Главная страница | Фэнтези про драконов | Путешествие в Драконьи горы

Путешествие в Драконьи горы
Галина Герасимова
Неспокойное время настало у подножия Драконьих гор: лютует нечисть, замирает жизнь под заклятием окаменения, и даже гарнизон Заставы оказывается не в силах справиться с тёмной магией.Но Яда, дочь сотника, не сдаётся. Страшно быть драконьей невестой. Ведьмой – ещё страшнее. Но если проклятие победит только чудо, она готова его совершить!

Галина Герасимова
Путешествие в Драконьи горы

ГЛАВА 1
– Слыхала? Говорят, к нам городского франта везут!
Черноглазая Луша подобрала подол, уселась на мокрые доски дозорной вышки и впилась крупными ровными зубками в сочное яблоко, одновременно поглядывая на дорогу – не покажется ли карета? Слухи, что в доме начальника Хорта должен поселиться важный гость, разлетелись со скоростью пожара. В гарнизоне гадали, кто он и когда появится, но старый вояка хранил интригу и домыслы ходили один чуднее другого.
– Ты ещё скажи, наследника Драконьих гор! – выслушав подругу, расхохоталась Яда, откинула толстую рыжую косу за спину и тоже вгрызлась в яблоко. Сок брызнул во все стороны. – Думаю, это очередной байстрюк барона Ворона. А ты что скажешь? – Она повернулась к низкорослому крепышу, пристроившемуся на верхней ступеньке лесенки.
Милеш, сын кузнеца, затесавшийся в компанию к подружкам, покачал головой и сжал кулаки.
– Кто бы он ни был, долго у нас не протянет.
Парень помогал отцу отгонять нечисть от границы, хвастался оставленными мантикорой шрамами и мог согнуть подкову голыми руками. Городских он недолюбливал, не без оснований считая слабаками и пижонами. Из столицы вечно приезжали ворчливые чиновники, считающие, что город зазря кормит гарнизон, но стоило им увидеть прущую с гор нечисть, тут же бросались обратно в столицу.
– Спорим, после первого же нападения этот хлыщ слиняет? – пробасил он.
– До второго продержится, – больше из упрямства возразила Яда.
Милеш протянул ей ладонь, но закрепить спор они не успели. Луша узрела долгожданную карету и во всё горло закричала: «Едут!»
От этого возгласа немногочисленный гарнизон пришёл в движение. У многих тут же нашлись неотложные дела у дороги, ведь так любопытно было хоть одним глазком глянуть на таинственного гостя! Даже мать Яды вышла на крыльцо, баюкая на руках годовалую дочку.
Луша торопливо спустилась с вышки и помчалась к дому – карета как раз должна была проехать мимо их двора.
Милеша грозным окриком подозвал отец: нечего показывать гостю столь неприкрытый интерес, да и в кузне нужна помощь. На вышке осталась только Яда – сегодня была её очередь дежурить, следить, чтобы нечисть не подкралась к Заставе.
Карета, запряжённая четвёркой крепких вороных, приближалась. Яда завистливо вздохнула: этаких красавцев на турнирах бы показывать, а не впрягать в карету! И правда, не иначе как сын барона пожаловал, иначе откуда такие богатства и почести?
Она от нетерпения привстала на цыпочки. Двор Хорта раскинулся перед ней как на ладони и можно было увидеть не только карету, но и гостя!
Вот кони встали у дома начальника, и Яда затаила дыхание, глядя, как возница ловко спрыгнул с облучка и открыл лакированную дверцу. Из кареты выбрался парень лет двадцати пяти. К разочарованию Яды на сына Ворона он походил как ястреб на курицу. Все внебрачные отпрыски местного барона были, как на подбор, черноглазые и смуглые. Они частенько заворачивали на Заставу перед охотой. В детстве Яда бросала в задирающих нос парней колючками из-за кустов и с хохотом убегала прочь, но, когда подросла, сынки барона заинтересовались рыжей красавицей, даже пытались зажимать за сараем. И сломанный одному из них нос только раззадорил. С тех пор во время их приезда Яда предпочитала оставаться дома, чтобы не дразнить гусей, как любила выражаться мать.
Светловолосый и белокожий гость в расшитой золотыми нитями рубахе совсем не походил на барона и его сыновей, зато презрительным выражением лица переплюнул всех вместе взятых. На почтительно склонившего голову Хорта он даже не посмотрел, только бросил что-то вознице и пошлёпал по грязи к дому.
– Подумаешь, важная птица! Небось, увидит нечисть – в штаны от страха наложит, – фыркнула Яда, догрызла яблоко и наклонилась, чтобы взять из корзины ещё одно. Когда повернулась, гостя уже не было.
***
Незнакомца звали Змаром. Поговаривали, что его выслали из столицы за какую-то провинность. Неспроста он в первую седмицу только и делал, что отправлял письма с почтовыми галками. Ответные послания его не слишком радовали: ходил мрачнее тучи, на местных красавиц не заглядывался, сидел в доме отшельником. Разве что пару раз выбрался в лес, чем заслужил невольное уважение Хорта: не у каждого приезжего хватало смелости отправиться туда в одиночку.
Чем Змар собрался заниматься на Заставе, никто не знал. Хорт был ему не указ, а за постой гость заплатил на год вперёд. Так что таинственный ореол вокруг него не развеялся, а слухи обрастали новыми подробностями.
Эти подробности и рассказывала Луша, попутно смазывая на подруге взбухшие полосы от вицы. Яда лежала на кровати с приспущенными штанами и задранной рубахой и стонала, стараясь не завыть в голос. Запах мёда, входящего в состав мази, опротивел, но даже на третий день после порки спина и то, что пониже, горели огнём. Досталось ей за дело: она и Милеш собрались поохотиться на виверну, об этом узнали родители и поймали самоуверенную молодёжь за частоколом. Там же наломали веток для розог, не посмотрели, что детишки выросли.
Давно Яде не доставалось. Она-то считала себя взрослой, но мать думала иначе – не погнушалась высечь в двадцать лет. А что обиднее всего, ещё и запретила идти на праздник Осени. Оставалось наблюдать, как наряжается туда подружка, и не сильно охать, садясь на лавку.
Впрочем, любви Луши к нарядам Яда не разделяла. Ей нравилось ходить в дозор с отцом, возглавлявшим отряд, а в дозорах платья с широкими рукавами и красивой вышивкой долго не жили. Отец, Ивар Зоркий, как его прозывали на службе, был сотником, заслужил на Заставе уважение и почёт, но на покой, несмотря на седые виски, уходить не собирался. Старший сын пошёл по его стопам, поступив на королевскую службу, а Яде оставалось только завистливо вздыхать да напрашиваться на совместные вылазки.
Обидно было пропустить не столько сам праздник, сколько состязания по стрельбе. Яда участвовала в них не первый год и в этот раз мечтала выиграть. Она столько тренировалась, стреляя по мишеням до стёртых в кровь пальцев! Неужели зазря?
– Как думаешь, Змар придёт на праздник? – спросила Луша, убирая мазь из пчелиного воска до следующего раза. В том, что он наступит, она не сомневалась: Яда тихо-мирно сидеть дома не умела. – Мама мне новое платье пошила. Понравлюсь ему?
Она покружилась по комнате, словно по бальному залу. Алая юбка колоколом поднялась вокруг стройных ножек, на запястьях зазвенели медные браслеты. Настоящая красавица! Такой не в гарнизоне сидеть, а на балах отплясывать! Злые языки поговаривали, что мать Луши прижила её от барона Ворона, но вслух этого никто не произносил.
– Вот бы пришёл!
– Да что ты в нём нашла? Самый обычный парень. – Яда закатила глаза, которой разговоры о новичке на Заставе за первую седмицу опротивели. Был бы воин ещё, другое дело. А так непонятно, чего от него ждать – уж вряд ли хорошего. – Самомнение так и прёт.
– Злая ты. – Луша осуждающе покачала головой, но тут увидела, с какой тоской подруга смотрит на пригорок с мишенями, расставленными для соревнований, и приобняла её за плечи. – Хочешь, останусь с тобой? Что я на празднике не видела?
Яда не готова была принять такую жертву.
– Иди уж, повеселись! – Она похлопала Лушу по спине.
К тому же сдаваться она не собиралась! Подождёт, пока мама отвлечётся, и сбежит на праздник.
Когда Луша ушла, Яда взялась за вышивку. Стежки ложились на полотно не сказать, чтобы ровно, и по-хорошему всё нужно было переделать, но мыслями она была далеко: вспоминала предыдущий год, когда до победы в состязании не хватило всего одного выстрела. С тех пор навыки улучшились – возвращаясь с охоты, она всегда приносила дичь, даже старый охотник Фай отметил её успехи! Она обязательно должна выиграть!
Дверь скрипнула, и на пороге появилась мама. Полноватая, но всё ещё с ладной фигурой, смешинками в тёплых карих глазах и толстой рыжей косой. Посмотрела на трудящуюся дочь, подошла и пригладила распушившиеся волосы. Яда упрямо мотнула головой, злясь за наказание. Мать мечтала, чтобы старшая дочь походила на Лушу – спокойную, добрую, покладистую. Но разве Яда виновата, что охота и приключения нравятся ей больше, чем мирная семейная жизнь?
– От Роста пришло письмо. Их отряд перебросили в Гаеву Пядь, ближе к Гнилому Болоту. Высокие Сосны седмицу назад накрыло проклятием окаменения, теперь солдаты ищут ведьму, которая его наслала, – вздохнула мама и, присев рядом, обняла дочь за плечи. Её руки подрагивали от страха за сына, и Яда мигом забыла о собственных обидах.
С магией она встречалась лишь единожды, в детстве, когда деревни неподалёку одолела Чёрная Хворь. Пришлось звать ведьму, чтобы та защитила Заставу. Тогда Яда не понимала, почему взрослые с такой опаской смотрят на худенькую шепчущую старушку, что-то разбрасывающую у частокола, а после её ухода сыплют у ворот дорогую соль. Только спустя несколько лет она узнала, что магия – тёмный дар, и люди, отдавшие душу тьме, рано или поздно сходят с ума и накликают на других несчастья.
– Пока твой брат не найдёт ведьму, не ходи одна в лес, будь осторожнее, – попросила мама и, поцеловав её в лоб, ушла.
Новости о спятившей ведьме не напугали. Что ей старуха-колдунья, когда недавно к Заставе целая стая горгулий прилетала, еле отбились? Но тревога всё равно зацепилась в душе, и Яда взялась за перо, набросав на клочке бумаги несколько строчек старшему брату. Как он? Нашли ли ведьму? Затем подозвала сидящую на заборе галку и привязала записку к её лапке. Каркнув, галка улетела.
Посчитав свой сестринский долг выполненным, Яда уселась у окна. Вот мама прошла с румяным пирогом в руках, собираясь заглянуть к соседке. Значит, останется там на чай. Как раз хватит времени поучаствовать в состязании и незаметно вернуться! Дождавшись, когда мама скроется из виду, Яда отложила вышивку и, закрыв дверь в комнату на засов, выскользнула из дома через окно.
***
Желающих состязаться в стрельбе из лука всегда было немало – на Заставе служили парни из окрестных городов и деревень. Одни хотели покрасоваться перед подругами, другие – побороться за приз: самострел с тугой тетивой и хитроумным механизмом взвода, сделанный на заказ в самой столице. Болтами из него можно было пробить шкуру василиска, так что для гарнизонного стражника – оружие что надо!
Девушек на состязание звали больше как зрителей, хотя та же Луша запросто могла из арбалета ворону в глаз попасть – с оружием на Заставе умели обращаться все. Но подружке состязания были неинтересны. В отличие от Яды. Её с детства тренировал отец, и востроглазая девчонка могла дать фору многим ребятам из гарнизона. Однако, наказание из-за виверны грозило перечеркнуть целый год тренировок. Такого Яда стерпеть не могла, хотя и понимала, что военная карьера ей не светит – на службу девушек не брали. Идти же в наёмницы значило покрыть себя столь дурной славой, что и маркитанткам не снилась. Но сердце так трепетало, стоило взять в руки лук! Хотелось настоящих подвигов! С какой завистью Яда слушала истории Роста о службе!
Луша – единственная, с кем Яда делилась своими мечтами, – только пожимала плечами и говорила, что блажь пройдёт. Сама она мечтала удачно выйти замуж, перебраться в город, купить там домик и открыть лавку. Болтушка и хохотушка, подруга влюблялась во всех приезжих, лишь бы был молод и красив, но пока не нашла своего избранника.
Яда предпочитала держать сердце холодным, и стрельба из лука на празднике Осени интересовала её куда сильнее, чем возможность покружиться в весёлом танце у костра. Вот и сейчас она поглядывала на гуляющую молодёжь не с завистью, а с опаской: если кто расскажет родителям, что видел её здесь, трёпки не избежать. Впрочем, с Лушей можно было бы переброситься словечком, но красное платье подруги мелькнуло вдали и так быстро затерялось в цветастом водовороте юбок, что Яда махнула рукой и отправилась к месту состязаний. Здесь уже толпились готовые к подвигам парни, громко бахвалясь и обсуждая самострел. Одноглазый седой охотник держал в руках длинный список участников. Яда, протиснувшись мимо деревянных колод, двинулась прямиком к нему.
– Дядька Фай, запишите меня на стрельбу, – попросила она и глянула на огороженный бечёвкой приз.
Ради такого оружия постараться не жалко! Неспроста желающих собралось больше обычного: и приезжих, и знакомых вояк. Молодые ребята, с которыми она ходила в дозоры, приветственно кивали, а Весь, парень в синем капюшоне, один из лучших лучников в компании, ученик самого Фая, заулыбался и махнул рукой. Яда весело помахала в ответ.
– Дядь, ну вы чего ждёте? Скоро начнётся уже! Запишите, пожалуйста! – повторила Яда, предвкушая интересное соревнование.
Охотник недовольно покосился на неё и рявкнул:
– Дать бы тебе розгами по заднице за «пожалуйста»!
Яда отпрянула, испугавшись его крика. Среди приезжих раздались смешки: их позабавила девчонка, решившая бросить вызов.
– Думаешь, я о твоих «подвигах» не наслышан? – продолжал бушевать Фай. – Тоже мне, великая воительница нашлась! Одна на виверну решила пойти, дурочка?
– Не одна. И мы подготовились, – пробормотала Яда, вспыхнув из-за того, что её отчитывали прилюдно.
– Твой отец предупреждал, что ты можешь прийти. Наказал оттаскать за уши, если появишься.
Он шагнул вперёд, но Яда увернулась: с дядьки Фая, знавшего её с пелёнок, сталось бы выполнить свою угрозу.
– Значит, не запишете? – выкрикнула она уже с безопасного расстояния, а в носу предательски защипало.
– А ну кыш отсюда! Мало тебе одной порки? Так я добавлю!
Фай снова попытался её поймать, и пришлось позорно драпать с пригорка в лес. Надежда на участие в состязании растаяла как дым.
– Вот досада! Ну, и с кем теперь состязаться? – разочарованно протянул Весь. Фай неодобрительно посмотрел на него и дал отмашку для первого тура.
***
Лес вокруг Заставы Яда знала как свои пять пальцев и, хотя бежала, не разбирая дороги, в самую чащу, заблудиться не боялась. Зато там она дала волю своему гневу и накричалась вдосталь. Столько сил потрачено впустую! Она остервенело била кулаками старый дуб, пока не насажала заноз и не сбила костяшки в кровь.
Пёс с ним, с самострелом, но что делать с собственной гордостью? Повод для шуток теперь обеспечен на год вперёд…
Слабое рычание и треск веток привели Яду в чувство, и она отвесила себе мысленную оплеуху. Вот же растяпа – расслабилась и забыла, что у Драконьих гор нельзя терять бдительность! Стряхнув с рук дубовую труху, Яда положила ладонь на рукоять охотничьего ножа и огляделась, медленно поворачиваясь на пятках.
Причудливо изогнутые стволы деревьев и густые кусты не давали различить, кто скрывается в их тени. В лесу можно встретить кого угодно: дикого кабана, волка, даже нечисть, потревоженную криками.
Сердце застучало быстрее. Некстати вспомнились смешки в спину, когда она убегала с состязаний. А вдруг кто-то из участников последовал за ней? Яда решительно направилась к зарослям. Кто бы там ни был, он пожалеет о своём любопытстве! Она ещё покажет, на что способна!
Подгоняемая азартом и злостью, Яда самоуверенно пробиралась на звук. Дойдя до орешника, раздвинула ветки и замерла. На неё чёрными глазами-бусинками смотрел хозяин леса. Медведь – огромный, мохнатый и очень сердитый, утробно рычал и скалил пасть. Яда чуяла исходящий от него тяжёлый запах. От страха отнялись ноги. Так вот какая она, косматая смерть. Против такого великана её нож – детская игрушка!
Она всё-таки ударила, но лезвие едва оцарапало шкуру. Сверху обрушилась тяжёлая лапа, швырнула на землю. Оглохнув от боли, Яда услышала хруст ломающихся костей. Кровь из развороченного плеча хлынула на рубашку, а некогда здоровая рука повисла плетью.
Отчаянный, пронзительный крик всколыхнул лес. Не может всё закончиться вот так! Она не умрёт! Только не так, не в пасти зверя!
Медведь навис над Ядой, занёс когти, размахнулся. Миг – и прикончит!
Сверху спикировала огромная тень, мелькнула чешуйчатая лапа. От её удара медведь отлетел в кусты и заворочался там, а перед Ядой со змеиным шипением опустился отливающий синевой дракон. Едва не придавил шипастым хвостом, но всё же успел его убрать, вспахав землю.
Яда отползла, зажимая рану, собрала остатки сил и, вскочив, бросилась прочь. Ноги едва держали от слабости, в глазах темнело, но рычание и рёв зверей за спиной подгоняли. Вскоре она оказалась у опушки, споткнулась и кубарем полетела по пригорку к самому частоколу. Там и осталась лежать. Каждый вздох отдавал дикой болью, тело сковало таким холодом, что ни рук, ни ног она больше не чувствовала. Казалось, кричала, а на деле едва шептала, умоляя о помощи. Когда же над головой раздалось громкое хлопанье крыльев, Яда закрыла глаза и приготовилась к смерти.
Но вместо последнего милосердного удара, кто-то бесцеремонно перевернул её, разорвал рубашку и зажал кровоточащую рану. Как будто раскалённым железом прижёг! Яда дёрнулась, пытаясь избавиться от мучительных прикосновений, но не вышло.
Сколько длилась пытка, она не знала. Девушка то теряла сознание, то сквозь слёзы вновь видела перед собой склонённую фигуру и умоляла прекратить. А затем всё закончилось: обжигающая боль ушла, сменилась теплом, как от подогретого глёга. И это тепло стало последней каплей для измученного сознания: Яда свернулась клубком, мечтая стать как можно меньше и незаметнее, чтобы никто её больше не тронул, и провалилась в глубокий сон без сновидений.
***
Очнулась она под вечер в чужой комнате, на мягкой постели, укрытая тонким шерстяным одеялом. Свеча на прикроватном столике едва теплилась, поэтому никак не удавалось разглядеть обстановку. Пахло хвоей, яблоками и ещё чем-то горьким. Может, она в доме Райки, местной лекарки?
Яда села на кровати и оглядела себя: кто-то переодел её в чистую рубашку. Коса растрепалась, и волосы пушистым облаком падали на плечи. Яда с опаской пошевелила рукой, но ожидаемая боль не пришла. Пальцы слушались, будто ничего и не случилось, будто медведь не разрывал ей мышцы и не дробил кости. Она распустила ворот, чтобы убедиться – на плече после смертельной встречи остался лишь тонюсенький шрам.
– Проснулась? – незнакомый баритон заставил её поспешно поправить рубашку и подтянуть одеяло к груди.
Она-то думала, что попала к лекарке, но та никогда не пустила бы к ней чужака! Пока Яда лихорадочно размышляла, как поступить, незнакомец приблизился и на его бледное лицо упал свет. Он-то как здесь очутился? Этот странный гость Заставы, Змар.
А Змар, похоже, чувствовал себя хозяином положения.
– Что ты помнишь? – требовательно спросил он, скрестив руки на груди.
Под его внимательным взглядом Яде стало не по себе. Хотелось соврать или промолчать, но она не смогла. Слова сами сорвались с языка:
– В орешнике на меня напал медведь. Он бы задрал меня, но тут прилетел дракон, и я сбежала. Упала с пригорка… – она сжала виски, силясь вспомнить, что было дальше.
– И это всё? – уточнил Змар после продолжительного молчания.
Яда нахмурилась. Нет, не всё. Она истекала кровью и звала на помощь. Почему же полностью выздоровела? О чём ещё она забыла?
– Тебя снова лихорадит?
Горячая ладонь бесцеремонно коснулась её лба, и Яда вспомнила: тогда нависшая над ней тень превратилась в человека, а обжигающее пламя охватило тело.
– Дракон! Меня спас дракон, – пробормотала она, отшатнулась от парня и, не обращая на него внимания, снова рванула ворот рубашки. Как же хотелось ошибиться! Но нет, никакой ошибки. На груди напротив сердца сплёлся причудливый узор в виде дивного цветка – знака драконьей невесты.
– Это неправда, – прошептала Яда, с опаской дотрагиваясь до узора, будто тот мог укусить. Потёрла, но цветок не думал исчезать. Голова закружилась, дыхание сбилось, как от нехватки воздуха. Чтобы справиться с охватившей паникой, она задышала глубже.
– Так ты теперь драконья невеста, – протянул Змар, подтверждая её опасения.
Только сейчас Яда вспомнила, что не одна в комнате. Запахнула ворот и впилась ногтями в ладонь, проклиная свой длинный язык и неуместное любопытство. Ну что стоило убедиться в этом чуть позднее?
Для той, кого спас дракон, испытания только начинались. Спасённую считали просватанной дракону, а чтобы крылатый суженый не разозлился от ожидания, избранницу выгоняли к нему в горы. Путь туда лежал далёкий, опасный, особенно по осени, когда тропы размывало дождями, а первый снег покрывал землю. И Яде предстояло его пройти.
Пройдёшь его, как же! Яда задрожала, на этот раз от страха. Даже если случится чудо, если она доберётся до Драконьих гор и отыщет спасшего её дракона – что дальше? На Заставе её никто ждать не станет! Все знают: драконьи невесты не возвращаются к родным, не шлют весточек. В горах они пропадают бесследно, будто их никогда и не было.
– Что ж, одевайся и уходи, раз проснулась. Мешать не стану, – равнодушный к её горю, Змар развернулся к дверям, и Яда вскочила с кровати, схватив его за руку.
– Постой!
– Ты что творишь? – Парень попытался отцепить её от себя, но не тут-то было, держала Яда крепко.
– Не говори никому, что видел. Я уйду с Заставы весной, честно уйду. Но до весны…
Просить Яда не привыкла, как и быть обязанной, но выбора не оставалось. Отправляться в такую пору в горы – верная смерть. А если на Заставе узнают правду, ждать весны никто не станет.
– Да отцепись ты, репей! – Змар всё же вырвался и отшатнулся от неё, как от прокажённой. – Тебя ничего не смущает? Разгуливаешь передо мной в таком виде, – он кивком указал на её голые ноги.
От охватившего страха приличия Яду не беспокоили. Она замотала головой и снова схватила его за рубашку. Рукав затрещал, на ткани появилась прореха.
– А чего мне теперь бояться? – противореча своим словам, зажмурилась Яда. – Ты только никому не рассказывай!
– Совсем разум потеряла. Ну что ж, если последствия тебя не волнуют…
На этот раз Змар вырываться не стал. Напротив, прижал её к себе – горячий, крепкий, наклонился так низко, что они едва не стукнулись носами.
– Раз терять нечего, то хоть повеселимся напоследок, невестушка, – глубоким голосом произнёс он.
Парень провёл пальцем по её щеке к шее, подцепил завязки ворота, распутывая нехитрый бантик. Сердце Яды подпрыгнуло в груди и забилось, как пойманная птица. Он что, решил, что она его таким способом подкупить пытается?
Похоже на то. С воротом Змар справился ловко, не иначе как опыт сказывался. Огладил плечи, отвёл рыжие волосы назад. Тёплые губы едва ощутимо коснулись шеи…
На этом терпение Яды закончилось. Она изо всех сил толкнула его в грудь и отскочила в угол комнаты.
– Не трогай меня!
Запоздало пришло понимание, что раз она оказалась в его комнате, то переодевал её тоже Змар и всё-всё мог рассмотреть. И потрогать. Яда вспыхнула и схватила попавшую под руку кочергу, выставив её перед собой. Неважно, драконья она невеста или нет, но девушка честная! И не позволит лапать себя, когда вздумается.
Змар посмотрел на неё – и расхохотался.
– А ты забавная, – Не обращая внимания на воинственно настроенную гостью, он подошёл к шкафу, вытащил оттуда чистые штаны и кинул на постель. – Твои штаны я выкинул, чтобы комнату не провоняли. А сапоги в углу. Иди уже, скоро стемнеет. Что до твоего секрета, мне до него дела нет.
– Спа… Спасибо.
Благодарности она договаривала в пустоту. Змар вышел, захлопнув за собой дверь.
***
Змар не обманул: ночь ещё не подступила. Солнце медленно клонилось к закату, позолотив черепицу на крышах. У дома начальника молодёжь старалась не околачиваться: сболтнёшь спьяну лишнего, потом проблем не оберёшься. Поэтому Яде и удалось выбраться от Змара незаметно и мышкой прошмыгнуть к себе. Домой она залезла через окно и замерла, прислушиваясь: в соседней комнате мать баюкала сестрёнку и, скорее всего, о её побеге не знала.
Торопливо переодевшись, Яда спрятала штаны Змара на дно сундука, туда же отправила и рубашку. Надо бы придумать, как объяснить родителям пропажу одежды… Хотя какая теперь разница?
Крышка сундука грохнула, чуть не попав по пальцам, а Яда села на пол и прижалась к нему спиной. Чего она беспокоится? Уже можно ничего не объяснять, шила в мешке не утаишь. Рано или поздно на Заставе узнают, что она стала драконьей невестой.
Она повернула голову, глядя, как медленно опускается солнце, и время неумолимо отсчитывает оставшиеся дни. Если Змар проболтается о её статусе, то ей дадут седмицу на сборы – как раз перед осенним равноденствием. А если промолчит, то она сама уйдёт, чтобы не накликать беду, но уже по весне: всё-таки хочется урвать спокойной жизни ещё каплю!
Она собиралась поставить свечку богине удачи, но тут в комнату ворвалась запыхавшаяся, с горящими глазами Луша.
– Дракон прилетал! – выпалила она. – Милеш сегодня дежурил на вышке и видел его над лесом.
Яда побледнела, невольно прижав руку к груди. Знак драконьей невесты, казалось, жёг даже сквозь плотную ткань рубашки.
– Драконы осенью не летают, холодно уже, – возразила она, надеясь, что сможет остановить слухи.
Луша была непоколебима.
– Летают, Милеш врать не станет! Представляешь, какой ужас! А вдруг дракон невесту себе искал? Зачем я только наряжалась?! – Она испуганно посмотрела в окно, подняла взгляд на пылающее закатом небо, словно ждала, что сейчас прилетит дракон.
Яда тоже посмотрела. Дракона она не боялась, а вот последствия страшили до дрожи в коленях. Но небо оставалось безоблачным и бездраконьим.
Подруга протяжно выдохнула и отвела взгляд от окна.
– А может, Милешу показалось? Выпил глёга перед дежурством, вот дракон и померещился, – задумчиво сказала она. Праздник продолжался, жители обеспокоенными не выглядели, а раз так, то чего разводить панику? – Я останусь у тебя на ночь? – попросила Луша и, не дожидаясь разрешения, залезла на кровать и подтянула к себе подушку.
– Я же наказана, – напомнила Яда. Присела рядом, доставая начатую вышивку, но Луша выхватила её из рук.
– Да брось! Сегодня праздник, можно сделать исключение. Ты же знаешь, я боюсь спать одна, а мамка ушла к своему хахалю. – Луша подмигнула, ловко орудуя иголкой. Вышивать она любила, стежки у неё выходили такими ровными, что залюбуешься, и смотреть, как неуклюже Яда пытается рукодельничать, она не могла. Вот уж не зря на Заставе говорили, что лучше было дочери сотника родиться парнем! – Ты из-за состязаний такая грустная?
Яда неопределённо пожала плечами, и Луша продолжила:
– Говорят, какой-то приезжий выиграл. Наши парни все злющие, как бы в драку не полезли.
– Не полезут, иначе Хорт им головы открутит, – проворчала Яда. Не будь дурацкого соревнования, она осталась бы дома, и ничего не случилось бы.
– Ты бы его побила, – заметила Луша, чтобы её поддержать.
Яда, погруженная в свои мысли, не отреагировала, а потом и вовсе печально прилегла, положив голову подружке на колени. Перехватив встревоженный взгляд, попробовала улыбнуться, но этим ещё больше напугала. Луша отложила вышивку и заставила её сесть.
– Что случилось? Ты сама не своя!
Поколебавшись, Яда развязала ворот рубахи, показывая цветущий на груди рисунок. Если не делиться бедой с лучшей подругой, то кому вообще можно доверять?
Несколько мгновений Луша молча рассматривала знак, а затем так крепко обняла, что у Яды защипало в глазах.
– Рассказывай. Я никому не скажу, что видела.
Лишь поведав свою историю, Яда поняла, как тяжело было держать всё в себе. Страшная тайна опутывала змеёй, давила на грудь, мешала дышать. Но стоило поделиться, и стало легче.
– Надо было сразу рассказать, глупышка! – в сердцах бросила Луша, не замечая собственных слёз на щеках. – Точно ничего не болит?
– Точно. Драконов не зря называют лучшими целителями. – Яда улыбнулась и подала подружке платок, хотя сама готова была разреветься. – Не плачь. Я вот рассказала тебе и подумала – может, не так всё и плохо? Дракон меня спас. Пусть впереди нелёгкий путь, но я жива.
Луша зарыдала ещё горше. Пришлось её успокаивать, чтобы на плач не прибежала мама.
– Но что теперь делать? Змар знает тайну. Что если расскажет? – Луша была готова идти к Змару, просить за подругу, и Яда с трудом удержала её на месте.
– Не думаю, что он солгал. Он не станет болтать. – Она дёрнула себя за пушистую прядь: коса снова растрепалась, но к ночи не было смысла её собирать. – Драконы к зиме с гор не спускаются, а ранней весной я сама к ним уйду. Подумай, какой ему интерес?
– Обычный интерес – под юбку залезть. Прижмёт где-нибудь в тёмном углу, начнёт лапать и пригрозит, чтобы молчала, – проворчала подруга, не догадываясь, что угадала. Яда вспомнила горячие объятия парня и зарделась. – Слушай, а может, тебе к брату поехать? – прищёлкнув пальцами, с волнением предложила Луша.
– Чтобы путаться у него под ногами? Рост вечно в разъездах, – Яда покачала головой. – Не бойся, я буду осторожна. А если Змар полезет, дам в нос. Ты же меня знаешь!
– Ты уже с медведем подралась…
Луша взвизгнула, когда Яда, устав от печального вида, принялась её щекотать. Ну не могла она видеть, как подруга грустит!
– Я о серьёзных вещах говорю, а ты как ребёнок!
– Тебе не идёт быть серьёзной.
Луша пробовала отбиться, но Яда не отставала и дурачилась, пока на лице подружки не расцвела ответная улыбка. Тогда Яда крепко обняла её и прошептала:
– Ты не бойся, я сильная, справлюсь. Всё обязательно будет хорошо.
***
Утром Яде, проснувшейся с первыми петухами, подумалось, что вчерашнее приключение ей привиделось. Не было никакого медведя и чудесного спасения. Просто дурной сон накатил, и никакая она не драконья невеста. Она сладко потянулась, рубашка сползла на плечо… Взгляд на цветущий на груди знак расставил всё по местам.
– Тебе больше нельзя распускать ворот, – напомнила ей поднявшаяся следом Луша.
Яда поспешно зашнуровала рубашку. Рисунок начинался от ключиц и спускался до самого сердца. Такой захочешь, не скроешь.
– Знаю, – скривилась она. Не было печали…
Девушки позавтракали горячей, только из печи, кашей и собрались к Милешу, чтобы выяснить подробности о драконе. Знать хоть, кого в горах искать!
Окрик матери остановил на пороге.
«Дома запрёт», – разочарованно подумала Яда, но вместо этого мать сунула ей несколько монет.
– Будешь гулять, сходи на пасеку, у нас заканчивается мёд.
Подруги побыстрее отбежали от крыльца, пока дома не вспомнили о наказании.
После вчерашнего шумного празднования Застава отдыхала. От пылающих костров остались только чёрные кострища, лоточники дремали – шутка ли, торговать всю ночь напролёт! А редкие прохожие кто держался за голову, мучаясь с выпитого, кто шутковал при виде девушек-красавиц: не от добрых ли молодцев они возвращаются в такую рань?
Пасека стояла на окраине, и тётка Марыся неподдельно обрадовалась, увидев гостей. Она мечтала, что Луша станет её невесткой, предлагая в женихи то среднего, то младшего сына, которому едва исполнилось восемнадцать. Луша отказывалась, но тётку Марысю не избегала: мёд у неё был отменный. Надеясь задобрить упрямицу, Марыся не жалела сладостей для подружек, а они взамен помогали по хозяйству. Сегодня надо было сложить поленницу, и девчонки шустро принялись за работу. Дело ладилось, а пока перекладывали полешки, Луша громким шёпотом делилась слухами, кто с кем вчера у костра целовался и когда сватов ждать.
Наконец, поленья были собраны. Угостившись у хозяйки парным молоком да сладкими сотами, едва не забыв про крынку мёда (вот уж досталось бы Яде за ротозейство!), к полудню подружки добрались до смотровой башни. Забрались на площадку к знакомому конопатому мальчишке – тот успел сменить Милеша и теперь дремал, пригревшись на солнышке. Ни о каких драконах мальчишка не слышал. Пришлось возвращаться.
– Погоди, ногу натёрла, – окликнула Яду Луша, остановившись на пригорке. Новенькие туфельки были куплены к празднику, но одно дело поплясать в них у костра, и совсем другое – проходить полдня по Заставе!
Недолго думая, подружка скинула обувку и уселась на землю, потирая ноги.
– Отдохнём немного?
– Давай! Славная погодка, хоть последние тёплые деньки поймаем, – жмурясь от ярких лучей, сказала Яда. А сама подумала: «Для меня так может и вовсе последние».
Хорошо, что Луша её мыслей не слышала. Кивнула, разглядывая белые облака.
– Смотри, там овечка, – указала она наверх.
Яда включилась в нехитрую игру.
– А там собака.
– Морковка.
– Дядька Фай.
Посмотрев на кривоватое облако, чем-то напоминающее сурового вояку, подружки покатились со смеху.
– А там дракон. Ой! – Луша виновато покосилась на Яду, но та не выглядела испуганной или расстроенной. Отрешённой, пожалуй, и задумчивой не в меру. Девушка уже видела Яду такой: в прошлом году, когда та провалила состязания. Но, в пику злым языкам, не бросила стрельбу, а только усилила тренировки. – Не понимаю, как тебе это удаётся? – призналась она.
– Что именно?
– Улыбаться. Не трястись от страха. Ты чуть не умерла вчера, а сегодня хохочешь!
– Плачь – не плачь, ничего не изменится. – Яда пожала плечами, глядя на белоснежного облачного дракона. Надо же, как настоящий, даже клыки при должном воображении разглядеть можно. – Забудь. Кстати, тебя дома не хватятся? Наверное, мама уже вернулась.
– Не вернулась. Уехала куда-то с новым дружком, и хорошо, если к ночи будет, – буркнула Луша.
Тем не менее, к словам подруги прислушалась и встала, отряхивая платье.
– Приходи вечером, у меня ещё вышивка не закончена! – со смешком крикнула Яда.
Погрозив ей кулаком, Луша помчалась с пригорка к дому.
***
Оставшись одна, Яда повалилась обратно на траву. Надо было идти домой, но тревога прочно поселилась рядом с драконьим цветком. Что если её обман раскроют? Как тогда смотреть в глаза родителям и друзьям? Даже сохранив тайну до весны, она не хотела с ними прощаться!
Каменные домики за высоким частоколом выглядели привычно и безмятежно. Пыхтела дымом кузница, по стене ходили часовые, а до пригорка доносился тёплый аромат выпечки. За однорогим козлом Тошкой бегала ребятня, а после, раздразнив, убегала уже от него. Когда не нападала нечисть, жизнь на Заставе становилась такой мирной! Яда хотела бы напоследок насладиться каждой её каплей, но оставался ещё один вопрос, не дающий покоя: если её спас дракон, то как она оказалась у Змара? Спросить сразу не догадалась – была слишком удивлена и испугана новым статусом, искать же с парнем встречи после – боялась. Луша своими словами о «зажиманиях» попала не в бровь, а в глаз. Со смущением и злостью Яда вспоминала, как жарко обнимал её Змар, какими уверенными и нежными были его прикосновения…
Она помотала головой, но воспоминание не поблёкло, а воображение, напротив, только разыгралось. Похлопав себя по щекам, чтобы вся дурь ушла, девушка решительно вскочила с места. Она так и не встретилась с Милешем. А раз парень видел дракона, то, может, хоть немного прояснит картину?
Спустившись с пригорка, Яда заглянула в пышущую жаром кузню, но Милеша там не оказалось. Не нашла она его и на крохотном рынке, куда заскочила купить пирог с маком. Может, проверяет ловушки у заводи?
День был тёплый, но от воды поднимался стылый холод. Как будто туман, спустившйся с гор, осел на ней белым покровом. Чудно! Яда заметила на деревянном пирсе неподвижно сидящего Милеша и поспешила к нему.
– Эй, я тебя обыскалась! – позвала она, но тот даже не повернул головы. Опустил одну руку к воде, будто пытался кого-то или что-то вытащить. – Ты обиделся, что ли? Так меня ведь тоже за виверну наказали!
Яда приближалась, с каждым шагом ступая всё медленнее. Странно. Милеш мог поворчать – так бывало, когда они ссорились, но он никогда не делал вид, что её нет. А сейчас не пошевелился, да и поза была слишком неудобной, чтобы вот так замирать.
В груди зашевелился липкий, как паутина, страх, ноги будто налились свинцом. Захотелось сбежать – неважно куда, лишь бы подальше отсюда! Несколько шагов вперёд дались с трудом. Тут наконец Яда и заметила, как стелющийся по воде седой туман, медленно, как живой, выползал от запруды, растекался по осеннему лесу. И вокруг – тишина. Ни птичьего крика, ни шороха опадающих листьев. Вот туман коснулся выпрыгнувшей на дорожку вороны. Она как-то жалобно каркнула, но туман погладил её по перьям, и птица замерла. Яда не сразу это осознала. Только когда вторая ворона тоже застыла на ветке, открыв рот в беззвучном карканье, до неё дошло понимание.
– Проклятие окаменения, – одними губами прошептала она, узнавая страшное колдовство, о котором говорила мама.
Невзирая на окутывающий холодом ужас, Яда бросилась обратно к Заставе, но уже, подбегая, поняла: предупредить никого она не успеет: туман раскинул щупальца у первых домов, превращая в статуи всё живое. Вот тётка Марыся застыла рядом с ульем, опустив руку в некогда гудящий пчелиный домик. Её сын приоткрыл дверь, собираясь что-то крикнуть, но туман заморозил и его. Кошка Мурка окаменела с задранным хвостом, рассерженно глядя на поднявшего голову воробья. Туман постепенно охватывал весь гарнизон, но Яда, отвергая доводы разума, всё равно отчаянно надеялась, что её дом злое колдовство обошло стороной.
Гарнизон охватила паника. Жители заметили туман слишком поздно, бежали, побросав всё, лишь бы подальше отсюда. Яду чуть не сшиб Весь. Ещё вчера он беззаботно смеялся на празднике вместе со своим учителем, а теперь в ужасе мчался со всех ног. Яда бы тоже мчалась, но при виде застывших под проклятием друзей и знакомых ноги будто сковало незримой цепью. Она прожила на Заставе всю жизнь, каждый из них был ей по-своему дорог. А сейчас, окаменевшие, казалось, смотрели на неё с немым укором. Недоглядела! Не успела!
Она почти добежала до дома, когда невесть откуда появился Змар, схватил её за руку и потянул прочь – обратно на пригорок, к спасительному лесу.
– Туда нельзя, дура! – закричал он, стараясь перекрыть царивший вокруг гвалт.
– Отпусти! Там моя семья! Мама! Мама! – Яда пыталась вырваться, но парень держал крепко. Тогда она извернулась и укусила его. От неожиданности Змар разжал руку, а Яда распахнула калитку и вбежала во двор.
Мама застыла на крыльце с сестрёнкой на руках, но выглядела, как живая. Отец замер позади, обнимая её за плечи. Хотя туман окутал их фигуры, Яде показалось, что глаза матери увидели её, прежде чем безжизненно потухнуть. А меж тем седые, как прокисшее молоко, щупальца уже оплетали весь двор.
– Мама… – не веря, шёпотом выдавила Яда, не решаясь приблизиться. Всё казалось дурным сном. Почему проклятие добралось до них так быстро? Брат упоминал Высокие Сосны, а это почти сотня лиг!
Туман, как охотничий пёс, почуяв новую жертву, пустил щупальца к Яде, но Змар снова схватил её и потащил за собой.
– Бежим!
На этот раз она послушалась. Куда бежали, Яда уже не смотрела, ей было неважно, догонит их туман или нет. Перед глазами стояли окаменелые родители, и от боли в груди хотелось умереть. Стать статуей не так и плохо, тогда она хотя бы мучиться не будет! Слёзы стекали по щекам, застили взгляд. Она глотала их, спотыкалась, но то ли то чудом, то ли стараниями Змара не падала. Когда они взобрались на пригорок, туман расползся почти по всей Заставе, Змар же чуть ли не волоком потащил Яду дальше.
Вдруг среди бегущей от Заставы молодёжи она заметила Лушу, неподалёку от ворот, и это выдернуло её из апатии. Подруга медлила, высматривая кого-то, а туман подбирался к ней всё ближе.
– Луша! – закричала Яда во всё горло, но крик утонул в шуме. Змар же, наученный горьким опытом, схватил девушку не за руку, а поперёк пояса.
– Она не успеет. Её не спасёшь и сама окаменеешь, – громко сказал он прямо в ухо.
Придурок! Да что он понимал! Яда снова прокричала имя подруги. На этот раз ветер донёс её голос, и Луша повернула голову. Увидела её, махнула рукой, шагнула к воротам, да так и застыла, больше не сдвинувшись с места.
Внутри Яды что-то оборвалось.
– Это из-за меня. Она ждала меня, – прошептала она, обмякнув в руках Змара. Глухое рыдание вырвалось из груди. Она потеряла всех, кто был ей дорог. Так зачем жить? До тумана всего пара шагов, достаточно спуститься, чтобы остаться вместе с ними…
– Проклятие можно снять! Они ещё не умерли, так что не реви! – сквозь шум в ушах услышала она голос Змара. Он встряхнул её, останавливая поток слёз, и повторил: – Они живы.
Живы. Как сладко звучала эта ложь! Или не ложь вовсе? Если есть хоть маленький шанс их спасти…
– Это правда? – требовательно спросила Яда.
Змар кивнул, не отводя взгляд.
– Найдём ведьму, поймём, как снять проклятие. Так что не думай сдаваться. – Он обернулся: туман хоть и отстал, но ещё виднелся вдалеке, и медлить было нельзя.
– Я поняла, идём.
Яда сжала зубы и потащила Змара в чащу леса, где пролегала короткая тропа к Большим Метёлкам. Соседнее село тоже было в опасности, и надо было предупредить, пока туман не добрался и до них. А заодно попробовать узнать, где живёт ведьма, много лет назад спасшая их от Чёрной Хвори.

ГЛАВА 2
Охотничья тропа, наполовину засыпанная жухлой листвой, петляла между кустарниками и деревьями. Не привыкший к лесу Змар отставал от Яды, но не жаловался. Как назло, больше никого с Заставы они не видели. В отдалении изредка слышались голоса, чья-то перекличка, но когда на пятки наступает проклятый туман, никто ждать не будет. Те, кому повезёт выбраться, встретятся в Метёлках, а остальные… Об этом Яда старалась не думать.
Между тем на лес опускалась ночь, и спотыкаться стал не один Змар. Идти дальше было опасно: ночью на охоту выходили не только волки, но и шкарры – зубастые твари размером с медведя, а болотные огоньки могли завлечь неосторожных путников в трясину. Яда запрокинула голову, разглядывая деревья вокруг: повезёт, если попадётся охотничий домик. Ночевать на ветках куда сложнее.
Наконец, она заприметила нужное. К мощному дубу была приставлена лесенка, а на широких ветвях расположился крохотный домик – лабаз. Охотники использовали его как укрытие и как временное хранилище для мяса и шкур. Места внутри было мало, зато располагался он в пятнадцати ярдах над землёй. Ни звери не страшны, ни туман. По крайней мере, Яда на это надеялась: она не видела, чтобы седые щупальца поднимались так высоко.
– Заночуем здесь. В лесу по темноте голову сломаем, – объяснила она Змару и шустро забралась по лесенке. Нажала на потайной сучок, открывающий люк в домик – отец научил этой нехитрой премудрости.
Кресала, чтобы зажечь свечу, у Яды с собой не было – хотела утром почистить, да так и оставила дома. Змар тоже не смог помочь, и ориентироваться в домике пришлось на ощупь. Места едва хватало, и её спутник даже выпрямиться не мог, головой задевая потолок. Яда нашла занавеску, за которой скрывалось отхожее место – обычное ведро, чтобы лишний раз не спускаться. Кроватью служили несколько расстеленных на полу шкур, а чуть в стороне обнаружился ларь с крупой, сухарями и вином. Яда поколебалась: они бежали налегке и припасы лишними не были. Но вдруг кто-нибудь ещё доберётся до домика? А тут шаром покати… Отсыпав часть крупы в маленький мешочек, она разделила сухари на три равных части. Одну оставила им со Змаром вместо ужина: несмотря на пережитый ужас, в животе урчало и хотелось съесть всё и сразу. Вторую с сожалением вернула в ларь. Оставшиеся сухари, завязанные в платок, заняли место на поясе вместе с крупой.
– Возьми. – Яда протянула Змару несколько сухариков, а сама откусила кусочек от того, что был в руках: она меньше, ей и требуется не так много. К тому же, чего скрывать, Змар для неё по-прежнему изнеженный городской житель. А таких невзгоды ломают, так что пусть лучше она голодной побудет.
– Есть что попить?
Благодарности от парня она не ждала, и вопрос вместо «спасибо» не удивил.
– Вино. Только много не пей.
Протянутую ему фляжку Змар сначала встряхнул, определяя, сколько там осталось, затем сделал небольшой глоток и вернул вино с наказом:
– Ты тоже выпей.
Яда послушно глотнула. Крепкий напиток обжёг горло и согрел, крупная дрожь прекратилась, зато снова вернулась затаившаяся было боль. Девушка уставилась в одну точку, и перед глазами всплыло лицо матери, удивлённое и испуганное.
– Если собралась сырость разводить, лучше отсядь подальше. Ненавижу женские слёзы.
Равнодушный голос выдернул из горьких воспоминаний, и Яда раздражённо посмотрела на тёмную фигуру рядом с ней.
– Я не плачу. Соринка в глаз попала, – она поспешно вытерла слёзы и отсела от невольного компаньона, обняв колени руками. Задрожала уже не от горя, а от холода и злости. Если бы она сидела здесь с Милешем, давно бы подкатилась под его тёплый бок. Но друг превратился в изваяние, как и большинство жителей Заставы, и больше не чувствовал ни сосущего голода, ни холода осенней ночи.
Яда тихонько всхлипнула, но быстро взяла себя в руки и сжалась в комочек, чтобы согреться. Подумаешь, холод! Можно и перетерпеть.
***
Разбудила её тишина. Такая пронзительная, что уши закладывало. В лесу, где то листва шумит, то птица свистит, безмолвие кричало об опасности громче набата.
Подняться с пола и выглянуть наружу не получилось: оказывается, Змар пересел к ней, укрыл своей курткой, и Яда благополучно пригрелась в его руках. Вроде бы ничего предосудительного он не сделал, просто так было теплее. Поэтому вместо того, чтобы дать оплеуху, она постаралась незаметно выбраться из крепкого кольца рук. Но Змар тотчас открыл глаза и подозрительно бодрым голосом спросил:
– Рассвело?
Яда дёрнулась, больше не осторожничая, и он выпустил её из рук.
– Нет.
– Тогда зачем встала?
– Слишком тихо, – прошептала она. Подошла, отодвинув заслон на маленьком окошке, и выглянула наружу. Было темно, хоть глаз выколи. Лишь соседние деревья мрачными тенями раскачивались на ветру.
– Ну, что там?
Холодный воздух из оконца выстуживал нагретую дыханием комнату, и Змар поёжился и накинул куртку на плечи.
– Вроде ничего. – Яда постояла, вглядываясь в темноту, затем решительно направилась к люку. – Я проверю.
Она откинула крышку и спустила ногу на первую ступеньку, но Змар крикнул:
– Стой! – и втянул её в домик, перенеся, словно пёрышко.
Яда от удивления даже возмущаться не стала. Где только силу взял? Она же не лёгкая, Милеш всегда смеялся, что тяжелее мешка картошки!
– Сам посмотрю, побудь здесь.
– Да что ты там увидишь? – Она снова подошла к люку, но Змар скрылся внизу, что-то разглядывая. Спускаться до самой земли, впрочем, не стал, и вскорости ловко залез обратно.
– Будем надеяться, что эта дрянь не продержится долго, – сказал он, плотно закрывая люк и снова устраиваясь в углу.
– Ты о чём? Что там?
– Проклятый туман. На четыре ярда поднялся, выше вряд ли станет. Иди сюда. – Он раскинул руки, подзывая Яду, но девушка демонстративно уселась у другой стенки. – Ну как хочешь, мёрзни одна, – не стал настаивать Змар и закрыл глаза.
Хотела бы Яда обладать таким непрошибаемым спокойствием! Но нет, она чувствовала себя, как на вулкане – того и гляди рванёт. Попутчик заснул, в темноте слышалось его размеренное дыхание. Она же всё крутилась, пытаясь согреться и привести мысли в порядок, и винила себя в случившемся. Если бы они не полезли на дерево, а продолжили путь, то не угодили бы в ловушку!
А если туман не уйдёт? Голод ещё можно перетерпеть, но жажду? И что тогда делать? Спускаться, чтобы стать статуей, или мучительно умереть здесь? От обиды на собственную глупость Яда стукнула рукой по полу.
– Ты не виновата.
Она чуть не подпрыгнула, услышав его голос. Змар пошевелился, меняя позу. Яде казалось, он смотрит прямо на неё, хотя вряд ли он мог разглядеть её лицо.
– Ты всё правильно сделала. Мы бы не убежали от тумана ночью.
– Но зато мы взаперти на этом дурацком дереве! – Яда не собиралась отвечать, но в голове роилось столько мыслей, что она не сдержалась. – Если не выберемся, в Метёлках не узнают об опасности и тоже попадут под проклятие!
– Зато из столицы скорее пришлют помощь: как перестанут получать доклады с границ, так сразу закопошатся. – Змар потянулся, разминая затёкшие мышцы. – Может, нас успеют вытащить до того, как окончательно тут околеем.
Говорить, что холод не самая страшная опасность, она не стала. Вместо этого, плюнув на собственную гордость, пересела к нему. Так теплее, а Змар грел, как печка.
***
Утро не принесло радостных перемен. Туман по-прежнему стелился по округе и, куда ни глянь, везде поднимались его седые клочья. Страшно, если попадёшься! На века изваянием останешься да мхом порастёшь.
Но туман полз по земле, а здесь, на дереве, свои хлопоты. Выглянув из окна, Яда заметила зайца, попавшего в холодные щупальца колдовства, и сглотнула голодную слюну. Она не отказалась бы от тушёного мяса, горячего чая и пирожка, но приходилось довольствоваться парой сухарей и кислым вином.
– Хоть бы дождь пошёл, – глядя на хмурое небо, пробормотала она. Можно было бы поставить на крыше миску и набрать воды, а то глоток вина только раззадорил жажду.
– Скоро будет. Чувствуешь, какой влажный воздух?
Змар тоже высунулся наружу, прижавшись тёплым боком. Яда пододвинулась – вдвоём у окошка стало тесновато.
– А ты раньше встречался с проклятиями?
– Среди друзей отца был один, проклятый ведьмой. Он, правда, не в камень обратился, а уснул на седмицу. Пока жена скалкой не разбудила, – по непроницаемому лицу Змара невозможно было понять, шутит он или нет. – А если серьёзное вспоминать… Неподалёку от столицы десять лет назад мор прошёл, чуть ли не всё поголовье скота за день отощало, на ногах стоять не могло. Оказалось, озерцо, на котором животных поили, прокляли. А пока думали, как проклятие снять, оно само развеялось. Его совсем молоденькая ведьма наслала, по дурости. Разозлилась на деревенских, что из дома выгнали, вот и наворотила дел.
– А со скотиной что стало? – О том, что стало с ведьмой, смысла спрашивать не было: сожгли, всего и делов.
– Отъелись потихоньку. Так что не отчаивайся, проклятия не вечные. Может, и туман скоро уйдёт.
– Побыстрее бы! – Яда покосилась на окружающие деревья, но их ветви росли слишком высоко. Не добраться. Да и если перепрыгнуть на соседнее, то дальше всё равно некуда: туман, как молоко, растёкся далеко по лесу.
До самого вечера в домике царила тишина. Яда и Змар перебросились парой фраз, а больше молчали. Девушка охотничьим ножом чертила на полу карту окрестностей, пытаясь разобраться, как дойти до Метёлок и обойти туман. А её спутник то и дело выглядывал в окно. Птицу, что ли, хотел подбить?
– Ты говорил, что знаешь, как снять проклятие, – исчиркав пол вдоль и поперёк, напомнила Яда.
– Я сказал, что его можно снять, – не оборачиваясь, поправил Змар. – А как это сделать, ведьма подскажет.
– Ага, так она и побежала помогать! Небось только порадуется, что Застава проклята.
Яда с силой воткнула нож в пол, злясь на собственную беспомощность. Из-за того, что они просиживают тут штаны, её семья и близкие навсегда могут остаться каменными изваяниями! Но несмотря на злые слова, она всё-таки очень надеялась на помощь ведьмы, хотя и понимала, что получить её будет непросто. Ни денег, ни власти у Яды нет: попробуй придумай, что посулить колдунье в награду. Разве что себя?..
– Брат писал, что Высокие Сосны недавно окаменели. Это большое село на подъезде к Гнилому болоту. – Яда сделала очередную зарубку на карте. Странно шёл туман, полукругом, словно пытался огородить Драконьи горы.
– Я слышал. – Помрачнев, Змар почесал подбородок, на котором уже начала пробиваться светлая щетина. – А на Заставе своей ведьмы не было?
– Конечно нет! – возмутилась Яда: её аж передёрнуло от подобной возможности.
– Жаль. Ведьма могла бы уберечь жителей. Если не расколдовать, то хоть отвести туман. К ним ведь сейчас и не подобраться…
– Как же! Она скорее убедилась бы, что никто не спасся! – упрямо возразила Яда. Хотела сказать что-то ещё столь же неприятное о ведьмах, но не успела.
От грохота заложило уши. Яда ойкнула и присела – что-то тяжёлое упало на крышу. Соседнее дерево? Да не похоже, веток не видно. Потолок опасно прогнулся, на голову посыпалась труха, и Яда, опасливо наблюдая за ним, отползла к люку. Погибнуть под остатками крыши не прельщало, а судя по тому, как трещали доски, им явно оставалось недолго.
Вдруг звук на крыше оборвался, сменившись треском вдоль стены. В окошке промелькнул длинный синий хвост, следом показалась крупная чешуйчатая голова. Дракон, почтивший их своим визитом, фыркнул, выплюнув целый сноп искр, и исчез из виду. Яда вцепилась в ручку люка, от страха дёргая его в обратную сторону. Когда же она сообразила, что не так, и всё-таки справилась с крышкой, то столкнулась с любопытным взглядом змеиных глаз – дракон расположился у самой лесенки, выставив нежно-голубое пузо на всеобщее обозрение и, как кошка, вцепившись когтями в домик.
Яда взвизгнула и, отпрыгнув, спряталась за Змара.
– Д-дракон!
– И чего ты боишься? Ты же драконья невеста! – Вопреки собственным словам, он отскочил, увлекая Яду за собой.
Дракон попытался просунуть лапу в домик и чуть не проткнул его ногу когтями.
– Может угомонишь своего жениха? – с лёгким раздражением попросил Змар.
Гость облизнулся и посмотрел на него выразительным взглядом жёлтых глаз.
– Каким образом?
Яда представила, как пытается покомандовать драконом и превращается в горящий факел.
– Ну, не знаю. Поговори с ним, спроси, чего он хочет. – Змар смотрел прямо на дракона, и тот, будто понимая его речь, убрал лапу. В приоткрытый люк было видно то чешуйчатый гребень, то гребенчатый хвост. – Хотя можешь не спрашивать. Кажется, он предлагает свою помощь.
Яда с сомнением посмотрела на дракона, терпеливо описывающего круги вокруг домика. Сесть крылатому чудищу было негде, а неподвижно висеть в воздухе он не умел.
– С чего бы ему нам помогать? – подозрительно осведомилась она. В бескорыстие драконов не верилось. Были бы бескорыстными, не ставили бы метки на спасённых девушек!
– Так невеста же, – Пожал плечами Змар. – Смотри сама, хотел бы он нас выколупать и сожрать, давно бы это сделал. Да и не жрут они людей, чай, разумная раса. Ты как хочешь, а я рискну. Глупо упускать такую возможность.
Он спустился по лесенке на несколько ярдов и завис, держась за ступеньки одной рукой. Когда дракон подлетел ближе, Змар схватился за его гребень и ловко перебрался на спину. Будто всю жизнь на драконах летал!
Дракон на всадника покосился, но сбрасывать не спешил, сделал ещё один круг вокруг домика.
– Видишь, совсем не страшно. Теперь ты! – крикнул Змар, протягивая ей руку.
Яда его храбрости не разделяла. Но пока колебалась, дракон издал протяжный рык и мотнул головой, будто и впрямь предлагал покататься.
– Ладно.
Она сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и подошла к люку. Дорога на эшафот, не иначе! Только когда дракон протянул крыло, чтобы было удобнее взбираться, она окончательно уверилась, что он пришёл на помощь. Надо же, какие привилегии! На драконьей холке было жёстко и неудобно, но всё лучше, чем застыть каменным изваянием посреди леса.
Зверь взмахнул крыльями, набирая скорость, и полетел к Метёлкам, над которыми поднимались клубы дыма. Первое время Яда сидела зажмурившись. Затем осмелела, приоткрыла один глаз. Внизу всё казалось таким маленьким!
– Крепче держись, – поймал её за шкирку Змар, когда она слишком наклонилась, чтобы рассмотреть фигурку внизу. Показалось – человек, а на деле – коряга.
Вскорости начало накрапывать, и льняные штаны и рубаха промокли насквозь.
– А я говорил, что дождь будет.
Змар накинул ей на голову куртку, притянул Яду к себе, чтобы не свалилась. Вырываться она не стала: вдвоём теплее, а северный ветер пронизывал до костей. Непогода разбушевалась не на шутку: деревья трещали, их гнуло к земле. Когда они подлетели к деревне, у Яды зуб на зуб не попадал. Замёрзнув, она так размечталась о горячем глёге, что не сразу увидела – туман добрался до Метёлок раньше них. Правда, масштабы бедствия разнились: в деревне окаменели только несколько охотников, изваяниями застыв у ворот. Больше в Метёлках никого не оказалось.
– Похоже, кто-то успел предупредить жителей о тумане, – предположила Яда, опасно свесившись с дракона и разглядывая, не промелькнёт ли где живой человек. Приноровившись цепляться за чешую, она сидела на гребне, как в седле, но Змар постоянно страховал, когда она слишком резко или низко склонялась в сторону.
– Куда они могли отправиться? – поинтересовался он, в очередной раз подсаживая её обратно: Яда чуть не вылетела при лихом вираже.
– В Маковку или в Седой Тополь, – Яда и не заметила, как близко была от гибели. – До Маковки меньше дня ходу: если утром вышли, к ночи там будут. А Седой Тополь чуть южнее Драконьих гор. Тоже недалеко, но по болоту пройти сложнее.
– Тогда полетели в Маковку. Если по воздуху, то быстро доберёмся, – прикинул Змар. – Показывай куда!
Стоило Яде махнуть рукой, как дракон развернулся и полетел в нужную сторону. Даже говорить ничего не пришлось.
– Как думаешь, он нас понимает? – шёпотом спросила она.
– Понимает. А ещё прекрасно слышит, – ответил Змар, похлопав дракона по боку. Прислушиваясь к их разговору, тот опустился к самым деревьям – того и гляди зацепится за высокие вершины сосен!
Засмущавшись, Яда замолчала, только незаметно от спутника погладила жёсткую чешую, как бы извиняясь за свои слова. Она вовсе не хотела обидеть спасителя, просто ничего не знала о драконах.
Подлетать близко к Маковке зверь не стал, опустился на поляну неподалёку от деревни. Туман туда ещё не добрался. Змар первым спрыгнул на землю и отошёл, а вот Яда замешкалась. Сначала никак не могла сообразить, как спуститься, и чуть штанину не разодрала, зацепившись за гребень. А когда слезла, то замялась, не зная, как одновременно поблагодарить дракона и попросить его снять свою печать.
– Господин Дракон, вы очень нам помогли… Но, может, снимите свою печать? – в конце концов выпалила она, решительно сжав кулаки и с надеждой глядя на зверя. Тот моргнул змеиными глазами и наклонил голову, всем видом показывая, что внимательно слушает. Воодушевившись, Яда продолжила: – Понимаете, я совсем вам не подхожу. Плохо готовлю, вышивать не умею, внешность у меня ничем не примечательная. И вообще, мне ведьму искать надо, чтобы снять проклятие. Неизвестно, насколько это затянется! Так что лучше вам другую невесту поискать…
Дракон зафыркал, выпуская из ноздрей тонкие струйки дыма, и Яда испуганно отступила. Кажется, она переборщила, решив, что раз зверь им помог, то можно диктовать свои условия. Вот он и разозлился. Однако вместо того, чтобы испепелить её на месте, дракон исчез, а вместо него на поляне появилась молоденькая особа – крепкая и высокая, белокожая, в кожаных рубашке и штанах, с каштановыми волосами до плеч. Даром что дракон – и не поймёшь с виду. Смеялась незнакомка до слёз, ясное дело, над своей недавней наездницей.
– Прости, невестушка, но чужую печать я с тебя не сниму, – выговорила она сквозь смех. – Ищи своего жениха сама. Захочет – послушает уговоров. Но сомневаюсь: драконы свои сокровища редко из лап выпускают.
У Яды же будто язык отнялся. Первый раз она встречала дракона в человеческом облике и никак не ожидала, что он окажется таким… обычным?
А незнакомка отсмеялась и посерьёзнела.
– В общем, помогла чем смогла. Дальше сами разбирайтесь. Ближе к деревне я подлетать не стану, чтобы местных не тревожить. Доберётесь, тут недалеко. И в туман больше не попадайтесь. Дракон вам не телега, вдругоряд подвозить не буду!
Не дожидаясь ответа, она снова обернулась в зверя и взмыла в воздух. Да так быстро, что Яда глазом моргнуть не успела. Так и застыла, запрокинув голову, глядя ей вслед.
Змар ненавязчиво развернул её к деревне.
– Идём в Маковку, невестушка.
Обращение ужалило, как пчела на пасеке, и Яда сбросила чужую руку.
– Невестушка, да не твоя! А для тебя – Яда. Следи за языком!
– Нем как рыба, – примирительно поднял руки Змар. – Только давай поторопимся, Яда, а то стемнеет.
– Сама вижу. Лучше по сторонам смотри, пока шкарра не сожрала!
О шкарре Яда вспомнила не случайно – прямо под ногами виднелись крупные следы, и отличить трёхпалую лапу от других было несложно. Так что идти по лесу пришлось хоть и быстро, но с оглядкой. Шкарры любили нападать со спины, не оставляя жертве ни шанса на спасение.
Когда путники подошли к деревне, сумерки уже сгустились, и большие деревянные ворота оказались заперты на засов. Минуя Заставу, нечисть порой доходила до окрестных деревень, и жители предпочитали заранее готовиться к её визитам.
– Чем докажете, что живые? – бдительно спросил усатый часовой, по возрасту годящийся им в отцы, пристально глядя на пришлых сквозь маленькое окошко в воротах.
Яда вздохнула. Добрались бы засветло, никаких проверок не потребовалось бы. Но в сумерках к деревне могли выйти мавки или упыри, а таких пустишь – проблем не оберёшься.
– Не шути, дядя. Тебе песенку спеть или сплясать, что ли? – недовольно нахмурился Змар. – Или подождёшь, пока нас тут шкарры жрать начнут – тогда и убедишься?
– А ты, парень, зубы-то не скаль, – повысил голос часовой. – Надо будет – и подожду. Вы за воротами, а не я. А убедить хочешь, так порежься. Если кровь пойдёт, значит, живые, – сказал он, покосившись на висящий на поясе Змара нож.
– Ага, чтобы всю нечисть под воротами запахом крови приманить? – возмутился парень и, покопавшись в кармане, вытащил серебряную монетку. Протянул в окошко. – Это достаточное доказательство?
Монетка исчезла, скрипнул засов.
– А то! Мертвяки деньги не носят, им без надобности. Да и серебро у них не в чести, – осклабился часовой, пропуская их во двор.
Первое, на что обратила внимание Яда, оказавшись за воротами – тишина. Конечно, на Заставу тоже ложилось безмолвие, стоило солнцу скрыться за горизонтом: жители отсиживались по домам, и поселение будто вымирало. Но разве в Маковке могло быть так тихо, если они знали о тумане и беглецах?
– А что, дядь, к вам никто сегодня не приходил? – удивилась она.
Часовой покачал головой.
– Вы первые за седмицу, осенью мало кто ходит. Сами-то откуда? Ищете кого?
– Не то чтобы ищем…
Рассказ о проклятии много времени не занял. Спокойствие часового как ветром сдуло.
– Что же вы сразу не сказали! Надо собирать людей, идти встречать соседей, пока они к шкаррам в зубы не попали. В последнее время этих тварей в лесу расплодилось! Позавчера так выли, что у меня собака из будки не вылезала.
Он торопливо зазвонил в сигнальный колокол, и к воротам стал подтягиваться народ. Люди выскакивали из домов кто во что одет, но все с оружием.
– Нападение? Нечисть? Что случилось? – засыпали они часового вопросами, посматривая на Яду и Змара.
– Беда. Прокляли окаменением Заставу и Метёлки, – коротко ответил всем разом часовой, убедившись, что кто смог – подошёл. – Эти, – кивнул он на Змара и Яду, – с самой Заставы пришли. Говорят, из Метёлок все жители пропали, видно, у нас решили спрятаться. Да не дошли ещё. Надо помочь. – Он осмотрел собравшихся. – Кто пойдёт в лес?
Селяне переглядывались и перешёптывались, пока вперёд не вышел дородный мужчина с молотом. Яда долго пыталась понять, где его видела, а затем вспомнила – у дядьки Стефана, отца Милеша! Он заезжал пару раз на Заставу встретиться со старым другом.
– Раз такое дело, я пойду, – вызвался кузнец, окинув собравшуюся толпу пристальным взглядом. Выдвинул вперёд квадратную челюсть – то ли для пущего эффекта, то ли по дурной привычке. – В лесу шкарры, а бегут не только мужики, там ещё женщины и дети. Сами понимаете, на кого звери нападут первыми. Тут думать нечего, надо идти!
По толпе пронёсся одобрительный гул.
– Тогда и я присоединюсь, – откликнулся стоящий рядом с кузнецом парень, а следом ещё несколько.
Кузнец повернулся к остальным.
– Лихо, Наст и Венька, собирайте своих ребят. Лора, на тебе снаряжение – принеси стрелы для луков. Кай…
– Я за лекарем, – понятливо кивнул мальчишка лет десяти, мгновенно скрывшись среди домов.
Удивительно было наблюдать, как под руководством кузнеца напуганные люди превращаются в настоящих бойцов, готовых прийти на помощь.
– А можно мне тоже лук? – спросила Яда, когда толпа вокруг кузнеца поредела. – Я стрелять умею, могу помочь.
– Точно умеешь? – он окинул её недоверчивым взглядом.
Яда уверенно вздёрнула нос.
– Не хуже других. Я дочка сотника Ивара.
– Зоркого, что ли? Тогда бери, – не стал отговаривать кузнец и покосился на молчавшего Змара. – А парень твой пойдёт?
– Он не мой! – Возмутилась Яда и даже отступила на шаг от Змара: мол, их больше ничего не связывает.
– Пойдёт, – вместо неё ответил Змар. – Но я не лучник. Мне бы лучше меч.
– Найдётся и меч, – кивнул кузнец и огляделся. – Идите вон туда. – Он указал в проулок между домами, где стоял маленький дом, в который как раз заходила пожилая женщина. – Это Лора. Спросите у неё оружие, она наш арсенал покажет. А если откажет, скажите, что Торган прислал. Да поторопитесь, шкарры ждать не станут!
Кузнеца упоминать не пришлось – Лора была настолько занята подбором стрел, что просто махнула им рукой, предлагая выбрать оружие самостоятельно. По всей комнате стояли стойки с оружием, и у Яды глаза загорелись. Чего здесь только не было! Копья и алебарды, топоры и секиры, луки и арбалеты! У стойки с луками она проторчала бы целую вечность, если б Змар не напомнил о времени.
Противно заныло сердце: с отцом и ребятами с Заставы она выбиралась в вылазки на нечисть. И сейчас, стоя среди незнакомых людей с луком за плечами, особенно остро ощущала потерю родных и друзей.
Выдвинулись отрядом в двадцать человек. Яда была самой младшей, и её незаметно пытались оберегать. Злило жутко, но что поделать? Пожалуешься – выгонят обратно в деревню.
Отряд не успел добраться до леса, как раздался скорбный вой.
– Проклятые шкарры! – пробурчал конопатый мужичок с топором, передёрнув плечами.
Обычно шкарры выли, когда преследовали добычу, а ночью среди леса могли оказаться только жители Метёлок да Заставы. Несложно догадаться, кому посвящена скорбная песня.
Вглядываясь в тени, Яда гадала, откуда нападёт зверь, но первую шкарру всё равно проворонила. Зато её заметил кузнец и с хеканьем опустил молот на мохнатую голову. Длинношерстный гибкий зверь шёл за ними по пятам чуть ли не от самой деревни, и жутко стало – не пропустили ли кого-нибудь ещё? Убитая шкарра была мелкой, совсем юной, но судя по громкому рыку, в чаще поджидало ещё с десяток.
Углубившись в лес, отряд пошёл медленнее. Поначалу ничего не было слышно, кроме воя тварей да шума листвы. А затем сквозь вой прорвались крики отчаяния.
Шкарры не случайно считались самыми опасными хищниками. Они редко охотились в одиночку, но в стае действовали как один, а для нападения всегда выбирали тех, кто послабее. Окружали и заманивали в ловушку, а после безжалостно разделывались.
На поляне, куда выбежал отряд, большим кругом стояли мужчины, ощетинившись копьями, рогатинами и топорами. В центре, тесно прижавшись друг к другу, дрожали женщины, старики и дети – шкарры не могли добраться до них сквозь живой заслон, хотя отчаянно пытались это сделать. В воздухе пахло страхом и кровью, несколько защитников были ранены и едва держались на ногах.
Почуяв нового противника, шкарры с глухим рычанием развернулись к маленькому отряду. Яда насчитала десяток тварей, прежде чем они напали, молниеносными прыжками преодолев разделяющее их расстояние.
Девушка находилась не на передовой и в ближний бой не вступала, но, даже стоя в отдалении, целиться в быстрых тварей было сложно. Она выпустила пару стрел: первая впилась шкарре в лапу, вторая просто скользнула по шерсти. То ли промазала, то ли тварь спасла крепкая шкура.
Выбирая цель для третьей стрелы, Яда потеряла из виду Змара. Найти его в такой суматохе, среди мечущихся теней, было невозможно, и она разозлилась на себя за то, что вообще его высматривает. Кто он ей? Случайный попутчик! Но как-то скреблось на душе.
Вспомнилось, что Змар из города, а городские, они ведь к опасностям не приучены. Вряд ли он умеет сражаться, как ребята из гарнизона или жители приграничья. Им-то постоянно приходится рисковать собой, сдерживая натиск нечисти и не давая ей прорваться вглубь страны. А что может Змар? Разве что рассказывать байки о проклятиях и ведьмах!
Теперь Яда выглядывала спутника уже специально. Ему бы рядышком встать, уж она-то смогла бы защитить их обоих!
Отвлёкшись на чей-то мучительный стон, Яда проглядела, как из-за деревьев выпрыгнула шкарра. Интуиция предупредила об опасности в последний миг, но уклониться она уже не успела, и тварь сбила с ног, подмяла под себя, пытаясь добраться до горла. Получилось вовремя подставить лук, и зубы шкарры с треском впились в него. С клыков капала слюна, падая на лицо и одежду, а длинные когти бороздили землю. Как же страшно! Яда закричала и с ужасом поняла, что в этом пекле её никто не услышит.
Услышали. Рядом скользнула чья-то тень, мелькнуло серебристое лезвие, и в позвоночник твари с хрустом вонзился меч. Девушка еле успела выползти из-под убитой шкарры, прежде чем та рухнула на землю.
– Почему ты здесь? Ты ведь должна стоять дальше, среди лучников! – накинулся на неё Змар, с трудом вытаскивая меч из издохшей твари.
Яда смотрела на него широко открыв глаза: он убил шкарру с одного удара. Шкарру, которых обычно забивали группами из трёх-пяти мужчин, иначе не хватало сил пробить её толстую шкуру!
– Кто ты? – попятилась Яда, глядя на перемазанного кровью парня. Он больше не походил на городского франта. Среди рычащих шкарр и лязга мечей, в порванной когтями одежде, он сам напоминал дикого зверя.
– Ты головой ударилась? – вместо ответа уточнил он, рывком поднимая её на ноги. – Если забыла, кто я, то считай рыцарем-спасителем и стой рядом, чтобы тебя больше никто не задел. Как лук держать не забыла?
Яда покосилась на изрядно истерзанное шкаррой оружие. Не переломилось, стрелять сможет.
– Нет. Но…
– Тогда используй его по назначению. И не отвлекайся, если хочешь выжить. А то впору подумать, что ты врала, когда хвасталась своими талантами.
– Не врала!
Она тряхнула головой, оставляя на потом все вопросы, и выпустила стрелу в ближайшую тварь. Прав он, для долгих разговоров не время и не место.
А когда оно будет, то время? Шкарры всё шли, шли и шли. Яда устала так, словно пробыла на ногах не одни сутки. А шкарры всё не отступали. Если бы не Змар, не подпускающий их близко, она наверняка попалась бы им в зубы. Только сейчас Яда в полной мере осознала, что на Заставе во время вылазок на нечисть её оберегали. А она-то считала себя великой воительницей!
– Ты как, держишься? – спросил Змар, расправившись с очередной тварью, и раздражённо воскликнул: – Да откуда их столько лезет!
– Не знаю. Обычно шкарры такой большой стаей не собираются. – Яда выпустила очередную стрелу. Стрелы заканчивались, и вскоре ей грозило остаться с одним охотничьим ножом.
Мужчины тоже выдыхались. Зря они надеялись расправиться с тварями быстро. Отряд слабел, и в какой-то момент стало ясно, что уничтожить всех шкарр не выйдет.
– Отходим к деревне! – гаркнул кузнец, высоко поднимая молот, которым до сих пор ловко размахивал направо и налево.
Отступление далось нелегко. Надо было идти ровным строем и следить за хищниками, чтобы те не подобрались к беззащитным жителям. И хотя деревня была рядом, дорога до неё показалась безумно долгой.
Наконец ворота за ними закрылись. Они в безопасности! Яда осела на землю, опираясь на лук, чтобы не упасть.
– Ты ранена? – тут же подскочил Змар, оглядывая её с ног до головы.
– Нет. Просто устала, – Яда покачала головой. Сил, чтобы подняться, не хватало. Ну, ничего, посидит немного и встанет.
Вот только ждать, пока она придёт в себя, Змар не стал. Без спросу подхватил её на руки.
– Эй, ты чего?..
– Донесу тебя, только не дёргайся. Я ж тоже не железный, – пояснил он и повернулся к Торгану. – Где мы можем переночевать? – поинтересовался он, и тот кивнул в сторону ближайшего дома.
– Заходите ко мне. Оставишь подругу у моей жены, а сам можешь спать в бане. Устроит? Или вас вместе положить?
– Не надо. Так хорошо, спасибо.
Змар пошёл к дому, а Яда, которой уже не хотелось ни говорить, ни спорить, уткнулась носом ему в грудь, засыпая от усталости.
***
Аромат свежей выпечки щекотал ноздри, смешивался с запахами сладкого творога, мёда и корицы. Яда повела носом и проснулась. Она больше двух дней нормально не ела, и запахи дразнили, мешали спать.
Смутно вспомнилось, как Змар донёс её до дома, а какая-то незнакомая женщина, от которой вкусно пахло хлебом, заставила выпить кружку молока, обтёрла мокрой тряпкой и помогла раздеться. Яда нашла свою рубашку аккуратно сложенной и заштопанной, а штаны оставались на ней. Только сапоги куда-то пропали. Она нагнулась, чтобы поискать под кроватью, и отпрыгнула, взвизгнув от испуга – из темноты на неё смотрели чьи-то круглые жёлтые глаза. Кот! Нашла, кого пугаться! После вчерашних шкарр обычный дымчатый кот показался ей опасным.
Яда рассмеялась над своим страхом, а на пороге появилась средних лет женщина, румяная и дородная, с белыми от муки руками.
– Тишка, ты что творишь? А ну брысь на улицу, разбойник! – Она сурово взмахнула полотенцем, и пушистый гость, прижав уши, выскочил из комнаты. – Разбудил тебя, паршивец?
– Нет, я сама проснулась, – Яда постыдилась признаться, что разбудили запахи с кухни. – Простите, я не помню, как вас зовут.
– Настой можешь звать, – женщина окинула её внимательным взглядом. – Ох и бедовая ты девка, как погляжу! Вот кто тебя вчера с мужиками в лес погнал? А порвали бы тебя шкарры, что бы делала? Хорошо хоть кровь не твоя была, я уж смыла, как смогла. Но в таком виде я тебя к столу не подпущу. – Будто и не заметила её смущения женщина. – Сходи в баню, помойся. Там ещё осталось немного воды. Правда, почти вся остыла – Торган как вернулся, сразу попросил натопить.
– Мне и холодной водой не привыкать…
– Ишь, закалённая какая! А разболеешься, кто лечить будет? Иди, пока тепло, а я как раз пироги допеку. Ну?
Испытывать терпение хозяйки Яда не стала. До бани добежала, стуча зубами от холода – осеннее утро выдалось более чем свежим. Небо заволокло тучами, грозя снова разразиться дождём. Раздевшись в крохотном предбаннике, Яда обратила внимание на стопку мужской одежды в углу. Похоже, оставили и забыли забрать, но это не её дело. Она зашла в протопленную комнатушку, всем телом впитывая тепло.
Внутри было чисто, а на лавке лежал мыльный корень. Воды в бадейке оставалось достаточно, чтобы вымыть голову, ополоснуться и даже постирать одежду. Последнему девушка особенно обрадовалась: надевать потные, заляпанные кровью вещи не хотелось. На смену Наста дала своё платье, вот только с размером неудачно вышло – Яда могла в него два раза обернуться, но выбирать не приходилось.
Сложнее всего оказалось вычесать кровь и лесной сор из волос. Пока убегала от проклятого тумана, было не до красоты: заплела косу и ходила целый день, только пряди порой подвязывала. В итоге коса превратилась в толстый колтун, который ни в какую не желал распутываться. Крамольную мысль отрезать её под корень Яда с сожалением отвергла. Как бы ни мучилась она со своей копной, но рука не поднимется уничтожить хранимое с детства рыжее сокровище.
К концу мытья вода в бадейке остыла, и девушка, начав подмерзать, всё чаще поглядывала на маленькую деревянную дверку. Парилка манила, обещая прогреть все косточки, и Яда решила в неё зайти, невзирая на то, что думала побыстрее вернуться в дом. Внутри было особо не развернуться – с одной стороны стояла пышущая жаром печь, а почти от самой от двери начинались ступеньки с широкими полками.
Только вот Наста не предупредила, что Яда в бане не одна.
Змар дремал на верхней полке в чём мать родила, лёжа на спине: грудь едва заметно вздымалась в такт ровному дыханию, и сам он выглядел непривычно расслабленным. Умиротворённое, лишённое самоуверенной насмешки скуластое лицо с волевым подбородком было действительно привлекательным: чётко очерченные губы, прямой нос. Да и тело крепкое, натренированное. Не то, чтобы Яда голых парней не видала, на той же речке летом чего только не насмотришься, но Змар был хорош! И мужской силой обделён не был… Сообразив, что пялится неприлично долго, она прижала ладони к горящим щекам и выскочила из парилки, захлопнув за собой дверь.
Сердце колотилось, как бешеное. Яда бросилась в предбанник, торопливо натянула платье, в испуге, что Змар окликнет или побежит следом. Он ведь наверняка её слышал! Стыдоба-то какая!
Несколько раз она порывалась выйти на улицу, но каждый раз останавливалась у дверей и возвращалась. Нет, надо было прояснить это недоразумение. В конце концов, она не сделала ничего дурного. И вообще, теперь они квиты. Он переодевал её после нападения медведя и ещё тогда рассмотрел во всех подробностях. Теперь она увидела его голым – и ладно! С него не убудет.
Успокоив себя таким нехитрым способом, Яда целую речь продумала в своё оправдание, но Змар так и не вышел. Ожидание тяготило, смущение сменилось злостью, а после – беспокойством. Вспомнилось, что лежал он неподвижно, не попытался прикрыться, вообще не шевельнулся. Неспроста это. Вдруг ему стало плохо от жары, и он помирает, пока она тут тревожится из-за ерунды?
Нет, это уже никуда не годится! Яда бросилась назад, открыла дверь в парилку настежь, чтобы впустить прохладный воздух, и взлетела по ступенькам на верхнюю полку. На мгновение задохнулась – жар там стоял такой, что кожу обожгло и дыхание опалило. Неудивительно, что Змару стало плохо! Она обхватила парня руками, пытаясь стянуть с полки и вытащить из духоты. Тяжело, жарко, да и Змар не из лёгких! Ей почти удалось его приподнять, но тут он вздрогнул всем телом, открыл глаза и спросил хриплым ото сна голосом:
– Ты что тут делаешь?
Яда замерла, как мышь под веником. Как ни крути, а положение весьма двусмысленное.
– Я подумала, тебе плохо, – пояснила она и, разжав руки, отскочила от него, перевела взгляд на печку. По лицу катились бисеринки пота, ворот платья сбился, а растрёпанные волосы облепили шею мокрыми змеями.
– Неужели?
Всего в одно слово он умудрился вложить и неприкрытую насмешку, и те самые пленительные нотки, которые Яда уже слышала в его спальне. Словно Змар не сомневался, что она не вытерпит и придёт вешаться ему на шею!
Это задело.
– Именно. Вот уж радости с тобой обниматься! – сердито бросила Яда и поправила ворот, чтобы не было видно плеча. Спасать она его пришла. Дура!
Несколько мгновений Змар пристально рассматривал её, затем хмыкнул.
– Ну-ну.
Он спустился с полки, едва задевая девушку плечом. Вдвоём они с трудом умещались на ступеньках, и от его близости она покраснела ещё гуще. Как же раздражал этот румянец не к месту! Змар же, казалось, не испытывал никакого стеснения от собственной наготы.
– Не веришь? – с вызовом спросила Яда.
– Да ты только ищешь повод. А ведь чужая невеста!..
Она задохнулась от негодования.
– Вот именно! Нужен ты мне, у меня дракон есть! Смотри, от самомнения не лопни!
Яда хотела пройти мимо, но не вышло – Змар стоял на пути.
– Не волнуйся, не лопну. А что касается самомнения… Не ты первая, не ты последняя, кто пытается забраться в мою постель. – Слегка касаясь, он провёл пальцами по её плечу. – Правда, на Заставе желающих было поменьше. Но некоторые всё равно умудрились, так ведь? – он посмотрел на неё с лукавством.
Пока Яда думала, чем ответить – острым словом или хлёсткой пощёчиной, Змар развернулся и вышел из парилки, бросив через плечо:
– Так и будешь здесь стоять? Не можешь налюбоваться? Я могу повернуться, если ты не всё рассмотрела.
Но злость улетучилась, стоило увидеть его спину: там было два больших дугообразных шрама, будто кто-то избил его розгами или вырезал ножом целые куски кожи. Не ожидала она увидеть такие на городском хлыще! Да и мечом он владел не хуже местных, всю жизнь проживших на границе. Так и зудело спросить, откуда взялись шрамы, но ведь не ответит!
Сдержав любопытство, из бани она вышла первой – протиснулась бочком и выскочила на улицу. Холодный воздух и моросящий дождь остудили пылающее лицо, и Яда поспешила к дому кузнеца, пока их со Змаром не заметили вместе.

ГЛАВА 3
Пироги с капустой Яда почуяла с порога, и голод требовательно напомнил о себе. Выпрашивать еду ей раньше не доводилось, поэтому первым делом она спросила у Насты, не нужна ли помощь.
Помощь требовалась, но от девчонки, которую ветром от слабости шатает, хозяйка её принимать не собиралась. Они даже поспорили немного: лето выдалось не слишком урожайным, и Яда чувствовала себя виноватой, что объест приютившую её семью.
– Коза упрямая! – Наста всплеснула руками и чуть ли не силой усадила её за стол. – Я найду, чем тебя занять, а пока поешь.
Утолив первый голод, Яда разговорилась. Наста с таким участием расспрашивала, как они со Змаром добирались до Маковки, что девушка выложила всё как на духу. О проклятии, накрывшем Заставу, о решении найти ведьму, о ночёвке в лесу и даже о полёте на драконе. Рассказала – и только после подумала, что о последнем лучше было умолчать.
– Непростое ты дело задумала. Связываться с ведьмой опасно – запутает так, что себя забудешь, с ней в болотах останешься. Будешь по трясине бродить да путников туда заманивать. – Наста нахмурилась и огляделась – не подслушивает ли кто? Но её малыши-погодки играли во дворе, и она продолжила: – Рассказать, как добраться до ведьмы, я могу, да только подумай – стоит ли? Торган отправит сегодня письмо в столицу. Наверняка там быстрее найдут решение, как от проклятия избавиться. Оно и надёжнее, чем к ведьме на поклон идти!
– А если не станут искать? Или не справятся? – Яда обхватила чашку двумя руками, вдыхая терпкий запах травяного чая. От воспоминаний родные встали перед глазами, как живые, и так тяжело было, хоть волком вой! – Нет уж, лучше пойду, мне терять нечего…
Наста посмотрела на неё тяжёлым взглядом:
– Думаешь, раз драконьей невестой стала, так и жизнь кончена?
Чашка покатилась по столу, горячий настой расплескался.
– А вы откуда знаете? – упавшим голосом спросила Яда, схватившись за ворот.
– Так я тебя переодевала, забыла? – Наста грустно улыбнулась. – Я тебе как есть скажу: дома у нас не оставлю – у меня двое малышей по лавкам, ими рисковать не буду. Если дракон разозлится, всю деревню спалит. Но на отшибе у леса хутор стоит. Дом крепкий, большой, забор вокруг добротный. Там раньше вдова жила, а по осени померла, теперь хутор пустует. Вот и послушай совета – переезжай туда да живи потихоньку. Может, и забудет дракон о своей невесте, если найти не сможет.
– А разве?..
– Всякое бывало. Встречала я драконью невесту, что в невестах до старости проходила.
Из дома кузнеца Яда вышла в задумчивости. Разговор с Настой всколыхнул в ней надежду жить обычной, прежней жизнью, а решение всех проблем переложить на чужие плечи. Разные мысли роились в голове. От некоторых, нашёптывающих о трусости, она отмахивалась, как от надоедливых мух, другие посеяли в сердце сомнение. Посмотреть, что ли, на домик вдовы, как Наста и посоветовала? Переждёт там пару лет, пока всё не образуется. Или наоборот – попробовать найти жениха-дракона? Может, не такой он и страшный? Спас ведь её от смерти, вдруг и с проклятием разобраться поможет? Тогда ей и семье врать не придётся, и Змару с его самоуверенностью она нос утрёт!
Вот только что дракон за помощь такую запросит? Слухов о судьбе драконьих невест ходило немало. Одни утверждали, что счастливицы живут припеваючи в хрустальных дворцах, купаются в шелках и из золотой посуды едят. Другие – что невесту в жертву драконьему богу приносят. Какие из этих слухов правда, а какие выдумка, поди угадай. Но Яда хотела жить, и жить свободно, а не в золотой клетке.
Пока размышляла, дошла до большого деревянного сарая – местного склада, вокруг которого собралась толпа. Из-за беглецов с Заставы и Метёлок здешние дома были переполнены, еды на всех не хватало, вот староста Маковки и разрешил взять часть общих запасов. Девушка пристроилась в конец очереди, повторяя про себя, что требовалось радушной хозяйке: хлеб, сыр, вяленое мясо.
– Яда? – окликнул её знакомый голос, и она обернулась. К складу, опираясь на костыль, подходил дядька Фай. Вот уж кого она не ожидала увидеть! – Правда, ты?! Молодец, егоза! – Он обнял Яду так, что кости захрустели. – Я-то, грешным делом, решил, что и ты под проклятие попала.
– Нет, я успела сбежать. Успела…
Она чуть не расплакалась. Дядька Фай осунулся, но единственный здоровый глаз его по-прежнему горел боевым огнём. Если выяснится, что вчера старый охотник сражался наравне с остальными, это её ничуть не удивит.
– А что родители? Луша, Милеш? Вы вместе выбрались? – выпустив её из объятий, засыпал вопросами охотник.
Яда сглотнула и покачала головой. Застрявший в горле комок не дал ответить, но горе и боль во взгляде были красноречивее слов. Фай всё понял, разом сгорбился, и его лицо пересекли глубокие морщины. Она потеряла родителей, он – близких друзей. И оба чувствовали себя без вины виноватыми.
Чтобы отвлечься от грызущей тоски, Яда до боли ущипнула себя за руку.
– Они не умерли! – твёрдо сказала она, не желая слышать от Фая слова соболезнования. Ещё ничего не закончилось, а она – не сдалась! Так что лучше сама его поспрашивает: может быть, охотник видел, кто ещё спасся? Или он один добрался до Метёлок?
Увы, ему нечем было её порадовать. Он сбежал от тумана вместе с учеником, а в лесу к ним присоединились двое приезжих, которые участвовали в лучном состязании. Шли к Метёлкам до темноты. Когда начали спотыкаться от усталости, встали на ночлег, а ночью как раз и напала шкарра. Весь стоял в дозоре, но задремал и больше не проснулся. Из-за тумана Фай даже похоронить его нормально не смог, некогда было. Втроём они худо-бедно справились со шкаррой, но больше останавливаться не рискнули. Полуживые, беглецы добрались до Метёлок и почти сразу двинулись дальше: проклятие наступало на пятки.
– Так что теперь я настоящий бродяга: ни друзей, ни семьи. Подумываю, не остаться ли до весны в Маковке, – закруглил Фай свой рассказ. – А ты к брату подашься?
– Наверное, – ухватилась Яда за возможность объяснить своё путешествие. Пусть лучше думает, что она к брату отправилась, чем к ведьме.
***
Когда Яда с полной корзиной вернулась к дому, Наста вовсю успокаивала зарёванных детей: сын свалился с поленницы, решив показать удаль перед сестрой, и расшиб нос. Сама девочка не ушиблась, но ревела с братом за компанию. Попробуй угомонить малышей, когда они заливаются один другого пуще!
Предоставленная самой себе, Яда немного растерялась. За последние дни так привыкла спешить, что теперь бездействие тяготило. Надо было собираться к ведьме, но не идти же так, неподготовленной? Наста рассказала, как найти ведьму, но места там гиблые, страшные. А кого позвать? Первым на ум пришёл Змар, но он-то Заставе ничем не обязан, друзей там завести не успел, а здесь находится в безопасности. Зачем ему помогать Яде? Старик Фай тоже отпадал – охотник он, конечно, отличный, но из-за раненой ноги вряд ли сумеет двигаться быстро. Да и возраст уже…
Она заглянула в галчатню. Постояла, нерешительно глядя на птиц и теребя в руках одолженное у птичника перо и чернильницу. Очень хотелось написать короткую записку брату, попросить его приехать. Снова стать той маленькой девочкой, которая бежала к нему по поводу и без, жалуясь на содранные коленки и на Милеша, побившего её из-за сломанной удочки. Но как рассказать Росту, что родители и сестра окаменели и неизвестно, удастся ли обратить проклятие? Как попросить отвести её к ведьме, не зная, чем придётся платить за колдовскую помощь? И как объяснить, что она теперь драконья невеста, и встреча их может быть последней?
Не сумев подобрать нужных слов, она ушла, не отправив ни строчки.
У ворот сменился часовой. Безусый паренёк только рад был поболтать с симпатичной гостьей, и от него Яда узнала, что несколько человек отправили в дозор – следить, чтобы к деревне не подобрался проклятый туман, а если что – предупредить об опасности. Он же показал Яде оставленные вчера следы шкарр. Разъярённые тем, что добыча ускользнула, твари до самого утра бились в ворота, и на толстом дереве виднелись длинные царапины.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/galina-gerasimova/puteshestvie-v-drakoni-gory-68746614/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.