Главная страница | Мистика | Последний

Последний
Наталия Московских
Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Наталия Московских
Последний

Последний

Пролог

Начиная свой бизнес, Дрейк Талос понимал, что среди его клиентов будут встречаться по большей части заносчивые и самовлюбленные кретины, натужно удерживающие хорошую мину при плохой игре. Фальшь, расшаркивания, ненависть, скрытая за натренированной белозубой улыбкой – все то, что принято называть клиентоориентированностью, – Дрейк знал, что ему придется долго с этим сталкиваться, прежде чем он сам сможет хоть что-то диктовать. Его это не пугало. Он с детства уяснил, что его вообще ничто не должно пугать, потому что он родился черным. Его отец частенько говорил, что черному нужно работать втрое усерднее, чем белому, чтобы доказать, что он хоть чего-то стоит. Сам Дрейк по молодости не обращал внимания на различия в цвете кожи, разрезе глаз или акценте, однако со временем убедился, что эти факторы являются определяющими для большинства людей. Признавать правоту вечно недовольного и брюзжащего отца было противно, но Дрейку пришлось сделать это. Принятие сложных решений тоже никогда не пугало его.
Когда Дрейк поставил на ноги собственное дело и завязал множество полезных знакомств, он осознал, каким похожим на своего отца сделался с годами. Кое в чем он даже его переплюнул: отец ненавидел только белых, а Дрейк ненавидел всех людей одинаково. Разумеется, он прятал свою неприязнь за отточенной годами дружелюбной улыбкой – столь искусной, что даже прожженный кинокритик не уличил бы его в неискренности. В душе Дрейк год от года продолжал остывать к людям, не оставляя для них ничего, кроме тщательно припудренного цинизма.
Поначалу Дрейк ругал себя за схожесть с отцом, которого так и не смог искренне зауважать, и даже просил Бога на мессах избавить его от этого характера и даровать шанс измениться. Но, видимо, Всевышний рассматривал просьбы чернокожих только после просьб белых, а белых молитв он получал слишком много.
И почему он не мог создать всех людей одинаковыми?
Дрейк нередко задавался этим вопросом, пока хитросплетения судьбы не познакомили его с последним клиентом. Впервые за много лет Дрейка Талоса всерьез заинтересовала чужая жизнь и даже чужая личность. Однако задумываясь о своем клиенте, он не спешил радоваться новым росткам гуманизма в душе. Для гуманизма клиент должен быть человеком.

***

Топика, штат Канзас
22 декабря 2003 года

– Это тянется слишком долго, у меня нет столько времени, – сквозь зубы процедил недовольный клиент.
– Валиант, давай успокоимся, – натянув отточенную улыбку, предложил Дрейк.
– Пока что я говорю спокойно.
Клиентом был бледнокожий мужчина высокого роста со слегка растрепанными волнистыми светлыми волосами, спускающимися почти до середины шеи. Легкая небрежность стрижки, как ни странно, придавала ему некоторую наивную привлекательность, которую, по мнению Дрейка, могли бы оценить легкомысленные дамочки. В выражении лица клиента даже в моменты злости сквозило нечто старомодно-аристократическое – на удивление, не наигранное. Внешне он был «человеком без возраста»: на лице едва обозначились следы легких морщинок, которые появляются после тридцати, однако выражение глаз выдавало в нем чуть ли не старика. Впрочем, как и вечное придирчивое недовольство. Иногда он становился слишком педантичным в мелочах, чересчур нетерпеливым и капризным, а порой будто не видел общей картины своих дел. Мрачной надо сказать, картины…
– Послушай, – мягко заговорил Дрейк, – мы занимаемся этим делом всего пару дней. Поверь моему опыту, это и близко нельзя назвать затягиванием. К тому же я и мои люди вынуждены работать в условиях недостатка информации. – Он прищурился, сделав особый акцент на последней реплике. – Будь ты сговорчивее, дело продвигалось бы быстрее. Ты сам нас тормозишь.
– В определенных кругах ходили слухи, что ты и твои люди лучшие в своем деле, – буркнул Валиант, отведя взгляд.
Дрейк не любил, когда разговоры сворачивали в это русло. Его собственная злость на клиента грозилась выйти из тени, а допустить этого было нельзя.
Спокойнее, — воззвал Дрейк к собственному профессионализму. Пока его гнев тлел внутри, натренированная мягкая улыбка, полная рафинированного сопереживания, не изменила ему ни на секунду.
– Мы действительно лучшие, – сказал он. – Но все же я не Господь Бог, чтобы творить чудеса и читать мысли. На твое задание требуется время, и я делаю все, что в моих силах, обладая минимумом информации.
– Я сказал тебе все, что мог, – отчеканил Валиант. – Я должен прежде всего заботиться о безопасности.
Дрейк мысленно усмехнулся в ответ на это заявление. Безопасность? Зачем же тогда вместо незаметной обывательской одежды он носит длинный плащ, отпускает волосы и надвигает на глаза темные очки даже в пасмурный день? Неужто он думает, что никто на улице не отметит, как сильно он похож на киношного вампира? Настоящему вампиру не следовало бы так упрямо игнорировать это.
– Ты мог бы доверить ее нам, – любезно предложил Дрейк.
– Нет, – отрезал Валиант. – Не мог бы.
Дрейк вздохнул.
– Тогда мы возвращаемся к отправной точке: нам нужно время, чтобы выполнить твою задачу. Быстрота работы обратно пропорциональна недостатку информации.
– Время… У меня его нет, – рассеянно повторил Валиант. Взгляд устремился в никуда, мысли унесли его далеко отсюда.
– Пара дней ничего не решит, – упорствовал Дрейк.
Валиант горько усмехнулся.
– Вряд ли ты понимаешь, о чем говоришь.
Дрейк позволил себе заговорить на полтона громче.
– Ты требуешь от меня чудес, которые никто не может сотворить. Ты хоть понимаешь, чего хочешь?
– Выжить.
Холодный отрезвляющий ответ заставил Дрейка осечься и рухнуть обратно, в лоно привычного напускного спокойствия. Он вновь улыбнулся и доверительно положил Валианту руку на плечо.
– Просто наберись терпения. Хоть немного. Мы все сделаем.
– Уверен, что можешь говорить мне – о терпении?
Голубые глаза Валианта в полумраке кабинета на секунду показались люминесцентными, и Дрейк затаил дыхание, вспомнив, что говорит с хищным зверем, который лишь похож на человека. Захотелось сделать шаг назад, но усилием воли Дрейк заставил себя остаться на месте. Однако руку с плеча Валианта убрал.
Они замерли друг напротив друга – две противоположности. Дрейк был ниже Валианта ростом, с кожей цвета горячего шоколада и блестящей лысой головой. В карих глазах горел огонек предприимчивости. Он старался не заводить близких друзей, только деловых знакомых, потому что стоило кому-либо проникнуть за границы его белоснежной улыбки, сразу становилось понятно, что никакого интереса, кроме наживы, у Дрейка Талоса нет. Это разочаровывало людей, а Дрейк не любил никого разочаровывать. Валианта он тоже разочаровать не хотел, поэтому сбросил с себя секундное оцепенение и вздохнул – медленно и глубоко, как учили на курсах управления гневом.
– Я даже уверен, что могу требовать от тебя терпения. Вспомни, кто ты и какое даешь задание. – Дрейк развел руками. – Обыкновенно я не говорю такого своим клиентам, но ты буквально вынуждаешь меня.
– Я изрядно доплачиваю за то, кто я и какое даю задание, если ты не забыл, – поморщился Валиант.
– А я выполняю все, что предписано нашим договором, и даже позволяю тебе некоторые вольности. Другой исполнитель такого недостатка информации не потерпел бы. Более того, другой исполнитель за твое дело бы не взялся.
– Отчего же взялся ты?
– Ты меня заинтересовал, – честно признался Дрейк. – Ты являешь собой мир, который изучен очень узким кругом людей. По несчастью, в него входят исключительно твои враги. Мне не хочется, чтобы с твоей смертью эти знания исчезли.
– Стало быть, печешься о знаниях? – недоверчиво спросил Валиант.
– Знания – ценный ресурс. А я из тех, кто умеет найти ему применение. И мы снова возвращаемся к вопросу о важности информации, – с нажимом произнес Дрейк.
Валиант вздохнул и устало потер глаза, успев недовольно покоситься на яркую настольную лампу. Сейчас, по прихоти клиента, это был единственный источник света в кабинете с опущенными рольставнями.
– Это просто лампа, – не удержался от замечания Дрейк.
– Спасибо за пояснение. Я в курсе, – буркнул Валиант, опуская руку.
– Ты, вроде, не боишься света. По крайней мере, не настолько.
– Солнце светило ярко несколько дней кряду, от этого зрение стало чувствительнее, если уж тебя интересуют тонкости.
Валиант объяснял нехотя, и Дрейк почувствовал, что нужно вернуться к теме разговора, пока клиент не начал еще больше капризничать.
– Давай снова к делу. Я не могу ускорить процесс работы. Сейчас не средневековье, Валиант, и действовать грубо, привлекая внимание властей, вездесущей полиции и еще более вездесущей прессы, я не могу. У меня много связей, но распоряжаться ими необходимо с осторожностью. Тебе ли не знать, что такое осторожность? Твои враги хорошо подготовлены, и, чтобы выполнить твое задание, мне нужно подключить людей, заставить их поработать, не давая им при этом наводить справки о тебе. Это не так просто. На самом деле, ты и сам это знаешь, ведь, если б выполнить твое задание было легко, ты сделал бы все сам.
Валиант предостерегающе поднял взгляд, и Дрейк примирительно кивнул.
– Я знаю, ты пытался. Но это попросту не в твоих силах, поэтому я снова тебе повторю: дай мне время. – Дрейк улыбнулся, понимая, что одержал победу в этом бессмысленном споре. – От тебя пока что требуется просто поменьше светиться. Скрываться ты умеешь, ты делал это много лет. Уверен, ты сможешь потерпеть еще несколько дней. Ведь сможешь?
Валиант сжал руки в кулаки, но ничего не сказал.
– Всего несколько дней, – продолжил упрашивать Дрейк, заметив, с каким трудом клиент держит себя в руках. – Мы найдем того, кто пустил слух, и отыщем твоих сородичей, если они действительно в «Кресте».
– Они там, – с нажимом сказал Валиант. – Должны быть там. Должен был остаться… хоть кто-то.
– Тогда мы их найдем. Потерпи еще немного.
Безотказная улыбка Дрейка вновь пришла на помощь, чтобы смягчить обстановку.
Валиант недовольно помотал головой и направился к выходу из кабинета. Открыв дверь, он сощурился от холодного света энергосберегающих ламп и первые несколько шагов проделал медленно, явно борясь с желанием прикрыть глаза рукой.
Дрейк следил за ним, пытаясь представить, насколько его зрение чувствительно к свету.
– Валиант! – окликнул он, последовав за клиентом в коридор. – Я понимаю, что, рассказывая о «Кресте», ты о многом умолчал. Особенно о том, что касается Джеймса Харриссона, поэтому я навел о нем некоторые справки. Ничего не хочешь мне рассказать о том, что случилось? Возможно, так мне будет проще искать твоего информатора.
Некоторое время ответа не было.
– Я ничего не знаю об информаторе, кроме того, что уже тебе сказал. А Харриссон… – Валиант осекся, лицо покривилось. – Просто имей в виду, что для меня он особенно опасен. Где бы ни он находился, чем бы ни занимался, он обязательно последует за мной.
– Его интерес – личный?
– Да. Но к вопросу, которым занимаешься ты, это не имеет никакого отношения. Если б имело, я рассказал бы все, что нужно.
– Я отыщу информатора. Скоро, – пообещал Дрейк.
Валиант лишь кивнул на прощание и направился к выходу. Как только он скрылся из виду, Дрейк тут же впустил в кабинет дневной свет.

Часть первая. Видео века

1
Лоренс, штат Канзас
23 декабря 2003 года

Майкл и Мэри Уиллоу всегда хотели, чтобы их дом был наполнен детскими голосами. Мэри росла в большой семье: у нее было трое братьев, она привыкла к шуму и веселью. Будучи подростком, она решила, что никогда не выйдет замуж, ведь для нее идеалами мужчин были братья и отец, глядя на которых Мэри задавала своим избранникам крайне высокую планку. Однако судьба сделала ей подарок и во время обучения в колледже свела ее с Майклом Уиллоу, который завоевал ее сердце, был тепло и радушно принят семьей, а уже через два года стал ее неотъемлемой частью. Подруги пытались отговорить Мэри от свадьбы в столь юном возрасте, но она была непреклонна. Стоя у алтаря и чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете, она вовсе не считала, что девятнадцать лет – неподходящий возраст для замужества.
Мэри и Майкл очень рано захотели детей, однако любимая дочь появилась на свет лишь через три года. Роды были тяжелыми, Мэри едва пережила их. Вскоре врачи сообщили ей страшную весть: она не сможет больше иметь детей. Это сломало бы Мэри, если б не поддержка мужа, а Майкл поддерживал ее во всем.
– Мы плывем по реке жизни, – философски замечал он. – И, если в нашем плавании нас наградили только одной дочерью, значит, ее судьба будет прекрасной и особенной, и потребует всего нашего внимания.
Эти слова очень тронули Мэри. Ей нравилось слушать рассуждения мужа о реке жизни: в эти моменты у него делался такой одухотворенный вид. После рождения дочери Майкл часто заводил эти разговоры, и они привели к выбору особенного имени для новорожденной малютки – Ривер.
Детство девочки было ярким и активным, родители не могли нарадоваться успехам дочери. Дом полнился смехом, уютом и теплом, и даже моменты слез переносились в сплоченной семье Уиллоу легко, потому что делились на троих. Майкл благодарил Бога за то, что его семья счастлива и здорова, и мечтал дожить до дня, когда увидит своих внуков. Но в каждой семье наступает момент, когда ребенок вырастает и нужно отпустить его в мир под названием «взрослая жизнь».
Когда Ривер исполнилось восемнадцать, она окончила школу и выразила желание поступить в Стэнфордский Университет, чтобы учиться на юриста. За хорошие баллы, активную гражданскую позицию и качественное вступительное эссе колледж принял ее. Вот уже два года она приезжала домой только на каникулы и праздники. Мэри гордилась своей дочерью и не хотела ни в чем ее ограничивать, но, расставаясь, лишний раз понимала, как быстро летит время и как скоро ее дорогая дочка упорхнет от нее насовсем.
Впрочем, сегодня Мэри успешно отогнала эти мысли прочь, решив, что никакая тоска по прошлому не испортит ей предпраздничного настроения. По старой традиции, она весь день развешивала над камином вязаные декоративные носки, наряжала елку и украшала подарочные коробки бантами и открытками. В духовке румянился ее фирменный черничный пирог. Мэри изо всех сил старалась успеть к приезду дочери. Ривер позвонила вчера утром и объявила об успешной сдаче экзаменов. Это означало, что сегодня она появится дома к обеду.
Мэри все утро хлопотала в чудесном приподнятом настроении. В канун Рождества она всегда чувствовала себя живой и веселой. К тому же, это Рождество было для нее особенной датой: вот-вот должна была выйти в свет ее пятая книга. Мэри начала писать в жанре мистики и фантастики, когда Ривер училась в старших классах, и успех осветил ей путь через полтора года после написания первой книги. Книги стали настоящей отдушиной, когда Ривер уехала учиться в Калифорнию. Мэри посвящала своим романам все свободное время. Критики называли ее «звездой нового времени.
Как раз сейчас у нее в голове складывался сюжет для новой книги, но она боялась начинать писать ее в уходящем году. Мэри была довольно суеверна, она почему-то считала, что если идея хороша, то она должна озарить ее в начале следующего года, а если идея не стоит и пенни, то она останется в прошлом, когда стрелка часов тридцать первого декабря переступит за порог полуночи.
Муж не разделял ее суеверий. Майкл был хирургом и никогда не откладывал дела, если их можно переделать сегодня. В канун Рождества он работал сверхурочно: хотел помочь как можно большему количеству людей независимо от даты и был убежден, что сделает куда меньше полезного, наряжая дома елку. Мэри могла бы обидеться на мужа за такую позицию, но на деле ее даже радовало, что Майкл не витает в облаках так же, как она сама. Если б они оба были безнадежными мечтателями, Ривер не от кого было бы унаследовать ее целеустремленность и рациональный ум.
От размышлений Мэри оторвал запах: черничный пирог ароматно возвещал о своей готовности. Женщина воодушевленно побежала на кухню. Ей не терпелось порадовать Ривер, а еще хотелось, чтобы к ее приходу пирог остался горячим.

2
Лоренс был большим городом, шестым по величине в штате Канзас, но Ривер он всегда казался маленьким, тихим и спокойным. В каком-то смысле она даже считала его волшебным, особенно, когда вспоминала сказку Фрэнка Баума «Волшебник из страны Оз», которую отец читал ей на ночь.
– Папа, а наш домик не унесет ураган? – любила спрашивать она.
– Нет, милая. Ураганы уносят только дома непослушных девочек.
– Так разве Дороти была непослушная?
– Ну, со времен Дороти многое изменилось, – заговорщицки подмигивал Майкл, после чего целовал дочь в лоб и говорил, – спи, дорогая. Обещаю, завтра ты снова проснешься в Канзасе.
Сердце Ривер наполнялось светлой тоской по ушедшему детству, когда эти воспоминания одолевали ее. А они одолевали ее каждый раз, когда она возвращалась в родной город.
– Ну, что, детка, – шепнула она себе под нос, выходя из такси, – вот мы и дома. И завтра тоже проснемся в Канзасе.
Ривер Уиллоу всегда просила водителей такси остановить машину не у самого ее дома, а чуть раньше, на Седьмой Северной улице, чтобы у нее была возможность пройтись до Лайон-Стрит пешком. Возвращаясь в родные края, видя знакомые вывески магазинов и Лайонс-парк, где она гуляла еще ребенком, Ривер была готова расплакаться без причины. В такие моменты она хотела прожить в этом городе всю свою жизнь, вырастить здесь детей, а потом, когда они повзрослеют, печь пироги к их приезду и делиться впечатлениями о времени, проведенном порознь. Одним словом, у Ривер просыпалось желание стать похожей на свою мать Мэри. С одним лишь отличием: Ривер никогда не любила придумывать фантастические истории. В отличие от Мэри, подростковые дневники которой больше напоминали собрание сочинений, Ривер никогда не вела дневник. Она была неплохим оратором и умела придумывать громкие речи на лету, но записывать их на бумагу ей никогда не удавалось. Всегда что-то терялось, смазывалось, ускользало. Читая романы своей матери, Ривер удивлялась ее таланту. Удивлялась и немного завидовала. Она знала, что ее родители хотели иметь не одного ребенка и, возможно, надеялись, что одному из детей передастся писательский дар. Увы, судьба распорядилась иначе. Иногда Ривер чувствовала себя немного виноватой за это.
Проходя мимо магазина, девушка взглянула на свое отражение в витрине и усмехнулась. Когда она училась в школе, в этой витрине отражалась привлекательная длинноволосая брюнетка с загадочными раскосыми карими глазами, доставшимися ей по линии Майкла, чьи далекие предки когда-то жили в Малайзии. В школе Ривер чаще всего носила платья, отдавая им предпочтение даже в холодное время года – платья подчеркивали красивую стройную фигуру. Теперь же витрина магазина отражала коротко стриженную бунтарку с очень сдержанным, почти незаметным макияжем. «Бунтарка» была одета в длинный ярко-сиреневый свитер крупной вязки с высоким горлом, темные джинсы, высокие сапоги на платформе фирмы «Нью-Рок» и короткую черную куртку с широким поясом. Для самой Ривер такое перевоплощение вовсе не было бунтом – просто сейчас этот образ лучше соответствовал состоянию ее души.
От созерцания собственного отражения Ривер оторвал снежок, внезапно угодивший ей прямо за шиворот. Обыкновенно снег не очень долго держался в Лоренсе, но в Рождественскую пору часто выпадал и сохранял в городе праздничное настроение в течение нескольких дней. Сейчас Ривер не особенно радовалась снегу: вытряхивать его из-под свитера, пока он таял на разгоряченной шее, оказалось тем еще удовольствием.
– Ч-черт, черт, черт! – прошипела Ривер. – Что за…
Она постаралась найти глазами наглого обидчика, но тот обратился к ней раньше, чем яростный взгляд прожег его насквозь.
– Кто-то, похоже, теряет форму!
Навстречу Ривер шел молодой человек, чуть старше ее на вид. Впрочем, она точно знала, что он старше на четыре года, потому что помнила его со школы. Какое-то время он был ее безответной любовью, едва не переросшей в бурное помешательство. По счастью, помешательство кончилось, не успев начаться, с отъездом объекта влюбленности в Гарвард. Теперь Ривер было стыдно за свою былую увлеченность, как и за то, что один вид бывшего короля выпускного бала до сих пор вгонял ее в краску.
Может, сделать вид, что не узнала его? И поскорее уйти?
Ривер удивилась этим мыслям. А ведь она и впрямь захотела сделать вид, будто не узнала звезду школы прошлых лет. Одновременно с тем она пожалела, что предстает перед ним именно в нынешнем амплуа, а не в школьном образе, который был не в пример эффектнее.
– Крис Келлер, – прищурилась Ривер, обернувшись к нему и одернув куртку. На губах против воли появилась озорная улыбка, а в голосе зазвучали показательно самоуверенные нотки. – Вот так встреча!
Крис невинно развел руками.
– Действительно неожиданно. Сколько лет…
– Да год всего, – небрежно бросила Ривер, тут же пожалев о сказанном: он ведь еще подумает, что она постоянно вспоминала его и считала дни до встречи.
– Вообще-то, полтора, – покачал головой Крис, чем искренне удивил ее. – Прошлым летом я не приезжал, а потом не приезжала ты. Говорят, у тебя экзамены перенесли из-за каких-то трудностей.
Ривер уставилась на него.
– Осторожнее, Келлер, – с дружественной усмешкой протянула она. – Еще немного, и я решу, что ты за мной следил. А за это, между прочим, можно и по закону привлечь. – Она нарочито строго пригрозила ему пальцем.
– Ох… я и забыл, что связываюсь с будущим юристом! Может, на первый раз обойдемся строгим выговором? Обещаю впредь быть более благоразумным. – Его улыбка и впрямь обезоруживала. До сих пор.
Ривер тихонько кашлянула, проверяя, не пропал ли у нее голос от волнения, и доверительно спросила:
– Так ты следил?
– Если только немного, – ответил Крис, приподняв руки, словно сдавался. – После того случая со снежком.
На этот раз Ривер звонко рассмеялась.
То, о чем говорил Крис, случилось два года назад, зимой, когда он вернулся в Лоренс на праздники. Ривер тогда была в выпускном классе, и при виде Криса ее подростковое увлечение разыгралось с новой силой. Школьные подруги заметили это и стали подтрунивать над ней, призывая признаться Крису в своих чувствах. Ривер захотела доказать, что Крис Келлер для нее ничего не значит. Отчего-то это оказалось чертовски важно.
Одетый, как состоятельный взрослый мужчина, Крис держался легко и свободно в общении со всеми, кого встречал, даже если собеседники были много старше него. В душе Ривер боролись восхищение, восторг, раздражение и злость, хотя на публику она демонстрировала лишь полное безразличие.
На праздники тогда тоже выпал снег, а погода стояла на удивление безветренная и влажная. Ривер вооружилась снежком и направилась вслед за своей жертвой. Она окликнула его перед самым ударом:
– Эй, толстосум!
Ривер до сих пор не понимала, почему выбрала именно это слово из всех возможных. Впрочем, тогда ей и не требовалось ничего понимать. Дождавшись, пока жертва среагирует, она прицельно отправила снежок прямо ему за шиворот и, не объясняя больше ничего, гордо удалилась прочь.
– Ты назвала меня толстосумом, – засмеялся Крис, вспоминая тот день одновременно с Ривер, и она в ответ смущенно зарделась. – До сих пор гадаю, почему.
– Не знаю. – Ответить честно оказалось на удивление легко. Крис Келлер располагал к открытым разговорам, и рядом с ним собеседник быстро начинал чувствовать себя раскованно. – Я, если честно, тогда даже не знала значения этого слова. Просто в голову пришло.
Крис вновь весело рассмеялся, а затем прищурился, изучая Ривер.
– У тебя ведь были длинные волосы, когда я тебя последний раз видел. Ты казалась такой примерной девчушкой. Я бы и не подумал, что ты можешь вот так напасть на беззащитного человека.
– Видел бы ты, как я по мишеням стреляю, тут же перестал бы считать меня примерной девочкой, – нарочито небрежно пожала плечами Ривер.
– Ты училась стрелять? – искренне изумился Крис. – А ты опасный человек, Ривер Уиллоу.
– Если только немного.
– Что ж, в таком случае, мне повезло, что я отхватил от тебя только снежок за шиворот.
– Я вообще удивлена, что тот случай тебе запомнился.
О том, насколько ей это льстило, Ривер предпочла умолчать.
– Честно говоря, мне тогда запомнилось именно то, что снежок бросила ты. Я часто видел тебя в школе, но мы не общались…
– Поводов не было. Старшеклассники с детьми не возятся, – сказала Ривер и понадеялась, что в голос не прорвалась едкость и обида.
– Сейчас это кажется мне упущением.
Ривер вновь почувствовала, что краснеет. Крис был ей все еще симпатичен. Высокий, статный, с обаятельной белозубой улыбкой и мужественно-красивыми чертами лица. В карих глазах всегда блестел огонек юношеского задора. Неудивительно, что он стал королем выпускного бала.
– Так ты надолго приехала? – возобновил разговор Крис, когда пауза слишком затянулась. Ривер встрепенулась, радуясь перемене темы.
– На праздники. Надеюсь застать выход маминой книги здесь, в Лоренсе. А ты?
– А я вернулся сюда окончательно.
Ривер удивленно посмотрела на него.
– Серьезно? Останешься в Лоренсе?
– Да. Это мой дом, и я скучал по нему во время учебы. Так что хочу остаться здесь. Большой город, возможностей много. Я не пропаду.
– О, в этом я не сомневаюсь, – искренне поддержала его Ривер.
– А ты? Не думаешь возвращаться после окончания колледжа?
Ривер пожала плечами.
– Если честно, я пока в сомнениях. Но я тоже скучаю по Лоренсу, так что… как знать, может быть, и вернусь.
– Так или иначе, я надеюсь, что хотя бы по праздникам ты будешь посещать наш скромный городок, когда станешь преуспевающим юристом.
Крис снова улыбнулся, а Ривер неловко потупилась.
– Ну… я уж точно не забуду родной город. И семья у меня здесь, так что…
– Может, сходим, выпьем по чашечке кофе? – предложил Крис, снисходительно сдвинув брови в ответ на ее неловкость. – Если ты сейчас свободна, сможем поболтать по-человечески, без спешки.
Ривер досадливо поджала губы. Ей искренне хотелось провести время с Крисом, но она дала обещание родителям, что не будет задерживаться. Мэри очень скучала по дочери, и Ривер не хотела расстраивать ее перед самым Рождеством.
– Прости, но сейчас не могу. Меня ждут дома, а я и так уже задерживаюсь. Не хочется расстраивать маму, у нее сейчас важный период, и ей нужна моя поддержка.
– Понимаю. Ну, стало быть, в другой раз? – улыбнулся Крис.
Ривер понимала, что другого раза, скорее всего, не будет. Такие, как Крис Келлер, не любят отказов, поэтому больше он, надо думать, не подойдет к ней. Впрочем, так даже лучше. Ривер не хотела позволять прежней увлеченности взять над собой верх.
– Да. В другой раз.
– Остается надеяться, что мне не придется снова ждать полтора года, – сказал Крис, и на щеках Ривер в который раз за эти несколько минут появился предательский румянец. – Может, тебя проводить?
– Не утруждайся. Правда, – виновато отозвалась девушка, подумав, что Крис попросту решил проявить вежливость.
– Все, все, понял! – он приподнял руки в знак своей капитуляции. – Больше не навязываюсь. Просто попрошу у Санты подарок в виде встречи с тобой.
Ривер не удержалась и снова рассмеялась.
– Издеваешься?
– Ничуть! Я был хорошим мальчиком, так что Санта должен меня поощрить! – закончив фразу, он будто понял, что Ривер считает его слова шуткой, и резко посерьезнел, заглянув ей в глаза. – Правда, Рив, я хочу с тобой встретиться. Можешь пообещать, что сходишь попить со мной кофе в этом году?
Ривер прикрыла глаза, стараясь успокоиться: сердце в груди бешено колотилось от волнения, ладони вспотели, и она убрала руки в карманы джинсов.
– Ну, хорошо, обещаю, – смущенно буркнула она.
– Тогда я спокоен. Что ж, был рад повидаться. И до скорой встречи!
Крис Келлер махнул рукой на прощание, развернулся и пошел в противоположную от дома Ривер сторону. Девушка зябко поежилась от резко нахлынувшего холода и, поправив дорожную сумку на плече, побрела домой.

3
Серебристый «Форд» с затемненными окнами тихо подъехал к парковочному месту и остановился. Водитель не сказал ни слова, а пассажир с переднего сидения обернулся через плечо и возвестил своему молчаливому спутнику:
– Приехали.
Валиант Декоре посмотрел через стекло на город так, будто его привезли в гетто. Тяжело вздохнув, он открыл дверь, вышел из машины и тут же сощурился: яркий дневной свет раздражал чувствительные глаза до слез даже через сгустившиеся на небе кучевые облака. Зато холодный воздух приятно бодрил после долгой поездки, а тело было радо наконец распрямиться.
Дрейк Талос вышел вслед за клиентом и с наслаждением потянулся.
– Проведешь праздники здесь, – сказал он. Валиант не ответил, и Дрейк постарался считать его реакцию по невербальным сигналам. Получалось у него из рук вон плохо. Наблюдений хватило лишь на вполне очевидный вопрос. – Опять недоволен?
– Лоренс… – скривился Валиант, будто это все объясняло.
– Тебе здесь, что, попался порченый ужин?
– Нет. – На плохую шутку Дрейка Валиант не обратил внимания, хотя по телу пробежала дрожь нетерпения.
Валиант уже несколько раз задумался, не поспешил ли со своим решением послушаться Дрейка и довериться ему в вопросах безопасности. На первый взгляд, ничто не предвещало беды, однако в душе Валианта поселилось нехорошее предчувствие, и он не мог избавиться от него, как ни пытался.
– Тогда предлагаю тебе перестать воротить нос. Сможешь остановиться в приличной уютной гостинице. Номер я уже забронировал, все оплачено, тебе нужно лишь прийти туда, назвать имя Джонатан Твист и затаиться на несколько дней.
– Кто такой Джонатан Твист?
– Вымышленный персонаж. Твой персонаж. Вот, кстати, твои документы на его имя. – Дрейк извлек документы из кармана куртки и протянул их Валианту. Тот со скучающим видом поизучал их и скептически сдвинул брови.
– Не слишком ли вычурно?
– Твое собственное имя куда более вычурное, если хочешь знать, – спокойно сказал Дрейк. Натянуть привычную улыбку у него в этот раз не получилось: он слишком устал от постоянного брюзжания клиента. – Если б я назвал тебя Джоном Смитом, это бы сразу вызвало ассоциации с человеком, который от кого-то скрывается.
– Это твои личные домыслы?
– Социальное исследование. В общем, документы уже готовы, номер тоже. Гостиница будет вверх по этой улице, не перепутаешь – она здесь одна. Дойди до нее, изучи местность. Ты, я так понимаю, в Лоренсе нечасто бывал?
– Нечасто.
– Вот и изучи. В номере мои люди оставили тебе посылку. Новая одежда по твоему размеру будет висеть в шкафу.
Валиант недоверчиво приподнял бровь.
– К чему это?
– В своем нынешнем облике ты уж больно похож на того, кто ты есть. Тебе следует одеваться… гм… более обывательски.
– Вот как? – хмыкнул Валиант.
– Да. Дело твое, но я бы искренне советовал тебе воспользоваться моей рекомендацией. Так или иначе, даже в таком образе, если не наделаешь глупостей, вполне сможешь провести в Лоренсе тихое и спокойное Рождество, а я поработаю над твоим заданием.
– Надеюсь, «Крест» не выйдет на мой след раньше, чем ты закончишь работу, – тоскливо произнес Валиант. Дрейк с трудом сохранил спокойное лицо.
– Если будешь вести себя тихо, никто тебя здесь не найдет, – ответил он. – Тебе ведь нетрудно вести себя тихо, верно?
– Ты имеешь в виду, нетрудно ли мне никого не трогать? – усмехнулся Валиант, и в глазах блеснул опасный синий огонек, от которого у Дрейка пошел мороз по коже.
– Да, я об этом. – Он встрепенулся, потряс головой, словно пытаясь сбросить с себя наваждение. – И не только. Я обо всех привычках, свойственных вашему виду. К примеру, сверкать глазами на сотрудников гостиницы тоже не стоит. Тебе же нетрудно будет все свои приемы держать в узде?
– Нетрудно, – соврал Валиант, отведя взгляд. – Пока что я отдаю себе отчет в том, что делаю.
Ключевым в его ответе было «пока что», но Дрейк предпочел не обратить на это внимание.
– Вот и хорошо. – Он не горел желанием оставаться в компании Валианта Декоре ни секунды дольше, поэтому молча кивнул и снова сел в машину. Несколько секунд «Форд» не трогался с места, а затем плавно отъехал от тротуара и вскоре скрылся из виду.
Валиант проводил удаляющийся автомобиль глазами, ноющими от яркого дневного света. Он знал, что может отправиться куда угодно, послушав собственную интуицию, а не наставления Дрейка Талоса. Этот человек, судя по слухам, был лучшим в своем деле, но Валианту он казался до ужаса неприятным. Он не любил людей, которые считали себя самыми мудрыми и держались высокомерно, а Дрейк Талос был именно из таких, как бы ни пытался строить дружелюбную мину. Однако сейчас сопротивляться советам, которые могли оказаться дельными, Валианту не хотелось. В конце концов, он так устал бегать, так устал постоянно быть настороже. Ни одно существо не могло жить так без перерыва.
Вновь вдохнув полной грудью холодный зимний воздух, Валиант убрал руки в карманы распахнутого плаща и, опустив голову, чтобы свет не так сильно резал глаза, неспешно побрел к гостинице.
Ничего не случится, – убеждал он себя. – Ничего не случится. Эти несколько дней будут спокойными.
Он искренне хотел в это поверить.

4
Сьюзен и Дэвид Фостер вышли из дома на прогулку, чтобы запечатлеть подготовку города к Рождеству на новую цифровую камеру. Дэвид гордился своей покупкой: он давно хотел приобрести хорошую камеру и даже занял в магазине очередь перед днем распродаж, чтобы заполучить желанную модель. Сьюзен пошла на распродажу вместе с ним и с искренней радостью наблюдала, как с каждой минутой улучшалось его настроение. Перед праздником Дэвид всегда превращался в восторженного ребенка, на его тонких губах начинала играть радостная улыбка, которая не исчезала до вечера двадцать пятого декабря. После его снова поглощал интерес к работе, и Сьюзен тоскливо вздыхала, понимая, что веселым и дурашливым муж сделается только к следующему Рождеству. Она тосковала по этому его амплуа, потому что только в моменты предпраздничной радости он вел себя, как в самом начале отношений, когда они были влюблены.
Поначалу Сьюзен думала, что со временем сможет выбить себе первое место на пьедестале внимания супруга, переборов его страсть к работе и технике, однако теперь понимала, что это стремление обречено на провал. Сьюзен изо всех сил старалась разделить страсть мужа хотя бы к технике, но сделать это ей так и не удалось, поэтому она предпочла бросить попытки и просто слушала его рассказы из уважения.
Возможно, в итоге мне придется уйти от него, – думала она. — Но… пожалуй, не стоит думать об этом на Рождество.
Отогнав от себя неприятные мысли, Сьюзен начала смеяться и кривляться, когда муж перевел на нее камеру. Она не любила себя на записях и фотографиях: казалась себе слишком круглолицей, полной и совсем невзрачной. Однако она изображала легкость, чтобы в глазах Дэвида загорелся неподдельный детский восторг, который ей так нравился.
– Расскажи, что ты положишь под Рождественскую елку, Сью! – воодушевленно воскликнул Дэвид, и Сьюзен нарочито игриво прищурилась.
– Этот секрет я не выдам даже такой замечательной камере!
Дэвид широко улыбнулся. Удивительно было видеть такую улыбку на его заросшем лице. Дэвид был сухопарым высоким мужчиной и не любил бриться из-за чувствительной кожи. Некоторых мужчин щетина делает мужественнее, придает им таинственный и привлекательный вид, но Дэвид Фостер был не из их числа. Его щетина делала неопрятным, а когда превращалась в бороду, то Дэвид и вовсе становился похожим на бездомного – особенно при полном отсутствии интереса к стильной одежде. В свободных, часто не сочетающихся между собой вещах, Дэвид со стороны производил впечатление человека с каким-то хроническим заболеванием, причем подозрения колебались от рака до алкоголизма. Иногда, глядя на мужа, Сьюзен убеждалась, что любовь слепа, раз ее угораздило влюбиться в такого непривлекательного человека. Впрочем, наверное, он был под стать ей самой.
Я ведь никогда не смогу изменить в нем что-то, – продолжала думать Сьюзен, дурачась перед камерой. – С другой стороны, он ведь тоже многое мне прощает. Не каждый мужчина смирится с тем, что его жена не может иметь детей. А Дэвид… он не осудил меня, он готов даже усыновить ребенка и растить его, как своего, лишь бы со мной…
– Так нечестно! Только посмотри, как этот красный огонек тебя просит! – протянул Дэвид, приблизившись к жене, чтобы снять ее крупным планом.
– И все же, даже ему я этого не скажу, – рассмеялась Сьюзен. Через несколько минут разыгрываемая веселость и впрямь захватила ее. Даже перед камерой Сьюзен начала чувствовать себя свободнее.
Чета Фостер шла по улицам Лоренса, продолжая снимать подготовку города к празднику, и каждый из супругов жил своими мечтами о будущем, грезя о совершенно разном счастье.

5
Ривер Уиллоу считала себя серьезным человеком и редко предавалась мечтаниям, однако сегодняшняя встреча с Крисом Келлером унесла ее в школьные воспоминания. Глаза девушки радостно блестели, она то и дело самозабвенно опускала веки, обращая лицо к пасмурному небу, которое вот-вот должно было обрушить на Лоренс новый снегопад. Из головы Ривер все не шло странное слово «толстосум», которое она использовала, бросив в Криса снежок полтора года назад. Ей отчего-то казалось, что теперь это только их слово: оно приобрело новое, никому доселе не известное значение, связавшее их какой-то особенной нитью. Сейчас Ривер считала это слово лучшим в мире.
Как глупо, – подумала она, но ее улыбка сделалась только шире.
До дома оставалось около пятнадцати минут ходу. Пятнадцать минут мыслей о Крисе. Еще утром Ривер бы одернула себя и не стала грезить о том, чего никогда не будет, но теперь… почему бы не помечтать хотя бы четверть часа? Она представляла себе встречу в кафе с беспечными разговорами, воскрешала в памяти улыбку Криса и вспоминала, как упорно он уговаривал ее провести с ним время. В школе Ривер о подобном и помыслить не могла: ей тогда казалось, что обратить на себя внимание президента страны проще, чем внимание Криса Келлера.
По дороге на глаза Ривер попадались знакомые люди, приветственно машущие руками. Она улыбалась и махала в ответ, но в разговоры предпочитала не вступать, решив, что оставшуюся дорогу до дома посвятит лишь себе и своим мечтаниям.
Вдруг ее внимание привлек человек, идущий навстречу по той же улице. Молодой мужчина в длинном черном плаще шагал неспешно и разглядывал окрестности безразличным, почти апатичным взглядом. Он являл собой странное сочетание привлекательной и одновременно отталкивающей наружности. Ривер не могла объяснить, чем именно незнакомец ее настораживал. Лоренс, конечно, был большим городом, и девушка знала в нем не так уж много людей, но этот человек сразу же произвел впечатление чужака. Было в нем что-то не от мира сего. Ривер даже подумала, что такой человек будет чужаком в любом уголке земного шара – слишком уж отстраненно он держался, словно отгораживался от мира невидимой стеной.
Мысли о мрачном незнакомце сумели оттеснить на второй план мечтания, предвкушение будущей встречи с родителями и праздничное настроение. Ривер не заметила, как начала идти медленнее, стараясь детально рассмотреть странного человека. Столь пристальное внимание не укрылось от него, он перевел на Ривер взгляд, и она могла поклясться, что увидела в его глазах ярко-синее люминесцентное свечение, которое буквально заставило ее оцепенеть. Помутнение длилось всего секунду, а затем из-за угла вылетела черная металлическая громада и понеслась в сторону пешеходной дороги…
Все смешалось в одну сумасшедшую вереницу.
Ривер не поняла, как и когда успела отскочить. Впрочем, ей опасность грозила меньше, чем находившемуся в нескольких футах от нее незнакомцу. Улица наполнилась грохотом, металлическим лязгом, криками и резким стуком, которому предшествовал оглушительный визг тормозов. А затем один ужасающий удар отбросил незнакомца на приличное расстояние. Он упал на спину в пяти шагах от Ривер.
На окружающий мир легла звенящая пелена оглушения. Лишь через десяток ударов сердца Ривер поняла, что всем телом вжимается в здание за спиной, а справа от нее шипит остановленный стеной черный внедорожник. Водитель исчез в подушке безопасности, его лица не было видно. Незнакомец в плаще лежал на асфальте без чувств, и Ривер не могла понять, дышит он или нет. До нее постепенно начинали долетать отрывистые выкрики людей, стягивавшихся к месту происшествия.
– Мисс? – окликнул кто-то. – Вы не пострадали, мисс?
– Вызовите скорую! – воскликнула Ривер, приходя в себя. – Я в порядке, но людям нужна помощь!
Какой-то мужчина в толпе подхватил ее клич:
– Кто-нибудь, проверьте водителя! Что с ним?
Несколько человек уже направлялись к пострадавшему пешеходу. Ривер отчего-то решила, что должна опередить их. Ее отец был врачом, и, пусть она сама обладала в медицине минимальными познаниями, ей хотелось по крайней мере не дать никому навредить этому человеку еще больше. Молниеносно преодолев расстояние, разделявшее их с пострадавшим, Ривер присела на колени возле него и постаралась оценить повреждения.
– Мисс, вы врач? – спросил кто-то.
Ривер не ответила. Она склонилась над мужчиной, стараясь услышать его дыхание. Прикасаться к нему она не стала, побоявшись причинить вред, хотя видимых травм – открытых переломов или кровотечения – заметно не было. Едва слышное сиплое дыхание все же донеслось до уха Ривер, и она немного отстранилась от пострадавшего.
– Сэр, – обратилась она осторожно. – Сэр, вы меня слышите? Лежите, не двигайтесь, скорая уже едет.
– Кто-нибудь звонил 911? – спросила женщина в пополняющейся группе зевак.
– Звонили! Скорая уже едет. Водитель не отвечает, похоже, он без сознания. Дверь заклинило, открыть не получается.
– Лучше оставить это спасателям…
Пострадавший издал какой-то звук, похожий на едва слышный стон.
Боже, да он же, наверное, весь переломался от такого удара, – в ужасе подумала Ривер и склонилась чуть ближе.
– Сэр, держитесь, помощь уже…
Близко, – хотела договорить она, однако мужчина вдруг попытался вдохнуть и резко закашлялся. Изо рта брызнула кровь, залив ему губы. Несколько капель попали на нос, щеку и в правый глаз Ривер. Ахнув от неожиданности, она вздрогнула и отстранилась, рефлекторно потерев глаз, заслезившийся, словно туда угодила капелька мыла.
– Мисс, отойдите! – скомандовал кто-то, однако оттаскивать Ривер от пострадавшего не спешил. Вместо того он обратился к кому-то из толпы: – Ну, где там чертова скорая? Дело плохо!
Пострадавший резко распахнул глаза и хрипло втянул воздух. Ривер посмотрела на него и задохнулась собственным вскриком: глаза незнакомца и впрямь светились. Уже через секунду он крепко зажмурился. Новый приступ кашля последовал за первым, и пострадавший развернулся набок, прикрыв рот рукой. На ладони тоже осталась кровь.
От одной мысли о том, какую боль может сейчас испытывать этот человек, Ривер пробрала дрожь, но она не позволила себе проявить свои чувства. Нельзя было пугать пострадавшего еще сильнее.
– Сэр, вам нельзя двигаться, дождитесь помощи, – строго проговорила какая-то женщина. – Вы можете сделать себе хуже.
Он не слушал наставлений. Вместо того он вновь уставился на Ривер, в глазах мелькнул непритворный ужас.
– Кровь… моя? – прохрипел он.
Ривер едва могла совладать с собой, она не знала, как себя вести. Правый глаз все еще щипало, приходилось прикрывать его, чтобы не слезился. Капли крови остались у нее на носу и щеке.
– Да… – пролепетала Ривер, тут же приподняв рукав куртки и постаравшись отереть кровь рукой. – Но не волнуйтесь, все будет хорошо. Сэр, вам надо…
– Не трогай! – прорычал пострадавший, ухватив ее за голое предплечье. В груди у него захрипело, он снова закашлялся.
Не находя себе места от бессильного сочувствия, Ривер наклонилась ближе к нему. Она не пыталась вырвать свою руку из его хватки – это была единственная поддержка, которую она могла ему оказать.
– Сэр, прошу вас, успокойтесь. Скорая уже в пути, вам помогут. Постарайтесь не двигаться, вы пострадали в аварии…
– Теперь Харриссон придет за мной… «Крест» найдет меня… – в голосе мужчины послышалось отчаяние.
– Сэр? – тупо переспросила Ривер.
Глаза незнакомца закатились, он потерял сознание. Ривер успела ухватить его за плащ и постаралась не дать ему удариться головой об асфальт. Она предположила, что у него может начаться что-то вроде эпилептического припадка, поэтому подготовилась пережидать приступ и беречь его голову от травм, но ничего подобного не произошло.
Большая часть людей переместилась к внедорожнику, из которого тоже донеслись стоны: водитель приходил в себя, но был все еще заблокирован в машине.
– Мисс, вам помочь? – поинтересовалась женщина, склонившись к Ривер. Девушка постаралась сесть на асфальте так, чтобы поддерживать голову пострадавшего и не дать ему удариться, если он придет в себя или все же забьется в судорогах.
– Нет, я тут справлюсь. Дождусь скорую. Лучше проверьте водителя.
Почти все прохожие столпились возле машины, боясь возгорания и соображая, можно ли осторожно открыть дверь, не навредив водителю. Ривер облегченно вздохнула: ей не хотелось столпотворения рядом. Вопреки ожиданиям, оно не поддерживало, а давило.
Ривер с сочувствием посмотрела на изможденное лицо пострадавшего. Всего минуту назад он просто шел по улице, у него наверняка были какие-то планы на Рождество, а теперь он может не выжить. Разве это справедливо?
Пока в голове Ривер зрела злость на жестокость высших сил, мужчина снова зашевелился.
– Твой глаз… – прохрипел он, приходя в себя. Он будто и не заметил, что терял сознание. – Моя кровь… попала… мне так жаль…
Ривер удивилась.
– Сэр, вы чем-то больны? – с опаской спросила она.
– Нет.
Облегчение наступило мгновенно. Ривер постаралась ободряюще улыбнуться.
– Тогда не беспокойтесь об этом. И не разговаривайте, берегите силы.
– Моя кровь… она… прости меня. – Его речь оборвалась болезненным стоном. Растрепавшиеся волосы упали ему на лицо, и Ривер поспешила убрать их, чтобы пострадавший не сделал этого сам.
– Держитесь. Все будет хорошо, – мягко прошептала она.
Глаза мужчины вновь широко распахнулись, и внутри них засиял холодный синий огонь. На этот раз Ривер убедилась, что ей не почудилось. Правильнее всего было бы отскочить, но она не смогла этого сделать: что-то парализовало ее волю. Ривер не понимала, что с ней происходит. Лишь когда сияние погасло, она обрела контроль над собой. Вместе с тем пришла резкая колкая боль – чуть выше правого запястья. Ривер коротко вскрикнула от неожиданности. По телу пробежала странная судорога, нечто среднее между упадком сил и возбуждением. Ривер зажмурилась, пытаясь стряхнуть с себя наваждение, и отдернула пылающую болью руку от окровавленных губ пострадавшего. От вида собственной руки она ахнула и завалилась на спину: на коже проступило два небольших кровавых пятна.
– Ч-что? – выдохнула Ривер, не веря своим глазам.
Незнакомец несколько раз моргнул, снова приходя в себя. Он столкнулся взглядом с девушкой и прерывисто вздохнул. На лице проступила печать ужаса.
– Нет, – отчаянно прошептал он, будто сам не мог поверить в то, что сделал.
А что он сделал? Что это, черт возьми, было?!
Ривер не могла вымолвить ни слова. Происходящее начало казаться ей нереальным. В следующий миг она и вовсе подумала, что спит, потому что незнакомец вдруг вскочил на ноги. Его лицо снова скривилось от боли, но на стремительности движений это никак не сказалось. Все произошло за несколько мгновений. Прохожие не успели даже обернуться и увидеть, что случилось – они застали лишь Ривер, лежащую на земле, и то, как с невообразимой для человека скоростью пострадавший скрывается из поля зрения.
Невозможно… невозможно… НЕВОЗМОЖНО! – стучало в голове Ривер в такт ускоряющемуся пульсу. Рука продолжала болеть: две небольшие ранки не сильно кровоточили, но волны острой боли пробегали вверх до самого плеча и отдавались неприятной пульсацией в кисти и пальцах. Правый глаз все еще неприятно обжигало.
– Мисс! Мисс, что произошло? – к ней спешил какой-то прохожий.
Ривер пребывала словно в тумане. В панике схватив свою брошенную рядом сумку, она вскочила на ноги и с бешено колотящимся сердцем помчалась прочь, желая убежать от этого кошмара, скорее попасть домой, словно там это жуткое происшествие перестанет быть реальным.
Невозможно! Невозможно…
Ее продолжали окрикивать, вдалеке заголосили сирены скорой помощи. Ривер Уиллоу ничего не слышала. Она стремглав неслась вперед, убеждая себя, что дома этот кошмар закончится.

6
Сьюзен и Дэвид Фостер боялись пошевелиться. Развернувшаяся у них на глазах драма постепенно угасала, однако супруги не спешили домой. Что-то будто держало их и не позволяло уйти с места происшествия.
Дэвид очнулся от оцепенения первым.
– Матерь Божья! Ты это видела, Сью? Видела?
– Я… – Сьюзен не могла связать и пары слов. В дрожащих руках она держала видеокамеру мужа, которая продолжала снимать то, как к разбитому внедорожнику подъезжает скорая.
– Сью, ты снимаешь? Ты все это засняла?
– Я… просто не знала, как выключить, – пробормотала она.
Дэвид подошел к жене и бережно забрал свое сокровище у нее из рук. Он осторожно нажал кнопку остановки записи, убедился, что та сохранилась, и заключил Сьюзен в жаркие объятия, каких она не помнила со времен свадьбы.
– Ты чудо! Ты знала это?
Женщина не ответила.
– Ты же даже не представляешь, что нас ждет! – воодушевленно шептал Дэвид. – Я думал, что мне померещилось, но раз камера все засняла… Сью, идем домой! Мы должны это посмотреть! Ты же видела этого… это существо? Клянусь Богом он вскочил после того, как его протаранил «Рэндж-Ровер», и побежал! Да кто вообще на такое способен?! И та девушка… он ее, что, укусил?
– Я не знаю, – ошеломленно пробормотала Сьюзен.
– Нужно поскорее все пересмотреть! И если все так, как я видел… если мне не почудилось… черт, Сью, мы станем известными на весь мир, раз засняли такое!
– А что мы засняли? Что это было? – Сьюзен перевела растерянный взгляд на мужа.
– Не знаю, но гарантирую, что это будет видео века! Идем! Нужно торопиться.

7
Валиант остановился, лишь когда оказался в пустынном переулке между домами. Воспоминания о происшествии постепенно складывались для него в пугающую картину, чреватую ужасными последствиями, но пока он отгонял от себя мысли об этом. Он был еще слишком слаб: боль перекатывалась в груди и животе тяжелыми камнями, заставляя его тяжело опираться на стену. Нехорошие хрипы в легких грозились обернуться страшным приступом кашля. Валиант понимал, что внедорожник сломал ему несколько ребер и повредил внутренние органы. Вопрос лишь в том, какие и как серьезно.
Повезло, что при таком ударе обошлось без открытых переломов и проникающих ран. Когда внутри тела оставался инородный предмет, регенерация проходила намного тяжелее, если вообще начиналась. А сейчас она шла полным ходом. Удивительно, что может сотворить лишь глоток…
Валиант вздрогнул и выпрямился, забыв о боли.
Картина происшествия прояснилась, и он застонал, схватившись руками за голову.
Боже, что я наделал?
В памяти проявился образ девушки с короткой стрижкой. Она старалась помочь ему, как помогала бы человеку. Она лишь хотела, чтобы он дождался скорой! Эта несчастная ничего не знала. Господи, почему она не оказалась эгоисткой, которую заботит лишь собственная судьба? Почему решила броситься на выручку незнакомцу?
По телу Валианта пробежала дрожь. Зараженная. Теперь по городу расхаживает зараженная. Его кровь попала ей в глаз, она попросту не могла избежать инфицирования! А даже если бы ей каким-то чудом это удалось, минутой позже он укусил ее. Выпил ее крови, чтобы выжить и ускорить регенерацию. Он помнил, как заныли десны, когда удлинились клыки, помнил, как через трубчатые каналы зубов человеческая кровь потекла в его тело. Организм знал, что ему нужно, чтобы нейтрализовать последствия тяжелых травм, и, пока сознание Валианта блуждало на границе забвения и реальности, инстинкты взяли свое.
Как же так? Валиант не сумел пройти и одного квартала, чтобы не угодить в историю!
Я старался. Господи, я ведь так старался. Я делал все, лишь бы не заразить никого, лишь бы не… Я ведь теперь должен ее забрать. Нельзя оставлять ее среди людей, процесс заражения уже необратим! Скоро она начнет изменяться.
Валиант понимал, что не может пойти в гостиницу, на которую указал ему Дрейк. Он вообще никуда теперь не может прийти незамеченным. «Крест» умеет мгновенно выходить на след своих мишеней, стоит тем сделать хоть малейшую глупость. О том, чтобы от внимания Харриссона укрылось такое громкое происшествие, не стоило и мечтать.
Возможно, причиной активности «Креста» является таинственный информатор, которого должен найти Дрейк? Этот человек просто обязан быть каким-то образом связан с «Крестом». Информатор часто узнавал местонахождение Валианта, а дальше решал, сообщать об этом начальству или нет.
Вел свою игру. Развлекался.
– Черт! – прошипел Валиант, обессиленно уткнувшись лбом в стену. Некогда было строить теории заговора. Сейчас возникла проблема посерьезнее. Нужно было найти зараженную. Пройти по ее следу и изолировать, пока не началась трансформация. Люди обращаются быстро, поэтому действовать нужно без промедления. Валиант не мог позволить себе оставить в Лоренсе обезумевшую убийцу, коей эта девушка совсем скоро станет. Несмотря на то, что времени у нее будет немного, она успеет вырезать несколько семей. Если Валиант что и мог сделать, так это найти ее и принести ей милосердную, быструю смерть.
Мне жаль. Господи, мне так жаль! – думал он.
Но жалеть было поздно. Благодаря человеческой крови регенерация ускорится и, пусть потом Валиант снова будет истощен, какое-то время ему удастся сохранять достаточно сил, чтобы прочесать город и отыскать свою ошибку.
И устранить ее.

8
Услышав звонок, Мэри Уиллоу воодушевленно побежала к двери, попутно отирая руки о фартук. Ей не терпелось увидеть дочь.
– Ривер! – воскликнула Мэри, открывая дверь.
– Привет, мам, – пробормотала девушка. Она шагнула через порог и обняла мать, надолго уткнувшись ей в плечо. Ривер знала, что бледна и выглядит уставшей – она отметила это, глядя на свое отражение в витрине очередного магазина, пока отирала остатки крови с лица. Однако она надеялась, что ей удастся списать свой вид на последствия долгой дороги. Вопреки здравому смыслу, Ривер не хотела рассказывать матери о том, что случилось.
Да она и сама не поняла, что случилось. Единственная версия, которая приходила ей на ум, – это версия о вампире. Куда это годилось? Ривер пыталась объяснить произошедшее по-другому, но попросту не знала, как. Поведение того мужчины, его реакция… его горящие глаза, его скорость… Кто, черт побери, еще может быть на такое способен?
При этом Ривер не переставала думать о том, куда он сбежал и что с ним стало. Она удивлялась самой себе, находила свое беспокойство глупым и необоснованным, но ничего не могла с собой поделать. Если предположить, что тот мужчина действительно вампир, как бы бредово это ни звучало, может ли это быть последствиями укуса?
Прислушиваясь к себе, Ривер пыталась ощутить какие-то перемены, но ничего не замечала.
– Детка, что я вижу! – воскликнула Мэри. Она отстранила от себя дочь и окинула ее критическим взглядом, продолжая держать руки у нее на плечах. – Ты совсем исхудала. Я, конечно, понимаю, что сейчас это модно, но ваша мода вредна для здоровья. Нельзя так себя изводить. Ну-ка, марш в гостиную, я приготовила свой фирменный черничный пирог.
Ривер облегченно выдохнула, обрадовавшись, что мать ничего не заметила. Ранки от укуса уже не кровоточили, но продолжали назойливо ныть. Зуд в правом глазу утих.
– Ты в порядке, милая? – спросила Мэри, заметив, что дочь необычайно молчалива.
Ривер заставила себя встрепенуться.
– Ох… да. Прости, мам, просто устала с дороги.
Мэри сочувственно сдвинула брови и снова приобняла дочь. На этот раз Ривер пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вырываться из ласковых объятий матери. Обычно дом успокаивал ее, но сейчас она чувствовала себя здесь неуютнее, чем на улице. Множество вопросов заполняли мысли, в душе клубился чернильно-черный страх вперемешку с молочно-белой тревогой. Эту всепоглощающую серость Ривер принесла с собой в дом и теперь саму себя считала предательницей.
– Может, тогда тебе сначала поспать?
– Нет, – машинально отозвалась Ривер. – Нет, я… просто сейчас немного приду в себя после долгой дороги. Нужно умыться.
Не дожидаясь ответа, Ривер направилась в ванную комнату на первом этаже дома. На полпути она обернулась.
– Кстати, мам, а папа когда вернется?
– Не знаю, милая. У него сегодня смена в больнице. Сама знаешь, как у него это бывает, он может сутками пропадать.
– Да…
Ривер кивнула и скрылась в ванной, злясь на обстоятельства. Может, стоит наведаться к отцу в больницу и показать ему руку? Что он посоветует? Сдать анализы? На что? На вампиризм?
Нужно успокоиться, – скомандовала себе Ривер, заперев дверь в ванную. Она подождала, пока перестанет так бешено колотиться сердце, затем включила воду и положила руки на раковину. Ей с трудом удалось собраться с силами, чтобы закатать рукав и посмотреть на два мелких следа на правой руке.
Две точки. Просто две небольшие ранки.
На всякий случай, не сильно веря, что это поможет, Ривер несколько раз промыла руку с мылом, прислушиваясь к своим ощущениям. Немного пощипывало, как любую царапину, и только.
Может, все будет в порядке?
– Ривер, дорогая, все хорошо? – окликнула Мэри, постучав в ванную.
Ривер вздрогнула и резко опустила рукав, тут же выключив воду. Внутри нее вспыхнуло раздражение, которое было сложно подавить.
– Да, все нормально! – нарочито бодро отозвалась она. – Я уже выхожу.
Выйдя в коридор, Ривер столкнулась с матерью нос к носу.
– Милая, у тебя очень усталый вид. Может, тебе действительно лучше поспать?
На этот раз Ривер отказываться не стала. Она понимала, что сейчас ей нужно побыть в одиночестве и хорошенько все обдумать. Поддерживать легкую и непринужденную беседу она сейчас не сможет, а Мэри заподозрит неладное и начнет расспросы, на которые у Ривер не найдется сил.
– Наверное, так и сделаю. Я очень соскучилась, мам, правда, просто устала, и…
– Дорогая, у тебя ничего не случилось?
– Нет, что ты! – натянуто улыбнулась Ривер, покачав головой. – Через пару часов буду в полном порядке. Может, и папа тогда уже вернется. Его я тоже очень хочу увидеть.
Мэри ласково потрепала дочь по голове и направилась вместе с ней к ее комнате. Ривер не понимала, зачем мать ее провожает, пока та не заговорила.
– Я разбужу тебя, когда он придет. А пока поработаю над кое-какими черновиками. Для писателя пара свободных часов – очень плодотворное время.
Ривер стало совестно: она знала, что в конце года мать никогда не работала над новыми книгами. Стало быть, она просто хочет себя чем-то занять.
– Кстати, как дела в издательстве? Все по плану? – проглотив тяжелый ком горечи, спросила Ривер.
– Пока что да. Обещают большой тираж. Удивительно, что кому-то нравится моя писанина. – Мэри игриво улыбнулась.
– Мама, ты напрашиваешься на комплимент, – протянула Ривер. – Я видела в Калифорнии рекламу твоей новой книги. Афиши развешены по всему штату. Сам Роберт Уинстон назвал «Полуденное Солнце» лучшим, что он читал за последние лет десять! Тебя сравнивают с Дином Кунцем и Стивеном Кингом.
– Ох, я тебя умоляю! – отмахнулась Мэри. – Не надо вгонять свою старушку в краску. Любой может писать такие книги, как я. Многие писатели вносят куда более ценный вклад в литературу.
– Твой меня вполне устраивает, – упрямо качнула головой Ривер.
– Ну, все, – сказала Мэри, дойдя вместе с дочерью до ее комнаты. – Не будем об этом. Сейчас тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Мой пирог будет ждать тебя, как только ты проснешься.
Ривер кивнула и вошла в комнату. В груди щемило от грусти, сквозившей в голосе матери, но она не смогла заставить себя произнести хоть слово.
Мэри закрыла дверь с другой стороны, в коридоре послышались ее удаляющиеся шаги. Дождавшись, пока она уйдет, Ривер прерывисто вздохнула и тут же почувствовала, как к глазам подкатывают слезы страха. Она не знала, грозит ли ей что-нибудь, но нехорошее предчувствие уже грызло ее изнутри.
– Я люблю тебя, мам, – прошептала Ривер, легла лицом в подушку и тихо заплакала.

9
Через два часа после происшествия на дороге Дэвид Фостер уже получал в сети первые комментарии к своему видео. Он ожидал едва ли не мировой славы после того, как загрузил этот удивительный материал в сеть, а вместо этого…
– Нет, Сью, ты только посмотри на это! – гневно воскликнул он, когда жена подошла и поставила перед ним кружку с кофе. – Представляешь, что они пишут? Фальшивка, липа, сфабрикованное видео! У нас видео века, на котором запечатлено реальное доказательство существования чего-то сверхъестественного, а они считают, что я все подделал!
Сьюзен пробежалась глазами по небольшой ленте комментариев.
– Ну, скептики всегда найдутся. Но найдутся и те, кто поверит в нашу честность. Смотри, вот: кто-то пишет, что мы… что? Засняли вампира? Ох, мне так не кажется. Это что-то другое.
– Почему ты так думаешь? – спросил Дэвид.
– Ну, по легенде вампиры – ночные существа. Разве могут они разгуливать днем по улицам Лоренса?
Дэвид прищурился, находя нужный комментарий.
– Хм… а я, кстати, согласен. Похоже, это действительно вампир. – Он заговорил тоном эксперта, как будто всю жизнь изучал легенды, связанные с вампирами. Сьюзен с трудом удалось сдержать снисходительную улыбку. – Так или иначе, пережить такое столкновение, не получив увечий, обычный человек не может. Здесь нужны сверхспособности. Ну, кто это, по-твоему? Супермен?
– Ну, если верить комиксам, то Супермен – тоже сверхъестественное существо. Он, вроде, был инопланетянином.
– Так или иначе, – отмахнулся Дэвид, делая глоток кофе, – мы теперь точно знаем, что такие вещи существуют. Необычные вещи! Может, есть и оборотни, и призраки! Это же открывает дверь в новый мир! И мы засняли доказательство!
Сьюзен тяжело вздохнула, понимая, что теперь у мужа появится новая страсть, которая встанет на пьедестал его внимания, оттеснив ее саму еще ниже.
Нет, определенно, я должна уйти от него. Он никогда не будет любить меня сильнее, чем свои увлечения. Но… не под Рождество. Лучше после. Так будет вернее.
– Твое видео века еще сыграет свою судьбоносную роль, я уверена, – ободряюще произнесла Сьюзен.
– Да, – гордо согласился Дэвид. – Уверен, так и будет.

10
Слезы окончательно измотали Ривер, и она не заметила, как погрузилась в сон. Когда она проснулась, разум слегка прояснился. Связанный с дневным происшествием стресс притупился, хотя правую руку все еще тянуло легкой болью. Ривер закатала рукав и изучила два небольших следа. Опасений их вид не вызывал: они казались обыкновенными маленькими ранками, которые совсем скоро начнут заживать и оставят после себя лишь едва заметные белые следы на коже. Ривер вздохнула, почувствовав слабое облегчение. Подойдя к зеркалу, она проверила, не покраснел ли глаз, в который попала кровь странного незнакомца: никаких тревожных следов не было.
Поджав губы, Ривер посмотрела в окно, из которого пробивался сероватый дневной свет, плавно переходящий в ранние сумерки. Не зная, чего хочет добиться, она распахнула окно и некоторое время постояла, изучая реакцию своего тела на свет. Ничего не произошло.
А чего я ожидала? – нервно усмехнулась она про себя. – Тот человек ведь встретился мне днем, и не похоже было, чтобы он сгорал на солнце.
Ривер улыбнулась собственной внезапно вспыхнувшей суеверности. Теперь разум отметал любые странности, связанные с незнакомцем. Всему должно быть научное объяснение. Светящиеся глаза? Возможно, этот мужчина носил специальные линзы. Может, он гот или вроде того? Наверняка. Реакция на кровь? Что ж, многие боятся ее вида. А то, как он испугался… может, он свидетель Иеговы, который лелеет чистоту крови? Он ведь сказал, что ничем не болен, стало быть, дело не в этом. Укус и скорость? Скорее всего, неадекватное поведение в состоянии шока. Адреналин придал ему сил, притупил боль. Может, этот человек боится врачей, есть ведь такие люди.
Ривер мучил лишь один вопрос, ответа на который не было: почему от укуса осталось лишь два следа? Как от проколов. Как от клыков. Ведь у незнакомца не было заметных клыков! Может, это какая-то новомодная модификация тела? Звучит странно, но ведь люди чего только с собой ни делают. Разрезают на две части язык, бьют татуировки. Наверняка существует и вариант с клыками.
– Ривер, милая, ты проснулась? Я проходила мимо и услышала шаги, – прозвучал из-за двери голос матери. Ривер опустила рукав, быстро взъерошила короткие волосы и воровато обернулась, когда Мэри вошла в комнату. Застав дочь у окна, она недоверчиво нахмурилась. – Родная, что ты делаешь? На улице холодно, ты можешь простудиться.
– Я… ну… – Ривер потупилась, – просто хотела проветриться. Мне было немного душно.
– Ривер, я тебя знаю. – Мэри вошла в комнату и качнула головой. – В последний раз ты старалась вылезти в окно своей комнаты только в школе, когда была влюблена в старшеклассника. Как его…
– Крис Келлер, – машинально сказала Ривер и тут же просияла, нащупав спасительную почву. Она нарочито смущенно опустила голову. – Ничего-то от тебя не скроешь, мам. Я встретила его сегодня. Мы немного поговорили, и он позвал меня на кофе. Я просто подумала, может… – она не стала договаривать.
На лице Мэри появилась понимающая улыбка.
– Ох, милая, – протянула она. – Так вот, в чем дело? Этот мальчик, похоже, не на шутку вскружил тебе голову.
– Ничего он не вскружил! – Ривер знала, что нельзя соглашаться с выводом матери сразу, иначе она поймет, что что-то не так. – Просто я подумала, что могла бы встретиться с ним. Ненадолго. Только выпить кофе и все. – Она отвела глаза. – Не хотела, чтобы ты подумала, что я променяла на это наш семейный ужин.
Мэри рассмеялась, поверив в игру дочери.
– Боже мой, Ривер, нужно было сразу сказать! Я уже вся извелась, пока пыталась понять, что тебя так взбудоражило. Мне кажется, тебе нужно встретиться с ним прямо сейчас.
– Правда?
– Конечно! – Мэри подошла и положила руку дочери на плечо. – Ривер, дорогая, я прекрасно тебя понимаю. Поэтому не просто советую, а настоятельно рекомендую тебе послушаться своего сердца и пойти на встречу с Крисом. Но можно сделать это не через окно, как бунтарь-подросток, а через дверь, как цивилизованная взрослая девушка. – Она заговорщицки подмигнула.
– Ты права, – кивнула Ривер. – Тогда я, пожалуй, пойду прямо сейчас. К вечеру вернусь.
– Как раз успеешь на семейный ужин, когда придет отец.
– Спасибо, мам! – Ривер подошла к Мэри, приобняла ее, поцеловала в щеку и поспешила к выходу из дома. Она понимала, что сейчас не сможет находиться в кругу семьи и скрывать свои переживания. Просто взять и обрушить страхи на родителей сейчас, не представляя себе, с чем столкнулась, она не могла. Ей нужен был кто-то, кто поможет ей разобраться во всем. И, возможно, Крис Келлер действительно мог подойти на эту роль. Оставалось лишь надеяться, что сейчас он дома и все еще хочет встретиться с ней за чашкой кофе.

11
Арвада, «Старый город», штат Колорадо.
23 декабря 2003 года

Раздался робкий стук, и поскрипывающая белая дверь небольшого помещения на подземном этаже торгового центра отворилась. Сидящий в каморке мужчина поморщился: давно надо было смазать петли. Звуки раздражали его, в висках поселилась тупая боль, глаза раскраснелись от долгого сидения за мониторами. Когда он последний раз выходил на улицу и дышал свежим воздухом? Он не помнил.
– Мистер Харриссон! – окликнули его.
Мужчина обернулся и увидел, как молодой лаборант по имени Лайонел с беспокойством разглядывает его. Он неуверенно стоял в дверях, будто раздумывая, стоит ли беспокоить босса или лучше зайти позже.
Джеймс Харриссон устало вздохнул.
Так плохо выгляжу? – подумал он, представив, насколько глубокие тени пролегли у него под глазами. Должно быть, сейчас ему на вид можно было дать все пятьдесят, хотя на деле ему было всего тридцать девять. Впрочем, даже отдохнувшим он выглядел старше своего возраста: чуть больше морщин и усталости в глазах, чуть меньше интереса к жизни, чем полагалось в его годы.
– В чем дело, Лайонел? – спросил он, заметив в юноше искорку энтузиазма.
Странно. Джеймс не понимал, как в «Харриссонском Кресте» можно испытывать энтузиазм. Неужели кого-то все еще воодушевляет звание охотника на вампиров? Вампиров толком не осталось, организация обмельчала. Со времен основателя «Креста» Гарольда Харриссона все пришло в упадок. Как Лайонел может не чувствовать этого? Наверное, для восторженности нужно просто быть молодым.
Себя Джеймс давно чувствовал стариком, а дело, которое он вел, не давало ощущения значимости. Во всем вокруг ему виделось увядание: в себе, в «Кресте», в жизни. Он просыпался по утрам с единственной мыслью: когда-нибудь я убью эту тварь, и со всем будет покончено.
Сложность была лишь в том, что последнего вампира на земле было на редкость трудно поймать.
– У меня важные новости, сэр. Нужно, чтобы вы взглянули сами, – сказал Лайонел и надвинул съехавшие очки на усыпанную веснушками переносицу.
Джеймс устало потер глаза. Должно быть, его ждет очередная пустышка. Например, обезумевший гот или представитель другой субкультуры, возомнивший себя вампиром и укусивший свою одурманенную наркотиками подружку. Подобные случаи встречались за последние годы не раз и не два. Джеймсу надоело тратить на них время. Иногда он срывался и проверял «зацепки», просто чтобы проветрить голову, но сейчас у него не было желания гоняться за призраками. Сейчас он слишком устал, и ему все опостылело.
Внутренний голос говорил ему, что в прежние времена было куда сложнее выходить на след вампиров, но предки Джеймса справлялись. Они изловили тысячи тварей, а он – не может найти всего одну. Может, организация пришла в упадок из-за его некомпетентности? Как знать. Может, и так. Прежде Джеймс бы испытал угрызения совести, но сейчас ему было все равно.
– Если дело в очередном отчете перед церковниками, я посмотрю его позже, – отмахнулся он.
– Сэр, нет, это не отчет. В сети всплыло одно видео, его загрузил в сеть некий Дэвид Фостер из Лоренса, штат Канзас.
Джеймс нахмурил густые темные брови и сложил руки на широкой груди.
– Видео?
– Да, сэр. И если это не очень умелый монтаж, то в Лоренсе был замечен Валиант Декоре.
Джеймс переменился в лице и резко вскочил. Лайонел едва не подпрыгнул от воодушевления.
– Идемте, я покажу! – позвал он.
Джеймс последовал за ним, чувствуя, как сердце начинает биться чаще, а кровь словно быстрее бежит по венам. Он чувствовал себя очнувшимся от долгой спячки, следы недавней апатии исчезли без следа.
Лайонел привел Джеймса в другой кабинет – почти такую же каморку без окон, в какой обитал он сам, – разгреб бумажные коробки от лапши и другого фастфуда и воспроизвел стоящее на паузе видео. Саму запись он не смотрел, его больше интересовала реакция босса. Лицо Джеймса вытянулось, взгляд сделался колким. Он сразу узнал Валианта Декоре на записи – он помнил его так, словно видел только вчера. Там, в доме, пропахшем кровью…
– Это он. – Голос Джеймса дрогнул и прозвучал непривычно глухо. Взгляд упал на дату появления видео в сети: 23 декабря.
Сегодня. Буквально три часа назад.
Еще и Лоренс…
– Запись сделана сегодня днем? – прочистив горло, спросил Джеймс.
– В описании сказано, что да, сэр. Здесь уже бушуют комментарии по поводу того, насколько видео подлинное, не смонтировано ли оно, однако, я думаю…
– Это не монтаж, – перебил Джеймс, отстраняясь от экрана монитора. – Нужно срочно ехать в Лоренс. Сам Декоре, возможно, уже оттуда сбежал, но в городе могли остаться его следы. Может, кто-то видел, куда он направился.
– Сэр, в видео есть еще кое-что интересное. – Лайонел вновь поправил очки в темной оправе и перемотал видео на момент дорожной аварии.
Судьба водителя внедорожника Джеймса заботила мало, однако девушка, бросившаяся на помощь Декоре, привлекла его внимание.
– О, Господи, – выдохнул он, досмотрев до рокового момента.
– Она заразилась, – печально подтвердил Лайонел. – У нее всего несколько часов, сэр.
Джеймс сомкнул губы в тонкую линию.
Он искренне сочувствовал девушке, однако сейчас куда больше его занимало нечто другое. Достаточно ли Декоре глуп, чтобы возвращаться за своей зараженной? Не бросит ли он ее на произвол судьбы? В его отчаянном положении, при его хладнокровии и жестокости – вполне возможно, он просто сбежит. Но обыкновенно вампиры относятся к своим «перевертышам» с почти родительской нежностью.
– Есть шанс, что Декоре вернется за ней, – продолжил рассуждать Джеймс уже вслух. – У нее всего несколько часов. Нужно успеть в Лоренс раньше, чем она превратится в бешеного зверя и вырежет всех своих близких и других людей, оказавшихся в зоне видимости. Необходимо изолировать ее и, возможно, расспросить перед тем, как…
Джеймс не договорил, но Лайонел понял его мысль и скорбно опустил глаза.
– Жалко ее. Она совсем молодая, чуть младше меня. Двадцать лет всего.
Это заявление заинтересовало Джеймса. Он недоверчиво поднял бровь.
– Уже выяснил, кто она?
– В комментариях нашлись ее знакомые, они указали имя Ривер. Имя нечастое, я попытался пробить по нашим базам и вышел на нее через ее мать. Она дочь писательницы Мэри Локленд Уиллоу. Учится в Стэнфорде. – Лайонел поморщился и повторил свою первоначальную мысль: – Жаль ее.
– Ей уже не помочь, и ты это знаешь. – Голос Харриссона прозвучал холодно и отстраненно, заставив Лайонела напряженно вытянуться во весь рост, будто в страхе перед наказанием. – Зараженных нельзя считать людьми. Если ее не убить, она сама убьет множество людей, а потом все равно сгниет заживо. Можно сказать, что она погибла в этой аварии.
– Я знаю, – вздохнул Лайонел.
– Нужно выезжать на место. Срочно. – Джеймс встал и поспешил к выходу из помещения. Лайонел последовал за ним.
– Вы полетите на самолете? – спросил он, пытаясь понять, что от него требуется. Он горел желанием принять участие в выезде, Джеймс видел это, но предпочел проигнорировать.
– Нет. Если понадобится гоняться за Декоре, лучше я буду на машине, так надежнее. В совете пока ничего не говори об этом видео: не стоит обнадеживать наших спонсоров раньше времени. Адрес девушки у тебя есть?
– Я записал его, – ответил Лайонел. Было видно, как загоревшийся энтузиазм начал угасать в нем. Джеймс снисходительно улыбнулся: в «Кресте» стоило как можно раньше привыкнуть к разочарованиям.
– Он мне нужен.
– Вышлю вам в сообщении.
– Хорошо.
Джеймс вышел в коридор и направился к подземной парковке торгового центра, в котором кипела предрождественская суета. Ему не терпелось покинуть Арваду и отправиться по следу Декоре.
– Сэр, – вновь окликнул Лайонел, и Джеймс раздраженно повернулся. – Как думаете, в этот раз вы его поймаете?
Вопрос больно уколол Джеймса. Эта ревностная, почти детская вера в угасающее дело «Креста» в его собственной душе давно затлела и превратилась в кучку золы.
– Не знаю. Поэтому и сказал: пока никого не обнадеживай. Ты уяснил?
Лайонел кивнул, и Джеймс предпочел не продолжать разговор. Перед ним маячила долгожданная возможность свести личные счеты, и он не собирался ее упускать, чего бы это ни стоило.

12
Лоренс, штат Канзас
23 декабря 2003 года

Ривер преодолела весь путь почти бегом. Она не представляла, как поведет себя, если Крис не захочет выслушать ее. Ускоряясь с каждой минутой, она надеялась убежать от тревожных мыслей, мчавшихся за ней роем хищных ос, но те все равно догоняли и больно жалили в спину. А если Крис просто пошутил? А если его приглашение было лишь проявлением вежливости? А если он хочет просто хорошо провести время, а не разбираться с проблемами?
Если… если… если…
Остановившись на пороге дома Келлеров, Ривер решительно постучала в дверь, тем самым посылая тревожные мысли к черту. Назойливые вопросы послушно растворились в воздухе. Остался только один.
А вдруг его просто нет дома?
Ривер замерла, задержав сбившееся дыхание. От последнего вопроса она растерялась. Стоило продумать план на этот случай заранее, но сделать это Ривер не догадалась.
– Черт! – прошипела она себе под нос.
В доме стояла невыносимая тишина.
Пять секунд. Десять.
– О чем я только думала? – досадливо шмыгнула носом Ривер и уже развернулась, чтобы отправиться обратно домой, как вдруг до нее донесся звук шагов. Вскоре дверь открылась, и на пороге показался Крис. При виде гостьи он просиял, от теплоты его улыбки перехватывало дыхание.
– Вот уж не ожидал, что Санта исполнит мое желание так скоро.
Ривер вспомнила старые мифы. Если верить им, вампиры не могут пересечь порог чужого дома без приглашения. Горло девушки сдавило от страха. Она внутренне отругала себя за суеверия, но не смогла не проверить гипотезу, которая так сильно беспокоила ее. Невнятно буркнув слова извинения, она оттеснила Криса с дороги и прошла в дом.
– Эй! – оторопел он. – Ты чего?
Ривер повернулась к нему, почувствовав себя ужасно глупо. Щеки предательски загорелись от стыда.
– Прости, пожалуйста. Просто я должна была… – она осеклась на полуслове. Как объяснить Крису, что на нее нашло? По итогу, разумеется, ей придется раскрыть карты, но она не решилась делать это в первые минуты встречи. Нужно было выгадать правильный момент. Вздохнув, Ривер постаралась натянуть приветливую улыбку. – Прости, что так врываюсь. Ты ведь все еще не против моей компании?
Крис удивленно уставился на нее и растерялся от напора. Ривер захотелось провалиться сквозь землю под гнетом его молчания.
– Если ты просто пытался быть вежливым, я пойму. – Она невольно насупилась. – И, может, в следующий раз стоит пытаться чуть хуже, чтобы я не приняла твое приглашение за чистую монету?
Крис потряс головой, осмысливая услышанное и закрыл дверь, пока гостья от него не сбежала.
– Ты непредсказуемая девушка, Ривер Уиллоу, – хмыкнул он. – И нет, я не пытался быть вежливым. Я действительно хотел провести с тобой время. Просто ты усиленно отказывалась, и я решил, что ты стараешься мягко меня отшить.
Ривер недоверчиво на него вытаращилась. Он всерьез мог так подумать?
– Нет, что ты, я бы не… – Ривер замялась. Рядом с Крисом она становилась до ужаса косноязычной, и ей это не нравилось. Она попыталась собраться с мыслями, но те разбегались, как тараканы от яркого света. – Послушай, я действительно планировала этот вечер провести с семьей, но…
И вновь слова застряли в горле. Девушка не знала, как продолжить разговор – да еще так, чтобы не выглядеть полной идиоткой.
– Рив, – обратился Крис, положив ей руку на плечо, когда молчание слишком затянулось. Ривер вздрогнула: она даже не заметила, как он приблизился. – У тебя что-то случилось? Что-то с родными?
– Нет-нет, с родными все в порядке, – пробормотала Ривер. – Просто после нашей встречи на улице кое-что произошло. И мне нужна помощь, чтобы во всем разобраться. Прости, что вот так втягиваю тебя в это, я просто не знала, к кому еще пойти.
Крис растерянно улыбнулся. Отчаяние и страх Ривер не оттолкнули, а будто еще больше расположили его к ней. От него повеяло заботой и безопасностью, и Ривер непреодолимо потянуло обнять его.
– Пойдем, – Крис повлек ее за собой. – Помнится, я обещал тебе кофе. Говорят, разговор клеится лучше, когда пьешь что-нибудь согревающее.
Ривер благодарно кивнула, стянула куртку и повесила ее на правую руку. Следы укуса кольнуло болью, но так реагировала бы любая недавняя ранка. Ривер постаралась взять себя в руки и не поддаваться тревогам.
Крис привел ее в столовую, включил кофеварку и указал на высокий стул за столешницей. Помещение было светлым, сияло лоском и дороговизной. Ривер с любопытством осмотрелась. Раньше она не могла представить, что когда-нибудь окажется здесь. В старших классах она бы многое за это отдала. Теперь мечта сбылась, а Ривер даже не могла придать этому должного значения. Сам Крис Келлер все еще казался ей привлекательным парнем, но в эту минуту, сидя в его доме, она вдруг поняла, что мысли о нем уже не кружат ей голову, как прежде. В старших классах она готова была на все, чтобы Крис поцеловал ее. Сейчас ей просто хотелось, чтобы он ее выслушал и помог взглянуть на ситуацию непредвзято.
На столешнице с тихим стуком оказались две чашки кофе. Ривер вздрогнула от неожиданности и постаралась перевести дыхание. Крис обеспокоенно посмотрел на нее.
– Ты так крепко задумалась? – неловко спросил он. Ривер застенчиво покачала головой и обхватила чашку похолодевшими ладонями. Она сделала глоток и насладилась жаром, разливающимся по горлу. Крис не сумел сдержать улыбку, пока наблюдал за гостьей, но, когда заговорил, его лицо сделалось серьезным. – Итак, я весь внимание.
Ривер глубоко вздохнула. Нужно было рассказать все без домыслов и предположений. Только факты и ничего больше.
– Произошла авария. Сегодня днем, почти сразу после нашей с тобой встречи, – начала она. – Внедорожник вылетел с дороги и врезался в стену дома, сбив одного пешехода. Его отбросило на несколько футов, и он упал прямо рядом со мной.
– Господи, какой ужас! – ошеломленно воскликнул Крис. – Ты сама не пострадала?
– Нет, я была достаточно далеко, – покачала головой Ривер и замолчала. Она не знала, как продолжить рассказ. Ей хотелось, чтобы Крис сам начал ее расспрашивать. Может, он видел по телевизору репортаж? Об аварии наверняка раструбили в новостных сводках. Однако, похоже, Крис не смотрел сегодня телевизор и был не в курсе произошедшего. Ривер вздохнула, понимая, что продолжить рассказ придется без наводящих вопросов. – Пострадавший пешеход выжил. На нем даже не было никаких видимых травм, я точно это знаю. Ему нужно было помочь, и я подошла, чтобы сделать это. Повреждения могли быть ужасными, но их не было!
Голос Ривер начал повышаться, и Крис мягко взял ее за руку.
– Рив, успокойся, – попросил он. – Ты как будто оправдываешься.
Ривер раскраснелась и отвела взгляд.
– Прости. Ты прав.
– Я понимаю, что ты пережила жуткое потрясение. Но здесь ты в безопасности. Ты можешь рассказать мне все, что хочешь, когда будешь готова. Договорились?
Ривер с благодарностью улыбнулась. Она и не знала, что Крис Келлер может быть таким милым и обходительным. Будь обстоятельства иными, возможно, он снова покорил бы ее сердце, но сейчас ее мучило слишком много тревог.
– Что было дальше? – подтолкнул Крис.
Ривер кивнула.
– Пока вокруг царила суматоха, я попыталась проверить, дышит ли тот человек. Он закашлялся кровью и начал дергаться. Я попыталась объяснить ему, что помощь в пути, и ему лучше не двигаться, но тогда… – Ривер зажмурилась и скороговоркой выпалила: – Он посмотрел на меня, а глаза у него светились.
Повисло молчание, продлившееся несколько секунд. Крис поджал губы и недоверчиво нахмурился.
– В каком смысле?
– В самом прямом! – не удержавшись, повысила голос Ривер. – Я не знаю, что это было, может, линзы! Но его глаза излучали какое-то синее свечение! Оно меня буквально парализовало! И я видела его не один раз, поэтому мне точно не показалось!
Крис снова замолчал. Ривер отчаянно постаралась прочитать на его лице, что он обо всем этом думает, но не смогла.
– Я тебя не разыгрываю, правда, – предательски севшим голосом пробормотала она.       Крис задумчиво кивнул, продолжая внимательно на нее смотреть.
– Хорошо, – неуверенно сказал он. – Я не думаю, что у тебя есть причина для таких шуток. Давай ты просто расскажешь все до конца, идет? А потом мы подумаем, какое объяснение этому можно найти. Вместе.
Последнее слово прозвучало доверительно и тепло. Ривер немного расслабилась.
– Когда он закашлялся, его кровь попала мне на лицо, и он, кажется, очень этого испугался. Даже попытался агрессивно заставить меня не стирать ее с лица – не хотел, чтобы я ее трогала. Потом отключился. Я попыталась его удержать на случай, если он начнет биться в припадке, но он… как будто впал в транс или что-то вроде того. А потом укусил меня.
Последние слова Ривер тоже произнесла скороговоркой и задержала дыхание в ожидании реакции Криса. Она прекрасно знала, что видела, но понимала, как ее рассказ звучит со стороны. Скептицизм был бы понятен и объясним. Однако Ривер не знала, как переживет это.
Крис изумленно вытаращился на нее, со стуком опустив чашку кофе на столешницу.
– Укусил?
Ривер приподняла рукав свитера и показала два небольших следа.
– Погоди, – Крис изучающе сдвинул брови. – Считай меня идиотом, но я не вижу следа человеческого укуса. Здесь два прокола. Ты же не хочешь сказать, что тебя укусил вампир?
В его голосе послышалась нервная усмешка. Ривер болезненно поморщилась, по телу по очереди прокатились волны холода и жара.
– Я ничего не хочу сказать, – мрачно ответила она. – Я не знаю, что это было. Кто это был. Я знаю только то, что после этого он почему-то извинился передо мной, вскочил на ноги и побежал. Причем, не каждый спринтер сможет сравниться с ним по скорости! Я никогда не видела ничего подобного и понятия не имею, что думать.
Ривер не знала, сколько длилась мучительная тишина, прежде чем Крис серьезно посмотрел на нее и сказал:
– Это очень странная история. Честно говоря, мне было бы проще поверить в то, что ты меня разыгрываешь.
– Я знаю! – отчаянно воскликнула Ривер, понимая, что слезы вот-вот снова подступят к глазам. – Я бы тоже хотела, чтоб это было просто поводом напроситься к тебе в гости, но это не так! Я не знаю, что случилось, и мне очень страшно! Я не могу найти рациональное объяснение! Я пыталась, но…
Слезы сдавили горло, и Ривер нервно вскочила со стула.
– Эй, погоди, ты куда? – встрепенулся Крис.
– Зря я пришла. – Голос задрожал, захотелось упасть, свернуться клубочком и заплакать, но Ривер заставила себя решительно зашагать к выходу из дома. Крис поймал ее за руку уже в дверях столовой.
– Стой! Да погоди же ты! – с жаром крикнул он, и тогда Ривер уже не сумела с собой совладать. Ноги подогнулись, и она заплакала навзрыд, уткнувшись в плечо Криса.
Срыв длился всего пару минут, но Ривер показалось, что прошло несколько часов. Успокоившись, она поняла, что изо всех сил сжимает рукава на плечах Криса, а он нежно гладит ее по голове.
– О, Господи, – шепнула Ривер. – Прости, я не знаю, что на меня нашло.
– Все хорошо, – сказал Крис. – Мне трудно представить, каково тебе пришлось, поэтому не извиняйся. – Он сделал паузу, прежде чем заговорить снова. – Над этой твоей историей нужно хорошенько подумать. Мне пока ничего не приходит в голову, но следы на твоей руке говорят сами за себя: часть из этого точно произошла на самом деле.
– А остальное мне показалось?
– Давай оговоримся сразу: я не считаю, что ты врешь, – сказал Крис. – Поэтому не нужно убегать от меня и клеймить скептиком.
Ривер нервно усмехнулась.
– А ведь был такой план.
– Не сработает, – покачал головой Крис. – Я верю, что ты говоришь правду. Осталось только понять, что под этим кроется. Не знаю, как именно мы это будем выяснять, но можем поискать что-то в сети.
– О чем поискать? О вампирах?
– Может, и о них. А может, о светящихся глазах. Так или иначе, стоит проверить все детали истории. Понимаю, антуража было бы больше, если б я провел тебя в секретную библиотеку, полную старинных книг о всякой чертовщине, но такой библиотеки у меня нет, поэтому ограничимся интернетом. Согласна?
– Согласна. К тому же я легко могу вообразить себе такую библиотеку. Будем считать, что мы сидим именно там. – Она облегченно улыбнулась.
– Тогда идем в мою комнату, поищем сведения. Тебе твой кофе захватить?
– Не откажусь, – виновато улыбнулась Ривер.
– Хорошо. Сейчас принесу. Поднимайся по лестнице, вторая дверь направо.
Девушка кивнула.
Уже сделав пару шагов по ступеням, она обернулась.
– Крис?
– Да?
– Точно ничего страшного, что я так ворвалась? Скоро праздники, и, может, ты планировал тоже побыть с родными… кстати, где они?
– Уехали в Вегас, у них годовщина свадьбы, – ответил Крис. – Так что несколько дней их не будет. Обещали вернуться к Рождеству.
Ривер отчего-то почувствовала себя в безопасности. Сейчас ей не хотелось, чтобы рядом были чьи-нибудь родители.
– Спасибо тебе. Ты ведь не обязан мне помогать.
– И кем бы я был после этого? – подмигнул Крис. – Ладно, толстосум, поднимайся. Я скоро буду.
Ривер кивнула и направилась в комнату на втором этаже. Она не знала, удастся ли им что-то отыскать, но на сердце у нее потеплело, когда Крис назвал ее их секретным прозвищем.

13
Дневной свет для ослабевшего организма Валианта был мучительным. Пришлось искать укрытие, где можно восстановить силы. Гостиница, в которую его под вымышленным именем отправил Дрейк, теперь казалась небезопасной, и Валиант решил найти место, куда никогда бы не сунулся в здравом уме. Таким укрытием оказалась ночлежка для бездомных в доме 2124 по Двадцать шестой улице. Вопреки представлениям Валианта, там было достаточно чисто, а неприятные запахи не били молотом по чувствительному обонянию.
Пока Валиант добирался до места, его несколько раз одолевали приступы кровавого кашля, отдающегося сильной болью во всей грудной клетке, однако восстановительные процессы – особенно после того, как он укрылся от изматывающего солнца, – шли быстрее и к вечеру должны были завершиться.
С каждой минутой Валиант ощущал, что организм восстанавливается, однако при этом на него находило чувство голодной слабости. Тело слишком быстро расходовало железо, и, бросая все силы на заживление, одновременно истощалось. Для баланса снова требовалось железо извне. Нужна была кровь.
Валиант понимал, что после дневного переполоха ему нельзя больше рисковать в этом городе, поэтому максимум, что он сможет себе позволить, – это сырой кусок мяса, вкус у которого будет отвратительным, а эффект не задержится надолго. Однако о вкусовых пристрастиях придется забыть: первоочередная задача – восстановить силы, чтобы вернуться за зараженной и ликвидировать последствия своего пребывания в Лоренсе, пока не поздно. Если не поздно.
Позволив себе отдохнуть чуть больше трех часов, Валиант тихо покинул ночлежку и оказался на улице в ранних сумерках. Ноги держали нетвердо и словно были набиты ватой, однако последствия травм почти исчезли.
Теперь Валианта не покидала мысль о зараженной. Здравый смысл подсказывал, что неплохо бы связаться с Дрейком, но Валиант не хотел этого делать. За свою долгую жизнь он убедился, что людям нельзя доверять. По крайней мере, большинству из них.
Нужно решить все самому, – сказал себе Валиант. – Сначала зараженная, потом информатор. У меня нет другого выбора.
Оставалось понять, где искать девушку. Возвращение на место аварии вряд ли что-то даст, но начать следовало именно оттуда. В конце концов, зараженная шла там пешком – может, она живет где-то неподалеку? Шанс был небольшим, но он мог послужить хоть какой-то отправной точкой. А дальше – оставалась надежда на давно притупившуюся связь, которая возникает между вампиром и человеком, в крови которого оказался яд. Поможет ли эта связь отыскать зараженную в таком большом городе, как Лоренс?
Неизвестно, но попытаться было необходимо.
Решив по пути раздобыть ненавистный кусок сырого мяса, Валиант направился к месту дневной аварии.

14
Лоренс, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Сквозь сон до Ривер донесся стук клавиш. Она встрепенулась и открыла глаза, обнаружив себя в кресле под теплым пледом в доме Криса Келлера. За окном к моменту ее пробуждения уже совсем стемнело. Крис, сидевший за компьютером, обернулся и с умилением посмотрел на Ривер. Сам он выглядел немного уставшим, но все еще пребывал в добром расположении духа.
– Как ты? – заботливо спросил он.
– Я, что, уснула? – изумилась Ривер, посмотрев на часы. Стрелки показывали начало пятого. – Господи, уже почти утро! Моя семья…
– Не переживай, твоим родителям я позвонил.
– Что? – Ривер ужаснулась, представив себе реакцию матери. – Что ты им сказал?
– Сказал, что ты здесь, и с тобой все в порядке. Как истинный джентльмен, сообщил твоей матери, что украду тебя до завтра. Знаешь, она разговаривала со мной так, словно мы используем какую-то нам одним понятную шифровку. – Крис усмехнулся. – Думаю, твои родители уверены, что ты тут точно не в кресле под пледом спишь.
Ривер нервно хихикнула, но тут же посерьезнела. Запоздало проснувшаяся тревога вновь зашевелилась в ней.
– Ты ничего не говорил им про аварию и про, – она бросила взгляд на свою правую руку, – укус?
– Я похож на идиота? Ты сбежала от них ко мне и сказала, что тебе не к кому обратиться. Разумеется, я не стал ничего говорить про аварию. Кстати, как твоя рука? Не болит?
Ривер осторожно закатала рукав. Следы от укуса напоминали обычные ранки, уже затянувшиеся твердой коркой. Вокруг не было ни покраснения, ни каких-либо других тревожных следов. Боли тоже не было.
– В порядке, вроде.
– А если я попрошу тебя прочитать молитву, съесть дольку чеснока или взяться рукой за распятие, сможешь? – Крис улыбнулся, однако на этот раз Ривер показалось, что в его глазах мелькнуло искреннее опасение.
– То есть, теперь ты веришь, что на меня напал вампир? – злорадно прищурилась она.
– Меня больше пугает, что ты не ответила на вопрос.
– Господь – пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и ведет меня к водам тихим…[1 - Псалтирь. Псалом 23]– почти нараспев заговорила Ривер, закатив глаза. – Доволен, или дальше?
Крис улыбнулся.
– Ладно, ладно, верю.
– Чеснок я не очень люблю, но чего не сделаешь ради правды.
– Убедила. – Крис миролюбиво приподнял руки.
– А с чего ты вдруг проникся этой версией? Я думала, ты мне не поверил.
– Если бы ты сразу сказала, что вся эта авария попала на видео, я бы поверил быстрее и охотнее, – буркнул Крис. – Решила проверить меня?
Ривер проигнорировала легкую колкость, прозвучавшую в вопросе Криса, и вскочила. Небрежно бросив плед на диван, она подошла к компьютеру.
– Что? На какое видео?
– Я долго искал по сети что-то, связанное с укусами или светящимися глазами. Натыкался на мифы, всякие сайты, посвященные мистике, а потом интереса ради ввел слово «вампир» в поиск и нашел его в комментариях под одним видео, которое появилось в сети сегодня. Точнее, уже вчера. Ты не знала, что неподалеку находились люди с видеокамерой?
Ривер возмущенно посмотрела на него.
– Мне было как-то не до того, – проворчала она. – Я, знаешь ли, пыталась помочь человеку. Ну, если он человек, конечно. А кто снимал?
– Некий Дэвид Фостер. Он и поместил видео в сеть. Не постеснялся назвать его «Видео Века». В описании стоит один простой вопрос: что за существо мне удалось запечатлеть? Комментарии уже бушуют, там строится множество версий, кем был твой кусачий пострадавший. Впрочем, сама посмотри. Даже твое имя тут упоминается. Похоже, кто-то из знакомых тебя опознал.
Пока Ривер молилась, чтобы никто из слишком обеспокоенных знакомых не начал осаждать двери дома ее родителей в попытках справиться о ее здоровье, Крис открыл нужную страницу и нажал на перезапуск видео. Ривер с бешено колотящимся сердцем вновь увидела все то, что произошло днем, и почувствовала, как ноги наливаются тяжестью, а пережитая паника воскресает с прежней силой.
– О, господи… – прошептала она.
– Понимаешь, почему я поверил?
Ривер ощутила легкое головокружение, и ей стоило больших усилий удержать равновесие и не упасть.
– Во что же я влипла?
– Ну, если ты пока не пытаешься напасть на меня и прокусить мне шею, возможно, ни во что, – пожал плечами Крис. – Но есть шанс, что тебя ожидает анализ крови в больнице и уколы против бешенства.
Ривер нахмурилась и легонько ударила его в плечо.
– Так себе шутка, если честно.
– Это и не шутка, – качнул головой Крис. – Вообще, я посоветовал бы обратиться к твоему отцу и все ему рассказать. Думаю, у него точно найдется пара дельных советов.
– Ты прав, – нехотя протянула Ривер. – Мне стоит вернуться домой и поговорить с ним. Или, может, подождать его у больницы? Прийти перед обходом и…
– Я думаю, тебе не стоит возвращаться домой в темноте. Что, если этот псих все еще в городе? – помрачнел Крис.
– И что? – усмехнулась Ривер. – Думаешь, он станет меня искать?
– Понятия не имею. Вдруг вернется… доесть?
– Не смешно, – буркнула Ривер, хотя не сумела сдержать легкую улыбку. – А если серьезно, зачем ему это, по-твоему?
– Я не знаю, – честно ответил Крис. – Но перестраховаться не помешает. Я предлагаю вот что: мы еще поищем какую-нибудь информацию о том человеке… или не человеке из видео. Я попробую написать этому Фостеру, расспросить подробнее. Может, после записи он видел еще что-нибудь.
– Вряд ли он что-то знает, – покачала головой Ривер. – Он ведь просто записал видео. Он никак не связан с этим человеком.
Крис неохотно согласился.
– Тогда давай поищем сами, снова пройдемся по деталям истории. Может, ты что-то упустила? Что ты знаешь об этом типе? Он говорил тебе что-нибудь?
– Да что он мог сказать? – пожала плечами Ривер. – Только нес какой-то бред… – Она вдруг уставилась на Криса так, будто увидела его впервые. – Погоди, а он ведь действительно кое-что сказал! Только не уверена, есть ли в этом какой-то смысл. Он говорил, что теперь за ним придет некий Харриссон. И какой-то крест. Понятия не имею, что это значит, но мне показалось, что он этого боялся. Есть идеи?
Крис заговорщицки улыбнулся, и Ривер поняла, что он просто не хочет ее отпускать. Могла ли она помыслить о таком в старших классах?
– Давай потянем за эту ниточку. – Крис хрустнул костяшками пальцев и приготовился вводить запрос в поле поиска, но затем вопрошающе взглянул на Ривер.
– Как думаешь, еще одна чашка кофе не будет лишней?
– Думаю, не будет. Я приготовлю, – улыбнулась Ривер и направилась к выходу из комнаты. Заметив легкое беспокойство в глазах Криса, она скептически хмыкнула. – Не думаю, что меня утащит вампир, пока я у кофеварки. Это было бы слишком подло даже для мрачного и ужасного порождения тьмы.
– Ладно, будем считать, что я спокоен, – рассмеялся Крис.

15
Канзас Тернпайк
24 декабря 2003 года

Джеймс Харриссон знал, что путь до Лоренса на машине может занять больше восьми часов, но у него не было столько времени. Стараясь держать на спидометре не меньше 100 миль в час – такая скорость позволяла не потерять контроль на дороге, – он ехал без остановок и преодолел 570 миль за 6 часов. Уже давно он не чувствовал в себе такой холодной, неудержимой решимости. Он боялся поверить, что после стольких лет поисков ему наконец-то улыбнулась удача.
По пути Джеймс размышлял, знает ли Декоре о том, что попал на видео. Судя по тому, что произошло, ему было не до того. В таком случае он может все еще быть в Лоренсе. К тому же у него есть повод там оставаться – зараженная. О ней он не может не знать.
Как ни жаль Джеймсу было бедную Ривер Уиллоу, оказавшуюся не в то время не в том месте, он благодарил судьбу за случившееся. Эта девушка могла привести его к Валианту Декоре. От одной мысли об этом руки начинали взволнованно подрагивать. Харриссон с силой сжимал руль, опасаясь, что согнет его, не справившись с перекатывающимся в душе волнением. Глядя на свои ладони с проступающими венами, он не сомневался, что его сил хватит на то, чтобы искривить рулевое колесо.
Валиант Декоре, – с ненавистью вспоминал Джеймс имя врага. – Он почти не изменился за эти годы в отличие от меня. Вдруг он меня даже не узнает?
Джеймс усмехнулся собственным мыслям. Нет, Декоре должен был его узнать.
Джеймс Харриссон был высоким крупным мужчиной, весившим почти 210 фунтов, однако он не производил впечатления грузного неповоротливого здоровяка. К тридцати девяти годам на висках у него уже появилась легкая седина, а вокруг необычных сине-зеленых глаз с желтым ободком собрались мелкие морщинки. Между бровями вечно пролегала вертикальная полоска, отпечатавшаяся там от постоянной манеры хмуриться. Его лицо с широкими скулами и прямым носом почти всегда хранило непроницаемое выражение, по которому сложно было понять, о чем он думает или что чувствует.
Пожалуй, единственным, кто мог знать о занимавших его мыслях и чувствах, был Валиант Декоре. Он совершенно точно должен был запомнить то, что застыло в глазах Джеймса с момента их последней встречи.
От воспоминаний нога невольно сильнее надавила на газ.
Уже скоро, – твердил себе Джеймс, сосредотачиваясь на дороге. До Лоренса осталось совсем недолго. – Уже скоро Валиант Декоре ответит за то, что сделал.

16

Лоренс, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Крис и Ривер изучали обрывки информации, которые действительно связывали слово «вампир» с фамилией Харриссон. Ссылки то и дело отправляли их на закрытые форумы, доступ к которым не удавалось получить, однако по обрывочным фразам, возникающим в поисковой системе, Крис наткнулся на сочетание «Харриссонский Крест». Кто-то в сети упоминал религиозное движение с таким названием, однако выяснить, на чем оно строилось, так и не удалось. Лишь несколько статей в сети указывало на то, что в разных штатах то и дело появлялись сотрудники «Харриссонского Креста» и вмешивались в дела криминального характера.
– «Гот напал на девушку в Вестминстере», – зачитал Крис заголовок одной из статей, тут же скептически покачав головой. – Хм… нет, тут, похоже, история с реальными вампирами никак не связана, просто какой-то псих возомнил себя вампиром и перегрыз кому-то горло. Но зато здесь упоминается этот «Крест».
Ривер присмотрелась к статье и пробежала по ней взглядом.
– «По словам очевидцев, двадцатилетний Конрад Страйкер, представитель субкультуры готов, часто называл себя вампиром и королем ночного царства». – Ривер скептически покривилась. – Дальше еще лучше: «На одном из собраний своих единомышленников Страйкер напал на девятнадцатилетнюю Оливию Дэнем и прокусил ей шею, повредив артерию. Девушка скончалась по пути в больницу». Господи, вот ведь ненормальные!
– Это еще не самое ненормальное из того, чем могут заниматься люди, – тоном знатока сказал Крис, выделив нужные строки текста. – Вот, смотри, что тут говорится: «На место происшествия явилась полиция, скорая и члены религиозного движения «Харриссонский Крест». Как позже рассказал представитель движения Джеймс Харриссон, верования его единомышленников близки к католическим, с той лишь разницей, что члены «Харриссонского Креста» допускают существование различных мифических созданий…».
– Джеймс Харриссон, – нахмурилась Ривер, не на шутку встревожившись. – Об этом и говорил тот мужчина! Что, если этот «Крест» вправду за ним охотится? А если теперь и за мной начнет?
Крис заметил, что Ривер дрожит, и заботливо положил руку ей на плечо.
– Успокойся, – мягко сказал он. – Зачем ты им? Ты же не нечисть.
– А если стану? – всхлипнула Ривер.
– Ты уже несколько часов находишься здесь, и я пока не заметил, чтобы в тебе что-то изменилось. Даже если это и правда был вампир, может, от их укуса ты ни в кого не превратишься? – увидев, что Ривер начинает успокаиваться, Крис ободряюще улыбнулся ей. – Давай поищем еще. Под этой статьей есть комментарии пользователей. Смотри, тут кто-то пишет, что этот «Крест» иногда сотрудничает с полицией штата Колорадо. Похоже, серьезные ребята. И этот твой предположительный вампир о них знал. А вдруг он сам на них работал? А эта организация – воинственная секта, которая не прощает предательств?
Ривер покачала головой.
– У нас есть только одна деталь, которая не вписывается ни в какую рациональную теорию. – Она вновь закатала рукав. – Если б не это, я бы поверила во что угодно.
Крис поджал губы, возразить ему было нечего.
– Значит, будем искать дальше. Может, сумеем как-то связаться с представителями этого «Креста»? Хотя, мне кажется, это стоит оставить на самый крайний случай. Не хочется связываться с фанатиками.
– Да, – пробормотала Ривер, – мне тоже. Только их еще не хватало.

17
Валиант не сразу вспомнил, на какой улице произошла авария. Он сбежал оттуда, практически не отдавая себе отчета в том, что делал, поэтому отыскать нужное место оказалось непросто. Однако легкое, едва уловимое, давно забытое чувство влекло его в нужную сторону и наконец вывело к перекрестку на пересечении Линкольн-Стрит и Седьмой Северной улицы.
Валиант замер у того самого места, куда утром въехала машина, и его сердце забилось быстрее. Ощущение удара словно вновь ожило в его груди, а по телу пробежала дрожь от воспоминания о крови зараженной.
Она действительно близко, или это игры памяти? – задумался Валиант.
Он принюхался к воздуху и попытался очистить разум. В таких делах ум – слабый помощник, здесь требуется нечто иное.
Инстинкты охотника развеяли предрассветную тьму, проложили путь через Лайонс-Парк и увлекли его вверх по Восьмой Северной улице к Лорен-Стрит.
Валиант не понимал, почему хочет пойти именно туда, но решил довериться чутью. В конце концов, никакого другого способа отыскать зараженную у него не было.
Вскоре он оказался на небольшой улице, где его почти сразу потянуло к дому, на втором этаже которого горел свет.

18
В предрассветный час в дверь дома семейства Уиллоу настойчиво постучали.
Мэри сонно заворочалась и с трудом открыла глаза.
– Кто это может быть так рано? – пробормотала она.
Майкл уже был на ногах, успел натянуть спортивные штаны и теперь набрасывал поверх футболки теплую толстовку. Привыкший к резким подъемам и срочным вызовам в больницу, он поспешил к двери без лишних вопросов.
– Возможно, это ко мне, – бросил он на ходу, скрываясь в коридоре.
Мэри понадобилось еще несколько секунд на то, чтобы надеть халат.
На пороге стоял незнакомый человек – высокий, крупный, с прямым профилем и небрежно лежащими темно-каштановыми волосами с легкой проседью. Мэри он показался болезненно бодрым, будто не одну ночь провел без сна, идейно отдаваясь важной работе. Иногда Майкл возвращался таким из больницы.
– Прошу прощения за ранний визит, доктор Уиллоу, – обратился незнакомец к Майклу. Заметив Мэри, он приветственно кивнул ей. – Здравствуйте, миссис Уиллоу. Я преподаватель вашей дочери из Стэнфорда, мне нужно поговорить с ней о ее предстоящей работе. Сейчас проходит один важный конкурс, на который она может попасть, и мне просто необходимо получить несколько ее подписей. Она дома? Можете ее разбудить?
Майкл обладал способностью просыпаться и обретать ясность ума почти моментально. Он недоверчиво уставился на незнакомца. Раскосые глаза подозрительно прищурились.
– Дочь не рассказывала нам ни о каких конкурсах, сэр, – сказал он. Он говорил вежливо, но в голосе послышалась легкая угроза.
– Я понимаю, – примирительно кивнул незнакомец. – Явился на рассвете какой-то псих и хочет увидеться с Ривер. Да и из документов с собой только водительское удостоверение. – Он невинно улыбнулся. Мэри вернула ему улыбку и отметила, что он назвал Ривер по имени. Она пока не знала, о чем это говорит, но сам факт показался ей важным. – Просто я очень спешил. Дело в том, что Ривер пока не знает о конкурсе. О нем стало известно буквально вчера, и я не успел поговорить с ней, пока она была в Калифорнии. Сюда я полетел первым же рейсом. Мисс Уиллоу – одна из моих лучших студенток, и я уверен, что эта работа поможет ей в будущей карьере. Думаю, будет проще, если я сам объясню ей детали.
– Удивительная любезность, сэр, но… – начал Майкл.
– Простите, а как вас зовут? – вмешалась Мэри. Недружелюбный настрой мужа начал смущать ее. Она понимала, почему Майкл так себя ведет, но доверяла ему не больше, чем собственному чутью, а чутье подсказывало, что гость – вовсе не плохой человек.
– Простите, я не представился. Харриссон. Профессор Джеймс Харриссон. – Он даже показал упомянутое водительское удостоверение, демонстрируя свою честность. – Преподаю юриспруденцию на факультете вашей дочери. К слову, рад личной встрече с вами, миссис Уиллоу. Я читал ваши книги. Можно сказать, я ваш большой поклонник. Ривер рассказывала о них, и я не смог не заинтересоваться.
Мэри смущенно улыбнулась.
– Благодарю вас.
– Так, – незваный гость чуть помедлил, вглядываясь в темноту дома, – Ривер дома? Я могу с ней поговорить?
– Сожалею, но она ночует у друга, – покачала головой Мэри.
Профессор Харриссон напряженно нахмурился. Мэри подумала, что он вот-вот начнет ворчать что-то про неподобающий образ жизни нынешней молодежи, но этого не произошло. Гостя, похоже, интересовал только конкурс, ради которого он сюда приехал.
– Я знаю, в такой час это будет очень странно, но дело действительно важное. Я летел сюда из Калифорнии специально, чтобы встретиться с Ривер как можно скорее. Скажите мне, как я могу ее найти?
Мэри оттеснила Майкла от двери и улыбнулась.
– Профессор, может, стоит подождать до утра? Мы были бы счастливы, если б вы пришли к нам на завтрак.
Харриссон покачал головой. Вид у него был удрученный.
– Поверьте, я бы с радостью, но мне скоро в аэропорт, посему вынужден отказаться. Я был бы крайне признателен, если б вы назвали мне адрес, по которому я могу найти Ривер. Дело действительно срочное, и я не хочу, чтобы ваша дочь упустила такую возможность.
Майкл переглянулся с женой. Похоже, незваный гость перестал казаться ему недоброжелателем. Его упорство вызывало уважение.
– Все же не думаю, что это будет… – начала Мэри, но Майкл перебил ее:
– Лорен-Стрит, 766.
– Премного благодарен, – улыбнулся Харриссон и кивнул на прощание.
Мэри прикрыла дверь и недовольно посмотрела на мужа.
– Уверен, что стоило сообщать? Ривер ведь гостит у Криса.
– Вряд ли она обрадуется, если пропустит из-за нас важный конкурс, – с кривой полуулыбкой ответил Майкл.
Мэри внимательно посмотрела на него.
– Тебе просто не нравится Крис Келлер, верно?
Майкл лишь таинственно пожал плечами. Ему и впрямь никогда не нравился этот парень.

19
Ривер подошла к окну и распахнула его, с наслаждением вдыхая холодный предутренний воздух. По телу от прикосновения влажного зимнего ветра разлилась кратковременная бодрость. Сделав несколько глубоких вдохов, Ривер взглянула на линию горизонта. На небе вот-вот забрезжит рассвет. Принесет ли он перемены или ничем не будет отличаться от любого другого? Ей было страшно думать об этом.
– Рив, – позвал Крис, возвращаясь из столовой с очередной порцией кофе для себя и гостьи. Счет выпитым чашкам за эту ночь они оба уже потеряли. – Все нормально?
– Да, – машинально ответила Ривер, повернувшись к нему. Она попыталась бодро улыбнуться, но вышло неубедительно. – Просто немного устала и уже не могу мыслить здраво. В голову лезет всякий бред. Не могу отделаться от мысли, что вся эта история еще не закончилась. Не знаю, почему. Может, мне просто недостает загадочности, и я пытаюсь создать ее на пустом месте? Не каждую девушку кусает вампир. – Она усмехнулась.
Крис снисходительно покачал головой и поставил чашки на стол. Подойдя к окну, он зябко поежился от холода.
– Тебе и без вампиров загадочности хватает, – сказал он. Его руки мягко легли на плечи Ривер. Она замерла и посмотрела ему в глаза, решив, что он хочет поцеловать ее. В старших классах Ривер бы многое за это отдала, а сейчас сомневалась, что хочет этого, ее мысли были заняты совершенно другим.
Крис приблизился еще на полшага.
– Знаешь, я частенько вспоминал тебя, пока мы не виделись. – Он сдержанно улыбнулся. – Мне жаль, что сейчас тебя ко мне привел такой мрачный повод, но я рад, что ты выбрала именно меня, чтобы всем поделиться. Надеюсь, ты захочешь рассказывать мне все и дальше. Мне теперь любопытно, чем закончится эта история и что скажет твой отец.
Ривер нервно провела рукой по волосам, пытаясь убрать за ухо короткую прядку.
– Ну, я… если ты не против… наверное, – сбивчиво пробормотала она.
– Просто мне бы хотелось видеться с тобой чаще. Я могу рассчитывать, что это был не последний кофе?
Ривер невольно расплылась в улыбке: внимание Криса, его заботливость и мягкая настойчивость были ей приятны.
– Знаешь, в школе я никогда бы не подумала, что ты такой обходительный.
– Ты просто плохо меня знала, – сказал Крис. – Я был бы рад, если б ты захотела узнать меня получше.
Ривер игриво отвела глаза, пока ее улыбка не сделалась восторженной и глуповатой. Взгляд снова приковали предутренние сумерки. Вдруг что-то мелькнуло на улице неподалеку, привлекая внимание девушки. Она нахмурилась и присмотрелась.
– Постой… – рассеянно сказала она Крису, подходя ближе к окну.
– Ривер? В чем дело?
Крис постарался не показать, что обижен, но его смешанные чувства все равно проступили на лице. Ривер не обратила на это внимания: снаружи вновь мелькнула тень. Это был кто-то в плаще, перемещающийся очень быстро.
Ахнув, Ривер отшатнулась от окна и задрожала всем телом: теперь она была уверена, что ей не показалось.
– Господи! Он здесь! – выдохнула девушка.
– Это он? Ты его видела? – всполошился Крис, сделав шаг к окну. Ривер потянула его за руку, чтобы не пустить.
– Стой, нужно вызывать полицию! Или… кого-нибудь еще, я не знаю!
Крис все же взглянул в окно, но улица была пуста.
– Ты уверена, что это он? Просто там никого нет, – сказал он. Ривер ошеломленно уставилась на него.
– Не может этого быть, – шепнула она, вновь приблизившись к окну. Она окинула улицу взглядом и действительно никого не увидела. – Я же только что…
– Должно быть, тебе показалось, – пожал плечами Крис. – Мы всю ночь ищем про него информацию. Похоже, ты просто спишь на ходу.
Ривер устало ссутулила плечи. Сердце до сих пор билось учащенно, но разум подсказывал, что Крис прав: она устала, перепугалась и ей нужен отдых.
– Хочешь, я отвезу тебя домой? Мне так было бы спокойнее. Что скажешь?
Ривер улыбнулась и уже собиралась кивнуть, как вдруг услышала какой-то звук. Что-то стучало по крыше и будто перемещалось – прямо над комнатой. Что-то слишком тяжелое для птицы или соседской кошки.
– Что это? – побледнев, шепнула Ривер. Всего на секунду она взмолилась, чтобы ей показалось и это, но она поняла: Крис тоже слышал. Будь шум ему знаком и привычен, он тут же успокоил бы Ривер, но он сумел вымолвить лишь:
– Я не знаю.

20
Разговор с родителями Ривер Уиллоу прошел на удивление хорошо, и поблагодарить за это стоило Лайонела, который отправил Харриссону сообщение не только с адресом девушки, но и с некоторыми фактами ее биографии и сведениями о е семье. Дальше дело было за малым – сыграть свою роль и использовать полученные данные.
По пути Джеймс надеялся, что несчастный юноша, которого угораздило оказаться рядом с зараженной, еще не пострадал, хотя надежда таяла с каждой секундой.
Резко затормозив у дома 776 по Лайон-Стрит, Харриссон выскочил на улицу и на мгновение замер: на крыше дома находилась фигура в длинном плаще и подбиралась к открытому окну на втором этаже.
Из груди Харриссона вырвался резкий вздох. Даже издали он узнал Валианта Декоре. Заметил его вампир или нет, Джеймс не знал, но отчего-то решил, что заметил. Этот монстр уже вот-вот должен был прорваться в окно дома, и тогда из поля зрения «Креста» исчезнет и он сам, и его зараженная.
Джеймс бросился к входной двери дома и попытался открыть.
Заперто.
– Черт!
Со второго удара ногой замок удалось сломать и ворваться в дом. Шум поднялся жуткий, но думать об осторожности было некогда. На взлом ушло всего несколько секунд, но, поднимаясь на второй этаж, Джеймс знал, что и они могут оказаться роковыми.

21
Крис Келлер считал себя человеком, способным действовать быстро. Разум подталкивал его закрыть окно, вооружиться чем-нибудь и бежать вниз, попутно вызывая полицию, но тело не пожелало слушаться и застыло, когда с крыши в окно одним прыжком переместился светловолосый мужчина.
На пару ударов сердца время будто замерло. А затем Ривер вскрикнула и отшатнулась, тем самым выведя Криса из оцепенения. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он потянул ее за руку и заставил встать позади себя.
– Отойди от нее, она опасна, – холодно произнес незнакомец в плаще. От смиренной траурности его голоса по телу Криса пробежал холодок. Тем временем внимание незнакомца полностью сосредоточилось на Ривер. Разглядывая ее, он казался озадаченным. Секунду спустя Крис понял, почему.
– Ты не меняешься, – удивленно произнес мужчина.
Сердце Криса бешено заколотилось о ребра, глаза лихорадочно забегали в поисках ближайшего доступного предмета, который бы мог сойти за оружие. Первой в поле зрения попала висевшая на стене бейсбольная бита, но сейчас до нее было не добраться. Вампир – теперь Крис не сомневался, что незнакомец не человек, – тем временем посуровел. Его глаза начали испускать странное синее свечение, словно под радужной оболочкой зажглись яркие синие лампочки. От этого света невозможно было отвести взгляд.
Снизу, на первом этаже послышался стук, будто кто-то пытался выбить входную дверь. Один удар. Затем второй.
– Нет времени. Иди за мной! – скомандовал вампир, шагнув к Ривер.
Крису с трудом удавалось сконцентрироваться на чем-то, кроме гипнотического синего свечения. Похоже, противостоять ему не могла и Ривер: она безвольно уронила руки вдоль тела и вышла из-за спины Криса. Все происходило словно в замедленной съемке, время стало тягучим и ленивым, хотя вампир двигался быстро и вел себя напряженно и настойчиво. Как только Ривер сделала первый шаг, вампир ухватил ее за руку и потянул на себя. Гипнотическое сияние глаз угасло, и Крису удалось сбросить с себя оцепенение.
Удалось это сделать и Ривер.
– Пусти меня! Нет! На помощь! – закричала она, придя в себя и попытавшись вырваться из цепкой хватки.
Крис рванул к стене, схватил биту и бросился на помощь Ривер. Она сопротивлялась и брыкалась, стальная хватка, похоже, причиняла ей боль. Крис размахнулся и нацелился в голову вампира.
Следующее мгновение черной дырой вобрало в себя слишком много событий: вампиру хватило сил швырнуть Ривер на пол так, что она едва не потеряла сознание. Биту он перехватил на лету, второй рукой поймал Криса за предплечье и дернул. Послышался тихий хруст. Правое предплечье Криса вспыхнуло резкой болью, рука неестественно деформировалась, и юноша упал на пол, мучительно вскрикнув. Он прижал к себе сломанную руку, с ужасом в наводнившихся слезами глазах уставившись на вампира.
– Нет! Крис! – выдохнула Ривер, приходя в себя. – Не трогай его, тварь!
Вампир вновь потянулся к ней, однако в следующее мгновение дернулся в сторону под аккомпанемент оглушительного хлопка.
В дверях комнаты появился еще один мужчина, держащий в руках пистолет. В воздухе заплясал запах пороха: выстрел пробил стену, пройдя в нескольких дюймах от тела вампира.
Не теряя ни секунды, вооруженный незнакомец выстрелил вновь.
На этот раз вампиру не удалось так ловко увернуться: пуля по касательной задела ему левое плечо, заставив зашипеть от боли, и врезалась в оконную раму позади него. Кровь брызнула на пол.
– Черт! – прошипел вампир и с невообразимой скоростью бросился в окно.
– Нет! – яростно выкрикнул вооруженный мужчина, ринувшись за ним. Он высунулся в окно, но вампира уже и след простыл. – Проклятье! – мужчина стукнул по оконной раме и на миг уткнулся в нее лбом, будто на него навалилась жуткая усталость.
Ривер и Крис не решались пошевелиться, они лишь опасливо наблюдали за дважды выстрелившим пистолетом незнакомца.
Вдруг мужчина развернулся к ним и нацелил оружие на Ривер. Девушка ахнула и машинально приподняла дрожащие руки. По щекам покатились слезы.
– О, Боже… прошу, не надо, сэр! Умоляю вас, не убивайте меня, я никому ничего не скажу!
– Ривер Уиллоу? – рявкнул незнакомец. Голос у него был низким и грубым, взгляд суровым.
– Сэр, пожалуйста, мы никому о вас не…
– Я спрашиваю, ты Ривер Уиллоу?
– Да, сэр, но я не имею никакого отношения к тому, в кого вы стреляли! Клянусь!
– Сколько часов назад он тебя укусил? Сколько прошло времени?
Ривер всхлипнула и задумалась, стараясь прикинуть.
– Не знаю. Часов… двенадцать, может, – осторожно проговорила она. Незнакомец не спешил опускать пистолет, и Ривер попыталась убедить его, заговорив скороговоркой: – Но, когда он пришел, он ничего такого во мне не заметил! Он говорил о каких-то изменениях, которых не наступило! Умоляю, сэр, поверьте, я не опасна, я не такая, как он!
Крис почувствовал, как внутри него возрастает злая решимость. Игнорируя боль, он резко поднялся и бросился на вооруженного мужчину, надеясь выбить у него пистолет, пока внимание его было занято Ривер. Реакция последовала незамедлительно – и едва ли уступала скорости вампира: незнакомец увернулся и нанес удар рукоятью пистолета по виску Криса с такой силой, что юноша рухнул, как подкошенный. Мир перед глазами потемнел.

***

Крис упал на пол с разбитым виском, и Ривер вскрикнула, прикрыв рот рукой. Направленный на нее пистолет заставил ее замереть.
– Не дергайся. – В голосе мужчины звучала сталь. Он изучил Ривер подозрительным взглядом с ног до головы, затем кивнул. – Вставай. Только медленно.
Ривер не была уверена, что ноги удержат ее, однако противиться приказу не стала и начала неуверенно подниматься с пола. Сердце колотилось с бешеной скоростью, и, казалось, могло вот-вот не выдержать напряжения.
– Покажи след от укуса, – потребовал незнакомец. – Живо!
Решив, что сопротивление может стоить слишком дорого, Ривер дрожащей рукой закатала рукав и продемонстрировала две погрубевшие точки на предплечье.
Взгляд мужчины с сурового сменился на озадаченный.
– Невозможно, – полушепотом выдохнул он. В следующую секунду пистолет скрылся под кожаной курткой. – За эти двенадцать часов ты теряла сознание? Чувствовала странные запахи? Начинала резче реагировать на свет или звук? Сухость в горле появлялась?
Ривер прерывисто вздохнула, покосившись на Криса.
– Сэр, клянусь, я отвечу на все. Я сделаю все, что вы скажете, но Крису нужна помощь. Пожалуйста… – осторожно попросила она.
– Ничего с ним не случится, – отмахнулся мужчина. – Теперь отвечай на вопросы. Хоть что-то из перечисленного с тобой было за последние двенадцать часов?
– Н-нет, сэр, ничего такого. – Собрав внутри себя остатки мужества, Ривер решилась спросить, – кто вы такой? Откуда меня знаете? И кем был тот, кто приходил сюда?
Мужчина не изменился в лице и никак не отреагировал на вопросы. Похоже, ему было куда важнее спрашивать самому.
– Рана от укуса не начала беспокоить сильнее?
Ривер сглотнула подступивший к горлу ком и посмотрела прямо в глаза незнакомца.
– Я весь день пыталась почувствовать в себе какие-то изменения, сэр, потому что думала, что на меня напал вампир. Я просто не знала, кто еще мог оставить такие следы. Но никаких изменений не было. Они должны быть?
Мужчина хмыкнул.
– Они должны были уже начаться, но не начались. Это-то и странно.
– Что это значит? – испуганно спросила Ривер.
– Пока не знаю, – качнул головой незнакомец. На раздумья ушло не больше пары секунд. – Нужно убираться отсюда. Пойдешь со мной.
– С вами? – Ривер изумленно округлила глаза. – Куда?
– Туда, куда я скажу, – вновь посуровел мужчина, заставив Ривер вспомнить о припрятанном пистолете. – Все вопросы потом. Шагай.
Он кивнул в сторону выхода из комнаты. Ривер сделала неуверенный шаг, однако тут же замерла снова и обернулась.
– Вы… меня убьете? – тихо спросила она.
– Поверь, если изменения действительно начнутся, смерть будет быстрым и милосердным избавлением от мук, которые тебе предстоят, – с тоской вздохнул незнакомец, оглянувшись на Криса. – Если ты действительно не хочешь, чтобы кто-то пострадал, тебе лучше пойти со мной.
Ривер почувствовала, как по щекам снова текут слезы, а горло словно сдавливает что-то тяжелое. Она с трудом сумела сохранить самообладание.
– Ты же не хочешь никому навредить? – подтолкнул мужчина и дождался, пока Ривер покачает головой. – Тогда лучше тебе слушаться меня. Я не желаю тебе зла и убивать без повода точно не собираюсь. Знаю, у тебя много вопросов, но я отвечу на них позже. Может быть, это будет сложно, но тебе придется довериться мне, потому что только я знаю, как бороться с такими, как Декоре.
Опять это имя, – подумала девушка.
– А как же Крис? Ему разве не грозит опасность?
– Нет, Декоре он не интересует. Если за кем эта тварь и придет, так это за тобой, так что тебе лучше сейчас оказаться как можно дальше отсюда. На раздумья нет времени, Ривер. Мы должны уходить. – Незнакомец внушительно посмотрел на нее. – Мне не хочется заставлять тебя слушаться под прицелом.
Ривер поняла, что выбор у нее невелик. Она повиновалась приказу и направилась к выходу из комнаты.
Незнакомец следовал за ней, и, спускаясь по ступеням дома Келлеров прямиком в неизвестность, Ривер не могла избавиться от ощущения, что дуло пистолета смотрит ей в спину.

Часть вторая. Мотель Черного Дрейка

22
Рана на плече начала затягиваться почти сразу, но сердце продолжало бешено колотиться, словно Харриссон все еще находился где-то неподалеку и мог выпустить новую – уже смертельную – пулю.
Валиант скрылся за углом неподалеку от дома, где нашел зараженную. Внутренний голос шептал проклятья и ругательства, боль и досада жгли горло. Почему Валиант не сработал быстрее, почему просто не унес девушку с собой? Он ведь мог – мог! – это сделать. Неужели он настолько растерял былую форму, неужели стал таким слабым?..
Прерывисто дыша, Валиант наблюдал за тем, как машина Харриссона скрывается из виду. Девушка, севшая на переднее сиденье, выглядела напуганной и скованной, но признаков трансформации у нее не наблюдалось. Никаких. Яд вампира будто не подействовал на нее.
Валиант никогда не сталкивался ни с чем подобным. Он ожидал найти девушку в агонии, ожидал встретить почти готового «перевертыша», а она была обычной. К такому Валиант был не готов, и шок отнял у него роковые секунды.
Да какая разница, что отняло у тебя время? Ты облажался, – не скупился на критику внутренний голос.
Окружающий мир вдруг качнулся перед глазами, зрение на секунду помутилось. Валиант оперся на стену, задышал глубже, пытаясь прийти в себя. Тело ослабло, заживив рану, и теперь ему снова требовалось пополнить запас сил.
Как не вовремя!
Валиант с отчаянием посмотрел на окно в доме юноши, в компании которого он нашел зараженную. Рискнуть? Нет, к дому вот-вот прибудет полиция, ее сирены уже слышатся в отдалении. Наверняка и Харриссон так спешно уехал по той же причине – знал, что люди быстро заявят о стрельбе.
От последней мысли Валиант резко выпрямился. Только сейчас он осознал: Харриссон ведь увез девушку. Почему? Если хотел ликвидировать, не проще ли было сделать это прямо здесь? Обыкновенно «Крест» так и поступал с зараженными.
Валиант нахмурился. Если хоть на секунду предположить, что эта девушка действительно не переродится в гниющую заживо убийцу, то, выходит, яд от укуса для нее безвреден, а в больших дозах может сделать из девчонки не простого «перевертыша», а полноценного вампира.
Разве это возможно?
Такие легенды существовали, но Валиант давно в них не верил. Однако только что он понял, что крупица надежды на это в нем все-таки оставалась.
Харриссон тоже это понял, – вздрогнул Валиант.
Он не имел ни малейшего понятия, как Джеймс решит поступить с зараженной девушкой, однако чувствовал, что ничего хорошего ждать не стоит. Если она начнет изменяться и становиться «перевертышем», Харриссон попросту убьет ее. Если же нет, ее может ждать куда более мрачная судьба. Люди «Креста» в отношении вампиров ни в чем не уступают фашистам времен Второй мировой войны, они запросто могут проводить над девушкой эксперименты, чтобы выяснить механизм перевоплощения. К тому же, если верить просочившемуся из «Креста» слуху, у них есть материал для подобных исследований – несколько вампиров, которых они держат в заложниках.
Если, конечно, информатор не солгал.
Мысли Валианта путались.
Он чувствовал себя виноватым перед девушкой. Там, на месте аварии, он думал, что ей уже ничем не помочь, но обстоятельства сложились иначе. Потенциальный вампир она или нет, – Валиант понимал, что не может отдать ее судьбу на откуп Джеймсу Харриссону. Он должен был ей помочь, она ведь пыталась спасти ему жизнь.
Кажется, придется подключать Дрейка, – подумал он и поморщился. Ему не хотелось этого делать, но ситуация вышла из-под контроля, и теперь нужно было приложить усилия, чтобы ее переломить.
А еще нужно было выяснить как можно больше о зараженной. Впрочем, стоило ли теперь называть ее так?
Валиант снова посмотрел на окно злосчастного дома. Пока что единственный человек, который что-то знал о девушке, находился совсем рядом. Она даже называла его имя – Крис. Жаль, расспросить его сейчас не выйдет: из-за угла глашатаями досады Валианта выехали две полицейские машины и одна скорая помощь. Пришлось затаиться и наблюдать.
Через несколько минут фельдшеры скорой помощи вывезли каталку с лежащим без сознания юношей. Острое зрение вампира позволило разглядеть кровоподтек и рану на его виске – судя по всему, доставшуюся от Харриссона.
Вокруг дома суетилась полиция: огораживала периметр лентами, отгоняла нескольких человек, пытавшихся сунуть на место преступления свои любопытные носы.
Тем временем Криса осторожно погрузили в машину скорой, и та спешно тронулась с места. Одна из патрульных полицейских машин уехала следом. Валиант проводил процессию глазами и вдруг изумленно вытянулся. Внутри него пробежала волна, которую невозможно было спутать ни с чем другим – повинуясь такому же чувству, он явился по этому самому адресу. Теперь оно влекло его вперед по дороге, указывая на новую цель.
Но ведь это невозможно! Зараженная девушка уехала с Харриссоном, Валиант чувствовал, как она удаляется, однако сейчас такая связь ощущалась ближе и четче. Этого просто не могло быть. Валиант прекрасно помнил, что больше никого не трогал. Юнец не мог заразиться ядом вампира, у него ведь не было контакта с кровью Валианта. Там ей даже взяться было неоткуда…
Валиант опустил сокрушенный взгляд на порванный пулей рукав плаща. Крови было совсем немного. Можно ли хоть на минуту предположить, что у юнца, которого увезли на скорой, был с ней контакт?
Абсурд! – отчаянно подсказывал внутренний голос, однако факты шли с этим вразрез. Это можно было счесть злым роком, насмешкой судьбы, проклятием чертового Лоренса, но возможность оставалась. Связь, которая протянулась от зараженного к вампиру была тому прямым подтверждением.
У Валианта не осталось сил даже на злость, ему лишь захотелось мучительно застонать от досады.
– Нет! Нет, нет, нет, нет, – скривившись, шептал он.
Через несколько часов в Лоренсе будет буйствовать новый «перевертыш». Вряд ли стоило рассчитывать, что и юнец окажется устойчивым к яду – таких случаев было один на миллиард.
Скоро зараженный окажется в больнице, где много людей, а следовательно, много потенциальных жертв.
Будь проклят Харриссон, «Крест» и этот чертов Лоренс! Будьте вы все прокляты!
Постаравшись собрать в кулак остатки самообладания, Валиант последовал за своим зараженным туда, куда влекла его связующая волна.

23
Канзас Тернпайк
24 декабря 2003 года

Вопреки ожиданиям Ривер, первое время в пути ее похититель молчал, будто не считал нужным ничего объяснять. Сама девушка заговорить не решалась. От пережитого стресса у нее болела голова, а в животе стояла легкая дурнота, и сейчас все силы уходили на то, чтобы сохранить последние крупицы самообладания. Вырваться она не пыталась: ее молчаливый спутник заблокировал двери сразу же, как сел за руль. Да и как вырваться из машины, несущейся на полном ходу, даже если дверь можно открыть?
Оставив мысли о бегстве, Ривер задумчиво уставилась в окно. Чем дальше она уезжала от Лоренса, тем сильнее становилось беспокойство за Криса. Как он? Пришел ли в себя? Вызвал ли кто-нибудь скорую?
Следом ей стало тревожно за родителей. Она боялась, что мать хватит удар от жутких новостей, и заранее винила во всем себя. Почему она просто не попросила таксиста подвезти ее прямо к дому?
Горькая обида ожгла глаза слезами. Ривер тихо всхлипнула и утерла дрожащими руками лицо.
– В чем дело? – сухо поинтересовался водитель.
Ривер вздрогнула, услышав его грубый голос, но страх быстро сменился злостью.
– Вы еще спрашиваете! – воскликнула она. – Я еду в машине с вооруженным незнакомцем, который ударил моего друга, а мне – угрожал! Вы увезли меня из города, а там остались мои родители, которые наверняка в панике, и мой друг, которому нужна помощь! Всем им может грозить опасность. Вдруг этот ваш Декоре, – она неловко перекатила имя на языке, не до конца уверенная, что произнесла его правильно, – вернется? Вы не вызвали ни скорую, ни полицию! И мне не дали этого сделать. Моих родителей ни о чем не предупредили, ничего им не объяснили! Меня вы попросту похитили, а Криса бросили! И вы еще спрашиваете, в чем дело?!
Водитель выслушал ее с пугающей бесстрастностью. Когда Ривер закончила свою тираду и взяла паузу, чтобы отдышаться, он спросил:
– У тебя есть телефон?
Ривер не ожидала этого вопроса. Недоуменно уставившись на водителя, она ответила машинально, не догадавшись солгать:
– Да… в кармане.
– Дай его мне. Только без глупостей.
Ривер поморщилась, уже решив, что самую большую глупость совершила только что – дав честный ответ и лишив себя последней возможности вызвать помощь. Досадуя на саму себя за несообразительность, она нашарила в кармане джинсов телефон и послушно протянула его водителю. Тот наощупь набрал «911», не отрывая взгляда от дороги. Ответ оператора последовал незамедлительно.
– На Лорен-Стрит, 766 слышались выстрелы. Два. Возможно, нужна скорая. Нет, я не знаю, пострадал ли кто-то. Случайно. Да, благодарю, я вас понял. Что? Мое имя? Конечно, записывайте, – отрапортовал он, однако, когда пришла пора называть имя, нажал на сброс, открыл окно и вышвырнул телефон прочь.
Ривер ахнула и уже приготовилась возмущаться, но вовремя прикусила язык, вспомнив о пистолете. Не следовало раздражать вооруженного человека.
– Скорая и полиция уже на месте, так что с твоим другом все будет хорошо, – невозмутимо сказал мужчина.
Ривер поджала губы и кивнула, не зная, что еще ответить. В конце концов, не благодарить же его за великодушие.
– Как ты себя чувствуешь? – явно не без опаски поинтересовался водитель несколько минут спустя.
Ривер нахмурилась, прислушиваясь к собственным ощущениям.
– Сносно, – передернула плечами она.
– Подробнее. – Мужчина говорил спокойно, но Ривер поняла, что это приказ, а не вежливая просьба.
– Я жутко напугана. Возможно, приобрела пару седых волос, лишилась куртки и телефона, ничего не ела, хотя вряд ли после всего этого смогу хоть кусок проглотить. Еще я устала, и вряд ли ноги меня удержат, когда я выйду из машины, – отчиталась она.
Мужчина ухмыльнулся в ответ.
– Хорошо. Ничто из описанного не свидетельствует о необратимых изменениях.
– Не пора ли рассказать мне, о каких изменениях речь? – нетерпеливо спросила Ривер.
Некоторое время водитель молчал, собираясь с мыслями.
– Думаю, начать следует не с этого, – нехотя заговорил он. – А с того, что ты вообще знаешь о существе, которое на тебя напало.
Ривер вздохнула.
– До сегодняшнего… то есть, до вчерашнего дня я о его существовании-то ничего не знала. Произошла авария.
– Об аварии мне известно, – перебил мужчина. – Ее засняли на видео.
– Да. Мы с Крисом наткнулись на него, когда искали сведения о вампирах. Я бы никогда в жизни не подумала, что буду всерьез искать нечто подобное, если б не эти два следа на руке. – Она закатала рукав и вновь присмотрелась к заживающим точкам. Водитель тоже взглянул на них, но быстро отвел взгляд. Ривер затруднялась однозначно трактовать его реакцию. – Мне просто не приходило в голову, от чего еще мог остаться подобный след, кроме вампирских клыков, учитывая, что укусил меня человек. Не знаю, насколько правдивы старые легенды, но в мифах, фильмах и книгах говорится, что укус вампира способен обратить человека в ему подобного. Это действительно так?
Мужчина покачал головой.
– Не совсем. В организме вампиров содержится особый яд, который отравляет человеческий организм, воздействует на психику и даже изменяет физиологию. Этот яд обрекает свою жертву на мгновенную зависимость от крови вампира, фактически превращает его в послушного раба того, кто его заразил. Мы называем их «перевертышами» или просто зараженными. Они кратковременно приобретают физическую силу и выносливость, как у вампиров или даже больше, у них появляются навязчивые идеи, и эти твари готовы пойти на все, чтобы угодить своему новому хозяину.
– Как жутко, – шепнула Ривер, поморщившись. От мысли, что ее может ждать такая судьба, у нее по спине пробежал холодок.
– Жутко не только это, – кивнул водитель, не поворачиваясь к ней. – «Перевертыши» очень агрессивны. Если заразившего их вампира не оказывается рядом, они начинают рвать на части всех, кого видят в радиусе поражения, и напиваются людской крови, которая нисколько не продлевает им жизнь.
Ривер задрожала.
– И я стану таким монстром? – отчаянно воскликнула она, не в силах больше выносить неизвестность собственной судьбы.
Мужчина ответил не сразу, и в двухсекундную паузу Ривер едва не потеряла сознание от страха. Наконец, водитель сказал:
– Ты должна была уже им стать. Обыкновенно изменения начинаются в первые несколько часов. Как минимум, возникают первые симптомы. Зачастую человек начинает резче реагировать на запах и свет, у него изменяется восприятие вкуса еды. В горле пересыхает, начинается сильная жажда, которую не удается утолить, сколько ни выпей воды. Может появиться сильная дрожь, предшествующая потере сознания. Вокруг раны от укуса начинается некроз, ткани постепенно отмирают, почти полностью исчезает чувствительность к боли. В первые двенадцать часов должно проявиться хоть что-то из этого. В истории не было зафиксировано ни одного случая, когда изменения наступали позже.
Ривер нахмурилась, позволив себе облегченно выдохнуть, хотя тревога до конца не оставила ее.
– В истории, – повторила она. – Вы сами уже видели подобное?
– На моем веку вампиры перестали плодить «перевертышей», потому что не были способны поддерживать их существование, не привлекая внимания. Но сведения о «перевертышах» у меня есть, их подробно фиксировали мои предки.
– Ваши предки… они – кто? Потомственные охотники на вампиров? – осторожно поинтересовалась Ривер, видя, что похититель готов поговорить.
– Можно сказать и так.
– В сети мы наткнулись на упоминания одной организации, которая прислала своего сотрудника на место происшествия, когда какой-то парень назвал себя вампиром и напал на девушку. Прокусил ей горло. Вы из этой организации, ведь так? «Харриссонский Крест», кажется.
Он вздохнул.
– Да. Я являюсь ее фактическим руководителем. Меня зовут Джеймс.
Ривер вспомнила это имя, в статье его указывали.
– Джеймс Харриссон?
– Да. Я выезжал на множество таких происшествий, надеясь напасть на след той твари, что укусила тебя.
– Декоре, – уточнила Ривер. – Так вы его назвали.
– Валиант Декоре, – помрачнев, кивнул Джеймс. – На данный момент он последний из своего вида. Остальных тварей за минувший век стерли с лица земли. К счастью, их рождалось не так много.
Ривер пыталась сосредоточиться на словах Харриссона, но почти все ее мысли заняло одно имя. Валиант Декоре. Она не могла отделаться от воспоминаний об аварии. Она помнила отчаяние, с которым Валиант Декоре спросил о крови. Выходит, он боялся, что Ривер заразится его ядом. Беспокойство выглядело искренним. Отчего же он решил все же укусить ее? Инстинктивно? Ривер не могла забыть его нетерпеливый, требовательный и даже испуганный взгляд в доме Криса. Зачем он явился? Что собирался делать? По мнению Ривер, он вел себя противоречиво. При этом Джеймс Харриссон неприкрыто представлял его в самых мрачных красках, и Ривер невольно чувствовала сопротивление перед принятием такой однобокой правды. Ее мать всегда говорила, что не бывает однозначно хороших и однозначно плохих людей. Когда кого-то выставляют в недвусмысленных красках, это повод для сомнений. Ривер внутренне соглашалась со словами своей матери.
– Так вампирами, выходит, не становятся, а рождаются? – спросила она, не желая затягивать паузу. Не стоило упускать возможность расспросить Харриссона, пока он не пригрозил ей пистолетом и не велел замолчать.
– Да, – ответил он. – И они не бессмертны, вопреки мифам. Они просто живут намного дольше человека: в их организме ускорены и усилены процессы регенерации клеток, старение происходит в несколько раз медленнее, чем у людей. Они сильны и очень быстры, а также обладают природной способностью гипнотизировать свою жертву.
– Зачем им жертвы? – спросила Ривер, вспоминая об укусе. – Просто инстинкт охотника? Или им действительно нужна кровь?
Харриссон пожал плечами и ответил с заметной неохотой:
– Я не знаю всего. Мы не успели детально их изучить, нашей целью было «избавление мира от вампирской заразы». Но все же кое-какие знания мы о них накопили. Например, нашли первые упоминания и уголок планеты, где они появились.
– И где же? – поинтересовалась Ривер. Она предпочла пока придержать свой предыдущий вопрос, который Харриссон беззастенчиво проигнорировал. Если бы не видимое отвращение к заученным словам о «вампирской заразе», она сочла бы его простым фанатиком, но пока мнение о нем складывалось не менее противоречивое, чем о Валианте Декоре.
– Предположительно, в Малайзии, – ответил Харриссон.
Ривер недоуменно распахнула глаза, ожидая услышать что угодно, но не это. Легенды о вампирах ассоциировались у нее с Европой, в частности, с Трансильванией.
– И когда же они там появились?
– Очень и очень давно. Точной даты я тебе назвать не могу, да и никто не может. Во всяком случае, они появились явно позже людей.
– Кто же они? – спросила Ривер. – Люди, которые заключили договор с дьяволом? Или с каким-то другим злом?
Харриссон усмехнулся.
– В основе наших знаний о вампирах лежит более научный подход, хотя церковникам, которые начали с нами сотрудничать, хватало и версии с дьяволом. В ходе изучения вампиров мы пришли к выводу, что они – люди, претерпевшие устойчивую мутацию, связанную с одним заболеванием.
– С каким?
– Ксеродерма пигментная. Или XP[2 - Наследственное заболевание кожи, проявляющееся повышенной чувствительностью к ультрафиолетовому облучению, проявляется в возрасте двух-трех лет и постоянно прогрессирует. Является предраковым состоянием кожи. Встречается редко.]. Знаешь, что это?
Ривер нахмурилась, почти обиженно.
– Мой отец врач, – буркнула она.
– Значит, знаешь, – кивнул Джеймс. – Вампиры на органическом уровне научились адаптировать это отклонение себе на пользу. С течением времени мутация передавалась, укоренялась, укреплялась и изменяла их генетический код. Именно эта мутация развила в них все те способности, о которых говорят в мифах и легендах. Правда, фантазеры приписали вампирам множество несуществующих качеств, но часть из того, что известно каждому школьнику, хоть раз слышавшему о графе Дракуле, действительно имеет место. В особенности это касается их нужды в жертвах, о которой ты спрашивала. Насколько мне известно, их тела довольно быстро расходуют железо и нуждаются в постоянном его восполнении извне. Лучше всего для этого подходит…
– Человеческая кровь, – тихо закончила Ривер.
– Да.
На некоторое время в салоне вновь повисло тяжелое молчание. Ривер нарушила его первой.
– А что происходит с «перевертышами»? Вы говорите, что они тоже приобретают силу и выносливость.
– Яд вампира убивает их. Организм начинает стремительно разлагаться заживо. ХР словно проявляется в ускоренном, очень ускоренном темпе. И если вампирам для восполнения баланса требуется человеческая кровь, то «перевертышам» нужна кровь их, если можно так выразиться, создателя.
– А вампиры просто не могут отдавать ее много, – поняла Ривер.
– Ты быстро схватываешь, – улыбнулся Харриссон, и Ривер машинально ответила тем же: улыбка этого человека оказалась обаятельной. Правда, судя по всему, он редко ее демонстрировал.
– Я только не могу понять: почему же у меня не началось никаких изменений? – задумчиво спросила Ривер. – Я переволновалась, да, но чувствую себя вполне хорошо. На запах или вкус реагирую по-прежнему, головокружения или потери сознания не было, сухости во рту тоже… ну, разве что, кофе перепила за эту ночь. Да и следы от укуса не вызывают опасений. А ведь при этом он не только укусил меня – после аварии он закашлялся, и его кровь попала мне в глаз. Какое-то время его немного жгло, как если бы туда попала мыльная вода, но это быстро прошло.
Ривер осеклась, побоявшись, что Харриссон вновь сочтет ее опасной и достанет пистолет, но он сохранил невозмутимость.
– Ответа на этот вопрос у меня нет, – сказал он.
– Его и у Валианта Декоре не было. – Ривер пожала плечами. – Когда Крис попытался меня загородить, этот ваш Декоре приказал держаться от меня подальше, потому что я опасна, но потом он растерялся: не увидел во мне никаких перемен. Он, похоже, был к этому совсем не готов.
– Вот как, – нахмурился Джеймс.
– Но он все равно хотел увести меня с собой.
– Не хотел привлекать внимания «Креста», это понятно. Похоже, он не знал о том, что ваша встреча попала на чью-то видеокамеру, поэтому надеялся быстро прибрать за собой.
– То есть… убить меня?
– Скорее всего, да, – кивнул Джеймс, выразившись будничным тоном, будто говорил о погоде на завтрашний день. – Сейчас на Декоре сконцентрировано все внимание «Креста», поэтому он старается скрываться как можно тщательнее. «Перевертыш» сейчас был бы слишком рискованным, слишком бесконтрольным, поэтому от тебя следовало избавиться.
Ривер сглотнула подступивший к горлу ком.
– Но ведь ничего не изменилось. Значит, я ему больше не нужна, я не представляю для него угрозы!
– Если в ближайшее время ты не изменишься, выходит, ты действительно не станешь «перевертышем», – нахмурился Джеймс. – Но в этом случае ты будешь представлять для него еще больший интерес.
– Что? – Ривер ахнула. – Почему?
Харриссону потребовалось некоторое время, чтобы найти нужные слова. Ривер отчего-то показалось, что этот ответ дается ему тяжело.
– У меня есть одна теория, но в ней слишком много допущений, – вздохнул он и резко стал выглядеть старше и изможденнее. – Истории о том, что человек может превратиться в вампира, скорее всего, имеют первоисточник. Среди вампиров, которых удавалось изловить моим предшественникам, ходили легенды, что не каждый зараженный становился «перевертышем». В единичных случаях человек действительно может стать вампиром. Яд изменяет, но не убивает его.
– Но со мной ничего такого не произошло! – запротестовала Ривер. Перспектива стать вампиром вовсе ее не привлекала. Еще не хватало, чтобы ее хотели уничтожить, как Валианта Декоре.
– Пока – не произошло, – уточнил Харриссон.
– Я не стала бояться света или хотеть выпить чьей-то крови, – упорствовала Ривер.
– Вампиры не настолько боятся света, как ты думаешь, – покачал головой Харриссон. – Они к нему чувствительны, и он их изматывает. Если они ранены, ультрафиолет становится для них дополнительным угнетающим фактором, но не сжигает их, как показывают в кино.
Ривер тяжело вздохнула.
– И вы, значит, собираетесь проверять, насколько я стану чувствительной к свету? И, если я стану вампиром, вы меня убьете?
– Пока что ты не даешь ни малейшего повода причинять тебе вред, – спокойно сказал Джеймс. Ривер удивляло, с какой обыденностью, без малейшей дрожи в голосе он говорит обо всем этом. – Я никогда не видел, чтобы человек превращался в вампира. К тому же, как я уже сказал, это только теория, ничем не подтвержденная. Я даже сомневаюсь, что такое превращение вообще возможно. Скорее всего, у тебя иммунитет к яду, поэтому изменений и не произошло. Проблема в том, что Декоре может подумать иначе. Он может счесть тебя потенциальным кандидатом в вампиры и начать выслеживать.
Ривер страдальчески поморщилась.
– Но зачем? Я не хочу становиться вампиром!
– А Декоре хочет сохранить свой вид. Ты дала ему повод думать, что с твоей помощью это можно сделать, так что он не отступится.
– То есть, я теперь приманка для последнего вампира? – воскликнула Ривер. В ее голосе звучало возмущение, как если бы все эти события происходили по прихоти Харриссона, и он мог все изменить.
– Потому я тебя и увез. Я хочу уберечь тебя от Декоре, – сказал Джеймс. Что-то в его тоне кольнуло Ривер, хотя она и не поняла, что именно. – Пожалуй, только я могу это сделать. У полиции нет навыков борьбы с вампирами.
Ривер вздохнула. Некоторое время она молчала, пребывая в собственных мыслях, затем вымученно улыбнулась.
– Что ж, выходит, мне повезло, что вы прибыли до того, как он забрал меня.
Харриссон вздрогнул, услышав эти слова. Его правая рука – будто неосознанно – потянулась к левой верхней стороне груди, ближе к ключице, а лицо побледнело.
– Мистер Харриссон? – обеспокоенно обратилась Ривер. – Вы в порядке?
– Да, – тут же отозвался он, совладав с собой. Рука вновь легла на руль. – Да, все хорошо. Ты права: важно, что я успел.
Но его голос дрожал, Ривер это слышала. Ее потянуло спросить, в чем дело, но она не решилась. Что-то подсказывало ей, что Харриссон не станет делиться с нею личными переживаниями. В том, что переживания были именно личными и непосредственно касались Валианта Декоре, Ривер не сомневалась.

24
Лоренс, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Проследовав за зараженным до самой больницы, Валиант укрылся за стеной и затаился. Через пару минут приехала еще одна машина – не патрульная, но находились в ней точно полицейские.
Детективы, – решил Валиант.
Это были мужчина и женщина – их значки и оружие он разглядел отчетливо, пока они разговаривали с интерном при входе в больницу и узнавали, где и когда можно будет найти пострадавшего, чтобы поговорить с ним. Мужчина назвал зараженного юношу Крисом Келлером. Интерн ответил, что сейчас пациент находится в ортопедии, затем ему предстоит осмотр нейрохирурга из-за травмы головы, а уже после – если врачи сочтут его состояние достаточно стабильным, – с ним можно будет поговорить. Услышав это, детективы отправились ждать в приемном покое.
Валиант выругался про себя: показываться в больнице сейчас было слишком рискованно. Возможно, полиция уже успела получить описание нападавшего от неравнодушных зорких свидетелей. Придется ждать, пока детективы опросят зараженного. Оставалось лишь надеяться, что полиция уедет отсюда до того, как у Криса Келлера начнутся первые изменения.
Тяжело вздохнув, Валиант прислонился к стене здания и погрузился в свои мысли. Он всей душой ненавидел этот город, ненавидел Харриссона и его вечное умение возникнуть не вовремя и не к месту, ненавидел то, какие последствия может принести человеку контакт с его кровью. Ненавидел себя самого.
Время растянулось, как патока, и крупными редкими каплями падало на голову Валианта, содрогающегося под порывами зимнего ветра Лоренса. Его едва держали ноги – за последние сутки и без того истощенному организму пришлось активизировать слишком много резервов, и теперь слабость прокатывалась по телу мелкой дрожью, а в деснах верхней челюсти начинался назойливый зуд, подающий тревожный сигнал об острой нехватке крови.
Только бы не потерять контроль, – взмолился про себя Валиант. Допустить еще одну оплошность было нельзя.
Через какое-то время из дверей больницы вышла рыжеволосая женщина лет сорока и направилась прямо к укрытию Валианта. Из кармана белого халата, поверх которого была наброшена большая – явно мужская – куртка фельдшера скорой помощи, она извлекла пачку сигарет и зажигалку. Женщина шла нервной, торопливой походкой, смотрела под ноги, а по шевелившимся губам можно было прочитать целый поток беззвучных ругательств. Незнакомца, притаившегося за стеной, она заметила в последний момент.
– Ох… – выдохнула она, замерев в нерешительности.
Волна дрожи вновь пробежала по телу Валианта, неприятное ощущение в верхней челюсти усилилось. Он с трудом приказал себе успокоиться.
– Простите. Не знала, что тут кто-то будет, – пробормотала женщина.
– Сожалею, что разочаровал своим присутствием. – Валиант не удержался от легкой усмешки, и незнакомка смущенно потупилась.
– О, я не то хотела сказать. Извините, это было грубо с моей стороны.
– Поверьте, с грубостью я хорошо знаком, и в вашем замечании на нее не было и намека, – смягчился Валиант. – Вы, кажется, собирались закурить?
Женщина виновато покосилась на пачку и зажигалку в своей руке.
– Я вообще-то не злоупотребляю… – зачем-то начала оправдываться она. Валиант пожал плечами.
– Я вас не выдам, – доверительно сказал он. Женщина расплылась в благодарной улыбке, после чего зашла чуть дальше за стену больницы, укрылась в густой тени, щелкнула зажигалкой и с удовольствием затянулась зажженной сигаретой.
– Эмили Дженкинс, – представилась она. – Ортопед. Но вам – можно просто Эми, раз уж вы узнали мой маленький секрет.
Заметив легкое недоумение на лице своего собеседника, Эмили качнула в воздухе дымящейся сигаретой и выдохнула вверх густое серое резко пахнущее облако. Валиант уже собирался назвать свое имя, но вовремя прикусил язык и решил запоздало последовать рекомендациям Дрейка Талоса. Правота исполнителя насчет вычурного имени и образа раздражала до зубовного скрежета, но в сложившихся реалиях ее приходилось признать.
– Джонатан Твист, – представился он, сомневаясь, что сумел выговорить это имя с должной естественностью. – Можно просто Джон.
В ответ Эмили лишь снова затянулась и выпустила из легких дым в рассветные сумерки. Валиант отметил, что у этой женщины довольно резкие, почти хищные черты лица и хрупкое телосложение, хотя в руках, привыкших работать в ортопедическом отделении, чувствовалась сила.
– Жуткая ночка, – нарушила молчание Эмили.
– Должно быть, в больнице такие ночи – не редкость, – осторожно заметил Валиант.
– Так-то оно так, – протянула Эмили. – Просто далеко не каждую ночь приходится думать, как сообщить коллеге, что его дочь похитили.
Валиант напрягся, понимая, что речь о той самой девушке, что была ему нужна.
– Простите, – с деланным смущением сказал он, – я не знал.
– Да и откуда вам знать? – досадливо покривилась Эмили. – Вы уж простите, что я тут разглагольствую. Просто… не знаю, как сказать Майку о Ривер.
Значит, девушку зовут Ривер, – отметил для себя Валиант.
– Майк – это ваш коллега? – спросил он.
– Да. Врач общей хирургии. Ривер – его дочь.
– Мне трудно представить, каково сообщать такие новости. Должно быть, это очень тяжело, – сочувственно заметил Валиант.
– Не то слово, – согласилась Эмили.
– Что ж, если хотите поговорить, это меньшее, что я могу предложить вам. Что произошло, Эми?
Женщина благодарно улыбнулась.
– Не уверена, что могу это рассказывать, это ведь преступление…
– О, я понимаю, – смиренно опустил глаза Валиант. – Что ж, не буду ставить вас в неловкое положение своими расспросами. Можем просто помолчать – говорят, это тоже иногда помогает.
Несколько секунд Эмили размышляла, стоит ли рассказывать о своих переживаниях незнакомцу. Желание разделить свою тяжесть с кем-то другим победило.
– С другой стороны, вы ведь не преступник, Джон? – нервно усмехнулась она.
– Не припомню у себя проблем с законом, – передернул плечами Валиант.
– Ох, черт! – хохотнула женщина. – Уже второй раз за эту короткую встречу я, кажется, умудрилась вам нагрубить. Простите.
Валиант доверительно посмотрел ей в глаза.
– Эми, я лишь предложил поговорить, чтобы вам стало легче. Если вам это не нужно, я не буду навязываться. Просто мне показалось, что вы хотели поговорить с кем-то перед тем, как сообщать дурную весть коллеге. Как по мне, для таких бесед незнакомцы подходят лучше всего. Ну, знаете, бармены, официанты, случайные попутчики, которых больше никогда не увидишь. Я ошибаюсь?
Эмили снова затянулась.
– Да нет, пожалуй, вы правы, – ответила она, а после наконец решилась, и Валиант весь обратился в слух. – Полиция и скорая приехали недавно, привезли ко мне в отделение юношу. Я его даже знала когда-то давно, мой сын учился с ним в одной школе. Оказывается, они с дочкой доктора Уиллоу сегодня вечером встретились и общались всю ночь. А под утро в окно – представляете, в окно! – комнаты Криса на втором этаже ворвался какой-то псих и попытался похитить Ривер. Крис очень яростно об этом рассказывал, пока я вправляла ему лучевые кости. Он даже боль перестал чувствовать от нервного возбуждения.
Валиант сглотнул тяжелый подступивший к горлу ком.
Началось, – сокрушенно подумал он.
Тем временем Эмили продолжала.
– Потом в доме появился другой человек. По словам Криса, он был вооружен и стрелял: прогнал первого похитителя. После этот человек прицелился в Ривер. Крис попытался ему помешать, выбить пистолет… глупый мальчишка возомнил себя героем! Ему разбили висок, и Крис потерял сознание. Когда прибыли патрульные и скорая, ни Ривер, ни вооруженного налетчика в доме уже не было. Никто не знает, кто этот человек, куда он увез Ривер и что у него за машина: номерных знаков никто не видел. Даже неизвестно, жива ли Ривер.
Валиант сжал руки в кулаки и закусил губу. Похоже, Крис заразился от его крови, соприкоснувшись с нею раной на виске. Проклятье, разве можно было придумать более нелепые обстоятельства, чтобы стать «перевертышем»?
– Жуткая история, – искренне сказал он. – Но ведь… Крис запомнил похитителя? Он может помочь полиции поймать этого маньяка, разве нет? Может, дочь вашего коллеги все-таки жива? Не стоит отчаиваться.
Эмили вздохнула.
– Крис сейчас как раз дает описание обоих нападавших детективам, но я сомневаюсь, что можно опираться на его слова. Он бормочет что-то насчет вампиров, какого-то заражения и некоего «Креста». В общем, та еще история! А отец Ривер только сегодня ушел со смены домой. Он еще ничего не знает. Хотя, впрочем, полиция уже могла с ним связаться.
– Боже, – прерывисто вздохнул Валиант, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. – Похоже, парню здорово досталось. Сильная травма головы?
– Нейрохирург не выявил серьезных последствий при первичном осмотре, но для верности мы понаблюдаем Криса какое-то время, – качнула головой Эмили, решив закурить вторую сигарету. – Гораздо серьезнее повреждена рука, и он утверждает, что ее сломал тот, кто проник через окно.
– Это ведь какую силу надо иметь! – нарочито недоверчиво сдвинул брови Валиант.
– Большую, это я вам как ортопед говорю, – согласилась Эмили. – В общем, пока что мы поместили Криса в палату в нашем отделении. Нейрохирург завтра сделает несколько снимков и будет наблюдать Криса в течение дня. Возможно, понадобится консультация психиатра, но пока это под вопросом. В конце концов… вампиры? Это же нелепица какая-то. Это может быть бредовой идеей.
Валиант прерывисто вздохнул.
– Я не врач, но, скорее всего, у парня просто сильный стресс, и сознание замещает воспоминания на фантастические. Я о таком читал.
– Увлекаетесь психологией? – спросила Эмили, выдыхая облако едко пахнущего дыма. Валиант едва удержался, чтобы не отмахнуться, и выдавил из себя улыбку.
– На любительском уровне.
– Занимательный вы человек, Джон, – кивнула она. – А вы какими судьбами здесь?
Валиант вздрогнул, попытавшись наскоро придумать себе историю.
– О, я… просто жду своего друга. Я, знаете ли, недавно в Лоренсе, не очень хорошо здесь ориентируюсь. Мы договорились, что он заедет за мной на рассвете, но пока что его нет.
– Вот как. Может, вам следует ему позвонить?
– Я бы рад, но у меня нет при себе телефона, – пожал плечами Валиант.
– Ну… а хотя бы его номер вы знаете?
– Да.
– Тогда можете позвонить из больницы. Идемте, я покажу вам, где телефон.
Эмили докурила и, наклонившись, затушила сигарету об асфальт. Валиант напряженно наблюдал за ней, сплетая в себе новые витки лжи.
– Я должен вам кое в чем признаться, Эми, – поморщился он. – Это покажется глупым, но я боюсь больниц. Они нагоняют на меня панику. Поэтому, думаю, я просто подожду своего друга здесь.
– Вы так долго можете прождать, – покачала головой Эмили. Пошарив в кармане куртки, она извлекла оттуда сотовый телефон и протянула его Валианту. – Вот. Это телефон моего мужа. Можете позвонить с него, если хотите.
– Ох, – на этот раз смущенная улыбка Валианта была искренней. – Вы очень добры, Эми.
– Вы помогли мне, а я помогу вам. Это справедливо, вам не кажется?
– Пожалуй. Вы не против, если я отойду? Я буду недалеко и обязательно скоро верну вам телефон.
Эмили кивнула и извлекла из пачки третью сигарету.
– Не торопитесь. Пара минут у вас точно есть.
– Спасибо.
Валиант отошел и, решив, что находится на достаточно безопасном расстоянии, чтобы Эмили не услышала его разговор, набрал по памяти номер офиса Дрейка Талоса. Ответили не сразу: похоже, в такой час в конторе еще никого не было. Валиант уже успел произнести про себя пару ругательств, когда трубку все-таки сняли.
– Дрейк Талос, – послышался голос исполнителя.
– Беспокоит Джонатан Твист.
Несколько секунд на том конце провода стояло тягучее молчание, затем зазвучал голос Дрейка. Тон был отработанно приветливым, но сквозь него все равно просачивалась едкость.
– То есть, теперь ты решил соблюдать маскировку, Джон?
Валиант с трудом заставил себя подавить бушующую внутри неприязнь.
– Возникли некоторые трудности.
– Я в курсе. Я бы даже назвал их очень большими.
Валиант понял, что Дрейк знает об аварии. Как и Джеймс Харриссон знал о ней. Но каким образом эта информация так быстро долетела до разных людей?
– Что ты знаешь? – тихо спросил Валиант.
– Все, – ответил Дрейк. – К несчастью, вампиры гораздо фотогеничнее, чем говорится в легендах. Жаль, что вы все-таки можете попадать на камеру.
– Меня кто-то заснял? – оторопел Валиант.
– У каких-то счастливчиков в Лоренсе оказалась под рукой видеокамера в тот самый момент, когда тебя угораздило проявить все те особенности, которые я просил тебя попридержать. – Дрейк уже почти не пытался сдерживать яд в голосе. – И этот энтузиаст оказался достаточно активным, чтобы разместить свой шедевр в сети на радость всем желающим. Я звонил в гостиницу, чтобы тебя предупредить, но, видите ли, Джонатана Твиста там не оказалось.
Из груди Валианта вырвался резкий взволнованный выдох, но вовсе не последнее замечание было тому причиной.
– Так вот, как он меня нашел.
Дрейк замолчал, даже дыхание задержал.
– Только не говори мне, что…
– Харриссон был здесь, – закончил Валиант мысль исполнителя и поспешил его успокоить. – Но я сумел от него ускользнуть.
– Надолго ли? – мрачно спросил Дрейк. Вздохнув, он вернул самообладание и заговорил привычно спокойным тоном. – Так. Нужно как можно скорее увезти тебя из Лоренса. Будем решать вопросы последовательно.
– Ты, видимо, знаешь не все подробности, – перебил Валиант, пока Дрейк не выстроил план на год вперед. – Та девушка, которая подоспела ко мне после аварии…
– Которую ты заразил?
– Она не изменилась, яд не подействовал на нее. Я успел выяснить, что ее зовут Ривер, она дочь врача местной больницы. Проблема в том, что сейчас она у Харриссона. – Валиант сделал паузу, но исполнитель не спешил давать комментарии. – Она может стать вампиром, Дрейк. Если так, Харриссон, скорее всего, будет проводить над ней опыты, как над другими заложниками.
– Погоди! – торопливо заговорил Дрейк. Валиант живо представил, как он энергично качает головой. – Ты хочешь отвоевать ее у Харриссона, потому что она гипотетически может стать вампиром? Затея опасная и не стоит того. На твоем месте я выкинул бы девчонку из головы, у нас есть другие задачи…
– Нет, я должен попытаться. Я не могу отдать ее на растерзание Харриссону. Если ты видел запись аварии, то знаешь, что она пыталась помочь мне. Я не могу позволить, чтобы «Крест» препарировал ее только потому, что ей посчастливилось пережить мой яд.
Дрейк занервничал, поэтому о Крисе Келлере Валиант решил пока не рассказывать. Возможно, получится разобраться с этой проблемой самостоятельно.
– Так… так, Валиант, честь и доблесть – не лучшие союзники, слышишь? Мы договаривались, что ты не станешь высовываться. Особенно когда в деле Джеймс Харриссон. Твое выживание, знаешь ли, в моих интересах – как минимум, пока я работаю над твоим заданием. Геройство в наши планы не входило.
– На самом деле я уже все решил и просто ввожу тебя в курс дела, – прикрыв глаза, ответил Валиант. Разговор с Дрейком быстро утомил его. – К слову, раз Харриссон сейчас на выезде, «Крест» остался без руководителя, это может облегчить твою работу. Об остальном я позабочусь сам. Ускорься с информатором.
– Черт, Валиант, что ты удумал?
– Не перезванивай на этот номер, я позаимствовал телефон и сейчас верну его.
Валиант решил, что этой фразы для прощания вполне достаточно, поэтому нажал на сброс. Сделав пару глубоких вдохов и постаравшись не обращать внимания на растекающуюся по телу слабость, он вернулся к тому месту, где ждала Эмили, и с благодарностью протянул ей сотовый, на всякий случай стерев последний звонок.
– Благодарю вас, – улыбнулся он.
– Все хорошо? Ваш друг найдет вас?
– Да, он скоро будет.
– Что ж, тогда я пойду. Пора возвращаться к работе.
– Удачи вам, Эми.
– И вам.
Доктор Дженкинс кивнула на прощание и удалилась в пылающий ярким режущим светом вестибюль больницы. Валиант некоторое время простоял молча, наблюдая, как по небу разливается свет утреннего солнца. Изматывающее, но красивое зрелище.
Воспоминания тем временем уносили Валианта на десять лет назад. Кто бы мог знать, что этот город сыграет такую роковую роль в его жизни?
Не надо. Забудь, – приказал он себе. Жаль, память не слушалась и ее нельзя было сбросить так же легко, как звонок Дрейка Талоса.

25
Топика, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Руки Дрейка подрагивали от злости. Он все еще сжимал телефонную трубку, из которой доносились раздражающие короткие гудки. Единственным желанием было разломать ненавистный телефон, однако это бы ничего не дало. Дрейк закрыл глаза и стал дышать под счет, чтобы восстановить самообладание. Когда ярость поутихла, он, наконец, положил трубку.
Настал черед хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Теперь в схеме появилось звено, на которое Дрейк не рассчитывал. Девчонка Уиллоу. И не простая девчонка, а дочь известной писательницы. Журналисты могут раздуть из этого громкое дело, черт бы их побрал!
Дрейк потер ладони друг о друга, чтобы согреть их, затем помассировал виски, словно это могло помочь лучше соображать. Ривер Уиллоу оказалась неизвестным параметром, который мог перекроить все уравнение, и о том, как именно она повлияет на исход дела, можно было только догадываться.
Дрейк не любил, когда нарушаются планы.
Снова сняв трубку, он набрал один из резервных номеров, и, когда на том конце провода перестали звучать гудки дозвона, а послышалась тишина – приветствия не было, такие правила установил сам Дрейк, – он тут же обрисовал суть дела:
– Нужно выяснить, где находится Джеймс Харриссон. Предположительно может двигаться по двадцать четвертому шоссе на автомобиле. С ним пассажирка, она чрезвычайно важна. Остальные инструкции позже. Найдите мне их, хоть из-под земли достаньте! И не дайте им добраться до Арвады!

26

Лоренс, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Крис полусидел на больничной койке напротив двух дотошных детективов и готов был швыряться мебелью от злости. Правая рука покоилась на перевязи, а рану на левом виске прикрывала небольшая повязка, приклеенная пластырем. Чувствовал он себя мерзко: в горле пересохло, резкий свет больничной палаты резал глаза. Хорошо, что хоть травмы не доставляли сильного дискомфорта – должно быть, обезболивающее еще действовало.
– Да говорю же я вам: это был чертов вампир, мы всю ночь искали о нем информацию! Проверьте это, не списывайте все на бред, я не сумасшедший! Вас разве не учили отрабатывать все версии?
Крупная дрожь пробежала по всему телу, и Крису с трудом удалось унять ее. Главное, чтобы этого не заметили детективы, потому что кто-нибудь из них точно вознамерится закрыть окно, а это значит, что Крис попросту умрет от жары. Ему и так долго пришлось уговаривать этих ищеек впустить в палату немного свежего воздуха. Неужели он один чувствует, что в этой больнице адски жарко? Врачи, по крайней мере, точно не чувствуют этого. Они мерили ему температуру во время осмотра и никаких отклонений от нормы не нашли, поэтому, когда он пожаловался на жару, ему сказали, что это один из симптомов острой реакции на стресс. Даже если так, понимание не спасало Криса от желания броситься в снег, чтобы хоть немного остыть.
– Мы вас услышали, мистер Келлер, – раздражающе мягко произнес высокий шатен с легкой однодневной щетиной на лице, назвавшийся Стивеном Монро. Он был одет в кожаную куртку поверх легкого серого свитера, темные штаны и старые потертые ботинки. – Но нам нужно сперва задать вам несколько вопросов насчет вашей подруги мисс Уиллоу. Кто-нибудь знал о том, что она должна прийти к вам домой? Может, кто-то из знакомых?
– Вы, что, оглохли?! Какие знакомые?! – вспылил Крис, облизнув горячие сухие губы. – Я же говорю, к нам в окно ворвался вампир! Причем тут знакомые?
Отвратительный детектив Монро терпеливо вздохнул. Звук показался Крису тошнотворно громким, неестественно-химический мятный запах дешевого бальзама для полости рта начал раздражать ноздри.
– Сэр, – обратился Монро, и отчего-то этот уважительный тон заставил Криса немного сбавить обороты гнева, – мы ни в коем случае не отметаем ваши показания. Кем бы ни был тот, кто ворвался в ваш дом, он как-то нашел вас. Знал, где искать мисс Уиллоу. Возможно, он работал по чьей-то наводке? Может быть, он от кого-то узнал о ваших планах, чтобы быть уверенным, что найдет вас на месте?
– А может, гребаный вампир просто чувствовал, где надо искать человека, которого он укусил? – огрызнулся Крис.
И снова – этот отвратительный вздох.
– И все же попытайтесь вспомнить.
Крис опустил взгляд, стараясь дать глазам отдохнуть от надоедливо яркого света больничной палаты, затем снова сконцентрировался на полицейских. В частности, на женщине. Одетая в темно-бордовый деловой костюм, со строгим лицом без грамма косметики и светлыми волосами, убранными в высокий хвост, она стояла рядом с коллегой, держась бесстрастно, и молча изучала Криса взглядом.
Отчего же, раз ты не наносишь косметику, ты выбрала себе духи, которые так резко пахнут? – со злобой подумал Крис и вновь титаническим усилием воли заставил себя успокоиться.
– Да никто ничего не знал, – устало вздохнул он. – Даже я не знал, что Ривер придет ко мне. Она пришла, потому что была напугана. Не было никакого плана. Черт, да я все уже рассказал, ясно вам? – безотчетный гнев вспыхнул вновь. – Я вам ничего нового не скажу, потому что у меня нет новых сведений! Описания, время, цепочку событий… я уже все из себя выжал, больше у меня нет! Черт, я хочу пить…
Детектив по имени Грейс Конвей кивнула, переглянувшись с напарником.
– Я принесу воды, – сказала она и удалилась в коридор, где стоял кулер. Голос у нее был низким, бархатным и приятным на слух, однако сейчас Криса раздражал даже такой тембр. Он чувствовал себя комком оголенных нервов и был готов броситься на любого, кто попадется под руку. А еще и эта реакция на его жажду! Что, никогда не видели, как человек просит воды? Подумаешь, что это уже шестой стакан! Что с того?
– Мы, в любом случае, благодарим вас за содействие, мистер Келлер. С вашими родителями мы уже связались, они прилетят ближайшим рейсом. Думаю, сейчас их общество будет вам полезно. Патрульные какое-то время понаблюдают за вашим домом. На всякий случай.
А не поздновато? – подумал Крис, однако не стал огрызаться: вернулась детектив Конвей со стаканом воды, и его гнев на секунду поутих.
– Спасибо, – сказал он женщине, хотя, казалось, Стивен Монро воспринял это на свой счет.
– Если вы что-то еще вспомните – любую мелочь, мистер Келлер, – обязательно позвоните мне, я оставил вам визитку на столике. Чем больше мы будем знать, тем быстрее сможем поймать и привлечь к ответственности тех, кто травмировал вас и похитил мисс Уиллоу. И, разумеется, найти ее. Поэтому призываю вас не сомневаться и звонить в любое время по любому поводу, что бы вы ни вспомнили.
– Угу, – кивнул Крис, жадно поглощая воду, которая лишь раздражала пересушенное горло, но не помогала напиться. Когда эти двое уйдут, нужно будет подставить рот под кран с водой и пить, пока не лопнет желудок.
– Мы свяжемся с вами, как что-то узнаем, – вежливо произнесла детектив Конвей. – А пока что вам лучше отдохнуть, мистер Келлер.
И вновь, чтобы не огрызнуться, Крис молча кивнул.
Детективы покинули палату быстро, но время словно растянулось, обратившись в звенящую от напряжения вечность. Как только дверь закрылась, Крис досчитал до десяти, чтобы убедиться, что никто не собирается снова почтить его своим присутствием, и соскочил с кровати, чувствуя, как волны дрожи поднимаются в его теле одна за другой. Чувство было сродни смеси злости и приступа паники – это одновременно изматывало и придавало сил. Крис опрометью бросился в уборную, открыл кран и подставил пересохшие губы под воду, жадно глотая ее в попытке успокоить горящее горло. Однако уже через несколько секунд он понял, что это не помогает – жажда проходила буквально на долю мгновения, чтобы вспыхнуть с новой силой.
– Черт! – сквозь зубы процедил юноша, борясь с желанием яростно взвыть. Он резко закрыл кран, вода прекратила бежать, однако ручка осталась в здоровой руке Криса. Он замер, недоверчиво уставившись на нее.
– Что за… – едва слышно выдохнул он, понимая, что на смену гневу пришла тревога. Теперь унять дрожь было не так просто, и удержать оторванную ручку крана оказалось непосильной задачей. Громкий звон металла о кафель уборной заставил Криса мучительно сморщиться – ему показалось, будто по барабанным перепонкам ударили кузнечным молотом.
Что происходит? Что со мной?
Хотелось умыться, однако снова прикасаться к крану Крис не решился. Бросив мимолетный взгляд на висок в отражении, он вдруг заметил какое-то темное пятно рядом с пластырем.
– Это еще что? – дрожащим голосом спросил он у воздуха, приблизившись к зеркалу. Подрагивающие пальцы невольно потянулись к повязке.
– Не трогай, – донеслось до него.
Крис едва не вскрикнул. Он резко обернулся в сторону своей койки и остолбенел – тот человек… то существо, что влезло к нему в дом, стояло посреди палаты и внушительно смотрело на него.
– Не трогай, – повторило чудовище. – Разбередишь и сделаешь хуже.
Крис не представлял, что делать. Поднять ручку крана и использовать ее в качестве оружия? В прошлый раз даже бита не помогла, а сейчас обороняться и вовсе может только левая рука. Позвать на помощь? Но что медсестры и санитары могут сделать против такого монстра?
Крис замер в оцепенении лишь с одним желанием: сбежать от вампира куда угодно. Однако в глубине души он понимал, что не сможет этого сделать никогда.
– Как…
– Как я сюда попал? – закончил за него вампир. – Через окно, которое ты любезно оставил открытым. Это было проще, чем я думал.
– Не приближайся! – Крис хотел выкрикнуть это с угрозой, однако услышал в собственном голосе мольбу.
– Не нужно меня бояться, – примирительно произнес вампир, делая шаг вперед. – Мы, кстати, не познакомились. Меня зовут Валиант, и только недавно ты в красках расписывал детективам, кто я такой, так что, думаю, пояснение не требуется. А ты Крис Келлер. – Он утверждал, а не спрашивал. Его взгляд при этом заметно помрачнел, из груди вырвался тяжелый вздох. – Мне очень жаль, что с тобой так вышло.
В голове Криса родилось множество вопросов, но пересушенное горло не смогло озвучить ни один из них. Страх набатом стучал по вискам.
– Я… – с трудом выдавил юноша, – я позову на помощь…
– Не советую, – покачал головой Валиант. – Дело в том, что уже совсем скоро никто из персонала этой больницы тебе помочь не сможет. Зато ты сможешь им навредить. Пока у тебя еще есть возможность принимать решения самостоятельно, и ты можешь меня прогнать или хотя бы попытаться это сделать, но в таком случае ты убьешь большинство людей в этой больнице, если не всех. Ты этого хочешь?
Крис вновь почувствовал, что дрожит.
– С чего… ты взял, что я буду такое творить?
– Сильная, заметная дрожь, – констатировал Валиант, делая к нему шаг, – неутолимая жажда, резкая реакция на запах и звук, притупленные ощущения физической боли, неконтролируемая злость – все это уже с тобой происходит, не так ли? А еще тебе нестерпимо жарко. Я прав?
Слова заставили Криса сжать дрожащие руки в кулаки.
– Что… что со мной такое?
– Твое изменение идет быстрее обычного. Видимо, из-за седативных препаратов и обезболивающего, которые тебе дали.
– Что ты со мной сделал?!
– Я ничего не делал, – ответил Валиант, но в голосе скользнула искренняя скорбь. – В том, что с тобой творится, ты можешь винить Джеймса Харриссона, который рассадил тебе висок, потому что именно через эту рану произошло заражение. Подозреваю, что ты вступил в контакт с моей кровью, которая оказалась на полу после того, как Харриссон выстрелил в меня.
– Что?
– Слух у тебя чувствительный, Крис, так что думаю, ты расслышал.
Несколько секунд ушло на то, чтобы совладать с растущей паникой.
– Но это же какой-то бред!
– Как и твои истории про вампиров – для детективов. Однако эти истории ты рассказывал с большой охотой. Что же теперь? Ты потерял веру в собственный рассказ? Или просто не хочешь верить, что заразился именно ты?
Крис не знал, что ответить. Слова Валианта резали без ножа, в голове стучала лишь одна мысль.
– Господи… я не хочу! – отчаянно шепнул Крис.
– Я тоже, но, увы, это произошло, и никто из нас не может ничего с этим поделать. Процесс необратим. Я должен увести тебя отсюда, пока ты не убил всех в этой больнице. А ты сделаешь это, Крис. Поверь мне.
Валиант подходил все ближе, а бежать было некуда. Сердце Криса раненой птицей билось о ребра. Он вновь взглянул на свое отражение, и ему показалось, что черное пятнышко под повязкой протянулось дальше.
– Что со мной будет?
– Если ты не пойдешь? – уточнил Валиант, тут же предпочтя ответить на этот вопрос, – ты будешь страдать и мучительно умирать, убивая попутно любого, кого встретишь на своем пути.
Глаза Криса увлажнились от слез.
– Я не хочу этого, – покачал головой Валиант. – Будь моя воля, я бы сделал так, чтобы ты выздоровел, но это не в моей власти. Если ты останешься здесь, ты начнешь гнить заживо и быстро сходить с ума. Особенно, если попадешь под прямые солнечные лучи – это усилит процесс и ускорит его. А ведь ближайшим рейсом сюда прилетят твои родители, Крис. Они будут первыми, кому ты вгрызешься в шею, потому что та жажда, которая тебя мучает – это жажда крови. Причем, не человеческой. Моей.
Крис пристально посмотрел на Валианта.
– Зачем мне твоя кровь?
– Это единственное, что может продлить твое существование. И скоро ты сам это почувствуешь. Мысль об этом станет единственной истиной, в которую ты будешь верить. Хочу, чтобы ты знал: мне действительно очень жаль, но избежать этого нельзя.
Крис прерывисто вздохнул.
– А если я пойду с тобой? Ты… ты поможешь мне?
– Да, Крис, помогу.
– И в чем подвох?
– Если то, что я несу теперь за тебя ответственность, считать подвохом, то больше ни в чем.
– И что ты хочешь взамен?
Валиант прищурился.
– Информацию о Ривер. Мне нужно все, что ты о ней знаешь. – Он замолчал, позволяя своему подопечному хорошо обдумать предложение. – Так что скажешь? Ты согласен?
Крис сокрушенно посмотрел на него.
– Согласен.
– Тогда одевайся. Нужно спешить.

27

Гудленд, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Джеймс заметил, что Ривер проснулась, и напрягся. Проявятся ли изменения? Или она и вправду невосприимчива к яду вампира? Сейчас нужно было держать ухо востро.
Ривер потерла лицо руками, потянулась на пассажирском сиденье и посмотрела перед собой: видимость была ужасной, щетки стеклоочистителя работали с максимальной скоростью, пытаясь расчистить липнувшую на лобовое стекло мокрую кашицу.
– Ты очнулась, – констатировал Джеймс.
– Я даже не заметила, как задремала, – ответила Ривер.
Голос спокойный, воды не попросила. Ривер вела себя совсем не так, как ведут будущие «перевертыши». Джеймс к ней не поворачивался и глядел прямо перед собой. Дело было не только в дороге, от которой нельзя отвлекаться при плохой видимости, но и в страхе. Джеймсу трудно было признаться в этом даже себе, но он попросту боялся смотреть на Ривер. Если девчонка все-таки начнет изменяться, ее придется убить, и сделать это с холодным сердцем уже не получится.
– Хорошо. В такую погоду мне не помешает второй пилот, – кивнул Джеймс, вымученно улыбнувшись. – Как самочувствие?
Ривер внимательно посмотрела на него, будто догадалась, о чем он думает.
– Если вы о том, не тянет ли меня вгрызться вам в шею, то нет, не тянет. В целом все нормально. Только ноги размять хочется. Мы, похоже, уже долго едем. – Ривер прищурилась и посмотрела на дорогу, будто пыталась узнать местность. Так и не сумев это сделать, она спросила: – Где мы? Ничего не разглядеть.
Зрение тоже не обострилось. Это хорошо, – с облегчением подумал Джеймс.
– Покидаем Канзас, Дороти, – хмыкнул он. Ривер вздрогнула и прерывисто вздохнула. Джеймс тут же приготовился к худшему и спросил: – В чем дело?
Голос снова погрубел, и он подумал, что такими выпадами наверняка пугает девушку. Она ведь, должно быть, считает себя кем-то вроде заложницы, несмотря на все, что он ей говорил.
– Вчера я как раз вспомнила сказку про страну Оз, когда приехала домой. Папа читал мне ее в детстве, и говорил мне перед сном, что завтра я тоже проснусь в Канзасе. Я себе вчера сказала то же самое, но вот, как все обернулось. Так странно. – Ривер тоскливо посмотрела в окно. – Вы ведь знали, что домик Дороти ураган унес именно из Лоренса?
– Знал, – ответил Джеймс.
И снова вышло слишком резко. Он внутренне отругал себя за это, но говорить мягче у него не получалось. Джеймс не хотел ни думать, ни слушать про Лоренс. Не хотел, чтобы цепкие щупальца этого города вновь проникли в его память.
Ривер смутилась и молчала еще несколько минут. Затем все же заговорила.
– Так где мы сейчас на самом деле?
– Гудленд, Канзас. Уже недалеко от границы с Колорадо. – Джеймс постарался говорить как можно спокойнее.
– Так ваш штаб находится в Колорадо?
«Штаб»? Джеймс усмехнулся. Два подземных этажа торгового центра, вот и весь штаб. Во времена Гарольда Харриссона «Крест» располагался в большом и монументальном фамильном доме. Как оказалось, уменьшение количества вампиров в мире может существенно сказаться на имуществе охотников, которые их отлавливают.
– Да. В Арваде, – ответил он, решив пока не раскрывать подробности.
– Никогда там раньше не бывала, – передернула плечами Ривер.
– Вот и доведется. Сможешь вдоволь насмотреться на «старый город», пока я буду заниматься Декоре.
Ривер глубоко вздохнула.
– Расскажите о нем, – осторожно попросила она.
– О чем? О «старом городе»? О штабе?
– О Декоре.
Джеймс поморщился. Конечно, о Декоре, о чем еще она могла спрашивать…
– Что ты хочешь знать? Того, что он – тварь, пьющая кровь людей и превращающая их в разлагающихся агрессивных выродков, тебе недостаточно?
При упоминании «перевертышей» Ривер закатала рукав и рассмотрела ранки от укуса. Джеймс скосил взгляд на ее руку и тут же вновь сосредоточился на дороге. Никакого некроза не было, ранки выглядели совсем невзрачными. Чудеса!
– Просто после аварии он был страшно напуган – не тем, что с ним случилось, а тем, что вы явитесь за ним, – сказала Ривер. – И еще он выглядел таким несчастным, когда понял, что его кровь попала мне в глаз. Он извинился передо мной за то, что произошло, хотя его самого, черт побери, сбил внедорожник. – Она пожала плечами. – Мне в такой ситуации вряд ли пришло бы в голову думать о ком-то, кроме себя. Мне кажется, никому не пришло бы.
Блеск! То есть, Декоре у нас теперь жертва? – возмутился про себя Джеймс. Пришлось напоминать себе, что девчонка не знает, что такое настоящая жестокость и кровожадность вампира.
– Не обманывайся его обликом. Он может выглядеть по-человечески, но ничего человеческого в нем нет. Это хищная тварь, Ривер, тебе стоит уяснить это. Поверь, не ты первая проникаешься жалостью к вампиру. Все, кто оказывался на твоем месте, заканчивали плохо, и об этом тебе стоит задумываться в первую очередь. Понятно?
Ривер тяжело вздохнула. Такое нравоучение в качестве ответа явно ее не устроило.
– Да, сэр, – буркнула она, сложив руки на груди.
Джеймс недовольно покосился на нее и постарался сдержать зевоту – бессонная ночь и длительная езда измотали его. Несколько раз он отмечал, что видит на дороге обманчивые силуэты. Иногда, моргая, закрывал глаза на чуть большее время, чем нужно. Стоило подумать о сне, как веки тяжелели. Казалось, что если закрыть глаза совсем ненадолго, то усталость совсем пройдет, но Джеймс понимал, что делать этого нельзя.
– Мистер Харриссон, – обратилась Ривер, и звук ее голоса заставил его вздрогнуть. Он крепче сжал руки на руле.
– Что?
– Вам не мешало бы отдохнуть.
– Нам не мешало бы добраться до Арвады как можно быстрее.
– Вы едва можете следить за дорогой, – упорствовала Ривер. – А погодные условия и для бодрого водителя скверные. Прошу вас, мистер Харриссон, давайте остановимся. Иначе толку от того, что вы меня увезли от Валианта, не будет. Вы просто угробите нас обоих.
Первым желанием было огрызнуться и заставить девчонку замолчать, однако подспудно Джеймс понимал, что она права – он уже не в том возрасте, чтобы столько часов проводить за рулем без последствий. Он может просто не заметить, как сонливость возьмет над ним верх. Сколько себя помнил, Джеймс никогда не засыпал за рулем, но ведь все когда-то бывает в первый раз.
– Мистер Харриссон? – окликнула Ривер.
Джеймс поморщился. Официоз, с которым девчонка к нему обращалась, казался ему диким, учитывая обстоятельства.
– Зови меня Джеймс, – попросил он. А затем, неуверенно поведя плечами, продолжил: – Ты права. Стоит остановиться. Но на обочину сворачивать не стану, лучше поискать придорожный мотель. На этом участке их немного, но, когда ехал в Лоренс, один я точно видел, даже внимание на него обратил. Он, кажется, появится в поле зрения через несколько миль.
– Спасибо, – улыбнулась Ривер.
Джеймс не ответил и сосредоточился на дороге. Он заставил себя активизировать остатки сил, грезя о скором отдыхе. Похоже, Ривер не превратится в монстра. Можно и впрямь позволить себе небольшую передышку.
Стоило подумать, что проблем стало меньше, как впереди замаячило красно-белое ограждение посреди дороги. Джеймс прищурился, снизил скорость и постарался разглядеть что-то сквозь мокрую снежную круговерть.
– Что там? В чем дело? – встрепенулась Ривер, сев ближе к лобовому стеклу.
– Похоже, дорога перекрыта, – нахмурился Джеймс. Впереди показалась патрульная машина, рядом с ней замаячил офицер в дождевике поверх униформы. Завидев машину Харриссона, он подал знак остановиться на обочине. Джеймс тихо выругался сквозь зубы.
– Что ему нужно? – забеспокоилась Ривер.
– Не знаю. Думаю, сейчас нам все скажут. – Самого Джеймса куда больше тревожила не полиция, а планы его пассажирки. Если она планирует побег, то сейчас у нее есть неплохая возможность учудить какую-нибудь глупость. Джеймс хотел пригрозить ей, но полицейский уже постучал ему в боковое стекло. Пришлось прикусить язык.
– В чем дело, офицер? – дружественно спросил он.
– Доброе утро, сэр, – кивнул полицейский, показывая свои документы. – Полиция Гудленда, сержант Дэвис. Позвольте ваше водительское удостоверение?
Джеймс послушно показал полицейскому удостоверение.
– А в чем, собственно дело, сержант? – спросил он. – И что с дорогой?
Несколько секунд Дэвис изучал удостоверение Джеймса, затем кивнул и протянул их назад.
– Не могу разглашать детали полицейской операции, сэр, но дорога перекрыта. Могу я полюбопытствовать, куда вы направляетесь?
– Арвада, Колорадо, – быстро отчеканил он.
Дэвис кивнул.
– Боюсь, этой дорогой вам туда еще некоторое время не попасть. Придется объехать. Выезжайте на Южную Колдуэлл-авеню, оттуда попадете на старое двадцать четвертое шоссе.
Представив себе, что придется делать крюк, Джеймс едва не застонал от усталости, однако нарочито благодушно кивнул, не желая продолжать разговор с полицейским.
– Что ж, спасибо, офицер.
– Хорошей дороги, – пожелал Дэвис, однако тут же прищурился, внимательно посмотрев на Джеймса. – Сэр, позвольте заметить: у вас усталый вид. Не стоит водить машину уставшим, особенно в такую погоду, это небезопасно.
Джеймс хмыкнул. Сегодня все взялись учить его жизни?
– С радостью бы соблюл все правила безопасности, офицер, но не знаю по пути ни одного мотеля.
– На Южной Колдуэлл-авеню есть. Там съезд, думаю, вы его не пропустите: местность довольно пустынная, и не заметить его сложно. Кажется, он называется «Мотель Черного Дрейка».
– И как местечко? – скептически поинтересовался Джеймс.
– Не знаю, сэр. Но оно однозначно лучше остановки на обочине. Настоятельно рекомендую вам остановиться там: лучше под Рождество не попадать в неприятные ситуации на дороге.
– Спасибо, офицер, – повторил Джеймс.
Он закрыл окно, через которое в салон уже успело налететь мокрого снега, и постарался взбодриться.
– Какой заботливый сержант, – недоверчиво хмыкнула Ривер.
– Откуда столько скепсиса? У тебя, что, неприятный опыт общения с полицией?
– Нет, просто… – девушка передернула плечами. – Не знаю. Я, кажется, слишком переволновалась за последнее время.
– Нам нужно опасаться Декоре, а не полиции, – снисходительно улыбнулся Джеймс, подавляя зевоту. Ривер не ответила: похоже, не так уж и верила, что Декоре следует опасаться.
Хочешь, чтобы поверила? Расскажи ей все, – подумал он, но слушать голос разума не спешил. Если девчонка хочет верить в то, что Декоре не так ужасен, пусть себе верит. Джеймсу нет резона ее переубеждать.

28
Сержант Коул Дэвис дождался, пока «БМВ» Харриссона отъедет достаточно далеко, затем извлек из внутреннего кармана сотовый и нажал кнопку быстрого набора.
Послышались короткие гудки, затем повисла тишина, призывающая сообщать новости.
– Дэвис, двадцать четвертое шоссе, Гудленд. Джеймс Харриссон и Ривер Уиллоу направляются на Южную Колдуэлл-авеню.
Ответа не последовало, послышались лишь короткие гудки, но сержант Дэвис знал, что его сообщение принято. Он убрал сотовый в карман и вернулся к заграждению. Пора открыть дорогу: не хотелось тормозить еще один автомобиль и без причины разворачивать его на старое двадцать четвертое шоссе.

29
Топика, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Дрейк Талос опасливо смотрел на затаившуюся в темном углу помещения фигуру.
– Валиант, я, конечно, все понимаю, но это, – он кивнул в сторону существа, которое клиент называл «перевертышем», – уже слишком. Мы договаривались действовать незаметно. Это основной принцип моей работы, а ты будто делаешь все, чтобы его подорвать.
Выученная сдержанность не подводила: голос Дрейка звучал спокойно. Однако существо в темном углу комнаты будто чувствовало его истинное раздражение и прожигало его взглядом. Дрейк поежился. Когда он слушал рассказы о «перевертышах», то представлял кого-то вроде послушного неповоротливого зомби из комиксов, но не думал увидеть такое.
– Харриссон не оставил мне выбора, – сказал Валиант. – Мне пришлось забрать Криса из больницы и ускорить его обращение.
Зачем ускорять? Лучше бы прикончил его по-тихому.
Валиант сам ответил на невысказанный вопрос Дрейка.
– Он нужен мне, чтобы вызволить Ривер Уиллоу из лап Харриссона.
– Валиант, давай хорошенько подумаем? – растянув губы в миролюбивой улыбке, протянул Дрейк. – Ты ведь должен понимать, что это безумие. Если ты выпустишь это, – он еще раз кивнул в сторону темной фигуры в углу кабинета, – мы не отмоемся от последствий.
Валиант покачал головой. Он стоял с видом скорбящего отца у постели неизлечимо больного сына.
А ведь не все, чем Харриссоны больше сотни лет «очерняли вампиров», было ложью, – подумал Дрейк. Ему с трудом удалось не поморщиться. – Судя по всему, вампирам все-таки нравится плодить рабов.
– Разве не ты советовал мне не геройствовать? – спросил Валиант. – Вот я и не стану. А он – станет.
Дрейк недоверчиво покосился на устрашающего юношу.
– И сдалась тебе эта девчонка, – буркнул он.
– Она важна, – упрямо сказал Валиант.
– Больше, чем слух твоего информатора, который мы проверяем?
– Настолько же.
Дрейк досадливо покачал головой. Ему хотелось плеваться ядом от ярости, но в присутствии злобного раба, которому Декоре в любой момент мог дать команду «фас», он старался вести себя осмотрительнее. Валиант будто помешался на идее спасти эту проклятую девчонку.
Пришло время сменить тактику.
– Ладно, черт с тобой. Надеюсь, этот парень управляем, – согласился Дрейк.
– Можешь в этом не сомневаться, – кивнул Валиант. – Сейчас нужно найти Харриссона. У этой задачи самый высокий приоритет. Найдем его – найдем Ривер.
– Над этим мои люди уже работают. Мы выставили патруль, который остановит машину и не даст Харриссону добраться до Колорадо. Примерное местоположение мне уже почти известно, жду подтверждения от своих людей.
Валиант кивнул.
– Хорошо. Криса нужно будет доставить как можно ближе к месту. При идеальном раскладе он должен будет приступить к работе после заката, чтобы его тело подверглось минимальному воздействию солнечного света. Сможешь это организовать?
Дрейк вновь недоверчиво покосился на юношу.
– Я доплачу тебе, сколько потребуется, – Валиант приподнял руку, предвосхитив его замечание. – Поверь, задача куда важнее, чем тебе кажется.
– Ты должен быть неподалеку, – качнул головой Дрейк. – У меня есть возможность взять вертолет, но я с этим, – он снова покосился на Криса, – никого из своих людей без страховки не отправлю.
Валиант вздохнул.
– Я отправлюсь с вами, можешь не переживать. Мне ведь нужно встретить Ривер и все ей объяснить.
Дрейк поморщился.
– Доплата выльется тебе в кругленькую сумму.
– Не волнуйся насчет денег, – передернул плечами Валиант. – Я копил их достаточно долго.

30

Гудленд, штат Канзас
24 декабря 2003 года

Джеймс всерьез опасался заснуть за рулем. Несколько раз Ривер предлагала ему поменяться местами, но он наотрез отказывался.
Как только рядом с небольшим перелеском на Южной Колдуэлл-авеню замаячила красная неоновая вывеска «Мотеля Черного Дрейка», состоящего из четырех деревянных домов, над каждым из которых висел транспарант с чернобородым пиратом, Джеймс вздохнул с облегчением. Накопившаяся усталость втрое сильнее надавила на плечи.
– Наконец-то, – шепнул он, сбавив скорость и повернув к мотелю.
Машин на парковке почти не было: похоже, в Рождественское время немного желающих остановиться проездом в этом пустынном месте.
Припарковавшись, Джеймс покосился на Ривер и разблокировал двери машины. Девушка вышла, осторожно сделала шаг и вдруг содрогнулась, обхватив себя руками. Джеймс был готов, что вот-вот проявятся признаки задержавшейся трансформации, однако тут же вспомнил, что, увозя ее из дома Криса Келлера, не позволил ей даже забрать верхнюю одежду.
– Черт, – прошипел он. Сняв свою куртку и перепрятав пистолет за ремень джинсов, он позвал Ривер. – Эй! Держи.
И хотя Ривер дрожала от холода, она все же помедлила пару секунд, прежде чем взять куртку. К собственному изумлению, Джеймс почувствовал себя неуютно и невольно отвел глаза.
– Ты так совсем замерзнешь. Надень, – буркнул он.
– А вы?
– Мне не привыкать. Ну же, надевай.
Больше Ривер спорить не стала. Закутавшись в куртку, как в большой шерстяной плед, она с благодарностью улыбнулась.
– Спасибо.
– Идем. – Джеймс кивком указал в сторону мотеля и направился к управляющему, чей пост находился в самом большом из четырех домов.
Управляющим оказался пожилой человек приятной наружности: полноватый мужчина с припорошенными сединой волосами и приветливыми серыми глазами, окруженными сетью морщинок. Он улыбнулся новым гостям и буквально просиял.
– Доброе утро! – поздоровался он.
– Здравствуйте, – отозвался Джеймс.
Ривер робко кивнула, оглядевшись, но не произнесла ни слова. Джеймс только обрадовался этому: ему будет проще вести беседу самому.
– Желаете у нас остановиться?
– Да.
– На сколько дней?
– Скорее, часов. Мы проездом. Просто решили заехать, отдохнуть. Погода не летная.
– Понимаю. – Управляющий многозначительно посмотрел на гостей. – Значит, любите попутешествовать в канун Рождества?
Джеймс обратил внимание на Ривер, по лицу которой при упоминании Рождества пробежала тень. Ему стало немного жаль девушку: наверняка ей хотелось сейчас быть не здесь.
– Что-то вроде того, – сухо ответил Джеймс. – Если не возражаете, мы бы хотели получить ключи от номера как можно быстрее. Очень хочется отдохнуть с дороги.
– О, разумеется, – кивнул управляющий. – Номер на двоих, значит?
– С двумя разными кроватями, – вмешалась Ривер, тут же залившись румянцем.
Джеймс едва заметно скользнул по ней взглядом и кивнул.
– Да, пожалуйста.
– Как скажете, – улыбнулся управляющий, записав что-то, затем повернулся назад, извлек из настенного ящика ключ с номером 57 и положил его на стойку. – Оплата у нас вперед, сэр.
– Не проблема, – кивнул Джеймс, повернувшись к Ривер. – Мой бумажник в правом внутреннем кармане куртки. Подай его, пожалуйста.
Девушка засуетилась и постаралась извлечь бумажник как можно скорее. Руки от волнения не желали слушаться, и бумажник упал на пол, раскрывшись. Ривер подняла его, успев заметить небольшое старое семейное фото, вложенное внутрь. Она задержала взгляд на снимке, но Джеймс спешно выхватил бумажник у нее из рук.
Управляющий предпочел тактично не заметить заминки.
– Я должен записать ваше имя в книгу учета, мистер…
– Джеймс.
Управляющий кивнул и сделал запись. Джеймсу было плевать, как его поняли – имя вполне могло сойти за фамилию. Нужно было придумать, как записать Ривер, однако управляющий, как ни странно, не стал задавать лишних вопросов.
– Еще чего-нибудь желаете? – спросил он.
– Неплохо бы найти, где потом перекусить, – поразмыслив, сказал Джеймс.
– У нас есть гриль-бар. Меню в номере, можно заказать еду прямо туда, просто позвоните мне, и мы все сделаем в лучшем виде.
– Спасибо, – кивнул Джеймс, решив, что на этом беседа закончена.
Ривер недоверчиво водила взглядом по помещению и будто бы дулась. Джеймс ощутил укол вины.
Должно быть, я слишком уж грубо вырвал у нее бумажник. Но какого черта ей понадобилось рассматривать фото?
– Идем, – позвал он девушку.
Ривер молча послушалась.

***

Когда гости отправились в номер, управляющий взял телефонную трубку и вызвал номер на быстром наборе.
– Из «Мотеля Черного Дрейка». Звонок по запросу. Они здесь.

31
В номере Ривер позволила себе немного расслабиться. Неприятное чувство, мучившее ее у стойки управляющего и будто нашептывающее: «что-то не так…», теперь притихло. Она посмотрела на Джеймса в ожидании указаний, но он не обратил на это внимания. Прикрыв глаза, он устало приложил руку к точке под левой ключицей, будто у него ныла мышца.
– Все хорошо? – спросила Ривер.
Джеймс быстро опустил руку.
– Да. – Голос прозвучал хрипло, и он тихо кашлянул, прочищая горло. – Да, вполне.
Ривер смущенно переступила с ноги на ногу. Рядом с Джеймсом в тишине ей становилось не по себе. Сам он, похоже, никакой неловкости не чувствовал. Он медленно подошел к окну, раздвинул закрытые темно-зеленые шторы и придирчиво осмотрел улицу. Снаружи продолжался мокрый снегопад. Рука вновь потянулась к мышце на груди, но он опустил ее на полпути.
– Интересно, сколько это продлится? – спросил он, щуря уставшие глаза от утреннего серого света.
– Что именно? Снегопад? – поддержала разговор Ривер.
– Да разве это снег? – Джеймс криво усмехнулся, повернувшись к ней. – Помню вот, лет пятнадцать назад в Лоренсе на Рождество… – он осекся на полуслове и через силу сказал, – погода была поприятнее.
Ривер пристально посмотрела на него, и ей показалось, что за пару секунд он постарел на несколько лет. Она невольно вспомнила фотографию, которую видела в бумажнике, и то, как яростно Джеймс постарался не дать ей рассмотреть снимок.
Возможно, он слишком редко видится с родными из-за работы? – подумала Ривер. – А они, наверное, толком не знают, чем он занимается? Живут под прикрытием? Под другой фамилией, чтобы Валиант Декоре не нашел их? Представляю, каково Джеймсу знать, что родные ждут его, но не иметь возможности проводить с ними время.
– Я тоже хотела бы сейчас быть в Лоренсе с семьей, – вздохнула Ривер. – Вы ведь об этом думаете? О своей семье? Я видела фотографию. Это ваши родные? Они ведь живут в Лоренсе, и вы хотели бы сейчас быть там, с ними, а вместо этого вынуждены возиться со мной и охотиться за…
– Сейчас это неважно, – льдисто-колючим голосом перебил ее Джеймс.
– Простите, – смутилась Ривер. – Я просто хотела сказать, что понимаю вас.
– Можешь полистать меню и заказать что-нибудь в гриль-баре, если хочешь, – бросил Джеймс, отошел от окна и прошел во вторую комнату номера. В дверном проеме он остановился и устало выругался.
Ривер встрепенулась.
– В чем дело? – спросила она.
– Ни в чем, просто кровать здесь одна, – недовольно проворчал Джеймс. – Старый проныра, похоже, решил проигнорировать нашу просьбу.
Щеки Ривер вспыхнули.
– Ох… ну… нужно пойти и попросить поменять номер, мы ведь…
– Не нужно, – качнул головой Джеймс. – Пусть думает, что угадал. Так мы привлечем меньше внимания. Для таких мотелей это не редкость, удивляться никто не станет. Можешь занять комнату с кроватью, я посплю здесь, на диване.
Ривер поджала губы. Она понимала, что из них двоих только Джеймс знал, как обороняться в случае нападения Валианта Декоре, так что ему отдых требовался куда больше.
– Лучше наоборот. Я не настолько устала.
– Мне неважно, где спать, Ривер, но лучше мне быть поближе к входной двери. Если что-то случится, я успею быстро среагировать, а ты вряд ли. Так что сделаем, как я сказал.
Аргументов для спора не осталось. Ривер согласилась.
Проходя мимо Джеймса, она остановилась и улыбнулась.
– Я уверена, скоро вы сможете снова проводить много времени с родными, —постаралась она приободрить его, однако по лицу Джеймса пробежала тень.
– Просто ложись спать, – буркнул он.
Не решившись больше ничего спрашивать, Ривер прошла в комнату с кроватью, Джеймс закрыл дверь с другой стороны и оставил ее в тишине.

32
Гилберт Эриксон в канун Рождества часто вспоминал жену, покинувшую его шесть лет назад. В праздничную пору, когда другие люди счастливо проводили время в семейном кругу, ему особенно не хватало ее.
Наверное, если бы у меня не было работы, я бы сошел с ума, – с тоской думал Гилберт, вспоминая о Дейзи.
Ей было пятьдесят четыре, когда она умерла. Инфаркт забрал ее стремительно, скорая даже не успела приехать. Гилберт думал, что и сам умрет в тот день, настолько сильным было потрясение. Иногда он даже сожалел, что этого не произошло.
Гилберт с трудом отогнал гнетущие мысли. В этот вечер стоило сосредоточиться на задании работодателя.
Гилберт никогда не задумывался о том, кем был владелец «Мотеля Черного Дрейка». Он ни разу не встречал его, они общались исключительно через посредников, и Гилберт подозревал, что мотель – лишь одно из звеньев цепи большой властной компании, стягивающей свои информационные сети к одному человеку. При приеме на работу озвучили простое правило, которому нужно было неукоснительно следовать: если работодатель даст ориентировку на каких-либо людей, нужно незамедлительно сообщить, когда они прибудут в мотель.
Прежде Гилберту не приходилось выполнять это указание. Однако сегодня с ним связался человек, голоса которого он никогда не слышал, и передал описание Джеймса Харриссона и Ривер Уиллоу. Сердце Гилберта застучало чаще, когда он набирал номер и сообщал о местонахождении этих людей. Кто они? Что натворили? Зачем их ищут? Эти вопросы нельзя было задавать – за разумное умение не проявлять любопытство Гилберту исправно платили. Однако мысли о том, на что он обрек этих людей своим звонком, не уходили. Гилберт не знал, чего теперь ждать, и не находил себе места от волнения.
Первым порывом было ворваться в номер 57 и сообщить постояльцам, что надо бежать, однако Гилберт одернул себя. Он знал правила и знал, на что шел, когда соглашался с ними. Нельзя было нарушать их. Он и не стал, отчего до самых сумерек пребывал в томительном ожидании.
Ничего не произошло: никто не явился за постояльцами, звонков больше не поступало. Лишь пара случайных путешественников заглянула, чтобы спросить дорогу до Итаски, а другие три гостя съехали в назначенный час после полудня.
Гилберт тяжело вздохнул и посмотрел в окно, за которым в сгущающихся сумерках, не переставая, сыпал мокрый снег.
Ну и погодка в этом году на Рождество выдалась, – подумал Гилберт, переведя взгляд на зачитанную до дыр книгу Эрнеста Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой». Гилберт уже потянулся к ней, чтобы перечитать выбранный наугад отрывок, когда со стороны входной двери вдруг потянуло уличным холодом. Гилберт натянул привычную улыбку, собираясь поздороваться, однако слова комом застряли в горле. На пороге мотеля стоял молодой человек, одетый в простую синюю клетчатую рубашку и потертые джинсы. Его правая рука была странно деформирована, а на левом виске темнело жуткое пятно. Ботинки и низ джинсов промокли, с волос текла вода, верхней одежды не было. Но даже не это так сильно испугало Гилберта Эриксона – самым страшным в этом юноше были глаза и животный блеск, мелькающий в них.
– Где Ривер Уиллоу? – прохрипел незнакомец. Голос у него был надтреснутый и будто не слушался его.
Гилберт почувствовал, что бледнеет.
– Она… она… – он попытался ответить, но запнулся от страха.
– Найду сам, – ухмыльнулся незнакомец, после чего с нечеловеческой скоростью сорвался с места, накинулся на Гилберта и повалил его на пол возле стойки управляющего. Гилберт хотел закричать, но что-то сдавило ему горло, а в следующий миг в шее вспыхнула резкая боль, и тьма, столь манившая его раньше навстречу к Дейзи, опустилась на него.

33
Марта…
Джессика…
Один и тот же сон из года в год не давал Джеймсу покоя: он бежал, пытаясь нагнать жену и дочь, но те ускользали от него, уносились все дальше и дальше. Он звал их, кричал, предупреждал об опасности, но для них его слова тонули в мучительном молчании.
– Марта! Джессика! – отчаянно выкрикивал он.
Призрачный голос, принадлежавший будто одновременно и жене, и дочери, постоянно повторял одни и те же слова, ставшие неизлечимой язвой его сознания:
– Ты не успел.
Джеймс проснулся и рывком сел, пытаясь перевести дыхание. На то, чтобы понять, где он находится, ушло несколько секунд. Короткий сон, вопреки ожиданиям, не пошел на пользу: Джеймс ощущал себя старым и разбитым. Неприятно ломило виски, спина ныла, а желудок, недовольный сутками голодовки, требовательно сжимался тугим узлом.
Поморщившись и постаравшись отогнать недомогание на второй план, Джеймс встал с дивана и проверил, сколько времени. Результат не утешил его: поспать удалось всего три с половиной часа – остальное время он ворочался в попытках уснуть, но расслабиться не получалось. Подспудное чувство опасности не давало покоя, Джеймс то и дело поглядывал на дверь второй комнаты, где спала Ривер Уиллоу. Никаких признаков начавшегося заражения девушка так и не подала, но Джеймс не переставал этого ждать, думая, что реакция последует чуть позже.
Тихо поднявшись, он заглянул в комнату и посмотрел на Ривер. Она лежала неподвижно на правом боку, подложив руку под подушку. Дыхание было ровным, цвет лица оставался здоровым и опасений не вызывал. Судя по тому, что на перемещение своего спутника по номеру Ривер никак не среагировала, чувствительность у нее тоже не возросла.
Джеймс кивнул, соглашаясь с собственными мыслями и притворил дверь.
Желудок вновь недовольно заурчал, но при мысли о еде Джеймса начало мутить. Он понимал, что еда необходима – возможно, тогда и голова уймется, – но тело будто протестовало против доводов разума. Джеймс сам себя не узнавал. Внимание к собственным ощущениям смыло те призрачные проблески бодрости, намеки на которые он только начал ощущать, и нагнало новую усталость. Виски заныли сильнее, и эту боль становилось все тяжелее не замечать.
Нужно проветрить голову, – решил Джеймс и тихо вышел из номера.
В коридоре никого не было, вокруг стояла тоскливая тишина, от которой растущее в груди неуютное чувство усилилось. Джеймс понимал, что унять дискомфорт ему поможет разговор с любым живым человеком: одиночество и молчание угнетали. Вспомнив об управляющем, он побрел к стойке, но на рабочем месте мужчины не оказалось.
Джеймс скрипнул зубами от досады. Идти в номер не хотелось, и он решил быстро добежать до местного гриль-бара, чтобы заказать что-нибудь перекусить.
В нос вдруг ударил сильный металлический запах, заставивший Джеймса замереть и настороженно оглядеться. Прислушавшись к пространству и не уловив никаких звуков, он почти опрометью добежал до стойки управляющего и тут же обнаружил источник запаха: на полу в луже крови лежало тело, которое еще несколько часов назад радушно интересовалось целью прибытия гостей. Горло было изорвано в клочья, словно его грызло разъяренное дикое животное. В остекленевших глазах застыло выражение ужаса. Шейные позвонки при этом не были свернуты.
– Господи, Боже, – прошептал Джеймс, наклонившись к трупу и тронув руку, толком не успевшую остыть.
Его убили совсем недавно, получаса не прошло. Сделали это быстро, с минимальным шумом, но слишком уж грязно. Вампир оставил бы лишь крохотные проколы на шее, но не такие жуткие рваные раны. И, не желая заражать человека, явно свернул бы шею – частый почерк. Здесь же убийца совсем не беспокоился о последствиях. Это могло значить только одно.
– Черт! – прошипел Джеймс, вскочив на ноги и попятившись к номеру.
За залепленным мокрым снегом окном мелькнула какая-то тень – Джеймс был уверен, что ему это не показалось. Нужно было уходить как можно скорее.
Джеймс направился к номеру, стараясь двигаться как можно тише и досадуя на предательский скрип половиц. Миновав длинный зловеще пустынный коридор, он тихо проскользнул в номер и аккуратно закрыл дверь. Негромкий шорох заставил его резко развернуться и потянуться к пистолету.
Ривер стояла посреди комнаты и недоуменно смотрела на него.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/nataliya-moskovskih/posledniy-63521011/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Псалтирь. Псалом 23

2
Наследственное заболевание кожи, проявляющееся повышенной чувствительностью к ультрафиолетовому облучению, проявляется в возрасте двух-трех лет и постоянно прогрессирует. Является предраковым состоянием кожи. Встречается редко.