Главная страница | Триллеры | «Подождите, не уходите», или Когда же бабочка взмахнула крыльями

«Подождите, не уходите», или Когда же бабочка взмахнула крыльями
Валентина Ми
Красивая, талантливая, обеспеченная! Рядом – симпатичный, успешный муж. Дети на зависть другим. Почему же рядом с её креслом пугающе приютились костыли? Почему ноги её не держат, ведь врачи утверждают, что она здорова?
Есть такая теория: взмах крыльев бабочки на Амазонке может привести к урагану в Нью-Йорке. Причинно-следственная связь, что тайно управляет нашей судьбой и, порой, жизнь кажется несносной, и мрачные мысли угнетают нас, а понимания этому нет.
Долгими томительными ночами Елена пытается понять, когда же бабочка взмахнула крыльями и привела её к таким печальным обстоятельствам? Как размотать этот запутанный клубок ядовитых эмоций, разрушающих её здоровье? И однажды она срывает, сжигает, разрушает мысленный заслон в своё прошлое. Что ждёт её там за этим опасным порогом?

Валентина Ми
«Подождите, не уходите», или Когда же бабочка взмахнула крыльями

Валентина Ми«Подождите, не уходите», или Когда же бабочка взмахнула крыльями

…Но чем открыть лицо свое – скорей
Я галкам дам клевать свою печенку.
Нет, милый мой, не то я, чем кажусь.
Отелло, акт 1, сцена 1
Не боль и нестрадания самое страшное. Самое страшное – унижение.
Паскаль Мерсье
Бывает, что любовь пройдет сама.
Ни сердца не затронув, ни ума,
То не любовь, а юности забава.
Нет у любви бесследно сгинуть права.
Она приходит, чтобы жить навек,
Пока не сгинет в землю человек.
Низами Генджеви

Часть первая

Пролог
Её история – это застывший в горле комок горечи, отчаянная тоска, предчувствие беды и ощущение своей беспомощности в череде странных, угрожающих событий.
Так уж сложилось, что я уехала из родного города сразу после окончания школы. Училась, работала в других странах, путешествовала. Но время от времени возвращалась в свой город: навещала друзей, знакомых, родственников, оставшихся там. Интересно было встречаться со всеми, узнать, кто чего достиг, добился. И вот в очередной мой приезд, я по традиции приехала на дачу к нашей однокласснице. И там увидела её. Это была Лена, лучшая ученица нашего класса, первая красавица школы. Мы все ей немного завидовали, считали, что жизнь подарила ей то, о чём другие и не мечтали. Но та ли эта Лена? Откуда взялись эти костыли? Она полулежала в садовом кресле и с нестерпимой для окружающих тоской смотрела куда-то вдаль…
Я слышала осторожные перешёптывания окружающих: «Никто не понимает, что происходит, ноги не держат её… Встаёт и падает».
– Лена, – попыталась я подступиться к ней, – помнишь, как мы с тобой секретничали, это же ты мне советовала: если кому-то рассказать о своей проблеме, то наступит облегчение. Поговори со мной.
Но она не откликнулась, мне даже почудилась её внутренняя усмешка. И я отступила. А через неделю уехала, но забыть её неподвижный взгляд, устремлённый в пространство, не могла. Я пыталась что-нибудь узнать, выяснить через знакомых. Мне сообщали, что Лена от всех отгородилась и никого не хочет видеть.
Каково же было моё изумление, когда вновь, на той же даче я увидела её… три года спустя. Но это уже был другой человек. Её яркая природная красота вновь вспыхнула, загорелась такими красками, что хотелось просто молча любоваться ею. Я упросила, уговорила её раскрыть тайну такого перевоплощения, поведать секрет выздоровления. Ведь всматриваясь в чужую судьбу, мы невольно пытаемся сопоставить, сравнить, проанализировать и свою.
– Это был какой-то явственный, пронзительный сон, – рассказывала мне позже Лена. – Как будто я нахожусь на краю обрыва и вглядываюсь в таинственную и мрачную её глубину. А бездна, бездна будто всматривается в меня, притягивая, увлекая, завораживая, и вот уже она открыла мне свои страшные объятия. Я лечу в пропасть и нет мне спасения.
Но в какую-то долю секунды жажда жизни вдруг взяла верх, и я в неистовом отчаянии хватаюсь за выступ скалы и лихорадочно ищу углубление для второй руки. Наверху нет никого, кто мог бы протянуть мне руку, а внизу – только про?пасть. Ещё секунда и я полечу вниз, туда, где воет пучина. Дёрнувшись всем телом, я просыпаюсь. И вглядываясь в пугающую пустоту комнаты, пытаюсь понять и объяснить себе своё душевное затмение: почему я так близко подошла к краю обрыва…
Мы с Леной много беседовали, вспоминали, размышляли. Она давала мне почитать свои дневниковые записи, когда взбудораженная вспыхнувшими жгучими эмоциями, выплёскивала всё на бумагу. Там были иллюстрации, которые дополняли её мысли. И постепенно у меня сложилась целостная картина трагической и в то же время жизнеутверждающей истории человеческой судьбы и понимание того, что дискомфорт в духовном мире может обернуться реальными болезнями – порой таинственными, неизлечимыми.
Зачастую мы видим только внешнюю канву жизни, а между тем там, в глубине души горят, тлеют, сжигают человека подавленные эмоции. И наступает момент, когда личность теряет себя, растерянно оглядывается вокруг и не знает, в какую сторону свернуть, куда идти, а главное: Зачем? Для Чего? У каждого своя причина для этой потерянности. Свой Час. Свой Возраст.
Имена и некоторые обстоятельства в этой истории изменены. И пусть лучше повествование ведёт сама Лена.

Глава 1
…Мне было сорок пять лет. И вся моя жизнь, весь мой мир сузились до размеров одной комнаты. Здесь было всё для нормального существования, вернее, доживания: компьютер, книги, телевизор, музыкальный центр, холсты для живописи. Живи, пользуйся благами цивилизации и завершай… свой жизненный цикл. Даже социальный работник был выделен по инвалидности. Только вот болезнь моя – непонятная, необъяснимая.
Однажды утром, собираясь на работу, вдруг почувствовала свинцовую тяжесть в ногах. Они стали неподъёмными, будто по пудовой гире прикрепили к ним. Рухнув на пол, я с трудом дотащилась до кровати. И встать уже не смогла. Уже полтора года нахожусь в таком состоянии.
Семейный пожилой врач, которого я знала с двадцати лет, сделав многочисленные анализы, задумчиво произнёс:
– Леночка, анализы превосходные, нет никаких органических поражений. Проблема гораздо сложнее, чем я думал, что-то у тебя щёлкнуло в голове, милая. Психогенный паралич. Это уже, к сожалению, не мой профиль.
– Я не пойму, Александр Дмитриевич, что вы хотите сказать? Я здорова, однако ноги меня не слушаются.
– Надо разбираться, деточка. Это уже область души – на языке психиатров называется: «конверсия как бегство от ужасов жизни».
– Какие ужасы, у меня всё хорошо, да вы же сами знаете. От чего мне убегать?
– Лена, тут нужен психоаналитик, а лучше врач-психиатр, – с грустью глядя на меня, – проговорил он. – Ищите, хорошего специалиста.
Так и не поняла я тогда ничего.
Поначалу, когда на меня обрушилась эта странная болезнь, я была уверена, что врачи разберутся. Если официальная медицина бессильна, то, может, нетрадиционная поможет?
Я шла туда, куда мне рекомендовали, истово хотела выздороветь и окончательно разобраться со своей жизнью. «Только бы встать на ноги, только бы… и тогда всё будет по-другому», – клялась я себе. И каждый раз, обращаясь к кому-либо из специалистов, я, замирая, вслушивалась в их обещания, и с преждевременной благодарностью, вглядывалась в лицо очередного целителя.
Дети очень переживали за меня, и находили мне то одного целителя, то другого. Если какой-то знаменитый экстрасенс, известный врач, гипнолог приезжали в наш город, они тут же записывали меня на сеанс к этим специалистам.
Дочка даже накупила книг и дисков одного известного психотерапевта, академика, чьи божественные настрои исцеляли всевозможные болезни.
Старческий, дребезжащий голос уверенно вещал: «Я весь насквозь заново рождаюсь новорожденно-цельным… Постоянно восстанавливается Божественное число волос на голове…. Взамен утраченных зубов… зарождаются новые необычайно крепкие белоснежные зубы…»
Недоумение, удивление и даже отторжение вызывал у меня этот настрой. Как голова может заново родиться? Как у взрослого человека могут проклюнуться крепкие белоснежные зубы? И как мне поверить в эти сказки?
Мне было обидно скорее за детей, за все их волнения и хлопоты, ведь они так хотели поднять меня на ноги.
Время шло, надежда уходила, а после каждой неудачи в груди всё увеличивалась неприятная тяжесть и возникало ощущение бессмысленности лечения.
Отняли у меня эти целители и время и деньги и… надежду встать на ноги. В душе осталась одна растерянность перед будущим. «Всё, – решила я тогда, – мне нужно отдохнуть от всех вас. Не верю, не хочу».
Правда, был ещё один психиатр, который произвёл впечатление, сказал мне такое… Нет, не буду я сейчас вспоминать об этом. Так хочется поговорить с кем-то, отвлечься. Скорее бы пришла Роза.

Глава 2
Роза, мой социальный работник, как-то принесла мне заметку с описанием японского трёхстишья – хайку[1] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9). Попробуйте в трёх строчках выразить любовь, яркие мгновения жизни, горе, радость, события Вселенной, высказать то, что другие описывают на нескольких страницах. Мне понравилось складывать эти ёмкие, глубокие трёхстишья. Иногда, непроизвольно и всплывает что-то в голове.
Листья жёлтые
Листья красные
Старость красивая.
Вот они скукожились
Пора раздумий, время раздумий
Все мои дни проходят в раздумьях. Я потянулась к своим костылям, помощникам в нынешней моей жизни. Там, у окна, стоит моё любимое кресло-качалка. Я часто усаживаюсь туда, смотрю на небо. И каким бы оно ни было, – серым или солнечным, угрюмым или ясным, – оно всегда подпитывает меня своей таинственной силой и даёт некое успокоение.
Я растеряла всех своих добрых знакомых, друзей, приятельниц. Сама шла к разрыву отношений. От некоторых отошла после тех давних трагических обстоятельств в моей жизни, а остальные отсеялись уже сейчас, за время болезни. Зачем втягивать людей в чужое несчастье, зачем приглашать их на смотрины своей ущербности? Как бы друзья ни старались, вижу в их глазах жалость, а иной раз и жадное любопытство.
Одна моя школьная подруга так вообще далеко зашла. Приходит, садится возле меня, губы сложит куриной попочкой и начинает причитать: «Ох, Ленка, да что же такое происходит с тобой, почему ты такая несчастная, ущербная, ну хоть в петлю лезь».
«Спасибо, дорогая», – улыбалась я, опуская веки.
И после этого закрыла двери перед всеми. Посторонние в моей беде не нужны, и жалеть себя имею право только я. Когда мне звонили, разговаривала сухо, иной раз резко обрывала разговор и отключалась. Никого к себе не приглашала, а если кто и приходил, то просила социального работника отделаться от них. Ни с кем не хотелось говорить.
И лишь одна подруга – Рита, смогла пробраться ко мне. Много раз ей говорили, что Лена не хочет ни с кем разговаривать. Когда она звонила по мобильнику, я сбрасывала звонки; когда приходила, её не пропускали ко мне по моей же просьбе. Но однажды, оттолкнув женщину, которая ухаживала за мной тогда, Рита влетела в мою комнату и… увидев костыли, молча села возле меня. Ни сочувствия, ни жалости, никаких охов и ахов, за что я ей бесконечно благодарна. Она просто произнесла негромко: «Расскажи мне хоть что-нибудь, чтобы я знала какого врача искать».
Именно Рита нашла того психиатра, который произвёл на меня впечатление. Но я не буду сейчас об этом думать.
Вид из моего окна очень красивый, особенно по вечерам, когда зажигаются сотни весёлых, уютных огоньков в чужих квартирах. Уже начало декабря.
Зимняя стужа
Но снега не видно
Мы все в ожидании
Я тоже в ожидании, и чувствую: скоро спираль моей жизни начнёт раскручиваться, но к чему это приведёт – не знаю.

Глава 3
Есть в моей жизни особый «сундучок», где я храню только хорошие воспоминания. Но каждый раз, когда открываю его, оттуда весело выпархивают мои дети, вот уже и внучка маленькая улыбается. Неужели это единственное, что я могу предъявить миру? Иногда, мне кажется, что Вселенная задаёт вопросы, на которые у меня нет ответа.
Чем ты можешь похвастаться, Лена? Ничем, ничем, кроме детей. Когда-то я подавала большие надежды, окончила художественную школу при академии Художеств. Папа посоветовал приобрести ещё одну нужную и интересную профессию. «Живопись – всегда с тобой. Ты в любой момент можешь вернуться к ней».
И я поступила в Художественную Академию скульптуры и архитектуры. После окончания, устроилась в известную международную кампанию. На работу ходила как на праздник, быстро, легко и уверенно делала карьеру. Меня ценили, к моим идеям прислушивались, но после того подлого и предательского удара в спину, я ушла оттуда, разорвала связи с интересными талантливыми коллегами. Я бы уехала и на другой конец города, только чтобы не слышать вопросов, на которые не смогу без слёз ответить. Нить судьбы оборвалась.
Когда-то в моей жизни была красивая любовь, о которой мечтает каждая женщина. Но и тут резко, неожиданно и, главное, больно, будто кожу живьём содрали, разорвана нить судьбы. И вспоминая, пропуская через себя те полузабытые восхитительные эмоции, появляется ощущение какой-то тайны, раскрыть которую мне не по силам. Только расплывчатые, смутные волны сомнений, недоумений.
Потом, много позже, выйдя замуж за другого, я надеялась, что найду спокойствие, счастье в семейных отношениях, но и тут срезана ниточка – грубо и подло.
Я часто вспоминаю интересную гипотезу: «Эффект бабочки» – взмах крыльев бабочки на одном конце планеты может спровоцировать шторм на другом – причинно-следственные связи. Нет мелочей в нашей жизни. Порой незначительный эпизод может привести к важным последствиям в судьбе человека. Я брожу по лабиринтам своей судьбы и не могу понять, когда же бабочка взмахнула крыльями?
Вот эти оборванные нити моей судьбы и есть следствие, а в чём причина? Иногда, заглядывая вглубь прошлых событий, я чувствую: начало моей болезни было положено тогда, когда, ослабев духом, я склонила голову, пошла на компромисс. Чувство вины от моего малодушия образовало в душе вечно ноющую рану, которая до сих пор не зажила. С тех пор я уже позабыла вкус и ощущение счастья. Просто живу, потому что так надо. Единственное, чему я научилась за эти годы – прятать свою тоску.
Пока дети были маленькие, я жила их жизнью, но чем старше они становились, чем меньше во мне нуждались, тем ощутимее расширялась, разрасталась пустота внутри. Все последующие годы я жила без положительных, приятных эмоций, без внешних впечатлений, без ярких событий, которые могли бы наполнить, оживить, взбодрить меня. Человек, обеднённый эмоциями – как растение без влаги.
Мой хребет основательно побитый, израненный, всё ещё кровоточащий, поддерживали дети, только ими я и жила. И когда они покинули меня – свалилась.
Саша, мой первенец, женился ещё на втором курсе института и переселился к жене. А дочка Капитолина… Я назвала её в честь бабушки, редкое старинное имя, которое так красиво варьируется: Капуля, Капелька, Капочка, Капуша. Так моя Капуленька вообще учудила. На первом курсе принесла свидетельство о браке и показала нам с мужем.
Я недоумевала, а муж был просто в гневе.
– Только не вздумай привести его сюда! Вы здесь жить не будете, и никакой помощи не ждите, – злился он. – Да ты скоро сама с ним разведёшься. Эти романтические бредни испарятся у тебя из головы, когда бедность одолеет вас…
– Капулечка, в чём дело? Ты что, беременна? – растерянно задавала я ей вопросы. – Разве тебе не хотелось пышной свадебной церемонии, белой фаты, красивой пирамиды из торта? Вспомни, как мы веселились на свадьбе у твоего брата? Это же память на всю жизнь. Ты нас даже не познакомила, он что у тебя урод, калека? У нас шестикомнатная квартира, а вы с Сашей разбежались. Как же так? Почему? – горько повторяла я.
В тот момент мне было так себя жалко. Я осталась одна, абсолютно одна. И внутри всё сжималось от тоски и неосознанного страха перед будущим, перед моим будущим.
– Мама, успокойся. Я не беременна, а моего мужа ты знаешь. Это Юра. Я с ним уже два года встречаюсь. А вышло так быстро, потому что папа достал уже. Он, видите ли, хотел меня выгодно продать, нашёл сына какого-то крупного бизнесмена – рыжий такой, толстый. Братом отец доволен. Тот женился на дочке депутата, а вот мой Юра – простоват для нашей семьи.
– И что? Ты назло отцу вышла замуж?
– Нет, конечно, мы бы ещё подождали, пока я университет не закончу. Но папа всё никак не может успокоиться, постоянно меня дёргает, устраивает для нас свидания, а мне тошно смотреть на "жениха".
– А где вы будете жить? Мало ли что папа говорит, приходите и оставайтесь здесь.
– Нет, мама, мы поселимся у бабушки Юры. Она так счастлива этому, говорит, мы подарили ей вторую молодость. Утром встаёт, готовит нам завтрак, а вечером ждёт с ужином, и так радуется общению с нами. Да и нам с ней интересно, она столько всего знает.
Я слушала Капульку, улыбалась, а внутри разбухало, душило чувство безысходности, растерянности. Я оставалась одна, с мужем… с которым не разговариваю… годами. Что мне делать? Как жить дальше?
Но ведь не только это подействовало на нынешнее моё состояние? Было что-то ещё, что ударило по мозгам. Да, вспомнила, книга, прочитанная на ночь.
«Женщина в песках»[2] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9). Странно, что я наткнулась именно на эту повесть после дневного разговора с дочкой. В двадцатиметровой яме живет женщина. Яма – это её дом, кров, родина и другой жизни ей не надо, другой судьбы она не хочет. И вот к ней спускают мужчину, который вскоре понимает, что попал в ловушку. Из ямы его уже не выпустят. Поначалу он отчаянно пытается выбраться из западни. За глоток свободы он даже согласился на немыслимое условие: надругаться над женщиной при скопище любопытных людей из того села, наблюдающих за ними сверху. Но ни угрозы, ни униженные просьбы, ни попытка к бегству не увенчались успехом.
И он сдался. Бунт с бессмысленной жизнью закончился полным поражением духа человека, полной его покорностью. Мне даже послышался – хруст сломанного хребта у живого существа. Всё, личность уничтожена, стёрта, мертва. А сломленный человек уже никому не нужен, даже самому себе. И процесс этот оказался необратимым, потому что, когда мужчине представилась реальная возможность сбежать, он… не воспользовался этим, остался в яме. Навсегда. Сам. Добровольно.
«Жизнь, полная бессмыслицы, – подумала я тогда, выключая компьютер. – Заживо погребённые. Нет для них ни вчера, ни завтра, нет целей, никаких стремлений – есть только сегодняшний день – поел, поспал, собрал песок… Этот „беспрерывно сыплющий песок„– олицетворение впустую протекающей жизни».
И как это часто бывает, чужую судьбу отождествила со своей. «А что, разве моя жизнь не такая же бесцветная, – мрачно размышляла я той ночью, – пустая, серая». В меня проник яд безразличия ко всему.
Много лет тому назад дала себе слово, вот дети вырастут, и я выскользну из этой бессмысленной оболочки жизни. Но всё время откладывала свою жизнь на потом, на завтра. А завтра пришло и ушло, насмешливо помахав рукой, а я всё ещё нахожусь в своей норке, в которую забилась много лет назад. И помню в тот вечер, так и уснула с мыслью: «Как страшно, как это страшно, замереть в бездействии, застыть в иллюзии, что ты живёшь… Надо что-то делать. Так больше не может продолжаться. Я погибаю…», а утром нагрянула эта странная болезнь…

Глава 4
…Вот и Роза пришла, можно будет поговорить, отвлечься. Она действует на меня успокаивающе.
До неё приходила женщина, которую я до сих пор вспоминаю с удивлением. За то время, что она работала у меня, ни разу не видела на её лице никаких эмоций, даже мимолётной тени улыбки не проскользнуло. Застывшее, каменное лицо с тусклыми глазами. «Что это, – недоумевала я, – природное безразличие ко всему или глубоко сидящее внутри несчастье?»
И ведь не старая ещё была. Лет пятидесяти. Но тупая отрешённость от всего, превратила её лицо в маску. В ней не было внутреннего огня, света, всё потухло. Иногда, чтобы разрядить душное напряжение в воздухе я задавала ей какой-то вопрос. И она нехотя, равнодушно, еле шевеля губами, невнятно отвечала. От неё веяло такой мучительной тоской, что я робко съёживалась и погружалась в томительное молчание. Мне хотелось только одного, чтобы она поскорее ушла. Таких людей нельзя допускать к больным, старикам, инвалидам. По какой-то причине духовно измождённые и опустошённые, они сами того не сознавая распространяют в пространстве горечь своей жизни. Попадёшь к такой в зависимость – быстро коньки отбросишь. Вот в такие моменты и понимаешь, что счастье, это когда зависишь только от себя.
Дети, видя моё состояние и даже панику, позвонили в социальную службу и попросили прислать кого-нибудь поживее. Когда в наш дом вошла Роза, мы все были счастливы. Симпатичная женщина лет тридцати. Улыбка не сходит с её лица. «Наша улыбашка» – называет её Капулька. Роза даже не предполагает, каким природным даром обладает. Уголки губ у неё всегда приподняты, а носогубные линии сложены в очаровательный и восхитительный узор. И даже если она серьёзна, то лицо её будто улыбается. А готовит так вкусно, что Капка однажды выдала интересную фразу: «еда, похожая на любовь».
Глядя на неё, я всегда вспоминаю стихотворение Иннокентия Анненского:
И если мне сомненье тяжело
Я у неё одной спрошу ответа
– Роза, подойдите, пожалуйста, побеседуем немножко, – хочу тоску разогнать. Мне ничего не нужно, только с едой разберитесь.
– Ну давайте, поговорим. У меня ещё два часа в запасе. Не падайте духом, Лена. Александр Зиновьев говорил: «Надежда… остаётся в области подсознания, ибо даже в миг расстрела казнимый надеется на избавление». Вдумайтесь только: в миг расстрела…
– Да знаю я это всё. Много что люди говорят, чтобы подбодрить других. «Надежда живёт даже у самых могил». «Пока ты не умер, ты не проиграл», – махнула я рукой. – Только когда приходит беда к тебе лично, уже другие мысли появляются. Надежда ведь и убить может, и лишить человека силы воли, если постоянно поворачивается к нему спиной. Так что, иногда лучше для здоровья и психики не лелеять надежду.
– Лена, вот давно хочу спросить у вас, чьи это картины, которые висят на стене?
– Автор сидит перед вами.
– Так это ваше творчество? Вам надо выставку организовать.
Роза подошла поближе к холстам.
– Вот эта картина: «Грусть». Надо же молодая женщина с прелестным личиком смотрит куда-то вдаль. Будто задаёт всем вопрос: «Люди, а вы знаете, что такое жизнь?»
…А этот малыш – мокрый, жалкий воробушек под дождём. «Мне страшно, я не знаю как мне жить, что делать?» – говорит его пронзительно-тоскливый взгляд. Да и мне становится жутко, когда я смотрю на этого ребёнка. Откуда такие образы?
– Это всё ночные путешествия по закоулкам подсознания, всплески эмоций, запрятанных где-то внутри. Слышали такое?
Перо для вечности трудиться не захочет,
Коль не опущено оно в волненья ночи3 (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9)
– Но не будем обо мне, расскажите лучше о себе. Почему вы не пошли учиться?
– Я закончила историко-философский факультет университета.
– Вон оно как. И выбрали такую неблагодарную работу?
– Почему неблагодарную? Я на этой работе многое увидела, поняла, переосмыслила. Прав был профессор…
– Какой профессор?
– Я ведь после университета три года проработала в книгохранилище. Много уникальных книг прочитала там. Однажды к нам пришла пожилая женщина, профессор университета, востоковед. Мы с ней часа два проговорили, очень интересный собеседник. А уходя, она мне сказала:
– Девочка, чаши весов в нашей жизни должны быть уравновешены. Учёба, свиданья, работа, любовь – одно должно дополнять другое и подпитываться друг другом. Потом немного помолчала, будто задумалась над чем-то своим, пережитым и вздохнув, продолжила:
– Вы знаете, что такое синдром упущенных возможностей? Это когда, в какой-то момент возникает некое чувство ущербности, необъяснимое ощущение важной потери. Я заметила, что вы любите мечтать, философствовать, а мечты без активных действий ведут в пустоту, это сродни блужданию в темноте. Падения, страдания, сбои на нашем пути, тоже нужны, иначе мы не прочувствуем всю остроту ярких ощущений от последующих взлётов и побед. Не допускайте какого-либо дефицита в своей судьбе. Жизнь интересна своим многоцветьем.
И на прощание профессор прочитала такое четверостишье:
Хоть человек и знатен, и учён,
Всё ж совершенства не достигнет он,
Покуда не пройдёт сквозь боль, и радость,
Покуда не вкусит и соль, и сладость4 (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9)
Зацепили меня эти наставления. Что я знала, кроме учёбы, архива, книг? И решила тогда круто изменить свою жизнь, стать более живой. Уволилась из архива, пошла в социальные работники. Стала активным участником различных форумов в сети. В мою повседневную жизнь вошли театры, концерты, выставки, вернисажи. А два года назад я встретила мужчину, которого полюбила. Мы уже подали заявление в загс. Как много я бы упустила в жизни, если бы до сих пор сидела в архивном отделе библиотеки. Ухаживая за своими пациентами, я увидела изнаночную сторону жизни, поняла, что одиноким человек может быть, имея детей, внуков, мужа. Полный дом людей, а человек каждый день задаёт себе вопрос: «Что делать? Как жить дальше?» Это они мне рассказывают, да я и сама наблюдаю. И у меня появилась уже тема для кандидатской диссертации, над которой я сейчас работаю.
– А вот у меня смысл жизни только в детях, – вздохнула я.
– Ну и что в этом плохого? Миллионы женщин живут этим.
– Многоцветья нет. Я будто заблудилась в тёмном лесу.
– Да ладно вам, Лена, если вы заблудились, то остановитесь, оглянитесь и пойдите другой дорогой, выбирайтесь из этого леса, – улыбнулась Роза.
– Как? Темно, брожу по кругу. Да и потом, мне нужно понять, когда же «бабочка взмахнула крыльями?»
– Лена, звонят, пойду открою дверь. Это, наверное, Вячеслав Викторович, видимо, лень ключи доставать. Я принесла для вас кое-какие статьи, потом почитаете.
Она ушла, а я осталась с разбросанными мыслями. И вновь посмотрела в окно. Я постоянно загружаю свою голову всякой внешней информацией, чтобы было о чём размышлять, анализировать, а Роза, понимая моё состояние, всегда приносит мне какие-то редкие книги, статьи, да и сама, несмотря на молодость – довольно глубокий человек.
Погружаясь в дебри чужой жизни, я отгоняю, топлю, заглушаю мысли о своей. Мои раздумья прервал отдалённый голос мужа.

Глава 5
– Ох, Розочка, смотрю я на вас и жить хочется…
Это мой благоверный так поднимает дух женщинам. Это его стиль общения. Все у него лапушки да солнышки, ангелочки, малышки. В глазки заглядывает нежным, долгим взглядом, комплиментами осыпет, ручки целует. Какой женщине это не понравится? Каждой хочется почувствовать себя особенной. Каждой. Хоть на минуточку. Только они-то не знают, что он порой и не помнит их имён. Это так удобно ручку поцеловать, солнышком назвать и не помнить как кого зовут. Мне бы хотелось, чтобы мой муж ничем не обидел Розу, мне бы хотелось.
Вячеслав гипнотически действует на людей: бархатный голос, магический тёплый взгляд, ласковая улыбка, набор чарующих, хоть и банальных фраз. И всё у него получается легко, изящно, непринуждённо. Его любезная обходительность кажется всем такой искренней, что люди подпадают под его обаяние, проникаются к нему доверием. Он для всех находит приятные и нужные слова. У кого-то спросит про здоровье, у других поинтересуется его детками и родителями. Есть у него такой особый дар – подстраиваться под другого человека, вызвать к себе симпатию. Даже от мужчин я слышала: «Мы с Вячеславом Викторовичем на одной волне находимся, одинаково мыслим». Но только я знаю, что в душе у него к людям полное безразличие, искренность его лицемерная. Друзей настоящих нет, лишь коллеги из адвокатуры, да клиенты. Хотя был когда-то в молодости друг, но с тех пор многое изменилось.
Он умело располагает к себе людей любого возраста. Даже для нашей пожилой дворовой сплетницы, у него заготовлены штампы.
– Марья Михайловна, – сладко поёт он, – вы в молодости, наверное, были роковой женщиной, сводили с ума мужчин. Глазки-то у вас так и блестят, так и сверкают.
– Ой, Вячеслав Викторович, скажете тоже, хотя… – она мечтательно вздыхает, – чего скромничать, есть что вспомнить.
Эта старая сплетница, всегда строящая свои кривые, тупые и даже подлые домыслы по поводу личной жизни всех соседей была очарована моим мужем и время от времени наставляла меня:
– Леночка, у вас такой заботливый, преданный муж, берегите его. Такие мужчины сейчас – редкость.
Да и от подруг, приятельниц я часто слышала:
– Лен, как тебе с мужем повезло – красивый, обходительный, образованный.
Я их слушала, улыбалась, молча кивала, и никто, никто из них не предполагал, не догадывался, что мы с ним живём как в коммунальной квартире, и я уже много лет не знаю, что такое супружеская ласка. И одна только мысль, что мой муж может прикоснуться ко мне, вызывает во мне гадливое чувство тошноты, как тогда, как тогда…
Тайна, безвозвратно уничтожившая наши отношения, была непроницаема и наглухо скрыта от других. Никто ничего не знал, не подозревал, не понимал.
В первые годы нашей семейной жизни я была почти всем довольна. У меня росли прекрасные дети. Работа вдохновляла и радовала меня. А то, что муж такой слащавый для всех, так что же в этом плохого, – думала я тогда. – Он же никому не приносит вреда, напротив, всем поднимает настроение. Но потом, постепенно, год за годом всё в голове стало проясняться.
Однажды, в те ещё пока спокойные годы, я вступила с ним в дискуссию.
– Что ты постоянно всем угождаешь? Как швейцар у входа в ресторан, кланяешься всем, выслуживаешься, льстишь, зачем тебе это надо? Человек-удобник для всех. Неужели не устаёшь от этой игры? К чему всё это?
– Ты не понимаешь, людям всегда нужны слова, согревающие душу, внимание к себе. Они невольно проникаются к тебе доверием – чуть-чуть участия, теплоты, улыбки и тогда лепи из них что хочешь. Нужно найти лазейку в душу к человеку, и тогда ты властвуешь над ним.
– Но зачем? Зачем лепить, искать лазейку? Что тебе это даст?
– Пригодится. Жизнь – это как шахматная партия. Всегда нужно просчитывать ходы наперёд.
– Но ведь рано или поздно они почувствуют, что это игра, что ты их используешь для какой-то цели. А это не только неприятно, но и больно. Лесть противна своей неискренностью. Подло играть с людьми. Они поймут и возненавидят тебя.
Мой муж как-то странно усмехнулся и произнёс таинственные, до сих пор непонятные для меня слова.
– Да нет, вряд ли. Жизнь показывает, что люди глупы и очень доверчивы.
Тонкая, ядовитая насмешка промелькнула и тут же растворилась в уголках его губ. Мне показалось, что последняя фраза относилась именно ко мне, было что-то важное в этих словах, какой-то подтекст, неприятный звоночек для меня. Но какой?
Славка будто забавлялся этим разговором. Кажется, на мгновение что-то истинное проскользнуло в его облике? Но что? Я не успела ухватиться за ниточку мысли, промелькнувшей тогда в голове.
– Леночка, я тебе задам сейчас один вопрос, – продолжил он, – только ответь искренне: что лучше: улыбка или хамство? Вдумайся. Что лучше, если тебя оскорбят, нахамят, испортят настроение или идущий тебе навстречу человек улыбнётся и ты в ответ, невольно просияешь.
Как умело он жонглирует словами. Легко перебрасывает нить разговора в нужном ему направлении. Я не сразу ответила, так как была всё ещё под впечатлением только что промелькнувшего загадочного выражения в его глазах. Всё пыталась понять, что оно означает?
– А-а, вот видишь, тебе уже нечего сказать, – воспользовался он моей заминкой.
– Но почему же нечего, – очнулась я. Тревожащая меня мысль ускользнула и уплыла.
– Хамство – это удел несчастных людей, которые пытаются сбросить накопившуюся внутри злобу на других. Если бы за это сажали на пятнадцать суток, то они следили бы за своим языком. Да и потом таких кадров можно навсегда вычеркнуть из круга знакомых, нужно только повернуться к ним спиной. Их хамство не завуалировано, а при фальшивой улыбке, будто в омут заглядываешь, кто знает, что скрывается за этим сладким оскалом. Вот у тебя, например, почему-то всегда улыбается левая сторона лица. Только отвернёшься от человека и лицо твоё деревенеет.
Вячеслав искоса посмотрел на меня. Снисходительная усмешка и победный блеск сверкнули в его глазах. И вновь почудился еле сдерживаемый смех мужа.
– Леночка, пока поймут, пройдут года, а может и до конца жизни ни в чём не разберутся. Каким же философом ты у меня стала, а ведь такой доверчивой и простодушной была.
Я вскинула голову и вновь внимательно вгляделась в него. Эта насмешливая нить разговора куда-то ведёт. Но куда? Кажется в прошлое. Но он вновь ловко свернул тему, и обняв меня за плечи, воодушевлённо продолжил:
– Спроси у любого врача и он подтвердит, что улыбка вырабатывает гормоны радости, омолаживает человека. Любой психолог скажет: «Улыбайтесь, и улыбка прилипнет к душе…». Разве тебе не нравятся эти строчки: «Давайте восклицать, друг другом восхищаться»[5] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9). Подсластить ложь всегда нужно, чтобы поднять человеку настроение. И запомни: «Лучше быть счастливым от заблуждения, нежели несчастным от истины»[6] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9). Этим мудрым словам уже несколько веков.
Да, в словесном бою с мужем я всегда проигрываю. У него на все случаи жизни есть афоризмы, мудрые цитаты, которые он умело применяет в разговоре.
И ведь всё правильно говорит. Почему бы не поднять настроение, замечая что-то приятное друг в друге? Почему бы не улыбнуться, просто так, без причины. Ничем не возразишь, если бы не эти назойливые, едкие, странные слова-дьяволята. «Они как воск в твоих руках»… «Пригодится в будущем». «Жизнь – это шахматная игра».
Но тогда, лёгкий ветерок беспокойства вскоре исчез, растворился в воздухе. Ведь в тот период у нас ещё было подобие семьи, нормальной, беспроблемной. Да и потом, нужные мысли у меня появляются, когда разговор уже закончен. Позже, вспоминая нашу беседу, я размышляла: разве фальшивая, дежурная улыбка может прилипнуть к душе?
Как-то в супермаркете я была свидетелем встречи двух женщин, которые о чём-то оживлённо говорили, смеялись, видимо давно не виделись и были рады друг другу. Потом, примерно через полчаса, я оказалась рядом с одной из них в секции с молочными продуктами и удивилась тому, что отблеск уже погаснувшей улыбки, свет, радость, удовольствие от приятного общения все ещё отсвечивались на её лице. Вот такие встречи действительно могут продлить жизнь, а дежурная улыбка быстро гаснет, не оставляя никаких следов в душе.
Голос мужа приблизился к моей комнате. Неужели зайдёт?
…Розы ждут начала лета,
Это время их расцвета[7] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9)
– Но вы, Розочка, цветёте всегда.
Неужели он не чувствует приторную слащавость своих комплиментов? Кажется, мой муж сегодня решил навестить меня.

Глава 6
– Леночка можно к тебе? Наша помощница уходит и хочет попрощаться. Да и мне надо с тобой поговорить.
Давно мой муж не появлялся у меня. Если смотреть на него отстранённо и непредвзято, то выглядит он импозантно, элегантно. В молодости был похож на итальянца, носил усы, которые ему очень шли. Густые чёрные волосы с кокетливой кудрявой прядью на лбу оттеняли белый цвет лица.
А сейчас он сменил имидж. Избавился от усов, коротко и модно подстригся, а посеребрённые возрастом волосы создавали загадочный контраст с карими глазами. Даже года пошли ему на пользу.
Мягкая улыбка, обнажающая белоснежные, искусно сделанные зубы, не сходит с красиво очерченных губ. За такой интересной внешностью, как у моего мужа, за таким бархатным, завораживающим голосом и витиеватой речью трудно распознать истинную суть. Окружающие всегда считали его безупречным, неотразимым. Именно это меня и должно было насторожить тогда, много лет назад. Так не бывает, ведь чем идеальнее человек снаружи, тем мутнее и опаснее он внутри. Но к такому выводу я пришла лишь спустя годы.
Многие мои знакомые говорят, что в нём видна порода. Ну да, а цену этой породы, знаю только я, только я. Иногда, мне кажется, что бабочка взмахнула крыльями в тот день, когда в мою жизнь вошёл Славка.
– Леночка, – как ты себя чувствуешь? – обворожительно улыбнулся он.
– Как видишь, – равнодушно бросила я.
– Ну ничего, я тебе сейчас подниму настроение. Скоро ты встанешь на ноги. На днях к тебе зайдёт моя коллега, Марина. Она нашла для тебя какую-то здравницу. По слухам там творят чудеса. Ты её внимательно выслушай, задавай любые вопросы. Поедешь туда на два-три месяца.
Давно я не слышала таких оттенков в его голосе. Ведь любой разговор он затевает не просто так, а с какой-то тайной целью. Об истинном намерении догадываешься поздно, слишком поздно. Я настороженно, внимательно вглядывалась в его лицо. Иногда удаётся выхватить из самого донышка глаз нечто, абсолютно не связанное с его речью. Вот оно: промелькнуло что-то смутное, расходящееся с ласковым голосом и обаятельной улыбкой. Промелькнуло и растворилось, я это уловила, но понять не успела.
– Откуда это взялось? – напряглась я.
– А сколько можно вот так лежать? Пожалей себя. Мне кажется, у тебя уже проблемы с психикой начались – то сама с собой разговариваешь, то смеёшься, то даже хохочешь. С этим надо что-то делать. В общем, договорились. Я тебя оповещу заранее о её приходе. – И ослепительно улыбнувшись, он вышел.
Нет, здесь явно что-то не так. Однажды, много лет назад, Славка приоткрыл своё настоящее лицо. Возможно, он забыл, но я-то всё помню… помню.
И вновь поплыли, потянулись воспоминания. Мой муж, довольно успешный адвокат, зачастую берётся за такие сложные, запутанные ситуации, от которых другие отказываются. Не было ещё случая, чтобы он проиграл дело. Хотя нет, припоминается пара неудачных процессов. В ту пору он нервничал, паниковал и даже был чем-то сильно напуган. Но подробностей я не знаю.
И всё же, он адвокат дьяволов. У него на письменном столе, на самом видном месте лежит папка с различными мудрыми цитатами, которые он, умело перефразируя применяет в беседах с людьми. А многие думают, что эти мысли принадлежат самому адвокату. Его любимой настольной книгой является трактат Никколо Макиавелли "Государь".
С любым человеком Славка мог выстроить словесную конструкцию из хитросплетенных фраз, в которых собеседник тонул, терялся, и, все же проникался доверием и симпатией к нему. Хотя не всеми он мог манипулировать, попадались ему и сильные соперники.
…Как-то к нам зашёл коллега мужа, молодой мужчина, недавно окончивший университет. Я подавала им кофе, пирожные, и обрывки разговора доходили до меня.
– Нет, Вячеслав Викторович, я не смогу взяться за это дело. Единственная дочь у родителей, а я должен защищать мажора, который изнасиловал и убил её.
– Леонид, ты должен взять под свою защиту любого, кто к нам обратится. Вот, допустим, в больницу привезли раненого человека. Медикам сообщили, что этот преступник только что зарезал троих. Как ты думаешь, хирург может отказаться оперировать его?
– Сравнение с врачами как-то сомнительно. Всё же у нас есть свобода выбора.
– Настоящий профессионал должен найти тринадцать лазеек в десяти заповедях. Ты об этом знаешь?
– Я готов найти подход к душе убийцы и понять: почему он совершил преступление. Я буду его защищать, если проникнусь к нему хоть малейшим сочувствием. Но оставить безнаказанным ничтожество, мразь – это значит, что я сам недалеко от него ушёл.
– Почему безнаказанным? О чём ты говоришь? А гонорар, который мы ему выставляем – это что, не возмездие? Не кара? Напомню тебе одну цитату. «Мне случалось успешно защищать преступников. Но виновный никогда не оставался безнаказанным. Достаточно суровым возмездием для него был мой гонорар». Вот как надо мыслить. Мы обдерём его до нитки за его преступление. Разве это не наказание?
– Вячеслав Викторович, вы приводите слова американского адвоката Френсиса Ли Бейли? Так он же в своё время был лишён лицензии за многие неэтичные поступки. И даже, кажется, сидел в тюрьме за это.
Вячеслав замолчал на несколько секунд, о чём-то раздумывая, видимо, он не ожидал такой эрудиции от молодого коллеги, а потом холодно произнёс:
– Кажется, ты выбрал не ту специальность.
В его голосе уже появились стальные, ледяные и как мне показалось, пренебрежительные к собеседнику нотки.
– Если ты хочешь работать в нашем офисе, то должен отбросить всякие сантименты и выручать серьёзных клиентов. Да дело даже не в деньгах. Нужно доказать свой профессионализм, чтобы о тебе заговорили, как о преуспевающем адвокате. У меня лично кураж появляется, когда я могу развалить дело, когда я выхватываю какую-нибудь мелкую деталь и разрушаю кропотливую работу следователей, их труд нескольких месяцев. Вот тогда я чувствую себя победителем. Не удержишься ты в моём офисе…
В его голосе уже звучали равнодушные нотки, будто для себя он уже что-то решил, будто уже попрощался с коллегой.
Позже, я узнала, что тот молодой адвокат уволился, а за грязное дело об изнасиловании и убийстве взялся мой муж и… с блеском выиграл процесс. Вот так, год за годом, мой спутник по жизни приоткрывал своё истинное лицо, пока не наступил тот день, когда он окончательно сорвал с себя маску. И столкнулась я тогда с… двоемразием.
Макиавеллиевская сущность моего мужа проявлялась во многих его процессах. Одно его дело мне особенно запомнилось, просто ошеломило.
Тот клиент приходил к нам домой. В тот день я открыла дверь и посторонилась, пропуская мужа и высокого, элегантно одетого мужчину. Он был так учтив, что сразу у двери началась свистопляска из фальшивого лицемерия – руку поцеловал, дежурными комплиментами осыпал, ослепил своей широкой, белоснежной улыбкой. Однако, посмотрев ему в глаза, я невольно напряглась. Он на меня произвёл какое-то странное впечатление, будто я ненароком заглянула к нему в душу и увидела там нечто ужасное. В его облике было что-то мрачное, предостерегающее. Но что? Взгляд. Это был взгляд «Василиска» – хищный, убийственный, который рвёт и разрушает нервные клетки мозга, разрывает сердце на части. Скрыть этот взгляд он не мог, видимо, всё его нутро пропитано этим необъяснимым мраком.
И как же корила я себя за излишнюю чувствительность, узнав от мужа трогательные подробности его жизни, и даже начала испытывать к нему сочувствие, сопереживание, сострадание.
Много лет назад, он остался вдовцом, с четырёхлетней дочкой на руках. И решил не приводить в дом мачеху. Отныне всё в его жизни было посвящено его принцессе – частный детский сад, элитная школа, платная учёба в МГИМО. Сам он был мелким предпринимателем, и всё заработанное тратил на дочь.
Однажды, придя пораньше домой, он предложил дочке посидеть возле камина, как в былые времена.
– Ты уже на пятый курс перешла, расскажи, что нового в твоей жизни? Где ты хочешь работать? Все двери для тебя открою. Ты только скажи.
– Нет, папочка, в следующий раз поговорим, я себя плохо чувствую, пойду лягу.
И тут внутри у него что-то ёкнуло. Почему она так бледна? Почему у неё остекленевшие глаза? Он быстро подошёл к ней, приподнял рукав её длинного свитера и, увидев характерные точки на сгибе локтя, помертвел, обезумел. Всё поняв, заорал. И при ней зарыдал – горько, беспомощно, жалко.
Но ему хватило ночи, чтобы прийти в себя и продумать план действий. Он связался с лучшей клиникой в Германии, специализирующейся на лечении наркоманов. И к вечеру следующего дня дочка уже была там. В тот же день он жестоко избил её однокурсника, который дал ей попробовать дурь, а потом нашёл наркодилера-распространителя, и вышвырнул его с одиннадцатого этажа как ненужное тряпьё.
Услышав эту историю со слов Славки, я даже обрадовалась, что он взялся защищать мужчину.
«В чём его вина? – размышляла я. – Он ведь убрал того, кто сеет вокруг смерть. Разве заслуживают такие люди жизни?» Но вскоре стали просачиваться мелкие ручейки истины, да и в газетах об этом писали. Оказывается, «Василиски» существуют не только в древнегреческой мифологии.
Этот отец, так трогательно и нежно любивший свою единственную дочь, сам, сам был… наркобароном. Этот мужчина, ради своей наживы, был готов превратить всю страну в обитель, где живут рабы с мёртвыми глазами.
Свои жуткие, смертельные щупальца он уже раскинул во многих городах страны, а наркодилер, которого он убил, был одной из его непосредственных шестёрок. Я не могла поверить услышанному, прочитанному.
– Это правда, что пишут в газетах? – с ужасом спросила я мужа.
– А кто докажет?
Значит правда, правда.
– И ты будешь его защищать? Ты только вникни, как жизнь его поучительно, пусть и жестоко наказала.
– Наша профессия – служить людям. Да, мне придётся подмешать немножко лжи в свою речь, но ведь это во благо, чтобы спасти его единственную дочь. Ты сама мать, подумай. Девочка без него погибнет окончательно.
Как же у него ловко получается закрывать глаза на главное. Я не выдержала, перешла на повышенный тон.
– А сколько единственных сыновей и дочерей он погубил? Погубив чужие души, свою не сохранишь и не спасёшь. Он уже конченый человек.
– Я не могу думать обо всех. И не могу бросить своего клиента в беде.
Ну и о чём можно говорить с человеком, который так подло лавирует между ложью и крупицами правды. Идёт очередная лицемерная игра в нравственность, видимо деньги за защиту были хорошие. Это его конёк, его дар – выхолостить, вычистить, выполоскать подлость, прикрываясь облаком красивых слов. Если… ему это выгодно.
Я тогда даже пошла на судебное заседание, гадая: неужели ему удастся вызволить это чудовище?
Адвокат дьяволов знал своё дело. Его эмоциональная речь никого не оставила равнодушным. Только следователи знали, что в этом словесном горячем потоке отмывается чёрная грязь и мерзость. Он включил в свою речь весь арсенал профессионализма – нужные интонации, тон голоса, паузы, мимику, взгляд, бросаемый на присяжных. Его речь переплеталась, перемежалась замысловатыми, запутанными словами. Это был настоящий сеанс гипноза:
– Ради чего человек живёт? Ради детей. Много ли ему надо для счастья? Только чтобы его дети были здоровы и благополучны.
Его сильный баритон то поднимался до небывалых высот, то опускался до трагического шёпота, заставляя зал замереть в одном дыхании, вслушиваясь в его слова.
– У этого человека нет никого на всём белом свете. Ни одной родной души – только дочь, единственная. Единственная! Ваша честь, мой клиент, примерный отец, образцовый налогоплательщик, пытался всего лишь защитить то, что дороже ему больше всего на свете, больше жизни. И вот такие монстры отнимают у человека самое ценное, что у него ещё осталось в этом мире. И как ему смириться с такой несправедливостью? Кто посмеет бросить в него камень и осудить его?
В страстном, эмоциональном порыве обращался он к присяжным, поочерёдно, останавливая взгляд на каждом.
А что же сам «василиск»? Ему присудили условный срок. Выкрутился. Отмылся, благодаря моему мужу. Свидетели, которые могли бы доказать его причастность к этому чёрному промыслу – испарились. Одних припугнули, других прикормили, а кого-то и вовсе убрали с лица земли. Элегантно упакованное ничтожество, так и не поняв гнусности своего существования, продолжит жизненный путь.
Но перестанет ли он заниматься этим жутким промыслом? По преданию, мифический «Василиск» бессмертен. Его может умертвить лишь собственное отражение. Яд собственных глаз, который он вспрыскивает в зеркало тут же молниеносно умерщвляет и его. Существо, не выносящее самого себя. Возможно, так и будет. Однажды этот мужчина посмотрит на себя в зеркало и сдохнет от собственной мерзости. И неизвестно, выкарабкается ли его дочь? Помогут ли его деньги вернуть её к нормальной жизни? Жизнь она ведь всегда жестоко наказывает тех, у кого сожжённая совесть.
Истинную суть моего мужа я поняла давно. Иногда мне казалось, что в моей квартире обитает гадюка и в порыве дикого панического страха я вскакивала и запирала свою дверь, чтобы никто не вполз в мою комнату.
Впрочем, в наших семейных отношениях я уже давно переступила выстраданную точку невозврата. Только почему же я всё ещё живу с ним под одной крышей? Мне бы только разобраться с моей болезнью и я сожгу за собой все гнилые мосты супружеской жизни.
И всё же, какое-то странное поведение было у него сегодня? Такой ласковый голос обычно приводил к каким-то тяжёлым последствиям. И куда делась его мать? Что-то давно она не показывалась у нас дома. Как же я забыла спросить?

Глава 7
Каждый раз, когда я вспоминаю дела моего мужа, у меня в висках начинается стучать. Надо отвлечься. Что же интересного оставила мне на этот раз Роза? Вот к статье приложила новую хайку.
В небо взгляните
Икигаю найдите
С ним нельзя заблудиться
Что это за икигая? А-а. Роза поклонница японской культуры. «Ики – жизнь. Гай – ценность». Это то, ради чего хочется вставать по утрам и улыбаться. У каждого возраста свой Икигай. «В пятнадцать и семьдесят лет он может быть разным. Поэтому на каждом этапе жизни полезно заново устанавливать связь со своим икигаем. Если мы того не делаем, у нас появляется впечатление, что мы сбились с пути и подпали под управление внешних сил. Икигай – противоядие от депрессии…»[8] (https://docviewer.yandex.ru/view/985840985/?page=1&*=%2BCBKbCCec4QjcJNQiZa7rZSkfkt7InVybCI6InlhLWRpc2s6Ly8vZGlzay%2FQl9Cw0LPRgNGD0LfQutC4L8Kr0J%2FQvtC00L7QttC00LjRgtC1ICDQvdC1INGD0YXQvtC00LjRgtC1wrsgINC40LvQuCDQmtC%2B0LPQtNCwINC20LUg0LHQsNCx0L7Rh9C60LAg0LLQt9C80LDRhdC90YPQu9CwINC60YDRi9C70YzRj9C80LguZmIyIiwidGl0bGUiOiLCq9Cf0L7QtNC%2B0LbQtNC40YLQtSAg0L3QtSDRg9GF0L7QtNC40YLQtcK7ICDQuNC70Lgg0JrQvtCz0LTQsCDQttC1INCx0LDQsdC%2B0YfQutCwINCy0LfQvNCw0YXQvdGD0LvQsCDQutGA0YvQu9GM0Y%2FQvNC4LmZiMiIsIm5vaWZyYW1lIjpmYWxzZSwidWlkIjoiOTg1ODQwOTg1IiwidHMiOjE3NDQyOTUyNDgyNDQsInl1IjoiMzI0NDg5NDU3MTY4MzYyNTkwNSJ9)
Интересно. Здесь даже есть упражнения, чтобы найти свою Икигаю. Нет, не буду ничего делать, не тот настрой сейчас.
Рита говорит, что смехотерапия творит чудеса, и если смеяться по десять-пятнадцать минут в день, то это лучше любого лекарства.
– А если нет причин для естественного смеха? – вздыхала я.
– Тогда спровоцируй смех – смотри комедии, прикольные видеоролики, пой песни, пусть даже через силу, – советует подруга. – И настроение обязательно поднимется. Всё это активизирует гипофиз, эндокринную систему, вырабатываются гормоны радости.
А я иной раз так и делаю. Мне хочется плакать, а я улыбаюсь, мне хочется выть от тоски, а я пою песни, смеюсь и даже разговариваю сама с собой. Оказывается, Славка, всё слышит и делает свои выводы.
Может посмотреть мне сейчас какую-нибудь комедию, поднять себе настроение? У меня уже приличная коллекция набралась. Но почему-то я больше всех прилипла к серии, где главный герой "Мистер Бин". Совершенно одинокий человек – ни друзей, ни родных. Не может построить отношения с женщинами. В путешествие отправляется один. Вечно попадает в какие-то несуразные, нелепые ситуации.
«Мистер Бин, вы давно не лечились?» – удивляются ему люди. А он живёт, как может и как хочет, не знает, что такое тоска и с триумфом разруливает все неприятности, в которые умудряется влипнуть. Он абсолютно свободен в этом мире и никто ему не нужен. Нет, сейчас не буду смотреть фильм, потом.
Что же сейчас гложет меня? Да все мысли о муже и его матери. Что означает этот странный разговор, его притворное беспокойство? Что он задумал?
Его мать такая же сладкоречивая, слащавая до невозможности, всегда с какой-то задней мыслью. Я, погруженная в свои проблемы и не вспоминала о ней. А сейчас стало любопытно. Четыре месяца она не появлялась здесь, и за всё это время даже ни разу не позвонила. Уж очень это не похоже на неё. А ведь раньше как бывало: придёт, сядет и начинает нести какую-то ахинею.
– Ты попала в такую беду, потому что моего сына недооцениваешь. Раскрой глаза, посмотри, как ты счастлива, рядом с таким мужчиной. Тебя Бог наказывает…
Моя свекровь – уникальная женщина. Постоянное самолюбование и самовосхваление. «Мне все говорят, – часто повторяет она, – таких добрых женщин, как вы, Зоя Борисовна, ещё поискать надо. Сколько заботы о людях, сколько доброты в вас».
А вот интересно: верит ли она сама в свою доброту или это спектакль, рассчитанный на несведущих?
Однажды я была свидетелем удивительной сценки. Я была у неё дома по какой-то очередной её просьбе. Она позвонила к своей соседке:
– Галочка, спустись ко мне, лапочка. Я для тебя кое-что приготовила – елейным голоском щебетала моя свекровь. И через десять минут, на кухне разыгралась странная, и на мой взгляд, жуткая сценка.
– Вот, солнышко, это для вас. Здесь и для тебя и для твоей девочки.
– Зоя Борисовна, я спустилась, чтобы сказать вам: мне ничего не надо.
– Ну подожди, я же искренне хочу тебе добра, я же помочь хочу.
– Извините, помогать надо тогда, когда о чём-то просят. Мне от вас ничего не нужно. В прошлый раз вы дали мне продукты, давно уже просроченные, хорошо, что я посмотрела на дату и выбросила.
– Да, как такое могло быть? Вчера только моя невестка принесла мне еду. Ну хорошо, я поговорю с ней.
Тут я не выдержала. Мне показалось, что она вытирает об меня свои липкие от лжи и лицемерия руки.
– Зоя Борисовна, я вам ни вчера, ни неделю назад, ничего не приносила, – влетела я в комнату.
Она недовольно, зло, зыркнула на меня глазами и спокойно продолжила:
– Ну значит это мой сын принёс. Я уж не помню, кто из вас, что приносит. Галина, ты не обижайся на них. Вот посмотри одежду.
– Зоя Борисовна, давайте договоримся. Не надо меня унижать. Я и себе и своему ребёнку куплю, всё, что нам нужно. И массаж я вам сделаю тогда, когда у меня будет время, а не когда вам приспичит. И женщина аккуратно закрыла за собой дверь.
И тут моя свекровь перевоплотилась. Мелкие дрожащие волны раздражения поплыли от уголков губ к носу и вся правая сторона её лица так и застыла в уродливой и презрительной гримасе отвращения. Брезгливо приподняв носогубные складки, уродливо сморщив нос, она презрительно, сквозь зубы, выплёскивала слова.
– Голодранка, как она со мной разговаривает. Живёт одна, без мужа, а корчит из себя. Ну что тут скажешь – быдло, совки, некультурные, ни грамма человечности.
– Почему вы ей дали просроченные продукты?
– А что я смотрела? Какие долго лежали в холодильнике, те и дала. А ты тоже влезла. Не могла промолчать. Нет, ну какие неблагодарные люди ходят по земле.
– А эту одежду где вы взяли?
– В церкви давали для нищебродок, вот и взяла, всегда пригодится.
– Так если вам нужна массажистка, скажите своему сыну.
– Меня Галка устраивала, я могла вызвать её даже перед сном. И что же, она сама мне будет ставить условия? Да кто ты такая? – всё никак не могла успокоиться свекровь.
Тактика семейная у них одна, стиль жизни один.
Ложь и лицемерие.
Как две подружки
Мать и сын идут по жизни
Только это начинаешь понимать позже, намного позже.
Месяц спустя я стала свидетелем того, как моя свекровь «отомстила» этой соседке. Женщина с кем-то разговаривала во дворе. И Зоя Борисовна, подойдя к ним, бесцеремонно прервала беседу и стала сладко что-то говорить её собеседнице, ясно, открыто демонстрируя пренебрежение к Галине.
А Галина усмехнувшись, несколько секунд молча, насмешливо смотрела на неё, а затем едко бросила:
– Вот вы и показали своё настоящее личико, и я рада этому, – и, покачивая головой, отошла от них.
– Зоя Борисовна, что с вами? – удивилась вторая женщина. – Где ваша неизменная улыбка, которой вы всех покоряете?
– Я с неблагодарными не общаюсь. Ты же ничего не знаешь…
Вот так и начинаются интриги, сплетни, полуправда смешивается с ложью и попробуй разберись кто прав, кто неблагодарен, когда своих проблем в жизни хватает.
Не могу забыть один разговор с ней. Не могу. Каждый раз вспоминая ту беседу, тут же возникают странные, расплывчатые ассоциации. Как она тогда надменно выплюнула фразу: «Ты свою жизнь профукала…»
Что она имела в виду? И ведь эти слова вырвались у неё в минуту гнева. Когда злишься, невольно выплёскивается то, что до поры до времени держишь взаперти.
Как же это было? Да, она вновь попросила прийти к ней. Закончив дела, мы вместе вышли во двор и тут она, увидев соседского мальчика, подозвала его к себе и начался очередной спектакль мерзкого, тошнотворного лицемерия и фальшивого добродушия.
– Ой, Илюша, как хорошо, что я тебя увидела. На-ка вот печёнюшку тебе, специально для тебя готовила. Папа твой приехал?
– Да, утром, сейчас спит.
– Ты скажи ему, что он обещал мне сделать антресоли в комнате. Пусть зайдёт ко мне, – и она обняла мальчишку, погладила его по спине, сжала ручки, потрепала по щёчке, и улыбнувшись, отошла от него.
И уже, подойдя ко мне, презрительно сморщила нос, достала гигиенические салфетки для рук и начала ими протирать ладони, пальцы и делала это с брезгливым выражением на лице.
– Зоя Борисовна, что вы делаете? – я попыталась скрыть её действия собственной спиной. – Мальчик же сейчас обернётся, увидит и всё поймёт.
– От него плохо пахнет.
– Так не надо было его обнимать, гладить, кто вас просил это делать?
– Мне его отец нужен.
– Ну почему вы всех используете? Разве соседи для этого существуют? Скажите своему сыну, он вам вызовет кого нужно.
– Ой, использую, – кольнула она меня острым, неприятным взглядом. И тут у неё вырвались те самые слова, которые я до сих пор вспоминаю и пытаюсь разгадать их смысл.
– Тебя мы смогли использовать? – раздражённо бросила она. – Твой отец даже моего сына на тёпленькое местечко не пристроил, а ведь какую должность занимал. Ничего мы от тебя не поимели. Зря я только старалась.
– А как, как вы старались? – неожиданно нервно завибрировало у меня внутри. – Как?
– Ой, да что теперь говорить. Ты свою жизнь проиграла, проморгала.
И тут она вдруг осеклась, резко повернулась и поплыла к очередному своему знакомому по двору.
– Александр Михайлович, подождите меня, голубчик, мне надо с вами поговорить.
Я за ней. Мне показалось, что я только что ухватилась за кончик очень важной для меня информации.
Она подошла к соседу, села рядом и, обернувшись ко мне, ласково проговорила:
– Леночка, поезжай домой. Это моя невестка, – представила она меня старику, – очень внимательная, сегодня пришла помочь мне.
– Да, Зоя Борисовна, внимание со стороны родных для нас очень важно, – улыбнулся он.
Неловко потоптавшись в замешательстве, не зная что предпринять, мне всё же пришлось уйти. Но я очень хорошо помню то своё назойливое и странное ощущение, что приближаюсь к порогу какой-то тайны, как вдруг передо мной быстро захлопывается дверь.
Несколько дней я раздумывала. Что она имела в виду? Что она хотела сказать? Что? «Ты свою жизнь проморгала…» – эта фраза не давала мне покоя. И я решила ещё раз поговорить, попытаться вытянуть из неё то, что неосторожно выскользнуло в разговоре.
Я знала адрес, по которому свекровь проводила какие-то занятия, что-то типа мастер-классов по трудоустройству.
И найдя ту комнату, где шло обучение, остановилась. Дверь была приоткрыта.
– Объясните, пожалуйста, – обратился к ней немолодой уже мужчина, – вот вы в объявлении пи?шете, что требуются люди с высшим образованием, гарантирован высокий доход, поездки за рубеж. А теперь выясняется, что эта работа связана с распространением каких-то очистителей воздуха, да ещё десять процентов от продажи. И вы называете это работой? Зачем же сбивать людей с толку?
– Вы меня оскорбляете, – важно начала Зоя Борисовна. – Вы знаете сколько людей записалось к нам на приём? Моим сотрудникам пришлось перелопатить кучу документов, даже отказывали многим. Вдумайтесь только, если вы в день распространите пятьдесят очистителей, то сколько в неделю? А в месяц? И заработок будет соответствующий, а насчёт зарубежных командировок тоже правда. У каждого из вас есть родственники, друзья, знакомые в ближнем зарубежье, поедете туда, а заодно и распространите нашу продукцию и у нас образуется цепочка по всей стране.
– Здесь собрались люди, уже хорошо пожившие и действительно все с высшим образованием. Не надо вводить людей в заблуждение, нужно было написать в объявлении, что работа связана с сетевым маркентингом, и никто бы к вам не пришёл и не позвонил. Вы искусный манипулятор, – ответил мужчина и спокойно вышел.
А Зоя Борисовна, обратившись к аудитории, стала громко возмущаться.
– Ну попадаются же такие хамы, я организовала бесплатные курсы по подготовке специалистов, учу вас, как одеваться, как вести себя с клиентами, как заинтересовать их, а мне ещё дерзят.
– Зоя, – обратилась к ней женщина пенсионного возраста, – я могу к вам так обращаться? У меня тоже есть вопрос.
– Нет, называйте меня госпожой, никаких фамильярностей.
– Ну что ж, госпожа, – женщина встала, взяла свою сумку, – с вашего позволения, я покину вас.
«Разве я смогу добиться от этой «госпожи» искренности?», – подумала я тогда и ушла, даже не дождавшись окончания занятий. Так и остался нераскрытым смысл тех слов. Но может мне показалось и никакой тайны они не несли? Куда же она исчезла? Надо будет в следующий раз спросить у мужа.

Глава 8
Через неделю мой благоверный вновь зашёл ко мне.
– Лена, я поговорил с Мариной, – деловито начал он. – Мы решили, что после новогодних праздников будет в самый раз отправить тебя в эту здравницу.
– Вы решили? Но я ещё не дала своего согласия, чтобы меня туда отправляли.
– Ничего, вот она придёт со всеми документами, подробно всё тебе расскажет, прочитает отзывы об этой лечебнице, и ты по-другому заговоришь. Я выберу такой день, чтобы Роза была дома, открыла ей дверь. Меня не будет, а вы вдвоём спокойно поговорите. И…
Он немного помедлил, ласково посмотрел на меня и продолжил:
– Если через два месяца ничего не изменится, отправлю тебя за границу – в Германию или в Израиль.
Вот так новости.
– А деньги? – настороженно спросила я, – внимательно вглядываясь в его лицо.
– Для моей жены мне ничего не жалко. Хватит уже целыми днями сидеть и смотреть в окошко. Надо с этим что-то делать. Так что, Лена, скоро ты встанешь на ноги, – сладко улыбнулся он.
– Славик, – я вспомнила о его матери. – А где Зоя Борисовна, её уже несколько месяцев не видно и не слышно.
Мне показалось или действительно лёгкая тень недовольства от моего вопроса проскользнула по его лицу? Эта мимолетная эмоция пробежала, пронеслась и быстро растворилась.
– Я ей купил квартиру в Крыму. Мама теперь там будет жить.
– А почему она со мной даже не попрощалась?
– Ну что толку приходить к тебе? Ты вечно с плохим настроением, она просто не хотела тебя будоражить. Я вот что хочу ещё спросить, – замялся он, – к нам тут много народу приходит – и социальный работник и подруги твои. Вот на днях зашёл очередной психолог. Они все малознакомые нам люди. А у нас дома немало ценных вещей. У твоей мамы столько драгоценностей было, хотя бы то уникальное колье с редкими розовыми бриллиантами. Где всё это? Почему ты забрала всё из сейфа? Ты даже не заметишь, если что-то исчезнет, я же о тебе думаю.
– Я подарила колье Капульке, – медленно проговорила я, не отводя от мужа взгляда, пытаясь проникнуть в его мысли. – Мы ей свадьбу не устраивали, никаких подарков не делали, так пусть хоть от бабушки что-то останется на память.
На миг он напрягся, скрипнул зубами, на скулах заиграли желваки, стальные искры вспыхнули и заполыхали в его глазах, однако он быстро справился со своими эмоциями.
– Хорошо, я с этим разберусь, – выдохнул он. – Главное, чтобы ты выздоровела. Я не могу спокойно жить, пока ты болеешь. Ну всё, я еду в офис. Итак, мы договорились: выберу день и сообщу тебе, когда Марина придёт.
Какое лицемерие. Он спокойно не может жить, потому что я болею. Когда он в последний раз заходил ко мне в комнату? Кажется три месяца прошло, а может и больше. И вот теперь он мне сказки поёт про Израиль, Германию. Мать в Крым отправил. Что же он задумал? Нет, Славка явно что-то затевает.
Какая там заграница, когда он за копейку удавится, даже своих детей готов был обделить. Но он даже не предполагает, что за годы жизни с ним под одной крышей, я многому набралась от него же – и уже не такая наивная, как раньше. Все ювелирные украшения, оставшиеся от мамы, я храню в банке, а стены нашей квартиры украшены копиями картин. Даже статуэтки антикварные я заменила искусными подделками.
Мои родители долгие годы собирали бесценные полотна известных художников. Когда сын женился, я сняла со стены две картины и подарила ему в память от дедушки и бабушки, которых уже нет в живых. Муж, узнав об этом, устроил дома грандиозный скандал.
– Ты зачем забрала из дома столько ценных вещей, – он был взбешён не на шутку.
– Я отдала сыну то, что оставил ему мой отец.
– Да что ты говоришь… Отец ей оставил, – передразнил он меня. – Это всё я покупал, на свои кровные, заработанные деньги. Я это коллекционировал, я собирал, а ты и твои родственники не имеют к этому никакого отношения.
Мне даже стало трудно дышать от такой бессовестной, наглой лжи. Неужели это мой муж, отец моих детей. Впрочем, чему я удивляюсь, ведь однажды он уже показал своё истинное лицо. Когда это произошло впервые, было жутко и страшно от неожиданности. Но ведь тогда всё прошло гладко и теперь он уверен, что я вновь всё проглочу. Ему кажется, что он хорошо изучил меня. Изучил, но не до конца.
– Ну что стоишь с раскрытым ртом? Ты почему у меня ничего не спросила?
– Это всё твоё? Я должна была спросить у тебя разрешения?
– Да тут всё моё. И я смогу это доказать.
Он сверлил меня бешеным взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не ударить. Потрясала не столько бесстыдная ложь, сколько его глубокая уверенность в том, что так, и только так можно со мной разговаривать. Вячеслав был убежден, что я не посмею вступить с ним в борьбу. А если и попробую, то проигрыш мне обеспечен. Ну что ж, посмотрим.
Я тогда молча ушла в свою комнату и краешком глаза зацепила его удовлетворенную ухмылку. Моё молчание он расценил как очередную слабость. И решив подытожить успех, бросил вслед:
– И чтобы впредь без моего разрешения ничего не забирала из дома.
Всю ночь я не спала, даже не ложилась. И в голове крутились мысли:
Сожжённая совесть
Благородная внешность
Обаяние змеи —
И всё это в сущности одной
Во мне кипела злость, но не к нему, а к самой себе. К себе! Ведь если человек так нагло и чудовищно врёт, глядя мне прямо в глаза, значит, проблема во мне? Он видит перед собой слабую, малодушную, сломленную женщину.
Да, много лет назад, я опустила покорно голову, а по склонённой голове всегда ведь хочется ударить ещё, и ещё. Но разве можно сравнивать те трагические обстоятельства с нынешними? Ведь тогда я наступила себе на горло, совершила насилие над собой. А теперь я буду действовать.
Утром, дождавшись, когда он уйдёт, я позвонила на работу, попросив дать мне отгул. Если не приму меры сейчас, то мои ценности попадут в его ненасытные руки. Не допущу этого, хотя бы в память о моих родителях. Я аккуратно упаковала все картины, которые так бережно и профессионально собирали родители, статуэтки, среди которых были и серебряные, и позолоченные и даже одна – семнадцатого века – золотая. Забрала из сейфа мамино бриллиантовое колье и поехала в банк, чтобы оставить всё это в хранилище до лучших времён.
Ненависть придала мне небывалую, неистовую энергию. «Всё, Лена, – твердила я себе, – жизнь уже идёт к закату, пробудись, проснись. Или я его убью сегодня или он меня». И вечером приготовилась к бою.
Когда он увидел пустые стены, он орал так, что стёкла окон дрожали.
– Сейчас я вызову полицию и упеку тебя в тюрьму, а ещё лучше в психушку. Ты мне уже надоела и дети тебя не спасут. Ты украла у меня ценности, которые стоят баснословных денег. У меня есть свидетели, которые подтвердят, что всё это я покупал.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/valentina-mi/podozhdite-ne-uhodite-ili-kogda-zhe-babochka-vzmahnula-krylya-65477796/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.