Главная страница | Остросюжетные любовные романы | Невинность в награду. Наследник для бандита

Невинность в награду. Наследник для бандита
Дима Льевич


Мой отец – главарь банды мотоциклистов. Чтобы удачно завершить крупную сделку, он решил выдать меня замуж за сына своего нового компаньона. И не оставил мне выбора. Но я не хочу этого! К тому же я влюблена в его подчиненного. А если папа узнает, что я уже беременна от парня, то нам может угрожать большая опасность.





Дима Льевич

Невинность в награду. Наследник для бандита





Глава 1


Валентин

Я не знал, чем обернется для меня тот день. Он был самым обычным… поначалу. Мы встретились с парнями в нашем «Колеса и копоть», поиграли в биллиард, где я просадил триста пятьдесят рублей Семёну, и крепко выпили под смех о вчерашнем раздолбайстве Евгеши. Этот придурок доколупался к таксисту за то, что тот не пропустил его на перекрестке. Встал, достал свою любимую «Мередитт» – так он называет свою раскладную дубинку в честь героини любимого американского фильма своей бывшей, которая взяла у него за щеку около бара – и сломал тому водиле сначала зеркало заднего вида, когда тот выскочил из тачки с воплями «Ты че, на хрен, творишь, урод?!», а затем и пару ребер.

Парни обсуждали, как все могло кончиться, будь с тем ослом в салоне еще пара упырей, которые не прочь помахаться. Женя же сам ехал, без «группы поддержки», что, кстати говоря, случалось не так часто.

– Да я бы их всех перебил, нехер делать, только, сами понимаете, потом вам пришлось бы с ментами общаться, чтоб меня вытащить, – оправдывался Женя. – А это уже была бы ваша вина. Вот нечего меня самого оставлять.

– Кто тебе доктор, – возразил Тимур и ударил по четвертому шару, разом закатив два следующих в одну лузу.

– А я что? Мне к малой ехать надо было, – огрызнулся Женя. – Это у вас ни семьи – кроме мамочки, от которой ты съехал, да, Валь? – ни обязанностей.

Тут уже не выдержал я:

– Попридержи лошадей. Она замечательная женщина. Только терпеть ей приходится из-за… Да по вашей вине и приходится. Я потому и устроил ее подальше от всех, чтоб безопаснее было ей. И вообще, если бы вы не лезли во всякое дерьмо, не было бы и проблем всех этих.

Я никогда не пропускал мимо ушей подобных высказываний в адрес родителей, хотя и вырос в районе, где у местных главным способом поддеть были именно темы семейных ценностей, на которые сами были бедные.

– Кто ж спорит, – потупился Женя и почесал бедро. Видимо, вспомнил, как она латала его после очередной драки. – Но мог и со мной прокатиться вчера.

– Валик, – обратился ко мне босс, ворвавшись в паб как пыль с ветром, распахнув настежь дверь, – я не стал бы на твоем месте давать этому придурку советы. Знаешь, он же послушает, вляпается снова в какую-то лажу, а потом тебя станет обвинять.

– Но… – попытался вставить Женя.

– Никаких но. Это ваши разборки. Ты, главное, хвоста сюда не притащи, на остальное мне начхать. Делай что хочешь. А вы, – босс махнул рукой в сторону стола, – двигайте сюда. Разговор есть.

Не ясно, чего он так говорит, ведь все и без того знают, где мы проводим вечера. Ну да ладно.

Мы собрались у барной стойки. Дима – бармен, – протирая пивные бокалы, поглядывал на нас исподлобья, стараясь ни на ком не задерживать подолгу взгляд. Босс иногда нервничал и просил его не пялиться так, даже если очень интересно послушать. Он никогда не был против, чтоб Дима слушал, потому что знал, что тот никому не растреплется о внутренних делах банды. А если где-то и проколется, то отхватит потом мама не горюй.

– Одни ребята решили, – начал босс, окинув нас суровым взглядом, – что могут безнаказанно продавать «веселящий» газ на наших тусовках. Так, Тим?

Он взглянул на парня, и тот замешкался, поправляя бандану, и заговорил. Сначала заикаясь, но скоро вернул самообладание:

– Да, мы, это… Мы с Сёмой спросили у этих мудаков, кто им разрешил толкать газ на нашем месте. Но один из них решил быкануть и закинул такой, типа: «Ты брать будешь или нет? Две сотни давай, или проваливай». Я охерел, слышишь, мы по двести продавали всегда, а этот ублюдок…

– Вы слышали, – перебил Сёму босс. – И это все у нас под носом, ну! В общем, этот вопрос нужно решать, причем как можно скорее. Один раз попустишь – потом на шею сядут.

– Устроим им пенную вечеринку! – вставил Андрей.

– Именно. Я хочу, чтобы вы заглянули к ним. Они зависают в «Устрице» на Миронова.

– Расхреначим там все!

– Заткнись и дослушай меня сначала, расхреначим! – прорычал босс, поправив свои малюсенькие очки со строго прямоугольными линзами, и отвесил Сёме подзатыльник за тупость, да и чтоб не лез впереди паровоза. – Фраер, мать твою! Аккуратно, без шума все нужно. Зайдите в гости, не привлекая внимания, выпейте пива, осмотритесь, разнюхайте, что к чему там: сколько их, чем дышат, кто такие. Тогда и будем думать, что с ними делать.

Я в этой компании не так давно. Буквально месяца два, и все еще не получал никаких толковых заданий. Женя говорил мне, что так просто в банду не попасть, точнее, придется пройти испытание, которое в свое время выдает сам Камиль. Но что именно выпадет сделать – неизвестно до самого момента выдачи поручения. Зачастую это обычная проверка на вшивость, то есть на выдержку, силу духа и преданность. Могут выставить в какой-нибудь караул, попросить вломить кому-нибудь или подставить кого-то. А бывает, что и позвонят среди ночи, скажут припереться к черту на куличики, не объясняя причин. Лишь бы проверить, на что человек готов ради места среди известных «Крылатых байкеров», о чем гласит нашивка на куртке в виде двух ангельских крыльев за спиной – все зависит от положения дел внутри банды.

Я знал, что меня ждет испытание, но не знал когда.

И пока парни думали и почесывали густые бороды (у кого они были), хмуря брови, босс обернулся ко мне и подмигнул. Я сразу понял, что так просто вся его пламенная речь не пройдет, да и подтекст в виде своего рода экзамена в ней припрятан. И он наконец сказал:

– Думаю, Валь, ты для этого лучше всего сгодишься. Ты у нас не так давно. Вот и проявишь себя, покажешь, как умеешь общаться, не выдавая, кто ты и откуда, заодно и верность докажешь.

Не успел я что-то сказать, как он поднял палец, затыкая мне рот, и добавил:

– Этого увальня с собой возьмешь. – Он указал на Женю. – Он хоть и кретин, но ему есть что терять, потому поосторожнее остальных будет, когда тех хлебом не корми, как дай кому-нибудь рожу расколотить. Тьху!

Я не стал спорить. Даже наоборот обрадовался, узнав, кого в напарники мне назначил босс. Женя не то что придурок, он просто своеобразный. Да и не отнять той правды, что босс сказал: ему есть что терять. Семья – дело нешуточное. Еще и малышка подрастает, потому нужно учиться не нарываться по пустякам, а если так вдруг случилось, то решать вопросы и выходить как можно суше, чтоб не навлечь беду на родных.

– Вот и отлично, – заключил босс, оценив нашу с Женей безмолвную битву взглядов. Тогда завтра чтоб я вас здесь не видел. И куртки смените. Не хочу узнать наутро, что вас спалили и повесили где-нибудь под мостом.

– Я вижу, ты в нас очень веришь, босс, – громко сглотнув, проблеял новоиспеченный напарник.

– Не скули. Я прикалываюсь. Точнее, – его взгляд резко стал суровым, – все будет зависеть от вас. Захотите уйти оттуда живыми – будете вести себя как полагается. Если прижмут – выпутывайтесь как хотите, только вы меня не знаете. Я сам потом объявлюсь, когда время придет.

Решив все вопросы на ближайший день, мы заказали у молчаливого Димы по стакану крепкого и горького, распили и разбрелись по пабу. Жене же было велено отправляться домой и отсыпаться, чтобы подумать о завтрашнем дне и проработать какую-никакую историю на случай милой беседы с местными верзилами, которые в любом случае спросят, кто такой и какими путями забрел не на свою улицу. С ним выпроводили и меня.

Я распрощался с парнями, забрал куртку и пошел к выходу, отсалютовав Диме за выпивку. Этот парень никогда не был в обиде насчет денег, хоть и плату за алкоголь не брал с нас. Ему доставался процент от общей прибыли банды. Он как-никак был нам иногда и за повара, и за доктора. Даже работу психотерапевта иногда выполнял, если у кого крыша ехать начинала.

Где-то позади я слышал шлепки ладоней и саркастичные пожелания спокойной ночи мужику, которому уже было за тридцать, в потертой косухе, с жирной бородой и трижды сломанным носом. Кому-кому, но Жене точно не льстили слова «доброй ночи, малышка».

Я ухмыльнулся и уперся рукой в дверь, как ее потянули с той стороны. И в паб вошла длинноногая рыжеволосая девушка с зелеными глазами, как малахит или изумруд, в коротких джинсовых шортиках и топике, едва прикрывающем пупок. На ее плечах была накинута кожаная куртка с металлическими вставками и блестящими кнопками на поясе, с широким воротником и очень толстой застежкой – это все я заметил спустя, наверное, минуту. Сперва я встретился с ней взглядом. Она, по всей видимости, тоже не ожидала столкнуться со мной вот так. Она замерла, слегка приоткрыв губы, и захлопала ресницами, слегка замешкалась. Посмотрела мне в лицо, и – я уверен, что мне не показалось! – в ее глазах что-то блеснуло, как бывает при первой встрече людей, которые попросту предназначены друг для друга. Созданы единой душой, которую в последствии разлучили.

Я не знаю, сколько времени мы вот так простояли – секунду, а может, и целую минуту, – но мне показалось, что весь мир затих, позволяя мне услышать взмахи ресниц этой девушки.

Когда в сознание стали возвращаться все прочие звуки, незнакомка бросила взгляд поверх моего плеча, сощурила взгляд и… Тут произошло совсем неожиданное:

– Чего встал? – спросила она. – Давай, в сторону. Или сколько мне еще здесь стоять? – А затем добавила то, что заставило меня замотать головой, пытаясь понять, что все это значит: – Пап, у меня колесо спустило. Можешь послать кого-то из своих ребят, чтоб посмотрели? Мне ехать надо. Я там, недалеко остановилась. Пришлось переться пешком…

Что она говорила дальше, я не слышал. Я все пытался сложить два и два. Она кто? Дочка босса? Вот эта наглая… красотка? У меня сперва мысль не шла назвать ее так, но спорить с очевидным глупо – она действительно хороша собой, привлекательная девушка. Наглая и грубая… А какой ей еще быть, у такого-то папашки?

– Ты что-то забыл? – спросил у меня босс, видя мой стеклянный взгляд, направленный на попу его дочери. – Вали давай.

Спорить я снова не стал, да и не смог бы при всем желании – мне на шею повис Женя и поволок меня из паба, давая бесплатный совет не засматриваться на Тину. Для моего же блага. Якобы она не та, кем кажется. Может и пофлиртовать, но никто никогда не видел ее с парнем. Видимо, Камиль очень хорошо ее от них стережет.

– Да чего мне на нее-то, ну, – ответил я, даже не понимая, что говорю. Я краем уха продолжал слушать беседу между красоткой и боссом. И застыл как вкопанный.

– Идем, ну! – все настаивал Женя.

– Слушай, Камиль, давай я посмотрю, чего там у нее стряслось, – обратился я к боссу. В пабе повисла неловкая тишина, будто всех поразило такое предложение насчет помощи девушке. И не услышав сиюсекундного отказа, добавил: – Я же все равно ухожу. Попутно проверю ее лошадку, чтоб ты парней не отрывал от игры. – Я глянул на Серёгу и Андрея и многозначительно подмигнул им.

Камиль прочистил горло, взглянул через плечо в сторону биллиардного стола, затем на дочку. Он сидел вполоборота и теперь слегка задумчиво потирал козлиную бородку.

Тина пожала плечами.

– Мне побоку кто. Но он вроде как дело говорит, – отрешенно сказала Тина и прицокнула языком.

– Подойди-ка сюда, – бесстрастно, как робот, буркнул мне Камиль.

Я слегка напрягся. Не похоже, чтобы он был в восторге от такой идеи. Мне не хотелось заставлять его ждать, и я подошел.

– Ближе, – сухо бросил он, когда я остановился в метре от него. – Вот, возьми мой насос и накачай ей колесо, если оно не пробито. Если так, то ты знаешь, что делать, – сказал он уже не так холодно и протянул мне маленький серебристый ключик от багажника своего «Харлея».

– Понял. Тогда ключ отдам… – Я чуть не назвал его дочку по имени, чем бы, наверное, сразу навел на себя беду, потому быстро исправился: – Отдам твоей дочке. Меня же завтра не будет.

Камиль оценивающе посмотрел на меня, а затем в полтона сказал, спешно бросив взгляд на Тину:

– И имей в виду…

В пабе снова все завертелось и ожило, будто и не было никакого накала: ребята гоняли шары, Дима скрипел бокалами, а босс, явно лишь имитируя безразличие, потягивал свой джинн, или что он там пил до всей этой истории с дочкой и колесом.

– Идем, посмотрим, чего там стряслось с твоей ласточкой, – сказал я, указывая девушке на выход и пропуская ее вперед.

Она со скрипом развернулась на полу своими конверсами и выскользнула на улицу, виляя задницей в синих рваных шортиках. Женя придержал перед нами дверь, а когда девушка вышла, бросил на меня снисходительный взгляд, будто ему меня жаль, но я все же сильно облажался. Я это и без него понимал, но ничего с собой поделать не мог. Такое уж веление… чего, блин? Сердца? Я слегка удивился самому себе, когда осознал, на что напоролся. Но уже было поздно. Да и не поступил бы я иначе, даже будь все не настолько просто, как вышло только что.

Девушка встретила нас с Женей в нескольких шагах от первой ступеньки. Ее нетерпение сопровождалось строгим взглядом и скрещенными на груди руками.

– Нам туда, – сказала она и указала в противоположном от нашего с напарником в предстоящей разведке направлении. – Каких-то метров шестьсот, и мы на месте.

– Тогда по коням, – ответил Женя и слегка замешкался, будто вся эта ситуация его заботит больше, чем должна, и звякнул связкой ключей. – Мой там.

– Давай, бро, увидимся, – сказал я в спину парню, а затем обратился к Тине: – Мы же не пойдем пешком. Я подкину тебя. А оттуда уже и поедем по своим делам, идет?

Девушка снова цокнула языком и сменила опорную ногу, слегка поменяв стойку. Я почти ничего не видел, кроме ее ног до ушей и поигрывающих скул от жевания резинки.

– Только насос возьму, и поедем. – В багажнике байка босса был не только насос, но и неаккуратно завернутый в тряпочку револьвер сорок пятого калибра. По телеку такие видел. Я громко сглотнул, отодвинул его в сторону, забрал то, за чем пришел, и захлопнул сиденье. – Вот и готово! – просиял я, будто мне весело, подошел к своему чопперу, снял подножку, уселся, вставил в замок ключ и провернул стартер. Когда мотор заурчал, я пригласил девушку устраиваться позади меня.

– Это Lifan LF250? Как ты вообще ездишь на этом дерьме? Ничего посолиднее выбрать не мог? – с некоторым отвращением в голосе спросила она.

– Заработаю – пересяду, – равнодушно ответил я. – Ты садишься, или все же пешком пойдешь?

Она фыркнула, но все же забралась на мотоцикл и обняла меня за талию. Слегка непривычно ощущать аккуратные женские ручонки на себе. Давно я не катал девочек, если не сказать «никогда». Ее горячие пальцы залезли мне под куртку. Это слегка даже возбудило. Дерзкая, избалованная, но такая женственная и… Черт, пришлось поднапрячься, чтобы собраться с мыслями, включить передачу и все же тронуться с места.

– Сюда, – указала Тина, склонившись в правую сторону.

Сразу видно, она опытный ездок, а мотоциклом управляет не столько руками, сколько телом. Она прижалась ко мне крепче и потянула меня в сторону съезда с дороги.

– А вот и мой малыш Тоффи, – спустя минуту пропела Тина, будто мы подъезжали не к бездушному транспортному средству, а к милому ребенку, ожидающему маму у детского сада.

Я слегка удивился такому названию, глядя на FLHR ROAD KING 2012 года выпуска. Я такой байк видел в каталоге, когда только мечтал о собственном мотоцикле. С тех пор уже немало лет прошло.

– Малыш Тоффи? – переспросил я, слезая со своего постыдного, в сравнении с таким агрегатом, железного друга. – Да это же зверюга. Где ты его достала?

Тина спрыгнула с сиденья, отряхнув попку, и довольно хмыкнула, будто совсем не понимает, что в этом такого. В ее понимании, наверное, у каждого может быть такой мотоцикл, стоит только захотеть; ну или обзавестись папиком, который стоит во главе байкерской банды, нелегально зарабатывающей в десяток раз больше среднестатистического адвоката или брокера.

– Точно, Камиль.

– Неплохо устроилась, скажи? – съехидничала девушка. – А теперь, может, прекратишь глазеть и займешься делом?

Ее совсем не женский малыш Тоффи упал на задний обод и грустно смотрел на нас единственным глазом, поблескивая в лучах заходящего солнца огненно-красным крылом. Я достал из багажника насос босса и пошел к пострадавшему, надеясь увидеть, что колесо не пробито или хотя бы не все так плохо, чтоб не задерживаться здесь надолго – такой была одна мысль в моей голове. Вторая же, будто дьявол, сидящий на другом плече, нашептывал: «Ты же и сам хочешь, чтобы там была огромная дыра от стекла или гвоздя. Хочешь увидеть вспоротое колесо, чтобы лично заняться этой малышкой. Позаниматься с ней весь вечер, помогая поставить ее лошадку на колеса, так ведь, Валь? Признайся, ты хочешь провести с ней побольше времени».

С какой-то стороны, дьявол был прав, и мне действительно хотелось подольше пообщаться с Тиной и, возможно, познакомиться поближе. Уж больно неординарная она личность. Быть скромной, но в то же время дерзкой, красивой и умной, но и опасной, как пары бензина – дано далеко не каждой девушке. В ее глазах горит огонь, происхождение которого мне не понятно, оно слегка пугает меня, но лишь неизвестностью. И мне очень хочется узнать, что она за человек. Но с другой же стороны… Черт, она ведь дочка моего босса. Я еще толком не влился в банду, не прошел даже первого испытания. Да он мне просто голову открутит, если узнает, что я пытаюсь завести роман с его малышкой. Такой красивой, сексуальной и, что тоже не шибко частое явление, – умной малышкой.

Когда я подошел ближе и присел около заднего колеса ее «Харлея», мне пришлось достать мобильник и посветить фонариком. Вечер во всю накрывал город, а здесь, на его окраине, уже совсем смеркалось.

– Так, посмотрим, – задумчиво протянул я, оглядывая покрышку со всех сторон. – Я не вижу повреждений. Возможно, тебе повезло, Тина.

– Ладно, гений двухколесных дел, – сказала девушка, слегка нагнувшись вперед и упершись ладонями в колени около меня. – Колись, откуда ты знаешь, как меня зовут?

Она смотрела то на колесо, то на меня, прикусывая нижнюю губу (чем немало отвлекала меня), и ждала ответа.

– Ну, думаю, не все так плохо, как могло показаться на первый взгляд.

– Ты про колесо или свои способности? – сквозь смешок спросила Тина.

Я просунул пальцы между спицами, выкрутил колпачок, прикрученный к соску, перевернул и, специальным ключиком с обратной стороны колпачка подтянул золотник, через который весь воздух из колеса и вышел. И что-то мне подсказывает, случилось это совсем не случайно.

– Женька проболтался, – негромко сказал я, – этот, с которым мы выходили из паба. А с колесом все в порядке. Сейчас только накачаю, и можно ехать.

– А ты ловкий, я смотрю! Пальчиками своими вон как шустро нашел и устранил проблему, – похвалила меня Тина, вращая ладонью в воздухе и закручивая импровизированную гайку, и подошла ко мне почти вплотную. Затем, на миг задержавшись на моих глазах взглядом, засмеялась, отошла на шаг назад и сложила руки на груди, все еще пристально рассматривая меня в свете фонарика. – Так как тебя зовут?

– Немного понимаю в этом. Спасибо. Я Валентин.

– Валик, значит, – с улыбкой протянула она. – Что ж…

Она, видимо, хотела сказать что-то еще, но я наклонился, размотал шланг насоса и стал накачивать колесо. Телефон пришлось положить на сиденье, потому что держать в руках его было не удобно, а просить девушку помочь я как-то не додумался.

– Вот и все, – сказал я, поднимаясь и оборачиваясь к девушке. Но не успел и моргнуть, как она впилась в мои губы горячим поцелуем и тут же проникла мне в рот своим влажным языком. Мой мозг вмиг отключился, будто произошел какой-то сбой в системе, но только не тело – оно среагировало мгновенно, и я притянул одной рукой девушку за талию к себе, чтобы она это ощутила. А другой рукой забрался под ее волосы на затылке, крепче вжимаясь в ее губы.

И теперь мне уже не кажется, что она хочет большего. Это абсолютно точно! Настолько ловко и соблазнительно она орудует своим язычком у меня во рту.

Я не уверен, что отдаю себе отчет в том, что делаю, но мне безумно нравится этот момент, и заканчивать его совсем не хочу. И даже если все настолько сладко, каким кажется сейчас, я нашел в себе долю разума и разорвал поцелуй. Наверное, все потому, что у меня перед глазами встало лицо Камиля, который направляет мне в лицо дуло пистолета и, брызжа слюной, кричит, какой я мудак, что посмел лапать его дочку. Но я не нашел ничего более разумного, чтобы как-то обозначить причину, по которой прекратил целовать такую горячую штучку, чем фраза:

– Ты ведь сама выкрутила золотник, да? Хотела вытянуть кого-то из парней и поразв… – Я не успел договорить, как получил звонкую пощечину с криками о том, какой я козлина и идиот.

– Что? Да пошел ты! Проваливай, помощничек хренов! И о чем я только думала, дура! Ты не заслуживаешь… Да как ты вообще… – Тина хмыкнула, вскидывая руки, оттолкнула меня от своего мотоцикла, вставила ключ в замок зажигания, и уже через несколько мгновений я кашлял от поднявшейся из-под колес дорожной пыли, глядя вслед быстро удаляющемуся «Харлею».

– Ну ты и кретин, Валя, ну точно Валентин! – сказал я сам себе, трогая все еще горящую огнем щеку. Затем собрал насос, уложил в багажник, завел мотор и поехал домой, в противоположном от девушки направлении.




Глава 2


Двумя днями ранее

– Я не знаю, это бред какой-то. Ну почему я должна расплачиваться за успех его бизнеса своим счастьем? И мало того что я совсем его не люблю, так я даже почти не знаю его.

– Это, говоришь, сын Радомира? – спросила Света.

– Да, насколько я поняла из их разговора. Меня вообще там быть не должно было. Я и мужика того видела всего пару раз, а сынка его и подавно не знаю.

– Еще бы ты его знала. За такие связи по головке не погладят, в вашем-то обществе.

– Так в этом-то и проблема, ну! Я вообще не понимаю, что папа удумал. Мы всегда враждовали с «Лысыми шлемами». Даже детям из семей разных группировок не разрешали общаться, да что уж там, сидеть за одной партой нельзя было. А тут поженить между собой? И почему я?!

– Тин, я понимаю не больше твоего. И все это мне не нравится точно так же, как и тебе. Не из-за соображений поддержания лица перед нашей общиной, чтоб ее, а я за тебя переживаю. А вдруг что-то пойдет не так? Если они за какой-то косяк решат на тебе отыграться? Всем же известно, что у них не заведено любезничать с женщинами.

– Всем известно? Ты о чем? – Я ошеломленно уставилась на подругу, пытаясь понять, к чему она клонит. – Что значит «не заведено любезничать»?

– Видимо, не все… – обреченно выдохнула Света.

– Не выделывайся, мать твою! Мне страшно, так что давай рассказывай уже!

Подруга слегка замялась, но я настояла на своем, добавив:

– Не вздумай отнекиваться! На кону моя безопасность. Не тебе же выходить за этого лысого… Хотя он и не лысый был, когда мне показывали его фотографию. Черт.

Этот эмоциональный порыв стоил мне сил. Стало как-то хреново, и голова вдруг закружилась. И я сползла с кровати на пол, зажав голову коленями.

Я не знаю, что именно они, «Шлемы» эти, творят с девушками, если творят, но не просто так ведь Светка выразилась в таком духе. Может, они бьют своих женщин, насилуют, издеваются. Не зря же с ними всю жизнь враждовал мой отец. А он человек хоть и суровых правил, настолько, что никому не пожелаешь ему дорогу перейти, но справедливый. Мне не хочется верить, что он просто решил от меня избавиться, отдав в семью своего врага, если только не решился прекратить войну и таким образом объединить наши семьи в одну большую. Другой причины для этого я не представляю. Только я предпочла бы узнать обо всем до принятия такого решения, если уж от меня, по сути, ничего не зависит и мнение мое никому не интересно. Папа, папа… Что же ты наделал.

– И не думала, – недовольно протянула Света. – Просто не хотела тебя пугать почем зря. Может, все и изменилось. Но раньше, как мне рассказывала мама, они держали женщин в ежовых рукавицах. Нередко били за любую оплошность. А это и плохо приготовленный завтрак, и неправильный взгляд. Это ей подруга рассказывала, когда они еще в колледже учились. Эти «Шлемы» – очень старая организация и корни ее тянутся очень глубоко, еще со времен Союза. Говорила, что ей сломали несколько ребер только за то, что она встретилась с женщиной «Крыльев» в супермаркете и просто кивнула. Она то ли поздоровалась, то ли указала на товар на полке. Но ее потом встретили и спрашивали, о чем те переговаривались и что задумали. Ей, конечно же не поверили с первого раза.

– Да ладно?!

– Ага, и за обычный взгляд и короткий кивок она поплатилась здоровьем. Жуть просто.

– Конченые! Ну разве можно вот так? Что за нелюди?! – Немного помолчав, я спросила, прикусывая кулак: – И что же мне теперь делать?

Подруга поднялась с кровати, погладила меня по плечу и прошлась по комнате, запахивая халат. За окном уже смеркалось, и через дорогу от дома – а со второго этажа видно отлично – уже начиналось обычное вечернее движение любителей потусить. Ночной клуб «Фламинго» начинал собирать богатеньких молодых людей, чтобы зажечь яркими огнями.

Не знаю, о чем думала Света, пока молча смотрела в окно, но мне очень хотелось, чтобы она хоть что-нибудь сказала, посоветовала, как мне быть. В любом случае, даже если ее слова не пойдут мне на пользу, мне будет легче это перенести, потому что не буду чувствовать себя виноватой дурой. Наверное. Будь что будет, сказала я себе и обратилась к подруге:

– Светка, ну чего ты молчишь? Мне нужно…

Я еще не успела договорить, как услышала ее предложение, которое просто сбило меня с ног:

– Соглашайся! Выходи за него.

– Что-что? Ты это серьезно? Вот так просто взять и отдаться какому-то непонятному мужику, чтобы папочке было хорошо?

Зачем я все это спрашиваю… Быть может, я неосознанно рассчитываю на какой угодно, вообще любой, не никак не на совет прыгнуть с места в карьер. Чего от меня и ожидают.

– Тинка, – подруга подошла ко мне и присела на корточки, заглядывая мне в глаза, – ты же знаешь своего отца. Он не отступится, если уж задумал. И да, мне кажется, он знает, что делает. Ты же у него одна. Он вряд ли допустит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Может, у него там все на мази с этим Алексеем, ну или с его папаней.

– А если нет? – спросила я, а на глаза уже стали наворачиваться предательские слезы. – Если все окажется совсем наоборот? И потом, даже если папа узнает, что они со мной плохо обращаются, что он сможет сделать? Пальчиком погрозить им? Я уже не буду принадлежать ему. Это билет в один конец, Светка! Мне страшно…

Подруга молча прижалась к моему лбу своим. Я ощущала лишь ее горячее дыхание на своем лице и желание помочь.

– Но у меня же нет выбора, верно? – обреченно выдохнула я.

– Отдаваться ли – нет выбора. Но ты вольна сделать это на своих условиях. Ну, или по крайней мере попробовать.

– Ты о чем? – спросила я недоуменно, взяла подругу ладошками за лицо и отодвинула, чтобы заглянуть в глаза.

– Это твой последний шанс, последние сладкие деньки на свободе, правильно?

Не понимая, к чему она клонит, я кивнула.

– Оторвись хоть разок как следует! Сделай что-то такое, о чем воспоминая будут греть тебя еще долгие годы!

– Ты можешь прямо сказать, ну? Что за загадки, Светка?!

– Пойдем со мной. – Подруга потянула меня за руки к окну. – Присмотрись.

Недалеко от клуба, под кирпичной стеной, грудилась компания девушек в коротких разлетающихся юбчонках и на высоченных каблуках. А декольте было настолько откровенным, что ареолы сосков выглядывали наружу, приманивая мальчиков – любителей полакомиться их доступностью.

– Ты обалдела, что ли?! – выпалила я, наконец начиная догадываться, что подруга имеет в виду. – Раз уж мне светит псевдо-любовная тюрьма, ты хочешь, чтобы я пошла и трахнулась с первым встречным?!

– Ну не то чтобы с первым встречным… Посмотри на это с другой стороны. Выбери цель, поиграй с ней. Насладись моментом. Что ты теряешь? Хоть раз… или напоследок сделай все так, как хочешь именно ты, а не твой папочка! Понимаешь?

Я поняла, конечно. Но я же не шлюха какая-нибудь! Не могу же я просто подойти к какому-нибудь левому парню и предложить свою киску просто потому, что я хочу последний раз в жизни погулять, если уж мне предстоит оказаться в руках тирана. Или могу? Черт!

– Подумай на этим. У тебя не так уж много времени осталось, милочка!

А что, если она права? Не знаю, что и думать…

– Это совсем на меня не похоже. Такое поведение, понимаешь? Я не знаю… А с другой стороны, мне понравилась идея, как ты выразилась, но с моей идеологической доработкой: «Сделать что-то свое, что будет греть меня, и подготовить ахренительный сюрприз муженьку, если вдруг тот что-нибудь вычудит».

– Блин, а ты жестокая, Тинка! Мое почтение. – Подруга присела в подобии реверанса. Чудачка она, но с хорошим чувством юмора. Да и с убойными советами, однако! – Думай. Если что, помогу с выбором любовной жертвы. У меня и отпадный нарядик для такого случая имеется, – добавила она, подмигнув. – А пока пойду, пока мой не вернулся.

И вот я осталась одна со своими размышлениями на тему последней недетской прогулки перед тем, как добровольно посадить себя на цепь. Я улеглась на кровать и весь вечер, как и большую часть ночи, думала о том, стоит ли мне идти на такой опрометчивый шаг. Флиртовать с парнями мне всегда нравилось, но это никогда не заходило так далеко. А если все выйдет из-под контроля, и папочка узнает, что я натворила? Да он же меня просто прибьет!

Моя душа будто бы разорвалась на три части, каждая из которых тянула меня в свою сторону. Одна кричала отбросить эту идею подальше и забыть, потому что все это слишком опасно, если вдруг отец узнает, и глупо до невозможного. Другая – умоляла не предавать себя и даже не думать о том, чтобы отдать девственность, грубо говоря, первому приглянувшемуся парню; а может, так и есть – первому. Третья же часть меня вопила: «Да, детка, сделай это! Этот поступок будет просто неподражаемым! Что тебе терять? Оторвись так, как никто никогда не позволял себе прежде!»

***

Сон все никак не шел. Ворочаясь в размышлениях, идти ли на такое совсем не свойственное для меня… – даже не знаю, как это назвать, дело? – в попытках понять, надо ли оно мне. С одной стороны, не хочется выглядеть шлюхой, а с другой – не собираюсь я отдаваться в руки этим долбаным варварам девственницей. Обойдутся, гады! Папочка… спасибо тебе огромное за такой подарок, такую заботу о единственной и любимой дочке. Чтоб тебя.

Кстати о папе: уже хотелось колотить стену кулаками, чтоб как-то унять это терзающее двоякое чувство, как послышался скрип входной двери, а за ними и половиц – родитель вернулся домой.

Я аккуратно поднялась с кровати и подошла к двери своей комнаты, приоткрыла ее и прислушалась, чтоб понять, не с кем-нибудь из друзей он пришел. Хотя такого обычно и не случалось, но мне почему-то захотелось это выяснить. Он один.

Я высунула голову в проем, еще шире приоткрыв дверь, и окликнула его:

– Пап?

– Милая, ты чего не спишь еще? Поздно уже так.

– Мне уже не двенадцать, ну!

Я слегка надула губки, показательно, конечно. И он поднялся ко мне по двум деревянным лестничным пролетам, обнял и поцеловал в макушку, как обычно делала мама, если я сидела. Ему же не составляет труда сделать это и когда я стою. С его-то метр восемьдесят пять. По крайней мере, раньше он был такого роста. Сейчас, может, стал немного меньше, как и все мужчины со временем.

Я отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Как прошел день?

Сказать, что мне очень интересны его дела в банде? Учитывая, что ничем другим он, по сути, и не занимается. Насколько мне известно, он то и дело ищет новых, более выгодных поставщиков всякой дряни – не знаю, насколько легальной даже – и заключает с ними сделки. А потом договаривается с разными местными молодцами, чтоб реализовывали все это добро. И да, мне совершенно плевать, как идет его бизнес, мне даже деньги его не нужны.

Так зачем я спросила, как прошел его день? Не потому, что меня совсем не интересует его жизнь или как он себя чувствует, а создать видимость надо. Я и вышла-то к нему только для того, чтобы заглянуть ему в глаза и помочь себе понять, убедиться, смогу ли я и дальше видеть этот блеск в них, при взгляде на меня, если я все же решусь устроить ему такую заподлянку, точнее его планам с женитьбой своей дочери на сыне своего врага.

Папа несколько секунд молча бегал взглядом по моему лицу, а затем сказал, чтобы я не беспокоилась и что все у него в порядке.

– И у меня все отлично! – весело пропела я. – Просто услышала, как ты пришел и хотела… В общем, спокойной ночи. Ужинать же ты не будешь?

– Я перекусил с ребятами, да. Спокойной ночи. Люблю тебя! – ласково сказал он и пошел в свою комнату.

– И я тебя, пап.

Как же, любишь… Раньше, до этой сногсшибательной новости, я бы еще могла в такое поверить. Но не теперь. И это прибавило веса последнему из трех вариантов: послать все к черту и пойти трахнуться с кем-нибудь. Напоследок. Не совсем уверена, но практически решилась. Хотя, кажется, больше согласна, чем нет.

Я вернулась в комнату, сняла майку, джинсы, надоевший за день лифчик и забралась в постель. Не знаю, сколько времени еще я жонглировала всеми этими мыслями. Аж до тех пор, пока не провалилась в глубокий сон. А проснувшись поутру, я точно знала, как поступлю. И последний вариант пересилил все возможные опровержения.

– Я сделаю это, черт вас подери! – пробурчала я в подушку, не поднимая головы. – Всем вам назло, раз уж так суждено!




Глава 3


– Пап, кофе на плите, – крикнула я из ванной, когда он проходил по коридору, завязывая галстук на рубашке. Он в своей манере, и сегодня решил не изменять традициям и надел черную рубашку, хотя еще не заправил ее в брюки. Откаченный воротник, расстегнутая верхняя пуговица в дополнение к лысой, блестящей макушкой, с овальными очками на кончике носа очень подчеркивают его любимый стиль – ну точно какой-нибудь граф Дракула или Кощей Бессмертный.

– Спасибо, малышка. А ты не будешь со мной завтракать? – спросил он, притормозив напротив зеркала.

– Я чуть позже. Надо кое-что сделать.

– Ясненько. – Он задумчиво поправил очки и собрал брови на лбу в несколько складок.

Ты еще спроси, не собираюсь ли я сегодня сделать что-нибудь из ряда вон!

– Тебе помочь? – Я решила отвлечь его, потому что с его проницательностью – не представляю как – не придется долго ждать, пока он сам начнет рассказывать мне то, что я задумала, причем в деталях. Знает-то он меня хорошо; в некоторых вещах.

– Да, пожалуйста.

Я вытерла руки и подошла к нему сзади. Пока поправляла воротник рубашки, ощутила сладковатый запах мускуса.

– Нечасто ты пользуешься этой водой, пап. В последний раз, помню, когда мы с… – Я осеклась, не став договаривать о том, что обычно он пах так по выходным, если планировал повести маму на свидание. Ему нравилось устраивать ей уединенные вечера на природе. Увозил на мотоцикле за город и готовил ужин на костре. В уже подготовленное его ребятами место, конечно же: столик, свечи с колпачками – чтоб ветром не задувало – и ее любимое белое полусладкое вино. Мама после таких вечеров еще несколько дней ходила счастливая, будто улыбку проглотила.

Папа все понял по выражению моего лица, глядя в зеркало через плечо.

– Милая… – сказал он и поймал мою ладонь у себя на шее.

Я приложила голову к его крепкой спине и закрыла глаза.

– Все нормально. Просто никак не могу привыкнуть, что ее больше нет.

– Мне тоже ее не хватает. И нет, я не на свидание собрался. У меня деловая встреча с партнером. Намечается неплохая сделка.

Сделка, значит. Ну конечно. А я в качестве первого заверительного взноса, да? Доказательство верности и незыблемости деловых отношений.

– С кем, если не секрет? – поинтересовалась я, делая вид, будто я и так этого не знаю и мне правда интересно, с кем он сегодня обедает.

Но папа помолчал, тихонько вздохнул и решил перевести тему, деликатно давая понять, что это не мое дело:

– А какие у тебя планы на сегодня, поделишься? – Он повернулся ко мне и заглянул в глаза, слегка наклонив голову, чтобы видеть меня не через очки.

– Ты не говоришь, и я не скажу! – Я игриво высунула язык и показала его папе, затем, хихикая, убежала к себе в комнату и закрылась там. Только услышала смешок отца и ощутила шлепок его ладошки по своей попе, который, в его понимании, означает «вся в меня» или «горжусь тобой» – своеобразные у него способы показать любовь, или что он там испытывает, раз уж решил так со мной поступить. Прижалась спиной к двери, слушая удаляющиеся шаги.

Купился? Не то чтобы мне было так весело, как я постаралась показать. Наоборот – ничуть. Но не могла же я рассказать папе о своих мыслях и планах. Что-то мне подсказывает, что он будет не в восторге, узнав, что я собираюсь пойти и трахнуться с одним из… Да, план я уже себе наметила. Он половину ночи вертелся у меня на уме. Только нужно сперва дождаться, пока я смогу остаться одна дома и уверена, что никому не придет в голову за мной проследить, переживая, почему это я хожу как заколдованная. Потому и пришлось разыграть счастливую девочку, всей душой любящую единственного оставшегося родителя.

***

Утро в самом разгаре. И чудовищный план в моей голове тоже был готов.

Я дождалась, пока папа уйдет – об этом сигнализировал хлопок двери и щелчок замка, – накрасила губы, схватила со спинки стула кожаную куртку и вышла из комнаты. Вращая на пальце связку ключей от мотоцикла и квартиры, я достала из заднего кармана джинсов телефон и написала подруге сообщение с одним словом: «Уговорила».

И не успела я спрятать мобильный обратно, как от нее пришел ответ: «Дверь не заперта».

Отлично!

Ее дом был одним из тех двухэтажных клонов-новостроек, которыми обставляли все элитные районы нашего процветающего городка. Наши же отличались от всех остальных на этой улице лишь дверью в ограждении между участками. Таким образом мы с подругой могли в любое время, не привлекая при этом ни чьего внимания, ходить друг к другу в гости. Мы часто встречались так, и это удобно – не нужно краситься или одеваться так, как обычно следует для выхода «в люди».

– Итак? – Света вопросительно посмотрела на меня, прикусив нижнюю губу. Да так эротично, что, черт, будь я парнем – сама набросилась бы на нее и трахнула прямо здесь. – Кому сегодня достанется главный приз? Невинная киска самой Кристины Лачиной! – Она на секунду замялась и прикрыла рот ладошкой. – Или ты уже не?..

– Да иди ты в задницу, поняла?!

– Да ты серьезно настроена, я посмотрю, – снова влепила подруга свою искрометную шутку за триста.

– Нет, сегодня будет только невинная киска. И, блин, хватит уже! А то я передумаю…

– Все, все, прости. Затыкаюсь! – Света застегнула губы на воображаемый замочек. – С чего начнем?

Мы прошли в дом и поднялись в ее комнату, стены которой были увешаны всякими постерами с сексуальными мальчиками с голыми торсами. Некоторые даже без штанов и белья были, только прикрывали руками самые интересные места.

Я поймала себя на мысли, что я не только физически, но и морально девственница на все сто процентов. Я хоть и ласкала себя иногда пальчиками, когда совсем начинало сносить крышу, но это всегда было очень скромно, что даже признаться кому-нибудь стыдно: я никогда не смотрела порно, чтобы как-нибудь разогреть себя, а только представляла себя под одним из притягательных, подтянутых парней, который ложится на меня сверху, впивается поцелуем мне в губы и врывается языком в мой рот. При этом рукой властно раздвигает мои бедра и, проскользнув мне в трусики, начинает энергично гладить мой уже влажный и припухший от желания клитор. Мне требовалось всего несколько минут, чтобы кончить так ярко, будто взрыв феерверка на празднование Дня города.

Пускай говорить с кем-то об этом меня немного и пугало, я все же возбудилась. Пришлось остепениться и попытаться начать думать трезво – такую себе ментальную пощечину отвесила, чтобы прийти в себя.

– Ты говорила, что у тебя есть какой-то прикид.

– Да-а, – протянула Света. Но, я смотрю, ты и без моей помощи приоделась эффектненько. – Теперь она кокетливо облизнулась. Я не успела ничего ответить, как она уже добавила: – Но работать еще есть с чем. Сперва расскажи мне, кто жертва сегодняшней охоты?

– Еще не знаю. Так что мне нужно что-нибудь нейтральное. Такое как… – Я подвисла на одном из постеров, на котором был изображен британский поп-идол Гарри Стайлс с какой-то кралей в коротких джинсовых шортиках, едва прикрывающих ягодицы, белом топике с открытым пупком и в черной кожаной куртке. – Вот такое хочу! – Я ткнула пальцем ей в ляжку и провела пальцем вниз, до кроваво-красных туфлей на высокой шпильке.

– Ха! – взорвалась подруга. – Нехило метишь, малыха!

Я обернулась и, разведя руками, с укоризнинкой посмотрела на Свету.

– Ну что ж… Куртка у тебя уже есть. Шорты могу тебе дать свои, или твои подправим, если не жалко. – Света снова задорно усмехнулась и подмигнула мне. Затем показала пальцем «подожди» и побежала к шкафу в углу комнаты. Достала из него что-то белое и протянула мне: – А топик вот. Я давно его берегу, для особых случаев, если ты понимаешь, о чем я.

Я, конечно же, поняла.

– Ох, и счастливчик тот, кому достанется эта красота, – запела соловьиным голоском Света, сжав обеими ладонями мои груди в тот момент, когда я подняла руки, чтобы снять футболку для примерки нового стиля. – Уже сама теку, представляя, как он будет ласкать эти сосочки…

– Заткнись, ненормальная! – засмеялась я. – Вообще-то я по мальчикам. – А когда все же натянула на себя топик и поняла, что он на мне сидит не совсем так, как на красотке с постера, я, опустив плечи, добавила: – Хотя если эта затея провалится, а потом меня еще и морально изуродует тот навязанный женишок, то я точно разочаруюсь в мужиках. Вот тогда-то я и вернусь к тебе за продолжением. Ты хоть девушка и знаешь, что нам нужно. Не то что те… козлы.

– Так! А ну прекратить киснуть, барышня! Вы посмотрите на нее… Ты еще болото здесь разведи и ковер мне испогань. Где твой боевой настрой?

– Я не…

– Ш-ш! На вот другой топ. Этот получше будет.

Он и правда подошел гораздо лучше.

– Пусть это пока у тебя побудет, ладно? Я… я вечером, наверное. Точнее… – И я начала снимать с себя ее вещи. Но не успела.

– Разумеется, – ответила подруга, будто и не замечая моей заминки. Видимо, поняла, что одними уговорами меня не убедить. – Но сначала мы с тобой пофоткаемся. Вдруг это последний день жизни этих вещичек. – Света одернула короткий топик на мне и слегка нахмурила брови, наигранно сожалея о расставании со стильным комплектом летнего зажигательного наряда.

– Только не начинай заливать, что они тебе достались тяжким трудом, потому мне с ними нужно быть осторожной, ладно?

Света примирительно выставила ладони:

– Я готова пожертвовать ими ради твоего удовольствия, дорогая! И буду продолжать любить тебя, даже если ты вернешься совершенно голой.

Интересно, как она представляет себе мои планы на этот вечер. Неужели и правда думает, что я пущусь во все тяжкие? Я-то и сама еще не знаю, смогу ли…

– Вот уж спасибо, – ответила я.

***

Мы еще около часа обсуждали возможные варианты моей «жертвы», как выразилась Света, или негласного знака протеста – тут уж с какой стороны на все это посмотреть. Затем я переоделась в то, в чем пришла, и мы пошли в «Рукколу», чтобы чего-нибудь перекусить.

В стеклянных дверях ресторанчика я увидела свое отражение в полный рост и тут же запаниковала. Моя фигура, которая меня до этого для абсолютно устраивала, показалась мне просто ужасной. Подружка заметила мой взгляд на нас в темноватом стекле и – а как могло быть иначе? – поняла, что я сравниваю ее и свое тело и морщу нос. Уж ее стройные бедра мне всегда нравились даже больше моих; а сейчас и подавно.

– Заткнись, – засмеялась она и шлепнула меня по заднице. Затем услужливо открыла передо мной дверь. – Ты ахрененно выглядишь! А если не исправишь настроение, то подцепишь сегодня разве что малолетку, который с сисек-то в жизни не видел. На такого себя тратить тебе и самой жалко станет.

– Ага, – обреченно выдохнула я. А когда добралась до столика и меню, заказала не пиццу, как иногда бывало, а какой-то травяной салат. Я и названия его не прочитала. Просто увидела, что на картинке возле ценника были нарисованы листья, сухарики, сыр и что-то красноватое, наподобие соуса или кетчупа; попросила официантку его не добавлять к блюду.

– Говорят, для отвязного секса нужна энергия, – снова поддела меня подруга, улыбаясь на всю челюсть. – А твоя травка…

– Вот и жуй свои… А что ты там заказала?

День обещал быть долгим и скучным. Или нервным. Я не знаю, но мне уже хотелось, чтобы вечер либо поскорее наступил, и я смогла все же сделать задуманное, либо чтоб вообще не наступал. Долбаное ожидание этого гораздо хуже, чем подготовка к первому свиданию с мальчиком, который тебе нравится вот уже несколько лет, и только сейчас он решился позвать тебя погулять.

Ближе к двум часам дня я снова проголодалась, и мы с подругой заказали роллов.

Когда было покончено и с ними, Светка дала мне отлежаться где-то полчасика, потому что я, наверное, от стресса, съела больше, чем в действительности могу себе позволить, а потом потащила на шугаринг.

– Ты правда думаешь, что у меня там заросли, о которых я не побеспокоилась? – начала возмущаться я.

– Скажи спасибо, что не начала проверять. Но, как бы там ни было, сегодня ты должна быть на высоте, потому не выделывайся и марш за мной. Я уже написала своему красавчику, который наводит мне марафет каждые выходные. Он уже тебя ждет.

– Что? Ты с ума сошла? Это будет делать парень?!

– Не кипишуй. С него такой парень, как с меня американский футболист. Увидишь его, и поймешь, что он может быть максимум третьей подружкой. А красавчик он потому, что любит иной раз так примарафетиться, что… Ай, сама все увидишь. – И потащила меня чуть ли не за ухо. Благо идти далеко не пришлось, а то я по дороге придумала бы еще несколько способов отвертеться от этой затеи и избавиться от чрезмерной опеки подруги, которая больше заботится, как мне кажется, не о моем эмоциональном состоянии, а о моем внешнем виде. Будто я принца какого-нибудь охмурять собралась.

Когда мы зашли в салон, я поняла, что Светка не врала насчет этого типа. Он настоящий уникум среди… Даже слово правильное подобрать не могу, чтобы выразить, какой он. Ну да ладно. Она только подмигнула мне, кивнув на мастера, чтобы я заценила его прикид.

Как таким вообще разрешают работать… да что там работать, появляться в общественных местах? Розовые кучерявые волосы ниже плеч, на шее повязан стильный кашне с узорами каких-то то ли цветов, то ли других завихрений – не понятно. Ногти выкрашены в броский красный цвет, на которых еще и красуются рисунки разных мелких зверушек, выполненные явно от руки. Его широкие бедра, как у девушки, обтягивали бежевые штаны, книзу расклешенные. Заключала весь этот маскарад пара туфлей на высокой платформе, потягать которые даже я не отказалась бы.

Он подошел к нам и заговорил тоненьким и таким мелодичным голоском, что если бы я не узнала изначально, то в жизни бы не подумала, что он парень.

– Кристина? Привет. А ты и правда красотка! – И подмигнул Светке. Похоже, не только у нее глаз дергается.

– Привет, эм-м… – протянула я, не зная, как обратиться к этому не то парню, не то… Язык не поворачивается.

– Я Монро, – представился он. – Приятно познакомиться!

«Ох ты ж ёпт!» – чуть не вырвалось у меня. Монро? Он это серьезно? Так по паспорту? Это неудачная шутка родителей или попытка подобрать псевдоним к своему амплуа?

Я недоверчиво покосилась на подругу, а псевдопарень уже уцепился мне в локоть и стал тащить в комнату для особых манипуляций. Света только помахала мне рукой на прощание, а сама уселась на пуфик и достала телефон – коротать время в ожидании меня, видимо.

– Ты впервые на такой процедуре? – спросил у меня Монро. – Я вижу, не переживай…

– Впервые у… у парня, – промямлила я, даже не заметив, что перебила его попытку сгладить острый угол в сложившейся ситуации. – Обычно это… Ой, ладно.

Я решила расслабиться, потому что все равно это придется сделать. Не выбегу же я с истерикой из кабинета только из-за того, что мне не совсем по духу мастер, который будет прикасаться к моим интимным зонам.

От этой мысли стало еще хуже, но что уж поделаешь.

– В особый вечер все должно быть по-особенному! – торжественно заявил Монро, приглашая меня за ширму, где я могу раздеться и подготовиться к процедуре.

Сперва я обескураженно посмотрела на него, подумав, неужели Светка рассказала ему, чем я собираюсь сегодня заняться. Но потом отбросила эту мысль. Она не могла, а у него язык явно не привязан к мозгу, и говорит он такое каждой своей клиентке. Надеюсь, с руками дела обстоят получше.

Вскоре, когда эта пытка нежными ручонками мастера была окончена, а мы с подругой разошлись по домам – предварительно договорившись быть на связи, если вдруг что, – я приготовила себе чай, уселась на кухне и стала думать, чем заняться в оставшееся до вечера время. Его оставалось не так уж и много, но нервы свое дело знали: меня начало потряхивать, как листик на ветру, а в голову стали закрадываться не совсем приятные мысли. Но пути назад уже не было.




Глава 4


Я долго сидела недвижимо на одном месте, не зная точно, как себя вести. Нужно ли думать и переживать о том, что я собираюсь сделать, или лучше попытаться включить беспринципную суку и просто сделать задуманное? Особенно сложно представить, как я буду чувствовать себя после этого. Победительницей? Шлюхой? Или будто ничего и не произошло?

На столе зажужжал телефон, начав вытанцовывать по стеклу.

Светка сообщение прислала, а в нем: «За вещами ты так и не зашла. Все приходится делать самой. И знаешь, если ты сейчас же не выйдешь и не заберешь вещи, которые я оставила на крыльце, то я вернусь и лично тебя трахну! Только без нежностей. Поняла меня?!»

Больше чем гнева папы я боюсь только рассерженную Светку. Так что мне пришлось выбраться из оцепенения, взять себя в руки и сходить к двери за пакетом.

– Повезло же тебе, дурочка, что это увидела я, а не кто-то другой! – крикнула я, хотя и знала, что подруга уже дома и точно меня не слышит. И следом добавила шепотом: – Или мне повезло…

Как ни странно, но, когда я вдохнула свежего воздуха, настроение значительно улучшилось. И я уже с улыбкой вернулась в дом, попутно включив музыку в колонках в прихожей. Там же сбросила с себя футболку, джинсы и лифчик, оценила себя перед зеркалом и заулыбалась.

– И правда хороша же, ну! – промурлыкала я себе под нос и даже губу прикусила, представляя, как на меня будет глазеть тот счастливчик, которого я выберу этим вечером.

Приняв душ, я снова надела на лицо беспринципной сучки, а на тело – максимально сексуальный наряд, который будет хорошо смотреться как на мотоцикле, как и при пешей прогулке. И как же без знаковой кожаной куртки, которую носят все байкеры! И план, каким я сегодня воспользуюсь, тут же пришел мне в голову, будто всегда и был там, просто ждал своего часа, подходящего случая, чтобы воплотиться в реальность.

Я зашла в гараж за Тоффи, когда уже начинало смеркаться. Мерное урчание двигателя моего малыша придало мне еще больше уверенности, и, включив передачу, я неспешно выкатилась на пустынную улицу. Огляделась по сторонам, улыбнулась и придала газу.

В это время папа либо решает какие-то вопросы, причем далеко за городом, подальше от посторонних глаз, либо отдыхает в баре. «Колеса и копоть». Нет, ну и название придумали. Какой-то пьяный ковбой выплюнул фразочку, перед тем как споткнулся и упал лицом в грязь, а ее подобрали и прилепили в качестве названия питейного заведения.

Как бы там ни было, пусть хоть как бы его назвали, ехать мне сегодня именно туда. Не хочется мне искать приключений на… как бы это помягче выразиться? Лучше уж кого из ребят папочки цепануть. Там хоть каждый из них взрослый и с головой на плечах; разве что некоторым мозгов бы все же поприбавить… Чем какой-нибудь сосунок из ночного клуба, который одолжил тачку у матери, а денег стащил из-под матраса, и гуляет, пока никто не заметил. А потом еще точно пойдет трепаться кому ни попадя, что усадили на член дочку самого Камиля Лачина! Это ж самая лучшая сплетня будет.

Лучше бы папы не было там, когда я приеду. Но я все равно сделаю задуманное, пускай даже придется смотреть ему в глаза, забирая кого-то из парней. И что он сделает? Не выпорет же он меня при всех. Да и за что? А орать на дочку при подчиненных он точно не станет.

Знакомый гаишник отсалютовал мне, когда я проезжала мимо поста, в паре километров от бара. Его взгляд показался мне каким-то странным. Хотя оно и не удивительно, ведь я нечасто катаюсь вечерами на байке, считай, полуголая.

И только здесь я осознала, что и вправду собираюсь это сделать… Уверенность слегка пошатнулась. А потом и вообще закричала, когда я увидела мотоцикл папы на стоянке около «Колес».

И я проехала мимо.

Проехала не оглядываясь. И остановилась в где-то через километр. Чтобы меня не было видно.

Слезла с Тоффи, уперлась руками в колени, и попыталась привести дыхание в порядок. Оно так сбилось, будто я стометровку пробежала на время.

Через пару минут, когда сердце перестало так сильно колотиться, я вернулась к байку и осмотрела себя в зеркало заднего вида.

– Ты хороша. И все у тебя получится, слышишь? – стала подбадривать саму себя.

Если бы меня только видел кто-нибудь со стороны… Стыд.

– Ладно, за работу.

Я еще раз огляделась, чтобы убедиться, что никто не видит меня: никакой прохожий и уж тем более никто из бара; еще достаточно светло, потому, при желании и зная, куда смотреть и что искать, меня вполне можно было бы заметить. Присела и выкрутила колпачок с соска для накачивания колеса. Достала из волос шпильку и воткнула ее в отверстие. Пришлось немного повозиться, прежде чем полилось густое и размеренное шипение воздуха. И мой малыш Тоффи постепенно опустился жестянкой на гравий.

– Не переживай, милый, я вернусь за тобой, и мы тебя починим. – И добавила, глядя в сторону бара: – Кто-нибудь тебя починит.

Закрутила обратно колпачок и поднялась на ноги. Поправила прическу, шортики, вспушила грудь и пошла навстречу приключениям.

И уже через три минуты пожалела, что не припарковала Тоффи хоть чуточку ближе. Долбаные камни под ногами!

Из-за двери услышала голоса и стук биллиардных шаров. Значит, ничего серьезного там точно сейчас не происходит и папа просто отдыхает. Хорошо, что никто не околачивается снаружи, а то пришлось бы еще объясняться, что я здесь под вечер забыла.

Я глубоко вдохнула, шумно вытолкнула воздух из легких и потянула ручку на себя.

И в желудке что-то ухнуло, потому что дверь сперва не поддалась. А потом распахнулась, и прямо перед моими глазами оказался парень в черной кожаной куртке. Кареглазый брюнет. Прическа ёжиком, острые скулы. Он убрал руку от двери и просто смотрел на меня. Смотрел так, будто я какая-нибудь древнегреческая скульптура в музее современного искусства – он явно не ожидал меня здесь увидеть.

Я будто в вакууме оказалась, потому что в баре стало абсолютно тихо. Даже слышно было, как муха пролетела мимо. Я замешкалась, не зная, что делать дальше. Даже забыла, зачем сюда пришла. Почему они все так смотрят на меня? Ну и что, что я первый раз сюда пришла? Придурки!

Но не он. Он какой-то… Милый? Нет, не то слово. В его лице есть некоторые нотки нежности, когда он смотрит на меня. Но в остальном его лицо больше говорит о хозяине, что он серьезный, часто хмурый, но очень решительный – чертовски сексуальный наборчик. А легкая небрежная щетина четко дает понять, что парень он одинокий. Я бы эту бородку подровняла как-нибудь по-своему. А может, и сбрила совсем… И представила, как притягиваю его лицо к себе за волосы, сжимая его ножками, пока он там своим язычком…

Я ощутила, как к лицу стал подкатывать румянец, а внизу стало так горячо. Черт! Вот так меня занесло. Вообще не представляю, как я вообще смогла задуматься о подобном в такой-то обстановке! Стыд-то какой…

И сказала я, конечно, совсем не то, что думала. Да я вообще не думала, о чем говорить. Мне просто нужно было сбить этот настрой хотя бы на несколько минут, пока не смогу остаться с кем-нибудь из этих мужчин наедине; желательно с этим красавчиком, конечно. И слова вышли сами собой:

– Чего встал? – буркнула я парню, нахмурив брови. – Давай в сторону. Или сколько мне еще здесь стоять?

И парень отошел на шаг, и из-за его плеча я увидела самое знакомое из всех лицо.

– Пап, – обратилась я к нему уже более нежным голосом, – у меня колесо спустило. Можешь послать кого-то из своих ребят, чтоб посмотрели? Мне ехать надо. Я там, недалеко остановилась. Пришлось переться пешком целый километр по каменюкам вашим. А я немного спешу…

Папа поднял очки на лоб и молча осмотрел меня с ног до головы. Он тоже, как и все, смотрел все это время на меня. И ему явно не понравился мой прикид. Затем перевел взгляд на брюнета:

– Ты что-то забыл? Давай вали отсюда.

Но тот не спешил уходить, даже несмотря на то, что его уже буквально так уволакивать какой-то полурослик, пытаясь сдвинуть с места. Он что-то ему говорил и дергал за куртку. Но брюнетик даже не шелохнулся. Он посмотрел на меня, затем на папу и сказал:

– Слушай, Камиль, давай я посмотрю, чего там у нее стряслось. И через секунду добавил: – Я же все равно ухожу. Попутно проверю ее лошадку, чтоб ты парней не отрывал от игры.

В баре, кажется, стало еще тише, чем было до этого.

Папа прочистил горло, взглянул через плечо в сторону биллиардного стола, затем на меня. Пригладил бороду и глубоко вздохнул. Представляю, как ему не нравится эта идея, ох как представляю!

Но пас передали, пора забивать гол!

Я пожала плечами и постаралась сказать максимально безразличным тоном, на который только способна:

– Мне побоку кто. Но он вроде как дело говорит.

Папа голосом робота, настолько холодным, бесчувственным, подозвал к себе брюнета и повернулся к стойке.

Не знаю, о чем они шептались, но уже через несколько долгих секунд оценивающе посмотрел на парня, затем бросил взгляд на меня и, глядя мне в глаза, сказал ему:

– И имей в виду…

***

Из бара мы вышли втроем, и я уже думала, что друг моего брюнетика поплетется вместе с нами, но он оказался умнее и, быстро распрощавшись, оставил нас одних.

Пока брюнет стал копошиться в багажнике папиного мотика, склонившись над ним, я воспользовалась моментом разглядеть сочную попку в серых джинсах. Затем он взял, что искал, и пошел к другому мотоциклу. Я задумалась, на каком же из них ездит этот красавчик. Бегала взглядом по дорогим и средним по цене байкам, припаркованным около бара. И очень удивилась, когда парень остановился около дешевенького мотоциклика и открыл на нем багажник, чтобы забросить туда насос. Чем удивил меня.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/dima-levich/nevinnost-v-nagradu-naslednik-dlya-bandita-70510711/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.