Слесарь 2
Слесарь 2
Иннокентий Белов
Слесарь #2
Герой, которого теперь зовут – Ольг, смог сделать свои первые шаги в новом мире. Он нашел людей, выучил язык, приобрел репутацию счастливчика в Гильдии Охотников.
Пережил первый бой, убил первых врагов, заработал первые деньги, вышел в отставку.
Снял жилье, нашел работу и с личным что-то наклевывается.
Живи и радуйся!
Он и радуется, но, внезапно, мирная жизнь кончается…
Герой все еще не Нагибатор…
Иннокентий Белов
Слесарь 2
Название: Слесарь 2
Автор(-ы): Иннокентий Белов
Ссылка: https://author.today/work/338899
Глава 1
Местная привычка постоянно просыпаться очень рано, вместе с остальным рабочим людом, появилась и закрепилась у меня уже в городе Асторе, центре всего Черноземья и обжитых земель.
Уклад местной жизни и соответствующей ей работы в наем признает только такой распорядок – просыпаешься в пять часов утра, сначала легкий перекус, работа начинается в шесть, второй завтрак в девять, обед в два часа, работаем до пяти вечера, потом – основное приятное событие дня, обильный и длительный ужин.
У кого он есть, конечно, этот самый обильный ужин. Но, уж на миску жареной мелкой рыбы в городе все зарабатывают, самое дешевое блюдо в едальнях, да и в небогатых семьях тоже самое распространенное.
Крупную рыбу продают тоже недорого, но мелкую раздаю почти даром, именно на ней и выживают многодетные семьи.
Ужин и остальное свободное время до сна – вот для чего жители города напряженно трудятся семь дней в осьмицу, местную неделю, имея на отдых один день.
Осьмиц в месяце четыре, дней, соответственно, целых тридцать два.
После ужина особо долго не посидишь без света, поэтому народ выходит подышать свежим воздухом на общий двор, где жгут по очереди чью-то масляную лампу. Восковые свечи еще довольно дороги для основной массы населения Астора.
Профсоюзов здесь еще нет, права трудящихся защищают сами трудящиеся, голосуя ногами от плохих хозяев к более хорошим, от низкой платы за свой труд к более высокой. Мастеров и просто рабочего класса в городе критически не хватает, процент выживших среди них в Зиму – очень невелик. На корабли попали только самые известные мастера, остальные спасались в мороз и снегопад своими ногами, и только немногие дошли до Бейств, сохранив себе и своим семьям жизнь.
Получилось здесь в итоге довольно странное общество – средневековая, торгово-буржуазная республика совсем без аристократической, тормозящей промышленное и общественное развитие, надстройки.
Ну, то есть никто у тебя результаты твоего труда не отбирает, ни половину, ни три четверти или две третьих, платишь одну восьмую от дохода и живи на все остальные деньги.
Так что все равны, но некоторые – немного равнее. Как и везде, впрочем, до коммунизма человечество так и не добралось, проверить не получилось еще ни у кого эту интересную в теории идею.
Здесь такими идеями вообще и не пахнет, впереди еще лет триста или четыреста эксплуатации человека человеком, как минимум.
Теперь и я – Ольг Прот, в прошлом – Олег Протасов, также рано утром хожу на работу, пытаясь не так сильно отличаться от местных. Отличаться по своим словам и поступкам.
Это мне дается не совсем просто, как хотелось бы, но я очень стараюсь.
Отличия, на самом деле, так и прут из меня. Приходится молчать, прикидывать постоянно, как выглядят земные слова и поступки человека достаточно развитого общества, чтобы не поступать так же. Наше земное общество, может, и не совсем такое уж и развитое, только это смотря с чем сравнивать.
Мне посчастливилось попасть в один из самых возможно хороших вариантов для попаданца из другого мира.
Мир Черноземья не знает рабства, всяких заносчивых высокородных, ну, почти не знает, и большинства прочих проблем средневекового мира. Дворяне здесь есть, даже не так уж и далеко от Астора находятся, однако неприступная крепость преграждает им путь сюда уже много лет.
Чтобы сразу много не приезжали и, главное, не задерживались здесь надолго.
Про орков, эльфов и гномов я ничего не слышал, но какая-то магия определенно в этом мире присутствует. Я сам приобрел способности, вернее, только одну из них – хорошо различать и чувствовать эмоции других людей и существ, относящиеся именно ко мне. В прежней жизни у меня точно такой способности не наблюдалось.
Я не единственный такой, есть и другие, можно сказать, Одаренные разными умениями. Тот же мой теперь сосед по дому Понс умеет определять с высоким уровнем правдоподобности – правду или ложь говорит спрашиваемый.
Только про такое умение положено сурово помалкивать, подобная одаренность очень негативно воспринимается рядовым населением.
Еще, если по мелочи, я стал гораздо сильнее и выносливее, чем прежде. Хотя это совсем не мелочь, новая сила и кое-какие умения от прежней жизни очень помогают мне нести хорошее добро и больно наказывать плохое зло.
Такое добро с кулаками. Для своих только. Без излишнего фанатизма, ибо всех плохишей не перебьешь.
В принципе, к оркам можно отнести людей, подвергшихся сильному, одновременному воздействию магии и холода. Они превратились в очень несимпатичных существ – Крыс, так их называют жители Черноземья. Вот они способны с аппетитом перекусить одиноким невезучим путником или ребенком.
Хотя, к оркам их, пожалуй, все же неправильно будет отнести, они скорее напоминают гоблинов по повадкам.
Орки поздоровее и круче будут или должны быть, если судить по правдоподобным описаниям очевидцев из романов фэнтези, с которыми я лично, правда, не знаком.
Поэтому просто верю им на печатное или даже электронное слово.
И еще они должны быть цветом позеленее, клыки иметь сильно выдающиеся – всего этого у Крыс не наблюдается ни в коей степени.
Просто бывшие люди, внешне опустившиеся до уровня бомжей, но довольно злобные и сплоченные в момент опасности.
В мире светила под названием Ариал случилась катастрофа местного или даже вселенского масштаба.
Пока никто не знает доподлинно, что именно произошло. Известно одно – небо внезапно стало черного цвета, лучи Ариала не пробивались через него около трех местных лет. Наступившие морозы погнали людей в Исход, спасаться на далекие, южные земли. Невиданные морозы вместе со снежными бурями оставили лежать под снегом почти восемьдесят процентов населения Черноземья.
Это событие названо всего одним словом – Беда.
Если бы все это произошло на Земле, я бы выделил три основные причины, из-за чего такое могло случиться.
Первое – извержение гигантского вулкана.
Может случиться и здесь, вполне объективная причина, у нас вроде тоже случалось когда-то давно и даже не раз.
Второе – ядерная война и, как следствие, ядерная зима.
Непохоже, чтобы кто-то мог расщепить атом на местном уровне развития науки и техники.
Но, тут есть одно большое но…
Землями Черноземья и Севера здесь много лет управлял Кворум Магов. По слухам – пришедших именно из другого мира. Теоретически они могли прийти с той же Земли, обладали такими технологиями и запустили процесс деления ядра.
Но, все же достаточно странно ждать ядерных технологий при местном уровне развития, не через Храм же они бомбу принесли.
Третья причина – падение астероида или большого метеорита где-то на Крайнем Севере. Тоже вполне возможный вариант.
Для мира Ариала нашлась и четвертая причина, невозможная для нашей Земли.
Война между Магами. Достаточно спорная версия, как мне кажется.
Что могло между ними такого произойти, чтобы в итоге получились последствия, как от извержения гигантского вулкана? Они вроде не из тех могучих колдунов были, которые горы рушат и реки прокладывают по новым руслам.
Совсем все попроще выглядит.
В пользу этой версии говорит магическое заражение, превращающее людей в Крыс. Среди тех, кто ушел и выжил – таких не оказалось. Среди мертвых, занесенных снегами – тоже. Покойники здесь не восставали из мертвых, кладбища не поднимались, мертвые не питались от живых.
Хозяева Астора, вся верхушка города, смогли выжить сами и сохранить свои семьи. Корабли, зерно, золото, Гвардия – все сохраненное осталось при них, пусть и на какое-то небольшое время. Гвардия, естественно, не вся по списку, только начальство и немного особо верных рядовых. Остальные военные испытали на себе все тяготы пути по пояс в снегу, как и их семьи.
Скольких похоронили, засыпали снегом, просто не смогли поднять замерзающих и обессилевших – точно никому не известно. Примерно до Беды на землях, подчиняющихся Астору, и в самом городе проживало около пятисот тысяч человек. Немного даже больше, на двадцать-тридцать тысяч примерно.
Девять тысяч приплыли на переполненных кораблях.
Еще шестьдесят шесть тысяч прошли горы и спустились с предгорий на земли Ханств. Они пришли двадцатью колоннами, сплоченные смертью своих родных, полные тяжелого гнева и ярости. Нетрудно догадаться, что элита, уже считающая реквизированные корабли и запасы зерна лично своими, оказалась снесена озверевшими от страданий и смертей людьми. Быстро назначенный Совет Капитанов, из возглавлявших эти колонны людей, первым же указом объявил, что все корабли, товар в трюмах и казна города поступают в распоряжение Совета. Для справедливого распределения между всеми спасшимися, как оно и получилось в итоге. Несогласных с таким решением новой власти отправили под охраной на работу в поля, пришлось лучшим людям города вместе с остальными почти вручную пахать новые земли, бывшую степь, чтобы засеять ее зерном.
Не все жители Черноземья и более далекого Севера отправились в длинный путь, испугавшись снега и холода. По рассказам выживших, за Скалистыми предгорьями температура опускалась до таких значений, что замерзала реса.
То есть явно свыше тридцати-сорока градусов по Цельсию, говоря земными понятиями.
На землях Астора такого страшного холода не случилось, слава богам. Но, привыкшим к комфортным двадцати-тридцати градусам тепла, жителям пришлось так же тяжело. Зимней одежды не нашлось ни у кого, обуви тем более. Заматывались в одеяла, все, что можно было, одевали на себя, только это плохо спасало от невиданного мороза и пронизывающего ветра. От Астора до Смертных гор, как их теперь называют, расстояние около двухсот пятидесяти километров или тысяча шестьсот лиг по-местному. Жители города и крестьяне, жившие рядом, имели какую-то надежду на спасение. Однако большинство крестьян и обитателей других городков, расположенных севернее Астора, шансов на спасение почти не имело.
Пару дней после начавшейся Беды еще оставались какие-то признаки того, что страной по-прежнему управляют Великие Маги. Первые сигналы о произошедшей катастрофе пришли по скошам, сдвинув первые массы беженцев в путь. Сообщения о черном небе и лютых морозах, усиливающихся каждый час, не давали возможности выбора и долгого размышления. Ведь с севера сообщали только о снижении температуры, постоянном и не прекращающемся снижении. Оставалось только спасаться бегством, так призывали оставшиеся у скошей доверенные люди Магов.
Но уже через пару дней они сами стали прятаться и убегать, ибо разгневанные люди стали уничтожать все, связанное с прежним правлением Магов.
Прежняя власть обрушилась у всех на глазах. И ничего от нее не осталось. Тогда все остающиеся еще в своих домах люди поняли – все очень плохо. Но насколько все плохо – стало понятно через неделю.
Все эти сведения я узнаю не из книг. Их еще не написали, пока людям вообще не до такого дела.
– Да и мало кто хочет вспоминать прошлое. Очень непопулярная тема в обществе, – как я успел заметить.
Не стоит ни у кого про Беду спрашивать, раны слишком глубоки до сих пор у всех выживших.
Еще не популярнее теперь – сами бывшие хозяева и управители земель, называемые уже не Великими, а Проклятыми Магами.
– Почему раньше их называли Великими? Они что, могли горы рушить и реки прокладывать?
– Ну ты и сказал, Ольг! Это шутка такая? Или ты еще плохо в местных словах разбираешься?
На мои вопросы дает ответы тот самый дед по имени Корн из книжной лавки, который взялся учить меня грамоте. Несмотря на почтенный возраст, он очень жизнерадостный человек, радуется каждому новому прожитому дню и любит выпить. Как он повторяет: каждой стопкой ресы он празднует свое спасение в Смертных горах. Свое и своей пожилой жены. Жена все прощает Корну по той же причине, хоть и ворчит каждый раз, открывая ему дверь после наших занятий.
– Сколько можно деньги пропивать? Правда, тратить нам теперь их не на кого, – сразу же пригорюнивается благообразная старушка, вспомнив, что детей и внуков у них больше нет.
Зато старик подмигивает мне и приглашает приходить завтра на урок.
Корн быстро достал где-то азбуку и принялся учить меня, не очень сильно спеша. Ведь за каждый урок я плачу ему по серебрушке и этим очень радую старика. Поговорить за стопкой он тоже любит, правда, от пива давно отказался в пользу крепкой ресы, которую смакует очень маленькими глотками.
Человек из всеобщего несчастья умудрился построить свое маленькое личное счастье. Отмечая новый день жизни с детским восторгом, Корн помнит каждый момент своего пути из города до Смертных гор. Они уже тогда с женой находились в почтенном возрасте по местным понятиям – обоим было под пятьдесят лет. Сыновья служили на севере Черноземья, там они и пропали без вести, поэтому рассчитывать старикам оказалось не на кого, только на самих себя и случайную удачу.
Они вышли с караваном из города одними из первых, взяв с собой немного вещей, теплую одежду и еду.
Это и спасло стариков в итоге.
– У нас вообще ничего не оказалось, кроме еды на пару дней, двух одеял, подстилки и одежды! Это нас и спасло!
Пока соседи выбивались из последних сил, таща с собой множество лишнего барахла, Корн с женой преодолевали лиги за лигами без сильной усталости. Когда пошел густой снег, они пристроились к отряду, хорошо торившему путь в снегу, и смогли выдержать три дня такой гонки. Днем они постепенно отставали, но каждый вечер догоняли оторвавшихся спутников и ночевали у разведенного костра. Получали горячую еду и укрытие от мороза. На четвертый день, уже готовых сдаться, лечь в снег и замерзнуть, их догнал другой караван. Начался сильнейший снегопад, старики смогли два дня отдохнуть, пока ждали его конца. Потом пришлось пробивать путь в снегу с человеческий рост, скорость движения упала до минимума, что здорово помогло выжить уже ослабевшим Корну с женой. Еще через три дня людская колонна с оставшимися редкими животными начала спускаться с горных вершин в южные долины, где сразу стало легче идти.
Так они оказались в Бействах, где Корн стал работать завхозом в большом перевалочном лагере, ибо грамотных людей в колоннах выжило немного, а считать оказалось много чего нужно.
Ровесников стариков почти не спаслось, мизерное количество оказалось привезено потом на свежеизготовленных санях.
Так они и стали легендой выживших.
Про это время Корн готов рассказывать постоянно. Приходится прилагать серьезные усилия, чтобы получать от него другую, более интересующую меня информацию.
Знает Корн про все, о чем я спрашиваю. Рассказывает очень подробно, с мелкими и мельчайшими деталями. Я его не перебиваю и не тороплю. Мне нравится слушать его рассказы, я узнаю много новых слов и сведений, которые мне не может дать никто другой здесь.
Никто в Черноземье, конечно. Хотя, насколько Беда затронула часть континента, лежащего за труднодоступными горами – ему самому тоже неизвестно.
История Черноземья до Магов, завоевание земель новыми хозяевами, полное изгнание дворян. Даже тех из них, кто признал новую власть и отказался от старых привилегий – всех поголовно выгнали из Черноземья и северных земель.
Кроме красивых женщин, тех увезли на Север, конечно. В личное пользование победителей в этой войне.
Опасались оставлять потенциальных агентов врага или просто упростили управление без недовольных – трудно понять, чем руководствовались победители. Но, кажется, они очень хорошо понимали, какое осиное гнездо разворошили. Тем более сама природа благоприятствует почти полной изоляции оставшихся врагов.
В Астрии повышенная концентрация дворян быстро перенаправилась на завоевание степных Бейств. Сначала война шла успешно, новые, очень злые бойцы захватили два района степи, ставшие потом пограничными. На новых землях успели построить несколько маленьких крепостей, контролирующих довольно редкие здесь источники воды.
Потом экспансия захлебнулась, степняки смогли договориться между собой и осадили крепости. Половину разрушили, убив всех, кто там оказался. Но и сами умылись кровью – лишенные дома новые беженцы зубами цеплялись за каждую лигу земли и дрались остервенело.
– Наступило шаткое равновесие. Но все копят силы и готовятся когда-то победить. Сила все же на стороне Беев, под ними вся степь, а теперь степняки, научившись растить зерно, стали жить гораздо сытнее.
Вот такими рассказами Корн и раскрывает мне глаза на историю Черноземья и ближних стран. Мне по-настоящему повезло найти такого знающего и эрудированного человека. Обычно я с полчаса занимаюсь чистописанием, полчаса уходит на вопросы. В шесть мы закрываем лавку на замок, и я провожаю Корна до соседнего дома, обычно успевая задать еще пару вопросов по дороге.
Потом иду в трактир, где мы с Кросом тогда ели мясные колбаски и плотно ужинаю. Там каждый день, пробуя новое блюдо, я узнаю местную кухню, подробно и со вкусом. Место оказалось популярное, повар трудится очень неплохой в этом трактире-столовой, поэтому изжогой от подгоревшего масла я не страдаю. После ужина сразу направляюсь домой, где провожу часок с соседями, сидя за общим столом, слушая городские новости и сплетни. Учу новые слова так же легко и быстро, расширяю свой словарный запас. Засыпаю на матрасе под простыней, иногда спрашивая у Клои про здоровье певицы.
В общем, за эту неделю я иногда встречаю ее на кухне, где они с хозяйкой готовят мне завтрак. Грита начала вставать с постели, хотя выглядит еще плохо. Хозяйка сдувает с девушки пылинки, остальные соседки тоже постоянно торчат у нас, проявляя почти материнскую заботу. Грита стала главной звездой нашего дома сразу, как только один из соседей вспомнил ее выступление в каком-то из местных трактиров.
Мои опасения, что профессия девушки будет сродни чему-то неприличному – не подтвердились. В Асторе она считается звездой, может не первой величины, но жильцам дома понравилось, что известная своим талантом и голосом певица живет у них. Да, про сложный характер Гриты я тоже узнал, но для меня это точно никакое не открытие.
В Асторе к женщинам отношение очень-очень трепетное, что и неудивительно, их здесь гораздо меньше, чем мужчин.
Просто выжило сильно меньше в горах и перед ними.
На самом деле почти десятичасовой напряженный рабочий день с непривычки меня серьезно выматывает.
Поэтому, после обильного ужина я рад просто лежать в кровати, которую скоро поменял на большой матрас, плотно набитый сеном. Теперь собираюсь заказать под него основу, только с деньгами у меня пока не очень. Приходится дожидаться первой зарплаты в мастерской, остаток денег в Кассе я пока не спешу тратить.
Глава 2
После прописки в радушном дворе я довольно быстро стал своим для всего дома и общаюсь со всеми жителями без проблем.
Однако, с самой Гритой все пока в полном тумане, она отлеживается на кровати во второй комнате, я ее почти не вижу. Клоя с подругами и соседками окружили певицу неусыпной заботой, кормят и лечат, как в последний раз…
На самом деле, мне пока самому не до выяснений, что мы теперь друг для друга значим и как все между нами окажется дальше.
Нам-то, настоящим мужикам, все очень просто – если есть притяжение в районе пояса, больше особо ничего и не требуется. Можно долгие разговоры не вести, а сразу брать в охапку и нести.
Любовь – дело, конечно, хорошее, но природная тяга и явное желание ее вполне заменяют на бытовом уровне.
Голова у меня постоянно закипает еще на работе. Как, используя достаточно скудный местный инструмент, создать продукт нового технологического уровня.
Сначала я просто вникаю в процесс создания подводы с нуля, но уже потратил первый золотой на покупку дополнительной древесины и железа. Предложил Крипу с компанией, используя мои дополнительные руки, производить комплектующих сразу на две подводы. Когда немного втянулся в само производство и приноровился к имеющимся инструментам.
– Давайте сразу делать в двойном количестве все детали! Начнем именно с такой мелочи, чтобы работать наперед.
Железо и изделия из него – на них цена заметно кусается, еще в отличие от дерева – обязательно требуется заказывать заранее с солидной предоплатой. Зато дерево отдают за сущие гроши, уже обработанное и просушенное.
Еще пару тайлеров я потратил, оплатив железо под заказ. Его приходится ждать, да и процент брака получается довольно высокий. Приемка и дефектовка заказа лежат на самом хозяине мастерской, тут ему все карты в руки.
Но кузнец – его старинный приятель, еще с детства, так что с браком проблем никаких нет, все переделывается в тот же день. Благо кузница находится всего в трехстах метрах от нашей мастерской.
Логика производства телег и подвод оказалась не особенно сложной. Одно изделие строят примерно пару недель, на материалы уходит около двух с половиной золотых. Еще около трех золотых стоит рабочая сила и небольшие налоги на производство на те же две местные недели. За месяц, состоящий из четырех недель по семь рабочих дней, мастерская строит две телеги-подводы, еще обычно ремонтирует одну-две. Продают изделия по восемь золотых, но это оказалась максимальная цена, она не так часто получается, обычно приходится снижать до семи с половиной, а то и до семи тайлеров. У Крипа полностью отсутствуют оборотные средства, приходится постоянно зависеть от каждого заказа, как в последний раз. Ремонт приносит немного денег, но позволяет занять работников во время простоев. Вся прибыль уходит на новые инструменты, лечение работников и прочее. Хорошо, что мастерская его собственная, впрочем, как и у всех остальных ремесленников в Асторе в основном.
Вложенные три тайлера и мои умелые руки позволили парням вздохнуть немного свободнее. Кучи заготовок в углу сарая подрастают каждый день, появилась возможность более гибко работать и оперативно выполнять заказы. Где-то через две осьмицы напряженного труда мы накопили запчастей уже на две подводы. Одну, которая уже заказана – выдали, получили оставшиеся наличные. Успели отремонтировать еще две подводы, пока появился новый заказ на легкую телегу.
Нам удалось перехватить этот важный заказ у конкурентов только потому, что пообещали выдать средство передвижения всего через шесть дней. Те уже привыкли почивать на лаврах самых крутых производителей и на условия заказчика сначала не согласились, а потом уже поздно стало, так как заказ мы плотно перехватили.
Явно щелкнули по носу заносчивого хозяина конкурирующей мастерской. Клиенту оказалось важно именно время, он куда-то сильно торопился ехать, даже повышенная цена его не отпугнула. Пришлось все свободное время пропадать в мастерской, чтобы уложиться в нужный срок. Зато после завершения такого аккорда вся наша фирма смогла расслабиться и отметить выход на новый, более высокий уровень в той же самой «Жаровне».
Ведь впервые появились свободные деньги в кармане хозяина. День оказался будний, гуляли несильно – утром снова целый день работать. Просто посидели, поужинали корнеплодами, выпили по три кружки пива – совсем не похоже на прежние загулы с Кросом и остальными Охотниками.
Мастеровые парни и сам хозяин не гуляют на все, как гильдейские каждый раз, чему я только рад.
Мы перестали отставать от конкурента, почти сравнялись по количеству выдаваемых заказов, при численности работников меньшей в полтора раза. Крип не верит своим глазам, ведь при небольших вложениях, но серьезном изменении технологической карты производства, всем нам удалось так сразу приблизиться к лидеру.
Еще он захотел узнать, не хочу ли я забрать вложенные деньги, на что я сразу его успокоил, сказав, что не собираюсь этого делать. Более того, я уже разобрался, что придется изменить в производстве, какие инструменты требуется дополнительно заказать у кузнеца. Поэтому денег нужно вложить еще гораздо больше, чтобы приблизиться к выпуску пассажирской версии. Она будет стоить сильно дороже и какое-то время мы будем вне конкуренции зарабатывать несравнимые с прежними доходами мастерской деньги.
– Однако для этого требуется иметь свободные руки, чтобы справляться с повседневной работой и зарабатывать на жизнь. Придется нанимать еще пару работников, как минимум, – правильно понимаю я.
С этим предложением Крип согласен, расшириться хочется и ему самому. Пришлось его еще огорошить тем, что придется как-то оформить наши отношения. Прикинуть, сколько стоит его мастерская и сколько мне требуется вложить, чтобы получить права на ее часть. И как это вообще оформляется здесь по закону.
К этому моменту меня как раз и позвали в Ратушу. Аукцион по шкурам кортов перенесли на две недели, оказалось, что много основных и потенциальных клиентов отсутствовали пока в Асторе. Посыльный из Ратуши оставил устное приглашение для меня дома у Клои.
К этому времени домой вернулся и Понс, появился после утомительной двухнедельной командировки на Севере.
Посмотрев на его исхудавшее лицо, сильно грязную одежду и общий, довольно замученный походом вид, я еще раз тихонько порадовался, что миновала сия чаша вашего покорного слугу.
– Что больше никогда никаких выходов в леса, потому что я молодой, но уже почетный пенсионер!
Спокойно трудиться в мастерской, вкусно ужинать и спать на своем матрасе, да меня хоть озолоти – я не собираюсь больше выходить в лес. Тем более плата там ничем не больше городской, даже меньше фактически, а постоянного риска для своей жизни и единственного здесь, кстати, здоровья – выше самой высокой крыши.
Крос пока пропадает в Сторожке, но вскоре должен прийти в город. Хоть схожу с ним развеяться по веселым местам, совсем я заработался в мастерской Крипа. Работа – сон, работа – сон, но я все равно всем очень доволен.
Охотник рассказал, что они патрулировали земли перед Скалистыми предгорьями, искали новые следы Крыс, больше ничего не рассказал.
– Ничего не нашли, хотя все перерыли тщательно, все болотистые места и гнилые топи!
Похоже, я уже у него не в доступе к служебной информации. Ладно, еще когда-нибудь подумает с грустью о своем неправильном поведении. Когда Альс сделает меня одним из начальников по счетно-учетной части Гильдии.
– Клянусь своей треуголкой! Отказывать в свежей информации самому Почетному отставнику Гильдии!!! Это полный непорядок!
С певицей все также непонятно, однако я не теряю время зря и очень интересная наживка перед ней уже заброшена. Я напел ей половину песни, именно тот самой, уже полностью правильно переведенной с помощью Корна – «Город золотой».
Судя по выражению лица красотки, песня ей очень зашла.
"Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и яркою звездой."
Ну как выражению лица, бланш под глазом только начал рассасываться, глаз еще остается покрасневшим. К тому времени прошла осьмица с небольшим, сотрясение у Гриты оказалось настоящее и сильное, поэтому она только сейчас стала выходить на улицу, общаться с соседями и понемногу распеваться. Еще столько же времени понадобится, чтобы она смогла вернуться к прежнему состоянию и работоспособности.
Пришлось текст песни немного переделать, названия зверей поменять на похожие местные, более-менее подходящие по рифме и смыслу. Корт заменил льва достаточно удачно. С прилагательными, означающими цветовую гамму, пришлось помучиться. Спас меня именно Корн, с азартом начавший искать подходящие слова для вменяемой рифмы. Пришлось ему пообещать, что мы навестим его дома и Грита споет только для них одних.
Сам-то я не знаю пока и трети этих слов, кроме самых часто употребляемых по жизни.
Песня не зря входит в тройку лучших песен русского рока двадцатого века и здесь она неминуемо войдет в топы, только, конечно, чисто трактирные.
Без всяких сомнений. Тем более, при ее исполнении требуется пронзительный и берущий за душу проигрыш на инструменте, а еще очень чистый голос, как у моей возможной подруги.
– Что еще вспомнить, ведь я пока постоянно совсем горю на производстве. Руки с удовольствием вспоминают немудреную работу, единственное, раздражают и очень – местные инструменты, похожие на какие-то недоразумения, – спрашиваю я сам себя.
Все же многовековая эволюция производства инструмента – очень серьезное дело. С современными можно было бы работать раза в два-три быстрее на нашем производстве.
Ну, здесь-то я могу что-то заметно поменять. Плохо, что объяснить такие подробности кузнецу пока для меня невозможно. Но я заказал пару приспособлений для облегчения рабочих процессов.
Рубанок и стамеску особо хитрую, пришлось рисовать углем общий чертеж и с помощью жестов все доводить кузнецу.
Кузнец, к которому подошли с Крипом, умеет ковать металл до почти нужного мне уровня, доводить его до упругого состояния. Однако с такими сложными задачами, как выковать длинный лист для рессоры, еще никогда не сталкивался. Работы у него и так хватает, едва справлялся со своими постоянными, привычными заказами.
– Интересное дело, но пока времени точно нет, мне расшириться бы немного надо, – так и сказал кузнец по имени Водер, здоровенный мужик виду очень серьезного.
Похож он на такого медведя, вставшего на дыбы, с длинными руками и маленькими глазками.
После первого общения мне пришлось понять для себя, что для революции в производстве необходимо досконально знать абсолютно все технические термины, используемые в местной средневековой кузнице, да еще на чужом языке. Лучше всего провести полгода подмастерьем у кузнеца, только на это нет ни времени, ни желания у меня.
Поэтому идею с использованием закаленных рессор пришлось пока положить на верхнюю полку. Нашлись другие задачи, требующие первоочередного решения, главная из них – изобретение пары винт-гайка, естественно с использованием шайбы. Шайбы здесь уже имеются в ходу, один размер даже отливают в литейке большим тиражом. Такое нововведение может сильно облегчить работу, особенно сборку деталей и подводы целиком.
Когда-то я прочитал, что в современной машине около шестидесяти процентов ручных операций занимает стяжка болтов с гайками. Это меня тогда здорово впечатлило.
В общем, приходится идти эволюционным, сильно неспешным путем.
Смежники реально подводят, а заводить свою кузню и литейное производство нет ни денег, ни смысла. И знаний тоже у меня не имеется для этого, все же я больше по теме – просто крутить гайки, а совсем не ходячая энциклопедия по любому производству и всем мировым технологиям, как все остальные правильные и обязательно гениальные попаданцы.
Попозже, сильно подумав, я даже обрадовался, что мне не стоит так уж гнать лошадей с внедрением всего того, что знаю я один пока.
В этом на самом деле не имеется никакого особого смысла – так ставить все на одну лошадь. Именно, чтобы вбивать все знания и умения в чужую пока мастерскую. Даже если я смогу вывести ее в явные лидеры, если бы смог подмять или скупить конкурентов, то ни капли не приближусь к пониманию смысла своего появления здесь.
Буду я зарабатывать сильно больше или гораздо меньше – разницы особой для меня нет. Буду я жить в одной комнате или заработаю на большой дом – разницы тоже не видно.
Для меня самое главное в новом мире – понять, зачем я здесь оказался. Понять, что мне делать дальше, когда уже смог вжиться в местную действительность или чего вообще добиваться. Мне нужно попасть к тем, кто знает, как ходить между мирами или хотя бы знает таких людей.
И кажется мне, что искать такие знания неминуемо придется на Севере. Там, где до сих пор стоят Башни Магов, опустевшие или все еще населенные хоть кем-то. Выжили носители такого знания или уцелела только мелкая сошка при них, какие-то помощники или начинающие Маги. Не может быть, чтобы никого не осталось, кто-то что-то должен знать или понимать, где именно стоит искать знания.
Мне нужен первый толчок к развитию своего потенциала.
Только пока меня больше волнует другая проблема. Или это просто моя мания преследования кружит рядом и заглядывает мне в глаза. Все благодаря новому приобретенному умению.
Здесь, в Асторе, я всегда буду под присмотром Гильдии. Если нет рядом никого из Охотников, значит, кто-то все равно присматривает за мной. Например, жена Понса или моя хозяйка. Это можно понять, если сосредоточить свое внимание на поступках и мелочах в поведении окружающих меня людей, постоянно наблюдать за ними.
Но есть ли в этом смысл?
Проще понимать, что дело обстоит именно так. Не появись я ночевать одну-две ночи, скорее всего, сразу же начнется организованный поиск силами Гильдии, а может, даже и всей Гвардии.
Иногда даже хочется спровоцировать такую ситуацию. Загулять в веселом доме или остаться в гостях у приятелей. Официально я абсолютно свободен и могу поступать, как хочу и как мне вздумается. Можно подумать о варианте со старым Охотником Ятошем. Пропади я на какое-то время, к нему явятся первым делом.
Да, чтобы как-то прояснить эту ситуацию, можно пропасть на пару дней. Только, что будет потом, когда меня найдут?
Ладно, это не самая важная проблема сейчас. Да, может быть, и вообще не проблема никакая, а только мои личные домыслы не особо разбирающегося пока в местных реалиях попаданца.
Проживать у Клои оказалось весьма комфортно. Кроме маленькой для меня кровати, все остальное здесь на уровне. Завтраки просто потрясающие, у нее определенно настоящий талант готовить очень вкусно.
Я ни капельки не жалею о высокой цене за завтраки, просто жду их с нетерпением каждое утро.
Хорошо, что я не очень сильно надеюсь на предварительную покорность Гриты, какой она показала ее в трактире Мортенса. Крутить мужиками и заставлять делать то, что потребно ей самой, у нее в крови, такой уж у девушки независимый характер.
Попав под покровительство Клои и всех хозяюшек нашего двора, она парой намеков показала мне, что ситуация сильно поменялась. И теперь Грита не так уж и нуждается в моем покровительстве. Но, как честный человек, не хочет второй раз подряд оказаться такой неправильной и поэтому совсем неблагодарной особой. Дает мне шанс развернуть ситуацию в мою пользу. Думаю, что воспользуюсь такой возможностью.
Грита нашла нового аккомпаниатора и уже пытается репетировать свои песни. Правда, больше всего ей нравится моя, она уже два раза просила напеть ей мотив. И очень ждет вторую часть текста. Я же, естественно, тоже жду прилива какого-то вдохновения и намекаю, что это не так просто. Музыкант, уже не молодой парень, а взрослый опытный дядька, с одного напева поймал ритм мелодии, очень трогательно проиграл его на своей старенькой трейле.
Красотке везет на отличных музыкантов, хотя и она сама – настоящая звезда, потенциально, конечно.
Поэтому остро требуются новые и красивые песни девушке, за них она на все окажется согласна.
Пришлось купить самый большой матрас из здесь имеющихся в производстве, два на полтора метра, сплю я пока на нем один. Забрал заказанную обувь, прикупил гражданской одежды, самое лучшее из мыльно-пенного, что нашел по лавкам. Еще небольшое зеркало, весьма дорогое, с вешалкой для одежды. Серебро, заработанное на боях, понемногу расходится, в Кассе осталось всего полтора золотых.
Зато мастерская уже резко увеличила свою прибыль. Я уже, пока как просто работник, получил первую плату, золотой без пары серебра за две осьмицы работы. Еще в кошеле у Крипа осталось почти пять тайлеров свободных денег.
Пришло время для момента истины – оставит меня в доле хозяин мастерской или решит, что уже обойдется и без меня, и без моих знаний.
Такой вот щекотливый момент, когда проявляются не самые лучшие человеческие черты. Зато, если этого не случается, приходит понимание, что таким людям можно всегда доверять. Но и мне, чтобы разговаривать с ним о доле в мастерской, придется иметь на руках солидную сумму в золоте.
Лучше не просить половину, люди все же больше доверяют себе, чем новоявленным компаньонам, тем более без какой-то внятной истории.
Еще, зашел вчера во двор стражник от Речных ворот и спросил Ольга. Рассказал, что Редкен покинул город вчера, что мне теперь первому станет известно, когда он снова появится в Асторе. Поблагодарил парня и вручил серебрушку на пиво, чем очень порадовал служивого. Понял, что право извещать меня он никому теперь не отдаст, сам обязательно сразу же найдет и доложит.
Из важного – научился читать, теперь читаю все вывески и все, что вижу. Пишу уже немного, но ошибки пока делаю. Корн с удовольствием мне указывает на них, разъясняет правила и дает новые задания. Я у него очень прилежный ученик, особенно для такого немолодого уже парня знания схватываю просто на лету.
– В итоге все у меня хорошо и отлично. Еще бы не висел на шее поводок от Гильдии и, конкретно, Старшего Мастера Альса, так все совсем сложилось бы прекрасно, – говорю я сам себе.
Прекрасно, конечно, именно для попаданца, не вселившегося в тело бога или демона и не получившего жирных плюшек, или могучих роялей из ближайших кустов.
– Не думал, что это так неприятно – осознавать, что твоя жизнь полностью в чужих руках и воле. На Земле, в прежней моей жизни, такого ощущения у меня не имелось. А здесь становится как-то очень понятно, что придется платить за все хорошее. Может даже своей жизнью долг отдавать, чего очень бы не хотелось.
Поэтому и думаю время от времени, куда здесь можно подальше свалить. Туда, где Гильдия до меня не дотянется.
Таких мест немало, Астрия и Бейства, Север, кроме Гардии и Муклена, земли за Сиреневыми горами, другой континент, наконец. Хотя в Гардии и Муклене любому крепкому парню очень рады будут, так что тоже вполне нормальный вариант на будущее.
Бейства, конечно, без гарантий, там легко можно проснуться рабом с ошейником на шее.
Астрия – не дай боже. Только если смерть неминуемая заставит терпеть очень требовательное благородное сословие.
Север не под влиянием Гильдии, там и своего беспредела достаточно. Но и нужные для меня люди и знания имеются наверняка.
За Сиреневыми горами, по слухам, самое такое жесткое Средневековье. Как вариант – тоже вполне приемлемо. Храм лежит по пути, нужное место для меня, для новой прокачки и надежное укрытие от возможной погони.
Другие континенты – пока ничего не знаю, Корна еще не спрашивал.
Но эти двухмачтовые шхуны для такого путешествия явно не годятся. Опасно очень на них плыть, только до первого серьезного шторма в открытом море, а они здесь очень сильные случаются. Поэтому шхуны ходят исключительно вдоль берега и чуть что, сразу встают на стоянку в защищенных бухтах.
– Вывод какой у меня получается? Север или за горы – только два варианта. Это для постоянного проживания, так-то бежать можно в любое место. Пока все это теория, конечно, может Гильдии я никогда и не понадоблюсь на самом деле. Альс тоже не вечный начальник на все времена. Или тот же Турин, – допускаю я.
Получается, очень вкладываться в мастерскую Крипа пока не вариант. Лучше золото держать не в Кассе, а рисковать где-то его прятать, хотя бы где-нибудь в своей комнате. Вдруг придется срочно бежать, нашлось бы только, что именно прятать.
С другой стороны, жить-то требуется сейчас и здесь. Грита квартирует в соседней комнате со мной и у нас имеется предварительная договоренность на совместную жизнь, о такой девушке я и в прежней жизни мечтал бы. А здесь она вообще без вариантов, насколько я успел понять. С женщинами, особенно молодыми и свободными, в Асторе тотальный и не проходящий кризис.
Сам Астор – наверняка самое комфортное место для жизни на всей планете. Сильно опередившее остальной мир по справедливости и прозрачности власти. И по всей жизни, и просто в быту, даже на примере мастерской Крипа.
Завтра иду в Ратушу на аукцион. Увижу бывшее начальство, может и узнаю чего-то нового. Буду действовать по ситуации. Эмоции я считываю на отлично, но и Старшие в курсе моей способности. Однако, одно дело – знать про это, другое – уметь скрыть эмоции. Далеко не у всех получится. Нужно обращать больше внимания не на Альса с Кронком, а на людей с ними рядом, они могут оказаться не в курсе моих способностей.
Вот с кем повезло, кроме Клои и Крипа, это с соседями – хорошие и душевные люди. Все и всегда готовы помочь, тем более – заслуженному ветерану Гильдии и пострадавшей красивой девушке. Такая приятная дружелюбная атмосфера во дворе, под раскидистыми деревьями, дающими так необходимую в этом сильно жарком климате желанную тень.
Начал уже учить соседских мужиков и парней игре в шашки. Нарисовал прямо на досках стола поле из шестидесяти четырех ячеек, принес темных и белых камешков с берега моря. Раскрасил доску один из молодых парней, работающий маляром. Правила народ уже усвоил, но спорят все равно часто, приходится выступать в роли арбитра. Иногда прямо ждут меня с работы, чтобы выслушать мой приговор. Играем и в шашки, и в поддавки, правила в Чапаева я пока никому не рассказывал.
А пока я пошел на урок чистописания, нужно учиться, раз есть такая шикарная возможность.
И, естественно, останусь там на очередной урок местной истории.
Глава 3
Корн терпеливо ждет меня, уже прикрыв свою лавочку на внутренний засов. Сразу налил себе стопочку и продиктовал мне несколько абзацев, потом тщательно проверил. Нашел в тексте пару ошибок небольших и даже похвалил меня, что бывает нечасто.
– Хороший ты ученик, Ольг, не помню, чтобы кто-то так быстро схватывал учебу. И даже пишешь правильно целые предложения, в словах только много ошибок делаешь.
– Рад стараться! Нравится мне это дело, чувствую в себе способность к писарскому ремеслу! – с довольным видом отвечаю я на редкую похвалу старика.
Ну, чувствую себя реальным первоклассником за школьной партой, но времени много учиться нет, поэтому стараюсь побыстрее перескочить в серьезно грамотные люди по местным понятиям. Новые умения помогают запоминать правила местного правописания с одного-двух повторений.
Чем на самом деле неподдельно расстраиваю учителя, рассчитывающего на мою учебу в течении нескольких месяцев и получение серебра за каждое занятие.
Нравится старому денежку получать от своего единственного и прилежного ученика.
По его мнению, для полностью неграмотного – я очень быстро учусь, я тоже так думаю. Честно говоря, через две осьмицы обучения я могу писать примерно, как наш первоклассник в конце учебного года. Это, конечно, не очень круто, но приходится учитывать, что язык мне вообще не родной. Усложняет процесс и то, что портим мы не бумагу, а таблички с воском. На них писать сложно, потому что почти ничего из написанного не видно.
Так что с правописанием все глаза сломаешь, чтобы что-то разглядеть нормально. Портить бумагу – тут денег просто не напасешься. Корн обещает достать толстую тетрадь с хозяйственными записями из богатого дома, чудом пережившую Зиму в городе. Там можно писать между строками, теперь эти записи никому не нужны, должны отдать недорого.
Потом я решил, наконец, узнать, как жил мир Черноземья до начала завоевания Магами. Кто и чем правил, какая существовала религия и почему в таком грамотно построенном и эффективно эксплуатируемом городе настолько отстает промышленность. Это по моему пристрастному взгляду, теперь уже довольно понимающему за пару недель личного внедрения в трудовые процессы.
Корн серьезно задумался над моим предложением, это гигантская заявка на его знания с моей стороны.
Потом проверил свои запасы ресы и высказался в смысле, что рассказ будет долгий, ресы уйдет много, поэтому он может взять не меньше, чем целый дан за дополнительный рассказ.
– Раз урок уже закончен и еще требуется один дан на пополнение запасов божественного напитка.
Видя такое трехкратное повышение цены, я вступил в спор со старым прохиндеем. Предложил ресу купить сам и выпить вместе, выдать авансом дан за рассказ сразу. Мы пришли к консенсусу, я снабжаю его и себя горячительными напитками, а он честно рассказывает, что знает.
Просто поговорить и поделиться знаниями старику очень хочется самому, домой он никогда не спешит.
Про старые добрые времена и что там вообще творилось.
Пришлось пройтись до лавочки, торгующей допоздна, через улицу и прикупить бутылочку, где-то на триста грамм, абрикосовой сорокаградусной ресы. По деньгам вышли те же три дана, зато я могу тоже выпивать, а не только любоваться, как дед прихлебывает напиток микроскопическими глоточками. В этот момент он напоминает таких же стариков, сидящих перед стопками в балканских рюмочных с самого утра.
Выпить немного крепкого с утра – там символ наступившей пенсии и отданных потомках долгов, когда можно уже никуда не спешить.
К моему возвращению Корн очистил от всего лишнего добра стол, за которым я занимался. Однако, кроме пары стопок и кувшина с водой, появилась на нем и потрепанная рукопись в тяжелом кожаном переплете. Не видел ее ни разу, даже не догадываюсь, что это за фолиант. Высотой в десяток сантиметров и очень тяжелый на вид.
Я разместился наискосок от Корна и разлил ресу по стопкам, вырезанным из камня. Дед уверяет, что камень специальный, идеально передает вкус напитка, еще и улучшает его заметно.
Пора мне изобретать декантер для особо продвинутых любителей вина. Хотя, пожалуй, смысла в этом нет.
Эти несколько человек, кто может здесь себе позволить белое или черное астрийское, точно не сделают погоды, нет еще массового покупателя на этот товар. Вино везут в основном оттуда, в Черноземье около Астора нет подходящих каменных склонов, а у дворян-беглецов и школа виноделия старая осталось, и с правильными склонами полный порядок.
После спасения от Беды и трех лет безалкогольной жизни в Бействах, люди счастливы вволю попить любого пива и сидра. Неважно, что там со вкусом. Неважно, что пиво водянистое, а сидр – приторный. Главное, можно сидеть в симпатичном трактире, общаться с приятелями и просто радоваться наступившей мирной жизни.
Это именно то, чего не хватало людям в чужих землях на юге.
Эта возможность кажется необходимым условием спасения, символом уже пережитой трагедии, всем и каждому.
Мне тоже пришла пора расслабиться. Две недели сплошной спешки и нервотрепки изрядно помотали мне нервы. На меня так много навалилось проблем, что я едва успеваю выпить во дворе с соседями кружку пива и усталый падаю на свой удобный матрас.
Слава Богу, вчера до меня дошло, что так уж гнать лошадей точно не стоит.
Сначала я собирался развивать мастерскую интенсивным способом, задушить конкурентов и стать монополистом в производстве местного гужевого транспорта, чтобы зарабатывать побольше денег. Однако столкнулся с полной невозможностью грамотно объяснить тому же кузнецу, что мне вообще от него требуется.
Из-за сильно ограниченного словарного запаса мне придется еще несколько месяцев с ним общаться плотно, чтобы начать понимать друг друга.
А главное – никак не показать, что ему нужно сделать, подробно и досконально. Понял, что торопиться не стоит, да еще и чревато это проблемами. Никто не любит, когда его бизнес душат, противодействие может оказаться очень даже чувствительным. Времена на дворе еще такие, совсем не толерантные стоят.
Ведь я, по большому счету, чужак в городе и всем Черноземье, даже разговариваю еще со смешными ошибками.
То обстоятельство, что я гильдеец в почетной отставке, в мире бизнеса и торговли вызовет только смех, хотя и немного приглушенный. Про Гильдию никто плохо мне в лицо не скажет, но это небольшое утешение.
Я приблизительно понимаю, какие инструменты облегчат работу и ускорят ее. Это самое легкое – продумать, но отнюдь не заказать требуемое.
А вот как выковать рессору нужного размера, с нужными параметрами – плохо и сам разбираюсь. Какая нужна сталь, сколько углерода в ней должно быть, какая температура необходима, как закалить ее, какая присадка даст необходимую упругость? Это знание я могу получить только опытным путем, за неизвестно сколько времени и огромное количество потраченных денег.
Кузнец Водер и сам сильно заинтересовался такой темой, чтобы получить упругую сталь и начать выпуск новой продукции. Но тоже говорит, что придется расширить кузню, поставить новую печь, усилить меха для подачи воздуха и прочее, прочее, прочее.
Все это он собирается сделать за пару лет постоянного труда, никак не раньше, так что и мне пора немного уже успокоиться.
Я начинаю понимать, сколько мне нужно времени на реализацию своего плана по постройке пассажирского варианта подводы. Много времени и гораздо больше денег.
Впрочем, это и хорошо на самом деле.
Вчера до меня только дошло, что есть объективные причины не спешить. В мастерской Крип сказал мне наедине, что пора сбавить обороты. И он меня не понимает, и работники тоже – чего я от них хочу. И, откровенно говоря, я и сам не полностью понимаю все процессы. Все же я не работал технологом, настоящим кузнецом или опытным в реальном производстве инженером.
Я ведь просто крутил гайки, совершенно умственно не напрягаясь много лет. Восемнадцатилетний опыт в автосервисе очень мне помогает в работе руками, но в новых для меня теоретических вопросах я пасую наглухо. Начинаю злиться сам на себя, потому что не могу внятно объяснить задачу парням или кузнецу. Да и просто знакомых слов не хватает, реально я их еще даже не знаю.
– Все, хватит. Пришло время признать, что это слишком серьезное и сложное дело – совершить прорыв в технологиях средневековья, – признаюсь я сам перед собой и на душе становится сразу легче.
Придется идти вперед постепенно, самым таким экстенсивным путем. Улучшить постепенно наши инструменты, самое главное – внедрить пару болт-гайка. Это серьезно облегчит трудоемкость процессов в мастерской, заметно повысит производительность труда, и скорость сборки в несколько раз. Здесь есть похожая технология, детали собирают на шплинтах, для этого как раз шайбы и используют, еще регулируют возникающие люфты с помощью нескольких шайб.
На самом деле для нормальной жизни одному мне хватит и одного золотого в месяц, столько я зарабатываю сейчас. Если стать компаньоном Крипа, можно еще один-два золотых иметь, если мастерская будет преуспевать или даже просто нормально работать.
Этого уже хватит на вполне хорошую жизнь в Асторе. Может, и на жизнь с Гритой хватит, пока не знаю ее финансовых запросов.
Могу еще на боях заработать, только не очень хочу, просто держу в голове такой вариант – если припрет, конечно.
Завтра в Ратуше будет подведен окончательный финансовый итог моей работы на Гильдию. Возможно получение гигантской для меня суммы, решающей все мои проблемы на пару лет вперед точно.
– Завтра и буду думать. Сейчас пора расслабиться и послушать интересного собеседника, – решаю я.
Старик поднес стопку к губам, с наслаждением принюхался к содержимому. Я жду реакции, Корн все же настоящий ценитель и сибарит. По местным меркам, конечно, не очень уж таким высоким.
– Не совсем то, что я предпочитаю, – задумчиво произнес он, почти окуная ноздри в ресу, – но тоже честный продукт, стоит своих денег.
– Не всегда же только выдержанную несколько лет в дубовых бочках ресу пить! Нужно иногда жить попроще! – указываю я ему на явно излишнюю требовательность.
Мы одновременно втянули по чуть-чуть ресы на язык, подождали, пока кончик языка занемеет и только потом проглотили жидкость.
Немного посидели, потом Корн хлопнул ладонью, очень мягко, по толстому фолианту и спросил:
– Знаешь, что это за книга?
Я, конечно, этого не знаю.
Старик заулыбался:
– Само собой, теперь никто не знает. Только я один понял, что это такое, когда увидел на рынке в столице Гардии. Если тебе это интересно – запомни. И сразу – забудь!
Я слушаю молча, не прерывая учителя.
– Почему – забудь? Эта книга рассказывает о последних днях королевства Муклен. Автор близок к правящей семье и все события подает с этой точки зрения, что вполне понятно. Написана она на обработанной телячьей коже, рецепт чернил уже утрачен. Но посмотри, какая выделка страниц, какие яркие до сих пор записи!
Корн аккуратно развязал обычные веревки, пояснив, что сам их поставил. Прежние кожаные ремешки давно срезаны из-за украшений на них. Осторожно раскрыл фолиант, показав мне первую страницу.
Да, для почти ста пятидесяти лет хранения текст определенно хорош. Левая половина страницы желтого цвета, правая половина – зеленого.
– Интересно, почему такая расцветка?
– Это цвета королевского знамени Муклена. Получается, этот фолиант – настоящая придворная летопись королевства. А что пишут в таких книгах? Восхваляют своего правителя, в основном, конечно, – делает вывод Корн. – Но это особый случай. Каждый лист описывает два-три месяца правления славного, богом избранного короля Гундеха Шестого. Здесь семнадцать листов, последний написан накануне решающей битвы под столицей королевства. По времени – это сто пятьдесят четвертый год правления династии. Тебе эти имена ничего не скажут, как и всем остальным черноземельцам. Только такие книжные черви, как я, и еще пара старых любителей древних рукописей могут прочитать такую книгу. Могли, конечно, ибо вряд ли они пережили Беду, – поправил самого себя учитель.
– Как связан твой, без сомнения, интересный рассказ про старую рукопись с историей победы Магов? – пришлось направить Учителя в нужное мне русло.
– Как связана? Очень непосредственно, ведь это взгляд, пусть очень официальный, на то, как развивались события. Как Маги со своей армией захватывали одно королевство за другим. Пока дело не дошло до последней битвы в истории завоевания трех северных королевств. После победы в битве под стенами столицы взгляды победителей обратились на земли Черноземья. И еще через год власть Магов прочно укрепилась и на них. Новые хозяева Севера не могли оставить без внимания Черноземье. В нем проживало больше людей, чем во всех трех дальних королевствах. Оно являлось житницей и кормилицей для северных земель, меняя продукты на руду и лен. Более того, в нем скопилось огромное количество потерявших все дворян с Севера.
Корн отпил малюсенький глоток из стопки и замолчал. Через полминуты собрался с мыслями и продолжил:
– Без завоевания Черноземья война не имела никакого смысла для новых властителей. Не особо плодородные земли Северных королевств не могли досыта прокормить их жителей. А экономически более развитое Черноземье могло просто задушить своих соседей. Многочисленные местные дворяне и так не собирались оставлять в покое новых соседей- завоевателей. Остатки разбитых благородных северян не могли думать ни о чем, кроме мести и возврата родовых замков.
– Поэтому после взятия столицы Муклена, города Остии, уже гораздо более многочисленное войско Магов перешло невысокие Скалистые предгорья и обрушилось на приграничные замки. Обещания раздачи земель в собственность привлекли много новых крестьян в войско. Мудрая фискальная политика со снижением налогов минимум в пять раз – сплотила население занятых земель вокруг Магов. Опасения террора и беспредела благородных, который коснулся бы всех оставшихся крестьян и горожан, тем более объединили жителей вокруг победителей. Качество армии, увеличившейся в несколько раз, серьезно упало. Все северяне, кто выжил, стали десятниками и пятидесятниками, день и ночь пинками и оплеухами натаскивали новичков. Учили воевать и побеждать, имея за спиной мощную магическую поддержку.
Поэтому, взяв несколько небольших замков, Маги надолго остановили наступление. Занялись превращением толпы в хоть какие-то войско. Главное – подвезли огромное количество магических камней. Дали время герцогам и баронам собрать все свои силы, оставаясь на одном месте. Распустили слухи через, как бы, дезертиров, которые рассказывали о нижайших боевых качествах толпы, набранной с миру по нитке. Что все добровольцы – на самом деле насильно под страхом смерти мобилизованные, которые мечтают только разбежаться по своим домам. Что даже несильная атака дворянской конницы разнесет войско в лохмотья. Что Маги, оставшиеся без своей преданной охраны, способны стать только смазкой для мечей и копий. Ибо северян, воевавших с самого начала, осталось не больше, чем один на сотню. В общем, говорили именно то, что измученные постоянными поражениями дворяне очень хотели услышать.
Корн, увлекшись рассказом, не заметил, как я пригубил свою стопку один. На самом деле я тоже слушаю взахлеб азартное повествование о далеких деньках.
– Маги умело использовали время и возможности, даруемые им вулканами. Ту силу, которую научились использовать по максимуму. Но и в такой войне слухов и «правдивых рассказов» выиграли с абсолютным перевесом. Через два месяца армия завоевателей сделала несколько неуклюжих попыток развить наступление. Но сделала это малыми отрядами, которые разбегались после первой атаки воспрянувших духом благородных. Отряды дворян, так и оставшихся без общего командования даже перед угрозой потери всего, что им принадлежало, не могли, или не старались стать единой силой. Зато они плотно стояли перед захваченными замками и своей небывалой численностью занимали все пространство. Замки взять обратно не успели, дело это совсем не такое быстрое. Сожженные ворота и выбитые решетки восстановить завоеватели не успели, поэтому просто построили стены на их месте. Но и проблем от захваченных замков ожидалось немного. Казалось, что гарнизоны там оставлены по самому минимуму, только немного лучников и видели на стенах. Освобождать их решили после победы, в которой никто уже не сомневался.
– Огромная конная масса все накапливалась перед сомкнутым строем армии Магов, и вот настал момент. Протрубили рога, когда огромные кони с закованными в броню всадниками начали брать разбег. Воины Магов стояли на возвышенности – вершине длинного холма, они наглядно почувствовали, как земля затряслась под ударами тысяч копыт боевых коней, и не выдержали этого зрелища. Сначала пятились, потом побежали.
– Разгоряченные всадники уже не могли думать ни о чем, видя спины убегающего врага. Пришло время Людей Чести. Пришло время безродным червям вернуть все по полному списку. Всадники взлетели на холм и по всей передовой линии раздался победный вой. Внизу, на расстоянии в половину лиги, хоть и по-прежнему сомкнутым строем, стремительно убегали их смертельные враги. Немногочисленные на самом деле Северяне пытались остановить бегущих, но услышав, как завыли несущиеся вниз первые цепи конных, сами припустили назад, обгоняя остальных.
Здесь Корн сделал паузу, усиливая эффект своих слов. Я зачарованно жду продолжения, забыв про стопку в руке:
– Что было дальше? Не тяни!
– Дальше? Дальше было гигантское жертвоприношение, массовая гекатомба, иначе это не назовешь. Земля холма под копытами коней провалилась и первые всадники, вместе с отставшими воинами армии Магов, полетели в развернувшуюся бездну. Маги не зря потратили два месяца времени и множество собранной в камнях магии, подготовили пятьдесят лиг обратного склона холма. Земля не провалилась на какие-то безумные лиги, всего-то на восьмую часть лиги ушла вниз. Испарилась, исчезла. Но этого хватило всем нахлестывающим коней рыцарям и их конникам. Влетавшие следом на холм не видели падение скакавших перед собой до тех пор, пока сами не улетали вниз. Люди и кони катились эту половину лиги и упирались в отвесную стену. Упавшие позже давили всех, кто оказался в низу. Маги так продуманно обрушили землю, что у всадников не вышло обнаружить западню. Вот так почти без потерь оказался уничтожен цвет дворянства и рыцарства со своими дружинами. Около восьми тысяч лучших воинов нашли себе могилу, задушенные и раздавленные своими боевыми конями. Остановиться получилось у немногих отставших всадников, самых трусливых и осторожных. Со стороны армии Магов погибло всего двести человек, затоптанных конями и поднятых на копья. И еще те, кто завлек в ловушку высокородных, но сам не успел выбежать из зоны обрушения.
Оставшиеся в тылу отряды пехоты, с обозами и прислугой, долго еще не знали, что сражение безнадежно проиграно. На подводах везли множество цепей для пленных, там же находились опытные палачи, ждавшие сегодня ночью много работы. Выжившие, самые осторожные немногочисленные дворяне, вместе со своими телохранителями как-то попытались организовать отступление, чтобы спасти остатки армии. Известие о потере почти всей дворянской конницы, самой боеспособной части войска, мгновенно понизило готовность оставшейся незнатной части умирать за проигранное дело. Вот так, одним ловким маневром, Маги почти полностью уничтожили всех боеспособных мужчин-дворян. Но это оказалась не последняя печальная новость для армии феодалов. Пройденные вчера замки, казавшиеся почти безлюдными, вдруг разломали свежепостроенные стены. И вторая часть армии во главе с Магами закрыла путь к отступлению. Наемники и кнехты бросили оружие, спасая свои шкуры. Тем более, им жизнь пообещали сохранить сразу. Того, кто выбрал смерть, поглощало синее магическое пламя и удары стихий. Маги берегли своих людей и зря на смерть не бросали.
Разгром оказался полный, отступить удалось не более десятой части огромной армии. Еще две части – наемники и пехота – перешли на сторону врага и качественно усилили армию Магов. Теперь во всем Черноземье не имелось силы, даже близко сравнимой с захватчиками. Конечно, была проведена полная мобилизация всех мужчин на землях, находившихся пока под старой властью. Все кузни ковали новое оружие. Во все замки и поместья полетели гонцы, требующие ради общего спасения полностью встать в строй – и старым, и малым.
Города обложили огромным налогом и, конечно, перестарались с этой мерой. Получившие огромный урон чести и достоинству, бывшие хозяева земель, на которых стояли города, не поняли, что все уже безвозвратно изменилось. Городским советам очень давно хотелось избавиться от вассальной зависимости. Они просто сняли знамена владельцев и закрыли ворота, собираясь пересидеть смутное время. Тем более, во все крупные поселения и города проникли представители Магов, они твердо подтвердили снижение налогов до одной восьмой от дохода. Еще снятие воинских поборов, очень сильно распространенных на дворянских землях. Управление городами оставалось за торговыми советами при соблюдении совсем необременительных обязанностей. Выбор горожан оказался понятен, и остатки армии дворян остались без промышленной базы, опытных наемников и денег.
Сил, чтобы штурмовать бунтовщиков, у прежних владетелей просто не нашлось, поставленные в строй крестьяне тоже не собирались умирать за своих господ. Одно только обещание – отдать в руки вечных батраков господскую землю, сходу завоевывало сердца, как только доходило до крестьян.
Дело благородных стало безнадежным. Они легко справлялись с крестьянскими бунтами, приводили к покорности города и давно не имели против себя настоящего противника. Действующего последовательно, имеющего, что предложить всем сословиям, кроме благородного. Тем – только изгнание или неизбежную смерть.
Рассказ Корна напомнил мне нашу историю с революцией и гражданской войной.
Там миллионные армии красных, имеющих почти всю промышленность под собой, пользующиеся относительной поддержкой крестьянства и абсолютной – рабочего класса, противостояли армиям белых. Не помню, сколько войск было у Колчака, но у Деникина – всего около ста тысяч на линии фронта. Поддержки народной у Доброармии не имелось почти никакой, их лозунги только отпугивали народ, так же получивший землю бесплатно.
Маги оказались мудрыми людьми с большим жизненным опытом. Сразу опережающими темпами начали агитацию за так всем понравившиеся идеи. Такие доходчивые слова, землю – крестьянам, города – торговой элите и никаких больше высокомерных грабителей никогда.
– Кто же откажется от такой жизни? Еще один повод задуматься, не с Земли ли такие умные захватчики прилетели?
Те из дворян, кто смог выжить или просто не оказался в армии с остатками своих дружин, объективно могли вести только партизанскую войну. Пользуясь знанием местности и обладая запасами продовольствия. Это – если объективно. Отсидеться в замках не нашлось никакой возможности. Маги, стоя за ростовыми щитами, одновременно били по воротам, мостам и решеткам. Обессилев, отходили к заряженным у магических источников камням, возвращали силы и снова били пламенем, воздухом и землей по замкам.
– А что с верой? В кого верили в Черноземье? – перебил я ровный рассказ старика.
– Как себя вела церковь в такое время? Поддерживала старую власть или самоустранилась?
Корн опять замолчал и показал на стопку, давно опустевшую. В бутыли осталось уже немного, поэтому я решил, что мне хватит. Главное, чтобы у рассказчика смазка для рассказа не заканчивалась.
– Вера и её адепты не особо помогли старым хозяевам. В Черноземье, как и в северных землях, было распространено многобожие. Живущие около гор поклонялись своим богам, крестьяне имели своих, речные или морские земли больше верили в водных богов.
– Значит, не было единобожия? – спросил я, недоверчиво смотря на Корна.
– Совсем не было. Из древних времен смутные воспоминания говорят нам, что именно люди уничтожили прежний мир, уничтожили даже безо всякого участия Богов.
У меня опять отпала челюсть. Даже так?
– Как давно это произошло, я тебе не скажу. Много поколений людей сменилось, посчитать невозможно, книг тоже не осталось.
Да, все страннее и страннее. Имелась достаточно высокоразвитая цивилизация, раз смогла сама себя погубить. И снова Маги, хотя это и не точно еще известно, умудрились устроить очередной Армагеддон.
Корн снова ласково погладил фолиант на столе перед собой:
– Зачитывать тебе сей источник нет смысла. И я сам читаю его едва-едва, сплошные восхваления мудрости Короля и его семьи. Дельной информации совсем мало. Так же едва по описанию можно догадаться, что происходит в стране. Маги захватывают северное королевство в горах, потом – Гардию и подступают в столице Муклена. По описанию – завтра решающая битва. Итог мы знаем.
– Да, не будем тревожить такую древность, – согласился я.
– Не такая уже и древность, всего-то один век прошел, – возразил мне учитель.
Всего один, но зато какой! В местном месяце тридцать два дня, в году – шестнадцать месяцев, в местном веке – сто двадцать восемь лет. Наших земных выходит с тех пор почти сто восемьдесят пять лет, под два века. Интересная все же эта система местного счета, опирающаяся на цифру восемь.
Мы просидели уже три часа, на улице стемнело. Деду идти в соседний дом, мне прогуляться по двум улицам до своей комнаты.
Как там Грита? Сердечно сладко заныло, представив, что можно с девушкой заняться любовью прямо сегодня.
Я почти все узнал, что могу, о старой истории Черноземья. Теперь хочется так же широко приоткрыть глаза и про новейшую историю, историю правления Магов. Однако время уже позднее, Корн опустошил бутыль и собирался закрывать лавку. Времени осталось только на один вопрос, давно меня интересовавший:
– Не имелось ли признаков, что Маги как-то тормозят прогресс и развитие своих земель?
Пьяненький дед просто рассмеялся на мой вопрос:
– Конечно, про это все шептались. Вслух-то опасно такое говорить. Как-то очень не одобрял Конклав Магов все технические подвижки. Сначала серьезные люди приезжали к мастерам и убеждали не развивать свои изобретения. Если изобретатель не понимал, то такой человек просто исчезал. Никто его и не искал потом. Все шептались между своими, что не надо дергать Корта за хвост. Народ много чего говорил, но трупов не появлялось. Никто не всплывал и не вешался – просто пропадал. Болтали, что таких мастеров увозили в Северные земли и там они проводили остаток жизни. Это суровая мера, но нечасто применяемая, предупреждения обычно хватало всем.
– Поэтому и арбалеты такие примитивные делают в Черноземье? – это мой последний вопрос на сегодня.
– Да, именно поэтому, – коротко ответил старик.
Он убрал древний фолиант в потайной ящик стола.
Вот здесь и мелькнула у меня неясная мысль именно про арбалеты. На их конвейерном производстве можно обогатиться. Ведь луки для них мастерят пока из древесины и рога, вымачивая и высушивая их годами. Дуга из закаленного железа немного уступает в эффективности. Но в производстве на порядок дешевле и в сто раз быстрее.
– Тем более если мастерить арбалеты конвейерным методом.
Да, здесь видна реальная помощь Гвардии Совета и, главное, ополчению Астора.
И – реальные деньги видны хорошо!
Есть, о чем как следует подумать моей головушке.
Глава 4
Выйдя из лавки, я подождал, пока Корн закроет дверь на пару навесных замков.
– Дорогое дело здесь, в Асторе, эти замки. Интересно, откуда они у старика? Хотя, он столько всего знает и помнит, наверно, его услуги власти тоже нужны, – вдруг почему-то подумал я. – И в лавке покупателей нет, да и товара в наличии тоже почти никакого не видно. А живет и той же выдержанной ресе радуется частенько, вообще по жизни не тужит. Выдержанная денег тоже хороших стоит, я себе пока позволить не могу. Здесь же к власти пришли люди, никогда народом не управлявшие и законов не знающие. Им его консультации наверняка очень нужны постоянно.
Проводил старика до дома, все же он порядочно набрался и может упасть на лестнице, поэтому помог подняться на второй этаж, оставив его перед дверью, которую сразу, не дожидаясь стука, открыла жена. Ждала своего мужа и услышала, как он медленно поднимается по лестнице. Дом из местного песчаника, перекрытия деревянные, скрипят и постанывают. Под незлое ворчание супруги мой учитель сильно нетвердой походкой прошел в коридор. Старушка сдержанно поблагодарила меня за помощь в доставке мужа домой и закрыла дверь. Стукнул засов, и я остался один на темной площадке.
– Хорошо, что не напился сильно, – подумал я, шагая по дороге между слабо освещенными домами. – С Корном лучше себя осторожно держать, наверняка он имеет выходы на начальство Ратуши. Дети погибли в Беду, кормить их с женой некому, а он вообще по жизни не бедствует.
Я и так не собираюсь ему ничего про свою прежнюю жизнь рассказывать, но он время от времени задает такие каверзные, наводящие вопросы. Как там народ на той стороне гор живет и все такое, приходится отговариваться полной потерей памяти. Но мои явные успехи в чтении и письме заставляют его скептически морщиться на мои отмазки.
Ну, про те земли я вообще ничего не знаю, только в курсе того, что перевалы трудно проходимы летом и совсем непроходимы зимой. Поэтому держу оборону в полном незнании, чтобы не оказаться глупо пойманным на словах.
– Вот учеба отлично идет, сам не знаю почему, способности к грамоте есть, а из прошлой жизни ничего не помню, – так и отпираюсь от знания своего прошлого.
Завтра выходной день, а я рассчитываю выспаться, как следует, чтобы дальше жить расслабленно.
Подойдя к своему дому, я уже начал распахивать створку калитки, как откуда-то почувствовал внимание, направленное именно на меня. Не подав вида, я прикрыл калитку за собой и отступил в сторону. Махнул паре знакомых соседей, сидящих за столом под деревом при свете масляной лампы, которые сегодня присматривают за порядком во дворе.
Грис, парень из комнаты подо мной, негромко спросил у меня:
– Ольг, посидишь с нами? Мы с Тротом сторожим дом.
– Сейчас, только схожу отлить.
Махнул им рукой, предлагая подождать немного, а сам приник обратно к решетке, осторожно выглядывая из-за нее. Внимание к моей персоне, хотя и не обязательно к моей, я почувствовал со стороны темной ниши, находящейся в стороне за моим двором. Она находится через неширокую улицу, метрах в двадцати от входа во двор. Улица освещена только тусклым светом окон, выходящих на нее, и около ниши совсем темновато, а в ней плещется сама непроглядная чернота.
Но я все же разглядел, как вскоре из ниши вышел невысокого роста человек, посмотрел по сторонам и быстро начал уходить в другую сторону от меня. Мелькнула мысль догнать его и разобраться, кого он тут поджидал, однако я, естественно, сразу же отогнал ее. Догонять на темных улицах неизвестно кого, соглядатая или, может быть, даже наемного убийцу – довольно сомнительное занятие для простого такого попаданца. Я все же не спец по ножевому бою в темноте. Да и предъявить мне нечего, мало ли, зашел человек просто отлить в подходящее для этого дела место и стоя у стенки проема смотрел в сторону двора, около которого появился я.
– И сказать нечего, и смотреться это будет глупо, а вот невидимый в темноте удар ножом можно вполне получить.
Смешно и печально будет, если заказанный прибежит к киллеру разбираться и только поможет тому выполнить заказ.
– Смешно – ему, а больно и печально – мне.
Не буду же я уверять, что точно почувствовал его внимание, это такое мое секретное, не совсем приветствуемое умение в городе. То есть совсем не приветствуемое и говорить о нем нельзя никому, особенно подозрительным шпионам.
Лучше не спугнуть следящего, а стать осторожнее и приготовиться к грядущим неприятностям. Так просто никто наемника следить не отправит, это явная подготовка к серьезным делам. И моим неизбежным проблемам.
Придется завязать с ночными прогулками в одиночестве – это первое дело. Самому мне, пожалуй, трудновато окажется разобраться с такой проблемой, зато я знаю, кому это вполне по силам.
Я вернулся к парням, потрепался о последних новостях. Грис похвалил начавшую распеваться Гриту за очень красивый голос. Это я и так знаю, что у нее божественный дар по жизни. Попрощался с дежурными, они закрыли калитку в воротах и тоже пошли по своим комнатам.
– Больше ждать некого, все пришли, ты последний, – бросил Грис.
Да, такой постоянный учет во дворе тоже ведется, все всех хорошо знают.
Ушел в комнату, сел за стол и призадумался. Мне нужен Крос или еще кто-то из Гильдии. Не знаю, кому и зачем потребовалось следить за мной или это обычный гоп-стоп. Такие вещи случаются теперь иногда в Асторе, по уверениям соседей, все началось в последний год, раньше про такое дело и не слышали.
Я перешел дорогу Редкену и молодому купцу, как его – Лассалю, но не до такой степени, чтобы тому пришлось нанимать настоящего убийцу. Потеря сотни данов на ставке на такое явно не тянет, а убийца попросит раз в десять больше.
Редкен денег не станет тратить, у него лишних и нет, наверно, если соберется, то сам попробует решить вопрос.
Но должен предполагать тогда, что моя смерть закроет ему возможность ходить с караванами, Гильдия быстро сделает свои выводы, даже если на месте преступления он не попадется с поличным.
Может сделать выводы на самом деле, не обязательно, но все же вполне способно начальство в лице Альса и Турина признать личным оскорблением организации смерть своего почетного отставника. И тогда прилетит чья-то неопознанная стрела из кустов, которая оборвет в мучениях жизненный путь, понятно, что конкретного подонка.
Грозная репутация Гильдии еще окрепнет, только мне уже будет все равно под этим голубым небом.
Тем более караван астрийских купцов ушел недавно, хотя тут тоже имеются варианты с отложенным заказом по сроку исполнения. Только это слишком сложное дело при местной организованной преступности, которая совсем еще не очень организованная. Тут заказ не оставишь, как коза ностре, неотвратимый и обязательный к исполнению.
Конкуренту в тележном бизнесе еще слишком рано начинать так нервничать, мы пока просто перехватили у него пару заказов.
Остается тот мордатый уголовник, которого я побил перед его дружками. Он может такое дело запустить, однозначно, подручные у него тоже есть. Вот денег, пожалуй, нет на наем серьезного профи.
Кого-нибудь из своих по дружбе уговорил? Или принудил? Так и дел-то пока на ломаный грош: просто постоять пару часов в темной нише, чтобы определить, когда я с работы возвращаюсь.
Можно, конечно, еще залезть в долги к Альсу. Попросить прикрыть меня, только от кого?
Не факт, что согласится, хотя я ему сильно нужен, как он сам недавно утверждал. Да и нет сейчас у него лишних людей прикрывать меня, чтобы им в городе неделю-две пропадать. Все в Сторожке пашут, не разгибаясь, и оторваться вообще от дела не могут.
Можно самому приплатить паре парней с Кросом во главе. Пойти в «Жаровню», например, погулять там дотемна и ждать нападения, спровоцировать его, так сказать. Но второй жизни у меня тоже нет, очень не хочется даже самую малость так серьезно рисковать здоровьем.
Да и денег лишних пока тоже нет.
Хотя, можно и со Стражей поговорить, со старшиной Броном тем же. Нанести первый удар самому, найти мордатого среди местного подполья и сдать его Страже. Хотя бы помочь найти. Очень нужен Крос и еще пара парней, с ними можно сурово поговорить с мордатым и его шайкой.
Времени на все это пока у меня не имелось, но вот теперь сразу же появилось, когда нормально так прижало. Я тихонько прошел по комнате, сполоснулся около умывальника и растянулся на матрасе.
Завтра в десять утра меня ждут в Ратуше, завтра я могу серьезно разбогатеть. Очень важный день для моих планов на будущее, с такой суммой в золоте я не буду зависеть от кого-то и исполню все свои задумки в мастерской.
Успел подумать, что уже пару дней не видел Гриту. Певица теперь гуляет по городу, синяки прошли. Она репетирует с новым аккомпаниатором, пожилым мужчиной с такими же длинными волосами, как и у погибшего Музыканта. Это главная отличительная черта местных работников богемы. Я встречал пару раз городских художников, таких же волосатых, и музыканты при трактирах этим отличаются от остальных кое-как стриженных мужиков.
Зовут его Скоп, он играет на нескольких инструментах, разговорчив, галантен и мне понравился. Сам он в полном восторге от голоса и манер Гриты, постоянно повторяет, что она – настоящий бриллиант.
Не ограненный еще, конечно. Это мое личное мнение.
Сквозь сон я услышал легкие шаги, успел проснуться до того, как скрипнула дверь. В проеме появилось белое пятно, я опустил руку к кинжалу, лежащему на полу. Но тревога оказалась ложной, белая сорочка наклонилась к матрасу, наступила на мою шлёпку, ругнулась знакомым голосом и нырнула ко мне под простыню. Горячая рука Гриты обхватила меня за плечо. Она сразу прижалась всем телом, потом отстранилась и сняла ночную рубашку.
– Ты давно не заходил ко мне, – певица сразу нашла мой член и крепко охватила его пальцами, потом перебрала ими пониже.
И я охнул, мои яйца оказались в ее руке, и давление заметно нарастает. Потом меня отпустили, а набухший орган тут же быстро вырос. Такая очень быстрая прелюдия на самом деле.
– Что можешь сказать в свое оправдание? – продолжает допрос красотка. – Забыл уже про меня?
Моя рука добралась до ее груди, вторая охватила девушку за бедро и накинула ее ногу на меня.
– Очень много работал. Рад, что ты выздоровела и сделала правильный выбор, милая. Ты молодец!
Певица зашипела и пыталась отстраниться, но я крепко держу ее за задницу, не давая соскочить с меня. Перевернул девушку вниз и сразу вошел в нее. Грита пару раз толкнула меня в грудь крепкими кулачками и быстро угомонилась. Потом закрыла глаза и отдалась ритму моих приливов и отливов, постанывая и прижимаясь всем телом. Электричка пролетела за пару минут до последней станции, притормозила и мощно разрядилась. Едва заставил себя выдернуть свой агрегат, чтобы мощно залить простыню. Уж так не хотелось прерываться, но так сразу заводить детей здесь я еще не созрел.
Морально не созрел, не зная, что меня ждет впереди. Но сейчас просто повел себя, как в старой жизни, не успев ничего даже подумать про предохранение.
Певица тоже выгнулась дугой, постанывая от оргазма. Но, отдышавшись, прошипела мне на ухо:
– Ты совсем? Я же сказала, в меня – можно. Тебе это сколько раз повторить?
Я тоже отдышался:
– Это когда было, милая? Тогда было можно, а сейчас, может, уже и нельзя. Ты мне очень нравишься, и я совсем не хочу сделать то, что тебе не нужно. Я – надежный партнер по постельным делам для самой красивой девушки, – немного рекламы, как ответственного человека, тоже не помешает.
Я приподнялся на локте и погладил животик девушки, он такой мягкий и нежный, не хочется отнимать ладонь.
– Почему ты не хочешь, чтобы он оставался таким же красивым? Ты хочешь стать матерью?
Грита сразу напряглась, это я почувствовал даже в полной темноте:
– Про детей не переживай, у меня их не будет, – голос ее звучит очень сухо.
– Ты точно уверена?
– Да, уверена и больше не хочу говорить про это, – она едва сдерживается, похоже, очень болезненная тема для нее.
– Договорились, – кивнул я в темноте и сразу пошел на второй приступ, хватит с меня уже лишних разговоров.
Начал с легких поглаживаний, потом добрался до проникновения внутрь. Она осталась очень мокрая, и я недолго тянул, Грита меня реально заводит. Теперь танцы заняли немалый промежуток времени и девушка, вроде, успела кончить пару раз, если я что-то правильно понимаю в таких делах.
Потом мы притомились и уснули. Последней мыслью оказалось:
– Хорошо, что прикупил такой широченный матрас. Так жить и встречаться можно.
На обычной узкой средневековой кровати, которые стоят в наших комнатах, невозможно проскакать столько миль до канадской границы с таким чувственным наслаждением. Это просто нездоровое какое-то извращение получится на таком узком коротыше.
Под утро я снова проснулся, почувствовав рядом сексуальное женское тело, мерно посапывающее и пытающееся столкнуть меня на пол. Я нащупал в полной темноте упругое бедро, подтянул к себе и не спрашивая разрешения, снова вошел в девушку. Теперь я двигаюсь легко, без глубокого проникновения. Грита вскоре снова задышала, потом стала постанывать и долго не кончала. Когда судорога оргазма пробежала по ее телу, я тоже кончил и снова уснул.
Утром девушка сама бесшумно поднялась и, шлепая по полу босыми ногами, перебежала в свою комнату. Это я почувствовал во сне, но первые, самые ранние лучи Ариала, еще освещают только потолок моей комнаты. Когда они коснутся стены, то мне пора вставать, чтобы быстро проглотить завтрак от своей хозяйки и бежать в мастерскую. По-местному будет около половины шестого, полчаса мне обычно хватает на утренние процедуры и завтрак. После этого за пятнадцать минут я дохожу неспешным шагом до мастерской Крипа и принимаюсь за работу.
Просыпаться еще рано, сегодня все же осьмица – местный законный выходной.
Я могу поваляться еще пару часов на своем матрасе. Лежать и улыбаться, вспоминая, как хорошо мне гулялось ночью, Грита заводит меня по-настоящему. Я прямо во времена юности вернулся после солидной размеренной одноразовой семейной жизни.
– Да, тогда уже все шло совсем не так, как в первые пару лет, – вспоминаю я с печальным вздохом.
Идти до Ратуши пять минут, придется появиться немного раньше, чтобы не пропустить Альса, ведь именно его мне придется держаться. И пустить на аукцион меня могут только с ним, один глава Гильдии знает, кто что добыл и кому какие деньги причитаются за редкую добычу. Без него мне там нечего ловить однозначно.
Прошло уже пару осьмиц, как мои отношения с Гильдией резко оборвались. Никого не видел, только работа – дом, так сильно я увлекся мастерской Крипа. По трактирам пока не хожу, не до этого, да и компании подходящей нет.
Правда, видел неразговорчивого Понса вчера первый раз и Ятоша, зато того каждый день встречаю на работе.
Честно говоря, старый Охотник там не совсем к месту, как работник. Работать, как все мы, он не может из-за увечья, хотя очень старается. Он Охотник до самого мозга и полюбить работу с деревом и металлом… Короче, у него это дело заметно плохо получается. Увечье тоже заметно сказывается, от повышенных нагрузок нога болит всерьез. Сначала Ятош не показывает нам своей проблемы. Начинает, сжав зубы, бегать еще быстрее, суетиться и этим только мешать еще больше. Сердился обычно на ровном месте, на все и всех, но постоянно сбивает ритм всего рабочего процесса.
Крип с братьями тоже понимают, что старый Охотник несильно помогает строить подводы. Вчера я с ним поговорил наедине, после того, как мы закончили работу, а Ятош уже ушел, сильно прихрамывая.
Крип смог понять суть предложенных мной нововведений, долго сам изучал и присматривался к ведению дел по-другому. Не знаю, насколько он понял всю логику и логистику изменений, но он не может не заметить, как быстро пошли в гору наши дела. Готовые запчасти и детали, лежащие в углу сарая, основа для постройки еще пары подвод и деньги, впервые, пусть и не слишком обильно, но достаточно уверенно появившиеся в его кошеле – все это следствие ведения дела по-моему.
Это он понимает. Хорошо понимает и то, что это только первые шаги, чтобы догнать нашего более успешного конкурента. Итогом вечернего разговора явилось наше обоюдное согласие продолжить взаимовыгодное партнерство с использованием моих идей и денег, и его мастерской с оборудованием. С определением доли каждого из нас и подтверждением этого впоследствии в Ратуше.
Это первое.
Второе – лучше Ятоша перевести с дневной работы на должность сторожа, вечернего-ночного.
Сама мастерская закрывается на примитивный навесной замок, который я смог открыть парой движений упругой проволочкой внутри замочной скважины. В сарае накапливается материал и новые инструменты, куча высушенной древесины разложена по углам. Окна закрываются на грубые ставни со множеством щелей. В общем, все намекает на возможность серьезной диверсии или банального грабежа. Поэтому пришло время начать всерьез беспокоиться о плодах своих трудов, а лучшим решением окажется конечно то, что самый настоящий Охотник в отставке сможет присмотреть за товаром и мастерской в темное время. Крип тоже понимает, что Ятош работает с большим трудом, слишком напрягая больную ногу. Будет лучше вместо него нанять пару молодых парней в ученики, но выставлять Охотника на улицу не хочет.
– Он мне, как отец, я должен дать Ятошу работу и смысл жизни.
Крип хороший человек.
А так мы убиваем двух зайцев сразу – увеличиваем количество работающих и обеспечиваем безопасность мастерской. Если заинтересованные люди прознают, что в ней ночует настоящий Охотник, желания шалить у них сразу поубавится.
То есть, они окажутся готовы к быстрой и совсем внезапной смерти при первой попытке навредить нашему бизнесу. Вряд ли найдется кто-то настолько смелый среди городского дна, чтобы играть с настоящим гильдейцем в ночной темноте в смертельные догоняшки с острыми ножами и прочими убийственными предметами. Таких дураков в городе просто нет, все давно уже вымерли.
Соседи нашего конкурента с удовольствием рассказали Крипу, как тот разорялся перед своими работниками после того, как мы перехватили у него клиента, которому оказалась важна скорость выдачи подводы. Никто не любит таких высокомерных соседей, смотрящих на всех сверху и разговаривающих всегда снисходительным, поучающим тоном.
Пара угроз в нашу сторону, пусть и не явно обозначенных, прозвучали тоже.
Так что следить за мной мог кто-то по заказу того же Ольса. Вполне возможный вариант, ведь терять клиентов он начал после моего появления в мастерской Крипа.
Но, все же очень сомневаюсь, чтобы он уже дошел до устранения конкурента радикально. Да и я сейчас – точно не хозяин мастерской, с меня взятки гладки, просто еще один работник.
Вот лучи светила поползли по стене комнаты, когда опустятся до середины, это будет соответствовать примерно восьми утра. Часы купить я себе пока не могу позволить, да и в съемное жилье покупать вещь за тридцать золотых – достаточно странно. Проще в Ратуше получить разрешение занять пустующий дом и отремонтировать его за половину этой суммы, да еще обставить мебелью за вторую половину.
Но так вживаться в средневековый мир Астора я точно не собираюсь, хватит мне пока моей комнаты для жизни. Что-то подсказывает мне, что лучше не обременяться лишним и тяжелым барахлом, всякой недвижимостью, которую однозначно придется оставить. Чтобы быстро собраться и, не теряя времени и денег, исчезнуть из города, если придет нужда.
Когда придет нужда, если это случится, конечно, когда-то.
Вложения в мастерскую – все же совсем другое дело, заниматься все равно чем-то необходимо. А мои знания – явное конкурентное преимущество в этом мире. В мире теперь пропавшей магии и замедленного технического развития. Тем более вложенное золото быстро оборачивается в местных условиях. Полгода или год и вложенные деньги вернутся с хорошей прибылью, дадут мне весомое повышение репутации в Асторе.
Астор – торговый город и главное в нем, умеешь ли ты зарабатывать деньги, нанимать рабочих и платить налоги.
Еще лучше – создавать новую конкурентную продукцию.
Как раз сегодня хочу поговорить с Альсом по этому поводу.
Глава 5
Утром я надел одежду, оставшуюся мне в наследство от Гильдии. Она хоть и потрепанная, но чистая и зашитая, об этом я позаботился заранее, зная о вероятном посещении Ратуши именно в качестве гильдейца-героя, добытчика шкур невероятных Кортов.
Отдал одной из соседок, которая подрабатывает починкой одежды, она за одну серебрушку все привела в порядок.
Проглотил легкий завтрак от Клои. Сил ночью потратил порядочно, поэтому попросил добавки. Грита на завтраке не появилась, мы с ней вообще редко встречаемся на кухне, она в такое время сладко спит еще обычно. Мне показалось, что Клоя немного по-другому разговаривает со мной. Наверно, услышала наше дружное сопение и неприлично громкие стоны Гриты в полной тишине дома. Она, похоже, очень привязалась к девушке, пока лечила и ухаживала за ней, прямо, как к своей дочери. Дочка тоже приходит сюда, смотрит на певицу с немым восторгом и вот-вот попросит дать ей автограф на восковой дощечке.
Кстати, еще в самом начале проживания я спросил, сколько потребуется доплатить за еще одну комнату и завтрак. Мне ответили, что скажут позже и пока сумму не назвали. Из этого я сделал вывод, что Грита еще не знает, будет она оставаться со мной или переедет все же от Клои.
Хотя, теперь она очень сдружилась и с хозяйкой, и с Орнией, своей ровесницей, и с остальными дамами со двора, так что вряд ли переезд теперь случится. Грита нашла себе уютное место для жизни благодарю мне, гораздо более удобное, чем постоянно проживать в трактирах.
После жаркой ночи мне очень не хочется расставаться с девушкой. За две недели, хоть и полностью заполненных работой, я неплохо осмотрелся вокруг и быстро понял – Грита по-настоящему редкий и эксклюзивный для меня вариант.
– Настоящая находка, честно говоря. Жены приятелей и парней с работы меня не заинтересовали совсем. Вообще никак не приглянулись, – приходится себе признать.
Они обычные средневековые женщины безо всякой изюминки. Настоящие мещанки-горожанки, нормальные женщины для своего времени.
У того же Крипа жена оказалась вполне миловидной, только поговорить с ней мне не удалось. Я хотел составить впечатление, к чему мне готовиться, если с Гритой не срастется. Если она опять попытается использовать меня, придется ее послать подальше. Старался общаться со всеми, но быстро понял, что здесь не принято замужней женщине общаться без разрешения мужа с другим мужчиной. Вообще сурово такое дело не принято среди простого народа.
Поболтать можно с подавальщицей в трактире или в корчме, с продавщицей в лавке, если отсутствует хозяин. С Клоей и ее подругами тоже удается переброситься словцом. Две из них пока свободны, они могут спокойно поговорить с постояльцем своей подруги. Но замужние женщины, та же жена Понса, только здороваются при встрече и больше ничего, никаких лишних разговоров. Прямо, как мусульманки у нас, опускают глаза и мимо молча пробегают.
В общем среди простого народа это здесь не принято. Никаких законов или уложений против общения между мужчиной и женщиной не существует. Однако не принято и все, хоть ты расшибись в лепешку!
Такие вот понятия средневековой жизни, и никуда от них не деться.
С другой стороны, Клоя и ее подруги, хоть и оказались фактически моими ровесницами, совсем не радуют мой взыскательный мужской взгляд. Они кажутся для меня уже совсем пожилыми женщинами. Здесь рожают в шестнадцать-семнадцать лет и внуков ждут в тридцать три–тридцать четыре года, такие тут средневековые реалии.
Женщин вообще выжило гораздо меньше во время Беды, чем мужчин, и это сильно сказывается на личной жизни холостяков. Предложение на рынке очень скромное. Одно радует, с рождаемостью в Черноземье все очень хорошо. И через лет восемь-десять ситуация с неравным соотношением мужского и женского поменяется.
Но мне сейчас тридцать восемь лет, хотя сам я назвал свой возраст, скинув целую десятку лет. И ждать столько времени мне вообще смысла нет, вопрос требуется решать в самом недалеком времени. Ходить по борделям я не собираюсь, хотя общественное мнение снисходительно относится к холостым парням, посещающим данные заведения.
Но мне как-то не улыбается таким образом решать свои проблемы. И из-за брезгливости, и из-за понятной осторожности.
Как современный человек, я много знаю о не видимых глазу бактериях и вирусах, передающихся половым путем.
То, о чем совсем не догадываются мои приятели, такие, как Крос. За все удовольствия придется заплатить или немного погодя, или в конце жизненного пути. Это, конечно, не считая платы за посещение девок.
– Презервативы появятся не скоро, эффективной защиты от инфекций нет. Оставшиеся семнадцать таблеток антибиотика, конечно, однозначно помочь не смогут в таком случае, – поэтому рисковать здоровьем мне не хочется от слова «совсем».
– А вот чего очень хочется, это все же проникнуть в тайны путешествий между мирами, чтобы вернуться в свой мир или хотя бы более развитый, чем тот, в который попал я, – говорю я сам себе.
Естественно, я осознаю, что мой социальный статус пока совсем невысок в городе.
Я самый простой работяга в мастерской, еще даже не компаньон в бизнесе. Я понимаю, что пока мой уровень – это и есть те люди, с которыми я сейчас общаюсь. И я не собираюсь оставаться в этом статусе. Я твердо уверен, что смогу хорошо зарабатывать в новом мире и высоко подняться по социальной лестнице.
Отсутствие всех сословных условностей этому продвижению способствует вполне. Пожалуй, не существует никаких ограничений в твоей карьере на нижних уровнях. Не существует требований к происхождению или особой грамотности, деловым качествам. Конечно, попасть в число Совета Капитанов мне в ближайшее время никак не светит. Но, разбогатев и пользуясь имеющимися у меня подсказками, как человек гораздо более развитого общества, я могу сделать любую карьеру в средневековом, достаточно свободном торговом городе. Еще немного, месяц-два занятий с Корном, и я смогу работать тем же секретарем при Ратуше. Умение умножать, делить и работать с дробями может помочь мне сделать любую карьеру там, где требуются грамотные люди.
Тем более, я сейчас – Почетный Охотник в отставке влиятельной Гильдии, такой человек Альсу тоже нужен. Свой человек в Совете. Знать о настроениях и словах, произносимых не для всех – это серьезное преимущество, о всех тайных течениях и решениях людей при власти.
– Об этом варианте я, кстати, и не думал раньше. Обучение, получаемое в Гильдии, и долгий срок службы там же не дают возможности сделать такую карьеру никому из Охотников. А я это могу, ибо теперь очень свободен и чертовски грамотен, – понимаю я.
Альсу с Турином приходится бороться за влияние Гильдии и, так сказать, за бюджетные средства буквально наугад. Сейчас верхушка Гильдии оказалась на коне, после захвата такого количества скошей. Но и потери велики, если не упрочить свое положение при Ратуше, не иметь своих людей при власти, то завоеванные великой победой позиции можно быстро потерять.
В Гильдии всего числилось около пятидесяти членов, десяток обслуги в Сторожке, пятеро на складе в Порту. Почти седьмая часть Охотников ушла в потери всего за пару недель. Пока подрастет новая смена – ведь обучение хотя бы до уровня Ученика занимает около четырех лет, а новые потери в живой силе у Гильдии, наверняка, не за дальними горами.
В той же городской Страже около четырехсот человек служат, двести охраняют Астор и каменоломни на берегу. Там работают заключенные, получившие срок за небольшие преступления. Еще двести охраняют железные и медные рудники в Скальных нагорьях. Они сторожат каторжан с большими сроками, охраняют обозы, идущие в город с грузами для мастерских. Служба считается трудной, приходится и в самом городе, и на окраинах держать по три смены, чтобы служивые могли отдохнуть и побыть дома, ведь только дорога к месту службы и обратно занимает по восемь-десять дней. Еще в порту прохлаждается небольшое количество мытарей, как и при самом Совете тоже, для сбора пошлин торговых и прочих налогов.
В Гвардии Совета, основном военном подразделении в мирное время, числится под шестьсот настоящих профессиональных военных. На них лежит защита территории Черноземья, еще постоянное дежурство в крепости на границе с Астрией.
В общей численности, сейчас около тысячи ста человек охраняют город и его владения, поддерживают закон, собирают налоги и портовые сборы на всей огромной территории, занимающей около шестисот километров пути вдоль моря и около ста-ста пятидесяти километров от берега моря до начала Норнийских нагорий.
Спаслось на юге примерно семьдесят пять тысяч народа, погибло и умерло за три самых трудных года около пяти тысяч, родилось только две тысячи. Но после возвращения все изменилось. Земли и жилья осталось свободного так много, что народ активно плодится и размножается прямо наперегонки. Умерло за восемь лет около десяти тысяч, а родилось больше тридцати. Еще эмигрировало или убежало из Бейств, Астрии и северных городов в Черноземье примерно восемь тысяч человек.
К более легкой, сытой и гораздо более справедливой жизни.
Все эти цифры мне продекламировал мой учитель Корн. Откуда у него взялась такая интересная и подробная информация, я могу только догадываться, явно тесные связи в Ратуше у старика еще остались.
И его знания тоже требуются время от времени самой Ратуше.
– Откуда такие цифры у вас имеются? – спрашиваю его я.
Но Корн только хитро улыбается, а своих источников не выдает.
Ну, не все убежали, многие северяне просто остались здесь жить. И их можно понять, родные земли кишат Крысами-людоедами. Желающих освободить их набралось не очень много. К столицам бывших королевств уплыли примерно по две тысячи человек, желающие с серьезным риском для жизни вернуть людям города и окрестные земли под свое управление. Основать новые династии и управлять своими городами, оказаться совсем независимыми, раз в Асторе все теплые места разобраны давно.
В Асторе принимают всех, люди нужны позарез. Большие надежды имеются на то, что Северяне не удержатся среди враждебного окружения и вернутся в Черноземье.
Но, чего тогда ждать, когда падут освобожденные города?
То есть, пока из ста тысяч имеющегося населения, примерно около тридцать тысяч сейчас являются детьми до восьми лет и моложе. Еще десяток лет и Черноземье начнет выходить из демографического кризиса, однако сейчас с народом все печально в народном государстве.
А с грамотным – совсем печально, таких знающих, как я, реально единицы остались.
С такими мыслями я дошел до Ратуши и остался скромно ждать свое бывшее начальство недалеко от парадного входа. Приличную публику уже запускают в здание. Для сортировки гостей пара секретарей стоит перед гвардейцами, просто по памяти встречая приглашенных, приветствуют и направляют в зал, где проводится аукцион. Гвардейцы до меня не докапываются, понимают, что не просто так здесь жду в гильдейской одежде, а по служебной необходимости.
Так-то пару просто зевак сурово отправили подальше, нечего тут с суконным рылом, типа, в калашный ряд лезть.
Демократия в действии, однако.
Со спины раздалось:
– Ученик, внимание!
Начальство шутить изволит, какая неожиданность. Я прямо польщен, снова незаслуженно высоким званием меня назвали командиры.
Сзади обнаружились Альс и Турин, оба в парадной одежде Гильдии.
Ну как – парадной? Просто новая и цвета более яркие, не заносили еще. Больше с начальством никого не видно, даже верного Кронка. Да, начальство прощупывать не стоит, больше никого не взяли с собой, словно мысли мои услышали.
Старшие находятся в прекрасном настроении, Турин отошел к знакомому, Альс остался со мной и кратко меня проинструктировал, как вести себя на аукционе.
Кратко, это примерно звучало так – помалкивать и с восторгом смотреть на умное начальство. После окончания аукциона поблагодарить Совет и пообещать совершить новые подвиги во славу Астора и всего Черноземья.
– Так я уже не в Гильдии? – удивился я.
– Сегодня – нет, а завтра – уже да, – очень сомнительно порадовал меня Старший.
– Хотим тебя при Ратуше пристроить, – продолжил Альс и, посмотрев на мое озадаченное лицо, добавил:
– Все меняется, особенно в Гильдии. Всем нам придется учить новичков днем и ночью. Совет, наконец, понял, что только мы ведем разведку в Черноземье по-настоящему. На такой огромной территории наши пятьдесят Охотников – это всегда казалось слишком мало. Поэтому теперь Гильдия набирает, – тут Альс посмотрел мне в глаза, – набирает полторы сотни новых Носильщиков!
Сказать, что я не ошарашен таким большим числом новичков, значит, соврать самому себе.
Я просто поражен, как меняется мир вокруг меня – получается, меняется именно вместе со мной.
Только я попал в этот мир, как закрутились события, Корт напал на стоянку, Гильдия понесла первые потери и дальше все больше и больше.
Теперь я начинаю понимать, что моя недолгая и спокойная жизнь тоже однозначно поменяется.
Старшие Гильдии получают серьезные рычаги в Совете и Ратуше, все Носильщики станут Учениками и будут круглосуточно гонять молодых. Своих людей у Гильдии немного, все заняты и сейчас, но будут еще больше впахивать дальше. Поэтому Старшие решили меня при Ратуше прописать, как своего гильдейского и грамотного человека, чтобы пользу приносил, снял часть хлопот и проблем со снабжением с плеч начальства.
– А хлопот окажется очень много, – в этом я уверен.
Мне же именно про такой вариант еще в Сторожке Альс намекал.
Пока я ошарашенно стою, не понимая, к лучшему или худшему меняется моя новая жизнь, Альс подтолкнул меня ко входу. Поприветствовал секретарей, обозначил меня, как участника аукциона, после чего мы вместе прошли в зал Ратуши на первом этаже.
Место проведения выбрано не зря, зал занимает не менее половины всего первого этажа немаленького здания. Небольшая трибуна для ведущего, перед ней пустое место с парой столов. Похоже, на них будут выставлять предметы аукциона для осмотра и ознакомления гостями и участниками. В середине зала сгруппированы стулья и кресла. По центру, для участников процесса – покупателей; по бокам, на расстоянии шага, еще стулья попроще – для сопровождающих торги владельцев выставленных товаров и диковин. Старшим оставили места впереди, меня посадили рядом на приставном стульчике. Так, чтобы мой высокий рост компенсировался низким стулом.
Зал понемногу заполняется, гул голосов звучно отдается в ушах. Место явно построено под музыкальное сопровождение, еще меня удивило отсутствие фуршета, стола с напитками и закусками. Неправильный подход к мероприятию, сначала требуется часок дать народу пообщаться перед торгами. Чтобы посплетничали, выпили, прониклись духом – так сказать, почувствовали себя еще более значимыми людьми. Да и после аукциона необходимо продолжить общение, похвастать покупками, обсудить, как все прошло, и кто на что раскошелился в итоге.
Это точно необходимо, продажи вырастут, купцы с юга станут торговаться азартнее и веселее. Они и так разодеты без меры, золото и серебро с украшениями из камней настойчиво кричат всем и каждому о статусе и серьезности хозяев. Нужно обязательно дать им возможность распушить перья, почувствовать еще более себя солидными людьми.
Чувствую, придется мне расти до уровня советника в Ратуше. Многое поменять здесь необходимо под моим пристальным взглядом, чтобы работало на все сто процентов.
Пока народ рассаживается без спешки, вступая в разговоры, я успел призадуматься. Предложенное Альсом поручение однозначно из таких, от которых лучше не отказываться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/innokentiy-belov-32763394/slesar-2-70501789/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Иннокентий Белов
Слесарь #2
Герой, которого теперь зовут – Ольг, смог сделать свои первые шаги в новом мире. Он нашел людей, выучил язык, приобрел репутацию счастливчика в Гильдии Охотников.
Пережил первый бой, убил первых врагов, заработал первые деньги, вышел в отставку.
Снял жилье, нашел работу и с личным что-то наклевывается.
Живи и радуйся!
Он и радуется, но, внезапно, мирная жизнь кончается…
Герой все еще не Нагибатор…
Иннокентий Белов
Слесарь 2
Название: Слесарь 2
Автор(-ы): Иннокентий Белов
Ссылка: https://author.today/work/338899
Глава 1
Местная привычка постоянно просыпаться очень рано, вместе с остальным рабочим людом, появилась и закрепилась у меня уже в городе Асторе, центре всего Черноземья и обжитых земель.
Уклад местной жизни и соответствующей ей работы в наем признает только такой распорядок – просыпаешься в пять часов утра, сначала легкий перекус, работа начинается в шесть, второй завтрак в девять, обед в два часа, работаем до пяти вечера, потом – основное приятное событие дня, обильный и длительный ужин.
У кого он есть, конечно, этот самый обильный ужин. Но, уж на миску жареной мелкой рыбы в городе все зарабатывают, самое дешевое блюдо в едальнях, да и в небогатых семьях тоже самое распространенное.
Крупную рыбу продают тоже недорого, но мелкую раздаю почти даром, именно на ней и выживают многодетные семьи.
Ужин и остальное свободное время до сна – вот для чего жители города напряженно трудятся семь дней в осьмицу, местную неделю, имея на отдых один день.
Осьмиц в месяце четыре, дней, соответственно, целых тридцать два.
После ужина особо долго не посидишь без света, поэтому народ выходит подышать свежим воздухом на общий двор, где жгут по очереди чью-то масляную лампу. Восковые свечи еще довольно дороги для основной массы населения Астора.
Профсоюзов здесь еще нет, права трудящихся защищают сами трудящиеся, голосуя ногами от плохих хозяев к более хорошим, от низкой платы за свой труд к более высокой. Мастеров и просто рабочего класса в городе критически не хватает, процент выживших среди них в Зиму – очень невелик. На корабли попали только самые известные мастера, остальные спасались в мороз и снегопад своими ногами, и только немногие дошли до Бейств, сохранив себе и своим семьям жизнь.
Получилось здесь в итоге довольно странное общество – средневековая, торгово-буржуазная республика совсем без аристократической, тормозящей промышленное и общественное развитие, надстройки.
Ну, то есть никто у тебя результаты твоего труда не отбирает, ни половину, ни три четверти или две третьих, платишь одну восьмую от дохода и живи на все остальные деньги.
Так что все равны, но некоторые – немного равнее. Как и везде, впрочем, до коммунизма человечество так и не добралось, проверить не получилось еще ни у кого эту интересную в теории идею.
Здесь такими идеями вообще и не пахнет, впереди еще лет триста или четыреста эксплуатации человека человеком, как минимум.
Теперь и я – Ольг Прот, в прошлом – Олег Протасов, также рано утром хожу на работу, пытаясь не так сильно отличаться от местных. Отличаться по своим словам и поступкам.
Это мне дается не совсем просто, как хотелось бы, но я очень стараюсь.
Отличия, на самом деле, так и прут из меня. Приходится молчать, прикидывать постоянно, как выглядят земные слова и поступки человека достаточно развитого общества, чтобы не поступать так же. Наше земное общество, может, и не совсем такое уж и развитое, только это смотря с чем сравнивать.
Мне посчастливилось попасть в один из самых возможно хороших вариантов для попаданца из другого мира.
Мир Черноземья не знает рабства, всяких заносчивых высокородных, ну, почти не знает, и большинства прочих проблем средневекового мира. Дворяне здесь есть, даже не так уж и далеко от Астора находятся, однако неприступная крепость преграждает им путь сюда уже много лет.
Чтобы сразу много не приезжали и, главное, не задерживались здесь надолго.
Про орков, эльфов и гномов я ничего не слышал, но какая-то магия определенно в этом мире присутствует. Я сам приобрел способности, вернее, только одну из них – хорошо различать и чувствовать эмоции других людей и существ, относящиеся именно ко мне. В прежней жизни у меня точно такой способности не наблюдалось.
Я не единственный такой, есть и другие, можно сказать, Одаренные разными умениями. Тот же мой теперь сосед по дому Понс умеет определять с высоким уровнем правдоподобности – правду или ложь говорит спрашиваемый.
Только про такое умение положено сурово помалкивать, подобная одаренность очень негативно воспринимается рядовым населением.
Еще, если по мелочи, я стал гораздо сильнее и выносливее, чем прежде. Хотя это совсем не мелочь, новая сила и кое-какие умения от прежней жизни очень помогают мне нести хорошее добро и больно наказывать плохое зло.
Такое добро с кулаками. Для своих только. Без излишнего фанатизма, ибо всех плохишей не перебьешь.
В принципе, к оркам можно отнести людей, подвергшихся сильному, одновременному воздействию магии и холода. Они превратились в очень несимпатичных существ – Крыс, так их называют жители Черноземья. Вот они способны с аппетитом перекусить одиноким невезучим путником или ребенком.
Хотя, к оркам их, пожалуй, все же неправильно будет отнести, они скорее напоминают гоблинов по повадкам.
Орки поздоровее и круче будут или должны быть, если судить по правдоподобным описаниям очевидцев из романов фэнтези, с которыми я лично, правда, не знаком.
Поэтому просто верю им на печатное или даже электронное слово.
И еще они должны быть цветом позеленее, клыки иметь сильно выдающиеся – всего этого у Крыс не наблюдается ни в коей степени.
Просто бывшие люди, внешне опустившиеся до уровня бомжей, но довольно злобные и сплоченные в момент опасности.
В мире светила под названием Ариал случилась катастрофа местного или даже вселенского масштаба.
Пока никто не знает доподлинно, что именно произошло. Известно одно – небо внезапно стало черного цвета, лучи Ариала не пробивались через него около трех местных лет. Наступившие морозы погнали людей в Исход, спасаться на далекие, южные земли. Невиданные морозы вместе со снежными бурями оставили лежать под снегом почти восемьдесят процентов населения Черноземья.
Это событие названо всего одним словом – Беда.
Если бы все это произошло на Земле, я бы выделил три основные причины, из-за чего такое могло случиться.
Первое – извержение гигантского вулкана.
Может случиться и здесь, вполне объективная причина, у нас вроде тоже случалось когда-то давно и даже не раз.
Второе – ядерная война и, как следствие, ядерная зима.
Непохоже, чтобы кто-то мог расщепить атом на местном уровне развития науки и техники.
Но, тут есть одно большое но…
Землями Черноземья и Севера здесь много лет управлял Кворум Магов. По слухам – пришедших именно из другого мира. Теоретически они могли прийти с той же Земли, обладали такими технологиями и запустили процесс деления ядра.
Но, все же достаточно странно ждать ядерных технологий при местном уровне развития, не через Храм же они бомбу принесли.
Третья причина – падение астероида или большого метеорита где-то на Крайнем Севере. Тоже вполне возможный вариант.
Для мира Ариала нашлась и четвертая причина, невозможная для нашей Земли.
Война между Магами. Достаточно спорная версия, как мне кажется.
Что могло между ними такого произойти, чтобы в итоге получились последствия, как от извержения гигантского вулкана? Они вроде не из тех могучих колдунов были, которые горы рушат и реки прокладывают по новым руслам.
Совсем все попроще выглядит.
В пользу этой версии говорит магическое заражение, превращающее людей в Крыс. Среди тех, кто ушел и выжил – таких не оказалось. Среди мертвых, занесенных снегами – тоже. Покойники здесь не восставали из мертвых, кладбища не поднимались, мертвые не питались от живых.
Хозяева Астора, вся верхушка города, смогли выжить сами и сохранить свои семьи. Корабли, зерно, золото, Гвардия – все сохраненное осталось при них, пусть и на какое-то небольшое время. Гвардия, естественно, не вся по списку, только начальство и немного особо верных рядовых. Остальные военные испытали на себе все тяготы пути по пояс в снегу, как и их семьи.
Скольких похоронили, засыпали снегом, просто не смогли поднять замерзающих и обессилевших – точно никому не известно. Примерно до Беды на землях, подчиняющихся Астору, и в самом городе проживало около пятисот тысяч человек. Немного даже больше, на двадцать-тридцать тысяч примерно.
Девять тысяч приплыли на переполненных кораблях.
Еще шестьдесят шесть тысяч прошли горы и спустились с предгорий на земли Ханств. Они пришли двадцатью колоннами, сплоченные смертью своих родных, полные тяжелого гнева и ярости. Нетрудно догадаться, что элита, уже считающая реквизированные корабли и запасы зерна лично своими, оказалась снесена озверевшими от страданий и смертей людьми. Быстро назначенный Совет Капитанов, из возглавлявших эти колонны людей, первым же указом объявил, что все корабли, товар в трюмах и казна города поступают в распоряжение Совета. Для справедливого распределения между всеми спасшимися, как оно и получилось в итоге. Несогласных с таким решением новой власти отправили под охраной на работу в поля, пришлось лучшим людям города вместе с остальными почти вручную пахать новые земли, бывшую степь, чтобы засеять ее зерном.
Не все жители Черноземья и более далекого Севера отправились в длинный путь, испугавшись снега и холода. По рассказам выживших, за Скалистыми предгорьями температура опускалась до таких значений, что замерзала реса.
То есть явно свыше тридцати-сорока градусов по Цельсию, говоря земными понятиями.
На землях Астора такого страшного холода не случилось, слава богам. Но, привыкшим к комфортным двадцати-тридцати градусам тепла, жителям пришлось так же тяжело. Зимней одежды не нашлось ни у кого, обуви тем более. Заматывались в одеяла, все, что можно было, одевали на себя, только это плохо спасало от невиданного мороза и пронизывающего ветра. От Астора до Смертных гор, как их теперь называют, расстояние около двухсот пятидесяти километров или тысяча шестьсот лиг по-местному. Жители города и крестьяне, жившие рядом, имели какую-то надежду на спасение. Однако большинство крестьян и обитателей других городков, расположенных севернее Астора, шансов на спасение почти не имело.
Пару дней после начавшейся Беды еще оставались какие-то признаки того, что страной по-прежнему управляют Великие Маги. Первые сигналы о произошедшей катастрофе пришли по скошам, сдвинув первые массы беженцев в путь. Сообщения о черном небе и лютых морозах, усиливающихся каждый час, не давали возможности выбора и долгого размышления. Ведь с севера сообщали только о снижении температуры, постоянном и не прекращающемся снижении. Оставалось только спасаться бегством, так призывали оставшиеся у скошей доверенные люди Магов.
Но уже через пару дней они сами стали прятаться и убегать, ибо разгневанные люди стали уничтожать все, связанное с прежним правлением Магов.
Прежняя власть обрушилась у всех на глазах. И ничего от нее не осталось. Тогда все остающиеся еще в своих домах люди поняли – все очень плохо. Но насколько все плохо – стало понятно через неделю.
Все эти сведения я узнаю не из книг. Их еще не написали, пока людям вообще не до такого дела.
– Да и мало кто хочет вспоминать прошлое. Очень непопулярная тема в обществе, – как я успел заметить.
Не стоит ни у кого про Беду спрашивать, раны слишком глубоки до сих пор у всех выживших.
Еще не популярнее теперь – сами бывшие хозяева и управители земель, называемые уже не Великими, а Проклятыми Магами.
– Почему раньше их называли Великими? Они что, могли горы рушить и реки прокладывать?
– Ну ты и сказал, Ольг! Это шутка такая? Или ты еще плохо в местных словах разбираешься?
На мои вопросы дает ответы тот самый дед по имени Корн из книжной лавки, который взялся учить меня грамоте. Несмотря на почтенный возраст, он очень жизнерадостный человек, радуется каждому новому прожитому дню и любит выпить. Как он повторяет: каждой стопкой ресы он празднует свое спасение в Смертных горах. Свое и своей пожилой жены. Жена все прощает Корну по той же причине, хоть и ворчит каждый раз, открывая ему дверь после наших занятий.
– Сколько можно деньги пропивать? Правда, тратить нам теперь их не на кого, – сразу же пригорюнивается благообразная старушка, вспомнив, что детей и внуков у них больше нет.
Зато старик подмигивает мне и приглашает приходить завтра на урок.
Корн быстро достал где-то азбуку и принялся учить меня, не очень сильно спеша. Ведь за каждый урок я плачу ему по серебрушке и этим очень радую старика. Поговорить за стопкой он тоже любит, правда, от пива давно отказался в пользу крепкой ресы, которую смакует очень маленькими глотками.
Человек из всеобщего несчастья умудрился построить свое маленькое личное счастье. Отмечая новый день жизни с детским восторгом, Корн помнит каждый момент своего пути из города до Смертных гор. Они уже тогда с женой находились в почтенном возрасте по местным понятиям – обоим было под пятьдесят лет. Сыновья служили на севере Черноземья, там они и пропали без вести, поэтому рассчитывать старикам оказалось не на кого, только на самих себя и случайную удачу.
Они вышли с караваном из города одними из первых, взяв с собой немного вещей, теплую одежду и еду.
Это и спасло стариков в итоге.
– У нас вообще ничего не оказалось, кроме еды на пару дней, двух одеял, подстилки и одежды! Это нас и спасло!
Пока соседи выбивались из последних сил, таща с собой множество лишнего барахла, Корн с женой преодолевали лиги за лигами без сильной усталости. Когда пошел густой снег, они пристроились к отряду, хорошо торившему путь в снегу, и смогли выдержать три дня такой гонки. Днем они постепенно отставали, но каждый вечер догоняли оторвавшихся спутников и ночевали у разведенного костра. Получали горячую еду и укрытие от мороза. На четвертый день, уже готовых сдаться, лечь в снег и замерзнуть, их догнал другой караван. Начался сильнейший снегопад, старики смогли два дня отдохнуть, пока ждали его конца. Потом пришлось пробивать путь в снегу с человеческий рост, скорость движения упала до минимума, что здорово помогло выжить уже ослабевшим Корну с женой. Еще через три дня людская колонна с оставшимися редкими животными начала спускаться с горных вершин в южные долины, где сразу стало легче идти.
Так они оказались в Бействах, где Корн стал работать завхозом в большом перевалочном лагере, ибо грамотных людей в колоннах выжило немного, а считать оказалось много чего нужно.
Ровесников стариков почти не спаслось, мизерное количество оказалось привезено потом на свежеизготовленных санях.
Так они и стали легендой выживших.
Про это время Корн готов рассказывать постоянно. Приходится прилагать серьезные усилия, чтобы получать от него другую, более интересующую меня информацию.
Знает Корн про все, о чем я спрашиваю. Рассказывает очень подробно, с мелкими и мельчайшими деталями. Я его не перебиваю и не тороплю. Мне нравится слушать его рассказы, я узнаю много новых слов и сведений, которые мне не может дать никто другой здесь.
Никто в Черноземье, конечно. Хотя, насколько Беда затронула часть континента, лежащего за труднодоступными горами – ему самому тоже неизвестно.
История Черноземья до Магов, завоевание земель новыми хозяевами, полное изгнание дворян. Даже тех из них, кто признал новую власть и отказался от старых привилегий – всех поголовно выгнали из Черноземья и северных земель.
Кроме красивых женщин, тех увезли на Север, конечно. В личное пользование победителей в этой войне.
Опасались оставлять потенциальных агентов врага или просто упростили управление без недовольных – трудно понять, чем руководствовались победители. Но, кажется, они очень хорошо понимали, какое осиное гнездо разворошили. Тем более сама природа благоприятствует почти полной изоляции оставшихся врагов.
В Астрии повышенная концентрация дворян быстро перенаправилась на завоевание степных Бейств. Сначала война шла успешно, новые, очень злые бойцы захватили два района степи, ставшие потом пограничными. На новых землях успели построить несколько маленьких крепостей, контролирующих довольно редкие здесь источники воды.
Потом экспансия захлебнулась, степняки смогли договориться между собой и осадили крепости. Половину разрушили, убив всех, кто там оказался. Но и сами умылись кровью – лишенные дома новые беженцы зубами цеплялись за каждую лигу земли и дрались остервенело.
– Наступило шаткое равновесие. Но все копят силы и готовятся когда-то победить. Сила все же на стороне Беев, под ними вся степь, а теперь степняки, научившись растить зерно, стали жить гораздо сытнее.
Вот такими рассказами Корн и раскрывает мне глаза на историю Черноземья и ближних стран. Мне по-настоящему повезло найти такого знающего и эрудированного человека. Обычно я с полчаса занимаюсь чистописанием, полчаса уходит на вопросы. В шесть мы закрываем лавку на замок, и я провожаю Корна до соседнего дома, обычно успевая задать еще пару вопросов по дороге.
Потом иду в трактир, где мы с Кросом тогда ели мясные колбаски и плотно ужинаю. Там каждый день, пробуя новое блюдо, я узнаю местную кухню, подробно и со вкусом. Место оказалось популярное, повар трудится очень неплохой в этом трактире-столовой, поэтому изжогой от подгоревшего масла я не страдаю. После ужина сразу направляюсь домой, где провожу часок с соседями, сидя за общим столом, слушая городские новости и сплетни. Учу новые слова так же легко и быстро, расширяю свой словарный запас. Засыпаю на матрасе под простыней, иногда спрашивая у Клои про здоровье певицы.
В общем, за эту неделю я иногда встречаю ее на кухне, где они с хозяйкой готовят мне завтрак. Грита начала вставать с постели, хотя выглядит еще плохо. Хозяйка сдувает с девушки пылинки, остальные соседки тоже постоянно торчат у нас, проявляя почти материнскую заботу. Грита стала главной звездой нашего дома сразу, как только один из соседей вспомнил ее выступление в каком-то из местных трактиров.
Мои опасения, что профессия девушки будет сродни чему-то неприличному – не подтвердились. В Асторе она считается звездой, может не первой величины, но жильцам дома понравилось, что известная своим талантом и голосом певица живет у них. Да, про сложный характер Гриты я тоже узнал, но для меня это точно никакое не открытие.
В Асторе к женщинам отношение очень-очень трепетное, что и неудивительно, их здесь гораздо меньше, чем мужчин.
Просто выжило сильно меньше в горах и перед ними.
На самом деле почти десятичасовой напряженный рабочий день с непривычки меня серьезно выматывает.
Поэтому, после обильного ужина я рад просто лежать в кровати, которую скоро поменял на большой матрас, плотно набитый сеном. Теперь собираюсь заказать под него основу, только с деньгами у меня пока не очень. Приходится дожидаться первой зарплаты в мастерской, остаток денег в Кассе я пока не спешу тратить.
Глава 2
После прописки в радушном дворе я довольно быстро стал своим для всего дома и общаюсь со всеми жителями без проблем.
Однако, с самой Гритой все пока в полном тумане, она отлеживается на кровати во второй комнате, я ее почти не вижу. Клоя с подругами и соседками окружили певицу неусыпной заботой, кормят и лечат, как в последний раз…
На самом деле, мне пока самому не до выяснений, что мы теперь друг для друга значим и как все между нами окажется дальше.
Нам-то, настоящим мужикам, все очень просто – если есть притяжение в районе пояса, больше особо ничего и не требуется. Можно долгие разговоры не вести, а сразу брать в охапку и нести.
Любовь – дело, конечно, хорошее, но природная тяга и явное желание ее вполне заменяют на бытовом уровне.
Голова у меня постоянно закипает еще на работе. Как, используя достаточно скудный местный инструмент, создать продукт нового технологического уровня.
Сначала я просто вникаю в процесс создания подводы с нуля, но уже потратил первый золотой на покупку дополнительной древесины и железа. Предложил Крипу с компанией, используя мои дополнительные руки, производить комплектующих сразу на две подводы. Когда немного втянулся в само производство и приноровился к имеющимся инструментам.
– Давайте сразу делать в двойном количестве все детали! Начнем именно с такой мелочи, чтобы работать наперед.
Железо и изделия из него – на них цена заметно кусается, еще в отличие от дерева – обязательно требуется заказывать заранее с солидной предоплатой. Зато дерево отдают за сущие гроши, уже обработанное и просушенное.
Еще пару тайлеров я потратил, оплатив железо под заказ. Его приходится ждать, да и процент брака получается довольно высокий. Приемка и дефектовка заказа лежат на самом хозяине мастерской, тут ему все карты в руки.
Но кузнец – его старинный приятель, еще с детства, так что с браком проблем никаких нет, все переделывается в тот же день. Благо кузница находится всего в трехстах метрах от нашей мастерской.
Логика производства телег и подвод оказалась не особенно сложной. Одно изделие строят примерно пару недель, на материалы уходит около двух с половиной золотых. Еще около трех золотых стоит рабочая сила и небольшие налоги на производство на те же две местные недели. За месяц, состоящий из четырех недель по семь рабочих дней, мастерская строит две телеги-подводы, еще обычно ремонтирует одну-две. Продают изделия по восемь золотых, но это оказалась максимальная цена, она не так часто получается, обычно приходится снижать до семи с половиной, а то и до семи тайлеров. У Крипа полностью отсутствуют оборотные средства, приходится постоянно зависеть от каждого заказа, как в последний раз. Ремонт приносит немного денег, но позволяет занять работников во время простоев. Вся прибыль уходит на новые инструменты, лечение работников и прочее. Хорошо, что мастерская его собственная, впрочем, как и у всех остальных ремесленников в Асторе в основном.
Вложенные три тайлера и мои умелые руки позволили парням вздохнуть немного свободнее. Кучи заготовок в углу сарая подрастают каждый день, появилась возможность более гибко работать и оперативно выполнять заказы. Где-то через две осьмицы напряженного труда мы накопили запчастей уже на две подводы. Одну, которая уже заказана – выдали, получили оставшиеся наличные. Успели отремонтировать еще две подводы, пока появился новый заказ на легкую телегу.
Нам удалось перехватить этот важный заказ у конкурентов только потому, что пообещали выдать средство передвижения всего через шесть дней. Те уже привыкли почивать на лаврах самых крутых производителей и на условия заказчика сначала не согласились, а потом уже поздно стало, так как заказ мы плотно перехватили.
Явно щелкнули по носу заносчивого хозяина конкурирующей мастерской. Клиенту оказалось важно именно время, он куда-то сильно торопился ехать, даже повышенная цена его не отпугнула. Пришлось все свободное время пропадать в мастерской, чтобы уложиться в нужный срок. Зато после завершения такого аккорда вся наша фирма смогла расслабиться и отметить выход на новый, более высокий уровень в той же самой «Жаровне».
Ведь впервые появились свободные деньги в кармане хозяина. День оказался будний, гуляли несильно – утром снова целый день работать. Просто посидели, поужинали корнеплодами, выпили по три кружки пива – совсем не похоже на прежние загулы с Кросом и остальными Охотниками.
Мастеровые парни и сам хозяин не гуляют на все, как гильдейские каждый раз, чему я только рад.
Мы перестали отставать от конкурента, почти сравнялись по количеству выдаваемых заказов, при численности работников меньшей в полтора раза. Крип не верит своим глазам, ведь при небольших вложениях, но серьезном изменении технологической карты производства, всем нам удалось так сразу приблизиться к лидеру.
Еще он захотел узнать, не хочу ли я забрать вложенные деньги, на что я сразу его успокоил, сказав, что не собираюсь этого делать. Более того, я уже разобрался, что придется изменить в производстве, какие инструменты требуется дополнительно заказать у кузнеца. Поэтому денег нужно вложить еще гораздо больше, чтобы приблизиться к выпуску пассажирской версии. Она будет стоить сильно дороже и какое-то время мы будем вне конкуренции зарабатывать несравнимые с прежними доходами мастерской деньги.
– Однако для этого требуется иметь свободные руки, чтобы справляться с повседневной работой и зарабатывать на жизнь. Придется нанимать еще пару работников, как минимум, – правильно понимаю я.
С этим предложением Крип согласен, расшириться хочется и ему самому. Пришлось его еще огорошить тем, что придется как-то оформить наши отношения. Прикинуть, сколько стоит его мастерская и сколько мне требуется вложить, чтобы получить права на ее часть. И как это вообще оформляется здесь по закону.
К этому моменту меня как раз и позвали в Ратушу. Аукцион по шкурам кортов перенесли на две недели, оказалось, что много основных и потенциальных клиентов отсутствовали пока в Асторе. Посыльный из Ратуши оставил устное приглашение для меня дома у Клои.
К этому времени домой вернулся и Понс, появился после утомительной двухнедельной командировки на Севере.
Посмотрев на его исхудавшее лицо, сильно грязную одежду и общий, довольно замученный походом вид, я еще раз тихонько порадовался, что миновала сия чаша вашего покорного слугу.
– Что больше никогда никаких выходов в леса, потому что я молодой, но уже почетный пенсионер!
Спокойно трудиться в мастерской, вкусно ужинать и спать на своем матрасе, да меня хоть озолоти – я не собираюсь больше выходить в лес. Тем более плата там ничем не больше городской, даже меньше фактически, а постоянного риска для своей жизни и единственного здесь, кстати, здоровья – выше самой высокой крыши.
Крос пока пропадает в Сторожке, но вскоре должен прийти в город. Хоть схожу с ним развеяться по веселым местам, совсем я заработался в мастерской Крипа. Работа – сон, работа – сон, но я все равно всем очень доволен.
Охотник рассказал, что они патрулировали земли перед Скалистыми предгорьями, искали новые следы Крыс, больше ничего не рассказал.
– Ничего не нашли, хотя все перерыли тщательно, все болотистые места и гнилые топи!
Похоже, я уже у него не в доступе к служебной информации. Ладно, еще когда-нибудь подумает с грустью о своем неправильном поведении. Когда Альс сделает меня одним из начальников по счетно-учетной части Гильдии.
– Клянусь своей треуголкой! Отказывать в свежей информации самому Почетному отставнику Гильдии!!! Это полный непорядок!
С певицей все также непонятно, однако я не теряю время зря и очень интересная наживка перед ней уже заброшена. Я напел ей половину песни, именно тот самой, уже полностью правильно переведенной с помощью Корна – «Город золотой».
Судя по выражению лица красотки, песня ей очень зашла.
"Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и яркою звездой."
Ну как выражению лица, бланш под глазом только начал рассасываться, глаз еще остается покрасневшим. К тому времени прошла осьмица с небольшим, сотрясение у Гриты оказалось настоящее и сильное, поэтому она только сейчас стала выходить на улицу, общаться с соседями и понемногу распеваться. Еще столько же времени понадобится, чтобы она смогла вернуться к прежнему состоянию и работоспособности.
Пришлось текст песни немного переделать, названия зверей поменять на похожие местные, более-менее подходящие по рифме и смыслу. Корт заменил льва достаточно удачно. С прилагательными, означающими цветовую гамму, пришлось помучиться. Спас меня именно Корн, с азартом начавший искать подходящие слова для вменяемой рифмы. Пришлось ему пообещать, что мы навестим его дома и Грита споет только для них одних.
Сам-то я не знаю пока и трети этих слов, кроме самых часто употребляемых по жизни.
Песня не зря входит в тройку лучших песен русского рока двадцатого века и здесь она неминуемо войдет в топы, только, конечно, чисто трактирные.
Без всяких сомнений. Тем более, при ее исполнении требуется пронзительный и берущий за душу проигрыш на инструменте, а еще очень чистый голос, как у моей возможной подруги.
– Что еще вспомнить, ведь я пока постоянно совсем горю на производстве. Руки с удовольствием вспоминают немудреную работу, единственное, раздражают и очень – местные инструменты, похожие на какие-то недоразумения, – спрашиваю я сам себя.
Все же многовековая эволюция производства инструмента – очень серьезное дело. С современными можно было бы работать раза в два-три быстрее на нашем производстве.
Ну, здесь-то я могу что-то заметно поменять. Плохо, что объяснить такие подробности кузнецу пока для меня невозможно. Но я заказал пару приспособлений для облегчения рабочих процессов.
Рубанок и стамеску особо хитрую, пришлось рисовать углем общий чертеж и с помощью жестов все доводить кузнецу.
Кузнец, к которому подошли с Крипом, умеет ковать металл до почти нужного мне уровня, доводить его до упругого состояния. Однако с такими сложными задачами, как выковать длинный лист для рессоры, еще никогда не сталкивался. Работы у него и так хватает, едва справлялся со своими постоянными, привычными заказами.
– Интересное дело, но пока времени точно нет, мне расшириться бы немного надо, – так и сказал кузнец по имени Водер, здоровенный мужик виду очень серьезного.
Похож он на такого медведя, вставшего на дыбы, с длинными руками и маленькими глазками.
После первого общения мне пришлось понять для себя, что для революции в производстве необходимо досконально знать абсолютно все технические термины, используемые в местной средневековой кузнице, да еще на чужом языке. Лучше всего провести полгода подмастерьем у кузнеца, только на это нет ни времени, ни желания у меня.
Поэтому идею с использованием закаленных рессор пришлось пока положить на верхнюю полку. Нашлись другие задачи, требующие первоочередного решения, главная из них – изобретение пары винт-гайка, естественно с использованием шайбы. Шайбы здесь уже имеются в ходу, один размер даже отливают в литейке большим тиражом. Такое нововведение может сильно облегчить работу, особенно сборку деталей и подводы целиком.
Когда-то я прочитал, что в современной машине около шестидесяти процентов ручных операций занимает стяжка болтов с гайками. Это меня тогда здорово впечатлило.
В общем, приходится идти эволюционным, сильно неспешным путем.
Смежники реально подводят, а заводить свою кузню и литейное производство нет ни денег, ни смысла. И знаний тоже у меня не имеется для этого, все же я больше по теме – просто крутить гайки, а совсем не ходячая энциклопедия по любому производству и всем мировым технологиям, как все остальные правильные и обязательно гениальные попаданцы.
Попозже, сильно подумав, я даже обрадовался, что мне не стоит так уж гнать лошадей с внедрением всего того, что знаю я один пока.
В этом на самом деле не имеется никакого особого смысла – так ставить все на одну лошадь. Именно, чтобы вбивать все знания и умения в чужую пока мастерскую. Даже если я смогу вывести ее в явные лидеры, если бы смог подмять или скупить конкурентов, то ни капли не приближусь к пониманию смысла своего появления здесь.
Буду я зарабатывать сильно больше или гораздо меньше – разницы особой для меня нет. Буду я жить в одной комнате или заработаю на большой дом – разницы тоже не видно.
Для меня самое главное в новом мире – понять, зачем я здесь оказался. Понять, что мне делать дальше, когда уже смог вжиться в местную действительность или чего вообще добиваться. Мне нужно попасть к тем, кто знает, как ходить между мирами или хотя бы знает таких людей.
И кажется мне, что искать такие знания неминуемо придется на Севере. Там, где до сих пор стоят Башни Магов, опустевшие или все еще населенные хоть кем-то. Выжили носители такого знания или уцелела только мелкая сошка при них, какие-то помощники или начинающие Маги. Не может быть, чтобы никого не осталось, кто-то что-то должен знать или понимать, где именно стоит искать знания.
Мне нужен первый толчок к развитию своего потенциала.
Только пока меня больше волнует другая проблема. Или это просто моя мания преследования кружит рядом и заглядывает мне в глаза. Все благодаря новому приобретенному умению.
Здесь, в Асторе, я всегда буду под присмотром Гильдии. Если нет рядом никого из Охотников, значит, кто-то все равно присматривает за мной. Например, жена Понса или моя хозяйка. Это можно понять, если сосредоточить свое внимание на поступках и мелочах в поведении окружающих меня людей, постоянно наблюдать за ними.
Но есть ли в этом смысл?
Проще понимать, что дело обстоит именно так. Не появись я ночевать одну-две ночи, скорее всего, сразу же начнется организованный поиск силами Гильдии, а может, даже и всей Гвардии.
Иногда даже хочется спровоцировать такую ситуацию. Загулять в веселом доме или остаться в гостях у приятелей. Официально я абсолютно свободен и могу поступать, как хочу и как мне вздумается. Можно подумать о варианте со старым Охотником Ятошем. Пропади я на какое-то время, к нему явятся первым делом.
Да, чтобы как-то прояснить эту ситуацию, можно пропасть на пару дней. Только, что будет потом, когда меня найдут?
Ладно, это не самая важная проблема сейчас. Да, может быть, и вообще не проблема никакая, а только мои личные домыслы не особо разбирающегося пока в местных реалиях попаданца.
Проживать у Клои оказалось весьма комфортно. Кроме маленькой для меня кровати, все остальное здесь на уровне. Завтраки просто потрясающие, у нее определенно настоящий талант готовить очень вкусно.
Я ни капельки не жалею о высокой цене за завтраки, просто жду их с нетерпением каждое утро.
Хорошо, что я не очень сильно надеюсь на предварительную покорность Гриты, какой она показала ее в трактире Мортенса. Крутить мужиками и заставлять делать то, что потребно ей самой, у нее в крови, такой уж у девушки независимый характер.
Попав под покровительство Клои и всех хозяюшек нашего двора, она парой намеков показала мне, что ситуация сильно поменялась. И теперь Грита не так уж и нуждается в моем покровительстве. Но, как честный человек, не хочет второй раз подряд оказаться такой неправильной и поэтому совсем неблагодарной особой. Дает мне шанс развернуть ситуацию в мою пользу. Думаю, что воспользуюсь такой возможностью.
Грита нашла нового аккомпаниатора и уже пытается репетировать свои песни. Правда, больше всего ей нравится моя, она уже два раза просила напеть ей мотив. И очень ждет вторую часть текста. Я же, естественно, тоже жду прилива какого-то вдохновения и намекаю, что это не так просто. Музыкант, уже не молодой парень, а взрослый опытный дядька, с одного напева поймал ритм мелодии, очень трогательно проиграл его на своей старенькой трейле.
Красотке везет на отличных музыкантов, хотя и она сама – настоящая звезда, потенциально, конечно.
Поэтому остро требуются новые и красивые песни девушке, за них она на все окажется согласна.
Пришлось купить самый большой матрас из здесь имеющихся в производстве, два на полтора метра, сплю я пока на нем один. Забрал заказанную обувь, прикупил гражданской одежды, самое лучшее из мыльно-пенного, что нашел по лавкам. Еще небольшое зеркало, весьма дорогое, с вешалкой для одежды. Серебро, заработанное на боях, понемногу расходится, в Кассе осталось всего полтора золотых.
Зато мастерская уже резко увеличила свою прибыль. Я уже, пока как просто работник, получил первую плату, золотой без пары серебра за две осьмицы работы. Еще в кошеле у Крипа осталось почти пять тайлеров свободных денег.
Пришло время для момента истины – оставит меня в доле хозяин мастерской или решит, что уже обойдется и без меня, и без моих знаний.
Такой вот щекотливый момент, когда проявляются не самые лучшие человеческие черты. Зато, если этого не случается, приходит понимание, что таким людям можно всегда доверять. Но и мне, чтобы разговаривать с ним о доле в мастерской, придется иметь на руках солидную сумму в золоте.
Лучше не просить половину, люди все же больше доверяют себе, чем новоявленным компаньонам, тем более без какой-то внятной истории.
Еще, зашел вчера во двор стражник от Речных ворот и спросил Ольга. Рассказал, что Редкен покинул город вчера, что мне теперь первому станет известно, когда он снова появится в Асторе. Поблагодарил парня и вручил серебрушку на пиво, чем очень порадовал служивого. Понял, что право извещать меня он никому теперь не отдаст, сам обязательно сразу же найдет и доложит.
Из важного – научился читать, теперь читаю все вывески и все, что вижу. Пишу уже немного, но ошибки пока делаю. Корн с удовольствием мне указывает на них, разъясняет правила и дает новые задания. Я у него очень прилежный ученик, особенно для такого немолодого уже парня знания схватываю просто на лету.
– В итоге все у меня хорошо и отлично. Еще бы не висел на шее поводок от Гильдии и, конкретно, Старшего Мастера Альса, так все совсем сложилось бы прекрасно, – говорю я сам себе.
Прекрасно, конечно, именно для попаданца, не вселившегося в тело бога или демона и не получившего жирных плюшек, или могучих роялей из ближайших кустов.
– Не думал, что это так неприятно – осознавать, что твоя жизнь полностью в чужих руках и воле. На Земле, в прежней моей жизни, такого ощущения у меня не имелось. А здесь становится как-то очень понятно, что придется платить за все хорошее. Может даже своей жизнью долг отдавать, чего очень бы не хотелось.
Поэтому и думаю время от времени, куда здесь можно подальше свалить. Туда, где Гильдия до меня не дотянется.
Таких мест немало, Астрия и Бейства, Север, кроме Гардии и Муклена, земли за Сиреневыми горами, другой континент, наконец. Хотя в Гардии и Муклене любому крепкому парню очень рады будут, так что тоже вполне нормальный вариант на будущее.
Бейства, конечно, без гарантий, там легко можно проснуться рабом с ошейником на шее.
Астрия – не дай боже. Только если смерть неминуемая заставит терпеть очень требовательное благородное сословие.
Север не под влиянием Гильдии, там и своего беспредела достаточно. Но и нужные для меня люди и знания имеются наверняка.
За Сиреневыми горами, по слухам, самое такое жесткое Средневековье. Как вариант – тоже вполне приемлемо. Храм лежит по пути, нужное место для меня, для новой прокачки и надежное укрытие от возможной погони.
Другие континенты – пока ничего не знаю, Корна еще не спрашивал.
Но эти двухмачтовые шхуны для такого путешествия явно не годятся. Опасно очень на них плыть, только до первого серьезного шторма в открытом море, а они здесь очень сильные случаются. Поэтому шхуны ходят исключительно вдоль берега и чуть что, сразу встают на стоянку в защищенных бухтах.
– Вывод какой у меня получается? Север или за горы – только два варианта. Это для постоянного проживания, так-то бежать можно в любое место. Пока все это теория, конечно, может Гильдии я никогда и не понадоблюсь на самом деле. Альс тоже не вечный начальник на все времена. Или тот же Турин, – допускаю я.
Получается, очень вкладываться в мастерскую Крипа пока не вариант. Лучше золото держать не в Кассе, а рисковать где-то его прятать, хотя бы где-нибудь в своей комнате. Вдруг придется срочно бежать, нашлось бы только, что именно прятать.
С другой стороны, жить-то требуется сейчас и здесь. Грита квартирует в соседней комнате со мной и у нас имеется предварительная договоренность на совместную жизнь, о такой девушке я и в прежней жизни мечтал бы. А здесь она вообще без вариантов, насколько я успел понять. С женщинами, особенно молодыми и свободными, в Асторе тотальный и не проходящий кризис.
Сам Астор – наверняка самое комфортное место для жизни на всей планете. Сильно опередившее остальной мир по справедливости и прозрачности власти. И по всей жизни, и просто в быту, даже на примере мастерской Крипа.
Завтра иду в Ратушу на аукцион. Увижу бывшее начальство, может и узнаю чего-то нового. Буду действовать по ситуации. Эмоции я считываю на отлично, но и Старшие в курсе моей способности. Однако, одно дело – знать про это, другое – уметь скрыть эмоции. Далеко не у всех получится. Нужно обращать больше внимания не на Альса с Кронком, а на людей с ними рядом, они могут оказаться не в курсе моих способностей.
Вот с кем повезло, кроме Клои и Крипа, это с соседями – хорошие и душевные люди. Все и всегда готовы помочь, тем более – заслуженному ветерану Гильдии и пострадавшей красивой девушке. Такая приятная дружелюбная атмосфера во дворе, под раскидистыми деревьями, дающими так необходимую в этом сильно жарком климате желанную тень.
Начал уже учить соседских мужиков и парней игре в шашки. Нарисовал прямо на досках стола поле из шестидесяти четырех ячеек, принес темных и белых камешков с берега моря. Раскрасил доску один из молодых парней, работающий маляром. Правила народ уже усвоил, но спорят все равно часто, приходится выступать в роли арбитра. Иногда прямо ждут меня с работы, чтобы выслушать мой приговор. Играем и в шашки, и в поддавки, правила в Чапаева я пока никому не рассказывал.
А пока я пошел на урок чистописания, нужно учиться, раз есть такая шикарная возможность.
И, естественно, останусь там на очередной урок местной истории.
Глава 3
Корн терпеливо ждет меня, уже прикрыв свою лавочку на внутренний засов. Сразу налил себе стопочку и продиктовал мне несколько абзацев, потом тщательно проверил. Нашел в тексте пару ошибок небольших и даже похвалил меня, что бывает нечасто.
– Хороший ты ученик, Ольг, не помню, чтобы кто-то так быстро схватывал учебу. И даже пишешь правильно целые предложения, в словах только много ошибок делаешь.
– Рад стараться! Нравится мне это дело, чувствую в себе способность к писарскому ремеслу! – с довольным видом отвечаю я на редкую похвалу старика.
Ну, чувствую себя реальным первоклассником за школьной партой, но времени много учиться нет, поэтому стараюсь побыстрее перескочить в серьезно грамотные люди по местным понятиям. Новые умения помогают запоминать правила местного правописания с одного-двух повторений.
Чем на самом деле неподдельно расстраиваю учителя, рассчитывающего на мою учебу в течении нескольких месяцев и получение серебра за каждое занятие.
Нравится старому денежку получать от своего единственного и прилежного ученика.
По его мнению, для полностью неграмотного – я очень быстро учусь, я тоже так думаю. Честно говоря, через две осьмицы обучения я могу писать примерно, как наш первоклассник в конце учебного года. Это, конечно, не очень круто, но приходится учитывать, что язык мне вообще не родной. Усложняет процесс и то, что портим мы не бумагу, а таблички с воском. На них писать сложно, потому что почти ничего из написанного не видно.
Так что с правописанием все глаза сломаешь, чтобы что-то разглядеть нормально. Портить бумагу – тут денег просто не напасешься. Корн обещает достать толстую тетрадь с хозяйственными записями из богатого дома, чудом пережившую Зиму в городе. Там можно писать между строками, теперь эти записи никому не нужны, должны отдать недорого.
Потом я решил, наконец, узнать, как жил мир Черноземья до начала завоевания Магами. Кто и чем правил, какая существовала религия и почему в таком грамотно построенном и эффективно эксплуатируемом городе настолько отстает промышленность. Это по моему пристрастному взгляду, теперь уже довольно понимающему за пару недель личного внедрения в трудовые процессы.
Корн серьезно задумался над моим предложением, это гигантская заявка на его знания с моей стороны.
Потом проверил свои запасы ресы и высказался в смысле, что рассказ будет долгий, ресы уйдет много, поэтому он может взять не меньше, чем целый дан за дополнительный рассказ.
– Раз урок уже закончен и еще требуется один дан на пополнение запасов божественного напитка.
Видя такое трехкратное повышение цены, я вступил в спор со старым прохиндеем. Предложил ресу купить сам и выпить вместе, выдать авансом дан за рассказ сразу. Мы пришли к консенсусу, я снабжаю его и себя горячительными напитками, а он честно рассказывает, что знает.
Просто поговорить и поделиться знаниями старику очень хочется самому, домой он никогда не спешит.
Про старые добрые времена и что там вообще творилось.
Пришлось пройтись до лавочки, торгующей допоздна, через улицу и прикупить бутылочку, где-то на триста грамм, абрикосовой сорокаградусной ресы. По деньгам вышли те же три дана, зато я могу тоже выпивать, а не только любоваться, как дед прихлебывает напиток микроскопическими глоточками. В этот момент он напоминает таких же стариков, сидящих перед стопками в балканских рюмочных с самого утра.
Выпить немного крепкого с утра – там символ наступившей пенсии и отданных потомках долгов, когда можно уже никуда не спешить.
К моему возвращению Корн очистил от всего лишнего добра стол, за которым я занимался. Однако, кроме пары стопок и кувшина с водой, появилась на нем и потрепанная рукопись в тяжелом кожаном переплете. Не видел ее ни разу, даже не догадываюсь, что это за фолиант. Высотой в десяток сантиметров и очень тяжелый на вид.
Я разместился наискосок от Корна и разлил ресу по стопкам, вырезанным из камня. Дед уверяет, что камень специальный, идеально передает вкус напитка, еще и улучшает его заметно.
Пора мне изобретать декантер для особо продвинутых любителей вина. Хотя, пожалуй, смысла в этом нет.
Эти несколько человек, кто может здесь себе позволить белое или черное астрийское, точно не сделают погоды, нет еще массового покупателя на этот товар. Вино везут в основном оттуда, в Черноземье около Астора нет подходящих каменных склонов, а у дворян-беглецов и школа виноделия старая осталось, и с правильными склонами полный порядок.
После спасения от Беды и трех лет безалкогольной жизни в Бействах, люди счастливы вволю попить любого пива и сидра. Неважно, что там со вкусом. Неважно, что пиво водянистое, а сидр – приторный. Главное, можно сидеть в симпатичном трактире, общаться с приятелями и просто радоваться наступившей мирной жизни.
Это именно то, чего не хватало людям в чужих землях на юге.
Эта возможность кажется необходимым условием спасения, символом уже пережитой трагедии, всем и каждому.
Мне тоже пришла пора расслабиться. Две недели сплошной спешки и нервотрепки изрядно помотали мне нервы. На меня так много навалилось проблем, что я едва успеваю выпить во дворе с соседями кружку пива и усталый падаю на свой удобный матрас.
Слава Богу, вчера до меня дошло, что так уж гнать лошадей точно не стоит.
Сначала я собирался развивать мастерскую интенсивным способом, задушить конкурентов и стать монополистом в производстве местного гужевого транспорта, чтобы зарабатывать побольше денег. Однако столкнулся с полной невозможностью грамотно объяснить тому же кузнецу, что мне вообще от него требуется.
Из-за сильно ограниченного словарного запаса мне придется еще несколько месяцев с ним общаться плотно, чтобы начать понимать друг друга.
А главное – никак не показать, что ему нужно сделать, подробно и досконально. Понял, что торопиться не стоит, да еще и чревато это проблемами. Никто не любит, когда его бизнес душат, противодействие может оказаться очень даже чувствительным. Времена на дворе еще такие, совсем не толерантные стоят.
Ведь я, по большому счету, чужак в городе и всем Черноземье, даже разговариваю еще со смешными ошибками.
То обстоятельство, что я гильдеец в почетной отставке, в мире бизнеса и торговли вызовет только смех, хотя и немного приглушенный. Про Гильдию никто плохо мне в лицо не скажет, но это небольшое утешение.
Я приблизительно понимаю, какие инструменты облегчат работу и ускорят ее. Это самое легкое – продумать, но отнюдь не заказать требуемое.
А вот как выковать рессору нужного размера, с нужными параметрами – плохо и сам разбираюсь. Какая нужна сталь, сколько углерода в ней должно быть, какая температура необходима, как закалить ее, какая присадка даст необходимую упругость? Это знание я могу получить только опытным путем, за неизвестно сколько времени и огромное количество потраченных денег.
Кузнец Водер и сам сильно заинтересовался такой темой, чтобы получить упругую сталь и начать выпуск новой продукции. Но тоже говорит, что придется расширить кузню, поставить новую печь, усилить меха для подачи воздуха и прочее, прочее, прочее.
Все это он собирается сделать за пару лет постоянного труда, никак не раньше, так что и мне пора немного уже успокоиться.
Я начинаю понимать, сколько мне нужно времени на реализацию своего плана по постройке пассажирского варианта подводы. Много времени и гораздо больше денег.
Впрочем, это и хорошо на самом деле.
Вчера до меня только дошло, что есть объективные причины не спешить. В мастерской Крип сказал мне наедине, что пора сбавить обороты. И он меня не понимает, и работники тоже – чего я от них хочу. И, откровенно говоря, я и сам не полностью понимаю все процессы. Все же я не работал технологом, настоящим кузнецом или опытным в реальном производстве инженером.
Я ведь просто крутил гайки, совершенно умственно не напрягаясь много лет. Восемнадцатилетний опыт в автосервисе очень мне помогает в работе руками, но в новых для меня теоретических вопросах я пасую наглухо. Начинаю злиться сам на себя, потому что не могу внятно объяснить задачу парням или кузнецу. Да и просто знакомых слов не хватает, реально я их еще даже не знаю.
– Все, хватит. Пришло время признать, что это слишком серьезное и сложное дело – совершить прорыв в технологиях средневековья, – признаюсь я сам перед собой и на душе становится сразу легче.
Придется идти вперед постепенно, самым таким экстенсивным путем. Улучшить постепенно наши инструменты, самое главное – внедрить пару болт-гайка. Это серьезно облегчит трудоемкость процессов в мастерской, заметно повысит производительность труда, и скорость сборки в несколько раз. Здесь есть похожая технология, детали собирают на шплинтах, для этого как раз шайбы и используют, еще регулируют возникающие люфты с помощью нескольких шайб.
На самом деле для нормальной жизни одному мне хватит и одного золотого в месяц, столько я зарабатываю сейчас. Если стать компаньоном Крипа, можно еще один-два золотых иметь, если мастерская будет преуспевать или даже просто нормально работать.
Этого уже хватит на вполне хорошую жизнь в Асторе. Может, и на жизнь с Гритой хватит, пока не знаю ее финансовых запросов.
Могу еще на боях заработать, только не очень хочу, просто держу в голове такой вариант – если припрет, конечно.
Завтра в Ратуше будет подведен окончательный финансовый итог моей работы на Гильдию. Возможно получение гигантской для меня суммы, решающей все мои проблемы на пару лет вперед точно.
– Завтра и буду думать. Сейчас пора расслабиться и послушать интересного собеседника, – решаю я.
Старик поднес стопку к губам, с наслаждением принюхался к содержимому. Я жду реакции, Корн все же настоящий ценитель и сибарит. По местным меркам, конечно, не очень уж таким высоким.
– Не совсем то, что я предпочитаю, – задумчиво произнес он, почти окуная ноздри в ресу, – но тоже честный продукт, стоит своих денег.
– Не всегда же только выдержанную несколько лет в дубовых бочках ресу пить! Нужно иногда жить попроще! – указываю я ему на явно излишнюю требовательность.
Мы одновременно втянули по чуть-чуть ресы на язык, подождали, пока кончик языка занемеет и только потом проглотили жидкость.
Немного посидели, потом Корн хлопнул ладонью, очень мягко, по толстому фолианту и спросил:
– Знаешь, что это за книга?
Я, конечно, этого не знаю.
Старик заулыбался:
– Само собой, теперь никто не знает. Только я один понял, что это такое, когда увидел на рынке в столице Гардии. Если тебе это интересно – запомни. И сразу – забудь!
Я слушаю молча, не прерывая учителя.
– Почему – забудь? Эта книга рассказывает о последних днях королевства Муклен. Автор близок к правящей семье и все события подает с этой точки зрения, что вполне понятно. Написана она на обработанной телячьей коже, рецепт чернил уже утрачен. Но посмотри, какая выделка страниц, какие яркие до сих пор записи!
Корн аккуратно развязал обычные веревки, пояснив, что сам их поставил. Прежние кожаные ремешки давно срезаны из-за украшений на них. Осторожно раскрыл фолиант, показав мне первую страницу.
Да, для почти ста пятидесяти лет хранения текст определенно хорош. Левая половина страницы желтого цвета, правая половина – зеленого.
– Интересно, почему такая расцветка?
– Это цвета королевского знамени Муклена. Получается, этот фолиант – настоящая придворная летопись королевства. А что пишут в таких книгах? Восхваляют своего правителя, в основном, конечно, – делает вывод Корн. – Но это особый случай. Каждый лист описывает два-три месяца правления славного, богом избранного короля Гундеха Шестого. Здесь семнадцать листов, последний написан накануне решающей битвы под столицей королевства. По времени – это сто пятьдесят четвертый год правления династии. Тебе эти имена ничего не скажут, как и всем остальным черноземельцам. Только такие книжные черви, как я, и еще пара старых любителей древних рукописей могут прочитать такую книгу. Могли, конечно, ибо вряд ли они пережили Беду, – поправил самого себя учитель.
– Как связан твой, без сомнения, интересный рассказ про старую рукопись с историей победы Магов? – пришлось направить Учителя в нужное мне русло.
– Как связана? Очень непосредственно, ведь это взгляд, пусть очень официальный, на то, как развивались события. Как Маги со своей армией захватывали одно королевство за другим. Пока дело не дошло до последней битвы в истории завоевания трех северных королевств. После победы в битве под стенами столицы взгляды победителей обратились на земли Черноземья. И еще через год власть Магов прочно укрепилась и на них. Новые хозяева Севера не могли оставить без внимания Черноземье. В нем проживало больше людей, чем во всех трех дальних королевствах. Оно являлось житницей и кормилицей для северных земель, меняя продукты на руду и лен. Более того, в нем скопилось огромное количество потерявших все дворян с Севера.
Корн отпил малюсенький глоток из стопки и замолчал. Через полминуты собрался с мыслями и продолжил:
– Без завоевания Черноземья война не имела никакого смысла для новых властителей. Не особо плодородные земли Северных королевств не могли досыта прокормить их жителей. А экономически более развитое Черноземье могло просто задушить своих соседей. Многочисленные местные дворяне и так не собирались оставлять в покое новых соседей- завоевателей. Остатки разбитых благородных северян не могли думать ни о чем, кроме мести и возврата родовых замков.
– Поэтому после взятия столицы Муклена, города Остии, уже гораздо более многочисленное войско Магов перешло невысокие Скалистые предгорья и обрушилось на приграничные замки. Обещания раздачи земель в собственность привлекли много новых крестьян в войско. Мудрая фискальная политика со снижением налогов минимум в пять раз – сплотила население занятых земель вокруг Магов. Опасения террора и беспредела благородных, который коснулся бы всех оставшихся крестьян и горожан, тем более объединили жителей вокруг победителей. Качество армии, увеличившейся в несколько раз, серьезно упало. Все северяне, кто выжил, стали десятниками и пятидесятниками, день и ночь пинками и оплеухами натаскивали новичков. Учили воевать и побеждать, имея за спиной мощную магическую поддержку.
Поэтому, взяв несколько небольших замков, Маги надолго остановили наступление. Занялись превращением толпы в хоть какие-то войско. Главное – подвезли огромное количество магических камней. Дали время герцогам и баронам собрать все свои силы, оставаясь на одном месте. Распустили слухи через, как бы, дезертиров, которые рассказывали о нижайших боевых качествах толпы, набранной с миру по нитке. Что все добровольцы – на самом деле насильно под страхом смерти мобилизованные, которые мечтают только разбежаться по своим домам. Что даже несильная атака дворянской конницы разнесет войско в лохмотья. Что Маги, оставшиеся без своей преданной охраны, способны стать только смазкой для мечей и копий. Ибо северян, воевавших с самого начала, осталось не больше, чем один на сотню. В общем, говорили именно то, что измученные постоянными поражениями дворяне очень хотели услышать.
Корн, увлекшись рассказом, не заметил, как я пригубил свою стопку один. На самом деле я тоже слушаю взахлеб азартное повествование о далеких деньках.
– Маги умело использовали время и возможности, даруемые им вулканами. Ту силу, которую научились использовать по максимуму. Но и в такой войне слухов и «правдивых рассказов» выиграли с абсолютным перевесом. Через два месяца армия завоевателей сделала несколько неуклюжих попыток развить наступление. Но сделала это малыми отрядами, которые разбегались после первой атаки воспрянувших духом благородных. Отряды дворян, так и оставшихся без общего командования даже перед угрозой потери всего, что им принадлежало, не могли, или не старались стать единой силой. Зато они плотно стояли перед захваченными замками и своей небывалой численностью занимали все пространство. Замки взять обратно не успели, дело это совсем не такое быстрое. Сожженные ворота и выбитые решетки восстановить завоеватели не успели, поэтому просто построили стены на их месте. Но и проблем от захваченных замков ожидалось немного. Казалось, что гарнизоны там оставлены по самому минимуму, только немного лучников и видели на стенах. Освобождать их решили после победы, в которой никто уже не сомневался.
– Огромная конная масса все накапливалась перед сомкнутым строем армии Магов, и вот настал момент. Протрубили рога, когда огромные кони с закованными в броню всадниками начали брать разбег. Воины Магов стояли на возвышенности – вершине длинного холма, они наглядно почувствовали, как земля затряслась под ударами тысяч копыт боевых коней, и не выдержали этого зрелища. Сначала пятились, потом побежали.
– Разгоряченные всадники уже не могли думать ни о чем, видя спины убегающего врага. Пришло время Людей Чести. Пришло время безродным червям вернуть все по полному списку. Всадники взлетели на холм и по всей передовой линии раздался победный вой. Внизу, на расстоянии в половину лиги, хоть и по-прежнему сомкнутым строем, стремительно убегали их смертельные враги. Немногочисленные на самом деле Северяне пытались остановить бегущих, но услышав, как завыли несущиеся вниз первые цепи конных, сами припустили назад, обгоняя остальных.
Здесь Корн сделал паузу, усиливая эффект своих слов. Я зачарованно жду продолжения, забыв про стопку в руке:
– Что было дальше? Не тяни!
– Дальше? Дальше было гигантское жертвоприношение, массовая гекатомба, иначе это не назовешь. Земля холма под копытами коней провалилась и первые всадники, вместе с отставшими воинами армии Магов, полетели в развернувшуюся бездну. Маги не зря потратили два месяца времени и множество собранной в камнях магии, подготовили пятьдесят лиг обратного склона холма. Земля не провалилась на какие-то безумные лиги, всего-то на восьмую часть лиги ушла вниз. Испарилась, исчезла. Но этого хватило всем нахлестывающим коней рыцарям и их конникам. Влетавшие следом на холм не видели падение скакавших перед собой до тех пор, пока сами не улетали вниз. Люди и кони катились эту половину лиги и упирались в отвесную стену. Упавшие позже давили всех, кто оказался в низу. Маги так продуманно обрушили землю, что у всадников не вышло обнаружить западню. Вот так почти без потерь оказался уничтожен цвет дворянства и рыцарства со своими дружинами. Около восьми тысяч лучших воинов нашли себе могилу, задушенные и раздавленные своими боевыми конями. Остановиться получилось у немногих отставших всадников, самых трусливых и осторожных. Со стороны армии Магов погибло всего двести человек, затоптанных конями и поднятых на копья. И еще те, кто завлек в ловушку высокородных, но сам не успел выбежать из зоны обрушения.
Оставшиеся в тылу отряды пехоты, с обозами и прислугой, долго еще не знали, что сражение безнадежно проиграно. На подводах везли множество цепей для пленных, там же находились опытные палачи, ждавшие сегодня ночью много работы. Выжившие, самые осторожные немногочисленные дворяне, вместе со своими телохранителями как-то попытались организовать отступление, чтобы спасти остатки армии. Известие о потере почти всей дворянской конницы, самой боеспособной части войска, мгновенно понизило готовность оставшейся незнатной части умирать за проигранное дело. Вот так, одним ловким маневром, Маги почти полностью уничтожили всех боеспособных мужчин-дворян. Но это оказалась не последняя печальная новость для армии феодалов. Пройденные вчера замки, казавшиеся почти безлюдными, вдруг разломали свежепостроенные стены. И вторая часть армии во главе с Магами закрыла путь к отступлению. Наемники и кнехты бросили оружие, спасая свои шкуры. Тем более, им жизнь пообещали сохранить сразу. Того, кто выбрал смерть, поглощало синее магическое пламя и удары стихий. Маги берегли своих людей и зря на смерть не бросали.
Разгром оказался полный, отступить удалось не более десятой части огромной армии. Еще две части – наемники и пехота – перешли на сторону врага и качественно усилили армию Магов. Теперь во всем Черноземье не имелось силы, даже близко сравнимой с захватчиками. Конечно, была проведена полная мобилизация всех мужчин на землях, находившихся пока под старой властью. Все кузни ковали новое оружие. Во все замки и поместья полетели гонцы, требующие ради общего спасения полностью встать в строй – и старым, и малым.
Города обложили огромным налогом и, конечно, перестарались с этой мерой. Получившие огромный урон чести и достоинству, бывшие хозяева земель, на которых стояли города, не поняли, что все уже безвозвратно изменилось. Городским советам очень давно хотелось избавиться от вассальной зависимости. Они просто сняли знамена владельцев и закрыли ворота, собираясь пересидеть смутное время. Тем более, во все крупные поселения и города проникли представители Магов, они твердо подтвердили снижение налогов до одной восьмой от дохода. Еще снятие воинских поборов, очень сильно распространенных на дворянских землях. Управление городами оставалось за торговыми советами при соблюдении совсем необременительных обязанностей. Выбор горожан оказался понятен, и остатки армии дворян остались без промышленной базы, опытных наемников и денег.
Сил, чтобы штурмовать бунтовщиков, у прежних владетелей просто не нашлось, поставленные в строй крестьяне тоже не собирались умирать за своих господ. Одно только обещание – отдать в руки вечных батраков господскую землю, сходу завоевывало сердца, как только доходило до крестьян.
Дело благородных стало безнадежным. Они легко справлялись с крестьянскими бунтами, приводили к покорности города и давно не имели против себя настоящего противника. Действующего последовательно, имеющего, что предложить всем сословиям, кроме благородного. Тем – только изгнание или неизбежную смерть.
Рассказ Корна напомнил мне нашу историю с революцией и гражданской войной.
Там миллионные армии красных, имеющих почти всю промышленность под собой, пользующиеся относительной поддержкой крестьянства и абсолютной – рабочего класса, противостояли армиям белых. Не помню, сколько войск было у Колчака, но у Деникина – всего около ста тысяч на линии фронта. Поддержки народной у Доброармии не имелось почти никакой, их лозунги только отпугивали народ, так же получивший землю бесплатно.
Маги оказались мудрыми людьми с большим жизненным опытом. Сразу опережающими темпами начали агитацию за так всем понравившиеся идеи. Такие доходчивые слова, землю – крестьянам, города – торговой элите и никаких больше высокомерных грабителей никогда.
– Кто же откажется от такой жизни? Еще один повод задуматься, не с Земли ли такие умные захватчики прилетели?
Те из дворян, кто смог выжить или просто не оказался в армии с остатками своих дружин, объективно могли вести только партизанскую войну. Пользуясь знанием местности и обладая запасами продовольствия. Это – если объективно. Отсидеться в замках не нашлось никакой возможности. Маги, стоя за ростовыми щитами, одновременно били по воротам, мостам и решеткам. Обессилев, отходили к заряженным у магических источников камням, возвращали силы и снова били пламенем, воздухом и землей по замкам.
– А что с верой? В кого верили в Черноземье? – перебил я ровный рассказ старика.
– Как себя вела церковь в такое время? Поддерживала старую власть или самоустранилась?
Корн опять замолчал и показал на стопку, давно опустевшую. В бутыли осталось уже немного, поэтому я решил, что мне хватит. Главное, чтобы у рассказчика смазка для рассказа не заканчивалась.
– Вера и её адепты не особо помогли старым хозяевам. В Черноземье, как и в северных землях, было распространено многобожие. Живущие около гор поклонялись своим богам, крестьяне имели своих, речные или морские земли больше верили в водных богов.
– Значит, не было единобожия? – спросил я, недоверчиво смотря на Корна.
– Совсем не было. Из древних времен смутные воспоминания говорят нам, что именно люди уничтожили прежний мир, уничтожили даже безо всякого участия Богов.
У меня опять отпала челюсть. Даже так?
– Как давно это произошло, я тебе не скажу. Много поколений людей сменилось, посчитать невозможно, книг тоже не осталось.
Да, все страннее и страннее. Имелась достаточно высокоразвитая цивилизация, раз смогла сама себя погубить. И снова Маги, хотя это и не точно еще известно, умудрились устроить очередной Армагеддон.
Корн снова ласково погладил фолиант на столе перед собой:
– Зачитывать тебе сей источник нет смысла. И я сам читаю его едва-едва, сплошные восхваления мудрости Короля и его семьи. Дельной информации совсем мало. Так же едва по описанию можно догадаться, что происходит в стране. Маги захватывают северное королевство в горах, потом – Гардию и подступают в столице Муклена. По описанию – завтра решающая битва. Итог мы знаем.
– Да, не будем тревожить такую древность, – согласился я.
– Не такая уже и древность, всего-то один век прошел, – возразил мне учитель.
Всего один, но зато какой! В местном месяце тридцать два дня, в году – шестнадцать месяцев, в местном веке – сто двадцать восемь лет. Наших земных выходит с тех пор почти сто восемьдесят пять лет, под два века. Интересная все же эта система местного счета, опирающаяся на цифру восемь.
Мы просидели уже три часа, на улице стемнело. Деду идти в соседний дом, мне прогуляться по двум улицам до своей комнаты.
Как там Грита? Сердечно сладко заныло, представив, что можно с девушкой заняться любовью прямо сегодня.
Я почти все узнал, что могу, о старой истории Черноземья. Теперь хочется так же широко приоткрыть глаза и про новейшую историю, историю правления Магов. Однако время уже позднее, Корн опустошил бутыль и собирался закрывать лавку. Времени осталось только на один вопрос, давно меня интересовавший:
– Не имелось ли признаков, что Маги как-то тормозят прогресс и развитие своих земель?
Пьяненький дед просто рассмеялся на мой вопрос:
– Конечно, про это все шептались. Вслух-то опасно такое говорить. Как-то очень не одобрял Конклав Магов все технические подвижки. Сначала серьезные люди приезжали к мастерам и убеждали не развивать свои изобретения. Если изобретатель не понимал, то такой человек просто исчезал. Никто его и не искал потом. Все шептались между своими, что не надо дергать Корта за хвост. Народ много чего говорил, но трупов не появлялось. Никто не всплывал и не вешался – просто пропадал. Болтали, что таких мастеров увозили в Северные земли и там они проводили остаток жизни. Это суровая мера, но нечасто применяемая, предупреждения обычно хватало всем.
– Поэтому и арбалеты такие примитивные делают в Черноземье? – это мой последний вопрос на сегодня.
– Да, именно поэтому, – коротко ответил старик.
Он убрал древний фолиант в потайной ящик стола.
Вот здесь и мелькнула у меня неясная мысль именно про арбалеты. На их конвейерном производстве можно обогатиться. Ведь луки для них мастерят пока из древесины и рога, вымачивая и высушивая их годами. Дуга из закаленного железа немного уступает в эффективности. Но в производстве на порядок дешевле и в сто раз быстрее.
– Тем более если мастерить арбалеты конвейерным методом.
Да, здесь видна реальная помощь Гвардии Совета и, главное, ополчению Астора.
И – реальные деньги видны хорошо!
Есть, о чем как следует подумать моей головушке.
Глава 4
Выйдя из лавки, я подождал, пока Корн закроет дверь на пару навесных замков.
– Дорогое дело здесь, в Асторе, эти замки. Интересно, откуда они у старика? Хотя, он столько всего знает и помнит, наверно, его услуги власти тоже нужны, – вдруг почему-то подумал я. – И в лавке покупателей нет, да и товара в наличии тоже почти никакого не видно. А живет и той же выдержанной ресе радуется частенько, вообще по жизни не тужит. Выдержанная денег тоже хороших стоит, я себе пока позволить не могу. Здесь же к власти пришли люди, никогда народом не управлявшие и законов не знающие. Им его консультации наверняка очень нужны постоянно.
Проводил старика до дома, все же он порядочно набрался и может упасть на лестнице, поэтому помог подняться на второй этаж, оставив его перед дверью, которую сразу, не дожидаясь стука, открыла жена. Ждала своего мужа и услышала, как он медленно поднимается по лестнице. Дом из местного песчаника, перекрытия деревянные, скрипят и постанывают. Под незлое ворчание супруги мой учитель сильно нетвердой походкой прошел в коридор. Старушка сдержанно поблагодарила меня за помощь в доставке мужа домой и закрыла дверь. Стукнул засов, и я остался один на темной площадке.
– Хорошо, что не напился сильно, – подумал я, шагая по дороге между слабо освещенными домами. – С Корном лучше себя осторожно держать, наверняка он имеет выходы на начальство Ратуши. Дети погибли в Беду, кормить их с женой некому, а он вообще по жизни не бедствует.
Я и так не собираюсь ему ничего про свою прежнюю жизнь рассказывать, но он время от времени задает такие каверзные, наводящие вопросы. Как там народ на той стороне гор живет и все такое, приходится отговариваться полной потерей памяти. Но мои явные успехи в чтении и письме заставляют его скептически морщиться на мои отмазки.
Ну, про те земли я вообще ничего не знаю, только в курсе того, что перевалы трудно проходимы летом и совсем непроходимы зимой. Поэтому держу оборону в полном незнании, чтобы не оказаться глупо пойманным на словах.
– Вот учеба отлично идет, сам не знаю почему, способности к грамоте есть, а из прошлой жизни ничего не помню, – так и отпираюсь от знания своего прошлого.
Завтра выходной день, а я рассчитываю выспаться, как следует, чтобы дальше жить расслабленно.
Подойдя к своему дому, я уже начал распахивать створку калитки, как откуда-то почувствовал внимание, направленное именно на меня. Не подав вида, я прикрыл калитку за собой и отступил в сторону. Махнул паре знакомых соседей, сидящих за столом под деревом при свете масляной лампы, которые сегодня присматривают за порядком во дворе.
Грис, парень из комнаты подо мной, негромко спросил у меня:
– Ольг, посидишь с нами? Мы с Тротом сторожим дом.
– Сейчас, только схожу отлить.
Махнул им рукой, предлагая подождать немного, а сам приник обратно к решетке, осторожно выглядывая из-за нее. Внимание к моей персоне, хотя и не обязательно к моей, я почувствовал со стороны темной ниши, находящейся в стороне за моим двором. Она находится через неширокую улицу, метрах в двадцати от входа во двор. Улица освещена только тусклым светом окон, выходящих на нее, и около ниши совсем темновато, а в ней плещется сама непроглядная чернота.
Но я все же разглядел, как вскоре из ниши вышел невысокого роста человек, посмотрел по сторонам и быстро начал уходить в другую сторону от меня. Мелькнула мысль догнать его и разобраться, кого он тут поджидал, однако я, естественно, сразу же отогнал ее. Догонять на темных улицах неизвестно кого, соглядатая или, может быть, даже наемного убийцу – довольно сомнительное занятие для простого такого попаданца. Я все же не спец по ножевому бою в темноте. Да и предъявить мне нечего, мало ли, зашел человек просто отлить в подходящее для этого дела место и стоя у стенки проема смотрел в сторону двора, около которого появился я.
– И сказать нечего, и смотреться это будет глупо, а вот невидимый в темноте удар ножом можно вполне получить.
Смешно и печально будет, если заказанный прибежит к киллеру разбираться и только поможет тому выполнить заказ.
– Смешно – ему, а больно и печально – мне.
Не буду же я уверять, что точно почувствовал его внимание, это такое мое секретное, не совсем приветствуемое умение в городе. То есть совсем не приветствуемое и говорить о нем нельзя никому, особенно подозрительным шпионам.
Лучше не спугнуть следящего, а стать осторожнее и приготовиться к грядущим неприятностям. Так просто никто наемника следить не отправит, это явная подготовка к серьезным делам. И моим неизбежным проблемам.
Придется завязать с ночными прогулками в одиночестве – это первое дело. Самому мне, пожалуй, трудновато окажется разобраться с такой проблемой, зато я знаю, кому это вполне по силам.
Я вернулся к парням, потрепался о последних новостях. Грис похвалил начавшую распеваться Гриту за очень красивый голос. Это я и так знаю, что у нее божественный дар по жизни. Попрощался с дежурными, они закрыли калитку в воротах и тоже пошли по своим комнатам.
– Больше ждать некого, все пришли, ты последний, – бросил Грис.
Да, такой постоянный учет во дворе тоже ведется, все всех хорошо знают.
Ушел в комнату, сел за стол и призадумался. Мне нужен Крос или еще кто-то из Гильдии. Не знаю, кому и зачем потребовалось следить за мной или это обычный гоп-стоп. Такие вещи случаются теперь иногда в Асторе, по уверениям соседей, все началось в последний год, раньше про такое дело и не слышали.
Я перешел дорогу Редкену и молодому купцу, как его – Лассалю, но не до такой степени, чтобы тому пришлось нанимать настоящего убийцу. Потеря сотни данов на ставке на такое явно не тянет, а убийца попросит раз в десять больше.
Редкен денег не станет тратить, у него лишних и нет, наверно, если соберется, то сам попробует решить вопрос.
Но должен предполагать тогда, что моя смерть закроет ему возможность ходить с караванами, Гильдия быстро сделает свои выводы, даже если на месте преступления он не попадется с поличным.
Может сделать выводы на самом деле, не обязательно, но все же вполне способно начальство в лице Альса и Турина признать личным оскорблением организации смерть своего почетного отставника. И тогда прилетит чья-то неопознанная стрела из кустов, которая оборвет в мучениях жизненный путь, понятно, что конкретного подонка.
Грозная репутация Гильдии еще окрепнет, только мне уже будет все равно под этим голубым небом.
Тем более караван астрийских купцов ушел недавно, хотя тут тоже имеются варианты с отложенным заказом по сроку исполнения. Только это слишком сложное дело при местной организованной преступности, которая совсем еще не очень организованная. Тут заказ не оставишь, как коза ностре, неотвратимый и обязательный к исполнению.
Конкуренту в тележном бизнесе еще слишком рано начинать так нервничать, мы пока просто перехватили у него пару заказов.
Остается тот мордатый уголовник, которого я побил перед его дружками. Он может такое дело запустить, однозначно, подручные у него тоже есть. Вот денег, пожалуй, нет на наем серьезного профи.
Кого-нибудь из своих по дружбе уговорил? Или принудил? Так и дел-то пока на ломаный грош: просто постоять пару часов в темной нише, чтобы определить, когда я с работы возвращаюсь.
Можно, конечно, еще залезть в долги к Альсу. Попросить прикрыть меня, только от кого?
Не факт, что согласится, хотя я ему сильно нужен, как он сам недавно утверждал. Да и нет сейчас у него лишних людей прикрывать меня, чтобы им в городе неделю-две пропадать. Все в Сторожке пашут, не разгибаясь, и оторваться вообще от дела не могут.
Можно самому приплатить паре парней с Кросом во главе. Пойти в «Жаровню», например, погулять там дотемна и ждать нападения, спровоцировать его, так сказать. Но второй жизни у меня тоже нет, очень не хочется даже самую малость так серьезно рисковать здоровьем.
Да и денег лишних пока тоже нет.
Хотя, можно и со Стражей поговорить, со старшиной Броном тем же. Нанести первый удар самому, найти мордатого среди местного подполья и сдать его Страже. Хотя бы помочь найти. Очень нужен Крос и еще пара парней, с ними можно сурово поговорить с мордатым и его шайкой.
Времени на все это пока у меня не имелось, но вот теперь сразу же появилось, когда нормально так прижало. Я тихонько прошел по комнате, сполоснулся около умывальника и растянулся на матрасе.
Завтра в десять утра меня ждут в Ратуше, завтра я могу серьезно разбогатеть. Очень важный день для моих планов на будущее, с такой суммой в золоте я не буду зависеть от кого-то и исполню все свои задумки в мастерской.
Успел подумать, что уже пару дней не видел Гриту. Певица теперь гуляет по городу, синяки прошли. Она репетирует с новым аккомпаниатором, пожилым мужчиной с такими же длинными волосами, как и у погибшего Музыканта. Это главная отличительная черта местных работников богемы. Я встречал пару раз городских художников, таких же волосатых, и музыканты при трактирах этим отличаются от остальных кое-как стриженных мужиков.
Зовут его Скоп, он играет на нескольких инструментах, разговорчив, галантен и мне понравился. Сам он в полном восторге от голоса и манер Гриты, постоянно повторяет, что она – настоящий бриллиант.
Не ограненный еще, конечно. Это мое личное мнение.
Сквозь сон я услышал легкие шаги, успел проснуться до того, как скрипнула дверь. В проеме появилось белое пятно, я опустил руку к кинжалу, лежащему на полу. Но тревога оказалась ложной, белая сорочка наклонилась к матрасу, наступила на мою шлёпку, ругнулась знакомым голосом и нырнула ко мне под простыню. Горячая рука Гриты обхватила меня за плечо. Она сразу прижалась всем телом, потом отстранилась и сняла ночную рубашку.
– Ты давно не заходил ко мне, – певица сразу нашла мой член и крепко охватила его пальцами, потом перебрала ими пониже.
И я охнул, мои яйца оказались в ее руке, и давление заметно нарастает. Потом меня отпустили, а набухший орган тут же быстро вырос. Такая очень быстрая прелюдия на самом деле.
– Что можешь сказать в свое оправдание? – продолжает допрос красотка. – Забыл уже про меня?
Моя рука добралась до ее груди, вторая охватила девушку за бедро и накинула ее ногу на меня.
– Очень много работал. Рад, что ты выздоровела и сделала правильный выбор, милая. Ты молодец!
Певица зашипела и пыталась отстраниться, но я крепко держу ее за задницу, не давая соскочить с меня. Перевернул девушку вниз и сразу вошел в нее. Грита пару раз толкнула меня в грудь крепкими кулачками и быстро угомонилась. Потом закрыла глаза и отдалась ритму моих приливов и отливов, постанывая и прижимаясь всем телом. Электричка пролетела за пару минут до последней станции, притормозила и мощно разрядилась. Едва заставил себя выдернуть свой агрегат, чтобы мощно залить простыню. Уж так не хотелось прерываться, но так сразу заводить детей здесь я еще не созрел.
Морально не созрел, не зная, что меня ждет впереди. Но сейчас просто повел себя, как в старой жизни, не успев ничего даже подумать про предохранение.
Певица тоже выгнулась дугой, постанывая от оргазма. Но, отдышавшись, прошипела мне на ухо:
– Ты совсем? Я же сказала, в меня – можно. Тебе это сколько раз повторить?
Я тоже отдышался:
– Это когда было, милая? Тогда было можно, а сейчас, может, уже и нельзя. Ты мне очень нравишься, и я совсем не хочу сделать то, что тебе не нужно. Я – надежный партнер по постельным делам для самой красивой девушки, – немного рекламы, как ответственного человека, тоже не помешает.
Я приподнялся на локте и погладил животик девушки, он такой мягкий и нежный, не хочется отнимать ладонь.
– Почему ты не хочешь, чтобы он оставался таким же красивым? Ты хочешь стать матерью?
Грита сразу напряглась, это я почувствовал даже в полной темноте:
– Про детей не переживай, у меня их не будет, – голос ее звучит очень сухо.
– Ты точно уверена?
– Да, уверена и больше не хочу говорить про это, – она едва сдерживается, похоже, очень болезненная тема для нее.
– Договорились, – кивнул я в темноте и сразу пошел на второй приступ, хватит с меня уже лишних разговоров.
Начал с легких поглаживаний, потом добрался до проникновения внутрь. Она осталась очень мокрая, и я недолго тянул, Грита меня реально заводит. Теперь танцы заняли немалый промежуток времени и девушка, вроде, успела кончить пару раз, если я что-то правильно понимаю в таких делах.
Потом мы притомились и уснули. Последней мыслью оказалось:
– Хорошо, что прикупил такой широченный матрас. Так жить и встречаться можно.
На обычной узкой средневековой кровати, которые стоят в наших комнатах, невозможно проскакать столько миль до канадской границы с таким чувственным наслаждением. Это просто нездоровое какое-то извращение получится на таком узком коротыше.
Под утро я снова проснулся, почувствовав рядом сексуальное женское тело, мерно посапывающее и пытающееся столкнуть меня на пол. Я нащупал в полной темноте упругое бедро, подтянул к себе и не спрашивая разрешения, снова вошел в девушку. Теперь я двигаюсь легко, без глубокого проникновения. Грита вскоре снова задышала, потом стала постанывать и долго не кончала. Когда судорога оргазма пробежала по ее телу, я тоже кончил и снова уснул.
Утром девушка сама бесшумно поднялась и, шлепая по полу босыми ногами, перебежала в свою комнату. Это я почувствовал во сне, но первые, самые ранние лучи Ариала, еще освещают только потолок моей комнаты. Когда они коснутся стены, то мне пора вставать, чтобы быстро проглотить завтрак от своей хозяйки и бежать в мастерскую. По-местному будет около половины шестого, полчаса мне обычно хватает на утренние процедуры и завтрак. После этого за пятнадцать минут я дохожу неспешным шагом до мастерской Крипа и принимаюсь за работу.
Просыпаться еще рано, сегодня все же осьмица – местный законный выходной.
Я могу поваляться еще пару часов на своем матрасе. Лежать и улыбаться, вспоминая, как хорошо мне гулялось ночью, Грита заводит меня по-настоящему. Я прямо во времена юности вернулся после солидной размеренной одноразовой семейной жизни.
– Да, тогда уже все шло совсем не так, как в первые пару лет, – вспоминаю я с печальным вздохом.
Идти до Ратуши пять минут, придется появиться немного раньше, чтобы не пропустить Альса, ведь именно его мне придется держаться. И пустить на аукцион меня могут только с ним, один глава Гильдии знает, кто что добыл и кому какие деньги причитаются за редкую добычу. Без него мне там нечего ловить однозначно.
Прошло уже пару осьмиц, как мои отношения с Гильдией резко оборвались. Никого не видел, только работа – дом, так сильно я увлекся мастерской Крипа. По трактирам пока не хожу, не до этого, да и компании подходящей нет.
Правда, видел неразговорчивого Понса вчера первый раз и Ятоша, зато того каждый день встречаю на работе.
Честно говоря, старый Охотник там не совсем к месту, как работник. Работать, как все мы, он не может из-за увечья, хотя очень старается. Он Охотник до самого мозга и полюбить работу с деревом и металлом… Короче, у него это дело заметно плохо получается. Увечье тоже заметно сказывается, от повышенных нагрузок нога болит всерьез. Сначала Ятош не показывает нам своей проблемы. Начинает, сжав зубы, бегать еще быстрее, суетиться и этим только мешать еще больше. Сердился обычно на ровном месте, на все и всех, но постоянно сбивает ритм всего рабочего процесса.
Крип с братьями тоже понимают, что старый Охотник несильно помогает строить подводы. Вчера я с ним поговорил наедине, после того, как мы закончили работу, а Ятош уже ушел, сильно прихрамывая.
Крип смог понять суть предложенных мной нововведений, долго сам изучал и присматривался к ведению дел по-другому. Не знаю, насколько он понял всю логику и логистику изменений, но он не может не заметить, как быстро пошли в гору наши дела. Готовые запчасти и детали, лежащие в углу сарая, основа для постройки еще пары подвод и деньги, впервые, пусть и не слишком обильно, но достаточно уверенно появившиеся в его кошеле – все это следствие ведения дела по-моему.
Это он понимает. Хорошо понимает и то, что это только первые шаги, чтобы догнать нашего более успешного конкурента. Итогом вечернего разговора явилось наше обоюдное согласие продолжить взаимовыгодное партнерство с использованием моих идей и денег, и его мастерской с оборудованием. С определением доли каждого из нас и подтверждением этого впоследствии в Ратуше.
Это первое.
Второе – лучше Ятоша перевести с дневной работы на должность сторожа, вечернего-ночного.
Сама мастерская закрывается на примитивный навесной замок, который я смог открыть парой движений упругой проволочкой внутри замочной скважины. В сарае накапливается материал и новые инструменты, куча высушенной древесины разложена по углам. Окна закрываются на грубые ставни со множеством щелей. В общем, все намекает на возможность серьезной диверсии или банального грабежа. Поэтому пришло время начать всерьез беспокоиться о плодах своих трудов, а лучшим решением окажется конечно то, что самый настоящий Охотник в отставке сможет присмотреть за товаром и мастерской в темное время. Крип тоже понимает, что Ятош работает с большим трудом, слишком напрягая больную ногу. Будет лучше вместо него нанять пару молодых парней в ученики, но выставлять Охотника на улицу не хочет.
– Он мне, как отец, я должен дать Ятошу работу и смысл жизни.
Крип хороший человек.
А так мы убиваем двух зайцев сразу – увеличиваем количество работающих и обеспечиваем безопасность мастерской. Если заинтересованные люди прознают, что в ней ночует настоящий Охотник, желания шалить у них сразу поубавится.
То есть, они окажутся готовы к быстрой и совсем внезапной смерти при первой попытке навредить нашему бизнесу. Вряд ли найдется кто-то настолько смелый среди городского дна, чтобы играть с настоящим гильдейцем в ночной темноте в смертельные догоняшки с острыми ножами и прочими убийственными предметами. Таких дураков в городе просто нет, все давно уже вымерли.
Соседи нашего конкурента с удовольствием рассказали Крипу, как тот разорялся перед своими работниками после того, как мы перехватили у него клиента, которому оказалась важна скорость выдачи подводы. Никто не любит таких высокомерных соседей, смотрящих на всех сверху и разговаривающих всегда снисходительным, поучающим тоном.
Пара угроз в нашу сторону, пусть и не явно обозначенных, прозвучали тоже.
Так что следить за мной мог кто-то по заказу того же Ольса. Вполне возможный вариант, ведь терять клиентов он начал после моего появления в мастерской Крипа.
Но, все же очень сомневаюсь, чтобы он уже дошел до устранения конкурента радикально. Да и я сейчас – точно не хозяин мастерской, с меня взятки гладки, просто еще один работник.
Вот лучи светила поползли по стене комнаты, когда опустятся до середины, это будет соответствовать примерно восьми утра. Часы купить я себе пока не могу позволить, да и в съемное жилье покупать вещь за тридцать золотых – достаточно странно. Проще в Ратуше получить разрешение занять пустующий дом и отремонтировать его за половину этой суммы, да еще обставить мебелью за вторую половину.
Но так вживаться в средневековый мир Астора я точно не собираюсь, хватит мне пока моей комнаты для жизни. Что-то подсказывает мне, что лучше не обременяться лишним и тяжелым барахлом, всякой недвижимостью, которую однозначно придется оставить. Чтобы быстро собраться и, не теряя времени и денег, исчезнуть из города, если придет нужда.
Когда придет нужда, если это случится, конечно, когда-то.
Вложения в мастерскую – все же совсем другое дело, заниматься все равно чем-то необходимо. А мои знания – явное конкурентное преимущество в этом мире. В мире теперь пропавшей магии и замедленного технического развития. Тем более вложенное золото быстро оборачивается в местных условиях. Полгода или год и вложенные деньги вернутся с хорошей прибылью, дадут мне весомое повышение репутации в Асторе.
Астор – торговый город и главное в нем, умеешь ли ты зарабатывать деньги, нанимать рабочих и платить налоги.
Еще лучше – создавать новую конкурентную продукцию.
Как раз сегодня хочу поговорить с Альсом по этому поводу.
Глава 5
Утром я надел одежду, оставшуюся мне в наследство от Гильдии. Она хоть и потрепанная, но чистая и зашитая, об этом я позаботился заранее, зная о вероятном посещении Ратуши именно в качестве гильдейца-героя, добытчика шкур невероятных Кортов.
Отдал одной из соседок, которая подрабатывает починкой одежды, она за одну серебрушку все привела в порядок.
Проглотил легкий завтрак от Клои. Сил ночью потратил порядочно, поэтому попросил добавки. Грита на завтраке не появилась, мы с ней вообще редко встречаемся на кухне, она в такое время сладко спит еще обычно. Мне показалось, что Клоя немного по-другому разговаривает со мной. Наверно, услышала наше дружное сопение и неприлично громкие стоны Гриты в полной тишине дома. Она, похоже, очень привязалась к девушке, пока лечила и ухаживала за ней, прямо, как к своей дочери. Дочка тоже приходит сюда, смотрит на певицу с немым восторгом и вот-вот попросит дать ей автограф на восковой дощечке.
Кстати, еще в самом начале проживания я спросил, сколько потребуется доплатить за еще одну комнату и завтрак. Мне ответили, что скажут позже и пока сумму не назвали. Из этого я сделал вывод, что Грита еще не знает, будет она оставаться со мной или переедет все же от Клои.
Хотя, теперь она очень сдружилась и с хозяйкой, и с Орнией, своей ровесницей, и с остальными дамами со двора, так что вряд ли переезд теперь случится. Грита нашла себе уютное место для жизни благодарю мне, гораздо более удобное, чем постоянно проживать в трактирах.
После жаркой ночи мне очень не хочется расставаться с девушкой. За две недели, хоть и полностью заполненных работой, я неплохо осмотрелся вокруг и быстро понял – Грита по-настоящему редкий и эксклюзивный для меня вариант.
– Настоящая находка, честно говоря. Жены приятелей и парней с работы меня не заинтересовали совсем. Вообще никак не приглянулись, – приходится себе признать.
Они обычные средневековые женщины безо всякой изюминки. Настоящие мещанки-горожанки, нормальные женщины для своего времени.
У того же Крипа жена оказалась вполне миловидной, только поговорить с ней мне не удалось. Я хотел составить впечатление, к чему мне готовиться, если с Гритой не срастется. Если она опять попытается использовать меня, придется ее послать подальше. Старался общаться со всеми, но быстро понял, что здесь не принято замужней женщине общаться без разрешения мужа с другим мужчиной. Вообще сурово такое дело не принято среди простого народа.
Поболтать можно с подавальщицей в трактире или в корчме, с продавщицей в лавке, если отсутствует хозяин. С Клоей и ее подругами тоже удается переброситься словцом. Две из них пока свободны, они могут спокойно поговорить с постояльцем своей подруги. Но замужние женщины, та же жена Понса, только здороваются при встрече и больше ничего, никаких лишних разговоров. Прямо, как мусульманки у нас, опускают глаза и мимо молча пробегают.
В общем среди простого народа это здесь не принято. Никаких законов или уложений против общения между мужчиной и женщиной не существует. Однако не принято и все, хоть ты расшибись в лепешку!
Такие вот понятия средневековой жизни, и никуда от них не деться.
С другой стороны, Клоя и ее подруги, хоть и оказались фактически моими ровесницами, совсем не радуют мой взыскательный мужской взгляд. Они кажутся для меня уже совсем пожилыми женщинами. Здесь рожают в шестнадцать-семнадцать лет и внуков ждут в тридцать три–тридцать четыре года, такие тут средневековые реалии.
Женщин вообще выжило гораздо меньше во время Беды, чем мужчин, и это сильно сказывается на личной жизни холостяков. Предложение на рынке очень скромное. Одно радует, с рождаемостью в Черноземье все очень хорошо. И через лет восемь-десять ситуация с неравным соотношением мужского и женского поменяется.
Но мне сейчас тридцать восемь лет, хотя сам я назвал свой возраст, скинув целую десятку лет. И ждать столько времени мне вообще смысла нет, вопрос требуется решать в самом недалеком времени. Ходить по борделям я не собираюсь, хотя общественное мнение снисходительно относится к холостым парням, посещающим данные заведения.
Но мне как-то не улыбается таким образом решать свои проблемы. И из-за брезгливости, и из-за понятной осторожности.
Как современный человек, я много знаю о не видимых глазу бактериях и вирусах, передающихся половым путем.
То, о чем совсем не догадываются мои приятели, такие, как Крос. За все удовольствия придется заплатить или немного погодя, или в конце жизненного пути. Это, конечно, не считая платы за посещение девок.
– Презервативы появятся не скоро, эффективной защиты от инфекций нет. Оставшиеся семнадцать таблеток антибиотика, конечно, однозначно помочь не смогут в таком случае, – поэтому рисковать здоровьем мне не хочется от слова «совсем».
– А вот чего очень хочется, это все же проникнуть в тайны путешествий между мирами, чтобы вернуться в свой мир или хотя бы более развитый, чем тот, в который попал я, – говорю я сам себе.
Естественно, я осознаю, что мой социальный статус пока совсем невысок в городе.
Я самый простой работяга в мастерской, еще даже не компаньон в бизнесе. Я понимаю, что пока мой уровень – это и есть те люди, с которыми я сейчас общаюсь. И я не собираюсь оставаться в этом статусе. Я твердо уверен, что смогу хорошо зарабатывать в новом мире и высоко подняться по социальной лестнице.
Отсутствие всех сословных условностей этому продвижению способствует вполне. Пожалуй, не существует никаких ограничений в твоей карьере на нижних уровнях. Не существует требований к происхождению или особой грамотности, деловым качествам. Конечно, попасть в число Совета Капитанов мне в ближайшее время никак не светит. Но, разбогатев и пользуясь имеющимися у меня подсказками, как человек гораздо более развитого общества, я могу сделать любую карьеру в средневековом, достаточно свободном торговом городе. Еще немного, месяц-два занятий с Корном, и я смогу работать тем же секретарем при Ратуше. Умение умножать, делить и работать с дробями может помочь мне сделать любую карьеру там, где требуются грамотные люди.
Тем более, я сейчас – Почетный Охотник в отставке влиятельной Гильдии, такой человек Альсу тоже нужен. Свой человек в Совете. Знать о настроениях и словах, произносимых не для всех – это серьезное преимущество, о всех тайных течениях и решениях людей при власти.
– Об этом варианте я, кстати, и не думал раньше. Обучение, получаемое в Гильдии, и долгий срок службы там же не дают возможности сделать такую карьеру никому из Охотников. А я это могу, ибо теперь очень свободен и чертовски грамотен, – понимаю я.
Альсу с Турином приходится бороться за влияние Гильдии и, так сказать, за бюджетные средства буквально наугад. Сейчас верхушка Гильдии оказалась на коне, после захвата такого количества скошей. Но и потери велики, если не упрочить свое положение при Ратуше, не иметь своих людей при власти, то завоеванные великой победой позиции можно быстро потерять.
В Гильдии всего числилось около пятидесяти членов, десяток обслуги в Сторожке, пятеро на складе в Порту. Почти седьмая часть Охотников ушла в потери всего за пару недель. Пока подрастет новая смена – ведь обучение хотя бы до уровня Ученика занимает около четырех лет, а новые потери в живой силе у Гильдии, наверняка, не за дальними горами.
В той же городской Страже около четырехсот человек служат, двести охраняют Астор и каменоломни на берегу. Там работают заключенные, получившие срок за небольшие преступления. Еще двести охраняют железные и медные рудники в Скальных нагорьях. Они сторожат каторжан с большими сроками, охраняют обозы, идущие в город с грузами для мастерских. Служба считается трудной, приходится и в самом городе, и на окраинах держать по три смены, чтобы служивые могли отдохнуть и побыть дома, ведь только дорога к месту службы и обратно занимает по восемь-десять дней. Еще в порту прохлаждается небольшое количество мытарей, как и при самом Совете тоже, для сбора пошлин торговых и прочих налогов.
В Гвардии Совета, основном военном подразделении в мирное время, числится под шестьсот настоящих профессиональных военных. На них лежит защита территории Черноземья, еще постоянное дежурство в крепости на границе с Астрией.
В общей численности, сейчас около тысячи ста человек охраняют город и его владения, поддерживают закон, собирают налоги и портовые сборы на всей огромной территории, занимающей около шестисот километров пути вдоль моря и около ста-ста пятидесяти километров от берега моря до начала Норнийских нагорий.
Спаслось на юге примерно семьдесят пять тысяч народа, погибло и умерло за три самых трудных года около пяти тысяч, родилось только две тысячи. Но после возвращения все изменилось. Земли и жилья осталось свободного так много, что народ активно плодится и размножается прямо наперегонки. Умерло за восемь лет около десяти тысяч, а родилось больше тридцати. Еще эмигрировало или убежало из Бейств, Астрии и северных городов в Черноземье примерно восемь тысяч человек.
К более легкой, сытой и гораздо более справедливой жизни.
Все эти цифры мне продекламировал мой учитель Корн. Откуда у него взялась такая интересная и подробная информация, я могу только догадываться, явно тесные связи в Ратуше у старика еще остались.
И его знания тоже требуются время от времени самой Ратуше.
– Откуда такие цифры у вас имеются? – спрашиваю его я.
Но Корн только хитро улыбается, а своих источников не выдает.
Ну, не все убежали, многие северяне просто остались здесь жить. И их можно понять, родные земли кишат Крысами-людоедами. Желающих освободить их набралось не очень много. К столицам бывших королевств уплыли примерно по две тысячи человек, желающие с серьезным риском для жизни вернуть людям города и окрестные земли под свое управление. Основать новые династии и управлять своими городами, оказаться совсем независимыми, раз в Асторе все теплые места разобраны давно.
В Асторе принимают всех, люди нужны позарез. Большие надежды имеются на то, что Северяне не удержатся среди враждебного окружения и вернутся в Черноземье.
Но, чего тогда ждать, когда падут освобожденные города?
То есть, пока из ста тысяч имеющегося населения, примерно около тридцать тысяч сейчас являются детьми до восьми лет и моложе. Еще десяток лет и Черноземье начнет выходить из демографического кризиса, однако сейчас с народом все печально в народном государстве.
А с грамотным – совсем печально, таких знающих, как я, реально единицы остались.
С такими мыслями я дошел до Ратуши и остался скромно ждать свое бывшее начальство недалеко от парадного входа. Приличную публику уже запускают в здание. Для сортировки гостей пара секретарей стоит перед гвардейцами, просто по памяти встречая приглашенных, приветствуют и направляют в зал, где проводится аукцион. Гвардейцы до меня не докапываются, понимают, что не просто так здесь жду в гильдейской одежде, а по служебной необходимости.
Так-то пару просто зевак сурово отправили подальше, нечего тут с суконным рылом, типа, в калашный ряд лезть.
Демократия в действии, однако.
Со спины раздалось:
– Ученик, внимание!
Начальство шутить изволит, какая неожиданность. Я прямо польщен, снова незаслуженно высоким званием меня назвали командиры.
Сзади обнаружились Альс и Турин, оба в парадной одежде Гильдии.
Ну как – парадной? Просто новая и цвета более яркие, не заносили еще. Больше с начальством никого не видно, даже верного Кронка. Да, начальство прощупывать не стоит, больше никого не взяли с собой, словно мысли мои услышали.
Старшие находятся в прекрасном настроении, Турин отошел к знакомому, Альс остался со мной и кратко меня проинструктировал, как вести себя на аукционе.
Кратко, это примерно звучало так – помалкивать и с восторгом смотреть на умное начальство. После окончания аукциона поблагодарить Совет и пообещать совершить новые подвиги во славу Астора и всего Черноземья.
– Так я уже не в Гильдии? – удивился я.
– Сегодня – нет, а завтра – уже да, – очень сомнительно порадовал меня Старший.
– Хотим тебя при Ратуше пристроить, – продолжил Альс и, посмотрев на мое озадаченное лицо, добавил:
– Все меняется, особенно в Гильдии. Всем нам придется учить новичков днем и ночью. Совет, наконец, понял, что только мы ведем разведку в Черноземье по-настоящему. На такой огромной территории наши пятьдесят Охотников – это всегда казалось слишком мало. Поэтому теперь Гильдия набирает, – тут Альс посмотрел мне в глаза, – набирает полторы сотни новых Носильщиков!
Сказать, что я не ошарашен таким большим числом новичков, значит, соврать самому себе.
Я просто поражен, как меняется мир вокруг меня – получается, меняется именно вместе со мной.
Только я попал в этот мир, как закрутились события, Корт напал на стоянку, Гильдия понесла первые потери и дальше все больше и больше.
Теперь я начинаю понимать, что моя недолгая и спокойная жизнь тоже однозначно поменяется.
Старшие Гильдии получают серьезные рычаги в Совете и Ратуше, все Носильщики станут Учениками и будут круглосуточно гонять молодых. Своих людей у Гильдии немного, все заняты и сейчас, но будут еще больше впахивать дальше. Поэтому Старшие решили меня при Ратуше прописать, как своего гильдейского и грамотного человека, чтобы пользу приносил, снял часть хлопот и проблем со снабжением с плеч начальства.
– А хлопот окажется очень много, – в этом я уверен.
Мне же именно про такой вариант еще в Сторожке Альс намекал.
Пока я ошарашенно стою, не понимая, к лучшему или худшему меняется моя новая жизнь, Альс подтолкнул меня ко входу. Поприветствовал секретарей, обозначил меня, как участника аукциона, после чего мы вместе прошли в зал Ратуши на первом этаже.
Место проведения выбрано не зря, зал занимает не менее половины всего первого этажа немаленького здания. Небольшая трибуна для ведущего, перед ней пустое место с парой столов. Похоже, на них будут выставлять предметы аукциона для осмотра и ознакомления гостями и участниками. В середине зала сгруппированы стулья и кресла. По центру, для участников процесса – покупателей; по бокам, на расстоянии шага, еще стулья попроще – для сопровождающих торги владельцев выставленных товаров и диковин. Старшим оставили места впереди, меня посадили рядом на приставном стульчике. Так, чтобы мой высокий рост компенсировался низким стулом.
Зал понемногу заполняется, гул голосов звучно отдается в ушах. Место явно построено под музыкальное сопровождение, еще меня удивило отсутствие фуршета, стола с напитками и закусками. Неправильный подход к мероприятию, сначала требуется часок дать народу пообщаться перед торгами. Чтобы посплетничали, выпили, прониклись духом – так сказать, почувствовали себя еще более значимыми людьми. Да и после аукциона необходимо продолжить общение, похвастать покупками, обсудить, как все прошло, и кто на что раскошелился в итоге.
Это точно необходимо, продажи вырастут, купцы с юга станут торговаться азартнее и веселее. Они и так разодеты без меры, золото и серебро с украшениями из камней настойчиво кричат всем и каждому о статусе и серьезности хозяев. Нужно обязательно дать им возможность распушить перья, почувствовать еще более себя солидными людьми.
Чувствую, придется мне расти до уровня советника в Ратуше. Многое поменять здесь необходимо под моим пристальным взглядом, чтобы работало на все сто процентов.
Пока народ рассаживается без спешки, вступая в разговоры, я успел призадуматься. Предложенное Альсом поручение однозначно из таких, от которых лучше не отказываться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/innokentiy-belov-32763394/slesar-2-70501789/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Иннокентий Белов
Тип: электронная книга
Жанр: Попаданцы
Язык: на русском языке
Стоимость: 199.00 ₽
Издательство: Автор
Дата публикации: 19.05.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Герой, которого теперь зовут – Ольг, смог сделать свои первые шаги в новом мире. Он нашел людей, выучил язык, приобрел репутацию счастливчика в Гильдии Охотников.