Главная страница | Историческая фантастика | Чёрный сон. Ягура

Чёрный сон. Ягура
Андрей Стригин
Продолжение романа «Чёрный сон. Мутанты». Люди попали в мир, населённый опасными животными. После того, как в битве за выживание наметился определённый успех, появилась новая напасть. Для того, чтобы от неё избавиться, главным героям пришлось спуститься в пещеры, где они неожиданно столкнулись с подземными цивилизациями. Книга содержит нецензурную брань.

Чёрный сон. Ягура

Андрей Стригин

© Андрей Стригин, 2023

ISBN 978-5-0060-2617-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гл.1
Она была первой, у которой мутации прошли столь успешно. Используя подопытный материал из людей, инопланетный организм создал существо, ничем не отличающееся от женщины и дал ей имя Алёна. Даже мысли у Алёны были вполне человеческие, и говорить могла по-русски, как та девушка, из которой её создали. Но она была совершенно чуждым для Земли существом. Алёна и подобные ей должны были охранять пещеры Разлома. Но внезапно раздался взрыв, и туда хлынула вода. Это была неожиданность для пришельца, большинство созданий не успели спрятаться и избежать утопления. Почти все мутанты погибли, но свой цех инопланетный пришелец смог запечатать и была надежда в ближайшем будущем возобновить свои опыты.
Существо по имени Алёна, вместе с другими мутантами, металась в пещерах Разлома. Её настигла волна, закрутила в бешеном водовороте, начала таскать по всяким ответвлениям. Алёна видела, как умирают её сородичи и в ужасе стремилась выбраться из подводной ловушки. Инопланетный пришелец создал её с большим жизненным потенциалом и наделил огромной физической силой. Благодаря этому Алёна сумела выбраться из затопленных пещер и вынырнуть на поверхность. Израненная, едва живая, она выбралась из Разлома, отползла далеко в лес и потеряла сознание. Так она лежала целую неделю. С такими ранами любое существо давно б погибло, но Алёна создавалась как сверхживучий организм.

*******

Аскольд был полностью удовлетворён проведённой работой. Плотина разрушена взрывом, миллионы кубов воды обрушились на Разлом и затопили его до самых краёв. Множество мутантов было вынесено на поверхность, но почти все были мертвы, а тех кто подавал признаки жизни, безжалостно уничтожили бойцы Аскольда.
Ещё долго горели гигантские костры, в которых сжигали дохлых пришельцев. Народ впервые увидел так близко этих чудовищ, мороз по коже пробегал, глядя на разнообразных монстров. Благодаря гению человеческой мысли мир избежал страшной опасности. Все радовались и поздравляли друг друга, теперь появился шанс выжить на этой дикой земле.
Семь дней у Разлома дежурил Аскольд с охотниками. Костры с пришельцами догорали, а новых мутантов вода не выносила, и они больше не оскверняли земной мир.
Прелый ковырнул горячие угли веткой, подцепил обгоревший череп пришельца и выбросил на траву. Его друг Ефим склонился и в удивлении чмокнул губами:
– Как он похож на человеческий, только с одной глазницей.
– И пасть полная острых клыков, – зажав одну ноздрю толстым пальцем, сморкнул в сторону Прелый. – Князь, мутанты больше не полезут из Разлома?
– Я не господь бог, чтобы знать, – Аскольд погладил свою окладистую бороду и холодно глянул на охотника.
Прелый не выдержал его взгляда, вытер об штанины пальцы и в смущении пробормотал:
– Мне кажется, они все утонули.
– Вот и замечательно, – Аскольд скривил в усмешке тонкие губы.
– Тогда нам можно идти? У нас дома застопорились все дела.
– Пожалуй… уже можно. Забирай всех людей, а я пройдусь по лесу, – Аскольд внимательно посмотрел на Разлом затопленный водой. Ни одного пузырька воздуха не поднималось к поверхности, и полностью исчез запах грибов, верный признак того, что всякие враждебные процессы прекратились.
– Одному в лесу опасно, – Прелый в сомнении почесал шею.
– После взрыва звери ушли.
– Но могут вернуться.
– Всё может быть, – не стал он спорить с Прелым.
Когда охотники ушли, Аскольд перекинул через плечо свой знаменитый топор на длинной рукоятке. Взяв за уздцы коня, стал обходить Разлом, внимательно осматривая густые заросли. Ничто не указывало на то, что кто-то мог выбраться. Тогда Аскольд отошёл дальше и зигзагами двинулся по лесу, стараясь идти абсолютно бесшумно. Внезапно его конь всхрапнул и едва не поднялся на дыбы, на их пути лежал
труп полностью обнажённой девушки. На её груди и животе зияли страшные дыры, кровь уже не текла и почернела от времени. Для Аскольда было очевидно, что незнакомка каким-то образом оказалась в зоне взрыва и её настигли каменные осколки. Но было непонятно, как девушка с такими чудовищными ранами смогла отползти на такое большое расстояние. Аскольд попытался успокоить своего жеребца, но тот неожиданно отпрянул назад и галопом умчался в лес. Мужчина был в явном замешательстве, оставаться без коня было не совсем хорошо, но он знал, что его жеребец обязательно остановится на заставе у леса. Аскольд в задумчивости погладил окладистую бороду. Возникло чувство вины, неужели по его вине погибла эта девушка. Он подошёл к ней совсем близко, присел, всматриваясь в её лицо. Нет, она точно не из их города. Но тогда откуда она пришла и почему голая?
Алёнка почувствовала приближение человека. Если она сможет его убить, будет достаточно еды, чтобы провести полную регенерацию организма. Затем, где-то в отдалённых местах леса ей необходимо найти секретный ход Разлома и вызволить из подводной ловушки её создателя. В голове мелькали схемы пещер и карта окружающей местности. Алёнка напряглась для смертельного броска, но тело выгнулось от судороги, и вспыхнула дикая боль. На пухлых губах выступила кровавая пена, и она протяжно застонала.
От неожиданности Аскольд вскочил на ноги, не веря, что труп неожиданно ожил. Девушка попыталась приподняться, но с тихим выкриком упала, из страшных ран потекла кровь.
– Лежи! Тебе нельзя двигаться! – Аскольд сорвал с себя куртку и принялся резать её кинжалом на широкие полосы. Затем, начал умело бинтовать её тело.
Алёнка вначале не поняла, что делает человек, но после того как тот закрыл её раны, она получила небывалое облегчение. Для неё это было неожиданностью и возникло странное чувство благодарности. Мужчина совсем близко склонился над ней, один рывок и девушка-мутант может зубами вырвать ему кадык.
– Ты как? – испытывая странное состояние от общения с незнакомкой, спросил Аскольд. Внезапно он ощутил необъяснимый ужас и украдкой вытер со лба холодный пот.
– Бывало хуже, – рот у Алёнки искривился в болезненной усмешке, и она передумала убивать человека. – Мне бы поесть… и попить, – не сводя гипнотического взгляда с Аскольда, попросила она.
Мужчина скинул с плеча кожаную сумку, вытащил двухлитровую пластиковую бутылку с родниковой водой, подарок Семёна, и осторожно начал поить раненую девушку. Алёна сделала небольшой глоток, закашлялась, Аскольд чуть поднял бутылку, боясь, что она может захлебнуться, но та неожиданно вырвала её из его рук и принялась жадно пить.
– Не так быстро, тебе нельзя так сразу много! – встревожился Аскольд, но Алёна уже опустошила всю бутылку. Её глаза увлажнились, и она уже более внимательно посмотрела на мужчину.
– Теперь дай поесть, – потребовала она.
– Жесть какая-та! – передёрнул плечами Аскольд, наблюдая, как розовеет её лицо. В душе вновь возник необъяснимый страх, природу которого он не мог объяснить. Было просто страшно, весь его организм предупреждал об опасности. Он осмотрелся. В лесу тихо, крупного зверья по близости не было, лишь птицы чирикали на ветках, да шустрые белки носились по стволам.
– Я есть хочу, – Алёна пристально смотрела на человека. От её взгляда похолодело внутри. Неужели причина необъяснимого страха эта израненная девушка?
Аскольд сунул руки в сумку, достал увесистый шмат копчёной оленины и осторожно протянул ей.
– Ешь осторожно, маленькими кусочками, иначе можешь получить заворот кишок, – посоветовал он, но Алёнка с остервенением вцепилась в мясо и поглотила более трёх килограмм менее чем за минуту.
– Кто ты? – не выдержал Аскольд. Разум наотрез отказывался верить в происходящее. Может он случайно нанюхался грибов, прыгая в болоте с кочки на кочку?
– Меня звать Алёной, – представилась девушка и привстала на локтях, но со стоном упала. На её губах выступила кровавая пена.
– Ты откуда такая? – загоняя постыдный страх далеко в подсознание, спросил Аскольд.
Алёнка внимательно посмотрела на человека, понимающая улыбка скользнула по её губам.
– Я не помню, – осторожно произнесла она, скользнув взглядом по топору с длинной рукояткой и, задержав взгляд на остром клинке, висящем на его поясе. Она поняла, исходя из её нынешнего положения, справиться с этим человеком будет крайне сложно, а быть может невозможно. Она ещё очень слаба, хотя регенерация организма уже шла полным ходом, и она это чувствовала. Силы к ней возвращались, но не так быстро, как хотелось бы.
– И не мудрено. Тебя сильно покалечило, – поверил ей Аскольд. – Ты как оказалась в зоне взрыва?
– Какого взрыва? – наморщила аккуратный носик Алёнка.
– Понятно. Частичная потеря памяти, – мужчина задумчиво погладил свою бороду. Затем, сделав из остатков своей куртки что-то вроде юбки, кое-как прикрыл её наготу. Внезапно Аскольд поймал себя на мысли, что он словно перед раненой тигрицей, которая снисходительно наблюдает за манипуляциями своей жертвы. Испытывая от непонятного страха смущение, мужчина отвёл взгляд в сторону и неуверенно произнёс:
– Я отнесу тебя к заставе, а потом пришлю лошадь с тележкой. Ты как себя чувствуешь?
Алёна хотела сказать, что значительно лучше, но передумала и хмуро сказала:
– Плохо, очень плохо, человек.
– Меня Аскольдом звать, – пристально глядя на девушку, представился мужчина.
– Я запомню… и спасибо, что помогаешь мне, – поблагодарила его девушка-мутант. В ней боролись противоречивые чувства. С одной стороны этот мужчина был бы для неё неплохой едой, а с другой стороны он фактически спас её от смерти. Алёнка решила пока его не убивать, а поискать другую жертву.
Из гибких веток Аскольд изготовил носилки, положил туда девушку и, ругая на чём свет мерзких комаров, что с ожесточением атаковали его голую спину, поволок её к ближайшему посту.
Как тяжело было продираться сквозь молодую дубовую поросль. Часто встречались облепленные мхом валуны. Иной раз на пути возникали вонючие лужицы и комаров становилось бесчисленное множество. Аскольд с беспокойством глянул на Алёнку, но ни один комар не вился у её светлого лица. Девушка неожиданно застонала, открыла полные слёз глаза, срывающимся голосом произнесла:
– Аккуратнее тащить нельзя? Я каждую кочку чувствую!
Тропинка нырнула резко вправо. Среди густых ветвей возникло широкое поле. В двухсот метрах от леса, обнесённая частоколом из заострённых брёвен, виднелась застава. Их заметили. Отворилась тяжёлая дверь, и навстречу выдвинулся конный отряд. Аскольд приветливо поднял руку, его узнали.
Алёнка напряглась, она не ожидала, что вокруг будет столько врагов. Внезапно кони всхрапнули и принялись неуверенно перебирать копытами, косясь на замершую вроде бы в беспамятстве девушку.
– Мы вас приветствуем, князь! Ваш жеребец у нас, он накормлен и напоен! – отдал честь старший офицер заставы, с любопытством поглядывая девушку.
– Под взрыв попала, – утёр пот Аскольд. – Отнесите её на заставу и приготовьте подводу.
– Кони что-то встревожились, – старший офицер с опаской посмотрел в лес. – Сегодня видели стаю волков, надо уходить.
Два человека ловко соскочили со своих коней и понесли девушку к заставе, а Аскольд прыгнул в седло освободившейся лошади и поехал рядом со старшим офицером. Почти подъехав к заставе, неожиданно один из всадников протянул руку в сторону леса:
– Смотрите, люди!
Все остановились, вглядываясь вдаль. Действительно, у самой кромки леса стояли двое мужчин, а рядом с ними бегали два ребёнка.
– Да это же Никита и Семён… Светочка с Игорем! – Аскольд пустил коня в галоп, а следом за ним последовали всадники.
Алёнка скосила глаза на своих носильщиков. Один из них был долговязый рыжий парень со смешной бородкой. Он шёл позади и пытался насвистывать весёлый мотивчик, но при этом изрядно фальшивил. Впереди кряхтел мужчина в возрасте, обликом напоминающий бобра. Он постоянно ворчал и неодобрительно косился на неё через левое плечо. Копчёная оленина и вода, что дал ей Аскольд, затянули раны на её теле, и Алёнка почувствовала, как к ней возвращаются силы. Ей совершенно не хотелось попадать на заставу, где могут выяснить, что она мутант. Она ещё раз украдкой оглядела своих носильщиков. Их двое, а она ещё не совсем здорова. Справиться с ними будет сложно. У рыжего за поясом болтался острый клинок, а за спиной висел лук. На вид парень простоват и неказист, но уродливый шрам на шее говорил о том, что он ещё тот боец. Мужчина в возрасте был тоже не слабым, быть может, даже сильнее своего напарника, но неповоротлив и из оружия у него был лишь топор и тот сильно привязан к поясу, при случае не сразу и высвободит. Как бы избавиться от рыжего? Алёнка с беспокойством наблюдала, как они неумолимо приближаются к заставе. Как только они вошли в густые заросли колючего можжевельника, девушка-мутант заелозила на носилках и даже попыталась приподняться.
– Ты чего? – рыжий вперил на неё любопытный взгляд.
– Мне стыдно. Я без одежды, а вы меня несёте туда, где много мужчин.
– Почти ничего не видно, – хмыкнул рыжий.
– Я могу свою куртку дать, – обернулся мужчина в возрасте.
– Это совсем не то. Пусть он сходит на заставу и принесёт мне нормальную одежду, – Алёна ткнула пальцем в сторону рыжего, а тот фыркнул и несколько игриво произнёс:
– Глупости, почти ничего не видно.
– Вот именно, почти! – с вызовом произнесла девушка-мутант и сразу жалобно попросила рыжего: – Ты такой крепкий и быстрый, сбегай на заставу, принеси мне одежду.
Тот неуверенно пожал плечами, а его напарник кивнул:
– Видно, совсем стыдливая девица. Гоша, сделай одолжение, сбегай на заставу.
– Некодимыч, так волки рядом.
– Аскольд с отрядом поскакали в ту сторону. До леса далеко, да и я рядом, – он снял с пояса топор.
– Нашли мальчика на побегушках, – нахмурился Гоша, но всё же решительно опустил носилки, многообещающе подмигнул девушке-мутанту и исчез в густой траве.
Алёнка подождала пару минут. Внезапно она изогнулась и застонала якобы от сильнейшей боли. Некодимыч с кряхтением присел и отложил в сторону топор:
– Потерпи, милая, водички попей, всё легче станет, – он достал из наплечной сумки глиняный кувшин с водой и протянул его ей. Внезапно он ощутил резкий грибной запах. Это его смутило, и в душе неожиданно появился необъяснимый ужас.
Алёнка открыла полные слёз глаза:
– Какой ты милый. Наклонись ко мне. Я хочу тебе кое-что сказать, – она с трудом подняла руку. Мужчина по инерции наклонился, хотя от непонятного страха лицо покрылось холодным потом. Онемевшими губами он едва прошептал:
– Грибами пахнет… как от тех мутантов, – и внезапно оцепенел, увидев в глазах девушки голодный огонь.
Алёнка стремительно дёрнулась и зубами с хрустом выдернула кадык. Никодимыч захрипел, кровь фонтаном брызнула из шеи и, даже не поняв, что произошло, он рухнул на землю.
Алёнка медленно поднялась, размотала импровизированные бинты и с удовлетворением посмотрела на своё тело, её раны полностью затянулись, лишь остались белые пятна. Она, как смогла, привела себя в порядок, обнажённую грудь перетянула лентой от куртки. Задумалась. Её явно начнут искать, такое люди не прощают. Алёнка огляделась, втянула воздух носом. Ощутила запах далёких пожаров и что-то знакомое. Это её встревожило, и она быстро побежала к лесу. Через некоторое время с удовольствием зашла в чащу и побрела среди огромных деревьев. Вероятно, у неё многое перешло от девушки, из которой её изготовили, поэтому она действительно ощущала неподдельный восторг от окружающего мира. Лучики солнца изредка простреливали листву и жизнерадостно прыгали по изумрудному мху и роскошным папоротникам. Великолепные бабочки порхали над лесными пионами. Выводили мелодичные трели юркие птички. Неожиданно выползший из гнилого дупла паук невольно её напугал, но испуг быстро исчез и Алёнка, не задумываясь, поймала его за головогрудь, некоторое время рассматривала с разных сторон и внезапно засунула его в рот и быстро задвигала челюстями. На вкус он ей не понравился, но как дополнительная пища вполне устраивала. Так она шла довольно долго и наткнулась на бурелом из веток и корней поваленных деревьев. Пахнуло кровью и чем-то очень знакомым. От любопытства прямо зачесались пятки. Просто зуд пошёл. Алёна подкралась к бурелому и осторожно раздвинула ветки. На небольшой опушке пожирал оленя матёрый бурый медведь. Зверь почуял девушку-мутанта, шерсть на загривке мигом поднялась дыбом. Алёнка отпрянула, пульс прямо зашкалил, с таким животным ей не совладать. Бежать, только бежать!!! Перепрыгивая через поваленные деревья, ломая гнилые стволы засохших елей, она устремилась в чащу леса. Повизгивая от запредельного ужаса, она неслась очень долго, пока с размаху едва не угодила в затопленный Разлом. Алёна в ужасе оглянулась. Зверя нигде не было. Вероятно, медведь решил не бросать недоеденного оленя и не стал преследовать девушку-мутанта, иначе всё могло закончиться для неё плачевно.
Маленький мутант-кровосос, напоминающий кошку без шерсти, был выброшен взрывом из Разлома. Это было создание инопланетного пришельца и их должно было быть бесчисленное множество, но он остался в единственном числе, поэтому страдал от голода и страха. Несколько дней мутант-кровосос жил на дереве, боясь спуститься на землю и, вероятно, так бы и умер, но неожиданно увидел Алёну. На мгновенье он подумал, что это человек и его рот с острыми зубами наполнился вязкой слюной, но тонкое обоняние учуяло тонкий грибной запах и он понял, что это его соплеменница. Он спрыгнул с дерева и с истошным писком бросился к девушке-мутанту.
Алёна с удивлением посмотрела на бегущее к ней существо. Его странное поведение весьма заинтриговало. Мутант-кровосос с криком бросился ей в ноги, а в глазах плескалось такое отчаянье, что Алёнка растрогалась.
– Не хочешь умирать? Пытаешься использовать любой шанс? – она задумалась, неожиданно присела и погладила кровососа по спине. Тот вздрогнул и начал остервенело тереться об её ноги. – Ну и как ты представляешь наш союз? – Алёнка взяла его на руки и подсадила на плечо. – Вот что родной, на руках носить тебя не буду, если сможешь не упасть, сиди. Будешь у меня… Мариком.
Мутант-кровосос понял её, и хоть его мучил голод и жажда, из последних сил вцепился в её плечо. Алёнка уверенно пошла сквозь лес. По дороге камнем сбила перепёлку и напоила Марика кровью.
Цепляясь за плечо, он из последних сил стоически переносил сумасшедший бег странной женщины. Она неслась в лесу, словно дикая лань, перепрыгивая поваленные стволы деревьев, с ходу врезаясь в заросли, тут кровососу особенно приходилось постараться, чтобы ни слететь с плеча. Алёнка тревожилась, день клонится к закату. Она не по меркам человека сильна, но прекрасно понимала, с какими животными могла столкнуться.
Неожиданно лес отступил, и девушка-мутант оказалась на открытом пространстве. Это была каменная плита, переходящая в обрыв, под которым виднелись верхушки тысячелетних гинкго. Алёна подбежала к самому краю и отшатнулась, высота более ста метров. Она посмотрела направо, там склоны ещё опаснее, но с другой стороны плиты прослеживается некоторое понижение, туда она и направилась.
Внезапно на небо, словно вязкий гудрон, наползла пелена. Солнце померкло, лишь едва просматривался тусклый диск. Сразу похолодало и стало темно. Дунул леденящий ветер, но мгновенно стих, словно притаился для решающего броска. Природа замерла, даже птицы замолчали.
Алёнка остановилась и повернула голову к мутанту-кровососу:
– Марик, если мы прямо сейчас не найдём убежище, нас испепелят молнии.
Мутант-кровосос неожиданно спрыгнул с плеча и стремглав понёсся обратно в лес.
– Среди деревьев ещё опаснее! – крикнула Алёнка, но всё же поспешила за ним.
Марик, энергично нюхая воздух, метнулся в густые заросли, прыгнул через небольшую траншею и выбежал на опушку леса. По её кромкам штабелями были разложены спиленные деревья, а в центре опушки виднелся дом из толстых брёвен и хлев, где тревожно мычала буйволица. Седой дед вышел на крыльцо и с удивлением посмотрел на босую, в изодранной одежде, девушку.
– Еда имеется? – не здороваясь, спросила Алёнка.
– Есть. Соления, копчёности…
– Прекрасно, что есть еда, а то я серьёзно проголодалась. Дед, ты спасаешь не только наши, но и свою жизнь, – она бесцеремонно оттолкнула его и вошла в дом.
Дед, оторопев от мощного тычка, усиленно перекрестился:
– Кто ты? – хрипло спросил он.
– Буду твоей смертью, если прямо сейчас не дашь поесть!
Внезапно во двор ворвалась ветвистая молния, ударила в хлев, и пронеслась жуткая канонада. Старик наконец-то сообразил, что от него требуют, с усилием открыл тяжёлую дверцу и заглянул в подвал.
– Спускайся, – твёрдым тоном произнесла Алёнка. Дед, постанывая, сполз по каменным ступенькам вниз, за ним прыгнул мутант-кровосос и сразу потянулся к шее человека.
– Странная зверюшка, – со страхом покосился на него дед.
Алёна поймала Марика за шкирку и посадила себе на плечо. Мутант-кровосос недовольно запищал, но ослушаться своей хозяйки не посмел.
Старик поставил свечку в глиняную чашку и внимательно посмотрел на девушку. Алёна, не спрашивая разрешения, стянула с верёвки копчёное мясо и, отрывая зубами большие куски, почти не разжёвывая, принялась их заглатывать.
– Приятного аппетита, – в некотором потрясении произнёс хозяин.
– Спасибо, – девушка внезапно метнулась в угол подвала, схватила за шею толстую мышь и бросила Марику. Тот с урчанием впился в её шею и закатил глаза от наслаждения, высасывая из неё кровь.
– Внучка, я вижу, ты любишь животных.
– Я не твоя внучка, – с полным ртом произнесла Алёна.
– Ну, ешьте-ешьте, меня Гордеем Степановичем кличут. А звать тебя как?
– Я Алёна, – хищно улыбнулась девушка-мутант и сорвала с верёвки ещё один кусок копчёного мяса.
– В том бочонке солёные рыжики. Ешь, не стесняйся, – дед тайком перекрестился.
– Да я и не стесняюсь, – девушка как пушинку подняла шестидесятикилограммовую бочку и поставила между ног.
– Однако?! – вновь перекрестился дедок. Задумавшись, он произнёс:
– Как стихия разгулялась. На своей памяти подобного не помню. Как бы хату молнии не спалили.
Алёна некоторое время вслушивалась в неясные звуки, доносящиеся извне, бросила рыжики обратно в бочку и тихо встала. Некоторое время неподвижно стояла, но внезапно быстро выбралась и открыла дверь.
Поначалу в завесе дождя ничего не было видно, но вспыхнули молнии и обозначились два человеческих силуэта.
– Эй, вы, быстрее сюда! – позвала их Алёна.
– Кто здесь? – испуганно отозвались в ответ.
– Ослепли что ли? Бегите в дом!
Это были худощавый мужчина в одежде из кожи оленя и миловидная женщина фигуристых форм в безрукавке из серого меха и в юбке из шкуры коричневой косули.
– Какой ужас! Там … – женщина кинула быстрый взгляд на своего спутника, не договорила и сползла на пол.
– Старик, дай ей воды! – потребовала Алёна, с холодным любопытством разглядывая незнакомцев. Она с удовлетворением подумала, что даже если у старика закончатся продукты, голод ей грозить не будет.
Мужчина судорожно дёрнул заросшим чёрной щетиной кадыком, прижал к себе женщину, обвёл всех лихорадочным взглядом и срывающимся голосом произнёс:
– В жизни не видел такого огромного медведя, клыки с пол руки. Он буйволицу разорвал и мимо нас потащил.
– Как… совсем? Моей Басули уже нет? – запричитал дед и бросился к выходу.
– Стой! – Алёна оттащила его назад. – Тебя там ещё не хватало! Им повезло, что на пути зверя оказался твоя буйволица. Дед, ты этих людей спас, – без иронии произнесла она.
– Да как же я без неё…
– Умолкни!
Шторм бушевал недолго. Внезапно он растворился, и исчезла густая пелена. Солнце вновь засияло, но уже у самого горизонта.
Все выбрались во двор. Старик с причитаниями бросился к разрушенному хлеву, но от его любимой буйволицы даже пятен крови не оказалось.
– Медведь, будь он проклят!!! – вскричал он, и у него от переживаний из носа потекла кровь.
Кровосос Марик в возбуждении пискнул, соскочил с плеча Алёны и припал к каплям крови.
– Кто ты? – внезапно словно очнулся старик.
– Ваша богиня! – сверкнула глазами Алёна. Марик вздыбил загривок и ещё сильнее припал к кровавым пятнам.
На неё посмотрели с испуганным недоумением. Что-то в её облике изменилось, явственно запахло грибами, ужас пронзил сердца людей. Алёна презрительно улыбнулась:
– Я так думаю, вы всё поняли. Вы нас называете мутантами.
От неё отшатнулись. Женщина схватилась за мужчину, и её затрясло от безумного страха. Старик принялся быстро креститься и бормотать про себя молитву.
– А вы не мутанты? – со смехом продолжила Алёна. – Вас тоже кто-то создал, но очень давно. Мы новая раса, будущее за нами. Если хотите ещё пожить, пойдёте со мной, – она приказала людям идти вперёд.
Им пришлось подчиниться и вскоре они вышли к обрыву. Алёна попыталась найти соответствия окружающей местности со своей внутренней картой, но пока не получилось. Внезапно Марик пискнул и вздыбил морщинистый загривок, до его чувствительных ноздрей донёсся запах чужих людей. В нескольких километрах от них, на плоском обрыве, отдыхала небольшая группа из четырёх вооружённых людей. Это был передовой разведывательный отряд охотников за рабами. Они развели костёр и пекли на вертеле недавно убитого кабанчика. Пока готовилось мясо, мужчины пили из глиняных кувшинов разведённое родниковой водой вино и обсуждали план нападения на одно из поселений, которое находилось под их обрывом у лесной реки, текущей из далёких гор. В данный момент большая часть их группы была на подходе. Через пару часов они должны подойти, а к этому времени кабанчик полностью пропечётся.
Алёнка совершенно отошла от ран. Она чувствовала свою силу и понимала, что теперь ей не составит труда справиться с четырьмя вооружёнными мужчинами, но благоразумно решила скрыться в лесу. К её досаде в группе разведчиков оказался один с весьма острым зрением. Он успел их заметить, что-то крикнул своим товарищам и они, схватив копья, вскочили на ноги. Алёна недобро нахмурилась и пошла вперёд. Охотники за рабами увидели, что к ним приближаются совершенно безобидные люди: две женщины, с трудом ковыляющий дед и невооружённый мужчина. Они расслабились, на лицах появились мрачные улыбки. Коренастый охотник за рабами глотнул из кувшина вина и взобрался на большой камень.
– Плохие люди, – заметил старик.
– Ничего не бойтесь, не останавливайтесь! – чувствуя азарт, поглаживая кровососа Марика, произнесла Алёна.
– А если в лесу скрыться? – остановился мужчина и взял за руку свою женщину.
– Они легко вас догонят. Иди вперёд! – приказала девушка-мутант.
– Это охотники за рабами, – побледнел мужчина, и его женщина в испуге охнула.
– От того кто они, их суть не меняется. Я вновь хочу есть, а Марик не прочь выпить крови. Или вы хотите стать нашей пищей? – в упор спросила Алёна, плотоядно посмотрев на своих спутников. От её слов все ощутили прилив безумного ужаса. Теперь они боялись больше не охотников за рабами, а эту страшную девушку-мутанта. Люди безвольно побрели вперёд. Вскоре они подошли совсем близко.
Алёнка погладила Марика, и с интересом смотрела на разворачивающиеся события.
Коренастый мужчина покосился на своих бородатых товарищей в волчьих шкурах, которые, опираясь на копья, стояли в непринуждённых позах, глумливо ухмыльнулся:
– Заблудились? – он подошёл совсем близко, его лицо расплылось в улыбке.
Эти люди совсем не вызывали опасений. Старик едва на ногах держался, фигуристая женщина совсем от страха волю потеряла, молодая девица с мерзким зверьком на плече несколько странная, взгляд непонятный, а вот молодой мужчина в шкуре оленя худощав, жилист и явно не слабый. Коренастый охотник за рабами неожиданно резко ткнул тупым концом копья ему в живот. Худощавый мужчина попытался увернуться, но не успел. Он со стоном повалился на землю. Ему сразу скрутили за спиной руки и связали верёвкой.
– Что вы делаете?! – фигуристая женщина бросилась на защиту своего мужчины, но её обхватили за талию и с хохотом повалили на землю.
– Точно бесы! – старик неистово перекрестился, но кто-то из бородатых мужиков со злостью ударил его по губам. С окровавленным лицом старик рухнул на землю.
– А ты чего стоишь? Снимай одежду! – с нешуточной угрозой выкрикнул коренастый мужик, безумно вращая глазами.
– Забавно, – Алёна погладила шипящего кровососа Марика. – Погуляй, – обратилась она к нему. Марик мигом спрыгнул и спрятался в кустах.
– Ты не поняла? Раздевайся! – коренастый мужик, глядя, как его товарищи пытаются изнасиловать фигуристую женщину, совсем потерял рассудок и с угрозой двинулся на Алёну.
Внезапно она сделала неуловимое для человеческого глаза движение и в её руках оказалась оторванная голова. Лишённое головы тело стояло пару секунд и рухнуло на землю, из шеи вырывались фонтанчики крови. Кровосос Марик мигом выскочил из кустов и с довольным урчанием принялся пить тёплую кровь. Алёна пнула труп ногой и повернулась к остолбеневшим от ужаса охотникам за рабами. Она бросила голову на землю:
– В футбол сыграем? Кто на воротах?
Неожиданно Алёна прыгнула к ближайшему к ней бородачу, с треском сломала ему рёбра и выдернула сердце, а бьющееся в агонии тело сбросила с обрыва. Затем, обратила взор на остальных, которые остолбенев от ужаса, даже не попытались атаковать её копьями. Улыбаясь, она вцепилась зубами в сердце.
– Мутант! – наконец-то дошло до охотников за рабами, но это были их последние слова. Алёна стремительно бросилась к ним и, словно заработала газонокосилка. Через несколько секунд она скинула с обрыва трупы и позвала Марика. Кровосос прыгнул ей на плечо и принялся облизываться окровавленным языком. Девушка спокойно обернулась к своим спутникам. Фигуристая женщина в прострации сидела на земле, дед крестился и что-то шептал, в глазах застыло безумие, а худощавый мужчина лихорадочно пытался развязать себе руки, в его глазах плескался ужас. Алёна неожиданно их пожалела:
– Вы меня не бойтесь, пока я не голодная вам ничего не грозит. Как только я найду, что мне нужно, я вас отпущу.

Гл. 2
Гоша, держа в руках штаны и куртку из оленьей кожи самого маленького размера, что он смог найти на заставе, в потрясении стоял у мёртвого Никодимыча. Его товарищ лежал в нелепой позе у коричневых корней можжевельника. Сейчас он как никогда напоминал уставшего от непосильной работы старого бобра, но под ним расплылась кровавое пятно, превратив изумрудного цвета траву в какие-то ржавые стручки. Даже носилки были измазаны кровью, а девушки не было. Гоша бросил одежду на землю, судорожно провёл ладонью по своим рыжим волосам. Неожиданно он резко присел, снял с плеча лук и вложил на тетиву стрелу. По его мнению, нападение хищника произошло совсем недавно, и он может быть совсем близко. Вероятно, Некодимыч бросился на защиту раненой девушки и стал первой жертвой, а её зверь утащил в лес. Вот только странно, её крови нет. Гоша осторожно пополз по помятой траве, удивляясь про себя многим несоответствиям. Он не мог найти следов хищника, а вот девушки были, и она явно бежала в лес. Решив не испытывать судьбу, Гоша взвалил на плечи труп своего товарища и побежал на заставу. К этому времени уже показался конный отряд. Аскольд, посадив впереди себя Светочку, о чём-то с ней разговаривал, его ухоженная бородка весело топорщилась, когда он улыбался дочке. Рядом с Аскольдом шёл огромный Семён, держа за руку Игоря, его лицо лучилось от счастья, а Никита о чём—то беседовал со старшим офицером заставы.
Аскольд первый заметил рыжеволосого Гошу с Никодимычем на плечах. Он спрыгнул с коня, передал уздцы офицеру.
– Детей на заставу! – скомандовал он всадникам, а сам с Никитой и Семёном пошёл к нему навстречу.
Гоша жалко улыбнулся, аккуратно сбросил с плеч труп товарища и утёр обильный пот с лица и срывающимся голосом произнёс:
– Его зверь убил…
– Девушка где? – перебил его Аскольд, осматривая труп.
– На месте не оказалась.
– Никита, посмотри, – обратился к другу Аскольд. – Кадык выдран… зубами.
– Чьими? – Никита тоже склонился над трупом.
– Это не зверь, – Аскольд криво ухмыльнулся и нервно дёрнул себя за бороду, он внезапно всё понял.
– А кто? – невероятно удивился Семён.
Аскольд огляделся, снял с плеча топор. Степь под порывами ветра тихо шумела. Вдали темнел лес, а высоко в небе парили два орла.
– Её здесь нет. Она ушла.
– Кто? – теперь не выдержал Никита, с недоумением глядя на друга.
– Не все подохли после взрыва. Та девушка – мутант, – уверенно произнёс Аскольд.
– Это шутка? – глупо улыбнулся Гоша.
Аскольд сурово посмотрел на рыжего мужчину. Тот, не выдержав его взгляда, нервно икнул. Заикаясь, он произнёс:
– Настоящая мутантша? Она совсем как человек, такая стыдливая, по-русски разговаривала. Неужели она из Разлома?
– Если пришельцы стали выводить таких монстров, это совсем плохо. Гоша, ты давай-ка дуй на заставу, а мы пройдёмся к лесу.

*******
Разлом был полностью затоплен и смотрелся, как свежий рубец, уродливый и не заживающий. Вроде и лес, что был посечён взрывом, начал оживать и кое-где пустил слабые ростки, впору радоваться, но на душе было гадко. Прошло немало времени, но ни один мутант не всплыл на поверхность. К сожалению, не факт, что все мертвы. Та девушка-мутант суровое этому подтверждение. Вероятно, некоторые монстры смогли укрыться в подземных ответвлениях, запечатав их от проникновения воды. В любом случае вода начнёт постепенно уходить и настанет день, когда оголится ложе и из пещер выползут инопланетные твари, но теперь более опытные и злые.
Аскольд бросил камень в воду. Он звучно булькнул, в разные стороны пошли круги.
– Даже не верится, что удалось спустить сюда всю реку, – в восхищении покачал головой Никита.
– Сдаётся мне, это временная мера, – без оптимизма ответил Аскольд. – По-любому, вода когда-нибудь уйдёт, и вся нечисть выползет наружу. Та девушка-мутант очень хорошее оружие пришельцев и сдаётся мне, появятся монстры, с которыми нам не справиться. Я так понимаю, напрасно мы замуровали подземные ходы у водопада. Скоро нам придётся посетить сказочный мир пещер, будь они не ладны, – с сарказмом произнёс Аскольд.
– В прошлый раз ты только потоптался на пороге и едва ноги унёс, – согласился Никита. – Но ты прав, меня прямо тянет туда, мочи нет, даже на голове волосы дыбом встают от грядущего развлечения.
– А может ещё с какого-нибудь озера воду сюда спустить. Ещё годик отсрочка, – вздохнул Семён, опираясь о рукоятку чудовищных размеров топора.
– По близости озёр уже не осталось, – Аскольд вновь швырнул камень.
– Хватит бросать! – возмутился Семён.
– Думаешь, кто-то выплывет и покажет нам лысую голову? – удивился Аскольд.
– Ничего я не думаю, – смутился Семён.
– Выжидать и сокрушаться преступно, необходимо принимать срочные меры, – в голосе Аскольда звякнул металл.
– Что ж, другого пути нет, надо отправляться на поиски … – Никита осекся, вспоминая приснившийся кувшин с неким противоядием от монстров. В данный момент его до глубины души потрясли сомнения, ведь то был просто сон. Надо искать другие способы уничтожения этой заразы! Может сжечь их? Если вода не поможет, то огонь сожжёт всё, – подумал Никита и произнёс:
– Нужен термит, он плавит даже землю…
– Что? – Аскольд нервно дёрнул свою бороду. – Какой термит? Это совсем другая песня. Нам не потянуть, для этого нужен целый промышленный комбинат, мы не успеем, – он с шумом выдохнул воздух и уже спокойно произнёс: – Скоро нас ждут смертельные схватки с мутантами… а термит… напрягу учёных. Кожу буду сдирать с их черепов, но они его изготовят, – зловеще произнёс он.
В подавленном состоянии они въехали в Град Растиславль. Если из Разлома уйдёт вода, это поставит всех на грань уничтожения. Необходимо поднимать природные и людские ресурсы, не жалеть ни сил, ни людей. Плохое наступает время, а все думали, что вздохнуть можно. Отстроились, по озеру Лады начала ходить небольшая флотилия из парусных судёнышек, на древнем вулкане нашли залежи железа и сейчас принялись изготавливать токарные и фрезерные станки, скоро наладят производство огнестрельного оружия.
У озера Лады Никита простился с Аскольдом и Семёном. В камышах заметил сына. На пригорке оставил коня попастись среди сочной травы, а сам спустился вниз. Ярик бросился отцу на шею, но тут же смущённо отлип, всё же мальчик стал считать себя очень взрослым и такие эмоции проявлять стыдился. Никита понял его, улыбнулся и потрепал волосы.
– Как мама? – спросил он.
– Переживает. Вы так надолго исчезли. Здорово, что пришли! Я так рад! – Ярик не удержался и вновь бросился к отцу. – А Светочка с Игорем, дядя Семён где?
– Уже в городе. Странно, что их не встретил.
– Так я на рыбалке с утра.
– И как лов, сын?
Неожиданно в камышах послышался треск ломающихся стеблей. Ярик несколько смешался, затем уверенно произнёс:
Папа, знакомься, это Лиза, – из спутанных зарослей показалось смазливое личико большеглазой девушки.
– Здрасте… а мы тут рыбку решили половить, – она застенчиво улыбнулась.
Никита сурово свёл брови:
– А не рано… э-э-э… рыбалкой заниматься?
– Что ты имеешь в виду? – лицо сына вспыхнуло от негодования.
– Ничего я не имею в виду, – Никита понял, что допустил бестактность. – А почему не в школе? – он лихо ушёл от неудобной ситуации.
– Папа, ты меня удивляешь, уже неделя как каникулы!
– Ах, да… запамятовал, – Никита смутился, но продолжал с интересом смотреть на очаровательную девушку.
Она отряхнула свой костюмчик из шкуры косули, перекинула через плечо изящный лук:
– Ярик, пожалуй, я пойду, – она несмело глянула на его отца из прикрытых ресниц.
– Лиза, подожди! – Ярик так насупился, что Никита понял, что идти надо ему.
– Вы тут осторожнее, здесь омуты. Рыбаки говорят, сома четырёхметрового видели. Такой и человека утащить может.
– Мы не собираемся купаться, – Ярик улыбнулся, поняв, что отец ищет путь к отступлению. – Маме скажи, мы к ужину придём… с рыбой. Пусть зелени нарвёт, я сам её приготовлю.
– Взрослеешь, – неопределённо произнёс Никита.
– Я давно умею готовить, – не понял его мыслей сын, а Лиза скромно опустила взгляд.
– Хорошо, я маме скажу. А ты не застуди девушку, раз до вечера решили остаться.
– Я костёр разожгу, – счастливо улыбнулся Ярик.
– До свидания, дядя Никита, – радостно прощебетало большеглазое чудо.
Никита понял, и она его выпроваживает, но весьма тактично. М-да, сын взрослеет, быстро летит время, не успеешь оглянуться, и можно превратиться в ворчливого деда. От такой перспективы Никита даже закашлялся, поправил на ремне широкий меч и почувствовал, как привычно сжались мышцы и буграми пробежались под кожей. Он с облегчением понял, до деда ему ещё далеко. Он легко взбежал на пригорок и с удовольствием глянул на прекрасный для его сердца город. Дома утопали в зелени, почти все крыши покрыты красной черепицей, дороги вымощены плоскими булыжниками, сбоку проходил городской водопровод, изготовленный из обожженных глиняных труб. Всюду сновали повозки, запряжённые быками, а иногда и лошадьми. У центральной площади виднелся рынок. Там ютились магазинчики, кафешки и столовые. А вот кабаков не было, спиртное в городе под запретом. Лишь воинам и охотникам иногда разрешалось испить немного медовицы, которое не крепче лёгкого пива, но и то, после изнурительных тренировок и смертельных вылазок в опасный лес. Трезвый образ жизни внедрять было невероятно сложно, так как повсеместно рос виноград. Поначалу массово делали вино, готовили из жмыхов бражку, какой-то умелец даже изготовил самогонный аппарат. Развелось немереное количество выпивох, а в связи с этим начались серьёзные проблемы. На пьяной почве возникали драки, кого-то зарубили топором, спалили мельницу и прочее. Ни уговоры, ни телесные наказания и тюремные заключения не смогли решить этой стремительно развивающейся напасти. Лишь после того как князь Аскольд прилюдно влил по несколько литров кипящего самогона в глотки особо ярым сторонникам спиртного, от чего те скончались в немыслимо жутких муках, с алкоголем почти справились. Не все оценили жестокие меры, Никиту и Аскольда даже хотели убить. Несколько человек подкараулили их в роще гинго и пытались зарубить топорами, но они отбились, порубав в кровавые ошмётки, а их головы князь Аскольд приказал нанизать на колья и выставить на центральной площади в назидание всем.
Никита поднялся на пригорок, там его ждал жующий сочные стебли конь. Легко запрыгнув на него, мужчина поскакал к дому. У крыльца отпустил поводья. Лада словно знала, что это муж, выскочила из дома с такой скоростью, что конь от неожиданности поднялся на дыбы, едва не скинув Никиту с седла. Радость была безграничная. Всё было: и слёзы, и смех, и упрёки. Но всё закончилось крепкими объятиями и страстными поцелуями.
Летели дни, перерастая в недели. Никита наслаждался покоем и был несказанно рад, что всё закончилось благополучно. Дела в городе шли нормально, за исключением того, что как-то раз степные слоны повалили ограду и здорово попортили урожай пшеницы, да рыбака, зашедшего по горло в море, утащила акула. Но жизнь продолжалась, и народ прочно обживался в новом для себя мире.
Покачиваясь в седле, Никита возвращался с верфи. На озере непрерывно вёлся промысел. Народа в городе было немало и поэтому приходилось затрачивать силы на строительство шлюпок и небольших судов. Среди камышей Никита вновь заметил своего сына и притормозил. Его жеребец по кличке Шпора фыркнул, повёл по сторонам острыми ушами и мгновенно припал к сочной траве. Его толстые губы и крепкие зубы, как мощная газонокосилка, синхронно заработали. Никита увидел девушку сына Лизу. Ярик нанизал на её крючок червяка, и она ловко закинула бечёвку в воду. Никита улыбнулся и решил их не смущать своим присутствием. Он слегка ударил жеребца по бокам пятками:
– Хватит жрать, скоро бока будут отвисать как у борова! – Шпора с укором покосился розовыми глазами, встряхнул короткой, торчащей гривой, не спеша побрёл по грунтовой дороге, периодично хлопая по бёдрам своим, как веник, хвостом.
А вот и его дом, сколько Никита с сыном потратил труда на его постройку. Он помнил то время, когда крыша была из соломы, а сейчас на ней красная черепица, труба из кирпича и струился из неё лёгкий дым. Лада что-то готовила, в животе призывно заурчало. Никита въехал в ворота, спешился, стянул седло и ласково хлопнул Шпору по бедру. Тот моментально побрёл к своей кормушке, это было его любимое место. Бесцеремонно оттолкнул Соколика, лошадку Никитиной жены, и принялся чавкать, словно матёрый кабан.
Лада вышла во двор, подтянутая, высокая, глаза, как озёра, на её плечах накидка из шкуры тигра. Никита залюбовался женой. Она лукаво улыбнулась, обвила руками его шею:
– Как съездили? – её голос был мягким, но с тревожными нотками.
– Да так, без особых проблем. С хищниками не встречались, степные слоны их всех разогнали, – он поцеловал Ладу в тёплые губы.
– А с Разломом что?
Никита не стал юлить и прямо сказал:
– Вода уходит. Аскольд уверен, через месяц-другой оголится дно.
– Какой ужас, – Лада крепче прижалась к его груди. – Что же делать? – она заглянула в его глаза.
Никита невольно вздохнул, но тут же попытался её ободрить:
– Мы их сожжём. Скоро будем готовить термитную смесь.
– Здорово, – тихо произнесла жена. – А её сложно делать?
– Аскольд будет лично контролировать процесс. А он, если за что-то берётся, доводит до конца. Ты же знаешь.
– Это так, он сильно жёсткий. Это очень плохо, – грустно произнесла Лада.
– Сейчас мне будет плохо, – Никита демонстративно повёл носом. – Что у нас на обед?
– Пироги с зайчатиной, Ярик настрелял, и морс из лесных ягод.
– Вот так, бате некогда охотиться, так родной сын нас едой снабжает. Хороший у нас мальчик, – улыбнулся Никита. – А к вечеру рыбу принесёт и как всегда сам её приготовит.
– Ты его видел?
– На озере.
– С Лизой? – догадалась Лада.
– Хорошая девочка, – кивнул Никита. – Думаю, они вместе придут.
– Надо мёд в сотах из подвала достать и морса холодного, – засуетилась жена.
– Подожди, до вечера ещё далеко. А чья она дочка?
– Из новых переселенцев. Они некоторое время жили в излучине реки Альма.
На улице зацокали подковы. Шпора отпал от своей кормушки, оголив крепкие зубы, призывно заржал, он учуял своего друга, не соплеменника, а человека. В этом мире он любил только Никиту и Семёна. Его все животные обожали и Никитин жеребец не был исключением, с остальными он или откровенно враждовал или едва терпел.
– Семён зачем-то пожаловал, – не поворачивая головы, произнёс Никита.
Лада выглянула из-за плеча мужа:
– Семён, привет! – приветливо улыбнулась она.
Никита обернулся, увидел, как тот спешился, ласково погладил лоснящийся бок Мишки, так он называл своего жеребца, что-то шепнул ему в ухо и тот сразу побрёл к сену. Шпора недружелюбно фыркнул, но к кормушке подпустил.
– Что-то случилось? – Никита подошёл к Семёну.
– Сорванца своего ищу. Говорят, с утра со Светочкой ушли. Думал к вам пошли, сазанов кукурузой покормить, – он посмотрел в сторону искусственного водоёма.
В своё время Никита вырыл его по просьбе Ярика. Сын очень хотел завести в нём рыбу и подзывать её колокольчиком. Наверное, это было глупо изводить себя рытьём водоёма, но что не сделаешь ради любимого чада, да и Лада эту дурацкую затею горячо поддержала.
Никита посмотрел на жену, та кивнула:
– Приходили, но это было утром, – Лада задумалась. – У Игоря что-то за плечами висело, тщательно завёрнутое в шкуры. Так делают, чтобы вещь не промокла, но дождя с утра не было, да и сейчас не ожидается.
Семён задумался, затем сокрушённо покачал головой:
– То-то я заметил, пара факелов исчезла. Но зачем он их взял и завернул в шкуры? Как бы беды не было, – он поднял на Никиту испытующий взгляд.
– Всё ясно, загуляли дети. Собирайся, есть у меня предположение, что они полезли в пещеру у водопада.
– Там подземная река, вглубь не пройдут, – неуверенно произнёс Семён.
– Я того же мнения. Наверное, купаются в озере, больше ходов нет. Те, которые на подъёме, замурованы. А знаешь, что я подумал, а не прихватить ли нам бухту верёвки и четыре факела, – неожиданно даже для самого себя произнёс Никита.
– Зачем? – посуровев лицом, спросил его друг.
– Честно? Сам не знаю. Почти сто процентов они у водопада.
– Почти сто процентов?
– Не придирайся к словам, всё будет нормально. Одно непонятно, зачем они факела в шкуры завернули, плавать с ними, что ли будут?
– Нелогично всё это, – совсем поник Семён.
– Да что вы выдумываете, себя накручиваете, – встрепенулась Лада, а сама уже начала поглядывать на своего жеребца по кличке Соколик.
– Без тебя съездим, – Никита понял её мысли.
Никита и Семён выехали со двора, нехорошее предчувствие грызло их души. Мужчины гнали от себя плохие мысли, но они, как навозные мухи, гнездились в голове. Заставив вспотеть своих жеребцов, пустив их в полный галоп, они быстро доскакали до пещер. Там, как всегда, сновал народ. Это была весьма оживлённая дорога, ведь она связывала Град Растиславль с морем и лесом. Здесь проходили маршруты торговцев, ею пользовались охотники и военные. У пещеры находился не основной пост, он больше был нужен для сохранения порядка на местном уровне. Главный пост, укомплектованный кадровыми военными, располагался у ворот Титанов.
Молоденький офицер в чине младшего лейтенанта отдал честь. Никита спрыгнул с коня, пожал ему руку и спросил:
– Как обстановка, эксцессов нет?
– Сегодня тихо, а вот недавно через нижний пост Вася Христос, сидя на ишаке, пытался прорваться в город. Не пустили ни его, ни его апостолов.
– Давно о нём не слышал, – в ответ на улыбку младшего лейтенанта Никита помрачнел. Вася Христос резко поменял свои заповеди. Они стали вроде такими правильными, доступные простому люду. Но всё равно, что-то в них не договаривалось, чувствовалось, что за Васей стоят умные люди, а их цели, очень «правозащитные». Очевидно, у них имелся план с помощью Васи Христа внести в городе смуту, поднять недовольных и незаметно отобрать власть. Нет, такие гости для Града Растиславля будут всегда персонами нон грата.
– А, юродивый, – отмахнулся младший лейтенант.
– Не скажи, – покачал головой Никита. – Запомни, он опаснее лазутчиков Вилена Ждановича.
– Что, к стенке сразу? – пошутил младший лейтенант.
– Упаси боже! Просто гони!
– Это понятно, так, к слову сказал, – смутился молодой офицер. Никита с удивлением заметил, как покраснели у него щёки.
– Ты мне лучше скажи, – Никита перевёл разговор в интересующую его тему, – дети мимо не проходили?
– Волчоныш и молодая барышня?
– Он не волчоныш, – вспыхнул Семён.
– Извините, но у него такие клыки. Он из лесных людей, верно? – совсем смутился офицер и мигом пожух под свинцовым взглядом.
– Мальчика Игорем звать, – вмешался Никита. – Давно они пошли вниз?
– Три часа назад.
– Зачем пропустил?
– Так барышня – дочка князя Аскольда. Она сказала, что отец разрешил, – побелел от страха младший лейтенант.
– И ты поверил? – Никита едва скрыл раздражение.
– Так она сказала, – выпучил тот глаза. – А что, нельзя было?
– Не имел права! Они дети и не дай бог, что с ними случится, будешь отвечать и перед князем Аскольдом и перед нами.
– Сейчас пошлю за ними охрану, – пролепетал молодой офицер.
– Выполняй обязанности и изучай Устав. Там насчёт детей есть пункт.
Никита вскочил на коня, и он с Семёном въехал в туннель. Сколько раз по нему проезжали, но никогда не покидало чувство, что пещеры ещё откроют много сюрпризов.
В студенческое время Никита был спелеологом. Немало он штурмовал пещер. Были среди них и легкодоступные, чудесные своей подземной красотой, но и страшные пропасти и неизвестно, что таилось на дне. С группой он не раз спускался в глубины мрачных лабиринтов, где переплетения ходов то стыковались друг с другом, то уводили в тупик или выводили на новые уровни. Никита видел хрустально чистые озёра, водопады, оплывшие в разноцветных отложениях скалы, россыпи пещерного жемчуга на дне мелких заливов, гелектиты, свившие узоры из сосулек и каменных цветов. Всё это было прекрасно и здорово. Но Никита также знал, в пещерах царила не только красота, но подстерегала и опасность. В них существовало множество природных ловушек. Были случаи, когда спелеологи ломали ноги, угодив в гуровую ванночку. Иногда улетали в пропасть на внезапно сползшей со стены натёчности. А могла подняться вода и затопить всю пещеру.
Туннель был широким. Спускаясь на лошадях, Никита и Семён не мешали идущим людям. Даже разминулись с погонщиком, ведущего в город трёх прирученных слонов. Шпора зло фыркнул на степных великанов, и чуть не вцепился крепкими зубами в толстый зад ближайшего слона, а Мишка испуганно прижался к стене, пережидая, когда те пройдут. Величественные звери протопали по ступеням, распространяя в воздухе насыщенные звериными флюидами запахи, и в довершении ко всему один из них, задрав тонкий хвост, шлёпнул у их ног своей лепёшкой, чем ввёл Шпору чуть ли не в бешенство, а Никиту и Семёна в весёлое расположение духа.
Вскоре они спустились вниз. У водопада было много людей. Здесь наполняли кувшины и различные ёмкости водой. Вода в пещере была целебная, заживляла раны не хуже антибиотиков. Отдав поводья лошадей стражникам, Никита с Семёном подошли к бассейну, который окружал водопад.
В воде плескалась детвора, там же чинно сидели взрослые тёти и попивали горячий чаёк, который разносили предприимчивые молодые ребята. В их карманах уже звенели полученные от них железные монеты. Никита поморщился, парням бы землю пахать, да на полигоне копья метать, на палках биться, из луков стрелять, а не пожилых женщин обслуживать. Надо Аскольду сказать, чтоб обратил внимание на это безобразие.
Никита с Семёном обошли весь бассейн, но своих детей не обнаружили. Семён от беспокойства почернел лицом, а у Никиты сердце сдавило от нехорошего предчувствия. Они торопливо подошли к нижнему посту. У выхода стояли тяжеловооружённые воины в доспехах с короткими, но толстыми копьями, топорами и мощными луками. Их щиты были овальными, способные закрыть всё тело, в этом месте предосторожность не пустая.
Офицер в чине майора моментально узнал Великого князя, скомандовал посту смирно и подошёл с докладом. Никита терпеливо выслушал, затем, задал вопрос о пропавших детях.
– Видел их, – обнадёжил тот, но тут же добавил. – Погнал обратно. Девочке чуть по попе не дал, начала стращать своим папой, очень самостоятельная… мальчик более покладистый.
– Когда это было?
– Два с половиной часа назад.
– Они здесь. Наверх не поднимались. Верхний пост заметил бы. Не могли же они сквозь землю провалиться. Будем искать.
– Вам солдат дать? – предложил майор.
– Сами справимся. В пещере все неизвестные ходы замурованы. Определённо, дети у подземной реки. Вы лучше присмотрите за лошадьми. Только с моим жеребцом осторожнее, руку откусит.
Майор с восхищением посмотрел на коня. На удивление Шпора благосклонно принял этого человека. Он прекрасно понял, что им любуются и это польстило его лошадиной душе. Жеребец даже позволил, чтобы его отвели к кормушке.
Солдаты приволокли душистого сена и налили в корыто чистой воды, а Никита с Семёном двинулись вглубь зала. Как только они слышали ребячьи голоса, сразу туда кидались. Прочесали всё, что можно. Заглянули под все камни, ползали по природному органу, замазали руки пещерным молоком, после чего, спасаясь от зуда, долго смывали тускло светящуюся плесень. Никита уже решил воспользоваться услугами майора и привлечь к поискам солдат. Он в недоумении посмотрел на Семёна:
– Всё осмотрели, детей нигде нет. Что скажешь?
Семён сел у бассейна, в глазах плескалась ртуть, лицо потемнело от тревоги. Никита догадался, что тот силится что-то вспомнить. Внезапно Семён резко обернулся:
– Когда мы впервые попали сюда, Игорь плавал к водопаду и нырял под струи воды. Может там есть площадка?
– А ты знаешь, такое бывает! Как я сам не додумался! Им больше негде прятаться, сорванцы там! – в возбуждении выкрикнул Никита.
Они тщательно завернули в шкуры факелы, одежду закрутили в узел, потеснили отдыхающих и спустились в ледяную воду. Холодные струи мигом их взбодрили, смыли липкий пот и вселили надежду.
Народ косился с удивлением, Никита и Семён резко отличались от толпы. Семён настоящий атлет. Тугие мышцы опоясывали всё тело, за плечами виднелся огромный боевой топор. Никита тоже на вид не слабый. За поясом висел меч, за плечами лук и колчан с толстыми, как дротики, стрелами. Его шрам на плече в виде короны был прикрыт бухтой верёвки. Его никто не узнавал, это на руку, сейчас им не хотелось привлекать лишнего внимания.
Держась ближе к поручням, они обогнули водопад с правой стороны. Напрямую подойти было сложно. По мере приближения к бушующей завесе из воды и пены, стал просматриваться низкий и поэтому смирный перекат воды с нависающего козырька. Логичнее всего именно там имелась свободная от воды площадка.
На удивление идти было легко. Изготовленные поручни спасали от потоков воды, но Семён поспешил, промахнулся мимо поручней и резко ушёл под воду. Непостижимым образом он выплыл и, невзирая на тяжесть топора, погреб к козырьку. Там нырнул под непрерывный поток воды, и Никита поспешил следом. Плыть с вещами и мечём было чудовищно трудно, а ещё сложнее заставить себя нырнуть в неизвестность. Неужели маленькие дети были способны на такое безрассудство? Никита вдохнул воздух и погрузился в темноту. Не успев испугаться, он выплыл в спокойной заводи, а позади с шипением падала вода. Тусклый свет едва пробивал её толщу. Они выбрались на ровную площадку и моментально заметили Светочкину сумочку и сгоревший факел Игоря. Стали их звать. Крики потонули в монотонном гуле водопада. Детей не было. Никита и Семён принялись лихорадочно обследовать маленькую пещерку. Внезапно они в потрясении остановились, в гроте явственно виднелся круглый лаз, это был неизвестный вход в пещерную страну.
– Они полезли в этот лаз, – скрипнул зубами Семён. Не отжимая от воды, он лихорадочно надел промокшую одежду. Затем вытащил из кожаного чехла густо пропитанный смолой факел.
– Да, и любая секунда промедления … – Никита быстро высек огонь, поджог трут и им запалил факел. Пламя, рассыпая искры, с треском вспыхнуло, осветив набухшие от влаги своды пещеры. – У нас четыре факела, каждый горит около часа. В нашем распоряжении меньше четырёх часов.
– Чего же мы ждём? – Семён с недоумением посмотрел на друга.
– Правильнее всего сообщить Аскольду и лишь после этого лезть в пещеру.
– Ты ли это говоришь? – удивился Семён. – Только что сам говорил: «любая секунда промедления».
– Никто не знает, что мы здесь. Если с нами что-то случится, детям уже никто не поможет.
– Потеряем много времени. Вероятно, уже сейчас они в смертельной опасности. Надо рискнуть, – убеждённо произнес Семён и взглядом указал на бухту верёвки, которая висела у Никиты на плече. – Ты и сам такого же мнения, всё предвидел.
– Ты прав. Пещеры столь опасны, что надо идти немедленно… Аскольду сообщить мы не успеем, – кивнул Никита.
Семён с шумом втиснулся в подземный ход. Никита едва поспел за ним. Через десять метров стены резко разошлись в стороны. Семён выбежал в пещёрный зал и не смог удержать равновесие. Он поскользнулся, руки взлетели в поисках опоры и мужчина с глухим хлопком свалился в подземное озеро. В разные стороны полетели брызги, факел с истошным шипением упал в воду. На мгновенье вспыхнули призрачным огнём сталагмиты, и навалилась темнота.
– Чтоб её! – в потрясении выругался Семён.
– Большой темп задал. Пещеры это не любят, – нравоучительно заметил Никита.
– Чего раньше не сказал? – огрызнулся его друг.
– Не успел.
– И что сейчас мне делать? Промок, как мышь, факел испортил.
– Как можно тщательней выкрути одежду. Не дай бог переохлаждение получишь. Дальше я поведу. Пропускать тебя первым слишком рискованное занятие
Семён стянул одежду. Никита, оглядываясь по сторонам, помог её отжать. На периферии зрения увидел сполохи красных вспышек.
– Позовём ребятишек? – шёпотом спросил Семён.
– Не вздумай, это не наш мир. В нём надо себя вести с чувством такта.
– Давай факел зажжём.
– Подожди, успеем. Ты красный свет не видишь?
– Где? – встревожился его друг.
– Смотри прямо.
– Кроме темноты ничего нет.
– А мне кажется там багровые отблески. Это может светиться лунное молоко, но оно обычно гаснет через несколько секунд после направления на него света, а здесь он постоянный. Я пройду вперёд, а ты подготовь факел. Как только скомандую, быстро зажигай.
Семён отчаянно засопел, но более этого других эмоций не выразил. Никита медленно двинулся, на ощупь, огибая озеро. Чувства обострились до придела. Он так всматривался, что казалось, глаза вышли из орбит и зависли на стебельках. Но странное дело, его зрение кое-что различало. Никита видел тёмные стены, сталагмиты, торчащие на пути и красный свет. Его он видел столь отчётливо, что даже замечал его отблески, отражающиеся на окружающих предметах, и ещё был ни с чем несравнимый запах. В комплексе пахло извёсткой и яблоками. Никита подошёл ближе и внезапно понял, что его изучают. Некто пристально смотрел на человека, пытаясь разобраться, он пища или охотник. Между камней таилось существо. Над глазами нависли наросты, излучающие красный свет. У пещерного животного было бочкообразное тело, голова больше туловища и в его огромной пасти виднелся блеск острых зубов. Страх, как предатель, вторгся в кровь. Сердце учащённо забилось, ладони вспотели. Существо мигом почуяло его состояние. Свечение усилилось. Никита к своему ужасу догадался, что пещерный зверь замеряет расстояние для броска. Ах ты тварь! Злость вышвырнула страх. Внезапно Никите захотелось впиться зубами в безобразную плоть, рвать её и пить белёсую кровь. Он забыл о своём мече. Растопырив руки, увеличивая шаг, он пошёл вперёд. Животное сжалось, красный свет погас, ужас всколыхнул сознание, но этот ужас был уже не человека, а пещерного хищника. Кровь вскипела, и Никита бросился в атаку. С немыслимым проворством подземная тварь метнулась назад. Звонко скрипнули по камню когти, и зверь позорно бежал. Никита, тяжело дыша, остановился и нервно произнёс:
– Ну, что же ты, зажигай факел! Сколько можно ждать!
Вспыхнули искры. Факел с довольным урчанием воспламенился. Никита на миг ослеп, затем увидел спешащего к нему друга. Семён с тревогой произнёс:
– Кто-то бежал, тяжёлый. Неужели пещерное животное?
– Да, и я хотел его съесть.
– Хорошая шутка.
– Я не шучу.
– Это… хищник? – Семён сильно волновался, факел дрожал в его руке, но он пересилил себя, даже губу прикусил.
– Зверь плотоядный и вероятно опасный, – подтвердил его догадку Никита.
– Что с детьми?
Никита вырвал из его рук факел и принялся водить им впереди себя. Взгляд наткнулся на кровавые пятна. Семён вскрикнул. Крови было так много, словно в забойном цеху. Никита медленно сделал шаг вперёд и наткнулся на изувеченную тушу пещерной амфибии. Она была разорвана и изгрызена, словно её кто-то в исступлении и безумстве рвал. Никита наклонился над лужей крови и сразу заметил отпечаток босой ноги взрослого человека, потом увидел ещё несколько:
– Однако, – в замешательстве произнёс Никита, – здесь были люди!
– Человеческие следы? Это кто-то из наших? – обомлел Семён.
– Не думаю. Сам посмотри, стопа узкая, а на пальцах отпечатки когтей.
– Монстры какие-то, – ужаснулся Семён. – Но наши дети?!
– Их здесь нет. Вероятно, они направились к тем пещерным органам, – Никита вытащил меч и осторожно пошёл вперёд.
Семён взмахнул топором. Лезвие басовито пропело. Звук эхом отразился от сводов, натыкаясь на сталагмиты, перешёптыванием понёсся в пространстве, и исчез в угольной тьме пещеры. Стайка летучих созданий в испуге взвилась ввысь. В темноте блеснули огненные глазки и зверьки, как бабочки, запорхали над людьми.
– Они, как гнус, питаются кровью, бежим! – Никита потянул за собой Семёна.
В опасной близости от их лиц щёлкнули челюсти. Один из маленьких монстров вцепился Семёну в ухо. Мужчина озверело отмахнулся топором. Злобные твари отпрянули. Пропел меч. На лицо брызнули мелкие капли крови. Никита и Семён бросились к отдалённо стоящим органам. Они бежали по абсолютно ровной поверхности пола, словно специально укатанного строительным катком. Всюду светились натёчности всех оттенков, от красного, розового, до рыжих цветов. Как сосульки из чистейшего хрусталя, со сводов свисали сталактиты. Словно гномы, застыли сталагмиты. Капель, как звон серебряных колокольчиков, смешалась с тяжёлыми шагами людей и их злобными выкриками. Всюду царила идеальная чистота. Алмазными искрами разлетались брызги, а Никита и Семён неслись к грандиозным пещерным органам, где виднелось чёрное отверстие подземного хода. Казалось, сейчас зазвучит величественная музыка Баха, но тишину сотрясал яростный писк.
Мужчины протиснулись в узкий лаз. Толкая перед собой оружие, вползли в другой огромный зал и остановились у маленького озера.

Гл. 3
Небо очистилось от туч. Не по-детски раскалилось солнце, заливая огненными лучами лохматые горы, пахло свежей листвой и грибами. В последнее время Аскольд настороженно относился ко всяким грибным ароматам, хотя от жареных лисичек никогда не отказывался. Из головы не выходила его встреча с мутантшей. Он понимал, ему повезло, что в тот момент она была серьёзно ранена. Чужаки начали выходить на новый уровень. Всякие страшилки в виде одноглазых циклопов, крылатых пауков, динозавроподобных монстров начали отходить на второй план и им на смену принялись выводить существ невероятно похожих на людей. Это страшно напрягало и конкретно пугало. Если армия таких мутантов внедрится в человеческое общество, то цивилизация людей прекратит существование. Благо их пока можно вычислять по характерному грибному запаху, но и эту проблему чужие решат, Аскольд в этом не сомневался. По крайней мере, та девушка-мутант уже сильно не пахла. Найти б её и выведать все тайны Разлома. У Аскольда хищно загорелись глаза. Он внимательно посмотрел на сибиряков Прелого и Ефима. Прелый почувствовал его взгляд, повернул тёмное, словно припорошенное пеплом, лицо:
– Князь, мутантша ушла к обрывам.
– Откуда знаешь? – на лисьем лице Аскольда холодно блеснули волчьи глаза. Это невероятное сочетание пугало многих людей.
Прелый с трудом выдержал его взгляд и кивнул на Ефима. Тот, кашлянув в кулак, потёр слегка оттопыренные уши и с достоинством произнёс:
– Гнали подраненного оленя, над обрывами увидели стервятников. Решили проверить, что там. Обнаружили четыре трупа работорговцев. У одного была оторвана голова, у другого вырвано сердце, остальные разодраны в клочья. Ни медведь, ни даже тигр такие увечья не наносит. Из сего можно сделать вывод, это постаралась наша мутантша. Кстати, с ней были люди, которых она вела за собой, – Ефим повернул красное лицо к небу и глубокомысленно поджал губы.
– Люди? – удивился Аскольд.
– Старый дед и женщина с мужчиной. Следы всё рассказали, – Ефим надулся от гордости.
– Гм, – Аскольд, опираясь на длинное древко своего топора, поднялся во весь рост. – Почему она их не убила? Насколько мне известно, мутанты всегда убивают людей.
– Может, потому что она очень похожа на человека? – высказал догадку Прелый.
– Я думаю всё много проще, – насмешливо скривил губы Аскольд. – Она таскает их как скот, чтоб у неё всегда было свежее мясо.
– Тьфу ты! – Ефима чуть не стошнило.
Прелый суеверно перекрестился, с испугом глядя на своего князя и дрогнувшим голосом произнёс:
– Как такое может быть? По вашим рассказам она ничем не отличается от девушки и весьма красивая.
– Разговаривает как мы, – встрял в разговор Ефим.
– Поэтому она так опасна и эта тварь не человек. Вас не должна ввести в заблуждение её внешность, – сурово изрёк Аскольд, наблюдая, как Прелый с Ефимом принялись аккуратно скатывать сеть.
– Наша задача её выследить, заманить в ловушку и спутать сетью. Она нужна мне живой, – Аскольд легко перекинул топор через плечо, потревожив элегантный блочный лук и колчан со стрелами. – Далеко тот обрыв? – спросил он, тщательно подвешивая топор на ремень, чтоб тот не мешал руке касаться кинжала на поясе.
Прелый поправил свой тяжёлый лук из тиса, украдкой бросив завистливый взгляд на оружие князя. Покосившись на Ефима, сказал:
– По прямой километров двадцать, но придётся обходить поселенцев, а это крюк ещё пять километров и это по лесу.
– Что за поселенцы? – хищно сжал губы Аскольд.
– Серьёзный народ. Их даже охотники за рабами обходят. Обычно те сначала стреляют и лишь потом разговаривают… если кто останется жив.
– Почему я об этом не знаю? – нахмурился князь.
– На них наткнулись совсем недавно. Доложить вам ещё не успели, – извиняющим тоном произнёс Ефим. Его красное лицо ещё сильнее покраснело, а безобразная редкая бородка нервно дёрнулась.
– Сколько там человек? – как можно спокойнее спросил Аскольд.
– Трудно сказать, но не менее пяти мужчин.
– А нас трое, – на миг задумался Аскольд. – Но думаю, мы с ними договоримся.
– А если не получится? – Прелый, зажав ноздрю, яростно высморкался.
Аскольд брезгливо покосился на сибиряка и со странным равнодушием сказал:
– Тогда мы их убьём.
На него посмотрели с суеверным страхом и решили более не задавать вопросов. Аскольд улыбнулся и приказал охотникам идти вперёд.
В лесу беззаботно щебетали птицы, иногда появлялись лужайки с цветущими ромашками, один раз блеснула поверхность заросшего ряской озера, но вскоре огромные деревья заслонили небо, и стало сумрачно, будто внезапно наступил вечер. Отряд шёл уже не один час, на их пути возникали завалы из павших деревьев, глубокие ямы, заполненные гнилой водой и прелыми листьями. Но вот лес слегка поредел, и сквозь их кроны начали прорываться тонкие лучи солнца. У стремительно бегущего ручья Аскольд остановился, выхватив взглядом едва заметную тропинку.
– Вроде здесь их поселение, – Ефим потянулся к своему ножу.
– Убери руки с пояса, – строго приказал Аскольд. Он поднял одну руку и сделал взмах. Звериным чутьём князь ощутил, что за ними наблюдают.
– Проваливайте отсюда! – послышался грубый голос. – Иначе нашпигуем вас стрелами.
Прелый и Ефим слегка поддались назад, усиленно крутя шеями, стараясь понять, где прячутся поселенцы. Аскольд усмехнулся:
– Вы всегда так с путниками разговариваете? Мы не работорговцы, а охотники за мутантами.
– Это ты так пошутил? – после небольшой паузы прозвучал тот же голос.
– Я что, похож на клоуна? – Аскольд отвесил шутовской поклон, и его аккуратная борода описала дерзкий зигзаг. – Безусловно, вы уже сталкивались с мутантами и знаете какая это зараза. Мы должны помогать друг другу в их истреблении, но для начала показались бы, а то у меня возникает нехорошее чувство, что вы трусы.
– Забавно, вы почти покойники, а хамите, – в зарослях хмыкнули, и тут же показался крепкий парень в волчьей шкуре с татуировкой на мощной шее. В руках он держал арбалет с вложенной на тетиву толстой, как дротик, стрелой. Исходя из того, что парень был хорошо выбрит и коротко подстрижен, Аскольд сделал вывод, что у поселенцев имеются ножи из железа.
– Поживём ещё, – Аскольд улыбнулся, оскалив белые зубы.
– А ты самонадеян, – из зарослей вышли ещё двое спортивного вида парней, так же с арбалетами.
Затем, показалась статная девушка. Аскольд отметил про себя, красивая краля, грудь торчком, глаза честные. Вероятно, жена одного из поселенцев.
– Вы откуда и что там про мутантов говорили? – спокойно спросила она.
Аскольд не стал врать. Он чуть склонил голову в уважительном поклоне:
– Мы из Град-Растиславля. Недавно затопили пещеры с мутантами, но некоторые особи вырвались и шалят в окрестных лесах. Хуже то, что их сейчас почти не отличишь от людей, даже по-русски говорят. Одна из них убила нашего человека, а затем растерзала целый отряд охотников за рабами.
– Что за чушь, по-русски они разговаривают! – опираясь на копьё, словно на посох, появился сухощавый мужчина с острым кинжалом на поясе. – Я видел их, скопище уродов! Да они вообще без признаков интеллекта!
– К сожалению, умом они не обделены. Даже меня провели, – нехорошо улыбнулся Аскольд. – Особь, которую мы выслеживаем, от женщины отличается лишь запахом грибов.
– И что, женщина убила целый отряд? – встрял в разговор парень с татуировкой на шее и звучно захохотал.
– Замолчи, Вадим! – одёрнула его девушка, всё это время не отрываясь смотревшая на Аскольда. – Он правду говорит, и я знаю его, это князь Аскольд.
После его слов все буквально замерли. На лицах появилось удивление и враждебность. Затем, сухощавый мужчина, о чём-то размышляя, пожевал тонкие губы:
– Князь Аскольд? Много разных слухов о тебе ходят и хороших, и плохих. Ладно, говори, что тебе нужно.
– Мне нужна кротчайшая дорога до обрывов и, если будет желание, можете к нам присоединиться. Мутантша весьма опасная, а мне она нужна живой.
– Ага, оставить посёлок без охраны? Верх безрассудства! – сухощавый мужчина отрицательно качнул головой. – В этом как-нибудь сами. А как добраться до вашего места я расскажу. А ты действительно князь Аскольд?
– Пока да, – хмыкнул Аскольд. – И ещё, когда вас начнут жрать мутанты, вспомните день, когда отказали мне в помощи.
Худощавый мужчина враждебно нахмурился:
– Мы в помощи не отказываем, расскажем, как кротчайшим путём добраться до обрывов. Совсем рядом от них странный дед обосновался. Удивительно, как его ещё в плен не взяли. А то что не поможем людьми, поймите правильно, с нами женщины и дети, а недавно поблизости промышлял отряд работорговцев.
– С которыми разобралась наша мутантша, – Аскольд в раздумье потрогал бороду. – Хорошо, давайте координаты. А как надумаете сменить место жительства, добро пожаловать в наш город. Детям там будет более комфортно. У нас школа имеется и для вас найдётся достойное занятие.
– Спасибо, князь, но мы давно выбрали свободу.
– Дело ваше, – равнодушно пожал плечами Аскольд, – но скоро одичаете и не будете походить на людей.
– С этим мы боремся, – худощавый мужчина демонстративно погладил свой стриженый затылок и с явной ухмылкой глянул на бороду Аскольда.
– Примитивно мыслите, – в глазах Аскольда заискрилось веселье.
*******
Едва заметная тропа растворилась в пожухлой листве и плавно перешла в местность с массой ям, колдобин и камней. Сосновый лес сгустился, густо повеяло сыростью и запахом свежей хвои. В лесу было тихо и спокойно. Жаркое солнце не могло пробить тяжёлые сосновые ветви, но ласковое тепло рассеивало неприятную влагу. В листве шалили птицы и кружили хоровод рыжие белки, а обнаглевший ёж воровал у них еду. Пока всё складывалось благополучно, отряд уверенно шёл среди стволов исполинского леса. Пока людям везло, хищники не встречались, хотя и донёсся издалека злобный рык медведя, да ещё на влажной земле были замечены следы тигра.
Проходя мимо разлапистых елей, Ефим поддел ногой шляпку гриба:
– Ты смотри, белый гриб, а вон ещё один! Да тут целая поляна!
Действительно, грибы усеивали всё пространство. Торчали изо мха, из еловых иголок, между корнями, в камнях.
– Хорошие грибы, – Прелый с вопросом посмотрел на Аскольда.
– Мутантами пахнут, – князь безжалостно раздавил крупный боровик и быстро двинулся к просвету в чаще леса.
Вскоре показалось бревенчатое двухэтажное строение и несколько подсобных помещений, окружённых крепким забором. Вокруг стояли огромные сосны, чередуясь с мощными лиственницами, одиноко торчали стройные берёзы и широкие пихты. Под ногами расстилался ковёр из различных кустарников, краснела малина и качались на тонких стеблях розовые пионы.
– Это жилище не деда, – уверенно произнёс Аскольд. – Странно, что о нём нам не сказали.
Прелый осмотрелся, глянул на отблески солнца, прорывающиеся сквозь густые шапки деревьев, на лице появилось недовольство:
– Где-то на полградуса сбились с пути. Исходя из того, что прошли, мы в стороне от жилища деда в километрах шести.
– Следопыты, мать вашу! – выругался Аскольд, недобро посмотрев на сибиряков.
– В лесу всякое бывает, – философски промычал Прелый. – Но зато сейчас мы уже не собьёмся с дороги. Вот только темнеет неправильно быстро.
– Гроза приближается, – Аскольд пристально всмотрелся в дом. – Такое чувство, что там никого нет или заперлись и сидят, как мыши.
Внезапно совсем близко завыл волк, резко прекратили петь птицы.
– В дом!!! – каким-то звериным чутьём, ощутив приближение нечто страшного, заорал Аскольд.
Первый тугой шквал ветра ворвался сквозь лес, и зловеще затрещали толстые ветви. Сквозь листву прорвались огненные вспышки и молнии ударили по деревьям, но разгорающейся пожар мигом потушили сорвавшиеся с небес потоки холодной воды. По небу пронёсся шквал из переплетённых между собой молний. Всё грохотало и стонало, кажется, даже пространство начало плавиться. С деревьев посыпались обугленные тушки птиц. От лавины молний целые участки неба озарялись фиолетовым сиянием. Они, словно сошли с ума, наскакивали друг на друга и с яростным шипением взрывались, ослепляя суровый мир. Нечто колючее вздыбливало каменистую поверхность земли и, словно миллионы острых игл, выжигало всю растительность, пытаясь добраться до скрюченных человеческих тел. Ещё миг и всё закончится… для всех. Внезапно наступила нереальная тишина, и она ужасала.
Аскольд отнял от лица обожженные руки, – и резко открыл глаза.
– Вот и всё, – Прелый сел рядом с почерневшим от ужаса Ефимом, на его лице блуждала странная улыбка.
В голове шумело, в глазах всё ещё плясали молнии. Аскольд помотал дымящейся бородой, с трудом ворочая языком, спросил:
– Прелый, как считаешь, всё закончилось?
– Всё только начинается! – с горьким смешком ответил тот.
– Неужели? – встревожился князь. – Да что б вас … – он стремительно вскочил на ноги. На небо вновь наползала нереально чёрная пелена.
– Картина Репина: «Приплыли», – побелевшими губами, шлёпнул Ёфим. – Что это за хрень?
– В дом! – второй раз скомандовал Аскольд.
Мощный порыв ветра сдул с листвы водяную пыль, и она внезапно закрутилась призрачными смерчами, распространяя запах электричества. Вспыхнули искры, воронки неожиданно набрали силу и с бешеной скоростью закрутились между стволов деревьев,
с голодным рокотом всасывая в себя всякий мусор, и вскоре превратились в гудящих монстров. Дышать стало невыносимо трудно. Лёгкие сжались от недостатка воздуха. Возник удушающий кашель, в глазах потемнело. Мужчины начали терять ориентацию, но успели подобраться к входной двери и с силой на неё навалились.
– Она подпёрта с внутренней стороны, здесь есть живые! – прокричал Ефим.
– Стучите! – перекрикивая рёв ветра, приказал Аскольд.
Внезапно раздался искажённый яростью голос:
– Это частная собственность, уходите отсюда!
– Какая, твою мать, частная собственность, нас сейчас так перемелет… открывай!!!
– Мне до задницы, что с вами будет!!!
– Приятель, – с трудом скрывая в голосе угрозу, произнёс Аскольд, – открой, не бери грех на душу.
– А мне на вас плевать!
Внезапно из дома прозвучал плаксивый женский голос:
– Петя, открой дверь, они же погибнут!
– Пошла вон, сука, не открою!!!
– Отец, – прозвучало два мужских баса.
– Прочь… щенки!!!
– Тяжёлый случай, на лицо явная клиника, – Аскольд тронул свою мокрую бороду и быстро скомандовал:
– Лезем на второй этаж! Там окна заделаны бутом, сильным ударом можно выбить… да поторапливайтесь, воздуха совсем нет, смерчи приближаются. Странные они, в жизни подобного не видел… и чтоб они ещё передвигались среди леса и не рассыпались!
– Деревья стоят очень далеко друг от друга, им есть, где разгуляться, – сделал предположение Ефим.
– Вперёд! – скомандовал Аскольд.
Прелый и Ефим расположились по бокам у окна, заделанного бутом. Один из смерчей с гудением приблизился. Полетели щепки, осколки от черепицы, запахло электросваркой. Аскольд профессионально ударил пяткой в самый центр бутовой кладки. Она неожиданно легко сложилась внутрь, вероятно, цементный раствор ещё не успел полностью схватиться, и князь мгновенно исчез внутри дома.
Появление в доме незнакомого мужчины для хозяина стало, как гром среди ясного неба. Но так как он был весьма крупным человеком и всю жизнь занимался боксом и различными единоборствами, поэтому с ходу пошёл на Аскольда. Князь не знал, что тот закалённый на ринге боец, поэтому быстро ушёл от стремительного выпада, легко отбил тройной удар и нанёс сокрушительный тычок пяткой в пах.
– Петя!!! – истошно выкрикнула его жена и склонилась над корчившимся на полу мужем.
– Если дёргаться больше не станет, жить будет, – Аскольд перепрыгнул через него. Затем, подождал Прелого и Ефима, сделал предупреждающий жест двум молодым парням, которые нерешительно застыли на месте.
Пётр с трудом встал. Попрыгал на пятках и, обхватив за плечи одного из сыновей, подошёл к Аскольду. Смерил его с ног до головы, что-то прокрутил в мозгах, оглянулся на невозмутимо стоящих сибиряков, удивлённо покачал головой:
– Однако, ударчик хороший, а ведь яйца у меня железные. Ещё ни один пробить не смог. Ты тоже занимался боями без правил?
Аскольд дёрнул мокрой бородой и грустно улыбнулся:
– Физкультурой не увлекаюсь, у меня другие приоритеты.
– Короче, – неожиданно злобно изрёк боксёр, – вы вторглись на чужую территорию. Это частная собственность. Вы должны соблюдать в моём доме определённые правила…
– Это уже не твоя территория, – властно сказал Аскольд. – Вот если бы ты тогда нас впустил, безусловно, мы были бы твоими гостями. А так, этот дом мой трофей, и правила устанавливать буду я. И первое правило, уйди с моих глаз.
Боксёр остолбенел, растеряно глянул на сыновей. Те стояли мрачные, ситуацию просекли правильно, лучше не дёргаться. Жена Петра мигом возмутилась и с упрёками набросилась на Аскольда:
– Да как же так, ты же не бандит. По выправке офицер, а такие вещи говоришь.
– Не говорю, мадам, а уже сделал. Теперь, если хотите жить в моём доме, советую придерживаться определённых правил.
Чего-то я не понял, какие правила? – остолбенел боксёр.
– Тебя кажется Петей звать, – холодно глянул на него Аскольд.
Боксёр посмотрел ему в глаза и обомлел. У этого, как казалось щенка, взгляд был настоящего убийцы.
«Боже мой, кто же он такой?» – с ужасом подумал он.
– Так вот, Петя, у вас есть подвал?
– Есть, – глаза у боксёра забегали.
– Хороший подвал?
– Да. Сухой, вместительный.
– Там будешь жить.
– Чего? Я построил этот дом! Да я лучше его сожгу!
– А вот это серьёзно, – тихо произнёс Аскольд.
– Вот увидите, я сожгу свой дом!
– Петя, да что ты такое говоришь?! – вскричала его жена.
– Прочь, сука! Была тварью и ею осталась, и дети не мои, выблядки. Знаю, ты нагуляла их на стороне!
– Отец! – опешили братья.
– Да я вас всю жизнь с трудом терпел!
– О, какие сцены, – хохотнул Ефим, но увидев, что Прелый необычайно суров, поспешно убрал с лица улыбку.
Внезапно Прелый выкрикнул:
– Князь, нож!!!
Акольд резко отскочил, но острое лезвие оцарапало ему бок. Боксёр вновь взмахнул ножом, но князь сделал неуловимое движение, рука с ножом ушла в сторону. Раздался хруст шейных позвонков, и боксёр повалился на пол, судорожно дёрнул конечностями и замер.
– Что это?! – ещё не веря в происходящее, спросила уже вдова.
– А-а-а!!! – заорали братья и бросились на Аскольда.
Тот легко разбросал парней в разные стороны и приказал их связать, что Ефим с Прелым успешно сделали. Женщина присела у стены, но странное дело, на её лице не было сильного горя, а лишь страх.
Аскольд промокнул на своём боку кровь пучком сена, в глазах появилось сожаление:
– Вот дурак! Зачем хотел меня убить? Мы бы просто переждали бурю и ушли. Покойника на улицу и привяжите за руку к забору, чтоб хищники не утащили, а распогодится, закопайте.
Дом оказался на славу. Нижний этаж состоял из двух комнат. Был даже санузел с глиняной ёмкостью на тонну воды, несколько подсобных помещений и общий зал, в центре которого стояла печь из плохообожённого кирпича. Второй этаж почти близнец первого, только без печи и без санузла. И ещё, что порадовало Аскольда, на всех этажах были установлены светильники из глины.
«Истинный дурак, сколько было потенциала», – с горечью подумал князь о боксёре. Смерчи ещё некоторое время побуйствовали у дома. Разбрызгивая огненные искры, они ушли в сторону огромных стволов сосен и рассыпались. На некоторое время установилось относительное спокойствие. Серый день постепенно накачался чернотой, и совсем впритык подошла непонятная ночь.
Аскольд стоял у открытой двери, пристально всматриваясь вдаль. По его лицу пробегали тени, в глазах отражались отблески далёких молний. Рядом стояли Прелый и Ефим.
– Я не узнаю эту землю, – прошептал князь и внезапно встрепенулся. – Вроде у леса кто-то есть. Сейчас ещё молния вспыхнет, посмотри туда.
Электрический разряд не заставил себя ждать, небо раскололось на части, на мгновение осветились далёкие стволы деревья и тёмные горбатые силуэты, скачками передвигающиеся у самой кромки леса.
– Пожалуй, дверь надо закрыть, – у Прелого по спине пробежал озноб.
– Сейчас бы АКМ и очередями по этой стае, – со злостью произнёс Ефим.
Прелый с опаской выглянул за дверь. Грязные потоки дождя оросили его голову, небо на мгновение осветилось фиолетовым сиянием:
– Аскольд, надо дверь закрыть.
– Успеем, дай насладиться природой. Люблю дождь, грозу и этот неповторимый запах озона, – раздул ноздри князь, но затем шагнул назад. – Дверь необходимо заклинить доской, – он увидел, как к их дому приближается расплывчатая из-за дождя длинная тень.
По распоряжению Аскольда почти все светильники потушили, оставили только на лестнице и в подвале. Затем, он всех собрал на первом этаже и женщину с её сыновьями заставил сесть за общий стол. Она с ненавистью смотрела на Аскольда, братья были хмурыми и словно окаменели.
– Что застыли, выблядки? – с насмешкой обратился к ним Аскольд.
Они вздёрнулись, с губ начали срываться проклятия. Женщина привстала со своего места, ещё чуть-чуть и от ярости вцепится в обидчика.
Аскольд между тем спокойно продолжил:
– Не я вас так назвал, а ваш покойный батя. Не знаю, какие у вас были в семье отношения, но я бы такого отца за эти слова давно б убил.
– Не твоё дело! – прохрипел один из братьев.
– Согласен, не моё. Но позвольте вас спросить, а он действительно мог сжечь дом?
Братья отвернулись, женщина злобно засопела. Аскольд мгновенно сделал вывод:
– Значит, я не ошибся, смог. Вы понимаете, что этим он бы всех обрёк бы на жуткую смерть?
– А слабо другой дом выстроить, собственный, а не зариться на чужое? – кривя губы от ненависти, изрёк один из братьев.
– Да не нужен нам ваш дом, – в раздражении произнёс Аскольд. – Утром мы уйдём. Тебя как звать, – он устремил на женщину тяжёлый взгляд.
Она не смогла его выдержать, неожиданно уткнулась в ладони и зарыдала:
– Неужели нельзя было его убивать?
– И не думал ломать ему шею, но его нож был очень близко к моему сердцу. Боялся не успеть, – искренне заявил Аскольд. – Да и порядочной сволочью был твой муж. Да и не любила ты его, и детей он своих ненавидел.
– Неправда, он любил нас.
– Но странною любовью, – фыркнул Ефим.
– Не ваше дело! – вспылил старший брат и покраснел от гнева.
Неожиданно подал голос младший:
– Он часто нас бил… и тебя тоже… мать.
– Помолчи! – в сердцах всплеснула она руками.
– А в больнице ты лежала…
– Хватит семейных разборок! – рявкнул Аскольд.
– Меня Алевтиной Фёдоровной звать, – неожиданно тусклым голосом произнёсла женщина. – А сыновей: Остап и Яша.
Ночь была в разгаре. На улице творилась настоящая вакханалия. Хлынул такой силы ливень, что казалось, начался Всемирный потоп. Трескучие громовые разряды, чередуясь с дикими плясками молний, вселяли в сердца людей настоящий первобытный ужас.
Ефим, заступивший на пост, замер у окна на втором этаже, и осторожно выглядывал во двор. В луже у забора плавал труп боксёра. Странно, но он притягивал взгляд. Сибиряк поймал себя на мысли, что чего-то ждёт, будто рыбак, наблюдающий за поплавком. Гадостное состояние. Он поёжился, крепче сжал грубую рукоятку ножа. Молний было столько, что иной раз становилось светло, как днём. В эти промежутки Ефим особенно пристально вглядывался в ночь, но всё было спокойно. Он чуть расслабился, положил нож рядом, вытер об куртку вспотевшие ладони, хотел было спуститься вниз, но краем глаза заметил у дерева длинную тень. Тогда он вновь прильнул к окну, пытаясь рассмотреть непонятный силуэт. Это явно было не животное, может вытянутый куст? Ефим разозлился сам на себя за пустые страхи, хотел отвернуться, но тень двинулась в направлении трупа боксёра. На миг вспыхнули изумрудным огнём два глаза. Сибиряк отпрянул от окна. От ужаса пересохло во рту. Внезапно он вспомнил случай из далёкого детства, когда он залез в чужой подвал, держа горящую пластмассу в руке. Неожиданно из темноты на него глянули два светящихся глаза. То был обычный кот, но тогда Ефим нёсся из подвала с душераздирающим воплем. А теперь приходилось, молча обливаться холодным потом, понимая, что это не животное, нечто действительно опасное. Что-то нервы расшалились, существо его видеть не могло. Он вновь выглянул из окна. Двор был пуст. Куда же оно делось? Ефим, который хотел определить, что это за зверь такой, буквально извёлся от любопытства. То, что не волк, это было понятно, существо передвигалось на двух ногах, но и не человек, он вспомнил как светились глаза. Может выйти во двор? Ефим сжал рукоятку ножа, сбежал с лестницы и в нерешительности остановился у двери.
– Даже не думай, – кто-то шепнул ему прямо в ухо.
От неожиданности Ефим дёрнулся.
– Это вы, князь? – Ефим заметил в полумраке сухую, но крепкую фигуру.
– А кого ты ещё собирался увидеть, – улыбнулся Аскольд и сразу стал серьёзным. – Я её тоже срисовал.
– Кого её, – вздрогнул Ефим.
– Это Алёнка… мутантша. Буди Прелого и готовьте сеть.

Гл.4
А вот следы пребывания их ребятишек. Озеро чуть зашло на площадку между органами и в нём сияли потревоженные россыпи пещерного жемчуга. Было видно, как маленькие ладошки выгребали его из воды. Глупые дети, он высохнет и ничем не будет отличаться от обыкновенных камушков.
Никита и Семён обошли органы и оказались в следующем зале. Своды пещеры терялись во тьме, а прямо из пола росли кальцитовые кристаллы, образуя причудливые формы. Ровные столбики, будто гранённые искусным ювелиром, сияли волшебным блеском. На сверкающих стенах застыли каменные цветы, а под ногами текла чистая, как горный хрусталь, речка. Вода в ней была настолько прозрачная, что даже не было видно поверхности, и она лишь угадывалась по негромкому журчанию.
– Здесь они тоже были, – Никита указал на горочку из кристаллов. – Очевидно, дети решили их захватить на обратном пути.
– Лишь бы они были не далеко, – вздохнул Семён.
– Главное, чтоб не заблудились, но ответвлений вроде нет.
– Есть! Вон одно и ещё два.
– Плохо. В какой же они ход пошли?
– Или спустились, – совсем упал духом Семён.
В трещине между стенами зиял широкий чёрный провал. Спуститься в него было можно, природные каменные ступени вели глубоко вниз.
– Дети не пойдут туда, – уверенно заявил Семён.
– Наоборот, – покачал головой Никита, – словно не знаешь Игоря и Светлану Аскольдовну, именно и полезут туда, где опасно.
– Действительно, они такие, просто беда с ними! Помню, Игорь нырнул в омут и напоролся на двухметрового сома, хорошо рыбаки были рядом. Увидели вспенившуюся воду, бросились его спасать. Но помощь требовалась не ему, а рыбе. Игорь так изодрал его клыками.
– А Светочка в озеро с ветки спрыгнула, а высота больше пяти метров! Старшим мальчикам доказывала свою храбрость.
– Паршивцы, – вновь вздохнул Семён. – Следовательно, иного пути у них не было, как лезть в эту чёртовую дыру.
– Именно так, – понуро согласился Никита.
Мужчины аккуратно спустились на пару ступенек вниз и огляделись. На потолке виднелись следы копоти от факела. Эти признаки и обрадовали и огорчили одновременно, в тайне хотелось надеяться, что у детей хватит здравого смысла не лезть в этот ход.
На удивление ступени были ровными. Появилась мысль, что они искусственные и туннель был очень прямой. Никита тщательно осмотрел стены. Его внимание привлёк металлический блеск.
– Что там? – остановился рядом Семён.
– Металл. В стене рельса идёт, а с другой стороны ещё одна.
– Может вагонетку пускали?
– Не удивлюсь, а металл титан напоминает.
– Расточительно.
– Зато вечно. Смотри, каменная стена обросла вокруг них и это не натёчности, чистый монолит. Очень похоже, им не тысячи, даже не десятки тысяч, миллионы лет и влаги не чувствуется.
– Снизу идёт сухой воздух.
– В карстовых пещерах такого не бывает. Они пронизаны влагой. Возможно, ход идёт в такие глубины, где жарко от тепла Земли.
– Может там кто-то живёт… из разумных? – поёжился Семён.
– Исключено, – заявил Никита, но внезапно уверенность его покинула. Кто его знает в какие они сунулись миры, голова пошла кругом. У Никиты появилась уверенность, что те пещеры, где на них напали летучие вампиры, безопасный аттракцион относительно того, что может ожидать их там.
– Поторапливаться надо, – заёрзал Семён.
– Донизу они в любом случае не дойдут, это десятки километров. Месяцы можно потратить. Они явно пока в начале пути. Если не увидят ничего красивого, будут возвращаться.
– Но их до сих пор нет, – почернел лицом Семён.
– Вот это и странно. Нам действительно следует поторопиться.
Придерживаясь стены, Никита резво поскакал по ступеням, а сзади загрохотал топором Семён. Зная о различных опасностях, подстерегающих в пещерах, Никита придержал темп, дал чувствам время сориентироваться в пространстве. Семён недовольно запыхтел сзади, верно, забыл, как плюхнулся в озеро и погубил один из факелов.
Чутьё не обмануло, туннель сомкнулся в тупик. Мужчины едва успели затормозить перед провалом в полу, а рельсы круто ушли вниз. В вертикальной шахте торчали титановые скобы. Сухой ветер давно высушил одежду, пот высох, ужасно хотелось пить.
– Я не верю, что они полезли по скобам, – на Семёна было жалко смотреть, он совсем истерзался.
– Они не чувствуют всей опасности. Их захватил дух исследователей. Пока не найдут что-то существенное, не успокоятся, – с горечью сказал Никита.
– Но здесь реально смертельно опасно!
– Они этого не понимают и… не видят высоты. Свет факела освещает небольшой пяточёк пространства, вот тебе и мнимая безопасность. Странно, внизу не видно огонька от их факела, – насторожился Никита. – Обычно он заметен на огромных расстояниях.
– Они сорвались! – застонал Семён.
– Не скреби душу, безусловно, есть боковые ответвления. Они полезли труда.
На этот раз Никита обвязал верёвкой себя и Семёна. К ней пристегнул грубые самохваты. На конце верёвки соорудил узел и скинул её в пропасть. Через некоторое время все двести метров полностью размотались, и она натянулась, как струна. Никита опустил факел в чёрную дыру, пытаясь хоть что-то разглядеть, но всё было бессмысленно, освещался лишь небольшой участок вертикального тоннеля. Металлические скобы торчали из тускло отсвечивающей стены и словно сбегали вниз, теряясь во мраке. В голове не укладывалась, что существовала некая технология, позволяющая пробивать такие шахты. На лицо был высочайший технологический прогресс. Неужели это сделали люди, спасаясь от страшного вируса. Живы ли они сейчас, или это следы их разумной деятельности, а они сами давно рассыпались в прах, оставив за собой лишь это напоминание об их давно ушедшей великой цивилизации. Никита вспомнил скульптурные композиции у ворот Титанов. Очень может быть, что их создали жители подземной страны.
Стены тоннеля светились холодным металлическим отблеском и гипнотически манили вниз. Скобы были шершавыми и не скользкими, кое-где к ним прилипла копоть. Мужчины прошли первые пятьдесят метров, удивляясь силе детских ручонок. Конечно, Светочка настоящая акробатка, с деревьев не стащишь и Игорь не по годам вынослив, но они дети. Здесь темно и страшно. Психологический фактор должен действовать отрицательно. Мышцы будут чрезмерно напрягаться, а следствие этому возникнет быстрая усталость.
Мужчины спустились ещё на сорок метров. Никита понял, это точка невозврата. Обратно подняться малыши уже не смогут. Значит, пока есть силы, они будут двигаться вниз, а дальше…
Внезапно в шахте появился боковой ход и ведущие к нему горизонтально расположенные скобы.
– Вот, как я и говорил, ход. Они там! – уверенно выкрикнул Никита.
Семён с трудом выдохнул, его трясло, как от озноба. Они отстегнулись от верёвки и перебрались на горизонтальные скобы. Что это? Ладонь вляпалась во что-то липкое. Никита быстро осветил факелом. Это была кровь. Неужели сорвались? Он поспешил забраться в боковой ход. На полу виднелись капельки крови и кусочки окровавленных тряпочек.
– Семён, они выбрались, – поспешно крикнул Никита, что бы тот не ударился в панику, увидев красные пятна.
– Там кровь, – сдавленно прошептал он.
– Знаю, но они выбрались. Никто не сорвался.
– Они ранены? – прерывисто спросил он.
– Кто-то из ребят содрал кожу на ладонях, она у них нежная. Столько по скобам спускались, – Никита сделал это предположение для Семёна, но картина рисовалась иная. Вероятно, Света сорвалась и повисла на скобе, тогда и лопнула кожа на ладошках. Игорь смог втащить её на площадку. Именно так и было, а не иначе, у девочки не хватило бы сил вытащить мальчика.
Новый тоннель был совсем узким, но в рост человека. Стены отсвечивали металлом, но это был не совсем металл, нечто среднее. Неведомая технология соединила его с камнем не путём армирования железными прутьями, а распылила железо в кристаллическую решётку гранита, и получилось сверхпрочное соединение не сплавляемых веществ. Для какой цели так укреплён туннель, было не понятно, очевидно древние придавали огромное значение для защиты его от обрушений.
Идти было удобно. Пол идеально ровный, ни камней, ни пыли и всюду царила стерильная чистота. Неожиданно факел закоптил, выбросил тучу копоти и с треском погас. Семён разочаровано охнул, осталось два факела. Никита не стал торопиться зажигать ещё один и вслушался в звуки, но их окружала полная тишина.
– Может, позовём? – нерешительно спросил Семён.
– Погоди, не время.
– Огонь зажги.
– В темноте пойдём. У нас осталось всего два факела.
– А если в провал угодим?
– Обвяжись верёвкой. Я первый пойду, если что, подстрахуешь.
Касаясь стены, Никита медленно пошёл. На ощупь она была ровная и слегка шероховатая. Никита б не удивился, что в своё время стена была гладкой, как зеркало. Но за период прошедших миллионов лет ничтожные потоки мельчайшей пыли их истёрли.
Тоннель шёл без изгибов, словно полёт стрелы. Шаги громыхали и отдавались многократным эхом от стен. Теперь Никита и Семён уже постоянно звали детей, но не было никакого отклика.
– Стоп! – скомандовал Никита.
Семён остановился рядом. Его дыхание было хриплым, он никак не мог отдышаться, но готов был вновь бежать.
– Привал, – беспощадно заявил Никита. Ему стало ясно, такой темп им не выдержать. Хотя бы десять минут необходимо отдохнуть. Затем, ещё один рывок.
Никита прислонился к стене. Голова упёрлась в металлический выступ. Это была рельса. Но она не вмурована в стену, а отстояла от неё на некотором расстоянии. Никита провёл рукой и упёрся в поддерживающую её балку.
– Зажигай факел, – приказал Никита.
Вспыхнул яркий свет. Рельсы шли параллельно друг другу по левой и правой стене. Смутное подозрение бросило в жар, на них чётко блестели свежие царапины. Вагонетка! Совсем недавно по ним прошла вагонетка. Боже мой! Неужели на неё взобрались дети?
– У нас проблемы, – мрачно заявил Никита.
– Что случилось? – не на шутку испугался Семён. Он взглядом впился в тускло отсвечивающий огонь факела рельсы.
Огненные блики бегали по металлу и были видны характерные следы от колёс, они чётко выделялись на потемневшей от времени поверхности.
– Здесь была вагонетка. Дети привели её в действие. Чтоб вас! – в сердцах ругнулся Никита.
– Какая вагонетка?
– Самая обычная. Стояла себе миллион лет, а наши ребята решили ею воспользоваться и где они сейчас, одному богу известно. За это время они могут проехать сотни километров. Вагонетка может разогнаться до скорости двести километров в час, если её не тормозить.
– Может там педаль с тормозом есть? – у Семёна голос задрожал от переживания.
– Безусловно, есть, но поймут ли они как ею воспользоваться, вот в чём вопрос.
– Поймут! – неожиданно горячо заявил Семён.
Никита искоса взглянул на него и неожиданно ему поверил. Должны понять. Раз смогли привести её в движение, то догадаются как остановить, но не сразу. Вначале будет паника, затем успокоятся, а после начнут действовать. В любом случае заедут очень далеко. Придётся вновь тушить факел и вперёд.
– В любом случае другого пути нет. Отдыхаем и снова в путь. Жаль опять в темноте бежать.
– А вдруг здесь есть свет?
– Что? Какой свет? Этому туннелю миллионы лет! – вскричал Никита.
– Ну, рельсы, вагонетка. Всё работает. Может включатель стоит поискать?
– Да ну, тебя, – отмахнулся Никита, но в мозгу щёлкнуло, как тот мифический включатель. Мозг пришёл в движение. Такая технология, всё фундаментально, вечно, вряд ли древние ничего не продумали с источником света. – И как ты будешь искать включатель? – почти без иронии спросил он.
– По стенам пощупать.
– Так просто?
– Ну не будут же они их прятать! Они должны быть на видных местах.
– Мы поищем, – внезапно согласился Никита, – но не здесь. Надо было бы поискать там, где начинаются рельсы, или… может станции есть… как в метро, там точно есть. Ты отдохнул? – загорелся Никита.
– Давно, – вытер струившийся пот Семён.
Потушили факел и вновь гонка. На это раз мужчины бежали с трудом. Меч довил своей тяжестью, лук и наплечная сумка нещадно били по спине. Рядом хрипел Семён. Его топор сполз с пояса, и рукоятка лупила по ягодицам.
Мужчины бежали уже больше двух часов, затем плавно перешли на шаг. Ещё через два часа они уже с трудом передвигали ноги. Дико хотелось пить, началось обезвоживание организма. Даже пот давно высох и больше не выделялся, гортань пересохла, язык скрипел во рту, потихоньку надвигалась жуть. Постепенно реальность в головах закончилась, они не раз видели всполохи света и на пути возникали силуэты страшных чудищ. Мужчины с трудом гнали от себя галлюцинации. Пить не просто дико хотелось, одна мысль о воде сводила с ума. В туннеле циркулировал сухой воздух и стремительно высушивал и без того обезвоженный организм. Внезапно обоим стал мерещиться шум журчащей воды. Семён вскрикнул, как простуженный ворон, ринулся на шум воды. Никита попытался его удержать, но тот легонько дал ему локтем по зубам. Губа треснула, но кровь не пошла, похоже совсем загустела. А Семён уже плескался в воде, довольно хохотал, булькал горлом. Бедный, он сошёл с ума! Никита сел на корточки и с апатией слушал его безумства, он решил не дать себя обмануть галлюцинациям!
Внезапно почему-то холодный и мокрый Семён подскочил к Никите, как щенка схватил его за шиворот и бросил в ледяную воду.
– Пей! – рявкнул он и чувствительно ударил его по уху. От неожиданности Никита глотнул. Боже! Вода! Он начал судорожно пить умопомрачительно вкусную жидкость. Сознание просветлилось, сила вернулась в тело и душу.
– Не увлекайся! – грозно рыкнул Семён.
– Знаю, – словно отрезвев, согласился Никита.
Затем он просто нежился в воде. Кожа впитала влагу, и мозг полностью очистился. Никита с благодарностью посмотрел на друга, а тот стоял рядом, в его руке пылал факел, а в глазах виднелась тревога:
– Ещё немного и нам были бы кранты. Просто здорово, что на станции вода.
– Станция? – Никита огляделся по сторонам.
Они находились в большом зале, до боли напоминающий московский метрополитен. Здесь были колоны и каменные скамейки, а у заброшенного строения виднелись массивные железные двери. Вдали угадывался переход на другую линию и там темнел силуэт широкого туннеля. На рельсах тускло блестели вагоны и локомотив. Из обвалившейся стены с тихим шелестом текла вода и заполняла выемку в бетоне, это счастливое обстоятельство и спасло жизнь мужчинам. Вокруг было очень тихо, только слышалось едва уловимое журчание воды. Всё вокруг запущенно, никто и ничто не нарушало покоя заброшенной страны подземелий. Конечно, станция была пустынной, но мысли рисовали образы монстров, прячущихся в развалинах.
– Она обитаема и это не животные, – неожиданно прозвучал голос Семёна.
– С чего ты взял? – Никита вылез из лужи и отряхнулся, как собака. Ему стало холодно, даже зубы начали выдавать предательскую дробь. Костёр нужен, хороший, чтобы одежду высушить и немного отдохнуть.
– Около той разбитой будки куча различного хлама: доски, какие-то тряпки, шкуры, кости, детали от механизмов. Неужели не видишь? – указал факелом Семён.
Он вытянул его над головой и осветил какую-то груду мусора. Действительно, в ней прослеживалось нечто рукотворное. Мужчины подошли к куче хлама и в благоговении остановились около неё, как два бомжа перед помойкой, даже смешно стало. Никита, не спеша начал ковырять её лезвием меча, откидывая в сторону истлевшие тряпки, изгрызенные рёбра каких-то животных, ржавые гайки и болты, оплывшие от времени и превратившиеся в сияющие лепёшки некие сосуды. Возникло даже разочарование, это был обычный хлам и ничего более. Хотя, в их случае, всё это настоящие сокровища, особенно железо. Вот только поднять его на поверхность большая проблема. Тут бы детей найти и быстрее унести ноги. С упорством заядлого бомжа Никита ворошил мусор. Внезапно его меч наткнулся на металлическую колбу. Она затаилась в мусоре, как снаряд и отсвечивала холодным блеском. Никита осторожно очистил её от пыли. Колба состояла из двух частей которые привинчивались друг к другу с помощью резьбы. По материалу она напоминала титан. На ней не было ни следа ржавчины, словно колба была привезена со склада совсем недавно.
– Интересная вещь, – Никита даже отложил в сторону меч.
– Это контейнер, – Семён взял колбу из его рук и попытался отвинтить.
– Подожди, не так быстро. Вдруг взорвётся, – испугался Никита.
– Не думаю, – Семён потряс колбу. – Внутри какой-то порошок.
– Тем более, там может находиться ядовитая смесь.
Семён некоторое время вертел колбу перед собой, а в глазах светилось жадное любопытство:
– Никита Васильевич, ты отойди… всё же я её отвинчу.
– Как знаешь, – Никита не шелохнулся. Будь что будет, авось пронесёт.
Некоторое время у Семёна ничего не получалось. Он старался из всех сил. Мышцы вздулись, глаза покраснели, но вот послышался противный скрип. Резьба освободилась от микроскопической пыли и колпачок начал вывинчиваться.
– Только не резко, – предупредил Никита друга, а сам от любопытства вытянул шею.
Семён разъединил цилиндрическую колбу и заглянул внутрь.
– Что там?
– Непонятно, – он высыпал немного порошка на пол.
– Интересно, – Никита послюнявил палец и ткнул его в порошок. Затем, с удивлением начал рассматривать фиолетовое пятно. – Это марганец! Обычный перманганат калия!
– Тю, – скривился Семён. – Я-то думал, что-то существенное.
– Если есть одна колба, должны быть и другие, – задумчиво произнёс Никита и поднял с пола круглую деталь от какого-то механизма. – А ты знаешь, что это?
Семён взял её из его рук и удивлённо сказал:
– Алюминий?
– Не угадал. Окислы зелёные. Это магний!
– И что? – он пожал плечами.
– Порошок магния, перманганат калия, пудра из алюминия. Из этого можно приготовить термитную смесь!
– Неужели! – вскочил Семён.
– Вот тебе и оружие против мутантов! – засмеялся Никита. – Осталось найти склад с этими колбами, а магния и алюминия здесь немереное количество!
На душе потеплело, но в сердце держалась тревога. На боку лежал сошедший с рельс поезд. Темнели тоннели. Отсвечивали пламя факела многочисленные металлоконструкции. В темноте угадывались очертания мостов, которые нависали над путями, как нечто призрачное и нереальное. Виднелся разбитый эскалатор, и всюду было запустение и холод.
Мужчины с трудом нашли подходящий материал для костра. Оттащили его подальше от железнодорожного состава и скинули на платформе рядом с намертво заклинавшей металлической дверью. Сколько Семён не пытался отвинтить маховик, чтобы отпереть засовы, она не сдвинулась ни на миллиметр. Но вскоре Никита понял причину, резьба была сознательно сбита, кто-то опасался того, что дверь могут открыть.
Они разожгли костёр, принялись сушить одежду и наслаждаться теплом. Было хорошо и даже уютно. Сырость отошла, а с ней страхи, и появилась надежда на счастливый исход.
– Вагонетка с детьми прошла по соседним путям, иначе б столкнулась с этим составом, – размышляя, заметил Никита.
– Была бы какая-нибудь дрезина, – вздохнул Семён.
Он старательно ёрзал на месте, подставляя то один бок к огню, то другой. Никита тоже повернулся к огню спиной и млел от удовольствия, ощущая, как тепло распространилось между позвонками и побежало к рёбрам, согревая живот, вытесняя холод вместе с паром. Чтоб как-то себя занять, он лезвием меча состругивал с магниевого колеса мелкие опилки. Заготовив целую горсть, смешал с марганцем. Эту смесь завернул в кусочек шкуры, предварительно положив туда мелкие камушки. В случае сильного удара возникнет микроскопическая искра, которой хватит, чтобы произошёл взрыв.
Глубокомысленно приподнимая брови, Семён внимательно наблюдал за другом, удивляясь его странному занятию. Не выдержав, он спросил:
– И что это такое?
– Взрывпакет. Такое количество не убьёт, но как пить дать напугает.
– А запал где?
– Внутри. Видел, как я положил в эту смесь мелкие камушки?
– И это всё?
– Вполне. Для этой смеси достаточно мельчайшей искры, чтобы она взорвалась.
– Поразительно! Откуда ты всё знаешь?
– Суровое детство, шалили много. От взрослых пацанов узнал, – полушутя ответил Никита.
Внезапно Семён застыл, глядя в одну сторону, и тихо произнёс:
– Вижу каких-то тварей.
Никита рывком поставил себя на ноги и принялся лихорадочно шарить взглядом по пустой платформе. Почти сразу заметил неясное движение у покорёженного состава и несколько теней, промелькнувших в разбитых окнах. Никита высвободил меч, рефлексы заработали, как смазанные шестерёнки. Адреналин выплеснулся в кровь и мышцы накачались силой, даже зрение обострилось. Никита уже знал, что такое состояние к нему приходит в момент особой опасности.
Из поезда начали выпрыгивать тощие, как скелеты, люди. Их кости были обтянуты сухими мышцами, руки длинные, ногти обломанные, головы без волос, глаза глубоко в черепной коробке и мерцали красными огоньками. Челюсти у всех двигались, словно все жевали жвачку. Некоторые держали в руках куски металлических труб, иные привязали к ним осколки камней. Несомненно, остатками разума они обладали.
На платформу вскарабкались ещё такие же существа, а другая часть скелетообразных людей умело закрыла доступ к техническому туннелю. Они двигались стремительно, лихо прыгая с крыш вагонов. Движения были ловкими, без суетливости, очевидно, что эти существа стояли на самом верху пищевой пирамиды пещерного мира. Но они не торопились нападать, видно ещё не встречались с людьми. Любой хищник незнакомую жертву сначала изучит, а лишь затем съест.
Не делая резких движений, Никита встал. Факел воткнул в одну из скоб на стене, а меч опустил вниз, чтобы не провоцировать этих страшных людей, в оружие они явно разбирались. Семён так же не стал поднимать топор и плечом прижался к другу.
Свет факела не тревожил хозяев подземки, следовательно, они с ним были знакомы. Кое-где раздавались их скрипучие голоса, но понять их было невозможно.
– Может, сумеем с ними договориться? – прошептал Семён.
– Вряд ли, мы для них пища.
– Что делать будем?
– Напасть необходимо первыми. Это будет нашим козырем. Определённое смятение в их рядах произойдёт.
– А дальше что?
– Дальше видно будет. Как только взмахну мечом, открывай дверь. Делай, что хочешь, но проворачивай сквозь сорванную резьбу. Это наш единственный шанс. Мы можем уйти лишь через эту дверь. Прорваться сквозь их заслоны немыслимо.
– Людей напоминают. Может всё же попробовать договориться?
– Каким образом? – скептически спросил Никита.
– Дать что-нибудь.
– Что именно? У нас бусы какие-то есть или станцевать им? Для них главный подарок, наше мясо.
– Я понял, – голос у Семёна предательски дрогнул.
– Прорвёмся, – произнёс Никита, успокаивая больше себя, чем друга. Вся надежда была на то, что Семён сможет провернуть заклинивший маховик. А если не получится? Никита внезапно представил, как вся эта свора ринется на них, вгрызётся в их тела, разбрасывая по перрону окровавленные кишки. Это его так впечатлило, что Никита дико закричал, бросился вперёд и с ходу нанёс удар по толпе. Невероятно, но он не зацепил ни одного. Жители подземелий резво отскочили и вновь выстроились дугой, но чуть дальше. Они начали покачиваться на ногах, их руки поднялись, угрожающе выставив обломки железных труб и арматуры. Никите это крайне не понравилось, он вложил меч в ножны и поднял лук. Толпа колыхнулась, но Никита успел выстрелить. Тяжёлая стрела попала в цель. Один из жутких людей истошно взвизгнул и попытался выдернуть её из груди. Не давая им прийти в себя, Никита принялся осыпать их стрелами. Поднялся страшный вой. Они отхлынули, но не ушли. На платформе корчились в агонии раненые. Их оттащили за ноги и тут же начали пожирать ещё живыми. Никиту стошнило от омерзительной картины, а Семён со всей мощью навалился на маховик. Используя топор, как рычаг, он пытался его провернуть. Колесо мерзко скрипело от сумасшедшего натиска, пахло калёной стружкой, засовы медленно ползли из гнёзд. Подземные люди вновь приблизились. На этот раз они закрывались обломками листового железа. Вот умные твари! Они увидели, что дверь почти открылась, стали выдвигаться значительно быстрее. Теперь стрелять по ним было бессмысленно. Железо, которым они защищались, тускло блестело при свете факела. Это был титан, оно слишком прочное, стрела его не пробьёт.
Семён взмок, словно крыса, свалившаяся в канализацию, мышцы вздыбили одежду, казалось, ткань сейчас лопнет, такие неимоверные усилия он производил. Ещё бы минуту и дверь откроется, но её не было. Внезапно Никита заметил свой взрывпакет. Как-то он вылетел из его мыслей и теперь сиротливо лежал под ногами. А ведь он и даст им необходимую минуту! Никита резко наклонился, схватил его дрожащей рукой, выбрал самое большое скопление людей, злобно ухмыльнулся и со словами:
– Семён, поднажми, – швырнул его в толпу.
Оглушительный взрыв и ярчайшая вспышка произвела колоссальное воздействие на пещерных аборигенов. С шипением и воем их словно сдуло с платформы. Никита был потрясён произведённым эффектом, но и сам ошалел от взрыва, уши заложило. Он сбросил куртку и начал помогать Семёну. Осталось совсем немного, засовы почти вышли, но вновь послышалось шлёпанье по бетону босых ног. Никита с угрозой повернулся. Странно, но без куртки он чувствовал себя более уверенно. Холодный воздух подземелья бодрил, его шрам в виде короны покраснел и в полумраке, словно светился.
Никита демонстративно отбросил лук и снял меч. На этот раз он будто слился с ним, сердце мощно забилось в груди, зрение обострилось, и показалось, что даже время замедлилось. Странно, но подземные люди дрогнули и разошлись в разные стороны, а в центре остался стоять юноша, если так можно сказать. Этот подземный человек резко отличался от своих собратьев. Он был более опрятным, но что Никиту поразило, на его шее висела золотая пластина, а на груди виднелась татуировка короны. Судя по всему, это был вождь. Никиту высоко оценили, и сам вождь попытается его сожрать. Вероятно, у пещерных людей, как и у людоедов из Новой Гвинеи, лучший противник должен достаться самому достойному, чтобы вся сила перешла ему. Никита усмехнулся и сделал мечом отмашку. Лезвие зло пропело. Вождь с непостижимой резвостью прыгнул, в руках был зажат кусок полированной толстой трубы, его морда светилась торжеством. Не давая ему опомниться, Никита нанёс удар мечом. Невероятно, но противник успел заслониться титановой пластиной. Вспыхнули искры и зависли в пространстве, как на кадре фотоаппарата. Не давая ему опомниться, Никита отвёл меч для очередного удара, но пришлось отбивать ответный удар. Нырнув под очередной удар, Никита сбоку рубанул по тугим ссохшимся мышцам. Меч едва коснулся плоти, но вождь ушёл в сторону, а его труба едва не раскрошила Никите голову. Некоторое время бойцы крутились друг возле друга, силы их были равны. В глубоко запавших глазах правителя подземелий появилось изумление, но не растерянность. Никита начал уставать, но не пещерный человек. Было необходимо немедленно переломить ход поединка. Очередной удар трубы Никита не стал парировать мечом, он бросился под его руку, схватил на излом и резко дёрнул на себя. Кость хрустнула, и Никита произвёл бросок через плечо. Правитель подземелий с размаху упечатался в бетон. Не дав ему опомниться, Никита ударил его ногой в горло, но тот ушёл от удара и зацепил ногтями пятку. Никита потерял равновесие и полетел на бетонный пол. Вождь тут же навалился на него сверху. Зубы неприятно щёлкнули у лица, тошнотворно запахло зверем, но у Никиты было преимущество, правая рука вождя безвольно болталась. Не раздумывая, он ударил в сломанную кость. Вождь открыл рот в страшном оскале, глаза загорелись бешеной злобой. И тут Никита не понял, что с ним произошло, он тоже оскалился и вцепился в его горло зубами. Вождь начал дёргаться, пытаясь вырваться. Никитин рот наполнился солёной кровью и от этого он ещё больше осатанел. Внезапно его кто-то схватил за шиворот и, как нашкодившего щенка, с неимоверной силой отбросил в сторону. Несколько раз перевернувшись через голову, Никита вскочил на ноги. Чужая кровь текла по лицу, а перед ним стояла высокая старуха, её иссохшие груди были прикрыты золотым обручем. Она была без оружия, но Никита чувствовал, как старуха невероятно сильна. Он глазами поискал меч и увидел его у отворённой двери, а рядом стоял потерявший дар речи Семён. Не сводя взгляда с царицы, а это именно царица, Никита в этом не сомневался, боком отошёл к двери и заметил усмешку на лице страшной женщины. Она была уверенна в своих силах, но не бросалась и давала уйти. Никита резво схватил свою куртку, вытянул из скобы факел, подскочил к двери, схватил Семёна, толкнул его внутрь и захлопнул её за собой. Система рычагов за дверью работала исправно, мир вновь стал привычным: сыро, темно и тихо. Сейчас они были в безопасности. Хотя, Никита вспомнил промелькнувшую усмешку царицы подземелья. А вдруг это западня? Сами себя туда загнали. Он огляделся. Они находились у металлической лестницы, которая шла вниз и терялась в темноте. Туннель был грязным, стены покрыты плесенью, под ногами мерцали вонючие лужицы, белели осколки раздробленных костей. Что-то здесь было не так. Никита вспомнил сбитую резьбу на маховике. Ох, не зря это было сделано. Он посмотрел на дверь, ужас подкатился к горлу, на бронированной поверхности были видны явные борозды от когтей. Никита начал смеяться. Семён потряс его за плечи, решив, что его друг сходит с ума.
– Нет, я не того, всё в порядке, просто оценил мудрость царицы, – перестал смеяться Никита.
– Какой царицы?
– Женщина, которая дала нам загнать самих себя в ловушку.
– Это западня?
– Она! Настоящая! Стопроцентная!
– Что делать?
– Идти вперёд. Другого пути у нас нет.
– Рубильник! Смотри, настоящий рубильник! Будет свет!
– Не факт, – скептически хмыкнул Никита, но с нетерпением поднял стержень вверх. Тьма сменилась полутьмой. Некоторые участки потолка тускло осветились, будто гигантские светляки зажгли свои огни.
Никита потушил факел. Глаза привыкли к скудному освещению и стало вполне сносно видно, особенно в местах светящихся пятен.
– Как ты думаешь, освещение везде включилось? – Семён с надеждой посмотрел Никите в глаза.
– Нет. Только в этом тоннеле, – с сожалением покачал он головой. – Это не то место, где можно централизованно всё включить. Необходимо поискать общую щитовую. Вероятно, на станции она есть. К несчастью, путь нам пока туда заказан.
Пахло грибами и сыростью. Никита по привычке насторожился, но когда увидел под ногами белую шляпку самого обычного шампиньона, не удержался и раздавил его ногой, словно это был ненавистный им мутант пришельцев.
Железная лестница тускло освещалась, но было видно, как она переходила в некое пространство, в огромный зал. Никита и Семён начали осторожно спускаться. Они старались идти тихо, но металл под ногами отдавался глухим звуком, это весьма напрягало. Мужчины вышли в зал, стены которого были из металла. По периметру виднелось множество дверей. Дно зала было взломано взрывом. Торчали куски бетонных глыб, а между ними чернел провал и утоптанная дорога, идущая вглубь. Никита и Семён осторожно пошли по металлическим мостикам. Заглянули за первую дверь. Это была длинная уставленная стеллажами и ящиками комната. На видном месте тускло светился рубильник. Никита поднял рукоятку вверх. На потолке расплылось тусклое жёлтое пятно. Было не очень светло, но окружающие предметы угадывались. Они зашли внутрь и заперли за собой дверь. Чувствуя относительную безопасность, слегка расслабились. Семён утёр пот и сел на закрытый ящик.
– Перекусим? – он с невозмутимым видом расшнуровал сумку.
– Ты взял поесть? – Никита приятно удивился.
– Никогда не ухожу из дома, не взяв что-нибудь пожевать.
Он выудил на свет божий кольцо копчёной колбасы и пару лепёшек.
– Из муки? – глотнув слюну, поинтересовался Никита.
– Угу. Уйму железных денег отдал за мешок. И вот, ещё… только не ругайся. Я тогда совсем забыл, что у меня была фляга с водой, а ведь чуть не загнулись от жажды.
– Ты невероятная сволочь, мы едва не погибли от обезвоживания!!!
– Сам страдал.
– Да, чтоб ты! – Никита с размаху хлопнул рукой по широченным плечам. Ладонь словно наткнулась на чугунную балку, а Семён даже не качнулся, но покраснел от стыда.
– На, хоть всё выпей, – он в смущении протянул флягу.
– Ну ты и … – Никита не смог подобрать подходящие слова. – Это НЗ, – сделав строгое лицо, распорядился он. – Воду будем экономить… а колбасу дай.
Никита и Семён сидели в тесном помещении на странных ящиках, испытывая страшное волнение от того, что могут в них увидеть. Но этот миг сознательно отдаляли, чтоб в дальнейшем насладиться в полной мере. Они, молча жевали, щупая пальцами ребристую поверхность.
– А хорошо бы найти какое-нибудь стреляющее оружие, – с набитым ртом произнёс Семён.
– И не мечтай, – остудил его Никита.
– Но включатели нашли.
– Включатели не стреляют, – Никита говорил уверенно, но его пальцы скользили по продолговатому ящику, на котором они сидели. – Хватит есть колбасу! – неожиданно он грубо спихнул друга.
– На нём замок.
– Сбивай топором!
Семён примерился и виртуозно ударил лезвием по язычку замка. Засов таинственно хрустнул. Никита попытался поднять крышку, но едва жилы не порвал. это было не по его силам. Семён скромно отодвинул друга, упёрся об пол. Крышка басовито ухнула и неожиданно легко откинулась. Мужчины склонились над содержимым. Было сразу понятно, в ящике лежали предметы, знакомые каждому мужчине. Если есть приклад и ствол, они могут стрелять, или могли стрелять. Никита взял в руки лёгкое, словно из пластика, оружие. Его ствол был толстым, а на конце блестела линза.
– А вдруг это просто фонарик? – с едва заметным разочарованием выдавил из себя Семён.
– Ох, не думаю. Это боевой лазер!
– Неужели? – присвистнул Семён.
– Посмотри! Вот курок, а вот место крепления энергетической батареи. Так, давай искать элемент!
Они принялись лихорадочно обыскивать комнату.
– Посмотри, а это не может быть батареей? – Семён снял со стеллажа овальный предмет.
– Дай посмотрю. Ага, вот крепление. Оно подходит к месту на бластере, – Никита немедля защёлкнул его на оружии. – А теперь посмотрим. Всякое оружие должно быть легким в обращении. Если есть курок, на него следует нажать.
– А вдруг оно взорвётся?
– Думаю, будет простой пшик, если он вообще произойдёт, – Никита направил ствол на стену. В предвкушении, что сейчас в разные стороны брызнет расплавленный металл. Затаив дыхание, плавно нажал курок. Всякое можно было ожидать, но не этого. Послышался звук «пшик» и стена осветилась светом, как от обычного фонаря.
– Говорил же, – разочарованно хихикнул Семён.
Никита начал водить лучом света по стене, ожидая, что та начнёт плавиться, но ничего не происходило.
– Что-то не так, – обдумывая ситуацию, промычал он. – Давай поразмыслим. Судя по всему, оружие применялось в условиях темноты. Логично предположить, что место уничтожения необходимо осветить, что и произошло. Свет яркий, ослепит любого подземного жителя. Затем необходимо прицелиться… Здесь есть ещё одна кнопка.
Никита уверенно нажал на курок. В центре освещённого круга появилась красная точка.
– Гм. Обычное лазерное наведение. Что дальше? – задумался Никита.
– А вот эта выпуклость не является случайно тем, что мы ищем?
– Уже нашли. Будем пробовать? – Никите было немного не по себе.
– Нажимай, – Семён возбуждённо задышал.
– С богом, – произнёс Никита.
Его палец мягко коснулся кнопки. Стена в районе красной точки набухла и появилась аккуратная дырочка.
– Вот и всё, – нервно засмеялся Никита. – Запасаемся батареями. Узнать бы только насколько зарядов его хватит.
Семён в азарте принялся потрошить ящики. В основном в них были непонятные им предметы. Может то были гранаты или мины, но испытывать их не решились. Пару батарей они нашли в стальном ящике.
Чувствуя уверенность, мужчины покинули временное убежище и, подсвечивая дорогу лучом света, пошли по навесным мостикам. У провала задержались, но имея грозное оружие, они решили спрыгнуть на утоптанную тропу. Семёну не нравилась эта затея, но он не ворчал, только фыркал, когда они натыкались на осколки костей, что в изобилии устилали грязный пол.
Тропа шла между нагромождений из металлических конструкций и разбитых глыб бетона. Вскоре Никита и Семён вышли на открытое пространство. Это была ещё одна станция, целый железнодорожный узел. Здесь находилось множество туннелей, и возникало ощущение, что её когда-то бомбили. Перрон был завален глыбами обрушившегося потолка, в стенах зияли глубокие трещины. В ближайшем тоннеле застыл искорёженный состав. Лестница, ведущая на верхний уровень, полностью обрушилась. Выход наверх был завален бетонными плитами. Почти все здания на станции разрушены. Дома не имели окон, имелись только двери и они были мощными, как в бомбоубежищах. Внимание привлекло относительно целое здание, а главное дверь была нетронутой и плотно закрыта. Прикрывая друг друга бластерами, мужчины осторожно двинулись к нему. Оно вырастало на глазах и нависло над головами как нечто несокрушимое. Здание было сложено из металлизированных блоков, но и на них виднелись оспины от когда-то пролетевшей войны. На двери не было замков, но открыть не получилось, сколько бы ни упирался Семён, налегая на свой чудовищный топор.
– Здесь есть определённый секрет, – Никита отодвинул друга от двери и внимательно осмотрел бронированную поверхность.
– Дай лазером попробую, – Семён взял у Никиты оружие и нажал на курок. Тонкий луч упёрся в поверхность, но она даже не нагрелась.
– Не трать заряд. Если её можно было прожечь лазерным лучом, это сделали бы давно.
– Как же открыть?
– Может, приложить куда-нибудь палец, она сосчитает ДНК и чудесным образом распахнётся? – усмехнулся Никита.
– На ней нет пластины, куда следует приставить палец, – изучив всю дверь, серьёзно заметил Семён.
– Тогда она не здесь открывается, – подытожил Никита, забирая свой бластер.
– И где же?
– С какого-нибудь бункера. Он должен находиться неподалёку.
– А вдруг надо сказать волшебное слово, – пошутил Семён.
– Именно: «Сезам откройся».
– Типа того.
– Хорошо, ты пока поговори с дверью, а я бункер поищу.
Никита осмотрелся. Вокруг были одни развалины. Крошево из камня и металла заполняло всё пространство. Было мёртво и жутко. Но и сюда пробралась жизнь. Кое-где рос полупрозрачный кустарник. Бесцветные стебельки моментально съёживались от направленного на них света. Им не нравилось, что их тревожили, а некоторые из них даже выплюнули в сторону людей капельки зеленоватой жидкости. Не надо было быть провидцем, чтобы понять, что это яд.
– Интересная флора, – Семён увернулся от целого града смертоносных капелек. – А какая ж здесь фауна?
– Философский вопрос, – ухмыльнулся Никита. – Здесь всё пронизано голодом, и это не мудрено, жить в полной темноте, хрен что отыщешь.
– Не так уж здесь темно, – Семён поднял взгляд к тёмным сводам. – Свечение хоть и скудное, но было.
Никита пригляделся и тоже заметил сполохи призрачного огня. Где-то на камнях гнездились бесчисленные колонии фосфоресцирующих бактерий.
– Освещение есть, но не для наших глаз… хотя, привыкнуть можно, но свет бластера пока выключать не стоит, – Никита вздохнул, понимая, что аккумуляторная батарея в любой момент может разрядиться.

Гл.5
Алёнка почему-то постоянно испытывала голод. Она давно бы использовала на мясо своих спутников, но где-то внутри её организма говорило, что это неправильно. Эти люди шли с ней, и у неё появилось некое чувство ответственности за них. Кровосос Марик так же страдал, как и своя хозяйка, но ослушаться её не мог и не сосал кровь у этих бедных людей тёмными ночами. Изредка у Алёнки получалось сбить камнем птицу или догнать зайца, но этого было мало. Её спутники явно не имели представления об охоте, но что-то находили в корнях и под корой деревьев. Девушка-мутант не отбирала у них еду и даже делилась из своих запасов. Она часто спрашивала сама себя, чего она возится с этими людьми, но не находила ответа. Может, она действительно их держала для того, что если совсем будет невмоготу от голода, тогда придётся их пустить в пищу. Во всех других случаях они были ей не особенно нужны. Внутренняя карта, которая постоянно выплывала из глубин её сознания, не накладывалась на координаты местности. Были похожие моменты, но на проверку оказывалось, что это не ходы, ведущие в подземный мир, а обычные трещины в земле. Алёнка ходила кругами у Разлома то увеличивая, то уменьшая район поисков. Так она оказалась у двухэтажного дома, расположенного прямо под ветвями у толстенных сосен. Вроде какие-то намёки в виде скалистых гряд, обросших густым мхом, некоторым образом накладывались на её ментальную карту. Она начала искать дыры в земле, которые могли быть ходами в карстовые пещеры. Неожиданно Алёнка нашла отвесный ход, уходивший глубоко под землю. Это была удача, но внезапно погода испортилась и перешла в настоящую бурю. Тогда Алёнка обратила свой взор на двухэтажный дом. Там бы переждать непогоду и людей своих сберечь. Она двинулась к забору. Внезапно до её чувствительных ноздрей донёсся сладкий запах свежей крови. Марик даже привстал на её плече, его загривок вздыбился. Внезапно в ограде раздвинулись доски и, волоча за собой труп человека, вылез старый волк. Алёнка угрожающе оскалилась, тело напружинилось, она ожидала увидеть ещё хищников. Но волк был один. Зверь глянул на девушку-мутанта мутным взглядом, рыкнул на замерших в ужасе деда и женщину с мужчиной, бросил труп на землю, пасть открылась, обнажив искрошенные длительной жизнью зубы. Алёнка не стала с ним связываться и отступила в сторону, уводя за собой людей. Волк некоторое время глухо рычал, пытаясь их напугать, но Алёна лишь усмехнулась, с одним серым ей совладать было легко. Зверь, увидев, что его не боятся, пришёл в некоторое смятение. Он быстро схватил труп за шею и поволок в лес. Марик в недоумении посмотрел на свою хозяйку, из его пасти тянулась липкая слюна, он был сильно голоден.
– Во дворе тебя ожидает роскошный пир. Волк оторвал ему руку, значит там целая лужа крови. А насчёт меня и моих спутников, – Алёна сглотнула голодную слюну, – в доме есть еда вкуснее.
По земле с усердием пулемётных очередей щёлкал дождь. Постоянно гремел гром, словно пауки в банке, в небе плясали многочисленные молнии. Дед крестился, женщина изредка всхлипывала, держась за руку своего мужчины. Для их психики всё происходящее было за гранью восприятия. Внезапно на Алёнку навалилось чувство сострадания, она прекрасно понимала, что они в её обществе рано или поздно будут обречены. Если сами не умрут от лишений в дороге, то придёт время, когда она сама их убьёт.
Девушка-мутант воспользовалась прорехой в заборе и ловко юркнула во двор. За ней, как зомби, последовали остальные. Алёнка огляделась. У забора валялась привязанная верёвкой рука и рядом блестела тёмная лужа крови. Когда волк дёргал труп, она оторвалась. Марик с радостным писком спрыгнул с плеча своей хозяйки и, захлёбываясь, начал утолять свою жажду и голод.
Дом нависал над двором. Алёна чувствовала присутствие в нём людей. Вероятно, они представляют для неё опасность, но хотелось есть и, как не странно, спать. Всё же в теле девушки-мутанта было много от прежней хозяйки и не только гены чудовищ, внедрённых в неё пришельцем. В какой-то мере всё это смешение вносило неприятный диссонанс, но вероятно это было и нужно пришельцу. Его мутанты, не вызывая подозрений, должны были внедриться в людской род, вытесняя людей, как конкурентов в пищевом звене.
– Вот что, мои дорогие, – обратилась она к своим спутникам, – найдите что-нибудь мне поесть, а сами можете остаться в этом доме.
На неё посмотрели с недоверием, но она усмехнулась и медленно двинулась вдоль забора, внимательно посматривая на дверь. Алёна знала, за ней притаился человек, но надеялась, что в ней не распознают мутанта. Внезапно она ощутила, что к двери подошло ещё несколько человек. Алёнка напряглась и в замешательстве остановилась, её явно пристально изучали. Марик насытился кровью, сыто рыгнул и с обожанием глянул на свою хозяйку.
– Похоже, нам здесь не рады, – прищурилась Алёнка. Она почувствовала угрозу и силу, исходившую от людей, находившихся за дверью.
Марик облизнул длинным языком свою окровавленную морду, тоже с недоверием покосился на дом и поспешил прыгнуть на плечо своей хозяйки.
– Они точно поняли, что мы мутанты и замышляют против нас нечто непотребное, – уверенно произнесла девушка. Она грустно улыбнулась Марику и с тоской посмотрела на небо, где всё ещё плясали фиолетовые молнии. – Рисковать своей миссией мне не надобно, хотя так и подмывает наказать этих наглецов. Но голодной мне оставаться не следует, в пещерах мало пищи, – Алёнка плотоядно посмотрела на своих спутников. «Кого бы из них выбрать?» – задалась она вопросом. «Старик слишком жилистый, а парень с девушкой… что-то их жалко». – Дед пойдёт со мной. А вы, – обратилась она к мужчине и женщине, – шагайте в дом.
– Богиня, я счастлив, что буду с Вами! – старик истово перекрестился.
– Тьфу! – в сердцах сплюнула Алёна. У неё появились сомнения о своём выборе, но всё же не стала менять своё решение. Она чуть ли не за шиворот схватила старика и стремительно покинула двор, оставив мужчину и женщину одних в крайнем недоумении. Внезапно те бросились за Алёной, вероятно посчитав, что с ней менее безопасно, чем жильцы незнакомого дома.
– Идиоты! – фыркнула девушка-мутант и повела их в сторону холмов, где находилась глубокая пещера, отвесно уходящая в чёрную глубину.
Гроза пронеслась сумасшедшая. На земле виднелись тёмные пятна от ударов молний. Часть деревянного забора рухнула, кое-где тлели хозяйственные постройки и повсюду витал едкий запах дыма.
– Она ушла, – вздрагивая от возбуждения, прошептал Аскольд. – Мутантша нас почуяла. Вот стерва! А вы заметили, с ней были люди, – князь обратил взор на Прелого и Ефима всё ещё перебирающих сеть.
– Может, это тоже мутанты? – лицо цвета старой бронзы у Прелого сморщилось. Он захотел высморкаться, но внезапно передумал и лишь громко шмыгнул носом.
– Простыл, что ли? – брезгливо скривился Аскольд.
– Пустое. Обычная аллергия. Что-то цветёт непотребное для моего изысканного обоняния, – попытался пошутить Прелый. – Я говорю, может они все мутанты?
– Люди, простые люди, – задумчиво произнёс Аскольд.
– А мне, кажется, они все мутанты, – Ефим в щель двери усиленно рассматривал двор.
– Не спорьте, – Аскольд укоризненно дёрнул своей ухоженной бородой. – Девушка с мерзкой зверюшкой спокойная и раскованная, а её спутники её до смерти боятся. Люди они.
– Куда она их повела? – свистящим шёпотом спросил Ефим.
– Это мы узнаем в ближайшее время, – обнажив острый клинок, Аскольд осторожно приоткрыл дверь.
– А где труп боксёра? – подался вперёд широкоплечий Ефим и неожиданно отпрянул назад. На земле валялась оторванная рука.
– Вероятно, его сожрали волки, – Аскольд боком выскользнул наружу.
– Совсем озверели эти звери, – Прелый всё же высморкался.
Неожиданно к ним подошли сыновья боксёра Яша и Остап. Они остолбенели, увидев у забора оторванную руку, а самого отца не оказалось.
– Волки его сожрали, парни, – участливо кашлянул в кулак Прелый.
– Надо похоронить… что осталось. Хорошо мать не видит, – всхлипнул Яша.
– Да-да, хорошо, что не видит, – кивнул Прелый.
Внезапно мальчик затрясся в беззвучных рыданиях. Его обнял Остап и бросил на Аскольда взгляд, полный ненависти.
– Хватит ныть, может он всех спас от нападения, отвлёк… так сказать, – князь нервно дёрнул головой. – Закопайте то… что осталось.
– Уйдите, или я за себя не отвечаю! – сквозь зубы процедил Остап.
– Эй, сынок, а ну потише! – раздался голос Алевтины. Кутаясь в цветную шаль, она вышла на крыльцо. – А что вы там увидели? – она быстро направилась к ним. Братья попытались её помешать, но она властно раздвинула их и в ужасе замерла.
– Его волки растерзали, – сдерживая рыдание, произнёс Яша.
Женщина, не сводя взгляда с изувеченной руки, долго стояла, затем потеряно сказала:
– А руки у Пети были золотые. Всё у него ладилось. Какие люди жестокие! – она кинула затравленный взгляд на князя.
– Сочувствую, – буркнул Аскольд. – Если хотите, похороните её за оградой. Да не задерживайтесь, помимо волков здесь и мутанты шастают.
– Они людоеды? – очнулась Алевтина.
– Сейчас их здесь нет, – заметив, как женщина в испуге дёрнулась, поспешил её успокоить князь.
Женщина вновь кинула быстрый взгляд на оторванную руку и неожиданно сухо произнесла:
– Плохим он был мужем и отцом. Надо мной измывался. Вас с раннего детства «драл, как Сидоровых коз» … Может всё и к лучшему, что так случилось, – цинично произнесла она.
– Ты что говоришь, мать?! Он же был нашим отцом! – возмутился Остап. По его лицу пошли красные пятна.
– Да он никогда не считал вас своими детьми… поэтому и порол почти каждый день! – с гневом воскликнула женщина. – Не хороните эту… запчасть! Выбросите её на помойку! – внезапно сорвалась она на крик и резко отвернувшись, ушла в дом.
– Нет, это не по-христиански, – задумался Остап.
– Надо похоронить и забыть о нём! – неожиданно твёрдо произнёс Яша, и его слёзы быстро высохли.
– Вот и ладненько, – улыбнулся Аскольд. – Действуйте, волчата.
Остап напрягся, кинул враждебный взгляд на князя и с нескрываемой злобой произнёс:
– Я тебя всё равно убью!
– Не советую, – улыбнулся Аскольд – Да и не получится у тебя. Исподтишка ведь не нападёшь, это не по-мужски, а в прямой схватке я переломлю тебе шею, как тощему курёнку. Да и сам подумай, своей смертью отец услугу вам оказал… мать освободил. Так что умерь свой гнев. Жизнь, она непростая штука, а месть для некоторых индивидуумов вещь важная, но не в этом случае. Ты меня понимаешь?
Остап насупился, ничего не сказал в ответ и кивнул Яше. Они положили руку на тряпку и понесли к дикой яблоне.
Аскольд проводил их тяжёлым взглядом. На его лисьем лице сверкнули волчьи глаза:
– Вроде гроза утихла. Неплотно завтракаем и по свежим следам пойдём за мутантшей, – обратился к Прелому и Ефиму.
– Прямо сейчас уходите? – у Алевтины дрогнул голос. Было понятно, что без мужчины ей оставаться в доме страшно.
– В Град Растиславль идите. Там вас никто не обидит, – непривычно мягко сказал князь.
– У нас здесь хозяйство. Как-то обжились, – неуверенно произнесла женщина.
– Я пришлю людей. Они помогут отвести в город вещи.
– Буду признательна, – Алевтина опустила глаза. – И вот ещё, в подвале земля провалилась, часть полок с продуктами рухнула вниз.
– Ну так доставайте! В чём проблема? Или вам помощь нужна? – удивился Аскольд.
– Под ним тоннель.
– Что, я не ослышался? После мощных ливней что-то размыло. Земля просела. Какой тоннель?!
Появились испачканные свежей землёй братья. У крыльца Остап хмуро посмотрел на Аскольда и нервно усмехнулся. Он без страха заглянул ему в глаза и выпалил:
– Там ещё свет есть.
– Грибочками баловались? – хрустнув суставами, хитро подмигнул ему Ефим.
Остап смертельно побледнел и с ненавистью процедил:
– Вы все мне ответите за отца.
– Сначала клыки отрасти, а потом угрожай, – холодно заметил Аскольд.
Остап дёрнулся в его сторону. Яша схватил брата за рукав и прошептал:
– В его словах есть резон. Мы отомстим …но позже.
Аскольд, в сопровождении Прелого и Ефима, спустились в подвал. На стене тускло горела толстая восковая свеча, но пролом в полу был виден очень чётко. Аскольд подошёл к самому краю и с напряжённым вниманием заглянул вниз.
– Откуда он? – Прелый осторожно склонился над провалом.
– Его быть не должно… но он существует, – Ефим присел на корточки. – Свет тоже есть, Остап сказал правду.
– Я никогда не вру! – послышался голос парня.
– И хорошо, и плохо, – без улыбки ответил князь, не отрывая взгляда от тоннеля. – Что скажете?
Прелый пожевал губы и тихо произнёс:
– Странное сооружение. На стенах рёбра жёсткости. Поверхность стен не из бетона. Воздуховоды не металлические, трубы тоже. Электрических кабелей нет, но освещение имеется, а ламп не видно.
– Высота небольшая, метров пять. Я и без верёвки спущусь, – задумчиво произнёс Ефим.
Аскольд неожиданно резко заявил:
– Подвал закрыть, дверь в подвал забаррикадировать.
– Правильное решение, – серьёзно заметил Прелый. – Это сооружение не нашей цивилизации.
– Я догадался, – хмуро произнёс Аскольд. – Но обследовать его когда-нибудь придётся.
День был в разгаре, но солнце затянулось густой серой пеленой. Жара растворилась, и стало даже прохладно. Прелый и Ефим бесшумно скользнули за ограду. Прячась за складками местности, они словно растворились. Аскольд с тоской глянул на небо. Сейчас оно нависало над землёй, как плотная паутина, на психику давило очень даже основательно. Не было ни одного солнечного луча, всюду царил полумрак, а ещё крупный дождь пошёл. Аскольд повёл носом, ощутил запах дыма и напряжённо всмотрелся в мутную пелену. На гране зрительного восприятия заметил тонкие клубящиеся струйки. Он хищно сузил глаза и плотно сжал губы, на щеках обозначились небольшие ямочки, говорящие о том, что её хозяин не только жёсткий человек, но и способный на глубокие чувства… но ямочки не долго продержались и исчезли. Аскольд сделал стремительный рывок и оказался рядом со своими товарищами.
Прелый остановился у разбитого молнией огромного дерева:
– Напоминает дуб, но листья другие, а за тем пригорком целый лес таких же. Странные деревья. Откуда они здесь?
– А там труп, – повёл носом Аскольд. – Жареным пахнет, но не вкусно. Молния кого-то сильно пережарила.
– Я проверю, – Ефим быстро переместился к темнеющему на земле предмету. Рукой подозвал своих товарищей и с удивлением спросил: – Что скажете?
Прелый отшатнулся от сильно обгоревшей на земле фигуры, но сразу взял себя в руки и склонился над непонятным существом:
– Какой-то скрюченный урод. Очередной мутант?
– Грибами не пахнет. Этот урод местный, – Аскольд ткнул палкой в узкий череп и тот рассыпался на части.
– Серьёзно его молнией ударило. Даже кости рассыпаются, – задумчиво проговорил Ефим.
– Метра два, а то и больше, – Прелый с опаской огляделся по сторонам, хотел высморкаться, но передумал.
– Из всего этого я могу сделать один вывод, гулять в грозу не хорошо, – хмыкнул Аскольд.
– Если честно, то мне не весело. Что-то у меня яйца сжимаются. Наверное, это к перемене погоды, – Прелый всё же звучно высморкался.
– Скоро опять хлынет дождь, – невозмутимо произнёс Аскольд. – А этот урод не с поверхности. Кожа, которая не обгорела, абсолютно белая и волосы, как у медузы. Он пещерный житель. Вероятно, неподалеку имеется пещера. Не удивлюсь, это наша мутантша его выгнала наверх. Если она ушла в пещеру, нам её не взять. Там совершенно иной мир, – князь неожиданно вздрогнул, вспоминая своё путешествие в стране вечного мрака, где на удивление иной раз было светло, как ранним утром на берегу студёного моря.
– Их следы ведут туда, – понюхал сломанную веточку Ефим. Он удобнее перекинул через плечо сеть и в ожидании посмотрел на Аскольда.
Князь кивнул. Отряд двинулся к мшистым холмам. Они спустились в сырую балку, затем, вышли с другой стороны холмов и в удивлении остановились. На их пути возникло зажатое могучими деревьями тёмное озеро. Ефим кинул обалдевший взгляд на водную поверхность и в возбуждении произнёс:
– Какая красота! Я думал, только в Сибири бывают озёра с чистейшей, но почти чёрной водой.
Аскольд посмотрел в глубину. Вода действительно была прозрачная, как самый чистый хрусталь. У самого берега еще была видна небольшая отмель, засыпанная халцедоновым песком, а дальше сразу начинались подводные обрывы.
– Весьма глубокое озеро, поэтому вода кажется чёрной, – князь погладил свою бороду. – Действительно, в Крыму таких озёр не было, – добавил он, оглядываясь по сторонам.
– Мутантша с людьми опять свернула к холмам, – Ефим нашёл их следы.
– Ходит зигзагами. Она явно что-то ищет, – Аскольд не торопился давать команду на преследование.
Прелый это понял, немного расслабился и с наслаждением опустил руки в воду, – градусов семнадцать, вполне можно открывать сезон.
– Интересно, а рыба здесь водится? – неизвестно к кому обратился Ефим.
Аскольд усмехнулся:
– С удочкой хочешь посидеть? Ты глянь левее от себя. Сдаётся мне рыбка здесь особенная, утянет вместе с леской. Ты бы отошёл от воды.
Ефим кинул взгляд через плечо и резво отскочил от воды. Совсем рядом берег был изрыт кабаньими копытами. Причём для сибиряка было понятно, зверь упирался со всей силой, но кто-то легко уволок его на глубину.
– Вспоминаю Африку, – хохотнул Аскольд, поглаживая свою бороду.
– Думаешь, крокодил? – повернулся к нему Прелый.
– Нет. Берег чистый. Кроме копыт на нём ничего не отпечаталось. Та тварь чисто водная, на сушу не выходит.
– Интересно девки пляшут, – Ефим осторожно почесал вспотевшую макушку.
– Мне определённо здесь всё больше и больше нравится, – скривил тёмное лицо Прелый. – Жизнь становится всё прекраснее и насыщеннее.
– Полностью согласен. Зачем нам серые будни, – как волк оскалился Аскольд. – Но что-то становится всё свежее и свежее. Скоро начнётся гроза. Наше мероприятие временно сворачиваем. Переждём непогоду в доме.
Ефим не смог сдержать радости. Затея поимки мутантши сетью совершенно его не вдохновляла. Прелый понимающе кивнул, подставляя лицо цвета тёмной бронзы под одиночные капли дождя.
На этот раз они свернули немного левее и среди деревьев заметили хорошо протоптанную тропу, ведущую к полуразрушенному дому. Возникло такое ощущение, что жизнь навсегда его покинула, но из покосившейся трубы прорывались тонкие струйки дыма, да и прирученная дикая собака выла из дома, словно простуженный волк в сыром лесу.
– Люди есть, – спокойно произнёс Аскольд.
– Доходяги, – пренебрежительно бросил Ефим. – Я б на их месте давно изгородь чинил, навесы делал, стены укреплял.
– Похоже, в доме остались одни лишь бабы, – сделал предположение Прелый. – Хотя нет… да вон, несколько мужиков бревно тягают. Сюда идут.
– Значит, эти поселенцы из новых, а вот старых куда дели? – прищурился Аскольд.
Несколько мужчин, увидев незнакомых людей, бросили бревна. Внезапно из дома со злобным лаем выскочил здоровенный пёс, но подоспевшая женщина успела взять его на поводок.
Прелый криво усмехнулся, глядя на рвущегося в бой пса:
– Счастливый. Ему все наши апокалипсисы до собачей сраки.
– Мне тоже, – оживился Ефим, разглядывая хмурую женщину, на которой была юбка из шкуры серебристой косули, а острые груди обтягивал бюстгальтер чёрного цвета.
– Нам здесь не рады, – с напускной печалью произнёс Аскольд, с усмешкой наблюдая, как бородатые мужики злобно нахмурились и решительно взяли в руки увесистые дубины.
– Шли бы вы дальше, – недоброжелательно изрекла женщина и чуть ослабила поводок. Пёс мигом дёрнулся вперёд.
Аскольд криво улыбнулся и поправил на плече свой знаменитый топор на длинной рукоятке.
– Вы так всех гостей встречаете? Или вы ещё не успели обжиться на новом месте, поэтому такие серьёзные? А старые хозяева где? – спокойно спросил он.
К изгороди в развалку подошли несколько бородатых мужиков, но остановились на некотором отдалении, исподлобья оглядывая великолепное вооружение Аскольда и его товарищей. Самый старший из команды мужиков потрогал мозолистой ладонью свою растопыренную бороду и уставился на аккуратную бородку Аскольда. В нём он сразу признал старшего. Бородач кашлянул в кулак, неуверенно опустил дубину к земле и хрипло произнёс:
– А мы и есть хозяева. Вот покосилось всё. Сейчас отремонтируем и будем жить.
– Ваше право, – широко улыбнулся Аскольд, наблюдая за остальными мужиками. Те были настроены более агрессивно, чем тот, с кем он разговаривал. Ни один из них не опустил дубины, вероятно считали, что сила на их стороне. Но Аскольда эта ситуация больше забавляла, он даже без помощи Прелого и Ефима размёл бы их в две секунды.
– Вы что, не видите, мы вам не рады! Проваливайте отсюда! – женщина поправила сползающий чёрный бюстгальтер. – Сейчас собаку спущу!
Прелый и Ефим мигом вложили в луки стрелы и прицелились в рычащего пса. Женщина почернела от злости, но собаку свою придержала, прекрасно понимая, что в случае чего, её зверя мигом утыкают стрелами. Мужики у забора раздражённо зашумели, но на этом их порыв закончился. Аскольд неожиданно стремительным движением снял топор. Лезвие игриво описало в воздухе незатейливый пируэт и легко перерубило толстую ветку на заборе.
– Вот что, мужчины, сейчас времени у меня на вас нет, но позже оно у меня найдётся. Что-то тухло у вас здесь. Не иначе прежних хозяев в землю закопали, – Аскольд взглядом указал на свежие холмики.
– Это не так, – неожиданно яростно заговорил старший из мужиков. – Наше поселение было у Глубокого озера, в своё время мы его так назвали. Нас всё устраивало. С одной стороны скалистый берег, с другой вода, в узком месте забор поставили. Неплохо огородились от хищников и людей. В озере рыбы полно, силки на зверей ставили, даже огород был. Жить и жить. Да вот недавно из воды попёрла такая хрень, головы без волос, тела студенистые, на ногах перепонки. Как полезли на нас тысячами. Едва ноги унесли. В живых из всего посёлка остались лишь мы. Пошли куда глаза глядят. Наткнулись на этот дом. Хорошо, что Ингу с собакой в лесу оставили, а иначе… В общем, хотели с хозяевами договориться, чтобы пожить у них. Заглянули в окно, а там… молодая девушка женщину жрёт, а мерзкая зверюшка без шерсти кровь сосёт. А рядом лежит старик с оторванной головой и старуха со свёрнутой шеей. У нас от ужаса волосы дыбом поднялись. Хорошо она нас не заметила. Мы убежали и спрятались в лесу. Через некоторое время девушка вышла, живот у неё раздулся, как у беременной. Она вывела из соседнего сарая мужчину с женщиной и старого деда. Повела в сторону холмов.
– Всё ясно, это наша мутантша, – мрачно произнёс Аскольд.
– Какая мут-тантша? – приподнял густые брови старший из мужиков.
– Вы что, про них ничего не слышали? – удивился Аскольд и облокотился на забор.
– Нет. А кто это?
– Сразу скажу, к людям они отношения не имеют, – Аскольд, увидев, что мужики в растерянности опустили дубины, выдернул топор из дерева и убрал его за спину. – Мутанты – твари страшные и непредсказуемые. Вам повезло, что остались живы.
Инга скинула с лица злое выражение и привязала своего пса к перилам дома:
– Вы нас извините за плохой приём, но после всего увиденного у нас возникло большое недоверие ко всем чужакам, – примирительно сказала она.
– Ну, это нормально, – усмехнулся Аскольд. – Я и без этих картин испытываю ко всем недоверие. Так вы говорите, они ушли в ту сторону?
Бородач кашлянул в кулак:
– К тем холмам. Там пещеры. А она действительно не человек? – с некоторым недоверием переспросил он.
– Монстр, – Аскольд криво улыбнулся. – У неё лишь оболочка человека. Этих гадов много, и они все разные. У некоторых внешность чудовищ, но они самые безобидные в отличии от тех, кто похож на людей.
– Просто жесть, – передёрнул плечами бородач. – Если, конечно, это правда.
– Это правда, – спокойно сказал Аскольд.
– Её надо убить! – неожиданно встрепенулась Инга.
Аскольд с восхищением посмотрел на женщину в чёрном бюстгальтере и перевёл взгляд на застывших в смущении мужиков.
– Инга права, – скрывая насмешку, произнёс он. – Мутантшу необходимо выследить и отправить на тот свет. Вас тут пять мужиков. Мне понадобятся двое.
Бородач быстро заморгал, недовольно покосился на Ингу, но через силу кивнул:
– Хорошо. С вами пойдёт Степан и Артём.
– Вот и ладненько, – ухмыльнулся Аскольд. – Переждём непогоду и направимся к тем пещерам.

Гл.6
– Как же там Светочка и Игорёк, где они сейчас? – Семён словно окаменел и стал похож на бронзовую статую.
– Тоннель, по которому они поехали на вагонетке, имеет хороший наклон вниз. Они где-то там, – Никита ткнул пальцем в пол.
– Ужасно, – только и смог выговорить Семён.
Они зашли за угол дома и пошли по мраморным плитам вдоль стены. В стороны разбегались белые насекомые. Скорпион угрожающе поднял почти прозрачный хвост, блеснул красными глазами и боком вполз в щель между камнями. «Счастливый, он уже дома» – с горечью подумал Никита.
За стеной оказался пустырь, если это можно так назвать. На нём рос серый мох, жёлтые мясистые кусты, похожие на глубоководные водоросли и фиолетовые грибы на тонких ножках. Все это растительное царство с жадностью вытягивалось вслед за людьми. Никита в раздражении полоснул по ним мечом и занёс над ними ногу, со злорадством наблюдая, как они съёжились и спрятались в щели под камнями.
– Не надо, они живые, – неожиданно ляпнул Семён.
Никита опешил и нехотя отвёл ногу от смятых растений. Странно, но они мгновенно перестали плеваться ядом.
Как серебро блестели лужицы воды. Вдали неясно виднелись контуры природной пещеры со своими неизменными атрибутами – сталагмитами и сталактитами.
– Нам там делать нечего, – Никита заметил заинтересованный взгляд друга и пошёл в обход дома.
С противоположной стороны здание примыкало к большому тоннелю. Тускло поблёскивали рельсы, чуть в стороне от них на боку лежала разбитая вагонетка. Внутри тоннеля виднелся перрон, а по бокам чернели двери и входы в другие ответвления.
– Целая подземная страна, – прошептал Семён.
– Причём обитаемая, – Никита прислушался к тихим звукам, вкрадчиво доносящихся из темноты тоннеля, где виднелись завалы из металлолома и рухнувших стен.
– А не наши ли это знакомые? – Семён привычным движением скинул с плеча топор.
– Кого имеешь в виду?
– Тех, которые на нас недавно напали. Вдруг они знают обходной путь и теперь преследуют нас.
Никита с сомнением покачал головой:
– Исключено. Они смертельно боятся этих мест, иначе не сбили бы резьбу на маховике и не дали нам уйти… О, как та старуха улыбалась, до сих пор кровь стынет в венах.
– Весело, – ещё сильнее помрачнел Семён.
– Обхохочешься, – охотно согласился Никита, продолжая вслушиваться в непонятные звуки.
– Жуть как тянет посмотреть, что там, – от волнения Семён раздул ноздри, костяшки пальцев побелели, так сильно он сжимал рукоятку топора.
– А мне нет, – усмехнулся Никита. – Совсем не появляется желание лезть в те завалы.
– Гляди, какие-то ящики лежат.
– А вот это уже интересно, но мне совсем не нравиться запах, который оттуда доносится.
– Обычный запах. Рыбой пахнет.
Никита втянул воздух в нос и различил аромат свежей икры. Но этот запах его необычайно встревожил. Он с сомнением глянул на свой бластер, однако решился:
– Запечатанные ящики… Заманчиво. Пожалуй, стоит посмотреть.
Они осторожно двинулись вперёд. Дул тёплый ветерок, но не сухой, а влажный. На стенах появились непонятные образования, напоминающие сетки с картофелем.
– Инкубатор, – неприятно удивился Никита, когда рассмотрел содержимое этих сеток. В ячеистых плёнках покоились продолговатые яйца.
– Что это? – Семён аккуратно обошёл их стороной. В голосе мелькнули тревожные нотки.
– Икра. Ел икру, чёрную, красную? А это, видишь, зелёная и крупная, как дыньки. Может, полакомимся?
– Пошёл ты, – ругнулся Семён и его добродушное лицо скривилось в омерзении.
– Если есть икра, значит близко их мамка.
Мужчины подошли к завалу из сваленных друг на друга ящиков. Среди них виднелось немало разбитых и их содержимое не вызывало сомнения, это было оружие, бластеры различных форм и размеров. Там же валялись энергетические батареи. Один из бластеров Никиту весьма заинтересовал. Он был массивным и тяжёлым, как пусковая ракетная установка, не менее двадцати килограммов. Вероятно, он применялся для атак на крупные цели, вроде танка. За завалом тоннель круто шёл вниз и там рельсы обрывались, а дальше темнела вода. Никита оторвал взгляд от находок и всмотрелся в маслянистую поверхность. Гладь воды была спокойная, но Никита чувствовал, что под водой бурлит своя жизнь. Его внимание привлёк плавающий предмет. Он медленно, под действием легкого ветра, дрейфовал в их сторону.
– Ты его тоже видишь? – Семён вздрогнул от напряжения.
– Не могу понять. На большой щит похоже или лодка перевёрнутая. Знаешь, а давай-ка подыщем для этой пушки батарею.
Вызывая неоправданный шум, они принялись лихорадочно рыться среди ящиков, нашли одну батарею и с трудом вставили её в пазы. Она с трудом защёлкнулась. Никита нажал на курок. Луч, едва вырвавшись, погас.
– Пустая, ищи ещё!
– У воды ящик, а в нём такие же батареи, – Семён перелез через завал и начал спускаться вниз.
– Стой! Назад!
– Ты чего? – резко остановился Семён.
– Эта штука совсем рядом.
– Ветром пригнало.
– Я говорю, быстрее назад!
Семён, озираясь, поспешил обратно:
– Я почти дошёл до батарей, – возмутился он.
– Подожди немного, – Никита включил лазерный прицел и сосредоточился на уткнувшийся в берег предмет.
Внезапно тот качнулся и начал медленно подниматься из воды. Оказалось, это было живое существо, спину которого покрывала броня, напоминающая панцирь мокрицы. Под нависшими пластинами светились красным огнём злые глазки. Маленькая головка, как у ежа, создавала полное впечатление безобидности данного животного, но его брюхо защищали толстые лапы с непропорционально длинными когтями. Неожиданно животное ринулось на людей со скоростью непонятной для такого тяжеловеса. Никита вскинул бластер и нажал на курок. Лазерные лучи впились в тело животного, но оно немедленно прикрылось пластинами. Роговая броня задымилась, но существо не упало. Разбрызгивая воду, оно понеслось с потрясающей скоростью. Мужчины бросились прочь, не забывая жечь существо из лазера. Воняло палёной плотью, но живучесть была поразительная. Животное разбросало на своём пути огромные ящики, правда несколько замешкалась при этом. Этим Никита воспользовался сполна, почти в упор стреляя в панцирь над головой. Тот медленно крошился. Ещё немного и смертоносный луч доберётся до головы, но тварь вновь бросилась на людей. Совсем рядом послышалось злобное фырчанье.
– Разбегаемся! – в отчаянии крикнул Никита.
Они резко разошлись друг от друга. Животное свернуло за Никитой, который мчался, как заяц, петляя в разные стороны, ловко перепрыгивая через каменные завалы. За спиной слышалось яростное сопение и горелый запах. Теперь о том, чтобы стрелять, не было и речи. Любая заминка и Никиту раздерут чудовищные когти. Неужели всё? Но на счастье беглец заметил между двумя сталагмитами бурелом из арматуры и толстых балок. Он с ходу влетел в узкую щель. Вовремя. Животное обдало его каменной крошкой, но добраться до человека не смогло. Никита с трудом развернулся и выволок из-за спины бластер. Тварь успешно вгрызалась в камень. Чудовищные когти рвали арматуру, как шёлковые нитки. Наконец-то луч прогрыз броню и достиг плоти. Животное отпрянуло и тут сквозь щель в бетонных балках Никита увидел друга. Его сердце сжалось от страха, сейчас Семён погибнет. Но не тут-то было, как только чудовище повернулось в его сторону, он с размаху нанёс удар топором в незащищённую голову. Животное не успело сдвинуть броню, и отсечённая голова скатилась вниз. Монстр завалился набок, судорожно загрёб лапами воздух, а Семён без сил опустился на землю. Никита с трудом выкарабкался из-под камней и обнял друга за плечи.
– Спасибо, – с чувством произнёс он.
– Тебе спасибо. Вовремя разбежались. А мамка злая была.
– Хорошо самца рядом не было. Повезло.
– Повезло. Но если здесь обитают такие животные, нам нужна лазерная пушка.
– Угу, только я обратно не пойду. Уходить отсюда надо немедленно.
– Надо. А где мы? – Семён привстал и принялся озираться по сторонам.
– Пустырь пробежали. Мы в пещере.
– Ящерки-пираньи! – Семён выхватил топор.
– Тьфу ты, – ругнулся Никита и поспешно выстрелил в небольших существ, которые своим обликом действительно напоминали знаменитых пираний, но только с толстыми лапами.
Маленькие тушки вспыхнули, остальные ящерицы заверещали и чуть отступили, но сзади на них напёрли и они вновь хлынули на людей. Никита и Семён начали медленно отступать. Голодные ящерицы несмотря на то, что многие сгорали от лазерного луча, лезли вперёд. Внезапно заряд в батарее закончился. Пока Никита вставлял в пазы другой элемент, зубастые ящерицы их плотно окружили. Но неожиданно голодные твари отхлынули и мгновенно исчезли в каменных джунглях.
– Не нравится мне это, – Семён выдвинул челюсть, в свинцовых глазах возникла нешуточная тревога. – Кого ещё несёт?
– Может, ещё одна мокрица? – Никита вздрогнул, вспомнив живучую тварь.
Он осветил черноту пещеры светом бластера.
– Муравьи! – закричал Семён.
Между камней появились насекомые величиной с хорошую собаку. Они были чёрными сплошь в оранжевых пятнах. Головы были огромные, а челюсти, как у жуков оленей, но даже с такого расстояния была видна их острота.
– Они пострашнее мокриц, и лазерная пушка нам не поможет. Бежим! – закричал Никита, пытаясь сжечь их лазером. Но насекомые даже не почувствовали направленных на них лучей. Внезапно Никита понял, что его палец вхолостую нажимает на кнопку. В этой батарее тоже закончился заряд.
Вновь бег с препятствиями. На их счастье муравьи задержались у безголовой мокрицы. Послышался лязг челюстей. Они легко разодрали монстра по запчастям, и отдельные особи засеменили обратно, неся на себе куски изломанного панциря, оставляя за собой неприятно пахнувшие лужицы.
Никита и Семён с облегчением поняли, муравьи не охотились конкретно на них, а зачищали местность. Если успеть свернуть с их пути, муравьи преследовать их не будут.
Громада здания приближалась. Мужчины подбежали к станции, всем туловищем ощущая мерзкий скрип множества членистых ног. Единственное спасение укрыться от муравьёв, это закрыться за бронированной дверью, но она заперта. В последней попытке Никита с Семёном попытались сдвинуть дверь с места, но она стояла, как тысячетонная скала. Тогда они отпрянули от неё и метнулись в сторону. Краем глаза Никита заметил, что все хищные растения попрятались в щелях, они были прекрасно знакомы с пещерными муравьями и приспособились к их соседству. Совсем близко появилось насекомое. Муравей покрутил круглой головой, его жёсткие усики задвигались, словно радары, угольно-чёрные с бесчисленными выпуклостями глаза мрачно осветились багровым огнём. Челюсти открылись на всю ширину. В тусклом свете фосфоресцирующих образований они матово блестели, как лезвия правильной заточки. Никита бросил в его пасть бластер. Послышался хруст и на землю упали две половинки.
Семён улучил момент и взмахнул топором. Лезвие перерубило насекомому шею, круглая голова скатилась на камни. Ещё один взмах, и ещё одна чёрная голова, шевеля усиками, отлетела и закрутилась у их ног. Но отряд муравьёв даже не заметил потери одного из своих соплеменников.
– Бежим!!! – заорал Никита и дикими скачками устремился к непонятному сооружению, которое, словно чёрно-белая фотография проявилась в темноте. Под нависающей бетонной балкой Никита заметил открытую дверь. – Быстрее туда!
Мужчины ввалились в тёмное помещение и заперли за собой дверь. Очень вовремя. Муравьи полностью окружили бункер. Никита и Семён засмеялись и долго не могли успокоиться. Внезапно они разом замолчали. Несколько минут сидели в полной тишине. Затем, Семён глубокомысленно произнёс:
– М-да…
– Полностью с тобой согласен, – кивнул Никита. После этого красноречивого диалога они сидели ещё минут десять, наслаждаясь покоем и тишиной. Затем, Никита глубокомысленно изрёк:
– Темно как у негра в жопе.
Семён, всегда отличающийся интеллигентностью, мягко поправил своего друга:
– Темно как у афроамериканца в жопе.
– М-да … – на этот раз они сказали оба.
– Теперь придётся на ощупь, мой друг. Бластер муравей сожрал, факелов нет, – вздохнул Никита.
– Интересно, где мы? – спросил Семён.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/andrey-strigin-32641927/chernyy-son-yagura-69415174/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.