Главная страница | Попаданцы | Темный Охотник

Темный Охотник
Андрей Розальев
Максим Злобин
Следуй Кодексу, и на том свете отоспишься! – говорили они.
Отпуск длиною в целую жизнь! – говорили они.
Что ж, вот и пришёл мой черёд отправиться в отпуск. Только почему у меня ощущение, что путёвка горящая, а выбирала её лично Тёмная су… богиня?
В новом мире правят бал аристократы от магии, техника соседствует с артефактами, а разломы, из которых прут иномирные твари, заполонили землю. Я отправляюсь в Йеллоустоунский эпицентр, самое большое скопление разломов на планете. Зачем? Конечно, развлекаться! Ведь у меня же отпуск! А где ещё такие аттракционы найдёшь?

Максим Злобин, Андрей Розальев
Темный Охотник

Глава 1. В путь
Последние дни путешествия я собирался провести как следует. И пока что у меня всё получалось как нельзя лучше.
Я сидел за столиком ресторана на верхней палубе трансатлантического лайнера, играла тихая музыка, горели свечи. Из панорамных окон был виден закат, а напротив сидела стройная рыженькая девушка. Моя спутница на сегодняшний вечер.
Девушку звали Дарьей, и познакомились мы десять минут тому назад. Дарьюшка сразу же подкупила меня своей естественностью и простотой. До сих пор среди пассажирок лайнера я наблюдал в основном силиконовых кукол, которые и рады были бы сделать лицо попроще, да не могли из-за перекачанных губ. Даша на их фоне выглядела свежо. Примерно так же, как полевая ромашка рядом с пластиковым недоразумением из похоронной лавки.
Конечно же, я сказал ей об этом. И судя по смущённой реакции, комплимент девушка оценила. Надеюсь, он мне сегодня ещё зачтётся.
Огненно-рыжей Даша не была, скорее уж русой, но вот её веснушки… по ходу дела, кто-то последние дни загорал как не в себя. Лоб в веснушках, нос в веснушках, шея, плечики и ниже-ниже-ниже. Созвездие веснушек рассыпалось по декольте, и главный вопрос, который меня сейчас занимал: как далеко они распространились под платье?
Короче говоря, хороша чертовка. Провинциальная конопатая прелесть. Почему провинциальная? Во-первых, что-то такое было в её манере речи и в том, как она держалась за столом. Как говорится, можно вывезти девушку из деревни, куда сложнее вывести деревню из девушки. А во-вторых…
– К рыбе потребуется какой-нибудь соус? – спросила у Дарьи официанточка, тоже, кстати, ничего такая. – Быть может тартар или голландез?
– Принесите кетчуп, – ответила ей конопушка.
Та едва заметно поморщилась. Да, изысканным вкусом Даша явно не отличалась. Ну так мне ведь с ней и не на кулинарный конкурс идти, верно? Для того, чем я собираюсь с ней заняться, хорошие манеры вообще не нужны.
Когда официанточка ушла пробивать заказ, мы снова остались вдвоём.
– Итак, Дарьюшка, как же вы оказались на этом лайнере? – спросил я. – Куда плывёте?
– Брата проведать, – ответила Даша. – Он у меня егерь. Служит рядом с эпицентром, в разломы ходит.
– Какое совпадение. Я ведь тоже направляюсь в Йеллоустоун, и тоже на службу егерем. А позвольте поинтересоваться, вы с вашим братом, получается, из семьи аристократов?
– Ага, – кивнула Даша и шмыгнула носом. – Из аристократов.
Ну да, ну да. Разве что в первом поколении. Кажется, конопатая вешает мне на уши лапшу и…
– Даша!? – будто бы в подтверждение моих слов раздалось в нескольких метрах от меня. – Даша, кто это!?
Рядом с нами возник коренастый молодой человек, лет двадцати пяти. Пожалуй, пошире меня в плечах. И морда лица суровая. Кулаки пудовые сжал так, что кто другой на моём месте уже обделался бы.
Хм! Я-то уже подумал, что Дарьюшка у нас брачная аферистка и охотится на молодых неопытных аристо, а тут всё посложнее оказывается. Прямо на моих глазах разыгрывается какая-то многоходовочка с расширенным актёрским составом.
Что ж.
Понаблюдаем.
– Артём Чернов, – встав со стула, представился я.
Впрочем, упоминать о принадлежности к аристократии не стал. По мне и так видно. По манерам, по одежде. Всё же жизнь в аристократической среде даёт о себе знать.
– Да мне насрать! – совсем неинтеллигентно взвился парень. – Какого хрена здесь происходит!? Ты что, клеишься к моей девушке!?
– Дарья? – я вопросительно уставился на конопатую.
Как я и ожидал, та виновато спрятала глазки и молчала.
– Слышь, ты!? Пойдём-ка выйдем, поговорим! – её приятель подошёл ко мне вплотную, чтобы не орать на весь ресторан.
– А пойдём! – азартно согласился я.
Ну конечно, мы пойдём. Во-первых, мне действительно интересно узнать, что будет дальше. Удивите меня, ребята! Ну а во-вторых, мне теперь просто необходима гормональная разрядка. Раз уж у меня обломалась вольная борьба с рыжей, так хоть с её подельником поспарингуюсь!
?
Вслед за парнем я вышел на палубу.
– Пойдём-пойдём, – он поманил меня дальше, за угол ресторана.
Насколько я помнил, там должны лежать шезлонги. Время позднее, да и похолодало уже, так что вряд ли там будет толпа загорающего народа. Говнюк явно утаскивает меня подальше от посторонних глаз.
Да, дружище, дома ты не смог бы так вот запросто затеять драку с аристо. Но поскольку корабль американский, и на нём действуют американские законы, – так называемая демократия, ага, – то флаг тебе в руки. В любом случае ты либо очень смелый, либо очень глупый.
Я ведь представился? Ну да, точно. Представился. А впрочем, и правда насрать.
– Даша, постой на шухере, – скомандовал парень, когда мы ушли достаточно далеко.
Рыжая послушно встала на углу, а вокруг меня тут же возникло ещё четверо типов. Все в плотных флисовых худи, все с капюшоном на пол-лица, все такие прям серьёзные-серьёзные. Стало быть, маски сброшены и «ухажёру» больше не нужно отыгрывать роль ревнивца.
Смеркалось. Солнышко уже почти утонуло в океане и всё вокруг окрасилось в розовый. Со стороны ресторана доносился лёгкий джаз, а воздух был таким свежим и таким солёным. Красота-то какая вокруг! Ляпота! И так радостно и спокойно на душе!
– Кхм-кхм, – я прокашлялся. – И что же вы собираетесь делать с бедным и беззащитным мной?
– Заткнись, – рявкнул «ухажёр», а затем обратился к своим подельникам: – Не лезьте, я сам.
И рванул на меня в атаку. То есть, по его мнению это, наверное, была атака. Парень тщетно пытался дотянуться кулаком до моего лица, но вот уже дважды огрёб сам. Один раз я просто выскользнул из-под удара, подставил противнику подножку, и тот еле устоял на ногах, а на второй заход поймал его кулак, выкрутил и дал поджопник.
– Ну медленно же, – пожурил я своего соперника за нерасторопность. – Ну скучно же!
– Ах ты тварь! – возмутился тот.
И вдруг достал из кармана…
– Чего!? – не поверил я своим глазам. – Вот эта открывашка!? Ты серьёзно!?
– Заткнёшься ты или нет? – мой противник побагровел, бросив взгляд на свой ножик.
Ладно бы это было что-то массивное и внушительное, так нет же. Маленькая раскладная хреновинка.
– Ты бы ещё со штопором на меня напал! – продолжил я насмехаться.
– Р-р-р-р!
Парень замахал перед собой ножом в вытянутой руке. Я и отобрал.
– Ах да, вот же он, – сказал я. Левой рукой я продолжил отмахиваться, а правой сложил лезвие и отщёлкнул штопор. – Ты совсем дурак? У вас кто снаряжением занимается, народ?
– Хватит, – сказал человек с капюшоном на голове, лет сорока, судя по голосу, и на вид самый крепко сложенный из всех. – Взять его.
Вот тут начались пляски поэнергичней. Во-первых, ребята напали не толпой, а технично, стараясь не мешать друг другу. Во-вторых, у них при себе оказалось оружие чуть более серьёзное, чем швейцарский ножик. Не ахти какое, конечно, но всё равно. У одного кусок трубы, у другого телескопическая дубинка, у третьего поварской тесак, а четвёртый всерьёз напал на меня с огнетушителем.
Н-да. Что-то мне подсказывает, что ребята не смогли протащить на борт нормальное оружие и импровизировали кто во что горазд. Что ж, раз пошла такая пьянка, я тоже зажал в кулаке нож, выставив между средним и безымянным пальцами штопор.
Ну и в-третьих, эти четверо оказались куда более опытными вояками, чем молодой. Я даже на всякий случай напитал доспех. Шрамы от огнетушителя, должно быть, жуткие, а я ещё молод, мне рановато шрамы носить.
Смеркалось. Трек в плейлисте ресторана сменился на более весёленький, а розовый закат наполнился багрянцем. Ребята старались изо всех сил, но пока что не могли меня достать. Тут я расслабился и пропустил удар, но! В свою защиту должен сказать, что удар оказался усиленным. Такого я, признаться, не ожидал.
Естественно, мне первым делом пришло в голову глянуть, с кем же я имею дело.
Активировал астральное зрение.
– Ого, так вы все одарённые! – не поверил я своим глазам. – А что ж вы молчали?
Двое, насколько я мог судить, уже перешли в ранг воина, ещё двое оставались подмастерьями, а вот их главарь, похоже, ещё чуть-чуть, и дотянется до ветерана.
Переглянувшись, налётчики забили на осторожность и начали пользоваться техниками. В меня полетели молнии и файерболы, а удары трубой шли с такой силой, что бедная труба даже погнулась об мой доспех. Под дубинку я старался не подставляться. Мало ли, вдруг артефактная.
Так, ладно.
Пора их вырубать.
Жаль, что нельзя навалить немного спецэффектов. Раз уж назвался физиком, то будь добр придерживаться легенды и вывозить на физике. В противном случае я бы, конечно… ну да ладно… успеется.
Где-то отскакивая от магических снарядов, а где-то принимая их на доспех, я добрался до первого из моих обидчиков и сразу же обидел его. С ускорением впечатался в бедолагу всем телом, из-за чего тот перелетел через ограждение палубы. Снизу послышался звон битого стекла и множество визгов. Надеюсь, никто не пострадал. Что характерно, стонов я не услышал. Значит, минус один. Кажется, это был «электрический».
Огненный стал жертвой собственной экстравагантности. Это именно он зачем-то припёрся на разборку с огнетушителем. Может, у него всё настолько плохо с контролем дара, что он с этим баллоном не расстаётся? Я подхватил с палубы брошенный им за ненадобностью инвентарь и швырнул прямо в негодяя именно в тот момент, когда тот только начал кастовать огненный шарик. Как следствие – взрыв. Мало того, что неудачника посекло осколками, так он ещё с ног до головы уделался в пене.
Добивать его не стал, а то пена едкая, не марать же костюм, верно? Я так-то ещё собираюсь закончить ужин, заказ никто не отменял.
С тремя оставшимися мы разбирались на кулаках. Бой физиков – потрясающее зрелище, вот только разрушительное для окружающей обстановки. Пол покоцан, на стенах вмятины, несколько шезлонгов разлетелось в труху.
Само собой, теперь я вложился в барьер по полной. Согласен, не надо бы лишний раз козырять силой и слишком часто пропускать, но что же мне теперь делать? Помирать что ли? Думаю, не за тем я переродился в этом мире, чтобы меня замордовали до смерти какие-то клоуны. Я ведь ещё даже до эпицентра не добрался!
Ладно. Как бы ребята ни старались, им меня не пробить. А вот сами они потихоньку начали выдыхаться. Хлобысь! – есть один. «Ухажёр» поймал удар лицом. Должно быть это его рабочая сторона. Сознание говнюк потерял ещё в падении и приземлился прямиком в один из уцелевших шезлонгов. Улёгся, как будто так и надо.
Вот оно!
Точно!
Побочная миссия! И даже в какой-то мере вызов, достойный Охотника. Избивать ребят просто так не интересно, так что я постараюсь разложить их по лежакам. Шлёп! – я почувствовал, как барьер поддался, заряженный кулак прошёл сквозь него, и именно в этот момент я ослабил удар. Не-не-не. Пока что тебе нужно оставаться в сознании. Шезлонги, помнишь? Шлёп! – а вот теперь можешь отдыхать.
Дашенька с ужасом наблюдала за тем, как я уложил последнего из её товарищей, а затем подошёл и прикрыл ему лицо капюшоном. Забавная получилась инсталляция. Вроде как ребята выпили, устали. Залюбовались на закатное солнышко и вырубились. А то, что пол палубы вдребезги, так это… не знаю… так до нас было.
– Дашенька, душенька! – крикнул я и подмигнул девушке. – Я всё! Отстоял твою честь!
– Драть твою мать! – ответила Дашка, разворачиваясь на каблуках.
Нда. Видно, что девушка в аристократических кругах недавно и не знает, что так выражаться моветон. Интересно, а кокильную вилку она среди приборов сможет опознать? А рыбий глаз высосет или всё-таки оставит наравне с костями?
– Пошёл ты нахрен! – веснушка закончила свою мысль и припустила вдоль по палубе.
– Ну куда же ты!? Я думал, у нас любовь…
Бегать за всякими сомнительными девицами мне не пристало. И так пришлось из-за неё попотеть, а потому я попросту скользнул в тени.
Четвёртое измерение встретило меня знакомым холодом. Холодил он не тело, а душу, и понемногу вытягивал силу. Для обычного человека пребывание в тенях смертельно опасно, но я-то не обычный человек. Тени, Тьма и её порождения для меня – дело привычное. Помнится, один Великий Охотник для шпионских заданий в тенях даже завёл себе шнарка-помощника. А я, получается, сам себе шнарк.
Время замедлилось.
Чем глубже ныряешь в тени, тем сильнее становится эффект замедления, и тем меньшее значение начинают иметь расстояния. Правда, пока я не готов нырять слишком глубоко. Мне бы ещё подкачаться.
Однако нынешнего навыка вполне достаточно для того, чтобы спокойным шагом догнать мою беглянку. Я галантно взял её под ручку и вышел из теней.
– А-а-а! – рыжая начала выдираться. – Ты кто такой!?
– Я ужас, летящий на крыльях ночи. Я поток возмездия, бурлящий…
– А-а-а-а!
– Да не ори ты так, – я сжал руку девушки чуть посильней, и вопль тут же сменился приглушённым стоном. – Ну что? Пойдём сдаваться?
Чтобы не мешать людям нормально отдыхать, обратно в ресторан я рыжую не повёл, не хватало мне ещё истерик. Вместо этого я просто подошёл поближе, жестом выманил на палубу хостес и попросил её позвать кого-нибудь из старших членов экипажа. Хостес испуганно вытаращилась на меня, кивнула и побежала исполнять.
Чего это она так глаза пучит? Ах, ну да. У меня же кровь на лице, кажется. Не моя, конечно, но ей-то какая разница?
– Вы сами кто такие, черти? – спросил я у Дашеньки, пока мы ждали.
– Пошёл ты нахрен! – она гордо отвернулась в сторону.
– Как знаешь, – пожал я плечами, и присмотрелся к её душе.
Лекарь. Слабенькая целительница. Понятно, почему она даже не попыталась помочь подельникам в драке. Видимо, она у них… на подхвате, скажем так.
?
Хостес вернулась уже спустя минуту. Вместе с ней прибежал, немного вразвалочку, дядька в белом кителе и белой фуражке, идеально гармонирующей с его седыми усами-подковкой. Глаз за козырьком не видно, на правом запястье татуировка в форме якоря, плечи широкие. Как-то так я себе и представлял настоящего капитана. Моряк до мозга костей.
– Добрый вечер, господин! – первым заговорил он. – Старший помощник Гедеонов.
Ан-нет, не угадал. Всего лишь старпом.
– Что у вас здесь случилось?
Я представился и постарался кратко, но ёмко объяснить ситуацию. Так, мол, и так, группа злоумышленников по предварительному сговору и бла-бла-бла…
– Четверо лежат за углом, отдыхают, – сказал я. – А один поскользнулся и упал на нижнюю палубу.
– Так вот кто в детскую игровую прилетел, – старпом задумчиво пригладил усы. – Там дети со страху навалили в бассейн с шариками. Мало того что всё изгваздали, так нам теперь ещё с их родителями объясняться. Что ж, девушка, вам придётся пройти со мной.
– Я ничего вам не скажу! – Дашенька вздёрнула носик.
– А я у вас ничего и не спрошу, – пожал плечами старпом. – Посидите со своими дружками в трюме, а потом я передам вас властям.
– Простите, а каким именно властям вы собираетесь их передать? – поинтересовался я.
Старпом задумался, а затем улыбнулся. Понял меня.
– Сдам их в Гамбурге, на обратном пути, а там уже их экстрадируют в Российскую Империю.
– Да, – кивнул я. – Так будет правильней.
– Спасибо вам большое, Артём Кириллович, – старпом пожал мне руку. – От лица всей команды приношу вам свои глубочайшие извинения за этот досадный инцидент. Скажите, мы как-то можем загладить вину?
Я перевёл взгляд со старпома на Дашку. Да, конечно, барышня оказалась той ещё сволотой, но ведь я так и не узнал её главную тайну. Всё ли у неё тело в веснушках или нет? Эх. Ночь любви отменяется, и, каким бы импозантным мужчиной не был Гедеонов, этого он исправить не в силах. Не мой профиль.
– Просто будьте впредь осторожней и тщательней проверяйте пассажиров, – вздохнул я. – Если бы на моём месте оказался кто-то другой, всё могло бы закончиться иначе. И помните, все шестеро, включая девушку – одарённые.
Гедеонов резко посерьёзнел, пообещал передать мою просьбу капитану и вместе с рыжей Дашкой исчез. Ну а я в компании хостес наконец-то вернулся в ресторан. Сел за тот же самый столик и, глядя на закат, задумался.
?
Всё-таки интересно, чего от меня хотели эти идиоты? Припугнуть и развести на деньги? Наверное, так и есть. В голову больше ничего не приходит.
Нашли молоденького аристократа, который едет один, безо всякого сопровождения. Думали, наверное, что у меня досужая прогулка до другого континента – краснокожих посмотреть, текилы хряпнуть, шмоток прикупить. Лёгкая добыча. Я ведь только в самый последний момент сказал рыжей, что я егерь.
Может не поверила? Или пропустила мимо ушей? Или уже поздно было переигрывать?
Да, был бы со мной Ратмир, мой наставник в этом мире, они бы подумали дважды. А я ведь с таким трудом отмазался от его общества! Дед Михаил, патриарх рода и мой прадед, настаивал на его участии в поездке. Мол, он за мной присмотрит, чтобы со мной ничего не случилось. Смехота, честное слово. Если бы он был одарённым, то да, согласен. Но без магических способностей, каким бы искусным воином ни был Ратмир, в разломах ему делать нечего.
А на фоне разломов все прочие потенциальные неприятности не более чем детские шалости.
Разломы… Эпицентр…
Скорей бы уже добраться до Йеллоустоуна. Скорей бы уже начать качаться и восстанавливать былую мощь! Эх… Даже не знаю, можно ли назвать удачей то, что от рода Черновых послали именно меня? Наверное, всё-таки, нет. Язык не поворачивается.
Дело в том, что ехать должен был отец. Или дядя Лёша.
Но оба погибли.
До сих пор тяжело об этом вспоминать.
Да, наверное это прозвучит странно, учитывая, что это не первое моё воплощение, но… В прошлой жизни моей семьёй были братья по Ордену, родного отца я почти не помню, а мать умерла при родах. И что такое нормальная, полноценная семья, я знал лишь в теории.
Это оказался бесценный опыт. У меня, чёрт побери, было детство. Меня любили. Да, я рос странным, с точки зрения окружающих, нелюдимым ребёнком. Но меня любили несмотря ни на что. И это… что-то изменилось в моей зачерствевшей душе за эти годы. Эти люди, ставшие моей новой семьёй… они как будто излечили меня. Я переродился не только в новом теле. Сама душа как будто переродилась, очистилась от накопившейся за сотни лет грязи.
Что ж, настало время платить по счетам.
Кодекс обещал мне отпуск? Я получил его сполна. Безо всякой иронии и желчи, жаловаться мне совершенно не на что. Целых десять беззаботных лет с момента, как я осознал себя.
А теперь, стало быть, обратно. Служить. Да, я выбыл из строя. Но место моё – в строю!
После смерти отца и дяди Лёши, – кстати, никакой он мне на самом деле не дядя, а двоюродный дед, но из-за молодого возраста называть его дедом было просто неловко, – наш и без того немногочисленный род остался почти без боевиков. Деда патриарх Михаил Александрович и его старший сын и наследник, мой дед Константин Михайлович, уже староваты для того, чтобы по свистку бежать отдавать мировому сообществу свой егерский долг, а остальные ещё слишком молоды. Так что остаюсь лишь я. Артём Чернов. Физик в роду потомственных артефакторов.
Официально физик. Большего миру пока знать не стоит.
?
– Прошу прощения, – я так залип в собственные мысли, что даже не заметил подошедшую ко мне официанточку. – У вас кровь. Разрешите за вами поухаживать?
Наклонившись надо мной, девушка провела мне по щеке влажной салфеткой, а я уставился в её декольте. Вовсе не конопатое, но тем лучше! Что-то мне подсказывает, что я ещё долго буду относиться к рыжим с подозрением.
– Господин желает отменить заказ на дорадо с кетчупом? – хихикнула официанточка.
– А вы весьма проницательны, – улыбнулся я.
– Да, – девушка достала ещё одну влажную салфетку. – Я сразу поняла, что та рыжая, она… эээ…
– Она что? – я прищурился. – Говорите, как есть.
– Сучка, – едва слышно ответила девушка.
Краем глаза я увидел, как хостес и другая официантка смотрят в нашу сторону, лыбятся что есть мочи и о чём-то шепчутся. Ха! Вот как всё обернулось, значит? Если бы я поубивал тех шестерых аферистов, то прослыл бы больным маньяком, а так… так я герой дня и любимец женщин!
Официантка закончила оттирать моё лицо и выпрямилась, лишив меня приятного зрелища.
– Господин, вы будете заказывать что-то ещё? – спросил она деловым тоном, достав блокнотик. И добавила, чуть порозовев: – Моя смена заканчивается через пятнадцать минут…
– А могу я сделать заказ в свою каюту? – поинтересовался я.
– Конечно, господин, как вам будет угодно! – расцвела девушка.
– Тогда, пожалуйста, организуйте что-нибудь на свой вкус… на двоих, – подмигнул я ей, – и не торопитесь слишком сильно, я ещё подышу свежим воздухом.
– Сделаю всё в лучшем виде!
Официантка стрельнула глазками в сторону своих подружек и убежала. Кажется, я даже расслышал её радостный писк.
А неплохо всё же вышло. Жизнь-то налаживается!
?
Утро началось не с кофе.
– Уважаемые пассажиры, срочно покиньте палубу и укройтесь в каютах, – сказал по громкой связи приятный нежный женский голос.
Голос звучал максимально спокойно и жизнерадостно, что никак не вязалось с тревожным завыванием сирен. Затем всё то же самое повторилось на английском, испанском, китайском и на науатле.
Чёрт, какой же всё-таки забавный язык.
Мне ещё предстоит привыкнуть к его произношению, но пока что он напоминает мне недовольное бормотание человека, которому на зубы налипла ириска и он всё никак не может её отодрать, уже и пальцами помогает. Сплошные клик-кляк-клюк, перемежающиеся кваканьем и попытками перечислить все согласные буквы подряд.
– Уважаемые пассажиры, – понеслось по новой. – Срочно покиньте палубу…
По всей видимости ситуация штатная, раз они позаботились подготовить запись. Да и Лера, та самая официанточка, вместо того, чтобы удариться в панику, лишь недовольно пробубнила что-то сквозь сон и накрыла голову подушкой.
Однако мне всё-таки предстоит покинуть постель.
При посадке пассажиров чётко инструктировали о том, что во время тревоги надлежит укрыться всем, кроме егерей. А я-то как раз егерь, хоть и новобранец, но тем не менее. Так что мне пора на верхнюю палубу, защищать честной народ.
Немного жаль даже. Сон восстановил мои силы, и после завтрака я готов был продолжить терроризировать Лерку, но долг зовёт. А хотя…
– Никуда не уходи, – сказал я девушке и с неохотой вылез из-под одеяла.
Наскоро оделся, прихватил свой меч и поспешил подняться наверх. Ну а здесь уже тусовалась небольшая горстка одарённых. Человек от силы десять.
Негусто.
Честно говоря, я ожидал, что нас на лайнере побольше. Всё-таки трансатлантические маршруты подразумевают то, что на судне должна быть куча егерей. Ведь каждая страна, каждый город и каждая уважающая себя семья аристократов обязана ограниченным составом присутствовать рядом с Йеллоустонским эпицентром.
Эдакая международная договорённость, о которой не спорят. Ведь это касается всех без исключения. Если Йеллоустон не сдерживать, то рано или поздно несладко придётся всем, и глупо думать, что океан станет помехой для орды разломных тварей. Доберутся. Куда угодно доберутся.
Так что вот…
Для кого призыв, для кого повинность, ну а в моём случае – шанс покачаться.
А ведь в некоторых европейских странах даже есть практика отмазывать своих близких и посылать вместо себя наёмников по курсу двое за одного. В Российской Империи такое считается зашкваром, да и в целом… глупенькие. Не понимают даже, чего сами себя лишают.
– Доброе утро, – сказал я, присоединившись к остальным.
Хм, может, остальные ещё не добежали до палубы?
– Доброе, – ответил мне высокий бледный парнишка с чёрными кругами вокруг глаз.
Остальные лишь посмотрели на меня и дружелюбно кивнули. Иностранцы, по ходу дела. Всё-таки лайнер отплывал из Гамбурга, а затем подбирал пассажиров в Амстердаме и Кале, так что на борту находилась настоящая сборная солянка.
– Что случилось? – спросил я у земляка.
– Гляди, – он махнул рукой в сторону, по курсу движения корабля.
Где-то там, чуть ли не на горизонте, из воды торчала длинная-предлинная шея морского змея. Тварь пока так далеко, что невозможно прикинуть её реальные размеры, но уже понятно, что зверушка не из маленьких
К счастью, наш корабль у этого монстра интереса не вызвал. Мы все, кто стоял на палубе, с замиранием сердца следили, как лайнер закладывает плавный разворот, чтобы разминуться со змеем, и даже, казалось, этот манёвр удастся. И мы уже почти проплыли мимо! Как вдруг змей замер на месте, повернул голову в нашу сторону и со скоростью гоночного глиссера рванул к нам наперерез!
– Огонь из всех орудий! – прозвучала чья-то команда.
А я в этот момент понял, что вдруг заинтересовало морского змея. Потому что смотрел он точнёхонько на меня.

Глава 2. Новые знакомства
Что такое душа Охотника, если посмотреть со стороны? Для существ, обладающих астральным зрением, она полыхает, как бенгальский огонь на фоне тусклых свечек обычных одарённых. Ведь в душе каждого Охотника – океан пленённых душ разных тварей, в том числе очень сильных.
А кто видит чужую силу? Как правило те, кто способен её поглощать. Иначе зачем такая способность нужна, правильно?
Для существ, способных увидеть это сияние, но не обременённых знаниями об Охотниках, такой маяк – всё одно что блесна для щуки. Как змею спокойно проплыть мимо, когда вот она, такая яркая и притягательная сила, в теле маленького никчёмного двуногого человечка? Мозгами он, похоже, тоже обременён не был, иначе задумался бы и пришёл к выводу, что здесь что-то не так.
Заработали автоматические орудия. Шквал огня ударил в голову и шею морского чудовища, но змей даже не поморщился. Он вообще никакого внимания на попадания не обратил. Присмотревшись, я понял – доспех. У змея, мать его, есть свой доспех!
Похоже, драки не избежать.
Чуть прикрыв глаза, я глубоко вдохнул, задержал дыхание, выдохнул и задышал быстро-быстро, работой диафрагмы и грудной клетки принуждая сердце биться в разы быстрее обычного. Привычный к такой разгонной гимнастике организм в считанные секунды, почти что рывком, перешёл в боевой режим.
Доспех… Против змея он не поможет, но защитит от осколков и всякой дребедени. Не хватало ещё «дружественную» пулю схлопотать. А у меня ещё даже печать регенерации не стоит!
Я едва успел подготовиться, когда змей ударил. Но ударил он не техниками, как я ожидал, а по-тупому, точнее, по-змеиному. Так бьют удавы. Молниеносный рывок головой…
Он целился прямо в меня, и мне ничего не оставалось, как уйти в тени. Время замедлилось. Удар пришёлся в палубные надстройки, я видел, как огромная, размером с автобус, голова пробила стену… И там и застряла!
Кажется, остальные егеря бросились врассыпную, и никто под первый удар не попал. Вот и хорошо.
Прекрасно понимая, что змей не отстанет, а корабельные орудия его не остановят, я сделал то единственное, что мне оставалось. По крайней мере, в ту секунду именно этот взвешенный и рассчитанный шаг мне показался единственно возможным. Да и кроме того, я уже сто раз так делал! Тем более, что тени давали в этом плане дополнительное преимущество.
Вместо того, чтобы дать змею себя заглотить, я сам кинулся к нему в глотку!
Из теневого плана это получилось довольно легко. Я с удобством уселся в мягкое кресло… Стоп, откуда в голове змея кресло? Ах да… это его язык!
Упс! А глотать меня не надо!
Змей, видимо, рефлекторно, сделал глотательное движение, и меня языком понесло вверх. И, чтобы помешать чудищу в его гастрономических намерениях, я размахнулся и вогнал меч в нёбо по самую рукоять!
Эффект превзошёл все мои ожидания!
Во-первых, змей рванул что есть силы и вырвал-таки свою голову из дыры в надстройках. Это я понял по тому чувству, которое бывает в скоростном лифте в начале подъёма.
Во-вторых, змей заревел. Трубно так, как раненый слон. Меня чуть не выкинуло из глотки потоком вонючего воздуха, но я схватился покрепче за рукоять меча. Меч родовой, да и вообще годный. Такой нельзя бросать где попало, во всяких там морских чудищах! Так что вместо того, чтобы отпустить рукоять, я ударил чистой силой тьмы.
Меч свой я выбирал из скудных запасов рода сам, и не просто так. Этот клинок, выкованный из разломного железа, мог служить проводником для практически любой магии. В том числе и для тьмы, которая, если её выпустить на волю, сродни прорыву плана хаоса.
В результате мозги бедной тварюшки вскипели, проросли мириадами новых нервных связей и коротнули одновременно. Змей замер.
Но это не главное. Главное, что у него спал доспех.
И в ту же секунду стрельба возобновилась. Видимо, кто-то из одарённых заметил изменения. Я почувствовал множество попаданий, как мелких, так и крупных. Похоже, свинец экономить никто не собирался.
Так, пора валить, пока из чего-нибудь посерьёзнее не шмальнули!
Потянув напоследок тьму на себя, я с удивлением почувствовал, как вместе с ней в меня скользнула и душа змея.
Да он же уже мёртв!!! – дошло до меня.
Ну да, с прорывом тьмы в мозгах долго не живут.
Валим, валим!
Я нырнул поглубже в тени, вместе с мечом, конечно. И вовремя. Толчок, как от попадания чего-то массивного, взрыв – и голова монстра разлетелась, как спелый арбуз. Взрыв был такой силы, что я почувствовал его даже в теневом плане!
Ракетой они его, что ли?
Немного не долетев до поверхности воды, я вышел из теней. Плюх!
Сверху в воду падали ошмётки плоти, а когда я вынырнул, рядом ударила, как из брандспойта, мощная струя какой-то мерзко пахнущей зеленоватой жидкости. Видимо, крови змея.
– Человек за бортом! – заорал сверху знакомый голос.
Фуф, слава Кодексу, меня заметили!
?
Достали меня из воды быстро. Лайнер сбросил ход, спустили быстроходный катер, и уже через пять минут я был на борту. Весьма своевременно, должен заметить.
Потому что стая прожорливой мелюзги, от всякой мелочи до здоровенных акул, составлявшая свиту огромного змея, и обычно питавшаяся объедками с его стола, не отказалась сожрать и его самого. Уже к прибытию катера вода буквально закипела от обилия морской фауны.
Сирены заглохли. Всё тот же спокойный голос произнёс:
– Дорогие пассажиры, опасность миновала. Вы можете покинуть свои каюты. Экипаж приносит вам свои извинения за неудобства. Dear passengers…
Ну вот и хорошо, а мне уже пора. В каюте ждёт Лера. После боя – самое оно.
– Доброе утро!
Девушка ещё толком не встала. Когда я зашёл, она лёжа залипала в телефоне, но тут же отложила его и сладко потянулась всем телом.
– Что там было? – спросила она. – Почему объявляли тревогу?
– Морской змей, – я отмахнулся так, будто бы ничего особенного не произошло. – Я бы даже сказал змеёныш.
– Понятно, – она перевернулась на животик, выставив бархатную попку. – Ой, а почему ты мокрый???
– Да водой окатило, – отложив меч, я принялся стягивать одежду. Хорошо ещё, что не добротный костюм, а так, спортивные штаны с футболкой. – И часто у вас тут такое?
– В последнее время всё чаще, – Лера, ничуть не стесняясь наготы, выбралась из кровати. – Хочешь кофе?
Всё чаще, – повторил я про себя.
Интересно.
Про нападения на рыбаков в Охотском море я слышал уже не раз. Да и про разломных рыб, которые попадают в сети по всему восточному побережью тоже, а теперь ещё вот, пожалуйста, – монстры в Атлантике. Суда уже давным-давно не выходят из порта без должного оснащения, обстановка обязывает.
Хорошо хоть во внутренних морях пока всё спокойно.
– Артём? – Лерочка помахала у меня перед лицом рукой. – Кофе хочешь?
Ой-ой, что-то я задумался и не ответил.
– Конечно, хочу, – улыбнулся я. – И не только кофе…
?
С момента нападения морского змея прошло два дня и сегодня мы, наконец-то, причалили к пирсу в Нью-Йорке.
Жаль, что не смогу толком посмотреть город. Мне даже гостиница не потребуется, ведь поезд до Арапахо-Сити отправляется уже через три с небольшим часа. Успею разве что пообедать да добраться от вокзала до вокзала.
Чемоданы с вещами уехали без меня, спасибо службе доставки. А я взял такси и попросил таксиста подсказать мне какое-нибудь вкусное место, намекнув на щедрые чаевые. Тот кивнул и повёз меня в один из центральных районов.
Небоскрёбы, небоскрёбы, небоскрёбы.
Весь город буквально закатан в бетон, однако…
Есть в нём что-то такое. Интересное. Даже просто рассматривая улицы из окна автомобиля, я уже уловил этот неповторимый местный колорит. Именно здесь европейская культура столкнулась с индейской и породила что-то среднее, будто бы промежуточное.
И это чувствуется во всём – в архитектуре, в культурном фоне, да даже в этническом составе народа. Краснокожих на улицах поровну с белыми. Да и негров с азиатами хватает. Чёрт, да тут вообще весь мир собрался!
Но это и немудрено. Не представляю, как могло бы быть иначе.
Хотя… нет, всё-таки представляю. Фантазировал на досуге. Если бы не эпицентр, уверен, что ацтеки никого даже на порог бы не пустили. Перебили бы прямо при высадке, а кого не перебили, того на алтари и в жертву во имя Солнца, ибо нехрен. И простиралась бы сейчас их Империя от океана и до океана, а так… тяжеловато им было держать разломных тварей под контролем одной рукой, а другой отбиваться от колонистов.
Но даже несмотря на два фронта, британцы с испанцами порядочно выхватили от детей Орла и Ягуара, и дальше Миссисипи так и не прошли. Плюс ко всему опозорились на весь мир. Ну да. Не вникая в подробности, они решили отжать земли у «дикарей», а по факту воевали с народом, который защищал весь мир от катастрофы. Ну не идиоты ли?
А потом ещё смешнее вышло. Когда всё выяснилось, горе-колонизаторы открестились от своих государств, по-шустрому переобулись и стали Соединёнными Штатами Америки. Как будто бы не было ничего. Это не мы, это плохие дядьки за океаном, ага. Топят теперь за мир во всём мире, демократию и равенство. Правильные все из себя такие, что аж противно.
Чёрт. Как иномирянину, мне расизм, национализм и ксенофобия вообще противопоказаны. Но как же всё-таки отрадно, что Кодекс возродил меня именно в Российской Империи. Она во всей этой дикости не участвовала.
Таксист высадил меня рядом с рестораном. Посоветовал заказать филе-миньон. Дескать, иностранцам особенно нравится, потому что у них здесь какие-то другие коровы, не такие как у нас. Более нежные и жевабельные.
Звучит, как бред, конечно, но проверим.
Я щедро отблагодарил парнишку, зашёл в ресторан, устроился за столиком возле окна и заказал хвалёную говядину.
И опять-таки я рассматривал людей. Краснокожие, краснокожие, краснокожие. Одни кичатся своим происхождением, – гоняют по улицам в народных одеждах и даже красят лицо, – другие лишь немного подчёркивают его, а третьи полностью переняли европейскую моду, иных и не догадаешься, кто перед тобой. Девушки так вообще на славянок многие похожи, красивые, а что кожа красноватая, так у наших с мороза или после бани и покраснее бывает. Неплохо бы копнуть поглубже и научиться различать народности, чтобы не опозориться. Надо понимать, кто есть кто, и какая между ними разница.
А разница есть, да притом большая. Каждый второй индейский стенд-ап комик обязан своей карьерой этим различиям. А вы знаете, как водят ацтеки? А вы видели, как инки ходят по магазинам? А вы когда-нибудь спали с майянскими девушками?
?
Бз-бз! – зазвонил мой телефон.
Патриарх Михаил. Наверное, хочет справиться, как я добрался. Заботится.
– Здравствуйте, деда, – приветствовал я его.
– Привет, Артём, – у Патриарха немного усталый голос. – Ну как ты добрался?
– Спасибо, прекрасно. Я бы даже сказал идеально, если бы не парочка эпизодов.
– Что случилось? – дед напрягся.
– Случился здоровенный разломный динозавр. Тварь решила нами отобедать, но не учла силу корабельных орудий и рода Черновых, – я хохотнул. – А ещё на меня было совершено покушение.
– Покушение!?
– Да. Шестеро неудачников без должного снаряжения и навыков. Домотались до меня средь бела дня, и даже сценку с ревнивым женихом разыграли, чтобы выманить из людного места. Правда, я так и не понял, чего хотели эти ребята. Ну ничего, в Петербурге выяснят.
Я закончил мысль, и сейчас, по идее, должна была быть реплика Михаила, но тот почему-то молчал. Пауза вот-вот грозила перейти в разряд неловких.
– Как дома дела? – спросил я.
– Артём, – заговорил, наконец, Патриарх, и его тон мне очень не понравился. – Не хочу тебя пугать и не до конца во всём уверен, но это покушение может быть не случайным.
Вот как? Интересненько.
– Я тебе не рассказывал, но недавно воспользовался услугами независимых специалистов, чтобы те провели повторную экспертизу останков самолёта, на котором разбились Алексей и Кирилл. Так вот. Результат пришёл на днях. Эксперты говорят, что есть следы магического воздействия на авионику.
Теперь настала моя очередь помолчать. Прежде чем ляпнуть первое, что пришло на ум, надо бы это всё хорошенечко переварить.
Все в семье знали, что пусть дядя Лёша прекрасно владел магическими техниками, он был чертовски вспыльчивым мужчиной. Под стать своему дару огня. Сколько его помню, дядя Лёша никогда не лез в карман ни за словом, ни за файерболом. Быть может, его просто-напросто толкнули плечом по пути в туалет или обратно, он зацепился с обидчиком языками, сказал что-то дерзкое, услышал дерзкое в ответ, не выдержал, вспыхнул и…
– Не исключаю, что это мог быть несчастный случай, – продолжил Патриарх. – Я вообще ничего не исключаю, Артём. Но всё больше склоняюсь к тому, что это был теракт или даже преднамеренное устранение.
Вот как? Преднамеренное устранение. Если немножечко подумать и вспомнить детали недавних событий, то те черти с корабля и правда ведь работали на устранение. Условий не ставили, ничего не требовали, просто кинулись и всё. Хм-м-м. Быть может, дядя Миша прав?
Или не прав? Масштаб происшествий не очень-то сопоставим и…
– Артём?
– Кхм-кхм, – я прокашлялся, пока слушал, в горле затекло. – Вы думаете, что кто-то уничтожил целый авиалайнер с толпой людей на борту, чтобы устранить… наших?
Я сказал «наших», но на самом-то деле подразумевал «двух не самых главных людей в не самом сильном и важном, мелком баронском роду». Ляпнуть такое вслух Патриарху я, конечно же, не мог. Нагло, дерзко, да и попросту неприлично. Однако тот прочёл между строк и понял меня по интонациям.
– Думаю, что такое вполне возможно, – сказал Михаил. – У нас хватает и врагов, и конкурентов.
Тут он почему-то тяжело вздохнул.
– И вполне возможно такое, что кому-то из них известно про наш род чуть больше, чем следует.
Хм-м… Не понял. Если всё это правда, то таинственным убийцам известно не только чуть больше, чем следует. Но и чуть больше, чем известно мне самому!
Чёрт!
А вот сейчас обидно. Не дорос я ещё до того, чтобы меня вводили в курс всех дел? Зря. Очень и очень зря.
– Но как бы там ни было, Артём, я прошу тебя, – продолжил Михаил. – Пожалуйста, будь осторожней.
– Буду, деда, – пообещал я Патриарху.
– Отлично.
Разговор подошёл к логическому финалу. Патриарх будто бы сбил с себя плохие мысли и продолжил куда бодрее:
– Ладно, Артём. Ещё раз хочу выразить тебе благодарность за то, что вызвался поехать вместо нас с Костей. Надеюсь, помимо службы найдёшь для себя в этой поездке много любопытного и приятного. Постарайся получить удовольствие и не забывай про себя, – Михаил задумался. – Только запомни! Никогда не спи с майянскими девушками!
От такого резкого перехода из драмы в комедию я тоже повеселел. Да что ж такое с этими майянками? У них там поперёк что ли? Или вообще зубы? Теперь назло хочется найти одну и узнать на практике!
– А почему?
– Просто поверь старику. Не надо.
– Хорошо, не буду, – соврал я. – Большое спасибо за предупреждение!
– Позвони, как доберёшься до места службы. Буду ждать звонка, – тут кто-то отвлёк Михаила, на заднем фоне послышался женский голос. – Ну всё, Артём, давай. Удачи.
– Спасибо, деда! До свидания.
Я закончил говорить именно в тот момент, когда официантка принесла мне заказ. Да, вкусно. Да, нежно. Но в целом, корова как корова…
?
Десять суток пути позади, и ещё двое впереди.
И эти двое суток я вынужден буду провести с попутчиком. Кем бы я ни был, и сколько бы у меня не было денег, выкупить целое купе в этом поезде нельзя. Не положено. Маршрут стратегической важности, так что тут не до аристократических замашек и капризов.
Состав идёт в Арапахо-Сити, один из опорных городов вокруг эпицентра. А стало быть, в нём нет лишних людей. Важно каждое место и каждый билет.
В таких городках живёт всего несколько типов людей:
– егеря,
– военные, которые страхуют егерей,
– торгаши, которые пытаются нажиться на егерях,
– люди, которые обслуживают торгашей, военных и егерей,
– семьи людей, которые обслуживают торгашей, военных и егерей.
Всё.
Больше там делать категорически нечего. Ни промышленности, ни добычи, ни ферм, нихрена. А оно и понятно. Никому не охота вкладываться и развивать свой бизнес с учётом того, что завтра разломные твари могут выбраться чуть дальше, чем следует, и сотрут плоды твоей работы с лица земли.
Вот как-то так.
Остаётся лишь сказать «спасибо» за то, что купе двухместные, без верхних коек. Но и то! Ха! Я почти уверен, что так сделано лишь для того, чтобы одарённые пассажиры не поубивали друг друга за право спать внизу… ну или вверху, тут уж кому как нравится.
Вагон, надо сказать, оказался уютным. Изнутри всё обито деревом, на полу парадный тёмно-красный ковролин, на окошках плотные шторки и парочка очень даже приличных санузлов, даже душевые кабинки есть.
По дороге к своему купе я гадал, кем же окажется мой попутчик? Каким будет его «особенность»? Слишком нудный? Слишком разговорчивый? Храпит? Сопит? Кашляет? Или же он будет слишком вонючим?
И каково же было моё удивление, когда я вошёл в купе и увидел того самого бледного парнишку с лайнера.
Какой-никакой, а у нас с ним уже есть бэкграунд. Да и потом, с земляком мне будет куда веселее, чем с каким-нибудь чопорным сынком какого-нибудь чопорного английского пэра.
– Ой, – он тоже меня узнал. – Привет. А ты тоже в Арапахо?
– Да, – кивнул я и протянул руку. – Артём Чернов.
– Егор Веневитин, – ответил он на рукопожатие. – В первый раз?
– Конечно, – пожал я плечами.
Я что, настолько старше своего возраста выгляжу, что Егор решил, что у меня это может быть уже не первая командировка?
– Тогда держись меня, как приедем!
Тут Веневитин состроил очень важную моську, которая ему совершенно не шла. Ути господи, матёрый вояка. Всего на пару-тройку лет старше меня, да и к тому же… м-м-м… на лице написано, что товарищ явный невротик. Это не хорошо и не плохо. И это вовсе не означает, что он трусливый или какой-то плохой, но на лидеров такие люди не тянут.
Замороченные слишком.
Это во-первых! А во-вторых, мне не нужно никого держаться, а даже наоборот. Мне нужно всеми силами постараться чистить разломы в соло, так чтобы в гарнизоне не поползли слухи о странном русском, который ходит в тенях.
Я сел напротив Егора и впервые за день стянул с себя ботинки.
До отправления оставалось несколько минут.
– Ну что? – спросил я у своего нового «покровителя». – Быть можем, выпьем за отъезд?
Егор чуть помялся для проформы, но потом согласился.
По старой доброй традиции, начали мы чинно, благородно, с егермейстера. Шикарная штука, кстати! Даже странно, что братья из Ордена не додумались до чего-то подобного. Ликёр на основе сорока разломных трав, собранных в сорока разных разломах, был фирменным напитком местных охотников на монстров.
Впрочем, братья додумались много до чего похлеще. Помнится, некоторые напитки не только могли прожечь желудок, а то и тару, в которую их наливали, да и ко всему прочему ещё звуки разные издавали.
Здесь же каждый уважающий себя егерь обязательно носил с собой фляжку этого чудо-пойла. Ведь мало того, что это по вкусу вкусно, по сути вкусно, так ещё и сил прибавляет. По крайней мере, так в рекламе пишут. И речь не о мужской силе, хотя и это тоже. Речь о Силе.
Но сейчас о Веневитине.
Так вот. Я не ошибся, когда навскидку составил его психотип. Но откуда я мог знать, что у него есть пьяное альтер-эго!? Да притом такое неудержимое и безбашенное!?

Глава 3. Похмелье
Хорошо быть восемнадцатилетним. Организм многое прощает. Если бы я выжрал столько же алкоголя лет в сорок, да ещё и без печати регенерации, то я, наверное, улетел бы на следующий круг перерождения. Ну а так – лёгкий сушняк, временная потеря памяти, да ещё почему-то всё тело затекло. Затекло и вспотело…
Так…
Кажется, на мне кто-то лежит. И сопит ещё.
Открыв глаза, первым делом я увидел копну чёрных волос и плечико. Волосы чёрные и жёсткие, будто лошадиный хвост, а плечико смуглое, с медным отливом. Ага. Реверсивная психология в действии. Запрет на секс с майянками настолько возмутил меня, что я решил нарушить его первым же делом по прибытии на континент.
Ну и что же меня теперь ожидает? О чём меня предупреждали индейские стендаперы и деда Миша?
– М-м-м, – раздалось сбоку.
Ещё одна! Ох, ё! Да у нас тут это самое… как это будет аристократическим языком-то? Промискуитет, во! Хм-м-м… А у этой, второй, кожа ещё более в красный. А это майянки вообще? Или инки? Или ацтечки? Вот надо было вместо того, чтобы бухать, учить матчасть.
Так.
Откуда они вообще взялись? И почему я не в своём купе? Не могу сказать, что такое пробуждение меня не радует, но хочется подробностей!
Соберись, Артём!
Вспоминай!
Итак, мы с Веневитиным начали с егермейстера у нас. Выпили бутылочку разломной ханочки и потихоньку разговорились. Тогда-то я и заметил в Егорке первые изменения: его личность полностью подменил собой кто-то очень весёлый и шебутной. Никакой магии и менталистики, просто с паренька слетели все его психологические зажимы.
Я немного рассказал Егору о своей семье, Егор немного рассказал о своей.
Когда на стол встала вторая бутылка разломной, мы решили не открывать её сразу, а для начала найти себе компанию. Мол, так и так, приходить в гости к незнакомым людям с початым флаконом неприлично.
Сказано – сделано.
Далеко ходить не стали и постучались в соседнее купе. Там мы познакомились с двумя молодыми егерями-немцами, Юргеном и Стефаном. Те к этому времени уже тоже начали отмечать отъезд, а потому мы с ними были на одной волне. Никому никого догонять не пришлось, шли ровно, ноздря в ноздрю.
Хоть и общались мы с ребятами на английском, Юрген быстренько стал для нас Юрцом, а Стефан – Стёпкой.
Вторая бутылочка пошла, как дети в школу. Какое-то время мы знакомились и узнавали кто, откуда и куда, ну а затем все мысли благородных донов обратились в сторону прекрасного пола.
– А спорим, я найду нам попутчиц!? – подал голос Веневитин.
Да, синее альтер-эго Егора оказалось тем ещё спорщиком. Я ещё себе галочку поставил, что надо бы это как-то использовать.
– Спорим, – согласились мы.
В тот же момент было решено идти в вагон-ресторан в поисках приключений, славы и роскошных женщин. Да и алкоголь у нас, по правде говоря, уже закончился.
В вагоне-ресторане мы с порога напали на вискарь и пригласили за стол двух молоденьких индианочек… Ага! Вот они откуда! Одной загадкой меньше.
– М-м-м, – заворочалась девушка, которая лежала сверху.
Я было дело попытался растолкать их, но девчонки спали как убитые. Кажется, я оказался в западне. И выбраться из этого сладкого девчачье-сисечного плена без применения магии было никак невозможно. Что ж. Чисто технически, я мог бы скинуть девушек, но такой поступок показался мне не очень-то джентльменским, а потому я попросту скользнул в тени и вышел из них уже на середине купе.
Голый.
– Эй, – я ещё разок потормошил одну из девушек. – Где моя одежда?
– М-м-м?
Та подняла на меня осоловелый взгляд и зевнула. Как её зовут? Ах, чёрт, вертится на языке. Помню, что её полное имя хрен выговоришь и что в нём точно больше четырёх слогов, но я сократил его до Миси.
О!
Вспомнил!
Мискванаквадоквэ. Я его ещё заучивал по пьяни и как скороговорку проговаривал. А вот у подруги, наоборот, было что-то очень короткое. Иси? Да-да-да, точно! Иси и Миси!
– Миси, – повторил я. – Где моя одежда?
– Там, – девушка махнула рукой в сторону окна.
– Где? – не понял я. – Погоди, вы что, выкинули мою одежду?
– Угу, – кивнула индианка.
– Зачем!?
– Она была в крови, – опять зевок. – Пачкалась сильно.
– Погоди-ка. А почему она была в крови?
Вместо ответа Миси уронила голову на подушку. Толку от неё в ближайшее время точно не будет…
Так. Вспоминаем дальше. Почему я был в крови? Подрался? Убил кого-то? Надо бы срочно разыскать Веневитина и немцев, может они помнят больше.
На свободной кровати нашлась мятая и чем-то слегка заляпанная простынь. Что ж, сойдёт! Завернувшись в неё, как в тогу, я вышел в коридор.
– Доброе утро, господин Чернов, – тут же поздоровался со мной проводник, как будто караулил под дверью.
– Доброе, – буркнул я в ответ.
А сам постарался сделать невозмутимое лицо и проскользнуть мимо проводника, но не тут-то было.
– Как вам спалось, господин Чернов? – продолжил тот светскую беседу.
– Прекрасно, спасибо, – ответил я, сдерживая позыв уйти в тени.
– От лица всей поездной бригады хотел бы ещё раз выразить вам благодарность, – сказал мужик, развернулся и пошёл по своим делам, на ходу насвистывая и поигрывая связкой ключей.
Так…
Да что вообще происходит!? То есть персонал поезда благодарен мне настолько, что их даже мой внешний вид не смущает? Да с чего бы вдруг!? Что я такого сделал-то!? Грёбаное разломное пойло из грёбаных сорока трав! Обычный алкоголь вряд ли вызвал бы у меня такие провалы в памяти! Мне срочно нужны мои печати!
Уверенной походкой я вышел в тамбур, сверился с нумерацией вагонов и двинулся к своему. Мне срочно нужны ответы, и я их найду. Сейчас же.
Не в лучшем расположении духа, я добрался до своего купе и безо всякого стука распахнул дверь.
– Так, Егорка, а теперь расскажи-ка мне… о…
Шёл за ответами, а получил ещё больше вопросов.
– Какого хрена!? – не сдержался я от комментария увиденного.
Прямо посреди купе стояла пятидесятилитровая пивная кега с накрученной на неё помпой. Это ладно. На левой кровати, обхватив колени руками и нервозно раскачиваясь взад-вперёд сидел Веневитин. В этом тоже нет ничего удивительного. Парнишка протрезвел, его истинная натура вернулась и теперь истово охреневала от событий прошедшей ночи.
Но едем дальше. Теперь про странности:
Во-первых, рядом с Егором на кровати лежал мой меч. Весь клинок, от крестовины до острия, и даже частично рукоять – в засохшей крови.
Во-вторых, напротив Веневитина плакал немец Стёпка.
– О, Юрген! – причитал он. – Бедный Юрген!
Я что, завалил Юрца? Не-не-не, не мог. Зачем мне это? Да и потом, с чего бы поездной бригаде быть мне благодарными за убийство пассажира? Что же он должен был такого сделать? Устроить дебош? Закинуть в унитаз дрожжи? Ворваться в кабину к машинистам, чтобы подудеть в дуделку, а получив отказ, изнасиловать их? Да не… Чушь… Тут что-то другое…
Тут я заметил, что Веневитин до сих пор не обратил на меня никакого внимания. Он всё так же сидел, раскачивался и, не мигая, смотрел куда-то вниз, за бочку.
– Егор? – я позвал парнишку. – Егор, с тобой всё нормально?
– Нет, – ответил Веневитин. – Мама предупреждала меня насчёт выпивки и говорила про плохую наследственность, а я не слушал. И вот, кажется, допился. До белочек.
?
Стоило ему договорить эту фразу, как на пивной бочонок, гремя доспехом, запрыгнула белка. Рыжая такая, наглая. Вслед за ней вылезла вторая, в кожаном жакете, с луком и колчаном стрел через плечо. Оба грызуна вопросительно уставились на меня.
Так, блять!!!
Какие ещё белки??? Какие нахрен доспехи???
Охренеть!!!
И охренеть дважды от того, что у меня с этими белками связь! Я что, призвал их из Океана Душ!? А если так, то откуда они там взялись!?
– Так, – сказал я. – Егор, всё нормально. Ни до чего ты не допился, белки настоящие.
– Ты что, тоже их видишь!?
– Вижу.
Та, что в жакете, – похоже, что девочка, – мысленно уточнила у меня, будут ли новые приказания. Тот, что в доспехах, – явно мужик, – просто хотел жрать. Я ответил, что новых приказаний нет, и пока можно расслабиться. Белки тут же шмыгнули вниз и пропали.
Сейчас мы общались с ними на уровне ментальных запросов и формулировали их максимально просто. Они не понимали мой язык, а я не понимал их язык, но, судя по всему, очень скоро… о-хо-хо… вот ведь угораздило, а? Нет бы привязать себе в помощники что-то крутое и опасное, так нет же. Выбрал двух пушистых крыс. К тому же одна из них, если судить по первому впечатлению, не блещет умом даже по меркам белок.
– Кхм-кхм, – прокашлялся я. – Егор, а что вчера было?
– Не помню, – Веневитин краем глаза заметил окровавленный меч, затем повернулся к нему и: – А-а-а-а-а!
– Тише-тише-тише. Давай вспоминать вместе. Что последнее ты помнишь?
– Последнее? – Егор задумался.
– О, Юрген! – никак не унимался немец. – Бедный Юрген!
– Последнее, что помню, так это как мы заключали пари с другими егерями. То есть не мы, а я… но ставил я на тебя, значит всё же мы? – Егор поднял на меня глаза, и такая в них читалась надежда… видимо, надежда разделить ответственность за последствия.
?
Пари?
– Что за пари?
– Ты сказал, что закроешь разлом в одиночку быстрее, чем они соберут команду.
– Разлом? Команду? Погоди-погоди… Кажется, я помню ещё меньше, чем ты. Давай с того момента, как мы пришли в вагон-ресторан.
– Угу, – кивнул Егор. – Мы сели за стол и взяли текилы. Потом откуда-то появились две девушки, из краснокожих.
– Та-а-а-ак… – а ведь я помнил, как мы пили вискарь, откуда взялась текила?
– Мы сидели, выпивали, играли в угадайку с бумажками на лбу и в то, кто быстрее выговорит Мискванаквадоквэ. Помню, было весело, – тут Егор начал грызть палец. – К вечеру подтянулись другие егеря и стало не только весело, но и очень шумно. А потом поезд остановился, потому что прямо на путях открылся блуждающий разлом…
– Вот как?
– Ну да. В вагон-ресторан пришёл начальник поезда и спросил, не хотят ли господа егеря по-быстрому закрыть его, чтобы мы могли поехать дальше.
– Очень логично с его стороны, – хмыкнул я.
– Тогда немцы предложили нам сходить в разлом вчетвером…
– О, бедный Юрген! – тут же напомнил о себе Стёпка.
– …а ты очень грубо их послал.
– Вот чёрт! – я взглянул на меч. – Была дуэль!?
– Что? Дуэль? Не-е-ет! Ты их по-русски послал, они даже ничего не поняли. Но потом ты поспорил… точнее, ты почему-то предложил мне поспорить со всем поездом на выпивку о том, что…
– Я закрою разлом в одиночку, – сказал я. – Это я уже слышал, ага. Что было дальше?
– А дальше я не ничего помню. Проснулся, а тут вот это…
Тут Егор замолчал и основательней взялся за свои пальцы. Грыз их, будто белка орешек. Белка… Белки… Теперь хотя бы понятно, откуда взялись разломные белки. Ну и бочонок пива у нас в купе больше не такой таинственный, как раньше. Я его честно выиграл. То есть не я, а Егор. То есть… Тьфу, блин! Запутался!
Но хотя бы я, кажется, начинаю что-то вспоминать.
Ну да, точно. Помню, как в вагоне-ресторане начался кипишь. Праздник тщеславия для пьяных егерей. Каждый раздувал грудку, храбрился как мог и рассказывал о том, что именно он станет героем дня, вот только ему нужны помощники.
Тогда я наказал пьяному Веневитину собрать побольше ставок, а сам побежал в купе за мечом. Ну как побежал? Пошёл тенями, так быстрее.
Схватил меч и кольцо, вышел из поезда, добрался до разлома, а затем почему-то расстроился… Почему я мог расстроиться? Ах, ну да. Разлом оказался не то красным, не то оранжевым, а мне в том состоянии и радужный был по колено.
?
Дальше я зашёл внутрь и оказался в зимнем лесу. Несмотря на снег, деревья оставались в цвету, красивые такие, розовенькие, будто сакура. Помню, стоял, дышал морозным воздухом, любовался и… и вот тогда-то на меня и напали грызуны. Подло так, исподтишка.
Белок было дохрена. И все как одна в одежде.
Первым делом в меня полетел град стрел размером с зубочистку, а одна белка – похоже, самая главная – даже кинула в меня волшебной ледышкой. Бельчачий маг был старым, седым, с посохом и капюшоном на лицо, ну прямо каноничный тёмный властелин. Помню, как он воздел руки к небу, рассмеялся по-бельчачьи и махнул своим ордам в мою сторону. Типа, ату его, ребята.
Впрочем, через секунду я его раздавил.
Белки ближнего боя начали штурмовать мои ноги, а я махал мечом и отбивал чечётку, – вот только вместо стука каблучков слышался в основном хруст маленьких косточек.
Всё это напомнило мне рейд на великана. Что ж. Неправильный из меня вышел великан. Вместо того, чтобы быть тупым и неповоротливым, я крутился как бешеный, да плюс ещё и скакал в тенях. Вот это белки, наверное, охренели. Да я бы и сам охренел, если бы нарвался на теневого великана, превосходящего меня по размерам так же, как я белок.
Кстати. После первых моих скачков в тень, часть грызунов пришла в замешательство. Они разинули рты, бахнулись на пушистые колени и вроде как начали молиться. Они что, поклоняются Тёмной!?
Ну тогда тем более! Хрусть-хрусть-хрусть!
У меня к их божеству слишком много вопросов накопилось. Глядишь, наконец-то покажет личико, если я устрою геноцид её последователей.
Да и разлом закрыть надо, как ни крути.
Бой закончился спустя пять минут. И да, моя одежда буквально липла к телу из-за кровищи, хоть выжимай. Ну что ж? Одной загадкой меньше.
Затем я разбил кристалл и вернулся обратно, в поезд. А дальше снова пустота…
Хм, а ведь это мой первый самостоятельный разлом в этом мире!
?
– О, Юрген! О, мой бедный-бедный Юрген!
Похоже, пришла пора допрашивать немца.
– Эй, друг, – я присел рядышком и приобнял Стёпку за плечо. – Друг, ты как?
Наверное, в любое другое время такой жест от полуголого мужика был бы воспринят в штыки, но сейчас Стефан убивался горем и даже не замечал моего наряда.
– Всё плохо, – ответил он, утирая слёзы. – Бедный Юрген! Я не уследил за ним! Что я теперь скажу его родителям!? Они просили меня присмотреть за ним, а я…
– А ты?
– А я оставил его на полустанке в какой-то глуши!
– В какой именно глуши? И зачем вы туда попёрлись?
– Ты что, ничего не помнишь!? – Стефан скинул с плеча мою руку.
– Честно говоря, не совсем. И буду очень благодарен, если ты освежишь мою память.
– Хм-м, – немец перестал всхлипывать и наконец-то посмотрел на меня. – Ты бы оделся, что ли.
– Оденусь, – пообещал я, встал и полез в свой чемодан. – А ты пока рассказывай.
– Хорошо. Мы были в ресторане и собирали группу для похода в разлом. Всё было почти готово, и нам оставалось лишь найти толкового лекаря, как вдруг в вагон вошёл ты. Весь в крови и с мечом.
– Та-а-а-ак, – сказал я, натягивая штаны.
– Ты сказал, что уже зачистил разлом и что после тебя там делать нечего. А гер Веневитин стал орать о том, что теперь все мы должны купить вам выпивку и спеть гимн Российской Империи, хотя о последнем мы не договаривались…
– О, боже, – Егорка покраснел и спрятал лицо в ладошки. – Стыд-то какой.
– Когда мы сказали, что не верим тебе на слово, вы с гером Веневитиным принялись махать руками и кричать что-то по-русски. Помню, вы очень часто повторяли слово ху…
– Это неважно, – оборвал я немца. – Давай к сути.
– К сути? Хорошо. Ты сказал, что у тебя есть доказательство, и ты приручил в разломе белку. И белка правда появилась…
Вот как, значит? Вытащил существо из Океана на спор? Интересно даже, о чём мы с ними договаривались?
– …но Юрген, – о, мой бедный Юрген! – сказал, что не верит тебе и это просто тупая лесная крыса в доспехе, и что ты наверняка вёз её с собой в багаже.
– Правда? – удивился я. – И почему же он так решил?
А про себя подумал, что зря Юрец это сказал. Должно быть, все его проблемы начались именно с этого…
– Потому что она и правда вела себя, как тупая лесная крыса в доспехе, – ответил Стёпка. – Просто пялилась на всех и жрала арахис.
Сейчас я начал что-то такое припоминать. Да, действительно, из всех душ я тыкнул наугад и попал в настоящего кретина от мира белок. После призыва, когда я приказал ему жонглировать орехами, он включил дурочку и сделал вид, что не понимает, чего я от него хочу. И вместо жонглирования начал тупо жрать.
А когда я пригрозил сжечь его душу, мохнатый запаниковал и принялся умолять меня призвать его сестру. Дескать, она умная, она всё поймёт и объяснит ему. Вот так у меня и появилось аж две белки.
– Потом ты показал нам вторую, – продолжил Стёпка, – и тогда-то все поверили. Та была умненькой, выполняла всякие фокусы и…
– Да-да-да, – сказал я. – Давай дальше. Что там с Юрцом произошло? Куда он делся-то?
– Так ты же сам послал его за водкой! Сказал, что уговор дороже денег, слово нужно держать, и мы должны тебе именно тот алкоголь, который ты хочешь! Помнишь!?
– Да-да, что-то такое припоминаю.
– Ты сказал, что хочешь угостить краснокожих девочек русской водкой! В вагоне-ресторане её не оказалось и во время стоянки ты заставил Юргена бежать в магазин! Вот только вместо получаса, остановка почему-то продлилась всего пару минут и… Юрген… О, мой бедный Юрген!
Так…
Белки?
?
Девчонка тут же откликнулась на мой мысленный зов и уточнила, чего изволит хозяин. А хозяин изволил подробностей. Я как-то замешан в том, что поезд отошёл от платформы раньше положенного?
Белка ответила отрицательно. Послала мне образ разлома и часов. Ах ну да… Мы же задержались из-за разлома! Вспомнил! Ещё проводник предупреждал, что стоянка всего пять минут.
Хм, интересно, а откуда тогда пиво в купе взялось? Мы решили заполировать выпитое?
Белка ответила на этот раз утвердительно и показала мне мысленную картинку. Группа егерей просят официанта найти им кег пива, и клянутся никогда больше не спорить с нетрезвыми русскими.
Ладно, белки, давайте знакомиться. И вообще… я одну вещь не пойму! Я же вроде перебил кучу ваших собратьев, почему вы так ко мне лояльно относитесь?
Шквал мыслей… из которых я понял только то, что девочка не хотела служить, она вообще-то на инженера училась, а ей дали лук со стрелами и отправили в разлом. И вообще, они как-то прогневали Тёмную Госпожу, и она отправила к ним своего … непереводимая игра слов … чтобы покарать их … за что – непонятно, да и не слишком интересно.
Вот как, значит? Инженер? У меня технически-подкованные белки, да?
Девочка опять согласилась и отправила мне в мозг новые картинки. На них она сидела в классе за партой и тянула лапку вверх, затем нависала над какими-то чертежами, а под конец в торжественной обстановке получала диплом и кидала вверх квадратную шапочку с висюлькой.
Не, ну а что? Похвально. А твой брат?
Следующая картинка – белка валяется на диване с какой-то крутящейся трёхлучевой штуковиной. И что? И всё? Девочка занервничала и прислала мне ещё одну мыслеформу – её брат лежит на скамейке, пыхтит и жмёт от груди штангу. А потом ещё упражняется с мечом и копьём.
Ну ладно. Сойдёт. Стало быть, технический гений и качок-тупица. Вылезайте, – приказал я белкам, а сам принялся изучать пивную кегу. Нажал несколько раз на помпу, но ничего не полилось. Пустая.
Жаль…
– О, Юрген! О, мой бедный…
– Да завали ты! – гаркнул я по-русски, а затем перешёл на вежливый английский. – Не переживай так, Стёпка, доберется твой Юрец до Йеллоустоуна. Выкрутится как-нибудь. Он же егерь, верно!?
– Это его первая поездка и…
– Да брось! Разберётся.
В душе на миг проскользнула мстительная радость. А вот не надо было при всём честном народе обвинять Чернова во лжи! Пускай теперь думает над своим поведением.
Но я тут же устыдился этих мыслей. Не пристало мне, Охотнику, быть таким мелочным. Я прощаю тебя, Юрген, за твоё неверие, и желаю в целости и сохранности добраться до опорного пункта.
На душе полегчало.
Пускай я до сих пор не вспомнил, как именно у нас закрутилось с девчонками, но это уже не принципиально. Плюс-минус могу себе представить. Слово за слово, твёрдым по столу, а пойдёмте-ка чо покажу…
Я сел рядом с Веневитиным и почти сразу же передо мной появились белки. Так. Девочка и мальчик – это, конечно, понятно и отражает суть вещей, но надо бы дать им имена. Пацан смотрел на меня, играл усиками и щебетал:
– Чип-чип-чип-чип-чип…
Что ж. Значит, будешь Чипом. А ты? Какое имя подойдёт для тебя, пушистая? Помнится, была у меня учительница черчения, таджичка, Дилафруз Раджабовна. Диля, если коротко. Тебе как? Нравится имя Диля?
Белка кивнула.
Ну вот и отлично. Чип и Диля.
– Вот вам первое задание, – сказал я белкам вслух. – Сообразите-ка господам завтрак. Бекон, тосты, яйца, все дела. И ещё по бутылочке пивка не забудьте…
Диля посмотрела на меня, как на идиота. Ах ну да, она же мелкая… придётся заказать в ресторане.
– Ой, не-не-не, – заскулил Веневитин. – Я не буду пиво!
– Будешь, Егорка, будешь. Нам ещё сутки ехать.
А про себя подумал, что главное в этот раз обойтись без егермейстера…

Глава 4. Опорный пункт
Дальнейшая дорога до Арапахо-Сити прошла гладенько. Без приключений. Немца мы из купе выгнали, пускай скулит в одиночестве. Веневитин больше не включал режим озорной свиньи, да и белки вели себя тише воды.
С алкашкой не борщили. Всё как-то больше говорили, пока ехали. Заодно узнал некоторые подробности о семье своего попутчика.
Веневитины оказались старинным, но пришедшим в упадок родом. Точнее даже не «пришедшим в упадок», а никак не развивающимся. Занимались Веневитины преимущественно ничем, потому как могли себе такое позволить.
Их предки были крупными помещиками и в своё время нахапали кучу земли во Владимирской области, где-то между нынешними Александровом и Струнино. А вот после отмены крепостного права дела у них пошли хреновенько. Как и многие другие разорившиеся в ту пору семьи, Веневитины не сумели встроиться в новые реалии, однако… как бы ни было тяжело, землю свою они сливать не спешили и оставили потомкам.
Москва разрасталась. Частный сектор, до которого можно добраться за два-три часа от столицы становился всё более и более востребованным. И вот так, продавая гектар за гектаром под строительство дачных и коттеджных посёлков, Веневитины и существовали до сих пор.
Казалось бы – стройте сами, почему нет?
А потому что Патриарх.
Старший Веневитин был очень ленивым и недалёким человеком. Но это не главная беда – ленивых и недалёких среди аристократии пруд пруди. Главная беда заключалась в том, что Патриарх рода Веневитиных оказался одним из тех талантливых бизнесменов, которые… э-э-э… ну, например, могут открыть цветочный ларёк 9-го марта.
Пару раз обжёгшись, он решил, что коммерция – это не про его семью. Пусть всё остаётся так, как есть, сидите на жопе ровно, получайте удовольствие.
Молодой Егор не решал ничего ни сейчас, ни в перспективе. Место главы ему точно не светило. Потому молодой человек предпочёл впахиванию на семью военную службу во имя Империи, но для этого нужно было повзрослеть и подкачаться. За этим, собственно говоря, Егор Веневитин и поехал в Йеллоустоун. Сам вызвался, прямо как и я.
Семья его с радостью и отпустила. Вообще, насколько я понял, прямые наследники редко сюда отправляются. Потому что здесь, знаете ли, покусывают. Всякие твари могут и голову нечаянно откусить. А какой наследник без головы? Жопу разве что приставить – в принципе, у многих разницы и не заметишь.
А вот вторых-третьих-пятых сыновей, которым титул по наследству не светит, здесь как собак нерезанных. Ибо такая служба не только почётна, но и может оказаться шансом подняться в обществе и даже свой титул заиметь, не наследный. Ну или шансом сдохнуть, тут как повезёт.
Девушек, кстати, тоже хватает. Эмансипация. А кроме того, выше шанс на рождение сильных одарённых детей. Так что какая-нибудь бесприданница, побегав по молодости по разломам, к двадцати с небольшим запросто может оказаться выгодной партией для кого-нибудь из знатного рода. Может, не наследника, но тоже вариант. Да и прямо здесь на месте от женихов отбоя нет.
Вот как-то так.
Стоило составу прибыть на перрон, как я сразу же плюс-минус понял, куда мы попали. Прямо вот по перрону и понял. Потому что никакого перрона здесь не было. Вместо него лишь вытоптанная полоска земли, приставные лесенки, таксисты и пирамидальное здание вокзала метрах в ста от путей.
О, да. Фантазии изнеженных аристократов расшибались о суровую реальностью прямо здесь. С порога. Да, нас будут обслуживать по мере сил, но от жарёхи из трюфелей, биде и личного массажиста придётся отказаться.
Не буду врать, я немножечко злорадствовал.
Выбравшись из поезда, мы с Егором взяли одно такси на двоих. Помнится, он говорил, что бедному беззащитному мне стоит его держаться. Буду держаться, ага.
Краснокожий мужик с тугим пучком волос погрузил наш багаж и повёл машину на базу егерей.
Сегодня распогодилось.
Если брать по широте, то мы сейчас находились где-то на уровне Сочи, так что нам предстояло действительно жаркое лето. Солнечный свет заливал улицы Арапахо-Сити, отчего город казался особенно приветливым.
Очень чистый, очень милый двухэтажный ацтекский городок с национальным колоритом в архитектуре. Говоря про национальный колорит, я имею ввиду то, что ацтеки буквально повёрнуты на прямых углах, ступеньках и, конечно же, пирамидах. Ну а ещё они не привыкли экономить место. Каждое здание в городе стояло на отдельном возвышении минимум в шесть-семь ступеней. О колоннах, арках и балюстрадах здесь не слышали, а если и слышали, то тщательно игнорировали.
Строгие линии, каменная кладка и ступеньки, ступеньки, ступеньки. Из украшательств разве что зубцы на крышах.
Никаких жилых массивов, никаких человейников, все постройки пущены в дело. Фасады первых этажей сплошь в витринах и вывесках: барбершопы, парикмахерские, оружейные лавки, продуктовые и винные магазины.
А особенно нам с Веневитиным доставило разнообразие питейных заведений. Ацтекские предприниматели позаботились о том, чтобы здесь каждый чувствовал себя, как дома.
– Паб, – указал Егор на здание с британским флагом на крыше. – За пивом туда.
– Ага. А вон «Ля Кафе» и винотека.
– Рюмочная, – продолжил перечислять Егор. – Это для нас, по всей видимости.
– По всей видимости, да. Чайный дом, таверна, бар, караоке, чайхана. Слушай, чего здесь только нет! Короче говоря, живём, – подвёл я итог. – В свободное время будет чем заняться. А вон! Смотри-ка, заведение для язвенников и трезвенников, – я указал на колонку с водой, и мы оба заржали в голос, вызвав неодобрительный взгляд водителя.
Больших построек в городе было всего две. Первая – кабаре, оно же казино, оно же бордель. При свете дня этот чудо-комплекс выглядел невзрачно, но я уверен, что в ночи он полыхнёт неоном так, что мало не покажется. Ну а вторая постройка, которую видно из каждого уголка Арапахо-Сити – это, конечно же, пирамида.
Пускай европейцы и повлияли на ацтеков, местами тлетворно, отказываться от собственной национальной идентичности они не спешили. Хотим людоедить, значит будем людоедить. Хотим приносить в жертву людей сотнями и спускать их по ступенькам, чтобы кровища брызь-брызь фонтаном, значит будем. А кому не нравится – идите в жопу.
Утрирую, конечно. Такой жести, как раньше, здесь давно не происходило. Пришёл прогресс, и человеческая жизнь возросла в цене, но культ старых богов и магия по-прежнему играют большую роль.
Просто теперь в жертву в основном приносятся преступники, а обряды стали чем-то редким, элитарным и не всем доступным. Жрецы сейчас тесно контачат разве что с одарёнными воинами на службе Империи.
Дикие ребята, к слову. Бешеные. У них помимо стандартного набора из стихийников, физиков, лекарей и артефакторов есть свои собственные техники. Два культа, Воинов-Орлов и Воинов-Ягуаров. Про первых мало что знаю, а вот вторые – натуральные оборотни.
?
– Ой! Что-то у меня в боку кольнуло, – ни с того ни с сего пожаловался Веневитин.
– Конечно, – хмыкнул я. – Ты же пил два дня!
– Нет-нет-нет, со мной такого раньше не бывало! – парень взялся за телефон и начал гуглить.
– Ну что там? – спросил я. – Ты смертельно болен?
– Не смейся!
Веневитин начитался страшилок, убрал телефон, побледнел и замолчал. Видать, пытается теперь выискать у себя другие симптомы. Н-да… По пьяни он мне всё-таки больше нравился.
– А грудь, случайно, не чешется? – спросил я.
Егор прислушался к себе, а затем сделал большие-пребольшие глаза.
– Чешется, – с ужасом прошептал он.
– А желудок крутит? – ткнул я пальцем в небо.
– О, боже! Крутит! – парень тут же согнулся в три погибели.
– Ну что, поздравляю, – вздохнул я. – Это североамериканская кишечная гинекомастия.
– Чего!?
– Страшная штука. У тебя час, максимум два. Потом начнётся такая диарея, что власти Ацтекской Империи будут просто вынуждены оборудовать на её основе ГЭС.
– О, боже!
– Ага. А потом ещё и сиськи вырастут, – меня натурально понесло, и остановиться я уже не смог бы при всём желании.
– Что!? Как это связано!?
– А я-то откуда знаю? Я доктор что ли?
– О, боже-боже-боже! – и без того бледный Егор побледнел, как снег зимой. – Это смертельно!?
– Ну ты сам подумай. Если запустить, то конечно. Диарея, – начал я загибать пальцы, – как следствие обезвоживание, как следствие вымывание кальция из костей. А потом в один прекрасный день ты ляжешь на спину, и твоя сочная молочная грудь поломает ослабшие рёбра.
– Твою-то мать! Мне срочно нужно в лазарет!
– Ага. И это самое… – я едва сдержал усмешку, – Егор, ты не обижайся, но не мог бы ты отсесть подальше?
– О боже! Уважаемый!? – Веневитин обратился к таксисту. – Фаст, плиз! Фастер!
Белки сидели у меня на коленях. Пусть и не дословно, но они улавливали суть разговора. Чип довольно лыбился и переводил взгляд с меня на Веневитина и обратно, а вот Диля смотрела с осуждением. Маленькая пушистая зануда.
Таксист поначалу упирался, мол, нельзя превышать, но когда Веневитин кинул в него мятыми купюрами, и впрямь навалил скорости.
Десять минут езды по городу, ещё полчаса по трассе и вот мы, наконец-то, добрались до опорного пункта егерей. Здесь ацтекским колоритом даже не пахло. Обычная военная база, вот только обнесённая по периметру высоченной стеной. И колючая проволока поверх этой стены такой толщины, будто бы рассчитана на поимку слонов-диверсантов.
Внутри, за стеной – несколько зданий самого опорного пункта, длиннющие бараки и здоровенный полигон для одарённых. Почему именно для одарённых? Да потому что сразу видно, что на нём тренируются маги. Воронки от взрывов, борозды всякие, потёкший от сверхтемператур песок.
Что ж.
Вот здесь мне и предстоит провести следующий год. Ну или не совсем здесь. Надо бы закорешиться с таксистом и узнать номерок.
– Спасибо, что вошли в положение, – сказал я краснокожему. – Мой друг очень болен.
– О, боже-боже-боже!
Как только мы остановились на парковке, Веневитин выпрыгнул из машины, плюнул на свой багаж и со всех ног понёсся в сторону здания с красным крестом на крыше.
– Лазарет!? – крикнул он двум девушкам, проходившим мимо. – Где лазарет!?
– Меня, кстати, зовут Артём Чернов, – я протянул индейцу руку.
– Илхуитл, – ответил тот.
Илхуитл, значит. Илюша, если по-нашему.
– Думаю, в скором времени мне вновь понадобятся ваши услуги. Не могли бы мы обменяться контактами?
– Да без проблем, – пожал тот плечами. – Сразу звоните напрямую, хорошую цену дам.
Я забил номер Ильи в телефон, сделал прозвон, рассчитался по конскому тарифу диспетчерской, и краснокожий покатил обратно в город. Ну а я остался на парковке с целой горой багажа. И своего, и Веневитинского. Зря я похоже с ним так, теперь придётся всё это тащить в одного.
Диля победно хмыкнула, сидя у меня на плече.
Тоненько намекнул ей, что если ей так претит моя компания, то я могу просто сжечь её душу, да и разбежимся. Белка ответила, мол, сжигай.
О-хо-хо! Вот это заявка. А мелкая стервозина у нас ещё и не из робких, получается. Пушистая крыса с духом необъезженного мустанга. Ладно, пусть живёт пока что.

?
Обвешавшись сумками и чемоданами, я побрёл в сторону ближайшего здания. Но не успел я пройти и половину пути, как ко мне подбежал возбуждённый мужик в форме и с планшеткой. Из примечательного в мужике – густые усищи, розовые очки и яркая рыболовная блесна на панаме цвета хаки.
– Новенький? – хмуро спросил мужик.
– Новенький, – кивнул я. – Артём Чернов.
– О! – усатый радостно улыбнулся. – Русский!?
– Русский.
– Ну добро пожаловать! Егерь 3-го класса Жихарев, – мужик пожал мне руку. На секунду блеснул жёлтым перстень. – Евгений Евгеньевич. Я здесь вроде как замначальника базы. Рад видеть земляка, а то у нас здесь в основном немчура да местные. В прошлом году всего несколько ребят приезжали, а на постоянке так вообще никого кроме меня. Ну да ладно…
Жихарев уставился в планшет, нашёл мою фамилию и поставил галочку. А я, признаться честно, удивился.
Да, Йеллоустоунский эпицентр представляет собой охрененно-здоровенную зону, – тысяча километров в поперечнике, – и вся эта зона окружена такими же базами и городками как Арапахо-Сити, но неужели тут совсем нет наших соотечественников?
Странно.
Такие поездки для одарённых – не только повод подкачаться, но и шанс завести полезные знакомства. Егерские лагеря – это же не парад терпимости, и не университет дружбы народов, так что людей стараются расселять по национальности, оно так эффективней получается. Так с какого же хрена тогда меня забросили именно сюда? И кто вообще занимался моим распределением?
Хм-м… Неужели мне частично передалась паранойя дяди Миши?
– Со мной ещё один паренёк приехал, – сказал я. – Егор Веневитин. Запишите и его тоже.
– А где он?
– В лазарет убежал.
– Ох ты ж, – Жихарев неподдельно расстроился. – Что случилось?
– Акклиматизация, наверное, – пожал я плечами.
– Ну да, бывает.
– Евгений Евгеньевич, а мне куда?
– Вообще, тебе надо бы явиться в администрацию и заполнить бумаги, но-о-о-о…
Тут замначальника снял очки и хитро огляделся.
– Знаешь, что? Иди-ка ты сперва займи хорошую комнату, пока они ещё остались. В администрации сейчас и без тебя давка. У индейцев бюрократия похлеще нашей будет. Справочки, разрешения, справочки на получение разрешений и разрешения на получения справочек. Представляешь?
– Представляю, – кивнул я. – Спасибо большое за совет!
– Не за что. Рекомендую во-о-о-он то здание, – указал Жихарев на один из бараков, не самый ближний, но и не самый дальний.
– И вновь премного благодарствую, – я кивнул поглубже, совершенно искренне.
– Слушай, – заинтересовался вдруг Евгений Евгеньевич, – а что за белки у тебя такие? Разломные что ли?
– Да вот, прибились, – развёл я руками, в то время как Диля чисто по-девчачьи закатила глаза. – Не знаю теперь, куда их.
– Ну так ты это. Если они не опасные, то сдай их в живой уголок. В северном кампусе, у девушек, как раз есть, в зоне отдыха. Девчонки в восторге будут, ну ты понимаешь, – он расплылся в улыбке и подмигнул.
Конечно понимаю, что ж тут непонятного!
– Спасибо, учту, – улыбнулся я в ответ, а Чип взметнулся мне на плечо и тревожным шёпотом зачипчипкал что-то на ухо.
Приятный дядька этот Жихарев. Надо будет при случае с ним получше познакомиться.
Со всеми сумками и чемоданами я попёрся в сторону рекомендованной казармы.
?
Что ж, несмотря на суровый внешний минимализм, внутри оказалось некисло. Всё-таки подавляющее большинство одарённых – аристократы, о какой бы стране ни зашла речь. Папеньки и маменьки щедро финансируют базу, а также выкупают разломные материалы, так что и на обои приличные хватило, и даже на эдакую общую комнату отдыха. Кожаные диванчики, столики, плазма, все дела. Даже вендинговый аппарат с газировкой и снеками имеется. И приставка с двумя джойстиками.
Внутри, правда, не оказалось никого.
Из этой «гостиной» вдаль уходил длинный-предлинный коридор. Справа и слева через каждые пять метров двери, и значительная часть из них открыта настежь. По всей видимости, это и есть незанятые комнаты.
Я чуть прогулялся и остановился на комнате номер 7. Никакой нумерологии и магии чисел, просто здесь был самый приличный, на мой взгляд, кондиционер. А в остальном всё по-типовому: две кровати, два шкафа, два стула и небольшой столик. Также в каждой комнате был крохотный санузел с сортиром и душевой кабинкой, так что унизительный ритуал совместной помывки отменялся. На двери висел дартс, а на одной из стен постер с индианкой, одетой только в головной убор из перьев.
В целом, я остался доволен. Здесь есть всё для того, чтобы комфортно отдыхать между зачистками разломов, ну а если захочется излишеств, то стоит лишь набрать номер краснокожего таксиста Илюхи.
Здорово было наконец-то сбросить вещи. Чтобы тащить все эти баулы, под конец мне даже пришлось себя усилить.
– Фу-у-ух, – я завалился на правую кровать.
Белки тут же облюбовали левую, да только я их мысленно согнал. Я и так в какой-то мере виноват перед Веневитиным, не хватало ещё, чтобы мои питомцы нагадили ему на подушку. Диля хоть и заканчивала бельчачий ВУЗ, но даже в её манерах я до конца не уверен, а Чип так точно навалит за милую душу.
Да, вне зависимости от его желания, Егорка Веневитин теперь живёт со мной. Раз уж нас тут всего двое, – помимо прапора Жихарева, – то это для меня самый лучший расклад.
Так. Ладно. Полчасика отдохну и пойду оформлять бумаги. При хорошем раскладе, уже вечером я доберусь до разлома и…
– Эй! – я забыл закрыть за собой дверь и в неё тут же просунулась холёная красная рожа. – Ты кто такой!?
Парнишка. Высокий, крепкий, лет двадцати пяти. На вид европеец, говорит по-английски.
– Тебе кто разрешал эту комнату занимать!?
О-хо-хо.
Неужто дедовщина? Не ожидал, по правде говоря, не ожидал. Господам егерям не хватает разломных монстров, чтобы меряться друг с другом письками? Хотя-я-я-я… Ну да, тем, кто из себя ничего не представляет, может и не хватать…
От скуки это всё, от скуки.
– Здесь было не занято, – предельно вежливо ответил я красномордому. – Пожалуйста, закрой дверь с той стороны.
– Слышь! Это комната уже была занята для…
– Отстань, – перебил я. – Я только с дороги, жутко устал и хочу полчасика провести в тишине.
– Ты чё такой дерзкий!?
Ну… конечно, он не прямо вот так сказал, но в английском хватает подходящих по смыслу идиом. А смысл один – я на тебя бычу, будь добр схавай или ответь.
– Это уже переходит всякие границы! – возмутился я, поднялся с кровати и подошёл к двери. – С каких это пор слугам позволено в таком тоне с благородным господином разговаривать?
– Ты кого слугой назвал? – и без того красная морда парня стала бордовой. – Да я!..
– Пришёл занимать комнату для кого-то! – напомнил я. – А значит – слуга или мальчик на побегушках. В любом случае, можешь катиться, откуда пришёл. А комнат здесь ещё полно свободных. Рекомендую выбрать для твоего господина комнату как можно дальше от меня, лучше даже в другом здании. А то, боюсь, не уживёмся.
Договорив, я просто захлопнул дверь перед обтекающей мордой Мальчика-На-Побегушках.

Глава 5. Пережитки прошлого
Я разложил вещи в шкафу и один из чемоданов отдал на откуп белкам. Установил его между кроватью и стеной, раззявил настежь и постелил полотенчик. Раз уж мы в одной лодке, у грызунов тоже должен быть свой уголок. Пока что так. Потом найду им клетку или коробочку с опилками. Или… в каких вообще условиях живут разумные белки? Наверное, надо бы купить им набор игрушечной мебели.
С туалетом, кстати, всё решилось само собой. Когда я пошёл раскладывать свои бритвенные принадлежности, нарвался в санузле на Чипа. Тот свесился жопой с ободка прямо в унитаз и, судя по сосредоточенному выражению мордочки лица, был занят.
А раз уж этот дуболом до такого додумался, то с его сестрой и подавно не будет проблем.
Прошло полчаса. Веневитин так и не появился.
Ладно, хрен с ним, не могу же я ждать его весь день. Мне ещё с документами уладить надо, а это, по всей видимости, не быстро. Так что, закрыв дверь в комнату на ключ, я отправился в администрацию.
По дороге к главному корпусу я встретил двух молодых ребят, парня и девушку, в белых халатах. Те на ходу просматривали на свет снимок и переговаривались меж собой:
– Как думаешь, объявлять карантин? – спросила девушка.
– Пока рано.
– Страшно, очень страшно. Мы не знаем, что это такое, вот если бы мы знали, что это такое, но мы не знаем, что это такое…
– Прекрати истерить! – рявкнул парень. – Это североамериканская кишечная гинекомастия, тебе же сказали!
– Но ведь никто о ней ничего не слышал! А может это что-то локальное? Парень ведь приехал из Российской Империи. Мало ли что у них там? Заразился от медведя и привёз заразу сюда…
– А почему она тогда североамериканская?
– Не знаю… Вот ведь чёрт!
Так. Похоже, розыгрыш вышел из-под контроля. Сейчас разберусь со всеми делами, а потом вытащу Веневитина из плена собственных фантазий. А то ведь психосоматика – страшная вещь. Вдруг у него и впрямь грудь вырастет? И чего мне потом с ним таким делать?
Белки на всякий случай семенили вслед за мной. Буду натаскивать их на мелкие поручения. Так-то я сам себе разведчик, но ведь у меня не всегда есть возможность уйти в тени – у свидетелей этого действа может появиться много вопросов. Так что пускай помогают.
В главном здании я тут же упёрся в хвост длиннющей очереди.
Впрочем, восемь человек – это не так уж катастрофично. Основная толпа уже схлынула. Скорее всего, полчаса назад здесь и впрямь было гораздо жёстче, не даром ведь Жихарев отправил меня выбирать комнату. Святой человек.
Делать нечего, и пока что я просто рассматривал людей, с которыми мне предстоит жить и работать. У всех в руках какие-то бумаги… А у меня только паспорт и направление на службу. Да пофиг, что есть то есть.
Рассматривал не только внешне, само собой. Астральное зрение я тоже подключил.
В углу на диванчике сидел и сверлил меня взглядом тот самый краснорожий Мальчик-На-Побегушках. Учитывая, что у парня нет никакой предрасположенности ни к физике, ни к укреплению щитами, я бы на его месте не стал так сильно раздражать окружающих. Парень огневик, да при том слабенький.
Так. Кого ещё мы тут имеем?
Прямо передо мной стоял парнишка с даром воздушного стихийника, следом светлый, прямо за ним девчонка-лекарь, а вот за ней… о-хо-хо! Так вот ты какой, Воин-Орёл!? Моё почтение, господа индейцы. Боевая единица сама в себе. Такой, если раскачается, то сможет зачищать слабенькие разломы соло. Основа его техники – ослабление противника, сиречь проклятие. Плюс физическое усиление себя, плюс возможность залатать несерьёзные раны, плюс нежная дружба со змеями и прочими гадами. Универсальный юнит, короче говоря. Выживала.
Так ещё и несмотря на юный возраст индейца, его источник полыхал, как кузнечный горн. Н-да. Если среди ацтеков есть такие ребята, то я не удивлён, что колонистам поводили по губам. Воины с рождения. Уважаю.
Возможно, не лишним будет познакомиться с краснокожим. Но это как-нибудь потом…
– Ох ты ж, – вырвалось у меня, когда среди толпы я заметил знакомых.
Иси и Миси. Майянки из поезда. И вот так неожиданность, обе девушки оказались одарёнными. И у них тоже была своя особая, национальная техника. Во всяком случае, в Российской Империи я ничего подобного до сих пор не встречал. Это… любовная магия? Что-то наподобие менталистики, но со значительным уклоном во всякое жаркое и потное.
Так вот почему с ними нельзя спать! Не успеешь понять в чём дело, и вот, ты уже стоишь под балконом с гитарой, ревёшь как дурак, клянёшься в вечной любви и говоришь, что сделаешь для майянки всё, что угодно.
Интересно, как им это поможет в разломах? Затискают какого-нибудь волка-переростка до смерти?
Девчонки тоже меня заметили. Настороженно смотрели, перешёптывались, хмурились. Видать той ночью они пытались на мне поупражняться, но в ответ сами выгребли так, что аж проснуться не смогли. То-то я их больше в поезде не видел! Ну да, Охотник после зачистки разлома может вымотать хлеще, чем день ног и предновогодний шоппинг вместе взятые.
?
Прошло ещё где-то полчаса, и я наконец-то попал в нужный кабинет.
– Артём Чернов, подданный Российской Империи, – представился я.
– Ага, – ответила тучная краснокожая тётенька лет пятидесяти.
На столе перед тётенькой стоял старинный квадратный монитор. На экране был открыт пасьянс, так что ни о каком цифровом документообороте не шло и речи. Бумажки, бумажки, бумажки. Целые горы из форм, таблиц и бланков, раскиданные в творческом беспорядке, десяток печатей и целых три стеллажа с папками.
Тётенька среди всего этого добра выглядела, словно паучиха. Передвигалась она по кабинету строго на стуле с колёсиками, у неё была специальная палка-хваталка для верхних полок, а ещё аж две пары очков. Одни на носу, а другие, – вспомогательные, – на лбу. И в те редкие моменты, когда она смотрела на меня сквозь два стекла, мне казалось, что вместо глаз у неё две гигантские блестящие маслины.
– Артём? – не без акцента переспросила индианка.
– Артём, – подтвердил я.
– Ох, – служащая покачала головой. – Как же меня достали ваши имена.
Ну да. Человеку, который с рождения рос среди Илхуитлов и Мискванаквадокв, имя «Артём» действительно может резануть слух. Так что следующие пять минут мы вместе решали, как же правильней всего транскрибировать букву «Ё» на ацтекский.
И это только первые пять минут. Затем дело дошло до фамилии и всё повторилось, на сей раз с мягкой буквой «Ч».
– Ну хорошо, Артём Чернов, – барышня улыбнулась чему-то своему. – С этим справились. Давай сюда бланк №2304.
– Что, простите? – я отвлёкся от своих размышлений.
– Бланк №2304. Ты что, не взял его!? – приподняла тётенька брови вместе с верхними очками.
– М-м-м… А где я должен был его взять?
– В 304-м кабинете, – служащая перешла на строгий деловой тон. – Молодой человек, вы не дома, следуйте правилам процедуры.
– Ах э-э-э-этот бланк. Да-да-да, – сказал я. – А вы любите животных?
– Что? – не поняла очкастая. – При чём здесь животные?
Ребята, ну-ка развлеките тётеньку, – скомандовал я белкам. Чип и Диля тут же залезли на стол и явили себя во всей красе. Оказывается, что грызуны неплохо умеют в акробатику. Безо всяких предварительных танцев, Диля крутанула сальто назад, Чип схватил её за талию, подкинул в воздух и поймал на одну лапу. Диля вытянула вверх руки, – никак не привыкну, что у белок есть «руки», – и согнула одну «ногу» в коленке.
Похоже, в бельчачьем ВУЗе мохнатая не только грызла гранит науки, но и успела затесаться в чирлидеры. Отлично.
Убедившись, что всё внимание тётеньки приковано к белкам, я сделал пару шагов назад и нырнул в тени. Ушёл так глубоко, насколько это вообще было возможно без вреда для здоровья.
Время замедлилось.
Сквозь двери, стены и людей я помчался в 304-й кабинет. Ворвался в него и увидел похожую тётеньку в похожем кабинете с похожим монитором, – вот только играла она не в пасьянс, а в сапёра. Затем осмотрел стопки бумаг перед тётенькой, нашёл бланк №2304, утащил один листочек к себе в тени вместе с ручкой, по-быстрому заполнил и побежал обратно.
Если в двух словах, то этот бланк был моим заявлением о желании пройти службу. Заодно я понял, почему передо мной было всего восемь человек. Ещё двадцать томились в очереди перед 304-м кабинетом.
– Ай ка-ки-е мо-лод-цы! – очкастая умилялась, хлопала в ладоши и не отрываясь смотрела на шоу Чипа и Дили.
Всё, ребят, – послал я мысленный отбой, – спасибо. Белки тут же прыснули прочь со стола.
– Вот бланк, о котором вы говорили.
– Угу, – тётенька резким кивком уронила одни очки на другие и взглянула на бумажку.
– А почему без печати!? – возмутилась она. – Кто вам его вообще выдал без печати!?
– Как без печати? – я вырвал документ обратно и велел белкам вернуться.
На этот раз Чип схватил листок бумаги и скрыл за ним Дилю, как за ширмой. Ширма упала, Диля исчезла, очкастая тётенька взвизгнула от восторга, а я опять побежал в 304-й, ставить на бланк печать.
– Ну вот же, – упрекнул я тётеньку в невнимательности. – Печать, всё как положено.
– Ох ты! И правда. Как это я не заметила?
Очкастая взяла ручку, дозаполнила что-то в нижней части бланка, затем шлёпнула на него свою печать, прикрепила к бланку какой-то другой документ.
– Вот с этими документами тебе теперь надо в 337-й кабинет, там надо будет предъявить свой перстень… да, вот, белый, всё верно, и тебе дадут бланк заявления на прохождение обучения. С этим бланком в 215-й, к коменданту общежития, он предложит комнату на выбор. Только тебе надо будет самостоятельно убедиться, что комната ещё никем не занята, и договориться, с кем жить. Это традиция. Так, перстень у тебя свой, значит заявление на его получение писать не надо… Пройдёшь медкомиссию, и сразу к начальнику опорного пункта, месье Лагранжу.
Я поморгал глазами.
– А вам не надоедает это каждый раз объяснять? – полюбопытствовал я. – Сделали бы памятку…
– А я всем и не объясняю, – кокетливо подмигнула мне служащая. – Просто я вижу, что ты не знаком с местными порядками. Так-то у нас всё просто, и мы боремся с бюрократическими пережитками прошлого, когда для получения справки сперва надо было получить разрешение… Но некоторые приезжие почему-то всё ещё путаются.
– Благодарствую за помощь! – искренне ответил я и двинулся на выход.
– Молодой человек! – окликнула меня тётенька уже в дверях. – У нас раз в месяц проходит шоу талантов. Рекомендую вам с вашими пушистиками поучаствовать. Есть все шансы на победу!
– Спасибо, – кивнул я.
Белки загордились. Чип аж раздулся от важности, как голубь.
С заявлением на обучение вышло легко. У кабинета никого не было, все стояли в других очередях, и я беспрепятственно написал нужное заявление. С заветным бланком, обязательно с печатью, я заглянул к коменданту. Там оказалось ещё проще, достаточно оказалось показать ключ от комнаты. Заодно записал в неё и Егора. Чего уж там, не заставлять же его бегать.
?
В соседнем корпусе, – там, где проходила медкомиссия, – находился в том числе и лазарет.
– О боже, боже, боже, – причитания Веневитина я услышал чуть ли не с порога.
Бедолага сидел на больничной койке в одних трусах и точно так же, как тогда в поезде, раскачивался обхватив колени руками. Вокруг него суетилась парочка озабоченных врачей.
– Почему вы ничего не делаете!? – истерил Егор. – Диарея вот-вот начнётся!
Свою озабоченность он дополнил такой витиеватой конструкцией на чистом русском, что даже я заслушался.
Что ж. Пора его вытаскивать.
Я взял из вазы на стойке дежурного сосательную карамельку, развернул её от фантика и вошёл в палату.
– Всё нормально! – сказал я ещё до того, как доктора успели возмутиться. – Я личный врач господина Веневитина!
– Егор, – я улыбнулся и похлопал парнишку по плечу. – Дружище. Всё позади, я нашёл лекарство.
– Что!? Правда!? Но как ты…
– Не скажу, что это было просто. Но я подключил все свои связи и вот, пожалуйста, волшебная пилюля. Возможно, тебя вырубит на несколько часов. Сам понимаешь, организм начнёт бороться. Но проснёшься ты как новенький, и никакая кишечная гинекомастия тебе отныне будет не страшна.
– Артём, – у Егора на глазах аж слёзы проступили. – Спасибо тебе. Спасибо большое. За мной должок, слышишь? – Веневитин кинул карамельку в рот и проглотил безо всякой запивки.
– Сочтёмся, – сказал я и пошёл на медкомиссию.
Здесь, слава тебе яйца, обошлось без бюрократии. Медсестричка-европейка заглянула мне в рот, посветила в глаза и уши, а затем спросила, нет ли у меня аллергий, хронических болезней и прочих патологий. После мне измерили рост и вес.
– Какими техниками владеете? – задал вопрос дядька-врач.
– Физик, – не раздумывая ответил я. – Ну и ещё немного щитовик.
Я так часто повторял эту легенду, что уже сам почти в неё поверил.
После медкомиссии меня направили обратно в главный корпус, чтобы уладить последнюю формальность.
?
Здесь снова пришлось постоять в очереди. И снова тут-как-тут оказался Краснорожий говнюк, заниматель комнат. Он меня преследует что ли? Пока делать нечего, приказал белкам выяснить, где живёт этот персонаж и разведать для меня обстановку.
Диля кинула мне в голову возмущённую мыслеформу. Донести её смысл при помощи картинок было непросто, однако я её понял.
– Мы что тебе, ищейки!? – как бы спрашивала пушистая дрянь и упирала руки в боки.
А вот Чип согласно кивнул, подхватил сеструху под локоток и потащил прочь. Так… Раз уж у рыжей барышни такой крутой норов, надо бы с ней подружиться что ли? Что любят белки? Орехи? Семечки? Бегать в колесе? Или там… не знаю… бесить пантер?
?
Ладно, об этом потом.
– Артём Чернов! – раздалось из открывшейся двери.
– Добрый день, – поздоровался я, входя в кабинет Начальника и закрывая за собой дверь.
– Присаживайся, сынок.
С первого взгляда и первого слова я понял, что мы с этим товарищем вряд ли подружимся. Не знаю даже, в чём была проблема. Скорее всего, во всём сразу. В покровительственном обращении «сынок». В том, что в кабинете было накурено. В слишком уж дерзком командном тоне Начальника. Ну и в его внешнем виде, само собой. Противный, обрюзгший, пальцы-сардельки, а под глазами… нет, это даже не круги как у Веневитина, а чёрные такие наросты, похожие на древесные грибы. Прямо вот фу. Так ещё у него прямо сейчас одышка, хотя он всего-то навсего сидит на жопе в своём креселке.
А ещё у него, в отличие от моего земляка, не было егерского перстня.
– Жан-Жак Лагранж, начальник этого опорного пункта, – представился жирамбарий. – А ты у нас, стало быть, Чернов.
Начальник принял у меня заполненные бумаги, вложил их в папочку с моим личным делом и начал читать. Я невольно обратил внимание на то, какая же тощая у меня папочка. Аж слеза наворачивается. Ну ничего, дайте мне буквально пару дней…
– Цвет перстня? – спросил он, не отрываясь от текста.
– Белый, – я повернул руку так, чтобы начальнику было видно.
– Ха, – Лагранж мерзяво ухмыльнулся. – Ожидаемо, если честно. Только русские могут послать «белобрысого» сопляка в одно из самых опасных мест на планете.
– Так потому и посылают, что здесь лучшая учебная база во всём Йеллоустоуне, – ответил я. – А может быть даже и во всём мире.
– Действительно, – опять лыбится. – Лучшая.
Что ж. Эго господину Лагранжу почесали, теперь можно переходить к главному.
– Мсье Лагранж, – чтобы накинуть себе ещё очков, я перешёл на французский. – Скажите, пожалуйста, я могу сдать экзамены экстерном? Рвусь в бой! Хочу уже поскорее попасть в настоящий разлом.
Жан-Жак оторвался от чтения и смерил меня взглядом.
– Шутишь, что ли?
– Никак нет, – по-военному выпрямился я.
– Ну, – начальник откинулся в кресле и прикурил сигарету. – Формально это возможно. Но поскольку такая выходка в твоём случае будет настоящим самоубийством, тебе сперва нужно подписать кое-какие бумаги. Согласие на ритуальные услуги. У ацтеков в плане егерей и военнослужащих много заморочек. В случае несдачи экзамена, твои останки будут переданы в ближайший храм для жертвоприношения богу Солнца. Согласен?
– Согласен. Где и что нужно подписать?
– Ха, – Жан-Жак глубоко затянулся. – Не из пугливых, значит.
– Никак нет, мсье Лагранж.
– Ладно. Поставлю себе галочку. Как только наберётся группа, тебе об этом сообщат.
Начальник затушил бычок в пепельницу-ёжика. Серьёзно! Чтобы выдолбить целую сигарету ему потребовалось всего несколько секунд.
– Ну а пока что всё, Чернов. Добро пожаловать, милости просим, чувствуй себя как дома, и всё такое прочее. Отправляйся в казарму и жди дальнейших указаний.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/andrey-rozalev-33260134/temnyy-ohotnik-71403979/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.