Главная страница | Попаданцы | Донабер

Донабер
Владимир Супрунов
Заточенный могущественными донаберами черный властелин Аркагрей набирает силу и готов вернуться в Орхейм. Кто сможет остановить его, если последний донабер исчез больше ста лет назад? Кто остановит зло, бросит ему вызов и сможет одолеть?
Волею судьбы простой парень с Земли оказывается в чужом мире. Здесь его принимают за могучего мага Донабера. И вроде бы у него обнаруживаются некие магические способности, но хватит ли этого, чтобы одолеть злого колдуна и вернуться домой?

Владимир Супрунов
Донабер

Глава 1. Гоблин

Очнулся я в каком-то лесу. Голова моя покоилась на старой трухлявой коряге, и просто раскалывалась от боли. Было ощущение, что ее зажали в тиски и продолжают вновь и вновь проворачивать вороток. Кряхтя, как старый дед, я попытался сесть. Упав несколько раз, я наконец-то принял более-менее горизонтальное положение и попытался оглядеться. Перед глазами поплыли фиолетовые круги, к горлу подкатил тугой комок, и я судорожно пропихнул его обратно.
– Черт возьми, что происходит? – я находился на небольшой полянке, вокруг которой стояли огромные, покрытые грязно-красной корой деревья. Они тянулись вверх на несколько десятков метров, ровные как колонны, и только у самой верхушки их венчали несколько чахленьких веточек с длинными ромбовидными листьями. Земля у их основания была, как будто вытоптана, хотя кругом обильно произрастала невысокая, изумрудного цвета, трава. Таких деревьев я точно никогда не видел. Да и трава хоть вроде бы и не выглядела какой-то не такой, однако, ее яркий насыщенный цвет как-то сразу бросался в глаза, и становилось понятно, что и такой травы я до этого нигде не встречал. Непонятный, необъяснимый страх накатил на меня, и я вскочил на ноги. Голова тут же пришла в норму, но я на это не обратил никакого внимания. Меня занимал только один вопрос:
– Что происходит?
Сбоку раздался хруст сломанной ветки, и я тут же развернулся на звук. Уверен, что произошло это совсем рядом с моей поляной, однако никого не увидел. Лысые деревья стояли как молчаливые часовые, и казалось, смеялись надо мной.
– Здесь есть кто-нибудь?!
Хотел я крикнуть, но получился лишь какой-то хрип. В горле пересохло. Я почувствовал, как в одно мгновение вспотел, будто только что пробежал стометровку. Сзади, прямо за моей спиной раздалось не громкое шуршание. Резко развернувшись, остолбенел от ужаса. В каких-то двух шагах от меня стоял огромный зеленоромордый гоблин. На нем были одеты подранные не то штаны, не то шорты и расстегнутая на груди безрукавка. Босые ноги венчали здоровенные ступни, размера эдак пятидесятого, с двумя пальцами. В памяти тут же всплыл Горо из Мортал Комбат, у него вроде как тоже было по два пальца на ногах. Запястья гиганта охватывали широкие металлические браслеты, а на шее болталось ожерелье, унизанное огромными кривыми клыками.
Он улыбался во все тридцать два зуба, при этом вытягивая из ножен короткий, похожий на римский гладиус, меч. Я дернулся назад. Клинок в его руке взмыл вверх, отбросив при этом своим лезвием парочку солнечных бликов мне в лицо. Я зажмурился в ожидании неминуемого удара и инстинктивно выставил перед собой руки. Как будто это могло меня защитить. Однако к моему немалому удивлению удара так и не последовало. Вместо этого я услышал легкий всхлип, а затем звук падающего тела. Открыв глаза, увидел, что гоблин валяется на земле в нескольких метрах от меня в бессознательном состоянии, а его морду украшает свежий, еще даже немного дымящийся, ожог. Меча в его руке не было. Я ничего не понимал. Огляделся. Может кто-то другой что-то сделал с зеленым, но вокруг не души, и царила гробовая тишина. Пташки, чирикавшие до этого, насекомые жужжащие и шебуршащие в траве, все замерло. Воздух стал какой-то напряженный, как будто наэлектризованный. И у меня как-то странно покалывали кончики пальцев. Я взглянул на них, но ничего необычного не увидел – пальцы как пальцы, правда на одно мгновение мне показалось, что по ним пробежала голубая молния.
Гоблин застонал, и пошевелился. Я тут же отодвинул на задний план все свои сомнения, и лихорадочно стал соображать, что мне делать дальше. «Куда я попал? Что это? Другая реальность, или просто дурацкий розыгрыш?» Но все, что окружало меня, было настолько реально, и настолько не обычно, что подделать все это было не возможно. Я дышал чистым, пьянящим воздухом, от которого у меня слегка кружилась голова. Он был напоен ароматами, которые мне никогда до этого не приходилось встречать. Это все было совершенно чужим, неземным, нереальным. И этот зеленый. Это не человек в костюме, это действительно существо с кожей зеленого цвета. А у нас на земле такие не водятся, разве что в сказках. Да к тому же в повседневной жизни совсем не наблюдаются, какие бы то ни было проявления магии. А я был почти на все сто процентов уверен, что гоблина долбануло именно чем-то магическим.
– Где его меч? – прошептал я, окинув быстрым взглядом поляну. Осторожно, не спуская глаз с моего незваного гостя, начал искать его оружие. Сделал круг, стараясь не приближаться к нему ближе, чем на пару метров. Он все еще не пришел в себя и тихонько постанывал. Меча нигде не было видно.
– Проклятье! – выругался я.
И тут же гоблин открыл глаза. Я стоял как раз напротив него, и он уставился на меня. Несколько секунд его взгляд был не совсем осмысленным, а затем пришел в норму. И как только гоблин осознал, что перед ним стою именно я, он тут же подскочил как ужаленный и с перекошенной от страха мордой стал пятиться назад. Я ничего не понял. Минуту назад он явно меня не боялся, даже, наоборот, в ужасе от него был я. А теперь в один миг все поменялось. Я оглянулся. Может все же гоблин боится совсем не меня, а кого-то за моей спиной, однако, сзади никого не было.
Тем временем зеленый, пятясь, уперся спиной в дерево и остановился.
«Я должен узнать, почему он так меня боится», – решил я, и, собравшись с духом, двинулся к нему.
Увидев, что я приближаюсь, гоблин затрясся еще сильнее, и готов был в любое мгновение рухнуть без сознания. Мне этого совсем не хотелось и поэтому я попытался его успокоить.
– Все нормально, – как можно миролюбивей произнес я, остановившись в нескольких шагах от него. – Ничего плохого я тебе не сделаю.
Похоже, гоблин меня понял, так как тут же немного успокоился, и его трясло уже не так сильно.
– Почему ты меня боишься?
– Извини, – голос его был глубоким, и слегка дрожащим, – я не знал, что ты маг, если бы знал, никогда бы не напал. Громобой уважает магов.
И он так заискивающе посмотрел мне в глаза, что я невольно улыбнулся.
«Значит, он считает меня магом. Интересно бы знать почему? А может здесь, в этом мире, я обладаю какими-нибудь магическими способностями? Но как так получилось? И как я вообще тут оказался?»
Попытался вспомнить, что было до того, как я очнулся в этом странном лесу. Однако у меня ничего не получилось. В голове стоял какой-то туман. Я лишь знал, что я с планеты Земля, мне двадцать, и зовут меня…. Как ни парадоксально, но имя свое мне вспомнить не удалось. В голове всплыло лишь слово Вэл. Но это было не имя, а скорее прозвище.
«Однако что-то я отвлекся. Вернемся к нашим баранам, вернее гоблинам. И так, он считает меня магом. Значит, этот ожог на его физиономии оставил ему я. Интересно, как это у меня получилось. Наверное, от страха, ведь струхнул я не на шутку. Но он, то об этом не знает, и считает, что я настоящий маг, скорее всего, не такой уж слабый. Что же, этим надо непременно воспользоваться. Я здесь ничего не знаю, и спутник мне как раз будет кстати. Даже такой зеленый».
– Хорошо. Я принимаю твои извинения. Но в следующий раз будь осторожен и не нападай на магов.
Громобой вздохнул с явным облегчением и отлип от дерева.
– Да я бы никогда и не осмелился, – рыская глазами по траве, и при этом, шумно принюхиваясь, произнес он. – Просто ты совсем не похож на мага.
Его голос был не совсем обычный. Складывалось ощущение, что в его груди что-то клокочет, когда он говорит.
– Это почему же не похож?
– Одет ты не так, – гоблин пошарил в траве и поднял свой меч, который представлял собой жалкое зрелище. Кожа, обтягивающая рукоятку, потемнела и обуглилась, гарда загнулась в сторону лезвия, которое в свою очередь расплавилось, превратившись в бесформенный кусок металла. Зеленый понюхал его, сокрушенно покачал головой, и, отбросив в сторону, продолжил, – Ни балахона, ни капюшона, ни посоха, как тут догадаешься.
Только в этот момент я обратил внимание, что на мне одета легкая, весьма удобная кожаная куртка, сшитая по методу дубленки; штаны, из того же материала и невысокие, на мягкой подошве, мокасины. А еще на поясе висел затянутый шнурком мешочек. Я встряхнул его, и там глухо звякнуло.
«Деньги, что ли? – мелькнула мысль, – Уж, не из-за них ли зеленый и напал на меня? Скорее всего, да. Интересно, много ли их там?»
Но проверять тут, же я не стал, а задал следующий вопрос:
– А ты много магов видел раньше?
– Да уж приходилось повидать не мало, но таких как ты не встречал.
– А что, со мной еще что-то не так?
– Да нет, – гоблин уселся передо мной на землю и засунул в рот травинку, – на вид ты обычный чел, хотя на самом деле выходит, что не совсем обычный. Все маги, каких я только видел, выделяются среди остальных разумных. Они считают себя высшими существами и всегда стараются это подчеркнуть. Одеждой, манерами. А ты не похож на них. Поэтому я и не узнал в тебе мага.
Интересно, это мне на руку, что я не выгляжу как маг? Наверное, да. Так как в магии я на самом деле ни бум-бум.
– Может, познакомимся? – гоблин поднялся на ноги и, бухнув себя в грудь, представился, – Громобой! Из клана Розовой зари.
Клан Розовой зари? Гоблин из клана Розовой зари? Ну и ну. Такого я не ожидал.
– Ну, а как твое имя?
«Имя? Мое имя? Хотел бы я сам его вспомнить».
– ВЭл, – представился я своим прозвищем.
– И это все? – удивился Громобой, – А твой клан, род или хотя бы город?
Я на мгновение задумался, а затем выдал:
– ВЭл из Дома на Белой реке.
Белую реку я выбрал, так как жил в городе, через который протекала река под одноименным названием. А дом, мой стоял на самом краю нависающего над ней утеса.
У гоблина от моих слов, челюсть отвисла, чуть ли не до самого пупка.
– Ты из Дома на Белой реке? – ошарашено переспросил он, немного придя в себя.
Я, никак не ожидавший подобной реакции на мою выдумку, и только кивнул. Похоже, то место что я назвал, существовало в этом мире в действительности, и было оно не совсем обычным.
– Не может быть, – гоблин все еще был в шоке, – ты донабер. Но откуда ты тут взялся? Ведь вас уже больше чем сто лет не было в Орхейме. И дом ваш пропал.
Интересно, Орхейм это название чего? Страны, материка, или может всего этого мира
– Или ты его возродил, – продолжал дальше Громобой, – но Белая далеко отсюда. Что ты тут делаешь? И вообще, почему ты так свободно признался мне, кто ты такой? Ведь я же гоблин. Ты должен считать меня своим врагом.
Вот как. Врагом значит. Но мне этого совсем не хотелось. Что-то было в этом зеленом такое, что меня к нему притягивало. Бывает так, встретятся два человека, поговорят несколько минут, и обоим, кажется, что знают они друг друга не один десяток лет. Так сказать, нашлись родственные души. Нечто подобное я испытывал и к гоблину.
– Ну почему сразу врагом? Ты мне ничего плохого не сделал.
Громобой удивленно приподнял брови.
– А, ты про свое нападение?
Тот кивнул.
– Ну и что, все равно у тебя ничего не получилось. Скажи спасибо, что вообще легко отделался.
Гоблин растянул губы в улыбке.
– Значит мир? – протянул он мне свою руку.
– Мир, – подтвердил я, и ответил на его рукопожатие.
Мир, оно конечно хорошо, но что мне делать в этом чужом мире дальше я не имел, ни малейшего представления. И почему-то оставаться здесь у меня не было никакого желания. Я хотел вернуться домой. К папе с мамой. А они у меня вообще есть? Я попытался вспомнить, но у меня ничего не вышло. Выходило так, что я помнил только общие, так сказать вещи. Планета Земля, страна, в которой живу Россия, столица ее Москва, родной город Белора, дом над рекой Белой. Еще помнил, что наши футболисты не попали на чемпионат мира в ЮАР, что кризис шагает по стране, что скоро должен выйти в прокат полнометражный фильм «Нашей Раши», что глобальное потепление оказывается на самом деле подставой, что президент США чернокожий и много, много всего другого. А вот конкретно о себе любимом не помнил ровным счетом ничего. Как отрезало. Интересно, а кем я был то? А может мне, и возвращаться смысла никакого нет? Может мне наоборот повезло, что я здесь оказался?
Я оглянулся вокруг. Странные деревья шелестели в вышине своими листьями, как будто что-то тихонько нашептывали. В траве застрекотало какое-то насекомое, с щебетом пронеслись мелкие птички, из-за пня выскочил зверек размером с зайца, но напоминающий собой этакого колобка на коротких лапах, с огромными на всю морду глазами. Поглядев на нас, он несколько раз моргнул, и, переливаясь, не спеша скрылся в траве. Вокруг царила полная идиллия, однако стоявший рядом со мной гоблин совсем в нее не вписывался. Он смотрел на меня во все глаза, и улыбался. « В общем так. Я хочу домой. Все эти приключения не для меня. Кем бы я ни был там – там я дома. И на этом вопрос закрыт. Никакого желания лазить по этому непонятному, явно магическому миру у меня нет. Нужно как можно быстрее отыскать путь на Землю».
Приняв решение, я вздохнул с облегчением. Хорошо, когда у тебя есть цель, к выполнению которой ты стремишься, а не болтаешься как, извиняюсь, кое-что в проруби.
Теперь осталась самая малость – найти способ вернуться. Рассуждая логически, раз я каким-то образом попал сюда, значит каким-то образом можно сделать это и в обратном направлении. И помочь мне в этом сможет, скорее всего, маг. Ведь без магии здесь по любому не обошлось.
– Вот что, друг мой Громобой. Ты должен мне помочь.
– Помочь? Я готов, но что я могу сделать. Аркагрей могучий колдун, и я не знаю, каким образом я могу пригодиться тебе в борьбе с ним. Ведь я всего лишь ратоборец, а не маг.
«Аркагрей могучий колдун. Это что за хрень? Местный злодей? А причем тут я? Почему я должен с ним бороться? Стоп. Громобой назвал меня донабером. Что за дурацкое название? Ну ладно, не важно. Наверное, эти донаберы воевали с Аркагреем, и он решил, что и я буду делать то же самое. Прикольный расклад. Но, что-то он мне совсем не нравится. Правда деваться, похоже, некуда, и это правила игры, в которую я попал. Раз донабер, значит сражайся с Аркагреем. Но донабером меня окрестил гоблин. И это, по-моему, на самом деле не имеет никакого значения, ведь я понятия не имею, кто они такие, и с чем их едят. Значит, не будем ко всему этому, относится серьезно. Если хочется зеленому меня так называть, пусть называет, я не против. Лишь бы не трепался об этом на каждом углу, а то действительно придется, бороться с колдуном».
– Вот что, Гром, – сократил я его имя для удобства, – Ты, конечно, понимаешь, что необходимо хранить в тайне кто я такой?
Гоблин с готовностью кивнул.
– Ты показался мне надежным малым, и поэтому я открылся тебе, но больше об этом не должна узнать, ни одна живая душа.
Опять кивок.
– Я пришел сюда из другого мира. Из мира, в котором есть Дом на Белой реке. Но этот переход повлиял на мой мозг, и я частично потерял память, поэтому ты и должен помочь мне.
– Да-а-а, дела. Мой старший брат, Вырвиок, когда еще был жив, тоже частенько память терял. Как перепьет медовухи, так и память долой. Забывал, как до дому дойти. Вечно ни туда попадал, и почему-то всегда к девкам его заносило. Ох уж и доставалось ему и от родителей их, да и от мужей, бывало, перепадало.
Я улыбнулся, и осуждающе покачал головой. Мол, я с тобой о серьезном, а ты мне про медовуху, да девок. Гоблин тут же смолк и виновато потупил взгляд.
– Извини, Вэл. Что-то меня не туда потянуло. Ты скажи, что я могу для тебя сделать?
– У тебя есть какой-нибудь знакомый маг?
– Знакомый маг? – гоблин почесал затылок. – Ты знаешь, как-то они все ко мне не очень хорошо относились. А тебе он зачем нужен то?
Вопрос. Не скажешь же ему, что я не собираюсь сражаться ни с каким Аркагреем, а хочу побыстрее смыться отсюда.
– Да понимаешь, – начал я, на ходу соображая, чтоб такого ему наговорить, – я же говорил, что у меня проблемы с памятью, – Громобой кивнул, – так вот, я не помню, как колдовать.
Зеленый не на шутку удивился, и тут же бросил мимолетный взгляд на свой изуродованный клинок, который все еще держал в руках.
– С тобой, – от меня не ускользнул его взгляд, – получилось как-то само собой. На уровне инстинкта. Но сделать что-то специально, по своему желанию, я не могу.
Гоблин был явно озадачен моим заявлением. Он на какое-то время задумался, а затем выдал:
– Вот, что. Тебе нужно посетить великую провидицу Тул. Думаю, она сможет подсказать тебе, что нужно делать.
Я улыбнулся:
– Вот и отлично. Ты проводишь меня к ней?
– Конечно. Что за вопрос. Да, я готов, что угодно сделать, лишь бы, ты прихлопнул этого Черного гада.
От злобы, с какой он произнес последние слова, меня аж передернуло. Интересно чем он так ему насолил? Ну, узнать об этом я думаю, у меня еще будет время.
– А где она находится эта Великая провидица?
– Как, ты не знаешь? – брови гоблина поползли вверх от удивления.
Я отрицательно покачал головой.
– А, ну да, ты же не совсем местный. Вернее совсем не местный. Так вот. Великая провидица, – он особо выделил тоном слово великая, – проживает в городе Тартаре, который в свою очередь является столицей этих земель. А земли эти называются Срединными, или по другому Вольными, кому как больше нравится.
– Замечательно, а далеко до этого города?
– Ну, пешком, дней десять шагать придется. Да ты не боись, я же сказал, что провожу тебя. И вообще ты можешь во всем на меня положиться. Если что будет не понятно, спрашивай, не стесняйся. Надо вот только тебе какую-то легенду придумать.
– Какую легенду?
– Ну, кто ты. Откуда.
– А-а-а, – протянул я озадаченно.
Громобой хлопнул меня по плечу и отбросил в сторону свое изуродованное оружие.
– Пойдем. Скоро стемнеет, а в лесу ночевать опасно. Здесь не далеко поселение слизов есть, я как раз туда и направлялся. А пока будем идти, что-нибудь для тебя придумаем.
Я возражать против данного предложения не стал, и мы покинули поляну.
– Называться благородным тебе не стоит, – рассуждал Громобой вслух, шагая чуть впереди меня. – Магом тоже. У них у всех свитки есть, где их ква-ли-фи-ка-ци-я, – старательно, по слогам, произнес зеленый, – прописана. А у тебя, как я понимаю, такого свитка нет.
– Нет, – согласился я.
– Да и силой своей ты управлять не умеешь. Значит с этим проехали. Торговец из тебя не получится – товара нет, наемник…– он обернулся, оглядел меня с ног до головы и ухмыльнулся, – да в это тоже вряд ли кто поверит, а если кто и поверит, то захочет проверить. А я так думаю, что никакому боевому искусству ты не обучен?
Боевому искусству? Я попытался вспомнить, а ни занимался ли я раньше каким-либо единоборством, но в голове, в этом направлении царил все тот же туман. Поэтому я только пожал плечами. Громобой принял этот жест, как знак согласия.
– Я и не сомневался, – продолжил он развивать свои мысли вслух, – что же нам остается? Ты умеешь еще что-нибудь делать, кроме как колдовать?
– Не помню, – меня начала охватывать злость от всей этой ситуации. Она показалось мне до абсурда нелепой. «Может я сошел с ума, и все это просто бред? И лежу я в больничной койке напичканный лекарствами?» Я мотнул головой, отгоняя эти мысли. Ну, уж нет, лучше быть в чужом мире, зато в здравом рассудке. Тем более что бред слишком уж какой-то реальный получается. Так, больше к этому не возвращаемся, а то действительно так и тронутся не долго.
– Может ты поешь?
Я нахмурил лоб. Пою? Надо попробовать, по-другому не узнаю. А помню ли я какую-нибудь песню?
Оказалось, помню. И я запел:
За столом сидели, мужики и ели.
Мясом конюх угощал своих друзе-е-ей!
Все расхваливали ужин, и хозяин весел был
О жене своей все время говори-и-ил!
– Все хватит, хватит! – остановил меня Громобой, – песня видать хорошая, но петь ты явно не мастак.
«Да? А мне самому даже очень понравилось. Интересно это чьи стихи, не мои ли? А я что умею писать стихи? А хрен его знает. Надо будет как-нибудь попробовать на досуге».
– Что так плохо? – поинтересовался я.
– Ну, вообще, я слыхал и кое-что похуже, но менестрелем тебе точно не быть. Ладно, сделаем так. Отец твой был богатым человеком, хоть и из простых. Но не так давно он скончался. Ты должен был получить наследство, но лорд, неважно какой, их хватает, захотел денежки прибрать к своим рукам. Тебя же он решил бросить в темницу, обвинив в каком-нибудь преступлении. Но ты узнал об этом, прихватил монет и смылся из города. Теперь вот идешь к провидице узнать свою судьбу, а меня нанял в телохранители. Ну как?
– Занятная история. А меня не захотят выдать этому лорду, чтобы получить награду, за мою поимку?
– Да ты что Вэл, это же Вольные земли. Здесь охотников за головами на дух не переносят, так что насчет этого можешь, не беспокоиться. Зато теперь ты можешь не говорить, откуда ты родом, так как опасаешься, чтобы лорд не узнал случайно, где ты находишься.
– Вот это хорошо.
– А то. У меня башка варит как надо.
Так, мирно беседуя, мы вышли на опушку. Уже смеркалось. Перед нами раскинулось селение слизов. Оно было довольно большим, огорожено деревянным частоколом, по периметру которого стояло четыре сторожевые башенки.
– Вот мы и на месте, – произнес Громобой, – у тебя деньги есть?
Я покосился на висевший, на моем поясе кошель.
– А то ты сам не знаешь.
Гоблин хмыкнул.
– Можно поинтересоваться, сколько у тебя монет?
Я снял мешочек, взвесил его в руке. Развязал шнурок и заглянул внутрь. Так: один золотой, три серебряных монеты и с десяток медяков. «Интересно это много или мало? Думаю, Громобой в местной валюте лучше разбирается. Пусть он будет моим казначеем, оставлю я себе на всякий случай золотой». Я вытащил его из кошеля и зажал в кулаке, позже придумаю, куда его припрятать.
– Не знаю много это или мало, – я завязал шнурок. – Я в ваших деньгах вообще не разбираюсь. Так что держи, пусть они лучше при тебе будут, – и бросил мешочек гоблину.
Тот ловко поймал его, тут же развязал стягивающий горловину шнурок, и заглянул внутрь.
– Ого, – он даже цокнул языком от удовольствия, – совсем неплохо. Коня боевого за эти деньги, конечно, не купишь, но на тягловую кобылу вполне хватило бы.
– Ну, вот и отлично.
Громобой старательно затянул шнурок, и спрятал кошель за пазуху.
– Пошли.
Пока мы шли от леса к поселку, я чувствовал себя не в своей тарелке. За нами явно наблюдали со стены, и готов поклясться, что нас держала под прицелом не одна пара глаз. Мы свернули за угол, и подошли к единственным воротам. Так как солнце уже скрылось за горизонтом, они оказались запертыми. Громобой не раздумывая, тут же заколотил по ним своим могучим кулаком.
Открылось маленькое окошечко.
– Чего надо? – раздался недовольный голос.
У меня от него мурашки по коже побежали. Казалось, что это змея шипит, а не человек говорит.
– И тебе доброй ночи, – ответил гоблин, – пустите переночевать.
– А вы кто такие вообще?
– Его зовут Вэл, – он подтянул меня к окошку, – он идет в Тартар к Великой провидице Тул, а я его телохранитель. Громобой из клана Розовой зари.
– Гоблин и чел, – как будто попробовал на вкус эти два слова наш скрытый во мраке собеседник, – знатный расклад. А деньги у вас имеются?
– Имеются, – у зеленого явно заканчивалось терпение, – открывай, давай!
– Тиш-ш-ше, – прошипел привратник, – не ш-ш-шуми. Гони десять медяков, тогда пущ-щ-щу.
– Сколько? – возмутился Громобой, – да в Тартаре меньше берут.
– В Тартар после заката тебя бы вообщ-щ-ще не пустили бы. Так что или платите, или проваливайте, – и он вознамерился закрыть окошко.
– Ладно, ладно, держи, – гоблин подал ему нужную сумму, и ворота со скрипом приоткрылись.
Между створками образовалась щель, в которую мы тут же проскользнули. За воротами царил полумрак. Несколько факелов, закрепленных на стене, освещали наружную сторону, и поэтому рассмотреть существо, впустившее нас я не смог. То, что это не человек, я был уверен на все сто.
– Давайте быстрее валите отсюда, – зашипел на нас привратник, – если начальник стражи увидит, что я вас впустил, худо будет всем.
Мы спорить не стали и быстренько зашагали по улице.
– Гром, – дернул я гоблина за рукав, – а это кто был?
– Как кто? Слиз, конечно. Я же говорил, что это их селение.
– А слизы, они кто?
Громобой приостановился и посмотрел на меня как на умалишенного.
– В твоем мире, нет слизов?
Я попытался припомнить, известно ли мне что-нибудь про слизов, но в голову ничего не приходило. Нет. На земле, их точно нет.
Я отрицатель покачал головой.
– Слизы, это разумные ящеры. В своем время твои сородичи им хорошо наподдали. Так наподдали, что их практически не осталось. Так что нам нужно быть на стороже, а то кто-нибудь из них с удовольствием тебе шкуру попортит.
Замечательно. Только имеющих на меня зуб ящериц не хватало.
– Да ты не боись, все будет как надо. Ведь я твой телохранитель.
– Ага. У тебя даже оружия никакого нет.
– Как это нет? – удивился Громобой, – а это, по-твоему, что?
Он показал на свой ремень.
– Ремень.
– Эх ты. И чему тебя только в твоем Доме учили.
Он расстегнул пряжку. Она удобно легла в его ладонь, и сделал легкое кистевое движение. Ремень тут же распрямился и затвердел, а на его конце сверкнула металлическая пластина. Гром несколько раз рубанул воздух и сделал пару петель в воздухе.
– Ну как?
– Это что, магия какая-то?
– Ага. Магия гоблинов.
Он вернул ремень на место, и мы продолжили движение.
– А вот и гостиница.
«Пещера». Прочитал я название на вывеске. Это было двухэтажное здание. Как и все остальные в селении, оно было деревянным, и напомнило мне древнерусский терем. Изнутри раздавалась громкая музыка. Это был единственный звук, нарушавший тишину ночи. До этого мы не услышал ни одного звука, и не встретили ни одного прохожего, как будто все вымерли. Не горело ни одного огонечка, и если бы не месяц в небе, то в селении бы беспредельно царила тьма.
– А там весело, – улыбнулся Громобой.
Мы поднялись по широкой лестнице, и, переступив порог, оказались в довольно большом зале. Прямо перед нами расположилась барная стойка, за которой стоял бородатый коротышка. Гном. Слева от него, в углу было сооружено некое подобие сцены, на которой лупили в барабаны, дули в дудки, и бренчали на этаких балалайках шестеро слизов. Теперь, при свете множества свечей я смог, наконец, рассмотреть этих существ. Они действительно были похожи на вставших, на задние лапы ящериц. Бледно зеленого цвета чешуйки покрывали их тела, вытянутые морды, лицами их назвать язык не поворачивался, были украшены причудливым узором, ярко желтые глаза, без какого-либо признака зрачков, напомнили мне куриный желток. Таким ярким он бывает только у домашних кур. Широкие пасти с иглоподобными зубами, и не раздвоенный, как я ожидал, а расстроенный язык. И как он у них только в узел не завязывается. Кисти рук с пятью пальцами, только вот фаланг на них не три, а четыре. Ладони без чешуек, нежного желтого цвета. На затылке торчит пучок не то волос, не то каких-то иголок. Из одежды безрукавки, как у Громобоя, только подлиней, на ногах ботфорты, а на кончиках хвостов, металлические кольца, с письменами.
– Ты что так на них уставился, – толкнул меня в бок гоблин.
– А? – повернулся я к нему.
– Не смотри так на них, – шепнул он мне на ухо, и направился к гному.
Я последовал за ним. В зале стояло с десяток столов, большинство из которых было занято. За ними в основном сидели слизы, но так, же были и представители других рас. В частности парочка троллей, трое гномов и один гоблин, в компании четверых людей. Никто из находившихся в зале не придал нашему появлению никакого значения, только один из людей окинул нас оценивающим взглядом и тут же отвернулся.
– Доброй ночи, Нигур, – поздоровался мой товарищ с барменом.
– И тебе того же, Громобой. Давно тебя не видно было. Какими судьбами к нам? В это забытое всеми богами место.
– Да вот, – он указал на меня, – сопровождаю этого чела в Тартар.
Я улыбнулся, и кивнул в знак приветствия. Гном в ответ только повел своими кустистыми бровями, и повернулся к зеленому.
– Он к Тул попасть хочет, – продолжал тот, – а я у него телохранителем.
– Телохранителем? – теперь он более пристально осмотрел меня с ног до головы, – Ну что же, добро пожаловать в мою «Пещеру». Мое имя вы уже знаете, позвольте узнать ваше?
– Меня зовут Вэл.
– Рад знакомству. Чего желаете?
Я оглянулся на Громобоя, тот подмигнул мне и улыбнулся. Мол, вперед, карты тебе в руки.
– Нам нужна комната, – ответил я.
– Замечательно! – воскликнул Нигур, – у меня лучшие номера отсюда до самого Тартара. Всего лишь один серебряный, и можете вселяться.
– Э-э-э, уважаемый, – подал голос гоблин, – так дело не пойдет. Это что за цена такая. У тебя, что стены в комнате золотые что ли? Один серебряный! Да за такие деньги я в Тартаре на неделю номер сниму.
– Зачем кричишь? – обиделся гном, напомнив мне в этот момент, представителя кавказской национальности, – Как будто я вас обмануть хочу. Лучший номер вам предлагаю. С душем даже.
– И ужином в придачу.
– Ужином? – Нигур провел рукой по своей заплетенной в две косички, бороде, – Ну и с ужином. Только вот завтрак за отдельную плату.
– Идет, – улыбнулся Громобой.
– Вы кушать в зале будете, или в номер подать?
Зеленый посмотрел на меня. Мол, ты как?
Я окинул взглядом зал. Веселье здесь было в самом разгаре. Музыканты старались изо всех сил. Люди, сидевшие с гоблином, затянули какую-то песню. Слизы за соседними столиками, поглядывали на них недовольно, но останавливать не осмеливались. Тролли же хлопали в ладоши и притопывали ногами. Того и гляди в пляс пустятся.
– Лучше в номер, – решил я.
Что-то меня не очень тянуло поучаствовать в этом празднике жизни. Тем более что было у меня ощущение, что ничем хорошим он не закончится. А после событий сегодняшнего дня, хотелось побыть в тишине, насколько это будет возможно, чтобы отдохнуть и спокойно все обдумать.
– Ну, в номер, так в номер, – гном отошел к небольшой дверце, которая вела, скорее всего, в кухню, судя по доносящимся из-за нее запахам, и приоткрыв ее, крикнул. – Эй! Олли!
На его зов тут же появилась такая же, как и он, только с небольшой бородкой, в косы ее точно не заплетешь, маленькая женщина. Она была в фартуке, с закатанными рукавами, и с вымазанными в муке руками.
– Проводи наших постояльцев в лучший номер, и вели подать им ужин.
Олли окинула нас взглядом. Кивнула Громобою, как старому знакомому, тот ответил ей тем же, и скрылась за дверью. Через минуту она появилась уже без передника и с чистыми руками.
– Рада вас приветствовать в нашей гостинице, – склонилась она передо мной в поклоне.
Я немного смутился от такого обращения к моей скромной персоне, и поклонился в ответ.
– Пойдемте.
В противоположном от сцены углу зала, была двустворчатая дверь, за которой оказалась лестница на второй этаж. Мы поднялись по ней и оказались в длинном коридоре с множеством дверей. Шум из зала сюда практически не доносился. Горело несколько свечей, и царил полумрак.
– Вот ваша комната, – она отперла одну из дверей, – располагайтесь, ужин вам сейчас принесут. Желаете чего-нибудь выпить?
– Пива, – ответил гоблин, шагнув в комнату, – светлого. Литр.
– А вы, господин? – обратилась Олли ко мне.
Спиртного мне совсем не хотелось. Голова и так шла кругом, от всего происходящего. Не каждый день выпадает возможность, очнутся в чужом мире, где бродят говорящие ящерицы, поют песни гоблины и приплясывают тролли.
– Нет, спасибо.
– Тогда я заварю вам своего чая. Видно у вас был трудный день, и вам нужно расслабиться и хорошенько выспаться.
С этими словами Олли оставила нас. А через некоторое время в комнату вошла слизья, так назывались слизкие женщины, и принесла нам поднос с ужином, пивом и чаем. Жаркое оказалось просто отменным. Чай был из каких-то трав, и больше всего по вкусу напоминал смесь ванили с мятой. Не скажу, что бы он был таким уж вкусным, видимо к нему надо было просто привыкнуть, однако выпил я его с удовольствием. Так как в горле моем давно уже была настоящая пустыня. Громобой же довольно быстро покончил со своим пивом, и, не раздеваясь, завалился спать. Он только снял с себя пояс и положил его рядом, чтобы в случае чего он оказался у него под рукой. Я же перед сном сходил в хваленый душ. Он представлял собой маленькую комнатку, с деревянной бочкой под потолком, из которой вниз торчал краник. К моему удивлению вода оказалось теплой, и пахла какими-то травами. Мыла, правда, в душе не оказалось, зато висело небольшое зеркало, причем самое настоящее, и пушистое полотенце рядом с ним. Я понежился пару минут под душем, смывая с себя вместе с запахом пота, и накопившуюся за день усталость. Журчание воды успокаивало, и настраивало на размышления.
«Как я все-таки здесь оказался? Что это? Какой-то портал, или может дыра в пространстве? И что с моей памятью? Почему я все помню о Земле, но ничего конкретно о себе, о своих родных, друзьях. Что это за выборочная амнезия? И почему я тогда помню о своем доме. Почему из всего, что касается непосредственно меня, я помню только его? И как все замечательно получилось с Громобоем. Он как будто специально оказался в нужном месте, в нужное время. Как будто кто-то умышленно это устроил. Ведь что бы я без него тут делал? А эта магия? Откуда она у меня? Какие-то донаберы к которым и я, получается, отношусь. Но откуда это все взялось? Ведь у нас магия бывает только в сказках, какое отношение я к ней имею? Проклятье! И зачем мне все это нужно? Сидел бы дома, смотрел телик, читал книжки. Нет, угораздило сюда попасть. Хотел бы я знать, кто за этим всем стоит. Уж я бы ему показал».
Погрозив неизвестно кому кулаком, закрыл кран, вытерся полотенцем и обмотав его вокруг пояса, посмотрелся в зеркало. Да, это я. Лицо мое, родное. На душе как-то сразу полегчало. Я вышел из душа. На столе догорала свеча. Громобой лежал на спине и тихонько похрапывал. Подойдя к нему, посмотрел на его лицо. В отблесках свечи оно приобрело сероватый оттенок.
– Спасибо тебе, – тихонько прошептал я, – без тебя не знаю, чтобы и делал.
В ответ гоблин, что-то невнятно пробормотал, и повернулся на бок, спиной ко мне.
«Ну ладно, ладно. Не буду тебе мешать. Пора спать. Утро вечера мудренее».
Я задул свечу, лег. Думал, что заснуть, быстро не получится. Однако и сам не заметил, как почти тут же провалился в сон. То ли чай так на меня подействовал, то ли пахучая вода в душе, а может я просто вымотался за день. Впрочем, это не так уж и важно в свете сегодняшних событий. ачните писать текст новой главы

Глава 2. От Камнееда до
Проснулся я от страшного грохота. Кто-то со всей силы колотил в дверь. За окном еще было темно. И в комнате царил полумрак.
– Что происходит? – спросил я Громобоя, подымаясь с постели.
– Не знаю, но это мне совсем не нравится.
Держа в руке свой ремень, он подошел к двери и повернул ключ. Тут же та распахнулась от мощного удара, и в комнату, не удержавшись на ногах, влетел гоблин, которого я видел внизу. Он споткнулся об порог и растянулся на полу. Громобой выглянул в коридор и захлопнул дверь. Тем временем незваный гость попытался подняться, однако мой спутник сделать это ему не позволил. Он уселся ему на спину и заломил руку.
– Тихо, тихо дружок. Не надо дергаться, – прошептал он ему в ухо, – Веди себя спокойно и ничего с тобой не случится.
– Отпусти меня, придурок, – с трудом переведя дух, ответил тот, – я пришел вас предупредить.
Говорил он, с трудом ворочая языком. По всей видимости, был изрядно пьян.
– И для этого ты поднял столько шума?
– В гостинице кроме вас нет ни одного постояльца. Сейчас не сезон для слизи, ты же знаешь. Поэтому разбудить кого-нибудь кроме вас я не мог. А на легкое постукивание вы не отвечали.
Громобой посмотрел на меня. Я пожал плечами. Делай, как считаешь нужным, а сам принялся быстренько одеваться. Было у меня такое предчувствие, что поспать этой ночью больше не удастся.
– Кто ты и о чем хотел нас предупредить? – спросил тем временем Громобой, не отпуская своего пленника.
– Я Камнеед из клана Танцующих гор. Мои собутыльники, люльфы, хотят убить тебя, а этого чела взять в плен.
«Его собутыльники люльфы? – Удивился я. – Это что еще за напасть? Я думал они люди. Как я мог ошибиться?»
– И зачем им это нужно? – продолжал допрос Громобой.
– Откуда я знаю. Я перебрал и отрубился, прямо за столом. А когда пришел в себя услышал, как они об этом шепчутся. Так что вам нужно делать ноги, и побыстрее.
Громобой на какой-то миг задумался, а затем отпустил его руку и поднялся на ноги. Камнеед кряхтя, поднялся вслед за ним.
– А почему ты помогаешь нам? – спросил я. – Ведь они твои друзья, а мы тебе никто.
– Друзья, – хмыкнул гоблин, – где ты видел, чтобы люльфы дружили с кем-нибудь кроме себе подобных. Мы наемники. Охраняем это селение. Вчера получили месячное жалование, вот и пропивали его. А ты, друзья. Чудной ты какой-то. Вот он, хоть я его вижу в первый раз, для меня ближе, чем они в сотню раз. Потому что его кожа, так же как и моя зеленого цвета.
– Ладно, хватит болтать, – подал голос Громобой, – они говорили, когда собираются напасть?
– Этого я не слышал. Они оставили меня за столом, а сами ушли, даже не расплатившись. Грязные полукровки! Пришлось мне за всю выпивку платить. Ну, я с ними за это еще посчитаюсь.
– Конечно, конечно, – поддержал я его, – ты уже сейчас с ними считаешься.
– Да? – удивился он.
– Ну да. Помогая нам, ты мешаешь им.
– И, правда, ик.
– Нам нужно уходить отсюда. Скорее всего, они объявятся под утро, когда сон самый крепкий. Так что не будем терять время.
– А куда пойдем-то? – спросил я, выходя вслед за гоблинами в коридор.
Громобой приложил палец к губам.
– Тс-с.
Ремень в его руке, тут же затвердел. Камнеед оценивающим взглядом осмотрел это оружие и опять икнул.
Стараясь не шуметь, мы спустились по лестнице. Из-за дверей не доносилось ни звука. Громобой осторожно выглянул в зал. Свечи не горели. Со столов было убрано. Входная дверь заперта изнутри на массивный засов. Поманив за собой рукой, мой телохранитель двинулся вперед. Мы последовали за ним. До двери оставалось пару метров, когда за нашими спинами раздались шаги. Мы как по команде обернулись, готовые к самому ужасному. Однако это был всего лишь Нигур.
– Вы куда это собрались? – тихонько, полушепотом спросил он. – А ты, дурья башка, – обратился он к Камнееду, – я же сказал тебе разбудить их и вести ко мне. А ты что делаешь?
– А я, это… – растерялся гоблин, – забыл, ик.
– Врезать бы тебе хорошенько, чтобы протрезвел. Идите сюда. Выйдите через черный ход.
Мы с Громобоем переглянулись. Хрен поймешь, что происходит.
– Давайте быстрее, – чуть повысил голос гном, – скоро рассвет, а мне разборки в моей «Пещере» ни к чему.
Вот так, у каждого свой интерес.
Нигур проводил нас до черного хода. Перед самым выходом он вручил Камнееду массивный двуручник в потертых ножнах.
– Да согреет вас вечный огонь, – прошептал он на прощанье, и запер за нами дверь. Мы оказались в каком-то темном переулке, зажатом между домами. Темнота была такая, хоть глаз выколи.
– Ты знаешь куда идти? – прошептал Громобой, обращаясь к нашему нежданному спутнику.
– Конечно, – ответил тот, – Сейчас повернем за угол гостиницы и выйдем на Кабацкую улицу, а там и до ворот недалеко.
Но только, мы подошли к углу здания, как совсем рядом раздались легкие шаги. Гоблины тут же бросились на землю, а я остался стоять, ничего не понимая. Однако Громобой тут же дернул меня за ногу, и я упал прямо на него. Шаги тут же затихли. Как будто кто-то прислушивался. Я лежал, не смея даже вздохнуть. По лицу градом катил пот, хотя на улице было совсем не жарко. Наконец незнакомец продолжил движение, и вскоре шаги его стихли.
– Кто это? – чуть слышно произнес я.
В ответ оба гоблина зашипели на меня, мол, молчи, ни звука. Наконец мы поднялись. Камнеед пошел первым. Он держал меч в руках, не вынимая его из ножен. Я шел вторым, за мной Громобой.
Небо начало сереть. Звезды одна за другой таяли в нарождавшемся дне. На востоке заалел небосклон, предвещая приход светила. Мы повернули на улицу, которая вела непосредственно к воротам, когда идущий впереди меня гоблин вдруг тихонько ойкнул и начал заваливаться набок. Я ничего не понял.
«Что произошло? Почему он падает? Он что, все еще пьян?»
А вот Громобой все понял сразу. Он бросился ко мне, и сбил меня своим телом на землю. Как раз в этот миг что-то со свистом пронеслось над нами. Я был в шоке.
«Что это? Какое-то насекомое?»
Я повернул голову. Камнеед лежал на боку, а из его глаза торчала оперенная черным, стрела. Так вот что просвистело. По нам стреляют из луков. Гоблин схватил меня за руку, и одним мощным рывком отбросил за угол ближайшего здания.
– Сиди здесь и не дергайся.
Я только кивнул. Первый раз на моих глазах убили человека. Хотя, Камнеед и не был человеком, легче мне от этого не становилось. Желудок взбунтовался, и я, повернувшись набок, выплеснул его содержимое на грешную землю. Слегка полегчало. Я вытер губы, тыльной стороной ладони. Меня била крупная дрожь. Вот и приключения. А здесь оказывается, убивают. Причем на самом деле, не понарошку.
«Господи, спаси и сохрани».
Пока я приходил в себя, Громобой выскочил на середину улицы, подхватил двуручник, и скрылся за зданием на противоположной стороне. В этот момент открылась дверь в дом, за которым я прятался, и на улицу вышел слиз. На нем не было никакой одежды. Пучок на его голове представлял собой жалкое зрелище, как будто кто-то старательно пытался удалить его с головы владельца. Сам же владелец опирался на сучковатую палку, и еле передвигался. Он повернулся в мою сторону, и его глаза расширились от удивления.
– Ты что здесь делаешь? – в его голосе зазвучали стальные нотки.
Он тут же весь подобрался, расправил плечи и решительно шагнул ко мне. Палка в его руке взмыла вверх для удара. Я все еще был не в себе, и у меня не было никаких сил что-либо предпринять в ответ.
«Ну, все, сейчас он меня долбанет».
И тут слиз наступил на мой вчерашний ужин. Нога его поехала, и он со всего размаху грохнулся на спину. В меня полетели комочки земли, вперемешку с кое-чем не совсем приятным. Но на такую мелочь я не обратил никакого внимания. Спасенный таким образом от унизительного избиения, вскочил на ноги, со всего маху пнул в бок, начавшего было подниматься ящера, и рванул в ту сторону, где скрылся Громобой. По ходу движения я перепрыгнул через беднягу Камнееда, мир его праху, и забежал за дом на противоположной стороне улицы. Громобоя нигде не было видно. Я оказался на соседней улице, идущей параллельно нашей, и решил идти вперед. Скорее всего, гоблин направился туда же. Ведь стреляли вроде как с той стороны. Скорее всего, возле ворот нас уже ожидали. Пройдя пару кварталов, я оказался у последнего дома. За ним, на расстоянии метров трех, возвышалась стена. И тут со стороны ворот донеслись какие-то крики и звон оружия. Я осторожно двинулся в ту сторону. Моему взору предстала следующая картина. Перед воротами валялись трое мертвецов. Это явно были те люльфы, которых я принял за людей. А над ними с двумя, трофейными мечами, орудовал Громобой. Ему противостоял четвертый люльф. И было видно, что приходится ему совсем плохо.
Уже практически рассвело. Из домов на шум вышло множество слизов. Они стояли полукругом, на приличном расстоянии от сражавшихся. А между ними и поединщиками выстроились вооруженные стражники. Они, к моему удивлению в схватку не вмешивались.
Наконец Громобой выбил меч из рук своего врага и мощным ударом снес ему голову. Мне опять стало не по себе, но я приказал своему желудку вести себя прилично, и, стараясь не смотреть на трупы, бросился к Громобою. Тот повернулся на звук моих шагов, изготовившись отразить атаку, а когда увидел, что это я, расцвел в улыбке и опустил мечи.
– Ну как ты? – спросил он меня, – Все путем?
Я кивнул. На глаза накатились слезы. За это утро я пережил, наверное, больше, чем за все свои двадцать лет до этого. Он понял мое состояние и, положив мне руку на плечо, сжал его.
– Ничего, все позади. Эти, – Гоблин пнул ближайший труп, – уже не опасны.
К нам приблизились стражники. Двое из них оказались гоблинами.
– Там на улице Камнеед, – сказал им Громобой, – один из этих, – он кивнул в сторону люльфов, – вогнал ему стрелу в глаз.
Гоблины переглянулись, и, не говоря ни слова, отправились в указанном направлении.
– Доброго дня, Громобой, – подошел к нам слиз в богато расшитой золотом и драгоценными камнями, одежде. Чуть позади него стояли облаченные в кирасы ящеры, сжимавшие в руках копья с массивными наконечниками. Личная охрана, по всей видимости.
– И тебе доброго дня, Сауз, – ответил на приветствие гоблин.
– Ты, как я вижу, не можешь жить спокойно.
– Я? – удивился зеленый. – Да я спал сном праведника в своей постельке, когда эти грязные пожиратели падали решили пощекотать меня и моего подопечного. При этом они убили одного из твоих стражников.
Сауз взглянул на меня своими желтыми глазами и тут же отвел их. Похоже, видок у могучего донабера был тот еще.
– Кто-то может подтвердить твои слова? – перевел он взгляд на Громобоя.
– Нигур может. Они и ему поспать не дали. Полукровки неразумные.
– Замечательно, – Сауз потер ладошки друг о друга, – Эй! Кто-нибудь! Приведите сюда этого гнома.
– Я здесь, ваша светлость, – тут же, как будто из-под земли появился Нигур.
– Ты подтверждаешь, что эти люльфы первыми напали на этого разумного, – он кивнул в сторону Громобоя, – и на его спутника.
– Да, ваша светлость, подтверждаю.
– А откуда тебе это известно?
– Ваш стражник Камнеед из клана Танцующих гор, сообщил мне сегодня вечером, что эти четверо полукровок хотят напасть на этих разумных.
– Да? А откуда он это узнал?
– Они отдыхали вчера вместе, и он случайно услышал их разговор об этом.
– Приведите сюда Камнееда, пусть он подтвердит, что все сказанное этим гномом, правда.
– К сожалению, ваша светлость это не возможно, – подал голос один из его охранников.
– Это еще почему? – удивился Сауз.
– Потому что он мертв. Убит вот этой стрелой, – и он протянул своему господину стрелу с черным оперением.
Я тут же узнал ее.
– Проклятые люльфы!– разгневался Сауз, – Что за сволочной народ. Такого ратоборца угробили. Вот что, – повернулся он к Громобою, – заплатишь в казну четыре серебряных. За каждого убитого, и чтобы через час вас тут уже не было.
– А можно восемь?
Глаза слиза сузились, язык облизнул зеленоватые губы:
– Не понял, – прошипел он с явным раздражением в голосе.
– Я говорю, а почему не восемь? А может лучше десяток, еще два за бедного Камнееда?
– Да как ты смеешь!
– Уважаемый Сауз, – ровным голосом, ярко контрастирующим с раздраженным шипением ящера, заговорил Громобой, – я защищал наши шкуры. Почему я должен платить за то, что убил своих убийц? Вы не находите это не правильным? Может ваш капитан стражи поведает нам, как так получается, что его подопечные ходят по ночам и будят добропорядочных граждан с целью продырявливания их прекрасных тел? Как по мне, так это он должен нам пару серебряных за такое беспокойство.
Слиз шипел как паровоз, глубоко дыша и чуть ли не пуская пар из расширяющихся с каждым вздохом, ноздрей.
– Где Элифир?! – гаркнул он ближайшему охраннику.
– За ним уже послали, господин.
– Стадо безмоглых орков, – буркнул Сауз в сторону стражников и выпустив воздух сквозь плотно сжатые губы, обратился к нам. – Валите из моего селения, если через час я замечу ваши рожи…
Громобой сделал каменное лицо и кивнул. Я последовал его примеру, офигевший от этой короткой, но напряженной беседы.
Ящер развернулся и сопровождаемый охраной, удалился.
– Фух, – выдохнул гоблин, – пронесло. Но что им от нас надо было, не пойму.
Я тем более был не в курсе, какая такая муха укусила этих люльфов.
– Вам не мешало бы привести себя в порядок, – обратился тут Нигур ко мне, – а то вы ужасно выглядите.
Я окинул себя с ног до головы. Да, видок тот еще. Грязь вперемешку с блевотиной. Да и запашок надо заметить знатный.
– Вот что. Ты Громобой иди плати виру, за этих недоделок, а я свожу Вэла к себе, пусть помоется. А Олли пока его одежду почистит.
– Спасибо тебе, Нури, – хлопнул гоблин гнома по плечу.
– Одним спасибо не отделаешься. Я вижу, ты трофейным оружием обзавелся. Один меч мой.
– Да без проблем. Держи, – он протянул клинок гному, – а второй я в оружейной лавке на что-нибудь более привычное для меня сменяю.
В общем, пока я приводил себя в порядок, Громобой вернул меч Камнееда его соплеменникам, а трофейный выменял на боевую двухстороннюю секиру. Для меня же прикупил кинжал с узким, тридцатисантиметровым лезвием, в кожаных ножнах.
Перекусив, и закупив провизию в дорогу, мы, наконец, покинули не гостеприимное поселение слизов. Дальнейшее наше путешествие можно назвать скучным. Территория, по которой мы передвигались, была практически не заселенной. И за все десять дней, что мы были в пути, нам встретились только десяток всадников людей, которые не обратили на нас никакого внимания и бродячий цирк, направлявшийся к слизам, которых мы не так давно покинули. Вот и все. Зато гоблин с радость рассказывал мне о своем мире.
Орхейм, – торжественно, как настоящий сказитель начинал он свое повествование, – мир созданный Всевышним. Изначальным и бесконечным. Однако при всем своем величии наше божество имеет и один недостаток – лень. Создав землю, моря, горы, реки, леса и животных он устал. Создавать разумных обитателей для своего молодого мира, ему было лень. Однако без них тот не был завершен, и тогда Всевышний из своего большого пальца на правой руке сотворил бога Энкнора. Он поручил создать ему наделенных разумом существ, и заселить ими Орхейм. А сам отправился отдыхать. Энкнор принялся за дело. Он нашел самое большое дерево нового мира, из которого и вышла первая раса. Раса эльфов. В то время это был единый народ. Однако, Всевышнему, наблюдавшему за своими творениями, стало скучно, и он разделил эльфов на светлых и темных. И началась первая на Орхейме война. Длилась она не одну тысячу лет. Однако победить в ней так никто и не смог, и эльфы заключили мир. Один из экземпляров этого договора до сих пор хранится в Амодриэле, в одном из трех последних городов светлых эльфов.
За то время, что на Орхейме царил мир, а продолжалось это чуть больше двухсот лет, темные эльфы создали с помощью магии новую расу. Это была моя раса. Они создали гоблинов, чтобы те служили им, были их рабами, – при этих словах в голосе Громобоя зазвенел метал, а огромные руки сжались в кулаки. – Светлые эльфы не собирались отставать от своих собратьев, и плодом их трудов стали гномы. Относились они к ним ни как к рабам, но все же те работали на них. Добывали драгоценные камни, золото, железо и другие полезные вещи из недр гор.
Но продолжалось так не долго. Темные эльфы были безумцами. Они хотели постичь все тайны мироздания, возвысится над светлыми, стать на один уровень с Энкнором. Они создавали и создавали моих собратьев, собирая огромную армию. Они пошли дальше и вскоре на свет вышли огромные тролли, и затем еще более огромные огры. Только вот разума в этих создания становилось все меньше и меньше.
Светлые эльфы так же не сидели, сложа руки. Из их магических мастерских появились лильяне, кентавры, грифоны и слизы.
Орхейм стоял на пороге войны, какой еще не знал до этого. Всевышний в предвкушении столь небывалого зрелища потирал руки. Но не предсказуемы деяния его, и решил он еще более усложнить обстановку и из большого пальца, теперь уже левой руки, сотворил он еще одного бога. Бога, чье имя проклято на веки вечные, и которого теперь все знают как Черного хозяина, и только орки, его создания, осмеливаются произносить его имя вслух –Токухуту.
Это был бог зла, бог разрушения, бог несущий смерть. Из раскаленного песка Пустыни он начал создавать орков. Этих мерзких, не ведающих жалости, тварей. Их орды хлынули от места своего создания и утопили Орхейм в крови. Никто не мог им противостоять, так много их было. Гоблины, тролли, кентавры, грифоны, светлые и темные эльфы гибли под их натиском. А Черный хозяин все никак не мог остановиться. Он превращал и превращал песок в этих кошмарных тварей.
И тогда, видя, как гибнут его создания, Энкнор попросил Всевышнего остановить брата. Отец богов, которому к тому времени наскучило наблюдать за происходящим кровопролитием, спал. Когда он разбудил его, тот сперва разгневался, но потом, увидев что происходит в Орхейме, его охватила ярость, которая выплеснулась на младшего сына. Он приказал ему остановиться. Однако тот не захотел его даже слушать. Ослепленный злобой ко всему сущему он создал из своей собственной плоти кошмарных чудовищ, и натравил их на Всевышнего. Тот, хоть и не смог уничтожить своего непутевого сына, однако создал Нижний мир, или по-другому Ад, куда и изверг его со всеми порождениями. Орки же остались в Орхейме. Посмотрел, сколько зла они принесли в мир, и ужаснулся Всевышний. И заплакал над убитыми созданиями своими. Ведь все они, начиная от самого последнего огра, до самого высшего эльфа были детьми его. И там, куда капали его слезы, потекли новые реки. А уже из них, по его велению вышла новая раса. Раса, которая остановила орков. Раса, которая и до сих пор главенствует в Орхейме…
Громобой замолчал и взглянул на меня.
– Чего? – спросил я.
– Это была твоя раса, Вэл.
– Замечательно. Круто, когда твои сородичи сильнейшие в мире.
– Ты только не возгордись, Вэл.
– Ага, сейчас лопну от гордости. Давай дальше рассказывай.
Громобой хмыкнул и продолжил:
– С той ужасной войны прошла не одна тысяча лет. За это время мы, гоблины, подняли восстание против темных эльфов, и добились свободы. Так же получили независимость и остальные созданные ими и их светлыми собратьями существа. Однако темным не жилось спокойно. Ненависть клокотала в их сердцах. Они не могли забыть былое могущество, и в своих лабораториях работали над созданием Магии Смерти. Они хотели с ее помощью завладеть всем Орхеймом. Уничтожить, посмевших поднять на них руку, гоблинов. И самое главное превратить в рабов ненавистных светлых. Однако, как я говорил раньше, они были безумны, и именно их безумие стало виновником их гибели. Они не смогли совладать с той силой, которую призвали с помощью своей магии, и в течение нескольких дней, раса темных эльфов перестала существовать.
Теперь Орхейм практически полностью заселен твоими собратьями. Они живут и на единственном материке Орхейма, который так и называют Материк, и на Бледных островах, и на острове Журавль, и на самом большом острове нашего мира Некросе. Про него я мало, что могу рассказать. Знаю только, что поделен он на две части, и в обеих заправляют некроманты. Отсюда и название самого острова. А вообще это жуткое место, и лучше туда не попадать.
Представителей остальных рас осталось не много. На юге Материка, в горах Каменный крест, да в Икаэль-Таоль, что с севера огибают Срединные земли, еще продолжают трудиться гномы. Среди скал Хребта Дракона доживают горные тролли. В Чащобе, самом большом лесу Орхейма, можно встретить кентавров, лильян, лесных троллей и даже эльфов. Хотя, большинство представителей этой старейшей расы, обитает за Икаэль-Таолем отсюда, на берегу моря Нер-а-Рон, отделенные рекой Миадальей и Серыми топями от человеческих государств. Только с запада у них есть сухопутная граница с царством Трось. Страну свою эльфы называют Тауль-Таоль. Что, если не ошибаюсь, в переводе с эльфийского, означает Раса Первых. Ну, или что-то в этом роде. Только у них есть свой язык. Все остальные разговаривают на одном общем языке. Так вот у эльфов есть три города: Амодриэль, Таньяоль и Индалониаль. Ну и названьица, язык сломаешь. Правда, называть их территорию страной не совсем верно. Граница у них не охраняется, кто хочет, может свободно передвигаться по их землям. Только вот в свои города они мало кого пускают. Да и сами покидают их не часто. А города их огромные. Вот их можно назвать государствами.
На втором месте после людей по своей численности стоим мы, гоблины. Завоевав свободу, мы покинули Материк, и поселились на Зеленых островах. До этого они были практически не заселены. Там существовала не большая община светлых эльфов, но после того как там появились наши зеленые лица, они спешно их покинули, не желая делить кров с нами. – Громобой довольно хохотнул, лупанув себя по ляжке. – В те времена, мы были очень воинственным народом. Ведь темные в основном готовили из нас воинов. Это сейчас у нас есть и ремесленники, и землепашцы, и охотники, и мореплаватели. Однако городов мы не строим. Живем небольшими селениями. Острова недаром называются Зелеными. Практически вся их территория покрыта лесами. Хотя, сейчас мы их изрядно повыкарчевывали. Только на самом большом острове Эмболо есть горы. Наш народ разделен на кланы. Их шесть. С названиями двух из них ты уже знаком, а вот еще четыре: клан Красных топоров, клан Большой воды, клан Безголовых и клан Ухорезов. Кланы между собой не то, чтобы враждуют, но находятся в не очень дружеских отношениях. Но это на Зеленых островах. За их пределами мы практически не обращаем внимания на клановую принадлежность, ведь все мы братья. Но хватит о гоблинах.
Твои собратья остановили орков. Это была долгая война, растянувшаяся на столетия. Вы вытеснили их отовсюду. И лишь в Пустыне, из песка которой они появились, их немного осталось.
Со времени своего возникновения люди разделились на множество народов, образовали множество государств. Однако все вы поклоняется Всевышнему. Вы считаете себя чуть ли не выше перворожденных эльфов. Ведь вас создал непосредственно Отец богов, а не один из его сыновей. Кстати, забыл сказать, что со временем, Всевышний отчикал еще несколько своих пальчиков. Те, которые были отрезаны с его правой руки стали покровителями и получили общее название Светлых богов, те которые с левой, уничтожителями – Темными богами. А теперь я назову их тебе по порядку. Начнем со Светлых: покровитель гоблинов Гугил, гномов Унакар, слизов Зитс, троллей и огров Машараш, лильян Илия. Так же появились покровитель воды Журич, покровительница огня Фария, покровитель ветра Дуюн, и покровительница удачи, куда же без нее, Хепса. И над всеми ними во главе старший сын Всевышнего, Энкнор. К темным богам относятся: богиня смерти Джарра, бог проклятий Бжер, богиня ночи или тьмы Араида, и единственный, созданный не всевышним, а его вторым сыном, единственный сумевший выбраться из Нижнего мира и привести в него свои создания, кровавый бог вампиров – Карон. Но все-таки есть у твоего народа различия касающиеся веры. Некоторые государства признают только Всевышнего, некоторые поклоняются еще и покровителям стихий, другие признают помимо Отца богов только Хепсу, а есть и такие в которых почитают и Темных богов. На Некросе к примеру чтят Джарру.
А теперь я хочу рассказать тебе про Донаберов, раз уж ты ничего об этом не помнишь. Одна река, в которую упало больше всего слез Всевышнего, получила такую энергию, что смогла пробить границы между мирами. Это река Белая. И самые первые люди, которые вышли из нее, получили огромную силу. Сперва они наряду со всеми воевали против орков, но тогда они еще не знали о своем могуществе. Шли года, сменялись поколения, но эта сила передавалась от отца к сыну, пока не появился человек, который научился пользоваться ею. Он отыскал своих собратьев, и они построили дом на берегу Белой. Они научились путешествовать между мирами. Некоторые из них не вернулись в Орхейм. Остались в других мирах и построили там новые Дома. Такой Дом и стоит в твоем мире. Обладая великой силой донаберы стали хранителями равновесия во всех мирах. Однако главная их задача не допустить открытия врат в Нижний мир. Всего их девять. И все они находятся здесь, в Орхейме. Шесть из них совсем маленькие. Их можно назвать даже не вратами, а дверцами. Двое довольно большие, через них могут пройти любые твари населяющие Ад, кроме самого Черного господина. Для него доступны только одни единственные врата. Их называют Дарагран. Это тоже на эльфийском – черная дыра.
Только единожды, около двух тысяч лет назад, одному темному магу удалось открыть одни из двух больших врат. Именно тогда в наш мир пришли вампиры, и их покровитель Карон. Донаберы немного опоздали, и эти твари остались в нашем мире.
Теперь же открыть врата удалось Аркагрею. Это произошло чуть больше ста лет назад. Слава Всевышнему, это были одни из малых врат, и проникнуть в Орхейм удалось не очень сильным демонам. Однако их было много, и ужасных дел они натворили кучу. И опять донаберы выступили на защиту мира. Вместе с другими жителями Орхейма они одолели полчища Аркагрея, а самого его заточили в последней башне, оставшейся от темных эльфов – Энкарионе. Уничтожить колдуна не удалось. Очень уж сильным он оказался. Из пяти донаберов остался один. Он был очень слаб. Перед тем как уйти в свой Дом, он сказал, что придет время, и Аркагрей сможет вырваться из своего заточения. Но перед этим в Орхейме появится донабер. А затем Дом просто исчез, а вместе с ним и последний донабер Орхейма.
Вот такая история. Во всяком случае, так я ее слышал от моего деда Пищелюба.
Громобой замолчал. Молчал и я.
* * *
Изумрудно-зеленая долина раскинулась до самого горизонта. Глубокое голубое небо казалось прозрачным, и я то и дело поглядывая на него, ловил себя на мысли, что вот сейчас увижу его дно. Однако, кроме плавающего в нем желтого диска солнца, разглядеть мне больше ничего не удавалось.
Шагавший рядом Громобой был как обычно в отличном настроении. Он что-то напевал себе под нос, и, бросая на меня мимолетные взгляды, улыбался. И тут он вдруг остановился. Песенка его смолкла, и он стал настороженно всматриваться вперед.
– Ты чего? – подошел я к нему.
– Т-с-с-с, – приложил он палец к губам, – Слушай.
Я прислушался, но ничего необычного не услышал. Где-то в траве стрекотал кузнечик, да вдалеке кудахтала какая-то птица.
– Ничего не слышу, – прошептал я.
– Т-с-с-с…
То и дело, поворачивая голову, он слегка шевелил, своими большими, унизанными кольцами, ушами. Лицо его приняло озабоченный вид. Сейчас, по всей видимости, нас ожидали неприятности.
– Там, – указал вперед и чуть влево, гоблин.
Я взглянул в указанном направлении, и в грудь мою тут же забрался неприятный холодок. Там было что-то страшное, ужасное. Я увидел, что небо над самым горизонтом в том месте имеет кроваво красный оттенок, и это зарево приближается к нам.
– Что там?
– Кто-то убегает.
– Убегает?
Громобой кивнул.
– И тот, кто за ним гонится, мне совсем не нравится. Нужно сваливать. Бежим.
И он рванул прочь. Я толком ничего не понял, но, конечно же, последовал за ним.
Громобой не бежал, а просто летел. Никогда бы не подумал, что эта зеленая громила так быстро бегает. Однако и я не лыком шит, так что темп его мне был под силу. Мы неслись по степи, и только ветер свистел в ушах. Меня охватило пьянящее чувство свободы. Казалось, что весь мир распростерся передо мной и ничто не в силах меня остановить. Бежалось легко и непринужденно, каждый шаг не отбирал, а добавлял мне сил, и я с улыбкой обогнал Громобоя. Вскоре за спиной послышалось его сиплое дыхание и стало понятно, что силы гоблина на исходе.
– Эй, Вэл! – воскликнул тот через минуту, другую, – стой, я больше не могу.
Я остановился и обернулся. Гоблин стоял, опершись руками в колени, и тяжело дышал.
– Ну, ты и силен, бегать, – прерывающимся голосом произнес он.
Я улыбнулся, и пожал плечами.
– Магия?
«Почему сразу магия? – подумал я, – как будто без магии я, и бегать уже не могу».
Громобой заметил мое недовольство.
– Мы бежали больше часа, а ты даже не запыхался.
– Больше часа? – переспросил я удивленно, мне казалось, что прошло всего минут десять, пятнадцать.
– Да, если бы я мог так бегать, Бругульда давно бы стала моей.
Бругульда, как рассказывал Громобой мне раньше, была его возлюбленной, но что-то у них не срослось. В подробности он меня посвящать не стал, а я и не настаивал. Мне и без того хватало баек, которые так и лезли из него нескончаемым потоком.
– Пойдем дальше или может быть перекусим? – только сейчас я понял насколько сильно проголодался. Последний раз мы ели рано утром, когда еще только начало светать, а сейчас уже давно было за полдень.
– Пойдем, сейчас не до перекусов. Мы вроде бы от них оторвались, но оставаться на месте слишком рискованно. Чем быстрее доберемся до города, тем лучше.
Мы двинулись дальше. Солнце хорошенько припекало, и я то и дело прикладывался к висевшей на поясе фляге с водой. Громобой же свою не трогал совсем. Он все так же был насторожен и взволнован. Неслышно было его песенок, и плоских шуток, над которыми из нас двоих смеялся только он.
Постепенно его состояние охватило и меня.
– Эй, Гром, – тихонько, чуть ли не шепотом окликнул я его.
– Чего? – недовольно, но так, же тихо отозвался он.
– Что все-таки происходит?
– Не знаю.
– Чего? – удивился я.
– Я слышал эльфа.
– Эльфа?
– Да.
– И что, это так страшно?
– Нет, – ухмыльнулся гоблин, – Это совсем не страшно. А вот те, кто за ним гонится, те страшные.
– И кто они?
– Тебе лучше не знать.
– Это еще почему? – я обогнал зеленого и заглянул ему в лицо.
Тот, не сбавляя шагу, отодвинул меня в сторону.
– Потому что ты донабер.
«Опять! – воскликнул я про себя, – чуть что, сразу донабер, как меня уже это достало».
– И что с того?! – схватил я его за руку.
Громобой остановился:
– А то, что они тут же раскусят тебя, и тогда тебе не поздоровиться.
– Да? – ухмыльнулся я, – а ты не забыл, что я маг, и еще неизвестно кому не поздоровиться.
Громобой со всех сил пытался сдержаться, мышцы на его лице напряглись, однако справиться с собой ему не удалось, и он разразился громоподобным хохотом. Я смотрел на него и сам не произвольно заулыбался. Таким Громобой мне явно нравился больше.
Когда же он, наконец, успокоился, я продолжил:
– Так кто они такие?
– Пойдем. Нам нельзя задерживаться.
– Нет, ты ответь.
– Ладно, ладно. Только идем быстрее.
Мы прибавили шаг.
– Они демоны. Адские псы или псы-демоны, кому как больше нравится.
– Псы-демоны?
– Да,– к Громобою явно вернулось хорошее расположение духа, – и они служат Аркагрею.
«Ага, опять этот Аркагрей. Куда ни сунься, везде этот темный маг».
– Но ты, же говорил, что мои собратья заточили его в замке. В этом, как его там…
– Энкарионе, – подсказал гоблин.
– Да, точно.
– Ну и что с того. Он сидит там уже вторую сотню лет, и за это время сил уже поднакопил. Тем более что в Орхейме хватает тварей, которые ему прислуживают.
– Ну конечно. Вампиры, орки, огры, тролли, все это я уже слышал от тебя тысячу раз. Ты лучше скажи, откуда взялись эти псы-демоны. Неужели из Нижнего мира?
Громобой укоризненно посмотрел на меня.
– Ты все шутишь, Вэл, – серьезно произнес он, – Видимо этот переход шарахнул тебе по мозгам сильнее, чем ты сам об этом думаешь.
Я поднял руки, в примирительном жесте.
– Извини, Гром, извини, больше никаких шуток. Так откуда они?
– Они действительно из Нижнего мира.
– Вот видишь, – радостно воскликнул я, аж подпрыгнув от удовольствия – я был прав.
Зеленый сокрушенно покачал головой, но тут, же и сам улыбнулся.
– Ну, что с тобой поделаешь. Иногда мне кажется, что ты все знаешь лучше меня, а вся эта твоя потеря памяти, лишь выдумка. Не могу только понять, для чего она тебе нужна.
Теперь уже я проявил серьезность. Моя память была для меня животрепещущим вопросом, так как тот туман, что поселился в моей голове, в день моего появления в Орхейме, так и не собирался ее покидать. И это меня весьма беспокоило.
– Не стоит шутить о моей памяти. Надеюсь, что придет время, и я все вспомню.
– Конечно, Вэл, так и будет. Я не хотел тебя обидеть.
Я хлопнул зеленого по плечу.
– Все путем, Гром. Вот доберемся до Тартара, там твоя провидица мне мозги и подправит.
– Обязательно, Вэл, обязательно. Она тетка та еще.
Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы вышли на край обрыва. Складывалось ощущение, как будто какой-то неведомый великан огромным ножом обрезал долину, и образовалась, этакая многометровая ступенька. У ее подножия рос лес, который простирался на несколько километров вперед, пока не упирался в широкую, лениво несущую свои воды, реку. На ее противоположном берегу раскинулась столица.
– Лаурия, – нараспев произнес Громобой.
Я недоуменно посмотрел на него.
– Река. Эльфийское название. Когда-то здесь жили эльфы.
– А сейчас?
– Сейчас это Срединные земли, и кого тут только не встретишь, – он с усмешкой посмотрел на меня, – даже донабера.
– Ага, целого и невредимого.
Гоблин захохотал.
– Ладно, – сквозь смех произнес он, – давай спускаться, а то скоро стемнеет.
Спустились мы по извилистой, но довольно широкой тропе. Окруживший нас лес был совсем редкий, и косые лучи солнца, коснувшегося уже горизонта, свободно проникали среди стволов. Невдалеке заухал филин, за ним еще один, и еще, и еще, и еще. Вскоре весь лес наполнился этим жутковатым, пробирающим до костей уханьем. Налетевший порыв ветра донес обрывок какого-то звука, происхождение которого я определить не смог.
– Не нравиться мне все это, – пробурчал Громобой, доставая из-за заплечных ножен двустороннею секиру.
Мы прибавили шагу. Уже практически стемнело. Ветер, завывая и поскуливая, закружил вокруг нас, пытаясь схватить за одежду, бросая в лицо, то пригоршни пыли, то полусгнившие охапки листьев. Набежавшие в одно мгновенье тучи заволокли небо, и нас окутала тьма. И тут же ее прорезала вспышка молнии. В ее свете я успел заметить, насколько испуганным было лицо Громобоя. Раздавшийся чуть позже раскат грома, оборвал не стихавшее до этого момента уханье, убил ветер, и нас окутала липкая, тошнотворная тишина. И если бы не звук наших шагов, я бы, наверное, сошел с ума.
И тут справа в небе замерцало багровое зарево. Мы замерли, и как завороженные смотрели на него. А оно нарастало, становясь все более насыщенным и ярким.
– Что это? – прошептал я.
– Адское пламя, – так же шепотом ответил Громобой, и тяжело вздохнув, добавил, – они уже рядом.
Все небо затянули огненные всполохи, и стало светло как днем. Мы стояли на опушке. В десятке метров от нас колыхалась Лаурия. Налево и направо протянулась чистая от деревьев полоса реденькой травки.
И тут мы увидели ее. Она бежала окутанная вся каким-то призрачным голубоватым сиянием. Длинные огненно рыжие волосы развевались на ветру, не большая, но четко выделявшаяся под плотно обтягивающей тело шелковой безрукавкой грудь, вздымалась в такт ее шагам. Она неслась подобно ветру, едва касаясь земли своими миниатюрными ножками. Она летела прямо на нас и в ее огромных, слегка раскосых глазах, я отчетливо увидел застывший страх.
– Эльфийка, – прошептал Громобой.
А затем я увидел их. Они действительно походили чем-то на собак. Но было в них также что-то от крокодила. Темно-бордовая, переливающаяся огненными всполохами шерсть, покрывала мощные, слегка приплюснутые тела. Восемь мускулистых лап заканчивались шестью кривыми, величиной с хороший нож, когтями. Вытянутые вперед морды были утыканы множеством костяных шипов, а вместо ушных раковин в небо нацелились слегка изогнутые, поблескивающие металлом рога. Они скользили над землей, оставляя когтями глубокие, рваные раны в ее теле.
И тут она споткнулась. Псы взвыли и рванули вперед с еще большей скоростью. Воздух за их спинами закружился яростным вихрем. Эльфийка попыталась встать, однако силы покинули ее, и она смогла лишь подняться на одно колено. Исчадия Нижнего мира настигали ее.
Наши взгляды встретились. Я увидел в ее глазах столько боли, что меня как будто пронзила молния, и я вздрогнул. От поверженной красавицы меня отделяло пара десятков метров. Псы же были уже всего в нескольких шагах. И тут меня накрыло с головой. Я почувствовал, как от груди до кончиков пальцев пробежали леденящие душу мурашки. Как будто тысячи игл вонзились мне прямо в мозг. Сперва я едва не потерял сознание, а затем почувствовал, как меня переполняет СИЛА.
Как рассказывал, потом Громобой в этот момент я как будто увеличился в размерах. Окружающее меня пространство заискрилось голубыми всполохами, волосы на голове встали дыбом, а глаза засверкали драгоценными камнями. Я шагнул вперед. Вроде бы я сделал всего лишь шаг, а тут же в одно мгновение оказался между эльфийкой и псами. Те замерли на месте, словно наткнулись на невидимую стену. Я же расцвел в улыбке и воздел руки к небу. Громыхнуло так, что вздрогнула земля. Гоблин не удержался на ногах и неуклюже шмякнулся на мягкое место. В меня же ударила ярко голубая молния. Я подхватил ее самыми кончиками пальцев и метнул в замерших передо мной тварей. Их визг резанул по ушам. Рыжая шерсть заклубилась, потемнела, вспыхнула голубым пламенем, из глаз и клыкастых пастей вырвались ослепительные лучи, как будто внутри чудовищ зажглись маленькие солнца, которые тут же выросли и разорвали своих хозяев.
Я без сил рухнул на траву. Эльфийка с трудом поднялась на ноги, и, шатаясь, подошла ко мне. Она опустилась передо мной на колени и, приподняв мою голову, заглянула мне в глаза. У меня перехватило дух от ее неземной красоты. Каждая ее черточка была совершенна. Начиная от высокого прямого лба, тонких, в разлет бровей, бездонных черных глаз, изящного носа, слегка припухлых, огненно красных губ, и заканчивая остреньким, намекающим на упрямство своей хозяйки, подбородком.
Я попытался улыбнуться ей, но последние силы предательски покинули меня, и я потерял сознание. Начните писать текст новой главы

Глава 3. Рассказ Анаэль
НКогда я очнулся, солнце уже было в зените и светило мне прямо в лицо. Я лежал на траве под широко раскинувшим ветви деревом, а в нескольких метрах несла свои воды Лаурия. Приподнявшись на локте, был приятно удивлен, что голова ясная, а во всем теле ощущалась неимоверная легкость.
«Интересно, сколько я проспал и где Громобой?»
– А, очнулся, – раздался тут голос гоблина за моей спиной.
Я сел, и мой друг тут же устроился рядом.
– Ну как ты?
– Вполне. А где эльфийка?
– Умывается. Эти эльфы такие чистюли, – и Громобой сплюнул.
– Тебе она не нравится?
– В каком смысле? Как эльф или как женщина?
– Ну, – я немного смутился под его пристальным взглядом, – в обоих смыслах.
Гоблин фыркнул.
– Как женщина, она слишком худая, я люблю дамочек попышнее. Мне нужна такая, чтобы обхватить ее за талию рук не хватало, и грудь, чтоб была с голову младенца, не меньше. А эта, так, щепка. Взяться не за что. Тем более эльфийка. Мы, гоблины, их мягко говоря, недолюбливаем. Впрочем, они к нам относятся не лучше.
– Почему?
– Долгая история, Вел. Как-нибудь в другой раз расскажу. Тем более твоя красавица вон уже идет.
И действительно из-за пышного кустарника с темно фиолетовыми листьями появилась эльфийка. Она шла, на ходу заправляя свои длинные роскошные пряди за остроконечные ушки. Я непроизвольно залюбовался ею. Теперь, в солнечном свете, она показалась мне еще прекраснее.
Эльфийка подошла к нам, и я тут же вскочил на ноги. Гоблин что-то пробормотал себе под нос, но тоже поднялся.
– Приветствую тебя, мой спаситель, – девушка склонилась в глубоком поклоне, – меня зовут Анаэль, я родом из Индалониаля, великого эльфийского города. А как твое имя?
– Вэл, – так же поклонившись, ответил я, – а это мой друг. Громобой из клана Розовой зари.
– Да мы уже того, – буркнул гоблин, – познакомились.
Эльфийка взглянула на зеленого и в ее глазах мелькнуло неудовольствие, но она тут же погасила его.
– Ты назвал только имя, – ее взгляд пронизывал меня насквозь, и в моей груди сердце ухало в бешеном ритме, как будто я никогда до этого не разговаривал с женщиной. И в принципе так оно практически и было, с такой красавицей мне говорить еще не приходилось, – позволено ли мне будет спросить почему? – продолжала тем временем спрашивать эльфийка.
– Да, конечно, – мысли в моей голове путались.
«Что я мог ей рассказать? Что я из другого мира? Ч то я донабер?Но стоит ли ей доверять? Я ведь совсем не знаю кто она. Откуда. И почему ее преследовали эти твари. Может это ловушка устроенная Аркагреем. Может он уже вычислил, что я здесь. Что же ей сказать?»
– Стоп, стоп, стоп, – пришел мне на выручку Громобой, увидев мое замешательство – если Вэл не говорит откуда он, значит так надо. Мне вот хотелось бы сперва узнать, как ты тут оказалась? И почему тебя преследовали псы-демоны, чем это ты им так досадила?
– Твой друг неимоверно груб, Вэл. Хотя, чего еще ждать от гоблина, – при этих словах зеленый скривил такую рожу, что я еле сдержал улыбку, – но все, же я вижу здравое зерно в его словах. Хорошо я расскажу вам, но затем вы тоже расскажете мне о себе. Как мне кажется, наша встреча не случайна. И ты, Вэл, совсем не простой маг. Ведь я права?
– Возможно, – осторожно ответил я.
– Ну что ж тогда слушайте, и знайте, что все, что я расскажу чистая правда, как бы неимоверно она не звучала.
Мы втроем поудобнее уселись под деревом, спрятавшись от солнца. Громобой вытащил из своего мешка остатки нашей провизии, и мы втроем приступили к завтраку. Анаэль при этом приступила к своему рассказу, который, нужно сказать, занял довольно много времени.
* * *
И так эльфийку звали Анаэль. Вернее это был сокращенный вариант ее имени, так как полный занял бы слишком много времени и места. Родом она была из Индалониаля. Эльфийского города лежавшего далеко на юге от сегодняшнего нашего местонахождения. Она являлась представительницей одного из древнейших родов эльфов и с детства ей была уготована судьба либо стать одной из хранительниц Малого Древа, либо сестрой Энкнора, верховного эльфийского божества. Однако, непоседливой, сверхлюбопытной, обожающей охоту и фехтование девушке, такое предназначение было совсем не по душе. Сперва родители с улыбкой смотрели на ее увлечения. Повзрослеет, перебесится. Однако Анаэль не собиралась меняться. Ее не устраивал замкнутый образ жизни, который вели эльфы. Она хотела познать весь мир, все увидеть, везде побывать. И вот, в канун своего совершеннолетия, под покровом темноты, она покинула отчий дом, оставив родителям записку, что вернется лишь тогда, когда насытится свободной жизнью вне стен замкнутого в самом себе Индалониаля.
С той памятной для Анаэль ночи прошло уже несколько лет. Она многое успела повидать, испытать и понять. Понять что жизнь не такая уж простая штука, а окружающий мир не такой светлый и приветливый, как это казалось ей раньше. И что мудрые эльфы не просто так закрываются от него. Девушка посетила еще два эльфийских города: Амодриэль и Таньяоль. И в обеих городах на нее смотрели как на чужую, как будто она была каким-то мерзким орком. Даже к полукровкам там относились гораздо лучше, чем отнеслись к ней. Это было обидно, очень обидно, но она проглотила свою обиду. Она осознала, почему это произошло. Просто она бросила им всем вызов, всему укладу жизни эльфов, и они не смогли простить ей этого. Они не понимали ради чего все это. Ее поведение больше подошло бы какому-то челу, а не чистокровному эльфу. И именно поэтому Анаэль и сблизилась в конечном итоге с людьми. Она как будто была одной из них. И именно из-за людей она и попала в ту ситуацию, из которой мы ее вытащили. А произошло это так….

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/vladimir-suprunov/donaber-69135637/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.