Главная страница | Документальная литература | Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной

Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной
Ю. А. Аквилянов
1941–1945. Великая и неизвестная война
В новой книге Ю.А. Аквилянова в популярной форме рассказывается как о достаточно известных, так и о мало известных эпизодах боевых действий советских кавалеристов против немецко-фашистских оккупантов на фронте и в тылу врага.
Советская кавалерия в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. не была архаичным родом войск. Наравне с новейшими танковыми, моторизованными войсками и авиацией она громила противника в любое время года и суток, на любой местности, в любых боевых условиях. Все семь кавалерийских корпусов, участвовавших в 1945 г. в освобождении Европы от гитлеровской оккупации, носили почётные звания «гвардейские».
Многие воины-кавалеристы в ходе войны были удостоены звания Героя Советского Союза, десятки тысяч кавалеристов награждены орденами и медалями.

Юрий Андреевич Аквилянов
Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной

© Аквилянов Ю.А., 2020
© ООО «Издательство «Вече», 2020
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020
Сайт издательства www.veche.ru

От автора
Нашим отцам, дедам и прадедам – кавалеристам, вставшим на защиту нашей великой Родины – Союза Советских Социалистических Республик, от имени детей, внуков и правнуков посвящается
В октябре 2014 года в издательстве «Вече» в Москве вышла в свет моя монография «Кавалерия на службе Отечеству. От Первой Московской кавалерийской дивизии до Президентского полка».
В этой книге я сделал попытку рассказать современному читателю о забытом, но героическом роде войск Красной – Советской Армии, красной коннице, советской кавалерии, просуществовавшей в рядах Вооруженных Сил РСФСР – СССР около 40 лет.
Почему я подчеркиваю такие моменты как советская конница, советская кавалерия. Все объясняется тем, что русская конница, русская кавалерия просуществовала почти тысячу лет.
Исправно неся службу по защите нашего государства от посягательств агрессоров всех мастей – начиная от набегов печенегов и половцев, нашествия орд Батыя и борьбы против татаро-монгольского ига, польских захватчиков в Смутное время, европейского нашествия «двунадесять языков» во главе с великим Наполеоном, в Первую мировую войну, названную нашими предками «Великой войной» и забытую на какое-то время большевиками, русская кавалерия постоянно демонстрировала преданность своему долгу по защите Отечества. Подвиги русских кавалеристов сохранились навечно в памяти народной.
Однако в истории нашей Родины в начале ХХ века произошел трагический излом – страна, в результате революции, называемой некоторыми современными историками Октябрьским переворотом, (я сторонник другого названия этого события – Великой Октябрьской социалистической революции), – была расколота на два крайне противоположных политических лагеря.
Ненависть и вражда разорвали страну на части, разделили российское общество на две основные непримиримые идеологические и политические группировки: красных и белых.
В этот период и родилась красная конница в противовес белой кавалерии, сохранявшей славные традиции русской конницы прошлых веков.
В жестоких боях Гражданской войны красные кавалеристы выбили из рук белогвардейцев знамена исторической славы, не предполагая, что буквально через два десятилетия, при защите нашей Родины от очередного нашествия полчищ немецко-фашистских оккупантов, им придется вспомнить о защите Отечества.
В ходе Великой Отечественной войны советские кавалеристы, вооруженные современной техникой, применявшие тактику, совершенно непохожую на тактику действий конницы в войнах прошлого, совершили свой подвиг, защищая нашу Родину от иноземного нашествия.
В начале двадцать первого века дискуссия о том, как воевала наша армия, приобрела очень большую остроту.
В полемику включились как те, кто хочет тщательно разобраться в объективных и субъективных причинах успехов и провалов операций Красной Армии в Великой Отечественной войне, так и те, кто из конъюнктурных и других политических целей стремится, с упорной настойчивостью, извратить и оболгать подвиг советских людей в борьбе с нацизмом, спасших народы Европы от гитлеровского рабства.
Следствием этого стало, с моей точки зрения, то, что в последние десятилетия историки, случайно ли, умышленно ли забывают советскую кавалерию – легендарный род войск, наравне с остальными родами войск Красной Армии, защищавший нашу страну от полчищ агрессоров.
Совершенно неоправданно, с моей точки зрения, в новейшем 12-томном издании «Великая Отечественная война», последний том которого вышел в 2014 году, действиям советской кавалерии уделено мизерное внимание. Особенно это касается первого периода войны – с момента нападения гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года и до завершения Сталинградской битвы 2 февраля 1943 года.
В предлагаемой современному читателю книге в популярной форме рассказывается как о достаточно известных, так и малоизвестных или вообще неизвестных эпизодах боевых действий советских кавалеристов против немецко-фашистских оккупантов как на фронте, так и в тылу врага именно в первый, наиболее тяжелый и трагический период Великой Отечественной войны.
В первые часы войны в Белоруссии в районе Ломжи в бой вступила 6-я Чонгарская кавалерийская дивизия 6-го кавалерийского корпуса, на Украине – 3-я Бессарабская кавалерийская дивизия 5-го кавалерийского корпуса, в Молдавии – 9-я кавалерийская дивизия 2-го кавалерийского корпуса.
Формирование новых кавалерийских соединений позволило командованию Красной Армии уже в июле 1941 года приступить к практической реализации идеи о рейдах советской конницы по тылам противника с целью дезорганизации управления и снабжения немецких войск, разрушения тыловых коммуникаций, уничтожения живой силы и боевой техники врага, активизации партизанского движения на оккупированных территориях, ослабления наступательных возможностей вермахта и создания условий для разгрома противника.
В контрнаступлении под Москвой, в период с 5 декабря 1941 года по 8 января 1942 года, участвовало 25 кавалерийских дивизий, что составляло не менее четверти участвовавших на этом этапе стрелковых соединений сухопутных войск Красной Армии.
В 1942 году численность кавалерийских соединений была доведена почти до 100 дивизий, что также составило практически четверть общего количества стрелковых дивизий Красной Армии. Часть из них была сведена в 19 кавалерийских корпусов, число которых было сопоставимо с числом танковых и механизированных корпусов.
Кавалеристам часто приходилось самостоятельно выполнять боевые задания советского командования. И они, не жалея своих жизней, прилагали все силы для их выполнения.
В первый период Великой Отечественной войны кавалеристы несли неоправданные потери, особенно когда без воздушного прикрытия попадали под удары вражеской авиации, но от этого страдали и пехотинцы, и танкисты и артиллеристы.
Многие воины-кавалеристы в ходе войны были удостоены звания Героя Советского Союза, десятки тысяч кавалеристов награждены орденами и медалями.
Все семь кавалерийских корпусов, участвовавших в 1945 году в освобождении Европы от гитлеровской оккупации, носили почетные звания «гвардейских».
Советская кавалерия в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов не была архаичным родом войск. Наравне с новейшими танковыми, моторизованными войсками и авиацией она громила противника в любое время года и суток, на любой местности, в любых боевых условиях. Не зря же крики «Козакен, козакен!» нередко вызывали панику в рядах врага.
Выражаю сердечную благодарность, оказавшим большую помощь автору в подготовке данного сборника, сыновьям и внукам кавалеристов – участников Великой Отечественной войны: сыну командира 3-го гвардейского кавалерийского корпуса Н.С. Осликовского – контр-адмиралу Сергею Николаевичу Осликовскому; сыну кавалериста 82-й кавалерийской дивизии – Владимиру Алексеевичу Селихову; сыну кавалериста 6-й гвардейской кавалерийской дивизии Рудольфу Митрофановичу Рогожину, внуку начальника политотдела 110-й ОККД Сергею Альбертовичу Заярному, предоставившим ряд материалов, фотографий и документов из семейных архивов по данной теме.
Надеюсь получить отзывы на эту книгу от читателей, а также новые материалы о родственниках, служивших в кавалерии в годы Великой Отечественной войны.
Выражаю надежду, что эта книга позволит современному, особенно молодому читателю узнать много нового о подвигах наших отцов, дедов и прадедов в той Великой, трагической и незабываемой войне.

    Член Союза писателей России, полковник в отставке Ю.А. Аквилянов
КАВАЛЕРИЙСКИЕ КОРПУСА, СФОРМИРОВАННЫЕ В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
1-й кавалерийский корпус – 16 декабря 1941 года
2-й кавалерийский корпус – 23 декабря 1941 года
3-й кавалерийский корпус – 20 ноября 1941 года
4-й кавалерийский корпус – 18 марта 1941 года
5-й кавалерийский корпус – 1 января 1942 года
6-й кавалерийский корпус – 30 ноября 1941 года
7-й кавалерийский корпус – 26 декабря 1941 года
8-й кавалерийский корпус – 1 января 1942 года
9-й кавалерийский корпус – 1 января 1942 года
10-й кавалерийский корпус – 12 января 1942 года
11-й кавалерийский корпус – 12 января 1942 года
12-й кавалерийский корпус – 12 января 1942 года
13-й кавалерийский корпус – 20 января 1942 года
14-й кавалерийский корпус – 23 января 1942 года
15-й кавалерийский корпус – 1 января 1942 года
16-й кавалерийский корпус – 4 января 1942 года
17-й кавалерийский корпус – 1 января 1942 года
18-й кавалерийский корпус – 22 апреля 1942 года
19-й кавалерийский корпус – 22 апреля 1942 года
В связи с большой уязвимостью кавалерии от огня артиллерии, ударов авиации и танков количество кавалерийских корпусов к 1 сентября 1943 года было сокращено до восьми.

Трагический 1941 год (В первые дни войны)
В июне 1941 года в Белорусском особом военном округе дислоцировался 6-й кавалерийский корпус (командир корпуса генерал-майор И.С. Никитин), в состав которого входили две кавалерийские дивизии бывшей легендарной 1-й Конной армии, хранившие богатые боевые традиции Гражданской войны: 6-я Чонгарская Кубано-Терская (командир – генерал-майор М.П. Константинов, штаб и части дивизии размещались в районе Ломжи) и 36-я (командир – генерал-майор Е.С. Зыбин, штаб и части – в районе Волковыска).
В составе войск Киевского особого военного округа находился 5-й кавалерийский корпус (командир корпуса генерал-майор Ф.В. Камков) в составе 3-й Бессарабской им. Г.И. Котовского (командир генерал-майор М.Ф. Малеев) в районе г. Нестеров и 14-й им. А.Я. Пархоменко в районе г. Славута кавалерийских дивизий.
В Одесском округе размещался 2-й кавалерийский корпус (командир генерал-майор П.А. Белов) в составе 5-й им. М.Ф. Блинова в районе поселка Париж (Молдавская ССР) и 9-й Крымской в районе Комрат кавалерийских дивизий, а также 32-я кавалерийская дивизия в районе Джанкой (Крым). Это были кадровые соединения РККА с устойчивыми боевыми традициями.
Перед началом Великой Отечественной войны кадровые кавалерийские дивизии по штату имели: 4 кавалерийских полка, конно-артиллерийский дивизион (восемь 76-мм орудий и восемь 122-мм гаубиц), танковый полк (64 танка БТ, 20 БМ), зенитный дивизион (восемь 76-мм зенитных орудий и две батареи зенитных пулеметов), эскадрон связи, саперный эскадрон и другие тыловые части и учреждения.
Кавалерийский полк, в свою очередь, состоял из четырех сабельных эскадронов, пулеметного эскадрона (шестнадцать станковых пулеметов и четыре 82-мм миномета), полковой артиллерии (четыре 76-мм и четыре 45-мм орудия), зенитной батареи (три 37-мм орудия и три счетверенных «максима»). Штатная численность кавалерийской дивизии составляла 8968 человек и 7625 лошадей, кавалерийского полка – 1428 человек и 1506 лошадей.
Кавалерийский корпус двухдивизионного состава примерно соответствовал моторизованной дивизии, обладая несколько меньшей подвижностью и меньшим весом артиллерийского залпа.
И вот наступил наверно самый роковой день в истории нашей страны нового времени – 22 июня 1941 года. Фашистская Германия без объявления войны, вероломно напала на Советский Союз, так называлась наша страна в середине ХХ века. Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков началась.
В эту ночь перевернулась величайшая страница мировой истории. Начался гитлеровский «дранг нах Остен», вынудивший советских людей взяться за оружие и начать Великую освободительную войну против немецко-фашистских захватчиков.
Вместе с пограничниками советские кавалеристы одними из первых приняли на себя удар немецко-фашистских агрессоров и их сателлитов, оказав им упорное сопротивление и нанося, по мере возможности, существенный урон.
Генерал Галдер отметил в своем дневнике: «Противник в пограничной полосе почти всюду оказывал сопротивление»[1 - Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971; 24 июня 1941 года. 3-й день войны.].
В первые часы войны, в Белоруссии, в районе Ломжи в бой вступила 6-я Чонгарская кавалерийская дивизия 6-го кавалерийского корпуса, на Украине – 3-я Бессарабская кавалерийская дивизия 5-го кавалерийского корпуса, в Молдавии – 9-я кавалерийская дивизия 2-го кавалерийского корпуса.
Трагически сложилась ситуация в первые дни войны на западном направлении, где противник нанес тяжелое поражение войскам Западного фронта, захватил значительную часть Белоруссии и продвинулся на глубину свыше 300 километров.
Несколько иначе развивались события на Украине.
Г.К. Жуков в своих воспоминаниях отмечал: «С первых дней войны ход событий на Украине развивался не так, как это было предусмотрено гитлеровским планом молниеносной войны. Отходя под ударами немецких войск, Красная Армия мужественно сопротивлялась, несмотря на тяжелейшие потери.
С большим упорством, умением и отвагой дрались 5-я армия под командованием генерала М.И. Потапова, 26-я армия под командованием генерала Ф.Я. Костенко и 6-я армия под командованием генерала Н.И. Музыченко.
Мне особенно приятно назвать этих выдающихся командующих еще и потому, что они были командирами полков 4-й Донской казачьей дивизии и мне довелось вместе с ними высоко держать в 1932–1936 гг. знамя старейшей легендарной дивизии Первой конной армии»[2 - Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1984. С. 290.].
Этот пример я привел для того, чтобы подчеркнуть, что большая группа военачальников Красной Армии, командовавших общевойсковыми и танковыми объединениями и соединениями, в прошлом были лихими красными кавалеристами. Так же, как и Маршалы Советского Союза Г.К. Жуков и К.К. Рокоссовский и другие.
Кавалерийское прошлое никак не мешало им в дальнейшем успешно командовать механизированными и танковыми соединениями и объединениями.

Роковой день (На Западном направлении)
6-й кавалерийский корпус в составе двух кавалерийских дивизий: 6-й Чонгарской Кубано-Терской (командир – генерал-майор М.П. Константинов) и 36-й (командир – генерал-майор Е.С. Зыбин) входил в состав 10-й армии генерал-майора К.Д. Голубева, дислоцировавшейся в так называемом «Белостокском выступе» и являвшейся самым мощным общевойсковым объединением Красной Армии на западных рубежах Белоруссии.
Штаб 6-го кавалерийского корпуса, управление и части 6-й кавалерийской дивизии размещались в районе Ломжи, а штаб и части 36-й кавалерийской дивизии – в районе Волковыска.
Следует отметить, что в марте 1941 года начальником штаба 36-й Особой кавалерийской Краснознаменной ордена Ленина дивизии им. Сталина был назначен Л.М. Доватор, ставший впоследствии командиром 2-го гвардейского кавалерийского корпуса и прославившийся своими рейдами по тылам врага в битве под Москвой.
Однако в боях первых дней войны полковник Л.М. Доватор не участвовал. Ряд историков утверждает, что он болел и находился в Москве. В последние годы появилась версия, что Л.М. Доватор выполнял особое задание Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. Об этом расскажем позже.
В оперативном плане 6-я кавалерийская дивизия находилась в первом эшелоне, а 36-я кавалерийская дивизия – во втором эшелоне войск прикрытия государственной границы.
Перед началом Великой Отечественной войны 6-й кавалерийский корпус считался одним из наиболее подготовленных кадровых соединений Красной Армии, боеготовность его была на достаточно высоком профессиональном уровне.
Маршал Советского Союза Г.К. Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях» так писал о боевой подготовке в период его командования 6-м кавалерийским корпусом в Белоруссии в 1937–1938 годах, в ходе которой широко использовался полученный опыт широкомасштабных маневров 1935 года: «В 6-м корпусе мне пришлось заняться большой оперативной работой. Больше всего мы отрабатывали вопросы боевого применения конницы в составе конно-механизированной армии. Тогда это были крупные проблемные вопросы. Мы предполагали, что конно-механизированная армия в составе 3–4 кавалерийских дивизий, 2–3 танковых бригад, моторизованной стрелковой дивизии при тесном взаимодействии с бомбардировочной и истребительной авиацией, а в последующем и с авиадесантными частями сможет решать крупнейшие оперативные задачи в составе фронта, способствуя успешному осуществлению стратегических замыслов»[3 - Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1984. С. 147.].
Но это в теории!
А как же в действительности развивались события в эту роковую ночь? Долгие годы в нашей стране поддерживался миф о внезапности нападения вермахта на приграничные части, которые мирно отдыхали в ночь на выходной.
В фильмах советской поры часто показывали, как полуодетые красноармейцы мечутся под ударами германской авиации и артиллерии, не сразу понимая, что произошло и что делать.
Нападение действительно было вероломным, но о какой-то уж полной внезапности говорить не приходится. Войска приграничных округов ждали нападения Германии. И многие командиры, несмотря на строжайший запрет, рискуя многим, еще до получения приказа № 1 о приведении войск в боевую готовность, начали принимать меры по подготовке к отражению возможного нападения вероятного противника.
На границе было уже и раньше неспокойно. Еще 19 июня по просьбе начальника 87-го погранотряда, из состава 6-й кавалерийской дивизии на усиление пограничников были направлены два кавалерийских эскадрона, усиленных двумя взводами танков.
В первом часу ночи 22 июня командиру 6-й кавалерийской Чонгарской Кубано-Терской дивизии генерал-майору М.П. Константинову в штаб дивизии позвонил начальник этого погранотряда и доложил, что враг сосредоточивает крупные силы пехоты и танков на самой границе и не исключено, что он вот-вот перейдет в наступление.
После того как генерал Константинов закончил телефонный разговор с начальником погранотряда, дежурный офицер штаба доложил командиру дивизии, что его вызывает к себе командир корпуса генерал-майор И.С. Никитин.
Командир дивизии выслушал сообщение командира корпуса о том, что получено телеграфное сообщение из штаба округа (из Минска) о готовности получить важное распоряжение. Это происходило в первом-втором часу ночи 22 июня 1941 года.
В это же время командиру корпуса начальник погранотряда доложил о задержании двух немецких шпионов, следовавших в Белосток с задачей – не допустить подрыва мостов до подхода гитлеровских войск.
В 3 часа из штаба округа был получен приказ (по телеграфу) вскрыть «красный пакет», означавший подъем частей дивизии по боевой тревоге. После этого телеграфная связь была нарушена. 6-я кавалерийская дивизия была поднята по тревоге командиром дивизии генерал-майором М.П. Константиновым.
Вскоре после этого расположение соединения подверглось авианалету, в результате которого части дивизии понесли большие потери, но не потеряли управляемость и сосредоточились в лесном массиве в трех километрах южнее военного городка.
Из воспоминаний начальника штаба 94-го кавалерийского полка, 6-й кавалерийской дивизии Гречаниченко Владимира Алексеевича: «Примерно в 3 часа 30 минут на квартиру мне позвонил дежурный телефонист полка и сообщил, что полку объявлена боевая тревога, но со странным дополнением: “Быть в полной боевой готовности, но людей из казарм не выводить”… Пытались связаться с одним из отделов дивизионного штаба, но здесь сообщили, что все на совещании у командира дивизии генерал-майора М.П. Константинова.
Время приближалось к 4 часам утра. Вдруг мы увидели большую группу самолетов, летевших с востока… Удар с воздуха по городку был комбинированным. После массированной бомбардировки налетели вражеские истребители прикрытия, расстреливая из крупнокалиберных пулеметов выбегавших из казарм бойцов и командиров, коней привязанных к коновязям…»
По устному приказу командира дивизии 94-й и 48-й кавполки заняли оборону на рубеже железной дороги Ломжа – Лапы с целью не допустить противника в Ломжу со стороны Остроленки и Замброва.
Первым вступил в бой 48-й Белоглинский казачий кавалерийский полк подполковника Н.Г. Петросьянца. Вскоре к полю боя подошли 94-й Белореченский Кубанский подполковника В.В. Рудницкого и 152-й Ростовский Терский казачий подполковника Н.И. Алексеева полки. Казаки спешились и, заняв оборону на широком фронте, завязали упорный бой. Несмотря на превосходящие силы врага, они отражали его яростные атаки, отбрасывали немецкую пехоту огнем и штыковыми ударами. Попытка немцев с ходу прорваться к Ломже была отбита.
Из воспоминаний В.А. Гречаниченко: «…примерно в 10 часов 22 июня мы вошли в соприкосновение с противником. Завязалась перестрелка. Попытка немцев с ходу прорваться к Ломже была отбита. Правее оборону держал 48 кавалерийский полк..»
Фашисты в первых же боях почувствовали силу сопротивления советских кавалеристов, показавших себя мужественными и умелыми воинами. В бой был введен 35-й танковый полк. Но численное превосходство оставалось за противником. Казаки сделали все для того, чтобы выполнить боевую задачу на своем участке[4 - Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 163–164.].
Кстати, необходимо отметить, что именно танковые полки кавалерийских дивизий в первые дни войны сыграли значительную роль в ходе отражения атак и предотвращении прорывов противника в полосах действия кавалерийских частей и соединений.
В 4 часа 22 июня по тревоге была поднята и 36-я кавдивизия. Однако в 4 часа 20 минут Волковыск, где дислоцировались части кавдивизии, также подвергся бомбардировке, тем не менее дивизия выступила на соединение с 6-й кавдивизией с задачей отразить наступление противника на ломжевском направлении.
В 5 часов был подписан и разослан в части боевой приказ № 1 по 36-й кавдивизии. Он имел следующее содержание:
«1. Противник нарушил договор и совершил нападение на нашу Родину.
2. Частям дивизии в 7.00 22.06.41 г. выступить на защиту границы. Рубежи и районы сосредоточения: – 42 кавполк с выходом на рубежи войти в связь с впереди действующими частями. С подходом танкового полка, последний подчинить себе, обеспечивая сосредоточение главных сил дивизии в районе Заблудов.
– 8 танковый полк после прохождения 42 кавполком Васильков, следовать перекатами за ним по маршруту Крынки, Супрасль, Васильков, войдя в подчинение командира 42 полка.
– 102 кавполк выдвигается по маршруту Рось, Большая Берестовица, Заблудов.
– 144 кавполк выдвигается по маршруту Свислочь, Заблудов.
– 24 кавполк выдвигается по маршруту Волковыск, Свислочь, Заблудов.
– штаб и эскадрон связи следуют в голове 24 кавполка.
– отдельному саперному эскадрону следовать за 24 кавполком. – каждому кавалерийскому полку иметь головной отряд в составе усиленного эскадрона (взвод станковых пулеметов и отделение саперов).
– конно-артиллерийскому дивизиону по прибытии в Волковыск получить указания у начальника снабжения дивизии полковника Козакова на дальнейший путь следования.
– отдельному зенитно-артиллерийскому дивизиону и зенитным пулеметным взводам кавполков после выгрузки из эшелона следовать на присоединение к дивизии в район Белостока.
3. Моему помощнику, полковнику Калюжному, организовать эвакуацию семей начальствующего состава.
4. Командиру 24 кавполка оставить один взвод полковой школы в помощь начальнику снабжения дивизии для приема пополнения и формирования 2 эшелона дивизии.
Командир дивизии Зыбин. Начальник штаба дивизии Яхонтов».
Вполне разумный и последовательный приказ, указывающий каждой части, что конкретно делать, и никакой паники.
Хочу обратить внимание на пункт 3 приказа, относительно эвакуации членов семей начальствующего состава. В первые же часы войны командование частей и соединений думало о том, как спасти семьи командного состава от захвата их агрессором. Эта мысль не покидала командный состав 6-го кавкорпуса, так как судьба их семей была неизвестна.
Все части 36-й кавдивизии выступили из районов дислокации согласно приказу своевременно. До рубежа м. Большая Берестовица, м. Свислочь 102-й и 24-й кавполки вместе со штабом дивизии неоднократно подвергались налетам авиации противника небольшими группами в 3–5 самолетов. Потери были только в 102-м кавполку, и то незначительные. Были убиты командир эскадрона, 4 бойца и 6 лошадей.
Далее указанные в приказе маршруты частей дивизии шли по закрытой местности и воздействию авиации противника не подвергались. Дивизия следовала форсированным маршем, все части вышли в район сосредоточения Новосад, Заблудов (юго-восточнее Белостока) в ночь с 22 на 23 июня.
В 23 часа 30 минут 22 июня по приказу командира корпуса генерал-майора И.С. Никитина части 6-й кавдивизии оставили занимаемые позиции и двумя колоннами форсированным маршем выдвинулись в направлении Гродно.
Несмотря на воздействие вражеской авиации, расстояние в 75 километров было пройдено без привалов, и уже к 17 часам 23 июня 6-я кавдивизия остановилась на привал в лесном массиве в 2 километрах севернее Белостока.
После небольшого отдыха, с наступлением темноты части дивизии продолжили движение и, пройдя еще 35 километров, в ночь на 24 июня вышли в район Сокулки и заняли оборону на широком фронте вдоль железной дороги Сокулка – Белосток.
Утром 23 июня Никитин прибыл в штаб 36-й кавдивизии и отдал приказ к исходу дня перейти в район Старая Дубовая, Одельск и после сосредоточения поступить в распоряжение заместителя командующего войсками Болдина.
Исполнявший в те дни обязанности начальника штаба 36-й кавдивизии Петр Валерьянович Яхонтов вспоминает: «Выступив в северном направлении в новый район сосредоточения, нам предстояло пересечь шоссе Белосток – Волковыск. Подойдя к последней части дороги, дивизия вынуждена была остановиться, так как по шоссе из Белостока на восток шла танковая колонна до полка (в основном танки «КВ»). Они шли до станции Валилы, а затем поворачивали на север, на Гродно. При скрещивании колонн, авиации противника удалось небольшой группой самолетов произвести бомбометание. (Потери были незначительные.) Далее перейдя шоссе, используя закрытую местность (перелески), мы ни разу не были обнаружены и вышли в район Одельск скрытно».
В этом районе находился командный пункт генерала Болдина, которому было приказано сформировать конно-механизированную группу. Яхонтов доложил о сосредоточении 36-й дивизии в заданном районе. По его воспоминаниям, на КП находились также командир 6-го кавкорпуса генерал И.С. Никитин и командир 6-го мехкорпуса генерал Хацкилевич.
36-я кавдивизия получила задачу в течение ночи занять оборону на широком фронте, главным образом обеспечив за собой узлы дорог и крупные населенные пункты, используя гребень высот. Местность кавалеристам была знакома – здесь неоднократно проводились учения. Кавалерийские полки приступили к его выполнению».
24 июня начался советский контрудар в районе Гродно силами сформированной конно-механизированной группы (КМГ) под командованием заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта И.В. Болдина. К контрудару привлекли боеготовый 6-й мехкорпус (более 1000 танков) генерал-майора М.Г. Хацкилевича и 6-й кавкорпус, однако господство в воздухе немецкой авиации, плохая организация удара, атака на подготовленную противотанковую позицию и разгром тылов привели к тому, что немецким войскам удалось остановить войска КМГ Болдина. Отдельно действовал 11-й мехкорпус 3-й армии, которому удалось даже выйти к пригороду Гродно.
К рассвету 24 июня части 36-й кавдивизии заняли оборону фронтом параллельно дороге Кузница – Соколка – Белосток. В первом эшелоне 24, 102 и 144-й кавполки, во втором – 42-й кавполк и 8-й танковый полк. Левее, в стык со 144-м кавполком занимала оборону 6-я кавдивизия. А танковые полки 6-го мехкорпуса прошли через Соколку в направлении м. Кузница.
В районе полудня части 6-го мехкорпуса начали контрнаступление. А в 16.00 по приказу Болдина начала наступление по маршруту Верхолесье, Жуки, Сидра и 6-я кавдивизия. Передовым отрядом выступил 94-й кавполк, усиленный одной батареей 15-го конно-артиллерийского дивизиона.
В.А. Гречаниченко вспоминает об этом наступлении: «В связи с отсутствием локтевой связи с соседями на флангах следовало иметь усиленные разведгруппы не менее взвода. Головным отрядом полка шел усиленный взводом станковых пулеметов 1-й сабельный эскадрон под командованием старшего лейтенанта Ф. Липко. Он успешно выполнил свою задачу. Примерно в 21 час 24 июня эскадрон вошел в соприкосновение с противником в долине реки Бебжа южнее Сидры.
Командир полка для поддержки головного отряда ввел в бой артиллерию. Противник не выдержал натиска и отошел за реку. Одновременно открыла огонь его артиллерия. Наступила ночь. Полк спешился и принял боевой порядок. Поскольку вражеский артобстрел не прекращался и ночью, мы вынуждены были окапываться. Готовясь к продолжению утром наступления, вели ночную разведку сил и группировки противника».
Следует отметить, что именно в этот день, 24 июня, в дневнике Гальдера и появляется запись о «довольно серьезных осложнениях, возникших на фронте 8-го армейского корпуса, где крупные массы русской кавалерии атакуют западный фланг корпуса»[5 - Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971; 25 июня 1941 года. 4-й день войны.].
Гитлеровский генерал еще не раз будет отмечать в своем дневнике тот факт, что советские кавалеристы часто и весьма эффективно нарушают планы германского генерального штаба (Примеч. авт.).
На рассвете 25 июня на линии боевого охранения 36-й кавдивизии появились конные разъезды противника[6 - В немецких пехотных дивизиях в составе разведывательных батальонов были кавалерийские эскадроны.]*, которые были отброшены огнем ручных пулеметов. Позднее подошли пешие разведгруппы, пытавшиеся проникнуть вглубь боевого охранения, но они также не имели успеха. В полдень боевое охранение было сбито, и непосредственно перед передним краем обороны дивизии появилась в боевых порядках пехота противника, которая была остановлена пулеметным огнем. Артиллерии у дивизии не было. Через некоторое время немцы вновь начали наступление, также без предварительной артподготовки. Но, оказавшись под шквальным огнем станковых пулеметов, а их в первом эшелоне дивизии насчитывалось 48, они вторично были остановлены.
Во второй половине дня в 42-й кавполк командир полковой батареи старший лейтенант Шувалов привел уцелевшие два 76-мм орудия с полигона Обуз-Лесная, а в 102-й кавполк командир орудия привел свою 45-мм противотанковую пушку. Оба они сообщили, что отдельный конно-артиллерийский дивизион, следуя на Волковыск, неоднократно подвергался налетам авиации противника и на марше был разбит. Прибывшие 3 орудия сразу же были установлены на огневые позиции на участке 102-го кавполка.
Также они сообщили, что в Волковыске видели начальника снабжения дивизии полковника Козакова, последний останавливал все машины, идущие с людьми в военной форме, и создавал оборону на восточном берегу реки Рось. Город был объят пожаром.
Около 18–19 часов противник, усилив передовые части и подтянув артиллерию, начал скапливаться в полосе обороны 144-го кавполка. Командир дивизии отдал приказ командирам 8-го танкового полка и 42-го кавполка нанести контрудар из-за левого фланга 144-го кавполка по скопившемуся противнику.
В первом эшелоне атаковал танковый полк, вслед за ним уступом слева в конном строю 42-й кавполк, с задачей отбросить противника за железную дорогу Кузница – Сокулка. В результате атаки противник был отброшен к железной дороге, но внезапный массированный налет авиации противника вынудил наши атакующие части отойти в исходное положение.
В этот же день действиями немецкой артиллерии и авиации был рассеян наступавший в первом эшелоне 6-й кавдивизии 94-й кавполк. Из воспоминаний В.А. Гречаниченко: «День 25 июня был для полка, да и для всей дивизии, самым черным днем. Начиная с рассвета, немецкая артиллерия открыла массированный огонь на всю глубину боевого порядка полка. В воздухе на небольшой высоте непрерывно барражировала вражеская авиация. Она наносила бомбовые удары даже по небольшим группам наших войск, а истребители прикрытия гонялись за каждым человеком. Подобного я не видел за четыре года войны.
Уже в первые часы все наше тяжелое вооружение было выведено из строя, радиостанция разбита, связь полностью парализована. Полк нес тяжелые потери, был плотно прижат к земле, лишен возможности вести какие-либо активные действия. Погиб подполковник Н.Г. Петросянц. Я принял на себя командование полком, а точнее – его остатками. Связи со штабом дивизии не было, и где-то в конце дня я на свой страх и риск решил отвести остатки подразделений за линию железной дороги Сокулка – Белосток». Надо отметить, что в этом бою В.А. Гречаниченко получил осколочное ранение.
Немецкий 20-й армейский корпус был на время принужден занять оборону, однако остальные немецкие корпуса 9-й армии (8, 5 и 6-й) продолжили охват основных сил Советской армии в Белостокском выступе. Ввиду неудачи контрудара и фактического начала окружения в 20.00 25 июня И.В. Болдин отдал приказ прекратить атаки и начать отступление.
В ночь на 26 июня группа в составе 300 человек из остатков 94-го и 48-го кавполков отошла к Большой Берестовице.
Остальные части 6-й кавдивизии в течение дня отбивали атаки противника, оставаясь на прежних позициях.
6-я кавалерийская дивизия под ударами превосходящих сил противника отходила в сторону г. Минска, где была окружена и практически вся уничтожена.
Менее обескровленная 36-я кавдивизия, заняв к утру 26-го позиции на восточном берегу реки Свислочь, прикрывала отход частей Красной Армии методом «подвижной обороны».
Обратимся к воспоминаниям Петра Валерьяновича Яхонтова, исполнявщего в тот период обязанности начальника штаба 36-й кавдивизии: «До начала рассвета 26.6. дивизией была занята оборона на р. Свислочь. В первом эшелоне 24, 42 и 144 кавполки. Во втором эшелоне 102 кавполк и 8 танковый полк. …Командир дивизии принял следующее решение: “102 и 24 кавполки перебросить в район Репля с задачей не дать возможности противнику развивать наступление в южном направлении.
Командиру 24 кавполка оставить на рубеже р. Свислочь один усиленный эскадрон со взводом станковых пулеметов”.
В полдень из района Индура к реке Свислочь подошло до усиленного батальона противника, и, развернувшись в боевой порядок, противник перешел в наступление. О чем мне и сообщил командир эскадрона 24 кавполка. Эскадрону было приказано занимаемый рубеж не оставлять. Но в это время поступила радиограмма от командира 42 кавполка, что противник обходит фланги. Я дал распоряжение эскадрону 24 кавполка отходить к главным силам полка.
В 42 кавполк послал офицера штаба капитана Радченко, чтобы он передал распоряжение от имени командира дивизии об отходе полка в направлении Верейки. 8 танковому полку контратаковать противника, стремящегося охватить левый фланг 42 кавполка. 144 кавполку удерживать занимаемый рубеж. …Командир дивизии передал мне следующее распоряжение: “144 кавполку и 8 танковому полку в расчлененных боевых порядках отходить в общем направлении Большая Берестовица и далее в район стрельбищ (юго-западнее Волковыска 2 км). Туда же сейчас начнет отход 24 кавполк”.
Сразу же через офицеров связи на бронемашинах было передано распоряжение на отход 144 кавполка и 8 танкового полка. Отход совершался под сильным воздействием авиации противника. От командира 144 кавполка была получена радиограмма: “Авиацией противника в районе Большой Берестовицы полк рассеян, принимаю меры. Болдырев”.
К исходу дня 26.6. на широком фронте части дивизии подошли к реке Рось, за исключением 144 кавполка, связь с которым не была восстановлена. От командира дивизии из района стрельбищ прибыл начальник оперативного отдела штаба дивизии майор Сагалин и передал следующее распоряжение: “42 и 102 кавполкам, используя броды на р. Рось, севернее Волковыска переправиться и сосредоточиться в Замковом лесу (севернее Волковыска 2 км). К рассвету 27.6. выйти на шоссе Волковыск – Зельва с задачей прикрыть отход 27-й стрелковой дивизии. Я (комдив) с 24 кавполком и 8 танковым полком переправился южнее Волковыска, обеспечивая отход 27 стрелковой дивизии с юга от шоссе”.
Во исполнение приказа командира дивизии к рассвету 27.6. вышли на шоссе 42 кавполк, оседлав дорогу, и севернее его 102 кавполк фронтом на запад. 27 стрелковая дивизия переправлялась через р. Зельвянка по единственному мосту, и то неисправному, в районе Зельвы. Связь с частями 24 кавполка и 8 танкового полка установить не удалось. Командира дивизии я больше не видел…
Противник по шоссе Волковыск – Зельва не двигался, но с юга к нам в тыл, отрезая от Зельвы, выходили немцы. 42 кавполк изменил фронт на юг. Продержались мы здесь не более часа, так как 27 стрелковая дивизия заканчивала переправу. Я решил оторваться от противника и переправиться через Зельвянку севернее Зельвы».
Местность в этом районе сильно заболоченная, но частям дивизии удалось все же переправиться на другую сторону.
28 июня остаткам 36-й кавалерийской и 27-й стрелковой дивизий удалось выйти в район старой границы.
Из воспоминаний В.А. Гречаниченко: «Когда наша небольшая группа во второй половине дня 30 июня вышла к старой границе… я встретился с полковником С.Н. Селюковым, который являлся заместителем командира 108 стрелковой дивизии и которого я знал с довоенного времени. При его содействии нас включили в группу прикрытия готовящегося прорыва из окружения. Он был организован командующим 3 армии генерал-лейтенантом В.И. Кузнецовым и осуществлялся в ночь с 1 на 2 июля в юго-восточном направлении через железную дорогу Барановичи – Минск между станцией Фаниполь и разъездом Волчковичи. Ядро прорывающихся составляли остатки 64 и 108 стрелковых дивизий. Прорыв удался только частично. Не все, участвовавшие в нем, вырвались из окружения. Наша группа прикрытия была отрезана от места прорыва и разгромлена».
19 сентября 1941 года 6-й казачий кавалерийский корпус имени И.В. Сталина и входившие в него части приказом Ставки были расформированы.
По-разному сложились судьбы кавалеристов корпуса. Многие из них погибли в боях, умерли от ран и болезней, пробиваясь на восток, значительная часть оказалась в окружении и плену. Многие продолжали борьбу, став партизанами и подпольщиками.
Остатки 94-го Северо-Донецкого Кубанского казачьего полка в количестве 300–350 сабель вырвались из окружения и отошли в район Орши. Там в неравных боях конники тоже почти все погибли.
29 июня в районе м. Рось под Волковыском был тяжело ранен командир 6 кд генерал-майор М.П. Константинов. Константинова на автомашине отправили в окружной госпиталь в Минск. Но Минск к этому времени уже был захвачен немцами, и генерал был оставлен на попечение жителей дер. Хатежино.
Через некоторое время была установлена связь с партизанами, ряды которых пополнили генерал Константинов и его спаситель крестьянин Илларион Данилович Гуд с двумя сыновьями – Владимиром и Семеном.
Трагически сложилась судьба командира корпуса, генерал-майора Ивана Семеновича Никитина. В одном из боев генерал Никитин с горсткой кавалеристов был отрезан и прижат к реке, где раненого и тяжело контуженого генерала гитлеровцы в бессознательном состоянии захватили в плен. В лагере для военнопленных Хаммельбург ему удалось организовать подпольную организацию с помощью своих бывших сослуживцев майора Николая Панасенко и генерала Х.Н. Алахвердова. Вскоре к ней примкнули другие офицеры. Гестаповцы узнали об их деятельности. И.С. Никитин трагически погиб в застенках гестапо в апреле 1942 года.
Конечно, две кавалерийские дивизии не смогли оказать решающего воздействия на ход боевых действий в первые дни войны на западном направлении, но, в отличие от многих, они сохраняли организованность и выдержку даже там, где ситуация казалась безвыходной.

На украинском участке границы (Котовцы наносят ответный удар)
5-й кавалерийский корпус (3-я им. Г.И. Котовского и 14-я им. А.Я. Пархоменко кавалерийские дивизии) в оперативном отношении был подчинен командующему 6-й армией.
По плану прикрытия части 3 кд прикрывали участок государственной границы от Крыстынополя до Поддемце.
Ее части дислоцировались в районе Жолква, станция Пархач (ныне Межречье Сокальского района Львовской области).
Управление 5-го кавкорпуса и 14-я кавдивизия находились в некоторой глубине от государственной границы.
В ночь с 21 на 22 июня на советско-германской границе было неспокойно. По докладам пограничных нарядов, на противоположной стороне границы слышался гул моторов, подозрительные шумы, звуки передвижения войск. Доклады с границы и полученные сведения от перебежчиков встревожили командиров пограничных отрядов, которые отдали приказание привести заставы в боевую готовность.
22 июня в час ночи командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко, штаб которого находился во Львове, по телефону приказал командиру 3-й кавалерийской дивизии генералу М.Ф. Малееву поднять части дивизии по тревоге и выдвинуть их к государственной границе, в район Пархача, для прикрытия правого фланга 6-й армии на рубеже Белз, Угнув.
В 4.35 утра 22 июня 1941 года соединения вермахта перешли границу СССР. Стык между нашими 5-й и 6-й армиями, где и находился Пархач, оказался недостаточно обеспеченным. Гитлеровцы нащупали это слабое место и бросили туда крупные силы.
На 140-километровом участке от Крыстынополя до Радымно против двух погранотядов, 41, 97, 159-й стрелковых и 3-й кавалерийской дивизий 6-й армии КОВО наступали части десяти пехотных дивизий 17-й полевой армии вермахта.
Всего лишь тридцать минут германский генеральный штаб отвел на уничтожение пограничных застав. Но этот расчет оказался далек от действительности – пограничники, вооруженные только стрелковым оружием, ответили огнем. Они стояли насмерть не за время, а за Родину.
Ожесточенные бои за станцию Пархач вели воины 1-й пограничной комендатуры, резервной и 2-й пограничных застав. Под руководством коменданта участка капитана П.Ф. Строкова пограничники отбили несколько атак врага. Части противника обошли героический отряд, но пограничники продолжали сражаться и в окружении.
Из журнала боевых действий 3-й кавдивизии за 22 июня 1941 года: «В 2.00 22.06 командующий 6-й армией передал начальнику штаба “привести дивизию в боевую готовность. Немцы перешли границу”. Спустя два часа части дивизии были приведены в боевую готовность и начали выход к границе, согласно оперплана.
158 кп в 8.00 подошел к ПАРХАЧ и вступил в бой с двумя усиленными ротами противника. В результате боя противник был выбит из ПАРХАЧ с большими потерями. Немцы потеряли 150 чел. убитыми, 16 чел. пленными, много оружия. Была выручена из окружения ПАРХАЧЕСКАЯ комендатура. 158 кп с 491 сп была поставлена задача восстановить границу. Во второй половине дня противник подтянул в леса сев. зап. ПАРХАЧ 36 пп. Противник открыл огонь не менее 4 батарей и 20 минометов.
К исходу дня дивизия получила задачу отойти на рубеж р. БОЛОТНЯ и оборонять его. КП командира дивизии находился на сев. окраине МОСТЫ-ВЕЛКИ».
Ближе всех к границе дислоцировался 158-й кавалерийский полк 3-й кавдивизии. Он подошел первым и вместе с пограничниками вступил в бой.
Командир 158-го кавполка подполковник Я.И. Бровченко спешил эскадроны и повел их в наступление, а эскадрон капитана А.Г. Дзимистаршвили в конном строю направил в обход гитлеровцев с фланга. Атаковав противника, кавалеристы зарубили до трех десятков фашистов, а остальные бросились в бегство.
К 9 часам к Пархачу, по приказу командира 3 кд генерал-майора М.Ф. Малеева, подошли 34-й кавалерийский и 44-й танковый полки дивизии. Развернувшись в боевой порядок при поддержке шести батарей 27-го конно-артиллерийского дивизиона, они с ходу перешли в атаку.
За ними к району боя подошел и 99-й кавполк под командованием майора Инаури (в этом полку начал войну мой отец – старший политрук А.Г. Аквилянов. – Примеч. авт.). Смелыми действиями конников гитлеровцы были остановлены и отброшены к государственной границе.
Противник отошел от Пархача на Любыча-Крулевску.
Из всего сказанного следует, что 22 июня 3-я Бессарабская кавалерийская дивизия освободила окруженную немцами 1-ю пограничную комендатуру, разгромила атаковавшие ее части противника, выбила его со станции Пархач и отбросила за государственную границу, местами углубившись на территорию «государственных интересов Германии». Но все более выявлявшееся превосходство противника, увы, не позволило закрепить этот успех[7 - Хаванов Е.И. Продолжение легенды. М., 2005. С. 120.].
Из Оперативной сводки № 1 к 18.00 22.6.41 штаба 6-й армии (Львов):
Части 3-й кавалерийской дивизии совместно с частями 4-го укрепленного района с утра вели бой за овладение Пархач. В 16 часов 3-я кавалерийская дивизия овладела Пархач.
Перед фронтом действует до полка пехоты с ротой танков при поддержке пикирующих бомбардировщиков. [Имеются] убитые и раненные с обеих сторон. Захвачены пленные, количество выясняется.
140-й отдельный пулеметный батальон потерял один опорный пункт севернее Пархач…
Начальник штаба 6-й армии комбриг Иванов
Начальник оперативного отдела полковник Веялко[8 - ЦАМО РФ. Ф. 334, оп. 3949 с., д. 6, л. 8, 9.].
Вспоминая о первых днях Великой Отечественной войны, председатель Совета ветеранов 91-го погранотряда майор в отставке Владимир Андреевич Масиков рассказывал: «С началом войны часть личного состава резервной заставы была послана на усиление 9-й и 10-й линейных застав.
С остальными пограничниками я прибыл в штаб погранкомендатуры, где по распоряжению коменданта занял оборону на северной окраине Любыча-Крулевская.
Сначала на наши позиции противник обрушил шквал огня, а после этого ринулась пехота. Силы были далеко не равны, но мы держались.
Гитлеровцам удалось обойти на флангах и захватить северную окраину местечка. Мы отступили к селу Тениаска, что в километре от Любыча-Крулевская. Сюда же подошли оставшиеся в живых пограничники 9-й и 10-й застав и присланная нам на помощь начальником погранотряда майором Малым маневренная группа.
В 10 часов фашисты силами около батальона начали атаку, пытаясь продвинуться дальше на Рава-Русскую. Но под кинжальным огнем станковых и ручных пулеметов вынуждены были отойти. Так продолжалось несколько часов. Но вскоре по нашей обороне противник открыл артиллерийско-минометный огонь, а затем вражеские самолеты начали бомбардировку. Загорелись жилые постройки, железнодорожная станция. Все вокруг покрылось сплошной завесой огня и дыма. Но, несмотря на это, мы держались. Ни один пограничник не оставил своей позиции.
К 13 часам на помощь нам подоспели подразделения 244-го полка 41-й стрелковой дивизии и 158-го полка 3-й кавалерийской дивизии, которые с ходу атаковали немцев.
Атака конницы ошеломила гитлеровцев. Вражеская пехота в панике побежала. Наши кавалеристы и пехотинцы преследовали ее до самой государственной границы. Для сотен фашистских солдат первый день войны стал и последним. Много гитлеровцев оказалось в плену. Младший сержант Харчук один привел командиру эскадрона пять обезоруженных врагов.
К исходу дня 22 июня усилиями пограничников и красноармейцев противник был отброшен к линии Государственной границы.
В тот первый день войны мы потеряли многих своих товарищей, но и враг, рассчитывавший с ходу преодолеть участок границы, охраняемый заставами 3-й комендатуры, понес тяжелые потери, на которые он явно не рассчитывал, а главное, мы дали понять: за свою Родину будем драться насмерть».
22 июня генерал Гальдер сделал в своем дневнике следующую запись: «Тактическая внезапность привела к тому, что сопротивление противника в пограничной зоне оказалось слабым и неорганизованным, в результате чего нам всюду легко удалось захватить мосты через водные преграды и прорвать пограничную полосу укреплений на всю глубину (укрепления полевого типа)»[9 - Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971, 22 июня 1941 года (воскресенье). 1-й день войны.].
Гитлеровский генерал пока не придавал значения тому, что на некоторых участках границы солдаты вермахта столкнулись с ожесточенным сопротивлением наших пограничников, кавалеристов, пехотинцев, танкистов, полагая, что это не повлияет на общие успехи войск вторжения. Как оказалось – это были роковые заблуждения.
Из воспоминаний Крюкова Алексея Михайловича, железнодорожника, оказавшегося в первые дни войны в Струмиловском укрепрайоне: «…Здесь я должен сделать небольшое пояснение. В нашей литературе, посвященной боевым и трудовым делам железнодорожников в годы Великой Отечественной войны, часто встречается сообщение о том, что станция Пархач и прилегающие к ней перегоны были захвачены противником в первые часы войны.
Авторы этих публикаций ссылаются на телеграмму руководства Ковельской железной дороги в Наркомат путей сообщения от 22 июня 1941 года, в которой доносилось о захвате Пархача немцами. Поэтому вполне законно у читателя может возникнуть вопрос: как же это мы собирались вести заградительные работы на участке, занятом противником? Здесь надо иметь в виду следующее.
22 июня 1941 года немецко-фашистское командование обрушило на войска Юго-Западного фронта мощную лавину своих войск – группу армий “Юг”. Советские воины грудью встали на пути врага, рвавшегося в глубь страны.
Стык между нашими 5-й и 6-й армиями, где и находился Пархач, оказался недостаточно обеспеченным. Гитлеровцы нащупали это слабое место и бросили туда крупные силы. Смяв небольшие подразделения пограничников, фашисты с ходу заняли Пархач и устремились на восток.
Поблизости от Пархача находился 158-й кавалерийский полк 3-й кавалерийской дивизии. Командир дивизии генерал М.Ф. Малеев приказал командиру полка выбить фашистов из города.
Удар конников был ошеломляющим. Наши воины освободили не только Пархач, но и погнали пехоту противника до самой границы. Перегруппировав свои части, немецкое командование бросило их против советских кавалеристов.
На помощь полку подошли остальные части дивизии. Советские воины сдерживали натиск врага всю вторую половину дня 22 июня, полностью 23 июня и отошли только к вечеру следующего дня. Из этого следует, что станция Пархач находилась в руках противника только несколько часов 22 июня, а потом более двух суток оставалась за нами»[10 - Крюков А.М. Пути и тревоги: Записки военного железнодорожника Петрозаводск: Карелия, 1979.].
В то время как 3-я кавдивизия вела бои у Пархача, части 14-й кавдивизии и штаб 5-го кавкорпуса сосредоточились в лесу близ городка Славуты – как резерв фронтового командования.
Затем 14-я кавалерийская дивизия им А.Я. Пархоменко (командир – генерал Крюченкин В.Д.) выступила из Славуты в район Перемышля. 23 июня командир 5-го кавкорпуса получил приказ выйти в район гор. Кременец и занять оборону по правому берегу г. Иква и удерживать его до подхода стрелковых корпусов 6-й армии.
Для прикрытия правого фланга 6-й армии командующий генерал-лейтенат И.Н. Музыченко выдвинул в район Мосты-Вельке части 3 кд: 34-й, 60-й кавалерийские и 44-й танковые полки. В район станции Пархач срочно перебрасывались 491-й стрелковый (159 сд) и 158-й кавалерийский (3 кд) полки с задачей отбить станцию. До конца дня шел бой за станцию Пархач.
К середине дня 22 июня между 3-й кавалерийской и 124-й стрелковой дивизиями образовался 15-километровый разрыв.
Выдержки из оперсводок и боевых приказов штаба ЮЗФ за первые дни войны о действиях соединений 5-го кавалерийского корпуса, входившего в этот период в состав 6 армии.
Из Оперативной сводки № 01 к 20.00 22.06.41.
Штаб Юго-Западного фронта Тернополь
п. 2 6-я армия
3-я кавалерийская дивизия двумя кавалерийскими полками и одним танковым полком контратаковала противника в направлении Пархач и совместно с пограничными частями, при поддержке 140-го пулеметного батальона, заняла Пархач. 60-й кавалерийский полк вступил в бой с пехотой противника неустановленной численности в районе Пшыстань.
(По уточненным данным, Пархач к ночи был оставлен частями Красной Армии.)
Боевой приказ № 1.
Штарм 6 Львов. 23.06.41 2.00
п. 4 3-й кавалерийской дивизии с приданными частями из района Грушов оттянуть части на р. Болотня и, опираясь на Струмиловский укрепленный район, прочно организовать оборону по р. Болотне и не допустить прорыва противника в направлении Мосты-Вельке, Жулкев. Далее рубежа р. Рата не отходить.
Для усиления обороны 3-й кавалерийской дивизии передается 441-й корпусной артиллерийский полк, прибывающий к 12.00 23.06.41 в Боянец.
Граница слева – Жулкев, (иск. Заборзе, Поддемце).
В литературе о боях начального периода войны авторы отмечали («Киевский особый…», Иринархов Р.С.), что 3 кд под командованием генерал-майора М.Ф. Малеева героически сражалась с врагом. Заняв оборону на 40-км участке, в промежутке между Струмиловским и Рава-Русским укрепрайонами, ее воины в течение двух суток сдерживали противника, предпринимавшего попытку выхода в тыл львовской группировке войск Юго-Западного фронта. Значительную роль в ходе боевых действий на этом направлении сыграл 44-й танковый полк, входивший в состав кавалерийской дивизии. Перебрасывая его подразделения на опасные участки, генерал Малеев предотвращал прорыв обороны дивизии противником.
Следует отметить, что в 1-м томе 12-томного издания «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.», вышедшем в 2011 году, на странице 129 упоминаются успешные действия 41-й стрелковой дивизии в приграничных боях в первый день войны в районе Равы-Русской, и ни слова не сказано о действовавшей рядом с ней 3-й кавалерийской дивизии.
А их совместные действия и способствовали успешному отражению агрессора в первые часы войны.
К сожалению занижение роли советской кавалерии в первый период войны просматривается и в последующих томах этого издания.
Утром 23 июня 5-й кавкорпус под командованием генерала Ф.М. Камкова получил по радио приказ командующего фронтом выйти в район Кременца, занять оборону по правому берегу реки Иква и удерживать рубеж до подхода 36-го и 37-го стрелковых корпусов 6-й армии.
К 23 июня, несмотря на усиление 461-м стрелковым полком 159-й стрелковой дивизии, 3-я кавалерийская дивизия начала отходить назад, отойдя на 10–12 км от границы и закрепившись на реке Болотня (рубеж Селец Бельски, Заборзе).
Оперсводка № 3 к 22.00 23.06.41.
Штаб фронта Тернополь
2. 6-я армия
3-я кавалерийская дивизия с 491-м стрелковым полком 159-й стрелковой дивизии к 10.00 23.06.41 г. под натиском превосходящих сил противника отошла на рубеж по южному берегу р. Болотня на фронте Пархач, Куличкув, Хлевчаны и в течение дня вела тяжелые бои за удержание указанного рубежа.
24 июня воины 3-й кавалерийской дивизии, прикрывая правый фланг 41-й дивизии, на рубеже Селец, южнее Куличкув, Салаше, Гуйче стойко отбивали натиск врага. Вместе с частями дивизии действовали остатки 491-го полка, два подошедших батальона 745-го стрелкового полка (141 сд). Вместе с гарнизонами дотов Струмиловского укрепрайона воины в течение дня отбили несколько атак противника. По обороне наносила удар вражеская авиация, велся сильный артиллерийский и минометный обстрел, но воины держались и только к исходу дня отошли за реку Западный Буг.
Примечательно, что 24 июня у генерала Гальдера в дневнике появляется следующая запись: «Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен»[11 - Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971, 24 июня 1941 года. 3-й день войны.].
Возможно, у гитлеровского генерала тогда и мелькнула первая мысль об авантюрности начатой войны. Но окончательно к этой мысли он придет не скоро, а пока ожесточенные бои только набирали силу.
Выполняя приказ, 14-я кавдивизия к исходу 24 июня вышла в район города Кременец, заняла оборону на широком фронте и здесь, среди покрытых лесами холмов, приступила к подготовке противотанковой обороны.
Вскоре в этот район начали подходить части 146-й стрелковой дивизии 37-го стрелкового корпуса.
Кстати, благодаря тому, что противника удалось задержать на позициях Струмиловского УРа, семьи комсостава советских войск удалось 25 июня из Каменки-Струмилово, прежде чем туда ворвались фашисты, поездом эвакуировать в направлении Киева и далее в глубь страны. Тем самым были спасены моя мама, сестра и брат. Они избежали трагедии, постигшей семьи комсостава 6-го кавалерийского корпуса, в большинстве своем, погибших в годы фашистской оккупации Белоруссии.
26 июня 14-я кавалерийская дивизия (5-го кавалерийского корпуса), выйдя на рубеж р. Иква, в течение дня совместно с частями 146-й стрелковой дивизии успешно отражала атаки противника на Кременец.
В этот день разведывательные подразделения дивизии вступили в бой с подходившими частями противника, которые двигались с северо-запада и запада. В 8.30 утра завязался бой на правом фланге соединения. Здесь оборону конников пытались прорвать танки и пехота немцев. Это были, как позже выяснилось, части 16-й танковой дивизии вермахта.
Из журнала боевых действий 5 КК: «27.06.41 по документам, взятым с убитого немецкого унтер-офицера, установлено, что перед фронтом 14 кд действуют подразделения 16-й бронетанковой дивизии вермахта».
Борьба конницы против танков началась.
Первая атака немцев силами батальона пехоты и 30 танков была отбита. Кавалеристы хладнокровно подпустили фашистов на 500–600 метров и открыли огонь из орудий. Огонь был метким и уничтожающим: за несколько минут немцы потеряли 14 танков и больше роты пехоты и в беспорядке отступили.
История сохранила лишь фамилии командиров батарей, так метко бивших по фашистским машинам. Это были старший лейтенант Шубочкин, бойцы которого подбили 8 танков, и старший лейтенант Шурда – его батарея уничтожила 6 танков[12 - Хаванов Е.И. Продолжение легенды. М., 2005. С. 120.].
Из воспоминаний командира 14-й кавдивизии генерала В.Д. Крюченкина: «Шесть дней шли жаркие, беспрерывные бои. Враг бросил против нашей дивизии 100 танков и 40 бронемашин, подкрепленные батальоном мотопехоты. Видя, что в лобовых атаках они получают только… по лбу, фашисты изменили направление ударов и попытались взять нас в клещи. Но из этой затеи тоже ничего не вышло»[13 - Крюченкин В.Д. От солдата до генерала. М., 1958. С. 77–78.].
27, 28 июня 3 кд обороняла фронт Селец, Бжезина, Добросин, а 14 кд отражала атаки противника на рубеже по реке Иква в районе Кременец.
Оперсводка № 012 к 20.00 28.06.41 г.
Штаб Юго-Западного фронта Тернополь
2. 6-я армия
3-я кавалерийская дивизия обороняет Селец, Добросин.
Из журнала боевых действий 3 кд: «27.6.41 Положение на флангах дивизии осложнилось. Справа прорыв танков противника в направлении КАМЕНКА-СТРУМИЛОВО и слева – в направлении РАВВА-РУССКАЯ и МОГЕРУВ. 41 сд – оборонявшая направление РАВВА-РУССКАЯ, отошла на рубеж юго-вост. РАВВА-РУССКАЯ. 44 тп прикрывал направление РАВВА-РУССКАЯ из района ДОБРОСИН. Перед фронтом дивизии противник сосредоточил свои силы к району МОСТЫ-ВЕЛЬКИ. Дивизия продолжала упорно обороняться и, несмотря на широкий фронт обороны (25 км), успешно отражала атаки превосходящих сил противника, расстраивая его сильным и организованным артиллерийским огнем, а также пулеметным и нанося ему тяжелые потери.
28.06.41 Противник с утра усилил нажим не только на флангах, но и перед фронтом дивизии на направлении ЖОЛКЕВ. Основной удар противник наносил в направлении РАВВА-РУССКАЯ, ЖОЛКЕВ.
К вечеру разыгрался сильный бой в районе ЖОЛКЕВ на участке 158 и 99 кп. Левый фланг в направлении СКВАЖАВА-НОВА был открыт в связи с преждевременным отходом частей 159 и 41 сд. Положение 152 кп было тяжелым, угрожал обход слева, а также и то, что полк не успел занять оборону в районе ЖОЛКЕВ. Принятыми крутыми и решительными мерами через командиров штаба, командиром дивизии, пехота была возвращена на свои позиции, что облегчило положение 158 кп».
Вывод: Части 3-й дивизии активными оборонительными действиями, сочетанием огня и контратак успешно сдерживали противника.
29.6.41 г. В связи с прорывом противника в районе КАМЕНКА-СТРУМИЛОВО и угрозой правому флангу дивизия получила приказ на отход. Отход был совершен в ночь на 30.6.41 г.
5-й кавалерийский корпус (управление и 14-я кавалерийская дивизия) перешел в наступление с задачей к исходу выйти в район Теслухов.
До 30 июня части 3-й кавдивизии обороняли Жолкву и отходили к северной окраине Львова прикрывая отход частей 6 СК.
30 июня в связи с приказом об отходе частей 6-й армии из Львовского выступа дивизия получает приказ отойти ко 2 июля в район Золочев.
2 июля котовцы обороняли рубеж Куйданьце, Романовка.
3 июля по приказу командующего армией, уже вместе с 14 кд, 3 кд отводилась в район Старо-Константинова, откуда весь 5 КК должен был перебрасываться в полосу Западного фронта.
Из оперативных сводок штаба Юго-Западного фронта первых дней войны видно, что соединения и части 5-го кавалерийского корпуса четко выполняли стоявшие перед ними боевые задачи и в начале июля по приказу командования начали организованный отход в общих порядках 6-й армии.

На южном фланге (Второй кавалерийский корпус Белова держит удар)
Государственную границу СССР с Румынией вместе с пограничниками охраняли соединения Красной Армии: стрелковые, механизированные и кавалерийские дивизии. Они и отразили первый удар румыно-немецких войск.
На Южном фронте в первые дни нападения фашистской Германии на СССР успешно действовали кавалеристы 2-го кавалерийского корпуса.
Корпус получил задачу прикрыть государственную границу на кишиневском направлении и не допустить вторжения врага на участке от Леово до Готешти.
Немецко-фашистские войска рвались к переправам на реке Прут. По приказу командира корпуса генерала П.А. Белова мосты были своевременно взорваны, и противнику не удалось переправиться на левый берег реки.
Командование поставило перед советскими войсками задачу не допустить вторжения неприятеля на нашу территорию, запрещено было даже вести разведку на западном берегу Прута. В связи с этим обстоятельством советская артиллерия оперативно наносила удары по переправам противника, саперы активно взрывали автомобильные и железнодорожные мосты.
Так, артиллерийское подразделение под командованием капитана А.Я. Манзия в первый же день войны уничтожило три переправы противника, разбило колонну машин и мотоциклистов, уничтожило 6 вражеских орудий. За умелое командование артиллерийским подразделением, повлекшее за собой нанесение серьезного ущерба технике и личному составу противника, капитан Адам Яковлевич Манзий был награжден орденом «Красная Звезда».
Тем временем на соседнем участке в районе ст. Богданешты группа бойцов под руководством лейтенанта В.В. Максименко под шквальным огнем противника без потерь для личного состава пробралась к железнодорожному мосту и взорвала его. За успешное выполнение задания и проявленную храбрость при его выполнении Виктор Викторович Максименко был представлен к награждению орденом «Красное Знамя».
9-я кавалерийская дивизия успела развернуть часть сил вдоль границы по восточному берегу Прута и занять предназначенную по плану для всего корпуса полосу прикрытия протяжением по фронту свыше 40 км от Леово до Готешты.
Эта дивизия совместно с пограничниками с рассвета 22 июня вела бой на трех полковых участках. У Леово оборонялся 5-й кавалерийский полк под командованием подполковника Яценко. Против Фэлчиул вел бой с переправившимся на наш берег противником 108-й кавалерийский полк, которым командовал полковник Васильев, подчинивший себе пограничников в этом районе.
136-й кавалерийский полк под командованием полковника Сладкова оборонял свой участок близ Готешты. 72-й кавалерийский и 30-й танковый полки дивизии находились в резерве в Качалин и были готовы поддержать полки первого эшелона.
В первые часы войны 22 июня противник в районе Фэлчиул захватил два моста и предмостную позицию на нашем берегу. П.А. Белов вспоминает: «О группировке противника в штабе корпуса было известно только то, что против 2-го кавалерийского корпуса действуют части одной румынской пехотной дивизии, усиленной артиллерией и танками. (Из трофейных документов стало позднее известно, что против корпуса были сосредоточены и развернуты в первом эшелоне: 15-я, 35-я румынские дивизии и в резерве находилась 170-я немецкая пехотная дивизия.)
Приказав командиру 9-й кавалерийской дивизии ликвидировать предмостные позиции противника и подорвать мосты через Прут, используя для этого, кроме 108-го кавалерийского полка, находившийся в резерве 72-й кавалерийский полк. Было установлено, что предмостная позиция на левом берегу Прута удерживалась усиленным батальоном гвардейской румынской пехоты, который поддерживался с западного берега огнем 7–9 батарей неприятельской артиллерии.
Пехота противника успела окопаться на предмостной позиции. Часть вражеских орудий в районе мостов била прямой наводкой. Если учесть, что батальон румынской пехоты в огневом отношении примерно соответствовал силам кавалерийского полка, то выделенных мною сил в составе двух кавалерийских полков, роты пограничников, пяти батарей конной артиллерии должно было хватить для решения задачи. Кроме того, штаб 9-й армии организовал поддержку эскадрильей штурмовой авиации (самолеты Р-5).
Дружными настойчивыми усилиями наших войск предмостная позиция противника в районе Фэлчиул в упорных боях 24–26 июня была ликвидирована. Этими боями умело руководил помощник командира 9-й кавалерийской дивизии (впоследствии генерал-лейтенант, командир 3-го гвардейского корпуса Н.С. Осликовский).
При выполнении этой задачи прекрасно проявили себя солдаты и офицеры 108-го и 72-го кавалерийских полков, а также дивизионная артиллерия.
Командир конно-артиллерийского дивизиона капитан И.А. Ярандин, увидев штурм румынами моста у Фэлчиул, занял позицию на открытом пространстве и лично прямой наводкой отбил атаку противника. За этот бой, а также за проявленную самоотверженность и грамотную организацию артиллерийского обеспечения наступающим эскадронам во время захвата и взрыва железнодорожного моста, капитан Иван Алексеевич Ярандин был награжден орденом «Красное знамя».
Не меньший героизм проявил санинструктор кавалерийского полка сержант А.К. Босов, который под интенсивным огнем противника, оказав срочную медицинскую помощь раненым бойцам, выносил их с поля боя. В свободное от помощи раненым время Босов принимал активное участие в отражении атак с оружием в руках. Все время был на передовой. Когда выбыл из строя один из пулеметчиков, санинструктор, обучившись на месте, стал вести огонь из пулемета. За проявленные мужество и отвагу Алексей Ксенофонтович Босов был награжден орденом «Красное Знамя».
В ночь на 24 июня конными саперами 9-й кавалерийской дивизии был взорван шоссейный мост. Второй мост – железнодорожный, удалось взорвать только в ночь на 26 июня. При взрыве этих мостов отличились боевая группа кавалеристов 72-го полка под командой старшего лейтенанта Нестерова, взвод сержанта Седлецкого и пулеметный расчет под командой красноармейца Мишеровского, а также доблестные конные саперы».
За успешную ликвидацию плацдарма в районе Фэлчиул Указом Президиума Верховного Совета СССР 72-й и 108-й кавалерийские полки, а также 12-й отдельный конно-артиллерийский дивизион были награждены орденами Красного Знамени[14 - Воскобойников Г.Л. Советская конница в Великой Отечественной М.: Вече, 2008; ЦАМО РФ, ф. 1, гв. кк, оп. 1, д. 3. л. 181–183.].
Вечером 26 июня П.А. Белов с бригадным комиссаром Крайнюковым проверил состояние двух полков 5-й кавалерийской дивизии. 11-й кавалерийский полк этой дивизии под командованием подполковника П.И. Зубова прошел за двое суток 170 километров. Хотя люди и лошади были утомлены, полк в целом выглядел бодро.
На другой день при посещении 5-го кавалерийского полка у Леово комкор Белов увидел, как кавалеристы и пограничники успешно отбили попытки противника переправиться на наш берег; румынские войска на этом участке несли большие потери от нашего огня.
На левом фланге 2-го кавкорпуса, в районе Готешты, на участке 136-го кавалерийского полка противник также не раз безуспешно пытался форсировать Прут. Особенно большие потери понес 6-й пехотный полк румын. Количество захваченных нами румынских пленных превышало 100 человек.
2-й кавалерийский корпус при поддержке авиации и пограничников успешно выполнял задачу по прикрытию государственной границы в течение 9 суток.
1 июля 2-й кавкорпус сменила подошедшая из Одессы 150-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор И.И. Хорун. После смены корпус к 2 июля был выведен в армейский резерв в леса, южнее Кишинева.
Советские войска, оказав в первые дни войны упорное сопротивление наступающему противнику на берегах реки Прут, вынудили немецкое командование перейти к плану «Мюнхен».
2 июля началось наступление крупных сил немецко-румынских войск, наносивших главный удар вдоль дороги Унгены – Бельцы. Противнику удалось прорвать редкие боевые порядки нашей пехоты, и правофланговые соединения 9-й армии были вынуждены отходить в направлении Бельцы. Командование Южного фронта и 9-й армии решило для восстановления положения нанести контрудар силами 48-го стрелкового, 2-го механизированного и 2-го кавалерийского корпусов по наступающему от Унгены противнику.
Положение наших сил и противника представлялось в следующем виде. Противник силами трех-четырех дивизий прорвался со стороны Унгены и наступал на Бельцы. Кроме того, двумя дивизиями он теснил единственную 95-ю стрелковую дивизию 35-го стрелкового корпуса в направлении на Кишинев. Эта дивизия с 4 июля была усилена 108-м кавалерийским полком 9-й кавалерийской дивизии. В районе Бельцы, Распопены, Флорешты действовал наш правый сосед – 48 стрелковый корпус, который вел бои с крупными силами противника.
Общий замысел контрудара 9-й армии формулировался так: «Из района Бельцы 48-й стрелковый и 2-й механизированный корпуса наступают в направлении Бельцы, Флорешти с целью разгромить противника у Флорешти и отрезать его от переправ р. Прут…
35-й стрелковый корпус прикрывает кишиневское направление. 2-й кавалерийский корпус с приданным мотополком пехоты с утра 9.7 наступает в направлении Флорешти, с целью совместным ударом с 48-м стрелковым и 2-м механизированным корпусами окружить и уничтожить противника в районе Флорешти, отрезав его от переправ через р. Прут…»
6–7 июля войска готовились к наступлению. 9 июля обе наши дивизии уже вступили в бои с противником в районе Сынжерея. Против 5-й кавалерийской дивизии оказался авангард 50-й пехотной дивизии немцев (123-й пехотный полк), а перед 9-й кавалерийской дивизией в районе Чучени, Кошкоеды, Кишкарени развернулась 5-я пехотная дивизия румын.
Однако 10 июля из штаба 9-й армии мне сообщили, что намеченный контрудар отменен, так как 2-й механизированный корпус не мог наступать из-за несвоевременной подачи ему горючего. 2-му кавалерийскому корпусу было приказано отходить за р. Реут.
Но, как намного позднее стало известно, причина отмены контрудара вытекала из общего неблагоприятного положения наших войск – правого фланга 9-й армии и особенно войск 18-й армии, действовавшей севернее нашей армии на могилев-подольском направлении. Против нее еще 2 июля обрушился главный удар 11-й немецкой и 3-й румынской армий, вследствие чего войска 18-й армии вынуждены были отходить за Днестр.
Наряду с оборонительными, наступательными и сдерживающими действиями в первый месяц войны 2-му кавкорпусу пришлось вести и встречные бои. Причем части корпуса действовали в конном строю.
Утром 12 июля в районах Кукурузени и Киперчены произошел встречный бой 5-й кавалерийской дивизии с частями 50-й дивизии противника. Командир дивизии полковник В.К. Баранов последовательно, по мере подхода дивизии, развертывал свои части и вводил их в бой. Действуя в конном строю вне дорог, части дивизии наносили удар за ударом. Тяжелый бой закончился лишь с наступлением темноты. Пехота противника, понеся большие потери, вынуждена была отойти на северо-запад. В последующие четыре дня части 2-го кавалерийского корпуса и 15-й стрелковой дивизии контратаками сдерживали наступление врага.
Затем корпус был отведен на левый берег Днестра, в район Дубоссар.
Из воспоминаний П.А. Белова: «14 июля произошел встречный бой на полях в 8–10 км севернее Оргеева между последовательно развертывавшимися полками 5-й кавалерийской дивизии и 72-м кавалерийским полком с нашей стороны и вводившей батальон за батальоном 50-й пехотной дивизией немцев, двигавшейся на автомашинах. Я наблюдал этот бой в бинокль и руководил им со своего командно-наблюдательного пункта на возвышенности близ Оргеева.
Обе стороны, вводя свежие силы, стремились выиграть друг у друга северные фланги. После сильного дождя дороги раскисли, вследствие чего действовавшие в конном строю полки и эскадроны 5-й кавалерийской дивизии имели преимущество в маневре над противником, двигавшимся на машинах и мотоциклах. Они удачно охватывали северный фланг противника, но для развития охвата сил не доставало. Противник в свою очередь контратаковал наш правый фланг. К сожалению, у нас в танковых полках уже не оставалось танков. Упорный кровопролитный бой длился весь день и закончился с наступлением темноты».
Умело управляя корпусом, П.А. Белов продолжал сковывать действия дивизий противника подвижной или маневренной обороной с контратаками небольших сил.
Подвижная оборона кавалерийского корпуса, имевшего две дивизии, была организована следующим образом. Одновременно занимались два оборонительных рубежа, один позади другого, и готовился третий. Первый рубеж заняла 9-я кавалерийская дивизия на широком фронте, а второй – 5-я кавалерийская дивизия. Этот тактический прием целиком себя оправдал. Так, 9-я кавалерийская дивизия, имея один полк в резерве, более суток отбивала вражеские атаки, сама контратаковала противника силами до полка. Когда ее возможности исчерпывались и она отходила, то наступавший противник встречал готовые для обороны полки 5-й кавалерийской дивизии.
В боях на могилев-подольском направлении в начале июля командующий 9-й армией уточнил задачу 2-му кавкорпусу, приказав прикрыть разрыв, образовавшийся между 48-м и 35-м стрелковыми корпусами на участке Сынжерея, Кишинев, протяжение которого составляло около 100 км. В этот разрыв устремлялись 5-я румынская, 50-я немецкая пехотные дивизии и румынская танковая бригада.
Белова удивило то, что в распоряжении командующего армией была сформулирована не только задача корпуса, но подробно расписана задача каждой дивизии корпуса. Так, 5-й кавалерийской дивизии приказывалось направиться «на прикрытие левого фланга 48-го стрелкового корпуса», а 9-я кавалерийская дивизия должна была «находиться ближе к 35-му стрелковому корпусу и Кишиневу, прикрывая фланг 35-го стрелкового корпуса».
Роль командира корпуса сводилась, таким образом, к функции инспектора штаба армии. По словам А.П. Белова, если бы он точно выполнил этот приказ и разъединил кавалерийские дивизии на 50–80 км одна от другой, то это означало бы ликвидацию корпуса как боевого организма, так как дивизии были бы пристегнуты к флангам стрелковых корпусов. Вследствие этого направление на Оргеев оголялось, противник захватом Оргеева создал бы сразу угрозу для флангов обоих корпусов. П.А. Белов решил не выпускать управление корпусом из своих рук, дивизии не разъединять, а, используя их подвижность, вести бои и маневрировать в интересах прикрытия флангов обоих стрелковых корпусов, сковывая, таким образом, развитие маневра противника. Дальнейшие события это подтвердили. Главные силы корпуса были сосредоточены в районе Оргеева, а для непосредственного прикрытия (охранения) флангов стрелковых корпусов выделялось по одному кавалерийскому полку.
Разведка вскоре донесла, что 50-я пехотная дивизия немцев и 5-я пехотная дивизия румын действительно стремятся, используя разрыв между 48-м и 35-м стрелковыми корпусами, выйти через Оргеев в район Кишинева. Чтобы этого не допустить, было принято решение: против 5-й румынской пехотной дивизии прикрыться частью сил 9-й кавалерийской дивизии, а 5-й кавалерийской дивизией и 72-м кавалерийским полком 9-й кавалерийской дивизии обрушиться на авангард 50-й пехотной дивизии немцев.
И еще один пример использования кавалерийских частей в необычной для них роли: «После переправы через Днестр наш корпус получил задачу удерживать оборонительную полосу на Днестре. Центр полосы находился у Дубоссар. 5-я кавалерийская дивизия 19 июля заняла часть Тираспольского укрепленного района протяженностью около 20 км, а 9-я кавалерийская дивизия была выведена в корпусной резерв».
Это едва ли не единственный случай в истории, когда конница была использована в качестве полевого заполнения между долговременными огневыми сооружениями укрепленного района. Его гарнизоны были подчинены командиру 5-й кавдивизии. Кавалеристы, батальоны и артиллерия укрепленного района в течение трех суток успешно отражали отдельные попытки противника переправиться через Днестр.
* * *
Таким образом, 6, 3 и 9-я кавалерийские дивизии, вступившие в первые часы 22 июня 1941 года в бой с немецко-фашистским агрессором и его сателлитами, проявили себя самым лучшим образом, продемонстрировав высокую слаженность и боевую выучку, стойкость и смелость в противодействии врагу.
Несмотря на фактическое уничтожение 6-го кавалерийского корпуса в приграничных боях, кавалеристы доказали свою эффективность в боях с мотомеханизированными соединениями противника, что заставило командование Красной Армии и руководство страны изменить свое отношение к коннице, как якобы устаревшему роду войск.
В июле 1941 года Государственный комитет обороны принял решение о формировании новых кавалерийских соединений, так называемых «легких кавалерийских дивизий» истребительного типа для производства рейдов и ударов по тылам противника.
Только с июля по сентябрь 1941 года в Красной Армии было сформировано 40 кавалерийских дивизий[15 - Великая Отечественная война 1941–1945. Т. 3. С. 33.].

Первые рейды по тылам врага (Рейд Бацкалевича на Глуск)
Формирование новых кавалерийских соединений позволило командованию Красной Армии уже в июле 1941 года приступить к практической реализации идеи о рейдах советской конницы по тылам противника с целью дезорганизации управления и снабжения немецких войск, разрушения тыловых коммуникаций, уничтожения живой силы и боевой техники врага, активизации партизанского движения на оккупированных территориях, ослабления наступательных возможностей вермахта и создания условий для разгрома противника.
На смоленское направление были переброшены девять кавалерийских дивизий, которые сосредоточились непосредственно в районе Смоленска. Эти дивизии как подвижные соединения предназначались для действий главным образом по тылам противника.
Генеральный инспектор кавалерии Красной Армии генерал-полковник Ока Иванович Городовиков[16 - Городовиков Ока Иванович. Родился на хуторе Мокрая Ельмута на Дону в семье крестьянина, калмык. Участник Первой мировой войны, старший унтер-офицер. Полный георгиевский кавалер. Во время Гражданской войны сражался на стороне красных: командир эскадрона в полку Буденного, затем командовал полком, кавалерийской бригадой 1-й Конной армии, 4-й и 6-й кавалерийскими дивизиями в составе 1-й Конной, в июле – августе 1920-го – 2-й Конной армией.Отличился при разгроме Врангеля, в разгроме отрядов Махно. Окончил высшие академические курсы (1923), курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (1927), курсы при Военно-политической академии (1930), Военную академию им. Фрунзе (1932). Был командиром 1-го конного корпуса Червонного казачества, заместителем командующего Среднеазиатским военным округом (1932–1938). В 1938–1943 годах генеральный инспектор кавалерии, с 1943 года заместитель главнокомандующего кавалерией.Во время Великой Отечественной войны в июле 1941 года временно исполнял обязанности командующего 8-й армией Северо-Западного фронта, организовывал оборону на рубеже Западной Двины, руководил формированием кавалерийских частей, был представителем Ставки по руководству кавалерийскими рейдами в тылу противника и во время Сталинградской битвы.Одним из немногих калмыков избежал депортации в 1944 году. После войны оставался в должности заместителя главнокомандующего кавалерией. С 1947 года в отставке.] в июле – августе 1941 года находился на Северо-Западном и Западном фронтах, где принимал участие в организации боевых операций по отражению наступления немецко-фашистских войск.
Под его непосредственным руководством был подготовлен первый рейд по тылам врага кавалерийской группы из района Василевичей в направлении Глуск, Старые Дороги, проведенный в конце июля – начале августа 1941 года.
* * *
Необходимость проведения рейда была вызвана тем, что на начальном этапе смоленского сражения (до 20 июля) 3-я танковая группа генерала Гота захватила Полоцк, Невель, Демидов и глубоко охватила с севера войска 16, 19 и 20-й армий, пройдя 150 км на восток.
Танки Гудериана продвинулись на 200 км, захватили Оршу, Смоленск (16 июля), Ельню, взяли Кричев и замкнули кольцо окружения вокруг части сил защищавшей Могилев 13-й армии.
Фронт группы армий «Центр» с первоначальных 400 км к середине июля выгнулся дугой в 500 с лишним километров. Пехота и тылы отстали. А на острие наступления продвигались пятнадцать танковых и моторизованных дивизий.
13 июля на левом крыле Западного фронта перешли в контрнаступление части нашей 21-й армии с задачей овладеть Бобруйском и Быховом и прорваться в тыл противника на могилевско-смоленском направлении.
Учитывая отставание тыловых частей группы армий «Центр», советское командование, в конце июля 1941 года решило направить в рейд по тылам могилевско-смоленской группировки противника сводную кавалерийскую группу в составе прибывших в район Смоленска 32, 43 и 47-й кавалерийских дивизий, сосредоточенную в полосе 21-й армии[17 - ИВМВ, с. 74–75. ИВИ. Документы и материалы, инв. № 77, л. 69–70.].
Поручить организацию рейдов было решено генерал-полковнику Оке Ивановичу Городовикову, отчаянному рубаке, имевшему большой опыт в проведении подобных операций во время Гражданской войны.
18 июля 1941 года он был вызван в Ставку, где получил личное указание И.В. Сталина немедленно выехать в штаб Центрального фронта в г. Гомель, сформировать кавалерийскую группу в составе 32-й кавалерийской дивизии (командир полковник А.И. Бацкалевич), 43-й кубанской (комбриг И.К. Кузьмин) и 47-й кубанской (генерал-майор А.А. Сидельников), выгружающихся на станции Василевичи, и подготовить ее к действию по тылам противника.
Командовать этой группой было приказано полковнику А.И. Бацкалевичу, командиру более мощного по составу и более подготовленного, имевшего боевой опыт кадрового соединения. Сформированное еще в марте 1938 года на базе 1-й червонной казачьей кавалерийской дивизии, это соединение имело в своем составе четыре кавалерийских полка (65, 86, 121 и 153-й), 40-й отдельный конно-артиллерийский дивизион, 27-й отдельный саперный эскадрон, 4-й отдельный эскадрон связи.
Группа получила задачу прорваться во вражеский тыл, пересечь шоссе Слуцк – Бобруйск, выйти на автостраду Минск – Смоленск и действовать по тылам смоленской группировки гитлеровцев.
Действия кавгруппы определялись «Директивой Ставки ВК № 00420 от 18 июля 1941 г».: «В связи с быстрым продвижением у противника, несомненно, создалось напряженное положение с тылом. В этой обстановке всякие действия по тылу и коммуникациям противника могут оказать решающее влияние на успех его операций.
Ставка Верховного Командования предлагает использовать сосредоточиваемую в районе Речицы кавгруппу в составе 32, 43 и 47-й кавалерийских дивизий для рейда по тылам могилевско-смоленской группировки противника, для чего:
1. Исходное положение для действий кавгруппе занять вдоль линии железной дороги Жлобин – Калинковичи в районах: Любань, колх. им. Сталина – 32 кд (с.-з. Озаричей); Шацилки – 43 кд (35 км ю.-з. Жлобина); Давыдовка – 47 кд (55 км ю.-з. Жлобина).
2. Общее командование конной группой возлагается на командира 32 кд полковника Бацкалевича
3. Группа двигается двумя эшелонами, имея в первом эшелоне 32 кд, во втором – 43 и 47 кд, по двум направлениям: правое направление: Шацилки, Глуск, Ясень, Любоничи (15 км с. Бобруйска), Дашковка (юж. Могилева), Дрибин (с.-в. Могилева); левое направление: Давыдовка, Дуброва (55 км юж. Бобруйска), Н. Дороги, Осиповичи, Кличев (55 км сев. – вост. Осиповичей), Княжицы (15 км с.-з. Могилева), Горки.
По выполнении задачи конной группе выйти из рейда южнее Смоленска в районы: Досугово (45 км ю.-в. Смоленска), Татарек (с.-з. Досугово), Хиславичи (с.-в. Рославля), Починок (с.-з. Рославля), ст. Тычинино (10 км южн. Смоленска).
4. Задачи: а) разгром тылов бобруйской, могилевской и смоленской группировок противника; б) разгром штабов, узлов и линий связи, разрушение коммуникаций, налеты на аэродромы; в) уничтожение тылов, переправ, подрыв жел. дорог, железнодорожных сооружений и складов; захват и уничтожение транспортов; г) организация партизанских отрядов и диверсий в тылу противника.
5. Главнокомандующему Западным направлением выделить специальные самолеты для связи с рейдирующей конницей. Разрешить посадку отдельных самолетов в расположение конной группы на подготовленную и прикрытую средствами ПВО площадку. Для разработки вопросов связи и взаимодействия и личного инструктажа на месте, на марше и в бою командируются от Управления связи Красной Армии полковник Мячин и майор Сулима.
6. Главному интенданту Красной Армии обеспечить конную группу (в составе трех кд) на период операции из расчета 15 суток концентратами питания людского состава. Концентраты сосредоточить к утру 19.07 в районе Речицы.
7. Танковый полк 32 кд со станции выгрузки направить в распоряжение 232 сд в район Бобруйска.
8. Подготовка кавгруппы к действию по тылам в районе сосредоточения возлагается на генерал-инспектора кавалерии Красной Армии генерал-полковника Городовикова».
Из трех дивизий, выделенных для организации кавгруппы, 32-я, под командованием полковника А.И. Бацкалевича, была кадровой и прибыла в район сосредоточения из Крыма.
А 43-я, под командованием генерал-майора А.Н. Сидельникова, и 47-я, под командованием комбрига И.К. Кузьмина, были только что сформированы, их формирование началось 6 и 7 июля, на Кубани, в г. Тихорецке и станице Уманской.
К моменту прибытия Оки Ивановича в Василевичи, дивизии заканчивали выгрузку и выход в район сосредоточения. Ока Иванович провел смотр дивизиям и убедился, что 47-я и 43-я дивизии хоть и были только что сформированы, но производили хорошее впечатление. Беспокоило то, что части 47-й и 43-й дивизий не имели необходимого вооружения, противотанковых средств и средств ПВО. Все необходимое вооружение имела только 32-я дивизия. Началась активная подготовка к рейду: уточнялись боевые задачи частей, функциональные обязанности их штабов, обеспечение противовоздушными и противотанковыми средствами, а также отрабатывались способы поддержания связи кавгруппы со штабом фронта.
В ночь на 21 июля 1941 года между Городовиковым и Жуковым состоялся телефонный разговор.
«Жуков. Здравствуйте, товарищ Городовиков! Народный комиссар обороны товарищ Сталин приказал мне Вам передать:
1. Выпустить конницу для действия по тылам противника по маршруту, указанному в директиве. У нас имеется большое сомнение в пропуске ее восточнее Бобруйска, так как по всем данным на фронте Бобруйск, Пропойск действуют плотные группировки противника.
2. Если не сумеете пропустить конницу за линию фронта 22.07.1941 г., необходимо выпустить ее с таким расчетом, чтобы она прошла линию фронта перед рассветом 23.07.1941 г.
3. Никакого особого воздушного обеспечения коннице сейчас не давать, чтобы не привлекать внимание противника к району действий конницы. Поддержку с воздуха коннице нужно будет оказать тогда, когда противник будет ее бить с воздуха. Для этого нужно будет отработать хорошо вызов конницей истребительной авиации через промежуточные пункты связи, которые нужно эшелонировать до штаба 21-й армии.
4. Ничего лишнего и тяжелого коннице с собой не брать, оставив все в районе Речицы или Гомеля. Конница должна быть налегке для действий вне дорог по лесам и болотам.
5. Самолеты связи я Вам сегодня к вечеру или к утру 22.07 посажу на гомельские аэродромы. Все.
Городовиков. Здравствуйте!
Восточнее Бобруйска я совсем не собирался пропускать конницу; придерживаюсь пропуска конницы по маршруту согласно директиве, но мне показывает сводка 21-й армии о большой группировке противника юго-западнее Бобруйска, особенно в районе Глуска – 30 000 пехоты и конницы, а также южнее Кошевичей – до полка пехоты. Поэтому я просил помощи в бомбардировке противника в районе Бобруйска и Глуска.
Мною приняты меры, чтобы облегчить конницу от излишних грузов. Пропустить конницу 23.07 с рассветом можно с большим затруднением ввиду того, что 11 эшелонов 32 кд еще не прибыли. К утру, возможно, прибудут. Приму все меры для того, чтобы 23.07 конную группу с рассветом выпустить, и, в крайнем случае, во что бы то ни стало, постараюсь выпустить ее к исходу 23.07.
О выходе конницы согласно директиве юго-западнее Смоленска в данный момент затрудняюсь Вам доложить, так как по ходу действий и по обстановке на фронтах к тому времени будет видно, в каких условиях придется выходить. Основной задачей считаю использование конницы на коммуникациях Могилев – Орша. Прошу: в момент пуска конницы прикажите 21-й армии, чтобы она перешла в наступление в направлении Бобруйск, Глуск. Все.
Жуков. Задача Вами понята правильно. О наступлении Кузнецова договоритесь с ним лично, передав ему, что Ставка требует от него особо активных действий, тем более в момент проскока конницы. Проход конницы рекомендую ночью – перед рассветом. Выводить конницу надо с хорошими проводниками из местных жителей, коммунистов или хорошо проверенных беспартийных и обязательно хорошо знающих все лесные дороги; лучше всего взять проводников из числа охотников.
Самолеты связи, повторяю, пришлю сегодня к вечеру или завтра утром. На самолеты связи возложить обязанность держать связь с конницей по рубежам и по районам остановок. Донесения желательно брать кошкой. Для связи с конницей разработайте и дайте особую кодовую таблицу и отработайте карту с координатами. Через эту условную таблицу и карту с координатами держать связь и вести переговоры.
Проверьте, чтобы конница была снабжена концентратами. Предупредите Бацкалевича и командиров дивизий, чтобы они в затяжные бои с противником не вступали, при встречах с крупной группировкой противника ускользали бы от нее и действовали бы по целям и задачам, указанным в директиве. Все ли ясно?
Городовиков. Вопросы для меня понятны и ясны. Все меры мною принимаются. Что касается кодовой карты, разработанной мною в Москве с работниками Управления связи, должен был прилететь ко мне полковник Мячин. Его еще нет. Вместо концентратов дают колбасу и консервы, которые вполне удовлетворяют по легкости и питанию. Прошу ускорить приезд Мячина. Все. До свидания.
Жуков. Хорошо. Мячина сейчас же высылаю. До свидания. Желаю успеха».
В своих воспоминаниях бывший начальник штаба кавалерии Красной Армии генерал-лейтенант П.С. Карпачев писал, что в один из дней середины июля 1941 года «… О.И. Городовиков вызвал меня к себе и сообщил, что он вернулся из Ставки, где получил задание лично от И.В. Сталина – срочно выехать в штаб Центрального фронта в г. Гомель. Он рассказал, что И.В. Сталин вспомнил опыт проведения рейдов красной кавалерии в годы Гражданской войны и разгром 1-й Конной армией рейдировавшей белой конницы Мамонтова и Шкуро. В общих чертах передал содержание полученных указаний о формировании кавалерийской группы из 32-й, 43-й и 47-й кавалерийских дивизий, выгружаться на станции Василевичи (БССР) и подготовке ее к действиям по тылам противника. …Мне было приказано подготовить карты, уточнить все вопросы в Генеральном штабе и через несколько часов быть готовым к отъезду в указанный район…
Группа была сформирована, получила задачу действовать по тылам противника в направлении Глуск – Старые Дороги – Осиповичи – Березино – Смоленск»[18 - Карпачев П.С. и др. Ока Городовиков (Воспоминания). Элиста: Калмыцкое книжное изд-во,1974. С. 94–96.].
Далее П.С. Карпачев пишет, что по прибытии в Василевичи 32-я дивизия А.И. Бацкалевича сосредоточилась в лесах северо-западнее Василевичей, а 47-я (командир – генерал-майор А.Н. Сидельников) и 43-я (командир – комбриг И.К. Кузьмин) дивизии заканчивали выгрузку и выход в район сосредоточения. Ока Иванович смог посмотреть эти дивизии на марше и убедился, что в целом они могут выполнить поставленные задачи.
Беспокоило то, что эти части не имели необходимого вооружения, противотанковых средств и средств ПВО. Только 32 кд имела положенное вооружение, в том числе танковый и артиллерийский полки, и была вполне боеспособна. 32-я кавдивизия полковника А.И. Бацкалевича являлась кадровой, имела штаты довоенного времени, а 43-я и 47-я так называемые «легкие» дивизии только, что были сформированы на Северном Кавказе.
Во главе кавгруппы был поставлен командир 32-й кавдивизии полковник А.И. Бацкалевич. Соединения группы сосредоточились юго-западней Озаричей.
В течение нескольких дней и ночей при участии О.И. Городовикова проводилась активная подготовка к рейду: уточнялись боевые задачи частей, функциональные обязанности их штабов, обеспечение противовоздушными и противотанковыми средствами, а также отрабатывались способы поддержания связи кавгруппы со штабом фронта. В момент подготовки операции в целях маскировки технические средства связи не работали.
23 июля 232-я стрелковая дивизия 66-го стрелкового корпуса 21-й армии, усиленная стрелковым полком Мозырского УРа и танковым полком 32-й кавдивизии, который имел на вооружении быстроходные легкие танки БТ и бронеавтомобили, нанесла удар в направлении ст. Мошня, Ратмировичи.
Под прикрытием этого удара 32-я кавдивизия форсировала реку Птичь и вышла в тыл противника.
О.И. Городовиков наблюдал переправу частей через р. Птичь. А потом вернулся в Гомель… Вскоре были получены сведения об успешных действиях частей кавгруппы, которые в первую очередь разгромили гарнизон противника в Глуске. Позже поступили сведения о том, что части кавгруппы, подвергаясь сильному воздействию авиации противника, продолжают продвигаться в направлении Бобруйска. Ока Иванович доложил в Москву о действиях кавгруппы и получил указание срочно выехать в район юго-западнее гор. Рославль, где должны были сосредоточиться разгружавшиеся на станции Унеча и близлежащих разъездах 21-я и 52-я кавалерийские дивизии.
На рассвете 22 июля 65-й кавполк 32-й кавдивизии внезапной атакой ворвался в Глуск, захваченный противником еще 27 июня. Затем подошли другие полки. В коротком, стремительном бою части 32-й кавдивизии разгромили штаб 341-й пехотной дивизии гитлеровцев, захватили 22 танка, 3 самолета и уничтожили более 300 солдат и офицеров.
Жители Глуска с великой радостью встретили кавалеристов 32-й дивизии.
Овладев Глуском, вечером 22 июля кавполки 32-й дивизии выступили в направлении шоссе Слуцк – Бобруйск, и в ночь на 24 июля оседлали его в районе деревни Симоновичи.
Оставив 121-й кавполк для охраны шоссе, дивизия основными силами двинулась дальше по маршруту указанному в директиве, в направлении железной дороги Минск – Бобруйск.
Кавалеристы 32-й кавдивизии пересекли шоссейную дорогу в районе Бобруйска и стремительным броском достигли поселка Ясень, ворвались на станцию Татарка, нанесли неожиданный удар по живой силе в районе Осиповичей.
Выдвижение 43-й и 47-й кавалерийских дивизий было не столь удачным. В самом начале рейда они были обнаружены вражеской авиацией и подвергнуты сильной бомбардировке. Хотя от этой бомбардировки части и не пострадали, тем не менее до наступления темноты они были вынуждены укрываться в лесном массиве, что сильно замедлило темп их продвижения. Лишь под покровом короткой летней ночи они продолжили рейд в направлении на Старые Дороги и, совершив 60-километровый марш, 24 июля с ходу овладели районным центром.
Таким образом, кавалерийская группа Бацкалевича 24 июля 1941 года прорвалась в район юго-западнее Бобруйска, вышла в глубокий тыл 3-й танковой группы и 2-й армии противника и перерезала его коммуникации.
Действиями кавгруппы были освобождены два райцентра, уничтожены их гарнизоны и автоколонна противника, в двух местах было перерезано шоссе Слуцк – Бобруйск.
В ночь на 25 июля части 32-й кавдивизии заняли поселок Ясень и станцию Татарка на железной дороге Минск – Бобруйск, уничтожив располагавшиеся там немецкие гарнизоны. На шоссе Бобруйск – Слуцк в засаду, устроенную 121-м кавполком, попала вражеская колонна. Автоматно-пулеметным огнем было уничтожено около двух батальонов пехоты противника.
Активные боевые действия в тылу врага трех кавалерийских дивизий на стыке между 35-м и 43-м армейскими корпусами серьезно встревожили командование группы армий «Центр».
В военном дневнике начальника штаба сухопутных войск вермахта Ф. Гальдера первая короткая запись по этому поводу появилась только 27 июля 1941 года: «Западнее Гомеля, в районе Бобруйска, обнаружена кавалерия противника».
На второй день Гальдер записал чуть больше: «На фронте группы армий «Центр» русская кавалерия все еще действует в тылу правого крыла группы армий и, видимо, даже вывела из строя железную дорогу, идущую на Бобруйск. Приняты оборонительные меры».
Выполнение задачи по ликвидации советской кавалерийской группы было возложено на командующего войсками оперативного тыла группы армий «Центр» генерала пехоты М. фон Шенкендорфа.
28 июля Ф. Гальдер отметил: «Меры, принятые командованием группы армий для ликвидации кавалерии противника, действующей в нашем тылу. Выполнение этой задачи поручено [оберштурмбаннфюреру СС Герману] Фегеляйну (кавдивизион СС) и [генералу пехоты Максу фон] Шенкендорфу (командующий войсками оперативного тыла группы армий «Центр»). Привлечены части тыловых дивизий. Они будут пытаться окружить противника. Используется авиация».
Для выполнения этой задачи Шенкендорф привлек части 162-й, 252-й и 87-й пехотных дивизий, усиленных танками, авиацию и кавалерийский полк СС под началом Г. Фегеляйна (будущего шурина Гитлера). Из Слуцка против наших кавалерийских частей повели наступление юнкера двух офицерских школ и часть подразделений итальянской дивизии. 25 июля начались упорные бои кавалеристов с наседающей со всех сторон мотопехотой противника.
Ознакомление с приказами и боевыми донесениями, поступавшими в это время в штаб Шенкендорфа, показывает, что подчиненные ему войска вели непрерывные дневные и ночные бои с кавалеристами, а также с пробивающимися из Новогрудского «котла» советскими воинскими частями и подразделениями.
Так, в донесении оперативного отдела об обстановке на 1 августа 1941 года сообщалось: «Планы оккупации вновь захваченных территорий между Слуцком и Бобруйском были сорваны неожиданным ударом советской кавалерийской дивизии… Шоссе № 1 было отвоевано у противника силами 162 пд, а охрану ж/д линии обеспечивала 87 пд, которая, однако, все же не смогла предотвратить срывы движения по ж/д Минск – Бобруйск…»
43-я, 47-я кавдивизии и 121-й кавполк 32-й дивизии в течение 25 и 26 июля удерживали шоссе Слуцк – Бобруйск. Наиболее упорные бои были в районе деревни Симоновичи. Большую помощь кавалеристам в этих боях оказали минометчики взвода лейтенанта Пешникова. Во время вражеской атаки минометчики – комсомолец старший сержант Байбаков, коммунист красноармеец Чадович и другие воины – внезапным огнем обрушились на противника, и он отступил от деревни.
Тем не менее под натиском сильно превосходящих сил противника, вечером 26 июля кавалеристы были вынуждены оставить шоссе и отойти в леса к югу от него. 27 июля была предпринята новая попытка атаковать шоссе, но она оказалась неудачной. Немцы выставили очень сильные заслоны.
Шоссе Бобруйск – Слуцк полностью перешло под контроль противника.
32-я кавдивизия все эти дни, вплоть до 29 июля, вела бои с частями немецкой 87-й пехотной дивизии на линии железной дороги Минск – Бобруйск. 29 июля под натиском превосходящих сил противника части дивизии отошли в лесисто-болотистый район юго-восточнее станций Татарка и Ясень.
30 июля 32-я кавдивизия предприняла еще одну попытку переправиться через Березину, но и она окончилась неудачно. Дивизия была окружена в лесу севернее деревни Копча.
1 августа командованием Центрального фронта была получена директива Ставки ВК № 00622, согласно которой 32-я кавдивизия выводилась из рейда.
В ночь на 3 августа дивизии удалось прорвать кольцо окружения и уйти в западном направлении. К вечеру того же дня она сосредоточилась в лесу севернее деревни Кохановка, где вновь была обнаружена противником.
Завязались бои. Они продолжались весь день 4 августа, а в ночь на 5-е 32-я дивизия прорвала кольцо окружения в северо-восточном направлении и двинулась к деревне Селище. В ночь на 6 августа основные силы дивизии, за исключением 145-го кавполка прикрывавшего отход, успешно перешли линию фронта и соединились с частями 21-й армии.
Оставшийся в прикрытии 145-й кавполк был вновь окружен гитлеровцами и весь день 6 августа вел неравный бой. Когда в живых осталось лишь несколько десятков человек, было принято решение просачиваться из окружения мелкими группами. До конца августа оставшиеся в тылу врага подразделения и отдельные бойцы вели бои. Некоторые из них впоследствии слились с партизанами.
Гитлеровский генерал Филиппи писал: «…кавалерийские соединения противника (три дивизии) прорвались к автомагистрали Слуцк – Бобруйск. Совместно с несколькими пехотными соединениями они сковали целый корпус (43-й армейский) в районе севернее Мозыря, а также задержали движение 35-го армейского корпуса на Мозырь. Отсюда видно, что группа армий «Центр» была не в состоянии перебросить через р. Припять на юг часть своих сил для поддержки 6-й армии в ее боях против 5-й армии русских»[19 - Филиппи А. Припяткая проблема / Пер. с нем. М., 1959. С. 108. Цит. по: Сов. кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 175.].
31 июля немцы начали активные боевые действия и против оставшихся к югу от шоссе Бобруйск – Слуцк 43-й и 47-й кавдивизий и 121-го кавполка. Командующий тылом Шенкендорф отдал приказ 162-й пехотной дивизии атаковать наших кавалеристов с линии Золон, Старые Дороги с одновременным наступлением крупной подвижной группы из направления Глуша через Глуск в юго-восточном направлении.
К вечеру 1 августа 162-я дивизия вышла на линию Тройчаны – хутор Прусы – Рудничи – Березино – южнее Баяново. Кавалеристы, используя свою маневренность, в течение дня, неоднократно, лесными тропами выходили в тыл наступающих немецких частей и внезапно атаковали их. Во время одной из таких вылазок, вечером 1 августа, был атакован штаб 162-й дивизии. Были уничтожены большое количество автомашин, радиостанция, обозы. Тем не менее немцы продолжали сжимать кольцо вокруг наших дивизий, выйдя к вечеру 2 августа на линию Тройчаны – Селец – Андреево – севернее Клетно – Бояново – Катка.
Утром 3 августа кавалеристы атаковали передовую часть немцев, разместившуюся в деревне Катка, нанеся им немалый урон. Также в течение этого дня кавалеристы неоднократно отражали атаки противника на деревню Замосточье и к концу дня оставили ее и отступили в леса.
4 августа после упорных боев была также оставлена деревня Поречье, и к вечеру противник вышел на линию Репин – Заболотье – Борково – Поречье – лесной массив юго-восточнее Поречье. Немцы усилили свой левый фланг, чтобы не дать возможность кавалеристам отойти за реку Птичь. Шенкендорф приказал перебросить через Птичь на восток смешанное соединение численностью в 2 батальона с приданными ему группами таким образом, чтобы оно 5 августа смогло продолжить наступление восточнее Птичи на дер. Хойно.
В ночь на 5 августа была предпринята попытка отбить Поречье, но она не увенчалась успехом. Немцы продолжили наступление, зажимая кавдивизии в треугольнике, ограниченном с юга р. Орессой и с запада р. Птичь.
Благодаря помощи местных жителей, показавших проходы через болота, в ночь на 6 августа, части 43-й и 47-й кавдивизий и 121-го кавполка смогли выйти к Птичи в труднодоступном для противника месте, успешно форсировали ее и в направлении Рабкор, Озаричи вышли на соединение с частями 21-й армии.
Советское командование тщательно изучало полученный опыт проведения рейдов по тылам врага.
Первым, косвенно, об этом рейде написал сам О.И. Городовиков еще в 1942 году в своей брошюре «Конница в Отечественной войне (Из опыта боевых действий)», в которой кратко излагаются некоторые виды боевой деятельности конницы: марш, ночные действия, борьба за населенные пункты, преследование и т. д.
Так, в разделе «Ночные действия» автор в качестве примера приводит следующий факт, имевший отношение к рейду: «Противник вышел на рубеж Рогачев – Жлобин. Энская кавалерийская группа имела задачу: из района Озиричи – Домановичи действовать по тылам противника в направлении Глуск – Ясень, разрушать важные коммуникации противника, уничтожать его тылы, штабы и живую силу.
В результате рейда кавгруппа за 12 суток уничтожила 2 гарнизона немцев, разрушила несколько железнодорожных мостов, уничтожила несколько складов. Конники своими действиями привлекли и сковали большие силы противника. Так же отлично действовали кавалерийские части подполковника Борисова…»
В другом месте, говоря о необходимости соблюдения скрытности при подготовке и проведении операций, автор пишет: «В конце июля 1941 года части генерал-майора Сидельникова рассредоточились, оставаясь в лесном районе, имея задачу: внезапно напасть и разгромить гарнизон в Глуске. Не приняв достаточно мер маскировки, они были обнаружены воздушными разведчиками. 9 вражеских самолетов в течение 2 часов бомбили район нахождения кавалерии.
Установив наличие в этом районе кавалерийских частей, немцы вели за ними постоянное наблюдение с воздуха, отчего внезапность была уже невозможна».
Кавалерийская группа не смогла полностью выполнить поставленную перед ней в директиве задачу, тем не менее этот рейд нельзя назвать неудавшимся. В ходе двухнедельного боевого рейда 32, 43 и 47-я кавалерийские дивизии сковали боевую деятельность двух армейских корпусов и трех дивизий группы армий «Центр», нанесли большой урон резервам и тыловым частям.
Из немецких документов видно, что им было очень нелегко ликвидировать прорыв. И это при том, что они беспрепятственно снабжались оружием и боеприпасами, поддерживались силами авиационных частей.
Каково же было советским кавалеристам, ведущим тяжелые бои в тылу немецко-фашистских войск, не имея боеприпасов и фуража для лошадей, в условиях постоянного преследования вражеской авиацией и непрерывных стычек с моточастями врага. В ходе рейда они полностью показали свою боеспособность, бесстрашие и высокие моральные качества. Показали, на что способна наша конница.
К 7 августа все части кавгруппы, вышедшие из рейда, сосредоточились на рубеже Холодники, Сосновый Бор, Чернейка[20 - Сыны Отечества. 2014. № 7, 8.].

Кулиев под Рославлем (Рейд кавгруппы Я.К. Кулиева и Н.П. Якунина)
После отправки в рейд кавгруппы Бацкалевича О.И. Городовиков отправился на Брянский фронт в район южнее Рославля для выполнения следующего задания Ставки.
Ему было поручено сформировать кавгруппу из разгружающихся на станции Унеча 21-й горно-кавалерийской полковника Я.К. Кулиева и 52-й кавалерийской полковника Н.П. Якунина дивизий. Группа должна была действовать в стыке между 13-й и 28-й армиями с целью задержать продвижение противника на восток по шоссе Могилев – Кричев – Рославль.
Выехав в указанный район, О.И. Городовиков в течение нескольких дней провел большую организационную работу, беседовал с командирами и политработниками этих дивизий. Дал подробные указания и советы командирам 21-й кавдивизии полковнику Я.К. Кулиеву и 52-й кавдивизии полковнику Н.П. Якунину, которых хорошо знал еще в довоенные годы.
Директива Ставки ВК № 00579 Командующему 28-й армией об использовании кавалерийских дивизий для ударов по тылам противника
29 июля 1941 г.
Командующему 28-й армией 30.07 принять в состав армии 52 кд в районе Лозовица, Клисовичи и 21 гкд в районе ст. Коммунары.
К 1 августа 1941 г. указанные дивизии вывести и сосредоточить в районе Захарьино, ст. Крапивинская, Борисовка. По сосредоточении не позднее 2.08 кавалерийские дивизии использовать для удара по тылу группировки противника, действующей против группы тов. Качалова, а в дальнейшем – и по тылу ельнинской группировки противника.
По выполнении задач дивизиям выйти в район Дорогобужа.
Ответственность за своевременное и полное обеспечение 52-й и 21-й кавдивизий боеприпасами и продуктами питания возлагается на командующего 28-й армией.
По поручению Ставки Верховного Командования
ЖУКОВ
21-я горно-кавалерийская дивизия (командир п-к Кулиев Я.К.) сформирована в июле 1934 года на базе 8-й Туркестанской кавбригады. Перед войной входила в состав 4-го кавкорпуса, дислоцировалась в Фергане.
Состав: 17 кп (ком. м-р Загребальный И.В.), 67 кп (ком. м-р Максимов А.И.), 112 кп (ком. м-р Трубников В.И.), 23 бтд, 22 окад (ком. м-р Воронцов).
52-я кавалерийская дивизия (командир п-к Якунин Н.П.) сформирована в июле 1941 года в Новочеркасске. Состав: 81 кп, 105 кп, 117 кп, 42 бтд, 57 кад.
Прибыв в район выгрузки кавгруппы, Ока Иванович вместе с П.С. Карпачевым на машине быстро осмотрели разъезды и перегоны между ними севернее станицы Унеча. Здесь же на ходу был составлен план выгрузки частей и меры наземного и воздушного обеспечения районов выгрузки.
Но положение на фронте изменилось. 1 августа мотомеханизированные части 24-го армейского корпуса и 2-й танковой группы, использовав 30-километровый разрыв между флангами 28-й и 13-й армий наших войск на участке Мстислав – Кричев, устремились на Рославль в тыл войскам 28-й армии, часть из которых оказалась в окружении.
Командующий 28-й армией генерал В.Я. Качалов приказал кавдивизиям нанести удар в направлении Шумячи по правому флангу группировки Гудериана и сорвать его план по захвату Рославля, обеспечив отход 28-й армии на новый рубеж.
Кавгруппа действовала в исключительно сложной обстановке – при непрерывном воздействии вражеской авиации она сумела облегчить положение 13-й и 28-й армий. Когда механизированные части, продвигаясь вдоль шоссе на Рославль, угрожали тылам 28-й армии, оборонявшей этот опорный пункт, кавгруппа из района Переволочно – Артемовск – Путимель нанесла фланговый удар в направлении Шумячи.
Противник понес большие потери, продвижение его частей к Рославлю было задержано и тем самым обеспечен отход войск 28-й армии и отправка скопившегося на станции большого количества подвижного состава с народно-хозяйственными грузами и ранеными бойцами.
От проведения рейда пришлось отказаться, и кавдивизии были переданы в подчинение 13-й армии. Хотя они и составляли кавгруппу и должны были тесно взаимодействовать, тесной связи между ними не было.
52-я кавдивизия только заканчивала выгрузку из эшелонов и не могла принять участие в ударе.
21-я горкавдивизия вынуждена была действовать самостоятельно.
В ночь на 26 июля части дивизии из района Унечи двинулись в конном строю через город Сураж в направлении северо-запада к месту сосредоточения. Шли в основном глухими лесными дорогами, соблюдая строжайшую тишину и маскировку. После ночного марша дивизия сосредоточилась в Белынковическом лесу.
К месту сосредоточения прибыл Генеральный инспектор кавалерии Красной Армии О.И. Городовиков. Ока Иванович вместе с Кулиевым побывал во всех частях. Очень внимательно изучил состояние частей и подразделений, побеседовал с рядовым и сержантским составом в эскадронах и на батареях, с командным и политическим составом.
Из книги А.С. Кибальникова «Огненные рубежи»: «…Доводя боевую задачу, О.И. Городовиков подчеркнул, что лично начальник Генерального штаба Красной Армии Г.К. Жуков приказал: действуя в стыке 13-й и 28-й армий, обе дивизии, составляющие конную группу, при помощи частей 28-й армии генерала В.Я. Качалова прорываются в тылы противника и, действуя по его тылам в направлении Шумячи, Захарьино, Ельня, оказывают содействие войскам генерала Качалова в разгроме Рославльской группы противника»[21 - Кибальников А.С. Огненные рубежи. Ашхабад: Туркменистан, 1979. С. 33.].
Получив боевую задачу, дивизия Кулиева покинула Белынковический лес, что раскинулся на берегах реки Беседь, форсированным маршем двинулась в заданный район на северо-восток. Был получен приказ двигаться по двум маршрутам: главные силы дивизии – Артемовка – Никулино – Совна – Понятовка – Шумячи – Пожога, правая колонна в составе 112-го кавалерийского полка и 23-го отдельного бронетанкового дивизиона под командованием майора Трубникова и капитана Х.Л. Харазия – в направлении Сенная – Жигаловка – Криволес – Пожога.
Главные силы дивизии, следуя по измененному маршруту с юго-запада на северо-восток в направлении райцентра Шумячи, прикрываясь лесами, скрытно подходили к станции Понятовка, находившейся в 3 километрах южнее Варшавского шоссе, которое пролегало здесь с Кричева на Рославль.
2 и 3 августа дивизии вели упорные бои с частями 3-й танковой дивизии врага. Смелые и решительные действия кавалеристов на путях движения танковых частей Гудериана на трое суток задержали их выход к Рославлю.
Гальдер полагал, что с кавалерией русских было покончено. Это следует из его записей 3 и 4 августа: «Группа армий «Центр». Данные радиоперехвата говорят о том, что кавалерийские части противника, действующие в нашем тылу, почти полностью выдохлись. Они сейчас находятся в таком состоянии, что не смогут причинить нам какого-либо ущерба. Операция под Рославлем принесла полный успех… На фронте группы армий происходит постепенное раздробление русских кавалерийских соединений на крайнем южном фланге, окружение небольших группировок противника в районе Рославля и отражение несильных атак противника на остальных участках фронта…» Однако он заблуждался.
На станции Понятовка, к которой торопились главные силы 21-й кавдивизии, чтобы пересечь здесь железную дорогу, сложились непредвиденные обстоятельства. Понятовка оказалась уже захваченной противником, а по Варшавскому шоссе сплошным потоком двигались на Рославль его танки.
Позднее стало известно, что в ночь на 1 августа 1941 года генерал Гудериан нанес сильный удар по нашим войскам на участке Кричев – Мстиславль, прорвав оборону в полосе 148-й стрелковой дивизии, входившей в состав 13-й армии Центрального фронта, и главными силами 24-го танкового корпуса двинулся из Кричева по Варшавскому шоссе на Рославль, а из Мстиславля, что севернее Кричева, в сторону Смоленска устремились войска 46-го моторизованного корпуса и другие соединения противника.
Наиболее полно события тех дней, происходившие в 21-й горкавдивизии, описаны в книге Н.И. Ермольева и И.С. Ковалева «19 огненных лет»: «Ночью на 2 августа разведка дивизии, возглавляемая капитаном Санжиевым, доложила командиру дивизии, полковнику Кулиеву, что немецкие танки движутся по шоссе Кричев – Рославль, а из Мстиславля – в сторону Смоленска. На пути движения дивизии станция Понятовка и с. Зимница были заняты противником».
Кулиев был озабочен. Нужно было принимать решение вслепую. Посоветовавшись с комиссаром дивизии Ульяновым и начальником штаба А.И. Юрьевым, Кулиев приказал командирам 67-го кавполка А.Н. Максимову и 22 окад Воронцову атаковать противника, занявшего Понятовку и Зимницу, перерезать шоссе Кричев-Рославль с целью помешать противнику овладеть Рославлем. Это был, по замыслу немецкого командования, важный стратегический пункт, овладением которого открывался путь на восток – на Москву и на юго-восток – Брянск, Орел.
Выполняя приказ, командир 67-го кавполка Андрей Николаевич Максимов передовым отрядом при поддержке полковой батареи и батареи 22 окад атаковал Понятовку. 2-й эскадрон ворвался в Понятовку, оседлал большак, идущий из Щумячей на Ершичи, и захватил мост через речку Шумячку.
Спешившие эскадроны из Понятовки повели наступление на Н.-Глушково, но противник, поддерживаемый танками, перешел из кладбищенской рощи в контратаку. Артиллерия дивизии открыла огонь по противнику, подбила три танка и четыре бронемашины. Остальные танки и пехота попятились назад и скрылись за рощей. Но атака немцев вскоре снова повторилась, и еще более крупными силами. И эта атака была отбита.
К этому времени подошел 17-й кавполк Загребельного и занял оборону по насыпи железной дороги против Шумячи. Артиллерия с обеих сторон грохотала: наши били по атакующим танкам и отрезали пехоту от танков. Но новые силы врага все сильней наседали на 67-й и 17-й кавалерийские полки. Накал боя не стихал, а с каждым часом нарастал…
В районе Н.-Глушково, Бычки противник сосредоточивал крупные силы танков и пехоты. Не замедлила и новая атака немцев. Из-за кладбищенской рощи показались танки, бронемашины, около 50 автомашин с пехотой и много мотоциклов. Танки на ходу стреляли, а автоматчики спрыгивали с машин, строчили из автоматов. Снова бомбили самолеты. Казалось, устоять против такой силы невозможно. Я.К. Кулиев 17-м кавполком организует мощную атаку во фланг наступающего противника, а командиру 22 окад Воронцову приказал подпустить ближе фашистов и открыть беглый артиллерийский огонь… В рукопашной схватке полк окончательно опрокинул врага и захватил Н.-Глушково, уничтожил там несколько танков и минометную батарею.
Несмотря на крайне неблагоприятную обстановку, воины 21-й горкавдивизии сражались мужественно. В первом боевом крещении в бою за Понятовку подразделения 67-го и 17-го кавполков при поддержке 22 окад уничтожили 25 танков, 5 минометных батарей, до двух батальонов пехоты.
67-й кавполк отошел под прикрытием артиллерии 22 окад из Н.-Глушково на ст. Понятовка и получил приказ прочно удерживать ее. Комдив Я.К. Кулиев назначил командиром 67-го полка П.Г. Сесина, объявил благодарность всему личному составу 17-го кавполка, вернулся на командный пункт.
Комдив поставил задачу: 17-му кавполку под прикрытием 22 окад и конной артиллерии 67-го кавполка должен нанести внезапный удар по Зверинке. Парализовать движение противника по шоссе Кричев-Рославль.
Наступил рассвет. В Зверинке тихо. Последовал сигнал атаки. Эскадроны 17-го кавполка в конном строю стремительно ворвались в Зверинку. Овладели ею, имея небольшие потери, заняли оборону на северной и северо-западной окраинах. Противник поспешно отошел в Криволес, что на шоссе Кричев – Рославль. Но он не смирился с потерей Зверинки. Из нее как на ладони было видно шоссе, по которому сплошным потоком двигались немецкие танки и мотопехота. Они-то и перешли в атаку на наспех занятые позиции конников в Зверинке. Завязался кровопролитный бой.
Разведка доложила, что в Криволес и Богачево сосредоточиваются крупные силы танков и пехоты противника. Я.К. Кулиев приказал 17-му кавполку Загребельного выводить полк из боя. К ночи дивизия вышла из боя и сосредоточилась в Палом-Савочкино, а затем в Краснозаборье, в 8 км юго-восточнее станции Понятовка.
Ночью дивизия движется параллельно шоссе Рославль – Кричев и в пути получает данные о противнике, который крупными силами обтекал деревни Лытковку и Титовку и заходил в тыл 132-й стрелковой дивизии генерала С.С. Бирюзова, мотопехота и танки двигались стальной колонной на село Родня. Командир 21-й горкавдивизии принял решение облегчить положение 132-й стрелковой дивизии, для чего решил прорваться в тыл противника, парализовать их действия и отвлечь на себя часть сил врага.
Решительной атакой дивизия овладевает населенными пунктами Заря, Ясная Поляна. 9 августа утром 67-й кавполк выбивает немцев из деревни Восход и Просвет. Снова разгорается бой. Но в задачу Кулиева не входило вступать в затяжные бои. Дивизия выходит из боя и оставляет занятые ею населенные пункты и отходит на юг на Костюковичи.
Дивизия вместе с частями 45-го стрелкового корпуса генерала Магона, в т. ч. и 132-я стрелковая дивизия генерала Бирюзова прорываются через Титовку в леса восточнее ее. Соединения 45-го стрелкового корпуса ушли на восток, а 21-я кавдивизия такого приказа не имела и должна была оставаться в тылу противника.
За трое суток с 9 по 12 августа дивизия, находясь в густом лесу, совершает дерзкие диверсии на шоссе Кривичи – Рославль и большаке Кривичи – Костюковичи.
В течение трех дней конники Я.К. Кулиева, тщательно проводя разведку, умело используя лес и ночь, проникали эскадронами, взводами к Варшавскому шоссе. Проникали в населенные пункты Киселеву Буду, Незнань, Буховку, на станцию Шестеровку и наносили эффективные удары по гитлеровцам, создавали на дорогах панику, пробки, делая завалы или заграждая их подбитыми машинами, задерживая таким образом продвижение противника вперед.
12 августа с Милославичей на Титовку потянулись мотопехота на машинах и мотоциклах, вперемежку с танками. Ясно было, что они выдвигаются для того, чтобы обложить лес, были отражены четыре атаки. Дивизия несет большие потери. В подразделениях осталось не более 30 % личного состава, много было подбито пушек, пулеметов. Погибло много офицеров.
Остатки дивизии отходят в Гусарский лес, названный по имени деревни Гусарка, прилегающей к лесу. Но и здесь оставаться было нельзя. Кругом скопища армии Гудериана. Было принято решение прорваться из Гусарского леса через болота на юго-запад.
Труден был этот выход из Гусарского леса. Тем более что командир дивизии во время выхода был отрезан с группой бойцов и офицеров от своих частей. Семь человек во главе с Кулиевым две недели пробирались по тылам противника, чтоб выйти к своим. В это время дивизия оказалась без командира, притом что начальник штаба полковник А.И. Юрьев, тяжело раненный, вскоре скончался в Гусарском лесу.
112-й гор. кавполк майора В.И. Трубникова с 23 бтд в это время практически действовал самостоятельно, совершая марш правой колонной, подошел к деревне Криволес, атаковал ее и почти без сопротивления овладел ею. Воодушевленные удачей, конники продолжили наступление в направлении Пустосел и вышли с боями в район Шибанево, Пожоги, Пустосел, но пробиться через шоссе Кричев – Рославль не смогли и оказались отрезанными от главных сил дивизии, которые дрались по южную сторону шоссе за станцию Понятовка и населенный пункт Н.-Глушково, Зимница. Их разделяло 20-километровое лесисто-болотистое пространство».
Связи со штабом дивизии полк не имел. Командир полка не знал, где находятся главные силы дивизии. Соседей ни справа, ни слева не было. В такой обстановке даже представить себе нельзя, где правый и где левый сосед. Ясно было только одно, что с трех сторон были немцы, а с востока прикрывала болотистая река Остер.
Полк же имел четыре 76-мм пушки, четыре 45-мм орудия, бронемашины, пулеметный эскадрон и до 800 бойцов, вооруженных карабинами и частично автоматами.
Принято решение: прорваться к главным силам.
С наступлением ночи командир полка Трубников ищет слабые места, где можно выскочить из окружения. Попытки прорваться на север через дорогу Мстиславль – Рославль, а потом и на юг через шоссе Кричев – Рославль успеха не имели. Но все-таки разведка нащупала слабое место, и утром 4 августа ударом в направлении Роговское, Остановское полк пробил себе дорогу и начал выходить из окружения. Головной отряд в 400 сабель во главе с майором Трубниковым, а также группа прикрытия левого фланга под командованием начальника штаба капитана Харазия перескочили через шоссе Кричев – Рославль и вышли в Ершичи, 35 км южнее Рославля.
Арьергард в 300 сабель под командованием помощника командира полка капитана Горелого обеспечил выход основных сил полка, но сам был отрезан и оказался в окружении в районе Пустосел. …Тогда Горелый делит отряд на мелкие подразделения и ставит задачу самостоятельно пробиться на Хотимск. …Мелкие группы просочились там, где противник прорыва не ожидал. Обычно местами и направлениями выхода из окружения являются леса, болота, русла рек, бездорожье. И – внезапность.
Все группы капитана Горелого вышли через полутора суток в Хотимск, в 70 км южнее от Рославля. По пути уничтожали связь, разбирали и рвали мосты».
Полк всеми подразделениями вошел в Хотимск. По приказу генерал-полковника О.И. Городовикова уходит на соединение с главными силами дивизии в районе Дунаевщины, Краснозаборье.
Но там дивизии не оказалось, она получила новую задачу и была переброшена в район Милославичей. Полк снова отдан сам себе. Но он не уклоняется от боя, а, применяя тактику подвижной обороны, прикрывает отход тылов дивизии, а также 132-й стрелковой дивизии.
К исходу 9 августа 112-й кавполк с 23 бтд по приказу командующего 13-й армией занимает оборону на северной и северо-западной окраине Хотимска. Ему был придан отряд танков 150-й танковой дивизии. В отряде было всего три боевых танка.
Обороной города руководил неутомимый, грамотный, волевой командир полка Х.Л. Харазия (И. Tpyбникова отозвали в аппарат 13-й армии). С 10 по 12 августа подразделения полка во взаимодействии с 52-й кавдивизией вели кровопролитные бои на подступах к городу в районе Кузьмичей, Сенной, Дубровки.
13 августа 52-я кавдивизия перебрасывается на другой участок. Оборона Хотимска была переложена только на 112-й кавполк с 23 бтд и группой танков 150-й танковой дивизии.
Утром 14 августа противник атаковал Хотимск. Враг бросал большие силы танков, беспрерывно бомбил с самолетов и, наконец-то, овладел северной частью города. К закату дня разгорелись уличные бои. Ночью полк оставляет город и утром следующего дня, после 4-часового боя у населенного пункта Беседовичи, отходит и занимает оборону на высотах севернее Жасткова.
Далее 112-й кавполк с боями отходит в направлении Унеча и поступает во временное подчинение командира 52-й кавдивизии полковника Н.П. Якунина и действует в тылу врага в треугольнике Клетня, Унеча, Почеп на брянской земле, разрушает железнодорожные пути, громит отдельные гарнизоны в населенных пунктах, перекрывает дороги.
Несмотря на то что запланированный рейд практически не состоялся, кавалеристам удалось на несколько дней задержать выход танковых частей Гудериана к Рославлю.
Вечером 14 августа, для прикрытия Брянского направления на стыке Резервного и Центрального фронтов директивой Ставки был создан новый Брянский фронт, и 13-я армия была передана в его подчинение.
19 августа для оказания содействия прорывающимся частям по приказу комфронта в рейд по тылам противника была отправлена 55-я кавдивизия полковника К.Г. Калмыкова, сформированная в июле 1941 года в Коврове. Состав: 78 кп, 87 кп, 84 кп.
К 21 августа большинство частей 13-й армии вышли из окружения и сосредоточились по линии Рамасуха, Погар, Кистер, Семеновка.
52-я кавдивизия опять была выведена в резерв армии и следовала маршем в район Калиевка, Прокоповка (к северо-востоку от Новгород-Северского), а 21-я кавдивизия все еще находилась в тылу противника.
К 26 августа части фронта провели передислокацию и закреплялись на занятых рубежах. 52-я кавдивизия, выведенная в армейский резерв, сосредоточилась в Калиевке.
Части 55-й кавдивизии, выходящие из рейда, сосредотачивались в лесу в районе Валуец, Березовка. 21-я находилась в окружении и связи с командованием армии не имела.
Активных боевых действий на фронте в эти дни не велось. Однако во второй половине дня 26 августа немцы силами двух дивизий, танковой и моторизованной, нанесли мощный удар из Стародуба, через Мишко, на Новгород-Северский и заняли его. 27-го они продолжили наступление в направлениях Шостка, Ямполь и Семеновка, Щорс, пытаясь разрезать и охватить фланги 13-й и 21-й армий. 28-го атаковали правый фланг 13-й армии и овладели Покровским, Романовкой и Чеховкой.
Утром 30 августа были атакованы и позиции 52-й кавдивизии на западной окраине Антоновки. Атаки были успешно отбиты, а 2 сентября, согласно приказу командующего армией № 065 на овладение Новгород-Северским, дивизия перешла в наступление на Ивот.
Было предпринято несколько атак, но овладеть населенным пунктом не удалось, и дивизия перешла к обороне, заняв позиции в полукилометре к востоку от него.
К 31 августа закончила выход из рейда 55-я кавдивизия. 2-го сентября она была выведена в резерв и сосредоточилась в районе Красков, Сосновка, где находилась до 11 сентября.
31 августа начали выходить из окружения и части 21-й горно-кавалерийской дивизии. Они вели бои в окружении с начала августа и понесли очень большие потери. От дивизии был выделен отряд в 260 человек для охраны восточного берега реки Десна у деревни Порубы, а остальные части размещены в деревне Денисовка для приведения себя в порядок и пополнения. 2 сентября с группой бойцов вышли из окружения командир дивизии полковник Кулиев и военком дивизии батальонный комиссар Ульянов.
3 сентября 21-я горкавдивизия была переброшена в район Рудня – Лесное для строительства отсечных позиций.
В декабре 1941 года в газете «Красная Звезда» была опубликована статья о действиях дивизии полковника Кулиева под заголовком «Бой конницы с танками». Я полагаю, что она будет интересна современному читателю.
Привожу ее без изменений: «Кавалерийское соединение полковника Кулиева двигалось к фронту. Затем последний двухсуточный марш оно совершало уже вдоль фронта наших частей. Ночью были получены данные о том, что противник с большой массой танков перешел в контратаку и двигается на восток.
Полковник решил: двигаться дальше двумя колоннами. Левофланговую колонну он усилил артиллерией. Части были предупреждены о возможной встрече с противником.
Поэтому они усилили разведку. Следует заметить, что соединение начало марш с указанием действовать по тылам противника соответственно обстановке.
Таким образом, полковнику предоставлялась полная инициатива.
На рассвете головной отряд левофланговой колонны был обстрелян из неприятельских танков. Отряд быстро спешился, принял боевой порядок и стал продвигаться к линии железной дороги. К этому времени прибыл командир передового отряда, и возвратился разъезд, разведывавший станцию, в районе которой противник открыл стрельбу. По данным разъезда, станция была занята ротой танков. Командир передового отряда принял решение: усилить головной отряд батареей конно-артиллерийского дивизиона; развернуть свой передовой отряд с задачей – уничтожить вражеские танки и овладеть станцией до подхода главных сил.
К подходу главных сил станция уже была от немцев освобождена, 2 танка были подбиты, остальные отошли к следующему населенному пункту. Здесь немцы получили подкрепление – мотопехоту и танки. Из леса, что севернее этого пункта, противник открыл артиллерийский и минометный огонь, под прикрытием которого начали выходить и разворачиваться танки, примерно до батальона.
Конно-артиллерийский дивизион имел задачей поддержать атаку нашей части и дать заградительный огонь по выходу из леса, что севернее населенного пункта.
До начала атаки артиллеристы открыли ураганный огонь по танкам, выходившим из леса. Артиллерия же части Загребельного начала обстрел самого населенного пункта.
Противник, усилив огонь, пытался продолжить наступление, но огнем артиллерии был отброшен в лес. Подавив огонь противника, подразделения N части пошли в атаку. Ударив во фланг немцев, подразделение младшего лейтенанта Нигматулина ворвалось в населенный пункт.
Противник, потеряв 3 танка, 4 мотовоза, почти всю мотопехоту, откатился в рощу севернее этого пункта..
Немцы, стремясь выправить положение, бросили в обход наших частей танки и минометную батарею на машинах. Контратакой подразделений майора Загребельного и огневым налетом артиллерийского дивизиона противник на этом участке был уничтожен. Ушел только один танк.
Потерпев неудачу перед фронтом и на нашем левом фланге, противник пытался обойти наш правый фланг, но встретил отпор разъезда и коноводов N части. Потеряв один танк, подбитый связками гранат, враг снова отошел в лес.
Готовя новую атаку, немцы открыли ураганный артиллерийский и минометный огонь по всему расположению частей тов. Кулиева. Одновременно танки открыли огонь из пушек и пулеметов с опушки леса. После часовой артиллерийской подготовки танки противника снова перешли в атаку. Когда они подошли на 600–700 метров, наша артиллерия открыла сильный огонь. Один за другим вражеские танки начали выходить из строя. Но отдельным танкам удалось подойти вплотную к нашим подразделениям. Здесь вражеские машины были подорваны связками гранат. Основная масса танков снова откатилась в лее.
В течение двух часов длился этот бой. Все попытки противника обойти наши фланги и выйти кавалеристам в тыл неизменно отражались артиллерией и истребительными отрядами подразделений. К исходу дня, потеряв до 20 танков и батальон мотопехоты, противник прекратил атаки.
Эти бои показали, что кавалерия при умелом маневрировании, основанном на действенной и постоянной работе разведки, может успешно бороться с танками силами своей артиллерии и истребительных групп. Майор И. ПОЛЬСКИЙ. ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ»[22 - Красная Звезда. 1941. № 298.].

Доватор начинает действовать (Рейд кавгруппы Л.М. Доватора на Смоленщине в августе 1941 г.)
В конце июля 1941 года восточнее и юго-восточнее Смоленска советские войска начали наносить контрудары по войскам немецко-фашистской группы армий «Центр». Удары были нанесены: из района Белый в направлении Духовщина, Смоленск; из района Ярцево также на Духовщину и из района Рославля в направлении Починок, Смоленск. Ниже по Днепру советские войска выбили гитлеровцев из Рогачева и Жлобина.
Вражеские войска, понеся серьезные потери, к началу августа перешли к обороне на фронте Великие Луки, Ломоносово, река Вопь, Ельня, Рославль, река Сож, Новый Быхов, Рогачев, Глуск, Петриков.
Ставка Верховного Главнокомандования решила выделить для действий во вражеском тылу крупные кавалерийские соединения.
Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко объединил сосредоточенные на правом крыле Западного фронта 50-ю и 53-ю кавалерийские дивизии и поставил перед ними задачу – нанести удар по тылам противника, сковать вражеские части, действующие в районе Ярцево, и не дать немецко-фашистскому командованию возможности усилить свою ельнинскую группировку, против которой готовился наш контрудар.
Командиром кавалерийской группы был назначен полковник Лев Михайлович Доватор, военным комиссаром – полковой комиссар Федор Федорович Туликов.
Кавалерийская группа: две «легкие» кавалерийские дивизии, сформированные в июле 1941 года: – 50-я кавдивизия (4, 37, 43 и 47-й кавалерийские полки, 5-й кавалерийский артдивизион) формировалась в г. Армавир Краснодарского края, командиром дивизии был назначен полковник Исса Александрович Плиев.
– 53-я кавдивизия (44, 50, 74, 85-й кавалерийские полки, 29-й кавалерийский артдивизион) формировалась в г. Ставрополь, командиром был назначен комбриг Кондрат Семенович Мельник.
Дивизии уже получили боевое крещение в конце июля 1941 года. Они провели успешный рейд северо-западнее Смоленска по тылам 6-й немецкой пехотной дивизии за рекой Межа (левый приток р. Северная Двина. – Примеч. авт.), в районе населенных пунктов Троицкое и Коленидово.
Полковник Л.М. Доватор принял кавалерийскую группу и после непродолжительного отдыха конников приступил к выполнению поставленной задачи.
Разрабатывая план удара по вражеским тылам, он тщательно изучил местность и группировку противника перед фронтом армии, проанализировал наши прошлые действия.
Так как противник силами до двух пехотных дивизий перешел к обороне по южному берегу реки Межи, имея местами передовые части на северном берегу, Доватор выбрал для переправы своей конницы участок реки значительно восточнее, за недостроенной железной дорогой со станции Земцы в Ломоносове.
На карте этот район был обозначен как болотистое, покрытое лесом пространство с редкими небольшими деревушками. Сплошного фронта у противника здесь не было, он ограничивался обороной населенных пунктов на большаках. Вот в этом районе и решил командир группы прорваться в тыл противника.
В поход части дивизий двинулись в облегченном виде, оставив в своем тылу всю полковую артиллерию и обозы.
В полках для похода выделялось по четыре станковых пулемета. На каждый пулемет было приказано иметь по две заводные лошади и по пяти тысяч патронов. Радиостанции перемонтировать на вьюки.
Доватор принял решение и отдал приказ, в соответствии с которым машины, повозки, походные кухни, больные люди, слабые лошади оставались на местах стоянок и в каждой дивизии объединялись под начальством одного из заместителей командиров полков. Он также приказал всадникам выложить все из переметных сум в обоз. Оставить только котелки, ложки, конские торбы и по одной щетке на отделение. Каждому солдату выдать на трое суток овса, консервов, сухарей, по триста штук патронов и по три ручные гранаты. Командирам дивизий было приказано доложить об исполнении лично к исходу двенадцатого (12.08.1941 г.).
Для управления вверенными ему соединениями Доватор сформировал штабную группу, так как, кроме командира кавалерийской группы, комиссара и начальника штаба, больше никого не было. Поэтому сразу же после приезда он приказал выделить от каждого полка одного офицера, двух сержантов и трех солдат на лучших лошадях для несения службы связи.
Для управления в бою он предполагал пока пользоваться радиостанциями той дивизии, при которой будет находиться сам. Проводной же связи легкие кавалерийские дивизии в то время не имели вовсе.
12 августа 1941 года, накануне рейда, в обращении к личному составу Доватор сказал: «Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед нашей Кавалерийской группой задачу прорваться в глубокий тыл противника… Своими действиями мы должны помочь войскам Западного фронта задержать гитлеровское наступление на Москву»[23 - Красная Звезда. 1941. № 298.].
13 августа 1941 года войска резерва Ставки Верховного Главнокомандования под командованием генерала армии Г.К. Жукова нанесли контрудар по противнику в районе Ельни. 15, 78, 263 и 268-я пехотные дивизии врага, а также часть сил 10-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС «Райх» понесли тяжелые потери и были отброшены со своих позиций.
Ранним утром этого дня от каждой кавалерийской дивизии было выслано по два разъезда на лучших лошадях под командой наиболее смелых и опытных офицеров. Разъезды должны были разведать маршруты, по которым предстояло наступать дивизиям, и отыскать переправы на реке Меже.
Первыми встретились с врагом разведчики старшего сержанта Г. Криворотько. Разведчики хотели обстрелять противника из засады, но старший сержант категорически запретил это. Ему удалось без шума захватить в плен немецкого мотоциклиста и доставить его командиру эскадрона.
В 17 часов 13 августа кавалерийская группа снялась со своих биваков и двинулась на юго-запад.
Впереди была 50-я кавдивизия полковника И.А. Плиева, а за ней следовала 53-я под командованием комбрига К.С. Мельника.
Из воспоминаний И.А. Плиева: «Наша дивизия (50-я) и дивизия комбрига К.С. Мельника, объединенные в кавалерийскую группу под командованием Л.М. Доватора, получили необычную, учитывая общую атмосферу борьбы того времени, задачу: прорвать фронт обороны противника на узком участке и, уйдя в рейд в район Демидова, Духовщины, парализовать его коммуникации, громить колонны, штабы, склады, разрушать линии связи, вести разведывательную работу.
15 августа 1941 года дивизия переправилась через реку Межу и углубилась в лес западнее Бохово. Здесь повернула на юг к селу Ивашково. Затем снова резкий поворот на северо-запад в лес севернее Филино, переправа через Шестицу, и, наконец, в районе Бояршино мы соединились с 53-й дивизией К.С. Мельника.
Бои в тылу врага продолжались до начала сентября. Потери, нанесенные противнику за период рейда, выглядели внушительно. Несколько тысяч вражеских солдат и офицеров навсегда остались лежать в валдайских болотах и лесах, многие сотни автомашин, танков и самоходок, орудий и минометов были уничтожены вместе с теми, кто привел их в эти места»[24 - Кавалерия в боях за столицу. Генерал армии И.А. Плиев. Из книги «Провал гитлеровского наступления на Москву. 25 лет разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. 1941–1966. М.: Наука, 1966.].
53-я кавалерийская дивизия выходила к реке Меже через огромное, поросшее перелеском и кустарником болото под названием урочище Савкин покос, которое на карте было обозначено без единой тропинки. Части 50-й кавалерийской дивизии были направлены еще восточнее и составили левую колонну кавалерийской группы.
Маршрут был чрезвычайно тяжелым. Первые пять-шесть километров полки шли цепочкой, растянувшись по одному. Под копытами лошадей чавкала болотная топь; чем дальше, тем она становилась все глубже. Через час авангардный полк стал.
Эскадроны спешились. Конники начали рубить топорами деревья, косить шашками камыш; ночь быстро опускалась на землю.
Устроив настил, кавалеристы почти ощупью начали продвигаться вперед. Храпя и прядая ушами, осторожно ступали по зыбкому, колеблющемуся над топью настилу привыкшие к степным просторам дончаки и кабардинцы. За 12 часов было пройдено всего 14 километров пути, проложенного кавалеристами. К рассвету дивизия миновала урочище Савкин покос. Впереди стеной стоял заболоченный лес, но здесь все-таки можно было двигаться, лишь кое-где останавливаясь, чтобы завалить срубленными ветками особенно вязкие места.
В полдень, когда до реки Межи оставалось километров шесть, полковник Доватор приказал встать на привал. Вскоре возвратился один из высланных накануне разъездов.
Лейтенант Панасенко доложил, что нашел не обозначенный на карте брод, который никто не охраняет. Брод окружен болотом, поросшим камышом и кустарником, глубина его около метра. Это было как раз то, чего искал Доватор.
Как только стемнело, конники двинулись к броду. Авангардный полк должен был переправиться первым и затем обеспечить переправу главных сил. Вместе с ним были высланы вперед спасательные команды, составленные из лучших пловцов.
Авангард быстро форсировал реку, но очень разбил дно. Переправа затянулась. Лошади спотыкались на разрыхленном сотнями копыт дне, многие из них теряли равновесие, падали и плыли. Всадники соскакивали в воду; держась за путлища стремян, за конские хвосты, плыли рядом. Кое-кто порядочно наглотался холодной, пахнущей болотной травой воды. Гитлеровцы переправу конницы не обнаружили. Задолго до рассвета 53-я кавалерийская дивизия уже была на южном берегу. Пройдя еще километров пятнадцать, она встала на большой привал.
50-я кавалерийская дивизия также успешно преодолела трудный путь. Ночью не замеченные противником эскадроны переправились через реку Межу.
Кавалерийская группа вплотную подошла к вражеской обороне, основой которой являлись населенные пункты на дорогах, идущих из Духовщины на Белый и на Старую Торопу.
По южному берегу реки Межи, северо-западнее Духовщины, противник не имел сплошного фронта. 129-я пехотная дивизия, оборонявшаяся на Духовщинском большаке, занимала населенные пункты на дорогах, контролируемых подвижными группами из моторизованной пехоты с танками.
Третий батальон 430-го полка 129-й пехотной дивизии занимал узел сопротивления в Устье. Деревня была приспособлена к обороне. На высоте с отметкой 194,9 и в деревне Подвязье находился узел сопротивления второго батальона. В лесу были расположены огневые позиции третьего дивизиона 129-го артиллерийского полка, который поддерживал 430-й пехотный полк.
В течение двух дней дивизии вели разведку. Небольшие разведывательные группы и разъезды доносили, что в месте намечаемого прорыва между Подвязье и Устье пройти невозможно, так как стык этих двух опорных пунктов якобы плотно заминирован и хорошо простреливается. Но сведения разведчиков оказались недостоверными, так как они близко к опорным пунктам не подходили.
Доватор вызвал к себе командиров дивизий и полков. Вывел их на опушку леса близ опорных пунктов и целый день вел наблюдение за обороной противника. Рекогносцировкой удалось установить, что стык между Подвязье и Устье никем не прикрыт и не охраняется. Здесь же был отдан устный боевой приказ на выход в тыл противника.
В авангард для осуществления прорыва назначался 37-й кавалерийский полк под командованием подполковника Ласовского. Действия авангарда обеспечивали: со стороны Подвязье – заслон в составе усиленного эскадрона старшего лейтенанта Сиволапова, а в сторону Устья высылался эскадрон старшего лейтенанта Иванкина.
Авангард должен был действовать спешенным. Главные силы группы в это время в конном строю ожидают в исходном положении результатов действий авангарда.
Если авангард пройдет между опорными пунктами врага незаметно, то вслед за ним двинутся главные силы, избегая ввязываться в бой.
Около часа ночи в стык между опорными пунктами врага вошли разведчики лейтенанта Дубинина. В три часа тридцать минут авангард перешел дорогу Подвязье – Устье.
В тумане двигались всадники – главные силы кавалерийской группы входили в прорыв.
Гитлеровцы услышали многотысячный топот конских копыт. Затрещали пулеметы. Открыла огонь вражеская артиллерия. Спешенные полки завязали бой.
Командир эскадрона старший лейтенант Лющенко повел своих солдат в атаку на видневшиеся невдалеке вражеские окопы. Лющенко был тут же ранен. Командование эскадроном принял лейтенант Агамиров. Загремело «ура». Гитлеровцы были выбиты из окопов и поспешно отходили к деревне.
Спешенный 50-й кавалерийский полк под командованием полковника Тимочкина сломил сопротивление вражеской пехоты и выбил ее из окопов вблизи Подвязье. Противник снова пытался задержать наше наступление, но был атакован тремя эскадронами резерва, которые возглавил начальник штаба дивизии майор Радзиевский. Кавалеристы в конном строю преследовали остатки разгромленного второго батальона.
Тем временем главные силы пересекали дорогу. Быстро светало. Туман рассеялся и лежал отдельными островками в сырых низинах. Зубчатой темно-синей лентой, уже сильно тронутый осенней позолотой, высился по ту сторону дороги сосновый бор.
Гитлеровцам удалось быстро закрыть прорыв, отрезав коноводов 50-го кавалерийского полка и первого эскадрона 37-го кавалерийского полка. Главные силы кавалерийской группы сосредоточились в сосновом бору за дорогой. Бор этот, небольшой по размеру, не мог укрыть многочисленную конницу. Необходимо было прорваться в большой лес на Духовщинском большаке. Перед лесом лежало открытое поле. Доватор приказал выдвинуть против опорных пунктов все станковые пулеметы и под прикрытием их огня днем атаковать гитлеровский заслон на большаке.
В первом эшелоне действовала 50-я кавалерийская дивизия, во втором эшелоне – 53-я кавалерийская дивизия. В авангарде по-прежнему оставался 37-й кавалерийский полк.
Подполковник Антон Ласовский вел полк шагом в расчлененном строю. Когда гитлеровцы открыли огонь, командир полка поднял эскадроны в галоп и метров за 400–500 подал команду на конную атаку. Атаку поддержали эскадроны 43-го кавалерийского полка под командованием подполковника Георгия Смирнова.
Третий батальон 430-го пехотного полка, на который обрушился удар конницы, был почти уничтожен; второй батальон также понес большие потери.
Разгромив два батальона пехоты, конники устремились дальше во вражеский тыл. 27 августа они оседлали шоссе Велиж – Духовщина. Эта дорога являлась одной из важных коммуникаций 9-й немецкой армии. Командующий армией генерал Штраус издал специальный приказ, в котором указывалось, что в «немецкие тылы прорвались три кавалерийские дивизии, насчитывающие 18 000 сабель». На самом деле группа полковника Доватора имела всего 3000 сабель и 24 станковых пулемета[25 - Советская кавалерия. М.: Воениздат 1984. С. 175–176.].
Кавалерийские дивизии сосредоточились в лесу южнее дороги. Путь вглубь расположения врага был открыт.
Кавалерия с боями стремительно продвигалась на юго-запад. По тылам противника поползли зловещие слухи о прорыве советской конницы.
Действия кавалерийской группы под командованием Доватора в тылу врага отличались большой продуманностью.
Как правило, днем кавалерия укрывалась подальше от больших дорог и населенных пунктов, отдыхала. Лишь неутомимые разъезды шныряли по лесам во всех направлениях, нападали на одиночные автомашины, захватывали пленных. Ночами дивизии делали очередной скачок, переходя в районы, назначенные командующим группой на основании данных, собранных разъездами. Специально выделенные эскадроны и даже целые полки производили налеты на вражеские гарнизоны, уничтожали их в коротких ночных схватках.
Появление конников в тылу врага оказалось настолько внезапным, что гитлеровцы были застигнуты врасплох и предпринять каких-либо активных мер сразу не смогли.
В ночь на 29 августа конники налетели на Рибшево и разгромили вражеский охранный батальон. Огромный склад топографических карт и несколько десятков грузовиков были сожжены.
После этого кавалерийская группа сосредоточилась в лесу. Противник обложил весь этот район переброшенными с фронта войсками. Его авиация планомерно, по квадратам, бомбила леса. Тяжелые бомбы с грохотом рвались в чаще, падали деревья, образуя завалы на дорогах.
Кавалерийская группа тронулась в обратный путь. На рассвете самолеты обнаружили ее движение, начались воздушные атаки. По дорогам, вслед за отходящими кавалеристами, двинулись танки и моторизованная пехота врага, стягивая кольцо окружения и прижимая кавалерию к громадному болоту. Положение создавалось очень серьезное.
На выручку пришли советские люди. Командир одного из местных партизанских отрядов предложил провести кавалерию через болото, считавшееся непроходимым. Зная, что гитлеровцы никогда не рискнут забраться в такую топь, Доватор принял решение преодолеть трясину ночью.
Доватор особенно тщательно организовал этот трудный марш. Вперед в качестве головного отряда был выслан, не раз отличившийся в боях, эскадрон во главе со старшим лейтенантом Виховским. Для прикрытия отхода выделялся эскадрон исключительно упорного и спокойного офицера старшего лейтенанта Сиволапова.
Ночь на 31 августа окутала дремучие леса Смоленщины. Эта ночь была едва ли не самой тяжелой в этом кавалерийском рейде.
Вслед за проводниками – партизанами Гудковым и Молотковым – по болоту, в непроглядной тьме, тянулась вереница всадников. Шли в колонне по одному, обе дивизии в затылок одна другой. Вскоре пришлось спешиться и двигаться в поводу. Конники шли по чуть заметной тропе, перепрыгивая с кочки на кочку, то и дело оступаясь и проваливаясь в болотную грязь.
Движение было крайне изнурительным. Часто приходилось останавливаться, чтобы дать передохнуть измученным, голодным лошадям, усталым, не спавшим несколько ночей людям.
Сзади, там, где остался тыльный отряд, началась перестрелка. Слышались разрывы снарядов, частые выстрелы полуавтоматических пушек.
Выйдя из трясины, кавалеристы остановились, немного почистились, напоили коней в лесном ручье, дали им поесть травы и двинулись дальше. Радисты поймали наконец армейскую рацию, приняли приказание командующего армией: выходить в прежнем направлении. Навстречу кавалерийской группе, содействуя ее прорыву к своим войскам, должны были нанести удар стрелковые части Западного фронта.
Не останавливаясь, конница шла на северо-восток, и лишь глубокой ночью Доватор дал отдых частям. Четыре разъезда на лучших лошадях выступили дальше, к участку намечаемого прорыва на Духовщинском большаке; им было приказано уточнить расположение противника.
К рассвету три разъезда возвратились и доложили, что противник занимает прежнее положение.
1 сентября кавалерия сделала еще сорокакилометровый переход и сосредоточилась в лесу южнее деревни Устье. Здесь ее ожидал четвертый разъезд. Лейтенант Немков доложил Доватору подробные данные об обороне противника.
Как только стемнело, кавалеристы без выстрела атаковали противника, разгромили первый батальон 430-го пехотного полка, прорвались через вражеское расположение, прошли боевые порядки своих стрелковых соединений и были выведены в армейский резерв.
Удар кавалерийской группы полковника Доватора имел большое оперативное значение. Конница прошла около трехсот километров по бездорожным лесисто-болотистым районам Смоленщины, проникла в глубокий тыл 9-й немецкой армии, деморализовала его работу.
За время рейда советские конники разбили два немецких батальона, уничтожили свыше 2500 вражеских солдат и офицеров, подбили 9 танков, разгромили автоколонну, уничтожили и вывели из строя более двухсот автомашин, 3 орудия, захватили 4 миномета, 9 станковых пулеметов и другую военную технику, сожгли несколько продовольственных складов и складов с обмундированием. Были захвачены многочисленные трофеи, которые пошли затем на вооружение партизанских отрядов.
Немецко-фашистское командование было вынуждено снять с фронта и направить против кавалерийской группы до двух дивизий и четыре десятка танков именно в тот момент, когда войска Западного фронта наносили контрудар в районе Ельни. Выполнив задачу, группа благополучно прорвалась через линию фронта и вошла в состав 30-й армии.
6 сентября 1941 года было опубликовано сообщение Совинформбюро о том, что «кавалерийская казачья группа под командованием полковника Доватора проникла в тыл фашистов и в течение продолжительного времени громила вражеские войска и коммуникации… своим смелым рейдом она нанесла врагу большие потери…»[26 - Правда. 1941. 6 сентября.]
За эту операцию командир группы полковник Л.М. Доватор, комиссар Ф.Ф. Туликов, командир полка подполковник А.И. Ласовский, начальник штаба группы А.М. Картавенко и другие офицеры были награждены орденом Красного Знамени.

Пожарная команда Буденного
13 июля 1941 года была создана Ставка Юго-Западного направления во главе с главнокомандующим Маршалом Советского Союза С.М. Буденным. Она разместилась в Полтаве и приступила к руководству войсками Юго-Западного и Южного фронтов. На южном направлении складывалась критическая обстановка.
Ставка Верховного Главнокомандования считала, что командование Юго-Западного фронта в создавшейся ситуации действует пассивно, и потребовала принятия решительных мер для закрытия бреши в обороне войск фронта.
Семен Михайлович Буденный, став главнокомандующим Юго-Западным направлением и проанализировав боевую обстановку, подчинил себе оба, действовавших на этом направлении с начала войны (2-й и 5-й кавалерийские корпуса), которые теперь предназначались для быстрого реагирования в случае возникновения критических ситуаций на этом участке советско-германского фронта. Впоследствии историки назвали их «пожарной командой» Буденного.
14 июля последовал ожидавшийся командованием Юго-Западного фронта немецкий удар. 9-я танковая дивизия вермахта устремилась в брешь между Киевским укрепленным районом и соединениями 6-й армии, ведущими бои в районе Бердичева, в направлении Сквира, Белая Церковь.
Утром 15 июля по приказу командующего ЮЗФ 26-я армия с подчиненными ей 6-м стрелковым, 5-м кавалерийским корпусами, группой генерала Музыченко получила задачу – нанести удар с юга, овладеть районами Фастов, Брусилов. Попельня. Из района Казатина в направлении Житомир должен был нанести удар 16-й механизированный корпус.
Но для выполнения этой сложной задачи выделенных для удара сил было явно недостаточно. 16-й механизированный корпус частью своих сил уже вел бои в районе Бердичева и южнее.
В составе 6-го стрелкового корпуса находились понесшие потери в предыдущих боях 41-я, 97-я и 159-я стрелковые дивизии, боевые возможности которых были крайне ограничены.
В составе 5-го кавалерийского корпуса находилась только ослабленная 3-я кавалерийская дивизия (14-я дивизия вела бои в районе Бердичева).
Прорыв противника к Белой Церкви вбил клин между соединениями 6-й армии, действовавшей в районе Бердичев и Казатин, и частями 26-й армии, сосредоточивавшимися в районе Богуслав, Тараща, создав явную угрозу отсечения путей отхода войскам 6-й и 12-й армий к Днепру.
Командование Юго-Западного фронта всеми имеющимися силами противодействовало замыслам противника.
2-й армии генерала Ф.Я. Костенко и 5-му кавалерийскому корпусу генерала Ф.В. Камкова была поставлена задача – нанести фланговый контрудар, чтобы сорвать наступление немецких войск и закрыть брешь, образовавшуюся на стыке с 6-й армией генерала И.Н. Музыченко.
17 июля 5-й кавалерийский корпус получил задачу – выдвинуться в район Фастова и во взаимодействии с соединениями 6-го стрелкового корпуса нанести удар на запад и юго-запад для соединения с войсками отходящей 6-й армии.
Из журнала боевых действий 5 КК: «К исходу 18.7 штаб 5 КК соединился с 14 кд, которая занимала оборону по вост. окраине ТАРАЩА. 34 кп с двумя батареями 3 кд – БОЛКУН. Штакор – СЕЧЬ.
К 22.00 19.7 подошли в район КИРДАНЫ, БОЛКУН части 3 кд. Таким образом, впервые с начала боевых действий сведены были вместе 14 и 3 кд, которые до этого были разобщены и находились под различным командованием. Дивизии к этому времени в предыдущих боях понесли уже значительные потери в людском, конском составе и мат. части. Особенно изнурен был конский состав. Быстро налаживалась связь с частями. Командир корпуса, наконец, получил возможность непосредственно, через свой штаб, управлять боем своих соединений».
19 июля наступательные действия войск 26-й армии продолжались с новой силой. 175-я стрелковая дивизия и отряд генерала Матыкина утром перешли в наступление из района Фастова на северо-запад (на Брусилов), навстречу соединениям 27-го стрелкового корпуса.
Из журнала боевых действий 5 КК: «20.7. С подходом частей 3 кд корпус получил задачу перейти в решительное наступление, выбить противника из ТАРАЩА и к исходу дня выйти на рубеж ЕЗЕРНО, СЛОБОДКА. 3 кд наступала на правом фланге с задачей овладеть с северо-востока ТАРАЩА и отрезать дорогу БЕЛАЯ ЦЕРКОВЬ ТАРАЩА.
Левее наступала 14 кд с задачей овладеть ТАРАЩА с востока. Вместе с кавалеристами наступали стрелковые части 1-й б-н 617 сп и 2-й б-н 492 сп 199 сд, переданные 5 КК в подчинение».
5-й кавалерийский корпус нанес удар по противнику в районе Таращи, пытаясь пробиться к 6-й армии. 27-й стрелковый корпус в это время возобновил атаки к югу от Радомышля, предпринимая попытку в очередной раз перерезать дорогу Житомир – Киев.
Дивизии 5-го кавалерийского корпуса генерала Камкова добились наибольшего успеха. Обойдя Таращу с севера и юга, кавалеристы окружили и разгромили в этом районе значительные силы гитлеровцев.
К исходу 20.7 наступление было приостановлено на рубеже сев. окраина ТАРАЩА, противник оказался в полуокружении.
20 июля дивизии 5-го кавалерийского корпуса вели бой с окруженной группировкой противника в районе Тараща.
На 21 июля приказом штаба 26-й армии поставлена корпусу задача закончить ликвидацию группировки противника в ТАРАЩА (Боевой приказ № 003 штарма 26 от 21.7. 41).
Противник также пытался контратаковать. Атаки противника были отбиты. По захваченным пленными документам убитых стало ясно, что перед корпусом действуют полки дивизии «Викинг».
Противник подтянул танки.
С рассветом 22.7 5 КК получил приказ решительным ударом уничтожить ТАРАЩАНСКУЮ группировку противника. (Боеприказ штарма 26 № 004 от 22.7 4.00).
Генералы Музыченко и Понеделин приняли решение нанести совместный удар силами 6-й армии из района Плискова и 12-й армии из района Ильинцев в общем направлении на Тетиев и прорвать образующееся кольцо окружения. Навстречу им должны были нанести удар 14-я кавалерийская и 199-я стрелковая дивизии 26-й армии, получившие задачу выйти на реку Рось и соединиться с войсками отходящих армий.
21 июля противник предпринял атаку танками и пехотой против 5-го кавалерийского корпуса с целью освобождения окруженной кавалеристами таращанской группировки. Части кавкорпуса 22 июля были оттеснены на рубеж Станишевка, Лукьяновка.
Интересный момент: В ходе боя до 60 танков противника повели наступление со стороны СТАНИШОВКА, охватывая ЛУКЬЯНОВКА с запада. Возникла паника среди конного транспорта частей. Находившиеся на восточной окраине ЛУКЬЯНОВКА три бронемашины вступили в бой с танками – подбили шесть танков.
Этот факт свидетельствует о том, что бронемашины БМ-10, вооруженные 45-мм пушками, весьма эффективно вели борьбу с немецкими танками. Это к слову об «устаревшей бронетехнике» Красной Армии. Бронемашины активно участвовали и в боях 1942 года. А в 1945 году успешно воевали на Дальнем Востоке против японцев.
Бои в районе ТАРАЩИ показали, что кавалерийские соединения могут успешно вести боевые действия с мотомехсоединениями противника. И 5 КК (впоследствии 3-й гвардейский КК) не раз доказывал это в ходе всей Великой Отечественной войны.
Авиационное прикрытие наших атакующих войск оставляло желать лучшего. Вот как описывал боевые действия 5-го кавалерийского корпуса при нанесении удара на Мироновку Маршал Советского Союза К.С. Москаленко: «Судьбу корпуса решила вражеская авиация. Взаимодействуя с наземными войсками, которые вынуждали кавалеристов вести бой в пешем строю, авиация осуществляла нападение на лошадей и частью перебила их, а частью разогнала. Она подавляла все живое на поле боя, делала почти невозможным передвижение в дневных условиях. Такими действиями авиация лишила кавалерийский корпус основного преимущества – подвижности, маневренности»[27 - Москаленко К.С. На юго-западном направлении. М., 1979. С. 49.].
Бездействие советской авиации в ходе этих боев было также отмечено в журнале боевых действий 5 КК.
25 июля части 5-го кавалерийского корпуса, непрерывно преследуемые немецкими войсками, отошли за реку Рось на рубеж Прусы, Сабарка, х. Алексеевка.
В течение 29.7–30.7 части корпуса производили оборонительные работы в своих районах, минирование дорог, подготовку мостов через р. РАССАВА к взрывам, рекогносцировку реки, переправ и маршрутов. Создавались в частях истребительные отряды по борьбе с танками противника.
Из приведенных боев с 19.7 по 31.7 в корпусе сделали некоторые заключения о тактике немецких войск, непрерывно действовавших против частей корпуса и соседних стрелковых дивизий.
Начиная от ТАРАЩИ против кавалеристов действовали части дивизии «Викинг», в частности полк «Вестланд». Это отборные войска фашистов – личный состав – в основной массе молодые люди в возрасте 19–21 год.
30 июля противник продолжал вести наступательные действия против войск 26-й армии. Части 60-й моторизованной дивизии вермахта прорвали фронт обороны 227-й стрелковой дивизии и, заняв Яновку, устремились к Днепру.
Командующий 26-й армией генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко приказал командирам 5-го кавалерийского корпуса, 199-й и 196-й стрелковых дивизий нанести удар на Яновку и остановить дальнейшее продвижение немцев, но это уже было нелегко сделать[28 - Иринархов Р.С. У днепровских круч… С. 241.].
Проанализировав создавшуюся обстановку, генерал-полковник М.П. Кирпонос поставил перед войсками 26-й армии задачу утром 6 августа с фронта Масловка, Копиовато, Таганча, Корниловка нанести удар в направлении Яновка, Звенигородка с целью разгрома группировки противника, действующей на стыке с Южным фронтом.
Для этого 26-я армия была усилена 5-м кавалерийским корпусом генерал-майора Ф.М. Камкова (с этого времени 5-й кавкорпус становится средством усиления при решении задач в интересах фронта) и 12-й танковой дивизией под командованием генерал-майора Т.А. Мишанина, имевшей 250 новых танков КВ и Т-34. Начало удара было назначено на 7 августа.
Получив приказ командующего Юго-Западным фронтом о нанесении удара на звенигородском направлении, генерал Костенко создал подвижную группу в составе 3-й и 14-й кавалерийских и 12-й танковой дивизий. Командование этой группой было возложено на командира 5-го кавалерийского корпуса.
В отличие от Западного фронта, где КМГ практически начала действовать с первых дней войны, на ЮЗФ фактически это был первый случай создания конно-механизированной подвижной группы в составе кавалерийского корпуса и танковой дивизии.
Из журнала боевых действий 5-го КК: «4.8.41 5 КК получил новую задачу – выйти через КАНЕВ на правый берег р. ДНЕПР для участия в операции в составе 26 А. (БП № 0013 от 5.8.41 штарма 26).
К 21.00 5.8 части корпуса вышли на правый берег р. ДНЕПР и сосредоточились 14 кд ЛИТВИНЕЦ, 3 кд в район РУДНА, МАЛ РЖАВЕЦ. Штакор 5 – КАНЕВ.
6.8.41 части корпуса закончили сосредоточение. Корпусу придавались 12 тд, два батальона 199 сд, один б-н 227 сд.
Задача была поставлена – с утра 6.7 вместе с 12 тд в тесном взаимодействии с 6 сп атаковать противостоящего противника с ближайшей задачей разгрома его и выхода на р. РОССЬ. В дальнейшем форсировать р. РОССЬ».
Командующий 26-й армией поставил перед 5 кавкорпусом следующую задачу: на рассвете 7 августа перейти в наступление и во взаимодействии с 227-й и 199-й стрелковыми дивизиями овладеть рубежом Ольховец, Выграев, а к исходу дня продвинуться до рубежа Щербашанцы, Хировка, чтобы с рассветом 8 августа развить удар в направлении Звенигородки, действуя по тылам 1-й танковой группы немцев.
Соединения 6-го стрелкового корпуса получили задачу во взаимодействии с 5-м кавкорпусом уничтожить противостоящего противника и захватить плацдарм на южном берегу реки Рось, овладеть городом и железнодорожной станцией Корсунь.
Утром 7 августа началось наступление подвижной группа 26-й армии. В 6 часов утра, после 20-минутного огневого налета по обороне противника, части кавалерийского корпуса и полки танковой дивизии перешли в наступление.
Противник был ошеломлен внезапным ударом по несомкнутому стыку между войсками 1-й танковой группы и 6-й полевой армии. Оборонявшиеся на этом участке небольшие подразделения немцев начали поспешный отход в направлении Таганчи.
Продвижению помешали неожиданно начавшиеся град и дождь, замедлившие его. После окончания части были атакованы в районе ПЕШКИ 14-ю бомбардировщиками противника. Потом части корпуса постоянно преследовали истребители противника до самой темноты. Наша авиация, несмотря на заявку отсутствовала.
Генерал Камков приказал 14-й кавалерийской дивизии с 23-м танковым полком развить удар в направлении Ольховец, Кидановка и форсировать реку Рось в районе Половецкого. 3-я кавалерийская дивизия с 24-м танковым полком получила задачу атаковать противника в направлении Москаленки, Николаевка, форсировать Рось и захватить плацдарм для дальнейшего наступления.
Выполняя поставленную задачу, подвижная группировка наступала в указанных направлениях, встречая только слабое сопротивление отдельных групп противника.
Генерал Камков ввел в бой главные силы корпуса и в конном строю, со следующими в голове колонны танками, продолжал развивать наступление. 14-я кавалерийская дивизия генерал-майора В.Д. Крученкина стремительным ударом разгромила вражеский гарнизон в селе Москаленки и, захватив мост через Рось в районе Сидоровки, переправилась на южный берег реки.
Следует отметить, что, пожалуй, впервые с начала войны конница двигалась непосредственно за танками, что способствовало как быстроте маневра, так и усилению нажима на противника.
«…В это время части 3-й кавалерийской дивизии генерала М.Ф. Малеева после небольшого боя освободили станцию Таганча, села Яновка и Пешки. 196-я стрелковая дивизия после боя у села Поташино за день продвинулась на 10–15 км, форсировала Рось и завязала бои за Корсунь»[29 - Иринархов Р.С. У днепровских круч… С. 277.]. 10.8 в районе ЕМЧИХА к корпусу подошла 34 кд, которая поступила в подчинение командира 5 КК.
В своих воспоминаниях Маршал Советского Союза А.А. Гречко, в тот период командир 34-й кавалерийской дивизии, вошедшей в состав 5-го кавкорпуса, довольно детально описал бои в районе Таганчи: «Получив приказ командующего Юго-Западным фронтом о нанесении контрудара на звенигородском направлении, командующий 26-й армией генерал Ф.Я. Костенко создал подвижную группу в составе 3-й и 14-й кавалерийских и 12-й танковой дивизий, которой командовал генерал-майор танковых войск Т.А. Мишанин, и одного полка 289-й стрелковой дивизии полковника Д.Ф. Макшанова.
Командование этой группой было возложено на командира 5-го кавалерийского корпуса генерала Ф.В. Камкова.
К 6 августа соединения подвижной группы переправились на западный берег р. Днепр и сосредоточились в районе Литвинец, Малый Ржавец, Степанцы.
Командующий армией поставил перед 5-м кавалерийским корпусом задачу: на рассвете 7 августа перейти в наступление и во взаимодействии с 227-й и 199-й стрелковыми дивизиями овладеть рубежом Ольховец, Выграев. В дальнейшем корпус должен был к исходу дня выйти на рубеж Щербашанцы, Хировка, чтобы с рассветом 8 августа развивать удар в направлении Звенигородки, действуя по тылам 1-й немецкой танковой группы, которая к этому времени пыталась отрезать пути отхода 6-й и 12-й армиям в районе Умань, Тальное, Ново-Архангельск.
Командиру 227-й стрелковой дивизии полковнику Е.Ф. Макарчуку и командиру 199-й стрелковой дивизии комбригу Д.В. Аверину было приказано выделить специальные отряды силой по 2–3 батальона с артиллерией для обеспечения в процессе наступления обоих флангов кавалерии, главными силами наступать за кавалерийским корпусом.
По приказу командующего фронтом подвижную группу должны были усилить пять зенитно-артиллерийских дивизионов и понтонный батальон 26-й армии. Но к этому времени указанные части в свои дивизии не прибыли.
Таким образом, 5-й кавалерийский корпус приступил к выполнению полученной задачи – нанесению удара по тылам 1-й танковой армии противника, не имея переправочных средств и будучи совершенно не обеспеченным зенитными средствами ПВО.
В 6 часов 7 августа 27-й и 32-й конно-артиллерийские дивизионы провели двадцатиминутный огневой налет по рубежу Пятихатки, Лозки, Беркозовка. Спешенные 31-й полк майора П.М. Шилиса из 14-й кавалерийской дивизии генерал-майора В.Д. Крюченкина и 158-й полк подполковника В.М. Горбатенко из 3-й кавалерийской дивизии генерал-майора М.Ф. Малеева совместно с 23-м и 24-м танковыми полками 12-й танковой дивизии перешли в наступление.
Противник был ошеломлен внезапностью удара и начал отход в направлении Таганчи. В Пятихатках, Лозках было уничтожено до двух рот 196-го пехотного полка и захвачены значительные трофеи.
Командир корпуса приказал 14-й кавалерийской дивизии с 23-м танковым полком наступать в направлении Ольховец, Кидановка, форсировать р. Рось в районе Половецкого и выслать передовой отряд в направлении Богуслава. 3-я кавалерийская дивизия с 24-м танковым полком получила задачу атаковать противника в направлении Москаленки, Николаевка, форсировать р. Рось южнее Москаленок и выслать передовой отряд на Корсунь-Шевченковский.
Выполняя поставленную задачу, 3-я и 14-я кавалерийские дивизии в расчлененном конном строю наступали в указанных направлениях, встречая слабое сопротивление противника.
В 11 часов 92-й кавалерийский полк под командованием майора И.Я. Лучко, преследуя отходившую вражескую пехоту, подошел к Ольховцу, где был встречен сильным огнем противника. Полк спешился и при поддержке огня 32-го конно-артиллерийского дивизиона выбил из села противника, уничтожив до 150 гитлеровцев, захватив 4 пулемета и пленных 196-го пехотного полка. Разведка установила, что переправа у Половецкого разрушена, а Богуслав занят крупными силами врага.
Командир корпуса приказал командирам кавалерийских дивизий вводить в бой главные силы и в конном строю, имея впереди танки, развивать наступление.
14-я кавалерийская дивизия, наступая, свернула на переправу у Москаленок. Стремительным налетом 92-го кавалерийского полка на Москаленки был захвачен врасплох штаб кавалерийского полка гитлеровцев. Противник не сумел оказать сопротивления и бежал, оставив несколько десятков убитых солдат и боевую технику. Части дивизии захватили мост через р. Рось и переправились на ее южный берег в районе Сидоровки.
34-й и 99-й полки 3-й кавалерийской дивизии после короткого боя освободили станцию Таганча. При этом было захвачено три железнодорожных эшелона с боевой техникой. Спешившись, оба кавалерийских полка ворвались в село Яновка с востока и запада.
Затем, овладев населенным пунктом Пешки, 3-я кавалерийская дивизия выступила на запад, имея в авангарде 99-й кавалерийский полк. В это время кавалеристы подверглись ударам немецкой авиации и были остановлены. Частям дивизии пришлось укрыться в лесах. Лишь утром 8 августа авангардный полк вышел в село Хировка.
Главные силы дивизии сосредоточились в селе Николаевка. С выходом в этот район соединения 5-го кавалерийского корпуса оказались в тылу 1-й немецкой танковой армии.
Немецко-фашистское командование вынуждено было оттянуть для защиты своих тылов части с фронта. 8 августа враг значительными силами перешел в наступление из района Корсунь-Шевченковского на Стеблев. Оборонявшийся здесь эскадрон 99-го кавалерийского полка вынужден был отойти к селу Хировка. Гитлеровцы пытались захватить этот населенный пункт, но были отброшены нашим артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. На поле боя осталось до 60 убитых вражеских солдат и офицеров. Южнее Скринченцев эскадрон 76-го кавалерийского полка захватил и сжег 30 немецких бензовозов. Правда, он тут же, атакованный танками противника, вынужден был отойти.
Не получило своего развития наступление 227-й и 199-й стрелковых дивизий, противник прочно удерживал Богуслав и Корсунь-Шевченковский. 12-я танковая дивизия оставалась на северном берегу р. Рось – не хватило переправочных средств, дивизия не смогла переправить танки.
В этих условиях командующий 26-й армией приказал подвижной группе оставаться в районе Сидоровка, Хировка, Николаевка. Наши войска продолжали парализовать тылы противника. В течение дня частями корпуса было уничтожено более 100 автомашин с различными грузами, подбито 2 танка, истреблено свыше 150 гитлеровцев»[30 - Гречко А. А. Годы войны. М.: Воениздат, 1976].
Удар 5-го кавалерийского корпуса оказал серьезное влияние на последующие события. Командование группы армий «Юг» вынуждено было принять срочные меры. Оно отдало войскам своей 6-й армии распоряжение приостановить наступление на Киев и временно перейти к обороне на участке Триполье, Киев.
Несмотря на этот тактический успех, на каневском направлении значительно ухудшилась обстановка для наших частей.
Немецкое командование в целях ликвидации нашего плацдарма на западном берегу р. Днепр сосредоточило в районе Мироновка, Кагарлык 68-ю, 186-ю пехотные дивизии и моторизованную дивизию СС «Викинг». Этими силами враг с утра 8 августа перешел в наступление из района Мироновки в направлении Канева, нанося главный удар вдоль северного берега р. Россава.
Командующий 26-й армией решил повернуть 5-й кавалерийский корпус для действий в северном направлении с задачей нанести удар во фланг группировке противника, наступавшей в направлении Канева. Штаб Юго-Западного фронта придавал большое значение этому удару. Поэтому он одобрил боевой приказ командарма генерал-лейтенанта Ф.Я. Костенко.
Утром 9 августа части 5-го кавалерийского корпуса и 12-й танковой дивизии перешли в наступление.
И здесь командование вермахта применяет испытанное средство. При недостаточном авиационном прикрытии подвижной группы, что являлось обязательным условием применения конно-механизированных групп в соответствии с Боевым уставом Красной Армии, против конницы была брошена авиация люфтваффе, которая своими бомбовыми и штурмовыми атаками вынудила кавалерийский корпус укрыться в лесах.
Противник, оценив опасность удара 5-го кавалерийского корпуса во фланг своей группировке, бросил против кавалерии авиационную группу численностью до 100 самолетов. Со второй половины дня вражеская авиация наносила удары по соединениям 5-го кавалерийского корпуса, не имевшего зенитных средств и лишенного прикрытия с воздуха истребителями. За день было отмечено до 400 самолетовылетов противника, действовавшего группами по 40–60 самолетов. Налеты врага были довольно эффективными. Так, в районе Яхн 14-я кавалерийская дивизия понесла большие потери: было убито и ранено около 300 человек и 600 лошадей. Отражать атаки вражеских самолетов приходилось только залповым огнем стрелкового оружия.
Бои на Каневском и Черкасском плацдармах носили исключительно упорный характер. Враг не останавливался ни перед какими жертвами, чтобы прорваться к переправам. Он бросил против наших войск свежие пехотные соединения, большое количество танков. Наши бойцы мужественно отбивали вражеские атаки и сами переходили в контратаки с одними винтовками и гранатами. Поддерживать пехоту было почти нечем. А для борьбы с вражескими танками по-прежнему не хватало бронебойных снарядов.
Все это привело к тому, что наступление 3-й и 14-й кавалерийских дивизий 9 августа развития не получило. Кавалерийские полки не смогли выбить гитлеровцев с занимаемого рубежа. В свою очередь, противник сумел за ночь перебросить на южный берег р. Россава дополнительные силы и еще более укрепил свои оборонительные позиции.
Командование группы армий «Юг» было обеспокоено результатами нанесенных войсками 26-й армии ударов и приказало на время остановить дальнейшее наступление 1-й танковой группы в южном направлении.
И тем не менее нанесенный войсками 26-й армии удар способствовал некоторой стабилизации обстановки под Киевом и в полосе обороны всего Южного фронта.
Командование вермахта вынуждено было перебросить к месту прорыва некоторые соединения и части 1-й танковой армии, ослабив тем самым натиск на другие участки фронта.
Генерал Гальдер отметил в своем дневнике: «Следует обратить внимание на смелость противника при проведении операции на прорыв. Образовавшийся прорыв говорит не только о смелости и дерзости противника, он создает и ряд неудобств для наших войск»[31 - Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда. Военный дневник. Смоленск. 2001. С. 219.].
Хочется отметить и еще один важный фактор в действиях командира 5-го кавкорпуса – умение грамотно командовать своими и приданными соединениями. Как известно, впоследствии корпус станет гвардейским, а Камков будет командовать танковой армией. И он не учился воевать в ходе начавшихся боевых действий, а был к ним подготовлен.
* * *
13 августа Маршал Советского Союза С.М. Буденный, внимательно следивший за ходом боевых действий, направил командованию Юго-Западного фронта директиву об устранении недостатков в руководстве действиями подвижной группы 26-й армии.
В ней говорилось: «Военный совет Юго-Западного направления не понимает вашего отношения к операциям подвижной группы армии Костенко. Создается впечатление, что эта группа, созданная с таким трудом и напряжением, выпала из поля зрения Военного совета.
Штаб фронта, не зная действительной обстановки в армии Костенко, не может объяснить причин ее топтания на месте. На самом деле из донесения штарма 26 видно, что подвижная группа не была должным образом поддержана и прикрыта нашей авиацией. В результате противник безнаказанно в течение трех суток наносит поражение подвижной группе, особенно коннице.
Вместо достижения успеха, группа втянулась во фронтальные, затяжные бои»[32 - Сборник боевых документов… Вып. 40. С. 36.].
Главкомом Юго-Западным направлением было принято решение вывести 5-й кавалерийский корпус и 12-ю танковую дивизию из боя и сосредоточить их во фронтовом резерве на восточном берегу Днепра. Фактически конно-механизированная группа переходила в подчинение главкома юго-западного направления и стала решать задачи в его интересах.
26-я армия получила задачу перейти к обороне и не допустить прорыва противника к каневским переправам. Обстановка на каневском направлении продолжала ухудшаться.
В тяжелое положение попали части 47-й кавалерийской дивизии, охваченные с трех сторон наступавшим противником.
Сильному артиллерийскому обстрелу подверглись штаб 5-го кавалерийского корпуса и подразделения 12-й танковой дивизии, расположенной в д. Степанцы.
Прикрывала отход войск 14-я кавалерийская дивизия генерал-майора В.Д. Крюченкина. В течение двух суток она отбивала жестокие атаки врага северо-западнее Канева. За это время по мостам прошло более тысячи автомашин, большое количество повозок с различным грузом, отдельные артиллерийские подразделения.
14 августа 5-й кавалерийский корпус, сдав свой участок обороны частям 227-й и 289-й стрелковых дивизий, был выведен из боя и следовал на каневскую переправу. Переправившись у Канева, его соединения и части сосредоточивались в лесах западнее Хоцок.
15.8 к рассвету ценою крайнего напряжения и умелого руководства генерал-майора КАМКОВА удалось переправить на вост. берег р. ДНЕПР боевые части и значительную часть обозов.
По данным журнала боевых действий численный состав 5 КК на 17.8.41 составлял:
3 кд – комначсостава 342, младшего 421, рядового 2263, лошадей 2851, винтовок 1940, станк. пулеметов 37, РП 74, ППД 87, зен. пулеметы 8, пушек 76-мм 7, 45-мм 6, гаубиц 6, минометов 4, раций 4.
14 кд – комначсостава 286, младшего 376, рядового 1812, лошадей 2417, винтовок 1649, п/авт. винтовок 48, станк. пулеметов 12, РП 29, ППД 40, зен. пулеметы 7, пушек 76-мм 9, 45-мм 3, гаубиц 3, раций 18.
Дивизии нуждались в отдыхе и значительном пополнении всем необходимым.
В 18.40 16.8 получена директива комфронта о выводе 5 КК во фронтовой резерв. Корпусу ставилась задача приступить к переформированию согласно директивы ОМ/00180 от 27.7 41.
12-я танковая дивизия сосредоточивалась в Золотоноше, откуда была направлена для оказания помощи войскам Южного фронта. К этому времени в ее составе осталось только 57 танков (4 КВ и 53 Т-34).
18 августа 37-я кд располагалась на островах Литвин, Сетилянский, Сибирь и охраняла береговую полосу до Максимовки; 297-я сд – Максимовка, Кременчуг; 300-я сд – между реками Псел и Ворскла и в районе Перевалочной.
18 августа главком Юго-Западным направлением Маршал Советского Союза С.М. Буденный обратился в Ставку с предложением отвести войска 5-й армии и 27-го стрелкового корпуса с рубежа железной дороги Коростень – Киев на восточный берег Днепра.
Ставка согласилась. 19 августа 1941 года последовал ее приказ Юго-Западному фронту об отводе этих соединений за Днепр[33 - Москаленко К.С. На Юго-Западном направлении. М.: Воениздат, 1979. Т. 1. С. 55.].
В августе – сентябре 1941 года особенно упорные бои развернулись на Правобережной Украине. Стойко сражались на подступах к Днепропетровску 26-я и 28-я кавдивизии полковников Носкова А.А. и Саковича Л.В.
Особенно отличился в боях 19–22 августа 134-й кавполк 28-й кавдивизии, сдерживая попытки противника форсировать Днепр у города. За умелое руководство боем и личное мужество командиру полка майору Б.А. Кротову. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 ноября 1941 года было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно). Это был первый из командиров кавалерийских полков, удостоенный в годы войны звания Героя.
В Оперативной директиве Ставки Верховного Главнокомандования № 001084 от 19.8.41 г. при постановке задачи на Юго-Западном направлении подчеркивалось: «В резерве главкома ЮЗН иметь не менее четырех стрелковых дивизий и трех кавалерийских дивизий».

Кавалеристы в боях за днепровские переправы
В начале августа развернулись ожесточенные бои на Юго-Западном направлении. Советские войска упорной обороной и контрударами сковали основные силы 6-й армии и 1-й танковой группы противника, сорвали его планы по захвату Киева. Однако на левом фланге Юго-Западного фронта врагу удалось прорвать оборону наших войск на уманском направлении.
К этому времени главнокомандующий Юго-Западным направлением Маршал Советского Союза С.М. Буденный получил от Ставки указание усилить оборону на Днепре, используя для этого двадцать четыре формирующиеся на Украине дивизии, включая пять кавалерийских[34 - Архив МО СССР, ф. 251, оп. 646, д. 482, л. 133–134.].
25 августа началось наступление 2-й полевой армии вермахта и танковой группы Гудериана в южном направлении.
В сложившейся обстановке левофланговые соединения 21-й армии, остатки 3-й армии и кавалерийской группы генерала О. Городовикова (об этой группе более подробно было написано выше – Рейд Бацкалевича на Глуск. – Примеч. авт.) с тяжелыми боями отходили от Гомеля к Чернигову.
Для предотвращения переправы через Днепр главком Юго-Западным направлением направил командующим ЮЗФ и ЮФ директиву о срыве подготовки форсирования реки Днепр на фронте Кременчуг, Запорожье.
Поскольку точки, в которых немецкие войска будут форсировать Днепр, еще не были выявлены, командующий Юго-Западным направлением распорядился создать две подвижные группы, способные быстро переместиться на угрожаемый участок. Ядром каждой из подвижных групп стал кавалерийский корпус.
В директиве ставились следующие задачи командующим ЮЗФ и ЮФ:
«Для противодействия попыткам противника форсировать Днепр на участке Кременчуг – Переволочная – Днепропетровск – Запорожье приказываю:
1. Командующему Южным фронтом 2 к[авалерийский] к[орпус] ночными переходами к утру 28.8 с.г. сосредоточить в районе Михайловка, Московка, ст. Кирпошино – Копани – Зеленый Гай (все пункты 20–40 км восточнее Запорожья). Задача корпуса – быть готовым во взаимодействии с 11-й танковой дивизией и авиацией отразить любые попытки противника форсировать Днепр на участке Днепропетровск – Запорожье. Командующему фронтом предусмотреть усиление 2 к[авалерийского] к[орпуса] еще одной дивизией из числа вновь сформированных.
2. Командующему Юго-Западным фронтом 5-й к[авалерийский] к[орпус] в составе 3-й, 14-й, 34-й к[авалерийских] д[ивизий] ночными переходами к утру 28.8 сосредоточить в районе Соколки – Царичанка – Маячка – Кобеляки (все пункты 50–60 км восточнее Кременчуг).
3 к[авалерийскую] д[ивизию] в новый район перебросить по ж.д. Задача кавкорпуса – быть готовым во взаимодействии с 47-й танковой дивизией и авиацией отразить любые попытки противника форсировать Днепр на участке Кременчуг – Переволочная – Днепропетровск. [С] Выходом [в] район сосредоточения 5 кк поступает в мое непосредственное подчинение. Особое внимание обратить на соблюдение маскировки при передвижении».
Таким образом, 2-й и 5-й кк в качестве подвижного резерва с 28 августа 1941 года перешли в подчинение главкома Юго-Западным направлением[35 - Сборник боевых документов ВОВ. Вып. 40. М.: Воениздат, 1960. С. 58; Исаев А. «Котлы» 1941-го. С. 116.].
26.8 было получено боевое распоряжение № 00309 штакор ЮЗФ – 5 КК выйти в новый район Царичанки, Соколки, Маячка с целью противодействия попыткам противника форсировать р. ДНЕПР на участке КРЕМЕНЧУГ, ПЕРЕВОЛОЧНАЯ.
В этот день 3 кд выступила на погрузку на станцию СЕМЕНОВКА и следования по железной дороге в район СУХИНОВКА, МАЯЧКА.
К 30 августа 5-й кавалерийский корпус генерала Ф.В. Камкова был сосредоточен в районах: 3 кд – Сухиновка, 14 кд – Царичанка, 34 кд – Соколки, Лучка в 50–80 км юго-восточней Кременчуга с задачей – быть готовым во взаимодействии с 47-й танковой дивизией отразить попытки противника форсировать Днепр на участке города Кременчуг, Переволочная, Днепропетровск.
Особенно тяжелые бои части корпуса вели в начале сентября, когда противнику удалось переправиться через Днепр. В составе 38-й армии 5-й кк участвовал в оборонительных боях с переправившимся на участке Кременчуг – Вишеньки противником.
Когда создалась угроза окружения 38-й армии, 5-му кавкорпусу была поставлена задача короткими ударами во фланг и тыл противника обеспечить выход частям армии из окружения. Конники сражались мужественно и умело. Наступая на левом фланге армии, кавалеристы медленно, но настойчиво теснили противника к Днепру.
Наибольших успехов добились в этих боях 34-я кавдивизия полковника А.А. Гречко. Кавалерийский корпус вел наступательные бои в течение 8–12 сентября. Несмотря на большие потери, понесенные в предыдущих боях, личный состав корпуса выполнил задачу.
В ходе боев 30–31 августа 1941 года противник на ряде участков 40-й армии ЮЗФ был на время задержан, а на ряде участков потеснен.
Этому обстоятельству помог усилившийся в это время нажим соединений Брянского фронта в направлении Новгород-Северского. Подвижная группа фронта(108 тд, 4 кд, 141 тбр) под командованием генерал-майора А.Н. Ермакова нанесла удар в направлении Погар. В сражении, которое достигло наивысшего напряжения 31 августа в 20 км западнее Трубчевска, участвовали с обеих сторон несколько сотен танков и орудий.
Командование ЮЗФ совершенно упустило из виду события, происходившие в конце августа на левом фланге фронта.
Наша разведка не обнаружила такого крупного сосредоточения войск вермахта на узком участке фронта, продолжая считать, что удар противника будет нанесен из района Черкасс.
В резерве фронта в районе севернее Черкасс находились 5-й кавалерийский корпус и 4-я воздушно-десантная бригада.
К рассвету 30 августа немцы с боем высадились на нескольких островах юго-восточнее Калеберды и одновременно предприняли попытку захвата плацдарма на левом берегу Днепра.
Ни 30-го, ни утром 31 августа ликвидировать захваченный противником плацдарм силами одной только 300-й стрелковой дивизии не удалось. Только 31 августа в этот район были направлены части 5-го кавалерийского корпуса, по железной дороге прибывала 304-я стрелковая дивизия.
Ход боев на Украине в июле – августе 1941 года показал, что Маршал Советского Союза С.М. Буденный в качестве главкома Юго-Западным направлением достаточно трезво оценивал складывающуюся на ЮЗН обстановку. Его предложения, прислушайся к ним Ставка и Генеральный штаб, вероятно, могли бы повлиять на весь ход боев на ЮЗФ и ЮФ, но история не признает сослагательного наклонения.
Немецкому командованию было ясно, что без поддержки с севера 6-я полевая армия не могла только своими силами нанести удар через Остер и соединиться с частями 2-й полевой армии, вышедшими к этому времени к Десне.
В журнале группы армий «Юг» даже появилась запись: «Кто хочет овладеть Москвой, тот должен разбить Буденного… действия 38-й, 26-й и 5-й армий юго-западной группировки русских, а также их 21-й армии все еще свидетельствуют о наличии более или менее организованного и четкого управления»[36 - Филиппи А. Припятская проблема. М., 1959. С. 140, 127.].
Из вышесказанного можно сделать вывод, что противник высоко оценивал деятельность С.М. Буденного на Юго-Западном направлении.
Совершенно согласен с Р.С. Иринарховым в том, что С.М. Буденный не был упертым поклонником ведения современной войны методами времен Гражданской войны. И снятие его с должности главкома ЮЗН было больше делом политическим, чем того требовала необходимость военного времени.
2 сентября бои на левом фланге 38-й армии продолжались с неослабевающим напряжением.
Подчинение 5-го кавкорпуса непосредственно С.М. Буденному сохранилось и в первый день боев, когда 3 и 34 кд нанесли контрудар на левом фланге 38-й армии.
Кавкорпус Ф.В. Камкова был передан в подчинение командарма 38-й армии Фекленко Н.Ф. 2 сентября 1941 года. У кавдивизий не было конкретной полосы обороны.
На этом направлении действовали соединения 17-й армии и 1-й танковой группы вермахта.
В боях за Кременчугский плацдарм со 2 сентября 1941 года 5 кк в составе 38-й армии действовал в пешем порядке.
В ходе боев в районе Кременчуга в составе 38-й армии 5 кк совместно с 304 сд вел сдерживающие бои против 97-й легкопехотной и 76-й пехотной дивизий немцев.
Вечером 2 сентября противник нанес удар юго-западнее Мотрино и прорвал оборону 158-го кавалерийского полка 3-й кавалерийской дивизии.
Южнее Григоро-Бригадировки сражались воины 34-й кавалерийской дивизии, отбивая яростные атаки фашистских завоевателей.
Обострилась обстановка и в районе Переволочной. Захватив остров Вольный, подразделения противника вечером переправились на левый берег Днепра и атаковали держащий здесь оборону 76-й кавалерийский полк. Эскадроны полка не смогли сдержать натиск все прибывающих на захваченный берег подразделений противника и отошли от реки. На захваченный плацдарм сразу начали переправляться новые немецкие части.
Тем временем к междуречью Ворсклы и Ореля подошли два полка 14-й кавалерийской дивизии, которые с ходу атаковали противника и продвинулись к южной окраине Мотрино. Но дальше развить успех они не сумели, встретив сильное огневое сопротивление противника, занявшего оборону на окраине села.
Из журнала боевых действий 5-го кавалерийского корпуса: «31.8 противник навел мосты в районе из ДЕРНЕВКА на о. МОДДОВАН. Части 300 сд были отброшены.
2.9. 3 и 34 кд вели бои с переправившимися частями противника из Мишурин Рог через о. ВОЛЬНЫЙ на ПЕРЕВОЛОЧНАЯ. В 17.30 противник перешел в контрнаступление на участке 3 кд. Танки противника – 5 шт. прорвались через расположение 158 кп на ОВЧАРЕНКИ.
Под прикрытием сильного артиллерийского огня противник продолжал накапливать свои силы на левом берегу ДНЕПРА.
В 11.00 3.9. противник силами свыше батальона при поддержке огня нескольких минометных батарей занял ПЕРЕВОЛОЧНОЕ.
К исходу дня части корпуса прочно удерживали прежнее положение».
3 сентября обстановка на захваченном немцами плацдарме в районе Кременчуга продолжала складываться неудачно для наших войск.
Не принес успеха и контрудар 142-го кавалерийского полка у села Семенки.
Был выбит из Переволочной 76-й кавалерийский полк, в бою погиб и его командир – майор А.И. Покровский.
В ночь на 4 сентября 1941 года генерал Фекленко приказал 5-му кавалерийскому корпусу продолжать боевые действия по уничтожению противника на плацдарме, не допуская его дальнейшего продвижения в район Переволочной. Для усиления корпуса были переданы полк 300-й стрелковой дивизии и разгрузившийся на станции Кобеляки 764-й противотанковый артиллерийский полк РВГК. 300-я стрелковая дивизия (без одного полка) получила приказ закрепиться на 21-километровом рубеже от реки Псел до д. Соколовка. Для ее усиления был передан бронепоезд под командованием капитана В.Т. Турганова.
Несмотря на предпринимаемые командованием 38-й армии меры, обстановка на левом крыле продолжала ухудшаться.
Соединения левого фланга 38-й армии, понеся большие потери, отошли на рубеж Потоки, Кобелячок.
5-й кавалерийский корпус с остатками 47-й танковой дивизии занял оборону на рубеже Михаленки, Григоро-Бригадировка, Кишеньки. ВПУ армии переместился в Козельщину.
Неудачно складывались и боевые действия в полосе соединений 21-й армии.
В частности, части 28-го стрелкового корпуса к утру 4 сентября отошли на рубеж северо-восточнее Слобода, Трифоновичи, Гутище. Конная группа армии (32, 43 и 47 кд – группа Бацкалевича) во взаимодействии с частями 67-го стрелкового корпуса овладели населенными пунктами Лузики, Жукля.
Соединения и части 38-й армии продолжали вести тяжелые бои с гитлеровцами, наступавшими с Кременчугского плацдарма.
Утром 5 сентября до двух пехотных полков с танками перешли в наступление из района Карповки на Мотрино, охватывая правый фланг 14-й кавалерийской дивизии. Другая группа противника одновременно продвигалась на Ревивку. Понесшие большие потери в предыдущих боях соединения 5-го кавалерийского корпуса начали отход. Командование фронта нацелило на этот участок прибывающие четыре стрелковые дивизии, но они прибывали по частям и сразу неорганизованно вводились в бой, так что положительных результатов их разрозненные удары не приносили.
Маршал Советского Союза А.А. Гречко, анализируя ход боевых действий наших войск под Кременчугом, вспоминал впоследствии: «В этих неблагоприятно сложившихся условиях 38-я армия могла бы сделать многое, если бы перешла к жесткой обороне. Но командующий фронтом требовал, во что бы то ни стало, наступать, а не обороняться. При этом он указывал, чтобы наступление было только фланговым, а не лобовым. Это привело к тому, что центр тяжести основных усилий командующий 38-й армией вынужден был создать только на своем левом фланге, то есть на участке 5-го кавалерийского корпуса. А было бы целесообразным, не теряя времени, сосредоточить усилия войск против ударной группировки немцев, продвигавшейся на север, в районе Кременчуга»[37 - Гречко А.А. Годы войны. М., 1976. С. 50, 51.].
К исходу дня 5 сентября 300-я стрелковая дивизия с 5-м кавалерийским корпусом и 47-й танковой дивизией вели бой на фронте Волошани, Малики, Михайленки, высоты 117,0 и 117,5, Григоро-Бригадировка.
Обстановка под Кременчугом оставалась тяжелой. Немцы окружили город. В связи с этим генерал Фекленко приказал утром 8 сентября силами 199-й стрелковой, 47-й танковой дивизий, трех прибывающих танковых бригад и частями 5-го кавалерийского корпуса нанести удар по противнику с рубежа Добиневка, Морозы и восстановить положение по левому берегу Днепра.
К концу дня 7 сентября 21-я армия под фланговыми ударами германских войск, пытавшихся окружить ее на северном берегу Десны юго-восточнее Щорса, отошла за реку севернее Бахмача. Кавалерийская группа (остатки 3-го кавкорпуса: 47, 43 и 32 кд) сосредоточились в лесу северо-восточнее Коношевки.
На левом фланге 38-й армии противник пытался силами двух пехотных дивизий ударом в направлении Селецки, Лисовцы и Александровка, Павлюки разорвать оборону наших частей. Генерал Фекленко приказал командиру 5-го кавалерийского корпуса в течение дня нанесением коротких контрударов на широком фронте остановить дальнейшее продвижение противника в северном направлении. Конники сражались мужественно, но остановить противника не смогли.
Ожидая удара 1-й танковой группы вермахта в районе между реками Псел и Ворскла, командование ЮЗФ и ЮЗН сосредоточивало резервы фронта и юго-западного направления. В ночь на 9 сенября прибыли 142-я и 3-я танковые бригады, которыми были усилены соединения 5-го кавкорпуса, 212-я и 81-я стрелковые дивизии.
Командующий 38-й армией принял решение силами левофланговой группы своих войск (212, 300, 304 и 190 сд, 5 кк, 47 тд) утром 9 сентября нанести удар и отрезать дериевскую группировку противника от переправ, уничтожив ее к северу от Пришиб.
К исходу 8 сентября 300-я, 304-я и 199-я стрелковые дивизии, 5-й кавалерийский корпус, 47-я танковая дивизия заняли оборону на рубеже Липки, окраина Селецьки, Криничная, Пурубай, высоты 119,5, 115.4 и 125,5. В связи с неприбытием ряда соединений в районы сосредоточения в назначенные сроки наступление было перенесено на 10 сентября.
А 10 сентября командующий Юго-Западным фронтом доложил главкому направлением, что положение войск становится угрожающим.
Чтобы как-то помочь фронту и прикрыть его правый фланг, главком направлением (с разрешения Ставки) приказал перебросить с Южного фронта 2-й кавалерийский корпус, которому была поставлена задача занять оборону от Новгород-Северского до Конотопа. На это направление перебрасывались и две кавалерийские дивизии из 21-й армии. Из резерва Ставки в этот район перемещалась 100-я стрелковая дивизия.
В составе 21-й армии в это время действовал 3-й кавалерийский корпус (32, 43 и 47 кд) и к 10 сентября он вел сдерживающие бои за Бахмач.
Ожесточенные бои на фронте 38-й армии, которая пыталась ликвидировать дериевский плацдарм немцев, продолжались и 11 сентября. В это день, по словам И.Х. Баграмяна: «Порадовал 5 кавалерийский корпус генерала Ф.В. Камкова, который на самом левом фланге медленно, но настойчиво теснил противника к Днепру. Наибольших успехов достигли в этот день части 34-й кавалерийской дивизии полковника А.А. Гречко»[38 - Баграмян И.Х. Так начиналась война. М.: Голос, 2000, С. 317.].
Вечером 10 сентября генерал Кирпонос с целью создания фронтового резерва приказал командующему 21-й армией вывести в район Путивля, Скуносова, Юрьева кавалерийскую группу (3-й кавкорпус).
В этот же день Верховным Главнокомандующим из района Днепропетровска (ЮФ) на Путивль был направлен 2-й кавалерийский корпус Белова.
12 сентября соединения 3-го кавалерийского корпуса в составе 21-й армии оставили Бахмач и отошли на рубеж Батуринский, Аполлонский, Варваровка.
12 сентября соединения 1-й танковой группы Клейста из района Кременчуга нанесли удар по войскам ЮЗФ, одновременно войска 11-й полевой армии вермахта нанесли удар по правофланговым соединениям Южного фронта.
В этой ситуации главком направления приказал прекратить наступательные действия ударной группировки 38-й армии и организовать ликвидацию прорыва немцев.
Положение 38-й армии Юго-Западного фронта считалось устойчивым. Входивший в ее состав 5-й кавкорпус, усиленный двумя танковыми бригадами и 81-й стрелковой дивизией, перебрасывался с левого фланга армии на правый для действий на р. Псел в районе Белоцерковка, Решетилово.
С.М. Буденный приказал вывести из боя 5-й кавалерийский корпус (без 34 кд) с 3-й и 142-й танковыми бригадами и сосредоточить его к исходу 13 сентября в районе Подол, Белоцерковка, Бирки, для последующего удара в направлении Лубны.
Выполняя приказ, Военный совет Юго-Западного фронта решил за счет сил 37-й армии и 26-й армии создать подвижные группы и использовать их против прорвавшегося врага. Генералу Костенко было приказано срочно направить в район Лохвицы 289-ю стрелковую и 7-ю мотострелковую дивизию.
С Южного фронта перегруппировывались 2-й кавалерийский корпус и танковая бригада, которые продвигались между реками Псел и Ворскла в направлении Гадяча, для последующего удара на Ромны. Но они были еще далеко.
Несмотря на принимаемые командованием Красной Армии, юго-западного направления и Юго-Западного фронта меры, приостановить наступление противника не удавалось.
13 сентября в должность главкома Юго-Западным направлением вступил Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко.

Подножка Гудериану
Противник продолжал вести ожесточенные атаки с фронта, выходя танковыми группами на конотопском и кременчугском направлениях на коммуникации ЮЗФ.
В этих тяжелых условиях командование юго-западного направления пыталось организовать оборону и помочь окруженным войскам фронта.
Маршал Тимошенко приказал сформировать конно-механизированную группу (2 кк, 1 и 129 тбр, 100 сд) и с утра 16 сентября с фронта Лебедин, Зеньков перейти в наступление с задачей уничтожения прорвавшегося из района Конотопа противника и смыкания флангов 21-й и 40-й армий Юго-Западного фронта[39 - Сборник боевых документов… Вып. 40. С. 75, 76.].
Для удара на кременчугском направлении главком приказал 5-му кавкорпусу с 3-й и 142-й танковыми бригадами утром 15 сентября нанести удар на Хорол. Наступление наших войск должна была поддерживать авиация фронта и Главного командования.
Но организовать эти удары было затруднительно. Части конно-механизированной группы только начали прибывать, а в 38-й армии обстановка в эти дни была неуправляемой.
Здесь проявилось отрицательное влияние успеха противника, окружившего киевскую группировку советских войск.
Случались и труднообъяснимые события. Так, при переправе через Ворсклу частей 34-й кавалерийской дивизии саперы без приказа взорвали мост вместе с находившейся на нем колонной 142-го кавполка. При взрыве погиб и командир этого полка майор П.П. Павлов.
15 сентября 1941 года принесло очередную неприятную новость для командования Юго-Западного фронта. В этот день 9-я танковая дивизия танковой группы Клейста соединилась в Лохвитце с частями 3-й танковой дивизии Гудериана, замкнув тем самым внешнее кольцо окружения войск киевской группировки, в которое попали 5-я, 37-я, 21-я, 26-я и часть сил 38-й и 40-й армий.
В составе 21-й армии в окружение попал 3-й кавалерийский корпус (32, 34, 43 и 47 кд), совершивший первый свой рейд еще под Смоленском в конце июля – начале августа 1941 года (Группа Бацкалевича – 32, 43 и 47 кд. – Примеч. авт.).
Главком ЮЗН Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко надеялся еще исправить положение.
В директиве ГК ЮЗН № 0369 от 16.9.41 г. ставилась следующая задача 2-му и 5-му кавкорпусам: «После разгрома ромненской группировки противника и восстановления фронта 40-й армии подвижная группа Белова совместно с 5-м кав. корпусом будет направлена для разгрома кременчугской группы».
Фактически двум кавалерийским корпусам, с первого дня войны ведущим боевые действия, понесшим большие потери, ставилась невыполнимая задача – разгромить вышедшие в тыл Юго-Западному фронту соединения 2-й танковой группы под командованием Гудериана.
Вечером 16 сентября Военный совет Юго-Западного направления приказал командующим армиями командирам соединений, находившимся восточнее участков прорыва вражеских танковых частей, воспрепятствовать полному окружению войск Юго-Западного фронта и дальнейшему продвижению противника на восток за реку Псел.
Из директивы ГК ЮЗН № 0383 от 16.9.41 г.: «Танковые и моторизованные войска противника, прорвавшись из районов Конотопа и Кременчуга, вышли на тыловые пути Юго-Западного фронта и пытаются наступать в восточном направлении. Задача 40, 38 армий, конно-механизированной группы и 5 кавкорпуса заключается в том, чтобы активными действиями не допустить окружения войск Юго-Западного фронта и воспрепятствовать противнику всякое продвижение на восток.
Приказываю:
…Конно-механизированной группе с 19-й авиадивизией продолжать наступление направлении Ромны с задачей уничтожить прорвавшегося из района Конотоп противника и сомкнуть фланги 40–21 армий.
По выполнении задачи быть готовыми действовать на юг во взаимодействии с 5 кавкорпусом.
…5 кавкорпусу с 297, 81 стрелковыми дивизиями, 3, 142 танк. бригадами… не допустить форсирования противником р. Псел на участке Лютенька, Остапье. Активными действиями подвижных отрядов уничтожить противника на западном берегу р. Псел.»..
В 38-й армии 34-й кавалерийской дивизии совместно со стрелковыми и танковыми соединениями ставилась задача приостановить отход армии и прочно оборонять восточный берег р. Псел.
Но действия войск, оставшихся вне кольца окружения, носили совершенно неорганизованный характер по оказанию помощи в пробитии брешей, через которые можно было осуществить вывод частей и соединений ЮЗФ.
Не увенчались успехом и удары конно-механизированной группы генерала Белова, пытавшейся пробиться на соединение с главными силами ЮЗФ. Причина неудачи заключалась опять в организации боевых действий. Соединения, включенные в состав группы, вводились в бой поодиночке.
Так, 17 сентября на Ромны наступал один кавкорпус, 18 сентября в бой была введена 129-я танковая бригада, 20 сентября – 1-я танковая бригада, 21 сентября – 100-я стрелковая дивизия.
5-й кавкорпус в эти дни вел бои на рубеже Сорочинцы, Яреськи, Белоцерковка под ударами вражеской авиации, не позволявшей ему продвигаться вперед.
Отход войск проходил в невероятно тяжелых условиях. Вот что вспоминал об этом военком 34-й кавдивизии П.И. Козлов: «Отходить пришлось в светлое время. Населенные пункты справа и слева уже в руках немцев. Впереди снопы и копны скошенной пшеницы, поля неубранной кукурузы и подсолнуха. Простреливаемые с обеих сторон, они во многих местах вспыхивают пожарищем… С наступлением темноты кавалеристы наконец-то оторвались от врага, чтобы присоединиться к стрелковым дивизиям, шедшим к Полтаве»[40 - Козлов П.И. В сражениях за Победу. С. 47.].
К 18 сентября линия фронта оставшихся вне кольца окружения сил проходила в междуречье рек Псел и Ворскла, где вели бои часть 5-го кавкорпуса, 81-я стрелковая дивизия и 142-я танковая бригада. Правее их по реке Псел от Лютеньки до района южнее Шишаки сражались части 5-го кавкорпуса и 297-я стрелковая дивизии.
По реке Ворскла и южнее до Беликов держали оборону соединения 38-й армии. Остатки 199, 212, 300 и 304-й стрелковых дивизий вели бои в районе Решетиловки, пытаясь восстановить оборону по реке Псел. С востока на Ромны действовала конно-механизированная группа генерала Белова.
С утра 20-го сентября части и соединения КМГ вступили в бой. Противник не выдержал удара танкистов и кавалеристов и вынужден был отойти. 10 дней соединения КМГ вели упорные бои в районе Ромны, не допуская противника в направлении Лебедин, но город взять не удалось.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=51365366) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971; 24 июня 1941 года. 3-й день войны.

2
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1984. С. 290.

3
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1984. С. 147.

4
Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 163–164.

5
Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971; 25 июня 1941 года. 4-й день войны.

6
В немецких пехотных дивизиях в составе разведывательных батальонов были кавалерийские эскадроны.

7
Хаванов Е.И. Продолжение легенды. М., 2005. С. 120.

8
ЦАМО РФ. Ф. 334, оп. 3949 с., д. 6, л. 8, 9.

9
Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971, 22 июня 1941 года (воскресенье). 1-й день войны.

10
Крюков А.М. Пути и тревоги: Записки военного железнодорожника Петрозаводск: Карелия, 1979.

11
Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. М.: Воениздат, 1968–1971, 24 июня 1941 года. 3-й день войны.

12
Хаванов Е.И. Продолжение легенды. М., 2005. С. 120.

13
Крюченкин В.Д. От солдата до генерала. М., 1958. С. 77–78.

14
Воскобойников Г.Л. Советская конница в Великой Отечественной М.: Вече, 2008; ЦАМО РФ, ф. 1, гв. кк, оп. 1, д. 3. л. 181–183.

15
Великая Отечественная война 1941–1945. Т. 3. С. 33.

16
Городовиков Ока Иванович. Родился на хуторе Мокрая Ельмута на Дону в семье крестьянина, калмык. Участник Первой мировой войны, старший унтер-офицер. Полный георгиевский кавалер. Во время Гражданской войны сражался на стороне красных: командир эскадрона в полку Буденного, затем командовал полком, кавалерийской бригадой 1-й Конной армии, 4-й и 6-й кавалерийскими дивизиями в составе 1-й Конной, в июле – августе 1920-го – 2-й Конной армией.
Отличился при разгроме Врангеля, в разгроме отрядов Махно. Окончил высшие академические курсы (1923), курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (1927), курсы при Военно-политической академии (1930), Военную академию им. Фрунзе (1932). Был командиром 1-го конного корпуса Червонного казачества, заместителем командующего Среднеазиатским военным округом (1932–1938). В 1938–1943 годах генеральный инспектор кавалерии, с 1943 года заместитель главнокомандующего кавалерией.
Во время Великой Отечественной войны в июле 1941 года временно исполнял обязанности командующего 8-й армией Северо-Западного фронта, организовывал оборону на рубеже Западной Двины, руководил формированием кавалерийских частей, был представителем Ставки по руководству кавалерийскими рейдами в тылу противника и во время Сталинградской битвы.
Одним из немногих калмыков избежал депортации в 1944 году. После войны оставался в должности заместителя главнокомандующего кавалерией. С 1947 года в отставке.

17
ИВМВ, с. 74–75. ИВИ. Документы и материалы, инв. № 77, л. 69–70.

18
Карпачев П.С. и др. Ока Городовиков (Воспоминания). Элиста: Калмыцкое книжное изд-во,1974. С. 94–96.

19
Филиппи А. Припяткая проблема / Пер. с нем. М., 1959. С. 108. Цит. по: Сов. кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 175.

20
Сыны Отечества. 2014. № 7, 8.

21
Кибальников А.С. Огненные рубежи. Ашхабад: Туркменистан, 1979. С. 33.

22
Красная Звезда. 1941. № 298.

23
Красная Звезда. 1941. № 298.

24
Кавалерия в боях за столицу. Генерал армии И.А. Плиев. Из книги «Провал гитлеровского наступления на Москву. 25 лет разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. 1941–1966. М.: Наука, 1966.

25
Советская кавалерия. М.: Воениздат 1984. С. 175–176.

26
Правда. 1941. 6 сентября.

27
Москаленко К.С. На юго-западном направлении. М., 1979. С. 49.

28
Иринархов Р.С. У днепровских круч… С. 241.

29
Иринархов Р.С. У днепровских круч… С. 277.

30
Гречко А. А. Годы войны. М.: Воениздат, 1976

31
Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда. Военный дневник. Смоленск. 2001. С. 219.

32
Сборник боевых документов… Вып. 40. С. 36.

33
Москаленко К.С. На Юго-Западном направлении. М.: Воениздат, 1979. Т. 1. С. 55.

34
Архив МО СССР, ф. 251, оп. 646, д. 482, л. 133–134.

35
Сборник боевых документов ВОВ. Вып. 40. М.: Воениздат, 1960. С. 58; Исаев А. «Котлы» 1941-го. С. 116.

36
Филиппи А. Припятская проблема. М., 1959. С. 140, 127.

37
Гречко А.А. Годы войны. М., 1976. С. 50, 51.

38
Баграмян И.Х. Так начиналась война. М.: Голос, 2000, С. 317.

39
Сборник боевых документов… Вып. 40. С. 75, 76.

40
Козлов П.И. В сражениях за Победу. С. 47.