколько недель.

Эл Лекс
Светолов. Книга 1

Глава 1. Черный город
– Вставай! Твою мать, поднимайся, хватит валяться!..
Валяться… Черт, я же лежу на асфальте! А почему?
Точно – я же с последней грани недокрутил двойное заднее и последнее, что увидел – стремительно летящий в лицо асфальт!
Наверное, я вырубился, да любой бы вырубился! Хорошо хоть вообще не отъехал ногами вперед, хорошо, что вообще не чувствую никакой боли в теле – словно не на голову приземлился с трех метров, а валяюсь в мягкой кровати у себя дома. Только слабость жуткая по всем теле, и голова кружится даже при закрытых глазах, будто я полбутылки водки только что вылакал.
А еще в нос почему-то лезет отчетливый запах миндаля…
Черт, а время-то идет! У меня еще секунд тридцать оставалось на момент того злополучного прыжка… Сколько я без сознания?! Успею ли доделать все элементы, пока на табло не загорятся нули? Если не успею – не видать мне высоких баллов и тем более – победы!
Да хрен там! Я смогу, я сейчас встану! Я полгода готовился к этому чемпионату!
Сейчас… Встану…
– Да поднимайся же ты, отрыжка глукки! Если сейчас же не встанешь, мы тебя тут бросим, клянусь Светом!
Голос девичий. Молодой, звонкий. Должен быть звонким, воспринимается как звонкий. Только на самом деле доносится откуда-то издалека, словно через подушку. Если я действительно приземлился на голову – это не удивительно.
Удивительно другое – я слышу только один голос, только одной девушки. Да и говорит она какими-то странными, незнакомыми словами.
А где же рев толпы? Где вопли ведущего?! Где грохочущая из колонок музыка в конце концов?! Почему вместо нее – только какой-то глухой фоновый рокот, словно от очень далекого водопада, и странные гудящие звуки, будто от неисправной лампы дневного света.
– Тьма, да встанешь ты или нет?!
Кхек!..
Ребра обожгло болью…
Воздух вылетел из грудной клетки с надсадным выдохом…
Да она совсем охерела?!
Она же меня ударила!
Ногой! По ребрам!
Ну, сука… Я же встану… Я же встану и тогда…
– Зашевелился! Кей, он зашевелился!
Это уже другой голос… Так что, вокруг меня две девушки?!
– Лиз, справа два! Кей, пни его еще раз!..
Три девушки?!
Нет, точно пора открывать глаза. Я решительно не понимаю, что вокруг происходит!
– Я тебе, сука, пну… – выдавил я из себя, кое-как перевернувшись на живот и наконец открыв глаза.
Перед глазами был асфальт. Конечно, перед глазами будет асфальт, я ведь упал на асфальт!
Но это не объясняет, почему вокруг такой непроницаемый мрак! Я едва свои собственные руки вижу!
– Давай! – крикнули в ухо запыхавшимся женским голосом. – Поднимайся, дафын!
Под руку подхватили, неожиданно сильно дернули вверх, да так, что меня буквально подняло на ноги против воли!
Я кое-как поймал равновесие, отставив в сторону свободную руку, и навалившись на ту, кто меня поднял, и впервые смог оглядеться.
Лучше бы я этого не делал…
Вокруг не было ликующей и вопящей толпы. Не было сцены, на которой деловито крутил винилы ди-джей, мешая барабаны и басы в одну восхитительную кучу, и по которой весело шагал, попадая в бит, эм-си. Не было полосы препятствий площадью в пятьдесят квадратов, на которой каждому из участников полагалось показать свои навыки паркура и акрострита…
Вокруг была лишь тьма. Абсолютная и непроницаемая тьма. И не в смысле освещенности, а в смысле… Будто ребенку в детском садике дали домашнее задание сложить коллаж, изображающий город, из цветной бумаги.
А он нашел только черную.
И справедливо рассудил, что черный это тоже цвет.
Вокруг меня возвышался город. Угольно-черный, словно облитый битумом, город. Слева и справа от неширокой дороги, лишенной разметки, к черному, без единой звезды, без единого облачка, небу, украшенному лишь тусклым, серым, повернутым рогами вниз месяцем, стремились антрацитовые высотки и небоскребы. Словно облитые нефтью, они не отражали света, да и откуда бы ему было взяться? От этого тусклого серого месяца на небе? Я будто попал в компьютерную игру, запущенную на слишком слабом компьютере – текстуры не отрисовались, являя игроку лишь голую черную коробку!
Но при этом каким-то невероятным образом на зданиях было видно все изгибы и изломы поверхностей. Интуитивно становилось понятно, где должно было быть окно, где – карниз, а где – колонна.
Если это и была черная бумага, то из нее не просто выклеили коллаж, а предварительно сложили объемную модель каждого здания…
И ряды этих странных небоскребов, вершинами незаметно перетекающих в черный беззвездный бархат неба, зажимали между собой узкую, буквально в две полосы, дорогу, так же застеленную непроницаемо-черным ковром, который, конечно же, никто не стелил и которого вообще не существовало.
И на этой дороге были мы. Впятером.
Или, вернее, был я и еще четыре непонятных существа.
Как минимум трое из них были девушкам, судя по голосам, но голоса это единственное, что могло бы помочь в их идентификации. Все они были одеты одинаково унисексуально – в одинаковые черные брюки, толстовки с капюшонами и высокие, удобные даже на вид, ботинки. Тем не менее, они не сливались с окружением, потому что на черной ткани одежды хаотично были раскиданы яркие кислотно-неоновые пятна, будто бы даже светящиеся! У всех два одинаковых цвета – солнечно-желтый и пронзительно, жвачно-розовый, но при этом у всех пятна были разбросаны по одежде в разных местах, будто каждый пытался через эту конфигурацию выразить свое собственное творческое «я».
А еще ни них на всех были маски. Сплошные черные плоские забрала, открывающие только глаза. И, подобно остальной одежде, маски были залиты розовым и желтым. И, подобно одежде – у каждого по-разному.
А еще у них в руках было оружие. Источающее невыносимый, почти ослепляющий белый свет, в котором, однако, не составляло труда рассмотреть подробности, оружие. И тоже – у каждого свое. Одноручный меч, кривая сабля, парные длинные кинжалы. У четвертого силуэта оружия в руках не было – четвертый держал под руку меня.
Я был пятым.
А вот все остальные вовсю размахивали своим оружием, будто бы сражаясь с невидимым противником! Клинки и наконечники из чистого света чертили мрак, оставляя в нем не сразу затухающие полосы, и с каждым взмахом их хозяева резко выдыхали, а то и вскрикивали, как теннисистки на корте!
Если бы я своими глазами не видел, что перед ними пусто, я бы решил, что они действительно с чем-то бьются!
Воздух так и гудел под взмахами световых полос, подошвы ботинок, покрытые розовым и желтым, шуршали по черному асфальту, когда девушки медленно отступали к нам спиной вперед, размахивая перед собой оружием, будто отбиваясь от чего-то невидимого, будто пытаясь не допустить его до меня и…
– Тебя коснулись?! – прямо в ухо неожиданно тонким, чуть ли не ребячьим голосом закричала та, что держала меня под руку. – Отвечай!
– Кто?! – не понял я. – Ты меня коснулась!
– Идиот! – выругалась девушка. – Лоа тебя коснулись?!
– Кто?! Никакие боа меня не касались! – заорал в ответ я. – Я вообще где?!
– Идиот! – снова заорала девушка. – Идти можешь?!
– Да!
– Так иди нахер!
И, сбросив мою руку со своего плеча, она ринулась к остальным троим! Взмахнула освободившейся рукой, из которой выстрелил луч света, превратившийся в длинное копье с широким наконечником, и…
– Кей, вниз!..
…прямо над плечом присевшей, повинуясь команде, другой девушки, неуловимо уколола воздух!
Да что тут творится?!
Пока я пытался удержать равновесие, и не упасть, откуда-то сзади раздалось мерзкое тонкое жужжание. Оно несколько раз сменило тональность, потом стремительно, словно рывком, приблизилось, стало в три раза громче, и повисло у меня прямо над головой.
Наконец поймав равновесие, я поднял голову. Над ней, почти что над моей макушкой, завис небольшой, в локоть длиной, дрон.
– Эй, вы чего там?! – раздался из него недовольный голос, слегка искаженный динамиками. – Вы собираетесь выходить?!
– Да идем мы! – сквозь зубы ответила девица с копьем, и коротко обернулась. – Графина нашего тут спасали!
– Кого?! – удивился дрон, а потом резко клюнул носом, глядя на меня зрачком камеры. – Поняла! Давайте в темпе, рассвет уже скоро!
– Да уж стараемся! – откликнулась другая девчонка, с коротким мечом. – Квантуй отсюда, мешаешь только!
– Жду. – крякнул дрон, под жужжание моторов развернулся на месте и полетел вдоль улицы.
– Чего встал?! – пихнула меня в бок пробежавшая мимо девица с двумя кинжалами. – Квантуй тоже!
– Чего?!
– Беги, кретин! Быстрее!
– Куда?! Зачем?! Да что?..
Я бессильно обернулся, чтобы посмотреть на остальных, но они уже бежали тоже. Пронеслись розово-желтыми вихрями мимо меня, чуть не сбив на землю – будто меня вообще не существовало!
Осталась только одна девчонка – та, что была с копьем. Перехватив его посередине за древко, она повернула его параллельно земле, а потом на мгновение замерла…
И закричала, выбрасывая вперед руки, словно отталкивая от себя какую-то огромную массу, отшвыривая противника, которого не было! Копье вспыхнуло нестерпимым светом, как маленькое солнце, заглянувшее в чулан под лестницей, и тут же погасло…
А девчонка уже бежала навстречу мне, недвусмысленно размахивая руками:
– Беги!
И я не выдержал.
Я побежал.
Побежал следом за остальными, сам до конца не понимая, почему и зачем я это делаю. Не поддающий логике абсурдный стадный инстинкт захватил мое тело, и я развернулся на месте…
И чуть не упал, снова потеряв равновесие…
Какой там бежать…
– Давай!
В спину ударило твердое и теплое, под руку нырнуло чужое тело, подхватило, потащило буквально на себе, так что удавалось только ноги переставлять…
Да что со мной такое!
Я же трейсер с пятнадцатилетним стажем! Я же вынослив, как бык, я каждый день пробегаю в сумме по пятнадцать километров, и перепрыгиваю в сумме девятиэтажку!
Сейчас-то со мной что не так?!
Я сжал зубы и сделал неловкий шаг, анализируя его от и самого начала и до самого конца, контролируя все мышцы шагающей ноги, благо за годы паркура я успел изучить и прочувствовать их все, и у меня получилось! Кривой и неловкий, но это был самостоятельный шаг, а не просто попытка удержаться в вертикальном состоянии конвульсивными перебираниями ног! Еще шаг, еще один…
Наша скорость движения повысилась, и, несмотря на то, что остальные силуэты уже мелькали ярким неоном где-то в глубине антрацитовой улицы, мы тоже потихоньку ускорялись.
– Давай, Лайт… – пыхтела девушка. – Нам только до эсбэ добраться… Тут чуть-чуть…
Там, вдалеке, что-то произошло – разноцветных силуэтов явно стало больше, чуть ли не в два раза. Они на несколько секунд замерли, словно что-то обсуждая, а потом рванули обратно к нам! Растянулись на бегу в широкую дугу, выгнутую так, словно они пытались поймать нас в сеть!
И, когда до них оставалось метров десять, мы упали.
В спину девушки что-то резко ударило, она рухнула, потащив за собой меня! Занятый посекундным контролем очередного шага, я не удержался и упал тоже, но тут же перекатился на спину и даже смог самостоятельно сесть! Глянул назад – так нет же ничего! Что нас толкнуло?!
– Бегом! – незнакомым мужским голосом заорал один из цветастых, проскакивая мимо меня и замахиваясь светящейся булавой.
Булава прочертила ночной воздух, и, резко вспыхнув, остановилась! Прямо посреди ничего! Будто на самом деле столкнулась с чем-то, чего я не вижу!
А что, если я правда чего-то не вижу?! Не просто же так они все побежали прочь!
– Не спи! – толкнул в бок еще один силуэт. – На ноги!
– Поднимите Дей! – засуетился рядом еще кто-то, подхватывая под руки упавшую копейщицу. – Подъем, родная!
– Нет… Нет… – тяжело дыша, пыталась выдавить из себя Дей. – Я…
– Потухни! – резко оборвала ее еще одна девушка, подхватывая под руку с другой стороны. – Квантуем! Мар, Кими, квантуем!
– Принял! – рыкнул парень с булавой, без устали размахивающей ею, словно расшвыривая невидимых противников налево и направо! Рядом с ним уже появился еще один цветастый силуэт, с длинным светящимся посохом в руках, которым без устали тыкал перед собой, не подпуская невидимых противников близко!
Не знаю, что тут творится, но я не хочу в этом участвовать!
– А тебе особое приглашение надо!? Подъем!
В этот раз уговаривать меня не пришлось. Я как мог быстро поднялся на ноги и поковылял следом за девчонками, тащившими на себе копейщицу. Через каждые два шага я оглядывался на тех, кто остался прикрывать отход, чтобы убедиться, что они продолжают это делать. И они продолжали, причем продолжали крайне грамотно – отбегали метров на десять по одному, пока второй продолжал отбиваться от незримых врагов, после чего оставшийся улучал момент, разворачивался и покрывал все разделяющее их расстояние, плюс еще десять метров, меняясь местами с прикрывающим.
Они явно это делали не в первый не во второй и даже, наверное, не в сотый раз!
А я все ковылял вперед, кое-как ориентируясь на мелькающие впереди цветные пятна, до которых оставалось еще метров пятьдесят. Ноги так и норовили подвернуться на каждом шагу, голова кружилась, и, кажется, вместо того, чтобы идти по прямой, я едва плелся, вихляясь, как пьяный.
Что со мной такое?! Я же не чувствую ни боли, ни звона в ушах, ничего такого! Что со мной происходит?!
– Да шевелись же ты! – яростно выдохнули в ухо.
Два силуэта синхронно подхватили меня под руки, вынырнув из-за спины, практически оторвали меня от асфальта и побежали вперед!
А как же прикрытие?!
Обернуться я уже не мог, и оставалось только надеяться, что они знают, что делают.
Остальные силуэты стремительно приближались – это явно не сравнить с той скоростью, с какой плелся я один!
Над головой снова прожужжал уже знакомый дрон, пролетел куда-то за спину, резко там развернулся и приблизился уже со спины:
– Держим боковые, ждем!
Справа отчетливо скрипнули под сплошной маской зубы, мои носители ускорились еще больше – почти полетели над антрацитовым асфальтом, едва касаясь его ногами!
Силуэты остальной группы приближались, и уже можно было различить, что они не просто стоят на месте и ждут нас, они заняты, еще как заняты! Разбившись на две группы по два человека, они перекрыли перпендикулярно примыкающие улицы, и вовсю размахивали оружием, не пропуская невидимого противника, не давая ему атаковать нас еще и спереди тоже!
За их спинами, или, вернее, сбоку от них, как стена, которую можно использовать, чтобы не атаковали с фланга, тянулись параллельно земле несколько десятков тонких световых лучей. Словно какая-то лазерная решетка, только солнечно-желтая, а не красная. Лучи тянулись между тонкими металлическими столбами, разбиваясь на секции по десять-пятнадцать метров, и в одном месте – как раз там, куда стремились мы, – секция не горела.
Как раз в том месте, которое так упорно защищали от атак сбоку четверо обладателей светового оружия.
Как раз там, где уже по ту сторону странного светового забора, стоял на коленях один цветастый силуэт, и вокруг него – еще два.
– Поднажми! – непонятно зачем выдохнул парень слева.
И мы поднажали.
Хотя это казалось уже невозможным.
Мимо мелькнули силуэты защитников прохода, вспышки их оружия, столбы светового забора…
И тогда меня бросили. Просто оба помощника резко исчезли из-под моих рук, будто их и не было вовсе, и я уже не знаю в который раз чуть не полетел на землю! Кое-как успел подставить руки, подстраховаться и вместо падения навзничь – неловко сесть, подвернув ногу.
Мои помощники побежали обратно к разрыву в световом заборе, что-то неразборчиво крикнули туда, и уже через секунду в разрыв просквозила четверка бойцов, оставшихся по ту сторону.
– Вал!!! – во всю глотку заорала одна из них, так, что казалось, даже в сплошной маске рот прорезался.
Через мгновение мертвая секция забора вспыхнула! Световые лучи протянулись от одного столба до другого, моментально закрывая проем! Я моргнул, и понял, что даже этого короткого момента хватило, чтобы я полностью лишился возможности понять, какая из секций была выключена!
И тем более – почему она была выключена.
Забор тянулся в обе стороны, сколько глаз видел. Что слева, что справа прямо вплотную к нему, так, что столбы были вмурованы прямо в углы, тянулись здания разной архитектуры и этажности. В основном, не меньше десяти этажей, и все украшены яркими неоновыми вывесками, будто пытающимися поспорить в яркости со световым забором.
А вот за забором не было ничего. Как я не видел врагов, с которыми боролись мои нынешние спасители, так и сейчас не было видно черного-черного, будто из детских лагерных страшилок, города. За забором просто стояла абсолютная тьма, будто пространство затянули черным бархатом.
И на его фоне особенно ярко выделялись розовые и желтые пятна, сбившиеся в одну кучу.
Силуэты стояли полукругом, центром которого была все та же копейщица, стоящая на коленях – я запомнил ее по приметному розовому пятну на маске, похожему на осьминога.
Прожужжал мимо квадрокоптер, и еще один силуэт, до того стоявший на колене возле забора, и теряющийся на фоне ярких световых лучей, поднял руку, ловя его прямо в воздухе. Сложил лучи и убрал ставший в четыре раза меньше дрон в небольшой рюкзак, стоящий рядом. Рюкзак на плечи – и силуэт встал в одну линию с остальными.
Восемь.
И девятая, стоящая на коленях перед ними.
Она протянула руку к лицу и медленно потянула маску вверх, снимая ее вместе с капюшоном.
Молодая девушка. Русые волосы собраны в короткую косу, из которой местами выбились пряди – неудивительно, столько бегать и махать копьем. Тонкие губы боязливо поджаты, словно она чего-то боится, но взгляд серых глаз тверд и решителен, будто несмотря на страх она приняла какое-то решение.
– Дей? – осторожно начал силуэт с рюкзаком.
Та, кого звали Дей, глубоко вдохнула, и так же глубоко выдохнула, словно решаясь на что-то:
– Меня коснулись.
Все остальные, до того стоявшие как будто железные ломы проглотили, резко опали. Опустились плечи, согнулись спины – из людей словно бы вынули половину позвонков одним махом.
– Не-е-ет… – простонал кто-то. – Как так…
– Может, ты ошиблась? – с надеждой в голосе спросила та, что с квадрокоптером.
– Я бы хотела. – невесело усмехнулась Дей. – Но это невозможно ни с чем спутать. Я утратила контроль за Светом на секунду и меня коснулись.
– Тьма! – злобно прошипел кто-то из строя. – Тьма! Тьма! Тьма!
– Не тяните время… – тихо произнесла Дей, опустив глаза. – Вы знаете, что надо делать.
– От того, что мы знаем, легче не становится! – яростно выкрикнул еще кто-то.
Девчонка с рюкзаком внезапно развернулась и подняла голову к небу. Вскинула руку, нацелив ее куда-то вдаль и замерла.
– Тьма, мотыльки! – прошипела она через секунду. – Надо квантовать!
– А как же Дей?!
– Только не мотыльки! – ахнула Дей. – Не оставляйте меня им! Уж лучше…
– Да, мы поняли. – жестко ответила одна из девушек, шагая вперед из строя.
В ее опущенной руке что-то сверкнуло, и из ладони выстрелил луч ослепительного света, сформировавшийся в длинную изогнутую саблю.
– Дей… – позвала девушка. – Я…
– Я все понимаю. – покачала головой Дей. – Так надо.
И она высоко подняла голову и закрыла глаза.
Твою мать…
Они что надумали?!
Взвизгнул под кривой световой саблей воздух…
Чавкнула плоть…
Глухо покатилась по асфальту снесенная с плеч голова, окропленная кровавым фонтаном…

Глава 2. Новые слова
Ненавижу миндаль… Почему опять пахнет миндалем?
Кажется, я опять отключился. Получается, уже второй раз за… За какой-то промежуток времени. Надеюсь, что небольшой.
Только вот почему я отключился? Если в первый раз я совершенно точно вырубился от страшного приземления на башку, то во второй-то с чего?
Помнится, там девчонке снесли мечом голову, а потом…
Ага, стоп. Вот все и встает на свои места. Никуда я не отключался. Просто пока я был в отключке, мой поврежденный падением мозг начал выдавать всякую ахинею, а я послушно верил им, как всегда происходит во сне. Ну серьезно, какие световые мечи и сабли против невидимых противников? Какие световые барьеры и квадрокоптеры? И главное – какие к черту казни своих же друзей прямо посреди города?
А сейчас я пришел в себя, снова вернулся в свое сознание и поэтому сон закончился. Поэтому и закончился так резко – в памяти осталась только катящаяся по асфальту голова девушки, с расширенными глазами, в которых застыл ужас и ожидание боли, со сжатыми в последней судороге зубами, с косичкой русых волос, едва шевелящейся из-за склеившей воедино липкой крови…
Бр-р-р, стоп, хватит. Как бы реалистично это ни выглядело, это все лишь сон, бред воспаленного разума, спровоцированный сотрясением мозга после падения. По крайней мере, судя по тому, что вокруг так тихо – я уже точно не на соревнованиях. Наверное, меня отправили в больницу и я нахожусь в палате, в тишине и спокойствии. Возможно, я даже какое-то время пролежал в коме, но теперь наконец я вернулся в сознание и даже сносно себя чувствую. Руки и ноги слушаются, сердце стучит ровно, даже голова не болит. Возможно, это лишь до тех пор, пока я лежу и не пытаюсь встать, но это уже хорошо.
Можно и открыть глаза и оглядеться.
Так.
Даже скорее «так, блэт».
Это совершенно точно не больничная палата. И даже вообще не больница. И даже не карета скорой помощи.
И даже не турнирная площадка, чего стоило бы ожидать в последнюю очередь.
Над головой был серый обшарпанный потолок, выглядящий так, словно его никогда и не приводили в состояние чистовой отделки. На нем висели две длинные лампы дневного света, источающие холодный, почти синий, свет, причем одну заметно лихорадило – она несколько раз в секунду моргала, успевая почти погаснуть и разгореться заново.
Стена напротив меня, которую можно было разглядеть из положения лежа, да еще и в неширокий дверной проем, оказалась чуть приличнее – тоже серая и невзрачная, но хотя бы не бугристая, а с претензий на ровность. Вдоль стены стояло несколько железных шкафчиков, покрашенных облупившейся на углах синей краской, а между ними висели крючки для одежды. На некоторых как раз и висела одежда, зацепленная за капюшоны.
За черные, с желто-розовыми пятнами, капюшоны.
Кажется, я дернулся.
Да, наверняка, я дернулся, потому что слева раздалось шуршание, а потом приятный тихий женский голос произнес:
– О, ты очнулся? Наконец-то.
Слева от меня прямо на полу лежало, или стояло, я так и не понял, как правильно про них говорить, серое кресло-мешок, в котором, как в кучевом облаке, сидя утопала молодая девушка, совершенно не похожая на санитарку или медсестру. Волосы у нее были черные, с заметным фиолетовым отливом, подстриженные и зачесанные несимметрично – густая длинная копна справа и половинка облегающего каре слева. У девушки были четко очерченные, выгнутые пологими дугами, словно крылья чайки, густые, как тушью нарисованные, брови, и глаза невозможного насыщенного-фиолетового цвета, идеально гармонирующего с ее волосами.
Одета девушка была в черную куртку с длинными рукавами, расстегнутую до половины, под которой виднелась белая майка-борцовка. Но самое странное – в руках, заложив страницы пальцем, девушка держала книгу. Простую бумажную книгу, шуршание которой я и отметил, когда она со мной заговорила.
Черт возьми, кучу времени уже не видел, что кто-то читал бумажные книги. Разве что пенсионеры какие-нибудь…
– Как себя чувствуешь? – миролюбиво спросила девушка.
– Сойдет. – ответил я, нисколько не кривя душой. – Я где?
– Дома.
Смешок вырвался из меня чуть ли раньше, чем я осознал сказанное.
«Дома».
– Так, ладно. Что со мной случилось?
– Если бы мы знали. – девушка пожала одним правым плечом. – Ты потерял сознание после эвакуации, тебя дотащили сюда Маркус и Кейра.
– Маркус и Кейра? Кто все эти люди? Впервые слышу.
– Да уж. – вздохнула девушка. – А говоришь, что нормально себя чувствуешь. Лайт, что с тобой творится?
Лайт…
Я уже слышал это слово – его произнесла одна из девушек там, в черном городе, и уже тогда мне показалось, что это она обращалась ко мне так.
Все бы хорошо, но меня зовут не так.
– Так. – как мог твердо, сказал я. – А ты кто?
– Кона. – одними губами улыбнулась девушка. – Кона Гарс.
Впервые слышу это имя. Точно так же, как и Маркус и Кейра.
– Ладно. А дома это где?
– На причальной мачте «Зефир», конечно. – снова пожала одним плечом Кона. – Мне не нравится, что с тобой происходит. Может, тебя пыхнуть?
Себя пыхни, блин…
Что ж, значит, все, что я принял за видения ушибленного и воспаленного мозга – было вовсе не видением. И сейчас вокруг меня творится какая-то чертовщина. И, так как объяснить все, что творится с помощью известных мне законов мироздания, я не в состоянии, придется обходиться без них.
Ничего не отвечая на предложение «пыхнуть», я слегка приподнялся на жестком лежбище, на котором лежал все это время, подвинулся и принял полу-сидячее положение, чтобы удобнее было осмотреться.
Впрочем, сильно лучше не стало. Справа от меня моя узкая шконка была отгорожена стеной – такой же серой и слегка шершавой на ощупь. Сзади так же была стена и получалось, что мы с Коной находились в небольшой комнате, в которой имелась только узкая доска, наверное, считаемая здесь за кровать, кресло-мешок, в котором расположилась девушка, и небольшая тумбочка рядом с ним. Дверной проем, в котором я заметил шкафчики и цветастую одежду, явно предполагал наличие двери, но ее почему-то не было.
Зеркало бы…
Хотя нет, лучше не стоит. Я уже успел посмотреть на свои руки, когда с их помощью садился на лежанке, и беглого осмотра хватило, чтобы понять – это не мои руки. И ноги, безостановочно мельтешащие в поле зрения – не мои, даром, что скрыты под белой простыней. Я чувствовал, что они не мои. Я со своими, блин, тридцать пять лет прожил, я знаю, как они ощущаются!
Что ж, раз объяснить происходящее с точки зрения физики не выходит, будем объяснять с точки зрения фантастики.
Я попал в чужое тело.
А, может, даже и того хуже – в какой-то другой мир.
И почему-то эта мысль уже не казалась дикой или тупой – спасибо современным книгам и фильмам, которые приучили не удивляться и не такому повороту событий. Да еще и обстоятельства, при которых я сюда попал – как-никак втыкание головой в асфальт с трехметровой высоты вряд ли кому-то когда-то шло на пользу…
Ох, мать твою!.. Это что получается, если я упал максимально неудачно и умудрился умереть…
То, стало быть, этот мир – загробный?!
Я еще раз посмотрел на Кону и еще раз обвел глазами комнату.
Нет, это точно не загробный мир. Для загробного мира тут все слишком… Серое. Обычное. Я бы даже сказал «обыденное». Конечно, я никогда не верил во всякие там котлы и вилы, но чтобы окружение было настолько простым – это надо постараться.
Я поднял руки и снова осмотрел их, уже внимательнее. Исчезли с пальцев многочисленные ссадины, полученные на тренировках, пропал с правого запястья шрам от открытого перелома три года назад, да и в целом руки выглядели моложе, чем раньше. Моложе и… холенее, что ли? Как у пианиста.
И в целом тело ощущалось по-другому. Оно оно казалось легче, оно двигалось быстрее. Любое мышечное сокращение происходило на долю секунды раньше, чем я привык, и из-за этого действия были непривычно быстрыми. Даже если бы предыдущих факторов было недостаточно, это несоответствие точно убедило бы меня в реальности всего происходящего. Серьезно, ну в каком сне может придти осознание, что твое тело двигается и реагирует по-другому?
Значит, придется смириться с двумя неприятным фактами. Даже с тремя.
Первый – я довыпендривался и умер.
Второй – я попал в другой мир.
И даже в другое тело. Судя по всему, более молодое и подвижное, чем старое. Привычное старое во всех отношениях тело, которому неврологи уже диагностировали начинающиеся позвоночные грыжи, а многократно ломаные кости болели при каждом изменении погоды.
Эх, говорили же мне завязывать с паркуром и соревнованиями, говорили же, что годы берут свое, а я все не слушал…
С другой стороны, плохо ли это? Мои золотые годы паркура прошли, и золотых, да что там – даже серебряных медалей я уже давно не брал, да и бронза стала редким гостем, все больше полуфиналы – и не дальше. Как ни крути, а в тридцать пять уже нет возможности тягаться с легкими и гибкими пацанами и девчонками, едва справившими совершеннолетие. А ведь я больше ничего и не умел, по сути – я даже из университет ушел, чтобы посвятить свою жизнь тренировкам и соревнованиям. В итоге и семьей даже не обзавелся, а все друзья, какие были, наоборот – уже десяток лет как бросили турники, стены и грани и вовсю с детьми нянчатся.
Так что даже если это и загробный мир, но я в нем нахожусь в молодом и здоровом теле, которому не требуется каждое утро зарядка на двадцать минут, чтобы просто заставить суставы сгибаться, а мышцы – сокращаться, то так тому и быть. Почему бы не принять такой расклад? Даже если вдруг окажется, что он все же плод моего воображения.
Возможно, если так окажется, я даже пожалею об этом.
Осталось только выяснить, где и когда я нахожусь. Судя по одежде, которую я видел уже дважды, черный-черный город и неизвестный «Зефир», в котором я сейчас нахожусь, принадлежат одному и тому же миру. И то, что я могу контактировать с аборигенами – это уже отлично, ума не приложу, что бы я делал, если бы девушка сейчас заговорила со мной на клингонском или эльфийском. Она сможет ответить на мои вопросы.
Только вот судя по ее реакции, я не должен задавать вопросов. Я должен и так все знать. А, значит, чем больше вопросов я задаю, тем страннее это будет для нее выглядеть.
Кто ее знает, может, я доболтаюсь, и она все же решит меня «пыхнуть»? Что бы это ни значило…
А, впрочем, где наша не пропадала! Не умом, так хитростью!
– Знаешь… – проникновенно начал я, подняв глаза на девушку. – Дело в том, что я ничего не помню.
Брови Коны взлетели вверх, будто чайка крыльями махнула:
– Как это?
– Полностью. – отрезал я. – Вообще. Даже имени своего не помню. Даже детства. Говорить могу, и то хорошо. А так не помню ничего. Что за Зефир? Кто такие Маркус и Кейра? Что я тут вообще делаю? Что происходило вчера… И вчера ли это было? Короче, в голове шаром покати!
– Шаром… – смешно округляя губы, повторила Кона, и нахмурилась. – Покати?
– Ну в смысле пусто. – я для убедительности постучал костяшками по лбу. – Воспоминания начинаются с того момента, как меня по ребрам пнули.
– То есть, как раз с того момента, когда ты пришел в себя. Потеря памяти, значит?
Кона нехорошо прищурилась, будто сканируя меня взглядом, и мне сразу стало неловко. Она что, каким-то образом умудрилась почувствовать мою ложь?
– Наверное, головой ударился. – наконец вздохнула Кона, снова вернув глаза к нормальному размеру. – Такое бывает. Это пройдет со временем.
– Думаешь? – с сомнением спросил я.
– Не уверена. – призналась Кона. – Я читала, что иногда это и не проходит. А если и проходит, то не очень скоро.
– Вот и я о том. – притворно вздохнул я. – Так что, наверное, придется тебе ввести меня в курс дела.
– Легко! – просияла Кона. – Что тебя интересует?
– Для начала имя. Ты сказала Лайт?
– Ну, конечно. – Кона тряхнула волосами. – Лайт Агер. Двадцать лет. По крайней мере, с твоих слов.
– С моих слов? – тупо переспросил я.
– Ну конечно, мы же тебя когда нашли, ты сам сообщил о себе эту информацию. Лайт Агер, двадцать лет, сирота, бездомный, в ноктус отправился в поисках астриума, когда совсем кончились деньги и стало не на что покупать даже его. Там мы на тебя и наткнулись, вернее, наткнулись до того, как ты успел пересечь эсбэ, и предложили вступить к нам, ведь ты мужчина и…
– Стоп-стоп. – я замахал руками. – Много непонятных слов. Ноктус? Астриум? Эсбэ? Что все это такое? Что значит «ты ведь мужчина»?
Кона нахмурилась:
– Ох, наверное, я поторопилась, сказав, что это будет легко. Давай… Давай начнем с простого.
– Легко! – передразнивая девушку, я тоже тряхнул головой – читал где-то, что повторяя жесты человека, легче расположить его к себе. – С чего же мы начнем?
– Давай начнем со знакомства со всеми остальными. Ну, то есть, знакомства заново. – Кона пожала плечом. – Они-то тебя знают и помнят.
– Хорошо. – согласился я. – Отведешь?
– Легко!
Кона встала с кресла-мешка, по-прежнему зажимая пальцем страницу в книге и с ожиданием посмотрела на меня.
Так. А я хоть одет? Будем забавно, если я сейчас нечаянно начну косплеить человека-мотылька, который «мотыляю туда, мотыляю сюда». А это весьма вероятно – верха на мне нет, это я уже выяснил, а вот что там с ногами…
Я приподнял простыню и заглянул под нее.
Ну, хотя бы штаны на мне есть. Черные легкие, вроде спортивных. Удобные, кстати, даже на вид. Носков вот не было, впрочем, на Коне их не было тоже – ни ботинок, ни носков. Босиком ходила по холодному бетонному полу.
Впрочем, когда я опустил ноги на пол, рефлекторно поджимая пальцы, оказалось, что он вовсе не холодный. Не горячий, конечно, но вполне сравним с температурой тела – дискомфорта не вызывает. А еще он был умеренно шершавым, как раз таким, чтобы по нему комфортно было ходить, и он при этом не царапал ступни. Сказка, в общем, а не пол.
Выяснив это, я встал и посмотрел на Кону.
– Нормально? – уточнила она. – Не шатает? Голова не кружится? Точно не пыхнуть?
Вот же наркоманка юная…
– Все хорошо. – улыбнулся я. – Идем.
– Хорошо, идем. – улыбнулась Кона и пошла вперед, размахивая рукой с зажатой в ней книжкой.
Я пошел следом, оглядываясь и запоминая все, что увижу.
Комната, в которой я пришел в себя, оказалась лишь одной из целого десятка аналогичных, соединенных общим коридором – в нем-то и стояли шкафчики, и висела одежда. Только вот у других комнат, в отличие от моей, имелись двери, и они даже кое-где были закрыты. Интересно, за что я в такую немилость попал?
Каждая комната в длину была примерно пять на пять, так что пройдя полсотни метров, мы подошли к еще одному дверному проему – тоже без двери. Он выводил в еще один коридор и Кона, глянув назад и убедившись, что я не отстал, свернула туда.
Я свернул за ней.
Надеюсь, хотя бы там не будет этого надоедливого запаха миндаля.
Но даже раньше, чем увидел, что творится за поворотом, услышал голоса:
– Эй, Лиз!
– Очнулся?!
– Да, идет… Лиз! Лиза, стой!
Я завернул за угол и встал, как вкопанный.
Прямо на меня, с горящими глазами, не обещающими ничего хорошего, и гневно раздутыми ноздрями, надвигалась невысокая хрупкая девушка с огненно-рыжими волосами, одетая в расстегнутую короткую белую куртку. Разделяющие нас пять метров она преодолела за три длинных яростных шага, а потом вскинула правую руку…
И тут же обманом ударила слева!
Я ожидал атаку с другой стороны! У нее по лицу было видно, что она хочет меня ударить, но не так же подло!
В последний момент я дернулся назад, смазав удар, и отскочил, разрывая дистанцию.
Девочек, конечно, нельзя бить, но если она еще раз…
– Доволен, тварь?! – заорала она меня, замахиваясь снова. – Из-за тебя Дей погибла! Из-за тебя!

Глава 3. Летучая мышь
Второго удара я ждать не стал. Девушка, которая сама лезет в драку, превращается в спарринг-партнера, даже если не знает этого.
Ее рука еще только двигалась к моему лицу, а я уже шагнул вперед и мощным, но мягким разгибом обеих рук, толкнул ее в грудь, отшвыривая назад на добрых пять метров!
Бить ее я пока еще был не готов. Ее даже можно отчасти понять – наверное, она с погибшей были подругами. Только непонятно, при чем тут я. То есть, понятно, что ей надо на кого-то выплеснуть свою ярость и злость, но я-то тут при чем?! Ее подругу убил кто-то другой, прием кто-то из ее же… не знаю… друзей? Сослуживцев? Как их назвать? То ли она этого не понимала, то ли ярость просто застила ей глаза – не знаю.
В любом случае, одно только это спасло рыжую от ответки, равноценной тому, что она пыталась сделать со мной.
Вместо этого она всего лишь отлетела на несколько метров, плюхнулась на задницу, не удержала равновесие и упала на спину. Возможно, даже ударилась головой – группироваться она совершенно не умела.
Но это уже не мои проблемы. Я и так смягчил свою реакцию как мог.
– Слушай, ты. – негромко, но твердо начал я. – Ты ошиблась адресом, я тебе не рыцарь какой-нибудь. Еще раз полезешь с кулаками – получишь кулаками в ответ, за мной не заржавеет!
Рыжая медленно села, а потом и поднялась, не сводя с меня взгляда:
– Ого, распетушился… А в ноктусе вел себя как последняя истеричка, чуть ли не в слезах умоляя нас вернуться! Что, не помнишь такого?!
– Лиза, он… – робко вмешалась Кона из-за спины рыжей.
– Потухни, тихоня! – резко обернулась Лиза. – Ты свое дело сделала, теперь не отсвечивай!
– А ты чего тут раскомандовалась?! – хмыкнул я. – Умная чересчур, череп жмет?!
В какой-то степени я рисковал, конечно. Могло оказаться и так, что рыжая дура тут главная и действительно имеет право командовать всеми, включая меня… В смысле, того меня, которого она знает, не меня-меня, конечно же.
Да, так могло оказаться, но очень вряд ли. Она явно не самый уравновешенный человек, а таких люди не ставят во главе какого-то хотя бы мало-мальски разумного общества. К таким людям у всех настороженное отношение, потому что невозможно знать, что стукнет им в голову в следующий момент, по какой причине это произойдет и главное – чем они будут готовы пожертвовать ради того, чтобы это реализовать.
Судя по сузившимися до размером танковых бойниц глазам рыжей, она готова была пожертвовать всем.
– Череп, кажется, тебе жмет, дафын. – угрожающе прошипела она, картинно опуская правую руку, в которой серебрился какой-то металлический предмет. – Но это ничего, с этим я тебе помогу!
На ее лице внезапно вспыхнули три солнечно-желтых полосы, сбегающих вниз по щеке от левого глаза. Одна из них тянулась и вверх тоже, пересекая глаз и скрываясь под копной рыжих волос. Все это напоминало диковинный шрам, полученный в схватке с каким-нибудь диким зверем, но что-то раньше я не слыхал, чтобы шрамы светились, как гребаные светодиодные ленты, вживленные под кожу!
– Лиза!!! – панически завопила Кона за спиной у рыжей.
И было от чего. Вспыхнувшие на лице полосы были не единственным изменением.
В ее руке вместо чего-то металлического, что она достала из кармана, сиял выплавленный из чистого сияющего света топор. При этом явно – не плотницкий или лесорубный инструмент, а оружие. Рукоять в локоть длиной, небольшое, но массивное лезвие и что-то вроде молотка с другой от него стороны.
Оружие сияло солнечно-желтым светом, но, несмотря на это, каким-то образом сохраняла фактуру реального объекта. Казалось, даже можно различить ромбическую оплетку на рукояти, сделанную для того, чтобы оружие лучше лежало в руке и не выскальзывало из нее. Казалось, даже можно разобрать какой-то рисунок на клинке топора. Совсем как в том черном городе, где я тоже мог разобрать все изгибы, грани и углы, несмотря на непроницаемую черноту объемных силуэтов…
Черт, что за странные мысли лезут в голову… Какие к черту рисунки! Какие к чертям силуэты! Она же на меня с оружием собирается кинуться! Не знаю, как и откуда она его достала, это уже второй вопрос! А первый вопрос – что мне делать?!
Я быстро стрельнул глазами по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно защититься от атаки, но ничего не нашел. Напряг ноги, чтобы в случае атаки резко уйти в сторону и скрыться в том проеме, из которого две минуты назад вышел.
Что делать дальше – я не придумал. Придумаю потом. Если получится сделать хотя бы то, что уже придумано.
Но рыжая так и не атаковала. Не успела. Только-только подняла на меня злые зеленые глаза, фокусируя их на цели – на мне, только перенесла вес тела на правую ногу, собираясь шагнуть левой…
Ее остановил еще один голос, раздавшийся у меня из-за спины:
– Лиза! Оружие!
Голос был женский, очень глубокий и красивый. Таким голосом хорошо бы в опере петь, а никак не в тесном узком коридоре указания раздавать. Даже сейчас, здесь, несмотря на всю отвратную акустику, он многократно отразился от стен, звуча будто бы отовсюду сразу.
– Немедленно погаси оружие! – снова скомандовал голос.
Очень хотелось обернуться, чтобы посмотреть на обладательницу этого командного голоса. Какая-нибудь взрослая красивая женщина с цепким стальным взглядом. Настоящий здешний командир, например.
Но обернуться я не мог. Кто знает, что взбредет в голову бешеной рыжей? Она же как животное сейчас, сплошь на эмоциях и рефлексах. Отвернешься – набросится! Это сейчас, пока ее контролируешь взглядом, она стоит, так и замерев в неловкой позе на одной ноге, а как только дашь слабину…
Оборачиваться не понадобилось – обладательница голоса решила показаться сама. Она подошла сзади, со спины, и встала рядом со мной, сняв с головы черный капюшон.
Что ж…
Такого я не ожидал.
Вместо рослой командирши рядом со мной стояла довольно высокая, лишь чуть-чуть ниже меня, молодая и очень красивая девушка. Если она и была старше той же Лизы или Коны, то совсем не намного – на пару лет, никак не больше. У новоприбывшей незнакомки были длинные платиновые волосы, спадающие на застегнутую под горло черную кофту, бледно-коралловые губы и совершенно невероятные глаза. Радужка в них вроде бы имела цвет, как у остальных людей, но цвет этот был таким бледным и незаметным, что даже невозможно было даже его определить – то ли серый, то ли голубой. Эти глаза выглядели так, словно в них вставили матовые контактные линзы, и еще больше это ощущение усиливалось из-за угольно-черных, пушистых, как норковая шуба, ресниц…
Твою мать, так она же слепая! Это не просто такие уникальные глаза, это слепые глаза! Поэтому она и не двигает ими, и даже не моргает! Она просто ими не пользуется!
– Лиза! – снова с нажимом повторила слепая. – Погаси топор! Ты знаешь правила!
– Из-за него умерла Дейдра! – завела уже знакомую песню рыжая. – Ты что, не понимаешь этого, Ан?!
– Нет. – жестко ответила Ан. – Я этого не понимаю. Я не понимаю то, что не соответствует действительности. Дейдра умерла не из-за него. По крайней мере, прямой его вины в этом нет.
– А чья есть?! – не собиралась отступать рыжая.
– Ты знаешь правила. Частично – вина правил. Частично – ее собственная. И частично – моя.
На лбу Ан вспыхнули световые линии – твою мать, точно, как у Лизы! У них что тут, мода такая – светодиодные ленты себе под кожу пихать?! Или что это за херня вообще?! Они же совершенно одинаковые на вид, только сформированы по-разному! У Ан – одна короткая посередине лба, и две изогнутых под прямым углом, словно формируя логотип квейка. На голове Ан словно бы вспыхнула световая тиара, облегающая голову тонкими теплыми лучами! А еще две линии протянулись по щекам, изогнулись под прямым углом на скулах и исчезли под подбородком.
А в опущенной руке девушки вспыхнула световая сабля…
Та самая, которая обезглавила несчастную девушку возле забора.
– Вы чего?! – запричитала за спиной Лизы Кона. – Прекратите сейчас же! Я сейчас всех сюда позову, будете потом месяц по кухне дежурить! Фиби! Валери! Кто-нибудь!.. Маркус!..
Ох, черт… Ну что за угрозы… Лучше бы ты молчала, Кона…
Но внезапно это подействовало. Лиза еще несколько секунд стояла, сверля меня и Ан взглядом, а потом криво усмехнулась:
– Нет уж, спасибо. Есть то, что летучая мышь приготовит, целый месяц… Да я лучше в «Черном свете» питаться буду!
– Как тебе угодно. – не меняя совершенно спокойного тона ответила Ан. – На тебя, значит, в следующий раз готовить не буду. Погаси оружие.
Лиза вздохнула и послушалась. Наверное. По крайней мере световые линии на ее лице потухли, а топор исчез из руки, снова уступив место какой-то непонятной железяке, которую рыжая, не торопясь, убрала куда-то под белую куртку.
– Зря с ним возитесь. – Лиза подняла руку и ткнула в меня пальцем. – Он все равно почти пустышка. Бесполезная трата времени.
– Лиза. – спокойно произнесла Ан. – Пропади с глаз моих.
Все время, пока девушки переругивались, я в разговор не влезал. Во-первых, это просто само себе по себе интересно, когда две девушки не могут тебя поделить, пусть даже девушки немного странные, да и формат «деления» не особо понятен. Но все равно приятно.
Во-вторых, они и без меня прекрасно разобрались. А вот если бы я начал встревать, действительно могло дойти до кровопролития. Причем не уверен, что кровь не была бы и моей тоже. Видел я, как эта кривая световая сабля головы сносит с одного удара… Причем сносит их своим же.
Не знаю, что тут у них происходит, но явно что-то ненормальное. Если я все правильно понимаю, Ан убила Дейдру, отрубив ей голову, но при этом Лиза почему-то считает виновным меня, а не настоящую убийцу. При этом к ней Лиза относится если не дружелюбно, то хотя бы терпимо. А сама Ан при этом не спешит бросаться с саблей на каждого встречного, как можно было бы подумать, исходя из того жестокого убийства…
Да что здесь происходит-то?! Как вообще все это понять?!
Пока я пытался уложить мысли в голове, Лиза развернулась и пошла прочь – туда, откуда и пришла.
– Отойди, тихоня! – фыркнула она на Кону, хотя в коридоре было достаточно места для них обеих.
Тем не менее, Кона послушно прижалась к стене, пропуская рыжую бестию мимо себя. Прижалась и проводила ее взглядом, в котором непостижимым образом смешались страх, жалость и облегчение.
Дичь какая-то…
Я перевел взгляд на Ан. Она на меня, конечно, не перевела.
– Ты в порядке? – все тем же тоном, не меняя его ни на йоту, осведомилась девушка, продолжая глядеть невидящими глазами перед собой.
– В порядке. – кивнул я. – Объясни, что это было?
– Что именно? – в голосе Ан впервые появились какие-то нотки заинтересованности. – Ты про Лизу?
– Я про… все. – я обвел рукой коридор.
Ах, черт, она же слепая…
Стоп, какая она нахер слепая! Она же откуда-то знала, что у Лизы в руках оружие, и вообще вела себя так, словно прекрасно все видит! В конце концов, если это действительно она снесла голову Дейдре своей кривой саблей – как она это сделала?! Не рассматривать же всерьез вариант, что она ослепла уже после этого, но до моего пробуждения?!
– Я тебя не понимаю. – слегка качнула головой Ан. – Ты можешь выражаться яснее?
– Я…
– Он ничего не помнит! – пискнула из своего угла Кона. – Он потерял память, Три!
– Три? – я вскинул бровь. – Я думал, ты Ан.
– Я Трилла. Полное имя Антрилла. – не меняя тона, ответила девушка. – Ты – Лайт Агер. Мы уже знакомились. Впрочем, если ты действительно потерял память, это, конечно, многое объясняет.
Черт возьми, да как она умудряется свой потрясающий голос так бездарно использовать?! Это натурально преступление! Она же вообще не меняет тона, словно он у нее всего один на всю жизнь выделен!
– Что первое ты помнишь? – продолжила Трилла.
– Пинок по ребрам. – хмыкнул я. – Пришел в себя посреди суеты и кутерьмы. Бежали.
– Понятно. А из того, что перед этим было, что-то помнишь?
– Например что?
– Понятия не имею. Что-то же ты помнишь?
– Понятия не имею. – не сдержался от подколки я. – Понимаешь ли в чем штука – чтобы выяснить, помню я что-то или нет, мне надо об этом напомнить. Сечешь?
– Секу? – нахмурилась Трилла, а потом опустила голову, словно действительно глядя на свою руку, все еще сжимающую рукоять световой сабли. – Хм. Задумалась.
Она разжала руку и сабля исчезла, сменившись на железку, которую я даже не успел рассмотреть – так резко она исчезла из виду, будто в рукав нырнула. Одновременно с этим погасли световые линии на лице Триллы.
– Вот например это. – уже не сомневаясь, что Трилла каким-то невероятным образом видит, я поднял руку и поводил у нее перед лицом вытянутым указательным пальцем.
Как я и думал, отвлеченная на другую тему Трилла целую секунду водила головой вслед за моей рукой.
Прежде, чем она успела понять, что я делаю, и как-то отреагировать, я опустил руку и спросил:
– Как? Ты же слепая! Или нет? Объясни!
– Слепая. – кивнула Трилла и повернулась ко мне в профиль, зачесывая рукой волосы за ухо.
Ухо, по всему своему периметру было украшено широкими черными кольцами сережек. Их было четыре, но они были такие широкие, что между ними практически не было видно кожи.
Странные украшения. Тяжеленные, надо полагать, да еще и натирают, должно быть… Не говоря уже о том, что они ничего не объясняют.
– Теперь понятно? – словно уловив мои мысли, уточнила Трилла.
– Вообще ни хрена. – я помотал головой. – Сережки?
– Опто-акустические импланты. – терпеливо пояснила Трилла. – Посылают в пространство звуковые сигналы сверхвысокой частоты, улавливают их отражение и на основании изменений строят для меня визуальную картину, посылая ее прямо в мозг. Минуя зрительные нервы.
– Как у летучей мыши?! – изумился я.
Трилла впервые за все время проявила какие-то эмоции – дернула уголком рта и слегка усмехнулась:
– Соображаешь.
Несмотря на то, что ее лицо тут же снова приобрело каменную твердость, будто и не было этой усмешки, я запомнил, что она была. Не такая уж и ледяная эта Трилла, она только пытается такой казаться.
Хотя, если подумать, это и так было очевидно. В противном случае, она просто прошла бы мимо и спокойно дала нам с Лизой выяснять отношения по-своему.
Кстати, теперь стало понятно, почему Лиза так небрежно обозвала Триллу «летучей мышью» – обидеть хотела, не иначе.
– Впервые слышу о таких технологиях. – признался я.
Черт, нахрена я это сказал?! Это я впервые слышу о таких технологиях, а у них тут они, возможно, так же привычны, как для меня – чашка кофе поутру! По крайней мере, одно можно сказать совершенно точно – у них тут полно всего, о чем я «впервые слышу, впервые вижу и вообще впервые имею дело»!
– Ну так неудивительно, если учесть, что ты только сегодня что-то услышал об окружающем мире. – не заметив моего прокола, ответила Трилла. – Конечно, странно, что ты не забыл, как говорить и ходить, раз уж у тебя в голове действительно все обнулилось. Я думала, может, и про импланты ты тоже запомнил.
– Нет. – притворно вздохнул я. – Не запомнил.
– Тогда, как я понимаю, у тебя есть какие-то еще вопросы?
– Вопросы? У меня тысяча вопросов! У меня миллион вопросов! Например – что за линии вспыхивают у вас на лицах и что за оружие, сделанное из света вы достаете? И почему именно такое оружие? Зачем вам вообще оружие? Почему холодное, а не огнестрельное?
Трилла несколько секунд молчала, переваривая услышанное, а потом вздохнула:
– Да уж, кажется, я поторопилась сказать, что мы ответим на все твои вопросы.
– Назвался груздем – полезай в кузов! – парировал я всплывшим откуда-то из глубин памяти древним высказыванием.
– Не знаю, о чем ты, но смысл поняла. – кивнула Трилла. – Просто ты спрашиваешь о таких вещах… Хм, скажем так, об основах мироздания. Это так просто не объяснить. Говоря честно, я вообще не могу себе представить, чтобы ты НАСТОЛЬКО все забыл.
– Но я забыл. – отбрил я. – Так ты введешь меня в курс дела или нет?
– Конечно же. Только не здесь… И не в таких условиях.
– А где и в каких? В кофейне за чашечкой американо?
– Соображаешь. – снова уголком губ улыбнулась Трилла. – Как раз хотела предложить кофе. Пьешь, надеюсь? Хотя откуда тебе, с твоей-то историей…
Я только хотел было возразить, что кофе я не просто пью, а очень люблю, но вовремя осекся – она же явно не просто так упомянула про «историю». Если я по версии местных ранее был вольной вариацией на тему бомжа, то кофе мне действительно вряд ли часто перепадал. А если прибавить к этому, что кофе тут вообще может являться чем-то вроде драгоценности…
В общем, лучше ничего не отвечать и просто кивнуть – пусть понимает, как хочет.
– Так я и думала. – ответил Трилла и махнула рукой. – Идем.
Она повела вперед по коридору – в ту сторону, куда убежала взбалмошная рыжая. Коридор едва заметно поворачивал, словно оборачиваясь вокруг гигантского цилиндра, и иногда в левой, внутренней относительно этого изгиба, стене, мелькали двери. Все одинаковые – железные, покрашенные тусклой серой краской, с прорезями для вентиляции внизу.
Пройдя метров сто, Трилла остановилась возле одной из таких дверей, только на сей раз – распахнутой настежь и почему-то висящей на одной петле, и жестом пригласила меня внутрь. Я послушно прошел в дверь и быстро огляделся, запоминая обстановку.
Помещение примерно в двадцать – двадцать пять квадратов, большое, в общем, целый тренировочный зал можно устроить для пары-тройки человек. Только здесь был не зал, здесь было что-то вроде кафетерия. С потолка светили яркие лампы дневного света, заставляя все предметы отбрасывать противоестественные черные и угловатые тени. Вдоль одной из серых бетонных некрашеных стен тянулся ряд кухонной мебели, дополненный целыми тремя хорошо знакомыми двухкамерными холодильниками, и кухонной раковиной. На мебели стояли всякие приспособления для облегчения готовки, в том числе и капельная кофеварка, к которой сразу же направилась Трилла. Все здесь было не новое, но хотя бы чистое и ухоженное, как у пенсионерки.
Остальное пространство помещения было занято одним длинным столом, возле которого стоял десяток простеньких стульев из стальной трубы и мягкой сидушки. По их количеству нетрудно было догадаться, сколько человек должно за ним сидеть.
– Мрак. – констатировала Трилла, пока я осматривался.
Я повернул голову к ней – девушка держала в руках и задумчиво потряхивала высокую коричневую банку. Судя по отсутствию какого-либо звука, внутри ничего не было.
– Опять Кими весь кофе выпила, и новый не насыпала. – пояснила Трилла, не поворачиваясь ко мне. – Подожди минутку, я сейчас вернусь.
И, вместе с банкой, Трилла вышла за дверь – то ли кофе насыпать, то ли неизвестной Кими втык сделать. Судя по всему, после смерти Дейдры именно Трилла тут осталась за главную.
Что ж, ладно. Подождать так подождать. Надеюсь, она ненадолго.
Я подошел к стене и провел по ней ладонью – пальцы с характерным шелестом скользнули по шершавому бетону. Совершенно типовые плиты, я таких сотни и сотни перевидал за время своих тренировок на всяких заброшках, где зачастую их даже малевичи-графферы не зарисовывали – просто не могли туда добраться. Сказать, что этот бетон был мне хорошо знаком – примерно как сказать о жене, что ты с ней встречаешься.
Вот только что они делает в жилом здании? Это вроде не сильно нормально, вот так вот голый бетон оставлять, разве нет? А он здесь везде! Все, что я пока что видел – сделано из него.
– Что, урод, нравится? – раздалось у меня из-за спины, и на сей раз голос был мужской и очень злой. – Это хорошо, что нравится. Я тебе с удовольствием помогу стать частью этой стены.

Глава 4. Инициация
Да что ты будешь делать… Мне дадут хоть чуть-чуть свободного времени, чтобы во всем тут разобраться или нет? Ладно «со всем» – хоть с чем-то разобраться? Дождаться спокойно Триллу, послушать за чашкой кофе ее рассказ, который наконец прольет свет на законы существования этого мира и ответит хотя бы на часть вопросов! Нельзя просто оставить меня в покое? Почему тут так много тех, кто желает причинить мне какие-то страдания?
Ладно, вопрос риторический. Судя по всему, в этом мире, ну или как минимум в этом здании, царит абсолютный максимализм и отношение аборигенов ко мне может быть либо полностью положительным, либо настолько же отрицательным, без промежуточных значений.
Вот бы еще уметь с ходу определять, от кого какое ждать… Полцарства за индикацию отношения ко мне каждого встречного у него над головой. Как в симс чтоб было.
Ладно, на этот раз голос хотя бы мужской, и это радует – с мужиком-то я уж как-нибудь найду общий язык. Это с девушками я умею только флиртовать и соблазнять, а с мужчинами список возможных вербальных взаимодействий намного шире. Если мужчина не настроен исключительно подраться, то дело почти всегда можно разрулить миром. Сколько раз на всяких заброшках приходилось базарить с отъявленной гопотой или наоборот – общаться с представителями силовых структур, прибывшими по вызовам сознательных граждан – не сосчитать. И почти всегда удавалось из конфликтов что с теми, что с другими выходить при помощи одного лишь хорошо подвешенного языка.
С чего бы сейчас быть по-другому? Мужчины они и в Африке… В смысле, в другом мире, мужчины.
Надеюсь…
Я обернулся.
В дверном проеме стоял молодой парень, младше меня на добрый десяток лет… В смысле, старого меня. Нового меня, моего нового тела он был даже постарше – на вид я бы не дал ему больше двадцати пяти. У парня были коротко остриженные, почти под уставной ежик, темные волосы пропаханные с правой стороны тремя длинными шрамами, начинающимися от правой брови – будто какой-то зверь когтями полоснул. Зло прищуренные серо-голубые глаза сканировали меня, будто рентген в аэропорту, и вкупе с плотно сжатыми кулаками наводили на мысли о том, что общий язык мы не найдем. Он просто не станет меня слушать.
Это плохо. Парень на вид крепкий. Даже несмотря на мешковатую кофту без молнии с длинными рукавами и капюшоном на утяжках, скрывающую фигуру покруче мешка из-под картошки, складывалось ощущение, что телосложение у него крепкое и атлетическое. Такое же, как у всех, кого я уже видел до этого. Даром, что они все были девчонки, а этот – парень.
– Привет. – как можно более миролюбиво сказал я. – Я тебя не помню, так что давай…
– Ноктус помнишь? – коротко и зло выплюнул парень. – Дейдру помнишь?
– Да, но…
– Достаточно.
И, ни слова больше ни говоря, парень прямо со своего конца стола швырнул в меня стоящую на столешнице кружку! Просто махнул рукой, попутно цепляя пальцами емкость, и точным движением отправляя ее в мою сторону!
Конечно же, я увернулся. И не от такого уворачивался. Я успевал среагировать на вываливающиеся из-под ног на приземлении кирпичи, я умудрялся прямо в полете увернуться от неожиданно и не пойми откуда взявшихся препятствий… Я просто физически не мог не уклониться от какой-то кружки, брошенной с расстояния в пять, если не семь метров! Даже если бы я не хотел этого делать, организм среагировал бы сам, наученный многими десятками похожих случаев!
Как всегда в таких ситуациях, время раздробилось, рассыпалось на множество кусочков, каждый из которых будто растянулся на несколько порядков, вмещая в себя сразу целую последовательность из действия и его последствий. За одно мгновение я умудрился одновременно просмотреть несколько десятков вариантов развития ситуации, в зависимости от того, как я поступлю. Вскину руку в блоке – осколками меня поранит, как пить дать, да еще и трещину в кости получить как нечего делать, кружка тяжелая. Попытаюсь поймать – не факт, что получится, если промахнусь и скользну пальцами, то их и сломать можно. Отойти или отпрыгнуть в сторону – не успею, нет времени даже перенести вес тела…
Я пригнулся, уходя вниз и в сторону, будто боксер – от прямого удара. Кружка с глухим треском раскололась о стену у меня за спиной, по спине чиркнуло осколком…
Но самое плохое – что нападавший, судя по всему, именно такой реакции от меня и ждал. Потому что едва только кружка взлетела в воздух, он рванулся следом за ней. И сейчас он был уже рядом.
Удар прямой ногой прямо с шага! Мощный, проникающий, таким только двери вышибать, а не людей атаковать!
Защититься я не успевал – я все еще был в полу-сгорбленном положении на согнутых ногах.
Этим я и воспользовался, уронив центр тяжести еще ниже и переходя в длинный кувырок назад и вбок, чтобы не задеть стену за спиной, с выходом на ноги!
Нога поскользнулась на осколке кружки, я снова отшагнул назад, ища опору, и вовремя – парень не сбавляя темпа, прыгнул следом за мной и атаковал снова – размашистым боковым в голову! Колхозный, длинный, душевный, и, сука, очень мощный удар!
Я пригнулся, пропуская его над головой, и тут же бросился вперед! Удар плечом в колено, подхват под него – и противник уже летит на пол, сбитый простым колхозным проходом в ноги!
Падая, он ухватился за меня и тоже потянул вниз! Кое-как подстраховавшись руками, я снова кувыркнулся по полу, только уже вперед, чтобы не свернуть себе шею, и, встав на ноги, попытался обернуться…
И не успел.
Шею обвили крепкие мускулистые руки, скрытые под длинными рукавами черной кофты, сдавили, перекрывая воздух…
Как он так быстро оказался у меня за спиной?! Я же даже развернуться не успел!
– Слушай сюда. – угрожающе произнес на ухо парень. – Я дважды повторять не буду. Я не Лиза, и пытаться накрошить тебя на салат не буду. Я дам тебе шанс. Я скажу тебе – уходи. Просто уходи. И никогда больше не попадайся мне на глаза. Попадешься – точно убью.
Я ухватился за душащую меня руку и напрягся, выигрывая себе немного воздуха.
– Да что ты… – прохрипел я через помятое горло. – А что я тебе такого сделал? Что-то не припомню!
– Ты еще шутить вздумал? Из-за тебя умерла Дейдра! Моя Дейдра…
Ах, вон оно что… Что ж, в таком случае он действительно имеет право меня ненавидеть. С одной стороны…
С другой стороны – а не пошел бы он нахер?!
– Дейдра умерла, потому что таковы правила. – вспомнил я слова Триллы.
– Правила?! – гневно зарычал парень. – Да что ты знаешь о правилах, тля?!
– Достаточно, чтобы понять, что я невиновен. – выдохнул я, приседая, чтобы понизить центр тяжести. – Ты бы лучше в себе самом виновника поискал!
– Чего?! А я тут при чем?!
– Так это же ты за ней не уследил! Это же ты ее не защитил!
Расчет оказался верен – противник на секунду растерялся от такой наглости и даже захват ослабил.
И тогда я рванулся в сторону, закручивая себя и его, развернулся спиной к стене и оттолкнулся ногами от пола, впечатывая парня в шершавый бетон!
Гулко стукнулась о стену голова, захват ослаб еще больше, но я для верности толкнулся еще раз – уперевшись ногами в лавку, стоящую возле стола – чтобы сильнее получилось!
– Ах ты рангон паршивый!.. – прошипел парень, и дернулся в сторону, чтобы развернуть меня лицом к стене. – Ты еще дергаться будешь!..
Он толкнул меня вперед, на стену…
Зря!
Шаг один, шаг второй – и, совершив полное сальто от стены, и заодно вывернувшись из ослабевшего захвата при помощи рук, я приземлился за спиной противника! Потому что нехера пытаться прижать трейсера к стене, для трейсера стена это чуть ли не основная плоскость перемещения!
Приземлившись практически на лавку, от которой отталкивался, я тут же рванулся вперед, чтобы снова припечатать агрессора мордой об стену…
Но он уже смотрел на меня, повернувшись к стене спиной!
Сука, как?! Как он развернулся так быстро?! Я же выпустил его из виду всего на мгновение, на одну десятую долю секунды! А он не начинал движение и не заканчивал его – он словно просто одним разом стал смотреть в точно противоположную сторону! Смотреть и шагать мне навстречу, поднимая руки, чтобы то ли защититься от меня, то ли наоборот – атаковать.
И тогда я, не успев сделать и шага, прыгнул вперед, выбрасывая обе ноги в едином ударе, и вытягиваясь в воздухе в струнку!
Бам! – ноги впечатались в блок руками, но поди заблокируй такую мощь! Противника отшвырнуло к стене, меня, – в противоход, – назад, прямо на стол! Перекатившись по столешнице, я слетел на лавку, не удержал равновесия, полетел на пол, снова ушел в кувырок и только после этого смог подняться на ноги и сосредоточить внимание на противнике.
Он стоял возле стены, одной рукой опираясь о нее, словно боялся потерять равновесие, а другой держась за грудь в районе диафрагмы. Это я хорошо, стало быть, попал. Это, стало быть, он не скоро сможет снова дышать полной грудью.
– Кто бы мог подумать, что ты такой попрыгунчик. – хмыкнул противник. – Значит, воспользоваться моим предложением ты не хочешь…
– Иди нахер. – миролюбиво сказал я. – Если бы ты дослушал меня до конца, то знал бы…
– Я не хочу тебя слушать. – перебил меня парень, отлипая от стены. – Я даже видеть тебя не хочу. Ты мне противен.
Несмотря на громкие слова, никакой реальной угрозы от него в данный момент не исходило. Нас разделял длинный и широкий стол, и, надумай он через него перепрыгнуть – я успею отреагировать. А если он пойдет в обход – так я состариться успею, пока он дойдет. Поэтому я просто наблюдал, что же он будет делать.
– Ладно, попрыгунчик. – выдохнул парень, останавливаясь впритык к столу. – Значит, давай по-плохому.
Сука, и этот туда же! У него тоже на лице вспыхнули желтые полосы – две от уголков губ вниз, через подбородок, и две от уголков глаз вверх, под волосы! И в опущенной руке тоже мелькнуло что-то стальное, через секунду сменившееся на отлитое из чистого света оружие! А точнее говоря – на длинную, почти в целую руку длиной, с мощным четырехгранным набалдашником, булаву!
Так я же ее видел! Человек с такой булавой прикрывал наше отступление тогда, в черном городе! Значит, это был он! Значит, я не просто попал в точку с обвинением в том, что он не смог ее спасти – я подтвердил его собственные мысли на этот счет! Ведь он тогда именно что спасти нас, а, вернее, ее пытался…
Но, конечно же, он не признает, что моей вины там нет…
И на сей раз рядом нет даже Триллы, которая остановила бы его. Если его вообще можно остановить.
Так, спокойно. Булава это не меч. Булава это не нож. Булава, если она такая же, как ее реальный аналог – тяжелая и инертная. Ее движения можно предугадать. От ударов ею можно уворачиваться. Я же увернулся от кружки. К тому же, здесь куча всяких предметов, которые можно использовать в свою пользу. Тот же стол, который нас сейчас разделяет – через него противник уже не дотянется до меня своим оружием!
Вот бы и мне какое-нибудь оружие… Пусть не отлитое из света, пусть не появляющееся по первому желанию – хоть какое-то!
Я бросил короткий взгляд по сторонам – справа от меня, рядом с кухонной раковиной, лежала разделочная доска, в которую кто-то сильный, но не очень умный, воткнул короткий кухонный нож. Коренной, кажется, такие называют – совсем короткий, овощи чистить и семечки вынимать. Таким даже если ткнешь, вряд ли убьешь, короткий слишком.
Как он там сказал? «По-плохому»? Что ж, давай по-плохому. Двум смертям не бывать, а одна уже была.
Я выдернул нож из доски и взял его прямым хватом, той рукой, что была ближе к телу. Сначала думал вытянуть вперед, но потом решил, что так будет проще по нему попасть и выбить из руки. Вместе с рукой. Пусть уж лучше пострадает невооруженная рука, зато появится шанс контратаковать. И плевать, что клинок находится вне моего поля зрения – сам себя я точно не ткну, а остальное неважно.
Еще в голове проскользнуло мимолетное желание взять нож клинком к себе, как крутой ниндзя в фильмах, но я вовремя вспомнил, что где-то когда-то слышал, мол такой хват съедает эффективную дистанцию.
А против булавы мне дистанция ой как важна.
– Ой, ну надо же! – усмехнулся противник. – Ты вроде не так давно сам мне тут про правила рассказывал!
– Рассказывал, и что?! – ответил я, не понимая, к чему он клонит.
– Да ничего. Просто, как я и думал, ты можешь правилами только прикрываться!
И он шагнул вперед, двумя руками занося булаву над столом, будто собирался разбить его в щепки!
Это шанс! После такого удара он очень долго будет поднимать ее обратно – я успею даже без ножа! Прыгнуть вперед, сбить его с ног, перейти в максимально близкий контакт, заблокировать руки, не дать снова воспользоваться своим оружием!..
– Маркус! Прекрати!
Булава замерла, так и не двинувшись вниз. Парень повернул голову в сторону голоса. Я, потратив секунду на то, чтобы убедиться, что он не пытается меня обмануть, и что он не кинется, едва я отведу от него взгляд – тоже.
В дверях стояла Трилла и еще какая-то девушка. Сперва мне показалось, что это снова придурошная Лиза, просто сменившая цвет волос с рыжего на пепельно-серый, но потом я присмотрелся и понял, что не все так однозначно. Ярко-алые губы, черные, а не зеленые глаза, и волосы другого цвета смотрелись совершенно иначе, хотя при взгляде на все в целом все равно приходило четкое понимание – эта девушка сестра Лизы. Причем сестра-близнец.
Она даже одета была так же – в точно такой же топик и точно такую же куртку, как и сестра.
Но, к счастью, в отличие от сестры, она, видимо, не собирались меня убивать. Даже наоборот – ведь именно она командовала Маркусу прекратить.
– Маркус… – угрожающе повторила она. – Погаси оружие. Не беси меня.
– Кей, он нас всех!.. – злобно начал Маркус.
– Нет, Маркус! – не дослушав его, оборвала Кей. – Нет никаких «нас всех»! Есть ты и Лиза, которые окончательно стухли и послали всякие правила! Никто, кроме вас двоих, не желает ничего плохого Лайту, и все, кроме вас двоих, понимают реальные причины, почему все получилось так, как получилось! Так что мы сегодня соберем совет и решим, что с вами двумя делать!
– С нами делать?! – Маркус хмыкнул и поднял свою булаву, тыкая ею в меня как указкой. – А он типа не при делах, да?! Он вообще-то тоже оружие засветил!
– Прекрати кивать на дру!..
– Что ты сказал? – встрепенулась Трилла, перебивая подругу. – Кей, это правда?
– Ну, насколько я могу видеть – да. – прищурилась Кей. – А в чем, собственно, дело?
– Так у него же еще нет оружия. Инициации не было. – Трилла потерла подбородок. – Откуда бы ему?
Кей кинула короткий взгляд на разделочную доску сбоку от меня и едва заметно усмехнулась:
– Судя по всему, парни и без нас устроили инициацию. По боргской, так сказать, системе.
– Я не планировал. – сумрачно буркнул Маркус, опуская свою булаву и заставляя ее исчезнуть.
– Не сомневаюсь. – кивнула Трилла. – От тебя вообще трудно ожидать какой-то планировки. Тем более, в таком нелегком деле, как инициация.
– Вы опять говорите непонятными словами. – как можно доброжелательнее произнес я, глядя в глаза Кей. – Можно поподробнее?
– Можно. – кивнула Кей. – Тем более, что Трилла мне уже рассказала о твоем недуге. Только сперва погаси оружие. Не нарушай правила.
– Извини, не понимаю. – я покачал головой. – О чем идет речь? Какое оружие?
– Твоя правая рука. – Кей выразительно указала глазами.
Я посмотрел на правую руку – ту, в которой сжимал короткий кухонный нож.
Короткий кухонный нож светился ярким желтым светом, как гребаный джедайский меч!

Глава 5. Желтый свет
Первым порывом было разжать пальцы и бросить нож на пол. Но потом пришло понимание того, что ничего плохого не происходит, и что с джедайскими мечами его роднит только слегка похожий внешний вид. Во всяком случае, светящийся нож не собирается ничего мне отрезать и даже не обжигает.
Поэтому я сжал уже начавшие разжиматься пальцы, не давая им выронить нож. В конце концов, остальные тут вовсю пользуются этим, чем я хуже?
– Лайт. – проникновенно позвала Трилла. – Погаси оружие.
– С удовольствием. – хмыкнул я. – Если расскажете, как.
– Стоп! – внезапно вмешалась Кей. – Не надо ничего гасить! Это даже хорошо!
– В смысле? – Трилла повернула к ней голову. – Ты же сама сказала…
– Я передумала. – быстро ответила Кей. – Это даже хорошо, что он уже с оружием, нам надо как можно скорее в тренировочный зал!
– А что, и правда. – Трилла снова перевела взгляд на меня. – Из некоторых Свет едва достанешь, а Лайт сам… В общем, идем, кофе отменяется.
– Жаль, я как раз настроился. – притворно вздохнул я, следя краем глаза за Маркусом, который все сверлил меня взглядом.
– После тренировки выпьем. – серьезно ответила Трилла. – Я же обещала.
Выпьем – это хорошо.
Но вот…
– Тренировки?
– Идем уже! – прикрикнула Кей. – А то сейчас действительно погаснет и потом хрен разожжешь!
Бросив еще один короткий взгляд на Маркуса и удостоверившись, что он не кинется на меня со спины, я подошел к девушкам, сжимая в руке нож. Кей, даже не дожидаясь, когда я приближусь, развернулась и пошла прочь по коридору.
– А ты слушай сюда… – произнесла Трилла, перешагивая порог кафетерия.
По ходу дела, она местный шериф или что-то вроде того. Следит за порядком и раздает люлей тем, кто его нарушает. Не знаю уж, ограничивается ли она моральными втыками или действительно способна накостылять… Проверять не сильно хочется.
Шли мы недолго – буквально через пятнадцать секунд неспешного шага по изгибающемуся коридору Кей остановилась возле очередной никак не помеченной двери и открыла ее:
– Заходи.
Черт побери, у них что тут, все залы одинаковые, что ли?
Похоже, что так оно и было, потому что сейчас я снова оказался в том же кафетерии, только без кухонной мебели и стола с лавками. Или еще можно сказать, что я оказался в жилой части, только без перегородок, делящих его на отдельные комнаты. В общем, это был большой зал, такой же по размеру, как и предыдущие виденные, только пустой. В нем не было ни мебели, ни стен-перегородок, вообще ничего. Только мягкий мат на всю площадь пола вместо серого шершавого бетона, и лампы дневного света под потолком.
Ну и конечно же, запах миндаля, куда без него? Тут, видимо, сам воздух такой.
Противоположная стена тренировочного зала тоже была слегка искривлена, как и та, через дверь в которой мы попали внутрь. При этом она была ненамного короче… Это что получается – мы типа в каком-то цилиндре, что ли? Снаружи его опоясывает коридор, соединяющий помещения, а сами помещения являются сегментами этого цилиндра, «нарезанного» вдоль продольной оси. Причем, судя по тому, что дальние стены не сходятся в острые углы – за помещениями есть что-то еще. Что-то, что занимает самую сердцевину цилиндра.
Я обернулся:
– А что у вас…
Вжух!
Я едва успел дернуться назад от резкого движения, как перед глазами с громким шелестом пронеслись три коротких желтых росчерка!
Кей замерла после удара в странной и неудобной позе – правая рука поднята вверх и в сторону, левая прижата к груди так, чтобы быть параллельной правой.
И на обеих руках светятся длинные, в локоть длиной, желтые клинки, торчащие из промежутков между пальцами… Совсем как когти Росомахи, только не из адамантия, а из солнечного света!
Только что-то я сомневаюсь, что почувствую разницу, если они меня коснутся.
А еще на лице Кей вспыхнули осточертевшие светодиодные ленты. Такие же, как у Лизы, только через другой глаз, и подлиннее.
И, в отличие от Лизы, Кей не спешила нападать.
Но меня уже понесло.
– Вы что тут, охренели все?! – выдохнул я, делая несколько шагов назад. – Нахера весь этот спектакль?! Вы тут все ненормальные! Специально увела меня от Триллы, чтобы попытаться убить?! Хер тебе на рыло, просто так я не дамся!
– Да кому ты нужен. – усмехнулась Кей. – Это я тебе нужна. У тебя же есть вопросы, но нет навыков.
– Поэтому надо своими клинками перед лицом махать?! Объясни логику!
– Пока ты шел, у тебя почти погасло оружие. – Кей указала глазами на мою руку. – Вот я и помогла тебе разжечь его заново.
Я опустил взгляд на свою руку – нож светился. Он не просто светился, а делал это как-то странно – свечение не повторяло его форму, а имело свою. Словно материальный нож залили в янтарь, из которого потом вырезали другой нож, другой формы.
Что за дела?
Я все же разжал пальцы и позволил ножу аккуратно из них выпасть, чтобы посмотреть, что произойдет. Почему-то мне казалось, что я уже знаю ответ, и так оно и оказалось – едва только мои пальцы перестали касаться рукояти, как свечение пропало, и на мат, каким-то чудом не проткнув его, упал обычный небольшой кухонный нож.
Бросив короткий взгляд на Кей и удостоверившись, что она не воспользуется этим, чтобы напасть, я нагнулся и снова поднял нож. Только в этот раз он не спешил обволакиваться свечением и превращаться во что-то иное.
– Так. – глубокомысленно изрек я. – Ну и что это такое?
– Свет. – одним словом ответила Кей.
– Вижу, что не барабан. – вздохнул я. – Можно поподробнее?
Кей закатила глаза:
– Тьма, ну что ты… Ты просишь объяснить какие-то фундаментальные вещи… Я не знаю… Про гравитацию слыхал? Про то, что планета круглая? Что воздухом дышать надо?
– Ага. Все три раза – ага. – я кивнул. – Я даже про свет слыхал. Про тот, что солнце излучает или лампы. В общем, поток фотонов.
– Стоп. – Кей подняла ладонь. – Тут тормози.
– Что-то не так?
– Нет, все верно. Но только это касается физического света, как физического… хм… понятия.
– Ага. – я снова посмотрел на нож в своей руке. – А это, стало быть?..
– Это другой свет. Это внутренний свет. Твой внутренний свет. Свет с большой буквы.
Так. Энергия ци, кундалини, ба-хионь и все прочие эзотерические изыскания всех религий, здравствуйте. Неприятно с вами познакомиться.
– Внутренний свет, который есть в каждом человеке? – уточнил я, чтобы точно увериться в том, что попал в какую-то секту.
– Конечно, нет! – Кей залилась звонким переливчатым смехом. – Только у небольшой части, причем, в основном, молодых девушек. Тебя, конечно, это не касается, ведь ты мужчина. А среди мужчин процент просветленных еще меньше. Если на тысячу людей найдется одна просветленная девушка, то на сотню просветленных девушек найдется только один мужчина.
Что-то мне это напоминает… Там, в старом мире, что-то я такое уже слышал, только немного в других пропорциях… И тоже связанное со светом…
Нет, с цветом.
Трехцветные коты! Которые вроде как не существуют, но на самом деле существуют, только очень-очень редко, потому что… Потому что что-то там с генетикой, какой-то редчайший сбой или что-то вроде того.
Неважно, короче.
– И что такое этот… Свет?
– Свет это… – Кей на секунду подняла глаза к потолку, раздумывая над ответом. – Тьма, как бы тебе ответить…
Ага, тоже интересно. Если словом «Тьма» она не обращалась ко мне, что вряд ли, то у них оно тут вроде ругательства выходит. Если подобные слова настолько глубоко вошли в их обиход, что их используют наравне с моим «черт», то понятия света и тьмы у них действительно… фундаментальны.
Забавно, что меня тут они зовут Лайт, совершенно не понимая, какое значение это слово имело в моем мире.
– Свет это защита от тьмы. – наконец неуверенно начала Кей. – Это и способ защититься, и способ атаковать.
– Защититься от кого? Атаковать кого? – я развел руками.
– Кого угодно. В основном, лоа, конечно, и рангонов.
– Стоп. – я поднял ладонь, копируя Кей минуту назад. – Опять непонятные слова.
– Да что ты будешь делать! – Кей рассерженно топнула ногой. – Как с тобой разговаривать, если ты не знаешь элементарных понятий?!
– Как Трилла. – огрызнулся я. – Она почему-то сразу поняла мою ситуацию!
– Я тебе не Трилла! – вздернула нос Кейра. – Пусть она и отвечает на вопросы, если ей надо! А меня интересует только, чтобы ты как можно быстрее стал представлять из себя хоть что-то в боевом плане, раз уж мы лишились Дейдры!
Я сощурился:
– Тоже будешь обвинять меня?
– Я похожа на дуру? – скосилась Кей.
– Ты похожа на Лизу. А она обвиняла меня. А еще говорила, что я – почти что ноль в плане силы. Так зачем тратить на меня время?
– Лиза дура. – резко ответила Кей. – Не всегда, но частенько. Она слишком подвержена эмоциям, но и отходит тоже моментально. А что касается силы… Вообще не обращай внимания, это она тоже на эмоциях, просто хотела тебя уязвить, не зная, что ты все забыл. Она прекрасно знает, что мужчины поначалу слабее женщин в отношении владения Светом, зато становятся намного сильнее потом.
– Есть еще какие-то уровни?
– Не уровни. Просто чем больше ты пользуешься своим Светом, тем лучше начинаешь его контролировать. И вот это, – Кей подняла руку и ткнула пальцем себе под глаз, – показатель твоей силы. Световоды.
– Говорящее название. – хмыкнул я. – Свет проводят, надо думать?
– Точно. Проводят Свет изнутри тебя во внешний мир, и, чем их у тебя больше – тем выше твой уровень владения Светом.
– Значит, и у меня тоже есть? – я поднял нож, пытаясь в плохо отполированном клинке увидеть на своей морде какое-то подобие светящихся линий.
– Не сейчас. Световоды проявляются только тогда, когда ты обращаешься к Свету, когда ты вытаскиваешь его из себя.
– Типа как когда нож засветился? Это было оно?
– Точно. И теперь наша задача – заставить тебя сделать это снова, раз уж ты успел потухнуть.
– И как же ты намерена это сделать? – напрягся я.
– Да так же, как и в первый раз.
И, договорив, Кей кинулась вперед! На ее лице снова вспыхнули световоды, а на руках – когти, которыми она совершенно не стесняясь нацелилась мне в грудь!
Я отпрыгнул в сторону, пропуская ее мимо себя, и выставил перед собой нож – ничего лучше в голову не пришло. Если эта психованная действительно решила меня прирезать, у нее преимущество по всем фронтам – оружие длиннее моего коротенького клинка, да еще и в двух экземплярах вместо моего одного!
Черт, о чем я думаю?! Она же сказала, что все это – только тренировка такая, что она пытается смоделировать снова ситуацию, которая заставила меня обратиться к этому их Свету! Значит, и все ее нападения тоже не всерьез! Она просто пугает, если по-простому!
Поэтому, когда Кей развернулась и снова кинулась на меня, замахиваясь своими когтями, я не стал уклоняться, а, сжав зубы и прищурившись, встал на месте как вкопанный, опустив руки и не пытаясь сопротивляться.
Вот сука!..
Когти скользнули по моим плечам, которые моментально обожгло дикой болью! На обеих руках образовались по три глубоких пореза, из которых моментально выступила кровь!
Кей отступила на шаг и дернула головой, отбрасывая волосы с лица:
– Ты что, думал, я блефую? Убивать тебя я, конечно, не стану, а вот порезать как следует мне ничего не мешает. Все равно Кона потом пыхнет. Так что не надейся легко отделаться.
– Ты психованная! – заявил я, отступая от нее поближе к стене, чтобы прикрыть себе хотя бы спину.
– Говорят, среди просветленных вообще нет нормальных людей. – туманно ответила Кейра, поднимая руки, на которых снова вспыхнули когти. – Так что да, я психованная!
И она снова кинулась на меня, занося руки для удара!
Она ведь не шутит! Она действительно готова пустить меня на фарш, по глазам видно! Может, ей это не доставит удовольствия, как Лизе или Маркусу, может, для нее это все равно что работу выполнить – так она ее выполнит! Без сомнений и колебаний!
Только вот непонятно, а что она собралась делать, если я окажусь мастером ножа? Что она будет делать с клинком в печени, если я сам до нее достану?
Я уперся спиной в стену и шагнул в сторону, избегая нового удара – сверху вниз, двумя руками, как кошка царапнула! Отшагнув, выбросил вперед руку с ножом, целясь в правый бок девушки, чтобы только задеть ее, немного пустить кровь, чтобы поняла, что такое боль, остановилась, в конце концов!
Что за херня?!
Я совершенно точно видел, как нож прошел сквозь плоть, как сквозь объемную голограмму – не встретив никакого сопротивления! Скользнул насквозь и вышел с другой стороны, ни на йоту не поменявшись!
А Кей, будто ничего не произошло, повернулась ко мне и атаковала снова широким размашистым ударом, от которого пришлось неловко отпрыгивать вдоль стены!
– Стоп! – я снова поднял ладонь, требуя паузы. – Это еще что за херня была?! Я же тебя достал! Я видел, что я тебя достал!
– Понравилось? – усмехнулась Кей. – Это моя Вспышка. Я могу проходить сквозь предметы.
– Чего?! Это что за новости?! Откуда у тебя такие способности?! Что еще за Вспышка?!
– Не способности, а способность. Всего одна, и у каждого – своя. Моя – проходить через объекты или пропускать их сквозь себя. А откуда – да все оттуда же, от Света. Это он награждает подобным.
– Вообще-то это не честно! – предпринял я последнюю попытку воззвать к ее совести.
– А я не обещала, что будет честно. – оскалилась Кей. – Я обещала, что я достану из тебя Свет! Или ты думал, что я буду с тобой тренироваться, если будет хотя бы шанс, что ты меня поранишь? Наивный!
И она снова кинулась вперед, размахивая своими когтями!
Сука, да как так?! Получается, я ничего не могу с ней сделать, потому что она читерски игнорирует даже те удары, которые должны были достать цели! А сама она при этом явно не собирается меня щадить!
Широко шагнув вперед, Кей ловко заплела мне ноги, когда я отшатывался назад, так что пришлось кувыркаться назад, чтобы не упасть! И, едва только я поднялся на ноги, как она уже была рядом, нанося жуткий удар сразу обеими руками – одной слева направо, на уровне колен, другой – навстречу, на уровне груди!
И даже в кувырок назад не уйти – ноги все равно попадут под когти, не успеть никак их подобрать под себя!
Поэтому я прыгнул вверх. Вверх и вперед, вкручивая руками винт и подтягивая ноги под себя!
Это был идеальный винт. Самый лучший за всю мою карьеру.
Желтые росчерки сверкнули над и подо мной, и, приземляясь, я уже совершенно не жалея противницу, докрутился на одной ноге и от всей души ударил Кей, как раз распахнувшую по инерции широкие объятья, другой, свободной ногой!
Удар отшвырнул девушку к противоположной стене!.. Бы.
Если бы она не успела снова задействовать свою Вспышку и не стать бесплотной!
Нога провалилась сквозь ее тело, меня снова закрутило по инерции, развернуло спиной к Кей, и, уже предчувствуя и ощущая, как под мои ребра входят шесть длинных острых когтей, я не глядя швырнул за спину нож, примерно туда, где находилась Кей!
Потом подберу – главное, чтобы она не атаковала сейчас!
По рукам скользнуло что-то теплое и невесомое, словно я солнечный зайчик попытался поймать…
Боли так и не было. Когти не пронзили меня насквозь и не выпотрошили, как свежепойманного карпа на уху.
Я закончил разворот и поднял перед собой руки, чтобы хоть как-то защититься от Кей, если она атакует откуда-то из-за границы видимости, и я не успею среагировать.
И только после этого понял, что между моими ладонями натянут яркий желтый солнечный луч, один в один как те, что я видел на световых барьерах, только в разы тоньше. Тоньше пальца, но ярче лампы дневного света под потолком.
Теплый.
Луч начинался на левой руке, обхватывая запястье петлей, тянулся до правой, но не заканчивался там. Он вился дальше, спускаясь к полу, как простая веревка, и петлял по мату пару метров, оканчиваясь, в итоге, брошенным секунду назад маленьким кухонным ножом. Вернее сказать, тем, что секунду назад было маленьким кухонным ножом.
Теперь это был большой, почти в локоть длиной, нож с ухватистой рукоятью и широким обоюдоострым клинком с острым кончиком. Совершенно не тот нож, который я держал в руках. Совершенно не тот нож, что я кидал.
Совершенно не тот нож, что я вообще когда-либо видел!
– На-а-адо же… – протянула Кей, стоящая чуть в стороне и точно так же, как я, глядящая на нож. – Как интересно…
– Что же тебе интересно? – спросил я, осторожно раздвигая руки и следя за поведением световой веревки.
– У каждого просветленного свое оружие, как и своя Вспышка. – как ни в чем ни бывало, будто и не пыталась меня накромсать на холодец минуту назад, заговорила Кей. – В основном, это что-то близкого контакта – мечи, сабли, кастеты, булавы.
– Но?.. – поторопил я ее, аккуратно натягивая теплую веревку и глядя, как нож неохотно шевелится на полу.
– А у тебя роупдарт. Это редкость.
– Ага, и?.. Редкость это плохо?
– В данном случае не то чтобы хорошо. У нас тут собрались светлячки с более тривиальным оружием, понимаешь?
– Нет. – я покачал головой, уже смелее подтаскивая к себе нож и наматывая световую веревку петлями на левую руку.
– Мы не можем научить тебя обращаться с таким оружием. – вздохнула Кей. – Если меч, сабля и даже, скажем, булава имеют что-то схожее в себе, то роупдарт… Это же даже не нож! Хотя у нас и с ножом нет никого!
Я подтянул нож к себе и взял его за рукоять, любуясь оружием. Теперь в нем не было ничего от маленького кухонного ножика – желтое сияние приняло вид прочного то ли минерала, то ли стекла. Невозможно было определить, где начинаются границы материального тела ножа – пальцы, щупающие его, постоянно посылали в мозг разную информацию, словно клинок ежемоментно менял свои габариты и конфигурацию. То же самое происходило и с веревкой, которая под пальцами меняла свою толщину от волоса до каната. Аура свечения при этом оставалась все той же.
– Хотя, знаешь… – внезапно резко задумалась Кей.
– Нет, не знаю. – признался я. – Если расскажешь – буду знать.
– А у нас все же есть кое-кто, кто сможет научить тебя обращаться с роупдартом. Только есть одна проблема…
– И какая же?
– Его попробуй еще найди!

Глава 6. Старая версия
Ага, понятно. Убеленный сединами старец проводит годы в медитации на вершине священной горы, и чтобы попасть к нему в обучение надо сначала найти эту гору. А потом – притащить ему десять ведер воды из родника у подножья этой же горы, а после – сесть медитировать рядом до тех пор, пока сенсей не соизволит прерваться.
Ну, или типа того.
– Короче, тебе нужен Пульс. – задумчиво сначала Кей, глядя на меня. – В принципе, он тебе в любом случае нужен.
– Пульс? – не понял я. – Так у меня вроде есть. Пока еще…
Я покосился на свои порезанные руки, кровь из которых продолжала сочиться.
– Ну началось. – поморщилась Кей. – Пойдем. Тебя теперь заштопать надо.
И, не дожидаясь ответа, блондинка вышла из тренировочного зала.
Поморщившись от боли в порезанных руках, я последовал за ней.
Мы сделали целый круг по коридору, который действительно замыкался в кольцо, как я и предполагал, прежде чем Кей нашла Кону, что и было ее целью. Нашла, перехватила ее, бегущую мимо, и указала глазами на меня. Кона без удивления взяла меня за руки, на ее лице вспыхнули световоды – две вертикальные линии через глаза, изгибающиеся на щеках петлями и уходящие на скулы, – раны защекотало и через несколько секунд боль прошла. А после того как Кона улыбнулась мне и упорхнула вглубь коридора, я смог наконец посмотреть на руки – и ран уже не было. Не было даже шрамов. Даже розоватости на коже не было – раны не просто затянулись, а их там будто никогда и не было.
Судя по всему, это была Вспышка Коны, которой та все предлагала пыхнуть меня в комнате в самом начале.
Пыхнула так пыхнула, ничего не скажешь.
На все это ушло меньше минуты, после чего Кей махнула рукой, приглашая следовать за ней и повела дальшечтобы остановиться возле двери, которая ничем не отличалась от остальных, кроме криво наляпанной жетой треугольной наклейки с черной окантовкой и черной же молнией внутри нее.
Щитовая?
Нет, вряд ли – из щитовой обычно не доносятся такие ритмичные перестукивания барабанов.
Точно не щитовая – в щитовую Кей явно не стала бы так откровенно ломиться.
А она именно ломилась – дернула ручку на себя, потом еще раз, и наконец забарабанила кулаком в дверь.
– Сейчас! – раздалось из-за двери, едва слышно из-за долбящей музыки. – Сейчас!..
Через несколько секунд дверь открылась и из нее в коридор выплеснулся плотный музыкальный поток. Чем-то это напоминало драм’н’бейс, оставшийся там, на моей родной Земле, только без ломаных барабанных перебивок. Басы моментально придавили барабанные перепонки, мерная бочка принялась колотить в череп. Моментально возникло ощущение, что я нахожусь в каком-то ночном клубе с отличным звуком и знаменитым ди-джеем за пультом.
Но вместо ди-джея из двери высунулась только молодая, как и все остальные тут, девчонка. У нее были антрацитово-черные волосы, стриженные под каре и разного цвета глаза – правый голубой, левый, бровь над которым была проколота черной сережкой – тоже черный, под цвет. Одета она была в черную майку-безрукавку, обтягивающую грудь второго с половиной размера так туго, что соски чуть ли не прорывали тонкую ткань, и оранжевый комбинезон, верхнюю часть которого девушка сняла и завязала рукавами на поясе. За ухом у новой знакомой торчал остро отточенный карандаш, а в левой руке она держала пучок проводов с каким-то механизмом на конце. На той же руке, занимая место от запястья до середины локтя, крепилось неизвестное устройство – что-то вроде широкого браслета с цветным экраном. Фитнес-трекер? Умные часы? Хрен разбери.
– Привет! – сказала она, едва-едва перекрикивая музыку. – Заходите!
– Нет, спасибо! – тоже на пределе своих голосовых связок ответила Кей, умудрившись при этом отчетливо фыркнуть. – Мне мои уши еще дороги! Подбери Лайту Пульс, ему надо связаться с Птичником!
– Без проблем! – ответила девушка, ритмично потряхивая головой под музыку. – Заходи!
И, не дожидаясь ответа, протянула свободную руку, сцапала меня за ладонь и буквально затянула внутрь, захлопнув дверь за моей спиной.
Как только контур стен комнаты замкнулся, звуковые волны навалились на меня с утроенной силой, натурально придавив со всех сторон сразу. Меня будто поместили в фотошоп и немного уменьшили сразу по всем осям – такое возникло ощущение.
Нет, так я долго не продержусь…
Я глубоко вдохнул, набирая в грудь побольше воздуха для того, чтобы докричаться до девушки…
Сука!
Даже тут пахнет миндалем!
До этого я не замечал этого, подавленный музыкой, а теперь опять почуял этот мерзотный запах! У них что тут, миндальная отдушка в систему вентиляции добавляется?!
– Твою мать, почему тут так пахнет?! – не сдержался я.
– А?! – повернулась девушка. – Говори громче, плохо слышно!
– А можно музыку выключить?! Я даже мыслей своих не слышу!
– Что?! А! Само собой!
Она подняла левую руку и пошуршала по дисплею неизвестного гаджета пальцами правой. Через мгновение музыка утихла. Не пропала совсем, а просто снизила громкость до того, что ее было едва-едва слышно.
Ну наконец-то…
Я наконец-то позволил себе перестать сопротивляться попыткам сознания сжаться в черную дыру от этого давящего звукового фона и осмотреться.
Комната, в которой я оказался, была… забавной. По размеру такая же, как и предыдущие, что ожидаемо, а вот по содержанию…
Это напоминало одновременно сборочный цех, лавку старьевщика и логово гика-геймера. Все стены были увешаны платами, мотками проводов, какими-то механизмами, а кое-где даже целыми дронами вроде того, что я уже видел. Натуральные квадро и гекса-коптеры разной степени целостности, пришпиленные к стене как жуки в коллекции. В одном месте на стене висели полки и шкафчики, из-за неплотно прикрытых дверей которых тоже свисали какие-то провода. Всего этого добра на стенах было так много, что даже невозможно было рассмотреть сами стены.
Под полками стоял огромный, составленный из двух одинаковых, рабочий стол с ящичками. Особенно на столе выделялись целых три монитора, поставленных в рядок, на каждом из которых выполнялась какая-то своя программа. Разумеется, ни мониторы, ни то, что на них было изображено, даже отдаленно не походило ни на что ранее виденное.
Свободное от мониторов пространство стола было усеяно все теми же платами, чипами, серво-моторами, датчиками, проводами, и все это перемешалось в таком упорядоченном хаосе, что, казалось, сейчас самоорганизуется и превратится во что-то разумное без помощи извне.
Хотя помощь явно прилагалась – кроме всего прочего, на столе нашлось место даже паяльнику, мирно дымящему со спиральной подставки.
Коробки со всяким железным и пластиковым хламом стояли даже на полу, причем так плотно, что между ними буквально вилась дорожка, как тропинка в лесу. Чуть оступишься – и обязательно сядешь задницей на парочку торчащих острых железяк.
Очень приветливое место, ничего не скажешь. Особенно этот запах…
Я решил поскорее отсюда свалить:
– Слушай, я…
– Да все нормально, я знаю, что ты потерял память! – не давая договорить, махнула рукой девушка. – Кона всем скинула уже в общую рассылку!
– Какую рассылку? – не понял я. – Куда скинула?
– На Пульс, конечно! Куда ж еще? Я кстати Валери, но можно просто Вал. Ты же имя тоже забыл, да?
Она говорила так громко и звонко, что на секунду промелькнула мысль попросить ее включить музыку обратно – на ее фоне голос девушки еще как-то воспринимался, а вот без – становилось уже тяжко.
– Конечно, забыл! – сама на свой вопрос ответила Вал. – Ладно, это ничего! Сейчас мы тебе Пульс подберем! У тебя уже был Пульс?
– Да что за Пульс?!
– Само собой, не было, о чем это я! Ты же, говорят, бездомным был! А вообще знаешь, как им пользоваться?!
– Нет, я…
– А даже если и не знаешь, там ничего сложного!
Я помотал головой, выбрасывая из ушей звонкий голос Вал:
– Так, стой! Давай с самого начала и по порядку – что это за место? Почему тут как на заводе роботов?
– Это моя мастерская! Я собираю дронов, программирую Пульс, пишу софт – в общем, отвечаю за техническое оснащение Спектра! – с гордостью ответила Вал, украдкой оглядывая свою берлогу.
– Так. Едем дальше. Что такое Пульс?
Вместо ответа Вал подняла левую руку, недвусмысленно показывая мне то самое устройство, с которого она приглушила музыку.
– Это Пульс! Наша, светлячковая версия обычного гражданского Контакта! Модернизированная, перепрошитая, с несколькими особенными функциями! Моя разработка, само собой!
– А что такое контакт?
– Контакт это… – Валери с сомнением посмотрела на свой Пульс. – Ну, это такое устройство… Многофункциональное! Для связи с другими людьми например! Или как устройство идентификации! К Сети опять же подключаться можно! Показатели организма отслеживает! Много всего, в общем, умеет! А с моими доработками – еще больше! Позволяет отслеживать корпоративные дроны, отключать эсбэ, взламывать зам… Ой, этого я тебе не говорила!
– Понятно. – вздохнул я, хотя ничего не было понятно. – И мне нужна эта штука?
– Ну, тебе же нужно найти Птичника! – тряхнула головой Вал. – А без Пульса ты его не найдешь! У него пять десятков крыш в городе, и он может быть на любой.
– Ладно. – вздохнул я, не упоминая о том, что вообще-то никакой Птичник мне не нужен и на самом деле я хотел бы уже наконец выпить обещанный мне полчаса назад кофе.
– Вот и славно! – обрадовалась Вал, нисколько не смущаясь тем, что я очевидно еще не закончил. – Тогда сейчас подберем тебе Пульс!
И она принялась шариться по стоящим на полу коробкам, беспардонно выбрасывая их содержимое прямо на пол. Помимо электронных компонентов градом сыпались различные инструменты и всяческий крепеж, все это грохотало по полу и разбегалось в разные стороны.
Пока она ковырялась, я обнаружил, что все это время держал в руке пресловутый нож, который забрал из кафетерия. Он стал настолько привычен в руке, что я даже не замечал его и обнаружил его наличие только когда поднял руку, чтобы почесать бровь. Надо будет вернуть его на место, что ли, чего я с ним хожу-то.
– О! – наконец провозгласила Валери, доставая из глубин коробки металлический браслет с матовым экраном. – Попробуй этот!
– А они что, разные? – спросил я, беря у нее браслет.
– Немного! Разные версии! Иногда встречаются люди, совместимые только со старыми версиями Пульса! Обычно это люди с отклонениями или болезнями, но ты вроде не бледный, и выглядишь нормально, так что попробуй этот, самый новый! Арамаки пять точка два!
– И что с ним делать? – спросил я, вертя в руках браслет, с обратной стороны которого торчали два коротких штырька.
– Надевай на запястье! – Вал снова показала мне свой собственный девайс. – Все просто!
– И все это носят?
– Конечно! Как вообще без Пульса? Ну, контакта в смысле! Никак! Без контакта только неучтенки ходят!
– А это кто такие?
– Ну, бездомные! Безработные! Как ты раньше! Ты же сам был неучтенкой! А, ты же все забыл!
Ясно. Без этой херни я отсюда, по ходу дела, не выйду. Ладно, браслет так браслет. Судя по всему, это здешняя версия смартфона или что-то вроде того. В любом случае, вещь нужная, тем более, что Валери упомянула про какую-то Сеть, и если это аналог Интернета, то мне этот Пульс жизненно необходим – я смогу добывать информацию о мире, не вызывая подозрений в свой адрес.
Поэтому я уже без колебаний сунул руку в браслет.
Он сразу же немного сжался, сев мне точно по запястью, холодные штырьки коснулись кожи… И больше ничего не произошло. Я подождал несколько секунд, но дисплей оставался мертвым и темным.
– Может, он разряжен? – спросил я, поднимая руку.
– Да нет, Пульс работает от тепла твоего тела! – Вал махнула рукой. – У него, конечно, есть крошечный аккумулятор, на случай, если понадобится восстановить информацию посмертно, или на случай работы при низких температурах, или отдельно от тела… Но работать он может и без него! Просто эта модель тебе не подходит!
– А как ты это поняла?
– Так он же не включается!
– А почему именно он не включается? В смысле, как он понял, что он мне не подходит?
– А! Ты холодный слишком! Твоей температуры тела не хватает, чтобы Пульс запустился! Энергоемкий слишком! Поищу другой, более ранней версии!
И, сорвав у меня с руки браслет, Вал снова с головой нырнула в коробку.
Интересные дела. Никогда бы не подумал, что у меня что-то не так с температурой тела. Впрочем, это же не у меня, а у моего нового тела что-то не так с ней. А что именно с ней не так – я и знать-то не могу.
– Вот! – Вал протянула мне другой браслет, на вид ничем не отличающийся от предыдущего. – Более ранняя версия, менее требовательная к энергии! Пробуй!
Я нацепил Пульс, но он снова не заработал. Валери глубокомысленно протянула «О-о-о» и снова полезла в коробку.
В общем сложности я перепробовал пять разных версий, и ни одна не захотела работать. Только самая последняя на секунду засветила экран и тут же потухла обратно.
– Дела-а-а… – непривычно тихо протянула Валери и без предупреждения ухватила меня за руку. – Ты и правда холодный. Может, попроси Кону, чтобы она тебя пыхнула?
– Пыхала уже. – вздохнул я.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/el-leks/svetolov-kniga-1-70845148/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.