Главная страница | Триллеры | Тени Блэкмура

Тени Блэкмура
Ай Лин
Замок Блэкмур – место, где жизнь и смерть сплетаются в неразрывный узел. Эпидемия, охватившая королевство Калидор, не оставила надежды многим, унося жизни людей безжалостно и быстро. Однако в сердце замка, среди мрачных стен и затухающего света, молодой лекарь Гаррус борется за жизнь единственной дочери герцога.
Каждый день в замке словно замер – между отчаянием и надеждой, светом и тьмой. Гаррус, верный своему долгу, готов пожертвовать всем ради спасения Фреи, но чем глубже он погружается в свои усилия, тем больше начинают всплывать тайны, которые никогда не должны были быть раскрыты. За спокойной оболочкой мира прячется нечто тёмное и зловещее, что угрожает не только жителям замка, но и самому существованию жизни.
Его работа, которая когда-то казалась спасением, может стать началом его падения.
"Тени Блэкмура" – история о том, как тонка граница между долгом и безумием, любовью и обречённостью.

Ай Лин
Тени Блэкмура

Глава 1. Тени Блэкмура.
Древний ветер несся по склонам холмов, касаясь выветренных камней стен замка Блэкмур, словно напоминая им о временах, когда они стояли гордо, без единого изъяна. Теперь же эти стены были покрыты мхом, их камни трескались от времени, а ветер, пробираясь сквозь узкие бойницы, завывал, как души тех, кто когда-то жил в этих местах.

Замок стоял на вершине холма, господствуя над землёй, как молчаливый страж, давно забывший, что охраняет. Его чёрные башни тянулись к хмурому небу, а издалека казалось, что это не просто крепость, а живое существо, наблюдающее за миром внизу. Даже в светлые дни, которых в этих местах было крайне мало, замок оставался покрытым тенью – его стены казались поглощающими солнечный свет, утягивающими его в глубины своей древней истории.

Ниже, у подножия холма, лежал Торнвальд – большой город, некогда процветающий, теперь же ослабший и опустевший после недавней катастрофы. Всего несколько лет назад эти земли поразила страшная эпидемия, которая унесла жизни многих. Болезнь вспыхнула внезапно, распространяясь с ужасающей скоростью, не щадя ни богатых, ни бедных. Торнвальд был особенно сильно затронут: улицы, когда-то полные жизни, опустели, а многие дома превратились в могилы для тех, кто не сумел побороть болезнь. Чумные ямы, где безымянно хоронили жертв, всё ещё лежали под мокрой землёй, скрытые под слоями серого пепла и грязи.

Город, окружённый высокими стенами, выстроенными, чтобы защитить его от внешних угроз, теперь сам стал символом страха и изоляции. В те времена, когда болезнь свирепствовала, многие из тех, кто остался в живых, запирались в своих домах, опасаясь даже взгляда соседей, боясь, что те могут нести с собой заразу. В больницах и храмах тела складывали одно на другое, так как уже не было места для всех умерших. Город был окружён стенами, но те не могли защитить его от врага, который пришёл изнутри.

Дома, выстроенные вдоль узких улочек, ветшали; крыши проваливались под тяжестью времени и невзгод, а жители, выжившие после эпидемии, медленно погружались в отчаяние. Ветер, пролетая по улицам, носил с собой запах сырости, гнили и чего-то неизбежно мрачного. Люди теперь редко выходили на улицы без крайней нужды, боясь, что даже спустя несколько лет проклятие болезни всё ещё может вернуться.

Горизонт был поглощён густыми лесами, тянувшимися далеко за пределы города и замка. Эти леса, покрытые вековыми деревьями, были известны своей мрачной репутацией. После эпидемии в них скрылись те, кто был изгнан или счёл, что жизнь в обществе больше невозможна. Сами леса казались тёмными и зловещими, как будто они впитали в себя боль и страх тех, кто погиб или потерял надежду.

На запад от замка простирались высокие горы, их снежные вершины словно устремлялись в попытке достичь облаков, но каждый день эти горы оставались затянутыми плотной пеленой тумана, отчего казались ещё более таинственными. На их склонах можно было встретить древние руины, давно покинутые людьми, но по-прежнему вызывающие страх у любого, кто подходил слишком близко. Ветераны прошлых войн рассказывали, что эти руины некогда были местом обитания древних магов, и что даже сейчас там иногда появляются огни, которые можно увидеть издалека.

Река Торн, протекающая недалеко от города, текла лениво и мрачно. Её мутная вода отражала лишь серое небо и беспокойные тени деревьев, которые наклонялись к её берегам, словно пытались укрыться от невидимой опасности. Говорят, что многие, погибшие от болезни, были сброшены в эту реку, и их души теперь навсегда застряли в её глубинах, тоскуя по утраченным жизням.

Несмотря на ужасное прошлое, жители Торнвальда продолжали цепляться за жизнь. Те, кто пережил эпидемию, стали более осторожными, но страх не покинул их полностью. Тени болезни всё ещё нависали над ними, и никто не был уверен, что чума не вернётся снова. Городские врачи и целители работали неустанно, стараясь предотвратить новую вспышку, но даже они не могли до конца объяснить природу той страшной болезни, которая погубила столько жизней.

Небо, тяжёлое от грозовых туч, уже готовилось разразиться дождём, когда первый раскат грома отразился эхом по горам и лесам. Этот звук прокатился по улицам города, коснулся стен замка и затих, оставив за собой ощущение чего-то неумолимого и неотвратимого.

Земля, истощённая болезнью и временем, словно замерла в ожидании. На горизонте загрохотал новый раскат грома, сопровождаемый вспышкой молнии, на мгновение осветившей замок и его угрюмые башни. Дождь, которого так долго ждали, начал медленно осыпать землю крупными каплями, которые, ударяясь о выветренные камни, сливались в грязные ручейки, стекая по склонам холма к Торнвальду.

Жители города спешно закрывали ставни и забирали с улиц немногочисленные товары, которые они рискнули выставить на продажу в этот серый день. Торговля, как и всё в этих землях, с каждым годом всё больше и больше угасала. После эпидемии торговые пути оказались нарушены, купцы обходили Торнвальд стороной, опасаясь неизвестной заразы, о которой шептались по всей округе. Город жил как на осадном положении, закрытый от внешнего мира, где каждый сам себе становился врагом в борьбе за выживание.

На главной площади, некогда шумной и оживлённой, теперь стояли лишь несколько палаток, а под ноги людей бросались собаки, ища пищу. Большая колокольня в центре города, когда-то служившая символом могущества и защиты, стояла молчаливой, её колокол давно не звенел, как и не звучала радость в этом угрюмом городе.

За пределами городских стен леса становились ещё более густыми и непроницаемыми, а болотистые участки превращались в ловушки для тех, кто осмеливался ступить за пределы протоптанных дорог. Эти земли давно забыли, что такое процветание, и каждый звук, доносившийся из глубины леса, вызывал у людей страх и суеверный ужас. Лес был жив, в нём скрывалось нечто древнее и зловещее, но никто не осмеливался говорить об этом открыто.

За стенами замка Блэкмур тоже царила гнетущая тишина. После эпидемии и здесь многое изменилось. В коридорах, когда-то наполненных слугами и воинами, теперь эхом разносились редкие шаги. Герцог Леорик, правитель этих земель, почти не покидал свои покои, погружённый в свои мрачные мысли и отчаяние. Смерть жены, таинственная болезнь дочери Фреи и череда неудачных попыток её исцелить обратили его жизнь в хаос. Замок, некогда блиставший своей мощью, теперь казался призрачным – тихим, будто находящимся в ожидании чего-то неумолимого и мрачного.

И вот, в этом мрачном и обветшавшем мире, один человек всё ещё продолжал свою работу, надеясь на чудо. Гаррус, личный лекарь замка, молодой, но уже искушённый в своём ремесле, пребывал в своих покоях. Его внимание было приковано к столу, на котором лежали свитки и книги, тёмные страницы которых рассказывали о лечении и о самых странных и пугающих недугах, которые могли поразить человека.

На небольшом столе стояла тусклая лампа, отбрасывающая слабый свет на его лицо, напряжённое и усталое. Серые глаза Гарруса блуждали по строкам древних текстов, которые он уже перечитал десятки раз, в поисках хоть какого-то намёка на то, как спасти Фрею. Он уже почти не надеялся, но его душа не могла смириться с мыслью, что девочку, которую он знал с детства, невозможно спасти.

Гаррус выглядел так, словно тень замка впиталась в его собственное сердце. Его лицо, когда-то полное жизни и сострадания, теперь казалось более мрачным и усталым, хотя сам он продолжал работать не покладая рук. Оставшись один в своей комнате, он бросил взгляд на окно, за которым сгустились тучи, и снова вернулся к своим записям.

Снаружи дождь уже набирал силу, его ритм стал чётче и резче. Потоки воды стекали по крыше, разбиваясь о камни двора. Гаррус вздохнул, его мысли вновь вернулись к Фрее. Она оставалась в своих покоях, по-прежнему не приходя в сознание. Ни одно средство, ни одно зелье, ни один совет не смогли принести ей облегчение.

Он встал, поправил сумку с инструментами на поясе и направился к двери. Ему было необходимо проверить её ещё раз.

Гаррус вышел из своих покоев и ступил в коридор замка. Гулкое эхо его шагов разносилось по длинным, холодным каменным стенам. Каждый шаг по полу, покрытому толстым слоем пыли, казался лишним звуком в этой угрюмой тишине, царившей в замке. Гаррус привык к этим бесконечным коридорам, к их гнетущей тишине и мрачной атмосфере, но с каждым днём ему всё тяжелее было подавлять в себе ощущение надвигающейся беды.

Проходя мимо запылённых гобеленов, висевших на стенах, он слегка прикасался к ним кончиками пальцев, чувствуя под руками древность ткани и холод, идущий от камней. Эти гобелены, когда-то яркие и пышные, изображали сцены былых побед и славы герцогов, но сейчас цвета поблекли, а изящные узоры потускнели. Даже это искусство, казалось, умирало вместе с замком.

Замок всегда казался Гаррусу живым существом – массивным, но медленно умирающим. Каждый камень здесь был свидетельством прошлого, а каждый уголок хранил воспоминания о временах, когда в его стенах бурлила жизнь. Теперь же замок напоминал забытую гробницу, а Гаррус чувствовал себя единственным живым человеком, который бродил по его пустым коридорам, словно тень.

Его мысли возвращались к одной и той же тревоге – к Фрее. Он уже столько раз пересматривал свои записи, перечитывал древние свитки, консультировался с другими лекарями, и даже пытался найти ответы в алхимии и старинных рецептах. Но всё это не дало результата. В какой-то момент он начал задаваться вопросом: а возможно ли вообще вылечить болезнь, которая охватила Фрею? Или же это нечто большее, что выходит за пределы его знаний?

Иногда, по ночам, когда сон всё никак не приходил, Гаррус задумывался о том, что он мог сделать неправильно. Может, упустил что-то важное в её лечении? Или, быть может, причина её недуга лежала вовсе не в физической болезни, а в чём-то другом, гораздо более тёмном и древнем? Это были страшные мысли, но они всё чаще посещали его сознание, особенно когда он находился один в своих покоях, окружённый молчаливыми стенами замка.

Гаррус знал, что замок таит в себе множество секретов. Он вырос в этих стенах и с детства наблюдал за тем, как его отец, также будучи лекарем, работал в этих залах. Но теперь, после всех лет, проведённых в замке, Гаррус начал ощущать, что здесь скрывается нечто большее, чем просто камни и воспоминания. Замок жил, и его тени были полны тайн, которые он не мог разгадать.

Иногда ему казалось, что стены замка шепчут ему что-то, когда он проходит мимо. Шорохи в углах, лёгкий скрип дверей, как будто что-то или кто-то наблюдает за ним из темноты. Гаррус старался не обращать на это внимания, списывая всё на свою усталость и беспокойство, но внутри него росло ощущение, что здесь происходит нечто большее.

Он остановился у окна в одном из пустынных коридоров и посмотрел наружу. Дождь стал сильнее, его капли стучали по стеклу, оставляя за собой длинные, извилистые следы. Взгляд Гарруса скользил по мокрым крышам Торнвальда, по чёрным улицам, где редкие прохожие спешили укрыться от непогоды.

"Столько боли," – подумал он, глядя на город внизу. – "И так мало надежды."

Эпидемия унесла слишком много жизней, и каждый день ему приходилось смотреть в глаза тем, кто выжил, но остался сломленным. Он чувствовал на себе груз их страданий, каждый раз, когда его звали на очередной случай, который не поддавался лечению. Как лекарь, он знал, что не может спасти всех, но в последние годы этот груз становился невыносимым.

Гаррус вдохнул глубже, собираясь с мыслями. В его руках всё ещё оставались средства, его знания не иссякли, и пока он жив, он не мог сдаваться. Фрея была ещё жива, хоть и находилась на грани, и он обязан был сделать всё возможное, чтобы вернуть её к жизни.

Его пальцы слегка задрожали, когда он прикоснулся к поясу, где висели маленькие кожаные сумки с травами и инструментами. Это был привычный жест, который он часто повторял, когда чувствовал себя неуверенно. В этих сумках хранились все его надежды и его умения – то, что он мог предложить миру.

Он ещё раз бросил взгляд на дождь за окном, затем медленно отошёл от него и продолжил путь по коридору. Гаррус остановился перед массивной дверью покоев Фреи, его рука замерла на прохладной ручке. За этими дубовыми створками лежала не просто наследница герцога, но и его личная боль, неразрешённая загадка, живая память о днях, когда мир был другим. Он несколько раз в жизни видел, как могучие стены замка Блэкмур переживали осады, как люди в его городе боролись с голодом и нищетой, но ничто не было столь разрушительным, как эпидемия. Болезнь накрыла королевство волной тьмы, как смерч, который пожирает всё на своём пути.

Фрея оказалась одной из тех, кто не смог избежать этой участи. Как и многие другие, она заболела внезапно. Сначала это выглядело как простая простуда, но вскоре её состояние резко ухудшилось. Лёгкий жар перешёл в неистовый огонь, который сжигал её изнутри. Она начала бредить, а её бледное лицо, некогда полное жизни, стало мертвенно белым. Её когда-то ясные зелёные глаза теперь были закрыты – и казалось, что вот-вот они закроются навсегда.

Однако Фрея не угасла так быстро, как многие другие. В то время как другие умирали за считаные дни, её тело продолжало цепляться за жизнь. Неделя за неделей она оставалась на грани, но не сдавала своих позиций. Гаррус, уже будучи хорошо знакомым с симптомами этой болезни, был поражён. Его медицинский разум не мог объяснить, почему она всё ещё дышит, когда другие уже давно перестали.

Для него это было больше, чем просто лечение. Он не мог избавиться от чувства, что Фрея является ключом к разгадке этой эпидемии, неким символом или судьбой, которая ускользает от объяснения. Почему она? Почему именно она осталась жива? Что удерживает её здесь, когда вокруг всё гибнет? Эти вопросы мучили его каждую ночь, когда он сидел в своей комнате, окружённый свитками и древними текстами.

Гаррус вспоминал, как он бродил по пыльным коридорам замка, перебирая старые книги, которые его отец и другие лекаря замка оставили после себя. Многие из этих томов содержали знания о болезнях, которые уже давно не видели в этом мире, а некоторые страницы пестрели записями о странных заболеваниях, которые когда-то поражали королевства в далёких землях. Но ни одна книга, ни один свиток не могли объяснить происходящего с Фреей.

Она была его последней надеждой. Она стала его вызовом, его личной войной. Каждый раз, когда он подходил к её постели, он чувствовал, как его сердце бьётся сильнее, и это было не только от страха потерять её, но и от чего-то более глубокого, чего он не мог себе позволить осознать полностью. Возможно, это была его вина за то, что он не сумел спасти других, за то, что он не был способен победить эту болезнь. Фрея была его искуплением.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/ay-lin/teni-blekmura-71108050/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.