Главная страница | Современная русская литература | Всемирная Мораль: Эра Хаоса. Том второй

Всемирная Мораль: Эра Хаоса. Том второй
Виктор Лимов


Пустынный Ливан. Террористы захватили соседние страны. Только миротворцы ООН и ливанские солдаты защищают подступы у границы. Тео и Кия, два солдата, которые дежурили на границе, замечают раненого человека. Они отнесли его в лагерь, но выясняется, что он не тот, за кого его приняли. Сумеют ли Тео и Кия пройти все испытания, и сумеют ли миротворцы ООН и солдаты Ливана разрешить все разногласия в это тяжелое время?Этот том можно читать как первым, так и вторым или третьим.





Всемирная Мораль: Эра Хаоса

Том второй



Виктор Лимов



© Виктор Лимов, 2023



ISBN 978-5-0051-4897-1 (т. 2)

ISBN 978-5-0051-4898-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Виктор Лимов


Всемирная Мораль II: Эра хаоса




День 1


Сидя в своем любимом кресле на одном из пустынных холмов, я обозревал небольшой городок и равнины, которые идут поодаль от него. Поставив автомат рядом с креслом, я сделал глоток холодной воды, которую тяжело достать, но если знать некоторые колодцы в этих местах, то считай, что запас неограничен. Рядом со мной спит в своем кресле моя давняя подруга и коллега, если можно так выразиться, ведь мы оба состоим в команде и оба являемся военными.

Она небольшого роста, всего 152 сантиметра, а мой рост составляет целых 183 сантиметра. Вместе мы забавно смотримся. Нам говорят, что мы похожи на героев мультфильма, которого я не знал. Но это не мешает нам вместе со всеми смеяться над ситуацией.

Внешне мы похожи, если сравнивать одежду. Носим коричневые куртки, под ними коричневую кофту, а также коричневые военные брюки. Но есть одно отличие: я ношу небольшой коричневый шарф, который помогает при песчаной буре. Но она не любит шарфы, поэтому носит лишь очки, которые похожи на пилотские из начала двадцатого века. Но надевает их нечасто.

Сама внешность противоположна. Мое лицо похоже на лицо двадцатилетнего парня, еще юношеское, хотя мне 32 года. А лицо моей подруги вообще смахивает на 14—16 лет, хотя ей 28. Ее волосы полностью белые, с небольшой грязью от песка и земли. А мой цвет полностью подходит для этих мест – коричнево-бежевый. Словно земля под моими ногами. В принципе, моя одежда была такой же.

Вдруг моя подруга и коллега стала мычать во сне. Я, как всегда, немного толкнул ее, чтобы она проснулась.

– Ой, блин, – просыпаясь, недовольно сказала она. – Снова это.

Она потянулась на кресле.

– Как всегда, Кия. – Ее имя связано с местами, где мы сейчас, но родилась она в Европе, как она рассказывала, как и я.

– Да ну, – еще более недовольно произнесла она. – Достал этот сон.

– У тебя все как обычно, – с ухмылкой ответил я.

– Твое довольное лицо через несколько секунд будет в дырах от моего «Браунинга Хай Пауэра»!

– Ну, нет, – еще больше улыбаясь, ответил я. – Я быстрее подниму автомат.

– Ты думаешь, моя реакция не даст мне тебя подстрелить? – Видно, что у нее поднялось настроение.

– А может, граната нас рассудит? – почти смеясь, сказал я ей.

Она отвернулась. Я знаю, что она тихо смеется сейчас, но показывает мне, что обиделась. Обычный день отдыха для нас.

А я продолжил смотреть на город. В это время только такие виды успокаивают, ведь этот город в любой момент может превратиться в руины.

Этот город – Баальбек, он расположен на востоке Ливана, почти у границы с Сирией. Город стоит со времен Александра Македонского. В самом городе расположен ансамбль из храмов времен Древнего Рима. Когда-то туда стекались туристы. Но сейчас в этом городе живут только миротворцы ООН.

Впрочем, и я один из них. Мы выполняем миссию по защите Ливана от экстремистов, которые уже захватили многие города и места вокруг этой страны, только Ливан остался нетронутым. Но это продолжалось недолго. В последнее время это небольшое государство атакуют со всех сторон. И только мы вместе с армией Ливана сдерживаем атаки экстремистов.

Кстати, Кия состоит в армии Ливана. Ее родители из этих мест.

– О чем ты задумался? – тонким голоском спросила меня Кия.

Как только я хотел ей ответит, в рацию позвали.

– Тео, ты тут?

Я взял рацию.

– Да, тут.

– Пройди-ка к квадрату двадцать девять кью вместе с Кией.

– Хорошо, лейтенант Саид.

Я положил рацию на место, а Кия начала спрашивать про задание:

– Куда идем?

– К квадрату двадцать девять кью.

– Так это рядом.

Я встал с кресла, взял свой автомат FAMAS и подождал Кию, пока она отряхивается от песка.

– Это ты виноват! – писклявым голосом произнесла она.

После мы пошли в сторону квадрата двадцать девять кью, который находился примерно в километре северо-восточнее нас.

– Как думаешь, – задалась вопросом Кия, – в этот раз тоже ложная тревога?

– Возможно, – безмятежно ответил я.

Мы шли по жаркому солнцу, которое опоясывало эти холмы. За то время, что я провел здесь, я стал похож на местного. Сильно загорел. Но Кия выглядела совсем иначе. У нее всегда была белая кожа, в принципе, как и волосы, если бы они не были в песке. У нее анемия – по крайней мере, мне так сказали. Этим объясняется ее маленький рост, цвет кожи и ее детская натура, но что именно за заболевание – я не знаю.

– Снова думаешь обо мне, как о женщине? – неожиданно спросила Кия.

– Ты думаешь, у тебя есть суперформы?

А теперь ее лицо покраснело от злости.

– Дурак!

Она бы отвернулась, но в этот раз нам надо идти не отвлекаясь, как бы парадоксально с нашим разговором это ни звучало.

Спустя несколько минут мы дошли до места. Вид тут ничем не отличался от тех, что мы наблюдали до этого. Те же пустынные холмы. Мы решили проверить местность, заглянуть за все камни и валуны.

Через пару мгновений вдруг за одним камнем я увидел парня. Похоже, он ранен выстрелом снайпера в ногу. Кия тоже заметила его, и мы решили действовать по инструкции. Взяв наизготовку оружие, мы тихо, понемногу шли к нему. Если он дернется, то стреляем сразу. Но, похоже, он был серьезно ранен и без сознания. Мы решили проверить его. На поясе был лишь пистолет.

– Лейтенант! – взяв рацию, сказал я. – Тут подстреленный в ногу. Есть только пистолет. Без сознания.

– Отлично, несите его в лагерь, – ответил Саид.

– Будет сделано.

После этого я перевязал рану бинтом и понес на плече. Кия прикрывала тыл.

Лагерь был рядом с местом, где мы сидели. Примерно в двухстах метрах южнее.

Когда мы дошли, нас ждал лейтенант с людьми, которые забрали пленника.

– Интересно, что он расскажет, – с блестящими глазами заявил Саид.

Сам Саид был в возрасте. Короткая стрижка, но видны седые серые волосы, такая же небольшая борода. Он был одет в офицерскую рубашку темно-оранжевого цвета, черные солдатские ботинки и брюки ванильного цвета, как у солдат США, когда они были на Ближнем Востоке.

– А мы будем участвовать в допросе? – спросила Кия.

– Конечно, если маленькая леди хочет, то я предоставлю ей такую возможность. Тем более это ваш пленник, – радостно ответил лейтенант.

– Отлично! – загорелась Кия.

– Будешь просить палача выбить из пленника слова о том, какая ты большая и взрослая? – со смешком сказал я ей.

Она злобно посмотрела на меня, но в присутствии лейтенанта она никогда не ругается.

Через несколько минут нас пустили в допросную, которая представляла собой лишь очередную палатку лагеря. Палач был из ливанских войск, что естественно, ведь ООН таких полномочий не имела. Пленник был усажен на стул и привязан руками и ногами к нему, а также закреплена ремнем голова в области лба.

– Начинаем? – спросил палач лейтенанта.

Саид лишь кивнул, что означало согласие.

Тем временем пленник уже очухался.

– Где я? – заговорил он.

– У шайтана, – ответил ему палач и положил нагретый до красноты железный кубик на руку.

Пленник закричал, но не мог сбросить кубик из-за привязанных рук. Так продолжалось несколько секунд, после палач щипцами взял кубик.

– Кто ты? С каким заданием? Куда шел? – начал задавать вопросы лейтенант.

– Мое имя Каим аль-Шарит, я местный житель из Баальбека, – завопил пленник.

После этого палач дал электрошоком по колену, что породило еще больше звуков.

– Кто ты? С каким заданием? Куда шел? – еще раз спросил Саид.

– Каим аль-Шарит, я шел в Баальбек, просто на рынок.

Этого было недостаточно, и палач решил прибегнуть к грубой силе и дал кувалдой по ладони пленника. Понятно, что после такого он еще не скоро будет писать этой рукой.

– Кто ты? С каким заданием? Куда шел? – повторял Саид пленнику.

– Я дезертир из армии «Великий Дамаск», второй корпус «вечных воинов», лейтенант Ашур аль-Дамаск. Бежал от экстремистов. Больше не хочу воевать. – После пленник потерял сознание.

– Вот как? – удивился Саид. – Я б продержался дольше, и это лейтенант…

– Что с ним делать? – поинтересовался палач.

– Пусть отдохнет, а потом снова попробуем допросить, – ответил Саид и вышел из палатки. Мы последовали за ним.

– Вот это повезло нам, – сказал я.

– Целый дезертир! – восторгалась Кия.

– Еще не вечер, – ответил Саид. – Посмотрим, что он еще расскажет. Если он даст какую-то ценную информацию, вроде местоположения и подготовки войск, что ж, его будет ждать трибунал ООН, а если не будет ценной информации, то трибунал Ливана.

– Сурово, – отметил я.

Когда мы отошли от палатки, Саид повернулся к нам и сказал:

– Можете быть свободны до завтра.

Затем он ушел к себе.

Мы с Кией стояли на одном месте и не знали, что делать. Ведь выходных не было. Мы всегда были на своем месте и дежурили весь день.

– Давай сходим в город, – предложила Кия. – Расслабимся хоть.

– С такой, как ты, расслабиться? – со смешком сказал я.

– Я устала от твоих шуток, – ответила она, смотря на землю. – Давай просто погуляем.

– Хорошо, – сразу сдался я. – Давай сходим, посмотрим город.

После мы сдали вооружение и пошли в сторону Баальбека.

В самом городе не так много народа. В основном персонал ООН, а также охрана. Население эвакуировали еще год назад, когда миротворцы ООН вступали на землю Ливана. Это было 22 сентября 2024 года. В том числе прибыл и я. Тогда ситуация не была такой плачевной. Но сейчас Ливан окружен экстремистами. И только наши силы спасают его от уничтожения. Хотя атаки экстремистов еще невелики. И наши потери еще малы, но, судя по разведке, в любой момент может произойти широкомасштабная атака.

– Давай пойдем смотреть древнеримский ансамбль? – предложила Кия.

– Давай, я там не был еще, – ответил я, и мы направились на место.

Когда мы пришли, то обнаружили, что сам ансамбль хорошо охраняется. Есть блокпосты и ограждения. Похоже, это сделано от экстремистов, которые любят взрывать памятники. Но тем не менее нам открывается вид на храм Юпитера и трилитон в основании стены ансамбля. Кстати, гигантские блоки, которые и называют трилитоном, окутаны тайной. Эти блоки размером 21 метр в длину, пять в высоту и четыре в ширину, которые весят 800 тонн. Никто не знает, откуда они появились и как были сюда поставлены. Есть гипотеза, что ансамбль делали египтяне.

– Какой вид! – восхитилась Кия.

– Это да, – согласился я. – Не в каждом городе такое.

– Как хорошо, что мы тут.

– И хорошо, что нам дали выходной.

Дальше мы просто шли по городу. Было видно, что Кия хотела что-то сказать, но просто шла молча. Я не стал спрашивать, ее легко разозлить обычным вопросом. Иногда хочется, чтоб она была взрослее. К сожалению, она всегда будет такой.

– Знаешь, – заговорила она, – в этом городе жил мой отец. Он тоже воевал. Только в гражданской войне Ливана. Он побывал во всех окрестностях нашей страны. Воевал с самой молодости, когда началась война в 1975 году. И только в 1994 году он стал обычным человеком. Мама была продавщицей. Как раз в первый день в городе он решил купить первые продукты, ведь в армии еду выдавали. Они быстро разговорились. Он стал ходить к ней каждый день. Потом она забеременела мной. И в 1997 году родилась я. Было счастливое время. Гражданская война окончательно закончилась в 2000 году. Потом, в 2004 году, я пошла в школу, познакомилась со многими сверстниками.

– Подожди, – прервал я ее. – Но в досье написано, что ты родилась во Франции. И ты говорила раньше.

– А, это… – Она приуныла. – Знаю это досье. Могу огорчить: все это липа. Армия Ливана специально пишет так многим солдатам, которые участвуют в операции вместе с ООН. Она не хочет раскрывать полную личность своих солдат. Особенно в таком положении. Настоящие папки хранятся в Бейруте.

– То есть там все неправда?

– Я не знаю, что ты читал, но насчет Франции – да. Это неправда. Я всегда жила здесь, как и родители. Но, когда выходной, можно побыть гражданской и рассказать немного о чувствах. Хотя это запретная тема, но ты мой военный партнер.

– Хорошо, – вздохнул я. – Продолжай рассказ.

– Итак, – продолжила она, опустив глаза, – в школе было хорошо. Я думаю, что в начальных классах всегда весело.

Она стала грустить. Похоже, у нее появилась слеза.

– Но наступил 2006 год. Как раз мне исполнилось девять лет. Наступил июль. Я бегала по двору. Это было 14 июля. Тогда уже шла июльская война. Снова война с Израилем. Я решила пойти на детскую площадку, которая находилась за квартал от моего дома. Мои родители были дома и смотрели телевизор. Когда я пришла на площадку, меня встретили одноклассники, и мы стали играть в прятки. Я спряталась за одним из домов, который стоял рядом. Пока я сидела, прошло несколько минут, как вдруг я услышала гул. Он приближался быстро, пока я не увидела самолеты в небе. Я хотела помахать рукой им, как всегда делала, когда видела самолет в небе или вертолет, но это были не обычные самолеты. F-16 «Файтинг Фалкон». После была дрожь в земле и такой шум, что заложило уши. Только когда прошло пять минут, я оклемалась и пошла на площадку. Но что там я увидела…

Она сдерживала себя. Только неизвестно, от слез или от ярости.

– Я знаю, что я воин. Меня отец воспитал так. Он научил меня стрелять из своего именного браунинга и из автомата Калашникова. Но… – Она решила сделать паузу.

– Помни, что ты сильный воин, – напутствовал я ее.

– Все, что я увидела, это разрушенный двор. А мои друзья лежали поодаль в грязи. Я не знала, живы ли еще они или нет. Я думала, что они тоже прятались. Но мне не хотелось сидеть на одном месте, я побежала к себе домой.

Было видно, что она сдерживала эмоции. Даже несмотря на то, что она похожа на ребенка, в душе она сильна.

– Но дома не было, – продолжала она. – Были руины. Я сразу побежала, звала родителей. Но никто не окликался. Я звала их пару минут, пока не прибежали соседи. Они начали рыться в руинах. Старались найти их. Ко мне подошел лейтенант. Слева на груди была именная нашивка: «Лейтенант аль-Саид». «Идем со мной», – сказал он мне, подняв на руки. «Но где мои родители?» – почти плача, произнесла я. «Мы обязательно найдем их», – ответил он мне и унес в госпиталь, который был недалеко.

– Помню, он говорил, что работал там, – вставил свое слово я.

– Да, и всегда был лейтенантом и отказывался от повышения из-за подчиненных, – добавила Кия.

– Понимаю, что их не нашли?

– Нет, – тихо сказала Кия. – Я их не видела больше. Знаю, что мой дом снесли полностью и после поставили памятную табличку.

– А ведь она еще сохранилась?

– Наверное. Я была там лишь раз, когда отпустили гулять одну. Но это было через несколько лет только.

– Понимаю.

– Саид научил меня военному делу. Обучил стрелять из разного оружия. Фактически он мой приемный отец.

– Теперь понимаю, почему он тепло относится к тебе.

– Да, но ведь и к тебе тоже старается так относиться.

– Потому что я приглядываю за тобой?

– Чтоб тихо своровать меня?

Я решил пропустить это мимо ушей, но потом до меня дошло.

– Что?

– Попался на уловку, – довольно произнесла Кия.

– Ты любишь смотреть на мои реакции, – ответил я. – В этот раз тебе удалось удивить меня по-особенному.

Она засмеялась.

– Знаю, что ты хороший человек, – впервые за столько лет посмотрев на меня добрыми глазами, сказала Кия.

Вечерело. Мы обошли весь город. Основной город выглядит как обычное арабское поселение. Двух-трехэтажные дома цвета песка. Хотя мирных жителей не было, но на улице полно гражданского персонала ООН. Медики, парикмахеры, инженеры, механики. Да и много других личностей, кроме продавцов, так как у нас столовые.

– Хотела бы я жить в мирное время, – сказала Кия, смотря на уходящее солнце.

– Интересно, как тут жили люди?

– Как везде.

– Я про культуру. Хотя во Франции полно алжирских эмигрантов, но ведь Ливан – это совсем другое, хотя тоже бывшая французская колония.

– Ты знаешь, что Бейрут был выбран как лучший город на Ближнем Востоке в 2012 году?

Я был сильно удивлен.

– Даже после таких войн вы спокойно развивались?

– Еще как! – уверенно ответила Кия. – У нас всегда были силы на развитие.

– Мало я знал про вас.

– Теперь знаешь.

Мы тихо шли по городу, пока по рации нам не сообщили, что пора возвращаться в лагерь.

– Отличный был выходной, – расстроенно произнес я.

– Зато прогулялся с девушкой, подругой, коллегой, принцессой, или кто я для тебя там. – Она отмахнулась.

– Хороший выбор ты мне предоставляешь.

– Выбор для пошлости? – смеясь, произнесла она.

– Снова шутки? – устало сказал я. – Дай отдохнуть.

– С гранатой отдохнешь, – резко сказала она, направившись в лагерь.

Незаметно мы дошли до лагеря. В принципе, лагерь начинается сразу на восточной границе города. Да и палатка для нас общая. Потому что всему отряду полагается единая палатка. Наш отряд состоял из нас двоих.

Я зашел в палатку и сразу скинул оружие в кресло.

Кия уже лежала на своем матрасе. Похоже, она пыталась заснуть, уставившись в стену. Ну а я сел в кресло, чтобы отдохнуть после такого насыщенного дня. Это ведь первый выходной у нас за все время службы тут. В другое время мы всегда дежурим на своей позиции. И за все время службы фактически ничего не происходило. Бывало, мы брали парочку экстремистов, которые хотели пересечь границу, как и сегодня. Но и то они были уже подстреленными снайперами.

Возможно, что Кия играет со мной, чтобы не было скучно, ведь психически она ребенок.

– Отдыхаешь? – неожиданно спросила Кия.

– А, да, – опешил я от неожиданного вопроса. – Я думал, что ты спишь.

– Нет, вспоминаю сегодняшний день. Это ведь наш первый выходной.

– Да, давно хотел провести время так.

– А я хотела сходить к римскому театру и наконец сделала это, – возбужденно сказала она.

– Ну, я не особо знаю ваши достопримечательности. Я ездил в Италию, там тоже есть такие строения.

– Но я не была в Европе.

– Когда все закончится, отвезу себе во Францию, покажу все.

Задумавшись, она ответила:

– Сделаешь предложение, тогда поеду.

Чуть не упав с кресла, я ответил ей:

– Ты всегда стараешься выбить меня из колеи неожиданными вопросами и заявлениями!

Она засмеялась:

– У тебя все лицо красное. Ха-ха.

Я понял, что ничего не добьюсь с этого момента, и решил постоять у палатки.

– Убегаешь? – еще смеясь, сказала она вдогонку.

На улице уже разгар вечера. Солнце уходило за горизонт. Было где-то восемь вечера. В лагере было шумно, ведь скоро смена караула. Поэтому многие шли из палаток на место своего поста. А ведь я почти никого не знаю из лагеря, кроме Саида и одного солдата, который ходит в разведку. Как я помню, мы познакомились, когда он возвращался со стороны Дамаска. Мы с Кией еще не знали, что он разведчик, поэтому выстрелили транквилизатором, так как он был один. После Саид ругал нас, ведь не все выдерживали такой сон. Но, к счастью, он проснулся. Он рассказал, что всегда меняет свой путь, чтобы его было сложнее отследить и так не вызывать подозрений. И всегда он выходил на нашу территорию без проблем. Так он еще проверял «дырки» на наших позициях. Как видно, только мы выдержали это испытание.

Дальше мы разговорились. Его зовут Михаил. Христианин. Всегда жил в Ливане. Оказалось, что живет в паре палаток от нас. После мы с Кией иногда заходили к нему поболтать и отдохнуть. В принципе, он единственный наш друг тут.

– Все стоишь здесь? – спросила Кия, останавливаясь рядом со мной.

– Прекрасный закат, – ответил я.

– Да, тут всегда так.

– Интересно, как там Михаил?

– Может, он отдыхает, а ты тут его спрашиваешь, – язвительно сказала Кия.

– Так надо его развеселить перед работой, – со смешком ответил я.

Кия косо на меня посмотрела и вошла в палатку. Похоже, я ее разозлил. Что ж, не всегда ей шутить надо мной. А мы с Михаилом хорошо ладим, так что он не обидится, если я зайду к нему. Так я и сделал.

Пройдя пару палаток, я дошел до его палатки. Она была закрыта, так что я покричал на входе:

– Михаил!

В палатке началось шевеление. Молния на палатке, где вход, начала расстегиваться. Это был Михаил.

– А, это ты, Тео, – зевая, сказал Миша. – Решил проведать меня?

– Да, только Кия не согласилась.

Он громко засмеялся.

– Как всегда, она убегает от моего присутствия.

– Конечно, ты крупная дичь, – ответил я и тоже засмеялся.

– Ну, я не толстый, я действительно как шкаф.

– То-то же. Когда Кия приходила в последний раз, ты взял ее в палатку и не отпускал. А она думала, что ее решили похитить, потому что ты завязал ей глаза и ничего не говорил.

– Ну, ведь она тоже шутит над тобой.

– Еще как.

– Вот, пусть пошутит надо мной тогда. – Миша снова смеется.

– Она, кстати, думала, что мы побеспокоим тебя.

– А сейчас сколько времени?

– Время смены караула.

Миша сильно удивился и побежал в палатку.

– Что-то забыл? – спросил я.

– Мне же на смену! – громко ответил он, переодеваясь.

– Как вовремя я заглянул, – иронично ответил я.

– Спасибо тебе, друг, – благодарил меня Михаил. – Но, когда увидишь Кию, скажи, что я в следующий раз выпорю ее, если так же не зайдет, а то я чуть не пропустил свою смену.

– Ты слишком жесток к ней.

– Ничего, она заслуживает, – сказал Миша, отмахнувшись, выбегая с палатки уже переодетый в свою форму. – Ладно, – сказал он, пожав мне руку. – Давай. Мне на работу, но тебе спасибо, что пришел и разбудил тебя. Передай Кие, что я сказал, ну и привет мой.

После он убежал. А я пошел в нашу с Кией палатку.

Она уже спала. Поэтому и я лег рядом. Она не может хорошо спать, если ее не обнимут… Детский характер дает о себе знать. Из-за этого я ложился рядом и обнимал ее. Выглядит это, скажем так, не очень. Но об этом знает лейтенант Саид. Он сам попросил так делать. Говорит, что в войну надо высыпаться хорошо, а она может только так хорошо спать. Видно, ночью ей снятся кошмары из-за плохого детства.

Через пару минут я уже лежал рядом с ней в обнимку, потихоньку засыпая. Сегодня был отличный выходной. Надеюсь, что завтра будет такой же отличный день на службе.




День 2


Очередное утро. Наши биологические часы уже натренированы, поэтому мы встаем без будильника. Обычно первым встаю я. Иду к лейке умывать лицо и руки. Вода тут на вес золота, поэтому никому из нас не удается мыться. Конечно, бывает день бани, но не чаще раза в месяц. Да и песка тут столько, что пришлось бы мыться каждые двенадцать часов.

Через пятнадцать минут встает Кия. Делает ту же процедуру, и мы вместе идем в столовую. В это утро нам дали яичницу и кофе. По регламенту мы должны позавтракать за пятнадцать минут, а дальше идем на построение, где нас считают и выдают задания.

– Ежедневное задание: подежурить на нашем холме – и в палатку, – нарушила тишину Кия, когда мы подходили к плацу.

– Кто-то у нас ленивый, – бросил я ей.

– Кто-то получит гранатой по голове, – язвительно ответила она.

На плацу, как обычно, мы простояли полчаса. Пока не дошла очередь дать задание нам.

– Кия, Тео! – обратился к нам генерал Штайнер. – К лейтенанту Саиду. У него для вас особенное задание.

Мы с Кией удивленно посмотрели на друг друга и пошли к палатке лейтенанта.

– Какое-то необычное начало дня, – произнесла Кия.

– Я тоже удивлен, – ответил я. Ведь это впервой, когда нас посылают к Саиду утром.

Его палатка была соседней, где проводит пытки наш палач.

– Можно зайти? – спросил я у лейтенанта, стоя у входа.

– А, наконец-то вы, – ответил он. – Проходите.

Мы зашли и сели на стулья, стоящие перед рабочим столом, где находился Саид.

– Как вы понимаете, – начал он, – я не просто так позвал вас сюда. Помните вчерашнего пленника?

– Да, – одновременно ответили мы с Кией.

– Так вот, – продолжил Саид, – он нам рассказал еще кое-что. Для вас это секретная информация, уж извините. Но я вам даю личное задание, мне разрешил генерал. И вот почему.

К слову, о генерале. Штайнер – бывший немецкий генерал, перешедший на работу в ООН. Командует всем контингентом ООН, который находится в окрестностях Баальбека.

Бывший участник Афганистана, поэтому у него есть опыт в таких условиях. Как я знаю, работает тут с момента развертывания контингента в Баальбеке.

После своих слов лейтенант задумался, но потом продолжил:

– Впереди нас ждет трудное время. То, что мы выяснили…

– Я переживала и труднее времена, – вставила Кия. – Я готова на все.

– Я знаю, дорогая моя Кия, – ответил ей Саид. – Но пойми, дело серьезное. То, что вы просто дежурили, и то, что предстоит, – совершенно разные вещи.

Он еще раз задумался, пока не встал и не подошел к шкафу, который стоит слева от стола. Открыв его, он достал белый конверт и снова сел в свое кресло.

– Вот, Кия. – Он передал конверт ей. – Я поручаю это тебе. Пусть твой коллега тоже поедет с тобой, но задание должна выполнить ты.

– Что это? – спросила она.

– Сегодня после обеда вы отправляетесь в Бейрут.

– Что? – одновременно спросили мы.

– Это мое личное задание для Кии, Тео, – обратился он ко мне. – Ты должен проследить, чтобы она выполнила его. Дело в том, что через пару дней от Бейрута проследует последний корабль в Европу.

– Как последний? – опешил я.

– Да, такой приказ правительства Ливана. Больше не будет кораблей, пока не нормализуется обстановка.

– Получается, больше никто не сможет уехать отсюда? – спросила Кия.

– Да, поэтому мое задание тебе. Ты должна отвезти конверт капитану этого судна. Пожалуйста, не опоздай, а Тео будет следить за всем.

– Хорошо, – спрятала конверт Кия. – Я сделаю это.

– Молодчина, – ответил Саид. – Я горжусь тобой как своей дочерью, а не как солдатом.

– Давай не будем при Тео, – робко попросила она.

– Ничего, он понимает, – сказал Саид, посмотрев на меня.

Я лишь кивнул.

– Хорошо, – продолжил он. – Пока свободны, но до обеда, потом зайдите ко мне.

– Хорошо, отец, – все еще робко отвечала Кия.

– Так точно, – ответил я.

После мы вышли и отправились к себе в палатку.

– Неужели что-то новое за столько времени? – вздохнул я.

– Это очень странно, – лишь тихо ответила Кия.

В палатке мы лишь сидели – она на матрасе, а я на кресле – и ждали своего часа. Ровно так же, как мы сидим на посту и ждем конца дежурства.

В обед нам давали картофельный суп и компот. После мы снова зашли к Саиду, как и договаривались.

– А, вот и вы, – пробормотал он, когда увидел нас. – Как провели время?

– Сидя, как и на дежурстве, – ответила Кия.

– Что ж, – начал Саид, – ехать вам полтора часа. Машина уже готова.

– У нас появился собственный водитель? – спросил я.

– Это мой водитель, – спокойно ответил Саид. – Отель вам я тоже забронировал. Жить будете недалеко от порта.

– А точный адрес? – спросила Кия.

– По приезде увидите, да и водитель скажет, как дойти до порта.

– Хорошо. – Похоже, Кия злилась.

– Что-то не так? – спросил ее Саид.

– Почему нам дали это задание? Что в нем особенного?

– Я ж сказал, что это секрет.

– Но почему мы?

– Это ты тоже узнаешь, когда выполнишь задание.

– Ты что-то скрываешь?

– Я ж сказал, что это секретное задание. Просто выполни, как солдат. Это приказ.

– Есть, – все еще недовольно ответила Кия, но деваться ей некуда. Она полностью соответствует воину и поэтому не будет перечить приказу.

– Есть еще вопросы? Тео?

– Нет, лейтенант, – быстро ответил я ему.

– Хорошо. Тогда выходите из лагеря в сторону города. Водитель будет ждать вас у центрального отделения полиции.

– А почему там? – спросила Кия.

– Потому что надо было достать вам пропуск.

– Достать? – хотела возмутиться Кия, но не стала дальше продолжать. – Хорошо, мы пошли.

– Мы все сделаем как надо, – сказал я Саиду и тоже вышел за Кией.

Мы пошли в свою палатку собирать вещи, которые были у нас. Их было не так много, но для города лучше собрать все. Мы не знали, что нам нужно сделать, да и в городе может быть все что угодно.

По дороге мы молчали. Возможно, Кия хотела высказаться, но не при всех.

– Что это значит? – задала риторический вопрос Кия, когда вошла в нашу палатку. – К чему это?

Она возмущалась, словно ее отправляют на отдых посередине важного задания. Возможно, она понимала больше меня. Но я бы тоже хотел узнать ответы.

– Почему мы туда едем? – спросил я. – Мне кажется, ты знаешь больше меня.

– Нет, – кратко ответила она. – Но это слишком странно. Словно меня посылают в последнюю спасательную шлюпку.

– Может, и нет, – парировал я. – Мало ли какое там письмо. В нем может содержаться любая информация.

– Но почему послали нас? Обычных солдат?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

– Я не знаю, – это все, что я смог ответить. Хотел бы я знать зачем.

За полчаса мы собрали все вещи в рюкзак и готовы были выдвигаться. Осталось лишь дойти до машины.

Мы тихо шли до города. Говорить о чем-то не хотелось.

Эта тишина была раздирающей. Словно мы отправляемся на задание в последний раз. В городе, как обычно, был полный контингент ООН. Все делали свою работу. Безработных тут не было. Как хотелось в этом городе остаться еще.

У полицейского участка ждал наш водитель у своего Jeep Wrangler IV.

– Ничего себе машинка! – удивленно сказал я.

– Джип как джип, – быстро произнесла Кия и подошла к водителю.

Сам водитель, видно, бывалый ливанский солдат. Со шрамом на щеке – похоже, ее по касательной задела пуля. С типичной арабской бородой, лет пятидесяти.

– Здравствуйте, мы от лейтенанта аль-Саида, – сказала Кия ему.

– Да, здравствуйте, – в ответ произнес он грубым голосом. – Я знаю, Саид рассказал мне о вас.

– Откуда у него такой джип? – не подумав, спросил я.

Водитель лишь нахмурился и сказал в ответ:

– Садитесь. И, кстати, меня зовут Ансар.

Все, что оставалось сделать, это лишь сесть на заднее сиденье без всяких вопросов.

Поехали мы в сторону юга. Мимо бывших орошаемых полей. Множество яблонь и виноградников росло тут. Сейчас по полю лишь ходят люди ООН и собирают урожай для себя. Фермеров уже давно нет на этих полях. Жаль, что я не видел эти поля в деле. Как фермеры ухаживают за деревьями и посадками. Как собирают урожай. Когда я жил во Франции, то в детстве я помогал отцу с нашим садовым участком. Собирал груши. Они всегда были такими сладкими, что я не выдерживал и съедал еще до того, как принесу их в корзину. Отец разрешал съесть по одной груше с каждого дерева, но я мог съесть и пять. Тогда он меня ругал, и мне приходилось работать по дому, убираться и стирать. Это я любил меньше всего. После этого всегда болела спина, и я сильно выдыхался. Я хитрил и пробирался на склад ночью, чтоб съесть пару груш. Если бы меня заметили, боюсь, что выгнали бы работать на улицу чистильщиком туалетов.

– О чем задумался? – спросила меня Кия.

– Я вспоминал, как собирал груши у себя, когда засмотрелся на эти участки деревьев и виноградников, – ответил я.

– А, знаю такое развлечение, – заявила она.

– Да, это целая работа, с которой можно скушать по фрукту с дерева, – мечтательно произнес я.

– Нет, это развлечение называется занудство, – со смешком сказала она.

– Да ну. Это замечательное занятие. Вот так весь день собираешь сладкие плоды при солнце. Даже съедаешь по одному с каждого дерева. В конце дня ты чувствуешь себя удовлетворенным. Словно ты сделал все дела за жизнь, да еще и наелся. А назавтра повтор этого занятия.

Я принялся вспоминать те времена. Какое же счастливое детство было.

– Хватить тебе думать о рае, когда перед нами ад, – резко заявила она.

– Прошлое тоже прекрасно.

– Думая о прошлом, нельзя построить будущее – слышал о таком?

– Не совсем.

– Теперь знаешь. Что тебе принесут эти знания тут?

– Спокойствие.

– Не посреди боя же!

– Сейчас не бой.

– Правильно, сейчас война!

После Кия отвернулась и больше не собиралась говорить со мной. А я лишь продолжал представлять свое детство. Возможно, Кия в чем-то права, но… Хотя бы сейчас, в спокойный промежуток времени, можно насладиться прекрасными воспоминаниями. Ведь вряд ли у меня будут такие времена. Да и груш я давно не ел. Надо бы дойти до этих садов и сорвать пару плодов, если тут растут груши. Но когда еще выдастся выходной? Да и приедем ли мы из Бейрута? Неизвестно, что будет дальше и куда нас пошлют. Может быть, в этом письме пропуск на корабль, в котором отправится Кия. А может, лишь разведданные, где безопасно проплыть в Европу. У экстремистов тоже есть флот, хоть и примитивный.

Через час мы проезжали Горный Ливан, за которым стоял Бейрут. В этих горах была отличная оборонительная линия, и нам пришлось несколько раз стоять на блокпостах, пока нас проверяли. Так мы провели еще пару часов, пока не проехали последний блокпост и уже поворачивали через последнюю гору, чтобы оказаться в Бейруте.

– Наконец нудное позади, – пробубнила Кия.

– Это да, – подтвердил я. – Я уже думал, что нас арестуют и будут выяснять обстоятельства поездки.

– Нет. Я знала, что он предупредил всех. Это все было просто формальностью.

– Ты так думаешь?

– Я знаю своего отца.

Дальше была тишина, пока мы не въехали по 30-й трассе через Жамхоур в Бейрут.

– Наконец мы в городе! – воскликнула Кия. – Я так устала ехать.

– Давно так не ездила?

– С тобой скучно было. Все думал о плодах. Мог бы поговорить о своих военных операциях.

– Ты и так знаешь, мы вместе их проводили.

– Ничего, придумал бы что-нибудь.

– Все тебе надо.

– Тогда молчи до конца поездки.

Дальше я лишь смотрел на Бейрут. Народа было немного. Хотя было много гражданских, что удивило меня: я думал, что их всех вывезли с города. Похоже, тут военных было минимум. Возможно, только тут теплилась жизнь, в отличие от остального Ливана, где места напоминали военный полигон. По крайней мере, тут было достаточно пробок.

– Я не думал, что тут еще есть люди, – задумчиво произнес я.

– Да, из всего Ливана всех вывезли сюда, – ответила Кия.

– Неужели нашлось место, куда их поселить?

– В такое время люди добрые у нас. Подселили к себе.

– Тут даже нет военных.

– Есть, они одеты как гражданские, чтобы они не были целями. Так лучше.

– А, понял.

Проехав по Бейруту, мы остановились на Хабиб-Бача-эл-Саад, где находился отель. Рядом было еврейское кладбище Бейрута. Некогда четырехзвездочный отель превратился в дом отдыха для миротворцев. Нам дали номер на втором этаже, который выходит окнами на улицу. Номер чистый, словно для туристов. Хотя туристов тут не было пару лет.

– Хороший номер, – сказал я, когда увидел чистую комнату.

– Возможно, только мы приехали за делом сюда, – спокойно ответила Кия.

– Сегодня можно еще отдохнуть.

– Я, пожалуй, останусь здесь и хорошо высплюсь. А ты как хочешь, – сказала резко она и легла на кровать.

– Тут можно и раздеться и залезть под одеяло – номер все же, а не палатка.

– Не будь извращенцем, – ответила Кия и уткнулась в подушку в грязной одежде.

– Ты испачкаешь кровать так.

– Тогда выйди из комнаты, если так заботишься о чистоте.

Мне пришлось пойти в ванную комнату и подождать, пока Кия переоденется и залезет в кровать. А я пока умылся и принял душ.

– Наконец хорошая и теплая вода, – расслабляясь, сказал я про себя.

Действительно, год не принимать нормальный душ – это еще то дело. Наконец я чистый.

После я вошел в комнату в халате, а Кия уже лежала под одеялом и спала. Я не стал медлить, залез в кровать и тоже попытался заснуть. Кто знает, когда нам удастся еще поспать в такой чистоте.

Так закончился еще один день.




День 3


Наступило утро. Так хорошо я спал только во Франции. Так удобно и мягко. Кия, похоже, была в ванной. Тем не менее мы спали на отдельных кроватях, и ночью все было с ней хорошо.

Через полчаса она вышла в халате. Я был удивлен, ведь она, по сути, недотрога и такие вещи точно бы на моих глазах не надевала.

– Что уставился? – жестко спросила она.

– Ты решила надеть халат, несмотря на то что я тут?

– Ну да. Но учти, будешь смотреть на меня взглядом мужика – убью.

После она села на кровать и начала расчесывать волосы.

– Почему не перед зеркалом? – спросил я.

– Не люблю на себя смотреть, но волосы есть волосы, надо следить за ними.

Такой ответ меня удивил. Она никогда не следила за волосами, да и за внешностью. Похоже, столица ее переменила на некоторое время. Но на себя она никогда не смотрела. Иногда кажется, что она себя не любит в женском обличии. Это естественно. Она солдат, а женщина в арабской стране считается хозяйкой дома, а не солдатом или сильным человеком. Хотя это, может быть, примитивное мнение. Тем более Ливан – это прогрессирующая страна, по крайней мере была до войны.

– Ладно, моя очередь идти мыться.

– Надеюсь, ты быстро примешь душ и не будешь снова мечтать о грушах?

– Таким я не собирался заниматься.

После этих слов я быстро зашел в душевую.

Возможно, ее настроение такое из-за этого задания. Ведь аль-Саид ничего не сказал, что в этом письме. Может быть, она хотела бы лучше дежурить на своем посту, чем ехать сюда во время такой войны и отдыхать целый день в столице. Кстати, надо обсудить, куда мы пойдем. Так как еще есть время до отплытия корабля. Ведь в Бейруте я был лишь раз, когда приехал сюда в составе миротворческой миссии. И хотел бы увидеть город. Надеюсь, Кия не против.

После такого шикарного душа я решил полежать в ванне. Тут есть душ и ванна отдельно. Но не прошло и десяти минут, как в дверь постучалась Кия.

– Что ты там расслабился? – прокричала она.

– Хоть немного времени дай расслабиться, – ответил я.

– Наверняка сидишь с каким-нибудь журналом.

– Нет, щас выйду. Можешь тут все обыскать.

Мне пришлось выйти из-за вредности Кии. Я надел халат, который тут висел, и тоже вышел. После она вошла в душевую и действительно все обыскала. Что ж, с ее характером я не впервые встречаюсь и терпеливо ждал, пока она сделает выводы.

– Ладно, ты не извращенец, – заключила она и закрылась в душе – видно, чтобы надеть свою повседневную одежду.

А мне пришлось так обсыхать на своей кровати. Хотя тут тепло.

Через час мы были одеты, и все же Кия согласилась пройтись по Бейруту. На первом этаже отеля совсем узкий проход до ресепшена, поместится один человек. Да и сам холл небольшой: четыре метра в ширину и семь с половиной в длину. Когда выходишь из коридора, справа будет ресепшен, впереди – три больших окна, почти на всю высоту этажа. Перед ними и слева маленькие бордовые диванчики, слева на стене весит картина в авангардном стиле, а из окон виден небольшой дворик со стоянкой. Слева от здания отеля находится заброшенный трехэтажный дом – похоже, был разрушен во время бомбардировок уже давно. Впереди маленький двухэтажный домик с грязной вывеской, словно ржавчина обтекает надпись. Дом, похоже, тоже заброшен. Справа, где вход в отель, идет та самая улица, по которой мы приехали сюда, а за дорогой стоят новые многоэтажки – построены в две тысячи шестнадцатом году. Как сказала Кия, там живет множество беженцев со всего Ливана. Но сейчас на улице никого.

– Что-то народу нет, – отметил я.

– Да, я заметила, – также ответила Кия.

В Бейруте стоят самые разные постройки. Есть совсем старые дома из глины, а есть небоскребы. Конечно, так во многих столицах, но здесь все вперемешку: где есть место, построят небоскреб, а во дворе может оказаться самый старый дом города. Есть дома разрушенные и заброшенные, еще со времен бомбардировок. Даже беженцы не живут там.

– Куда пойдем? – спросила Кия.

– Давай сразу в центр, он тут рядом, – ответил я.

– Ну, давай.

Мы пошли на север, в центр города. Сразу за отелем улица Хабиб-Бача-эл-Саад вливается в улицу Дамаскус. А после идет еврейское кладбище. Мы прошли целый квартал, но никого не встретили. Потом дошли до одного из центральных хабов города – улицы Индепенденс, где вместо машин было огромное количество народа.

– Интересно, почему тут весь город? – в недоумении спросил я.

– Хм, похоже на после молитвенное шествие, – заключила Кия.

– Может, это каждый день так, а мы не знаем?

– Давай выясним.

Кия подошла к человеку, который стоял на краю улицы, и что-то спросила на арабском. После она подошла ко мне.

– Оказывается, это из-за последнего корабля отсюда. Многие хотят, чтобы забрали их детей в безопасное место. Поэтому устроили шествие, чтобы правительство Ливана договорилось с ООН об отправке детей в Америку.

– Вот оно что. Что ж, это логично, почему все тут.

– Пойдем с ними, хочу посмотреть, что ответит наше правительство, – предложила Кия.

– Ну, давай пойдем, – согласился я, и мы влились в толпу.

Я мало понимаю арабский язык. В основном мы с Кией говорим на французском. Тем более Ливан – бывшая колония Франции и тут французский достаточно хорошо знают.

Шли мы недолго, пока не повернули на север и не пошли по Салим-Салам, или, если говорить по-другому, по пятьдесят первой трассе.

Бейрут – это город контрастов, где все вместе стоят и старые дома, достигающие пары или восьми этажей, а рядом современный небоскреб. И так почти на каждой улице. Возможно, эти небоскребы строят на месте заброшенных домов, которых тут не так много, но в глаза бросается. Во Франции такого нет. Но понимаешь, что если выйдешь в сторону от больших улиц, то тебе придется идти по улочкам, которые еще неизвестно куда приведут.

Мы дошли до развязки на автостраду. На самой автостраде, в которую вливается наше шоссе, стоит трибуна. На ней появляются сразу несколько человек и через мегафон начинают искренно и громко вещать. К сожалению, я ничего не понимаю, и пришлось спрашивать Кию:

– Интересно, о чем они говорят?

– Они требуют послать еще корабли, чтобы забрали всех детей, – ответила Кия.

Толпа была взбудоражена. Все были на одной волне и полностью соглашались с ораторами.

– Еще они сказали, что после того, как их требования будут удовлетворены, они возьмут в руки оружие и пойдут защищать страну, – продолжила переводить Кия.

– А сейчас они нужны своим семьям?

– Да, они не могут уйти и оставить голодными своих жен и детей. Поэтому все в Бейруте.

– Правительство им не заплатит?

– Нет, заплатит, но никто не хочет оставлять свои семьи, сейчас опасно.

– Вот так у вас, оказывается.

– Я уважаю их выбор. Я бы не оставила тебя одного, а то, как обезьяна, случайно застрелил бы себя. – Она улыбнулась.

– Теперь ты за мной приглядываешь? – со смешком задал я вопрос.

– Я всегда за тобой смотрела, а то приехал, а стрелять не умел.

– Ладно, убедила. – Я решил не спорить с ней.

Мы стояли пару минут, пока вдруг где-то впереди не прокричали воинственный клич на арабском. Дальше прогремел взрыв. Нас с Кией отбросило назад, как и остальных, кто оказался рядом. Стоял только шум в ушах. Я на мгновение перестал что-либо воспринимать. Через минуту встала Кия и подала мне руку. Находясь все еще в шоке, я бессознательно принял ее помощь. Она побежала, я за ней, не понимая, что происходит. Только через несколько минут, когда мы оказались в одном из переулков Бейрута, слух постепенно стал возвращаться.

Мы сели на асфальт. Кия стала меня осматривать и что-то кричать. Я пытался ее понять, но в ушах все еще звучал тот взрыв. Еще минута, и я стал как бы издалека слышать ее голос, который кричал:

– Очнись уже! Ты что как новичок?

Она не меняется и в таких ситуациях. Я был рад, что услышал ее и что она в порядке. Дальше была только темнота, которая поглощала меня все сильней. Даже если это была смерть, я был рад услышать Кию, пусть и в последний раз.




День 4


Открыв глаза, я не понимал, где я. Не помню, что случилось. Голова жутко болела. Я осмотрел комнату, она выглядела знакомой, но казалось, что кто-то еще был рядом со мной. Последнее, что я помню, – грубый девчачий голос. Надеюсь, я не натворил дел? Не могу вспомнить. Хотелось встать, но сил не было. Хотелось пить, но я не видел вокруг воды. Я попытался вспомнить все. Но лишь помнил город, в котором стоят вместе старые дома и новые небоскребы. Удивительный город, но приятный. Помню людей, их много. Кричали что-то на своем языке, но я их не понимал. Что они хотели? Зачем я был с ними? Боль – вот что я помнил. И сейчас она со мной. Может быть, я всегда жил с болью? Но нет, я чувствую тепло в груди, словно это тепло было давно со мной. Но кто был рядом?

– А, наконец-то проснулся! – закричала девушка, похожая на девочку.

– А, Кия! – Я вспомнил ее.

– Ты зачем кричишь? – возмущенно сказала она.

– Я вспомнил тебя!

– Неужели ты все забыл? Контузия? – вопросительно повернула голову она.

– Может быть, – пытаясь вспомнить, отвечал я. – Помню толпу и крики.

– Да, мы шли с ними.

– Но зачем?

– Как это? Посмотреть, что они хотели.

– Я не понимаю, что они кричали.

– Они требовали посадить своих детей на последний корабль.

– Корабль… – Я задумался.

– Да, задание.

– Точно! – Я вспомнил все.

– Вспомнил? Память как у маленького ребенка.

– Сколько я пролежал так?

– День. Я тебя дотащила до отеля, где мы пробыли всю ночь.

– А, вот почему тут все знакомое.

– Да, отель ты вспомнил, а задание нет?

– Ну, я пытался вспомнить, где я и зачем я тут.

– Ты безнадежен, – вздохнув, сказала Кия.

– Корабль отплывает сегодня?

– Завтра. Сегодня траур по погибшим.

Боль в голове немного отступила, я вспомнил, что произошло.

– Теракт… – тихо сказал я.

– Да, восемьдесят погибших. Повезло, что мы не попали в зону поражения.

– Но тут не было терактов раньше.

– Не было. Вчера был. Похоже, они хотят показать серьезность своих намерений.

– Похоже, они угрожают нам.

– Да, раньше были только разведчики, а вчера теракт. Они хотят напугать народ.

– Нам надо выполнить задание и быстро вернуться обратно.

– Мы не знаем, как там обстановка после вчерашнего. Новостей с передовой нет.

– Что будем делать сегодня?

– Ты будешь лежать, это я точно знаю.

– А ты?

– Буду тебя бить, чтобы жизнь малиной не казалась.

– Эй. – Это точно не входило в мои планы отдыха.

– Зато не будет скучно.

– Тебе?

– Нам.

Характер Кии – это просто нечто. Как я ее выдерживаю, я не знаю. Хотя было забавно играть с ней, когда мы дежурили на посту. Но в данном случае у меня нет никаких сил или желания это делать. Тем не менее она права, мне придется сегодня отдохнуть после такого. Надеюсь, Кия не найдет еще какие-то приключения на свою шкуру.

– Будь осторожна на улице. Сейчас еще та обстановка, – сказал я ей.

– Хорошо, раз ты так беспокоишься за меня, то дай я тебе дам оплеуху – и мы в расчете.

– За что?

– Я тебя дотащила сюда.

– Но это задача боевого партнера – дотащить товарища до госпиталя.

– Еще какие задачи у меня есть? Лечь к тебе в постель?

– Ну…

– Один отдохнешь, а я пошла прогуляться.

– Ладно, убедила.

После она молча ушла, а я остался тут один.

Удивительная тишина была в номере. С улицы не было ни единого шума. Казалось, что ты тут один. А Кия – лишь плод твоего воображения. Когда тебе одиноко, она приходит, теребит тебя, злится. А когда хочется тишины, она уходит, словно испаряется. Иногда хотелось бы так. Конечно, она моя коллега и боевой партнер. Мы вместе можем отлично взаимодействовать в бою. Мы прекрасно знаем наперед наши мысли и все движения в пекле боя. Хотя по военным меркам мы не так долго находимся в паре, но профессиональные навыки дают о себе знать, и мы легко адаптировались.

Вдруг за окном проехала тяжелая техника, судя по звуку.

– Похоже, хоть один танк находится в этом мире вместе со мной, – пробормотал я.

После этого я вспомнил времена, когда находился во Франции. Конечно, и тогда не было так спокойно. Были мигранты и нестабильная ситуация. Преступность росла. Я жил севернее Марселя, в небольшой коммуне. Времена детства. Как хотелось бы вернуться в беззаботность. Тебе было все равно, что там по новостям; ты не следил за внешним миром. А сейчас ты миротворец, находящийся в Ливане, когда вокруг экстремисты, а ты тут до победы сидишь, ведь путь обратно во Францию закрыт. Я подписал «вечный» контракт. Это значит, я нахожусь в Ливане до полной победы над экстремистами в этом регионе. Звучит глупо, такого я не предвижу в ближайшее время. Ведь нет подкрепления. Никто сюда не плывет. И не приплывет.

Зашла Кия, но, похоже, она лишь оставила тут кошелек. Она взяла его и ушла, не посмотрев на меня.

Перед тем как я отплыл в сторону Ливана, мою коммуну взяли штурмом «спящие» экстремисты. После этого у меня не было выбора. Мою родню убили мгновенно. Эту новость я услышал, когда был на службе во Французской армии. После я просто попросился быть миротворцем, и меня отправили сюда. Когда я приплыл, тут был факел надежды. Люди вставали в строй и выкрикивали лозунги борьбы. А что сейчас? Люди хотят увезти отсюда своих детей, чтоб стать последним щитом Ливана. Я знаю, что корабль отплывет в Америку. А больше некуда. Европа пылает. Там сейчас небезопасно.

Снова пришла Кия.

– Тебе лучше? – спросила она своим милым тонким голосом.

– Да, я осознал жизнь, – в «нирване» ответил я.

После такого ответа она подошла ко мне и ударила в бок.

– Ой, это слишком резко, – с болью в зубах простонал я.

– Чтоб больше не говорил таких слов и с таким выражением лица! – фыркнула она и ушла в сторону ванной.

Бок теперь будет долго болеть. Но, действительно, я слишком замечтался.

Прошло полчаса. Такая же тишина. На улице ни звука. Хотя я помню, что сегодня траур, но неужели никто не ходит? Даже не слышно голосов тех, кто идет на траур. Возможно, это ради безопасности, чтобы не было еще одного теракта.

Тем временем Кия вышла из ванной.

– Почему такая тишина? – спросил я у нее.

– День траура, на улицу едва кто выходит, все молятся дома, – ответила она.

– То есть ради безопасности никто не пошел хоронить погибших?

– Я думаю, родственники пошли, но толпу нельзя создавать после вчерашнего, поэтому почти все жители дома.

– А ты что делала все это время?

– Ходила покупать еды нам.

– А в ванную ты молиться ходила? Там была такая тишина, как на улице.

Кия хотела разозлиться, судя по ее лицу, но поняла, что я ее не подколол, и ответила спокойно:

– Да, ведь они и мои братья и сестры тоже. Но я не стала это делать перед тобой.

– Что ж, мне этого не понять.

– Ничего, мне достаточно, что ты соблюдал Рамадан.

После ее слов на меня нахлынули воспоминания о последнем Рамадане, когда я тоже постарался соблюсти его, но Кия постоянно подсовывала то воду под нос, то еду.

– Помню, как я сидел на своем месте, а ты кинула мне бутылку воды, а потом облила меня, что мне пришлось закрывать рот руками, чтобы ничего не попало в рот, – с болью в глазах вспоминал я.

– О, ты еще неплохо держался, – ответила Кия. – Но когда я положила макаронину тебе на голову, тогда было весело.

– Не хочу вспоминать такое, это слишком болезненные воспоминания.

– Да ну? А мне было весело. – С хохотом она удалилась из номера.

Теперь мне было совсем плохо. Еще не отошел от вчерашнего, она дала мне в бок и заставила вспомнить те дни. Хотя она мой партнер, но ее характер разъедает меня. Но я тоже веселился над ней, когда мы сидели на посту. Особенно в тот день, когда мы подобрали того шпиона, если так можно сказать про него.

Вдруг я услышал отчетливый звук взрыва, только далеко отсюда, где-то в двух километрах.

– Что на этот раз? – тихо спросил я.

Прибежала Кия.

– Ты слышал? – спросила она меня.

– Да.

– В паре километров отсюда.

– А похороны где проходят?

– Я бы сказала, что они должны проходить за городом, но я не знаю, где хоронят в это время.

Повисла тишина. Послышался далекий звук выстрелов.

– Неужели… – хотел произнести я, как Кия сразу рванула из номера.

Надеюсь, это не захват города, как было в моей коммуне. Ведь тогда тут наступит хаос, и защищаться будет тяжело. Тем не менее я не читал никаких новостей, да и Кия говорила лишь про траур.

Я попытался встать с кровати. Это было тяжело, словно не ходил неделю и уже подзабыл, как удерживать равновесие на двух ногах. Но все же я быстро приноровился и по-быстрому переодел халат, который кто-то – видно, Кия – надел на меня, когда я был без сознания, и оделся в свой коричневый костюм.

Тут же прибежала Кия.

– Все в порядке, это антитеррористическая операция. Нашлись те, кто причастен к взрывам, сейчас их штурмуют, – сообщила она.

– Хоть полегче стало, – ответил я, надевая куртку. – Что ж, какие планы на день?

Кия была слегла удивлена, что я смог спокойно стоять на ногах после вчерашнего или от ее удара мне в бок.

– Ты так быстро встал?

– Да, я подумал, что это «спящие», и решил одеться на всякий случай.

– Ты что, испугался?!

– Я подготовился, – парировал я.

Взгляд Кии говорил, что я не смог ее обмануть. Действительно, того, что произошло в моем доме, я боюсь до сих пор. Даже после того, как я провел достаточно времени в военных условиях.

– Ладно, я знаю, из-за чего ты так, я не злюсь, – отвела взгляд она.

– Мне уже лучше, приноровился стоять на ногах после вчерашнего.

– Главное, чтобы ты не разучился держать оружие и стрелять.

– Ну, это всегда при мне.

– Даже если останешься без одной руки?

После этих слов Кия достала нож из-под рукава и кинула в мою сторону. К счастью, он пролетел в паре сантиметров от руки и попал в стену.

– Ах ты! – возмутился я такой наглостью и погнался за Кией.

– Будешь знать. – С улыбкой она сбежала от меня на лифте, который располагался напротив нашего номера.

Я решил не бежать по лестнице и вернулся в номер, чтобы немного передохнуть. Давно я не чувствовал адреналин у себя в крови.

Да, Кия так делает, чтобы взбодрить меня, а военные рефлексы не подводят. Всегда после таких проделок у меня происходит выброс адреналина. Тем не менее я благодарен ей. Сейчас боли как не бывало, и я спокойно могу передвигаться, словно ничего не было.

Я достал из стены нож, который кинула в меня Кия. Оказалось, это просто кухонный нож, возможно, он был в номере. Тем не менее он достаточно острый, чтобы проткнуть кожу до мяса. Кия всегда рискует, когда делает такие вещи со мной, но ей всегда удается избежать плохих последствий. Жизнь в армии многому научила ее. Когда я делал ей подлянки, то всегда ненастоящими вещами: учебной гранатой, пистолетом без патронов и резиновым ножом. Но все равно она думает, что эти предметы настоящие и всегда пытается их использовать, как в тот день, когда мы подобрали того бежавшего из Дамаска. Все же что-то детское есть в ней. Это не отменяет, что она хороший солдат и могла бы стать офицером. По крайней мере, со мной она может совладать. Или я ей поддаюсь из-за Саида?

Прошло еще полчаса. Был уже вечер. Дальний грохот стих. Похоже, операция завершилась. Тут же пришла Кия.

– А, ты еще в номере, – увидев, сказала она.

– Да, я уже не слышу грохота, похоже, стрельба завершилась, – спокойно ответил я.

– Да, там всех убили. Естественно, никого не щадили.

– Видно, сдаваться в плен не их привычка.

– Конечно, они себя подрывают, чтоб не сдаться нам.

– Что делала? А то ты часто уходила из номера.

– Да так, тут старый приятель живет, ходили с ним в кафе.

– Что? – Интересные подробности. Хотя, когда все переехали в этот город…

Кия подошла вплотную и суровым взглядом окинула меня.

– Ты ревнуешь?

Меня бросило в пот, я знаю этот взгляд, но я попытался ответить спокойно:

– Я забыл, что все переехали сюда и тут все твои знакомые живут тоже. Тем более ты давно не видела их.

Кия смягчилась.

– Да, ты ж в отключке лежал. Ладно, поверю тебе.

Она отошла и села на свою кровать.

Кия – суровая женщина в детском обличии. Бывало, после таких моментов она могла ударить не в самые приятные места. Но в этот раз мне удалось успокоить ее. Такой была она взрывной. Но почему аль-Саид доверил ее мне? Надо будет поговорить с ним.

– Уже вечер, – продолжала она. – Давай спать.

– Ладно, только схожу в ванную, и ложимся.

– Хорошо.

После я по-быстрому сходил в душ и снова надел халат. Кия уже спала, так и не раздевшись. Возможно, она встречалась со знакомым по рабочим вопросам и весь день ходила не только в кафе.

После отключки я не скоро заснул, прошла пара часов, но ночь была спокойная.




День 5


Наступил новый день. День, когда мы должны принести конверт капитану корабля. Надеюсь, что не будет больше форс-мажоров.

Я попытался встать, но понял, что мне еще тяжело это делать. Видно, только на время действия адреналина вчера мне стало лучше. Кия еще спала, поэтому я пошел в душ. Я вспомнил, что так и не спросил Кию о том, когда именно отплывет корабль сегодня.

Когда я вышел из душа и направился в комнату, то Кия уже была переодета и сидела перед зеркалом, чтобы причесать свои короткие волосы.

– Неужели ты решила прибрать себя? – с удивлением спросил я.

– Пока есть возможность, – спокойно ответила она.

Сев на кровать, я отметил:

– Все же хорошие у тебя русые волосы.

– Спасибо. – Она была сильно занята распутыванием волос.

– А разве ты не причесывалась после ванны ранее?

– Нет, я лишь их сушила, но я подумала и решила сделать так. Тем более когда еще будет такая возможность?

– Да… – Я вспомнил, что хотел спросить: – Кстати, а когда отплывает корабль?

– Вечером, в девять часов.

– Так поздно?

– Да, он должен пройти ночью, чтобы его не было заметно.

– Неужели снова весь день у нас впереди?

– И что ты предлагаешь?

– Попробовать пройтись по городу, если там будет тихо.

– Вряд ли так получится. – Кия повернулась в мою сторону. – Операции еще не закончились, комендантский час действует до шести вечера.

– В итоге весь день в номере проводить.

– Ничего, тоже себя прибери.

Мне больше ничего не оставалось делать, как просто лечь на кровать, на которой я сидел.

Через несколько минут Кия закончила прибирать прическу и обратилась ко мне:

– Давай сюда свои рабочую куртку и штаны, отдам постирать.

– Ты серьезно?

Хотя вещи грязные, но услышать от Кии что-то такое, словно она заботится обо мне… Я бы сказал, это достаточно женственно.

– Давай, пока не передумала.

Я встал и отдал ей свой рабочий костюм. После она достала свой и унесла из номера. Похоже, где-то есть прачечная. Но так как наша одежда давно не стиралась, то будет интересно увидеть ее оригинальный цвет. Интересно, к чему все это? Или на нее подействовал ее знакомый? По крайней мере, я увидел в первый раз ее женственность.

Обратно она пришла уже через пятнадцать минут.

– Через пару часов вещи можно забрать, – заявила она.

– Давно мы их не стирали, – ответил я.

– Да, они уже пыльные, а так хоть выдался шанс стать приличными.

– Что это ты так вдруг забеспокоилась об этом?

– Надо же быть чистыми, когда мы в городе, – спокойно ответила она и удалилась в уборную.

Возможно, я слишком много думаю об этом. Но я никогда не видел ее такой. И не знаю, отчего она вдруг такая. Хотя мне приятно, что она стала заботливой хоть на это время. Такой мне она нравится полностью.

– Что ты там обо мне думаешь? – Кия презрительно выглядывала из-за двери уборной. Похоже, я мыслил вслух.

– Меня удивляет твоя женственность, раньше ты не была такой, – напрямую ответил я.

Она, немного помолчав, ответила тихо:

– Ты слишком много думаешь обо мне, получишь пулю в лоб так.

После она скрылась за дверью.

Что ж, все же что-то естественное осталось в ней. Такая же дерзкая по отношению ко мне. Тем не менее она милая. Но, как и раньше, у нее взрывной характер.

Просидев пару часов, Кия пошла за нашими вещами. Вернувшись, я увидел то, что ожидал увидеть. Вещи чистые и более светлые, чем раньше. Песка не было.

– Наконец они постиранные, – довольно произнес я и забрал их у Кии, чтобы переодеться.

Она же направилась в ванную, чтобы надеть свою одежду. Действительно, вещи хорошо пахли, и их было приятно надевать.

После того как мы переоделись, Кия сказала:

– Давай дойдем пешком до места, мне надоело тут сидеть.

Я согласился с ней. В итоге до отплытия корабля было еще три часа, и мы пошли гулять именно тогда, когда наступило шесть вечера и комендантский час был снят. При этом забрав свои рюкзаки с вещами.

– Надеюсь, что в этот раз будет все хорошо, – произнес я.

– Главное, чтобы ты не отключился от одного звука выстрела, – со смешком ответила Кия.

Так мы вышли из номера и зашагали в том же направлении, когда гуляли в городе в первый раз. На улице никого не было. Да и вряд ли сразу выйдет народ после всего, что было.

– Тишина… – произнес я.

– Пока да, – коротко ответила Кия.

Мы решили идти пешком до порта через центр города. Хотя это не должно занять больше двух часов, но мы условились посидеть в кафе, если они будут работать.

Пошли мы тем же путем, через улицу Дамаскус, но не повернули, как в тот раз, на Индепенденс, а сразу дошли до 51-й трассы и повернули на запад, в самый центр города.

– Все же Бейрут был когда-то динамичным городом, перекликаясь со старыми домами и улочками, рядом строили новые дома и небоскребы. Даже сейчас все выглядит неплохо, – с восхищением произнес я.

– Да, страна восстанавливалась после гражданской войны, а Бейрут был лучшим городом на Ближнем Востоке, но все это прошло, – добавила Кия.

– Я думаю, он до сих пор таким является, если учесть ситуацию в этих краях.

– Согласна, но после того, что было пару дней назад… – Кия не решилась произнести фразу до конца и просто увеличила свой шаг.

Я решил поспешить за ней. Не стал продолжать разговор, я знаю, что все это для нее родные края, и видеть, что тут происходит и в каком положении страна, очень трудно. По тем же причинам я покинул дом и свою страну.

Повернув на 51-ю трассу, мы наконец увидели людей. Похоже, многие из них также шли в центр.

– Похоже, жизнь налаживается, – сказал я, увидев людей.

– Я думаю, они идут за покупками и на работу. Сейчас трудное время, чтобы отдыхать даже один час, – ответила Кия.

– Возможно, что да. Тогда посидим в кафе в центре, поужинаем и пойдем в порт.

– Хорошо, – прилежно ответила она.

Редко такое бывает, чтобы она так соглашалась со мной, тихо и одним словом. Думаю, что вся эта ситуация влияет и на нее. Может, ее заботливость начала проявляться из-за напряженной ситуации? Возможно, я вру себе, но в глубине я бы хотел этого.

Удивительно, но даже в критической для страны ситуации свет в Бейруте горел во всех домах. Экономии не было видно.

– Интересно, почему тут не экономят на электричестве? – задался я вопросом.

– Потому что у нас есть тепловые электростанции и достаточно топлива, которое сюда свозили ООН. А еще из-за того, что удалось вывезти из соседних стран, пока их занимали экстремисты, – объяснила Кия.

– Получается, у вас полно топлива.

– Хватит на нас и на пару соседних стран.

– Неплохо так.

Потихоньку мы подходили к центру города. Пришли мы на улицу Хамра. На самом деле это похоже на небольшую европейскую улицу в центре. Вместо асфальта уложена брусчатка. Магазины по обе стороны улицы. Даже есть церковь Святого Франциска. А напротив есть дом, где на стене сделано изображение на синим фоне с бирюзовым полукругом. На нем было изображение существ, похожих на персонажей из мультфильмов. Есть что-то похожее на рыбу, человек с очками и с усами, небольшой циклоп, прямоходящие коровы. Возможно, все это было перерисовано из мультфильмов, я не стал уточнять это у Кии. Еще вдоль тротуаров росли небольшие деревца, что только украшало такой вид. Хотя все было на арабском. Дома были неновыми, естественного светло-коричневого цвета, как и в других городах на Ближнем Востоке. Такие же стилизованные магазины и вывески.

– Я ожидал большего, – разочарованно заявил я Кии.

– А тебе хотелось Париж? – презрительно ответила она. – Это обычный центр арабского города, тут мало что изменили.

– Да, у отеля было лучше.

– Потому что новые дома?

– Так комфортнее.

– Ну, ты из Европы, тебе комфортнее. А мне тут хорошо.

Я не стал дальше спорить с ней и решил найти кафе, где можно пересидеть часок.

– Хотя все равно на такой маленькой улочке такие дома смотрятся высоко, словно ты в Нью-Йорке, – продолжил я оценивать центр.

– Ну, хотя бы пусть будет так, – без всякого интереса ответила она.

Впрочем, дома тут в основном шести-семиэтажные. Пока мы не дошли до центра этой улицы и я не заметил, что слева построили новый жилой квартал, этажей на двадцать – двадцать пять в высоту. А через дом – бизнес-центр.

– Все же и сюда добрались небоскребы, – отметил я. – Я не могу привыкнуть к такому виду.

– Да, это особенность Бейрута, – сказала Кия, продолжив искать кафе. – Давай сюда.

Она завела меня в небольшое заведение, где стояли пара столиков, тем не менее тут не было посетителей. А за стойкой стоял мужчина лет тридцати, худощавый, с небольшой бородкой, брюнет, рост как у меня, одет в фартук с названием кафе на арабском.

– Здравствуй, Кия, – поприветствовал он ее, словно был давно знаком.

– Привет, Жан, – с улыбкой ответила она.

Я был в замешательстве, но это не мешало им продолжать общаться.

– Как провела день?

– Чудесно. Наконец иду на финиш.

– Получается, завтра уже домой?

– Думаю, да, но эти дни в Бейруте были запоминающимися.

– Ничего, когда-нибудь ты еще тут побудешь. Я знаю.

– Это было бы хорошо. Снова увидимся.

– Да. – Наконец Жан обратил внимание на меня. – А это твой напарник?

Кия повернулась и вспомнила, что, кроме них, есть еще и я.

– А, да, это Тео.

– Здравствуйте, – поприветствовал я. – У вас уютная кафешка.

Жан засмеялся.

– Да, но народу тут обычно полно. Хорошо, что многие приходят брать кофе в дорогу, а то пришлось бы расширяться.

– Кстати, раз мы зашли, то приготовь нам кофе, – попросила Кия.

– Хорошо, – ответил Жан и стал колдовать с кофе-машиной.

Через пару минут он дал нам два стакана с кофе.

– Пожалуйста, для вас первый кофе бесплатно, – заявил Жан.

Мы отпили глоток.

– Неплохой кофе, – оценил я.

– Слишком горько, – жмурилась Кия.

– Вот за то, что не познакомила с напарником сразу, – со смехом ответил он ей.

Тем не менее она не злилась на него. Это было странно для меня. Ведь видно, что они знакомые, но она добра к нему.

– Кстати, а вы давно знакомы? – спросил я.

– Да, она же моя бывшая, – с улыбкой ответил Жан.

Не видя лица Кии, даже я чувствовал, что она начала злиться.

– Что ты сказал?! – Такая же нота, как была в номере, когда она заподозрила меня в ревности.

– А я думал, что ты большая девочка уже. – Жан не переставал подкаливать ее.

– А ну, договаривай. – Кия была уже вся красная, то ли от злости, то ли от стыда.

– Хорошо, она бывшая напарница, – договорил Жан.

– А, вот как. – Теперь стало все ясно.

– Мы были знакомы с молодости, как ее подобрал лейтенант Саид, – продолжил Жан. – Он ведь не только заботился о ней. В то время многие мальчишки и девчонки потеряли дом и родителей. У меня практически та же история. Естественно, Саид принялся обучать нас военному делу и поставил в напарники ее, Кию. Мы вместе многому научились. Как раз перед тем, как ООН приехала в нашу страну, я решил жить мирной жизнью. Я плохой солдат.

– Не говори так, ты отличный солдат, – перебила Кия. – Мы вместе прошли через многое. И всегда поддерживали друг друга.

– Понимаю, – продолжил Жан. – Но я теперь работаю в кофейне, а ты работаешь с Тео. Ведь, как я уехал, его поставили вместо меня.

– Да, – согласилась Кия.

– Он уже профессиональный солдат, знает намного больше, чем бойцы нашей страны.

– Не говори так, мы тоже умеем воевать, – снова перебила Кия.

– Но это не мое место. Я рад, что ты снова тут. Мы ведь давно не виделись. Но наши пути разошлись.

– Я знаю… – Видно было, что Кия расстроена.

– Не грусти. Хочешь леденец? – спросил Жан.

Кия хотела кивнуть, но, похоже, поняла, что это издевательство.

– Он бесплатный, – продолжил Жан. Было видно, что он специально.

Кия краснела все больше с каждой секундой, но не стала срываться и вышла из кафе.

– На меня бы уже много раз наорала, – включился я в диалог.

– Да, это я знаю, – ответила он. – Но она поклялась Саиду, что не будет срываться на меня ни при каких обстоятельствах.

– И зачем ты так делаешь?

– Хотел проверить на прочность. Все же мы были напарниками, а ты должен знать, что нужно проверять на психологию своего напарника.

– Такому нас не учили в армии.

– Серьезно? Я думал, что у французской армии отличная подготовка.

– Я бы не сказал, что меня учили работать с напарником. Я стал добровольцем ООН, и меня направили к Саиду, а он поставил ее в напарники.

– А-а-а. – Жан задумался. – Что ж, значит, есть причины. Пей кофе, пока не остыл.

Я стал понемногу пить свой кофе, который уже был немного остывший. Тем не менее он мне нравился, давно не пил кофе. Еще со времен, когда я был во Франции.

Кия вернулась, а Жан попросил прощения за свои выходки.

Мы болтали с ним целый час. Он рассказал, что их посылали на зачистку террористов в горах к востоку от Баальбека. Так же сидели на посту, как мы сейчас с Кией. Тоже тащили раненых террористов на допросы. Были и бои. Правда, локального характера, когда пять-десять экстремистов атаковали. Но их быстро уложили. Они с Кией не успели и выстрелить.

– Бывало, что нас посылали на разведку. Это было страшновато, – продолжает рассказ Жан. – Хотя была ночь, но мы мало что знали о противнике. Пытались через бинокль выцепить их лагерь.

– Получилось? – спрашиваю я.

– Да, увидели, как пара человек направлялись в нашу сторону – видно, тоже их разведчики. Мы и доложили. После наш снайпер выцепил их, а нас послали обратно в лагерь, потому что это было рискованно. Другие экстремисты могли увидеть, как положили их людей.

– Получается, настоящего опыта не было?

– Нет. Мы сами так никого и не убили и не ранили. Вот только эта история была. Хоть предупредили, мало ли, что эти люди хотели.

– Да, если судить, что было пару дней назад…

Наступила неловкая тишина. Но, Кия ее развеяла:

– Возможно, скоро нам удастся приобрести опыт.

– Ты думаешь, что скоро будет бой? – спросил у нее Жан.

– Очень похоже, судя по последним событиям. Да и Саид был напряжен, – ответила она.

– Это да, не просто так они атаковали площадь, – добавил я.

– Все может быть, но я уже не возьму оружие в руки.

– Но почему? – не угомонилась Кия.

– Потому что не так давно у меня родилась дочь.

После этого ответа снова наступила тишина, но на этот раз развеял ее я:

– Тогда мы поздравляем тебя.

Кия, не сказав не слова, вышла из кафе. На этот раз она не стояла у входа, а просто ушла.

– Похоже, она не в настроении, – отметил я. – Ладно, она не вернется, как я понимаю. До встречи. И удачи!

– Хорошо, и вам тоже, – распрощался со мной Жан. – Я знаю, почему она расстроилась, успокой ее.

Я вышел из кафе и направился в сторону, куда ушла Кия. К счастью, она присела на лавочку всего в одном доме от кафе. Я подошел к ней и, по совету Жана, решил ее успокоить.

– Неплохой парень этот Жан, – сел я возле нее.

– Да, хороший, – тихим голосом ответила она.

– Вы достаточно много пережили вместе, как я понял.

Кия не отвечала. Было видно, что она потеряна.

– Я знаю, что буду нетактичен, но ты за него разве не рада?

Кия опустила глаза. Такой я ее еще не видел. Похоже, ей было грустно, что Жан ушел со службы ради семьи. Тогда как Кии не нужна семья, ведь армия – это ее семья. И наверняка Жан тоже. Я так думаю.

– Хорошо, что вы встретились, ведь мы не знаем, что будет дальше, – решил я продолжить приободрять ее.

– Возможно, – очень тихо ответила Кия. – Эх, Жан, как ты мог так поступить?

– Понимаю, что вы долго были напарниками, но у него появилась счастье. Родилась дочь, ведь для него это большая радость. Тем более ты разве не рада за напарника, с которым была все эти годы?

– Может быть, ты и прав, но многого не знаешь. – Кия встала. – Ладно, пойдем на корабль, а то времени много.

– Хорошо. – Встал и я. – Пойдем.

До порта мы дошли быстро. Всего за полчаса. У корабля толпилось полно народу. Многие были с детьми. А сам корабль был круизным лайнером, куда могло поместиться больше двух тысяч пассажиров.

– Никогда не катался на лайнере, – произнес я, когда увидел это чудо.

– Да, чтобы больше народу поместилось, – ответила Кия.

Мы пошли в сторону штаба, который находился рядом с входом на лайнер. Там проходят проверку те, кто отплывает, а также там находится капитан судна до отплытия.

– Здравствуйте, – произнесла Кия, когда мы зашли в штаб. – Кто здесь капитан?

К нам подошел седой мужчина лет семидесяти. Было видно, что он бывалый моряк.

– Джордж Энтон к вашим услугам. – Он отдал нам салют. Судя по имени, американец.

– Вам письмо от лейтенанта аль-Саида. Квадрат Баальбек. – Она передала письмо капитану.

Капитан читал письмо пять минут. Возможно, Саид не совсем дружит с английским, так как он просил читать некоторые строки своего помощника.

– Ну что ж, – наконец прочитав, произнес он. – Добро пожаловать на борт, мисс Кия.

– Что, простите?

Кия не понимала, но я понял сразу, когда это письмо передал ей Сайд.

– Господин аль-Саид попросил отправить вас в Америку, так же тут стоит подпись генерала Штайнера, так что вас пропустят без проволочек. Господин Тео, – обратился он ко мне, – если у вас есть желание, то и вы можете отправиться в Америку.

А вот это было неожиданно. Я думал, что меня оставят тут до конца войны.

– Меня тоже отсылают? – решил уточнить я.

– Да, если есть желание, то вам тоже разрешено подняться на борт.

Я был в замешательстве, но Кия… Я никогда не видел ее такой. И это была не злость, это была ярость.

– Мисс Кия, с вами все в порядке? – спросил капитан, увидев ее лицо.

– Да, – тихо ответила она. – Извините, мне надо отойти, и очень далеко.

После этих слов она вышла.

– Извините, мы сейчас, – сказал я капитану и пошел за ней.

– Мы отправляемся к Саиду, – заметив меня, сказала она. – Надо кое-что обговорить.

– Хорошо.

Я не стал перечить ей. Хотя я мог бы отправиться в Америку, но мою семью убили те же экстремисты, которые взорвали площадь. Поэтому я бы тоже хотел задать пару вопросов Саиду.

Через час мы уже были на пути в Баальбек. У выхода из порта нас ждал тот же водитель, который привез нас в город. Похоже, Саид понимал, что Кия решит вернуться.

– Знаешь, Тео, – обратилась она ко мне. Было видно, что она хоть и злилась, но после того, как я поехал с ней, немного успокоилась. – Жан предложил жениться, я отказала, сказала, что служба важнее всего, и он уехал в город. А сейчас у него дочь…

Я опешил от этих слов. И не смог ничего сказать. К счастью, она поняла меня.

– Знаю, что это неожиданно. Но он хороший человек и первый, в кого я влюбилась, даже несмотря на всю эту боль, преследующую меня всю жизнь.

Через десять минут она заснула у меня на плече. И так мы ехали всю дорогу. Тихо и в темноте.




День 6


Мы приехали в лагерь уже ночью. Кия тихо спала, поэтому я взял ее на руки и донес до нашей палатки, а водитель помог с вещами. Я не стал ее будить и положил на матрас, а сам отправился к аль-Саиду, надеясь получить ответы.

Когда я зашел в палатку, Саид сидел за столом и смотрел карты. Я спросил:

– Можно войти?

Саид медленно поднял голову и посмотрел на меня.

– Давай, заходи, – ответил он.

Я зашел и сел напротив Саида. Не знаю, готов был он к этой встрече или нет, я начал задавать вопросы.

– Почему и меня тоже?

– Что тоже? – непонимающе спросил он.

– Было разрешение подняться на судно.

Саид неодобрительно посмотрел на меня, но ответил:

– Ты выполнил задание?

Я не стал сразу отвечать. Я мог сказать, что Кия повернулась сразу и ушла, но не стал говорить и решил взять ответственность на себя.

– Да, мы отдали конверт в руки капитана, – так ответил я.

– Так… – Саид ждал продолжения. Понятно, что именно он хотел услышать, но…

– После мы вернулись в лагерь, – закончил я.

Саид тихонько встал и пошел к шкафам, которые были сбоку от его рабочего места. Спустя пару минут он что-то достал и сел обратно.

– Так задание не было выполнено, да? – тихо пробормотал он.

– Почему? Было задание отдать конверт капитану, мы сделали это и уехали обратно, – парировал я.

– Знаю. Ладно, я понимал, что так будет, – понимающе ответил он и стал разбирать вещи, которые достал из шкафа.

– Это связано с тем пленником? – Я решил докопаться до истины.

– Давай я расскажу тебе вначале, – он достал из вещей фотографию, – об этом.

Я взял ее, на ней были запечатлены маленькая девочка и ее родители, позади них словно был кто-то еще, но я не разглядел, подумав, что это дефект фотографии. Внизу справа было указано, что это 2005 год. Похоже, эта была Кия и ее родители.

– Какая она хорошая, – произнес я, когда понял, кто на фото.

– Она всегда такая была, – ответил Саид. – Теперь я за ее родителей.

– Это я помню, но она не хотела об этом распространяться.

– Это лишь ее характер.

Разговор становился тяжелый.

– Мы встретили в Бейруте старого друга Кии, бывшего напарника, – вспомнил я.

– А, Жан. Да, неплохой парень.

– Я заметил это.

– Я тоже его воспитывал, как и Кию, он был как брат ей, пока не решил уйти и создать семью.

– Да, он сказал, что у него родилась дочь.

Саид прищурился. Возможно, он не знал этого, либо было что-то еще.

– Значит, он сказал при Кии это. – После он уткнулся в карты.

– Мне кажется, вы хотите что-то сказать, но разговор уходит в ничто, – возмутился я.

Он снова посмотрел на меня и заявил:

– Знаешь, Кия мне как родная дочь. Я ее воспитывал, растил воина, теперь она все, что есть у меня. И я не хочу ее так потерять. Она слишком дорога. Я просил ее беречь и просил выполнить задание, ответственность была на тебе, и ты не выполнил его. – Было видно, что он хотел выругаться, но не стал этого делать.

– Так, видно, тот пленный рассказал многое, – пытался я перевести разговор на суть дела.

– Да, – наконец-то подтвердил Саид. – Он многое рассказал. И если вы остались тут, то придется готовиться.

– К чему? – недоумевал я.

– Пообещай хоть в этот раз, – Саид взял меня за одежду, – защитить ее.

– Мне она тоже дорога, – ответил я.

Он отпустил. Но было видно, что он уходил от главного. А я хотел уже идти спать.

– Давайте вы расскажете, что именно сообщил тот пленник, и я пойду спать – тяжелый день был, если вы не знаете, – пытался я уговорить рассказать суть.

– Хорошо, – вздохнул он. – Пленник оказался муфтием одной мечети Дамаска, он обычный гражданский. И пришел сюда, рискуя жизнью, рассказать, что готовят экстремисты. Да, вначале он говорил, что один из солдат, но, как выяснилось, это он делал намеренно, ведь иначе бы мы ему не поверили. А потом он показал это. – Саид достал из вещей карточку. Похоже, эта был паспорт пленника, или удостоверение гражданского персонала, если можно так сказать. – Возможно, я бы и дальше не верил ему, но он сообщил координаты, где находятся тайные лагеря этих бандитов. А там мы нашли карты. Эти карты как раз на моем столе сейчас.

Он отодвинул все лишнее со стола и дал посмотреть на эти карты. На них были отмечены наши слабые места, все точки обороны, все точки патрулей, как наша с Кией, а также стрелки, откуда будет идти атака. Похоже, тот взрыв в Бейруте не был случайностью.

– То есть тот взрыв… – не успел я договорить.

– Да, это сигнал, – уверенно сказал Саид. – Ты понимаешь, что эта вся масса побежит в Ливан?

– У нас нет столько сил! – громко произнес я.

– Нет, но мы будем делать оборону, и уже делаем, и я хотел, чтобы Кия уплыла отсюда, даже тебе сделал пропуск, но вы вернулись. На такую бойню, – возмущался Саид.

– Я думаю, что Кия бы не согласилась так уехать со своей родины.

– Мне все равно, я не хочу, чтобы что-то случилось с ней, тем более будет такое сражение, что половина Ливана погибнет, в этом у меня сомнений нет. Сможешь ли ты пережить такое сражение?

– Какая численность нашей обороны и известно ли, сколько людей будет атаковать?

– Наша оборона будет совсем небольшая, ведь надо защищать и другие места в Ливане, но мы наберем пять тысяч человек и пятьдесят танков М60А3. А их будет до пятидесяти тысяч плюс тачанки на пикапах.

– М-да. – Силы были неравны, но у нас были танки. – Надеюсь, что танки спасут.

– Вот не знаю, но бой будет жаркий.

– И когда они нападут на нас?

– Через неделю.

– Так скоро? – Времени было в обрез. Надо быстрее строить оборону.

– Знаю, о чем ты сейчас думаешь, – подхватил мою мысль Саид. – Завтра пойдете копать рвы в своем квадрате. С Кией я отдельно поговорю, думаю, она устала, но придет утром сюда.

– Да, она заснула в машине.

– И не буди ее. И еще. Если что-то случится с ней – знай: окоп – это последнее, что ты увидишь в этой жизни, – строго сказал он.

– Да, я понял…

Мне нечего было ответить на это. В принципе, в любом случае и любой ситуации если бы с ней что-то случилось, то он бы и сам понимал, что не сможет спокойно жить дальше.

– Можешь быть свободен. – Не желая больше говорить, Саид понес вещи в шкафчик.

Мне оставалось лишь уйти в свою палатку и лечь спать. Сейчас был второй час ночи, а завтра надо будет рано вставать, идти копать окопы. Интересно, как Кия поговорит с Саидом? Я уверен, что будет небольшой скандал.

Когда я зашел в палатку, то увидел, как Кия мирно спит. Похоже, даже без меня ей не снятся кошмары. Поэтому я решил лечь отдельно. Благо есть еще один матрас, который я вытащил и положил рядом.

День был тяжелый. Встреча в Бейруте с бывшим партнером Кии, потом корабль и тут такое – это все выбило меня из сил. Я еще не совсем восстановился после того теракта, но придется идти копать окопы. Слишком многое поставлено на кон. Ведь все, что осталось у меня и Кии, это служба. После того авиаудара она полностью стала армейским человеком. С того самого дня Саид воспитывал ее как вояку. Больше она ничего не хотела, тем более война забрала ее родителей. Как и у меня, ведь вся семья тоже погибла, и все, что оставалось, – идти в миротворцы. Это наша жизнь, как бы Саид ни хотел это изменить. К тому же что изменилось бы, если бы мы были, к примеру, в Америке? Никто не гарантирует, что хаос не придет и туда. Ведь Ближний Восток и Европа уже пылают. Даже альянс НАТО не имел столько сил, чтоб защитить Европу. Многие базы подверглись нападениям, некоторые были полностью разрушены. Американцы просто эвакуировали своих людей. Но при этом никто не знает, что творится внутри Америки. Вдруг хаос уже пустил ростки и там? Вдруг какое-нибудь тайное общество уже строит свои планы? Мы многого не знаем, пока находимся тут. Но я уверен, что все бойцы должны быть на передовой.

Нас мало в отличие от тех, кто будет нападать на нас и Ливан. Саид уже привел цифры, и я верю ему. Все, что остается, это идти до конца. Пока мы не победим или нас не убьют. Это долг солдата, тем более я давал клятву миротворца ООН. Я поклялся все силы и помыслы отдать на благо мира и за мир. И это будет, что бы ни было потом. А Кия клялась в верности Ливану и людям, клялась защищать эти территории. Мы бы не смогли все бросить. Даже если бы меня послали во Францию, я бы не ушел отсюда. Ливан – последний кусочек цивилизации на Ближнем Востоке, и нам надо удерживать его до потери сил и пульса. Ради мира. И Саид должен знать об этом, несмотря на то что Кия – это единственная дочь, хоть и приемная. Даже если мы погибнем, то Саид должен понимать, за что мы погибли. И это долг каждого солдата – защищать мир, землю и культуру. Только силы хаоса могут так нападать и разрушать все, как они это сделали в Сирии или в любой другой стране. Надо помнить, что вторгаются и атакуют те, кто хочет лишь причинить хаос землям и культуре. И я бы хотел, чтоб на Земле был мир, и Кия тоже, хоть она это скрывает. Я знаю, что она войдет в мирную жизнь только в том случае, если хаоса не будет, и тогда она поступит как Жан – откроет свой магазинчик и создаст семью, и я ее поддержу. Ведь мы уже стали как брат с сестрой, родные души.

Вдруг Кия начала стонать во сне. Похоже, снова сны… Придется лечь рядом, чтобы укрыть ее от всяких страхов. Когда я лег, через несколько минут она успокоилась и спокойно засопела. И все, что оставалось делать мне, это тоже заснуть. Надеюсь хотя бы немного выспаться, ведь завтра будет тяжелый день.

Проснулся я ровно тогда, когда в палатку зашла Кия. Похоже, она ходила к Саиду. Вид у нее был угрюмый. Похоже, она сорвала всю злость на нем, а сейчас словно готова расплакаться. Я решил встать и поговорить с ней.

– Доброе утро, – начал я разговор. – Как поспала?

– Неплохо, – быстро ответила она.

– У тебя снова были кошмары, хотя в машине ты хорошо спала.

– Ты ходил к Саиду? – повернувшись ко мне, спросила Кия.

– Да, ходил, – спокойно ответил я.

– Хорошо, я тоже ходила – и не ожидала такого от него. Я думала, что он понимает нас, но, похоже, отправить нас далеко – это его задача. – Она отвернулась, а ее голос был полон печали.

– Как он рассказал, у него свои мотивы, хотя я тоже не хочу отсюда уходить, у меня тоже есть боль. – Ведь я такой же, без семьи, как и она. – Он рассказал мне, что поведал ему пленник.

Кия снова повернулась ко мне.

– Что он рассказал?

– А разве он тебе ничего не говорил? О чем вы разговаривали?

– Я лишь говорила, что так поступать нельзя, а он доказывал, что не может потерять свою дочь.

Похоже, эту часть Саид оставил мне.

– В общем, – начал объяснять я, – пленник указал координаты тайных лагерей, там нашли карты, где показана все наши координаты и направления атаки.

Кия сделала серьезное лицо, но показала жестом продолжать рассказ.

– Ситуация не из лучших. С сегодняшнего дня мы будем копать окопы, делать оборонительную линию, потому что на нас могут напасть до пятидесяти тысяч их солдат плюс пулеметные тачанки, когда мы можем выставить до пяти тысяч наших плюс танки.

Кия задумалась, но через несколько секунд сказала:

– Если это будет наш последний бой, я хочу умереть вместе со всеми. Я не позволю разрушить нашу родину, то, что мы строили веками. Мне плевать, что думает Саид, я не Жан, чтобы бежать в город и жить гражданской жизнью, я готова бороться!

– Я тоже готов защищать Ливан и буду защищать семьи этих земель, никто не пройдет мимо нас, – поддержал я Кию.

– Сколько у нас времени?

– Неделя.

После моего ответа Кия выскочила из палатки и направилась в сторону Саида. Похоже, будет просить лопаты, чтобы быстрее приступить к делу.

А я пока сел в свое кресло, чтобы все обдумать. Я понимал, что когда-нибудь это должно было случиться, я понимал, что они нападут на нас, как напали и на соседние страны. Как раз миссия ООН сюда приехала, когда у соседних стран было мало шансов выжить, множество беженцев въехали в Ливан. В течение полугода их отправили на американский континент. А дальше мы заняли всю границу страны, чтобы вести ежедневный мониторинг и дежурство. Из приграничных селений и городов всех жителей вывезли в Бейрут, а потом уже со всей страны уехали в Бейрут, или были вывезены, как сказала Кия. Теперь жители требуют вывезти их детей, а сами готовы взяться за оружие, чтобы защитить родные края. Тем не менее я не слышал реакции генерала Штайнера, ведь это он должен руководить эвакуацией населения. Возможно, им дадут шанс, а может, корабль уже отплыл и никаких шансов не будет. Надеюсь, что нас ждут лучшие времена.

В палатку зашел Михаил.

– Приветствую, Тео, – здороваясь за руку, сказал он.

– Доброе утро, – произнес я в ответ.

– Слышал, что вы с Саидом поругались ночью, и Кия что-то грустная.

– Да, у нас было одно задание, и мы его не совсем корректно выполнили.

– Понимаю. Кия хороший боец, поэтому она так реагирует на подобные неудачи. Но почему надо было ругаться с Саидом?

– Ну, может, он сам расскажет. Вообще есть новости? – решил я сменить тему.

– Да вроде нет, все по-старому.

Похоже, еще никому не сказали про возможное наступление экстремистов.

– Ну, значит, сегодня скажут, я думаю. – Встав, я похлопал Мишу по плечу.

– Скажи, это зависело от вашего задания?

Я, немного подумав, ответил тихо:

– Через неделю тут будет «фейерверк» от экстремистов.

Потом я вышел из палатки, но по лицу Михаила я заметил, что он все понял.

В лагере было все как обычно, происходила смена караулов. Многие спешили завтракать, а многие бежали в палатки спать. Нам бы с Кией тоже надо идти завтракать, но ее все нет.

– Кстати, где Кия? – озираясь вокруг, спросил Миша.

– Побежала к Саиду.

– А… Ну, подожду ее.

– Думаешь, она будет рада тебе?

– Ну, мы же старые друзья, – с довольным лицом ответил Михаил.

Тем временем Кия возвращалась в палатку с двумя лопатами.

– Привет, Кия, – решил с ней поздоровиться Миша.

Кия не заметила его и зашла в палатку.

– Похоже, она будет тебя игнорировать, – заключил я.

– Ничего, провремся, – с довольным лицом ответил Миша.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/viktor-limov/vsemirnaya-moral-era-haosa-tom-vtoroy-59971547/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.