Главная страница | Попаданцы | Чемпион. Учебка

Чемпион. Учебка
Максим Волжский
Весна 1988-го. В пьяных танцах, под музыку и в веселье – умирает СССР и зарождается новая криминальная Россия.
Принца Завалуева и Карпова младшего забирают в армию. Полгода в учебке станут прекрасным жизненным уроком для царевича.
Те, кто застал время перемен и забвения, вспомнит и скажет: "Всё так и было". Те, кому повезло родиться позже – узнают много нового о былой стране.

Максим Волжский
Чемпион. Учебка

Глава 1. Обманутые надежды взамен на энергию
1988 год. Последние числа апреля. Ульяновск.
На город медленно спускался вечер. Только что прошёл проливной дождь, который благородно топил грязные кучи снега. Теперь можно сказать, что зима отступала. И воздух стал другим… пророчащим перемены. Но было ещё морозно и пахло оттаявшим трупом собаки. Хорошо, если просто собаки. За гаражами снег порой скрывал чудовищные преступления.
Денис Завалуев как пёс водил носом, улавливая зарождающуюся надежду. Отдалённый трупный запах его не пугал, а вдохновлял быть ещё изощрённее.
Против него стояли трое парней. Все трое хищно озирались, примериваясь к царевичу. А принцу Завалуеву нужна была драка; да такая драка, чтобы носы хрустели, чтоб лопались перепонки, и горлом шла кровь.
Энергии в советском мире совсем мало. Только что прошёл дождь и отгремели раскаты грома, но Денис не смог зачерпнуть и толики магии из весенней стихии. В прежнем мире с подпиткой у него никогда не возникало проблем. Сейчас кругом пустота. Будто кто-то внутри него поставил ограничитель, не дающий возможности уловить энергию природы.
Но в хорошей драке можно поживиться страхами людей. А ещё в конце, когда всё будет кончено, надо непременно дарить надежду. Нужно прижать поверженного к мокрой земле, придавить коленом в грудь, чтобы дышалось тому с трудом, а потом щедро ослабить хватку. Это и называется – дарить надежду.
Принц крови всегда так делал. В начале его поносили последними словами. Но он терпеливо молчал. Затем на него сыпался град ударов, а он только защищался, снова даря надежду, что с ним можно запросто справиться. Но когда соперник уверовал в свою силу и уже праздновал победу, царевич пускал в ход железные аргументы.
Бил – не щадя. Порой жестоко. Сломанные носы, сизые гематомы, вывихи конечностей и даже переломы – были необходимым исходом маленького сражения, чтобы в конце драки опять подарить надежду, что он остановится, что отпустить живым и не станет мстить или даже простит… А ещё никому не расскажет о позоре, потому что их всегда было трое или пятеро, а он один. Парни с окраин, «заволжские» пацаны, пацаны «центровские», «орловские» и «филатовские», и ещё десяток прочих группировок – мечтали наказать бывшего футболиста.
На Дениса охотился весь город. Принц крови объявил войну всем бандитским группировкам Ульяновска. Он не боролся с преступностью, только упрямо искал источник магии, а заодно заряжался энергией дикого страха и неминуемого позора. Кого ещё бить в этом мире, если не бандитов и хулиганов?
Человек, уверовавший в своё превосходство, особенно подпитывал царевича. Поток страхов и фантомы испуганных ожиданий наполняли его хранилища энергией, пусть не идеальной, но всё-таки наполняли. Потому Денис всегда давал парням время раздухариться. Как говорят на улице, поверить в себя. А лишь затем он подавлял и доминировал.
Сегодня их было трое. Имён заволжских парней Денис не знал. Только клички или прозвища, или погремухи, поскольку один из них уже успел отсидеть пару лет, где-то под Курском. Бывшего сидельца все звали Бесом. Он и был главной целью сегодняшнего предприятия.
– Ссышь, когда страшно? – ухмылялся Бес.
Бес был высокий и тощий. Морда прыщавая. Нос большой. Глаза глубокие. Такому больше подходит погремуха Кащей. Но видимо, Кащей был уже кем-то занят. Хотя кликуха Бес тоже ко многому обязывала. Просто так звучное прозвище на зоне не получишь. Значит, заслужил. Вероятно, жестокостью.
Денис прижался спиной к железным воротам. Здесь, за гаражами весьма удобное место для драки. Так думали и трое парней, которые решили, что чётко выследили Дениса, потом грамотно загнали в угол и сейчас плотненько отлупят Завалуева по полной.
– Хотел предупредить вас, ребята, – тихо сказал царевич, даря надежду заволжским, что действительно испугался.
– Блять, да баклан точно ссыкун! – рассмеялся ещё один из парней, которого Денис знал под прозвищем Гальян.
Гальян был лысый, низкого роста, но невероятно сбитый. Про таких говорят – кряжистый малый.
– Слышь, футболист, может быть, ты откупишься? Поди, подрезал у мамки пару рубликов? Покажи, что в карманах, – сплюнул в лужу третий пацан, который походил на больного тифом.
Третий отзывался на кличку Сеня. Царевич предполагал, что фамилия у тифозного Семёнов.
– Денег у меня нет, ребята. И мамку мою не трогайте, – покачал головой принц крови. – Но всё-таки я настаиваю. Вы должны выслушать меня.
Парни ничего не хотели слушать. Времени жаль на этого урода.
Первым ударил Бес. Махнул ногой, хотел зарядить точно по яйцам.
Денис будто неловко шагнул в сторону. Нога пролетела мимо. Бес еле удержался, прыгая, как фигурист на льду.
– Ну не хуя себе ты Брюс Ли! – рассмеялся Сеня.
– Дай я ему въебу! – пошёл на царевича квадратный Гальян.
Парень был по плечо Денису. Один на один у него не было ни единого шанса. Но когда их трое…
Гальян принял боксёрскую стойку, стал работать руками и приговаривать: «На, сука, на…»
Денис прижал к телу руки, получая удары по корпусу, по локтям, по плечам. Гальян работал активно. Дважды метил в челюсть. Но голова волосатого футболиста почему-то умудрилась избежать встречи с кулаком.
Гальян махал руками почти минуту. Затем устал и, сделав три шага назад, тяжело задышал.
Сеня решил сменить своего товарища и тоже пошёл в атаку. Откуда-то из рукава он вытащил самодельные нунчаки. Стал махать ими, но совсем неумело. Скорее, мог поранить себя, чем царевича.
– Сейчас я тебе башку пробью, падла! – размахивая палками на тонкой цепи, улюлюкал Сеня как каратист из американского кино.
Денис ещё плотнее спиной прижался к воротам. Поднял левую ногу, согнул её в колене. Хотел стать меньше. Только защищался.
Но трое парней ещё не поверили в свою победу. Футболист был далеко не сломлен.
Сеня размахивал палками, больше пугая своих товарищей. Лишь однажды Денису досталось, куда-то по рукам. Но царевич даже не пискнул. Стерпел.
Тогда в ладони Беса блеснул нож. Ручка ножа была увесистая. Лезвие длинное. Наверное, сантиметров пятнадцать.
– На колени, пидор! – захрипел Бес.
Денис как-то неуклюже сжался, скукожился, прижал руки к груди и упал на колени.
– Нет у меня денег, ребята. Выслушайте меня, ну пожалуйста… – простонал он.
Всё, они победили!
Сеня сложил нунчаки, покачивая их в руке. Гальян бил кулаком по своей ладони, вроде как, у него осталось ещё много сил, которые рвутся наружу.
Бес осторожно приблизился к царевичу, протиснулся между железными дверями и спиной Дениса. Нож прижал к горлу принца. Давил прилично. Даже кожа лопнула на шее, и кровь потекла.
Но Денис продолжал вести опасную игру. Хотя… почему опасную?
– Нам говорили, что ты можешь в отмашку пойти. Но, смотрю, ты мальчик-паинька, – наслаждался унижением Бес.
Денис поднял голову, закрыл глаза. Он будто отдал свою шею на растерзание.
– Короче, ссыкун, будешь нам должен, – заставлял платить контрибуцию Бес. – Каждому по полтосу. Итого с тебя – сто пятьдесят рублей. Усёк, ссыкун? Не слышу? Усёк?
Денис только кивнул.
По лицам заволжских скользнули улыбки. Оказалось, что бабки зарабатываются весьма просто. Надо только найти лоха, запугать его, и тот заплатит, сколько скажут.
– Когда деньги принесёшь? – переступал с ноги на ногу Гальян, будто снова готовился к кулачному поединку.
– Вечером отдам, – тихо произнёс царевич. – Сегодня вечером…
Трое парней и вовсе расслабились. Ссыкун оправдывал самые смелые ожидания.
Но Сеня показалось этого мало. Он схватил Дениса за волосы и стал зачем-то расстёгивать свои штаны.
Это была веская причина, прекратит представление за гаражами.
Неуловимым движением царевич сломал Бесу кисть правой руки. Кость хрустнула, Бес испуганно взвизгнул, а нож безвольно упал на землю. Потом, не ставая на ноги, принц Завалуев ударил Сеню кулаком в пах. Сеня закатил глаза и рухнул на спину.
Гальян сам пожаловал на расправу. Бормоча что-то матерное и бессмысленное, кряжистый пацан бросился на царевича, по привычке осыпая его ударами по корпусу. Он бил, что было в нём сил. А Денис просто стоял в полный рост и даже не защищался. Довольно увесистые удары прилетали по рёбрам, в солнечное сплетение и по печени. Но Денис был словно выкован из железа.
Царевич ударил Гальяна всего один раз. Удар прилетел точно в челюсть. Гальян даже не понял, как оказался в глубоком нокауте.
Бес корчился, хватаясь за сломанную кисть.
– Слышь, пидор… – бормотал Бес; он хотел проявить упрямство, показать свою стальную волю, но Денису Завалуеву были не интересны жиганские приколы.
Царевич поднял нож. Затем схватил Сеню за брючный ремень, поставил тифозного на колени и ловким движением разрезал ему сзади штаны, оголив костлявую задницу.
Правой рукой Сеня держал в кулаке свою мошонку, левой – искал края разрезанных джинсов, при этом пытался встать.
– Да не суетись ты, – буднично сказал Денис, врезав Сене ногой в голову.
Принц крови метил носком в ухо. Ботинки на нём сегодня были крепкие, носок твёрдый, потому Сеня застонал, а из уха потекла тонким ручейком кровь; вот и лопнула перепоночка…
Сеня ещё пару секунд держался, а потом упал лицом точно в грязь, потеряв сознание.
– На колени встань, пожалуйста, – вежливо попросил Беса царевич.
– Вот ты чухан! – шипел бывший зэк. – Пиздец тебе, сука!
Денис схватил тощего Беса за ещё здоровую руку и резко вывернул кисть, то ли ломая её, то ли выкручивая – как повезёт.
Бес снова взвыл. Потом заорал. Но на Ульяновск уже спустился вечер. Почти стемнело. А за гаражами тишина. Кроме луны на небе свидетелей больше не нашлось.
– Да заткнись ты… нытик, – усмехнулся Завалуев и показал нож. – Будешь вопить, я твой глаз вырежу и Сене в задницу вставлю. Усёк?
Бес мучился от боли и от потери ускользнувших денег, а также страдал от нежданно растворившейся победы и горького самообмана. Непонятно, как этот ссыкун смог справиться с ним, тем более что с Бесом ещё двое пацанов?
– Кричать нельзя. Плакать тоже. Таковы правила. Нужно терпеть. Усёк, Бес, или я неясно выразился? – спросил царевич и ткнул ножом в худое плечо.
Сразу брызнула кровь, а у Беса появилось обезумевшее лицо. Он понял, что сейчас его убьют, если он не сделает, всё что хочет спятивший мучитель.
– Я не ору, я понял, понял! Хватит уже, братан, хватит… – услужливо кивал Бес.
– Ну вот и молодец! С тобой приятно иметь дело, – кивнул Денис.
– Братан, тебе нужны деньги? Так у нас есть рублей тридцать. Ты возьми их себе. Только не убивай, прошу тебя…
Царевич слушал Беса, смотрел на Гальяна, который походил на тяжело контуженого бойца. Он обхватил голову и глупо хлопал глазами, не веря, что его друзья повержены и унижены. Голая задница Сени разрушала миф и непобедимости заволжской троицы.
– Ладно… давай деньги да разбежимся. Мне ещё девушку свою встретить надо, – негромко сказал Денис и сказал так буднично, словно они сидели где-то на лавочке, пили «Буратино» и обменивались марками или значками.
– Деньги? – не поверил Бес, потому что зародилась надежда.
– Ну да, деньги. Ты ведь сам предложил. Или ты передумал? – хитро спросил принц крови.
– Нет-нет, я не передумал, братка, – замотал головой Бес.
– Хорошо, – согласился Денис, – только прошу тебя, не называй меня братом. У меня очень сложные отношения с родственниками. Договорились?
Бес активно закивал, согнув в локтях руки. Его кисти безвольно болтались. Чем-то Бес напоминал богомола.
В это время снова оживился Гальян. Он тоже устроился на коленях, вытирая грязными руками грязное лицо. Сеня продолжал пребывать в состоянии комы, уткнувшись мордой в лужу; а лужа стала красной, поскольку из уха продолжала сочиться кровь.
– Ну всё, ребята, давайте деньги, пока я сам не передумал, – торопил заволжских Денис.
Бес показал Гальяну взглядом на свой карман, потом безвольно шевельнул руками. Гальян всё понял и пополз за тремя червонцами, которые были общими деньгами бандитской троицы.
Трясущимися руками он шарил по карманам штанов. Бес хотел встать, чтобы было удобнее, но Денис покачал головой. Ему нравилось, когда эти трое ползали перед ним в грязи.
– Ну чего ты мацаешь его как бабу? Давай живее! – прикрикнул царевич.
Гальян ускорился. Бес шевелил бёдрами, будто танцевал, помогая своему товарищу скорее расстаться с деньгами.
– Вот они… Это твоё, – протянул три червонца Гальян.
Денис взял деньги. Пересчитал.
– Не обманули. Ровно тридцать рублей.
Бес кивнул. Гальян пополз на коленях, чтобы поднять из лужи третьего друга. А Денис Завалуев почувствовал приток энергии. Магии было неприлично мало. Но когда Сеню перевернули на спину, энергия пошла плотно.
– Он живой? – спросил Бес, продолжая прижимать к груди сломанные руки.
– Вроде да, – ответил Гальян.
Царевич брезгливо оглядел всю троицу неудачников.
– В общем так, господа бандиты. Я вас не видел, вы меня не искали. Вздумаете мстить – умрёте мучительной смертью все сразу… Не напоминайте о себе, и я вас тоже искать не стану. Расстанемся как друзья, друзья! Всем понятно?
Бес быстро моргал. Гальян кивал. Сеня приоткрыл мутный глаз и помахал ручкой.
– Вот и чудесно, – попрощался с бандитами принц крови.
***
Последние месяцы Денис Завалуев проживал в рабочем общежитие. Заходил на свою территорию он по-царски, исключительно с отдельного входа. Зинаида Пархомова была с царевичем неразлучна.
Но принц арендовал не комнату и не две комнаты. Он беспринципно отжал у местных качков целый спортивный зал, вместе с самодельными тренажёрами, душевой на троих, двумя туалетами, множеством борцовских матов, кривой шведской стенкой в целую стену и теннисный стол, в придачу с сеткой, пятью корейскими ракетками и семью шариками для пинг-понга.
Немного магии и круглая сумма – позволили Денису и Зинаиде заселиться в приличных хоромах. Никто из советских людей не мог позволить себе такую огромную жилплощадь, а принц считал свои условия существования, стеснёнными.
В зале было всё необходимое для проживания молодой семьи и даже больше. Места здесь предостаточно, чтобы впустить ещё пяток семей. Но принц крови не спешил делиться квадратными метрами. Единственным частым гостем в бывшем спортзале был Алексей Карпов, которого, после произошедшего с его старшим братом, в городе называли Лёха-салют.
Конечно, Лёхе кличка не нравилась, но противостоять народному творчеству он был не в силах. Весь город был в шоке после смерти Видика, решив, что его взорвали. Ну а как иначе? После трёх шариков мороженого люди не разлетаются на куски. Чтобы залить кафе кровью, необходим приличный заряд или праздничный салют.

Принц крови вернулся в свои хоромы, когда уже стемнело. Зинаида с удовольствием заметила, что царевич подзарядился энергией страха. Но заряд был настолько мал и не практичен, что принц крови не скрывал своего разочарования – дул щёки и даже злился.
– Мне понадобится три тысячи лет, чтобы выбраться отсюда. Сегодня я был чересчур жесток. Одного придурка чуть не убил. Но всё равно, магии сущие крохи.
Денис получал ровно столько энергии, сколько необходимо, чтобы обустроить скромную жизнь. Он мог производить денежные купюры, которые исчезли через пару часов, мог навести морока, чтобы получить спортивный зал в личное пользование, но наколдовать нечто серьёзное, был не в силах. Не получалось даже проникнуть в липкий мир. Его кто-то ограничивал. На него наложено сложное заклинание. Но кто мог это сделать? Принц крови подозревал своего отца. Лишь в его власти владеть Великой магией, сдерживающей Великих магов.
– Давай перекусим, Денис, – предложила Зинаида. Она ждала своего парня и приготовила ужин на новой двухконфорочной электрической плите, которую принц купил на настоящие деньги.
– Чего у нас там? – почесал живот царевич.
– Говядину на рынке нашла. Нажарила тебе отбивных и салата нарезала. Я ведь всё-таки повариха, – улыбнулась Зина и присела на стопку матов, на которых уже лежал на спине царевич.
Денис обнял девушку и поделился немного магией. Ей тоже необходимо волшебное настроение; магия – она ведь как наркотик, – попробовал один раз, и нет больше пути назад.
– Заволжского пацана чуть не убил. Но энергии всё равно на грош, – продолжал удивляться Денис. – Сотни человек уже отмутузил, а зарядился на полпроцента из ста.
Зина запустила руку в его шевелюру. Волосы у принца так и остались лёгкими, шелковистыми.
– Найдём мы источник, Денис. Не переживай. Я это чувствую. Возможно, нам нужно переехать в другой город. Может быть, в Москву или в Ленинград.
– Ты права, нам нужны перемены. И знаешь, я уже ощущаю перемены. Они витают в воздухе. Молекулы свободы не видимы, но я их всё равно чувствую. А ты чувствуешь?
Зина улыбнулась. Она любила принца крови. Царевич никогда не унывал и не умел скучать. Всем девушкам нравятся уверенные в себе парни. Но Денис был особенным человеком.
Полные тарелки с едой уже стояли на столе. Пахло настоящим мясом. Зина ещё сделала чесночный соус на сметане.
Денис медленно резал мясо ножом, придерживая кусочки вилкой.
Но вдруг в дверь постучали. В этот зал приходили только проверенные люди.
– Это Алексей, – сказала Зинаида и направилась к двери.
– К ужину поспел наш пострел, – попробовал мясо царевич и качнул головой. – Ой как вкусно! – похвалил он.
Зина открыла дверь. За порогом стоял Алексей Карпов.
– Плохие новости, – морщился Лёха.
– Проходи, – пропускала в своё жилище Зинаида.
Лёха скинул куртку, разулся. Первое время он удивлялся – зачем человеку нужно столько пространства? Но быстро привык к высоким потолкам и широким стенам. Спортивный зал напоминал ему дворец знати, поскольку настоящих дворцов Алексей Карпов никогда не видел.
– Мясо будешь? – спросил царевич.
Лёха кивнул и поставил бутылку водки на стол.
Зина принесла три рюмки, наполнила говядиной ещё одну тарелку. Подала гостю вилку и нож. Принц крови настаивал, чтобы его друг по оружию принимал пищу правильно и красиво, пользуясь столовыми приборами, а не только руками.
Белобрысый разлил по рюмкам водку. Лицо его было каменным.
– За тебя, моя родная, – сказал царевич и опустошил рюмку.
Зина только пригубила. Лёха от Дениса не отставал.
Потом они медленно вкушали ужин.
Лёха разрывался от желания рассказать важную новость, но Денис Завалуев приучил никогда не спешить.
– Ладно, говори уже. А то смотрю, тебя прям распирает, – разрешил принц крови.
Алексей снова наполнил рюмки. Перед тем как выпить, сказал:
– Менты к тебе домой пришли. С Галиной Николаевной беседуют.
Царевич лишь шевельнул бровью.
– И чего им надо? – спросил он.
– Тебя ищут, – поднял рюмку Лёха.
Денис тоже поднял рюмку. Они выпили.
– А зачем меня искать? – закусив салатиком, поинтересовался принц.
– А менты говорят, что это ты убил Сеню, – пожал плечами Алексей. – Сеня сегодня преставился, а те двое, что выжили, уж очень сильно покалечены. У Гальяна башка пробита. У Беса сломаны обе руки… И кто бы это мог сделать?
Денис задумался, а потом негромко произнёс:
– Точно не я. Не могу я один справиться с тремя. Сами они Сеню и убили. И руки сами себе сломали… А вообще, новость, конечно, дрянь!
– Почему дрянь? – переспросил Лёха.
– Потому что даже от умирающего энергии совсем нет, – хмыкнул Денис.

Глава 2. Воробьёв – не Страусов. Нашёлся всё-таки…
Принц поужинал. Затем, не торопясь, принял душ и переоделся в чистое.
Когда на часах было 21:13 он уже смотрел в окна дома, где проживала Галина Николаевна Завалуева. Скрываться от милиции царевич вовсе не собирался.
Денис открыл дверь своим ключом. Прошёл в коридор, увидел на кухне мать. Галина Николаевна, как водится, выпивала и грустила в одиночестве.
– Сыночек мой, – устало смотрела на Дениса женщина.
– Добрый вечер, мама, – поздоровался царевич.
Галина Николаевна с тоской посмотрела на сына, потом взялась за бутылку. Налила себе стопку. Сказала:
– Милиция тебя искала, Денис. Говорят, что кого-то убили. Фото мне показывали какого-то худенького мальчика.
Царевич понял, что ей показали снимки Сени.
«Надеюсь, что прижизненные фотографии предъявили?» – усмехнулся принц Завалуев.
– Никого я не убивал, – присел рядом с матерью Денис и накрыл ладонью полную рюмку водки. – Давно милиция ушла? – спросил он.
Галина Николаевна пожала плечами.
– Полчаса назад. Вот… записку тебе оставили.
Женщина протянула листок, вырванный из блокнота.
– Капитан Михеев. 28-ой кабинет. В 10:00, – прочитал царевич. – Это ведь не повестка. Это пригласительный билет.
– Ну да, не повестка. Ну да… капитан оставил… Красивый такой капитан. Важный такой, – смотрела в пустоту мать.
– Не переживай, мама, я утром к нему схожу, – встал на ноги царевич, но всё-таки не сдержался и снова стал искать слова, чтобы успокоить мать: – Никого я не убивал. Это ошибка. Сама знаешь, что в городе творится. Там дерутся, здесь убивают.
– Я знаю, что ты у меня умный парень… Не переживаю, – вздохнула женщина и снова потянулась к рюмке.
Денис помолчал и отправился в свою комнату. Ночевать царевич будет сегодня здесь. Его при входе в подъезд видели две старухи на лавочке, и в лифте он с мужиком транзитом через пятый этажа прокатился. Свидетелей теперь много, что Денис дома ночует, а не шатается по злачным местам.
***
Ровно в десять часов утра Денис Завалуев стоял у двери двадцать восьмого кабинета. Мимо проходили милиционеры в форме. Нашлась даже одна увесистая милиционерша, на миг задержавшая взгляд на принце крови. Магии в ней не было ни грамма, красоты тоже.
Царевич отвёл глаза, негромко постучал в дверь. Но никто не открыл. Тогда он постучал настойчивей.
– Денис Завалуев? – послышал голос за спиной.
– Так точно, – ответил принц и обернулся.
Денис сразу узнал капитана Михеева. Они встречались в вечер убийства Светланы Кузьминой в «Волне».
Милиционер снял фуражку, сказал:
– Пройдёмте в кабинет.
Капитан открыл ключом дверь. Денис прошёл следом.
– Присаживайтесь, – указал рукой на стул у стола милиционер. – Сюда, пожалуйста.
Царевич присел, почувствовал себя неуютно. Не привык он отвечать на вопросы следователей и жандармов.
Капитан тоже присел, открыл новую папку с документами, стал читать вслух:
– Семён Евгеньевич Камышенко 1969 года рождения. Кличка Сеня… Скончался вчера вечером. Время смерти 19:47… Тебе знаком Семён Камышенко?
Денис заводил глазами. Делал выбор – воздействовать магией на Михеева или само рассосётся? Но энергии в нём совсем ничего. Последний месяц стало тяжко с магией. По чьей-то волшебной воле Денис неумолимо превращался в обычного гражданина. У него получалось только защищать себя и немного делиться энергией с Лёхой и Зинаидой. Его друзья вообще не умели питать свои тела. Потому царевич не разбрасывался силой, на всякий случай, сохраняя в себе неприкосновенный запас.
– Сеню знаю. Семёна Камышенко, нет, – чётко ответил Денис.
– Понятно, – что-то записал на чистом листе милиционер; потом он откинулся на спинку стула: – Хочешь, расскажу, что произошло вчера за гаражами?
Царевич лишь пожал плечами – рассказывай…
– Заволжские тебя выследили. Их было трое: новопреставленный Сеня, пизданутый на всю башку Бес и тупой бычок Гальян. Они заманили тебя за гаражи, чтобы поговорить. Поговорили, не договорились… и напали на тебя. Но ты у нас парень не пизданутый, зато здоровенный… и ты, как водится у здоровяков, дал им хороших люлей… Сломал Бесу обе руки, ну а остальные сами поплыли. А ты добил их; не издевался, жилы не рвал, не пытал, а добил физически и морально… И знаешь, что я скажу тебе – ты, Завалуев, молодец! Ты всё правильно сделал. И больше скажу – нам в милиции такие люди нужны, и тебе самое место в наших рядах. Но одна проблема: Сеня-то на тот Свет отправился. Он, конечно, был смердящей падалью, но теперь-то он мёртв. И что теперь делать с этим? Может быть, ты мне подскажешь?
– Думаете, я его убил? – спросил царевич и добавил: – Но зачем? Каков мотив?
Михеев пожал плечами:
– Вот именно… мотив… Не знаю зачем. Дело случая. И не только случая, поскольку гражданин Камышенко не только отброс общества, но и очень больной человек. Камышенко с двенадцати лет на инсулине сидит. Гнилой он – и снаружи, и внутри… У Сени перепонка лопнула. И ещё кровоизлияние в мозг. Но ты ведь не знал, что у него диабет? Правильно? Врезал ему в ухо, а тот и не выдержал… Мне и на его родителей плевать, если честно. Мать его – сумасшедшая алкоголичка; отец – уголовник со стажем. Чёрт бы с ними со всеми, но что делать с тобой? Ты ведь хороший парень. Помнишь, как мы с тобой на коробке в футбол играли? Давно это было. Два года назад, наверно. Но я тебя запомнил. Лихо ты с мячом управлялся. И кстати, почему футбол бросил?
Царевич понял, что ничего у Михеева на него нет. Ведёт разъяснительную беседу. Тестирует-агитирует.
– С тренером поругались. Не любит он меня. И не верит в меня.
– Зря, – искренне сожалел милиционер. – Из тебя вышел бы хороший футболист. У тебя выдающиеся физические данные, Завалуев.
Принца и в прошлом мире задёргали; говорили, чтобы он изменился. Мол, из тебя выйдет Великий маг, ты сын своего Великого отца! Ну и что, вышел?
– У вас заявление есть? – вежливо поинтересовался царевич.
– К счастью или к сожалению, нет заявления, – развёл руки капитан. – Но по большому секрету скажу – мне Гальн намекнул… а Гальян у нас по паспорту Игорь Петрович Качанов, ты знал?
– Гальяна знаю. Качанова, нет, – покачал головой Денис. – Так что же он рассказал вам?
– Ах ну да… Он нашептал, вот в это здоровое ухо с целой перепонкой, что убил Сеню патлатый футболист Денис. Видимо, Гальян тоже не в курсе твоего полного имени. А ещё он пожаловался, что ты у него и у гражданина Синякова – он же уголовник Бес – отнял тридцать рублей. Представляешь, какое несчастье? А это уже никуда не годиться. Чтобы футболист у честного зэка отжал три червонца… да когда такое было? Да я и не припомню когда!
Денис внимательно слушал смекалистого милиционера. Но ещё внимательней он искал источник магии. Ему показалось… нет-нет, он точно уловил магическую силу! В здании находился некто, источающий волшебную энергию. Где-то совсем рядом прохаживался заряженный магией волшебник. Но возможно, это вовсе и не волшебник, а чистый источник, который копит в себе энергию, собирая её неосознанно, но точно получая огромные плюсы и удовольствия от колдовского сбора.
– И ещё, – прищурился Михеев. – Ты почему не учишься и нигде не работаешь? Статью двести девять точка один – ещё не отменили…
– Так я грузчиком подрабатываю. На овощной базе подъедаюсь и вагоны разгружаю, – дал заготовленный ответ царевич. – Деньги платят приличные… И где мне сейчас учиться? Опоздал я. После армии поступлю обязательно. Сейчас уже поздно. Сами понимаете.
– В армию, это хорошо, – кивал Михеев. – Ладно, Завалуев, иди… таскай-грузи лук репчатый. И вот ещё…
Капитан взял листок, взял ручку и выписал пропуск.
– Войти в здание милиции легко, выйти сложно, – передав бумагу, хмыкнул Михеев. – Ты, брат, поосторожней с бандитами. Знаю, что на тебя зуб точит вся ульяновская шпана. Но это ведь не ты Видика взорвал? Не ты его бабахнул, что мозги к потолку прилипли?
– Ну а как я могу? Конечно не я, – округлил глаза Денис.
– Да понято! – махнул рукой капитан. – Всё… шагай Завалуев и помни, что закон нарушать нельзя. А после армии жду тебя в наших рядах. Придёшь в милицию работать? Уважишь?
– Непременно приду, товарищ капитан, – улыбнулся царевич.
***
Зинаида ждала принца. Отвыкла она спать одна. Ночью прошла отвратительно и в раздумьях.
В девять утра пожаловал Лёха. Ему тоже не спалось, оттого что кипела в нём неуёмная сила. Но Денис никогда с собой Лёху не брал, чтоб лупить ульяновских хулиганов.
Царевич скинул обувь и завалился на кожаные матрасы. Разговор с Михеевым его не насторожил, а вот неведомый источник вызвал бурю эмоций.
– Что-то я натупил сегодня, – сожалел Денис. – Какой-то я стал нерешительный. Надо было пробежаться по ментовке и найти его…
Зина опасливо посмотрела на своего парня. Лёха скривил губы.
– Ничего себе, нерешительный?! Замочить пацана при свидетелях, это теперь называется, нерешительный?
Денис глубоко вздохнул, закрыл глаза.
– Да не убивал я его, Алексей. Этот Сеня оказался диабетиком; одной ногой в могиле стоял. В Союзе нормальных лекарств от диабета нет. Так уж… продлевали его мучения, что-то кололи, какие-то таблетки выписывали. Короче, я не виноват, сам он себя убил. Для него прописана диета, а он жрал всё в подряд и пил, всё что горит.
– А если бы у нас было много магии, я смогла диабет вылечить? – спросила Зина.
– Очень даже запросто, – ответил царевич.
Потом принц поднялся с матов, прошёлся по залу, присел на стул.
– Кажется, я нашёл источник, – тихо сказал он.
– Да ладно? – ахнула Зинаида.
Лёха улыбнулся, не зная, радоваться ему или нет. Если есть источник, то Денис поделится с ним силой; если нет источника, то возможно, Лёхе удастся избавиться от Дениса, и его клятва верности станет бесполезной.
– Утром я милиции был. С капитаном Михеевым разговор состоялся. Он всё про Сеню расспрашивал; подозрения у него в мой адрес. Но дело вовсе не в этом… Когда сидел в его кабинете, то почувствовал магическую вибрации. Сигнал был совсем рядом. А это значит, что источник служит в жандармерии…
– Не обязательно, – не согласился Лёха.
Денис серьёзно взглянул на белобрысого:
– Продолжай, Алексей.
– Имею в виду, что не обязательно служить в милиции. Источник может оказаться прокурором или адвокатом, или тем же уголовником, которого держат в обезьяннике или на допрос вызвали.
Царевич кивнул:
– Верно говоришь, мой верный друг. Но круг поиска неизбежно сужается. Я на верном пути, друзья!
– Да ничего он не сужается. Полгода ты пацанов пиздишь, а толку ноль. Теперь вот Сеню замочил и будто так и надо. Ты хоть силы собрал вчера, когда убивал?
Принц крови тоже скривил губы, пародируя белобрысого.
– А ты почему, Карпов, не учишься и не работаешь? – спросил царевич. – Статью двести девять точка один ещё не отменили. Ты что, Карпов, тунеядец?
Ещё недавно они были друзьями. А сейчас… Денис обращался с ним, как с поношенной вещью.
– Я, вообще-то, вагоны по ночам разгружаю и для вас бабки зарабатываю, – недовольно ответил Лёха.
– Вагоны, это хорошо, – кивнул царевич. – Тогда ты точно не тунеядец.
***
Вечером Денис снова отправился в квартиру матери. Нужно примелькаться во дворе и заручиться алиби у соседей-бабушек. Пусть все видят, что ночует он дома и ведёт трезвый образ жизни. В Советском Союзе с милицией лучше не связывать. Работают органы топорно, но привлечь могут легко и непринуждённо.
Уже стемнело. Двор освещали электрические фонари. Царевич приближался к своему подъезду, но вдруг из полумрака к нему навстречу вышли четверо парней. «Опять заволжские, – понял Денис. – Мало вам Сени».
Место для беседы парни выбрали людное, пусть соседей и не видно, но всё-таки не пустырь. Это не за гаражами или где-то в подвале разбираться, где вообще не души. Значит, они его боялись. Принц был уверен, что Бес навёл соратников, но всю правду о вчерашнем вечере не доложил.
– Осади, браток. Дело к тебе имеется, – сказал кто-то из пацанов, и Денис узнал Рамиля, который, как и обещал, держался от футболиста долгое время в сторонке.
– Я вас внимательно слушаю, господа, – спокойно отреагировал Денис.
Пацаны дружно хмыкнули. Господами их ещё никогда не называли.
– Мы по поводу Сени, – тихо говорил Рамиль.
– И что? – шевельнул лишь бровью царевич.
Пацаны топтались на месте… оглядывались.
– Это ты его убил?
– Боже упаси! – покачал головой Денис. – А почему вы ко мне пришли? Я что похож на убийцу?
Рамиль шарахнулся назад. Его парни тоже.
Принц крови услышал быстрые и многочисленные шаги, которые приближались сзади. На него надвигался целый отряд. Пацанов было больше десятка. Все с арматуринами, кастетами и ножами.
– С ума сойти вы дипломаты! – только и успел сказать царевич, как на него набросились все разом.
Рамиль и трое с ним тоже пошли врукопашную. С такой толпой Денис Завалуев дрался впервые в жизни. Но разве это бойцы? Нет… ну конечно, среди парней найдутся и самбисты, и боксёры, но что может противопоставить обычный человек Великому магу, пусть и опустошённому? Магия жила в самом Завалуеве. Бить морды смертным, он мог в любом состоянии.
Царевич всегда использовал проверенную схему защиты. Его окружала аура Брони – простое заклинание, которое включалось автоматически, как только повышался уровень адреналина в крови. А ещё присутствовала магия огня – тоже простенькое заклинание, названия которого он и не помнил. Ладони принца нагревались, покрываясь оранжевой дымкой; кровь по жилам бежала раза в два, а то и в три быстрее; силы в нем становилось как боевом слоне. Так учил Харитонов – чтоб ему!
Денис встретил ударами в лицо сразу троих. Уловить его движения, его скорость в мире красной России могли не многие. Заволжские даже не поняли, как трое из них рухнули на асфальт. Затем настала очередь следующих счастливчиков.
Принц никуда не спешил. Движения его были быстры и выверены. Он переступал взад-вперёд, вправо-влево, не выходя из образного круга, в котором его и защищала магия брони. Но даже если бы он вышел из круга, у сотни человеческих бойцов не было бы ни единого шанса сразить принца крови.
Он бил руками и не сторонился выпадов толпы. Кто-то врезал ему в затылок железной трубой. Но труба вылетала из рук заволжского пацана, отскочив, куда-то в лысые кусты. Принца били кастетами в лицо и по корпусу. Но доставалось не ему, а именно нападавшим. Денис мог вообще не драться, а только стоять как памятник, чтобы об него ломали руки и ноги наивные людишки. Но он любил драку. А с такой толпой он сражался впервые. Потому царевичу очень нравилось собирать энергию, высасывая всё до капли из заволжских парней. Жаль что их всего человек пятнадцать!
Прошло всего две минуты, когда двор у третьего подъезда был завален заволжскими парнями.
Рамиль лежал на спине. Из носа текла кровь, губы были разорваны в клочья.
Денис присел к нему, тихо сказал:
– Не убивал я Сеню. Жандармы сказали, что у него был диабет… последняя стадия. Но я разрушитель, а не врач… В общем, зря вы на меня дуетесь.
Принц похлопал Рамиля по щеке и замарался кровью.
– Ну вот, испачкался, – вытирая пальца об куртку Рамиля, сожалел Денис Завалуев. – Вы здесь не валяйтесь долго, а то милиция приедет и всех вас заберёт. А мне это к чему? Мне нужно, чтобы вы все живёхоньки были и на свободе. Вы ведь мои питомцы, мои родненькие кормильцы… Ладно, смертный, мне пора домой.
Царевич встал и отправился спокойно в подъезд, словно не было у его ног толпы поверженных пацанов. И кстати, он хорошо зарядился. Теперь есть чем утром поделиться с Зинаидой и порадовать Лёху. Карпову младшему также нужна защита. Заклинание Брони Денис прикрепил к нему, если не навсегда, то лет на пять точно. Вдруг на него тоже нападут. Но пока Карпова младшего, по кличке Лёха-салют, не трогали.
Денис зашёл в подъезд. Вызвал лифт. Вдруг услышал, как скрипнула дверь. На площадку вышла бабушка, одна из тех бабулек, которые вечно проклинают Завалуева с девятого этажа.
– Ну что, справился с ними? – скалила беззубый рот старушка.
Он не хотел её зачаровывать.
– Да одной левой, бабуль! Я ещё б помахался, но хулиганы закончились!
Старуха снова заулыбалась. Ехидно сказала:
– С колдовством любой сможет. Вот как бы ты честно с ними дрался, то они б из тебя душу вытрясли.
– Не понял, – удивился царевич. – Это как, с колдовством?
– А не знаю как, – захихикала старуха. – Зять мой знает. Он мне и рассказал о твоём волшебстве. А ещё он сказал, что только по его доброй воле ты на свободе и ходишь. Уж как бы он захотел, то ты бы уже в Магадан собирался… На поезде – чух-чух-чух, чух-чух-чух…
Царевич мог разговорить старуху магией. Энергии он запасся с лихвой, чтоб применить заклинание Правды, но бабушка сама не хотела держать язык за редкими зубами.
– Мой зять готов встретиться с тобой. Сам так сказал.
Денис кивнул.
– И кто же ваш Зять, сударыня?
– А его все знают! – махнула кривыми пальцами старушка. – Судья он. В суде работает. Фамилия его Воробьёв. Ты сходи к нему, пока тебя самого в наручниках к нему не привели.
И тут царевич понял, кто сегодня утром был в здании милиции.
– Судья Воробьёв, говорите? Степан Васильевич? – задумчиво произнёс царевич.
– Ага-ага… Степан Васильевич. Зятёк мой любимый, – сказала страха и захлопнула дверь.

Глава 3. Добрый, злой судья
Настойчиво и яростно трезвонил дверной звонок. Кто-то лупил кулаками в дверь.
Денис проснулся от шума. На часах было ровно 9:00.
Галина Николаевна уже ушла на работу. В квартире он остался один. Пришлось подняться и самому открыть дверь, пока её не разнесли в щепки.
За порогом стояли три милиционера. Денис узнал капитана Михеева.
– Чем обязан столь раннему визиту, товарищ капитан? – спросил царевич.
– Допрыгался?! Собирайся, Завалуев! – приказал Михеев и протиснулся в коридор мимо Дениса.
За ним вошёл ещё один милиционер с тремя лычками на погонах. Сержант грубо толкнул принца в плечо и буквально шипел от злости.
– Ну чего ты таращишься на нас, Завалуев? Одевайся скорее! – подгонял капитан.
– А я никуда не тороплюсь, – поправляя трусы, зевнул царевич. – С какой собственно стати мне собираться?
Михеев удивлённо посмотрел на принца. Возможно, он ошибался в Денисе, считая его вполне разумным человеком.
– Ты вообще ахуел, что ли? Решил, что в этом городе тебе всё дозволено? Надевай штаны и на выход, Завалуев! В суд поедем, судьбу твою решать. Понял меня? Боец ты сраный! – прикрикнул Михеев, толкая парня в спину.
Принц не сопротивлялся. Он мог стоять на месте как памятник. Но к чему геройство? Хотя капитан был излишне строг.
Жандармы и в магическом мире не отличались галантностью. Сейчас Михеев переходил некие рамки приличия, употребляя ненормативную лексику и нарочито фамильярничая с Завалуевым. Но принц уже как полгода не принц. А вчера Денис отметелил целую толпу молодых людей…
Но всё-таки капитан крепко задел самолюбие царевича.
Ладони Дениса обожгло. Так работала магия огня. Кисти рук покрылись оранжевым паром, пальцы уже строили заклинание, но на счастье милиционеров Денис заметил в открытой двери на площадке у лифта двух человек. Это были родители Светы Кузьминой: дядя Володя и тетя Люба. Мать до сих пор носила траур.
– Спокойнее, капитан. Я подчиняюсь вашим требованиям, – сказал принц крови, и его ладони сразу остыли. Не хотелось ему огорчать и без того, огорчённых людей.
***
Под конвоем Завалуева вывели из подъезда, словно он не принц крови, а уличная шпана.
Старушки на лавочке дружно причмокивали и беззвучно аплодировали самой справедливости.
– Сталина на тебя нет, изверг! – бросила вслед одна бабушка.
Дениса с девятого этажа усадили в «бобик» и повезли как преступника за решёткой.
Царевич сидел в клетке. Впереди милицейской машины ехали три милиционера. Бабушки остались довольны. Хотя можно было бы и построже.
К зданию суда «бобик» подъехал к главному входу. Уже хорошо.
Затем принца проводили в кабинет судьи Воробьёва.

Во главе длинного стола восседал главный дворцовый лакей, Степан Воробьёв. В здешнем мире он был весьма важной птицей. Степан Васильевич карал преступников; вершил судьбы людей. Он работал судьёй.
В кабинете пахло дорогими духами. Денис понял, что этот запах остался после секретарши. Когда Денис проходил мимо стола в приёмной, то успел прочесть имя и фамилию секретарши на табличке, стоящей у печатной машинки. Духи принадлежали Елене Ковалёвой. Царевич девушку не помнил, но будто уже когда-то слышал её имя. Денис забыл, что с первого по пятый класс сидел с ней за одной партой. Но теперь они по разные стороны баррикад. Хотя какие препятствия могут остановить Великого мага?
Но не только цветочные запахи привлекли внимание принца. Комната судьи была переполнена незрелой магией. И довольно специфической магией.
Принц воровато ловил момент, заполняя своё хранилище. Когда ещё заряжаться силой, если не сейчас? И он пользовался удобным случаем с лихвой.
Денис остановился у стола. Руки держал за спиной. На Степана Воробьёва смотрел с интересом и с некой опаской. Судья тоже наблюдал за парнем. Взгляд Степана Васильевича был пытливым, словно он встретил старого знакомого, встречи с которым искал долгие годы, поскольку тот ему задолжал крупную сумму.
Капитан Михеев и сержант пристроились за спиной царевича. Сержант заметно нервничал и злился, будто Денис лично его оскорбил.
– Твоя фамилия Завалуев? – спросил судья.
– Так точно – Денис Данилович Завалуев, – развёрнуто ответил принц крови.
– Прекрасное утро! – улыбнулся Воробьёв. – Присаживайтесь, Денис.
Царевич присел на стул. Сложил руки на столе. Глаза опустил, поскольку не хотел выдавать своего удивления.
От рук судьи тоже исходила оранжевая аура. Степан Васильевич был весь необычайно ярок. Его буквально распирала магическая энергия; причём, жадная, корыстная и азартная.
В советском мире Денис заряжался исключительно страхами людей в драке. Этот же человек был более искушён в сборе магической силы. Он работал каждый день, сажая в лагеря виновных и невиновных. Каждый божий день судья отправлял людей за решётку или на «химию», или прощал везунчиков, награждая их лишь условно-досрочным наказанием. Страх осуждённых приносил невероятное количество эмоций. Но умел ли Степан Васильевич колдовать, и был ли он вообще волшебником?
Всего несколько месяцев назад принц Завалуев искал встречи с семейством Воробьёвых. Была надежда, что Степан и его дочь Маша способны помочь ему вернуться домой. Правду сказать, надежды на помощь было совсем мало, но Аким Харитонов настоятельно рекомендовал не встречаться с Воробьёвыми. И Денис отказался от затеи разыскать это семейство. Но прошло время, и Степан Воробьёв сам нашёл царевича. Знал бы судья Воробьёв, что творил с его дочерью в магическом мире принц крови – точно за решётку отправил лет на триста, вслед за известным трактористом.
– Скажите, Завалуев… вы подлец или идиот? – неожиданно жёстко задал вопрос судья.
Денис глаз не поднимал. Промолчал.
– Тогда я отвечу за тебя, – зло смотрел на парня Степан Воробьёв. – Ты Завалуев – и подлец, и идиот! Ты только кажешься милым мальчиком. Вот и капитан Михеев за тебя заступается, по доброте душевной. Наивная личность наш Михеев; он просто не знает, какая из тебя выросла свинья! А я знаю!
Капитан прокашлялся. Но тоже промолчал. Зато второй милиционер не сдержался.
– Закрыть его к чёртовой матери! – вспылил сержант. – Позавчера Завалуев убил инвалида; вчера вечером покалечил ещё четырёх невинных ребят, чуть не превратив их в инвалидов! Товарищ судья, отправьте эту гниду в тайгу комаров кормить! Сам бы его расстрелял, честное слово!
Судья медленно кивал, будто соглашаясь и не соглашаясь с сержантом. А затем сказал:
– Оставьте нас, товарищи. Я хочу поговорить с подлецом Завалуевым с глазу на глаз.
Сержант всплеснул руками:
– Да чего с ним разговаривать, товарищ судья? Тварь он! Как есть тварь! Давайте его посадим! Дышать без него людям будет куда спокойнее!
Степан Васильевич брезгливо посмотрел на милиционеров:
– Не устраивайте здесь истерик, товарищи! Капитан, заберите сержанта от греха!
Капитан взял под руку сержанта и силой вытолкал из кабинета.
Степан Васильевич полминуты смотрел на дверь, раздувая ноздри. Но убедившись, что милиционеры уже не вернутся, перевёл взгляд на Дениса.
– Этот второй, – улыбнулся судья, – так переживает. Прямо трагедия для него…
Царевич сразу не сообразил, о чём говорит Степан Воробьёв.
– Сержант тебе не представился? – спросил судья.
– Не представился, – кивнул Денис.
– Камышенко он. Сержант Камышенко. Какой-то родственник бандита Сени… ну которого ты или, возможно, вовсе и не ты… короче, за своё родное переживает сержант.
Царевич пожал плечами, мол, сержанту хочется переживать, так пусть переживает; а мне-то какое дело?
– Здорово ты встряхнул осиное гнездо, – сделал лицо серьёзным товарищ Воробьёв. – У меня уже целый список, покалеченных тобой молодых оболтусов. Такими темпами ты скоро всех ульяновских хулиганов и уголовником обработаешь. А дальше что? Что потом? А потом ты начнёшь лупить обычных работяг, и не да бог, пионеров и кудрявых октябрят. Но так нельзя, Денис!.. хотя я тебя прекрасно понимаю, – хитро посмотрел на царевича Степан Васильевич. – Мы ведь с тобой одной породы, Завалуев. Думаешь, я не знаю, зачем ты их каждый день пиздишь? Я хорошо понимаю тебя…
Денис слушал судью, и его не покидало удивительное чувство абсурда. В магическом мире этот прохвост был его прислугой, а здесь – он хозяин жизни, который неплохо пристроился… это нужно признать… и всех и вся понимает.
– А мы ведь с вами знакомы, – тихо сказал царевич.
– А я знаю, что знакомы, – снова заулыбался товарищ Воробьёв. – Это же я твоего отца посадил. И всё по делу. Потому совесть моя чиста… И тебя я запомнил. Ты на руках матери сидел и не плакал: маленький такой, а глазки большие, умные и сухие! Я тогда совсем молодой был, но тебя помню. Видишь, какой я внимательный?
Этого момента в прошлой жизни, по объективным причинам, Денис Завалуев помнить не мог, но всё же не удержался от вопроса, поскольку в магическом мире отца Степана Воробьёва повесили по Высочайшему указу императора Ивана, за воровство и лиходейство.
– Дозвольте узнать, как ваш папенька поживает? – спросил царевич.
– Да ничего, знаете ли. Живой он… работает. Он ведь директор автобазы. Большой человек в городе. А ты зачем спрашиваешь, Завалуев? Или это скрытая угроза? – нахмурился судья Воробьёв.
Принц крови снова опустил взгляд, рассматривая стол. Возникло гадливое чувство. Вероятно, в нём сохранилась память о былых днях, будто он сам разбирал дело о хищении и сам наказывал Василия Воробьёва.
– Дурной ты какой-то, Завалуев, – перестал улыбаться судья. – Драки устраиваешь, врагов наживаешь. А зачем? Мог бы учиться пойти. Я б тебе посоветовал в органы… А ну-ка, покажи-ка мне свои руки!
Денис поднял глаза.
– Покажи-покажи! – настаивал Степана Васильевич.
Царевич вытянул руки, ладонями вверх.
– Ну, Завалуев, не дури… ты кости свои покажи.
Пришлось перевернуть руки, но к удивлению судьи на костях не было ссадин, кровоподтёков или опухлостей, словно Денис вовсе не дрался с толпой хулиганов.
– Интересно получается, – заулыбался судья. – Даже следов не остаётся. Прямо как в моей молодости. Я ведь тоже жуть как пиздиться любил… И как говорил замечательный поэт: какой русский не любит хорошей драки!
Степан Воробьёв шутил. Но вдруг он ощутил жуткий ужас, который давил отвратительным прессом, будто у судьи под мантией, по карманам шарили воры, а он был не в силах сопротивляться грабителям.
Воробьёв испугался странного парня. Но с другой стороны он чётко осознавал, что Завалуев ещё молод и по-детски глуп. Природа вручила ему особенный дар, а Дениска из-за своей глупости сражается с криминальным элементом, как известный рыцарь против мельниц. Но что если Завалуев действительно захочет работать в органах? Или даже станет судьёй? Одно дело, конкуренция в среде юстиции, а другое дело – честный, бескорыстный человек, который неподкупен, который непременно прицепится в Воробьёву. А своё место судьи Воробьёву терять никак не хотелось. В здании суда он чувствовал себя на вершине образной пирамиды, где внизу барахтались оплёванные судьбой людишки.
А Денис сделал собственные выводы.
Судья Воробьёв не был волшебником. Он вовсе не умел колдовать и не знал ни одного даже самого простейшего заклинания. В теории и потенциально Степан мог стать приличным магом, но на практике являлся только хранилищем силы, используя эту энергию исключительно в эмоциональном плане. Степан умел манипулировать окружением, и был вечным двигателем в мире близких и неблизких людей. До всего ему было дело. Его всегда интересовали удачливые воры, крупные взяточники, серийные убийцы, грабители, тунеядцы, мужеложцы и, конечно, насильники женщин.
У судьи и принца Завалуева было много общего: они оба питались страхами человека, только каждый в своей стихии.
Денис верно определил характер здешнего Воробьёва, но не учёл одну весьма важную деталь. Судья не умел колдовать – он умел быть незаметным в толпе и губительно воздействовать на людей.
В вечер убийства Светланы Кузьминой Степан тоже находился в «Волне». Царевич так увлёкся собой и своими фокусами, что не заметил Воробьёва, хотя инородную магию ощущал с первой минуты пребывания в ресторане. А судья даже успел поучаствовать в драке. Он тоже жаждал потратить свою энергию, но Денис Завалуев оказался ему не по зубам.
Принц ходил вдоль рядов в «Волне», работал руками, награждая тумаки неизвестных ему людей. Ударом кулака царевич снёс вместе со стулом Степана Васильевича, словно смахнул со стола пробку шампанского. И тогда судья расстроился. Он обиделся всерьёз, пожелав смерти крепкому парню. Но в тот вечер вышло всё весьма странно… и его проклятие через белобрысого друга каким-то образом перекинулось на девчонку.
– Я видел, как твой друг убил Светлану Кузьмину, – признался Воробьёв. – Но я никому не рассказал об этом. А почему я не рассказал?
Денис поднял глаза. Его заинтересовал ответ.
– И почему же?
Степан Воробьёв встал со стула, прошёлся по кабинету. Остановился у окна и закурил. Смотрел во внутренний двор суда, где стоял автозак, жевал фильтр и думал.
– Я никак не могу разобрать ситуацию на составляющие. Со мной такое редко происходит, – пуская облачные облака, рассуждал судья. – Ведь в ресторане был ещё один человек, похожий на нас с тобой. Такой крупный, с кудрями, который по твоим словам в объяснительной – и устроил потасовку в «Волне». Но мне одно не понятно, как случилось так, что Алексей Карпов убил девочку, а не тебя? Я этого не могу осознать!
Судья скрупулёзно изучил дело об убийстве Светланы Кузьминой. Знал, что говорил следователю Денис и его друг Алексей. Ни одна даже самая мелкая деталь не ускользнула от Степана Васильевича. Но одно он понять не мог, как и почему его мысли реализовал белобрысый парнишка, махнув ножом совершенно в другую сторону. Судья возненавидел только Завалуева, а красивая девочка, которая Степану очень понравилась, должна жить. Те летние часы казался нереальными и даже мистическими. По сей день вечер в «Волне» приводил Степана Воробьёва в удручающее состояние, словно он столкнулся с неведомой ему силой.
Секрет смерти Светланы раскрыт. Царевич теперь знал, кто вложил нож в руку Алексея Карпова. И кто отдал ему приказ, убить.
По какой причине судья пожелал нанести увечья Денису – это второй вопрос. Но принц крови однажды поклялся родителям Светланы, что отомстит за смерть их любимой дочери. Но убивать судью в его кабинете, это верх безрассудства. Потом никакой магии не хватит, чтобы исправить кровавую проблему.
– Я позже с тобой разберусь, – прошептал царевич.
Степан Воробьёв презрительно посмотрел на Дениса, плохо расслышав слова.
– Не будет никакого «позже»… Или ты, Завалуев, уёбываешь в армию, или я тебя посажу далеко и надолго, чтобы подальше с глаз моих. Поверь, я найду способ, чтобы ты уже никогда не вернулся в Ульяновск… В общем так, Денис: жди повестку из военкомата и отправляйся служить родине. Если я узнаю, что ты не прошёл по здоровью или тебя комиссовали по какой-то невероятной причине, то запомни: посажу к ёбаной Фене и не пожалею. Сгниёшь в лагерях, Завалуев. Обещаю! И о матери своей помни. И об отце вспоминай. Я отдаю себе отчёт, что отец тебе не нужен, но всё-таки… он твоя кровь. А род вымирает по капле, Завалуев. По кусочку отмирает общая плоть. Не стало отца, потому и сыну плохо. Я тебе верно говорю, Денис. Прислушайся ко мне и перестань бить людей.
Судья нажал кнопку на селекторе и громко сказал:
– Елена, позовите в кабинет конвой!
Через пару секунд вошли два милиционера.
– Капитан, я настоятельно требую отпустить молодого человека. Мы поговорили с Завалуевым и решили, что он непременно исправится. Но если ещё хоть один раз он ударит пусть и кошку в подъезде, то смело его под арест. Я задним числом любую бумагу подпишу. И будет Завалуев у нас сидеть, как миленький. Всем ясно?
Денис встал со стула. Спасибо судье не сказал. Он остался на свободе, но условия его дальнейший проживания были весьма туманными.
– И ещё, Денис, – неожиданно продолжил судья. – Ты обязан приходить в этот кабинет каждую неделю. Давай условимся на вторник. Просто приходи и сиди рядом. Ты знаешь зачем. Это поможет тебе утолить жажду неистовой борьбы с преступностью. Хорошо?
Вот теперь царевич удивился по-настоящему.
– Спасибо на честном слове, товарищ судья. Тогда до встречи, – кивнул принц крови, чувству как в нём закипает энергия, которой он непременно хотел поделиться с Зинаидой.
Царевич вышел из кабинета. Капитан уголками губ улыбался.
Сержант неистовствовал:
– Сука!.. пидор ты ебучий! Я тебя сожру, гнида! Живи, сука, теперь с этим и жди, когда за тобой придут!
Но спровоцировать Дениса у сержанта не вышло. Принц крови только улыбнулся, услышав отборный мат. Ему даже не хотелось отвечать на подлые слова. Милиционер явно работал не на своём месте. Денис решил исправить эту ошибку, но не сегодня.

Глава 4. Под «прощание славянки»…
Денис Завалуев не убегал от проблем. Он старательно их избегал.
Прогулки по городу прекратились. Днём принц упражнялся на тренажёрах. Качал своё тело, хотя оно и не требовало физических упражнений. Последние вечера он проводил в спортивном зале. Но после 21:00 всегда отправлялся на ночлег в квартиру матери. Зинаида Пархомова была неразлучна с царевичем.
Как и договаривались, к судье Завалуев наведывался раз в неделю, ровно во вторник. Он заходил в кабинет и присаживался за стол, словно какой-то стажёр или неведомый поклонник таланта судьи Воробьёва.
Степан Васильевич здоровался с Денисом, а потом не замечал его. Но магией он делился исправно, до конца не осознавая, какую полезную услугу оказывает парню и по какой собственно причине оказывает.
Перед уходом Дениса из кабинета – судья задавал один и тот же вопрос: «Обещаешь, что следующую неделю этот город может спать спокойно?» – а царевич воздух не сотрясал, не ломался и отвечал односложно: «Обещаю».
Принц крови умел держать слово. Это в его крови.

Повестка в военкомат пришла Завалуеву 23-го мая, в которой предписано явиться в военкомат 28-го числа, ровно к шести утра. Принца призывали в советскую армию, что вовсе его не расстроило.
Последние две ночи Денис вместе с Зинаидой провёл в своём скромном дворце среди борцовских матов, гантелей и стальных блинов, которые заменяли былое великолепие имперского замка. Но сдерживать напор начинающих культуристов, мечтающих познакомиться с железяками, становилось всё сложнее. Магии категорически не хватало. Уже трижды в зал врывалась разъярённая директриса рабочего общежития, а бдительные вахтеры, сидящие на главном входе, заглядывали по нескольку раз за день. Каждое утро начиналось со скандала с напористыми бабусями. Денис усыплял их бдительность заклинаниями забывчивости, но заряд был настолько слабым, что вахтёры приходили снова… и после обеда, и вечером.
А ещё необычайно активизировались местные качки, не понимающие, какого хера их попросили из зала, где живёт какой-то здоровый парень и его смазливая девчонка. Директриса общежития устала объяснять, любителям потягать штанги, что проживающий в зале парень, это действующий чемпион мира по жиму от груди. К тому же этот парень был сыном самого Министра спорта СССР. Но качки устали соглашаться и не верили в сказки про министерского сынка. И после того как царевича навестили сразу четверо парней с гипертрофированными мышцами, встретив его у входа в зал, пришлось переехать к матери. Переезд случился 25-го мая, и зал снова стал принадлежать спортсменам.
Денис вернулся к матери. Зинаида, как и прежде, была рядом с царевичем.
Галина Николаевна невероятно обрадовалась возвращению сына. А ещё она посодействовала возвращению в столовую своей ученицы, Зинаиды Пархомовой. Мама была сердечная женщина. Чистая душа. Зиночку она называла дочерью.
Алексею Карпову тоже пришла повестка в армии. И тоже на 28-е мая. И если всё сложиться, то служить парни будут вместе.
С футболом Лёхе пришлось завязать. Осталось только отдать родине долг и мечтать о поступлении в институт после прохождения срочной службы. На принца крови Лёха уже не надеялся. Он не стал не Марадоной, не Марко ван Бастеном. Но клятва сдерживала его желание послать к чертям собачьим Дениса Завалуева и его верную врачевательницу Зинаиду.
Денис лежал на кровати, смотрел по телевизору фильм «Тот самый Мюнхгаузен».
Зинаида помогала Галине Николаевне убираться в квартире.
Мать зашла в комнату Дениса. Сказала:
– Сынок, я сейчас приготовлю ужин. Надо справить проводы. Может, посидим по-семейному? Мы что, хуже других?
Принц крови хотел уйти в армию без лишнего шума.
– Конечно, мам посидим. Только без алкоголя. Мне в армию нужно попасть обязательно, – ответил он. – И у меня дело к тебе серьёзное. Выслушаешь?
Галина Николаевна вздохнула:
– Не переживай ты о Зинаиде. Пусть поживёт у нас дома. И ничего… Дождётся тебя, а там и свадьбы сыграем. Разве я против? Мы будем ждать тебя и вспоминать каждый день. Два года пролетят, и не заметишь.
Царевич улыбнулся.
– Спасибо тебе, мама, – сказал Денис. – А вечером мы обязательно посидим и поговорим.
Женщина понимающе кивнула:
– Взрослый ты такой стал. Вон какой у меня вымахал!

Ещё не было шести утра, когда Денис Завалуев стоял во дворе военкомата. Его провожала только Зинаида. Галина Николаевна сладко спала у себя в квартире после воздействия всего капельки успокоительного волшебства.
Алексей Карпов пришёл в военкомат в одиночестве. Он также отказался от громких проводов. Его немногочисленная семья до сих пор переживала трагическую смерть Дмитрия.
Другие призывники, которых было ровно четырнадцать человек, пожаловали в сопровождении целой толпы родственников, друзей и знакомых. Играла гармонь, бренчали гитары. Парней провожали, как на праздник.
Денис заинтересовался одним парнем, на лице которого кровоточила свежая царапина, тянущаяся от брови через глаз, через нос к подбородку.
В 6:05 открылись двери. К провожающим вышел военком в звании майора.
– Товарищи, минутку внимания! – обратился он ко всем собравшимся.
Толпа замерла. Только мужик с гармошкой продолжал бегать по кнопкам и рвать меха, пытаясь изобразить «Прощание славянки».
– Евгений Анатольевич, имейте совесть! – крикнул кто-то.
Мужик послушно замер успокоив свою гармонь.
– Товарищи! – наконец-то заговорил майор. – Пять минут вам, чтобы закончит утренний концерт. После чего все призывники приглашаются в здание военкомата. На призывной пункт вызвано шестнадцать призывников, но сегодня соберётся команда только из семи призывников. То есть восемь парней продолжат праздновать дома…
– Не восемь, а девять! Ты считать разучился, майор? – крикнул кто-то, и толпа дружно ожила.
Военком встряхнул головой.
– Я оговорился, товарищи. Прошу прощения. Конечно же, девять призывников отправятся домой, – улыбнулся он, признавая ошибку. – Но, тем не менее, товарищи… девяти призывникам повестки придут в течение следующих двух недель. А набранная сегодня команда, из семи будущих бойцов, убудет немедленно в расположение своей части!
– А куда набирают солдат? В какой город? – спросил ещё кто-то из мужиков.
– Команда номер тринадцать отправляется служить в Краснодар, – оповести майор. – И пожалуйста, товарищи!.. не наливайте призывникам! Если почувствую запах алкоголя, то разговор будет короткий, и о Краснодаре придётся забыть. Всем ясно?
– Ясно нам, ясно! – орали из толпы. – Только здесь все уже пьяные! Может, мы сразу домой потопаем? Ещё успеют наши мальчики послужить стране!
Майор осмотрел провожающих. Удручающе покачал головой. Кто здесь пьяный, кто трезвый, кто здесь призывник, кто друг призывника, непонятно.
– Пять минут на прощание. Время пошло! – громко сказал военком и скрылся в дверях.
Все стали неистово обниматься. Снова заиграла гармонь. Кто-то затянул песню о молодом командире, которого несли с пробитой головой. Было и весело, и грустно, будто провожали парней на войну. И только материнские глаза были полны горьких слёз. Про Афганистан помнил каждый, кто собрался у военкомата.
– Я вообще не пил. Ни капли не пил. Я ночью спал, – с сожалением сказал Лёха. – Знал бы, что такой расклад, точно нажрался в говно.
Денис посмотрел на белобрысого друга:
– Нужно обязательно попасть в эту команду. Возвращаться домой нельзя.
– Почему это, нельзя? В Краснодар тебя потянуло?
Царевич не рассказал Алексею о своей встрече с судьёй Воробьёвым. Не считал нужным оповещать о своих слабостях. Но причину срочной отбывки в армию всё же назвать пришлось.
– Уговор у меня с жандармами. Я ухожу в армию, они не имеет претензий ко мне, и все дела закрываются. Смерть Сени Камышенко – это нелепая смерть. Но жандармы держат меня на крючке… К тому же не забывай, Алексей, что ты натворил в «Волне». Заберут в армию, и эта глава будет тоже закрыта. Жизнь с чистого листа, Алексей.
Лёха недовольно морщился. Кому хочется идти в армию? Да никому! На гражданке свобода, девчонки, сытое безделье – и ёжику это понятно. Хотя никто из призывников никогда не сознается, что не желает служить. На призывной комиссии, на вопрос психотерапевта все, не сговариваясь, отвечают: очень хочу в армию, прямо жуть как хочу! И только Денис Завалуев ответил прямо.
Потом был долгий разговор. Доктор оказался придирчив. Он со всех сторон пробовал на зуб царевича. Но столкнулся со стальной волей и железной логикой. В конце получасовой беседы доктор тоже рубанул правду-матку и сказал, что впервые за долгие годы работы встретил честного человека… и с удовольствием поставил штамп «годен» в личном деле.
– Ты же знаешь, что я не мог сопротивляться магии, – расстроился Лёха, вспомнив вечер в «Волне». – Меня заставили…
– Я-то знаю, что поневоле. Жандармы не в курсе… Так что Алексей, ты должен сделать всё возможное и невозможное, чтобы сегодня не вернуться домой.
Лёха почесал макушку:
– Ну почему он у тебя такой упрямый? – обратился он к Зинаиде, которая только слушала ребят и не вмешивалась. – Денисыч ведь волшебник. Ну, на кой ляд волшебнику армия? А если нас в Афган заберут?
– Так будет правильно, Алексей. Так надо. Если уж Денис решил что-то, то сам знаешь – его уже не остановить, – сказала Зина.
А Денис хмыкнул:
– Ты Афгана боишься, что ли? Зассал трудностей?
– Я боюсь? Я зассал? – рассмеялся Алексей. – Да мне плевать, с кем воевать! Я что, боюсь каких-то басмачей?
Царевич пожал плечами:
– Если ты такой храбрый, значит, сегодня всё сложится… И вообще, зачем тянуть? Днём раньше, днём позже. Всё равно призовут. Верно, я говорю.
– Верно, – кивнул Лёха и широко улыбнулся. – А если ты в армию собрался, почему голову не побрил? У тебя причёска как у хиппи. С такими волосьями в советскую армию не возьмут.
Меткое замечание. Но в магическом мире Денис Завалуев носил звание лейтенант. А офицер в праве сам решать, какая у него шевелюра или вовсе бритая голова.
– Полагаешь, что в армии машинки закончились? – парировал царевич. – Дело не хитрое, голову обрить.
Зина с любовью посмотрела на принца. Она уже привыкла каждый день получать свою долю магии. Без подзарядки будет сложно первое время.
– Будешь мне письма писать? – спросила девушка.
– Обязательно буду, – ответил Денис и нежно обнял её.
Зинаида прижал к сильному телу, чувствуя его мышцы и теплую энергию. Царевич не жалел для неё даже тех крох, которыми подпитывался последние месяцы. Как маг он слабел ежедневно, превращаясь с волшебника с первичными навыками колдовства.
Снова открылись двери военкомата. Снова вышел в народ майор.
– Товарищи призывники, заходите! – громко скомандовал он, и толпа завелась, закипела.
Женщины не скрывали слёз.
Взрослые мужики раздавали советы.
Провожающие пацаны, звучно подбадривали друзей.
Призывники потянулись в военкомат.
– Люблю тебя, Зина, – сказал царевич и толкнул в плечо Лёху: – Пошли, воин. Нам пора.
Зинаида не выказывала своего расстройства. Была собрана и не просила себя жалеть.
– Мы всё… Мы в Краснодар… – пожал плечами Лёха и тоже обнял девушку.
Зина по-сестрински приняла его в объятия и прошептала:
– Помни о клятве, Алексей. Будь рядом с принцем. Он себя ещё покажет. Знай это!
– Я знаю, – согласился Лёха и отправился вслед за царевичем Завалуевым.
Майор провёл шестнадцать человек в отдельную комнату. Предложил присесть за парты, будто это вовсе не военкомат, а средняя советская школа. Потом в кабинет вошёл капитан и устроился за главным столом, на котором лежали папки с личными делами призывников.
– Внимание! Сейчас товарищ капитан сделает выбор, кто отправится с ним в часть, кто уйдёт из военкомата ни с чем.
Призывники ответили молчанием. Все переживали. Нервничали. Все, кроме, принца крови.
Среди толпы Денис выделил парня с царапиной. А ещё на последней парте он заметил Рамиля; того самого Рамиля, с которого и началось знакомство с заволжскими пацанами.
Денис покосился на него. Рамиль сразу узнал Завалуева, потому прятался от него за спины парней.
– И этот с нами, – прошептал Лёха. – И тоже трезвый. Сучонок бля!
– Как учил меня Харитонов: врага необходимо держать всегда рядом, – подмигнул Денис.
– Ну да, ну да, – согласился Алексей.
Тем временем капитан изучал бумаги. Денис был уверен, что с личными делами он уже ознакомился. Сейчас только сверяется с внешними данными призывником, не желая ошибиться.
Работал капитан быстро, отложив в сторону ровно семь папок.
– Ну что парни, я закончил, – буднично сказал он. – Семерых счастливчиков ждёт путь в прекрасный город Новочеркасск. Вы отправитесь в учебную часть, где из вас сделают настоящих пэвэошников, то есть профессиональных бойцов, которые будут героически защищать мирное небо над нашей родиной. Сейчас, парни, я зачитаю фамилии призывников.
Капитан вышел из-за стола, взял первую папку сверху.
– Лаврентьев! – звучно прочитал он.
Парень с расцарапанным лицом встал. На его носу засохли капельки крови, но он был совершенно трезв.
Далее майор назвал ещё четыре фамилии. В списке названных ребят не было не Дениса, не Лёхи, не Рамиля.
– Кажется звездеец настал! – снова зашептал Алексей и тут же услышал свою фамилию.
– Карпов! – также громко сказал капитан.
Лёха вышел из-за парты. Офицер взял в руки следующую папку.
– И последний боец, это Завалуев.
Денис тоже поднялся на ноги. Он не сомневался ни минуты, что сегодня его призовут. Царевич верил в приметы, в удачу и всё-таки надеялся на магию. Пусть он и голодный маг, а скорее, истощённый волшебник, но подменить личные дела, даже если его или Лёху не выберет капитан, он всё-таки смог непременно.
– Остальных прошу покинуть помещение, – приказал капитан.
Восемь парней были счастливы вернуться к родным. И только Рамиль остался сидеть на прежнем месте.
– Юноша, вы тоже можете быть свободны, – обратился к нему майор. – Идите… идите домой, молодой человек. Повестка вам придёт заново. Не надо так расстраиваться. Ещё навоюетесь.
Рамиль подчинился. Проходя мимо Дениса, процедил сквозь зубы:
– Жаль, что мы не вместе…
– А ну-ка тихо здесь! – неожиданно заорал майор. – Будете разбираться после армии! А теперь всё!.. теперь дисциплина!
Рамиль покинул комнату. В армию его призовут, но чуть позже.

Команда из семи новобранцев почти четыре часа провела в отдельной комнате. Парни сдвинули столы и развалились на них, как на кроватях. Майор перестановки мебели не препятствовал. Спали все. Даже царевич.
К десяти утра приехал автобус. Все призывники заняли свои места в стареньком «пазике». Все прощально смотрели на фасад военкомата, запоминая этот день навсегда.
В автобус зашли капитан и местный майор.
– Парни, легендарный Ульяновск отправил своих сыновей в нашу советскую армию. Уверен, вы справитесь. Знаю, что не подведёте. Служите, ребята, честно и возвращайтесь живыми и здоровыми. Я буду ждать вас, чтобы вернуть вам ваши паспорта, – устало пошутил майор, закончив прощальную речь.
Он осмотрел новобранцев, кивнул и вышел из автобуса.
Двери тут же закрылись, и «пазик» повёз парней в неведомый ранее мир.
– Мы едем на сборный пункт, – сообщил всем капитан. – Если удастся взять билеты на поезд, то проведём на сборном всего одну ночь… А пока отдыхайте и трезвейте, кто праздновал, – улыбнулся капитан, желая казаться вполне милым и добрым командиром.
Все парни устраивались поудобнее, а недоверчивый Лёха тихо сказал Денису:
– Мягко стелет капитан. Добреньким прикидывается.
– Плевать на капитана. Он просто покупатель. Нам кровь из носу нужно в часть попасть. А пока не вздумай с кем-нибудь ссориться.
Лёха кивнул.
– Понял тебя.

К сборному пункту автобус приехал ближе к обеду. Новобранцев вывели из «пазика» и бесформенным строем отправили прямиком в столовую.
На обед были безвкусные щи, макароны с тушёнкой, чёрный хлеб и на выбор кисель или чай… хотя было можно и то и другое сразу.
Лёха ел с аппетитом. Проголодался. Принц крови от щей отказался. Съел только макароны, хлеб и запил водой из крана.
– Ты чего не ешь-то? Тебе форму поддерживать надо. Усохнешь без хавки, – заботился Лёха.
– Да не хочу, – просто ответил царевич.
– Ну как знаешь, – наворачивая вторую порцию макарон, сказал Алексей.
После обеда парней отвели в спортивный городок, с множеством турников и деревянных лавочек.
Кто-то из новобранцев курил. Мимо проходили старослужащие солдаты и офицеры. Но никто не делал замечания ребятам в гражданке.
– До присяги нам всё можно, – важно сказал один из парней, имя которого Денис не знал.
– Чего можно-то? – уточнил Лёха.
– Да чего хочешь… Можно в самовол, можно не подчиняться офицерам. Мне брат рассказывал. Он три года как дембельнулся… Короче, расклад такой. Я предлагаю скинуться и бухнуть. Капитан сказал, что мы по любому здесь ночь просидим. Так чего без дела сидеть? Ну чего, нахуяримся?
Парни почему-то уставились на Дениса. Его размеры внушали уважение и опаску.
– Хотите бухать… бухайте. Я не пью, – прилёг на лавочку принц крови.
– Я тоже пас, – цыкнул Лёха.
Неожиданно к друзьям присоединился парень с расцарапанным лицом.
– А мне доктора запрещают водяру хлебать. Так что сегодня без меня…
Царевич с интересом посмотрел на покоцанного пацана.
– Тебе кто морду подрал? С девочкой поцапался? – шутливо спросил Денис.
– Ага, с тётенькой, – улыбнулся парень – Потом расскажу.
Принцу крови парень понравился.
– Я Денис Завалуев. А это мой друг, Алексей Карпов, – представил себя и Лёху царевич. – А ты у нас кто?
– Антон Лаврентьев… Советский Союз маза фака, – развёл руки новый знакомый.

Глава 5. Я не пью и вам не советую
Проблемы с развесёлой компанией начались ближе к полуночи…
Четверо ульяновских призывников всё-таки скинулись по пятнадцать рубликов, чтобы получить целых три бутылки водки. Во времена всесторонней и повсеместной борьбы с пьянством в большой стране «беленькой» на всех не хватало, но канал снабжения сборного пункта был отлажен надёжно. После отбоя, то есть после 22:00 один из старослужащих в звании рядового, некий Вова Козлов – доставил в помещение, где ночевали новобранцы, ровно три пузыря «пшеничной».
Вся большая комната, где ночевали ульяновские парни, вместе с множеством пустующих кроватей, окном без шторы, табуретками и одной лампочкой была отдана им в единоличное пользование. Свобода действий развязала руки и разжижала мозги. Дальше по коридору точно в таких же комнатах ждали отправки в части призывники из прочих районов области, которых Вован Козлов тоже зарядил огненной водой. Сборный пункт по ночам походил на сборище заговорщиков, которые в темноте под рюмочку шептались, как бы так ловко обустроить страну, чтобы на утро их не расстреляли. Но на разрыв пьянки происходили крайне редко. Практически все комсомольцы дружили с головой… и честно сказать, новобранцы – народ пугливый. Вдруг действительно расстреляют.
Расположились ульяновские на первых этажах двухъярусных деревянных нар. Постельного белья им не выдали. Матрасов и подушек тоже. Зато нашлись солдатские одеяла с тремя полосками. Лёха пошутил, что эти отсыревшие одеяла – фирменные, адидасовские.
Плохо пахнущие одеяла постелили на деревянные доски, на которые, не раздеваясь, и завались призывники.
Комната была приличного размера. Здесь могло уместиться ещё человек тридцать.
Денис намеревался заснуть и выспаться. Лёха дремал по соседству. Парень с царапинами тоже хотел уснуть, но только ворочался. К пьянке интереса не проявлял.
Уже за полночь подвыпившая компания зарядилась храбростью и решила показать свой воинственный нрав.
– Слышь, крепыш! Поднимай свою задницу, поговорить бы надо, – присев рядом с Денисом, сказал паренёк, отчего-то посчитавший себя главным в команде ульяновских призывников.
Царевич продрал глаза. Обращались к нему. Причём, весьма вызывающе.
В комнате было темно. Кто-то сидел рядом с Денисом, толкал его в плечо, дышал в лицо алкогольными парами и настоятельно требовал, чтобы он проснулся.
Ну, хорошо. Значит, пора проснуться.
– Тебе чего, смертный? – спросил принц крови.
– Я познакомиться с тобой хотел. Меня зовут Андрюха – хер чудикам в ухо! А вы чьих будете, если не секрет?
Андрюха был довольно высок и спортивен. Даже в темноте бросалась в глаза его атлетичная крепость. Он определённо занимался боксом. По крупным костям на кулаках и относительно ровному носу Денис принял его за боксёра средней руки и редко битого сильными соперниками. Но это Андрюшу не спасло бы даже его олимпийское золото. На один зубок соперник царевичу.
– Эй, уважаемый!.. выпил, так веди себя прилично! – забухтел Лёха, который тоже проснулся, но ужасно не хотелось вставать и ругаться.
– С тобой, что ли, базарят? Не мешай с человеком общаться, – хмыкнул Андрюха.
Лёха чуть приподнялся, разглядывая приставучего парня. Заметил ещё троих за его спиной, которые с интересом наблюдали, как Андрюха обрабатывает патлатого здоровяка, почему-то отказавшегося с ними пить водку. Здоровяк проявил явное неуважение. С него и спрос.
– Ну-ну… Желаю удачи, придурки, – отвернулся Алексей, в теории представляя, чем закончится необузданное желание пообщаться среди ночи.
– Ага, и вам не хворать, – бросил Андрюха и снова стал цеплять Дениса: – Волосы у тебя, как у девочки. Чистые, длинные такие. Ну чего ты молчишь, когда с тобой люди разговаривают? Можешь хотя бы представиться? Тебя случайно не Алёнкой мамка назвала?
– Дайте пощупать Машку за ляшку! – заржал кто-то за спиной Андрюхи.
Остальные пацаны тоже захихикали. Огромный, патлатый парень, казался им излишне нежным и вовсе не страшным, несмотря на его размеры.
Парнишка-боксёр причмокнул. Вертел головой по сторонам и что-то изображал пальцами, строя из себя уголовника со стажем. Но Денис церемониться не стал; представляться тоже. Называть своё имя, посчитал преждевременным.
Удар кулаком был коротким, точно в район сердца.
Андрюха закашлял, закряхтел и тушкой подлетел вверх, стукнувшись башкой о настил второго этажа. После удара о деревянные доски он рухнул на пол. Лежал тихо, умиротворённо. Не шевелился.
– Вот вы олени, в натуре… – не оборачиваясь, бормотал Лёха.
Трое парней бросились поднимать с пола Андрюху. Глаз он не открывал, не дышал, а если и дышал, то совсем незаметно.
– Всё, пацаны!.. он по-моему того! – обескуражено пробормотал один из парней.
– Да ну нахуй? – спрыгнул с кровати Лёха и ранул к стене, чтобы щёлкнуть выключателем.
В помещение загорелся свет. На полу лежал Андрей. Трое парней сидели возле тела. Над всеми возвышался вовсе невысокий Лёха.
Антон Лаврентьев, с расцарапанным лицом, сидел на кровати и тёр здоровый глаз. Он никак не мог заснуть, теперь точно до утра пролежит в раздумьях.
Царевич же сложил за голову две руки, согнув их в локтях, и казался безмятежным.
– Пацаны, он и правда не дышит! – ощупывал Андрея один из парней. – Бля!.. как так-то?
– Да вот так-то! – посмотрел на царевича Алексей.
Ему начинало надоедать, что где бы ни появлялся принц крови, всюду кто-то отбрасывал коньки.
Лёха тоже склонился над телом, внимательно изучая лицо, которое стало мертвецки бледным.
– Походу, точно пиздец. Пойду дежурного солдата позову, – сказал он. – А то наливает он всем кому ни попадя, а медпомощь не оказывает.
Через минуту в помещение влетел рядовой, который снабдил новобранцев тремя бутылками «пшеничной». Осмотрев тело, он испуганно присел на пол и снял пилотку, будто прощался с боевым товарищем.
– Что здесь произошло, ребята? – еле ворочал языком солдат Вова Козлов, боясь поверить, что во время его дежурства скончался призывник, которого он напоил, желая разжиться всего пятью рублями. Из-за каких-то пяти рублей, столько проблем. Ведь главный приз постоянно доставался старшему прапорщику Генеталову, в кабинете которого на продажу всегда стоял ящик водки для вот таких щедрых призывников.
– Этот здоровый его ударил, – указал пальцем на Дениса один их парней. – Он, короче, его ёбнул… и всё… И Андрюха лежит, не дышит…
Солдат прикусил губу:
– И чего теперь делать? – осматривал Вова бездыханное тело.
Денис продолжал лежать с закрытыми глазами.
– Да не ссыте. Живой он. Слегка отравился. Пить надо меньше, – с ленцой произнёс царевич. – Утром проснётся и будет здоровее прежнего. Давайте спать, нытики. Надоели уже.
Лёха улыбнулся, сообразив, что принц Завалуев попросту усыпил парня. Магия – она не для всех и каждого. О магии нужно знать; знать, что она вообще существует, и многие странности сразу растворятся дымкой в иллюзорном воздухе подозрений.
– Давайте его на нары затащим, – предложил Алексей. – Он просто бухой в хлам. Оклемается.
Солдат проверил Андрюшин пульс. Склонившись над бледным лицом, принюхался.
– Ты переверни его и жопу ему понюхай. Всё больше пользы, – острил Лёха.
Но Вове было не до смеха.
– Живой он, сука! Изо рта воняет, как из цистерны со спиртом. Да он реально пьян в сраку! Он что, один три пузыря выпил?
Не услышав ответа, солдат встал на ноги, отряхнулся, оправил китель, подтянул ремень и дал команду:
– Тащите этого на нары! – потом он перевёл взгляд на Дениса. – А ты хорош людей бить! Понял меня?
Царевич открыл глаза. Затем присел и нахмурил брови.
Умел принц произвести впечатление. С детства привык командовать.
– Ты зачем им водку купил? – задал вопрос Денис.
Солдат топтался на месте. Вопрос был прямой, в лоб.
– Ничего я никому не покупал! И вообще, это не твоё дело, душара! Ты лежи тихо и жди отправки в часть. Тебя здесь нет – ты вообще никто! Ты – невидимый дух!
Принц крови опустил ноги на пол, собирался встать, но его опередил Лёха.
– Да хорош, Денис! Пусть он валит отсюда…
Для дежурного Козлова выпала тяжёлая ночка. «Эти ульяновские… да они какие-то ебанутые!» – подумал рядовой, выходя из помещения. Уже на выходе он обернулся и сказал:
– Пацаны, когда курите, хоть окно открывайте. Вонь стоит даже в коридоре! Спалите себя и меня.
Все ульяновские переглянулись.
Трое волокли воскресшего, но крепко спящего Андрюшу; Антон с царапиной на лице был весьма задумчив; Лёха правой рукой чесал вспотевшие гениталии.
Денис Завалуев достал из кармана сигарету и закурил.
– Будешь здесь мелькать, завтра же доложу офицеру, как ты молодых спаиваешь. Понял меня, боец? – наставлял принц крови, выпустив жирное облако дыма.
Рядовой сверкнул глазами, но ничего не ответил. Здоровый парень его пугал до мурашек, будто он вовсе и не призывник, а уже сложившийся офицер.
– И свет выключи, кретин! – бросил вдогонку царевич.
Солдат послушно щёлкнул кнопкой выключателя и осторожно прикрыл дверь.
Андрюху тащили вдоль деревянных стеллажей в темноте. Парни гремели, спотыкались, падали, но всё-таки в хлам пьяного новобранца сумели закинуть на первый ярус.
– Кто сегодня будет ещё бухать, тому завтра глаз на жопу натяну. И я не шучу, – предупредил всех царевич.
Трое парней доходчиво сообразили, что синька, это вселенское зло – и резко завалились на боковую. Всего через пару минут кто-то из них звучно захрапел. Лёха подумал, что это Андрюша задышал, и с ним всё будет в порядке.
– Простейшее заклинание, Алексей, – прошептал царевич. – Жаль только силы на него тратить. Но приходится. Не бить же его, в самом деле. Ещё преставится…
В темноте было не видно, но Лёха всё равно кивнул.
– Понятно, – пробормотал он, а потом спросил: – Хочешь знать, как они тебя в части будут называть?
– Кто, они? – уточнил принц.
– Ну наши пьяноты ульяновские…
– И как?
– Ну как-как: зёма, земеля, земляк, братан. Короче, будут крутиться возле тебя и всё время скулить. Они ведь бедолаги…
– Сам ты бедолага, – в полголоса рассмеялся Денис.
Лёха тоже затрясся от смеха, но даже звука не издал.
– Всё хотел спросить… – прошептал Алексей.
– Так спрашивай, зёма, – разрешил царевич.
– Вот тебя выгнали из империи, где ты принц и наследник престола… а за что тебя наказали-то? Ты не обормот какой, ты честный, справедливый. Людям помогаешь. Помнишь, как доктора нашего в чувства приводил?
– Такое не забудешь. Помню, – тоже кивнул в темноте Денис.
– Так я и спрашиваю, а за что тебя попёрли из волшебной малины?
– Всё просто, Алексей. Вёл себя отвратительно. Дрался, бражничал, подвергал свою жизнь опасности… В имперском мире – я Великий маг. К тому же, как ты уже понял – наследник престола со всеми вытекающими. Вся власть в моих руках и вся энергия мира со мной. Дефицита энергии не наблюдалось. А в Союзе я в липкий мир не могу спуститься. Силы нет. Не хватает. И негде взять. А если бы была энергия, так неужели б мы сейчас на досках в темноте шептались?
– Хренова, что у тебя энергии нет, – подытожил Лёха. – А найти её можно? Или отнять у кого-нибудь?
– Было б у кого отнять – давно бы отнял. С магией в этом мире беда. Собираю там-сям по капле. Потому и правильный такой стал, – говорил правду царевич. – Возможно, я исправляюсь.
– Да уж-ж… – протянул Лёха и стал погружаться в сон, потому что Денис не пожалел ещё пару капель ценной энергии, отправляя Карпова младшего, отдыхать… Хотя непонятно, зачем называть даже в мыслях – Карпова, младшим? Ведь старшего брата уже нет в живых. Взорвался он, как новогодний фейерверк. Был Видик, да на молекулы распался.
***
В шесть утра ульяновских разбудила команда дежурного рядового.
В открытую дверь Вова Козлов с наслаждением заорал: «Подъём, духи!»
Царевич открыл глаза. Заметил, что все проснулись. Но парни продолжали лежать на своих местах. И только Андрюха подскочил на ноги, держась за сердце, будто закрывал ладонью дыру в груди.
– Ты как? – спросил у него принц.
– Вроде ничего, – боязливо осматривался Андрей и быстро дышал. – Только ничего не помню. Нажрался я, что ли?
Андрюха снова запрыгнул на кровать, нырнул в самый угол комнаты и загремел бутылками. Энергии в нём было в избытке; жаль, что не магической.
– Здесь ещё целый пузырь остался! – обрадовался он. – Давайте, пацаны, махнём, пока капитан не пришёл!
Денис опустил ноги на пол и сказал:
– Вылей в раковину эту пакость.
– Чего вылить? Водку? Ты спятил? – оскалился Андрюша.
– Вылей, тебя говорят! – зло цедил Лёха. – Ты, сука, еле дышишь! Вчера чуть не сдох тут, а всё бухать ему подавай! Дай сюда водяру, я сам выпью! Тьфу ты блять!.. вылью!
Лёха вырвал из рук бутылку и отправился в противоположный угол, где находилась раковина. Провернув единственный вентиль с холодной водой, он сорвал пробку и безжалостно освободил тару.
– Дай нам нормально до части добраться! А там пей, сколько влезет, – приговаривал Лёха, сливая в раковину алкогольный продукт.
В комнате запахло водкой. Парни водили носами. Но Лёху никто не остановил.
Снова открылась дверь. Снова появился дежурный рядовой.
– Хули расселись, душары? Выходим на зарядку. Живее!
Солдат скомандовал и исчез, потому что в длинном коридоре было ещё четыре подобные комнаты, где ночевали – кто сутки, а кто и трое – прочие призывники, которые также не хотели подниматься в такую рань.

На зарядке парни заряжались зевками и сигаретами. Никто не заставлял их бегать, подтягиваться, качать пресс. Безделье и дремота захватили ульяновских парней, разделившихся на две группы.
Андрюша, фамилия которого оказалась Марченко, явно набивался в лидеры коллектива, но его власть была весьма шаткой, поскольку все помнили, как одним ударом Денис отправил Андрея отдыхать до утра. Все помнили резкий выпад царевича, кроме самого пострадавшего.
– Что с лицом у тебя случилось, расскажешь? – спросил Антона белобрысый Лёха.
– Да стрёмно как-то… – ковырял ногтем царапину на носу Антон.
– Здесь все свои. Выкладывай, – не отставал Алексей.
Поцарапанный пацан почесал макушку, которая была острижена, но вовсе не наголо.
– В общем, дело такое… У меня старший брат год как из армейки пришёл… Он, короче, совет дал…
Парень замялся. Ему действительно было неловко.
– Открой свою душу, юное создание, – помогал царевич. – Когда расскажешь, сразу легче станет. Не томи уже!
– Ладно… – махнул рукой Антон. – С дамой одной переспал. Она меня и покоцала.
– Изнасиловал, что ли? – оживился Лёха.
– Да не совсем. Скорее, меня изнасиловали. Она ведь в возрасте уже. Ей где-то под сорокет…
– Вот ты некрофил! – рассмеялся Лёха; Денис тоже с интересом и улыбкой слушал странный рассказ.
– Не в этом дело… у неё, короче, триппер. Болеет она. Её Генка, ну брат мой, возле КВД подцепил и договорился за чирик со мной переспать. Она взяла и согласилась. И я вечером на неё залез и началось. Уж как она вцепилась в меня, пацаны, просто пиздец! Хотите футболку сниму? Там вся спина разодрана! Походу из-за триппера такая бешеная возбудимость… Хрен его знает…
– Ой, ну ты и пиздабол! – продолжал смеяться Лёха. – На кой иметь старуху, ещё и с триппером?
– Я ж говорю, брат посоветовал… Когда я на место службы прибуду, то сразу в санчасть пойду. Скажу, чешется и ссать больно. Они проверят, найдут болезнь и положат меня на пару недель. Так брат научил, чтобы не париться вместе со всеми духами. А я ведь ещё два курса в медухе проучился. Потому могут оставить служить медбратом в санчасти. Всё лучше ближе к медицине, чем бегать по полям с автоматом… Короче, брат сказал – я сделал. Вот только лицо старая мне подрала. Яростная такая баба была!
Царевич оценил тончайший маневр комсомольца Лаврентьева. Триппер лечился легко и просто даже в этом дремучем мире.
– Как бы тебе, старина, не пришлось жениться на ней после такого. Вернёшься через два года домой, а у трипперной царевны на руках розовощёкий малыш, – серьёзно, не меняясь в лице, предупредил принц крови.
– Да я не кончал в неё! – сморщился Антон. – Она худая, страшная и сисек нет…
– Если нет сисек, придётся ещё самому кормить ребёнка, – тоже вполне серьёзно подытожил Лёха.
– Да ну вас! Прям запугали! – заулыбался поцарапанный пацан; потом он взялся за свою футболку, спросил: – Спину смотреть будете? Бесплатно ёптыть!
Денис рассмеялся. Лёха тоже схватился за живот.
– Стриптиз не нужен! – хохотал Алексей. – Ещё подцепим от тебя что-нибудь!
Антон вовсе не собирался хвастаться разодранной спиной. Парень он был сообразительный и непонятно: выдумал Антон истории про худую даму без сисек или рассказал правду.

После зарядки новобранцы вернулись в своё помещение. Прямо до конца по коридору находился умывальники, там же туалет, где ульяновские чистили зубы, протирали подмышки и тужились на унитазах.
Точно перед завтраком пришёл капитан.
Он осмотрел строгим взглядом парней. Лишних вопросов не задавал. Что с них спрашивать? Они ещё не солдаты и совсем ещё дети.
– В двенадцать подъедет автобус, – оповестил всех капитан, обнимая папки с личными делами. – Сядем в автобус и на железнодорожный вокзал. В 18:45 подадут наш поезд до Новочеркасска.
Капитан открыл папку и стал листать сухие страницы.
– Давайте ещё раз пробежимся по списку. Хочу познакомиться с вами поближе.
Сопровождающий офицер выискивал нужные строки, а неугомонный Андрей Марченко спросил:
– А вас-то как звать, товарищ капитан?
Офицер поднял глаза и ответил:
– Звание капитан, фамилия – Кикоть. Всем ясно?
Парни дружно закивали. А Денис Завалуев подумал, что будто уже знаком с этим военным… Хотя нет… откуда? Капитан слишком мелкая сошка.

Глава 6. Сбежавшее колдовство и тысячи османов
В Новочеркасск добирались почти двое суток.
Сначала пришлось до утра просидели на вокзале. Поезд отправился только на рассвете. Потом среди бела дня ещё несколько часов состав простаивал, где-то в полях. Громадные расхождение с расписанием для советских железных дорог были вполне обыденным явлением.
Новочеркасск встретил ульяновских парней ласковым солнцем и пением птиц. Город утопал в зелени. Но настроение призывников было сдержанно тревожное. Поскольку не каждый день призывают в Красную Армию.
Ближе к обеду служебный автобус доставил призывников к воротам воинской части. Капитан Кикоть провёл парней через центральный КПП. Дежурный прапорщик жадно смотрел вслед ещё гражданским парням, а дневальный – солдат-срочник родом из Узбекской республики, прослуживший уже полгода и носивший гордое звание «салаги» – заговорщицки произнёс: «Мясо прибыл, бля».
Прапорщик недовольно покосился на узбека, но отчего-то промолчал. Достал его этот боец. Впрочем, как и прочие земляки дневального.
Капитан построил призывников в одну колонну и кривой гусеницей повёл по плацу к гарнизонному штабу. Денис замыкал процессию, хотя ростом был выше других. В руке он держал только чёрный полиэтиленовый пакет с туалетными принадлежностями, который собрала для него Галина Николаевна.
– Ну что, братцы-кролики, – затеял прощальную речь капитан Кикоть, – вот и закончилось наше маленькое путешествие. Я в штаб, значится, ну а вы ждите команды. Сейчас, парни, вас отведут в баньку, переоденут, подстригут, кого требуется, и забудете вы мамкин дом. Повезло вам, конечно! Прямо зависть берёт!
Настроение у капитана было весёлое. Он ещё раз осмотрел ульяновских, остановив внимательный взгляд на Денисе Завалуеве. Хотел ему что-то сказать отдельно, но отчего-то промолчал, потому что в двух словах новобранцу всего не передашь. Нравился Кикотю это здоровяк. Была в Денисе особенная стать; особенная порода человека.
Приложив руку к виску, капитан браво отдал честь ульяновской команде и направился в штаб.
– Всё-таки надули нас с Краснодаром, – морщился Андрюха. – Привезли, хрен знает куда.
– Это ростовская область, лапоть, – разъяснял Лёха. – Здесь виноград, степи и казачий край.
Андрюха посмотрел на солнце и звучно чихнул.
– Да похуй мне, на виноград. А вот казачий край, это прекрасно. Значит, будем во все дыры казачек драть и не скучать о доме, – достав сигарету, оскалился Андрюха. – Хотя самые красивые женщины живут у нас на Волге.
Он закурил. Когда ещё придётся вот так запросто подымить возле штаба и помечтать о чернобровых казачках.
Трое парней поддержали Андрюху, мол, да, на Волге бабы в самом соку – и тоже закурили, задумчиво смотря, куда-то в сторону высокого бетонного забора, окружавшего неприступной стеной и колючей проволокой всю воинскую часть.
Денис, Лёха и Антон предпочли не нарушать порядок. Но о чернооких казачках тоже задумались, вспоминая своих голубоглазых.
***
Одни офицеры заходили в штаб, другие – выходили. Все косились на ребят в гражданке. Но никто не одёрнул за курение в неположенном месте. Ещё успеется наказать.
Минут через десять явился прапорщик, которому было лет двадцать пять.
– Вы с Ульяновска? Сукины дети? Или всё же внуки Ильича? – хмурясь спросил он, вероятно, желая пошутить.
Пацаны невпопад закивали, захихикали; все, кроме, Дениса.
– А ты чего: глухой или не ульяновский? – придирался к царевичу прапор.
– Симбирский я. Внук священной горы, – ответил принц Завалуев.
Прапорщик покачал головой и хмыкнул:
– Ну-ну… Борзый, значит… Понятно…
Он пересчитал новобранцев по головам и нехотя скомандовал:
– За мной, шагом марш.
Снова парни прошли по плацу, зацепив его краешек, где на асфальте белой краской начерчены квадраты для строевой подготовки; затем свернули по тропинке мимо пышных елей к четырёхэтажной столовой.
– Мы на месте стой, раз-два… – остановил неровную колонну прапор точно за столовой, перед одноэтажным зданием, на котором написано «Солдатская баня».
Прапорщик подходил к каждому из новобранцев и осматривал одежду, словно примеривал её на себя.
– Так, бойцы, информирую всех и каждого. Если очень жаль расставаться с гражданскими шмотками, то вашу одежду можно отправить домой посылкой. Хранить гражданское, запрещается; да и негде. Вам здесь не гостиница и не курорт. Это всем понятно?
Парни снова кивнули. Денис смотрел в сторону, а если точнее, на группу солдат, которые оккупировали курилку, приглядываясь к свежему «мясу».
– Ты чего блять, особенный баран? – прикрикнул на царевича прапор. – Я кому здесь блять объясняю?
Принц крови пожал плечами.
– Извините, товарищ командир, – широко улыбнулся царевич. – Витаю в облаках. Маму вспомнил… Я ведь в армии первый раз. Да и кушать хочется…
Прапор впился взглядом в громадного призывника. Слишком уж тот был опрятный, ровный какой-то, и взгляд у него вполне разумный. Обычный новобранец похож на перепуганного идиота. Призывник еле ноги волочит и боится рот свой поганый раззявить. А этот крепыш всё по сторонам зыркает, будто его на экскурсию привели. Обормот!
– Ладно, проехали, боец, – успокоил сам себя прапор. – Короче, если шмотки не нужны, бросайте их в бане на пол и в душ шагом марш! Всем советую забыть о гражданских вещах, и любимые трусы со слониками настоятельно требую не прятать в карманах. Всем вам выдадут нижнее бельё и верхнее тоже… и станете вы инкубаторскими, то есть одинаковыми, и невъебенно красивыми советскими солдатами! Всем понятно? – на всякий случай уточнил прапорщик.
Теперь кивнули все разом, даже Денис.
– Ну а теперь мыться, товарищи духи! – заулыбался прапор. – Заходите быстрее, и не стой под стрелой!
Ульяновские зашли внутрь солдатской бани. Там их поджидал банщик альбинос. Одет он был по форме и раздавал новенькую форму, включая сапоги, ремни и пилотки. Банщик был явно из эстов. Стройный, белобрысый и конопатый. Ну, совсем как Лёха, только на голову выше.
– Алексей, ты у нас случаем не эстонец? – поинтересовался Денис, находя очевидное сходство в бесконечной белобрысости.
– Папа русский, мама русский. И я русский, – замотал башкой Алексей Карпов, но к эсту всё-таки присмотрелся. Банщик действительно походил не на самого Лёху, а на Лёхиного двоюродного брата из Рязани.
– Так, хватит базарить! Раздеваемся, а тряпки кидаем сюда! – указал рукой место сбора гражданской одежды прапор.
На полу уже были свалены в кучу: джинсы, футболки, кроссовки, туфли, сандалии и прочее тряпьё. По всему понятно, что сегодня в бане уже встречали новобранцев, только в большем количестве. Одежды было человек на тридцать, а то и больше.
– Я грешным делом подумал, что он глаз положил на наши шмотки, – шепнул царевичу Лёха, снимая штаны.
– Забей на вещи, – только и ответил Денис.
Парни разделись догола. Затем проследовали в душевую. На входе эст щедро раздал всем по маленькому куску мыла.
Ничего нового принц крови в душевой не обнаружил. Потёртый кафель, трубы с ржавчиной и отсутствие горячей воды. Скупая струя из душа была чуть тёплой.
Царевич ополоснул своё могучее тело, ловя на себе косые взгляды сослуживцев и банщика. Выглядел он богатырём среди недокормленных и недоношенных юнцов. Мощные ноги, мускулистая грудь и прочие огромные достоинства мужчины влекли внимание даже других мужчин. Завидовали ему, паразиты!
Прапор тоже рассматривал новобранцев. Тоже смотрел на царевича.
– Все, кто помылся, милости прошу в парикмахерскую. Будем вас превращать в настоящих советских солдат. И заметьте, никакой магии!
Денис первым присел на стул. Стриг его не без удовольствия эстонец. Ручная машинка для стрижки волос брала кучно и рвано. Эст управлялся с аппаратом неуклюже, но азартно. Патлы царевича безжалостно падали на пол.
– Надо бы солдата сначала подстричь, а лишь затем в душ загонять, – резонно заметил принц крови, наблюдая за своими падшими волосами.
На что банщик-парикмахер только оскалился своими большими, белыми зубами и сказал с сильным эстонским акцентом:
– Тэпэрь, брат, са-аепись будет!
Денис погладил колючую, лысую голову. Ему не понравилось. Его плечи и спина были завалены обрубками волос, что только добавляло дискомфорта.
– Туалет здесь где? – спросил царевич.
– Нээт туалэтта. Поссышь большая параша. Терпи, братищка, – улыбчиво ответил банщик.
Прапор продолжал изучать новобранца Завалуева. И сжалился.
– Можешь второй раз помыться. Только быстро, – разрешил он снова зайти под душ.
Денис смыл волосы с плеч. Был осторожен, используя магию, выравнивая недостатки армейского парикмахера. Короткое заклинание, и его голова стала совершенно гладкой – как говорится, как бильярдный шар.
Он вышел из душевой, но никто не обратил внимания на его волшебное преображение, случившееся без бритвенного прибора. Лысый и лысый. Гладкий, ну и гладкий. Солдат не баба, чтобы им любовались.
Затем выдали одежду. Одеть новобранцев оказалось довольно прозаично и быстро, кроме бугая Дениса Завалуева. Банщику пришлось порыться в отдельной комнате, выбирая для царевича и штаны, и китель, и сапоги.
После долгих приготовлений Денис, наконец-то, примерил форму.
– Не жмёт? Нормально? – поинтересовался прапор, рассматривая огромные кирзовые сапоги.
– Как родные, – потоптался на месте царевич.
– Вот и чудно… трам-пам-пам, – пропел прапорщик, передавая принцу новенький ремень. – Ты, дружок, ремешок-то потуже затяни. Не положено ещё на яйцах бляху таскать.
Денис втянул воздух и затянул ремень.
– Совсем другое дело! На людей стали похожи! Орлы! – умилялся прапорщик.
В большой банной раздевалке, рассчитанной на два полных взвода, на стене висело приличных размеров зеркало, в которое и любовались собой ульяновские парни. Денис выглядел, как муравей переросток. Остальные тоже напоминали муравьёв поменьше, поскольку прапор просил каждого затянуть ремешок потуже.
– А теперь, товарищи курсанты, вас ожидает праздничный обед! – радостно оповестил всех прапорщик, будто приглашал на фуршет с шампанским и на танцы с девочками. – Выходим на улицу и строимся.
Столовая была в трёх шагах от солдатской бани. Ульяновских кое-как выстроили в колонну по два. Денис уже стоял во главе. Рядом с ним Андрюха Марченко, который явно был ниже царевича.
Они зашли через главный вход в столовую, которая была и столовой, и торжественным залом, и клубом, где показывали по воскресеньям фильмы, где собирались солдаты по праздничным дням.
Первый этаж напоминал холл обычного советского кинотеатра. На стенах висели под стеклом фотографии актёров и всем известные картины боевого прошлого Красной Армии. Знаменитое водружение флага над рейхстагом венчало экспозицию на первом этаже.
Далее была широкая лестница с массивными перилами, ведущая наверх, в саму столовую.
Семеро ульяновских парней вошли в огромный зал. Зал был полон лысыми новобранцами и мистической тишиной. Тысячи недавно остриженных лысых голов и тысячи голодных ртов – ждали чьей-то команды, чтобы наброситься на солдатское угощение.
– К приёму пищи, приступить! – на весь зал скомандовал дежурный офицер.
Зал на миг затаился, а затем дружно и очень громко ответил: «Аллаху акбар!»
Ульяновские раззявили рты. Вся огромная столовая на втором этаже была полна призывниками из Узбекистана. Их было тысячи. Лишь изредка-изредка островками мелькали светлые лысины русских парней.
– Вот и поимели мы казачек… – ошарашено выдохнул Андрюха. – Лучше бы нас в Афган привезли…
Прапорщик весело посмотрел на ульяновских ребят:
– Добро пожаловать в ад, товарищи духи! – рассмеялся он. – Давай за мной. Сейчас найду вам местечко. Подкормим!
Парней рассадили за разные столики. Денис и Лёха держались вместе. Антон, было, запротестовал, когда его усаживали отдельно от всех, но прапор был непреклонен.
За каждым столом сидело человек по двадцать. Десять с одной стороны, десять с другой. Для каждого солдата предусмотрена отдельная казённая ложка, металлическая тарелка (которую наполняли и первым, и вторым блюдом) и керамическая чашка без ручки… Из больших кастрюль, похожих на казаны, попахивало непонятным супом, который, уже вкусившие прелести службы солдаты, называли «суп из семи залуп». Точно в таких же кастрюлях сегодня была гречневая каша. Большими половниками все бойцы сами себе накладывали пищу. На столе также был нарезанный хлеб (много чёрного хлеба), кисель в чайниках, а в тарелках жирная свинина – ровно столько кусков, сколько бойцов трапезничают за столом. Сальные куски узбеки делили между собой, невзирая на религиозные запреты. Свинина была не просто жирная, она была почти без мяса и пахла энергией для выживания.
Лёха схватил половник, плеснул себе супчика.
– Хер с ним… два года я выдержу. Надо есть! – поморщился он и добавил, будто извиняясь: – Денисыч, я жрать хочу, просто пиздец!
Зачерпнул ложкой жижу с кусочком картофеля, он попробовал.
Шевельнув белёсыми бровями, подытожил:
– Да похуй!.. сойдёт!
Денис тоже был жутко голоден. Ещё вчера он думал, где раздобыть магическую энергию, а сегодня хотел просто набить желудок. Но суп и греча, а в особенности свинина, которую вынули из супа и порезали на примерно равные куски, вызывали у него лишь приступ тошноты и головокружение.
Царевич поморщился и всё-таки плеснул себе в чашку киселя из чайника, и прикусил кусок чёрного хлеба. Он так и не притронулся к первому блюду и не попробовал второе произведение солдатской кухни. Достаточно киселя, который был в меру сладким. Кисель пришёлся весьма кстати. Принц Завалуев съел ещё второй кусок хлеба и замер, оценивая обстановку вокруг.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71372521?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.