Крылья от падшего
Крылья от падшего
Светлана Загребельная-Мамсурова
Принц с белым мерседесом, да ещё с замком в придачу – что ещё нужно для счастья молоденькой девушке? Вот и Лане показалось, что она выхватила счастливый билетик. И так ей казалось вплоть до того момента, как она узнала, что и дорогое авто, и почти замок достались принцу от предыдущей… а дракой, стерегущий "непорочность" "принца" почти настоящий.
Светлана Загребельная-Мамсурова
Крылья от падшего
Часть 1
Лана Дмитриевна снова нервничала. Экзамены в её жизни случались не раз. Но в прошлые разы она экзамены сдавала. А сегодня она экзамены будет принимать. Впервые в жизни. Суша волосы феном после душа, она задумалась и чуть их не пересушила.
Те экзамены, о которых она вспомнила, были уже давно – шесть лет назад, при выпуске из школы, но помнила девушка о них до сих пор. Ей казалось, что она и через девяносто лет будет о них помнить. Те школьные экзамены были выпускные , и от отметок решалась судьба ребят – кто, куда сможет поступить. И у одной из одноклассниц Ланы случился инфаркт.
До того случая Лане, которой в тот момент было шестнадцать лет, казалось, что инфаркт – это то, что может случиться с бабушками и дедушками, а тут – её ровесница.
С тех пор прошло шесть лет, а Лана до сих пор помнила как Марина, во время сдачи устного экзамена, вдруг широко раскрыла глаза, потом схватилась за сердце и стала оседать на пол. Учительница сначала очень удивилась, несколько раз спросила Марину, что с ней. А потом Лана стремглав побежала к телефону – вызывать скорую помощь.
Теперь, после окончания института Лана – учительница литературы. Год назад она поступила работать в школу и ей навесили классное руководство над выпускным классом. Молодая девушка просто постеснялась отказать директрисе школы, которая была старше её на тридцать пять лет. Класс, который достался Лане Дмитриевне, был полон юных сорвиголов и славился на всю школу как «самый босяцкий класс». Правда и сама школа славилась, как самая босяцкая школа во всём городе. Лана устроилась работать именно в эту школу, потому что она располагалась поблизости от её дома. За время обучения в институте ей уже оскомину набили автобусы, по утрам переполненные злыми пассажирами. При чём по понедельникам пассажиры были особенно злые. А теперь – пять минут и ты на работе.
Год был трудный и юные сорванцов добавили достаточно седых волос на голове молодой учительницы. Скоро она будет от них свободна. Главное, чтобы экзамены все пережили. После экзаменов будет выпускной бал, а всеклассная фотосессия уже состоялась, и детишки даже собрали деньги на фотоальбомы.
Лана наложила макияж, оделась и уложила причёску. Теперь она застыла перед огромным зеркалом в прихожей и окинула себя строгим взглядом: похоже, всё в порядке – одежда сидит, макияж аккуратный, причёска тоже. Можно идти.
Лана взяла сумочку и вышла из квартиры. Закрывая входную дверь, она заметила, что стоит в комнатных тапочках. Забыла переобуться. «Проблема,» – подумала девушка. Возвращаться плохая примета, но и идти в школу в тапках не комельфо!
Она открыла дверь и заглянула в свою прихожую через порог. Ей повезло: оказалось, что туфли на каблуках-шпильках стояли под стеночкой возле двери. Девушка присела на корточки, дотянулась до туфель. Переобулась она на лестничной площадке, а комнатные тапки, перелетев через порог, опустились на пол прихожей валяться и остались пятками в разные стороны, а их хозяйка, заперев дверь, отправилась на работу.
В школе уже пахло краской – начался ежегодный ремонт. «Сколько денег можно было бы сэкономить, если бы детишки вели себя как цивилизованные люди, а не как дикари. И прежде всего денег их же родителей,» – подумала Лана. Когда она сама училась в школе, её родители возмущались школьными поборами, теперь она школьная учительница и родители её учеников точно так же, как и её собственные родители возмущаются школьными поборами. И даже более бурно выражают своё негодование.
Учительский стол в кабинете был накрыт белоснежной скатертью, на нем стояла большая хрустальная ваза в ожидании цветов. Если цветы Лане понравятся – она утащит их к себе домой.
В кабинет по одиночке и парами стали входить улыбающиеся ученики. Почти у каждого был в руках пакет со сладостями. Так было принято: приносить учителям на экзамен сладости – чтобы, проголодавшись, они не становились злыми и не заваливали учеников. И вот пакеты стали опорожняться, а их содержимое выкладывалось на учительский стол: на столе появилась гора из коробок и пакетов с шоколадными конфетами, выстроилась батарея из бутылок с газированной водой и минералкой. Появилось несколько пакетов с разнообразными фруктами. Но одна из учениц по имени Вика – отличилась: её мама работает кондитером и девочка принесла на экзамен пирожные. Учительница с изумлением глядела на песочные корзиночки с высокой горкой белкового крема. Помимо воли на лице Ланы появилась улыбка.
– Спасибо, Вика.
– Пожалуйста, – прохныкала та в ответ и уселась за свою парту.
– А чего голос такой невесёлый? – поинтересовалась учительница.
– Боюсь, – раздалось новое хныканье из-за Викиной парты.
«Понимаю,» – подумала учительница.
В кабинет торжественно внесли огромный букет тёмно-красных роз. Этот сочный, насыщенный цвет привёл молодую учительницу в восторг, который она и не пыталась скрыть. Тут же в вазу налили воду, и Лана Дмитриевна самолично погрузила в неё цветы.
Последней в кабинет вошла серенькая девочка по имени Оксана. Новоприбывшая держала в руках большой букет роскошных белоснежных лилий. Нежные, ароматные лепестки были украшены чёрными тычинками тычинками большими тёмно-коричневыми штрипками – белые тигровые лилии! Девочка скромно положила на учительский стол небольшую шоколадку, вручила учительнице цветы и уселась за заднюю парту.
Букет Оксаны был без обёртки. Да и откуда взять красивый, шуршащий целлофан девочке, которую воспитывала только престарелая бабушка? Лана знала откуда эти цветы: когда бабуля девочки была ещё бодрячком, она огородила под окнами своей квартиры газон и выращивала там цветы. Конечно, это был самозахват земли, но в их городе многие так поступали. Эти лилии – из огороженного бабулиного цветника.
Лана в первый раз получила белые лилии от Оксаны, и этот букет белых цветов привёл её в неописуемое восхищение. Молодая учительница, не отрываясь, разглядывала преподнесённые цветы, восторг был таков, что даже забыла поблагодарить дарительницу.
Когда она ставила букет в другую вазу, услышала злое шипение за спиной:
– Опять со своим вшивым веником. Всё дело людям перебила. В своём репертуаре. Тупая…
Лана Дмитриевна оглянулась. Три дарительницы роз сидели втроём за двухместной партой и шептались. Их тихое обсуждение создавшейся ситуации в тот момент напомнило ей шипение растревоженных змей. Хорошее настроение Ланы развеялось, как утренний туман. Она не отрываясь смотрела на девочек. Те, увидев, что учительница на них смотрит, притихли.
Лане захотелось ответить злыдням: в моём кабинете вшивых веников нет! Если не веришь – можешь проверить. Вон там за шкафом рядом со шваброй стоит. Но она смолчала – эти три бестии могли потом на Оксанке отыграться, ради неё не стоит создавать конфликтные ситуации.
Учительница взяла тонкую стопочку экзаменационных билетов, отпечатанных на плотной белой бумаге и, тасуя их словно колоду карт, сказала:
– Так, молодые люди и леди, выходите в коридор и там не шумите. Сегодня не только у вас экзамен. Остаются те пять человек, которые согласны первые сдать экзамен. Пока – по желанию, потом – будем вызывать.
Выпускники поднялись и, тихо переговариваясь между собой, нестройной гурьбой потянулись к выходу из кабинета. Оксана осталась сидеть на своём месте.
– Оксан, а ты?
– А я буду сдавать первая. Потом мне надо будет в больницу к бабушке. У неё сегодня ночью был инфаркт.
Лана Дмитриевна почувствовала себя не в своей тарелке и, несмотря на то, что вины лично за собой не чувствовала, она подумала: «Опять инфаркт. Сколько ещё меня будут преследовать инфаркты?»
– Ладно. Пойди, скажи, чтобы заходили четверо, и иди выбирать билет, – учительница торопливо разложила билеты «рубашкой» вверх.
Сообщив одноклассникам, что можно заходить, Оксана подошла к столу и взяла первый попавшийся билет.
– «Фольклор», – прочитала Оксана и села на стул, стоящий перед учительским столом. С минуту девочка собиралась с мыслями, закатив глаза под лоб, потом перевела взгляд на учителей, которые молча смотрели на неё, и начала, – Фольклор – это народное творчество и он составляет часть литературы…
«Где она всё это взяла? В учебнике не так написано,» – подумала Лана Дмитриевна и кивнула девочке.
Оксана продолжала:
– К фольклору относятся сказки, мифы, легенды, эпосы …
– Какие ты знаешь эпосы?
– Древнегреческий эпос, Повесть о Гильгамеше …
– Это поэма.
– Двенадцать подвигов Герак…ли..
– …кла, – подсказала Лана Дмитриевна, но говорить, что Гераклиды – это дочери Геракла, она не стала. И чтобы девочка не завалила экзамен, задала наводящий вопрос. Но вопрос этот она предпочла задать сама, чтобы её коллега не задала более трудный вопрос:
– Расскажи какую-нибудь легенду.
Оксана вновь закатила глаза и опять перевела взгляд на Лану Дмитриевну.
– Можно я расскажу легенду, которую мне рассказала моя бабушка? – учителя переглянулись, и Лана Дмитриева кивнула, – Жила была одна девушка. И она была дочерью состоятельных людей. А в те времена всё достояние людей был скот: это была и еда – мясо и молочные продукты и одежда, которую делали из шерсти и шкур и средство передвижения и даже средство бартера. И вот девушка подросла и ей нашли жениха, который тоже был из состоятельной и уважаемой семьи. Молодые люди понравились друг другу. Но им не суждено было быть вместе. Однажды в семье девушки случилось несчастье: у них угнали скот и, по этой причине, помолвка была расторгнута. И расторжение этой помолвки сопровождалось унижением её семьи. Но спустя некоторое время угнанный скот был найден и возвращён владельцами. Юноша решил возобновить помолвку, но девушка была против. И тогда он, разозлившись из-за отказа, лишил её чести. И тогда девушка прокляла юношу. Она призвала в помощь в мщении чернобога и просила его, чтобы насильник нигде не мог найти покоя. И с тех пор эту девушку, назвали «бабочкой чернобога». Она летает по свету и ищет подлеца. И пока она не найдёт его – ей нет покоя. А пока ей нет покоя – она не даст покоя людям.
– Странная сказка, – сказала заведующая учебной частью. Но у нас уроки литературы, а не …
Всегда скромная с коллегами Лана Дмитриевна, понимала, что поступает дурно, перебивая человека, который старше её по возрасту. Но смолчать она не смогла, потому что понимала, что сейчас завуч завалит бедную Оксану. А ей сейчас и так нелегко: осталось два года до совершеннолетия, ни папы, ни мамы нет, воспитывает только бабушка, которая сейчас при смерти. А тут ещё и нервотрёпка с экзаменами, и вот эта злыдня на последнем экзамене заваливает! Лана Дмитриевна не дала ей договорить:
– Но фольклор тоже литература, иначе на эту тему не было бы билета. А устный фольклор не менее ценен, чем тот который записан на бумаге. Да и напечатанные сказки когда-то были устными.
– Это не сказка, это легенда, – шёпотом возразила девочка. Её голос прозвучал хрипло.
«Наверное, горло пересохло,» – подумала молодая учительница. Она, молча взяла стакан, раскупорила бутылку с минералкой, налила воду и поставила стакан перед Оксаной. Та уставилась на минералку.
– Это тебе, – сказала Лана.
Оксана тут же схватила стакан, одним глотком осушила его и снова поставила стакан на стол, чуть отодвинула его от себя, давая понять, что воды ей больше не нужно.
– Спасибо большое, – сказала девочка.
Завуч, которая округлившимися глазами наблюдала за манипуляциями младшей коллеги, с изумлением смотрела на девочку, которая осмелилась не отказаться от предложенной воды, возразила:
– Но дети должны уметь читать, – женщина нажала на слово «должны».
«Можно подумать, что выпускники могут не уметь читать!» – с возмущением подумала молодая учительница, но придираться к словам старшей коллеги не стала по той же причине, по какой не указала трём малолетним грымзам – чтобы не отыгралась на Оксане.
– А Оксаночка у нас читающая девочка, – не скрывая удовольствия, возразила Лана, – Оксана, какие книги ты в этом месяце прочла?
– «Полуночная гроза», «Отверженные», «Смертельная операция».
На лице завуча отразилось удивления: все три романа очень объёмные, а роман Виктора Гюго – вообще двухтомник.
– А от чего умер Жан Вальжан? – поинтересовалась женщина.
Девочка едва заметно улыбнулась: она поняла, что завуч пытается её подловить, она не поверила, что девочка смогла осилить малопонятный «толмуд» древнего автора.
– После того как Козетта вышла замуж за Мариуса, он отказал Вальжану в посещении их дома и Вальжан заболел от тоски и умер.
Пока Оксана отвечала на ответ завуча, Лана, изобразив на лице довольное выражение, кивала после каждого слова девочки. Задавая вопрос Оксане о прочитанных книгах, она знала, что девочке есть что ответить.
Завуч захотела задать ещё один вопрос, но передумала: здесь в кабинете сидят ещё четверо и там, в коридоре томятся ещё двадцать семь ребят … Надо и их пожалеть.
***
С трудом Лана переступила порог своей квартиры. Последний в этом учебном году экзамен был позади. Когда она сама сдавала экзамены – уже в университете, ей и в голову не приходило, что учителя тоже устают во время экзамена.
Девушка села на пуфик. Было так приятно опуститься на мягкую поверхность пуфика после жёсткого, твёрдого кабинетного стула. Осторожно положив букеты на пол, Лана с удовольствием скинула узкие туфли с уставших ног. Тяжело ступая босыми ногами, девушка прошлёпала в спальню и прямо в одежде завалилась на кровать прямо поверх покрывала и поставила уставшие, оттёкшие ноги на спинку кровати.
Через час она встала – было ещё много дел. Её класс пригласил любимую учительницу на свой выпускной. Это была благодарность за то, что промучилась с ними учебный год. До неё этот класс вообще жил «беспризорной» жизнью – никто не хотел брать руководство над самым босяцким классом. И это, при том, что и школа была самая босяцкая.
Лана поставила оба букета в две вазы, не забыв подсыпать в них чуток сахару – чтобы цветы подольше не вяли. Ей цветы всегда нравились: горшочные, живые на клумбе, срезанные в букетах, искусственные и даже кремовые на тортиках. Розы без сомнения были роскошные, но красивыми в них были только внешний вид головок и шелестящая, блестящая обёртка, а вот пахли они травой. Оксанкины лилии были перевязаны толстой ниткой, а тонкий аромат, исходивший от них, был изумительный. В связи с этим был вердикт: ваза с лилиями отправляется с спальню и ночью, засыпая Лана будет их нюхать, а ваза с розами отправляется в гостиную – пусть гости завидуют.
Девушка вынула из-за шкафа стремянку, расставила и полезла вверх – рыться на антресолях. Где-то здесь было её выпускное платье. Лана была рада тому, что этот нескончаемый учебный год закончился, и она через несколько дней отправляется в круиз по реке. По легенде название Вена* этой длинной, полноводной реке со множеством больших, малых и средних островов было дано в честь кровеносных сосудов, а не в честь города, упоминавшегося в книгах древних авторов.
Вот, эта коробка. Лана спустилась с лестницы и раскрыла коробку. Платье было как новое, хоть и пролежало несколько лет. Осталось только погладить. Молодая учительница, несмотря на то множество неприятностей, что доставили ей её подопечные, одновременно и любила их и чувствовала облегчение от того, что расстаётся с ними. Она с удивлением для самой себя отмечала это.
А ещё ей грустно было расставаться с Оксаной. Всё – таки она полюбила эту тихую спокойную и всегда грустную девушку. Наверное, это было связанно с тем, что Оксана как и она – сирота. Только Лана потеряла своих родителей на пороге совершеннолетия. Её родители были люди не бедные и оставили дочери две квартиры и небольшой капитал – Лана никогда не нуждалась. А вот Оксану воспитывала старенькая бабушка, и жили они вдвоём на её пенсию.
***
– Оксана, – сказала Лана Дмитриевна в телефонную трубку, – Приди, пожалуйста, на минутку ко мне домой. Адрес ты знаешь. Жду.
Когда, по прошествии двадцати минут, Лана открыла дверь, от её взгляда не укрылось, что глаза Оксаны были испуганы.
Лана посторонилась, пропуска девочку в прихожую.
– Чего это ты так испугалась? – поинтересовалась Лана.
– Я?! Я не испугалась, – с жаром ответила Оксана, но тревога в её глазах не улеглась.
Лана протянула девочке пакет:
– Вот тут моё выпускное платье и новые босоножки.
– Лана Дмитриевна… – хнычущим голосом возразила девочка.
– Бери! Выпускной бывает один раз в жизни. Мы с тобой одной комплекции, разве что ты немного выше, один размер ноги – я тебе на свою ногу купила.
– Лана Дмитриевна…
– Бери, бери! И чтоб на выпускном, как штык была и никаких отговорок. Я тоже приду!
Вручив пакет, девочке она выпроводила её за дверь. Потом посмотрела в глазок: Оксана не бросила пакет под дверью, а унесла его с собой. Девочка, несмотря на своё финансовое положение была гордая и не хотела ни от кого принимать подачек.
***
Лана Дмитриевна вошла в кабинет. Выпускной бал планировался в спортзале, а в кабинетах выпускники готовились к торжеству.
А, вон в углу Оксанка томится, как вдова. Выпускное платье Ланы и вправду оказалось девочке впору. Это платье оказалось ещё больше к лицу Оксане, чем самой Лане. И босоножки с открытым мыском и пяткой симпатично смотрелись на ножках.
Остальные девочки толпились у одного из окон. Стараясь не шуметь, Лана подошла к ним и заглянула через плечи. Точно – косметика, вон Вика какая размалёванная отошла – точно хвост петуха.
– Косметика? – строгим тоном поинтересовалась Лана Дмитриевна.
На лицах девочек отразилась тревога: неужели потребует смыть?
– Дайте! – потребовала учительница и с удовольствием отметила, как дрожали руки хозяйки косметики, когда она подавала коробочку Лане. «Наверное, боится, что тени и пудра полетят из окна,» – не без ехидства подумала учительница.
Лана Дмитриевна подошла к Оксане и приподняла её лицо за подбородок. Остальные девочки класса шли вслед за учительницей и чуть не наступали ей на пятки. Лана стала накладывать Оксане макияж, а девчонки обступив их плотным кольцом, старались не упустить ни одного движения Ланы Дмитриевны. В классе повисла напряжённая тишина.
– Что случилось?! – раздался громкий вопрос и к Лане с Оксаной, расталкивая девочек, подошёл Олег, – А красоту наводите! А я думал, что кому-то плохо стало, – он отошёл и снова бесцеремонно растолкал одноклассниц.
– Манеры на высшем уровне! – проворчал кто-то из девочек и остальные зашептались между собой:
– Посмотри: Оксашка такая страшилище, а накрашенная красоткой стала…
Лана спрятала улыбку и достала из сумки утюжок для волос. Через несколько минут с новой причёской и макияжем Оксана стала не узнаваемая. И тут девочки наперебой стали просить учительницу и им помочь, как выразился Олег, «навести красоту» в результате чего они все опоздали на выпускной.
Зато на фото Оксанка получилась действительно красавицей. Лана Дмитриевна сделала своим подопечным подарок: позаимствовав то у одного, то у другого из учеников школьные фото, она заказала фотоальбомы для всех учеников с собранными всеми фото школьных лет. Дети догадывались о задумке своей классной, но, тем не менее ей удалось превзойти все их ожидания.
… А альбом с фотографиями Оксаны оказался самый тонкий. Лана, со слов других девчонок знала, что Оксанка училась здесь с первого до последнего класса, но на всеклассных фотографиях она фигурировала только до четвёртого класса. На всех фото девочка была радостная и весёлая, нарядно одетая. В четвёртом классе её одежда была уже похуже, а выражение лица – грустным. А начиная с пятого её не было ни на одном фото. Она отказывалась фотографироваться и после фото четвёртого класса сразу шли фото, сделанные на выпускном вечере. На этих карточках Оксана снова была нарядная, но всё равно грустная.
***
Наконец-то наступил долгожданный день отправления круиза. Лана решила не брать с собой много вещей – только один чемодан и дорожная сумка.
Пятипалубный лайнер возвышался над приземистым зданием речного вокзала как сахарная гора. Он оказался больше, чем ожидала Лана.
Девушка неторопливо переставляла ножки в босоножках на высоченных каблуках. В её распоряжении был час. Даже чуть больше. Лана прошла через недавно отремонтированное здание речного вокзала. Вот и пристань. Девушка решила подойти поближе, чтобы рассмотреть пароход вблизи и с суши.
Лайнер произвёл на девушку неизгладимое впечатление. Огромный, белый и такой красивый! В тот момент он показался Лане даже красивее, чем на фотографии рекламного проспекта. Запрокинув голову, девушка смотрела вверх. Сегодня без сомнения у неё самый счастливый день. Восторг переполнял девушку, немного мешал дышать, но задохнуться Лана не боялась – в такой прекрасный, солнечный день, накануне десятидневного круиза, который наверняка будет интересный, просто невозможно задохнуться!
Вдруг она почувствовала сильный тычок в спину, и вымощенный плитами пол стал стремительно приближаться. Лана выставила вперёд руки, чтобы не расквасить лицо. Кожу на ладонях и коленях она ободрала, но зато лицо осталось целым и невредимым. А восторга, который минуту назад переполнял её как и не бывало. Из глаз девушки выкатились слёзы боли и обиды. Но дать волю чувствам она просто не успела: над ней кудахтал уже не молодой, импозантный мужчина:
– Простите! Простите! Это я виноват! Бежал сломя голову, чтобы не опоздать! Боже мой, какой же я не ловкий.
Мужчина помог девушке встать на ноги. И пока она пальцами утирала выкатившиеся из глаз слёзы, он размахнулся своим чемоданом и перекинул его на палубу парохода. Чемодан легко перелетел через полоску воды, разделявшую борт корабля и пристань. Следом за ним полетел второй чемодан. Это был чемодан Ланы. Потом мужчина поднял дорожную сумку девушки и швырнул её следом. Сумка шмякнулась о палубу лайнера, рядом с чемоданом, а Лана раскрыв рот, смотрела на свою поклажу. Она была не в состоянии вымолвить и звука.
Неожиданно Лана поднялась в воздух. В недоумении она глянула вниз. Оказалось, что мужчина, сбивший её с ног, поднял её на руки.
И тут она завизжала! Протяжно и с переливами Лана визжала и болтала в воздухе ногами, обутыми в босоножки на длинных каблуках-шпильках. Визжа, она не замечала, что все присутствующие смотрят на них. Страх обуял её настолько, что она была просто не в состоянии себя контролировать! Ведь Лана хоть и миниатюрная, но всё равно весит побольше, чем чемодан со шмотками. Её этот неуклюжий дядька точно не сможет перекинуть… А потом лайнер пододвинется ближе к пирсу и её, в её юные двадцать один перетрёт между бортом и бетонным пирсом. И даже если и сможет перекинуть её точно на борт – всё равно синяков не избежать, ведь на палубе подушек что-то не видно.
– Не смейте меня кидать! – визжала Лана, дёргая ногами, – Поставьте не медленно!!
Мужчина не поставил. Он быстро отошёл подальше от края пирса и, разбежавшись, перепрыгнул на борт лайнера. Хорошо, что полоска воды, разделявшая борт лайнера и пирс стала у?же.
Теперь он поставил её на ноги. Моряк в белом берете и белой форме, стоявший рядом, широко улыбался, показывая все тридцать два зуба, два из которых были золотые. Потом он опустил сходни и пассажиры стали подниматься на борт.
Вне себя от ярости, Лана схватила свои сумку и чемодан. Нервной походкой она удалилась в свою каюту. Закрывшись изнутри, девушка с досады швырнула свою ношу на пол. Это ж надо так настроение испохабить! Корабль не отходил, а подходил. А отчалит он только через час. Этот дядька её опозорил! А мог и искалечить.
Девушка сняла босоножки и стала ходить босиком по ковровому покрытию от двери до иллюминатора и обратно мимо кровати, кресла и журнального столика. Лана не собиралась сидеть на протяжении круиза в четырёх стенах. Едва лайнер отчалит, и она выйдет на палубу, и будет делать вид, что это не она орала на всю ивановскую и размахивала ногами. А вот эту одежду ей одевать на протяжении круиза не придётся: в этой одежде точно узнают! И даже те люди, кто не успел разглядеть её лица. Нужно переодеться.
Она выглянула из иллюминатора: люди группами, парами и по одному поднимались по сходням на борт, а один парнишка весь в белом наоборот – спустился на пирс и со всех ног куда-то побежал.
Лана раскрыла чемодан и стала выбирать одежду. Тихий стук в дверь прозвучал для девушки настолько неожиданно, что она вздрогнула. Сердце быстро-быстро застучало. Некстати вспомнилась Оксанка, как Лана вызвала девочку по телефону и не сказала, зачем именно зовёт её, а девчуля перепугалась. «Чего это я?» – сама себе удивилась Лана и пошла открывать дверь.
За дверью оказался стюард. Он был одет в белоснежную рубашку и кремовые жилет и брюки. Одной рукой молодой человек держал поднос с бутылкой вина, тарелочкой с сырной нарезкой ассорти и вазочкой с шоколадными конфетами.
– Господин, который был не ловок, попросил прощёния за своё поведение и он угощает, – говоря это, стюард, как угорь проскользнул в каюту мимо стоящей в дверях девушки и поставил поднос на журнальный столик.
– А котлеты к вину он не прислал? – девушка была в раздражении и чувствовала необходимость к чему-нибудь придраться. Выпустив пар, Лана почувствовала облегчение.
Стюард молча испарился.
Девушка взглянула на поднос, стоящий на столике. Она не пьёт вино. Вообще не любит алкоголь. А вот сыр… Сыр она любит! Особенно вот этот – жёлтенький. Лана взяла кусочек сыра и отправила в рот.
Она выбрала светлую нарядную кофточку и тёмные брюки, когда в дверь снова осторожно постучали. На пороге снова стоял тот же самый стюард. И снова с подносом. Бутылки вина в этот раз не было. Зато стояли ещё две тарелочки. На одной из них покоились котлеты, на другой – сухие хлебцы.
– Я передал господину Ваше пожелание. А он так расстроен своей неловкостью, что пожелал Вас угостить и котлетами, – и снова он как угорь проскользнул мимо Ланы, которая и не подумала отодвинуться в сторону от проёма, поставил поднос на стол и так же, молча, удалился.
Лана посмотрела на котлеты. Про котлеты она съязвила в минуту раздражения, а пахнут они аппетитно. Опасаясь, что стюард снова примчится, девушка быстро переоделась и вновь причесалась, собрав распущенные волосы в крученый хвост.
Девушка взяла котлету и, надкусив, выглянула из иллюминатора. Пассажиры шли нескончаемым потоком. Лавируя между ними, по сходням поднялся тот же парнишка в белом, что недавно сбежал на пирс. Но в этот раз мальчик, скорее всего это был посыльный, нёс прямо перед собой большой букет красных роз.
«Везёт же кому-то,» – мечтательно подумала девушка. Одно дело, когда детишки скинулись на жест вежливости, а другое дело, когда цветы дарит МУЖЧИНА. А розы на языке цветов означают – признак любви.
Едва Лана доела котлету, как в дверь постучали. «Стюард принёс компот?» – с раздражением подумала Лана. Ей эта навязчивость стала уже? надоедать. Но стюарда в коридоре не оказалось. И первое, что она увидела, открыв дверь, были розы. Те же самые, что нёс мальчик-посыльный. Букет чуть опустился вниз, и поверх цветов на Лану глянули глаза того же самого мужчины. Поначалу ей показалось, что у него ледяной взгляд. От этого взгляда в первый момент Лане стало не по себе. Но взгляда девушка не отвела – она была не робкого десятка. В детстве у Ланы все пацаны двора по верёвочке ходили … ну как все? – почти все, не собиралась она и сейчас бояться, хоть и понимала, что взрослый мужчина сильнее двадцати однолетней девушки и при желании может через колено переломить.
Однако слабину давать нельзя и поэтому Лана, молча и нахмурив брови, не отрываясь, глядела в эти холодные злые глаза. «Он, наверное, взглядом отчищает железо от ржавчины,» – подумала девушка. И, неожиданно для себя, она разглядела, что глаза мужчины необычного светло-серого цвета со стальным отливом.
Ярко-алые розы поплыли вниз, открывая лицо с приятными чертами. Мужчина был красив. Но его лицо показалось девушке смутно знакомым. Она напрягла память и никак не могла вспомнить, где ж его видела.
Мужчина смущённо улыбнулся.
– Сегодня я дал маху! – признался он. Голос незнакомца был низкий с приятным бархатистым тембром. С таким голосом следует быть конферансье, – Сегодня утром я впопыхах забыл завести часы, потом они встали и когда я прибыл на речной вокзал – не знал который час и увидев судно, подумал что оно уже отходит. Поспешил, случайно столкнулся с Вами … Ну а дальше вы знаете. Я надеюсь, эти цветы и вино смягчат Вашу горечь от сегодняшнего неприятного путешествия.
– А я не люблю вино! – весело сказала Лана: пусть почувствует себя не в своей тарелке, а она посмотрит, как он выкручиваться будет.
Но мужчина вывернулся технично:
– Тогда мы можем заказать любой другой напиток, который Вам нравится. Меня зовут Алексей.
– Лана, – нехотя представилась девушка.
Незнакомец протянул ей букет, и Лане ничего не оставалось, как принять его.
Вазы в каюте не оказалось и девушка ничего не нашла лучше, чем поставить розы в графин для воды. Пока она возилась с цветами, он, не дожидаясь приглашения, вошёл в каюту, оставив дверь открытой.
– А у вас здесь уютно!
Лана поймала себя на мысли, что ей нравится слушать его голос. Нет! Нет! Нет! Она не влюбляется, Ланочка вообще не верит в любовь с первого взгляда, но божечки, какой же у него красивый голос.
Под ногами ощутился толчок.
– Ой, – выдохнула девушка.
– Это лайнер тронулся, – успокоил её Алексей, – сейчас поплывём. Предлагаю подняться на палубу и там заказать прохладительные напитки. С палубы более широкий обзор.
Лана и сама не понимала, почему согласилась, ведь она продолжала сердиться на него. Но, то ли сыр был вкусный, то ли котлеты, а скорее всего и то и другое. И ещё розы и этот бархатистый голос. Или, наверное, всё вместе, но она пошла с ним наверх. Доро?гой Лана старательно следила за тем, чтобы её брови оставались сдвинутыми, а на лице сохранялась недовольная мина – пусть этот красавчик с двумя кусочками льда вместо глаз помучается от чувства вины.
Но вскоре она оставила свою игру и насупленные брови разгладились сами собой. Судя по поведению Алексея, он себя виноватым вовсе не чувствовал. Сидя за столиком под натянутым тентом весёленьких расцветок, он угощал её коктейлем и мороженным, шутил и балагурил.
Теперь Лане его глаза больше не казались ледяными. Просто серые глаза и всё.
Круизный лайнер неспешно плыл по реке на юг, в направление устья. Мимо проплывали берега, поросшие зеленью, с выгнутыми спинами, усеянными людскими поселениями – хутора на два-три домика, сёла, города и городишки.
Первая остановка была у замка королевы Оливии Берг-Эззейр. Экскурсанты так и не смогли найти гида и самостоятельно разбрелись по залам. Начальник обслуживающего персонала замка вновь собрал всех в одном помещении – прилипнет что-нибудь к рукам пассажиров с лайнера «на память» и ищи ветра в поле. Наконец нашли гида, но он лыка не вязал. Расстроенные пассажиры корабля потянулись к выходу, обсуждая между собой у кого отсудят деньги за то, что оплаченная экскурсия сорвалась.
– Стойте! – громовым голосом закричал Алексей, все присутствующие оглянулись на него, – Я проведу экскурсию! Я здесь уже был и всё прекрасно помню.
Люди пожали плечами – всё равно запланированной экскурсии не будет, а благодаря этому чудаку можно будет хотя бы комнаты и залы посмотреть. Вместе с экскурсией по залам замка ходил и один из работников замка, строго следящие за тем, чтобы гости ничего не трогали руками.
Алексей рассказывал вдохновлено, громко и четко, обходясь без этих «короче», «ну…это», «это самое, как его?». А история королевы Берг-Эззейр и этого её замка была занятная и щипала нервишки гаденькими, липкими лапками. Временами Лане становилось противно, но не от самого Алексея, а от того что он рассказывал. И ещё от подробностей.
По словам доморощенного гида мадам была ээээ раскрепощена и возводила на пьедестал культ любви. Плотской любви. И её преклонение перед любовью перешло все рамки – королева практиковала … садизм. И увлекалась оккультизмом. Каждую декаду в этом замке собирались избранные. Они являлись не обремененные блестящими нарядами и предавались любви – все со всеми. Но на утро на одного человека оставалось меньше. И вот остались трое: сама королева, молодой мужчина и молодая женщина – эти двое полюбили друг друга. Но девушка исчезла. Мужчина покинул влюблённую в него королеву, поднял народ на восстание. Во время восстания мужчина погиб, но и королева не пережила его.
– А куда девались исчезнувшие? – спросил молодой голос.
– Гораздо позже их изуродованные тела были найдены и захоронены в одной могиле во дворе замка. Сейчас на этом месте часовня.
Экскурсанты, не слушая возражений одного из владельцев замка, рванулись во двор, чуть не вынеся двери. Кто бы мог подумать? Замок выдержал столько нападений и осад, а перед толпой любопытных туристов еле устоял.
Как ни странно, часовня нашлась. Над высокими черными дверьми был расположен барельеф, изображающий траурный венок из переплетённых хвойных ветвей. Внутри часовни не было алтаря, но было просторное квадратное возвышение, вымощенное мрамором. Посередине этого возвышения была корзина с искусственными цветами. А сам постамент был огорожен цепями, которые поддерживали короткие толстые столбики. Вполне возможно это действительно чья-то могила. Только чья именно – не было указано.
…И хоть то, что рассказал Алексей Лане не понравилось – его рассказ немного отличался от того, что было написано в учебнике истории, правда о том, что Берг-Эззейр погибла во время восстания и в учебнике было написано и действительно она была очень жестокая. Но про любовный треугольник и прочие излишества вроде садизма и разврата авторы учебника тоже предпочли опустить. Наверное, чтобы не травмировать не окрепшие детские души. Тем не менее, экскурсия девушке очень понравилась. Ещё бы: древний замок, роскошные интерьеры и ужасно дорогущая мебель, толстенные ковры, огороженные верёвочками и старинные, поражающие роскошью наряды в стеклянных, подсвеченных стендах. Парча, атлас, золотое и серебряное шитьё заставили разбежаться глаза.
– Где ж Вы всего этого про жестокую любовь нахватались, мистер всезнайка? – ехидно поинтересовалась Лана.
– Я прочёл это в книге, – признался мужчина, – Могу одолжить и Вам на время.
«Угу так и побежала я к тебе домой на чай с шампанским. Только чуб смочу. Неужели я на дурочку похожа?» – подумала девушка.
– После окончания круиза мы с Вами можем встретиться в любом кафе или ресторане по вашему выбору. И туда я принесу том.
– А если я захочу встретиться в столовой?
– С Вами, – он выделил слово «Вами», – я согласен встретиться даже в пункте выдачи бесплатных обедов.
В обеденном зале пассажиры лайнера устроили форменный разгром – так все проголодались после экскурсии.
***
С этого дня и до самого конца круиза Алексей неотлучно находился возле Ланы. Он постоянно был рядом, рассказывал о тех местах, мимо которых они проплывали, о мало-мальски известных людях, которые были родом из этих мест. Казалось, он знает абсолютно всё.
По ходу путешествия Лана и сама заметила, как поменялось её отношение к этому мужчине. Сначала было раздражение, и это было связано с его выходкой в день их знакомства. Потом появился интерес – Алексей оказался приятный собеседник. А потом интерес перерос в привязанность. И в возникновении её привязанности к мужчине вдвое старше неё сыграла роль не только щедрость этого человека, но и его преклонение перед ней.
А круиз, полный восторгов, посещений новых, до того незнакомых мест и восхищений красотами на закате, плаванием в бассейне и весёлыми ужинами подошёл к концу. Десять счастливых дней показались десятью минутами и, наконец, корабль ошвартовался и между бортом и пирсом были перекинуты сходни.
Они сошли на берег. Лана удивлялась тому, что Алексей умудрялся нести два чемодана и одну дорожную сумку. Будь у него три руки – ничего бы удивительного в этом не было бы. Но всё дело в том, что Алексей имел всего лишь две руки … впрочем – столько же, сколько и все остальные.
– Спасибо большое, – сказала Лана, протягивая руку к своей поклаже, – Дальше я сама.
Алексей и не подумал возвращать дорожную сумку и чемодан.
– До стоянки такси далеко. Грош мне цена, если я тебя на полпути к такси брошу, и тебе самой придётся тащить.
На стоянке такси он заявил, что такой молоденькой девушке как Лана следует беречь здоровье – ей со своим здоровьем ещё всю жизнь жить. Он загрузил багаж сам. Возле дома Ланы не только выгрузил, но и до нёс до двери. Однако в квартиру Алексей не вошёл. Он бережно опустил на пол чемодан, дорожную сумку, вежливо попрощался, пожелал хорошего дня и ушёл.
Лана выглянула из окна: прежде чем сесть в такси, мужчина оглянулся на её окно, помахал ей рукой, сел в автомобиль и такси тронулось с места.
Девушке стало грустно. И эта грусть удивила её. С чего ей грустить? Она хорошо отдохнула, увидела много нового, покупалась в морской воде, когда лайнер дошёл до устья реки Вены. И каюта у неё была комфортабельная. Всё на пять с плюсом. И отпуск будет длиться ещё полтора месяца. Так от чего же грустно?
«Может быть, устала?» – подумала Лана. Да вроде нет… Девушка отправилась распаковывать чемодан.
Ночью ей приснился кошмар. Первый за долгое время. Сюжета этого сна Лана не помнила, но чувство страха ей врезалось в память. Наутро снова была тоска. Чтобы отделаться от неё девушка взялась за чтение книги.
***
Алексей объявился через день. Вдруг в квартире раздался телефонный звонок. Лана ни чьих звонков не ждала, а эта громкая трель раздалась так неожиданно! Девушка уронила в раковину тарелку, которую мыла после обеда. Тарелка треснула и из раковины отправилась прямиком в мусорное ведро.
В расстроенных чувствах девушка подняла трубку. Но едва она узнала знакомый голос, как сердце у неё взыграло. Оно учащённо билось, как будто в горле и мешало слушать, что он говорил. А говорил он удивительные вещи: сначала он поинтересовался тем, как она отдохнула после отдыха, потом посетовал, что очень соскучился по ней, поплакался, что очень скучает и под конец пригласил на свидание.
О свидании договорились на завтра. Едва Лана положила трубку стационарного телефона в ретро-стиле на рычаг, как он вновь затрезвонил. Девушка вновь подняла трубку. Это вновь был Алексей. Оказывается, что он понял, что не доживёт до завтрашнего вечера и попросил перенести встречу на сегодня.
После телефонного разговора Лана отправилась к платяному шкафу, чтобы посмотреть, что она оденет сегодня вечером. Тарелку больше не было жалко.
Алексей заехал за ней в шесть часов. Как и в первую их встречу он был одет дорого и со вкусом. В одной руке мужчина держал букет белых, пышных хризантем, в другой – маленький пёстрый пакет.
– Лана, – сказал мужчина бархатистым, вкрадчивым голосом, – Ты выглядишь сногсшибательно! У нас здесь все красивые, но настолько красивую девушку, как ты я в жизни не встречал.
«Знал бы ты, сколько денег я сегодня в салоне красоты оставила!» – радостно улыбаясь, подумала Лана.
– Вот здесь книга, которую я тебе обещал. Читай на здоровье. Если понравится – можешь оставить себе. Кстати, сегодня начинают показ интересного фильма. Может перед рестораном посетим кинотеатр?
Фильм действительно оказался интересный, ужин очень изысканный, а прогулка по набережной, вдоль светящихся шариков фонарей, оказалась приятной.
Когда их дружба переросла в роман Лана не уловила. Но одно она знала точно: без Алексея она больше не может. Несмотря на большую разницу в возрасте, он не казался ей старомодным. Одновременно с этим с ним было интересно, Алексей был начитанный и остроумный человек. Он был способен поддержать разговор на любую тему, даже если эта тема была для него совершенно новая, но такие случаи можно было пересчитать на пальцах одной руки. Шутил мужчина очень тонко и никогда не выбирал объектом своего юмора лично Лану, однако, если ей его шутка не нравилась – он тут же это замечал и переводил разговор в другое русло. Правда и неудачные шутки тоже можно было пересчитать на пальцах другой руки.
Лане он казался просто идеальным! И красивый, и ухоженный, и элегантный, и интересный, и щедрый! Девушка чувствовала, что влюбилась.
И при всём этом одна черта Алексея всё же беспокоила Лану: иногда глаза Алексея казались ей колючими и холодными. Но от этого наблюдения девушка отмахивалась, убеждая себя, что это просто у него такой цвет глаз – серый. Она и сама не идеальная. И вообще она немало прожила на свете – двадцать один год и за двадцать один год своей жизни она ещё не встречала ни одного полностью идеального человека. А Алексей если и не был полностью идеальным – то почти идеальным он был точно!
Они встречались достаточно часто – благо у обоих был отпуск, и каждое их свидание было не похоже на другие. Лана совершенно не скучала.
***
Сегодня Лане не хотелось никуда ехать. Хотелось просто пройтись по набережной. Алексей не стал настаивать и после сытного ужина они направились на прогулку. Смеркалось, и зажглись белые шарики фонарей. Набережная была полна гуляющих парочек и мамаш с детишками. Мелодично журчала порожистая речка – приток полноводной реки Вены, и дарила прохладу после знойного дня. Настроение было лиричное. Лана несла в руках букет белых роз, пряча на губах улыбку: от её взгляда не укрылось, какими глазами все прохожие девушки таращились на её цветы с крупными белоснежными головками.
Вдруг зазвонил телефон. Размечтавшаяся Лана вздрогнула от неожиданности. Алексей ответил на звонок. Он остановился, нахмурил брови и спросил:
– Что?! Боже милостивый! – и через паузу добавил уже тише, – Сейчас еду.
Алексей нажал на кнопку отбоя, потом снова набрал номер и вызвал такси. Он убрал трубку в карман. Мужчина схватил обе руки Ланы и принялся целовать тыльные стороны ладоней: правую, левую, правую, левую… Девушку этот жест немного удивил – раньше Алексей целовал только одну руку.
– Ланочка, прости! Знаю, что мне нет прощения, но всё равно прошу – прости. У партнёра что-то случилось и он без меня никак не может разрулить. Он сразу не стал меня беспокоить, остаётся только надеяться что не поздно.
Говоря эти слова, мужчина повёл её вверх по широкой лестнице на верхнюю узкую аллею. Пройдя по траве между старых лип они оказались у обочины дороги. Тут же подъехало ярко раскрашенное такси. Алексей открыл заднюю дверцу малолитражки и усадил Лану на заднее сидение. Потом он попросил таксиста доставить в целости и сохранности и оплатил поездку.
Когда авто с красной крышей тронулось с места, девушка оглянулась назад: Алексей широкими шагами шёл к тому месту, где оставил свою машину.
Автомобиль пробирался в потоке машин. Уже почти полностью стемнело и только на западе на небе осталась светлая полоса, но и она скоро потухнет. Зажглись фонари, освещая тротуары, на дороге светились фары, дома глядели на улицу светящимися окнами. Неоновые вывески кафе и ресторанов, магазинов и ателье призывали зайти. И все эти огни вечером придавали центру города нарядный, почти праздничный вид.
А Лана, сидя на заднем сидении автомобиля, не любовалась всем этим световым великолепием – её одолели думы. И думы эти были не весёлые. Девушка размышляла о том, не попался ли ей брачный аферист. Эти подозрения больно щемили ей сердце, ведь Лана уже не представляла своей жизни без Алексея.
Ей было известно великое множество историй о таких любителях обогатиться за счёт одиноких женщин: сначала конфетно-букетный период, водопады комплиментов и поцелуев. Потом осчастливленная дамочка слышит: «Дорогая, у меня проблемы с бизнесом; мне нужно расширить бизнес или расширятся конкуренты; я тяжело заболел и мне нужны деньги на лечение…» – нужное подчеркнуть. Влюблённая дурочка раскошеливается и новоиспеченный жених исчезает вместе с деньгами и не оставляет даже фотокарточку на память, чтобы дяденьки правоохранители не нашли и не взяли за жабры.
Таким женщинам Лана всегда сочувствовала и, слушая от знакомых очередную подобную историю, всегда не хотела остаться в роли вот такой влюблённой дурочки. А ведь Лана действительно влюбилась в Алексея. Умом она понимала, что пока любовь ослепляет и пока она его любит – не замечает его недостатков и странностей. Ей хотелось бы сохранить ясность ума, но сохранять его по мере погружения в пучину чувств, становилось всё труднее.
И вот по дороге домой девушка приняла твёрдое решение: денег не давать – ни на расширение, ни на лечение. Не даст – он её бросит, даст – исчезнет с деньгами. Так зачем же давать, если всё рано будет сердце разбито. В первом случае Лана просто останется одинокой и несчастной, а во второй – одинокой, несчастной и банкротом. А жить в нищете Лане не хочется. Нищие люди всегда несчастные и нищие люди всегда не красивые потому, что нет средств ухаживать за собой, покупать приличную одежду и в связи с этим не могут найти себе достойную пару. В этом случае или одинокая старость или жизнь с драчливым алкашом. А Лане такие перспективы не улыбались. Её родители были приличные люди и жили в счастливом браке и Лане хотелось такой же, как и у них жизни. Не хотелось только такой смерти…
Мысленно Лана шикнула на себя. Она посмотрела в боковое окно. Там, на улице мелькнула знакомая тощая фигура в изношенной до невозможности одежде. Это была Оксанка.
– Остановите! – крикнула Лана.
Водитель притормозил. Пока девушка узнала свою бывшую ученицу и потребовала остановку, авто уже достаточно отдалилось от шагавшей по тротуару девочки. Таксист, видя, что Лана оглядывается, всё правильно понял и сдал назад. Когда машина поравнялась с Оксанкой, девушка распахнула заднюю дверцу автомобиля.
– Оксана, садись, – велела Лана.
Девочка наклонилась и с изумлением глядела на сидящую в салоне учительницу.
– Да садись же! – раздражённо повторила Лана: человек же ждёт, он на работе находится.
Оксана больше не заставила себя упрашивать и ринулась, как обезумевшая к автомобилю. Мгновение и она оказалась рядом с пригласившей её девушкой. Хлопнула дверца, такси тронулось и начался разговор на заднем сидении, а на переднем – навострились уши. Водитель не был шпионом, а подслушивать его заставило обыкновенное любопытство.
– Откуда ты идёшь? – спросила Лана.
– Из университета, – ответила девочка и её бывшая классная руководитель одобрительно кивнула: умничка Оксана – поступила в университет, с её способностями только туда и дорога.
– А на кого ты учишься? – был следующий вопрос.
– Я там работаю, – стесняясь, ответила Оксана.
– Работаешь? В универе? Кем?
– Техничкой, – угрюмо ответила девочка, – Проще говоря, уборщицей.
– Уборщицей… – задумчиво проговорила Лана, – А твои одноклассники там учатся…
– И тюкают меня, – дрожащим голосом ответила Оксанка. Она опёрлась локтем о дверцу авто и закрыла глаза ладонью. Её плечи затряслись.
«Плачет,» – поняла девушка. Она притихла. По опыту Лана знала, что если начнёт утешать – то беззвучный плачь девочки превратится в рыдания и, поэтому, решила помолчать и дать Оксане возможность успокоиться самой. Водитель, удивлённый молчанию, воцарившемуся на заднем сидении, оглянулся назад.
– Осторожней! – в испуге закричала Лана. Водитель снова посмотрел вперёд и вывернул руль, едва успев увернуться от столкновения с автобусом. Опасность миновала, но Лана почувствовала, что и по её щекам тоже побежали слёзы, оставляя щиплющие дорожки. Частично ей передалось настроение Оксаны, частично слёзы стали результатом испуга, который она только что пережила.
Остаток пути проехали молча и без дальнейших путешествий. И только выйдя из машины у своего подъезда, Лана вздохнула с облегчением. Она привела девочку домой. Сначала Лана выгребла из холодильника всё самое вкусное и накрыла на стол. Глаза девочки заблестели при виде подогретых, исходящих таким вкусным паром котлет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71294623?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Светлана Загребельная-Мамсурова
Принц с белым мерседесом, да ещё с замком в придачу – что ещё нужно для счастья молоденькой девушке? Вот и Лане показалось, что она выхватила счастливый билетик. И так ей казалось вплоть до того момента, как она узнала, что и дорогое авто, и почти замок достались принцу от предыдущей… а дракой, стерегущий "непорочность" "принца" почти настоящий.
Светлана Загребельная-Мамсурова
Крылья от падшего
Часть 1
Лана Дмитриевна снова нервничала. Экзамены в её жизни случались не раз. Но в прошлые разы она экзамены сдавала. А сегодня она экзамены будет принимать. Впервые в жизни. Суша волосы феном после душа, она задумалась и чуть их не пересушила.
Те экзамены, о которых она вспомнила, были уже давно – шесть лет назад, при выпуске из школы, но помнила девушка о них до сих пор. Ей казалось, что она и через девяносто лет будет о них помнить. Те школьные экзамены были выпускные , и от отметок решалась судьба ребят – кто, куда сможет поступить. И у одной из одноклассниц Ланы случился инфаркт.
До того случая Лане, которой в тот момент было шестнадцать лет, казалось, что инфаркт – это то, что может случиться с бабушками и дедушками, а тут – её ровесница.
С тех пор прошло шесть лет, а Лана до сих пор помнила как Марина, во время сдачи устного экзамена, вдруг широко раскрыла глаза, потом схватилась за сердце и стала оседать на пол. Учительница сначала очень удивилась, несколько раз спросила Марину, что с ней. А потом Лана стремглав побежала к телефону – вызывать скорую помощь.
Теперь, после окончания института Лана – учительница литературы. Год назад она поступила работать в школу и ей навесили классное руководство над выпускным классом. Молодая девушка просто постеснялась отказать директрисе школы, которая была старше её на тридцать пять лет. Класс, который достался Лане Дмитриевне, был полон юных сорвиголов и славился на всю школу как «самый босяцкий класс». Правда и сама школа славилась, как самая босяцкая школа во всём городе. Лана устроилась работать именно в эту школу, потому что она располагалась поблизости от её дома. За время обучения в институте ей уже оскомину набили автобусы, по утрам переполненные злыми пассажирами. При чём по понедельникам пассажиры были особенно злые. А теперь – пять минут и ты на работе.
Год был трудный и юные сорванцов добавили достаточно седых волос на голове молодой учительницы. Скоро она будет от них свободна. Главное, чтобы экзамены все пережили. После экзаменов будет выпускной бал, а всеклассная фотосессия уже состоялась, и детишки даже собрали деньги на фотоальбомы.
Лана наложила макияж, оделась и уложила причёску. Теперь она застыла перед огромным зеркалом в прихожей и окинула себя строгим взглядом: похоже, всё в порядке – одежда сидит, макияж аккуратный, причёска тоже. Можно идти.
Лана взяла сумочку и вышла из квартиры. Закрывая входную дверь, она заметила, что стоит в комнатных тапочках. Забыла переобуться. «Проблема,» – подумала девушка. Возвращаться плохая примета, но и идти в школу в тапках не комельфо!
Она открыла дверь и заглянула в свою прихожую через порог. Ей повезло: оказалось, что туфли на каблуках-шпильках стояли под стеночкой возле двери. Девушка присела на корточки, дотянулась до туфель. Переобулась она на лестничной площадке, а комнатные тапки, перелетев через порог, опустились на пол прихожей валяться и остались пятками в разные стороны, а их хозяйка, заперев дверь, отправилась на работу.
В школе уже пахло краской – начался ежегодный ремонт. «Сколько денег можно было бы сэкономить, если бы детишки вели себя как цивилизованные люди, а не как дикари. И прежде всего денег их же родителей,» – подумала Лана. Когда она сама училась в школе, её родители возмущались школьными поборами, теперь она школьная учительница и родители её учеников точно так же, как и её собственные родители возмущаются школьными поборами. И даже более бурно выражают своё негодование.
Учительский стол в кабинете был накрыт белоснежной скатертью, на нем стояла большая хрустальная ваза в ожидании цветов. Если цветы Лане понравятся – она утащит их к себе домой.
В кабинет по одиночке и парами стали входить улыбающиеся ученики. Почти у каждого был в руках пакет со сладостями. Так было принято: приносить учителям на экзамен сладости – чтобы, проголодавшись, они не становились злыми и не заваливали учеников. И вот пакеты стали опорожняться, а их содержимое выкладывалось на учительский стол: на столе появилась гора из коробок и пакетов с шоколадными конфетами, выстроилась батарея из бутылок с газированной водой и минералкой. Появилось несколько пакетов с разнообразными фруктами. Но одна из учениц по имени Вика – отличилась: её мама работает кондитером и девочка принесла на экзамен пирожные. Учительница с изумлением глядела на песочные корзиночки с высокой горкой белкового крема. Помимо воли на лице Ланы появилась улыбка.
– Спасибо, Вика.
– Пожалуйста, – прохныкала та в ответ и уселась за свою парту.
– А чего голос такой невесёлый? – поинтересовалась учительница.
– Боюсь, – раздалось новое хныканье из-за Викиной парты.
«Понимаю,» – подумала учительница.
В кабинет торжественно внесли огромный букет тёмно-красных роз. Этот сочный, насыщенный цвет привёл молодую учительницу в восторг, который она и не пыталась скрыть. Тут же в вазу налили воду, и Лана Дмитриевна самолично погрузила в неё цветы.
Последней в кабинет вошла серенькая девочка по имени Оксана. Новоприбывшая держала в руках большой букет роскошных белоснежных лилий. Нежные, ароматные лепестки были украшены чёрными тычинками тычинками большими тёмно-коричневыми штрипками – белые тигровые лилии! Девочка скромно положила на учительский стол небольшую шоколадку, вручила учительнице цветы и уселась за заднюю парту.
Букет Оксаны был без обёртки. Да и откуда взять красивый, шуршащий целлофан девочке, которую воспитывала только престарелая бабушка? Лана знала откуда эти цветы: когда бабуля девочки была ещё бодрячком, она огородила под окнами своей квартиры газон и выращивала там цветы. Конечно, это был самозахват земли, но в их городе многие так поступали. Эти лилии – из огороженного бабулиного цветника.
Лана в первый раз получила белые лилии от Оксаны, и этот букет белых цветов привёл её в неописуемое восхищение. Молодая учительница, не отрываясь, разглядывала преподнесённые цветы, восторг был таков, что даже забыла поблагодарить дарительницу.
Когда она ставила букет в другую вазу, услышала злое шипение за спиной:
– Опять со своим вшивым веником. Всё дело людям перебила. В своём репертуаре. Тупая…
Лана Дмитриевна оглянулась. Три дарительницы роз сидели втроём за двухместной партой и шептались. Их тихое обсуждение создавшейся ситуации в тот момент напомнило ей шипение растревоженных змей. Хорошее настроение Ланы развеялось, как утренний туман. Она не отрываясь смотрела на девочек. Те, увидев, что учительница на них смотрит, притихли.
Лане захотелось ответить злыдням: в моём кабинете вшивых веников нет! Если не веришь – можешь проверить. Вон там за шкафом рядом со шваброй стоит. Но она смолчала – эти три бестии могли потом на Оксанке отыграться, ради неё не стоит создавать конфликтные ситуации.
Учительница взяла тонкую стопочку экзаменационных билетов, отпечатанных на плотной белой бумаге и, тасуя их словно колоду карт, сказала:
– Так, молодые люди и леди, выходите в коридор и там не шумите. Сегодня не только у вас экзамен. Остаются те пять человек, которые согласны первые сдать экзамен. Пока – по желанию, потом – будем вызывать.
Выпускники поднялись и, тихо переговариваясь между собой, нестройной гурьбой потянулись к выходу из кабинета. Оксана осталась сидеть на своём месте.
– Оксан, а ты?
– А я буду сдавать первая. Потом мне надо будет в больницу к бабушке. У неё сегодня ночью был инфаркт.
Лана Дмитриевна почувствовала себя не в своей тарелке и, несмотря на то, что вины лично за собой не чувствовала, она подумала: «Опять инфаркт. Сколько ещё меня будут преследовать инфаркты?»
– Ладно. Пойди, скажи, чтобы заходили четверо, и иди выбирать билет, – учительница торопливо разложила билеты «рубашкой» вверх.
Сообщив одноклассникам, что можно заходить, Оксана подошла к столу и взяла первый попавшийся билет.
– «Фольклор», – прочитала Оксана и села на стул, стоящий перед учительским столом. С минуту девочка собиралась с мыслями, закатив глаза под лоб, потом перевела взгляд на учителей, которые молча смотрели на неё, и начала, – Фольклор – это народное творчество и он составляет часть литературы…
«Где она всё это взяла? В учебнике не так написано,» – подумала Лана Дмитриевна и кивнула девочке.
Оксана продолжала:
– К фольклору относятся сказки, мифы, легенды, эпосы …
– Какие ты знаешь эпосы?
– Древнегреческий эпос, Повесть о Гильгамеше …
– Это поэма.
– Двенадцать подвигов Герак…ли..
– …кла, – подсказала Лана Дмитриевна, но говорить, что Гераклиды – это дочери Геракла, она не стала. И чтобы девочка не завалила экзамен, задала наводящий вопрос. Но вопрос этот она предпочла задать сама, чтобы её коллега не задала более трудный вопрос:
– Расскажи какую-нибудь легенду.
Оксана вновь закатила глаза и опять перевела взгляд на Лану Дмитриевну.
– Можно я расскажу легенду, которую мне рассказала моя бабушка? – учителя переглянулись, и Лана Дмитриева кивнула, – Жила была одна девушка. И она была дочерью состоятельных людей. А в те времена всё достояние людей был скот: это была и еда – мясо и молочные продукты и одежда, которую делали из шерсти и шкур и средство передвижения и даже средство бартера. И вот девушка подросла и ей нашли жениха, который тоже был из состоятельной и уважаемой семьи. Молодые люди понравились друг другу. Но им не суждено было быть вместе. Однажды в семье девушки случилось несчастье: у них угнали скот и, по этой причине, помолвка была расторгнута. И расторжение этой помолвки сопровождалось унижением её семьи. Но спустя некоторое время угнанный скот был найден и возвращён владельцами. Юноша решил возобновить помолвку, но девушка была против. И тогда он, разозлившись из-за отказа, лишил её чести. И тогда девушка прокляла юношу. Она призвала в помощь в мщении чернобога и просила его, чтобы насильник нигде не мог найти покоя. И с тех пор эту девушку, назвали «бабочкой чернобога». Она летает по свету и ищет подлеца. И пока она не найдёт его – ей нет покоя. А пока ей нет покоя – она не даст покоя людям.
– Странная сказка, – сказала заведующая учебной частью. Но у нас уроки литературы, а не …
Всегда скромная с коллегами Лана Дмитриевна, понимала, что поступает дурно, перебивая человека, который старше её по возрасту. Но смолчать она не смогла, потому что понимала, что сейчас завуч завалит бедную Оксану. А ей сейчас и так нелегко: осталось два года до совершеннолетия, ни папы, ни мамы нет, воспитывает только бабушка, которая сейчас при смерти. А тут ещё и нервотрёпка с экзаменами, и вот эта злыдня на последнем экзамене заваливает! Лана Дмитриевна не дала ей договорить:
– Но фольклор тоже литература, иначе на эту тему не было бы билета. А устный фольклор не менее ценен, чем тот который записан на бумаге. Да и напечатанные сказки когда-то были устными.
– Это не сказка, это легенда, – шёпотом возразила девочка. Её голос прозвучал хрипло.
«Наверное, горло пересохло,» – подумала молодая учительница. Она, молча взяла стакан, раскупорила бутылку с минералкой, налила воду и поставила стакан перед Оксаной. Та уставилась на минералку.
– Это тебе, – сказала Лана.
Оксана тут же схватила стакан, одним глотком осушила его и снова поставила стакан на стол, чуть отодвинула его от себя, давая понять, что воды ей больше не нужно.
– Спасибо большое, – сказала девочка.
Завуч, которая округлившимися глазами наблюдала за манипуляциями младшей коллеги, с изумлением смотрела на девочку, которая осмелилась не отказаться от предложенной воды, возразила:
– Но дети должны уметь читать, – женщина нажала на слово «должны».
«Можно подумать, что выпускники могут не уметь читать!» – с возмущением подумала молодая учительница, но придираться к словам старшей коллеги не стала по той же причине, по какой не указала трём малолетним грымзам – чтобы не отыгралась на Оксане.
– А Оксаночка у нас читающая девочка, – не скрывая удовольствия, возразила Лана, – Оксана, какие книги ты в этом месяце прочла?
– «Полуночная гроза», «Отверженные», «Смертельная операция».
На лице завуча отразилось удивления: все три романа очень объёмные, а роман Виктора Гюго – вообще двухтомник.
– А от чего умер Жан Вальжан? – поинтересовалась женщина.
Девочка едва заметно улыбнулась: она поняла, что завуч пытается её подловить, она не поверила, что девочка смогла осилить малопонятный «толмуд» древнего автора.
– После того как Козетта вышла замуж за Мариуса, он отказал Вальжану в посещении их дома и Вальжан заболел от тоски и умер.
Пока Оксана отвечала на ответ завуча, Лана, изобразив на лице довольное выражение, кивала после каждого слова девочки. Задавая вопрос Оксане о прочитанных книгах, она знала, что девочке есть что ответить.
Завуч захотела задать ещё один вопрос, но передумала: здесь в кабинете сидят ещё четверо и там, в коридоре томятся ещё двадцать семь ребят … Надо и их пожалеть.
***
С трудом Лана переступила порог своей квартиры. Последний в этом учебном году экзамен был позади. Когда она сама сдавала экзамены – уже в университете, ей и в голову не приходило, что учителя тоже устают во время экзамена.
Девушка села на пуфик. Было так приятно опуститься на мягкую поверхность пуфика после жёсткого, твёрдого кабинетного стула. Осторожно положив букеты на пол, Лана с удовольствием скинула узкие туфли с уставших ног. Тяжело ступая босыми ногами, девушка прошлёпала в спальню и прямо в одежде завалилась на кровать прямо поверх покрывала и поставила уставшие, оттёкшие ноги на спинку кровати.
Через час она встала – было ещё много дел. Её класс пригласил любимую учительницу на свой выпускной. Это была благодарность за то, что промучилась с ними учебный год. До неё этот класс вообще жил «беспризорной» жизнью – никто не хотел брать руководство над самым босяцким классом. И это, при том, что и школа была самая босяцкая.
Лана поставила оба букета в две вазы, не забыв подсыпать в них чуток сахару – чтобы цветы подольше не вяли. Ей цветы всегда нравились: горшочные, живые на клумбе, срезанные в букетах, искусственные и даже кремовые на тортиках. Розы без сомнения были роскошные, но красивыми в них были только внешний вид головок и шелестящая, блестящая обёртка, а вот пахли они травой. Оксанкины лилии были перевязаны толстой ниткой, а тонкий аромат, исходивший от них, был изумительный. В связи с этим был вердикт: ваза с лилиями отправляется с спальню и ночью, засыпая Лана будет их нюхать, а ваза с розами отправляется в гостиную – пусть гости завидуют.
Девушка вынула из-за шкафа стремянку, расставила и полезла вверх – рыться на антресолях. Где-то здесь было её выпускное платье. Лана была рада тому, что этот нескончаемый учебный год закончился, и она через несколько дней отправляется в круиз по реке. По легенде название Вена* этой длинной, полноводной реке со множеством больших, малых и средних островов было дано в честь кровеносных сосудов, а не в честь города, упоминавшегося в книгах древних авторов.
Вот, эта коробка. Лана спустилась с лестницы и раскрыла коробку. Платье было как новое, хоть и пролежало несколько лет. Осталось только погладить. Молодая учительница, несмотря на то множество неприятностей, что доставили ей её подопечные, одновременно и любила их и чувствовала облегчение от того, что расстаётся с ними. Она с удивлением для самой себя отмечала это.
А ещё ей грустно было расставаться с Оксаной. Всё – таки она полюбила эту тихую спокойную и всегда грустную девушку. Наверное, это было связанно с тем, что Оксана как и она – сирота. Только Лана потеряла своих родителей на пороге совершеннолетия. Её родители были люди не бедные и оставили дочери две квартиры и небольшой капитал – Лана никогда не нуждалась. А вот Оксану воспитывала старенькая бабушка, и жили они вдвоём на её пенсию.
***
– Оксана, – сказала Лана Дмитриевна в телефонную трубку, – Приди, пожалуйста, на минутку ко мне домой. Адрес ты знаешь. Жду.
Когда, по прошествии двадцати минут, Лана открыла дверь, от её взгляда не укрылось, что глаза Оксаны были испуганы.
Лана посторонилась, пропуска девочку в прихожую.
– Чего это ты так испугалась? – поинтересовалась Лана.
– Я?! Я не испугалась, – с жаром ответила Оксана, но тревога в её глазах не улеглась.
Лана протянула девочке пакет:
– Вот тут моё выпускное платье и новые босоножки.
– Лана Дмитриевна… – хнычущим голосом возразила девочка.
– Бери! Выпускной бывает один раз в жизни. Мы с тобой одной комплекции, разве что ты немного выше, один размер ноги – я тебе на свою ногу купила.
– Лана Дмитриевна…
– Бери, бери! И чтоб на выпускном, как штык была и никаких отговорок. Я тоже приду!
Вручив пакет, девочке она выпроводила её за дверь. Потом посмотрела в глазок: Оксана не бросила пакет под дверью, а унесла его с собой. Девочка, несмотря на своё финансовое положение была гордая и не хотела ни от кого принимать подачек.
***
Лана Дмитриевна вошла в кабинет. Выпускной бал планировался в спортзале, а в кабинетах выпускники готовились к торжеству.
А, вон в углу Оксанка томится, как вдова. Выпускное платье Ланы и вправду оказалось девочке впору. Это платье оказалось ещё больше к лицу Оксане, чем самой Лане. И босоножки с открытым мыском и пяткой симпатично смотрелись на ножках.
Остальные девочки толпились у одного из окон. Стараясь не шуметь, Лана подошла к ним и заглянула через плечи. Точно – косметика, вон Вика какая размалёванная отошла – точно хвост петуха.
– Косметика? – строгим тоном поинтересовалась Лана Дмитриевна.
На лицах девочек отразилась тревога: неужели потребует смыть?
– Дайте! – потребовала учительница и с удовольствием отметила, как дрожали руки хозяйки косметики, когда она подавала коробочку Лане. «Наверное, боится, что тени и пудра полетят из окна,» – не без ехидства подумала учительница.
Лана Дмитриевна подошла к Оксане и приподняла её лицо за подбородок. Остальные девочки класса шли вслед за учительницей и чуть не наступали ей на пятки. Лана стала накладывать Оксане макияж, а девчонки обступив их плотным кольцом, старались не упустить ни одного движения Ланы Дмитриевны. В классе повисла напряжённая тишина.
– Что случилось?! – раздался громкий вопрос и к Лане с Оксаной, расталкивая девочек, подошёл Олег, – А красоту наводите! А я думал, что кому-то плохо стало, – он отошёл и снова бесцеремонно растолкал одноклассниц.
– Манеры на высшем уровне! – проворчал кто-то из девочек и остальные зашептались между собой:
– Посмотри: Оксашка такая страшилище, а накрашенная красоткой стала…
Лана спрятала улыбку и достала из сумки утюжок для волос. Через несколько минут с новой причёской и макияжем Оксана стала не узнаваемая. И тут девочки наперебой стали просить учительницу и им помочь, как выразился Олег, «навести красоту» в результате чего они все опоздали на выпускной.
Зато на фото Оксанка получилась действительно красавицей. Лана Дмитриевна сделала своим подопечным подарок: позаимствовав то у одного, то у другого из учеников школьные фото, она заказала фотоальбомы для всех учеников с собранными всеми фото школьных лет. Дети догадывались о задумке своей классной, но, тем не менее ей удалось превзойти все их ожидания.
… А альбом с фотографиями Оксаны оказался самый тонкий. Лана, со слов других девчонок знала, что Оксанка училась здесь с первого до последнего класса, но на всеклассных фотографиях она фигурировала только до четвёртого класса. На всех фото девочка была радостная и весёлая, нарядно одетая. В четвёртом классе её одежда была уже похуже, а выражение лица – грустным. А начиная с пятого её не было ни на одном фото. Она отказывалась фотографироваться и после фото четвёртого класса сразу шли фото, сделанные на выпускном вечере. На этих карточках Оксана снова была нарядная, но всё равно грустная.
***
Наконец-то наступил долгожданный день отправления круиза. Лана решила не брать с собой много вещей – только один чемодан и дорожная сумка.
Пятипалубный лайнер возвышался над приземистым зданием речного вокзала как сахарная гора. Он оказался больше, чем ожидала Лана.
Девушка неторопливо переставляла ножки в босоножках на высоченных каблуках. В её распоряжении был час. Даже чуть больше. Лана прошла через недавно отремонтированное здание речного вокзала. Вот и пристань. Девушка решила подойти поближе, чтобы рассмотреть пароход вблизи и с суши.
Лайнер произвёл на девушку неизгладимое впечатление. Огромный, белый и такой красивый! В тот момент он показался Лане даже красивее, чем на фотографии рекламного проспекта. Запрокинув голову, девушка смотрела вверх. Сегодня без сомнения у неё самый счастливый день. Восторг переполнял девушку, немного мешал дышать, но задохнуться Лана не боялась – в такой прекрасный, солнечный день, накануне десятидневного круиза, который наверняка будет интересный, просто невозможно задохнуться!
Вдруг она почувствовала сильный тычок в спину, и вымощенный плитами пол стал стремительно приближаться. Лана выставила вперёд руки, чтобы не расквасить лицо. Кожу на ладонях и коленях она ободрала, но зато лицо осталось целым и невредимым. А восторга, который минуту назад переполнял её как и не бывало. Из глаз девушки выкатились слёзы боли и обиды. Но дать волю чувствам она просто не успела: над ней кудахтал уже не молодой, импозантный мужчина:
– Простите! Простите! Это я виноват! Бежал сломя голову, чтобы не опоздать! Боже мой, какой же я не ловкий.
Мужчина помог девушке встать на ноги. И пока она пальцами утирала выкатившиеся из глаз слёзы, он размахнулся своим чемоданом и перекинул его на палубу парохода. Чемодан легко перелетел через полоску воды, разделявшую борт корабля и пристань. Следом за ним полетел второй чемодан. Это был чемодан Ланы. Потом мужчина поднял дорожную сумку девушки и швырнул её следом. Сумка шмякнулась о палубу лайнера, рядом с чемоданом, а Лана раскрыв рот, смотрела на свою поклажу. Она была не в состоянии вымолвить и звука.
Неожиданно Лана поднялась в воздух. В недоумении она глянула вниз. Оказалось, что мужчина, сбивший её с ног, поднял её на руки.
И тут она завизжала! Протяжно и с переливами Лана визжала и болтала в воздухе ногами, обутыми в босоножки на длинных каблуках-шпильках. Визжа, она не замечала, что все присутствующие смотрят на них. Страх обуял её настолько, что она была просто не в состоянии себя контролировать! Ведь Лана хоть и миниатюрная, но всё равно весит побольше, чем чемодан со шмотками. Её этот неуклюжий дядька точно не сможет перекинуть… А потом лайнер пододвинется ближе к пирсу и её, в её юные двадцать один перетрёт между бортом и бетонным пирсом. И даже если и сможет перекинуть её точно на борт – всё равно синяков не избежать, ведь на палубе подушек что-то не видно.
– Не смейте меня кидать! – визжала Лана, дёргая ногами, – Поставьте не медленно!!
Мужчина не поставил. Он быстро отошёл подальше от края пирса и, разбежавшись, перепрыгнул на борт лайнера. Хорошо, что полоска воды, разделявшая борт лайнера и пирс стала у?же.
Теперь он поставил её на ноги. Моряк в белом берете и белой форме, стоявший рядом, широко улыбался, показывая все тридцать два зуба, два из которых были золотые. Потом он опустил сходни и пассажиры стали подниматься на борт.
Вне себя от ярости, Лана схватила свои сумку и чемодан. Нервной походкой она удалилась в свою каюту. Закрывшись изнутри, девушка с досады швырнула свою ношу на пол. Это ж надо так настроение испохабить! Корабль не отходил, а подходил. А отчалит он только через час. Этот дядька её опозорил! А мог и искалечить.
Девушка сняла босоножки и стала ходить босиком по ковровому покрытию от двери до иллюминатора и обратно мимо кровати, кресла и журнального столика. Лана не собиралась сидеть на протяжении круиза в четырёх стенах. Едва лайнер отчалит, и она выйдет на палубу, и будет делать вид, что это не она орала на всю ивановскую и размахивала ногами. А вот эту одежду ей одевать на протяжении круиза не придётся: в этой одежде точно узнают! И даже те люди, кто не успел разглядеть её лица. Нужно переодеться.
Она выглянула из иллюминатора: люди группами, парами и по одному поднимались по сходням на борт, а один парнишка весь в белом наоборот – спустился на пирс и со всех ног куда-то побежал.
Лана раскрыла чемодан и стала выбирать одежду. Тихий стук в дверь прозвучал для девушки настолько неожиданно, что она вздрогнула. Сердце быстро-быстро застучало. Некстати вспомнилась Оксанка, как Лана вызвала девочку по телефону и не сказала, зачем именно зовёт её, а девчуля перепугалась. «Чего это я?» – сама себе удивилась Лана и пошла открывать дверь.
За дверью оказался стюард. Он был одет в белоснежную рубашку и кремовые жилет и брюки. Одной рукой молодой человек держал поднос с бутылкой вина, тарелочкой с сырной нарезкой ассорти и вазочкой с шоколадными конфетами.
– Господин, который был не ловок, попросил прощёния за своё поведение и он угощает, – говоря это, стюард, как угорь проскользнул в каюту мимо стоящей в дверях девушки и поставил поднос на журнальный столик.
– А котлеты к вину он не прислал? – девушка была в раздражении и чувствовала необходимость к чему-нибудь придраться. Выпустив пар, Лана почувствовала облегчение.
Стюард молча испарился.
Девушка взглянула на поднос, стоящий на столике. Она не пьёт вино. Вообще не любит алкоголь. А вот сыр… Сыр она любит! Особенно вот этот – жёлтенький. Лана взяла кусочек сыра и отправила в рот.
Она выбрала светлую нарядную кофточку и тёмные брюки, когда в дверь снова осторожно постучали. На пороге снова стоял тот же самый стюард. И снова с подносом. Бутылки вина в этот раз не было. Зато стояли ещё две тарелочки. На одной из них покоились котлеты, на другой – сухие хлебцы.
– Я передал господину Ваше пожелание. А он так расстроен своей неловкостью, что пожелал Вас угостить и котлетами, – и снова он как угорь проскользнул мимо Ланы, которая и не подумала отодвинуться в сторону от проёма, поставил поднос на стол и так же, молча, удалился.
Лана посмотрела на котлеты. Про котлеты она съязвила в минуту раздражения, а пахнут они аппетитно. Опасаясь, что стюард снова примчится, девушка быстро переоделась и вновь причесалась, собрав распущенные волосы в крученый хвост.
Девушка взяла котлету и, надкусив, выглянула из иллюминатора. Пассажиры шли нескончаемым потоком. Лавируя между ними, по сходням поднялся тот же парнишка в белом, что недавно сбежал на пирс. Но в этот раз мальчик, скорее всего это был посыльный, нёс прямо перед собой большой букет красных роз.
«Везёт же кому-то,» – мечтательно подумала девушка. Одно дело, когда детишки скинулись на жест вежливости, а другое дело, когда цветы дарит МУЖЧИНА. А розы на языке цветов означают – признак любви.
Едва Лана доела котлету, как в дверь постучали. «Стюард принёс компот?» – с раздражением подумала Лана. Ей эта навязчивость стала уже? надоедать. Но стюарда в коридоре не оказалось. И первое, что она увидела, открыв дверь, были розы. Те же самые, что нёс мальчик-посыльный. Букет чуть опустился вниз, и поверх цветов на Лану глянули глаза того же самого мужчины. Поначалу ей показалось, что у него ледяной взгляд. От этого взгляда в первый момент Лане стало не по себе. Но взгляда девушка не отвела – она была не робкого десятка. В детстве у Ланы все пацаны двора по верёвочке ходили … ну как все? – почти все, не собиралась она и сейчас бояться, хоть и понимала, что взрослый мужчина сильнее двадцати однолетней девушки и при желании может через колено переломить.
Однако слабину давать нельзя и поэтому Лана, молча и нахмурив брови, не отрываясь, глядела в эти холодные злые глаза. «Он, наверное, взглядом отчищает железо от ржавчины,» – подумала девушка. И, неожиданно для себя, она разглядела, что глаза мужчины необычного светло-серого цвета со стальным отливом.
Ярко-алые розы поплыли вниз, открывая лицо с приятными чертами. Мужчина был красив. Но его лицо показалось девушке смутно знакомым. Она напрягла память и никак не могла вспомнить, где ж его видела.
Мужчина смущённо улыбнулся.
– Сегодня я дал маху! – признался он. Голос незнакомца был низкий с приятным бархатистым тембром. С таким голосом следует быть конферансье, – Сегодня утром я впопыхах забыл завести часы, потом они встали и когда я прибыл на речной вокзал – не знал который час и увидев судно, подумал что оно уже отходит. Поспешил, случайно столкнулся с Вами … Ну а дальше вы знаете. Я надеюсь, эти цветы и вино смягчат Вашу горечь от сегодняшнего неприятного путешествия.
– А я не люблю вино! – весело сказала Лана: пусть почувствует себя не в своей тарелке, а она посмотрит, как он выкручиваться будет.
Но мужчина вывернулся технично:
– Тогда мы можем заказать любой другой напиток, который Вам нравится. Меня зовут Алексей.
– Лана, – нехотя представилась девушка.
Незнакомец протянул ей букет, и Лане ничего не оставалось, как принять его.
Вазы в каюте не оказалось и девушка ничего не нашла лучше, чем поставить розы в графин для воды. Пока она возилась с цветами, он, не дожидаясь приглашения, вошёл в каюту, оставив дверь открытой.
– А у вас здесь уютно!
Лана поймала себя на мысли, что ей нравится слушать его голос. Нет! Нет! Нет! Она не влюбляется, Ланочка вообще не верит в любовь с первого взгляда, но божечки, какой же у него красивый голос.
Под ногами ощутился толчок.
– Ой, – выдохнула девушка.
– Это лайнер тронулся, – успокоил её Алексей, – сейчас поплывём. Предлагаю подняться на палубу и там заказать прохладительные напитки. С палубы более широкий обзор.
Лана и сама не понимала, почему согласилась, ведь она продолжала сердиться на него. Но, то ли сыр был вкусный, то ли котлеты, а скорее всего и то и другое. И ещё розы и этот бархатистый голос. Или, наверное, всё вместе, но она пошла с ним наверх. Доро?гой Лана старательно следила за тем, чтобы её брови оставались сдвинутыми, а на лице сохранялась недовольная мина – пусть этот красавчик с двумя кусочками льда вместо глаз помучается от чувства вины.
Но вскоре она оставила свою игру и насупленные брови разгладились сами собой. Судя по поведению Алексея, он себя виноватым вовсе не чувствовал. Сидя за столиком под натянутым тентом весёленьких расцветок, он угощал её коктейлем и мороженным, шутил и балагурил.
Теперь Лане его глаза больше не казались ледяными. Просто серые глаза и всё.
Круизный лайнер неспешно плыл по реке на юг, в направление устья. Мимо проплывали берега, поросшие зеленью, с выгнутыми спинами, усеянными людскими поселениями – хутора на два-три домика, сёла, города и городишки.
Первая остановка была у замка королевы Оливии Берг-Эззейр. Экскурсанты так и не смогли найти гида и самостоятельно разбрелись по залам. Начальник обслуживающего персонала замка вновь собрал всех в одном помещении – прилипнет что-нибудь к рукам пассажиров с лайнера «на память» и ищи ветра в поле. Наконец нашли гида, но он лыка не вязал. Расстроенные пассажиры корабля потянулись к выходу, обсуждая между собой у кого отсудят деньги за то, что оплаченная экскурсия сорвалась.
– Стойте! – громовым голосом закричал Алексей, все присутствующие оглянулись на него, – Я проведу экскурсию! Я здесь уже был и всё прекрасно помню.
Люди пожали плечами – всё равно запланированной экскурсии не будет, а благодаря этому чудаку можно будет хотя бы комнаты и залы посмотреть. Вместе с экскурсией по залам замка ходил и один из работников замка, строго следящие за тем, чтобы гости ничего не трогали руками.
Алексей рассказывал вдохновлено, громко и четко, обходясь без этих «короче», «ну…это», «это самое, как его?». А история королевы Берг-Эззейр и этого её замка была занятная и щипала нервишки гаденькими, липкими лапками. Временами Лане становилось противно, но не от самого Алексея, а от того что он рассказывал. И ещё от подробностей.
По словам доморощенного гида мадам была ээээ раскрепощена и возводила на пьедестал культ любви. Плотской любви. И её преклонение перед любовью перешло все рамки – королева практиковала … садизм. И увлекалась оккультизмом. Каждую декаду в этом замке собирались избранные. Они являлись не обремененные блестящими нарядами и предавались любви – все со всеми. Но на утро на одного человека оставалось меньше. И вот остались трое: сама королева, молодой мужчина и молодая женщина – эти двое полюбили друг друга. Но девушка исчезла. Мужчина покинул влюблённую в него королеву, поднял народ на восстание. Во время восстания мужчина погиб, но и королева не пережила его.
– А куда девались исчезнувшие? – спросил молодой голос.
– Гораздо позже их изуродованные тела были найдены и захоронены в одной могиле во дворе замка. Сейчас на этом месте часовня.
Экскурсанты, не слушая возражений одного из владельцев замка, рванулись во двор, чуть не вынеся двери. Кто бы мог подумать? Замок выдержал столько нападений и осад, а перед толпой любопытных туристов еле устоял.
Как ни странно, часовня нашлась. Над высокими черными дверьми был расположен барельеф, изображающий траурный венок из переплетённых хвойных ветвей. Внутри часовни не было алтаря, но было просторное квадратное возвышение, вымощенное мрамором. Посередине этого возвышения была корзина с искусственными цветами. А сам постамент был огорожен цепями, которые поддерживали короткие толстые столбики. Вполне возможно это действительно чья-то могила. Только чья именно – не было указано.
…И хоть то, что рассказал Алексей Лане не понравилось – его рассказ немного отличался от того, что было написано в учебнике истории, правда о том, что Берг-Эззейр погибла во время восстания и в учебнике было написано и действительно она была очень жестокая. Но про любовный треугольник и прочие излишества вроде садизма и разврата авторы учебника тоже предпочли опустить. Наверное, чтобы не травмировать не окрепшие детские души. Тем не менее, экскурсия девушке очень понравилась. Ещё бы: древний замок, роскошные интерьеры и ужасно дорогущая мебель, толстенные ковры, огороженные верёвочками и старинные, поражающие роскошью наряды в стеклянных, подсвеченных стендах. Парча, атлас, золотое и серебряное шитьё заставили разбежаться глаза.
– Где ж Вы всего этого про жестокую любовь нахватались, мистер всезнайка? – ехидно поинтересовалась Лана.
– Я прочёл это в книге, – признался мужчина, – Могу одолжить и Вам на время.
«Угу так и побежала я к тебе домой на чай с шампанским. Только чуб смочу. Неужели я на дурочку похожа?» – подумала девушка.
– После окончания круиза мы с Вами можем встретиться в любом кафе или ресторане по вашему выбору. И туда я принесу том.
– А если я захочу встретиться в столовой?
– С Вами, – он выделил слово «Вами», – я согласен встретиться даже в пункте выдачи бесплатных обедов.
В обеденном зале пассажиры лайнера устроили форменный разгром – так все проголодались после экскурсии.
***
С этого дня и до самого конца круиза Алексей неотлучно находился возле Ланы. Он постоянно был рядом, рассказывал о тех местах, мимо которых они проплывали, о мало-мальски известных людях, которые были родом из этих мест. Казалось, он знает абсолютно всё.
По ходу путешествия Лана и сама заметила, как поменялось её отношение к этому мужчине. Сначала было раздражение, и это было связано с его выходкой в день их знакомства. Потом появился интерес – Алексей оказался приятный собеседник. А потом интерес перерос в привязанность. И в возникновении её привязанности к мужчине вдвое старше неё сыграла роль не только щедрость этого человека, но и его преклонение перед ней.
А круиз, полный восторгов, посещений новых, до того незнакомых мест и восхищений красотами на закате, плаванием в бассейне и весёлыми ужинами подошёл к концу. Десять счастливых дней показались десятью минутами и, наконец, корабль ошвартовался и между бортом и пирсом были перекинуты сходни.
Они сошли на берег. Лана удивлялась тому, что Алексей умудрялся нести два чемодана и одну дорожную сумку. Будь у него три руки – ничего бы удивительного в этом не было бы. Но всё дело в том, что Алексей имел всего лишь две руки … впрочем – столько же, сколько и все остальные.
– Спасибо большое, – сказала Лана, протягивая руку к своей поклаже, – Дальше я сама.
Алексей и не подумал возвращать дорожную сумку и чемодан.
– До стоянки такси далеко. Грош мне цена, если я тебя на полпути к такси брошу, и тебе самой придётся тащить.
На стоянке такси он заявил, что такой молоденькой девушке как Лана следует беречь здоровье – ей со своим здоровьем ещё всю жизнь жить. Он загрузил багаж сам. Возле дома Ланы не только выгрузил, но и до нёс до двери. Однако в квартиру Алексей не вошёл. Он бережно опустил на пол чемодан, дорожную сумку, вежливо попрощался, пожелал хорошего дня и ушёл.
Лана выглянула из окна: прежде чем сесть в такси, мужчина оглянулся на её окно, помахал ей рукой, сел в автомобиль и такси тронулось с места.
Девушке стало грустно. И эта грусть удивила её. С чего ей грустить? Она хорошо отдохнула, увидела много нового, покупалась в морской воде, когда лайнер дошёл до устья реки Вены. И каюта у неё была комфортабельная. Всё на пять с плюсом. И отпуск будет длиться ещё полтора месяца. Так от чего же грустно?
«Может быть, устала?» – подумала Лана. Да вроде нет… Девушка отправилась распаковывать чемодан.
Ночью ей приснился кошмар. Первый за долгое время. Сюжета этого сна Лана не помнила, но чувство страха ей врезалось в память. Наутро снова была тоска. Чтобы отделаться от неё девушка взялась за чтение книги.
***
Алексей объявился через день. Вдруг в квартире раздался телефонный звонок. Лана ни чьих звонков не ждала, а эта громкая трель раздалась так неожиданно! Девушка уронила в раковину тарелку, которую мыла после обеда. Тарелка треснула и из раковины отправилась прямиком в мусорное ведро.
В расстроенных чувствах девушка подняла трубку. Но едва она узнала знакомый голос, как сердце у неё взыграло. Оно учащённо билось, как будто в горле и мешало слушать, что он говорил. А говорил он удивительные вещи: сначала он поинтересовался тем, как она отдохнула после отдыха, потом посетовал, что очень соскучился по ней, поплакался, что очень скучает и под конец пригласил на свидание.
О свидании договорились на завтра. Едва Лана положила трубку стационарного телефона в ретро-стиле на рычаг, как он вновь затрезвонил. Девушка вновь подняла трубку. Это вновь был Алексей. Оказывается, что он понял, что не доживёт до завтрашнего вечера и попросил перенести встречу на сегодня.
После телефонного разговора Лана отправилась к платяному шкафу, чтобы посмотреть, что она оденет сегодня вечером. Тарелку больше не было жалко.
Алексей заехал за ней в шесть часов. Как и в первую их встречу он был одет дорого и со вкусом. В одной руке мужчина держал букет белых, пышных хризантем, в другой – маленький пёстрый пакет.
– Лана, – сказал мужчина бархатистым, вкрадчивым голосом, – Ты выглядишь сногсшибательно! У нас здесь все красивые, но настолько красивую девушку, как ты я в жизни не встречал.
«Знал бы ты, сколько денег я сегодня в салоне красоты оставила!» – радостно улыбаясь, подумала Лана.
– Вот здесь книга, которую я тебе обещал. Читай на здоровье. Если понравится – можешь оставить себе. Кстати, сегодня начинают показ интересного фильма. Может перед рестораном посетим кинотеатр?
Фильм действительно оказался интересный, ужин очень изысканный, а прогулка по набережной, вдоль светящихся шариков фонарей, оказалась приятной.
Когда их дружба переросла в роман Лана не уловила. Но одно она знала точно: без Алексея она больше не может. Несмотря на большую разницу в возрасте, он не казался ей старомодным. Одновременно с этим с ним было интересно, Алексей был начитанный и остроумный человек. Он был способен поддержать разговор на любую тему, даже если эта тема была для него совершенно новая, но такие случаи можно было пересчитать на пальцах одной руки. Шутил мужчина очень тонко и никогда не выбирал объектом своего юмора лично Лану, однако, если ей его шутка не нравилась – он тут же это замечал и переводил разговор в другое русло. Правда и неудачные шутки тоже можно было пересчитать на пальцах другой руки.
Лане он казался просто идеальным! И красивый, и ухоженный, и элегантный, и интересный, и щедрый! Девушка чувствовала, что влюбилась.
И при всём этом одна черта Алексея всё же беспокоила Лану: иногда глаза Алексея казались ей колючими и холодными. Но от этого наблюдения девушка отмахивалась, убеждая себя, что это просто у него такой цвет глаз – серый. Она и сама не идеальная. И вообще она немало прожила на свете – двадцать один год и за двадцать один год своей жизни она ещё не встречала ни одного полностью идеального человека. А Алексей если и не был полностью идеальным – то почти идеальным он был точно!
Они встречались достаточно часто – благо у обоих был отпуск, и каждое их свидание было не похоже на другие. Лана совершенно не скучала.
***
Сегодня Лане не хотелось никуда ехать. Хотелось просто пройтись по набережной. Алексей не стал настаивать и после сытного ужина они направились на прогулку. Смеркалось, и зажглись белые шарики фонарей. Набережная была полна гуляющих парочек и мамаш с детишками. Мелодично журчала порожистая речка – приток полноводной реки Вены, и дарила прохладу после знойного дня. Настроение было лиричное. Лана несла в руках букет белых роз, пряча на губах улыбку: от её взгляда не укрылось, какими глазами все прохожие девушки таращились на её цветы с крупными белоснежными головками.
Вдруг зазвонил телефон. Размечтавшаяся Лана вздрогнула от неожиданности. Алексей ответил на звонок. Он остановился, нахмурил брови и спросил:
– Что?! Боже милостивый! – и через паузу добавил уже тише, – Сейчас еду.
Алексей нажал на кнопку отбоя, потом снова набрал номер и вызвал такси. Он убрал трубку в карман. Мужчина схватил обе руки Ланы и принялся целовать тыльные стороны ладоней: правую, левую, правую, левую… Девушку этот жест немного удивил – раньше Алексей целовал только одну руку.
– Ланочка, прости! Знаю, что мне нет прощения, но всё равно прошу – прости. У партнёра что-то случилось и он без меня никак не может разрулить. Он сразу не стал меня беспокоить, остаётся только надеяться что не поздно.
Говоря эти слова, мужчина повёл её вверх по широкой лестнице на верхнюю узкую аллею. Пройдя по траве между старых лип они оказались у обочины дороги. Тут же подъехало ярко раскрашенное такси. Алексей открыл заднюю дверцу малолитражки и усадил Лану на заднее сидение. Потом он попросил таксиста доставить в целости и сохранности и оплатил поездку.
Когда авто с красной крышей тронулось с места, девушка оглянулась назад: Алексей широкими шагами шёл к тому месту, где оставил свою машину.
Автомобиль пробирался в потоке машин. Уже почти полностью стемнело и только на западе на небе осталась светлая полоса, но и она скоро потухнет. Зажглись фонари, освещая тротуары, на дороге светились фары, дома глядели на улицу светящимися окнами. Неоновые вывески кафе и ресторанов, магазинов и ателье призывали зайти. И все эти огни вечером придавали центру города нарядный, почти праздничный вид.
А Лана, сидя на заднем сидении автомобиля, не любовалась всем этим световым великолепием – её одолели думы. И думы эти были не весёлые. Девушка размышляла о том, не попался ли ей брачный аферист. Эти подозрения больно щемили ей сердце, ведь Лана уже не представляла своей жизни без Алексея.
Ей было известно великое множество историй о таких любителях обогатиться за счёт одиноких женщин: сначала конфетно-букетный период, водопады комплиментов и поцелуев. Потом осчастливленная дамочка слышит: «Дорогая, у меня проблемы с бизнесом; мне нужно расширить бизнес или расширятся конкуренты; я тяжело заболел и мне нужны деньги на лечение…» – нужное подчеркнуть. Влюблённая дурочка раскошеливается и новоиспеченный жених исчезает вместе с деньгами и не оставляет даже фотокарточку на память, чтобы дяденьки правоохранители не нашли и не взяли за жабры.
Таким женщинам Лана всегда сочувствовала и, слушая от знакомых очередную подобную историю, всегда не хотела остаться в роли вот такой влюблённой дурочки. А ведь Лана действительно влюбилась в Алексея. Умом она понимала, что пока любовь ослепляет и пока она его любит – не замечает его недостатков и странностей. Ей хотелось бы сохранить ясность ума, но сохранять его по мере погружения в пучину чувств, становилось всё труднее.
И вот по дороге домой девушка приняла твёрдое решение: денег не давать – ни на расширение, ни на лечение. Не даст – он её бросит, даст – исчезнет с деньгами. Так зачем же давать, если всё рано будет сердце разбито. В первом случае Лана просто останется одинокой и несчастной, а во второй – одинокой, несчастной и банкротом. А жить в нищете Лане не хочется. Нищие люди всегда несчастные и нищие люди всегда не красивые потому, что нет средств ухаживать за собой, покупать приличную одежду и в связи с этим не могут найти себе достойную пару. В этом случае или одинокая старость или жизнь с драчливым алкашом. А Лане такие перспективы не улыбались. Её родители были приличные люди и жили в счастливом браке и Лане хотелось такой же, как и у них жизни. Не хотелось только такой смерти…
Мысленно Лана шикнула на себя. Она посмотрела в боковое окно. Там, на улице мелькнула знакомая тощая фигура в изношенной до невозможности одежде. Это была Оксанка.
– Остановите! – крикнула Лана.
Водитель притормозил. Пока девушка узнала свою бывшую ученицу и потребовала остановку, авто уже достаточно отдалилось от шагавшей по тротуару девочки. Таксист, видя, что Лана оглядывается, всё правильно понял и сдал назад. Когда машина поравнялась с Оксанкой, девушка распахнула заднюю дверцу автомобиля.
– Оксана, садись, – велела Лана.
Девочка наклонилась и с изумлением глядела на сидящую в салоне учительницу.
– Да садись же! – раздражённо повторила Лана: человек же ждёт, он на работе находится.
Оксана больше не заставила себя упрашивать и ринулась, как обезумевшая к автомобилю. Мгновение и она оказалась рядом с пригласившей её девушкой. Хлопнула дверца, такси тронулось и начался разговор на заднем сидении, а на переднем – навострились уши. Водитель не был шпионом, а подслушивать его заставило обыкновенное любопытство.
– Откуда ты идёшь? – спросила Лана.
– Из университета, – ответила девочка и её бывшая классная руководитель одобрительно кивнула: умничка Оксана – поступила в университет, с её способностями только туда и дорога.
– А на кого ты учишься? – был следующий вопрос.
– Я там работаю, – стесняясь, ответила Оксана.
– Работаешь? В универе? Кем?
– Техничкой, – угрюмо ответила девочка, – Проще говоря, уборщицей.
– Уборщицей… – задумчиво проговорила Лана, – А твои одноклассники там учатся…
– И тюкают меня, – дрожащим голосом ответила Оксанка. Она опёрлась локтем о дверцу авто и закрыла глаза ладонью. Её плечи затряслись.
«Плачет,» – поняла девушка. Она притихла. По опыту Лана знала, что если начнёт утешать – то беззвучный плачь девочки превратится в рыдания и, поэтому, решила помолчать и дать Оксане возможность успокоиться самой. Водитель, удивлённый молчанию, воцарившемуся на заднем сидении, оглянулся назад.
– Осторожней! – в испуге закричала Лана. Водитель снова посмотрел вперёд и вывернул руль, едва успев увернуться от столкновения с автобусом. Опасность миновала, но Лана почувствовала, что и по её щекам тоже побежали слёзы, оставляя щиплющие дорожки. Частично ей передалось настроение Оксаны, частично слёзы стали результатом испуга, который она только что пережила.
Остаток пути проехали молча и без дальнейших путешествий. И только выйдя из машины у своего подъезда, Лана вздохнула с облегчением. Она привела девочку домой. Сначала Лана выгребла из холодильника всё самое вкусное и накрыла на стол. Глаза девочки заблестели при виде подогретых, исходящих таким вкусным паром котлет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71294623?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Светлана Загребельная-Мамсурова
Тип: электронная книга
Жанр: Триллеры
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 11.11.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Принц с белым мерседесом, да ещё с замком в придачу – что ещё нужно для счастья молоденькой девушке? Вот и Лане показалось, что она выхватила счастливый билетик. И так ей казалось вплоть до того момента, как она узнала, что и дорогое авто, и почти замок достались принцу от предыдущей… а дракой, стерегущий "непорочность" "принца" почти настоящий.