Тени рода. Тьма под блеском ночи
Тени рода. Тьма под блеском ночи
Эвелина Тисленко
Арина Тисленко
Николай Гравильер получает в наследство старинный особняк, спрятанный в глубине густого темного леса. Но дом, хранящий в себе тайны прошлого, начинает сводить молодого человека с ума. Загадочные смерти предков, спрятанные сокровища, и пугающие призраки – всё это превращает жизнь Николая в ночной кошмар. Дж Он пытается разгадать древний ребус и найти скрытые богатства, но каждое открытие приближает мужчину к безумию, когда очередная тайна семьи оказывается раскрытой. Сможет ли Николай выбраться из ловушки, расставленной прошлым, или дом поглотит его так же, как и всех его прародителей?
Первая книга цикла «Тени Рода».
Эвелина Тисленко, Арина Тисленко
Тени рода. Тьма под блеском ночи
«Послушайте человека, узнавшего на опыте, что значит пренебрегать вещами, коих мы не в состоянии понять и которые, слава Богу, отделены от нас темной, непроницаемой завесой. Горе тому, кто покусится ее поднять!»
– «Упырь» А.К. Толстой
«Иногда легенды о сокровищах – это просто легенды»
Глава 1
Северная часть России,30 октября, 2001 год
В небольшом городе лесистой местности показалась фигура человека: молодого немного худощавого мужчины, примерно двадцати пяти лет. Он был завернут в черное приталенное пальто, а в руках находился небольшой чемоданчик, который тот с легкостью держал на весу.
Пейзаж поистине завораживал, создавая зловещий вид. Все вокруг кричало недобрым предзнаменованием: и когтистые ветви деревьев, на которых уже не было листьев, и сырость вперемешку с грязью, в которой можно было повязнуть, если не ходить по специально отведенным тропам. Все имело темный и тревожный оттенок. А лес, в который свет как будто не попадал по собственному желанию, кричал о том, что заходить туда может быть смертельно опасно.
Молодой человек приковал все взгляды местных зевак, которые не упускали возможности обсудить чужака:
– Давно к нам никто не заезжал, – протянул лениво стоявший сзади мужчина.
– Так он еще и из знати, видать, – ответил второй.
Молодой человек был действительно из знатного рода. В тяжелые для страны времена восемьдесят лет назад, небезызвестная в то время дворянская семья покинула родовое гнездо и скрывалась во Франции. По какой-то загадочной причине им удалось сохранить особняк несмотря на то, что остальным семьям повезло меньше. Как думали сами владельцы, это все оттого, что дом спрятан в глуши тенистого леса, так еще он и окутан не самыми доброжелательными слухами. Ведь народу дай только повод помолвить про огромную постройку, заслоненную от чужих глаз.
Мужчина догадывался, что у его родового гнезда не самая добрая слава, и его это радовало. Меньше носов будут лезть не в свое дело, но и сам незнакомец не особо интересовался прошлым своей семьи.
Молодой человек зашел в небольшой бар, который был, по его мнению, достаточно приятным местом для такой глуши, сел за стол и заказал выпить. После трудной дороги ему нужно было отдохнуть хотя бы несколько минут. Человеку не очень нравился пейзаж, ведь вырос он на юге Франции, там, где большую часть года тепло.
– Давно у нас не было чужаков, – проговорил голос, приближающийся со спины. – Судя выражению лица, вам здесь не очень-то и нравится, – незнакомец сел за стол молодого мужчины.
– Честно признаться, мне здесь совсем не нравится.
– У вас сильный акцент, откуда вы?
– Прибыл из Франции сегодня утром, – немного скривился в подобии улыбке незнакомец.
– Даниил, – протянул руку подсевший мужчина, который выглядел чуть старше него самого.
– Николай Гравильер, – неохотно приветствовал собеседник.
– А, Гравильер, тот самый молодой писатель? – продолжил мужчина. – Приехал присмотреть наконец-то за особняком? Все уж думали, что хозяева здесь больше не объявятся.
– Для меня это стало неожиданностью. Я не знал, что мой дядя может покинуть этот мир в таком молодом возрасте… От этого места веет злом, – скривил губы мужчина. – С родственниками по линии матери мы никогда не общались, я удивлен, что наследство перешло ко мне.
– Да, мы живем на отшибе, не самые приятные края, – раззадорился новый знакомый. – Но все же вы здесь.
– Я узнал о нем десять дней назад.
– Неужто поселитесь насовсем в Лунной роще? – с интересом спросил мужчина.
– Нет. Здесь я жить точно не буду. Приехал разобраться с документами и посмотреть, в каком состоянии дом. Продать его вряд ли получится, да и моя мать всю жизнь твердила, что не должно мне владеть родовым гнездом. Уж очень она желала, чтобы я и на милю к нему не приближался.
– Ваш дядя прожил там всю жизнь, – продолжал мужчина.
– Да, я слышал, что он вел… достаточно затворнический образ жизни.
– Так и было, последние 10 лет он вообще не появлялся в городе. Продукты ему привозили рабочие особняка, и тех было немного. Двое за все время на моей памяти, – поделился с юношей новый знакомый. – К тому же, он возвел огромный забор вокруг дома, не совсем понятно зачем, ведь к поместью и по собственной воли никто из местных не приблизится.
Николай не совсем понимал, почему незнакомец рассказывает все это. Более того, у мужчины сложилось впечатление, что Даниил не просто пересказывает ему местные слухи о дядюшке, а как бы прощупывает почву, к тому же, острое ощущение чего-то навязчивого в недавнем диалоге преследовало Николая до самого конца по дороге к усадьбе.
«– Ну вот», – подумал мужчина. – «– Тот самый старый особняк», – опознать самую мрачную постройку в округе не составило труда.
Также Николай отметил, что Лунная Роща находилась в хорошем состоянии, он ожидал чего-то более старого и разваливающегося.
Дом стоял на возвышенности, к которой была протянута каменная лестница. Постройка была удивительно огромной. Три этажа были украшены массивными окнами, фасад – колоннами и узорами, выгравированными на стенах. В целом строение не казалось зловещим, но и не особо радовало глаз.
«– Ничего необычного», – подумал Николай. – «– Видали и получше».
Глава 2
Франция, 20 октября, 2001 год:
Над землями Аквитании давно стояла ночь. Черные тучи заволокли все небо, на котором каждые несколько минут можно было наблюдать резкие лиловые молнии, очень скоро превращающиеся в вопли грома, единственное, что выделялось в этом пространстве и разрезало тишину поздней осени. Ветер гнал этот звук по всей деревне Наварренс, напоминая немногочисленным жителям о своей смертоносной и неукротимой силе. Листья, осыпающиеся с деревьев, быстрыми порывами опускались на землю, разлетаясь оттуда в разные стороны, будто сами не понимали, что забыли в таком мрачном месте, в такую мрачную ночь.
В то время в особняке Калверт, находящемся на северо-западе Наварренса, стояла мертвая тишина.
Это был старый ветхий дом, хозяин которого жил затворником. Он редко появлялся в поле зрения других жителей. Говорят, друзей у него не было, как и денег на то, чтобы отреставрировать свои владения.
Сам особняк представлял собой небольшое двухэтажное здание из темно-серого камня, с выделяющейся черной крышей и высокими, но узкими арочными окнами. Мрачности особняку добавлял умерший сад, за которым не ухаживали уже много лет.
В комнате на втором этаже спал молодой мужчина, сон которого был неспокойным, он ворочился, а ночной свет, проникающий в окна, давал намек на то, что спящий обливался потом. Наконец мужчина проснулся, он вскочил с постели почти моментально, а если бы в комнате было светло и с ним кто-нибудь был, то этот «кто-нибудь» увидел в его глазах первобытный ужас.
Немного собравшись с мыслями и обойдя кровать, молодой человек понял, где находится, и что увиденное несколько мгновений назад – просто сон.
Мужчина попытался включить свет, но выключатель не поддался, он еще несколько раз подергал его:
«– Очередной раз в генератор попала молния», – мысли беспокойно кружились в голове, примесь страха еще ощущалась. Он подошел к столу, нашел свечу и спички, после чего долгожданный огонек наконец осветил комнату.
Николай Гравильер достал из верхнего ящика толстую черную тетрадь:
«20 октября, 2001 год, 02:40 ночи:
Я видел странный сон. Я находился в незнакомом месте, оно похоже на дворец, такое же огромное и роскошное, я гулял по залам, пока не ощутил затылком, что за мной наблюдают, никогда не забуду это жуткое чувство, будто испытал это наяву… Я проходил по очередной галереи, со множеством окон, как вдруг заметил боковым зрением движение за окном, я обернулся, но ничего не увидел из-за того, что была ночь, тогда я пошел дальше, дойдя до выхода из зала, я ощутил новую волну ужаса, в этот момент все свечи в зале разом погасли, а дверь передо мной с силой распахнулась, я видел только темноту … Дальше я помню, что слышал тихий скрежет, будто кто-то водит ножом или когтями по окну, этот звук был внутри зала, близко от меня, тогда я побежал, но шагов за собой не слышал… Я бежал так быстро, совсем не чувствуя усталости, сзади меня раздавались громкие выстрелы… Через какое-то время я попал в подвал, в этот момент дверь захлопнулась громким хлопком… Я был в темноте, там не было окон, я ощущал, что он смотрит на меня, я знал, что он пришел за мной, я увидел движение черного плаща и услышал шаг… Но в тот же момент проснулся…».
Вдруг молодой мужчина снова вздрогнул. На первом этаже дома глухо упало что-то тяжелое. В особняке сейчас находился он один. Открыв дверь, со свечой в руках, Николай начал спускаться вниз, молния на мгновение осветила гостиную, и мужчина увидел упавшее кресло. Кто-то свалил его будто специально.
Сзади него включился радиоприемник, работающий без электричества, звук помех оглушал. Он подбежал к приемнику и выключил, взгляд задержался на огромном зеркале, которое отражало в себе почти все пространство. Мужчина посмотрел в него, но вместо себя увидел человека в черном плаще, на лице у незнакомца была черная маска, в которой выделялся только рот, с него стекала черная жидкость, а носа и глаз будто не было. В руках пришелец держал кинжал. В этот момент Николай проснулся, обнаружив себя на диване в гостиной.
Глава 3
Мужчина вспоминал события ночи:
«– Сон ли это был?» – он встал и подошел к зеркалу, оно было все в трещинах, тогда мужчина испугался по-настоящему, он схватил первую попавшуюся простынь из шкафа и накрыл зеркало, после чего вынес из дома.
Николай не был суеверным, по правде сказать, он не верил ни в Бога, ни в потусторонние силы, но кошмар прошлой ночью до ужаса его напугал. Поддавшись инстинктивному порыву (скорее всего суеверие все же присутствовало у него в генетической памяти), Гравильер все же избавился от зеркала.
Весь день он не мог найти себе место: пытался смотреть телевизор, даже осмелился включить радио и взять книгу, но из рук все валилось. Приготовив себе обед, мужчина отправился на прогулку. Стоял пасмурный, но теплый день. В это время года в Новой Аквитании довольно тепло, около 14 градусов днем, а когда выходит солнце, то больше.
Завернувшись в легкое черное пальто, молодой человек шел по улицам Наварренса. Он был хорош собой: рост примерно 190 сантиметров, темно-русые волосы волнистыми прядями спадали на лоб и щеки. Ему было двадцать пять лет, черты лица сохраняли молодость, но глаза всегда выдавали безразличие к происходящему. Николай он почти ни с кем не общался, с тех пор, как умерла его мать, он жил один и писал книги, так редко выходившие на французском языке. У него была по-мужски очерченная челюсть, небольшие губы, четкой формы, но в них-то и заключалась изюминка: верхняя губа была объемной, немного выпирала, что придавало лицу этого мужчины еще большей красоты. Тонкий аккуратный нос с небольшой горбинкой, но приподнятым кончиком, и миндалевидные почти черные глаза идеально вписывались в его портрет и выдавали в Гравильере аристократа.
Прошло несколько часов, молодой человек уже возвращался к своему дому, как вдруг увидел на пороге незнакомого мужчину в черном плаще и шляпе:
– Добрый вечер, Николай Александрович, меня зовут Эдельман Венедикт Григорьевич, я прибыл к вам по делу о наследстве, – доброжелательно протянул незнакомец, которому, казалось, около 45 лет. Он был чуть ниже Николая, выглядел довольно молодо, но седина в волосах выдавала примерный возраст. В целом внешний вид мужчины располагал к себе.
– Мой дядя мертв? – первое, что спросил Николай на русском языке, который не практиковал уже много лет, вышло немного коряво, с сильным акцентом, причем спросил он это довольно равнодушно, даже не поздоровавшись с гостем.
– К сожалению, да, он скончался больше месяца назад, я разбирался с документами. Он оставил все, что имел вам, но найти вас было трудной задачей, ни в каких личных записях Андрея Александровича я не смог найти адреса вашего проживания, тем не менее, я здесь, – проговорил адвокат ровным, но немного беспокойным тоном. Честно сказать, он не знал какой реакции ожидать от наследника. С семьей Николай Александрович не общался, Венедикт вообще не знал об этом молодом человеке ничего.
Николай задумался на несколько секунд:
– Пройдемте в дом, здесь не место для подобных разговоров.
Через пару мгновений мужчины уже сидели в гостиной, на журнальном столике стояли два бокала с коньяком, пряные оттенки и легкие фруктовые ноты, которые теперь ощущались в теплом воздухе комнаты, немного расслабили обоих, диалог стал более непринужденным, а атмосфера расслабленной:
– Вашего дядю нашли в усадьбе Лунная роща утром 26 сентября. Врачи установили, что он умер той ночью. Официальная причина следствия – сердечный приступ.
– У него было больное сердце? – подозрительно, чуть сощурив глаза, спросил молодой мужчина. Адвокат молчал некоторое время.
– В том то и дело, что нет. Он был здоров. Николай Александрович, поймите меня правильно… – сильно смутившись, почти прошептал Венедикт, – что-то странное происходит в том доме, я был не просто адвокатом вашего дяди, но еще и близким другом, он жаловался… на странности, происходившие в поместье, это началось задолго до вашего рождения… Я бы хотел рассказать вам все, но не могу, я не тот человек… – он снова запнулся на несколько мгновений, – …вы должны увидеть все, происходящее там, своими глазами… лично от себя советую вам как можно быстрее избавиться от этого особняка.
После этой реплики мужчины молчали несколько минут, Николай тщательно обдумывал что-то, по его настроению, лицу и даже обстановке в доме было понятно, что идея уехать из страны на неопределённый срок и разбираться со странностями части своей семьи, которую он не знал, не откликается в его сердце:
– Хорошо, мы выезжаем завтра утром. Не могу пообещать вам, что смогу разобраться в смерти моего дяди, но документы и поместье в порядок приведу, после чего вернусь во Францию…
Николай не спал всю следующую ночь, мы уже упоминали, что он не был суеверным, но кошмар, приснившийся накануне, до ужаса напугал молодого человека. В его голове все больше развивалась мысль, что сон и прибытие адвоката – не случайность. Что-то происходит, и ему предстоит разобраться в этом, несмотря на то, что такого желания Николай не испытывал.
На следующее утро мужчины уже сидели в самолете, направляясь в Москву, откуда доберутся до Лунной рощи.
Глава 4
Деревня Багор, Россия. 30 октября, 2001 год
Николай вошел на территорию усадьбы, поднялся на крыльцо, он уже был готов постучать в дверь, как вдруг одернул руку. Он не мог понять, но что-то его отталкивало от этого дома. Молодой человек поднял голову вверх и увидел на навесе над крыльцом какую-то надпись. На темно-коричневом дереве было что-то нацарапано белой краской. Николай не мог разглядеть, что именно. Тогда он достал свой новенький Никон, навел его на навес и сделал снимок. На мгновение вспышка осветила крыльцо Лунной рощи.
Николай отвлекся на пару секунд от плохих мыслей, опустил фотоаппарат и вместе с ним голову, уже был готов постучаться в дверь. В ту же секунду лицо молодого человека перекосило от испуга. Перед ним стоял бледный седой мужчина 60-ти лет, у него были темные круги под глазами и впалые щеки. Николай отскочил на два шага назад:
– Кто вы такой и что здесь забыли? – огрызнулся незнакомец.
– Меня зовут Николай Гравильер. Я новый владелец этой усадьбы. Мужчина стоявший напротив сощурил глаза, после чего выгнул бровь:
– Ага, наследничек прибыл, проходите.
Испуганный Николай прошел в дом, все в его атмосфере не нравилось ему, молодой человек хотел как можно скорее покинуть дом, даже не успев пробыть здесь минуту.
Первое, что бросилось в глаза теперешнему владельцу особняка – его заброшенность. Мебель даже в прихожей была накрыта белыми простынями, а толстые слои пыли на полу и открытых шкафах привлекали глаз на них смотрящего даже из далека. Мужчина в черном костюме тройке и черном галстуке наконец представился:
– Меня зовут Роман Денисович, я дворецкий. Добро пожаловать домой, Николай Александрович. Скажите, могу я взять ваши вещи? Не дождавшись ответа, будто тот не был нужен, дворецкий покинул комнату с чемоданом нового хозяина.
– Да, можете – отвлеченно сказал Николай, он будто был заворожен картиной на стене, которую разглядывал:
Огромное, темное, но при этом яркое полотно, поглощающее зрителя. В молодом человеке она вызывала тревогу, которую он не мог объяснить, что-то цепляло его на инстинктивном уровне.
В центре полотна художник расположил массивный старинный сундук, крышка которого приоткрыта. Внутри – россыпь драгоценностей: золотые и серебряные цепи, диадемы, браслеты и многие другие, украшенные сапфирами, рубинами и изумрудами. Камни сверкают в тусклом свете, излучаемым неизвестным источником (возможно, свечой) придавая им зловещий, почти потусторонний блеск.
Из-под сундука на пол медленно стекает густая алая кровь, образуя лужу. На заднем плане видны следы борьбы: перевёрнутый стул, книги, попадавшие с полки, клочки рваной ткани. Рядом с упавшим стулом лежит золотой подсвечник в крови. Тени от предметов, удлиняясь и искажаясь, придают картине ощущение движения и беспокойства.
В дальнем углу комнаты виднеется тёмная фигура, полускрытая во мраке. Только её красные глаза выдают присутствие незримого наблюдателя, сейчас он смотрел прямо на Николая.
Стены комнаты украшены старинными гобеленами, на которых едва различимы сцены из жизни предыдущих владельцев драгоценностей – убийства, предательства, насилие, суицид.
– Ваш дядя любил эту картину, но кто художник – неизвестно. Говорят, что она попала в Лунную рощу еще до Революции семнадцатого года. Андрей Александрович мог часами смотреть на нее, когда был моложе, теперь же полотно пугало его, мне было приказано завесить его – проговорил вернувшийся в комнату дворецкий, будто обращался не к Николаю, а к самомой картине.
– Роскошь и ужас… власть и кровь… вечный сюжет в мировом искусстве, – Николай тоже будто говорил с картиной. – Почему полотно не завешено сейчас? – он перевел взгляд на дворецкого.
– Пять минут назад на нем была простынь, до того, как я открыл вам дверь. Вы же ее сняли, Николай Александрович?
– Да… Наверное я отвлекся и не заметил… – почти шёпотом, не отрываясь от картины, сказал Николай, после чего резко обернулся. – Покажите мне мою комнату.
– Конечно, сударь, пройдемте, я подготовил для вас покои в гостевом крыле…
– Я бы поселился в комнате хозяина дома, – резко отрезал молодой человек.
– Хозяина? Но, Николай Александрович, ваш дядя…
– Мне известно, где умер мой дядя. Я все равно размещусь там.
– Тогда нам в западное крыло, сударь.
Николай спустился только к ужину, в столовой его уже ждали дворецкий, неизвестная полная женщина, на вид лет пятидесяти и еще один высокий мужчина в костюме повара:
– Николай Александрович, хочу познакомить вас с работниками и жильцами этого дома. Елена Викторовна – горничная, и Олег Михайлович – повар.
– Это все, кто живет и работает в Лунной роще? – равнодушно спросил Николай, обводя прислугу взглядом.
– Да, нас всего трое – спокойно отозвался дворецкий.
– Хорошо. Время ужинать. После трапезы я хочу, чтобы все зашли в мой кабинет, если вы, Роман Денисович, покажете мне, где теперь располагается мое рабочее место.
Дворецкий молчал почти минуту:
– Сударь, кабинет хозяина дома заперт, после смерти вашего дяди мы так и не смогли попасть туда, возможно, Андрей Александрович указал в завещании, где оставил ключ – неуверенно проговорил мужчина.
– Нет, по дороге сюда я ознакомился с завещанием дяди, про ключ там не было ни слова. Подумайте, где может находиться ключ.
– Ваш дядя всегда запирал кабинет, когда выходил из него, что случалось редко, входить туда нам всем было запрещено. Такое же правило действовало при его отце. Ни разу за все сорок лет службы семье Гравильер я не видел этого ключа.
После ужина дворецкий показал Николаю дом. Они так и не дошли до северного крыла, так как за окном стояла поздняя ночь, но молодой человек пообещал закончить знакомство с Лунной рощей завтра утром. Много часов он провел у двери в кабинет дяди. Она была массивной и выломать ее не представлялось возможным, к тому же в доме где-то был спрятан ключ. Николай оправдывал свое терпение мыслью, что не просто так ее запирали.
Гравильер младший почти валился с ног, когда наконец-то добрался до своей комнаты. Все, что он смог сделать – переодеться и упасть без сил в постель.
Глава 5
Ночью Николаю спалось тревожно. Он не переносил сон вне дома. А провести несколько дней в комнате дядюшки, с которым он никогда не знался, представлялось мужчину тяжкой участью.
Стояла смертельная тишина, как вдруг молодого человека вернул в сознание скрип кровати, на которой он лежал. Николай почувствовал, как кто-то сел на край. Подумав, что это один из работников, он уже был готов указать не званному гостю на дверь. Гравильеру очень не понравилось, что его выбили из сна, как вдруг, сев на кровать, Николай увидел, что она пуста. Он огляделся. Было темно. Единственный свет в комнате – блеклый луч луны, проникавший через не закрытое массивной шторой окно. Николай встал с кровати, зажег светильник, стоявший на прикроватном столике, и огляделся еще раз. Дверь, разделяющая его спальню и огромный коридор скрипнула и начала медленно открываться, светильник замигал и потух.
– Что еще за чертовщина? – выругался шепотом Николай. – Неужто дворецкий решил прогуляться? – он встал на ноги и осторожно вышел в коридор, готовясь поймать прислугу и отругать за ночной визит в его спальню. Тень мелькнула в конце коридора, ведущего в северную часть особняка, и юноша последовал за ней. Идя по темным коридорам Лунной рощи, Николай ощущал себя не очень комфортно. Его не покидало чувство присутствия кого-то или чего-то. В призраков он не верил, так как никогда их не встречал. Николай вообще был достаточно категоричных светских взглядов, он четко был убежден в существовании того, что существовало, того, что можно было увидеть, потрогать, ощутить, чего-то материального. А то, что пред его взором никогда не являлось, по логике, не существовало. Тем не менее, в доме ему было не по себе. Но он отмахнулся от этих мыслей, ведь беспокойные сны, кошмары и чувство слежки у него начались до прибытия в Лунную Рощу.
Следуя за тенью, надеясь догнать ее, молодой человек достиг тупика. Он уперся в стену, в которой не было никаких дверей и поворотов. Он точно видел, что тень следовала сюда, но куда она делась? Прошла сквозь стену? Тут же его внимание привлек медленный скрип. Это открывалась тяжелая дверь, находящаяся справа от стоящего мужчины. Николай с сомнением оглянулся по сторонам и зашел в комнату. Первым делом он увидел на столе, находившемся недалеко у входа, ярко-белые очертания свечей. Подойдя, зажег парочку, после чего принялся осматривать комнату.
Это была библиотека. Огромная комната с возводившимися до самого потолка шкафами, уставленными книгами. Их было настолько много, что понадобились бы месяцы, чтобы изучить все.
Николай рассматривал корешки книг, пытаясь прочесть некоторые названия, заглядывался на те, которые были в красивейших и старых обложках.
«– Должно быть, они редкие и дорогие», – подумал мужчина. Пока он двигался вперед, увлеченно погружаясь в буквы на полках все больше, боковым зрением снова заметил движение. Не на шутку разозлившись, он двинулся к концу комнаты, где шкафы стояли вплотную друг к другу. Прохода между ними не было.
– Попался! – ликовал Николай.
Выскочив со свечей в руке к последнему выступу с книгами, он ужаснулся, не застав там никого. Библиотека была пуста. Кроме него тут никого не было. Гравильер огляделся еще раз, уверяя и утешая себя, что причудиться ему не могло. Как вдруг с полки упала книга. Николай подпрыгнул от неожиданности и, пытаясь успокоить свое участившее удары сердца, подошел к книге. Она открылась на середине, и он увидел знакомые фотографии. Подняв ее с пола, Гравильер начал листать страницы, до него дошло, что это был семейный альбом.
Он уже видел некоторые из них. Точно такие же были у его матери и хранятся в его доме во Франции. Вот они, его родственники: ненавистный всеми членами семьи прадед, его жена и маленький дед Николая. Много лиц, незнакомых людей. Николай, пролиставши весь альбом, с силой захлопнул его, собираясь поставить назад. Только вот на последних страницах он заметил что-то мельком. Открыв снова альбом, взор упал на очень старое фото, уже ветхое. Он аккуратно достал его. На нем был изображены двое неизвестных мужчин, по виду очень статных, одетых в черные пальто, из-под которых выглядывали костюмы.
Находились незнакомцы в комнате или, точнее, в шикарном кабинете, украшенном картинами и великолепной мебелью. Все было сделано из дерева. Один из мужчин имел ярко выраженные черты семьи его матери.
«– Наверное, прапрадед», – подумал Николай. Он перевернул фотографию и прочел уже выцветшую надпись:
«Тайну раскроешь там, где полночь настает,
Где тени танцуют, а свет пролетает мимо,
Найди того, который дважды двенадцать бьет,
И ключ ты отыщешь за черной ширмой».
– Ключ? – проговорил вслух мужчина. – Кабинет дяди, ключ должно быть от него. Так он его спрятал специально? Нет, ну этот человек явно был параноиком.
Николай сел за стол, поставив свечу.
«– Тайну раскроешь там, где полночь настает, где тени танцуют, а свет пролетает мимо…где настает полночь? Где в этом доме может наставать полночь? Везде?», – Николай отмахнулся от этой мысли.
– Это должно быть темное место, куда не проникает свет.
«– Который дважды двенадцать бьет. Ну это точно часы, только вот какие? В это доме полно часов. «Черная ширма»? – тут Николай понял, что его снова клонит в сон. Гравильер забрал фото с собой и потушил свечи, после чего двинулся в сторону своей спальни. Он твердо решил разобраться с загадкой утром.
Глава 6
Утром Николай спустился на завтрак в столовую. Там уже ждал его Роман Денисович и накрытый стол, состоявший из несколько блюд.
– Доброе утро, Николай Александрович, – быстро проговорил дворецкий. Олег Михайлович еще не знает, что именно вы предпочитаете на завтрак, поэтому сделал для вас несколько блюд.
– Спасибо, – проговорил мужчина, зевнув.
– Плохо спали на новом месте? – поинтересовался дворецкий.
– Да, беспокойно, – проговорил Николай. – Кстати, хотел вас спросить, Роман Денисович.
– Я вас слушаю.
– Не прогуливался ли кто-то из прислуги по коридорам прошлой ночью? – пытался сделать беззаботный вид Николай.
– Вряд ли, Николай Александрович. Нас здесь всего трое и мы немолоды. В нашем возрасте люди рано ложатся спать. К тому же, – запнулся дворецкий.
– К тому же что? – вопросительно проговорил Николай. Ответа не последовало. Дворецкий собирался было уйти, но Николай встал со своего места и рывком преградил пожилому мужчине путь.
– Это только байки, сударь, поверье Лунной рощи. – нехотя ответил дворецкий.
– Я слушаю, – настоял Николай, – к тому же что?
– К тому же в стенах дома людям ночью не место.
Николай отшатнулся. Не от страха, а от усталости. Он не мог спать последние дни во Франции в доме, не мог выспаться и тут. На него давили кошмары, видения, бред дворецкого и даже загадочность всей его семьи. Молодой человек сел обратно, ковыряя свой завтрак и стал размышлять бог весть о чем. Взгляд его был пустым и тяжелым.
– Это все, о чем вы хотели меня спросить? – разрезал тишину голос из-за спины.
– Вообще-то, нет. Есть ли в особняке темная комната, в которую не попадает свет? – задал вопрос Николай, подперев рукой голову. Он вряд ли рассчитывал услышать однозначный ответ, окрестив это утро утром разочарований.
– Вы, наверное, имеете ввиду гостиную на третьем этаже? В ней нет окон, там всегда темно. – ответил дворецкий.
– Гостиная без окон? – повторил Николай.
– Если желаете, сударь, я отведу вас туда после завтрака.
Спустя полчаса мужчины уже были в пути на третий этаж. Дворецкий вел Николая по части дома, в которой новый хозяин особняка еще не бывал. Они зашли в комнату, мебель была завешана белой тканью, как и в остальных. Помещение действительно не имело ни единого окна, там было очень темно, поэтому дворецкому пришлось зажечь лампы. Николай вошел первым и начал осматриваться вокруг.
– Николай Александрович, вы оставайтесь тут, а у меня еще много работы, – произнес дворецкий и удалился, оставив открытой дверь. Николай начал убирать белую ткань, осматривая мебель и изучая комнату.
На вид это была самая обычная гостиная, ничем не примечательная. Роскошная, но уже старая мебель, пыльные ковры и полы, как будто лет 80 их не мыли и душный спертый воздух, запах которого напоминал подвал.
– Вот и часы, – проговорил Николай, смахнув с напольной конструкции ткань. Они подходили под интерьер: были такими же старыми, в высоту почти два метра, корпус выполнен из дерева, скорее всего из редкой породы, дуб или орех, украшены резьбой. Маятник из латуни виднелся через стеклянную дверцу, был украшен гравировкой. Часы не работали, стрелка на циферблате не шла. Николай осмотрел часы, он был уверен, что именно о них говорилось в стишке. Он снова стал напротив циферблата.
– Тот, кто дважды бьет двенадцать, – повторил он, – двенадцать, – и с этими словами молодой человек перевел стрелку ровно на 12 часов. Она легко поддалась, но ничего не произошло. Николай снова обошел конструкцию вокруг. Он попытался поискать на них тайник, но часы были пусты. Приглядевшись, он увидел на циферблате дополнительный индикатор. Он был оформлен в стиле часового, но показывал месяцы. Циферблаты на напольных часах зачастую были наделены дополнительными элементами. В доме Николая во Франции на подобных часах был индикатор фаз луны. Мужчина поднес руку к маленькой панельке и перевел стрелку на декабрь, на двенадцатый месяц. Как только это произошло что-то громко щелкнуло. Николай обошел часы еще раз и увидел, как на задней стороне открылась маленькая дверца, размером с детскую руку. Просунул туда пальцы и через мгновение в них красовался небольшой ребристый ключ.
Глава 7
Николай медленно подходил к массивной загадочной двери, располагавшегося в глубине особняка, которая вела в кабинет его покойного дяди. Особняк был старым, с вековой историей, и каждая комната в нем хранила свои тайны. Николай успел отметить, что именно кабинет был одной из самых загадочных комнат в доме. Он знал, что найдет там что-то важное, иначе зачем дяде запирать дверь, не пуская туда даже прислугу, так еще и прятать ключ.
Дверь кабинета, изготовленная из темного дуба, была украшена искусной резьбой и тяжелыми бронзовыми ручками. Когда молодой человек коснулся одной из них, она оказалась холодной на ощупь, что вызвало у него легкий озноб. Он вздохнул и решительно повернул ключ, вставив его в замочную скважину. Через мгновение дверь с легким скрипом открылась.
Внутри царил полумрак. Шторы на окнах были плотно задернуты, и лишь несколько лучей солнечного света пробивались сквозь них, создавая тени на стенах, которые будто охраняли это место от чужих глаз. Мебель в кабинете была старинной, из темного дерева, на полках лежал толстый слой пыли, собранной как минимум за несколько лет, которые Андрей Александрович здесь провел. В конце комнаты стоял массивный письменный стол, уставленный старыми книгами, бумагами и какими-то загадочными предметами, среди которых выделялись древние пергаменты и странные амулеты. Взглянув на них, у Николая и мысли не возникло, что его дядя занимался оккультизмом. Он был четко убежден, что эта комната принадлежала параноидальному человеку, который очень не хотел, чтобы кто-нибудь сюда проник из чужаков.
Молодой человек сделал несколько неуверенных шагов, внимательно осматривая каждый уголок комнаты. Его взгляд остановился на портрете, висящем на стене за столом. На нем был изображен Андрей Александрович, но лицо казалось слишком живым, с оттенками беззаботности и счастья в улыбке, что, по описанию прислуги не было свойственно прошлому хозяину дома. «Скорее всего здесь он еще молод» – мелькнуло в голове у Николая. Взгляд с портрета, казалось, следил за каждым движением племянника, вызывая легкое беспокойство.
Он подошел ближе к столу и осторожно взял в руки один из старинных пергаментов, аккуратно лежащих на столе. Бумага была хрупкой, и на ней были начертаны странные символы и руны. Внезапно молодой человек почувствовал, как воздух в комнате стал холоднее, и ему почудилось, что из углов кабинета донесся шепот. Он не разобрал брошенных ему слов, а только напрягся, чувствуя, как сердце учащает свой ритм.
Все же любопытство взяло верх над страхом. Николай начал медленно разворачивать один пергамент за другим, надеясь найти что-то полезное, то, что объяснит ему, что за чертовщина происходила в этом доме. В этот момент ему показалось, что старинный портрет его дяди на стене исказился в зловещей, угрожающей улыбке, будто не одобряя его стремление раскрыть все секреты, которые таились в этом мрачном месте.
Молодой человек внимательно рассматривал первый пергамент, который взял с гладкой дубовой поверхности, пытаясь понять его содержание. Символы были ему незнакомы, но среди них он заметил нечто, что напоминало карту. Он решил вернуться к этому позже, пока же его внимание привлекал массивный письменный стол. На столе лежала большая книга в кожаном переплете, украшенная металлическими уголками. Молодой человек открыл её, и страницы заскрипели от времени. Пролистав его, Николай понял, что это был дневник, очень старый дневник. На первой странице было выведено аккуратным почерком «Гвенаэль Гравильер». Николай точно знал, что уже слышал это имя, а точнее видел его. На той самой фотографии с загадкой. Одному из тех мужчин принадлежал этот дневник, и он приходился Гравильерам родственником. Первая запись была датирована 18 февраля 1894 года. Дневник начинался с описания повседневной жизни мужчины, но вскоре записи становились всё более странными, полными упоминаний о тайных обществах, оккультных ритуалах и древних артефактах. Николай с каждой страницей все больше увлекался, не обращая больше никакого внимания на зловещую, по его мнению, картину он удобно устроился в дядином кресле и читая дневник узнал, что его предок был ученым, а позже стал исследователем мистических знаний, и этот самый кабинет был его святилищем. Весь дневник был повествованием о его находках за границей, о нахождении тайных храмов и алтарей в других странах, поиске различных оккультных предметов и прочего. Спустя часы изучения, Николай нашел кое-что по-настоящему интересное. Он заметил, что среди всех записей выделялась одна, с описанием последнего исследования предка. Там упоминался некий артефакт, способный даровать обладателю невообразимую силу. Но, к сожалению, никаких подробностей не было:
«Сегодня, 13 октября 1898 года мы с Алексеем Д. совершили открытие. Мы нашли его. Нашли то, что искали больше 10 лет. Мы искали по всему миру и наконец-то удача нам улыбнулась. Император пожаловал нашему роду и роду Алексея много ценностей в благодарность за десятилетие службы императорскому двору. Это редкой породы камни. Их настолько много, что хватит купить средний остров в Южной Америке. Моя семья будет жить безбедно столетия. Даже несмотря на то, что мы знатная и богатая семья, такой величины богатств моя семья не знала.»
Николай захлопнул дневник, не найдя в нем больше ничего полезного. – Итак, – пытался привести все к общему знаменателю Николай, – мой прапрадед нашел что-то для императора, что искал десятки лет. За это император жаловал ему камешков на чертову кучу денег. Но в дневнике, который он вел почти 10 лет ни разу не упомянуто что же он искал часть жизни? Это странно даже для нашей семьи, – проворчал Николай, потерев подбородок. Спустя еще два часа он перебрал все пергаменты и книги, лежащие на столе. Ничего интересного, чтобы дало ответ на загадку, находящуюся в дневнике, мужчина не нашел. Обреченно открывая и проверяя ящики, находящиеся в столе, Николай доставал оттуда только платежки, приходящие на дом, а также бумаги, сложенные в отдельную коробку на выписанное жалование работникам за последние 50 лет. Вся бывшая прислуга по году их рождения были уже далеко не на этом свете. Однако двое из них все еще могли быть живы. Николай забрал чек, который был выписан мужу и жене, судя по записи работавших в его доме пару десятков лет назад. Николай сунул эту бумажку в карман, надеясь попытаться отыскать супругов по адресу, указанному на чеке.
Вдруг раздался легкий стук, и молодой человек вздрогнул, озираясь по сторонам. Источник шума оказался за одной из полок, заставленной книгами, как будто бы с обратной стороны. Он подошел ближе и обнаружил, что одна из книг немного выпирает. Интуиция подсказывала ему, что это не случайно. Он потянул за нее, и она тихо заскрипела, отъехав в сторону, открывая потайную полку в шкафу. Содержимым тайника оказалась стопка старых газет и папка с фото пожелтевших от времени полицейских отчетов. Он осторожно достал их и разложил на столе, освещенном тусклым светом, еле пробивавшимся из-за штор. Газеты были потрепаны, но заголовки все еще можно было разобрать. Первый заголовок гласил: "Тайные смерти в старинном особняке: что скрывает семья Гравильеров?" В статьях подробно описывались странные и внезапные смерти родственников Николая. Каждая смерть была окружена мистикой и необъяснимыми обстоятельствами. Пока он читал статьи, его охватывало все большее беспокойство. Один из заголовков гласил: "Без вести пропавшие: загадочные исчезновения в особняке Лунная Роща. Молодой человек узнал, что некоторые его родственники пропадали без следа, и никому не удавалось выяснить, что с ними произошло. В статьях упоминались подозрения о том, что особняк был проклят или что в нем происходили оккультные ритуалы: «Гвенаэль Гравильер породил в собственном доме чуму, съедающую его потомков. Господь в наказание сатанисту проклял весь его последующий род». Каких только абсурдных заголовков не прочел Николай, в какой-то момент ему просто надоело. Затем он открыл папку с полицейскими отчетами. На первой странице было указано имя его деда, и дата последнего расследования. Отчеты содержали подробные описания мест преступлений, фотографии и заметки следователей. Один из отчетов рассказывал о том, как его дед был найден мертвым в собственной спальне. Официальная версия гласила, что это был сердечный приступ, но в записках полицейских указывалось на странные обстоятельства.
Николай начал складывать кусочки пазла. Каждая смерть была окружена туманом, и все пути вели к особняку. В записях предка упоминались оккультные ритуалы и исследования, которые могли объяснить происходящее. Он понял, что его дядя пытался разгадать эти тайны, но что-то пошло не так.
Теперь Николай понял, что должен быть крайне осторожен. Не спроста дядя вел затворнический образ жизни. Молодой человек не верил в оккультизм и ритуалы, мистику и привидения, ведь они не жаждут убивать, да и дядя не упоминал в записях о страхе чертовщины. Николай знал, что убийцами могут быть только люди. За всей его семьей много десятилетий следили и все эти загадочные смерти связаны. Теперь в руках у него были ключи к разгадке, но и опасность, которую они несли, была велика. Молодой человек почувствовал, что ему предстоит нелегкий путь, полный опасностей, но он не был настроен докапываться до истины и разгадывать загадки, скрытые в этом мрачном и зловещем особняке.
Глава 8
Николай закончил изучать все найденные документы в кабинете дяди только через четыре дня. В тот день, 3 ноября, выпал первый снег. Небо было затянуто черными тучами. Часы во всей усадьбе уже пробили полночь. Молодой мужчина сделал последний глоток виски, едкий дымный запах с примесью копчености ударил ему в нос. Он посмотрел на часы, но по его затуманенному взгляду было понятно, что Николай сам не понимал, куда смотрит сейчас и для чего. Глаза покраснели, под ними светились темные синяки, будто все эти четыре дня он вовсе не спал, или, по крайней мере, очень малое количество времени. Ситуацию усугублял выпитый алкоголь. Молодой человек испытывал отвращение к тому, чем занимался. В это время года он любит выезжать на берег Бискайского залива и писать, ощущая ледяной ветер в волосах, иногда поздней осенью он даже отправлялся в Испанию для поиска вдохновения. Эти поездки всегда сопровождались покупкой в дороге хорошей бутылки красного сухого вина, и сейчас, в этом ненавистном доме, только легкое состояние алкогольного опьянения напоминало ему о днях минувших, но вперемешку с усталостью, виски не давали шанса Николаю выбраться сегодня из кабинета дяди. Молодой человек заснул, забравшись на небольшую софу.
Николай проснулся в двенадцать утра. Он проспал 11 часов и наконец мог сказать, что выспался. Молодой мужчина принял горячий душ, который окончательно вернул его в седло.
В хорошем настроении, будто оживший, Николай спустился к завтраку, этой ночью его не мучали кошмары и молодой человек решил, что пока полон сил, нужно приложить все усилия, чтобы хоть немного разобраться, что происходит в этом чертовом доме, и за пару дней решить, что делать с ним и его домочадцами.
Гравильер младший не признавался себе, но на самом деле все найденные дела членов его семьи, погибших при загадочных обстоятельствах, вгоняли его в полнейший ужас. Он не верил в приведения, проклятия, богов и ведьм, но, как и любой писатель, больше, чем во что-либо, он верил в людей, поэтому боялся, что если его дядя был убит недавно, то и жизнь самого Николая под угрозой. Кто-то явно имел доступ в дом, или же это сделали служащие? Но тогда милиция бы задержала преступника, который находился у нее под носом. Нужно понять, по какой причине все Гравильеры погибали, а после этого разбираться с дальнейшей участью дома.
В этот момент мужчина жалел, что после смерти матери не взял фамилию отца, как и хотел. Ее рассказы об их семейной истории пугали маленького мальчика: борьба за власть, наследство, кровавые легенды, связанные с Лунной рощей – все это в какой-то степени вгоняло Колю в ужас. Он не хотел, чтобы однажды неприятности рода настигли и его.
Хоть Николай и не знал отца, но по рассказам матери тот был хорошим человеком, с которым случились плохие вещи. Корнеил не женился на Анне Александровне, они расстались еще во время ее беременности, поэтому ее сын получил фамилию и отчество деда. А спустя год с момента рождения Николеньки, его отец погиб от рук бандитов во время путешествия в Мексику.
После завтрака Николай твердо решил приложить все усилия, чтобы как можно скорее найти мотивы для убийства его родственников. Первым делом молодой человек отправился к двум бывшим работникам Лунной рощи, которые остались в живых. Он зашел в гараж дяди, увиденное его обрадовало: перед Николаем стоял черный Lincoln Continental 1978 года. Сам Николай не мог позволить себе такую машину, да и в целом любую.
Он направлялся по адресу, найденному в записях стола дяди. Деревня была небольшой, ее всю можно было обойти за пару часов, но на улице стоял мороз, Николай, родившийся и выросший на юге Франции не привык к холодам.
Через пять минут машина уже заехала на улицу Виноградной Лозы. Это был еще один мрачный уголок Багора. Все дома стояли будто заброшенные, на улицах не было видно детей или взрослых. Это место будто вовсе не существовало.
Молодой человек вышел из машины и постучал в темно-зеленые ворота, на которых красовался номер «24». Примерно через три минуты ему открыла пожилая женщина. На вид в ней не было ничего приятного: худая, иссохшая старушка маленького роста (примерно 160 см), на вид ей было лет 80 лет. Сразу бросался в глаза ее беззубый полуоткрытый рот, враждебный взгляд темно-серых глаз. Черное платье придавало ее образу мрачности. Николай спросил:
– Доброе утро, я бы хотел поговорить с Ниной Павловной и Петром Афанасьевичем Савельевыми.
– Мой муж умер год назад, что вам угодно? – по-старчески настороженно проворчала женщина.
– Я хотел спросить вас о том времени, когда вы работали в Лунной роще, меня зовут Николай Гравильер, я новый владелец усадьбы.
Глаза Нины Павловны на мгновение сузились, женщина огляделась по сторонам и тут же сказала:
– Пройдем в дом, тут не место подобным разговорам.
Через две минуты они сидели на кухне:
– Что именно вы хотите узнать о нашей работе в том проклятом месте? – женщина явно не была настроена на разговор по душам.
– Можно начать с того, почему вы называете его «проклятым».
– Ты еще слишком молод для того, чтобы быть хозяином этого дома, – протянула Нина Павловна с усмешкой. Что-то в ее взгляде отталкивало молодого человека.
От помещения, где он сейчас находился, веяло ужасом. Николай не мог объяснить, почему, это было инстинктивное чувство. Сам дом был темным и мрачным. Мебели почти не было: один небольшой стол, два стула, большая русская печь, один скудный и, судя по всему, грязный шкаф для посуды.
На первом этаже Гравильер младший увидел только прихожую, из которой его привели сразу на кухню. Окна здесь были заклеены фольгой, свет почти не проникал, а пасмурная погода делала комнату совсем темной и холодной, в деревянных полах были видны дыры. Пахло сыростью и старой мебелью. Неестественная тишина создавала еще более нагнетающую обстановку.
Женщина злобно улыбнулась Николаю:
– Этот дом сожрет тебя точно также, как и твоих прародителей, – в то же мгновение внимание Николая привлек скрип со второго этажа. Мужчина помнил, что просмотрел всю информацию о жизни Савельевых: они были одинокой бездетной парой, у них не было родственников, поэтому этот едва различимый скрип насторожил Николая:
– Все мои родственники по матери погибли в Лунной роще при странных обстоятельствах. Вы проработали в «Роще» много лет, что там происходило? Кто мог делать это? У Гравильеров были враги? – задавал множество вопросов Николай.
– О, мальчик, – снова протянула старуха, – никаких врагов у твоей семьи не было, все они поплатились за свою алчность, все они умирали долго, мучительно, дом убил их, и тебя убьет, если не уберешься отсюда, – ухмылка женщины стала будто еще более зловещей, она явно знала больше, чем говорила.
Вдруг скрип шагов наверху стал более громким. Теперь точно можно было определить, что это шаг человека. Николай сглотнул и решил проявить такт: не задавать лишних вопросов. На самом деле он был напуган атмосферой в доме. Нина Павловна сказала, что ее муж мертв, значит это точно не он ходит на втором этаже.
– Мы с мужем ушли из того проклятого места около 18 лет назад, когда умер твой дед. Он сходил с ума в последний год жизни: почти не спал, стал бояться смерти, как умалишенный, ослеп и не разговаривал даже со своей семьей. Говорил, что видит призраков дома, слышит их голоса. А за несколько месяцев до своей смерти бросился на меня с ножом за то, что я недостаточно быстро принесла ему ужин. Александр Константинович не выходил из своего кабинета, установил там непробиваемую дверь… – скрип половиц на втором этаже стал еще громче.
Николай не сдержался и поднял глаза к потолку.
– Вашего дядю постигла подобная участь. Он тоже сходил с ума, а ты следующий. Уезжай из Багора и никогда не возвращайся.
В эту же секунду что-то упало на втором этаже дома и человек, ходивший там, резко побежал. Николай был в ужасе, он вскочил с места и бросился на улицу. Подбегая к сеням, молодой человек слышал, как звук быстрых и тяжелых шагов переместился на лестницу, которая соединяла этажи. Мужчина за считанные секунды вылетел на улицу. Еще через мгновение черный Lincoln скрипел колесами. В сошедшем с неба тумане были видны только очертания красных огоньков задних фар автомобиля.
Глава 9
Николай сидел в просторной гостиной, окружённой древней, на его точный взгляд, мебелью, которая, казалось, хранила в себе дух ушедших веков. За окном стояла пасмурная погода, поглощающая все убранство дома во мрак. Массивные темно-синие шторы были раздвинуты и в окна все же проникали лучи дневного света. Полированная поверхность столов и кресел отражала блеск от огромной хрустальной люстры, висевшей над головой. В углу комнаты стоял старинный камин с вырезанными на белом мраморе узорами, рядом с которым находилось огромное кожаное кресло с деревянными подлокотниками – любимое место его деда, как когда-то рассказывала мать.
На стенах висели портреты предков – суровые лица мужчин в мундирах и строгие взгляды женщин в длинных платьях. Но Николай, несмотря на всё это, не мог оторвать глаз от одного конкретного портрета. На нём был изображён его дядя, который, несмотря на возраст, выглядел не энергично и без свойственного ему в молодости хитрого огонька в глазах. Картина, как догадывался Николай, была сделана не за долго до трагедии, случившейся с дядей.
Погружённый в свои мысли, Николай пытался понять, что все-таки скрывал этот дом и его обитатели. Слишком много странностей произошли по его приезде: кошмарные сны, тени, бродящие по коридорам в ночное время, странный дневник и ненормальная бабка, работавшая когда-то в Лунной роще. Он все еще не мог осознать, что произошло с ним в доме Савельевых несколько дней назад. Сколько всего еще скрывали эти стены, сколько тайн унесли с собой в могилу некогда присутствующие в жизнях Гравильеров люди? Николай не мог найти ответ ни на один этот вопрос и его это раздражало. Мать не оставила ему никакой информации, наотрез запрещая общаться маленькому Коле с жившими за много тысяч километров родственниками. А к моменту кончины матери Николай остался последним ныне живущим Гравильером и вопросы задавать ему было отныне некому. Николай все больше погружался в вихрь собственных мыслей, он смотрел на портрет дяди, и его сердце сжималось от чувства неопределённости и лёгкой тревоги.
Неожиданно его размышления прервал тихий стук в дверь. Николай обернулся и увидел, как в комнату заглянул дворецкий, немного нервничая.
– Простите за беспокойство, Николай Александрович, – начал он, слегка наклонив голову. – К вам приехал Венедикт Григорьевич, семейный адвокат. Он ждёт в холле.
Николай на мгновение задержался, переводя взгляд с дворецкого на портрет дяди, а затем кивнул.
– Пусть войдёт, – сказал он, пытаясь скрыть своё волнение. Его мысли тут же переключились на незваного гостя, и на то, что тот мог ему рассказать о делах дяди и возможно, о загадочных происшествиях в доме, о которых ходили слухи.
На гостиную опустилась напряжённая тишина, которую, спустя несколько, минут нарушил приглушённый звук шагов по старинному, местами скрипящему паркету. Дверь открылась, и в комнату вошёл адвокат. Мужчина средних лет с аккуратно зачёсанными назад волосами, в которые уже пробивалась седина, его глаза, сверкавшие за очками, смотрели цепко и внимательно. Одет он был в строгий тёмный костюм, подчёркивающий его профессионализм и серьёзность. Войдя, он сдержанно наклонил голову вперед и протянул руку Николаю.
– Рад встречи, Николай Александрович, – сказал Венедикт Григорьевич, пожимая руку молодому человеку. В его голосе слышалась лёгкая усталость, но слова были сказаны с уважением и долей формальности. – Я понимаю, как тяжело вам сейчас приходится.
Николай кивнул, и жестом пригласил адвоката сесть на диван, стоявший напротив. Адвокат опустился на мягкую поверхность, положив на колени портфель, из которого начал доставать листы.
– Ваш дядя, Андрей Александрович, оставил после себя множество бумаг и документов, – начал адвокат, раскладывая их на столе перед собой. – Часть из них касаются ваших прав на наследство, которые, к сожалению, я не успел передать вам во Франции. Здесь также указаны несколько скрытых инвестиций и долгов, которые, как выяснилось, ещё не были урегулированы. Мы должны будем заняться этим вопросом в ближайшее время.
Николай внимательно рассматривал бумаги, вчитываясь в цифры, ощущая нарастающее беспокойство. Он не ожидал, что у дяди могли быть такие финансовые проблемы. Изучая чеки с банковского фамильного счета, а также бумаги на кредит из местного банка, юноша задался вопросом, произнеся его вслух.
– Но куда дядя тратил все эти деньги? Все поголовно говорят, что он был затворником и не выходил из собственного кабинета. Зачем ему такие суммы? – Венедикт Григорьевич молчал. Он опустил глаза вниз, делая вид, что тоже изучает только что появившиеся на столе бумаги. – А что на счет оставшихся денег? У меня есть, чем погасить долги?
– О, да, дед оставил для вас небольшой вклад, который был создан в день вашего рождения. Также к вам перешли деньги вашей матери, который Александр Константинович завещал лично ей. К тому же, остаются еще и инвестиции вашего дяди, некоторые из них достаточно прибыльны. Если говорить в общем, денег у вас еще достаточно для того, чтобы платить прислуге и содержать особняк еще пару десятков лет, и существовать достаточно безбедно.
Николай кивнул, однако его внимание вскоре переключилось на другой вопрос, который не давал ему покоя. Он решил, что именно адвокат семьи может стать тем человеком, который даст ему ответы или хотя бы подсказки.
– Венедикт Григорьевич, – начал Николай, поднимая глаза на мужчину. – Я слышал о загадочных происшествиях в этом доме. Мои родственники в записях упоминали, что здесь часто случались странные вещи. Я нашел газеты прошлых лет в кабинете дяди, мои предки умирали в этом доме при достаточно туманных обстоятельствах. Вы не могли бы рассказать мне об этом подробнее? Прошлые работники Лунной рощи отказываются говорить со мной.
Венедикт Григорьевич, услышав вопрос, на мгновение замешкался, и в его глазах мелькнуло что-то непонятное для Николая, возможно, беспокойство или колебание. Он вздохнул и, казалось, взвешивая свои мысли, начал говорить.
– Вы правы, Николай Александрович, – ответил он, слегка понизив голос. – Об этом доме действительно ходят различные слухи. Ваш дядя и дед занимались здесь странными исследованиями. Возможно, вы слышали о своем далеком прадеде и о том, что он занимался оккультизмом и прочей чертовщиной. Местные жители еще во времена молодости моего деда рассказывали, что Гвенаэль наткнулся на что-то, после многолетних поисков по всему свету. Это что-то было безумно ценным. Большую часть история умалчивает, но после своего открытия Гвенаэль стал очень богатым человеком. В его владениях находились земли и многочисленные банковские ячейки. Находка поистине его обогатила. Но время шло – прокашлялся Венедикт Григорьевич, – после его смерти на эти деньги содержалась вся ваша семья многие поколения. Насколько я знаю, ваши дед и дядя были одержимы идеей найти что-то очень ценное в Лунной роще, то, что еще было спрятано здесь при жизни Гвенаэля. – Николай нахмурился, стараясь уловить смысл слов адвоката.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71111572?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Эвелина Тисленко
Арина Тисленко
Николай Гравильер получает в наследство старинный особняк, спрятанный в глубине густого темного леса. Но дом, хранящий в себе тайны прошлого, начинает сводить молодого человека с ума. Загадочные смерти предков, спрятанные сокровища, и пугающие призраки – всё это превращает жизнь Николая в ночной кошмар. Дж Он пытается разгадать древний ребус и найти скрытые богатства, но каждое открытие приближает мужчину к безумию, когда очередная тайна семьи оказывается раскрытой. Сможет ли Николай выбраться из ловушки, расставленной прошлым, или дом поглотит его так же, как и всех его прародителей?
Первая книга цикла «Тени Рода».
Эвелина Тисленко, Арина Тисленко
Тени рода. Тьма под блеском ночи
«Послушайте человека, узнавшего на опыте, что значит пренебрегать вещами, коих мы не в состоянии понять и которые, слава Богу, отделены от нас темной, непроницаемой завесой. Горе тому, кто покусится ее поднять!»
– «Упырь» А.К. Толстой
«Иногда легенды о сокровищах – это просто легенды»
Глава 1
Северная часть России,30 октября, 2001 год
В небольшом городе лесистой местности показалась фигура человека: молодого немного худощавого мужчины, примерно двадцати пяти лет. Он был завернут в черное приталенное пальто, а в руках находился небольшой чемоданчик, который тот с легкостью держал на весу.
Пейзаж поистине завораживал, создавая зловещий вид. Все вокруг кричало недобрым предзнаменованием: и когтистые ветви деревьев, на которых уже не было листьев, и сырость вперемешку с грязью, в которой можно было повязнуть, если не ходить по специально отведенным тропам. Все имело темный и тревожный оттенок. А лес, в который свет как будто не попадал по собственному желанию, кричал о том, что заходить туда может быть смертельно опасно.
Молодой человек приковал все взгляды местных зевак, которые не упускали возможности обсудить чужака:
– Давно к нам никто не заезжал, – протянул лениво стоявший сзади мужчина.
– Так он еще и из знати, видать, – ответил второй.
Молодой человек был действительно из знатного рода. В тяжелые для страны времена восемьдесят лет назад, небезызвестная в то время дворянская семья покинула родовое гнездо и скрывалась во Франции. По какой-то загадочной причине им удалось сохранить особняк несмотря на то, что остальным семьям повезло меньше. Как думали сами владельцы, это все оттого, что дом спрятан в глуши тенистого леса, так еще он и окутан не самыми доброжелательными слухами. Ведь народу дай только повод помолвить про огромную постройку, заслоненную от чужих глаз.
Мужчина догадывался, что у его родового гнезда не самая добрая слава, и его это радовало. Меньше носов будут лезть не в свое дело, но и сам незнакомец не особо интересовался прошлым своей семьи.
Молодой человек зашел в небольшой бар, который был, по его мнению, достаточно приятным местом для такой глуши, сел за стол и заказал выпить. После трудной дороги ему нужно было отдохнуть хотя бы несколько минут. Человеку не очень нравился пейзаж, ведь вырос он на юге Франции, там, где большую часть года тепло.
– Давно у нас не было чужаков, – проговорил голос, приближающийся со спины. – Судя выражению лица, вам здесь не очень-то и нравится, – незнакомец сел за стол молодого мужчины.
– Честно признаться, мне здесь совсем не нравится.
– У вас сильный акцент, откуда вы?
– Прибыл из Франции сегодня утром, – немного скривился в подобии улыбке незнакомец.
– Даниил, – протянул руку подсевший мужчина, который выглядел чуть старше него самого.
– Николай Гравильер, – неохотно приветствовал собеседник.
– А, Гравильер, тот самый молодой писатель? – продолжил мужчина. – Приехал присмотреть наконец-то за особняком? Все уж думали, что хозяева здесь больше не объявятся.
– Для меня это стало неожиданностью. Я не знал, что мой дядя может покинуть этот мир в таком молодом возрасте… От этого места веет злом, – скривил губы мужчина. – С родственниками по линии матери мы никогда не общались, я удивлен, что наследство перешло ко мне.
– Да, мы живем на отшибе, не самые приятные края, – раззадорился новый знакомый. – Но все же вы здесь.
– Я узнал о нем десять дней назад.
– Неужто поселитесь насовсем в Лунной роще? – с интересом спросил мужчина.
– Нет. Здесь я жить точно не буду. Приехал разобраться с документами и посмотреть, в каком состоянии дом. Продать его вряд ли получится, да и моя мать всю жизнь твердила, что не должно мне владеть родовым гнездом. Уж очень она желала, чтобы я и на милю к нему не приближался.
– Ваш дядя прожил там всю жизнь, – продолжал мужчина.
– Да, я слышал, что он вел… достаточно затворнический образ жизни.
– Так и было, последние 10 лет он вообще не появлялся в городе. Продукты ему привозили рабочие особняка, и тех было немного. Двое за все время на моей памяти, – поделился с юношей новый знакомый. – К тому же, он возвел огромный забор вокруг дома, не совсем понятно зачем, ведь к поместью и по собственной воли никто из местных не приблизится.
Николай не совсем понимал, почему незнакомец рассказывает все это. Более того, у мужчины сложилось впечатление, что Даниил не просто пересказывает ему местные слухи о дядюшке, а как бы прощупывает почву, к тому же, острое ощущение чего-то навязчивого в недавнем диалоге преследовало Николая до самого конца по дороге к усадьбе.
«– Ну вот», – подумал мужчина. – «– Тот самый старый особняк», – опознать самую мрачную постройку в округе не составило труда.
Также Николай отметил, что Лунная Роща находилась в хорошем состоянии, он ожидал чего-то более старого и разваливающегося.
Дом стоял на возвышенности, к которой была протянута каменная лестница. Постройка была удивительно огромной. Три этажа были украшены массивными окнами, фасад – колоннами и узорами, выгравированными на стенах. В целом строение не казалось зловещим, но и не особо радовало глаз.
«– Ничего необычного», – подумал Николай. – «– Видали и получше».
Глава 2
Франция, 20 октября, 2001 год:
Над землями Аквитании давно стояла ночь. Черные тучи заволокли все небо, на котором каждые несколько минут можно было наблюдать резкие лиловые молнии, очень скоро превращающиеся в вопли грома, единственное, что выделялось в этом пространстве и разрезало тишину поздней осени. Ветер гнал этот звук по всей деревне Наварренс, напоминая немногочисленным жителям о своей смертоносной и неукротимой силе. Листья, осыпающиеся с деревьев, быстрыми порывами опускались на землю, разлетаясь оттуда в разные стороны, будто сами не понимали, что забыли в таком мрачном месте, в такую мрачную ночь.
В то время в особняке Калверт, находящемся на северо-западе Наварренса, стояла мертвая тишина.
Это был старый ветхий дом, хозяин которого жил затворником. Он редко появлялся в поле зрения других жителей. Говорят, друзей у него не было, как и денег на то, чтобы отреставрировать свои владения.
Сам особняк представлял собой небольшое двухэтажное здание из темно-серого камня, с выделяющейся черной крышей и высокими, но узкими арочными окнами. Мрачности особняку добавлял умерший сад, за которым не ухаживали уже много лет.
В комнате на втором этаже спал молодой мужчина, сон которого был неспокойным, он ворочился, а ночной свет, проникающий в окна, давал намек на то, что спящий обливался потом. Наконец мужчина проснулся, он вскочил с постели почти моментально, а если бы в комнате было светло и с ним кто-нибудь был, то этот «кто-нибудь» увидел в его глазах первобытный ужас.
Немного собравшись с мыслями и обойдя кровать, молодой человек понял, где находится, и что увиденное несколько мгновений назад – просто сон.
Мужчина попытался включить свет, но выключатель не поддался, он еще несколько раз подергал его:
«– Очередной раз в генератор попала молния», – мысли беспокойно кружились в голове, примесь страха еще ощущалась. Он подошел к столу, нашел свечу и спички, после чего долгожданный огонек наконец осветил комнату.
Николай Гравильер достал из верхнего ящика толстую черную тетрадь:
«20 октября, 2001 год, 02:40 ночи:
Я видел странный сон. Я находился в незнакомом месте, оно похоже на дворец, такое же огромное и роскошное, я гулял по залам, пока не ощутил затылком, что за мной наблюдают, никогда не забуду это жуткое чувство, будто испытал это наяву… Я проходил по очередной галереи, со множеством окон, как вдруг заметил боковым зрением движение за окном, я обернулся, но ничего не увидел из-за того, что была ночь, тогда я пошел дальше, дойдя до выхода из зала, я ощутил новую волну ужаса, в этот момент все свечи в зале разом погасли, а дверь передо мной с силой распахнулась, я видел только темноту … Дальше я помню, что слышал тихий скрежет, будто кто-то водит ножом или когтями по окну, этот звук был внутри зала, близко от меня, тогда я побежал, но шагов за собой не слышал… Я бежал так быстро, совсем не чувствуя усталости, сзади меня раздавались громкие выстрелы… Через какое-то время я попал в подвал, в этот момент дверь захлопнулась громким хлопком… Я был в темноте, там не было окон, я ощущал, что он смотрит на меня, я знал, что он пришел за мной, я увидел движение черного плаща и услышал шаг… Но в тот же момент проснулся…».
Вдруг молодой мужчина снова вздрогнул. На первом этаже дома глухо упало что-то тяжелое. В особняке сейчас находился он один. Открыв дверь, со свечой в руках, Николай начал спускаться вниз, молния на мгновение осветила гостиную, и мужчина увидел упавшее кресло. Кто-то свалил его будто специально.
Сзади него включился радиоприемник, работающий без электричества, звук помех оглушал. Он подбежал к приемнику и выключил, взгляд задержался на огромном зеркале, которое отражало в себе почти все пространство. Мужчина посмотрел в него, но вместо себя увидел человека в черном плаще, на лице у незнакомца была черная маска, в которой выделялся только рот, с него стекала черная жидкость, а носа и глаз будто не было. В руках пришелец держал кинжал. В этот момент Николай проснулся, обнаружив себя на диване в гостиной.
Глава 3
Мужчина вспоминал события ночи:
«– Сон ли это был?» – он встал и подошел к зеркалу, оно было все в трещинах, тогда мужчина испугался по-настоящему, он схватил первую попавшуюся простынь из шкафа и накрыл зеркало, после чего вынес из дома.
Николай не был суеверным, по правде сказать, он не верил ни в Бога, ни в потусторонние силы, но кошмар прошлой ночью до ужаса его напугал. Поддавшись инстинктивному порыву (скорее всего суеверие все же присутствовало у него в генетической памяти), Гравильер все же избавился от зеркала.
Весь день он не мог найти себе место: пытался смотреть телевизор, даже осмелился включить радио и взять книгу, но из рук все валилось. Приготовив себе обед, мужчина отправился на прогулку. Стоял пасмурный, но теплый день. В это время года в Новой Аквитании довольно тепло, около 14 градусов днем, а когда выходит солнце, то больше.
Завернувшись в легкое черное пальто, молодой человек шел по улицам Наварренса. Он был хорош собой: рост примерно 190 сантиметров, темно-русые волосы волнистыми прядями спадали на лоб и щеки. Ему было двадцать пять лет, черты лица сохраняли молодость, но глаза всегда выдавали безразличие к происходящему. Николай он почти ни с кем не общался, с тех пор, как умерла его мать, он жил один и писал книги, так редко выходившие на французском языке. У него была по-мужски очерченная челюсть, небольшие губы, четкой формы, но в них-то и заключалась изюминка: верхняя губа была объемной, немного выпирала, что придавало лицу этого мужчины еще большей красоты. Тонкий аккуратный нос с небольшой горбинкой, но приподнятым кончиком, и миндалевидные почти черные глаза идеально вписывались в его портрет и выдавали в Гравильере аристократа.
Прошло несколько часов, молодой человек уже возвращался к своему дому, как вдруг увидел на пороге незнакомого мужчину в черном плаще и шляпе:
– Добрый вечер, Николай Александрович, меня зовут Эдельман Венедикт Григорьевич, я прибыл к вам по делу о наследстве, – доброжелательно протянул незнакомец, которому, казалось, около 45 лет. Он был чуть ниже Николая, выглядел довольно молодо, но седина в волосах выдавала примерный возраст. В целом внешний вид мужчины располагал к себе.
– Мой дядя мертв? – первое, что спросил Николай на русском языке, который не практиковал уже много лет, вышло немного коряво, с сильным акцентом, причем спросил он это довольно равнодушно, даже не поздоровавшись с гостем.
– К сожалению, да, он скончался больше месяца назад, я разбирался с документами. Он оставил все, что имел вам, но найти вас было трудной задачей, ни в каких личных записях Андрея Александровича я не смог найти адреса вашего проживания, тем не менее, я здесь, – проговорил адвокат ровным, но немного беспокойным тоном. Честно сказать, он не знал какой реакции ожидать от наследника. С семьей Николай Александрович не общался, Венедикт вообще не знал об этом молодом человеке ничего.
Николай задумался на несколько секунд:
– Пройдемте в дом, здесь не место для подобных разговоров.
Через пару мгновений мужчины уже сидели в гостиной, на журнальном столике стояли два бокала с коньяком, пряные оттенки и легкие фруктовые ноты, которые теперь ощущались в теплом воздухе комнаты, немного расслабили обоих, диалог стал более непринужденным, а атмосфера расслабленной:
– Вашего дядю нашли в усадьбе Лунная роща утром 26 сентября. Врачи установили, что он умер той ночью. Официальная причина следствия – сердечный приступ.
– У него было больное сердце? – подозрительно, чуть сощурив глаза, спросил молодой мужчина. Адвокат молчал некоторое время.
– В том то и дело, что нет. Он был здоров. Николай Александрович, поймите меня правильно… – сильно смутившись, почти прошептал Венедикт, – что-то странное происходит в том доме, я был не просто адвокатом вашего дяди, но еще и близким другом, он жаловался… на странности, происходившие в поместье, это началось задолго до вашего рождения… Я бы хотел рассказать вам все, но не могу, я не тот человек… – он снова запнулся на несколько мгновений, – …вы должны увидеть все, происходящее там, своими глазами… лично от себя советую вам как можно быстрее избавиться от этого особняка.
После этой реплики мужчины молчали несколько минут, Николай тщательно обдумывал что-то, по его настроению, лицу и даже обстановке в доме было понятно, что идея уехать из страны на неопределённый срок и разбираться со странностями части своей семьи, которую он не знал, не откликается в его сердце:
– Хорошо, мы выезжаем завтра утром. Не могу пообещать вам, что смогу разобраться в смерти моего дяди, но документы и поместье в порядок приведу, после чего вернусь во Францию…
Николай не спал всю следующую ночь, мы уже упоминали, что он не был суеверным, но кошмар, приснившийся накануне, до ужаса напугал молодого человека. В его голове все больше развивалась мысль, что сон и прибытие адвоката – не случайность. Что-то происходит, и ему предстоит разобраться в этом, несмотря на то, что такого желания Николай не испытывал.
На следующее утро мужчины уже сидели в самолете, направляясь в Москву, откуда доберутся до Лунной рощи.
Глава 4
Деревня Багор, Россия. 30 октября, 2001 год
Николай вошел на территорию усадьбы, поднялся на крыльцо, он уже был готов постучать в дверь, как вдруг одернул руку. Он не мог понять, но что-то его отталкивало от этого дома. Молодой человек поднял голову вверх и увидел на навесе над крыльцом какую-то надпись. На темно-коричневом дереве было что-то нацарапано белой краской. Николай не мог разглядеть, что именно. Тогда он достал свой новенький Никон, навел его на навес и сделал снимок. На мгновение вспышка осветила крыльцо Лунной рощи.
Николай отвлекся на пару секунд от плохих мыслей, опустил фотоаппарат и вместе с ним голову, уже был готов постучаться в дверь. В ту же секунду лицо молодого человека перекосило от испуга. Перед ним стоял бледный седой мужчина 60-ти лет, у него были темные круги под глазами и впалые щеки. Николай отскочил на два шага назад:
– Кто вы такой и что здесь забыли? – огрызнулся незнакомец.
– Меня зовут Николай Гравильер. Я новый владелец этой усадьбы. Мужчина стоявший напротив сощурил глаза, после чего выгнул бровь:
– Ага, наследничек прибыл, проходите.
Испуганный Николай прошел в дом, все в его атмосфере не нравилось ему, молодой человек хотел как можно скорее покинуть дом, даже не успев пробыть здесь минуту.
Первое, что бросилось в глаза теперешнему владельцу особняка – его заброшенность. Мебель даже в прихожей была накрыта белыми простынями, а толстые слои пыли на полу и открытых шкафах привлекали глаз на них смотрящего даже из далека. Мужчина в черном костюме тройке и черном галстуке наконец представился:
– Меня зовут Роман Денисович, я дворецкий. Добро пожаловать домой, Николай Александрович. Скажите, могу я взять ваши вещи? Не дождавшись ответа, будто тот не был нужен, дворецкий покинул комнату с чемоданом нового хозяина.
– Да, можете – отвлеченно сказал Николай, он будто был заворожен картиной на стене, которую разглядывал:
Огромное, темное, но при этом яркое полотно, поглощающее зрителя. В молодом человеке она вызывала тревогу, которую он не мог объяснить, что-то цепляло его на инстинктивном уровне.
В центре полотна художник расположил массивный старинный сундук, крышка которого приоткрыта. Внутри – россыпь драгоценностей: золотые и серебряные цепи, диадемы, браслеты и многие другие, украшенные сапфирами, рубинами и изумрудами. Камни сверкают в тусклом свете, излучаемым неизвестным источником (возможно, свечой) придавая им зловещий, почти потусторонний блеск.
Из-под сундука на пол медленно стекает густая алая кровь, образуя лужу. На заднем плане видны следы борьбы: перевёрнутый стул, книги, попадавшие с полки, клочки рваной ткани. Рядом с упавшим стулом лежит золотой подсвечник в крови. Тени от предметов, удлиняясь и искажаясь, придают картине ощущение движения и беспокойства.
В дальнем углу комнаты виднеется тёмная фигура, полускрытая во мраке. Только её красные глаза выдают присутствие незримого наблюдателя, сейчас он смотрел прямо на Николая.
Стены комнаты украшены старинными гобеленами, на которых едва различимы сцены из жизни предыдущих владельцев драгоценностей – убийства, предательства, насилие, суицид.
– Ваш дядя любил эту картину, но кто художник – неизвестно. Говорят, что она попала в Лунную рощу еще до Революции семнадцатого года. Андрей Александрович мог часами смотреть на нее, когда был моложе, теперь же полотно пугало его, мне было приказано завесить его – проговорил вернувшийся в комнату дворецкий, будто обращался не к Николаю, а к самомой картине.
– Роскошь и ужас… власть и кровь… вечный сюжет в мировом искусстве, – Николай тоже будто говорил с картиной. – Почему полотно не завешено сейчас? – он перевел взгляд на дворецкого.
– Пять минут назад на нем была простынь, до того, как я открыл вам дверь. Вы же ее сняли, Николай Александрович?
– Да… Наверное я отвлекся и не заметил… – почти шёпотом, не отрываясь от картины, сказал Николай, после чего резко обернулся. – Покажите мне мою комнату.
– Конечно, сударь, пройдемте, я подготовил для вас покои в гостевом крыле…
– Я бы поселился в комнате хозяина дома, – резко отрезал молодой человек.
– Хозяина? Но, Николай Александрович, ваш дядя…
– Мне известно, где умер мой дядя. Я все равно размещусь там.
– Тогда нам в западное крыло, сударь.
Николай спустился только к ужину, в столовой его уже ждали дворецкий, неизвестная полная женщина, на вид лет пятидесяти и еще один высокий мужчина в костюме повара:
– Николай Александрович, хочу познакомить вас с работниками и жильцами этого дома. Елена Викторовна – горничная, и Олег Михайлович – повар.
– Это все, кто живет и работает в Лунной роще? – равнодушно спросил Николай, обводя прислугу взглядом.
– Да, нас всего трое – спокойно отозвался дворецкий.
– Хорошо. Время ужинать. После трапезы я хочу, чтобы все зашли в мой кабинет, если вы, Роман Денисович, покажете мне, где теперь располагается мое рабочее место.
Дворецкий молчал почти минуту:
– Сударь, кабинет хозяина дома заперт, после смерти вашего дяди мы так и не смогли попасть туда, возможно, Андрей Александрович указал в завещании, где оставил ключ – неуверенно проговорил мужчина.
– Нет, по дороге сюда я ознакомился с завещанием дяди, про ключ там не было ни слова. Подумайте, где может находиться ключ.
– Ваш дядя всегда запирал кабинет, когда выходил из него, что случалось редко, входить туда нам всем было запрещено. Такое же правило действовало при его отце. Ни разу за все сорок лет службы семье Гравильер я не видел этого ключа.
После ужина дворецкий показал Николаю дом. Они так и не дошли до северного крыла, так как за окном стояла поздняя ночь, но молодой человек пообещал закончить знакомство с Лунной рощей завтра утром. Много часов он провел у двери в кабинет дяди. Она была массивной и выломать ее не представлялось возможным, к тому же в доме где-то был спрятан ключ. Николай оправдывал свое терпение мыслью, что не просто так ее запирали.
Гравильер младший почти валился с ног, когда наконец-то добрался до своей комнаты. Все, что он смог сделать – переодеться и упасть без сил в постель.
Глава 5
Ночью Николаю спалось тревожно. Он не переносил сон вне дома. А провести несколько дней в комнате дядюшки, с которым он никогда не знался, представлялось мужчину тяжкой участью.
Стояла смертельная тишина, как вдруг молодого человека вернул в сознание скрип кровати, на которой он лежал. Николай почувствовал, как кто-то сел на край. Подумав, что это один из работников, он уже был готов указать не званному гостю на дверь. Гравильеру очень не понравилось, что его выбили из сна, как вдруг, сев на кровать, Николай увидел, что она пуста. Он огляделся. Было темно. Единственный свет в комнате – блеклый луч луны, проникавший через не закрытое массивной шторой окно. Николай встал с кровати, зажег светильник, стоявший на прикроватном столике, и огляделся еще раз. Дверь, разделяющая его спальню и огромный коридор скрипнула и начала медленно открываться, светильник замигал и потух.
– Что еще за чертовщина? – выругался шепотом Николай. – Неужто дворецкий решил прогуляться? – он встал на ноги и осторожно вышел в коридор, готовясь поймать прислугу и отругать за ночной визит в его спальню. Тень мелькнула в конце коридора, ведущего в северную часть особняка, и юноша последовал за ней. Идя по темным коридорам Лунной рощи, Николай ощущал себя не очень комфортно. Его не покидало чувство присутствия кого-то или чего-то. В призраков он не верил, так как никогда их не встречал. Николай вообще был достаточно категоричных светских взглядов, он четко был убежден в существовании того, что существовало, того, что можно было увидеть, потрогать, ощутить, чего-то материального. А то, что пред его взором никогда не являлось, по логике, не существовало. Тем не менее, в доме ему было не по себе. Но он отмахнулся от этих мыслей, ведь беспокойные сны, кошмары и чувство слежки у него начались до прибытия в Лунную Рощу.
Следуя за тенью, надеясь догнать ее, молодой человек достиг тупика. Он уперся в стену, в которой не было никаких дверей и поворотов. Он точно видел, что тень следовала сюда, но куда она делась? Прошла сквозь стену? Тут же его внимание привлек медленный скрип. Это открывалась тяжелая дверь, находящаяся справа от стоящего мужчины. Николай с сомнением оглянулся по сторонам и зашел в комнату. Первым делом он увидел на столе, находившемся недалеко у входа, ярко-белые очертания свечей. Подойдя, зажег парочку, после чего принялся осматривать комнату.
Это была библиотека. Огромная комната с возводившимися до самого потолка шкафами, уставленными книгами. Их было настолько много, что понадобились бы месяцы, чтобы изучить все.
Николай рассматривал корешки книг, пытаясь прочесть некоторые названия, заглядывался на те, которые были в красивейших и старых обложках.
«– Должно быть, они редкие и дорогие», – подумал мужчина. Пока он двигался вперед, увлеченно погружаясь в буквы на полках все больше, боковым зрением снова заметил движение. Не на шутку разозлившись, он двинулся к концу комнаты, где шкафы стояли вплотную друг к другу. Прохода между ними не было.
– Попался! – ликовал Николай.
Выскочив со свечей в руке к последнему выступу с книгами, он ужаснулся, не застав там никого. Библиотека была пуста. Кроме него тут никого не было. Гравильер огляделся еще раз, уверяя и утешая себя, что причудиться ему не могло. Как вдруг с полки упала книга. Николай подпрыгнул от неожиданности и, пытаясь успокоить свое участившее удары сердца, подошел к книге. Она открылась на середине, и он увидел знакомые фотографии. Подняв ее с пола, Гравильер начал листать страницы, до него дошло, что это был семейный альбом.
Он уже видел некоторые из них. Точно такие же были у его матери и хранятся в его доме во Франции. Вот они, его родственники: ненавистный всеми членами семьи прадед, его жена и маленький дед Николая. Много лиц, незнакомых людей. Николай, пролиставши весь альбом, с силой захлопнул его, собираясь поставить назад. Только вот на последних страницах он заметил что-то мельком. Открыв снова альбом, взор упал на очень старое фото, уже ветхое. Он аккуратно достал его. На нем был изображены двое неизвестных мужчин, по виду очень статных, одетых в черные пальто, из-под которых выглядывали костюмы.
Находились незнакомцы в комнате или, точнее, в шикарном кабинете, украшенном картинами и великолепной мебелью. Все было сделано из дерева. Один из мужчин имел ярко выраженные черты семьи его матери.
«– Наверное, прапрадед», – подумал Николай. Он перевернул фотографию и прочел уже выцветшую надпись:
«Тайну раскроешь там, где полночь настает,
Где тени танцуют, а свет пролетает мимо,
Найди того, который дважды двенадцать бьет,
И ключ ты отыщешь за черной ширмой».
– Ключ? – проговорил вслух мужчина. – Кабинет дяди, ключ должно быть от него. Так он его спрятал специально? Нет, ну этот человек явно был параноиком.
Николай сел за стол, поставив свечу.
«– Тайну раскроешь там, где полночь настает, где тени танцуют, а свет пролетает мимо…где настает полночь? Где в этом доме может наставать полночь? Везде?», – Николай отмахнулся от этой мысли.
– Это должно быть темное место, куда не проникает свет.
«– Который дважды двенадцать бьет. Ну это точно часы, только вот какие? В это доме полно часов. «Черная ширма»? – тут Николай понял, что его снова клонит в сон. Гравильер забрал фото с собой и потушил свечи, после чего двинулся в сторону своей спальни. Он твердо решил разобраться с загадкой утром.
Глава 6
Утром Николай спустился на завтрак в столовую. Там уже ждал его Роман Денисович и накрытый стол, состоявший из несколько блюд.
– Доброе утро, Николай Александрович, – быстро проговорил дворецкий. Олег Михайлович еще не знает, что именно вы предпочитаете на завтрак, поэтому сделал для вас несколько блюд.
– Спасибо, – проговорил мужчина, зевнув.
– Плохо спали на новом месте? – поинтересовался дворецкий.
– Да, беспокойно, – проговорил Николай. – Кстати, хотел вас спросить, Роман Денисович.
– Я вас слушаю.
– Не прогуливался ли кто-то из прислуги по коридорам прошлой ночью? – пытался сделать беззаботный вид Николай.
– Вряд ли, Николай Александрович. Нас здесь всего трое и мы немолоды. В нашем возрасте люди рано ложатся спать. К тому же, – запнулся дворецкий.
– К тому же что? – вопросительно проговорил Николай. Ответа не последовало. Дворецкий собирался было уйти, но Николай встал со своего места и рывком преградил пожилому мужчине путь.
– Это только байки, сударь, поверье Лунной рощи. – нехотя ответил дворецкий.
– Я слушаю, – настоял Николай, – к тому же что?
– К тому же в стенах дома людям ночью не место.
Николай отшатнулся. Не от страха, а от усталости. Он не мог спать последние дни во Франции в доме, не мог выспаться и тут. На него давили кошмары, видения, бред дворецкого и даже загадочность всей его семьи. Молодой человек сел обратно, ковыряя свой завтрак и стал размышлять бог весть о чем. Взгляд его был пустым и тяжелым.
– Это все, о чем вы хотели меня спросить? – разрезал тишину голос из-за спины.
– Вообще-то, нет. Есть ли в особняке темная комната, в которую не попадает свет? – задал вопрос Николай, подперев рукой голову. Он вряд ли рассчитывал услышать однозначный ответ, окрестив это утро утром разочарований.
– Вы, наверное, имеете ввиду гостиную на третьем этаже? В ней нет окон, там всегда темно. – ответил дворецкий.
– Гостиная без окон? – повторил Николай.
– Если желаете, сударь, я отведу вас туда после завтрака.
Спустя полчаса мужчины уже были в пути на третий этаж. Дворецкий вел Николая по части дома, в которой новый хозяин особняка еще не бывал. Они зашли в комнату, мебель была завешана белой тканью, как и в остальных. Помещение действительно не имело ни единого окна, там было очень темно, поэтому дворецкому пришлось зажечь лампы. Николай вошел первым и начал осматриваться вокруг.
– Николай Александрович, вы оставайтесь тут, а у меня еще много работы, – произнес дворецкий и удалился, оставив открытой дверь. Николай начал убирать белую ткань, осматривая мебель и изучая комнату.
На вид это была самая обычная гостиная, ничем не примечательная. Роскошная, но уже старая мебель, пыльные ковры и полы, как будто лет 80 их не мыли и душный спертый воздух, запах которого напоминал подвал.
– Вот и часы, – проговорил Николай, смахнув с напольной конструкции ткань. Они подходили под интерьер: были такими же старыми, в высоту почти два метра, корпус выполнен из дерева, скорее всего из редкой породы, дуб или орех, украшены резьбой. Маятник из латуни виднелся через стеклянную дверцу, был украшен гравировкой. Часы не работали, стрелка на циферблате не шла. Николай осмотрел часы, он был уверен, что именно о них говорилось в стишке. Он снова стал напротив циферблата.
– Тот, кто дважды бьет двенадцать, – повторил он, – двенадцать, – и с этими словами молодой человек перевел стрелку ровно на 12 часов. Она легко поддалась, но ничего не произошло. Николай снова обошел конструкцию вокруг. Он попытался поискать на них тайник, но часы были пусты. Приглядевшись, он увидел на циферблате дополнительный индикатор. Он был оформлен в стиле часового, но показывал месяцы. Циферблаты на напольных часах зачастую были наделены дополнительными элементами. В доме Николая во Франции на подобных часах был индикатор фаз луны. Мужчина поднес руку к маленькой панельке и перевел стрелку на декабрь, на двенадцатый месяц. Как только это произошло что-то громко щелкнуло. Николай обошел часы еще раз и увидел, как на задней стороне открылась маленькая дверца, размером с детскую руку. Просунул туда пальцы и через мгновение в них красовался небольшой ребристый ключ.
Глава 7
Николай медленно подходил к массивной загадочной двери, располагавшегося в глубине особняка, которая вела в кабинет его покойного дяди. Особняк был старым, с вековой историей, и каждая комната в нем хранила свои тайны. Николай успел отметить, что именно кабинет был одной из самых загадочных комнат в доме. Он знал, что найдет там что-то важное, иначе зачем дяде запирать дверь, не пуская туда даже прислугу, так еще и прятать ключ.
Дверь кабинета, изготовленная из темного дуба, была украшена искусной резьбой и тяжелыми бронзовыми ручками. Когда молодой человек коснулся одной из них, она оказалась холодной на ощупь, что вызвало у него легкий озноб. Он вздохнул и решительно повернул ключ, вставив его в замочную скважину. Через мгновение дверь с легким скрипом открылась.
Внутри царил полумрак. Шторы на окнах были плотно задернуты, и лишь несколько лучей солнечного света пробивались сквозь них, создавая тени на стенах, которые будто охраняли это место от чужих глаз. Мебель в кабинете была старинной, из темного дерева, на полках лежал толстый слой пыли, собранной как минимум за несколько лет, которые Андрей Александрович здесь провел. В конце комнаты стоял массивный письменный стол, уставленный старыми книгами, бумагами и какими-то загадочными предметами, среди которых выделялись древние пергаменты и странные амулеты. Взглянув на них, у Николая и мысли не возникло, что его дядя занимался оккультизмом. Он был четко убежден, что эта комната принадлежала параноидальному человеку, который очень не хотел, чтобы кто-нибудь сюда проник из чужаков.
Молодой человек сделал несколько неуверенных шагов, внимательно осматривая каждый уголок комнаты. Его взгляд остановился на портрете, висящем на стене за столом. На нем был изображен Андрей Александрович, но лицо казалось слишком живым, с оттенками беззаботности и счастья в улыбке, что, по описанию прислуги не было свойственно прошлому хозяину дома. «Скорее всего здесь он еще молод» – мелькнуло в голове у Николая. Взгляд с портрета, казалось, следил за каждым движением племянника, вызывая легкое беспокойство.
Он подошел ближе к столу и осторожно взял в руки один из старинных пергаментов, аккуратно лежащих на столе. Бумага была хрупкой, и на ней были начертаны странные символы и руны. Внезапно молодой человек почувствовал, как воздух в комнате стал холоднее, и ему почудилось, что из углов кабинета донесся шепот. Он не разобрал брошенных ему слов, а только напрягся, чувствуя, как сердце учащает свой ритм.
Все же любопытство взяло верх над страхом. Николай начал медленно разворачивать один пергамент за другим, надеясь найти что-то полезное, то, что объяснит ему, что за чертовщина происходила в этом доме. В этот момент ему показалось, что старинный портрет его дяди на стене исказился в зловещей, угрожающей улыбке, будто не одобряя его стремление раскрыть все секреты, которые таились в этом мрачном месте.
Молодой человек внимательно рассматривал первый пергамент, который взял с гладкой дубовой поверхности, пытаясь понять его содержание. Символы были ему незнакомы, но среди них он заметил нечто, что напоминало карту. Он решил вернуться к этому позже, пока же его внимание привлекал массивный письменный стол. На столе лежала большая книга в кожаном переплете, украшенная металлическими уголками. Молодой человек открыл её, и страницы заскрипели от времени. Пролистав его, Николай понял, что это был дневник, очень старый дневник. На первой странице было выведено аккуратным почерком «Гвенаэль Гравильер». Николай точно знал, что уже слышал это имя, а точнее видел его. На той самой фотографии с загадкой. Одному из тех мужчин принадлежал этот дневник, и он приходился Гравильерам родственником. Первая запись была датирована 18 февраля 1894 года. Дневник начинался с описания повседневной жизни мужчины, но вскоре записи становились всё более странными, полными упоминаний о тайных обществах, оккультных ритуалах и древних артефактах. Николай с каждой страницей все больше увлекался, не обращая больше никакого внимания на зловещую, по его мнению, картину он удобно устроился в дядином кресле и читая дневник узнал, что его предок был ученым, а позже стал исследователем мистических знаний, и этот самый кабинет был его святилищем. Весь дневник был повествованием о его находках за границей, о нахождении тайных храмов и алтарей в других странах, поиске различных оккультных предметов и прочего. Спустя часы изучения, Николай нашел кое-что по-настоящему интересное. Он заметил, что среди всех записей выделялась одна, с описанием последнего исследования предка. Там упоминался некий артефакт, способный даровать обладателю невообразимую силу. Но, к сожалению, никаких подробностей не было:
«Сегодня, 13 октября 1898 года мы с Алексеем Д. совершили открытие. Мы нашли его. Нашли то, что искали больше 10 лет. Мы искали по всему миру и наконец-то удача нам улыбнулась. Император пожаловал нашему роду и роду Алексея много ценностей в благодарность за десятилетие службы императорскому двору. Это редкой породы камни. Их настолько много, что хватит купить средний остров в Южной Америке. Моя семья будет жить безбедно столетия. Даже несмотря на то, что мы знатная и богатая семья, такой величины богатств моя семья не знала.»
Николай захлопнул дневник, не найдя в нем больше ничего полезного. – Итак, – пытался привести все к общему знаменателю Николай, – мой прапрадед нашел что-то для императора, что искал десятки лет. За это император жаловал ему камешков на чертову кучу денег. Но в дневнике, который он вел почти 10 лет ни разу не упомянуто что же он искал часть жизни? Это странно даже для нашей семьи, – проворчал Николай, потерев подбородок. Спустя еще два часа он перебрал все пергаменты и книги, лежащие на столе. Ничего интересного, чтобы дало ответ на загадку, находящуюся в дневнике, мужчина не нашел. Обреченно открывая и проверяя ящики, находящиеся в столе, Николай доставал оттуда только платежки, приходящие на дом, а также бумаги, сложенные в отдельную коробку на выписанное жалование работникам за последние 50 лет. Вся бывшая прислуга по году их рождения были уже далеко не на этом свете. Однако двое из них все еще могли быть живы. Николай забрал чек, который был выписан мужу и жене, судя по записи работавших в его доме пару десятков лет назад. Николай сунул эту бумажку в карман, надеясь попытаться отыскать супругов по адресу, указанному на чеке.
Вдруг раздался легкий стук, и молодой человек вздрогнул, озираясь по сторонам. Источник шума оказался за одной из полок, заставленной книгами, как будто бы с обратной стороны. Он подошел ближе и обнаружил, что одна из книг немного выпирает. Интуиция подсказывала ему, что это не случайно. Он потянул за нее, и она тихо заскрипела, отъехав в сторону, открывая потайную полку в шкафу. Содержимым тайника оказалась стопка старых газет и папка с фото пожелтевших от времени полицейских отчетов. Он осторожно достал их и разложил на столе, освещенном тусклым светом, еле пробивавшимся из-за штор. Газеты были потрепаны, но заголовки все еще можно было разобрать. Первый заголовок гласил: "Тайные смерти в старинном особняке: что скрывает семья Гравильеров?" В статьях подробно описывались странные и внезапные смерти родственников Николая. Каждая смерть была окружена мистикой и необъяснимыми обстоятельствами. Пока он читал статьи, его охватывало все большее беспокойство. Один из заголовков гласил: "Без вести пропавшие: загадочные исчезновения в особняке Лунная Роща. Молодой человек узнал, что некоторые его родственники пропадали без следа, и никому не удавалось выяснить, что с ними произошло. В статьях упоминались подозрения о том, что особняк был проклят или что в нем происходили оккультные ритуалы: «Гвенаэль Гравильер породил в собственном доме чуму, съедающую его потомков. Господь в наказание сатанисту проклял весь его последующий род». Каких только абсурдных заголовков не прочел Николай, в какой-то момент ему просто надоело. Затем он открыл папку с полицейскими отчетами. На первой странице было указано имя его деда, и дата последнего расследования. Отчеты содержали подробные описания мест преступлений, фотографии и заметки следователей. Один из отчетов рассказывал о том, как его дед был найден мертвым в собственной спальне. Официальная версия гласила, что это был сердечный приступ, но в записках полицейских указывалось на странные обстоятельства.
Николай начал складывать кусочки пазла. Каждая смерть была окружена туманом, и все пути вели к особняку. В записях предка упоминались оккультные ритуалы и исследования, которые могли объяснить происходящее. Он понял, что его дядя пытался разгадать эти тайны, но что-то пошло не так.
Теперь Николай понял, что должен быть крайне осторожен. Не спроста дядя вел затворнический образ жизни. Молодой человек не верил в оккультизм и ритуалы, мистику и привидения, ведь они не жаждут убивать, да и дядя не упоминал в записях о страхе чертовщины. Николай знал, что убийцами могут быть только люди. За всей его семьей много десятилетий следили и все эти загадочные смерти связаны. Теперь в руках у него были ключи к разгадке, но и опасность, которую они несли, была велика. Молодой человек почувствовал, что ему предстоит нелегкий путь, полный опасностей, но он не был настроен докапываться до истины и разгадывать загадки, скрытые в этом мрачном и зловещем особняке.
Глава 8
Николай закончил изучать все найденные документы в кабинете дяди только через четыре дня. В тот день, 3 ноября, выпал первый снег. Небо было затянуто черными тучами. Часы во всей усадьбе уже пробили полночь. Молодой мужчина сделал последний глоток виски, едкий дымный запах с примесью копчености ударил ему в нос. Он посмотрел на часы, но по его затуманенному взгляду было понятно, что Николай сам не понимал, куда смотрит сейчас и для чего. Глаза покраснели, под ними светились темные синяки, будто все эти четыре дня он вовсе не спал, или, по крайней мере, очень малое количество времени. Ситуацию усугублял выпитый алкоголь. Молодой человек испытывал отвращение к тому, чем занимался. В это время года он любит выезжать на берег Бискайского залива и писать, ощущая ледяной ветер в волосах, иногда поздней осенью он даже отправлялся в Испанию для поиска вдохновения. Эти поездки всегда сопровождались покупкой в дороге хорошей бутылки красного сухого вина, и сейчас, в этом ненавистном доме, только легкое состояние алкогольного опьянения напоминало ему о днях минувших, но вперемешку с усталостью, виски не давали шанса Николаю выбраться сегодня из кабинета дяди. Молодой человек заснул, забравшись на небольшую софу.
Николай проснулся в двенадцать утра. Он проспал 11 часов и наконец мог сказать, что выспался. Молодой мужчина принял горячий душ, который окончательно вернул его в седло.
В хорошем настроении, будто оживший, Николай спустился к завтраку, этой ночью его не мучали кошмары и молодой человек решил, что пока полон сил, нужно приложить все усилия, чтобы хоть немного разобраться, что происходит в этом чертовом доме, и за пару дней решить, что делать с ним и его домочадцами.
Гравильер младший не признавался себе, но на самом деле все найденные дела членов его семьи, погибших при загадочных обстоятельствах, вгоняли его в полнейший ужас. Он не верил в приведения, проклятия, богов и ведьм, но, как и любой писатель, больше, чем во что-либо, он верил в людей, поэтому боялся, что если его дядя был убит недавно, то и жизнь самого Николая под угрозой. Кто-то явно имел доступ в дом, или же это сделали служащие? Но тогда милиция бы задержала преступника, который находился у нее под носом. Нужно понять, по какой причине все Гравильеры погибали, а после этого разбираться с дальнейшей участью дома.
В этот момент мужчина жалел, что после смерти матери не взял фамилию отца, как и хотел. Ее рассказы об их семейной истории пугали маленького мальчика: борьба за власть, наследство, кровавые легенды, связанные с Лунной рощей – все это в какой-то степени вгоняло Колю в ужас. Он не хотел, чтобы однажды неприятности рода настигли и его.
Хоть Николай и не знал отца, но по рассказам матери тот был хорошим человеком, с которым случились плохие вещи. Корнеил не женился на Анне Александровне, они расстались еще во время ее беременности, поэтому ее сын получил фамилию и отчество деда. А спустя год с момента рождения Николеньки, его отец погиб от рук бандитов во время путешествия в Мексику.
После завтрака Николай твердо решил приложить все усилия, чтобы как можно скорее найти мотивы для убийства его родственников. Первым делом молодой человек отправился к двум бывшим работникам Лунной рощи, которые остались в живых. Он зашел в гараж дяди, увиденное его обрадовало: перед Николаем стоял черный Lincoln Continental 1978 года. Сам Николай не мог позволить себе такую машину, да и в целом любую.
Он направлялся по адресу, найденному в записях стола дяди. Деревня была небольшой, ее всю можно было обойти за пару часов, но на улице стоял мороз, Николай, родившийся и выросший на юге Франции не привык к холодам.
Через пять минут машина уже заехала на улицу Виноградной Лозы. Это был еще один мрачный уголок Багора. Все дома стояли будто заброшенные, на улицах не было видно детей или взрослых. Это место будто вовсе не существовало.
Молодой человек вышел из машины и постучал в темно-зеленые ворота, на которых красовался номер «24». Примерно через три минуты ему открыла пожилая женщина. На вид в ней не было ничего приятного: худая, иссохшая старушка маленького роста (примерно 160 см), на вид ей было лет 80 лет. Сразу бросался в глаза ее беззубый полуоткрытый рот, враждебный взгляд темно-серых глаз. Черное платье придавало ее образу мрачности. Николай спросил:
– Доброе утро, я бы хотел поговорить с Ниной Павловной и Петром Афанасьевичем Савельевыми.
– Мой муж умер год назад, что вам угодно? – по-старчески настороженно проворчала женщина.
– Я хотел спросить вас о том времени, когда вы работали в Лунной роще, меня зовут Николай Гравильер, я новый владелец усадьбы.
Глаза Нины Павловны на мгновение сузились, женщина огляделась по сторонам и тут же сказала:
– Пройдем в дом, тут не место подобным разговорам.
Через две минуты они сидели на кухне:
– Что именно вы хотите узнать о нашей работе в том проклятом месте? – женщина явно не была настроена на разговор по душам.
– Можно начать с того, почему вы называете его «проклятым».
– Ты еще слишком молод для того, чтобы быть хозяином этого дома, – протянула Нина Павловна с усмешкой. Что-то в ее взгляде отталкивало молодого человека.
От помещения, где он сейчас находился, веяло ужасом. Николай не мог объяснить, почему, это было инстинктивное чувство. Сам дом был темным и мрачным. Мебели почти не было: один небольшой стол, два стула, большая русская печь, один скудный и, судя по всему, грязный шкаф для посуды.
На первом этаже Гравильер младший увидел только прихожую, из которой его привели сразу на кухню. Окна здесь были заклеены фольгой, свет почти не проникал, а пасмурная погода делала комнату совсем темной и холодной, в деревянных полах были видны дыры. Пахло сыростью и старой мебелью. Неестественная тишина создавала еще более нагнетающую обстановку.
Женщина злобно улыбнулась Николаю:
– Этот дом сожрет тебя точно также, как и твоих прародителей, – в то же мгновение внимание Николая привлек скрип со второго этажа. Мужчина помнил, что просмотрел всю информацию о жизни Савельевых: они были одинокой бездетной парой, у них не было родственников, поэтому этот едва различимый скрип насторожил Николая:
– Все мои родственники по матери погибли в Лунной роще при странных обстоятельствах. Вы проработали в «Роще» много лет, что там происходило? Кто мог делать это? У Гравильеров были враги? – задавал множество вопросов Николай.
– О, мальчик, – снова протянула старуха, – никаких врагов у твоей семьи не было, все они поплатились за свою алчность, все они умирали долго, мучительно, дом убил их, и тебя убьет, если не уберешься отсюда, – ухмылка женщины стала будто еще более зловещей, она явно знала больше, чем говорила.
Вдруг скрип шагов наверху стал более громким. Теперь точно можно было определить, что это шаг человека. Николай сглотнул и решил проявить такт: не задавать лишних вопросов. На самом деле он был напуган атмосферой в доме. Нина Павловна сказала, что ее муж мертв, значит это точно не он ходит на втором этаже.
– Мы с мужем ушли из того проклятого места около 18 лет назад, когда умер твой дед. Он сходил с ума в последний год жизни: почти не спал, стал бояться смерти, как умалишенный, ослеп и не разговаривал даже со своей семьей. Говорил, что видит призраков дома, слышит их голоса. А за несколько месяцев до своей смерти бросился на меня с ножом за то, что я недостаточно быстро принесла ему ужин. Александр Константинович не выходил из своего кабинета, установил там непробиваемую дверь… – скрип половиц на втором этаже стал еще громче.
Николай не сдержался и поднял глаза к потолку.
– Вашего дядю постигла подобная участь. Он тоже сходил с ума, а ты следующий. Уезжай из Багора и никогда не возвращайся.
В эту же секунду что-то упало на втором этаже дома и человек, ходивший там, резко побежал. Николай был в ужасе, он вскочил с места и бросился на улицу. Подбегая к сеням, молодой человек слышал, как звук быстрых и тяжелых шагов переместился на лестницу, которая соединяла этажи. Мужчина за считанные секунды вылетел на улицу. Еще через мгновение черный Lincoln скрипел колесами. В сошедшем с неба тумане были видны только очертания красных огоньков задних фар автомобиля.
Глава 9
Николай сидел в просторной гостиной, окружённой древней, на его точный взгляд, мебелью, которая, казалось, хранила в себе дух ушедших веков. За окном стояла пасмурная погода, поглощающая все убранство дома во мрак. Массивные темно-синие шторы были раздвинуты и в окна все же проникали лучи дневного света. Полированная поверхность столов и кресел отражала блеск от огромной хрустальной люстры, висевшей над головой. В углу комнаты стоял старинный камин с вырезанными на белом мраморе узорами, рядом с которым находилось огромное кожаное кресло с деревянными подлокотниками – любимое место его деда, как когда-то рассказывала мать.
На стенах висели портреты предков – суровые лица мужчин в мундирах и строгие взгляды женщин в длинных платьях. Но Николай, несмотря на всё это, не мог оторвать глаз от одного конкретного портрета. На нём был изображён его дядя, который, несмотря на возраст, выглядел не энергично и без свойственного ему в молодости хитрого огонька в глазах. Картина, как догадывался Николай, была сделана не за долго до трагедии, случившейся с дядей.
Погружённый в свои мысли, Николай пытался понять, что все-таки скрывал этот дом и его обитатели. Слишком много странностей произошли по его приезде: кошмарные сны, тени, бродящие по коридорам в ночное время, странный дневник и ненормальная бабка, работавшая когда-то в Лунной роще. Он все еще не мог осознать, что произошло с ним в доме Савельевых несколько дней назад. Сколько всего еще скрывали эти стены, сколько тайн унесли с собой в могилу некогда присутствующие в жизнях Гравильеров люди? Николай не мог найти ответ ни на один этот вопрос и его это раздражало. Мать не оставила ему никакой информации, наотрез запрещая общаться маленькому Коле с жившими за много тысяч километров родственниками. А к моменту кончины матери Николай остался последним ныне живущим Гравильером и вопросы задавать ему было отныне некому. Николай все больше погружался в вихрь собственных мыслей, он смотрел на портрет дяди, и его сердце сжималось от чувства неопределённости и лёгкой тревоги.
Неожиданно его размышления прервал тихий стук в дверь. Николай обернулся и увидел, как в комнату заглянул дворецкий, немного нервничая.
– Простите за беспокойство, Николай Александрович, – начал он, слегка наклонив голову. – К вам приехал Венедикт Григорьевич, семейный адвокат. Он ждёт в холле.
Николай на мгновение задержался, переводя взгляд с дворецкого на портрет дяди, а затем кивнул.
– Пусть войдёт, – сказал он, пытаясь скрыть своё волнение. Его мысли тут же переключились на незваного гостя, и на то, что тот мог ему рассказать о делах дяди и возможно, о загадочных происшествиях в доме, о которых ходили слухи.
На гостиную опустилась напряжённая тишина, которую, спустя несколько, минут нарушил приглушённый звук шагов по старинному, местами скрипящему паркету. Дверь открылась, и в комнату вошёл адвокат. Мужчина средних лет с аккуратно зачёсанными назад волосами, в которые уже пробивалась седина, его глаза, сверкавшие за очками, смотрели цепко и внимательно. Одет он был в строгий тёмный костюм, подчёркивающий его профессионализм и серьёзность. Войдя, он сдержанно наклонил голову вперед и протянул руку Николаю.
– Рад встречи, Николай Александрович, – сказал Венедикт Григорьевич, пожимая руку молодому человеку. В его голосе слышалась лёгкая усталость, но слова были сказаны с уважением и долей формальности. – Я понимаю, как тяжело вам сейчас приходится.
Николай кивнул, и жестом пригласил адвоката сесть на диван, стоявший напротив. Адвокат опустился на мягкую поверхность, положив на колени портфель, из которого начал доставать листы.
– Ваш дядя, Андрей Александрович, оставил после себя множество бумаг и документов, – начал адвокат, раскладывая их на столе перед собой. – Часть из них касаются ваших прав на наследство, которые, к сожалению, я не успел передать вам во Франции. Здесь также указаны несколько скрытых инвестиций и долгов, которые, как выяснилось, ещё не были урегулированы. Мы должны будем заняться этим вопросом в ближайшее время.
Николай внимательно рассматривал бумаги, вчитываясь в цифры, ощущая нарастающее беспокойство. Он не ожидал, что у дяди могли быть такие финансовые проблемы. Изучая чеки с банковского фамильного счета, а также бумаги на кредит из местного банка, юноша задался вопросом, произнеся его вслух.
– Но куда дядя тратил все эти деньги? Все поголовно говорят, что он был затворником и не выходил из собственного кабинета. Зачем ему такие суммы? – Венедикт Григорьевич молчал. Он опустил глаза вниз, делая вид, что тоже изучает только что появившиеся на столе бумаги. – А что на счет оставшихся денег? У меня есть, чем погасить долги?
– О, да, дед оставил для вас небольшой вклад, который был создан в день вашего рождения. Также к вам перешли деньги вашей матери, который Александр Константинович завещал лично ей. К тому же, остаются еще и инвестиции вашего дяди, некоторые из них достаточно прибыльны. Если говорить в общем, денег у вас еще достаточно для того, чтобы платить прислуге и содержать особняк еще пару десятков лет, и существовать достаточно безбедно.
Николай кивнул, однако его внимание вскоре переключилось на другой вопрос, который не давал ему покоя. Он решил, что именно адвокат семьи может стать тем человеком, который даст ему ответы или хотя бы подсказки.
– Венедикт Григорьевич, – начал Николай, поднимая глаза на мужчину. – Я слышал о загадочных происшествиях в этом доме. Мои родственники в записях упоминали, что здесь часто случались странные вещи. Я нашел газеты прошлых лет в кабинете дяди, мои предки умирали в этом доме при достаточно туманных обстоятельствах. Вы не могли бы рассказать мне об этом подробнее? Прошлые работники Лунной рощи отказываются говорить со мной.
Венедикт Григорьевич, услышав вопрос, на мгновение замешкался, и в его глазах мелькнуло что-то непонятное для Николая, возможно, беспокойство или колебание. Он вздохнул и, казалось, взвешивая свои мысли, начал говорить.
– Вы правы, Николай Александрович, – ответил он, слегка понизив голос. – Об этом доме действительно ходят различные слухи. Ваш дядя и дед занимались здесь странными исследованиями. Возможно, вы слышали о своем далеком прадеде и о том, что он занимался оккультизмом и прочей чертовщиной. Местные жители еще во времена молодости моего деда рассказывали, что Гвенаэль наткнулся на что-то, после многолетних поисков по всему свету. Это что-то было безумно ценным. Большую часть история умалчивает, но после своего открытия Гвенаэль стал очень богатым человеком. В его владениях находились земли и многочисленные банковские ячейки. Находка поистине его обогатила. Но время шло – прокашлялся Венедикт Григорьевич, – после его смерти на эти деньги содержалась вся ваша семья многие поколения. Насколько я знаю, ваши дед и дядя были одержимы идеей найти что-то очень ценное в Лунной роще, то, что еще было спрятано здесь при жизни Гвенаэля. – Николай нахмурился, стараясь уловить смысл слов адвоката.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71111572?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Эвелина Тисленко и Арина Тисленко
Тип: электронная книга
Жанр: Ужасы
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 18.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Николай Гравильер получает в наследство старинный особняк, спрятанный в глубине густого темного леса. Но дом, хранящий в себе тайны прошлого, начинает сводить молодого человека с ума. Загадочные смерти предков, спрятанные сокровища, и пугающие призраки – всё это превращает жизнь Николая в ночной кошмар. Дж Он пытается разгадать древний ребус и найти скрытые богатства, но каждое открытие приближает мужчину к безумию, когда очередная тайна семьи оказывается раскрытой. Сможет ли Николай выбраться из ловушки, расставленной прошлым, или дом поглотит его так же, как и всех его прародителей?