Главная страница | Современные любовные романы | Очень (не) обычная история

Очень (не) обычная история
Марина Вуд
Я – взрослый сорокалетний мужик, как пацан влюбился в молоденькую девушку. И я готов был закрыть глаза на разницу в возрасте, но случайно узнал, что она является дочерью моей первой любви…

Марина Вуд
Очень (не) обычная история

1.
Анна
По дороге в бизнес-центр «Скайсити» я все же начинаю немного бояться. Нет, не общения с Громовым, а того, что этого общения может не произойти. Я терпеть не могу давать заднюю. Если уж что-то решила, то всегда доведу дело до конца. Конечно, не всегда победного, иногда он бывает непредсказуемым.
В этом же случае меня просто раздирает на куски адская несправедливость. Я студентка третьего курса. Специально перевелась на заочное обучение, чтобы иметь возможность подрабатывать, так как жизнь в столице достаточно дорогая. Тем более что я снимаю квартиру, и мне необходимо вовремя за нее платить. Днем я работаю консультантом в магазине одежды, а ночами создаю дизайн-проекты, заказы на которые нахожу на бирже фриланса.
Так было и в этот раз. Мне попался крупный проект с хорошим бюджетом. Заказчиком выступала крупная московская компания, а это неплохая возможность заработать, поэтому я без раздумий согласилась взяться за работу. Даже, дура, аванс не попросила. Я понадеялась на честное слово заказчика, и это была моя первая ошибка.
Идея создать дизайн-проект загородного элитного мужского клуба меня очень заинтересовала, и я сразу приступила к ее выполнению. К тому же для студентки это был колоссальный опыт. Да и деньги неплохие. Я бы могла ими оплатить квартиру на год вперед. Но вместо денег я получила шиш с маслом. Меня жестко кинули, не заплатив за работу ни копейки, при том что сам проект заказчик успешно воплотил в жизнь.
Вторая моя ошибка была в том, что я не просила предоплату и не сдавала работу частями. Но я ведь хотела как лучше. Тем более что получить оплату сразу, одной суммой, намного лучше, чем разбивать на куски. Все планы, чертежи, расчеты и даже визуализацию я отправила на электронную почту фирмы, а вместо денег получила: «В данном проекте мы больше не нуждаемся».
Сволочи!
Они, по всей видимости, надеялись, что я никогда не найду этот клуб. Да я бы, наверное, и не нашла, если б не наткнулась на их рекламу в интернете. Найти владельца фирмы особого труда не составило. Им был Громов Егор Владимирович. И тогда я решила поехать к этому гаду и потребовать свои честно заработанные деньги.
Его офис находится в самом центре города. Добраться туда оказалось проще простого. Несколько остановок, и вот я выхожу из маршрутки. Передо мной возвышается зеркальное здание, в котором отражаются бегущие по небу облака. Снимаю медицинскую маску с лица и втягиваю свежий морозный воздух.
Фух! Аж легче стало! Думала, задохнусь, пока доеду. Всех уже порядком достал этот новомодный вирус, а с ним и маски, и социальная дистанция, и карантин. Это, кстати, одна из причин, по которой я начала заниматься фрилансом. Когда закрыли наш магазин и все мы сидели без работы и средств к существованию, удаленная работа показалась для меня шансом на спасение.
Прозрачные двери бесшумно разъезжаются в разные стороны, пропуская меня внутрь. Холеная девушка в дорогом деловом костюме за прозрачной перегородкой замечает меня и тут же расплывается в услужливой улыбке.
– Добрый день! Наденьте, пожалуйста, маску.
– О Господи! – бормочу я и снова натягиваю этот намордник. – Извините ради бога!
– Ничего страшного. Чем я могу вам помочь?
– Мне надо увидеть Громова Егора Владимировича, – недолго думая отвечаю я, гордо подняв подбородок.
– То есть владельца компании. Я правильно вас поняла? – зачем-то уточняет она.
– Именно! – твердо говорю я.
– Вам назначено? – спрашивает девушка и начинает скользить наманикюренными пальчиками по экрану планшета.
– Нет, – быстро отвечаю я и до боли закусываю губу. Благо, что этого не видно через маску. Я волнуюсь, потому растерянно оглядываюсь по сторонам. Внутренний интерьер «Скайсити» тоже впечатляет. Хотя, пожалуй, я бы убрала отсюда этот вычурный мрамор.
– Тогда я ничем не могу вам помочь, – наконец говорит девушка и откладывает планшет в сторону.
Я хочу объяснить ей всю ситуацию. Она же должна меня понять и войти в мое положение. Или не должна? Я даже открываю рот, чтобы начать свою речь, но девушка не дает мне ни малейшего шанса.
– Проследуйте, пожалуйста, на выход. – Она указывает рукой на двери, в которые я пару минут назад только вошла.
– Но вы не понимаете! Мне очень надо! – Я цепляюсь руками за белоснежную стойку.
– На выход! – Улыбка исчезает с ее лица. – Иначе мне придется позвать охранника.
– Не надо охранника, – шепчу я.
Хочется плакать. То ли от досады, то ли от покалывания в искусанных губах. Делать нечего. Снимаю маску и выхожу на улицу. Достаю из кармана телефон, чтобы взглянуть на время. В эту самую секунду меня кто-то толкает, и гаджет выскальзывает из моих рук.
Секунда. Вторая.
И тут ко мне приходит осознание. Я вспыхиваю, понимая, кто только что меня толкнул. Громов. Это он!
Я запомнила его по фотографиям в интернете. На них он всегда одет очень стильно, дорого и брутально. Мужчина высокого роста и крупной комплекции. Хотя в жизни он кажется куда крупнее. А еще он красив. Только красота у него не приторно-слащавая, а наоборот – мужская, самобытная, суровая. Крупный нос правильной формы, густые брови. Правда сейчас они слегка нахмурены.
– Извините! – небрежно бросает мужчина.
А меня бросает в жар. Громов смотрит на меня с прищуром, словно сканирует рентгеном ядовито-зеленых глаз.
– Это вы? – Я с гулко подпрыгивающим сердцем в груди наклоняюсь и подбираю телефон, экран которого теперь украшает вертикальная трещина на всю длину. – Вы мне должны заплатить!
Из-за его плеч вырастают еще два таких же, как он, мордоворота. Видимо, охрана.
– Что вы имеете в виду? – Мужчина едко ухмыляется. – За телефон заплатить? Так вы сами его уронили.
– Нет. При чем здесь телефон? – Хотя и он, конечно, тоже при чем. – Вы мне за работу мою должны заплатить! – выдаю сходу всю информацию.
Мужчина начинает хмуриться еще сильней.
– За какую работу? Девушка, вы меня с кем-то путаете.
– Да нет же! Вы Громов Егор? – спрашиваю я и чувствую соленый привкус крови, проведя языком по нижней губе. Бедные мои многострадальные губы. Они и без того постоянно обветренные и потрескавшиеся.
– Владимирович, – поправляет меня мужчина. – И что с того?
– Я для вас делала дизайн-проект загородного мужского клуба. У вас же есть этот клуб?
– Предположим, что клуб у меня есть. – Он складывает руки на груди. – Вы кто такая?
–Я Анна Крылова, студентка МГТУ, – зачем-то говорю я. – И это именно я делала дизайн-проект вашего клуба. У меня даже все чертежи остались в электронном виде. Все планы и расчеты. – Я снимаю с плеч рюкзак, чтобы достать ноутбук. – Как доказательство, можно даже дату создания файлов посмотреть.
Но мужчина останавливает меня рукой.
– Девушка, клуб у меня действительно есть. Его строительством занимался сотрудник, которого мы давно уволили. Так что простите, но конкретно я вам ничего не должен, – строго заявляет он.
– Но это нечестно! Почему вы даже посмотреть не хотите? – В одной руке я держу рюкзак, а в другой разбитый телефон.
– Потому что не хочу. Всего доброго! – бросает он и быстрым шагом спускается по ступенькам к машине.
– Как вы так можете? – кричу ему в спину.
– Если у вас есть претензии – обращайтесь в суд, – отвечает он, даже не оборачиваюсь в мою сторону, и садится в автомобиль.
Хозяин жизни, твою мать! Вот так они и наживаются на нас. На простых смертных людях. Там не заплатили. Там кинули. И капитал себе нажили. Начинаю ругать себя самыми последними словами, которые только могут родиться в моей голове. А что ты хотела, Аня? На что рассчитывала? Что он так просто возьмет и заплатит тебе? Наивная дура, вот ты кто!
Сунув телефон в карман, спешу исчезнуть в надежде на то, что меня сейчас не догонит его охрана и не настучит по голове в каком-нибудь ближайшем переулке.
Жить на окраине города – то еще удовольствие, скажу я вам. Особенно добираться туда в час пик, да еще и зимой, в мороз.
От «Скайсити» до автобусной остановки я практически долетаю. Декабрьская погода дает о себе знать. Холод пробирается даже через теплую одежду. И несмотря на вязаные перчатки, первыми сдаются пальцы на руках.
Черт! Кажется, сегодня будет еще холоднее, чем вчера и позавчера. Вот бы снег пошел, тогда, может, и на улице было бы уютней. И не так уныло, как сейчас.
Пока я жду свой автобус, у меня потихоньку начинают подмерзать ноги. По всей видимости, не только у меня, потому что в автобус, как только он подъехал, меня буквально вносит шквалом спешивших согреться в салоне людей.
– Господи, такое чувство, что люди вообще не слышали о социальном дистанцировании, – говорю я в полголоса, оказавшись зажатой толпой со всех сторон так, что не пошевелиться.
– Не нравится, ездий на такси, – бурчит в ответ бабка в малиновом берете, подпирающая меня спиной.
– Вот именно! Молодым и пешком пройтись не грех, – говорит тучная женщина средних лет, которая успела приземлить свою пятую точку на сиденье.
– Так пройдитесь в минус десять! – отвечает ей стоящий рядом со мной парень.
– Будешь моего возраста, пройдешься! – кричит женщина ему в ответ.
Пока автобус ползет по городу, останавливаясь на каждом светофоре, я достаю наушники и погромче включаю музыку. Чтобы не слышать этот бредовый треп и не думать о случившемся. Второе, конечно, дается с трудом. Мои мысли – мои скакуны – все равно возвращаются к Громову.
Нет. Так с людьми поступать нельзя! А тем более с теми, кто слабее тебя. Меня всю мою жизнь учили быть справедливой и поступать по совести. Естественно, сейчас меня, как справедливого человека, мучают сомнения. Куда уж без них? Я думаю о том, что могла ошибиться. Или перепутать. И вообще, существует вероятность, что это здание просто похоже на то, которое рисовала я.
Поэтому на следующий день, терзаемая муками совести, я решаюсь самой поехать в тот клуб и собственными глазами убедиться, что они реализовали именно мой проект. И это никакая не ошибка или простое совпадение.
Несмотря на то, что здание клуба находилось недалеко от города, добраться туда оказалось еще труднее, чем домой. Сначала мне пришлось ехать автобусом с двумя пересадками, а потом еще прилично так топать пешком. Ну это, в принципе, логично, туда ведь все приезжают на машинах.
Мужской клуб «Блекс» – аналог старых английских мужских клубов, только на русский манер. Это место для тех, кому не жалко выбрасывать каждый год по триста тысяч рублей на клубные взносы. Зачем это мужчинам – непонятно. Наверное, для поддержания определенного статуса. А может, и для чего-то еще. Кто их там разберет.
Нужное мне здание я вижу издалека и прямиком следую к нему.
При въезде на территорию, отгороженную высоким забором, находится пункт охраны, где меня благополучно останавливает вышедший навстречу вооруженный мужчина.
– Девушка, что вы ищете? – спросил он.
Надеюсь, оружие у них травматическое, а не боевое.
– Мне туда надо, – показываю указательным пальцем прямо перед собой.
– Это закрытая территория, – грозно отвечает он.
– Я… Я знаю. Мне… Э… мне на работу надо. То есть я устраиваться пришла. – Делая вывод с прошлой попытки попасть на незапланированную встречу, я решаю не повторять ошибку. Приходится бессовестно врать. Тем более что от моего вранья никому не будет плохо. Кажется, это называется ложь во благо?
– Сейчас. Одну минуту подождите.
Он возвращается в домик и передает что-то по рации, а спустя несколько секунд снова выходит ко мне и просит документы. Я достаю из рюкзака паспорт и протягиваю ему. Он переписывает данные и возвращает мне документ.
– Проходите. Вас ждут.
– Меня? – удивленно уточняю я.
– Ну не меня же. Это ведь вы на работу устраиваться приехали, – говорит он с подозрительным взглядом.
– А, ну да, я. – Улыбаюсь. – Извините! Я что-то растерялась. Волнуюсь, знаете ли, перед собеседованием.
– Ничего. Бывает, – смягчается охранник. – Вас будут ждать у черного входа. Знаете, куда идти?
Да я с закрытыми глазами могу пройти по этому зданию и не споткнуться. Я количество ступенек по памяти пересчитать могу.
– Нет. – Мотаю головой и делаю наивный взгляд, когда охранник начинает мне объяснять, как найти задний двор. Затем благодарю, деловито киваю ему в ответ и иду по устланной тротуарной плиткой дорожке.
У черного входа меня встречает высокая брюнетка лет тридцати, в норковом полушубке.
– Здравствуйте! Мы вас давно ждем, – учтиво говорит она, открывая передо мной дверь, и я вхожу внутрь.
– М-меня? – переспрашиваю я, немного заикаясь от волнения.
– Вы же от Кристины? Ну, из кадрового агентства? – Смотрит на меня, ожидая ответа.
– Да, – подтверждаю я, чтобы не разочаровать ее и не выйти отсюда раньше, чем успела войти, – от Кристины.
– Замечательно! – Она облегченно выдыхает. – Меня зовут Валерия Андреевна. А вас как?
– Анна Крылова, – говорю практически шепотом.
– Прекрасно! Пойдемте, Анечка. Я вам сейчас все расскажу.
– У вас есть паспорт вакцинаций? – это первое, о чем спрашивает меня Валерия Андреевна, пока мы идем по бесконечно длинному коридору, стены которого выкрашены в темно-зеленый, мой любимый цвет.
– Да. Конечно есть! – отвечаю я и смотрю под ноги. На полу натуральная доска – орех. Надо же! Ничего не изменили. С самой первой минуты вижу свою работу. Несколько поворотов, за которыми небольшой зал с приглушенным светом. Снова повороты, и наконец-то появляется дверь, над которой висит табличка «Директор».
Даже эту дверь рисовала я!
– У вас трудовая с собой? – спрашивает Валерия и вставляет ключ в замочную скважину.
– Нет. Я только паспорт взяла.
Можно подумать, я на вас тут работать собиралась.
– Ничего страшного, – на лице женщины мелькает тень улыбки, – завтра донесете.
Она открывает дверь и пропускает меня вперед, а сама входит следом.
– Дело в том, что я работаю в магазине, – чистосердечно признаюсь я, – но он сейчас закрыт из-за карантинных ограничений. – И даже ни слова не вру, он же действительно закрыт.
Всматриваюсь в каждую деталь в кабинете. Они даже люстру здесь повесили ту, которую я прописала. И мне снова становится обидно от этого.
– Это тоже не проблема. – Женщина снимает свою шубку и прячет ее в шкаф, затем, вальяжно виляя попой, проходится по кабинету. – Значит, пока поработаете по контракту. А при первой же возможности принесете нам трудовую.
– Скажите, а что будет входить в мои обязанности? – осторожно спрашиваю я, предчувствуя что-то далеко не приличное. Главное, чтобы не ночной бабочкой, а то с порога придется скандалить и с ним же уходить. А я еще даже рассмотреть не все успела.
– Как? А разве вы не в курсе. – Валерия садится в свое кресло. – Кристина не рассказывала, чем вам предстоит заниматься?
Мотаю головой.
– Ладно. Тогда начнем с самого начала. Присаживайтесь. – Она рукой приглашает меня присесть напротив. Я отодвигаю стул и сажусь, скромно поставив рюкзак себе на колени. – Я надеюсь, вы знаете, что это за место? – Женщина кладет перед собой руки на стол и складывает их в замок.
– Да. Закрытый мужской клуб, – тихо отвечаю я. Чувствую, как внутри вся сжимаюсь, словно пружина.
– Все верно. Это очень дорогое и солидное заведение, – гордо произносит она. – Наши гости далеко не простые и не бедные люди. И так как клуб мужской, весь персонал у нас тоже состоит из мужчин. И на кухне, и на баре, и даже официанты. Все, кроме горничных.
– Ну слава богу! – облегченно выдыхаю я и машу рукой. – А я-то уже себе придумала всякого.
– Милочка, – в голосе Валерии появляются строгие нотки, – у нас не бордель. Конечно, иногда члены клуба приходят со своими женщинами. Не без этого. Но относительно персонала у нас с этим все очень строго, – говорит она, постукивая острым ногтем по столу.
– Я поняла, – отвечаю я и расстегиваю пуховик. Становится душновато. Возможно, это напряжение дает о себе знать.
– С нашими гостями вы практически никогда не пересекаетесь. Бывают форс-мажоры, но это скорее исключение из правил. Конкретно в ваши обязанности будет входить уборка комнат для отдыха. Да! Чуть не забыла… – Пальчиками легонько стучит себе по голове. – Относительно униформы, она у нас простая: зеленое платье средней длины. Кстати, какой у вас размер?
– У меня полный «С», – говорю я и снимаю шапку.
– Хорошо, – одобрительно кивает она, – я распоряжусь, и форму вам сейчас же выдадут, как и все необходимые средства. График у нас плавающий в связи с нехваткой персонала. Но, как правило, не больше десяти часов в день. Сюда вас с конечной станции метро подвозить будут бесплатно. Обед тоже включен. Как вам?
Она смотрит на меня выжидающим взглядом. Мне, наверное, надо ей что-то ответить…
– Валерия Андреевна, а что насчет зарплаты? – Это я уже спрашиваю на полном серьезе, потому что это не самый плохой вариант для работы. Тем более что магазин и вправду сейчас закрыт. Мне же надо за что-то существовать.
– Разве я вам не сказала? – Женщина изумленно выгибает брови.
– Нет.
Она набирает комбинацию из цифр на телефоне и поворачивает экран в мою сторону.
– Это за сколько? – спрашиваю я и плотнее прижимаю рюкзак к себе.
– За неделю, – отвечает Валерия.
Мои глаза округляются, а в них, наверное, появляется знак доллара. Ни фига себе! Да я столько за месяц зарабатывала в магазине, даже в хорошие времена.
– Я согласна, – выдаю на коротком дыхании.
Возможно, кто-то решит, что я меркантильная. Но, черт возьми, я имею право на компенсацию. Мне не заплатили за проделанную работу. Хочу заметить, очень качественную работу. И ввиду всего этого я имею право нормально заработать. У родителей деньги брать я не хочу. Совесть не позволяет. Да и брату они вынуждены помогать: у него трое детей, и ему вечно не хватает. И еще я… Не могу.
– Когда приступать к работе? – Я себе сейчас напоминаю одного из героев советского фильма: «Граждане алкоголики, тунеядцы, хулиганы… Кто хочет поработать?» – «Я!»
– Да прямо сейчас. Работы до вечера еще много, а людей не хватает, – Валерия протягивает руку через стол. – Давайте паспорт и ковид-паспорт, я сделаю копию, а завтра принесете все остальное, в том числе и медицинскую книжку.
Я достаю документы и передаю их директору. Она делает копии и отдает их обратно, затем кому-то звонит, и через несколько минут в кабинете появляется высокая брюнетка в зеленом платье. По всей видимости, моя коллега.
– Вот, познакомьтесь, это Аня. А это Валя, – начальница представляет нас друг другу, – она проведет вам полный инструктаж, все покажет и расскажет.
Девушка стоит перед нами и лишь молча кивает.
– Приятно познакомиться, – улыбаюсь ей в ответ.
– Взаимно, – отвечает она и окидывает меня оценивающим взглядом. – Идем?
– Угу. – Беру рюкзак и встаю со стула. Валя выходит из кабинета, я следую за ней.
– Значит так, – девушка идет быстрым шагом, и мне приходится подбегать, чтобы догнать ее, – за каждой горничной закреплены определенные номера, которые мы убираем. Твои на последнем этаже. Убираться в них надо качественно, быстро и молча. Насчет гостей тебя предупредили?
– О чем именно?
Она резко тормозит и оборачивается. Так неожиданно, что я практически врезаюсь в ее грудь.
– С гостями в диалоги не вступать. Боже упаси с ними спорить. И желательно вообще не пересекаться. Поняла?
– Да, – киваю ей в ответ.
– Именно поэтому мы убираем все в первую половину дня.
Ничего себе! Как роботы, честное слово.
– А во вторую? – спрашиваю я, когда она снова начинает бежать вперед.
– А во вторую подготавливаем все необходимое для первой половины следующего дня.
– Ясно.
Валя одобрительно кивает, и мы спускаемся на цокольный этаж.
– Вот здесь у нас раздевалка. – Она толкает передо мной широкую дверь. – Валерия тебе выдала форму?
– Нет, – снова отвечаю односложно. Да я даже боюсь с ней по-другому как-то говорить. Она же робот, блин.
– Тогда выдам я. – Валентина оценивает взглядом мои внешние параметры и протягивает новое платье нужного размера, запечатанное в целлофан, и черные балетки.
Надо же, она даже размер ноги угадала.
– Спасибо. – Я беру платье и снимаю куртку, затем свитер.
– Быстро переодевайся, и пойдем работать, – бросает она, явно нервничая.
Сразу видно, что девушка мастер своего дела, знает абсолютно все. И пытается передать знания мне за те минуты, пока я переодеваюсь и прячу свои вещи в шкафчик. Она выдает мне огромную тележку с разными моющими, с простынями, полотенцами и пылесосом и отправляет на нужный этаж.
– Здесь твои номера, – говорит она, когда я выхожу из лифта. – Убраться надо до пяти вечера. Так как не было горничной, номера не сдавались гостям. Ты быстренько пройдись пылесосом. Протри пыль на поверхностях и на полу. Потом спустишься обратно, и я все тебе покажу.
– Я все поняла.
Валя скрывается за дверью рабочего лифта, а я толкаю тележку к первой двери, достаю ключ-карту, открываю и вхожу. И застаю интереснейшую картину: мужчина, еще пока в одежде, лежит сверху на… на девушке.
Черт! Я не знаю, что мне делать…
– Кхм… – громко кашляю и быстро выхожу из комнаты.
Ужас! Как стыдно…
С первым рабочим днем, Аня!

2.
Егор
Передо мной стояло нечто среднего роста, худощавое, в зимней вязаной шапке и с горящим взглядом. Судя по фигуре – женского рода. Девушка. Кареглазая и очень чем-то недовольная. В руках она держала разбитый телефон.
– Это вы? – возмущенно произнесло это нечто в шапке. – Вы мне должны заплатить!
– Что вы имеете в виду? – Меня потянуло улыбнуться, когда я заметил пришитые к ее куртке варежки на резинках. – За телефон заплатить? Так вы его сами разбили.
Это нечто, нахохлившись от возмущения, словно воробей, открыло свои пухленькие губки и начало сердито требовать от меня каких-то денег. Девушка была очень возбуждена. Несла какую-то чушь о том, что я якобы должен ей за дизайн-проект своего клуба, который, на минуточку, благополучно работает уже больше года. И за который я неплохо так отстегнул в свое время.
Конечно, можно было взять нахалку за шкирку и спустить с лестницы, но я решил выслушать ее пламенную речь. Уж очень у нее забавный был вид.
Еще я словил себя на мысли, что сегодня, наверное, не мой день. Вместо работы я с самого утра выслушиваю претензии в свой адрес от девиц разных мастей: сестры, помощницы, Лизы. Теперь еще и от этой. Интересно, где таких делают? Растрепанная, нос и щеки красные от мороза, а еще варежки смешно болтаются, когда она жестикулирует руками.
– Егор Владимирович, время, – говорит мне стоящий сбоку охранник.
На встречу с замминистра опаздывать нехорошо, поэтому я заканчиваю беседу с девушкой, прощаюсь и быстрым шагом спускаюсь по ступенькам к ожидающему меня автомобилю.
– Как вы так можете? – доносится мне в спину.
– Если у вас есть претензии, обращайтесь в суд, – отвечаю я и сажусь в машину. Время поджимает.
Хм… Анна Крылова…
– Олег, – обращаюсь к одному из своих охранников, – ты имя девчонки запомнил?
– Анна Крылова, – отвечает тот, пристегиваясь рядом с водителем.
– Говорит, студентка МГТУ. Пробей, кто такая.
Что-то эта ситуация вызывает у меня подозрения. Да и Курбанов в последнее время роет под нас. Все никак забыть не может, что тендер на поставки топлива увели у него из-под носа.
– Думаете, засланный казачок? – в полуобороте спрашивает Олег.
– Да кто ее знает. – Откидываюсь на подголовник и расстегиваю пальто. – Но проверить все же не помешает.
Жалко будет, если это окажется правдой. Девочка хорошенькая. Смешная.
На следующий день, ближе к обеду, я еду в клуб, чтобы встретиться с Лизой и наконец-то закончить нашу историю длиною в целый год. Она, конечно, женщина красивая, эффектная, страстная, но замужем – и это большой минус – за чиновником при министерстве финансов, Александром Бариновым. Он отец из бывших вышестоящих в союзе. Их брак несчастливый, но плодотворный и продуманный. С Елизаветой мы познакомились на одном важном мероприятии, куда она пришла вместе с мужем, и с первого взгляда запала мне в душу. Это был прекрасный год, но пришла пора оставить эту семью в покое и уйти в вольное плавание. Да и, по правде говоря, эта женщина меня уже порядком достала. Ее поведение в последнее время не то что удивляет, оно меня откровенно раздражает. Мало того что она крутит своим мужем как хочет, так еще и мной манипулировать вздумала. Мне раньше казалось, что она слишком умна, потому должна понимать, что со мной такие фокусы не прокатывают. Я далек от Генриха VIII, а она не Анна Болейн! Каким бы прекрасным ни был секс с ней, с этим цирком пора заканчивать.
Ко всему прочему, у Елизаветы развилась мания преследования. Ей все время кажется, что муж за ней следит. Встречаемся мы только в закрытых заведениях и хорошо охраняемых местах. А в последнее время вообще жесть творится. Ее фантазии переходят все разумные границы. Я начал ловить себя на мысли, что еще немного – и моя крыша слетит напрочь от всего этого.
Так вышло и в этот раз.
Мы приехали с ней в «Блекс». Во избежание ненужных вопросов со стороны персонала, я провел Лизу через черный ход. Мы поднялись в один из номеров на этаже, который был временно закрыт для гостей. С порога сообщил ей, что наши отношения подошли к концу и пора на этом ставить точку. Я уж было приготовился к очередным обвинениям и претензиям, но Елизавета меня удивила. Она просто расстегнула свое красное платье и потянула меня на себя. Эрекция была мгновенной. Прощальный секс обещал быть фееричным. И все бы ничего, если бы в номер кто-то нагло не вломился.
– Кто это был? – Лиза резко оторвалась от меня. – Это, наверное, за мной следили. – Она толкнула меня в плечи, и я, тяжело дыша, откатился в сторону.
– Да кто тут может следить? – Я ослабил узел галстука и сел на кровати. – Здесь охрана как на ракетном полигоне. Может, кто-то из персонала. Девочки днем здесь убираются. – Достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну и прикурил.
– Нет. Нет. Нет. Я точно знаю, это Саша. Это он подослал кого-то, шпионить за мной. – Лиза подняла с пола платье и стала впопыхах натягивать его на себя. – Ты должен выяснить, кто это был. Немедленно! – произнесла она приказным тоном. И тут я вспомнил, почему решил порвать с ней раз и навсегда.
– Лиза, тебе голову лечить надо. Здесь никто не может за нами следить. Это просто нереально.
– Это был мой муж. Я чувствую это. Он словил нас с поличным и теперь подаст на развод, оставив меня на улице и без копейки.
Бесит этот бред!
– Ладно, – рычу ей в ответ и выдыхаю облако серого дыма, – сейчас выясню, кто это был, чтобы ты наконец-то успокоилась. Но на этом все, Лиза.
Теперь осталось узнать, кто этот самоубийца, которого не научили стучаться.
– Лера, кто был на третьем этаже? – Я нависаю над своим управляющим директором.
– Не поняла, – отвечает Валерия. Ее похотливый взгляд становится удивленно-настороженным. Она поднимает голову и сморит на меня снизу вверх, опершись руками на стол.
Я глубоко вдыхаю, считаю до пяти.
– Когда я был в номере, ко мне кто-то вломился.
Я стараюсь держать себя в руках, чтобы не сорваться на женщине, которая явно этого не заслуживает. Мне надо как-то себя успокоить. Подхожу к окну и, одернув штору, открываю его. Затем достаю очередную сигарету и щелкаю зажигалкой.
– А ты что, был в номере? – Лера поднимается, подходит ко мне и останавливается, мягко коснувшись моей руки. – Почему я об этом не знаю?
Сколько раз я зарекался не заводить служебные романы, но… и в итоге каждый раз вляпывался в это дерьмо. Лера не стала исключением. Но зато оказалась самой умной из всех. Она единственная не закатила мне истерики после того, как я объявил о нашем расставании. Всех предыдущих я увольнял, а ее, наоборот, повысил. Как управленцу, ей нет равных. Всегда справедливая, честная и добросовестная. У меня никогда не возникало вопросов к ее работе. Но как женщина, она была слегка навязчивой, и это меня раздражало. Поэтому пришлось перевести наши отношения на уровень деловых.
Я резко поворачиваюсь к ней и рявкаю:
– Я должен отчитываться перед тобой, куда я прихожу и с кем?
Мы оказываемся вплотную прижаты друг к другу.
– Нет. Конечно нет, – она растерянно мнется и отступает на шаг назад, берет со стола пепельницу и подает ее мне. – Просто я не знала, – пытается оправдаться.
– Этого никто не знал. – Выдыхаю горький дым, обхожу женщину и сажусь в ее директорское кресло. Пусть не забывает, кто здесь хозяин. – Повторяю вопрос: кто мог войти в номер?
– Я не знаю, Егор… – Она подходит к столу и садится напротив, – хотя, подожди… – Лера поправляет волосы, а я скольжу по ней взглядом и ловлю себя на мысли, что сейчас бы загнул ее на этом самом столе и… – Может, это новенькая девочка?
– Какая девочка? – Забыв о сексе, я концентрирую все внимание на последнем слове.
– Которую Кристина к нам из агентства прислала, – осторожно отвечает Лера.
Наш диалог прерывает громкий стук в дверь.
– Войдите! – гремлю я, и дверь в мгновение распахивается.
– Егор Владимирович, нашли! – довольно выдает Олег. – Мы ее по камерам вычислили.
Я тушу сигарету и выхожу к нему из кабинета.
– Кто такая? – спрашиваю охранника, который идет впереди.
– Не поверите. Это та самая Анна Крылова.
– Да ладно!
Неужели я был прав? Неужели это Курбанов поднапрягся?
– Я сам удивился, – говорит Олег и спускается по узкой лестнице вниз.
– Где она? – Следую я за ним.
– В подвале, у охраны сидит. Валера сейчас информацию по ней собирает.
– Вы только сейчас начали этим заниматься?
– Да. А когда надо было?
Нет. С ними просто невозможно работать!
– Вчера! Я вам за что плачу?
Мы спускаемся в подвал. В маленьком душном помещении, в окружении троих охранников сидит все та же девушка со взглядом загнанного зверька, а рядом с ней еще одна. Кажется, вторую зовут Валентина. Я ее часто вижу. Она у нас практически с момента открытия.
– Егор Владимирович, – кричит она, подрываясь с места, но охранник усаживает ее обратно. – Это я виновата. Я новенькую отправила на третий этаж. Я думала, он закрыт. Я не знала, что там кто-то может быть, – тараторит она и бросает недовольный взгляд в сторону своей новоиспеченной коллеги.
Я медленно подхожу, беру стул и ставлю его напротив мелкой заразы.
– Выйдите все! – говорю я и перевожу взгляд на своего безопасника. – Мне поговорить с барышней надо.
Анна смотрит на меня волком, но глаза не отводит. Смелая.
Олег подходит к двери первым и по очереди выпускает всех в коридор, затем выходит сам и плотно закрывает за собой дверь.
Грозно смотрю на Анну.
– Ну?
– Что ну? – дерзит мелочь пузатая.
Хочется морально раскатать эту соплячку.
– Рассказывай! Кто такая? Откуда? Какие цели преследуешь? На кого работаешь? – Давлю ее интонацией.
– Послушайте, – она подается вперед, сложив руки на груди, – я уже вам говорила, кто я такая и какие цели преследую.
– Можешь повторить еще раз. – Я откидываюсь на стуле, готовясь слушать душещипательный рассказ. – Считай, что с первого я не запомнил.
Она тяжело вздыхает и забрасывает ногу на ногу.
– Меня зовут Анна Крылова…
– Студентка МГТУ, – нагло перебиваю ее. – Это я знаю. Дальше!
– Я сделала проект этого здания. – Обводит рукой по кругу. – Заказ брала на фрилансе. Заказчик меня кинул и за работу не заплатил.
– Чем докажешь?
– Переписка по имейлу, файлы и электронные документы. Все по датам проверить можно. Это не проблема даже для пользователя со среднем уровнем владения ПК, – говорит она, явно намекая на мои способности.
Как бы странно это ни звучало, но мне нравится ее дерзость вперемешку с детской непосредственностью. Да и сама девчонка ничего так.
– Допустим, я тебе верю. Здесь ты что делаешь?
– Работаю, – отвечает она и смотрит с вызовом, будто мы ведем невидимый бой взглядами.
Наклоняюсь к ней и угрожающе произношу:
– Слушай, девочка, не играй с огнем. Советую нормально отвечать.
А сам рассматриваю ее, как извращенец: глаза, губы, шея, грудь. Сексуальная неудовлетворенность дает о себе знать. Совсем уж крыша едет.
– Я нормально и отвечаю. Я приехала сюда сегодня утром, чтобы убедиться, что не ошиблась.
– Убедилась? – рявкаю ей прямо в лицо.
– Более чем.
– Зачем соврала, что ты от Кристины?
– Я не врала, – она повышает голос, – я просто поддержала предположение Валерии Андреевны. Тем более что зарплата и условия работы у вас приличные. Я подумала, что это может быть неплохой компенсацией за мой моральный ущерб.
Я поднимаюсь с места, отхожу к столу, на котором стоят мониторы, и, сложив руки на груди, присаживаюсь на край столешницы. Хочу рассмотреть ее издалека.
– Ты Елизавету Баринову знаешь? – Продолжаю прожигать взглядом эту малолетнюю заразу.
– Нет. А кто это? – без запинки отвечает девушка.
Похоже, правда не знает.
– Неважно. Что в номере видела?
Она вспыхивает, и ее щеки начинают предательски краснеть.
– Ничего не видела!
Меня тянет улыбнуться от ее такой детской реакции, но я сдерживаю порыв.
– Молодец. Правильно отвечаешь. – Подхожу и снова сажусь перед ней. – Работать здесь хочешь?
– А вы как думаете? – спрашивает она, гордо расправляя плечи.
– В таком случае советую прикусить свой острый язык и держать его за зубами. Поняла?
– Поняла, – более покорно отвечает Анна и опускает глаза.
Я встаю и открываю дверь.
– Олег! – зову своего безопасника. Он появляется через секунду в сопровождении остальных охранников.
– Да, Егор Владимирович?
– Отпускай своих, за работу.
Он дает знак рукой, и парни занимают свои места перед мониторами.
– Девчонку увольнять? – спрашивает Олег, когда я выхожу к нему в коридор.
– Нет. Пускай работает.
– А если она подослана Курбановым?
– Тем более. Знаешь, есть такая пословица: «Друзей надо держать близко, а врагов – еще ближе».
– Понял, – кивает Олег.

3.
Анна
Уже почти две недели я работаю горничной. Коллектив у нас хороший, но особой дружбы ни с кем из девчонок пока не завязалось. Подозреваю, что всему виной наши с Верой не самые теплые отношения. Она до сих пор смотрит на меня с подозрением, как будто я ей что-то должна.
Правда, есть один парень, его зовут Виталик. Он работает здесь су-шефом. Живет в том же районе, что и я. И иногда, когда наши смены совпадают, мы вместе ездим на работу.
– Скоро Новый год, и Валерия Андреевна обещала нам устроить корпоратив, – сказал Виталик и подал мне руку, когда я выходила из автобуса.
– Спасибо! – Я спрыгнула с последней ступеньки. – Уже предвкушаю, насколько веселым для меня будет этот праздник, – отвечаю я и даже не пытаюсь скрыть иронию в голосе.
– Ты насчет девчонок? – засмеялся парень и поправил свой рюкзак за спиной. – Не такие они и плохие. Им тяжело принять новеньких в свои ряды. Ничего, думаю, они скоро привыкнут. Хочешь успокою тебя?
– Попробуй.
Я достала из кармана пропуск и сунула его охраннику под нос. Он отсканировал его и вернул мне в руки.
– Зато девочки пакости не делают. Это уже большой плюс им в карму, – сказал Виталик, замешкавшись в поисках своего документа.
– И на том спасибо.
– Ничего, время пройдет – и подружитесь.
– Хотелось бы верить. – Я выдавила слабую улыбку.
Мы прошли пост охраны и направились к черному входу. Здесь, вдоль высоченного забора, росли тисовые деревья, которые припорошило легким снежком. Я засмотрелась на эту красоту. Мне очень хочется, чтобы этой зимой было много снега.
– О чем задумалась? – Виталик учтиво придержал входную дверь, пропуская меня вперед.
– Да так. Ни о чем. – Я попыталась изобразить улыбку.
– Ну ладно тогда. Я побежал переодеваться, а то если Пестик придет раньше, то все мозги выест чайной ложкой.
Аркадий Викторович – здешний шеф-повар. Полноватый мужичок, которому уже давно за пятьдесят. А еще он носит смешные усы. Работники кухни за глаза называют его Пестик. И все из-за того, что он абсолютно все приправы измельчает пестиком в ступке.
– Давай. До встречи! – Я махнула рукой и направилась в сторону женских раздевалок.
Там, быстро переодевшись в рабочее платье, я заколола на голове высокий пучок и надела на лицо прозрачную пластиковую маску. Хоть и непривычно ее носить, но зато в ней легче дышать. Из подсобки вывезла огромную тележку уборщицы и отправилась на третий этаж. На часах было ровно три, когда я закончила работу в номерах. Осталось спуститься в прачечную, где меня ждет куча белья, которое нужно отпарить и выгладить на завтра.
Я шла по уже знакомому темному коридору, когда кто-то чуть не снес меня с ног. Я только и успела отпрянуть в сторону и ойкнуть.
– Прости! Не заметил, – сказал Виталик и остановился. Он тяжело дышал.
– Ничего страшного. Ты куда так спешишь?
– Пестик рвет и мечет! Сегодня будет много гостей, а я вино для соуса не взял. Надо быстро принести, пока он не заметил моего отсутствия. А то, если узнает, зажарит меня на гриле.
– Так давай я принесу, – предложила я без какой-либо задней мысли. – Мне не тяжело.
– Да? – Парень на секунду замялся, но такой вариант его явно заинтересовал. – А ты сможешь донести? Мне четыре бутылки надо.
– Смешной ты! – улыбнулась я. – Конечно смогу. Напиши только, какое и где его взять.
– Ага. – Он достал из кармана блокнот и ручку. Черкнул название вина и номер полки, на котором оно хранится. Оторвал листик и протянул его мне.
– Только не перепутай. И вот еще, держи ключ. Обязательно закроешь, когда будешь уходить. Она должна быть всегда закрытой. Поняла?
– Да. Я не забуду. Не волнуйся. – Я взяла ключ и положила его в карман платья.
– Куда идти знаешь?
Пф-ф, еще бы!
– Во второй подвал, погреб, что за комнатой охраны, – сходу отвечаю я.
– Все верно. – Виталик удивленно посмотрел на меня, явно не понимая, откуда у меня такая информация, а затем добавил: – Ну тогда я побежал. Когда поднимешься, напиши мне эсэмэс, я выйду из кухни.
– Угу, – кивнула я, и мы разошлись в разные стороны.
Я быстро пролетаю комнату охраны и спускаюсь по лестнице. Здесь, на минус-первом этаже, намного прохладнее, чем наверху. Градусов десять, не больше. Ну это и понятно, погреб все-таки. Быстрым шагом подхожу к двери и вижу, что она настежь открыта и подперта кирпичом. Наверное, ее просто забыли запереть. Виталик сказал, что она всегда должна быть закрыта. Отодвигаю ногой кирпич и вхожу внутрь.
Погреб, конечно, впечатляет. Он размером, наверное, как вся моя квартира. Несколько рядов стеллажей с винами и шампанским, а вдоль стены стоят настоящие бочки. Под потолком горит одинокая неяркая лампочка; вино – это тот напиток, который должен храниться в темноте. Разворачиваю бумажку и пытаюсь прочитать корявый почерк Виталика. Краем глаза замечаю мелькнувшую тень в конце погреба.
– Кто здесь? – Выжидающе смотрю в темноту и пячусь назад. – Я вас видела!
Страшно, аж жуть! А вдруг это вор? Сейчас как даст по голове. Руки, ноги – отдельно. И на вечную прописку в лес отправит.
– И что, что видела? – отвечает грубый мужской голос, и темный силуэт из глубины начинает приобретать очертания человека. Он медленно приближается ко мне, а я цепенею от страха и не могу с места сдвинуться. Чтобы разглядеть мужчину в этом тусклом свете, мне приходится прищуриться и напрячь и без того не самое лучшее зрение.
– Вы… – Облегченно выдыхаю, когда мужчина приближается, и я узнаю его. – Что вы здесь делаете?
Прикладываю руку к груди и чувствую, как бешено колотится сердце. Еще немного, и я, наверное, получила бы инфаркт миокарда.
– Тот же вопрос, девочка, – зло хрипит он в ответ. – Что ты здесь делаешь? – Громов явно нетрезв. Он слегка пошатывается и держит в руках бутылку с вином. – Сюда можно только работникам кухни и бара.
– Я знаю, – отвечаю я и чувствую внутри какой-то дискомфорт от того, что нахожусь с ним наедине. – Меня просто попросили помочь. Мне на кухню надо отнести вино. Вот. – Протягиваю ему бумажку.
– Кто попросил? – спрашивает он, как на допросе. Хотя откуда мне знать, я же в полиции никогда не была.
– Не скажу, – отвечаю я и прячу листок за спину. Не хочется подставлять Виталика. Хватит того, что Валерия Андреевна Валю отчитывала целую неделю.
– Я все равно узнаю. – Он протягивает ко мне ладонь. – И если я узнаю это не от тебя, то уволю этого человека без объяснений.
Я несколько минут смотрю в глаза Громову и понимаю, что он не блефует.
– Виталик, су-шеф, – с трудом произношу я и отвожу взгляд, злясь на саму себя.
– Виталик, значит, – тяжело вздыхает мужчина и вальяжно разворачивается обратно к стеллажам. – Ладно. – Берет бумажку из моих рук и долго смотрит на нее. – Что за каракули? Как это можно разобрать?
Понимая, что Громов смягчился и ничего плохого сейчас не произойдет, я подхожу к нему ближе.
– Им вино для соуса надо. – Через его плечо заглядываю в бумажку, как ворона в костяшку. – Он там номер полки написал.
Да, конечно, почерк у Виталика как у врача.
– И что из этого цифра? – Показывает пальцем на какие-то загогулины. – Сейчас попробую так найти. Оно явно не самое дорогое.
Пока мы просматриваем стеллажи, я слышу негромкий хлопок, а затем щелчок.
– Что это? – Я вздрагиваю и машинально жмусь спиной к мужчине. А Громов сгибается буквой «г», глядя между полок в сторону выхода.
– Дверь захлопнулась, – констатирует он и наконец-то выравнивается. – Ты что, кирпич убрала? – Его интонация моментально меняется и становится похожей на рык. – И даже ключ в замке не оставила?
Я бегающим взглядом, испуганно смотрю поочередно то на мужчину, то на дверь.
– Не оставила, – говорю, – убрала. А что, нельзя было?
– Нет! У-у-у… – Он издает протяжный стон и запускает пятерню в волосы. – Здесь доводчик сломан. Черт! Говорил же Лерке, что поменять надо.
Лерке? Это кому, Валерии Андреевне? Видимо, у них далеко не рабочие отношения. Мне, конечно, до этого дела никакого нет, но становится почему-то неприятно, и я заставляю себя переключиться на более реальную проблему.
Мужчина подходит к тяжелой дубовой двери и несколько раз дергает за ручку.
– Бесполезно, – заявляет он, – ее разве что танком высадить можно.
– И что теперь будет? Нас же выпустят, да? – с надеждой лепечу я и в ответ получаю многозначительный взгляд.
– Выпустят. Только непонятно когда.
Я цепляюсь хоть за какую-то ниточку надежды:
– А вы охране позвоните, пусть придут.
– Считаешь себя самой умной? Где ты видела связь под землей?
Он отставляет бутылку в сторону и прячет руки в карманы серого пальто.
Блин!
– Кто-то же должен сюда зайти. На кухне ведь вино очень надо.
Я подхожу к двери и тоже дергаю ее. Да. Это действительно бесполезно и больше похоже на агонию с моей стороны.
– Если очень надо, то зайдут, – бесстрастно отвечает мужчина.
– Егор Владимирович, почему это вы спокойный такой, а? – Мой голос срывается практически на крик. Я на нервной почве всегда веду себя слишком импульсивно. Наверное, такая у меня защитная реакция. Сейчас меня и саму удивляет, как это я позволяю себе с ним разговаривать в таком тоне, и еще более странно – почему он от этого не злится.
– А что мне прикажешь делать? – Громов ухмыльнулся одной половинкой губ. – Бегать и кричать, как елейная барышня? Если тебе, конечно, очень надо, то могу ради проформы и покричать. – Затем, прокашлявшись, наигранно поднял руки и тонким голоском закричал: «Помогите! Спасите! А-а!» Замолчал и глянул на меня, приподняв одну бровь, дескать: «Правильно?» А мне от этого ничуть не смешно. В другой ситуации, конечно, стало бы, но точно не сейчас.
– Я не хочу замерзнуть здесь насмерть! – говорю я. Меня начинает бить озноб. От холода, а может, и от нервов в придачу.
– Не замерзнешь. – Он снимает с себя пальто и набрасывает мне на плечи. – Ты почему в одном платье выскочила. Разве не знала, что здесь холодно? – спрашивает, помогая натянуть рукав.
– Знала. Но я ведь не думала, что мы здесь застрянем.
Я поплотнее кутаюсь в пальто, так как уже немного подмерзаю, а первыми делом, в принципе, как обычно, страдают мои голые конечности, от чего я начинаю перетаптываться с ноги на ногу.
Заметив это, Громов смотрит на мои ноги и зависает, словно выпадает из реальности. Взгляд его настолько беспристрастный, что трудно понять, о чем он сейчас вообще думает.
– Ты что, без колгот? – Он нервно сглатывает и поправляет галстук.
Наверное, он так смотрит потому, что мысленно ругает меня за легкую одежду.
– Без, – отвечаю я, не понимая, плохо это или хорошо. – В здании ведь тепло, а когда убираешь, то вообще жарко.
Проходит меньше минуты гробового молчания, повисшего между нами, после чего мужчина приподнимает меня над полом, словно пушинку, и усаживает на одну из бочек. Я охаю и чувствую, как моя пятая точка приземляется на деревянную поверхность.
– Что вы делаете? – спрашиваю я и упираюсь руками ему в плечи, когда его голова оказывается где-то в районе моего живота. Это все выглядит пугающе интимно.
– С пола холодом тянет, – говорит он с тихой хрипотцой в голосе. – Сиди так. – Затем присаживается на корточки, снимает мои балетки и отбрасывает их в сторону, а его теплые руки касаются моих ледяных ступней. Я невольно вздрагиваю. – Не дергайся и держись за меня, а то упадешь. – Он начинает дышать теплым воздухом на мои ступни и растирать их горячими ладонями.
В этот момент по моему телу пробегает разряд тока, от чего я сжимаюсь, словно пружина, совершенно не понимая, что происходит и как на это все реагировать.
– Застегни пальто. – Громов недовольно качает головой.
– Егор Владимирович? – тихо шепчу я, пытаясь одной рукой словить пуговицу, другой держась за его плечо. И осторожно спрашиваю: – А вы Виталика за это не уволите?
– Не уволю, – отвечает он почти рыком и прищуривается. – Хитрая ты лиса.
– Егор Владимирович?
– М-м-м? – Не поднимая взгляда, он продолжает активно согревать мои ноги. И к этому процессу он подходит с такой ответственностью, словно это стратегическое задание на секретном объекте.
Пользуясь ситуацией, что сейчас мужчина ничего не видит, я подаюсь вперед и, прикрыв глаза, наклоняясь над его головой. Втягиваю запах его туалетной воды, которая тут же начинает резать нос.
– У вас очень горький парфюм.
Я открываю глаза, несколько раз моргаю и пытаюсь смотреть куда угодно, лишь бы не на него, но все равно возвращаюсь взглядом к мужской спине в темно-сером пиджаке. Все-таки какие у него широкие плечи. И мышцы такие твердые, их рельеф ощущается даже через толстую шерстяную ткань.
– Не нравится? – Мужчина поднимает голову и смотрит на меня, вопросительно приподняв бровь.
– Нет. И кажется, у меня на него – Апчхи! – аллергия.
– Это подарок. Его мне подарила одна милая особа, – говорит он и смотрит с вызовом, будто ждет от меня каких-то эмоций.
– Значит, у нее дурной вкус, – вылетает из моего рта, и я снова чихаю.
– А может, это у тебя на меня аллергия? – спрашивает он с ехидной улыбкой, прекращая натирать мне ноги.
Я мотаю головой и резко отвожу глаза в сторону. Позор. Просто позор, Аня! Так рассматривать взрослого чужого мужчину, да еще и хамить ему при этом. Человек, можно сказать, спасает тебя от переохлаждения, а ты совсем неблагодарная.
– Ну все. Вроде бы согрелись. – Громов наклоняется, поднимает с пола балетки и надевает мне их на ноги. А мне сразу становится так холодно.
Он что, обиделся? В душе поселяется чувство тотальной потери. Нет, нет, нет. Я не хочу так! Пять секунд назад, несмотря на всю ситуацию, в его руках было так хорошо и уютно. А сейчас так одиноко. Холодно. Я бы даже сказала – грустно.
– Егор Владимирович, – я решаю быстро исправить эту ситуацию, – не отходите и не отпускайте меня, пожалуйста. Я боюсь, что скачусь с этой бочки, – говорю я почти приказным тоном, но при этом смотрю куда-то вниз.
– Она широкая. И если что, я словлю, – хмыкает он и делает шаг назад.
– Нет, – почти вскрикиваю я, наклоняюсь вперед и, хватая его за плечо, нагло притягиваю к себе – осмелела, блин. – Не отходите. Я буду за вас держаться.
Господи, что я творю? Сама себе поражаюсь.
Через секунду встречаюсь взглядом с Громовым. Мужчина молча подходит ближе, а я судорожно выдыхаю, чувствуя, как он сжимает мою ногу рукой и медленно ведет ею вверх, к колену. Она двигается очень осторожно, нежно поглаживая мою кожу. И в этот самый момент я вижу, как в его глазах вспыхивает ничем не прикрытая, бесстыжая, откровенная похоть.
Ой, мамочки! Я, наверное, сейчас ослепну от стыда. Щеки сразу же начинают гореть огнем. К горлу подкатывает паника.
Ну а что ты хотела, Крылова? Сама же вешаешься мужику на шею.
– Не надо. – Перехватываю его руку своей.
Спустя мгновение он послушно кивает и вскидывает ладони вверх.
– Я просто пробую, не холодные ли они. – Громов отстраняется, окидывая меня скептическим взглядом.
– И как?
Мое дыхание сбивается, я хватаюсь двумя руками за бочку. Неловкость так и дребезжит в воздухе.
– Теплые, – шумно выдыхает мужчина.
За дверью раздается какой-то шум, и я понимаю, что наконец-то наше заключение – или правильней сказать злоключение – закончено. Егор Владимирович берет меня за талию и успевает спустить на пол до того, как в погреб заходит молодая женщина, явно не скрывая своего интересного положения, а за ней охранники.
– Егор? – Она смотрит сначала на Громова, а затем на меня. – Тебя долго не было, поэтому, ты прости, но пришлось напрячь твою охрану, чтобы найти тебя. У нас осталось не так много времени.
Ее взгляд мечется между нами, а мне становится очень стыдно.
– Да. Прости, – он потирает затылок, – просто, дверь захлопнулась снаружи и…
– Доводчики сменим сегодня же, – кивает один из охранников.
– А надо было вчера! – рычит в ответ Егор Владимирович. Не глядя в мою сторону, обнимает женщину за плечи и мягко толкает ее к выходу. – Пойдем.
А я, как дура, упакованная в его пальто, остаюсь на месте и лишь провожаю их спины взглядом.
(История про Тима и Арину в книге «Заявление на увольнение»)

4.
Егор
– Где Тим? – спрашиваю Арину, жену своего друга. Она идет на шаг впереди меня, поглаживая огромный живот. А сам пытаюсь избавиться от оставленного позади наваждения в зеленом платье.
Ух! Как я перенервничал. Черт! Словно мне будет не тридцать восемь, а шестнадцать. Я в десятом классе, а передо мной сидит девочка, которая до умопомрачения нравится. Мне до безумия хочется поцеловать ее, но нельзя. Можно только смотреть. Смотреть, Громов! И не трогать своими лапами! Черт!
Стискиваю зубы от злости на самого себя. Придурок ты, Громов! Только напугал ее. Полапать тебе ее, видите ли, приспичило. Других баб нет, что ли?
– У него был серьезный звонок, – отвечает Арина. – У заказчика возникли какие-то срочные вопросы, поэтому сейчас я за него, – улыбается Тимирязева, пока мы идем по коридору.
– Черт! Прости, – останавливаюсь на полпути, – я забыл твое безалкогольное вино в погребе.
По правде говоря, мне там совсем не до ее вина было. Могу вернуться – ноги меня сами ведут обратно.
– Не страшно, – машет рукой женщина, – я как-то это переживу. Выпью сок. Тем более что у нас и правда мало времени до самолета. Егор, – она делает шаг, резко останавливается и разворачивается ко мне, – даже не вздумай портить девчонке жизнь.
– О чем ты? – делаю вид, будто не понимаю, что она имеет в виду.
– Я видела, как ты на нее смотрел. – Тимирязева смотрит в саму душу. – Она же совсем молоденькая. Если ты ее используешь, обидишь, то она разочаруется и больше никогда в жизни не поверит мужчине.
Так, стоп! Это она к моей совести взывает? Я сейчас не готов выслушивать ее моральную тираду.
– Ты проницательная женщина, Арина. Тимофею очень с тобой повезло, – перевожу разговор в другое русло.
– Да. Только это мне повезло, что я его встретила. Если бы не он, то я так бы и жила одна с Иваном. Я понимаю, что не настолько близкий друг для тебя, тем не менее скажу: не порть девушке жизнь и молодость. Поверь, я знаю, о чем говорю.
– Я тебя услышал.
Все-таки, как у этих баб так получается? Ты еще даже и подумать не успел, а они уже все знают.
– Я рада, – снова улыбается она.
– Кстати, как там Ваня? – Открываю дверь кабинета своего директора и пропускаю Арину вперед. Возле окна стоит Тим и, жестикулируя руками, что-то объясняет по телефону.
– Ваня, как Ваня. – Женщина бочком присаживается на диван. – В начале октября на неделю летали в Черногорию к свекрам. Он там так разленился, что теперь за книжку взяться не хочет.
Я смотрю на ее уже достаточно большой живот и не понимаю, как женщины вот с этим ходят. Это же, наверное, ужас как неудобно.
– Понятно. – Ухмыляюсь и вспоминаю себя. – Это нормально в его возрасте. Я тоже не особо любил школу.
– Кстати, хочу сделать тебе комплимент. Мне очень понравился дизайн помещения. Все сделано тонко и со вкусом.
– Спасибо, конечно, но это заслуга дизайнера. А вот ремонт делали как раз ваши архаровцы.
Ее замечание напоминает мне, что надо проверить информацию по Крыловой. Разобраться наконец-то с дизайн-проектом клуба. И если ее слова окажутся правдой, надо найти того урода, который вместо нее получил бабки…
Утро.
Опираюсь рукой о черную раковину и смотрю на свое отражение в зеркале. Ну и вид у меня, как у пещерного человека. Рожа помятая. Глаза воспаленные. А перегар такой, что мух можно сбивать на лету. Сам себе противен. Отодвигаю стеклянную дверь и залезаю в душевую. Открываю холодную воду – контрастный душ бодрит. Затем чищу зубы и вытираю лицо. Стираю с запотевшего зеркала конденсат и вижу уже кого-то более-менее похожего на гомо сапиенс (человек разумный). Оборачиваю вокруг бедер белое полотенце и выхожу из ванной.
Осталось только позавтракать, и можно собираться в офис.
Пока достаю из холодильника кефир и наливаю его в стакан, телефон настойчиво вибрирует на столе, добиваясь ответа. Олег. Ну что там еще?
– Да! – рявкаю в трубку.
– Алло! Егор Владимирович, доброе утро! – раздается бодрый голос на том конце.
– Короче, Олег, – подгоняю к сути своего безопасника.
– У меня две новости, шеф. Первая: по Крыловой все чисто; вторая: ее везут в полицию.
– Ты серьезно? – Мои брови ползут вверх, и я чуть не захлебываюсь кефиром. – Откуда знаешь?
– Она Валерии позвонила и предупредила, что, возможно, не выйдет на работу. Что прикажете, вытаскивать ее или пускай сама разбирается?
– В каком она отделении? – Я сажусь на стул и, откинув голову назад, устало тру глаза.
– На Соколово-Мещерской.
– Это в Куркино, что ли? – Делаю глоток и с грохотом отставляю стакан в сторону.
– Да.
– Ты далеко от моего дома? – Провожу пятерней по волосам.
– Минут двадцать, если без пробок.
– Хорошо. Подъезжай. Вместе поедем. Надо помочь этой несчастной.
Помочь вставить мозги и сотворить правосудие. Как будто у меня дел поважнее нет.
Поднимаюсь со стула и подхожу к панорамному окну. Упираюсь лбом в холодное стекло и пытаюсь понять истинные мотивы своих действий. Я точно знаю, что это не совесть и не благие намерения. Зацепила меня девчонка. Зацепила и не отпускает. Будто клешнями держит.
Спустя час я сижу за столом в кабинете участкового. Справа от меня зареванная Анна, а через два стула от нее – старая цыганка в длинной красочной юбке, обшарпанной дубленке и с платком на голове.
Пухлый сотрудник полиции громко сербает чай из алюминиевого подстаканника, затем медленно отставляет его в сторону. От кипятка его щеки становятся еще розовее.
– Зачем же вы, девушка, в драку полезли? – задумчиво спрашивает участковый, глядя на лист бумаги в своих руках.
– Я не лезла в драку, а защищалась. Это разные вещи, – практически выкрикивает Анна, но смотреть в мою сторону даже не решается.
Вот дура шальная!
– А гражданка Жемчужная утверждает, что это вы набросились на нее, – говорит мужчина и снова громко хлюпает чаем. От этого противного звука хочется заткнуть уши.
– Я всего лишь словила ее за руку, когда она вытаскивала кошелек из сумки той девушки, которая сейчас сидит за дверью, – продолжает защищаться Анна. Вид у нее жалкий: шапка съехала набекрень, тушь размазалась по лицу, а нос покраснел и вспух. Видимо, плакала.
Цыганка начинает что-то кричать на своем и махать руками.
– Там полная маршрутка свидетелей. Вы бы их опросили, – чуть не плачет Крылова.
Меня начинает выбешивать вся эта ситуация. Конечно, получить моральный нагоняй этой заразе полезно. Но бросать ее под жесткий пресс я не позволю.
–Тихо! – Участковый бьет ладонью по столу. – Иначе обеих закрою на пятнадцать суток.
Я смиряю взглядом раздухарившуюся Анну, и она притихает.
– Товарищ участковый, – я поднимаюсь со стула и незаметно кладу ему в папку белый конверт, – разберитесь в этом деле. А со своей племянницей я решу вопрос сам.
– Конечно, господин Громов. Во всем разберемся. – Взгляд правоохранителя явно веселеет, он чиркает шариковой ручкой пропуск и протягивает его мне. – А виноватых накажем по всей строгости закона, – добавляет он и бросает взгляд на недовольную цыганку.
Я подхожу к Крыловой и, поднимая ее за рукав, чуть ли не за шкирку вывожу в коридор. Молча выходим на улицу и садимся в машину.
– Ты чем, мать твою, думала? – спрашиваю я, поворачиваясь к этой ходячей катастрофе. – Или тебе вообще думать нечем? Ты понимаешь, что я из-за твоей дурацкой выходки лишился денег?
– Я вас не просила, – шипит она в ответ и поправляет шапку. – И деньги у вас явно не последние.
Я не маньяк, но сейчас мне явно хочется придушить эту… Крылову. Медленно так, с фантазией. Возможно, конечно, сначала трахнуть, а потом уже придушить.
– Да, не просила. Но если бы не я, то ты бы сидела в вонючем обезьяннике, – рычу я, из последних сил сдерживая ярость.
– Можете высчитать эти деньги из той суммы, которую вы мне должны, – дерзит в ответ Анна со взглядом обиженной королевы.
Нет, я скоро чокнусь с этой кареглазой аварией.
– Значит так… – Я беру ее за ворот пуховика, разворачиваю к себе и вдруг тону в этой темной бездне. Но возвращаю самообладание: – Это последний раз, когда я трачу свое время на ерунду.
Я говорю вроде бы строго, а сам чувствую, как меня уносит куда-то далеко.
– Я постараюсь, – выдает она, глядя на меня с вызовом.
Я на несколько секунд замираю, затем отпускаю Анну и хлопаю водителя по плечу:
– Закинь сначала эту, – киваю в сторону девицы, – в клуб, а потом меня в офис.
– Я вам не «эта» и не «та», Егор Владимирович! – Она недовольно складывает руки на груди. – У меня вообще-то имя есть. И если вы не забыли, меня зовут Аня.
– Я помню, – отвечаю я уже более спокойно и стараюсь даже не смотреть в ее сторону.

5.
Анна
Я сажусь в машину и посильнее закусываю щеки, чтобы сдержать рвущуюся изнутри дурацкую улыбку. Благодарность и счастливый трепет – это именно те эмоции, которые берут верх над моим разумом. Ему не все равно. Господи, ему не все равно на меня. Он лично приехал спасать меня. Хотя мог бы отправить для этого кого-то другого. Хотелось от всей души поблагодарить его. И когда мы шли по коридору, и когда выходили из участка. Даже сейчас, в машине, очень хочу, но не успеваю, потому что Громов открывает рот, и из него на меня начинает литься гадость.
Да кто ему, вообще, дал право так себя со мной вести?! А еще он не называет меня по имени, будто я не человек, а так какое-то дешевое приложение, представитель низшей касты. Хотя он и понятия не имеет, кто мои родители.
По дороге на работу в моей голове мысли крутятся словно кабинки колеса обозрения. Я ругаю то себя, то Громова, то эту гадину цыганку. Вот на кой мне нужен был тот кошелек? Это же не у меня его вытаскивали. Сидела бы себе тихонько, как остальные пассажиры, и проблем было бы меньше. Борец за справедливость, блин! Ладно, вдохнула – выдохнула. Надо выключать режим «медленно звереющая Аня».
Автомобиль заезжает на территорию клуба. Я не жду, когда мне откроют дверь, открываю ее сама и выхожу на улицу.
– Анна, – Громов смеряет меня строгим взглядом, – повторяю второй и последний раз: пожалуйста, без происшествий! Еще раз вытаскивать твою задницу я сегодня не готов.
Я ничего не отвечаю. Просто разворачиваюсь и гордо иду к черному входу. А что мне остается делать?
На работе целый день слышу, как по углам перешептываются девочки, бросая косые взгляды в мою сторону. На удивление одна Валя ведет себя спокойно и миролюбиво, время от времени разгоняя этих сплетниц.
– Ты не обращай внимания, – говорит она, продолжая заниматься работой. Ставит корзину с бельем перед сушильной машиной.
– Я стараюсь, – отвечаю я и заливаю жидкий порошок.
– Они просто завидуют. – Она начинает забрасывать постельное белье в барабан.
– Чему мне завидовать? – Выбираю режим и нажимаю кнопку «старт».
– Тому, что ты новенькая, а к тебе сразу столько внимания, – говорит Валентина, отставляет корзину и помогает мне складывать простыни. – Вон, даже Егор Владимирович лично на работу возит.
– Как будто я этого хочу, – бурчу я в ответ, заставляя в первую очередь себя в это поверить.
– А ты не хочешь? – спрашивает она с хитрой улыбкой.
– Нет! Оно как-то само получается…
– Понятно. Везучая, значит, – хихикает Валентина. Надо же, я впервые вижу ее в таком игривом настроении.
– О, «везучая» – не то слово. Прям уж не знаю, куда везение свое деть. Может, на рынок отнести и продать?
По сарказму, Аня – пять.
– Везучая. – Валя снова смеется. – Ты лучше скажи, на корпоратив собираешься или нет?
– Не думала еще.
А когда мне было думать. Я сегодня, вообще, в горотделе чалилась.
– Тут и думать нечего! – Она махнула рукой. – В этом году нам заказывают банкет в самом центре города. Идут все: бар, кухня, официанты и мы. Даже Валерия Андреевна будет с нами в этот раз.
– А на прошлом корпоративе ее что, не было?
– Нет.
– А Громов? – спрашиваю и тут же осекаюсь.
– Его тоже не было, – мотает головой Валя. – Егор Владимирович не спускается к нам, простым смертным, со своего божественного Олимпа. А ты почему интересуешься? – спрашивает она и хитро смотрит на меня.
– Так… Просто… – отвечаю я и стараюсь не встречаться с ней взглядом.
– Не бывает так просто… – Девушка тут же замолкает, слыша, что в прачечную заходят другие горничные. Говорит полутоном и берет следующую простынь: – Ладно, потом…
Мои рабочие дни неслись галопом, поэтому «потом» наступило очень быстро. Двадцать пятое декабря в календаре, а по факту – день нашего корпоратива.
В одном из лучших ресторанов столицы, между столов, накрытых белоснежными скатертями, суетливо бегают официанты. На столах благоухают деликатесы и различные заморские яства. Хлопают пробки от шампанского. В центре зала со своего места поднимается Валерия Андреевна в обтягивающем серебристом платье и демонстративно стучит кончиком ножа по хрустальной ножке бокала, который держит в руке. И взгляды окружающих тут же, как по команде, устремляются в ее сторону. Когда шум наконец-то стихает и коллектив замолкает, наша предводительница берет слово:
– Уважаемые коллеги! Сегодня я рада видеть всех вас на нашем празднике в канун Нового года. Желаю, чтобы в следующем году… – Она не успевает договорить, как ее перебивает мужской голос:
– …начальство о вас не забывало!
Я оборачиваюсь, почувствовав его взгляд. От него мне становится жарко, хотя в зале работают кондиционеры. Нас разделяют несколько метров и с десяток гостей, а кажется, что расстояния между нами вообще нет. Я впервые вижу Громова после того случая в полиции. Сегодня он, как обычно, неотразим.
– А еще ценило и поощряло ваши труды! – добавляет Егор Владимирович, подходит к Валерии и передает ей стопку белых конвертов.
– Это что? – Директриса непонимающе хлопает ресницами так часто, словно готовится взлететь на них.
– Подарок от Деда Мороза, – улыбается мужчина. – Это премии. Будьте так добры, раздайте их коллегам.
Зал разрывается аплодисментами и довольными выкриками сотрудников, а я медленно сползаю по стулу, желая оказаться где-то под столом.
– Это настоящее новогоднее чудо! – выкрикивает Валерия, расплывается в довольной улыбке и, отсалютовав бокалом в воздухе, отпивает его содержимое. – Я, честно говоря, не ожидала вас здесь увидеть, Егор Владимирович. – Она делает жест официанту, и тут же рядом с ней появляется стул и тарелка с чистыми приборами. Затем, указывая на пустующее место, приглашает мужчину присоединиться: – Присаживайтесь.
– Благодарю! – отвечает Громов. – Не хочу отнимать ваши лавры. Я, так сказать, поближе к народу.
Громов проходит вдоль столов, не замечая жаждущих его внимания коллег, и останавливается в самом конце, перед столом, за которым сижу я, Валя и Виталик.
– Надеюсь, я вам не помешаю? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, нагло садится напротив.
– Интересно, а если я скажу, что помешаете, это вас остановит? – спрашиваю я, наверное, от обиды, и тут же прикусываю язык. Вот только на что я обижаюсь? Уже сама себя не понимаю.
Он на секунду задумывается, затем отвечает:
– Нет!
– Ну что вы?! Это честь для нас. Правда, Аня? – говорит Валя и наступает шпилькой мне на ногу.
– Угу. Правда, Валя. – Выдавливаю из себя что-то похожее на милую улыбку, делая вид, будто совсем не заинтересована в беседе.
– Аня, почему ты ничего не ешь? – шепчет мне на ухо Валя.
– Что-то не хочется, – говорю я, а мысленно добавляю: «При виде Громова мне вообще кусок в горло не лезет».
Да и самой Вале, заметно, тоже неудобно перед ним. Я же вижу, как она боится выпить лишний бокал шампанского или взять неподходящий прибор. Зачем он только сел за наш столик?! Хотя, кажется, конкретно Егора Владимировича ничего не смущает. Метет с тарелки все, что ему подносят официанты. Такому аппетиту только позавидовать можно. Он сегодня правильный – не пьет. Видимо, боится испортить имидж перед сотрудниками.
– Аня, может, потанцуем? – спрашивает меня Виталик и, поднимаясь со стула, протягивает мне руку.
Да я готова хоть краковяк плясать до упаду, лишь бы не сидеть перед этим жующим индюком, к которому время от времени бегает Валерия, и они о чем-то перешептываются.
– С удовольствием, – улыбаюсь я су-шефу, поправляю свое бежевое платье и следую за ним на танцпол.
Пока я танцевала с Виталиком, Громов куда-то исчез. Медленная песня закончилась и начались зажигательные танцы. Музыка гремела так, что трудно было услышать собственный голос. Басы вибрировали в желудке и гулко отдавались в районе груди, а дружный коллектив пустился в пляс.
Только мне почему-то не до веселья. Я торчу здесь уже третий час, а Громов не остается один ни на минуту. Вокруг него постоянно кто-то крутится, и в основном девушки. Вот Валерия, которая уже хорошо подшофе, заливисто смеется, эротично откинув голову назад и обнажая свои тридцать два. Оттопыривает задницу и смотрит через томно прикрытые глаза, выпучивает губы, принимает эффектные позы.
Боже, какой же он самоуверенный бабник! А я еще хотела его благодарить за мое спасение. Вот дура! Уже жалею, что пришла сюда.
Вернувшись к столику, забираю свою сумочку со спинки стула и направляюсь сквозь танцпол к выходу. Думаю, никто особо не расстроится, если я незаметно уйду с этого праздника жизни.
Когда обхожу круг танцующих людей в приглушенном свете, меня ловит мужская рука и заставляет обернуться.
– Это вы, – с гулким сердцем выдыхаю я и тут же чувствую, как мои ноги наливаются свинцом.
– Потанцуй со мной, Анна. – Мужчина тянет меня на себя.
– Вы знаете мое имя, Егор Владимирович? – спрашиваю я, а сама напрягаюсь и держу спину неестественно прямо.
– Тебе настолько неприятна моя компания? – спрашивает он, чувствуя мое напряжение.
– Ну что вы! – Пытаюсь улыбнуться, но получается криво.
Громов берет мою ладонь, при этом моя рука выглядит крошечной на его фоне. Второй рукой я едва касаюсь его плеча. Чувствую его пальцы на своей талии. И стоит мне глубоко вздохнуть, как его запах заполняет мои легкие.
– Вы сменили туалетную воду?
Испанский стыд! Нашла что спросить.
– Пришлось, – наигранно грустно отвечает он.
– Я думаю, это неоправданная жертва с вашей стороны, – говорю я, глядя поверх его плеча, и слышу улыбку в его голосе:
– Я не мог поступить иначе. – Его губы касаются моих волос, когда он говорит.
– Егор Владимирович, я хотела сказать спасибо за то, что выручили меня тогда, в участке. И извиниться за свою дерзость…
– Ну что ты, Аня, – он перебивает меня, – это я должен извиниться за несправедливость.
– О чем вы?
Обвожу взглядом танцующие пары рядом с нами и думаю о том, как мы с Егором смотримся со стороны.
– В ближайшее время я решу вопрос с твоим дизайн-проектом. Обещаю.
– Правда? – Я удивленно поднимаю на него глаза и моментально тону в горящем взгляде.
– Правда. – Его большой палец нежно гладит выступившую костяшку моей руки, посылая по телу приятную дрожь. – Это такая же правда, как и то, что я все время думаю о тебе, Аня, – напряженно говорит Громов.
Мне пришлось закусить губу, чтобы не начать дебильно улыбаться. Потому как умом я понимаю, что эта радость имеет далеко не материальную почву.
– А я думала, что вам не до меня, учитывая вашу бурную личную жизнь, – говорю я, опуская глаза.
В голове мелькают образы: блондинка в номере, брюнетка в положении, Валерия. О последней мне по секрету рассказала Валя. И это только те, о которых знаю я. Относительно брюнетки мне становится обидно. Как можно спать с чужой беременной женщиной? Ах… это ведь может быть и от него ребенок? С другой стороны, почему он это скрывает?
– Аня, посмотри на меня, – упрямо говорит Громов, заставляя поднять на него взгляд.
Музыка стихает. Танец подходит к концу. Но Егор не собирается выпускать меня.
– Отпустите! – Я грубо выдергиваю ладонь из его руки и замечаю, что мы становимся центром внимания. Громов хочет еще что-то сказать, но не решается. Он отступает в сторону, освобождая мне путь. – Всего хорошего, Егор Владимирович!
Я обхожу его и шагаю на выход. Вот нахал! Бабник! Дон Жуан недоделанный! Злюсь и дергаю ручку своей сумочки, пока жду гардеробщицу, которая куда-то отошла. Из мужского туалета, справа от гардероба, появляется хорошо подвыпивший Виталик.
– Ой, а ты что, уже уходишь? – спрашивает он.
– Да. Вот жду, когда кто-то подойдет и выдаст мне пальто. – Параллельно смотрю на экран телефона, ожидая подачи такси.
– Аня… – В его глазах появляется что-то нездоровое. Он делает два шага вперед и неожиданно всем весом сносит меня в вешалки, прижимая к стене.
– Что ты делаешь? – выкрикиваю я и пытаюсь его оттолкнуть, но это бесполезно. Сердце ухает от страха.
– Аня, – он тяжело дышит мне в лицо, а я пытаюсь увернуться, – я так давно хотел…
– О Боже! Виталик! Перестань! – Пульс колотится в висках, и мне становится по-настоящему страшно. – Нет!
Я с силой зажмуриваюсь и ползу вниз по стене, когда парень начинает тянуться ко мне губами.
– Девушка сказала «Нет!» – послышалось неподалеку. А далее происходит что-то невообразимое. Виталик отлетает от меня в противоположную сторону. Я открываю глаза и вижу Громова, он поднимает меня за предплечья.
– Егор Владимирович! – Я прижимаюсь к мужчине, обнимаю его и чувствую гладкую ткань пиджака под своей щекой. – Я… я… – от шока начинаю заикаться, – я так испугалась…
В ответ руки Громова на мгновенье прижимают меня к себе, а затем резко отталкивают.
– Ты, кажется, домой хотела. Мой водитель тебя отвезет. А ты, – он поднимает за шиворот Виталика, – езжай проспись!
Мой телефон раздается сигналом о том, что машина прибыла.
– Мое такси. – Показываю экран Егору.
– Вот и прекрасно! Специально для тебя. – Громов выталкивает парня из гардероба и берет меня за плечи. – Где твоя куртка?
– У меня пальто. Серое.
Мужчина начинает перебирать всю висящую на вешалках одежду.
– Это? – Показывает мне одно из них.
– Да, – киваю я.
Из туалета выходит женщина лет пятидесяти, поправляет большие очки и спрашивает:
– А что здесь, собственно, происходит?
– А собственно то, что вы должны находиться на рабочем месте, пока последний гость не покинет ваше заведение! – возмущенно говорит Громов, упаковывая меня в пальто, и выходит вместе со мной на улицу.
– А где ваша верхняя одежда? – спрашиваю я с надеждой на то, что Егор ее просто забыл.
– Я не еду. Тебя мой водитель отвезет, а потом вернется за мной.
Я разочарованно смотрю на мужчину. Ну да. Тут же остается Валерия Андреевна. Куда он без нее.
Спустя несколько минут появляется автомобиль. Егор помогает мне сесть на заднее сиденье и закрывает дверь.

6.
Егор
Я сижу на кушетке в кабинете заведующего психиатрическим отделением номер три, а по совместительству моего старого армейского друга.
– Сань, ты же врач. И я пришел к тебе как к специалисту. Ты людям мозги лечишь. Вот и мою голову подлечи.
Упираюсь спиной в стену, окрашенную в небесно-голубой цвет, и складываю руки на груди.
– Я психиатр! Психиатр! А это, – он очерчивает круг в воздухе, – психиатрическая лечебница для душевно больных людей. Тебе не ко мне. Тебе к психологу надо. – Он нервно шарит в кармане своего белого халата и достает пачку сигарет. – Все, чем я могу тебе помочь, так это выписать успокоительное.
– Да не поможет мне твое успокоительное. Ты не понимаешь! В последнее время я как умом тронутый. У меня столько планов было, проектов, которые надо реализовать. Но все это покатилось псу под хвост, стоило мне познакомиться с этой малолетней за… девчонкой. Она мне все мозги перекрутила. Все извилины заплела. – Я вынимаю свои сигареты. – Вместо того чтобы расслабиться после работы с какой-нибудь девицей, я о ней все время думаю. Я трахаться нормально не могу, у меня она все время перед глазами стоит.
Александр отодвигает в сторону стоящий на подоконнике вазон и приоткрывает окно. В кабинет врывается свежий морозный воздух, перебивая собой запах больницы.
– Саш, скажи честно, я превращаюсь в придурка?
– Мне бы твои проблемы, – снисходительно говорит он, глядя на меня, затем, тяжело вздохнув, достает пепельницу. – Я не понимаю, почему ты из этого трагедию делаешь. Хочешь барышню – бери. Не хочешь – не бери.
– Да в том то и дело, что не могу. Ей двадцать один. Я ей в отцы гожусь.
А еще я пообещал одной беременной даме, что не обижу ее, думаю про себя.
– Ну тогда попробуй пообщаться с ней без секса.
– Как это?
– Понаблюдай, послушай, присмотрись к ней. Может, все не так радужно, как ты себе придумал, и там вообще не за чем гнаться.
– Думаешь, поможет? – Я подкуриваю сигарету и выдыхаю облако серого дыма в окно.
– Александр Иванович, – в кабинет без стука влетает молоденькая медсестра. Обводит глазами кабинет, останавливается взглядом на мне и ойкает.
– У тебя что-то срочное? – рявкает ей Сапрыкин.
– Тут… ай… я потом… – Выскакивает обратно и закрывает за собой дверь.
– Дурдом в дурдоме, – устало констатирует друг. – У тебя раньше какие отношения с женщинами были?
– Я с ними спал. А когда надоедали – прощался. – Гипнотизирую тлеющую между пальцев сигарету.
– И так по кругу. – Он тушит окурок о пепельницу. – Тебе надо сломать алгоритм.
– Думаешь? А если я не разочаруюсь? Вдруг мне, наоборот, понравится?
– Ну тогда ты, батенька, попал на коктейль из нейрохимических веществ: тестостерона, дофамина, норадреналина с серотонином и окситоцина.
– Можно по-человечески?
– А по-человечески – влюбился, вляпался, втюрился. Выбирай, что больше нравится.
– Может, это начался этот… как его… кризис среднего возраста?
– Возможно, кто его знает… Ты, главное, не зацикливайся. Отпусти ситуацию, и оно как-то само все встанет на свои места.
***
Когда автомобиль с Анной скрывается за поворотом, я достаю из кармана телефон и набираю своего начальника охраны.
– Ну что, нашли Щеглова?
– Да, Егор Владимирович. Он только что приземлился. Вот как раз встречаем.
– Хорошо. Проводите его домой. Я скоро подъеду.
– Понял. Будем ждать.
Я отключаю звонок и возвращаюсь в ресторан, забрать пальто.
В нашем мире опыт приходит двумя путями. Первый – через разум. Второй – через боль. Лучше, когда это сценарий первого варианта. Но дураки вляпываются во второй.
– Ну что, гнида хитрожопая, думал, что самый умный? Всех сделал, – Выдыхаю сигаретный дым прямо ему в лицо. – Бабки где?
– Все на карточке. – Щеглов рыдает, сидя на полу в одних трусах, в собственной луже.
– А врать дяде Егору, Алешенька, нехорошо. – Качаю головой и присаживаюсь перед ним на стул. – Мы проверили. Ты их практически сразу же вывел. Так где деньги?
Моя охрана куражится, и в огромную плазму, висящую на стене, летит ноутбук моего бывшего сотрудника.
– Не надо, – кричит Щеглов, зажмуриваясь. – Я все отдам. Там коробка из-под обуви. В спальне. В шкафу.
– Так бы сразу. – Киваю ребятам и слышу, как в спальне снова бьется очередное чудо техники. – Мне пересчитывать?
– Там не все, – подвывает он, – я взял оттуда немного.
– Ясное дело, – зло хмыкаю я. – Будем считать, что ты взял их у меня в долг. С процентами. Сейчас напишешь расписку, а сумму укажешь в десять раз больше, чем та, которой не хватает, или…
– Я напишу, – вскрикивает этот сопляк, – напишу, только прекратите.
Олег подает ему ручку, бумагу и паспорт.
– Вот и чудно, – улыбаюсь ему. – Завтра с утра ты приведешь себя в порядок и придешь ко мне в офис. А если сам не придешь, то тебя приведут.
– Зачем? – вздрагивает он.
– Будешь извиняться и каяться перед маленькой девочкой, на которой решил нажиться.
Олег проверяет расписку и согласно кивает.
– Ну тогда до скорой встречи, Алешенька! – Я хлопаю его по плечу и встаю со стула.
Мы с Олегом первыми выходим из квартиры. У него в руках коробка с деньгами, ребята идут следом.
– Не слишком ли мы с ним жестко?
– Мы с ним справедливо. Никогда нельзя сомневаться в своих поступках. Ибо сомнения породят хаос и приведут тебя к гибели.
***
Анна
Чертыхаясь, тянусь под подушку и достаю вибрирующий телефон. И отвечаю, даже не открывая глаз:
– Алло!
– Аня! Привет, дочь! – слышу мамин щебечущий голос.
– Доброе утро, мама. – Растираю сонные глаза и ползу по подушкам вверх. – Ты, как обычно, с утра пораньше?
– Ну ты же не звонишь. И все время занята. – В ее голосе слышится укор. – Вот и решила набрать тебя пораньше.
– Неправда. Я регулярно звоню бабушке.
– Как твои дела, дочь?
– Прекрасно. У вас как?
– Тоже неплохо. Вот, Мишаня на праздники приезжает, – заводит свою пластинку мать, вспоминая про любимого пасынка.
– Рада за вас, – отвечаю безразлично.
– Ты домой не собираешься?
– Пока что нет. Я буду работать на праздники.
– Ты очень много работаешь. Тебе надо заниматься учебой и побольше отдыхать.
– Мам, я сама разберусь, что мне делать. Как там твой бизнес? – перепрыгиваю на другую тему.
– Расширяемся. Папа с новым помещением подсобил. Ремонт там начали. К весне надо персонал нанимать. Ань, тут папа волнуется, что ты деньги с карты не снимаешь. Он ее пополняет каждый месяц.
– Передай ему спасибо за заботу. Но мне хватает своих.
– Как знаешь. Ань, вот еще что, Михаил после Нового года хочет в столицу съездить. Ну и мы решили с ним мотнуть. Тебя заодно проведаем. Ты же у нас редкий гость. Папа уже и гостиницу забронировал.
– Рада за папу. И за всех вас. А в частности за Мишаню.
– Анюта, может, хватить злиться? Столько времени уже прошло, воды утекло. А ты все дуешься. Сколько можно?
Она понимает, что мне неприятна эта тема, но каждый раз начинает ее по новой.
– Мам, у тебя все?
– Все, – сдается мать.
– Тогда с наступающими вас! Бабушку поцелуй от меня.
– Так быстро? Ну ладно.
– Мне пора на работу собираться. Извини. Еще раз с наступающим! – Я отключаю вызов и откидываюсь на подушки.
Что я за человек, если так безбожно вру собственной матери?! Мне не надо сегодня на работу. У меня выходной. Но слушать ее причитания по поводу наших взаимоотношений нет ни сил, ни желания. Особенно когда она вспоминает про этого гада, имя которого я просто на дух не переношу… Мишаня… Тьфу!
Сегодняшнее утро не самое паршивое в моей жизни, но все равно стабильно хреновое. Хотя стабильность это не так плохо в нашем мире. Сложно мыслить радужно под конец года. Видимо, лимит оптимизма был превышен в уходящем году, и я исчерпала все запасы.
Потягиваюсь на кровати и слышу настойчивый стук в дверь. Звонок уже год как не работает. Странно. Неужели хозяйка за деньгами пришла? Мы с ней на третье число договаривались. И она, как правило, звонит перед приходом.
Опускаю ноги на пол. Наощупь нахожу мягкие тапочки и заворачиваюсь в теплый халат. Тихо выхожу в маленький коридор и прислоняюсь к двери. Сквозь глазок вижу одного из охранников Громова. Открываю дверь, но оставляю ее на цепочке.
– Здравствуйте! – говорит мне, кажется, Олег.
– Доброе утро. – Кутаюсь поплотнее в халат.
– Анна Викторовна, собирайтесь, вас ждут в офисе.
Я не сразу соображаю в каком.
– Что-то случилось? – уточняю на всякий случай.
– Там все узнаете. Собирайтесь. Я буду ждать вас внизу. – Он разворачивается и шагает к лестнице.
– Хорошо.
Провожаю взглядом его широкую спину и, закрыв дверь, бегу в ванную. Быстро умываюсь, чищу зубы и привожу себя в порядок. Собираю волосы в пучок. Надеваю джинсы и широкий теплый свитер. Если верить прогнозу погоды, то сегодня будет настоящая снежная буря. Делаю глоток вчерашнего холодного чая и спешу на улицу, где меня ждет автомобиль Громова.
Дорога до центра в час пик стабильно загружена. Еще одна стабильность. Плюс один в мою копилку.
Раскланявшись каждому светофору, мы все же добрались до пункта назначения.
На входе в «Скайсити» нас встречает все та же мадам, что и в прошлый раз.
– Доброе утро! – говорит она, останавливая меня перед металлической рамкой. – Девушка, а вы куда?
– Она к Егору Владимировичу, – вместо меня отвечает Олег за моей спиной.
– Вам назначено? – Она переводит взгляд с мужчины на меня и берет в руки планшет.
– Это по личному вопросу, – отвечает мужчина и подталкивает меня вперед.
– Я маску забыла, – оборачиваюсь я и тихо говорю ему.
– Забей, —отвечает он так же тихо.
Пока нас поднимает стеклянная капсула, я перебираю в голове все возможные причины, почему меня могли вызвать, самая приличная из которых – мое увольнение. Хотя для этого необязательно тащить меня сюда через весь город.
Слышу сигнал. Капсула останавливается где-то на верхнем этаже, и прозрачная дверь отъезжает в сторону, выпуская нас в просторный белый холл.
И тут кругом мрамор. Как в музее.
– Доброе утро! – лучезарно улыбается блондинистая девушка за стойкой.
– Доброе, – отвечаю я и прохожу мимо нее, следуя за Олегом, который молча шагает вперед.
Девушка тут же догоняет нас на высоченных каблуках.
– Вы к Егору Владимировичу? К нему нельзя! Он сейчас занят.
– Егор Владимирович ждет нас! – бросает ей мужчина с недовольным взглядом. – Отойдешь? Или подвинуть?
Блондинка, видимо, понимает, что она далеко не суперженщина, и освобождает нам дорогу.
Ну что ж, удачи мне.
Стучусь. Слышу одобрительное: «Войдите!» Осторожно открываю дверь и переступаю через порог. За столом в просторном светлом помещении сидит Громов. Я на несколько секунд восторженно замираю, рассматривая его. Это словно какая-то эстетика из журнала «Форбс».
– Ну наконец-то! Мы вас уже заждались, Анна Викторовна, – громко произносит он и скользит по мне внимательным взглядом. – Проходите. Присаживайтесь. – Он указывает на пустой стул, рядом с которым сидит мужчина в очках, а перед ним на столе обувная коробка.
Я чувствую себя скверно, вот-вот начну паниковать, но все же исполняю. Иду, словно на каком-то поводке.
– До-до-доброе утро! – заикаясь, здоровается со мной тот самый мужчина в очках.
– Доброе. – Я подхожу к столу, не решаясь снять верхнюю одежду, расстегиваю молнию на куртке и присаживаюсь на соседний стул.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70630159?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.