Главная страница | Попаданцы | Тлеющие под пеплом

Тлеющие под пеплом
Орико Хакари
Ещё вчера Кадзуко – восходящая звезда эстрады. Сегодня – охотник на монстров, к тому же проклята древним божеством. Авария на трассе в секунду меняет не только жизнь музыкальной группы, но и судьбу мира. Чтобы исправить всё и вернуться домой, друзьям дано лишь три дня.

Орико Хакари
Тлеющие под пеплом

Глава 1
Нет, им определенно не следовало приближаться к монастырю. Это ясно и младенцу. Но раз они здесь, отступать тоже нельзя. Источник пакости нужно уничтожить, а тут ее цитадель. Кем Кадзуко будет, если сбежит? Да никем! Уважать себя перестанет. А если она потеряет честь и гордость, то другие считаться с ней не будут подавно. И даже он. Кадзуко покосилась на спутника.
Исэй озирался, подозревая чудище за каждым поворотом, камнем и деревом. На голову выше ее, Кадзуко, и в плечах шире в два раза, а боялся как ребенок. Охотник, называется!
– Безрассудно!
Он заговорил впервые после их недавнего спора. Хмуро и с осуждением покачал головой. С критическим мнением он, впрочем, опоздал.
С безоблачного неба посыпался иней – зима посреди лета. Трава превратилась в зеленоватые острые льдинки, пространство подернулось густым молочным туманом, и потоки снежинок спиралями закружились в вихре. Чем холоднее, тем ближе владычица первобытной природы. Скоро она и охотники столкнутся в бою. Не совсем честном. Смертным ли мериться силами с богиней?
– Мы останемся, – Кадзуко схватила Исэя за рукав, предугадав его желание бежать что есть духу.
Она ведь тоже хотела, чтобы исчезло всё: страх, чудовища и сам древний монастырь. Ее сердце то колотилось, разгоняя и воспламеняя кровь, то замирало в предвкушении битвы. Онемевшие пальцы сжимали рукоять меча, выставленного вперед, острием к лицу противника, пока еще невидимого. Поверхность клинка играла огненными искрами. Слабое пламя должно чуть-чуть уравнять шансы охотников и богини. Вторую руку Кадзуко уже не чувствовала. Она по-прежнему удерживала Исэя, но его темный силуэт едва проглядывал сквозь мутно-белую пелену. Отпустить? Пусть бежит. Не следовало им вторгаться на территорию древнего храма, ох не нужно было.
В вихре снежинок вспыхнуло яркое пятно, будто солнце лопнуло и растеклось обжигающим золотом по миру. Следом лопнули глаза Кадзуко, и голову пронзила кроваво-красная боль.
***
Дорога всё больше напоминала заснеженную пустыню. С каждым дополнительным километром, с каждой минутой. Снежинки сбивались в хлопья. В окно ударялись белые комья, рыхлой массой сползали вниз и оставляли за собой мокрые полосы. Фургон мчался по трассе. По безлюдному загородному шоссе. Свет фар прорезал темноту, но рассеивался, и обочины тонули в фиолетово-черной мгле. Ехать предстояло ночь напролет. Наверное, потому водитель постоянно прибавлял громкость радио, которое транслировало веселые мелодии популярных исполнителей, – чтобы не уснуть.
Пассажирам тоже было полезно послушать хиты, ознакомиться с коллегами. Или с конкурентами… Это с какой стороны посмотреть. В любом случае тренды и предпочтения целевой аудитории  музыкантам не помешает изучить. Следует держать ухо в остро, если ты начинающий и едва выбрался из подполья.
Рё посмотрел на коллег. Мицуя, ответственный за документы и договора, включил лампу под потолком и при скудном освещении что-то читал. Соседние кресла он завалил бумагами – то ли не желал, чтобы к нему подсаживался кто-нибудь, то ли правда был погружен в работу и боялся, что ему помешают. Исэй сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стеклу. Едва шевелил пальцами левой руки, прижимая невидимые струны в исполнении воображаемой музыки. Возможно, он спал, а быть может, моргал каждый раз, когда Рё бросал на него взгляд. Внимание Хисато полностью сконцентрировалось на телефоне. Не иначе как обнаружил там нечто увлекательное, что заставляло сосредоточенно хмуриться и решительно жать клавиатуру.
– Что там у тебя? Весь вечер оттуда не выбираешься, – с ноткой раздражения проворчала Кадзуко. Единственная девушка в их компании, голос их молодой группы, в поездках она часто норовила сесть рядом с Хисато, и грустила, когда тот уделял ей недостаточно внимания. Она отложила в сторону планшет и кинула рядом наушники.
– Стратегия, – не отвлекаясь ни на мгновение, отозвался Хисато. – Знакомый посоветовал.
– А, очередная игрушка-бродилка с кучей квестов. Ску-у-учно!
– Попробовала бы сначала, а после говорила.
Кадзуко придвинулась ближе, одной рукой обняла друга за шею, вынудив того наклониться, и быстро шепнула несколько слов. Хисато покраснел. Смущение было заметно даже в тусклом свете.
– Но это… Ты… Черт, не шути так… Как тебе такое на ум приходит?! – сконфуженно пролепетал он.
– Попробовал бы сначала, – усмехнулась Кадзуко.
– А ну, признавайтесь, о чем секретничаете, – Рё перекинулся через спинку кресла, готовый внимать, но Хисато испуганно замотал головой:
– Нет! Ради твоего же спокойствия, лучше не знать. Ты тоже, – искоса глянул он на Кадзуко, которая продолжала ехидно улыбаться, – не смей говорить.
– Ладно, – лениво протянула Кадзуко, – давай сюда свою игрушку. Быстро порешу всех монстров, и обсудим мое предложение.
– Мы не будем его обсуждать!
– Точно. Оно идеально.
– И это не игрушка, – Хисато пустился в объяснения, – а стратегия. То есть нечто среднее. Ролевая игра в сеттинге средневековой Японии. Да, там наравне с людьми задействованы драконы и другие мифические создания, но убивать их не нужно, не обязательно, разве что ради выживания или заработка. Основная цель – найти путь из игры. Попутно, если есть желание и нужда, можно собрать команду, свергнуть правителя и построить новое более совершенное и справедливое государство. Но это не обязательное условие. Главное – победа над компьютером.
– Я могу сгенерировать персонажа? – Кадзуко забрала у друга телефон и после минутной паузы добавила: – И чем больше у меня денег, тем круче он будет, так? Хм…
Она закусила губу, раздумывая. Неужели впрямь собиралась не только вовлечься в игру, но и транжирить средства на прокачку персонажа?
– Да хоть делай его полностью неуязвимым, – кивнул тот, – к победе это не приблизит, а лишь даст шанс продержаться живым чуть дольше. Без умения принимать решение в экстремальных условиях мечи и доспехи в сочетании с магией останутся лишней бутафорией.
– Любопытная цель, – заметил Рё. – Как называется игра?
– Сказано же, что игра на сообразительность, а значит, тебе не подходит, – с напускной серьезностью проговорила Кадзуко. Хисато подавил смешок, протянул руку, чтобы вернуть себе гаджет, но фургон подбросило, и вместо телефона обхватил запястье девушки.
– Мы кого-то переехали? – промямлила Кадзуко и рассеянно глянула в сторону водителя. Кто бы мог подумать, что не нарочное прикосновение заставит ее смешаться?
Две полосы света ворвались внутрь салона, сливаясь в единый огненный столб. Скрип шин по асфальту и скрежет гнущегося металла заглушили музыку, звучащую из динамиков, но лишь на миг. Удар. Автомобиль закружило.
Белые листы, которые изучал Мицуя, взлетели и опустились, но были уже не чистыми – их  покрывали темные блестящие кляксы и маленькие крапинки. Хисато сидел, запрокинув голову, будто уснул. Кадзуко уткнулась тому в грудь, а полы длинной одежды раскинулись наподобие черных крыльев. Исэй удивленно уставился вперед невидящим взором, по его лицу пеной стекала кровь. Острые горячие лезвия вонзились в легкие и сердце Рё.
Мир превратился в неподвижную и мертвую, заснеженную пустыню. Сверху падали хлопья снега. Они долетали до земли и обжигали кожу. Мужской голос еще пел о раненом сердце и проклятии, но с каждой секундой становился тише.
***
– Господин ёрики! Господин ёрики! – кто-то мальчишеским голосом на грани истерики звал кого-то, а Рё не находил сил, чтобы открыть глаза. Тело одеревенело. – Рё-сан! – В тоне появились слезливые нотки.
Автокатастрофа на трассе. Их нашли? Воспоминания вспышками проявлялись в мозгу. Он по-прежнему в разбитом фургоне или в больнице? Почему к нему обращаются по имени? Зачем зовут какого-то ёрики? У местных модно использовать устаревшие выражения? Кто вообще называет офицеров полиции «ёрики»? Что там за паникеры и фанаты древности?
Мысли в одно мгновение мелькнули в голове. Нужно было пересилить слабость, хотя бы шевельнуться, превозмогая жжение по всему телу.
– Ёкаи! – Возглас будто иглой прошел сквозь череп. Второй человек. Знакомый. Неожиданно и нелепо прозвучавший вскрик родился в глубине сознания, а не извне.
– Господин ёрики, как же вы меня напугали, – уже спокойно и со слабой улыбкой на лице пробормотал некто, когда Рё наконец-таки разлепил веки.
– Ёкаи? – растерянно повторил Рё, садясь и жмурясь от яркого дневного света. Откуда солнце,  если минуту назад стояла глубокая ночь? – Исэй? – он оглянулся, но друга, чей голос окончательно привел в чувства, рядом не оказалось.
– Нет, – качнул головой незнакомец и указал вверх, – дракон.
Лето; день вместо тьмы; мягкая зеленая трава, усыпанная маленькими желтыми и белыми цветами, вместо пелены снега на асфальте; незнакомый парень в странной одежде, обшитой черными блестящими пластинами, и в конусообразном шлеме, который держался скорее не на голове владельца, а на оттопыренных ушах. В сером небе, где из-за плотной завесы то ли облаков, то ли дыма с трудом пробивались солнечные лучи, чернело пятно похожее на птицу.
– Ничего себе, – тихо сказал сам себе Рё, потирая затылок. – Видать, крепко приложило, раз мерещится всякое. Если я снова лягу и закрою глаза, то, может…
Он не успел довести мысль до конца и воплотить ее, как незнакомец с воплем «берегитесь!» рывком вынудил его вскочить и сорваться с места. А через миг – свистящий гул за спиной, треск пламени, и яркий свет, который окружил жгучим заревом. Языки огня лизнули открытые участки кожи. Рё оглянулся: трава полыхала и чернела на глазах, и сам он, похоже, секунду назад рисковал превратиться в головешку.
– Это что, происходит на самом деле?! – он уставился на огромное существо, парящее под небесами и разрезающее воздух перепончатыми крыльями. Гигантская ящерица, но с крыльями, как у летучей мыши. Существо из мифов и легенд. Из его ноздрей вырывались струйки черного дыма. Дракон развернулся и снова камнем устремился к земле, словно коршун, который увидел птенцов. Теперь закрывай глаза или нет, детские прятки не спасут и не вернут домой. Всё реально, и боль в опаленных огнем плечах и шее лишний раз это доказывала.
– Держите, – с неуместным энтузиазмом сказал парень в доспехах и шлеме, решительно вручая Рё саблю. Рукоятка, обмотанная ребристой кожей, горячила ладонь. Взгляд упал на объятую пламенем траву. Желтые цветы похожие на пушистые ромашки вспыхивали и чернели в считанные секунды. Там лежала точно такая же сабля. Лезвие пылало огнем, но не краснело и не плавилось, а лишь ярче сияло, будто впитывало в себя искры.
– Что мне с этим делать? – растерялся Рё.
– Вы же охотник. Выполняйте свою работу, раз ваших товарищей тут нет.
Хотелось возразить, но, похоже, выбора не было. Хотелось спросить, где остальные и почему охотник, который вовсе не охотник, а музыкант из другого мира, остался один на поле боя. Где его друзья? Увы, противник вряд ли умел ждать.
Перепончатые крылья загородили свет мира, а из разинутой пасти вырвалось рычание. Дракон не спешил сжигать людей и снизился, по-прежнему демонстрируя клыки. Решил полакомиться человечиной? Сейчас всё и закончится. Сердце остановилось, дыхание перехватило, тело из деревянного стало ватным. Рё зажмурился и резко вскинул руку вверх, не выпуская саблю, и лезвие вошло в полосатое брюхо зверя, не защищенное толстой шкурой и чешуей. Так просто? Рык зверя перешел в болезненный визг, дракон дернулся и, роняя кровь из разрубленного тела, полетел прочь. По сабле катились багровые густые капли, а, падая на траву, шипели и дымились.
– Вы справились! – восхищенно воскликнул парень. – Никогда прежде такого не случалось. Чтобы один человек – и одолел чудовище! Об этом удивительном оружии ходят легенды, но не думал, что увижу своими глазами, как оно наносит поражение одному из самых могущественных созданий. Это невероятно!.. Но вы ранены. Следовало бы показаться лекарю.
– Не помешало бы, – рассеянно кивнул Рё. Плечи и впрямь саднило, как жгло и кожу, куда брызнула кровь. Кровь, мать его, чертова дракона! Тело трясло в лихорадке, и в голове гудело от путаных мыслей. – Ты назвал меня охотником и сказал о моих товарищах. Где они?
– Вы что же, не помните? – приподнял брови незнакомец. – Двое пропали в храме Касаммон, где в настоятеля, согласно молве, вселился нечистый дух, а кузнец… – тот потупил взор и спустя секунду робко добавил: – Кузнец сокрушается, что не погиб вместе с ними, и с той поры не показывается на люди. Знаете ведь, что в такие моменты он не способен внять разумным речам, так что на работу и подавно махнул рукой. Конечно, не мне осуждать уважаемого человека, но если о его слабостях узнает правитель… Впрочем, сейчас важно то, что вам определенно нужна помощь лекаря и не какого попало. Никто лучше шамана, живущего на окраине, не справится. Хотя он немного вне закона, но обратиться советую именно к нему.
Воин, а иначе человека в доспехах и при оружии было не назвать, много говорил, но его монолог постепенно превращался в белый шум. Рё не воспринимал и половины. Голос звучал, как помехи. В речи не было ничего, что прояснило бы ситуацию: где сейчас находится Рё, как очутился тут и что делать дальше? Проще и, наверное, разумнее сейчас было плыть по течению.
Зеленые луга, усыпанные крапинками цветов, пропали, едва возникли первые признаки человеческой жизни. Песчаные улицы, мощенные неровными камнями, темные деревянные домики с крышами из сушеных пальмовых листьев, ни одного куста или дерева – то, что представляло собой поселение. На ступеньках или прямо на земле сидели старики, прячась от палящего солнца под шляпами или зонтами, а молодежи вовсе не было видно.
– Народу у вас мало, – невзначай бросил Рё.
– Людей-то много, но заняты либо работой, либо войной. Демоны со всех сторон подступают, а призванных с ними сражаться было всего четверо. Не справлялись. Теперь и того меньше. Вы, считай, единственный. На кузнеца-то теперь мало надежды. Он…
Следующие слова юного воина потонули в грохоте ломающегося дерева и звоне бьющейся посуды. Шум раздавался из ближайшего дома. Рё на автомате выдернул саблю из ножен – в этом безумном мире, похоже, нужно постоянно быть настороже. Если по небу летают драконы, то в лачугах запросто могут прятаться демоны всех мастей.
Дверь со стуком отворилась, на крыльцо выкатился глиняный кувшин с побитым узким горлышком, и на пороге, держась за стену, остановился Хисато. В длинной белой одежде, с собранными в пучок на затылке волосами и с широкой лентой, повязанной вокруг головы, он скорее напоминал самурая со старинной гравюры, нежели прежнего себя. Внезапно. Но вполне ожидаемо – Рё не мог оказаться тут один, без товарищей. Почему-то ему так казалось: попали в аварию вместе, то есть очутились в странной деревне тоже всей группой. И теперь нужно найти каждого.
– Наконец-то, – слабо прохрипел Хисато и затянул узел ленты на затылке чуть туже, – хоть кто-то знакомый. – Он спустился по деревянным скрипучим ступеням. – Здесь творится лютая хрень. Что произошло после аварии? Проснулся в старой бревенчатой хибаре, заполненной пустой посудой и грязными кусками железа. Что это за захолустье? На меня смотрели, как на идиота, когда я задавал вопросы.
Рё пожал плечами: хотелось бы знать ответы. Он сам бы решил, что спит, если бы не физически ощутимая боль после нападения дракона.
– Ты местный? Понимаешь меня? – обратился Хисато к парню, который сопровождал Рё. Произносил слова как можно отчетливее, будто говоря с иностранцем. – Как тебя зовут?
– Ватару из Эдо, – робко ответил воин. Надо же! А Рё до сих пор не пришло на ум расспросить спутника или хотя бы из элементарной вежливости узнать имя. – Я ученик Рё-сана, не местный, нет. Это Нара, сердце страны и благословенная богами будущая столица, избранная нашим пресветлым государем. Да ниспошлет ему Небо всех благ! – Парень сопроводил последние слова поклоном.
– Ничего не ясно, – скривился Хисато. – Мы ведь не в Нару ехали. Ну ладно, это ведь какая-то другая, а не наша. Слушай, Ватару, а что это за государство, где мы сейчас находимся?
Они оба, несомненно, ожидали услышать в ответ диковинное название тропического острова где-нибудь посреди океана.
– Ямато, – сконфуженно промямлил воин.
Ну вот, опять! Называет страну, как именовали ее в древности. У них тут что, мезозой или юрский период? Впрочем, учитывая существование драконов…
Выкрик друга отвлек.
– Что?! – спокойствие и доброжелательность сменились на ярость. Хисато внезапно взорвался: – Если так, то куда делся снег и какого беса сейчас не зима?!
– Не знаю, – пискнул Ватару, прячась за Рё, и предположил: – Потому что сейчас лето? – И совсем тихо прошептал: – Господин кузнец одержим злыми духами?
– Всё в порядке, – Рё товарищески похлопал Ватару по спине, невольно испытывая ответственность за парня. Тот назвался его учеником. Пусть подобное выражение ничего не должно было значить для пришельца из другого мира, но тем не менее эти слова не воспринимались как пустой звук.
Легкий металлический стук, словно эхо, прокатился вдоль улицы, только что малолюдной и тихой, но в один миг потонувшей в звоне. Сталь бренчала от ударов о каменную мостовую. Ровным шагом к дому кузнеца приближались четверо мужчин. Их военные доспехи сверкали глянцевой чернотой и ярко-красным тиснением, из-за пояса каждого торчала рукоять меча.
– Господа, проследуйте за нами, – как бездушный робот, отчеканил один из солдат, приблизившись, – чтобы незамедлительно явиться в дом старейшины по высочайшему повелению владыки всего сущего на земле.
– Да, это то, что нужно, – Хисато окинул презрительным взглядом облаченных в доспехи мужчин. – Как раз входило в мои планы – беседовать с главой местной секты и отсталой деревушки, где даже колодца нет, не то что водопровода. Лично у меня к нему много вопросов.
– Достопочтенный Карэха-но Ё не отвечает на вопросы простолюдинов, – откликнулся тот же солдат прежним ровным тоном.
– Будем упрямиться, не поймем, что тут происходит, – негромко обратился Рё к приятелю.
– Я обошел всю деревню, кажется, – недовольно отозвался Хисато, – и у меня уже пропало всякое желание церемониться с  этими людьми. И говорить с ними бессмысленно. Конвоируют нас, как на прием к древнему императору. Мерзко и унизительно. Вдобавок простолюдинами обозвали, будто сами из высшего сословия.
– Ага.
В глубине души Рё признавал, что его тоже передергивало от пафоса в речах и действиях здешних солдат, но нельзя было принимать всё настолько близко к сердцу. По крайней мере не стоило реагировать столь резко, как Хисато. Его оскорбляло малейшее слово или жест. Он словно ступал по раскаленным углям или острым иголкам, злобно косясь на провожатых и поеживаясь от каждого шага.
Ватару не отставал, а стражам не было до него дела. Шел парень вместе с остальными, считая себя членом команды, или остался у дома кузнеца, солдат не волновало. Да и сам Ватару не обращал на них внимания, равно как грубое обращение было для него в порядке вещей – он лишь с любопытством и долей недоверия изредка посматривал на Хисато, ужас перед которым еще не исчез и не ослаб. Похоже, он страшился того не меньше, чем летающих огнедышащих ящеров.
Деревня с ее приземистыми домиками и пыльной дорогой закончилась, но зелени не прибыло. Дом старейшины, как и следовало ожидать, выглядел иначе, чем жилища простых людей. Пара стражей сдвинули двустворчатые ворота из тяжелых и необтесанных древесных стволов, открывая взору внутренний двор. По-видимому, тут когда-то разбили сад, но от него ничего не сохранилось, кроме голых кустов. Почва была выложена булыжниками так плотно, что меж ними не пробивалось ни травинки. Растения умерли или были намеренно убиты.
Деревянный дом не отличался бы от тех, что строились в Наре, если бы не каменная насыпь в качестве свай и не громоздкая резная крыша, покрытая черным и красным лаком. Сразу за дверью был темный коридор, освещаемый одним факелом, а следом – вход в просторный зал. По углам квадратного помещения располагались бумажные светильники. Стены были завешены картами, в которых не составляло труда различить японские острова, хоть и грубо прорисованные и с многочисленными неаккуратными пометками от руки.
Увидев пришедших посетителей, хозяин дома даже не соизволил подняться с подушек, на которых сидел прямо на полу. Ничего примечательного в этом мужчине не наблюдалось, выглядел он так, как и полагалось знатному человеку: в ярком шелковом одеянии, с саблей и коротким ножом за поясом. И лишь одна вещь вызывала недоумение – широкополая, имеющая форму пирамиды, соломенная шляпа, которая закрывала голову и половину лица так, что невозможно было увидеть глаз. Шляпа крепилась атласной лентой под подбородком.
– Во-первых, господа, – заговорил старейшина, – приношу соболезнования по поводу вашей утраты. Безусловно, она невосполнима.
– Если имеете в виду несколько месяцев наших жизней, то да, – с вызовом бросил Хисато. Казалось, с каждой минутой он становился яростнее и злее. – Но ограничимся тем, что вы тихо-мирно извинитесь за причиненные неудобства и вернете наши вещи. Это что, какой-то павильон? Температура специально регулируется? Где-то здесь спрятаны камеры? – Он повертел головой по сторонам, но ничего подозрительного на бумажных стенах и тростниковом потолке, разумеется, не обнаружил. – Если это шутка, то розыгрыш не смешной. И, кстати, куда делись наши коллеги?
– Я выразил сожаление, – бесстрастно произнес хозяин дома, – из-за их исчезновения. Или их гибели.
– Они мертвы?! Это вы и ваши сектанты их убили? – взбеленился Хисато и дернулся вперед.
Что он хотел сделать? В исступлении накинуться на старейшину деревни? А дальше? Однако вооруженные слуги не дали ему и шагу ступить – среагировали мгновенно, не дожидаясь хозяйского веления, окружили. В тот же миг зависли над его головой зависли четыре лезвия.
– Вот ублюдки! – процедил Рё. Пальцы сами потянулись к саблям, обхватили горячие шершавые рукоятки. Звякнул металл.
– Это не я и не кто-то из моих слуг, – снова прозвучал ровный голос старейшины. Он даже не посмотрел на разгоревшийся конфликт. – Спрячьте оружие и отойдите от кузнеца, – властно, хоть и лениво, махнул он рукой. – Разве есть смысл для человека в том, чтобы лишать себя конечностей? Вот так и у меня нет причин избавляться от превосходных воинов, равных которым не найдется в стране. Посему не сомневайтесь: я их не убивал.
Ватару тихо хмыкнул, явно не согласный. По его мнению, не двое пропавших являлись лучшими бойцами. Он искоса глянул на Рё и саблю, где засохли капли драконьей крови.
– Я позвал вас не для праздных бесед или пьяных драк, – продолжил старейшина. – Строительство храма на границе с лесом подходит к концу, но завершить его в кратчайшие сроки мешают нападения демонов и атаки дракона. Пролились уже реки крови, и только в ваших силах остановить беспредел. Отправляйтесь в лес Касаммон и избавьте страну от напасти. Раз и навсегда. Убейте дракона! – он повысил голос на последних словах, нарушая безмятежность тона. Словно только этот приказ был единственно, по-настоящему, важен.
– Ну, это мы можем, – беззаботно заявил Рё, подхватил обескураженного приятеля под руку и настойчиво потянул к выходу. – Считайте, что проблема устранена.
Рё так торопился уйти, что никто им не воспрепятствовал – сразу видно, что работают они ответственно, честно и качественно. Только получили задание – тут же отправились исполнять.
– Что за бред несла та тварь в соломенной шляпе? – не переставал негодовать Хисато, едва они очутились за воротами. – Демоны, драконы… Их не бывает!
– Еще как бывают, – возразил Рё. – Один из них меня слегка подпалил, прежде чем я вспорол ему брюхо. Так что тут всё реально: деревня, монстры, и старейшина действительно правитель, а не актер. Не знаю, что это за мир и как мы тут оказались, но придется приноравливаться. Пока не найдем дорогу домой, конечно. Так что заканчивай беситься по поводу и понапрасну. Включай голову, если не хочешь ее лишиться.
Что, если старейшина не остановил бы слуг? Страшно вообразить, к каким последствиям привел бы скандал. Рё запоздало осознал, что не умеет сражаться на мечах и четверка опытных воинов наверняка расправилась бы с ними в течение одной или двух минут. Дракона-то он порезал случайно и по чистому везению.
– Хочешь сказать, у меня нет повода злиться? Гибели друзей недостаточно? Если они мертвы… Я не успел сделать то, что собирался. Если этот Карэха или как там его виноват, что я никогда не скажу Кадзуко то, что должен был… – от гнева или, может, внезапной откровенности Хисато покраснел. Осекся и хмуро подытожил: – Мне плевать, насколько всё здесь реально, или же это просто историческая реконструкция, на участие в которой я не соглашался.
– Это не игра, – Рё поспешил в очередной раз открыть приятелю глаза на происходящее. Тот внезапно застыл как вкопанный и, когда Ватару, шагающий сзади, по инерции врезался ему в спину, не дрогнул. – Кроме того смерть наших друзей никто не подтвердил. Так ведь, Ватару?
– Совершенно верно, учитель, – кивнул парень. – Они не вернулись из храма Касаммон, но и мертвыми их не видели. Карэха-но Ё велик, благороден и справедлив, а ёрики вместе с добровольно нанятыми стражами порядка, – выразительно посмотрел он на Хисато, – его основная сила и опора, так что не пострадают от рук правителя. Однако напомню: прежде чем отправляться в лес по заданию старейшины и в поисках товарищей, вам, Рё-сан, всё-таки нужно обратиться к шаману, чтобы излечить ожоги.
– Игра, – безжизненно повторил Хисато, озираясь, будто только что заметил местный пустынный пейзаж, засохшие растения и пыльную землю. – Стратегия на моем телефоне. Я ведь знаю эту деревню, видел ее, но в виртуальной реальности. И мой персонаж… Он, чтоб его кицунэ драли, был чертовым кузнецом! Как так вообще получилось?! А еще, – он перевел взгляд на Рё, – нисколько не сомневаюсь, что шаман живет на окраине и я проведу нас к нему даже с закрытыми глазами.
***
Из холода бросило в жару, резко и без перехода. Свет фар и огонь смешались. Пламя растопило снег, открывая зелень, цветущие деревья и кристальный пруд, в глубину которого врезались солнечные лучи. Они рассеивались сотней тонких полос и озаряли толщу воды. Но огонь не остановился – продолжил поглощать новую пищу: траву, яркие цветы, ветви деревьев. И вот уже вместо раскидистых крон играло пламя, в безумном танце срывая лепестки и скручивая листья в черные угли и пыль.
В центре всего стояла женщина. Она взялась из ниоткуда вместе с появившимся садом, когда загородная трасса и фургон канули в небытие. Белые волосы и одежда взвивались в такт огненным взрывам, а пурпурные искрящиеся глаза смотрели с ненавистью.
– Нечестивцы, – гулко произнесла женщина, раздувая ноздри в негодовании, – вы запятнали храм своим присутствием!
– Где мой друг? – Кадзуко поспешно огляделась по сторонам. Похоже, она умерла и очутилась в аду. Ничего кроме алых вспышек огня и белых клубов ядовитого дыма невозможно было разглядеть. – Мы только что были тут вдвоем. Что это за место? Кто вы? Это ошибка. Мы ничего дурного не сделали.
– Твой друг отбывает наказание, и ты его больше не увидишь! – крикнула женщина. – Вы грязь и скверна, и навеки будете ее воплощением. Это справедливый мир, который вы заслужили. Заслужил каждый из вас.
– Верните Исэя, – попыталась Кадзуко достучаться до странной незнакомки, но она явно не желала диалога.
– Вернуть осквернителя святыни? – скривилась женщина и презрительно приподняла верхнюю губу, обнажив остро заточенные мелкие зубы. От ее ладоней, из-под длинных пальцев зародились вихри. Сначала маленькие, они стремительно разрослись, после чего, повинуясь еле заметному движению хозяйки, обрушились на Кадзуко. Она очутилась в эпицентре урагана, белого, холодного и едкого. Лед впивался под ногти, хрустел на зубах, иней оседал на ресницах. Огонь сменился жгучим морозом.
– Мы ничего не совершили, – повторила Кадзуко и задохнулась от снежного ветра.
Или она ошибается? Может, они вправду сотворили нечто страшное и непоправимое? Сами того не ведая. Они угодили в чужой мир и невольно вызвали праведный гнев здешнего божества? Звучало как сказка и абсурд, и всё же оказалось реальностью. Теперь, что бы ни случилось, нужно было освободить Исэя, вернуться к друзьям, вырваться из плена торнадо. Любой ценой.
– Про… – Она кашлянула, закрывшись рукавом. В ту же секунду вихрь обвил ее плотным коконом, заключил в ледяное кольцо. На синей материи расплылось темное кровавое пятно. – Простите… Что мне сделать, чтобы загладить вину?
– Ничего, – с насмешкой ответила женщина, исчезая за стеной урагана. В пустоте звучал лишь голос. – Ничего не изменить. Осталось лишь расплачиваться за святотатство. Кровь и огонь – ваш путь отныне, ваша смерть и… спасение.
Тишина.
Кадзуко лежала на ледяной колючей траве. С неба спускались лепестки такие алые, будто пропитанные кровью, а подлетая к земле, превращались в угольно-черные листья, свернувшись от огня. Они касались человеческого тела и пронзали до костей. Сверху валились хлопья пушистого черного снега. Их становилось больше и больше, пока они не затмили собой цветущий мир.

Глава 2
Здесь вправду был край деревни и, казалось, граница мира, а дальше – высохшее бескрайнее поле, где черными волнами покачивались острые стебли. Очевидно, крестьяне выращивали злаки, но урожай сгорел. Это ли не причина желать дракону смерти и охотиться на него? Ровные ряды домиков закончились, и особняком, на небольшом пригорке, возвышалась квадратная постройка без отличительных признаков. Никаких заячьих лапок, лисьих хвостов, даже бубна не висело, монет или другой магической атрибутики, но несмотря на ее отсутствие, было ясно, что это и есть жилище шамана. Каждая собака знала, что он отшельник.
На стук в дверь никто не ответил. На настойчивый стук – тоже.
– Вероятно, дом пуст, – предположил Рё. В самом деле, не станет знаменитый лекарь сидеть у себя, носа не казать из лачуги, а только и ждать раненых горе-вояк. Наверняка он чрезвычайно занятой человек.
– Ну как же так-то? – упрямо продолжал колотить по двери Ватару. От волнения и напряжения у него даже уши побагровели. – Нельзя с таким ранением идти в новый поход на дракона.
– Битвы с драконом не будет, – отрезал Хисато, сердито глянул на парня и ударился лбом о стену. – Не будет, – повторил он уже тише. – Не верю. Так не бывает. Нужно скорее очнуться.
– Не поможет. Всё вокруг реально, а не видение. – Рё убеждал не только приятеля, но и себя. Чем раньше закончится стадия отрицания и они примут факты, тем скорее начнут искать выход. – Если предположить, что неведомым образом мы очутились внутри стратегии, то необходимо победить компьютер. Ты ведь об этом говорил?
– Сомневаюсь, что выход существует, – уныло отозвался Хисато. – Я не нашел его. Кроме того мы не в игре, потому что это невозможно. Фантастики и мистики перечитал?
Он снова с раздражением посмотрел на Ватару и толкнул раздвижную дверь в сторону. Та с легким скрежетом поддалась. В помещении царил хаос: мятые и разбросанные по полу пестро исписанные листы бумаги, заставленный маленькими пузырьками стол посреди комнаты, завешанная серым тряпьем ширма, и повсюду горы такой же изношенной одежды вперемешку с пергаментом и глиняными черепками. Не удивительно, что никто не отвечал на стук. Похоже, здесь уже побывали непрошеные гости и устроили погром.
– Господин шаман, – робко позвал парень, после чего с осуждением покачал головой и обратился к Хисато: – Зачем вы вошли без приглашения? Нас могут проклясть за это. Он очень силен, почти так же, как могуществен наш правитель Карэха-но Ё.
– Да здесь же нет никого, – Хисато отшвырнул ногой разбитую посудину, и та откатилась к стене. – Совсем никого. Что, Рё, будем сами искать для тебя лекарство.
– М-да-а, – протянул Рё, обводя взглядом беспорядок. Можно полжизни положить, чтобы разгрести завалы, и ничего тут не найти. И всё же придется обыскать каждый угол.
Он бегло осмотрелся, и внимание задержалось на ширме. Оттуда высунулась лохматая голова, будто вылепленная из воска, моргнула, и бледные губы шевельнулись.
– Это на самом деле вы? – прошептал человек, выглядывающий из-за перегородки. Наконец он показался полностью, двигаясь осторожно, как ступающий по минному полю. Не просто человек и очередной незнакомец, а их друг.
– Мицуя? – недоверчиво прищурился Рё. Что, если глаза лгали? Следовало лишний раз убедиться, что место великого восхваляемого шамана занял их старый добрый приятель.
Тот резко сорвался с места и в мгновение ока сгреб в охапку изумленных друзей так, будто они не виделись вечность – не меньше. Его лихорадило, руки дрожали, и объятия оказались не так уж крепки, но разрывать их было совестно.
– Это и правда вы, – так же тихо повторил Мицуя.
– Ага, и шли сюда за помощью, – кивнул Рё и аккуратно отстранился. – Но, похоже, она  тебе самому не помешает. Ну, хотя бы чтоб навести здесь порядок. Ты бедлам устроил, или это заслуга настоящего лекаря? Если последнее, то как бы умен и велик он ни был, я не доверил бы ему свою жизнь и здоровье.
– Юноша, покиньте этот дом, – внезапно твердым голосом заявил новоиспеченный шаман. Он приосанился и пригладил взъерошенные волосы в попытке выглядеть более серьезным. Сурово глянул на Ватару, сосредоточив на нем внимание.
– Учитель?.. – растерялся парень, с надеждой и мольбой глянув на Рё, а тот лишь обескуражено взирал на товарищей. Один был преувеличенно холоден и строг, вмиг обратившись в безэмоциональную и бесстрастную статую, а второй, ехидно скривив губы, даже не пытался скрыть неприязнь. Чьей идеей было выпроводить юного воина, сомнений не оставалось. И когда Хисато успел попросить друга об одолжении?
– Правильнее будет, если ты подождешь снаружи, – как можно мягче произнес Рё, подталкивая парня к двери. – Никто тебя не выгоняет, но процесс выздоровления сложный, и посторонним лучше не видеть магии, которая будет применяться. К тому же, лечение требуется не мне одному, а там всё сложнее. Нарушишь баланс и гармонию – считай, испортишь ритуал и вызовешь дурные последствия.
Он сочинял на ходу, безотчетно складывая слова, едва-едва пришедшие на ум, в предложения. Часть из сказанного являлось чистейшей правдой: лечение требуется всем. По крайней мере, им бы не помешал хороший психолог. Мысли блуждали далеко. Что случилось после аварии, что это за мир, и когда наступит пробуждение в родной реальности?
– Зачем ты так с ним? – нахмурился Рё, когда поникший Ватару, не смевший перечить учителю, вышел. – Он ведь еще совсем ребенок!
– Прямо как ты, – мгновенно отозвался Хисато. Он небрежно сдвинул склянки с поверхности низкого стола на один край, освобождая себе место, чтобы сесть. Несколько пузырьков глухо покатились на пол. – Если на мгновение и теоретически предположить, что окружающая нас действительность – игра, то пусть чужаки не догадываются, как мы тут очутились. Хм, впрочем, мы и сами этого не знаем. Ты ничего не понимаешь в местных законах и не подозреваешь, какой вес имеет правитель земель, которого восхваляют на все лады. Зато я в курсе многого. В теории, конечно. Не доверяйте никому, не общайтесь ни с кем. Хотя всё пустое, – сокрушенно покачал он головой. – Это не игра и не альтернативная фантастическая вселенная, потому что мы не выжили в аварии. Странно, что мы видим это после смерти.
– Смерти? – перебил его Рё. – Мы что, погибли там?.. Нет, это невозможно. Не верю.
Он умолк. Может, в глубине души верил? По спине пробежали мурашки, и ожоги вновь напомнили о себе сотнями иголок, вонзившихся под кожу.
В действительности они мертвы. Их трупы остывают, запорошенные снегом. Кровь на асфальте и на лицах, их освещает огонь, и укутывает снег. Разве он не видел? Разве не стал свидетелем жестокого месива на трассе за мгновение до того, как очнулся летним днем в мире, где царят феодальные нравы и в небесах летают мифические создания? Здесь – то, что они заслужили, живя, и получили, погибнув.
– Раз уж ты временно исполняющий обязанности шамана, – бесцветным голосом пробормотал Рё, – может, найдешь тут что-нибудь от ожогов. Мертвы мы или нет, но шея жуть как болит.
Мицуя растерянно мотнул головой. Важность и строгость, которую он демонстрировал перед Ватару, испарилась вместе с твердостью духа. Он снова выглядел взволнованным и с тревогой косился на горы хлама, будто ждал, когда из-под тряпья, осколков и кусков пергамента выпрыгнет чудище.
– Хоть что-то! – протянул Рё. Боль усиливалась, словно его поджаривали на слабом костре. Медленно, но упорно. Он наугад подобрал пузырек, который валялся поблизости, но надпись не прочел – чернила расплылись и стали не четким символом, а миниатюрным изображением вихря. В нос ударил запах хвои с примесью воска. Стоило ли использовать то, чье предназначение и состав не известны? Хотя не всё ли равно, если они мертвы?
– Тут написано «огонь», – Мицуя неуверенно подал пузатую склянку другу, которую тот с готовностью схватил. – Или лекарство или яд.
– Да какая разница? Кстати, будет даже интересно снова умереть после смерти.
Не потому ли победить дракона оказалось так легко – оттого, что физического тела в нереальном мире нет, а действует лишь игра сознания, и он сам её моделирует? Разум – всё, что осталось от человека, погибшего в автокатастрофе. Происходящее здесь – поток мысленных картинок и фантомная боль.
– Нет, – резко возразил Мицуя, – мы живы, а вы ошибаетесь. Секунду. – Он торопливо скрылся за ширмой и продолжил бормотать оттуда: – Есть доказательства того, что параллельный мир существует и в него можно запросто угодить. Ну, то есть не запросто, конечно, но вероятность есть. Нам повезло… На самом деле это нельзя назвать удачей, но неважно. Вот. – Мицуя вновь появился в комнате, держа в руках украшенный золотом футляр, сел на столик рядом с приятелем и развернул перед тем свиток из пожелтевшей кожи. – Опровержение твоей теории.
– И? – Хисато лениво глянул на текст и с сомнением спросил: – Ты действительно прочел эти каракули и, главное, разобрал их смысл?
– Не всё, – признался Мицуя. – Наверное, следовало учиться в школе лучше. Или хотя бы просто учиться… Однако не в этом сейчас суть. Судя по состоянию свитка, документ очень древний, а поскольку хранился в тайнике шамана, еще и важный. Здесь рассказывается о вратах между мирами, о способе пересечения границ, и еще тьма историй о ледяной богине и ее противнике, лунном боге. Увы, многое не ясно, но не думаю, что нам полезно вникать в мифологию и разбираться в хитросплетениях их отношений. Но как открыть портал, я, похоже, понял.
– Как? – Рё мигом отвлекся от исследования пузырька, внутри которого плескалась жидкость и абсолютно ничем не пахла. Всё еще не решался испытать на себе, отдаляя неизбежный момент. Вряд ли там чистая вода.
– Нужно в безоблачное полнолуние установить то ли столб, то ли камень в основании могилы и дождаться, когда сквозь кристалл пройдет луч. Свет, который разойдется по кругу, и будет порталом.
– Потрясающе! Теперь не будет никаких проблем с возвращением, – саркастично заметил Хисато. – С такой-то подробной инструкцией.
– Зато мы знаем, что переход можно совершить! – воскликнул Мицуя, недовольный, что его старания и достижения не оценили. – И пусть мы сюда угодили другим способом, но домой попадем с помощью тех средств, которые работают в этом мире. Поиски нужно с чего-то начинать. Это лучше, чем ныть, что всё вокруг плохо и мы вообще мертвы.
Хисато сложил пальцы в замок и молча уставился в пустоту, себе под ноги. Не желал признавать, что его слова и поведение воспринимаются исключительно как жалобы и беспросветный пессимизм. Возможно, в итоге был прав, но это лишь одна из вероятностей.
Что, если они действительно в параллельной реальности? Быть может, автомобильные фары исполнили роль кристаллов, и в них отразился свет луны в миг аварии. Что же до могилы, то кто знает, располагалось в том месте захоронение или нет? А если вспомнить скачок на трассе перед роковым столкновением и последние слова Кадзуко… Они кого-то переехали. Могилу?
Да, вариант с перемещением между мирами вселял надежду, тогда как смерть необратима и означала конец всему.
Окровавленные трупы заносило снегом, и в ночи запах мертвой плоти щекотал носы оголодавших волков. Наутро обледеневшие тела, если их не обнаружат, растащат хищники. Найти свою гибель в пасти дракона тут или быть растерзанным лесными зверями там – одно и то же. И то и другое неприемлемо. Необходимо сражаться в этой вселенной, чтобы попасть обратно и снова бороться за жизнь.
– Мы вернемся домой, – твердо заявил Рё, прогоняя навязчивые картинки аварии. – Обещаю.
Как, когда и какой ценой, он понятия не имел, но клялся себе и друзьям, что они не застрянут тут навечно. Должно быть, придется принять массу решений на пути, а пока он стушевал перед мелким и незначительным. С мыслью, что это не сложнее битвы с драконом, Рё плеснул чуть-чуть жидкости из склянки на ладонь. Как будто обычная вода: ни цвета ни запаха.
Ничего. Капли лекарства соприкоснулись с ожогом и не вызвали никакой реакции. Разочарование. Следовало вылить содержимое пузырька на рану полностью для достижения эффекта? Любого эффекта. Рё разом опустошил маленькую тару, заполнив пригоршню лекарством.
По телу пробежала горячая волна, попутно сдирая кожу. Резко, мелкими кусками, словно кнутом высекая лоскуты. Раны прижгло раскаленной лавой. Будто он прыгнул в котел с кипящей смолой.
– Зараза! – рыкнул он, судорожно вытирая ладонь о штаны. Не помогло. Центр боли пульсировал в ожогах, но задевал каждую клетку. Нервы оголились. Брызнули слезы. Ругательства и ярость криками рвались наружу, но не находили выхода и застревали в опаленной груди. Ударом ноги Рё разнес груду хлама, и мусор со звоном рассыпался по углам. Боль мало помалу отступала, но по-прежнему вгрызалась саблезубым тигром в шею. Он врезал кулаком в деревянную балку. Костяшки свело и на секунду парализовало.
– Чтобы я еще когда-нибудь… – прошипел Рё. – Проклятый шаман! Убийца, а не лекарь.
Он повернулся к друзьям, образы которых меркли за туманной пеленой, сморгнул слезы и сердито, по-звериному, тряхнул головой. Мир прояснился. Мицуя сжимал в ладони откупоренный пузырек с новым «лекарством» и недвусмысленным жестом предлагал Рё его испытать.
***
Град наступал стеной. Ветер, несущий с севера черные тучи, волновал слабые язычки пламени, и женщина, следящая за костром, упрямо сгребала угли в ровную горку. Впрочем, так или иначе, погаснет. Быть сегодня семье голодной. Взгляд задержался на красной, нисколько не успевшей подрумяниться вырезке мамонта. Соплеменники укрылись от непогоды и попрятались за толстыми шкурами, которыми были обтянуты жилища. Все в общине рассчитывали на милость стихии, и лишь одна женщина никуда не убегала – она отличалась от других. Если уйдет, буря сметет и костры, и запасы продовольствия, и дома. Кто-то должен противостоять. Это будет она, женщина, названная в честь верховной богини, а значит, получившая покровительство небес. В глубине души Коори гордилась своим именем, хоть и помалкивала, боясь прослыть тщеславной.
Женщина схватила недожаренное мясо и невольно замешкалась – тепло от туши и огня проникало даже сквозь варежки. Люди привыкли к морозу и прикосновению холода. Они не знали ничего, кроме слепящей белизны, рождаясь в снегах и умирая во льду, которое не смогли бы растопить даже лучи горячего летнего солнца.
Ветер усиливался, и до чуткого слуха доносилась барабанная дробь – удары града. С порывами ветра в поселение летел запах талого снега, перемешанного с дождем, похожий на морской аромат. Коори готова была поклясться, что южный бриз пахнет так же. Воспоминания о далеком детстве накрыли, но через миг отхлынули. Небо застлали низкие тучи, и острые льдинки, от которых Коори не успела загородиться, косым потоком рухнули на землю.
– Ледяная дева, сжалься над нами! – Коори пала ниц и уткнулась лицом в рыхлый снег, словно пред ней уже явилось божество, к которому она взывала. Судьба мяса, снятого с вертела, отныне ничуть не интересовала. Меховые шапка и тулуп покрылись звенящими сосульками, о них нещадно бились куски замерзшей воды, нанося ощутимые удары по телу женщины. Она неустанно просила милости у богини, но теперь мысленно, едва шевеля губами, ощущая вкус крови. Когда от свиста ветра заложило уши, Коори осмелилась приподнять голову.
Всё вокруг побелело: не только земля, но и воздух. Белая фигура оставалась почти незаметной внутри крутящегося вихря, и ее выдавал только блеск двух красных огоньков, которые изредка вспыхивали синевой.
– Стая обезьян, – прозвучал женский голос словно из-под земли, такой же холодный и колючий, как замерзшие дождевые капли. – Грязные и мерзкие людишки. Как ты смеешь просить меня о снисхождении? Я сотру твое племя с лица земли за дерзость!
Ветер завыл с еще большей силой, поднимая целые пласты снега, срывая тяжелые шкуры с жилищ и выдергивая кости, которые служили каркасом для домов. Не знающая сострадания Ледяная дева впервые являла истинную мощь, и виновна в этом была она, Коори. Расплата за гордыню. По щеке несчастной женщины скатилась слеза.
– Накажи только меня! Умоляю, сохрани жизнь народу! – всхлипнула Коори, утирая жесткой варежкой дорожку застывшей воды с лица.
– Дети должны нести наказание за проступки родителей! – вскричала богиня.
Ураганный порыв снес шапку с головы Коори, и женщина, закрыв уши ладонями, пригнулась к земле. Она легко приняла бы смерть, но не была готова к гибели семьи, и оттого в последний миг, в момент прощания, грудь разрывалась от рыданий. Но смерть не настала. Сквозь зажмуренные веки она увидела, как принялся искрился снег, отразив заигравшее в полную силу солнце; ветер внезапно утихомирился; случилось что-то странное. Коори растерянно посмотрела на изменившийся мир.
С небес до земли пролегла тропа, сияя в тусклом молочном тумане, а у ее подножия стоял человек. Он ослеплял. Этот мужчина спустился с неба? Это было первое, о чем подумала Коори, не мигая, не сводя взора с удивительного незнакомца, как бы это ни было больно. Тропа переливалась сотней звезд, но самой яркой была та, что мужчина держал в ладони. Лучи рассеяли ураган, за которым скрывалась Ледяная дева, и ее бледное лицо исказилось гневом.
– Это мой мир! Убирайся! – тряслась от негодования богиня, и даже белые волосы дрожали, как велика была была ее ярость. – Люди принадлежат мне, а ты ищи себе другие игрушки!
Ничуть не меняясь в лице, не открывая намерений в бесстрастных черных глазах, мужчина устремил руку к Ледяной деве. Свет собрался в один широкий луч и ударил богиню в сердце, снова рассыпался, но уже за ее спиной. Истошный вопль огласил округу. Поверженная Ледяная дева исчезла, а с ее уходом растаяли тучи, и вновь взвились костры.
– Кто ты? – пролепетала Коори, медленно поднимаясь. Мужчина повернулся, слегка качнув головой, отчего чуть-чуть не доходящие до плеч черные волосы колыхнулись, и в них мелькнули посеребренные пряди.
– Гэссин мое имя, – мягким и успокаивающим голосом сказал он. – Луна, что со скорбью смотрит на ваши муки. Желаешь ли ты стать матерью бога, основательницей рода истинных земных повелителей? – Завороженная Коори кивнула и прошептала слабое «да». – Откажись от поклонения Ледяной деве и приведи своего сына.
– Откажусь, – повторила Коори.
Она не могла не подчиниться этому высшему созданию, чей голос обволакивал пуховой периной, чей глубокий взгляд затягивал в силки, и который спас ее народ. Она вывела перепуганного старшего сына, и пятилетний мальчик в непонимании округлил глаза, смотря то на мужчину, то на мать. Волосы Гэссина взвились подобно змеям, будто зажили своей жизнью, мгновенно отрастая, и опутывая запястья, сдавливая горло и колени ребенка. Мальчик вскрикнул, дернулся, ища защиты у матери, но та лишь наблюдала за происходящим. Коори самой показалось, что она сошла с ума. Почему она не пытается спасти сына?
Его кости с хрустом сломались, и, охнув, женщина осела в снег. Успев попрощаться с семьей во время буйства стихии, сейчас Коори не чувствовала ничего: ни сожаления, ни вины, ни отчаяния, ни боли. Ребенок лежал рядом. Может, теперь Гэссин позовет ее с собой в новые земли, где они вместе будут прародителями божественного народа? Он был так прекрасен в своей неподвижности, неземном могуществе, равнодушии, окруженный ореолом звездного сияния! Она отреклась бы от богов и людей ради жизни подле него. Коори ощутила, как кровь приливает к лицу от запретных мыслей.
– Отныне в нем моя душа, – ровным тоном заговорил Гэссин. – Стереги ее. – Он снял висевшую на шее шляпу, сплетенную из желтой соломы, и передал Коори со словами: – Пусть тот, в ком мой дух, всегда носит эту шляпу и снимает лишь в новолуние, а нарушив условие, навлечет кару на свой народ. Я вернусь, когда настанет черед для нового дара, и вручу наследнику свой меч, – Гэссин опустил взгляд на горящую сферу в своей руке, – с которым придет власть над миром.
Через мгновение Гэссин растаял в сверкающем потоке света.
***
– Вот такая легенда, – завершил рассказ Ватару. – Карэха-но Ё истинный правитель, а вовсе не тот, кто сидит в столице и величает себя императором. В нашем старейшине заключен дух Лунного бога.
«Решили так из-за шляпы, что ли?» – собирался иронично предположил Рё, но промолчал. Темный народ средневековья верил в сказки, в императора – наместника бога на земле, и не им, выходцам из двадцать первого века, рушить чужие устои.
– А меч, тот самый, божественный, у вашего старейшины есть? – с невольной долей скептицизма поинтересовался Рё. Юный воин задумался или засомневался. Пожалуй, не стоило так дотошно его расспрашивать.
Рё посмотрел в небо, где алая, словно нарочно закрашенная краской, заря мало помалу затягивалась клубами дыма. Запах горелого леса почти добрался до деревни, откуда с утра пораньше вышли путники. Они планировали уйти еще накануне, но поскольку расстояние до  храма Касаммон было слишком большим, темнота несомненно накрыла бы их в лесу. Ночь в незнакомом месте, кишащем демоническими созданиями или голодными зверями – это было бы их последнее странствие.
Мицуя так и не признался, что напугало его и заставило прятаться за ширмой в доме шамана, но умолял не оставлять его на ночь одного. Рё ничуть не раскаялся, что поддался на уговоры, поскольку до восхода солнца проспал как убитый, пока друг при свете тусклого фонаря читал и скрупулезно изучал древние свитки. К тому же в жилище лекаря нашлась замечательная вещица – широкий шарф из серого шелка, мягкий и плотный, но в то же время нисколько не затрудняющий дыхание. Теперь, когда Рё натянул шарф до самых глаз, закрыв пол-лица, дым, тянущийся со стороны леса, почти не досаждал.
– Говорят, что есть, – ответил наконец Ватару. – Своими глазами его, конечно, мало кто видел, ведь старейшина бережет оружие как зеницу ока. Это связь нашего господина с Лунным богом, источник могущества, пристанище его души. К тому же этим мечом первогосударь нанес поражение девятихвостому змею, который наводил ужас не только на Ямато, но и на остальные земли. И разве кто-то кроме правителя достоин быть хозяином реликвии?
– А кто-то оспаривал владение мечом? Столичный лже-император?
– Нет, прежний настоятель храма Касаммон. Он не только присвоил себе дар Гэссина, но и, дабы запутать истинного правителя, создал тысячу таких же мечей. Не будь Карэха-но Ё настоящим наследником небес, ему ни за что бы не удалось раскрыть обман. Кстати, – робко добавил Ватару, – ваши сабли, учитель, находились среди той тысячи. Я в этом убедился окончательно, когда вы сумели ранить толстую шкуру неуязвимого доселе дракона. Простите, что раньше сомневался.
– Да ладно, чего уж там, – рассеянно отозвался Рё, еще не понимая, как реагировать на то, что в одно мгновение оказался причастным к легенде. Он коснулся ладонями рукоятей, которые снова были теплыми, будто живыми, со своей душой и энергией. Интересно, чего можно достичь при помощи сверхъестественного оружия? Можно ли сделать мир безопасным и совершенным? Что будет, когда Рё вернется домой, и посетит ли та же мысль оставшегося тут охотника? А останется ли тут хоть что-то? Может, всё – мир и люди – просто исчезнет, как остатки сна?
– Мы не кажемся тебе странными? – задумчиво спросил Рё. – Что-нибудь поменялось со вчерашнего дня, когда я очнулся в поле? Например, это? – тряхнул он волосами, для удобства собранными в маленький хвост на затылке. Даже в современности темно-синий оттенок мог вызвать недоумение, а тут всё-таки непросвещенная древность!
– Нет. Вы всегда оставались собой, тем, что сейчас. И к цвету волос я давно привык, – неловко улыбнулся Ватару, – даже когда вы были белым, будто поседевшим, я не слишком удивлялся. И малиновым, и зеленым… – он загибал пальцы, считая, сколько раз учитель перекрашивался.
– Хм. – Рё нахмурился: по словам Ватару получалось, что никакого перемещения или подмены душ не было вовсе, они очнулись не в чужих телах, а в собственных, и всегда были местными полицейскими. Что, если им некуда возвращаться, и их мира на самом деле не существует? Может, линия времени исказилась от кристалла, и они угодили в разлом? Теории водоворотом кружились в мозгу.
Вдалеке каркнула ворона, Хисато сломал сухую ветку раскидистой сосны, проходя мимо, Рё только что понял, что они в лесу. Прежде он шел, не замечая, что луг превратился в узкую тропу, окруженную тонкими бамбуковыми деревцами, но постепенно роща стала темнее из-за хвои и перемены было сложно проигнорировать.
– А тех, кто не вернулся из Касаммон, знаешь? – продолжил допытываться Рё.
– Кадзуко-сан, – тягучей интонацией произнес Ватару, будто припоминая плохо выученный урок, – до недавнего времени жила где-то вблизи столицы, но её город полностью сгорел за одну ночь. В пожаре погибло всё население, в том числе ее семья, и лишь она сама чудом спаслась. По слухам, это сделали демоны. Клятва отомстить виновникам привела Кадзуко-сан сюда, где был заключен союз с Карэха-но Ё. Второй, Исэй-сан, просто однажды появился не известно откуда. Появился и остался. Он… Не знаю, что о нем сказать. Честно говоря, побаиваюсь его, – шепотом сознался Ватару, бросив косой взгляд на Хисато, словно тот был олицетворением и синонимом страха. А может, вместо недавнего ужаса парень чувствовал высшую степень недоверия к кузнецу.
– Почему он без оружия? – по-прежнему тихо спросил Ватару.
– Оно ему не понадобится, – с беззаботной веселостью ответил Рё, – тогда как сабли есть у меня, а Хисато может только на гитаре бренчать. Хотя и это под сомнением.
– На чем бренчать? – недоуменно уставился парень на учителя, но Рё не торопился объяснять.
Со всех сторон загомонили птицы, вероятно, почуяв близость огня. Путникам тоже не мешало бы скорее идти дальше, но Хисато остановился, а следом за ним замерли и остальные. Развернувшись, он угрюмо посмотрел на друга и вздохнул:
– Тебе скучно, да?
Рё бы возразил: он лишь желает расшевелить приятеля, чтобы тот перестал вести себя, как похороненный заживо ходячий мертвец. Лучше бы разозлился.
– Да, конечно, – пожал Хисато плечами, – я не умею сражаться на мечах, но тебя всё-равно поколочу.
– Давно бы так, – буркнул Рё и выхватил из-за пояса саблю.
– Ты когда-нибудь повзрослеешь? – невесело ухмыльнулся он.
Несмолкающие крики птиц на миг наполнились паникой, и вдруг всё затихло вплоть до слабого щебетания. Лес погрузился в спячку или замер в тревожном ожидании. Не к добру. Ватару, нервно озираясь, выдернул меч из ножен.
Из-за деревьев, одновременно с двух сторон, с громким свистом и воем вылетели несколько предметов. Формой и размером они напоминали баскетбольные мячи. Кто-то решил закидать путников камнями? Так могло почудиться в первый момент. Однако камни не воют.
Ватару рассек один шар, с видимым усилием, держа оружие обеими руками. Напавшим существом оказалась голова. Противоестественно большая, круглая, с коричневой морщинистой кожей, вылезшими из орбит глазами, с грязными склеенными клочками волос. Никакого среза на шее, ни единого намека на то, что когда-то к голове прилагалось туловище. Демонов было не меньше десятка. Как горошины, они сыпались справа и слева. Ватару рубил без разбора, и его меч превратился в подобие мельничного колеса. Лишь по счастливой случайности не задевал товарищей. Головы отлетали, брызжа кровью и осколками черепа. Но демоны не умирали.
– Что за черт? – воскликнул Рё. Чудище клацнуло выступающими вперед зубами, грозясь укусить, он что есть силы ударил. Лезвие оставило тонкую линию поперек головы, и демон развалился на две части. Это были две живые части. Существо пыталось ползти, хваталось спутанными волосами, как щупальцами, за траву, двигалось обратно к человеку, завывало, вращало налитыми кровью глазами.
Хисато попятился, отступая от подползающих голов. Их расчленили, но те продолжали наступать и беспрестанно щелкали челюстями. Человек оказался беззащитен перед демонами, без оружия, растерянный и напуганный. Рё рванул было к другу, но с неба с шелестом свалилось нечто чёрное, словно рухнуло дерево. Похожее на гору, раскидистую тёмную ель или… гигантскую птицу.
Кадзуко? Рё отпрянул и едва не грохнулся наземь, сбитый спустившейся откуда-то сверху подругой. Её темно-синее кимоно, доходящее до пят, сливалось с накидкой или шлейфом, усыпанным блестящими вороными перьями, и лишь волосы, растрепанные в беспорядке, сверкали каштаном и казались светлым золотом на контрасте.
Кадзуко выхватила саблю, висевшую на поясе Рё, развернулась и вонзила острие в землю. Шаг вперёд – ещё удар, и снова. Она насаживала останки демонов на лезвие, как канапе на шпажки. Скинув окровавленные ошметки голов одним движением, Кадзуко махнула саблей в паре сантиметров от лица ошарашенного Хисато, и очередной демон развалился пополам. Хриплый рык – и голова без движения шлепнулась грязным комом.
– Эй, ушастый, – Кадзуко грубо окликнула юного воина, – по глазам!
И от точного удара саблей еще одно демоническое создание разлетелось на мертвые куски.
Ватару кивнул: понял, что глаза – единственное уязвимое место демонов. Отныне можно было целенаправленно и четко расправляться с агрессивными головами, но Рё потерял концентрацию на противнике. Всё кроме внезапно объявившейся Кадзуко подвинулось на второй план. Девушка больше не сражалась и воткнула оружие в землю. У неё отпала надобность убивать демонов, поскольку те не атаковали, и теперь она просто стояла рядом с Хисато, охраняя лишь его. Шлейф за её спиной вздрагивал независимо от ветра и создавал сухой шелест, похожий на шуршание опавших осенних листьев. Матерчатые накидки так себя не ведут.
– Я разберусь, учитель! – крикнул Ватару, и Рё оросило кровавым фонтаном вперемешку с мозгами. Пустой желудок выполнил кульбит. Если бы не повязка, наверняка бы стошнило.
Бедняга Ватару носился и кромсал головы как заведенный, поскольку схватка с врагом полностью легла на его плечи. Противников было не так много, как первоначально, но они были невероятно живучими. Он не попросит и не пожалуется, переполненный энтузиазмом, но всё равно следовало помочь парню. Вот только Рё во все глаза уставился на приятелей.
Хисато осторожно, словно касаясь хрупкой вещицы, провел ладонью по сверкающим черным перьям. Его движение было невесомым, но похоже, Кадзуко почувствовала. Она повернулась, и вдоль перьев пробежала дрожь, вызвав шорох, который не заглушали даже вопли демонических голов. Сверхъестественные враги до сих пор пытались одолеть людей, даже беснуясь в агонии, но Хисато не позволил Кадзуко следить за ходом битвы. Участвовать тем более – удержал, приподняв той лицо за подбородок, чуть наклонился и поцеловал.
Идиот! Что он творит?! Совсем потерял стыд и совесть!
Рё резко отвернулся и ударил зависшее позади демоническое создание. По глазам не попал, но голова стремительным, отбитым мячом устремилась вглубь леса, за деревья. Со следующим демоном непременно повезет! Он замахнулся, но снова вместо глаз острие пронзило покатый лоб.
– Всё в порядке, учитель, – Ватару невозмутимо сорвал с дрожащего лезвия демона за волосы, и через секунду голова в его руке была мертва.
– Ради такого стоило эффектно появиться, – хрипло выдохнула Кадзуко.
Рё повернулся, но не смотрел на друзей, блуждая взглядом по верхушкам высоких сосен. С запада по небу тянулась струйка серого дыма. Что-то горело в стороне, где, по словам Ватару, строился новый храм. Следовало сосредоточиться на любой мелочи – хвойных иголках, ясном небе или лесном пожаре – и отвлечься от чувства неловкости. Целовались друзья, а смутился он.
– Где Исэй? – Рё кашлянул, как будто дым прошел сквозь шелковую повязку. – Вы были вместе с ним в Касаммон, так?
– Да, не волнуйся, – безразлично произнесла Кадзуко. – У него всё отлично: спокойно отдыхает, наслаждается природой и ждет, пока мы не подготовимся к возвращению домой. Ему в Касаммон неплохо, а все трудности на нас.
– Почему ты пришла одна, без него? – нахмурился Рё. Между воссоединением с друзьями и  бездельем Исэй никогда бы не выбрал второе. Случилось что-то нехорошее.
– Прекрати о нем расспрашивать и беспокоиться, – огрызнулась Кадзуко. – Если говорю, что с ним всё нормально, значит, так и есть. Отсюда до храма далеко, и преодолеть расстояние под силу только одному из нас, а именно мне. Только у меня есть это. – Перья, которые Рё вначале принял за предмет одежды, приподнялись, взъерошились, как колючки раздраженного дикобраза, и рассыпались ореолом за спиной. Лишь через миг черная масса сформировалась в пару густых крыльев.
– Демон! – воскликнул Ватару, выдергивая из ножен меч. Рё вскинул руку в предостерегающем жесте, и парень замер, опустил оружие и сердито уставился в гущу леса.
– Что это? Как? – пролепетал Хисато и вновь аккуратно коснулся кончиками пальцев черных перьев.
– Формально он прав, – качнула головой Кадзуко и покосилась на Ватару. Крылья с шорохом опустились и стали похожи на мантию. – Я тэнгу, наполовину ворон. Как так случилось, расскажу по дороге.
Кадзуко забрала воткнутую в землю саблю и решительно направилась на запад.
– Эй, – окликнул её Рё, – нам не туда!
– Мы не пойдем в Кассамон. Там нечего делать. Всё, что нужно, находится в другой стороне. Просто доверьтесь мне.
Довериться? Кому? Старой подруге, обычной кокетливой девчонке – безоговорочно. Кадзуко-демону, которая с непроницаемым лицом крошит чудищ, как заправский самурай? Он не знал ее такой.
Хисато догнал её, не тратя на раздумья ни секунды. Идти за Исэем или следовать путем, который предлагала Кадзуко? Касаммон или храм, выстроенный старейшиной? Может, с Исэем и вправду всё хорошо, и не следовало сломя голову бежать одному в неизвестность? Или одно, или другое. Каждый миг жизни состоял из нового выбора, и Рё оставалось надеяться, что он не ошибется или хотя бы промах не окажется фатальным.

Глава 3
Всё случилось внезапно. Реальность исчезла, и появилось нечто новое. Снег сменился огнем, затем пламя трансформировалось обратно в морозный ураган. Кадзуко задыхалась от черных ледяных хлопьев, которые потоком сыпались с неба. Её заваливало перьями, и, как лезвия, они рассекали плоть, прилипали, вживлялись под кожу, пока не стали частью человеческого тела.
Едва Кадзуко пришла в себя, как рядом гулко упал меч, и незнакомый мужской голос велел:
– Подними его и сражайся.
– Что? – хрипло выдавила она. Пальцы, однако, нащупали рукоятку. Драться, так драться. Зря она, что ли, в школе занималась фехтованием, пусть и недолго? Да и сколько пересмотрено фильмов с масштабными историческими битвами – не перечесть.
– Бейся!
Незнакомец – мужчина в широких штанах до колен и в просторной рубахе – тоже держал меч. Он резко опустил клинок, и звон стали разнесся эхом по саду. Оружие Кадзуко дрогнуло, но она не отпустила его и крепче сжала. Она вскочила, и что-то потянуло назад. Новый противник или на спину ей набросили что-то тяжелое. Кадзуко передернула плечами – не помогло. Груз зашуршал и словно прилип к одежде… Или к коже?
– Не со мной, – усмехнулся мужчина.
– Что? – Кадзуко тряхнула головой и сощурилась. Не с ним, а с кем? Сам ведь велел биться. Острие ее клинка держался на уровне лица противника. Пусть только попробует напасть! Оглянуться бы и посмотреть, что там шелестит, но нельзя. Оставалось лишь раздраженно и тщетно дергать плечами.
– С ним.
Он шагнул в сторону, и в Кадзуко полетел круглый, похожий на голову, предмет. Мяч? С ним она должна биться? Меч прошел мимо – шар увернулся, щелкнув зубами и подпрыгнув в воздухе. У этой штуки были зубы?! Что за чертовщина? Предмет не просто имел форму головы – он и был человеческой головой без намека на шею. Дыхание перехватило, и оружие выпало из онемевших пальцев. Кадзуко отпрянула и закрыла лицо ладонями. Немой крик кашлем вырвался из горла. Ноги отказали, и она, пошатнувшись, присела. Громкий шелест едва не оглушил – окружил со всех сторон, и вдоль позвоночника прокатилась боль.
– Что это? – проскрипела Кадзуко, не узнавая собственный голос. – Отпустите меня. Я не хочу тут оставаться… Не хочу… драться.
Она не хочет, не умеет. Уроки фехтования, похоже, забылись, или вовсе бесполезны в битве с летающей головой. Что за жуткий мир? Ад? Она погибла в аварии?
– Я хочу домой, – всхлипнула Кадзуко. – Верните меня обратно… И моего друга.
– Тебе некуда возвращаться, – невозмутимо ответил мужчина. – Тебя спасли крылья, но, чтобы не умереть в дальнейшем, нужно всё вспомнить и сражаться.
Крылья? Что городит этот безумец? Она не намерена сражаться и вспоминать ей тоже нечего. Она просто желает очутиться дома, пусть даже мертвой.
Кадзуко отняла руки от лица, и ее окутал полумрак. Тьма шевелилась, шуршала. Снова перья, которые не так давно валились в неба и резали плоть. Горло перехватило, и Кадзуко тихо пискнула, как цыпленок. Вскочила в попытке убежать, не стать жертвой черных хлопьев снова. Перья расступились и отозвались болью под лопатками. Крылья… У нее были крылья, как у вороны, но в десятки раз крупнее.
– Это… – промямлила она, косясь то на распушенные перья, то на незнакомца. Тот смотрел с улыбкой.
– Не сон, – сказал он. – И не смерть. Расплата за то, что вторглись в священную обитель Ледяной богини и нарушили ее покой. Мы находимся в храме Касаммон, и я его настоятель. Добро пожаловать домой, тэнгу. Бей по глазам, – он указал острием меча на голову, которая отныне не летала, а валялась разрубленная пополам.
Кадзуко сглотнула горечь и поморщилась.
***
– Ледяная богиня, конечно, взбалмошная девица, – весело заявила Кадзуко, вскидывая крылья и ловя взгляд Ватару, преисполненный ужаса, – но благодаря ее отвратительному нраву у меня есть эта замечательная штука. И что ты там бормочешь, ушастый?
– Как можно так неуважительно отзываться о богах? – превозмогая первобытный страх перед демоном, пролепетал Ватару. Он опасливо выглядывал из-за спины Рё и рассчитывал на защиту того, кого звал учителем. – Уверены, что не ошиблись? Ледяная дева не показывалась с тех пор, как Гэссин нанес ей поражение, изгнав из нашего мира. Говорили, будто она погибла.
– Нет, она жива и прямо сейчас здесь, – Кадзуко нахмурилась, но лишь на миг, после чего с воодушевлением добавила: – Несладко теперь придется приверженцам Лунного бога, особенно его представителю в мире людей. Если я права, сегодня начинаются дни чествования Гэссина, откроют их в новом храме, и совершит это старейшина Нары.
– Ох! – воскликнул Ватару. Он невольно проникся благоговением, которое потихоньку примешивалось к недоверию и ужасу. – Вы потому и направились на запад, а не в Касаммон? Правда? Чтобы обеспечить безопасность нашему господину?
– Верно мыслишь, парень. Мы доберемся до места гораздо раньше его кортежа, и я успею отдохнуть. Это оказалось не так просто, как я думала, – взмахнула она саблей, коротким ударом разрезала воздух, и пошатнулась. Усталость брала свое.
Хисато поймал ее запястье, крепко обхватил пальцами и удержал Кадзуко возле себя. Так же, как в тот момент перед аварией, но теперь не случайно, а нарочно. Мрачный мир стал на полутон светлее.
***
Храм почти достроили. Небольшой, высотой в полтора этажа, собранный из сосновых бревен. Он, казалось, вот-вот провалится в песок, придавленный массивной крышей – цветком, раскинувшим гигантские резные лепестки по четырем сторонам. Вместо ограды здание окружала лента, завязанная на торчащих из земли колышках. Единственным входом в храм остались незатейливые ворота-тории, на перекладине которых неподвижно восседала зеленая птица с желтым хохолком на макушке. Можно было подумать, что попугай тоже вырезан из дерева. Растения близ территории храма будто бы специально вытравили, чтобы создать голую безжизненную пустыню.
Работники всё еще суетились, устраняли недоделки, кто-то с кошачьей ловкостью сновал по крыше и покрывал черные опалины новым слоем лака. Сооружение горело неоднократно. Его спасали и реставрировали. А после прилетал дракон, и храм снова охватывало огнем. Даже сейчас окрестность была подернута дымом – похоже, летающий ящер развлекался поджогом леса поблизости.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/oriko-hakari/tleuschie-pod-peplom-70535410/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.