Путь воина

Путь воина
Валерий Михайлович Краснобородько


Судьба изменчива.... Вчера: Мишка, сын фабриканта. У него все есть. Воспитание, образование и даже собственный телефонный аппарат! И он любит бокс. А сегодня: революция! Родители убиты у него на глаза. И чтобы выжить, убегает от убийц в тайгу. Он один в дикой тайге. Завтра: его жизнь висит на волоске! Дикий тигр спасает мальчишку и отдаёт ему свою душу. Душу великого Воина. Послезавтра: он стоит у истоках создания Самбо! И судьба вновь сводит его с убийцами родителей....





Валерий Краснобородько

Путь воина





Полковник


Заканчивался август 1937 года. Ночь. На стене монотонно отстукивает время «Король Парижа», ходики прошлого века. На против часов, висит портрет Иосифа Виссарионовича Сталина. В квартире никого, кроме самого хозяина. Мужчина лежит на кровати, натянув до пупка тонкое одеяло и неторопливо потягивает папиросу. Левой рукой сминает пустую пачку «Казбека» и бросает на тумбочку. Она, перевернувшись несколько раз в воздухе, падает в аккурат возле полной пепельницы. Смакуя папироску, человек втягивает табачный дым и размышляет…

«…живу один. Жены нет. Пока, нет! Не потому что, не люблю женский пол, а потому, что строю карьеру. Чем выше я поднимаюсь по карьерной лестнице, тем больше вокруг меня крутится красивых женщин. И я, без зазрения совести, пользуюсь их услугами, – он пошло усмехнулся, – и только похоти ради. А чего, собственно, взять с этих шкур…»

Мужчина неторопливо и привычным движением затушил папиросу, о край пепельницы. Встал. Открыл окно. Свежий ночной ветерок ворвался в прокуренную «Казбеком» квартиру. Из графина налил в стакан воды. Большими глотками опустошил его. Поставил гранённый стакан на прежнее место. И, с задумчивым видом, вернулся в постель.

«…а начинал-то свой путь с грабителя-революционера! Теперь же, служу в НКВД, и не просто служу! А, дослужился до чина полковника! Не-е! Подельники не помогали. Мозгами не вышли, соратнички мои! Всё наоборот, это я им помогаю. Но, по-прежнему, стараюсь держаться в стороне от своих корешей. Скляр, бывший заводила и вожак банды, был мною пристроен на тёплое местечко. А лысый, на проходной сидит. Как раз, по его умственному развитию! А, что? Работёнка непыльная. Сиди себе, да записывай, кто пришёл, кто ушёл…»

Полковник сел. Поправил рукой свои рыжие волосы, но в темноте они выглядели, как и всё остальное серо-чёрными. Потянулся было к тумбочке, но отдёрнул руку. На секунду задумался, махнул рукой и взял, с прикроватной тумбы, непочатую пачку «Беломорканала». Надорвал. Стукнул ею о ладонь, пара папирос выскочила. Он вытащил одну и бросил пачку обратно. Покрутил между пальцами, разминая табак. Прикурил. Лёг на большую пуховую подушку, и неторопливо затягиваясь горьковатым дымом и глядя, в чёрный от темноты ночи, потолок. Мысли его плавно потекли дальше…

«…главное, вовремя оказаться в нужном месте и сделать верный выбор. Что-что, а это-о я умею! Да и плевать я хотел, на своих бывших подельников, с высокой горки! Не о них речь…»

Его мучил вопрос… Точнее, он размышлял, над весьма прибыльным предложением, поступившим от делегации китайских товарищей, на вчерашней деловой встрече…

«…просьба-то простая оказалась, но в первую секунду показалась невыполнимой. Они просили найти человека, по имени Пиньинь. Знают имя и, что прячется в СССР. Время, на которое затянутся поиски, не имело значения. Но, как и положено, просили, чем быстрее, тем лучше. Деньги предложили очень солидные! И будучи неглупым человеком, прежде чем браться за такое серьёзное дело, нужно было всё очень хорошо взвесить. Свои силы, возможности, и естественно, оценить, не дай бог, последствия…»

Хозяин квартиры очередной раз встал с кровати. Прошёлся по богато обставленной спальне. Думки в голове активно кипели. Остановился на мгновение и быстрым шагом прошёл на кухню. Где закипятил чайник. Всё-равно ему не спалось. Закусив губу, поставил стакан в подстаканник. Насыпал пару ложек чёрного чая и залил кипятком. Щипцами ловко отколол пару небольших кусочков сахара, бросил их в стакан, размешал серебряной ложечкой и вышел через зал на балкон. Сел в кресло-качалку и отхлебнул глоток горячего, крепкого и ароматного чая, глядя на ночную Москву, ни на секунду, не отвлекаясь от своих мыслей…

«…сомнения были. Но китайцы, сами, не понимая того, решили проблему. Оказалось, что этот самый Пиньинь, знаком с русским собирателем приёмов, Николаем Ощепкиным. И является, одним из лучших в мире бойцов! И вот оно! Вот же! К бабкам не ходить! Конечно же, это был Михаил Сибиряк! Он, и никто другой…»

Полковник расплылся в довольной улыбке, в глазах вспыхнул недобрый огонёк. Отхлебнул чай. Потянулся за папиросой, но той, как назло, в пепельнице не оказалось. Махнул рукой, вместо неё, взял из хрустальной чашечки конфету и, с довольной миной на лице, опять откинулся на спинку кресла-качалки…

«…этот Михаил Сибиряк, конечно, крепкий орешек. Но главное, что я, не подал виду о том, что знаю, о ком идёт речь. Зачем же отказываться от жирного пирога, когда тот, сам плывёт тебе прямо в руки! Всё что от него требовалось, лишь провернуть всё так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Но, по его мнению, именно в этом месте и была большая загвоздка! Получалось, что разыскивали, братья китайцы, нашего Сибиряка, за разглашение им, какой-то их большой, китайской, тайны. Какой, конечно же, делегаты не сказали. Зато у меня, появилась прекрасная возможность, поквитаться с ним лично! И, эта мысль, пришла весьма вовремя! Видите ли, я не подошёл ему…»

– Рожей я не вышел… Сука! – громко выругался полковник и отхлебнул из стакана. – Ну, ничего… Всё будет так, как я решу!

«…деньги, попросил вперёд. Завтра, доставят в полном объёме. Это правильно! – похвалил он сам себя. – Значит, ход за мной. Но делать-то, я ничего не буду. Поскольку, знаю где найти Сибиряка. Единственное, что китайцы должны знать, что мною задействованы большие силы, по всей территории СССР, для поиска нужного им человека. Остальное, дело техники. Как только, оговорённая сумма окажется у него в руках, нужно будет слить место нахождения Сибиряка…»

Лицо полковника тронула желчная улыбка. Решение проблемы готово!

«…и отправить их в тайгу, на границу с Китаем. Там построили, или строят, какой-то тренировочный лагерь. Документы секретные. И он сам, точно не знает, что и где, случайно заметил у генерала на столе. Пусть себе там ищут, сколько хотят! А он, тем временем, пригласит для беседы Михаила Сибиряка. Естественно, не сам лично, а через дотошного следователя. На эту роль… на эту роль… подойдёт… капитан Симонян, Кондратюк или Мазур… Не-е! Нет, нет! И ещё раз, нет! – полковник надолго задумался. – Эти придурки, чтобы больше выслужиться, кулаками выбивают из подозреваемых признания. Здесь, не тот случай! – почесал затылок, хитро прищурившись. – Нужен человек, бескорыстный и беззаветно преданный идеалам коммунистической партии и при этом, несильно дотошно копающийся в мелочах. Кто? Кто… Кто… А если, Филиппов… Вот! Капитан Филиппов, именно, под это описание и подходит! Капитан Филиппов. Он, то, что нужно…»

Полковник расслабился. Вытянул ноги. По телу быстрее побежала кровь. Отхлебнул чай. Он сидел в кресле и светился от собственной гениальности…

«…а если, китайским товарищам, что-то не понравиться, всегда можно сослаться на засекреченность объекта или смену жительства Сибиряка. А, поиски, вновь продолжить. И нихрена страшного! Да в конце концов, можно и их самих, арестовать, например, как шпионов…»

– А, эта идея, мне по душе! Арестовать, как шпионов! – произнёс он вслух. – Так, так, так, нужно хорошенько всё обмозговать. Но! Не сейчас. Что-то спать захотелось…

Полковник громко зевнул. Поёжился. План выстроен. Всё разложено по полочкам. Можно отправиться и на боковую.

Он вернулся на кухню. Помыл стакан и поставил его на полку. Ещё раз громко зевнул. Чувствуя, как наступает спокойствие. Тревога и нервное напряжение дня и бессонной ночи отступили. Тело ломило от усталости. Веки налились свинцом и глаза сами стали закрываться.

– Вот теперь, можно и поспать…

Рыжий полковник зашёл в спальню. Сладко потянулся. Проверил, заведён ли будильник. Спать оставалось ещё три часа.

– Хорошо… Очень хорошо… – убедившись, что заведён, пробурчал себе под нос и сел на кровать. – Всё! Спать… спать… спать…

Он хотел ещё выкурить одну папироску, но передумал. Лёг в остывшую постель. Поёжился. Укрылся лёгким одеялом, под которым свернулся «калачиком», как в детстве, и крепко заснул.




Тамбовская губерния


Лето 1917 года. Июль выдался тёплым, даже вполне, можно сказать, жарким для этих широт. Яркое солнце заливает всю округу. Сладко пахнет хвоей и ягодами. Пролётка катит по извилистой грунтовой дороге, серой лентой, прорезавшей густую лесную чащу. Голубое небо. Яркое солнце. У пассажиров прекрасное настроение. Лишь извозчик, с хмурым взглядом, то и дело, подгоняет лошадей, нарушая своим недовольным басом мирскую благодать.

– А ну, пошли родимые! Живей пошли! – и подстегнул лошадей.

– Никодим, не гони лошадей! – просит мужчина средних лет в шляпе, с аккуратно ухоженной бородкой, глядя на десятилетнего сына, сидящего на против и тренировавшего удары кулачного боя, бокса. – Мы, никуда не спешим!

– Как изволите, барин! – угрюмо отвечает Никодим, пожилой мужчина в преклонных годах, с загорелым и обветренным лицом, тревожно озираясь по сторонам. – Но я вам, барин, вот что скажу. Мужики поговаривают, что места здесь ноне лихие. Надобно скоренько их проскочить.

– Мужики, говоришь, поговаривают…

– И, не от единого ужо слышал.

– Делай как знаешь, но прошу, лошадей по чём зря не мучай! – согласно кивнул головой барин. – Животинка, тоже Божья тварь. Жалко.

– Я аккуратно, Сергей Петрович! Вы же меня знаете. Я, скотинку, и другую какую Божью тварь, никогда попросту не обижу.

– За то тебя и уважаю.

– Благодарствую.

Сергей Петрович кивнул головой, посмотрел на спящую и прекрасную, во всех смыслах, свою жену и нагнулся к сыну. Отец поставил перед ним раскрытые ладошки.

– Бей! Сильнее бей! Ещё! – он пристально смотрел на сына, придирчиво проверяя постановку рук и удара. – Приедем на завод, обустроим комнату для занятий. И будем вместе боксировать и по утрам, и по вечерам.

Сын, несколько раз, сильно ударил по ладоням отца.

– Молодец Мишка! – похвалил отец сына. – Руки держи выше, – Сергей Петрович показал классическую боксёрскую стойку, – вот так. И резче бей! Ещё… Ещё… Резче…

– Я понял… отец, – согласно кивнул головой малец, – я же, сижу…

– Запомни, сын, в жизни бывает не всегда удобно…




Весна 1907-го


…Весна 1907 года была в разгаре.

Усадьба Прохоровых.

В своей комнате жена Прохорова рожает первенца. В ворота влетает пролётка. Из неё выскакивает взволнованный Сергей Петрович и бежит в дом, с большим букетом полевых цветов. Ему, очень хочется, первому взять в руки своего наследника. А то, что у него родится наследник, он нисколечко не сомневался.

И тут, до его ушей долетает угрожающий, больше похожий на рев бешеного зверя, чем на человеческий, крик. Он резко поворачивает голову. И видит, как около конюшни над конюхом, навис горой, в безумном бешенстве, пунцовый от ненависти и злобы, управляющий. Огромные кулачищи которого взмыли вверх. Ещё секунда и от пожилого человека и мокрого места не останется.

– Ты, скотина такая, чего зеньки выпучил?

– Макар Сидорович… – попытался что-то ответить худощавый и седовласый конюх.

– Что, Макар Сидорович?! – орал управляющий, его лицо исказила гримаса ненависти и злобы. – Я тебе сказал, сколько раз вымыть в конюшне?

– Таки я вымыл…

– Сколько раз! Скотина, я спрашиваю, сколько раз? Живо отвечай!

– Один… Почистил и вымыл…

– А я, сколько сказал?

– Два… Но ведь, чисто же… На кой ляд столько, водицы-то изводить в пустую…

Договорить он уже не успел. Огромные кулаки, озверевшего от ярости управляющего, опустились на голову. Конюха, словно кувалдой огрели, несколько раз подряд. В глазах потемнело. И пожилой человек, медленно опустился на брусчатку двора.

– Макар! – грозно крикнул молодой барин. – Живо отпусти Захара!

– Ой! Мамочки! – прошептала вышедшая на крик кухарка. – Убивают!

Управляющий замер на месте. Медленно и недовольно, что прервали трёпку, повернул голову с перекошенным от злости лицом.

– У нас, уже был разговор. Не так ли? Я вижу, ты не угомонился? – Сергей Петрович смело шёл навстречу Макару. На его лице не дрогнул ни один мускул.

Громила-управляющий, не разжимая кулаков, шагнул навстречу своему барину. Его глаза горели ненавистью и безумием. По сему виду, было понятно, что он, на этом не остановиться, пока не выплеснет на ком-то всю свою ненависть. И, раз уж не дали оторваться на конюхе, то и барин тоже подойдёт… Не душа человеческая, а лютый демон управлял в ту секунду телом Макара…

– Зря ты это… – тихо произнёс Сергей Петрович.

Макар пёр, как бешенный бык.

Барин, ловко перекинул букет из левой руки в правую, и левым крюком, врезал в челюсть Макару. И тут же, пригнулся, сдвинулся в сторону, а над головой пролетела огромная ручища управляющего. Сергей Петрович мгновенно переложил цветы в левую руку и правым, своим коронным, апперкотом отправил, своего громилу-управляющего, на дворовую брусчатку. Конюх отполз от греха подальше.

– М-м-м… – промычал Макар, уже лёжа на земле.

– Ты, уволен! – громко произнёс барин.

– М-м-м…

Макар Сидорович открыл глаза. Они отчистились от тумана ненависти и злобы. Демон отпустил человека. Управляющий тряхнул головой. Попытался встать на ноги. Но, ничего из этого не получилось, его хорошенько качнуло, и он вновь опустился на землю. Кухарка, с мокрым полотенцем в руках, живо подбежала к пострадавшему конюху.

– Твоё жалование! – молодой барин достал портмоне, извлёк оттуда несколько бумажных купюр и бросил их управляющему. – Я, больше, это терпеть не намерен! Никто и никогда, в моём имении, избивать работающих у меня людей, не будет! Ты понял? Не бу-дет!

– Простите… Барин… – залепетал Макар, во взгляде которого появилась искреннее сожаление о содеянном. – Бес меня оседлал. Я не хотел… Это всё бес… Будь он проклят! Окаянный…

– Ты, нарушил наш уговор.

– Бес попутал… Всё он, окаянный…

– И не причитай!

Конюх, недоверчиво помотал головой. Он прекрасно понимал, что не вмещайся в сию минуту молодой барин, то управляющий бы его убил. Уже два смертельных случая, на своей памяти, конюх мог припомнить.

Но это было, ещё при старом барине, ныне покойном, отце Сергея Петровича, Петре Михайловиче Прохорове. Старик знал Макара с самого мальства, и вырастил из него полноценного и грамотного управляющего. Проклятая хворь, стала с годами всё сильнее его одолевать. Бес рос вместе с мальчишкой. И, с каждым следующим годом, болезнь прогрессировала. Пётр Михайлович прикрывал воспитанника как мог, и сын его, тоже пытался это делать. Приступы ярости у Макара становились всё чаще и чаще. Ни один лекарь не брался его лечить. Да и собственно, от чего лечить-то? С виду добрейшей души человек. Ну, подумаешь, иногда его одолевает необузданная ярость. Так с кем такого не бывает? Вот именно, что так не бывает! И, Прохоров, мериться с этим больше не хотел.

– Здесь, тебе, месяца на три хватит! – уверенно и строго произнёс молодой барин, пряча обратно портмоне в карман. – Иди с Богом, Макар. От греха подальше.

– Барин… Не гони… Прости… Бес попутал… – причитал Макар. – Я… обещаю… В церкву поду… Батюшку просить стану… Пусть изгонит беса…

– Хороша песня, начинай сначала… – пробурчал Сергей Петрович.

– Как же я, один-то… Я, один остался… Вы ж моя семья…

– Хм, – тихо хмыкнул конюх.

За их разговором, внимательно и с тревогой на лицах, смотрели люди. И кухарка, и конюх знали, что управляющий всегда начинал причитать и спустя несколько минут его прощали, и давали ещё один шанс. И, каждый раз, последний… Да, он держался пару месяцев, потом опять срывался. И, приступы ярости, с каждым разом, становились страшнее. Народ шарахался от Макара, и всё больше и больше жаловаться барину или барыне на его лютое рукоприкладство. В гневе, ему было всё равно кто перед ним, мужчина или женщина, холоп или барин, взрослый человек или ребёнок.

– Ради Христа… Не гоните барин… Я же вам и вашему батюшке… верой и правдой служил…

– Вот именно поэтому, я тебе и жалование хорошее дал!

– Сергей Петрович… Ну, как же… Куда же я теперь…

Сергей Петрович тяжело вздохнул. Ему было искренне жаль этого огромного человека. Но, и оставлять Макара в поместье стало опасно. На этот раз, он подоспел вовремя. А если, в другой раз, опоздает? Макар кого-то убьёт? И, что тогда? Кто будет виноват? Сомнение появилось в душе молодого барина. Сидорович, не бешенная собака, дабы его пристрелить… Всё же человек… Хотя… Сергей Петрович махнул рукой, не желая больше его слушать.

Кухарка обречённо вздохнула. Насухо протёрла лицо конюха. Тот, в свою очередь, потупил взгляд, чувствуя, что управляющего очередной раз простят.

– Я, каюсь о содеянном… – продолжал умолять Макар, чувствуя, как постепенно отходит молодой барин. – Такого, клянусь, больше не повториться… Побожусь! Вот те крест!

Со второго этажа родового особняка, донёсся детский плач. Барин радостно посмотрел на окна спальни, потом перевёл взгляд на управляющего.

– Нет. Ты, уволен! – строго и громко произнёс Сергей Петрович. – И решение моё, твердо! – а сам подумал: «Прости отец. Я не сдержал своего слова… Не могу больше рисковать людьми! Прости! К тому же у меня сын родился!».

Лица кухарки и конюха просветлели.

Макар Сидорович поднялся на ноги и пошатываясь, понуро, глядя себе под ноги, побрёл к воротам, пряча деньги в карман… А, барин, проследил взглядом, за уходившим управляющим, а когда тот скрылся из виду, сорвался с места и побежал жене и сыну…




1917-й Тамбовская губерния


Пролётку хорошенько тряхнуло на кочке. Сергей Петрович открыл глаза, прервав свои воспоминания. Нежно обнял жену. Она открыла ясные очи, недовольный бросила взгляд на извозчика Никодима, и положила голову на плечо мужа вновь закрывая глаза. Мишка продолжал тренировку. Барин улыбнулся и посмотрел по сторонам. Кругом бескрайний лес стоит стеной!

«Красота!» – воскликнул он про себя.

Кони заржали, почувствовав неладное и сбросили скорость, едва не вставая на дыбы. Извозчик натянул поводья и успел остановить лошадей. Прямо перед самой пролёткой упало дерево. Треск ломающихся веток разнёсся громким эхом над лесом. Птицы смолкли. В воздухе почувствовалось напряжение.

Софья Павловна, так звали супругу Сергея Петровича, испуганно поднялась с плеча мужа. Лошади били копытами о оземь, громко фыркая чувствуя впереди лютую опасность. Извозчик привстал, держа наготове кнут. Прозвучал выстрел. Никодим, с пробитой пулей грудью, упал с повозки. Из леса вышли вооружённые бородатые мужики в серой суконной одежде. С виду смахивали на крестьян, правда, с волчьим взглядом. В его голове было две мысли, защитить барина с семьёй, да поскорее объехать завал. Но, пуля оказалась быстрее…

– Готовь рублики, барин! – крикнул, не большого росточка и родимым пятном на лбу, главарь банды с пистолетом в руках. Стоявший по правую от него руку, рыжий бандит, навёл ружьё на пассажира. – Коль жить охота! И не скупитесь, а то неравён час, пальну в жёнушку али в юного тваво отпрыска! – рыжий перевёл ствол на молодую женщину, потом на мальчишку.

Сергей Михайлович, спокойно и с чувством собственного достоинства, вышел из пролётки и усмехнувшись, произнёс:

– А ты, попробуй забери! Коли такой смелый.

Главарь нахмурился и навёл ствол пистолета на дерзкого барина.

– Скляр! Это провокация, – прошептал рыжий. – Не слушай его.

– С оружием все смелые! А ты, в рукопашной сойдись со мной. И мы посмотрим, кто кому заплатит. Или уже, как осинка трясёшься?

– Скляр, труса никогда не праздновал!

– Скляр, не лезь, – не унимался рыжий.

– Ну-ка, – кивнул головой товарищу, – Макар, покажи, нашему несговорчивому барину, свою силушку богатырскую! – громко произнёс главарь, стоявшему по другую сторону дороги, здоровенному мужику.

– Да с превеликим удовольствием! – отозвался Макар.

Сергей Петрович обернулся. Там стоял его бывший управляющий. Взгляды мужчин встретились. Противоречивые чувства всколыхнули душу бывшего управляющего. Палец, лежавший на спусковом крючке, дрогнул и самопроизвольно нажал. Неожиданно прозвучал выстрел. Выстрел, поделивший жизнь Мишки Прохорова на две части «до» и «после».…

Софья Павловна, с криком отчаяния и ужаса, бросилась к мужу. Барин удивлённо посмотрел на рану, перевёл укоризненный взгляд на Макара и медленно опустился на землю. Умер. Стрелок, разжал кулак и со страхом содеянного, взглянул на ружьё, потом на убитого им человека. Ужас охватил его.

– И-и… за чем?! – пожимая плечами, спросил главарь банды.

Макар отбросил ружьё в сторону, словно оно обожгло ему руки. Потёр лицо своими огромными ладонями, под ненавидящие взгляды жены и сына Сергея Петровича. Он сам себя возненавидел от содеянного.

– Бес его знает, как так вышло… Это… мой бывший хозяин, – заговорил Макар дрогнувшим голосом, подходя к пролётке. – Он, хорошо дерётся… Барин, один бы с нами со всех зараз управился…

– Тогда, ты всё правильно сделал! – ободряюще произнёс рыжий бандит. – И, не стоит нюни распускать. Нашёл кого жалеть! Буржуя!

– Нет… Нет, это неправильно… – покачал головой Макар, – барин… хороший мужик… был… Я был частью их семьи… Я сотворил зло… Неправильно всё это…

– Будь ты проклят! – Софья Павловна, с криком бросилась на Макара, желая задушить убийцу мужа собственными руками. Следом за ней выскочил и встал в боксёрскую стойку Мишка. Раздались выстрелы. Скляр, с ехидной улыбкой, застрелил женщину. Подул в ствол пистолета и вдруг, бесцеремонно навёл его на ребёнка.

Мишка зло сверкнул глазами.

Макар, что было сил, отбросил от себя тело мёртвой женщины. Дотянулся своими огромными ручищами до Мишки и резко подтолкнул его к лесу, со словами:

– Мишка! Беги! – прозвучали выстрелы, бывший управляющий сдвинулся влево, закрывая собой мальчонку, пули ударили ему в спину. – Прости, Мишка… Я не хотел… стрелять в отца… – Макар упал, а его губы шептали, – Это, мой бес… бес… Это, бес… Я, не хотел…




Один


Мишка бежал не останавливаясь, уже больше часа. В его ушах ещё канонадой гремели выстрелы. А перед глазами, стояли лица родителей. Они умирали… Слёзы катились жгучими ручьями по лицу ребёнка, словно прорвало кипящую плотину… Пелена перед глазами, мешала бежать… Но он, бежал и бежал… Бежал, неведомо куда… Главное, чтобы подальше от выстрелов и бандитов…

Стемнело. Мальчишка, обессиленный упал в листву. Где и зарыдал. И ему никто не мешал, и никто не слышал, этих детских горьких слёз. Только птицы, да звери были тому свидетелями, но и они, благородно остались в стороне. Постепенно Мишка затих. Заснул.

С первыми лучами солнца мальчишка открыл глаза. И привычно хотел позвать отца на зарядку… Но память, в ярких деталях, ему нарисовала события минувшего дня… На глазах вновь навернулись слёзы…

Он поднялся на ноги, посмотрел в небо и всхлипывающим голосом спросил:

– Пап, мам, что… что мне теперяча, без вас делать? Как жить?

И не дождавшись ответа, побрёл в глубь леса, сам не зная куда и зачем. Заходя всё дальше в лес. К вечеру следующего дня, слёзы закончились. Навалилась усталость и сильный голод. Жажду, он утолял в ручьях, а вот о еде, как-то не вспоминал. Пришло время и желудку напомнить о себе. Что-то он знал из рассказов отца и деда, о том, что можно есть в лесу, чего нельзя. Но этого было очень мало. Хотелось чего-то конкретного и сытного. А где ж в лесу взять-то? Ел, что попадалось под руку. В основном это были ягоды.

На следующий день ему очень повезло. Мальчишка нашёл старое дупло в засохшей липе, в котором год назад, белка делала запасы на зиму. И, очевидно, про него забыла. Прошлогодние орехи оказались сухими, очень вкусными, и сытными. Утолив голод, Мишку сразу потянуло в сон. Едва нашёл место где можно уютно примоститься, как услышал гудок паровоза. Звук пронёсся над верхушками деревьев. Парнишка встрепенулся. Сон, как рукой сняло. И секунды не раздумывая, побежал сломя голову, ориентируясь на гудок паровоза, звучавший совсем неподалёку. Его ноги путались в траве, кустах… Спотыкались… Он падал. Разбивал коленки и локти в кровь. Но поднимался, и вновь бежал, не обращая внимания на боль. Теперь уже было слышно не один гудок, но и стук колёс. Мишка прибавил ходу. Из-за шумного дыхания, и дикого сердцебиения, не сразу сообразил, что поезд давно уже уехал.

На лес опустилась привычная тишина.

Мишка, обессиленный, упал в траву. По щекам опять потекли слёзы. Смахнуть их, уже не осталось сил. Солёные капли так и текли по мальчишеским щекам, пока не заснул. Ему снилась мама… Софья Павловна, купала сына в струях прохладной воды… Она набирала черпаком из ведра и поливала его холодной водой… Стало зябко… Громыхнул гром… Веки дрогнули и резко открылись. Он резво вскочил в ожидании дождя. Но яркое, утреннее солнце ударило в глаза. Окончательно проснулся, понимая, что таким образам мама разбудила его. Но зачем? Присел у дерева и…

Громкий гудок паровоза нагло разорвал тишину леса. Мишка в миг вскочил на ноги и опять бросился вперёд, на звук поезда. На этот раз, бежать пришлось меньше. Ноги сами вынесли его прямо к железнодорожному полотну.

Прохоров-младший, застыл на месте от неожиданности, стоя в паре метрах от железной дороги. Он вертел головой то вправо, то влево, решая куда бежать. Но потом, взял себя в руки, и прислушался. Звук от движущегося состава доносился справа. Взгляд словно прирос к изгибу полотна. Сердце, в груди мальца, учащённо забилось от сильного волнения.

– Сюда идёт… – счастливо прошептал Мишка, угадав направление поезда. – Сюда, родимый идёт… Сюда…

Ещё минута и чёрный паровоз, изрядно дымя трубой, показался из-за поворота. Лицо мальчишки озарила радостная улыбка. Он понимал, что именно этот поезд, привезёт его к людям. Ноги сами понесли навстречу спасительному составу.

Усатый машинист, сразу заметил бегущего мальчонку. Покрутил усы. Почесал затылок. Махнул рукой, а губы прошептали:

– Будь, что будет! – и сбросил скорость.

– Михей, ты чего?! – взволновано спросил помощник, седой непогодам мужчина, бросив подкидывать в топку уголь.

– Вон, мальчонка, из лесу вышел! Заблудился поди!

– Уверен? – с нескрываемым сомнением в голосе спросил помощник.

– А если б это твой юнец заплутал?

– Эх! Согласен.

Поезд сбросил скорость. И поравнявшись с ребёнком, Михей протянул руки:

– Живо давай сюда!

– Ага! – отозвался мальчик и крепко уцепился за натруженные ладони.

Его подняли на паровоз и завели в кабину. Михей принялся разгонять паровую машину.

– Малец, ты как здесь оказался? – спросил он.

– Я, с родителями был в лесу… – слёзы вновь навернулись на глазах, Мишка хотел всё рассказать взрослым, но в последнюю минуту передумал и соврал, сам не зная зачем, – …мы, ходили по грибы, да по ягоды… и… и я, потерялся… уже четыре дня… Блукаю по лесу… хм… Один…

– Да-а, незадача-а! – протянул Михей, а помощник почесал затылок.

Мальчишка стоял перед ними с мокрыми глазами и в перепачканной одежде. Стоял и смотрел на незнакомых мужчин и ждал, что они ему скажут. Они ведь, взрослые! Они, всё знают!

– А ты, сам-то, откуда родом? – спросил машинист.

– Я-то? С Тамбова.

– Ого! – седовласый помощник аж присвистнул от удивления.

– Эко тебя, паря, занесло! – искренне удивился Михей, – Сдаётся мне, ты тут уже неделю бегаешь!

– Я могу… ошибаться… Но, по моим подсчётам, четыре ночи…

– Мы, можем тебя высадить на первой же станции. А так, едем в Пензу.

– Здорово! – воскликнул Мишка. – Можно, я с вами до Пензы доеду? Там, у меня, живёт… двоюродная тётка.

– Тётка, это хорошо…

– Та, вёрст-то сколько от Пензы до Тамбова?! – развёл руками помощник машиниста. – Как весточку родителям-то отправишь?

– А, действительно?! – спросил, прищурив глаз, Михей.

– Тётя сообщит мне домой, по телефонному аппарату, – как-то просто и обыденно пожимая плечами ответил Мишка и посмотрел по очереди на машинистов. Для него, телефонный аппарат, уже давно был обыденной вещью. – Там нянька осталась, Ирина Назаровна. Думаю, дальше решиться всё само собой!

– Смышлёный малый нам попался, – чуть с подозрением посмотрел помощник машиниста на маленького пассажира.

– Раз так, то уговорил! – Михей протянул правую руку. – Давай знакомиться! Я, Михей Иванович. Машинист сего большого и мощного паровоза. А вот этот седой дядя, мой помощник. Кличут его Арсений Андрианович.

– А меня, Михаил Сергеевич Прохоров. Мне десять лет! – уверенно и с гордостью своей родовой фамилии, произнёс мальчик.

– Тёска значит. Очень приятно!

– Тёска.

– Взаимно! – отозвался Арсений, и в его взгляде, блеснул недобрый огонёк.

– Ты, наверное, есть хочешь?! – вдруг спохватившись спросил Михей. – И, чегой-то я спрашиваю…

– Честно?

– Конечно!

– Очень хочу!

Машинист видел, как мальчонка отчаянно сглатывал слюну, при только одном упоминании о еде. Улыбнулся уголком рта.

– Арсений, ну-ка, подмени меня! Пойду мальца покормлю. Он пять суток без крошки во рту… Силён бродяга!

– Давай, – отозвался седовласый, то и дело, искоса поглядывая на ребёнка.

– Пошли!

Михей отвёл мальчишку и посадил за небольшой стол и выложил перед ним картошку, селёдочку, чёрный хлебушек и квашеную капусту. Маленький гость жадно накинулся на еду.

– Малец, не торопись! – усмехнулся Михей, – За тобой никто не гонится! И, уж тем более, не отберёт! Лучше, тщательно пережёвывай.

– Спасибо! – Мишка чуть успокоился. – Я… постараюсь… Есть, жуть как хочется. Большое… спасибо вам.

– Вот и хорошо! – улыбнулся Михей и вернулся к управлению паровозом.

Помощник подошёл к окну кабины.

– Ест… Голо-одный! – произнёс Михей.

– Ты знаешь… – очень тихо и заговорщицким тоном заговорил Арсений. – Он, из богатенькой семьи…

– И чего? – не понимая к чему клонит его помощник.

– Я… тут подумал…

– Ну?

– Времена вишь, смутные идуть…

– Да говори уже!

– Да и с фронта… новости, страшные приходють…

– И?!

– Про революцию, люд бывалый, поговаривает…

– То есть? – нахмурился Михей. – Седина в бороду, а говорить нормально не научился! Тянешь кота за мудя!

– Да ты слухай!

– Ну… Слухаю.

– Значиться, – Арсений посмотрел по сторонам, – чтобы потом не прогадать… Ну, когда нагрянет… Может, мы его папашу, буржуя, немножко пощиплем? Так сказать, взымем с него, в качестве благодарности за спасения сынка, пару тройку золотых червонцев на брата?

– Ты, в своём уме?! – вспылил Михей, бросая гневный взгляд на помощника.

– А… что такого? – пожал плечами Арсений. – Мы, жизнь спасли его отпрыску. Пусть немного раскошелиться.

– Я, от тебя, такого не ожидал! – воскликнул Михей. – То есть, если бы ты, спас моего ребёнка, то ты бы и с меня рублики взял?

– Ты, это другое дело! – отмахнулся Арсений. – Род-то у него, ого-го! И денег много. Вишь, даже телехфон свой в доме имеется! Думается мне, что на пару сотен рубликов барин не обеднеет.

– Не вздумай! – повысил голос Михей.

А за спиной, в дверях стоял Мишка, запихивая в рот горбушку чёрного хлеба и кусок сала, и всё внимательно слушал.

– Я… просто предложил… – замялся Арсений, – времена-то надвигаются…

– Только посмей! Тогда, ты мне, больше не друг! Это, не по-людски!

– Ты… не обессудь… Я всего-то предложил. А ты сразу вспылил.

– Всё! Разговор окончен.

Мальчишка вернулся на своё место. Он не всё смог расслышать. Но, услышал главное. И теперь, в его детской голове, родилось недоверие к этому седому человеку. Собрался с мыслью, перевёл дух и решил для себя быть ближе к Михею Ивановичу. И ещё! Бежать с паровоза, придётся раньше, ещё на подъезде к Пензе…




Пенза


Раннее утро.

Впереди, сквозь предрассветную туманную пелену, показался город Пенза. Мишка осторожно, на цыпочках, подошёл к двери паровоза. Едва собрался её открыть, как на плечо легла тяжёлая, натруженная рука. Он испугался, а виду не подал. Спокойно обернулся, в ожидании увидеть Арсения. Но… позади стоял Михей Иванович.

– Ты, слышал наш разговор? – спросил он и присел на корточки напротив мальца.

– Да.

– Тогда… всё понятно… – Михей тяжело вздохнул. – Глупые людишки… Мелют, чего не попадя… Но, ты Мишка, не серчай на них. Иначе никакого сердца на таких людей не хватит…

– А как бы вы, дядя Михей, поступили на моём месте? – умные глаза ребёнка смотрели, словно прицел винтовки, на машиниста. Михей Иванович взгляда не отвёл.

– Я, не знаю… Понимаешь, у каждого своя правда. Знаю точно, что я бы так, как предложил Арсений, не поступил. Живи по совести, делай что должен и будь что будет. Так мне говорил отец. И также я учу своих детей.

– А мне, дедушка всегда это говорил! – улыбнулся Миша.

Городские кварталы постепенно приближались. Ещё пара минут и будет вокзал. Мальчик спокойно стоял и смотрел на растущий в размерах город. Про тётку, он не соврал. Точнее, не договорил. Папина двоюродная сестра, действительно жила в Пензе, на улице Лекарской. Но как он слышал от родителей, когда те разговаривали между собой, что тётя Марфа, стала безбожно злоупотреблять спиртными напитками и потеряла всё своё состояние, поместье и дом в городе. Как Миша понял, что некогда, отец с двоюродной сестрой хорошо дружили и помогали друг другу, а последние несколько лет, она просит у него… просила у него денег. И называла это: «на лечение». Сколько, Сергей Петрович и Софья Павловна, не пытались тётю Марфу излечить, ничего не получалось…

– Вот и вокзал, – произнёс Михей.

Сзади подошёл Арсений. Мальчик внутренне напрягся.

Но машинист уверенно остановил поезд, открыл металлическую дверь паровоза и помог сойти ему на брусчатку. А седовласый помощник, стоял с хитрым прищуром и смотрел на них, затаив в душе обиду.

– Мишка, беги к тётке! – похлопал по плечу Михей.

– Спасибо, что помогли! – отозвался Миша, и двинулся в сторону центра города. – Мне, тут совсем недалеко! Тётя Марфа на Лекарской живёт!

С лица Арсения сошла улыбка. Толи он поверил, что действительно у мальца тётка тут живёт, толи от того, что сорвалось получить приличный куш. Так никто и не узнал, о чём думал Арсений.

Пассажиры вышли. И Михей Иванович, отправил поезд в депо, чтобы пополнить запасы воды и угля.




Вокзал


Мишка Прохоров бегом отправился к тётке. Так, во всяком случае, считали машинисты на паровозе. А на самом деле, мальчишка скрылся за зданием железнодорожного вокзала и подождал, когда уйдёт поезд. Лишь после отхода состава вернулся на перрон.

Чем выше поднималось солнце, тем больше скапливалось народа на вокзале. Тётки, с огромными чемоданами и неподъёмными корзинами, бегали по перрону в поисках своего вагона. Жандармы, держа под руки, пойманного воришку, провели мимо Мишки. Лоточники сновали туда-сюда и выкрикивали, кто громче, на разный лад рекламируя каждый свой товар, табак, сдобу, леденцы. Интеллигенция, парами, важно расхаживала по перрону, дамы держали в руках солнечные зонтики, собачек… Мишка вспомнил маму… В груди больно защемило…

Солдаты и офицеры сновали туда-сюда. Мимо прошёл щеголеватый молодой человек. Он держал в руках ароматную, сдобную булку. От запаха свежей выпечки свело желудок и обильно выделилась слюна. Наблюдая за пассажирами, мальчишка не заметил, как прошло уже несколько часов.

А за Мишкой, незаметно и очень внимательно, наблюдал пожилой офицер, расположившийся на соседней скамейке. Он сразу разглядел в юнце дворянскую кровь. Да и держался мальчик строго и уверенно, несмотря на сильное желание есть. Не позволяло образование и воспитание. Капитан прибыл в родной город с госпиталя после ранения, и сидел на лавочке, вглядываясь в родные улочки, людей и переводил дыхание.

– Эй, малец! – позвал офицер ребёнка. – Подь сюды!

– Господин капитан, вы меня зовёте? – перекрикивая шум, спросил Миша. Разбираться в погонах его отец научил, ещё пару лет назад.

Капитан, понял, что не ошибся в юнце.

– Вас, молодой человек. Вас.

Мишка подошёл к офицеру, но держался чуть поодаль.

– Да не бойся.

– А я и не боюсь. Если что, то могу и сдачи дать!

– Серьёзно?

– Да! – искренне ответил Мишка. – Отец меня научил кулачному бою.

– Охотно верю! – улыбнулся офицер. – На вот, угощайся! – и протянул половину булки свежего, ароматного и ещё тёплого хлеба, кольцо колбасы, шматок сала и пяток наисвежайших бубликов на бечёвке.

– Э…

– Не переживай. У меня есть. Это я, для тебя купил. Вижу, ты впервые в наших краях?

– А, как вы…

– Понял? – усмехнулся капитан. – Давно живу!

Мишка ошеломлённый стоял с открытым ртом и смотрел на офицера.

– Шучу! Всё гораздо проще. Я, до войны, здесь в полиции служил… в уголовном розыске, – он повернул голову, – службу вспомнил… – два жандарма вывернули из-за угла здания. – Хватай еду и иди к поезду. Полиция! К тебе обязательно привяжутся! Иди!

– А…

– Живо! Я, если что, их придержу.

– Спасибо!

– Беги!

Мишка повернулся к поезду лицом и торопливо зашагал. Чем привлёк внимание патруля. Жандармы бросились вдогонку с криком:

– А ну-у, стоять!

– Да оставьте вы его! – заговорил капитан, но его и слушать не стали.

Но малец, не остановился, юркнул под пассажирский вагон. На соседнем пути стоял грузовой эшелон. Товарные вагоны были открыты. Мишка хотел и под него нырнуть, но состав тронулся. Тогда, не раздумывая, забросил в открытый вагон подарок капитана и сам следом запрыгнул. И сразу спрятался за стенкой. В щель было видно, как патруль вылез из-под поезда, сразу принялся заглядывать под начавшие катиться вагоны. Осмотрели несколько открытых вагонов, старший произнёс, махнув рукой:

– Утёк! Зараза.

– Та и Бог с ним! – отозвался второй.

– А если, украл чаво?

– Не! Этот не-е! – замотал головой второй. – Этот, из благородных кровей! По нём же сразу видать.

– Думаешь?

– А то!

– Тогда, я тебе так скажу, значится, укатил на поезде.

– Укатил?

– Укатил.

– Вот и хорошо. Одной проблемой меньше!

– Согласен. Пусть у кого-то другого голова трещит!

– Именно, Семён Анатольевич!

– Идём обратно.

– Ага.

– А, чего мы тогда бежали, как подорванные?

– Для того самого…

– Чего?

– Ну… этого…

– Чего?

– Чего-чего! Для… Про… Прохвилактики, во!

– Профилактики. Ха-ха!

– Во-во! Её самой. Язви её в корень!

А поезд катил вперёд, набирая скорость. Капитан же довольно ухмыльнулся, глядя как патрульные, вернулись с пустыми руками.




Вор не вор


С продуктами, которыми угостил капитан, Мишка протянул трое суток, удобно устроившись в пустом товарном вагоне. Поезд катил по рельсам, а безбилетный пассажир, с интересом рассматривал проплывающий мимо первозданные и нетронутые пейзажи необъятной России. И не отказывал себе в хорошем сне на охапке сена. Благо было и время, и возможность.

А вот когда продукты закончились, Прохоров-младший помогал пассажирам, с большими чемоданами, погрузить их тяжёлые баулы в пролётку, телегу, иногда даже в машину. И за это, получал хорошее вознаграждение. Да, было тяжело, но гораздо лучше, чем воровать. Кто едой платил, а кто-то и деньгами, иногда весьма приличными, которые Мишка, с превеликим удовольствием, тратил на продукты. А, когда заработать не удавалось, пришлось переступить через себя, своё воспитание и пойти воровать. Брал исключительно продукты. И, набрав некоторое количество оных, запрыгивал в пустой вагон товарного поезда, или забирался на крышу, и ехал всё дальше и дальше на восток. Его второе «я» шептало, что чем дальше на восток он уедет, тем легче ему будет… Так думал он сам и его второе я… Но Мишка, был мал, и пока ещё не знал, что убежать от себя и своих воспоминаний нельзя…

Мысли о родителях, в минуты сна или отдыха, возвращались. Так хотелось мальчику их обнять… Прижаться к маме, папе… Почувствовать ласку и тепло родительских объятий… Но всё это, было в прошлом… Как Мишка не крепился, иногда такая тоска нападала на него! Слёзы сами текли ручьями…

Эшелон сбросил ход, чем прервал грустные мальчишеские воспоминания. Миша поднялся на ноги и выглянул в открытую дверь. Впереди показался город. Он не знал куда и за чем едет этот эшелон, и вагоны могли в любой момент отправить на загрузку. Во избежание такой неприятностей, юный пассажир, будучи налегке, осторожно, но быстро, вскарабкался по двери на крышу вагона. Спешно лёг на неё, чтобы остаться не замеченным и выбрав удобный момент спрыгнуть с поезда.

Состав прибыл на станцию Могоча. Это был маленький и хорошо обжитой городок.

Видя, как состав загоняют под загрузку лесом, Мишка, спустился с крыши и спрыгнул на землю. Отряхнул руки. Осмотрелся. И по выработанной уже привычке, за несколько недель путешествия, прямиком отправился на станцию. В надежде там, честным трудом, раздобыть немного пропитания и одежды. Несмотря на то, что на дворе стояло лето, ночи были уже прохладными. А именно, две последние, заставили мальчугана серьёзно задуматься о тёплой одежде.

Попытался подзаработать, но пассажиров в этом городке было не так много, то из этого ничего путного не вышло. В сердцах махнул рукой и отправился на местный рынок. Проходя мимо хлебной лавки, Мишка задержался. Бойкий хозяин оживлённо о чём-то разговаривал с посетителем. И как только, булочник потерял бдительность, он взял с прилавка два пирожка и зашагал в сторону рынка. Его воровство никто не заметил. Значит, можно спокойно съесть добытые пирожки. Они были нереально вкусными и так же нереально быстро съедены. На какое-то время о еде можно и забыть.

Блукая по рынку, ноги донесли его на барахолку. Мишка Прохоров никогда не бывал в таких местах и понятия не имел как себя вести. Но, вопрос сейчас стоял не в этом. Заработать всё никак не получалось. Свои запасы истрачены. А одежда была нужна. Присмотрел несколько мест, где люди продавали новые и поношенные вещи. В первом месте, за прилавком сидел грузный и хмурый дядька. От одного взгляда на него, у Мишки, пробежали мурашки по коже. У прилавка напротив, торговала сердобольная старушка. Она, крутилась как юла, успевая всех обслужить, и деньги взять, и сдачи дать и лежащий неровно товар поправить, да ротозеев отогнать. Народ к ней валил толпой. В третьем месте, женщина в красном платке, торговала прямо с телеги. У неё торговля шла вяло. И, как показалось мальцу, она потеряла бдительность. Выбор был сделан. Воришка двинулся вдоль торгового ряда. И едва женщина отвернулась, Мишка живо схватил лежавшие с краю штаны да шерстяной свитер, и сделал пару шагов, как позади раздался громкий крик:

– Держи вора! Парни, за мной!

– Что украли? У кого украли? – сонно спросила женщина в красном платке.

– У тебя украли! – закричал сосед по рынку. – От него уж и след простыл! Пока ты, клуша, очухалась.

Мишка обернулся и увидел, как на него летят, с диким гиканьем и улюлюканьем, пятеро ребят. Двое из них, старше его, лет на пять-шесть. Не задумываясь побежал куда глаза глядят, крепко прижимая к себе украденные вещи.

Бежал быстро, надеясь, что уличная шпана отстанет. Но, парни, продолжали преследование. И может всё-таки бы отстали, если б не одно «но»!

Ещё один двор и свобода! Мишка, уже чувствуя простор, забежал во двор. Как назло, этот двор оказался непроходной. Тупик! Он остановился. Принялся вертеть головой в поисках выхода. Следом влетела ватага разгорячённых и запыхавшихся преследователей. Перемахнуть через высокий забор уже не получиться. Нет времени. Мишка решил принять бой. Поскольку, ничего другого не оставалось.

– Отдай вещи, паскуда! – с трудом дыша, кричала шпана.

– На те! Выкусите! – Прохоров-младший показал им «фигу».

Резким и сильным броском забросил украденные вещи на верхушку забора и стал в боксёрскую стойку. Сердце в груди бешено колотилось. Драться, против пятерых, ему ещё не приходилось.

– Опача! – воскликнул самый высокий и лысо остриженный, да в более опрятной одежде чем остальные пацаны, юноша. – Парни, он наш! Слинять ему не удастся!

«Он вожак! – мелькнули в голове беглеца слова отца, – Вожака, запомни Мишка, всегда нужно бить первого! Остальные, сразу остудят пыл!».

– Ну шо? – спросил второй подросток, разминая кулаки. – Попався голубчик?!

– Ты, почто украл у тётки Мили прохоря? – спросил рыжий с конопушками мальчишка, внешне был ровесником Мишки.

– Главное, украл там, где нельзя! – зло бросил второй подросток и посмотрел на вожака.

– И сделал дело на нашей земле! – ответил вожак. – Тебе воровать, на нашей земле, никто не разрешал! А если хочешь, то приди и попроси.

– Я, ни у кого и ничего просить не буду! – огрызнулся Мишка, выстраивая схему боя в голове, как учил его отец.

Шпана двинулась на него шеренгой. Михаил отступил к стене, чтобы прикрыть спину. Мальчишки набросились на залётного гастролёра. «Двоечка» прошла чётко в бороду вожаку. Он упал на спину. Хук левой. Хук правой. Защита. Прямой. Апперкот. Ещё апперкот. Хук… Хук… Прямой… Он побеждает! И тут, предательский удар камнем, прилетает ему в затылок… В глазах потемнело… Мишка упал на землю… Он уже не чувствовал ударов… Потерял сознание…

– Бей его ребяты! – кричал вожак. – Будет знать, что в чужой огород нельзя запускать свои грабли.

Воришка лежал без чувств и не видел, как парни перестали его бить, кричать, чтобы он больше здесь не появлялся. Что они его проучили. Как сразу срисовали и вели через весь город. Накричавшись, шпана довольная собой, пошла в сторону рынка.

– Федот, – обратился к вожаку «рыжий», – Мы, тряпки забыли забрать.

– Етиться богомышь! Точно! – ругаясь, всплеснул руками Федот, на его лице красовался огромный синяк и следы крови из разбитого носа и губ. – Идите со Шкетом, и заберите.

– Ага! Чтобы он нам опять навалял! – у Шкета был разбит нос и верхняя губа, а у рыжего «подбиты» оба глаза, начавшие постепенно заплывать.

– Да не ссыте! – ответил второй подросток, у него ещё шла кровь носом.

– Он в отключке! – спокойно произнёс Федот. – Мы ему, хорошенько вломили. Будет знать, как воровать на нашей стороне.

– Чё… махается он, будь здоров! – сказал Шкет, и неуверенно сделал пару шагов в сторону двора, где остались вещи.

– Да уж… – согласился рыжий.

– Рыжий, бздливо с тобой на дело ночью идти! – засмеялся Федот. – Два фонаря, ого-го как освещать будут!

– Верняк! – поддержал товарищ.

– Позырь на себя! – тут же парировал Рыжий. – Слепишь, не хуже моего! Шкет пошли, а то не отвяжутся.

Шкет кивнул головой, и пошёл за товарищем. Старшие друзья смотрели им вслед, пока те не завернули во двор.

– Сука, сами ссут, а нам…

– Тихо Шкет, – оглядываясь по сторонам сказал Рыжий, – везде ухи имеются.

Шкет замолчал. Свернув во двор, мальчишки сбавили темп, то и дело озирались.

– Да ты… не зыркай зенками по сторонам, – пробурчал Рыжий и смачно сплюнул в траву. – А то, запалят нас.

– Ага! А если, налетит с кулаками?!

Сознание Мишки летало где-то в облаках… Белый свет… Тёплые лучи… Матушка и Отец смотрят ласково на него… Сергей Петрович улыбнулся… Показал жестом вставай… Держи руки у лица… И, резко бей!

– Смотри! – шкет с опаской кивнул в сторону лежачего на земле мальчика. Хулиганы остановились в нескольких метрах от Мишки Прохорова. Тот зашевелился и стал подниматься. На окровавленном лице появилась блаженная улыбка. Он медленно поднялся на ноги и поднял руки вверх, готовясь к новому поединку. Прохоров-младший не чувствовал боли, ни страха. Ему было всё равно с кем биться. И сколько будет противников. Видел их даже закрытыми глазами. Дух и сознание целиком переключились на драку. Прохоров сделал пару шагов навстречу местным парням.

– Да ну его… к лешему! – отмахнулся Шкет. – Он бешенный! Бежим от селя!

– Ежели чё, скажем не достали.

– Ага.

Мальчишки развернулись и не оглядываясь, трусцой направились к выходу. Мишка же открыл глаза и разбитыми губами прошептал:

– Я, не вор… Я, не вор… Я, не вор…

Опустил руки и полез на забор. Он не чувствовал ни рук, ни ног. Не видел, как у ворот, остановились мальчишки и смотрели за его поступком. Где-то в душе, переживая, сможет или нет? Вот и вершина забора. Сел на нём верхом. Руки сами взяли штаны и свитер. А перед глазами плыли улыбающиеся лица родителей.

Рыжий и Шкет не заметили, как к ним сзади подошли старшие товарищи.

– Чё поддувала раззявили?! – заорал Федот.

Второй подросток влепил обоим ощутимые подзатыльники с криком:

– Чё застыли?! Догнать!

И все впятером, бросились оббегать двор. К счастью для Прохорова, это был большой крюк. Шанцев, у шпаны поймать его, уже не осталось.

Мишка, сам не ведая как, спустился с высокого забора и побежал. И с каждой минутой углублялся в глухой лес, оставляя позади себя всё дальше и дальше маленький городок, и станцию Могоча.




Тайга


Лес. Кругом густой лес. Мальчишка бежал вперёд, намертво прижимая к своей груди штаны и свитер. Перед глазами стояли светлые лики родителей. Ему казалось, что он тянется к ним и никак не может дотянуться. Ещё чуть-чуть и объятья сомкнутся… Ещё шаг… Ещё миг…

– Мама… Отец… – шептали его пересохшие губы. Но, в место ответа, удары веток по лицу…

Мишка не знал сколько уже пробежал, который был час, и где вообще находится. Лишь лики родителей служили ему ориентиром.

Кусты хлёстко били по лицу. Под ноги, то и дело, попадались корни, пни и стволы поваленных деревьев, то камни, торчавшие, словно капканы, из земли.

Он падал. Разбивал коленки, локти, нос. Но каждый раз вставал и продолжал бежать. Упав, наверное, в сотый раз, подняться уже не смог. Делал попытки встать на ноги. Но из этого ничего не выходило. Сил не осталось. Только лица родителей… уплывали всё дальше и дальше… Отец и мать помахали сыну на прощанье рукой и сознание ребёнка, покинуло тело…

Прошла ночь. Наступило утро. Туман постепенно растаял, и на голубом небосклоне появилось приветливое солнце. На поляну вышел огромный бурый медведь с ярким рыжим пятном на спине. Хозяин тайги, почесался рыжей спиной о ствол столетней лиственницы, полакомился, чуть поодаль, кореньями и пересёк по диагонали поляну. Две сороки, громко ругаясь между собой, перелетели через поляну и скрылись к густой кроне могучего дерева.

Стоя в кустах на краю поляны, нос косолапого уловил странный запах. Косматый, медленно двинулся вперёд, внимательно осматриваясь по сторонам и втягивая носом воздух. Сороки продолжали трещать у него над головой, выясняя, кто из них прав в их очень важном споре. Потапыч рыкнул на птиц, а те убавили громкость, но спорить не перестали.

Идя по запаху, как по следу, медведь подошёл к бесчувственному телу маленького человека. Оно было маленькое и не двигалось. Несколько раз ткнул носом ребёнка, но тот не пошевелился. Фыркнул. Поднял переднюю лапу и поддел его огромным когтем, перевернул мальчишку лицом вверх. Ничего не произошло. Тогда косолапый потянул за свитер, одежда выпала из бесчувственных рук мальчугана. Медведь раздосадовано фыркнул и потеряв всяческий интерес к лёгкой, но очень странной, скорее всего мёртвой добыче, скрылся в густых зарослях в поисках пищи по вкуснее.

– Пить… – сразу после ухода медведя, прошептали пересохшие губы ребёнка, – пить… пить…

Но, ответом ему была тишина, да шелест листьев от лёгкого бриза.

– Ма… ма… Па…

В голове стоял туман, а в мышцах поселилась нестерпимая и жгучая боль. Болело всё! Каждый сантиметр его тела! Каждая жилка стонала и кричала, взывая о помощи.

Слова давались с невероятным трудом. Казалось, что в рот насыпали горсть сухого песка вперемешку с мельчайшими осколками стекла. Мишка с трудом открыл глаза. На самом верху, в густых кронах высоких деревьев, белка, прыгала с ветки на ветку, за ними голубое небо, просвечивалось сквозь листву… Треск сорок, словно сотня острых игл, пронизывали голову… Сделал попытку подняться и тут ж застонал…

– Как же всё болит… – беззвучно прошептали его губы.

Где он? Что с ним? Где мама с папой? Они ведь вчера ему… Они умерли… Они умерли! В груди, как будто артиллерийский снаряд разорвался! Их убили! Убили! Убили! А, что это тогда было? Вчера? Они ему помогли… Как так…

– Как…?

В детской голове вертелось огромное количество вопросов, на которые он, к своему сожалению, не знал ответов. И, от этого, становилось ещё страшнее. Мишка сделал новую попытку встать. Тело не слушалось. Ни вторая, и не даже десятая попытка, не привела к успеху. Лежал, как беспомощная чурка.

«Чтобы отец сказал, на твою беспомощность?» – мелькнула в голове мысль.

«Упав, сынок, всегда найди силы подняться, даже если противник сильнее тебя!» – откуда-то из далека донёсся голос отца. Или не отца? Деда! Или не деда? Макар Сидорович? Или не он? Он!!! Он, убил отца! Он, убил отца! Он, убил отца!

«Я должен выжить! Чтобы отомстить ему!» – промелькнула следующая мысль.

Мишка сжал губы и превозмогая боль, сделал очередную попытку подняться. Первые пару секунд, тело не слушалось, но потом, медленно стало подыматься. И вот, он уже сидит. Пара попыток и вот уже встал на четвереньки. Держась руками за дерево, медленно начал подниматься на ноги.

– Встань… и… иди… Встань… и иди… – шептали потрескавшиеся и пересохшие губы.

Свинцовые ноги нехотя сдвинулись с места. Шажок, ещё шажок. Дерево, по стволу которого он смог подняться, осталось позади. Сначала мальчишка решил подойти к следующему дереву, но передумал.

«Я смогу!» – мысленно воскликнул Прохоров и направился на поляну.

Постепенно пересёк её. С трудом спустился в маленький овраг. На дне, которого, тихо струился ручеёк, с водой, хрустальной чистоты. Мишка жадно припал к нему лицом и принялся ненасытно хлебать прохладную воду. Напившись, почувствовал, как в тело возвращаются силы. Умылся. Встал. Ноги слушались. Вернулся назад, подобрал украденные вещи и вновь возвратился к ручью.

«Буду, держаться воды… И от жажды не помру… И, к людям выйду… – подумал Прохоров-младший, боясь услышать свой собственный голос. – Так меня дед учил. На случай, если потеряюсь в тайге… Если потеряюсь в тайге… В тайге потеряюсь…».

Нос вернулся к жизни! И, наполнил жизнью тело мальчугана! Запах ельника… Прошлогодней травы… Ручей… О! А это, что за приятный запах? Смородина! Мишка на ощупь подошёл к кусту и лишь тогда открыл глаза. Он не ошибся! Запоздалый куст смородины, вырвался к солнцу и подставил благодатным лучам все свои плоды. Срывал горстями спелые ягоды и отправлял их в рот. Желудок благодарно заурчал, получив пищу, впервые за несколько дней. Закончив трапезу, зашагал вниз, вдоль ручья.

Шёл долго, стараясь не о чём не думать, пока не услышал негромкие голоса людей. И искренне обрадовался этому. Понимая, что спасён и наконец-то поест нормальной пищи, и беззаботно выглянул из кустов…




Охотники


На просторной таёжной опушке, расположился лагерь китайских охотников. Четверо парней сидели у огня. Они, с нетерпением, ждали, когда довариться суп. Тот, что выглядел моложе всех, со знанием дела, помешивал варево в котелке.

Из леса вышли ещё четыре китайца. На их лицах красовались очень довольные улыбки.

– Чао, – спросил один из тех, кто сидел у костра, – судя по вашим физиономиям, охота удалась?

– Да Бэй, удача к нам сегодня благосклонна! – ответил Чао, подсчитывая в голове свои барыши.

– И, что вы добыли? – спокойно спросил худой и небольшого росточка мужчина по имени Ксиаобо, внешне походивший на подростка, не смотря на свои сорок пять, помешивая очередной раз суп.

– Два тигра и медведя, – с азартом настоящего охотника ответил Чао.

– Достойная добыча! – довольный ответом, произнёс Ксиаобо. – Мы, подстрелили одного тигра. Второй ушёл.

Вернувшиеся с контрабандного промысла, китайские охотники, принесли к палаткам добычу. Расстелили свежую шкуру медведя с рыжим пятном на спине и принялись выкладывать драгоценные органы зверей, ради которых они и забрались в тайгу на территории России. Четыре медвежьих лапы и жёлчный пузырь, усы, когти и половые органы тигров и так далее.

– Кости и всё что осталось, зарыли у острого камня под сухой сосной, – продолжил рассказ Чао. – Шкуры прихватили, чтобы русским сдать на границе. Суп готов?

– Правильно! – согласился Ксиаобо бросая ветки в костёр. – Отблагодарить нужно, этого жадного русского таможенника. – Пробует готовность варившегося супа, удовлетворённый пробой, кивает головой и произносит, – Да. Ещё пара минут и можно кушать.

– Хорошо! – потирая ладони произнёс Чао. – Это очень хорошо!

– Так! – сказал молчун Ли. – Готовим свои миски!

Бэй, с хитрецой во взгляде, посмотрел на Ксиаобо, и спросил:

– Может, сделать так, чтобы, этот русский, сгинул в топях тайги?

– Нет Бэй. Это весьма глупая мысль. На его место, может прийти несговорчивый русский! – отрицательно покачал головой Ксиаобо. – Лучше, синица в руках, чем журавль в небе! Так русские говорят. Очень мудрые люди. К их поговоркам, всегда нужно прислушиваться.

– А для меня, они все на одно лицо…

Под ногой Мишки хрустнула ветка, когда он сделал шаг из кустов. Китайцы всполошились и схватились за ружья.

– Это русский! – закричали они.

Мальчишка только и увидел ускоглазых мужчин, разговаривающих на непонятном языке и несколько шкур убитых животных, как прозвучали первые выстрелы. Мишка повернул обратно, мысленно ругая себя за то, что так необдуманно направился к людям. Это оказались плохие люди. И теперь, они, хотят его убить. Выстрелы продолжали звучать позади.

Четверо китайцев бросилось вдогонку, но вскоре остановились.

– По-моему, это был ребёнок?! – не то спросил, не то констатировал Бэй.

– А мне показалось, что оленёнок, – пожал плечами Чао.

– В любом случае, – спокойно и рассудительно ответил Ксиаобо, – стоянка засвечена. Нужно сняться с этого места.

– Да что может случиться? – спросил Бэй. – День, два и мы уйдём.

– Бережёного, Бог бережёт! – ответил тихо Ксиаобо.

– Согласен, – кивнул молчаливый Ли.

– Это тоже твои русские говорят? – усмехнулся Чао и с недоверием посмотрел на собеседника.

– Да, они.

– Я согласен с Ксиаобо, – перезаряжая ружьё произнёс Ли.

– Да ты, всегда с ним согласен! – отмахнулся Чао.

Охотники вернулись обратно к костру.

– Не слишком ли ты часто, вспоминаешь русских? – с подозрением спросил Чао, снимая ружьё с плеча и присаживаюсь к огню.

– Врага, нужно знать в лицо, – спокойно ответил Ксиаобо. – Сейчас поедим и будет снимать лагерь.

– А ты, что у нас, стал старшим? – с лёгким упрёком спросил Бэй.

– А почему и нет? – спросил Ли.

– После того, как Вейж погиб от когтей тигра, да, я главный! – уверенно ответил Ксиаобо. – Вас ещё на свете не было, когда я уже убил, своего первого, тигра…




Опять один


Мишка бежал, пока за спиной не смолкли выстрелы.

Всё стихло.

Прохоров остановился и прислушался. Тишина. Ни криков, ни топота бегущих ног, ни хруста ломаемых веток. Ничего.

Отдышавшись, стоя за стволом огромной лиственницы, осторожно выглянул. Вроде всё тихо и спокойно. Преследователи или потеряли его, или вовсе остановили погоню. На дрожащих от страха, усталости и недоедания ногах, вернулся к ручью. Опустился на колени и принялся жадно пить прохладную воду. Напившись, сложил ладошки лодочкой, стал черпать из ручья воду и поливать себе на голову и думать, что делать дальше.

Он был один. Один в глухой тайге.

Угроза миновала. Но теперь, вернулась первая беда. Ребёнку, одному, в тайге выжить невозможно! Эту мысль, Миша, отогнал сразу. Раз он ещё жив, значит, и выжить можно, вопрос в том, как долго?

Это оказался трудный вопрос. Поэтому, мальчишка решил вернуться к прежнему плану, идти вдоль ручья пока не выйдет к поселению. Размышляя, шагал вниз по течению ручья.

Впереди показалась небольшая полянка, залитая ещё теплыми лучами солнца. В воздухе появился запах спелых ягод. Это была малина! Его любимая ягода! Он, мог есть её бесконечно! Ноги сами понесли к ароматным и усыпанным ягодами кустам. Пальцы торопливо, с нескрываемой жадностью, собирали полные жмени спелых, красных ягод и не задумываясь отправляли их в рот. Мишка практически не жевал. Раздавливал языком и глотал.

Трапеза длилась несколько минут. Вся полянка оказалась отчищена полностью от ягод.

Мальчишка, утолив голод, опустился на землю. Устало посмотрел на перепачканные малиновым соком ладони. Медленно поднялся и неохотно зашагал в сторону ручья. Отмыл руки, умылся. Попутно испил воды. Сделал три шага назад и сел на валун, торчавший из земли. Из-под ног выскочила перепуганная змея. Гад отполз на безопасное расстояние, обернулся, посмотрел на человека, исследуя воздух своим неугомонным раздвоенным языком, и преспокойно скрылся в зарослях малины. Очевидно там и прятался, но, когда туда нагло ввалился Миша, гадюка тактично, и не желая вступать с противником в стычку, благополучно покинула место. И выждав время, вернулась обратно. Видно, там, под толщей листвы, в самой гущи кустов, располагалось её гнездо.

Посидев несколько минут, переводя дыхание, Миша побрёл дальше.

Шаг за шагом, он двигался за водой, журчавшей в ручье по левую руку. Со временем поток стал полноводнее и шире. Из ложбинки, оставшейся позади, донеслось весёлое хрюканье. Там, кабан со своей семьёй резвился, под раскидистыми дубами и попутно лакомились их плодами. Жёлуди аппетитно хрустели у них на зубах. Поросята резвились и оглашали лес своим писклявым похрюкиванием. Родители же оставались на стороже.

Ничего этого мальчик не слышал, на глаза попадались лишь отпечатки копыт на рыхлой земле. Но, его мысли были в ту минуту, очень далеки от этого места. Память, то и дело, возвращала к родителям, когда они были ещё живы… Как ходил в лицей… Как отец открывал новый завод… Как всей семьёй собирались в поездку, в которой их у…

– А-а-а-а-а-а! А-а-а-а! – заплакал навзрыд Миша, когда нервы окончательно сдали.

Слёзы, большими, горячими, солёными каплями катились по щекам. Он упал в траву. Накрыл голову рукавами свитера. В такт плачу, где-то далеко, стал подвывать волк. Тоска и грусть охватили мальчишку. Сквозь слёзы, Мишка, пытался мысленно разговаривать с родителями…




Тигр


Незаметно для себя, мальчик заснул. Наступила ночь. Осенняя прохлада опустилась на землю. Спящий ребёнок поёжился от холода. Поджал ноги и спрятал голову в свитер. Но и это не помогло согреться. Тогда Мишка Прохоров поднялся на ноги. Сонными глазами осмотрелся. На соседнем дереве громко ухнула сова. Он вздрогнул. От испуга, остатки сна как рукой сняло. Подошёл к ручью, ополоснул лицо. Посмотрел на звёздное небо. Яркая луна светила с верху, отражаясь холодными бликами в бегущей воде ручья. Одобрительно кивнул головой, встал и зашагал в вслед за водой в выбранном направлении.

От ходьбы тело постепенно согрелось. Даже стало немного жарко. Но, останавливаться Михаил не собирался. Поставил перед собой задачу, что остановиться на отдых в тот момент, когда солнце хорошо прогреет воздух и землю. И только тогда, позволит себе нормально выспаться. По ночам стало холодно. Тем более спать на земле…

Вот и первые лучи солнца показались из-за горизонта. На лице ребёнка появилась счастливая улыбка. Он оживился и веселее зашагал вперёд. Так, во всяком случае, ему казалось.

С каждой минутой, становилось всё жарче и жарче.

– Лето вернулось, – прошептали губы мальчишки.

К обеду, солнце уже пекло невыносимо. Увидев небольшую полянку у самого берега ручья, решил на ней и устроить привал. Выйдя из кустов, облегчённо вздохнул и представил себе, как он, сейчас, найдёт что-нибудь очень вкусное поесть. А утолив голод, завалится в траву, и сладко заснёт под жаркими лучами солнца. И в туже секунду, его мечты разрушились… На приветливую и уютную поляну, вышел огромный тигр. Взгляды взрослого, полосатого зверя и человека встретились.

– Уходи… – не отводя взгляда тихо произнёс мальчишка.

Тигр не отвёл взгляда.

– Я сказал, уходи! – уже решительней произнёс Миша.

Тигр и бровью не повёл.

– Уходи! Это, моя поляна! – повысил голос Мишка, в нём всколыхнулись какие-то странные чувства, до коли неведанные ему.

Большая кошка пригнула голову, но взгляда не отвела.

– Я первый сюда пришёл! Уходи! Я, не хочу причинить тебе вреда!

Тигр по кошачьи громко фыркнул, покачал головой, словно говорил: «Нет, я хочу остаться здесь!».

– Иди! Я первый пришёл! – он кивнул головой вверх по течению ручья. – Выше по течению, тоже есть поляна! Там, я видел следы кабанов. Можешь заодно и поесть!

Голос мальчуган звучал смело, уверенно и очень искренне.

– Не вру! Поймаешь, поешь!

Тигр ещё раз кивнул своей большой головой, и нехотя свернул влево, туда, куда показывал Мишка. Страха перед большим хищником у него не было. Лишь огромное желание остаться на этой поляне. Полосатая кошка ушла. А мальчишка всё ещё стоял в той же позе, боясь, что зверь вернётся в любую секунду. Но, наконец, решившись окончательно, вышел на лужайку. Ноги подкосились, и он обессиленный упал в траву.

Как он, это сделал? Не знает. А, вдруг тигр вернётся? «Нет, он не вернётся!» – уверенно утверждало подсознание. Случайность? Или потому, что тигр был сыт? Иначе бы съел… Нет! Я, его чувствовал и понимал! И, он меня тоже! Здесь, что-то другое…

– Ладно… – прошептал мальчишка, – нужно найти чего-нибудь поесть…

Миша поднял голову. Пробежался взглядом по траве, кустам, деревьям. К счастью, на другом берегу ручья, рос орех.

– Чинарик! – громко воскликнул он.

Из последних сил поднялся с травы и подошёл к ручью. Но тот оказался достаточно широк и перепрыгнуть не получиться. Мочить одежду было нельзя. Мишка вновь опустился в траву, чуть торопливо разулся. Снял штаны и те что украл, и свои. Держа одежду и обувь в руках перешёл на противоположный берег. Места там было куда меньше, и оставаться здесь он передумал. Опустил свой нехитрый скарб на камень и принялся добывать орехи. Те ещё были молочными, что облегчило чистку. Сбив голод, набил ими карманы украденных брюк, отправился обратно на правый берег. Там оделся и решил отдохнуть, надеясь на то, что быстро заснёт и к вечеру успеет прекрасно выспаться. Но сон, всё никак не приходил. Другого выбора не оставалось, как двинуться вперёд. И он смело шагнул в заросли.

Было очень жарко. Обливаясь потом, мальчишка шагал вдоль ручья. Наконец махнул рукой, напился водицы, устало опустился на землю, около наклонившегося к ручью стволу молодой осины и задремал. Организму нужен был отдых. А сон, как известно, самый лучший способ набраться сил.

Разбудил его топот ног. Мишка резко открыл глаза. Вечерело. Солнце коснулась макушек деревьев. Обернулся. Ни впереди, ни сзади никого нет.

– Показалось, – облегчённо выдохнул и закрыл глаза.

Снова топот ног, но уже по левую от него руку. Осторожно повернул голову, боясь увидеть хищного зверя или того хуже, вооружённых китайцев. Но вместо матёрого и зубастого хищника, или браконьеров, мимо пробегал взрослый ёж.

«Неужели, от такого маленького существа, раздаётся такой громкий топот ног?! Шума, как от взрослого человека…» – промелькнула мысль у мальчишки в голове и эта простая мысль, вызвала жгучий приступ смеха. Ёж же, не обращая внимания на заворожённого и смеющегося человека, потопал по листве в соседние кусты. Миша ещё немного посидел, и мысленно собрался встать, как из куста, вышел тот же ёж, но уже в сопровождении своих ёжат, размером с кулак взрослого человека. Семейство прошествовало в обратном направлении.

Подождав, чтобы не напугать, когда ежи скроются из виду, мальчишка встал на ноги, достал из кармана два ореха, и зашагал по течению ручья, раскусывая их на ходу.

Постепенно вечер опустился на землю. Стемнело. Луна ещё не взошла. И в кромешной тьме, идти по тайге оказалось куда как сложнее. Первым желанием было остановиться, но до его уха долетел странный звук. Прохоров не понял, что это небольшие волны, подгоняемые ветерком с левого берега, набегали на прибрежный камень. Рядом была большая река.




Амур


Мишка стоял спиной к огромному стволу дерева и испуганно озирался по сторонам. В душе ёкнуло. Стало страшно. И весь лес, словно заразился этим страхом. Каждая тень, от ветки или куста, превращалась в лютого и кровожадного зверя, и наводила на него ужас, от которого стыла кровь в жилах. За все дни странствия по тайге, Прохоров-младший, ещё ни разу не испытывал такого всеобъемлющего страха. Он не знал, что последние сутки, за ним попятам шли волки. По началу им помешал крик человека. Потом присутствие тигра. А теперь, стая подобралась вплотную к ребёнку. Им уже, ничего не мешало. Жертва загнана в угол. Страх сковал тело и парализовал волю. Мальчик, волков не видел. Опасность почувствовал интуитивно. Сам не понимая, как. Просто почувствовал на себе взгляд хищника, и не один. Вот и стоял, спрятавшись за деревом, и вертел головой во все стороны, пытаясь понять, кто за ним следит. И с какой стороны ждать нападения. Или, быть может, он начал сходить с ума? Вполне себе, правдоподобная версия! Ведь, столько всего произошло за столь короткое время, что совсем немудрено лишиться рассудка! А может, этого всего, вообще ничего нет? Может, ему это только кажется? А на самом деле, лежит он, где-то, в больничной палате… с белым потолком… Ждёт родителей…

– Не-е-ет! – закричал Мишка. – Не-е-е-е-ет! Я живой! Я не сумасшедший!

Его крик, громким эхом разнёсся над глухой тайгой. Волки вздрогнули от неожиданности и даже попятились, делая несколько шагов назад. Вся стая одновременно, как по команде, посмотрела на своего вожака. Тот, по-прежнему, стоял гордо на стволе упавшего дерева и смотрел в сторону добычи. Стая, видя спокойствие вожака, постепенно успокоилась.

Мальчишка, собрав волю в кулак, и из последних сил бросился бежать. Волки, не сводили глаз с вожака, остались стоять на месте. Но вот, матёрый, огромный волк, двинулся в сторону жертвы, постепенно набирая скорость. Ещё пара секунд и стая мчалась за добычей. Вожак знал, что за спиной жертвы находиться большая река, слева ручей, они обложили добычу дугой. Ей, деваться некуда. Загнана в угол. Поэтому силы можно было и по экономить.

Мишка бежал не оглядываясь. Чувствуя за спиной дыхание хищников. Крутой обрыв. Земля исчезла из-под ног. Он упал и покатился вниз кубарем. Стая сбросила скорость и осторожно стала спускаться на берег. Убегавшая добыча поднялась на ноги.

Прохоров повернулся лицом к волкам. Он их увидел. На глазах навернулись слёзы. Ребёнок почувствовал приближение своей смерти. Звери неторопливо и осторожно, ощерившись, клацая зубами, подходили к нему.

Шаг назад. Ещё маленький шажок назад. Настала пора прощаться с жизнью… Прохладная вода намочила ноги. Ну и пусть! Нестрашно! Всё равно умирать! Волки… И тут, мысль, мелькнувшая за долю секунды, как волна, набегающая на берег, превратилась в план. Мишка не раздумывая бросился в Амурскую воду. Плавать, он умел хорошо. Спасибо больше отцу! Был бы папа рядом, он бы его спас… При мысли об отце, слёзы вновь навернулись… Он начал терять самообладание… Течение забивало… Хлебнул воды… Волны так и били в лицо, словно хотели утопить ребёнка. Но, мальчишка, грёб из последних сил и сдаваться не собирался. Жизнь, всегда сильнее смерти! Для тех, кто за неё борется.

Волки, в первую секунду, бросились в воду.

Едва намочив брюхо, повернули на берег. Принялись отряхиваться и выть от неожиданной потери добычи. Вожак переживал больше вех. Он, то и дело, бросался вводу, но каждый раз возвращался обратно. В какой-то момент, волк, даже поплыл за добычей. Расстояние быстро сокращалось. Зверь уверовал в свой успех. Мальчишка уже с трудом боролся с течением. Он не видел погони. Мышцы горели огнём. Руки стали неподъёмные. До противоположного берега было ещё больше половины реки.

Сил грести уже не осталось. Прохоров-младший, остановился чтобы перевести дух. Но и это, при таком сильном течении, оказалось не так-то легко.

Тёмное пятно показалось впереди. Мальчишка не разглядел что это, но тем не менее, собрав последние силы, поплыл наперерез пятну. Судьба была на его стороне. Это оказалось бревно. Ухватился за него. Подтянулся и перекинулся через топляк. Сил не осталось…

Волк, почуял не ладное. Добыча ускользала. Развернулся и поплыл обратно к берегу. Там, стая ещё какое-то время, надеясь на то, что бревно прибьёт волной к берегу, бежали вдоль кромки воды. Но, судьба, распорядилась по-своему. Мишка, когда приходил в себя, он отчаянно болтал ногами и грёб руками, чтобы направить своё спасительное бревно к противоположенному берегу. Мальчишка давно потерял счёт времени и ориентацию в пространстве. Ночью холодно. Днём палило солнце… Где бред, а где явь… Где он… Кто он… Зачем он…

Когда бревно уткнулась в прибрежную мель, он находился в бессознательном состоянии. Прохоров очнулся, и не сразу понял, что уже на берегу. Ещё какое-то время грёб руками по воде и иногда болтал ногами, думая, что плывёт. Но больно ударившись о дно, окончательно пришёл в себя. Поднялся на ноги и истерически засмеялся. Этот смех, мог напугать любого врача-психотерапевта, и тот, обязательно бы вызвал карету скорой помощи, чтобы увезти пациента в больницу для умалишённых. Громко смеясь, как ему казалось, Мишка, едва волочил ноги и руки от усталости и голода, вышел на берег и свалился без чувств… Лишь тёплые лучи солнца, грели его озябшее и обессиленное тело…




Спасение


Сян Чжуан сидел на берегу Хэйлун Цзян и безмолвно созерцал текущие тёмные воды реки, изредка поглаживая свою седую бороду. Он думал о будущем. Что оно принесёт? Вспоминал свою юность. Ему уже далеко за шестьдесят. Ни семьи, ни детей, в живых не осталось. Учеников, в данный момент, у него не было. Но Сян, не горевал. Он точно знал, что всё делает верно. Что на Роду написано, то Судьбой исполниться. Главное, следовать тропою предков. Поэтому, сидел на берегу «Чёрного дракона», большой реки, разделяющей Китай и Россию, и медитировал.

Внутренним зрением, Сян почувствовал опасность. Насторожился. В округе тишина и покой. Повернул голову и посмотрел вверх по течению. Топляк, ветром и течением, постепенно прибивало к берегу, прямо к тому месту где он сидел. На бревне лежал человек… Пригляделся. Это был ребёнок! Мальчишка, лет десяти. Ни один мускул не дрогнул на лице старого, седовласого китайца. Он, чуть прищурившись, внимательно следил за маленьким человеком.

Парнишка, из последних сил, пытался выплыть на берег. Едва ноги ударились о дно, скатился со спасительного бревна. Сделал пару шагов. Упал. Поднялся и на четвереньках добрался до кромки воды. Упал в воду. Поднялся на руках, и прополз ещё немного. Снова упал. Подняться больше не смог, поэтому просто пополз на животе, из последних сил отталкиваясь руками и пальцами ног, понимая, что, лёжа в воде замёрзнет. Выполз на спасительный берег и совершенно обессиленный замер.

– Молодец. Хочешь жить, борись до конца! – Сян поднялся на ноги. Осторожно спустился с небольшого обрыва и подошёл к мальчику. Присел рядом. Положил руку на голову ребёнку и сказал:

– Жив.

Поднял Мишку на руки и осторожно понёс вверх по склону. Там, на верху, он ещё раз бросил взгляд на стремительные воды Хэйлун Цзян. Задержался на секунду:

– Благодарю тебя Хэйлун Цзян, что сохранил ему жизнь! – поблагодарил старик «Чёрного Дракона» и быстро зашагал прочь от реки.

На ближайшей опушке развёл огонь. Из травы и веток соорудил топчан. Уложил на него мальчика, раздел и натёр медвежьим жиром. Укрыл травой. Через пару минут ребёнок согрелся и дыхание его выровнялось. Это был хороший знак. Сян одобрительно кивнул головой. Развесил на ветках кустарника мокрое детское белье. Достал из своего мешочка небольшой металлический ковш, пакетик с набором трав, и принялся готовить лечебный отвар. На это ушло несколько минут. Готовый отвар отставил в сторону, чтобы остыл и настоялся.

Солнце пошло к закату.

Сян попробовал отвар. Утвердительно кивнул головой и приподняв голову мальчугана, стал маленькими порциями вливать ему в рот. Он ожидал, что тот будет плеваться от горечи трав, но Миша сделал несколько жадных глотков. Поморщился, и, не открывая глаз, выпил ещё немного.

– Жить хочешь… Раз пьёшь… – произнёс, на хорошем русском языке, Сян. – Вот… Молодец… – произнёс он, когда мальчишка допил весь приготовленный для него отвар, – Жизнь, всегда сильнее смерти… Молодец… А, ты парень, со стрежнем!

Китаец улыбнулся. Всполоснул ковшик. Набрал в него чистой воды и поставил в огонь.

Осмотрелся. Его опытный и натренированный глаз, что-то искал в траве. Сам же, очень осторожно пробирался в глубь леса.

Гадюка, застигнутая врасплох, бросилась на возмутителя спокойствия. Чжуан был быстрее. Он успел достать нож и в полёте отрубить змее голову. Та отскочила, словно мячик, и яростно пыталась укусить непрошенного гостя.

Сян ловко поднял голову змеи, достал из кармана своих штанов, маленький стеклянный пузырёк и выдоил в него яд. Плотно закупорил его, а голову отбросил в сторону. Пузырёк спрятал обратно в карман.

Ещё извивающееся тело змеи, поднял и на ходу, разделал тушку. Когда старик подошёл к огню, ему оставалось порезать мясо на небольшие куски. Что он сразу и сделал. Мясо гадюки тут же отправилось в ковшик с закипавшей водой. Туда же отправились и какие-то специи. Хотел ещё перца добавить, но взглянув на мальчугана, усмехнулся и отрицательно помахал головой, и спрятал его обратно в свой походный мешок.

Сян сел у огня и принялся ждать.

Вскоре аромат супа разнёсся над поляной. Дал ему хорошенько покипеть. Снял с огня. Мясо съел сам. А бульон оставил в сторону, чтобы быстрее остыл. Старик ел не спеша. Тщательно пережёвывая пищу. Его мысли были очень далеко от этого места… Как-то раз, в далёкой молодости, его самого, раненого и обескровленного, вот также выхаживала старушка в деревне… Как же давно это было…

Ухо Чжуана уловило чьё-то осторожное дыхание. Медленно повернул голову. И увидел, старик, как на поляну вышел тигр. Шерсть на нём ещё не высохла. Значит он, совсем недавно, переплыл через Хэйлун Цзян.

Хозяин тайги остановился и принялся нюхать воздух. Сян приготовился дать отпор хищнику.

Мальчишку стало сильно лихорадить. Его трясло. Губы неразборчиво что-то шептали. То звали родителей, то срывались на слабый стон…

«Как это всё, не вовремя!» – подумал старый китаец.

Тигр дёрнулся вперёд. Но, сделав пару шагов, замер. Повёл носом, жадно втягивая ароматы поляны. Он уловил знакомый запах. Его взгляд вскользь прошёлся по Сяню и остановился на ребёнке, который заговорил в бреду.

– Он убил… его убил… Мама… Папа… – бормотал Михаил.

Хищник, без опасения, вплотную подошёл к мальчишке. Чжуан взял в руки нож и приготовился наброситься на большую кошку.

– Уйди… Уйди… Макар… Это, моя поляна… – в бреду продолжал бормотать Миша.

Счёт времени шёл на секунды. Сян, был ярым противником убийства тигров. И всегда старался оттянуть этот момент. А когда уже ничего не помогало, он вступал в поединок с хозяином тайги. Вот и сейчас, медлить было уже опасно… Тело сгруппировалось и готово броситься на хищника…




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/valeriy-mihaylovich-krasnoborodko/put-voina-65962214/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.


Путь воина Валерий Краснобородько
Путь воина

Валерий Краснобородько

Тип: электронная книга

Жанр: Книги для подростков

Язык: на русском языке

Издательство: Автор

Дата публикации: 30.05.2024

Отзывы: Пока нет Добавить отзыв

О книге: Судьба изменчива.... Вчера: Мишка, сын фабриканта. У него все есть. Воспитание, образование и даже собственный телефонный аппарат! И он любит бокс. А сегодня: революция! Родители убиты у него на глаза. И чтобы выжить, убегает от убийц в тайгу. Он один в дикой тайге. Завтра: его жизнь висит на волоске! Дикий тигр спасает мальчишку и отдаёт ему свою душу. Душу великого Воина. Послезавтра: он стоит у истоках создания Самбо! И судьба вновь сводит его с убийцами родителей....

  • Добавить отзыв