Главная страница | Русское фэнтези | Идея

Идея
Элис Нэй
Долина Идей, Перевал Воображения, Море Критики – какие еще локации встретятся на пути у писателя?Творцы умеют открывать и закрывать двери в другие миры, но есть та, которая может вызвать трудности – она ведет в наши самые глубокие воспоминания. Справится ли герой со своими идеями, которые перевернут его жизнь раз и навсегда? И как не потерять их, а главное, как не потерять самого себя? У мечты есть свойство сбываться, но цена этого может быть слишком высока…

Элис Нэй
Идея

Глава 1

Прежде, чем войти, подумай: нужен ли ты здесь.
Волнение плелось по коже, словно паутина, искусно переплетая каждую клеточку внутри.
Тело будто стало тяжелее обычного в несколько раз. Виски пульсировали, а мысли разбегались, словно крохотные точки белого шума.

Он сделал глубокий вдох.
Медленный выдох.

Подняв взгляд, увидел до боли знакомую картину: перед глазами красовалась старая детская площадка, которой ребята со всего двора радовались, в тот день, когда ее только установили. Но она больше не пестрит яркими цветами и кажется совсем крошечной. Турник, на который Кир не мог взобраться без чьей–либо помощи в детстве, выглядела так, будто его принесли из страны гномов. Некогда полная песочница перевернута и лежала, словно мертвый кит, выброшенный на берег океана. Яблоня, которая раньше казалась самым высоким деревом на планете, оказалась чуть выше моего собственного роста.
Он любил это место всем сердцем. Здесь прошло его детство. Здесь он нашел своих друзей и своих врагов. Здесь он обрел свою первую любовь и свое первое разочарование в ней. Кир рос на этой улице, отчаянно вбирая в себя, что такое хорошо, а что такое плохо. Как ни странно, но здесь он обрел и потерял свою мечту.
Пытаясь отогнать воспоминания прочь, достал пачку сигарет и зажигалку. Кресало дало несколько искр, после чего появился огонь. Подкурив, он глубоко затянулся и присел на скамейку, которая по годам не уступала ему в возрасте. Подумать только, курит у своего дома, не озираясь, чтобы никто не увидел и не настучал родителям.
Время шло, сигарета тлела, а прохладный августовский ветер задувал за шиворот, будто прогоняя гостя из прошлого прочь.
Докурив, затушил окурок и порядочно выбросил его в мусорное ведро, что стояло у скамейки. Нервно поправляя волосы, Кир взглянул на часы: 08:12. Он проверил содержимое кармана – все на месте. Можно идти.

Он готов.

Разум еще улавливал шум от остатков алкоголя в крови.
Минуя четыре подъезда, подошел к своему. Удивительно, даже скамейка стоит та же, на которой они с друзьями так часто любили играть в «Семью» или «Дурака».
Железная дверь подъезда открыта, домофон сломан. А Кир помнит, как бегал на улицу, когда его только установили, чтобы набрать номер своей квартиры и услышать голос мамы, которая ему подыгрывала:
– Кто там?
– Это я! – чуть ли не с визгом от радости отвечал озорной мальчишка.
Тогда это казалось каким–то волшебством, настоящий телефон на двери! Еще и замок открывает! Чудеса!
Выкурив еще одну сигарету, он тянул время. Будто сам себя отговаривал от намерений. Шагнув за порог подъезда, ощутил холодок, пробежавший по спине.
«Спокойно. Сейчас не твое время бояться.» – Разнесся внутренний голос в его мыслях. Рука, будто в подтверждение своих рассуждений, потянулась в карман ветровки и пальцы коснулись холодной стали.

Уверенные шаги вперед.

Пролетел на три этажа выше. Между ним и его целью всего два этажа.

Глухие шаги эхом раздавались по всему подъезду. Чем ближе Кир подбирался к месту, тем громче был слышен гул голосов, доносящихся вперемешку с музыкой.
Он точно знал, откуда идет звук. И шел на него, словно выдрессированная кобра под вибрации флейты. Проходя мимо квартир, воспоминания рисовали в голове образы жителей. Он помнил все имена, повадки и даже голоса. Живут ли эти люди до сих пор здесь? И бьются ли еще их сердца?

Между ним и целью всего две двери.

Первая – железная, дверь тамбура. На ней плакат, который они с отцом когда–то наклеили вместе. На пожелтевшей бумаге нарисована мультяшная утка, а ниже жирным шрифтом написано: «Прежде, чем войти – подумай, нужен ли ты здесь».
Открыл дверь и она предательски громко издала противный скрип.

Между ним и целью одна дверь.

Ее номер «34». Звонок, как всегда, не работает. Правая рука сжалась в кулак и раздался нервный стук, что эхом пронесся по всем этажам.
Удивительно, но Кира услышали с первой попытки. Музыка притихла, он слышал звук приближающихся шагов.
– Кто там? – раздалось по ту сторону двери. Этот противный голос он узнал сразу. Неприятные ощущения пробежали морозцем по коже.
– Ир, это я.
– Кто – я?!
– Кирилл.
– Ох, ты ж, ё–моё! – прокуренный голос звучал испуганно, но я не разделял этого чувства. Женщина по ту сторону двери замешкалась и не спешила открывать.

Между ним и целью всего три оборота ключа в замке.

Два оборота.
Один оборот.

И вот уже их разделяла неприятная женщина с облезлым маникюром.
– М–малыш! Привет! – она растерянно распростерла руки для объятий, в которые гость не спешил попадать. – Сколько лет, сколько зим! А как вырос–то! – Саша! Саш! Кирюша приехал!
Он не понимал, отчего его мутило больше: от запаха, разящего в квартире, или ненавистного «малыш». Он готов был поклясться себе, что если бы у слов было материальное обличье, то каким бы громоздким не было «малыш», он бы скормил его этой женщине всухомятку, словно старый сухарь.
Тем временем, Ира не унималась и вела себя так, словно она примерная гостеприимная хозяйка. Но Кир знал, что это не ее дом. Он знал, что она здесь чужая. Он помнил, что она разрушила его детство.
– Снимай ботинки, проходи! Будь, как дома! – она протянула руки к ветровке и гость отпрянул на пару шагов назад.
– Я ненадолго, – сухо выпалил он, натянув улыбку. Верхнюю одежду не буду снимать.

Между ним и целью несколько метров.

Квартира превратилась в свалку. Не чувствовалось уюта, чистоты, не было запаха свежей выпечки. Вокруг разруха, пустые бутылки, а под ногами лежало подобие яркого ковра, рисунок которого теперь можно было рассмотреть с трудом, но память прекрасно дорисовывала запятнанные орнаменты.
Однокомнатное помещение обставлено так же, как раньше. Кир прошел на кухню. Там за столом сидели, с первого взгляда, трое одинаковых мужчин. Все они с опухшими лицами, грубыми хриплыми басами и пожелтевшими от никотина пальцами. Однако, глаза одного из них все еще ярко–голубые. Знакомые. И, к сожалению, родные.
– Санек, – сказал один из мужиков, – Эт кто такой?
Мужчина с голубыми глазами не поднимая взгляда, крутил спичечный коробок в руках и ответил:
– Сын мой.
После этих слов, Кир настолько сильно стиснул зубы, что ему казалось их скрип слышен за несколько километров.
– Эт который из троих–то? – не унимался его друг.
– Младший, – сухо прыснул отец и допил остатки алкоголя со дна прозрачной кружки. А потом добавил, – Творческий который.
Произнося последнюю фразу, отец покрутил пальцем у виска. Этот жест лишил Кира последней капли сомнения.
«Ты все делаешь правильно!» – раздался внутренний голос.
Его уверенность начала нарастать внутри тела в геометрической прогрессии. Мягко, он произнес:
– Присяду?
– Валяй, раз уж пришел, – ответил отец и протянул сыну пачку дешевых сигарет, – Будешь?
Тот молча вытянул одну и положил ее за ухо.
Отец же, пустил дым в его сторону:
– Чего надо?
Кир на несколько секунд отвел взгляд на окно. Память начала рисовать перед глазами обрывки прошлого, но ему удалось переключиться, не наделав глупостей раньше времени. Затем окинул немым вопросом товарищей на кухне, как бы намекнув на то, что хотел бы побыть с отцом наедине. Однако, эти двое и усом не повели.
– Вы не могли бы оставить нас на некоторое время? – вежливо спросил Кир, – Я хотел бы поговорить с отцом наедине.
Они переглянулись, а выражение лиц стало таким, будто их оскорбили.
– Эт че это? Мы с Саньком знаешь какие кореша! Да мы все про него знаем!
– Прям–таки все? – не скрывая иронии,произнес сын, – Бать, ты им прям все–все рассказываешь?
«Все–все» он настолько смачно выделил интонацией, что от злости на лбу отца можно было пересчитать все вены. В разговор встряла Ира:
– Кирюша, что–то мне не нравится, как ты себя ведешь!
– Цыц! – отрезал отец, – Не встревай!
Женщина вышла из кухни, закрыв за собой дверь, разделяющую два небольших пространства и каждый ее шаг отзывался скрипом старого деревянного пола под грязными коврами.
Рядом с рукой Кира прополз жирный рыжий таракан. Боязнь насекомых преследовала его всю жизнь. А этот паразит застал врасплох своим внезапным появлением средь бела дня на кухонном столе.
Он не смог сдержать отвращения и ужаса. Лицо скривилось, исказив черты. Трое пьяных мужиков, увидев произошедшее, залились громким смехом, а отец сказал:
– Ой, сына, смотри в штаны не наложи, это ж настоящий та–ра–кааан! Смотри, а–то сожрет тебя! Он, мужики, в детстве ревел, как девчонка, когда их видел!
А потом раздался резкий удар по столу. Отец прихлопнул таракана ладонью, и стряхнул раздавленное насекомое на пол. Вытерев руку о свои черные трико, он продолжил попытки зацепить сына, словно школьник на перемене:
– Че, отвык? У вас, богатеньких, таракашки – то поди не водятся?
Желание ответить грубостью на грубость уже становилось очень велико, но Кир держал себя в руках. Можно сказать, что он знал, что отец скажет наперед.
Нужно было выпроводить его друзей как можно скорее.
Он демонстративно достал из кармана крупную купюру и положил ее на стол. Ценная бумажка прилипла к грязной клеенке, а взгляд собутыльников отца остановился на деньгах. Он посмотрел на сына исподлобья:
– Задницу себе подотри этой бумажкой! Думаешь, у меня денег нет? Подачку мне принес?
Его друзья вмешались быстро, им не пришлось ничего объяснять.
– Сань, ну ты чего такой негативный? Дают – бери, бьют–беги! Ну, истина ведь! Завтра утром пожалеешь!
Второй подхватил:
– Да, внатуре, чё ты? – дрожащей рукой он потянулся к деньгам и филигранно быстро положил ее в карман. – Мы это, пойдем прогуляемся, а вы покумекайте тут!
Обо друга испарились, словно по волшебству. У отца уголки губ потянулись вниз, брови нахмурились. Кир знал, что значит это выражение. Ничем хорошим такие моменты ещё не заканчивались.
– Ну ты, щенок! Я тебе щас…
Отец приподнял свое тело от стула, облокотился руками на стол и замер. Дуло пистолета в руке сына смотрело в его сторону:
– Сядь.
Ира, как по заказу, в этот момент возвращалась на кухню, и увидев страшную сцену, вжалась в стену, прикрыв рот руками.
– Тебя тоже касается, – рыкнул Кир в ее адрес и сам удивился своему голосу.
Отец и его жена сидели напротив, боясь пошевелиться. Кир , держа пистолет одной рукой, свободной достал из–за уха сигарету, которой его угостили в начале моего визита.
Ему всегда говорили, что они с отцом очень похожи. Но лишь тогда, когда он увидел в его глазах страх, он, действительно, заметил сходство.

Закурив, продолжил:
– Ну что, бать, поговорим?

Между ним и целью – расстояние вытянутой руки.

А между родными сыном и отцом – нерушимая, невидимая стена.

Глава 2

Детство.
1.
Маленький Кирилл шел быстрым шагом по тротуарной плитке, наперевес с тяжелым рюкзаком за спиной, стараясь не наступать в расстояния между бетонными квадратами. Он без замедления прошел мимо киоска с мороженым, мимо продуктового магазина и ларька с фруктами. Казалось, ничто не сможет отвлечь его от легкого волнения, которое засело где–то в груди. Расстояние от школы до места прибытия было небольшое, идти нужно не больше десяти минут. Кирилл считал, что ему очень повезло с расположением дома, в котором он живет. Все, что ему нравилось, находилось неподалеку.
И вот, минуя прохожих, почту, магазины и банк, он оказался у лестницы. Мальчик поднял голову и увидел большую вывеску, на которой было написано: «Центральная детская библиотека». Сердечко, от радости, стало биться чаще. Потянув на себя тяжелую дверь с массивными ручками, он переступил порог и оказался совершенно в другом мире. В таком месте, где чувствовал себя счастливым. В тишине, среди множества книг.
Сняв обувь, он, почти вприпрыжку, подошел к милой женщине, которая сидела за высокой стойкой.
– Здравствуйте! – произнес он с улыбкой до ушей. – Я принес книги, и хочу взять новые!
– Здравствуй–здравствуй, Кирюш! – в библиотеке его уже хорошо знали и тепло относились к любознательному мальчишке. – Как всегда в срок! Вот все бы такими ответственными были!
Пожилая женщина одарила Кирилла теплой материнской улыбкой.
– Вот мой билет, сейчас. – Кир полез в рюкзак, расстегнул молнию и достал пять книг. Затем, пролистал одну из них и между страниц вытянул бумажную книжечку.
Сдав прочитанное, он прошел в читальный зал, в котором хорошо ориентировался без совета библиотекаря и сам мог с легкостью подсказать другому, где тот или иной стеллаж. Мальчик был в восторге от того, как много книг может находиться в одном помещении.

Он прямиком отправился к стеллажу с фэнтези, выбрал несколько историй и остановился у стеллажа со страшилками. Долго выбирая, он затормозил на паре книг, названия которых ему показались крайне занимательными. Мальчик не особо любил страшилки. Ведь в его жизни было и без того много неприятных моментов.

Ему нравилась зона, где можно было взять книгу, сесть на бордовый диван, который располагался по всей комнате буквой “п”, а в центре стоял журнальный столик. На том диване всегда находились мягкие игрушки, которые ничуть не привлекали мальчика. Кирилл уселся в компании розового медведя, льва, с растрепанной гривой, и фиолетового динозавра. Такие странные игрушки показались ему хорошей компанией, ведь Кир считал себя тоже “не таким, как все”. Считал бы он так, если бы в школе его не подначивала учительница? Или если бы братья его не называли “нытиком”?

Проведя несколько часов в тишине и погрузившись в вымышленный мир, мальчик не заметил, как пролетело время. Он не планировал в тот день засиживаться долго, ведь в школе задали много уроков. Изучив аннотации и пролистав несколько страниц во всех книгах, он убедился,что не ошибся в выборе и отправился к библиотекарю, чтобы та оформила ему их для чтения дома.

– Сегодня ты быстро, – мило заметила женщина, – как дома, все хорошо?
– Да, – быстро ответил Кир. Он ненавидел говорить на эту тему, и старался избегать повышенного внимания.
– Хорошо… Передавай маме привет!
– Да, передам. Спасибо, до свидания!

Кирилл пошел обуваться, женщина смотрела ему в след печальным взглядом.
– Какой мальчишка хороший… Хороший. Не пропадет ли…

Уже вечерело, и Кирилл стал переживать, успеет ли сделать уроки до возвращения с работы родителей. Стремглав, он отправился в сторону дома. Когда он дошел до своего двора, он замедлил шаг, чтобы посмотреть, нет ли кого–то из его друзей на улице. Друзей у Кирилла не так уж много, но Данил и Павлик были его верными товарищами. Они дружили еще с периода игр в песочнице, и ему казалось, что эти мальчишки для него в разы ближе, чем двое старших братьев.

Не заметив никого во дворе, Кир подошел к своему подъезду, достал связку ключей и прикоснулся чипом к домофону. После того, как тот издал звук, а замок открылся, мальчик услышал:
– К–и–и–и–и–и–р! Погоди!
Голос Павлика он узнал сразу и обернулся, расплывшись в улыбке.
К нему подбежал приятель, с красными щеками, и небольшой одышкой. Протянул руку и мальчики поздоровались рукопожатием, как взрослые.
– Пойдем гулять сегодня? Даню в школе на перемене видел, у него предки сегодня холодильник новый покупают.
– И что? – не понял Кир.
– А то! У холодильников знаешь какие коробки, можно такой шалаш забабахать! Улет просто! – с восторгом произнес Паша и руками попытался показать размеры коробки, – В–о–о–о–о–т такенная, прикинь?
– Круто! – обрадовался Кир и тут же радость угасла в его глазах. – Но я сегодня уже никак, я еще дома после школы не был…
– Эх ты! – сразу понял Павлик, – опять в библиотеке тусил, да? Я за тобой заходил, кстати, Серый сказал, что тебя нет.

От мысли, что старший брат дома, у Кира испортилось настроение.
– Ладно,– продолжил друг, – я попробую коробку до завтра сберечь, ты только давай завтра точно, – “точно” он очень ярко выделил, будто дело касается чрезвычайно важного дела, – Ты давай завтра после школы сразу домой только, ладно? У тебя сколько завтра уроков?
– У меня завтра четыре, а у тебя?
– О, и у меня! Вместе пойдем домой! – обрадовался Паша. – Ладно, давай, я пойду за Даней зайду, предупрежу его, что тебе сегодня никак, пока!

Мальчики снова пожали друг-другу руки и разошлись по своим делам. Когда Кир поднялся до пятого этажа и открыл входную дверь, то обнаружил, что дома он один. Братья куда–то ушли, мама с папой на работе, а питомца в доме не было. Родители категорически были против, ведь всей большой семьей они жили в небольшой однокомнатной квартире.
Кирилл вымыл руки, быстро перекусил бетурбродом с колбасой, выложил книги на полочку и сел за уроки.

В тот вечер дома было спокойно. Отец вернулся с работы трезвым, похвалил за выполненные уроки всех сыновей, поблагодарил жену за вкусный ужин. Если бы Кир видел этого человека впервые, то смел бы предположить, что идеальный папа выглядит именно так.

2.
Прошло пять дней и первая книга близилась к завершению. От разгадки финала истории о драконах Кира разделяло около пяти страниц. С трепетом и интересом, в его голове звучало “Что же будет? Что будет?”, и вот Кирилл уже близок к финалу, ему осталось две страницы, он перелистывает прочитанное и… страниц больше нет. На их месте красуются лишь обрывки. Кто–то варварски вырвал две последние страницы, не оставляя ему шанса узнать, чем же закончится история.
С вытаращенными глазами мальчик смотрел в изувеченную книгу, и в его голове две лишь мысли: кто это мог сделать и что ему сказать по этому поводу в библиотеке. Он швырнул книгу на другой конец дивана и в этот момент в комнату зашел отец:

– Ты чего тут устроил?
– Да блин! – ругнулся сгоряча мальчик. – Кто–то вырвал последние страницы! А там финал! Я что, зря читал?

Отец взял книгу в руки и рассмеялся в голос:
– Ну, не было в доме бумаги, я что, рукой должен был подтираться? – от смеха он чуть не расплакался, – Твоя книга значит, да? А нечего разбрасывать! Разве ей место в туалете? Будешь знать!
– Да где мне еще читать, когда все дома?

Увидев навернувшиеся слезы на глазах сына, глава семейства сменил голос и грозно сказал:
– Так, ты мужик или девчонка? Что за манера, чуть чего, так сразу ныть! Книжку жалко? Да чем тебе в жизни твои книги помогут? Садись лучше математику решай, опять на днях тройбан притащил!

Кир еще никогда так не сожалел, что оставил книгу без присмотра. Ему не было так обидно даже в тот день, когда братья подрисовали в другой книге главному герою гениталии. Влетело от мамы им потом знатно, и больше такого не повторялось. Но что скажет мама, когда узнает о выходке отца? Мальчик мечтал, чтобы папа тоже был наказан, но понятия не имел, как это возможно.

В тот вечер мама вернулась домой поздно. Братья уже лежали в своих кроватях. Мама поочередно подошла к каждому сыну и шепотом о чем-то говорила, а после желала спокойной ночи.

Когда очередь дошла до Кирилла, мама прошептала:
– Не спишь, Кирюш? – мягко поцеловала в лоб и поправила ему волосы.
– Нет, мам, тебя ждал.
– Милый, ты ведь знаешь, иногда я прихожу слишком поздно. Я тоже по тебе скучаю, но тебе рано вставать в школу. – она нежно подоткнула младшему сыну одеяло. – Как в школе, все в порядке?
– Да, мам, все хорошо. Но я сегодня очень расстроился…
– Что случилось, Кирюш? – обеспокоилась мать.
Кир какое-то время не решался продолжать диалог, но злость за содеянное отцом вынудила его пожаловаться:
– Папа вырвал страницы из книги. И… – замешкался он, – и вместо бумаги туалетной ее использовал!
Мама издала удивленное «о» и прикрыла рот рукой.
– Это очень гадкий поступок! Я обязательно с ним поговорю!
– Да как такое вообще возможно? – не унимался Кир, – она же… она же, жесткая! Не такая, как туалетная бумага!

Мама легко хохотнула, но тут же себя одернула:
– Пусть это будет его секретом. Когда он вернется, я обязательно с ним обсужу этот инцидент. А ты возьми в библиотеке такую же книгу и узнай, чем там все закончилось. Или придумай концовку сам? Как тебе такое?
– Придумать концовку… это ведь…очень сложно!
– А ты пробовал?
– Нет!
– Попробуй догадаться, а потом прочти в книге, как было на самом деле. Скорее всего, за испорченную книгу придется заплатить штраф библиотеке… Я схожу с тобой туда, поговорю и все объясню.
– Нам придется рассказать об этом ужасе?! – Кир вытаращил глаза. – Это же позор!

С соседних спальных мест раздался смех. Братья не удержались.
– Так, мальчишки! – мама пыталась говорить строго, и самой не рассмеяться вместе с детьми. – Поздно уже, завтра похихикаем. А сейчас – спать!

Мать покинула комнату, а тишину прервал старший брат:
– Слышь, мелкий!
Кир взъерошился, как котенок.
– Ты чего нам не рассказал? Мы бы заступились за тебя.
– Да–да, – подхватил средний брат Леша, – он если тебя обижает, ты сразу рассказывай.
– Ага, чтоб вы смеялись надо мной? – надулся младший.
– Что? Нет! – возмутился Сережа, – ты хоть и бесишь иногда, но ты наш брат. И мы всегда за тебя. Понял? Если кто–то обижает, неважно кто: друзья, отец, да кто угодно! Мы всегда рядом. Запомнил?

Мальчик не поверил своим ушам. Такие слова он никогда не слышал от братьев. Старший родился на семь лет раньше Кира, а средний на пять. И за свои 8 лет жизни он никогда не слышал не то, чтобы подобных слов, но и интонации, в которой эти слова были сказаны.
– Запомнил? – переспросил Сережа.
– Да, я понял.
– Молодец. А теперь спать!

Кир отвернулся к стене, спрятал руки под одеяло, немного полежал молча, а потом добавил:
– Серый? Лёха?
– Чего тебе? – хором отозвались братья.
Младший немного замешкался, но все же сказал:
– Спасибо…
– Всё. Спим. – скомандовал старший.

Мать слышала каждое слово, стоя за стеной. Она тепло улыбнулась и распустила свои темные волосы, собранные в тугой хвост. Прождав несколько часов мужа, мать уснула, сидя на кухне. В ту ночь глава семейства так и не пришел домой. В ту самую ночь, младший сын семьи Ястребовых впервые оказался в долине Идей.


Глава 3

Первый визит в долину Идей

Кир долго не мог уснуть. В его голове крутились тысячи мыслей, но собрать их воедино мальчик никак не мог. Неизвестность конца истории цепляла его, словно заусенец за пушистую ткань.

Он ворочался, то укрывался одеялом, то комком отправлял его на край кровати. «Как же эти писатели умудряются придумать историю всего с одной концовкой? Невозможно!» – думал он. «Как они вообще такое придумывают?».

Спустя некоторое время, мальчик уснул. Во сне он шел по дороге, шуршал гравий под ногами. Дорога вела сквозь лес, но деревья в нем были необычные, как и обитатели. На ветвях листья в форме букв, на одну из них приземлилась огромная птица. Она вытянула длинную шею, вертела головой влево-вправо, медленно моргая. Мальчик замер, пока таинственное существо, которое преобладало над ним размером в несколько раз, сканировало своим взглядом. Кир захотел подойти поближе, как вдруг, птица издала громкий и угрожающий рёв. Ветвь захрустела от хватки когтей, а на голове выступили длинные перья, словно шипы, которые защищали существо. Птица распахнула крылья, на которых вместо обычных перьев, распростерлись двухметровые книжные страницы. Существо завораживало и пугало. Кир бросился бежать, но птица не спешила за ним. Она сложила крылья, перья улеглись гладью на ее голове, а рев затих.

Мальчик бежал без оглядки, на мерцающий огонь, что теплился где-то вдали леса. Не глядя под ноги, Кир споткнулся обо что-то и камнем рухнул на землю. Колени будто горели огнем, как и ладони. Он осмотрел свои исцарапанное тело. От негодования мальчика отвлек таинственный звук:
– У–р–р…
Казалось, что он исходит буквально из-под земли, ровно на том месте, где стоит Кир. Изучив пространство рядом, он увидел маленькое, незнакомое ему, существо.

Это был головастик, у которого уже были четыре лапы, но хвостик еще длинный. По хребту расположены тонкие иголки, словно щетина ежа. Ярко-фиолетовые глаза с большими круглыми зрачками изучали гостя. Существо подпрыгнуло ближе, и издало тревожное:
– У–р–р! У–р!
– Прости, я не заметил тебя! Ты в порядке? Я тебя не раздавил?
– …
Существо промолчало, и спокойным шагом отправилось вглубь леса.

Кир встал, отряхнулся и двинулся дальше. Выйдя из леса, он оказался у большого дома. Выглядел он почти как в книгах, в которых жили волшебники. Он подкрался ближе и заглянул в окно. Одна створка была открыта и он услышал:
– Нет, ну ты глянь! Опять в разделе Художников все перепутали! Целая коробка! Ну, и куда мне это деть? – возмущалась женщина, – Я все понимаю, но уж обнаглели! Они бы еще в Театральные Постановки это отправили! Сил моих нет! Этот новенький допускает слишком много ошибок, а мне разгребать! Он еще и не выловил беглеца! Торчит в лесу где-то уже второй квартал, вот и кем мне его заменить?

Тайный гость заглянул в окно и застыл в изумлении: в том доме кипела работа, огромные стеллажи были заставлены множеством баночек, в которых сидели существа, подобные тому, которое он чуть не раздавил недавно в лесу. Все они разного цвета, были рассортированы по оттенкам. На каждом стеллаже огромными буквами были написаны слова. Так вот, один стеллаж величался «Фантастикой», другой «Детективом», а уж что там было дальше, мальчик увидеть уже не мог. Он, словно зачарованный наблюдал, как кипит жизнь в том доме, сколько звуков, запахов до него доносилось.
– Ты еще кто такой?
Раздался чей-то тоненький голосок. Кир посмотрел по сторонам, но никого не видел.
– Я тут, великан! У тебя под ногами.
Кирилл опустил голову и увидел говорящую куклу. У нее были огромные глаза, голубые, словно небо. Ресницы длинные, не такие, как у мамы, серое платье, зеленые сандалии и пышные белокурые волосы, которые волнами торчали в разные стороны.
– Ты. Кто. Такой. – голос стал менее дружелюбным, но улыбка не покинула милого тряпичного лица.
Пока Кир пялился на игрушку, та затопала ногами и громко закричала:
– Ида! Ида! Чужак! У нас чужак!

Мальчик испугался и отпрянул от окна. На шум вышли две женщины. Вполне себе обычные, таких можно встретить в магазине, например. Только вот одеяние у них было странное.
Первой вышла дама в зеленом пышном платье в пол. Подол и рукава были усыпаны разноцветными цветами, которые распускались, увядали и вырастали заново. После каждого шага женщины, за ней оставалась светло-зеленая дымка, которая быстро исчезала.
– Что здесь происходит? – поинтересовалась она и застыла в изумлении, остановив взгляд на мальчике.
Следом вышла вторая женщина. Ее кожа была бледной, черные волосы до плеч и черное, как смоль платье в пол. Его подол был похож на густой черный туман, который обволакивал ее ноги.
– О, нет… – процедила она с досадой. – Это еще что такое?
– Тише ты, Мисти, не пугай, – вмешалась дама в зеленом и обратилась к Кириллу. – Кто ты, милый?
– Я… я… Кирилл. – еле слышно ответил он ей.
– Хорошо. Здравствуй, Кирилл. Как ты сюда попал?
– Я…я… шел по дорожке в лесу и пришел сюда. Я не хотел подглядывать, простите! Это очень некрасиво, я знаю, я… я сейчас уйду, только я совсем не знаю, куда мне идти…

Женщины переглянулись, а крошечная тряпичная кукла вымолвила:
– Ну, разбирайтесь сами. Я пошла.
Крохотными ножками, она мило потопала прочь.
– Что же. Кирилл, да? – голос женщины в черном мальчику не очень понравился, – из леса значит. А птицу ты как обошел?
– Птицу? Такую огромную, да? Я просто мимо прошел. Ну, я сперва шел, а потом она как заорет, а я к-а-а-к побегу и все!
Удивление окатило лица женщин. Та, что в зеленом сказала:
– Мы тебя поняли. Ты еще совсем мальчишка. Тебе снится сон, понимаешь? – Она присела на корточки и ее яркие зеленые глаза оказались на уровне глаз мальчика. – Сейчас ты проснешься и все будет хорошо.
– Но, если я сплю, почему тогда я могу выбирать, куда мне идти и что мне говорить?
Дама мило улыбнулась:
– Смышленый. Не по годам. – левая рука легла на плечо Кира, – Проснись! – шепотом произнесла женщина и указательным пальцем правой руки коснулась лба мальчика.

Спустя мгновение, Кирилл открыл глаза. Присел в кровати и понял, что он находится дома. Под впечатлением от необычного сна он не спал до самого утра.


Глава 4

Начало пути.
Наши дни.
Я сидел за рабочим столом, перед монитором, на котором был открыт текстовый редактор. Белый лист слепил глаза, а мерцающая на одном месте полоска, словно набивала мне азбукой Морза: “У тебя ничего не получится, иди спать”. Я откинулся на спинку стула, и та отозвалась скрипом. Закинув руки за голову и сцепив их в замок, уставился в потолок, надул щеки и выдохнул в пустоту. Пустота – мой единственный духовный и физический спутник на протяжении двух лет.

На краю стола, в черной фоторамке стояла фотография Веры. Вот уже двадцать четыре месяца, я разговаривал с ней и не получал ответа. Память в голове прокручивала обрывки сказанных ею фраз, словно старая пластинка. Я выставил плечи вперед, сложил руки под подбородком, словно подставкой для лица. Смотрел на фото и восхищался. Казалось, что с каждым днем Вера становилась все красивее, но дальше от меня.
– Что же мне делать, Вера?
Слова разбились о пустоту стен квартиры и со звоном вернулись обратно в мою голову. Я закрыл на компьютере документ под названием “Новый документ”, выключил монитор, оставив процессор включенным. Он, словно белый шум, был единственным источником звука. Я знал, что хочу написать книгу. Но понятия не имел, о чем она может быть. Выключив свет, я лег в кровать. Пожелал фотографии Веры спокойной ночи и уснул, не дожидаясь от нее ответа.



Озеро Вдохновения.

Я стоял на берегу озера и озирался по сторонам, словно волчонок. У меня слегка подкашивались ноги и чувство слабости окутывало мое тело, словно теплое одеяло.
Я уже видел это место во снах ранее. Но что-то здесь очень сильно изменилось.
Вдоль берега озера бродили люди. Их много, не было похожих друг на друга. Однако, заметио что-то общее: у каждого в руках небольшой сосуд. Словно стеклянная банка для маринованных овощей.
В моих руках было нечто похожее на большую рыбью икринку. Откуда она взялась, спросите вы? Знать бы мне ответ на этот вопрос самому, ответил бы вам я. Она была теплая, немного скользкая и бледная, а внутри теплилось живое ядрышко.
Наблюдая по сторонам, я видел, как люди брали эти желейные шарики и опускали их в воду. Кто-то сидел с этой штуковиной на лавочке, которых вокруг было предостаточно. Кто-то грел ее в лохмотьях, некоторые даже разговаривали с ней. Словно птицы, люди оберегали своих невылупившихся птенцов от опасности.
Я знал точно лишь одно – мысль об этой мелкой икринке не даст мне покоя ни днем, ни ночью. Ведь это место приходит ко мне во сне почти каждую ночь.
К озеру подошел тучный мужик, он молча, уверенно и резко бросил ядрышко в озеро. Оно издало тихое «плюх» и медленно пошло ко дну. Мужик задрал рукава, взял в руки банку и опустил ее под воду. Не успел я глазом моргнуть, как он выловил из озера мелкого головастика. Красивого, зеленого цвета, с маленькими плавниками и черными, как две пуговки, глазами.
– Шустрый! – улыбнулся мне незнакомец, – Пятый уже!
Он взял банку подмышку. Внимательно всматриваясь, огляделся вокруг.
– Где же Проводник? – пробубнил он себе под нос тихо.
А потом мужчина понял, что произнес это вслух и опять дружественно, по-отечески, улыбнулся мне:
– Новенький ты, сразу видно. – мужчина подмигнул мне левым глазом, обнажив морщинки на своем лбу. – Ладно, мне пора, – говорил он мне, будто давний друг, – Ты не бзди! Если готов, то дай своей идее право жить.
Его огромная ладонь по-приятельски шлепнула меня по плечу.
– Будь смелее! А я пошел на “Перевал Воображения”.
– Удачи Вам!– искренне улыбнулся я, вовсе не понимая, кому это “вам” и в чем именно я желаю ему удачи.
– Здесь дело не в удаче, дружок. Однако, она тоже понадобится.
Бросив мне на прощание легкую улыбку, мужчина скрылся из виду.
“Тебе бы книги по твоим снам писать…” – неожиданно голос Веры раздался в моей голове. У меня перехватило дыхание от того, насколько реалистично и четко прозвучали ее слова. Будто она стояла прямо за моей спиной. Я посмотрел по сторонам, но ее нигде не было.

– Что я должен делать? – бросил я вслух, сам того от себя не ожидая. Может, есть какие-то правила здесь? – обратился я ко всем, кто окружал меня, но в то же время будто в никуда.

Ответа, само собой, не получил. Люди лишь оценивающе оглядели и коллективно закатили глаза.
– М-м-м… Сама непосредственность пожаловала! – посыпались смешки, – Правила ему подавай! Может, еще и написать все за тебя?

Зародыш моей идеи все еще был в руках, но я не готов менять сценарий сна. Или…? Я поймал себя тогда на чувстве, что внутри меня смешивались страх, растеряность и полнейшее ощущение, что все, что я вижу вокруг – это самый настоящий бред.

Смотрел на эту штуковину, а в голове услышал детский голос, который говорил: “Вдруг, она вылупится не такой, как все? Неказистой? Маленькой? Противной? Одноглазой? Как мне с ней обходиться?”.
Еще несколько минут я держал это чудо в своих ладонях. Мне хотелось максимально прогреть его, чтобы оно не замерзло в озере. Это был мой максимум из действий, которые я позволял себе на протяжении многих визитов.
Пока я медлил, кто-то уже выловил свое существо. Мужчина с щетиной, радуясь как младенец, крутил в руках баночку, в которую выловил крохотного головастика.
– Наконец – то! Как же долго я о тебе мечтал!
Я так не визжал, когда мне на десятый день рождения подарили щенка. А тут, взрослый мужичок не смог сдержать своего восторга.
Да что же я теряю? Может, этот сон закончится, если я изменю его сценарий?
Неуверенным движением я швырнул икринку в воду, а затем погрузил туда стеклянный сосуд. Рука мгновенно начала замерзать. Оказалось, что водоем очень холодный. Но, удивительно, что моя кожа ощущала себя так, будто она находится не под водой, а в какой-то вязкой, ни на что не похожей субстанции. Я ждал. Долго ждал, но ко мне никто не плыл.
В голове пролетали ряби мыслей: “Там холодно, убери руку из воды, вот идиот, что ты вообще делаешь?”
Через пару метров от меня, девушка радостно вскрикнула:
– Ура!
Потом взглянула на баночку и улыбка с ее лица пропала. Она быстро спрятала головастика под кофту и ринулась к двери, на указателе возле которой было написано “Перевал Воображения”. Краем глаза я увидел, что ее головастик был ярко-розового цвета. Настолько яркого, что не заметить этого было просто невозможно.
А я все держал, как дурак, эту штуку под водой и не понимал, почему идея еще не заплыла ко мне.
– Какого цвета будет твоя? – спросила меня женщина, которая сидела поодаль, прервав мои душевные скитания.
– Цвет? Э-м-м…– я замешкался. – Я не думал об этом.
– Зря. Я когда свою выпускала, сразу решила, что она будет розовой. Не похожей на всех. Она будет романтична и полна любви. Я воспою в ней свою романтическую историю в честь моего погибшего супруга. Я жду самую яркую, самую красивую идею. Она будет не такая, как все.
Ее слова о гибели мужа больно кольнули меня глубоко, в самое сердце. Я спросил:
– Долго ждете?
– Да уж несколько лет…
Женщина произнесла эту фразу с невероятным теплом и нежностью в голосе. И тогда я предположил, что ее идею уже выловила другая женщина несколько минут назад. Буквально за ее спиной.
Я не успел ничего сказать. Моя, почти окоченевшая от холода, ладонь почувствовала легкий удар о дно банки. Мои глаза округлились. Я взглянул на женщину, та на меня. Она одобрительно кивнула мне и как-то тепло, по – родному, сказала:
– Держи крепче. И всегда думай о том, кто в тебя верит.
После этого женщина встала и ушла. А я остался один на один со своей личной неизвестностью.

Из-за того, что я долгое время просидел на корточках, мне с трудом удалось встать. Едва не поскользнувшись, я чудом удержал равновесие.
Немного погодя, взглянул на сосуд. Все, что я видел – это мутную воду. А вот спустя какое-то время, муть осела и я увидел своего головастика. Он был мелкий, неказистый ( чего я и боялся ). Более того, он был страшным и отличался от других. У него не было гладкой кожи и милого маленького хвостика. Его брюхо было усыпано отростками, похожими на короткие иглы, один глаз был полностью белый, второй ярко-фиолетовый, а кожа покрыта чешуёй. Он переливался разными цветами и не шевелился.
Мне стало не по себе. Я смотрел на это сквозь стекло банки и всерьёз был намерен выпустить улов обратно в озеро. Постукивая указательным пальцем по стеклу, проверил это чудо на признаки жизни. Оно не реагирует. Между нами пропасть, на дне которой храняится множество вопросов. Я понятия не имел, откуда это у меня, как я это создал?
Посмотрев по сторонам, увидев идеи других, я сделал глубокий вдох и сказал:
– Слушай, давай что-нибудь попробуем. Я устал попадать сюда снова и снова. Может, пришло время двигаться дальше?
Я общался с чем-то непонятным в банке, но в то же время понимал, что общался сам с собой, словно душевнобольной человек.
Но удивительным было вовсе не это. А удивительным стал тот миг, именно потому что ровно в этот момент я поверил в свою идею. А она отозвалась мне приветственным беззвучным «У-р-р», выпустив несколько пузырьков под водой.
Я подошел к двери. Немного потоптался на одном месте. А после, резким движением потянул ручку на себя и отправился к следующему этапу на “Перевал Воображения”. Как только я переступил порог, то услышал звук будильника на своем смартфоне, будто он где-то очень далеко, не тем не менее, я его отчетливо слышал. Мелодия становилась все громче, будто нарастая и увеличиваясь в своем объеме.
И в тот момент, когда будильник стал оглушать меня, я на долю секунды увидел женский силуэт, который показался мне очень знакомым.
Что было за той дверью и кому принадлежал тот силуэт, я не успел узнать. Потому что в тот миг я проснулся в своей квартире в обнимку с пустотой и тишиной. Но что-то изменилось внутри меня. В то утро мне показалось, что я вновь почувствовал стук своего сердца и ощутил себя живым.


Глава 5
Глава 5

Утром Кир проснулся с тяжёлой головой. Его долгое время не покидало чувство, будто сон, который ему снился, случился с ним на самом деле. Казалось, он путешествовал в какой-то другой реальности. И помнил все детально.

Самым интересным было то, что этот сон он видел уже не впервой. В его ежедневнике много заметок о том месте, куда его отправляет страна грез. И вот тем утром, он снова взял свой блокнот, но на этот раз в его заметках появились новые детали, новые мысли, а самое главное, его заметках наконец-то появилась идея книги.

После того, как в ежедневнике была поставлена последняя точка, Кир умылся, одел серые джинсы и коричневую рубашку, накинул на плечи портфель и пошёл на работу. Минуя несколько домов, на месте встречи, его уже ждал Павел.
– Смотри-ка, – друг расплылся в улыбке,– Я сегодня, наконец-то, вышел раньше тебя. С тобой всё нормально? Я таких моментов не припомню.

Кирилл протянул правую руку две крепкие мужские ладони скрепились в дружеском рукопожатии.
– Наверное, сегодня снег выпадет. – ответил Кир, – Со мной-то всё в порядке, у меня к тебе встречный вопрос, что случилось у тебя дома, раз уж ты вышел раньше обычного?

Не оставаясь долго на одном месте, друзья и коллеги в одном лице, держали путь на работу.
– Да всё нормально, моя мне просто с утра мозги сделала. Не хочу сейчас об этом, тут без кофе не разобраться.

Кир и Павел работали вместе уже больше трех лет. Жили они в соседних дворах, а офис, где они проживали большую часть своей жизни, находился в пешей доступности. Что не могло не радовать, ведь жить в мегаполисе и не тратить ежедневно время и бензин, это большая удача.

Поэтому у друзей выработался некий ритуал. По дороге на работу они обязательно заходили в кофейню, брали себе по стаканчику кофе и что-нибудь на перекус.
Тот день не стал исключением из правил, и спустя несколько минут, они уже делали заказ в любимой кофейне.

Бариста знали этих двоих, и работали на опережение:
– Доброе утро! – за стойкой мило улыбалась привлекательная девушка. – Вам как обычно? Два капучино без сахара?
Парни синхронно кивнули. Пока Павел выбирал, чем же полакомиться в это утро, Кир стоял у кассы в ожидании заказа.

Девушка за стойкой, с милым румянцем на щеках, протянула два стаканчика кофе.
– Ваш заказ! Еще что-нибудь? – она смущенно взглянула на Кира, а когда поймала на себе его взгляд, резко отвела глаза в пол.
– Спасибо, больше ничего. – он приложил карту и оплатил заказ.
– Хорошего дня!
– Спасибо, вам тоже.

Кир уже направлялся к выходу, а Павел поспешил с круассаном на кассу.
На улице было прохладно. Люди с серыми лицами спешили по своим делам, совершенно не замечая никого и ничего вокруг. Павел вышел через несколько минут из кофейни и Кир протянул ему кофе.
Отпив глоток из своего стакана, Павел выпалил:
– Та красотка, кажется, глаз на тебя положила. А ты всё делаешь вид, будто этого не замечаешь.
– Давай без этого.
– Я всё понимаю, приятель. Но уже столько времени прошло…
Кир окинул друга взглядом, который без слов был понятен, в его глазах читалось: «Нет, не понимаешь.»
– Давай быстрей, жри свою булку. Сегодня много работы, хочу прийти пораньше.

Оставшуюся дорогу приятели прошли молча. В течении рабочего дня у Кира было много задач. Звонки, чертежи, подписи, совещания. Но в тот день он никак не мог сконцентрироваться. Мысли его витали где-то далеко за пределами офиса, за пределами того здания, где он находился, за пределами самой реальности.

Такая рассеянность не была присуща ему. Кир любил свою работу, ведь она давала ему столько нагрузки, что мыслить о чем-то кроме, у него попросту не было сил возможности.

Вечером, вернувшись домой в свою одинокую квартиру, парень долго сидел за компьютером. Приглушенный свет, на фоне легкий джаз, бокал крепкого напитка рядом. Пальцы колотили по клавишам, издавая приятный звук. Когда время перевалило за полночь, в новом документе сложился план книги.

Кир был доволен собой. Ему нравилось это новое чувство, которое поселилось внутри. Ведь он чувствовал себя свободным.

Глава 6
Утром братьев ждал готовый завтрак. Кир всегда удивлялся тому, как маме удается к семи утра приготовить кашу, заварить чай еще и погладить вещи: ему с братьями в школу, а отцу на работу.

На кухне было тесно: крошечная комната вмещала в себя старый маленький холодильник, на котором стоял телевизор, размеров чуть больше коробки из-под обуви, в углу у окна стояла кухонная плита, рядом стол, а следом раковина. На этом интерьер был закончен. Посуда хранилась на полке над раковиной, а кастрюли и сковородка всегда занимали духовку.

В семье не было принято завтракать всем вместе за одним столом, ибо такой возможности просто-напросто не было. Старшие братья завтракали на диване, поставив тарелки с кашей на деревянные подносы, мама с папой ели “на ходу”, даже “на лету”, если так можно выразиться. Кир же размещался в единственном кресле, которое было в доме. Оно было старенькое, и сидение продавилось,образовав впадину. Кир даже любил эту особенность, ведь ему было довольно удобно сидеть, поджав ноги. Он, словно птица в гнезде, мог завтракать и смотреть телевизор, который каждое утро показывал мультфильмы на одному и тому же каналу.

Суета захватывала дом каждый раз, когда все члены семьи были дома. Однако, сегодня мультфильм шел без комментариев отца, что несказанно радовало всех.
– Мам, а где папа? – поинтересовался старший брат, продолжая жевать овсяную кашу.

Мама на секунду замерла перед зеркалом, а после окунула щеточку в тюбик с тушью и продолжила наносить макияж.
– На работе, где же ему еще быть? – На работе… Интересно, кому это сварщики по ночам нужны? – пятнадцатилетний Сережа остро кольнул своими словами мать, но сказал он это с юмором, и даже не догадывался, как больно только что он сделал этой фразой.
– Ну, – выкручивалась женщина, – Аварийные ситуации тоже случаются, вот и пришлось ехать далеко и долго работать, чтобы вас, оболтусов прокормить, – мама заглянула в комнату, и подмигнула сыновьям.

– Оболтусы! Ну, спасибо, мам! – От смеха Леша чуть не подавился кашей, а крошки хлеба разлетелись из его рта.

– Аккуратнее! – Сережа дал брату подзатыльник. – Я вчера пылесосил, а ты как свинтус!

Мама заглянула в комнату и угрожающе окинула мальчишек одним накрашенным глазом, не прекращая водить кисточкой по палетке теней:

– Выходить через пятнадцать минут! Поторапливаемся!

В такой суете Кир не решился рассказать про свой сон, он понимал, что никто не готов его слушать, потому что все спешили по своим делам. Да и сновидение какое-то странное. К обеду Кир уже не был уверен, действительно ли ему что-то снилось или это был просто полет фантазии. Его мысли были заняты тем, что впервые в жизни папа не ночевал дома. Мальчик строил разные догадки от таких, что папа больше его не любит, до того, что отец погиб.

Вечером того же дня, Кирилл вернулся домой после школы, а в квартире его ждала лишь записка, написанная мамой:

“Кирюша! Сегодня Леша с Сережей переночуют у бабушки, им завтра рано на тренировку. Я сегодня дежурю в ночь на работе, прости, смена не по графику, планировала сегодня вечером быть дома. Надеюсь, вы с папой хорошо проведете время без нас с братьями. Ведите себя хорошо! Ужин в холодильнике. Целую, мама!”

После этой записки Кир чувствовал и радость, и досаду одновременно. Он был очень рад, что сегодня сможет поспать на кровати брата, ведь для того, чтобы на нее забраться, нужно подняться по лестнице. А расстроился он из-за того, что не пошел к бабушке в гости вместе с братьями. Дом бабушки был для него настоящей крепостью. Это было то место, где он был в полной безопасности. Там он чувствовал себя особенным и по-настоящему счастливыми. Мальчик становился с бабушкой самим собой и никакие кошмары были ему не страшны, там их просто не существовало.



Глава 7
Коллекция машинок
Поздним вечером отец укладывал в постель Кирилла. Из-за отсутствия большей части семьи, крохотная квартирка семейства Ястребовых стала казаться вполне просторной.

Глава семейства помогал забраться мальчишке на второй ярус кровати, где старенький матрас застелен чистой простыней, которую отец снял с веревки для белья, но решил не заниматься ее глажкой. На ткани еле различимы рисунки машинок. А вот наволочка была на несколько тонов ярче, так как стиралась она реже. Одеяло было без пододеяльника. Но не потому что его вовсе не было, а потому что отцу было лень натянуть его на одеяло. Он уже держал в голове отмазку для Натальи, зная, что ее раздражает «голое» одеяло. Парируя тем, что стирать на руках ей довольно сложно. Но супруг придумал, что скажет ей, будто, на тот момент, когда он укладывал сына спать, пододеяльник ещё не высох после стирки. Он знал, что жена поворчит немного, упрекнёт его отсутствием стиральной машины и быстро успокоится. Или сделает вид, что спокойна.

Младший сын, забравшись под одеяло и удобно расположившись под ним, восторженно произнёс:
– Па! Здесь так круто! Намного круче, чем на моей кровати!
– Кир, не привыкай, – сурово отрезал отец, – Когда твой брат вернётся от бабушки, ты сново переедешь на своё спальное место.

Не медля секунды, и не пожелав ребёнку «спокойной ночи», как это всегда делала мама, отец направился на кухню.

– Но, па! Почему?
Обиженный голос сына буквально обжег отцовскую спину.
– Потому что ты ещё мал, Кирюха!
– Я не маленький! Мне вообще-то скоро будет восемь лет, пап!

Отец закатил глаза под лоб, нервно сжал кулаки, и не оборачиваясь в сторону мальчика, сказал:
– Если ты улетишь во сне с этой чертовой кровати, то переломаешь себе все кости и запищишь, как девчонка! А когда среди ночи тебе приспичит попить или сходить в туалет, меня можешь не звать! Ты ведь взрослый, вот сам и справляйся!

Ничего не добавив, он хлопнул дверью и скрылся на кухне. Маленький телевизор на старом холодильнике был еле слышен. Чтобы не вспылить ещё сильнее, отец решил прибавить громкость. Кнопка вновь предательски впала от силы нажатия злобного пальца с не остриженным ногтем, в панель телевизора. Пульта в доме не было. И для таких случаев рядом всегда лежала отвертка, с помощью которой можно было подковырнуть запавшую кнопку и вернуть ее на место.

Но, как всегда, в этом доме все пропадает и никогда не лежит на своих местах. Через несколько минут неудачных поисков, Александр вернется в комнату, услышит тихий плач сына, осыпет его ругательствами, о значениях которых маленький мальчик ещё не скоро узнает. Кинув напоследок, что вернется через десять минут, и если к тому времени Кир (маленький ублюдок, как назвал его в то мгновение отец), не будет спать, он его выпорет ремнём и больше никогда не разрешит спать на кровати старшего брата. К слову, Кир никогда не ощущал физических наказаний, но каждый раз эти фразы казались мальчику слишком убедительными.

Напоследок отец припугнул тем, что расскажет еще то, что это он стащил у брата кепку и оставил на ней грязное пятно.
Скрывшись за дверью, отец почувствовал прилив стыда. Ему стало стыдно перед маленьким сыном за свои слова, за свою интонацию и за своё поведение. Но он находил себе оправдание – он просто волнуется. Нет, даже не так, он боится. И этот ком страха, объединившись с совестью душил его изнутри и заставлял злиться на родного малыша.

Он достал последнюю бутылку самого дешёвого пива из холодильника и громко открыл крышку. Пивная пена полилась по его руке и начала капать на пол, забрызгав штаны и футболку.

– Черт побери! – выругался он и словно в судороге начал искать полотенце, еле поспевая отпивать пену из пивного горлышка.
Нащупав тряпичный фартук жены, он бросил его на пол и стал топтаться по нему ногами, чтобы тот как можно скорее впитал влагу с пола.

Запах пива быстро освоился в маленькой кухне и начал жить своей жизнью. Никакие проветривания не были способны его прогнать, а мыть полы чистящими средствами глава семейства не собирался.

Пока отец переодевал футболку, прошли те самые десять минут, отведённые сыну на отход ко сну. Приоткрыв дверь, он прислушался, и не услышав всхлипа детского плача, вновь удалился.

В этот момент, Кирилл, еле сдерживая свой вой, старался не дышать, уткнувшись в подушку заплаканным личиком.

Он слышал, что отец всегда говорил о том, что мужчины не плачут, а Кир считал себя самым взрослым мужчиной. Но сейчас, когда отец вновь повысил свой голос и проявил равнодушие, маленький мальчик позволил себе быть мальчиком. Маленьким и беззащитным ребёнком, который просто хотел быть любимым и понятым.

Как только он не старался заслужить похвалу отца. Но никакие рисунки, поделки и песенки не заслуживали его внимания. В то время как самая невинная шалость вызывала бурную и мгновенную реакцию.

Когда отец скрылся за дверью, Кирюша приподнял голову и убедившись, что в комнате он один, из него вырвался тихий всхлип.

Ему редко удавалось побыть одному в комнате. Ведь в квартире, где живут пять человек, это попросту невозможно. И вот сегодня он удостоился чести стать хозяином собственной берлоги, ведь сейчас он один! На целую ночь! Разве можно тратить время на сон? Отец все равно живет на кухне. Когда наступает ночь, он достаёт свой матрац и расстилает его на полу. Ночью в их квартире не существует кухни. Она превращается в спальню отца. А когда утром звенит будильник, его «пуховые перила» сворачиваются рулетиком и оправляются в шкаф до следующего наступления темноты.

Мальчик услышал, что отец все же нашел отвертку и прибавил громкость телевизора. А это значит, что сегодня он уже не зайдёт в комнату. А завалится на пол, откроет бутылочку пива и уснёт под какой-нибудь старый боевик.

Выждав немного, Кир решился спуститься со второго яруса за своей книгой и фонариком. С трудом нащупав холодную металлическую лесенку кровати, он осторожно, почти не дыша, начал спускаться. Сантиметр за сантиметром, еле доставая до следующей балочки, его крохотные стопы буквально впивались в лестницу, а страх упасть не покидал мальчишку ни на секунду.

И вот он, приложив усилия, оказался внизу. На цыпочках подкрался к столику, на котором хватало места для книг. Схватив одну из них в руки, Кир, словно уличный кот с рыбой в зубах, крался обратно на кровать, чтобы залезть под одеяло с фонариком и представить, что это его логово.

Вдруг раздался стук в дверь. Кир остолбенел на несколько секунд от неожиданности. Его дыхание сбилось, а сердце забилось так громко, что ему показалось, будто этот стук слышен на весь дом. «Сейчас попадусь!».

Не медлив больше ни секунды, он ускорился и побежал, шлепая босыми ногами по полу. Услышал его отец или нет, было уже неважно. Важно было успеть плюхнуться под одеяло и сделать вид, что он видит десятый сон. Ведь уже глубокая ночь, а мама всегда расстраивается, если он не спит в такой поздний час. Расстраивать маму – вот, что Кир любит меньше всего на свете.

Когда он спрятался под одеяло, которое пахло стиральным порошком после стирки, мальчик подумал: а почему это мама пришла ночью? Обычно, она возвращается, когда за окном уже светло и братья собираются в школу. Тогда отец освобождает кухню и ложится на кровать старшего, освободив место для семейного завтрака.

Кирилл старался прислушаться и узнать, что же произошло и почему мама уже дома. Но он не слышал ничего, кроме шума телевизора на кухне. Кажется, в фильме кто-то стреляет и раскат пулевой очереди глушит другие звуки.

Не справившись со своим интересом и желанием поприветствовать мамочку, мальчик отправился на разведку. Ведь нет ничего страшного в том, что он лишь обнимет маму и спросит, уволили ли ее с работы, как однажды папу.

Приблизившись к двери между комнатой и кухней, Кир приложил своё ухо, в надежде подслушать разговор родителей. Но телевизор говорит слишком громко и набравшись смелости, мальчишка хватает холодными руками дверную ручку.

Ничего не происходит. Дверь не открывается, а за ней вдруг резко умолк телевизор. Кирилл растерялся, ведь никогда впредь эта дверь не была заперта.

Послышался суетной шорох. Спустя мгновение, отец приоткрыл слегка дверь и в этот момент сердце мальчика сжалось в горошину, ведь на него смотрел отец с бешеными глазами и красными щеками. Кир было подумал, что это он разозлил так папу, тем что не спит и именно поэтому его щеки пылали багровым румянцем. Тяжело дыша, он отшвырнул мальчишку подальше от двери, не открывая её до конца. А потом, озираясь назад и сам протиснулся в приоткрытую щелку, втянув пивной живот настолько сильно, насколько хватило сил. После чего, дверь за его спиной резко и громко захлопнулась. Мальчуган смог увидеть лишь женскую красную куртку, которая небрежно висела на спинке кухонного стула.

– Я тебе что неясно сказал, что ты должен спать? – голос отца похож на змеиное шипение, ведь он старается не говорить громко. – А ну-ка, пулей в кровать! Или я выпорю тебя так сильно, как никогда ещё не порол! Марш спать!

Он поднял руку и указал пальцем в сторону кровати, будто боясь, что мальчик заблудится.

Я дважды повторять не стану. Считаю до трёх.

– Но, пап! Я лишь хотел поздороваться с мамой и сходить в туалет! – Кир не в силах больше сдерживать слезы. Детский плач раскатился по всему дому.

– Раз!

Кирилл выдумал свою потребность в справлении нужды. Но отцовское «раз» вызвало у него дикое желание сходить по маленькому.

– Пап, я не дотерплю до утра! Я быстро туда и обратно! – его слова обрываются всхлипами, – Я честно сразу лягу спать!

– Не испытывай мое терпение, мелкий засранец! Два!

– МАМА НИКОГДА ТАК СО МНОЙ НЕ РАЗГОВАРИВАЕТ! – мальчик сорвался на истерический крик, – Я ВСЕ ЕЙ РАССКАЖУ! РАССКАЖУ! РАССКАЖУ!

Вдруг вновь раздался грохот входной двери. Мальчик бросился со всех ног в коридор со словами:

– Мама!

Но когда он добежал до коридора, то никого не увидел. В квартире не было никого, кроме его и отца. От этой мысли ребенок стал плакать ещё сильнее и громче.

Горе-папа подошёл к нему и похлопал по плечу, утешая:

– Ну-ну, сынок! Ты же знаешь, что мужчины не плачут! Чего ты так разволновался? И с чего взял, что мама дома?

Его тон сменился на ласковый и дружелюбный.

– Я…я… – всхлипы не давали вымолвить словечка. – Я слышал, как кто-то пришёл. А никого нет! Это… – он замешкался, – Это странно.

Кирилл закрыл лицо своими крохотными ладошками и сердце отца будто окаменело.
– Ну же, сынок. Извини меня, папа сегодня не в духе. Хочешь, завтра купим тебе новую игрушку?

Мальчик не отрывая ладошек от лица начал кивать головой и темп его плача начал снижаться.

– Но ты ничего не должен говорить маме о том, что мы с тобой немного повздорили! За наш секрет я куплю тебе ту красную машинку, которая тебе понравилась. Помнишь? Или ты хочешь книжку новую?

Сын открыл лицо и начал с легкой улыбкой растирать слезы по лицу.

– Не, книгу я не хочу, я их в библиотеке лучше возьму, а вот игрушки поиграть на время магазины не дают. Пап, а кто же приходил?

– Никого не было, сынок. Тебе, наверное, послышалось. Стены у нас тонкие и слышен каждый шорох соседей! – он дружески кивнул ему. – А сейчас давай умоемся и ляжем спать! Уже так поздно.

– А чья тогда курточка там лежит?
Отец не дрогнул.
– Это подарок твоей маме. Только это сюрприз! Понял? Придет время и я ей его подарю. Не вздумай проболтаться!

Включив свет в ванной, он остался ждать мальчика в коридоре. После того, как тот сделал все свои дела, отец проводил его до кровати и даже пожелал ему спокойной ночи.

На следующий день, он, как и обещал, купил ему новую машинку. Очередную игрушку, которая как сладкая пилюля помогла маленькому ребёнку забыть об увиденном и услышанном.

Когда отец протягивал сыну маленькую красную машинку, он ласково произнёс:

– Вот, держи, сынок! Играй на здоровье, но помни о нашей маленькой тайне.

И лишь одному отцу были известны его собственные мысли, ведь когда малыш получил свою награду за молчание, глава семейства мысленно произнёс: «Маленький засранец, одни траты из-за твоего нытья!».

Ни о чем не подозревающий и почти счастливый ребёнок с чувством огромной радости побежал вперёд, катая новую машинку по всем поверхностям.

Вжум-вжу—у—м!

Тррррр!

Ви—ии—у, виии—уу!

Ды—ыыы—щь!

Бамс!

И новая машинка с грохотом падает, ударяясь об асфальт, получив свою первую и далеко не последнюю царапину.

– Смотри, сынок! Кто это там идет? – отец указывает в сторону идущей на встречу мамы.
Мальчуган со всех ног бежал к уставшей женщине с криком:

– Мама, мама! – руки ребенка обхватили шею женщины и ее усталость на время отошла на второй план.
– Прости, малыш. От меня, наверно дурно пахнет. Как у тебя дела?

Уткнувшись в маму, мальчик громко сказал:
– Мне папа машинку новую купил! Смотри какая, красная! Только я ее один раз уронил немного. Но она не сломалась! Пойдем скорее домой, там и для тебя подарок папа приготовил!
– И что же это за подарок? – с улыбкой произнесла мама.
– Там новая красная куртка, прям как моя машинка! Папе ночью кто-то ее принес, пока ты работала.

Холодный взгляд женщины, будто гвоздями, прибил отца к земле. Натянув улыбку на лицо, мама произнесла:
– Надо же, как здорово! Надеюсь, папа сам мне покажет подарок. – Она судорожно убрала прядь темных волос за ухо. – Да, дорогой?
– Конечно, милая! – он целует ее в щеку, – наш мальчишка такой выдумщик, правда? Кирюха, беги, поиграй, а – то, кажется, скоро дождь пойдет!

На счет дождя отец оказался прав. Ведь дома его ждал настоящий супружеский армагеддон.
Родители ушли домой, а маленький Кирилл остался гулять во дворе. Солнце скрылось за тучами, а ветер кружил в вальсе легкий мусор на земле. Мальчишка съёжился, но зайти домой не решался, ведь знал, что зайдя домой, на улицу его уже не отпустят.
Он решил зайти за своим другом и позвать его гулять. Приятель жил через два подъезда от Кирилла, так что далеко ему идти не пришлось.
Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь. Мгновенно послышался лай собаки, маленький спаниель рвал глотку по ту сторону двери.
– Так, а-ну, вали отсюда! Фу! Тихо! – женский голос за дверью отдавал команды маленькому охраннику. – Кто там?
– Это я, Кирилл! А Даня выйдет гулять?
Ничего не ответив, женщина начала открывать три замка подряд. Спустя какое-то время, дверь распахнулась, и милая женщина, расплывшись в улыбке, произнесла:
– Ох, дорогой мой, проходи! Даня еще не обедал, проходи, подождешь его. Может, покушаешь? Хочешь?

Рыжий спаниель завилял хвостом и бросился на мальчика. Пёс поставил свои передние лапы на пузо Кирилл и начал приветствовать его.
– Он, как всегда, рад тебе! Чарли, Чарли! Аккуратно! Не поцарапай нашего гостя!

Кирилл всегда мечтал о собаке, но для питомца дома попросту не хватало места. Поэтому, он всей душой любил питомца своего друга.
Пока пса оттаскивали от Кирилла, из своей комнаты выскочил Даня. Он был опрятно одет и причесан. С искренней радостью, он произнес:
– Привет! А я как раз хотел обедать и идти за тобой! Видел, что там во дворе?

Кирилл молча покачал головой, развязывая шнурки на стареньких кроссовках, которые ему достались по наследству от брата.
Даня огляделся и убедился, что мама не слушает, а затем прошептал:
– Я с окна увидел, что кто-то вынес огро-о-о-о-о-мную коробку! В два раза больше, чем наша прошлая! Прикинь, какой шалаш можно забабахать из него!
– Да, но надо скорее ее утащить тогда, потому что, там, кажется, вот-вот дождь пойдет! – шепотом поддержал Кирилл.
Даня нахмурился.
– Блин, давай тогда скорее, проходи, быстро съедаем суп и бежим!

Он включил свет в ванную комнату и открыл дверь для друга.
– Давай, бегом! Я тебя на кухне жду.
Кирилл прошел в ванную, вымыл руки и он уже точно знал, каким полотенцем их вытирать, ведь в этом доме он был частым гостем и чувствовал себя здесь очень хорошо. Ему нравилось, что у Дани есть своя комната, есть даже письменный стол! Хоть семья друга и не была из ряда богатых, но в их диване хотя бы не было промятой впадины, куда ты мог с легкостью провалиться, неудачно сев.
Вымыв руки, мальчишка зашел на кухню, где мама друга в цветастом фартуке порхала у обеденного стола. Еще одна деталь, которая очень нравилась Кириллу – обеденный стол, ведь дома он кушал, где придется.
– Присаживайся, дорогой! Пообедай с нами. Куриный суп и овощной салат. Вот твоя порция.
– Спасибо, но я не голоден… – смущенно соврал Кирилл.
– Прекрати, я тебе совсем небольшую порцию приготовила! – без смущения соврала женщина ему в ответ, ведь порция была, как всегда, огромной.
Даня, уже уплетая обед за обе щеки, кивнул парнишке, как бы напомнив, что их ждет огромная коробка.
За обедом, как всегда, были одни и те же вопросы:
– Как дела у мамы? Нашел ли папа работу? Не обижают ли братья?
– Хорошо. Нет. Нет. – ответы вылетали на автомате.
Отобедав, мальчишки поспешили на улицу. Но их ждало разочарование – огромная туча атаковала проливным дождем весь двор. Рискнув спасти коробку, мальчики промокли до нитки, как и их будущий шалаш.
Вернувшись к подъезду и укрывшись под козырьком, друзья решили разойтись по домам.

Кириллу было холодно, он начал дрожать и чувствовал он себя довольно гадко. Расстроенный, рванул домой. Семья его жила на пятом этаже и каждый раз мальчик с ужасом добирался до дома. Ему всегда казалось, что кто-то его преследует. Он каждый раз боялся не успеть убежать от кого-то. Сперва он прислушивался, нет ли кого-то в подъезде, а потом, собравшись с духом, бежал наверх, перешагивая через одну, а то и две сразу, ступени.

Кирилл запыхался и с облегчением выдохнул, перешагнув порог дома. Тишина пропала, когда ему на встречу вышла мама. Шмыгая носом, она присела на корточки, чтобы помочь сыну снять мокрую одежду.
– Сынок, ты весь промок, скорее раздевайся! Почему ты сразу не пошел домой? Сколько раз я говорила, что под дождем не нужно гулять?
Она не смотрела ему в глаза, и уткнувшись взглядом в пол, помогала снять промокшие кроссовки.

– Сейчас раздевайся и бегом в ванну, тебе нужно согреться, а потом выпьешь горячий чай, хорошо?
– Хорошо… – виновато ответил Кирилл.

Не видя лица матери, он понял, что она плачет.
– Мам, ты что, плачешь? – вопрос прозвучал очень грустно, и женщина подняла взгляд.
– Нет, сынок, с чего ты взял?
– У тебя глаза красные и носом шмыгаешь. Ты плачешь, почему ты врешь? Это из-за меня? Потому что я гулял под дождем? – на его глаза накатились слезы, он почувствовал глубокое чувство вины, за слезы матери.
– Нет- нет – нет, ты что, родной? Я… Я… Я резала лук! А он, сам знаешь, такой злой, от него слезы градом катятся!
– Правда – правда?
– Конечно! Все хорошо! Но под дождем и правда гулять не стоит, в следующий раз, бегом домой, понял?
– Да, хорошо, мам! Честно – честно, больше так не буду!

После теплой ванны, Кирилл взял чашку чая и сел в кресло. Мама укрыла его пледом и угостила печеньем. Лицо женщины выглядело уже лучше, но красные глаза выдавали последствие ссоры с отцом, о которой сын, хоть он и был маленьким, догадывался.

– Ма, а папа – то где? И почему в мусорке столько разбитых тарелок?
– Да это я, криворукая такая, представляешь, уронила целую гору посуды. Пришлось выбросить ее. А папа… – она взъерошила волосы мальчика, – Папа ушел по делам.
– Но ведь там дождина льет, куда он в такую погоду?
– Не переживай за него, у него с собой зонт. Пей свой чай. Сегодня братья вернутся, соскучился?
– Не совсем. Мне нравится одному, – с улыбкой ответил Кирилл.
– Уверена, что они по тебе соскучились сильнее, чем ты по ним.

Наталья шмыгнула носом, а Кир спросил:
– Мама, врать ведь нехорошо, да?
– Да, сынок. Конечно.
– Тогда…– младший сын промолчал, но мысль в голове у него крутилась достаточно здравая.
– Что, Кирюш? Продолжай?
– Нет, мам… Не сегодня. – он обнял мать, уткнувшись носом в – шею, – Я думаю, на сегодня хватит, я устал.
– Ты можешь рассказать мне все, что угодно, Кирюш. Тем более, мы одни, и твой секрет никто не услышит.

Мальчик замешкался на некоторое время, и молча обнимал маму. А потом, собрался с духом, и сказал:
– Ты только папе не говори, пожалуйста, что я тебе рассказал. Обещай?
– Обещаю.
– Мам… Меня папа с собой в гости к тете Ире много раз брал… У нее такая красная куртка, как у тебя новая.

Мать перестала дышать на несколько секунд. Сперва она даже растерялась и не поверила своим ушам. Щеки налились багровым румянцем, она чувствовала стук своего сердца по всему телу. Она будто пребывала на границе своего тела и сознания.

Сделав глубокий вдох, она опустилась на колени, посмотрела в глаза сыну, спрятав свой гнев глубоко внутри себя. Там, внутри, бушевал ураган. Там, глубоко внутри, она видела самые страшные картины. Глубоко внутри, ее разрывало на части.

– Кирюша, мальчик мой, куда и когда тебя водил папа?