Соната на бас-гитаре
Соната на бас-гитаре
Наталия Силантьева
В сборнике представлены две повести и рассказ. В первой повести говорится о девушке, приехавшей из Иркутска учиться в Санкт-Петербурге. Её мать и бабушка были коренными петербурженками, и ей очень хотелось жить в этом прекрасном городе. Как сложится ее жизнь в северной столице?
В рассказе «Айкидо для обманутой дольщицы» речь идёт о девушке, продавшей свою однушку в «спальном» районе и вложившей все деньги в строительство квартиры в мансарде дома в центре города, которая так и не была построена. Однако она с честью выходит из этой сложной ситуации. Её действия перекликаются с айкидо – комплексом физических и духовных практик, когда слабому противнику удается победить сильного.
Повесть «Харлеич» путешествует…» посвящена странствиям петербургского мотоциклиста Сергея по прозвищу Харлеич. В ней представлены эпизоды его путешествий по России, Европе и Азии, описания примечательных мест, живописных пейзажей, встреч с людьми различных возрастов и национальностей.
Наталия Силантьева
Соната на бас-гитаре
Соната на бас-гитаре
Глава 1
Большие надежды
– Пока, Даша! – бросила на ходу Юля. – Встретимся в семь, на концерте.
– До вечера! – радостно выдохнула Даша. Наконец-то она могла остаться одна и сделать то, о чём мечтала с самого утра, – написать эсэмэску Антону. Звонить ему она не решалась – знала, что он, скорее всего, на репетиции в студии.
Даша присела на подоконник в коридоре и торопливо вытащила мобильник из сумки. Февральский денёк к полудню наконец-то разгулялся, и яркий, насыщенный, почти весенний солнечный свет, врываясь через огромные окна Главного здания университета, щедро заливал длинный, просторный, опустевший на время занятий коридор.
«Сегодня в 19:00 Крайенхоф в Консерватории. Я могу тебя провести», – лаконично написала Даша и отправила сообщение Антону. Лекцию по истории литературы отменили, на скорый ответ от Антона рассчитывать не приходилось – он никогда сразу не отвечал, и Даша решила пока пойти домой.
Сегодня с самого утра она чувствовала себя необыкновенно счастливой. Вечером в Малом зале Консерватории должен был играть Карел Крайенхоф со своим Sexteto Canyengue, культовой группой из Голландии. Музыка, что называется, не для всех – но как раз такая и могла понравиться Антону. Он любил всё самое продвинутое, модное, эксклюзивное – Даша это прекрасно знала. Что же, сегодня у неё появился шанс показать Антону, что и она не лыком шита, что и у неё есть доступ в мир культовых концертов и продвинутых тусовок, на которые не покупают билеты, – мир, открытый не для всех.
Даше не без труда удалось заполучить две проходки на этот концерт. Один из приятелей её лучшей подруги Юли учился в Консерватории иногда проводил их на концерты. Но на этот раз Даша во что бы то ни стало хотела пойти с Антоном. Она надеялась произвести на него впечатление и увидеть в его глазах восхищение и благодарность вместо того снисходительного, а то и насмешливого выражения, которое Даша время от времени замечала. «Какую музыку ты слушаешь? Как можно слушать такую ерунду?» – бывало, пренебрежительно замечал ей Антон. Или ещё того хуже: «Удивительно, как можно жить в таком месте! Просто какие-то петербургские трущобы!»
Даша не была отсталой и не жила в трущобах. Просто она слишком сильно любила Антона, слишком остро нуждалась в нём и, боясь его потерять, всё время сникала перед ним. Каждый раз, выслушивая его высокомерные замечания, она не находила, что ответить. Девушка вся как-то съёживалась перед его мнимым превосходством, которое заключалось только в том, что она любила его сильнее, чем он её.
Даше было двадцать лет, она приехала в Санкт-Петербург из Иркутска и училась на третьем курсе филологического факультета университета. Квартира, в которой жила Даша, была вовсе не так плоха, как утверждал Антон. Правда, это была коммуналка, но зато в самом центре города и недалеко от университета. Даша с тётей занимали в ней две комнаты, третья же комната была всегда закрыта, поскольку их единственный сосед давным-давно переехал жить в загородный дом, но сдавать или продавать комнату не хотел.
Даше очень нравился этот старый дом на берегу Крюкова канала, на противоположном берегу которого высился Никольский собор. Вход в квартиру был со двора, но кухня выходила окнами на собор, и Даша любила сидеть на широком подоконнике и смотреть на сказочно-красивый голубой, как заветная мечта, храм с его устремлённой ввысь стройной изящной колокольней и торжественно парящими в небе позолоченными куполами. Даша была такая миниатюрная, маленькая и худенькая, как ребёнок, что легко умещалась с ногами на широком подоконнике.
Вот и сейчас, придя домой, Даша включила чайник, машинально села на любимое место возле окна и начала привычно разглядывать великолепную панораму собора и примыкавшего к нему сада.
Ещё в детстве, когда была жива мама, Даша в первый раз приехала с ней в гости к тёте в Санкт-Петербург. Она влюбилась в этот город, в этот дом и собор, и дала себе слово, что обязательно приедет сюда учиться. Когда Даше было пятнадцать лет, у неё случилось большое горе – её мама умерла от рака. Они с отцом очень тяжело переживали эту потерю, но не прошло и года, как Дашин папа благополучно женился во второй раз. Новая жена неплохо относилась к Даше, но в глубине души была к ней совершенно равнодушна. А уж когда у отца родился сын, он и сам стал уделять меньше внимания старшей дочери и без всяких разговоров отпустил её в Санкт-Петербург попытать счастья на вступительных экзаменах в университет. Даше даже показалось, что он был доволен тем, что она уезжает.
Экзамены для Даши прошли нелегко, и ей удалось поступить только на платное отделение. Но она не расстраивалась: её папа был вполне обеспеченным человеком и охотно согласился оплачивать учёбу в университете – лишь бы дочери было хорошо. А сама Даша была очень довольна – ведь сбылась её детская мечта, и она будет жить в этом прекрасном городе.
Поселилась Даша, естественно, у тёти, Галины Николаевны, которая давно её к себе приглашала. Галина Николаевна была старшей (сводной) сестрой Дашиной мамы, они давно не жили вместе. Дочь Галины Николаевны много лет назад уехала с мужем в Москву. Детей у них не было, Галину Николаевну они навещали редко, и она очень привязалась к Даше.
Галина Николаевна была уже немолодая, но очень активная и энергичная женщина. Она преподавала английский язык, а в последнее время ещё и заведовала кафедрой иностранных языков в Институте физкультуры, который находился тут же, неподалёку. С Дашей они виделись мало – девушка с головой была погружена в занятия и в студенческую жизнь, а в последнее время ещё и подрабатывала в университетской библиотеке. Галине Николаевне очень нравилось, что они с Дашей фактически коллеги. Они даже иногда с удовольствием разговаривали друг с другом на английском языке.
Галина Николаевна много работала, а на выходные в любое время года уезжала на дачу. Дашина тётя была активисткой в нескольких комитетах по защите исторического облика города, которые постоянно с кем-то судились. Кроме того, ей приходилось разбираться со своим бывшим мужем, который время от времени пытался отсудить у неё квадратные метры. Вот так и получалось, что Галина Николаевна постоянно ходила по судам, чиновникам, кабинетам районной администрации, и по большому счёту ей было не до Даши.
Таким образом, Даша была предоставлена самой себе, и её это вполне устраивало. Она чувствовала себя совершенно свободной в этом городе, полном таких интересных людей и событий. В первый год девушке приходилось тяжело, занятия в университете отнимали у неё очень много времени и сил, но потом, когда она втянулась в учёбу, стало легче.
Даша довольно легко сходилась с людьми и к концу первого курса была со всеми в ровных дружеских отношениях. Больше всех она сдружилась со своей однокурсницей Юлей – весёлой, энергичной и необыкновенно обаятельной девушкой из хорошей семьи. А вот романтические отношения её пока ни с кем не связывали. Никого из мальчиков она не выделяла, да и немного было молодых людей на филологическом факультете – выбирать всё равно не из кого.
Ну а с Антоном Даша познакомилась примерно год назад в результате одного забавного и увлекательного приключения, из числа тех, о которых мечтают многие её ровесницы. Тогда в Питер должна была приехать знаменитая немецкая группа Rammstein. Не то чтобы Даша была фанаткой брутальных немцев, но их музыка и имидж ей очень нравились. К тому же она знала, что их концерты всегда бесподобны: потрясающий сплав профессионального исполнения и зажигательного шоу – «зажигательного» во всех смыслах, ведь Rammstein славятся своими пиротехническими эффектами.
Конечно, Даше очень хотелось попасть на их концерт. Но этого ей было мало – ещё больше ей хотелось попасть на after-party – вечеринку после концерта для музыкантов, организаторов и избранных журналистов. Даша не была легкодоступной девушкой. Скорее наоборот – держалась с молодыми людьми хоть и дружелюбно, но несколько отстранённо. Просто её жизнь – университет, библиотека, занятия, домашние ужины с тётей – казалась ей очень обыденной и банальной, а ребята, её сверстники, – слишком простыми и неинтересными.
То ли дело рок-музыканты – эти творцы, герои, небожители! Они выходят на сцену то в клубах дыма, то в искрах фейерверков – загадочные, как инопланетяне, и недоступные, как олимпийские боги. На их пальцах сплошные мозоли от струн, но они не чувствуют боли, потому что служат Музыке, подобно тому как католические монахи, подвергающие себя самобичеванию, служат Богу. Тексты их песен многозначительны и глубоки, молодые люди вслушиваются в них, стараясь не упустить ни одного слова, – ведь в них скрыта истина. Многочисленные толпы встречают рок-музыкантов восторженным рёвом – все эти люди любят их, завидуют им, все они хотели бы быть на их месте. «Чудная, прекрасная жизнь!..» – как писал классик.
Вот как думала Даша – так же, как в её возрасте думают многие девушки. И точно так же, как все эти девушки, она мечтала познакомиться с одним из таких героев, который откроет ей дверь в эту прекрасную жизнь. А так как наши желания имеют свойства исполняться (хотя иногда самым неожиданным образом), то и Дашина мечта сбылась нежданно-негаданно. Буквально за два дня до концерта Rammstein выяснилось, что один из Юлькиных знакомых, повар в каком-то модном заведении, будет обслуживать after-party. Он по обещал Юльке, которой никто ни в чём не мог отказать, что проведёт подружек на вечеринку через кухню.
Нечего и говорить, с каким нетерпением ждала Даша этого события. В день концерта она вообще не находила себе места, всё время смотрела на часы и торопила вечер. К счастью, дежурить в библиотеке ей было не нужно, а с занятий она убежала пораньше, потому что всё равно не могла ни на чём сосредоточиться.
В тот вечер на разогреве у Rammstein выступала молодая питерская команда Lot № 5. Даша никогда раньше не слышала эту группу, но ей о них много и восторженно рассказывал тот самый Юлькин приятель, который должен был провести их на вечеринку. Он сам был хорошо знаком с несколькими музыкантами говорил, что Lot № 5 – это классные ребята, что играют они альтернативу – очень популярное в среде продвинутой молодёжи музыкальное направление – и что на них надо обратить особое внимание, поскольку за такой музыкой будущее.
Может быть, всё так и было, но для Lot № 5 это был точно не их день. Огромная толпа, собравшаяся на стадионе «Петровский», жаждала видеть и слышать только Rammstein, а группе на разогреве достались лишь свист, оскорбительные выкрики да летящие в сторону сцены пустые пластиковые бутылки, пакеты и прочий мусор.
Впрочем, Даше, с каким бы нетерпением она вместе со всеми ни ждала зажигательных немцев, хватило ума и вкуса понять, что всё это несколько несправедливо и ребята заслужили более тёплого приема. Отыграли они очень неплохо, и саунд у команды был уже настоящий, взрослый, не «пионерский».
Что же касается самих Rammstein, то тут и сказать было нечего – они отработали, как всегда, на все сто: сильно, эффектно, профессионально. Мощная волна звука, казалось, вот-вот собьёт с ног и начнёт валить на стадионе друг на друга бесконечные ряды зрителей, а яркие и как всегда оригинальные и неповторимые пиротехнические эффекты необыкновенно красочно расцветили блёклое питерское небо. Народ неистовствовал и требовал ещё, а особо впечатлительные барышни просто впали в экстаз, так что их впору было выносить со стадиона на руках.
Как ни странно, Юлькин знакомый действительно выполнил своё обещание. После концерта, когда отзвучали последние аккорды сногсшибательного «Du hast» и «Раммштайн» окончательно ушли со сцены, а народ начал неохотно расходиться, девушки пробрались к заграждениям, где их уже поджидал добрый повар. Он взял их обеих за руки и буквально протащил через двойной кордон полиции и охранников, не слишком правдоподобно уверяя всех, что эти девушки будут помогать ему на кухне. Не то чтобы ему кто-то всерьёз поверил, но за сценой творилась такая неразбериха и суета, что на эту троицу просто махнули рукой и они беспрепятственно добрались до кафе стадиона «Петровский», где как раз начиналась вечеринка.
Продолжалось это мероприятие от силы полчаса и заключалось в распитии слабоалкогольных напитков с музыкантами из Rammstein и организаторами шоу. Среди допущенных были ребята из разогревающей группы, несколько журналистов и стайка девиц самого нежного возраста, которые прорвались на after-party с вполне определёнными намерениями. Это были так называемые «групиз» – разновидность поклонниц музыкальной группы, смысл жизни для которых заключается в том, чтобы вечером попасть на долгожданный концерт, а утром проснуться в объятиях заезжей звезды.
Поначалу Даша, которая в первый раз присутствовала на такой вечеринке, чувствовала себя очень неловко. По природе она была несколько застенчива и сама ни за что на свете не подошла бы ни к одному из музыкантов, которые казались ей недоступными и почти неземными существами. Поведение «групиз», повисших на Тиле Линдеманне и других «раммиках», было ей неприятно. Даша не чувствовала в себе ничего общего с этими пиявками, которые за вечер могут выпить больше любого мужчины, не гнушаются никакими психотропными препаратами и по первому намёку готовы отправиться в постель с любым из своих ненаглядных кумиров.
В то время как предприимчивая Юлька уже активно брала автографы и мило болтала по-немецки с кем-то из музыкантов, Даша так и стояла в сторонке, буквально не зная, что делать. За подругу она не беспокоилась. Даша знала, что Юлька только кажется легкомысленной, а на самом деле она вполне разумная и здравомыслящая девушка и никогда не наделает глупостей.
Наверно, так бы Даша и простояла весь вечер в полном одиночестве, если бы к ней неожиданно не подошёл один очень приятный молодой человек. Они разговорились, и оказалось, что это бас-гитарист группы Lot N 5. Антон (так его звали) только на сцене выглядел неистовым и эпатажным, когда имитировал половой акт с бас-гитарой или разбивал вдребезги монитор. «В миру» он был нормальным симпатичным парнем – высоким, стройным, с обаятельной улыбкой и дружелюбным, хотя и несколько холодноватым взглядом красивых серо-голубых глаз.
After-party быстро закончилось, и как только музыканты из Rammstein ушли, организаторы шоу, ещё минуту назад казавшиеся такими вежливыми и любезными, начали орать на всех остальных: «Что вы здесь делаете? Вечеринка закончена! Вон отсюда, все вон!» За пару минут всех гостей, включая питерских музыкантов и менее везучих «групиз», которым в тот вечер никто не достался, вытолкали из кафе взашей, не дав даже допить свои напитки.
Но если кто-то и был разочарован этой вечеринкой, то только не Даша. Её новый знакомый, как ей казалось, был таким интересным человеком – умным, обаятельным, ироничным. Дашу приятно удивило, что к своему «провалу» Антон отнёсся с юмором и вовсе не собирался делать трагедию из того, что их в тот вечер «закидали». Он прекрасно понимал, что выступить на разогреве у супергруппы – уже большой шаг вперёд для молодой команды, а признание публики придёт со временем, и Даша оценила его позитивный настрой. К тому же Антон был очень неплохо воспитан, вёл себя предупредительно, но ненавязчиво. Это тоже произвело благоприятное впечатление на девушку. Но самое главное – он был музыкантом, он уже выступал на стадионах, его группа играла какую-то загадочную «альтернативу», за которой (Даша уже полностью в этом уверилась) было будущее. Он и должен был стать тем героем, который возьмёт её за руку и проведёт в волшебный мир богемы, где обитают какие-то другие, абсолютно счастливые люди и царит вечный праздник… В общем, за какие-то пятнадцать минут Даша успела по уши влюбиться в привлекательного басиста. Про первоначальных героев этого вечера – группу Rammstein – она и думать забыла.
В тот вечер Антон не смог проводить Дашу – надо было помочь ударнику тащить его «железо». Но они обменялись телефонами, к огромной радости Даши, Антон позвонил ей буквально на следующий день. Очень скоро молодые люди начали встречаться.
В первое время Даша была необыкновенно счастлива. Она искренне не понимала, почему Антон выбрал именно её. Антон действительно был очень интересным молодым человеком, из тех, что всегда привлекают к себе внимание девушек. Он был постарше Даши, родом из Тюмени, где успел пару лет отучиться в местном университете. На бас-гитаре он научился играть ещё в школе. Антон играл в каких-то местных командах, а потом так увлёкся очень модной тяжёлой альтернативой a-la Korn и Limp Bizkit, что забросил учёбу в университете и полностью погрузился в музыкальную жизнь. Но скоро Антон сообразил, что в провинции у музыканта, играющего альтернативу, нет никаких перспектив, и решил перебраться в Санкт-Петербург. Здесь он первое время вёл полуголодное существование, жил в каких-то сквотах и играл с кем придётся, пока не обрёл единоверцев в лице молодой, задорной и очень перспективной команды Lot N 5.
Антон действительно был талантливым музыкантом, да и амбиций у него было хоть отбавляй. Сам он о себе был очень высокого мнения. Даша очень быстро поняла, что успех Lot – во многом заслуга Антона. Мощный, эффектный и запоминающийся саунд команды держался на его бас-гитаре как на стержне – вынь этот стержень, и всё рухнет. Даша и раньше слышала, что хороший бас-гитарист – это большая редкость. Бас-гитаристы вообще в дефиците, потому что все хотят играть соло, а ведь именно бас-гитара – это основа звучания группы. Антон всё это прекрасно понимал и знал себе цену.
После встречи с Антоном жизнь Даши стала интереснее. Антон действительно иногда брал её с собой на разные концерты и вечеринки в клубах. Естественно, она могла свободно пройти на любое выступление Lot, да ещё и провести с собой кого-нибудь из девушек с факультета. Многие из них завидовали Даше и просили её познакомить их с кем-нибудь из музыкантов.
Поначалу привилегированное положение подружки уже достаточно известного музыканта Даше очень льстило. Но через некоторое время она начала замечать в их отношениях с Антоном какую-то «лажу». Антон жил в съёмной квартире совсем в другом районе и большую часть времени проводил на репетиционной точке недалеко от дома. Да и после репетиций он всё время был чем-то занят, посещал различные музыкальные тусовки, общался там с нужными людьми, а приглашать с собой Дашу не считал нужным. Поэтому встречались они нечасто, и Даша чувствовала, что Антон предпочитает держать её на расстоянии.
К тому же Антон постоянно уезжал в концертные туры – их группа набирала обороты и уже много гастролировала. Иногда он даже не предупреждал Дашу об отъезде, и она узнавала о том, что Антон опять куда-то уехал, только от его приятелей. Какой бы наивной ни была Даша, но и она догадывалась о том, как Антон проводит время в этих гастрольных поездках. Даша знала, что кроме алкоголя и наркотиков там всегда найдутся и «поклонницы талантов», которые не прочь предложить модным питерским альтернативщикам «дружеский секс». И что-то подсказывало девушке, что Антон вряд ли от него отказывался.
В общем, когда эйфория первого периода влюблённости прошла, Даше пришлось признаться себе в том, что Антон относится к ней далеко не так серьёзно, как ей бы хотелось. Она понимала, что молодой человек только позволяет ей любить себя, и пока вынуждена была мириться с таким положением вещей – ведь она искренне любила Антона и надеялась, что и он со временем привяжется к ней и позволит ей стать частью своей жизни.
Но хуже всего было то, что Даша начала замечать, что Антон – неисправимый эгоцентрик и его, по большому счёту, не интересует ничего, кроме успеха группы и в особенности своего собственного успеха. В музыкальных кругах Антон пользовался спросом: кроме Lot N 5 он время от времени играл и с другими командами – и ребята из Lot не решались выражать своё недовольство. Они очень ценили Антона и боялись потерять такого классного басиста.
На словах Антон всегда выражал преданность основной группе, но Даша догадывалась, что это только потому, что сейчас Lot более успешны. Если же что-то пойдёт не так, Антон не станет ни с кем церемониться – он быстро найдёт себе какой-нибудь более подходящий проект. Антон не терпел промедления и никогда не поступился бы своими интересами. Этого требовал его упрямый, целеустремлённый, амбициозный характер, который одновременно и завораживал, и пугал Дашу.
Трудно объяснить, чем могла привлечь такого человека, как Антон, тихая, скромная Даша, у которой в Санкт-Петербурге не было никаких влиятельных знакомых, и поэтому она, при всём желании, не могла бы помочь ему продвинуться. Наверно, ему просто льстило искреннее восхищение наивной девушки, рядом с которой он мог чувствовать себя королём.
Глава 2
Бравый капитан и прыткий инвалид.
Тайна запертой комнаты
Звук поворачивающегося в замке ключа вывел Дашу из состояния задумчивого созерцания. «Это Галина Николаевна», – подумала она и бросилась было собирать на стол, но напрасно.
– Даша, я обедать не буду! – прокричала Галина Николаевна из коридора. – Я в институте перекусила. Сейчас я только захвачу кое-какие документы, забегу в районную администрацию, а потом сразу оттуда на дачу с приятельницей, – продолжила она, заходя на кухню.
Галина Николаевна была очень энергичная и бодрая, слегка полноватая блондинка лет шестидесяти с хвостиком. Ее неуёмная, бьющая через край, почти юношеская энергия одновременно и восхищала, и раздражала Дашу. – На дачу? А когда вы вернётесь? – осторожно спросила Даша, стараясь не выдавать своего интереса.
– Ну, сегодня пятница – значит, вернусь только в воскресенье вечером, – на ходу бросила Галина Николаевна.
«Значит, можно будет пригласить Антона», – подумала Даша с радостным замиранием сердца. Даша знала, что, несмотря на постоянное общение со студентами, Галина Николаевна оставалась человеком несколько консервативным. Она, конечно, догадывалась об отношениях Даши с Антоном, но не одобряла их. Она вообще была против ранних необдуманных романов, к тому же Антон ей просто не нравился, она побаивалась за свою племянницу, хотя и не высказывала прямо своих опасений. Они избегали открыто говорить об Антоне, но чуткая Даша, чувствуя негативный настрой Галины Николаевны, старалась не приглашать при ней своего друга.
– А зачем вам в районную администрацию? – с деланным интересом спросила Даша, чтобы скрыть свою радость.
– Мы с ними судимся по поводу тех двух домов, которые хотят сносить. Я же тебе рассказывала! – несколько раздражённо ответила Галина Николаевна и побежала в свою комнату собираться.
«Из-за чужих домов бегает, а свою собственную комнату никак вернуть не может», – с ехидством подумала Даша, но тут же мысленно пожурила себя за эти нехорошие мысли. Даша прекрасно знала, что эта история с комнатой, которая стала для Галины Николаевны чем-то вроде «проклятия рода Баскервилей», очень мучает её тётю.
Эту историю Даше ещё в детстве рассказала её мама. Галина Николаевна сама никогда об этом с Дашей не говорила, хотя догадывалась, что девушка всё знает.
Когда-то, в послевоенное время, в этой квартире жили бабушка и мама Галины Николаевны – Антонина Васильевна и Таня, тогда совсем ещё маленькая девочка. Прописаны они там были только вдвоём, других жильцов не было. Дедушка Галины Николаевны был какой-то ценный специалист и ещё в 30-е годы успел получить для своей семьи эту квартиру. Во время войны глава семейства погиб на фронте, а его вдова и маленькая дочь так и не решились эвакуироваться из Ленинграда. Они остались в городе, в том числе и из-за квартиры, боясь вернуться потом к разбитому корыту.
Все эти страшные годы они вместе переносили все ужасы блокады – голод, бомбёжки, постоянный страх смерти, – поддерживая друг друга, насколько хватало сил. Антонина Васильевна продолжала работать на швейной фабрике, понимая, что только труд и постоянное общение с людьми помогут ей выжить. Таня, боясь оставаться дома одна, часто ходила на фабрику вместе с мамой.
После войны девушка поступила в медицинский институт и заодно устроилась в госпиталь санитаркой – надо было помогать матери. Там она и познакомилась с красивым молодым капитаном, который служил в Ленинграде, а в госпиталь попал с воспалением лёгких, полученным в результате купания в холодном Финском заливе после лихой армейской попойки.
У Тани в госпитале хватало ухажёров – красивая, весёлая, отзывчивая девушка многим нравилась. Однако Таня со всеми держалась дружелюбно, но неприступно, и так продолжалось до тех пор, пока не появился этот молодой офицер, который сумел её заинтересовать. На дворе стояла очередная послевоенная весна, зацвели на улицах липы, восстановленный и похорошевший город выглядел ещё прекраснее, чем до войны. Самое время для юной девушки влюбиться и после долгих лет яростной борьбы за существование броситься в это упоительное чувство с головой.
Танин бравый капитан вскоре выписался из госпиталя, но по-прежнему оставался служить в Ленинграде, и всё это время у них с Таней продолжался бурный роман. Антонина Васильевна замечала, что с дочерью что-то происходит, но она целыми днями была на фабрике, а вечерами ещё отправлялась выполнять общественные работы, которых тогда хватало, и как-то совсем упустила Таню из вида.
Опомнилась она только тогда, когда красавец-капитан, у которого уже закончился срок службы в Ленинграде, благополучно отбыл в свой родной город, где, как оказалось, его ждали жена и маленький сын, оставив Таню на третьем месяце беременности.
Антонина Васильевна страшно переживала из-за случившегося и во всём винила себя – не понимала, как она могла из-за всех этих повседневных забот так упустить дочь. Она всегда была очень религиозной женщиной, а теперь, когда с Таней случилась эта беда, Антонина Васильевна каждый день ходила в Никольский собор, который был неподалёку, – от всего сердца молилась Богу и просила, чтобы у дочери всё наладилось.
Однажды, выходя после службы из собора, где она, как всегда, истово молилась о счастье дочери, казавшемся почти нереальным, если учесть послевоенную нехватку женихов и сложившиеся обстоятельства, Антонина Васильевна увидела грязного, оборванного инвалида без ноги, который, сняв шапку, усердно и терпеливо просил милостыню на паперти. Тогда в Ленинграде было очень много таких несчастных, безногих, безруких, самым безжалостным образом искалеченных войной людей, которые, выйдя из госпиталя, шатались по городу, выпрашивая копейки на хлеб и водку.
Как только Антонина Васильевна увидела этого инвалида, с ней случилось некое озарение, называемое в психологии инсайтом. Как будто какой-то голос даже не шепнул, а твёрдо и однозначно сказал ей, что, если она возьмёт к себе жить этого инвалида и будет за ним ухаживать, у её дочери всё в жизни сложится хорошо. Так она и сделала. Недолго думая, она пригласила инвалида пожить у неё, а через некоторое время прописала его в своей квартире.
Поначалу всё шло нормально. Никакого особого ухода за инвалидом не требовалось, наоборот, он сам в меру сил помогал женщинам по хозяйству. Но постепенно он освоился, осмелел и даже начал проявлять неожиданную прыть. Не прошло и полугода после того, как Антонина Васильевна прописала его у себя, как шустрый инвалид притащил в квартиру какую-то тётку, и они начали жить вдвоём в комнате, которую выделила ему Антонина Васильевна.
Так Антонина Васильевна и Таня оказались в коммуналке, да к тому же не с самыми симпатичными соседями. В холодном, вьюжном феврале Таня родила дочку Галю, а уже в конце мая познакомилась с молоденьким демобилизованным солдатом Колей, который, возвращаясь из армии, заехал посмотреть Ленинград, да так и остался здесь навсегда. Осенью они с Таней поженились. Коля переехал к ней жить, удочерил Галю и относился к ней как к родной дочери.
Антонина Васильевна через несколько лет умерла, совершенно уверенная в том, что Бог принял её жертву и помог её дочери устроить свою судьбу. У Тани с Колей долго не было общего ребенка, так что они уже и надежду потеряли. В конце концов появилась на свет Нина, Дашина мама, но семья так и осталась жить в коммуналке. Инвалид со своей сожительницей к тому времени уже обменялись и переехали, а в их комнате прописался другой сосед. Впрочем, и он скоро съехал, да и вообще в этой комнате никто подолгу не задерживался. Таня и Николай жили душа в душу, дети подрастали, а соседи менялись почти каждый год, но вернуть комнату не было никакой возможности. Впрочем, Таня не очень-то и старалась – она чувствовала, что для неё эта комната стала «отработкой кармы».
Младшая дочь Тани, Дашина мама, пошла по её стопам. После школы она поступила в медицинский институт. Уже будучи студенткой, она познакомилась со слушателем Академии тыла и транспорта – красивым спортивным Андреем. Через три месяца после знакомства Нина с Андреем расписались. Его после окончания Академии направили служить в Иркутск. Там у них и родилась дочь Даша.
Старшая дочь Тани, Галя, отличалась любовью к иностранным языкам и поступила на филологический факультет университета. Когда она окончила университет и вышла замуж, они с мужем поначалу строили планы по возвращению третьей комнаты. Галя была девушкой активной и амбициозной, но её брак через некоторое время «дал трещину»: муж оказался человеком ненадёжным, большим любителем выпить и погулять. Через несколько лет после рождения дочери они развелись. С планами по превращению коммуналки в отдельную квартиру пришлось расстаться – теперь уже Галине Николаевне надо было защищать имеющуюся жилплощадь от постоянных претензий бывшего мужа.
Даша знала, что её тетя всю жизнь хотела вернуть третью комнату. В отличие от своей матери, умершей несколько лет назад, Галина Николаевна была человеком предприимчивым и прагматичным и не верила ни в какие «кармические штучки». Она считала, что эта комната должна по праву принадлежать ей и её семье, – и это было бы совершенно справедливо. Но восстановить справедливость всё никак не удавалось – при советской власти никто не покупал и не продавал жильё. После перестройки Галина Николаевна собиралась выкупить эту комнату, но сначала всё не было денег, а потом очередной сосед заартачился и не соглашался её продавать, хотя сам в ней не жил – держал про запас. И оказался прав – после повышения цен на жильё комната подорожала в несколько раз. Теперь он, кажется, был не прочь её продать, но у Галины Николаевны не было столько денег.
Рассчитывать на поддержку дочери Галине Николаевне не приходилось. У дочери в Москве тоже не всё ладилось с мужем, но возвращаться в Санкт-Петербург она не собиралась.
В прошлом году она приезжала в гости к матери, и Дашу неприятно поразили её полное равнодушие ко всему, что не касалось её лично, и какой-то вялый эгоизм, который так контрастировал с бодрым, деятельным альтруизмом Галины Николаевны. На Дашу она вообще не обратила никакого внимания, а по поводу комнаты сказала, что всё равно не собирается здесь жить, а лишних денег у неё нет, так как ей нужно решать свои проблемы в Москве, в том числе и жилищные. «Удивительно, какими разными могут быть мать и дочь!» – подумала тогда Даша.
Галина Николаевна никогда не была до конца откровенной с Дашей, но девушка догадывалась, что её тётя в душе очень переживает из-за этой комнаты и хотела бы наконец-то закрыть эту «кармическую дыру». Но Галине Николаевне, при всей её активности и предприимчивости, всё-таки немного не хватало практичности той особой цепкости, которая позволяет некоторым, даже не самым умным людям получать всё, что они захотят. Галина Николаевна, весьма удачно игравшая роль деятельного и успешного адвоката в решении «глобальных» вопросов города и района, как ни странно, часто пасовала перед своими собственными житейскими проблемами. Наблюдательная Даша давно всё это заметила и поняла, а поэтому никогда не заговаривала с тётей про злосчастную комнату. Про себя девушка не переставала удивляться поступку своей прабабушки, по собственной воле подарившей бесценную жилплощадь чужому человеку, – поступку, который многие назвали бы чудовищной глупостью. И часто Даша, размышляя о том, как причудливо сложилась судьба её родственников, называла эту необычную историю «тайной запертой комнаты» – по аналогии с историей «запертой комнаты» из любимого романа наших мам и бабушек «Джейн Эйр».
Глава 3
Музыка небесных сфер
– Ну всё, Даша, я полетела! – прокричала Галина Николаевна, наконец собравшись. – Ты бы тоже куда-нибудь съездила на выходные, проветрилась, а то смотри, какая бледная, – рассеянно добавила она, на ходу чмокнув в щёчку вышедшую проводить её племянницу. – Я не могу, мне завтра надо заниматься, – привычно солгала Даша, слегка краснея. С тех пор как начался её роман с Антоном, ей часто приходилось привирать, и она каждый раз чувствовала себя неловко.
Когда дверь за Галиной Николаевной наконец-то закрылась и раздались её энергичные шаги вниз по лестнице, Даша облегчённо выдохнула. Она, как и все молодые люди, любила оставаться дома одна, без взрослых. К тому же Галина Николаевна, как никто другой, подавляла Дашу своей энергией и гиперактивностью, поэтому девушку вполне устраивали регулярные отъезды тёти «на пленэр». А сегодня её отсутствие гарантировало Даше счастье, которое всё ещё было для неё новым и необыкновенно желанным: после концерта она сможет пригласить к себе Антона. Если у Антона не намечено никаких репетиций, они смогут провести вместе все выходные. Можно будет сходить куда-нибудь или съездить за город, прикидывала Даша, продолжая любоваться на собор со своего любимого места у окна, где она снова обосновалась, как только проводила Галину Николаевну.
Даша по своей природе была скорее мечтателем, чем деятелем. Она многое видела, многое замечала и всему давала довольно правильные оценки, но энергично действовать ради достижения своих целей для неё было непросто. Даша знала, что будь она более активной, у неё было бы больше перспектив не только в профессии, но и в личной жизни, – ведь сейчас молодые люди предпочитают предприимчивых, «пробивных» девушек, которые умеют решать свои и чужие проблемы. Интеллекта и трудолюбия Даше хватало, училась она хорошо. Но вот правильно преподносить, пиарить себя она пока не научилась. Да и знакомиться с какими-то «нужными людьми», которые могли бы ей помочь, она не могла. У Даши был абсолютный слух к эмоциям, переживаниям и намерениям людей, подобно тому, как бывает абсолютный музыкальный слух. Она не выносила лицемерия, тонко чувствовала фальшь в отношениях и сама совершенно не умела притворяться.
Галина Николаевна не понимала Дашу – она считала, что её племянница слишком робкая и пассивная. Ей было жаль девушку, она чувствовала, что той будет трудно пробиться в жизни, но помочь она ей ничем не могла, да и не стремилась. Дашина тётя была с головой погружена в свою собственную кипучую деятельность, и ей некогда было всерьёз подумать о своей племяннице.
Когда в жизни Даши появился Антон, девушка оживилась. В первое время их романа она искренне верила, что теперь всё пойдёт по-другому, что начнут наконец-то сбываться все её мечты. Раз они оба приехали покорять Санкт-Петербург, им сама судьба велела быть вместе, – думала тогда Даша.
* * *
Характерный высокий металлический звук мобильника заставил Дашу вздрогнуть от радости. «Это эсэмэска от Антона!» – подумала она, мгновенно вскакивая, чтобы взять телефон.
Так оно и есть! По экрану мобильника бежала заветная полоска: «Новое сообщение: Антон». Даша схватила телефон и как заворожённая смотрела на эти простые слова. Полоска пробежала раз, и другой, и третий – а Даша всё смотрела и смотрела. Ей даже не хотелось читать сообщение Антона. Даше достаточно было видеть его имя на экране, и она хотела как можно дольше насладиться этим.
Наконец, когда полоска пробежала наверно, в десятый раз, Даша нехотя открыла и прочитала сообщение. Антон всего лишь лаконично сообщал ей, что вечером придёт на концерт. «Ок, жду тебя без четверти семь у шестого подъезда», – сразу ответила Даша. Ей ещё пока не хватало опыта общения с мужчинами, и она совершенно не умела выдерживать необходимую паузу.
Шестой подъезд в Консерватории был чем-то вроде служебного входа, через который проходили на концерты в Малый зал педагоги, студенты и сотрудники Консерватории. Именно там Даша и условилась встретиться с Юлей, своей лучшей и фактически единственной подругой. Юля была совсем не похожа на Дашу по характеру. Это была живая, оптимистичная и весьма практичная девушка. Она никогда ни перед кем не тушевалась, но и не заносилась, и держалась с однокурсниками так открыто и дружелюбно, что все ей симпатизировали. Юля была одной из тех счастливых натур, которые на всё смотрят легко и весело, ни из чего не делают проблему, и всё у них получается как бы само собой, без особых усилий.
Несмотря на очевидную разницу характеров, Юля очень привязалась к Даше, относилась к ней с большой заботой, опекала её. Она понимала, как её подруге будет непросто пробить себе дорогу в чужом для неё, холодном и высокомерном городе, который не очень-то жалует «понаехавших». Юля видела, что Даша умная и способная девушка, но из-за своего тихого непредприимчивого характера вряд ли сумеет чего-то добиться самостоятельно, без посторонней помощи. Дашина подруга вообще была добрая и отзывчивая девушка и охотно помогала своим друзьям, а Даша очень ценила её дружбу и часто цеплялась за Юлю, как за спасательный круг. Нужно ли было раздобыть какой-нибудь редкий учебник или справочник, вместе позаниматься перед экзаменом или просто походить по магазинам в поисках одежды к новому сезону – Дашина подруга всегда была тут как тут, готовая помочь и делом, и советом. Её безотказность вовсе не означала, что Юля была слишком простой и позволяла себя использовать, просто она умела принимать людей такими, какими они есть, и у неё хватало душевных сил на помощь другим.
Отправив сообщение Антону, Даша начала поспешно собираться. Она вдруг поняла, что времени уже много, а она ещё совершенно не готова. К тому же ей надо было быстренько прибраться в квартире. Галина Николаевна и вообще не отличалась особой аккуратностью, а с тех пор, как у неё в квартире поселилась Даша, почти совсем забросила уборку, и наводить чистоту и порядок обычно приходилось племяннице. Впрочем, девушка ничего против этого не имела. Ей даже нравилось, оставшись одной, мыть посуду и убираться на кухне или стирать пыль с мебели и с каминной полки. В доме Галины Николаевны капремонт никогда не делался, поэтому у неё в квартире сохранились приметы «царского» времени: на потолках красовалась изящная лепнина, а гостиную украшал большой камин – предмет особой гордости Галины Николаевны и детского восхищения Даши. Топить его, конечно, было нельзя, потому что все дымоходы в доме были давным-давно закрыты, зато смотрелся он очень живописно.
Даша поспешно привела в порядок гостиную, которая одновременно служила ей спальней, убрала всё лишнее в шкаф, оделась и начала прихорашиваться к выходу. Раньше Даша мало интересовалась одеждой и почти не красилась, но с тех пор как в её жизни появился Антон, она начала тщательно следить за собой. Денег отец, который к тому времени дослужился уже до полковника и занимал крупный пост в своём военном округе, присылал Даше достаточно, и с помощью безотказной Юли ей удалось за последнее время обновить свой гардероб и пополнить скудный запас косметики. И однокурсники, и даже вечно занятая Галина Николаевна не могли не заметить, как похорошела Даша за этот год. Вот и сейчас она надела очень милый тёмно-синий сарафан из лёгкой шерстяной ткани и полупрозрачную кофточку на один тон светлее и осталась очень довольна своим отражением в зеркале. Все эти вещи они с Юлей купили на одной из распродаж, к которым у Даши в последнее время появился вкус. Этот наряд очень шёл ей – стройной миниатюрной блондинке с голубыми глазами, юным беленьким личиком и открытой детской улыбкой, совсем «как у Золушки».
Даша тщательно причесала свои длинные светлые волосы, слегка подкрасила ресницы и губы – она и сейчас не злоупотребляла косметикой, – накинула лёгкую шубку и вышла из дома. На улице стремительно темнело, начиналось любимое для Даши время суток – сумерки, «час между волком и собакой» или «щель между двумя мирами», как называл это время суток писатель Карлос Кастанеда. Все предметы окружающей обстановки теряют в это время свой привычный облик, вдруг становятся загадочными и неуловимыми, как будто стремятся раствориться в воздухе, и кажется, что они приглашают тебя в иной, неизведанный мир. Однажды Даша попыталась объяснить это ощущение Антону, но он только рассеянно заметил в ответ, что это всё выдумки и что в сумерки просто «едет крыша».
Через каких-то десять минут Даша была около шестого подъезда, где уже толпилась стайка студентов, ожидающих момента, когда «начнут запускать». В этой стайке Даша ещё издалека заметила Юлю – как всегда, в сопровождении своего верного поклонника Кости. Этот молодой человек вполне оправдывал своё имя Константин – «постоянный», – сопровождая Юлю везде, куда она хотела его с собой взять. Сам он учился в Финансово-экономическом университете и музыкой интересовался мало, и меньше всего – такой сложной для восприятия, какая ожидалась сегодня, но ради Юли готов был по йти на какой угодно концерт.
– Привет, Юля! Здравствуй, Костя! – наскоро поздоровалась Даша, оглядываясь вокруг в поисках Антона.
– Привет-привет! – весело ответила Юля. – А что Антон? Как обычно, опаздывает? Вечно он заставляет себя ждать.
– Наверно, он вот-вот придёт, – миролюбиво ответила Даша – она не хотела сейчас затевать спор.
Юля недолюбливала Антона и не скрывала этого от Даши. Она считала его пустым, заносчивым эгоистом и фанфароном и время от времени очень лихо его высмеивала. Даша замечала, что Антон даже немного побаивался её подругу. С той же насмешкой Юля относилась и к музыке, которую играл Антон, – той самой «альтернативе», которая ещё совсем недавно казалась Даше такой загадочной, интересной и необычной. А вот Юля не испытывала по отношению к альтернативе никакого пиетета: она считала эту музыку ужасно претенциозной, надуманной, нарочито брутальной и совершенно непривлекательной. «Мерзкий, развратнейший отстой!» – так, совсем не церемонясь, высказалась она однажды об альтернативных командах. И Даша, хоть она и не могла полностью согласиться с такой убийственной характеристикой, вынуждена была признать, что Юлька, в общем-то, права.
За последнее время, когда Даша уже начала разбираться, что к чему, её восторг перед музыкой, которую играл Антон, несколько поутих. Она отметила для себя и примитивные музыкальные приёмы, и откровенно халтурный вокал лучшего друга Антона – громадного толстяка Глеба, – и в особенности низкопробные тексты песен, которые писал тот же вокалист. Всё-таки Даша училась на филологическом факультете, да и просто была умной, начитанной девушкой с хорошим вкусом. Она не могла не заметить, что тексты, которые поначалу звучали для неё как откровение, на самом деле полная «лажа» – эклектичная, напыщенная и в целом малопривлекательная смесь общих мест, высокопарных банальных метафор, непристойностей и мата. Да и откровенный плагиат и в текстах, и в музыке, и даже в дизайне обложек для альбомов точно не добавлял привлекательности «героическому» образу Lot.
Узнавая эту музыку и самих музыкантов всё лучше и лучше, Даша начинала понимать, что весь их нонконформизм и вызов общественной морали – всего лишь показуха, маска, которая выглядела так привлекательно для их аудитории, состоящей в основном из подростков. Да и все их эскапады были очень хорошо просчитаны. На самом деле эти ребята просто нашли для себя в альтернативе подходящую нишу – они тоже были самыми обычными приспособленцами, готовыми на любые уловки и любые перемены «в курсе корабля», если этого требовала конъюнктура. Но даже осознав всё это, Даша продолжала любить Антона – он всё равно казался ей самым необычным, ярким и притягательным человеком, которого она когда-либо встречала в своей жизни.
Ожидание у шестого подъезда затягивалось, Даша уже начинала беспокоиться, а Юля рассказывала разные смешные истории, чтобы отвлечь подругу. Но вот наконец-то по явился и Антон. Выглядел он достаточно живописно: на нём были ярко-оранжевая куртка с меховым воротником и дизайнерские джинсы. Даша никогда толком не могла понять, откуда он, при его постоянном безденежье, находил деньги на все эти вещи. Она знала, что зарабатывают Lot в основном на гастрольных турах и платят им не бог весть сколько.
– Всем привет! – даже не извинившись за опоздание, весело сказал Антон, манерно встряхивая своей длинной светло-русой шевелюрой. Такой цвет его волосы приобрели не так давно. В прошлом году, когда они познакомились с Дашей, волосы у Антона были абсолютно чёрные – цвета воронова крыла. Разгадать секрет такой радикальной перемены было совсем несложно: просто тогда у молодых людей самым модным был стиль «эмо», а эмо, как известно, красят волосы в неестественно чёрный цвет и носят всё чёрное и розовое. Но вот подул очередной «ветер перемен», на экраны вышел фильм «Новолуние» и появился новый секс-символ – белокурый вампир Эдвард с прекрасным бледным лицом и неестественно красными губами. Ловкий и сообразительный Антон, который мгновенно мог развернуться, как флюгер, в ту сторону, где маячил наибольший успех, быстро заметил перемену предпочтений среди той аудитории, на которую он делал ставку, и перекрасился в блондина. Теперь он и впрямь был чем-то похож на неотразимого красавчика-вампира из культового фильма. Настроение у Антона было приподнятое, он улыбался всей компании самой обворожительной улыбкой, а его серо-голубые глаза, как обычно, светились всё тем же холодноватым и самоуверенным победным блеском.
– Здравствуйте, молодой человек! Мы уже вас заждались! – насмешливо заметила Юля.
– Ну ладно, пойдёмте уже, – прежним, примирительным тоном сказала Даша, и вся компания двинулась к подъезду.
В холле было уже полным-полно народа – в основном студенты и преподаватели с приглашёнными гостями. Так как концерт несколько раз переносили и окончательная дата стала известна лишь несколько дней назад, билетов успели продать немного, большая часть публики попала сюда по контрамаркам.
Эта праздничная атмосфера, смех, улыбки оживлённые разговоры всех этих весёлых, беззаботных, хорошо одетых молодых людей заставили Дашу снова почувствовать себя невероятно, абсолютно, безумно счастливой. Она была так рада, что находилась здесь, в окружении таких красивых и довольных жизнью людей, что рядом с ней её друзья и что она пришла сюда вместе с любимым человеком и сможет сегодня вечером разделить с ним самые прекрасные чувства и впечатления. Тусовка – это тот наркотик, который на время даёт нам иллюзию счастья, а потом подсаживает на себя и заставляет нас желать его ещё и ещё.
Настроение у всех было замечательное. Антон с любопытством поглядывал по сторонам, оценивая собравшихся, Юля, как обычно, весело щебетала, а Костя не мог на неё налюбоваться.
В начале восьмого, как обычно с опозданием, концерт наконец-то начался. Сам Карел Крайенхоф, известный голландский музыкант, о котором Даша так много слышала, оказался невысоким плотненьким розовощёким мужчиной среднего возраста. Лицом и телосложением он сильно напоминал бывшего главного тренера российской футбольной команды Гуса Хиддинка. Даша сразу отметила про себя это сходство, и в первые минуты концерта оно показалось ей ужасно смешным. Но совсем скоро она и думать забыла об этом.
Программа состояла в основном из произведений знаменитого аргентинского композитора Астора Пьяццолы, а также нескольких известных мелодий из кинофильмов в оригинальной обработке «Sexteto Canyenge». С первых же минут концерта Даша была восхищена высоким уровнем профессионализма музыкантов, их сыгранностью, изобретательностью и прекрасным музыкальным вкусом. Даже известные и хорошо знакомые ей произведения сейчас поражали неожиданной новизной, внутренним содержанием и глубиной интерпретации. А уж когда раздались первые аккорды знаменитой музыкальной темы из «Мелодий белых ночей», которую группа специально подготовила для концерта в Санкт-Петербурге, Даша почувствовала, что её будто куда-то уносит на волне этих воздушных, меланхоличных и безмятежных звуков.
Даша просто не заметила, как пролетело первое отделение и наступил антракт. Щедро наградив музыкантов аплодисментами, аудитория, одобрительно гудя, перетекла обратно в холл. Кто-то уже звенел бокалами с шампанским, кто-то оживлённо обсуждал услышанное.
– Ну как, понравилось? – начала разговор Юля.
– Совсем неплохо, – с деланным равнодушием заметил Антон. – Хотя мне такая музыка не очень интересна. Это всё для старпёров.
– Зато они точно не станут твоими конкурентами у молоденьких девочек! – насмешливо заметила Юля.
Антон, как обычно не найдя, что ответить Юле, решил проигнорировать её замечание и продолжал гнуть свою линию.
– Забавно, что Крайенхоф очень похож на этого футбольного тренера… как его? – сделал вид, что с трудом вспоминает, Антон и добавил пренебрежительным тоном: – Гуса Хиддинка. – Антон как будто хотел подчеркнуть, что он, «продвинутый» музыкант, не может интересоваться таким общедоступным развлечением, как футбол.
– Нисколько не похож! – с неожиданной горячностью вступилась Даша. – Крайенхоф вообще ни на кого не похож – он полностью растворился в гармонии.
Антон с любопытством взглянул на свою подружку – он не ожидал, что она посмеет так открыто и резко ему возразить. Обычно Даша во всём с ним соглашалась, а если была не согласна, то помалкивала и не встревала в разговор. Костя тоже посмотрел на Дашу с интересом. Он почувствовал, что она сказала что-то очень верное и точное, что он не в состоянии был до конца понять. Сам же Костя благоразумно воздержался от комментариев по поводу концерта. Ему было интересней послушать, что скажут «истинные ценители».
– Пойдёмте возьмём шампанского, – весело предложила Юля. Концерт ей очень понравился, она была в отличном настроении и не хотела ни о чём спорить.
За шампанским, которым их, как всегда, угостил щедрый Костя, бывший всегда при деньгах, поскольку подрабатывал программистом в одном из питерских банков, они ещё немножко поболтали с кем-то из знакомых студентов о только что услышанной музыке. Все были в восторге от Крайенхофа и его группы. Но Даша почти не принимала участия в беседе – она была на седьмом небе от счастья.
Всё второе отделение прошло для Даши на одном дыхании – она была просто в упоении от происходящего. Невероятно чувствительная и восприимчивая, она глубоко и остро переживала любое впечатление – как художественное, так и личное. Вдохновенно и профессионально исполненная музыка как будто уносила её в иной, более лучший мир, а присутствие любимого человека опьяняло и с лёгкостью заставляло забыть обо всех проблемах как о чём-то не имеющем никакого значения. Теперь Даше казалось, что у них с Антоном всё будет хорошо и впереди у них счастливое и безоблачное будущее, в котором они всегда будут вместе.
Закончился концерт поздно, благодарная студенческая аудитория долго не хотела отпускать знаменитых музыкантов, с юношеским энтузиазмом отбивая ладони в аплодисментах. Но вот наконец Крайенхоф со своей командой, сыграв уже третью или четвёртую вещь на бис, окончательно раскланялись и покинули сцену, и публика медленно и неохотно потянулась в гардероб. Даша тоже встала и машинально пошла вслед за всеми. Едва ли она понимала, где она вообще сейчас находится, только присутствие Антона и друзей, как якорь, удерживало её в реальности.
Вместе со всеми Даша кое-как добрела до гардероба, где наскоро натянула на себя шубку и поскорее выбежала на улицу, не дожидаясь, пока оденутся другие. Ей хотелось вдохнуть свежего воздуха и побыть хоть несколько минут одной, наедине с только что испытанными впечатлениями. Впрочем, буквально через пару минут за ней выскочила и Юля с молодыми людьми. «Куда это ты от нас убежала?» – со смехом спросила она. «Да нет, там просто душно, захотелось подышать свежим воздухом», – слегка смутившись, ответила Даша. Она вдруг почувствовала, что её глубокие художественные переживания могут быть непонятны окружающим.
Даша не хотела ничего говорить о концерте – она понимала, что сейчас не в состоянии передать свои чувства. Она наскоро распрощалась с Юлей и Костей, которые собирались ещё зайти в какой-то ночной клуб, покорно схватила за руку подошедшего Антона, и они вместе пошли по тёмной заснеженной улице.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71190052?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Наталия Силантьева
В сборнике представлены две повести и рассказ. В первой повести говорится о девушке, приехавшей из Иркутска учиться в Санкт-Петербурге. Её мать и бабушка были коренными петербурженками, и ей очень хотелось жить в этом прекрасном городе. Как сложится ее жизнь в северной столице?
В рассказе «Айкидо для обманутой дольщицы» речь идёт о девушке, продавшей свою однушку в «спальном» районе и вложившей все деньги в строительство квартиры в мансарде дома в центре города, которая так и не была построена. Однако она с честью выходит из этой сложной ситуации. Её действия перекликаются с айкидо – комплексом физических и духовных практик, когда слабому противнику удается победить сильного.
Повесть «Харлеич» путешествует…» посвящена странствиям петербургского мотоциклиста Сергея по прозвищу Харлеич. В ней представлены эпизоды его путешествий по России, Европе и Азии, описания примечательных мест, живописных пейзажей, встреч с людьми различных возрастов и национальностей.
Наталия Силантьева
Соната на бас-гитаре
Соната на бас-гитаре
Глава 1
Большие надежды
– Пока, Даша! – бросила на ходу Юля. – Встретимся в семь, на концерте.
– До вечера! – радостно выдохнула Даша. Наконец-то она могла остаться одна и сделать то, о чём мечтала с самого утра, – написать эсэмэску Антону. Звонить ему она не решалась – знала, что он, скорее всего, на репетиции в студии.
Даша присела на подоконник в коридоре и торопливо вытащила мобильник из сумки. Февральский денёк к полудню наконец-то разгулялся, и яркий, насыщенный, почти весенний солнечный свет, врываясь через огромные окна Главного здания университета, щедро заливал длинный, просторный, опустевший на время занятий коридор.
«Сегодня в 19:00 Крайенхоф в Консерватории. Я могу тебя провести», – лаконично написала Даша и отправила сообщение Антону. Лекцию по истории литературы отменили, на скорый ответ от Антона рассчитывать не приходилось – он никогда сразу не отвечал, и Даша решила пока пойти домой.
Сегодня с самого утра она чувствовала себя необыкновенно счастливой. Вечером в Малом зале Консерватории должен был играть Карел Крайенхоф со своим Sexteto Canyengue, культовой группой из Голландии. Музыка, что называется, не для всех – но как раз такая и могла понравиться Антону. Он любил всё самое продвинутое, модное, эксклюзивное – Даша это прекрасно знала. Что же, сегодня у неё появился шанс показать Антону, что и она не лыком шита, что и у неё есть доступ в мир культовых концертов и продвинутых тусовок, на которые не покупают билеты, – мир, открытый не для всех.
Даше не без труда удалось заполучить две проходки на этот концерт. Один из приятелей её лучшей подруги Юли учился в Консерватории иногда проводил их на концерты. Но на этот раз Даша во что бы то ни стало хотела пойти с Антоном. Она надеялась произвести на него впечатление и увидеть в его глазах восхищение и благодарность вместо того снисходительного, а то и насмешливого выражения, которое Даша время от времени замечала. «Какую музыку ты слушаешь? Как можно слушать такую ерунду?» – бывало, пренебрежительно замечал ей Антон. Или ещё того хуже: «Удивительно, как можно жить в таком месте! Просто какие-то петербургские трущобы!»
Даша не была отсталой и не жила в трущобах. Просто она слишком сильно любила Антона, слишком остро нуждалась в нём и, боясь его потерять, всё время сникала перед ним. Каждый раз, выслушивая его высокомерные замечания, она не находила, что ответить. Девушка вся как-то съёживалась перед его мнимым превосходством, которое заключалось только в том, что она любила его сильнее, чем он её.
Даше было двадцать лет, она приехала в Санкт-Петербург из Иркутска и училась на третьем курсе филологического факультета университета. Квартира, в которой жила Даша, была вовсе не так плоха, как утверждал Антон. Правда, это была коммуналка, но зато в самом центре города и недалеко от университета. Даша с тётей занимали в ней две комнаты, третья же комната была всегда закрыта, поскольку их единственный сосед давным-давно переехал жить в загородный дом, но сдавать или продавать комнату не хотел.
Даше очень нравился этот старый дом на берегу Крюкова канала, на противоположном берегу которого высился Никольский собор. Вход в квартиру был со двора, но кухня выходила окнами на собор, и Даша любила сидеть на широком подоконнике и смотреть на сказочно-красивый голубой, как заветная мечта, храм с его устремлённой ввысь стройной изящной колокольней и торжественно парящими в небе позолоченными куполами. Даша была такая миниатюрная, маленькая и худенькая, как ребёнок, что легко умещалась с ногами на широком подоконнике.
Вот и сейчас, придя домой, Даша включила чайник, машинально села на любимое место возле окна и начала привычно разглядывать великолепную панораму собора и примыкавшего к нему сада.
Ещё в детстве, когда была жива мама, Даша в первый раз приехала с ней в гости к тёте в Санкт-Петербург. Она влюбилась в этот город, в этот дом и собор, и дала себе слово, что обязательно приедет сюда учиться. Когда Даше было пятнадцать лет, у неё случилось большое горе – её мама умерла от рака. Они с отцом очень тяжело переживали эту потерю, но не прошло и года, как Дашин папа благополучно женился во второй раз. Новая жена неплохо относилась к Даше, но в глубине души была к ней совершенно равнодушна. А уж когда у отца родился сын, он и сам стал уделять меньше внимания старшей дочери и без всяких разговоров отпустил её в Санкт-Петербург попытать счастья на вступительных экзаменах в университет. Даше даже показалось, что он был доволен тем, что она уезжает.
Экзамены для Даши прошли нелегко, и ей удалось поступить только на платное отделение. Но она не расстраивалась: её папа был вполне обеспеченным человеком и охотно согласился оплачивать учёбу в университете – лишь бы дочери было хорошо. А сама Даша была очень довольна – ведь сбылась её детская мечта, и она будет жить в этом прекрасном городе.
Поселилась Даша, естественно, у тёти, Галины Николаевны, которая давно её к себе приглашала. Галина Николаевна была старшей (сводной) сестрой Дашиной мамы, они давно не жили вместе. Дочь Галины Николаевны много лет назад уехала с мужем в Москву. Детей у них не было, Галину Николаевну они навещали редко, и она очень привязалась к Даше.
Галина Николаевна была уже немолодая, но очень активная и энергичная женщина. Она преподавала английский язык, а в последнее время ещё и заведовала кафедрой иностранных языков в Институте физкультуры, который находился тут же, неподалёку. С Дашей они виделись мало – девушка с головой была погружена в занятия и в студенческую жизнь, а в последнее время ещё и подрабатывала в университетской библиотеке. Галине Николаевне очень нравилось, что они с Дашей фактически коллеги. Они даже иногда с удовольствием разговаривали друг с другом на английском языке.
Галина Николаевна много работала, а на выходные в любое время года уезжала на дачу. Дашина тётя была активисткой в нескольких комитетах по защите исторического облика города, которые постоянно с кем-то судились. Кроме того, ей приходилось разбираться со своим бывшим мужем, который время от времени пытался отсудить у неё квадратные метры. Вот так и получалось, что Галина Николаевна постоянно ходила по судам, чиновникам, кабинетам районной администрации, и по большому счёту ей было не до Даши.
Таким образом, Даша была предоставлена самой себе, и её это вполне устраивало. Она чувствовала себя совершенно свободной в этом городе, полном таких интересных людей и событий. В первый год девушке приходилось тяжело, занятия в университете отнимали у неё очень много времени и сил, но потом, когда она втянулась в учёбу, стало легче.
Даша довольно легко сходилась с людьми и к концу первого курса была со всеми в ровных дружеских отношениях. Больше всех она сдружилась со своей однокурсницей Юлей – весёлой, энергичной и необыкновенно обаятельной девушкой из хорошей семьи. А вот романтические отношения её пока ни с кем не связывали. Никого из мальчиков она не выделяла, да и немного было молодых людей на филологическом факультете – выбирать всё равно не из кого.
Ну а с Антоном Даша познакомилась примерно год назад в результате одного забавного и увлекательного приключения, из числа тех, о которых мечтают многие её ровесницы. Тогда в Питер должна была приехать знаменитая немецкая группа Rammstein. Не то чтобы Даша была фанаткой брутальных немцев, но их музыка и имидж ей очень нравились. К тому же она знала, что их концерты всегда бесподобны: потрясающий сплав профессионального исполнения и зажигательного шоу – «зажигательного» во всех смыслах, ведь Rammstein славятся своими пиротехническими эффектами.
Конечно, Даше очень хотелось попасть на их концерт. Но этого ей было мало – ещё больше ей хотелось попасть на after-party – вечеринку после концерта для музыкантов, организаторов и избранных журналистов. Даша не была легкодоступной девушкой. Скорее наоборот – держалась с молодыми людьми хоть и дружелюбно, но несколько отстранённо. Просто её жизнь – университет, библиотека, занятия, домашние ужины с тётей – казалась ей очень обыденной и банальной, а ребята, её сверстники, – слишком простыми и неинтересными.
То ли дело рок-музыканты – эти творцы, герои, небожители! Они выходят на сцену то в клубах дыма, то в искрах фейерверков – загадочные, как инопланетяне, и недоступные, как олимпийские боги. На их пальцах сплошные мозоли от струн, но они не чувствуют боли, потому что служат Музыке, подобно тому как католические монахи, подвергающие себя самобичеванию, служат Богу. Тексты их песен многозначительны и глубоки, молодые люди вслушиваются в них, стараясь не упустить ни одного слова, – ведь в них скрыта истина. Многочисленные толпы встречают рок-музыкантов восторженным рёвом – все эти люди любят их, завидуют им, все они хотели бы быть на их месте. «Чудная, прекрасная жизнь!..» – как писал классик.
Вот как думала Даша – так же, как в её возрасте думают многие девушки. И точно так же, как все эти девушки, она мечтала познакомиться с одним из таких героев, который откроет ей дверь в эту прекрасную жизнь. А так как наши желания имеют свойства исполняться (хотя иногда самым неожиданным образом), то и Дашина мечта сбылась нежданно-негаданно. Буквально за два дня до концерта Rammstein выяснилось, что один из Юлькиных знакомых, повар в каком-то модном заведении, будет обслуживать after-party. Он по обещал Юльке, которой никто ни в чём не мог отказать, что проведёт подружек на вечеринку через кухню.
Нечего и говорить, с каким нетерпением ждала Даша этого события. В день концерта она вообще не находила себе места, всё время смотрела на часы и торопила вечер. К счастью, дежурить в библиотеке ей было не нужно, а с занятий она убежала пораньше, потому что всё равно не могла ни на чём сосредоточиться.
В тот вечер на разогреве у Rammstein выступала молодая питерская команда Lot № 5. Даша никогда раньше не слышала эту группу, но ей о них много и восторженно рассказывал тот самый Юлькин приятель, который должен был провести их на вечеринку. Он сам был хорошо знаком с несколькими музыкантами говорил, что Lot № 5 – это классные ребята, что играют они альтернативу – очень популярное в среде продвинутой молодёжи музыкальное направление – и что на них надо обратить особое внимание, поскольку за такой музыкой будущее.
Может быть, всё так и было, но для Lot № 5 это был точно не их день. Огромная толпа, собравшаяся на стадионе «Петровский», жаждала видеть и слышать только Rammstein, а группе на разогреве достались лишь свист, оскорбительные выкрики да летящие в сторону сцены пустые пластиковые бутылки, пакеты и прочий мусор.
Впрочем, Даше, с каким бы нетерпением она вместе со всеми ни ждала зажигательных немцев, хватило ума и вкуса понять, что всё это несколько несправедливо и ребята заслужили более тёплого приема. Отыграли они очень неплохо, и саунд у команды был уже настоящий, взрослый, не «пионерский».
Что же касается самих Rammstein, то тут и сказать было нечего – они отработали, как всегда, на все сто: сильно, эффектно, профессионально. Мощная волна звука, казалось, вот-вот собьёт с ног и начнёт валить на стадионе друг на друга бесконечные ряды зрителей, а яркие и как всегда оригинальные и неповторимые пиротехнические эффекты необыкновенно красочно расцветили блёклое питерское небо. Народ неистовствовал и требовал ещё, а особо впечатлительные барышни просто впали в экстаз, так что их впору было выносить со стадиона на руках.
Как ни странно, Юлькин знакомый действительно выполнил своё обещание. После концерта, когда отзвучали последние аккорды сногсшибательного «Du hast» и «Раммштайн» окончательно ушли со сцены, а народ начал неохотно расходиться, девушки пробрались к заграждениям, где их уже поджидал добрый повар. Он взял их обеих за руки и буквально протащил через двойной кордон полиции и охранников, не слишком правдоподобно уверяя всех, что эти девушки будут помогать ему на кухне. Не то чтобы ему кто-то всерьёз поверил, но за сценой творилась такая неразбериха и суета, что на эту троицу просто махнули рукой и они беспрепятственно добрались до кафе стадиона «Петровский», где как раз начиналась вечеринка.
Продолжалось это мероприятие от силы полчаса и заключалось в распитии слабоалкогольных напитков с музыкантами из Rammstein и организаторами шоу. Среди допущенных были ребята из разогревающей группы, несколько журналистов и стайка девиц самого нежного возраста, которые прорвались на after-party с вполне определёнными намерениями. Это были так называемые «групиз» – разновидность поклонниц музыкальной группы, смысл жизни для которых заключается в том, чтобы вечером попасть на долгожданный концерт, а утром проснуться в объятиях заезжей звезды.
Поначалу Даша, которая в первый раз присутствовала на такой вечеринке, чувствовала себя очень неловко. По природе она была несколько застенчива и сама ни за что на свете не подошла бы ни к одному из музыкантов, которые казались ей недоступными и почти неземными существами. Поведение «групиз», повисших на Тиле Линдеманне и других «раммиках», было ей неприятно. Даша не чувствовала в себе ничего общего с этими пиявками, которые за вечер могут выпить больше любого мужчины, не гнушаются никакими психотропными препаратами и по первому намёку готовы отправиться в постель с любым из своих ненаглядных кумиров.
В то время как предприимчивая Юлька уже активно брала автографы и мило болтала по-немецки с кем-то из музыкантов, Даша так и стояла в сторонке, буквально не зная, что делать. За подругу она не беспокоилась. Даша знала, что Юлька только кажется легкомысленной, а на самом деле она вполне разумная и здравомыслящая девушка и никогда не наделает глупостей.
Наверно, так бы Даша и простояла весь вечер в полном одиночестве, если бы к ней неожиданно не подошёл один очень приятный молодой человек. Они разговорились, и оказалось, что это бас-гитарист группы Lot N 5. Антон (так его звали) только на сцене выглядел неистовым и эпатажным, когда имитировал половой акт с бас-гитарой или разбивал вдребезги монитор. «В миру» он был нормальным симпатичным парнем – высоким, стройным, с обаятельной улыбкой и дружелюбным, хотя и несколько холодноватым взглядом красивых серо-голубых глаз.
After-party быстро закончилось, и как только музыканты из Rammstein ушли, организаторы шоу, ещё минуту назад казавшиеся такими вежливыми и любезными, начали орать на всех остальных: «Что вы здесь делаете? Вечеринка закончена! Вон отсюда, все вон!» За пару минут всех гостей, включая питерских музыкантов и менее везучих «групиз», которым в тот вечер никто не достался, вытолкали из кафе взашей, не дав даже допить свои напитки.
Но если кто-то и был разочарован этой вечеринкой, то только не Даша. Её новый знакомый, как ей казалось, был таким интересным человеком – умным, обаятельным, ироничным. Дашу приятно удивило, что к своему «провалу» Антон отнёсся с юмором и вовсе не собирался делать трагедию из того, что их в тот вечер «закидали». Он прекрасно понимал, что выступить на разогреве у супергруппы – уже большой шаг вперёд для молодой команды, а признание публики придёт со временем, и Даша оценила его позитивный настрой. К тому же Антон был очень неплохо воспитан, вёл себя предупредительно, но ненавязчиво. Это тоже произвело благоприятное впечатление на девушку. Но самое главное – он был музыкантом, он уже выступал на стадионах, его группа играла какую-то загадочную «альтернативу», за которой (Даша уже полностью в этом уверилась) было будущее. Он и должен был стать тем героем, который возьмёт её за руку и проведёт в волшебный мир богемы, где обитают какие-то другие, абсолютно счастливые люди и царит вечный праздник… В общем, за какие-то пятнадцать минут Даша успела по уши влюбиться в привлекательного басиста. Про первоначальных героев этого вечера – группу Rammstein – она и думать забыла.
В тот вечер Антон не смог проводить Дашу – надо было помочь ударнику тащить его «железо». Но они обменялись телефонами, к огромной радости Даши, Антон позвонил ей буквально на следующий день. Очень скоро молодые люди начали встречаться.
В первое время Даша была необыкновенно счастлива. Она искренне не понимала, почему Антон выбрал именно её. Антон действительно был очень интересным молодым человеком, из тех, что всегда привлекают к себе внимание девушек. Он был постарше Даши, родом из Тюмени, где успел пару лет отучиться в местном университете. На бас-гитаре он научился играть ещё в школе. Антон играл в каких-то местных командах, а потом так увлёкся очень модной тяжёлой альтернативой a-la Korn и Limp Bizkit, что забросил учёбу в университете и полностью погрузился в музыкальную жизнь. Но скоро Антон сообразил, что в провинции у музыканта, играющего альтернативу, нет никаких перспектив, и решил перебраться в Санкт-Петербург. Здесь он первое время вёл полуголодное существование, жил в каких-то сквотах и играл с кем придётся, пока не обрёл единоверцев в лице молодой, задорной и очень перспективной команды Lot N 5.
Антон действительно был талантливым музыкантом, да и амбиций у него было хоть отбавляй. Сам он о себе был очень высокого мнения. Даша очень быстро поняла, что успех Lot – во многом заслуга Антона. Мощный, эффектный и запоминающийся саунд команды держался на его бас-гитаре как на стержне – вынь этот стержень, и всё рухнет. Даша и раньше слышала, что хороший бас-гитарист – это большая редкость. Бас-гитаристы вообще в дефиците, потому что все хотят играть соло, а ведь именно бас-гитара – это основа звучания группы. Антон всё это прекрасно понимал и знал себе цену.
После встречи с Антоном жизнь Даши стала интереснее. Антон действительно иногда брал её с собой на разные концерты и вечеринки в клубах. Естественно, она могла свободно пройти на любое выступление Lot, да ещё и провести с собой кого-нибудь из девушек с факультета. Многие из них завидовали Даше и просили её познакомить их с кем-нибудь из музыкантов.
Поначалу привилегированное положение подружки уже достаточно известного музыканта Даше очень льстило. Но через некоторое время она начала замечать в их отношениях с Антоном какую-то «лажу». Антон жил в съёмной квартире совсем в другом районе и большую часть времени проводил на репетиционной точке недалеко от дома. Да и после репетиций он всё время был чем-то занят, посещал различные музыкальные тусовки, общался там с нужными людьми, а приглашать с собой Дашу не считал нужным. Поэтому встречались они нечасто, и Даша чувствовала, что Антон предпочитает держать её на расстоянии.
К тому же Антон постоянно уезжал в концертные туры – их группа набирала обороты и уже много гастролировала. Иногда он даже не предупреждал Дашу об отъезде, и она узнавала о том, что Антон опять куда-то уехал, только от его приятелей. Какой бы наивной ни была Даша, но и она догадывалась о том, как Антон проводит время в этих гастрольных поездках. Даша знала, что кроме алкоголя и наркотиков там всегда найдутся и «поклонницы талантов», которые не прочь предложить модным питерским альтернативщикам «дружеский секс». И что-то подсказывало девушке, что Антон вряд ли от него отказывался.
В общем, когда эйфория первого периода влюблённости прошла, Даше пришлось признаться себе в том, что Антон относится к ней далеко не так серьёзно, как ей бы хотелось. Она понимала, что молодой человек только позволяет ей любить себя, и пока вынуждена была мириться с таким положением вещей – ведь она искренне любила Антона и надеялась, что и он со временем привяжется к ней и позволит ей стать частью своей жизни.
Но хуже всего было то, что Даша начала замечать, что Антон – неисправимый эгоцентрик и его, по большому счёту, не интересует ничего, кроме успеха группы и в особенности своего собственного успеха. В музыкальных кругах Антон пользовался спросом: кроме Lot N 5 он время от времени играл и с другими командами – и ребята из Lot не решались выражать своё недовольство. Они очень ценили Антона и боялись потерять такого классного басиста.
На словах Антон всегда выражал преданность основной группе, но Даша догадывалась, что это только потому, что сейчас Lot более успешны. Если же что-то пойдёт не так, Антон не станет ни с кем церемониться – он быстро найдёт себе какой-нибудь более подходящий проект. Антон не терпел промедления и никогда не поступился бы своими интересами. Этого требовал его упрямый, целеустремлённый, амбициозный характер, который одновременно и завораживал, и пугал Дашу.
Трудно объяснить, чем могла привлечь такого человека, как Антон, тихая, скромная Даша, у которой в Санкт-Петербурге не было никаких влиятельных знакомых, и поэтому она, при всём желании, не могла бы помочь ему продвинуться. Наверно, ему просто льстило искреннее восхищение наивной девушки, рядом с которой он мог чувствовать себя королём.
Глава 2
Бравый капитан и прыткий инвалид.
Тайна запертой комнаты
Звук поворачивающегося в замке ключа вывел Дашу из состояния задумчивого созерцания. «Это Галина Николаевна», – подумала она и бросилась было собирать на стол, но напрасно.
– Даша, я обедать не буду! – прокричала Галина Николаевна из коридора. – Я в институте перекусила. Сейчас я только захвачу кое-какие документы, забегу в районную администрацию, а потом сразу оттуда на дачу с приятельницей, – продолжила она, заходя на кухню.
Галина Николаевна была очень энергичная и бодрая, слегка полноватая блондинка лет шестидесяти с хвостиком. Ее неуёмная, бьющая через край, почти юношеская энергия одновременно и восхищала, и раздражала Дашу. – На дачу? А когда вы вернётесь? – осторожно спросила Даша, стараясь не выдавать своего интереса.
– Ну, сегодня пятница – значит, вернусь только в воскресенье вечером, – на ходу бросила Галина Николаевна.
«Значит, можно будет пригласить Антона», – подумала Даша с радостным замиранием сердца. Даша знала, что, несмотря на постоянное общение со студентами, Галина Николаевна оставалась человеком несколько консервативным. Она, конечно, догадывалась об отношениях Даши с Антоном, но не одобряла их. Она вообще была против ранних необдуманных романов, к тому же Антон ей просто не нравился, она побаивалась за свою племянницу, хотя и не высказывала прямо своих опасений. Они избегали открыто говорить об Антоне, но чуткая Даша, чувствуя негативный настрой Галины Николаевны, старалась не приглашать при ней своего друга.
– А зачем вам в районную администрацию? – с деланным интересом спросила Даша, чтобы скрыть свою радость.
– Мы с ними судимся по поводу тех двух домов, которые хотят сносить. Я же тебе рассказывала! – несколько раздражённо ответила Галина Николаевна и побежала в свою комнату собираться.
«Из-за чужих домов бегает, а свою собственную комнату никак вернуть не может», – с ехидством подумала Даша, но тут же мысленно пожурила себя за эти нехорошие мысли. Даша прекрасно знала, что эта история с комнатой, которая стала для Галины Николаевны чем-то вроде «проклятия рода Баскервилей», очень мучает её тётю.
Эту историю Даше ещё в детстве рассказала её мама. Галина Николаевна сама никогда об этом с Дашей не говорила, хотя догадывалась, что девушка всё знает.
Когда-то, в послевоенное время, в этой квартире жили бабушка и мама Галины Николаевны – Антонина Васильевна и Таня, тогда совсем ещё маленькая девочка. Прописаны они там были только вдвоём, других жильцов не было. Дедушка Галины Николаевны был какой-то ценный специалист и ещё в 30-е годы успел получить для своей семьи эту квартиру. Во время войны глава семейства погиб на фронте, а его вдова и маленькая дочь так и не решились эвакуироваться из Ленинграда. Они остались в городе, в том числе и из-за квартиры, боясь вернуться потом к разбитому корыту.
Все эти страшные годы они вместе переносили все ужасы блокады – голод, бомбёжки, постоянный страх смерти, – поддерживая друг друга, насколько хватало сил. Антонина Васильевна продолжала работать на швейной фабрике, понимая, что только труд и постоянное общение с людьми помогут ей выжить. Таня, боясь оставаться дома одна, часто ходила на фабрику вместе с мамой.
После войны девушка поступила в медицинский институт и заодно устроилась в госпиталь санитаркой – надо было помогать матери. Там она и познакомилась с красивым молодым капитаном, который служил в Ленинграде, а в госпиталь попал с воспалением лёгких, полученным в результате купания в холодном Финском заливе после лихой армейской попойки.
У Тани в госпитале хватало ухажёров – красивая, весёлая, отзывчивая девушка многим нравилась. Однако Таня со всеми держалась дружелюбно, но неприступно, и так продолжалось до тех пор, пока не появился этот молодой офицер, который сумел её заинтересовать. На дворе стояла очередная послевоенная весна, зацвели на улицах липы, восстановленный и похорошевший город выглядел ещё прекраснее, чем до войны. Самое время для юной девушки влюбиться и после долгих лет яростной борьбы за существование броситься в это упоительное чувство с головой.
Танин бравый капитан вскоре выписался из госпиталя, но по-прежнему оставался служить в Ленинграде, и всё это время у них с Таней продолжался бурный роман. Антонина Васильевна замечала, что с дочерью что-то происходит, но она целыми днями была на фабрике, а вечерами ещё отправлялась выполнять общественные работы, которых тогда хватало, и как-то совсем упустила Таню из вида.
Опомнилась она только тогда, когда красавец-капитан, у которого уже закончился срок службы в Ленинграде, благополучно отбыл в свой родной город, где, как оказалось, его ждали жена и маленький сын, оставив Таню на третьем месяце беременности.
Антонина Васильевна страшно переживала из-за случившегося и во всём винила себя – не понимала, как она могла из-за всех этих повседневных забот так упустить дочь. Она всегда была очень религиозной женщиной, а теперь, когда с Таней случилась эта беда, Антонина Васильевна каждый день ходила в Никольский собор, который был неподалёку, – от всего сердца молилась Богу и просила, чтобы у дочери всё наладилось.
Однажды, выходя после службы из собора, где она, как всегда, истово молилась о счастье дочери, казавшемся почти нереальным, если учесть послевоенную нехватку женихов и сложившиеся обстоятельства, Антонина Васильевна увидела грязного, оборванного инвалида без ноги, который, сняв шапку, усердно и терпеливо просил милостыню на паперти. Тогда в Ленинграде было очень много таких несчастных, безногих, безруких, самым безжалостным образом искалеченных войной людей, которые, выйдя из госпиталя, шатались по городу, выпрашивая копейки на хлеб и водку.
Как только Антонина Васильевна увидела этого инвалида, с ней случилось некое озарение, называемое в психологии инсайтом. Как будто какой-то голос даже не шепнул, а твёрдо и однозначно сказал ей, что, если она возьмёт к себе жить этого инвалида и будет за ним ухаживать, у её дочери всё в жизни сложится хорошо. Так она и сделала. Недолго думая, она пригласила инвалида пожить у неё, а через некоторое время прописала его в своей квартире.
Поначалу всё шло нормально. Никакого особого ухода за инвалидом не требовалось, наоборот, он сам в меру сил помогал женщинам по хозяйству. Но постепенно он освоился, осмелел и даже начал проявлять неожиданную прыть. Не прошло и полугода после того, как Антонина Васильевна прописала его у себя, как шустрый инвалид притащил в квартиру какую-то тётку, и они начали жить вдвоём в комнате, которую выделила ему Антонина Васильевна.
Так Антонина Васильевна и Таня оказались в коммуналке, да к тому же не с самыми симпатичными соседями. В холодном, вьюжном феврале Таня родила дочку Галю, а уже в конце мая познакомилась с молоденьким демобилизованным солдатом Колей, который, возвращаясь из армии, заехал посмотреть Ленинград, да так и остался здесь навсегда. Осенью они с Таней поженились. Коля переехал к ней жить, удочерил Галю и относился к ней как к родной дочери.
Антонина Васильевна через несколько лет умерла, совершенно уверенная в том, что Бог принял её жертву и помог её дочери устроить свою судьбу. У Тани с Колей долго не было общего ребенка, так что они уже и надежду потеряли. В конце концов появилась на свет Нина, Дашина мама, но семья так и осталась жить в коммуналке. Инвалид со своей сожительницей к тому времени уже обменялись и переехали, а в их комнате прописался другой сосед. Впрочем, и он скоро съехал, да и вообще в этой комнате никто подолгу не задерживался. Таня и Николай жили душа в душу, дети подрастали, а соседи менялись почти каждый год, но вернуть комнату не было никакой возможности. Впрочем, Таня не очень-то и старалась – она чувствовала, что для неё эта комната стала «отработкой кармы».
Младшая дочь Тани, Дашина мама, пошла по её стопам. После школы она поступила в медицинский институт. Уже будучи студенткой, она познакомилась со слушателем Академии тыла и транспорта – красивым спортивным Андреем. Через три месяца после знакомства Нина с Андреем расписались. Его после окончания Академии направили служить в Иркутск. Там у них и родилась дочь Даша.
Старшая дочь Тани, Галя, отличалась любовью к иностранным языкам и поступила на филологический факультет университета. Когда она окончила университет и вышла замуж, они с мужем поначалу строили планы по возвращению третьей комнаты. Галя была девушкой активной и амбициозной, но её брак через некоторое время «дал трещину»: муж оказался человеком ненадёжным, большим любителем выпить и погулять. Через несколько лет после рождения дочери они развелись. С планами по превращению коммуналки в отдельную квартиру пришлось расстаться – теперь уже Галине Николаевне надо было защищать имеющуюся жилплощадь от постоянных претензий бывшего мужа.
Даша знала, что её тетя всю жизнь хотела вернуть третью комнату. В отличие от своей матери, умершей несколько лет назад, Галина Николаевна была человеком предприимчивым и прагматичным и не верила ни в какие «кармические штучки». Она считала, что эта комната должна по праву принадлежать ей и её семье, – и это было бы совершенно справедливо. Но восстановить справедливость всё никак не удавалось – при советской власти никто не покупал и не продавал жильё. После перестройки Галина Николаевна собиралась выкупить эту комнату, но сначала всё не было денег, а потом очередной сосед заартачился и не соглашался её продавать, хотя сам в ней не жил – держал про запас. И оказался прав – после повышения цен на жильё комната подорожала в несколько раз. Теперь он, кажется, был не прочь её продать, но у Галины Николаевны не было столько денег.
Рассчитывать на поддержку дочери Галине Николаевне не приходилось. У дочери в Москве тоже не всё ладилось с мужем, но возвращаться в Санкт-Петербург она не собиралась.
В прошлом году она приезжала в гости к матери, и Дашу неприятно поразили её полное равнодушие ко всему, что не касалось её лично, и какой-то вялый эгоизм, который так контрастировал с бодрым, деятельным альтруизмом Галины Николаевны. На Дашу она вообще не обратила никакого внимания, а по поводу комнаты сказала, что всё равно не собирается здесь жить, а лишних денег у неё нет, так как ей нужно решать свои проблемы в Москве, в том числе и жилищные. «Удивительно, какими разными могут быть мать и дочь!» – подумала тогда Даша.
Галина Николаевна никогда не была до конца откровенной с Дашей, но девушка догадывалась, что её тётя в душе очень переживает из-за этой комнаты и хотела бы наконец-то закрыть эту «кармическую дыру». Но Галине Николаевне, при всей её активности и предприимчивости, всё-таки немного не хватало практичности той особой цепкости, которая позволяет некоторым, даже не самым умным людям получать всё, что они захотят. Галина Николаевна, весьма удачно игравшая роль деятельного и успешного адвоката в решении «глобальных» вопросов города и района, как ни странно, часто пасовала перед своими собственными житейскими проблемами. Наблюдательная Даша давно всё это заметила и поняла, а поэтому никогда не заговаривала с тётей про злосчастную комнату. Про себя девушка не переставала удивляться поступку своей прабабушки, по собственной воле подарившей бесценную жилплощадь чужому человеку, – поступку, который многие назвали бы чудовищной глупостью. И часто Даша, размышляя о том, как причудливо сложилась судьба её родственников, называла эту необычную историю «тайной запертой комнаты» – по аналогии с историей «запертой комнаты» из любимого романа наших мам и бабушек «Джейн Эйр».
Глава 3
Музыка небесных сфер
– Ну всё, Даша, я полетела! – прокричала Галина Николаевна, наконец собравшись. – Ты бы тоже куда-нибудь съездила на выходные, проветрилась, а то смотри, какая бледная, – рассеянно добавила она, на ходу чмокнув в щёчку вышедшую проводить её племянницу. – Я не могу, мне завтра надо заниматься, – привычно солгала Даша, слегка краснея. С тех пор как начался её роман с Антоном, ей часто приходилось привирать, и она каждый раз чувствовала себя неловко.
Когда дверь за Галиной Николаевной наконец-то закрылась и раздались её энергичные шаги вниз по лестнице, Даша облегчённо выдохнула. Она, как и все молодые люди, любила оставаться дома одна, без взрослых. К тому же Галина Николаевна, как никто другой, подавляла Дашу своей энергией и гиперактивностью, поэтому девушку вполне устраивали регулярные отъезды тёти «на пленэр». А сегодня её отсутствие гарантировало Даше счастье, которое всё ещё было для неё новым и необыкновенно желанным: после концерта она сможет пригласить к себе Антона. Если у Антона не намечено никаких репетиций, они смогут провести вместе все выходные. Можно будет сходить куда-нибудь или съездить за город, прикидывала Даша, продолжая любоваться на собор со своего любимого места у окна, где она снова обосновалась, как только проводила Галину Николаевну.
Даша по своей природе была скорее мечтателем, чем деятелем. Она многое видела, многое замечала и всему давала довольно правильные оценки, но энергично действовать ради достижения своих целей для неё было непросто. Даша знала, что будь она более активной, у неё было бы больше перспектив не только в профессии, но и в личной жизни, – ведь сейчас молодые люди предпочитают предприимчивых, «пробивных» девушек, которые умеют решать свои и чужие проблемы. Интеллекта и трудолюбия Даше хватало, училась она хорошо. Но вот правильно преподносить, пиарить себя она пока не научилась. Да и знакомиться с какими-то «нужными людьми», которые могли бы ей помочь, она не могла. У Даши был абсолютный слух к эмоциям, переживаниям и намерениям людей, подобно тому, как бывает абсолютный музыкальный слух. Она не выносила лицемерия, тонко чувствовала фальшь в отношениях и сама совершенно не умела притворяться.
Галина Николаевна не понимала Дашу – она считала, что её племянница слишком робкая и пассивная. Ей было жаль девушку, она чувствовала, что той будет трудно пробиться в жизни, но помочь она ей ничем не могла, да и не стремилась. Дашина тётя была с головой погружена в свою собственную кипучую деятельность, и ей некогда было всерьёз подумать о своей племяннице.
Когда в жизни Даши появился Антон, девушка оживилась. В первое время их романа она искренне верила, что теперь всё пойдёт по-другому, что начнут наконец-то сбываться все её мечты. Раз они оба приехали покорять Санкт-Петербург, им сама судьба велела быть вместе, – думала тогда Даша.
* * *
Характерный высокий металлический звук мобильника заставил Дашу вздрогнуть от радости. «Это эсэмэска от Антона!» – подумала она, мгновенно вскакивая, чтобы взять телефон.
Так оно и есть! По экрану мобильника бежала заветная полоска: «Новое сообщение: Антон». Даша схватила телефон и как заворожённая смотрела на эти простые слова. Полоска пробежала раз, и другой, и третий – а Даша всё смотрела и смотрела. Ей даже не хотелось читать сообщение Антона. Даше достаточно было видеть его имя на экране, и она хотела как можно дольше насладиться этим.
Наконец, когда полоска пробежала наверно, в десятый раз, Даша нехотя открыла и прочитала сообщение. Антон всего лишь лаконично сообщал ей, что вечером придёт на концерт. «Ок, жду тебя без четверти семь у шестого подъезда», – сразу ответила Даша. Ей ещё пока не хватало опыта общения с мужчинами, и она совершенно не умела выдерживать необходимую паузу.
Шестой подъезд в Консерватории был чем-то вроде служебного входа, через который проходили на концерты в Малый зал педагоги, студенты и сотрудники Консерватории. Именно там Даша и условилась встретиться с Юлей, своей лучшей и фактически единственной подругой. Юля была совсем не похожа на Дашу по характеру. Это была живая, оптимистичная и весьма практичная девушка. Она никогда ни перед кем не тушевалась, но и не заносилась, и держалась с однокурсниками так открыто и дружелюбно, что все ей симпатизировали. Юля была одной из тех счастливых натур, которые на всё смотрят легко и весело, ни из чего не делают проблему, и всё у них получается как бы само собой, без особых усилий.
Несмотря на очевидную разницу характеров, Юля очень привязалась к Даше, относилась к ней с большой заботой, опекала её. Она понимала, как её подруге будет непросто пробить себе дорогу в чужом для неё, холодном и высокомерном городе, который не очень-то жалует «понаехавших». Юля видела, что Даша умная и способная девушка, но из-за своего тихого непредприимчивого характера вряд ли сумеет чего-то добиться самостоятельно, без посторонней помощи. Дашина подруга вообще была добрая и отзывчивая девушка и охотно помогала своим друзьям, а Даша очень ценила её дружбу и часто цеплялась за Юлю, как за спасательный круг. Нужно ли было раздобыть какой-нибудь редкий учебник или справочник, вместе позаниматься перед экзаменом или просто походить по магазинам в поисках одежды к новому сезону – Дашина подруга всегда была тут как тут, готовая помочь и делом, и советом. Её безотказность вовсе не означала, что Юля была слишком простой и позволяла себя использовать, просто она умела принимать людей такими, какими они есть, и у неё хватало душевных сил на помощь другим.
Отправив сообщение Антону, Даша начала поспешно собираться. Она вдруг поняла, что времени уже много, а она ещё совершенно не готова. К тому же ей надо было быстренько прибраться в квартире. Галина Николаевна и вообще не отличалась особой аккуратностью, а с тех пор, как у неё в квартире поселилась Даша, почти совсем забросила уборку, и наводить чистоту и порядок обычно приходилось племяннице. Впрочем, девушка ничего против этого не имела. Ей даже нравилось, оставшись одной, мыть посуду и убираться на кухне или стирать пыль с мебели и с каминной полки. В доме Галины Николаевны капремонт никогда не делался, поэтому у неё в квартире сохранились приметы «царского» времени: на потолках красовалась изящная лепнина, а гостиную украшал большой камин – предмет особой гордости Галины Николаевны и детского восхищения Даши. Топить его, конечно, было нельзя, потому что все дымоходы в доме были давным-давно закрыты, зато смотрелся он очень живописно.
Даша поспешно привела в порядок гостиную, которая одновременно служила ей спальней, убрала всё лишнее в шкаф, оделась и начала прихорашиваться к выходу. Раньше Даша мало интересовалась одеждой и почти не красилась, но с тех пор как в её жизни появился Антон, она начала тщательно следить за собой. Денег отец, который к тому времени дослужился уже до полковника и занимал крупный пост в своём военном округе, присылал Даше достаточно, и с помощью безотказной Юли ей удалось за последнее время обновить свой гардероб и пополнить скудный запас косметики. И однокурсники, и даже вечно занятая Галина Николаевна не могли не заметить, как похорошела Даша за этот год. Вот и сейчас она надела очень милый тёмно-синий сарафан из лёгкой шерстяной ткани и полупрозрачную кофточку на один тон светлее и осталась очень довольна своим отражением в зеркале. Все эти вещи они с Юлей купили на одной из распродаж, к которым у Даши в последнее время появился вкус. Этот наряд очень шёл ей – стройной миниатюрной блондинке с голубыми глазами, юным беленьким личиком и открытой детской улыбкой, совсем «как у Золушки».
Даша тщательно причесала свои длинные светлые волосы, слегка подкрасила ресницы и губы – она и сейчас не злоупотребляла косметикой, – накинула лёгкую шубку и вышла из дома. На улице стремительно темнело, начиналось любимое для Даши время суток – сумерки, «час между волком и собакой» или «щель между двумя мирами», как называл это время суток писатель Карлос Кастанеда. Все предметы окружающей обстановки теряют в это время свой привычный облик, вдруг становятся загадочными и неуловимыми, как будто стремятся раствориться в воздухе, и кажется, что они приглашают тебя в иной, неизведанный мир. Однажды Даша попыталась объяснить это ощущение Антону, но он только рассеянно заметил в ответ, что это всё выдумки и что в сумерки просто «едет крыша».
Через каких-то десять минут Даша была около шестого подъезда, где уже толпилась стайка студентов, ожидающих момента, когда «начнут запускать». В этой стайке Даша ещё издалека заметила Юлю – как всегда, в сопровождении своего верного поклонника Кости. Этот молодой человек вполне оправдывал своё имя Константин – «постоянный», – сопровождая Юлю везде, куда она хотела его с собой взять. Сам он учился в Финансово-экономическом университете и музыкой интересовался мало, и меньше всего – такой сложной для восприятия, какая ожидалась сегодня, но ради Юли готов был по йти на какой угодно концерт.
– Привет, Юля! Здравствуй, Костя! – наскоро поздоровалась Даша, оглядываясь вокруг в поисках Антона.
– Привет-привет! – весело ответила Юля. – А что Антон? Как обычно, опаздывает? Вечно он заставляет себя ждать.
– Наверно, он вот-вот придёт, – миролюбиво ответила Даша – она не хотела сейчас затевать спор.
Юля недолюбливала Антона и не скрывала этого от Даши. Она считала его пустым, заносчивым эгоистом и фанфароном и время от времени очень лихо его высмеивала. Даша замечала, что Антон даже немного побаивался её подругу. С той же насмешкой Юля относилась и к музыке, которую играл Антон, – той самой «альтернативе», которая ещё совсем недавно казалась Даше такой загадочной, интересной и необычной. А вот Юля не испытывала по отношению к альтернативе никакого пиетета: она считала эту музыку ужасно претенциозной, надуманной, нарочито брутальной и совершенно непривлекательной. «Мерзкий, развратнейший отстой!» – так, совсем не церемонясь, высказалась она однажды об альтернативных командах. И Даша, хоть она и не могла полностью согласиться с такой убийственной характеристикой, вынуждена была признать, что Юлька, в общем-то, права.
За последнее время, когда Даша уже начала разбираться, что к чему, её восторг перед музыкой, которую играл Антон, несколько поутих. Она отметила для себя и примитивные музыкальные приёмы, и откровенно халтурный вокал лучшего друга Антона – громадного толстяка Глеба, – и в особенности низкопробные тексты песен, которые писал тот же вокалист. Всё-таки Даша училась на филологическом факультете, да и просто была умной, начитанной девушкой с хорошим вкусом. Она не могла не заметить, что тексты, которые поначалу звучали для неё как откровение, на самом деле полная «лажа» – эклектичная, напыщенная и в целом малопривлекательная смесь общих мест, высокопарных банальных метафор, непристойностей и мата. Да и откровенный плагиат и в текстах, и в музыке, и даже в дизайне обложек для альбомов точно не добавлял привлекательности «героическому» образу Lot.
Узнавая эту музыку и самих музыкантов всё лучше и лучше, Даша начинала понимать, что весь их нонконформизм и вызов общественной морали – всего лишь показуха, маска, которая выглядела так привлекательно для их аудитории, состоящей в основном из подростков. Да и все их эскапады были очень хорошо просчитаны. На самом деле эти ребята просто нашли для себя в альтернативе подходящую нишу – они тоже были самыми обычными приспособленцами, готовыми на любые уловки и любые перемены «в курсе корабля», если этого требовала конъюнктура. Но даже осознав всё это, Даша продолжала любить Антона – он всё равно казался ей самым необычным, ярким и притягательным человеком, которого она когда-либо встречала в своей жизни.
Ожидание у шестого подъезда затягивалось, Даша уже начинала беспокоиться, а Юля рассказывала разные смешные истории, чтобы отвлечь подругу. Но вот наконец-то по явился и Антон. Выглядел он достаточно живописно: на нём были ярко-оранжевая куртка с меховым воротником и дизайнерские джинсы. Даша никогда толком не могла понять, откуда он, при его постоянном безденежье, находил деньги на все эти вещи. Она знала, что зарабатывают Lot в основном на гастрольных турах и платят им не бог весть сколько.
– Всем привет! – даже не извинившись за опоздание, весело сказал Антон, манерно встряхивая своей длинной светло-русой шевелюрой. Такой цвет его волосы приобрели не так давно. В прошлом году, когда они познакомились с Дашей, волосы у Антона были абсолютно чёрные – цвета воронова крыла. Разгадать секрет такой радикальной перемены было совсем несложно: просто тогда у молодых людей самым модным был стиль «эмо», а эмо, как известно, красят волосы в неестественно чёрный цвет и носят всё чёрное и розовое. Но вот подул очередной «ветер перемен», на экраны вышел фильм «Новолуние» и появился новый секс-символ – белокурый вампир Эдвард с прекрасным бледным лицом и неестественно красными губами. Ловкий и сообразительный Антон, который мгновенно мог развернуться, как флюгер, в ту сторону, где маячил наибольший успех, быстро заметил перемену предпочтений среди той аудитории, на которую он делал ставку, и перекрасился в блондина. Теперь он и впрямь был чем-то похож на неотразимого красавчика-вампира из культового фильма. Настроение у Антона было приподнятое, он улыбался всей компании самой обворожительной улыбкой, а его серо-голубые глаза, как обычно, светились всё тем же холодноватым и самоуверенным победным блеском.
– Здравствуйте, молодой человек! Мы уже вас заждались! – насмешливо заметила Юля.
– Ну ладно, пойдёмте уже, – прежним, примирительным тоном сказала Даша, и вся компания двинулась к подъезду.
В холле было уже полным-полно народа – в основном студенты и преподаватели с приглашёнными гостями. Так как концерт несколько раз переносили и окончательная дата стала известна лишь несколько дней назад, билетов успели продать немного, большая часть публики попала сюда по контрамаркам.
Эта праздничная атмосфера, смех, улыбки оживлённые разговоры всех этих весёлых, беззаботных, хорошо одетых молодых людей заставили Дашу снова почувствовать себя невероятно, абсолютно, безумно счастливой. Она была так рада, что находилась здесь, в окружении таких красивых и довольных жизнью людей, что рядом с ней её друзья и что она пришла сюда вместе с любимым человеком и сможет сегодня вечером разделить с ним самые прекрасные чувства и впечатления. Тусовка – это тот наркотик, который на время даёт нам иллюзию счастья, а потом подсаживает на себя и заставляет нас желать его ещё и ещё.
Настроение у всех было замечательное. Антон с любопытством поглядывал по сторонам, оценивая собравшихся, Юля, как обычно, весело щебетала, а Костя не мог на неё налюбоваться.
В начале восьмого, как обычно с опозданием, концерт наконец-то начался. Сам Карел Крайенхоф, известный голландский музыкант, о котором Даша так много слышала, оказался невысоким плотненьким розовощёким мужчиной среднего возраста. Лицом и телосложением он сильно напоминал бывшего главного тренера российской футбольной команды Гуса Хиддинка. Даша сразу отметила про себя это сходство, и в первые минуты концерта оно показалось ей ужасно смешным. Но совсем скоро она и думать забыла об этом.
Программа состояла в основном из произведений знаменитого аргентинского композитора Астора Пьяццолы, а также нескольких известных мелодий из кинофильмов в оригинальной обработке «Sexteto Canyenge». С первых же минут концерта Даша была восхищена высоким уровнем профессионализма музыкантов, их сыгранностью, изобретательностью и прекрасным музыкальным вкусом. Даже известные и хорошо знакомые ей произведения сейчас поражали неожиданной новизной, внутренним содержанием и глубиной интерпретации. А уж когда раздались первые аккорды знаменитой музыкальной темы из «Мелодий белых ночей», которую группа специально подготовила для концерта в Санкт-Петербурге, Даша почувствовала, что её будто куда-то уносит на волне этих воздушных, меланхоличных и безмятежных звуков.
Даша просто не заметила, как пролетело первое отделение и наступил антракт. Щедро наградив музыкантов аплодисментами, аудитория, одобрительно гудя, перетекла обратно в холл. Кто-то уже звенел бокалами с шампанским, кто-то оживлённо обсуждал услышанное.
– Ну как, понравилось? – начала разговор Юля.
– Совсем неплохо, – с деланным равнодушием заметил Антон. – Хотя мне такая музыка не очень интересна. Это всё для старпёров.
– Зато они точно не станут твоими конкурентами у молоденьких девочек! – насмешливо заметила Юля.
Антон, как обычно не найдя, что ответить Юле, решил проигнорировать её замечание и продолжал гнуть свою линию.
– Забавно, что Крайенхоф очень похож на этого футбольного тренера… как его? – сделал вид, что с трудом вспоминает, Антон и добавил пренебрежительным тоном: – Гуса Хиддинка. – Антон как будто хотел подчеркнуть, что он, «продвинутый» музыкант, не может интересоваться таким общедоступным развлечением, как футбол.
– Нисколько не похож! – с неожиданной горячностью вступилась Даша. – Крайенхоф вообще ни на кого не похож – он полностью растворился в гармонии.
Антон с любопытством взглянул на свою подружку – он не ожидал, что она посмеет так открыто и резко ему возразить. Обычно Даша во всём с ним соглашалась, а если была не согласна, то помалкивала и не встревала в разговор. Костя тоже посмотрел на Дашу с интересом. Он почувствовал, что она сказала что-то очень верное и точное, что он не в состоянии был до конца понять. Сам же Костя благоразумно воздержался от комментариев по поводу концерта. Ему было интересней послушать, что скажут «истинные ценители».
– Пойдёмте возьмём шампанского, – весело предложила Юля. Концерт ей очень понравился, она была в отличном настроении и не хотела ни о чём спорить.
За шампанским, которым их, как всегда, угостил щедрый Костя, бывший всегда при деньгах, поскольку подрабатывал программистом в одном из питерских банков, они ещё немножко поболтали с кем-то из знакомых студентов о только что услышанной музыке. Все были в восторге от Крайенхофа и его группы. Но Даша почти не принимала участия в беседе – она была на седьмом небе от счастья.
Всё второе отделение прошло для Даши на одном дыхании – она была просто в упоении от происходящего. Невероятно чувствительная и восприимчивая, она глубоко и остро переживала любое впечатление – как художественное, так и личное. Вдохновенно и профессионально исполненная музыка как будто уносила её в иной, более лучший мир, а присутствие любимого человека опьяняло и с лёгкостью заставляло забыть обо всех проблемах как о чём-то не имеющем никакого значения. Теперь Даше казалось, что у них с Антоном всё будет хорошо и впереди у них счастливое и безоблачное будущее, в котором они всегда будут вместе.
Закончился концерт поздно, благодарная студенческая аудитория долго не хотела отпускать знаменитых музыкантов, с юношеским энтузиазмом отбивая ладони в аплодисментах. Но вот наконец Крайенхоф со своей командой, сыграв уже третью или четвёртую вещь на бис, окончательно раскланялись и покинули сцену, и публика медленно и неохотно потянулась в гардероб. Даша тоже встала и машинально пошла вслед за всеми. Едва ли она понимала, где она вообще сейчас находится, только присутствие Антона и друзей, как якорь, удерживало её в реальности.
Вместе со всеми Даша кое-как добрела до гардероба, где наскоро натянула на себя шубку и поскорее выбежала на улицу, не дожидаясь, пока оденутся другие. Ей хотелось вдохнуть свежего воздуха и побыть хоть несколько минут одной, наедине с только что испытанными впечатлениями. Впрочем, буквально через пару минут за ней выскочила и Юля с молодыми людьми. «Куда это ты от нас убежала?» – со смехом спросила она. «Да нет, там просто душно, захотелось подышать свежим воздухом», – слегка смутившись, ответила Даша. Она вдруг почувствовала, что её глубокие художественные переживания могут быть непонятны окружающим.
Даша не хотела ничего говорить о концерте – она понимала, что сейчас не в состоянии передать свои чувства. Она наскоро распрощалась с Юлей и Костей, которые собирались ещё зайти в какой-то ночной клуб, покорно схватила за руку подошедшего Антона, и они вместе пошли по тёмной заснеженной улице.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71190052?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Наталия Силантьева
Тип: электронная книга
Жанр: Современные детективы
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 07.10.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: В сборнике представлены две повести и рассказ. В первой повести говорится о девушке, приехавшей из Иркутска учиться в Санкт-Петербурге. Её мать и бабушка были коренными петербурженками, и ей очень хотелось жить в этом прекрасном городе. Как сложится ее жизнь в северной столице?