После «Украины»
После «Украины»
Валерий Михайлович Коровин
Время Z
Что останется на месте бывшей Украины после завершения процесса демонтажа этого остаточного несостоявшегося государства? Как переформатировать пространство, населённое множеством народов, избежав при этом кровавых междоусобиц и конфликтов. Что станет с экономикой, промышленностью, населением бывшей Украины? Какова роль США и России в определении будущего этого многострадального пространства?
Будущее пространства бывшей «Украины» в составе Большой России: мир, гармония и развитие.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Валерий Михайлович Коровин
После «Украины»
© Валерий Коровин, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
В своей новой книге «После Украины» Валерий Михайлович Коровин обстоятельно разбирает все предпосылки, приведшие к столкновению цивилизаций – западной, под руководством США, и евразийской, в центре которой лежит Россия. По мнению автора, что он последовательно доказывает, именно Запад начал агрессию против России, планомерно, сначала создав концепт «Украина», а затем поставив его под свой контроль, превратив в оружие против России и заставив, тем самым, русских воевать с русскими. Драма нынешнего конфликта, как утверждает Валерий Коровин, началась ещё в конце 19-го столетия и развивалась Западом при нашем недосмотре поэтапно: потеря Украины в 1991-м, оранжевая революция 2005-го, майдан 2014-го – всё это вехи на пути к большой войне, которую готовил Запад, поставив российское руководство перед неизбежным, вынужденным решением февраля 2022 года. Но ловушка, в которую попала нынешняя российская элита, как утверждает автор, не фатальна: Россия должна и может выйти из геополитического тупика, достигнув победы в украинской кампании – через демилитаризацию, денацификацию и… через деукраинизацию, полностью ликвидировав политический проект «Украина». По мнению Коровина, только так, через устранение самих предпосылок, можно завершить конфликт, который готовился более столетия. Но не только негативный сценарий предлагается автором. В данной книге один из ведущих политических аналитиков в стране разрабатывает и контуры созидательного сценария для пространства бывшей «Украины», разбирая перспективы нового славянского возрождения. Не только для юго-запада Руси, но и для всей Восточной Европы в целом, что открывает головокружительные перспективы. Нереализованная историческая энергия славян создаст новое будущее для всей Европы, освобождённой от американской оккупации. Для этого те, кто воюет сегодня друг с другом, должны, по мнению автора, развернуть своё оружие против главного врага – либерально-глобалистского Запада, и вместе повергнуть антихриста, загнав его обратно в ад.
Александр Дугин, философ, лидер Международного евразийского движения.
Предисловие
Что останется на месте бывшей Украины после завершения процесса демонтажа этого остаточного несостоявшегося государства? Как наиболее безболезненно переформатировать пространство, населённое множеством народов, избежав при этом кровавых междоусобиц и конфликтов. Что станет с экономикой, промышленностью, населением бывшей Украины, какими путями пойдут фрагменты этого государства, какие векторы развития смогут выбрать? Какова роль США и России в определении будущего этого многострадального пространства?
Книга описывает этапы превращения Украины в инструмент войны с Россией – от оранжевой революции 2005-го и майдана 2014-го до СВО, – анализируя причины и следствия: предпосылки СВО на территории бывшей «Украины»; как Запад провоцировал русофобию, превращая население постсоветской Украины в послушный инструмент анти-России, что стало причиной майдана и последующей дерусификации Украины, как фрагмент Большой России стал инструментом самой болезненной войны русских на своей территории.
Вирус «украинства»: как чужеродная для русских идеология поразила умы миллионов людей, превратив «украинцев» в машину по уничтожению русских и всего русского. Принуждение к войне: как Запад сделал войну Украины с Россией неизбежной, накачав украинскую армию оружием и превратив Украину в расходный материал своих антироссийских авантюр.
Большая война Запада против России на территории бывшей «Украины». Превращение «Украины» в террористическую структуру наподобие ДАИШ по тем же лекалам и методичкам. Терроризм и геноцид мирного населения со стороны украинствующих боевиков-террористов: почему русским отказано в статусе людей? Суть украинского нацизма и расовые предпосылки идеологии украинства, занесённые с Запада. Террористическая организация «Украина» должна быть запрещена на территории РФ.
Чем закончится демилитаризация и денацификация и почему проекта «Украина» больше не будет. Причины, по которым территория бывшей «Украины» должна подвергнутся деукраинизации: искоренение вируса «украинства», выздоровление малоросского меньшинства, освобождение русского большинства от воздействия украинствующих меньшинств. Будущее пространства бывшей «Украины» в составе Большой России: мир, гармония и развитие.
I. Неизбежность войны: предпосылки СВО
Майдан: Хроника падения
[Жертва русских в великой войне континентов]
Окончательной победой украинского майдана можно считать день 26 февраля 2014 года, когда оппозиция официальной власти смогла добиться того, на чём настаивала на всём протяжении этого конфликта. Речь шла о досрочных президентских выборах и о возвращении конституции 2004 года. Именно 26 февраля президент Украины Виктор Янукович объявил о проведении досрочных выборов и о том, что вопрос о возвращении Конституции-2004 будет ставиться на рассмотрение. Многие тогда поспешили заявить, что на этом конфликт исчерпан. Хотя, как мы все теперь знаем, с этого он только начался.
Это стало последней уступкой, которой Янукович подтвердил, что он совершенно не субъектен. Как и те люди, которые его окружали на тот момент. Все они не являлись политической элитой в её изначальном смысле. Сам Янукович пришёл к власти как ставленник России – по крайней мере, у него был такой имидж. Соответственно, именно Россия, поскольку она как бы отвечала за Януковича, должна была взять на себя функции управления внутриполитической ситуацией на Украине, совершенно не стесняясь этого и не произнося постоянно как заклинание, что «Россия не вмешивается», а «Украина – суверенное государство».
Вмешательство во внутриукраинскую ситуацию было не только вполне допустимо, но и, учитывая важность Украины для России, необходимо. В силу хотя бы того факта, что и американские политтехнологи, и европейские политики занимались этим неприкрыто. Они буквально вели сетевую войну против России на территории Украины, реализуя историческую схватку в рамках великой войны континентов на восточно-европейском пространстве. То есть с самого начала это была большая игра, и Украина в этой большой игре лишь фрагмент, не столь самостоятельный, чтобы принимать исторические решения, но очень важный. Украинская же элита, в первую очередь в лице Януковича, просто растерялась. Она не ожидала такого масштаба схватки. Ибо то, что произошло – это действительно один из этапов великой войны континентов.
Диалектика взаимоотношений России и Запада выстраивается не на балансе интересов, а на сдвижении сфер влияния – то дальше на Запад, то ближе на Восток, внутрь Евразийского континента. Эта битва продолжается не одно столетие. Но так как в течение всего периода своего правления Владимир Путин отмалчивался, не брал на себя ответственность за происходящее и никак на ситуацию не влиял, западные стратеги восприняли это пространство как оставленное Россией. Как свободное, которое можно занимать, совершенно безболезненно и без каких-либо последствий продвигать своё влияние дальше на Восток.
Самое печальное, что на этой территории осталась значительная часть большого русского народа. Эти люди вынуждены были расплачиваться за нерешительность российской стороны, за отсутствие какой-либо внятной геополитической стратегии на западном направлении. И эти люди, живущие, в первую очередь на востоке и на юге Украины, понесли колоссальные потери. Против них при поддержке самого Запада была мобилизована вся мощь конвергенции прозападного либерального и бандеровского, то есть нацистского, политических сегментов.
Ещё одна проблема Украины заключается в том, что её элита ставит перед собой сугубо материальные цели. Однако то же касается всей постсоветской элиты, включая Россию. И там и здесь на вершине власти находятся люди, в первую очередь стремящиеся к материальному достатку, – своему, своих детей и внуков. Именно поэтому после нескольких часов переговоров с министрами иностранных дел Германии, Польши и Франции Виктор Янукович сдал всех, кто его поддерживал на протяжении всего майданного кризиса. С лёгкостью отвернулся от тех жертв, которые понесли силы правопорядка, и фактически плюнул в лицо тем, кто пытался не допустить конституционного переворота на Украине, положив за это свои жизни.
Вся эта история с Украиной ещё раз ставит ребром вопрос элит. Ведь всё то же самое с элитами происходит и в России: частное ставится выше общего, личное выше государственного. Для любого чиновника главное – личная нажива. Но такая элита уязвима перед влиянием Запада: если её активы находятся на Западе, то она полностью зависит от него, а это значит, что все остальные граждане обречены жить в колонии. Элита может проводить собственную, суверенную политику, только если интересы государства стоят выше личных. И украинская драма это наглядно продемонстрировала.
Поражение в сетевой войне
Крайне драматично победа майдана сказалась и на жителях русского города Киева. Город, где все традиционно говорили по-русски, где столетиями развивалась русская культура, один из центров русского православия, был буквально захвачен выходцами с западных регионов Украины – Волыни и Галичины, и принудительно украинизирован в экстремальном по своей скорости режиме.
Причина в том, что ещё до начала майдана Россия проиграла на Украине сетевую войну. Прежде чем начать финальное наступление на территорию Украины, Запад провёл идеологическую, смысловую обработку этого пространства, создав смысловой контекст украинского общества. Он сформулировал необходимые идеологические тезисы и поместил их в сознание жителей Украины так, что в результате они начали воспринимать Россию как строго негативное явление, а Запад – как позитивное. На всём пространстве Украины в течение трёх десятилетий была проведена колоссальная идеологическая работа, особенно усилившаяся с момента прихода Ющенко к власти в результате «Оранжевой революции» 2005 года. Именно на Ющенко была возложена миссия окончательного демонтажа ещё советской, остаточной идеологической и мировоззренческой модели, инерционно привязывающей это пространство к большой России.
Уже после, при пассивности и попустительстве «пророссийского» Януковича, это пространство было покрыто западными сетями и наполнено новыми смыслами, новыми ценностями и идеями, которые, поселившись в головах большей части населения Украины, обеспечили победу майдана. И эта идеологическая обработка куда более фундаментальна, более серьёзна, чем сам финал драмы, разразившийся на Майдане в феврале 2014-го. В итоге Запад получил все основания легитимно, то есть, опираясь на поддержку значительной части населения, войти на это пространство со своими ценностями, нагнетая русофобскую истерию и превращая Украину в инструмент войны с Россией. Сетевая война Запада на Украине была направлена как раз на то, чтобы сформировать сети, готовые принять Запад и предоставить ему все возможности двигаться дальше на Восток.
По остаточному принципу
В самый разгар драматических событий майдана 2014 года Владимир Путин направляет на Украину в качестве своего представителя… Владимира Лукина. Если кто не помнит, это один из основателей либерал-реформаторской партии «Яблоко» (название образовано из первых букв фамилий её основателей – Явлинский, Болдырев, Лукин). Однако вскоре после его отъезда СМИ начали тиражировать сообщения о том, что Лукин уже возвращается. Собственно, сама поездка Владимира Лукина на Украину ясно продемонстрировала, приоритетом какого уровня была на тот момент Украина для российской власти. Отправкой Лукина Путин дал понять, каково было на самом деле его отношение к этому пространству на тот момент.
За постсоветские годы на Украину был свален весь имеющийся под рукой политический утиль. Сначала туда отправили бывшего главу правительства времён Ельцина Виктора Черномырдина, которого некуда было пристроить внутри России, учитывая его бывший государственный статус и соответствующий политический вес. Затем, после смерти Черномырдина, туда же закинули бывшего министра здравоохранения и социального развития Михаила Зурабова, которого никто не видел на Украине все годы, что он числился послом Российской Федерации на Украине. Позже, когда решался вопрос с удалением последнего ельцинского «ликвидатора» из структур власти, туда в качестве Спецпредставителя президента России по Украине отправили Владислава Суркова, после чего, собственно, и начались очень интересные события, завершившиеся майданом. И вот, в самый драматический момент, когда решалась судьба взаимоотношений российской власти с новыми майданными властями туда в качестве посредника по переговорам с оппозицией направили Лукина, которого сняли с должности омбудсмена ещё в 2014 году и не знали, куда бы пристроить. От этого ещё больнее было наблюдать за происходящим. Демонстрация такого пренебрежения и поверхностного отношения к серьёзнейшим геополитическим процессам, собственно, и обернулась тяжелейшими последствиями. На тот момент никто, казалось, не понимал серьёзности происходящего и, конечно, не вспоминал о великой войне континентов. Не говоря уже о мобилизации всех усилий не только для того, чтобы спасти русское население бывшей Украины, но чтобы спасти в итоге саму Россию. Во всех действиях российской власти со времени начала майдана не присутствовало даже минимальной геополитической логики. Элитное мышление у российских элит оказалось в дефиците.
Когда нужно защищать русских на Украине
26 февраля 2014 года президент Путин обсудил ситуацию на Украине с Бортниковым (глава ФСБ), Фрадковым (глава СВР), Лавровым (глава МИД) и Колокольцевым (глава МВД). Итог – точка зрения президента осталась прежней: Россия не будет вмешиваться в дела Украины.
Упустив майдан 2014-го Россия в очередной раз потеряла Украину, чем создала предпосылки для запуска подобных процессов на своей территории и серьёзные проблемы для власти. Авторский прогноз, сделанный накануне, 21 февраля – я нашел даже эту запись в эфире Радио-КП, был таким:
Сейчас к власти, безусловно, придут бандеровцы. Опираясь на «Правый сектор» и другие националистические структуры, они начнут геноцид русского населения на востоке и юге Украины. Нынешние политические элиты Украины войдут в сговор с украинскими националистами и сдадут своё население. Навязать статус людей второго сорта русским Украины – задача западных стратегов, реализуемая руками бандеровцев. Пассивное большинство всегда принимает волю элит или страдает. А Путин и дальше будет спокойно на это взирать. До каких пор? Пока не начнут убивать российских пограничников? Или обстреливать территорию Крыма? Тогда-то Путин, может быть, по сценарию, отработанному в Южной Осетии и Абхазии, введёт какой-то ограниченный контингент для защиты? Нет, не русских Украины, о них никто не вспоминает, потому что они граждане Украины, а это «внутренне дело». Речь идёт о гражданах России и военнослужащих. Может быть, Россия возьмёт под контроль какие-то восточные и южные области Украины. Конечно, тем самым она перечеркнёт все проекты с Европой, все свои газовые соглашения, энергетические пакеты и прочее, серьёзно испортит свой имидж на Западе и в Европе, в первую очередь, что и является конечной целью США. Но этого не избежать. Всё это произойдёт в любом случае, рано или поздно. Да, США пытаются всеми силами не допустить установления стратегических отношений России с континентальной Европой. Поэтому лучше вернуть себе все русские территории сейчас.
Саму же Европу надо разделять на континентальную и атлантистскую, подчинённую США. Континентальная Европа пытается настаивать на своей геополитической субъектности, атлантистская – безусловно принимает волю США. Это две Европы, а не одна. Задача Украины – с опорой на атлантистскую Европу создать такую полосу нестабильности, которая прекратит всякие стратегические отношения России с Европой. А затем, с этого плацдарма, начнётся новое геополитическое наступление уже внутрь России. Уже сейчас идёт соответствующая идеологическая подготовка через многочисленные западные проекты, такие как Еврорегион Донбасс, Еврорегион Днепр и т. д. То есть после захвата Украины Запад начнёт движение в глубь России, отторжение приграничных ныне областей – Белгородской, Курской, Ростовской, Брянской. Лучше предотвратить это сейчас, на раннем этапе, начав двигаться во встречном направлении.
Если мы сдадим Украину на откуп бандеровцам, нам придётся либо закрыть глаза на геноцид русского населения, либо вмешаться, – чем раньше, тем лучше, – и взять восточные и южные области Украины, тем самым предотвратив дальнейшее наступление в глубь России. Но у России сегодня, судя по итогам встречи Путина с силовиками, нет геополитической стратегии. При этом никаких других вариантов быть не может, только возвращение Украины под евразийский стратегический контроль.
Но на момент февраля 2014 не наблюдалось даже предпосылок к этому.
На удивление пассивно с самого начала майданных событий 2014 года повёл себя Израиль. Ведь геноцид для Израиля – очень животрепещущая тема. И по идее на все эти нацистские лозунги, которые звучат в адрес не только русских, но вообще всех, кто не отождествляет себя с «украинцами», Израиль должен бы реагировать очень чётко, быстро и болезненно. Идеологически евреи не должны быть сторонниками бандеровцев, это очевидно. А израильтяне? Или это – особенно, когда речь о властных структурах государства Израиль – другое? Или же они выступают против геноцида только тогда, когда речь идёт о геноциде евреев? А когда дело касается Украины, где их американские союзники развёртывают свою геополитическую антироссийскую операцию, официальным израильским властям не велено открывать рот? И, опять же, геноцид русских – это совсем другое? Получается, что вступаться за русских невыгодно, вот правительство Израиля и молчит. Даже невзирая на то, что по этому поводу думают евреи – обычные граждане национального государства Израиль.
Но у Израиля, как и у Запада, союзником которого он является, есть хотя бы своя политика, чёткая стратегическая линия. А вот какая стратегия в отношении Украины у России – понять сложно. Подход «мы никого не трогаем и нас не трогайте» – после победы майдана больше не работает. Невмешательство России в дела сопредельных государств воспринимается строго как проявление слабости. Если власти РФ и дальше будут молчать с вежливой улыбкой, то в России произойдёт то же, что произошло в Югославии, в Сирии и много где ещё. И вот тогда это уже будет касаться всех.
Досрочные выборы без выбора: сорта бандеровцев
С самого начала было понятно, что никакие выборы уже не изменят положения на Украине, где произошёл силовой захват власти. Досрочные выборы стали очередным фарсом, призванным прикрыть вооружённый мятеж, осуществлённый западными стратегами, чтобы хотя бы создать видимость легитимизации того беззакония, что учинили американские политтехнологи, фактически начав агрессию против России. Да, Россия сделала очередную ошибку, не предотвратив майдан. Но куда большей ошибкой стало последующее пассивное созерцание, длившееся мучительные восемь лет.
Уже на излёте горячей фазы майдана стало понятно, что в грядущей не только электоральной, но и в целом политической картине постмайданной Украины «Партии регионов» вообще не будет. Уже хотя бы потому, что с самого начала это был политтехнологический проект, созданный российскими либеральными политтехнологами Глебом Павловским и Маратом Гельманом в 2004 году под Януковича, который также являлся их политтехнологическим проектом. По этой же причине весь этот проект с самого начала был совершенно не субъектен и политически не состоятелен, так как строился не снизу вверх на базе какой-либо Идеи, идеологии, а искусственно конструировался сверху вниз под политтехнологические нужды заказчика. Такой проект при ослаблении поддержки извне, особенно в период исторического обострения, становится совершенно недееспособен, поскольку изнутри пуст. Как фанерная декорация крепостной стены, по определению неспособная выдержать натиск реального войска. Из-за этой идеологической пустоты в момент исторического обострения такой проект не способен консолидировать сторонников, чтобы опереться на них, так как отсутствует база для их консолидации. Всё это предопределило неминуемый крах «Партии регионов», который был, по сути, заложен в её основание в момент создания.
Когда объявили досрочные постмайданные выборы, было очевидно, что соревноваться на них будут лишь партии с бандеровским уклоном. В результате силового подавления любого инакомыслия бандеровцы ассимилировали всю украинскую политику. Они не для того, как они сами считают, «сражались» – гибли (от рук американских снайперов), горели, бросали коктейли Молотова, чтобы потом допустить к участию в выборах кого-то со стороны пророссийской части Украины. Ни украинские нацисты, ни бандеровцы, ни даже умеренные националисты – все они точно не «демократы», даже несмотря на то, что стремятся в Европу, и никаких «свободных выборов», в том смысле, как их понимают в Европе, они не допустят. Поэтому то, что они будут пытаться удержать монополию в постмайданном политическом пространстве, шантажируя возобновлением насилия и оказывая давление не только на политическую элиту, но и на население, было очевидно с самого начала. Досрочные выборы изначально предполагали борьбу между бандеровцами-хардкор, умеренными бандеровцами и бандеровцами-центристами – тремя сортами политических партий постмайданной Украины.
Failed state Ukraina
Украина строго и по всем пунктам укладывается в такой политологический концепт, как failed state, то есть несостоявшееся государство. Нынешняя Украина – это государство, которое самостоятельно не в состоянии поддерживать своё существование в качестве жизнеспособной политической и экономической единицы. Она находится в полной зависимости от политических решений и дотаций Запада. Самостоятельно не определяет ни своей стратегической линии (отказавшись от внеблокового статуса), ни экономической политики (сидя на дотационной игле). А западные кураторы не таясь вывешивают свои флаги и открыто управляют всеми процессами прямо из правительственных зданий. Когда им стало нужным – они осуществили кровавый майдан, запустив маховик русофобии, а после решили превратить Украину в машину для войны против России. Что уж говорить об экономике. Она давно уже не принадлежит не только украинским массам, но и украинским элитам. Хантер Байден, сын спящего Джо, не даст соврать.
Какие ещё параметры определяют failed state? Центральное правительство несостоявшегося государства так слабо или неэффективно, что фактически не контролирует некоторую часть государственной территории и не в состоянии осуществлять те или иные государственные функции (см. РУВИКИ)[1 -
]. Тут даже комментировать нечего. Украина потеряла Крым, ушедший на основании референдума и устава ООН сразу после незаконного майдана, и де-факто потеряла контроль над территорией Донбасса. Что же касается осуществления государственных функций, то и до майдана они были разъедены коррупцией, а уж после него и вовсе пришли в состояние хаоса. Запаса прочности УССР, созданной и отстроенной русскими, не хватило на то, чтобы компенсировать безудержные коррупционные устремления и алчность олигархов, растащивших все советские активы, а также открытое вмешательство Запада. В результате – потеря государственных функций на всех уровнях, что и определяется понятием failed state. Такое государство становится неуправляемым, а следовательно, недостаточно легитимным в глазах международного сообщества в связи с эрозией самой государственной власти. Что, как следствие, даёт полное основание для внешнего вмешательства с целью восстановления порядка и безопасности для граждан и окружающих государств. И если на эту функцию не претендует Россия, тогда Запад, welcome!
К тому же Украина лишь номинально соответствует критериям национального государства (государства-нации). Фактически же это полиэтничное, разнородное пространство, которое при этом, не имеет стратегического единства. Никогда не было такого исторического периода, когда это псевдогосударство не находилось бы либо в составе России, либо в зоне стратегического контроля Запада, под внешним управлением Германии (в начале XX столетия) или США. Оно могло бы продолжать существование даже в таком формате если бы вошло в состав евразийских наднациональных структур типа Евразийского союза, Таможенного союза, или Единого экономического пространства (ЕЭП), что Украине и предлагалось накануне майдана, либо оставаясь под контролем атлантистского лагеря, – но при условии, что были бы учтены права русского большинства и сохранялся нейтральный внеблоковый статус. То есть это пространство в принципе, по определению, не может быть полноценно суверенным. Если это и произойдёт, то очень нескоро, и только в тот момент, когда эта полиэтничная, разнородная масса превратится в полиэтничный народ (лаос), который, в этносоциологических терминах, является неким коллективным субъектом с общими культурно-историческими ценностями. Когда внутри Украины люди перестанут говорить «я русин», «я гуцул», «я представитель (имярек) других этнических групп» или «я русский», а будут все как один утверждать – «я украинец», тогда сложится народ. И только после того, как на базе народа будет создано национальное государство, основа которого – общество атомарных граждан, только тогда можно говорить о формировании гражданской политической нации. На подобные процессы в Европе уходили столетия. До того, как Украина полноценно, а не номинально, станет единым гомогенным пространством в социальном смысле, пройдут века. В ближайшей же перспективе, при педалировании темы искусственного формирования украинской политической нации, с перескакиванием через длительный процесс формирования народа (лаоса) неизбежен раскол Украины на западную, центральную и юго-восточную части. Если украинские националисты будут настаивать на сценарии национального государства, вопреки всякой логике и здравому смыслу, Украина останется failed state, а её фрагменты будут находиться либо в зоне стратегического контроля России, либо в зоне стратегического контроля Запада.
Россия, впрочем, тоже не является государством-нацией. Мало кто в нынешней России утверждает: «я – россиянин». Россия является государством-империей, а не национальным государством республиканского европейского типа, даже несмотря на внешние атрибуты последнего. Государство-империя – это другой тип государства – стратегическое единство этнического многообразия.
Война континентов за Украину
Пространство «Украины» всегда находилось в зоне прямого стратегического контроля России-Евразии. Без Украины, как неоднократно подчёркивал американский геополитик Збигнев Бжезинский, Россия перестаёт быть евразийской державой, а становится державой азиатской. То есть здесь речь идёт ни много ни мало о геополитическом позиционировании России: 1) либо она выступает как глобальный геополитический субъект и тогда должна иметь под своим стратегическим контролем Украину. В этом случае Россия может участвовать в европейских геополитических процессах, формировать европейскую политику, с ней вынуждены будут считаться; 2) либо без Украины. Тогда Россия – это азиатская региональная держава, с геополитической точки зрения такая же, как, например, Китай, который, несмотря на своё экономическое могущество, находится в зоне римланд, то есть всегда двойственен, располагаясь в полосе борьбы неснимаемого противостояния евразийской и атлантистской цивилизаций.
Именно нежелание видеть Россию участником европейских процессов заставило стратегов США и их подопечных из ЕС начать процесс вторжения на Украину – чтобы отсечь, таким образом, Россию от Европы, навязав ей статус азиатского регионального государства. Задача же России – вернуть себе статус евразийской державы, влияющей на Европу, и для этого с Украиной, как с русофобским политическим проектом Запада нужно покончить, включив её пространство в состав большой России-Евразии. Такова наша геополитическая миссия в этой великой войне континентов.
Выборы на Украине – как точка окончательного распада
[Легализация бандеровских мятежников разорвала полиэтничную Украину]
После майдана 2014 года Украина и Донбасс с каждым днём оказывались всё дальше друг от друга, продолжая двигаться каждый в своём направлении. Киев, невзирая на первые жертвы, продолжал карательную операцию против собственного населения и как ни в чём не бывало готовился к досрочным выборам президента, намеченным на 25 мая 2014 года. Буквально за десять дней до этого (14 мая 2014 года) народный мэр Славянска Вячеслав Пономарев объявил о начале формирования первого батальона Армии освобождения Донбасса, создаваемой на базе народного ополчения. А народный губернатор Донецкой республики Павел Губарев заявил о создании регулярной армии Новороссии. В Луганской республике начался процесс национализации крупной промышленности и других активов, захваченных олигархами в момент распада СССР.
Две разнонаправленные стратегии – прозападного Киева и пророссийского Юго-Востока положили начало окончательному разведению фрагментов распадающейся на глазах Украины к двум противоположным целям. Задача киевской хунты – реализовать сценарий США по созданию на территории Украины ещё одного элемента американского санитарного кордона, отсекающего Россию от стратегических контактов с Европой. Это было необходимо для того, чтобы замкнуть так называемое кольцо анаконды вокруг России, проходящее от Баренцевого моря, через Финляндию, прибалтийские страны, на юг Европы – Молдову, далее Закавказье и идущее на восток. Но главными же его элементами на европейском направлении являются Белоруссия и, в первую очередь, Украина – стратегически важная скрепа американского санитарного кордона. Президентские же выборы, на проведении которых после майдана так настаивали американские кураторы Киева, – это важнейший этап, легализующий хунту и закрывающий все предыдущие её преступления, как бы вынося их за скобки. Но именно эти самые выборы, к которым по трупам двигался Киев, стали началом конца Украины, представляя собой финальную точку в существовании этого исторического проекта, который на инерции советской государственности затухал почти четверть века, двигаясь к своему неизбежному краху. Такое заключение вытекает не из ненависти ко всему украинскому, а из того, что проект «национального государства», на котором настаивает Киев, является европейским явлением, подразумевающим, наравне с жёсткими административными границами и атомизированным гражданином в качестве главного субъекта, социальную, политическую и гражданскую гомогенность, достигаемую через принудительную унификацию. Это следует из самого определения национального государства, или государства-нации, как его называют в Европе. Никаким этносам и разнородной идентичности, а тем более большинству – в данном случае, русскому, принадлежащему к иной, не западной цивилизации, места в таком государстве нет.
На Украине же, несмотря на формально провозглашаемую унитарность, все предшествовавшие майдану годы мы наблюдали абсолютно разнородное, полиэтничное пространство, разделённое общество, цивилизационно ориентированное в разные стороны. Всё это говорит о том, что унитарность национального государства Украина была имитационной, поэтому-то никто всерьёз на ней и не настаивал. По той же причине сама Украина все постсоветские годы представляла собой не что иное, как «failed state», то есть – «несостоявшееся государство». Это было не национальное государство, в его номинальном формате, а пародия на него. Но тут появились американцы, которые решили принудительно привести в соответствие форму и содержание. Собственно, с этого момента и начался процесс распада государства Украина. Ибо начав всерьёз настаивать на соответствии украинской действительности определению национального государства, киевская хунта, с подачи американских хозяев, тут же принялась за процесс национальной унификации, то есть «украинизации», о чём майданная власть заявила открыто: государственным должен быть только украинский язык, нельзя допускать никаких «национальных меньшинств», к которым отнесли русское большинство, и т. д. Если всерьёз говорить о государстве-нации, то это единственно возможный подход: только унитарность, жёсткое управление, контроль и унификация, в том числе культурная, а также формирование украинской политической нации через тотальную украинизацию, создание искусственной украинской национальной идентичности – вся эта программа и лежит в основе действий Майдана с первых его дней по нынешний период. Одно «но» – какой ценой?
Точно такая же программа уже не раз приводила к распаду другие постсоветские «государства» – в силу того, что по своей сути они являются разнородными, полиэтничными, многокультурными и мультиконфессиональными, то есть традиционными государствами. Всякое постсоветское образование, претендующее называться политической нацией и пытающееся привести себя к формату государства-нации, становится на путь внутреннего давления одной идентичности, принятой за социально-политическую основу, над другими. Такое давление, при определённой настойчивости элит, закономерно приводит к распаду. Примеров – масса. Так, настойчивость в создании национальной государственности привело к распаду Грузию. Сюда же можно отнести румынизирующуюся Молдавию, потерявшую русское Приднестровье. По тому же пути распада сознательно двинулась и Украина, где открыто начала осуществляться стратегия этноцида, – подавления и последующего уничтожения этнической инаковости, когда этносы, а там их более десятка, – бойки, гуцулы, русины, татары, волыняне, верховенцы, долиняне, галичане, поляки, вуйки, великороссы, цыгане, лемки – загоняются в унификационную национальную модель «украинства».
Всё это в пределе означает исчезновение такого явления, как русские, которые составляют абсолютное большинство населения, если рассматривать русских не как у нас ошибочно принято – в этническом плане, с точки зрения крови, происхождения, – а как культурно-цивилизационный тип, как фрагмент большого русского мира, объединившего множество народов и этносов в общей надэтнической модели. Даже сами лидеры украинствующей хунты в частных беседах и на совещаниях говорят на русском, тем самым, лишний раз подтверждая, что всё это пространство сформировано русской культурой. В этом смысле не полностью русским является лишь запад Украины, присоединенный к УССР во второй половине всего исторического периода существования этого государства (с 1918 года). Запад Украины, на который в предыдущие периоды влияли католики, поляки, румыны, которое было интегрировано в полиэтничное, мультикультурное, многоязыкое, мультирелигиозное советское государство в середине XX столетия, а до этого входило в состав Российской Империи. На этом пространстве, несмотря на марксистский запрет, сохранилась бытовая религиозность, с целым калейдоскопом традиций и обычаев. В целом же всё это пространство, и в имперский, и в советский периоды, представляло собой составную часть государства-империи (а не государства-нации). В этой связи его полиэтничность и мультирелигиозность являются данностью по сей день.
Иными словами, то, что может гармонично сосуществовать в рамках государства-империи, где подходы к субъектам – народам, этносам, общинам – со стороны центра укрупнены, совершенно не уживается в рамках государства-нации с его атомарным индивидуумом в качестве субъекта. И это просто вопрос выбора проекта или модели развития. Если бы нынешний киевский режим установился под лозунгом федерализации, – а это некий суррогат имперского устройства, механическая модель, повторяющая принципы, на которых стоит государство-империя, – то и после майдана «украинцы», как и малороссы, продолжали бы жить в благоденствии вместе с русскими, спокойно двигаясь к выборам. На телевидении на русском языке в открытой дискуссии выступали бы Царев, Добкин, Кернес, Симоненко, Свистунов и Витренко, а Одесса готовилась бы к летнему сезону, подшучивая над кандидатами, а не погрузилась в траур 2 мая. Но майданная революция по своей сути была действительно «бандеровской», и именно такого, репрессивного, дискриминационного эффекта по отношению к русскому большинству ждали её вдохновители – американские стратеги, нацеленные на дестабилизацию этого пространства, а не на его стабилизацию. Чего они в итоге и добились, объяснив представителям хунты, что такое национальное государство и как его строить. «Хотите украинское национальное государство?» – вопрошали американские политики, зачастившие к своим подопечным в Киев один за другим. «Хотим, хотим!» – кричали бандеровцы Майдана, подбрасывая в небо автоматы. «Тогда избавьтесь от всего разнородного, инакомыслящего, от любого культурно-цивилизационного влияния России, которое представлено жителями юго-востока, от русских, в конце концов, составляющих большинство населения Украины».
Именно это настойчивое движение к национальному государству и должно было быть зафиксировано выборами как процессом юридической легализации американо-бандеровской преступной группировки. До выборов она оставалась группой мятежников, вооруженным путём совершивших государственный переворот, захвативших комплекс правительственных зданий в центре Киева вокруг Майдана. Так к ней и надо было относиться, не признавая выборы. Потому что именно после выборов, зачем-то признанных со стороны РФ, вся эта банда стала законной властью – и дальше она уже по закону, слившись с государством и основываясь на конституции и собственном уголовном праве пытала, сжигала, вешала и проводила «антитеррористическую операции» (АТО), осуществляя геноцид всего того, что не укладывается в украинскую национальную государственность. Провести выборы любой ценой – для того, чтобы поставить точку в создании украинского государства-нации – это был шанс для мятежников узаконить себя. Но именно они же поставили точку в существовании Украины, пусть и растянутую во времени. Это два взаимоисключающих результата, которые, как ни парадоксально, были достигнуты одним ударом.
Украину не сохранить
[В капкане перманентной революции][2 -
]
Одним из главных геополитических тезисов, когда речь заходит об Украине, всегда является тезис о необходимости не допустить сближения между Европой и Россией. Такой стратегический контакт должен быть исключён с точки зрения американской геополитики в силу того, что он лишает Америку монопольного контроля над Европой. К тому же возникает угроза мощного евразийского альянса, который в итоге грозит вытеснить США из Европы, устранив их безраздельный контроль над нынешним ЕС. Классическим, не раз уже реализованным в истории способом достижения изоляции России от Европы является создание между континентальной Европой и Россией так называемого санитарного кордона, а в идеале – зоны нестабильности, довольно часто проходящей по странам Восточной Европы, которая затрудняет формирование российско-европейского геополитического альянса. Собственно, на создание такой зоны нестабильности и были в последние десятилетия направлены усилия США в Восточной Европе. И чем ближе эта зона хаоса и деструкции к границам России, тем лучше для США и их союзников, и хуже для России и… Европы.
К слову, впервые этот текст автора книги, предостерегающий о последствиях дестабилизации Украины в связи с реализацией данного американского подхода, был опубликован незадолго до оранжевой революции[3 -
], свершившейся под американским кураторством на основе технологии сетевых войн[4 -
] в декабре 2004 года. Уже тогда было понятно, что США не оставят Украину в покое, и будут использовать против России. Для чего, собственно, Украина и была создана. Изначально как концепт в самом конце XIX века, а затем как политический проект, оформившийся на заре XX столетия и получивший независимость от России в 1991 году.
Украина – как элемент санитарного кордона
Одной из главных угроз, бросающей вызов доминированию США в Евразии, стало наметившееся в какой-то момент стратегическое сближение всё более самостоятельной срединной Европы[5 -
], исходящей из принципа евроконтинентализма, с Россией. Для предотвращения такой геополитической консолидации Соединённым Штатам необходимо было предпринять в Восточной Европе усилия по созданию своего рода опасной зоны, отделяющей Европу от России и блокирующей развитие отношений между этими двумя крупнейшими геополитическими субъектами вне контроля со стороны США.
На роль главного элемента этой опасной зоны после распада СССР и была выбрана Украина – значительная по площади и объёму населения страна, сотканная искусственным образом из противоречивых фрагментов и удерживаемая в целостности лишь благодаря жёсткому контролю со стороны коммунистической партии Советского Союза. Именно выбором Украины в качестве элемента дестабилизации и объясняется повышенный интерес США к президентской кампании 2004 года. Изначально на них с преимуществом в 3 % голосов победил Виктор Янукович, являвшийся на тот момент премьер-министром Украины и позиционировавшийся как пророссийский кандидат. Задача же американских стратегов заключалась в том, чтобы привести к власти на Украине силы, способные дестабилизировать ситуацию в стране и направить её в антироссийское русло с целью полного выведения Украины из-под влияния Москвы. При этом в качестве весьма вероятного сценария, с учётном цивилизационной разновекторности украинского общества, в случае победы прозападных сил уже тогда рассматривался выход восточных регионов Украины из-под влияния Киева. Так же как и южных регионов, которые, в случае разворота киевских властей на Запад, могли вместе с Востоком отделиться от остальной Украины, перейдя под влияние Москвы. Понимая это уже тогда, американские кураторы после победы Ющенко[6 -
] все усилия направили на сохранение юго-восточной Украины под контролем новой власти. Уже тогда, с учётом сильных пророссийских настроений на юго-востоке, для сохранения этих регионов под властью команды Ющенко западными советниками рассматривались силовые сценарии и введение чрезвычайного положения, для чего, в свою очередь, рассматривалось использование одного из проверенных приёмов США для искусственной дестабилизации, с последующим установлением жёсткого силового контроля. Глядя на ситуацию с позиции дня сегодняшнего, становится понятно, что последовавшее много лет спустя обострение на Украине было изначально предопределено её внутренней цивилизационной разновекторностью, и это делало раскол, а также гражданскую войну неизбежной. Именно это и остановило выбор американских стратегов на Украине, которой суждено было стать главным элементом той самой опасной зоны, так необходимой США для разведения России и Европы.
Распад в пользу Запада или евразийская интеграция
И всё же у Украины был выбор. Учитывая постсоветскую идентичность большинства её населения, действовать в пользу России на этом пространстве изначально было гораздо легче, чем в пользу Запада. Его стратеги, советники и политтехнологи находятся на чуждой территории, в непонятном для них социальном контексте, в чужеродном культурном и ментальном пространстве, к которому испытывают лишь отвращение, поэтому и методы их работы грубы и топорны, хотя последовательны и эффективны. Западничество для Украины – как яд. К нему нужно было приучать постепенно, выдавая по капле. Резкое увеличение дозы, сокращение интервалов между приёмами – и происходит отравление общества, а то и смерть всего государства (что собственно и произошло в момент майдана 2014, когда западные стратеги непозволительно ускорились). Западничество для Украины, впрочем, как и для всего постсоветского пространства – губительно и убийственно, от него воротит, оно вызывает судороги, припадки, головокружение и часто – летальный исход. На неприемлемости и отторжении западничества массами можно было бы сыграть как российской власти, так и тем общественным организациям, которые функционировали на Украине до майдана 2014 – наподобие Евразийского союза молодежи Украины (ЕСМу), Молодой гвардии ПСПУ[7 -
], Русского блока, «Прорыва», и многих других организаций, созданных как раз для жёсткой, непримиримой борьбы с западничеством. Можно, конечно, в ответ на эту борьбу с западничеством, задавить население официальной пропагандой украинства и либерализма, погрузить массы в марево телезомбирования европейским выбором, запретить альтернативную точку зрения (что, собственно, и произошло после майдана 2014 года). Но эффект от такого информационного тоталитаризма исчезает сразу после отключения этой пропагандистской машины, то есть вскоре за сменой официального дискурса. В результате – позиция большинства, как правило, меняется практически на полностью противоположную. На чём и следует играть, активно конвертируя любое недовольство, пробивающееся сквозь западную пропаганду, в борьбу за геополитические интересы, используя энергию масс для реализации евразийского прорыва из американской смертельной блокады – к своим.
Всякий раз, как линия «оранжевых», западников, бандеровцев и русофобов на Украине начинает доминировать, – Украина неизбежно движется к развалу, являясь в своей сути, с геополитической точки зрения, – что подтверждается и самой историей – довольно противоестественым образованием. В разные исторические периоды разные её части принадлежали различным государствам, культурам и даже цивилизациям – западным и восточным. И в том виде, в котором Украина существовала до последнего времени, она могла сохраниться только в составе Советской империи или… в составе другой, евразийской по своему цивилизационному качеству Империи с сильной централизацией власти и опорой на большинство (русское, в случае постсоветской Украины).
Предмайданный склад Украины являлся предельно противоестественным и долго удержаться в едином административном образовании при такой децентрализации (от Москвы) и идеологической противоестественности не мог по определению. На многочисленных украинских выборах, президентских и парламентских, всякий раз можно было наблюдать чёткий социальный раскол. Ибо речь всякий раз шла не о формальном плебисците, а о цивилизационном выборе. Доминирование во власти на Украине западников, вынужденно проводящих проатлантистскую, проамериканскую линию, неизбежно входит в жёсткое противоречие с позицией и представлениями большинства населения (русского в своей идентичности). А это фактор, неизбежно приближающий распад Украины (что в итоге и произошло).
Если осуществить чистое геополитическое умозаключение, то Украина уже де-факто раскололась, но пока не раскололась де-юре[8 -
]. Произойдёт ли юридически оформление этого раскола или нет, зависит от того, насколько будет сильно влияние атлантистов на Украине и пассивна позиция российских властей. Если количество западников во власти будет увеличиваться – раскол Украины, то есть самый худший сценарий, неизбежен. Продолжение атлантистского курса под жёстким контролем США ничего хорошего Украине не сулит в силу того, что США не интересует внутренняя стабилизация на Украине, их не интересует экономическое состояние, благосостояние граждан Украины, их интересует Украина только как элемент санитарного кордона вокруг России, отрезающего Россию от Европы. Но можно сделать и евразийский выбор – настоять на нём – и сохраниться.
Мирный раздел Украины был выгоден всем[9 -
]
Что бы ни происходило на Украине, будь то выборы или революции, всё это не только не снимает противоречий в обществе, но, напротив, обостряет их до предела, что всегда и неминуемо ведёт к гражданской войне. Единственным способом не допустить кровавого сценария гражданской войны было провести добровольное, цивилизованное размежевание Украины. Не дожидаясь кровавой драмы можно было мирно разделить это противоречивое несостоявшееся государство, заключив соответствующий договор.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71196772?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
2
3
4
5
6
7
8
9
Валерий Михайлович Коровин
Время Z
Что останется на месте бывшей Украины после завершения процесса демонтажа этого остаточного несостоявшегося государства? Как переформатировать пространство, населённое множеством народов, избежав при этом кровавых междоусобиц и конфликтов. Что станет с экономикой, промышленностью, населением бывшей Украины? Какова роль США и России в определении будущего этого многострадального пространства?
Будущее пространства бывшей «Украины» в составе Большой России: мир, гармония и развитие.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Валерий Михайлович Коровин
После «Украины»
© Валерий Коровин, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
В своей новой книге «После Украины» Валерий Михайлович Коровин обстоятельно разбирает все предпосылки, приведшие к столкновению цивилизаций – западной, под руководством США, и евразийской, в центре которой лежит Россия. По мнению автора, что он последовательно доказывает, именно Запад начал агрессию против России, планомерно, сначала создав концепт «Украина», а затем поставив его под свой контроль, превратив в оружие против России и заставив, тем самым, русских воевать с русскими. Драма нынешнего конфликта, как утверждает Валерий Коровин, началась ещё в конце 19-го столетия и развивалась Западом при нашем недосмотре поэтапно: потеря Украины в 1991-м, оранжевая революция 2005-го, майдан 2014-го – всё это вехи на пути к большой войне, которую готовил Запад, поставив российское руководство перед неизбежным, вынужденным решением февраля 2022 года. Но ловушка, в которую попала нынешняя российская элита, как утверждает автор, не фатальна: Россия должна и может выйти из геополитического тупика, достигнув победы в украинской кампании – через демилитаризацию, денацификацию и… через деукраинизацию, полностью ликвидировав политический проект «Украина». По мнению Коровина, только так, через устранение самих предпосылок, можно завершить конфликт, который готовился более столетия. Но не только негативный сценарий предлагается автором. В данной книге один из ведущих политических аналитиков в стране разрабатывает и контуры созидательного сценария для пространства бывшей «Украины», разбирая перспективы нового славянского возрождения. Не только для юго-запада Руси, но и для всей Восточной Европы в целом, что открывает головокружительные перспективы. Нереализованная историческая энергия славян создаст новое будущее для всей Европы, освобождённой от американской оккупации. Для этого те, кто воюет сегодня друг с другом, должны, по мнению автора, развернуть своё оружие против главного врага – либерально-глобалистского Запада, и вместе повергнуть антихриста, загнав его обратно в ад.
Александр Дугин, философ, лидер Международного евразийского движения.
Предисловие
Что останется на месте бывшей Украины после завершения процесса демонтажа этого остаточного несостоявшегося государства? Как наиболее безболезненно переформатировать пространство, населённое множеством народов, избежав при этом кровавых междоусобиц и конфликтов. Что станет с экономикой, промышленностью, населением бывшей Украины, какими путями пойдут фрагменты этого государства, какие векторы развития смогут выбрать? Какова роль США и России в определении будущего этого многострадального пространства?
Книга описывает этапы превращения Украины в инструмент войны с Россией – от оранжевой революции 2005-го и майдана 2014-го до СВО, – анализируя причины и следствия: предпосылки СВО на территории бывшей «Украины»; как Запад провоцировал русофобию, превращая население постсоветской Украины в послушный инструмент анти-России, что стало причиной майдана и последующей дерусификации Украины, как фрагмент Большой России стал инструментом самой болезненной войны русских на своей территории.
Вирус «украинства»: как чужеродная для русских идеология поразила умы миллионов людей, превратив «украинцев» в машину по уничтожению русских и всего русского. Принуждение к войне: как Запад сделал войну Украины с Россией неизбежной, накачав украинскую армию оружием и превратив Украину в расходный материал своих антироссийских авантюр.
Большая война Запада против России на территории бывшей «Украины». Превращение «Украины» в террористическую структуру наподобие ДАИШ по тем же лекалам и методичкам. Терроризм и геноцид мирного населения со стороны украинствующих боевиков-террористов: почему русским отказано в статусе людей? Суть украинского нацизма и расовые предпосылки идеологии украинства, занесённые с Запада. Террористическая организация «Украина» должна быть запрещена на территории РФ.
Чем закончится демилитаризация и денацификация и почему проекта «Украина» больше не будет. Причины, по которым территория бывшей «Украины» должна подвергнутся деукраинизации: искоренение вируса «украинства», выздоровление малоросского меньшинства, освобождение русского большинства от воздействия украинствующих меньшинств. Будущее пространства бывшей «Украины» в составе Большой России: мир, гармония и развитие.
I. Неизбежность войны: предпосылки СВО
Майдан: Хроника падения
[Жертва русских в великой войне континентов]
Окончательной победой украинского майдана можно считать день 26 февраля 2014 года, когда оппозиция официальной власти смогла добиться того, на чём настаивала на всём протяжении этого конфликта. Речь шла о досрочных президентских выборах и о возвращении конституции 2004 года. Именно 26 февраля президент Украины Виктор Янукович объявил о проведении досрочных выборов и о том, что вопрос о возвращении Конституции-2004 будет ставиться на рассмотрение. Многие тогда поспешили заявить, что на этом конфликт исчерпан. Хотя, как мы все теперь знаем, с этого он только начался.
Это стало последней уступкой, которой Янукович подтвердил, что он совершенно не субъектен. Как и те люди, которые его окружали на тот момент. Все они не являлись политической элитой в её изначальном смысле. Сам Янукович пришёл к власти как ставленник России – по крайней мере, у него был такой имидж. Соответственно, именно Россия, поскольку она как бы отвечала за Януковича, должна была взять на себя функции управления внутриполитической ситуацией на Украине, совершенно не стесняясь этого и не произнося постоянно как заклинание, что «Россия не вмешивается», а «Украина – суверенное государство».
Вмешательство во внутриукраинскую ситуацию было не только вполне допустимо, но и, учитывая важность Украины для России, необходимо. В силу хотя бы того факта, что и американские политтехнологи, и европейские политики занимались этим неприкрыто. Они буквально вели сетевую войну против России на территории Украины, реализуя историческую схватку в рамках великой войны континентов на восточно-европейском пространстве. То есть с самого начала это была большая игра, и Украина в этой большой игре лишь фрагмент, не столь самостоятельный, чтобы принимать исторические решения, но очень важный. Украинская же элита, в первую очередь в лице Януковича, просто растерялась. Она не ожидала такого масштаба схватки. Ибо то, что произошло – это действительно один из этапов великой войны континентов.
Диалектика взаимоотношений России и Запада выстраивается не на балансе интересов, а на сдвижении сфер влияния – то дальше на Запад, то ближе на Восток, внутрь Евразийского континента. Эта битва продолжается не одно столетие. Но так как в течение всего периода своего правления Владимир Путин отмалчивался, не брал на себя ответственность за происходящее и никак на ситуацию не влиял, западные стратеги восприняли это пространство как оставленное Россией. Как свободное, которое можно занимать, совершенно безболезненно и без каких-либо последствий продвигать своё влияние дальше на Восток.
Самое печальное, что на этой территории осталась значительная часть большого русского народа. Эти люди вынуждены были расплачиваться за нерешительность российской стороны, за отсутствие какой-либо внятной геополитической стратегии на западном направлении. И эти люди, живущие, в первую очередь на востоке и на юге Украины, понесли колоссальные потери. Против них при поддержке самого Запада была мобилизована вся мощь конвергенции прозападного либерального и бандеровского, то есть нацистского, политических сегментов.
Ещё одна проблема Украины заключается в том, что её элита ставит перед собой сугубо материальные цели. Однако то же касается всей постсоветской элиты, включая Россию. И там и здесь на вершине власти находятся люди, в первую очередь стремящиеся к материальному достатку, – своему, своих детей и внуков. Именно поэтому после нескольких часов переговоров с министрами иностранных дел Германии, Польши и Франции Виктор Янукович сдал всех, кто его поддерживал на протяжении всего майданного кризиса. С лёгкостью отвернулся от тех жертв, которые понесли силы правопорядка, и фактически плюнул в лицо тем, кто пытался не допустить конституционного переворота на Украине, положив за это свои жизни.
Вся эта история с Украиной ещё раз ставит ребром вопрос элит. Ведь всё то же самое с элитами происходит и в России: частное ставится выше общего, личное выше государственного. Для любого чиновника главное – личная нажива. Но такая элита уязвима перед влиянием Запада: если её активы находятся на Западе, то она полностью зависит от него, а это значит, что все остальные граждане обречены жить в колонии. Элита может проводить собственную, суверенную политику, только если интересы государства стоят выше личных. И украинская драма это наглядно продемонстрировала.
Поражение в сетевой войне
Крайне драматично победа майдана сказалась и на жителях русского города Киева. Город, где все традиционно говорили по-русски, где столетиями развивалась русская культура, один из центров русского православия, был буквально захвачен выходцами с западных регионов Украины – Волыни и Галичины, и принудительно украинизирован в экстремальном по своей скорости режиме.
Причина в том, что ещё до начала майдана Россия проиграла на Украине сетевую войну. Прежде чем начать финальное наступление на территорию Украины, Запад провёл идеологическую, смысловую обработку этого пространства, создав смысловой контекст украинского общества. Он сформулировал необходимые идеологические тезисы и поместил их в сознание жителей Украины так, что в результате они начали воспринимать Россию как строго негативное явление, а Запад – как позитивное. На всём пространстве Украины в течение трёх десятилетий была проведена колоссальная идеологическая работа, особенно усилившаяся с момента прихода Ющенко к власти в результате «Оранжевой революции» 2005 года. Именно на Ющенко была возложена миссия окончательного демонтажа ещё советской, остаточной идеологической и мировоззренческой модели, инерционно привязывающей это пространство к большой России.
Уже после, при пассивности и попустительстве «пророссийского» Януковича, это пространство было покрыто западными сетями и наполнено новыми смыслами, новыми ценностями и идеями, которые, поселившись в головах большей части населения Украины, обеспечили победу майдана. И эта идеологическая обработка куда более фундаментальна, более серьёзна, чем сам финал драмы, разразившийся на Майдане в феврале 2014-го. В итоге Запад получил все основания легитимно, то есть, опираясь на поддержку значительной части населения, войти на это пространство со своими ценностями, нагнетая русофобскую истерию и превращая Украину в инструмент войны с Россией. Сетевая война Запада на Украине была направлена как раз на то, чтобы сформировать сети, готовые принять Запад и предоставить ему все возможности двигаться дальше на Восток.
По остаточному принципу
В самый разгар драматических событий майдана 2014 года Владимир Путин направляет на Украину в качестве своего представителя… Владимира Лукина. Если кто не помнит, это один из основателей либерал-реформаторской партии «Яблоко» (название образовано из первых букв фамилий её основателей – Явлинский, Болдырев, Лукин). Однако вскоре после его отъезда СМИ начали тиражировать сообщения о том, что Лукин уже возвращается. Собственно, сама поездка Владимира Лукина на Украину ясно продемонстрировала, приоритетом какого уровня была на тот момент Украина для российской власти. Отправкой Лукина Путин дал понять, каково было на самом деле его отношение к этому пространству на тот момент.
За постсоветские годы на Украину был свален весь имеющийся под рукой политический утиль. Сначала туда отправили бывшего главу правительства времён Ельцина Виктора Черномырдина, которого некуда было пристроить внутри России, учитывая его бывший государственный статус и соответствующий политический вес. Затем, после смерти Черномырдина, туда же закинули бывшего министра здравоохранения и социального развития Михаила Зурабова, которого никто не видел на Украине все годы, что он числился послом Российской Федерации на Украине. Позже, когда решался вопрос с удалением последнего ельцинского «ликвидатора» из структур власти, туда в качестве Спецпредставителя президента России по Украине отправили Владислава Суркова, после чего, собственно, и начались очень интересные события, завершившиеся майданом. И вот, в самый драматический момент, когда решалась судьба взаимоотношений российской власти с новыми майданными властями туда в качестве посредника по переговорам с оппозицией направили Лукина, которого сняли с должности омбудсмена ещё в 2014 году и не знали, куда бы пристроить. От этого ещё больнее было наблюдать за происходящим. Демонстрация такого пренебрежения и поверхностного отношения к серьёзнейшим геополитическим процессам, собственно, и обернулась тяжелейшими последствиями. На тот момент никто, казалось, не понимал серьёзности происходящего и, конечно, не вспоминал о великой войне континентов. Не говоря уже о мобилизации всех усилий не только для того, чтобы спасти русское население бывшей Украины, но чтобы спасти в итоге саму Россию. Во всех действиях российской власти со времени начала майдана не присутствовало даже минимальной геополитической логики. Элитное мышление у российских элит оказалось в дефиците.
Когда нужно защищать русских на Украине
26 февраля 2014 года президент Путин обсудил ситуацию на Украине с Бортниковым (глава ФСБ), Фрадковым (глава СВР), Лавровым (глава МИД) и Колокольцевым (глава МВД). Итог – точка зрения президента осталась прежней: Россия не будет вмешиваться в дела Украины.
Упустив майдан 2014-го Россия в очередной раз потеряла Украину, чем создала предпосылки для запуска подобных процессов на своей территории и серьёзные проблемы для власти. Авторский прогноз, сделанный накануне, 21 февраля – я нашел даже эту запись в эфире Радио-КП, был таким:
Сейчас к власти, безусловно, придут бандеровцы. Опираясь на «Правый сектор» и другие националистические структуры, они начнут геноцид русского населения на востоке и юге Украины. Нынешние политические элиты Украины войдут в сговор с украинскими националистами и сдадут своё население. Навязать статус людей второго сорта русским Украины – задача западных стратегов, реализуемая руками бандеровцев. Пассивное большинство всегда принимает волю элит или страдает. А Путин и дальше будет спокойно на это взирать. До каких пор? Пока не начнут убивать российских пограничников? Или обстреливать территорию Крыма? Тогда-то Путин, может быть, по сценарию, отработанному в Южной Осетии и Абхазии, введёт какой-то ограниченный контингент для защиты? Нет, не русских Украины, о них никто не вспоминает, потому что они граждане Украины, а это «внутренне дело». Речь идёт о гражданах России и военнослужащих. Может быть, Россия возьмёт под контроль какие-то восточные и южные области Украины. Конечно, тем самым она перечеркнёт все проекты с Европой, все свои газовые соглашения, энергетические пакеты и прочее, серьёзно испортит свой имидж на Западе и в Европе, в первую очередь, что и является конечной целью США. Но этого не избежать. Всё это произойдёт в любом случае, рано или поздно. Да, США пытаются всеми силами не допустить установления стратегических отношений России с континентальной Европой. Поэтому лучше вернуть себе все русские территории сейчас.
Саму же Европу надо разделять на континентальную и атлантистскую, подчинённую США. Континентальная Европа пытается настаивать на своей геополитической субъектности, атлантистская – безусловно принимает волю США. Это две Европы, а не одна. Задача Украины – с опорой на атлантистскую Европу создать такую полосу нестабильности, которая прекратит всякие стратегические отношения России с Европой. А затем, с этого плацдарма, начнётся новое геополитическое наступление уже внутрь России. Уже сейчас идёт соответствующая идеологическая подготовка через многочисленные западные проекты, такие как Еврорегион Донбасс, Еврорегион Днепр и т. д. То есть после захвата Украины Запад начнёт движение в глубь России, отторжение приграничных ныне областей – Белгородской, Курской, Ростовской, Брянской. Лучше предотвратить это сейчас, на раннем этапе, начав двигаться во встречном направлении.
Если мы сдадим Украину на откуп бандеровцам, нам придётся либо закрыть глаза на геноцид русского населения, либо вмешаться, – чем раньше, тем лучше, – и взять восточные и южные области Украины, тем самым предотвратив дальнейшее наступление в глубь России. Но у России сегодня, судя по итогам встречи Путина с силовиками, нет геополитической стратегии. При этом никаких других вариантов быть не может, только возвращение Украины под евразийский стратегический контроль.
Но на момент февраля 2014 не наблюдалось даже предпосылок к этому.
На удивление пассивно с самого начала майданных событий 2014 года повёл себя Израиль. Ведь геноцид для Израиля – очень животрепещущая тема. И по идее на все эти нацистские лозунги, которые звучат в адрес не только русских, но вообще всех, кто не отождествляет себя с «украинцами», Израиль должен бы реагировать очень чётко, быстро и болезненно. Идеологически евреи не должны быть сторонниками бандеровцев, это очевидно. А израильтяне? Или это – особенно, когда речь о властных структурах государства Израиль – другое? Или же они выступают против геноцида только тогда, когда речь идёт о геноциде евреев? А когда дело касается Украины, где их американские союзники развёртывают свою геополитическую антироссийскую операцию, официальным израильским властям не велено открывать рот? И, опять же, геноцид русских – это совсем другое? Получается, что вступаться за русских невыгодно, вот правительство Израиля и молчит. Даже невзирая на то, что по этому поводу думают евреи – обычные граждане национального государства Израиль.
Но у Израиля, как и у Запада, союзником которого он является, есть хотя бы своя политика, чёткая стратегическая линия. А вот какая стратегия в отношении Украины у России – понять сложно. Подход «мы никого не трогаем и нас не трогайте» – после победы майдана больше не работает. Невмешательство России в дела сопредельных государств воспринимается строго как проявление слабости. Если власти РФ и дальше будут молчать с вежливой улыбкой, то в России произойдёт то же, что произошло в Югославии, в Сирии и много где ещё. И вот тогда это уже будет касаться всех.
Досрочные выборы без выбора: сорта бандеровцев
С самого начала было понятно, что никакие выборы уже не изменят положения на Украине, где произошёл силовой захват власти. Досрочные выборы стали очередным фарсом, призванным прикрыть вооружённый мятеж, осуществлённый западными стратегами, чтобы хотя бы создать видимость легитимизации того беззакония, что учинили американские политтехнологи, фактически начав агрессию против России. Да, Россия сделала очередную ошибку, не предотвратив майдан. Но куда большей ошибкой стало последующее пассивное созерцание, длившееся мучительные восемь лет.
Уже на излёте горячей фазы майдана стало понятно, что в грядущей не только электоральной, но и в целом политической картине постмайданной Украины «Партии регионов» вообще не будет. Уже хотя бы потому, что с самого начала это был политтехнологический проект, созданный российскими либеральными политтехнологами Глебом Павловским и Маратом Гельманом в 2004 году под Януковича, который также являлся их политтехнологическим проектом. По этой же причине весь этот проект с самого начала был совершенно не субъектен и политически не состоятелен, так как строился не снизу вверх на базе какой-либо Идеи, идеологии, а искусственно конструировался сверху вниз под политтехнологические нужды заказчика. Такой проект при ослаблении поддержки извне, особенно в период исторического обострения, становится совершенно недееспособен, поскольку изнутри пуст. Как фанерная декорация крепостной стены, по определению неспособная выдержать натиск реального войска. Из-за этой идеологической пустоты в момент исторического обострения такой проект не способен консолидировать сторонников, чтобы опереться на них, так как отсутствует база для их консолидации. Всё это предопределило неминуемый крах «Партии регионов», который был, по сути, заложен в её основание в момент создания.
Когда объявили досрочные постмайданные выборы, было очевидно, что соревноваться на них будут лишь партии с бандеровским уклоном. В результате силового подавления любого инакомыслия бандеровцы ассимилировали всю украинскую политику. Они не для того, как они сами считают, «сражались» – гибли (от рук американских снайперов), горели, бросали коктейли Молотова, чтобы потом допустить к участию в выборах кого-то со стороны пророссийской части Украины. Ни украинские нацисты, ни бандеровцы, ни даже умеренные националисты – все они точно не «демократы», даже несмотря на то, что стремятся в Европу, и никаких «свободных выборов», в том смысле, как их понимают в Европе, они не допустят. Поэтому то, что они будут пытаться удержать монополию в постмайданном политическом пространстве, шантажируя возобновлением насилия и оказывая давление не только на политическую элиту, но и на население, было очевидно с самого начала. Досрочные выборы изначально предполагали борьбу между бандеровцами-хардкор, умеренными бандеровцами и бандеровцами-центристами – тремя сортами политических партий постмайданной Украины.
Failed state Ukraina
Украина строго и по всем пунктам укладывается в такой политологический концепт, как failed state, то есть несостоявшееся государство. Нынешняя Украина – это государство, которое самостоятельно не в состоянии поддерживать своё существование в качестве жизнеспособной политической и экономической единицы. Она находится в полной зависимости от политических решений и дотаций Запада. Самостоятельно не определяет ни своей стратегической линии (отказавшись от внеблокового статуса), ни экономической политики (сидя на дотационной игле). А западные кураторы не таясь вывешивают свои флаги и открыто управляют всеми процессами прямо из правительственных зданий. Когда им стало нужным – они осуществили кровавый майдан, запустив маховик русофобии, а после решили превратить Украину в машину для войны против России. Что уж говорить об экономике. Она давно уже не принадлежит не только украинским массам, но и украинским элитам. Хантер Байден, сын спящего Джо, не даст соврать.
Какие ещё параметры определяют failed state? Центральное правительство несостоявшегося государства так слабо или неэффективно, что фактически не контролирует некоторую часть государственной территории и не в состоянии осуществлять те или иные государственные функции (см. РУВИКИ)[1 -
]. Тут даже комментировать нечего. Украина потеряла Крым, ушедший на основании референдума и устава ООН сразу после незаконного майдана, и де-факто потеряла контроль над территорией Донбасса. Что же касается осуществления государственных функций, то и до майдана они были разъедены коррупцией, а уж после него и вовсе пришли в состояние хаоса. Запаса прочности УССР, созданной и отстроенной русскими, не хватило на то, чтобы компенсировать безудержные коррупционные устремления и алчность олигархов, растащивших все советские активы, а также открытое вмешательство Запада. В результате – потеря государственных функций на всех уровнях, что и определяется понятием failed state. Такое государство становится неуправляемым, а следовательно, недостаточно легитимным в глазах международного сообщества в связи с эрозией самой государственной власти. Что, как следствие, даёт полное основание для внешнего вмешательства с целью восстановления порядка и безопасности для граждан и окружающих государств. И если на эту функцию не претендует Россия, тогда Запад, welcome!
К тому же Украина лишь номинально соответствует критериям национального государства (государства-нации). Фактически же это полиэтничное, разнородное пространство, которое при этом, не имеет стратегического единства. Никогда не было такого исторического периода, когда это псевдогосударство не находилось бы либо в составе России, либо в зоне стратегического контроля Запада, под внешним управлением Германии (в начале XX столетия) или США. Оно могло бы продолжать существование даже в таком формате если бы вошло в состав евразийских наднациональных структур типа Евразийского союза, Таможенного союза, или Единого экономического пространства (ЕЭП), что Украине и предлагалось накануне майдана, либо оставаясь под контролем атлантистского лагеря, – но при условии, что были бы учтены права русского большинства и сохранялся нейтральный внеблоковый статус. То есть это пространство в принципе, по определению, не может быть полноценно суверенным. Если это и произойдёт, то очень нескоро, и только в тот момент, когда эта полиэтничная, разнородная масса превратится в полиэтничный народ (лаос), который, в этносоциологических терминах, является неким коллективным субъектом с общими культурно-историческими ценностями. Когда внутри Украины люди перестанут говорить «я русин», «я гуцул», «я представитель (имярек) других этнических групп» или «я русский», а будут все как один утверждать – «я украинец», тогда сложится народ. И только после того, как на базе народа будет создано национальное государство, основа которого – общество атомарных граждан, только тогда можно говорить о формировании гражданской политической нации. На подобные процессы в Европе уходили столетия. До того, как Украина полноценно, а не номинально, станет единым гомогенным пространством в социальном смысле, пройдут века. В ближайшей же перспективе, при педалировании темы искусственного формирования украинской политической нации, с перескакиванием через длительный процесс формирования народа (лаоса) неизбежен раскол Украины на западную, центральную и юго-восточную части. Если украинские националисты будут настаивать на сценарии национального государства, вопреки всякой логике и здравому смыслу, Украина останется failed state, а её фрагменты будут находиться либо в зоне стратегического контроля России, либо в зоне стратегического контроля Запада.
Россия, впрочем, тоже не является государством-нацией. Мало кто в нынешней России утверждает: «я – россиянин». Россия является государством-империей, а не национальным государством республиканского европейского типа, даже несмотря на внешние атрибуты последнего. Государство-империя – это другой тип государства – стратегическое единство этнического многообразия.
Война континентов за Украину
Пространство «Украины» всегда находилось в зоне прямого стратегического контроля России-Евразии. Без Украины, как неоднократно подчёркивал американский геополитик Збигнев Бжезинский, Россия перестаёт быть евразийской державой, а становится державой азиатской. То есть здесь речь идёт ни много ни мало о геополитическом позиционировании России: 1) либо она выступает как глобальный геополитический субъект и тогда должна иметь под своим стратегическим контролем Украину. В этом случае Россия может участвовать в европейских геополитических процессах, формировать европейскую политику, с ней вынуждены будут считаться; 2) либо без Украины. Тогда Россия – это азиатская региональная держава, с геополитической точки зрения такая же, как, например, Китай, который, несмотря на своё экономическое могущество, находится в зоне римланд, то есть всегда двойственен, располагаясь в полосе борьбы неснимаемого противостояния евразийской и атлантистской цивилизаций.
Именно нежелание видеть Россию участником европейских процессов заставило стратегов США и их подопечных из ЕС начать процесс вторжения на Украину – чтобы отсечь, таким образом, Россию от Европы, навязав ей статус азиатского регионального государства. Задача же России – вернуть себе статус евразийской державы, влияющей на Европу, и для этого с Украиной, как с русофобским политическим проектом Запада нужно покончить, включив её пространство в состав большой России-Евразии. Такова наша геополитическая миссия в этой великой войне континентов.
Выборы на Украине – как точка окончательного распада
[Легализация бандеровских мятежников разорвала полиэтничную Украину]
После майдана 2014 года Украина и Донбасс с каждым днём оказывались всё дальше друг от друга, продолжая двигаться каждый в своём направлении. Киев, невзирая на первые жертвы, продолжал карательную операцию против собственного населения и как ни в чём не бывало готовился к досрочным выборам президента, намеченным на 25 мая 2014 года. Буквально за десять дней до этого (14 мая 2014 года) народный мэр Славянска Вячеслав Пономарев объявил о начале формирования первого батальона Армии освобождения Донбасса, создаваемой на базе народного ополчения. А народный губернатор Донецкой республики Павел Губарев заявил о создании регулярной армии Новороссии. В Луганской республике начался процесс национализации крупной промышленности и других активов, захваченных олигархами в момент распада СССР.
Две разнонаправленные стратегии – прозападного Киева и пророссийского Юго-Востока положили начало окончательному разведению фрагментов распадающейся на глазах Украины к двум противоположным целям. Задача киевской хунты – реализовать сценарий США по созданию на территории Украины ещё одного элемента американского санитарного кордона, отсекающего Россию от стратегических контактов с Европой. Это было необходимо для того, чтобы замкнуть так называемое кольцо анаконды вокруг России, проходящее от Баренцевого моря, через Финляндию, прибалтийские страны, на юг Европы – Молдову, далее Закавказье и идущее на восток. Но главными же его элементами на европейском направлении являются Белоруссия и, в первую очередь, Украина – стратегически важная скрепа американского санитарного кордона. Президентские же выборы, на проведении которых после майдана так настаивали американские кураторы Киева, – это важнейший этап, легализующий хунту и закрывающий все предыдущие её преступления, как бы вынося их за скобки. Но именно эти самые выборы, к которым по трупам двигался Киев, стали началом конца Украины, представляя собой финальную точку в существовании этого исторического проекта, который на инерции советской государственности затухал почти четверть века, двигаясь к своему неизбежному краху. Такое заключение вытекает не из ненависти ко всему украинскому, а из того, что проект «национального государства», на котором настаивает Киев, является европейским явлением, подразумевающим, наравне с жёсткими административными границами и атомизированным гражданином в качестве главного субъекта, социальную, политическую и гражданскую гомогенность, достигаемую через принудительную унификацию. Это следует из самого определения национального государства, или государства-нации, как его называют в Европе. Никаким этносам и разнородной идентичности, а тем более большинству – в данном случае, русскому, принадлежащему к иной, не западной цивилизации, места в таком государстве нет.
На Украине же, несмотря на формально провозглашаемую унитарность, все предшествовавшие майдану годы мы наблюдали абсолютно разнородное, полиэтничное пространство, разделённое общество, цивилизационно ориентированное в разные стороны. Всё это говорит о том, что унитарность национального государства Украина была имитационной, поэтому-то никто всерьёз на ней и не настаивал. По той же причине сама Украина все постсоветские годы представляла собой не что иное, как «failed state», то есть – «несостоявшееся государство». Это было не национальное государство, в его номинальном формате, а пародия на него. Но тут появились американцы, которые решили принудительно привести в соответствие форму и содержание. Собственно, с этого момента и начался процесс распада государства Украина. Ибо начав всерьёз настаивать на соответствии украинской действительности определению национального государства, киевская хунта, с подачи американских хозяев, тут же принялась за процесс национальной унификации, то есть «украинизации», о чём майданная власть заявила открыто: государственным должен быть только украинский язык, нельзя допускать никаких «национальных меньшинств», к которым отнесли русское большинство, и т. д. Если всерьёз говорить о государстве-нации, то это единственно возможный подход: только унитарность, жёсткое управление, контроль и унификация, в том числе культурная, а также формирование украинской политической нации через тотальную украинизацию, создание искусственной украинской национальной идентичности – вся эта программа и лежит в основе действий Майдана с первых его дней по нынешний период. Одно «но» – какой ценой?
Точно такая же программа уже не раз приводила к распаду другие постсоветские «государства» – в силу того, что по своей сути они являются разнородными, полиэтничными, многокультурными и мультиконфессиональными, то есть традиционными государствами. Всякое постсоветское образование, претендующее называться политической нацией и пытающееся привести себя к формату государства-нации, становится на путь внутреннего давления одной идентичности, принятой за социально-политическую основу, над другими. Такое давление, при определённой настойчивости элит, закономерно приводит к распаду. Примеров – масса. Так, настойчивость в создании национальной государственности привело к распаду Грузию. Сюда же можно отнести румынизирующуюся Молдавию, потерявшую русское Приднестровье. По тому же пути распада сознательно двинулась и Украина, где открыто начала осуществляться стратегия этноцида, – подавления и последующего уничтожения этнической инаковости, когда этносы, а там их более десятка, – бойки, гуцулы, русины, татары, волыняне, верховенцы, долиняне, галичане, поляки, вуйки, великороссы, цыгане, лемки – загоняются в унификационную национальную модель «украинства».
Всё это в пределе означает исчезновение такого явления, как русские, которые составляют абсолютное большинство населения, если рассматривать русских не как у нас ошибочно принято – в этническом плане, с точки зрения крови, происхождения, – а как культурно-цивилизационный тип, как фрагмент большого русского мира, объединившего множество народов и этносов в общей надэтнической модели. Даже сами лидеры украинствующей хунты в частных беседах и на совещаниях говорят на русском, тем самым, лишний раз подтверждая, что всё это пространство сформировано русской культурой. В этом смысле не полностью русским является лишь запад Украины, присоединенный к УССР во второй половине всего исторического периода существования этого государства (с 1918 года). Запад Украины, на который в предыдущие периоды влияли католики, поляки, румыны, которое было интегрировано в полиэтничное, мультикультурное, многоязыкое, мультирелигиозное советское государство в середине XX столетия, а до этого входило в состав Российской Империи. На этом пространстве, несмотря на марксистский запрет, сохранилась бытовая религиозность, с целым калейдоскопом традиций и обычаев. В целом же всё это пространство, и в имперский, и в советский периоды, представляло собой составную часть государства-империи (а не государства-нации). В этой связи его полиэтничность и мультирелигиозность являются данностью по сей день.
Иными словами, то, что может гармонично сосуществовать в рамках государства-империи, где подходы к субъектам – народам, этносам, общинам – со стороны центра укрупнены, совершенно не уживается в рамках государства-нации с его атомарным индивидуумом в качестве субъекта. И это просто вопрос выбора проекта или модели развития. Если бы нынешний киевский режим установился под лозунгом федерализации, – а это некий суррогат имперского устройства, механическая модель, повторяющая принципы, на которых стоит государство-империя, – то и после майдана «украинцы», как и малороссы, продолжали бы жить в благоденствии вместе с русскими, спокойно двигаясь к выборам. На телевидении на русском языке в открытой дискуссии выступали бы Царев, Добкин, Кернес, Симоненко, Свистунов и Витренко, а Одесса готовилась бы к летнему сезону, подшучивая над кандидатами, а не погрузилась в траур 2 мая. Но майданная революция по своей сути была действительно «бандеровской», и именно такого, репрессивного, дискриминационного эффекта по отношению к русскому большинству ждали её вдохновители – американские стратеги, нацеленные на дестабилизацию этого пространства, а не на его стабилизацию. Чего они в итоге и добились, объяснив представителям хунты, что такое национальное государство и как его строить. «Хотите украинское национальное государство?» – вопрошали американские политики, зачастившие к своим подопечным в Киев один за другим. «Хотим, хотим!» – кричали бандеровцы Майдана, подбрасывая в небо автоматы. «Тогда избавьтесь от всего разнородного, инакомыслящего, от любого культурно-цивилизационного влияния России, которое представлено жителями юго-востока, от русских, в конце концов, составляющих большинство населения Украины».
Именно это настойчивое движение к национальному государству и должно было быть зафиксировано выборами как процессом юридической легализации американо-бандеровской преступной группировки. До выборов она оставалась группой мятежников, вооруженным путём совершивших государственный переворот, захвативших комплекс правительственных зданий в центре Киева вокруг Майдана. Так к ней и надо было относиться, не признавая выборы. Потому что именно после выборов, зачем-то признанных со стороны РФ, вся эта банда стала законной властью – и дальше она уже по закону, слившись с государством и основываясь на конституции и собственном уголовном праве пытала, сжигала, вешала и проводила «антитеррористическую операции» (АТО), осуществляя геноцид всего того, что не укладывается в украинскую национальную государственность. Провести выборы любой ценой – для того, чтобы поставить точку в создании украинского государства-нации – это был шанс для мятежников узаконить себя. Но именно они же поставили точку в существовании Украины, пусть и растянутую во времени. Это два взаимоисключающих результата, которые, как ни парадоксально, были достигнуты одним ударом.
Украину не сохранить
[В капкане перманентной революции][2 -
]
Одним из главных геополитических тезисов, когда речь заходит об Украине, всегда является тезис о необходимости не допустить сближения между Европой и Россией. Такой стратегический контакт должен быть исключён с точки зрения американской геополитики в силу того, что он лишает Америку монопольного контроля над Европой. К тому же возникает угроза мощного евразийского альянса, который в итоге грозит вытеснить США из Европы, устранив их безраздельный контроль над нынешним ЕС. Классическим, не раз уже реализованным в истории способом достижения изоляции России от Европы является создание между континентальной Европой и Россией так называемого санитарного кордона, а в идеале – зоны нестабильности, довольно часто проходящей по странам Восточной Европы, которая затрудняет формирование российско-европейского геополитического альянса. Собственно, на создание такой зоны нестабильности и были в последние десятилетия направлены усилия США в Восточной Европе. И чем ближе эта зона хаоса и деструкции к границам России, тем лучше для США и их союзников, и хуже для России и… Европы.
К слову, впервые этот текст автора книги, предостерегающий о последствиях дестабилизации Украины в связи с реализацией данного американского подхода, был опубликован незадолго до оранжевой революции[3 -
], свершившейся под американским кураторством на основе технологии сетевых войн[4 -
] в декабре 2004 года. Уже тогда было понятно, что США не оставят Украину в покое, и будут использовать против России. Для чего, собственно, Украина и была создана. Изначально как концепт в самом конце XIX века, а затем как политический проект, оформившийся на заре XX столетия и получивший независимость от России в 1991 году.
Украина – как элемент санитарного кордона
Одной из главных угроз, бросающей вызов доминированию США в Евразии, стало наметившееся в какой-то момент стратегическое сближение всё более самостоятельной срединной Европы[5 -
], исходящей из принципа евроконтинентализма, с Россией. Для предотвращения такой геополитической консолидации Соединённым Штатам необходимо было предпринять в Восточной Европе усилия по созданию своего рода опасной зоны, отделяющей Европу от России и блокирующей развитие отношений между этими двумя крупнейшими геополитическими субъектами вне контроля со стороны США.
На роль главного элемента этой опасной зоны после распада СССР и была выбрана Украина – значительная по площади и объёму населения страна, сотканная искусственным образом из противоречивых фрагментов и удерживаемая в целостности лишь благодаря жёсткому контролю со стороны коммунистической партии Советского Союза. Именно выбором Украины в качестве элемента дестабилизации и объясняется повышенный интерес США к президентской кампании 2004 года. Изначально на них с преимуществом в 3 % голосов победил Виктор Янукович, являвшийся на тот момент премьер-министром Украины и позиционировавшийся как пророссийский кандидат. Задача же американских стратегов заключалась в том, чтобы привести к власти на Украине силы, способные дестабилизировать ситуацию в стране и направить её в антироссийское русло с целью полного выведения Украины из-под влияния Москвы. При этом в качестве весьма вероятного сценария, с учётном цивилизационной разновекторности украинского общества, в случае победы прозападных сил уже тогда рассматривался выход восточных регионов Украины из-под влияния Киева. Так же как и южных регионов, которые, в случае разворота киевских властей на Запад, могли вместе с Востоком отделиться от остальной Украины, перейдя под влияние Москвы. Понимая это уже тогда, американские кураторы после победы Ющенко[6 -
] все усилия направили на сохранение юго-восточной Украины под контролем новой власти. Уже тогда, с учётом сильных пророссийских настроений на юго-востоке, для сохранения этих регионов под властью команды Ющенко западными советниками рассматривались силовые сценарии и введение чрезвычайного положения, для чего, в свою очередь, рассматривалось использование одного из проверенных приёмов США для искусственной дестабилизации, с последующим установлением жёсткого силового контроля. Глядя на ситуацию с позиции дня сегодняшнего, становится понятно, что последовавшее много лет спустя обострение на Украине было изначально предопределено её внутренней цивилизационной разновекторностью, и это делало раскол, а также гражданскую войну неизбежной. Именно это и остановило выбор американских стратегов на Украине, которой суждено было стать главным элементом той самой опасной зоны, так необходимой США для разведения России и Европы.
Распад в пользу Запада или евразийская интеграция
И всё же у Украины был выбор. Учитывая постсоветскую идентичность большинства её населения, действовать в пользу России на этом пространстве изначально было гораздо легче, чем в пользу Запада. Его стратеги, советники и политтехнологи находятся на чуждой территории, в непонятном для них социальном контексте, в чужеродном культурном и ментальном пространстве, к которому испытывают лишь отвращение, поэтому и методы их работы грубы и топорны, хотя последовательны и эффективны. Западничество для Украины – как яд. К нему нужно было приучать постепенно, выдавая по капле. Резкое увеличение дозы, сокращение интервалов между приёмами – и происходит отравление общества, а то и смерть всего государства (что собственно и произошло в момент майдана 2014, когда западные стратеги непозволительно ускорились). Западничество для Украины, впрочем, как и для всего постсоветского пространства – губительно и убийственно, от него воротит, оно вызывает судороги, припадки, головокружение и часто – летальный исход. На неприемлемости и отторжении западничества массами можно было бы сыграть как российской власти, так и тем общественным организациям, которые функционировали на Украине до майдана 2014 – наподобие Евразийского союза молодежи Украины (ЕСМу), Молодой гвардии ПСПУ[7 -
], Русского блока, «Прорыва», и многих других организаций, созданных как раз для жёсткой, непримиримой борьбы с западничеством. Можно, конечно, в ответ на эту борьбу с западничеством, задавить население официальной пропагандой украинства и либерализма, погрузить массы в марево телезомбирования европейским выбором, запретить альтернативную точку зрения (что, собственно, и произошло после майдана 2014 года). Но эффект от такого информационного тоталитаризма исчезает сразу после отключения этой пропагандистской машины, то есть вскоре за сменой официального дискурса. В результате – позиция большинства, как правило, меняется практически на полностью противоположную. На чём и следует играть, активно конвертируя любое недовольство, пробивающееся сквозь западную пропаганду, в борьбу за геополитические интересы, используя энергию масс для реализации евразийского прорыва из американской смертельной блокады – к своим.
Всякий раз, как линия «оранжевых», западников, бандеровцев и русофобов на Украине начинает доминировать, – Украина неизбежно движется к развалу, являясь в своей сути, с геополитической точки зрения, – что подтверждается и самой историей – довольно противоестественым образованием. В разные исторические периоды разные её части принадлежали различным государствам, культурам и даже цивилизациям – западным и восточным. И в том виде, в котором Украина существовала до последнего времени, она могла сохраниться только в составе Советской империи или… в составе другой, евразийской по своему цивилизационному качеству Империи с сильной централизацией власти и опорой на большинство (русское, в случае постсоветской Украины).
Предмайданный склад Украины являлся предельно противоестественным и долго удержаться в едином административном образовании при такой децентрализации (от Москвы) и идеологической противоестественности не мог по определению. На многочисленных украинских выборах, президентских и парламентских, всякий раз можно было наблюдать чёткий социальный раскол. Ибо речь всякий раз шла не о формальном плебисците, а о цивилизационном выборе. Доминирование во власти на Украине западников, вынужденно проводящих проатлантистскую, проамериканскую линию, неизбежно входит в жёсткое противоречие с позицией и представлениями большинства населения (русского в своей идентичности). А это фактор, неизбежно приближающий распад Украины (что в итоге и произошло).
Если осуществить чистое геополитическое умозаключение, то Украина уже де-факто раскололась, но пока не раскололась де-юре[8 -
]. Произойдёт ли юридически оформление этого раскола или нет, зависит от того, насколько будет сильно влияние атлантистов на Украине и пассивна позиция российских властей. Если количество западников во власти будет увеличиваться – раскол Украины, то есть самый худший сценарий, неизбежен. Продолжение атлантистского курса под жёстким контролем США ничего хорошего Украине не сулит в силу того, что США не интересует внутренняя стабилизация на Украине, их не интересует экономическое состояние, благосостояние граждан Украины, их интересует Украина только как элемент санитарного кордона вокруг России, отрезающего Россию от Европы. Но можно сделать и евразийский выбор – настоять на нём – и сохраниться.
Мирный раздел Украины был выгоден всем[9 -
]
Что бы ни происходило на Украине, будь то выборы или революции, всё это не только не снимает противоречий в обществе, но, напротив, обостряет их до предела, что всегда и неминуемо ведёт к гражданской войне. Единственным способом не допустить кровавого сценария гражданской войны было провести добровольное, цивилизованное размежевание Украины. Не дожидаясь кровавой драмы можно было мирно разделить это противоречивое несостоявшееся государство, заключив соответствующий договор.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71196772?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
2
3
4
5
6
7
8
9
Валерий Коровин
Тип: электронная книга
Жанр: Публицистика
Язык: на русском языке
Издательство: АСТ
Дата публикации: 10.10.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Что останется на месте бывшей Украины после завершения процесса демонтажа этого остаточного несостоявшегося государства? Как переформатировать пространство, населённое множеством народов, избежав при этом кровавых междоусобиц и конфликтов. Что станет с экономикой, промышленностью, населением бывшей Украины? Какова роль США и России в определении будущего этого многострадального пространства?