Главная страница | Стихи и поэзия | Я построю замок из дождя, из твоих желаний и претензий

Я построю замок из дождя, из твоих желаний и претензий
Владимир Иванович Корнилов
В данный сборник включены стихи, написанные с мая по ноябрь 2024 года. А также добавлены авторские рассказы, написанные в период с 2012 года по 2021 год.

Владимир Корнилов
Я построю замок из дождя, из твоих желаний и претензий

Стихотворения

«Утихнет боль, пройдут года…»
Утихнет боль, пройдут года,
И в осень запоздалую.
Ты может быть придёшь туда,
Где долго я тебя ждала
Мечтою небывалою…
    Осень 1976 г.

«Мне в жизни нет прекрасней сада…»
Мне в жизни нет прекрасней сада,
Чем девственности чистота.
Я днём доступности преграда,
А ночью каюсь, что строга.
    Осень 2003 г.

«Мне глаз твоих не пережить…»
Мне глаз твоих не пережить,
В них грусть, и радость, и печали.
В них можно просто утонуть,
Как в омуте. А Вы не знали?
Вы знали всё, но не хотели
Признать в глазах своей вины,
Но неужели в самом деле
Так не любить хотели Вы…
    2024 г.

«Вселенной мир тебе подвластен…»
Вселенной мир тебе подвластен,
Когда сквозь шоры маеты
Ты расправляешь крылья власти
Влетая в миг своей мечты.
Не разобщаясь с миром счастья
Ты обретаешь сладость мук,
И превращаешь серость будней
В звенящий животворный звук.
Пресыщенный беспутством жизни
Ты новый облик обретёшь,
И беспристрастный зов Вселенной
Тебя с собою завлечёт.
Насытясь миром страстей жертвы,
Всепоглощающей тщеты,
Расправив крылья, дар бесценный,
Проснёшься в радостях мечты!
    2024 г.

«Мне лик любви смешон…»
Мне лик любви смешон
непостоянством,
Предвзятостью своих проблем.
И в ожидании пространства
Гореньем страсти и измен.
Как векового таинство проклятье,
Она сжигает спесь в своём огне,
Не принося ни счастья, ни заклятья
В твоей изломанной судьбе.
Сопротивлений бесполезность
Ломает страх пустых потерь,
Сжигая миг покоя, счастья,
В сложеньях жизни перемен.
Мне лик любви смешон
непостоянством…
    2024 г.

«Цена заботы? – Жизнь взаймы…»
Цена заботы? – Жизнь взаймы.
Рожденье нового героя?
Где место личности, где ты?
Мы видим место лишь пустое.
Порока жизненный уклад
Сжигает тело до исхода,
Где даже мысли говорят:
– Ты умер, не найдя покоя!
    2024 г.

«Дом под чарами Морфея…»
Дом под чарами Морфея
Свет у окон потушил.
Раскидав всех по кроватям
Чертей в гости пригласил.
И беснуется, смеётся,
Этой нечисти братва,
Пока в ласковые сети
Снов страна погружена.
    2024 г.

«Эх, край родной, в татарской вере…»
Фадеевой Н. М.
Эх, край родной, в татарской вере,
Такая милая земля…
Потомков самостийной жизни,
Которую любить нельзя.
Вы от Петра своим значеньем
В России веру пронесли,
Где торжеством в священных битвах
Страну родную вознесли.
    2024 г.

«Ты мне не родина, но я в тебе живу…»
Ты мне не родина, но я в тебе живу
Патриархальность брошенного края.
Приличья позабывшей чистоты,
Предательства судьбы не замечая.
Не создал Бог тебя своей любовью,
Где можно в чувствах веры утонуть,
Стерев слезу порочною рукою,
Увидев день, что больше не вернуть.
    2024 г.

«Природы нежности сомненья…»
Природы нежности сомненья
В нас будит гений суеты,
Предвосхищенье отражений,
И грусти, нежности тщеты.
Не раскрываясь властью звуков
Мы губим будущности дня,
Вселенной таинств опьянений,
Для страсти будущих себя.
    2024 г.

«У лета есть одна отрада…»
У лета есть одна отрада —
Прощаясь, жизни угодить,
И возвращаясь через зиму
Вас к новой жизни возродить.
И в воплощения природы
Сквозь красок смерти суеты,
Приходит миг рождений чуда,
Без возрождения беды!
И мы, рождаясь в красках лета,
В природы дивные часы,
Возносим торжество салюта —
Восторга летнего грозы.
Круговорот природы вечен,
В нём легкомыслья не узрить,
И ты в том миге, так беспечен,
Что невозможно им не жить.
    2024 г.

«Город скучен, город пресен…»
Город скучен, город пресен,
В нём мелодия мечты,
Разрывает счастье мысли
На свои Я, Ты и Мы.
Мне столицы звуки сняться
Гул подземок бытия,
И людские толпы, сутки —
Повседневность, суета.
Растворяясь в миллионах
Рабства жаждущей толпы,
Ты становишься пустышкой
В лицах серой гопоты.
Наслажденья толп народа —
Звук звенящей маеты,
Как умершая природа,
Где нет больше Я, Ты, Мы.
    2024 г.

«Не возвращайся в бездну скуки…»
Не возвращайся в бездну скуки,
Сомнений лжи и нищеты.
Предавшие веселья звуки
Навек забыть обязан ты.
В них затхлость дня тебя раздавит,
Лишит обличья и лица,
И в жизни радости мгновенья
Тебя покинут навсегда.
В сетях униженного рабства
Ты похоронишь жизнь свою,
Как лик сворованного детства,
Упавшую в ночи мечту.
    2024 г.

«Ты скальпелем душу режешь…»
Ты скальпелем душу режешь,
Материей плоть дразня.
Несовершенством природы
Выводишь мистерии дня.
Смеясь, обнажаешь пороки
Природой глумишься в себе,
И в жизни короткие сроки —
Презренья в твоем шутовстве.
    2024 г.

«Ты не рви мне сердце на части…»
Ты не рви мне сердце на части,
В нём нежность к тебе, чистота.
Гонений несхожести страсти
Отметает оно навсегда.
Твои сомнения рвут и ранят
Пленяют трусостью побед,
И охлаждаясь отрезвляют
От суеты вчерашних бед.
Ты не рви мне сердце на части,
В нём предательства нет никогда.
Совершенством рожденья и власти
Остаёшься ты в нём навсегда.
Ты не рви мне сердце на части…
Не глуши в нём сомнений красы.
Сожалений осенней напасти,
И влюбленности ранней весны.
Ты не рви мне сердце на части…
    2024 г.

«Съешьте меня за обедом…»
Съешьте меня за обедом,
Другого вам не дано.
И запивая плоть кровью
Залейте несчастье своё.
Вся жизнь поеданье порока,
Не видя в счастье себя,
Болью моей насыщаясь
Вы губите всё любя.
Съешьте меня за обедом…
    2024 г.

«Мне мир поэзии не чужд…»
Мне мир поэзии не чужд,
Но очень странны его звуки.
Я раствориться в них боюсь
Давая душу в чьи-то руки.
Строка слезою изливаясь
Порой не радует меня.
И страстью в муках измываясь
Я не ищу в строках себя.
В четверостишьях жизнь случайна
Цепляет, радости маня,
Как предвкушение сомнений
Насмешек будущности дня.
    2024 г.

«Я начинаю погружаться…»
Я начинаю погружаться
В сомненья личной нищеты,
И над природой надсмехаться
В издевках, что не видишь ты.
И каждый раз с собой прощаться,
Не приходить к тебе во сне.
Я не могу не защищаться
В любви неведомой тебе.
Мир одиночеством рассеян,
Борясь в ладонях суеты
Слезами страсти ошельмован,
В желаниях, где в мыслях ты.
Пусть буду изнутри разрушен,
Природой страсти утолён,
Печатью искренне разбужен,
И в лики гнева погребён.
В ту бездну, где не льются страсти
И не владеешь мною ты.
В сомнениях твоих иллюзий
Не сбудутся ни чьи мечты.
    2024 г.

«Ты будешь искать, не находить и…»
Ты будешь искать, не находить и
возвращаться,
В те мгновенья порока, стыда…
Ломиться в закрытые двери несчастий
Бесстыдств от каждого дня.
Какою мерой тебе отмерить,
В какую рамку тебе поместить
Невозможность любовью измерить
Измен и несчастий пройденный путь!
Каждый прожитый час, как истязанья,
Веры пустого дня.
Последних прощаний,
Отпустивших иллюзий тебя.
Ты будешь искать, не находить и
возвращаться…
    2024 г.

«Лети, лети звезда Востока…»
Лети, лети звезда Востока
Пронзая купол синевы.
Неси предвестья, жизни рока,
От непроснувшийся мечты.
Восход собою награждает
Святую веру всей земли,
И хвост звезды на небе тает,
Как символ вечной пустоты.
Внеся свободы святость веры
В глухую будущности дня,
Ты разбудил мечтою века,
Ту жизнь, что радует не зря.
    2024 г.

«Сентябрь лето презирает…»
Сентябрь лето презирает
Ничтожеством своих дождей…
Слезой природу заливает
Смывая листья с тополей.
Сметает зелени цветенья
С полей бушующей десны,
И шумом трепетного пенья
Возносит осени хвалы.
    2024 г.

«Природы голос затмевает…»
Анне Стебельковой
Природы голос затмевает
От повседневной суеты…
Смиреньем чувства обнажает,
Мои уснувшие мечты.
Я погружен в смятенья звуки
Из бытового естества,
Природа таинства выводит
Сверхсовершенством мастерства.
Вы голосом нежнейших звуков
Сломили празднества беды,
Волненьем чувства обнажили
Красотами своей игры.
Шальные ноты рвут сомненья
Терзают душу неспроста,
И льется звук скрипичной лирой
О жизни радости моля.
Ваш голос скрипки разрывает
Безумства карие глаза,
В волненьях силу пробуждает
У пальцев струны суета.
Звуки скрипки, звуки жизни,
Нежность звуков голоса,
И всегда живые ноты —
Ваши карие глаза.
Стихнут звуки, мир очнётся
От безделья маеты.
И в сознание прольются
Скрипки праздности бразды.
    2024 г.

«Слезою чести умывайся…»
Слезою чести умывайся
Россия, гордая страна!
И от предательства и скотства
Нам не отмыться никогда.
Мильоны жизней положили
Отцы в полях былой войны,
Чтоб в мире наши дети жили
Без этих ужасов беды.
Мильоны жизней потеряли
В полях уродства и войны,
Чтобы позором отмываться
В дни процветания, ни тьмы?
Не долго будешь умываться
Терпя предательства себя,
И кровью мести поливать
Свои безбрежные поля.
Мы территорию России
Полями хлеба обнесли,
Чтоб честь и гордость уронили
Продажные твои враги?
Чтоб за разменную монету
Врагу позволить часть земли,
Где наши прадеды и деды
России славной честь несли?
Нас на колени не поставить
В нас дух России не умрет,
И возрождением победы
Россия гордо заживёт.
    2024 г.

«Воскресение беснуясь…»
Воскресение беснуясь,
Сквозь задворки пустоты,
Вносит новые сомненья
В нашей встречи маеты.
Я не знаю, что пророчит
Улиц смеха, суета
Расставание наверно
И уставшие уста.
Всё пройдёт, любовной муки
Час прощания уйдёт,
И случайные разлуки
Дождь своей слезой прольёт.
    2024 г.
* * *
Мир беснуется в объятьях
Мракобесия и тьмы.
И снимает с ночи платье
Погружаясь в смерти сны.
Жатву бешенства приносит,
Косит мёртвую траву,
И безумствами возносит
Жертву новую свою.
    2024 г.

«Её природа наградила…»
Её природа наградила
Несовершенством пустоты,
В не повзрослевший мозг вселила
Незрелой юности тщеты.
Сметая жизнь, она проходит,
Живя вчерашним днём в впотьмах,
Но счастья в жизни не находит
Ища его в своих мечтах.
Прозренья совести прощая
Она смеётся над судьбой,
И надсмехаясь умирает
Не находя в себе покой.
    2024 г.

«Ты пресытишься страстью морали…»
Ты пресытишься страстью морали
Отвергая возможность в мольбе.
Извергая избытки печали
На уставшем к миру лице.
Каждый день как рожденье
проблемы,
Надсмехаясь над глупой судьбой,
Отвергая по капле жалость
День обличья идёт за тобой.
Оглянешься, а поле без всходов,
Роща без трепета, цвета, листвы…
Безысходность от жизни, усталость
В каждой клетке, взрастившей ты.
    2024 г.

«Лукавства взгляд не прячет детство…»
Ивашиной Анне
Лукавства взгляд не прячет детство
От повседневной мишуры,
Но вовлекает нас весельем
В свои весенние сады.
Нам не даёт природы чувства
От глаз из детства уберечь.
Я преклоняюсь перед вами,
Случайных ваших детских встреч.
    2024 г.

«Стенай Россия, боль утраты…»
Стенай Россия, боль утраты
Нам не восполнить никогда…
И те, погибшие солдаты
Укором будут нам всегда.
Холмы могильные стареют,
Ветшают времени года,
Но память горя молодеет,
И остаётся навсегда.
Предательства, что вам достались
Позором веры обрастут,
А те, кто с вами не расстались
Живыми в ноги упадут.
Стенай Россия…
    2024 г.

«Маэстро трепетной рукой…»
Мухлыниной Алисе
Маэстро трепетной рукой
Оркестра звуки нарушает…
Преследуя в душе покой
К волнению зал призывает.
Внезапно вспыхнули софиты,
И вот она летит, летит…
И тела трепетного муки
Пространство сцены бороздит.
Звезда юна, в ней жизни звуки,
Лицом слегка отстранена.
Усталостью не блещет тело,
Пуантами легка она.
Зал разрывает трепет танца
Изгибов детская рука…
И чудная принцесса-дива
В природу сцены вплетена.
Смеясь, пленяет всех восторгом,
В финале ропота волна.
Алиса, русская принцесса —
Балета юная звезда!
    2024 г.

«Отшумела песней лета…»
Отшумела песней лета
Журавлиная пора…
Разметая криком леса:
– Я пришла, да я пришла!
Красок золото сметая,
Умываясь слезой дня
Под печальные напевы
В дни последних октября.
Утром смехом комья снега
Леса затхлость заметут…
В пасторальные мотивы
Дни прощанья принесут.
    2024 г.

«Я просыпаюсь весь в волненье…»
Я просыпаюсь весь в волненье…
Изнемогает тело, дрожь.
Вчера мы встретились случайно
Я понял, мимо не пройдёшь.
Мне Ваши формы спесь порвали,
Не дали силу ощутить,
И недоверием взорвали —
С природою нельзя шутить!
Природой Вы не обделёны,
И в Ваших формах простота,
Как идеал непревзойденный
Простого русского лица!
    2024 г.

«Как вечер пуст и смехотворен…»
Как вечер пуст и смехотворен,
Кидает в сон, как будни в страх.
Сижу один я на балконе
Купаясь в музыки волнах.
Вискарь, глоток, не жжёт сознанья,
Сигарный дым не предаёт,
И улица гудит, не пьяна,
Сбирая свой ночной оброк.
Утихнет гул, потухнут окна,
Погаснет уличный фонарь,
И только чрево небосклона
Напомнит дремлющий алтарь.
    2024 г.

«Природа таинства слагает…»
Природа таинства слагает
Из листьев тени канитель,
И осень грусти навевает
Звёзды искрящейся кудель.
Слагает утро песней леса
Насыщенность и красоту…
Вчерашний день, потехи лета
Осенней золота листву.
Как покоренная свобода
В утехах утреннего сна
Украдкой слёзы утирает
На смерть упавшего листа.
    2024 г.

«Вы как призрака жизнь после тьмы…»
Вы как призрака жизнь после тьмы…
Сознаюсь-для меня это ново.
Разбивался о грёзы, мечты,
Не слыша в устах Ваше слово.
Вашей кожей в восторге, я изумлён,
Это, наверно, вершина без вкуса…
Шуршанье асфальта и Ваших ног,
Как венчание лжи и искусства.
Вы созданы из темноты,
Глаза Ваши мне насмеяли,
Точку надежды и строк,
Не дающих быть сердцу в печали.

«Любовь, как призрака ненастье…»
Любовь, как призрака ненастье
В твоё сознание идёт,
И испытаньем сладострастья
В свои объятия зовёт.
Сметает всё – и спесь, и муку,
Тобой любимого лица,
И ожидание разлуки
Презревшего тебя Творца.
    2024 г.

«Я поражён, я просто поражён…»
Я поражён, я просто поражён…
Создание Вы вроде бы земное,
Но то, во, что я оказался погружён
Меня низвергло в тёмное былое.
Тот миг доверия, любви,
Что Вы дарили не осознавая,
С собою тихо унесли
Надменно в бездну грусти погружая.
Я видел Вас, в любви заботу.
Казалось страсти не извлечь
Желаний жадных до свободы
Что так хотели Вы сберечь.
Разрушив встреч огонь желаний
Бежать решили от себя,
От невозможности прощений
И будничности встречи дня.
    2024 г.

«Жизнь как будто начиналась…»
Жизнь как будто начиналась,
Начиналась не с нуля.
Отдалялась, приближалась,
Презирала и жила.
Можешь долго спотыкаться
Ты на жизненном пути,
Но никогда не нужно злиться
И с победой будешь ты.
Сколько дождику не литься
Солнце радости взойдёт,
И в проявленные лица
Страстью неги обожжёт.
    2024 г.

«Диагноз жёсток был…»
Посвящаю Вам, давшим мне вторую жизнь
Диагноз жёсток был:
– Простите, помочь уже не сможем мы,
Но каждый день, что Вам осталось
Молитве посвятите Вы!
Ноябрь снегом извивался,
От одиночества, тоски,
И от болезни отбивался,
Как мог в те поздние часы.
Мне боли ночью доставались,
От них изнемогал мой ум,
Но я в себе не растворялся
Жестокостью смиренных дум.
Был брошен тем, кто говорили:
– С тобой мы будем навсегда…
Поговорили и простились,
Уйдя из жизни навсегда.
От одиночества и боли
Мне было некуда идти…
И я молился, я молился,
Так было легче для души.
За тех, кто предал, я молился,
Чтоб не остались в беде.
Не за себя я был в молитве
За тех, кто боль доставил мне.
Зима терзала тело болью
Но были те, кто быть не мог,
В ненастье скошенного горем,
Своей молитвой мне помог.
Они меня не оставляли,
И каждый вечер, страж в ночи,
Надеждой жизни награждали:
– Вернуться должен, должен ты!
И был услышан я в молитве
И тело силы набралось…
И скинуло ярмо болезни,
И солнцем тело налилось.
Так много месяцев минуло,
Я стал на голову сильней,
Но я молюсь и каждый вечер
За тех, кто предал и не смел!
    2024 г.

«Любви презренный плод…»
Любви презренный плод
Срывал я не однажды…
Не наслаждаясь, испивал до дна,
И ненавидел прелести объятий,
Изъянов тела, и слова.
Слова, которые звучали, гасли,
Смеялись, восторгались не тобой,
И в чувствах раной истязали,
И умирали принося покой.
    2024 г.

«Безысходность страсти мука…»
Безысходность страсти мука,
Боль истерзанной души.
Незабытые мотивы
Расставания и лжи.
Горечь глаз тебя предавших,
Боль разлуки пустота,
И изжитые обломки
Дня вчерашнего тоска.
День за днём меняет утро…
Не заметишь пройдет год,
И коварная измена
Себя тихо изживёт.
Месть утихнет и забудешь
Встреч порочные часы,
И воскресным возрожденьем
Просыпаться будешь ты
    2024 г.

«Она была неотразима…»
Она была неотразима…
Пред ней природа преклонялась.
И в каждом вдохе, каждом взгляде
Весною солнце отражалось.
Неотразимость, жест природы,
В ней был настолько закреплён,
Что невозможно было даже
Сомнения представить в нём.
Я каждый раз к ней возвращаюсь,
В прощанье жизненных дорог
Улыбкой страсти умиляюсь
И быть готов у этих ног.
    2024 г.

«В день разлуки, в час печали…»
В день разлуки, в час печали
Чаще вспоминай меня.
Природы терпкое дыханье —
В исходе зреющего дня.
Сомненья с временем уходят,
Как хмарь прошедшего дождя…
И грусть, и слёзы, и безличье
Пускай не мучают тебя.
Пусть каждый день надежды дарит,
Приносит радости весны.
И в сожаленьях вожделений
Не просыпайся больше ты.
    2024 г.

«Солнце утро зажигает…»
Юной Александре
Солнце утро зажигает,
Блеск росистый у полей.
Просыпайся, просыпайся
Александра поскорей.
Синих глаз наполнит блеском
Утра раннего роса,
И прольются стройным хором
Птиц весенних голоса.
Просыпайся, просыпайся,
Александра поскорей,
И напейся этой лаской
Жизни утренних полей.
    2024 г.

«Легко переступить и не заметить…»
Легко переступить и не заметить,
Легко солгать и замести следы.
Не замечать предательства и фальши,
Испорченной, черствеющей души.
Легко идти по жизни спотыкаясь,
Легко себя считать заслугой дня.
В котором ты несчастья обретаешь
Волною низменной свой мир губя.
    2024 г.

«Ты как всегда желанна и прекрасна…»
Ты как всегда желанна и прекрасна,
В твоих глазах нельзя не утонуть,
Нельзя не наслаждаться тонким
станом
И не желать волнующую грудь.
В тебе всё сплетено, всё гармонично,
В тебе и грусть и мысли чистота,
И только под искрящейся ресницей
Бывает меркнет редкая слеза.
    2024 г.

«Ты была не хуже, и не лучше…»
Ты была не хуже, и не лучше,
Ты была такая же как все.
Плотоядный взгляд в твоей улыбке,
На пустом и испитом лице.
Взгляд не манил, ни ласкал,
Не вовлекал в безумья,
Похоти, сытости ждал,
А не искренности раздумья.
Так и прошла не затмив,
Нежности, страсти и муки.
Будто дождём залив
Расставания час и разлуки.
    2024 г.

«Осенний сад томленья гложут…»
Осенний сад томленья гложут
Под скрипки шелеста листвы,
Туман белесый обнажает
Свои увядшие красы.
Природы редкие явленья
Даруют нам в последний раз,
И золотое увяданье,
И глубину природы глаз.
Предсмертный вздох напоминанье,
Как стаи звонких журавлей,
Под шепот ветра завыванья,
Уносят тихо жизнь с полей.
    2024 г.

«Она вошла, разделась, села…»
Она вошла, разделась, села,
Из слёз рассказ её лился…
Да одинока, да не смела,
Да вышла замуж, не ушла.
Вся жизнь моя в калейдоскопе
Мелькает словно карусель,
Несётся в бездну пустословья
Ты хочешь верь или не верь.
Она ушла, закрылись двери,
Сияла полночью звезда,
А утром появилась снова
А появившись не ушла.
Но счастья тел не испытала,
С постели тихо поднялась,
И как с похмелья зашаталась…
Оделась, тихо убралась.
А после смело написала:
– Вся слабость не в слезах, в вине…
Ты извини, я и не ждала
С тобой увидеться в себе…
Вот так коварство женщин будит
Осознанно бежать к беде,
Коварство женщину погубит,
Или утопит плоть в вине.
    2024 г.

«Не отвергай, прошу не отвергай…»
Не отвергай, прошу не отвергай…
Не забывай того, что между нами
было.
И то письмо, которое забыла…
Ты не читай, ты больше не читай.
Во сне ко мне ты больше не
приходишь,
Твоя молитва душу не дерёт,
И жизнь стеной дождя во мне
проходит
Того дождя, который сердце жжёт.
    2024 г.

«В тебе есть всё – любовь и мука…»
В тебе есть всё – любовь и мука,
И страсть, и смерти красота,
И убывающая скука
От ненавистного лица.
В тебе есть всё, я это знаю,
Согласен, это признаю,
Но я в твоих губах не таю,
Хотя и знаю, что люблю.
    2024 г.

«Всё простила, всё простила…»
Всё простила, всё простила,
На себя вину взяла…
Но сказать, что не любила
Не смогла, нет не смогла.
Возраст слёз глаза сжигает
Одиночество вдвоём…
Разве он не понимает
Почему мы так живём.
Без причины умираем,
Каждый день и каждый час…
И в прощенье сердце просит
Пощади хотя бы раз!..
    2024 г.
* * *
Тебя не научить любить
Ты не подвластна звукам страсти…
Предавшись мукам сладострастья,
Ты можешь только всё губить.
И в наслажденьях не испита
Твоя взрослеющая плоть,
И иссыхающее чувство,
И агрессивная любовь.
Ты ищешь только ублаженья
Вся жизнь твоя опьянена,
И под сомненьями растленья
Страдает чуткая душа.
    2024 г.

«Я буду за тебя молиться…»
Я буду за тебя молиться
Ты будешь каждый день во мне…
Измены раненая птица
Непонимания в себе.
Взлетая, обжигаешь крылья,
Несёшься в бездну пустоты
Я буду за тебя молиться…
Хоть ненавидеть будешь ты.
Тебе сжигать себя не стоит
Ты злостью страсти не пробьёшь
И за неверною любовью
Всегда лишь прорастает ложь.
Я буду за тебя молиться,
Вытаскивать из пустоты…
Израненную жизнью птицу,
Которую не любишь ты.
    2024 г.

«Вчерашний день ты позабыть хотела…»
Вчерашний день ты позабыть хотела,
Вчерашний день тебя любовью жжёт…
Сжигает словно солнце сено,
Которое в полях потом метель несёт.
Вчерашний день сжигает неумело
Всё в чём мечтала, чем жила…
И та, что в сердце тихо отгорела
Твоя погасшая в душе звезда.
    2024 г.

«Мне глаз твоих зелёных пустота…»
Мне глаз твоих зелёных пустота
Драма без завершения…
Колодец с водой, но без дна,
И встреч случайных без сожаления.
Прощаний забытые дни
Ни встреч, ни любви мне не дали.
Лишь холод умершей души
Уста мне твои нашептали.
    2024 г.

«Насмешница, тебя мне не унять…»
Насмешница, тебя мне не унять
В твоей улыбке горести прощанья
Я слышу, что в твоих устах печать
Без уваженья и признанья.
Ты много лет служила мне
Считала счастьем миг свиданий
И на расслабленном челе
Следы не слез воспоминаний.
Но время повернулось вспять
И гордость обернулась мукой,
Которую нельзя понять
Как умирающую скукой…
Прощанья миг, прощанья час
Ты всё прошла не замечая
Ты пустотой унеслась
В свои ко мне воспоминанья.
Я не один, а ты одна
Себя ты тешешь гордостью признанья,
Что ты собой ограждена
Без сожалений и без покаянья.
    2024 г.

«Ты забыла, что любила…»
Ты забыла, что любила
Ты забыла кем была…
Как смеялась, издевалась
Как случайно предала.
В жизни как в калейдоскопе
Ты меняла не себя
Предавала, надсмехалась,
И осталась ты одна.
Год сменяет страсти утро
Но не стала ты милей.
Одиночество и скука
Стали спутницами дней.
    2024 г.

«Ты будешь просить у Бога прощенья…»
Ты будешь просить у Бога прощенья…
За что?
За то, что ты не любила, не видела в
мире себя?
Ни видела просто ничто…
За то, что не волновало, не жило в
тебе,
не жило…
И в той парадигме бывало… Ты
умирала, и умирала,
Себе назло…
Тому, что тебя сжигало, и унижало, но
в тебе не жило.
Мир казался безумным, в окруженье
тебя,
И в том водовороте жизни, ты никогда
не жила.
Ты просишь прощенья у Бога?
Проси прощенья у тех, кто стоял у
твоего порога
И был презрен в тебе.
    2024 г.

«Ты отворила двери мне…»
Ты отворила двери мне,
Войдя тебя я не увидел…
Твоей коснулся я руки
Я понял, что тебя обидел.
Ну что сказать, я не хотел
За что себя я презираю?
За то, что я сейчас не там
Не там, где мыслию летаю.
И обжигаюсь, пополам
Меня, наверное, расколет.
Простая жизненная муть
Как пропасть подо мною ходит.
Моя потерянная грусть,
Да я смешон, меня простите.
Ты грусть печалью не зальешь
Вы извините, извините…
    май 2024 г.

«Я на краю, я просто на краю…»
Я на краю, я просто на краю,
И жизнь моя расколется как чаша
Но разве это нужно знать, кому?
Кому какое дело, что ненастье
Во мне сидит и точит изнутри,
Сжигает каждый день своим
беспутством
Какая жизнь? Я просто на краю
Я на краю, где просто всё и пусто.
    май 2024 г.

«В пустых словах есть сила лжи…»
В пустых словах есть сила лжи
Преодолеть их невозможно.
Они как ржа твоей души
Испепеляют осторожно.
Проходит день, проходит год
И ты никто в твоих проблемах…
Ложь прорастёт и станешь ты
Пятном на голых, грязных стенах.
    2024 г.

«Хочу любви, хочу объятий…»
Н.К.
Хочу любви, хочу объятий…
Хочу забыться на плече.
Без сожалений, без проклятий.
Так просто… Просто быть в тебе…
С тобою просыпаться утром.
С тобою в ночь гасить свечу.
И знать тебя не сожалея…
Не сожалея, что люблю.
Любви моей последний шанс…
Вчерашний день – моя утрата.
Да эта нить оборвалась…
Прошу прости, мне нет возврата.
    2024 г.

«Утихнет боль, пройдут года…»
Утихнет боль, пройдут года,
И в осень запоздалую.
Ты может быть придёшь туда,
Где долго я тебя ждала
Мечтою небывалою…
    Осень 1976 г.

«Мне в жизни нет прекрасней сада…»
Мне в жизни нет прекрасней сада,
Чем девственности чистота.
Я днём доступности преграда,
А ночью каюсь, что строга.
    Осень 2003 г.

«Мне глаз твоих не пережить…»
Мне глаз твоих не пережить,
В них грусть, и радость, и печали.
В них можно просто утонуть,
Как в омуте. А Вы не знали?
Вы знали всё, но не хотели
Признать в глазах своей вины,
Но неужели в самом деле
Так не любить хотели Вы…
    2024 г.

«Ты, уходя проходишь, озираясь…»
Ты, уходя проходишь, озираясь,
От скуки дня проблемы затая.
И в бездну быта погружаясь
В иллюзиях, что жизнь твоя.
Скоротечен жизни срок
От рожденья до исхода.
Ты приходишь жизни гость
В проявлениях природы.
И живя свой срок достойно
С уваженьем в мир смотри!
За каждый день, что был дарован
Ты судьбу благодари!
    2024 г.

«Есть в женщинах уловки красоты…»
Есть в женщинах уловки красоты,
Порою совершенства неземного,
Где пожеланья низменной мечты
Сметают даже признанное слово.
Так глупости вселенная рождает,
Единой мерой страсти раздаёт,
Меняя своей жизненной манерой,
Смеясь, природу от своих щедрот.
    2024 г.

«Та седины кудель, что волосы…»
Та седины кудель, что волосы
растлеет,
Что музой жизни в мудрость вовлечёт,
В глазах без страха жизнью искупает,
Желанья вожделенных встреч зовёт.
Пороки страсти ублажая,
В сознанье низменной глуши,
Не ищет проявлений рая,
Где нет ни чести, ни души.
    2024 г.

«Не рисуй картину счастья…»
Не рисуй картину счастья
На испорченном холсте.
Обрекаясь в плен ненастья,
Пишешь приговор себе.
За сомненьями исхода
Ты калечишь жизнь свою.
Уходящая природа
Не излечит маету.
Если утро день ненастья,
Если вечер пустота,
То изжившие сюжеты
Постучались не спроста.
Жизни редкие мгновенья
Режут счастья канитель,
И прощения свободы
Невозможны без потерь.
Наслажденья жизнью чаще
К излеченью приведут,
И забытые ненастья
Силу жизни обретут.
    2024 г.

«Мне день злословия готовит…»
Мне день злословия готовит,
И погружаясь в склоки дня,
Я заливаю серость будней
Глотком блаженного вина.
На извиненья неучастья,
В сомненьях мысли не живут.
От извращенного сознанья
Они, растаяв, прочь бегут.
Сигары терпкость изживает
Остатки жизни маеты,
И отрезвление мгновений
Уносит затхлость суеты.

«Мне губ твоих не целовать…»
Мне губ твоих не целовать,
В глазах не утонуть, покой теряя.
Ты можешь собой мир перевернуть,
В мечту желанья превращая.
Я из сожалений простоты
Теряю мысль преобладанья,
И преклоняюсь в ноги Вам,
Мечтой себя уничтожая.
Стремленье отношений простота
Теряет смысл от моего терпенья,
И в Ваших чувствах чистота
Лишь пробуждение мгновенья.
    2024 г.

«Не играйся в игры детства…»
Не играйся в игры детства,
В них коварство простоты.
Снизошедшее наследство
Измордованной души.
Закаляйся любви верой,
Наслаждаясь в мир смотри,
И наследие Вселенной
Будет у твоей мечты!
    2024 г.

«Раздевается природа…»
Раздевается природа
В шум осеннего дождя,
Унося надежды муки
От злословий бытия.
В ожиданиях исхода
Умиранья пустоты
От надежд не избавляя,
Открывает путь мечты.
    2024 г.

«Цветенье яблони пленяет…»
Цветенье яблони пленяет,
Сирени буйство песнь поёт.
Природа нервы расправляет,
И зов любви тебе даёт.
Как чувственности вожделенья,
Проснувшись после тьмы зимы,
Ты крылья веры расправляешь
В сомненьях жизни суеты!
    2024 г.

«Мой старый дом – прощений детства…»
Мой старый дом – прощений детства,
Из радостей и суеты,
Рождённого судьбой наследства
Сомнений, слёз и простоты.
Прощаясь с затхлостью смирений,
Рождая мыслей пустоту,
Привносит миг перерожденья
В моей свободы маету.
Я возвращаюсь с мыслью боли
Отверженного естества,
Что детства миг остался в доме,
Где нет ни слёз, ни божества.
    2024 г.

«Предательства не жгут сомненья…»
Предательства не жгут сомненья,
Они из зависти тщеты.
Ложатся на душу презренья,
Где нет ни чести, ни души.
И разъедая плотью крови
Свои преддверия беды,
Ликуют только в его воле,
Где в сожалениях не ты.
Предавший раз, предаст и боле,
Себя хоть раз переступив,
Не чувствуя чужого горя,
Живёт бесстыдство притупив.
Но сколько б радости продажной
Не наслаждался он в себе,
Придёт тот миг, когда проснётся
В презреньях муки и беде.
Иуды дар, дар провиденья,
От неудавшейся судьбы.
Серебреник, предавший веру,
За миг сомнений и тщеты.
    2024 г.

«Узы брака – цепь на шею…»
Узы брака – цепь на шею
Приблудившегося пса,
Чтоб не помышлял о воле,
И не убежал куда.
Чтоб о счастье помышляя,
Рот не очень открывал.
Взгляд на волю устремляя,
Водкой горе заливал.
    2024 г.

«Вселенная к тебе стучится…»
Вселенная к тебе стучится,
Сознание твоё будя.
От пробуждения торопит,
Включая в самобытность дня.
От искушений быта страсти
Торопиться спасти не зря,
И духом разума венчает,
Секреты жизни затая.
Ей затхлость жизни не привычна,
Убожество твоё гнетёт.
Она проста, она обычна,
Поэтому к тебе идёт.
И простирая длани мира,
Борясь с привычкой пустоты,
Возносит гимн благословенья
Твоей несбывшейся мечты.
    2024 г.

«В распутстве губ не умирать…»
В распутстве губ не умирать,
Не видеть глаз в сомненьях боли,
И в ласках мыслей утопать,
Пытаясь, Вас не видеть боле.
В себе терзая страх неволи,
Боясь нескромностью обидеть,
В бесстыдстве страсти засыпать,
Смеясь, любить и ненавидеть.
Мне мрак преддверий не изжить,
Вы каждый день из ожиданий,
Я мир готов благодарить,
Сгорая в муках осознаний.
    2024 г.

«Стакан наполнен, вечер пуст…»
Стакан наполнен, вечер пуст,
Стремленья снов к себе не манят.
Я к вожделеньям дня несусь,
Желая, что судьба обманет.
Смятенья покаяний дня
С глотком вина во мне разбудят
Сложенья жизни бытия,
Которые в сомненьях губят.
Ночь тишиной пронзит тебя,
Стакан опустошен сомненьем,
Что каждый день, себя губя,
Ты не настроен к измененьям.
    2024 г.

«Столицы звук в соблазны манит…»
Столицы звук в соблазны манит
Сквозь звуки праздной суеты.
Богатствами дворцов пленяет,
Где будешь в роскоши жить ты.
И наполняя гул столицы
Себя изжившей гопоты,
Приносит дни пустых прозрений
В квартиры съёмной нищеты.
Сокровища царя Медея
Вам жить спокойно не дают,
В сознанье веру поглощая
Для нищеты в свободы путь.
Вся жизнь в борьбе за наслажденья,
За фетиш мнимой мишуры,
Приводит к пьянкам сожаленья
В дешёвых комнатах беды.
Прожив сознательные годы
В объятьях рабской пустоты,
Ты кончишь жизнь в сомненьях веры,
Где так и не был счастлив ты.
    2024 г.

«Есть люди, мир которых пресен…»
Есть люди, мир которых пресен,
В сомненьях жизни суеты.
Они для дружбы не пригодны
И в вашей жизни не нужны.
Вы стороною обходите,
Предавших вас хотя бы раз,
Придя к вам снова в маске друга,
Они проклятье ваших глаз.
Не утруждайте верой дружбы
Людей, которым вы никто.
Кто не заметив знак признанья,
С издевкой смотрит вам в лицо.
И будьте с теми осторожны,
Кто в час ненастья отказал.
Презрев тяжёлый час мгновенья,
Вам руку дружбы не подал.
    2024 г.

«Где ты была, мечта несчастий…»
Где ты была, мечта несчастий,
Из пепла мутные слова…
Сомненья прочь, измены, ласки,
Привычки, страсти без огня.
Награда прожитых мгновений,
Твоя случайная слеза.
Слеза без чувств и сожалений,
Открывшим двери для тебя.
Ты в этой жизни скоротечной
Всего лишь гость в природе дня,
Где наполняясь соком страсти,
Живёшь пока слепа судьба
    2024 г.

«Не распинай, прошу не распинай…»
Не распинай, прошу не распинай,
Я не Христос в твоей неволи,
Мне не нести прощений крови
Спасений, торжества и боли.
Для каждого своя пята,
Свои сомненья, смерть и мука,
И ожидание креста,
От одиночеств боли скука.
Как все, я буду крест нести
Тщеты намерений намёка.
И пусть Голгофа впереди
Я не издам истерик вздоха.
И посреди воров и черни,
Восторга воющей толпы
Не жертва я твоих злословий
Без веры меркнущей беды.
    2024 г.

«Как сумрака паденье чести…»
Как сумрака паденье чести,
Как нравственности пустота,
Возненавидя мир презренья
Живёшь, преследуя себя.
Я ж каждый день из года в год,
Стремился за своей звездою,
Которая во мне живёт,
Переполняя мир собою.
    2024 г.

«Вот и сентябрь, прощая время…»
Вот и сентябрь, прощая время,
Пришёл начать свой жизни срок.
Под солнцем холода и зноя
Выводит утро за порог.
Сметая зелени цветенье,
Рассеял золото в саду,
И ливнями прощаясь с зноем,
Уходит в осени пору.
    2024 г.

«Не знаю в чём твоя вина…»
Не знаю в чём твоя вина,
Но для семьи слеза в неволе.
В четыре года отдала, ты
Жизнь свою в людское горе.
Тебе бы куклами играть,
Из сказок смыслы постигая,
А не войною умирать,
Газоны кровью поливая.
    2024 г.

«Прощай, прощай вчерашний день…»
Прощай, прощай вчерашний день…
Любви, аскезы, наслаждений.
Ты оставляешь только тень
Из сожалений, заблуждений.
Любить, жалеть – удел вселенной.
Постигнув страсти суеты,
Ты окунаешься в мир цельной,
Тобой отвергнутой тщеты.
И умиляясь страстью веры,
Природы нежности тая,
Я упиваюсь не победой,
А страстью пламенной огня.
    2024 г.

«И будет плакать, и смеяться…»
И будет плакать, и смеяться
Слезами осени листва,
Над летом грустью надсмехаться,
Природы счастье хороня.
И овдовевшая природа
Под шум искрящейся листвы
Последний вдох успокоенья
Сотрёт для радостей зимы.
Да, вдовья доля, неизбежна,
В природе вечной суеты,
Где смерть и жизнь одно мгновенье
Среди утехи и мольбы.
    2024 г.

«Я весь из тщеты и тлена…»
Я весь из тщеты и тлена,
Но верю, что в юность свою,
Выбираясь из затхлости плена,
Не клял я жизни мечту.
Сквозь отсветы сна и разврата,
Сквозь лиц, стервеневшей толпы,
Я был за обычного брата,
У уличной этой шпаны.
И жизнь в ощущениях страха,
Безденежья и нищеты,
Заставила дом свой покинуть,
Не вынеся вопль гапоты.
И долго учась, и скитаясь,
Безвременья жизни нашёл.
А те, что остались, без страха
Нашли свой кладбищенский дом.
    2024 г.

«За стеной земного рая…»
За стеной земного рая
Ад истерзанный стоит.
Жизни перлы упреждая,
С каждой жизнью говорит.
За стеною Бог хлопочет,
Паству чествуя свою.
За спиною чёрт хохочет,
Обрекая совесть в тьму.
Так и зиждется природа
Разгоняясь в дикий край,
То сомненьям в непогоду,
То угоде невзначай.
    2024 г.

«Тебя сомненья счастья гложут…»
Е.Г.
Тебя сомненья счастья гложут,
И ты опять в виденье лет
Своей любовью сердце множишь,
Мне вменяя свой привет.
Но как понять те неприятья,
Ту страсть, что ты не отдала,
И чувства преклоненья сердцу,
Что в этой жизни пронесла.
Мне душу рвать, себя ничтожить,
Я был из ласки и любви,
Когда тобой был уничтожен,
В руках, увы, чужой судьбы.
    2024 г.

«Мне вас понять – себя обидеть…»
Мне вас понять – себя обидеть,
Случайно в жертву принести.
Где ваши скучные сомненья
Не для метущейся души.
От оскорблений вас спасает
Ничтожность вашей суеты,
Незрелость вашего сознанья,
Непониманье слепоты.
    2024 г.

«Прощанье без желанья…»
Прощанье без желанья —
Какая роскошь от любви.
Свои, без слёз, воспоминанья,
Я знаю не забудешь ты.
Ты будешь снова возвращаться,
Пытаясь эту страсть забыть,
И в каждых новых отношеньях
Себя желаньями губить.
Те торжества, что ты желала,
Слезами рока отойдут,
И в пробуждениях начала
Пустое место обретут.
    2024 г.

«Ты постигаешь любви страсти…»
Ты постигаешь любви страсти
Смеясь и радуясь судьбе,
Не видя в этом увлеченье
Пороков жизненных в себе.
Тебе мне нечего сказать…
За искушеньем слабой воли
Ты можешь только хайповать,
В словах любви не зная боли.
Ужимки – совести порок,
Сознанья обделённой доли,
Приносит в мир твоей любви
Прощенья час в твоём безволье.
    2024 г.

«Любовь ушла, сомнения остались…»
Любовь ушла, сомнения остались.
Вопрос укором совесть жжёт,
Как час предательства порока
К себе презрение зовёт.
Любовь ушла, смешное время,
Из грёз, безличия и тьмы,
Где сожаленья не изжиты
Твоей оболганной мечты.
Любовь ушла, смеясь прощаюсь,
Не зависаю в муках дня.
И надсмехаясь, удивляюсь,
Что ж так не любишь ты себя.
Любовь ушла, в пороках страсти
Себя ты больше не найдешь,
И отрезвлением мгновенья
Уже не будет твоя ложь.
    2024 г.

«Господи, какое время…»
Господи, какое время
Обездоленной души.
Словно камень преткновения
Для размышления без лжи.
Природа, сжалясь над тобою,
Своею сутью наградя,
Открыла двери в те пространства,
Где мир и счастье для тебя.
Не уживайся. В сожаленьях
Нет вожделеньям новшеств дня.
Откройся таинствам природы,
Любви в забвеньях бытия.
    2024 г.

«О, как осенние напевы…»
Шевцову Ю.
О, как осенние напевы
Бередят душу в нотах дня.
Безумством красок услаждая
В багрянец, золото маня.
Дождями землю омывая,
Приветствуют прощанья час,
И страстью жизненных мгновений
Зовут к смиренью жизни нас.
    2024 г.

«Твой рот порока мне противен…»
Твой рот порока мне противен,
В губах нет свежести тебя,
И те любимые мгновенья
Остались где-то навсегда.
Презрев приличия устои,
Ты жизнь устроила свою,
Где нет ни чести, ни прощенья
От развращений нищеты.
    2024 г.

«Картинки детства – смех с натуры…»
Картинки детства – смех с натуры,
Их невозможно не смотреть,
А с возрастом, себя жалея,
О прошлом чаще сожалеть.
Они как допинг от несчастий
В любовь счастливую зовут,
И надсмехаясь над тобою,
Тебе восторги чувств дают…

«Собачья чувственность пленяет…»
Собачья чувственность пленяет,
В глазах застывшая мольба.
Любовью вас испепеляет,
И преданностью навсегда.
Пусть даже вы несправедливы,
Она не помнит нити зла,
И только пёсьей верой ранят
В слезах собачеи глаза.
    2024 г.

«Я построю замок из дождя…»
Я построю замок из дождя,
Из твоих желаний и претензий,
Из рождений мыслей того дня,
Где живешь ты жизнь без наваждений.
Я построю замок из дождя,
В него вселю любовь и
беспристрастье,
Чтобы снова уважать себя
Ты могла в рожденьях мыслей счастья.
Я построю замок из дождя
Дом мечты, потерянный тобою,
Чтобы греясь в мыслях бытия,
Ты не расставалась с мечтою.
    2024 г.

«Мы все из детства, из мечты…»
Мы все из детства, из мечты
И в нас живут забвенья звуки,
Тревожа сладостные муки —
Мечты любимого двора.
Мы много раз, с двором прощаясь,
Считали это навсегда,
Но радость редких возвращений —
Восторги детства для себя.
Прощай, прощай, мы повзрослели.
В тщету оставили свой дом,
А после сильно пожалели,
О том, что в детстве не живём.
И где, и сколько б не скитались,
От одиночества пути,
Мы с сожаленьем возвращались
Откуда нам пришлось уйти.
    2024 г.

«Я весь из сломанного детства…»
Я весь из сломанного детства,
Из затхлой плесени двора,
Где даже кошки смотрят дико,
В мои уставшие глаза.
Где звук раздолбанной гитары
Выносит мозги каждый день,
Сводя подвыпившие пары
В соитья страсти карусель.
Где счастье пошлостью прошито,
Истерикой смещений дня,
Где в алкогольные трущобы
Залита молодость твоя.
Где выход только мрак паденья
Морали, чести, нищеты,
И ожиданье снисхожденья,
Твоей неведомой судьбы.
    2024 г.

«Мне не забыть сомнений веры…»
Мне не забыть сомнений веры,
Как расставаясь на два дня,
Вверял я чувства без влечений,
Твою признательность любя.
Нам встреч немного воли дали
Лишений страстного огня,
И строк отсроченного счастья,
В любви желанья хороня.
Так и любя тебя в сомненьях,
Не зная искренности встреч,
Расстались в тяжких сожаленьях,
Которые нельзя сберечь.
Но годы быстро пролетели.
И вот сквозь жизни суеты
Готов держать тебя за плечи
И целовать надежды дни.
    2024 г.

«Любовь – природное явленье…»
Любовь – природное явленье,
В ней часто видим грусть тоски,
И возрожденье умиранья,
И умиленье от весны.
И чем любовь непостоянней,
Тем меньше чувства жизни в ней,
И среди пламенных признаний,
Она сожжёт тебя быстрей.
Любовь не купишь в магазине,
И в ресторане не найдёшь.
Любовь за деньги – униженье,
Предательство, бесстыдство, лож.
Любовь, как хрупкое созданье,
Не терпит грязной суеты,
Не терпит грубости, насилья,
И в отношеньях пустоты.
И только верой возрождений
Она терпима и строга,
И дарит в честных отношеньях
Себя на долгие года.
    2024 г.

«Ты не святая, но достойна уваженья…»
Ты не святая, но достойна уваженья,
Терпенья, грации, любви,
И преклоненья ожиданьям
Твоей метущейся души.
Тебя б терпимостью увидеть,
Услышать голоса мечты,
И от излишеств извинений
Сражений нежной красоты.
Ты как природы ожиданья
Всегда не ведома себе,
И вовлекаясь в предвкушенья
Готова следовать мечте.
Мне за мечтою не угнаться,
От страсти мрака не уйти,
В сомненьях грусти оставаться
В отвергнутой тобой любви.

«Любви капризы всем известны…»
Любви капризы всем известны,
В них много скуки и тщеты.
Они, как призраки, любезны,
Недолговечны, как цветы.
Природа силой постоянства,
Увы, для них не рождена,
И всем безбрачием убранства,
В природу мук облечена.
    2024 г.

«Природа щедрая бывает…»
Жанне Эбютерн
Природа щедрая бывает,
И видя праздность скуки дня,
Заботясь о рожденье счастья,
Несёт красу в мир бытия.
Вы так хрупки, наивны, юны,
Вам дар природы не унять,
Когда под чувственностью кожи
Цветёт природы благодать.
Но, как цветок, в убранстве лета,
Порочность чувствуя свою,
Мгновенья красоты выводит
В миг смерти, жизни и мечту.
    2024 г.

«Во сне ты будешь погружаться…»
Во сне ты будешь погружаться
О гранки треснувшей мечты,
И в неги счастья погружаться
Себя ища в впотьмах любви.
Не находя в избытках страсти,
Свой след разбившегося дня,
От упоения в несчастьях
Тобою прожитого дня.
И приходить без извинений
И уходить себя кляня,
Что жизнь неведомых сомнений
Уже не радует тебя.
От грусти неги избавляться,
Преследуя свой каждый шаг,
Где каждый день тобой не прожит
В твоих несбыточных мечтах.
    2024 г.

«Любовь, без счастья поражений…»
Любовь, без счастья поражений
Не будет радовать себя,
Когда в веленьях вожделений
Мир будет грустью для тебя.
Твоя вселенная – сомненья,
Твой мир из мрака суеты,
Из сожалений и велений,
Твоей несбывшейся мечты.
И возвращаясь в час забвений,
Тобой непрожитого дня,
Я опускаюсь на колени,
Свой мир надеждою пленя.
Тебя зову в избытках страсти,
Преследуя свой мир кляня,
Где миг непрожитого счастья
Веленья прожитого дня.
Живя безгрешностью желаний,
Не отвергаю серость дня,
Из призраков и не мечтаний
Преследуя в себе тебя!
    2024 г.

«Не преследуй счастья будни…»
Не преследуй счастья будни,
Что ты однажды предала.
Наследуя истоки мрака,
От скуки жизни бытия.
Они, как дар забытой встречи,
Забытых нот, истлевших дня,
На выживших осколках скуки,
Событий жизни у тебя.
Без смысла, слёз и сожалений,
Гордыни радости пленя,
Возносятся в желаньях страсти,
Себя в надеждах дня губя.
Не наслаждайся днём желаний,
Твоей испорченной судьбы,
В издержках мёртвых сожалений,
В желаньях умершей мечты.
    2024 г.

«Кружась, смеясь и ненавидя…»
Кружась, смеясь и ненавидя,
В забвениях, забывших дня,
Глумясь над сущностью природы,
Преследую в мечтах себя.
И отдыхая в сожаленьях,
В сомненьях за утраты дня,
Где день непрожитых глумлений
Сверкает в искрах бытия.
Я буду снова возвращаться,
В мечту отжившей чистоты,
Где грусть, тоска и сожаленья
В отжившей осени листвы.
Я наслаждаюсь днём мгновений,
Бегу от нитей скуки дня,
И возвращаюсь в умиленье,
Ещё не прожитых себя.
    2024 г.

«Не кляни укором мести…»
Не кляни укором мести
Скуку жизни бытия.
Преждевременного счастья,
И несчастья без тебя.
Крик души сомненья гложет,
Разметая в прах мечту,
И изжитые сомненья,
Жизни страха глухоту.
    2024 г.

«Ты извини бездарность встречи…»
Ты извини бездарность встречи,
От обещаний пустоты,
Неискренности сон, беспечность,
Моей несбывшейся мечты.
Понять, сломать, возненавидеть,
Как мести глупой ремесло…
Себя в тебе терпеньем видеть,
Меняя пошлости лицо.
И уходить, не сожалея,
Презренью встречи отнеся,
Где под покровами сомнений,
В страданьях чуткая душа.
    2024 г.

«Прощенья час, мгновенья звуки…»
Прощенья час, мгновенья звуки,
Слеза на треснувшем стекле.
Вчерашний день-сомнений муки,
На потерявшемся лице.
Как возрождение успеха,
Без сожалений звуки дня.
Моя законченная пьеса,
Без содержанья и конца.
    2024 г.

«Продажность мелкая монета…»
Продажность мелкая монета,
Размене дня не подлежит.
Она предательства победа,
На ней порока тень лежит.
И наслаждения паденья,
Всего лишь миг в издержках дня,
Где за разменную монету
В грязь опустила ты себя.
От тех грошей, что заплатили,
За осквернение души,
Ты не найдешь утехам счастья
В просторах жизни нищеты.
Ты можешь жизнью наслаждаться,
Пороки пошлости щадя,
Но во Вселенной благородства,
Тебе не увидать себя.
И те разменные монеты,
В паденье тела чистоты,
Низводят к низостям природы,
Постыдства мрака нищеты.
    13.09.2024 г.

«Тебя любви не научить…»
Тебя любви не научить,
Тебя природа обделила,
Сравненьем таинства души,
Где в жизни всё тебе не мило.
Ты имитируешь себя
В признаньях ложных искушений,
В продажности любого дня,
И в вожделеньях искуплений.
Тебя любви не научить,
Ты жизнь проматываешь страстью,
Где нет ни неги, ни любви,
И только сумраки к ненастью.
    2024 г.

«Природе таинство присуще…»
Перминову Владу
Природе таинство присуще,
Когда под блеск соития
Она выводит звуки жизни
В созвучьях песен бытия.
От наслаждений и блаженства,
Раскрыв все звуки для тебя,
Она любовью дарит тело
Для продолжения себя.
И чувственность в себе сжигает,
В улыбках сладостного дня,
Для пробужденья в постоянстве
Весь мир любовью даря.
    2024 г.

«Ты найди мне чашу Грааля…»
Ты найди мне чашу Грааля,
Посвяти меня в тайну Христа,
Возврати мне прощенье сознанья,
Чтобы мир осветить для лица.
Чтобы веру в себе возродили,
Те, кто духом и низок, и слаб,
Ради тех, кто с тобою простился
На поверженных этих крестах.
    2024 г.

«Как вы прекрасны в вашей неге…»
Как вы прекрасны в вашей неге,
Мне глаз от вас не оторвать.
На нежной коже сладость тела,
Желанья вами обладать.
И каждый день к вам возвращаясь,
Я не могу себе простить
Те вожделения свободы,
Которые нельзя любить.
    2024 г.

«Запомни, что природы гений…»
Запомни, что природы гений,
Не спит в забвениях мечты,
В желаньях жизни возрождений
От пошлости и суеты.
Я наслаждаюсь негой страсти
Её нетленной чистоты,
Все поглощением свободы,
И первозданной наготы.
    2024 г.

«Мы все из грёз и убеждений…»
Мы все из грёз и убеждений,
Пороки в жизни нам нужны,
Они рожденье сожалений
От пробуждений суеты.
И просыпаясь, с наслажденьем,
Как миг желаний в ранний час,
Бокал любимого напитка,
Из рук любимого для вас.
И упиваясь ароматом
Кофейной утренности дня,
Вы возрождаетесь в желаньях
Любви любившего тебя.
    2024 г.

«Будоражит шум свиданий…»
Будоражит шум свиданий,
Предвкушение зимы,
Блеск от осени усталой
Умиранье тишины.
Возвращаясь в краски лета
В день вчерашнего огня,
Мир агоний в искупленье
Позабытых счастий дня.
– Умирая не прощаюсь,
На мгновенья ухожу,
И метелей страсти будней
Я в себе мечтой несу.
    2024 г.

«Расскажи-ка мне Наташка…»
К.Н.
Расскажи-ка мне Наташка,
Когда будут обнимашки,
Когда снова я увижу
Блеск твоих волшебных глаз.
Когда снова удивленьем
Поразит меня мгновенье
Миг, который любит нас.
Ты пойми меня Наташка,
В жизни только обнимашки
Завлекают в свои сети
Глубиной прекрасных глаз.
Эх, Наташка, эх, Наташка,
В голове моей туман…
Ты пойми меня Наташка,
Ты пойми меня Наташка,
Только сладость обнимашек,
Не дарует мне обман.
Обнимашки, обнимашки,
Сладкий сон в надежде дня,
Как прекрасны ваши губы
Моей прелести мечта.
    2024 г.

«Я помню жизни звуки…»
Я помню жизни звуки,
Сиянье странных звёзд,
Улыбок и насмешек
Прекрасных звуков дождь.
И каждый день прощаясь,
Я возвращался вновь
В тот миг любви гонений,
Желанья страстных грёз.
Я не был жертвой счастья,
Изгоем смысла дня,
В желанья и сомненьях,
В себе весь мир любя.
    24.09.2024 г.

«Глаз прекрасных сновиденья…»
Глаз прекрасных сновиденья —
Ненасытной страсти плод.
Чувств, поверженных паденье,
Неприятье не зовёт.
Удивляясь краскам страсти,
Изживающим себя,
Каждый раз с тобой прощаюсь,
Ненавидя в них тебя.
    2024 г.

«От судьбы не спрячешься…»
От судьбы не спрячешься,
Полем не уйдешь.
По веленью Божьему
Себя не найдешь.
Если много глупостей
В голове твоей,
Значит одиночество
Станет скукой дней.
Птицей однодневкой
Долго не летать.
Пустотою жизненной
Можно крылья обломать.
    2024 г.

«Не мучайся моралью страсти…»
Не мучайся моралью страсти,
Она не ведома тебе.
В гордыне счастье умерщвляя,
Себя преследуешь в беде.
И каждый день из сожалений,
Из неудавшейся себя,
Ты прозябаешь в красках мрака,
Всех ненавидя, не любя.
    2024 г.

«Маски сброшены, встречи похерены…»
Маски сброшены, встречи похерены,
Сети любовные нам не нужны.
И вспоминания сцен обезличены —
Место пустое для жести любви.
Каждый в своё отлагается месиво,
Красок вчерашнего мутного дня,
И сожаленья без крови, без имени,
Больше не жгут, в сожаленьях терпя.
Жизнь не кончается страстью
испитою,
Грустью отложенной, страхи тая,
Это лишь миг прожигания прошлого,
Миг, где не будет больше тебя.
    2024 г.

«Я кожей чувствую боль…»
Я кожей чувствую боль,
Что в теле твоём отдаётся,
И ненависть каждую ночь,
Что в холод кровати забьётся.
И прежде, чем гаснет свет,
Я знаю ты тоже одна,
И слёзы твои беспричинны,
В желаньях ушедшего дня.
Потеря желаний веры,
Преследуют часто меня,
Где в снах я тебя прощаю,
Забыв оскорблений себя.
    2024 г.

«Я не хуже, я не лучше…»
С.А.
Я не хуже, я не лучше,
Я такой как был всегда.
Только блядство поведенья,
Не преследуют меня.
Не вдаваясь в мрак предательств,
Я прощаюсь навсегда,
С тем, кто предал, не заметив,
Не заметив в нём себя.
Слепой наследует несчастье,
Глухой наследует беду,
И проживая дни предательств
Стоит у бездны на краю.
    2024 г.

«Я буду жизнью наслаждаться…»
Я буду жизнью наслаждаться,
Я буду пить в исходах дня
Мгновенья жизненного счастья,
Которые кляну, простя.
Без сожалений, без оглядок
Сожгу вчерашнюю мечту.
В презреньях утолённой страсти,
Погасшую мою звезду.
    2024 г.

«Наши встречи очень редки…»
Наши встречи очень редки,
В них опасность страсти губ,
Ожиданий ласк свиданий,
Снов, которые зовут.
Глаз зелёных блеск тревожит,
Не даёт спокойствий сна,
И в безволие низводит,
В ожиданьях чувств себя.
    2024 г.

«Нам серость дней – порок несчастья…»
К.Н.
Нам серость дней – порок несчастья,
Мы видим бледность суеты,
И разворованное счастье,
В желаньях прожитой мечты.
И оглянясь вокруг, не внове,
Мы видим: – Счастье не для нас.
Не потому, что не достойны,
А то, что не открыли глаз.
Мы не заметили те страсти,
Что нас влекли к себе маня,
Не требуя издержек ласки,
А лишь в желанья миг зовя.
    2024 г.

«Лист осенний утро манит…»
Лист осенний утро манит,
В хмарь порочности дождя.
Ожиданья умиранья,
В предвкушеньях страсти дня.
Искупив природы счастье
Засыпают в тишине,
Дни, прошедшего рожденья,
Испытав не на себе.
    2024 г.

«От одиночества спасаясь…»
От одиночества спасаясь,
Себя преследуешь в вине,
И с каждой рюмкой забываясь
Не видишь затхлый мир в себе.
От гордости былых сомнений,
Бежишь неведомо куда.
И разложение презренья
Тебя преследуют всегда.
Случайных связей отношенья
Всю жизнь преследуют тебя
Где кроме слёз и сожаленья,
Нет смысла в нотах бытия.
Ты как белка, сидя в клетке
Крутишь жизни колесо.
Безнадёжности нелепость,
Мир в испорченном кино.
Живя, раскинув сети ловли,
Ты растеряла в жизни всё,
Нет ни жилья, ни счастья жизни,
Лишь угол – съёмное жильё.
Любви не ведая мгновений,
Ни материнства естества,
Вы проживаете день счастья
В животной страсти бытия.
А впереди маячит старость,
Она приходит не спрося,
И окончательно хоронит
Твой мир испорченной тебя.
Ты мир разрушила презреньем
Себя над всеми вознеся,
Но кроме слёз ожесточенья,
Ни в чём себя ты не нашла.
И пресмыкаясь, сожалея,
Ты дней остатки проведёшь,
Себя надеждой счастья грея,
В той жизни, что насмешек ложь.
Семья похерена тобою,
Себя ты в детях не нашла.
И лишь разврата сожаленья
Тебя преследуют всегда.
Мир раскололся словно чаша,
Пренебреженья хороня,
И результатом отношений,
Стал мир, где больше нет тебя.
Воспоминанья тоже редки,
В них нет ни счастья, ни тщеты,
И только зависти презренье,
И жизнь в потёмках нищеты.
Себя ни в чём ты не находишь,
В молитве? Но о чём просить?
О том, что в серой своей жизни
Ты презирала Божий быт.
Вчерашний день, и день сегодня,
Потухшая в ночи свеча,
Где быть в сомненьях ожиданья
Всю жизнь преследуют тебя.
    2024 г.

«Прощанья миг, прощанья час…»
Прощанья миг, прощанья час,
Не отменяют встречи счастья,
Непониманье сердце рвёт,
И часто просто рвёт на части.
    2024 г.

«У каждого своя Голгофа…»
У каждого своя Голгофа,
У каждого свой путь во тьме,
Но каждый по прощенью рока
Наследует судьбу в себе.
Я возрождаюсь из забвенья,
Испитой истиной Христа,
Испив себя в страданьях веры,
Открыв дорогу для себя.
Мы ищем путь свободы, веры,
Во лжи преследуя себя.
Не видя терпкий путь Голгофы,
И возрождения Христа.
Пускай распят, пускай изломан,
До низа срама низведён,
Но каждой клеткой своей плоти,
Он был свободою пленён.
Я не прошу прощений веры,
Я не упорствую в потьямах,
Но та любовь, что я позволю
Пускай прощеньем будет в нас.
Для возрождения свободы,
И мук падения Христа,
Я слепотою омерзенья,
Порой преследую себя.
Не чувствуя страданий веры,
Предательства её в себе,
В молитве ноги преклоняю,
Прося прощенья не себе.
И каждый день – подарок Бога,
Моей потерянной судьбе,
Где нет ни слёз, ни возжеланий,
Ни сожаления к себе.
    2024 г.

«Ты из предателей особой касты…»
Ситниковой С.
Ты из предателей особой касты,
В тебе ни веры, ни Христа,
Лишь упоение той ложью,
Которой ты живёшь любя.
Улыбки фальшь, порок мгновенья,
К любви тебя не приведут.
И так же лживою улыбкой,
В одно мгновенье предадут.
    2024 г.

«От ожиданий отношений…»
От ожиданий отношений,
Мы очень сильно устаём.
И бледен мир, в котором двое,
Не могут в счастье быть вдвоём.
И принося чувств сожаленья,
Губя себя в издержках дня,
Не видят радости в мгновеньях,
В мгновеньях прожитого дня.
    2024 г.

«Мой дом тюрьма – свобода воли…»
Мой дом тюрьма – свобода воли,
Ненужности исхода дня,
Любви предательства и веры,
Без сожалений красок дня.
И проживая сил мгновенья,
Себя я в них переживу,
И возвращаясь ежедневно
Я новым в старый мир иду.
    2024 г.

«Тебя любить – боль испытанья…»
Тебя любить – боль испытанья,
Себя сжигать в изменах сна,
И отвергать, и ненавидеть,
В миг обретения себя.
Как жизнь взаймы,
Как страсть – утеха,
В смятеньях красок жизнь дразня,
Где не ни слёз, ни возжеланья,
В ладонях ласки для тебя.
Преследуя себя в желаньях,
Ты отметаешь праздник дня,
И в сожаленьях утопаешь,
Мечтой не радуя себя.
    2024 г.

«Ты можешь часто упиваться…»
Ты можешь часто упиваться,
Свободой рабства естества,
На мимолётное везенье,
Не видя в радостях себя.
И наслаждаясь мигом счастья,
Не видя скудность бытия,
Ты начинаешь день в ненастье,
Всё проклиная, всех кляня.
    2024 г.

«Софиты дня не умоляют…»
Софиты дня не умоляют,
Гася фонарный ночи звук,
И в безмятежье возвращают,
Не вынося смиренья мук.
Проносятся безумства тени,
В волненьях рабства тишины,
Как лик, упавший на колени,
Восторга пляшущей весны.
    2024 г.

«Пусть зависть страха жжёт презренье…»
Пусть зависть страха жжёт презренье,
Пусть глаз слепая пустота,
Тебя преследует в мгновенья
Из сожалений мысли зла.
Не наслаждаясь в красках будней,
В себе не видя искр огня,
Ты каждый день надежды губишь,
В беде преследуя себя.
Из вспоминаний наслаждений,
Как миг избыточности дня
В пороках страсти утопаешь,
Ни в ком не находя себя.
    2024 г.

«Природа очень гармонична…»
Природа очень гармонична,
В ней много мудрости, добра,
Любви и уваженья к людям,
Которые с тобой всегда.
И только мудростью природы,
Тогда ты будешь награждён,
Когда для дружбы повседневной
Ты будешь миром наделён.
И каждый день в любви общенья,
Ты будешь дружбу постигать,
В природе, истинного счастья,
Себя в той дружбе узнавать.
    2024 г.

«У каждого своя судьба…»
У каждого своя судьба,
У каждого свои пороки.
Свой путь неведомо куда,
Для жизни истеченья сроки.
Прозрачен путь теченья жизни,
Ведёт тебя к исходу дня,
Когда Вселенная прощаясь,
Тебя покинет навсегда.
    2024 г.

«Прощаясь больше не проси…»
Прощаясь больше не проси,
Сомнений, брошенных свиданья.
Среди пороков власти лжи,
Нет больше страха ожиданья.
Ты, уходя закрыла дверь,
Убив испитой муки страхи,
В сомненьях прожитых потерь,
И глупой, мимолётной страсти.
    2024 г.

«Я каждый день жду нашей встречи…»
Я каждый день жду нашей встречи,
Я каждый день ищу тебя.
Смеюсь, стыдюсь и удивляюсь,
Наверно я люблю тебя.
Легко взаимность чувств лелеять,
Легко не слышать склоки дня.
Сложней гораздо Вас не видеть,
Смеясь преследовать себя.
Та чувственность, что мной владеет
Приносит грусти красок дня
,И сожаленья встреч не частых,
И одиночеств скук себя.
Ты извини мою нескромность,
Но чувств своих я не стыжусь,
Они надежды нашей встречи,
Весны цветенья, плена грусть.
    2024 г.

«Не утонуть в твоих глазах…»
Не утонуть в твоих глазах,
Не испытать миг счастья.
Вселенной музыки души,
Желанных чувств всевластье.
Смешное слово печаль —
Ни завершения, ни изыска,
Отстраненности пустота
В отношениях чувств без риска.
Ни риска, ни страха потерь,
Издевки прокисшего быта,
Сожаленья издержек чувств,
Ненависть, что не забыта.
Приходящие чувства дня —
Лишь пустота ожиданий.
Неприятие мыслей себя
В сумерках глупых признаний.
    2024 г.

«Слёзы, слёзы – искушенье…»
Слёзы, слёзы – искушенье,
Утонуть в подушке сна.
Не решённые проблемы,
Горечи прощений дня.
Среди радости гордыни,
Ты приходишь в никуда,
Где отчаяньем слезою,
Ты насилуешь себя.
И прозрения минуты
Не приходят в красках дня.
В униженьях своей воли
Губишь каждый день себя.
Жизнь проходит в ожиданьях,
В позабытых снах мечты.
И маячит часто старость
Там, где быть не хочешь ты.
    2024 г.

«Какое чудное явленье…»
Какое чудное явленье
Господь в природе сотворил —
И хрупкостью душой и тела
Он женщин мило наградил.
Идут столетья, не старея,
Они, как образ божества,
Несут любовь, порой сомненья,
В желанья веры, смуту дня.
И ограждая дар природы,
Как символ хрупкий бытия,
Они растлением свободы
Порой преследуют себя.
    2024 г.

«Мы не из породы дворняжек…»
Мы не из породы дворняжек,
Лающих на тень луны.
Живущих в преклоненьях
В подобострастьях сомнений тьмы.
Лицо потерять не заслуга
Спину гнуть так легко,
И только достоинство мига
Сохраняет в чести твоё лицо.
Мы не из породы дворняжек
И кланяться – не для нас.
Мы жизнь проживаем с достоинством
Не виня в отвращении вас.
Мы не из породы дворняжек
Мы из касты, из породы другой,
Где честь, достоинство, слово —
Ни блеф, что идет за тобой.
    2024 г.

«Я растворяюсь в красках глаз…»
Я растворяюсь в красках глаз
Твоей любви, моих объятий,
Как долгожданна ты была
Из сна видений неприятий.
Я смят, я жив мечтой тебя
Твоим глазам себя вверяю,
И убеждений правоты
Себя мечтой не убиваю.
Ты из ведений неги дня
Мечты тобой недостижимый,
Где искренности бледный лик
Желаний страх неутомимый.
Ты наважденье в лике сна
Беды, метущейся сомненья,
Неуважения себя,
Без слёз и страха сожаленья.
    2024 г.

Рассказы

Nota bene!
Однажды дядя моего приятеля сказал: «Когда я впервые закурил, мне было 45, и я жалею, что столько лет я потратил зря, и не получил столько удовольствия. Я не могу простить себе этого». Он умирал в 65 от алкоголя. На столе стоял стакан с водкой, а в руке он держал погасшую трубку. Трубка была «Петерсон» и заправлена она была флеком от Гэвиса. Последние годы он не изменял ни себе, ни трубке, ни самым крутым Гэвисам. Он к ним сильно привык и пристрастился. На лице у него не было ни тени страха, ни сожаления. Было просто огорчение, что жизнь заканчивается, а в его столе ещё несколько пачек дурманящего, сводящего с ума табака и трубка. На душе становилось тяжело от одной мысли, что это не будет больше принадлежать ему. Силы его покинули. Он умер, держа в руке погасшую трубку. На столе стоял не допитый стакан с водкой. Он умер, но остался я, который об этом помнил.
ДЕТСТВО
Детство… Какое замечательное, завораживающее слово. Оно приходит, не спрашивая нас, и уходит, забыв спросить. Тепло родительских рук, Новый год, Дед мороз, так похожий на воспитательницу из соседней группы. Снегурочка, почти копия Таниной мамы. Громадная, под потолок расцвеченная гирляндами и огнями ёлка. Непреодолимое таинство манящего пакета с подарком и незабываемый, просто умопомрачительный запах апельсина. Оранжевый, в пупырышках, с такой очаровательной пипкой, и благоухающей красноватой, сладко пряной мякотью внутри. Это не забыть. Это детство…
В нашем дворе оно проходило у всех по-разному. У кого-то оно было счастливым. Те в садик не ходили. И такое как у меня. Я в садике помню себя с девяти месяцев. Яркий, послеобеденный сон, громадная белая комната, с большими белыми окнами, белые стены, белые железные кроватки. Солнечные зайчики, бегающие по стенам, и я, завернутый в одеяло. Все спали, а я не спал. Мне не нравился ни садик, ни послеобеденный сон.
Дети рождаются обычно как альтернатива продолжения рода, как будущая в жизни опора, как счастье. Для чего родили меня, осталось загадкой, которую я не могу разгадать до сегодня. Наверно меня родили, как и тысячи других для того, чтоб детские садики не были пустыми. Хотя с местами в детских садах, в то время, были проблемы.
Круглосуточные группы – это как крайняя форма отчаянного детства. Меня приводили в полседьмого утра в понедельник, забирали на ночь к концу дня в среду. Утром в четверг я был снова в садике и до конца дня субботы, когда забирали на один выходной домой. Были дети, которых забирали домой каждый вечер. Но я к ним не относился. Мне везло меньше всех. Моя мама подолгу и тяжело болела, я рос без отца, и по полгода, и больше жил в садике. Когда всех забирали домой, и садик погружался во тьму, оставались двое – я и сторожиха тётя Поля. Одинокая тусклая лампочка в зале. Я сидел часами на лавке, или стульях, редко разговаривая с тётей Полей, еще реже слушая сказки, которые она мне читала из книжек. И ещё реже, когда я ложился спать, то зарывался лицом в подушку и подолгу беззвучно ревел. Сейчас я взрослый и никогда не реву. А вот тогда изредка ревел, скрашивая своё безнадёжное одиночество. Одиночество, завёрнутое в завывание ветра за окнами, и стучащееся охапками мечущегося ветра. Шум зимы, тишина одиночества и безнадеги.
Круглосуточная группа в садике была одна. Та, в которую ходил я. И еще человек восемь или десять. К вечеру, когда весь садик затихал, мы сбивались за столиками и рисовали, или лепили зверюшек из пластилина. Но больше всего нравилось делать посуду из папье-маше. Изредка нам читали книжки. Чаще кто-нибудь из нас рассказывал по памяти сказки, или очень страшные истории. Я сказок знал мало, поэтому никогда и никому их не рассказывал. Вели мы себя чаще хорошо. Кто вел себя плохо, тому давали в руки тряпку, неподъемное ведро с водой и заставляли мыть коридор. Если мыл плохо, то заставляли перемывать. Коридор был огромный, тряпка тяжелая, а ведро неподъемное. Случалось, что все уже спали, а кто-то домывал коридор.
Часто, между нами, парнями возникали потасовки. Они шли постоянно и заканчивались синяками или разбитыми носами. А иногда и тем и другим вместе. Когда нас во время драки ловили или няни или воспитатели, то нас наказывали. Нас ставили на несколько часов в угол. В нашей группе я не помню ни одного угла, в котором бы я не стоял. В драках воспитывалась воля, и выявлялся лидер. Поэтому и наказания, и синяки приходилось терпеть молча. Иногда наказания носили изощренный характер. Вместо угла или шлепков по заднему месту, были экзекуции. Как в тот памятный вечер. Не могу вспомнить, чем мы разгневали нашу воспитательницу Татьяну Николаевну, но помню, что девочек, раньше времени уложили спать, а нас, кому было всего по четыре года; пять или шесть человек раздели до трусов, загнали босиком в туалет на холодный кафельный пол, открыли настежь форточки, на улице было под минус тридцать, и заставили стоять несколько часов с поднятыми вверх руками. Руки затекли, ноги онемели, из глаз текли слёзы. Кончилось всё неожиданно. Сергей, мой сосед по двору и основной конкурент по дракам, упал и потерял сознание. Кто-то закричал. На крик вбежала испуганная воспитательница. Нас всех загнали в постели, а Сергея долго приводили в чувства. Скорую помощь никто не вызывал. Родителям никто не пожаловался. И я не жаловался тоже. Мне жаловаться было некому. Но с тех пор экзекуции прекратились.
Татьяна Николаевна была нашей с Сергеем соседкой по двору. Иногда мне казалось, что она к нам всем относится хорошо. А иногда казалось, что очень даже плохо. У неё не всё хорошо было с личной жизнью, и это сильно отражалось на нас, её воспитанниках. Жила она в коммунальной квартире, в одной комнате со старой, вечно ворчащей матерью. Ей было под тридцать, или около этого. В свободное время она вела во дворце культуры кружок танцев. Сложена она была божественно. Хотя лицо не дотягивало до шикарной фигуры. Детей своих у неё не было. Да и замужем она не была. Изредка мы видели, каких-то мужиков, приходивших к ней в гости в садик в её смену. Тогда нас срочно, раньше времени укладывали спать. Ложилась ли спать она, и чем они там занимались, я не знал. Не знали и другие дети. Замуж она так и не вышла. И детей у неё так своих и не появилось. Мать у неё умерла, когда она сама уже вышла на пенсию. Выйдя на пенсию, она в детском садике больше не работала. Жила одиноко. Иногда выходила на улицу и подолгу сидела на лавочке. Несколько раз лечилась в психушке. Но всё это было позже. В садик я тогда уже не ходил, окончил школу, и уехал навсегда из дома.
Всё когда-нибудь кончается. Закончился и мой детский садик. Тем летом меня в садик не водили, а в сентябре я пошел в школу. Все лето я провел во дворе, на речке и в лесу. Несколько раз приходил в садик в гости и общался с менее счастливыми друзьями. Им пришлось ходить в садик до последнего дня, т. е. до конца августа. А в сентябре началась школа. В садике меня встречали тепло. Кормили котлетой с картофельным пюре, подливкой и стаканом компота. Так детский садик ушел из моей жизни, а вот любовь к картофельному пюре с котлетой остались на всю жизнь. И компоту, налитому в гранёный стеклянный стакан. Других стаканов тогда просто не было.
ШКОЛА
Учёба в школе началась для меня немного скучно. Меня вместе с соперником и другом по садику Сергеем записали в самый лучший 1-«А» класс. Серая школьная форма, брюки, подпоясанные ремнем, коричневый кожаный портфель, пенал, полный карандашей и перьевых ручек, пёрышки, резинка, чернильница-непроливашка, пахнущие типографской краской учебники и тетрадки в косую линейку. Всё это создавало приподнято воинственный настрой. Все мои дворовые друзья перешли во второй или более старшие классы. А я пошел только в первый. Все умели читать и писать. Я знал только буквы. С таким багажом я и пришел в первый класс. Первые три четыре дня прошли успешно, а потом что-то не заладилось, и я решил, что школа мне не нужна, и ходить в нее я не буду. Вместо уроков я бродил по городу и кинотеатрам. Так думал я, и оказалось, что думал неправильно. Мать вызвали в школу и объявили, что уже неделю я не посещаю занятий. Расправа была жесткой и короткой. Как говорили во дворе – был бит и обучен разуму. На следующий день я снова был в школе. Но оказалось, что из лучшего в школе класса, с лучшей в школе учительницей я был переведен в худший в школе класс, где за все четыре года не появилось даже постоянной учительницы. В старших классах повезло больше. Класс был очень дружный, и была отличная классная учительница.
Школа в те времена представляла довольно колоритное явление. Часто ставили двойки, оставляли на второй год, да и по окончании седьмого класса можно было идти в профтехучилище. Звались они просто – хобзайки. В школе учились и отличники, и двоечники. Но были и особо отличившиеся. После окончания седьмого класса их всей школой с «почетом» провожали в армию. В институт практически никто не поступал. Да его и не было в нашем городе. Лишь позже открыли филиал политеха. Был лишь металлургический техникум. Туда из нашей школы то же поступали редко. И я туда тоже не поступил. Все лето я проболел, к экзаменам не подготовился и завалил мою любимую геометрию. Поступил в ПТУ, но меня там хватило на два дня занятий. Второго сентября встретил на улице классную учительницу, и она сказала, чтоб дурака не валял, а шел в девятый класс. Дома меня понять не захотели. Были долгие разборки, но на своем я настоял. Так я пошел в девятый класс. Отношения к учебе в те времена были довольно прохладные. Не могу забыть эпизод с моим соседом. Он был старше меня лет на пять или шесть. Учился в школе плохо и с принуждением. И вот однажды он пришел домой без портфеля. Он был старшим из трёх братьев. Жили они в однокомнатной квартире. И очень бедно. Богато тогда никто не жил. Потеря портфеля была большой потерей и трагедией для семьи. Ругань, слезы. Ну все, как и полагается. Денег на новый портфель не была, и в школу он ходил без книг и с тетрадками под мышкой. Через несколько дней все разрешилось. Портфель принесла домой местная почтальонка. А произошло следующее. Была зима, и на улице холодно. Зимние дни короткие и темные. В школу он ходить перестал, а уходил в соседний двор, где находилась почта, там в углу, в тепле и спал. А днем приходил домой. Однажды уходя домой, портфель забыл на почте. Поэтому его и принесла через несколько дней почтальонка. Со школой сосед закончил очень неожиданно. Ему было семнадцать лет, а он все еще учился в седьмом классе. В тот год в нашу школу приехали на практику несколько девчонок, будущих выпускниц педагогического училища. Вели они начальные классы, а жить их поселили в общежитие в центре города. Возрастом они были, может быть, всего на два три дня старше моего соседа. С одной из этих практиканток у него завязался не просто роман, а целый романище. Однажды за его пассией утром перед школой, в общежитие зашла немолодая, старых нравов, завуч. От всего увиденного она долго не могла прийти в себя. По комнате в ночной рубашке расхаживала её подопечная юная практикантка, а в постели её мирно спал вечный двоечник и прогульщик мой сосед. В обед в школе собрали педсовет – моего соседа с позором изгнали из школы, а юной практикантке пришлось досрочно закончить практику и уйти с училища. Так в семнадцать лет, не закончив седьмой класс, он пошел работать. А в восемнадцать, вместо армии, попал в тюрягу за хулиганку. Я в школе учился хорошо, и даже иногда отлично. В пример меня никому не ставили, но иногда хвалили. Закончил десять классов я с примерными и отличными оценками. Ответ на экзамене по литературе был признан лучшим за десять лет. Чему я сильно был удивлен. Были рекомендации в университет на литфак. Но я туда не поехал. А поехал поступать в технический вуз в столицу, где провалил последний экзамен. Так в институт я не поступил. Два года работал санитаром, грузчиком, и ещё черт знает кем, пока через два года не поступил в медицинский государственный институт. Частных медицинских институтов тогда не было. Да их нет и сейчас.
ДЕТСКИЕ ШАЛОСТИ
Дворовые развлечения не всегда были добрыми, и нас после них часто наказывали. Мы не могли понять, почему взрослые такие злые и не добрые. Когда я сам стал взрослым, то же стал наказывать детей за дворовые проделки. Правда я старался делать это по-доброму, помня, что меня наказывали больно и по-злому. Видно, возраст портит людей. Меня испортил не совсем. Этот случай не был чем-то «из рук вон выходящим». Не хуже и не лучше других. Обычная юношеская шалость. Правда, помнили нам его очень долго.
Наш двор в четыре кирпичных двухэтажных домов фасадами выходил на проезжие дороги, а дверями во двор. Весь двор был застроен деревянными сараями, в которых соседи держали скотину. Но пришли времена Хрущева и скотину всю вырезали. Живность вырезали, а сараи остались. За домами располагался небольшой, неухоженный, усаженный тополями парк. В центре парка ранее располагался постамент с какой-то фигурой. Но потом фигуру сняли и куда-то увезли. Фигуру увезли, а постамент остался. На небольших аллейках стояли деревянные лавочки, а на задах теннисный стол. Сборы, разборки, теннис, игра на гитаре и многое другое это, всё было в этом парке. Летом, когда весь двор засыпал, парк служил местом любовных утех неприкаянных любовников. Главной неприятностью парка были бездомные дворовые собаки. От них были одни проблемы. Если днем они отсыпались по щелям в сараях или под кустами в парке, то к вечеру они всегда крутились возле нас, не давая прохода. Когда наступала ночь, и все расходились по домам, наступало их время. Соревнуясь в безумстве, они всю ночь напролет выли и лаяли, под окнами, не давая никому спать. Эти ночные собачьи «перепевки» к утру доводили до исступления. Утром, честно выполнив свой долг, они разбредались отсыпаться по своим щелям, а ты, не выспавшийся и злой, шел в школу или на работу. И так шло до того момента, пока не настал тот вечер, а потом и утро.
В тот вечер мы с другом сидели в парке. Теплый летний ветер, зелень клумбы в центре парка, дурманящий запах душистого табака и вечер, плавно перетекающий в ночь. Несколько дворняг терлись возле нас и периодически грызлись между собой. Кто-то проходил мимо парка и собаки с оглушительным лаем бросились на прохожего. Раздался громкий мат, пинок по одной из собак, собачий визг и всё разом стихло. Все это нас давно порядком достало, и мы решили над собаками подшутить. Подшутили. Но лучше б мы этого не делали. К торцу одного из домов, примыкавшего к парку, прямо к окнам подходили два канализационных колодца. И вода из туалетов и кухонь стекала прямо в них. Закрыты были они тяжелыми канализационными люками. У одного из колодцев мы открыли крышку. Внизу в узкую трубу периодически стекала вода, и между трубами, в центре колодца был разрыв. Собаки были пойманы и сброшены в колодец. Крышка легла на своё место. Дело сделано, пора и спать. Всё началось ранним утром, когда соседка Маша, с первого этажа, не продрав после сна глаза, пошла в туалет. Всё остальное мы узнали позже из её рассказа. Зайдя в туалет и, не успев сесть на унитаз, она вскочила с него как ошпаренная. Прямо из унитаза на неё неслось дикое собачье подвывание. Волосы на голове встали дыбом, и она с криком бросилась в комнату. Муж её Толик ещё спал. Она едва его растолкала, заикаясь, пытаясь объяснить весь ужас происходящего. Спросонок он ничего не понял, и дал ей затрещину. Но она была настойчива, и уступать не хотела. Тогда ему пришлось встать, и почёсывая своё хозяйство в трусах, пойти за ней в туалет. Когда он вошел в туалет и услышал собачий вой из унитаза, то силы его покинули, он медленно осел вдоль стены на пол, волосы на голове встали дыбом и пришли в какое-то хаотическое движение. Он не был мужественным мужчиной. И ему был свойственен страх неизвестности. Понемногу придя в себя, он, не одевая штанов, в одних трусах и майке пошел на улицу выяснять причину. На поиски времени много не ушло. Люк был вскрыт. Собаки весело визжали на дне колодца, и лишь одна головой была затянута в трубу, наводя ужас своим воем. На шум сбежались соседи. Что делать с собаками решили сразу. Толик спешил на работу, поэтому эта почётная миссия досталась соседу Николаю из соседнего подъезда. Небольшого роста, но с большим животом, он насилу влез в колодец. Первой он вытянул за лапы из трубы и передал наверх, наводившую на Машу ужас, дворнягу. Со второй собакой то же проблем не было. А вот с третьей, что-то сразу не заладилось. Она была крупнее двух прежних и никак не хотела покидать колодец. Она нервно лаяла, скулила и постоянно пыталась укусить своего избавителя. Наконец он взял её за передние лапы, прижал к своему огромному животу и стал подниматься по крючьям кверху. Голова и плечи у него из люка вышли без проблем, а вот с животом и собакой на нем вышла проблема. Живот с собакой застряли в узком люке и не давали никуда двигаться. Тогда соседи стали пытаться вытянуть Николая из колодца за плечи, и вроде почти вытянули. Но тут произошло непредвиденное. Собака вдруг резка завизжала от боли, соседи одновременно отпустили плечи Николая, и он плавно начал соскальзывать назад в люк. Хватаясь за поручни колодца, он выпустил собаку из рук, и та, падая вниз, успела зубами ухватиться за то интимное место, которым делают детей. Как орал Николай слышали во всех соседних домах, но вот как он выскочил из колодца, не видел никто, и сам он этого не помнил. Да разве можно такое запомнить?
Через час Николай уже сидел в очереди у хирурга травматолога. Когда подошла его очередь и он зашел в кабинет, в кабинете сразу началась суета. Молоденькая медсестра дрожащей рукой бережно держала его «хозяйство», а врач обрабатывал и наложил несколько швов. Все это забинтовали, оставив маленькую дырочку для справления нужд. В больницу его не положили, и к обеду он уже сидел на лавочке, крыльца, рассказывая всем, чем заканчиваются добродетели. Через две недели повязку и швы сняли, а Николаю сказали, что на нём зажило, как на собаке. Больничный лист закрыли и выписали на работу. На работе и во дворе мужики еще долго над ним смеялись, подшучивая, «не помочь ли ему с женой в постели». Не знаю почему, но это его сильно злило, и от услуг он всегда отказывался. Когда он начал выполнять свои мужские обязанности с женой, так никто и не узнал. Зато как-то узнали, чьи это проделки. Как об этом узнал весь двор для меня, так и осталось загадкой. Расправа для меня была короткой. Если родители друга были лояльны к его шуткам, и весело посмеялись над всем происходящим, то у меня родители были другими. Отца у меня не было. Была только мать. Когда я пришел домой, то со стены была снята бельевая верёвка, сложена в несколько рядов, и надо мной была произведена экзекуция, по всем правилам средневековой инквизиции. Присаживаться на краешек стула я стал уже через три дня, а вот спать на спине не мог целый месяц. Но время всё залечило. Небольшой осадок оставался только после встреч с женой Николая. Ей постоянно хотелось треснуть мне по голове, и иначе как «идолом медноголовым» она меня не называла. Как она называла моего друга, я не знал. Но больше всех доставалось дочери Николая. Когда она выходила на улицу, взрослые парни её дразнили, спрашивая: «Её отцу яйца пришили новые, или оставили старые». Всех это сильно забавляло, но не её. Её это сильно злило. Думаю, это сильно злило бы и меня. Но, слава богу, с моим отцом такого произойти не могло. Я просто рос без отца. У моего друга отец был, но с ним то же такого случиться не могло. У него не было как у Николая живота. Да и за собаками по утрам по колодцам он никогда не лазил.
ПЕРВЫЙ ВРАЧЕБНЫЙ ОПЫТ
У каждого свой путь в постижении рабочей специальности. Он может быть легким или тяжелым, неприметным или запоминающимся. Свой был и у меня. В то лето экзамены в институт я провалил, и нужно было срочно устраиваться на работу. Я был несовершеннолетний, и на работу меня никуда не брали. Единственно куда меня охотно взяли – это санитаром в псих. диспансер. Работа по 12 часов в две смены. Надбавки за вредность, лишние часы давали мне неплохие деньги. Работалось легко. Коллектив был дружный, и я быстро стал его частью. После дневной смены я приходил домой к ужину, и у меня оставалось ещё уйма времени до следующей смены. В это время по телевизору шли незабываемые матчи по хоккею наших с Канадой. Телевизоры тогда были не во всех семьях, а у нас он был. Купили мы его недавно. Каждый вечер на просмотр матчей к нам набивалась полная квартира соседей маминых подружек. Кроме меня мужчин не было. Я не мог понять, если женщины смотрят хоккей и так бурно всё это обсуждают, то, где же мужчины? Оказалось, мужчины то же смотрели и бурно обсуждали все матчи, но в других местах и других компаниях. Соседки собирались задолго до матча, пили чай и много курили. К началу матча обычно страсти накалялись до крика, а в комнате стоял сизый туман дыма. В тот вечер я пришел с работы пораньше, переоделся, быстро поел и пошел смотреть матч. Вхожу в комнату – все те же лица, и среди них Шура – стройная фигура. Так её в шутку звали все. Вечно пьяная, нигде не работающая она, казалось, состояла из одной кожи и костей. Неприятный, визгливый голос и постоянное недовольство. Увидев меня, она сразу на меня набросилась: «Грёбаный доктор! У меня весь день живот болит, а ты даже помочь не хочешь». Доктором я тогда ещё не был, а был палатным санитаром в психушке. Что ж лечить, так лечить. Вызов был принят. Ушел в свою комнату и в аптечке нашел пожелтевшую, развалившуюся от времени упаковку пургена. Шесть таблеток размял в порошок, скрутил в пакетик и отнес ей. Сказал, что это новое лекарство от желудка, и я только сегодня принес его с работы. Сколько гадостей я от неё выслушал пока она этот, порошок выпила. Но, всё-таки она его выпила. Начался хоккей, и она на удивление весь матч просидела, не вымолвив ни одного слова, чем сильно всех озадачила. А больше всех меня. Я с ужасом сидел и ждал, когда она начнет бегать в туалет. Но она не начала. Матч закончился, наши победили, и все разошлись по домам. А я пошел спать. Рано утром я ушел на работу. Самое интересное началось вечером, когда я пришел с работы. Не успел я ступить на порог, как на меня чуть не с кулаками набросилась мать: «– Ты за что изверг Шуру погубил? Её сейчас в больнице откачивают».
Как она оказалась в больнице, я узнал позже от её сына и соседей. Претензий ко мне не было ни у её сына, ни у соседей. Претензии были только у моей матери. А произошло следующее. После матча Шура пришла домой. Живот у неё не болел, и она легла спать. Всё началось около четырех часов утра. Необычный позыв буквально выбросил её из постели. До туалета она едва добежала и долго из него не возвращалась. Когда сын проснулся и собрался идти на работу, она из туалета уже не выходила. На обед сын пришел домой к двенадцати, густой, неприятный запах стоял по всей квартире. Обед был не готов, и она снова была в туалете, откуда доносились слабые стоны и характерные неприятные звуки. Сказав всё, что он о ней думает сын голодным ушел на работу. Время подошло к часу дня. В животе у неё никак ни унималось. И если она поначалу бегала в туалет бегом, то потом стала едва доходить, держась за стены. Намешав три литра марганцовки, она её кое-как выпила. Если у неё до этого лилось только снизу, то теперь стало фонтанировать и сверху. Силы её стали окончательно покидать, и около четырёх часов она решилась на последний отчаянный шаг – она на четвереньках доползла до соседей, которые и вызвали скорую помощь. Машина пришла быстро. После беглого осмотра её на носилках унесли в машину и под вой сирены увезли в городскую инфекцию. Там её ждали поистине царские условия – отдельный бокс, с фаянсовым стерильным унитазом, трёхразовое питание и полный покой. Была только одна небольшая проблема, таблетки ей давали регулярно, уколы то же ставить не забывали, а вот выпивку и курево врач прописать забыл. И ещё маленькая неприятность – больница находилась на краю города, как говорят «у чёрта на куличках», и за всё время её пребывания там её никто ни разу не посетил.
Положенные три недели она отлежала честно. После больницы она немного поправилось, лицо обрело цвет жизни, несколько дней она даже не смотрела на алкоголь, грязно не ругалась. Больница её сильно изменила. Она оставила глубокий след в её жизни. Она не наложила след только на её стройную фигуру. К нам она больше курить и смотреть телевизор не ходила. Со мной не здоровалась и не разговаривала более года, лишь изредка, при встрече, шипела мне в спину: «Грёбаный душегуб». Но я с её утверждениями был не согласен. Не согласны были и все знавшие меня соседи. Через год эта история понемногу забылась, и всё вошло в прежнее русло. Шура снова стала к нам ходить смотреть телевизор, курить и комментировать все телевизионные передачи. Лечить её она больше не просила. Да я и не настаивал. В тот год я поступил в медицинский институт. Жил в общежитии, и домой наведывался редко. В институте было много разных событий, которые я успел забыть за ненадобностью, но тот опыт первой моей лечебной практики я помнил всегда. Помню я его и сегодня. Время прошло, но опыт остался.
НЕСБЫВЩИЕСЯ МЕЧТЫ
В то время я учился в институте, и многие из нас хотели быть гениями. Однажды Андрей, он учился в параллельной группе, сказал: «Я буду учёным…» Он сказал это, но для этого у него не было данных. Закончив, институт, он работал рядовым врачом. Однажды он вошёл в подъезд своего дома, поднялся до третьего этажа, достал ключ из кармана, и не успел вставить его в скважину замка. Три пули попали в него. Две куда-то в тело, а одна в глаз. Он не успел даже вскрикнуть. Его нашла через час соседка, выносящая мусор. Разбитые очки лежали на полу, и лужа крови вытекала из-под плаща. Это были девяностые. Смутные годы. Позже выяснилось – он был как две капли похож на своего брата близнеца. Он был простым врачом, а хотел быть учёным. Брат же был просто неудачливым бизнесменом. Накопив долги, он сбежал из города, и никто не знал, где он скрывается. Этого не знал и Андрей. Но Андрей был сильно похож на своего брата. И их спутали. Андрей получил не свою долю свинца и его похоронили. Через год деньги были возвращены. Брат Андрея вернулся в город. Он вернулся и не вспоминал того, кто за него заплатил кровью. Бандитов никто не нашел. Кому это надо было в годы смуты? Вендетту тоже никто устраивать не стал. Я узнал об этой истории через несколько лет. Я хорошо помнил Андрея, но ещё больше помнил его фразу, произнесенную на втором курсе института: «Я буду ученым». Я-то же хотел быть ученым, но никогда не говорил об этом вслух. Учёным я не стал. Врачом то же был недолго. Я стал тем, кем являюсь в данный момент. Человек, курящий трубку «Петерсон» на балконе, и слушающий шум улицы. Иногда дождя. Но когда идет дождь шум улицы исчезает. Чаще всего это ночь. Да это точно, чаще всего это ночь. Та глухая ночь, когда спят даже машины. Но не спит дождь, и не сплю я. Я держу в руке трубку, заправленную пряным «Гэвисом», слушаю шум дождя, и медленно пью кофе. Водку я не пью давно. Свою дозу я давно выпил.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71316025?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.