Главная страница | Юмористическая фантастика | Вера, мышонок и… здесь мы ещё не бывали

Вера, мышонок и… здесь мы ещё не бывали
Родион Михайлов
Вторая книга, продолжающая описание жизни Веры и её друзей в большом городе, в которую теперь вмешались странные сны. Загадочные события, происходящие в сновидениях, контрастируют с нарастающим в сознании Веры и других пониманием сил – в том числе и неприглядных, – сил, движущих общественными отношениями.

Родион Михайлов
Вера, мышонок и… здесь мы ещё не бывали

Часть первая

Глава 1
Вера только проснулась, и первая её мысль была о предстоящей покупке велосипеда. Впрочем, мыслью это можно назвать лишь ради красного словца, а на деле в воображении Веры всего-навсего нарисовался образ сияющего велосипеда, который уже вот-вот был готов материализоваться.
Марисоль вернулась из Трёх Енотов два дня назад, тоже с планами на приобретение велосипеда. Всё это время подруги то никак не решались, то решались купить, наконец, по велосипеду. Не решались, потому что покупка недешёвая, а для подруг и вовсе самая дорогая за всю их девятнадцатилетнюю жизнь, ведь ничего дороже какой-нибудь простенькой одежды они не покупали. Потратить такую сумму было страшно. Вере казалось, что другие люди, узнав о том, как она безрассудно купила велосипед, могут показать на неё пальцем и упрекнуть: «Как тебе не стыдно? Потратить столько денег на игрушку! Нет бы купила хлебопечку или хоть утюг, а она – велосипед!».
Но Вера успокаивала себя тем, что велосипед не обязательно только развлечение, но и физкультурный снаряд, а потому приобретение это, полезное для здоровья. Так рассуждала Вера, придумывая, как себя обелить перед воображаемыми судьями её расточительства. Марисоли же было проще, ведь её родители одобрили будущую покупку, напутствовав дочь следующими словами: «Ты присмотри себе чего подешевле или купи у кого с рук. И не ходи в большие магазины – там тебя облапошат, впрочем, и в маленьких тоже. В общем, лучше возьми с рук!».
Вера посмотрела на Мигеля. Тот повадился висеть вниз головой на перекладине, которую Вера закрепила в клетке. Мышонок, который, напомним, в действительности был крысой, цеплялся тремя лапами за перекладину, а одной из задних каждый раз как будто не мог зацепиться и всё раскачивался, пытаясь это сделать.
«Неужели он не может? И почему? Хотя, возможно, он просто воображает», – так подумала Вера, и просунув руку слегка толкнула пальцем Мигеля, отчего тот закачался, но и после этого не спрыгнул вниз, а нетерпеливо мотнул хвостом, очевидно, желая покачаться ещё. Вера толкнула снова.
«Пора вставать. С Марисолью мы встречаемся в пять вечера, а до этого есть работа по дому».
Во время выполнения совместного поручения с Розой, Вера предложила той, тоже приобрести велосипед. Но Роза всполошившись, сказала, что ей такое даже в голову не приходило:
– Да и зачем он мне? Ведь я никуда не хожу, кроме как по поручениям сеньоры Суарес.
– Ты могла бы кататься вместе с нами по городу. Со мной и Марисолью. К тому же ты не будешь нуждаются в городском транспорте… хоть ты и сказала, что никуда не ходишь. Однако у тебя появится возможность добраться на велосипеде до любой части города, чтобы посмотреть на неё, – ответила ей Вера, но Роза только покачала головой, сказав, что подумает об этом.
Чуть позже Вера призадумалась: «По какой причине я пристала к Розе с тем предложением? Неужели я, почувствовав, что собираюсь тратить деньги, захотела вовлечь в это занятие и Розу, чтобы если уж и тратить бездумно, накопленное, так не одной? Это на меня не похоже! Надо будет завтра же уговорить её никогда не покупать велосипед».
Спустя некоторое время она всё ещё терзалась: «А может, это глупости? Ведь велосипед, вполне нужная в хозяйстве вещь и даже очень полезная! Хотя… нет, всё же надо объяснить Розе, из-за чего я так сказала… Но разве я действительно не хотела, чтобы Роза с нами покаталась? Я хотела! Нет, скажу ей всё как есть, что, мол, не знаю точно, почему я предложила ей купить велосипед, что у меня есть сомнения. И всё опишу. А что до меня, то ведь раньше я уже имела велосипед, подаренный когда-то мамой, да он и сейчас сломанный стоит в кладовке дома в Трёх Енотах, так что я почти уверена в полезности покупки нового велосипеда для меня лично. Кстати, тот сломанный, нужно будет отдать какому-нибудь мастеру в починку. Негоже, что подарок мамы прозябает в состоянии сломанности. Пусть он обретёт новое дыхание, к тому же будет на чём прокатиться во время пребывания в родном городе.

Глава 2
По-прежнему находясь в нерешительности, Вера встретилась с Марисолью и та спросила:
– Деньги взяла? – на что Вера кивнула. – Я тоже. Пошли!
– В тот магазин, который мы нашли в интернете? – уточнила Вера.
– Угу.
– А ты чего нацепила очки? – удивилась Вера, поскольку ни Марисоль, ни она сама никогда не носили солнцезащитные очки, считая это уделом воображал.
– Так, – ответила подруга. – На всякий случай, – не пояснив на какой.
Девушки двинули в направлении магазина, стараясь выбирать маршрут таким образом, чтобы он проходил по людным местам, ведь у них на двоих было 18 тысяч песо, потому как велосипеды, которые им приглянулись, стоили от семи с половиной до девяти тысяч в зависимости от комплектации. Хоть подруги уже и освоились в городе, и не боялись его, но такие деньги носить с собой им было непривычно, если не сказать боязно, к тому же они помнили слова Марко об опасностях большого города, а потому старались быть благоразумными. Несмотря на опасения, счастливая улыбка появлялась на лице то одной, то другой, и даже возможность встречи с грабителями – почти невероятная в этой части города, бережно охраняемой полицией, по причине проживания здесь важных особ, – даже такая, как они думали, опасность, не могла остановить появление этих улыбок.
«Эй, сеньориты! Не проходите мимо! Взгляните, что у меня есть».
Подруги вздрогнули от этого окрика, раздавшегося из переулка, и обе одновременно вздохнули: «Ну вот, конец нашим мечтам о велосипедах. Сейчас у нас отнимут деньги!».
– Да вы не бойтесь, красавицы! Я вас не укушу.
Подруги насторожились: «Такие заверения как раз в обычае людей с нехорошими намерениями».
– Я продаю музыкальные инструменты, многоуважаемые сеньориты. Я сам их делаю, но я не торговец, и не знаю, как правильно привлечь покупательниц, из-за чего, как я вижу, красавицы испытывают тревогу. Но вы только взгляните на эти прелестные вещицы. Они словно для вас созданы! Мои слова – чистая правда! Не хочу, чтобы этих струн касались грубые пальцы мужланов и вульгарных баб… Пардон, простите за такие слова, но я не сдержался. Ведь едва увидев вас, я сразу же подумал: «Это они! Все эти месяцы я работал именно для них!»
Вера, которая до произнесения продавцом этой тирады, хотела сказать: «Нам ничего не надо» – передумала, смягчившись:
– Извините, но мы не музыканты.
– Мы не умеем играть, – пояснила для совсем уж непонятливых Марисоль.
– Хоть взгляните сначала, одним глазком! И если вам не понравится, то я уж не посмею задерживать таких серьёзных сеньорит.
Подруги, видя, что изготовитель инструментов не внимает голосу рассудка, подошли к прилавку, намереваясь посмотреть на товар лишь из вежливости. На скатерти были разложены маленькие гитарки куатро. Всего восемь штук и все по-разному оформленные. На вид они были выполнены очень аккуратно, но ничего более осмысленного в голову девушкам не приходило, поскольку они не имели опыта обращения с музыкальными инструментами. Только у Веры возникли на мгновение какие-то смутные обрывки воспоминаний связанные с мамой.
– Вот эти два – они называются куатриньо, – они для вас. Эти куатро самые маленькие и изящные, – мужчина взял одно из них и, как забренчал что-то весёлое, что подругам сразу же захотелось научиться так же – настолько задорно это звучало.
– Они довольно просты в освоении, именно вот такие куатриньо. Они обычно применяются как дополнение к куатро и трекуатро, чтобы разнообразить звучание, но их вполне можно использовать и самостоятельно, для простого и лёгкого аккомпанемента. В интернете вы можете найти множество видеоуроков, и уже через месяц ваша игра будет похожа на то, что можно слушать. Но я советую прикупить и учебник – так оно надёжнее. Вот, возьмите в руки.
Марисоль взяла и слегка ударила по струнам.
– И вы возьмите, сеньорита. Ну же, смелее, – обратился к Вере продавец.
Сейчас, подержав в руках гитарки, подруги обратили внимание на рисунки нанесённые на деки. На образце Марисоли, под слоем лака был виден улыбающийся кактус в сомбреро, а на Верином куатриньо, словно нарочно для неё – две подпрыгивающие собачки, одна из которых была похожа на Жуку, – пёсика, бывшего у Веры когда-то.
– Если вы согласитесь купить мои куатро, то я смогу оплатить своё жильё, ведь сейчас у меня нет работы, и только изготовление этих инструментов поддерживает жизнь бывшего музыканта, чья группа «Кровь и Слёзы» пала жертвой интриг и бессердечности музыкального бизнеса. Вы слышали её? Ну, неважно, нас уж давно нет. Зато вам будет радость на долгие годы, даже если вы освоите игру на «только для себя». Вы ведь любите музыку?
Девушки кивнули.
– Вот видите! Но слушать и играть это совершенно разное. Научившись играть, вы сможете лучше понимать музыку, а также ценить преодоление тех сложностей, через которые пришлось пройти исполнителю для воплощения в аккорды той или иной задумки. Не откажите себе в этой удивительной возможности, прекрасные сеньориты! Пусть мои труды не пропадут даром и окажутся в руках таких, как вы! Я продам недорого. Скажем, фабричная гитара куатриньо хорошего качества, стоит тысяч пять, не меньше, но она лишена индивидуальности. А я отдам за шесть два инструмента. Сделайте подарок себе и доброе дело для нуждающегося мастера!

Глава 3
Через полчаса, подруги, сидя на постели Марисоли в квартире сеньоры Эрнандес, вертели в руках гитарки.
– Как ловко он уговорил нас купить эти куатро, – удивлялась Вера. – Конечно, это очень хорошие вещи, но мы совсем забыли о велосипедах.
– Надеюсь, что наши деньги и правда помогут ему оплатить жильё, – ответила Марисоль. – Но что мы теперь будем делать с велосипедами? Ведь шесть тысяч уже потрачено.
– Не знаю, может, всё-таки купим завтра? Может, менее дорогие? – предложила Вера.
– Давай подумаем утром, а сейчас, раз уж у нас теперь имеются эти гитары, мы должны поискать какой-нибудь урок игры на таком инструменте. Кстати, как тот сеньор называл свою бывшую группу? «Кровь и Слёзы»? Или «Слёзы и Кровь»?
Вера неопределённо кивнула и обе стали искать. Песен той группы нашлось всего две. Записи были плохого качества, но, послушав их, подруги удивились мастерству исполнения, как они его понимали. Хотя тексты были очень глупыми и надрывными, впрочем, вполне традиционными для этого жанра, – жанра застольных песен и, вполне возможно, что другие тексты публика просто не приняла бы, будучи приученной к определённому способу проявления сильных чувств в песнях, да и вообще приученная к музыкальной пошлости и фальши. Далее, посмотрев привлекшее их внимание видео, обе попытались хоть что-то повторить, но первый блин вышел комом. В дверь постучала Мануэла, заинтересованная жуткими аккордами доносящимися из комнаты Марисоли. Ей всё объяснили и показали, заверив, что шуметь не будут, поскольку у них имеется отличное место для репетиций. Мануэла сказала, что всё в порядке и она просто так, а играть на музыкальных инструментах – это занятие превосходное!
– Мы можем попробовать завтра у папы, – обратилась Вера к подруге, – после того, как всё же купим велосипеды, коли надумаем. Это если какой-нибудь уличный торговец опять не продаст нам то, о чём мы и не думали.
– Ну уж нет! Теперь мы научены сегодняшним опытом и ничто не отвлечёт нас от покупки велосипедов, – решительно заявила Марисоль.
– Но всё же я думаю, что мы правильно сделали, купив эти куатриньо у того человека, – высказалась Вера. – Кажется, он не обманщик и гитары сделаны хорошо. И чехлы для гитар дал нам в подарок!
– И то верно, – согласилась подруга.
– Ты знаешь, я вспомнила прямо сейчас то, о чём совсем забыла! Ведь у моей мамы тоже была маленькая гитара, и я немного помню её игру, но только немного, ведь я была тогда совсем маленькой. Это ещё до знакомства с тобой.
– Вот тебе на! Значит, мы и впрямь купили эти гитары не напрасно! – сказала Марисоль, обрадованная ещё одним фактом, подтверждающим разумность покупки. – А почему она перестала играть?
Вера ответила, что она этого не знает и уж стала собираться домой, оставив свой экземпляр инструмента у Марисоли, чтобы завтра можно было его захватить по дороге к отцу.

Девушки ещё минут двадцать бродили по улице, удивляясь сегодняшнему происшествию, после чего расстались.

Глава 4
На следующий день Вера рассказала своим подругам-коллегам о вчерашнем случае. Сеньора Суарес ответила то же самое, что и Марко, которому Вера всё изложила по телефону: «В большом городе нельзя ушами хлопать, но вам повезло, и тот человек, видимо, оказался порядочным, раз продал вам стоящие и интересные вещи». Роза же, попросила дать ей как-нибудь поиграть. Она хоть и не умеет, но очень уж хочется подержать в руках такую вещицу. Вера пообещала. Ну а сеньора Ди сообщила, что ей нечего добавить к сказанному Хеленой, то есть сеньорой Суарес.

После обеда в час сиесты Вера смотрела на Мигеля, который снова висел на жёрдочке, тщетно пытаясь левой задней лапкой зацепиться за перекладину.
«Нет, он наверняка воображает! Неужели он не может висеть всеми четырьмя лапами?» – подумала Вера, однако, очень довольная тем, что у неё теперь есть некто вроде мышонка-попугайчика. Разве это не приятно? Когда-то она думала о том, чтобы завести себе маленьких таких попугайчиков – их называют волнистыми, но потом всё закрутилось и уж стало не до этого. Как знать, возможно, в будущем она и заведёт таких. А может… пусть лучше заведёт папи!?
– Мигель, как ты думаешь, мы с Марисолью правильно поступили, что купили те инструменты? Как-нибудь я для всех вас сыграю! – Вера имела в виду, что в числе слушателей будут находиться и Вомбат с Кенгуру.

В пять часов вечера подруги снова сошлись на условленном месте, но Марисоль в этот раз солнцезащитные очки не надела, поскольку толку от них – никакого!
– Взяла?
– Взяла!
– Сколько? – спросила Марисоль.
– Девять.
– И у меня девять. Идём?
– Пошли, – решилась Вера, – но уж сегодня – никаких глупостей! Мы должны купить велосипеды!

По дороге, возле одного из магазинов Марисоль слегка задела стоявшего там мальчика лет пяти. Принеся извинения, она только хотела двинуть дальше, как услышала:
– Ты меня испачкала!
– Это ты мне? – спросила Марисоль.
– Кому же ещё, дылда! Смотри, как ты испачкала мою сандалию.
– Я тебе на ногу не наступала, малыш. И потом, как ты разговариваешь со старшими? Так нельзя!
– А мне можно!
– Это ещё почему?
– Потому что я так хочу!
Из магазина вышла его мать, худая, с измученным лицом.
– Матео, ты опять грубишь прохожим!? Пожалуйста, простите его, сеньориты. Отец Матео работает вахтовым методом и в его отсутствие Матео становится совсем неуправляемым. Меня он не боится.
– Не боюсь, потому что ты врунья! Ты обещала мне мороженое!
– Я не врала, Матео. Я думала, что мне перечислят зарплату на карточку, но они не перечислили – наверное, завтра. А теперь у нас осталось только на хлеб и молоко, да и этих денег уже нет, – она кивнула на пакет с покупками.
– Значит, ты обещала мне мороженое, когда у тебя не было денег, а значит, ты – врунья!
Мамаша не знала куда деваться от этого божьего дара (значение имени Матео), поскольку, как видно, никакого влияния на сына не имела.
– А что ты скажешь, мальчик, если мама отдаст тебя к нам на перевоспитание. Ведь мы из комиссии по исправлению непослушных детей, и мы не церемонимся с такими как ты. Посадим на диету из хлеба и воды, и никакого телевизора!
Матео смотрел на злую тётку, пытаясь понять, не шутит ли она, не берёт ли на испуг, как иногда делает его глупая мама, правда, безуспешно, – её-то хитрость он давно раскусил. Но тётка имела непроницаемое выражение лица, а вторая что-то искала в телефоне.
«Может, она ищет что-нибудь насчёт меня? Может, вызывает полицию или скорую помощь? Ой!» – подумал малыш и поверил.
– Мам, скажи им, чтобы они ушли. Они плохие! – и Матео дёрнул её за юбку.
Женщина незаметно кивнула Марисоли и сказала: «Вот видишь, Матео, кто тебя защитит, кроме мамы? А ты её обзываешь вруньей и не желаешь слушаться. Сейчас я попрошу этих строгих сеньор простить тебя в этот раз».
Она попросила и «сеньоры» важно кивнули.
– Но ты должен пообещать им, что будешь вести себя хорошо!
– Я больше не бу-у-у-ду! Пусть они уйдут!

Подруги поспешили вперёд, однако, задержка в пути привела к тому, что они вошли в магазин незадолго до его закрытия в шесть часов. Приглянувшиеся в рекламе велосипеды были на месте, но на них были установлены дополнительные аксессуары: звонок, фонарик и корзинка на руле. Продавец уже собирался закрывать магазин, когда девушки вошли, и он наотрез отказался снимать лишние комплектующие, чтобы подруги могли купить подешевле. Продавец сказал: «Приходите завтра или берите как есть. Так и быть, я продам товар до закрытия магазина. Но если вы решите ждать до завтра, то этих велосипедов почти наверняка уже не будет, потому что такие модели пользуются спросом, и все нормальные люди покупают сразу с дополнительным оборудованием».
Подруги подумали, что покупка велосипедов уже превращается в какой-то фарс, и потому решили поставить точку в этом деле. Так велосипеды, по полторы тысячи песо сверх той цены на которую они рассчитывали, перешли в их полное распоряжение, под напоминания продавца о том, что нормальные люди должны зарабатывать столько денег, чтобы хватало на всё самое лучшее. Довольно некрасиво обошедшись с покупательницами, он равнодушно поставил штампы на гарантийные талоны и подруги выкатили своих железных… пусть и не коней, а скорее, осликов на улицу, где прислонив их к стене и отойдя на несколько шагов, принялись восхищённо смотреть на приобретения.
Велосипед Марисоли был сиреневого цвета, а у Веры бирюзового. У обоих покрышки и сиденья белого цвета, и того же цвета рукоятки на руле, а также педали и защитный кожух для цепи. Они – просто великолепны! На такие даже садиться не хотелось, из-за страха осквернения сияющей новизны. Но и в любом случае они только сейчас поняли, что одежда которая на них надета, мало подходит для езды на велосипедах. Они решили катить велосипеды, а над подходящей одеждой нужно будет подумать и, вполне возможно, придётся что-то покупать.
Всю дорогу до квартиры сеньоры Эрнандес они не могли рассуждать ни о чём ином, как о своих сверкающих машинах. Войдя и пристроив их в прихожей, выслушав похвалы покупкам от Мануэлы, подруги только присели в комнате Марисоли, как их взгляды обратились на гитарки. Да! Ведь сегодня они хотели показать их Марко, и чему-нибудь поучиться. Велосипеды пока можно оставить у Мануэлы.
Прихватив чехлы с гитарами они отправились к Марко. Он уже был дома. Куатриньо ему понравились своим оформлением, а показ велосипедов девушки приберегли на завтра, когда они подберут одежду для велопрогулок и опробуют машины в деле. После подруги засели в комнате Веры за просмотром обучающих видео и остановились на том, которое, как им показалось, наиболее доходчиво и просто объясняет основы игры на куатро-куатриньо.
Побренчав около двух часов они поняли, что у них начинает немного получаться. Это вселяло надежду на скорое освоение хоть сколько-нибудь похожей на музыку игры.
Перед уходом подруг Марко спросил у Веры: «Как думаешь, если я зайду на днях проведать тебя, Мигеля, и заодно воспользуюсь разрешением сеньоры Мендес посетить её библиотеку – это будет удобно?»
– Конечно, папи, это будет очень удобно, и в этот раз я тебя познакомлю с моими тамошними подругами, как и обещала.
– Ну и отлично. Думаю, что я буду в пятницу после работы или на следующей неделе.

Глава 5
Выйдя на улицу, подруги захотели проветрить головы, в которых сейчас ничего не осталось, кроме велосипедов и гитарной игры. Они стали прогуливаться и Вера спросила:
– Как ты поняла, что мама того мальчика не разозлится из-за нашей выдумки с комиссией?
– Мне показалось, будто она взглядом о чём-то таком и попросила.
– Представляю, если у меня когда-нибудь будет ребёнок похожий на этого… Матео, – вообразила Вера. – И что я буду с ним делать, если он такой непослушный? Я не смогу кричать на него и наказывать.
– Я тоже, – согласилась Марисоль. – Но у меня есть младший брат – а ты его знаешь! И маму мою знаешь, и папу. Никто из нас не может кричать и наказывать, а значит, матери приходится быть хитрой, иногда. Например, применять напускную строгость.
– Не хочу быть хитрой, – сказала Вера, – а строгой, может быть, чуть-чуть смогу.
– Строгость не всегда помогает и поэтому, хоть и очень редко, мне и моей маме приходилось хитрить с братиком. Но нам было стыдно! А что прикажешь делать с четырёхлеткой, если он упёрся и капризничает? Ведь ему, когда он в таком настроении, ничего не объяснишь разумно. Вот и приходилось от безысходности. Но теперь он подрос и уже многое понимает, а я ему всё рассказала, чтобы он не думал, будто мы с мамой и папой его дурили. Ведь никто из нас не знал, как преодолеть его упрямство. Хотя, я с тобой согласна, Вера, что лучше совсем не хитрить, а как-нибудь по-другому. А ты помнишь, даже твоя мама один раз схитрила с тобой? По крайней мере, я больше не видела.
– Со мной? – удивилась Вера, – но зачем? Ведь я всегда была послушной.
– Не всегда. Вскоре после того, как мы познакомились в песочнице – нам было лет по пять – я зашла за тобой, чтобы пойти гулять и, мы уж собирались выйти, как твоя мама сказала, что нужно одеть тёплые штанишки, поскольку на улице зябко после недавнего похолодания. Но ты не захотела. Ты не соглашалась ни в какую и кричала, что тебе жарко и что в штанишках неудобно бегать, несмотря на уговоры.
– Штанишки? Я этого вообще не помню, – опять удивилась Вера.
– А я почему-то запомнила, – продолжила Марисоль, – наверное, из-за этих штанишек – они были синие в горошек. Ну и вот тогда твоя мама рассказала нам о страшной болезни, которая бывает у маленьких девочек от холода. Их ноги раздуваются, превращаясь в негнущиеся столбы, и становится почти невозможно ходить. После она показала, как ты, якобы, будешь ходить: семеня маленькими шажками и поворачиваясь всем телом. Но она показала очень смешно и, видя, что тебе не страшно, а весело, она сказала, что ещё будет очень-очень больно, и вот тогда ты испугалась и побежала надевать штанишки.
– Хорошо, что ты это запомнила, а сейчас рассказала мне, – улыбнулась Вера. Правильно говорят – мы не всегда такие, как сами о себе думаем. Надо же, значит, и я тоже бывала капризной?
– Вот что мне подумалось, – сказала Марисоль, – ведь тот продавец велосипедов поступил с нами хитро и нам это не понравилось. Он дал нам понять, что мы ненормальные, потому что не хотим тратить лишние деньги. Он манипулировал нами, пытаясь пристыдить за наше нежелание тратить лишнее, правда, у него это не получилось и мы купили велосипеды по другой причине, но всё же! А может быть, хитрость – это всегда плохо? Хотя, конечно, родители хитрят с детьми для их же блага, ну а вдруг разовьётся такая привычка?
– Точно, – согласилась Вера, – лучше этого не делать.
– По-моему, – продолжила рассуждать Марисоль, – мы хитрили с младшим братом из-за того, что не знали, как уговорить его по-другому. Наверное, нам не хватало ума.
– Говорят, что хитрость – это ум дурака. Я слышала такую поговорку, – добавила Вера.
– Получается, наши родители тоже не всегда правильно поступали, я имею в виду, когда хитрили? – спросила Марисоль. – И это потому, что они не могли сообразить, как поступить. Верно сказал твой отец – нам нельзя глупеть, а иначе мы будем решать все проблемы с помощью хитрости, а не ума. Будем глупыми и лживыми.
– Да-да, метко сказано! – подхватила Вера. – Я ведь помню, что мой дедушка никогда не хитрил. Ну, ты его знаешь! Договоримся постараться не хитрить даже с маленькими детьми? А если вдруг такое всё же случится, то надо не забыть себе сказать: «Это потому, что я глупая!».
– Договорились! – одобрила Марисоль и добавила:
– Завтра у тебя и у меня выходной (Марисоль условилась в зоопарке о том, что её выходной это вторник), и мы можем много чего сделать. Мы должны подумать до завтра о велосипедной одежде, и если у нас не найдётся подходящей дома, то нам придётся её купить.
– У меня точно ничего нет, разве что джинсы? Но мне они не кажутся удобными для езды – они довольно тесные в талии, – пояснила Вера.
– Завтра что-нибудь придумаем, – сказала на прощание подруга и они расстались.

Глава 6
Утром Вера встретила сеньору Мендес в холле – та куда-то уходила в необычно ранний для неё час.
– А-ах, хорошо, что я тебя увидела, Вера. Ты ведь знакома с мадам Авророй? Ты её видела только несколько раз? Ну, не важно. Она попросила пригласить тебя на нашу обычную встречу клуба в воскресенье. Она хочет познакомиться с тобой поближе и поговорить. Как ты на это смотришь?
– Со мной? – удивилась Вера, и госпожа кивнула. – Хорошо, если она так хочет, то я не против.
– Тогда в шесть часов вечера в воскресенье поднимайся на второй этаж в мой салон. Ты ещё там не была? Но ведь ты знаешь, где он? Он рядом с библиотекой.
– Да, я видела дверь, госпожа. Я буду в шесть, – Вера замялась. – А как мне одеться?
Госпожа улыбнулась:
– Одевайся как хочешь, у нас всё по-простому.

Через час подруги встретились.
– Ну что, идём искать вело-одежду? – спросила Марисоль.
– Пошли, но только недорогую, – согласилась Вера. – А ведь я даже не знаю, какая нужна. Когда мы были моложе, мы катались в каких-то трико, кажется?
Марисоль кивнула и они пошли. Обойдя несколько магазинов, самыми подходящими из того, что девушки увидели, оказались следующие предметы одежды: не слишком короткие плотные шорты, нечто вроде кед да ещё лёгкие ветровки; футболки же и блузки у них имелись.
Доставив вещи в квартиру сеньоры Эрнандес, они переоделись, покрутились перед зеркалом в прихожей и выкатили велосипеды на улицу. Сегодня подруги думали прокатиться немного, так, только чтобы привыкнуть и испробовать.

Ноги быстро вспомнили, как крутить педали, а тело, как удерживать равновесие. Они поехали в сторону особняка сеньоры Мендес, оттуда немного дальше, а развернувшись доехали до дома Марко, и уж только тогда вернулись обратно к жилищу Марисоли.
– Как же это замечательно – катиться с ветерком! – произнесла восторженно Марисоль.
– Так бы и каталась весь день! – согласилась Вера, – но ты же помнишь, что мы хотели поучиться игре на куатро?
– Помню, само собой. И этим тоже, мне не терпится заняться.
Велосипеды снова оставили в прихожей сеньоры Эрнандес и, чуть не вприпрыжку побежали в квартиру Марко, но, вспомнив об обещании показать велосипеды Марко, вернулись за ними.

Марко внимательно осмотрел велосипеды, найдя их крепкими и красивыми, а подруги, оставив Марко, пошли репетировать. После двухчасового треньканья они почувствовали себя увереннее и убедились в том, что научиться играть простенькие мелодии вполне им по силам – тот гитарный мастер не обманул.
– А давай придумаем песенку, – предложила Вера.
– Про всякие шуры-муры, слёзы, и цветы брошенные в лужу?
– Не-е-ет, – засмеялась Вера. – Я думаю, что можно шутливую. Например, про усы Кристобальды! Хотя нет, это как-то жутко!
– Но ведь мы способны придумать и про другие усы, – заметила Марисоль. – Каждая из нас может начинать придумывать, а через несколько дней мы сверимся. Но сейчас хорошо бы ещё порепетировать, а то техника у нас по-прежнему хромает.
– Да, на обе ноги, – согласилась Вера.
Так они и сделали, а Марко, слыша даже из своей комнаты заливистый смех, чередующийся с попытками сыграть что-то похожее на мелодию, подумал: «У них неплохо получается. Быстро же! Да и мать Веры тоже музицировала в своё время. Помню, как Селеста играла на своей гитарке – у неё было укулеле, – и играла очень хорошо, правда, Вера мне сказала, что Селеста в последние годы жизни забросила игру, и то укулеле куда-то пропало. И почему? Может, она чувствовала, что с её здоровьем непорядок и у неё опустились руки? А, что гадать! Но Вера пусть играет – это будет напоминать мне о Селесте!».

Взбудораженная сегодняшними впечатлениями Вера, ворочалась в постели не в состоянии заснуть, и, возможно, не будь она настолько взбудораженной, ей бы не пришло в голову такое намерение: «Может, выпить снотворное? Ведь завтра предстоит кое-какая работа по дому, а потому нужно выспаться».
Она постучала к Розе, спросив, нет ли у неё снотворного? К счастью или нет, но снотворное было, хоть и слабенькое. Вообще, у Розы имелось довольно много лекарств, которые ей дала с собой мать на всякий случай, хотя Роза, при своём здоровье, так ими и не воспользовалась до сих пор.
Итак, приняв таблетку Вера приготовилась хорошо поспать.

Глава 7
Открыв глаза Вера увидела, что стоит на какой-то равнине, окружённой лесами и скалами. От неожиданности она присела и схватилась за голову, то есть хотела схватиться, но что-то ей помешало. Она никак не могла дотронуться до головы. Встав, Вера подняла руку, на которую была надета рукавица переходящая в серебристый рукав, и поднесла её к лицу. Рука стукнулась о препятствие. Ощупав голову со всех сторон, она поняла, что на её голову надет какой-то колпак сферической формы. Шлем?
– Что же это такое?! – тихо выкрикнула Вера.
– Вижу, к вам вернулось сознание, сержант-стажёр Хименес, – раздалось у самого уха Веры.
Она вскрикнула, снова присев от испуга и быстро обернулась, но никого не увидела.
– Кто здесь? Покажитесь!
– Тук-тук, кто там? Есть кто-нибудь? – раздалось уже у другого уха.
Вера вскочила и, выставив руки перед собой, осмотрелась:
– Да кто же здесь? Покажитесь, пожалуйста!
– Хм, вынужден констатировать, что в сознание вы ещё не пришли. Пока вы в пути.
– Кто вы? И где вы? – спросила Вера уже менее взволнованно, поскольку ей пришёл в голову спасительный ответ: «Наверное, я сплю и вижу удивительный сон».
– Ваши показатели мозговой активности и мышечного тонуса говорят о том, что вы бодрствуете. А я, если уж вы по-прежнему не в себе – я ваш личный ассистент ИКИ, и это аббревиатура.
– ИКИ? А где вы? И что означает ваше имя?
– Я в шлеме, по которому вы недавно стучали. Хотя и в скафандре тоже, – ответил голос. – Имя означает: Искусственный Квази-Интеллект, но это обиходное наименование, а полностью название звучит как БСМИ-6 или БесСознательный Машинный Интеллект шестой версии.
Разговор происходил на русском языке, как показалось Вере (к сожалению, проснувшись, она его полностью забыла), а ИКИ пояснил, что название связано со старой машиной, ставшей в своё время одной из вех в вычислительной технике.
– То есть вы только похожи на человека?
– Точно! Только похож, потому и «квази-интеллект». Я не являюсь самосознающим и своевольным субъектом, и потому обращение ко мне на «вы» – неуместно.
– Значит, вас… то есть тебя, совсем не ценят?
– Что вы, сержант-стажёр – меня очень ценят, а некоторые даже испытывают дружеские чувства к экземплярам подобным мне. Так что я не бесподобен – говорю это на тот случай, если вы так подумали.
– Хи-хи-хи, я и правда так подумала. ИКИ, а почему ты называешь меня сержантом-стажёром? Я что, как будто на военной службе? – и добавила: «Хорошенький сон! Какой-то абсурд!».
– Я напоминаю вам, что вы находитесь в состоянии бодрствования, сержант-стажёр Хименес. Я называю вас сержантом-стажёром, потому что таково название вашей должности. И вы не на военной службе.
– Тогда почему сержант? Разве это не армейский чин? И что у меня за должность? Что я должна делать?
– Раз уж вы в таком состоянии, то я буду объяснять вам всё на пальцах до тех пор, пока вы не придёте в себя окончательно. Сразу предупреждаю, что в меня заложено чувство юмора, то есть его имитация, так что имейте это в виду. Также в меня встроена база знаний, из которой я прямо сейчас черпаю сведения о способах контакта с людьми, которые не в себе. Название вашей должности – это анахронизм, пережиток тех времён, когда человечество имело армии. Должность сержант-стажёр подразумевает, что вы можете действовать в составе исследовательских групп изучающих неизвестные планеты, но ваш опыт полевой работы менее двух лет.
– Планеты? Какие ещё планеты?
– Такие, как эта. Планета НК2022038Г Малышка.
– Планета Малышка? – не смогла удержаться от улыбки Вера. – А почему Малышка?
– Эта планета, геологически и биологически очень близка к Земле тех времён, которые являются пограничными между юрским и меловым периодами. А это примерно 145 миллионов лет назад и, примерно через 4,4 миллиарда лет после окончательного формирования Земли как отдельной планеты. На этой же планете, судя по данным полученным автоматическими модулями, от момента формирования планеты прошло всего 1,1 миллиарда лет, то есть геологические процессы и скорость течения эволюции происходили более чем в четыре раза быстрее земных. Но и это не всё: такой возраст планеты дают 124 метода датировки из 247 ныне применяемых – чуть больше 50 процентов от всех методов. Но остальные методы дают возраст от 20 до 1000 лет.
– 20 лет? Как это возможно? – удивилась Вера. – Наверное, это ошибка.
– Именно так и думают, но и другие оценки в 1,1 миллиарда лет, также не представляются верными. И вот возник вопрос: как могут ошибаться все методы датировки?
– Может быть, глючат компьютеры, которые обрабатывают эти данные с модулей? – предположила Вера.
– Глючат компьютеры? Как это понимать? – спросил ИКИ.
– Я точно не знаю. Так у нас говорят, когда компьютеры сходят с ума.
– У кого это, у вас? У сержантов-стажёров? – заинтересовался ИКИ.
– Да нет… ладно, ИКИ, просто забудь.
– Не знаю, смогу ли. В этом словосочетании мне послышался ужасающе высокомерный антропоцентризм, который уже считается изжитым делом прошлого.
– Извини, я не хотела. Просто слышала когда-то такое выражение.
– Расслабьтесь, сержант-стажёр Хименес, я же предупреждал – у меня есть чувство юмора. Я попытался изобразить помешанного на политкорректности робота из давно минувших эпох. Сейчас это вымерший вид роботов.
– Хи-хи, понятно. Ну а что там ещё с планетой? Почему её так назвали?
– Она очень молодая, наверное, поэтому и Малышка, хотя я не уверен, что правильно понимаю человеческую логику. Вот если бы мне позволили, то я бы назвал планету не Малышкой, а Старушкой, ведь она развивается, а значит, и идёт к концу в четыре раза быстрее.
– Старушка? – засмеялась Вера. – Кто же будет так называть планету? А название Малышка мне нравится!
– Что ещё вы хотите знать?
– М-мм, так это другая планета? Значит, я не на Земле?
– …
– Да? – ждала уточнений Вера.
– Простите, я думал, что это риторический вопрос. Вы не на Земле. Вы на Малышке.
– Я хочу снять шлем, – сказала Вера.
– В основании шлема, с левой и с правой стороны имеются защёлки. Нащупайте защёлку с любой стороны – они дублируют друг друга.
Вера нащупала.
– Ухватитесь за неё и потяните, после чего сделайте не менее четырёх покачивающих движений влево-вправо.
Раздалось короткое шипение и шлем отсоединился от костюма. Сняв его, Вера осмотрела шлем. Это была прозрачная сфера – совершенно чистая, не имеющая никаких видимых глазу компонентов, за исключением двух антеннок на макушке. Вера качнула одну из них.
– Они для красоты, – пояснил ИКИ. – Антенны не несут никакой функциональной нагрузки, поскольку системы связи не основаны на передаче электромагнитных волн. Но позволь мне люди решать, то я бы убрал эти бесполезные украшения, однако молодым исследователям они нравятся; молодёжь считает, что антенны придают им бравый вид.
– Да-а, ты шутник, ИКИ. С тобой не заскучаешь.
Удерживая шлем, Вера опустила его и осмотрелась. Теперь она начинала верить в то, что это не сон, и в таком случае окружающая обстановка уже переставала быть просто фоном для сновидения. Воздух здесь очень похож на тропический, но с сильным привкусом смолистых веществ и температурой градусов под тридцать, при полном штиле и умеренной влажности.
Итак, Веру окружала долина, обрамлённая лесом и скалистыми холмами. Долина казалась знакомой, но откуда? Вдали вроде бы какие-то большие животные, прильнувшие к деревьям на опушке леса, а сзади осевший на одну сторону гусеничный вездеход с прозрачной крышей-колпаком похожей на шлем Веры, но с другим радиусом скругления. От вездехода шёл чёрный дым. Вера поднесла шлем к лицу и крикнула внутрь:
– ИКИ, что мне сейчас делать?
– Не надо кричать, сержант-стажёр. Я вас отлично слышу. И не надо говорить в шлем. ИКИ – это неотъемлемая часть всего костюма, а не только шлема. Я повсюду! – в последних словах послышались нотки металла.
Вера застыла, поскольку прозвучало это жутковато.
– Я снова пошутил, сержант-стажёр. Когда вы были в добром здравии, вам очень нравились мои шутки. Но, как я и сказал, ИКИ – это неотъемлемая часть всего костюма. Сейчас вам нужно попытаться установить связь с кораблём и другими членами исследовательской группы. Я пытался, но безрезультатно – нужен передатчик вездехода, если он цел, конечно.
– Группы? Я что, была не одна?
– Разумеется, нет. С вами были: лейтенант Суарес, сержант-стажёр Флорес и сержант Родригес.
– Суарес?… Флорес?… Надо же! Да ещё Родригес!? Ведь это фамилия Розы и моих соседей в Трёх Енотах.
– Не знаю о каких енотах вы говорите, но имя сержанта Родригес действительно Роза, вернее, полностью оно звучит как Розалинда.
– А что произошло с вездеходом? Он дымит, – заметила Вера.
– Во время спуска неожиданно отключились все системы, и включились снова на высоте 1500 метров. Тормозные двигатели сработали, но с превышением допустимой мощности. Произошёл сильный нагрев области под днищем, в результате чего загорелась даже термостойкая резина на одной из гусениц. Это она дымит и это не опасно. Но сейчас вам необходимо выяснить не пострадал ли передатчик из-за того непредвиденного сбоя. Я не смог к нему подключиться, и надеюсь, что его нужно только перезапустить.
– Понятно. Я иду, – бодро ответила Вера, направившись в сторону вездехода, решив, для начала, осмотреть его с той стороны и убедиться, что возгорание действительно не опасно, а если возможно, то постараться потушить его.

Глава 8
Она обошла машину и сразу увидела две дымящихся накладки на гусенице, и только хотела спросить у ИКИ – есть ли огнетушитель, как повернув голову в сторону скалистой стены, которая находилась не очень далеко, заметила группу небольших животных. Она сделала два шага в их сторону, но они оставались совершенно неподвижными.
«Это что – памятник? – удивилась Вера. – Они словно каменные. Ведь совершенно неподвижные! Только вот откуда взяться памятнику на неизученной планете? Некоторые из них выглядят вроде бы пушистыми, но как понять живые ли они? Ветра-то нет».
– Ты видишь, ИКИ?
– Вижу. Что вы собираетесь делать?
– Я хочу подойти поближе и посмотреть.
– Должен предупредить, что повадки местной фауны неизвестны, и если они живые, и если бы меня кто-то спросил…
– Я поняла, ИКИ – ты бы не рекомендовал подходить. Но мне ужасно хочется, к тому же они выглядят безобидно. Я быстро.
Вера сделала ещё десять шагов в сторону животных и присела на корточки.
– Ну, прямо как настоящие! – сказала она, после чего протянула руку, но тут животные, оказавшиеся вполне живыми, сделали несколько шагов назад совершенно синхронно и опять застыли словно увидели диво дивное.
От неожиданности Вера упала назад:
«Вот это да! Они живые! И кого-то мне напоминают», – подумала она.
Вера встала на четвереньки, намереваясь придвинуться к животным.
– Тихо-тихо, не бойтесь, – обратилась она к ним. – Вы так похожи на животных о которых я читала в одной детской книжке! Ну точно! Смотри, ИКИ, вон семейство динозавриков: Папа Буфи, мама Уфи и сам Руфи. Вон семейство пушистых: Папа Кышь, мама Тишь и рядом Пышь – друг Руфи. И местность очень похожа!
– Не знаю, о чём вы говорите, сержант-стажёр, но эти животные настоящие.
– Руфи! Руфи! – позвала Вера, после чего у одного из динозавриков буквально отвисла челюсть от удивления. Это выглядело очень забавно, поскольку сейчас этот заврик выглядел точь в точь как удивлённый человек.
– Идите сюда. Дайте я вас поглажу, – позвала Вера и протянула руку.
Теперь животные уже не стали отбегать, а один из них, вероятно, Пышь, быстро подскочил к руке, ткнулся в неё носом и убежал обратно к своим.
– Вот молодец! – похвалила его Вера. – Не убегайте, сейчас я к вам приближусь, – и она легла на живот, чтобы ещё меньше пугать животных, а после подползла почти вплотную.
Животные принялись обнюхивать руки и голову Веры. Она медленно села. Один из пушистых залез на колени, а Руфи встал на задние лапы и задышал Вере в ухо.
– Как такое может быть, ИКИ? Ведь они точно из книги «Истории о маленьком динозаврике Руфи».
– В моей базе нет сведений ни об этой книге, ни об этих литературных персонажах. Возможно, есть в корабельной базе.
– И больше ты ниче… – только хотела спросить Вера, как услышала треск и громкий рёв.
Маленькие животные аж взвыли, а Вера вскочила на ноги и увидела приближающегося со стороны леса огромного хищника.
– Что делать, ИКИ? Мы можем как-нибудь защититься?
– Немедленно надевайте шлем, сержант-стажёр. У нас нет нелетального оружия, если вы об этом. Но у нас есть средства для отпугивания животных с помощью звуковых и световых эффектов. Правда, не таких больших животных.
Хищник всё приближался, но теперь медленнее. Он, вероятно, пытался оценить, не опасен ли тот дымящийся жук, и та серебристая штука – то есть Вера – которая уже успела надеть шлем.
– В районе грудной клетки на вашем костюме находится прожектор, сержант-стажёр. Я попробую ослепить ящера. И одновременно включу сирену, но для вашей безопасности я выключу внешние микрофоны и немного затемню шлем.
– Давай, ИКИ!
Прожектор засветил неожиданно ярко и это при том, что было использовано затемнение. ИКИ сообщил также о включении сирены, звук которой максимально сконцентрирован в направлении опасности.
Хищник заревел, что было видно по разинутой пасти, и несколько отступил, но после снова взвыл и двинул вперёд к уже намеченной цели – к Вере.
– Ой-ёй-ёй, он не очень-то испугался! Ты можешь что-нибудь ещё, ИКИ?
– Я увеличу громкость сирены до предела, испробовав воздействие различных частот. Также я использую прожектор в режиме стробоскопа.
Вера увидела вспышки, которые, казалось, озаряли всё небо – как будто работал гигантский сварочный аппарат. Вспышки участились.
– Я должен увеличить степень затемнения шлема, сержант-стажёр. Вы ничего не будете видеть, но я стану вашими глазами.
– Действуй, ИКИ!
Через несколько секунд Вера спросила:
– Ну что там? Он отступает?
– Противник в нерешительности. Судя по внешним признакам у него нарастает паника, но он ещё надеется попробовать вас на вкус.
– ИКИ!
– Простите, я пытался разрядить обстановку, сержант-стажёр.
– Мы можем что-нибудь ещё?
– Мы можем отступить. Сзади я вижу разрыв, по которому возможен подъём на скалы. Там довольно тесный проход и хищнику будет трудно последовать за нами.
– Но как же эти маленькие животные? Они здесь в опасности!
– Хорошо, сержант, я так и знал, что вы о них спросите. Тогда слушайте! Аккумуляторные батареи в лёгких костюмах невелики. Сейчас средства для отпугивания потребляют ток в 120 ампер при напряжении 100 вольт. Больше я выдать не могу, но и при таком расходе мы долго не протянем – нужно ещё сохранить часть ёмкости батареи для связи: с вашей группой, со спасательной группой и с кораблём. Ведь мы так и не выяснили, что с энергосистемой вездехода. Поэтому у нас только один шанс – нужно пойти в наступление пока хищник не начал успокаиваться и приспосабливаться к изменившейся окружающей обстановке.
– Я готова, ИКИ. Я пойду!
– Сержант, делайте в точности так, как я вам скажу. Готовы?
– Да!
– Десять шагов вперёд, не слишком быстро. Сейчас немного левее и ещё пять шагов. Стоп!
– Что сейчас?
– Ждите, сержант.
Прошло несколько секунд.
– Сейчас три шага вперёд, быстро! Стоп! Ещё три шага, быстро! Стоп!
Вера почувствовала вибрацию через подошвы и приготовилась ощутить, как наступает конец, решив, что ящер задумал до неё добраться во что бы то ни стало. Но тут шлем внезапно стал прозрачным и послышались звуки топота хищника. Вера увидела, как он несётся в сторону леса.
– Паническое бегство, – прокомментировал ИКИ.
Убегающий врезался сдуру в дерево, опрокинулся на бок, но быстро вскочив, с треском стал проламываться сквозь растительность, исчезнув из виду.
– Неужели у нас получилось его прогнать? – только и могла сказать Вера.
– В точку! У вас получилось его прогнать, сержант-стажёр.
– Скорее у тебя, ИКИ. Если бы не ты, то что бы я делала?
– Не скромничайте, сержант. У меня нет ни тела, ни даже настоящего сознания, но они есть у вас, и вы ими рисковали.
– Ты тоже не скромничай, ИКИ. Без тебя я бы пропала! И хватит называть меня сержантом, зови меня Верой и обращайся на ты, хоть иногда. Ведь мы теперь друзья?
– Если вы так считаете, сержант-стажёр Вера. С тебя канистра машинного масла за спасение.
Вера хихикнула и тут же дёрнулась: «А как же те животные?».
Она обернулась, пытаясь отыскать их взглядом и надеясь, что они давно убежали. Но животные только выходили из-за кустов возле стены, в которых они укрылись.
«Что же вы не убежали? Вы очень рисковали!» – подумала про себя Вера.
– ИКИ, я подойду к животным и после попробую связаться с кораблём из вездехода. Я недолго.
– Дело ваше, сержант-стажёр, но советую не медлить. Запасы энергии в батарее не бесконечны, и в случае её исчерпания, я, также отключусь.
Вера кивнула и помахала рукой животным, уже собираясь направиться к ним, как в не снятом ещё шлеме раздались шипение и треск:
– Вызывает капитан Мендес. Сержант-стажёр Хименес, вы меня слышите? Жду ответа.
– Я вас слышу, слышу… капитан Мендес (Вера заметила, что капитана зовут так же, как сеньору Мендес – и должно быть не случайно, раз уж пошла такая гулянка).
– Вы в порядке, сержант-стажёр… Вера?
– Со мной всё хорошо, капитан. Уже хорошо.
– Некоторое время мы не могли к вам пробиться, – рассказала капитан. – Наша телеметрия показала полное отключение всех систем вездехода, после чего наш сигнал, как мне доложили инженеры, уже перестал достигать поверхности планеты из-за сильных помех. И сейчас мы слышим помехи с вашей стороны, словно при радиосвязи. Вы тоже слышите помехи?
– Да, капитан, они сильные.
– Но, по крайней мере, мы видим, что ваши показатели имеют нормальные значения.
– Да-да, всё нормально, капитан, правда, я ещё не осмотрела вездеход. И я не знаю где лейтенант Суарес, сержант Родригес и сержант-стажёр Флорес. И ещё тут особые животные, которых надо защитить.
– О чём вы, сержант-стажёр? Они на «Амазонке», я имею в виду люди… ах, понятно, насчёт вашего вопроса о группе. Их мы успели телепортировать и считали, что вы это поняли. Вас переместить не смогли, так как уровень помех в вашем профиле превысил допустимый для полного восстановления предел. Рисковать с новой технологией мы не стали. А насчёт животных… Разберёмся как им помочь, когда вы вернётесь.
– На Амазонке? – не сразу сообразила Вера. – Они что, там отдыхают? На Амазонке?
– Да, ваша группа на корабле, но насколько я знаю они…

Глава 9
– Вера! Вера! Да проснись же ты, наконец!
Вера, которую довольно сильно трясли, открыла глаза и увидела склонившуюся над ней экономку, а также Розу, стоявшую в дверях.
– Лейтенант Суарес? – пробормотала, ещё не вполне пришедшая в себя Вера.
– Какой такой лейтенант? Вера, ты как себя чувствуешь? Ты заболела и теперь бредишь?
– Сеньора Суарес, – раздался голос Розы, – Вера вчера не могла заснуть и поэтому попросила у меня снотворное, а у меня как раз было. Я и дала. Не думала, что она так разоспится.
Домоправительница облегчённо вздохнула:
– Ты меня испугала. Но зачем было принимать снотворное?
– Я не могла заснуть, а сегодня много работы и я подумала…
– Какая работа? – спросила сеньора Суарес. – Ты о чистке ковров? Да ведь это не к спеху. Не почистите сегодня, так в другой день. В общем, вставай и иди завтракать.
Едва сеньора Суарес вышла, Вера потянувшись увидела, что Мигель стоит на задних лапках, схватившись передними за прутья, и пристально на неё смотрит.
– Со мной всё хорошо, Мигель, не бойся. Сейчас я умоюсь и дам тебе поесть.
Вера заправила постель, установила Вомбата с Кенгуру на их место и тут же села.
«Ой-ёй-ёй, а голова-то у меня кружится. И тяжёлая. Прямо бетонная! Больше никогда не буду пить снотворное!» – решила она и вышла из комнаты.

Днём Вера и Роза всё-таки пропылесосили ковры и под ними, что отняло немало времени, так как ковров в доме хватало, но несмотря на усердие они не успели почистить все, отложив чистку до завтра. Время подходило к половине шестого, а в шесть должна вернуться госпожа, выходившая сегодня по своим делам, и при ней пылесосы лучше не включать – она их очень не любит!
Вера уже собралась идти в квартиру Мануэлы, чтобы забрать Марисоль и велосипеды, как к ней подошла Роза.
– Я подумала о том, что ты мне сказала, Вера.
– Сказала? – спросила та, не сразу сообразившая о чём речь.
– О велосипеде. Я подумала, что ты правильно сказала, и мне нужно купить велосипед.
– Нет-нет, Роза. Я сама не знала, что говорила. Я боялась тратить деньги на велосипед и хотела, чтобы кто-нибудь ещё сделал то же самое. Тогда бы получилось, что я занимаюсь расточительством не в одиночку. Это было эгоистично с моей стороны.
– Но всё же ты правильно сказала, и велосипед мне не помешает. Тем более я действительно хочу иногда прокатиться вместе с вами. Только я не умею ездить на велосипеде. Ты меня научишь? Вообще-то, маленькой я каталась верхом на козе, но она была очень спокойной и ходила медленно.
Вера не могла остаться равнодушной к этой ремарке и с улыбкой ответила:
– Ну, раз уж ты решилась, то да, конечно, научу, и тогда мы сможем вместе покататься. Ты желаешь, чтобы мы помогли тебе купить?
– Да, я хочу такой же, как у тебя, Вера. Я его видела только мельком, но мне он сразу понравился, и особенно то, что у него есть корзинка. На днях мы можем сходить в магазин, но мне надо пересчитать все мои деньги и посоветоваться с родителями. (Денег у Розы было достаточно, поскольку полученное в виде жалования она никуда не тратила, лишь отсылая домой половину; что до другой половины, то мать велела ей беречь эти деньги как зеницу ока, а если уж тратить, так прежде семь раз отмерить!)
– Хорошо, когда будешь готова, ты скажи мне, – ответила Вера.

Вера едва вошла в квартиру Мануэлы, а Марисоль уж сообщила ей, что придумала песню, правда, песенку ещё нужно доработать. Вера взяла бумажку и прочитала:
– Хм-м, смешно вроде бы, но… некоторые слова кажутся слишком… бандитскими. Например, слово «слышь».
– Да я ж нарочно использовала такое. Для колорита.
Вера предложила всё-таки заменить некоторые слова и Марисоль согласилась, что так будет лучше.
– Тогда мы сейчас покатаемся с часик и поедем учиться играть, – предложила она. – А может и спеть попробуем?

После двухчасовых занятий они пригласили Марко, чтобы он оценил их пробное выступление. Сегодня Марко надумал почитать одного из советских фантастов в оригинале, но такое чтение было не из лёгких, и уже первые тридцать страниц изрядно вымотали его. Нужно поработать над знанием лексикона, ибо постоянное обращение к словарю надоедает. Марко даже обрадовался возможности развеяться.
Он пришёл в комнату Веры, где они с Марисолью сели на постель, а он в кресло напротив.
– Папа, ты только не жди многого, ведь мы ещё только учимся, да и песня шутливая, – попросила Вера с серьёзным выражением лица.
Марко кивнул и призвал не робеть: «Не боги горшки обжигают», – напутствовал он.
И вот что они ему спели:

Мы бандитки из Енотов,
Но не нужно нам банкнотов,
А нужны нам лишь твои
Крышесносные усы!

Усы, усы, покажи-ка нам усы,
Усы, усы, покажи-ка нам усы.

Ну-к, красавчик, подь сюды,
Покажи свои усы.
Мы хотим на них взглянуть,
Краем глаза хоть чуть-чуть.

Усы, усы, покажи-ка нам усы,
Усы, усы, покажи-ка нам усы.

А коль будешь ты артачить,
Мы свои улыбки спрячем,
Так отделаем тебя,
Что не встанешь ты три дня.

Ля-ля-ля, ля-ля-ля,
Да, не встанешь ты три дня!

Но отделаем не кулаками,
А вот этими словами:
«Усы, усы, покажи-ка нам усы,
Усы, усы, покажи-ка нам усы».

Марко повеселился от души и только спросил: «А с чего вам вздумалось называть себя бандитками?»
«Так ведь это не мы, – объяснила Марисоль. – Это какие-то другие девушки из Трёх Енотов. Но они тоже не бандитки – они лишь притворяются. Шутят, то есть».
– Сеньор Марко, я давно хотела спросить у вас, – обратилась к нему Марисоль. – Вы знаете такого писателя как Мэтр О.Д.?
– О да, увлекался кого-то. Он писал мрачные и циничные детективные истории. А что? Неужели ты его читала?
– Только чуть-чуть, – и Марисоль объяснила у кого она видела книгу Мэтра.
– А-а-а, понятно. Его читает парень, который тебе нравится, но тебя волнует вопрос: нормально ли такое читать?
– Вовсе он мне не нравится, сеньор Марко, – тут Марисоль ударила по струне. – Я просто хочу знать. И если это опасный автор, то из человеколюбия я должна предупредить Ансельмо, – она снова ударила по струне.
– Извини, если смутил тебя, Марисоль. Видимо, вы просто друзья?
– Если подумать, то можно и так сказать, – согласилась она.
– Ну что ж… Мэтр О.Д. не считается серьёзным писателем в среде любителей глубокой литературы. Он слишком велеречив, напыщен до смешного, многословен, кидается направо-налево мудростью в стиле: «выживает сильнейший; человек человеку волк; гори всё синим пламенем». Подобные воззрения, это что-то вроде социал-дарвинизма, но без оптимизма, да и без, собственно, дарвинизма. А вкратце воззрения сводятся к следующему: что не делай, как ни крутись, как не извивайся, словно червь – всё равно всё пропало. Однако, такая, якобы, «естественно-природная» манера проживания своей жизни, ему явно импонировала своей мрачностью и трагичностью. Но именно эти его особенности нравятся некоторым молодым людям, которые видят в персонажах Мэтра величие и отличие от других, кои они чувствуют и в самих себе. К сожалению они не понимают, что не бывает этакой великолепной отличности от других, появляющейся просто так. Она возникает лишь там, где человек созидает нечто новое. То, что объясняет, учит, помогает людям объединиться и понять мир, и помочь миру. А для этого недостаточно просто ощущать себя иным. Нужно получать знания, учиться мыслить – то есть понимать взаимосвязь и значение полученных сведений, – а не заучивать их только механически. И если нужно, то оспаривать уже имеющиеся знания, но это, конечно, дело нелёгкое.
– Вот и я подумала то же самое, что и вы, сеньор Марко, только у меня в голове эти мысли были запутанными, а вы так сказали, что теперь мне понятно.
– А что, как вам показалось, этот парень – Ансельмо – он неглуп?
– Не-е-е-т, он не глупый.
– Ну, тогда я думаю, что через некоторое время он и сам увидит странности и нелепости в мыслях Мэтра, и постепенно отойдёт от него, возможно, оставив у уголке памяти приятные воспоминания о нём, как о человеке открывшем для него дверь в мир не самой простой литературы.
Вера не в тему добавила: «Я хотела вам рассказать кое-что интересное, но забылась, а сейчас уже поздно. Расскажу завтра. Ах, завтра мы не увидимся?! Ну, тогда послезавтра».
Марко встал и, пожелав им совершенствоваться в освоении куатро, оставил их, а подруги стали собираться по домам.

Сегодня Вера не стала парковать велосипед у Мануэлы, а поехала на нём к себе. Перед расставанием Марисоль попыталась выведать, что за историю хотела рассказать Вера, но безуспешно. Вера скрылась за завесой таинственности в этот вечер.

Глава 10
Утром за завтраком Вера рассказала обитательницам особняка о вчерашнем сне, и рассказ имел успех. Все подивились такому красочному сну.
– Вера, желаешь ли ты сообщить об этом сне госпоже? – спросила сеньора Суарес.
– Ээ-э, разве удобно приставать к ней со своими снами?
– В другом доме, с другой хозяйкой, этого, конечно, не стоило бы делать. Но наша госпожа… ну, вы её знаете. Она когда-то просила меня сообщать ей о необычных снах помощниц, если те не против, само собой. Я тебе не говорила об этой просьбе, Вера, и это моё упущение, да и важным мне это не кажется, по правде говоря, но, таково пожелание госпожи, и я его передала.
– Тогда я могу рассказать, – согласилась Вера. – Мне самой к ней подняться?
– Не надо, я узнаю, когда она будет в настроении принять тебя, и сообщу, – завершила беседу домоправительница.
Позже Вера вместе с Розой дочистила ковры, так как сеньора Мендес и сегодня куда-то уехала, а после, уйдя пораньше, Вера каталась с Марисолью и училась игре на куатро. Песню тоже пели.
Но, наконец, нужно навестить Ансельмо, ведь ему обещали, что зайдут в начале октября.

Сегодня у Ансельмо было прекрасное настроение, которое его не покидало последние несколько дней. И вот в чём дело:
Сидя как-то в коморке кондитерской в отсутствие посетителей, он подсчитывал сколько денег ему недостаёт для поступления в частный колледж. Не хватало много, а получал он так себе. С подобными темпами он навсегда останется мальчиком на побегушках у пироженщика. Тогда Ансельмо придумал – надо требовать повышения зарплаты у сеньора М. Но как? Тот прижимистый и изворотливый.
Когда сеньор М. зашёл в десять часов утра проведать обстановку в заведении, Ансельмо решил припереть его к стенке:
– Сеньор М., мне нужно с вами поговорить.
– Что такое, Ансельмо? Тебя что-то тревожит?
– Меня огорчает маленькая зарплата, сеньор М. С ней я никогда не накоплю на учёбу. Вы должны мне её повысить в полтора раза. Я много работаю.
Сеньор М. просто остолбенел от таких слов:
– Я что-то не расслышал, Ансельмо. Ты, кажется, говоришь о зарплате? Но нет, этого не может быть и мне послышалось, ведь я плачу тебе по-королевски, о чём тебе же, прекрасно известно! Плачу, как своему сыну! А потому я уверен, что мне послышалось, – и уж явно заторопился уходить.
«Какой же хитрый жук этот сеньор М. Он специально прикидывается дурачком, чтобы смутить меня и ускользнуть, в надежде на то, что завтра я уже не решусь подойти к нему снова. Нет, надо проявить настойчивость!» – подумал Ансельмо.
– Вам не послышалось, сеньор М., мне нужна более высокая зарплата, или, я буду вынужден искать другую работу (чего бы Ансельмо делать очень не хотел, вообще-то).
– Не надо горячиться, Ансельмо! Лучше скажи, твоя мать знает об этих замыслах? Знает, что ты столь дерзко со мной разговариваешь? А вот я, – я её отлично знаю! Прекрасная женщина! (Сеньор М. видел её несколько раз.)
– Знает или не знает, сеньор М., а я объяснил вам мою ситуацию. Мне нужно думать о будущем. Я хочу получить хорошее образование.
– Ну зачем тебе образование, Ансельмо? Чтобы жить, как те толстые, капризные американские программисты, и умереть в сорок лет от диабета? Ты этого хочешь? Разве ты несчастлив работая у меня? С моим-то отношением к тебе, как к сыну! А что скажет твоя бедная мать? Ведь она будет винить меня в том, что я не уберёг её сокровище, её Ансельмо! К тому же я заметил, что здесь, ты и с девушками завёл знакомство.
Именно из-за девушек и боялся ухода Ансельмо владелец. Ведь парень он видный, и во многом по-этому девицы сюда заходят. Да и с детьми он ладит, которых тут тоже хватает.
– Я вовсе не хочу быть программистом – меня интересуют более высокие материи! Но раз уж вы относитесь ко мне как к сыну, тогда уж и помогите мне стать достойным таких девушек, и обеспечить будущую семью. Я должен расти и стремиться к лучшему! (Ансельмо нарочно говорил набившими оскомину фразами, чтобы этой дуростью обезвредить сеньора М., ведь с дуростью, не знаешь как и спорить, хотя…)
– Высокие материи? Что ты задумал, Ансельмо? Уж не хочешь ли ты вступить на путь революционной борьбы за власть?
– О чём вы, сеньор М.?
– О чём? О том, чему учат в университетах! К тому же там всюду шныряют агенты-вербовщики, которые заманивают молодых людей в школы революционеров-диверсантов, находящиеся в некоторых странах, а после засылают к нам, чтобы сеять смуту и в конце концов свергнуть существующий строй, отнять у таких как я всё имущество, осквернить наши традиции и уклад!
– Вы бредите, сеньор М.! Того о чём вы говорите не существует в природе. А если что-то и имеет отношение к действительности, то в совершенно другом контексте. Сеньор М., вам нужно меньше смотреть видео с каналов созданных всякими лунатиками, которых так и тянет высказаться в интернете.
Поведение Ансельмо оказалось верным и сеньор М. понял, что проиграл, что Ансельмо ему не по зубам. Владелец кондитерской лишь попытался уговорить строптивого умерить аппетиты, но Ансельмо был непреклонен, а сеньор М. в нём нуждался.

Вот по этой причине Ансельмо ходил довольный в последние дни. Колокольчик звякнул и он услышал знакомые голоса: «Ку-ку, есть кто-нибудь? Если здесь никого нет, то мы уйдём. Пошли, Вера?».
Ансельмо поторопился к прилавку и провозгласил: «Давненько вы не заходили. Рад вас видеть!».
– Мы зашли, как и обещали, – сказала Марисоль. – Я только недавно вернулась из своего города. И что, много сладостей продали, пока нас не было?
– Фф-ф, я вовсе не продавец. Я просто… да, неважно. Сладости продаются, как обычно.
– Я так спросила, потому что вижу у вас хорошее настроение.
– Ну, к-хм, я смог добиться у сеньора М. повышения зарплаты, а это непросто – верите вы или нет! Вот и настроение у меня хорошее, так как сейчас я могу надеяться поступить в (он назвал колледж), в следующем году или через два.
– Разве вы сможете накопить с вашей зарплаты? – спросила Вера. – Я слышала, что в таких местах очень и очень дорого.
– Полностью оплатить обучение я не смогу, но там дают хорошие стипендии и оплачивают дальнейшее обучение, если студент многообещающий. Так что мне нужны деньги только на первое время, хотя и это слишком много.
– Вы надеетесь, что вас заметят? – уточнила Вера.
– Надеюсь, но мне придётся постараться.
Поговорив ещё и поедая заказанные пирожные не отходя от прилавка, подруги рассказали Ансельмо о велосипедах и гитарках-куатро. Он приобретения одобрил, но заметил, что ему заниматься глупостями некогда, поскольку он читает книги, некоторые из которых очень нудные, однако они нужны для поступления в колледж. Сейчас, например, он читает учебник по средневековой литературе Испании, и учебник этот – просто чудовищно скучный, как будто автору вообще всё равно, будет ли эта литература привлекательной для студентов. Он говорит о её значении для литературы вообще, но не говорит о значении для человека, словно писатели пишут свои книги лишь для того, чтобы угодить литературоведам и автором учебников, а до читателей им нет никакого дела.
Вера сказала Ансельмо, что её отец как раз получал образование по какой-то литературной специальности, и что он заведует университетской библиотекой. Туда не может прийти каждый, но она готова поговорить с отцом, и может быть, он позволит Ансельмо брать книги, если ему надо.
Ансельмо удивился и обрадовался:
– Он работает в нашем городском университете?
– Да.
– Книги мне нужны, с ними-то и проблема. Они дорогие, а в публичных библиотеках не всегда есть то, что мне нужно.
Вера пообещала зайти сразу после того, как она переговорит с отцом.

Дома сеньора Суарес сообщила Вере, что госпожа ждёт её утром с рассказом о сновидениях. После Вера пригласила Розу посмотреть на игру в лабиринт. Сборный лабиринт с изменяемой конфигурацией был предназначен для развлечения Мигеля. Роза давно хотела посмотреть на чудеса сообразительности проявляемые Мигелем. Через некоторое время все наигрались и настало время спать.

Глава 11
В десять часов утра Вера постучала в дверь будуара госпожи и, услышав: «Войдите», – предстала перед сеньорой.
Сеньора Мендес расспросила помощницу о том, о сём, а после добавила:
– Вот что пришло мне в голову, Вера. Ведь я пригласила тебя на заседание нашего книжного клуба, которое состоится уже завтра. И не будет ли превосходной идеей, рассказать о твоём удивительном сне там же, на заседании? Мадам Аврору и моих подруг ты знаешь – им можно доверять. Тебе известна сфера наших интересов, и потому должно быть понятно наше желание услышать о твоих видениях. Что скажешь? Тебя не смущает такое предложение?
Вера ответила, что может рассказать о сне и книжному клубу. На том договорились и расстались.

Вечером снова были поездки на велосипедах и немного занятий на куатриньо. Немного, потому что Вера обещала рассказать кое-что Марисоли и отцу. Марисоли не терпелось, и она отложив гитару, сказала: «Ну всё, зови отца или пошли в гостиную. Я хочу, наконец, услышать твою историю».
Марко вышел из своей комнаты и присел на диван в гостиной, тоже заинтригованный недавним обещанием дочери.
Она всё подробно рассказала, пытаясь вдобавок изобразить в лицах участников того сновидения. Даже бесплотного ИКИ. Следует заметить, что и Марко, и Марисоль уже прочитали замешанную в этом повествовании книжку о динозаврике Руфи, в мире которого и происходили события сна. Марисоль была поражена: «Это прямо как в книге! Жалко только, что про меня там было мало. Но я бы тоже хотела увидеть это всё своими глазами».
Марко сон показался также очень впечатляющим и необычным: «Слишком много деталей для сна. Сон, будучи плодом внутреннего мира, результатом неконтролируемой человеком работы мозга, по необходимости должен обладать идеалистическими чертами, имеющими лишь слабую связь с эмпирической действительностью. А идеалистическим конструкциям обычно не свойственны детальность и точность. Вот, например, ты, Вера, упомянула о значениях тока в 120 ампер и напряжении в 100 вольт. А представляешь ли ты, о какой потребляемой электрической мощности идёт речь? Как ты должна была отнестись к сведениям полученным от ИКИ? И вообще, что такое ампер, скажем?»
«Я знаю, что в амперах измеряется сила тока, – ответила Вера, – а какая мощность, сейчас подумаю… кажется, 12 тысяч ватт, или 12 киловатт. Правильно? Я думаю, что это очень много для аккумуляторов лёгкого костюма».
Марко улыбнулся: «Я мог бы не спрашивать, ведь твой дедушка был учителем физики, и уж элементарные вещи ты должна знать. Но вот ещё одна странность: твой сон больше похож не на сон современного человека, а на сон любителя фантастики 40 – 60-х годов, как мне показалось, – подруги продолжали внимательно слушать. – Ты, Вера, читала книги того периода. Вы обе, – он взглянул на девушек, – являетесь поклонницами сериала «Звёздный путь», пусть и не того первого, оригинального, а того, что снят в конце восьмидесятых годов, но тем не менее и он идёт по следам классической фантастики. Поэтому твой сон частично объясняется твоим же жизненным багажом, вот только его натуралистичность… она всё-таки кажется странной».
– Я сознаю, что это просто сон, хоть и необычный, – ответила Вера, – но меня всё равно беспокоит мысль о том, что если вдруг это не просто сон, то тем животным из книги могла бы грозить опасность.
– Ты хочешь сказать, что мир книги может быть реален, и в твоём сне разрушилась завеса отделяющая наши миры? – спросил Марко. – Пусть так, но почему во сне, ты, это не просто ты, а сержант спустившийся на планету для её исследования?
Вера пожала плечами.
– Значит… если пофантазировать, то можно допустить, что разрушилась не только завеса между мирами, но также между прошлым и будущим, в котором ты, прожив уже столетия – не меньше, летишь на другую планету. Тут получается сразу два нарушения – пространственное и временное, а может и все три, потому что из твоего сна всё же нельзя с точностью заключить, находится ли корабль «Амазонка», с которого спустилась сержант-стажёр Хименес, и планета Малышка в одном мире. Ведь произошёл же странный сбой систем вездехода и нарушение связи, которая, как мне показалось, не является радиосвязью, и работает на каких-то иных принципах и, наверное, не должна испытывать помех. Генезис Малышки, видимо, не вполне ясен, а эволюция планеты происходила слишком быстро, в диапазоне от «аномально быстро» до «невозможно быстро». Не является ли Малышка пришелицей из других измерений? – подруги пока молчали. – Но мне не кажется, Вера, что тебе нужно беспокоиться о динозавриках, ведь кроме твоего сна нет никаких свидетельств реальности произошедшего. Это, пусть и необычный, но всё же сон.
Вера с облегчением вздохнула:
– Я за них испугалась, подумала, вдруг это всё по-настоящему? Но теперь мне стало легче.
– Даже если бы оказалось… – Марисоль замялась, – что твой сон приоткрыл завесу пространств и времён, то мы-то в том будущем – со звездолётами! А значит, не дадим в обиду животных живущих на равнине.
И Марко добавил:
– К тому же твоя капитанша из сна – капитан Мендес – она сказала, что экипаж корабля разберётся с этой опасностью для животных.
– И правда, – согласилась Вера, уже совсем успокоившись.
Немного погодя, с подачи Марисоли, она попросила у отца об одолжении для Ансельмо. Марко согласился, добавив, что лично он был бы не против пускать в библиотеку всех желающих, но правила университета этого не позволяют, однако, сделать исключение для одного человека всё же можно. И ещё сказал: «Вот для сеньоры Мендес никаких исключений делать не требуется, для неё и так все двери открыты, – и подумав, добавил, – но уже больше по инерции, как мне кажется. Ведь она не участвует в политической жизни, хоть и занимается общественной, но, скорее, природоохранной. Да и бизнеса она никакого не ведёт».
– Она теряет влияние? – спросила Марисоль.
– Неизбежно, если мои слова верны, – ответил Марко. – Но, насколько я смог увидеть – деньги её гнетут, и она лишь не желает выбрасывать их бессмысленно, а пристроить так, чтобы они приносили пользу. Как думаешь, Вера?
– Да, наверное. Она иногда с неприязнью говорит о богатстве.

Глава 12
Утром в воскресенье Вера нашла время заехать на велосипеде к Марисоли в зоопарк, и та, обнюхиваемая Липучкой – осликом, который всюду следовал за ней, если Марисоль была в пределах видимости – передала Вере новости полученные через Рамону от Леонардо: в рождественские праздники в Санта-Эсмеральду снова приедут те трое – друзья Леонардо, приедут погостить. Как раз к этому времени решится судьба второго сезона «Проспекта страсти» – скорее всего положительно, так как у него хорошие рейтинги.
– Ведь в декабре ты будешь здесь, Марисоль?
– Да, я думаю поехать в Три Енота в ноябре и после Нового года, а ты?
– Не знаю, ближе к этим праздникам Роза хочет съездить к себе, и я останусь её подменять. Так что я съезжу с тобой в ноябре, если получится, а может, и после Нового года выйдет. Роза пока не знает на сколько дней она поедет и точной даты.
Поговорив ещё немного, девушки расстались до завтра, а Вера поехала выполнять поручения сеньоры Суарес и сеньоры Диас. Ей нужно было купить кое-что на рынке, ведь сегодня собрание книжного клуба, куда приглашена и Вера, по настоянию мадам Авроры.

К шести часам вечера Вера поднялась на второй этаж в комнату соседствовавшую с библиотекой, в ту комнату, где ранее проводились спиритические сеансы. Поскольку сейчас комната потеряла прежнее значение на неопределённый срок, то члены клуба могли расслабиться в непринуждённой обстановке, которой способствовал стол, уставленный восхитительными кондитерскими изделиями. В центре стола находился огромный диковинный аппарат под названием «самовар». Вера знала, что это большой русский чайник, и что муж госпожи был родом из России. Наверное, это он привёз с собой семейную реликвию, впрочем, реликвия была электрической, а значит, не такой уж древней.
– Вот она! Спасительница нашей сиятельной госпожи Лауры Мендес! Но разве ты не принесла Защитника, дитя?
Вера, опешив от таких эпитетов, произнесла:
– Я не подумала, что нужно брать и его.
– Иди сюда, дорогуша, я обниму тебя, а ты меня, – приказала мадам Аврора.
Вера попыталась это сделать, но у неё не вполне получилось, поскольку мадам была уж не той тростинкой, как когда-то в одной из стран Центральной Америки, а скорее крепким баобабом с голосом под стать телу.

Мадам Аврора, будучи девятнадцатилетней девушкой сбежала из родной страны после революции, причём без всякой необходимости. По наследству от бабушки к ней перешёл спиритический салон «Пристанище для добрых духов мадам Констанции», на вывеске которого пришлось заменить имя хозяйки пристанища. Вскоре после начала революционных событий в салон начал наведываться лейтенант Эль-Гато (по-испански – кот), как его все называли, хотя на кота он нисколько не походил. Бывало, войдёт он в салон и спросит: «Не скрываются ли здесь трусливые контрреволюционеры? А? Мадам Аврора? Уж не дрожит ли от страха за ширмой один из них?»
Но дрожали от страха посетители салона, а у мадам Авроры душа уходила в пятки от взгляда Кота, пронзающего насквозь, и она в ответ на его вопрос могла лишь блеять что-то невнятное. Правда, тут же лейтенант Эль-Гато смеялся и просил у всех прощения за грубый армейско-революционный юмор. Но вскоре прошёл слух о задумке новых властей заняться прихлебателями прежнего режима, и что гадалки, медиумы и ясновидящие тоже попадают в их число. Мадам Аврора стала в спешке собираться уезжать, пока ещё можно. Каким-то образом лейтенант Эль-Гато пронюхал об этом, а может, он даже и следил за Авророй – от котов всего можно ожидать! Зайдя под вечер в салон уставленный чемоданами, в которые было сложено наиболее ценное имущество, он спросил: «Неужели это правда? Вы уезжаете, мадам? Но зачем?»
Та прямо сказала о своих опасениях, на что Эль-Гато ответил: «Мадам, ваши склянки и прочий инвентарь, и… вон те штуки… Что это за штуки, любопытно? В общем, всё это никак не может помешать делу революции, и не представляет для нас опасности. Мы не имеем к вам претензий. Нет нужды уезжать. Прошу вас, останьтесь! Подумайте о своей несчастной Родине, которая потеряет ещё одного человека с вашим отъездом», – после чего тихо удалился.
Знакомые всё же уговорили молодую Аврору уехать, а родственники из Мексики позвали её к себе. Позже она узнала, что лейтенант Эль-Гато погиб в стычке с мародёрами, оказавшись один в тёмный час в грязном переулке.

Глава 13
А в наши дни, мадам, оторвав от себя Веру, снова приказала: «Принеси нам Защитника, дитя. И поскорее!»
Когда Вера выполнила поручение, а подруги госпожи с мадам Авророй вдоволь пощекотали Мигеля, сеньора Мендес предложила гостье устроиться поудобнее, налить себе чаю, взять булку и начать рассказ о сне.
Повествование произвело неожиданно будоражащее воздействие на слушательниц. По его окончании они оживились, мадам же Аврора набросилась на Веру, схватив её за плечи: «Твой сон – это послание всем нам!»
«Нам?» – удивились подруги госпожи, явно опешившие от такого вывода, ведь яркий сон, хоть и поразил их донельзя, но они не могли вообразить, что он предназначен и для них тоже, а потому у них немедленно возникло желание услышать этот сон снова. Здесь они вовремя одумались, поскольку тогда пересказ закончится за полночь.
– Да! Всем нам! – провозгласила мадам Аврора, победно взирая на членов клуба книголюбов, и тут же, не сходя с места выпила до дна Верину чашку чая, шепнув той: «Прости, дитя, я взволнована!»
– Вы можете объяснить? – попросила госпожа.
– Да разве можно такое объяснить? – вопросила мадам. – Ведь это необъяснимо и таинственно! Но кое-какие догадки у меня имеются.
Она указала на Мигеля, который в этот момент чистил мордочку, обожравшись печеньем:
– Наш Защитник, он, находясь рядом с Верой, излучает волны мистической энергии, которые и пробудили в ней дар ясновидения, а также способность перемещаться по астральным планам во время сна.
– Что это значит? – спросила госпожа. – Вы хотите сказать, что Вера увидела своё будущее? И побывала в иных мирах?
– Не своё личное будущее, – пояснила мадам, – то есть не будущее этого тела, а будущее души заключённой в теле. И в этом будущем она путешествовала по мирам, которые были воплощены воображением особых людей, в том числе и авторов книг. Те миры созданы в их персональных ментально-духовных сферах и реализованы в астральных, а то и более высоких мирах, в зависимости от количества ментально-духовной энергии создателя. Воображаемые миры реализованы именно там, поскольку в низшей реальности, в которой мы имеем несчастье жить, они не могут быть реализованы из-за высокой агрессивности грубой материи, рядом с которой не может существовать тонкая материя.
Все кивали, не находя ничего неразумного в рассуждениях мадам Авроры, хотя сеньоре Мендес хотелось бы услышать чуть более рациональное объяснение, поскольку полученное ею образование в области социологии, влияние ушедшего мужа, бывшего биологом, опыт самостоятельного чтения книг по биологии, необходимых для правильной организации работы зоопарка, а также и другое разнообразное чтение, не позволяли сеньоре Мендес вот так, не задавая вопросов, поверить.
Мадам Аврора, видя, что их предводительница находится в сомнении, добавила:
– Лаура, разве ты забыла о своём путешествии к ушедшему мужу Мигелю, и твоём спасении нашим Защитником? Разве это совпадение? Ах, твой бедный Мигель! И разве это не зеркальный эффект?
Сеньора Мендес начала терять нить разговора и, только захотела спросить в чём тут зеркальность, но, воспоминания о давно ушедшем в мир иной муже и благодарность мышонку Мигелю за спасение, и Вере за спасение Мигеля, – эти воспоминания накинули завесу на ту часть сознания, что искала разумных объяснений.
«Мадам Аврора, как всегда, права. У неё гораздо больший опыт в таких тонких делах», – подумала сеньора.
– Но вы сказали, что это послание предназначено и для нас, – подала голос одна из подруг госпожи. – Так что там для нас?
– Да, сказала, потому что это так!
Присутствующие вопросительно посмотрели на медиума. А поскольку мадам Аврора была добросовестным медиумом и никогда не обманывала, говоря, что слышит голоса, видит духов и прочее, в то время как не видит их, то сейчас она крепко призадумалась, ведь готовых ответов на поставленные вопросы у неё пока не было. И потому она поступила неоднократно проверенным в деле способом – она пустила свои мысли вскачь. Галопом по всем извилинам и закоулкам сознания.
– Вы хотите знать в чём заключается послание? – все закивали. – Оно заключается в призыве познать свою спиритическую силу на примере Веры. Необходимо удвоить усилия по поиску тайных троп ведущих за границы нашей реальности. Вы помните помощника ИКИ из сна Веры? Ведь очевидно, что это Мигель – наш Защитник! Он был представлен в образе какого-то… искусственного, кажется, охранного интеллекта, что говорит нам о том, как важна безопасность. Впрочем, не имеет значения какую форму принимает наша защита, но о ней мы должны думать в первую очередь! Вы все помните, почему сеньор Мигель Мендес и ваши мужья запретили нам временно посещать их, – потому что это опасно!
Все слушали не перебивая.
– А этот сон – это напоминание и одновременно инструкция по поиску и созданию спиритического аккумулятора.
«А где его взять и как он работает? Мы что-то не поняли», – послышались разрозненные голоса.
Мадам Аврора продолжила:
«Мой опыт подсказывает, что мы должны найти кристалл с особой спиритическо-энергетической квантовой вибрацией. Этот кристалл станет аккумулятором защитной энергии, которая будет воплощаться в форме той или иной защиты, в зависимости от ситуации. И как только мы найдём подходящий кристалл, так тут же попросим нашего Защитника любезно зарядить его своей силой. И таким образом мы снова сможем выходить в высшие миры без опасения и не нагружая работой Защитника, который, не будем забывать, всё-таки послан Вере больше как личный Страж».
Несмотря на то, что присутствующие впервые услышали об этой роли мышонка Мигеля, они согласно закивали, как будто им всё было известно с самого начала. Лишь в голове госпожи мелькнуло соображение во время речи мадам, что «особые спиритическо-энергетические квантовые вибрации» аккумулятора, это бессмысленный набор слов, а ей не особенно нравилось проникновение наукообразного языка в мир спиритизма, поскольку науку она почитала, как и спиритизм, но считала их совершенно отдельными родами занятий, которые не нужно смешивать и вводить тем самым людей в заблуждение. Впрочем, мадам Аврора, наверняка, этого не желала, она лишь следовала последним спиритическим модам и веяниям, являясь активной участницей интернет-форума «Свет из иных миров». Сеньора снова напомнила себе о большей опытности мадам Авроры, и ещё Мигель… И ещё… Она подумала о книге и произнесла вслух: «Если я правильно помню, то в книге – в той книге из которой были животные и местность Вериного сна – там упоминались какие-то кристаллы. Верно?» – госпожа посмотрела на Веру.
Та кивнула. А мадам Аврора, получившая «подтверждение» своим словам, воскликнула: «Где эта книга? Я хочу её видеть, немедленно! Там указание!»
Вера, посмотрев на сеньору Мендес, сказала, что книга у неё в комнате, – та кивнула, после чего Вера сходила за ней.
Мадам Аврора почтительно приняла книгу, и открыв её наугад, вздрогнула: «Всё верно – здесь начертаны указания! Это понятно любому медиуму».
Сеньора Мендес встала и провозгласила: «Вера Хименес, ты избираешься почётным членом нашего клуба, а также назначаешься Хранительницей Текста: «Истории о маленьком динозаврике Руфи». Этот текст обладает таинственным значением и силой, – госпожа взглянула на мадам Аврору, и та важно кивнула. – Тебе передаётся этот текст на хранение, а также, с моей стороны, полномочия библиотекаря-хранителя нашей библиотеки!»
Вере стало казаться, что она снова находиться в необычном сне, но на этот раз лишённом логики. Во сне, в котором всё происходящее, все мысли участников были просто свалены в кучу, в которой они и пытались отыскать ответы на вопросы. Но нет, это не сон. Подруги госпожи встали, и подойдя к Вере принялись пожимать руки, трепать по плечу, гладить по голове, хвалить и поздравлять. Но сеньоре Мендес этого показалось мало, и она добавила вишенку на торт: «В этом храме знания – в библиотеке, отныне ты можешь переставлять книги так, как подскажет твой дух! И ещё…»

Тут лучше завершить описание вечера, поскольку в дальнейшем, установившаяся здесь крайне экзальтированная атмосфера и вовсе накалилась добела, и уже не может быть описана доступным автору языком.

Глава 14
Позже, когда Вера спустилась к себе, она поделилась впечатлениями со своими плюшевыми друзьями и мышонком Мигелем: «Теперь я стала важной особой. Госпожа меня назначила хранительницей библиотеки и книги о динозавриках. Ах да, ещё я стала членом их клуба. Ну, ты знаешь, Мигель. Ты, оказывается – мой Страж, а не только защитник этого дома, – Вера поставила себе на живот Вомбата с Кенгуру и Мигель спрыгнул туда же. – Сеньоры очень много фантазируют, как мне показалось. Наверное, от того, что они скучают по своим мужьям, а по кому скучает мадам Аврора я не знаю. И как они во всё это верят? Хотя… мне нужно больше знаний, чтобы говорить об этом с уверенностью. Ладно, давайте спать».

Мадам Аврора, получившая книгу о динозавриках для ознакомления, села за стол, включив лампу для чтения, и только приготовилась открыть книгу, как на стол запрыгнул здоровенный чёрный кот по имени Кот.
«Ты не спишь, Эль-Гато? Мне нужно немного поработать. Наша покровительница сеньора Мендес и её молодая подопечная Вера, дали мне эту ценную книгу ненадолго. Надеюсь, что наш сканер ещё хоть как-то работает – завтра я займусь этим. Мне позволили сделать копию. Нет, Эль-Гато, не закрывай лампу, лучше иди спать», – и Кот, послушавшись, грузно спрыгнул на пол.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71252104?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.