Главная страница | Эротическое фэнтези | Снова. Навсегда?

Снова. Навсегда?
Жанна Майорова
Артур не может прийти в себя после жестокого убийства возлюбленной. В клубе, куда его затащил лучший друг, чтобы развеяться, он встречает Дану, как две капли воды похожую на его погибшую любовь. Несмотря на внешнее сходство, девица обладает отвязным и сумасбродным характером. Артур спасает девчонку от изнасилования, вместо благодарности получая издёвки и подколы. И всё-таки он уверен: за напускной бравадой спрятана одинокая ранимая душа, нуждающаяся в защите. Теперь у него нет сил ее отпустить. Но над Даной нависла страшная угроза, и им ещё предстоит разобраться, какая именно. Но сможет ли он спасти эту девушку, если свою не уберёг?..

Жанна Майорова
Снова. Навсегда?

Глава первая. Призрак в неоновой дымке
Артур
Нет, это не может быть она! И не потому, что я видел, как её гроб закидали землёй.
По многим причинам.
Моя Ариша никогда бы так не оделась и уж точно не стала бы так извиваться на барной стойке.
Но сходство было просто поразительно!
Такие же длинные тёмно-каштановые волосы, те же тонкие черты лица. Хрупкая худенькая фигура, длинные ноги. Длинными они были только по отношению к телу. Девушка была невысокого роста. Едва доставала бы мне до груди. Если бы встала рядом.
Если её глаза такого же глубокого синего цвета…
Чёрные кожаные шорты, слишком туго обтягивающие аппетитный зад, который, казалось, вообще не прекращал движение… ботфорты, корсетный топ.
Она так красиво изгибалась в такт музыке.
Чёрт! Я ведь даже не знал, как Арина танцует. Мы с ней никогда не выбирались на танцы. Мало куда выбирались на самом деле. Я столько всего хотел ей показать, сводить в столько разных мест… А теперь этого никогда не случится.
– Ё-моё! Ты тоже это видишь!? Ошеломлённый голос Гришки раздался у меня над ухом. Ага, заметил. Значит это не галлюцинация.
Друг тоже пялился на неё. На мою ожившую мечту. В клубной дымке и постоянно мерцающих разноцветных огнях она казалась призраком, который мог раствориться в очередной яркой вспышке света.
В таком странном, неподходящем для неё месте и ещё более неподходящем ей виде.
Друг перевёл обеспокоенный взгляд на меня. Заметил моё выражение лица.
– Извини, бро! Я не хотел напоминать. Просто эта девчонка так похожа на…
Я неопределённо махнул рукой.
– Вижу! Но это точно не может быть она!
В этот момент трек сменился на более мелодичный. Как раз подойдёт для сексуальных танцев.
Девушка тут же изменила ритм движений. Они стали более плавными. Она покачивала бёдрами, наполовину прикрыв глаза и скользя руками вдоль тела.
В какой-то момент, когда в мелодии появился яркий акцент, она присела на корточки, продолжая танцевать в таком положении. Ягодичные мышцы прекрасно развиты. Усмехнулся про себя.
Парень за стойкой, потягивающий какой-то цветной коктейль и пожирающий девчонку глазами, воспользовался ситуацией, чтобы положить ей ладошку на колено. И что-то сказать.
Она чуть склонилась к нему, улыбнулась. А затем скинула его руку, будто это было мерзкое насекомое. Что-то резко ответила, поднялась и на губах у неё заиграла дьявольская улыбка.
Нет! Арина так никогда не улыбалась.
Я испытал странное удовлетворение от того, что она его отшила. Хотя какая мне разница?! Даже если бы она начала сосаться с этим парнем и отдалась бы ему прямо на барной стойке.
Какое мне дело до незнакомых шлюх?
Вполне возможно, что она просто ещё недостаточно выпила. И ему стоит подойти попозже. Или она уйдёт с другим парнем.
Я видел кучу таких девчонок. И трахал тоже. До встречи с Ариной.
То, что она отшила его сейчас, ещё ни о чём не говорит.
И всё-таки я продолжил наблюдать за ней со своего места.
Наш столик располагался в вип-зоне, напротив барной стойки на небольшой возвышенности. Обзор открывался отличный.
Откинувшись на спинку дивана и подложив подушку под шею, я смотрел на её танец. И крепко сжимал бокал с виски в руке. Сделал всего пару глотков за несколько часов. Лёд уже растаял, и напиток был изрядно разбавлен ледяной водой. Буээ….
Была уже середина ночи. Её соседки по барной стойке периодически сменялись, уходя с удачливыми кавалерами.
Но она всё продолжала танцевать, самозабвенно двигаясь с музыкой, плыла за мелодией, изредка раздражённо отбрыкиваясь ногами от тех, кто пытался с ней познакомиться.
Я чуть было нервно не рассмеялся. В эти моменты она была похожа на кошку, вставшую лапой в лужу.
Не верю, что девчонки приходят в клубы, чтобы просто потанцевать. И этой тоже явно нравилось внимание. Не надо быть великим знатоком женской души, чтобы это понять.
Но, видимо, возможность убедиться в собственной неотразимости была для неё чем-то второстепенным. А что было главным?
Почему я об этом размышляю? И какого хрена торчу здесь так долго? Я ведь зашёл просто выпить. И то из-за Грини, который вытащил меня сюда чуть ли не силком.
Он был уверен, что мне нужно отвлечься. Но правда была в том, что отвлекаться я не хотел.
Как последний мазохист, я продолжал терзать себя мыслями о ней. Вспоминал нашу последнюю встречу, её последнюю улыбку, последний поцелуй. Я не защитил её… Теперь буду мучить себя до конца жизни, пока не утону в океане вины или не сойду с ума. Так мне и надо.
Но утонуть в чувстве вины, когда вокруг грохочет музыка, а перед глазами недвусмысленно извивается копия Арины, не получалось.
Я не был в этом клубе уже год. А ведь когда-то это было наше любимое место. Зависали тут каждую неделю – в ночь с пятницы на понедельник. Но это в прошлом. Сейчас пребывание здесь уже не доставляет такого удовольствие. Вообще никакого удовольствия не доставляет.
Клуб назывался "Яйца ангела". Дебильное название.
И хозяин с прибабахом. Сколько я себя помню, клуб пытались закрыть. Но у городских властей не хватало на это рычагов влияния. Гадюшник-клубешник находился в самом известном месте в нашем городе, на «пьяной» улице Добролюбова.
Тут вообще не было жилых домов. Точнее дома были, но все жильцы отсюда давно сбежали.
По обеим сторонам улицы располагались бары, клубы и прочие питейные заведения.
А любой гость города считал своим долгом посетить именно это место, а потом уже идти в театр и музей. С похмелья.
Любой вменяемый гость города, поправил я себя. Речь, конечно, не идёт о каких-нибудь эстетствующих пидорах.
Волосы девушки взлетали в такт её движениям. Значит они такие же лёгкие, как у Арины. Они всегда пушились и завивались при малейшей влажности. И она вечно не могла их уложить.
– Заказал нам кальян на молоке, как ты любишь.
Гришка вырвал из воспоминаний.
На молоке? Как я люблю? Когда я это любил? Снова про прошлую жизнь.
В общем-то, так и было. Моя жизнь была совершенно другой до встречи с Ариной.
Сейчас я уже не знал, что люблю. Да и курил-то я редко. Даже тогда, до встречи с ней.
Всё-таки спорт налагает определенные ограничения. Если хочешь достичь достойных результатов, нельзя травить свой организм всякой дрянью.
Каждый новый трек девушка "отмечала" стопкой чего-то алкогольного. Вероятно, текилой. Скоро она полетит со стойки. Я был в этом почти уверен. Странно, что этого до сих пор не произошло.
– Всё ещё не можешь глаз от девочки оторвать? Хочешь подойти познакомиться?
Гришка понял, что я его совершенно не слушаю.
Он рассказывал о какой-то новой девчонке из универа, которая в первый же день поругалась с Крокодилицей. Деканом факультета. Марья Павловна вела себя как настоящий крокодил. Нападала внезапно, перегрызала горло и утаскивала на дно, где труп несчастного студента долго протухал, доходя до вкусненькой кондиции. То есть, до отчисления.
В универе я тоже довольно давно не был. Так что, крокодил мог на меня нацелиться. Что ж посмотрим, кто кого.
Где-то в половине шестого утра девице, наконец, надоело отплясывать на барной стойке.
К тому времени в клубе остались самые стойкие.
И те, кто пускал на неё слюни, тоже всё ещё были здесь. И продолжали их пускать.
У меня было нехорошее предчувствие насчёт них. И оно меня не подвело.
Девушка элегантным движением соскользнула на пол, небрежно откидывая волосы и устраиваясь на высоком барном стуле, поклонники её "таланта" пришли в движение за своим столиком. Девчонка их не замечала. Она лениво подозвала бармена, который тут же налил ей шот.
Сталкер с зализанной прической проследовал к ней. С ослепительной улыбкой всунул свою похотливую морду в её личное пространство. Его рука змеёй скользнула по её талии, опускаясь на бёдра.
Но девчонку это, похоже, не напрягло. Она наклонилась к его лицу и что-то зашептала ему на ухо. Выражение лица у неё при этом было очень довольное.
Её рука легла ему на затылок. Что – прямо здесь?
Ну вот. Как я и ожидал. Договариваются, наверное, к кому поехать. А то и о цене. Ну почему именно такая, как она, так похожа на Аришу? Какая-то злая насмешка судьбы.
Я почувствовал отвращение и злость. И возникшее желание подбежать к ним, растащить, сломать этому зализанному его ублюдскую челюсть и, закинув девчонку на плечо, унести с собой.
Вряд ли она будет против. Не думаю, что у них любовь с первого взгляда. Какая ей разница, с кем спать? Не то, чтобы я собирался…
Может быть, просто подойти и перебить его цену? С большой долей вероятности, девчонка подрабатывает в эскорте. Так как это слишком дорогой клуб для простых студенток. Странно, правда, что она так долго выбирала себе клиента, но, кто их знает, этих шлюх. Такая тактика.
Пока я размышлял, тональность их беседы явно поменялась. Перейдя из обмена любезностями к обмену… Ударами?
К лежащей у парня на затылке руке добавилась еще одна. Девчонка стремительно вошла в клинч, нанося ухажеру несколько ударов коленом в район солнечного сплетения.
Он согнулся пополам. Но быстро пришел в себя. С оскорбленным воем попытался кинуться на девчонку. Наотмашь ударил её по щеке.
Я вскочил с места, но меня опередил охранник. Положил руку на плечо нападавшего. Угрожающего вида мышцы подействовали на зализанного умиротворяюще.
Заведение более высокого класса. Охрана здесь выполняет свои обязанности ответственно. Один стоит у входа, и двое или трое прогуливаются, чтобы подвыпившие гости не навредили репутации и имуществу клуба.
Парень, всё ещё морщась от боли, поднял руки в примиряющем жесте. Однако его взгляд не сулил ничего хорошего. И взгляды его дружков из-за их столика тоже.
Девица, гордо задрав нос, сгребла телефон со стойки и с деловым видом прошествовала в гардероб. Неужели такая наивная? Если только её не ждет на выходе толпа охраны с битами…
Армия мстителей в уютных толстовках двинулась за ней.
Я вздохнул.
Четверо. Позвать Гришку? Неее!
Моя самоуверенность меня погубит. Если не любопытство раньше.
Вот же дура! Решила выйти не из главного входа. Оказалась бы посреди «пьяной» улицы. Там постоянно кто-то шляется. Алкотриперы – такие себе защитники, но эти мудаки хотя бы не рискнули нападать при людях. Может быть.
Но она выбрала противоположную дверь.
Тот вход в клуб находился в идеальном для изнасилований месте. Темном дворике, окруженном офисными высотками, сейчас по большей части пустыми и темными.
Когда я пинком открыл дверь, выскакивая на улицу, девушка уже была в беде.

Глава вторая. Знакомство на «пьяной» улице
Дана

Охренеть! Наконец, сделали нормальную дорогу от аэропорта до центра? Неужели мэр наворовал достаточно и решил всё же немного выделить на инфраструктуру города? Да нет, бред какой-то! Скорее всего, мне просто попался расторопный таксист.
Попросила его остановить в паре километров от дома. Всё равно встреча с тётей только через два часа. Заверила, что расплачусь наличкой и дам столько, сколько договаривались. Деньги-брызги, усмехнулась я про себя. Ну да. Главное, всё не разбрызгать слишком быстро.
У нас в городе что ни парк – идеальное место, чтобы побухать, пофилософствовать и предаться меланхолии. Алкомаркет поблизости прилагается. Хитрые торгаши прочухали возможный профит.
Взяла себе две бутылки сидра. Крафтовый. Я же не какое-нибудь быдло с пивасом на лавке. Я быдло с сидром.
Построила себе маршрут через три парка. Посижу в каждом минут по двадцать. Вспомню подростковые годы, помяну безвременно ушедших во взрослую жизнь друзей. Отличный план.
Середина весны. Всплывающие из-под снега говна радости не добавляют. С тропинки не свернёшь, иначе капут моим ботинкам. А шопинг в Милане в ближайшее время вряд ли предвидится.
Колёсики небольшого красного чемодана исправно вязли в грязи. Пришлось тащить его на себе.
Странно, что тут так безлюдно. Хоть и день будний, но близятся выходные, а опытные люди начинают отмечать их заранее.
Подозрительно оглядевшись, радостно зашуршала крафтовой бумагой, добралась до пробки. Открыла без хлопка, легко и непринужденно. Рука мастера.
С наслаждением присосалась к горлышку. Ждала этого момент весь полёт. Точнее – все полеты. Три пересадки. Где-то сорок часов в пути – и я дома. Привет, родной город! Серый, пасмурный и хмурый.
Попыталась подумать о своих дальнейших планах и поняла, что офигеть как не хочу о них думать.
Сначала надо предстать перед грозными очами бабули, выслушать, как сильно я её разочаровала. Но с этим повременим. Сама она всё равно ко мне не приедет. Будет оставлять короткие и гневные голосовые в мессенджере.
Ох. Надо было попросить остановить за километр. С чемоданом этот путь не такой веселый. Хотя плескавшаяся во мне бутылка сидра должна была значительно увеселить мою жизнь.
Алкоголь – это необходимость в нашем городе в это время года. Коричнево-желтый снег, горы окурков, сосульки-убийцы, бомжи-подснежники и грязь. На дорогах, в транспорте, в домах, в магазинах, в мыслях…. Все умные люди понимают, что без литра такое не вывезти. А неумные давно вышли из окна девятого этажа от невыразимой тоски. Интересно, тут за время моего отсутствия построили что-то выше девятиэтажек?
Я споткнулась о выступающий корень дерева. Чертыхнулась. Чуть не лишилась самого дорого – бутылки.
Так. Надо спрятать. По улице лучше с ней не идти.
Дорога заняла больше времени, чем я рассчитывала. Думала просквозить через дворы, но ушлые жители отгородились коваными заборами от остального враждебного мира. И в целом я их понимала. Кому охота утром во время прогулки с ребенком обнаружить на детской горке чью-то рвоту, живописно размазанную по всему спуску.
Тётя Валя ждала меня у таких же новеньких чёрных металлических ворот, какие я уже неоднократно успела обматерить. Надо же. И наши себе такой сделали. Хотя ничего удивительного. Элитный район, элитные дома, элитные жители со своими элитными авто, элитными детьми и элитными собаками с именами, состоящими минимум из семи слов. Даже у детей короче.
– Привет, тёть Валь! Как дела? Ну, ты прям милфа стала! Уже соблазнила какого-нибудь школьника?
Я помахала ей рукой издалека, стараясь вопить как можно громче.
Эффектная брюнетка с идеально прямыми волосами цвета воронова крыла недовольно скривилась.
Во-первых, она ненавидела, когда я называла её тётя Валя. Всем она представлялась как Тина. Все остальные вариации своего имени не переваривала. Кого ты хочешь обмануть, Валюха?
Во-вторых, любое упоминание о сексе, даже косвенное, из моих уст заставляло её корёжится.
И, в-третьих, она не особенно любила меня. Но это не точно. Наверное, я её бесила. Отродье её старшей сестрёнки, любимой дочурки нашей бабули.
– Ты опоздала. Я стою тут уже полчаса на ветру. Чего трубку не берешь? – напустилась на меня добрая тетушка.
– У меня руки заняты.
Я показала чемодан и алкомаркетовый пакет с недопитым сидром.
– Ещё и бухала! Как предсказуемо! Господи-боже, Данка, тебе уже двадцать. А ты всё ведёшь себя как ребенок! Из универа вылетела. Опять!
– А тебе сколько? Сорок два вроде. А ты всё еще живешь с мамой.
– Один-один, – хмуро буркнула Валентина.
Тётушка неохотно раскинула объятия, аккуратно приобняла меня за плечи и даже пару раз механически хлопнула ладошкой по спине. На этом сеанс семейной нежности был завершён.
– Спасибо за тёплый приём! – широко заулыбалась я. – Кстати, крутой плащик! Надеюсь, это не натуральная кожа? Нынче модно быть экофрендли… Ну, всё, обменялись светскими репликами, давай ключи от квартиры!
Валя закатила глаза и сунула руку в карман. Извлекла оттуда внушительную связку.
– Ого!
– Это от домофона на воротах, от подъездного домофона и три ключа от двери, мы установили сейфовую после того, как… И все они в двух экземплярах! Я же тебя знаю.
– Да не похерю я их!
– Ты умудряешься… Потерять… И более крупные вещи!
– Я уже говорила тебе, что бабка поступила очень жестоко, назвав тебя Валей в конце двадцатого века?
– Где-то раз тысячу, – она усмехнулась. – Меня это больше не задевает. Придумай что-то новое.
– Учту, – задумчиво кивнула я, вздохнув. – Какая ты зануда! Может, зайдёшь? У меня осталось немного сидра!
– Я не пью посреди дня!
– Можем подождать вечера! Уже недолго осталось, – радушно предложила я.
Но она понеслась прочь, яростно топая каблуками по мокрому, недавно оттаявшему асфальту.
Я пожала плечами и начала возиться с ключами.
Вау! Оранжерея на третьем этаже всё так же цветёт. Значит Степанида Гавриловна всё ещё старшая по подъезду. Ну, хоть что-то не меняется.
Квартира располагалась на последнем этаже, в мансарде. Моим папашке с мамашкой пришлось сильно потрудиться, чтобы оформить её как жилое помещение и приватизировать. Заставили их побегать по инстанциям. Но у них получилось. Умели же своего добиваться, когда чего-то действительно хотели.
Лифт не работал. Он тут вообще больше как памятник архитектуры и истории. Выглядел шикарно, какие-то ценные породы дерева, резные узоры, ковка. Говорят, делался по частному заказу тогдашнего владельца. Это бывший доходный дом. Вроде бы внутри находился мягкий диван для пассажиров лифта. В детстве все пыталась туда пробраться и посмотреть…
Еле распахнув дверь коленом, так как руки у меня были заняты чемоданом и пакетом, я мрачно оглядела студию.
Ничего не изменилось со времен детства. Валя говорила, что раз в неделю приходит уборщица. Но никаких ремонтов и перестановок они не делали. Прекрасно, значит, я сделаю. Всё тут перехерачу.
Но сначала приму ванну.
Огромная, латунная и на ножках. Её, пожалуй, оставлю. Она же воплощение роскоши и словно из голливудских фильмов.
Я небрежно приставила грязный чемодан к стене. Мои кожаные брюки были забрызганы до самой задницы. Сняла их прямо в прихожей. Скинула вместе с ботинками. Потом всё помою и постираю.
Мольберты у стены. Огромный стол напротив окна. Утром это самое освещенное место. Папа любил тут работать. Мама расхаживала по квартире в его рубашке и варила крепчайший кофе. Обнимала его со спины, устраивая ароматную кружку на подставку. Сама она любила работать по вечерам, используя кучу напольных ламп.
Стол всё ещё заставлен давно засохшими красками, кистями, засранными в хлам палитрами, огрызками ластиков, карандашами и прочей ерундой.
Ну, тут ведь мыли полы и протирали пыль. С остальным я сама разберусь, большая девочка.
Бросив взгляд на самую темную стену, я едва не зашипела. В углу, накрытые брезентом, стояли картины. Его и её картины. Те самые.
Почему Валя их не забрала? Зачем тут оставила? Предоставила мне выбор? Где не надо, они такие демократичные!
Аккуратно, стараясь не задеть полотна, от которых будто веяло холодом, я обхватила стопку и вынесла за дверь. Вряд ли кто-то сопрёт это. На такое я не могла бы даже надеяться.
Хватит на сегодня уборки! Я утомилась, а значит пора отдыхать. К бабке поеду после выходных. Или вообще через неделю…. Посмотрим, сколько она мне сообщений отправит. Если меньше тридцати, значит не в ярости и подождать может.
Решила посетить «пьяного Добролюбова» – улицу культурных местных и приезжих алкашей. Культурных – потому что остальные предпочитали дешево и сердито бухать в подъездах или парках, когда погода позволяла. Вот как я сегодня.
Только одной идти не хотелось.
Что там у нас в записной книжке?
Попробовала пригласить кого-то из бывших подружек.
– Привет, Мариш! Помнишь меня? Мы с тобой были не разлей вода, не разнеси кирпич! Как – родила? От кого? От Кольки-придурка? А… он рядом! Передавай привет… Так чего – пойдёшь или нет? Ууу… какая-то скучная! Ну, подумаешь два месяца ребенку. Коля мог бы посидеть. Насколько я помню, у него сиськи по размерам твоим не уступают, может покормить…
Бросила трубку. Пошутила ведь. Раньше она бы посмеялась.
Набрала второй подруге. Ксюне.
– Что значит спишь? Ночная смена? А кем это ты работаешь? В сауне? Ааа… администратор. Ладно, загляну как-нибудь! Приготовь мне лучшие веники и самых роскошных путан!
В жопу вас всех.
Эти сучки меня побрили. Пришлось всё-таки тащиться одной. Классно, что живу в центре. В это время уже непроглядная темень, но в центре освещение неплохое.
Я была полна решимости яростно отдыхать.
Что и делала уже в десять вечера, взобравшись на барную стойку в «Яйцах ангела». Слишком пафосное заведение, зато меньше вероятность, что тебя пырнут ножом в туалете. Всё-таки я богатая наследница, могу себе позволить немножко безопасности.
Но мой расчет оказался неверен. С самого моего эффектного появления в клубешнике меня взяла на прицел компашка каких-то обсосов. Местные «золотые мальчики», не иначе. Худаки у них по цене трех средних зарплат работника градообразующего предприятия. Ну, или одна официальная зарплата мэра.
Не особо заморочилась с нарядом. Вещей у меня немного. Шорты и топ – клубный вариант на все времена. Сверху – любимая объемная косуха. Возиться с колготками не хотелось, поэтому просто натянула ботфорты. Норм. Не отморожу ничего за десять минут пробежки до клуба. Ещё один плюс жизни в центре – до всего стратегически важного рукой подать.
– Я для тебя уже симпатичный или ты ещё недостаточно выпила?
Потная ручонка легла мне на коленку, когда я самозабвенно приседала в танце. Хоть бы снял толстовку что ли. Тут же жарко. Представляю, что творится у него подмышками. Хотя не представляю и не хочу. Оставлю этот образ до утра, когда нужно будет проблеваться.
– Тут нет столько бухла! Разве что метила хряпнуть, чтобы ослепнуть на хрен!
Я отбросила его грабельку подальше, но он только шире заулыбался.
Ну что это за банальности? Еще бы спросил, не нужен ли моей маме зять?
Отвалил. Но я знала, что ненадолго.
Надеялась, что они свалят раньше. Этого не случилось. Хрен с ними. За час до закрытия решила уйти красиво. Через двор можно быстро сквозануть до дома.
Вот только богатенький мальчик отступать не спешил, предложив подвезти. К себе домой.
Я закатила глаза и без долгих дискуссий зарядила ему коленом в живот. Лучше бы в солнечное сплетение, но роста не хватило.
Пока он загибался, я бросила гардеробщику номерок, схватила куртку и уже почувствовала сладкий запах свободы.
– Ты надеялась просто покрутить жопой и свалить домой?
А вот и горький запах расплаты.
Фу! Реально горький! Что за жижу они курят?
– Четверо на одну девочку! Как это современно! – выдохнула я, отступая к противоположному зданию.
– А мы – феминисты! – загоготал один из парней.
– Так ты свалишь, даже не пообщавшись с нами поближе?
Злоупотребляющий пенкой для волос чувак сдавил мою шею.
– Ну, вообще такой был план, да, – прохрипела я, наступая ему на ногу.
Отбежать не успела. Его дружок быстро заломил мне руку. Хоть я и была ловкой и довольно сильной, но всё-таки я девушка, мать вашу! Хрупкого телосложения.
К тому же пьяная. А стиль пьяного мастера прокатывает только в кино. В жизни это нарушенная координация и совершенно излишняя вера в собственную неуязвимость и бессмертие.
– Отпустил девчонку!
Ммм… Видимо, мой рыцарь. Голос такой низкий, вибрирующий. Обожаю. И ненавижу писклей.
Этому голосу сразу хочется повиноваться. Но державший меня мудак почему-то не захотел, поэтому обладатель дивного голоса добавил к этому какое-то физическое воздействие.
Хватка ослабла. Я вывернулась, напоследок, не глядя, лягнув обидчика ногой и торжествующе откатываясь обратно в сторону входа. Больше я этой ошибки не совершу. Пойду через парадный!
Мне вслед раздался кроткий злобный рык. Я удивлённо обернулась.
Рассмотрела новое действующее лицо. Своего спасителя. Очень высокий парень в белой футболке. Без куртки. Торопился. Небрежно торчавшие в разные стороны темные волосы, шикарные точеные черты лица… Искаженные злобой? Парень раздражённо потирал бедро. На его светло-серых джогерах остался отпечаток подошвы моего ботфорта.
– Идиотка! Я же тебе помогал! Чуть по яйцам не попала!
Остальные парни синхронно сочувственно скривились.
– Упсик! Я не хотела! Давай я прямо сейчас всё исправлю!
– Как? – удивился он в унисон с нападавшими.
Умею я заинтриговать парней. Пока они не опомнились, я подскочила к ближайшему гадёнышу, пиная его между ног. Получилось немного смазано, но эффективно.
От его воя дремавшие на деревьях вороны с диким карканьем сорвались со своих мест.
Я восторженно глядела, как они заполоняют едва светлеющее ночное небо, но тут мне что-то тяжелое прилетело в затылок. Картинка исчезла и шум стих.

Глава третья. Мурашки на ее коже
Артур
Меня трясло от злости. По большей части – на себя самого. Какого хрена я подорвался спасать эту оторву?!
Держалась она на редкость бодро и бесстрашно. С учётом того, что эти парни собирались поиметь её прямо в этом грязном заблёванном переулке.
Невольно вспомнил, как Ариша реагировала на ситуации опасности. Если у этой девицы были вариации от «бей» до «беги», то моя девочка просто впадала в ступор.
Как-то раз, одна помешанная на мне овца из универа, на которой я прокатился пару раз со скуки, подкараулила Арину в туалете. И с помощью своей подруги попыталась напихать ей в трусы тухлой рыбы. Охрененно смешной прикол. Снять на видео они это, разумеется, тоже собирались.
Им не удалось осуществить задуманное. Девчонки из нашей компании застукали их за этим и заступились. Позвали меня. Мне жутко хотелось втащить тем тварям, но девушек я не бил.
Попросил пару старшекурсниц устроить этим сучкам весёлую жизнь. Уж они постарались! Девки отчислились из универа через месяц.
Но Арина… Её хрупкость и нежность одновременно вызывали во мне трепет, сильное желание заботиться и страх. Как она выживет без меня? Она терпела травлю с детского садика. Всё это потянулось в школу и даже в универ. Где, казалось бы, люди уже не занимаются такой хернёй, как буллинг. Но она была настолько хрупкой и жертвенной, что и там нашлись хищники, почуявшие кровь.
Но на любого хищника найдётся хищник крупнее и опаснее. Я взял её под крыло. Только моя защита была несовершенна. Оказалось, главная опасность ждет её вовсе не в универе… Если бы я тогда знал!..
Девчонка из клуба была отчаянной. Пару сантиметров вправо – и я лишился бы возможности иметь детей.
Эта точно билась бы до последнего. Явно покалечила бы парочку насильников. И я поймал себя на мысли, что испытываю от этого мрачное удовольствие.
Конечно, она не была Ариной. Но была так на неё похожа…. И на миг я представил, словно бы это моя девочка очнулась, расправила плечи и, наконец, дала отпор всем своим обидчикам в лице этих мудаков.
Но пока я сам был полон решимости стереть их в порошок.
Весёлая девчонка всё-таки зарядила одному из парней по яйцам. Пока он загибался, его дружок не придумал ничего лучше, как поднять с земли камень и шарахнуть ей по голове. Вот тут уже я разъярился.
Видя, как она со счастливой улыбкой оседает на землю, я двинул ближайшему в челюсть. Парни оказались так себе бойцами. Несмотря на внушительный вид, которого им удалось достичь в качалке, эти неженки даже кулаки толком сжимать не умели. Один вообще поджал большой палец внутрь. За что и поплатился. Надеюсь, у него серьезный вывих.
Даже не верится. Чистая победа. Четыре удара, четыре падения. Как в кино.
Так что, когда потерявший меня и забеспокоившийся Гришка догадался выскочить во двор, все уже были уложены на мокрый асфальт грустной кучкой.
Всё ещё чувствуя в себе ярость, я злобно пнул в живот одного из парней. Того, что ударил девчонку по голове. Он глухо застонал, но благоразумно притворился мёртвым.
– Так и знал, что эта девочка-беда!
Гришка всплеснул руками прямо как моя бабуля. Я хмыкнул.
Затем он скосил на неё глаза.
– Она хоть живая?
– Сейчас проверим, – мрачно ответил я, направляясь к ней. – А ты не тормози, скажи администраторше, чтобы вызывала скорую и полицию.
– Уверен, что хочешь в это ввязываться?
Он с сомнением посмотрел на меня.
– Нет, я их всех брошу тут вместе с ней. И пусть сами разбираются! – раздражённо бросил я. – Уже в это влез. А ты знаешь, что я не привык останавливаться на полпути. Двигай давай!
К счастью, Грише не надо было повторять дважды.
Я аккуратно приподнял голову девушке. Проклятье! На затылке была кровь. Посветил телефоном. Кажется, её довольно много. Плохо. Оттянул ей веко. Зрачки на свет не реагировали.
Просунул под неё руку, поднял и понёс в помещение, стараясь дополнительно не приложить кровоточащей головой о косяк.
А эти пусть полежат, подумают, если есть, чем.
Скорая примчала на удивление быстро. Будто дежурили тут неподалёку. Может, и правда дежурили.
Фельдшер, замотанного вида полноватый мужик с коричневыми кругами под глазами быстро осмотрел девушку и вынес вердикт:
– Кожа только рассечена, сейчас быстренько подлатаем. Сотряс не исключаем…
– Прямо здесь подлатаем?
Я обвёл глазами кабинет администратора, любезно предоставленный нам после моей настоятельной двойной просьбы.
– Ну а чего? Музыка мне не мешает, – он меланхолично пожал плечами. – Не переживайте за свою девушку. Черепушка целая, кровь остановили. Даже причёска особо не испортилась. Голову, конечно, помыть придётся.
Шутник, блин!
Закончив работу, он дал ей понюхать ватку с нашатырем. Я опасался, что не подействует. Но девчонка забавно сморщила носик и внезапно сделала глубокий вдох.
– Какой чарующий запах! А это можно выпить? – промурлыкала она.
– Ха-ха! Лучше не стоит! – рассмеялся фельдшер. – Прикольная у тебя девчонка!.. Ну, или ей просто по голове сильно съездили…
Я угрюмо глянул на него. Девчонка снова закрыла глаза, но сейчас, кажется, просто задремала.
– Всё будет ок, наблюдай за состоянием. Тошнота, головокружение…. Там, говорят, ещё целая куча работы для меня? – засобирался он, складывая свое добро в чемоданчик.
– Эта куча подождёт. Ничего с ней не станет. И не забудь, что им надо полицию дождаться. Они чуть её не изнасиловали. Один ударил камнем по голове.
– Кто кого ударил, изнасиловал и тому подобное – менты пусть разбираются. Моё дело всех подлечить, подлатать и по возможности оживить, – сказал мужик уже на ходу и хлопнул дверью.
Я мельком глянул на обнаженную полоску кожи между краем шорт и ботфортами. Без колготок в середине весны. Кожа ещё была покрыта и мурашками. Мой взгляд невольно задержался на нежной полосочке кожи. Почему-то эта картина показалась мне невероятно эротичной…
Так, спокойно! Ты просто давно в трауре, так близко девушек всё это время не появлялось. Никаких провокаций не было. А это просто реакция тела, не более!
Вздохнув, пошарил глазами по кабинету. Обнаружил в углу дивана свернутый плед и укрыл её.
Пока девчонка приходила в себя из полудремы, смог её как следует рассмотреть.
До чего дико! Найти десять отличий! Хотя я и пяти бы не нашёл.
Если сильно придираться, то кожа этой девушки была немного темнее. Может, на тон. Но Аринка не доедала долгое время, у неё всегда был болезненный вид. А эта явно в деньгах не нуждается. Одета хороша. Дорогой телефон. Просто загорать не любит.
И да. Мышцы. Арина была очень худой. Эта, скорее, стройная. Видно, что занимается своим телом. Да и не смогла бы она тогда так технично отпинать того клубного маньяка.
Грудь… Я невольно заглянул в вырез её топа. Возможно, дело было в крое. И небогатое имущество выгодно собралось и поднялось. И всё же мне казалось, что её шарики чуть больше.
У Арины были маленькие груди с дерзкими розовыми сосками, мгновенно превращавшимися в камушки от одного моего прикосновения.
Мне мучительно захотелось посмотреть, какого цвета и размера соски у этой девушки.
Но чем я тогда отличаюсь от парней, которые её чуть не изнасиловали?
Я же не собираюсь ничего с ней делать… Ничего страшного. Она даже не заметит.
Уже протянув руку, я одёрнул себя:
"Ты грёбаный изврат! Прекрати это немедленно! Похоронил любимую недавно и хочешь облапать сиськи какой-то потаскушки!".
– Нравлюсь?
Оказалось, девчонка наблюдала за мной всё это время из-под полуприкрытых ресниц. На её губах заиграла слабая, но самодовольная улыбка.
– Хотел понять, на что эти козлы позарились, – я пожал плечами.
– И как?
– Не думаю, что ради этого стоило так огребать, – честно ответил я.
Но она, похоже, совсем не обиделась.
– А мне можно вернуться и ещё напинать им по яйцам напоследок? – уточнила она, морщась и ощупывая забинтованную голову.
– Вряд ли. Менты уже тут.
– Жалкооо!
У неё был такой по-детски обиженный вид, что я усмехнулся.
– Как тебя зовут?
Спросил и почему-то внутренне замер. А вдруг…?
– Дана, – девушка волнообразно повела плечами, разминая шею. – Одна «н»!
– Вот я и узнал твоё имя, – задумчиво пробормотал я.
– Теперь можешь сказать своё, – поощрила она, сладко потягиваясь. – Так обычно делается.
– Что?.. Артур, – с заминкой ответил я, разглядывая оголившиеся ключицы и грудь.
– Теперь я скажу, что мне приятно. А тебе приятно?
– Что? – наконец перевел взгляд на её  глаза.
– Вижу, что да, – самодовольно улыбнулась эта нахалка.
Я не успел ничего ей ответить, так как в кабинет ввалился Гришка.
– Ты закончил оживлять спящую красавицу? А то там администраторша требует свой кабинет назад.
– Подождет пусть, – отмахнулся я.
Не знаю, зачем я это сказал. Возможно, просто сам не решил, что делать с Даной.
– Мы всегда готовы проявить лояльность к нашим постоянным гостям, но мне нужно работать.
Энергичная брюнетка в сером костюме-двойке материализовалась в дверном проеме, змеей скользнув внутрь.
– Сержант Коньков. Где пострадавшие? Мне надо вас опросить. Расскажите подробно, что случилось.
Дверь снова распахнулась. В кабинет плыло новое действующее лицо. Помятого вида полицейский. Круги под глазами у него были чуть ли не больше, чем у фельдшера. В одной руке – старенький телефон, который он, видимо, использовал как диктофон, а во второй – смартфон, от которого он не открывал взгляда.
– Простите, но не могли бы вы делать это где-нибудь в другом…
Договорить администраторша не успела.
– Эй, стажёр! – гаркнул Коньков куда-то через плечо. – Скажи местному диджею, чтоб вырубил музон, башка и так раскалывается. Ещё ни черта не слышно! Потренируешься заодно вести себя как силовик, а то тебя даже бомжи не слушаются!
После этого он с чувством выполненного долга обернулся к Дане.
– Так это вы…
– Кира Андреевна, чё за дела?! Почему мне менты велели сворачиваться? У меня по плану ещё двадцать треков! Мне заплатят за полную ночь! – едва не сбив Конькова с ног, в кабинет залетел парень в безразмерной футболке и ещё более безразмерных штанах.
Быстро стажер сработал.
– Олег! Это сотрудники полиции! И они ещё тут! Иди, развлеки публику. Заплатят тебе, не переживай! – зашипела администратор.
– Клоун я что ли? Как я их развлеку!?
Он, тем не менее, удалился. Яростно хлопнув дверью.
– Войдите в мое положение, работа заведения не должна…, – воспользовавшись заминкой, запричитала девушка в костюме.
Но дверь снова распахнулась, страдальчески скрипнув. На пороге возник великий и ужасный хозяин «Яиц ангела» Арс Миро. Для налоговой и пожарной инспекции – Арсений Сергеевич Мироненко.
– Почему так тихо? Ещё очень рано! Что происходит в моем фешенебельном заведении?!
Имя Арсений он, по каким-то причинам, считал недостаточно мужественным. Поэтому просил всех называть себя Арс. Это имя якобы больше подходило владельцу ночного клуба. Может быть, так оно и было. Но его внешний вид никак не вязался с мужественностью.
Выглядел он скорее… Экстравагантно. Ярко-розовая шуба в пол, очки в виде сердечек, сетчатая белая майка и белые кожаные брюки. Абсолютно лысая голова и рост под два метра.
– Кирочка, что здесь происходит? В моём клубе избили сына известного бизнесмена и его друзей! Кто посмел это сделать? Мне пришлось лично приехать, чтобы разобраться! Хорошо, что был поблизости. Вы недостаточно компетентны для этого? Мне уже надо начинать жалеть, что я вас нанял?
Девица в сером костюме лицом слилась со своим пиджаком.
– Арс… Сергеевич, я им говорила, но они меня… инцидент произошёл на улице.
Но тут он увидел меня, всплеснул руками и завопил ещё громче, напугав администраторшу и даже, кажется сержанта Конькова.
– Сам Артём Горский?! Как давно тебя не было, сипсик!
Я свирепо взглянул на него. Сколько раз просил так меня не называть. Только он мог себе такое позволить, потому что инстинкт самосохранения у этого мужика отсутствовал напрочь. Но если он попробует полезть обниматься…
Ответить я не успел, потому что сумасбродный дядька уже переключился на другой объект. К моему удивлению, им оказалась Дана.
– Даночка! Ты же должна быть в Лондоне?.. Сегодня какой-то вечер, ночь… Хотя уже утро! Утро сюрпризов! Я так приятно удивлен, хоть и обстоятельства неприятные, но мы во всем разберемся!
– Я вернулась, как видишь!
Дана широко улыбнулась. Ей эта ситуация, похоже, доставляла определённое удовольствие. Кажется, девчонка привыкла к суете вокруг себя.
– Как поживает бабушка? – светским тоном осведомился Арс.
– Неужели тот самый Горский? Так он его сын? – внезапно отмер сержант Коньков.
Он проявил неприятную осведомлённость. Хотя в этом городе моего отца знают многие.
– Тот самый! – раздражённо отмахнулся Миро. – А вам разве не надо арестовывать преступников?!
– Так вот я как раз и пытаюсь выяснить…
– Даночкааа! – Арс, наконец, снял свои очки и заметил повязку на голове у девчонки. – Что произошло? Кто посмел? Только не говори, что у вас с Артуриком тёрки! Вы два моих любимых сипсика, моё сердце не выдержит!
– Нет. Он меня как раз спас, – начала девушка, аккуратно ощупывая голову.
– Погоди, то есть получается, что Женя Науменко с друзьями на тебя напали? –

Арс недоверчиво хлопнул себя по лысине.
– Парень с зализанными лаком волосами и его компашка в толстовках, – уточнила Дана.
– Заявление писать будете? – вклинился Коньков.
– А надо?
Девушка лениво потянулась, и присутствующие, в том числе администратор Кира, зачарованно проследили за этим совершенным кошачьим движением.
– Ну, вообще…
– Мы всё уладим, господин полицейский! – почуяв безболезненное разрешение конфликта, засуетился Арс. – Желаете коньяка?
– Я при исполнении!
– Он двадцатипятилетний!
– Нууу…
– Кирочка вас сейчас угостит! Не стой столбом! – зашипел он на помощницу.
Та, желая выслужиться, кинулась к деревянному шкафчику у своего стола и извлекла оттуда бутылку с янтарной жидкостью.
– Лех, там у этих побитых родители прикатили, с юристами, сплошь шишки, требуют выдать им обидчика их деток.
Второй полицейский, видимо, тот самый «стажер», выглядел крайне взволнованным. Его напарник страдальчески закатил глаза.
– Могу выйти к ним, – предложил я.
Даже немного захотелось увидеть их рожи.
– Опять драку устроишь? – подозрительно сощурился Коньков.
– Не надо никуда выходить, это только усугубит ситуацию… Кира! – неожиданно рявкнул Арс на помощницу. – Совсем не ориентируешься? Ветер поменялся! Одной бутылки не хватит. Доставай всё и проводи срочно Артура и Дану через мой кабинет. Там закажи им такси и отправь по домам.
– Не нужно. У меня трезвый водитель, – я помахал Грине.
Его светлая макушка маячила в коридоре.
– Великолепно, тогда валите отсюда быстрее, сипсики! Я буду вам очень рад, но не раньше, чем через пару недель! Летите, птички, а я пойду бросаться своей идеально эпилированной грудью на амбразуру… Кира, пошевеливайся!
Гришу долго упрашивать не надо было. Он тут же ухватил администраторшу под локоток и лучезарно улыбнулся.
Я склонился над Даной.
– Сможешь сама идти?
Она. Проигнорировав мою руку, медленно встала.
– Не тошнит?
– От ситуации или из-за камня? – спросила она задумчиво.
– Вообще. От всего.
– Всегда.
Она вздохнула и всё-таки оперлась на мое плечо. Не стал миндальничать и подхватил её на руки.
Мы покинули кабинет, как раз перед тем, как он заполнился вражескими силами. Я понял это по многоголосому вою. Не то, чтобы меня напрягала встреча с ними. Но в шесть утра после бессонной ночи я не дипломат.
– Зачем вообще тащить её с собой? Этот фрик же сказал, что может вызвать нам всем такси, вот и вызвал бы для неё, – ворчал Гришка, открывая передо мной дверь.
У меня руки были заняты Даной.
– Эй, блонди! Не говори обо мне так, словно я всё ещё без сознания! – фыркнула девушка. – Не хотите меня везти, сама доберусь!
Девчонка завозилась у меня в руках, явно намереваясь гордо вывалиться из моих объятий.
– Да заткнитесь оба! – рявкнул я, поудобнее её перехватывая. – Мы отвезём тебя домой!
– Я не нравлюсь твоей блондинке, – заметила девушка.
– Ничего, она потерпит, – усмехнулся я, игнорируя возмущённый взгляд друга. – Гриша считает, что ты приносишь неудачи.
–И он прав! – горячо поддержала Дана.
Кабинет Арса располагался прямо за административным. Он был весь увешан картинами, творениями современного искусства, от которых голова кружилась и подташнивало, даже если тебя не били по голове камнем.
Кира с облегчением захлопнула за нами заднюю дверь. Послышался спешный цокот её каблуков. Видимо, собачка возвращалась к своему хозяину.
Выходить снова пришлось через тот злополучный тёмный двор. Ничего здесь не напоминало о недавней потасовке.
Внезапно что-то привлекло моё внимание. Два красных огонька рядом с мусорным баком. Словно тлеющие сигареты. Но тогда те, кто их курил, должны были сидеть на корточках.
Это точно были глаза животного. Я резко развернулся, вызвав недовольное мяуканье Даны.
Это собака! Вероятно, чёрная.
И точно здоровенная. Псина была неподвижна и прожигала нас взглядом. Что-то вроде ротвейлера. Но мне было не видно, а подходить поближе – глупость. Ну, стоит и стоит. Не бросается, есть не просит, нас съесть не пытается.
Дана что-то недовольно бурчала, переругиваясь с Гришей. Эти двое ничего не заметили. Я отступал наполовину боком, на всякий случай, держа зверюгу в поле зрения.
Может, какой-нибудь эксцентричный богач выпускает псину погулять по ночам. Ага, поохотиться на пьяненьких посетителей клуба.
И всё-таки меня не покидало ощущение, что собака здесь не случайно и будто за кем-то следит…

Глава четвертая. Горячий кофе и жаркое утро
Дана
Это было хуже, чем похмелье. Голова болела необычно сильно. А в глазах слегка двоилось. Ах да! Мне же чем-то врезали по макушке. Тот урод. Точнее – уроды. На меня напали.
Собрала всю волю в кулак, чтобы вернуться в сознание и хотя бы глаза открыть. Очень вовремя в нос ударил резкий запах.
Передо мной маячило добродушное бледно-серое лицо, пованивающее табаком. Убедившись, что это не насильник и бить никого по яйцам больше не нужно, я что-то пробормотала и слегка прикрыла глаза. Плывущий и двоящийся мир вызывал легкую тошноту.
К счастью, медик быстро закончил и избавил меня от своего едкого амбре.
А высокий парень, видимо, в одиночку раскидавший тех козлов, пристально разглядывал меня. Я решила тоже его рассмотреть, аккуратно, из-под ресниц.
Ррррр, красавчик. В обтягивающей футболке, рельефные руки, грудь, соотношение ширины плеч и талии – как у супергероя из комиксов. Разве в жизни бывает так идеально? Его мускулатура точно не декоративная. И он высокий.
Глаза то ли голубые, то ли зеленые. Скорее, бирюзовые. Под хищными густыми бровями. Сейчас слегка нахмуренными. Ровно очерченные острые скулы. Немного заостренный подбородок. Мой новый краш.
Я не могла понять значение его взгляда. Парень будто не верил своим глазам. И хотел убедиться в чем-то…. Эй! Он решил меня облапать?! Не так быстро, мой сладкий сахар! Я пока не в форме. Да и вообще хочу быть полностью, а не частично в сознании, когда ты прикоснешься к моей груди.
– Нравлюсь?
Постаралась, чтобы это прозвучало соблазнительно, а не как предсмертный хрип умирающего от жажды.
Парень словно вынырнул из транса.
– Хотел понять, на что эти козлы позарились.
А он мне нравится всё больше.
– И как?
– Не думаю, что ради этого стоило так огребать.
Кажется, ему по душе девчонки, которые стоят в сторонке. А не вертят попой у всех на виду в центре зала. Но что, в таком случае, он делает в клубе?
Мы обменялись парой фраз. Представились друг другу.
Артур. Не то, чтобы мое любимое имя, но, в общем, неплохо.
Но у меня было ощущение, что он видит не меня. Может, я просто внешне его типаж?
Чувствовала, что в его интересе ко мне есть что-то непростое, глубокое.
Нормально поговорить нам не дали. Как-то слишком быстро кабинет наводнился кучей галдящих людей. На мой взгляд, абсолютно лишних людей, поднявших дикую суету.
Но этим меня не удивить. Я с детства привыкла к бурным выяснениям отношений на повышенных тонах. Это даже казалось мне веселым. Настолько, что я могла начать громко хохотать. Мой английский психолог говорил, что это защитная реакция психики.
…
– Вы хоть ребенка в это не тащите!
– Мама, мы разберемся без тебя!
– Как же! Стоило отпустить тебя жить самостоятельно, как ты тут же связалась с этим чеканутым сектантом!
– Не смей так говорить о моем муже!
Мама и бабушка, как обычно, орали друг на друга. Папа держал меня на руках. На его лице играла спокойная улыбка. Поэтому я ничего не боялась.
– Видишь, любушка моя, я же говорил, что твоя мама меня недолюбливает, – спокойно замечает папа.
– Да я тебя терпеть не могу! – вопит бабушка, и её лицо краснеет. – Запудрил голову моей дочери, а теперь и внучку хотите у меня отнять!? Что вы двое задумали?
Почему бабушка так кричит на них? Почему не любит папу? Ведь он любит меня, никогда не обижает. Он хороший. И бабуля тоже хорошая. Разве могут два хороших человека кричать друг на друга? Почему не могут договориться? Я вот могу даже с хулиганами подружиться. Поэтому меня в садике никто не обижает.
– Дана, богиня могучая, вода текучая. Дана повелевает реками, озерами и океанами, – успокаивающе поет папа, его длинные русые волосы слегка касаются моей щеки, и я немного расслабляюсь.
…
Арс, как всегда, всё разрулил. Сколько я помню это заведение, он всегда был тут царь, и местная тусовка его слушалась. «Яйца ангела» – самый старый клуб на Добролюбова, остальные либо закрылись, либо сменили владельца и пережили жёсткий ребрендинг. Так что, фриковатый внешний вид не мешает ему быть классным бизнесменом и хорошим психологом.
Из окружавших меня со всех сторон воплей выловила кое-что интересное. Горский. Вот значит, из какой ты семьи. Чёрт, этот город вроде бы такой большой, но всё равно как деревня. Все друг друга знают. Надо было ехать в другой клуб.
Артур решил понести меня на руках. Не стала возражать. Во-первых, меня всё ещё подташнивало. Во-вторых, он был такой теплый. Рельефный и так приятно пахнущий чем-то съедобным. Яблоком? Хотелось сделать кусь.
Настроение портил только его дружок, ворчащий, как бабка с лавки, про то, какая я неприятность на их головы.
Во дворе Артур на несколько мгновений замер, вглядываясь в темноту у мусорных баков. Я тоже бросила туда взгляд и внутренне содрогнулась.
Черный пес, не моргая, глядел на нас. Давненько его не было.
Не стала подавать вида, что заметила. Артур тоже ничего не сказал. Ну и чудненько.
Парень загрузил меня на заднее сиденье. Оно было любезно предоставлено мне целиком. С сопроводительной репликой Гриши: «только попробуй мне там всё заблевать!».
– Хорошо. Если затошнит, прицелюсь в спинку твоего сиденья, – покорно согласилась я, растягиваясь и радуясь своему небольшому росту.
– Куда тебя везти? – уточнил Артур, устраиваясь на переднем сиденье рядом с водителем.
Я назвала адрес. Парни переглянулись.
– А ты живешь там с родителями?
– Нет, одна.
– Давно?
– С сегодняшнего дня… Что за вопросы?
– Снимаешь? – Артур продолжил спрашивать, игнорируя моё возмущение.
– Нет, – мстительно ответила я, ничего не поясняя.
– А раньше где жила?
– В Лондоне.
– Училась?
– Типа того, – я криво улыбнулась.
Больше тусовалась, но тебе не обязательно знать.
– А сейчас у тебя каникулы?
– Моя бабушка очень на это надеется, но я подозреваю, что это конец моего «обучения».
Решила ответить подробно, так как в окне уже замаячили знакомые пейзажи.
– Богатое место, – заметил Гриша, когда они остановились возле родной многоэтажки.
В свете утреннего солнца и легкой дымки она казалась нереальной, словно из моих многочисленных кошмаров.
– Спасибо, что подвезли, – я без резких движений поднялась. – И спасибо, что защитил барышню от хулиганов.
– Проводить тебя?
Артур, развернувшись, наблюдал за мной со своего места.
Да, до кровати желательно. Можешь прилечь рядом и нашептать мне что-нибудь приятное на ушко.
Похоже, он сказал это прежде, чем осознал. Все-таки что-то он скрывает. И что же у него на уме?
Взгляды эти непонятные. Какое-то противоречие. Нежность и тут же какая-то брезгливость что ли. Шизик.
Направляясь к кованым воротам, я параллельно рылась в кармане куртки. Сперва – в одном. Затем – в другом. Результат одинаковый.
Я внутренне застонала. Так хотела уже завалиться спать. Не была уверена, что легко усну в этой квартире, но после этой длинной ночи, мне кажется, задремала бы даже на кладбище на свежей могиле потенциального кровожадного вампира.
– Какие-то проблемы?
Артур опустил стекло.
– Да. Ключи, похоже, выронила… на диване, – с досадой пробормотала я, доставая телефон.
– А ты точно тут живешь?
– Нет. Хотела понтануться. Щас пешком попрусь на окраину в свой вонючий барак, – беззлобно пробурчала я, ища нужный номер.
Трубку Миро не брал. Наверное, всё ещё играл в дипломата.
– Можете меня снова до клуба подкинуть? – вздохнула я, готовая к отказу.
– Нам лучше пока там не появляться, – в голосе Артура появились повелительные нотки, – Днем попрошу кого-нибудь забрать твои ключи. А сейчас – ты идёшь ко мне.
– Мне нравится твой напор, – я хмыкнула. – Но мы ведь едва знакомы.
– Перестань! – он с досадой поморщился и выбрался их машины. – Увидимся, Гринь! Мы потопали!
– Ага. Удачи! – противно ухмыльнулся «блондинка».
– Ты чего? – хмуро уточнила я, когда Гриша завел мотор.
– Я же сказал, мы идём ко мне, – ответил парень немного раздражённо и, видя непонимание на моем лице, пояснил, махнув рукой. – Вон там мой дом.
Соседний? То есть, мы с ним живем в одном жилом комплексе. Его дом явно был построен позже. Мой стоял тут ещё с конца царской эпохи. Миллион раз видоизменяясь, разумеется. И постепенно образовал вокруг себя райончик для мажоров.
– Квартирку в этом ЖК тебе папа купил?
Не удержалась от вопроса.
– Разумеется, – он пожал плечами. – Мне двадцать лет, где и когда я, по-твоему, должен был успеть на неё заработать?
– Ты мог бы стать блогером, – принялась рассуждать я. – Или петь в мальчуковой группе. Или учить разных прыщавых девственников, как уверенно говорить девушке «ты идешь ко мне. Сейчас», чтоб она прям пошла. Я думаю, к тебе куча народу записалось бы на курсы.
Он усмехнулся.
На самом деле мне нравился его подход. Зачем стрематься того, что твои родители богаты и могут купить тебе квартиру?
– Знаешь, я думаю, это круто иметь свою квартиру в таком возрасте. У кого-то старт в жизни полегче. У кого-то – посложнее. Твои финансовые возможности тебя, как человека, не определяют.
Артур бросил на меня несколько удивленный взгляд.
А я внезапно испытала странное волнение. От мысли, что окажусь с ним в его квартире. В замкнутом пространстве. Не то, чтобы со мной такого никогда не случалось… Ладно, разберусь по ходу. Как это обычно бывает.
Парень по-прежнему держал меня за руку. Скорее, машинально. Мне приходилось немного задирать голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Артур сосредоточенно о чём-то размышлял. Наверное, думал, правильно ли поступил, что потащил меня к себе.
В его более современной высотке оказалось два лифта – грузовой и пассажирский. В этот час оба были свободны, и мы выбрали второй. Какой-то слишком тесный, на мой взгляд. Надо было ехать отдельно, на грузовом. Пусть считает меня эксцентричной.
Артур нажал на цифру «15», и я поняла, что он тоже живет на последнем этаже.
Он сразу повернулся спиной к зеркалу и уставился на двери, возможно, гипнотизируя лифт, чтобы быстрее ехал.
Его дыхание было спокойным, но всё равно мне казалось, что его что-то тревожит. И не надо быть гением, чтобы понять, что причина во мне. Но это не было похоже на волнение мальчика, впервые приглашающего девочку к себе домой, когда там нет родителей.
Жизнь научила меня неплохо разбираться в людях и их мотивах, но этого парня я понять не могла.
Привалилась спиной к стене и начала открыто его разглядывать. Почему бы и нет, в конце концов?
Прямая осанка, расслабленные плечи, чуть расставленные ноги. Внешне очень уверенный вид. Он принадлежал к тому типу парней, которые привыкли командовать и не очень умеют подчиняться. Но ведь именно такие и нравятся большинству девочек, едва переставших быть подростками?
Квартира оказалась огромной. Гостиная без декора, огромный телек на стене, черный диван человек на десять, пара уютных кресел. Панорамные окна, ммм… стены в коридоре зеркальные.
– Круто у тебя тут, – похвалила я.
– Всё по дизайну моей матери, сначала она хотела забрать эту квартиру себе, но отец предложил ей вариант получше… и подальше от него.
Он ногой отодвинул снятые кроссовки ближе к полочке для обуви, помог мне снять куртку и убрал её в шкаф. Надо будет потом осмотреть её получше, вдруг после близкого знакомства с асфальтом на ней остались потертости. Папина. От него осталось достаточно вещей, но эта огромная куртка была мне особенно дорога. В ней я чувствовала себя словно в его объятиях.
– Значит у тебя розовая спаленка? – хихикнула я.
– Хочешь глянуть на мою спаленку?
Он сделал ко мне пару шагов, а я машинально отступила, прислоняясь спиной к стене. Артур приблизился. Жадно рассматривая мое лицо, провёл ладонью по щеке. Я вздрогнула, но не отстранилась. Его касание ощутилось неожиданно приятно. Теплая большая рука. Захотелось почувствовать её на своем затылке, когда он будет целовать меня.
Но он ничего больше не делал, продолжая рассматривать.
Я мельком глянула в зеркало на противоположной стене. Оно отразило непривычно бледную меня с размазанной косметикой, в не самой чистой после валяния на земле одежде и с наспех замотанной головой. Волосы уже начали коварно собираться в колтуны. Ну, нет!
– Могу я принять у тебя душ? – я прервала тишину.
Его бровь чуть изогнусь.
– Конечно, ты же такая грязная.
– Спасибо, что напомнил, – фыркнула, отпихивая его и шествуя внутрь квартиры.
Ванная нашлась быстро. Правда, тут был совмещенный санузел, так что…
– Если тебе нужно в туалет, иди, делай свои дела, а то я, скорее всего, надолго! – крикнула, выглядывая из двери.
Затем обернулась к зеркалу, критически оглядывая кроваво-волосатое гнездо на голове. Думаю, что повязку можно снять. Кровотечение, наверняка остановилось, а вот помыться и обработать рану надо, ибо микробы не дремлют.
– Не нужно! – откликнулся он, заходя в ванную с тюком вещей в руках. – Полотенце и моя майка, думаю, как раз ниже бедер. Шампунь и гель – на полке. Там же есть новые зубные щетки. Если нужны бинты, аптечка – на самой верхней полке…. А я пока сделаю нам кофе и на завтрак чего-нибудь соображу.
– Ты самый милый человек в этой квартире! Не считая меня, – я просияла, а он лишь хмыкнул.
Поскорее вытолкала Артура из ванной. Мне предстояла большая стирка.
Где-то через час блаженствовала в уютном кресле, поджав под себя ноги и обняв обеими руками чашку с очень годным капучино. Его футболка, драная по краю, варёного серого цвета с символикой одной известной рок-группы, очень мне приглянулась. Она действительно прикрывала мои бедра, но пространство для воображения оставляла. В общем, в ней не стоило наклоняться.
Волосы уже были слегка влажные. Легкие и воздушные, они сохли где-то минут за двадцать. Никогда фен не использовала. Хотя он и был мне любезно предложен.
– Я дозвонилась до Арса, – радостно сообщила я. – Он обещал отправить сюда свою дрессированную собачку где-то через полтора часа. Как ты планируешь меня развлекать всё это время?
Я была сытой, чистой, очень довольной, и мне внезапно захотелось его поддразнить.
Артур слегка приподнял густую бровь. Он сидел в кресле напротив меня, такой домашний. Штаны сменил на свободные спортивные шорты, а футболку оставил.
Медленно опустила кружку на пол рядом с креслом. Встала, потянулась и направилась к нему. Артур слегка прищурился, наблюдая за моими действиями.
Легко взобралась на кресло, оседлав его бедра. Его глаза чуть расширились, а дыхание немного участилось. Мне этого было достаточно, чтобы понять, что он не оттолкнёт меня.
Забрала у него из рук кружку и проделала с ней то же, что и с моей, перегнувшись через подлокотник, на котором лежала его рука. Мимолетно потерлась грудью о его предплечье.
Парень резко выдохнул.
– И что ты делаешь? – хрипло спросил он.
– Знаешь, я тут поняла, что не поблагодарила тебя как следует, – мурлыкнула я, наклоняясь к его уху.
– И ты решила меня так поблагодарить? – хрипло уточнил Артур, машинально сжимая мои бедра своими большими ладонями.
– Почему нет? – я потерлась кончиком носа о его нос. – Мне кажется, я тебе нравлюсь.
– Внешне – да, – он с какой-то затаенной болью вгляделся в моё лицо.
– Для осуществления моей благодарности этого достаточно.
– А ты всегда так говоришь парням «спасибо»?
– Это в первый раз. Но какая тебе разница? Вряд ли ты мне поверишь.
– Наверное, не поверю, – задумчиво произнес он, не отрывая от меня своих бирюзовых глаз. Мы сидели напротив окна, и рассветные лучи сделали их особенно яркими. – Но почему ты решила это сделать? Я ведь ничего у тебя не просил.
– Знаю.
Я поцеловала его в шею, спускаясь ниже – к ключицам. Провела кончиком языка прямую линию от одной к другой. Просто захотелось. Но ему, похоже, понравилось. Артур прикрыл глаза и задышал глубже, сильнее сжимая мои бедра. При этом, не предпринимая активных действий.
«И что я делаю? Я же его не знаю совсем! И что он подумает обо мне? Помимо того, что уже успел себе надумать? А не всё ли равно!», – проносились в голове мысли, пока я пробегала пальцами по его мгновенно напрягшимся груди и животу, чтобы задрать футболку и снять её.
Артуру пришлось поднять руки. На миг он открыл глаза, взгляд у него был затуманенный.
– Тебе гораздо лучше без макияжа. Он тебе никогда не был нужен, – прошептал он.
Никогда не был нужен?
Я не успела осознать его последнюю фразу, когда он подхватил меня под ягодицы, прижал к себе и куда-то потащил.
В спальню.
Тут было очень темно. И за счет задёрнутых наглухо плотных темных штор. А также из-за цветового оформления комнаты. Здесь всё было черным – стены, шкаф, пол, потолок. И кровать, куда он меня бережно опустил. Нежнейший хлопок. Но всё белье – строго черного цвета.
– Мрачновато у тебя здесь, – прокомментировала я, воспользовавшись тем, что он чуть отстранился, любуясь мною на своей постели.
– Ты говорила, что уютно, – он ответил, скорее, машинально, не отрывая от меня жадного взгляда.
– Когда? Я тут впервые.
Но он уже аккуратно опустился на меня сверху, целуя в губы. Как же это было хорошо. Могла бы вот так часами валяться с ним в кровати и просто целоваться.
Но Артура такое, кажется, не устраивало. Я чувствовала его желание напротив своих бедер. Меня от него отделяли какие-то жалкие миллиметры ткани. Чуть приспустить шорты. Отогнуть мои трусики и… Я непроизвольно сглотнула. А внизу живота мгновенно собрался тугой комок огня.
– Ты так нужна мне, я больше не хочу тебя терять, – почти простонал он, утыкаясь лицом мне в шею.
Угораздило же связаться с сумасшедшим. Ну почему мне на них так везёт? Это карма или что-то в этом роде?
Я уже подумывала, как бы потактичнее спихнуть с себя очень возбужденного, огромного и мускулистого парня, как мне на глаза попалось висящее на стене слева от кровати фото.
На нём был изображен Артур. Без надменного и самоуверенного взгляда. Он выглядел счастливым. Снимок был сделан где-то на природе. Его непослушные волосы торчали в разные стороны, лицо загорелое и, наверное, чуть полнее, чем сейчас. Скулы не такие острые. И улыбка – обезоруживающая, так может лыбиться только влюбленный мальчишка.
Он обнимал за плечи худенькую девушку в легком платье в цветочек. Я всмотрелась в её лицо. Фото было сделано по пояс, и его достаточно отчетливо было видно. Робкая улыбка, но тоже очень счастливая. Длинные темно-каштановые волосы. Чуть вздернутый нос. Острые черты лица.
Артур уже запустил руки мне под футболку. Его горячая ладонь прошлась по ребрам, к животу, бедрам. Жар его руки словно разбудил меня.
– Кто это?

Глава пятая. Можно оставить себе твою футболку?
Артур
– Кто это?
Этот вопрос был словно ведро холодной воды, вылитое на спящего человека. Будто кто-то резко зажег свет в темной комнате, когда ты только-только проснулся. Эффект резкого выдергивания из одного состояния в другое. Из чего-то очень приятного во что-то… гнетуще тоскливое.
Это не Арина. Не моя девушка.
Это девица из клуба, зачем-то притащенная мною сюда.
Дана решила меня соблазнить. И я повелся, видя перед собой Арину.
Не знаю, что сбило меня с толку. Возможно, моя футболка на ней вместо пропахшей кальяном одежды. Запах моего геля для душа и шампуня. Отсутствие косметики на лице, которое сразу потеряло всю свою хищность.
Не стоит себя оправдывать. Когда она так уверенно меня оседлала, я отчетливо понимал, кто передо мной.
Дана. Клубная девочка.
Конечно, она отшила тех парней. Но со мной она гораздо сговорчивее. Хочет отблагодарить за спасение. Своим телом. Таким теплым, приятным на ощупь, льнущим ко мне.
Не думаю, что она разглядела во мне нечто особенное.
И всё же я не мог от этого отказаться. Её губы так близко. Она касается меня грудью. Все-таки интересно, какого цвета её соски? Сейчас узнаю. Всего-то надо избавить её от футболки. И тогда останутся только трусики. Единственная преграда.
Она целовала меня, её руки блуждали по моему телу. И постепенно грань между Даной и Ариной стерлась.
Это было словно сон наяву. Моя ожившая девушка. Снова ласкала меня. Я закрыл глаза, позволив себе обмануться.
Я был настолько ослеплён, что даже не подумал о защите. С Ариной я не пользовался презервативами. Она была девственницей до встречи со мной. А затем решила пить противозачаточные таблетки. Я не настаивал, это было её решение.
Черт, как же я её хотел! Без прелюдий. Бросить на кровать. Войти в неё и наслаждаться близостью. Которой меня лишили. Так. Чертовски. Несправедливо.
Едва не зарычав, я поднял девушку и понёс в спальню. Если бы я сейчас начал задергивать шторы, то разрушил бы всю магию момента. Нельзя отрываться от неё. Иначе Арина уйдет от меня. Снова. Моя девочка. Я так хочу сохранить тебя. Спрятать ото всех. И больше никому-никому не отдавать. Никто не посмеет тебя обидеть.
Моя спальня – мое уютное убежище. Наша с тобой, родная.
Когда уложил её на простыни, ненадолго отстранился, чтобы полюбоваться. Всё как раньше. Хрупкая фигурка на черных простынях. Длинные стройные ноги. Чуть приоткрытые от возбуждения пухлые губки. Длинные волосы, легкие как тополиный пух, разметались по кровати. Совершенство.
Она издала одобрительный и одновременно требовательный стон, когда я вжал её в покрывало. Член был таким твердым, что я начал ощущать легкую боль, от желания перед глазами всё будто туманилось.
И она тоже хотела меня. Я это чувствовал. Раздвинула ноги, обхватывая меня за бедра. Такая горячая. И, наверняка, уже влажная.
Похоже, некоторые мои реплики её напрягли. Ещё бы – во время жарких ласк говорить с призраком.
– Кто это?
Дыхание всё ещё сбивчивое, но пелена желания уже спала.
Арина смотрела на нас с фото. Она не хотела, чтобы я спал с её копией.
На душе вдруг стало тяжело. Чуть не трахнул первую попавшуюся девку на своей кровати, где мы просыпались и засыпали с ней столько раз.
Ладно, она была её копией. На любую другую я бы не повёлся. Но хорошо всё-таки, что остановился.
Благодаря Дане. Она заметила фотку. Теперь у неё возник закономерный вопрос.
Ну и что ей ответить?
– Моя девушка. Арина, – коротко бросил я, отворачиваясь.
– Вы расстались?
Мне показалось, что она впилась взглядом в мою спину.
– Нет. Она умерла.
– О. Я сочувствую.
Она помолчала.
– Я заметила между нами некоторое сходство, – осторожно начала она, кажется, боясь меня обидеть.
Да чего уж.
– Не некоторое. Внешне вы похожи очень сильно. Ты даже на ощупь… как она.
– Ты поэтому… помог мне?
– Я бы помог девушке, на которую напали, в любом случае, – проворчал я. – Но я наблюдал за тобой всю ночь. Просто было любопытно. Странно, что в одном и том же городе живут настолько похожие девушки.
– Как давно она умерла?
– Сто девяносто семь дней назад, – прошептал я.
– А что с ней случилось? – полюбопытствовала Дана и тут же добавила. – Если, конечно, можно спрашивать. Скажи, если разговор для тебя тяжелый, я не буду лезть не в своё дело.
– Всё ок, мы ведь только что чуть не переспали, вроде как не совсем чужие люди, – я криво усмехнулся. – Её убили.
Она не охнула, не сказала ничего, только тяжело вздохнула. И, подумав немного, положила руку мне на плечо. И почему-то этот простой жест показался мне гораздо интимнее касания её губ или трения её прикрытой лишь легкой тканью трусиков киски о мой член.
– А кто это сделал?
– Тот, кто это сделал, тоже мертв. Жаль, что не я его убил.
– Было бы жаль, если бы ты сел в тюрьму, – задумчиво произнесла она. – А его – ни сколько.
Мы замолчали. Каждый думал о чём-то своём. Наверное, хорошо, что ничего не получилось. После секса было бы ещё более неловко.
Я использовал девушек для своего удовольствия. Так было раньше. Но сейчас я не хотел так поступать.
Хотя Дана, похоже, была как раз из тех, кто совсем не против быть использованными. Может, низкая самооценка. Может, поиск выгоды.
Но, судя по тому, что она живет в соседнем доме, с деньгами у неё проблем нет. Родители или любовник? Скорее, первое. Вряд ли мужик станет отправлять молодую любовницу учиться в Англию.
– Гантели и штанга.
Дана прервала мои размышления. Я недоумённо уставился на девушку. Она в ответ на мой взгляд указала в угол комнаты на мой тренировочный инвентарь.
– На них нет пыли. Значит ты дисциплинированный мальчик, регулярно занимаешься, – заметила она.
– Дисциплина весит килограммы, а груз сожалений – тонны. Не хочу в старости превратиться в жирного, больного и недовольного всем вокруг мужика, рассуждающего о былых славных временах, когда у него всё было твердым и не висячим, – Артур пожал плечами.
– Звучит мотивирующе, – она кивнула. – Я бы взяла у тебя пару индивидуальных занятий, будь ты тренером в качалке.
Прозвучало как-то с намеком на интим, и мы снова неловко замолчали.
К счастью, из гостиной зазвонил её телефон. Что-то из дарк-панка. Ей подходит.
Дана поправила футболку и, бросив на меня короткий взгляд, соскользнула с кровати.
– Собачка Арса носится где-то у нас под окнами! – крикнула она через минуту.
Я невольно усмехнулся. Интересно, Дана хотя бы успела нажать на «отбой»?
Беспардонная, грубая и самоуверенная. Нет, она точно не Арина.
…
– Нет-нет-нет! Я не могу! Все будут на меня смотреть, и мне будет от этого некомфортно!
– Я буду рядом.
– Не всё же время, – она страдальчески закусила губу.
– Ты выглядишь потрясающе! Это новое платье очень тебе идёт, и макияж, хоть в нём и нет необходимости, – заверяю я.
– Правда? – она просияла, но тут же скуксилась. –  Мне кажется, мы живем отдельно – я и это наряд. Будто все скажут, эта шавка не той породы, чтоб такое носить.
– Не думаю, что кто-то рискнет такое сказать! – рычу я. – Даже взглядом что-то подобное выразить.
И она робко улыбается. Сжимая тонкими пальчиками мою руку. Вцепляется второй и трется кончиком носа о мое плечо.
…
Ариша. Мне нравилось делать для неё что-то приятное. Дарить подарки и наряжать. Я хотел делать её счастливой. Но, черт возьми, как же это было сложно. Она считала, что недостойна ну абсолютно всего! Даже за мороженое пыталась мне деньги вернуть.
Моя бедная девочка. Я так и не успел сделать её счастливой. Собирался бросить к её ногам весь мир, чтобы она наконец почувствовала, какая она особенная.
Деятельная Дана в это время собрала свое барахло, бухнулась в кресло и одним движением натянула коротенькие шорты, бесстыдно задрав голые ноги к потолку. С сомнением оглядела свой топ.
– Можно оставить себе твою футболку? Я тоже тащусь от их музыки, – Дана указала на логотип группы у себя на груди.
– Забирай, – я махнул рукой, не глядя на неё.
Забавно, Арине их музыка казалась слишком мрачной.
Дана прошествовала в прихожую, натянула ботфорты. Перекинула куртку через руку. Закусила губу и нерешительно глянула на меня, как будто хотела что-то сказать.
– Может, ещё увидимся… Сосед! – бросила она, поспешно хлопнув дверью.
А мне вдруг стало одиноко. Я мрачно отхлебнул остывший кофе. Свою чашку Дана поставила на стол, а моя так и осталась стоять у кресла. Совсем про неё забыл и чуть не опрокинул.
С того момента, как ушла Ариша, внутри была пустота. И скорбь. Очень много скорби. Но она была какая-то тупая, фоновая, как заноза, которую не можешь вытащить. Я уже и забыл, когда испытывал какие-то сильные эмоции.
До встречи с Даной. Сперва я был поражён их сходством, затем возмущён её развязным поведением, потом был в ярости, когда на неё напали. Затем… хмм… возбуждён. Хотел её до звона в ушах. Разве так бывает? Я уж подумал, что влечение к девушкам у меня напрочь атрофировалось и пора становиться монахом. А теперь вот накатившее черное одиночество после хлопка дверью.
Ох уж эти новые свежие чувства! Мне было стыдно за это. Стыдно за то, что я продолжаю жить и что-то там чувствовать. Когда её больше нет. Глупость, конечно.
Но мне почему-то не хотелось отпускать Дану. Возникло ощущение, что я ей нужен. Сам не понимаю, откуда.
Не дав себе времени ничего осмыслить, я натянул кроссовки и ринулся за ней, забыв даже запереть дверь. Вряд ли наш консьерж с повадками Цербера пропустит посторонних.
Не намеренно, но изящно проскользив по кафельному полу, я подлетел к лифту. Его створки как раз закрывались. Я мельком успел заметить Дану. Но девушка меня не видела. Она глядела куда-то в угол, тяжело дышала, и глаза её были расширены от ужаса.

Глава шестая. Слишком много воздуха для одного человека
Дана
– Я на служебной машине, буду ждать у ворот, не задерживайтесь, пожалуйста, – в голосе собачки Арса слышались просительные нотки.
Похоже, досталось сегодня Кирочке. Интересно, не заставил ли её лысый ублажать невольных и недовольных гостей орально? Беседами в смысле.
Я тяжело вздохнула. Уходить не хотелось. Даже несмотря на произошедшее между нами и последовавшую за этим неловкость, мне казалось, что Артур был бы рад, если бы я осталась. Просто посидеть молча с кофе в кресле, повтыкать в окно. Можно и не говорить ни о чём, просто быть рядом.
Но мне не стоит задерживаться. У меня, наверное, нет на это времени.
На самом деле то, от чего меня так старательно прятала моя бабушка, всегда незримо присутствовало со мной. Оно пряталось между стеллажами в пустынной Университетской библиотеке и незримо наблюдало за мной в людном лондонском метро. И до этого тоже. Ещё тут, в этом проклятом сером городе.
Умершая девушка, очень похожая на меня. Можно ли это считать ещё одним знаком судьбы? Думаю, в моём случае нет места случайным совпадениям.
И на что я надеялась?.. И псина эта адская! Чтобы её, тварь молчаливую!
Я и раньше не обольщалась касательно своей судьбы. Но всё равно в сердце жила какая-то безумная надежда.
И так получила огромную отсрочку. Мне грех жаловаться. Я старалась, всегда старалась жить на полную катушку, взять как можно больше, как можно больше успеть. Много путешествовала, много дружила, много чего видела и много чего знаю. Только вот… Всё равно недостаточно.
Мне так и не довелось полюбить. Были попытки. Но это был какой-то суррогат. Заставить себя ведь невозможно. А теперь, вероятно, уже поздно.
И словно в насмешку я встретила парня, который горюет по своей погибшей любви. Вот и как мне трактовать такие знаки судьбы?
Почему-то меня к нему тянуло. И это была не какая-то банальная благодарность за спасение. К примеру, если бы меня спас вышибала Арса, здоровенный и добродушной Валера, вряд ли я бы упала на колени и сделала ему благодарственный минет. Представила ошарашенное лицо Валеры и едва не захихикала.
Желание усесться к Артуру на колени, обнять его и прикоснуться губами к его губам, было абсолютно спонтанным. Вот я попиваю кофе, после душа мне так комфортно и уютно. Я буквально готова задремать в мягких объятиях кресла.
Но вижу его. Напротив. Ему невероятно идёт даже простая одежда, выгодно подчёркивая рельефные мышцы. Он такой расслабленный, так красиво, без суеты, двигается.
Блин, надо будет не забыть, при случае, поинтересоваться, каким видом спорта он всё-таки занимается. Почему-то я была уверена, что каким-то боевым искусством.
Модельная внешность, очень богатый папа, непрошибаемая самоуверенность и альфасамцовые повадки. Я почти уверена, что он был самым популярным мальчиком в школе. И в универе за ним тоже, наверняка, гонялись все местные хищницы.
Интересно, как он сошёлся со своей девушкой?
Нет, я знала, что красива. А мы с ней были похожи. Но смахивала на ребёнка, худее меня, вид более болезненный, девушка явно не осознавала свою красоту и не умела её подчёркивать.
Я бы, скорее, ждала увидеть рядом с Артуром длинноногую красотку, с некоторыми модифицированными хирургами и косметологами частями тела. Надутые губы, отпиленный нос, пришитая грудь – что-то такое.
Если у не особенно стервозной меня эта пара вызывала некоторое недоумение, то представляю, как активно чесали языками у них за спиной сплетники и завистники.
Мне хотелось расспросить его о ней подробнее, но это было бы жестоко. И выглядело бы странно.
…
– Классно сегодня выглядишь, такая блестяшка!
Андрей Абрамов, самый популярный мальчик в нашей гимназии, слегка касается пальцами моего живота. Я его, разумеется, непроизвольно втягиваю. Специально надела своё лучшее платье в пайетках. Экстремальное мини. Бабуля сказала, что я "вырядилась, как на трассу", значит наряд и правда сногсшибательный.
Кто бы мог подумать, что Андрюша пригласит меня к себе. Он иногда оказывал мне неоднозначные знаки внимания. Например, когда я шла на физкультуру в школьный пристрой, а он курил в компании парней за зданием, то громко комментировал стройность и красоту моих ног. Я не знала, как на это реагировать. Но рот непроизвольно растягивался в улыбке.
И вот внезапно он подходит ко мне на перемене и небрежно сообщает, что его родаки свалили кататься на лыжах в Европу, и он устраивает тусовку в их загородном доме. А я его почётная гостья.
Счастью не было предела! Меня, девятиклассницу, пригласили на тусовку старшаков. К тому же сам Андрюша пригласил. Значит, я ему нравлюсь.
– Можно Маринку с собой взять? Ну, она такая беленькая, с каре. Мы с ней на каждой перемене вместе ходим, – выпаливаю я, на сто процентов уверенная, что одна всё это не вывезу. Мне была нужна группа поддержки. Хотя бы из одного человека.
– Бери, великодушно разрешает он. – Места полно. Найдём, чем занять твою Маринку.
О, как он улыбается! У него такие ямочки на щеках. И никаких прыщей! Его как будто миновали все подростковые беды. Он, кажется, никогда не был несуразным, прыщавым и его голос всегда был таким бархатистым и приятным.
Мы с Маринкой собирались у меня в комнате. Она с торжественным и заговорщическим видом достала из рюкзака бутылку минералки. И я недоумённо на неё посмотрела.
– Это джин! – недовольная произведённым эффектом, пояснила Маринка. – Я отлила немножко у папаши из бутылки.
– А он не заметит?
– Да ему пофиг! У него там целый мини-бар, – отмахнулась подружка. – К тому же я, на всякий случай, добавила в бутылку воды, так что незаметно, что отливали.
– Давай только в такси бахнем, а то ты же знаешь мою бабулю, она сразу же учует и оставит нас дома, и это будет крах, – прошу я.
Как же всё-таки здорово иметь отдельную комнату! Для подростка – это просто жизненно необходимо. Правда, я долго билась с бабушкой за право повесить на двери замок, но, в конце концов одержала победу.
Моя комната находилась на втором этаже. А бабушка, дед и тётка жили на первом. Лучше этого была бы только собственная хата.
Маринка в очередной, миллион первый, раз побрызгала на волосы лаком. Они уже выглядели как парик. Волосок волоску, их бы и ураган не пошевелил. Ещё зачем-то чёлку остригла. Укладывала её теперь по часу.
– Даник, подойди, пожалуйста, ко мне.
Спокойный повелительный тон.
Мысленно матерясь, оборачиваюсь с милой улыбкой. Бабушка сидит в кресле у камина. Прямо как глава какого-нибудь мафиозного клана. И медленно наглаживает нашу кошку к молчаливому неудовольствию последней. Угольно-чёрный сфинкс по кличке Агент Скалли выглядит так, будто ненавидит весь мир.
– Ба, я помню, во сколько мы должны вернуться и в каком состоянии! – торопливо отвечаю я.
– Идеальный наряд, чтобы застудить придатки, – бабуля недовольно поджимает губы, и я замираю.
Только бы не отправила переодеваться!
– У меня для тебя кое-что есть, – вкрадчиво произнесла она.
Уф! Пронесло! Похоже, она сегодня в хорошем настроении.
– Олимпиада Стенаповна, нас уже такси ждёт, – напоминает Маринка.
– Подождёт! – раздражённо отвечает бабушка. – Вы же понимаете, что меня сейчас злить не стоит.
Вздохнув, покорно направляюсь к бабушке. Вот ведь вредная карга! Никогда не даст расслабиться.
На самом деле на каргу Олимпиада не тянула. Моя бабушка всегда выглядела очень эффектно, и её даже можно было бы принять за мою маму. Ну, родила поздно, бывает же такое. На лице ни единой морщины, спасибо ежемесячным визитам к косметологу. Всё ещё стройная и подтянутая фигура. Это у нас семейная черта. Все женщины нашего рода хрупкие и невысокого роста.
Возраст выдавали разве что волосы. Пепельно-белые, которые Олимпиада, недолго думая обкорнала под мальчика. Она утверждала, что с длинными седыми волосами будет похожа на какую-то престарелую хиппи.
– Одно полезное и познавательное видео скинула тебе на телефон, – бабушка пристально посмотрела мне в глаза. – Убедись, что пришло.
Я закатила глаза, но полезла в карман короткой куртки. Достала телефон. Разблокировала, зашла в мессенджер. А через несколько секунд глаза у меня полезли на лоб.
– Это же тётя Ирина! Мама Андрея! Что она…
Хотя вопрос был глупый. Я и так прекрасно видела, что она делает. Эта холёная красотка, лет на пятнадцать младше своего очень богатого мужа, бодро насасывала какому-то мускулистому молодому парню.
– Я в шоке! – прокомментировала Маринка, которая неслышно подошла сзади и, вытянув шею, глядела в мой телефон.
– Ба! – укоризненно протянула я. – Я же ребёнок! Зачем ты мне такое показываешь? И что мне с этим делать?
– Надеюсь, что ничего, – проворчала бабушка, тряхнув головой. Отблески горящего в камине огня отразились в изумрудах, украшавших крупные висячие серьги – Олимпиада такие обожала. – Знаю я эту семейку… Ничего хорошего от них не ожидаю. И сынок, полагаю, в родителей пошёл. Как-то очень сомнительно, что он просто так вас, малолеток, пригласил. Смотри, чтобы не устроил подлянку.
– Ба! Ну ты чего из него какого-то морального урода делаешь! – возмутилась я. – Даже если его мама…. Это жесть, конечно!
– Детка! – бабушка назидательно поднимает палец вверх. – Я очень хорошо знаю людей. И знаю людей в этом городе. Знаю, кто чего стоит. Это видео никому просто так не показывай. Но если вдруг что – оно станет тебе хорошим подспорьем. Просто на всякий случай пусть оно у тебя будет. Это её персональный тренер, кстати! Точнее – его нижняя половина тела.
Олимпиада хулигански ухмыльнулась, а Агент Скалли ещё более презрительно сморщила свои многочисленные складки.
– Откуда это у тебя вообще?
Вопрос был, скорее, риторическим. В прошлом моя бабушка занимала руководящую должность в региональном следственном управлении. Наверное, это у неё профессиональная деформация. Это не я придумала, так дедушка говорил.
Пожав плечами, подставила бабушке лоб для поцелуя и торопливо метнулась к двери. Пока эта старая интриганка ещё что-нибудь не придумала.
Хорошо, что моя тётка где-то шляется. Эта овца вечно ставила мне палки в колёса. Подговаривала бабушку никуда не отпускать, не давать карманных денег и не покупать слишком откровенные, по её мнению, платья. И чего ей от меня надо? Ведёт себя словно моя мамаша.
– Нет, ты прикинь! – всё ещё не могла прийти в себя Маринка, пока мы шли к воротам, у которых припарковалось такси. – А у Андрюши-то мама с перчинкой! Вон, какие вещи делает. Бахнула горловой и даже не подавилась ни разу!
– Не трепись только об этом никому! – зашипела я на неё, аккуратно убирая завитые локоны под капюшон. – Иначе нас в гимназии зачморят потом. Андрюху все любят! И наезд на него может нам самим аукнуться.
Таксист, усатый пожилой мужик, всю дорогу причитал, что зря взял этот заказ. Ну да, это тебе не пятьсот метров по центру от одного кафе до другого проехать.
Мы жили в коттеджном посёлке Чистопрудный на одном конце города, а Абрамовы – на другом. Там недавно вырубили значительную часть леса, и шла активная застройка.
Место облюбовали богатые горожане, ставшие таковыми недавно. Этим они вроде как неформально противопоставляли себя таким, как моя бабушка. Тем, кто поднялся по карьерной лестнице, был наделён немалой властью и неплохо это монетизировал.
Если в нашем коттеджном посёлке жили в основном всякие бывшие и действующие чиновники, силовики или представители местного духовенства, то в Золотом Круге, как они пафосно сами себя именовали, проживали в основном неплохо поднявшиеся бизнесмены. Ну и всякая богема, типа местных звёзд театра, прима-балерин, художников, поэтов и тому подобных личностей. Хотя они обосновывались везде, следуя за своим вдохновением. Взять хоть моих родителей…
Таксист при въезде в Золотой Круг долго препирался о чём-то с охранником. И даже предпринял отчаянную попытку попросить нас дотопать пешком. Маринка к тому времени допила свою «минералку» почти в одно лицо, угостив меня лишь парой глотков, и откровенно скучала.
Но, во-первых, мы не знали, где находится дом Андрея. А, во-вторых, даже будучи подростками, мы не были полностью отбитыми и понимали, что в тонких колготках и осенних ботинках мгновенно продрогнем. Привет бабушке и её пророчеству об отвалившихся придатках.
Охранник упирался, подозревая, что мы малолетние фанатки одной звездульки российского уровня из нашего города. Певца, творчество которого лично у меня восторга не вызывало. Его аудитория – это «те, кому за…». Короче не первая свежесть.
У певца был дом в этом коттеджном посёлке, он тут практически не жил, большую часть времени пропадая на гастролях. Но мы ведь могли пробраться в дом, украсть звёздные труселя и сделать на них приворот.
– Ну и фантазия у этого охранника, – прошептала мне на ухо Маринка.
– Что-то мне подсказывает, что это богатый опыт, а не фантазия, – мрачно ответила я.
Пришлось звонить Андрею и просить, чтобы предупредил излишне бдительного стража.
Туса, судя по гремящей на заднем фоне музыке, была уже в самом разгаре. Так даже лучше – чем больше народу, тем меньше неловкости. Так мне казалось.
Когда охранник всё-таки нехотя, но признал, что мы не юные похитительницы звёздных трусов, открыл шлагбаум.
Даааа… Золотой Круг сильно отличался от нашего Чистопрудного. Если у нас все домики были выполнены плюс-минус в одном стиле, двухэтажные, аккуратные коттеджи минималистичного дизайна, то здесь жильцы отрывались по полной. Казалось, они не только мерились количеством денег, но и безумностью своей фантазии. Ренессанс, барокко, классицизм, ампир и даже готика. Витые колонны, башни со шпилями, фрески, парадные лестницы, витражи…
Всё вместе это образовывало дикую безвкусицу, но самих жителей такое, казалось, абсолютно не волновало. Ещё бы – они были в своём праве.
В нашем посёлке при строительстве был подписан договор, что жители не будут вносить чрезмерные "улучшения", а тут явно никто наличием такого документа не озаботился.
Я ждала, что дом родителей Андрея будет представлять собой такой же диковатый гибридный дворец, но он оказался вполне себе аккуратным трёхэтажным домом в стиле хай-тек. И на фоне окружающего "великолепия" выглядел даже как-то скромно.
– Интересно, сколько тут домик стоит? – пробормотала Маринка.
Она явно чувствовала себя неуютно. Её родители не были богаты. В гимназию её зачислили по территориальному признаку. Они жили в квартире, доставшейся от бабушки. В самом центре города. Очень удобно. Не приходилось вставать в дикую рань, как мне и пилить через пробки.
Из-за отсутствия кругленькой суммы на папином или мамином счету подружке частенько доставалось от мажоров-одноклассников. Наверное, это и сыграло решающую роль в том, что мне захотелось с ней дружить. Не знаю почему, но во мне был силён бунтарский дух. И меня тянуло к аутсайдерам.
Возможно, мне просто хотелось показать всем, что я могу себе позволить отбиться от стада и дружить, с тем с кем захочу. Даже с теми, кого все гнобят.
К слову, стоило нам подружиться, как травля сразу же прекратилась. Со мной никто не хотел ссориться.
К моей досаде, не столько потому, что я была дерзкой и агрессивной, сколько из-за моей бабки. Её реально все боялись, поэтому запрещали своим отпрыскам обижать её внучку. Говорят, в застенках управления, будучи следователем, она практиковала пытки. А ещё поговаривали, что у неё был компромат на всех в этом городе.
Сейчас, нервно сжимая в руках телефон, на котором у меня было то самое непристойное видео с матерью Андрея, я начинала в эти слухи верить.
А ничего не подозревающий парень, весёлый и уже явно разгорячённый алкоголем, выскочил нас встретить. В одной чёрной майке и таких же чёрных джинсах, обвешанный какими-то цепочками и кулонами, он выглядел как певец поп-группы, мечта девочек.
Он по-хозяйски обвил рукой мои плечи, кивнул Маринке и потащил в дом.
Почему-то его собственнический жест вызвал во мне неожиданную волну тепла. Он хочет со мной встречаться? Это ведь просто приглашение на тусу…. Надо будет попросить Маришку понаблюдать за нами со стороны. А то мне самой не очень понятно, я ему нравлюсь или что…
– Чего так долго? – спросил Андрей, слегка ёжась от холода и ускоряя шаг.
– Ты же помнишь, что я живу на другом конце города? – уточнила я и тут же добавила, чтобы перевести тему. – А соседи ментов не вызовут? Музыка гремит так, что на въезде слышно.
– Соседи – нормальные ребята, – он покровительственно махнул рукой. – Сами керогазят каждую неделю! Тут же молодёжь в основном. Это у вас, в Чистопрудном, одни старпёры, в десять вечера уже отбой.
Ну, с этими трудно было не согласиться.
Стоило нам зайти, как я сразу почувствовала устремлённые на себя взгляды. Дружелюбных среди них не было. Самая безобидная эмоция – интерес.
Больше всего неприязни – со стороны девчонок-старшеклассниц. Ничего удивительного. А вот парни смотрели с интересом. Но все были какие-то сильно взрослые. Из одноклассников Андрея всего пара человек. Зато я узнала некоторых ребят, закончивших гимназию года два-три назад. А ведь они уже, наверняка, совершеннолетние.
– Двигайте на кухню, пивас будете? – галантно осведомился Андрей.
– Конечно! – быстро ответила Маринка, игнорируя мой предупреждающий взгляд.
Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, и ей, по всей видимости, хотелось расслабиться. Вот только я ощущала, что настолько расслабляться нам тут не стоит.
Андрей по пояс погрузился в холодильник и извлек оттуда две запотевшие бутылки темного пива. Не любила этот напиток, но решила, что без бутылки буду сильно выделяться. Растяну на весь вечер.
Парень открыл её при мне, и я немного расслабилась. Бабушка очень демонизирует людей. Так бывает, если работаешь с отъявленными преступниками.
– Пошли, я тебя с нашими познакомлю! – потянул меня за руку Андрей, болтая на ходу. – Эдика помнишь? Он в прошлом году выпустился. Щас диджеем работает в одном клубешнике на Добролюбова. Обещал как-нибудь провести, ты пойдешь?
Я ничего не успевала ответить, Андрей ещё что-то рассказывал про кого-то из присутствующих, ненадолго останавливаясь, перекидываясь парой слов, представляя меня знакомым и друзьям.
Из-за грохочущей музыки я практически ничего не слышала. Вежливо улыбалась и кивала, возможно, невпопад.
Парни и девушки уже успели разбиться на компании, были заняты общением друг с другом, флиртом с выбранными на этот вечер целями и не особенно нуждались в беседах.
Столик для тенниса переоборудовали для игры в пив-понг. Вокруг него собралась внушительная толпа. Нужно было попасть шариком в стаканчик с пивом, чтобы быстрее напоить соперника. Пары подбирались в основном разнополые.
– Это младшеклассницы? Тащусь от младшеклассниц! – протянул нам вслед какой-то долговязый парень, на миг отворачиваясь от стола.
– Да что в них хорошего?! – ревниво спросила стоявшая рядом девушка с синими волосами.
– Ты тёлка, тебе не понять!
Я вздохнула. Атмосфера для первого свидания была так себе. Повсюду озабоченные взрослые парни и злобные старшеклассницы.
Маришка не осталась без внимания. К ней уже прилип какой-то высокий и широкоплечий блондинчик в цветастой футболке. И, похоже, его общество её полностью устраивало. Я бы хотела держать её в поле зрения, но дом был большой, а мы слишком хаотично перемещались по комнатам. И по этажам тоже.
Интерьер, словно намеренно, был максимально безопасен для шумных вечеринок. Никаких хрупких предметов, мрамор, металл и монолитные конструкции. Периодически из какого-нибудь угла слышался звон разбиваемого стекла и чья-то забористая ругань.
– Завтра наш клининг-менеджер Фарида будет ругаться ещё громче! – подмигнув мне, поделился Андрей.
Видимо, это уборщица. Я улыбнулась в ответ. Всё-таки он был такой обаятельный. И очень старался, чтобы я чувствовала себя расслабленно.
Он нравился мне уже два года, вот наконец-то обратил на меня внимание. Не то чтобы я прямо с ума по нему сходила, и как сумасшедшая фанатка слала валентинки на 14 февраля и писала любовные записочки без подписи, но старалась почаще попадаться на глаза на переменах. И вот мои усилия увенчались успехом. Только бы всё не просрать!
Пока всё шло неплохо, я знакомилась с его друзьями, обменивалась шутками, благосклонно принимала комплименты, старалась не реагировать на змеиное шипение его поклонниц.
Аккуратно восхитилась его домом и дизайнерскими способностями его мамы, изо всех сил стараясь не захихикать, вспоминая о других её способностях.
Бутылка с пивом как-то быстро опустела. Я не знала, куда её деть, и пошла по пути наименьшего сопротивления – поставила к стене, где уже стояла целая батарея из бутылок. Одной больше, одной меньше. Фариде в любом случае будет, чем заняться.
То, что у меня нет алкоголя, сразу заметили, и один из приятелей Андрея, про которого я помнила лишь то, что он учился на первом курсе, попытался всучить мне свой недопитый бокал виски.
– Я не буду, спасибо. Уже выпила пива.
– Ну конечно! – издевательски протянул он, щуря свои тёмные и без того узкие глаза. – В такое время маленьким девочкам уже пора выпить тёплого молока и ложиться спать.
– Дешевле этой провокации только твои поддельные часы, – я растянула губы в сладкой улыбке.
Бабушка научила меня всегда быть начеку и уметь отвечать красиво. Вредная старуха никогда не давала мне расслабиться, поджидая со свеженькой подколкой даже у туалета во время тяжелейшего гриппа. Спартанское воспитание.
Он уставился на меня с удивлением. Явно не ожидал такого.
– Дана у нас наоборот очень серьёзная и взрослая девушка! Ей бабушка много пить не велела, она и не пьёт, – подколола меня неожиданно появившаяся Маринка.
Мы собрались на втором этаже вокруг очень длинного стола из толстенного стекла. Он был заставлен напитками. Подружка облокотилась на столешницу, легла на неё животом и, задрав ноги, помахала ими в воздухе. Она точно не ограничилась одной бутылкой пива. И когда только успела? Предательница!
Я разозлилась на Маринку и на себя тоже. Отчасти потому, что она была права. Из-за всей этой истории с родителями, бабушка регулярно промывала мне мозг. Она постоянно запугивала меня и чрезмерно контролировала.
– Да ну тебя нафиг! Надо иногда расслабляться! – услышала я собственный голос.
Обратилась, скорее, к самой себе и к Олимпиаде заодно, чем к Маринке.
– Правильный выбор, школьница! – одобрил безымянный парень.
– Спасибо, первокурсник! – фыркнула я, вырывая у него бокал и залпом выпивая.
– Вот это моя девочка! – Андрей одобрительно хмыкнул, приобнял меня за талию, уткнувшись носом шею, он жарко прошептал. – Только не стоит тебе допивать за ним! Для своей особенной гостьи я сделаю особенный напиток. Подождёшь?
Я подарила ему одну из своих самых очаровательных улыбок, обернулась и коснулась своими губами его губ.
Он ответил мгновенно, углубляя поцелуй и прижимая меня к себе.
Вокруг пронёсся одобрительный гул.
– Идите уже наверх! – крикнул кто-то из парней. – Постель стынет! У твоих родаков такой траходром…
– Пусть тут продолжают! Я бы на это посмотрел, – протянул блондинчик, с которым последние полчаса зажигала Маринка.
Он стоял позади неё, обнимая одной рукой за талию, второй – за плечи.
– Извращенец! – мурлыкнула подруга, шлепая его по руке, при этом оттопыривая задницу и дразняще ею виляя.
– Наверху достаточно комнат, – со значением шепнул он ей.
– И не мечтай! Я не настолько пьяная! – отбрила подруга.
– Это поправимо, – пробормотал он.
Андрей отсутствовал всего пару минут. Он протянул мне высокий стеклянный бокал с какой-то розоватой жидкостью.
– Гламурненько, – оценила я, разглядывая содержимое предложенного мне стакана. – А что там?
– Мой авторский коктейль! – он улыбнулся. – Попробуй, тебе обязательно понравится. Если не понравится, обещаю больше никогда ни для кого не смешивать коктейлей и вообще уйти в монастырь.
Шутка была на троечку, но я рассмеялась и сделала большой глоток. Сладко, и алкоголь практически не чувствовался. Поэтому я смело продолжила.
– Вкусно.
В конце концов, надо же когда-то и мне быть шестнадцатилетней. Кто знает, сколько времени у меня осталось, чтобы наслаждаться жизнью и молодостью.
Я не ожидала, что это случится так быстро, но в голове появилась такая лёгкость, что я отчаянно громко смеялась над тупыми шутками парней, язвила, танцевала. Всё вокруг стало казаться мне каким-то дружелюбным и приятным. И я словно оказалось на своём месте.
Андрей не отходил от меня. Прикосновений становилось всё больше. Когда мы танцевали, его руки блуждали по моему телу, сначала по спине, плечам, рукам…. Затем, поняв, что я не против, опустились ниже – на бёдра.
У меня кружилась голова, и мне тоже хотелось его касаться.
В один из пронзительных моментов припева какой-то незамысловатой мелодии мы начали страстно целоваться, и не прекращали это делать, двигаясь куда-то. Я уже не осознавала, что делаю. Мир для меня сузился до одного человека. Его губ, его лица, его дыхания, его рук.
«Действительно траходром», – подумала я, оглядывая кровать, занимавшую чуть ли не треть комнаты.
Как мы оказались в спальне, не помнила. Может, он вообще принес меня сюда на руках. Картинка мира двоилась, троилась и была какой-то размытой.
Комната с панорамным окном. Наверное, днём отсюда открывается чудесный вид на зимний лес. Отличное расположение дома – прямо возле забора, никаких тебе озабоченных соседей с биноклем.
«Но кто-то же всё-таки снял то видео! Действо, похоже, тут и происходило. В супружеской кроватке», – внезапно подумала я.
И эта рациональная мысль меня немного отрезвила.
Не слишком ли Андрюша торопит события? Платье с легким шуршанием уже съезжало с моих плеч.
Соврала бы, если бы сказала, что мне не нравилось то, что он делал. Внутри разливалось тепло, переходящее в жар, собирающийся внизу живота.
Он уже был без футболки.
– Дана, ты так шикарно пахнешь, – пробормотал он, снова утыкаясь в мои волосы и продолжая попытки сдернуть с меня платье окончательно.
– Это Валюхины духи, она считает, что аромат для меня слишком взрослый, – пробормотала я. – Что он – для женщин.
– Значит, совсем скоро он будет подходить тебе значительно больше, – промурлыкал он со значением.
Когда до меня дошёл смысл его слов, внутри всё как-то сжалось. Вроде бы самый красивый мальчик в школе, в которого я давно влюблена, идеально подходил для лишения девственности. Я пьяна, а значит, будет не так больно.
И даже если мы не будем вместе…. Большая часть моих ровесниц имела куда более печальный первый опыт.
Но все равно эти рассуждения сбили настрой. В принципе можно ведь и подождать.
Андрей, который уже раздел меня до белья и уложил на кровать, наверняка, в восторг от такого предложения не придет. И когда у парня такой мощный стояк, уже как-то неудобно отказывать…
Но Олимпиада с детства учила меня говорить «нет» всему, что меня не устраивает. Кроме неё, разумеется. Ей «нет» говорить было нельзя. Потому что она бабушка. А бабушка плохого не посоветует. Но это уже другая история.
– Терпил все используют! Ты хочешь быть использованной терпилой?! – вопила Олимпиада, когда я в семь лет подарила однокласснице набор наклеек, которые мне тоже очень нравились.
Но одноклассница так просила. А я хотела быть хорошей и дружить.
Но в случае с той девчонкой старуха оказалась права. Девочка не хотела со мной дружить и обращалась только для того, чтобы доверчивая я ей что-то дарила. Мелкая стерва!
Воспоминания о том случае меня разогрели и раззадорили, поэтому я, наверное, излишне грубо спихнула Андрея с себя.
Парень недоумённо заглянул мне в глаза.  В темноте я не могла толком разглядеть выражение его лица. Но, кажется, оно было обиженным и недоумевающим.
– Ты чего? – голос Андрея был очень напряжённым.
Вздохнув, я решила попытаться смягчить свой отказ.
– Слушай, прозвучит банально, но я, кажется, ещё не готова.
Я произнесла это спокойно и раздельно. Язык всё ещё немного заплетался, и картинка слегка плыла, но сознание постепенно прояснялось.
– То есть, ты не хочешь?
Он произнёс это так, словно сам не очень-то в это верил.
– Ну да.
Пожала плечами. А что тут странного?
Спустила ноги с кровати, нашла глазами платье, небрежной блестящей кучей сваленное на полу.
– Да перестань ломаться!
Он взял меня за плечи и легонько толкнул обратно на кровать.
– Мне что-то не очень нравится то, что ты делаешь, – холодно произнесла я, глядя на него снизу вверх и не поднимаясь.
– Минуту назад тебе всё нравилось! – огрызнулся он, снова нависая надо мной.
И тут за дверью послышались какие-то крики.
Ругань, несколько резких толчков, и дверь отлетела в сторону. На пороге стояла запыхавшаяся Маринка
– Он… Тебе… Ух… Подмешал какой-то… Лошадиный афродизиак! – выдала она, делая большие паузы. Ещё и отчасти потому, что её настиг тот самый блондинчик, пытавшийся утянуть подругу обратно в дверной проём.
– Да отвали ты!
Она вывернулась и бросилась ко мне, резко отталкивая Андрея, не ожидавшего такого и откатившегося на другой край кровати.
– Ты успел? – спросил блондин.
– Я тебе не какой-то скорострел! – рявкнул раздосадованный Андрей. – Прошло всего минут пять.
– Ну что же, – рассудительно произнес блондинчик, аккуратно закрывая за собой дверь. – Тогда мы скажем, что отодрали их тут вдвоём, меняясь. Всё равно этим шлюшкам никто не поверит.
– Что вы собираетесь делать?!
Я заметила ужас, мелькнувший в глазах Маринки.
Подумала, что они вряд ли станут нас насиловать, но репутацию действительно могут подпортить. Поэтому хладнокровно взяла каким-то чудом не потерянный мною телефон с подлокотника кресла рядом с кроватью и зашла в группу нашей школы.
– Бабуле звонишь? – издевательский произнес Андрей. – Жаловаться будешь?
– Не! – лениво отмахнулась я, подбирая свободной рукой платье. – Просто очень скоро всем будет не до нас!
– Чего ты такое несёшь?
Видимо, этот подонок что-то услышал в моих интонациях. Слишком спокойно и уверенно я звучала.
И тут я кое-что придумала. Интереснее. Я подползла к Андрею и снова его поцеловала. Он сперва попытался отстраниться. Но природа взяла своё.
– Хорошая девочка! – прокомментировал блондинчик, жадно за нами наблюдая, – правильно сориентировалась.
– Дан, ты чего? Это афродизиак действует? – ошарашенно прошептала Марина.
Но я аккуратно вытащила телефон Андрея из его заднего кармана.
– Зачем? – прошептал всё ещё не пришедший в себя после глубокого поцелуя парень.
– Сделаю пару фото сисек, тебе на память, – улыбнулась я. – Разблокируй, плиз.
Отупевший от счастья парень, выполнил просьбу. Мне даже стало его жаль, в какой-то момент. Разве можно быть таким наивным?
Но он хотел поступить со мной жестоко и заслуживал жестокости в ответ. Я быстро перекинула ему видео, делая вид, что фотографирую себя, подсвечивая собственным телефоном.
Зашла в группу, удалив своё видео из личного чата и загрузив его в общий.
Быстро! Я уже наслаждалась произведённым эффектом. Вот что значит всегда на связи! Даже на вечеринке все в телефонах! Шквал комментариев и куча офигевших смайлов.
Блондинчик, не отключивший телефон, услышал многочисленное пиликанье, извлек телефон из заднего кармана, разблокировал экран и какое-то время тупо пялился в него.
– Чего там такое? – нетерпеливо спросил Андрей.
– В группу зайди, – хрипло ответил его приятель и подельник.
Я за это время спокойно оделась, взяла под ручку всё ещё подрагивающую и оцепеневшую Маринку, и потянула её за собой к выходу.
Присутствующие парни и девушки галдели так, что перекрикивали музыку.
Неформальный закон сплетен гласит, что погасить интерес к одному слуху можно только запуском свежего и более бомбового слуха. Так и вышло. Новость действительно оказалась бомбовая.
Андрей и блондинчик кинулись было за нами, но были остановлены любопытной толпой.
Про меня забыли даже змеи-одиннадцатиклассницы. Кажется, все были дезориентированы и не знали, как реагировать.
Сам хозяин вечеринки выслал хоум-видео своей матери. Ни у кого не было сомнений, что он явно сделал это не специально. Но как реагировать? Разумеется, начались подколки.
– Твоя маман, значит, любит помоложе? А я подойду?
Сева Маркин учился в параллели с Андреем, уже изрядно набрался и не смог сдержать язык за зубами.
– Завали, Маркин! – рыкнул Андрюша, готовый кинуться на парня, но волна азарта уже накрыла толпу пьяных и разгоряченных подростков.
– Зырь, какие дойки! Это настоящие?
– Оксан, глянь, какая должна быть грудь! У тебя такие будут только, если батя денег даст на хирурга!
– Пошла ты!
– Смотри, как глубоко берёт! Интересно, сколько у него сантиметров?!
– Ха-ха! Гей! Зачем тебе? Членами интересуешься?
– Не завидуй! Твоим вообще никто, кроме твоей руки, не интересуется!
Андрей бесновался и орал, чтобы все валили к чёртовой матери из его дома, но прежде удалили видео. Его никто не слушал.
А я, схватив куртку и быстро сунув ноги в ботинки, выбежала на улицу.
Несмотря на то, что мы были в душном помещении, заполненном людьми, воздуха было слишком много.
Только не это! Приступов уже так давно не было! И бумажный пакет я с собой на вечеринку, разумеется, не захватила. Я же всё прекрасно понимала, блин! Нужно дышать медленнее, не делать таких глубоких вдохов, но всё равно лихорадочно заглатывала воздух, загоняя себя в этот порочный круг.
Приступы гипервентиляции начались у меня после того случая с родителями. И врачи говорили бабушке, что это связано с тревожным расстройством.
Странно, но мне казалось, что ситуация с Андреем меня не так уж и задела. Оказалось, что мой организм считает иначе.
От глухого металлического чёрного забора отделилась такая же чёрная тень. Потрусила ко мне, останавливаясь метрах в пяти. Загорелись красные глаза.
Тебя только здесь не хватало! Давно не было. Всё лучшее сразу. В один вечер. И попытка изнасилования, и этот чёртов приступ и видение с адским псом.
Я упала на колени, затем встала на четвереньки, подняв голову и молча глядя в красные глаза без зрачков.
– Дана! Дана!
До меня долетели глухие оклики Маринки.
– Блин! Опять что ли?! Твоя бабушка звонила, сказала, пришлёт водителя. Ты продержись, хорошо?..
Я ничего не смогла ей ответить.
…
И вот сейчас снова. Несколько лет спустя. Приступ такой же интенсивности.
Я зашла в лифт, двери начали закрываться как-то подозрительно медленно. Словно время замедлилось.
Бросила взгляд в угол и застыла. Мама! Она стояла там. Невидящие глаза в белой пелене, одежда как в тот день.
Она протянула ко мне руку. Кожа на ней начала краснеть, пузыриться, плавиться и лопаться, словно она горела изнутри.
А за её спиной горели красные глаза. Морда собаки без тела висела где-то в районе её плеча и скалилась на меня.
Внезапно кто-то схватил меня огромными руками, обхватывая за плечи. Я забилась, не понимая, что происходит.
– Да прекрати ты дёргаться! Я помогу!
Голос смутно знакомый. Мужской. Он раздражён, но я неожиданно успокаиваюсь. Кислорода в лёгких словно становится меньше, мне уже не кажется, что я задыхаюсь. Паника постепенно отступает, страх уходит.
Огромные руки вытаскивают меня прочь из лифта – от жуткого призрака.

Глава седьмая. Пес и вороны
Артур
Едва успел поймать дверцы лифта прежде, чем они захлопнулись. Подхватил Дану подмышки, ошеломлённо оседающую на пол.
Мельком оглядел пространство. Но в лифте не было ничего подозрительного или пугающего. На мой взгляд. Вряд ли она настолько впечатлительна, что её напугал парень с плаката, рекламирующий пиццу, которому кто-то разрисовал глаза красным и добавил полный рот акульих треугольных зубов.
Не придумав ничего лучше, я потащил девушку обратно в квартиру.
– Чем тебе помочь? – едва мы оказались внутри, я заглянул ей в лицо.
Она была бледная и продолжала часто дышать.
– Бумажный пакет, – прохрипела Дана.
К счастью, я частенько брал еду на вынос, поэтому такого добра у меня было полно. Метнувшись к столу, я выхватил один и протянул ей.
Девушка вырвала его у меня, как утопающий спасательный круг и тут же окунула туда половину лица.
Минут через пять, по ощущениям, она стала дышать уже ровнее, постепенно отпуская пакет.
Всё это время она сидела на полу, опираясь спиной на кресло.
Ещё через минуту она опустила пакет и откинула голову назад, её взгляд стал более осмысленным и из него пропал ужас.
– Я ведь ничем тебя не обидел и не напугал? – осторожно интересуюсь у Даны, когда она, наконец, отлипает от пакета.
По опыту общения с Ариной я знал, какими ранимыми могут быть девушки.
Даже если они спокойно выставляют напоказ свое тело и отплясывают откровенные танцы у всех на виду в клубе.
– Да неее! – она отмахнулась, поднимаясь и чуть пошатываясь.
Я бросился к ней, помогая и устраивая её в кресле.
– О! Я же в ботинках, – она рассеяно посмотрела на свои ноги.
– Не страшно, приберу потом, – отмахнулся я от такой ерунды.
– Не люблю ходить в обуви.
Она машинально уцепилась за край ботфорта, намереваясь его снять.
– Хорошо, тогда позволь мне тебе помочь, – мягко предложил я, медленно приближаясь.
Девушка глянула на меня снизу вверх и кивнула.
Я опустился перед ней на колени, двумя руками взявшись за сапог. Когда мои пальцы оказались на внутренней стороне её бёдер, Дана чуть вздрогнула. Нарочито медленно стянул ботфорт, стараясь, чтобы мои пальцы не теряли контакта с её кожей.
Приступая к снятию второго, я сперва положил руку на оголённую полоску кожи между шортами и краем сапога. Дана расслабленно развела ноги чуть шире и начала дышать глубже.
– У тебя новый приступ паники не случится? – с беспокойством уточнил я.
Хотя её реакция на мои прикосновения мне очень нравилась, я опасался навредить девушке.
– Гипервентиляции, – поправила она. – Это похожие темы, но моя немного неприятнее. Воздуха становится очень много, а мне кажется, что наоборот – задыхаюсь. Начинаю дышать глубже и этим себя загоняю ещё больше. Дико страшно, кажется, что сейчас сдохну.
– У Арины часто случались приступы паники, – сам не зная, почему, разоткровенничался я. – Её часто в школе доставали и в универе тоже, и дома ей доставалась. Из-за всей этой травли она была такая неуверенная и тревожная. Как маленькая птичка, которая всё время начеку и ждёт беды. Однажды одноклассницы избили её за школой потому, что она пришла не в розовой футболке. У них была какая-то дебильная общеклассная фотосессия, все должны были быть в розовом. У неё в гардеробе таких просто не было, а купить вещь ради одного фото она себе позволить не могла.
При воспоминании об этом я невольно сжал кулаки. Хотя все они, с моей подачи, за это поплатились.
У меня есть знакомая, настоящая оторва, раньше встречалась с Гришкой. Она вычислила всех этих одноклассниц, выловила их по одной и заставила жрать розовую помаду. Предварительно она закупила просрочку в одном косметическом супермаркете. Даже видео-доказательства для меня сняла.
Глядя, как эти подлые особи женского пола, пуская сопли и слюни, иногда вперемешку с кровью, пожирают помаду за помадой, я испытывал мрачное удовольствие. Вероятно, я был жестоким человеком. Но так уж меня воспитали.
С теми, кто обижает твоих близких, церемониться нельзя. Я был уверен, что мой отец так же закопал бы любого, кто попытался бы причинить мне вред. С некоторой долей вероятности, закопал бы – в прямом смысле.
Дана деликатно остановила мои воспоминания, положив свою маленькую ладонь на мою руку, и мой кулак как-то сам собой разжался, наши пальцы переплелись.
– Хреново. У нас в школе тоже было много стрёмных тёлок. Девчонку, с которой я тогда дружила, травили какое-то время, потому что та не носила брендовых шмоток. Ну, а меня – нет. Если бы меня в школе начали доставать, а бабка бы об этом узнала, она мне дома таких люлей прописала бы за слабость… Так что, я была обязана быть крутой.
Дана слабо улыбнулась.
– Твоя бабка тебя… била?
Я внезапно почувствовал напряжение, непроизвольно стиснув её ладонь.
– Это образно, – она посмотрела мне в глаза. – На самом деле карга не такая уж плохая. И любит меня по-своему. И заботится. Она ведь меня воспитала…
Дана набрала в лёгкие побольше воздуха, как будто решаясь, и произнесла:
– Мои родители рано умерли. И… Я иногда их вижу. Это неожиданно происходит. Непонятно, почему. Там в лифте… Я увидела маму. Вот мне и стало жутко… Не жалеешь, что связался с шизой?
– Я не считаю это шизой, – серьёзно ответил я. – И вообще, как ты уже, наверное, поняла, я западаю на проблемных девчонок.
Поняв, что прозвучало не очень, я поспешил поправиться:
– В смысле девушек, которые нуждаются в помощи… или не то чтобы в помощи…
Поняв, что сам себя закапываю, замолчал.
– Все ок. Синдром спасителя, – она ухмыльнулась.
– А как часто у тебя случаются приступы? – спросил зачем-то я.
– В последнее время – не так уж и часто, – она пожала плечами. – В Лондоне было пару раз. Один раз – в метро, другой – прямо на лекции. У всех на виду.
Она закатила глаза.
– Профессор тогда отчитывал меня за прогулы. Надо сказать – справедливо. Но когда я выпучила глаза и начала задыхаться, он так перепугался. И, конечно, поскольку это продвинутый английский университет, его тут же обвинили в буллинге, шовинизме, сексизме, эйджизме, ну и по классике – в домогательствах. Последнее – просто до кучи на всякий случай. Пришлось объяснять всем – декану, психологам, всем тем, кто хоть как-то связан с воспитательной работой, менеджеру по разрешению конфликтов, что увольнять профессора не надо, и претензий я к нему не имею. Чуть ли не до посольства дело дошло! Пришлось заморачиваться, а то его бы выпилили нафиг с "волчьим билетом" и вечным клеймом.
Я усмехнулся. Несмотря на ситуацию, история была местами забавная, к тому же с хорошим концом. Мне понравилось, что девчонка была справедливой. Другая бы не стала заморачиваться, защищая профессора.
– Блин! – воскликнула Дана. – У меня же телефон на беззвучке! Кира там, наверное, уже в бешенстве!
Она вскочила с кресла.
– Провожу, – безапелляционно заявил я, надевая куртку. – Прослежу, чтобы больше никто не пугал тебя в лифте.
Дана благодарно улыбнулась.
– Я жду уже больше сорока минут! – рявкнула Кира, выскочившая из машины, едва нас завидев.
– Кир, спасибо, что не уехала! – спокойно ответила Дана. – Если Арс будет вонять, вали всё на меня!
– Непременно! – процедила та, бросая Дане ключи и, развернувшись на каблуках, кинулась к машине.
– Нервная у неё работа, – прокомментировала девушка, глядя вслед спешно сорвавшемуся с места авто.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71126854?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.