Главная страница | Прочая образовательная литература | Анти-экономикс. Сборник статей

Анти-экономикс. Сборник статей
Владимир Сафончик


В книге дается диалектико-материалистическая критика субъективистских основ и научной несостоятельности маржинализма и псевдо-либеральной экономики. А также излагаются начала истинной теории подлинно социалистического общества, Социализма 2.0.





Анти-экономикс

Сборник статей



Владимир Сафончик



© Владимир Сафончик, 2024



ISBN 978-5-0062-8885-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Великое Прозрение





Анти-клаус Шваб


«Не бойся незнания, бойся ложного знания. От него все зло» Л. Н. Толстой





Введение


Так или иначе, на момент начала написания этого материала по данным сайта, отражающего численность населения в реальном времени, на Земле насчитывалось 7 871 445 775 человек. И, даже если кто-то из нас имеет брата-близнеца, всем несложно согласиться с утверждением о том, что все мы – люди разные. Ведь, что также абсолютно понятно, каждый из нас не является, всего лишь, одной из почти 8-ми миллиардов бумажных копий одного и того же цифрового файла.

Нет ничего удивительного поэтому в том, что когда-то длительное время одни люди считали, что Земля плавает в бесконечном океане на трех гигантский китах, а другие – что она покоится на трех слонах, бредущих по бескрайней саванне. Удивлять и наводить на глубочайшие размышления должно другое. А именно то, что, не смотря на громадное большинство в древнем обществе и первых, и вторых, со временем в человечестве восторжествовала точка зрения тех первооткрывателей, которые утверждали, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца, восторжествовала, таким образом, объективная истина.

Не удивительно поэтому, например, и то, что в свое время одна часть экономического научного мира во главу своих теорий положила человеческие потребности и процессы потребления (субъективные маржиналисты), а другая часть – объективные процессы производства и распределения (марксисты). Удивлять и стимулировать глубочайший анализ должно отсутствие и в наши дни истинного понимания всей диалектики, всей совокупности объективных процессов и субъективных отношений людей в процессе их цивилизационного воспроизводства.

Не удивительно, что в музыкальной культуре человечества сосуществуют, например, и изысканное и утонченное оперное пение (и о глубоком личном, и о великом и всеобщем), и песенное творчество «казахских акынов», которые, как говорят, поют обо всем, что каждый из них видит в текущий момент.

Нет ничего удивительного поэтому и в том, что до сих пор в мире есть и преуспевает некий творческий коллектив «англо-саксонских ученых», своеобразный «сборный хор акынов Йельского университета», участники которого скрупулезно и педантично описывают все текущие поверхностные процессы и тенденции в развитии мирового сообщества и даже строят какие-либо прогнозы. И нет ничего удивительного в том, что в этом хоре есть свои солисты. И одним из них является бессменный президент Всемирного экономического форума в Давосе, профессор многих университетов Клаус Шваб, который в июле 2020 года опубликовал очередную описательную и прогностическую книгу «Великая перезагрузка» («The great reset»). В ней он, всего лишь, зафиксировал многие противоречия и проблемы в современном развитии человеческой цивилизации и попытался аппроксимировать технические и социально-экономические тенденции этого развития на ближайшие годы.

Удивительно другое. В этой книге нет и намека на какую-либо научное обоснование чего-либо, никаких претензий на научную теорию. Но эту книгу во всем мире посчитали манифестом очередного этапа развития мирового посткапиталистического либерализма и глобализма, всей человеческой цивилизации.

Удивительно также, что к этим отраженным в книге Шваба, хотя во многом и рукотворным, но в основе своей, объективным для большинства людей текущим реалиям и ближайшим техническим и технологическим перспективам нашей жизни многие известные и популярные в патриотических кругах России научные специалисты (А. И. Фурсов, В. Ю. Катасонов, В. Г. Буданов и др.) отнеслись, всего лишь и едва ли не, как «луддиты» – разрушители машин – к ткацким и иным станкам времен промышленной революции в Англии первой четверти ХIХ-го века. И «цифровизация» им не угодна, и «чипы» им помешали (хотя никто из них самих и не думает отказываться от всевозможных «гаджетов»), и глобальное видеонаблюдение воспринимается, как «цифровой концлагерь». А один из наиболее известных российских знатоков мировой философии, профессор Александр Гельевич Дугин в ответ на, едва ли, не безобидный и с научной точки зрения, беззубый манифест Шваба выпустил в марте 2021г. свой манифест «Великое пробуждение», в котором всего лишь призвал всех разно-партийных, интуитивных и «ментальных» противников англосаксонского либерального курса к неприятию такого «обнуления» человеческой цивилизации, к пробуждению и объединению для оказания этому падению человечества в бездну посильного сопротивления.

И это происходит в стране, которая когда-то имела своим «научным знаменем» открытие Карлом Марксом первичности для всесторонней жизни общества производственных отношений. А производственные отношения не есть отношения между людьми и орудиями труда, средствами производства, машинами, чипами и цифровыми камерами (это все технические и технологические отношения). Производственные отношения есть отношения между людьми по поводу и в процессе производства.

Сегодня-то, в ХХI-м веке всем и каждому, как «дважды два», должно было бы быть понятно, что во всех текущих и возможных колоссальных будущих бедах человечества виноваты не машины и цифровые технологии, а люди, которые используют их, как маньяки, используют ножи для расчленения своих жертв. Которые, как террористы, обвязывают и взрывают заложников с помощью такого полезного для человечества «динамита». Люди, которые с помощью чипов и «Big date» намереваются высасывать из наемных работников не только каждый джоуль их физической работоспособности, но и каждый электронвольт работоспособности их мозга и сознания.

А что в своей критике и своем «отпоре» Швабу сказали вышеназванные уважаемые авторы об эгоистической мотивации и классовой, частнособственнической подоплеке деятельности нынешних претендентов на мировое господство и мировое правление? Что они написали о единственно возможной научной и практической, подлинно социалистической альтернативе геноциду человечества, запланированному обезумевшими от своей трудососной и кровососной успешности и ложной исключительности псевдолибералами и псевдоглобалистами? Ничего!

И ведь, не разве зря писал в свое время В. И. Ленин о том, что:



«,прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться» (В. И. Ленин. ПСС, т. 6).


Я бы сказал, необходимо решительно и определенно ПРОЗРЕТЬ!




Человек – существо биологическое


Кто бы и что не говорил и не писал (в том числе, и я сам) об уникальности и исключительности человека, как единственного на планете Земля сознательного (обладающего сознанием) и духовного феномена жизни, какие бы примеры величия его духа и творчества не приводил, совершенно очевидно, что человек есть, прежде всего, существо биологическое. Человек есть, прежде всего, биологический организм, сложнейшая биологическая система.

Человек зарождается, как продукт биологического, физического и химического слияния двух (мужской и женской) половых клеток. Человек, как и любое другое биологическое существо на Земле, существует, первичным образом, посредством предметного и биологического обмена веществом с окружающей его природой. Человек мыслит посредством физико-химических процессов, протекающих в биологических клетках нервной системы и головного мозга. Человек лишается всей своей разноплановой сознательности и духовности сразу после того, как перестает функционировать его мозг (как говаривали в старину, когда человек испускает дух).

Человек появился и существует, как, может быть, и не последнее, но, на длительную историческую перспективу, высшее звено в цепи саморазвития на Земле биологической белковой жизни. И, как таковое звено, человек наследует и реализует многие природные биологические процессы и отношения с окружающим миром. И человек всегда будет оставаться существом, организмом биологическим. Каких бы высот ни достигало его психическое развитие, какие бы титановые «запчасти» и кремниевые чипы «злые или добрые дяди» под любыми предлогами не вживляли в его организм.



Человек – существо биологическое индивидуальное



Как существо биологическое, как биологическая система, человек всегда существует и функционирует, как организм индивидуальный, как совокупность жизненных органов и систем, ограниченных и сконцентрированных в пределах, в границах своего индивидуального человеческого тела. Человек рождается, как индивидуальный плод своей индивидуальной биологической или суррогатной матери (при этом каждая из них выполняет свою роль индивидуально и последовательно, а не параллельно и совместно) (у отцов своя и другая индивидуальная роль). Человек проживает жизнь, в лучшем случае, при сохранении своей индивидуальной телесной целостности и уходит из жизни индивидуально, когда перестает функционировать его индивидуальный головной мозг, перестает биться его индивидуальное сердце, сколько бы близких людей не было в этот момент рядом с ним и сколько бы случайных людей не были свидетелями этого его ухода.

Человек может вступать с другими людьми в различные парные, коллективные и общественные отношения, жить отшельником или чувствовать себя гражданином мира. Но по своей биологической природе, биологической материальности и вещественности человек был, есть и будет оставаться существом индивидуальным. А организмы, подобные «Сиамским близнецам» будут оставаться редкими природными аномалиями из этого «железобетонного» биологического закона.

Это мой, так сказать, «гимн» объективной основе биологического и индивидуалистического характера многих проявлений многочисленных человеческих жизней.

Однако, известно, что дикие предки человека вели стадный образ жизни. И первобытный получеловек воспринял этот стадный способ существования индивидов. Он всегда существует как индивидуальный экземпляр некоей совокупности, некоторой общности людей. И хорошо известно (см. материалы профессора С. В. Савельева), что в биологическом мире главными мотивами поведения и особей, и стад являются питание, размножение и доминирование.



Питание и потребление



Как индивидуальный биологический организм человек может существовать в материальном мире только посредством обмена веществом между ним и окружающей природой, посредством потребления продуктов питания, других объектов потребления и выделения продуктов жизнедеятельности.

Питание и, более широко, потребление является фундаментальным способом существования всякого биологического организма, в том числе и человека, не смотря на то, что со временем важнейшей содержательной стороной его жизни стала мыслительная и созидательная деятельность. И регулируется потребительное поведение, главным образом, подсознательно, инстинктивно. Ребенок протягивает ручонки ко всему, что попадает в поле его зрения, и все, до чего дотягивается, тянет в рот. Зрелый человек очень часть «попадает в плен» и естественных раздражителей, и искусственных усилителей вкуса продуктов питания и испытывает от этого известные проблемы со здоровьем. Нехватка полноценной и сбалансированной пищи у беременных женщин серьезно сказывается на полноценном развитии структур головного мозга, мыслительных и творческих способностей новорожденного ребенка. Напротив, наличие в необходимо-достаточном количестве здоровой пищи является наилучшей предпосылкой для полноценного развития всего человеческого организма.

У человека физиологическое питание дополняется разнообразным непищевым потреблением: одежды, жилища, предметов быта, средств транспорта, объектов культуры и прочее. Жизнь современного человека совершенно невозможно представить без такого масштабного непищевого потребления. Наличие в необходимо-достаточном количестве непищевых объектов потребления является для современного человека важнейшим способом экономии жизненных сил, затрачиваемых в процессе его деятельности. Но слишком часто формы потребления и этих объектов оказываются подвластными инстинктивному регулированию и приобретают избыточные и извращенные черты.



Вещественная и энергетическая эффективность потребления



Важнейшее значение в появлении и развитии человека играла и продолжает играть вещественная и энергетическая эффективность его питания, его потребления.

Современная биологическая наука раскрыла чрезвычайную сложность структурного, белкового, клеточного и молекулярного строения организма человека. В его строительстве природа использует едва ли не все известные химические элементы периодической таблицы Д. И. Менделеева. Для нормального развития человеку необходимы и комплексные белки, жиры и углеводы, и витамины, и различные микроэлементы. Всякая двигательная активность человека предполагает и требует соответствующего энергетического обеспечения, которое осуществляется в организме посредством расщепления соответствующих питательных веществ. Поэтому вещественный состав и энергетическая ценность продуктов питания, энергосберегающая способность непищевых объектов потребления всегда осознавалась людьми, как важнейшее средство обеспечения их целостного благополучия. А стремление к вещественной (элементной) и энергетической содержательности и эффективности питания и потребления для биологического существования человека всегда было и будет оставаться важнейшим мотивом индивидуальной и общественной деятельности людей всех времен и народов.



Человек – существо биологическое парное



Смыслом бытия всякого материального объекта на Земле является пребывание его в своей индивидуальной материальной сущности, в особенном материальном составе, структуре и форме, в своей уникальности и неповторимости. И поскольку такое пребывание осуществляется в материальном пространстве и времени, при наличии величайшего количества иных материальных объектов, поскольку способом существования материи является движение, постольку уникальное существование естественно-природно (объективно закономерно) дополняется процессами взаимосуществования, столкновения, отражения, соединения и разделения различных материальных объектов природы.

У более сложных, чем неживые, объектов биологической жизни процессы пребывания в уникальном состоянии дополняются еще и процессами повторения, воспроизводства этой своей уникальности во времени, от поколения к поколению, через размножение, через «производство» потомков.

Биологическая природа человека и биологический смысл его существования, как субъекта системно и индивидуально уникальной высокоорганизованной жизни, диктуют и человеку необходимость размножения. Поскольку размножение не подменяет собой само существование человека в течение всего времени его жизни, а лишь является способом ее «продления», постольку эволюционирующая природа закрепила в человеческом виде двуполый способ существования и размножения. Для зачатия человека минимально необходимо участие двух индивидов (мужчины и женщины). Поэтому, как биологическое существо, человек есть существо двуполое, парное. И это парный способ продолжения рода, в подавляющем количестве случаев, реализуется в двуполой семье.

Для реализации двуполого способа размножения природа сопроводила процесс зачатия человеческого плода многими приятными, стимулирующими его ощущениями. И это все тоже, преимущественно, инстинктивные процессы. А потому, для многих людей половое поведение стало не столько способом продолжения рода, способом воспроизводства человечества, сколько самоцелью, средством удовлетворения своей второстепенной физиологической похоти, исключающим деторождение, как свою природную цель.



Человек – существо стадное



Уже и у приматов, ввиду наибольшей в живом мире количественной и качественной биологической сложности их организма, детеныши после вынашивания и рождения созревают для самостоятельной жизни длительное время. В течение него они требуют особой защиты, заботы и внимания. Наилучшим образом, уже и с элементами некоторого разделения обязанностей, они могут быть оказаны взрослыми особями, живущими в стаде. Поэтому дикие предки человека были существами стадными.

Первобытные люди восприняли и развили этот стадный образ жизни. Поэтому биологически человек есть существо не только индивидуальное и парное, но и стадное.



Биологическое доминирование



Во всяком биологическом стаде каждая его особь имеет свои индивидуальные особенности, отличающие ее от других представителей вида. В нем всегда выделяются особи, которые отличаются от других особей стада благоприятным для них образом. Они оказываются выше, быстрее, сильнее остальных. Эти высокоразвитые особенности позволяют их носителям с большей результативностью добывать более содержательную и энергетически ценную пищу и привлекать внимание наилучших особей противоположного пола. Это обстоятельство становится объективной основой для их биологической успешности в стаде: роста продолжительности их жизни, количества их потомков, для их лидирования, влияния, доминирования в стаде. Со временем, с возрастанием степени такого доминирования его носители получают от стада некоторые «преференции»: их поведение не оспаривается, им предоставляется право на больший и лучший кусок добычи, право доступа к большему количеству лучших самок.




Человек – существо сознательное, духовное


Кто бы и что не говорил и не писал о биологической природе человека, о биологическом детерминизме (биологической обусловленности, предопределенности) жизни людей, человек, «homo» есть существо психическое, сознательное, духовное, потому что он есть «homo sapiens» – «человек разумный».

Человек есть уникальное в биологической природе существо, имеющее нервную систему и головной мозг, количественно и качественно развитые в такой особенной и исключительной степени, что материя мозга имеет уникальную в природе способность отражать материальный мир в форме знания, сознания (самознания, знания о самом себе), мышления, в форме духовной жизни. Благодаря наличию высокоразвитого мозга «homo sapiens» получил возможность познавать окружающий мир и самого себя, объективные закономерности его и своего саморазвития и действовать не только и не столько биологически, инстинктивно, по-звериному, но и осознанно, целенаправленно и целесообразно, собственно, по-человечески.

В результате за тысячи лет саморазвития человечество увеличило численность своего «стада» до никогда невиданных ранее, почти, 8 млрд. человек. Оно увеличило среднюю продолжительность жизни человека более чем в 3 раза. Создало второй мир рукотворной материальной культуры. И простирает свои усилия за пределы родной планеты в космическое пространство. Человек доразвивался и «доотражался» в такой степени, что, наконец, осознал глобальный смысл своей жизни, смысл существования человечества, как познание объективных законов саморазвития материи, природы и общества, как ее части, и содействие этому саморазвитию (действие в соответствии с объективными законами саморазвития материи, а не в противоречии с ними).

И все это было достигнуто благодаря тому, что человек и человечество дополнило, обогатило, облагородило свое природное инстинктивное, звериное поведение под управлением лимбической системы (широко распространенной у многих видов живых организмов) мыслительной, познавательной и созидательной деятельностью, осуществляемой под управлением коры головного мозга. При том, что ни один косяк рыб, ни один муравейник, ни одна пчелиная семья, ни одно стадо человекоподобных приматов и близко не достигло таких результатов своего, исключительно, инстинктивного существования.

И это, так сказать, мой гимн объективной основе закономерностей и тенденций ускоряющегося развития мыслительных, сознательных, духовных способа и цели жизни человека, смысла существования человечества.




Человек – существо общественное


Тысячи лет назад, с началом развития и совершенствования семейного, общинного и общественного разделения труда, началось неуклонное и последовательное превращение человека из существа, исключительно, биологического индивидуального, в существо биологическое парное, биологическое общинное и, наконец, в существо биологическое общественное.

Жизнь в семье дополняла сугубо физиологические отношения между представителями обоих полов отношениями заботы о беременных женах, о подрастающих детях, отношениями наделения их пищей, отношениями защиты от посягательств иноплеменников и т. д.

Жизнь в общине дополняла физиологические и семейные отношения отношениями совместного кооперированного ведения хозяйства, производства и обмена продуктами труда, организации управления общиной и ее защиты от внешних угроз.

И уже сотни лет семейные и общинные отношения колоссальным образом дополнились различными общественными отношениями: отношениями общественного разделения труда, производства и обмена, отношениями между классами и социальными слоями общества, межнациональными отношениями, отношениями государственного управления, отношениями между государствами.

Сегодня подавляющее множество людей на Земле ничего не производят для себя лично и ничего не потребляют из того, что производят сами. Сегодня подавляющее большинство людей проводит большую часть своей активной жизни в отношениях с другими людьми в семье, внутри трудовых коллективов и в отношениях с другими людьми по месту проживания, транспортного перемещения, совершения покупок, проведения досуга. Благодаря таким сложнейшим общественным отношениям сегодня человек добился выдающихся результатов в своей индивидуальной потребительской жизни, в своем приобщении к лучшим творениям мировой культуры, мировой духовной жизни.

И сегодня человек, исключенный в связи с различными обстоятельствами из различной множественности общественных отношений, может существовать только как получеловек или недочеловек.



Человеческий индивидуализм



Чем ниже стоит на ступенях пирамиды саморазвития жизни на Земле тот или иной биологической вид, тем в большей степени для каждой особи данного вида характерен биологический индивидуализм. И лишь с развитием в ходе эволюции видов у развитых животных отдельных элементов и все более функциональных структур коры головного мозга индивидуалистическое восприятие себя и окружающих, ощущение себя, как, исключительного, самодостаточного и абсолютно самоценного субъекта биологической жизни, дополняется и облагораживается необходимостью считаться с наличием такой же индивидуалистической самооценки у других особей популяции, необходимостью ограничения своей индивидуалистичности ответно-встречной индивидуалистичностью окружающих, необходимостью совместного сосуществования.

Такие отношения достались человеку в наследство от его ближайших звериных предков. Лимбическая система организует и реализует его индивидуалистическое поведение. Кора головного мозга – парное, коллективистское и общественное поведение, дуализм, коллективизм и общественизм. Но ни одна из этих базовых систем мозга не подменяет собой другую. Они сосуществуют. И человек всю жизнь живет под управлением обеих этих систем, и как индивидуалист, и как коллективист, общественнист, общественник. Примером проявления управления первого рода является особенности поведения человека под действием гормонов в период пика полового созревания, которые другие люди (и он сам позднее) признают неразумными. Примерами же управления и поведения второго рода служат многие образцы человеческого самопожертвования в интересах близких и даже незнакомых людей. И всю жизнь в человеке происходит борьба между его врожденным животным индивидуализмом и приобретенным, благовоспитанным коллективизмом.

При этом, важно то, что инстинктивное и подсознательное поведение человека под управлением лимбической системы является наследуемым. Его не нужно воспитывать и развивать. А вот мыслительное, сознательное, духовное поведение не передается по наследству и, безусловно, требует развития в каждом человеке с «ноля» и до возможного максимума. Воспитанные навыки сознательного поведения не передаются потомкам. И воспитание каждого нового человека осуществляется всякий раз заново, как с «чистого листа». Вот почему при изменении общественных отношений в сторону исторического регресса от многих достигнутых в предыдущих поколениях людей духовных качеств у их потомков не остается никакого следа. Вот почему, например, в условиях реставрации капиталистического общества на Украине процесс переформатирования человеческого коллективистского сознания бывших советских людей под идеологическим напором местных националистов и заокеанских духовных инквизиторов достиг таких масштабов.



Человеческий эгоизм и альтруизм



Итак, человек есть врожденный инстинктивный подсознательный биологический индивидуалист. И главным побудительным мотивом его биологического существования является обеспечение его наилучшего биологического развития, благополучия. И при всяком «удобном случае», при всяком попустительстве человеческим инстинктам со стороны индивида, семьи, коллектива и общества человек будет склоняться к инстинктивному индивидуалистическому и эгоистическому поведению.

Такой врожденный биологический мотив, в той или иной степени, свойственен всем людям, всем членам коллектива и общества. Поэтому и в коллективе, и в обществе неизбежно столкновение индивидуалистических интересов его членов. И разрешаются эти противоречия, как правило, посредством различных форм человеческого доминирования, когда выгодоприобретателями конфликта непосредственно становятся доминаторы данного социума за счет притеснения интересов остальных членов общества. У недалеких и неглубоких, безрассудных и малорассудительных людей эгоистический, совершенно не считающийся с интересами окружающих людей, стиль поведения, образ жизни является доминирующим, а они сами являются в обществе оголтелыми индивидуалистами и эгоистами. А результатом такого поведения становятся, например, демонстративное потребление, неудержимое самодурство, и, в том числе, единичные и даже многочисленные загубленные человеческие жизни.

У многих других людей корковая часть нервной системы, различные тормозные центры, центры и формы рассудочной деятельности развиты в более высокой степени. Они реализуют менее жесткие и конфликтные формы реализации своего индивидуализма. Нередко более глубокое осмысление, осознание существа конфликтов и способов реализации своих индивидуалистических интересов позволяет более глубокомысленным людям находить более выгодные и эффективные (более результативные и менее затратные, менее конфликтные), можно сказать, «окольные» способы («умный в гору не пойдет, умный гору обойдет»). Когда-то австрийский экономист и государственный деятель Ойген фон Бем Баверк объяснял позитивную роль вещественных средств производства, капитального оборудования повышенной производительностью «окольных путей производства». А автор этих строк нещадно критиковал его за то, что он такой аргументацией так и не вскрыл истинную ценностную производительность капитала. Но вот в вопросе об «окольных» и эффективных путях согласования противоречивых индивидуалистических интересов членов общества его аргументация может быть вполне уместна.

Если уровень, глубина счета таких людей простирается на немногие личные или ограниченные групповые и производственные отношения, то они добиваются своей индивидуалистической цели с некоторым учетом интересов оппонентов, без применения прямолинейного и катастрофического насилия («окольным путем», выжиданием, интриганством и прочее).

Но есть в обществе и такие немногие люди, которые «просчитывают» способы реализации своих индивидуалистических интересов настолько системно и глубоко, учитывают в процессе согласования индивидуальных интересов такое большое количество их носителей, что придумывают совершенно немыслимые никем ранее, сильно опосредованные, но и запредельно эффективные «окольные пути» существования общественного индивидуализма.

Приведу здесь только один пример эффективности таких путей. Во все времена до зарождения общинного разделения труда человеческий индивидуализм диктовал каждому человеку необходимость и целесообразность патриархального способа самостоятельного производства всех продуктов личного потребления (уж кто лучше тебя самого знает, что тебе нужно и лучше тебя умеет это нужное изготовить?). Но со временем нашлись люди, которые осмыслили, «просчитали» большую эффективность обменного способа удовлетворения своих, по-прежнему, индивидуалистических интересов посредством изготовления в большом количестве самых дешевых в своем производства продуктов и обмена их на все другие объекты чужого производства. Благодаря этому способу саморазвитие человеческой цивилизации получило колоссальное ускорение. А степень удовлетворения индивидуалистических интересов всех членов общества поднялась на высочайший качественный уровень.

Можно смело утверждать поэтому, что в человеке существует две формы индивидуализма: инстинктивный, подсознательный (лимбический, животный), «прямолинейный» индивидуализм-эгоизм и глубоко осознанный, глубокомысленный, точно просчитанный «окольный» индивидуализм—коллективизм, общественизм и альтруизм.




Человек – существо биосоциальное


Таким образом, человек есть существо психобиологическое общественное (социальное), или биосоциальное. В нем всегда будут присутствовать, сохраняться природные биологические начала инстинктивного безрассудного, малорассудного индивидуалистического поведения и всегда будут присутствовать и нарастать глубокомысленные, рассудочные, сознательные мотивы и формы коллективизма, общественизма и альтруизма. И при достаточно глубоком осмыслении тенденции единства и борьбы этих мотивов и начал в человеческой жизни очевидны в пользу последовательно-прерывистого и неуклонного роста последних.

При всей внешней видимой и фактической противоречивости и незавершенности процесса, при всей кажущейся «неискоренимости» человеческого эгоизма в развитии человеческой цивилизации существуют три главенствующие тенденции:

– последовательное и неуклонное превращение человека из самодостаточного, индивидуалистического субъекта, преимущественно, биологической жизни во все более духовного, общественнического частичного человека, частичного работника, и частичного субъекта глобальных общественных отношений, глобального общества;

– последовательная и неуклонная гуманизация (очеловечивание) отношений собственности на средства производства в обществе, в первую очередь, отношений собственности одних людей на жизненные системы других людей (систем «жизнь», «тело», «рабочая сила», «продукт труда»);

– последовательное и неуклонное приближение числа активных и полноправных субъектов отношений всеобщего рынка обмена частичными продуктами частичного труда к числу всех работающих членов общества.

А вместе с этим превращение человека из состояния дикости и звероподобия в состояние «богоподобного» существа на Земле. Однако, этот процесс еще далек от своего завершения. И сегодня и в этом отношении человечество в очередной раз переживает переломный и судьбоносный момент в своей истории.



Социальное доминирование и социальная несправедливость



Уже с давних времен человек живет в семье, в общине, трудовом коллективе, обществе, государстве. Индивидуальные физиологические, психологические и мыслительные особенности каждого человека служат материальной, объективной и субъективной основой для разнообразного ранжирования (выстраивания) людей по степени развития их отдельных человеческих качеств (одни оказываются сильнее физически, другие обладают лучшей памятью или навыками устного счета, третьи – превосходным знанием человеческой психологии и т.д.).

В зависимости от уровня развития производительных сил общества, от характера основных предметов и продуктов труда, от господствующих технологических способов производства и в зависимости от того, какие человеческие качества объективно или субъективно оказываются наиболее востребованными в человеческих общностях в данный период времени, по итогам такого ранжирования в семье, общине, трудовом коллективе и, в конечном итоге, в обществе складываются отношения общественного (социального) доминирования.



Религиозное доминирование



Одним из наиболее ранних и длящихся на протяжении всей истории человечества отношений общественного бытия людей были отношения религиозного доминирования.

В первобытные времена жизнь людей была организована простым и понятным каждому человеку образом. Господствовал патриархальный способ производства, при котором каждый человек, каждая семья самостоятельно производили все объекты своего потребления и все условия своей жизни. И каждый человек был хозяином себя и своего мира.

Но и тогда существовали такие отношения человека с природой, которые были непонятны и неподвластны большинству людей. Например, отношения со стихийными силами дикой природы (извержения вулканов, пожары, наводнения, ураганы и прочее), отношения по поводу смертельных заболеваний и отношения ухода их жизни. По этому поводу у людей естественным образом складывались различные представления о могуществе и ничтожности человека, о существе и формах добра и зла, о сотворении человека и мира, об их будущности. Опять-таки, естественным образом представления по эти вопросах одних людей выглядели для других более убедительными. А методы донесения своих представлений – более «доходчивыми». На началах личностного доминирования эти представления в семьях и общинах складывались в определенные верования, вероучения. В обществе зарождались различные религии и иерархические религиозные структуры.

В местах соприкосновения носителей различных вероучений между ними развивалось известное соперничество, очень часто перераставшее в непримиримую борьбу, «венцом» которой были многочисленные и кровопролитные религиозные войны. Таковые отношения религиозного доминирования для верующих людей сохранились и в наши дни. А наиболее яркими примерами межрелигиозной борьбы в истории человечества служат «Крестовые походы» ХI – ХV веков европейских христиан против мусульман Азии и «христианское оцивилизовывание» европейцами народов Центральной и Южной Америки в ХV-м и ХVI-м веках.



Силовая эффективность и силовое доминирование



Однако еще более масштабным и кровавым в истории человечества всегда было силовое доминирование одних людей над другими, возникшее во времена зарождения рабства (и ранее) и продолжающееся в превращенных, в закамуфлированных и менее масштабных формах и в наши дни.

В давние времена главным человеческим качеством было обладание наибольшей физической силой. Повышенная физическая сила позволяла более длительное время и с большей результативностью добывать пищу, строить жилища, защищаться от нападений диких животных и чужеродных племен. Более сильные воины становились воеводами и князьями. Более сильные, склонные к насилию (и хитроумные, конечно) князья становились царями и императорами. И всегда и те, и другие становились пищевыми, потребительскими, размножительными и социальными доминаторами.

Когда эффективность хозяйственной деятельности каждого отдельного человека и семьи достигли более высокого, чем при патриархальном производстве, уровня в общинах появился некоторый относительный избыток объектов потребления и потенциальная возможность для части членов общины не заниматься их производством непосредственно, а присваивать их используя свое природное силовое доминирование – захват с помощью вооруженной физической силы. В обществе возникла и закрепилась частная собственность на объекты потребления и средства производства.

Поскольку, основным средством производства в то время (помимо рабочего скота) был, собственно, человек с его ручным трудом, постольку частная собственность распространилась на человека, на все его жизненные подсистемы: «жизнь», «тело», «рабочая сила», «продукт труда». В обществе стали доминировать отношения рабовладения, а основными общественными доминаторами того времени стали рабовладельцы, которые изначально продемонстрировали свое силовое доминирование на полях сражений.

И в наши дни силовое доминирование в разной степени сохраняется в различных общественных и межгосударственных отношениях (силовое «одемокрачивание» и «принуждение к миру»).



Расовое доминирование



В эпоху рабовладения превращенной формой силового доминирования стало доминирование расовое. Наличие превосходящей военной силы служило для в высшей степени эгоистичных вооруженных представителей белой расы основанием считать и объявлять представителей других рас неэффективными и даже неполноценными и подвергать их всесторонней дискриминации, эксплуатации и даже массовому истреблению. И эти отношения продолжались долгие десятилетия и столетия. И вполне устраивали многих «твердолобых» эгоистов.



Сословное доминирование



Однако, позднее, некоторым, а затем все большему числу более «расчетливых» индивидуалистов «пришло в голову» что, с одной стороны, не желательно каждому новому поколению общественных силовых доминаторов всякий раз доказывать свои «силовые основания» для их текущего доминирования и будущего доминирования уже и их потомков. Ими была придумана, закреплена и развита сословная, пожизненная и наследуемая система общественного доминирования – сословная стратификация общества (бароны, князья, графы, герцоги и так далее).

С другой стороны, наиболее «расчетливые» доминаторы того времени «посчитали» слишком расточительными, иррациональными свои имущественные потери на нескончаемую борьбу с сопротивлением рабов, затраты, связанные с их поиском и наказанием, в конце концов потери от неограниченного законом умерщвления самих рабских жизней и их жизненных сил. И рабовладение изжило себя, было заменено крепостничеством, поскольку проигрывало последнему в экономической эффективности ведения частного и общественного хозяйства.

Феодальные доминаторы теперь избавляли себя от «бремени» права собственности на целостную систему «жизнь» своих бывших рабов (и расходов на поддержание их жизни). Теперь крепостные должны были сами обеспечивать свою жизнь дополнительным трудом, помимо труда на феодала. А феодальные доминаторы сконцентрировались на выжимании максимального результата из прав собственности на системы «тело», «рабочая сила» и «продукт труда» своих нынешних крепостных.



Частная экономическая эффективность и экономическое доминирование



А со временем история повторилась. Некогда более «расчетливые» индивидуалисты – феодалы, одолевшие «твердолобых» индивидуалистов – рабовладельцев, сами стали оголтелыми эгоистами, фанатиками своего феодального доминирования, хотя и начали утрачивать свою хозяйственную эффективность. Им на смену стали приходить более «расчетливые» индивидуалисты, которые со временем «обнаружили», что нести «бремя собственности» на системы «тело» и «рабочая сила» их крепостных более расточительно и менее неэффективно, чем возложить это бремя на самих наемных работников. А еще эффективнее заодно получить опосредованную «окольными путями» выгоду от предоставления наемным работникам права продавать свою рабочую силу разным капиталистам, в разных частях страны и уголках мира. За счет чего еще более совершенствовать (согласовывать, состыковывать) систему разделения и совмещения различных рабочих мест и систему наличной рабочей силы. В обществе восторжествовали капиталистические производственные и общественные отношения, отношения экономической эффективности и экономического принуждения, отношения прибыльности хозяйственной деятельности, отношения предпринимательского доминирования,

За прошедшие столетия эти отношения доказали свою относительную экономическую эффективность по сравнению с прежними феодальными и различными альтернативными псевдосоциалистическими отношениями. Но эта эффективность всегда была и остается, главным образом, эффективностью частной и частичной, поскольку она базируется на праве частной собственности на средства производства. А ее основными бенефициарами всегда являлась только, сравнительно, ограниченная часть членов общества.

Во времена географических открытий и становления мировой торговли, когда основным ресурсом обогащения были вновь открываемые земли с их природными, материальными и людскими ресурсами, основными выгодоприобретателями зарождающегося капиталистического общества стали земельные и торговые капиталисты. А аборигенам, остальному человечеству доставались объедки с их «барского» стола, стеклянные бусы, огонь, меч, опиум, свинец и прочие инквизиторские «прелести» (и ценности обще-цивилизационного прогресса).

Во времена зарождения и господства машинного способа частнокапиталистического производства – машинизма – когда основным источником прибыли стало присвоение капиталистами не только неоплаченного труда своих наемных работников, но и присвоение не полностью оплаченного труда наемных работников капиталистов, производящих и продающих машины, основными бенефициарами и доминаторами капиталистического общества стали промышленные капиталисты. А остальному человечеству доставались только какие-никакие достижения цивилизационного научно-технического прогресса, жалкие средства поддержания существования и воспроизводства рабочей силы и средства поддержания системы в стабильном состоянии.

Позднее, в эпоху мирового финансизма и глобализма, когда наиболее «расчетливые» индивидуалисты «обнаружили», что издержки обращения финансового капитала значительно меньше издержек обращения вещественного капитала, а скорость его приращения значительно выше, основными выгодоприобретателями частнокапиталистического хозяйствования стали мировые «хозяева денег», мировая глобальная финансовая элита. А остальное человечество получило катастрофически противоречивое общество иррационального потребления, губительной гонки вооружений и экологических катастроф.

Сегодня частнокапиталистическими экономическими доминаторами (оголтелыми эгоистами) для дальнейшего наращивания своих богатств «сняты сливки» со всех традиционных системных факторов частнокапиталистического производства: и с фактора «земля», и с фактора «капитал», и с фактора «труд». Сегодня различные общественные, государственные и межгосударственные отношения накладывают многие, основанные на отстаивании интересов собственных национальных государств и национальных капиталов, ограничения на дешевое потребление в интересах глобалистов всевозможных материальных и человеческих ресурсов. Сегодня у мировых доминаторов-эгоистов существенно сокращаются привычные для них потоки денежных средств. И для сохранения своего имущественного господства и общественного доминирования они вынуждены искать новые подходы и возможности.



Фактор производства «информация»



На смену мировым финансам, как главному источнику сокращающихся доходов эгоистов-глобалистов, приходит фактор производства «информация».

Сегодня гигантская часть информации о мировой технической и технологической культуре стала храниться на электронных носителях и обращаться в цифровом виде. Сегодня средства производства в их колоссальной номенклатуре стали программируемыми, управляемыми с помощью информационных управляющих программ. Наконец, сегодня компьютеризированы и автоматизированы многие и разнообразные виды человеческой умственной деятельности. А мировое финансовое обращение стало осуществляться, главным образом, посредством функционирования государственных и международных электронных платежных систем.

С другой стороны, случайные или искусственно спровоцированные сбои в движении потоков информации во всех сферах производства и обращения несут колоссальную угрозу стабильности и эффективности мирового экономического хозяйства.

Как когда-то ранее наука стала непосредственной производительной силой, в таких условиях и при таких тенденциях «информация» стала непосредственным средством производства и доминирования. Поэтому некоторое время назад наиболее «расчетливые» финансовые частнокапиталистические эгоисты приложили громадные усилия, чтобы приватизировать «информацию», как перспективное высоко-прибыльное средство производства. Появились и достигли монопольного господства мировые гиганты по производству электронных компонентов, компьютеров различного класса и назначения, средств программного обеспечения и информационного сетевого оборудования.

И мировые капиталисты – «информационисты» получили еще один «шанс» для своего выживания и экономического доминирования. И, следует признать, они с лихвой им воспользовались и в очередной раз доказали свою частную и частичную (исключительно, для себя) высокую экономическую эффективность.



Приватизация мозга человека



Кроме того, сегодня наиболее «расчетливые» и «ушлые» капиталисты-эгоисты в погоне за минимизацией издержек своих производств пришли к, поистине, членовредительскому выводу об избыточной затратности, экономической нецелесообразности найма на работу всего человека, как субъекта системы «рабочая сила». Они «додумались» до приватизации его мозга! Ведь работающий человек – это биполярная система в составе биологического механизма, биологической машины и управляющей системы, его мозга. Современная наука, техника и технологии позволяют заменить физическую работоспособность человека различными управляемыми механизмами и машинами, промышленными и прочими роботами. Сегодня очень часто физическая работоспособность наемного работника капиталистам не нужна.

Более того, сегодня и многие мыслительные способности человека реализуются кибернетическими системами, искусственным интеллектом. А там, где технические суррогаты человеческого мозга не справляются с творческими задачами, идеальным работником творческого труда будущего общества «идеальным супернелюдям от эгоизма» видятся, вероятно, люди, подобные британскому физику-теоретику и инвалиду-колясочнику Стивену Уильяму Хокингу






Рис. 1. Стивен Хокинг



У такого работника не будет ни жены, ни детей. Его можно будет усадить в кресло, уложить в кровать, подвести к телу трубки с питательным раствором, подключить к голове цифровые коммуникаторы и эксплуатировать мозг по полной программе. Ему не нужна будет никакая общественная инфраструктура. Он не выйдет на митинг протеста. А чтобы не устраивал «итальянскую забастовку» можно будет периодически просто подавать на мозг высокое напряжение. Издержки такой экономики будут минимальные, а результат наивысший!



Эксплуатация сознания



Но «совершенствовать» человека будущего оголтелые частнокапиталистические эгоисты собираются не только, как, к их сожалению, незаменимого пока производителя, но и как потребителя.

Научно-технический прогресс позволяет обеспечить каждого члена общества компактными и высокопроизводительными электронными гаджетами, обеспечивающими в режиме реального времени глобальную планетарную связь, мобильный интернет, работу поисковых информационных систем и передачу больших объемов информации в любую точку Земли. Мобильные устройства и глобальные информационные сети концентрируют в гигантских хранилищах (Big Date) мировых IT-компаний информацию о местонахождении пользователя, о его запросах и предпочтениях, о круге и характере его контактов и прочее, и прочее. Искусственный интеллект формирует своеобразный цифровой портрет, цифровой паспорт человека, как потребителя и субъекта общественных отношений, и осуществляет контекстное управление потребляемой им информацией (контекстная реклама, рекомендуемые друзья в соцсетях, блокируемые Интернет-ресурсы и т.д.). Человеку переформатируют сознание!

В производственной сфере человек все более «конструируется», как частичный работник. А в сфере потребления, как управляемый, манипулируемый потребитель. Близка к осуществлению на новом технологическом уровне мечта одиозного персонажа советского фильма «Мертвый сезон», нацистского преступника доктора Хасса: днем для работы оператором машины «работодатели и благодетели» дают человеку миску питательного бульона, а перед сном, для «счастья» – даже не женщину, а порнофильм или «дополненную реальность».



Сознательное сокращение мирового населения



При современном уровне автоматизации общественного производства современным гегемонам и доминаторам частнокапиталистического общества не нужно так много работников. И они не хотят терпеть рядом с собой такое количество бесполезных для них «едоков» планетарных ресурсов, «засорителей» окружающей среды.

Когда-то полудикие предки нынешних англосаксонских конструкторов посткапиталистического мира, такие, как английский ученый XVIII-го века Томас Мальтус, создали человеконенавистническую теорию избыточности народонаселения Земли. Сегодня их обезумевшие от, якобы, своей экономической эффективности (обусловленной на самом деле многовековым ограблением и эксплуатацией большинства населения Земли), наследники «просчитали» и «прослезились» от тенденций общемирового потребления, расходования ископаемых ресурсов, техногенного воздействия на климат. Они почувствовали реальную угрозу своему благополучию и своей жизни уже не в обострении глобальной конкуренции и классовой борьбы, а в «потребительской прожорливости» миллиардов простых людей планеты. И, руководимые своей античеловечностью, превосходящий даже самые страшные деяния фашизма и гитлеризма, они нашли выход: сознательное и всемерное сокращение человечества с 8 млрд. до 1 млрд. человек!

Выход был найден, цель поставлена. А, как мы знаем, добиваться своих целей капиталисты-эгоисты умеют. Делается все для того, чтобы люди меньше рожали и большее их количество преждевременно умирало, не исчерпав свой биологический ресурс.

В международных отношениях утвердилась политика разорительнейшей гонки вооружений, санкционных войн, «демократического оцивилизовывания» (Югославия, Афганистан, Ливия, Йемен, Украина и далее по списку), «управляемого хаоса» (наркоторговля, исламский терроризм, «цветные» революции).

Под видом гуманитарной и санитарной помощи в странах Африки и Азии распространяются контрацептивы и медикаментозные средства, приводящие людей к бесплодию.

По всему миру распространяется вредный фастфуд, канцерогенные и генномодифицированные продовольственные продукты, приводящие к повышенной заболеваемости и сокращению продолжительности жизни людей.

Развязана всемирная гендерная вакханалия, приводящая к нарушению естественных биологических отношений человеческого воспроизводства.

Инспирированы буйство БЛМ-движения и расовые конфликты (даже «расовое покаяние») в самих Соединенных Штатах Америки.

Делается все возможное для того, чтобы любыми путями уменьшить количество претендентов на «отправление человеческой жизни» в ближайшем историческом будущем.

«Доказав» в очередной раз свою частную и извращенную экономическую эффективность «отмороженные» частнокапиталистические эгоисты замахнулись и на мировое господство, на ликвидацию национальных государств, на легитимацию власти немногих корпораций, на образование мирового правительства. Мол, государства забюрократизированы и коррумпированы, чиновники неэффективны и продажны, а национальные общества расточительны и традиционно непрогрессивны.

Мол только высокоэффективные корпорации обеспечат человечеству наивысшую общественную производительность труда, инклюзивное участие в распределении совокупного общественного продукта, гарантированных доход и социальную справедливость на основе цифрового слежения за вкладом каждого.

И ведь они добьются своего. Если в мире не случится Великое Прозрение!




Социалистическая альтернатива


Как всегда, уникальные технические средства и высокие технологии, которые человечество создает сегодня и может создать в ближайшем будущем, как упоминавшиеся ранее нож, динамит, реакция деления урана, могут быть, как чудодейственными средствами обеспечения всеобщего благополучия десятков миллиардов жителей Земли, так и изуверским орудием прекращения существования человеческой цивилизации. Все зависит от того, в чьих руках и в чьей власти они окажутся и для каких целей будут использованы.



Общественный (глубокомысленный) индивидуализм (коллективизм, общественизм)



Как было показано выше, человеческий индивидуализм и эгоизм в общественной жизни всех времен и народов, обусловленный биологической, звериной природой человека, является постоянным атрибутом развития человеческой цивилизации. Но он не является атрибутом неизменным по своему содержанию и по степени воздействия на поведение, как отдельных человеческих личностей, так и народов, и государств. Как было показано выше безрассудный (малорассудный), ограниченный, оголтелый, по сути и природе, звериный индивидуализм части людей на протяжении истории развития человеческой цивилизации постоянно эволюционно и периодически революционно ограничивался, облагораживался все более тонким и глубоким осмыслением, осознанием более эффективных (менее кровопролитных и затратных) способов реализации индивидуалистических интересов многих людей, вынужденных проживать в тесном общении. Звериный и получеловеческий индивидуализм и эгоизм в мотивации поведения людей замещался все более разумным, осознанным и расчетливым, человекосберегающим индивидуализмом. И для общего благополучия цивилизации это давало свои и частичные, и масштабные результаты.

Для своего самосохранения и дальнейшего процветания человечество обязано совершить новый качественный взлет в процессе очеловечивания своего звероподобного индивидуализма, превращения его в общественный индивидуализм, во всеобщий коллективизм и общественизм.

Словосочетание общественный индивидуализм может показаться критически противоречивым. Но это только на первый взгляд и не более, чем словосочетание общественное сознание. Ведь и общественное сознание имеет своим носителем только всю совокупность индивидуальных членов общества и своим содержанием – совокупность индивидуальных сознаний всех членов общества. Но общественное сознание не является простой суммой развивающихся изолированно и неизменных индивидуальных сознаний его членов. Оно является суммой индивидуальных сознаний всех взаимодействующих членов общества. И если из различных процессов межличностного общения будет исключена значительная часть людей (как это иногда происходит в результате нечеловеческого отношения некоторых недородителей к своим детям – отсутствия нормального содержания и воспитания), то совокупное общественное сознание будет уменьшено на недоразвитое индивидуальное сознание этих несчастных. И, наоборот, если в результате усиленного воспитательного процесса и дополнительного вовлечения подростков в здоровую физическую, социальную и духовную жизнь общества возрастет каждое индивидуальное сознание по отдельности, то это означает, что на величину этого суммарного прироста увеличится и общественное сознание (по сравнению с таковым при традиционных процедурах воспитания и общения).

Диалектически, и общественный индивидуализм (разумный индивидуализм разумного, подлинно человеческого общества), коллективизм, общественизм возрастет ни в ходе всевозможной экспансии оголтелого, подсознательного индивидуализма малой части населения за счет запредельного подавления индивидуализма, индивидуальных интересов большинства народа, а посредством разумного, глубоко осознанного и согласованного, адекватно ограниченного индивидуализма нынешних доминаторов и всех членов общества.



Экономическая сверхэффективность



Пресловутая «непревзойденная» экономическая эффективность современной англосаксонской финансово-информационно-фармацевтической элиты, которую они полагают в основу всех своих социальные и управленческих притязаний, есть эффективность фальсифицированная, «фейковая», подложная. Это, образно говоря, денежная эффективность казино, у которого, как многими и многократно доказано, выиграть невозможно!

Современная, так называемая, мировая элита выигрывает на рынке у остального человечества потому, что она играет «краплеными картами» на частнособственническом капиталистическом рынке труда и капитала. Этот рынок со времени своего основания никогда не был и не будет действительно свободным. На нем только наемные работники являются собственниками своего единственного фактора капиталистического производства – только и именно своей «рабочей силы». А остальные участники капиталистического производства всегда имели в собственности, минимум, два фактора производства: свою «рабочую силу» и плюс титульный фактор производства Земельные капиталисты-латифундисты свою «рабочую силу» плюс «землю». Промышленные капиталисты – свою «рабочую силу» плюс «вещественный капитал». Финансовые капиталисты – свою «рабочую силу» плюс «финансовый капитал». И «свободно» конкурировать на капиталистическом рынке в таких условиях наемным работникам, практически, невозможно. Это, как выходить на кулачный бой с противником, у которого в арсенале не только собственные кулаки, но и «финский нож» или «шмайсер» (немецкий автомат времен ВОВ). Потому-то наемные работники на капиталистическом рынке постоянно и проигрывают.

А еще каждому рядовому наемному работнику – якобы, «свободному бойцу» частнокапиталистического рынка закрывают глаза, затыкают уши и запудривают мозги ложью о том, что именно его скудное потребление, и он сам (ну хорошо, не он, так ему подобные «папуасы» из третьего мира) являются главной причиной глобальной потепления климата и грядущей катастрофы земной экологии. Насколько вопиюща и гнусна эта ложь становится очевидно если сравнить масштаб потребления и его углеродный и ресурсный след простого жителя планеты и любого современного отечественного или мирового олигарха-доминатора.

Вопрос об эффективности всех и вся, о подлинной (а не «дутой») ценности всякого частичного продукта всякого частичного труда в обществе нравственно корректно и математически точно может быть решен только в условиях всеобщего рынка обмена этими частичными продуктами частичного труда всех работающих членов общества. Такой всеобщий рынок возможет только в условиях реализации в обществе отношений всеобщего права собственности каждого работающего человека (и бывшего наемного работника, и бывшего капиталиста, и чиновника государства) на продукт своего и только своего труда, в условиях индивидуально-коллективной формы общенародной, общественной, подлинно социалистической собственности на средства производства.

Такие производственные отношения создадут наилучшие предпосылки для наиболее оптимального стыкования системы рабочих мест и системы наличествующей рабочей силы, для наиболее ускоренного развития системы разделения общественного труда, для наиболее ускоренного роста общественной производительности труда.

И можно быть абсолютно уверенными в том, что при таких производственных отношениях, при отношениях СОЦИАЛИЗМА 2.0, общество достигнет своей всесторонней сверхэффективности, даже немыслимой для всякого «швабовского» инклюзивного посткапитализма.

(Подробнее о Социализме 2.0 см. статьи «Манифест социализма ХХI-го века» http://www.safonchikvn.ru/stati/2020-05-03-manifest.pdf (http://www.safonchikvn.ru/stati/2020-05-03-manifest.pdf), «Благие намерения или смерть. Социализм 2.0» http://www.safonchikvn.ru/stati/2021-01-26-blagie_namereniya.pdf (http://www.safonchikvn.ru/stati/2021-01-26-blagie_namereniya.pdf) и другие материалы автора, представленные на сайте «Социализм 2.0» http://www.safonchikvn.ru/ (http://www.safonchikvn.ru/)).

Для реализации таких производственных и общественных отношений необходимо Великое Прозрение и Великое Единение тех, кому современными мировыми доминаторами уготован всемирный цивилизационный крематорий!



Жизнь и смерть постпандемийных национальных государств



Испытать Великое Прозрение и Великое Единение должны многомиллионные и многомиллиардные эксплуатируемые капиталом наемные работники, народные массы всей планеты. Ибо им уготована роль «последнего углеродного топлива» будущего «экологически чистого» общества «золотого миллиарда» или «бриллиантового миллиона».

Испытать Великое Прозрение и Великое Единение с народом должны многотысячные массы национальных промышленных и финансовых элит. Ибо и они «могут сгореть в костре» англо-саксонской оптимизационной инквизиции XXI-го века. Могут «задохнуться», как это уже когда-то бывало, от того самого газа, которого по их мнению «на их век хватит». Они должны подавить свой малорасчетливый индивидуализм – эгоизм и «просчитать» для самих себя пользу общественного индивидуализма и коллективизма.

Испытать Великое Прозрение и Великое Единение с народом в движении к социалистической альтернативе должна всякая национальная государственная власть. Ибо сейчас она проигрывает транснациональным корпорациям в подспудной (возможно, все еще даже не осознаваемой ею) борьбе за экономическую эффективность. И единственным оружием власти в борьбе за свое самосохранение является самая современная научная, подлинно социалистическая, мировоззренческая, идеологическая и политэкономическая мысль. Мысль, идея, идеология, которая обеспечит всему человечеству жизнь, мир и процветание!

26 марта 2021 г.




Анти – маржинализм





Анти – Карл Менгер. Теория субъективной НЕ ценности и (1-Х) – НЕэффективность



У многих читателей заголовок статьи, возможно, вызовет немалое удивление. В самом деле в главном научном труде австрийского экономиста К. Менгера – книге «Основания политической экономии», написанной в 1871 году, с которого, в значительной степени и началась маржиналистская революция в экономической теории, нет не только никакого подобного вынесенному в заголовок математического выражения, но и ни одного упоминания ни о неэффективности, ни об эффективности чего бы то ни было вообще. С другой стороны, в экономической теории есть выражение «Х-эффективность». И применено оно было впервые только в 1966 году профессором Харви Лейбенстайном в статье «Аллокативная эффективность в сравнении с Х-эффективностью» (American Economic Review, 1966, №3, June, Vol. 56).

По мере изложения содержания нашей статьи мы постараемся дать этим кажущимся несоответствиям исчерпывающие объяснения.

Прежде всего и строго говоря, математическое выражение в заголовке должно было бы выглядеть, как « (1-Х) – эффективность», и обозначать оно могло бы аллокативную эффективность деятельности экономического субъекта. В самом деле, если, согласившись с проф. Лейбенстайном, принять фактически выявляемую экономическую эффективность хозяйствующего субъекта за единицу и вычесть из нее никак не обозначаемую Лейбенстайном, но рассчитываемую экономистами по соответствующим методикам микроэкономики аллокативную эффективность, то можно получить остаток эффективности, который профессор и называет Х-эффективностью – неизвестной эффективностью.

Профессор Лейбенстайн приводит далее данные расчетов многих исследователей, которые свидетельствуют о том, что в современной уже и ему самому структурированной капиталистической экономике во многих случаях величина аллокативной эффективности (эффективности от размещения ресурсов и продуктов) составляла доли процента, а в большинстве случаев не превышала 2%…5%. В то время, как остаточная Х-эффективность достигала 10%…50% и более. Именно этот констатированный профессором относительно минимальный уровень аллокативной эффективности современной капиталистической экономики и послужил автору основанием для некоего математико-лингвистического каламбура.

Однако, в действительности, у всех нас причин для излишнего веселья не так уж и много.

В конце своей статьи Х. Лейбенстайн делает следующее заключение:



«Из данной работы следует вывод о том, что фирмы и экономики оперируют не на внешней границе поверхности производственных возможностей, согласующейся с их ресурсами. На самом деле они скорее работают на производственной поверхности, которая находится под внешней границей» (Харви Лейбенстайн. Аллокативная эффективность в сравнении с Х-эффективностью» (American Economic Review, 1966, №3, June, Vol. 56)


Более того, собственный вывод он подкрепляет еще более категоричным мнением Нобелевского лауреата по экономике Р. А. Манделла, высказанным последним в статье Mundell R.A. Rev. Of: Janssen L.H. Free Trade, Protection and Customs Union. // Amer. Econ. Rev. 1962.Vol.52. June.



«… в последние годы появились исследования, имеющие целью продемонстрировать, что потери благосостояния из-за монополии малы, что значение эффективности и производства для благосостояния преувеличено и что доход от торговли и прирост благосостояния от сокращения пошлин почти незаметны. Если не существует строгого теоретического пересмотра обоснованности инструментария, на котором основаны эти исследования, и особенно возрожденных к жизни понятий излишка производителя и потребителя, можно неизбежно сделать заключение, что экономическая теория утратила свое значение!» (Mundell R.A. Rev. Of: Janssen L.H. Free Trade, Protection and Customs Union. // Amer. Econ. Rev. 1962.Vol.52. June. Выделено Сафончиком В. Н.)


Как далеко от границы производственных возможностей работали люди и фирмы, современные ему самому, профессор Х. Лейбенстайн в статье не пишет. На сколько глубоко и по каким причинам «погрузились» под эту границу люди и фирмы современной России остается судить только нам самим. И, может быть, при этом, при всей сложности вопроса, нам удастся обнаружить те самые основания для «строгого теоретического пересмотра» самих основ экономической науки.




Теория НЕ ценности


Хрестоматийное определение категории ценности благ К. Менгер дает в главе 3 «Учение о ценности» книги «Основания политической экономии»:



«… ценность есть значение, которое для нас имеют конкретные блага или количества благ вследствие того, что в удовлетворении своих потребностей мы сознаем зависимость от наличия их в нашем распоряжении» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 3. Учение о ценности благ. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger03. Выделено Сафончиком В. Н.).


Таким образом, для Менгера и для всей последующей экономикс ценность = значение, ценность есть субъективное психологическое отношение значения блага для человека, обусловленное осознанием зависимости его благополучия от наличия в своем распоряжении конкретного количества данного блага.

Подчеркивая важность понимания ценности не как объективного свойства блага, а как индивидуального отношения человека к благу, а именно как отношения значения, К. Менгер на протяжении главы 3 «Учение о ценности» употребляет слово «значение» (в различных падежах) 171 раз, а на протяжении всей книги – 245 раз! Можно отметить также, что, при том, что размер главы 3 (количество знаков, размер файла) составляет 25,6% от общего размера книги, частота употребления слова «значение» в этой ключевой главе составляет все 69,8%.

В таблице на рисунке 2 приведены (и по существу анализа и, если угодно, для «придания» ему большей «наукоподобности») данные по частоте употребления К. Менгером слова «значение» в различных частях своего труда.

Такой плотности, такой частоты употребления, такой убежденности автора в истинности и важности своего суждения, в его значении для перспектив всей экономической теории, такой настойчивости, такому упорству в его отстаивании остается только позавидовать. И вряд ли их удастся кому-либо превзойти.

И все же.






Рис. 2. Частота употреблений Карлом Менгером слова «значение»



Энциклопедия «Кругосвет», например, трактует слово «значение», как:



«Значение – информация, передаваемая знаком в процессе коммуникации (см. ЗНАК). Значение является неотъемлемой принадлежностью любого знака, будь то сигнал светофора, рукопожатие, знак сложения в арифметике, элемент герба или слово. Наиболее развитая, всем знакомая и дольше всего изучаемая знаковая система – это естественный язык, и рассматривать значение удобнее всего на примере естественно-языковых знаков» (Цитируется по ресурсу: https://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/ZNACHENIE.html)


Большая советская энциклопедия дает такую трактовку:



«Значение, содержание, связываемое с тем или иным выражением (слова, предложения, знака и т.п.) некоторого языка. З. языковых выражений изучается в языкознании, логике и семиотике…» (Цитируется по ресурсу: https://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/)


Энциклопедия постмодернизма определяет:



«СМЫСЛ и ЗНАЧЕНИЕ – понятия, задающие разные формы осуществления основной языковой связи „знак – означаемое“ в процессах понимания и в системе языка. Содержание этих понятий в логике (логической семантике), лингвистике и семиотике различно. В логической семантике, в традиции, идущей от Фреге, З. языкового выражения (предметным З.) называют его денотат, т.е. тот предмет (или класс предметов), который обозначается этим выражением» (Цитируется по ресурсу: https://fil.wikireading.ru/41188).


Толковый словарь русского языка Ушакова трактует слово «значение», как:



«ЗНАЧЕ'НИЕ, я, ср. (книжн.).

– Смысл, то, что данный предмет (слово, жест, знак) значит. Слово «знание» имеет несколько значений. Слово «больной» в значении существительного. Значение этого жеста было трудно определить. 2. Важность, значительность, назначение. Этому процессу придается большое политическое значение. Книга, имеющая важное значение для изучения истории революционного движения. Пуговицы на конце рукавов никакого значения не имеют. Мне нужна оберточная бумага плотная, а цвет не имеет значения. 3. Влияние, общественная роль. Значение французской революции в политической жизни Европы» (Цитируется по ресурсу: https://ushakovdictionary.ru/word.php?wordid=19607).


Как можно видеть в процитированных определениях слову «значение» придается совершенно «не ценностный», не денежный смысл. Смысл не трудозатратный или ресурсозатратный, а совершенно другой, знаковый или «языковый».

И только в «Словаре синонимов» в перечне синонимов слова «значение» слово «ценность» стоит последним в перечне из 8 слов:



«Значение, смысл, разум; вес, важность, авторитет, достоинство, сила, ценность. Настоящий, переносный, прямой, собственный, строгий, фигуральный, буквальный, широкий смысл слова. Эта девушка – артистка в полном смысле слова. Тург. Разум закона (прот.: Буква закона). Нынешние судьи… буквы закона держатся только в делах уголовных, а в гражданских допускают толкования. Писемск. Эти слова имеют глубокий смысл. Он имеет известное значение, играет известную роль, он не последняя спица в колеснице. Его слово имеет большое значение, много значит. Ср. Стоить, Достоинство, авторитет, важность, достоинство, иметь значение, получить значение, придавать значение, умалять значение» (Цитируется по ресурсу: https://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_synonims).


Да и сам К. Менгер многократно употребляет слово «значение» далеко не в денежном (за редчайшими исключениями), не в ценовом или ценностном смысле. Читатель с успехом может самостоятельно поупражняться в подстановке наиболее подходящего из приведенных выше синонимов в любые 245—171= 74 случая употребления. Мы же, в интересах экономии времени и места, приведем лишь два подобных примера. Первый:



«Таким образом, Адам Смит принял за исходный пункт хозяйственного прогресса людей возрастающее разделение труда в соответствии с тем преобладающим значением (Выделено Сафончиком, и может быть заменено на: „в том смысле, в котором“, „с той важностью, какую“ и т.д.), какое он придает трудовому элементу в человеческом хозяйстве» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 1. Общее учение о благе. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger03. Выделено Сафончиком В. Н.).


И второй:



«Слово „Bedarf“ в немецком языке имеет двоякое значение. С одной стороны, оно обозначает те количества благ, какие необходимы для полного удовлетворения потребностей лица, с другой стороны, те количества, которые человек, по предположению, потребит». (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 2. Хозяйство и хозяйственные блага. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger03. Выделено Сафончиком, и может быть заменено на: «двойной смысл», «толкование», «понимание», но никак не «двойную цену»).


Далее. Помимо употребления слова «значение» в не ценностном смысле (не ценностном, опять-таки, значении) К. Менгер использует в тексте и слова, с ним однокоренные: «назначение», «обозначение» и другие:



«Исчезновение назначения хины имело бы дальнейшим следствием то, что большая часть соответственных благ высшего порядка перестала бы быть благами» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 1. Общее учение о благе. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger01. Выделено Сафончиком В. Н.).



«Однако потребность в научном обозначении только что упомянутой совокупности благ является столь законной и выражение „народное имущество“ столь распространено и санкционировано употреблением, что устранять этот термин представляется тем менее оснований, чем яснее мы представляем себе истинную сущность так называемого народного имущества» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 2. Хозяйство и хозяйственные блага. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger02. Выделено Сафончиком В. Н.).


И еще одно неэкономическое замечание. В русском языке существует слово «значимость». Толковый словарь Ушакова трактует его следующим образом:



«ЗНА'ЧИМОСТЬ, и, мн. нет, ср. (нов. книжн.):

Обладание значением. Социальная значимость» (Цитируется по ресурсу: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/817654).


А в немецком языке его аналогом является слово «Bedeutsamkeit» с его синонимом «Wichtigkeit», f. (важность).

Представляется, что уже только по сугубо лингвистическим соображениям в большинстве случаев использования К. Менгером слова «значение» с приданием ему (опять же, значения) ценности мы можем использовать слово «значимость», как обладание значением. Например, в том же процитированном первым определении:



«… ценность (ЗНАЧИМОСТЬ) есть значение (слово в скобках и курсив Сафончика В. Н.), которое для нас имеют конкретные блага или количества благ вследствие того, что в удовлетворении своих потребностей мы сознаем зависимость от наличия их в нашем распоряжении» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Глава 3. Учение о ценности благ. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger03. Выделено Сафончиком В. Н.).


Впрочем, от «скучных» и «утомительных» казуистических упражнений в лингвистике нам пора переходить к экономическим, которые, однако, могут показаться столь же казуистическими, но отнюдь не бесполезными.

Для начала приведем пример из современной практической жизни некоторых россиян, который автор позволил себе назвать парадоксом Сафончика.

В Российской детской клинической больнице ежегодно примерно 1 тысяче детей ставится диагноз о тяжелейших, смертельно опасных заболеваниях и делается заключение о необходимости проведения спасительных операций по трансплантации костного мозга. Примерно для 300 детей врачи находят доноров в рамках программы сотрудничества с международным банком доноров. И спасают детей. Еще одной сотне детей доноров находят среди их ближайших родственников. И спасают и их. Примерно 600—стам детишкам бесплатных доноров не находят. Единственной возможностью их спасения является выполнение платных операций в европейских клиниках. Предположим, что стоимость такой операции составляет 50000 долларов США. И предположим, что родители одного из детей собрали только 5000 долларов США.

Зададимся рядом вопросов.

Вопрос 1: является ли операция важнейшей объективной жизненной потребностью данного ребенка?

Ответ: да, несомненно, является.

Вопрос 2: является ли операция важнейшей субъективной жизненной потребностью данного ребенка (его родителей)?

Ответ: да, после того, как врачи все диагностировали и все объяснили, а ребенок и родители все осознали.

Вопрос 3: обладает ли данная операция менгеровым значением (мы бы сказали и значимостью), осознанной и высшей жизненной потребности для ребенка (его родителей)?

Ответ: да, является. Например, по таблице К. Менгера она соответствует максимальному значению 10х10=100 ед. (например, ютилей).

Вопрос 4: обладает ли данная операция для этого ребенка (его родителей) индивидуальной субъективной ценностью в 50000 долларов?

Ответ: нет! Не является! При всем трагизме, при всем ужасе этой жизненной и экономической ситуации, при всем желании родителей отдать за операцию все, что у них есть, есть у них, например, только 5000 долларов. И отдать они могут только их. А потому их индивидуальная субъективная ценность операции в этой ситуации составляет (не превышает) только 5000 долларов. И потому ребенок (около 600 детей, находящихся в подобной ситуации) обречен!

Какая это катастрофа для ребенка, для родителей, для их близких и врачей знают только они сами! Но и экономист, даже «ограниченный» рамками только самих основ экономической теории, не может не отметить имеющегося парадокса: наивысшие и объективное, и субъективное значение (наивысшие объективная и субъективная значимости) операции имеются, а ценность (цена), сопоставляемая с этой наивысшей потребностью, недостаточна. И удовлетворения потребности – сохранения жизни – нет!

Предположим далее, что какая-либо благотворительная организация находит и передает родителям недостающие 45000 долларов.

Вопрос 5: изменились ли после этого объективное и субъективное значение (соответственные значимости) спасительной операции?

Ответ: нет, не изменились.

Вопрос 6: изменилась ли индивидуальная субъективная ценность операции для этого ребенка (его родителей)?

Ответ: да, изменилась. Она стала равняться имеющейся теперь в наличии необходимой и достаточной на ее проведение сумме денег в 50000 долларов. Таким образом, субъективное значение остается неизменным, а ценность изменяется, и ребенок оказывается спасен!

Оказывается, что в данном конкретном примере и жизненном случае (а в несколько менее выраженной форме и в большинстве других) выявленное высочайшее объективное и субъективное (менгерово) значение, субъективная значимость одинаково жизненно важной потребности в операции не выражается автоматически и однозначно в одинаковой же ее ценности для людей, находящихся в различных экономических и финансовых условиях. А выражается в той сумме денег (5000 или 50000 долларов), которые разные люди и даже одни и те же в разных ситуациях могут соотнести (сопоставить и, в конечном счете, заплатить) с этой значимостью и этим значением.

Оказывается, что, вообще, при развитых отношениях обмена, характер или форму ценности значение (значимость) той или иной потребности приобретает только тогда, когда оно выражается в соответствующем и противопоставляемом первому количестве денежного товара, в количестве денег, в соответствующей цене.

Точно также для первобытного дикаря предположительные повышенные полезность и приятность самого зрелого фрукта, растущего, в отличие от других, на верхушке дерева, остаются лишь субъективным значением, которое может быть выражено в различных качественных определениях (лучше – хуже, вкуснее – полезнее) и количественных единицах, в том числе и в ютилях, но приобретут форму ценности только тогда, когда дикарь соотнесет (выразит) это дополнительное значение с дополнительным же количеством затрат своей звериной жизненной силы, необходимой для взбирания не до середины дерева, а на самую его вершину.

Точно также полезность выращенного дополнительного количества зерна для земледельца, ведущего натуральную форму хозяйства, из формы значения получит форму ценности только после того, как он выразит ее в количестве необходимых для его производства дополнительного продукта осуществления дополнительных затрат своего труда (в человеко-часах, в человеко-днях и т.д.) по более тщательной обработке почвы.

Таким образом, вообще, субъективное значение той или иной потребности для потребителя приобретает характер и форму ценности только после того, как оно будет выражено в единицах затрат труда, затрат ресурсов, в конечном счете, в денежных единицах, необходимых для получения возможности удовлетворения данной потребности, в единицах затрат, предваряющих процесс потребления, в единицах затрат предпотребления и необязательно совпадающих в общем случае с затратами на изготовление данного объекта потребления.

Можно утверждать, что нигде в своей книге и впоследствии К. Менгер и другие представители австрийской школы маржинализма однозначно и определенно не связали категорию ценности блага с соответствующим выявленному субъективному значению конкретного количества блага количеству затрат труда, ресурсов, денег, сопоставляемых и противопоставляемых данным потребителем потребности в этом благе, составляющих условие и альтернативу удовлетворения этой потребности. Не связали не только с затратами на изготовление, производство объекта потребления (что само по себе в отношении ценности совершенно верно), но и с затратами, предваряющими процесс потребления, делающими возможным процесс потребления, с альтернативными затратами – а это уже ошибка!

Ведь признавал же профессор Менгер, что выявленное субъективное значение зависимости благополучия (удовлетворения потребности) субъекта от наличия в его распоряжении конкретного количества данного блага побуждает его к хозяйственной деятельности, хотя и такой обрезанной, усеченной, как обеспечение сохранности этого количества блага в наличии и не ухудшающемся качестве, как сбережение его от посягательств других лиц, как обеспечение надлежащего экономического его употребления. А ведь даже и такая деятельность (не по изготовлению) сопряжена с затратами. И эта деятельность, и эти затраты определенно оказываются в прямой зависимости от величины, от степени осознанного значения данного количества данного блага.

Можно утверждать, поэтому, что Карлом Менгером была создана субъективная теория НЕ ценности, а субъективная теория значения, значимости.

Косвенным подтверждением справедливости такого вывода служат и все неудачи кардиналистского, количественного подхода к измерению полезности и ценности, и совсем не такая «безобидная», как это представляется многим экономистам, утрата категорией ценности в современной экономикс характера основополагающей категории экономической теории.

Таким образом, и Карлом Менгером, как примерно в эти же годы и Карлом Марксом, в борьбе за однозначное определение категории ценности или стоимости, была упущена реальная возможность разделения стоимостных и ценностных характеристик объекта потребления, продукта труда на две категории. На затраты изготовителя, фактически необходимые для изготовления объекта потребления, и затраты потребителя, предваряющие его потребление данного чужого объекта (затраты на изготовление своего объекта, обмениваемого на первый или даже затраты на мошенническое или силовое изъятие объекта потребления, изготовленного другим субъектом), на стоимость изготовительную и стоимость потребительную, на стоимость и потребительную стоимость (в стоимостном, а не в марксовом вещественном, содержании), на стоимость и ценность.

В предисловии к главному труду своей жизни – книге «Основания политической экономии» Карл Менгер написал:



«Стремиться к исследованию основ нашей науки значит посвятить свои силы разрешению задачи, стоящей в тесном соотношении с благосостоянием человечества, значит служить общественному интересу, имеющему необыкновенно большое значение, и вступить на такой путь, на котором даже ошибка может отчасти считаться заслугой» (Карл Менгер. Основания политической экономии. Предисловие. Цитируется по ресурсу: https://libertarium.ru/lib_mbv_menger00.html. Выделено Сафончиком В. Н.).


Слова К. Менгера об ошибке и заслуге оказались пророческими и в отношении него самого. Об ошибке мы говорили чуть выше. Теперь необходимо сказать и о его действительной заслуге, которую автор считает одной из наиболее важных.

Вот уже более 15 лет поисковые системы Интернета на запрос с ключевым словом «потребительная значимость» выдают ссылки, практически единственными среди которых являются ссылки на материалы сайта автора www.safonchikvn.ru, что давало автору возможность констатировать его возможное первенство в использовании данной экономической категории. Впервые автор применил категорию «потребительная значимость» (увы, еще до ознакомления с работой К. Менгера, в некотором роде интуитивно) в материалах «Кредо…», «Наше «Знамя…». А в книге «Анти – «Капитал», посвященной анализу противоречий марксистской теории стоимости, дал развернутое ее определение и показал диалектику не двух, как у К. Маркса, а трех категорий, определяющих структуру более общей категории «продукт труда».

Поскольку эти материалы не опубликованы в научной печати, позволю себе дать следующую цитату из материала «Наше «Знамя»:



«положение о том, что марксову натуралистическому пониманию политэкономической категории „потребительная стоимость“ соответствует содержание новой категории „потребительная значимость“, то есть, потребительная значимость продукта труда это его способность удовлетворять потребности человека (человека вообще, абстрактного), обусловленная натуральными, вещественными, физико-химическими и тому подобными свойствами» (Сафончик В. Н. Наше ЗНАМЯ. Цитируется по ресурсу: https://proza.ru/2019/02/19/536).


Карл Менгер выдвинул вторым необходимым условием признания за объектом потребления характера блага наличие свойств предмета, делающих его годным быть поставленным в причинную связь с удовлетворением этой потребности. К сожалению, он не определил эти свойства, как отдельную подкатегорию категории благо. Однако, то значение, которое он придавал значению отношения значения свойств блага, вызывающих удовлетворение потребности, для выявления ценности блага, дает нам достаточное основание для устранения этого пробела.

Сегодня автор готов «отдать пальму первенства» в применении хотя и не духа, но буквы категории «значимость» основателю австрийской школы маржинализма Карлу Менгеру. Во всяком случае, лучшего сторонника и пропагандиста отношения значения, значимости и существования и применения категории «потребительная значимость» ему трудно и пожелать!




Аллокативная НЕ эффективность


Не связывание профессором Менгером категории ценности блага с затратами, предваряющими его потребление, с затратами, обеспечивающими четвертое необходимое условие обретения объектами потребления характера блага – обеспечение возможности распоряжаться предметом таким образом, чтобы действительно употреблять его для удовлетворения этой потребности, и, в первую очередь, с затратами обеспечения, собственно, появления, наличия предмета в распоряжении человека, смешивание в одной категории вещественных и ценностных характеристик объектов потребления имели своим следствием целый ряд серьезных заблуждений всей последующей экономикс.

Прежде всего, на землю (в самом общем смысле слова: и на воздух, и на воду, и на полезные ископаемые), на средства производства (экономические блага последующих после первого порядков), а позднее и на капитал стали переноситься не только отношения значения их для благополучия человека и характер ценности, но и способность их ценность создавать, способность их не только быть носителями ценности, но и ее источником. Такие представления развились впоследствии в теорию факторов производства, основными из которых стали земля, капитал и труд, и в теорию распределения дохода по факторам производства. Согласно этим теориям в создании ценности продукта качественно равнозначным образом принимают участие все указанные факторы. Поэтому каждому фактору соответственно вменяется некоторая доля продукта, некоторая часть его ценности. Задача обеспечения эффективности экономики для каждого изготовителя сводилась поэтому и впоследствии к такому сочетанию факторов производства продуктов потребления, которое обеспечивало бы ему наибольшую разницу между ценностью продукта и суммарной ценностью факторов его производства – иначе, к обеспечению наивысшей аллокативной эффективности.

В ходе развития капиталистического общества значения аллокативной эффективности имели доминирующую тенденцию к циклическому уменьшению и со временем достигли тех низких значений, о которых писал профессор Лейбенстайн.

Современные процесс и состояние развития совокупной науки, опыт совершения научных прорывов на стыке смежных научных направлений, в результате синтеза ранее противоречащих друг другу научных школ, громадная историческая практика существования различных общественно-экономических формаций, отстаиваемое автором тройственное содержание объекта потребления, продукта труда и, соответственно, двойственное, дуалистическое содержание ценностных (затратных и результативных стоимостных его характеристик) позволяют совершенно иначе увидеть подлинную роль факторов производства в создании продукта и его ценности. (Большая наукоемкость нового подхода к основам экономики и ограниченные рамки настоящей статьи вынуждают автора облекать многие нижеследующие положения, преимущественно, в декларативную и «агитационную» форму. Задача их детальной и углубленной аргументации остается предметом других работ, другого места и времени. И, надеюсь, многих других авторов).

Прежде всего, любой объект потребления, любой продукт труда, является материальным объектом материального мира. Как таковой, он объективно обладает материалистическими: физическими, химическими и т. п. свойствами. В силу участия объекта потребления полностью или частично в обмене веществ между человеком и природой, он сам и его некоторые свойства имеют для человека объективное значение, обладают объективным значением для обеспечения благополучия через удовлетворение потребностей, обладают объективной потребительной значимостью.

В процессе жизнедеятельности и познания в отношении части из этих объектов и их свойств у человека возникает осознание отношения зависимости, отношения значения удовлетворения своих потребностей, своего благополучия от наличия этих объектов потребления в своем распоряжении. Эти объекты потребления и их свойства получают, таким образом, для человека индивидуальное (и производное совокупное для различных сообществ людей) субъективное значение, субъективную значимость.

Это отношение субъективного значения побуждает субъекта к той или иной деятельности по обеспечению возможности распоряжения данным объектом, которая, в самом общем виде, сопровождается затратами предпотребления, затратами, предваряющими процесс потребления. Отношение значения конкретного количества блага для благополучия субъекта соотнесенное, выраженное в определенном количестве затрат предпотребления этого количества блага, придает благухарактер и величину ценности его для этого субъекта.

Первичным способом осуществления такой деятельности, берущим начало от изъятия готовых объектов потребления из дикой природы с применением животной жизненной силы, является изготовление орудий труда и производство объектов потребления с помощью их применения, производство с осуществлением затрат собственного живого текущего и прошлого, овеществленного труда, производство с созданием стоимостей.

Для субъекта, потребляющего продукт собственного изготовления, затраты предпотребления совпадают с его индивидуальными затратами изготовления этого продукта. Во всех подобных случаях ценность продукта для самого изготовителя совпадает с его индивидуальной затратностью, со стоимостью самостоятельного изготовления, с его индивидуальной себестоимостью, с его индивидуальной стоимостью. Во всех остальных случаях ценность отличается от стоимости (кроме случайных совпадений и идеального теоретического случая статической экономики).

Таким образом, в общем случае каждая отдельная единица объекта потребления, продукта труда для каждого индивидуального потребителя обладает тремя существенными характеристиками, тройственным (а не двойственным, как у К. Маркса) строением – вещественным, затратным и полезностно-результативным:

– потребительной значимостью, как совокупностью его объективных материалистических свойств, обладающих значением для удовлетворения его потребностей;

– стоимостью, как индивидуально необходимыми для ее изготовления затратами текущего живого и прошлого овеществленного труда;

– индивидуальной ценностью, как стоимостью предпотребления данного объекта, как затратами собственного труда, противопоставляемыми потреблению данной единицы продукта чужого труда, как альтернативными затратами предпотребления.

В силу неизбежных различий отдельных изготовителей (в широком смысле слова, включая и сферу обмена) каждая группа объектов потребления одного рода имеет отличающиеся стоимости изготовления (стоимости транспортирования, обмена), выступающие по отношению друг к другу, как альтернативные стоимости изготовления. Из различных индивидуальных стоимостей изготовления складываются совокупные стоимости изготовления различных общностей изготовителей (групповые, отраслевые, территориальные и т.д.), в том числе и средние стоимости по регионам, отраслям и обществу в целом.

Аналогично, в силу индивидуальных различий отдельных потребителей каждый отдельный объект потребления имеет различные, в пределе равные количеству всех потребителей, альтернативные друг другу затраты предпотребления, индивидуальные ценности, складывающиеся в ценности различных общностей потребителей, в том числе и средние.

Исторически изначальной величиной индивидуальной субъективной ценности продукта чужого труда была индивидуальная стоимость такого продукта в собственном изготовлении, его индивидуальная себестоимость.

В обществе с развитыми формами обмена и недостаточной информированностью потребителя о затратах изготовителя, индивидуальная потребительная ценность объекта потребления для данного потребителя может значительно отличаться от его индивидуальной стоимости изготовления. Количественно она базируется на минимальных альтернативных затратах предпотребления потребителя, на минимальной возможной альтернативной стоимости обретения этого объекта потребления. При обмене потребительная ценность одного объекта получает вещественную форму другого объекта и количественное значение стоимости другого объекта.

При использовании в качестве предметов труда объектов, являющихся продуктом более раннего труда, стоимость текущего труда добавляется к стоимости прошлого труда. Иначе, текущий труд создает всегда положительную добавленную стоимость (аддитивный характер стоимости). Стоимость объектов, полностью потребляемых в процессе текущего труда, полностью переносится на продукт этого текущего труда. Стоимость средств производства, потребляемых (изнашиваемых) в процессе текущего труда частично, переносится на продукт текущего труда соответственными частями (амортизируется) в течение периода амортизации стоимости, периода окупаемости средства производства.

Ценность продукта труда обладает кумулятивным характером, то есть, определяется для продукта труда в целом. При использовании в качестве предметов труда объектов, являющихся продуктом более раннего труда, ценность предмета труда переносится на ценность продукта текущего труда. Ценность объектов, полностью потребляемых в процессе текущего труда, полностью переносится на продукт этого текущего труда. Ценность средств производства, потребляемых (изнашиваемых) в процессе текущего труда частично, переносится на продукт текущего труда соответственными частями (амортизируется) аналогично стоимости и в размере амортизации стоимости, НО, в отличие от стоимости, в течение всего периода эксплуатации (использования) данного средства производства.

Таким образом, ценность текущего (живого) труда (добавленная ценность) определяется, как разница между ценностью продукта в целом и перенесенной ценностью вещественных средств производства. И, соответственно, ценность текущего труда добавляется к ценности средств труда, увеличивая (или уменьшая) итоговую ценность продукта. Ценность текущего (живого) труда в зависимости от его качества, пионерного, изобретательского, новаторского и инновационного характера (и, наоборот, отсутствия такового) может достигать как больших положительных значений (в случае, например, пионерного научного характера труда и его продукта), так и больших отрицательных значений (труда бракодела и труда, повлекшего аварии и порчу средств производства).

Разница между ценностью продукта труда (каждого частичного продукта каждого частичного работника, выполняющего частичную трудовую предпринимательскую, чиновничью и т. д. операцию) и его стоимостью составляет прибыль данного частичного труда, являющуюся первичной, всеобщей формой прибыли, обусловливающей существование производных форм прибыли и процента, порождаемых различной социальной структурой общества. В случае отрицательной добавленной потребительной ценности текущего труда прибыль вырождается в убыль, в убыток.

Отношение добавленной потребительной ценности труда к его добавленной стоимости выражает стоимостную производительность текущего живого труда, производительность труда в стоимостном содержании и измерении.

Отношение прибыли данного частичного труда к его стоимости выражает эффективность данного частичного труда. Агрегирование добавленной потребительной ценности, стоимости и прибыли по совокупностям субъектов и соответственное отношение агрегированных величин дает эффективность производства данной общности субъектов производства (фирмы, общества).

Для каждого конкретного состояния общества и процесса его перехода к новому состоянию проблема эффективности всего общественного хозяйства разделяется на две составляющие:

– проблема и задача производства данного нормального для этого состояния набора потребительных значимостей, обладающих нормальными объективными и субъективными потребительными свойствами, с минимальными затратами, с минимальной совокупной стоимостью всех ресурсов;

– проблема и задача производства из наличных ресурсов набора новых потребительных значимостей, с новыми повышенными потребительскими свойствами и наивысшей возможной потребительной ценностью.

Первую задачу называют обеспечением аллокативной эффективности хозяйства. Представляется, что вторая задача это и есть обеспечение эффективности, названной профессором Лейбенстайном, как «Х-эффективность».

Первоначальным поставщиком объектов потребления для первобытного предка человека (хотя бы по факту существования этих объектов и до появления человека и не зависимо от человека) была земля и исключительно земля (в широком смысле слова). Но и впоследствии, с развитием процесса труда во всех его конкретных разновидностях, от ловли рыбы острогой до производства сложных изделий на заводах-автоматах, в процессе труда ни один человек не добавляет к вещественным элементам предмета своей деятельности ни одного атома своего тела (разве что кроме, например, такого казуса, когда капля пота сталевара попадает в продукт его труда – сталь). Поэтому ошибочно утверждать, что земля производит лишь ту или иную часть продукта. В материалистическом, вещественном отношении, в отношении материалистических свойств продукта земля (в широком смысле слова) «производит» весь продукт целиком, всю вещественную субстанцию продукта, всю его потребительную значимость. И в этом вещественном смысле абсолютно весь продукт любого труда должен быть «приписан», вменен земле.

С другой стороны, земля не «производит» ни одного «атома» ценности, ни одной единицы стоимости. Ибо стоимость это индивидуальные (и производные от индивидуальных совокупные) затраты труда человека, затраты рабочей силы (тоже в самом широком смысле слова: и физической, и умственной, и исполнительской, и управленческой, и наемного работника, и предпринимателя), выраженные в единицах рабочего времени (или даже рабочей энергии). А ценность – это субъективное отношение (субъективное отражение, основанное на свойствах уникального объекта природы – человеческого мозга) значения объекта для благополучия субъекта, выраженное в единицах затрат предпотребления, в единицах стоимости, в единицах рабочего времени (или энергии). Стоимость и ценность образует только человек и только в процессе своего живого текущего труда!

Вместе с тем, носителями стоимости и ценности могут быть только материальные объекты потребления, экономические блага. Поэтому земля (в широком смысле) и ее продукты, включая и продукты труда, могут быть и являются носителями стоимости и ценности, причем их стоимость всегда накапливается, а ценность может изменяться в зависимости от изменения отношения к ним человека, отношения значения и соответственной величины затрат предпотребления, альтернативных затратам изготовления.

Таким образом, из всех факторов производства в процессе создания стоимости и ценности земля и средства производства носят исключительно пассивный характер. Они не создают новой стоимости и новой ценности, а лишь служат «контейнерами» стоимости и ценности, образованной в процессе прошлого труда, в процессе их переноса трудом людей в конкретной форме на продукты текущего живого труда. Напротив, в создании стоимости и ценности труд и только труд носит активный характер, только он создает добавленную стоимость и добавленную ценность или добавляет к существующим новую стоимость и новую ценность.

И аллокативная эффективность и Х-эффективность каждого частичного труда определяется исключительно характеризующим его экономическим, творческим, новаторским, инновационным, рационализаторским характером (или отсутствием такового) для всех и каждого субъекта каждого частичного труда обществе, направленным на минимизацию стоимости в первом случае и на максимизацию ценности во втором. А результирующая эффективность того или иного общественного производства определяется, как совокупная эффективность всех осуществляемых в нем частичных процессов труда.

На основании сказанного можно прийти к убеждению, что относительно низкий уровень аллокативной эффективности и общей эффективности той или иной экономики по сравнению с потенциально возможными обусловливается, в первую очередь, необоснованным приоритетом факторов производства земля и капитал в создании ценности индивидуального и совокупного общественного продукта и соответствующим, необоснованно завышенным «стимулированием» собственников этих факторов.

Являясь целью всякого процесса труда во все исторические эпохи, стремление субъекта труда к получению полного (максимального) его результата, а в условиях общества с развитыми разделением труда и обменом – к получению полной и максимальной ценности, адекватной, соответствующей, равной образованной, является самым важным и самым действенным способом стимулирования эффективности этого труда. В различных общественно-экономических формациях, в зависимости от существующих в них отношений собственности на средства производства и отношений определения ценности каждого частичного труда каждого члена общества, каждому субъекту частичного труда выплачивается (присваивается им) величина оплаченной потребительной ценности (заработная плата), которая может существенно отличаться о созданной им потребительной ценности. Из этих различий проистекают всеобщие надформационные отношения эксплуатации человека человеком, облекаемые в классовом обществе в классовую же форму.

С другой стороны, именно наибольшее приближение для каждого работника оплаченной потребительной ценности его частичного труда к его общественной потребительной ценности, то есть повышение степени социальной справедливости в обществе по отношению к данному работнику, является источником для покрытия дополнительных к обычным, создающим среднюю ценность, средним, нормальным затратам труда, затрат по его совершенствованию, рационализации, инновации и прочее.

Наиболее наглядно соотношения всех стоимостных категорий продукта частичного труда в графическом виде может быть представлено на диаграммах стоимостей. На рисунке 3 и рисунке 4 в качестве примера представлены диаграммы стоимостей работников в обществе с разделением труда: производительного эксплуатируемого в значительной степени и производительного менее эксплуатируемого.






Рис.3. Диаграмма стоимостей производительного эксплуатируемого в значительной степени работника






Рис. 4 Диаграмма стоимостей производительного менее эксплуатируемого работника



Таким образом, задача ускоренного повышения эффективности общественной экономики, всех сфер общественного хозяйства, в основном, сводится к признанию и обеспечению приоритета всех разновидностей труда в образовании потребительных ценностей в обществе и к максимальному поощрению, стимулированию каждого частичного труда каждого члена общества для повышения его экономического характера и эффективности, к максимальному приближению оплачиваемой ему ценности к ценности им образованной.

Эта глобальная теоретическая и практическая задача включает в себя три важнейшие блока проблем и задач:

– корректировку теории и практики системы учета издержек производства, баланса доходов и расходов, системы прибылей с учетом двойственного характера стоимостных характеристик процесса и продукта труда;

– разработку и реализацию принципов и механизмов наиболее точного определения общественной потребительной ценности каждого частичного и комплексного труда и продукта каждого субъекта трудовой деятельности в рамках пространственно-временного поля реализации отношений обмена, всеобщего рынка спроса и предложения, в своих существенных отношениях распространенного и внутрь предприятий, организаций, учреждений, с максимальным участием в нем всех членов общества;

– ликвидацию имущественных и других (партийно-бюрократических) ограничений (как когда-то расовых и сословных) на использование средств производства общества именно теми субъектами процесса труда, которые создадут при работе на них наибольшую добавленную общественную потребительную ценность (совершенствование отношений собственности).




Заключение


Так или иначе, жизнь сложнее и богаче всяких теорий. Очень часто люди, что называется, «в кровь» бьются за то или иное толкование, например, экономической категории. Победитель получает лавры «богочеловека». А категория со временем утрачивает значение основополагающей, теорию образующей. А теория превращается, как писал академик В. М. Полтерович, в набор некогда конкурировавших, а теперь бессвязно сосуществующих концепций. И случается кризис. И, по словам одного из творцов нынешней социально-экономической действительности России А. Чубайса, многие нынешние экономические гуру и «небожители» оказываются в весьма затруднительном положении:



«Одно из главных моих впечатлений, которые я выношу из этого Давоса, оно ужасно. Серьезные, глубокие люди, которые на десять уровней вглубь понимают тенденции, которые в мире существуют, и ответственные люди, честно и ответственно говорят: мы не понимаем, что происходит. Такого не бывало в истории человечества» (Цитируется по материалам страницы: http://www.chubais.ru/cgi-bin/cms/personal.cgi?news=00000005963)


Сегодня у отечественной экономической науки есть выбор. Либо вслед за доминирующими зарубежными коллегами продолжать считать «арбуз овощем», а «банан деревом», и строить «агротехнику» российского общества исходя из таких псевдонаучных представлений. Либо решиться называть вещи их подлинными именами, соответствующими их сущностям и их диалектике, и частично и во многом заново создавать новую, бесконечно перспективную экономическую теорию третьего тысячелетия человеческой цивилизации, аккумулирующую и развивающую лучшие достижения мировой и отечественной экономической науки и практики.

Этот выбор не прост, но он может быть сделан в пользу подлинной науки и действительного прогресса. А автор отдает себе отчет в наличии в его настоящей работе массы недостатков. Но он оставляет за собой право надеяться на то, что эти недостатки относятся к недостаткам того рода, о которых писал в свое время профессор Карл Менгер.

01 января 2016 г.




Анти – Джон Бейтс Кларк. Противоречия маржиналистской теории распределения дохода


Теоретическое объяснение и обоснование действующей в капиталистическом обществе, так называемой, «естественной» системы распределения совокупного национального дохода общества между всеми факторами и агентами производства на плату за труд, земельную ренту и процент на капитал является важнейшей составной частью современной неоклассической экономической теории.

Профессор Массачусетского технологического института Пол. Э. Самуэльсон и профессор Йельского университета Вильям Д. Нордхаус в своей книге «Экономика» отмечают:



«Упрощенный вариант теории распределения факторных доходов впервые был предложен в начале столетия (ХХ-го – Сафончик В. Н.) Джоном Бейтсом Кларком (John Bates Clark), знаменитым экономистом из Колумбийского университета. Его можно применить к конкурентным рынкам при любом количестве конечного продукта и факторов производства» (Самуэльсон, Пол, Э., Нордхаус, Вильям, Д. Экономика.: Пер. с англ.: 16-е изд.: Уч. пос.. – М.: Издательский дом «Вильямс». 2000, Стр. 216).


Основными элементами этого анализа являются производственная функция предприятия и построенные на ее основе графики предельного продукта факторов производства.

Понятие «производственная функция» определяется авторами, как:



«Производственная функция» (Production function) – зависимость (или математическая функция), устанавливающая максимальный объем выпуска, который может быть произведен с помощью данных факторов производства при данном уровне развития технологии. Применяется как по отношению к предприятию, так и ко всей экономике в целом (в виде агрегированной производственной функции)» (Самуэльсон, Пол, Э., Нордхаус, Вильям, Д. Экономика.: Пер. с англ.: 16-е изд.: Уч. пос.. – М.: Издательский дом «Вильямс». 2000, Стр. 664).


Авторы приводят пример производственной функции в виде таблицы 1 на стр. 138. Воспроизведем ее на рисунке 5.






Рис. 5. Производственная функция



Производственная функция представлена в виде таблицы, в которой перечислены значения объема выпуска, соответствующие различным комбинациям таких ресурсов, как земля и труд.

Построенная на основе производственной функции кривая предельного продукта фактора производства представлена ими на рис. 12.8 стр. 217 (см. рисунок 6).






Рис. 6. Распределение факторного дохода происходит на основе предельного продукта



Утверждается, что на этом графике площадь прямоугольника OSEN, соответствует заработной плате всех работников, а площадь фигуры (треугольника) NED равна величине продукта земли и является рентой земли и выплачивается землевладельцу.

Таким именно образом в самом упрощенном виде эта теория решает проблему распределения дохода по факторам его создания.

Присмотримся к делу несколько внимательнее.

Прежде всего, необходимо отметить, что производственная функция предприятия имеет своим следствием (очевидным хотя бы и из примера профессора Самуэльсона) не одну, а несколько кривых предельного продукта фактора производства, например, фактора труд. Изобразим это семейство кривых предельного продукта труда (см. рисунок 7).






Рис. 7. Семейство кривых предельного продукта фактора труд



Здесь в местах пересечения прямой предложения труда SS с каждой из 6-ти кривых предельного продукта могут быть отмечены не одна, а 6 точек Е: Е


Е


; Е


; …Е


. Соответствующим образом на графике могут быть нанесены 6 уровней ставок заработной платы, 6 прямоугольников заработной платы работников и 6 фигур (треугольников) земельной ренты – свои для каждого фиксированного значения фактора земля.

Возникает закономерный вопрос, какие из этих 6-ти значений 3-х показателей являются определяющими, действительными или «естественными»?

Получается, что при наличии в обществе при данном уровне развития технологии в среднем одинаковых производственных функций у одного и того же числа одинаковых по производительности труда работников, занятых на различных по величине участках земли (от 1 до 6 единиц) ставки зарплаты и величины заработной будут разниться до 6 раз.

Сторонники такой теории распределения дохода по факторам производства могут утверждать, что минимизирующие издержки и максимизирующие прибыль предприятия из всевозможных сочетаний пар факторов производства на основе критерия равенства предельного продукта факторов на 1 денежную единицу их цены выбирают одно, самое оптимальное их сочетание, которому и будет соответствовать лишь одна кривая предельного продукта из многих.

Но это возможно только если цена факторов производства известна, как бы априори. И тогда о каком ее определении с помощью описываемого метода может идти речь?!

Обратим внимание далее на другую сторону проблемы.

Важнейшим постулатом маржиналистской теории распределения является положение об определении ценности факторов производства предельным продуктом этого фактора. Профессор Самуэльсон формулирует это правило следующим образом:



«На конкурентных рынках спрос на факторы производства определяется предельным продуктом факторов. В упрощенном случае, в котором оплата факторов выражается в единицах выпуска получаем:

Заработная плата = предельный продукт труда;

Рента = предельный продукт земли

И т. д. для любого фактора. Так распределяются 100% выпуска между всеми факторами производства, не больше и не меньше» (Самуэльсон, Пол, Э., Нордхаус, Вильям, Д. Экономика.: Пер. с англ.: 16-е изд.: Уч. пос.. – М.: Издательский дом «Вильямс». 2000, Стр.217).


Итак, у профессора Самуэльсона в последней цитате заработная плата равна предельному продукту труда, а четырьмя строчками текста выше, на рис.12.8 (на ключевом в данной теории распределения графике) зарплата это уже не весь предельный продукт труда, не вся площадь фигуры OSED, а только выплаченная часть заработной платы – площадь прямоугольника OSEN!

Спрашивается, если это не вопиющее противоречие, то, что тогда вообще есть противоречие?

Спрашивается также, откуда вообще на графике предельного продукта труда, построенного на осях OL – «Количество труда» и OW – «Предельный продукт труда, ставка заработной платы» может появиться продукт другого фактора, отличного от фактора «труд»?

Ответ профессора Самуэльсона содержится, видимо, в следующей его фразе:



«Удивительно, что мы можем также определить величину земельной ренты. Треугольник NDE на рис.12.8 – это весь избыток выпуска, который был произведен, но не выплачен в виде заработной платы. Размер треугольника ренты определяется тем, насколько снижается MP труда (предельный продукт труда – В. Н. Сафончик) по мере привлечения дополнительной рабочей силы, т.е. степенью убывания отдачи» (Самуэльсон, Пол, Э., Нордхаус, Вильям, Д. Экономика.: Пер. с англ.: 16-е изд.: Уч. пос.. – М.: Издательский дом «Вильямс». 2000, Стр. 217).


Действительно, удивительно, во-первых, то, что профессор Самуэльсон сам же удивляется тому, что нашел на графике предельного продукта труда предельный продукт земли.

Во-вторых, действительно удивительно, что профессора Самуэльсон и Нордхаус могут на одной странице своей книги, с одной стороны проповедовать равенство заработной платы всему предельному продукту труда и, с другой стороны, не выплатить работникам часть выпуска продукта труда, назвать ее избытком выпуска, продуктом земли – рентой, и адресовать ее собственнику земли.

И, в-третьих, действительно удивительно, что профессора Самуэльсон и Нордхаус, отмечая убывание отдачи труда по мере привлечения дополнительной рабочей силы, забывают, что вся площадь, ограниченная фигурой OSED есть продукт хотя и убывающей отдачи, но отдачи труда и только его!

Впрочем, приоритет в открытии такого механизма распределения национального продукта принадлежит не этим уважаемым экономистам, а другому авторитетному ученому, профессору Колумбийского университета Джону Бейтсу Кларку (1847 – 1938), автору книги «Распределение богатства».

Основные положения теории распределения дохода по факторам производства профессора Кларка заключаются в следующем.

1. Предпосылки и условия для осуществления распределения национального дохода по факторам производства и между субъектами производства продуктов создаются в самом процессе производства.



«Мы поставили своей целью разрешить трудную проблему распределения – установить, является ли разделение общественного дохода на заработную плату, процент и прибыль принципиально справедливым. Мы видели, что это вынуждает нас углубиться в сферу производства для того, чтобы выяснить, являются ли эти доходы заработанными. Создается ли каждый из них тем агентом, который его получает? Если это так, то вся наука о распределении есть не более, как наука о процессе специфического производства. Во всяком случае, отношение процесса создания богатства к процессу распределения, богатства нуждается в самом тщательном исследовании» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава II).


2. Для лучшего понимания всех многосложных и взаимозависимых процессов реальной хозяйственной жизни общества целесообразно подразделять экономическую науку на экономическую статику и экономическую динамику.



«Мы имеем теперь перед собою границы трех естественных отделов экономической науки. Первый охватывает универсальные явления богатства. Если существуют положения, применимые к процессу создания и использования богатства при всяких условиях социального развития, то они послужат материалом для этого отдела. Второй включает социально-экономическую статику и говорит о том, что происходит далее с богатством, если общество организованно и если не происходит никаких изменений в форме его организации и в способе действий. Третий отдел включает социально-экономическую динамику и говорит о том, что происходит с богатством и благосостоянием общества при том условии, если общество меняет форму и способы деятельности» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава III).


3. Экономическая статика это…



«Можно себе представить, что производство, идет организованным путем без каких бы то ни было изменений в характере операций. Люди могут производить все время одни и те же виды благ, не меняя при том способа производства. Их орудия и материалы могут никогда не изменяться, и может никогда не изменяться ни в худшую, ни в лучшую сторону величина доставляемого производством богатства. Общественное производство может таким образом быть мыслимо как статическое» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава III).


4. Экономическая динамика это…



«В действительной жизни не прекращающиеся изменения перебрасывают труд и капитал время от времени из одного занятия в другое. В каждой отрасли производства снова и снова изменяются способы производства и виды, и количества производимых благ (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава IV).


И еще:



«Потребности меняются и вместе с ними должны меняться виды производимого богатства. Входят в употребление новые механические процессы. Машины вытесняют ручной труд, и более производительные машины замещают менее производительные. Используются новые движущие силы, и употребляется новое сырье. Население увеличивается и мигрирует, захватывая с собой часть своего увеличившегося богатства. Растет крупная промышленность и вытесняет мелкую. Земля наполняется жизнью и богатством. Ни одна из этих перемен, однако, не подавляет действия статических сил, не делают этого и вое они, вместе взятые. Ни йоты не выпадает из действия закона естественных ценностей или естественного уровня заработной платы, процента и прибыли. Другая группа сил действует в связи со статическими: и реальная ценность, и заработная плата, и т. д. являются равнодействующей этих двух видов сил. Продвинувшись до изучения динамических явлений, наша теория достигает завершения, и в результате становится способной дать полную интерпретацию действительного мира. Теоретический динамический мир в точности сходен с действительным миром, если теория, создающая его, правильна и полна. Он содержит те элементы нарушения и трения, которые подчеркиваются людьми практики как влияния, опорочивающие теоретические заключения. Если бы изучение было доведено до исчерпывающей полноты, оно доставило бы то, чего до сих пор не доставало, и именно – науку об экономическом трении и нарушении» (Кларк Дж Б. Распределение богатства М, 1992. Глава III).


5. В процессе производства богатства общества принимают качественно равнозначное участие три основных фактора, три агента производства: земля, труд и капитал.

6. Доля каждого фактора производства в доходе определяется предельным продуктом этого фактора. Заработная плата за труд равна предельному продукту труда. Предельному продукту земли соответствует земельная рента. Предельному продукту капитала – процент на капитал.



«Там, где проявляется действие естественных законов, доля дохода, которая связана с известной производительной функцией, изменяется действительным ее продуктом.. Иными словами, свободная конкуренция стремится дать труду то, что создается трудом, собственнику капитала – то, что создается капиталом, а предпринимателям – то, что создается функцией координирования» (Кларк Дж Б. Распределение богатства М, 1992. Глава I).


7. Для математического и графического определения величины продукта каждого фактора производства используется схема и формула Давида Риккардо для определения земельной ренты.



«Формулу, которая может быть использована для объяснения земельной ренты, мы можем успешно применить новым путем» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


В качестве метода для выявления специфического продукта каждого фактора производства применяется метод последовательного изменения величины одного из факторов производства, при сохранении других факторов неизменными, и выявления предельного продукта переменного фактора.

Постоянство неизменных факторов, как неоднократно подчеркивает профессор Кларк, является по условиям статической модели экономики обязательным условием метода.



«Мы ищем сейчас статического стандарта заработной платы. Поле и рабочая сила предполагаются неизменными, причем методы и окружающая обстановка также остаются постоянными. Какой перманентный доход должны мы при таких условиях вменить конечной единице труда? Мы производим простейший опыт, какой только можно сделать, когда мы из общего количества рабочей силы отнимаем одного человека и так располагаем остающихся людей, что производство от этого устранения не испытывает сколько-нибудь заметного нарушения. Поле по-прежнему возделывается на всей своей площади, но оно возделывается менее полно и урожай снижается на известную величину. С другой стороны, мы можем добавить человека к имеющейся рабочей силе и так перестроить всех, чтобы в результате этого добавления не получилось никакой несогласованности. Результатом этого явится более интенсивная обработка поля и – как следствие этого – определенное увеличение продукта.

Величина, на которую уменьшается урожай, когда от рабочей силы отнимается один работник, измеряет эффективную производительность каждого работника таких же личных способностей. Представляется безразличным, какой из подобных работников выбирается для опыта. Устранение любого из них уменьшает рабочую силу на одну единицу. А мы как раз хотим измерить сокращение урожая, вызываемое изъятием из наличной рабочей силы одной единицы. Ни один человек не может получить больше того, что добавляется его присутствием к тому продукту, который могли бы создать без него земля и труд» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


И еще:



«Мы предположим, следовательно, что на большое поле выходит один человек, затем другой и третий, пока в конце их не станет двадцать. Мы предположим, что их методы возделывания почвы остаются неизменными, и отвлечемся от увеличенной производительной силы, которая на ранних ступенях возрастания рабочей силы может быть получена от кооперации» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


И далее:



«В статическом состоянии рабочая сила никогда не увеличивается и не уменьшается и методы, и условия производства остаются одинаковыми. Личный состав рабочей силы претерпевает изменения, происходящие по мере того, как один человек умирает и заменяется другим; но рабочая сила как таковая не испытывает изменения. Процессы и окружающие условия установлены» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


На основании результатов измерения предельного продукта каждой переменной единицы фактора производства, например, фактора труд, строится график предельного продукта данного фактора производства (см. Рисунок 8).



«Пусть число единиц труда на следующем чертеже измеряется вдоль линии AD. Пусть они вступают в работу последовательным рядом единиц, в связи с неизменной величиной капитала. Продукт первой единицы как работающей при помощи всего капитала измеряется линией АВ. То, что вторая единица добавляет к этому продукту, выражается линией А'В». Третья единица увеличивает выпуск на А"В», следующая на А»«В»» и последняя на DC. DC измеряет эффективную производительность всякой единицы труда в ряду и определяет общий уровень заработной платы. Если бы первая единица труда потребовала себе больше, чем величина DC, предприниматели устранили бы ее и заменили бы ее последней единицей. То, что они теряют вследствие устранения какой-либо единицы из всей рабочей силы, есть величина DC» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).







Рис. 8. График предельного продукта труда в интерпретации профессора Кларка



«Каким же образом получается так, что продукт, вменяемый последнему работнику, устанавливает оплату всех работников? Здесь мы должны позаботиться о том, чтобы условия нашей иллюстрации были жизненными фактами. Фермер нанимает своих работников на общем рынке и платит им заработную плату в размере, который рынок некоторым путем установил. Он затем вводит своих работников на поле до тех пор, пока, согласно закону убывающей доходности, продукт конечного работника становится таким незначительным, что доставляет одну только заработную плату. Размер оплаты, нужно заметить, устанавливается, в основном, вне пределов этой фермы, и предельная производительность труда на ферме должна соответствовать этому размеру оплаты» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Таким же образом может быть построен график предельного продукта капитала (см. рисунок 9).






Рис. 9. График предельного продукта капитала в интерпретации профессора Кларка



«Теперь обнаруживается факт большой важности. Мы можем обернуть применение этого закона и, сделав это, получить закон процента. Пусть труд будет неизменным по величине элементом, а капитал – элементом, предлагаемым в последовательности приращений» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Кларк пишет:



«АВ есть теперь продукт, полученный при употреблении одного приращения капитала в связи со всей рабочей силой. А'В» есть дополнительный продукт, производимый вторым приращением капитала. А"В» есть продукт третьего приращения, и DC – величина, производимая последним приращением. Эта величина DC определяет собой уровень процента. Ни одна единица капитала из данного ряда не может обеспечить для своего владельца больше того, что производит последняя в ряду. Если собственник капитала первого приращения потребует за пользование им больше этого, предприниматель откажется от этой части капитала и поместит последнюю единицу на ее место. То, что он потеряет в отношении продукта, измеряется величиной DC, непосредственным продуктом конечного приращения капитала. Она выражает эффективный продукт любого приращения, так как это есть величина, которая была бы утрачена, если бы какая-нибудь из единиц ряда была устранена» (Кларк Дж Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XII).


Прокомментируем и проиллюстрируем рассуждения и пример профессора Кларка некоторыми собственными рассуждениями и графическими схемами.

Итак, землевладелец, профессор Кларк и мы имеем участок земли площадью 200 акров, рынок труда работников, удовлетворяющих всякую необходимую потребность в них и некоторое минимально необходимое количество капитала – орудий труда, например, мотыг, достаточного для обеспечения нормальной трудовой деятельности применяемого количества работников.

Итак, в соответствии с процедурой последовательного приращения труда, на земле появляется первый работник. А у нас возникает первый вопрос: какова его производительная сила труда?

Если она велика настолько, что этот работник оказывается в состоянии за нормальное рабочее время нормальным по тем временам агротехническим способом обработать весь участок земли, то характер данного процесса производства и взаимодействия труда и земли можно изобразить так, как показано на рисунке 10. (Представим для удобства весь участок не в форме квадрата, а в форме круга той же площади, что ничуть не меняет существа дела.)






Рис. 10. Диаграмма распределения труда на земле 200 акров одного высокопроизводительного работника



Таким образом, мы видим, что при предположенном высоком уровне производительности труда один работник выполнит всю необходимую работу на всей земле, а график произведенного продукта будет представлен предельным продуктом единственного работника, как показано на рисунке 11.






Рис. 11. График предельного продукта одного высокопроизводительного работника



Здесь отрезок ES отражает и величину предельного продукта единственного работника и ставку его заработной платы.

Землевладельцу может, конечно, показаться, что он может что-то выиграть, если в этих условиях возьмет второго работника, в точности соответствующего по характеру работы и производительности труда первому. И уже самого незначительного опыта всем окажется достаточно, чтобы работа обоих была организована так, чтобы каждый обрабатывал ровно половину поля. Диаграмма распределения труда на земле в этом случае будет выглядеть так, как показано на рисунке 12, а график предельного продукта – как на рисунке 13.






Рис. 12. Диаграмма распределения труда на земле 200 акров 2-х одинаково высокопроизводительных работников, работающих вполовину своей производительности






Рис. 13. График предельного продукта труда на земле 200 акров 2-х одинаково высокопроизводительных работников, работающих вполовину своей производительности



Здесь уже общий продукт труда будет представлен двумя абсолютно равными приращениями предельных продуктов труда двух работников. Величина общего продукта труда и общей заработной платы остается прежней и должна быть поделена на двоих работников поровну. А ставка заработной платы оказывается уменьшенной вдвое. Только таким образом может быть соблюдено обязательное условие статической модели экономики, выдвинутое профессором Кларком: одинаковость условий труда и его оплаты в пределах каждой группы производств.



«Мы ищем сейчас статического стандарта заработной платы. Поле и рабочая сила предполагаются неизменными, причем методы и окружающая обстановка также остаются постоянными» (Кларк Дж Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Далее. Сочтут ли землевладелец и работники случай 2 более благоприятным, чем случай 1? Вряд ли. Уж, как ни мал в нашем примере применяемый в работе на земле капитал – мотыга, а все-таки землевладельцу выгоднее сократить и его до 1-й единицы. Да и на рынке труда желающих работать за половину обычной ставки зарплаты хотя бы и половину обычного рабочего времени в нормальных условиях найдется не много. Очевидно поэтому, что говорить о работе на этой земле при этих условиях большего числа работников вообще не приходится.

Здесь мы можем сделать вывод о том, что, по-видимому, наше предположение о столь высокой производительности труда работников в примере профессора Кларка оказалось не соответствующим его представлениям (хотя и небесполезным для целей нашего исследования).

Предположим теперь поэтому, что каждый из имеющихся на рынке труда работников в состоянии с помощью мотыги обработать 1/5 часть поля в 200 акров.

Вспомним, каким образом оценивает эти условия работы профессор Кларк:



«При наличии одного человека на поле данного размера – некоторый урожай в среднем будет обеспечен. При двух работниках, однако, урожай не удвоится; ибо второй работник произведет меньше, чем первый. Это уменьшение производительности последовательных единиц труда в том виде, как они расположены при возделывании поля определенного размера, доставляет базис для общего закона» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Мы же при таком предположении производительности работников уже не можем теряться в догадках о том, каким именно образом он будет получать некоторый урожай, как именно, в каких участках поля применит свои ограниченные силы наш первый работник. Очевидно, что руководствуясь универсальным принципом экономии затрат, он не станет метаться по всему необъятному для него полю и мотыжить на нем лунку за лункой, а обработает центральную часть всего поля. Диаграмма распределения труда и земли для этого случая представлена на рисунке 14, а график предельного продукта труда – на рисунке 15.






Рис. 14. Диаграмма распределения труда на земле 200 акров одного малопроизводительного работника






Рис. 15. Предельный продукт труда на земле 200 акров одного малопроизводительного работника



Применим на земле второго работника. Будет ли он повторно осуществлять ту же самую обработку на участке, уже обработанном в достаточной мере первым работником? Делать это и заставлять его делать это абсурдно. Будет ли он метаться по оставшейся части поля? Очевидно, что из тех же соображений экономии затрат он обработает участок площадью в ту же 1/5 часть от 200 акров, образующий кольцо вокруг кругового участка первого работника. Третий примененный работник поступит точно также. И т. д. до 5-ти. Если отвлечься от некоторых фактических потерь потенциально равной производительности работников, возникающей из-за возрастающей удаленности участков и возрастающих потерь времени на их передвижение к участкам и от них, то всю землю площадью 200 акров обработают таким образом 5 работников. Диаграмма распределения труда на земле и график предельного продукта труда для этого случая представлены на рисунке 16 и рисунке 17.






Рис.16. Диаграмма распределения труда






Рис. 17. Предельный продукт труда на земле 200 акров 5-ти малопроизводительных работника



Мы имеем таким образом:

– все поле нормальным образом обработано 5-ю работниками, сфера приложения труда для 6-го работника отсутствует;

– все 5 работников выполняют однородный по характеру труд равной величины;

– все имеют равную ставку заработной платы (отображаемую отрезком ES) и равную величину предельного продукта труда и величину индивидуальной заработной платы, отображаемые площадью любого прямоугольника и составляющую 1/5 часть общего продукта труда.

Вполне время возникнуть закономерному вопросу. Почему до сих пор ни на одном графике предельного продукта труда мы не наблюдали знаменитого нисходящего участка DE, соответствующего убывающему предельному продукту труда? И, соответственно, почему на этих графиках не остается никакого места для продукта фактора земля, для ренты землевладельца?

Одна вероятная причина этого может быть нами усмотрена в первую очередь. Возможно, дело в том, что мы, все-таки, неправомерно пренебрегли потерей производительности последующих работников из-за потерь времени на движение к своему все более удаленному участку и от него. Устраним отмеченный недостаток.

Предположим, что предельный продукт труда каждого вновь добавляемого работника по указанной выше причине уменьшается на 10%. (Строго говоря, исходя из условия равных физических возможностей работников и геометрических характеристик нашего поля математическая зависимость потерь производительности в этом случае будет несколько иной. Однако, на качественный характер обнаруживаемых нами зависимостей это не окажет значительного влияния.)

Значения уменьшающейся производительности труда и предельного продукта труда сведем в таблицу на рисунке 18.






Рис. 18. Значения уменьшающейся производительности труда и предельного продукта труда



Диаграмма распределения труда на земле для этого случая представлена на рисунке 19, а график предельного продукта труда – на рисунке 20.






Рис.19. Диаграмма распределения труда на земле 200 акров с уменьшающейся производительностью труда 7-ми работников






Рис.20. График предельного продукта труда на земле 200 акров с уменьшающейся производительностью труда 7-ми работников



Оказывается, что при этих условиях наше поле обработают при полной занятости 6 работников, причем 6-й работник будет тратить 0,41 нормального рабочего времени на передвижения к рабочему месту и от него и только 0,59 – непосредственно на производительный труд. Кроме того, необходим еще один дополнительный предельный работник, которому при его потенциальной производительности 21,26 акров вообще достанется обрабатывать только 12, 58 акров и он будет занят только 0,31 нормального рабочего времени.

Ну вот, скажет землевладелец. Вот он, искомый предельный работник и его предельный продукт труда, нормирующий ставку заработной платы всех примененных работников. Вот убывающая производительность труда. А вот «оно, дерево»! То бишь, моя земельная рента!

Ну вот, скажет вместе с ними профессор Кларк. Вот она, моя теория распределения национального дохода!

Ну, уж нет, скажет первый работник! Я работал, как и обещал, полное рабочее время, произвел свой обещанный полный продукт труда, а вы говорите, что я достоин только того вознаграждения, которое соответствует 0,31 части моего труда и моего продукта?! И к нему, с уменьшающимся, может быть, энтузиазмом, присоединятся остальные работники, которым также предлагается оплатить лишь часть предельного продукта труда каждого из них. Ведь не твоя ли это обязанность, г-н землевладелец, организовать труд на твоей земле таким образом, чтобы мы могли максимально реализовать свою производительную силу?!

И, действительно, нет, должен был бы сказать профессор Кларк! Ведь в таком процессе производства не соблюдены мною же самим сформулированные условия статической модели экономики:

1) работники одной подгруппы производства, тем более одной профессии, обладающие средней нормальной рабочей силой и производительностью должны находиться в равных и неизменных условиях труда и его оплаты;

2) в процессе приращения одного фактора производства, в нашем случае труда, второй фактор, в нашем случае земля, будучи, как и другие факторы мобильной перманентной и гибкой, должна соответствующим образом без увеличения своего количества трансформироваться и подстраиваться под изменяющееся количество фактора труд.

И, действительно, земля – не земля, а землевладелец с помощью профессора Кларка вполне мог бы организовать работу на своей земле таким образом, чтобы удовлетворить обоим вышеназванным условиям статической модели экономики.

Попытаемся сделать это за них.

Соответствующие диаграмма распределения труда на земле и график предельного продукта труда для такой эффективной организации представлены на рисунке 21 и рисунке 22.






Рис. 21. Диаграмма равномерного распределения труда 7-ми работников на земле 200 акров






Рис. 22. График предельного продукта труда 7-ми работников на земле 200 акров



Здесь как мы видим, все участки земли подвержены равнокачественной обработке, а все примененные работники находятся в совершенно одинаковых условиях: все заняты трудом одинаковое количество рабочего времени, все совершают одинаковые переходы к рабочим участкам, все создают равные предельные продукты и с равным основанием претендуют на равную заработную плату.

И здесь опять нет места продукту земли и земельной ренте!

Есть, тем не менее, еще одно важное обстоятельство в рассматриваемом примере профессора Кларка о работе 20 работников на земле площадью 200 акров.

До сих пор ввиду отсутствия категорических указаний со стороны профессора Кларка относительно характера (универсального или специфического) применяемой рабочей силы, мы исходили из предположения о том, что все применяемые работники обладают универсальной всесторонней рабочей силой, позволяющей каждому из них индивидуально осуществлять весь полный набор технологических операций по обработке участка земли и получению урожая.

Однако в тексте главы XI у профессора Кларка есть фраза, воспроизводимая нами несколько ниже, которая побуждает нас рассмотреть иной вариант характера применяемого труда.



«Возможно, что существуют различия в видах труда, выполняемых разными людьми; один человек может делать то, что всегда необходимо для обеспечения всякого урожая, тогда как другой выполняет работу несравненно меньшей важности. Без человека, который сеет, обойтись нельзя; но тот, кто осуществляет последние процессы обработки, может быть удален с меньшей потерей. Тем не менее, ни один работник не имеет большего значения, чем другой, коль скоро они взаимозаменяемы. Если сеятель уйдет, другой человек будет поставлен на его место. Урожай будет точно таким же, каким бы он был, если бы должен был уйти работник с менее важного места» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Представим себе теперь поэтому, что на нашей экспериментальной земле все виды безусловно необходимых для получения урожая работ (вспашка, сеяние) с необходимой тщательностью могут выполнить 14 работников и их наиважнейший труд доставит 90% возможного урожая.

Пусть при этом существуют некоторые виды дополнительных работ (рыхление, подборка опавших колосьев), которые могут дать дополнительную прибавку урожая. Пусть на эти виды работ землевладелец сочтет целесообразным употребить 5-х работников.

И пусть, наконец, существует наименее важная работа, например, отпугивание птиц, питающихся нашей сельскохозяйственной культурой, которая также дает, хотя и самую незначительную, прибавку урожая и с которой вполне справится один работник.

И пусть предельные продукты эти 3-х видов работ составляют 90%, 9% и 1% урожая.

Мы получаем, таким образом, диаграммы распределения работников на земле и график предельного продукта всего примененного труда, представленные на рисунке 23 и рисунке 24.






Рис. 23. Диаграмма распределения труда 20-ти (14+5+1) специализированных работников на земле 200 акров






Рис. 24. График предельного продукта специализированных работников



И вот мы имеем, таким образом, полностью обработанную со всем тщанием землю, максимальный возможный урожай и 20 одинаковых по своим способностям, взаимозаменяемых работников, 14 из которых выполняют абсолютно необходимую, безотлагательную работу, 5 – вспомогательную и достаточно желательную работу (вполне посильную и женщинам) и 1 – работу, самой незначительной необходимости, едва ли не зряшную, которую, вообще говоря, может выполнить и подросток.

А вот землевладелец, его научный «адвокат» профессор Кларк, а с некоторых пор вместе с ними и вся мировая экономическая общественность, апеллируя к графику приведенному нами на рис. 2, утверждают, что, поскольку при уходе любого из 20 применяемых работников, он может быть легко заменен любым оставшимся, выполняющим наименее важную работу, и поскольку потеря продукции не превысит при этом предельного продукта 20-го работника – отпугивателя воробьев (нашего «переросшего ребенка»), то это дает всем право считать, что 20 работников на этом поле произвели ровно столько продукта, сколько 20 условных отпугивателей воробьев, а остальной продукт «произвела» земля и образованная этим продуктом рента принадлежит землевладельцу!..

По словам профессора Кларка, его предшественник



«Генри Джордж выдвинул интересную теорию, согласно которой доходы людей, находящихся в этих условиях, определяют стандарт общей заработной платы» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава VII).


С таким решением вопроса стандарта заработной платы профессор Кларк не вполне согласен:



«Если выдвинуть теорию, что общая заработная плата работников постоянно определяется доходами, которые люди могут получить путем обработки, не дающей ренты земли, то эта теория должна означать, что лишь лица, занимающие участки земли, которые не могут быть сданы в аренду за сколько-нибудь значительную ренту, являются людьми, с доходами которых совпадает заработная плата любого лица. Согласно этому, ремесленник в какой-либо мастерской в стране должен был бы следить за хижинами скваттеров и за их заработками для того, чтобы знать, сколько он может заставить предпринимателя платить ему. В ее наиболее осмысленной форме эта теория означала бы, что рабочий на бельгийской фабрике должен получать столько, сколько получает бельгийский крестьянин такой же работоспособности путем возделывания песчаных пустынных берегов моря: Это означает, что швейцарские часовщики должны соглашаться на оплату, которая, учитывая разницу в личных способностях, имеет тенденцию совпасть с суммой, которую их соотечественники-крестьяне могут извлечь из зеленых лужаек, встречающихся среди гор. Это означает, что после того, как все свободные земли Америки будут распределены между собственниками, рабочие фабрик, мастерских, шахт и т. д. от Атлантического до Тихого океана будут в среднем получать то, что типичный работник мог бы производить, если бы построил хижину на участке плохой и не занятой земли и стал бы возделывать ее со всеми невзгодами, которые падают на долю собственника. Такова теория о суверенитете скваттера на рынке труда. Она ставит человека, живущего в хижине, в командное положение по отношению к работникам любой группы, позволяет ему определять размеры их заработной платы и тем самым определять уровень их жизни.

Несмотря на всю ее нелепость, эта теория во всяком случае опирается на тот принцип, что заработная плата имеет тенденцию быть равной тому, что может произвести сам труд. Если скваттер имеет столь незначительный капитал, что он как агент производства не идет в счет, то весь урожай может быть приписан исключительно его труду. Поставив человека в такое положение, мы получаем возможность отделить труд от капитала и продукт труда от продукта капитала» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава VII).


По признанию (едва ли не вынужденному) профессора Кларка:



«… нелепость превращения случайного скваттера в лицо, диктующее размеры оплаты каждого работника, слишком явно обнаруживается в этом примере» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава VII).


И он великолепно разрешает все нелепости этой предшествующей теории Генри Джорджа.

Он находит субъекта, диктующего размеры оплаты каждого работника не в лице «случайного скваттера», а в лице «отпугивателя воробьев», работника, выполняющего наименее важную и неквалифицированную, «безразличную» работу!



«Продукт, который может быть вменен кому-нибудь как обязанный своим существованием исключительно его присутствию, определяется удалением этого человека из наличной рабочей силы, перераспределением остающихся работников и оставлением невыполненным только наименее важного вида работы» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


Иного, по-видимому, и быть не может, если исходить из такой трактовки, поистине, чудесных превращений капитала в статической модели экономики, которую приводит далее профессор Кларк:



«Отнимая работников, мы оставляем капитал повсюду неизменным по величине, но в каждом из производств мы изменяем формы капитала так, чтобы наиболее точно приспособить его к потребностям слегка уменьшившейся рабочей силы. Если наш опыт правилен, отнятие единицы общественного капитала не должно вызвать никаких неудобств. Капитал в целом продолжает использоваться; и поэтому, когда уходящие работники бросают свои орудия, они не должны быть оставлены праздными, в виде определенной суммы потерянного капитала. Если бы это было сделано, уход работников означал бы не только потерю продукта единицы труда, но и дальнейшую утрату такого количества продуктов, которые доставлялись орудиями, употреблявшимися работниками. Остающиеся работники могут не нуждаться в покинутых орудиях как таковых, во они нуждаются в капитале, воплощенном в этих средствах труда. Его мы должны сохранить, и мы выполняем это через посредство уже описанного процесса превращения. Покинутая кирка и лопата становятся посредством чудесного превращения улучшением качества лошади и телеги. Теперь копает уж меньшее количество людей, но они имеют столько же капитала, как и раньше, и притом в такой форме, в которой они могут использовать его при своей сократившейся численности. Сходным образом на фабрике имеются покинутые машины, которые не могут быть приведены в движение оставшимися работниками. Капитал, который в них содержится, может быть, однако, использован, он превратится в улучшение того оборудования, которое используется работниками. Везде теперь имеются средства производства в меньшем количестве, но лучшие по качеству, и капитал как таковой ни на йоту не сократился.

Эта гипотеза выявляет производительную силу единицы труда, не владеющей средствами производства, и вскрывает действительный размер заработной платы» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


И далее:



«И почти немыслима существенная часть испытания – быстрое перемещение капитала в формы, нужные для уменьшившейся рабочей силы.

И тем не менее, все это происходит в действительном производстве: мир ежедневно выполняет это чудо автоматически и незаметно. Через посредство сил, находящихся в его экономической системе, он доставляет каждой отрасли соответствующую часть совокупного общественного капитала. Он помешает эту часть во всех случаях в формы, требуемые работниками данной группы. Где бы ни уменьшилось и ни увеличивалось число работников, он изменяет формы капитала, приспособляя их к нуждам работников. Он совершает бессознательное, но действительное испытание предельной производительности труда; ибо он обнаруживает, что утратил бы мир, если бы была отнята единица труда и если бы капитал по-прежнему должен был быть полностью использован; он заставляет оплату труда сообразоваться с этим стандартом» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XI).


А как же неизменность форм капитала, провозглашенная профессором Кларком, как условие статической экономики?!

Обратимся теперь к следующим рассуждениям профессора Кларка. В них заключено, быть может, главное противоречие его теории. И поэтому цитата в данном случае окажется особенно длинной.



«Вместо колонии в нашем последнем примере мы представим себе сейчас мир с его бесчисленными отраслями производства и его полным оборудованием агентами и средствами производства. Он, конечно, изолирован, так как ни продукты, ни работники, ни средства производства не могут передвигаться к нему или от него; размер заработной платы, которую он выплачивает, должен быть полностью определен внутри его. Мы можем теперь извлечь пользу из воображаемого процесса снабжения этого общества трудом единица за единицей, если только мы можем сделать это, не создавая впечатления, что от воображаемых условий зависит действие закона конечной производительности. Это лишь один из способов продемонстрировать действие этого закона. Мы осуществляем действительное и практическое испытание производительной силы единицы труда, когда отнимаем только одну единицу от укомплектованной рабочей силы и устанавливаем вытекающее отсюда уменьшение продукта. Это испытание мы уже применяли. Для получения более полного представления о действии закона конечной производительности мы составляем теперь рабочую силу единица за единицей, предполагая капитал неизменным по величине, хотя и меняющим свои формы с появлением каждой новой единицы труда. Пусть каждое увеличение труда состоит из тысячи работников и пусть фермеры, плотники, кузнецы, ткачи, печатники и т. п. будут представлены в ней в строго соответствующих пропорциях. Каждое занятие должно иметь своих представителей и сравнительное число их должно быть установлено соответственно закону, который мы вскоре будем изучать. Все, что нам нужно знать сейчас об этом законе, заключается в том, что он так распределяет труд между различными группами и подгруппами, что производительная сила труда в различных отраслях приводится к известному единообразию. Обычный труд должен производить в одной подгруппе столько же, сколько и в другой.

Дайте теперь этому изолированному обществу капитал в сто миллионов долларов и введите постепенно соответствующую рабочую силу. Поместите тысячу работников в то богатое окружение, которое эти условия доставляют, и их продукт на одного человека будет огромным. Их труду будет помогать капитал в размере ста тысяч долларов на человека. Эта сумма примет такие формы, в каких работники могут ее наилучшим образом использовать, и в руках каждого работника будет иметься изобилие полезных орудий, машин, материалов и т. п. Если бы мы попробовали представить формы производительного богатства, которые требуются такими условиями. мы должны были бы представить себе картину автоматических машин, электрических моторов и энергии, получаемой от водопадов, приливов и волн. Мы видели бы чудеса химии, производимые при приготовлении материала, подготовке почвы и т. д. Мы поставили бы работника в положение гордого правителя естественных сил, таких огромных и таких разнообразных, что они казались бы более похожими на воздушные оккультные силы, чем на орудия земных производств. Все это, однако, картина того, что медленно и издалека приблизилось бы, если бы капитал спокойно перерастал население и должен был бы обнаружить свою силу в таких формах, которые соответствовали бы нуждам относительно незначительного числа работников. Нечто в этом роде есть цель естественных экономических тенденций.

Прибавьте теперь к этой силе вторую тысячу работников; тогда с находящимися в их распоряжении средствами, измененными по форме, как это и должно быть для их использования большим числом людей, выработка на одного человека будет меньше, чем раньше. Это второе приращение труда имеет в своем распоряжении капитал, достигающий только пятидесяти тысяч долларов на человека; и этот капитал был получен от работников, которые ранее эти деньги использовали. При употреблении капитала новая рабочая сила участвует на равных правах с той рабочей силой, которая была уже ранее в производстве. Там, где первоначально работник имел усовершенствованную машину, там он имеет более дешевую и менее производительную; и стоящие с ним рядом новые работники также пользуются машинами более дешевого сорта. Это уменьшение производительности средств производства, употреблявшихся первоначальными работниками, должно быть принято во внимание при оценке того, сколько новый работник может добавить к продукту отрасли. Его присутствие удешевило средства производства, используемые первой группой работников, и частично уменьшило их производительность. Его собственная доля в первоначальном капитале, переданная ему работниками, ранее занятыми на его участке, состоит также из более дешевых и менее производительных средств производства. По двум причинам, следовательно, он создает меньше богатства, чем всякий другой в первой группе работников.

Через все поле действия распределились сто миллионов долларов для того, чтобы удовлетворить потребностям удвоенной рабочей силы. Количество некоторых средств производства увеличилось теперь вдвое, но они все менее ценны и менее производительны. Как правило, строения подешевели и возросли численно. Железные дорога имеют больше закруглений, подъемов, менее прочные мосты и вообще менее надежные сооружения. На место одного парохода появляются два парусных корабля, и там, где было одно стальное судно, имеются теперь два деревянных. Капитал общества, не изменившись в величине, принял более экстенсивную форму, чем прежняя. Средства производства повсюду умножились и подешевели.

Мы должны быть осторожны в арифметике измерения. Продукт, который может быть вменен этому второму приращению труда, не совпадает, конечно, со всем тем, что этот труд дает при помощи капитала, уделенного ему предыдущей группой работников. Этот вменяемый продукт исчерпывается тем, что присутствие приращения труда прибавляет к ранее производимому продукту. Когда тысяча работников применяла весь капитал, продукт был равен четырем единицам; при двух тысячах – это четыре с плюсом и добавленная величина, какой бы она ни была, измеряет продукт, вменяемый исключительно второму приращению труда. При исчислении продукта, вменяемого конечной единице труда, должна быть принята во внимание отрицательная величина. Если мы возьмем сначала все, что эта единица создает при помощи капитала, уделенного ей, и затем вычтем то, что взято из продукта ранней группы работников и их капитала, благодаря той доле капитала, которую они уделили новым работникам, то мы получим чистое добавление, сделанное новыми работниками к продукту данной отрасли производства.

При употреблении значительного капитала добавление, доставляемое новой единицей труда к тому продукту, который был бы получен и без нее, будет очень велико, хота и меньше продукта, производимого первой единицей. Каждый человек в составе новой рабочей силы производит достаточно, чтобы соперничать со счастливым золотоискателем. Добавляйте теперь приращение за приращением до тех пор, пока рабочая сила не удесятерится, и все же продукт, создаваемый последним из приращений, будет все еще велик. Продолжайте увеличивать рабочую силу до тех пор, пока она не достигнет ста тысяч человек, имея по-прежнему капитал в сто миллионов долларов, но уже в измененной форме. Работники тогда будут, примерно, так же технически вооружены, как в настоящее время в Соединенных Штатах.

Можно предположить, что последнее приращение труда добавляет к тому продукту, который общество получило бы и без его помощи, столько, сколько рабочая сила такой же величины могла бы обособленно создать в Соединенных Штатах путем добавления к использованной уже рабочей силе.

И вот если это сотое приращение труда есть последнее приращение, происходящее в изолированном обществе, то мы получаем закон заработной платы. Мы черпали из населения рабочую силу до тех пор, пока там не оставалось никакого резерва. Последняя единица труда – конечная группа в тысячу человек – произвела свой собственный специфический продукт. Он меньше продукта, вменяемого любой из более ранних групп; но теперь, когда эта группа рабочей силы вступила в производство, никакая группа не является более производительной, чем она. Если бы какая-нибудь предыдущая группа рабочей силы потребовала себе больше, нежели то, что производит последняя, предприниматель мог бы освободить ее и поставить на ее место последнюю группу работников. То, что он потерял бы в результате ухода любой группы в тысячу рабочих человек, измеряется продуктом, созданным последней вступившей в работу группой» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XII).


Нарисована изумительная картина взаимодействия труда и капитала. Казалось бы, что против этого можно возразить? В качестве возражения, для начала, можно привести слова самого же Кларка из четвертого вывода его рассуждений:



«4) полученный таким образом стандарт заработной платы является статическим. До тех пор, пока труд и капитал продолжают оставаться неизменными по величине и производить те же вещи теми же процессами при неизменной форме организации, заработная плата будет оставаться на уровне, установленном этим опытом. Последовательный ввод людей в работу есть кусочек воображаемой динамики, но то, что он вскрывает, есть статический закон» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XII).


Здесь профессор Кларк усмотрел, что в этой его модели развития отношений труда и капитала в обществе всякое количественное изменение применяемого труда, количество применяемых работников есть элемент динамических изменений в характере общества, а череда таких приращений есть динамический процесс перехода общества из одного статического состояния в другое.



«Справедливо, конечно, что труд, по мере накопления капитала, так же должен менять свои формы. Человек, наблюдающий за сложной машиной, совершает ряд движений совершенно отличных от тех, которые выполняются человеком, работающим с ручным инструментом. Каждый раз, когда мы изменяем формы капитала, мы изменяем тем самым характер труда. Взаимное приспособление по форме является общим правилом для этих двух производительных агентов. Измените чисто количественное отношение их друг к другу и вы сделаете необходимым изменение характера обоих. Подобно тому, как при десяти единицах капитала, приходящихся на десять единиц труда, будет одно качество орудий производства и выполняемых в связи с ними определенных видов труда, так при одиннадцати единицах капитала, приходящихся на десять единиц труда, будут несколько другие вицы средств производства и другие способы работы. Более того, эта двойная трансформация должна теоретически распространяться на всю массу капитала и весь процесс труда. Повсюду должны наблюдаться новые и улучшенные виды капитальных благ и новые способы их использования» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XII).


Но это противоречие не заставило его усомниться в справедливости своего понимания статической и динамической моделей общества. Может быть, это не случилось потому, что профессор Кларк также критически не замечает того, что постоянное качественное изменение форм капитала даже и при сохранении его количества также есть процесс динамический, абсолютно недопустимый при моделировании экономической статики и выведении статического закона заработной платы!

Ведь, что конкретно могут означать такие перемены форм капитала в 100 млн. долларов, например, в земледелии? Они могут означать существование его в форме 100 млн. примитивных мотыг – в первом случае, в форме 10 млн. деревянных однолемеховых плугов – в другом, и в форме 1000 тракторов К-700 в 9-ю лемеховыми плугами – в третьем. Или в форме 10 млн. примитивных серпов, 1 млн. кос и 1000 зерноуборочных комбайнов Дон-1500!

Разве остаются неизменно одинаковыми по условиям статической модели методы и формы трудовой деятельности первобытных мотыжника и жнеца, средневекового пахаря и косца и современных тракториста и комбайнера? Нет, нет и трижды нет!

В другом месте своего сочинения, в главе XXI, профессор Кларк еще раз сам фактически признает невозможность мобильного перераспределения капитала между группами и подгруппами в условиях статического производства, однако в ключевой части своего сочинения продолжает не учитывать этого.



«Мы можем взять капитал из одной отрасли производства и поместить его в другую. В отдельной подгруппе, на которой мы сосредотачиваем внимание, мы можем, в случае нужды, иметь больше орудий и машин. Если мы рассматриваем обувное производство, мы можем располагать любым количеством машин Доппель и Слагерь и т. д., но мы можем быстро получить их лишь путем отвлечения капитала от других форм вложения. В статических общественных условиях мы, однако, никогда не можем этого сделать, так как существует некоторое экономическое влияние, которое этому препятствует» (Кларк Дж. Б. Распределение богатства М, 1992. Глава XXII).


И что же мы имеем в результате в замечательной модели профессора Кларка? Мы имеем в разделе статической экономики при процедуре выведения статического закона заработной платы динамические способы изменения капитала и труда! И мы имеем, поэтому, такие завораживающие капиталистические выводы: убывающий характер производительной силы труда; предельных работников без капитала (без средств производства), нормирующих «естественный» уровень заработной платы трудящихся и «естественную» и «нормальную» земельную ренту и процент на капитал!

Тогда как при подлинно научном подходе к статической модели экономики «картинки», как мы уже видели, оказываются совершенно иными.

Статическое экономическое состояние общества (в марксистской теории стоимости ему, в некоторой мере, соответствует простое, а не расширенное, общественное воспроизводство) есть его своеобразное застывшее экономическое «мгновение», мгновенный экономический «фотографический снимок». На этом снимке запечатлевается вся экономическая структура общества индивидуально характерная для каждого его сиюминутного состояния любой исторической эпохи, со всеми фактическими количественными и качественными формами труда и капитала, со всей существующей и качественно неизменной, а лишь воспроизводимой структурой производственных групп и подгрупп, со всей количественно и качественно не изменяющейся, а лишь возрождающейся рабочей силой, со всеми количественно и качественно не изменяющимися продуктами труда и средствами производства. Но этот снимок станет идеальной статической моделью того общества только если на нем случайным ли образом или волею нашего мысленного его преобразования будут отсутствовать все несоответствия, все нарушения в нормальных и естественных пропорциях его структуры.

«Сфотографируйте» первобытное общество и где-нибудь в «уголке снимка» с помощью сильной лупы вы увидите и наш участок земли площадью 200 акров, и 5 мотыг капитала, необходимого для ее обработки и владельца земли и 5 (или 7) его работников.

Мы можем теперь для наших исследовательских целей последовательно убирать из этого набора объектов и субъектов и возвращать вновь от 1-й до 7-ти мотыг, от 1-го и до 7-ти работников, мы можем убрать (и не возвращать землевладельца). Но мы не сможем вместо даже всех мотыг получить на участке и 1-го деревянного плуга – в этом статическом обществе его просто технически и физически не существует – в нем производят и постоянно воспроизводят для земледелия только мотыги. И мы не можем вместо 2-х мотыжников привнести в него 1-го тракториста. Их в нем тоже еще не рожают и не готовят, и заимствовать их не откуда.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70708360?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.