Закон подлости
Закон подлости
Кира Оллис
Спецагенты #1
«Стать студенткой под прикрытием? Легко! Особенно, если твой наставник в полиции – притягательный красавчик Макс Кроу, которому хочется доказать, что ты – не пустоголовая блондинка».
Когда бойкая и отважная Лилиан заканчивала полицейскую академию, она не подозревала, что совсем скоро ей снова предстоит учиться в университете, чтобы выйти на след серийного маньяка. И уж точно она не ожидала, что по уши влюбится в своего наставника.
Вспыхнувшие между ними чувства окрыляют девушку, но камнем преткновения становятся вечные недомолвки Макса и его скрытность.
Но всего одна ночь, всего одна случайность – и страшная правда всплывает наружу. Лили не была готова узнать тайну, скрывающую его истинное лицо…
Кира Оллис
Закон подлости
Пролог
Лили
Так странно. Всего несколько месяцев назад эти бескрайние лазурные воды казались мне самым чистым и совершенным божьим созданием. Теперь я вижу в некогда любимом океане сплошную черноту и грязь, способную затянуть с собой на самое дно.
Опускаю отрешённый взгляд на руки и с несвойственным мне равнодушием наблюдаю, как из сжатой в кулак ладони сочится кровь, кажущаяся в кромешной тьме тоже чёрной. Настанет ли тот день, когда я снова смогу различать краски вокруг? Или что-то чувствовать? Хотя бы боль. Внутри пустота, как и снаружи. На моём лице нет слёз. Вместо него застывшая безучастная маска.
Разжимаю онемевшую ладонь и с безразличием смотрю на ключ от своей так и не проданной машины. Не помню, каким образом добиралась до стоянки. Вроде бы меня кто-то подвёз. Не знаю, сколько времени прошло после самого ужасного события в моей жизни. Один час? Пол ночи?
Меня обдувает прохладный ветер, но холода я не ощущаю несмотря на то, что на мне одна пижама, в которой я убежала из квартиры. На повторе прокручиваю в голове сцены своей жизни, связанные с ним, и пытаюсь понять, в какой именно момент всё началось.
Для чего это ему? Жажда денег? Или… Ему нравится сам процесс?
Гигантский горький ком начинает растягивать грудную клетку с удвоенной силой. Ловлю себя на мысли, что не так страшно прозрение, как понимание того, что твоя жизнь была фарсом и не очень удачной постановкой режиссёра. И какую роль в ней играла я? Далеко не главную.
Но зато одну из главных ролей сыграл мужчина, которому я доверяла, как себе.
Теперь многое встаёт на свои места: его метания от меня-ко мне, странные взгляды, недомолвки, пропадание с радаров. Ему с самого начала было от меня что-то нужно. И это что-то – не я.
Непроизвольно вздрагиваю, услышав шорох за спиной. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто этот человек. Молчу и продолжаю делать вид, что нет ничего увлекательнее, чем вглядываться в темноту. Краем глаза вижу, что он аккуратно усаживается на соседний шезлонг, словно боится спугнуть меня. Ошибается. Мне всё равно. Вновь стискиваю пальцы в кулак, что, судя по всему, расценивается им как мой выход из состояния оцепенения.
Как он меня нашёл? Об этом месте известно только двоим. Здесь всегда немноголюдно, а ночью и подавно никого не встретишь. Впрочем, что за глупые вопросы я себе задаю? Конечно, за мной тоже была установлена слежка.
Мой спутник не произносит ни слова. Его присутствие выдаёт лишь прерывистое дыхание. Боковым зрением наблюдаю, как он упирает локти в колени и обхватывает руками свою голову.
– Лили, скажи что-нибудь, – его сдавленный голос пропитан безнадёгой, но это меня сейчас ни капли не трогает.
– Кто ты на самом деле?
На этом вопросе он выпрямляется, но, к моему удивлению, не медлит с ответом…
Глава 1 Бросок кобры или яд запущен
Несколько месяцев назад
Лили
– Телохранитель! – выдвигает свою версию Мелисса, пока мы обе придирчиво анализируем нашу сегодняшнюю «жертву».
– Нет-нет, – спорю я. – Телохранители обычно маскируются и делают всё, чтобы затеряться в толпе. Он – личный водитель. Смотри, как напряжён и недоволен. Парень здесь по чьему-то приказу, и ему это очень не нравится.
– Окей, но сегодня проверяешь ты! Крис мне ещё прошлый раз припоминает.
Мужа моей подруги понять можно. Кому понравится, что его жена клеит какого-то чувака в клубе, пусть и ради спора?
Делаю глоток мартини для храбрости и, не отрывая глаз от темноволосого красавчика, встаю с мягкого дивана лаунж-зоны. Под басы, разрывающие барабанные перепонки, уверенной походкой от бедра направляюсь к «объекту» в явно дорогущем стильном костюме. Он оценивает обстановку в клубе невозмутимым холодным взором, игнорируя то, что творится у него буквально под носом. То есть меня. А ведь я специально выбрала маршрут вдоль бара, чтобы продефилировать к нему, как по подиуму, и оказаться в его личном пространстве. Видно, в этот раз придётся попотеть. Каким нужно быть чёрствым, чтобы не обратить внимание на девушку в белом платье, которое под ультрафиолетовыми лампами клуба светится, словно луна посреди ночного неба?
Самоуверенный взгляд, направляемый куда угодно, но не в мою сторону, руки, деловито сложенные перед собой, гордо расправленные плечи – всё кричит о том, что он специально создаёт вокруг себя ауру неприступности. Каменный идол, наведавшийся в клуб не за расслаблением и охотой на девиц. Именно поэтому во мне проснулся азарт доказать обратное.
Вот только подойдя ближе, замечаю проводок, идущий к его уху, и замедляю шаг. Он что, секьюрити? Или действительно телохранитель? Может, оставить затею, пока не поздно? У него наверняка есть ствол, и моя маленькая шалость запросто приведёт к большим последствиям. Мне запрещено даже коситься на огнестрельное оружие, не то что находиться вблизи него (ага, предписание, вручённое отцом, практически так и гласит).
Не дойдя до цели пары шагов, решительно разворачиваюсь, окончательно отказавшись от глупого пари. Не беда, станцую перед пьяными бездарями. Не привыкать. Тем более сегодня смена Джилл. Уверена, она покрутит пальцем у виска, а сама закроет глаза на моё представление, и в мыслях будет подсчитывать баксы, которые потекут рекой из карманов местных слюнопускателей. Кажется, пять бокалов алкоголя и необъяснимое желание заинтересовать Джеймса Бонда во плоти сделали меня особенно смелой и развязной.
Забираюсь на опустевшую сцену и бросаю взгляд в сторону выхода, где только что стоял этот «ходячий секс», но его и след простыл. Жаль. В следующую секунду включается сценическое освещение, лучи которого запирают меня в своей световой клетке. Всё. Обратного пути нет. Всеми порами ощущаю пристальные взгляды толпы, хоть никого теперь и не вижу. Так непривычно чувствовать себя наедине с самой собой, находясь среди сотен глазеющих на тебя людей.
Былой энтузиазм вдруг сменяется растерянностью, а смелость – волнением, заставляющим сердце стучать в сумасшедшем ритме. Мне же не впервой это делать! Откуда мелкая дрожь в коленях? Чуть было не делаю шаг назад, но, услышав начало мелодии, еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Джилл в своём репертуаре. «You can leave your hat on» Джо Кокера? Мы что, в баре «Гадкий койот»[1 - Одноименная комедия, сюжет которой вертится вокруг бара, в котором группа барменш устраивает дикие танцы на барной стойке.]?!
Благодаря подруге меня отпускает секундная паника, и я вживаюсь в роль соблазнительницы, рассчитывая на то, что «Джеймс» украдкой поглядывает на меня из тёмного угла. Плавно покачивая бёдрами, приближаюсь к любезно приготовленному стулу. Грациозно обхожу своего импровизированного «партнёра», и, перекинув ногу, сажусь сверху, эротично прогибаясь в пояснице. Спинка стула закрывает обзор на сокровенные места, не предназначенные для посторонних, но из темноты ожидаемо раздаются восторженные возгласы. Хорошо, что из-за ослепляющих софитов не рассмотреть ничьих лиц.
Представляю, что сказал бы отец, если бы увидел меня в таком амплуа. Но сегодня мне можно. День рождения лишь раз в году, в конце концов. А завтра… Завтра меня ждёт скучный костюм и, скорее всего, не менее скучная работёнка. «Дорогу осилит идущий!», «Тише едешь – дальше будешь!» – по-профессорски заявлял папа, когда я рвалась на вызовы вместе с другими ребятами.
Странно, что я думаю обо всём этом, извиваясь на стуле, словно кошка, вышедшая на весеннюю охоту. Мысли о предстоящей стажировке не дают покоя даже тут. Это никуда не годится!
Спустя пять минут выхожу через служебный вход подышать воздухом. Да-да, в элитном клубе «E11even» для меня открыты все входы и выходы благодаря Джилл, с которой мы делим одну на двоих квартиру. Должна же её работа хостес приносить не только выгоду, но и удовольствие, чем мы все вместе иногда и пользуемся.
Прислонившись разгорячённой спиной к прохладной кирпичной стене здания, у меня получается, наконец, выдохнуть. И вдруг я понимаю, какой глупый поступок совершила. Отец предупреждал, чтобы я не светилась, пока идёт поиск Демона. Но почему он переживает? Маньяк, как известно, охотится за брюнетками, так что будем считать, что моя блондинистая копна – своеобразный оберег от этой нечисти.
Внезапный шорох, сопровождаемый сдавленными хрипами, прерывает мои размышления. Всматриваюсь в темноту и что я вижу? Буквально в нескольких метрах от меня «Мистер Бонд» душит какого-то парня! Необычное поведение для простого секьюрити клуба. Знаю технику рукопашного боя, поэтому с уверенностью могу сказать, что он делает это намеренно. Что бы ни сделал несчастный, это превышение должностных полномочий.
А ещё, меня всегда учили защищать людей, а не наблюдать за их удушением.
Не тратя время на лишние раздумья, снимаю с себя туфли и стартую к этим двум, бесшумно переступая по асфальту. Удар каблуком в особую болевую точку на шее будет в самый раз: он вырубит минут на пятнадцать, не меньше.
Но этому хитроумному плану не суждено сбыться. Одновременно с моим замахом охранник резко поворачивает голову ко мне. Всё происходит настолько быстро, что я едва успеваю сместить траекторию удара, чтобы не попасть парню в глаз. Я же не убийца… Правда, вместо этого шпилька прилетает прямиком… в его лоб. Двенадцатисантиметровая шпилька, между прочим.
Мы оба синхронно замираем, встречаясь взглядами. Брюнет ослабляет хватку, отпуская свою жертву на волю. Тот, пользуясь случаем, скрывается за углом и, судя по визгу покрышек, сваливает в закат на какой-то тачке. Шустрый. Я даже его лица не разглядела.
– Ты дура? – Незнакомец несдержанно хватает меня за локоть, не обращая внимания на кровь, проступившую из ранки.
Может, у него болевой шок? Любая другая убежала бы от такого разъярённого взгляда, но всё, о чем думаю в этот момент я – о невероятных серых глазах, так красиво контрастирующих с чёрными волосами, отливающими благородной медью в свете одинокого уличного фонаря. Наконец-то могу рассмотреть красавца поближе, ведь ещё в клубе он разжёг во мне нешуточный интерес. Лёгкая щетина придаёт ему больше мужественности, если это, в принципе, возможно, учитывая крепкое спортивное телосложение. Бесстыдно обвожу взглядом плавный контур губ, которые о чем-то спрашивают, и выхожу из транса, когда парень начинает щелкать пальцами у меня перед лицом.
– Эй, ты оглохла? Ты понимаешь, что только что дала удрать наркокурьеру?
Его надменный тон приводит меня в чувство.
– А какого чёрта ты душил его, а не вызвал наряд полиции? И вообще, разве в твои обязанности не входит стоять на фейсконтроле? Кем ты себя возомнил?
Желваки, поигрывающие на напряженных скулах моего невольного собеседника, подсказывают, что он изо всех сил сдерживает ругательства, рвущиеся наружу. Преодолев себя, парень со вздохом отпускает мою руку, а мне становится дико стыдно за свой «боевой приём», но вида не подаю. Гордо вздёрнув подбородок, вручаю ему носовой платок:
– Возьми.
Он непонимающе пялится на него, сдвинув к центру чётко очерченные тёмные брови.
– Твой лоб…– Рисую указательным пальцем невидимые круги возле переносицы.
Недовольно сжав губы, он берёт мой платок, разворачивает его и вдруг начинает хохотать. Я же встревоженно вглядываюсь в него:
– Я что, так сильно тебя приложила?
– Серьёзно? Скарлетт Батлер? – От смеха у парня проступили слёзы, и до меня доходит, что его рассмешило моё имя на платке, подаренном папой. – Почему-то был уверен, что у местных стриптизёрш имена вроде Марго или Матильда. А твои родители – поклонники Вивьен Ли[2 - Британская актриса. Обладательница двух премий «Оскар» – за роль Скарлетт О’Хары в фильме «Унесённые ветром».]?
Постойте-ка. Он видел моё выступление и решил, что я стриптизёрша?
– Это не совсем то, о чём ты подумал! И тебя это не касается! – Со злостью выдёргиваю платок из его руки и добавляю: – Чёртов единорог! – Намёк на нехилую такую шишку, которая будет завтра красоваться меж его бровей.
Улыбка с его лица махом стирается. Глаза становятся стеклянными и, я бы сказала, снисходительно-равнодушными, как если бы перед ним находился бесполезный предмет, мешающийся под ногами. В детстве так на меня смотрел тигр в зоопарке, когда я ему вместо куска мяса через прутья клетки просунула морковку.
Грубиян небрежно стирает кровь со лба рукавом, бросает на меня последний колкий взгляд и уходит обратно в клуб, оставляя меня переваривать всё, что сейчас произошло. Я в самом деле назвала его единорогом? Что за детский сад, Лили? Кажется, я провожу слишком много времени с детьми Мелиссы.
Размышления прерывает приглушенная вибрация мобильника. Выуживаю его из недр своей сумочки и вижу на заставке скорченную физиономию Мел с идиотской улыбкой в духе клоуна из фильма «Оно» – результат нашего очередного пари. Теперь при каждом её звонке все, кто рядом, могут лицезреть мою «красавицу»-подругу.
– Ты меня потеряла? – устало тру переносицу и слегка отодвигаю телефон от уха, чтобы не оглохнуть от воплей.
– Лили, ты где?! Я звонила раз двадцать! Обошла все подсобки, искала на танцполе, за барной стойкой и даже заходила в мужской туалет! Ты представляешь, чем я рисковала? – Возмущается Мелисса с паническими нотками в голосе. Она – мать трёхлетних близнецов. Беспокойство и забота – теперь её второе имя.
– Выходила подышать, но уже иду обратно, и ещё… Поехали домой, а? Мы с тобой засиделись, и завтра у меня важный день. Нужно поспать хоть немного. – Настроение у меня действительно упало.
– Ты же знаешь, куда ты, туда и я! Считай, что такси вызвано!
Обожаю её.
Глава 2 Лёгок на помине
Как ни странно, утром просыпаюсь в хорошем настроении, предвкушая встречу с папой после его недельной командировки. Моя крошка в автомастерской, поэтому в Департамент мы поедем вместе.
По запаху гари понимаю, что Джилл уже проснулась и готовит нам завтрак. Она всегда просыпается рано, чтобы сделать макияж и завить локоны, подправить маникюр и педикюр, ведь, по её словам, никогда не знаешь, где и когда встретишь мужчину своей мечты. И зачем ей всё это? Подобное рвение усложняет жизнь. Пофлиртовать с красавчиками в чёрных пиджаках – другое дело. Сходить на парочку свиданий, удовлетворить физические потребности и adios[3 - «До свидания!» по-испански.]! К чему лишние привязанности? Чтобы потом страдать из-за очередной измены или неразделённой любви? Знаем, проходили. Все они из одного теста! Только на вкус разные.
По милости вчерашнего мартини меня немного мутит, поэтому от утренней пробежки отмахиваюсь. К тому же, отец говорил, что у них есть свой тренажёрный зал, где могут заниматься все сотрудники, а значит, вполне успею наверстать упущенное. Принимаю по-быстрому душ и, согласно дресс-коду, надеваю белую блузку и чёрную юбку-карандаш. Встаю перед зеркалом и не могу не скривиться: вместо формы, о которой пока только приходится мечтать, на мне наряд типичной секретарши. Не хватает очков в чёрной оправе, ярко-красной помады – и перед вами героиня фильмов для взрослых.
Решаю остаться сегодня в образе прилежной студентки, чтобы пустить в действие план под названием «Втереться в доверие к папе», и выхожу к Джилл, разливающей ароматный кофе. Она с усмешкой скользит по мне оценивающим взглядом и выдаёт:
– Вчера – пантера, сегодня – Бэмби?
Обиженно поджимаю губы.
– Очень смешно. Я же говорила про условия отца. У меня что-то вроде испытательного срока, так что какое-то время побуду скромняшкой, не влезающей в неприятности и добросовестно перекладывающей бумажки.
Делаю глоток любимого капучино как раз в тот момент, когда слышу из телевизора слова ведущей новостей, заставляющие затаить дыхание: «… возле ночного клуба «E11even». Следователи не разглашают каких-либо подробностей, но очевидно, что мы имеем дело с очередной жертвой серийного убийцы, получившего прозвище Демон. На теле девушки обнаружили выжженную пятиконечную звезду, считающуюся символом сатанизма. И снова это брюнетка. Напомним, за последние два года это шестое убийство,имеющее схожие криминалистические признаки, поэтому призываем всех граждан проявлять бдительность. Следствием объявлено вознаграждение за любую информацию о данных преступлениях…».
Джилл первая выходит из состояния оцепенения:
– Это что, мой «E11even»? Там убили девушку?
– Насколько помню, в Майами больше нет других клубов с таким названием. Интересно, во сколько это произошло?
Ловлю себя на том, что покусываю кончик большого пальца. Всегда так делаю, когда нервничаю, особенно если подкрадывается дурное предчувствие. Чёрт возьми, на её месте могла быть любая из нас! Словно прочитав мои мысли, Джилл в ужасе округляет глаза и восклицает, всплёскивая руками:
– Боже, Лили! Ты же вчера выходила на задний двор! А если бы на месте жертвы оказалась ты? – дрожащий от волнения голос подруги вызывает приступ нежности. Подхожу к ней и стискиваю в своих объятиях.
– Ну что ты, дурочка? Что со мной будет? Во-первых, у меня чёрный пояс в джиу-джитсу, а во-вторых, я блондинка. Его цель – брюнетки.
Отодвинувшись от Джилл, скептически рассматриваю её волосы графитового цвета и задаю резонный вопрос:
– Ты, случайно, не хочешь имидж сменить?
Она пропускает мой вопрос мимо ушей и спрашивает, нахмурив аккуратные брови:
– Лил, ты вчера ничего подозрительного не видела?
Я не рассказывала подругам о вчерашней потасовке, чтобы избежать ненужных причитаний, и меня тут же бросает в жар от осенившей догадки. Надеюсь, я не серийному маньяку в лоб зарядила? Ну нет. Исключено. Если бы хотел, он мог бы меня уложить одной левой. Уложить… Ухмыляюсь двойному смыслу слова.
– Что смешного я спросила? Ты понимаешь, что тебе надо посерьёзнее относиться к безопасности? Знаешь, твой отец прав, Лилиан! Работа, к которой ты стремишься, не для тебя!
Ну всё, пора сворачивать разговор, пока мы не поругались. И как по заказу, мой телефон начинает проигрывать мелодию «Ameno».
– О, лёгок на помине! – улыбаюсь несмотря на услышанные новости. Отклонив вызов, надеваю любимые туфли от Valentino и выбегаю из квартиры, оставляя подругу наедине со своими нравоучениями.
Чёрный Volvo отца ждёт у входа, и я, не скрывая детской радости, буквально запрыгиваю в салон, чтобы поскорее обнять его.
– Я так скучала, пап! – Он прижимает меня к себе и целует в макушку.
– Как отметила день рождения? Никуда не влипла? – Надевает маску строгого начальника.
– Ну что ты, – откидываюсь на спинку сиденья и делаю максимально невинное лицо. – Всё, как ты и просил. Отмечали в клубе Джилл, вернулась домой к двенадцати и баиньки.
Отец пару секунд пристально смотрит в мои глаза, будто ищет там подтверждение этим словам, и с глубоким вздохом заводит двигатель. Не поверил.
– Лили, надеюсь, ты помнишь наш уговор? Никакой самодеятельности. Сама знаешь, чего мне стоил перевод в Майами.
– Пап, ты опять меня упрекаешь? Я не просила отмазывать меня от этой ублюдочной семейки! – начинаю закипать. – Джейсон заслужил отдых на больничной койке. Переживёт!
– Не упрекаю. Просто переживаю за тебя.
Грустные морщинки в уголках голубых глаз пробуждают во мне острое чувство вины. Ну что я за дочь? Отец ради меня перевёлся в другой штат, был вынужден продать квартиру, полную воспоминаний. Слава Всевышнему, его хотя бы не понизили в должности благодаря хорошему послужному списку и помощи лучшего друга Майкла, моего крёстного.
Пока едем в тишине, любуюсь видами Даунтауна, моего любимого района в Майами, полного небоскрёбов. Они напоминают мне Нью-Йорк с его бешеным ритмом жизни. Но скучаю ли я по этому мрачному городу? Затрудняюсь с ответом, но, думаю, зелёные пальмы и жаркий климат мне идут больше, чем серая статуя Свободы и промозглая погода.
– Успела отдохнуть? – папа первым нарушает молчание.
– Это ты про те два месяца, что я ежедневно проводила в спортзале, чтобы не потерять форму? – Выставляю вперёд руку и с гордостью напрягаю бицепс.
– Лили, не моя вина, что твоё назначение затянулось. В отделе сплошная суматоха с этим Демоном. Сегодня будут принимать решение, передавать ли дело в ФБР. А если передадут, сама знаешь, какой нас ждёт рейтинг. Не справляемся и всё в таком духе.
– Кстати, по поводу Демона. Ты можешь не переживать! В клубе я была в абсолютной безопасности под надзором местных секьюрити! – выпаливаю с чересчур наигранной уверенностью.
– Да. Знаю.
Знает? Хм.
Отец выруливает на парковку перед зданием и останавливается на специально выделенном для него месте. Как-никак начальник Департамента полиции Майами.
– Напомни, сколько будет длиться мой испытательный срок? – Семеню на шпильках ко входу, пока папа широким шагом преодолевает оставшиеся футы, на ходу накидывая пиджак. Хоть я и задавала этот вопрос не единожды, ни разу не получила чёткого ответа.
– А тебе, я смотрю, только дай пострелять! – снова напоминает.
– Я что, зря училась в академии? У меня были высшие баллы по всем предметам! Да я на боевой подготовке уложила на лопатки тяжеловеса! И всё напрасно? И не говори, что это не женская профессия. Ты сам одобрил моё поступление!
Отец резко поворачивается ко мне так, что я чуть не врезаюсь носом в его грудь:
– Сказать прямо?
Выжидающе пялюсь на него, скрестив руки.
– Я надеялся, что до тебя дойдёт, что полиция – это не твоё! Образумишься и выберешь что-то более… – он запинается, бурно жестикулируя свободной рукой перед моим лицом, будто не в состоянии подобрать правильные слова для своей несмышлёной дочери, – более девчачье! Посмотри на себя! Я же вижу, как на тебя глазеют парни! Да ни один преступник тебя не воспримет всерьёз. Он, скорее, попросит твой номер телефона!
Нет, это просто возмутительно!
– А ты не пробовал взглянуть на это с другой стороны? Все агенты под прикрытием прикидываются не теми, кто они есть! Может быть, это огромный плюс в нашей работе? Я могу тебе доказать, но ты не даёшь ни единого шанса! Я не прошу о многом, пап! Я не прошу выдать мне пушку, чтобы гоняться за злодеями на патрульной машине! Но участвовать в расследованиях – это то, чему я хотела посвятить свою жизнь!
– Так, всё, Лили. Разговор окончен. Ты сама до конца не определилась, чем конкретно хочешь заниматься в полиции. Стажировка и расставит всё по местам, – Отец вскидывает запястье с наручными часами. – И мы опаздываем. Нужно познакомить тебя с моим заместителем, у которого ты будешь стажироваться.
– А он не станет просить у меня номер телефона? – специально цепляю его, потому что взбесил.
Раздражённо дёрнув плечом, папа отмахивается от меня, словно от назойливого писклявого комара. Всегда так! Любые разговоры о работе перерастают в ругань. Я бы давно устроилась в какой-нибудь полицейский участок и не зависела от покровительства отца, не будь в моей биографии одного пятна, которое не выведешь ни одним отбеливателем. А без малейшего опыта работы в полиции не видать мне достойной должности, как верблюду своего горба.
Преодолев два лестничных пролёта, мы оказываемся в просторном помещении в стиле «Open Space», где за стеклянными перегородками вовсю трудятся десятки сотрудников. Шелест офисной бумаги, клацанье по клавиатуре, телефонная трель – всё это типичная для Департамента суета, а я будто очутилась на другой планете.
От предвкушения грядущих перемен и новых знакомств фантазия делает тройное сальто. Ещё в академии обожала организовывать всякие мероприятия, которые сейчас модно называть «тимбилдингом». Но это всё потом. Сначала надо познакомиться с моим «ненужентвойтелефон»-боссом.
Подходим к двери с табличкой «Максимилиан Кроу, майор полиции». Ну и имечко… Мысленно представляю себе сморщенного старикашку, пока мой воспитанный отец трижды стучит в дверь, открывает её и пропускает меня вперёд. Я заранее натягиваю дежурную улыбку, которая улетучивается, стоит натолкнуться на прищуренный взгляд уже знакомых пепельных глаз.
Глава 3 Кровопийца
Это что, шутка такая?
Вопросительно взираю на папу, подходящего к столу, из-за которого ему навстречу выходит мой вчерашний «Агент 007». К слову, сегодня на нем джинсы и ослепительно белая рубашка с фривольно закатанными рукавами. И это мне отец вещал про дресс-код? Мы точно в департаменте полиции? Где его кобура с Глоком[4 - Glock считается одним из лучших сверхкомпактных пистолетов.], в конце концов?
– Доброе утро, Макс. – Папа обменивается с ним рукопожатием, и тот отвечает на приветствие сдержанным кивком головы. – Лили, это Максимилиан Кроу, старший следователь и мой заместитель. Он тебе всё покажет и расскажет, объяснит, что входит в твои обязанности, а я пошёл к себе разбираться с отчётами. Увидимся! – Целует меня в лоб и уходит.
Вцепившись в сумочку, я стою, как изваяние, пока мой мозг переваривает вероятность подобного совпадения. Всегда считала, что у меня аналитический склад ума, но сейчас мой разум словно распался на сотни фигурок игры «Тетрис», и они никак не могут сложиться в единый рисунок.
– Приятно познакомиться, Скарлетт, – Макс здоровается с дерзкой ухмылкой, специально сделав акцент на имени.
Его неискреннее добродушие останавливает безумный хоровод мыслей в моей черепной коробке.
– Давай обойдёмся без прелюдий. Что всё это значит? – тычу в него сумочкой, всем своим видом выражая возмущение. Думаю, после вчерашнего нет смысла соблюдать правила этикета и субординации. – Наша встреча накануне была неслучайной?
– Очень даже случайной. Именно по воле случая я оказался вчера в дурацком клубе в роли няньки для дочери своего босса! – Опираясь на край стола, мой наставник демонстративно скрещивает ноги, будто заявляя: «В этом кабинете главный – я!».
На меня постепенно снисходит озарение.
– Так вот в чём дело… Ты следил за мной? – С папой я ещё поговорю. Мне стукнуло двадцать три, а он носится со мной, как курица с яйцом!
– Скорее, наблюдал. – Его взгляд свысока заставляет чувствовать себя ещё меньше, чем я есть, поэтому выпрямляюсь, расправляя плечи (а заодно и нахмуренные брови), чтобы не показывать свою уязвимость.
– То есть ты прекрасно знал, что я не стриптизёрша Матильда?
– Знал. – Да его невозмутимости можно только позавидовать! В отличие от него я едва ли не дымлюсь от негодования.
– И к чему был весь этот цирк? – Приближаюсь к Максу, оставляя между нами ничтожное расстояние.
Применять на практике принципы поведенческой психологии не так-то просто. Сократить дистанцию до оппонента получилось, а расположиться так, чтобы наши глаза были на одном уровне – уже нет. Не на стул же мне залезать, в самом деле! Он выше меня на голову.
– Ты нарушила мои планы, и я решил немного сбить с тебя спесь.
– В твоих планах было удушение посетителя клуба? – фыркаю я. – Это ты на перекурах так развлекаешься?
– Во-первых, не курю. Во-вторых, поймал этого кретина за передачей закладки. Я его и вывел на свежий воздух для воспитательной беседы. Всё шло нормально, пока не появилась ты! – Теперь он тычет в меня указательным пальцем, что доводит желание задеть его самолюбие до пика.
– Что-то нянька из тебя не очень, раз ты оставил меня без присмотра.
– Поверь, пока ты устраивала то шоу на сцене, ты была в полнейшей безопасности, – ухмыляется одним уголком рта.
Наверняка сейчас мои щёки переливаются всеми оттенками красного. Смущаюсь перед этим хамом, как маленькая девочка. Раздумываю, чем бы ещё отразить нападки, но замечаю, точнее, не замечаю следы вчерашнего «боя».
Без тени смущения подхожу к Максу, мягко беру его голову в ладони и верчу вправо и влево, рассматривая то место, куда я попала каблуком. Вблизи различаю крохотный, едва заметный след.
– Ты что, Эдвард Каллен[5 - Вампир. Один из главных героев серии романов «Сумерки» американской писательницы Стефани Майер.]? Где шишка или хотя бы ссадина?
Он замирает от моих действий. Мы стоим настолько вплотную друг к другу, что я могу вдыхать тёплое дыхание со вкусом тропических фруктов. Опускаю взгляд ниже к небольшой горбинке на носу, свойственной упрямым и сильным натурам, потом ещё ниже – к губам. Боже, как давно у меня не было парня! Надо срочно что-то с этим делать. Помимо воли сглатываю, и, видимо, так громко, что Кроу внезапно отстраняется, убирая мои руки от лица, быстро обходит стол и садится в своё кожаное кресло.
– Без понятия, кто такой Эдвард Халлен, – отвечает сухим тоном. – Лёд и волшебные руки знакомого визажиста творят чудеса.
Ещё остались земляне плюс-минус нашего возраста, которые не слышали о «Сумерках»?
– Каллен, – поправляю его.
– Да плевать.
Мрачнею, скрещивая руки в защитной позе. Хорошо, что меня сейчас не видит миссис Абрамс, наш преподаватель по криминальной психологии. «Эдвард» (да, теперь буду в мыслях называть его только так) наверняка читает меня, как открытую книгу. Мне показалось, или он недвусмысленно прочертил невидимую границу между нами? Пусть не беспокоится! Не в моих правилах кому-либо навязываться. Боже, пусть мой кабинет будет в другом конце здания.
Откашливаюсь, чтобы привлечь внимание Макса, рьяно перебирающего пальцами по клавиатуре с таким видом, словно он здесь один. Дожидаюсь, когда меня почтят взглядом, и спрашиваю:
– Ну, и где мой кабинет?
«Эдвард» разваливается в кресле, убрав руки за голову, и со злорадной улыбкой выдаёт:
– Твой кабинет? Для Вашего Высочества у меня приготовлен особый трон! – и небрежным кивком показывает влево.
Прослеживаю его взгляд и вижу небольшой пластиковый стол со стулом. Потёртый комплект, похоже, позаимствован из дешёвой придорожной забегаловки. Ни компьютера, ни письменных принадлежностей. Да я даже мусорной корзины не удостоилась!
Вовремя подбираю отвисшую челюсть, чтобы не упасть в грязь лицом окончательно, и по-королевски направляюсь к своему рабочему месту. Спасибо, папочка! Если таким способом ты собрался отбить у меня охоту к этой работе, то глубоко ошибаешься! Посмотрим, кто кого!
Сажусь на стул, закидывая ногу на ногу, и решаю поиграть на нервах у мистера Кроу, раз уж заняться всё равно нечем. Начинаю постукивать ногтями по столу и, пользуясь предоставленной возможностью, бесстыдно разглядываю своего наставника. На вид ему не больше тридцати, как бы он ни старался прибавить себе возраст грозным выражением. И ещё… Просто непростительно иметь такую внешность, честное слово! Такое ощущение, что, когда Господь при рождении раздавал всем достоинства, маленький Макс расталкивал локтями очереди из малышей, чтобы оказаться везде первым. Идеальная форма бровей, выразительные серые глаза с длинными чёрными ресницами, красивый нос, слегка вздёрнутый подбородок – он, чёрт возьми, весь настолько пропорциональный, что меня это даже раздражает. Хотя… Внешность может быть и обманчива. Как говорится, не суди конфету по обёртке! Эх, ну до чего же хочется её попробовать.
Я его знаю всего пять минут, а уже напридумывала себе Бог весть что. Это все Мел со своими играми и пари!
Кроу так усердно печатает, что рукава рубашки натянулись, давая зрителю в моём лице насладиться рельефными мышцами загорелых рук. Они заставляют вспомнить его слова о волшебных руках визажиста и почувствовать непонятно откуда взявшийся укол ревности. Какой визажист работает по ночам? Только очень и очень близкий…
– Ты издеваешься? – раздражённый голос босса вклинивается в эти неправильные мысли.
Вскидываю бровь в немом вопросе, нарочно не прекращая монотонную игру пальцами по столу, а сама расплываюсь в улыбке, понимая, что план начинает работать.
– Ты отвлекаешь от важной работы. Займи себя чем-нибудь! Ногти накрась, сходи носик свой припудри, или чем обычно занимаются такие, как ты? – Серые глаза, которые при первой встрече казались тёплой дымкой, сейчас отливают холодным металлом.
– Это какие: «такие»? – даже обидно становится. Неужели отец прав, и я произвожу впечатление недалёкой Барби?
– Скарлетт, я пошёл навстречу твоему отцу, потому что он мой босс, – вздыхает, проводя рукой по волосам. – Давай не будем осложнять друг другу жизнь, и ты просто будешь сидеть тише мыши?
– Так дело не пойдёт! Я надеялась, что стажировка даст толчок к моей будущей карьере криминалиста. А ты предлагаешь протирать здесь юбку?
– Ты ведь не отстанешь, да?
И не надейся.
Отрицательно мотаю головой, совсем сникнув. Не этого я ожидала от сегодняшнего утра.
– Ладно. – Макс недовольно поднимает ладони вверх, сдаваясь. – Начнём с малого! Посиди немного, я сейчас.
Он что-то быстро набирает на клавиатуре, отчего монитор гаснет, и уходит. Пароль? Ответственный.
Пока жду наставника, подхожу к окну возле его рабочего места, чтобы полюбоваться видом. Но любоваться, как оказалось, нечем. Отсюда хорошо просматривается только парковка. И очень своевременно к зданию подъезжает красная Opel Corsa. Такая же красная, как запрещающий сигнал светофора.
Из машины выходит эффектная рыжеволосая девушка в приталенном деловом костюме. Солнечные очки не позволяют оценить её внешность в полной мере, но я буквально давлюсь от зависти при виде длинных стройных ног. Сделав пару шагов в сторону здания, девушка резко останавливается, будто что-то забыв, снова подходит к своей тачке, наклоняется к боковому зеркалу и красит губы. Интересно… Она тут работает?
– Соскучилась? – Поворачиваюсь на голос Кроу. Он спиной открывает дверь, потому что его руки заняты такой гигантской стопкой папок, что он её придерживает подбородком! – Садись, Скарлетт. Я нашёл для тебя кучу работы.
Возвращаюсь к своему «трону» и в растерянности наблюдаю за сооружением передо мной чёртовой Пизанской башни. Несмотря на то, что накануне я морально настраивалась на перекладывание бумажек, не ожидала столь дословного воплощения моих ожиданий в реальность. Ничего не вижу перед собой, кроме мелкой ряби из бумажных слоёв.
– И что это? – По моему негодующему лицу Макс должен понять, что такой расклад меня, мягко говоря, не устраивает.
– У нас недавно был переезд архива, и один криворукий статист уронил стеллаж с делами. Теперь они все перепутаны. У тебя ответственная задача: разложить их по своим местам в хронологическом порядке. – Красивый до невозможности гад смотрит на меня сверху, облокотившись на вершину бумажной горы, и довольно улыбается.
– Я не разгребу это всё даже за месяц!
– А кто сказал, что это всё?
Не дожидаясь моей реакции, Кроу разворачивается и отходит, судя по удаляющимся шагам, к своему столу. Он специально забаррикадировал меня, чтобы я не маячила перед его лицом? Настроение портится окончательно, и в тот момент, когда кажется, что этот день больше ничто не испоганит, без стука открывается дверь, и раздаётся мелодичный женский голос:
– Привет, Макс! Как делишки?
Выглядываю из-за кипы папок, едва не теряя равновесие, и узнаю в вошедшей ту длинноногую из красного Opel. Помещение наполняется приторным запахом духов Chanel Mademoiselle, вынуждая сморщить нос, потому что этот цветочный аромат ассоциируется с головной болью и нашей ворчливой соседкой снизу.
Рыжая присаживается на край стола и лучезарно улыбается этому засранцу. И что вы думаете? Он искренне улыбается ей в ответ.
– Лучше всех. Как раз ждал тебя.
– О, правда? – Узнаю этот загоревшийся взгляд.
– Да, Кейт. Мне дали стажёра. Поможешь ей освоиться? Представь её ребятам, покажи, где туалет и комната отдыха, – слышу его неожиданно мягкий голос, будто он и впрямь беспокоится обо мне, а не желает поскорее избавиться.
– Вот как. – Значительно приуныв, она сцепляет пальцы рук в замок. – И где она?
Макс указывает на меня взглядом, и девушка озадаченно поворачивает голову ко мне. Включив своё обаяние на максимум, машу ей рукой и чересчур дружелюбно здороваюсь, растягивая гласные:
– Приветик!
– Ой, прости! Не заметила тебя, – смущённо улыбнувшись, рыжая соскакивает со стола и подходит ко мне. – Я – Кейт, а ты … – делает паузу, чтобы я сама закончила ритуал вежливости.
– Лилиан, но все зовут меня Лили, – специально делаю ударение на слове «все» и слышу знакомый смешок по другую сторону баррикады.
– Ну что, пойдём, пока тебя тут не накрыло лавиной из бумаги? – с облегчением встаю на ноги в надежде, что её доброжелательный тон не окажется обманчивым.
Глава 4 Миссия выполнима
Прошло больше двух недель с начала стажировки, и всё, чему я научилась на данный момент, это готовить отменный кофе для Макса Кроу. К его удивлению, ту башню я разобрала дней за пять, попутно изучая заинтересовавшие меня следственные дела. К примеру, я была тронута историей мужчины, которого подозревали в убийстве супруги несмотря на сомнительное алиби в виде двухдневной поездки на охоту.
Женщину нашли в ванной с травмами головы и несколькими переломами. В помещении присутствовали следы борьбы. На первый взгляд, классический случай: убийство на бытовой почве. Но в ходе следственного эксперимента, детального обследования места преступления и допроса подозреваемого, который, к слову, отрицал свою причастность, причина смерти оказалась запредельно глупой. Как выяснилось, замок в двери ванной был неисправным, и его можно было открыть снаружи, но нельзя – изнутри. Несчастная попалась в ловушку без средств связи с внешним миром и после неудачных попыток взлома не придумала ничего лучше, как сесть на край ванны и пинком выбить дверь. Та была настолько прочной, что женщина отрикошетила. Она упала в ванну и ударилась головой, по пути сломав позвоночник. Мгновенная смерть.
Я сидела и размышляла, как поступила бы на её месте. Хоть я непоседливая и чуточку импульсивная, но выбить дверь с ноги – даже мне неподвластно. Наверное, постелила бы полотенца в ванну, чтобы было комфортнее лежать и спать в ожидании мужа-охотника. От жажды не умерла бы благодаря наличию воды, а время коротала бы за спортом, принятием ванн с пеной и пением.
К сожалению, подобные фантазии были единственным увлекательным занятием за эти дни. Босс упорно игнорировал мои вопросы по поводу текущих разбирательств, поэтому пришлось стать профи в уже закрытых. Примерно в половине архивных дел я угадывала виновников, даже не дойдя до основных улик. Считаю, это огромный успех.
Но в первую очередь, меня интересовал Демон, дело которого всё же оставили в Департаменте. Макс так и не посвятил меня в подробности, но кое-что я всё-таки узнала благодаря секретарю отца, добродушной толстушке Мэгги лет пятидесяти.
По результатам осмотра места, убийства девушек совершались не там, где их находили, что ещё больше усложняет поиск. Получается, убийца подкидывает трупы в «готовом» виде. Странная тактика. Почему бы не закопать их в глухом лесу или не выбросить в реку с камнем на шее? Очевидно, он устраивает для кого-то представление. Комплекс Бога?
Между делом Мэгги поведала о том, что у Макси (так ласково она его называет) детей нет и он не женат ни на ком, кроме работы. Нет, ну правда, о чем ещё спрашивать, если к следствию всё равно не подпускают?
До жути интересно покопаться в истории Демона, поэтому стараюсь завоевать доверие горячего начальника, послушно выполняя его мелкие просьбы вроде: «Включи кондиционер, Скарлетт!» «Наточи карандаш, Скарлетт!». Особенно услужливой я стала после того, как Кейт Лоуренс уехала в командировку и перестала радовать нас своим присутствием. Мало того, что эта вертихвостка работает здесь младшим следователем, играя важную роль в раскрытии преступлений, так ещё мелькает тут без конца своей рыжей гривой.
Надо же вспомнить её, держа в руках карандаш с точилкой. Я крутила его с таким усердием, что сломала стержень.
– Надеюсь ты не мою голову представляла, пока точила этот несчастный карандаш? – раздаётся над ухом приятный баритон.
Вздрагиваю от неожиданности. Стоя спиной к двери, я и не заметила вошедшего Макса. Его голос рождает уже привычный табун мурашек, и где-то в животе начинают щекотать крылышками радостные бабочки. Одной в кабинете было грустно и тоскливо.
– Твоя голова мне ещё пригодится для отработки меткости, – хитро улыбаюсь, вспоминая вечер нашего знакомства.
У Кроу, по всей видимости, хорошее настроение, потому что он по-доброму ухмыляется и как ни в чем не бывало берёт со стола мою кружку с кофе. Отпивает из неё, не отрывая от меня взгляда, и говорит то, что хотелось услышать ещё в первый день моего появления в этом здании:
– Собирайся, едешь со мной.
Не веря своему счастью, хватаю сумку со спинки стула, и иду на выход мимо Макса, придерживающего для меня дверь. Ещё и воспитанный, зараза. И да, наши отношения несколько потеплели, поэтому я переименовала его в Макса.
***
За все дни, что тут работала, так и не выяснила, какую машину он водит. Когда я приходила на работу, Макс уже был здесь, а когда уходила – ещё был здесь. Он на ходу достаёт из кармана электронный ключ, и почти сразу звучит сигнал разблокировки. Поворачиваю голову на звук и что я вижу? Ну конечно! На чем ещё могут ездить такие брутальные красавчики? Приближаясь к пассажирской двери, протираю взглядом дыру в Lexus LS500 цвета мокрого асфальта и не могу налюбоваться.
– Нравится? – спрашивает Кроу с нескрываемым самодовольством.
– Очень. Ты удивишься, если узнаешь, о чём я подумала, увидев тебя впервые.
– Неужели о единорогах? – улыбается, трогаясь с места.
Не могу не захихикать.
– Извини за тот каблук. Это было моим единственным оружием в тех условиях. – Откидываюсь на спинку комфортного сиденья, вытягивая ноги вперёд. В салоне вкусно пахнет новой кожей, деревом и мужским парфюмом, действующим на меня словно афродизиак. Очень вовремя, Лили.
– Ну, и о чём ты подумала? – Макс оставляет без внимания мои извинения, сосредоточившись на дороге. Если верить указателям, мы едем в сторону Майами-Бич.
– У нас с подругой есть забавное развлечение. Когда мы находимся в общественном месте, нам нравится составлять портрет человека по его манерам, одежде, внешнему виду. И заключаем пари. Тот, кто проигрывает, выполняет желание победившего, – прерываюсь, чтобы он сам догадался, к чему я веду.
Кроу бросает на меня озадаченный взгляд, говорящий: «Продолжай!».
– Ты выделялся из толпы своим недосягаемым и мрачным видом. В клуб приходят отдохнуть, а ты стоял на одном месте, будто кого-то ждал или искал. Я и решила, что ты выглядишь, как типичный водитель дочери важной шишки. Кстати, Мелисса предположила, что ты телохранитель! Надо же, она была близка к истине. – Задумчиво смотрю в окно, пока едем по бульвару Бискейн вдоль высоченных пальм, точно замерших на холсте художника. Сегодня ни намёка на ветер. Ещё нет и полудня, а воздух успел прогреться до тридцати градусов. Сейчас бы на пляж…
– Что-то не очень из тебя сыщик, раз не смогла угадать, кто я, – практически дублирует мою фразу про няньку, брошенную в нашу вторую встречу.
Он сговорился с отцом? Мои щёки мгновенно вспыхивают от недовольства.
– Я только учусь! Можно подумать, ты вылетел из утробы матери рукой вперёд, как супермен, да ещё и держа в руках пистолет!
Макс запрокидывает голову назад и разражается хохотом. Хорошо, что мы стоим на светофоре, а то уже прокатили бы какого-нибудь несчастного прохожего на капоте. Он смеётся настолько заразительно, что я в ту же секунду забываю о мелких обидах и тоже начинаю улыбаться.
– Скарлетт, ты сводишь меня с ума! – Кроу переводит дыхание, чтобы успокоиться. – Расскажешь, почему ты всех просишь называть тебя Лили? Это же твоё второе имя.
Ух ты… Кто-то занимался доскональным изучением моей подноготной? Я ему интересна?
Но эта вдохновляющая мысль испаряется, не успев закрепиться. Естественно, Макс изучил биографию своего стажёра. Оно и понятно: нужно знать, с кем имеешь дело.
– Моя мама была поклонницей «Унесённых ветром»… – не договариваю, так как слышу довольный смешок, и кошусь на него. – Да, ты попал в точку в тот вечер! – Слабо толкаю его в плечо, чтобы не смеялся надо мной, и продолжаю: —Когда она вышла замуж за Джона Батлера, а потом у них родилась я, она посчитала это знаком судьбы. Мама всегда верила, что имя определяет характер человека, и хотела, чтобы я стала такой же смелой, упёртой, гордой и свободолюбивой, как Скарлетт О’Хара. Бьюсь об заклад, в её мечтах я должна была в будущем выйти замуж за джентльмена по имени Ретт, – невольно улыбаюсь, вспоминая свою мечтательницу-маму. – Папе, наоборот, это имя не нравилось. Стоило ему взять меня на руки, он заявил, что я похожа на ангела и мне больше подходит что-то нежное и цветочное. В общем, как ты понял, они нашли компромисс, дав мне двойное имя. Мама называла меня Скарлетт, папа и все остальные – Лили, поэтому после её смерти в первом имени отпала необходимость. Вот и вся история.
– Отчего она умерла? – Мне нравится, что он не сводит разговор к банальному «мне жаль».
– Рак. Мне было пятнадцать, и родители долгое время скрывали от меня болезнь мамы, за что я до сих пор виню отца. Если бы знала, что нам отведён такой маленький срок, я бы проводила с мамой гораздо больше времени, а не трепала ей нервы своими школьными проказами.
– А как вы оказались в Майами?
– Выстрелила в своего бывшего. – Пожимаю плечами с таким невозмутимым видом, будто я стреляю на завтрак, обед и ужин.
Макс переводит на меня наигранно ошарашенный взгляд:
– Да ты страшный человек!
Я бы обиделась, если бы не смешинки в уголках его глаз, выдающие истинное отношение к этой истории.
– О, я его ещё пожалела! Узнав, что Джейсон изменяет мне, я стащила у папы табельное оружие и отправилась к этому подлецу в надежде отстрелить его проклятые бубенцы. Но состояние аффекта отпустило меня ещё в лифте, и я решила его припугнуть. Он открыл дверь, я выстрелила ему в бедро и пошла домой. Осознание того, что я натворила, пришло чуть позже, когда к нам нагрянула полиция и арестовала меня. С сыном сенатора шутки плохи, знаешь ли.
– Ты выстрелила в сына сенатора? – Макс с осуждением качает головой.
– То есть в сына сенатора нельзя, а в сына библиотекаря можно? – негодую я. – Пуля прошла навылет, – зачем-то поясняю, чтобы не выглядеть совсем ужасной. – И я ни о чем не жалею. Он заслужил. Мне жаль только отца, которому пришлось всё бросить ради меня. – Кроу не удостаивает меня ответом, и снова надевает маску, не выражающую никаких эмоций.
Человек-загадка, ни дать ни взять.
Оставшийся путь мы проводим в тишине, если не считать музыки, доносящейся из динамиков. Пытаюсь сохранять равнодушие, но получается с трудом, потому что рука Макса, лежащая на руле, беспрестанно притягивает мой взгляд.
Ещё будучи подростком, в одном модном женском журнале прочитала, что по манере вождения можно сделать вывод о том, каков мужчина в постели. Есть что-то завораживающее в том, как он удерживает руль одной ладонью, виртуозно вращая им на поворотах. Фантазирую, что ещё он умеет вытворять своими красивыми руками, и тут же вспыхиваю, ужасаясь собственной реакции, тем более что ни о какой взаимности с его стороны и речи нет. Со мной он по большей части холоден и неприступен, а я немного соскучилась по мужскому вниманию. Надо будет выбраться с девчонками куда-нибудь. Клуб Джилл закрыли на время предварительного следствия, и она теперь только и делает, что капает на нервы своими причитаниями. Ей тоже не мешало бы отвлечься.
Макс тормозит возле студенческого кампуса, и я кидаю на него вопросительный взгляд. Он наклоняется ко мне, опершись на подлокотник между передними сиденьями так, что наши лица оказываются в считанных дюймах друг от друга. Моё дыхание сбивается. Пульс ускоряется. На короткий миг кажется, что Кроу сейчас меня поцелует, но вместо этого он шепчет заговорщицким тоном, словно нас кто-то может услышать:
– Лили, ты рвалась в бой, и я решил, что эта миссия создана для тебя, а ты – для неё.
Он назвал меня Лили.
– Какая ещё миссия? – отвернувшись от соблазняющего лица, таращусь в окно на кучку студентов, оживлённо о чем-то беседующих и через слово взрывающихся хохотом.
– Ты снова станешь студенткой.
Глава 5 Девочкин день
Я ещё не поняла, радоваться ли новости, озвученной Максом. Он рассказал в общих чертах о том, что известно полиции на данный момент: жертвы Демона – студентки Университета Майами, и по всем признакам они подверглись ритуальным убийствам. С подробностями он обещал ознакомить в понедельник, когда я приму решение.
Нужно быть осторожной с желаниями. Мечтала поучаствовать в деле этого маньяка? Получите – распишитесь.
После круга почёта по необъятной территории кампуса с несколькими учебными корпусами и общежитием, которое больше походило на студенческий городок, Кроу довёз меня до дома, сказав, чтобы за выходные я как следует всё взвесила. Наша «спецоперация» будет секретной, и я должна придумать легенду, в которую поверят все. Ну, или почти все, потому что о моей работе под прикрытием будет знать узкий круг людей: Макс, мой отец, ректор университета, который с радостью пошёл на сотрудничество с нами, и… внимание: Кейт!
– Ты не тянешь на свои двадцать три. Миниатюрная, красивая, общительная, обладаешь лидерскими качествами, быстро найдёшь контакт с местной элитой, а значит, сможешь раздобыть ценную информацию, – при виде моих зардевшихся щёк он добавил: – Кейт так считает.
Кейт…
Мысленно бью себя по голове, желая провалиться сквозь землю от своей наивности и глупости. Комплименты и те делает девушка, с ума сойти!
Ближе к вечеру мне надоедает ходить из угла в угол, заламывая пальцы от нервов, и, когда смарт-часы оповещают о том, что я превысила установленный минимум шагов, решаю отнестись к этому заданию, как к приключению. Не зря же кто-то мудрый однажды сказал: «Если не получается изменить ситуацию, измени к ней отношение». Ситуацию я изменить могла бы, отказавшись от этой авантюры, да вот хочу ли? Конечно, нет! Несмотря на обещание подумать, я ещё в машине Макса знала, каким будет мой ответ «да». Однако есть одно большое, а точнее, размером с Гранд-Каньон «но»: я абсолютно не умею врать. Именно этим мне и придётся заняться в ближайшие часы. Джилл должна с минуты на минуту вернуться из SPA-центра, а Мел обещала приехать, как только Крис, её муж, вернётся с работы, чтобы заступить на смену «почётного караула». Вопреки брутальной внешности плейбоя он – отличный семьянин и с радостью отпускает свою молодую жену проветриться в «девочкины дни». Сегодня один из них.
– А вот и я! – Поворачиваюсь на радостный вопль Джилл, закрывающей за собой дверь ногой, потому что обеими руками прижимает к себе щенка.
Подхожу ближе, заворожённая испуганными глазами-бусинами, и осторожно протягиваю ладонь к мордашке. Щенок начинает старательно облизывать мои пальцы и так неистово вилять хвостиком, что он превращается в пропеллер. Улыбаюсь в умилении.
– Где ты его взяла? – поднимаю взгляд к лицу подруги, не прекращая тискать шерстяное создание.
Джилл перекладывает его в мои руки и, на ходу скидывая туфли, направляется к холодильнику:
– Не поверишь! – делает паузу, пока достаёт бутылку с молоком и наливает в тарелку. – В мусорном баке!
От неверия в сказанное мои брови, должно быть, взлетают до линии роста волос. Мусорный бак и Джилл – это как лёд и пламя, как пиво и водка, как торт и тонкая талия – в общем, понятия несовместимые. Чтобы понять весь масштаб её брезгливости, нужно заглянуть к ней в сумочку: внутри обязательно найдутся одноразовые накладки на унитаз, влажные салфетки, антисептик для рук и даже дезинфектор в виде спрея, из которого она орошает все поверхности в пределах досягаемости.
Присаживаюсь на корточки, чтобы опустить щенка на пол к заветной миске, и только сейчас замечаю на джинсах Джилл грязные пятна, да и пахнет от неё действительно помойкой.
– Ты залезала в бак полностью? – Выпрямляюсь, морща нос, и не могу сдержать смех, поскольку знаю Джилл со школы, и она поистине меня удивила.
Я даже не была так удивлена, когда через два дня после моего переезда в Майами она заявилась ко мне с чемоданами со словами: «Ты без меня не выживешь!» Так и живём вместе уже полгода.
– Пфф… Конечно, полностью! С моим ростом я не смогла бы копаться в баке, стоя на асфальте. Но это ещё не самое интересное! – Она закидывает в рот виноградинку и без всякого отвращения начинает стягивать с себя шифоновую блузку, а следом и джинсы, оставляя их лежать на полу жалкой кучкой.
– Когда я откопала Бинго… – Джилл прерывает речь, увидев в моих глазах немой вопрос. – Да, я дала ему имя! – Она переводит влюблённый взгляд на ушастого чудика, который, заполнив желудок, приступил к обходу своего нового жилища. – Это было первое, что я прокричала, обнаружив его среди мусорных мешков, использованных презервативов и протухшей еды. – Опомнившись, она открывает воду и начинает с остервенением намыливать руки. – Господи, я делаю это десятый раз! – Подруга со вздохом поворачивается ко мне и продолжает:
– Откопав Бинго, я поняла, что не могу самостоятельно выбраться из бака с щенком в руке. По закону подлости у меня разрядился телефон, поэтому пришлось звать на помощь. Ты бы видела парня, который меня спас, Лили! – восклицает Джилл, мечтательно возведя глаза к потолку. – Он вышел из машины, стоявшей неподалёку, и вытащил меня из мусорки с такой лёгкостью, словно я ничего не вешу! Он такой сильный… У него такое тело!
– Стоп-стоп, Джилл! Ты уже видела его тело?
– Ну как видела. Скорее, представила! Не цепляйся к словам, а?
– Океей… Что было дальше? Он, как принц из сказки, донёс тебя на руках до двери квартиры? – Стягиваю плед с дивана, чтобы соорудить из него лежанку для Бинго.
– Ха, ха и ещё раз ха! Нет, сначала мы вместе посмеялись над ситуацией, а затем он предложил заехать в ветеринарную клинику, чтобы осмотреть щенка. Видишь? Он и ошейник для него купил!
Присматриваюсь к шее Бинго, действительно украшенной ошейником, прикрытым короткой шёрсткой.
– Да… Не перевелись ещё рыцари! А если учесть, что парень терпел твой неповторимый аромат, то по шкале от одного до десяти он сразу получает одиннадцать баллов! – подкалываю я.
На этих словах раздаётся тихий стук в дверь, и я спешу её открыть, пока Джилл убегает по-быстрому принять душ.
Никак не ожидаю увидеть заплаканное лицо Мелиссы. Обычно в девочкин день в моей квартире прежде всего появляется её протянутая рука с бутылкой шампанского, и только потом входит она сама. Я даже не успеваю спросить: «Что случилось?», потому что Мел, рыдая, кидается мне на шею, и в перерывах между всхлипами мне удаётся разобрать: «Кажется, Крис мне изменяет».
***
– Итак, что мы имеем… – С бокалом вина в левой руке Джилл по порядку загибает пальцы правой. – Он стал позже возвращаться с работы, у вас стало меньше секса, и вишенка на торте: ты увидела у него в телефоне SMS от некой Эбби с текстом: «Завтра в 18.00».
Мел, которая всё это время лежала головой на моих коленях, снова начинает всхлипывать.
– Девочки, не могу в это поверить. Не могу поверить, что живу с лжецом, который каждое утро целует меня, пока думает, что я сплю, который заботливо подсовывает под меня одеяло, чтобы я не замёрзла. Что это за волк в овечьей шкуре? – Она закрывает лицо ладонями, содрогаясь от рыданий.
Мы с Джилл недоумённо переглядываемся. С одной стороны, ни одна из нас не верит в измену Криса, а с другой – мы обязаны поддержать подругу.
Начинаю ласково перебирать её каштановые волосы, чтобы хоть как-то успокоить, и не могу не задать главный вопрос:
– А ты пробовала у него прямо спросить, кто эта Эбби?
Мел переводит на меня взгляд, слегка опьяневший после двух бокалов:
– Я не могу. Мы всегда уважали личное пространство друг друга. Если он узнает, что я залезла в его телефон, это будет началом конца.
Джилл прыскает.
– А накручивать себя – это не начало? Мел, из личного пространства он вышел в тот момент, когда надел на тебя кольцо. Что за бред? По-моему, нет ничего проще, чем подойти и поставить вопрос ребром, чем изводить себя ревностью и, возможно, беспочвенными подозрениями.
Мелисса приподнимается и усаживается на диван, подогнув под себя ноги. Такой печальной я не видела её никогда. Ни за что не выйду замуж! Если даже такой идеальный Крис оказался козлом, то что говорить об остальных?
– Завтра мы собирались поехать к родителям Криса, и после этого проклятого SMS он сказал, что наши планы меняются из-за важной встречи по работе. – Она берёт бокал и залпом его выпивает. – Завтра же соберу ему чемоданы! Пусть валит к своей Эбби!
– Так, притормози, детка! – Джилл подливает ей новую порцию и, поигрывая бровями, предлагает: – Почему бы нам немного не поиграть в шпионок?
В глубине души мне стыдно перед Мел, но я впервые радуюсь такому неожиданному повороту, в который входит сегодняшний день. Это отвлечёт внимание подруг от меня и избавит от необходимости врать. Хотя бы на время.
Глава 6 Шпионские игры
– Лили, ты не могла взять отцовскую машину напрокат? Мы будем шпионить на твоём Светлячке? – Джилл, по закону жанра одетая в чёрные леггинсы, чёрную футболку (видимо, для чёрной косухи в Майами слишком жарко) и чёрные ботинки, приспускает солнечные очки, недоверчиво косясь на мой подуставший Chevrolet Spark василькового цвета, который я утром забрала из автосервиса.
– Чем тебе не угодила моя крошка? Ты в курсе, что чем заметнее машина, тем меньше она вызывает подозрений? К тому же, Крис не знает, что у меня за тачка! – И с вызовом несколько раз выжимаю педаль газа для наглядной демонстрации способностей моей «старушки».
– Ладно-ладно! Сдаюсь. – Она небрежно машет рукой, усаживаясь на соседнее сиденье, и начинает сканировать меня цепким взглядом. – Ты что, собралась на детский утренник?
Это она про моё короткое лёгкое платье с россыпью вишенок. Но и на улице сегодня печёт нещадно.
– Ну прости, что не вырядилась, как Лара Крофт! – Подмигиваю с издёвкой, а у самой от предвкушения в крови начинает бурлить адреналин.
Это волнующее состояние окунает меня в детские воспоминания. На мой десятый день рождения мы с родителями отправились в Диснейленд, где я испытывала схожие чувства.
Вот до запуска поезда американских горок остаются считанные секунды, и я сильнее сжимаю поручни, хотя надёжно пристёгнута.Сердце бешено колотится где-то в районе горла в ожидании старта, но это не страх, нет. Так выглядит столкновение с неизвестностью. Вот поезд трогается, и все мысли махом исчезают, оставляя лишь восторг. Тело то парит в состоянии невесомости, то прижимается к спинке сиденья с неимоверной силой, погружая в разнообразный спектр ощущений.
Пожалуй, я всегда была немного повёрнутой на экстриме. В том незабываемом путешествии я впервые побывала в Калифорнии и влюбилась в местный климат, зелёные пальмы, залитые солнцем проспекты. Мне казалось, что жители там улыбчивее, чем в хмуром Нью-Йорке, где из-за небоскрёбов и солнца видно не было. Ещё тогда я про себя размечталась: «Вот бы жить в таком месте!» Забавно, но моё желание исполнилось, пусть и в несколько извращённой форме. И на другом конце континента.
Тут по радио начинает играть песня «Policeman[6 - В переводе с английского языка «полицейский».]» в исполнении Евы Симонс. Готова поспорить, мы с Джилл думаем об одном и том же, и она подтверждает мои мысли вопросом:
– Как поживает твой горячий коп? – Мне не очень нравится разговаривать на эту тему, потому что всякий раз, когда думаю о Максе, мои щёки начинают непроизвольно гореть, выдавая меня с потрохами. Не хочу расспросов, ибо рассказывать нечего. – Ой-ёй… Лиииил! – картинно тянет подруга.
Бросаю взгляд в боковое зеркало, якобы оценивая дорожную обстановку, а на самом деле, чтобы скрыть разочарование в себе. Или, может, лучше выговориться, чем держать всё внутри? Вдруг Джилл даст дельный совет и поможет избавиться от навязчивых фантазий, в которых мы с Максом занимаемся всякими непристойностями?
– Меня тянет к нему. Не понимаю, что во мне изменилось? Ты же знаешь, мне всегда нравились смазливые блондины-качки, любившие целовать свои бицепсы больше, чем меня. А он… Такой взрослый, мужественный, рассудительный, неприступный, загадочный. То он серьёзный и холодный, словно ледяная глыба, то милый и даже игривый, – запинаюсь, ибо чаще он игривый с Кейт, а не со мной.
– А его к тебе тянет?
Молча пожимаю плечами. Как я могу ответить на этот вопрос? Порой кажется, что да, а порой – нет.
– Слушай, ну и забей на него! Вообще, от этих мужиков одни проблемы. Посмотри, что происходит с Мел! А мой вчерашний спаситель… – Джилл переводит печальный взгляд в окно. – Так и не позвонил. Наверное, взял номер телефона ради приличия.
Подруга обречённо вздыхает, а потом откидывает солнцезащитный козырёк, рассматривает своё отражение в зеркале, взбивая распущенные волосы, и заявляет (больше себе, чем мне, видимо):
– Всё, решено! На ближайшее время моим единственным мужчиной, которому я отдам всю свою любовь и заботу, будет Бинго.
С сомнением закатываю глаза. Сейчас в ней говорит задетое самолюбие. Понимаю её, как никто другой. Ну почему меня не привлекает молодой офицер Хью, который ежедневно оставляет на моём столе шоколад или конфеты и поджидает у входа, чтобы пожелать доброго утра и услужливо открыть дверь? Даже детектив Коллинз, старый извращенец, не может оторвать липкий взгляд от моей груди, когда бы я ни проходила мимо. И только для одного человека в здании я не более, чем сотрудница. Лишь однажды я поймала его на разглядывании своей персоны. Этот мимолётный эпизод произошёл в тренажёрном зале, оплачиваемом Департаментом.
ФЛЭШБЕК
Уже почти час бегу без остановки под подбадривающий ритм музыки из наушников. Обожаю эту эйфорию, вызываемую борьбой со своей слабостью. Кажется, что сердце вот-вот выскочит из груди, где-то под рёбрами начинает покалывать, потому что я не уделила разминке должного внимания, и теперь кровь попросту не успевает разгоняться по организму. Но стоит свыкнуться с этой пиковой нагрузкой, и сердце выравнивает ритм, в теле разливается тепло, и благодаря выбросу эндорфинов у меня открывается второе дыхание.
Смотрю на себя в зеркале напротив и безумно горжусь собой. «Трудно победить человека, который никогда не сдаётся» – пожалуй, эта надпись на сегодняшнем стаканчике с кофе из Starbucks станет моим девизом по жизни.
Ни с того ни с сего по моему затылку прокатывается жгучая волна. Так случается, когда внутренним чутьём ощущаешь на себе чей-то пристальный взгляд. Не прерывая бег, через зеркало начинаю искать «объект» и нахожу его. Макс, одетый в белую футболку и спортивные шорты, делает вид, что слушает подошедшую к нему девушку, а сам не отрывает от меня глаз. Почему не отводит взгляд, как это обычно бывает? Не знаю, сколько бы продолжалась наша игра в гляделки, если бы я случайно не оступилась. Моё падение было бы фееричным, если бы не страховочный трос беговой дорожки, прицепленный к леггинсам! Почувствовав крепкий захват на своей талии, в изумлении оборачиваюсь:
– Ты в порядке? – спрашивает Макс, обеспокоенно разглядывая мои ноги.
Расплываюсь в очаровательной улыбке:
– Нет, ты точно Эдвард Каллен! Как ты смог так быстро подбежать ко мне?
– Не одна ты занимаешься бегом, – подмигивает Кроу, одарив ответной улыбкой.
Он что, заигрывает со мной? Или мне показалось?
Продолжая удерживать меня, он опускает взгляд к ложбинке на моей груди и медленно возвращается обратно к глазам. Молча смотрит несколько секунд, а затем резко отодвигается, будто очнувшись.
Показалось, значит.
– Привет, девочки! – Вздрагиваю от голоса Мелиссы, и мне приходится встряхнуть головой, чтобы туман воспоминаний рассеялся, и я вновь начала трезво мыслить.
Мы договорились подобрать Мел возле кофейни на Оушен драйв недалеко от её жилого комплекса. Она ещё утром отвезла детей к маме, а Крису сказала, что проведёт день с нами, раз их планы изменились.
Оборачиваюсь, чтобы рассмотреть её, и не могу не удивиться:
– Вы сговорились с Джилл?
Она вся в чёрном, длинные волосы собраны в высокий хвост, чего она обычно никогда не делает, губы накрашены алой помадой, а завершает образ макияж «смоки айс». Джилл присвистывает, на что Мел стервозно ухмыляется:
– Что бы мы сейчас ни выяснили, я должна выглядеть так, чтобы утереть нос этой сучке. Не зря же два часа в салоне проторчала!
– Дай пять, крошка! – Джилл с Мелиссой обмениваются приветственным хлопком ладоней. Ведут себя, как дети, ей-богу.
Дожидаемся, когда Крис выйдет из дома и сядет в свой чёрный BMW, и только потом трогаемся сами. На всякий случай держимся в трех машинах от него, направляясь к побережью. Подмечаю, что он не особо торопится к своей любовнице, но не произношу этого вслух, дабы не давать Мел ложных надежд.
Проезжаем мимо многострадального клуба «E11even», и Джилл оживляется:
– С понедельника выхожу на работу. Вчера босс звонил, оповестил, что убийство девушки не имеет никакого отношения к клубу, и мы можем спокойно работать дальше. Уфф… Такой камень с души упал, честное слово! Лили, а ты в курсе подробностей? Следователи напали на след убийцы? – Лучшая подруга выжидательно смотрит на меня, и я понимаю, что сейчас наиболее подходящий момент для новости.
Приложив максимум усилий, чтобы не покраснеть от вранья, выкладываю:
– Тут такое дело. Вы были правы, когда говорили, что полиция – это не моё, и я решила не терять время и поступить в универ на другую специальность.
Кошусь в их сторону, чтобы оценить реакцию, и слышу вселенский вздох облегчения.
Джилл кидается меня обнимать с радостными возгласами, Мел сзади обхватывает мою шею так, что я начинаю задыхаться от нехватки воздуха.
– Я, конечно, знала, что вы были против моей работы в полиции, но чтобы настолько! – Потираю шею, высматривая BMW Криса, поскольку мои безумные подруги на несколько мгновений закрыли весь обзор.
– Лили, это лучшая новость за сегодня! Не представляешь, как я рада! – восклицает Мел, сложив ладони в молитвенном жесте.
Мысль о том, что обо мне переживают, невероятно греет душу. Эх, если бы они только знали. Надеюсь, когда-нибудь девочки простят меня за ложь.
Сворачиваем с Брикелл-авеню и наблюдаем, как машина Криса тормозит у ресторана «Komodo», довольно модного местечка в Даунтауне. Была там с папой на прошлой неделе перед его очередным отъездом. Странный выбор для встречи с любовницей. Это, скорее, семейное заведение, в котором стоит шум и гам. Вряд ли такая обстановка поможет настроиться на интим.
Мне необязательно поворачиваться, чтобы ощутить волны напряжения, исходящие от подруги. Ждём, пока Крис припаркуется и зайдёт внутрь, и следуем за ним. Я тоже надеваю солнечные очки, чтобы подыграть девчонкам в их желании замаскироваться и не провалить наш «шпионаж».
На нашу удачу интерьер ресторана оформлен в стиле тропиков: многоуровневые ложи в виде подвесных корзин, украшенных лианами, и искусственные пальмы, создающие зелёную преграду между столиками, помогают скрыться от посторонних, а заодно установить наблюдение за Крисом, который занял столик через две пальмы от нас. Он сидит полубоком к нам, но по тому, как он то и дело поглядывает на наручные часы, становится очевидно, что эта Эбби опаздывает.
– Она пришла? – Мел уселась задом к мужу, а мы с Джилл раскрыли папки меню перед своими лицами, но так, чтобы в щель между ними просматривался «объект слежки».
– Нет, но он только что сделал заказ официанту. Посмотрим, что тот принесёт: если бутылку вина и клубнику со сливками, то у меня плохие новости, – шепчет Джилл, будто в какофонии звуков её может кто-то услышать, кроме нас.
Мелисса достаёт карманное зеркальце и направляет его так, чтобы через него следить за Крисом. Хмыкаю, потому что невзирая на причины, по которым мы тут собрались, со стороны наша троица наверняка выглядит впечатляюще. Я кладу свою руку на её и крепко сжимаю в знак поддержки:
– Детка, всегда помни, что мы рядом!
Джилл повторяет этот жест, укладывая свою ладонь поверх моей. Чёрт возьми, для полной картины осталось произнести тост: «Один за всех, и все за одного!»
Мел вымученно улыбается и тут же вздрагивает, вытаращив глаза:
– Она пришла!
Выглядываю поверх меню и вижу симпатичную блондинку в розовой рубашке с коротким рукавом и джинсах «скинни». Она присаживается напротив Криса, мило улыбается и что-то говорит ему. Жаль, не умею читать по губам.
– Девочки, надо подойти ближе. Что толку сидеть? Надо поймать их с поличным, чтобы он не смог отвертеться! – со знанием дела заявляет Джилл.
Мы дружно поднимаемся со своих мест под недоумевающий взгляд невовремя подошедшего официанта. Джилл прикладывает указательный палец к губам, давая парнишке понять, чтобы он молчал. Дожидаемся его неуверенного кивка и на полусогнутых стартуем к ближайшим искусственным зарослям. Я приседаю за кустом папоротника, а девочки прячутся за пальмой прямо возле столика с нашей парочкой. Благодаря приглушённому свету нам удаётся остаться незамеченными, да и никому нет никакого дела до трёх придурковатых посетительниц. Вокруг слышен смех друзей, кто-то пришёл провести выходные в компании родителей, где-то слева на повышенных тонах выясняет отношения молодая пара… Мы все – лишь массовка в жизни друг друга.
– И почему я не удивлён?
Твою мать! Я настолько не ожидаю услышать этот голос над головой, что практически пулей вылетаю из укрытия, врезаясь в официанта. Он начинает жонглировать тарелками в руках, пытаясь избежать их падения, но напрасно. Они с таким звоном разбиваются об плиточный пол, что весь ресторанный шум сразу меркнет на этом фоне. Музыка выключается, и становится так тихо, что я слышу чьё-то урчание в животе. Надеюсь, не моё? В ужасе перевожу шокированный взгляд с кучи осколков на виновника моего фиаско, который, судя по сжатым губам и подрагивающим плечам, еле сдерживается, чтобы не заржать. Хочется кинуть в него единственной уцелевшей тарелкой, но не успеваю.
– Милли?! Какого чёрта?
Крис.
Закрываю глаза ладонью от стыда. Ужасно стыдно перед Мелиссой за то, что наши шпионские игры закончились, так и не начавшись.
Глава 7 Вечер перестаёт быть томным
Кто бы мог подумать, что Эбби – агент по недвижимости, которую Крис нанял для покупки квартиры в кондоминиуме Майами-Бич. Предполагалось, что это будет подарком Мелиссе на грядущую годовщину, но мы испортили весь сюрприз. В качестве доказательств несостоявшаяся любовница даже предъявила визитку, подчеркнув, что замужем и ждёт ребёнка. Хорошо, что с самого начала под её свободной рубашкой мы не рассмотрели округлившийся живот, а то вместо кондоминиума с видом на океан Криса ждала бы больничная палата с видом на капельницу.
– Родная, как тебе подобное пришло в голову? – Крис сжимает лицо своей жены обеими ладонями так, что её губы смешно вытягиваются в трубочку.
Недолго думая, он обхватывает эту трубочку губами, и они начинают страстно целоваться, точно подростки. В смущении отвожу взгляд и хватаюсь за свой бокал с безалкогольным мохито, лишь бы не тосковать по собственным несбывшимся поцелуям. В присутствии Макса, сидящего по другую сторону стола, это кажется чем-то за гранью реальности. Меня не покидает стойкое ощущение, что он догадывается, о чём я размышляю.
Участники нашей случайной компании о чём-то разговаривают, смеются, а я не могу нормально сосредоточиться.
Ребята, оттачивающие мастерство в глубоком поцелуе, невольно создают чересчур эротическую ауру над нашим столом, чем сильно отвлекают и мешают мне сохранять покерфейс. Спустя десять минут решаю побыть эгоисткой и устранить этот отвлекающий фактор. Достаю ключи от Светлячка и трясу ими в воздухе, как колокольчиком, скрывая за хихиканьем смущение:
– Кхе-кхе, не хочется вам мешать, но, может, вам дать ключи от моей машины?
Парочка, наконец, расплетает свои языки.
– Спасибо, Лилиан, но, думаю, твоя машина пригодится тебе самой. – Крис подмигивает, а я сливаюсь с вишней на моём платье.
Он встаёт, увлекая за собой жену, и пожимает руки новым знакомым:
– Парни, рад знакомству, но нам и вправду нужно воспользоваться тем, что дети сегодня у бабушки. – Муж Мелиссы мечет показательно грозный взгляд между мной и Джилл и, угрожая указательным пальцем, произносит: – Вы обе! В наказание за содеянное с вас день, проведённый с нашими детьми! – и с дьявольской ухмылкой уходит со своей счастливой женой, пославшей нам напоследок воздушный поцелуй.
Отвечаю виноватой улыбкой. Хотя эта заварушка была не моей идеей, я была сообщницей, и именно я всё испортила.
– Зря Брайан ушёл так рано. Столько захватывающих событий пропустил, – ухмыляясь, досадует Стивен, друг Макса, с которым он пришёл в «Komodo».
– Ты у нас айтишник, значит. А кто – Брайан? – непринуждённо интересуется Джилл, покручивая в руке бокал с вином.
– Он…
– Коллега с прошлого места работы, – перебивает его Макс.
– Тоже в полиции служит? – вклиниваюсь в разговор, надеясь хоть одним глазком заглянуть в замочную скважину жизни таинственного Макса Кроу.
Непривычно общаться с ним в неформальной обстановке. В данный момент он не старший следователь Департамента полиции, а молодой мужчина Макс, у которого, оказывается, есть друзья и жизнь помимо работы.
Он сидит напротив, вальяжно откинувшись на спинку диванчика, за которым находится тот злополучный куст, где я была позорно рассекречена. Не разрывая зрительного контакта со мной, он отпивает из своего бокала и отвечает с нечитаемым выражением лица:
– Нет. Он сам по себе. – И занимает рот креветкой в панировке, давая понять, что закончил.
Да мне и не особо интересен этот Брайан, просто нужно было зацепиться за тему, которая позволила бы выяснить как можно больше.
– А где ты работал до Департамента?
Беру шпажку с сыром и стягиваю кусочек губами, довольно подмечая, что этот приём производит на Макса желанный эффект. Честное слово, я не планировала включать режим обольстительницы. Он активируется автоматически, как только Кроу оказывается в моём поле зрения. Наконец появляется этот хитрый прищур, которым он меня так редко радует. Джилл в это время о чём-то перешёптывается со Стивом, не обращая внимания на нашу беседу.
– Перевёлся сюда несколько месяцев назад из Лос-Анджелеса. – Макс делает ещё один глоток и добавляет: – Планирую туда вернуться когда-нибудь.
– Тогда зачем ты здесь, раз скучаешь по этому городу?
– Иногда обстоятельства не оставляют нам выбора. – Всматриваюсь в льдистые глаза, продолжающие изучать мои, и вижу в них… сожаление?
Что бы ни значила его фраза, она меня отчасти задевает. Получается, в Майами его ничто и никто не держит? Ему тут плохо? Умом понимаю, что мы знакомы чуть меньше трёх недель, и я для него абсолютно чужой человек, а, возможно, даже мешающий элемент. Но отчего же так сильно хочется стать тем якорем, который бы удерживал Макса в этом городе? Откуда это рвение завоевать его симпатию?
«Откуда-откуда… Ты на него запала, дурочка» – подсказывает такой противненький внутренний голосок, который я спешу запить коктейлем.
Оставляю их ненадолго, чтобы сходить к администратору ресторана и узнать, сколько я должна за испорченную посуду. Ещё не хватало, чтобы тот парнишка-официант лишился положенных чаевых. На моё предложение по-тихому уладить недоразумение девушка сначала подвисает, выражая своим миловидным личиком наивысшую степень мыслительной деятельности, а потом выдаёт:
– Ваш спутник уже обо всём позаботился. – И с вежливой улыбкой кивает в сторону нашего стола.
Спутник? Оглядываюсь и вижу, как Кроу с фирменной ухмылкой на лице победоносно салютует мне бокалом.
***
За сегодняшний вечер я узнаю о Максе больше, чем за всё время, проведённое бок о бок в одном кабинете. Оказывается, со Стивом он дружит ещё с колледжа, поэтому, когда в отдел информационной безопасности Департамента потребовался настоящий профи, Макс пригласил его сюда. Именно Стив стоит на страже нашей базы данных от хакерских атак. Я была удивлена, поскольку все программисты, с которыми я когда-либо имела дело, были сутулыми очкариками с засаленными волосами, а Стив похож на белого воротничка с Уолл-стрит. По его спортивному телосложению и ухоженному виду напрашивается вывод, что он проводит время не только перед экраном компьютера.
Мы бы и дальше мило беседовали, словно давние знакомые, если бы не звонок соседки снизу, сообщившей о том, что нашу квартиру взломали, и она вызвала полицию.
Как нескучно я всё-таки живу! Начали с игры в шпионов, а заканчиваем «игрой в шашки» на дороге, потому что приходится по-хамски подрезать остальных водителей. Стоит отдать должное, узнав о взломе, Макс молча кинул деньги на столик и последовал за нами в мою машину, а Стивен, как истинный кавалер, всю дорогу развлекал Джилл шутками и анекдотами, чтобы отвлечь её от мыслей о Бинго.
– Джилл, угадай, почему собак, которые ищут наркотики, нужно наряжать в костюмы единорогов?
На последнем слове мы с Максом обменялись понимающими улыбками, подумав об одном и том же.
– Потому что многие спалятся сами от одного их вида!
Как вы поняли, Стив мне понравился.
Что до меня, то мои спокойствие и собранность приводят в смятение даже Макса. Несмотря на сосредоточенность на дороге, я чувствовала на себе его изучающий взгляд. Уверена, он только и ждал, что страх или нервозность вылезут из меня на волю. Конечно, я бываю дёрганой, особенно при нём, но экстренные ситуации, наоборот, заставляют меня мыслить рационально. В квартире нет ничего ценного, кроме Бинго. Не понимаю, что могло понадобиться взломщикам? И район у нас, в целом, приличный.
До нашего дома на Дэй-авеню минут двадцать езды, но мы добираемся за десять. Патрульная машина с включёнными проблесковыми маячками уже стоит на месте. Макс первым выскакивает из Светлячка и направляется к офицерам, что-то записывающим в блокноты. Подхожу к ним как раз в тот момент, когда он показывает им свой значок.
– Майор Кроу, – здоровается полицейский, прикладывая правую руку к козырьку фуражки.
– Это арендатор квартиры, Лилиан Батлер. – Макс берёт меня за руку, притягивая ближе. – Что произошло?
– Мисс Батлер, ваша соседка утверждает, что к вам вломились в квартиру, так как она сначала услышала громкий лай, а потом увидела тень человека, спускающегося по пожарной лестнице. Мы всё проверили. Дверь вашей квартиры заперта, следов взлома нет. Пройдёмте. Осмотрите квартиру при нас, чтобы убедиться, что ничего не пропало.
Озадаченно переглядываемся с Джилл, стоящей рядом, и вместе поднимаемся на третий этаж нашей пятиэтажки. Открываю дверь своим ключом, включаю свет, и к нам как по команде выбегает радостный Бинго, забавно подпрыгивая так, что его ушки подлетают в воздух. Обрадованная Джилл прижимает его к себе, а я делаю обход кухни-гостиной, заглядываю по очереди в наши спальни и ванную, бегло осматриваю ящики комода. Всё лежит на прежних местах. Следов присутствия постороннего не замечаю.
Расписываюсь в протоколе, чтобы отпустить полицейских, и выхожу на небольшой балкон, где ожидает Макс, напряженно всматривающийся в темноту. Встаю рядом, случайно касаясь его тёплой ладони, лежащей на поручне ограждения, чем привлекаю его внимание.
– Лили, у тебя есть тайные поклонники?
– А что, если и так? – зеркалю его ехидную улыбку.
Кроу перестаёт улыбаться и разворачивается ко мне всем корпусом, облокачиваясь на перила.
– Ну конкретно сейчас не лучшее время для отношений. Они помешают твоей учёбе в университете, – выделяет слово «учёба», будто не сомневается в моём положительном ответе.
– Давай хотя бы ты не будешь учить меня жизни, хорошо? – вскидываюсь я.
– Не забывай, что ты – мой стажёр, а я – твой наставник. Это моя прямая обязанность, – напоминает сквозь стиснутые зубы.
Злится? Это прекрасно. Любая реакция лучше безразличия.
– Тогда ты тоже об этом не забывай, – демонстративно отворачиваюсь от него.
– Эй, – Макс бережно берёт меня за руку, разворачивая к себе. – Извини, не знаю, что на меня нашло, – нервно проведя рукой по своим волосам, он дополняет: – Просто слишком много всего навалилось за прошедшие дни. Мне пришлось переиграть планы, а я не особо люблю менять привычный распорядок.
Не могу долго на него сердиться. Он такой милый, когда в нём просыпается искренность. Решаю сменить тему:
– На каком факультете я буду учиться? – Мне так нравится прослеживать смену эмоций на его лице. Секунду назад он был нервным и расстроенным, а сейчас уже нет. И причина – я.
– Думаю, тебе понравится. Ты будешь зачислена сразу на третий курс факультета права. В понедельник заскочи в Департамент за документами. Нам нужно попасть в приёмную комиссию университета, чтобы отдать их для твоего перевода. Сейчас как раз заканчиваются вступительные экзамены, что нам очень на руку. Плавно вольёшься в студенческую жизнь вместе с остальными.
– Вот это да… – Разглядываю небо, усеянное звёздами. – Ты будто изобрёл для меня машину времени!
– Лили, пообещай, что не будешь нарываться на неприятности, – его улыбка сменяется серьёзностью. – Мы пока не можем понять, откуда ветер дует. Были допрошены родственники и одногруппники убитых, преподаватели, охранники и все подозрительные лица, включая татуированных неформалов, которые хоть отдалённо напоминали бы сатанистов. Никаких улик. И у всех, с кем контактировали жертвы, есть алиби. Если тебе удастся найти хотя бы малейшую зацепку, это будет большой удачей.
– Удастся, не сомневайся!
Игриво толкаю его локтем в надежде, что мой настрой передастся и ему, но Макс несколько секунд буравит меня сосредоточенным взглядом и выдаёт:
– Ты знаешь, почему хищники прижимаются к земле, когда следят за своей добычей?
– Чтобы их не заметили?
– Именно. Сейчас наш Демон затаился в ожидании следующего трофея, и как только его почует, сделает прыжок.
Глава 8 Бой с тенью
Всё воскресенье штудирую материалы дела, доставленные Максом ранним утром. Опустим подробности о том, в каком образе я его встретила, ведь было всего семь часов. Он, вообще, спит? Оценивающе-ошарашенный взгляд, которым Кроу отгладил мои пижамные шорты с изображением поз из Камасутры (подарок Джилл, между прочим), был бесценным! Пожалуй, запишу его на подкорку памяти, чтобы вспоминать в грустные дни. Но зато это немного отвлекло его внимание от моей лохматой причёски и помятого лица. Теперь, когда он лицезрел меня в таком неприглядном виде, можно окончательно расслабиться и поставить точку в необъяснимом желании понравиться ему как женщина.
Перелистывая отчёты судмедэкспертов, протоколы опросов и фотографии с мест обнаружения трупов, я понимаю, что мы упускаем что-то очень важное. Всё, что объединяет девушек – это место учёбы, цвет волос, сатанинская метка и причина смерти: общее переохлаждение организма. А это очень интересно! Где они могли замёрзнуть в Майами со среднегодовой температурой двадцать пять градусов Цельсия? Разве что в холодильнике. Ужас. Наверняка жертвы умирали медленно, полностью осознавая, что их ждёт. Демону нравится чувство превосходства? Он не насильник и не извращенец. У него нет цели поглумиться над девушками. Но он, судя по всему, умён, раз умудряется заметать за собой следы. А ещё, силён. В противном случае, как он перетаскивает их в другие места? А вдруг у него есть сообщник?
Голова идёт кругом от вопросов.
Решив отвлечься, делаю бутерброды и забираюсь с ногами на диван, чтобы удалить свои странички из соцсетей, ведь на некоторое время Лилиан Батлер существовать не будет. Заношу палец над кнопкой «Удалить профиль», и Бинго начинает его лизать, что воспринимается мной как знак сделать то, до чего у меня до сих пор не доходили руки.
Ввожу в поиск «Максимилиан Кроу». Пусто. Макс Кроу: десятки человек. Пожилой мужчина из Массачусетса, парни из других городов неподходящего возраста. Моего Макса среди них нет. Конспиратор! Может быть, у него есть аккаунт под другим именем? Решаю пойти дальше и выбираю в браузере «поиск по картинке». Загружаю фото Макса, сделанное мной тайком во время нашей поездки в кампус. Тогда я прикинулась, что снимаю красивый вид за окном, а он и не понял. Поиск по фото тоже не приносит результата. Даже Бинго засветился у Джилл на страничке, а Макса нет нигде. Кто в наше время не сидит в соцсетях?
***
– Лилиан, привет! – Кейт окликает меня, не успеваю я взяться за дверную ручку.
Она быстрым шагом направляется ко мне с лучезарной (и тем самым настораживающей меня) улыбкой, цепляет под локоть, как давнюю подружку, и уводит прочь от кабинета Макса, продолжая вкрадчивым тоном:
– Пойдём со мной! Нам нужно сделать несколько снимков для твоих новых документов.
– Прямо сейчас? – Я и без того проснулась в дурном настроении, а она – последний человек, с которым я планировала начать своё утро.
– Ты куда-то торопишься? Мы быстро!
Покорно киваю в согласии, лишь бы побыстрее избавиться от её общества. Мы поднимаемся по лестнице на третий этаж и доходим до отдела дознания, где, как правило, снимают отпечатки пальцев и делают снимки преступников. Нас ждёт Марк, прихвостень Кейт, в режиме 24/7 бросающий на неё томные взгляды, которые замечают все, кроме неё. Мы приветствуем друг друга, и он просит меня встать у белой панели для съёмки. Обычно на ней закрепляют специальную линейку-ростомер, на фоне которой фотографируют задержанных.
– Вы бы мне ещё табличку с номерком дали и попросили повернуться в профиль и анфас, – не могу не съязвить. Интуиция кричит, что Кейт специально надо мной издевается. – Неужели нельзя было сделать фото в специализированном салоне?
– Лилиан, у нас не так много времени на всё про всё. Какая разница? – Кейт небрежно пожимает плечами, и я замолкаю, вставая в нужную позу.
Покончив со съёмкой, возвращаюсь к кабинету и, дойдя до двери, слышу, как Макс с кем-то разговаривает. Воровато осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто не уличит меня в подслушивании, и прислоняюсь ухом к воздушному зазору между дверью и проёмом.
– Давай ты не будешь устраивать истерик! – Почему-то представляю, как он стоит у окна, убрав одну руку в карман брюк, и хмуро смотрит вдаль. – Это временно, – пауза. – Я ничего тебе не обещал! – снова пауза, во время которой я явственно слышу женские вскрики из динамиков его сотового. И теперь хмурюсь я, поскольку этот монолог напоминает ссору влюблённых. У Макса кто-то есть? Это объясняет его холодность ко мне. А его заключительная фраза подтверждает мои догадки: – И да, не забудь перевезти свои вещи.
– И чего мы тут уши греем? – Отскакиваю от стены, как ошпаренная, услышав хорошо знакомый голос.
– Зачем так пугать, папа! – кричу шёпотом, прижимая ладонь к груди, чтобы унять сердцебиение.
Отец стоит, сложив руки на поясе и всем видом показывая, насколько он мной недоволен.
– Дочь, сказать, как это выглядит со стороны?
– Я… Пап… – Бросаю на него беспомощный взгляд, беспокойно перебирая пальцами прядь волос. – Если к замочной скважине не подходит ключик, приходится пользоваться отмычкой. Понимаешь, о чём я?
Недоумённо сдвинув брови, папа со вздохом берёт меня за плечи и, глядя прямо в глаза, чеканит:
– Лили, ты уже взрослая девочка, чтобы учить тебя жизни, но послушай совет: прежде чем брать в руки отмычку, убедись, что тебе нужно то, что находится за закрытой дверью. Понимаешь, о чём я? – Мы испепеляем друг друга ещё несколько долгих секунд, а потом он отпускает меня и уходит дальше по коридору.
Смотрю отцу вслед, осознавая, что он прав. Для чего я понапрасну сотрясаю воздух и тешу себя романтическими иллюзиями? Макс, возможно, чужой мужчина, а я положила на него глаз. Уму непостижимо.
В расстроенных чувствах вхожу в кабинет и молча марширую мимо босса к своему рабочему месту. Швыряю сумку на подоконник и плюхаюсь на стул, который от резкого движения откатывается и с грохотом ударяется о стену. Ну что сказать, быть незаметной – не про меня. Ощущаю на себе пристальный взгляд похитителя моих грёз, но делаю вид, что мне плевать, и включаю ноутбук, который мне любезно предоставили спустя два дня стажировки.
Занимаю себя поиском статей на тему сатанизма, сект и ритуальных преступлений, пытаясь понять, что движет Демоном. Вдруг в правом нижнем углу экрана всплывает окошко входящего сообщения.
Эдвард: «Я стащил твою шоколадку:) Не заметила?»
На секунду теряюсь, потому что это наша первая переписка, и я напрочь забыла переименовать Макса в списке контактов нашего корпоративного мессенджера. Шоколадного батончика от Хью действительно нет на столе. Включаюсь в игру и отвечаю:
Я: «Зря! Я злая, когда голодная».
Эдвард: «Твоя злость мне сегодня понадобится;)»
Окидываю Макса любопытным взглядом и сталкиваюсь с его прищуренным. Он сидит, склонив голову на бок, и в открытую изучает меня, будто хочет просверлить дыру в моей голове и увидеть сквозь неё мысли. Возвращаюсь к клавиатуре:
Я: «Зачем?»
Эдвард: «Увидишь. У тебя с собой спортивная одежда?»
Я: «Да».
– Что с тобой?
Начинаю печатать ответ, но до меня вовремя доходит, что Кроу задал вопрос вслух.
– Ты о чём?
– Обычно твои ответы состоят больше, чем из пары слов.
– Допустим, сегодня не совсем обычный день. А что насчёт тебя? У тебя самого всё в порядке?
– Почему у меня ощущение, что в твоём вопросе какой-то скрытый смысл?
Поражаюсь его грёбаной проницательности. Если на моём лице выведены субтитры внутреннего состояния, то по его беспечному виду и не скажешь, что он расстроен размолвкой с любимой девушкой. Железный человек! Или она нелюбимая?
– Макс, люди здороваются, спрашивают друг у друга «Как дела?». Это называется этикет. Не ищи подвох там, где его нет.
– Я бы не искал, если бы ты сейчас не пролетела мимо меня, как гарпия, сама же нарушив этот свой «этикет», – хмыкает, откинувшись на спинку кресла. – Знаешь, Лили, если ты хочешь работать в полиции, то должна научиться считывать мимику и жесты людей. Пригодится. – От моего внимания не ускользает многозначительный тон в его голосе.
– Макс, тебя мистер Батлер ждёт внизу! – В приоткрытой двери появляется улыбающаяся Мэгги. Она переводит лучистый взгляд с Макса на меня и подбадривающе подмигивает.
– Лили, будь готова к двенадцати. – Босс, с лёту надевший маску серьёзного следователя, пристёгивает кобуру, накидывает пиджак и быстрым шагом выходит за дверь.
***
– А другой спортивной одежды у тебя нет? – Макс, ожидающий у входа в женскую раздевалку, мрачно оценивает мою внешность.
– По-твоему, я должна носить в сумке кимоно? Это обычная одежда для фитнеса! – тут я, конечно, лукавлю.
С тех пор, как мы с Кроу стали периодически сталкиваться в тренажёрном зале, я стала надевать крошечные шорты, непозволительные для Департамента полиции, и короткий спортивный топ с эффектом пуш-ап, выгодно подчёркивающий мои верхние округлости. Кто же знал, что именно сегодня утром я перестану хотеть его соблазнять.
Сам он одет в лаконичные светло-серые спортивные штаны и белую майку-борцовку. Бог мой, да сквозь неё просматриваются даже мышцы его пресса! Это насколько же они выпуклые… И твёрдые наверняка.
Макс торопливо берёт меня за руку и тянет за собой мимо разных секций огромного спорткомплекса, в котором тренируются профессиональные борцы. С большого красочного плаката на стене нам улыбается Сильвестр Сталлоне, а в комикс-облачке, вылетевшем из его рта, заключён слоган: «Если нет ветра, беритесь за вёсла»! Мысленно высовываю язык папе, перефразировав эту фразу на свой лад: «Если нет ключа, бери отмычку»!
Судя по тому, какая тишина повисает в залах, мимо которых мы проходим, шорты производят нужный эффект. Совру, если скажу, что такое внимание не тешит моё самолюбие. В конце концов, я свободная девушка.
– Ты слышала что-нибудь о крав-мага? – в голосе Макса лёд. Он что, сердится?
– Да, в академии пару раз ходила на пробные занятия, но в итоге остановилась на джиу-джитсу. Этот вид боевого искусства мне ближе.
– И что же тебя зацепило в джиу-джитсу?
– Люблю легенды, тайны, загадки… Один японский мудрец однажды заметил, что в сильную бурю ветки высоких деревьев сломались, а ветки ивы прогнулись, но уцелели и после бури поднялись. Из данного наблюдения и родился основной принцип этой техники: «не идти на прямое противостояние, чтобы победить», – вещаю тоном профессора, чем явно озадачиваю своего босса.
– То есть для победы нужно поддаться противнику? Он же уделает тебя в два счета!
– Мне кажется, или ты бросаешь мне вызов?
Кроу оставляет мой вопрос без ответа, и мы как раз заходим в пустой просторный зал с большим борцовским ковром по центру. Он молча встаёт в середину жёлтого поля в боевую стойку, хитро подзывая меня обеими руками. Я принимаю его приглашение и не спеша двигаюсь к нему, впопыхах собирая волосы в высокий пучок. Его призывный взгляд вызывает у меня улыбку. Что он затеял? Хочет проверить мои способности?
Останавливаюсь в двух шагах от Макса и, немного пригнувшись, совершаю бодрый выпад вперёд, чтобы заставить его отклониться, и я смогла сделать подсечку. Конечно, было наивно полагать, что я одним махом сражу противника наповал. Он проворно перехватывает мою руку и разворачивает к себе спиной, делая удушающий захват. Стараюсь отогнать от себя непрошенную мысль о близости мужского тела, но это чертовски сложно. Макс до того крепко прижимает к себе, что я чувствую его горячее дыхание возле уха.
– Твоя главная ошибка: никогда не нападай первая. Лев всегда сначала обходит свою жертву, чтобы оценить её поведение, – бархатистый полушёпот будоражит до того сильно, что из моей головы мигом выветриваются все разумные мысли.
Кроу странно на меня влияет, напрочь отключая левое полушарие мозга, отвечающее за логику. Надеюсь, у меня хотя бы нет сердечек вместо зрачков, как в том детском мультике?
Скрещиваю ноги и, резко крутанувшись, высвобождаюсь из крепких тисков. Слегка подпрыгивая на месте, наклоняю голову вправо и влево, чтобы расслабить напряжённые мышцы. Макс же ухмыляется, забавляясь над нашей вознёй, а во мне разгорается ещё большее желание уделать его. Желание доказать, что меня можно и нужно воспринимать всерьёз.
Мы начинаем переступать по кругу, не отрывая друг от друга глаз. В его взгляде отражаются искры веселья, распаляющие азартный огонь внутри меня до пожара. И тут Макс совершает фатальную ошибку, опустив глаза к моим губам. Оттопырив большой палец правой руки, я с шумным выдохом наношу прямой удар по незащищённой шее, вынуждающий его отпрянуть назад. Пользуясь коротким замешательством, хватаю Макса за правую руку и выкручиваю так, что он сгибается пополам. И в ту секунду, когда мне начинает казаться, что победа за мной, он свободной левой рукой обхватывает мои ноги, поднимая их вверх так, что я падаю на пол. Дёргаю Кроу на себя и немедля перепрыгиваю через него, усаживаясь верхом и одновременно фиксируя его руки своими коленями.
– Да! Я тебя сделала! – заливисто смеюсь, крайне довольная собой.
– Лили! – Макс тоже хохочет. – Что это за смесь рукопашного боя?
– В любви и на войне все средства хороши. Ты разве не знал? – Опираюсь на руки по обе стороны от его головы и, наклонившись к лицу, шепчу: – К тому же, ты не дослушал принцип джиу-джитсу до конца. Нужно уступать натиску соперника, направляя его действия нужным тебе образом, пока он не окажется в ловушке. И тогда… – Склоняюсь ещё ближе, замирая над губами. – Обратить силу врага против него самого.
Макс резко застывает. Кажется, он даже перестаёт дышать. Его зрачки расширяются, словно он находится под наркотическим кайфом. В них мерцает такой необузданный блеск, что у меня перехватывает дыхание. Воздух между нами уплотняется от нарастающего напряжения. Становится невыносимо жарко от нашего участившегося дыхания, опаляющего приоткрытые губы. Начинаю растворяться в гипнотизирующих серых глазах, в которых отражаются все сдерживаемые внутри эмоции. Удивительно, но я каждой клеточкой чувствую то, что чувствует и он. Совпадающие удары обоих сердец. Голод. Страсть. Влечение. Наши глаза говорят то, что нельзя выразить словами. Моё сердце устраивает спринтерский забег, разгоняя кровь с такой скоростью, что я вот-вот умру от начавшейся аритмии.
Тёплые ладони скользят вверх по моей спине, и я не сопротивляюсь. Не знаю, в какой момент Макс успел освободить руки. Возможно, я обманулась, посчитав, что победила его, а он всего-навсего сыграл в поддавки. Но теперь это неважно. Я тоже знаю правила этой игры. Ощущаю увеличивающуюся твёрдость под собой и понимаю, что этот гипноз – один на двоих. Мы оба хотим одного и того же.
– Молодые люди! – громкий мужской голос со стороны двери вырывает нас обоих из этого оцепенения. – Если вы арендовали зал для плотских утех, то попрошу на выход!
Мы переглядываемся с Максом и начинаем смеяться. Я нехотя слезаю с него, вызволяя из своего плена. Он встаёт следом и непринуждённо берёт меня за руку, уводя за собой к выходу, где поджидает сердитый охранник, с осуждением качая головой.
– А как же обучение крав-мага? Мы разве не за этим сюда пришли?
– Мы обязательно ещё вернёмся, – Макс ухмыляется, бросая на меня мимолётный взгляд, и строго добавляет: – Когда мой спарринг-партнёр оденется поприличнее.
Глава 9 Беги, Лили, беги
Переодевшись, выхожу из спорткомплекса и вижу, что Макс ждёт меня у машины, облокотившись на открытую дверь с пассажирской стороны. На нём солнечные очки, поэтому не могу понять, о чём он думает. В воздухе продолжают витать невидимые флюиды, которые пропитали насквозь моё тело. И нижнее бельё…
Господи, мы даже не целовались, а у меня ощущение, словно мы занимались безудержным сексом. Интересно, он жалеет об этой минутной слабости? В мыслях прокручиваю варианты ответов на его извинения вроде: «Мне жаль, но у меня девушка» или «Это обычная физиологическая реакция, не бери в голову», но Кроу в очередной раз сбивает с толку, потому что по мере моего приближения его улыбка становится всё шире.
– Лови! – И кидает мне ключ от Lexus.
– Это то, о чём я думаю? – С восхищением смотрю на предмет в своей руке, как на драгоценность.
Вождение – моя маленькая слабость. А если учесть, что хорошей машины у меня никогда не было, предложение Макса вмиг взрывается во мне счастливым салютом.
Кроу садится на пассажирское сиденье, и я со скоростью молнии запрыгиваю на водительское место, пока он не передумал. Закинув сумку назад, подстраиваю сиденье под свой рост и не могу не погладить кожаную оплётку руля с логотипом «L» по центру. Губы трогает улыбка при мысли о том, как эта буква подходит моему имени, и бросаю лукавый взгляд на своего пассажира.
– Пристегнись!
Макс сегодня сам на себя не похож. Не спорит со мной, не дерзит, а как законопослушный гражданин выполняет мою просьбу. Я запускаю двигатель и аккуратно выруливаю с парковки, приспосабливаясь к непривычной плавности и манёвренности автомобиля. Выезжаем на Оушен Драйв и сразу же попадаем в пробку. Неудивительно. Сейчас разгар туристического сезона, поэтому несмотря на обеденное время центральные улицы забиты транспортом, а по тротуарам гуляют толпы туристов, которых за версту видно по путеводителям в их руках и восторженным взглядам. В Майами сложно не влюбиться! Современный город, бурная ночная жизнь, высоченные пальмы, бирюзовые воды океана, пляжи с белоснежным песком.
– Чёрт, мы опаздываем! – посерьёзнев, Макс изучает экран своего смартфона. – Только сейчас увидел сообщение от ректора Брауна. Через двадцать минут тебе нужно быть в приёмной комиссии, а мы ещё даже не забрали документы из отдела. – И высовывается из окна, чтобы оценить масштаб затора.
Делаю то же самое и понимаю, что нам ползти до Департамента часа полтора, не меньше.
– А завтра нельзя их отнести?
– Лили, ни у кого не должно возникнуть подозрений, что ты чем-то отличаешься от остальных студентов. Там сегодня приёмный день для льготников или что-то вроде этого.
Пожимаю плечами, не зная, чем помочь.
– Позвоню Кейт, чтобы она привезла документы к университету, там и встретимся.
Макс отпечатком пальца снимает телефон с блокировки и, судя по всему, набирает Кейт. Специально не смотрю в его направлении, демонстрируя безразличие. А ведь мой номер телефона он так и не попросил. Постукивая по рулю в такт музыке, поигрывающей на фоне, слушаю, как они с Кейт договариваются о встрече возле главного входа в университет.
– Так, Лили, ты же хорошо бегаешь? – спрашивает Кроу, убирая свой гаджет в держатель на приборной панели.
Уставляюсь на него в неверии, пытаясь прикинуть, шутит он или нет. Несколько раз открываю и закрываю рот, точно рыба, пойманная в сеть.
– Поверить не могу! Ты предлагаешь отсюда бежать до универа? На каблуках? По такой жаре?
Макс оценивает мою обувь и недобро ухмыляется:
– Представь, что ты проходишь курс молодого бойца.
Поняв, что я не оценила его шутку, добавляет подбадривающим тоном:
– Лили, ну правда! Какие ещё варианты ты видишь? У моей тачки крыльев нет. Я бы побежал сам, но вряд ли похож на студентку третьего курса.
В его глазах вырисовывается сожаление, но мне теперь всё равно.
Сжимаю губы от злости и, больше не сказав ни слова, выхожу из машины. Со всей дури захлопнув дверь, достаю телефон из кармана джинсовой юбки, запускаю навигатор и быстро прикидываю, какой путь короче. Решаю срезать через Либерти-Сити. Ночью я бы не рискнула связываться с этим неблагополучным районом, по слухам, богатым на алкоголиков, наркоманов и проституток, но сейчас день, и все эти асоциальные элементы по закону жанра обязаны попрятаться по своим норам.
Ловко обегаю суетливых прохожих, провожающих меня сердитыми взглядами, потому что приходится их задевать и извиняться. Бегу что есть сил, про себя благодаря дизайнера своих дорогущих туфель за удобную колодку и, конечно, папу, который подарил мне их на день рождения.
Уже через несколько минут топ начинает неприятно липнуть к телу от пота. Боюсь представить состояние моих распущенных волос. Наверняка я сейчас смахиваю на дикобраза, распушившего опасные иголки. Страшно хочется пить, да и просто отдышаться, но мне бежать ещё минут десять. Пока бегу, проклинаю разными нехорошими словами Демона, Кейт, ректора и даже Макса, который так мастерски мной манипулирует.
– Эй, красавица, куда спешишь?
С опаской кошусь влево и вижу, что меня сопровождает чёрный седан старой модели с тонированными окнами, а через опущенное стекло выглядывает мерзкий тип с сигаретой, зажатой между гнилыми зубами. Насчёт гнилых, правда, не уверена. Это успело нарисовать моё разыгравшееся воображение.
Игнорирую вопрос и ускоряюсь, насколько это, вообще, возможно в моей ситуации. Из машины раздаётся противный гогот, по которому я делаю вывод, что там их человек пять. От такой компашки не стоит ждать чего-то хорошего. Резко сворачиваю на ближайшую узкую улочку, но здесь, как назло, гладкий асфальт сменяется брусчаткой, и я просто физически не могу нормально перебирать ногами. Каблуки то и дело попадают в щели между плитками, угрожая мне вывихом. Меня осеняет, что сумка с газовым баллончиком осталась в машине Макса, и это не добавляет уверенности.
На всякий случай на ходу набираю «911», чтобы в любой момент вызвать полицию. Из обитателей этого вымершего места замечаю бомжа, спящего на тротуаре, и женщину с бегающим взглядом. Её нечёсаные волосы и мятая рубашка лишь усиливают произведённое впечатление. Не пойму, все жители Либерти-Сити проходят кастинг на лучшего отщепенца общества? Больше ни ногой в это гетто!
Останавливаюсь, упираясь руками в колени, чтобы хоть немного восстановить дыхание. Открываю навигатор. Четыреста пятьдесят метров. Делаю несколько шагов, как вдруг оступаюсь и чувствую, что правая пятка начинает проваливаться. Опускаю взгляд на туфли, покрытые толстым слоем пыли, и чуть не плачу от досады. Каблук теперь образует с подошвой тупой угол и уныло волочится за ней. У меня что, на лбу висит неоновая вывеска: «Неприятность, приди»?
Снимаю туфли и босиком продолжаю свой марафон к университету, территория которого начинается сразу за городским парком. Стараюсь не думать о том, как выгляжу со стороны, когда наконец вижу знакомую рыжую голову у ворот. Будто чувствуя моё приближение, Кейт оборачивается и при виде меня смешно выпучивает глаза и открывает от удивления рот. Неужели всё до такой степени плохо?
– Господи, Лилиан! Кто бы мог подумать, что тебе настолько нужна эта работа! – она и не пытается скрыть кривую ухмылку и злорадство в голосе.
– Сегодня день льготников или как там их… Мне надо выглядеть, как льготница, ясно? – нахожусь я.
Выдёргиваю из её рук папку, надеваю туфли прямо на грязные ноги и уверенной прихрамывающей походкой отправляюсь вслед за толпой студентов. Дохожу до поста охраны и пальцами взбиваю волосы, чтобы не казаться такой жалкой, какой я себя чувствую. Достаю из папки новое удостоверение личности и протягиваю охраннику-толстячку, похожему на Санта-Клауса в форме. Эндрю, судя по имени на бейдже, приближает документ к лицу, внимательно его разглядывает, переводит взгляд на меня, потом обратно, хмурится, вынуждая меня тоже вытянуть шею, чтобы посмотреть, что именно его так смутило.
– Почему ваше фото сделано по пояс? Впервые вижу такое в ID-картах. – Охранник изучает меня, настороженно сузив глаза.
Быстро стираю со своего лица шок и выпаливаю:
– Странно… Я из Нью-Йорка. У нас всех так фотографируют! – непринуждённо улыбаюсь, молясь всем Богам, чтобы рыжая стерва хотя бы не изменила мне пол в документах. Убью!
Мужичок ещё несколько мгновений анализирует сведения, опускает взгляд на мои несчастные ноги и, преисполненный жалости, возвращает карточку, пожелав успешного поступления.
***
Клянусь, первое, что я хотела сделать после выхода из приёмной комиссии, это вызвать такси до Департамента и выдрать этой сучке рыжие патлы. Кроме даты рождения, она изменила мне фамилию. Теперь я Лилиан Пусси[7 - (англ.) pussy – киска. На жаргоне так называют женские половые органы.]. Пусси, твою мать! Сначала я была в бешенстве, потом в ярости, а в итоге, обнаружила себя под деревом парка истерично хохочущей. Успокоившись и пораскинув чуть не растаявшими не солнце мозгами, я поняла, что эти трепыхания Кейт неспроста. Она ревнует. Ревнует! А значит, чувствует себя заведомо проигравшей в нашей незримой войне. Как минимум ради отца я должна держать себя в руках и не поддаваться на её провокации. Пусть идёт с миром!
Бросив грустный взгляд на свои почившие туфли, лежащие в сторонке, открываю наш общий на троих чат и пишу:
Я: «Я подала документы в универ! Надо срочно отметить моё поступление:)»
Через две секунды:
Ladyinblack[8 - (англ.) – Леди в чёрном. Ник Джилл в мессенджере]: «Уже забронировала столик))»
Melissa: «Ladyinblack, Не удивлюсь, если ты уже за столиком)»
Lady in black: «Незавидуй)»
Я: «Я так рада, что вы у меня есть, девчонки…»
Ladyinblack: «Где ты, принцесса?»
Я: «Ага… Золушка!»
Melissa: «???»
Я: «Туфельку потеряла))»
Melissa: «Ты где? Мы с детьми едем из центра, могу подобрать тебя».
Я: «Лежу в траве в парке возле УМ[9 - УМ – Университет Майами.]. Если увидишь свору собак, знай, что я где-то рядом».
Ladyinblack: «Лили, какого чёрта?»
Melissa: «Уже еду!»
Конечно, никакой своры тут нет. Так… Прошли мимо два парня со своими питомцами, один из которых лизнул мою щёку. В смысле, питомец лизнул. Только собираюсь написать, что это у меня чёрный юмор такой, как слышу громкий протяжный гудок автомобиля. Поднимаю голову из высокой травы и вижу знакомый Lexus с водителем, обеспокоенно рассматривающим выходящих из ворот будущих и нынешних студентов.
Я: «Девочки, отбой! За мной принц на карете подъехал!»
Глава
10 Bitch on the beach
[10 - (англ.) «Сука на пляже», здесь игра слов в английском языке.]
– Лучше молчи! – Сажусь на сиденье рядом с ошарашенным Максом, хватаю бутылку с водой из подставки и начинаю с такой жадностью пить воду, что её часть проливается мимо рта, струйками стекая по шее.
Не смотрю на него, потому что обижена. И зла. Если бы не визит в спортзал, если бы он вовремя увидел сообщение от ректора, если бы не пробка, мои туфли были бы целы, я бы не опозорилась перед Кейт, студентами, охранником и ошеломлённой сотрудницей комиссии. Да к этой минуте я могла лежать в какой-нибудь канаве, выброшенной за ненадобностью теми лузерами на облезлой тачке!
– Лили, что случилось?
Кидаю на Кроу быстрый взгляд, но успеваю заметить на его лице озабоченность. Или растерянность? Пока не готова с ним разговаривать. Молча включаю музыку погромче, устраиваюсь на сиденье поудобнее и отворачиваюсь к окну. Мне нужно в душ, и я дико голодна.
– Есть хочешь?
Он умеет читать мысли?
– Хочу, – сухо отрезаю, не поворачивая головы.
Я отдаю себе отчёт в том, что веду себя не совсем по-взрослому, но, если уж быть честной с самой собой, мне безумно хочется заставить Макса волноваться и переживать за меня, поэтому решаю немного помучить его игнором. Вдруг чувствую, как он ласково проводит пальцами по моим волосам. Поворачиваюсь, сталкиваясь с глазами, цвет которых в затемнённом салоне напоминает грозовые тучи.
– У тебя трава в волосах, – Макс обворожительно улыбается, демонстрируя зелёную травинку.
Искренняя улыбка напротив просто обезоруживает. Ничего не могу поделать с мышцами лица, но они начинают отвечать ему взаимностью. Не его вина в том, что я вечно нахожу приключения на свою пятую точку.
Довольный собой, Макс нажимает кнопку запуска двигателя и трогается с места.
– Куда мы едем? Мне нужно переодеться. Или хотя бы переобуться. – Машу на свои босые ноги.
То, что с туфлями проблема, Кроу понял ещё при моём приближении к машине. Я топала босиком, держа их в руках.
– Там, куда мы едем, твоя обувь не понадобится, – его уверенный тон приводит меня в замешательство.
– А работа? Тебе разве не нужно сейчас отстреливать преступников? – специально поддразниваю его.
– Отстреливать? – Макс широко улыбается, глядя в боковое зеркало, и перестраивается для обгона. – Лили, как я раньше без тебя жил?
Не знаю, что подразумевалось под этим риторическим вопросом. Возможно, он ляпнул, не подумав, но мне нравится вариант: «Какой пресной была моя жизнь без тебя!».
– И как ты жил? Как жил Макс Кроу до того, как стал следователем? – интересуюсь я.
Мы выезжаем на многополосную трассу моста Коллинза, соединяющего Майами и Майами Бич, и Кроу принимает расслабленное положение, укладывая руки на нижнюю часть руля. По обе стороны моста простирается бескрайний океан с дрейфующими парусниками и баснословно дорогими яхтами, многие из которых принадлежат мировым знаменитостям. Не удивлюсь, если прямо сейчас на одной из них рассекает волны Леонардо Ди Каприо…
– Ты же знаешь порядок: армия, полицейская академия, несколько лет в патруле, хороший послужной список – и вот он я, – отвечает на мой вопрос не сразу. – А что насчёт тебя? Ты закончила академию ещё в прошлом году?
– Да. И сразу папа пристроил меня к себе. Я работала помощником судмедэксперта, а потом… потом случился сын сенатора, как тебе уже известно, – ухмыляюсь. – И вот она я! – вторю ему, разводя руками. – «Папина гордость», – вымучиваю горькую улыбку, созерцая мираж, переливающийся над раскалённым асфальтом.
– Твой отец любит тебя, Лили. Будь ты моей дочерью, я поступил бы так же.
Улыбаюсь, почему-то представляя, какой красивой была бы дочь Макса, и тут же себя одёргиваю. С чего вдруг желание провести с ним парочку горячих вечеров и ночей переросло в фантазии о его детях? Это слишком.
– А твои родители? Где они? – Сажусь вполоборота, раз у нас завязалось такое милое общение по душам.
– Их больше нет, – его глаза выражают абсолютное ничто. Что он там говорил о языке тела и жестов? По нему почти невозможно что-либо прочитать.
– Давно? – не люблю быть навязчивой, но любопытство и я – понятия неразделимые, так что пусть терпит.
– Давно, – Кроу приподнимает уголок рта в полуулыбке, означающей: «Не обижайся, но не хочу говорить на эту тему».
Отстаю от него с этим подобием интервью, и остаток пути мы проводим в молчании, разбавленном приятной музыкой. Наконец мы въезжаем на территорию Саус Бич. Это место – райский уголок не только для туристов, но и для самих жителей Майами, обожающих тусовки и комфортный пляжный отдых. Царящая здесь атмосфера роскоши, жизнерадостности и веселья быстро затягивает в свои сети. Я и сама была тут завсегдатаем. Пока отец не устроил меня в Департамент полиции, я помогала ребятам-спасателям на пляже. Была внештатным сотрудником, если можно так выразиться.
Макс тормозит возле пляжного бутика c остроумным названием «My yummy[11 - В переводе с английского «Моя вкусняшка», но здесь игра слов, так как произносится так же, как «Майами».]», каждый раз умиляющим своей игрой слов. На весь фасад небольшого здания красуется сексапильная блондинка, вытянувшая пухлые губы в воздушном поцелуе. Из одежды на ней жёлтые плавки-верёвочки и две половинки кокоса, которые она прижимает к пышной груди четвёртого размера. Банально, но взгляд притягивает. Что тут скажешь: рекламщики знают своё дело. Никогда не приходилось бывать внутри, но мне всегда казалось, что мужчин туда захаживало больше, чем женщин.
Как только подъезжаем к магазину, причина этого феномена проясняется.
Оттуда радостно выбегает та блонди со стены. Судя по её распростёртым объятиям, Макс здесь очень желанный гость. Он попросил меня побыть в машине, а сам вышел к этой цыпочке. Они по-дружески обнялись и зашли внутрь, оставив меня один на один с ревностью. Ядовитой, прожигающей до кончиков волос ревностью, заставляющей кровь вскипеть за доли секунды, а пальцы сжать в кулаки до побеления.
Кроу не было минут пять, но я сумела во всех красках представить, как они резвятся с её кокосами. Опустив придирчивый взгляд на свою грудь, замечаю на топе зелёные пятна от травы и морщу нос от досады. По шкале от нуля до десяти моё настроение резко падает в минус. Какого чёрта он меня сюда привёз?
Начинаю рассматривать отдыхающих на пляже, чтобы перестать думать о Максе, но у него другие планы. Моя дверь открывается, и его улыбающееся лицо появляется в проёме.
– Мисс, вы, случайно, не видели моего стажёра Лили? Такая хорошенькая блондинка невысокого роста… – Он задумчиво потирает подбородок, будто и впрямь вспоминает мои «приметы». – Вы её могли запомнить по внезапным перепадам настроения. Возможно, она даже успела перестрелять всех подозрительных личностей в округе, или… – Макс обрывает речь, подогревая моё нетерпение. До чёртиков хочется выслушать описание своего портрета целиком. – Она уже отжигает на барной стойке местного клуба!
– Я что, произвожу впечатление психованной истерички? – спрашиваю искренне, так как, увидев себя его глазами, мне становится неловко из-за своего поведения.
– Очень милой истерички.
Он задорно поддевает пальцем кончик моего носа, а я закатываю глаза от его попытки сгладить углы.
– Лили, хорош дурить! Давай сюда свои ноги.
Удивившись приказу, поворачиваюсь к Максу и упираюсь взглядом в ярко-розовые шлёпанцы с логотипом Victoria’s secret, которые он держит в левой руке. Не тратя ни секунды на раздумья, собираюсь вылезти из салона, но Кроу перехватывает за щиколотки мои ноги и, присев на корточки, бережно укладывает их себе на бедро. Невольно задерживаю дыхание от интимности момента. Пожалуй, ради подобного я готова повторять такие забеги снова и снова. И надеюсь, эта кокосовая вкусняшка наблюдает за происходящим, кусая локти. Хотя вряд ли ей что-нибудь видно из-за открытой двери, загораживающей обзор со стороны магазина, да и до локтя не дотянется.
Макс надевает дизайнерскую пляжную обувь на мои многострадальные ноги, будто невзначай проводя ладонями по лодыжкам, но разве от меня может укрыться такой жест? Интересно, что сказали бы на это профайлеры[12 - Профайлер – человек, владеющий определёнными психологическими методами, благодаря которым он может предсказать поведение человека в той или иной ситуации.]?
– Спасибо, – не скрывая радости, благодарю за неожиданный подарок.
Наши глаза встречаются, и я в тот же миг забываю о том, кто я и где я. Меня вновь затягивает в серый омут, где есть только я и он. Господи, если Макс продолжит смотреть на меня с такой нежностью, я наброшусь на него, и плевать на предрассудки.
– Отчасти я виноват в том, что с тобой сегодня произошло, и был обязан возместить ущерб.
Плёнка в моей голове со скрежетом отматывается назад, возвращая в реальность. Вот оно что. Киваю и аккуратно опускаю ноги на землю, не выдавая своего разочарования в его ответе. Делаю пару шагов, привыкая к новой обуви, и потягиваюсь на солнышке, надевая на лицо удовлетворённую улыбку. Для работы под прикрытием нужно учиться актёрскому мастерству. Самое время начать.
– Лили, если хочешь о чем-то спросить, то просто спроси.
Оборачиваюсь к Максу, копошащемуся в багажнике.
– Откуда ты знаешь мой размер? – Ну не спрашивать же «Кто эта силиконовая кукла?».
– Угадал. Если бы не подошли, вернулся бы и поменял на другие.
– А эта девушка … – всё же не выдерживаю и с деланным равнодушием показываю большим пальцем на бутик, – твоя старая знакомая?
– Да. – Он закрывает дверь багажника и направляется ко мне. – Я вёл её дело сразу после моего перевода сюда.
– Дай угадаю! – восклицаю с насмешкой. – При странных обстоятельствах умер её муж-старикан, а ей по наследству перешло всё его состояние?
– Мимо, Лили, – Макс вздыхает и проходит мимо меня, коротко махнув головой в приглашении следовать за ним. – Шерил связалась с плохим парнем, и он отдал её в качестве долга своим дружкам. Когда её собирались переправить в Мексику для продажи, она попыталась сбежать, стащив пистолет у одного из похитителей. В заварухе она выстрелила, прикончив одного из них. Связи решают многое. Эти ублюдки выставили Шерил наркоманкой с поехавшей крышей, да ещё и анализы подтвердили наличие наркотиков в крови. Неудивительно. Её накачивали ими несколько дней, чтобы она ничего не соображала. Это её история вкратце.
Понуро опускаю голову, испытывая жгучий стыд за свой злой язык. Мне нечего сказать в своё оправдание. Я должна научиться не вешать на людей ярлыки.
– Добрый день! У нас свободно два столика. Один с видом на океан, а другой – на Палм стрит и пляж, – при входе в кафе с брутальным названием «Аквамэн» нас встречает лучезарная девушка в короткой юбке и облегающей жилетке с намёком на деловой стиль.
– Пожалуй, возьмём первый, – Макс награждает администратора ответной улыбкой и, галантно придерживая меня за поясницу, направляет к нашему столику вслед за ней.
Радует, что здесь нет никакого дресс-кода. Августовская жара вынуждает всех без исключения носить минимум одежды, так что мой топ, который я завернула вверх, чтобы прикрыть испачканные места, никого не смущает.
Вид с наших мест открывается действительно потрясающий. Кафе расположено на небольшом пирсе, нависающем над кромкой воды, поэтому создаётся впечатление, что мы плывём на яхте или корабле. Под нами только волны, разбивающиеся об опорные балки. Окон в помещении нет совсем, а от воды нас отделяет оригинальный забор, оклеенный рапанами вперемешку с морскими звёздами.
– Часто тут бываешь? – любопытствую, глядя вниз на завораживающие белые барашки волн.
– Нет. Я чаще ем дома или в машине, перехватив что-нибудь в автокафе. – Макс раскрывает папку меню и принимается его изучать. – Что будешь?
Меня вдруг посещает сумасбродная идея, которая повысила бы градус нашего настроения.
– Давай поиграем?
Макс возвращает любопытный взгляд ко мне в ожидании продолжения.
– Я выберу еду для тебя, а ты – для меня. Если я угадаю с тем, что тебе нравится, ты выполнишь моё желание.
– А если я угадаю, ты выполнишь моё? – Его заинтересованный вид – лучшее «да» на моё предложение.
– Конечно! Только есть одно условие.
– Мне уже страшно.
– Для чистоты эксперимента пробовать еду мы будем с закрытыми глазами.
***
– Ну, привет, красотка! – здороваюсь с собой в зеркале, не зная, смеяться мне или плакать от своей неземной «красоты».
Меня точно настигла карма за злобу, которую я источала всем своим естеством в течение сегодняшнего дня. Иначе как объяснить тот факт, что я сейчас нахожусь в городской больнице, чуть не умерев от анафилактического шока. Оказалось, у меня аллергия на устричный соус, которым было щедро сдобрено тако с пекинской уткой. Именно это блюдо заказал для меня Макс.
С душевным трепетом вспоминаю начало нашего почти романтического ужина. Мы оба вручили официанту записки с заказанными блюдами и попросили перед подачей завязать нам глаза. Парень понимающе улыбнулся, наверняка посчитав, что перед ним одна из тех пар, что развлекает себя ролевыми играми для поддержания страсти в отношениях.
Впрочем, утка была, что надо. Правда, пока я её жевала, не сразу заметила, что уже жую губы, распухшие от аллергической реакции. Отёк начал распространяться молниеносно, поэтому Макс с завязанными глазами понял, что что-то произошло, только когда я рухнула со стула и потеряла сознание. Медсестра, приставленная ко мне для наблюдения, поведала о том, что мужчина вбежал в приёмное отделение со мной на руках, словно супергерой. Жаль, этот романтичный момент прошёл мимо меня.
Пиликанье телефона, перегревшегося от звонков девчонок и папы, рассеивает воспоминания о случившемся.
SMS с незнакомого номера:
«Как ты, пчёлка Майя?»
Не верю своим глазам. У него есть мой номер! Довольная улыбка тут как тут, но я непроизвольно шиплю от боли, потому что у меня щёки отекли так, что я их вижу при опускании взгляда.
Я: «Почему Майя? Майя из Майами? Да ты рифмоплёт!»
Макс: «Ты выглядела так, будто на тебя напал рой пчёл))».
Я: «Я бы посмеялась, но не могу».
Макс: «Прости. Хотел поднять тебе настроение».
Я: «И ты меня прости. На моей памяти за один день у меня ещё не было столько событий. Они выбили из колеи».
Макс: «Я не успел сказать. Меня не будет в городе несколько недель. Займись пока подготовкой к учёбе. На почту я выслал темы для повторения».
Несколько недель…
Я: «Куда ты едешь?»
Макс: «Военная тайна».
Не отвечаю на это сообщение, оставляя последнее слово за Максом. Знаю, он не обязан посвящать меня в свою работу, но его увиливания оставляют во мне неприятный осадок, который точно отбойным молотком вдалбливает в мой мозг непреложную истину: «Он тебе не доверяет». Да и мне есть, над чем поразмыслить. С появлением Кроу в моей жизни я стала совершать столько глупых поступков, что пальцев обеих рук не хватит, чтобы их сосчитать. Мои мрачные думы прерывает новый сигнал входящего SMS:
Макс: «Кстати, ты угадала. Придумывай желание))».
Глава 11 Альма-матер
Как и говорил Макс, на электронной почте меня ждали учебники по уголовному и гражданскому праву и ряд файлов по другим направлениям. Сразу после выписки из больницы прилежная ученица в моём лице каждый вечер посвящала изучению этой скукотищи. Всё-таки я практик, а не теоретик.
А с пособиями по судебной медицине и криминальной психологии, напротив, дела обстояли куда лучше. Всегда интересно, что заставляет людей совершать преступления и как составлять портрет преступника, чтобы понять его мотивы и предугадать дальнейшие действия.
В таком унылом режиме я провела две недели. В Департамент не приезжала, так как в связи с нашей спецоперацией мне дали внеплановый отпуск. Уверена, папа это событие даже отметил, а Кейт сплясала джигу.
Макс не писал и не звонил. Единственное, несколько дней назад он дал о себе знать через курьера, доставившего новёхонькие туфли. Точь-в-точь мои, только без сломанного каблука. К ним прилагалась записка: «Постарайся уцелеть к моему возвращению».
Я изо всех сил гнала от себя настойчивую мысль о том, что его внимание ко мне – нечто большее, чем банальная забота наставника о подопечной. К своему стыду, я начала понимать, что жутко скучаю по нему, по его сдержанной ухмылке, по нашим спорам, по его серым глазам с необычными зелёными крапинками. Я даже пробовала звонить Максу под предлогом отблагодарить за столь щедрый подарок, но он был недоступен.
И вот наступил день, когда новоиспечённая студентка третьего курса Лилиан Пусси переступила порог Университета Майами. Я решила, что с ударением на «и» моя фамилия будет не так явно напоминать псевдоним порноактрисы. Она приобрела благородное звучание, в духе великого композитора Клода Дебюсси. Так что выкуси, Кейт!
Остановившись возле огромного табло с расписанием учебных классов, принимаюсь судорожно искать свой, поскольку до начала первой лекции остаётся всего пять минут. Моя колымага снова не захотела заводиться, такси в час-пик пришлось бы долго ждать, поэтому я добиралась на автобусе, собравшем все светофоры.
– Тебе помочь?
Поворачиваю голову и обнаруживаю возле себя красотку с копной кудрявых волос медного оттенка, хаотично обрамляющих миловидное лицо. Несмотря на её, мягко говоря, недружелюбно-настороженный пытливый взгляд, не хочу отказываться от помощи и опаздывать в первый же день, привлекая к себе ненужное внимание.
– Было бы неплохо, – приветливо улыбаюсь, хватаясь за возможность сразу завести новые знакомства. – Я ищу класс профессора Хантера. У меня сейчас лекция по уголовному праву.
– Вот это совпадение! – её губы тоже растягиваются в натянутой улыбке. – И мне туда. Ты новенькая? Не видела тебя вчера на вечере встречи.
– Да, я не смогла прийти, – сконфуженно пожимаю плечами.
Вовсе необязательно всем знать, что вчерашнему знакомству со студентами факультета я предпочла отжигать с девочками в караоке-баре. Кто знает, когда ещё смогу с ними вырваться на свободу?
– Ты не много потеряла, – хихикает Кудряшка, чуть расслабившись. – Новички рассказывали о себе, а старички – о том, как провели лето. При этом нас разделили на группы, и мы сидели на стульях, выставленных в круг, как в клубе анонимных алкоголиков.
Полагаю, мы найдём с ней общий язык.
– Я – Глория. Тоже новенькая, – представляется она.
– А я – Лилиан, но будет проще, если будешь называть меня Лили.
***
Перешагиваем порог аудитории вовремя. Преподавателя ещё нет, а, поскольку уголовное право – это профильный предмет, народу здесь собралось не меньше, чем на концерте рок-группы. По аналогии с амфитеатром, все места расположены друг над другом, образуя длинные дугообразные ступеньки. В первых двух рядах я вижу больше всего свободных мест. Отсюда напрашивается два вывода: профессора не особо жалуют и боятся даже дышать рядом с ним, или он преподаёт настолько скучно, что студенты его лекциям предпочитают сладкий сон на галёрке.
Я предлагаю Глории второй ряд, чтобы первый, пусть и почти пустой, создавал некую видимость щита, и она следует за мной. Пока я выкладываю на стол ручки и тетрадь, входит и мистер Хантер. О его присутствии сигнализирует резко воцарившаяся тишина, что для меня не очень добрый знак. Надо быть настороже.
Крейг Хантер оказался высоким подтянутым мужчиной лет сорока пяти. И очень привлекательным. Судя по модной стрижке и аккуратной оформленной бородке, над его имиджем регулярно работает хороший барбер.
Преподаватель садится за стол и, смерив аудиторию критическим взглядом поверх стильных очков в чёрной оправе, молча кивает в знак приветствия. Он одет в строгий тёмно-синий костюм с красным галстуком, и этот контраст сразу бросается в глаза. Красный – цвет активных, энергичных и уверенных в себе людей. Также это цвет агрессии. Говорят, люди неосознанно выбирают цвета в одежде под свой характер и темперамент. Какой же вы, профессор?
Вскоре на электронной доске появляется слайд с темой сегодняшней лекции: «Психологический портрет преступника». Мой взгляд намертво прилипает к экрану. Он экстрасенс? Именно этим вопросом я особенно горела в последнее время. Непроизвольно усмехаюсь и мгновенно жалею об этом: в такой тишине этот звук сродни разорвавшейся бомбе.
Медленно перевожу взгляд на Хантера и натыкаюсь на его пронизывающие холодные глаза, способные заморозить даже Мёртвое море. Теперь я понимаю, что означает выражение «убить взглядом». Мои глаза примагничиваются к хищным глазищам Хантера, не в состоянии разорвать этот контакт. Смотрим друга на друга, не моргая. Он прищуривается, и я буквально вижу, как чип в его голове считывает мой программный код. Глория наступает мне на ногу так, что у меня хрустят пальцы, и я сдаюсь первая, прекращая безмолвную дуэль с преподавателем.
– Играешь с огнём, – произносит моя соседка по скамье низким чревовещательным тоном, едва шевеля губами.
Изо всех сил пытаюсь уловить суть лекции, но мысли невольно возвращаются к не очень удачному началу знакомства с профессором, который наверняка посчитал моё поведение неуважительным. Хантер грудным голосом комментирует наброски на слайдах, а я думаю, как мне реабилитироваться в его глазах, ведь стать белой вороной в моих планах не значилось. На моих плечах лежит большая ответственность, и я ни в коем случае не должна подвести тех, кто в меня поверил.
– Теперь предлагаю размять ваши обленившиеся после каникул мозги и решить детскую задачу.
Профессор обводит надменным взором всех собравшихся. Удостоверившись, что все приготовились его слушать, он откашливается в кулак и, деловито прохаживаясь вдоль своего стола, продолжает:
– Каждую пятницу четверо друзей встречались в гольф-клубе. Питер, музыкант, всегда брал с собой плеер, чтобы послушать музыку. Алекс, банкир, приносил с собой термос с напитком. Джон и Дэвид были адвокатами и всякий раз брали с собой бумаги, чтобы почитать. Однажды Дэвида нашли мёртвым в туалетной комнате. Он был убит нераспознанным острым предметом. Сразу же вызвали полицию. Были допрошены все трое подозреваемых, однако зацепок не нашли. Кто из них убил Дэвида?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/kira-ollis-32636929/zakon-podlosti-69400045/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Одноименная комедия, сюжет которой вертится вокруг бара, в котором группа барменш устраивает дикие танцы на барной стойке.
2
Британская актриса. Обладательница двух премий «Оскар» – за роль Скарлетт О’Хары в фильме «Унесённые ветром».
3
«До свидания!» по-испански.
4
Glock считается одним из лучших сверхкомпактных пистолетов.
5
Вампир. Один из главных героев серии романов «Сумерки» американской писательницы Стефани Майер.
6
В переводе с английского языка «полицейский».
7
(англ.) pussy – киска. На жаргоне так называют женские половые органы.
8
(англ.) – Леди в чёрном. Ник Джилл в мессенджере
9
УМ – Университет Майами.
10
(англ.) «Сука на пляже», здесь игра слов в английском языке.
11
В переводе с английского «Моя вкусняшка», но здесь игра слов, так как произносится так же, как «Майами».
12
Профайлер – человек, владеющий определёнными психологическими методами, благодаря которым он может предсказать поведение человека в той или иной ситуации.
Кира Оллис
Спецагенты #1
«Стать студенткой под прикрытием? Легко! Особенно, если твой наставник в полиции – притягательный красавчик Макс Кроу, которому хочется доказать, что ты – не пустоголовая блондинка».
Когда бойкая и отважная Лилиан заканчивала полицейскую академию, она не подозревала, что совсем скоро ей снова предстоит учиться в университете, чтобы выйти на след серийного маньяка. И уж точно она не ожидала, что по уши влюбится в своего наставника.
Вспыхнувшие между ними чувства окрыляют девушку, но камнем преткновения становятся вечные недомолвки Макса и его скрытность.
Но всего одна ночь, всего одна случайность – и страшная правда всплывает наружу. Лили не была готова узнать тайну, скрывающую его истинное лицо…
Кира Оллис
Закон подлости
Пролог
Лили
Так странно. Всего несколько месяцев назад эти бескрайние лазурные воды казались мне самым чистым и совершенным божьим созданием. Теперь я вижу в некогда любимом океане сплошную черноту и грязь, способную затянуть с собой на самое дно.
Опускаю отрешённый взгляд на руки и с несвойственным мне равнодушием наблюдаю, как из сжатой в кулак ладони сочится кровь, кажущаяся в кромешной тьме тоже чёрной. Настанет ли тот день, когда я снова смогу различать краски вокруг? Или что-то чувствовать? Хотя бы боль. Внутри пустота, как и снаружи. На моём лице нет слёз. Вместо него застывшая безучастная маска.
Разжимаю онемевшую ладонь и с безразличием смотрю на ключ от своей так и не проданной машины. Не помню, каким образом добиралась до стоянки. Вроде бы меня кто-то подвёз. Не знаю, сколько времени прошло после самого ужасного события в моей жизни. Один час? Пол ночи?
Меня обдувает прохладный ветер, но холода я не ощущаю несмотря на то, что на мне одна пижама, в которой я убежала из квартиры. На повторе прокручиваю в голове сцены своей жизни, связанные с ним, и пытаюсь понять, в какой именно момент всё началось.
Для чего это ему? Жажда денег? Или… Ему нравится сам процесс?
Гигантский горький ком начинает растягивать грудную клетку с удвоенной силой. Ловлю себя на мысли, что не так страшно прозрение, как понимание того, что твоя жизнь была фарсом и не очень удачной постановкой режиссёра. И какую роль в ней играла я? Далеко не главную.
Но зато одну из главных ролей сыграл мужчина, которому я доверяла, как себе.
Теперь многое встаёт на свои места: его метания от меня-ко мне, странные взгляды, недомолвки, пропадание с радаров. Ему с самого начала было от меня что-то нужно. И это что-то – не я.
Непроизвольно вздрагиваю, услышав шорох за спиной. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто этот человек. Молчу и продолжаю делать вид, что нет ничего увлекательнее, чем вглядываться в темноту. Краем глаза вижу, что он аккуратно усаживается на соседний шезлонг, словно боится спугнуть меня. Ошибается. Мне всё равно. Вновь стискиваю пальцы в кулак, что, судя по всему, расценивается им как мой выход из состояния оцепенения.
Как он меня нашёл? Об этом месте известно только двоим. Здесь всегда немноголюдно, а ночью и подавно никого не встретишь. Впрочем, что за глупые вопросы я себе задаю? Конечно, за мной тоже была установлена слежка.
Мой спутник не произносит ни слова. Его присутствие выдаёт лишь прерывистое дыхание. Боковым зрением наблюдаю, как он упирает локти в колени и обхватывает руками свою голову.
– Лили, скажи что-нибудь, – его сдавленный голос пропитан безнадёгой, но это меня сейчас ни капли не трогает.
– Кто ты на самом деле?
На этом вопросе он выпрямляется, но, к моему удивлению, не медлит с ответом…
Глава 1 Бросок кобры или яд запущен
Несколько месяцев назад
Лили
– Телохранитель! – выдвигает свою версию Мелисса, пока мы обе придирчиво анализируем нашу сегодняшнюю «жертву».
– Нет-нет, – спорю я. – Телохранители обычно маскируются и делают всё, чтобы затеряться в толпе. Он – личный водитель. Смотри, как напряжён и недоволен. Парень здесь по чьему-то приказу, и ему это очень не нравится.
– Окей, но сегодня проверяешь ты! Крис мне ещё прошлый раз припоминает.
Мужа моей подруги понять можно. Кому понравится, что его жена клеит какого-то чувака в клубе, пусть и ради спора?
Делаю глоток мартини для храбрости и, не отрывая глаз от темноволосого красавчика, встаю с мягкого дивана лаунж-зоны. Под басы, разрывающие барабанные перепонки, уверенной походкой от бедра направляюсь к «объекту» в явно дорогущем стильном костюме. Он оценивает обстановку в клубе невозмутимым холодным взором, игнорируя то, что творится у него буквально под носом. То есть меня. А ведь я специально выбрала маршрут вдоль бара, чтобы продефилировать к нему, как по подиуму, и оказаться в его личном пространстве. Видно, в этот раз придётся попотеть. Каким нужно быть чёрствым, чтобы не обратить внимание на девушку в белом платье, которое под ультрафиолетовыми лампами клуба светится, словно луна посреди ночного неба?
Самоуверенный взгляд, направляемый куда угодно, но не в мою сторону, руки, деловито сложенные перед собой, гордо расправленные плечи – всё кричит о том, что он специально создаёт вокруг себя ауру неприступности. Каменный идол, наведавшийся в клуб не за расслаблением и охотой на девиц. Именно поэтому во мне проснулся азарт доказать обратное.
Вот только подойдя ближе, замечаю проводок, идущий к его уху, и замедляю шаг. Он что, секьюрити? Или действительно телохранитель? Может, оставить затею, пока не поздно? У него наверняка есть ствол, и моя маленькая шалость запросто приведёт к большим последствиям. Мне запрещено даже коситься на огнестрельное оружие, не то что находиться вблизи него (ага, предписание, вручённое отцом, практически так и гласит).
Не дойдя до цели пары шагов, решительно разворачиваюсь, окончательно отказавшись от глупого пари. Не беда, станцую перед пьяными бездарями. Не привыкать. Тем более сегодня смена Джилл. Уверена, она покрутит пальцем у виска, а сама закроет глаза на моё представление, и в мыслях будет подсчитывать баксы, которые потекут рекой из карманов местных слюнопускателей. Кажется, пять бокалов алкоголя и необъяснимое желание заинтересовать Джеймса Бонда во плоти сделали меня особенно смелой и развязной.
Забираюсь на опустевшую сцену и бросаю взгляд в сторону выхода, где только что стоял этот «ходячий секс», но его и след простыл. Жаль. В следующую секунду включается сценическое освещение, лучи которого запирают меня в своей световой клетке. Всё. Обратного пути нет. Всеми порами ощущаю пристальные взгляды толпы, хоть никого теперь и не вижу. Так непривычно чувствовать себя наедине с самой собой, находясь среди сотен глазеющих на тебя людей.
Былой энтузиазм вдруг сменяется растерянностью, а смелость – волнением, заставляющим сердце стучать в сумасшедшем ритме. Мне же не впервой это делать! Откуда мелкая дрожь в коленях? Чуть было не делаю шаг назад, но, услышав начало мелодии, еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Джилл в своём репертуаре. «You can leave your hat on» Джо Кокера? Мы что, в баре «Гадкий койот»[1 - Одноименная комедия, сюжет которой вертится вокруг бара, в котором группа барменш устраивает дикие танцы на барной стойке.]?!
Благодаря подруге меня отпускает секундная паника, и я вживаюсь в роль соблазнительницы, рассчитывая на то, что «Джеймс» украдкой поглядывает на меня из тёмного угла. Плавно покачивая бёдрами, приближаюсь к любезно приготовленному стулу. Грациозно обхожу своего импровизированного «партнёра», и, перекинув ногу, сажусь сверху, эротично прогибаясь в пояснице. Спинка стула закрывает обзор на сокровенные места, не предназначенные для посторонних, но из темноты ожидаемо раздаются восторженные возгласы. Хорошо, что из-за ослепляющих софитов не рассмотреть ничьих лиц.
Представляю, что сказал бы отец, если бы увидел меня в таком амплуа. Но сегодня мне можно. День рождения лишь раз в году, в конце концов. А завтра… Завтра меня ждёт скучный костюм и, скорее всего, не менее скучная работёнка. «Дорогу осилит идущий!», «Тише едешь – дальше будешь!» – по-профессорски заявлял папа, когда я рвалась на вызовы вместе с другими ребятами.
Странно, что я думаю обо всём этом, извиваясь на стуле, словно кошка, вышедшая на весеннюю охоту. Мысли о предстоящей стажировке не дают покоя даже тут. Это никуда не годится!
Спустя пять минут выхожу через служебный вход подышать воздухом. Да-да, в элитном клубе «E11even» для меня открыты все входы и выходы благодаря Джилл, с которой мы делим одну на двоих квартиру. Должна же её работа хостес приносить не только выгоду, но и удовольствие, чем мы все вместе иногда и пользуемся.
Прислонившись разгорячённой спиной к прохладной кирпичной стене здания, у меня получается, наконец, выдохнуть. И вдруг я понимаю, какой глупый поступок совершила. Отец предупреждал, чтобы я не светилась, пока идёт поиск Демона. Но почему он переживает? Маньяк, как известно, охотится за брюнетками, так что будем считать, что моя блондинистая копна – своеобразный оберег от этой нечисти.
Внезапный шорох, сопровождаемый сдавленными хрипами, прерывает мои размышления. Всматриваюсь в темноту и что я вижу? Буквально в нескольких метрах от меня «Мистер Бонд» душит какого-то парня! Необычное поведение для простого секьюрити клуба. Знаю технику рукопашного боя, поэтому с уверенностью могу сказать, что он делает это намеренно. Что бы ни сделал несчастный, это превышение должностных полномочий.
А ещё, меня всегда учили защищать людей, а не наблюдать за их удушением.
Не тратя время на лишние раздумья, снимаю с себя туфли и стартую к этим двум, бесшумно переступая по асфальту. Удар каблуком в особую болевую точку на шее будет в самый раз: он вырубит минут на пятнадцать, не меньше.
Но этому хитроумному плану не суждено сбыться. Одновременно с моим замахом охранник резко поворачивает голову ко мне. Всё происходит настолько быстро, что я едва успеваю сместить траекторию удара, чтобы не попасть парню в глаз. Я же не убийца… Правда, вместо этого шпилька прилетает прямиком… в его лоб. Двенадцатисантиметровая шпилька, между прочим.
Мы оба синхронно замираем, встречаясь взглядами. Брюнет ослабляет хватку, отпуская свою жертву на волю. Тот, пользуясь случаем, скрывается за углом и, судя по визгу покрышек, сваливает в закат на какой-то тачке. Шустрый. Я даже его лица не разглядела.
– Ты дура? – Незнакомец несдержанно хватает меня за локоть, не обращая внимания на кровь, проступившую из ранки.
Может, у него болевой шок? Любая другая убежала бы от такого разъярённого взгляда, но всё, о чем думаю в этот момент я – о невероятных серых глазах, так красиво контрастирующих с чёрными волосами, отливающими благородной медью в свете одинокого уличного фонаря. Наконец-то могу рассмотреть красавца поближе, ведь ещё в клубе он разжёг во мне нешуточный интерес. Лёгкая щетина придаёт ему больше мужественности, если это, в принципе, возможно, учитывая крепкое спортивное телосложение. Бесстыдно обвожу взглядом плавный контур губ, которые о чем-то спрашивают, и выхожу из транса, когда парень начинает щелкать пальцами у меня перед лицом.
– Эй, ты оглохла? Ты понимаешь, что только что дала удрать наркокурьеру?
Его надменный тон приводит меня в чувство.
– А какого чёрта ты душил его, а не вызвал наряд полиции? И вообще, разве в твои обязанности не входит стоять на фейсконтроле? Кем ты себя возомнил?
Желваки, поигрывающие на напряженных скулах моего невольного собеседника, подсказывают, что он изо всех сил сдерживает ругательства, рвущиеся наружу. Преодолев себя, парень со вздохом отпускает мою руку, а мне становится дико стыдно за свой «боевой приём», но вида не подаю. Гордо вздёрнув подбородок, вручаю ему носовой платок:
– Возьми.
Он непонимающе пялится на него, сдвинув к центру чётко очерченные тёмные брови.
– Твой лоб…– Рисую указательным пальцем невидимые круги возле переносицы.
Недовольно сжав губы, он берёт мой платок, разворачивает его и вдруг начинает хохотать. Я же встревоженно вглядываюсь в него:
– Я что, так сильно тебя приложила?
– Серьёзно? Скарлетт Батлер? – От смеха у парня проступили слёзы, и до меня доходит, что его рассмешило моё имя на платке, подаренном папой. – Почему-то был уверен, что у местных стриптизёрш имена вроде Марго или Матильда. А твои родители – поклонники Вивьен Ли[2 - Британская актриса. Обладательница двух премий «Оскар» – за роль Скарлетт О’Хары в фильме «Унесённые ветром».]?
Постойте-ка. Он видел моё выступление и решил, что я стриптизёрша?
– Это не совсем то, о чём ты подумал! И тебя это не касается! – Со злостью выдёргиваю платок из его руки и добавляю: – Чёртов единорог! – Намёк на нехилую такую шишку, которая будет завтра красоваться меж его бровей.
Улыбка с его лица махом стирается. Глаза становятся стеклянными и, я бы сказала, снисходительно-равнодушными, как если бы перед ним находился бесполезный предмет, мешающийся под ногами. В детстве так на меня смотрел тигр в зоопарке, когда я ему вместо куска мяса через прутья клетки просунула морковку.
Грубиян небрежно стирает кровь со лба рукавом, бросает на меня последний колкий взгляд и уходит обратно в клуб, оставляя меня переваривать всё, что сейчас произошло. Я в самом деле назвала его единорогом? Что за детский сад, Лили? Кажется, я провожу слишком много времени с детьми Мелиссы.
Размышления прерывает приглушенная вибрация мобильника. Выуживаю его из недр своей сумочки и вижу на заставке скорченную физиономию Мел с идиотской улыбкой в духе клоуна из фильма «Оно» – результат нашего очередного пари. Теперь при каждом её звонке все, кто рядом, могут лицезреть мою «красавицу»-подругу.
– Ты меня потеряла? – устало тру переносицу и слегка отодвигаю телефон от уха, чтобы не оглохнуть от воплей.
– Лили, ты где?! Я звонила раз двадцать! Обошла все подсобки, искала на танцполе, за барной стойкой и даже заходила в мужской туалет! Ты представляешь, чем я рисковала? – Возмущается Мелисса с паническими нотками в голосе. Она – мать трёхлетних близнецов. Беспокойство и забота – теперь её второе имя.
– Выходила подышать, но уже иду обратно, и ещё… Поехали домой, а? Мы с тобой засиделись, и завтра у меня важный день. Нужно поспать хоть немного. – Настроение у меня действительно упало.
– Ты же знаешь, куда ты, туда и я! Считай, что такси вызвано!
Обожаю её.
Глава 2 Лёгок на помине
Как ни странно, утром просыпаюсь в хорошем настроении, предвкушая встречу с папой после его недельной командировки. Моя крошка в автомастерской, поэтому в Департамент мы поедем вместе.
По запаху гари понимаю, что Джилл уже проснулась и готовит нам завтрак. Она всегда просыпается рано, чтобы сделать макияж и завить локоны, подправить маникюр и педикюр, ведь, по её словам, никогда не знаешь, где и когда встретишь мужчину своей мечты. И зачем ей всё это? Подобное рвение усложняет жизнь. Пофлиртовать с красавчиками в чёрных пиджаках – другое дело. Сходить на парочку свиданий, удовлетворить физические потребности и adios[3 - «До свидания!» по-испански.]! К чему лишние привязанности? Чтобы потом страдать из-за очередной измены или неразделённой любви? Знаем, проходили. Все они из одного теста! Только на вкус разные.
По милости вчерашнего мартини меня немного мутит, поэтому от утренней пробежки отмахиваюсь. К тому же, отец говорил, что у них есть свой тренажёрный зал, где могут заниматься все сотрудники, а значит, вполне успею наверстать упущенное. Принимаю по-быстрому душ и, согласно дресс-коду, надеваю белую блузку и чёрную юбку-карандаш. Встаю перед зеркалом и не могу не скривиться: вместо формы, о которой пока только приходится мечтать, на мне наряд типичной секретарши. Не хватает очков в чёрной оправе, ярко-красной помады – и перед вами героиня фильмов для взрослых.
Решаю остаться сегодня в образе прилежной студентки, чтобы пустить в действие план под названием «Втереться в доверие к папе», и выхожу к Джилл, разливающей ароматный кофе. Она с усмешкой скользит по мне оценивающим взглядом и выдаёт:
– Вчера – пантера, сегодня – Бэмби?
Обиженно поджимаю губы.
– Очень смешно. Я же говорила про условия отца. У меня что-то вроде испытательного срока, так что какое-то время побуду скромняшкой, не влезающей в неприятности и добросовестно перекладывающей бумажки.
Делаю глоток любимого капучино как раз в тот момент, когда слышу из телевизора слова ведущей новостей, заставляющие затаить дыхание: «… возле ночного клуба «E11even». Следователи не разглашают каких-либо подробностей, но очевидно, что мы имеем дело с очередной жертвой серийного убийцы, получившего прозвище Демон. На теле девушки обнаружили выжженную пятиконечную звезду, считающуюся символом сатанизма. И снова это брюнетка. Напомним, за последние два года это шестое убийство,имеющее схожие криминалистические признаки, поэтому призываем всех граждан проявлять бдительность. Следствием объявлено вознаграждение за любую информацию о данных преступлениях…».
Джилл первая выходит из состояния оцепенения:
– Это что, мой «E11even»? Там убили девушку?
– Насколько помню, в Майами больше нет других клубов с таким названием. Интересно, во сколько это произошло?
Ловлю себя на том, что покусываю кончик большого пальца. Всегда так делаю, когда нервничаю, особенно если подкрадывается дурное предчувствие. Чёрт возьми, на её месте могла быть любая из нас! Словно прочитав мои мысли, Джилл в ужасе округляет глаза и восклицает, всплёскивая руками:
– Боже, Лили! Ты же вчера выходила на задний двор! А если бы на месте жертвы оказалась ты? – дрожащий от волнения голос подруги вызывает приступ нежности. Подхожу к ней и стискиваю в своих объятиях.
– Ну что ты, дурочка? Что со мной будет? Во-первых, у меня чёрный пояс в джиу-джитсу, а во-вторых, я блондинка. Его цель – брюнетки.
Отодвинувшись от Джилл, скептически рассматриваю её волосы графитового цвета и задаю резонный вопрос:
– Ты, случайно, не хочешь имидж сменить?
Она пропускает мой вопрос мимо ушей и спрашивает, нахмурив аккуратные брови:
– Лил, ты вчера ничего подозрительного не видела?
Я не рассказывала подругам о вчерашней потасовке, чтобы избежать ненужных причитаний, и меня тут же бросает в жар от осенившей догадки. Надеюсь, я не серийному маньяку в лоб зарядила? Ну нет. Исключено. Если бы хотел, он мог бы меня уложить одной левой. Уложить… Ухмыляюсь двойному смыслу слова.
– Что смешного я спросила? Ты понимаешь, что тебе надо посерьёзнее относиться к безопасности? Знаешь, твой отец прав, Лилиан! Работа, к которой ты стремишься, не для тебя!
Ну всё, пора сворачивать разговор, пока мы не поругались. И как по заказу, мой телефон начинает проигрывать мелодию «Ameno».
– О, лёгок на помине! – улыбаюсь несмотря на услышанные новости. Отклонив вызов, надеваю любимые туфли от Valentino и выбегаю из квартиры, оставляя подругу наедине со своими нравоучениями.
Чёрный Volvo отца ждёт у входа, и я, не скрывая детской радости, буквально запрыгиваю в салон, чтобы поскорее обнять его.
– Я так скучала, пап! – Он прижимает меня к себе и целует в макушку.
– Как отметила день рождения? Никуда не влипла? – Надевает маску строгого начальника.
– Ну что ты, – откидываюсь на спинку сиденья и делаю максимально невинное лицо. – Всё, как ты и просил. Отмечали в клубе Джилл, вернулась домой к двенадцати и баиньки.
Отец пару секунд пристально смотрит в мои глаза, будто ищет там подтверждение этим словам, и с глубоким вздохом заводит двигатель. Не поверил.
– Лили, надеюсь, ты помнишь наш уговор? Никакой самодеятельности. Сама знаешь, чего мне стоил перевод в Майами.
– Пап, ты опять меня упрекаешь? Я не просила отмазывать меня от этой ублюдочной семейки! – начинаю закипать. – Джейсон заслужил отдых на больничной койке. Переживёт!
– Не упрекаю. Просто переживаю за тебя.
Грустные морщинки в уголках голубых глаз пробуждают во мне острое чувство вины. Ну что я за дочь? Отец ради меня перевёлся в другой штат, был вынужден продать квартиру, полную воспоминаний. Слава Всевышнему, его хотя бы не понизили в должности благодаря хорошему послужному списку и помощи лучшего друга Майкла, моего крёстного.
Пока едем в тишине, любуюсь видами Даунтауна, моего любимого района в Майами, полного небоскрёбов. Они напоминают мне Нью-Йорк с его бешеным ритмом жизни. Но скучаю ли я по этому мрачному городу? Затрудняюсь с ответом, но, думаю, зелёные пальмы и жаркий климат мне идут больше, чем серая статуя Свободы и промозглая погода.
– Успела отдохнуть? – папа первым нарушает молчание.
– Это ты про те два месяца, что я ежедневно проводила в спортзале, чтобы не потерять форму? – Выставляю вперёд руку и с гордостью напрягаю бицепс.
– Лили, не моя вина, что твоё назначение затянулось. В отделе сплошная суматоха с этим Демоном. Сегодня будут принимать решение, передавать ли дело в ФБР. А если передадут, сама знаешь, какой нас ждёт рейтинг. Не справляемся и всё в таком духе.
– Кстати, по поводу Демона. Ты можешь не переживать! В клубе я была в абсолютной безопасности под надзором местных секьюрити! – выпаливаю с чересчур наигранной уверенностью.
– Да. Знаю.
Знает? Хм.
Отец выруливает на парковку перед зданием и останавливается на специально выделенном для него месте. Как-никак начальник Департамента полиции Майами.
– Напомни, сколько будет длиться мой испытательный срок? – Семеню на шпильках ко входу, пока папа широким шагом преодолевает оставшиеся футы, на ходу накидывая пиджак. Хоть я и задавала этот вопрос не единожды, ни разу не получила чёткого ответа.
– А тебе, я смотрю, только дай пострелять! – снова напоминает.
– Я что, зря училась в академии? У меня были высшие баллы по всем предметам! Да я на боевой подготовке уложила на лопатки тяжеловеса! И всё напрасно? И не говори, что это не женская профессия. Ты сам одобрил моё поступление!
Отец резко поворачивается ко мне так, что я чуть не врезаюсь носом в его грудь:
– Сказать прямо?
Выжидающе пялюсь на него, скрестив руки.
– Я надеялся, что до тебя дойдёт, что полиция – это не твоё! Образумишься и выберешь что-то более… – он запинается, бурно жестикулируя свободной рукой перед моим лицом, будто не в состоянии подобрать правильные слова для своей несмышлёной дочери, – более девчачье! Посмотри на себя! Я же вижу, как на тебя глазеют парни! Да ни один преступник тебя не воспримет всерьёз. Он, скорее, попросит твой номер телефона!
Нет, это просто возмутительно!
– А ты не пробовал взглянуть на это с другой стороны? Все агенты под прикрытием прикидываются не теми, кто они есть! Может быть, это огромный плюс в нашей работе? Я могу тебе доказать, но ты не даёшь ни единого шанса! Я не прошу о многом, пап! Я не прошу выдать мне пушку, чтобы гоняться за злодеями на патрульной машине! Но участвовать в расследованиях – это то, чему я хотела посвятить свою жизнь!
– Так, всё, Лили. Разговор окончен. Ты сама до конца не определилась, чем конкретно хочешь заниматься в полиции. Стажировка и расставит всё по местам, – Отец вскидывает запястье с наручными часами. – И мы опаздываем. Нужно познакомить тебя с моим заместителем, у которого ты будешь стажироваться.
– А он не станет просить у меня номер телефона? – специально цепляю его, потому что взбесил.
Раздражённо дёрнув плечом, папа отмахивается от меня, словно от назойливого писклявого комара. Всегда так! Любые разговоры о работе перерастают в ругань. Я бы давно устроилась в какой-нибудь полицейский участок и не зависела от покровительства отца, не будь в моей биографии одного пятна, которое не выведешь ни одним отбеливателем. А без малейшего опыта работы в полиции не видать мне достойной должности, как верблюду своего горба.
Преодолев два лестничных пролёта, мы оказываемся в просторном помещении в стиле «Open Space», где за стеклянными перегородками вовсю трудятся десятки сотрудников. Шелест офисной бумаги, клацанье по клавиатуре, телефонная трель – всё это типичная для Департамента суета, а я будто очутилась на другой планете.
От предвкушения грядущих перемен и новых знакомств фантазия делает тройное сальто. Ещё в академии обожала организовывать всякие мероприятия, которые сейчас модно называть «тимбилдингом». Но это всё потом. Сначала надо познакомиться с моим «ненужентвойтелефон»-боссом.
Подходим к двери с табличкой «Максимилиан Кроу, майор полиции». Ну и имечко… Мысленно представляю себе сморщенного старикашку, пока мой воспитанный отец трижды стучит в дверь, открывает её и пропускает меня вперёд. Я заранее натягиваю дежурную улыбку, которая улетучивается, стоит натолкнуться на прищуренный взгляд уже знакомых пепельных глаз.
Глава 3 Кровопийца
Это что, шутка такая?
Вопросительно взираю на папу, подходящего к столу, из-за которого ему навстречу выходит мой вчерашний «Агент 007». К слову, сегодня на нем джинсы и ослепительно белая рубашка с фривольно закатанными рукавами. И это мне отец вещал про дресс-код? Мы точно в департаменте полиции? Где его кобура с Глоком[4 - Glock считается одним из лучших сверхкомпактных пистолетов.], в конце концов?
– Доброе утро, Макс. – Папа обменивается с ним рукопожатием, и тот отвечает на приветствие сдержанным кивком головы. – Лили, это Максимилиан Кроу, старший следователь и мой заместитель. Он тебе всё покажет и расскажет, объяснит, что входит в твои обязанности, а я пошёл к себе разбираться с отчётами. Увидимся! – Целует меня в лоб и уходит.
Вцепившись в сумочку, я стою, как изваяние, пока мой мозг переваривает вероятность подобного совпадения. Всегда считала, что у меня аналитический склад ума, но сейчас мой разум словно распался на сотни фигурок игры «Тетрис», и они никак не могут сложиться в единый рисунок.
– Приятно познакомиться, Скарлетт, – Макс здоровается с дерзкой ухмылкой, специально сделав акцент на имени.
Его неискреннее добродушие останавливает безумный хоровод мыслей в моей черепной коробке.
– Давай обойдёмся без прелюдий. Что всё это значит? – тычу в него сумочкой, всем своим видом выражая возмущение. Думаю, после вчерашнего нет смысла соблюдать правила этикета и субординации. – Наша встреча накануне была неслучайной?
– Очень даже случайной. Именно по воле случая я оказался вчера в дурацком клубе в роли няньки для дочери своего босса! – Опираясь на край стола, мой наставник демонстративно скрещивает ноги, будто заявляя: «В этом кабинете главный – я!».
На меня постепенно снисходит озарение.
– Так вот в чём дело… Ты следил за мной? – С папой я ещё поговорю. Мне стукнуло двадцать три, а он носится со мной, как курица с яйцом!
– Скорее, наблюдал. – Его взгляд свысока заставляет чувствовать себя ещё меньше, чем я есть, поэтому выпрямляюсь, расправляя плечи (а заодно и нахмуренные брови), чтобы не показывать свою уязвимость.
– То есть ты прекрасно знал, что я не стриптизёрша Матильда?
– Знал. – Да его невозмутимости можно только позавидовать! В отличие от него я едва ли не дымлюсь от негодования.
– И к чему был весь этот цирк? – Приближаюсь к Максу, оставляя между нами ничтожное расстояние.
Применять на практике принципы поведенческой психологии не так-то просто. Сократить дистанцию до оппонента получилось, а расположиться так, чтобы наши глаза были на одном уровне – уже нет. Не на стул же мне залезать, в самом деле! Он выше меня на голову.
– Ты нарушила мои планы, и я решил немного сбить с тебя спесь.
– В твоих планах было удушение посетителя клуба? – фыркаю я. – Это ты на перекурах так развлекаешься?
– Во-первых, не курю. Во-вторых, поймал этого кретина за передачей закладки. Я его и вывел на свежий воздух для воспитательной беседы. Всё шло нормально, пока не появилась ты! – Теперь он тычет в меня указательным пальцем, что доводит желание задеть его самолюбие до пика.
– Что-то нянька из тебя не очень, раз ты оставил меня без присмотра.
– Поверь, пока ты устраивала то шоу на сцене, ты была в полнейшей безопасности, – ухмыляется одним уголком рта.
Наверняка сейчас мои щёки переливаются всеми оттенками красного. Смущаюсь перед этим хамом, как маленькая девочка. Раздумываю, чем бы ещё отразить нападки, но замечаю, точнее, не замечаю следы вчерашнего «боя».
Без тени смущения подхожу к Максу, мягко беру его голову в ладони и верчу вправо и влево, рассматривая то место, куда я попала каблуком. Вблизи различаю крохотный, едва заметный след.
– Ты что, Эдвард Каллен[5 - Вампир. Один из главных героев серии романов «Сумерки» американской писательницы Стефани Майер.]? Где шишка или хотя бы ссадина?
Он замирает от моих действий. Мы стоим настолько вплотную друг к другу, что я могу вдыхать тёплое дыхание со вкусом тропических фруктов. Опускаю взгляд ниже к небольшой горбинке на носу, свойственной упрямым и сильным натурам, потом ещё ниже – к губам. Боже, как давно у меня не было парня! Надо срочно что-то с этим делать. Помимо воли сглатываю, и, видимо, так громко, что Кроу внезапно отстраняется, убирая мои руки от лица, быстро обходит стол и садится в своё кожаное кресло.
– Без понятия, кто такой Эдвард Халлен, – отвечает сухим тоном. – Лёд и волшебные руки знакомого визажиста творят чудеса.
Ещё остались земляне плюс-минус нашего возраста, которые не слышали о «Сумерках»?
– Каллен, – поправляю его.
– Да плевать.
Мрачнею, скрещивая руки в защитной позе. Хорошо, что меня сейчас не видит миссис Абрамс, наш преподаватель по криминальной психологии. «Эдвард» (да, теперь буду в мыслях называть его только так) наверняка читает меня, как открытую книгу. Мне показалось, или он недвусмысленно прочертил невидимую границу между нами? Пусть не беспокоится! Не в моих правилах кому-либо навязываться. Боже, пусть мой кабинет будет в другом конце здания.
Откашливаюсь, чтобы привлечь внимание Макса, рьяно перебирающего пальцами по клавиатуре с таким видом, словно он здесь один. Дожидаюсь, когда меня почтят взглядом, и спрашиваю:
– Ну, и где мой кабинет?
«Эдвард» разваливается в кресле, убрав руки за голову, и со злорадной улыбкой выдаёт:
– Твой кабинет? Для Вашего Высочества у меня приготовлен особый трон! – и небрежным кивком показывает влево.
Прослеживаю его взгляд и вижу небольшой пластиковый стол со стулом. Потёртый комплект, похоже, позаимствован из дешёвой придорожной забегаловки. Ни компьютера, ни письменных принадлежностей. Да я даже мусорной корзины не удостоилась!
Вовремя подбираю отвисшую челюсть, чтобы не упасть в грязь лицом окончательно, и по-королевски направляюсь к своему рабочему месту. Спасибо, папочка! Если таким способом ты собрался отбить у меня охоту к этой работе, то глубоко ошибаешься! Посмотрим, кто кого!
Сажусь на стул, закидывая ногу на ногу, и решаю поиграть на нервах у мистера Кроу, раз уж заняться всё равно нечем. Начинаю постукивать ногтями по столу и, пользуясь предоставленной возможностью, бесстыдно разглядываю своего наставника. На вид ему не больше тридцати, как бы он ни старался прибавить себе возраст грозным выражением. И ещё… Просто непростительно иметь такую внешность, честное слово! Такое ощущение, что, когда Господь при рождении раздавал всем достоинства, маленький Макс расталкивал локтями очереди из малышей, чтобы оказаться везде первым. Идеальная форма бровей, выразительные серые глаза с длинными чёрными ресницами, красивый нос, слегка вздёрнутый подбородок – он, чёрт возьми, весь настолько пропорциональный, что меня это даже раздражает. Хотя… Внешность может быть и обманчива. Как говорится, не суди конфету по обёртке! Эх, ну до чего же хочется её попробовать.
Я его знаю всего пять минут, а уже напридумывала себе Бог весть что. Это все Мел со своими играми и пари!
Кроу так усердно печатает, что рукава рубашки натянулись, давая зрителю в моём лице насладиться рельефными мышцами загорелых рук. Они заставляют вспомнить его слова о волшебных руках визажиста и почувствовать непонятно откуда взявшийся укол ревности. Какой визажист работает по ночам? Только очень и очень близкий…
– Ты издеваешься? – раздражённый голос босса вклинивается в эти неправильные мысли.
Вскидываю бровь в немом вопросе, нарочно не прекращая монотонную игру пальцами по столу, а сама расплываюсь в улыбке, понимая, что план начинает работать.
– Ты отвлекаешь от важной работы. Займи себя чем-нибудь! Ногти накрась, сходи носик свой припудри, или чем обычно занимаются такие, как ты? – Серые глаза, которые при первой встрече казались тёплой дымкой, сейчас отливают холодным металлом.
– Это какие: «такие»? – даже обидно становится. Неужели отец прав, и я произвожу впечатление недалёкой Барби?
– Скарлетт, я пошёл навстречу твоему отцу, потому что он мой босс, – вздыхает, проводя рукой по волосам. – Давай не будем осложнять друг другу жизнь, и ты просто будешь сидеть тише мыши?
– Так дело не пойдёт! Я надеялась, что стажировка даст толчок к моей будущей карьере криминалиста. А ты предлагаешь протирать здесь юбку?
– Ты ведь не отстанешь, да?
И не надейся.
Отрицательно мотаю головой, совсем сникнув. Не этого я ожидала от сегодняшнего утра.
– Ладно. – Макс недовольно поднимает ладони вверх, сдаваясь. – Начнём с малого! Посиди немного, я сейчас.
Он что-то быстро набирает на клавиатуре, отчего монитор гаснет, и уходит. Пароль? Ответственный.
Пока жду наставника, подхожу к окну возле его рабочего места, чтобы полюбоваться видом. Но любоваться, как оказалось, нечем. Отсюда хорошо просматривается только парковка. И очень своевременно к зданию подъезжает красная Opel Corsa. Такая же красная, как запрещающий сигнал светофора.
Из машины выходит эффектная рыжеволосая девушка в приталенном деловом костюме. Солнечные очки не позволяют оценить её внешность в полной мере, но я буквально давлюсь от зависти при виде длинных стройных ног. Сделав пару шагов в сторону здания, девушка резко останавливается, будто что-то забыв, снова подходит к своей тачке, наклоняется к боковому зеркалу и красит губы. Интересно… Она тут работает?
– Соскучилась? – Поворачиваюсь на голос Кроу. Он спиной открывает дверь, потому что его руки заняты такой гигантской стопкой папок, что он её придерживает подбородком! – Садись, Скарлетт. Я нашёл для тебя кучу работы.
Возвращаюсь к своему «трону» и в растерянности наблюдаю за сооружением передо мной чёртовой Пизанской башни. Несмотря на то, что накануне я морально настраивалась на перекладывание бумажек, не ожидала столь дословного воплощения моих ожиданий в реальность. Ничего не вижу перед собой, кроме мелкой ряби из бумажных слоёв.
– И что это? – По моему негодующему лицу Макс должен понять, что такой расклад меня, мягко говоря, не устраивает.
– У нас недавно был переезд архива, и один криворукий статист уронил стеллаж с делами. Теперь они все перепутаны. У тебя ответственная задача: разложить их по своим местам в хронологическом порядке. – Красивый до невозможности гад смотрит на меня сверху, облокотившись на вершину бумажной горы, и довольно улыбается.
– Я не разгребу это всё даже за месяц!
– А кто сказал, что это всё?
Не дожидаясь моей реакции, Кроу разворачивается и отходит, судя по удаляющимся шагам, к своему столу. Он специально забаррикадировал меня, чтобы я не маячила перед его лицом? Настроение портится окончательно, и в тот момент, когда кажется, что этот день больше ничто не испоганит, без стука открывается дверь, и раздаётся мелодичный женский голос:
– Привет, Макс! Как делишки?
Выглядываю из-за кипы папок, едва не теряя равновесие, и узнаю в вошедшей ту длинноногую из красного Opel. Помещение наполняется приторным запахом духов Chanel Mademoiselle, вынуждая сморщить нос, потому что этот цветочный аромат ассоциируется с головной болью и нашей ворчливой соседкой снизу.
Рыжая присаживается на край стола и лучезарно улыбается этому засранцу. И что вы думаете? Он искренне улыбается ей в ответ.
– Лучше всех. Как раз ждал тебя.
– О, правда? – Узнаю этот загоревшийся взгляд.
– Да, Кейт. Мне дали стажёра. Поможешь ей освоиться? Представь её ребятам, покажи, где туалет и комната отдыха, – слышу его неожиданно мягкий голос, будто он и впрямь беспокоится обо мне, а не желает поскорее избавиться.
– Вот как. – Значительно приуныв, она сцепляет пальцы рук в замок. – И где она?
Макс указывает на меня взглядом, и девушка озадаченно поворачивает голову ко мне. Включив своё обаяние на максимум, машу ей рукой и чересчур дружелюбно здороваюсь, растягивая гласные:
– Приветик!
– Ой, прости! Не заметила тебя, – смущённо улыбнувшись, рыжая соскакивает со стола и подходит ко мне. – Я – Кейт, а ты … – делает паузу, чтобы я сама закончила ритуал вежливости.
– Лилиан, но все зовут меня Лили, – специально делаю ударение на слове «все» и слышу знакомый смешок по другую сторону баррикады.
– Ну что, пойдём, пока тебя тут не накрыло лавиной из бумаги? – с облегчением встаю на ноги в надежде, что её доброжелательный тон не окажется обманчивым.
Глава 4 Миссия выполнима
Прошло больше двух недель с начала стажировки, и всё, чему я научилась на данный момент, это готовить отменный кофе для Макса Кроу. К его удивлению, ту башню я разобрала дней за пять, попутно изучая заинтересовавшие меня следственные дела. К примеру, я была тронута историей мужчины, которого подозревали в убийстве супруги несмотря на сомнительное алиби в виде двухдневной поездки на охоту.
Женщину нашли в ванной с травмами головы и несколькими переломами. В помещении присутствовали следы борьбы. На первый взгляд, классический случай: убийство на бытовой почве. Но в ходе следственного эксперимента, детального обследования места преступления и допроса подозреваемого, который, к слову, отрицал свою причастность, причина смерти оказалась запредельно глупой. Как выяснилось, замок в двери ванной был неисправным, и его можно было открыть снаружи, но нельзя – изнутри. Несчастная попалась в ловушку без средств связи с внешним миром и после неудачных попыток взлома не придумала ничего лучше, как сесть на край ванны и пинком выбить дверь. Та была настолько прочной, что женщина отрикошетила. Она упала в ванну и ударилась головой, по пути сломав позвоночник. Мгновенная смерть.
Я сидела и размышляла, как поступила бы на её месте. Хоть я непоседливая и чуточку импульсивная, но выбить дверь с ноги – даже мне неподвластно. Наверное, постелила бы полотенца в ванну, чтобы было комфортнее лежать и спать в ожидании мужа-охотника. От жажды не умерла бы благодаря наличию воды, а время коротала бы за спортом, принятием ванн с пеной и пением.
К сожалению, подобные фантазии были единственным увлекательным занятием за эти дни. Босс упорно игнорировал мои вопросы по поводу текущих разбирательств, поэтому пришлось стать профи в уже закрытых. Примерно в половине архивных дел я угадывала виновников, даже не дойдя до основных улик. Считаю, это огромный успех.
Но в первую очередь, меня интересовал Демон, дело которого всё же оставили в Департаменте. Макс так и не посвятил меня в подробности, но кое-что я всё-таки узнала благодаря секретарю отца, добродушной толстушке Мэгги лет пятидесяти.
По результатам осмотра места, убийства девушек совершались не там, где их находили, что ещё больше усложняет поиск. Получается, убийца подкидывает трупы в «готовом» виде. Странная тактика. Почему бы не закопать их в глухом лесу или не выбросить в реку с камнем на шее? Очевидно, он устраивает для кого-то представление. Комплекс Бога?
Между делом Мэгги поведала о том, что у Макси (так ласково она его называет) детей нет и он не женат ни на ком, кроме работы. Нет, ну правда, о чем ещё спрашивать, если к следствию всё равно не подпускают?
До жути интересно покопаться в истории Демона, поэтому стараюсь завоевать доверие горячего начальника, послушно выполняя его мелкие просьбы вроде: «Включи кондиционер, Скарлетт!» «Наточи карандаш, Скарлетт!». Особенно услужливой я стала после того, как Кейт Лоуренс уехала в командировку и перестала радовать нас своим присутствием. Мало того, что эта вертихвостка работает здесь младшим следователем, играя важную роль в раскрытии преступлений, так ещё мелькает тут без конца своей рыжей гривой.
Надо же вспомнить её, держа в руках карандаш с точилкой. Я крутила его с таким усердием, что сломала стержень.
– Надеюсь ты не мою голову представляла, пока точила этот несчастный карандаш? – раздаётся над ухом приятный баритон.
Вздрагиваю от неожиданности. Стоя спиной к двери, я и не заметила вошедшего Макса. Его голос рождает уже привычный табун мурашек, и где-то в животе начинают щекотать крылышками радостные бабочки. Одной в кабинете было грустно и тоскливо.
– Твоя голова мне ещё пригодится для отработки меткости, – хитро улыбаюсь, вспоминая вечер нашего знакомства.
У Кроу, по всей видимости, хорошее настроение, потому что он по-доброму ухмыляется и как ни в чем не бывало берёт со стола мою кружку с кофе. Отпивает из неё, не отрывая от меня взгляда, и говорит то, что хотелось услышать ещё в первый день моего появления в этом здании:
– Собирайся, едешь со мной.
Не веря своему счастью, хватаю сумку со спинки стула, и иду на выход мимо Макса, придерживающего для меня дверь. Ещё и воспитанный, зараза. И да, наши отношения несколько потеплели, поэтому я переименовала его в Макса.
***
За все дни, что тут работала, так и не выяснила, какую машину он водит. Когда я приходила на работу, Макс уже был здесь, а когда уходила – ещё был здесь. Он на ходу достаёт из кармана электронный ключ, и почти сразу звучит сигнал разблокировки. Поворачиваю голову на звук и что я вижу? Ну конечно! На чем ещё могут ездить такие брутальные красавчики? Приближаясь к пассажирской двери, протираю взглядом дыру в Lexus LS500 цвета мокрого асфальта и не могу налюбоваться.
– Нравится? – спрашивает Кроу с нескрываемым самодовольством.
– Очень. Ты удивишься, если узнаешь, о чём я подумала, увидев тебя впервые.
– Неужели о единорогах? – улыбается, трогаясь с места.
Не могу не захихикать.
– Извини за тот каблук. Это было моим единственным оружием в тех условиях. – Откидываюсь на спинку комфортного сиденья, вытягивая ноги вперёд. В салоне вкусно пахнет новой кожей, деревом и мужским парфюмом, действующим на меня словно афродизиак. Очень вовремя, Лили.
– Ну, и о чём ты подумала? – Макс оставляет без внимания мои извинения, сосредоточившись на дороге. Если верить указателям, мы едем в сторону Майами-Бич.
– У нас с подругой есть забавное развлечение. Когда мы находимся в общественном месте, нам нравится составлять портрет человека по его манерам, одежде, внешнему виду. И заключаем пари. Тот, кто проигрывает, выполняет желание победившего, – прерываюсь, чтобы он сам догадался, к чему я веду.
Кроу бросает на меня озадаченный взгляд, говорящий: «Продолжай!».
– Ты выделялся из толпы своим недосягаемым и мрачным видом. В клуб приходят отдохнуть, а ты стоял на одном месте, будто кого-то ждал или искал. Я и решила, что ты выглядишь, как типичный водитель дочери важной шишки. Кстати, Мелисса предположила, что ты телохранитель! Надо же, она была близка к истине. – Задумчиво смотрю в окно, пока едем по бульвару Бискейн вдоль высоченных пальм, точно замерших на холсте художника. Сегодня ни намёка на ветер. Ещё нет и полудня, а воздух успел прогреться до тридцати градусов. Сейчас бы на пляж…
– Что-то не очень из тебя сыщик, раз не смогла угадать, кто я, – практически дублирует мою фразу про няньку, брошенную в нашу вторую встречу.
Он сговорился с отцом? Мои щёки мгновенно вспыхивают от недовольства.
– Я только учусь! Можно подумать, ты вылетел из утробы матери рукой вперёд, как супермен, да ещё и держа в руках пистолет!
Макс запрокидывает голову назад и разражается хохотом. Хорошо, что мы стоим на светофоре, а то уже прокатили бы какого-нибудь несчастного прохожего на капоте. Он смеётся настолько заразительно, что я в ту же секунду забываю о мелких обидах и тоже начинаю улыбаться.
– Скарлетт, ты сводишь меня с ума! – Кроу переводит дыхание, чтобы успокоиться. – Расскажешь, почему ты всех просишь называть тебя Лили? Это же твоё второе имя.
Ух ты… Кто-то занимался доскональным изучением моей подноготной? Я ему интересна?
Но эта вдохновляющая мысль испаряется, не успев закрепиться. Естественно, Макс изучил биографию своего стажёра. Оно и понятно: нужно знать, с кем имеешь дело.
– Моя мама была поклонницей «Унесённых ветром»… – не договариваю, так как слышу довольный смешок, и кошусь на него. – Да, ты попал в точку в тот вечер! – Слабо толкаю его в плечо, чтобы не смеялся надо мной, и продолжаю: —Когда она вышла замуж за Джона Батлера, а потом у них родилась я, она посчитала это знаком судьбы. Мама всегда верила, что имя определяет характер человека, и хотела, чтобы я стала такой же смелой, упёртой, гордой и свободолюбивой, как Скарлетт О’Хара. Бьюсь об заклад, в её мечтах я должна была в будущем выйти замуж за джентльмена по имени Ретт, – невольно улыбаюсь, вспоминая свою мечтательницу-маму. – Папе, наоборот, это имя не нравилось. Стоило ему взять меня на руки, он заявил, что я похожа на ангела и мне больше подходит что-то нежное и цветочное. В общем, как ты понял, они нашли компромисс, дав мне двойное имя. Мама называла меня Скарлетт, папа и все остальные – Лили, поэтому после её смерти в первом имени отпала необходимость. Вот и вся история.
– Отчего она умерла? – Мне нравится, что он не сводит разговор к банальному «мне жаль».
– Рак. Мне было пятнадцать, и родители долгое время скрывали от меня болезнь мамы, за что я до сих пор виню отца. Если бы знала, что нам отведён такой маленький срок, я бы проводила с мамой гораздо больше времени, а не трепала ей нервы своими школьными проказами.
– А как вы оказались в Майами?
– Выстрелила в своего бывшего. – Пожимаю плечами с таким невозмутимым видом, будто я стреляю на завтрак, обед и ужин.
Макс переводит на меня наигранно ошарашенный взгляд:
– Да ты страшный человек!
Я бы обиделась, если бы не смешинки в уголках его глаз, выдающие истинное отношение к этой истории.
– О, я его ещё пожалела! Узнав, что Джейсон изменяет мне, я стащила у папы табельное оружие и отправилась к этому подлецу в надежде отстрелить его проклятые бубенцы. Но состояние аффекта отпустило меня ещё в лифте, и я решила его припугнуть. Он открыл дверь, я выстрелила ему в бедро и пошла домой. Осознание того, что я натворила, пришло чуть позже, когда к нам нагрянула полиция и арестовала меня. С сыном сенатора шутки плохи, знаешь ли.
– Ты выстрелила в сына сенатора? – Макс с осуждением качает головой.
– То есть в сына сенатора нельзя, а в сына библиотекаря можно? – негодую я. – Пуля прошла навылет, – зачем-то поясняю, чтобы не выглядеть совсем ужасной. – И я ни о чем не жалею. Он заслужил. Мне жаль только отца, которому пришлось всё бросить ради меня. – Кроу не удостаивает меня ответом, и снова надевает маску, не выражающую никаких эмоций.
Человек-загадка, ни дать ни взять.
Оставшийся путь мы проводим в тишине, если не считать музыки, доносящейся из динамиков. Пытаюсь сохранять равнодушие, но получается с трудом, потому что рука Макса, лежащая на руле, беспрестанно притягивает мой взгляд.
Ещё будучи подростком, в одном модном женском журнале прочитала, что по манере вождения можно сделать вывод о том, каков мужчина в постели. Есть что-то завораживающее в том, как он удерживает руль одной ладонью, виртуозно вращая им на поворотах. Фантазирую, что ещё он умеет вытворять своими красивыми руками, и тут же вспыхиваю, ужасаясь собственной реакции, тем более что ни о какой взаимности с его стороны и речи нет. Со мной он по большей части холоден и неприступен, а я немного соскучилась по мужскому вниманию. Надо будет выбраться с девчонками куда-нибудь. Клуб Джилл закрыли на время предварительного следствия, и она теперь только и делает, что капает на нервы своими причитаниями. Ей тоже не мешало бы отвлечься.
Макс тормозит возле студенческого кампуса, и я кидаю на него вопросительный взгляд. Он наклоняется ко мне, опершись на подлокотник между передними сиденьями так, что наши лица оказываются в считанных дюймах друг от друга. Моё дыхание сбивается. Пульс ускоряется. На короткий миг кажется, что Кроу сейчас меня поцелует, но вместо этого он шепчет заговорщицким тоном, словно нас кто-то может услышать:
– Лили, ты рвалась в бой, и я решил, что эта миссия создана для тебя, а ты – для неё.
Он назвал меня Лили.
– Какая ещё миссия? – отвернувшись от соблазняющего лица, таращусь в окно на кучку студентов, оживлённо о чем-то беседующих и через слово взрывающихся хохотом.
– Ты снова станешь студенткой.
Глава 5 Девочкин день
Я ещё не поняла, радоваться ли новости, озвученной Максом. Он рассказал в общих чертах о том, что известно полиции на данный момент: жертвы Демона – студентки Университета Майами, и по всем признакам они подверглись ритуальным убийствам. С подробностями он обещал ознакомить в понедельник, когда я приму решение.
Нужно быть осторожной с желаниями. Мечтала поучаствовать в деле этого маньяка? Получите – распишитесь.
После круга почёта по необъятной территории кампуса с несколькими учебными корпусами и общежитием, которое больше походило на студенческий городок, Кроу довёз меня до дома, сказав, чтобы за выходные я как следует всё взвесила. Наша «спецоперация» будет секретной, и я должна придумать легенду, в которую поверят все. Ну, или почти все, потому что о моей работе под прикрытием будет знать узкий круг людей: Макс, мой отец, ректор университета, который с радостью пошёл на сотрудничество с нами, и… внимание: Кейт!
– Ты не тянешь на свои двадцать три. Миниатюрная, красивая, общительная, обладаешь лидерскими качествами, быстро найдёшь контакт с местной элитой, а значит, сможешь раздобыть ценную информацию, – при виде моих зардевшихся щёк он добавил: – Кейт так считает.
Кейт…
Мысленно бью себя по голове, желая провалиться сквозь землю от своей наивности и глупости. Комплименты и те делает девушка, с ума сойти!
Ближе к вечеру мне надоедает ходить из угла в угол, заламывая пальцы от нервов, и, когда смарт-часы оповещают о том, что я превысила установленный минимум шагов, решаю отнестись к этому заданию, как к приключению. Не зря же кто-то мудрый однажды сказал: «Если не получается изменить ситуацию, измени к ней отношение». Ситуацию я изменить могла бы, отказавшись от этой авантюры, да вот хочу ли? Конечно, нет! Несмотря на обещание подумать, я ещё в машине Макса знала, каким будет мой ответ «да». Однако есть одно большое, а точнее, размером с Гранд-Каньон «но»: я абсолютно не умею врать. Именно этим мне и придётся заняться в ближайшие часы. Джилл должна с минуты на минуту вернуться из SPA-центра, а Мел обещала приехать, как только Крис, её муж, вернётся с работы, чтобы заступить на смену «почётного караула». Вопреки брутальной внешности плейбоя он – отличный семьянин и с радостью отпускает свою молодую жену проветриться в «девочкины дни». Сегодня один из них.
– А вот и я! – Поворачиваюсь на радостный вопль Джилл, закрывающей за собой дверь ногой, потому что обеими руками прижимает к себе щенка.
Подхожу ближе, заворожённая испуганными глазами-бусинами, и осторожно протягиваю ладонь к мордашке. Щенок начинает старательно облизывать мои пальцы и так неистово вилять хвостиком, что он превращается в пропеллер. Улыбаюсь в умилении.
– Где ты его взяла? – поднимаю взгляд к лицу подруги, не прекращая тискать шерстяное создание.
Джилл перекладывает его в мои руки и, на ходу скидывая туфли, направляется к холодильнику:
– Не поверишь! – делает паузу, пока достаёт бутылку с молоком и наливает в тарелку. – В мусорном баке!
От неверия в сказанное мои брови, должно быть, взлетают до линии роста волос. Мусорный бак и Джилл – это как лёд и пламя, как пиво и водка, как торт и тонкая талия – в общем, понятия несовместимые. Чтобы понять весь масштаб её брезгливости, нужно заглянуть к ней в сумочку: внутри обязательно найдутся одноразовые накладки на унитаз, влажные салфетки, антисептик для рук и даже дезинфектор в виде спрея, из которого она орошает все поверхности в пределах досягаемости.
Присаживаюсь на корточки, чтобы опустить щенка на пол к заветной миске, и только сейчас замечаю на джинсах Джилл грязные пятна, да и пахнет от неё действительно помойкой.
– Ты залезала в бак полностью? – Выпрямляюсь, морща нос, и не могу сдержать смех, поскольку знаю Джилл со школы, и она поистине меня удивила.
Я даже не была так удивлена, когда через два дня после моего переезда в Майами она заявилась ко мне с чемоданами со словами: «Ты без меня не выживешь!» Так и живём вместе уже полгода.
– Пфф… Конечно, полностью! С моим ростом я не смогла бы копаться в баке, стоя на асфальте. Но это ещё не самое интересное! – Она закидывает в рот виноградинку и без всякого отвращения начинает стягивать с себя шифоновую блузку, а следом и джинсы, оставляя их лежать на полу жалкой кучкой.
– Когда я откопала Бинго… – Джилл прерывает речь, увидев в моих глазах немой вопрос. – Да, я дала ему имя! – Она переводит влюблённый взгляд на ушастого чудика, который, заполнив желудок, приступил к обходу своего нового жилища. – Это было первое, что я прокричала, обнаружив его среди мусорных мешков, использованных презервативов и протухшей еды. – Опомнившись, она открывает воду и начинает с остервенением намыливать руки. – Господи, я делаю это десятый раз! – Подруга со вздохом поворачивается ко мне и продолжает:
– Откопав Бинго, я поняла, что не могу самостоятельно выбраться из бака с щенком в руке. По закону подлости у меня разрядился телефон, поэтому пришлось звать на помощь. Ты бы видела парня, который меня спас, Лили! – восклицает Джилл, мечтательно возведя глаза к потолку. – Он вышел из машины, стоявшей неподалёку, и вытащил меня из мусорки с такой лёгкостью, словно я ничего не вешу! Он такой сильный… У него такое тело!
– Стоп-стоп, Джилл! Ты уже видела его тело?
– Ну как видела. Скорее, представила! Не цепляйся к словам, а?
– Океей… Что было дальше? Он, как принц из сказки, донёс тебя на руках до двери квартиры? – Стягиваю плед с дивана, чтобы соорудить из него лежанку для Бинго.
– Ха, ха и ещё раз ха! Нет, сначала мы вместе посмеялись над ситуацией, а затем он предложил заехать в ветеринарную клинику, чтобы осмотреть щенка. Видишь? Он и ошейник для него купил!
Присматриваюсь к шее Бинго, действительно украшенной ошейником, прикрытым короткой шёрсткой.
– Да… Не перевелись ещё рыцари! А если учесть, что парень терпел твой неповторимый аромат, то по шкале от одного до десяти он сразу получает одиннадцать баллов! – подкалываю я.
На этих словах раздаётся тихий стук в дверь, и я спешу её открыть, пока Джилл убегает по-быстрому принять душ.
Никак не ожидаю увидеть заплаканное лицо Мелиссы. Обычно в девочкин день в моей квартире прежде всего появляется её протянутая рука с бутылкой шампанского, и только потом входит она сама. Я даже не успеваю спросить: «Что случилось?», потому что Мел, рыдая, кидается мне на шею, и в перерывах между всхлипами мне удаётся разобрать: «Кажется, Крис мне изменяет».
***
– Итак, что мы имеем… – С бокалом вина в левой руке Джилл по порядку загибает пальцы правой. – Он стал позже возвращаться с работы, у вас стало меньше секса, и вишенка на торте: ты увидела у него в телефоне SMS от некой Эбби с текстом: «Завтра в 18.00».
Мел, которая всё это время лежала головой на моих коленях, снова начинает всхлипывать.
– Девочки, не могу в это поверить. Не могу поверить, что живу с лжецом, который каждое утро целует меня, пока думает, что я сплю, который заботливо подсовывает под меня одеяло, чтобы я не замёрзла. Что это за волк в овечьей шкуре? – Она закрывает лицо ладонями, содрогаясь от рыданий.
Мы с Джилл недоумённо переглядываемся. С одной стороны, ни одна из нас не верит в измену Криса, а с другой – мы обязаны поддержать подругу.
Начинаю ласково перебирать её каштановые волосы, чтобы хоть как-то успокоить, и не могу не задать главный вопрос:
– А ты пробовала у него прямо спросить, кто эта Эбби?
Мел переводит на меня взгляд, слегка опьяневший после двух бокалов:
– Я не могу. Мы всегда уважали личное пространство друг друга. Если он узнает, что я залезла в его телефон, это будет началом конца.
Джилл прыскает.
– А накручивать себя – это не начало? Мел, из личного пространства он вышел в тот момент, когда надел на тебя кольцо. Что за бред? По-моему, нет ничего проще, чем подойти и поставить вопрос ребром, чем изводить себя ревностью и, возможно, беспочвенными подозрениями.
Мелисса приподнимается и усаживается на диван, подогнув под себя ноги. Такой печальной я не видела её никогда. Ни за что не выйду замуж! Если даже такой идеальный Крис оказался козлом, то что говорить об остальных?
– Завтра мы собирались поехать к родителям Криса, и после этого проклятого SMS он сказал, что наши планы меняются из-за важной встречи по работе. – Она берёт бокал и залпом его выпивает. – Завтра же соберу ему чемоданы! Пусть валит к своей Эбби!
– Так, притормози, детка! – Джилл подливает ей новую порцию и, поигрывая бровями, предлагает: – Почему бы нам немного не поиграть в шпионок?
В глубине души мне стыдно перед Мел, но я впервые радуюсь такому неожиданному повороту, в который входит сегодняшний день. Это отвлечёт внимание подруг от меня и избавит от необходимости врать. Хотя бы на время.
Глава 6 Шпионские игры
– Лили, ты не могла взять отцовскую машину напрокат? Мы будем шпионить на твоём Светлячке? – Джилл, по закону жанра одетая в чёрные леггинсы, чёрную футболку (видимо, для чёрной косухи в Майами слишком жарко) и чёрные ботинки, приспускает солнечные очки, недоверчиво косясь на мой подуставший Chevrolet Spark василькового цвета, который я утром забрала из автосервиса.
– Чем тебе не угодила моя крошка? Ты в курсе, что чем заметнее машина, тем меньше она вызывает подозрений? К тому же, Крис не знает, что у меня за тачка! – И с вызовом несколько раз выжимаю педаль газа для наглядной демонстрации способностей моей «старушки».
– Ладно-ладно! Сдаюсь. – Она небрежно машет рукой, усаживаясь на соседнее сиденье, и начинает сканировать меня цепким взглядом. – Ты что, собралась на детский утренник?
Это она про моё короткое лёгкое платье с россыпью вишенок. Но и на улице сегодня печёт нещадно.
– Ну прости, что не вырядилась, как Лара Крофт! – Подмигиваю с издёвкой, а у самой от предвкушения в крови начинает бурлить адреналин.
Это волнующее состояние окунает меня в детские воспоминания. На мой десятый день рождения мы с родителями отправились в Диснейленд, где я испытывала схожие чувства.
Вот до запуска поезда американских горок остаются считанные секунды, и я сильнее сжимаю поручни, хотя надёжно пристёгнута.Сердце бешено колотится где-то в районе горла в ожидании старта, но это не страх, нет. Так выглядит столкновение с неизвестностью. Вот поезд трогается, и все мысли махом исчезают, оставляя лишь восторг. Тело то парит в состоянии невесомости, то прижимается к спинке сиденья с неимоверной силой, погружая в разнообразный спектр ощущений.
Пожалуй, я всегда была немного повёрнутой на экстриме. В том незабываемом путешествии я впервые побывала в Калифорнии и влюбилась в местный климат, зелёные пальмы, залитые солнцем проспекты. Мне казалось, что жители там улыбчивее, чем в хмуром Нью-Йорке, где из-за небоскрёбов и солнца видно не было. Ещё тогда я про себя размечталась: «Вот бы жить в таком месте!» Забавно, но моё желание исполнилось, пусть и в несколько извращённой форме. И на другом конце континента.
Тут по радио начинает играть песня «Policeman[6 - В переводе с английского языка «полицейский».]» в исполнении Евы Симонс. Готова поспорить, мы с Джилл думаем об одном и том же, и она подтверждает мои мысли вопросом:
– Как поживает твой горячий коп? – Мне не очень нравится разговаривать на эту тему, потому что всякий раз, когда думаю о Максе, мои щёки начинают непроизвольно гореть, выдавая меня с потрохами. Не хочу расспросов, ибо рассказывать нечего. – Ой-ёй… Лиииил! – картинно тянет подруга.
Бросаю взгляд в боковое зеркало, якобы оценивая дорожную обстановку, а на самом деле, чтобы скрыть разочарование в себе. Или, может, лучше выговориться, чем держать всё внутри? Вдруг Джилл даст дельный совет и поможет избавиться от навязчивых фантазий, в которых мы с Максом занимаемся всякими непристойностями?
– Меня тянет к нему. Не понимаю, что во мне изменилось? Ты же знаешь, мне всегда нравились смазливые блондины-качки, любившие целовать свои бицепсы больше, чем меня. А он… Такой взрослый, мужественный, рассудительный, неприступный, загадочный. То он серьёзный и холодный, словно ледяная глыба, то милый и даже игривый, – запинаюсь, ибо чаще он игривый с Кейт, а не со мной.
– А его к тебе тянет?
Молча пожимаю плечами. Как я могу ответить на этот вопрос? Порой кажется, что да, а порой – нет.
– Слушай, ну и забей на него! Вообще, от этих мужиков одни проблемы. Посмотри, что происходит с Мел! А мой вчерашний спаситель… – Джилл переводит печальный взгляд в окно. – Так и не позвонил. Наверное, взял номер телефона ради приличия.
Подруга обречённо вздыхает, а потом откидывает солнцезащитный козырёк, рассматривает своё отражение в зеркале, взбивая распущенные волосы, и заявляет (больше себе, чем мне, видимо):
– Всё, решено! На ближайшее время моим единственным мужчиной, которому я отдам всю свою любовь и заботу, будет Бинго.
С сомнением закатываю глаза. Сейчас в ней говорит задетое самолюбие. Понимаю её, как никто другой. Ну почему меня не привлекает молодой офицер Хью, который ежедневно оставляет на моём столе шоколад или конфеты и поджидает у входа, чтобы пожелать доброго утра и услужливо открыть дверь? Даже детектив Коллинз, старый извращенец, не может оторвать липкий взгляд от моей груди, когда бы я ни проходила мимо. И только для одного человека в здании я не более, чем сотрудница. Лишь однажды я поймала его на разглядывании своей персоны. Этот мимолётный эпизод произошёл в тренажёрном зале, оплачиваемом Департаментом.
ФЛЭШБЕК
Уже почти час бегу без остановки под подбадривающий ритм музыки из наушников. Обожаю эту эйфорию, вызываемую борьбой со своей слабостью. Кажется, что сердце вот-вот выскочит из груди, где-то под рёбрами начинает покалывать, потому что я не уделила разминке должного внимания, и теперь кровь попросту не успевает разгоняться по организму. Но стоит свыкнуться с этой пиковой нагрузкой, и сердце выравнивает ритм, в теле разливается тепло, и благодаря выбросу эндорфинов у меня открывается второе дыхание.
Смотрю на себя в зеркале напротив и безумно горжусь собой. «Трудно победить человека, который никогда не сдаётся» – пожалуй, эта надпись на сегодняшнем стаканчике с кофе из Starbucks станет моим девизом по жизни.
Ни с того ни с сего по моему затылку прокатывается жгучая волна. Так случается, когда внутренним чутьём ощущаешь на себе чей-то пристальный взгляд. Не прерывая бег, через зеркало начинаю искать «объект» и нахожу его. Макс, одетый в белую футболку и спортивные шорты, делает вид, что слушает подошедшую к нему девушку, а сам не отрывает от меня глаз. Почему не отводит взгляд, как это обычно бывает? Не знаю, сколько бы продолжалась наша игра в гляделки, если бы я случайно не оступилась. Моё падение было бы фееричным, если бы не страховочный трос беговой дорожки, прицепленный к леггинсам! Почувствовав крепкий захват на своей талии, в изумлении оборачиваюсь:
– Ты в порядке? – спрашивает Макс, обеспокоенно разглядывая мои ноги.
Расплываюсь в очаровательной улыбке:
– Нет, ты точно Эдвард Каллен! Как ты смог так быстро подбежать ко мне?
– Не одна ты занимаешься бегом, – подмигивает Кроу, одарив ответной улыбкой.
Он что, заигрывает со мной? Или мне показалось?
Продолжая удерживать меня, он опускает взгляд к ложбинке на моей груди и медленно возвращается обратно к глазам. Молча смотрит несколько секунд, а затем резко отодвигается, будто очнувшись.
Показалось, значит.
– Привет, девочки! – Вздрагиваю от голоса Мелиссы, и мне приходится встряхнуть головой, чтобы туман воспоминаний рассеялся, и я вновь начала трезво мыслить.
Мы договорились подобрать Мел возле кофейни на Оушен драйв недалеко от её жилого комплекса. Она ещё утром отвезла детей к маме, а Крису сказала, что проведёт день с нами, раз их планы изменились.
Оборачиваюсь, чтобы рассмотреть её, и не могу не удивиться:
– Вы сговорились с Джилл?
Она вся в чёрном, длинные волосы собраны в высокий хвост, чего она обычно никогда не делает, губы накрашены алой помадой, а завершает образ макияж «смоки айс». Джилл присвистывает, на что Мел стервозно ухмыляется:
– Что бы мы сейчас ни выяснили, я должна выглядеть так, чтобы утереть нос этой сучке. Не зря же два часа в салоне проторчала!
– Дай пять, крошка! – Джилл с Мелиссой обмениваются приветственным хлопком ладоней. Ведут себя, как дети, ей-богу.
Дожидаемся, когда Крис выйдет из дома и сядет в свой чёрный BMW, и только потом трогаемся сами. На всякий случай держимся в трех машинах от него, направляясь к побережью. Подмечаю, что он не особо торопится к своей любовнице, но не произношу этого вслух, дабы не давать Мел ложных надежд.
Проезжаем мимо многострадального клуба «E11even», и Джилл оживляется:
– С понедельника выхожу на работу. Вчера босс звонил, оповестил, что убийство девушки не имеет никакого отношения к клубу, и мы можем спокойно работать дальше. Уфф… Такой камень с души упал, честное слово! Лили, а ты в курсе подробностей? Следователи напали на след убийцы? – Лучшая подруга выжидательно смотрит на меня, и я понимаю, что сейчас наиболее подходящий момент для новости.
Приложив максимум усилий, чтобы не покраснеть от вранья, выкладываю:
– Тут такое дело. Вы были правы, когда говорили, что полиция – это не моё, и я решила не терять время и поступить в универ на другую специальность.
Кошусь в их сторону, чтобы оценить реакцию, и слышу вселенский вздох облегчения.
Джилл кидается меня обнимать с радостными возгласами, Мел сзади обхватывает мою шею так, что я начинаю задыхаться от нехватки воздуха.
– Я, конечно, знала, что вы были против моей работы в полиции, но чтобы настолько! – Потираю шею, высматривая BMW Криса, поскольку мои безумные подруги на несколько мгновений закрыли весь обзор.
– Лили, это лучшая новость за сегодня! Не представляешь, как я рада! – восклицает Мел, сложив ладони в молитвенном жесте.
Мысль о том, что обо мне переживают, невероятно греет душу. Эх, если бы они только знали. Надеюсь, когда-нибудь девочки простят меня за ложь.
Сворачиваем с Брикелл-авеню и наблюдаем, как машина Криса тормозит у ресторана «Komodo», довольно модного местечка в Даунтауне. Была там с папой на прошлой неделе перед его очередным отъездом. Странный выбор для встречи с любовницей. Это, скорее, семейное заведение, в котором стоит шум и гам. Вряд ли такая обстановка поможет настроиться на интим.
Мне необязательно поворачиваться, чтобы ощутить волны напряжения, исходящие от подруги. Ждём, пока Крис припаркуется и зайдёт внутрь, и следуем за ним. Я тоже надеваю солнечные очки, чтобы подыграть девчонкам в их желании замаскироваться и не провалить наш «шпионаж».
На нашу удачу интерьер ресторана оформлен в стиле тропиков: многоуровневые ложи в виде подвесных корзин, украшенных лианами, и искусственные пальмы, создающие зелёную преграду между столиками, помогают скрыться от посторонних, а заодно установить наблюдение за Крисом, который занял столик через две пальмы от нас. Он сидит полубоком к нам, но по тому, как он то и дело поглядывает на наручные часы, становится очевидно, что эта Эбби опаздывает.
– Она пришла? – Мел уселась задом к мужу, а мы с Джилл раскрыли папки меню перед своими лицами, но так, чтобы в щель между ними просматривался «объект слежки».
– Нет, но он только что сделал заказ официанту. Посмотрим, что тот принесёт: если бутылку вина и клубнику со сливками, то у меня плохие новости, – шепчет Джилл, будто в какофонии звуков её может кто-то услышать, кроме нас.
Мелисса достаёт карманное зеркальце и направляет его так, чтобы через него следить за Крисом. Хмыкаю, потому что невзирая на причины, по которым мы тут собрались, со стороны наша троица наверняка выглядит впечатляюще. Я кладу свою руку на её и крепко сжимаю в знак поддержки:
– Детка, всегда помни, что мы рядом!
Джилл повторяет этот жест, укладывая свою ладонь поверх моей. Чёрт возьми, для полной картины осталось произнести тост: «Один за всех, и все за одного!»
Мел вымученно улыбается и тут же вздрагивает, вытаращив глаза:
– Она пришла!
Выглядываю поверх меню и вижу симпатичную блондинку в розовой рубашке с коротким рукавом и джинсах «скинни». Она присаживается напротив Криса, мило улыбается и что-то говорит ему. Жаль, не умею читать по губам.
– Девочки, надо подойти ближе. Что толку сидеть? Надо поймать их с поличным, чтобы он не смог отвертеться! – со знанием дела заявляет Джилл.
Мы дружно поднимаемся со своих мест под недоумевающий взгляд невовремя подошедшего официанта. Джилл прикладывает указательный палец к губам, давая парнишке понять, чтобы он молчал. Дожидаемся его неуверенного кивка и на полусогнутых стартуем к ближайшим искусственным зарослям. Я приседаю за кустом папоротника, а девочки прячутся за пальмой прямо возле столика с нашей парочкой. Благодаря приглушённому свету нам удаётся остаться незамеченными, да и никому нет никакого дела до трёх придурковатых посетительниц. Вокруг слышен смех друзей, кто-то пришёл провести выходные в компании родителей, где-то слева на повышенных тонах выясняет отношения молодая пара… Мы все – лишь массовка в жизни друг друга.
– И почему я не удивлён?
Твою мать! Я настолько не ожидаю услышать этот голос над головой, что практически пулей вылетаю из укрытия, врезаясь в официанта. Он начинает жонглировать тарелками в руках, пытаясь избежать их падения, но напрасно. Они с таким звоном разбиваются об плиточный пол, что весь ресторанный шум сразу меркнет на этом фоне. Музыка выключается, и становится так тихо, что я слышу чьё-то урчание в животе. Надеюсь, не моё? В ужасе перевожу шокированный взгляд с кучи осколков на виновника моего фиаско, который, судя по сжатым губам и подрагивающим плечам, еле сдерживается, чтобы не заржать. Хочется кинуть в него единственной уцелевшей тарелкой, но не успеваю.
– Милли?! Какого чёрта?
Крис.
Закрываю глаза ладонью от стыда. Ужасно стыдно перед Мелиссой за то, что наши шпионские игры закончились, так и не начавшись.
Глава 7 Вечер перестаёт быть томным
Кто бы мог подумать, что Эбби – агент по недвижимости, которую Крис нанял для покупки квартиры в кондоминиуме Майами-Бич. Предполагалось, что это будет подарком Мелиссе на грядущую годовщину, но мы испортили весь сюрприз. В качестве доказательств несостоявшаяся любовница даже предъявила визитку, подчеркнув, что замужем и ждёт ребёнка. Хорошо, что с самого начала под её свободной рубашкой мы не рассмотрели округлившийся живот, а то вместо кондоминиума с видом на океан Криса ждала бы больничная палата с видом на капельницу.
– Родная, как тебе подобное пришло в голову? – Крис сжимает лицо своей жены обеими ладонями так, что её губы смешно вытягиваются в трубочку.
Недолго думая, он обхватывает эту трубочку губами, и они начинают страстно целоваться, точно подростки. В смущении отвожу взгляд и хватаюсь за свой бокал с безалкогольным мохито, лишь бы не тосковать по собственным несбывшимся поцелуям. В присутствии Макса, сидящего по другую сторону стола, это кажется чем-то за гранью реальности. Меня не покидает стойкое ощущение, что он догадывается, о чём я размышляю.
Участники нашей случайной компании о чём-то разговаривают, смеются, а я не могу нормально сосредоточиться.
Ребята, оттачивающие мастерство в глубоком поцелуе, невольно создают чересчур эротическую ауру над нашим столом, чем сильно отвлекают и мешают мне сохранять покерфейс. Спустя десять минут решаю побыть эгоисткой и устранить этот отвлекающий фактор. Достаю ключи от Светлячка и трясу ими в воздухе, как колокольчиком, скрывая за хихиканьем смущение:
– Кхе-кхе, не хочется вам мешать, но, может, вам дать ключи от моей машины?
Парочка, наконец, расплетает свои языки.
– Спасибо, Лилиан, но, думаю, твоя машина пригодится тебе самой. – Крис подмигивает, а я сливаюсь с вишней на моём платье.
Он встаёт, увлекая за собой жену, и пожимает руки новым знакомым:
– Парни, рад знакомству, но нам и вправду нужно воспользоваться тем, что дети сегодня у бабушки. – Муж Мелиссы мечет показательно грозный взгляд между мной и Джилл и, угрожая указательным пальцем, произносит: – Вы обе! В наказание за содеянное с вас день, проведённый с нашими детьми! – и с дьявольской ухмылкой уходит со своей счастливой женой, пославшей нам напоследок воздушный поцелуй.
Отвечаю виноватой улыбкой. Хотя эта заварушка была не моей идеей, я была сообщницей, и именно я всё испортила.
– Зря Брайан ушёл так рано. Столько захватывающих событий пропустил, – ухмыляясь, досадует Стивен, друг Макса, с которым он пришёл в «Komodo».
– Ты у нас айтишник, значит. А кто – Брайан? – непринуждённо интересуется Джилл, покручивая в руке бокал с вином.
– Он…
– Коллега с прошлого места работы, – перебивает его Макс.
– Тоже в полиции служит? – вклиниваюсь в разговор, надеясь хоть одним глазком заглянуть в замочную скважину жизни таинственного Макса Кроу.
Непривычно общаться с ним в неформальной обстановке. В данный момент он не старший следователь Департамента полиции, а молодой мужчина Макс, у которого, оказывается, есть друзья и жизнь помимо работы.
Он сидит напротив, вальяжно откинувшись на спинку диванчика, за которым находится тот злополучный куст, где я была позорно рассекречена. Не разрывая зрительного контакта со мной, он отпивает из своего бокала и отвечает с нечитаемым выражением лица:
– Нет. Он сам по себе. – И занимает рот креветкой в панировке, давая понять, что закончил.
Да мне и не особо интересен этот Брайан, просто нужно было зацепиться за тему, которая позволила бы выяснить как можно больше.
– А где ты работал до Департамента?
Беру шпажку с сыром и стягиваю кусочек губами, довольно подмечая, что этот приём производит на Макса желанный эффект. Честное слово, я не планировала включать режим обольстительницы. Он активируется автоматически, как только Кроу оказывается в моём поле зрения. Наконец появляется этот хитрый прищур, которым он меня так редко радует. Джилл в это время о чём-то перешёптывается со Стивом, не обращая внимания на нашу беседу.
– Перевёлся сюда несколько месяцев назад из Лос-Анджелеса. – Макс делает ещё один глоток и добавляет: – Планирую туда вернуться когда-нибудь.
– Тогда зачем ты здесь, раз скучаешь по этому городу?
– Иногда обстоятельства не оставляют нам выбора. – Всматриваюсь в льдистые глаза, продолжающие изучать мои, и вижу в них… сожаление?
Что бы ни значила его фраза, она меня отчасти задевает. Получается, в Майами его ничто и никто не держит? Ему тут плохо? Умом понимаю, что мы знакомы чуть меньше трёх недель, и я для него абсолютно чужой человек, а, возможно, даже мешающий элемент. Но отчего же так сильно хочется стать тем якорем, который бы удерживал Макса в этом городе? Откуда это рвение завоевать его симпатию?
«Откуда-откуда… Ты на него запала, дурочка» – подсказывает такой противненький внутренний голосок, который я спешу запить коктейлем.
Оставляю их ненадолго, чтобы сходить к администратору ресторана и узнать, сколько я должна за испорченную посуду. Ещё не хватало, чтобы тот парнишка-официант лишился положенных чаевых. На моё предложение по-тихому уладить недоразумение девушка сначала подвисает, выражая своим миловидным личиком наивысшую степень мыслительной деятельности, а потом выдаёт:
– Ваш спутник уже обо всём позаботился. – И с вежливой улыбкой кивает в сторону нашего стола.
Спутник? Оглядываюсь и вижу, как Кроу с фирменной ухмылкой на лице победоносно салютует мне бокалом.
***
За сегодняшний вечер я узнаю о Максе больше, чем за всё время, проведённое бок о бок в одном кабинете. Оказывается, со Стивом он дружит ещё с колледжа, поэтому, когда в отдел информационной безопасности Департамента потребовался настоящий профи, Макс пригласил его сюда. Именно Стив стоит на страже нашей базы данных от хакерских атак. Я была удивлена, поскольку все программисты, с которыми я когда-либо имела дело, были сутулыми очкариками с засаленными волосами, а Стив похож на белого воротничка с Уолл-стрит. По его спортивному телосложению и ухоженному виду напрашивается вывод, что он проводит время не только перед экраном компьютера.
Мы бы и дальше мило беседовали, словно давние знакомые, если бы не звонок соседки снизу, сообщившей о том, что нашу квартиру взломали, и она вызвала полицию.
Как нескучно я всё-таки живу! Начали с игры в шпионов, а заканчиваем «игрой в шашки» на дороге, потому что приходится по-хамски подрезать остальных водителей. Стоит отдать должное, узнав о взломе, Макс молча кинул деньги на столик и последовал за нами в мою машину, а Стивен, как истинный кавалер, всю дорогу развлекал Джилл шутками и анекдотами, чтобы отвлечь её от мыслей о Бинго.
– Джилл, угадай, почему собак, которые ищут наркотики, нужно наряжать в костюмы единорогов?
На последнем слове мы с Максом обменялись понимающими улыбками, подумав об одном и том же.
– Потому что многие спалятся сами от одного их вида!
Как вы поняли, Стив мне понравился.
Что до меня, то мои спокойствие и собранность приводят в смятение даже Макса. Несмотря на сосредоточенность на дороге, я чувствовала на себе его изучающий взгляд. Уверена, он только и ждал, что страх или нервозность вылезут из меня на волю. Конечно, я бываю дёрганой, особенно при нём, но экстренные ситуации, наоборот, заставляют меня мыслить рационально. В квартире нет ничего ценного, кроме Бинго. Не понимаю, что могло понадобиться взломщикам? И район у нас, в целом, приличный.
До нашего дома на Дэй-авеню минут двадцать езды, но мы добираемся за десять. Патрульная машина с включёнными проблесковыми маячками уже стоит на месте. Макс первым выскакивает из Светлячка и направляется к офицерам, что-то записывающим в блокноты. Подхожу к ним как раз в тот момент, когда он показывает им свой значок.
– Майор Кроу, – здоровается полицейский, прикладывая правую руку к козырьку фуражки.
– Это арендатор квартиры, Лилиан Батлер. – Макс берёт меня за руку, притягивая ближе. – Что произошло?
– Мисс Батлер, ваша соседка утверждает, что к вам вломились в квартиру, так как она сначала услышала громкий лай, а потом увидела тень человека, спускающегося по пожарной лестнице. Мы всё проверили. Дверь вашей квартиры заперта, следов взлома нет. Пройдёмте. Осмотрите квартиру при нас, чтобы убедиться, что ничего не пропало.
Озадаченно переглядываемся с Джилл, стоящей рядом, и вместе поднимаемся на третий этаж нашей пятиэтажки. Открываю дверь своим ключом, включаю свет, и к нам как по команде выбегает радостный Бинго, забавно подпрыгивая так, что его ушки подлетают в воздух. Обрадованная Джилл прижимает его к себе, а я делаю обход кухни-гостиной, заглядываю по очереди в наши спальни и ванную, бегло осматриваю ящики комода. Всё лежит на прежних местах. Следов присутствия постороннего не замечаю.
Расписываюсь в протоколе, чтобы отпустить полицейских, и выхожу на небольшой балкон, где ожидает Макс, напряженно всматривающийся в темноту. Встаю рядом, случайно касаясь его тёплой ладони, лежащей на поручне ограждения, чем привлекаю его внимание.
– Лили, у тебя есть тайные поклонники?
– А что, если и так? – зеркалю его ехидную улыбку.
Кроу перестаёт улыбаться и разворачивается ко мне всем корпусом, облокачиваясь на перила.
– Ну конкретно сейчас не лучшее время для отношений. Они помешают твоей учёбе в университете, – выделяет слово «учёба», будто не сомневается в моём положительном ответе.
– Давай хотя бы ты не будешь учить меня жизни, хорошо? – вскидываюсь я.
– Не забывай, что ты – мой стажёр, а я – твой наставник. Это моя прямая обязанность, – напоминает сквозь стиснутые зубы.
Злится? Это прекрасно. Любая реакция лучше безразличия.
– Тогда ты тоже об этом не забывай, – демонстративно отворачиваюсь от него.
– Эй, – Макс бережно берёт меня за руку, разворачивая к себе. – Извини, не знаю, что на меня нашло, – нервно проведя рукой по своим волосам, он дополняет: – Просто слишком много всего навалилось за прошедшие дни. Мне пришлось переиграть планы, а я не особо люблю менять привычный распорядок.
Не могу долго на него сердиться. Он такой милый, когда в нём просыпается искренность. Решаю сменить тему:
– На каком факультете я буду учиться? – Мне так нравится прослеживать смену эмоций на его лице. Секунду назад он был нервным и расстроенным, а сейчас уже нет. И причина – я.
– Думаю, тебе понравится. Ты будешь зачислена сразу на третий курс факультета права. В понедельник заскочи в Департамент за документами. Нам нужно попасть в приёмную комиссию университета, чтобы отдать их для твоего перевода. Сейчас как раз заканчиваются вступительные экзамены, что нам очень на руку. Плавно вольёшься в студенческую жизнь вместе с остальными.
– Вот это да… – Разглядываю небо, усеянное звёздами. – Ты будто изобрёл для меня машину времени!
– Лили, пообещай, что не будешь нарываться на неприятности, – его улыбка сменяется серьёзностью. – Мы пока не можем понять, откуда ветер дует. Были допрошены родственники и одногруппники убитых, преподаватели, охранники и все подозрительные лица, включая татуированных неформалов, которые хоть отдалённо напоминали бы сатанистов. Никаких улик. И у всех, с кем контактировали жертвы, есть алиби. Если тебе удастся найти хотя бы малейшую зацепку, это будет большой удачей.
– Удастся, не сомневайся!
Игриво толкаю его локтем в надежде, что мой настрой передастся и ему, но Макс несколько секунд буравит меня сосредоточенным взглядом и выдаёт:
– Ты знаешь, почему хищники прижимаются к земле, когда следят за своей добычей?
– Чтобы их не заметили?
– Именно. Сейчас наш Демон затаился в ожидании следующего трофея, и как только его почует, сделает прыжок.
Глава 8 Бой с тенью
Всё воскресенье штудирую материалы дела, доставленные Максом ранним утром. Опустим подробности о том, в каком образе я его встретила, ведь было всего семь часов. Он, вообще, спит? Оценивающе-ошарашенный взгляд, которым Кроу отгладил мои пижамные шорты с изображением поз из Камасутры (подарок Джилл, между прочим), был бесценным! Пожалуй, запишу его на подкорку памяти, чтобы вспоминать в грустные дни. Но зато это немного отвлекло его внимание от моей лохматой причёски и помятого лица. Теперь, когда он лицезрел меня в таком неприглядном виде, можно окончательно расслабиться и поставить точку в необъяснимом желании понравиться ему как женщина.
Перелистывая отчёты судмедэкспертов, протоколы опросов и фотографии с мест обнаружения трупов, я понимаю, что мы упускаем что-то очень важное. Всё, что объединяет девушек – это место учёбы, цвет волос, сатанинская метка и причина смерти: общее переохлаждение организма. А это очень интересно! Где они могли замёрзнуть в Майами со среднегодовой температурой двадцать пять градусов Цельсия? Разве что в холодильнике. Ужас. Наверняка жертвы умирали медленно, полностью осознавая, что их ждёт. Демону нравится чувство превосходства? Он не насильник и не извращенец. У него нет цели поглумиться над девушками. Но он, судя по всему, умён, раз умудряется заметать за собой следы. А ещё, силён. В противном случае, как он перетаскивает их в другие места? А вдруг у него есть сообщник?
Голова идёт кругом от вопросов.
Решив отвлечься, делаю бутерброды и забираюсь с ногами на диван, чтобы удалить свои странички из соцсетей, ведь на некоторое время Лилиан Батлер существовать не будет. Заношу палец над кнопкой «Удалить профиль», и Бинго начинает его лизать, что воспринимается мной как знак сделать то, до чего у меня до сих пор не доходили руки.
Ввожу в поиск «Максимилиан Кроу». Пусто. Макс Кроу: десятки человек. Пожилой мужчина из Массачусетса, парни из других городов неподходящего возраста. Моего Макса среди них нет. Конспиратор! Может быть, у него есть аккаунт под другим именем? Решаю пойти дальше и выбираю в браузере «поиск по картинке». Загружаю фото Макса, сделанное мной тайком во время нашей поездки в кампус. Тогда я прикинулась, что снимаю красивый вид за окном, а он и не понял. Поиск по фото тоже не приносит результата. Даже Бинго засветился у Джилл на страничке, а Макса нет нигде. Кто в наше время не сидит в соцсетях?
***
– Лилиан, привет! – Кейт окликает меня, не успеваю я взяться за дверную ручку.
Она быстрым шагом направляется ко мне с лучезарной (и тем самым настораживающей меня) улыбкой, цепляет под локоть, как давнюю подружку, и уводит прочь от кабинета Макса, продолжая вкрадчивым тоном:
– Пойдём со мной! Нам нужно сделать несколько снимков для твоих новых документов.
– Прямо сейчас? – Я и без того проснулась в дурном настроении, а она – последний человек, с которым я планировала начать своё утро.
– Ты куда-то торопишься? Мы быстро!
Покорно киваю в согласии, лишь бы побыстрее избавиться от её общества. Мы поднимаемся по лестнице на третий этаж и доходим до отдела дознания, где, как правило, снимают отпечатки пальцев и делают снимки преступников. Нас ждёт Марк, прихвостень Кейт, в режиме 24/7 бросающий на неё томные взгляды, которые замечают все, кроме неё. Мы приветствуем друг друга, и он просит меня встать у белой панели для съёмки. Обычно на ней закрепляют специальную линейку-ростомер, на фоне которой фотографируют задержанных.
– Вы бы мне ещё табличку с номерком дали и попросили повернуться в профиль и анфас, – не могу не съязвить. Интуиция кричит, что Кейт специально надо мной издевается. – Неужели нельзя было сделать фото в специализированном салоне?
– Лилиан, у нас не так много времени на всё про всё. Какая разница? – Кейт небрежно пожимает плечами, и я замолкаю, вставая в нужную позу.
Покончив со съёмкой, возвращаюсь к кабинету и, дойдя до двери, слышу, как Макс с кем-то разговаривает. Воровато осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто не уличит меня в подслушивании, и прислоняюсь ухом к воздушному зазору между дверью и проёмом.
– Давай ты не будешь устраивать истерик! – Почему-то представляю, как он стоит у окна, убрав одну руку в карман брюк, и хмуро смотрит вдаль. – Это временно, – пауза. – Я ничего тебе не обещал! – снова пауза, во время которой я явственно слышу женские вскрики из динамиков его сотового. И теперь хмурюсь я, поскольку этот монолог напоминает ссору влюблённых. У Макса кто-то есть? Это объясняет его холодность ко мне. А его заключительная фраза подтверждает мои догадки: – И да, не забудь перевезти свои вещи.
– И чего мы тут уши греем? – Отскакиваю от стены, как ошпаренная, услышав хорошо знакомый голос.
– Зачем так пугать, папа! – кричу шёпотом, прижимая ладонь к груди, чтобы унять сердцебиение.
Отец стоит, сложив руки на поясе и всем видом показывая, насколько он мной недоволен.
– Дочь, сказать, как это выглядит со стороны?
– Я… Пап… – Бросаю на него беспомощный взгляд, беспокойно перебирая пальцами прядь волос. – Если к замочной скважине не подходит ключик, приходится пользоваться отмычкой. Понимаешь, о чём я?
Недоумённо сдвинув брови, папа со вздохом берёт меня за плечи и, глядя прямо в глаза, чеканит:
– Лили, ты уже взрослая девочка, чтобы учить тебя жизни, но послушай совет: прежде чем брать в руки отмычку, убедись, что тебе нужно то, что находится за закрытой дверью. Понимаешь, о чём я? – Мы испепеляем друг друга ещё несколько долгих секунд, а потом он отпускает меня и уходит дальше по коридору.
Смотрю отцу вслед, осознавая, что он прав. Для чего я понапрасну сотрясаю воздух и тешу себя романтическими иллюзиями? Макс, возможно, чужой мужчина, а я положила на него глаз. Уму непостижимо.
В расстроенных чувствах вхожу в кабинет и молча марширую мимо босса к своему рабочему месту. Швыряю сумку на подоконник и плюхаюсь на стул, который от резкого движения откатывается и с грохотом ударяется о стену. Ну что сказать, быть незаметной – не про меня. Ощущаю на себе пристальный взгляд похитителя моих грёз, но делаю вид, что мне плевать, и включаю ноутбук, который мне любезно предоставили спустя два дня стажировки.
Занимаю себя поиском статей на тему сатанизма, сект и ритуальных преступлений, пытаясь понять, что движет Демоном. Вдруг в правом нижнем углу экрана всплывает окошко входящего сообщения.
Эдвард: «Я стащил твою шоколадку:) Не заметила?»
На секунду теряюсь, потому что это наша первая переписка, и я напрочь забыла переименовать Макса в списке контактов нашего корпоративного мессенджера. Шоколадного батончика от Хью действительно нет на столе. Включаюсь в игру и отвечаю:
Я: «Зря! Я злая, когда голодная».
Эдвард: «Твоя злость мне сегодня понадобится;)»
Окидываю Макса любопытным взглядом и сталкиваюсь с его прищуренным. Он сидит, склонив голову на бок, и в открытую изучает меня, будто хочет просверлить дыру в моей голове и увидеть сквозь неё мысли. Возвращаюсь к клавиатуре:
Я: «Зачем?»
Эдвард: «Увидишь. У тебя с собой спортивная одежда?»
Я: «Да».
– Что с тобой?
Начинаю печатать ответ, но до меня вовремя доходит, что Кроу задал вопрос вслух.
– Ты о чём?
– Обычно твои ответы состоят больше, чем из пары слов.
– Допустим, сегодня не совсем обычный день. А что насчёт тебя? У тебя самого всё в порядке?
– Почему у меня ощущение, что в твоём вопросе какой-то скрытый смысл?
Поражаюсь его грёбаной проницательности. Если на моём лице выведены субтитры внутреннего состояния, то по его беспечному виду и не скажешь, что он расстроен размолвкой с любимой девушкой. Железный человек! Или она нелюбимая?
– Макс, люди здороваются, спрашивают друг у друга «Как дела?». Это называется этикет. Не ищи подвох там, где его нет.
– Я бы не искал, если бы ты сейчас не пролетела мимо меня, как гарпия, сама же нарушив этот свой «этикет», – хмыкает, откинувшись на спинку кресла. – Знаешь, Лили, если ты хочешь работать в полиции, то должна научиться считывать мимику и жесты людей. Пригодится. – От моего внимания не ускользает многозначительный тон в его голосе.
– Макс, тебя мистер Батлер ждёт внизу! – В приоткрытой двери появляется улыбающаяся Мэгги. Она переводит лучистый взгляд с Макса на меня и подбадривающе подмигивает.
– Лили, будь готова к двенадцати. – Босс, с лёту надевший маску серьёзного следователя, пристёгивает кобуру, накидывает пиджак и быстрым шагом выходит за дверь.
***
– А другой спортивной одежды у тебя нет? – Макс, ожидающий у входа в женскую раздевалку, мрачно оценивает мою внешность.
– По-твоему, я должна носить в сумке кимоно? Это обычная одежда для фитнеса! – тут я, конечно, лукавлю.
С тех пор, как мы с Кроу стали периодически сталкиваться в тренажёрном зале, я стала надевать крошечные шорты, непозволительные для Департамента полиции, и короткий спортивный топ с эффектом пуш-ап, выгодно подчёркивающий мои верхние округлости. Кто же знал, что именно сегодня утром я перестану хотеть его соблазнять.
Сам он одет в лаконичные светло-серые спортивные штаны и белую майку-борцовку. Бог мой, да сквозь неё просматриваются даже мышцы его пресса! Это насколько же они выпуклые… И твёрдые наверняка.
Макс торопливо берёт меня за руку и тянет за собой мимо разных секций огромного спорткомплекса, в котором тренируются профессиональные борцы. С большого красочного плаката на стене нам улыбается Сильвестр Сталлоне, а в комикс-облачке, вылетевшем из его рта, заключён слоган: «Если нет ветра, беритесь за вёсла»! Мысленно высовываю язык папе, перефразировав эту фразу на свой лад: «Если нет ключа, бери отмычку»!
Судя по тому, какая тишина повисает в залах, мимо которых мы проходим, шорты производят нужный эффект. Совру, если скажу, что такое внимание не тешит моё самолюбие. В конце концов, я свободная девушка.
– Ты слышала что-нибудь о крав-мага? – в голосе Макса лёд. Он что, сердится?
– Да, в академии пару раз ходила на пробные занятия, но в итоге остановилась на джиу-джитсу. Этот вид боевого искусства мне ближе.
– И что же тебя зацепило в джиу-джитсу?
– Люблю легенды, тайны, загадки… Один японский мудрец однажды заметил, что в сильную бурю ветки высоких деревьев сломались, а ветки ивы прогнулись, но уцелели и после бури поднялись. Из данного наблюдения и родился основной принцип этой техники: «не идти на прямое противостояние, чтобы победить», – вещаю тоном профессора, чем явно озадачиваю своего босса.
– То есть для победы нужно поддаться противнику? Он же уделает тебя в два счета!
– Мне кажется, или ты бросаешь мне вызов?
Кроу оставляет мой вопрос без ответа, и мы как раз заходим в пустой просторный зал с большим борцовским ковром по центру. Он молча встаёт в середину жёлтого поля в боевую стойку, хитро подзывая меня обеими руками. Я принимаю его приглашение и не спеша двигаюсь к нему, впопыхах собирая волосы в высокий пучок. Его призывный взгляд вызывает у меня улыбку. Что он затеял? Хочет проверить мои способности?
Останавливаюсь в двух шагах от Макса и, немного пригнувшись, совершаю бодрый выпад вперёд, чтобы заставить его отклониться, и я смогла сделать подсечку. Конечно, было наивно полагать, что я одним махом сражу противника наповал. Он проворно перехватывает мою руку и разворачивает к себе спиной, делая удушающий захват. Стараюсь отогнать от себя непрошенную мысль о близости мужского тела, но это чертовски сложно. Макс до того крепко прижимает к себе, что я чувствую его горячее дыхание возле уха.
– Твоя главная ошибка: никогда не нападай первая. Лев всегда сначала обходит свою жертву, чтобы оценить её поведение, – бархатистый полушёпот будоражит до того сильно, что из моей головы мигом выветриваются все разумные мысли.
Кроу странно на меня влияет, напрочь отключая левое полушарие мозга, отвечающее за логику. Надеюсь, у меня хотя бы нет сердечек вместо зрачков, как в том детском мультике?
Скрещиваю ноги и, резко крутанувшись, высвобождаюсь из крепких тисков. Слегка подпрыгивая на месте, наклоняю голову вправо и влево, чтобы расслабить напряжённые мышцы. Макс же ухмыляется, забавляясь над нашей вознёй, а во мне разгорается ещё большее желание уделать его. Желание доказать, что меня можно и нужно воспринимать всерьёз.
Мы начинаем переступать по кругу, не отрывая друг от друга глаз. В его взгляде отражаются искры веселья, распаляющие азартный огонь внутри меня до пожара. И тут Макс совершает фатальную ошибку, опустив глаза к моим губам. Оттопырив большой палец правой руки, я с шумным выдохом наношу прямой удар по незащищённой шее, вынуждающий его отпрянуть назад. Пользуясь коротким замешательством, хватаю Макса за правую руку и выкручиваю так, что он сгибается пополам. И в ту секунду, когда мне начинает казаться, что победа за мной, он свободной левой рукой обхватывает мои ноги, поднимая их вверх так, что я падаю на пол. Дёргаю Кроу на себя и немедля перепрыгиваю через него, усаживаясь верхом и одновременно фиксируя его руки своими коленями.
– Да! Я тебя сделала! – заливисто смеюсь, крайне довольная собой.
– Лили! – Макс тоже хохочет. – Что это за смесь рукопашного боя?
– В любви и на войне все средства хороши. Ты разве не знал? – Опираюсь на руки по обе стороны от его головы и, наклонившись к лицу, шепчу: – К тому же, ты не дослушал принцип джиу-джитсу до конца. Нужно уступать натиску соперника, направляя его действия нужным тебе образом, пока он не окажется в ловушке. И тогда… – Склоняюсь ещё ближе, замирая над губами. – Обратить силу врага против него самого.
Макс резко застывает. Кажется, он даже перестаёт дышать. Его зрачки расширяются, словно он находится под наркотическим кайфом. В них мерцает такой необузданный блеск, что у меня перехватывает дыхание. Воздух между нами уплотняется от нарастающего напряжения. Становится невыносимо жарко от нашего участившегося дыхания, опаляющего приоткрытые губы. Начинаю растворяться в гипнотизирующих серых глазах, в которых отражаются все сдерживаемые внутри эмоции. Удивительно, но я каждой клеточкой чувствую то, что чувствует и он. Совпадающие удары обоих сердец. Голод. Страсть. Влечение. Наши глаза говорят то, что нельзя выразить словами. Моё сердце устраивает спринтерский забег, разгоняя кровь с такой скоростью, что я вот-вот умру от начавшейся аритмии.
Тёплые ладони скользят вверх по моей спине, и я не сопротивляюсь. Не знаю, в какой момент Макс успел освободить руки. Возможно, я обманулась, посчитав, что победила его, а он всего-навсего сыграл в поддавки. Но теперь это неважно. Я тоже знаю правила этой игры. Ощущаю увеличивающуюся твёрдость под собой и понимаю, что этот гипноз – один на двоих. Мы оба хотим одного и того же.
– Молодые люди! – громкий мужской голос со стороны двери вырывает нас обоих из этого оцепенения. – Если вы арендовали зал для плотских утех, то попрошу на выход!
Мы переглядываемся с Максом и начинаем смеяться. Я нехотя слезаю с него, вызволяя из своего плена. Он встаёт следом и непринуждённо берёт меня за руку, уводя за собой к выходу, где поджидает сердитый охранник, с осуждением качая головой.
– А как же обучение крав-мага? Мы разве не за этим сюда пришли?
– Мы обязательно ещё вернёмся, – Макс ухмыляется, бросая на меня мимолётный взгляд, и строго добавляет: – Когда мой спарринг-партнёр оденется поприличнее.
Глава 9 Беги, Лили, беги
Переодевшись, выхожу из спорткомплекса и вижу, что Макс ждёт меня у машины, облокотившись на открытую дверь с пассажирской стороны. На нём солнечные очки, поэтому не могу понять, о чём он думает. В воздухе продолжают витать невидимые флюиды, которые пропитали насквозь моё тело. И нижнее бельё…
Господи, мы даже не целовались, а у меня ощущение, словно мы занимались безудержным сексом. Интересно, он жалеет об этой минутной слабости? В мыслях прокручиваю варианты ответов на его извинения вроде: «Мне жаль, но у меня девушка» или «Это обычная физиологическая реакция, не бери в голову», но Кроу в очередной раз сбивает с толку, потому что по мере моего приближения его улыбка становится всё шире.
– Лови! – И кидает мне ключ от Lexus.
– Это то, о чём я думаю? – С восхищением смотрю на предмет в своей руке, как на драгоценность.
Вождение – моя маленькая слабость. А если учесть, что хорошей машины у меня никогда не было, предложение Макса вмиг взрывается во мне счастливым салютом.
Кроу садится на пассажирское сиденье, и я со скоростью молнии запрыгиваю на водительское место, пока он не передумал. Закинув сумку назад, подстраиваю сиденье под свой рост и не могу не погладить кожаную оплётку руля с логотипом «L» по центру. Губы трогает улыбка при мысли о том, как эта буква подходит моему имени, и бросаю лукавый взгляд на своего пассажира.
– Пристегнись!
Макс сегодня сам на себя не похож. Не спорит со мной, не дерзит, а как законопослушный гражданин выполняет мою просьбу. Я запускаю двигатель и аккуратно выруливаю с парковки, приспосабливаясь к непривычной плавности и манёвренности автомобиля. Выезжаем на Оушен Драйв и сразу же попадаем в пробку. Неудивительно. Сейчас разгар туристического сезона, поэтому несмотря на обеденное время центральные улицы забиты транспортом, а по тротуарам гуляют толпы туристов, которых за версту видно по путеводителям в их руках и восторженным взглядам. В Майами сложно не влюбиться! Современный город, бурная ночная жизнь, высоченные пальмы, бирюзовые воды океана, пляжи с белоснежным песком.
– Чёрт, мы опаздываем! – посерьёзнев, Макс изучает экран своего смартфона. – Только сейчас увидел сообщение от ректора Брауна. Через двадцать минут тебе нужно быть в приёмной комиссии, а мы ещё даже не забрали документы из отдела. – И высовывается из окна, чтобы оценить масштаб затора.
Делаю то же самое и понимаю, что нам ползти до Департамента часа полтора, не меньше.
– А завтра нельзя их отнести?
– Лили, ни у кого не должно возникнуть подозрений, что ты чем-то отличаешься от остальных студентов. Там сегодня приёмный день для льготников или что-то вроде этого.
Пожимаю плечами, не зная, чем помочь.
– Позвоню Кейт, чтобы она привезла документы к университету, там и встретимся.
Макс отпечатком пальца снимает телефон с блокировки и, судя по всему, набирает Кейт. Специально не смотрю в его направлении, демонстрируя безразличие. А ведь мой номер телефона он так и не попросил. Постукивая по рулю в такт музыке, поигрывающей на фоне, слушаю, как они с Кейт договариваются о встрече возле главного входа в университет.
– Так, Лили, ты же хорошо бегаешь? – спрашивает Кроу, убирая свой гаджет в держатель на приборной панели.
Уставляюсь на него в неверии, пытаясь прикинуть, шутит он или нет. Несколько раз открываю и закрываю рот, точно рыба, пойманная в сеть.
– Поверить не могу! Ты предлагаешь отсюда бежать до универа? На каблуках? По такой жаре?
Макс оценивает мою обувь и недобро ухмыляется:
– Представь, что ты проходишь курс молодого бойца.
Поняв, что я не оценила его шутку, добавляет подбадривающим тоном:
– Лили, ну правда! Какие ещё варианты ты видишь? У моей тачки крыльев нет. Я бы побежал сам, но вряд ли похож на студентку третьего курса.
В его глазах вырисовывается сожаление, но мне теперь всё равно.
Сжимаю губы от злости и, больше не сказав ни слова, выхожу из машины. Со всей дури захлопнув дверь, достаю телефон из кармана джинсовой юбки, запускаю навигатор и быстро прикидываю, какой путь короче. Решаю срезать через Либерти-Сити. Ночью я бы не рискнула связываться с этим неблагополучным районом, по слухам, богатым на алкоголиков, наркоманов и проституток, но сейчас день, и все эти асоциальные элементы по закону жанра обязаны попрятаться по своим норам.
Ловко обегаю суетливых прохожих, провожающих меня сердитыми взглядами, потому что приходится их задевать и извиняться. Бегу что есть сил, про себя благодаря дизайнера своих дорогущих туфель за удобную колодку и, конечно, папу, который подарил мне их на день рождения.
Уже через несколько минут топ начинает неприятно липнуть к телу от пота. Боюсь представить состояние моих распущенных волос. Наверняка я сейчас смахиваю на дикобраза, распушившего опасные иголки. Страшно хочется пить, да и просто отдышаться, но мне бежать ещё минут десять. Пока бегу, проклинаю разными нехорошими словами Демона, Кейт, ректора и даже Макса, который так мастерски мной манипулирует.
– Эй, красавица, куда спешишь?
С опаской кошусь влево и вижу, что меня сопровождает чёрный седан старой модели с тонированными окнами, а через опущенное стекло выглядывает мерзкий тип с сигаретой, зажатой между гнилыми зубами. Насчёт гнилых, правда, не уверена. Это успело нарисовать моё разыгравшееся воображение.
Игнорирую вопрос и ускоряюсь, насколько это, вообще, возможно в моей ситуации. Из машины раздаётся противный гогот, по которому я делаю вывод, что там их человек пять. От такой компашки не стоит ждать чего-то хорошего. Резко сворачиваю на ближайшую узкую улочку, но здесь, как назло, гладкий асфальт сменяется брусчаткой, и я просто физически не могу нормально перебирать ногами. Каблуки то и дело попадают в щели между плитками, угрожая мне вывихом. Меня осеняет, что сумка с газовым баллончиком осталась в машине Макса, и это не добавляет уверенности.
На всякий случай на ходу набираю «911», чтобы в любой момент вызвать полицию. Из обитателей этого вымершего места замечаю бомжа, спящего на тротуаре, и женщину с бегающим взглядом. Её нечёсаные волосы и мятая рубашка лишь усиливают произведённое впечатление. Не пойму, все жители Либерти-Сити проходят кастинг на лучшего отщепенца общества? Больше ни ногой в это гетто!
Останавливаюсь, упираясь руками в колени, чтобы хоть немного восстановить дыхание. Открываю навигатор. Четыреста пятьдесят метров. Делаю несколько шагов, как вдруг оступаюсь и чувствую, что правая пятка начинает проваливаться. Опускаю взгляд на туфли, покрытые толстым слоем пыли, и чуть не плачу от досады. Каблук теперь образует с подошвой тупой угол и уныло волочится за ней. У меня что, на лбу висит неоновая вывеска: «Неприятность, приди»?
Снимаю туфли и босиком продолжаю свой марафон к университету, территория которого начинается сразу за городским парком. Стараюсь не думать о том, как выгляжу со стороны, когда наконец вижу знакомую рыжую голову у ворот. Будто чувствуя моё приближение, Кейт оборачивается и при виде меня смешно выпучивает глаза и открывает от удивления рот. Неужели всё до такой степени плохо?
– Господи, Лилиан! Кто бы мог подумать, что тебе настолько нужна эта работа! – она и не пытается скрыть кривую ухмылку и злорадство в голосе.
– Сегодня день льготников или как там их… Мне надо выглядеть, как льготница, ясно? – нахожусь я.
Выдёргиваю из её рук папку, надеваю туфли прямо на грязные ноги и уверенной прихрамывающей походкой отправляюсь вслед за толпой студентов. Дохожу до поста охраны и пальцами взбиваю волосы, чтобы не казаться такой жалкой, какой я себя чувствую. Достаю из папки новое удостоверение личности и протягиваю охраннику-толстячку, похожему на Санта-Клауса в форме. Эндрю, судя по имени на бейдже, приближает документ к лицу, внимательно его разглядывает, переводит взгляд на меня, потом обратно, хмурится, вынуждая меня тоже вытянуть шею, чтобы посмотреть, что именно его так смутило.
– Почему ваше фото сделано по пояс? Впервые вижу такое в ID-картах. – Охранник изучает меня, настороженно сузив глаза.
Быстро стираю со своего лица шок и выпаливаю:
– Странно… Я из Нью-Йорка. У нас всех так фотографируют! – непринуждённо улыбаюсь, молясь всем Богам, чтобы рыжая стерва хотя бы не изменила мне пол в документах. Убью!
Мужичок ещё несколько мгновений анализирует сведения, опускает взгляд на мои несчастные ноги и, преисполненный жалости, возвращает карточку, пожелав успешного поступления.
***
Клянусь, первое, что я хотела сделать после выхода из приёмной комиссии, это вызвать такси до Департамента и выдрать этой сучке рыжие патлы. Кроме даты рождения, она изменила мне фамилию. Теперь я Лилиан Пусси[7 - (англ.) pussy – киска. На жаргоне так называют женские половые органы.]. Пусси, твою мать! Сначала я была в бешенстве, потом в ярости, а в итоге, обнаружила себя под деревом парка истерично хохочущей. Успокоившись и пораскинув чуть не растаявшими не солнце мозгами, я поняла, что эти трепыхания Кейт неспроста. Она ревнует. Ревнует! А значит, чувствует себя заведомо проигравшей в нашей незримой войне. Как минимум ради отца я должна держать себя в руках и не поддаваться на её провокации. Пусть идёт с миром!
Бросив грустный взгляд на свои почившие туфли, лежащие в сторонке, открываю наш общий на троих чат и пишу:
Я: «Я подала документы в универ! Надо срочно отметить моё поступление:)»
Через две секунды:
Ladyinblack[8 - (англ.) – Леди в чёрном. Ник Джилл в мессенджере]: «Уже забронировала столик))»
Melissa: «Ladyinblack, Не удивлюсь, если ты уже за столиком)»
Lady in black: «Незавидуй)»
Я: «Я так рада, что вы у меня есть, девчонки…»
Ladyinblack: «Где ты, принцесса?»
Я: «Ага… Золушка!»
Melissa: «???»
Я: «Туфельку потеряла))»
Melissa: «Ты где? Мы с детьми едем из центра, могу подобрать тебя».
Я: «Лежу в траве в парке возле УМ[9 - УМ – Университет Майами.]. Если увидишь свору собак, знай, что я где-то рядом».
Ladyinblack: «Лили, какого чёрта?»
Melissa: «Уже еду!»
Конечно, никакой своры тут нет. Так… Прошли мимо два парня со своими питомцами, один из которых лизнул мою щёку. В смысле, питомец лизнул. Только собираюсь написать, что это у меня чёрный юмор такой, как слышу громкий протяжный гудок автомобиля. Поднимаю голову из высокой травы и вижу знакомый Lexus с водителем, обеспокоенно рассматривающим выходящих из ворот будущих и нынешних студентов.
Я: «Девочки, отбой! За мной принц на карете подъехал!»
Глава
10 Bitch on the beach
[10 - (англ.) «Сука на пляже», здесь игра слов в английском языке.]
– Лучше молчи! – Сажусь на сиденье рядом с ошарашенным Максом, хватаю бутылку с водой из подставки и начинаю с такой жадностью пить воду, что её часть проливается мимо рта, струйками стекая по шее.
Не смотрю на него, потому что обижена. И зла. Если бы не визит в спортзал, если бы он вовремя увидел сообщение от ректора, если бы не пробка, мои туфли были бы целы, я бы не опозорилась перед Кейт, студентами, охранником и ошеломлённой сотрудницей комиссии. Да к этой минуте я могла лежать в какой-нибудь канаве, выброшенной за ненадобностью теми лузерами на облезлой тачке!
– Лили, что случилось?
Кидаю на Кроу быстрый взгляд, но успеваю заметить на его лице озабоченность. Или растерянность? Пока не готова с ним разговаривать. Молча включаю музыку погромче, устраиваюсь на сиденье поудобнее и отворачиваюсь к окну. Мне нужно в душ, и я дико голодна.
– Есть хочешь?
Он умеет читать мысли?
– Хочу, – сухо отрезаю, не поворачивая головы.
Я отдаю себе отчёт в том, что веду себя не совсем по-взрослому, но, если уж быть честной с самой собой, мне безумно хочется заставить Макса волноваться и переживать за меня, поэтому решаю немного помучить его игнором. Вдруг чувствую, как он ласково проводит пальцами по моим волосам. Поворачиваюсь, сталкиваясь с глазами, цвет которых в затемнённом салоне напоминает грозовые тучи.
– У тебя трава в волосах, – Макс обворожительно улыбается, демонстрируя зелёную травинку.
Искренняя улыбка напротив просто обезоруживает. Ничего не могу поделать с мышцами лица, но они начинают отвечать ему взаимностью. Не его вина в том, что я вечно нахожу приключения на свою пятую точку.
Довольный собой, Макс нажимает кнопку запуска двигателя и трогается с места.
– Куда мы едем? Мне нужно переодеться. Или хотя бы переобуться. – Машу на свои босые ноги.
То, что с туфлями проблема, Кроу понял ещё при моём приближении к машине. Я топала босиком, держа их в руках.
– Там, куда мы едем, твоя обувь не понадобится, – его уверенный тон приводит меня в замешательство.
– А работа? Тебе разве не нужно сейчас отстреливать преступников? – специально поддразниваю его.
– Отстреливать? – Макс широко улыбается, глядя в боковое зеркало, и перестраивается для обгона. – Лили, как я раньше без тебя жил?
Не знаю, что подразумевалось под этим риторическим вопросом. Возможно, он ляпнул, не подумав, но мне нравится вариант: «Какой пресной была моя жизнь без тебя!».
– И как ты жил? Как жил Макс Кроу до того, как стал следователем? – интересуюсь я.
Мы выезжаем на многополосную трассу моста Коллинза, соединяющего Майами и Майами Бич, и Кроу принимает расслабленное положение, укладывая руки на нижнюю часть руля. По обе стороны моста простирается бескрайний океан с дрейфующими парусниками и баснословно дорогими яхтами, многие из которых принадлежат мировым знаменитостям. Не удивлюсь, если прямо сейчас на одной из них рассекает волны Леонардо Ди Каприо…
– Ты же знаешь порядок: армия, полицейская академия, несколько лет в патруле, хороший послужной список – и вот он я, – отвечает на мой вопрос не сразу. – А что насчёт тебя? Ты закончила академию ещё в прошлом году?
– Да. И сразу папа пристроил меня к себе. Я работала помощником судмедэксперта, а потом… потом случился сын сенатора, как тебе уже известно, – ухмыляюсь. – И вот она я! – вторю ему, разводя руками. – «Папина гордость», – вымучиваю горькую улыбку, созерцая мираж, переливающийся над раскалённым асфальтом.
– Твой отец любит тебя, Лили. Будь ты моей дочерью, я поступил бы так же.
Улыбаюсь, почему-то представляя, какой красивой была бы дочь Макса, и тут же себя одёргиваю. С чего вдруг желание провести с ним парочку горячих вечеров и ночей переросло в фантазии о его детях? Это слишком.
– А твои родители? Где они? – Сажусь вполоборота, раз у нас завязалось такое милое общение по душам.
– Их больше нет, – его глаза выражают абсолютное ничто. Что он там говорил о языке тела и жестов? По нему почти невозможно что-либо прочитать.
– Давно? – не люблю быть навязчивой, но любопытство и я – понятия неразделимые, так что пусть терпит.
– Давно, – Кроу приподнимает уголок рта в полуулыбке, означающей: «Не обижайся, но не хочу говорить на эту тему».
Отстаю от него с этим подобием интервью, и остаток пути мы проводим в молчании, разбавленном приятной музыкой. Наконец мы въезжаем на территорию Саус Бич. Это место – райский уголок не только для туристов, но и для самих жителей Майами, обожающих тусовки и комфортный пляжный отдых. Царящая здесь атмосфера роскоши, жизнерадостности и веселья быстро затягивает в свои сети. Я и сама была тут завсегдатаем. Пока отец не устроил меня в Департамент полиции, я помогала ребятам-спасателям на пляже. Была внештатным сотрудником, если можно так выразиться.
Макс тормозит возле пляжного бутика c остроумным названием «My yummy[11 - В переводе с английского «Моя вкусняшка», но здесь игра слов, так как произносится так же, как «Майами».]», каждый раз умиляющим своей игрой слов. На весь фасад небольшого здания красуется сексапильная блондинка, вытянувшая пухлые губы в воздушном поцелуе. Из одежды на ней жёлтые плавки-верёвочки и две половинки кокоса, которые она прижимает к пышной груди четвёртого размера. Банально, но взгляд притягивает. Что тут скажешь: рекламщики знают своё дело. Никогда не приходилось бывать внутри, но мне всегда казалось, что мужчин туда захаживало больше, чем женщин.
Как только подъезжаем к магазину, причина этого феномена проясняется.
Оттуда радостно выбегает та блонди со стены. Судя по её распростёртым объятиям, Макс здесь очень желанный гость. Он попросил меня побыть в машине, а сам вышел к этой цыпочке. Они по-дружески обнялись и зашли внутрь, оставив меня один на один с ревностью. Ядовитой, прожигающей до кончиков волос ревностью, заставляющей кровь вскипеть за доли секунды, а пальцы сжать в кулаки до побеления.
Кроу не было минут пять, но я сумела во всех красках представить, как они резвятся с её кокосами. Опустив придирчивый взгляд на свою грудь, замечаю на топе зелёные пятна от травы и морщу нос от досады. По шкале от нуля до десяти моё настроение резко падает в минус. Какого чёрта он меня сюда привёз?
Начинаю рассматривать отдыхающих на пляже, чтобы перестать думать о Максе, но у него другие планы. Моя дверь открывается, и его улыбающееся лицо появляется в проёме.
– Мисс, вы, случайно, не видели моего стажёра Лили? Такая хорошенькая блондинка невысокого роста… – Он задумчиво потирает подбородок, будто и впрямь вспоминает мои «приметы». – Вы её могли запомнить по внезапным перепадам настроения. Возможно, она даже успела перестрелять всех подозрительных личностей в округе, или… – Макс обрывает речь, подогревая моё нетерпение. До чёртиков хочется выслушать описание своего портрета целиком. – Она уже отжигает на барной стойке местного клуба!
– Я что, произвожу впечатление психованной истерички? – спрашиваю искренне, так как, увидев себя его глазами, мне становится неловко из-за своего поведения.
– Очень милой истерички.
Он задорно поддевает пальцем кончик моего носа, а я закатываю глаза от его попытки сгладить углы.
– Лили, хорош дурить! Давай сюда свои ноги.
Удивившись приказу, поворачиваюсь к Максу и упираюсь взглядом в ярко-розовые шлёпанцы с логотипом Victoria’s secret, которые он держит в левой руке. Не тратя ни секунды на раздумья, собираюсь вылезти из салона, но Кроу перехватывает за щиколотки мои ноги и, присев на корточки, бережно укладывает их себе на бедро. Невольно задерживаю дыхание от интимности момента. Пожалуй, ради подобного я готова повторять такие забеги снова и снова. И надеюсь, эта кокосовая вкусняшка наблюдает за происходящим, кусая локти. Хотя вряд ли ей что-нибудь видно из-за открытой двери, загораживающей обзор со стороны магазина, да и до локтя не дотянется.
Макс надевает дизайнерскую пляжную обувь на мои многострадальные ноги, будто невзначай проводя ладонями по лодыжкам, но разве от меня может укрыться такой жест? Интересно, что сказали бы на это профайлеры[12 - Профайлер – человек, владеющий определёнными психологическими методами, благодаря которым он может предсказать поведение человека в той или иной ситуации.]?
– Спасибо, – не скрывая радости, благодарю за неожиданный подарок.
Наши глаза встречаются, и я в тот же миг забываю о том, кто я и где я. Меня вновь затягивает в серый омут, где есть только я и он. Господи, если Макс продолжит смотреть на меня с такой нежностью, я наброшусь на него, и плевать на предрассудки.
– Отчасти я виноват в том, что с тобой сегодня произошло, и был обязан возместить ущерб.
Плёнка в моей голове со скрежетом отматывается назад, возвращая в реальность. Вот оно что. Киваю и аккуратно опускаю ноги на землю, не выдавая своего разочарования в его ответе. Делаю пару шагов, привыкая к новой обуви, и потягиваюсь на солнышке, надевая на лицо удовлетворённую улыбку. Для работы под прикрытием нужно учиться актёрскому мастерству. Самое время начать.
– Лили, если хочешь о чем-то спросить, то просто спроси.
Оборачиваюсь к Максу, копошащемуся в багажнике.
– Откуда ты знаешь мой размер? – Ну не спрашивать же «Кто эта силиконовая кукла?».
– Угадал. Если бы не подошли, вернулся бы и поменял на другие.
– А эта девушка … – всё же не выдерживаю и с деланным равнодушием показываю большим пальцем на бутик, – твоя старая знакомая?
– Да. – Он закрывает дверь багажника и направляется ко мне. – Я вёл её дело сразу после моего перевода сюда.
– Дай угадаю! – восклицаю с насмешкой. – При странных обстоятельствах умер её муж-старикан, а ей по наследству перешло всё его состояние?
– Мимо, Лили, – Макс вздыхает и проходит мимо меня, коротко махнув головой в приглашении следовать за ним. – Шерил связалась с плохим парнем, и он отдал её в качестве долга своим дружкам. Когда её собирались переправить в Мексику для продажи, она попыталась сбежать, стащив пистолет у одного из похитителей. В заварухе она выстрелила, прикончив одного из них. Связи решают многое. Эти ублюдки выставили Шерил наркоманкой с поехавшей крышей, да ещё и анализы подтвердили наличие наркотиков в крови. Неудивительно. Её накачивали ими несколько дней, чтобы она ничего не соображала. Это её история вкратце.
Понуро опускаю голову, испытывая жгучий стыд за свой злой язык. Мне нечего сказать в своё оправдание. Я должна научиться не вешать на людей ярлыки.
– Добрый день! У нас свободно два столика. Один с видом на океан, а другой – на Палм стрит и пляж, – при входе в кафе с брутальным названием «Аквамэн» нас встречает лучезарная девушка в короткой юбке и облегающей жилетке с намёком на деловой стиль.
– Пожалуй, возьмём первый, – Макс награждает администратора ответной улыбкой и, галантно придерживая меня за поясницу, направляет к нашему столику вслед за ней.
Радует, что здесь нет никакого дресс-кода. Августовская жара вынуждает всех без исключения носить минимум одежды, так что мой топ, который я завернула вверх, чтобы прикрыть испачканные места, никого не смущает.
Вид с наших мест открывается действительно потрясающий. Кафе расположено на небольшом пирсе, нависающем над кромкой воды, поэтому создаётся впечатление, что мы плывём на яхте или корабле. Под нами только волны, разбивающиеся об опорные балки. Окон в помещении нет совсем, а от воды нас отделяет оригинальный забор, оклеенный рапанами вперемешку с морскими звёздами.
– Часто тут бываешь? – любопытствую, глядя вниз на завораживающие белые барашки волн.
– Нет. Я чаще ем дома или в машине, перехватив что-нибудь в автокафе. – Макс раскрывает папку меню и принимается его изучать. – Что будешь?
Меня вдруг посещает сумасбродная идея, которая повысила бы градус нашего настроения.
– Давай поиграем?
Макс возвращает любопытный взгляд ко мне в ожидании продолжения.
– Я выберу еду для тебя, а ты – для меня. Если я угадаю с тем, что тебе нравится, ты выполнишь моё желание.
– А если я угадаю, ты выполнишь моё? – Его заинтересованный вид – лучшее «да» на моё предложение.
– Конечно! Только есть одно условие.
– Мне уже страшно.
– Для чистоты эксперимента пробовать еду мы будем с закрытыми глазами.
***
– Ну, привет, красотка! – здороваюсь с собой в зеркале, не зная, смеяться мне или плакать от своей неземной «красоты».
Меня точно настигла карма за злобу, которую я источала всем своим естеством в течение сегодняшнего дня. Иначе как объяснить тот факт, что я сейчас нахожусь в городской больнице, чуть не умерев от анафилактического шока. Оказалось, у меня аллергия на устричный соус, которым было щедро сдобрено тако с пекинской уткой. Именно это блюдо заказал для меня Макс.
С душевным трепетом вспоминаю начало нашего почти романтического ужина. Мы оба вручили официанту записки с заказанными блюдами и попросили перед подачей завязать нам глаза. Парень понимающе улыбнулся, наверняка посчитав, что перед ним одна из тех пар, что развлекает себя ролевыми играми для поддержания страсти в отношениях.
Впрочем, утка была, что надо. Правда, пока я её жевала, не сразу заметила, что уже жую губы, распухшие от аллергической реакции. Отёк начал распространяться молниеносно, поэтому Макс с завязанными глазами понял, что что-то произошло, только когда я рухнула со стула и потеряла сознание. Медсестра, приставленная ко мне для наблюдения, поведала о том, что мужчина вбежал в приёмное отделение со мной на руках, словно супергерой. Жаль, этот романтичный момент прошёл мимо меня.
Пиликанье телефона, перегревшегося от звонков девчонок и папы, рассеивает воспоминания о случившемся.
SMS с незнакомого номера:
«Как ты, пчёлка Майя?»
Не верю своим глазам. У него есть мой номер! Довольная улыбка тут как тут, но я непроизвольно шиплю от боли, потому что у меня щёки отекли так, что я их вижу при опускании взгляда.
Я: «Почему Майя? Майя из Майами? Да ты рифмоплёт!»
Макс: «Ты выглядела так, будто на тебя напал рой пчёл))».
Я: «Я бы посмеялась, но не могу».
Макс: «Прости. Хотел поднять тебе настроение».
Я: «И ты меня прости. На моей памяти за один день у меня ещё не было столько событий. Они выбили из колеи».
Макс: «Я не успел сказать. Меня не будет в городе несколько недель. Займись пока подготовкой к учёбе. На почту я выслал темы для повторения».
Несколько недель…
Я: «Куда ты едешь?»
Макс: «Военная тайна».
Не отвечаю на это сообщение, оставляя последнее слово за Максом. Знаю, он не обязан посвящать меня в свою работу, но его увиливания оставляют во мне неприятный осадок, который точно отбойным молотком вдалбливает в мой мозг непреложную истину: «Он тебе не доверяет». Да и мне есть, над чем поразмыслить. С появлением Кроу в моей жизни я стала совершать столько глупых поступков, что пальцев обеих рук не хватит, чтобы их сосчитать. Мои мрачные думы прерывает новый сигнал входящего SMS:
Макс: «Кстати, ты угадала. Придумывай желание))».
Глава 11 Альма-матер
Как и говорил Макс, на электронной почте меня ждали учебники по уголовному и гражданскому праву и ряд файлов по другим направлениям. Сразу после выписки из больницы прилежная ученица в моём лице каждый вечер посвящала изучению этой скукотищи. Всё-таки я практик, а не теоретик.
А с пособиями по судебной медицине и криминальной психологии, напротив, дела обстояли куда лучше. Всегда интересно, что заставляет людей совершать преступления и как составлять портрет преступника, чтобы понять его мотивы и предугадать дальнейшие действия.
В таком унылом режиме я провела две недели. В Департамент не приезжала, так как в связи с нашей спецоперацией мне дали внеплановый отпуск. Уверена, папа это событие даже отметил, а Кейт сплясала джигу.
Макс не писал и не звонил. Единственное, несколько дней назад он дал о себе знать через курьера, доставившего новёхонькие туфли. Точь-в-точь мои, только без сломанного каблука. К ним прилагалась записка: «Постарайся уцелеть к моему возвращению».
Я изо всех сил гнала от себя настойчивую мысль о том, что его внимание ко мне – нечто большее, чем банальная забота наставника о подопечной. К своему стыду, я начала понимать, что жутко скучаю по нему, по его сдержанной ухмылке, по нашим спорам, по его серым глазам с необычными зелёными крапинками. Я даже пробовала звонить Максу под предлогом отблагодарить за столь щедрый подарок, но он был недоступен.
И вот наступил день, когда новоиспечённая студентка третьего курса Лилиан Пусси переступила порог Университета Майами. Я решила, что с ударением на «и» моя фамилия будет не так явно напоминать псевдоним порноактрисы. Она приобрела благородное звучание, в духе великого композитора Клода Дебюсси. Так что выкуси, Кейт!
Остановившись возле огромного табло с расписанием учебных классов, принимаюсь судорожно искать свой, поскольку до начала первой лекции остаётся всего пять минут. Моя колымага снова не захотела заводиться, такси в час-пик пришлось бы долго ждать, поэтому я добиралась на автобусе, собравшем все светофоры.
– Тебе помочь?
Поворачиваю голову и обнаруживаю возле себя красотку с копной кудрявых волос медного оттенка, хаотично обрамляющих миловидное лицо. Несмотря на её, мягко говоря, недружелюбно-настороженный пытливый взгляд, не хочу отказываться от помощи и опаздывать в первый же день, привлекая к себе ненужное внимание.
– Было бы неплохо, – приветливо улыбаюсь, хватаясь за возможность сразу завести новые знакомства. – Я ищу класс профессора Хантера. У меня сейчас лекция по уголовному праву.
– Вот это совпадение! – её губы тоже растягиваются в натянутой улыбке. – И мне туда. Ты новенькая? Не видела тебя вчера на вечере встречи.
– Да, я не смогла прийти, – сконфуженно пожимаю плечами.
Вовсе необязательно всем знать, что вчерашнему знакомству со студентами факультета я предпочла отжигать с девочками в караоке-баре. Кто знает, когда ещё смогу с ними вырваться на свободу?
– Ты не много потеряла, – хихикает Кудряшка, чуть расслабившись. – Новички рассказывали о себе, а старички – о том, как провели лето. При этом нас разделили на группы, и мы сидели на стульях, выставленных в круг, как в клубе анонимных алкоголиков.
Полагаю, мы найдём с ней общий язык.
– Я – Глория. Тоже новенькая, – представляется она.
– А я – Лилиан, но будет проще, если будешь называть меня Лили.
***
Перешагиваем порог аудитории вовремя. Преподавателя ещё нет, а, поскольку уголовное право – это профильный предмет, народу здесь собралось не меньше, чем на концерте рок-группы. По аналогии с амфитеатром, все места расположены друг над другом, образуя длинные дугообразные ступеньки. В первых двух рядах я вижу больше всего свободных мест. Отсюда напрашивается два вывода: профессора не особо жалуют и боятся даже дышать рядом с ним, или он преподаёт настолько скучно, что студенты его лекциям предпочитают сладкий сон на галёрке.
Я предлагаю Глории второй ряд, чтобы первый, пусть и почти пустой, создавал некую видимость щита, и она следует за мной. Пока я выкладываю на стол ручки и тетрадь, входит и мистер Хантер. О его присутствии сигнализирует резко воцарившаяся тишина, что для меня не очень добрый знак. Надо быть настороже.
Крейг Хантер оказался высоким подтянутым мужчиной лет сорока пяти. И очень привлекательным. Судя по модной стрижке и аккуратной оформленной бородке, над его имиджем регулярно работает хороший барбер.
Преподаватель садится за стол и, смерив аудиторию критическим взглядом поверх стильных очков в чёрной оправе, молча кивает в знак приветствия. Он одет в строгий тёмно-синий костюм с красным галстуком, и этот контраст сразу бросается в глаза. Красный – цвет активных, энергичных и уверенных в себе людей. Также это цвет агрессии. Говорят, люди неосознанно выбирают цвета в одежде под свой характер и темперамент. Какой же вы, профессор?
Вскоре на электронной доске появляется слайд с темой сегодняшней лекции: «Психологический портрет преступника». Мой взгляд намертво прилипает к экрану. Он экстрасенс? Именно этим вопросом я особенно горела в последнее время. Непроизвольно усмехаюсь и мгновенно жалею об этом: в такой тишине этот звук сродни разорвавшейся бомбе.
Медленно перевожу взгляд на Хантера и натыкаюсь на его пронизывающие холодные глаза, способные заморозить даже Мёртвое море. Теперь я понимаю, что означает выражение «убить взглядом». Мои глаза примагничиваются к хищным глазищам Хантера, не в состоянии разорвать этот контакт. Смотрим друга на друга, не моргая. Он прищуривается, и я буквально вижу, как чип в его голове считывает мой программный код. Глория наступает мне на ногу так, что у меня хрустят пальцы, и я сдаюсь первая, прекращая безмолвную дуэль с преподавателем.
– Играешь с огнём, – произносит моя соседка по скамье низким чревовещательным тоном, едва шевеля губами.
Изо всех сил пытаюсь уловить суть лекции, но мысли невольно возвращаются к не очень удачному началу знакомства с профессором, который наверняка посчитал моё поведение неуважительным. Хантер грудным голосом комментирует наброски на слайдах, а я думаю, как мне реабилитироваться в его глазах, ведь стать белой вороной в моих планах не значилось. На моих плечах лежит большая ответственность, и я ни в коем случае не должна подвести тех, кто в меня поверил.
– Теперь предлагаю размять ваши обленившиеся после каникул мозги и решить детскую задачу.
Профессор обводит надменным взором всех собравшихся. Удостоверившись, что все приготовились его слушать, он откашливается в кулак и, деловито прохаживаясь вдоль своего стола, продолжает:
– Каждую пятницу четверо друзей встречались в гольф-клубе. Питер, музыкант, всегда брал с собой плеер, чтобы послушать музыку. Алекс, банкир, приносил с собой термос с напитком. Джон и Дэвид были адвокатами и всякий раз брали с собой бумаги, чтобы почитать. Однажды Дэвида нашли мёртвым в туалетной комнате. Он был убит нераспознанным острым предметом. Сразу же вызвали полицию. Были допрошены все трое подозреваемых, однако зацепок не нашли. Кто из них убил Дэвида?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/kira-ollis-32636929/zakon-podlosti-69400045/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Одноименная комедия, сюжет которой вертится вокруг бара, в котором группа барменш устраивает дикие танцы на барной стойке.
2
Британская актриса. Обладательница двух премий «Оскар» – за роль Скарлетт О’Хары в фильме «Унесённые ветром».
3
«До свидания!» по-испански.
4
Glock считается одним из лучших сверхкомпактных пистолетов.
5
Вампир. Один из главных героев серии романов «Сумерки» американской писательницы Стефани Майер.
6
В переводе с английского языка «полицейский».
7
(англ.) pussy – киска. На жаргоне так называют женские половые органы.
8
(англ.) – Леди в чёрном. Ник Джилл в мессенджере
9
УМ – Университет Майами.
10
(англ.) «Сука на пляже», здесь игра слов в английском языке.
11
В переводе с английского «Моя вкусняшка», но здесь игра слов, так как произносится так же, как «Майами».
12
Профайлер – человек, владеющий определёнными психологическими методами, благодаря которым он может предсказать поведение человека в той или иной ситуации.
Кира Оллис
Тип: электронная книга
Жанр: Эротические романы
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 09.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: «Стать студенткой под прикрытием? Легко! Особенно, если твой наставник в полиции – притягательный красавчик Макс Кроу, которому хочется доказать, что ты – не пустоголовая блондинка».