Швейный мастер
Швейный мастер
Федор Михайлович Дубровский
В конце 19 века на одном из нынешних континентов в небольшом деревянном доме молодой человек, швейный мастер Лагин Зингер, просыпается от ужасного кошмара, который, возможно, определит его судьбу. После пробуждения мать этого человека, Татьяна, чувствует себя хуже. Удастся ли сыну, любящему самого родного человека до безумия, спасти его, повстречав прямо или косвенно много людей с разными намерениями?
Швейный мастер
Федор Михайлович Дубровский
© Федор Михайлович Дубровский, 2024
ISBN 978-5-0062-6941-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Здравствуй, дорогой читатель. Приятного вам чтения моего первого произведения. Хорошего вам дня!
Действующие лица:
Зингер Гораздович Лагин – швейный мастер. В народе известен, как Медный Зингер.
Татьяна Лагина – мать Зингера. Любимая вещь – швейная машинка.
Горазд – отец Зингера. Товарищ Прохора.
Мачеха Ивана и Реи = жена Витомира, мать Петра и Павла.
Иван Витомирович Метафимия – «сын» Витомира. Один из наследников Витомира.
Алан – старец, рыбак. Старый друг семьи Горазда.
Знахун Бобо – знахарь. Он временно живёт на окраине города.
Андрей – восьмилетний мальчик, просивший милостыню возле храма.
Прохор Степанович – один из бандитов. Бывший шахтёр.
Себастьян – главный слуга и личный помощник Витомира.
Витомир Гадонович Метафимия – глава семьи Метафимии и консул империи.
Гадон Метафимия – бывший глава семьи Метафимии. Отец Витомира.
Рея – дочь Лилии и сестра Ивана. Робкая девушка.
Лилия – аборигенка. Имеет романтический интерес к Витомиру.
Петр и Павел – «сыновья» Витомира и мачехи Ивана и Реи. Наследники Витомира.
Швейный мастер
1
«Кто я? Где я?» – недоумённо спросил светловолосый юноша в пустоту. На вид ему было всего около 18.
В этом месте ему было почему-то приятно и хорошо. Неожиданно в нескольких метрах от него появилась женщина. Она стояла к нему спиной, но ее светлые длинные волосы и белое платье были ему до боли знакомы.
– Мама? Это ты? Нет, не покидай меня снова!
Он рванул к ней изо всех сил. Казалось, всего мгновенье и он бы смог дотронуться до нее, взглянуть в ее глаза и обнять. Но вдруг что-то обхватило его и стало тянуть назад.
Резкий и грубый голос пронзил тишину вокруг: «Мама ждет тебя, грешник».
…
Он быстро открыл глаза. Перед ним в лучах полуденного солнца сидела мать. Она обеспокоенно разглядывала его и сидела за ржавой швейной машиной.
– Сынок, что с тобой? Ты так бледен.
– Кошмар приснился, мам, – ответил он, вставая со стула.
Выглядел он действительно не очень: серые потрепанные штаны, старая мятая рубашка и заросшее лицо. Подойдя к маме, он нежно обнял ее.
– Ты опять заснул на рабочем месте. Не стоит так загонять себя, – сказала она, смотря на него с грустью и тревогой. – Я же волнуюсь за твоё здоровье.
– Не беспокойся, я хорошо выспался.
– За 4 часа?
– Это дольше чем обычно. Давай не будем поднимать эту тему.
– Как скажешь.
– Хочешь позавтракать? Можно сварить кашу, – сказал он, направляясь к мешку с зерном.
– Не надо.
– Тогда яйца?
– Не, я не голодна.
– Ты опять ничего не ешь! Так нельзя, – раздосадовано воскликнул он. – Значит выбирать придется снова мне, получается сегодня – пшенная каша.
Юноша достал мешок и начал засыпать в чугунок зерна пшена. После он промыл их худыми забинтованными руками, налил чистой воды и поставил все в печь.
– Мам, помоги мне дошить эти перчатки. Нехорошо оставлять их недоделанными, – сказал он.
Юноша бережно положил их на платформу своей швейной машины.
– Конечно, дорогой.
Сын стал давить на подножку. Раздался ритмичный звук вращающегося колеса, но что-то было не так. Все скрипело, а движение иглы было неравномерным. Именно из-за нее все руки мастера были в небольших ссадинах и проколах. Женщина сидела рядом и давала советы.
– Наконец закончили.
– Какой ты у меня молодец, – радостно сказала она.
– Благодарю, – ответил он, подойдя к печи.
Юноша достал чугунок с помощью ухвата, разложил кашу по тарелкам, взял ложки и понес все это к швейной машине, где находилась мама.
– Спасибо, сын.
– Выходи, шестипалое чудовище! – раздался крик из улицы.
И вправду у юноши на руках рядом с мизинцем был ещё один палец.
– Опять хулиганы? – спросила она
– Да. Сколько раз я пытался их вразумить, что насилие есть грех, да и все конфликты можно решить словами.
– Какое насилие? – недоумённо спросила она.
– Да так, ничего особенного. Дразнят, обзывают меня, не более.
– Жаль, что я не могу тебе помочь из-за больных ног, – огорченно ответила она. – Кто возглавляет таких ужасных людей?
– Иван. Он вроде сынок Витомира – проконсула. Ему лет 12, наверное.
Женщина начала неожиданно сильно кашлять кровью. На рукаве швейной машины появилось трещина.
– Что с тобой? – спросил он дрожащим голосом.
– Ничего, не переживай, скоро станет легче.
«Черт! Несколько месяцев ты же чувствовала себя лучше, чем полтора года назад. Почему тебе все равно становится хуже? Я же тебя подлатывал, чем только мог», – думал раздосадовано юноша.
– Я за лекарством! – крикнул он, на ходу натягивая куртку и огромную шляпу, полностью скрывающую его лицо. В руки юноша взял небольшую корзинку, плетённую из березовых веток.
2
– Пап! Пап! Смотри, что я нарисовал! – закричал малолетний Иван.
Он побежал к черноволосому отцу, окруженному людьми, но его остановила мачеха.
– Ты что, не видишь?! Отец занят важными делами, не мешай ему, – сказала она строго.
– Но мне нужно к нему!
– Что у тебя в руках? – спросила она, резко вырывая листок из рук мальчика.
Там был нарисован стройный двухметровый мужчина без бороды и усов, со строгим лицом и карими глазами. Рядом с ним стояла какая-то женщина с двумя детьми – мальчиком и девочкой.
– Это ты хотел показать отцу? – рассмеялась она. – Ты хочешь насмешить отца!? Ты не достоин его внимания! Не достоин!
С этими словами она разорвала рисунок, смяла и выкинула.
…
Последняя фраза еще много раз повторялась в голове Ивана. Неожиданно его схватили за плечо.
– С тобой всё в порядке?
– Нормально.
Двое парнишек стояли на маленьком холме. Рядом с ним находился небольшой деревянный дом.
– Выходи чудовище! – крикнул Иван.
– Молодца, так его, – подхватил его друг.
Рядом бегали ребята, играющие в городки.
– Ты уже третий раз кричишь за час. Он, наверное, крепко спит, – сказал кто-то. – Давайте уже, как на прошлой неделе, воровать яблоки из чужого сада.
Иван подошел к говорящему и ударил его в живот. Тот сразу упал на землю, схватившись за ушибленное место.
– Не забывай кто тут главный, – сказал строго Иван, нахмурив брови.
– А когда выйдет чудовище? Мы уже целый час ждем его, – жалобно спросил кто-то.
– Не скули, а то врежу! – проговорил сурово Иван. – Он по-любому выйдет, только что-то задерживается. Интересно почему?
– Не помер ли?
– Да он живее … – недоговорил он.
На улицу выбежал юноша, в которого тут же полетела палка, брошенная другом Ивана. Увернуться тот не успел, поэтому она с силой врезалась в его плечо. Он не среагировал на неё, продолжая идти к своей цели.
– Эй! Страшила! Куда идешь? – язвительно закричал Иван.
Но ответа не последовало. Юноша продолжил идти в сторону города, как будто ничего и не произошло.
– Ты что глухой? – несдержанно спросил Иван.
Быстрыми шагами он подошел к молчаливому человеку и преградил ему дорогу.
– Ты что? Обнаглел? Я тут вообще-то с тобой разговариваю.
Прошло несколько секунд. Юноша поднял глаза на мальчишку. Сегодня связываться с этой кампанией ему совсем не хотелось, да и времени на уговоры не было. От пронизывающего взгляда голубых глаз Ивану вдруг стало страшно. Хулигану не первый раз приходилось смотреть на бледно-медное лицо этого человека, но сегодня что-то было необычное и зловещее. Холодок пробежал по спине у Ивана. Юноша оттолкнул его и молча пошел дальше. Иван был в замешательстве. Он не ожидал такого. Обычно этот человек не замечал их издевок, даже пытался их образумить. И так продолжалось два года до сегодняшнего дня.
– Остановись! Я тебе приказываю, иначе… Иначе я сожгу твой дом! – отчаянно закричал Иван.
Юноша остановился и повернулся к нему. В его взгляде теперь выражалось чувство, когда человек готов убить кого угодно.
– Не стоит детям играть со спичками, – спокойно сказал он. В его голосе звучала угроза.
Юноша прошел мимо мальчика и направился в центр города, а Иван стоял долго, обдумывая эти слова и необычное поведение старого знакомого. Мальчишки позади него стали подсмеиваться, но он не реагировал на них. Иван развернулся и, молча, пошел домой.
3
В центре города была ярмарка. На ней продавали разнообразные товары: фрукты, овощи, одежду и т. д. Там собралось много людей. Они разговаривали и толкали друг друга случайно из-за узких проходов. Один человек таким образом столкнулся с юношей, который носил большую шляпу на голове. Она упала на землю.
– Простите, сударь, что я вас задел, – сказал он, дотягиваясь до головного убора.
– Отдайте шляпу! – крикнул юноша, пытаясь побыстрее её надеть.
– Извините, дер…
Он взглянул на юношу. Страх и ужас застыли на его лице.
– Медный Зингер! Медный Зингер! Бегите! – закричал он, убегая от юноши. – Отрубите мне руку, чтобы я не заразился, умоляю.
Повисла гробовая тишина. Все смотрели на человека с бронзовой кожей, как на прокаженного.
– Уходи нечисть! Ты нас заразишь! – кричали люди.
Некоторые начали кидать в него камни.
«Как вы меня достали! – думал он, уворачиваясь от камней. – Всё одно и тоже каждый раз. Я же никого не заразил за 2 года!»
– Беги отсюда!
«С радостью! – думал он, протискиваясь через толпу. – Почему люди судят других, особо не задумываясь? Ведь в заповеди сказано:” не судите, да не судимы будете.»
Зингер подошел к лавке, где продавались части швейной машины. Но там не было продавца и товаров.
– Где она? – спросил он всех, – заболела?
И как обычно ему никто не ответил.
«Жаль, хотелось купить несколько деталей», – подумал Зингер и побежал к причалу.
Соленый и прохладный ветер дул с моря. Чайки громко кричали. Солнце медленно опускалось к горизонту. Многочисленные рыболовные лодки разных размеров были в гавани. Вот такой пейзаж открылся Зингеру, корчащемуся от боли из-за большой сутулости, появившейся в результате постоянной и долгой работы за швейной машинкой. Он сильно устал от бега. Все мышцы ныли и болели. Зингер постоял немного, чтобы вернуть ритм дыхания. За это время он успел насладиться этим пейзажем. У него не было времени прохлаждаться. Юноша ещё больше наклонил шляпу, чтобы его не узнали, но из-за этого мало что видел. Зингер нашел человека по имени Алан, сидящего на табуретке возле своей рыболовной лодки.
– Привет, Зингер! – радостно сказал он. – Как у тебя дела?
– Как обычно, неплохо.
Пожилой человек обнял его крепко.
– Я тебя целых 2 года не видел. Зачем пожаловал?
– Купить горбушу. Хорошо, что ты до сих пор тут рыбу продаешь.
– Держи, – сказал он, кладя рыбу в корзинку.
Он случайно увидел его бледно-медное лицо.
– Что с тобой? Ты же ничем не болел, был богатырем. А, щас ты хилый, горбатый, уставший, в лохмотьях. Что произошло? – изумленно спрашивал старик, глядя в его глаза.
– Да, многое, – ответил он холодно. – Ты не знаешь есть тут у нас знахарь?
– Есть, есть. Щас вспомню, как его, – говорил он, напрягая свою голову. – Вспомнил! Знахун Бобо. Он вроде на окраине города живет. Только недавно появился у нас. Иди к нему, подлечись. Чего ты так поздно обратился?
– Так получилось. Благодарю тебя за помощь! Кстати, можно в пятницу к тебе в гости прийти?
– Я только за! Может к тебе всё-таки. Хотел бы встретиться с твоей мамой. А где твой отец-работяга, не знающий покоя? В городе его не видать. Может работает за пределами города? Ему не свойственно бросать своего любимого ребёнка и жену.
– Пусть он горит в аду!
Зингер так стремительно убежал, что старец не успел ничего сообразить. Глаза Алана смотрели на юношу с непониманием.
4
Зингер с большой шляпой на голове шёл из центра города. Он был встревоженным и нервным в то время, как увидел небольшой деревянный храм. Колокольня была внутри этого здания. Колокол всегда успокаивал юношу, так как он вспоминал свое детство, его учёбу в этом храме и пребывание в нём, также общение со священниками и другими служителями церкви – всё это приносило ему огромное счастье. Его глаза устремились на вход церкви. Там сидел мальчик около 7 лет, голодавший на протяжение долгого времени. Юноша подошел к нему и спросил:,,Что ты делаешь?»
– Подайте на пропитание, ваше благородие, – сказал мальчик, указывая рукой на глиняную миску, где лежало несколько монет.
– Я не чиновник, а швейный мастер.
– Вы же мед… – недоговорил мальчик, взглянув на него.
– Не произноси это прозвище, мне оно не нравится.
– Простите, если я вас обидел или оскорбил.
– Ничего. Лучше расскажи, как ты дошел до того, чтобы просить милостыню.
– Не надо тратить на меня ваше драгоценное время.
– Не переживай, я никуда не спешу.
– Странный вы человек. Никто обычно не хочет разговаривать с такими как я. Вам что-то нужно от меня?
– Нет, мне хочется помочь человеку, который похож на меня.
– В каком в смысле?
Юноша присел, так чтобы его глаза смотрели прямо в душу мальчика.
– Пойми, я просто хочу узнать твою историю. Я знаю, как дети могут дойти до такого.
– Ладно… Мой отец ушел от мамы в один день, она была в шоке, и теперь ведет себя странно. Что с вашим лицом?
Лицо Зингера выражало злобу и гнев. Оно стало красным от бешенства.
– Ничего.
– Вот, и всё. Теперь прошу на пропитание себя и моей мамы.
– Держи оставшиеся деньги и перчатки, – он снял их со своих рук.
– Спасибо вам большое! – радостно сказал мальчик.
– Не за что. Не смей их продавать, мало денег получишь. А главное, ты скорее всего заболеешь, если ты их продашь. Для матери огромное несчастье, когда сын страдает.
– Так точно! – сказал он через слёзы. – Почему вы мне помогаете? Из-за вашей внешности люди вас ненавидят. Я думал вы презираете всех и меня тоже.
– Да, я их не люблю. Но, во-первых, нельзя всех людей равнять между собой, во-вторых, дети – это ангелы, которые спустились в наш грешный мир.
– Вы удивительный человек!
– Нет, я просто швейный мастер. Кстати, что ты умеешь делать?
– Ничего, а что?
– Ты готов работать до седьмого пота, заниматься всякой грязной и нечестной работой – все ради того, чтобы мама была счастлива?
– Да! – уверенно сказал мальчик без промедления.
Юноша погладил мальчика по голове.
– Молодец, как тебя зовут?
– Андрей.
– Прощай, Андрюша. Мы скоро встретимся.
– До свидания! В смысле мы скоро встретимся?
Но юноша ничего не ответил. Он опять пошёл дальше по своим делам, улыбаясь от счастья.
5
Зингер шел по тропинке, ведущей к знахарю.
– Парни! Видали горбатый идет. У него много бабла? Похож на бомжа немного, – сказал бандит двум другим на холме.
– Ты, дурак! Это же известный медный Зингер. Он лучший швейный мастер в нашем городе. У него точно есть бабки, – сказал главарь.
– Жалко его, но что поделать, нигде здесь не найдешь нормальную работу, – проговорил Прохор. – Есть так хочется, я уже неделю ничего не ел.
Три человека спустились с холма и подошли к Зингеру. Он тяжело вздохнул.
– Что от меня вам надо? Хотите дать мне заказ? – спросил Зингер.
– Нет! Гони деньги по-хорошему.
– У меня ничего нет, кроме рыбы.
– Не заливай, ты сечешь в швейном деле лучше всех в городе! Твои работы хорошо ценятся из-за красивых узоров. Ты быстро заказы справляешь, – говорил главарь.
– Дай бабло, жирный карась! – закричал шестерка, злобно смеясь.
– Сколько раз вам говорить, что у меня нет ни гроша, – ответил он. – Господи, прости этих дураков.
– Хватайте его! Обшмонайте! – скомандовал главарь. – Ты лучше о себе думай, святоша.
Он схватил Зингера за левую руку, при этом злобно смеясь, шестерка – за правую. Несчастного человека поставили на колени, придерживая его своими ногами. Прохор начал вытаскивать всё из карманов, но ничего не нашел.
– Черт, где бабки!? – недоумённо сказал вожак.
– Я же сказал у меня их нет, – спокойно ответил Зингер.
– И вправду, я ничего не нашёл, – подтвердил Прохор.
– Да возьми хотя бы эту дурацкую воблу! Хоть что-то пожрёшь, – обратился главарь к Прохору.
– Не надо, ему рыба куда нужнее, чем мне. Он худой, как щепка.
– Не позволю! – крикнул Зингер, пытаясь вырваться из сильных рук, но не получалось. – Это для моей мамы! Уроды!
– Ишь, кто-то у нас тут начал тявкать, – сказал вожак, ударив Зингера в лицо. – Ты здесь молчи, обрыган!
У него пошла кровь из носа. Он еле-еле начал дышать.
– Так его! – кричал радостно шестерка.
Он тоже начал бить его в правый бок, приговаривая: «Какой ты слабак».
– Молодец! А ты! – сказал строго главарь, обращаясь к Прохору, застывшему на месте из-за этого ужаса. – Чего стоишь столбом!? Ты чего мои приказы не выполняешь!? Ты страх потерял!?
– Я… Я… не буду участвовать в этом беспределе!
– Да ты у меня сейчас будешь харкать кровью! – бешено воскликнул он.
Вожак рванул к Прохору, позабыв на мгновенье про пленника. Зингер в ту же секунду укусил руку его шестерки. Насильник сразу отстранился от него. Потом Зингер стремительно бросился к главарю и начал его душить изо всех сил.
– По..мо..ги..те, – взывал о помощи бандит, пытаясь освободиться и спастись.
Он тоже пытался задушить своего противника. Оставшиеся воры были в шоке. Никто не ожидал таких действий от Зингера. Он использовал все человеческие возможности организма, чтобы задушить своего противника. Бандит испустил свой дух. Зингер посмотрел на его красное как помидор лицо, улыбаясь и смеясь над ним. Он, сильно шатаясь и тяжело дыша, подошел к своему обидчику.
– Никто не причинит вред моей маме! Никто! Хоть отец, хоть бандит. Никто! – иступлено кричал Зингер, смотря ему в глаза.
– Пощади! Будь милосердным! В заповедях написано не убивай. Что… ты делаешь?
Зингер схватил его лицо. Дальше он выдавил ему глаза с помощью двух больших пальцев.
– АААА! Мои глаза!
Вор отбросил от себя окровавленные руки Зингера и побежал куда-то.
– Монстр! Сатана! Антихрист! Дьявол! Чудище! – всё кричал он.
– С тобой всё в порядке? – спрашивал Прохор Зингера, давая ему рыбу. – Вот, держи!
– Я должен… найти знахаря. Знахун Бобо… Мама!
После этого юноша упал на землю. Перед тем, как потерять сознание, он думал про маму. Зингер был счастлив, ожидая, что скоро её встретит.
6
Зингер открыл глаза и увидел голубое бескрайнее небо. Вдруг он услышал сильный кашель человека.
– Мама?
Он пытался встать, но не смог.
– Проснулся? – спросил Прохор, сидя у костра. – Не напрягайся, ты сильно устал.
Он жарил рыбу, периодически поворачивал её. Зингер учуял приятный аромат.
– Что за запах? Похоже на рыбу. Ты, что жаришь мою горбушу!?
– Да, – ответил он не смутившись. – Ты на целые сутки отрубился, а рыба могла испортиться. Вот я её жарю. Скоро всё будет готово.
– Ладно, – сказал Зингер, с раздражением.
– Знаешь, я понимаю, что я несу ответственность за свои поступки, простить меня нельзя.
– Нельзя.
– Я так и знал, никакой человек не сможет это сделать!
– Нельзя забыть свой плохой поступок! Стань лучше! Иди только вперёд!
Прохор был в таком шоке, что даже открыл рот. Такое же состояние было у Зингера, который вспомнил эти слова. Они будто сами вылетели из его рта. Ему эти слова давно сказал отец, когда Зингер украл игрушки у слабовидящего ребенка.
– Чёрт…! – крикнул юноша раздражённо.
– Благодарю тебя за лучший совет в моей жизни! – сказал бандит, пожав ему руку. – Спасибо. Спасибо. Спасибо.
Прохор взял рыбу и подошёл к Зингеру. Больной двигал бровями и смотрел в пустоту.
– Ало? – спросил Прохор, толкая его. – С тобой всё нормально?
– Да… – замедленно ответил он.
Они начали есть рыбу, Зингер не спешил с этим, каждый раз задумываясь перед укусом.
– А что для тебя дом? – спросил он, обращаясь к Прохору.
– Интересный и сложный вопрос. Дом – это просто коробка из дерева, глины и камня? Или другое сооружение, сделанное руками человека? Или шахта, которая тебя убивает медленно, но верно? Каждый по-своему ответит на этот вопрос. Но для меня дом – это то место, где мне хорошо. Например, здесь.
Прошла пара секунд.
– Кстати, а что для тебя дом? – спросил Прохор.
– Это место, где я нахожусь с мамой, – ответил он моментально. – Помоги мне добраться до дома. Прошу.
– Хорошо.
Зингер был счастлив, но это чувство было видно только в глазах. Он давно не получал помощи. Прохор взял за его плечо.
– Где ты живёшь?
– На юге, рядом с полем.
– Весь день на это уйдёт. Ты готов?
– Да.
Они начали ковылять к заветной цели.
7
Они подошли к частоколу, высотой около трех метров. За ним стоял деревянный двухэтажный дом с красивыми ярко-голубыми наличниками. Рядом с домом было небольшое поле, которое давно не обрабатывали.
– Вот ты где живешь! Это же дом Горазда и его жены. Ты их сын?
– Да, благодарю что ты довел меня сюда, – он встал перед ним и поклонился. – Прощай!
– Подожди, а где они!
Но Зингер ничего не ответил, закрыл калитку и вошёл в дом.
– Странно, – сказал Прохор, отходя от частокола. – Где его отец? Он всегда работал в различных местах. Вроде, пропал около двух лет назад.
Собравшись с мыслями, Зингер вошел в дом. В прихожей он снял своё пальто и повернул налево. Рядом со швейной машинкой сидела его мама. Её зеленые глаза сверкали, как изумруд. Она никак не изменилась за трое суток. Женщина безэмоционально смотрела на Зингера, входящего в комнату.
– Привет, моё золото! Ты поздно вернулся домой. Почему?
– Много чего произошло в последнее время, мамочка, – сказал Зингер.
Он подошел к маме и обнял её.
– Опять эти объятия! Ты с самого рождения любишь это делать. Какой нежный и чувствительный ребенок!
Она обняла его в ответ и начала гладить по голове.
– Расскажи, что произошло?
– Да так, ничего особенного.
– Я вижу, что ты улыбаешься. Это значит что-то хорошее произошло.
– Я радуюсь, потому что нахожусь рядом с тобой.
– Растрогал. Когда я увижу внуков? – спросила она, при этом смеясь.
– Ну не начинай.
– Хорошо, хоть кого-то встретил?
– Мальчика – Андрея. Подсобил ему и в дальнейшем буду помогать.
– Какой ты добрый!
Зингер начал сильно сжимать её.
– Ты чего? Мне больно, – сказала она, не пытаясь вырваться из его рук. – Почему ты плачешь?
– Надо, идти вперед. Надо. Надо, – повторял он неустанно.
– Посмотри в мои глаза. Ты разве готов?
Он взглянул на неё сквозь слёзы. Зингер не мог долго смотреть в её добрые глаза, не выражающие никакой злости. Дальше упал на колени рядом с ней.
– Прости меня за боль. Прости, глупца. Я больше никогда не причиню тебе вреда!
– Хорошо. Давай шить?
– Да!
Они начали работать, но Зингер был в печали. Даже работа его не радовала, что никогда не случалось. Трещина на швейной машинке стала больше. Итак, они работали до утра.
– Отец, почему ты это сделал? – спросил он, смотря на маму.
Совесть Прохора замучила. Он захотел дать деньги, полученные в результате обыска трупа главаря, Зингеру. Этот человек вернулся к своему привалу и отправился в город.
8
– Святой отец, я согрешил перед Господом.
– Ясно, сын мой, – сказал он через деревянную ширму.
– Я живу в обеспеченной семье. У меня очень достойный отец и мачеха. Но на меня мало обращают внимание в отличии от двух младших братьев и сестёр. Каждый раз мачеха мне говорила, что мои труды малозначительны, и я ничего не добьюсь. При этом я не мог пожаловаться отцу, так как она могла повредить моей младшей сестре, рождённой моей мамой.
В тот момент он заплакал.
– Я пытался честно догнать двух братьев, которые получали больше знаний. Но не смог! И впал в отчаяние. В мою голову пришла мысль, что надо создать банду. Я это сделал, чтобы почувствовать себя значимым и вымещать накопившуюся злобу на других.
Иван перестал плакать.
– Мы вытворяли всякие пакости. Потом нашли слабого и доброго человека. Он пытался нам объяснить, что мы творили грех. Я – дурак, его слушал, но не слышал. Мы этого несчастного человека мучили. Но! Он впервые мне дал сдачи, я не понимал, почему до этого юноша ничего такого не делал? И через определённое время в мою голову пришло озарение, скорее всего. Он сильно торопился, как человек, который, наверное, хотел спасти кого-нибудь. Поэтому юноша меня оттолкнул и напугал. Тогда я понял, что ради дорогих людей можно совершать добрые поступки. Такой человек сильный, несмотря на физическую слабость. А я – жалок и труслив. Поэтому захотел стать лучше! Раскаяться перед Господом и никогда не совершать такие поступки.
После этих слов у монаха глаза стали круглыми.
«Зараза, Иван может стать лучше», – думал настоятель.
– Ты же знаешь, что за свои грехи можешь попасть в ад?
– Знаю.
Монах смутился от его решительного ответа, в котором не было ни капельки страха.
– Это место, где человек теряет самого себя. Его терзают различными способами, причиняя невыносимую боль.
– Да, знаю я! Не надо мне все эти подробности.
– Хорошо, сделай доброе дело, на небе воздастся, – улыбаясь говорил он. – Пожертвуй храму деньги, для искупления грехов.
– За деньги нельзя купить чистоту души.
Иван ушёл стремительно от него. Ему было противно слушать такие слова.
– Подожди!
«Гад! Не смог получить деньги, но это ненадолго», – думал настоятель, широко улыбаясь.
Иван сел на деревянную скамейку. Рядом с ним находился двухметровый мужчина. Он с наслаждением слушал орган.
– Ты там долго был, – сказал мужчина, наклоняя свою голову к Ивану. – Ты совершил ужасный поступок?
– … Да, отец
Он поднял свою мощную руку.
«Сейчас он меня точно ударит! Какой я плохой сын!» – думал Иван.
У него всё тело дрожало, особенно ноги. Но мужчина начал гладить его голову.
– Всякое начало трудно.
Маленькая слеза потекла у Ивана, но мужчина этого не заметил.
– Витомир, не шуми, мы же всё-таки в храме находимся, – рядом с ним строго шепнула женщина.
– Прости меня дорогая, сейчас закончу, – сказал он, обращаясь к своей жене.
Мачеха нахмурила брови и злобно посмотрела на Ивана, намекая, чтобы он не проболтался. Ему стало очень страшно из-за неё. Иван забоялся, что она может навредить его сестре, если он сделает что-то не так.
– Сын, только сильные люди могут признать свои ошибки и исправить их.
Слова мужчины успокоили Ивана и воодушевили.
– Да, отец.
Дальше все они слушали мелодию. Каждый из них думал о своём. Когда закончилась служба, семья, состоящая из Ивана, Витомира, мачехи и младших братьев, вышла из деревянного храма.
– Знаешь, сын, что мне не нравится в религии?
– Даже не знаю, – искренне ответил он. – Может то, что мы должны отдавать деньги ради каких – то людей, возомнивших себя посланниками Господа?
– Удивил. Молодца! – отец хлопнул его по плечу. – Не совсем. Деньги надо отдавать храму, чтобы он мог существовать. Но нельзя требовать от людей много денег! Кстати, тебе понравилось убранство храма?
– Да, а что?
– Это всё было построено из горя и страданий, ценой многих жизней.
– В смысле!?
– Ради распространения и навязывания веры много чего происходило: войны, грабежи, различное насилие над мирными жителями, дискриминация и т.д, – говорил он с таким гневом, что вздулись артерии на лице. – Тем более я ненавижу, когда люди от имени веры, оправдывая свои поступки, творят бесчеловечные дела.
– Хватит тут стоять, поехали домой! – сказала мачеха.
Мужчина своими маленькими глазами посмотрел на неё.
– Дорогая, – строго сказал он. – Не мешай нам разговаривать.
– Поняла, – немного оторопев сказала она. – Мои мальчики, пошли в карету.
– Да, мам! – ответили два близнеца.
Им было десять лет.
– Позови мне Себастьяна! – сказал Витомир, обращаясь к мачехе.
– Поняла! – сказа она, уходя от него с детьми.
Отец с сыном отошли недалеко от храма.
– Знаешь, любить посторонних людей очень сложно, не так ли?
– Да, – ответил с тяжестью Иван, вспоминая Зингера.
– Мы недолюбливаем других людей из-за веры, цвета кожи, национальности и т. д. Я был одним из них.
– Да???
– Да, – ответил он, тяжело вздохнув. – Мне внушили, что человек может эксплуатировать и угнетать другого, только за то, что он чем-то от тебя отличается.
– Это же глупость? – неуверенно спросил Иван.
– Естественно, да! Тут не может быть сомнений! Люди равны между собой, так нас создал Бог, и никто не может возвышаться над кем-то! Но было поздно, когда я это осознал, – сказал он, смотря на сына.
Лицо Витомира выражало печаль и скорбь.
– Ваше превосходительство, карета готова, что с вами? – с обеспокоенностью спросил пожилой слуга, подошедший к ним.
– Ничего, – ответил Витомир. – Себастьян, отправь Ивана к моей жене, и возвращайся обратно быстрее.
– Как прикажете. Молодой господин, пойдемте со мной.
– Хорошо.
– Я сегодня не смогу закончить наш разговор.
– Ничего такого, отец, – сказал с грустью Иван.
– Иди в карету.
Иван и слуга ушли. Витомир увидел и подошёл к настоятелю этого храма.
– Здравствуйте, ваше высокопревосходительство, Витомир! Пусть у вас всё будет в достатке, и в здравии, – сказал радостно монах.
– Дело есть, отойдём? – спросил мужчина настоятеля.
Это была не просьба, а приказ.
– Как вам угодно.
Они отошли от храма на приличное расстояние, чтобы никто не мог услышать их разговор.
– Не надо мне показывать своё притворство, – несколько раздражённо сказал Витомир. – Я знаю, что ты выдаешь тайны прихожан за деньги.
– Что вы такое говорите, это же великое таинство! Его нельзя нарушить ни при каких обстоятельствах.
– Ты мне лапшу на уши не вешай, а то пожалеешь, – сказал он с угрозой.
Настоятелю стало боязно, и он даже начал отходить от Витомира медленно.
– Вы-вы что, я не могу рас-крыть тай-ну чело-века, – заикался он. – Мне-мне тогда, конец.
– Твоё будущее меня не интересует, если ты сейчас не скажешь, что я хочу, то завтра люди будут искать остатки твоего тела. Не забывай, кто перед тобой, – угрожал Витомир.
– Я вас, конечно, знаю. Вы консул нашей империи! Я всё расскажу! Всё! Пощадите, только!
Он упал на колени, трясясь от страха.
– Вы стали очень бледны, рассказывайте! Не испытываете моё терпение.
– Да-да. Ваша жена, просила передавать все мысли Ивана и его сестры ей. И наставлять их по ложному пути.
– В смысле?
– Так, просто менять понятие добра и зла и т. д. А сегодня ваш сын рассказывал мне о том, что он сильно издевался над одним человеком.
– Кто это?
– Медный Зингер.
– Ясно, мне больше от тебя ничего не нужно. Держи свою награду!
Витомир подошёл к нему и ударил его 18 раз.
– Это за сына и за дочь.
– Я бо-ль-ше так де-лать не бу-ду, – опухшим ртом говорил монах, находясь в полуобмороке.
– Не переживай, я тебе с этим помогу.
Настоятель после таких слов потерял сознание. К Витомиру подбежал слуга.
– Господин! Я вижу, вы уже с ним разобрались, что прикажете?
– Его надо убрать куда-то на время.
– Понял, я всё сделаю. Что делать дальше?
– Пока, ничего. Благодарю тебя за долгую и верную службу.
– Господин, я рад вашим словам. Чтобы вас не подвести, я ещё усерднее буду работать! – говорил оживленно и радостно Себастьян. – Кстати, надо этого гнилого настоятеля обыскать, чтобы вернуть деньги, потраченные для подкупа мелкого барина и его сына.
– Да, скажи неплохая была идея?
– Естественно, отличная! Как и ожидалось от господина! Надо было только проверить честность и порядочность этого негодяя, чтобы понять, что ваша жена что-то скрывает.
– К сожалению, мои опасения оправдались, – говорил Витомир с грустью. – Ладно. Потом с ней разберусь. Кстати, кто такой этот Медный Зингер?
– Швейный мастер. Известен в нашем городе и за его пределами. Он, вроде, сегодня должен быть в храме.
– А его сейчас там нет?
– Да, его никто не заметил. Он каждый раз по воскресеньям приходят сюда. А люди выгоняют Зингера за пределы храма из-за страха заразиться.
– Понятно. Я бы хотел, чтобы ты начал добывать информацию про Зингера. Он же никого не заразил, верно?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70540771?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Федор Михайлович Дубровский
В конце 19 века на одном из нынешних континентов в небольшом деревянном доме молодой человек, швейный мастер Лагин Зингер, просыпается от ужасного кошмара, который, возможно, определит его судьбу. После пробуждения мать этого человека, Татьяна, чувствует себя хуже. Удастся ли сыну, любящему самого родного человека до безумия, спасти его, повстречав прямо или косвенно много людей с разными намерениями?
Швейный мастер
Федор Михайлович Дубровский
© Федор Михайлович Дубровский, 2024
ISBN 978-5-0062-6941-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Здравствуй, дорогой читатель. Приятного вам чтения моего первого произведения. Хорошего вам дня!
Действующие лица:
Зингер Гораздович Лагин – швейный мастер. В народе известен, как Медный Зингер.
Татьяна Лагина – мать Зингера. Любимая вещь – швейная машинка.
Горазд – отец Зингера. Товарищ Прохора.
Мачеха Ивана и Реи = жена Витомира, мать Петра и Павла.
Иван Витомирович Метафимия – «сын» Витомира. Один из наследников Витомира.
Алан – старец, рыбак. Старый друг семьи Горазда.
Знахун Бобо – знахарь. Он временно живёт на окраине города.
Андрей – восьмилетний мальчик, просивший милостыню возле храма.
Прохор Степанович – один из бандитов. Бывший шахтёр.
Себастьян – главный слуга и личный помощник Витомира.
Витомир Гадонович Метафимия – глава семьи Метафимии и консул империи.
Гадон Метафимия – бывший глава семьи Метафимии. Отец Витомира.
Рея – дочь Лилии и сестра Ивана. Робкая девушка.
Лилия – аборигенка. Имеет романтический интерес к Витомиру.
Петр и Павел – «сыновья» Витомира и мачехи Ивана и Реи. Наследники Витомира.
Швейный мастер
1
«Кто я? Где я?» – недоумённо спросил светловолосый юноша в пустоту. На вид ему было всего около 18.
В этом месте ему было почему-то приятно и хорошо. Неожиданно в нескольких метрах от него появилась женщина. Она стояла к нему спиной, но ее светлые длинные волосы и белое платье были ему до боли знакомы.
– Мама? Это ты? Нет, не покидай меня снова!
Он рванул к ней изо всех сил. Казалось, всего мгновенье и он бы смог дотронуться до нее, взглянуть в ее глаза и обнять. Но вдруг что-то обхватило его и стало тянуть назад.
Резкий и грубый голос пронзил тишину вокруг: «Мама ждет тебя, грешник».
…
Он быстро открыл глаза. Перед ним в лучах полуденного солнца сидела мать. Она обеспокоенно разглядывала его и сидела за ржавой швейной машиной.
– Сынок, что с тобой? Ты так бледен.
– Кошмар приснился, мам, – ответил он, вставая со стула.
Выглядел он действительно не очень: серые потрепанные штаны, старая мятая рубашка и заросшее лицо. Подойдя к маме, он нежно обнял ее.
– Ты опять заснул на рабочем месте. Не стоит так загонять себя, – сказала она, смотря на него с грустью и тревогой. – Я же волнуюсь за твоё здоровье.
– Не беспокойся, я хорошо выспался.
– За 4 часа?
– Это дольше чем обычно. Давай не будем поднимать эту тему.
– Как скажешь.
– Хочешь позавтракать? Можно сварить кашу, – сказал он, направляясь к мешку с зерном.
– Не надо.
– Тогда яйца?
– Не, я не голодна.
– Ты опять ничего не ешь! Так нельзя, – раздосадовано воскликнул он. – Значит выбирать придется снова мне, получается сегодня – пшенная каша.
Юноша достал мешок и начал засыпать в чугунок зерна пшена. После он промыл их худыми забинтованными руками, налил чистой воды и поставил все в печь.
– Мам, помоги мне дошить эти перчатки. Нехорошо оставлять их недоделанными, – сказал он.
Юноша бережно положил их на платформу своей швейной машины.
– Конечно, дорогой.
Сын стал давить на подножку. Раздался ритмичный звук вращающегося колеса, но что-то было не так. Все скрипело, а движение иглы было неравномерным. Именно из-за нее все руки мастера были в небольших ссадинах и проколах. Женщина сидела рядом и давала советы.
– Наконец закончили.
– Какой ты у меня молодец, – радостно сказала она.
– Благодарю, – ответил он, подойдя к печи.
Юноша достал чугунок с помощью ухвата, разложил кашу по тарелкам, взял ложки и понес все это к швейной машине, где находилась мама.
– Спасибо, сын.
– Выходи, шестипалое чудовище! – раздался крик из улицы.
И вправду у юноши на руках рядом с мизинцем был ещё один палец.
– Опять хулиганы? – спросила она
– Да. Сколько раз я пытался их вразумить, что насилие есть грех, да и все конфликты можно решить словами.
– Какое насилие? – недоумённо спросила она.
– Да так, ничего особенного. Дразнят, обзывают меня, не более.
– Жаль, что я не могу тебе помочь из-за больных ног, – огорченно ответила она. – Кто возглавляет таких ужасных людей?
– Иван. Он вроде сынок Витомира – проконсула. Ему лет 12, наверное.
Женщина начала неожиданно сильно кашлять кровью. На рукаве швейной машины появилось трещина.
– Что с тобой? – спросил он дрожащим голосом.
– Ничего, не переживай, скоро станет легче.
«Черт! Несколько месяцев ты же чувствовала себя лучше, чем полтора года назад. Почему тебе все равно становится хуже? Я же тебя подлатывал, чем только мог», – думал раздосадовано юноша.
– Я за лекарством! – крикнул он, на ходу натягивая куртку и огромную шляпу, полностью скрывающую его лицо. В руки юноша взял небольшую корзинку, плетённую из березовых веток.
2
– Пап! Пап! Смотри, что я нарисовал! – закричал малолетний Иван.
Он побежал к черноволосому отцу, окруженному людьми, но его остановила мачеха.
– Ты что, не видишь?! Отец занят важными делами, не мешай ему, – сказала она строго.
– Но мне нужно к нему!
– Что у тебя в руках? – спросила она, резко вырывая листок из рук мальчика.
Там был нарисован стройный двухметровый мужчина без бороды и усов, со строгим лицом и карими глазами. Рядом с ним стояла какая-то женщина с двумя детьми – мальчиком и девочкой.
– Это ты хотел показать отцу? – рассмеялась она. – Ты хочешь насмешить отца!? Ты не достоин его внимания! Не достоин!
С этими словами она разорвала рисунок, смяла и выкинула.
…
Последняя фраза еще много раз повторялась в голове Ивана. Неожиданно его схватили за плечо.
– С тобой всё в порядке?
– Нормально.
Двое парнишек стояли на маленьком холме. Рядом с ним находился небольшой деревянный дом.
– Выходи чудовище! – крикнул Иван.
– Молодца, так его, – подхватил его друг.
Рядом бегали ребята, играющие в городки.
– Ты уже третий раз кричишь за час. Он, наверное, крепко спит, – сказал кто-то. – Давайте уже, как на прошлой неделе, воровать яблоки из чужого сада.
Иван подошел к говорящему и ударил его в живот. Тот сразу упал на землю, схватившись за ушибленное место.
– Не забывай кто тут главный, – сказал строго Иван, нахмурив брови.
– А когда выйдет чудовище? Мы уже целый час ждем его, – жалобно спросил кто-то.
– Не скули, а то врежу! – проговорил сурово Иван. – Он по-любому выйдет, только что-то задерживается. Интересно почему?
– Не помер ли?
– Да он живее … – недоговорил он.
На улицу выбежал юноша, в которого тут же полетела палка, брошенная другом Ивана. Увернуться тот не успел, поэтому она с силой врезалась в его плечо. Он не среагировал на неё, продолжая идти к своей цели.
– Эй! Страшила! Куда идешь? – язвительно закричал Иван.
Но ответа не последовало. Юноша продолжил идти в сторону города, как будто ничего и не произошло.
– Ты что глухой? – несдержанно спросил Иван.
Быстрыми шагами он подошел к молчаливому человеку и преградил ему дорогу.
– Ты что? Обнаглел? Я тут вообще-то с тобой разговариваю.
Прошло несколько секунд. Юноша поднял глаза на мальчишку. Сегодня связываться с этой кампанией ему совсем не хотелось, да и времени на уговоры не было. От пронизывающего взгляда голубых глаз Ивану вдруг стало страшно. Хулигану не первый раз приходилось смотреть на бледно-медное лицо этого человека, но сегодня что-то было необычное и зловещее. Холодок пробежал по спине у Ивана. Юноша оттолкнул его и молча пошел дальше. Иван был в замешательстве. Он не ожидал такого. Обычно этот человек не замечал их издевок, даже пытался их образумить. И так продолжалось два года до сегодняшнего дня.
– Остановись! Я тебе приказываю, иначе… Иначе я сожгу твой дом! – отчаянно закричал Иван.
Юноша остановился и повернулся к нему. В его взгляде теперь выражалось чувство, когда человек готов убить кого угодно.
– Не стоит детям играть со спичками, – спокойно сказал он. В его голосе звучала угроза.
Юноша прошел мимо мальчика и направился в центр города, а Иван стоял долго, обдумывая эти слова и необычное поведение старого знакомого. Мальчишки позади него стали подсмеиваться, но он не реагировал на них. Иван развернулся и, молча, пошел домой.
3
В центре города была ярмарка. На ней продавали разнообразные товары: фрукты, овощи, одежду и т. д. Там собралось много людей. Они разговаривали и толкали друг друга случайно из-за узких проходов. Один человек таким образом столкнулся с юношей, который носил большую шляпу на голове. Она упала на землю.
– Простите, сударь, что я вас задел, – сказал он, дотягиваясь до головного убора.
– Отдайте шляпу! – крикнул юноша, пытаясь побыстрее её надеть.
– Извините, дер…
Он взглянул на юношу. Страх и ужас застыли на его лице.
– Медный Зингер! Медный Зингер! Бегите! – закричал он, убегая от юноши. – Отрубите мне руку, чтобы я не заразился, умоляю.
Повисла гробовая тишина. Все смотрели на человека с бронзовой кожей, как на прокаженного.
– Уходи нечисть! Ты нас заразишь! – кричали люди.
Некоторые начали кидать в него камни.
«Как вы меня достали! – думал он, уворачиваясь от камней. – Всё одно и тоже каждый раз. Я же никого не заразил за 2 года!»
– Беги отсюда!
«С радостью! – думал он, протискиваясь через толпу. – Почему люди судят других, особо не задумываясь? Ведь в заповеди сказано:” не судите, да не судимы будете.»
Зингер подошел к лавке, где продавались части швейной машины. Но там не было продавца и товаров.
– Где она? – спросил он всех, – заболела?
И как обычно ему никто не ответил.
«Жаль, хотелось купить несколько деталей», – подумал Зингер и побежал к причалу.
Соленый и прохладный ветер дул с моря. Чайки громко кричали. Солнце медленно опускалось к горизонту. Многочисленные рыболовные лодки разных размеров были в гавани. Вот такой пейзаж открылся Зингеру, корчащемуся от боли из-за большой сутулости, появившейся в результате постоянной и долгой работы за швейной машинкой. Он сильно устал от бега. Все мышцы ныли и болели. Зингер постоял немного, чтобы вернуть ритм дыхания. За это время он успел насладиться этим пейзажем. У него не было времени прохлаждаться. Юноша ещё больше наклонил шляпу, чтобы его не узнали, но из-за этого мало что видел. Зингер нашел человека по имени Алан, сидящего на табуретке возле своей рыболовной лодки.
– Привет, Зингер! – радостно сказал он. – Как у тебя дела?
– Как обычно, неплохо.
Пожилой человек обнял его крепко.
– Я тебя целых 2 года не видел. Зачем пожаловал?
– Купить горбушу. Хорошо, что ты до сих пор тут рыбу продаешь.
– Держи, – сказал он, кладя рыбу в корзинку.
Он случайно увидел его бледно-медное лицо.
– Что с тобой? Ты же ничем не болел, был богатырем. А, щас ты хилый, горбатый, уставший, в лохмотьях. Что произошло? – изумленно спрашивал старик, глядя в его глаза.
– Да, многое, – ответил он холодно. – Ты не знаешь есть тут у нас знахарь?
– Есть, есть. Щас вспомню, как его, – говорил он, напрягая свою голову. – Вспомнил! Знахун Бобо. Он вроде на окраине города живет. Только недавно появился у нас. Иди к нему, подлечись. Чего ты так поздно обратился?
– Так получилось. Благодарю тебя за помощь! Кстати, можно в пятницу к тебе в гости прийти?
– Я только за! Может к тебе всё-таки. Хотел бы встретиться с твоей мамой. А где твой отец-работяга, не знающий покоя? В городе его не видать. Может работает за пределами города? Ему не свойственно бросать своего любимого ребёнка и жену.
– Пусть он горит в аду!
Зингер так стремительно убежал, что старец не успел ничего сообразить. Глаза Алана смотрели на юношу с непониманием.
4
Зингер с большой шляпой на голове шёл из центра города. Он был встревоженным и нервным в то время, как увидел небольшой деревянный храм. Колокольня была внутри этого здания. Колокол всегда успокаивал юношу, так как он вспоминал свое детство, его учёбу в этом храме и пребывание в нём, также общение со священниками и другими служителями церкви – всё это приносило ему огромное счастье. Его глаза устремились на вход церкви. Там сидел мальчик около 7 лет, голодавший на протяжение долгого времени. Юноша подошел к нему и спросил:,,Что ты делаешь?»
– Подайте на пропитание, ваше благородие, – сказал мальчик, указывая рукой на глиняную миску, где лежало несколько монет.
– Я не чиновник, а швейный мастер.
– Вы же мед… – недоговорил мальчик, взглянув на него.
– Не произноси это прозвище, мне оно не нравится.
– Простите, если я вас обидел или оскорбил.
– Ничего. Лучше расскажи, как ты дошел до того, чтобы просить милостыню.
– Не надо тратить на меня ваше драгоценное время.
– Не переживай, я никуда не спешу.
– Странный вы человек. Никто обычно не хочет разговаривать с такими как я. Вам что-то нужно от меня?
– Нет, мне хочется помочь человеку, который похож на меня.
– В каком в смысле?
Юноша присел, так чтобы его глаза смотрели прямо в душу мальчика.
– Пойми, я просто хочу узнать твою историю. Я знаю, как дети могут дойти до такого.
– Ладно… Мой отец ушел от мамы в один день, она была в шоке, и теперь ведет себя странно. Что с вашим лицом?
Лицо Зингера выражало злобу и гнев. Оно стало красным от бешенства.
– Ничего.
– Вот, и всё. Теперь прошу на пропитание себя и моей мамы.
– Держи оставшиеся деньги и перчатки, – он снял их со своих рук.
– Спасибо вам большое! – радостно сказал мальчик.
– Не за что. Не смей их продавать, мало денег получишь. А главное, ты скорее всего заболеешь, если ты их продашь. Для матери огромное несчастье, когда сын страдает.
– Так точно! – сказал он через слёзы. – Почему вы мне помогаете? Из-за вашей внешности люди вас ненавидят. Я думал вы презираете всех и меня тоже.
– Да, я их не люблю. Но, во-первых, нельзя всех людей равнять между собой, во-вторых, дети – это ангелы, которые спустились в наш грешный мир.
– Вы удивительный человек!
– Нет, я просто швейный мастер. Кстати, что ты умеешь делать?
– Ничего, а что?
– Ты готов работать до седьмого пота, заниматься всякой грязной и нечестной работой – все ради того, чтобы мама была счастлива?
– Да! – уверенно сказал мальчик без промедления.
Юноша погладил мальчика по голове.
– Молодец, как тебя зовут?
– Андрей.
– Прощай, Андрюша. Мы скоро встретимся.
– До свидания! В смысле мы скоро встретимся?
Но юноша ничего не ответил. Он опять пошёл дальше по своим делам, улыбаясь от счастья.
5
Зингер шел по тропинке, ведущей к знахарю.
– Парни! Видали горбатый идет. У него много бабла? Похож на бомжа немного, – сказал бандит двум другим на холме.
– Ты, дурак! Это же известный медный Зингер. Он лучший швейный мастер в нашем городе. У него точно есть бабки, – сказал главарь.
– Жалко его, но что поделать, нигде здесь не найдешь нормальную работу, – проговорил Прохор. – Есть так хочется, я уже неделю ничего не ел.
Три человека спустились с холма и подошли к Зингеру. Он тяжело вздохнул.
– Что от меня вам надо? Хотите дать мне заказ? – спросил Зингер.
– Нет! Гони деньги по-хорошему.
– У меня ничего нет, кроме рыбы.
– Не заливай, ты сечешь в швейном деле лучше всех в городе! Твои работы хорошо ценятся из-за красивых узоров. Ты быстро заказы справляешь, – говорил главарь.
– Дай бабло, жирный карась! – закричал шестерка, злобно смеясь.
– Сколько раз вам говорить, что у меня нет ни гроша, – ответил он. – Господи, прости этих дураков.
– Хватайте его! Обшмонайте! – скомандовал главарь. – Ты лучше о себе думай, святоша.
Он схватил Зингера за левую руку, при этом злобно смеясь, шестерка – за правую. Несчастного человека поставили на колени, придерживая его своими ногами. Прохор начал вытаскивать всё из карманов, но ничего не нашел.
– Черт, где бабки!? – недоумённо сказал вожак.
– Я же сказал у меня их нет, – спокойно ответил Зингер.
– И вправду, я ничего не нашёл, – подтвердил Прохор.
– Да возьми хотя бы эту дурацкую воблу! Хоть что-то пожрёшь, – обратился главарь к Прохору.
– Не надо, ему рыба куда нужнее, чем мне. Он худой, как щепка.
– Не позволю! – крикнул Зингер, пытаясь вырваться из сильных рук, но не получалось. – Это для моей мамы! Уроды!
– Ишь, кто-то у нас тут начал тявкать, – сказал вожак, ударив Зингера в лицо. – Ты здесь молчи, обрыган!
У него пошла кровь из носа. Он еле-еле начал дышать.
– Так его! – кричал радостно шестерка.
Он тоже начал бить его в правый бок, приговаривая: «Какой ты слабак».
– Молодец! А ты! – сказал строго главарь, обращаясь к Прохору, застывшему на месте из-за этого ужаса. – Чего стоишь столбом!? Ты чего мои приказы не выполняешь!? Ты страх потерял!?
– Я… Я… не буду участвовать в этом беспределе!
– Да ты у меня сейчас будешь харкать кровью! – бешено воскликнул он.
Вожак рванул к Прохору, позабыв на мгновенье про пленника. Зингер в ту же секунду укусил руку его шестерки. Насильник сразу отстранился от него. Потом Зингер стремительно бросился к главарю и начал его душить изо всех сил.
– По..мо..ги..те, – взывал о помощи бандит, пытаясь освободиться и спастись.
Он тоже пытался задушить своего противника. Оставшиеся воры были в шоке. Никто не ожидал таких действий от Зингера. Он использовал все человеческие возможности организма, чтобы задушить своего противника. Бандит испустил свой дух. Зингер посмотрел на его красное как помидор лицо, улыбаясь и смеясь над ним. Он, сильно шатаясь и тяжело дыша, подошел к своему обидчику.
– Никто не причинит вред моей маме! Никто! Хоть отец, хоть бандит. Никто! – иступлено кричал Зингер, смотря ему в глаза.
– Пощади! Будь милосердным! В заповедях написано не убивай. Что… ты делаешь?
Зингер схватил его лицо. Дальше он выдавил ему глаза с помощью двух больших пальцев.
– АААА! Мои глаза!
Вор отбросил от себя окровавленные руки Зингера и побежал куда-то.
– Монстр! Сатана! Антихрист! Дьявол! Чудище! – всё кричал он.
– С тобой всё в порядке? – спрашивал Прохор Зингера, давая ему рыбу. – Вот, держи!
– Я должен… найти знахаря. Знахун Бобо… Мама!
После этого юноша упал на землю. Перед тем, как потерять сознание, он думал про маму. Зингер был счастлив, ожидая, что скоро её встретит.
6
Зингер открыл глаза и увидел голубое бескрайнее небо. Вдруг он услышал сильный кашель человека.
– Мама?
Он пытался встать, но не смог.
– Проснулся? – спросил Прохор, сидя у костра. – Не напрягайся, ты сильно устал.
Он жарил рыбу, периодически поворачивал её. Зингер учуял приятный аромат.
– Что за запах? Похоже на рыбу. Ты, что жаришь мою горбушу!?
– Да, – ответил он не смутившись. – Ты на целые сутки отрубился, а рыба могла испортиться. Вот я её жарю. Скоро всё будет готово.
– Ладно, – сказал Зингер, с раздражением.
– Знаешь, я понимаю, что я несу ответственность за свои поступки, простить меня нельзя.
– Нельзя.
– Я так и знал, никакой человек не сможет это сделать!
– Нельзя забыть свой плохой поступок! Стань лучше! Иди только вперёд!
Прохор был в таком шоке, что даже открыл рот. Такое же состояние было у Зингера, который вспомнил эти слова. Они будто сами вылетели из его рта. Ему эти слова давно сказал отец, когда Зингер украл игрушки у слабовидящего ребенка.
– Чёрт…! – крикнул юноша раздражённо.
– Благодарю тебя за лучший совет в моей жизни! – сказал бандит, пожав ему руку. – Спасибо. Спасибо. Спасибо.
Прохор взял рыбу и подошёл к Зингеру. Больной двигал бровями и смотрел в пустоту.
– Ало? – спросил Прохор, толкая его. – С тобой всё нормально?
– Да… – замедленно ответил он.
Они начали есть рыбу, Зингер не спешил с этим, каждый раз задумываясь перед укусом.
– А что для тебя дом? – спросил он, обращаясь к Прохору.
– Интересный и сложный вопрос. Дом – это просто коробка из дерева, глины и камня? Или другое сооружение, сделанное руками человека? Или шахта, которая тебя убивает медленно, но верно? Каждый по-своему ответит на этот вопрос. Но для меня дом – это то место, где мне хорошо. Например, здесь.
Прошла пара секунд.
– Кстати, а что для тебя дом? – спросил Прохор.
– Это место, где я нахожусь с мамой, – ответил он моментально. – Помоги мне добраться до дома. Прошу.
– Хорошо.
Зингер был счастлив, но это чувство было видно только в глазах. Он давно не получал помощи. Прохор взял за его плечо.
– Где ты живёшь?
– На юге, рядом с полем.
– Весь день на это уйдёт. Ты готов?
– Да.
Они начали ковылять к заветной цели.
7
Они подошли к частоколу, высотой около трех метров. За ним стоял деревянный двухэтажный дом с красивыми ярко-голубыми наличниками. Рядом с домом было небольшое поле, которое давно не обрабатывали.
– Вот ты где живешь! Это же дом Горазда и его жены. Ты их сын?
– Да, благодарю что ты довел меня сюда, – он встал перед ним и поклонился. – Прощай!
– Подожди, а где они!
Но Зингер ничего не ответил, закрыл калитку и вошёл в дом.
– Странно, – сказал Прохор, отходя от частокола. – Где его отец? Он всегда работал в различных местах. Вроде, пропал около двух лет назад.
Собравшись с мыслями, Зингер вошел в дом. В прихожей он снял своё пальто и повернул налево. Рядом со швейной машинкой сидела его мама. Её зеленые глаза сверкали, как изумруд. Она никак не изменилась за трое суток. Женщина безэмоционально смотрела на Зингера, входящего в комнату.
– Привет, моё золото! Ты поздно вернулся домой. Почему?
– Много чего произошло в последнее время, мамочка, – сказал Зингер.
Он подошел к маме и обнял её.
– Опять эти объятия! Ты с самого рождения любишь это делать. Какой нежный и чувствительный ребенок!
Она обняла его в ответ и начала гладить по голове.
– Расскажи, что произошло?
– Да так, ничего особенного.
– Я вижу, что ты улыбаешься. Это значит что-то хорошее произошло.
– Я радуюсь, потому что нахожусь рядом с тобой.
– Растрогал. Когда я увижу внуков? – спросила она, при этом смеясь.
– Ну не начинай.
– Хорошо, хоть кого-то встретил?
– Мальчика – Андрея. Подсобил ему и в дальнейшем буду помогать.
– Какой ты добрый!
Зингер начал сильно сжимать её.
– Ты чего? Мне больно, – сказала она, не пытаясь вырваться из его рук. – Почему ты плачешь?
– Надо, идти вперед. Надо. Надо, – повторял он неустанно.
– Посмотри в мои глаза. Ты разве готов?
Он взглянул на неё сквозь слёзы. Зингер не мог долго смотреть в её добрые глаза, не выражающие никакой злости. Дальше упал на колени рядом с ней.
– Прости меня за боль. Прости, глупца. Я больше никогда не причиню тебе вреда!
– Хорошо. Давай шить?
– Да!
Они начали работать, но Зингер был в печали. Даже работа его не радовала, что никогда не случалось. Трещина на швейной машинке стала больше. Итак, они работали до утра.
– Отец, почему ты это сделал? – спросил он, смотря на маму.
Совесть Прохора замучила. Он захотел дать деньги, полученные в результате обыска трупа главаря, Зингеру. Этот человек вернулся к своему привалу и отправился в город.
8
– Святой отец, я согрешил перед Господом.
– Ясно, сын мой, – сказал он через деревянную ширму.
– Я живу в обеспеченной семье. У меня очень достойный отец и мачеха. Но на меня мало обращают внимание в отличии от двух младших братьев и сестёр. Каждый раз мачеха мне говорила, что мои труды малозначительны, и я ничего не добьюсь. При этом я не мог пожаловаться отцу, так как она могла повредить моей младшей сестре, рождённой моей мамой.
В тот момент он заплакал.
– Я пытался честно догнать двух братьев, которые получали больше знаний. Но не смог! И впал в отчаяние. В мою голову пришла мысль, что надо создать банду. Я это сделал, чтобы почувствовать себя значимым и вымещать накопившуюся злобу на других.
Иван перестал плакать.
– Мы вытворяли всякие пакости. Потом нашли слабого и доброго человека. Он пытался нам объяснить, что мы творили грех. Я – дурак, его слушал, но не слышал. Мы этого несчастного человека мучили. Но! Он впервые мне дал сдачи, я не понимал, почему до этого юноша ничего такого не делал? И через определённое время в мою голову пришло озарение, скорее всего. Он сильно торопился, как человек, который, наверное, хотел спасти кого-нибудь. Поэтому юноша меня оттолкнул и напугал. Тогда я понял, что ради дорогих людей можно совершать добрые поступки. Такой человек сильный, несмотря на физическую слабость. А я – жалок и труслив. Поэтому захотел стать лучше! Раскаяться перед Господом и никогда не совершать такие поступки.
После этих слов у монаха глаза стали круглыми.
«Зараза, Иван может стать лучше», – думал настоятель.
– Ты же знаешь, что за свои грехи можешь попасть в ад?
– Знаю.
Монах смутился от его решительного ответа, в котором не было ни капельки страха.
– Это место, где человек теряет самого себя. Его терзают различными способами, причиняя невыносимую боль.
– Да, знаю я! Не надо мне все эти подробности.
– Хорошо, сделай доброе дело, на небе воздастся, – улыбаясь говорил он. – Пожертвуй храму деньги, для искупления грехов.
– За деньги нельзя купить чистоту души.
Иван ушёл стремительно от него. Ему было противно слушать такие слова.
– Подожди!
«Гад! Не смог получить деньги, но это ненадолго», – думал настоятель, широко улыбаясь.
Иван сел на деревянную скамейку. Рядом с ним находился двухметровый мужчина. Он с наслаждением слушал орган.
– Ты там долго был, – сказал мужчина, наклоняя свою голову к Ивану. – Ты совершил ужасный поступок?
– … Да, отец
Он поднял свою мощную руку.
«Сейчас он меня точно ударит! Какой я плохой сын!» – думал Иван.
У него всё тело дрожало, особенно ноги. Но мужчина начал гладить его голову.
– Всякое начало трудно.
Маленькая слеза потекла у Ивана, но мужчина этого не заметил.
– Витомир, не шуми, мы же всё-таки в храме находимся, – рядом с ним строго шепнула женщина.
– Прости меня дорогая, сейчас закончу, – сказал он, обращаясь к своей жене.
Мачеха нахмурила брови и злобно посмотрела на Ивана, намекая, чтобы он не проболтался. Ему стало очень страшно из-за неё. Иван забоялся, что она может навредить его сестре, если он сделает что-то не так.
– Сын, только сильные люди могут признать свои ошибки и исправить их.
Слова мужчины успокоили Ивана и воодушевили.
– Да, отец.
Дальше все они слушали мелодию. Каждый из них думал о своём. Когда закончилась служба, семья, состоящая из Ивана, Витомира, мачехи и младших братьев, вышла из деревянного храма.
– Знаешь, сын, что мне не нравится в религии?
– Даже не знаю, – искренне ответил он. – Может то, что мы должны отдавать деньги ради каких – то людей, возомнивших себя посланниками Господа?
– Удивил. Молодца! – отец хлопнул его по плечу. – Не совсем. Деньги надо отдавать храму, чтобы он мог существовать. Но нельзя требовать от людей много денег! Кстати, тебе понравилось убранство храма?
– Да, а что?
– Это всё было построено из горя и страданий, ценой многих жизней.
– В смысле!?
– Ради распространения и навязывания веры много чего происходило: войны, грабежи, различное насилие над мирными жителями, дискриминация и т.д, – говорил он с таким гневом, что вздулись артерии на лице. – Тем более я ненавижу, когда люди от имени веры, оправдывая свои поступки, творят бесчеловечные дела.
– Хватит тут стоять, поехали домой! – сказала мачеха.
Мужчина своими маленькими глазами посмотрел на неё.
– Дорогая, – строго сказал он. – Не мешай нам разговаривать.
– Поняла, – немного оторопев сказала она. – Мои мальчики, пошли в карету.
– Да, мам! – ответили два близнеца.
Им было десять лет.
– Позови мне Себастьяна! – сказал Витомир, обращаясь к мачехе.
– Поняла! – сказа она, уходя от него с детьми.
Отец с сыном отошли недалеко от храма.
– Знаешь, любить посторонних людей очень сложно, не так ли?
– Да, – ответил с тяжестью Иван, вспоминая Зингера.
– Мы недолюбливаем других людей из-за веры, цвета кожи, национальности и т. д. Я был одним из них.
– Да???
– Да, – ответил он, тяжело вздохнув. – Мне внушили, что человек может эксплуатировать и угнетать другого, только за то, что он чем-то от тебя отличается.
– Это же глупость? – неуверенно спросил Иван.
– Естественно, да! Тут не может быть сомнений! Люди равны между собой, так нас создал Бог, и никто не может возвышаться над кем-то! Но было поздно, когда я это осознал, – сказал он, смотря на сына.
Лицо Витомира выражало печаль и скорбь.
– Ваше превосходительство, карета готова, что с вами? – с обеспокоенностью спросил пожилой слуга, подошедший к ним.
– Ничего, – ответил Витомир. – Себастьян, отправь Ивана к моей жене, и возвращайся обратно быстрее.
– Как прикажете. Молодой господин, пойдемте со мной.
– Хорошо.
– Я сегодня не смогу закончить наш разговор.
– Ничего такого, отец, – сказал с грустью Иван.
– Иди в карету.
Иван и слуга ушли. Витомир увидел и подошёл к настоятелю этого храма.
– Здравствуйте, ваше высокопревосходительство, Витомир! Пусть у вас всё будет в достатке, и в здравии, – сказал радостно монах.
– Дело есть, отойдём? – спросил мужчина настоятеля.
Это была не просьба, а приказ.
– Как вам угодно.
Они отошли от храма на приличное расстояние, чтобы никто не мог услышать их разговор.
– Не надо мне показывать своё притворство, – несколько раздражённо сказал Витомир. – Я знаю, что ты выдаешь тайны прихожан за деньги.
– Что вы такое говорите, это же великое таинство! Его нельзя нарушить ни при каких обстоятельствах.
– Ты мне лапшу на уши не вешай, а то пожалеешь, – сказал он с угрозой.
Настоятелю стало боязно, и он даже начал отходить от Витомира медленно.
– Вы-вы что, я не могу рас-крыть тай-ну чело-века, – заикался он. – Мне-мне тогда, конец.
– Твоё будущее меня не интересует, если ты сейчас не скажешь, что я хочу, то завтра люди будут искать остатки твоего тела. Не забывай, кто перед тобой, – угрожал Витомир.
– Я вас, конечно, знаю. Вы консул нашей империи! Я всё расскажу! Всё! Пощадите, только!
Он упал на колени, трясясь от страха.
– Вы стали очень бледны, рассказывайте! Не испытываете моё терпение.
– Да-да. Ваша жена, просила передавать все мысли Ивана и его сестры ей. И наставлять их по ложному пути.
– В смысле?
– Так, просто менять понятие добра и зла и т. д. А сегодня ваш сын рассказывал мне о том, что он сильно издевался над одним человеком.
– Кто это?
– Медный Зингер.
– Ясно, мне больше от тебя ничего не нужно. Держи свою награду!
Витомир подошёл к нему и ударил его 18 раз.
– Это за сына и за дочь.
– Я бо-ль-ше так де-лать не бу-ду, – опухшим ртом говорил монах, находясь в полуобмороке.
– Не переживай, я тебе с этим помогу.
Настоятель после таких слов потерял сознание. К Витомиру подбежал слуга.
– Господин! Я вижу, вы уже с ним разобрались, что прикажете?
– Его надо убрать куда-то на время.
– Понял, я всё сделаю. Что делать дальше?
– Пока, ничего. Благодарю тебя за долгую и верную службу.
– Господин, я рад вашим словам. Чтобы вас не подвести, я ещё усерднее буду работать! – говорил оживленно и радостно Себастьян. – Кстати, надо этого гнилого настоятеля обыскать, чтобы вернуть деньги, потраченные для подкупа мелкого барина и его сына.
– Да, скажи неплохая была идея?
– Естественно, отличная! Как и ожидалось от господина! Надо было только проверить честность и порядочность этого негодяя, чтобы понять, что ваша жена что-то скрывает.
– К сожалению, мои опасения оправдались, – говорил Витомир с грустью. – Ладно. Потом с ней разберусь. Кстати, кто такой этот Медный Зингер?
– Швейный мастер. Известен в нашем городе и за его пределами. Он, вроде, сегодня должен быть в храме.
– А его сейчас там нет?
– Да, его никто не заметил. Он каждый раз по воскресеньям приходят сюда. А люди выгоняют Зингера за пределы храма из-за страха заразиться.
– Понятно. Я бы хотел, чтобы ты начал добывать информацию про Зингера. Он же никого не заразил, верно?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70540771?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Федор Дубровский
Тип: электронная книга
Жанр: Триллеры
Язык: на русском языке
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 24.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: В конце 19 века на одном из нынешних континентов в небольшом деревянном доме молодой человек, швейный мастер Лагин Зингер, просыпается от ужасного кошмара, который, возможно, определит его судьбу. После пробуждения мать этого человека, Татьяна, чувствует себя хуже. Удастся ли сыну, любящему самого родного человека до безумия, спасти его, повстречав прямо или косвенно много людей с разными намерениями?