Главная страница | Сказки | Не оставляйте ведьму после уроков!

Не оставляйте ведьму после уроков!
Кейти Бирчалл
Приключения ведьмочки в обычной школе #2
Ну и ну! Четверть только началась, а Морган уже влипла в неприятности. После всех тех проблем с летучими мышами-дракончиками и танцующим директором она зареклась использовать магию в школе, но в первый же день всё пошло не так. Она всего лишь хотела проучить хвастливого друга (колдуны просто невыносимы!), а в результате стала членом команды, которая защищает честь школы на районной викторине. Это Морган, которая всю прошлую четверть наколдовывала свою домашку! Деваться некуда, придётся снова призвать на помощь магию. Ничего, один щелчок пальцами – и не будет никаких проблем. Хотя у проблем, похоже, другие планы…

Кейти Бирчалл
Не оставляйте ведьму после уроков!

Katy Birchall
Spells and secrets
Text © Katy Birchall, 2020
© Курочкина Т.И., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Посвящается Сэму, Люку, Томасу, Лили и Теду


Глава 1
– Вы верите в ведьм?
Этот вопрос заставляет меня буквально подпрыгнуть от неожиданности. Неловко дёрнувшись, я роняю стакан и с ног до головы обливаюсь лимонадом.
– Что? Ведьмы? Ну нет! – громко отвечаю я Карэн, моей однокласснице, которая и задала этот вопрос. – Что за глупости? Полная ерунда! Ну правда, ведьмы? – Я активно жестикулирую, обдавая лимонадными брызгами девочек, стоящих рядом. – Как тебе в голову такое пришло? Безумие! – Я запрокидываю голову и громко хохочу, чтобы ещё сильнее подчеркнуть свою точку зрения, а потом добавляю: – Не бывает никаких ведьм. Всем это известно. Так что, нет, я не верю в ведьм.
Повисает тишина. Карэн глядит на меня со смесью презрения и недоумения.
– Спасибо за мнение, Морган, – говорит наконец она с усмешкой, – но я не тебя спрашивала.
– О…
Зоуи и Люси, которые до этого молча наблюдали за происходящим, не выдерживают и начинают хихикать. Мои щёки полыхают. Вот я идиотка! Карэн даже не смотрела в мою сторону, когда задавала вопрос. Если задуматься, то я не уверена, что она вообще знала, что я стою рядом.
– Прости, – тихо бормочу я, глядя в пол.
– А почему ты спрашиваешь про ведьм? – игнорируя мои неловкие извинения, уточняет Зоуи и грациозно откидывает волосы.
– Айрис всё говорит про них, – беззаботно отвечает Карэн, пока я делаю вид, что всецело поглощена остатками лимонада в моём стаканчике. – Думает, она встречалась с ведьмой.
Лимонад попадает не в то горло, я начинаю громко отплёвываться и кашлять.
– Фу! – кричит Люси, отскакивая в сторону. – Гадость!
– Прости, – повторяю я, глаза наполняются слезами, так как лимонад попал в нос. – Что ты сказала про Айрис? Она ведьму встретила? Это же невозможно!
– Ну, ей так кажется, – неохотно объясняет Карэн, явно надеясь, что так я поскорее от них отстану. – Ей уже несколько недель снится сон, в котором она видит колдующую ведьму. Причём каждый раз всё повторяется в точности и с такими деталями, что уже и я начинаю думать, что Айрис встретила ведьму, – на этих словах её глаза чуть расширяются от волнения, – и та стёрла ей память, но сделала это как-то неправильно. Поэтому теперь Айрис снится то, что она действительно видела. Такое постоянно показывают в фильмах.
– Да ладно! – со смехом закатывает глаза Зоуи. – Такого не бывает.
– Ну конечно! – горячо соглашаюсь я с ней. – Это глупость, Карэн!
Карэн бросает на меня хмурый взгляд, который я принимаю за сигнал, что со мной разговор у них окончен. Я сбивчиво бормочу что-то о том, что мне нужно налить себе ещё лимонада, и пробираюсь сквозь забитую весело болтающими и смеющимися людьми кухню, потом спускаюсь по лестнице в гостиную, где тоже не протолкнуться, наконец нахожу пустую комнату, забегаю туда и захлопываю за собой дверь. Сердце бешено колотится, я сажусь на пол, прислонившись спиной к двери, и пытаюсь унять дрожь во всём теле.
Карэн говорит не глупости. Совсем не глупости. На самом деле она права.
Я точно знаю, что Айрис встречала ведьму. Я знаю, что Айрис застала эту ведьму за колдовством. Я знаю, что ведьма стёрла Айрис память при помощи зелья, которое сварил неопытный колдун.
Я всё это знаю.
Потому что я и есть та самая ведьма.

Не нужно было мне приходить на эту вечеринку. Это всё мама виновата. Именно она настояла, чтобы я пришла. Когда Айрис, самая популярная девочка в классе, за день до Рождества прислала мне сообщение с приглашением на празднование Нового года у себя дома, я решила, что это вышло случайно, и даже написала ей, что она ошиблась номером. В ответ пришло несколько смеющихся смайликов, а потом сообщение, что никакой ошибки тут нет и она действительно хочет, чтобы я пришла к ней в гости, если у меня нет других планов.
– Это прекрасно! – воскликнула мама, когда узнала, что меня позвали на вечеринку. – Видишь? Я же говорила, что события прошлой четверти скоро забудутся. Они не могут вечно злиться. Всё отлично, ты начнёшь новое полугодие с чистого листа.
– Мама, ты очень ошибаешься, – упрямо ответила я. – Ни на какую вечеринку я не пойду. Я под домашним арестом, помнишь? Ты наказала меня на все рождественские каникулы.
– Ну а теперь я тебя отпускаю, – совсем не собиралась она так просто сдаваться. – Почему ты не хочешь пойти? Всё же не так плохо!
Да, мама, всё не так плохо. Всё просто ужасно. На самом деле хуже просто не бывает!
Когда этим летом я сдала Экзамен Юных Ведьм, сокращённо ЭЮВ, тем самым доказав, что контролирую свои магические способности и могу ходить в обычную школу, не рискуя выдать, что ведьмы всё ещё существуют, я была в полном восторге. До этого я много лет училась на дому – со мной занималась мамина подруга, и тоже ведьма, по имени Дора, – так что мне не терпелось пойти в школу, ведь это был мой шанс наконец-то завести друзей. Большинство ведьм сдают ЭЮВ в пятилетнем возрасте. Мне это так просто не далось, так что к тринадцати годам у меня так и не появилось ни одного друга или хотя бы приятеля. Ни одного. Каждый год мой день рождения со мной праздновали мама, Дора и её муж Говард. При этом Говард не знает, что женат на ведьме, так что нам нельзя было делать ничего волшебного. Мы просто сидели за столом в праздничных колпачках, ели торт и играли в шарады. В один кошмарный год мама решила всё поменять, и мы поехали кататься на роликовых коньках.
Я врезалась в мусорный бак и сломала зуб.
Не хочется об этом вспоминать.
В любом случае мне не терпелось пойти в школу и оказаться среди ровесников. И поэтому ещё до начала учёбы я без раздумий дала маме слово, что ни за что не буду пользоваться магией в школе. Потому что, как она сказала, если кто-то из моих одноклассников узнает, что рядом с ними живут ведьмы, то жди беды и всё такое. И я честно собиралась придерживаться своего обещания. Поверьте, вы бы не захотели ссориться с моей мамой. Она, и это мягко сказано, устрашающая. Она не просто невероятно умная и очень властная бизнес-леди, глава рекламного агентства, но ещё и Верховная ведунья, то есть главная среди ведьм нашего ковена, самая молодая из всех, когда-либо занимавших этот пост. Так что я не собиралась её расстраивать. Я была решительно настроена придерживаться правил, вписаться в школьную жизнь, завести орду друзей и вести себя как совершенно обычная школьница.
К сожалению, всё сразу пошло наперекосяк. У меня совсем не было опыта в общении с ровесниками, так что через несколько недель после начала первой четверти я поняла, что мне просто необходимо наложить парочку совсем безобидных чар, если я всё-таки хочу хоть с кем-то подружиться.
Но некоторые мои заклинания сработали не совсем так, как я рассчитывала. Например, я заставила нашего директора танцевать сальсу с утра до вечера, что бы он ни делал и куда бы ни пошёл. А целая стая летучих мышей, которую я наслала на моего одноклассника Феликса, отнеслась к заданию уж слишком серьёзно, поэтому ему вместе со всей семьёй пришлось пару недель прятаться дома. Всё стало даже хуже, когда я попыталась избавиться от мышей и случайно превратила их в небольших огнедышащих дракончиков.
Да. Дело было плохо.
Но даже драконы оказались не самой большой бедой. Худшим было решение магическим образом научиться танцевать, чтобы впечатлить мою команду при отборе номеров для школьного шоу талантов. Зоуи, Карэн, Люси и Айрис посчитали меня чуть ли не профессиональной танцовщицей, и мы даже немного сдружились, ведь они были уверены, что благодаря мне выиграют конкурс. А потом, в самую последнюю минуту, я отказалась выступать, так что им пришлось выходить на сцену меньшим составом и, что самое ужасное, без дополнительных репетиций. Неудивительно, что теперь они меня терпеть не могут.
На самом деле я могла не отказываться от участия в шоу талантов и сохранить свою популярность среди одноклассников. Несмотря на то что моя магия начинала ослабевать – любые чары со временем рассеиваются, – у меня было секретное оружие: танцевальное зелье, сваренное колдуном. Но как раз этот глупый колдун и заставил меня «поступить правильно», настояв на том, что при помощи магии я обманываю себя и всех вокруг.
Ох, колдуны хуже всех.
Как мне удалось встретить единственного в мире порядочного колдуна? И мало этого, он и от меня ждёт того же. От этого всё стало таким запутанным, а моя жизнь превратилась в сущий кошмар.
Ведьмы и колдуны – заклятые враги. Мы враждуем на протяжении многих веков. Так устроен мир. Ведьмы творят невероятную магию одним щелчком пальцев. Что очень круто! А вот колдуны только и могут, что варить свои дурацкие магические зелья в гадких вонючих котлах. Что, разумеется, совсем не круто.
Ведьмы ненавидят колдунов. Колдуны ненавидят ведьм. Вот и всё. Никаких вопросов. Предельная ясность.
И как же меня угораздило подружиться с одним из них?
Я считаю, во всём виноват Оуэн Блейз, тот самый колдун. Не моя вина, что он ходит в ту же самую школу и даже в тот же самый класс. Также не моя вина, что мы узнали правду друг о друге. Если мы хотим тыкать пальцами, то я бы попросила тыкнуть в него. Он мог не лезть в мои дела и позволить мне и дальше устраивать в школе магический хаос, но нет, ему понадобилось вмешаться, оказаться очень хорошим и помочь мне.
Мне очень хочется разозлиться на него, но ничего не выходит.
– Иди на вечеринку, Морган, всё будет хорошо, – сказала мама с протяжным вздохом после того, как я перечислила все причины, по которым мне не стоит показываться на этой вечеринке. Кроме той части, которая касалась Оуэна.
Мама не должна узнать, что я дружу с Оуэном Блейзом. Никогда. Она меня убьёт.
Достаточно того, что мне приходится мириться с непрекращающимися упрёками насчёт нашего общения от моего фамильяра Мерлина. У каждой ведьмы есть фамильяр – дух-хранитель, способный превращаться в разных животных, который всегда рядом, как своеобразный напарник, помогающий и поддерживающий на жизненном пути.
Да, идея, конечно, замечательная, вот только у всех остальных ведьм очень добрые и понимающие фамильяры, а мне достался ворчун Мерлин, который большую часть времени буквально сочится сарказмом и недоволен всем вокруг.
– Все будут пялиться на меня и шептаться за спиной. Они меня ненавидят! – в отчаянии закричала я, надеясь, что мама послушает и не заставит меня идти на вечеринку, а Мерлин превратился в летучую мышь и вцепился когтями в волосы на моей макушке. – Ай, Мерлин! Отстань!
Я замахала на него руками, но он уже улетел, а я больно стукнула саму себя по голове.
Мерлин скорчился от смеха, заработав гневный взгляд Елены, фамильяра мамы, которая сидела у её ног в образе элегантной бенгальской кошки. Предупреждение не возымело действия, и через несколько секунд он уже снова спикировал мне на голову.
– Морган Чармли, – вздохнула мама и ободряюще положила руки мне на плечи, – твои одноклассники тебя не ненавидят.
– Они считают меня ужасным человеком, ведь я бросила Айрис и остальных девочек прямо перед выступлением.
– Докажи, что они неправы. Покажи им, что ты не ужасный человек, и хорошо проведи время на вечеринке. Рано или поздно тебе придётся с ними встретиться. Вы дружили всю прошлую четверть. Пройдёт немного времени, и они снова тебя примут.
– Они дружили со мной, так как я обманом заставила их считать себя классной.
– Они дружили с тобой из-за того, какая ты, – сказала мама, глядя мне в глаза с широкой улыбкой. – Магия тут ни при чём.
Разумеется, мама ошибалась, но это был такой приятный момент, что мне не хотелось портить его дальнейшими спорами.
И вот я на вечеринке, пытаюсь доказать, что я не ужасный человек. Пока мне удалось только вылить лимонад на девочек, с которыми я должна была наладить отношения, а потом закрыться в пустой комнате, так что успехи мои невелики.
Мерлин, который в образе муравья прятался у меня под воротником, превращается в тарантула и ползёт по рукаву, чтобы усесться мне на ладонь.
Наконец он укоряюще глядит на меня и закатывает все свои восемь глаз.
– Знаю, знаю, – вздыхаю я. – Можешь ничего не говорить. Это плохая затея, и мне надо вернуться домой, пока я не опозорилась ещё сильнее.
– Морган? – вдруг доносится из глубины комнаты.
Я вскрикиваю от удивления, Мерлин исчезает, тут же превратившись в муху.
Из-за спинки дивана высовывается голова.
– Айрис! – восклицаю я, держась рукой за сердце. – А ты здесь откуда?
Она выпрямляет спину и вяло мне улыбается.
– Привет, Морган.
– У меня чуть сердечный приступ не случился! Я думала, здесь никого нет!
– Вот странно, – говорит она, складывая руки на груди и недоверчиво приподнимая брови, – ведь я могу поклясться, что ты только что говорила с пауком.

Глава 2
Айрис встаёт с дивана и идёт ко мне.
– Говорила с пауком? Что за глупость? – смеюсь я. – Наверное, свет как-то странно падал.
– Но ты с кем-то говорила, и мне показалось, что я видела…
Она молчит, сосредоточенно хмуря лоб. Хоть мы и учимся в одном классе, меня всегда поражало, насколько более зрелой выглядит Айрис в сравнении со мной. На ней серебристый топ, чёрные обтягивающие джинсы и сапоги на каблуках. Её длинные тёмные волосы с одной стороны аккуратно заколоты, а с другой плавными волнами падают на плечо. Едва заметный макияж и ярко-красная помада идеально дополняют её утончённый праздничный образ.
На мне же свободный джемпер, джинсы и потасканные кроссовки. Прямо перед выходом из дома Мерлин превратился в скунса, уселся на стол, оглядел меня с ног до головы и спросил:
– Значит, мы всё-таки не идём на вечеринку?
– Нет, идём. Выходим прямо сейчас.
– О! Ясно. Ты вот так туда собираешься?
– Да.
– Вот в этой одежде?
– Да.
– В том, во что ты сейчас одета?
– Да.
– В этом наряде?
– А что с ним не так?
– Ничего.
– Хорошо.
– Если ты не против выглядеть так, как будто давно плюнула на гигиену.
– Я нормально выгляжу.
– Конечно.
– Это кэжуал-шик.
– Духи добавим? – Он повернулся ко мне спиной и поднял хвост. – Думаю, они замечательно подойдут к твоему образу.
Вот с таким отношением мне приходится мириться каждый день. Обычно фамильяры поддерживают своих ведьм, как бы они ни выглядели. Недавно я слышала, как Елена сказала маме, что она самая красивая ведьма во всём мире.
А Мерлин как-то сообщил мне, что я похожа на пришельца.
– Дело в форме твоей головы, – размышлял он вслух. – И ещё что-то в твоём лице.
И хотя с формой головы я ничего поделать не могу, стоя перед изумительно выглядящей Айрис, я сожалею, что не приложила больше усилий, собираясь выйти из дома. Я специально решила не надевать ничего праздничного, чтобы мама поняла, что я совсем не рада этой вечеринке и иду туда только потому, что она буквально выгоняет меня из дома.
– И с чего я решила, что ты с пауком говоришь? – наконец задумчиво произносит Айрис, всё ещё погружённая в свои мысли.
– Может, тебе так показалось из-за того, что произошло в первый учебный день, – предполагаю я с нервным смешком. – Помнишь? Когда я случайно принесла тарантула в школу?
Я морщусь, вспоминая о том случае. В первый день четверти Мерлин был крайне возбуждён и решил показать себя во всей красе, превратившись в огромного тарантула прямо в школьном коридоре. Я всё ещё считаю, что именно из-за этого и начались все мои неприятности. Может, если бы одноклассники не считали меня сумасшедшей, которая разводит опасных пауков и носит их с собой в сумке, они бы относились ко мне с чуть большим пониманием.
– Клянусь, я не брала паука, – вворачиваю я с непринуждённым смехом. – Ни за что не принесла бы его на твою вечеринку. Он дома в террариуме.
Из-под моего рукава доносится тоненький голос:
– Правда? Ахахаха!
Пусть только посмеет!
– Конечно, прости, – отвечает Айрис со слабой улыбкой. – Наверное, мне показалось.
– К тому же я действительно говорила, только сама с собой. Я часто так делаю.
– Я тоже, – кивает она и снова хмурится.
– Прости, что помешала, – произношу я, указывая на диван. – У тебя всё хорошо?
– Да, я в порядке. Просто хотела немного отдохнуть, в доме так шумно. Мне в последнее время снятся очень странные сны, так что я не очень высыпаюсь и… – Она осекается, быстро берёт себя в руки и улыбается. – Прости, не хотела тебя грузить. Странно, что я прячусь от гостей на собственной вечеринке.
– Мне это странным не кажется, – пожимаю я плечами. – Я тоже хотела здесь спрятаться. Только что случайно вылила лимонад на Карэн, Люси и Зоуи.
– А! – Она пытается не рассмеяться. – Уверена, они в восторге.
– Я думала, ненавидеть меня сильнее просто невозможно.
Мы улыбаемся друг другу. Все в школе злятся, что я подвела Айрис, но вот она сама, к моему невероятному удивлению, на меня совсем не сердита. Более того, она считает, что я сделала ей одолжение, ведь без меня именно Айрис стала звездой шоу талантов и заработала победу своей команде. Не хочется торопить события, но мне правда кажется, что мы немного подружились.
Хотя она может и передумать, если узнает, что недавно я стёрла ей память.
– Так что ты говорила о странных снах? – ненавязчиво спрашиваю я, умирая от желания услышать подробности. Хорошо бы понять, насколько большие у меня проблемы.
– Забудь, – только отмахивается она. – Это скучно. Лучше вернёмся на вечеринку.
– Спасибо, что пригласила, кстати. Здесь весело.
– Я рада, что ты пришла, – говорит она, открывая дверь. – Скоро будет фейерверк. Не пропусти!
Стоит Айрис перешагнуть порог комнаты, как тут же кучка ребят обступает её со всех сторон, они смеются и болтают, пытаясь перекричать гремящую музыку. Я же, так никем и не замеченная, просто слоняюсь по дому, не зная, чем себя занять.
– Морган! Иди сюда!
Я останавливаюсь и широко улыбаюсь – это Оуэн. Оглядевшись, я нахожу его стоящим рядом с Феликсом в дальнем углу кухни. Наконец-то мне есть с кем поговорить!
– С Новым годом! – говорю я, когда наконец пробираюсь к ним через толпу. – Как дела?
– Феликс сегодня не в духе. Мне кажется, он переживает, что получил наказание ещё до начала четверти, – весело говорит Оуэн, пока Феликс молча стоит с таким лицом, будто уже устал от моей компании.
– Как это возможно? – удивляюсь я.
– Его поймали, когда он во время дискотеки в последний день полугодия пытался пробраться в кабинет директора.
– Ого!
– Я, может, и не попался бы, прикрой меня мой друг, который вместо этого тратил время на болтовню с тобой, – замечает Феликс, глядя на меня с отвращением. – Пойду узнаю, что с фейерверками. Может, Айрис разрешит мне зажечь хотя бы один.
– Желаю удачи, – кричит ему в спину Оуэн и поворачивается ко мне с извиняющейся улыбкой: – Иногда он полный идиот.
– То есть бывают моменты, когда он не полный идиот? – поднимаю я брови. – Поверить не могу!
Оуэн смеётся.
– А где Мерлин? Он собирается внезапно показаться и перепугать всех на вечеринке?
– Ему строго-настрого запретили снова портить мне жизнь. Он сейчас… Эм… – Я вдруг понимаю, что больше не чувствую его на руке, и начинаю паниковать. – Где этот мелкий…
– Ай! – Оуэн хватается за шею.
Приглядевшись, я вижу Мерлина в образе крошечной пчёлки, он завис возле уха Оуэна и едва слышно хихикает.
– Мерлин, – злобно шепчу я. – А ну, вернись! Сейчас же!
Мерлин неохотно жужжит в мою сторону, садится мне на плечо и снова превращается в паука.
– Прости, – говорю я, пока Оуэн наблюдает, как волосатые паучьи лапки прячутся под моим воротником. – Ты знаешь, ему не очень нравятся…
– Колдуны, знаю, – вздыхает он. – Поверь, это у нас взаимно.
– Хорошо, что он не превратился во льва и не откусил тебе руку, – смеюсь я. – Недавно он обещал именно так и поступить, когда встретит тебя снова.
– Как мило, что он себя сдержал.
– Это совсем невежливо. Я с ним поговорю.
– Будь добра, – с притворным вздохом произносит Оуэн и тут же расплывается в улыбке. – Как Рождество прошло?
– Отлично, – радостно говорю я и оглядываюсь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. – Мама устроила снегопад прямо в доме, а лестницу превратила в горку, так что мы учились кататься на сноуборде. А потом жарили маршмеллоу на костре, который она развела прямо в гостиной.
– Ясно, – сухо отвечает Оуэн и делает глоток колы из своего стаканчика. – Наверное, это твоё обычное Рождество.
– Завидуешь ведьме? – сочувственно спрашиваю я. – А что колдуны на Рождество делают? Пытаются сварить зелье, которое сделает их крутыми хотя бы на день?
Он закатывает глаза, пока я довольно хихикаю над своей шуткой.
– На самом деле у нас было самое традиционное Рождество. Папа не знает, что женат на колдунье, помнишь?
– Ах да, – киваю я, чувствуя себя такой счастливой, что у меня нет обычного родителя, который бы портил наше с мамой веселье. – Вот невезуха!
– Не спеши меня жалеть. На следующий день папа остался работать в книжном, а мы с мамой сказали, что нам нужно по магазинам, но на самом деле поехали совсем в другое место. Мы выпили зелье, которое на день сделало нас лучшими лётчиками на свете, и летали на реактивных самолётах. Просто невероятно! Мы как будто в фильме «Лучший стрелок» побывали! – Он с состраданием кладёт руку мне на плечо. – Кажется, колдуны Рождество празднуют даже лучше, чем ведьмы.
Я сердито скидываю его руку, расстроенная, что не додумалась попросить маму полетать на самолёте.
– Подумаешь. Всё равно колдуны… глупые.
Он злорадно ухмыляется:
– Как скажешь.
– Вообще-то, я серьёзно. – Я проверяю, нет ли кого-нибудь рядом с нами. – Помнишь зелье, которое должно было стереть память Айрис после того, как она во время дискотеки поймала нас за колдовством? Оно не сработало.
Его глаза округляются от ужаса.
– Правда? Она всё знает?
– Не совсем. Айрис начал сниться сон, в котором она встречает ведьму. К счастью, она пока не поняла, что это было на самом деле. Твоё недоделанное зелье просто спутало Айрис мысли, хотя она должна была напрочь всё забыть.
– Во-первых, это ты использовала магию в школе, а не я, – шипит он. – А во-вторых, стирающее память зелье довольно сложное, а я всё ещё учусь, помнишь?
– Да, но мог бы проверить зелье перед тем, как выливать его Айрис в смузи, – недовольно фыркаю я.
– Может, это ты могла бы не насылать стаю летучих мышей на Феликса, а потом ещё и не превращать их в драконов, сидящих на дереве посреди Эссекса?
И почему колдуны такие зануды?
– Не меняй тему разговора, – рычу я, тыча в него пальцем. – Нужно решить, что теперь делать.
– А что мы можем? – Он пробегает глазами по толпе гостей и быстро находит Айрис, которая на противоположном конце комнаты болтает с Карэн. – Посмотрим, что будет дальше. Может, она всё забудет.
– Или её сны станут яснее. А если она нас вспомнит?
– Уверен, этого не произойдёт, – качает головой Оуэн. – Воспоминания будут постепенно исчезать.
– Надеюсь. Иначе придётся снова колдовать.
Он хмурится.
– Не думаю, что это хорошая мысль, Морган. Особенно после того, что произошло. Помнишь, о чём мы договорились перед Рождеством? Никакой магии. Так будет лучше.
– Не переживай. Обещаю, эта четверть пройдёт по-другому, – уверенно говорю я, глядя ему в глаза. – Никакой магии.

Глава 3
За день до начала четверти к нам в гости внезапно заходит Дора.
– Как тебе мой новый друг? – радостно спрашивает она, стоя в дверях с самым большим псом из всех, что я видела в жизни.
– Он чудесный! – кричу я и раскидываю руки для объятий, а Дора закрывает за собой дверь и отпускает поводок.
Пёс радостно бросается вперёд и сбивает меня с ног. Дора щёлкает пальцами как раз вовремя, чтобы наколдовать пружинистый матрас, на который я валюсь пластом. Собака прыгает на меня сверху, прижимает лапами и принимается вылизывать лицо.
– Его зовут Паффин, – с гордостью произносит Дора, пока я со смехом пытаюсь увернуться от слюнявого языка.
Она хватает поводок и с силой дёргает на себя, давая мне возможность встать. Паффин смирно садится и подставляет мне ухо для почёсывания.
Дора и Говард обожают животных, поэтому их дом, соседний с нашим, почти не отличается от зоопарка. Мало того что с ними постоянно живёт с десяток разных зверей, они ещё и помогают в нескольких приютах, так что, оказавшись у них дома, никогда не знаешь, кого можешь встретить. За много лет у них были собаки, кошки, свиньи, грызуны всех видов, змеи и даже хамелеон по имени Тобиас, которого они как-то потеряли, когда он слился цветом с прикроватной лампой Доры.
Фамильяр Доры по имени Мак дома всегда принимает одну и ту же форму, так что Говард считает, что всё это время у них живёт собака породы корги.
– Паффин невероятный! – говорю я, обхватывая его шею руками и крепко обнимаю, пока он старательно слюнявит мне ухо. – Где ты его взяла?
– В приюте. Как выяснилось, его хозяева не ожидали, что датские доги вырастают такими большими, – вздыхает она, закатывая глаза. – Я согласилась взять его на время, но с первого взгляда поняла, что он мой. Говард просто счастлив! Он всегда хотел большую собаку.
– Он не казался таким уж довольным, когда Паффин утром уронил телевизор, – недовольно вворачивает Мак, который прячется за ногами Доры в своём обычном обличье. – Или вчера вечером, когда Паффин утащил со стола целую буханку хлеба и слопал её в два укуса.
Паффин горделиво облизывается.
– Разумеется, нам предстоит много работы, – говорит Дора, через плечо бросая на Мака недовольный взгляд. – Но он справится. Паффин очень умный.
Паффин снова вываливает язык и шумно дышит, на полу начинает собираться слюнявая лужица.
– Ужасное воспитание, – фыркает Мак.
– Просто великолепно, – медленно произносит Мерлин, как будто не верит своим глазам. Он превращается в бурундука, взбирается по ноге Паффина и усаживается ему на спину. – Он же размером с небольшую лошадь! С таким псом можно всё в щепки разнести. – Мерлин хитро глядит на меня и потирает маленькие лапки. – Представь, как это весело! Ты только подумай!
– Ладно, Мерлин, – говорю я, недовольно приподнимая бровь. – Не надо только…
– Выпускаю цербера! – вопит Мерлин, отцепляет поводок Паффина от ошейника и как можно крепче хватается за его шерсть.
Паффин пулей срывается с места и исчезает в гостиной, раскидывая всё на своём пути. Мы с Дорой бросаемся следом и с ужасом наблюдаем, как он скачет по комнате, мощными ударами хвоста разбрасывая по углам вазы и фоторамки.
– Что здесь происходит?
В дверях появляется мама.
Мы с Дорой даже не оборачиваемся на неё, не в силах оторвать глаз от разверзнувшейся перед нами бездны хаоса. Мерлин всё ещё сидит у Паффина на загривке и истошно кричит: «И-ха!», а тот носится туда-сюда с огромной скоростью.
– Это мой новый питомец Паффин, – наконец объясняет Дора, морщась от треска, с которым одна особенно изящная ваза разлетается на мелкие осколки. – Правда, он прекрасен?
– Это нечто, – отвечает мама, упирает руки в боки и не терпящим возражений тоном приказывает: – Паффин, сидеть!
Он резко упирается лапами в пол и замирает. Бурундучьи лапки Мерлина не выдерживают рывка, он слетает с загривка Паффина и несётся прямиком в стену. За секунду до удара Мерлин превращается в комара и, покачиваясь в воздухе, улетает.
Тем временем Паффин степенно подходит к маме и садится у её ног.
– Очень хорошо, – довольно кивает она.
Мама щёлкает пальцами, и гостиная магическим образом начинает сама приводить себя в порядок: осколки стекла поднимаются в воздух и аккуратно встают обратно в фоторамки, кусочки фарфора собираются в вазы, которые тут же прыгают на свои места, а оборванные лепестки цветов безошибочно находят свои стебли. Когда всё заканчивается, гостиная выглядит даже чище, чем раньше, несмотря на огромного пса, который дрожит от нетерпения у маминых ног.
– Давайте чая попьём, – предлагает мама, указывая на диван. – Сахара, Дора?
– Не надо, Эгги, спасибо, – отвечает она, усаживаясь поудобнее.
Мама снова щёлкает пальцами, и тут же перед нами появляются три дымящиеся чашки ароматного чая и плывут нам в руки. Я сажусь на пол со скрещёнными ногами, Мерлин превращается в чёрного кота и сворачивается калачиком у меня на коленях.
Паффин по-прежнему неподвижно сидит перед мамой, ожидая дальнейших инструкций. Она щёлкает пальцами, и в углу появляется огромная собачья лежанка, а рядом с ней миска с водой и сахарная косточка.
– Устраивайся, Паффин, – говорит мама и кивает на лежанку.
Пёс с довольным видом облизывает ей пальцы, а потом забирается на лежанку и принимается чавкать косточкой.
– Не понимаю, как ты это сделала, Эгги, – вздыхает Дора, наблюдая за Паффином, пока Мак, всё ещё в своём любимом обличье корги, ложится у её ног, намереваясь вздремнуть. – У тебя даже животные знают, кто тут главный.
– Нужно просто показать свой авторитет, – смеётся мама, усаживаясь рядом со своей подругой, а Елена в образе бабочки опускается к ней на плечо. – Ты всегда была мягкой, и ни твои животные, ни я не хотим видеть тебя другой.
Дора улыбается, ставит чашку на столик и расправляет складки своей розовой юбки. Удивительно, что мама с Дорой так хорошо ладят, учитывая, какие они разные. Если бы я их просто на улице встретила, то никогда бы не подумала, что это лучшие подруги. Дора всегда одета в наряды кричащих цветов, с яркими принтами и всевозможными бантиками, а мама выглядит так, будто собирается на невероятно важную деловую встречу, даже если на самом деле весь день будет сидеть дома.
Дора живёт в соседнем доме, так что у меня будто две мамы. Бывает, я очень рада этому, особенно когда мы с мамой ссоримся. Если мне нужно свободное пространство, я могу пройти пару метров до дома Доры, где на любую мою жалобу мне тут же предложат свежеприготовленное печенье и скажут, что я совершенно чудесная.
Поэтому я никогда особо не грущу, что у меня нет отца. То есть когда-то он был, но бросил нас, когда я была совсем маленькой. С тех пор мы никогда не общались, так что я ничего о нём не знаю.
Мама сама никогда не говорит о папе, а я не люблю о нём спрашивать. В тех редких случаях, когда речь о нём всё же заходит, у мамы становится такое грустное лицо, что всё бывает понятно без слов. Я по глазам вижу, что своим уходом он разбил ей сердце.
У меня множество теорий, кем может быть мой отец. Но я уверена, что он чудесный. Вряд ли мама влюбилась бы в кого-то ужасного, да в придачу бы столько лет переживала, что он ушёл. Нет, наверняка он очень классный, с какой-нибудь важной профессией, из-за которой ему и пришлось жить вдали от семьи.
В детстве я верила, что он космонавт и всё это время живёт на орбитальной станции или даже отправился на другую планету с важной разведывательной миссией. Какая глупая, совершенно нереалистичная теория. Да ладно! Космонавт? Детские фантазии!
Теперь я гораздо старше, так что нашла более разумное объяснение.
Очевидно, мой отец шпион.
Что ещё могло заставить его насовсем исчезнуть из нашей жизни? Он работает под прикрытием, а если кто-нибудь узнает, что я его дочь, это навлечёт на меня ужасную опасность. Это великая жертва, но, наверное, он из тех, кто ставит интересы своей страны на первое место, как Джеймс Бонд, и я это уважаю. Неудивительно, что мама так грустит, когда думает о нём. Я уверена, что он отважный, умный и хорош собой. Кто забудет такого парня?
Иногда я гадаю, наступит ли день, когда он перестанет спасать мир и мы наконец познакомимся.
Надеюсь, это когда-нибудь случится.
– Как прошла новогодняя вечеринка, Морган? – вдруг спрашивает Дора, выдёргивая меня из мыслей.
– Прошла… Э… Нормально, – коротко отвечаю я и делаю глоток чая, чтобы спрятать лицо за кружкой.
– Большего я от неё добиться не смогла, – говорит мама Доре. – Но я думаю, всё было неплохо. Как минимум она вернулась довольно поздно.
– Замечательно! – радуется Дора.
– Что в этом такого удивительного? – фыркаю я, ставлю чашку на стол и, сама того не замечая, начинаю гладить пушистую спину Мерлина.
– Просто мы буквально силой заставили тебя пойти, и даже тогда ты без конца повторяла, что дольше десяти минут там не вытерпишь, – замечает мама с хитрой улыбкой. – Сколько было разговоров, что буквально каждый в школе тебя ненавидит! Но признай, ты прекрасно провела время, как мы и говорили.
– Я бы не сказала, что это было прекрасно, – бормочу я. – Всё было… нормально.
Мама и Дора смеются, качают головами, а потом переключаются на разговор о маминой работе – Доре очень хочется узнать о её новом проекте.
Если честно, я и правда хорошо провела время, но только благодаря Оуэну и Айрис. Если бы не они, я сбежала бы оттуда как раз через десять минут.
Нам с Оуэном пришлось закончить разговор о магии, когда к нам подошла Айрис. Разумеется, раз она была с нами, то рядом появился и Феликс, вынужденный мириться с моим присутствием. И вот уже скоро в нашем уголке собралась целая компания, так что я смогла расслабиться и болтать со всеми, как это делают нормальные подростки на вечеринках.
Даже Мерлин вёл себя хорошо. Он крошечной гусеницей свернулся у меня на плече и проспал весь вечер.
Так что, да, было весело, а потом я в буквальном смысле практически уничтожила эту вечеринку.
К счастью, только мы с Оуэном знаем, что произошло на самом деле, но легче от этого не становится.
Это произошло, когда запускали фейерверки. Мы все стояли во дворе дома Айрис и наблюдали, как над нашими головами, освещая небо, взрываются разноцветные огоньки. Оуэн наклонился ко мне и шёпотом сказал, что технически наше правило о том, что нельзя использовать магию в школьной жизни, входит в силу только в первый день четверти.
– И что?
– И то, – ответил он, – что ты можешь значительно улучшить этот фейерверк.
Это очень простое заклинание. Я тысячу раз его отрабатывала.
Я щёлкнула пальцами, и фейерверк стал гораздо масштабнее и красивее. Со всех сторон слышались ахи и охи, ребята не ожидали такого чудесного зрелища.
Оуэн снова наклонился к моему уху и тихо сказал:
– Неплохо для ведьмы.
Я повернулась, чтобы сказать очередную колкость в адрес колдунов, но Оуэн оказался так близко, что мысли в голове вдруг совершенно перемешались, я посмотрела ему в глаза и по телу пробежала странная дрожь.
Внезапно в высоте что-то взорвалось с таким грохотом, что все подпрыгнули. После этого последовала целая серия оглушительных взрывов. Фейерверк словно взбесился! Залпы со зловещим шипением летели во все стороны, грозя угодить кому-нибудь в голову. Все закричали и кинулись в дом.
– Морган! – крикнул мне Оуэн, закрывая уши руками и прижимаясь к земле. – Ты что сделала?
Я упала на землю рядом с ним как раз вовремя, чтобы увернуться от залпа, который пролетел вдоль земли и в итоге пробил черепичную крышу дома.
– Ты должна собраться! – зашипел Мерлин мне в ухо. – Морган! Сосредоточься!
Пытаясь не обращать внимания на крики моих одноклассников, которые со всех ног бежали к входу в дом, пытаясь укрываться за кустами и деревьями, я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы сосредоточиться.
Успокоившись, я щёлкнула пальцами, и фейерверк прекратился.
– Молодец! – выдохнул Мерлин. – А теперь надо минимизировать ущерб.
Пока мои одноклассники приходили в себя и выбирались из укрытий, я быстро щёлкнула пальцами – и все следы взрывов, уродующие сад Айрис, исчезли, черепица на крыше встала на места, а дымок, клубящийся тут и там, пропал.
Если не считать напрочь перепуганных лиц собравшихся, то никто бы и не подумал, что двор только что обстреляли из фейерверка.
– Ну, кажется, наше решение было верным, – сказал Оуэн, подходя ко мне и отряхивая джинсы от земли. – Будем придерживаться нашего антимагического договора.
С тех самых пор я пытаюсь понять, что же произошло.
– Дело в том, что я потеряла контроль, – делилась я размышлениями с Мерлином на следующий день. – Я должна быть полностью сосредоточена, когда колдую. Спокойный разум – залог успеха.
– Хм, – протянул Мерлин, сверкнув кошачьими глазами. – Интересно, почему ты потеряла контроль.
– Это же очень простое заклинание, – злилась я. – Нужно больше тренироваться.
– Вот интересно, – сказал Мерлин.
– Что интересно?
– Обычно, когда ведьмы теряют концентрацию, магия просто рассеивается. Заклинание не работает. – Он с любопытством рассматривал меня, слегка подёргивая хвостом. – А вот когда ты теряешь концентрацию, заклинание становится сильнее.
– Отлично, спасибо, Мерлин, – фыркнула я. – Давай скажи, что я вся такая странная. Я и так это знаю, ясно? Я странная.
Он ничего не ответил, но некоторое время не сводил с меня глаз, что ужасно меня бесило.
Надеюсь, он не сдаст меня маме.
Он так не поступит.
Как мне кажется.
– Рада, что скоро снова в школу? – спрашивает Дора. – Уже собрала свой ведьмовской рюкзак?
– Под завязку забит скучными учебниками, – быстро отвечаю я. – Хорошо, что в этой четверти никаких шоу талантов не планируется. Я намерена прилежно учиться, смешаться с толпой и не высовываться.
– Ох, Морган, но ты же совершенно необыкновенная, – говорит Дора с широкой улыбкой. – Этого никак не спрячешь.

Глава 4
Первый день четверти – это шанс начать всё с чистого листа.
Я повторяю себе это снова и снова, пока выбираюсь из машины, машу маме на прощание и прохожу через школьные ворота. Лёгкий дождик, начавший моросить ещё утром, превращается в настоящий ливень, так что к зданию школы я уже бегу. Взлетев по лестнице, я распахиваю дверь в главный коридор. Он гудит, как улей, то тут, то там раздаются приветственные крики и хохот – все рады видеть друзей после долгих каникул. «Риддл Хаус» очень большая школа, а так как я всю жизнь училась на дому, то до сих пор не могу привыкнуть к тому, сколько здесь детей.
Едва шагнув через порог, я пригибаюсь, чтобы увернуться от летящего через весь коридор футбольного мяча. Он бьёт по голове кого-то другого, так что взрыв хохота на этот раз не в мой адрес.
Стараясь ни с кем не столкнуться, я зигзагами пробираюсь к своему шкафчику и достаю учебники. Мальчик из старших классов больно врезается мне в плечо и, совсем не собираясь извиняться, исчезает в толпе.
– Если задуматься, простые заклинания никакого вреда не принесут, – злобно бормочет Мерлин, который в образе крошечного паука сидит у меня на плече и с ненавистью глядит вслед удаляющемуся мальчику. – Как тебе предложение превратить этого парня в жабу?
– Я подумаю.
– Если снова его увижу, то стану пантерой и откушу ему руку!
– От души надеюсь, что ты не станешь, – вздыхаю я и убираю в рюкзак учебник истории. – Помнишь, как всё замечательно сложилось, когда ты в прошлом году решил представиться моим одноклассникам?
Мерлин гадко хихикает.
– В жизни так не веселился! Ты бы видела лицо Феликса, когда я помахал ему лапкой.
– Я видела лицо Феликса, – напоминаю я сквозь сжатые зубы. – А потом все решили, что я чудачка, которая приносит в школу домашних тарантулов.
– Значит, пантера отменяется?
– Абсолютно точно.
– Ты скучная, – фыркает Мерлин. – Почему я не стал фамильяром по-настоящему опасной и злой ведьмы? Жизнь была бы куда интереснее.
Я молча закатываю глаза, отказываясь вступать с Мерлином в перебранку. Он часто отпускает такие комментарии, надеясь задеть меня, но это бессмысленно. Ведьмы не выбирают фамильяров, с которыми будут делить жизнь, а фамильяры не выбирают ведьм. Так что мы с Мерлином застряли в компании друг друга.
И это очень удручает.
– Привет, Морган! – Рядом появляется Оуэн. Он широко улыбается, приглаживая рукой свои тёмные всклокоченные волосы. – Готова к первому учебному дню?
– Готова, насколько это возможно, – отвечаю я, вовремя отпрыгивая в сторону, чтобы меня не сбил с ног очередной опаздывающий школьник. – Идём на собрание?
– Да, уже пора, – отвечает он. Я закрываю шкафчик, и мы вместе пробираемся по коридору, огибая кучки болтающих школьников. – Ты не отвечала на сообщения, – продолжает Оуэн после паузы. – Мы поговорим о том, что случилось на вечеринке?
Он улыбается каким-то особенно неприятным образом. Я недовольно хмурюсь.
– Ничего не случилось.
– Ты чуть не спалила дом Айрис.
– Можешь говорить тише? – шиплю я, оглядываясь по сторонам. – И я не спалила её дом. Я полностью контролировала ситуацию.
– Ха! – Он качает головой. – Шутишь? Всем пришлось спрятаться!
– Именно так всё и задумывалось. Ты попросил большое шоу, ты его получил.
– Ты меня чуть не убила и парочку наших одноклассников тоже.
– Вечно ты драматизируешь. Никто бы не умер из-за пары мелких фейерверков, полетевших не в ту сторону.
– Эти мелкие фейерверки весьма популярны в Твиттере, – замечает он, пытаясь скрыть улыбку. – Соседи Айрис вызвали полицию.
Я морщусь.
– Но ты не бойся! Никто же не знает, что это из-за тебя, – быстро говорит Оуэн, заметив мою реакцию.
– Хоть на этом спасибо, – вздыхаю я. – Не знаю, как это вышло. Заклинание, создающее фейервек, одно из самых простых.
Оуэн пожимает плечами:
– Я бы особо не переживал. Такое с ведьмами постоянно происходит.
– Прости, что? – Я останавливаю его перед двойной дверью, ведущей в актовый зал. – И как это понимать?
– Никак! Просто это… Как правильно выразиться? Типичная ведьмовская черта, – шепчет он, отходя чуть в сторону от потока учеников. – Ничего личного.
– Какая типичная ведьмовская черта?
Уголки его губ подёргиваются, он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.
– Применять заклинание, которое плохо знаешь.
Моя челюсть падает на пол.
– Что?
– Прошу, – шепчет Мерлин мне на ухо, – прошу, можно я превращусь во льва и откушу ему голову? Никто не заметит!
– Привет, Мерлин, – говорит Оуэн, совсем не напуганный крошечными паучьими жвалами, направленными прямо на него. – Как дела?
– Не говори с моим фамильяром, – огрызаюсь я. – Как ты смеешь так отзываться о ведьмах? Возьми свои слова обратно!
– Ох, да ладно, Морган. – Он хохочет, явно довольный, что вывел меня из себя. – Просто признай, что такое постоянно происходит. Ведьмы увлекаются, всё выходит из-под контроля, а потом колдунам приходится стирать всем память. Это ведь не страшно, просто такое случается. Я так думаю, что колдуны немного более дисциплинированные и уравновешенные. Мы стараемся проверять, сработает ли наше зелье как надо.
– Заклинания ведьм всегда работают как надо!
– Как тот фейерверк?
– Это было исключение. И колдуны допускают промахи ничуть не реже! Как раз недавно Старший чародей просил мою маму разобраться с одной ситуацией. Представь себе, колдун выпил зелье, которое, как он думал, должно было превратить его в гения. Но вместо этого он стал огромной настольной лампой, бродящей по городу. И как насчёт твоего зелья забвения для Айрис, а? Оно явно не сработало как надо!
– Ты сама заставила меня его готовить! Я предупреждал, что плохо знаю рецепт.
– И это ты предложил улучшить фейерверк!
– Знаю, извини меня. Но ты должна предупреждать, если не готова к такой магии. Я же не говорю, что ведьмы плохие, ведь… ты замечательная, как мне кажется, – говорит он с таким видом, будто ему больно это произносить. – Просто говорю, что лучше пользоваться только теми заклинаниями, которые ты хорошо отработала и в которых уверена. И которые не могут погубить весь твой класс.
– Я была уверена в том заклинании. А ты неправ! А ещё ты самый несносный человек на планете.
Оуэн складывает руки на груди и вздыхает:
– Ладно, хватит препираться. Можем уже пойти на собрание? Иначе мы опоздаем и останемся после уроков в первый же день четверти.
– Я способна не только на простые заклинания, – тихо говорю я, когда он открывает дверь и пропускает меня в актовый зал. – И я это докажу.
– Что? – Он непонимающе хмурится. – Морган, что это значит?
– Увидишь, – с усмешкой отвечаю я и сажусь на свободное место.
Он усаживается рядом, не сводя с меня подозрительного взгляда.
– Морган, ты же сейчас ничего делать не станешь?
Поверь, я сделаю, Оуэн! Вот уж не сомневайся!
– Разумеется, нет, – шепчу я в ответ, улыбаясь своей самой невинной улыбкой. – Ведьмы никогда не увлекаются.
Я сейчас так увлекусь!
– Всем доброе утро! – На сцену выходит мистер Хопкинс, наш директор, и все в зале замолкают. – Поздравляю с началом четверти. Надеюсь, вы замечательно провели каникулы, и уверен, что вам не терпится отправиться на первый урок. – Его слова тонут в протяжном стоне собравшихся школьников. – Так что я не стану вас задерживать. Но у меня есть несколько объявлений, которые вы должны услышать…
Я сосредотачиваюсь на своём «простом» заклинании и как можно тише и аккуратнее щёлкаю пальцами.
Но Оуэн всё равно слышит и резко поворачивается ко мне, его глаза округляются от испуга.
– Первое объявление, – продолжает мистер Хопкинс, – с этой четверти у нас будет новый учитель по физике, так что давайте вместе поприветствуем…
– Хрю! Хрю! Хрю!
Это Оуэн, он самым наглым образом прерывает мистера Хопкинса громким хрюканьем.
Оуэн закрывает рот руками, а все в зале покатываются со смеха.
– Мистер Блейз! – Мисс Кэмпбелл, наша учительница истории, которая сидит на несколько рядов ближе к сцене, поворачивается на сиденье и свирепо глядит на Оуэна. – Как это понимать?
– Простите! – бормочет он, практически стекая на пол от стыда.
– Боюсь предполагать, к чему было это высказывание, – с достоинством произносит мистер Хопкинс, – так что, пожалуй, продолжу. Давайте тепло поприветствуем нашего учителя физики – мисс Келли.
Все аплодируют, а новая учительница, сидящая в первом ряду, поднимается, неловко взмахивает рукой, обернувшись к залу, и садится обратно.
– Второе объявление касается школьной поездки, которую мы организуем в следующей четверти. Я понимаю, может показаться, что до этого ещё далеко, но…
– Кря! Кря! Кря!
Все разом поворачиваются к Оуэну, покатываясь со смеха.
– Блейз! – возмущённо кричит мисс Кэмпбелл, испепеляя его взглядом. – Не знаю, чем вызвано такое поведение, но ещё одна выходка, и ты останешься после уроков! Это ясно?
Он кивает, его губы плотно сжаты. Пока мистер Хопкинс безуспешно пытается утихомирить своих учеников, Оуэн поворачивается ко мне и тихо говорит:
– Ладно, ты доказала свою правоту. Теперь можешь это прекратить?
– Да, – шепчу я. – Если признаешь, что ведьмы лучше колдунов.
– Никогда.
– Сам виноват.
– Как я говорил, – практически кричит мистер Хопкинс, громко хлопая в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание, – может показаться, что до весенней поездки ещё далеко, но миссис Фернли, которая за неё отвечает, хочет представлять себе количество желающих. И последнее объявление на сегодня…
– Бе-е! Бе-е! Бе-е!
У Оуэна выходит настолько жизнерадостное блеянье, что я не выдерживаю и начинаю хохотать так сильно, что слёзы катятся из глаз. И я такая не одна. Ребята вокруг просто рыдают от смеха, многие аплодируют, а некоторые встают, чтобы посмотреть, кто это такой остроумный.
– Ну всё! – пытается мистер Хопкинс перекричать школьников. – Оуэн Блейз, ты будешь оставаться после уроков всю неделю!
– Бе-е!
– Две недели! – вне себя от ярости вопит мистер Хопкинс, его лицо становится пунцовым.
– Ладно, – сдаётся Оуэн, он так низко сполз по сиденью, что практически сидит на полу. – Ведьмы лучше!
Я довольно киваю и щёлкаю пальцами, заканчивая заклинание. Я заметила, что он скрестил пальцы, когда говорил, что ведьмы лучше, но решила, что уже достаточно его наказала.
Теперь он дважды подумает, прежде чем оскорблять ведьм. Помню, я обещала маме, что не стану снова использовать заклинания в школе, но если бы она знала, по какой причине я воспользовалась магией, то, безусловно, меня бы поддержала. Колдунов нужно время от времени ставить на место. И если честно, это утро показывает, что ведьмы и правда лучше. Я могу применять магию, когда пожелаю, а вот Оуэн нет. Чтобы отомстить мне, ему придётся сбежать с уроков, достать котёл и целую вечность варить зелье, не говоря уже о том, что потом нужно будет ещё как-то заставить меня его выпить. А я могу просто щёлкнуть пальцами и опозорить его на всю школу.
Понимаете? Колдуны – отстой.
– Ладно, достаточно! – надрывается мистер Хопкинс, пока весь зал сотрясается от хохота. – Всем успокоиться! У меня последнее объявление, и можете идти.
Он трёт лоб, дожидаясь, когда все замолчат. Вид у нашего директора такой, будто ему снова пора на каникулы. Оуэн периодически бросает на меня уничтожающие взгляды и невнятно бормочет что-то о слишком острых реакциях на слова.
– У меня очень интересные новости, – продолжает мистер Хопкинс, когда вокруг становится чуть тише. – В этой четверти «Риддл Хаусу» выпала честь принять участие в «Битве школ». Как некоторые из вас могут знать, это соревнование между учебными заведениями нашего округа, а точнее, викторина по основным учебным предметам и на общую эрудицию. Каждый год в ней участвуют две школы, которые определяются жребием. Против нас будет играть школа «Вудвил».
По залу проносится возмущённое эхо, мистер Хопкинс улыбается единодушной реакции своих подопечных.
– Да, наши постоянные соперники! Вижу, все понимают, что они нам не чета. Нас ждут четыре тура викторины, каждый чуть сложнее предыдущего, и команда, которая наберёт наибольшее количество очков по итогам всех игр, победит. В этом году участникам команды «Риддл Хаус» особенно повезло – финальный тур «Битвы школ» будут показывать по местному телевидению. И это ещё не всё! Когда наше товарищеское соревнование закончится, школа «Вудвил» организует дискотеку, на которой мы, без сомнения, отметим нашу победу!
Объявление встречают аплодисментами и криками, а также радостными охами и тихим шепотком, относящимися к перспективе танцев.
– Команду будут набирать из учеников девятого и десятого классов, – продолжает мистер Хопкинс, довольный нашим энтузиазмом. – Пожалуйста, до конца завтрашнего дня сообщите своим классным руководителям о желании участвовать.

Глава 5
– Если попадём в команду, то прославимся? – уже десятый раз за утро спрашивает Феликс, монотонно бросая теннисный мяч в стену.
– Не совсем, – смеётся Айрис. Она сидит на парте и болтает ногами. – Это же не прайм-тайм на федеральном канале. Вряд ли кто-то станет такое смотреть.
– Да, но всё равно это телевидение! – не унимается Феликс. – Всегда есть шанс, что какой-нибудь агент случайно увидит передачу, оценит мой талант и предложит контракт.
– А что за талант должен заметить агент? – спрашивает Люси, не поднимая глаз от телефона. – Твоё умение быть самым большим идиотом в любой компании?
– Может, талант вратаря? – со смехом подсказывает Оуэн, едва не получив по лбу мячиком, выскочившим из рук друга.
– У меня куча талантов, – уверенно заявляет Феликс, не обращая никакого внимания на насмешливый тон приятелей. – И мир это узнает, когда я выиграю викторину и стану телезвездой.
Звонок на первый урок ещё не прозвенел, но за окном снова дождь стеной, так что все собрались в классе пораньше. Я молча сижу за партой и наслаждаюсь тем, что технически участвую в разговоре, раз Оуэн и Айрис рядом. Правда, я не уверена, что Оуэн простил меня за вчерашнее. Хотя с чего ему вообще обижаться? Я не отказываюсь от того, что сказала, когда он орал на меня после собрания, – не стоило меня оскорблять.
– Ты постоянно оскорбляешь колдунов! – возмутился Оуэн.
– Да, но это справедливо, – стояла я на своём. – Колдуны глупые!
– Поверить не могу, что меня наказали из-за того, что ты снова колдовала в школе. Ты обещала, что больше не будешь!
– И не буду! – отрезала я. – С этого момента. Первый день не считается.
В ответ Оуэн только прорычал что-то неразборчивое, но я надеюсь, он понял, что я серьёзно. Я совершенно точно не собираюсь в этой четверти пользоваться магией в школе, это было только раз. Хотя вышло смешно и ничего плохого не произошло. Оуэну бы моё искромётное чувство юмора! Между прочим, его раз десять поблагодарили за эту выходку как наши одноклассники, так и совсем незнакомые ребята. Так что он должен быть мне благодарен.
– Айрис, будешь записываться в команду? – спрашивает Феликс.
Она мотает головой:
– Нет, и так четверть выходит очень насыщенной. Хочу сосредоточиться на танцах, больше времени ни на что не будет.
– Ну и ладно, – пожимает плечами Феликс, с равнодушным видом бросая теннисный мяч в стену. – А ты, Люси?
– Разумеется, – отвечает она, выпрямляя спину и откидывая волосы назад. – Планирую стать капитаном.
– Без шансов, – говорит Феликс. – Прости, но это место уже занято.
– А с чего это ты будешь капитаном, а не я?
– У меня превосходные лидерские качества, – уверенно отвечает он. – Мне постоянно об этом говорят. А вот ты за собой вести не умеешь.
– Не обращай внимания, Люси, – говорит Айрис, слегка пихая Феликса локтем в рёбра. – Я считаю, из тебя выйдет отличный капитан.
– Спасибо, – улыбается Люси лучшей подруге.
– А ты хочешь участвовать, Морган? – спрашивает Айрис.
– А? – удивлённо переспрашиваю я, так как совсем не ожидала, что кто-то решит узнать моё мнение.
Феликс ухмыляется.
– Вот это реакция! Она даже разговор поддержать не может, какая ей викторина?
– Заткнись, Феликс, – устало вздыхает Айрис. – Я Морган спрашивала.
– Феликс прав, – тихо говорю я, пытаясь справиться с волнением от того, что все на меня смотрят. – Я не люблю выступать на публике, да и какими-то особыми знаниями не блещу. Вряд ли я смогу принести пользу команде.
– А мне кажется, ты бы отлично выступила, – убеждённо говорит Айрис.
– Она терпеть не может лишнее внимание, – вворачивает Оуэн, ловко хватая теннисный мяч раньше приятеля.
– И откуда нам знать, что Морган не передумает в последний момент? – произносит Феликс, бросив в мою сторону едкий взгляд. – У тебя репутация человека, который сдаётся в последний момент.
– Верно подмечено, – бормочу я, а Мерлин у меня под воротником громко вздыхает, разочарованный, что его хозяйка так терпелива со своими врагами. – На сцене мне неуютно, так что я лучше пас. Как сказал Оуэн, от меня не будет никакого прока.
– Когда это я такое говорил? Я сказал, что ты не любишь внимание, – поправляет меня Оуэн. – Айрис права, ты бы отлично выступила. Некоторые вещи о себе ты можешь просто не знать, пока не рискнёшь.
– Кто-нибудь хочет печенье? – Внезапно рядом появляется Карэн с коробкой восхитительно пахнущей выпечки. – Вчера испекла. Хотела приберечь до обеда, но вот уже проголодалась.
– О да! – радостно вопит Феликс, берёт сразу два и запихивает в рот. – Время завтрака!
– Фу! – Люси кривится, наблюдая, как крошки сыплются на пол. – Другим не хочешь оставить? Спасибо, Карэн.
Вокруг коробки с печеньем тут же собирается небольшая толпа, но я сижу на месте. Наверняка Карэн принесла угощение своим друзьям, а я в их число уж точно не вхожу.
– Да, Феликс, подумай об остальных, – говорит Оуэн, а потом плюхается на место рядом со мной и протягивает шоколадное печенье. – Взял тебе, пока он всё не слопал.
– Я бы всё съесть не смог, – отвечает Феликс с набитым ртом.
– Спасибо, – тихо говорю я Оуэну, откусывая кусочек.
В классе воцаряется блаженная тишина, все уплетают печенье. Феликс тянется за очередной порцией, а Карэн быстро отодвигает от него коробку, мы замечаем этот манёвр и дружно смеёмся. Наконец звенит звонок, и мои одноклассники разбредаются по своим местам. Джо, мальчик, которому поневоле приходится сидеть рядом со мной, кидает сумку на пол рядом с нашей партой и плюхается на стул, даже не потрудившись поздороваться. Мы чуть не подружились в прошлом году, когда он думал, что я научу его танцевать брейк-данс, но вчера он и пары слов мне не сказал. Видимо, он снова такого же низкого мнения обо мне, как и все остальные.
– Ненавижу Феликса, – шепчет Мерлин мне на ухо. Он стал божьей коровкой и прячется за моими волосами.
Я согласно киваю.
– Ты замечала, какие у тебя волосатые уши? – вдруг спрашивает он. – Я раньше не обращал внимания.
– Тише, – шиплю я.
– Я ничего не говорил, – недовольно бормочет мне Джо.
– Прости, это я не тебе. Я говорила… сама с собой. В голове столько мыслей, прошу их угомониться. Сам знаешь, как это бывает.
Джо молча пялится на меня, явно не зная, как это бывает, и от души желая сидеть с кем-нибудь другим.
– Доброе утро, класс! – радостно произносит мисс Кэмпбелл, заходя в кабинет с чашкой кофе.
Мы все бормочем ответное приветствие и ждём, когда она откроет журнал, чтобы отметить присутствующих.
Вдруг мне становится как-то не по себе. Я ёрзаю, пытаясь не обращать внимания, что из самого центра желудка поднимается тёплая волна, которая постепенно разливается по всему телу до самых кончиков пальцев. Ощущение такое, будто меня колют крохотными иголочками, но это очень приятно.
Просто невероятное чувство!
Ух ты! Мне хочется сделать что-нибудь невероятное! Что-нибудь классное и безумное! Меня не остановить! Раньше мне всегда было скучно сидеть на уроках, но сегодня мне просто не терпится начать учиться. Меня буквально трясёт от радости! Я сижу на краешке стула, схватившись пальцами за стол с такой силой, будто если я его отпущу, то могу взлететь и удариться головой о потолок.
Джо замечает, что меня потряхивает от неизвестно откуда взявшегося энтузиазма.
– Ты в порядке? – шепчет он мне, когда мисс Кэмпбелл начинает опрашивать класс.
– Джо, всё просто прекрасно! Изумительно! Я так рада! А ты, Джо? Какой чудесный момент! У нас такая классная школа! Знаешь, сегодня просто прекрасный день! Согласен?
Он удивлённо моргает:
– Э… Нет.
– Морган Чармли? – произносит мисс Кэмпбелл, поднимая глаза от журнала.
– Здесь! – кричу я, вскакивая на ноги и поднимая сразу обе руки. – Я в школе, мисс Кэмпбелл, и ужасно этому рада!
– О! Хорошо, – отвечает мисс Кэмпбелл, немного удивлённая моей реакцией.
Я сажусь обратно, совершенно не обращая внимания на то, что все в классе смеются надо мной. Я слышу, как Феликс бормочет: «Чудила», но меня это нисколько не задевает. Какое мне до него дело? Я хочу учиться! Я хочу улыбаться! Хочу болтать со своими чудесными одноклассниками! Хочу пообедать во время обеда!
– Морган, что происходит? – шепчет Мерлин.
– Не знаю! Ведьмы лучше всех!
– Это понятно. Но с чего ты… – Он вдруг осекается и протяжно стонет. – Оуэн.
– Что?
– Печенье, – вздыхает он, превращается в паука и спускается ко мне на плечо. – Наверное, он капнул на него зелье.
– Ну нет! Зачем ему…
– Ладно, класс, теперь обсудим грядущую «Битву школ», – объявляет мисс Кэмпбелл. – Это отличная возможность…
– Это отличная возможность! – громко повторяю я, едва сдерживая восторг.
– Да, спасибо, Морган, – с сомнением говорит мисс Кэмпбелл. – Я надеюсь, что в нашем классе найдутся те, кто захочет постоять за честь школы. Так что без лишних слов…
– Ну вот, – вздыхает Мерлин. – Началось!
– …есть ли желающие принять участие в викторине?
– Я! – кричу я, вскакиваю на ноги и размахиваю руками над головой. – Я! Я хочу!
– Вот это да, – смеётся мисс Кэмпбелл. – Могу только приветствовать такой энтузиазм. Отлично, Морган, запишу тебя в список.
– Прекрасно! – отвечаю я, хлопая в ладоши. – Просто замечательно!
– Можешь уже садиться, – предлагает она, кивая на мой стул.
Я опускаюсь на место и вытягиваю руку, чтобы Джо дал мне пять. Он не двигается, только удивлённо моргает. Знаю, буквально несколько минут назад я говорила, что не хочу участвовать в викторине, но вот так! Всё переменилось! Я так рада!
Я встречаю взгляд Оуэна, который сидит в противоположном конце класса, и машу ему рукой, ведь он же мой друг, а это так здорово, когда у тебя есть друзья!
Он машет в ответ и довольно улыбается.

Глава 6
Что я наделала?
Зелье действовало примерно час, и уже к перемене до меня начала доходить ужасная правда. Я записалась в школьную команду! Я же ненавижу выступать на публике! И никакой эрудиции у меня нет! А ещё я совсем не хочу на телевидение!
Я придушу Оуэна Блейза!
– Нужно отдать ему должное, это магия высшего разряда, – говорит Мерлин.
Он сидит на подоконнике в образе ворона. Как только прозвенел звонок, я заперлась в туалете для девочек, а раз здесь больше нет никого, Мерлин решил воспользоваться возможностью размять крылья.
– Нет тут никакого разряда, – фыркаю я и включаю воду, чтобы помыть руки. Пальцы всё ещё дрожат, хотя зелье уже почти не работает. – Он меня подставил!
– Я всегда был фанатом старой доброй мести.
– Ну, тогда ты будешь рад узнать, что я уже думаю, как ему отплатить. Поверить не могу! Я всего-то сделала так, что он пару недель будет оставаться после уроков. А он заставил меня вызваться участвовать в шоу, которое будут показывать по телевизору. Меня в пот бросает от одной только мысли о съёмках.
– Гадость.
– Мерлин, – вздыхаю я, поворачиваясь к нему, – что мне делать?
Мерлин внимательно смотрит на меня птичьими глазами-бусинками.
– Тебе правда нужен совет волшебного помощника, чтобы разобраться с банальной школьной викториной? Скажи мисс Кэмпбелл, что ошиблась и не хочешь участвовать.
– Но это странно будет выглядеть, не находишь? После того как я радовалась этому так, что чуть потолок не пробила?
– Ты хочешь отказаться или нет? – бурчит Мерлин. – Есть ещё вариант. Можешь симулировать страшную болезнь в день игры.
– Так нельзя, – качаю я головой. – У меня уже репутация человека, который подводит в последний момент. Ты прав, чем скорее я с ней поговорю, тем лучше.
Он взмахивает крыльями, пикирует мне на плечо, потом превращается в уховёртку и забирается на своё обычное место у меня под воротником. Я делаю глубокий вдох, открываю дверь и с высоко поднятым подбородком иду прямиком в кабинет истории.
– Мисс Кэмпбелл, – неуверенно начинаю я, подходя к столу, где она готовится к следующему уроку, – мы можем поговорить?
Она быстро смотрит на часы и улыбается.
– Конечно, Морган, до звонка ещё минут пять. Чем могу помочь?
– Э… Дело… в викторине.
– Да, – её улыбка становится ещё шире, – я считаю, это просто прекрасно, что ты хочешь участвовать. Это отличная новость. Я собираюсь рекомендовать тебя в команду.
– А? – ошарашенно спрашиваю я.
– Интеллектуальный ответ, – тихо вздыхает Мерлин.
– В прошлой четверти мне всё время казалось, что ты не даёшь себе развернуться, – продолжает мисс Кэмпбелл. – Ты далеко не сразу выбралась из панциря на уроках истории, но потом показала, на что действительно способна. У тебя были замечательные работы! Когда ты хочешь чего-то добиться, то показываешь невероятные результаты.
Ну да. Хочу заметить, что всю прошлую четверть я жульничала. Пользовалась магией, чтобы успевать в школе. Не самое лучшее моё решение.
– Это, конечно, очень приятно, но…
– Поэтому викторина именно то, что тебе нужно! Она точно поможет тебе обрести уверенность в себе, – говорит мисс Кэмпбелл абсолютно убеждённо. – Знаю, тебе поначалу было непросто освоиться, но теперь ты уже можешь показать всем, из чего сделана. У тебя огромный потенциал, так что я очень рада, что ты смогла сделать шаг навстречу большим свершениям. Ты можешь для всех служить примером!
– Я… Нет… Э… Я не…
Она встаёт, кладёт руку мне на плечо и очень искренне говорит:
– Я горжусь тобой, Морган.
Я сглатываю комок в горле, пытаясь выдержать её прямой взгляд.
– Так что ты хотела спросить? – жизнерадостно интересуется мисс Кэмпбелл, заметив, что в класс начинают заходить ученики и готовиться к началу урока. – Не переживай насчёт формальностей, если ты об этом хотела узнать. Ничего заполнять не надо, я сама сообщу мистеру Хопкинсу, кто из нашего класса вызвался.
Мне остаётся только согласно кивать:
– Отлично. Спасибо.
– Ну, иди скорей, а то опоздаешь на урок.
Пока я думаю, что ещё сказать, она уже выставляет меня за дверь.
– Прошло неплохо, – хихикает Мерлин.
– А что мне было делать? – шиплю я, хватаясь за голову. – Она такие приятные вещи говорила! Как можно было отказаться, если она сказала, что я для всех пример?
– Значит, ты решила участвовать?
– Нет, разумеется! Я поговорю с ней позже и всё объясню. Нужно просто стоять на своём и не теряться из-за комплиментов. А тем временем, – я сжимаю кулаки, – мне нужно поговорить с одним колдуном.

Оуэн не чувствовал себя виноватым. Ни капельки. Наоборот, он находил уморительным, что я не заметила, как он капнул на печенье немного зелья энтузиазма, которое приготовил накануне вечером.
– Когда Карэн принесла его, я решил, что это идеальная возможность, – сказал он, довольно потирая руки. – Очевидно, ты бы ни за что не стала есть ничего, что приготовил я.
Я принялась отчитывать Оуэна за то, что он испортил мне жизнь, а он просто сказал: «Не связывайся с колдунами». А знаете, что он сделал потом? Пожал плечами. Пожал плечами! Как будто тут нет ничего серьёзного. Я довольно понятно и спокойно объяснила ему, что из-за него оказалась в очень сложной ситуации, потому что мне снова придётся подвести одноклассников, но он ответил, что я раздуваю из мухи слона, ведь меня вообще могут не взять в команду.
– Кто знает, Морган, может, я оказал тебе услугу, – легко отмахнулся он от моих обвинений. – Все увидели, что ты хочешь участвовать во внеклассной работе, это хорошо скажется на твоей репутации. И никто не станет на тебя сердиться, если ты не пройдёшь отбор, ведь это учителя решают.
Ничего хуже Оуэн посоветовать не мог! А я по глупости поверила ему и решила не пытаться ещё раз поговорить с мисс Кэмпбелл, а вместо этого дождаться, когда вывесят списки участников, надеясь, что проблема решится сама собой. Ну какой шанс, что я попаду в команду? Никакого, как он и говорил.
А потом вывесили список, и я чуть не заработала сердечный приступ.
– Ты им взятку дала, Чармли? – скривился Феликс, когда нашёл мою фамилию рядом со своей. – Как ты в команду пролезла?
– Поверить не могу, что её взяли, а меня нет! – сквозь зубы процедила Люси достаточно громко, чтобы я услышала. – Она же говорила, что не хочет участвовать!
– Ничего, Люси, – хмуро сказал Феликс, глядя на меня. – Чармли, скорее всего, откажется в последний момент, и ты займёшь её место.
Я несколько минут пялилась на свою фамилию в списке, пытаясь осознать, что это правда. Как мне было отказаться, раз всё утверждено официально и уже вся школа знала участников?
Придя в себя, я всё-таки разыскала мисс Кэмпбелл и наконец-то сказала, что всё это ужасная ошибка и я совсем не хотела попасть в команду, но она решила, что я просто стесняюсь.
– Ты справишься, Морган, – ободрила она меня. – Всем страшно перед важными событиями, но нужно верить в себя. Ты покоришь эту вершину!
– Но я ведь не хотела лезть на эту вершину!
Она приподняла бровь:
– Это не совсем правда, верно? Я в жизни не видела, чтобы кто-то горел таким энтузиазмом, как ты, когда записывалась.
– Да, но это была не я. То есть я, но не совсем. Вы же понимаете?
Она недоумённо нахмурилась.
– Морган, я не дам тебе отказаться от мечты. Ты прошла в команду! Ты отлично себя покажешь.
За эту неделю я подходила к ней несколько раз, но ответ оставался прежним: она не даст мне отказаться.
Уже в субботу я вываливаю всё это на Оуэна, когда мы встречаемся в парке. Феликс получил на Рождество новый велосипед и решил показать всем «невероятные трюки», которые научился на нём делать. Оуэн позвал меня тоже, и после долгих сомнений я решила, что должна прийти и попытаться понравиться ребятам из его компании. Пока дела идут из рук вон плохо, так как никто, кроме самого Оуэна и Айрис, мне особо не рад.
Большинство просто делает вид, что меня не существует.
– Не понимаю, что ты так расстроилась, – говорит Оуэн, когда я заканчиваю свою тираду о викторине. – Ведь здорово, что мисс Кэмпбелл так тебя поддерживает.
– Она ошибается! Ты должен помочь мне отказаться.
– Почему я?
– Потому что именно ты втравил меня в эту историю.
Мы сидим на газоне немного вдалеке от остальных ребят. Они сгрудились вокруг скамейки, стоящей у рампы, на которой выделывается Феликс со своим велосипедом. Некоторое время все действительно следили за ним, но прошло уже довольно много времени, а он только носится туда-сюда, так как особо больше ничего не может, так что теперь они просто болтают между собой.
– Чего ты так боишься? – недоумевает Оуэн. – Это же просто викторина. Почему бы не попробовать?
– Просто викторина? Оуэн, это же важное соревнование между школами! А я медленно соображаю! Особенно если надо соображать на сцене!
– Не хочешь бросить себе вызов?
– Ох, да ладно, – закатываю я глаза. – Как ты не понимаешь, что наша команда обречена, если я не придумаю, как отказаться?
Оуэн поворачивается и смотрит мне в глаза:
– С чего ты это взяла?
– Это очевидно!
– Слушай, – вздыхает он, – я не собираюсь извиняться, ведь ты это начала, наложив на меня чары во время собрания. Зато могу сказать, ты зря так переживаешь, что попала в команду. Если честно, я правда считаю, что ты можешь отлично выступить.
Я не знаю, что сказать.
– Ты… так думаешь?
– Да, – говорит он, пристально глядя на меня своими тёмными глазами, – думаю.
Я молчу, во рту вдруг пересохло. Он совершенно обезоружил меня своей добротой. Обычно он придерживается насмешливого тона, поддевает всякими глупостями насчёт ведьм, и я к этому привыкла. А когда он вдруг такой серьёзный и искренний, мне становится ужасно неловко.
– Ну, спасибо, – наконец отвечаю я.
Наш разговор прерывает Феликс, он кричит Оуэну, чтобы тот подошёл. Видимо, ему надоело кататься одному, так что он решил подключить друга. Оуэн коротко мне улыбается, вскакивает на ноги и идёт к рампе. Мерлин, на этот раз в образе жука, выбирается из укрытия в складках рукава и ползёт к моему плечу.
– Мы всё ещё его ненавидим, помнишь? – хмуро напоминает он.
– Ты его ненавидишь, – поправляю я, отворачиваясь от остальных, чтобы они не подумали, что я говорю сама с собой. – Он мой друг.
– Он колдун. И снова доказал, что ведьмам с колдунами дружить не стоит. – Мерлин немного молчит, а потом добавляет: – Вы в итоге прикончите друг друга.
– Тебе обязательно быть таким мрачным, Мерлин?
– А тебе обязательно быть такой странной, Морган?
Я закатываю глаза и решаю ничего не отвечать. Вместо этого я поворачиваюсь к рампе и наблюдаю, как Оуэн в шлеме Феликса пытается освоить трюки на велосипеде.
– Вот странно, – вдруг говорит Мерлин. – Твой кулон.
– Что с ним?
– Мне казалось, в день, когда мама тебе его подарила, камень в нём был синим, – говорит он и превращается в комара, чтобы подлететь ближе и рассмотреть его как следует.
– Он был синим, то есть он и есть синий, – отвечаю я и опускаю глаза, чтобы посмотреть на кулон, как обычно висящий у меня на шее. – Разве нет?
– Нет, он не синий, – говорит Мерлин, паря рядом с моим ухом, его голос до невозможности серьёзный. – Теперь он серый.

Глава 7
– Морган! Морган! Мо-о-орга-а-ан!
Я распахиваю дверь своей комнаты и бегу вниз по лестнице в мамин кабинет, откуда истошно кричит Дора.
– Что у тебя… – начинаю я, но, как только переступаю порог, понимаю, что нет смысла заканчивать вопрос.
Причина переполоха сразу ясна. Паффин небольшим ураганом носится по кабинету, во все стороны разбрасывая файлы, папки и книги, которые мама хранит в строгом порядке. Дора старается ухватить Паффина за ошейник, но он, видимо, считает, что это такая весёлая игра, и радостно уворачивается каждый раз, когда у неё появляется шанс его поймать.
Он задевает рабочий стол, и в воздух взмывают рабочие документы, а следом за ними на пол летит ноутбук.
– Морган! Помоги! – молит Дора, безуспешно пытаясь утихомирить своего питомца.
Я дожидаюсь момента, когда Дора загоняет Паффина в угол, резким движением хватаю его за ошейник и что есть силы тяну на себя, едва не теряя равновесие. Он останавливается, секунду глядит на меня, вывалив язык набок и часто дыша, а потом весело утыкается носом мне в живот.
– Привет, Паффин, – смеюсь я и чешу его за ухом. – Опять бедокуришь?
В ответ он чихает, слюни разлетаются по моей кофте.
– Надо и нам такого завести, – мечтательно говорит Мерлин. Он в образе летучей мыши висит на люстре и с обожанием глазеет на Паффина.
– Не советую, – говорит Мак.
Он слетает с настенной полки, садится на пол, превращаясь из пересмешника в корги, и рычит на Паффина. Тот не обращает на это ровно никакого внимания.
– Спасибо, Морган, – благодарит Дора, пытаясь отдышаться. – Как видишь, Паффин полон энергии. Мы долго гуляли утром, но, пожалуй, его надо вывести в сад, пусть ещё побегает. Мне нравится, что он такой резвый!
– Мне тоже, – говорю я, подставляя ему ладонь, которую он радостно принимается слюнявить. – Он просто чудесный.
– Дальше я сама. – Дора берёт у меня поводок. – У Паффина иногда случаются такие приступы неудержимого веселья, мне пока сложно его утихомирить в эти моменты. Разумеется, я не против, но твоя мама скоро вернётся, и, хотя всё это просто исправить, я бы не хотела, чтобы она видела, как он крушит её рабочее пространство.
– Хочешь я всё уберу, пока ты с Паффином погуляешь?
– Было бы чудесно, – говорит она и упирается ногами в пол, так как пёс уже тащит её по направлению к лестнице. – Спасибо, Морган!
Спустя несколько секунд я слышу, как Паффин заливисто лает во дворе. Дора бежит за ним, а Мак с недовольным видом вздыхает и припускает следом.
Хотя сегодня воскресенье, маме всё равно пришлось пойти на работу из-за нового важного проекта, так что Дора осталась присмотреть за мной.
Если честно, я даже рада, что мама не дома. Боюсь, она заметит, что я испортила её подарок. Вернувшись вчера из парка, я перепробовала все известные мне заклинания, чтобы вернуть камню прежний вид, а когда ничего не вышло, даже воспользовалась методом из интернета – то есть потёрла его салфеткой. Несмотря на все мои старания, он так и остался серым.
Не понимаю, как такое могло произойти! Ещё в начале прошлой четверти в кулоне красовался камень изумительного синего цвета, и ничто не предвещало, что он может так быстро состариться. Он совсем не дорогой, но очень значимый для семьи Чармли. Этот кулон моей прапрабабушке подарил один колдун, который был по уши в неё влюблён. Его передавали от матери к дочери несколько поколений, а я взяла и испортила его. Я уже привыкла носить его каждый день, но не хочу, чтобы мама увидела, что с ним случилось. Видимо, придётся прятать его под одеждой, пока я не придумаю, как всё исправить.
У Мерлина сотни теорий, почему камень в кулоне изменил цвет.
– Давай расскажу? – предложил он прошлым вечером, когда я уже забралась в кровать.
– Наверное, дело в грязи, пыли и всём таком, – пробормотала я.
– Заклинанием очистить не вышло? – Мерлин превратился в небольшую свинью и, чуть не расплющив меня, уселся мне на живот. – Тогда без шансов.
– Слезай! – захрипела я, безуспешно пытаясь его скинуть.
– Слезу, когда ты меня выслушаешь, – сказал он, подталкивая меня пятачком.
После этого он выдал целый список совершенно невероятных и нелепых предположений. Самым главным из них было такое: это волшебный камень, отражающий душевное состояние ведьмы, которая его носит.
– И что тогда значит, если он из небесно-синего стал мутно-серым? – спросила я, крутя кулон в руках. – Что у меня… серое настроение? Я, конечно, немного расстроена из-за викторины, к тому же никому в школе я не нравлюсь…
Мерлин цокает языком.
– Где твоё воображение?
– А ты что думаешь?
Он превратился в чёрного кота и начал нетерпеливо мять меня когтями, его ярко-жёлтые глаза радостно заблестели.
– Мне кажется, ты становишься злой.
– Мечтай, Мерлин, – с зевком ответила я, проверяя, завела ли будильник на телефоне.
– У тебя в последнее время не появлялись злые планы? Не было желания править миром? Не думала, какой могущественной можешь стать?
– Жаль тебя расстраивать, но в последнее время я думаю только о том, как завести побольше друзей и пойдёт ли мне ободок.
Он горестно вздыхает:
– Ты никогда не заведёшь друзей, и нет, тебе не стоит носить ободки. У тебя странные уши.
Я поблагодарила его за честность и выключила свет, заснув под бормотание о том, что фамильяры не должны мириться «со всякими подростковыми глупостями».
Сегодня кулон выглядит точно так же, так что я на всякий случай надела его под свитер, хоть мамы и нет дома.
Я внимательно оглядываю мамин кабинет, даю себе время сосредоточиться и щёлкаю пальцами. Все вещи, которые разбросал Паффин, разом взмывают в воздух и плывут по комнате на свои законные места. Я прислоняюсь к двери и с улыбкой наблюдаю, как целёхонький компьютер опускается на стол, мамины записи собираются по порядку и прячутся в папки, а книги сами собой встают на полки. Одна из лучших вещей в жизни ведьмы – что можно делать уборку, не прикладывая ни малейших усилий.
Одна из маминых старых книг заклинаний взмывает в воздух и крутится, готовясь встать рядом с другими пыльными фолиантами. Вдруг из неё выпадает сложенный пополам листок бумаги и плавно опускается на пол.
Я уже собираюсь щёлкнуть пальцами, чтобы убрать его на место, когда замечаю своё имя в конце страницы. Я подхожу ближе, поднимаю его и понимаю, что это письмо. Оно написано чёрными чернилами на старом пергаменте, что само по себе довольно странно. Это очень древняя магическая традиция, никто так больше не делает. Мама иногда пишет официальные ведьмовские документы на таком пергаменте – например, когда Совет ведьм голосует за новые законы. Даже не открывая его, я вижу, что письмо адресовано маме.
– Что это? – спрашивает Мерлин, садясь мне на плечо. – Выглядит чем-то важным.
– Так и есть, – медленно отвечаю я, размышляя, стоит ли его читать. – Думаешь, мне надо его обратно положить?
– Если сомневаешься, то просто сделай, а там посмотришь, что выйдет.
– Звучит как ужасный совет.
– А что ты от меня ждала? – фыркает Мерлин.
Я рассматриваю письмо.
– Даже не знаю. А если мне не стоит его читать? Это может быть что-то личное. Хотя я видела своё имя…
Мерлин озорно улыбается.
– Открывай.
Мне так любопытно, что я решаю прочитать хотя бы начало.
Я осторожно разворачиваю пергамент, и мы с Мерлином начинаем читать.

«Дорогая Эгги!
Мне очень жаль, что приходится так поступать. Я не хочу оставлять ни тебя, ни Морган. Надеюсь, ты знаешь, что я всегда буду любить вас обеих, но я просто не могу остаться.
Мы оба знали, что это произойдёт, и слишком долго пытались сделать вид, что мир не такой, какой он на самом деле. Эгги, они нас уничтожат. Слухи уже не удержать. Они не позволят нам быть вместе. Так будет лучше. Если я уйду, наш секрет останется нераскрытым. Я вернусь в Бат и сообщу, куда отправлюсь дальше.
Надеюсь, однажды ты простишь меня за это и дашь мне ещё раз увидеть нашу дочь. Может быть, когда-нибудь всё изменится и мы перестанем быть магическими врагами.
Прошу, расскажи Морган нашу историю. Прости меня, Эгги.
Твой навсегда,
    Маверик».
Я не могу пошевелиться. Я даже дышать не могу. Я перечитываю письмо, а потом читаю в третий раз, чтобы проверить, что всё правильно поняла.
– Морган, – в ужасе шепчет Мерлин, – ты понимаешь, что это значит?
– Да, – отвечаю я, мурашки бегут по спине. – Кажется, мой папа колдун.

Глава 8
Меня вот-вот стошнит. Голова кружится так сильно, что приходится облокотиться на мамин стол, чтобы не упасть. Чувствуя, что сейчас расплачусь, я прижимаю письмо к груди и на негнущихся ногах иду к себе в комнату. Заперев за собой дверь, я падаю на кровать, и слёзы градом катятся по щекам, а я никак не могу их унять. Ненавижу плакать.
Это письмо неправда. Это должна быть неправда.
В этом просто нет никакого смысла. Если верить этому письму, то мой папа колдун. Он и моя мама были влюблены друг в друга, но им приходилось держать отношения в секрете, потому что они являлись заклятыми магическими врагами. Он ушёл потому, что хотел защитить нас. Но он просил маму всё мне рассказать.
Я зарываюсь лицом в подушку и закрываю голову руками. Мерлин обращается в змею и обвивается вокруг моей шеи. Он так шокирован, что едва ли не впервые за всё наше знакомство не находит едкого комментария, достойного случая.
Маверик.
Мама ненавидит колдунов всей душой. Она всю жизнь говорила мне, что они отвратительные магические создания, которым нельзя доверять. Это в нашей природе ненавидеть их. Мы враги. Мама же Верховная ведунья, она знает это лучше всех остальных. Невозможно себе представить, чтобы она когда-то была влюблена в колдуна. Ей не мог понравиться колдун. Она едва выносит разговор с колдуном! Мама на него соглашается, только если ей нужно зелье забвения, и даже тогда приходит в бешенство от одной мысли, что ей придётся находиться в одном помещении с колдуном.
Если всё подытожить, то получается, что она никак не могла быть влюблена в колдуна, да ещё и родить от него ребёнка. Это невозможно.
Проще поверить в то, что мой отец шпион. Что он не знал, что мама ведьма. Что он бросил нас потому, что его отправили на невероятно важное задание на другом конце света, где он находится под прикрытием и не может с нами связаться.
Вот это правильная история. Здесь всё вполне понятно.
Но это письмо!
– Но он же не пишет прямо, что он колдун, – наконец говорю я. – Он этого не написал. Может, мы всё неправильно поняли.
– А что ещё может означать «магические враги»? – шипит Мерлин, вибрируя раздвоенным языком.
– Не знаю! Может, он понял, что она ведьма? – в отчаянье спрашиваю я. – Может, он просто обычный парень, который работает шпионом, но узнать, что у неё магические способности, было для него чересчур?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66296366) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.