Главная страница | Современная русская литература | Волчонок. Путь домой. Том 1

Волчонок. Путь домой. Том 1
Родогор Хоэнхайм
Вводная книга о приключениях парнишки, который волею судеб оказался там, где никогда не мечтал оказаться. Теперь его цель найти друзей и вернуться домой. Увы, ничто из этого ему не гарантировано.

Волчонок. Путь домой
Том 1

Родогор Хоэнхайм

© Родогор Хоэнхайм, 2024

ISBN 978-5-0064-5455-2 (т. 1)
ISBN 978-5-0064-5456-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1
Привет, я Аксель Крапивников. Мои родители познакомились в турпоходе. Она была молодой студенткой, жаждущей приключений и романтики, а он начинающим геологоразведчиком, который что-то бренчал на гитаре у вечернего костра. Это знакомство подарило им несколько незабываемых восходов и закатов, а вернувшись в город они решили продолжить отношения что привело к появлению некоторого недоразумения. То есть – меня.
Вообще, мои родители меня любят и даже ссор у нас нет. Батя почти всё время проводит в походах и экспедициях, в которые по возможности берёт меня и мать. Мать, работая учителем музыки в местной школе в свободное время даёт уроки фортепиано на дому на возмездной основе. Мне же доставалась двойная порция и бесплатно. Она говорила, что готовит меня для поступления в филармонь.
Однажды я сказал слово «филармонь» вслух, чем спровоцировал домашний скандал и ушёл в лес. Один. Мне было лет девять. Взял нож, спички, соль и ушёл. Мол взрослый уже, сам проживу. Не в первой. Стояла поздняя осень. Оделся я конечно же по погоде. Гулял по тайге несколько дней, ставил силки и питался чем лес пошлёт, было хоть и не густо, но и не голодал. Честно признаться, тропить зверя у меня получалось хорошо, в чём я не раз уже уделывал бывалых охотников из группы отца. То ли талант у меня, то ли просто везло или поддавались мне – мнения ходили разные. Так вот, скучно мне стало просто по лесу гулять и мелочью всякой питаться. Решил добыть себе чего покрупнее. Нет ружья, зато есть нож. И смекалка. И выдержка. Нашёл звериную тропу похожую на оленью и походив по ней туда-сюда присмотрел себе подходящее дерево – большое и крепкое и с подходящей веткой над тропой. Залез значит и стал ждать… Дня два ждал, как вытерпел – не знаю, но молодую косулю таки подкараулил. Дождался как она мимо меня проходить стала и камнем рухнул вниз, поудобнее взяв нож. Попал точно в основание черепа и в обнимку с косулей камнем упал на землю.
Оттащив добычу на примеченную ранее поляну, принялся было за разделку, но тут почуял на себе взгляд и поднял голову. На меня смотрела она – мать! Только это была не моя мать, а волчица!! А рядом с нею три подросших волчонка. Понять, что у неё свои планы на добытую мною тушу было не сложно и я в эти планы не входил. Надо было что-то делать. Накормить волчье семейство я был не против, всё равно всё не съем, но не собою же. Волчата ещё не настолько крупные что бы представлять проблему, сами если только на мышей охотиться могут, а волчицу стоит уважать. Подняв нож так что бы его было видно я сначала ткнул в задний окорок пальцем и потом показал на себя, а потом ткнул в остальную тушу и показал на волчицу. Заметив, как она легла на землю, я понял, что мы пришили к пониманию, и, отчекрыжив свою долю отошёл к ближе к центру поляны оставив остальное с края. Волки звери лютые, но и умные. Мне это уже говорили и не раз. Да и сам наблюдал издали разок. Угрозы я для неё не представлял, а от ранить её мог. Даже если случайно. Так что решили разойтись миром. Через какое-то время сварганив себе костерок стал готовить себе обед. Или ужин. Часов я с собою не взял, а небо было покрыто свинцовыми облаками. Так их батя называл. Собственно, за этим делом меня и нашли спасатели. Волчье семейство, заслышав вертолёт, поспешило ретироваться, но я по какому-то наитию решил их окликнуть и скорее жестами, чем словами сказал им забирать тушу, и волчица, взвалив её на себя скрылась в тайге. Всё это не укрылось от спасателей на вертолёте и с тех пор иначе чем волчонком меня мало кто называл.
Дома меня встретили ни без восторгов, ни без истерик опасаясь усугублять ситуацию, а вечер разразился дождём. Только наблюдая за сплошным потоком воды с неба я стал понимать, что эта лесная прогулка была всё-таки плохой идеей. И почему-то вспоминал волчицу надеясь, что она смогла найти сухое логово. Лишь позднее я узнал, что все экспедиции геологов согласовывались в том числе и с метеослужбой.

Однако, то было уже как два года назад, а сегодня, ясным весенним днём мать, приехавшая с трёхмесячной командировки в областной центр, сказала отцу, что носит под сердцем дитя от другого мужчины и уходит жить к нему. То есть уезжает. Из нашего душного районного центра в областной к мужчине, который всегда дома, а не от случая к случаю, как мой отец-геолог. Меня она забирала с собой оставляя нам последнее лето попрощаться, если будет такое желание. Но в сентябре я уже должен был идти в новую школу.
Батя, по редкому случаю на тот момент был дома и ходил сильно задумчивый, а после того, как мать высказалась, вообще конкретно задумался. Хотя не сильно похоже его это расстроило. Не сказать, что наша семья трещала по швам, но отец месяцами лазил по горам, лесам и пещерам бывая дома не так уж и часто. Даром что не моряк. Скандалов по этому поводу между ними не было, у каждого было любимое дело в которые оба уходили с головой по случаю прихватывая ещё и мою. А тут матушка свезла своих воспитанников в областной центр на конкурс, где правдами и неправдами на месяц и зависла. Я тогда только-только вернулся с отцом из экспедиции и потому остался дома, по обыкновению нагонять школьную программу.
Ребята на репетициях и в школе шептались о большом городе и о том, как некий «видный мужчина» уговорил матушку задержаться и взялся взять оплату лишки на себя, чему все были только рады – когда ещё подвернётся такой случай на областной центр посмотреть. Потом были и одиночные поездки на выходные с ночёвкой, поход в поликлинику, долгий разговор по телефону и вот улучив момент единения семьи мать обозначила во всей этой истории закономерный финал. К концу учебного года она завершит юридические формальности, оставит работу в школе и уедет туда, где её любят и ждут, а мне давалось время до осени определиться с кем я буду жить. Учитывая, что большую часть года отец был в походах – ответ был самоочевиден. Утром батя пропал. Я уж было думал, что в запой ушёл, чего за ним, к слову ни разу замечено не было, но на третий день объявился и позвал меня на прогулку в парк. Парк был на половину диким и по сути, представлял из себя скорее облагороженный прилесок.
Мы гуляли долго и молча. Слова он что ли подбирает или с духом собирается. На дальней лавке мы сели отдохнуть. Не сказать, что устали, но дальше была речушка, за которой уже начинался лес. И вот сидя на лавочке у реки в дали от случайных прохожих он решился на разговор.

– Меня тут намедни пригласили в интересный проект. Затянется на несколько месяцев и очень-очень секретный. Что искать будем пока не говорят, но даже куратор с самого верха сам участвовать будет. Так что о нашем разговоре никому и ни-ни. Ни маме, ни друзьям, ни вообще никому.
– Буду молчать как вобла об стол.
– Хе-х, ладно, верить тебе можно – знаю. Говорил я с Павлом Альбертовичем, это «чекист» из центра, не местный, а из столицы. Он мужик бывалый, а потому свойский. В общем в порядке исключения разрешил тебя на лето взять с собой. Наверное, под эту сурдинку хочет сам на линейку к внукам попасть. Или ещё чего удумал. Я буду давать подписку о неразглашении, а тебя официально там вообще не будет. Понял?
– Куда ж тут понятнее…
– Пойдёшь? Или сразу с мамкой в город поедешь?
– Да куда ж он денется тот город, когда идём?
– Через неделю выход. Сразу после майских праздников. Учти, меня обратно, не факт что отпустят, обратно тебя Пал-Альбертыч повезёт. А я хорошо если к следующему лету управлюсь. Долго думал соглашаться или нет, но раз наша мамка всё упростила, то чего мне терять.

Батя в задумчивой мечтательности уставился на небо думая о чём то о своём, а я смотрел на гладь реки не зная радоваться или грустить от таких перемен. Я и так жил по переменно то с мамой, то с батей. Раньше я с ним в походы ходил, теперь он станет «воскресным папой». Ещё и в новой экспедиции пропадёт дольше чем обычно. Я бы с ума сошёл от тоски. Привык уже что полгода где-то в лесу брожу с ним. А тут всё же новая обстановка как-никак. Не сказать что бы я радовался разводу родителей, но кто я такой что бы влезать в дела взрослых. Слишком часто я оставался в лесу один, что бы начать переживать о таких вот несуразностях жизни.

Глава 2
Ехали мы тремя вахтовками. И это только первая группа геологов плюс сопровождающие. Через месяц будут группы ещё – лабы, штабы и возможно что-то ещё, в подробности я не вслушивался, да и зачем они мне. С нами были собственно коллеги отца – геологоразведчики и строители, которые будут готовить место для лабораторий и опорной штаб-базы. Павел Альбертович будет там ждать наших первых результатов, на основе которых будет формировать запрос в центр, который сам же и повезёт. Моё совсем не официальное присутствие в этой экспедиции задавало удобные для всех временные рамки. Батя перед выходом подписал все нужные бумаги. Какого-то большого имущества у нас не было и делить особо было нечего. Квартира, в которой мы жили оставалось за отцом, а всё остальное он оставил на усмотрение матери. Ей, в свою очередь, заниматься организацией переезда не хотелось чуть больше, чем полностью, и рассудив, что пианино проще купить новый, чем перевозить и заново настраивать старый, мама решила ограничиться несколькими баулами. Не дожидаясь окончания всей этой эпопеи с разводом, мы с отцом укатили в закат. Точнее в рассвет.
Ехали три дня без отдыха, не считая «санитарных остановок». Последние километры мотор чихал и кашлял. Началось это после того, как сквозь туман проехали. Как и предупреждал глава экспедиции пришлось ещё полдня идти до лагеря пешком. Мне подобные походы были не в новинку, потому темп я держал, чем заслужил одобрительный кивок глав-босса и уважение от строительной бригады, а с большинством геологоразведчиков я был «шапочно» знаком. К вечеру мы пришли к полупустому палаточному городку. А уже утром, чуть свет, мы, позавтракав, отправились снова в путь. Но уже узкоспециализированной группой. Не считая провожатых во главе с Фролом Сергеевичем Бязевым. Вроде как военные.
Геологи двумя группами разошлись по разным сторонам. У каждого был свой профессиональный инструмент, а мне достался отцовский карабин. Патронов к нему, кстати, отсыпал Пал-Альбертович, покупать такое их количество, что бы хватило на всё лето в оружейных магазинах было чревато, а поход в совершенно незнакомое место выступал скорее множителем, чем делителем. Вопрос с провиантом взяла на себя «приглашающая сторона», потому все шли налегке, только нехитрый профессиональный инструмент и сменное бельё. У меня же была личная берданка. Формально то она числилась за отцом, но он ею даже не пытался научиться пользоваться. Мне отсыпали штук двести патронов, за одно списав на меня норматив по отработке стрельбы или что-то вроде того. Дел местным воякам и без того хватало, а романтики в стрельбе по мишеням уже давно не было, если вообще когда-то была.
Гуляли по окресту мы больше двух недель. Батя с коллегами грыз, нюхал и лизал камни, кристаллы и прочие минералы, в общем всё то чем обычно геологи в походах и занимаются. Разве что нефть пить никогда не пытался, но её тут и не было, по крайней мере при мне. Я же, в свою очередь добывал дичь, иной раз уходя от основной группы дня на три тропя зверя. Группа, кстати, особо тоже не кучковалась.
А дичь, надо сказать, тут была очень интересная. Взять хотя бы обычного зайца, к примеру, потому что местные зайцы были очень необычными. В частности, они были немножко рогатыми и чуть крупнее чем привычные мне. Подбив по случаю четырёх, я одного оставил как есть, двух разделал и погрузил всё это на понягу, а четвёртого, пока занимался грязной работой приготовил тут же на костре – проверить на сколько они вкусные и съедобные. В общем они и вкусные, и съедобные. С ружьём на перевес и увесистой ношей за спиной приволок, можно сказать всё это в лагерь. Мужики долго удивлялись рогатому зайцу включая чекиста-картографа в нашей компании и даже опасались всё это есть. Однако увидев у меня печёное мясо, а частично погрызенное за время моего пути до лагеря решено было приготовить необычную зайчатину на ужин, который, к слову, уже начинали готовить. Раз я не помер при дегустации, то и остальным бояться нечего.
Набрав полные карманы и сумки проб всего и вся, включая образцы дичи, что я приносил, мы принесли всё это на главную базу, с которой стартовали. Кстати, благодаря мне глав-босс решил выделить нам с папаней отдельную палатку, в то время как все остальные в массе своей делили одну на четверых или шестерых. Даже стало немножко жаль, что я уеду отсюда в конце лета, офигенская была палатка. За четыре дня я заметил, как папаня сначала положил глаз на одну из молодых и перспективных лаборанток, а потом даже начал подбивать к ней клинья. На мой вопрос он сказал, что уже официально в разводе, даже сорок дней минуло, а значит имеет полное право делать всё что хочет и с кем хочет. Попросив не терять голову и напросившись на свадьбу, я поспешил сменить тему. А спустя четыре дня мы снова выдвинулись в поход. Впереди было ещё два месяца, и мы шли в дальние дали за новой порцией проб всего. Принесённые пробы, включая мою добычу, показали, что приносить нужно решительно всё. Подивившись про себя, что в нашей стране всё ещё попадаются такие неизведанные места, как это, я осторожно не стал ничего говорить или спрашивать, мало ли чего я ещё не знаю в силу невеликого возраста, да и экспедиция в обычное место вряд ли была бы секретной.
Второй наш поход занял чуть больше месяца. Из примечательного было то, что зверь стал попадаться крупнее, а у некоторых из них попадались странного вида «горошины». В выданный мне завлабом перечень биологических проб они не входили, а потому сразу шли в мою коллекцию. Уж не знаю зачем они мне, но карман не тянут и ладно. Оставлю себе на память хоть что-то с этого похода. Не патроны же домой забирать. Батя с этого похода кроме проб принёс целый букет не пойми чего, для своей новой пассии, может быть поможет. Девушка ему сильно удивилась, но выкинуть не дала – взяла на экспертизу. Видимо не только я не понял из чего был букет, вот и решили изучить. Не удивлюсь если выяснится, что и пробы воздуха брали. Тем же вечером батя намёком попросил меня на денёк срулить в туман, в том смысле что бы к кому-нибудь съехать если подвернётся такая возможность. Лёгкая придурковатость, возможно напускная, в нём сочетались с профессиональной въедливостью, смекалкой и цепким умом. Наверное, этим он и покорял сердца, сначала матери, а теперь вот и…
Лаборатории были загружены под завязку и ближайшие недели новых походов не планировалось, а если и будет, то уже без меня и я стал думать, как помочь батьке и при этом себя не обидеть. Бродя по лагерю, который уже в самом деле напоминал самый настоящий палаточный городок с улицами, аллеями и проспектами, при чём из палаток, в которые и взрослый мог входить не нагибаясь, ноги сами собой вывели меня на глав-босса, и идея родилась сама собою.

– Павел Альбертович, а когда планируете возвращать меня домой?
– Что, уже соскучился?
– Нет, но тут в лагере для меня дела нет, а походы пока не предвидятся, может я, вместо того что бы под ногами мешаться, по лесу погуляю какое-то время…
– А заблудиться не боишься?
– Тропить то ведь можно не только зверя, но и себя самого. Не скажу, что местный лес мне как дом родной, но я уже к нему привык. К тому же мне уже не впервой днями и ночами в нём пропадать одному.
– Историю как ты волчицу подкармливал я уже слышал. При чём два раза. Так что нотаций читать не буду, у тебя есть две-три недели и то, что собираешься занять себя, а не мешаться у других под ногами меня устраивает – чай тут не пионерлагерь, а я не пионервожатый. Вот возьми ещё это.
– А это что?
– Сигнальный пистолет. Попадёшь в беду – стреляй им в небо, я направлю людей. Места тут может тихие, но случиться может всякое. И в сторону нашего лагеря поглядывай почаще. Увидишь сигнальную ракету – это значит общий сбор. Тебя он тоже касается. Понял?
– Яснее не бывает, Павел Андреевич.
– Куда хоть намылился?
– Я тут с тропы озеро заприметил – глянуть хочу, вон в той стороне.
– Ладно ступай, только с водой аккуратнее…
– Не зная брода – не лезь в воду. Это мне ещё при первых походах объяснили, когда на болота в экспедицию брали, да и по берегам рек и озёр не раз бродили.
– Тогда не теряйся на долго, три недели максимум. Потом расскажешь, что за озеро. Моим тоже не помешает отвлечься.
– Понял.

В лагере меня ничего не держало – единственный подросток во взрослом мирке с заметно армейским уклоном был явно лишним элементом. Не сказать, что бы незнакомый лес мне был как дом родной, но сейчас там всяко лучше, чем тут. Угрозой от него не веяло и было понятно, чего опасаться. Там я сам себе хозяин, а тут… Захватив свою верную походную котомку, ружьё, ставшее мне как родное, предупредил отца и попросил у интенданта по кухне соль, забрал патронов и ушёл. К соли мне выдали специй, несколько сухпайков и протеиновых батончиков. За всей этой суетой заметно свечерело. Но пользуясь отсутствием изгороди и разрешением руководства лагеря я растворился в ночном лесу плавно переходя на бег и выдерживая нужное направление. Выдерживать нужное направление и ориентироваться относительно его это умение, которое въелось в меня на уровне подкорки не только за прошедшее лето. Ясное небо, яркие звёзды и луна не дадут мне заблудиться.
Озеро я приметил, когда во время второго похода, когда увлёкся охотой и ушёл от группы далеко влево. Пятнадцать человек тогда только вышли на маршрут в сторону рабочего региона, до которого было дней пять только идти, прежде чем рассеяться на рабочие пары и тройки для сбора проб. Утром первого дня, сразу после завтрака, прихватив ружьё, самодельную понягу и котомку, в которой по обыкновению складывал сменное бельё с носками, соль, спички, моток бечёвки и прочие походные мелочи, я отправился в путь. Воображаемая тропа маршрута, которая на деле была не более чем строго выдерживаемым направлением, пролегала сквозь деревья редкого леса и плавно забирала вверх. Местность напоминала холмистое предгорье, только без самих гор. Мой путь за дичью шёл сначала перпендикулярно маршруту и сперва в исходном уровне относительно высоты, а затем без обрыва, но резко уходил далеко вниз. С такого если спускаться шею себе сломать можно запросто. Приметил я там следы и последовал по ним. Где-то там я и заприметил блеск воды лесного озера. Потом уже на обратном пути я снова отклонился в нужную сторону что бы сориентироваться на местности и получше его рассмотреть. Оно было круглым и с одного краю, как раз чуть в направлении лагеря было покрыто не то странной ряской, не то чем-то ещё и напоминало круглое винтажное зеркало в обрамлении ажурного узора. Сквозь ветви деревьев хорошо рассмотреть его было трудно, но были видны берега по всему периметру озера или пустые, или со скудной растительностью на несколько метров, чем добавляли сходства со словно оброненным великаном зеркалом.
В этот раз, подойдя к зеркалу озера я увидел, что его «узор» состоял из россыпи каменных чаш, наполненных водой и только чуть в отдалении был большой водоём. По кромке воды, то там, то здесь, рос редкими пучками камыш. Я бежал всю ночь на пролёт. Сильно не разгонялся, но сравнительно редкие деревья позволяли поддерживать темп. Атмосфера ночи придавала происходящему мистических красок будя в памяти сюжеты прочитанных и услышанных сказок. Встретить тут фею или единорога я, конечно же, не надеялся, но всякий раз ночи, проведённые в лесу, по особому ложились мне на сердце. Особенно когда удалялся от группы и оставался один на несколько дней. После той встречи с волчицей я перестал бояться леса. Относился к нему уважительно и с почтением, не допуская фамильярности, но без опасений. Как к суровому старшему товарищу, с которым не забалуешь, но так же и договориться завсегда можно было. Это ежели не наглеть.
Сидя на валуне наиболее сильно возвышающемся над всеми остальными, я смотрел на отражающиеся в зеркале озёрной глади гаснущие звёзды в занимающемся рассветном мареве утреннего неба. Когда уже и последние звёзды погасли я соорудил не хитрый шалаш в ближайших подходящих для этого кустах я сгрузил в него свой нехитрый скарб и босиком, в обнимку с винтовкой, прогуливался вдоль озера. Все каменные чаши были с моей стороны, а идти к большой воде желания не было. Все берега и перешейки между чаш были словно мощёные валунами различных размеров и форм. Редкий из них торчал чуть выше, чем на полметра над остальными, в то время как основная их масса представляла собою булыжную мостовую из огромных валунов и камней поменьше. Вода была умеренно прохладной и спрятав подле шалаша ружьё и раздевшись я, срубив топориком ветку подлиннее, пошёл искать себе ванну для купания. Каменные чаши были самой разной формы и как выяснилось глубины. Занимательным было то, что глубина чаши не зависела от её расположения относительно других. Были такие, что напоминали вкопанный стакан глубиной больше двух метров и находились при этом в первом ряду, а следом была «лужа по колено». Найдя для себя идеальный вариант, я приступил к незамысловатым водным процедурам свойственным каждому школьнику на природе. Только теперь, когда я выкупался и, сидя голышом на камнях, поел протеиновых батончиков, запивая их чаем из термоса, меня начало клонить в сон.
Ночь была ясная. Оставив всё лишнее в шалаше, я собрался на ночную охоту. Поставлю пару силков, а к утру, если повезёт выслежу и добуду зверя покрупнее. Глядишь и за одну ночь обеспечу себя на неделю вперёд. Мясо здешних зверей хранилось чуть лучше привычного. По крайней мере те дни что я возвращался с добычей к стоянке оно сохранялось отменно, правда это занимало дня три-четыре максимум, после чего его готовили и даже образцы или сушили, или заспиртовывали. Но за эти дни оно ни пахнуть, ни «сопливить» не начинало и это без всяких термосумок и прочих современных приблуд, а значит и неделю продержаться должно. В крайнем случае и закоптить можно.
Старый охотник приучил меня держать при себе в лесу четыре ножа, один на бедре, другой на ремне на поясе за спиной – большие крепкие ножи универсального назначения. Третий я таскал на плече, он был маленьким, точнее средним – им я разделывал добытого зверя, что бы не тащить в лагерь ещё и потроха. Четвёртый нож и был самым маленьким – его легко можно было спрятать даже в моей ладони, а пользовался я им редко, но как запасной третьему держал при себе во всех выходах на охоту или в поход с батей, иной раз и пригождался чего подскоблить, да подрезать. Потом уже сам начал брать ещё и туристических топорик.
Охотиться я стал учиться ещё до того, как в школу пошёл, и в той учёбе имел большой талант. Так старый охотник бате сказал. Он отшельником на том пригорье жил, где батины наниматели свой большой интерес имели. Меня с ним недели на две и оставили. Отец с напарником выше в горы пошёл, а меня на того охотника и оставил. Ну как на две, это он старику сказал, что на две, планировал на месяц, а по итогу забыли на полгода. Что-то они в тот раз особо ценное нашли и повезли в лабораторию, а про меня только в вертолёте и вспомнили. Кружить не стали, всё равно через день-два возвращаться планировали продолжать многообещающие изыскания. А как вернулись сразу в горы ушли. К нам только пилот и заглянул на чай, принёс чего-то и предупредил за одно. Геологи у того старика не единожды гостили и друг-друга знали крепко. Домик его и как зимовку по случаю использовали и снаряжение оставляли что бы лишний раз не возить. Ну как домик, добротный двор с огородиком, только лес вместо забора.
Тот старик мне весь свой охотничий опыт и передал, по крайней мере, и в той части, которую я понять сумел да за лето освоить. Он меня и из ружья научил стрелять. Сначала дал пару раз стрельнуть. Дал в руки берданку, прижал к себе и пальнул вместе со мной. Руки у меня еле куда-то там доставали. Но второй выстрел делал я сам, старик только ружьё придерживал, что бы не улетело. Синяк потом ещё две недели болел. Тот раз он, наверное, решил на мне отыграться за батин обман, а потом уже стрельбе всерьёз учить стал. Матери про то решили не говорить, а что на больше чем на месяц в первый класс опоздал – так получилось. Пришлось школьную программу дома навёрстывать. Мне за молчание батя ружьё пообещал при первой возможности купить и мать подарками порадовал. Следующее лето я шёл с батей в поход имея собственное ружьё. Он сперва на это опасливо глядел, но с каждым днём доверял мне всё больше, а отпускал всё дальше. И ему меньше головной боли со мной, да и мне раздолье. Окорот я сам себе давал, что бы свободу не терять.

Глава 3
В лучах едва занимающегося восхода я крался по следам местных косуль предвкушая добычу. Вот на кустарнике надломлены ветви, а притоптанная трава повернула направо. Следуя тропке, я миновал кусты и вышел на поляну. Косули были тут, на дальнем её краю. Как так получилось, что они были не одни и как так получилось, что они были уже мертвы? А мне что делать теперь? Те, кто постарался и умертвил зверя, которого я тропил, стояли рядом с тушами и смотрели на меня, оторвавшись от трапезы, которую видно, что только что начали. Три зверя чуть больше овчарки с сизым окрасом, даром что шерсть, а не перья… То, что тут водятся и хищники, тоже, я подозревал и раньше, но повстречать их довелось только сейчас.
Звери сорвались с места и начали движение в мою сторону. Вскинув берданку, я выстрелил в того, что был ближе и отбросил ружьё в сторону, передёрнуть затвор я уже не успевал. Выхватив нож, я поднырнул под уже прыгающего на меня зверя. Хоть мне и получилось ударить его в корпус, но он вырвал у меня нож увлекая его своим весом.
Поднявшись на ноги, я достал второй нож и нашёл глазами третьего. Он следовал за вторым и сейчас был чуть левее того места, где я стоял в начале всего этого замеса, и, глядя на меня, стал приближаться, обходя по дуге. Я следил за ним приготавливаясь к дальнейшему развитию ситуации. Не знаю, что случилось с первыми двумя сизыми «лесными псами», но на виду они не появлялись, оставалось надеяться, что они достаточно ранены, что бы не вмешиваться в наш своеобразный танец. Держа последний длинный нож в правой руке обратным хватом на уровне головы, я двигался на полуприсогнутых ногах по дуге в обратную от зверя сторону, не пытаясь отдалиться или приблизиться. «Партнёр» поступал так же, видимо понимая, что проиграет тот, кто первым ошибётся. Пригнувшись чуть ниже, что бы не слишком высокая трава скрывала моё тело чуть выше пупка и взял в левую руку свой «разделочный» нож. Собаковолк почуяв не ладное решился на бросок. Подставив под его пасть нож в правой руке, я наотмашь ударил его ножом в левой в бок, а когда он неловко извернулся, пытаясь отскочить, ударил его ещё и в глотку. Нож застрял где-то за нижней челюстью. Зверь обмяк, а я, пользуясь моментом сел сверху и нанёс несколько ударов чуть ниже головы пока не понял, что он не двигается и не дышит. Сердце бешено колотилось. Ничего кроме шума слабого ветра в ветвях деревьев не нарушало больше тишину. Рука саднила от ран. Хоть пасть на его руке и не захлопнулась клыки всё же своё дело сделали, благо едва задели. Выдохнув, я осмотрелся. Желающих атаковать больше не было. Надо было проверить куда делись первые два зверя. У кустов нашёлся второй с ножом между рёбрами. Неудачно упав на землю, он своим весом пошевелил нож в ране и вспорол себе нутро. Забрав нож и подобрав ружьё, направился в сторону первого сизого собаковолка. Его тело я обнаружил около двух туш косуль, задранных стаей до моего прихода. Пуля попала вожаку в глаз и вышла из затылка сразив его наповал.
Немного подумав, решил взять мясо косуль и снять с них шкуры. Домой их не забрать, но спрячу тут у шалаша. Вот же ш привычка. Будем считать тренировка. А чем ещё заниматься тут две недели?! В косулях обнаружились две горошины серых оттенков. Проверив клыкастых, я пополнил коллекцию ещё тремя – эти были с серыми с грязно алым оттенком. У вожака была самая яркая. С него же и единственную не порченную шкуру забрал. Всего у меня уже четырнадцать горошин набралось разных оттенков серого цвета. Буду потом по одной доставать и вспоминать проведённое тут лето. И ведь никому не покажешь – секретность, блин горелый! Да и скажи кому – всё одно не поверят. Это батины друзья знают, что я в лес как домой хожу, а даже уже одноклассники считают тот случай с волчицей городской байкой которую спасатели для красного словца сочинили. А горошины мне как объяснять, если я сам не знаю что это. Всё одно не отдам. Пусть сами добывают. Не нанимался я снабженцем местных лабораторий. Меня, официально тут вообще и нет как бы.
Силки принесли мне одну куропатку. С таким количеством мяса можно и не охотиться больше. Недели на две точно хватит, а с сухпайками так и вообще за глаза. К стоянке я вернулся без приключений. Шкуры растянул между деревьями сушиться и пошёл собирать дрова. Сухостоя в этих местах было заметно меньше обычного, но кое-что собрать удалось. На это ушло ещё пол дня. В конце концов часть мяса была приготовлена для вяления, а часть ждала, когда костёр даст угли для запекания. Все хлопоты были закончены, когда небо украсилось звёздами. Ночь была ясной, а дожди в этих краях были не менее редкими чем сушняк в местных лесах. Тёплая ночь и сытое брюхо, что же ещё надо для крепкого сна после насыщенного дня.
Утро было хмурым. Нет, погода стаяла такая же что и вчера, а вот мне было как-то хреново, заметно знобило и слегка лихорадило. Припасы радовали глаз так как делать ничего не хотелось. Проверив вялящееся мясо, вернулся в шалаш отсыпаться. При следующем пробуждении слабость всё ещё была, однако самочувствие было явно лучше, только в глазах темнело. Попробовав проморгаться и покрутив головой, разминая за одно шею, я с облегчением понял, что это не в глазах темно, а снова наступила ночь. Решительно хотелось смыть остатки пота и только голод останавливал устремиться к озеру.
Найдя достаточно большую каменную чашу у озера, в которой воды мне было по шею и даже немного больше, так что бы я стоял, задрав голову к звёздам, держа над водой только лицо, и тщательно обтирал под водою своё тело травой. Вот же ёжик, всё взял, а мыло забыл. Ну конечно, я же ведь его никогда в походы и не брал, то была батина забота. Из чистящих средств была только вода. Много воды. А ещё пучок травы вместо мочалки. Пользоваться мочалкой из травы мне было не впервой. Все действия происходили в толще воды и ничто не нарушало тишины. Раны на руке уже почти полностью зажили.
Где-то за спиной вдруг раздался всплеск воды, а затем чей-то вздох блаженства, хорошо слышимый в тиши ночи. Можно было бы подумать, что кто-то из лагеря решился присоединиться ко мне если бы не тот факт, что звуки пришли с дальнего стороны приямков, а мимо меня никто не проходил. Вроде бы. Или я кого-то пропустил пока спал? Закончив свои водные процедуры, которые в силу понятных причин не производили шума, я словно крокодил вылез из воды максимально стараясь не шуметь и крадучись пошёл смотреть кто же там решил ко мне присоседиться. Догадок кто бы это мог быть у меня не было, да и следов иных людей я тут до этого не встречал.
Красться помогали камни под ногами и ночь. Используя редкие заросли камыша как укрытие, я приближался к виднеющемуся на фоне блеска воды силуэту. Внезапно меня накрыло странное чувство словно всё моё нутро окунули в липкую патоку. Неведомая сила влекла меня вперёд и двигаясь словно пластилиновый человечек, которым заботливые руки анимировали какую-то постановку, моё тело, не таясь словно само шло к своей цели помимо моей воли. Мысли слиплись разварившимися макаронами в неповоротливый комок и прилипли к стенкам моего черепа.
В одном из приямков передо мной словно вися на бортике ванной из воды торчала голова подбородком опираясь на руку. Личико головы было симпатичным, но одновременно напоминало и аниме-девочку, и неведомую зверушку. Глаза казались чуть крупнее обычных и были чуть скошены в бока как у грызунов или неведомой зверушки, но при этом общего впечатления не портили, а только добавляли «милоты».

– Ты вообще кто? – акцент у неё был не менее странным чем вид.
– Я Аксель Крапивников…
– Кра..? Ладно, Кра, что ты тут делаешь и сколько вас тут?
– Один я. Купался, а потом услышав, что в воду что-то упало. Вот и пришёл посмотреть.
– И откуда же ты тут взялся?
– Из лагеря, у меня вроде как каникулы, вот и решил отдохнуть у озера.
– Какого ещё лагеря!? Где он?
– Если не спешить дня за два дойти можно.
– И тебя одного отпустили?
– А что мне станется? Места тут тихие…
– Тихие говоришь? Значится искать не будут, может тебя съесть…
– Нет будут, если через две недели не вернусь за мной армейские поисковую команду вышлют…
– Хм-м, ладно, не с руки мне ссориться ещё и с местной армией, две недели говоришь? Ладно, поможешь мне, немножко, а потом я тебя отпущу.
– Что надо будет сделать?
– О не волнуйся, раз съесть тебя нельзя, подпитаешь меня другим способом. И не боись, про съесть я шутила, людей я не ем… Пока что…

Нырнув, она тут же вылезла по более пологому противоположному берегу приямка и пошла в сторону леса. Неведомая сила повлекла меня следом. Судя по очертаниям фигуры и грациозным движениям, это была девушка, и она была не очень сильно старше меня по возрасту. За деревьями на поляне обнаружилась хижина. И как только я её раньше не заметил… Не за день же она тут выросла. Войдя внутрь, она взмахнула рукой и по комнате полетели светлячки. Стало видно контуры предметов. Баба Яга, не иначе. Ладно, внучка еёшняя. Пропустив экскурсию, мы направились к топчану. Опрокинув меня на спину, она уселась сверху. Только сейчас я осознал две вещи. Что мы оба были нагишом и что то на что она села всю дорогу было в.. «боевом положении». Девушка двигалась медленно попутно водя по моему торсу пальцами и иногда словно нажимала на воображаемые или видимые только ей «кнопки». На эти нажатия моё тело давало свою реакцию. Я ощущал себя водоёмом, в котором зарождались течения на разной глубине и разной интенсивности. Меня снова обуял жар, но в этот раз он был совершенно иным чем накануне. Словно я был костром и колдовским котлом одновременно. Таинственная незнакомка то подбрасывает хворост следя за нужной температурой, то что-то помешивала во мне.
Не могу сказать сколько это всё продолжалось, помню только, что пришёл в себя уже поздним утром. Хижину заливал солнечный свет проходящий словно сквозь стены и крышу. Тело ломило так словно меня пытали на электрическом стуле и выжимали, при этом душевная слабость и опустошённость сочетались с некоторой телесной бодростью и разбитостью одновременно. Незнакомка сидела у хитрого вида очага и колдовала над котелком подбрасывая в него корешки и грибочки. Большей частью сушёные. Выглядела она действительно весьма странно. Схожесть с девушкой из японских аниме никуда не делась, но её дополняла ещё и одновременная схожесть с антропоморфной мышью из старых европейских или не менее старых американских мультфильмов. И вот ведь какая оказия, у неё даже настоящий хвостик был пониже спины. Петляя, он вился вокруг левой ноги словно плющ. Растрёпанные волосы нечёсанным водопадом ниспадающие на её плечи заканчивались на уровне лопаток и имели зеленовато чёрный цвет. Атласная кожа обнажённого гимнастически развитого тела девушки была вроде и обычного цвета, почти как у меня или других людей, но в то же имела пепельный отлив. Радужная оболочка глаза была больше обычной раза в два и имела окрас необычного цвета, которому я даже названия не знал и в котором сочетались все оттенки фиалковых цветов и что-то ещё, а зрачки напоминали печатную запятую с двумя хвостиками которую написали сразу вверх и вниз.

– Сейчас бульон доварится и будем завтракать…
– Бульоном из корешков что-ли?!
– Уж извини, но больше ничего нет…
– У меня есть…
– В лагере что-ли? Сбежать удумал?!
– Зачем в лагере? Тут у озера. У меня шалаш рядом был. Я же не с лагеря голышом купаться прибежал. Там и мясо есть, вяленое и сырое…
– Хм-м, может и сходим…

Хоть она и старалась всем своим голосом и видом выказать безразличие и сомнения, но появившийся в глазах хищный огонёк выдавал её настоящие чувства… Надеюсь она действительно не ест людей, потому как большая часть зубов в её рту были клыками. Да, это скорее были человеческие клыки, а не звериные. Да, они по большей части добавляли девушке шарма, завершая её образ, но ничего не говорили о её гастрономических предпочтениях, кроме того, что она была кем угодно, но не вегетарианцем.

Глава 4
Доварив бульон из корешков, мы выдвинулись к моему шалашу. Она оделась в лёгкую блузку с изысканной вышивкой и рюшечками и простые просторные шаровары. А я как был в неглиже, так и остался. Мыслил я хоть и вяло, но как обычно и теперь я осознавал всю глубину своей ситуации, в которой оказался. До этого я ведь даже не целовался, а тут… Честно говоря с нею я тоже не целовался. Она проделывала со мною всякое, но вот поцелуев не было. Вот даже не знаю радоваться с этого или печалиться. Моего побега она явно не боялась. Видимо знала, что всё равно догонит. Испытывать судьбу я не стал, а решился заговорить. И для того что бы лучше узнать своё положение пленника или гостя, и для того что бы мысли в порядок привести.

– Ты что, украла свою одежду?
– С чего ты это решил?!
– Потому что она настолько не сочетается по стилю, что даже я это вижу.
– Стилю?! О чём ты?
– Эм… Представь себе воина, одетого с верху в форму одной армии, а снизу – другой. Что ты подумаешь?
– Решу, что он мародёрничал на поле боя.
– У тебя может и не одеяние воина, но принцип тут тот же, только это уже не мародёрство…
– Хм-м… И как нужно правильно подбирать одежду?
– Тут я тебе не советчик. Найди себе подружку из состоятельной семьи которая тебе будет подсказывать…
– Как будто кто-то из состоятельной семьи будет дружить с уличной воровкой…
– За стол тебя, конечно, вряд ли позовут, а вот дружить возможно и будут. Тебе же ведь не обязательно обворовывать всех. Можешь что-то украсть для неё, свадебное соглашение или не выгодную закладную. Или не украсть, а подбросить. А если это кто-то из торговых или банковских людей можешь ещё и белым взломом подрабатывать.
– Белый взлом?! Что это?
– Заключаешь соглашение с торговцем или банкиром, потом проникаешь в его хранилище и вместо того, что бы его обносить, оставляешь там орешки рядом с ценными вещами, а после приходишь к нанимателю и сообщаешь об уязвимых местах.
– Надо бы об этом подумать как-нибудь.

Вчера я только-только отошёл от лихорадки, а ночью меня ещё и «выжали» досуха. С какой тоской я смотрел на бульон из грибочков и корешков не передать словами. Голышом по лесу не побегаешь, Да и она, подозреваю, что побыстрее меня будет. Так что на побег можно сильно не рассчитывать, но вот на хорошую кормёжку надежда была, вряд ли пленительнице нужен спутник в состоянии овоща. Для чего-то она меня использовала, не похоже это было на женский каприз… Закинутая удочка про схрон с мясом сработала даже лучше, чем задумывалась. Было видно, что девушка чуть ли не слюной исходила, доваривая бульон, и только бережливость и собранность не дала ей бросить всё и пойти к моему шалашу сразу. Но вот мы уже шли между приямками у озера и надо полагать, что оба старались отвлечь себя от мыслей о еде по схожим причинам.

– Скажи, а имя у тебя есть или как мне тебя называть? Моё то имя ты уже знаешь. А мне как к тебе обращаться?
– ?!.. Кош…
– Кошь?
– Кош!
– Ясно. Кош.
– Это и есть твой шалаш? Мило. А мясо где?

На скорую руку мы перекусили протеиновыми батончиками из сухпайка и остатками запечённого мяса после вчерашнего ужина, после чего собрали все мои пожитки, и двинулись обратно к хижине. Не то что бы я сильно стеснялся, но одетым мне было комфортнее и привычнее. Обратно шли молча каждый думая о своём. Мне было понятно, что на двоих моих запасов на долго не хватит, а мысли о том, успею ли я завершить это маленькое приключение, о котором никому не расскажешь до того, как мне надо будет беспокоиться о возвращении, гнались решительно прочь, вернусь к ним хотя бы через неделю, а сейчас не до того. Скорее всего придётся снова охотиться. К ружью девушка отнеслась спокойно, только предупредила, чтобы я не шалил.
В хижине Кош откуда-то достала две уже знакомые мне горошины и стала с ними что-то делать. Девушка повернула ладонь, словно хотела их сбросить на пол, но вместо того, чтобы скатиться с её руки, они повисли в воздухе. Держа руку так, словно прикрывая от ветра пламя свечи, она смотрела на два серых шарика, которые стали распадаться, образуя облачко пыли.

– Ты так смотришь, будто никогда не видел ядра зверя?
– Видел. У меня даже небольшая коллекция есть…
– О как! Покажешь?
– Вот, смотри.
– Где ты их умудрился столько достать?!
– Из зверей выковыривал, где же ещё…
– Охотник значит…
– Кра, ты самое ценное приобретение что у меня были…
– Э-э…
– Завтра мы идём на охоту, а сегодня я приготовлю себе снадобье из того что уже есть. Ты ведь не против поделиться с сестрёнкой Кош добытыми тобою ядрами зверей?
– А то у меня выбор есть. Что вообще такое эти ядра? Никогда их раньше не видел, а тут попадаются иногда…
– В зависимости от слоя домена в некоторых животных и зверях могут формироваться ядра силы накапливающие природное ци той или иной стихии и повышающие их живучесть. Высокоуровневые звери благодаря им могут использовать магию, но они водятся на более высоких слоях доменов…
– Домены?! Что это?
– Не знаешь где находишься?! Заблудился?
– Меня отец взял с собой в секретную экспедицию и просил не задавать лишних вопросов…
– Ах-ха-х… Ну ты даёшь. Так тот лагерь людей исследуют второй слой?! У вас что, слияние начинается?
– Почему чем больше ты говоришь, тем меньше я понимаю?
– Эм… Ты что, вообще ничего не знаешь?
– Что я знать должен?!
– Раз тебе ничего не сказали, то, наверное, и ничего ты не должен знать. Стоит ли тебе рассказывать… Секрета то в этом никакого и нет. Ладно слушай. Есть большой мир, он состоит из всяких разных доменов. Есть домены развитые, есть дикие как твой, а есть закрытые, это те у которых слияние или ещё не начиналось или давно провалено. Твой домен, вероятно, в самом начале слияния. Домены состоят из трёх слоёв. Как правило. Но бывают и исключения. Мне попадались домены и из двух слоёв, а ещё я слышала… хотя не важно, да и тебе ни к чему все эти карманные миры. Есть мнение, что домены состоят из пяти слоёв, но вот считать ядро и оболочку домена отдельными слоями или нет… Все домены плавают в океане атры. Атра, это такая лучистая высоконасыщенная энергия. Очень высоконасыщенная! Проходя через ядро домена, она преобразуется в привычную нам ци из которой и состоит весь окружающий мир. На первом слое домена часто зарождаются цивилизации, а излишки изливающейся ци образуют и наполняют второй и третий слой. Когда слои созревают начинается слияние. Это то как объясняли мне. Ещё вопросы есть?

У меня было ещё много вопросов, но голова уже пухла от полученной информации, да и Кош явно не тот человек, которому их следует задавать. Стали понятны и причина секретности этой экспедиции, и рогатые кролики. В новостях о таком не объявишь, тем паче что похоже никто из причастных и сам не знает, что это за место. Для чего и собрали тут и местных геологоразведчиков и кого-то из учёных, как я понял. Так вот откуда все местные странности.
Весь оставшийся день она что-то делала с ядрами и с собою, а я, подрёмывая вполглаза, наблюдал за нею, совершенно не вникая в происходящее. На ужин она сварила новый бульон добавив в него порошок, получавшийся из ядер. Он был нам вместо чая. Остатки своего давно остывшего чая я вылил под дерево ещё у шалаша, даже термос успел пополоскать. Новый бульон она называла стимулирующим и укрепляющим зельем, и активно мне его подливала. Мол мне ещё сегодня силы понадобятся, а мои силы, это её силы.

После ужина, оставив одежду в хижине, мы пошли купаться. Кош по известной только ей критериям тщательно выбирала, где окунуться. Мы миновали несколько каменных чаш, которые она разве что не обнюхивала, пока ей не понравилось то, что она там высматривала. Вода тут действительно отличалась от той в которой купался я. Но вряд ли у меня получится объяснить, чем именно. В лучах заходящего солнца мы плескались до первых звёзд, а затем вернулись в хижину, где меня подвергли той же процедуре, что и накануне. Тело и мысли снова были словно в пластилиновые и мне оставалось только наблюдать и терпеть.
Пробуждение было таким же мучительным, как и вчера. В голове слегка кружилось, а тело напоминало стакан с ядрёной газировкой, в котором постоянно лопались пузырьки, кости звенели словно хрустальные колокольчики. При этом ощущения как после хорошей физической нагрузки. Словно меня снова заставили отрабатывать все пропущенные уроки по физре и сдать надо было на отлично. Преодолевая сопротивление измученного тела, я поднялся и сел на лежанке пытаясь разлепить глаза. Когда мне это удалось я увидел свою пленительницу. Она снова была голышом и готовила нехитрый завтрак из того, что было. Но удивило мне не это, а то, что всё вокруг светилось разноцветными всполохами. Сначала было впечатление, что кто-то плеснул щедрой рукой спирт и поджёг его. Но присмотревшись, я понял, что это свечение распространялось во все стороны, а огонь горел только вверх. К тому же Кош никак на это не реагировала, занимаясь своими делами. Присматриваясь, я обнаружил, что всё сияет совершенно по-своему, и с разной интенсивностью. Многие, казалось бы, привычные, вещи были сплетены из тусклых светящихся потоков, словно шерстяные носки. Ну почти как шерстяные носки, лучших слов я всё равно не найду. Некоторые предметы сияли словно иллюминация. Стены хижины переливались приглушённым светом, словно припорошенные или прикрытые вуалью. Посмотрев на свои руки и ноги, увидел, что сияю так же, как и всё вокруг. Кош так же по-своему светилась. В отличии от моего свечения, в котором было больше зеленовато салатовых ноток, тело девушки светилось пепельным и перламутровым светом. При чём пепельный был не оттенком перламутрового, а как бы производил впечатления тлеющей ткани или бумаги. Производилось некоторое впечатление, что её кожа обгорела на солнце и облазит, но это была не кожа…

– Что-то случилось?!
– Ты… светишься… Всё светится, я не понимаю, что происходит…
– Я что?! А-а! Похоже я лишила тебя невинности не только в постели, но тут мы квиты, у меня ты тоже первый! Свечение что ты видишь это и есть истечение стихийной ци. Я же тебе это вчера объясняла. Видимо ты случайно прошёл инициацию и теперь будешь видеть всё это как и я… Извини-и…

В её голосе не было ни капли сожаления или чего-то вроде того, ничего кроме кокетства. Мысли едва ворочались и понять. что вообще происходит я был не в состоянии. Оставалось принимать происходящее как данность. Во-первых, мной она игралась как кошка с мышкой. А во-вторых, у этой игры был побочный результат. Ладно, я не в обиде. Живой – уже хорошо. Да и моральных сил обижаться сейчас никаких не было. Продолжая внимательно осматриваться, я заметил марево разлитое словно дымок по комнате. Присматриваясь, я кое как научился различать ту «картинку», какую я видел ещё вчера, и наслоение «спецэффектов». Это помогло мне примириться с новой действительностью и добавило мыслям хоть какой-то ясности.

– Ты какой-то варёный, сейчас позавтракаем и сил прибавится. Я для тебя так расстаралась, пальчики оближешь, подсаживайся.

Кош явно забавлялась ситуацией. Её настроение было заметно лучше вчерашнего. На импровизированном столе было мясо, весьма хитрым способом приготовленное. Бульон светился словно радиоактивный. Меня успокаивало две вещи. Во-первых, я знал, что радиация не светится, а её так в кино обозначали. А во-вторых, это было свечение «ци», как его обозвала Кош. Сил он мне действительно прибавил. Словно во мне были заиленные реки, а он размыл запруды и чутка прочистил их русла. Тарелками нам служили широкие листья какого-то местного растения, так что убирать со стола было не сложно, и после завтрака мы, не одеваясь сходили ополоснуться. Там, где мы ходили вчера тянулись едва различимые дымчатые шлейфы. А ещё теперь мне стало понятно, как она выбирала приямки. Оказывается, они не только отличались по интенсивности свечения, но и источали что-то, что я мог бы теперь почувствовать, даже закрыв глаза. Получается, что она не только гигиены и удовольствия ради тут плескалась, а имела и какую-то иную цель?! Возможно, это как-то связано с её пепельными пятнами, которые медленно дрейфовали по её телу.
Как Кош и обещала мы пошли на охоту сразу как завершили все утренние процедуры. Вода окончательно смыла с меня ночную усталость и наполнила бодростью. В добавлении к бульонному «зелью» эффект был просто бомбическим. Погода как обычно стояла солнечная и тёплая. Лес переливался всеми оттенками зелёного, особенно это касалось сиятельной новоприобретённой составляющей зрительного спектра или как это там правильно называется…

– А это можно будет убрать?
– Что именно?
– То, что я теперь вижу эти самые стихиальное истечение ци…
– А как ты это собираешься убирать?! Привыкнешь со временем.
– Привыкну?!.. Что, вообще никак?
– Зачем тебе это?
– В глазах рябит, как будто на какую-то нелепую ярмарку попал или грибов объелся.
– О, ты настолько остро видишь истечения ци?! Это редкость! Радоваться надо. Но как бы ты с этим не планировал поступить дальше, тебе всё равно придётся привыкнуть и освоиться, а уже потом искать способы справиться. Тебе же оно не мешает ориентироваться? Скоро и плюсы сможешь из этого извлекать.
– И какие у этого могут быть плюсы?
– Сможешь различать съедобное, несъедобное и ядовитое, к примеру, а это уже не мало. Со временем и навыки сможешь выработать.
– Ладно. Я понял. По крайней мере в общих чертах. Смотри, вон там чьи-то следы, интересно?
– Где?..

В стороне были следы зверя и дымка шлейфа ци в которой ещё угадывались какие-то цвета. Забавно, теперь я словно пёсик смогу идти по следу на запах зверя и не страшно, что это не запах, а шлейф стихиальной ци. Впредь тропить дичь будет проще. Может новое зрение не настолько плохое и действительно следует привыкнуть.
В тот день мы смогли добыть двух зверей с ядрами. Одного кабанчика и косулю. Звери с ядрами для меня теперь визуально отличались от прочих, особенно на фоне стаи или стада своим свечением. Не то что бы они светились словно факел или как-то ещё по-особенному, просто если обычные звери излучали ци словно экран планшета с выкрученной на минимум яркостью, то звери с ядрами светились будто дешёвый светодиод в ночи. Не так что бы ярко, но и не заметить трудно. Других зверей мы не трогали. Следующие дни были похожими и нам удалось добыть ещё пять ядер. Честно говоря, Кош просто следовала рядом словно меня стерегла и хорошо хоть помогала в разделке. В замен я попросил её научить меня готовить то, что она называла «бодрящим зельем», немного помявшись, скорее для вида Кош согласилась, но в другой раз.

– Кра, скажи, а ты сможешь охотиться, если у тебя не будет этой бум-палки?
– Ружья? Думаю да. Если ты будешь загонять дичь, а я в засаде прятаться. Только зачем всё это?!
– Хорошо. Завтра потренируемся. Возьми себе этот нож.
– Красивый, но зачем не ещё один?!
– Думаешь всех зверей на верхних слоях легко убить? Некоторых твоими ножами разве что пощекотать удастся, а нам нужен гарантированный результат. Я его, между прочем, словно от сердца отрываю, знаешь какою ценой он мне достался…
– Эм… Ладно, спасибо…
– Осторожнее с ним, он острее чем может показаться на первый взгляд.
– И как же мне его носить если он такой острый? В руке всё время носить?!

Порывшись где-то в своих вещах, она протянула мне похожее на оловянное простенького вида кольцо с незамысловатым узором. Если бы не узор, я бы подумал его быкам в нос вставляют…

– Что мне с этим делать?!
– Это кольцо с пространственным хранилищем. Одень его на палец.
– Как? Оно слишком большое…
– Просто одень на нужный палец и подай в него немного своей ци добавив намерение, с таким даже ты справишься.
– Намерение?!
– Да. Захоти, чтобы оно стало нужного размера.
– Желание загадать?
– Нет. Оно желаний не исполняет. Ты руку как сгибаешь? Хочешь и сгибаешь, ведь так? Вот и тут так же.

Следуя её рекомендациям, я нацепил кольцо на большой палец правой руки и подал на него ци как бы приказывая ужаться до нужного размера. Кольцо, что удивительно, послушалось и удобно расположилось на фаланге пальца приняв размер для комфортного ношения и можно было даже его легко снять, не прибегая к предыдущей манипуляции. Всё произошло так быстро, что среагировал я, не сразу продолжая ещё подавать на него ци, при этом у меня возникло ощущение сквозняка в пустой комнате, если так можно выразиться.

– Во-от. А теперь помести в него нож тем же способом как надевал кольцо.

Выполнив сказанное, у меня снова возникло ощущение некоего пустого пространства, в котором то ли плавал, то ли висел нож. Сосредоточившись, я позвал нож обратно в руку. Это был цельнометаллический нож со слегка изогнутым на восточный манер лезвием. На первый взгляд он мог показаться декоративной безделушкой из серебра. Тонкая и изящная выделка. Его размер внушал уважение, держа его близко к декоративного вида гарде обратным хватом кончик его лезвия на пол ладони выдавался дальше моего локтя. Одинаково хорошо подходил и для грубой разделки, и для метания в цель. Материал был тёплым на ощупь и лёгким. Всматриваясь в него, я словно проваливался внутрь. Сияние его ци было словно вывернуто наизнанку. Снаружи спокойное и тусклое, но чем глубже я всматривался, тем большее он на меня производил впечатление. Борясь с наваждением, я словно от липкой ленты оторвал от него взгляд. Убрав его снова в кольцо, я смотрел на пустую ладонь, которая так же обретала свою «глубину», но уже без гипнотического эффекта. Собирая руку в кулак, опять «позвал» в него нож.

– Прикольно!!
– Это простенькое пространственное кольцо, которое позволяет хранить разные вещи, вплоть до артефактов средней руки вроде того ножа, который я тебе дала. А ещё в нём не портятся продукты и холодное останется холодным, а горячее горячим даже если ты их поместишь в него одновременно. Только не спрашивай, как вся эта магия работает, пространственная магия хоть и значительно проще магии пустоты, но всё ещё остаётся прилично сложнее остальных направлений. А пространственные хранилища вроде этого вообще сочетают в себе и то и другое.
– Украла?
– Что значит украла?! Честно купила!
– На ворованные деньги…
– Не нравится можешь вернуть…

Кош фыркнула и скуксила мордочку… или личико… кем на самом деле является девушка я не знал и даже не хотел думать об этом. Ведь не спросишь же о таком. Скорее из любопытства и тренировки для, я поместил в кольцо и остальные свои ножи и даже не без удивления поместил туда ружьё и патроны к нему. Попросив у меня один из моих ножей, моя спутница обстругала палку придав ей грубое подобие ножика и позвала меня на улицу тренироваться, протянув мне мой. В ответ на моё беспокойство, что нож может и не такой острый как ей, но и не игрушечный она взяла его, подбросила и поймала на кончик пальца. Нож стоял вертикально лишь слегка продавливая своим весом её кожу…

– Малыш, чтобы поранить меня этим тебе придётся сильно постараться, понял? Вот и старайся, я тут не забавляться собираюсь.

Попытавшись её атаковать лишь раз, я быстро ушёл в оборону и едва успевал уворачиваться от её выпадов. Имитация ножа у неё в руке вращалась так, что я едва успевал отслеживать в каком она положении. Перехватывая свою поделку то прямым то обратным хватом Кош осыпала меня градом колющих ударов и рубящих замахов вспарывая воздух в миллиметрах от моего тела. И это был мой лучший результат увернуться от атаки выигрывая миллиметры дистанции. Одежда спасала от серьёзных травм, но даже так тело постепенно покрывалось ссадинами и синяками. Она была явно опытнее меня и начав с уворотов, я быстро перешёл банальному к убеганию по кругу и всё же продержавшись чуть более часа, просто рухнул ничком, оставшись без сил. Спутница даже не запыхалась. Приказав мне раздеваться, она сама сбросив свою одежду лениво направилась в сторону озера. Нехотя я поплёлся за ней и выбрав ближайший «энергонасыщенный» я рухнул в воду. Умеренная прохлада воды успокаивала моё измученное тело. Мы долго сидели рядом и молча думали каждый о своём.

Следующие дня два я выслеживал подходящего зверя, а спутница загоняла его на мою засаду. Падение с ветки зверю на загривок, сопровождаемый ударом ножа в основание черепа стало чуть ли не моим коронным приёмом… Под конец мы так осмелели, что решились добыть крупного вепря, но с первого удара он помирать не захотел, и мне пришлось какое-то время на нём кататься, нанося удары в основание черепа. Произошедшее явно дало повод для размышлений моей пленительнице. Вечерами тренировки с ножом через день чередовались с «интимом», и я всё больше чувствовал себя подорожником, который применяли против неведомой мне хвори. Я всё лучше мог различать потоки ци внутри своего тела, а также замечать их внутри других объектов. Лишь внутренние потоки Кош виделись словно сквозь вуаль. Мне стали понятны все те манипуляции, которые она со мною проделывала. Если коротко, меня действительно выжимали словно лимон. Но с каждым днём последствия для меня становились всё менее болезненными, и это радовало. Получалось даже читать внутренние потоки внутри её тела, которые разительно отличались от моих.
Сегодня она была особенно задумчивой. За завтраком всё время молчала. Я ей в душу не лез. Выйдя из хижины, она сказала, что сегодня мы пойдём в другое место. Махнув рукой словно ловя муху, девушка «поймала» в неё цилиндр с металлическими набалдашниками и каким-то замысловатым узором, а хижина тем временем испарилась, будто и не было. Только примятая трава напоминало, что тут что-то было. Спустя миг испарился и цилиндр.

– ?!?
– В некоторых крупных городах, особенно на продвинутых доменах можно купить специальные артефакты в который как бы запакованы какие-то нужные предметы, в том числе и дома. Иногда дома заказывают не только у строителей, а ещё и у магической гильдии, например если хотят поселиться в каком-нибудь другом домене. У меня, как ты видел, походная хижина – иногда выручает. Но тебе переживать об этом не стоит. На твоём домене всё это не скоро ещё появится. Наверное.

И мы пошли. Куда шли сам не знаю. Не торопясь и долго. Благо, что налегке. Всё своё я убрал в кольцо, словно всегда так делал. Кош молчала и постоянно оглядывалась как бы вспоминая дорогу, а я в свою очередь, эту дорогу всячески старался запомнить… Впереди показалось какое-то марево, видимое только для моего специфического зрения, и двигались мы в его сторону. С какого-то момента его заметила и моя спутница, после чего сразу успокоилась и направилась прямо в него. Оказавшись внутри, она одной рукой схватила меня, а второй достала пару ядер зверя и слегка подбросив сожгла их. Возникло ощущения как будто в воду нырял, только без воды. Через секунду девушка пошла дальше, увлекая меня за собой.
Едва выйдя из марева, я согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Впечатление было таким, будто наелся чего-то очень острого. При чём не только наелся, но и надышался и обмазался. Причём как снаружи, так и изнутри. Вроде бы температура окружающей среды не изменилась и соответствовала середине лета, а чувство было такое будто внутрь костра попал и стал огнедышащим. Или меня горчицей пропитали. Кош, в свою очередь, рядом потягивалась в блаженстве словно прибыла на курорт.

– Насыщенность каждого последующего слоя заметно выше предыдущего. На втором слое это ещё не так заметно, но вот на третьем ощущается сполна, да и разница заметно больше. Всё-таки тут все сливки ци оседают. Отдышись и пошли дальше, нам ещё место для ночёвки искать. Привыкай. Это не смертельно, особенно для тебя, на родном то домене…
– Это чем же я такой особенный?!
– Ничем. Просто это твой родной домен, он по определению не может быть для тебя враждебным. Вот в чужом домене, особенно если набедокуришь излучения Ядра могут стать для тебя враждебными и даже смертельно опасными, но такое редко бывает, а стать врагом для своего же домена это ещё постараться надо и то не уверена, что получится. Чужим для своего домена стать можно, а вот врагом…
– А твой, где родной домен?
– Далеко.
– И как ты сюда попала?
– Попала в переплёт и заметая следы искала тихий угол что бы залечить раны.
– Я даже царапины на твоём теле не видел…
– О, ты многое не знаешь, ранения бывают разными, а магические атаки далеко не всегда оставляют раны на теле.
– Тогда почему ты побежала сюда, а не в свой родной домен?!
– По некоторым причинам у меня нет родного домена? Мои родители перешли дорогу не тем людям и нас изгнали.
– Эм, извини, я не хотел тебя задеть…
– Ты меня и не задел.
– Оттуда чем-то веет, кажется. Какой-то сильный источник этой твоей ци.

Я поспешил сменить тему и проблески неведомого источника пришлись как раз кстати. Мы шли без цели и плана после того, как оказались там, что она назвала «третьим слоем», коротая время за разговорами. В какой-то момент до меня донеслись некие ощущения, словно от жаром пышущей печки. Только это был не жар, а вообще не пойми что. Иногда что-то отдалённо похожее излучали некоторые каменные чаши, в которых мы купались ещё вчера. Рельеф местности тут был таким же неровным. Плоские как стол луга переходили в холмы различных размеров. Следов деятельности человеческих рук тут не было и сопоставлять размеры и расстояния было трудно. Тут и там росли как отдельно стоящие кустарники и деревья, так и целые заросли, переходящие в настоящий лес. Впереди за кустарником и не очень частыми деревьями показался солидных размеров холм, поросший различной растительностью, но от земли и на высоту двух, а то и трёх человеческих ростов виднелось скальное основание, в котором зияла трещина. Создавалось впечатление, словно огромный перезрелый орех когда-то давно упал тут и, дав трещину, стал частью леса. Из этой трещиной буквально сквозило неведомой силой, по-другому и не скажешь, которую с такого расстояния заметил бы даже самый толстокожий человек. Размер трещины позволял разойтись двум взрослым у основания и довольно плавно, хоть и зигзагом сужался, исчезая в дёрне. За узким входом оказалась обширная полость, стены которой редкой россыпью украшали различного размера гроздья кристаллов, и именно они были источали поток ци, отблеск которой я заметил ранее. Они росли прямо из скалы. В каждой грозди был один большой, размером с не маленький кабачок и ещё до пяти поменьше. Самые маленькие были с палец. Своеобразными цветами они покрывали стены и потолок пещеры и «чадили» потоками ци.

– Ва-у!! Выход энергетических кристаллов!! Не жила конечно, но и нам с тобою этого с головой хватит! Вот это повезло!

Кош не смогла сдержать эмоций, но быстро собралась и с деловым видом осмотрев залу пещеры, она разместила хижину на самом ровном участке, размер которого позволял это сделать. Осмотрев получившийся результат, девушка деловито отряхнула руки и направилась к выходу наружу. День был в самом разгаре, а самочувствие было своеобразным, будто бы из меня вынули батарейки и подключили к электрической розетке, как минимум. Но боли как таковой не было. После вечерних тренировок с ножом разницу можно было заметить. Действительно приходилось привыкать новому фону, но это не мешало мне поспевать за Кош, и я следовал за нею хвостиком. Это было весьма забавным, учитывая то, что хвостики у неё уже были: и тот в который были убраны волосы, и тот который пониже спины, и я был уже третьим, получается. Мы снова шли наугад по редкому лесу.

– Кристаллы от нас никуда не уйдут, поищем на кого тут можно поохотиться, мне нужны ещё несколько ядер.
– Как скажешь.
– Ты приносишь мне удачу, Кра, я очень рада нашей встрече!!
– Хочешь меня своим талисманом и забрать с собою?!
– М-м, нет! Боюсь это будет морокой для нас обоих.

Честно говоря, так называемый большой мир будоражил моё воображение, но всё же я хотел бы вернуться домой, а потому, услышав слова девушки, почувствовал некоторое облегчение. С грустью осознавая, что второго шанса мне вряд ли представится, я всё же вспомнил, что прошло уже больше недели и, наверное, стоило бы подумать о возвращении домой. Это звучало странно, учитывая, что, вернувшись, я только лишь соберу остаток своих вещей и поеду в совершенно новый город, в котором бывал лишь наездами не более нескольких часов, со школьными экскурсиями. В совершенно новый дом, к совершенно незнакомым людям. Свою мать я конечно же знал, но это было до того, как она сошлась с новым мужчиной, от которого у неё уже зимой будет дитя. Отношения у нас были и так натянутые трудно было представить, как всё повернётся в новых обстоятельствах. Ещё и её новый муж, чего от него ждать? Оставаться с отцом также было решительно невозможно. Бросить школу я не мог, а одного в квартире меня никто не оставит. В экспедиции он меня, скорее всего, так же брать перестанет и по причине того, что у него теперь так же появилась новая пассия, и по причине того, что новые экспедиции, скорее всего, у него теперь будут по разведке второго слоя в обстановке строжайшей секретности. Что мне тут делать, если я сам сбежал из лагеря. Трудно себе представить, но эта девушка, шагающая сейчас рядом со мной, сама того не зная, была мне на текущий момент, самым близким человеком, при чём этим самым человеком не являясь. Вряд ли её своеобразный внешний вид был результатом мутации, да и разительные различия в потоках ци и меридианах у меня и у неё трудно было не заметить.

В тот день мы снова охотились загонно-засадным методом. Нам повезло добыть три ядра зверя каждое из которых было размером с фундук, но в отличии от ядра вепря имели более насыщенный цвет. Ещё не стало вечереть, когда мы отправились к хижине ополоснувшись по пути в реке. Проточная вода была заметно прохладнее озёрной, но при этом энергетическая насыщенность была заметно выше, чем у любого из приямков не зависимо от количества и особенностей родников в оных. Перед тем как скупаться мы снова тренировались на ножах. С каждой такой тренировкой я держался всё дольше и всё меньше позорно от неё убегал, умудряясь иногда даже контратаковать. Надо сказать, что к каждой тренировке девушка относилась со звериной серьёзностью словно от них зависела её жизнь и только бутафорские ножи говорили о том, что это тренировка. К пещере мы подходили уже в сумерках. Приметив большой плоский камень чуть в стороне, она подошла к нему, подозвав и меня.

– У тебя же ещё остались заряды для той гром-палки?
– Это ружьё…
– Да как хочешь называй, достань парочку, только не все!
– Зачем?
– Покажу тебе чем этот слой домена отличается от предыдущего. Хорошо, а теперь высыпь содержимое на камень и попробуй поджечь.

Не понимая всё ещё что от меня хотят, я выполнил указания. Отломав пули, я высыпал порох аккуратным конусом. Самодельное огниво, которое я у кого-то выменял на шкуру, высекло искру… Больше всего это походило на какое-то ароматическое вещество которые иной раз дарили матери. Никакой вспышки и никакой детонации, только много дыма и медленное неспешное горение больше похожее на тление… Хоть запах был тот же.

– Хорошенько запомни это. Многие вещества, попадая на другой слой, а тем более другой домен нередко меняют свои свойства. Сам видишь.
– И как с этим справляются на других доменах?!
– Никак. Вода остаётся водой, еда едой, но вот источники огня и прочие сложные и хитрые вещества… Неизменны только исходные стихии и их производные. Именно это и является основой любой магии и именно поэтому её изучают если есть хотя бы какой к ней талант. Тебя бы в магическую школу или академию, даже жалко немного – такой талант пропадает.
– К чему эта лесть?
– Никакой лести. Твоя чувствительность к потокам ци даст фору многим кого я знаю. Многим для того, что ты видишь своими собственными глазами, требуются магические монокли и пенсне, а у тебя есть просто вот так. Я бы сказала «гордись этим», да сомневаюсь, что ты встретишь кого-то кто смог бы оценить твой талант и как-то его применить. Не повезло тебе с доменом.
– Родись я в другом домене мы бы не встретились, и ты до сих пор отмокала бы в озере…
– Ха-х, твоя правда, без тебя я бы ещё месяца два восстанавливалась. Даже и не знаю, как мне тебя благодарить твою за помощь.

Вернувшись в пещеру, мы разделились. Кош, как обычно, взяла на себя заботу об ужине, а я по её просьбе принялся заготавливать кристаллы. Солнце и днём едва-едва освещало переднюю часть залы, а теперь тут и вовсе царила кромешная темень. Несмотря на это потоки ци позволяли мне уверенно ориентироваться. Какое-то время пришлось привыкать просто к тому, что я тут могу видеть. Скальная порода слабо «сочилась» серо-сизой «ци», если так можно выразиться. На этом фоне яркими факелами выделялись гроздья «энергетических кристаллов», как их назвала моя спутница. Подняв руку к глазам, я увидел, как кровь бежит по венам. Присмотревшись, я понял, что это была не кровь. В дымке многоцветного марева были виды редкие прожилки, по которым струились потоки субстанции, которую Кош и называла чудным термином «ци». Самой руки я не видел. В настоящее время, всё что было перед моими глазами было потоками ци разных стихий. Возможность видеть что-либо в полнейшей темноте несколько шокировала.
Пол пещеры бархатным ковром стелился передо мной. Сказать, где были отдельные камни, а где массив скалы было трудно, но зато можно было аккуратно передвигаться без риска упасть в яму или провал. Зала пещеры, как их называли некоторые на женский или старинный манер, уходила вглубь холма, плавно забирая вниз и в сторону. Возможно, это было пижонство, и в бригаде отца часто возникали споры, которые, как правило заканчивались ничьёй. Так или иначе, каменный мешок пещеры чулком уходил в даль, и дальнего его конца я не видел, да и искать, честно говоря, не хотел. Запасов кристаллов для промышленной добычи тут было возможно и мало, но для меня одного их не одну неделю ковырять хватит. Кристаллы представляли собою вытянутый многогранник с изломанными гранями, зачастую с острым концом. Орудуя доверенным мне ножом, я ударял тыльником по основанию кристалла. Обычно хватало трёх, реже пяти ударов для того, чтобы отколоть кристалл у основания. Маленькие кристаллы ломались порою и голыми руками. Заготовленные кристаллы складывал в кучу на предварительно расстеленную шкуру. Нож был уникальным во всех смыслах, даже жаль его будет отдавать. Плавные изгибы лезвия лишь обозначая гарду плавно переходили в рукоять рельефными линиями. Понять изначальный замысел создателя этого ножа было трудно. Его можно было принять и за гипертрофированный и излишне заострённый столовый нож, не смотря на хищные изгибы лезвия. Благодаря тем же изгибам, думаю, им хорошо будет разделывать рыбу на филе. При этом он был достаточно прочным и острым, чтобы без усилия рубить кости, чем я беззастенчиво пользовался при разделке добытых зверей. Замысловатые «разводы» узоров рукояти как бы выплёскивались в своеобразную чёлку, превращая тыльник рукояти в изящный клык, который как нельзя лучше подходил для его работы по заготовке кристаллов. В начале я пробовал проделывать тоже самое своим топориком. Однако его широкий обух создавал много кристаллической крошки, а использование лезвия просто сделало осколки чуть крупнее. Переоценить значимость этого пышущего силой чуда природы было сложно и подбирая крошки в кольцо я чередой практических опытов пришёл самому оптимальному варианту.
К слову, теперь я мог «ощупывать» предметы, даже не прикасаясь к ним. Даже мог частично различать материал. Различить крошево кристаллов на каменном полу проблем не представляло и подобрать их было делом пары секунд. Может чуть больше. Частично мою чувствительность повышало кольцо, которое как бы рельефно разделяло все предметы попадающие в его поле активности, или как оно там работало, и выделяло их из «фона», которым обозначалось вообще всё, что нельзя было поместить в его пространственное хранилище. Экспериментировать с ним я всё ещё опасался, а потому собирал кристаллы на расстеленные шкуры.

К тому моменту, когда Кош позвала меня ужинать я успел набрать три полные шкуры. В килограммах, наверное, под сотню, а может и больше сотни. Самые крупные кристаллы весили в районе килограмма. Я их не считал, но было их приличное количество. Плюс кристаллы поменьше. Самые маленькие помещались сразу в кольцо. Больше времени у меня уходило на перемещение по пещере чем на саму заготовку. Вернувшись в хижину, я сгрузил шкуры в ближайший угол и присоединился к трапезе, состоявшей из мясного блюда, протеиновых батончиков и «энергетического бульона», называемого зельем. Я напомнил девушке её обещание научить меня готовить его, на что она согласно кивнула, задумавшись о чём-то своём. Спать мы легли не раздеваясь. Похоже, что сегодня меня использовали в качестве… плюшевой игрушки и донора в одном флаконе.

Следующий день мы начали уже привычно с охоты, которая принесла нам целых четыре ядра зверя, среди которых одно было от явного хищника. Уже направляясь к реке, чтобы ополоснуться, мы совершенно случайно наткнулись на лёжку кого-то одновременно напоминающего тигра и рысь. Дымчато-серый зверь мирно спал, но видимо как-то почуял наше присутствие. Совершенно машинально, повинуясь неведомо откуда проснувшимся инстинктам, я прыгнул на него и схватив его за ухо одной рукой второй я вонзил ему в горло свой цельнометаллический нож. Перерезанная сонная артерия и частично горло не убили местного хищника на месте, хоть и ослабили его. Рискуя отрубить себе руку острее бритвы заточенным лезвием, я выхватил его из туши и, стараясь не свалиться с поднимающегося и начинающего вяло отряхиваться тигро-рыси, и всадил его чуть в стороне от хребтины. Толкая нож от себя, я прорезал и вторую сонную артерию, и горло почти дотянувшись до прорези, оставленной первым ударом. Хищник окончательно обмяк. В моих глазах, если говорить о потоках ци, его жизнь угасла словно керосиновая лампа. Только это позволило мне понять, что уже всё закончилось, и убрать уже занесённый для нового удара нож в пространственное хранилище кольца.

Ещё на втором слое, когда мы начали охотиться «засадным способом», сидя на дереве и разглядывая тени я заметил в них дымку из потоков ци. В редкие минуты спокойствия, когда Кош только обходила приговорённого нами зверя для того, чтобы погнать его на меня, я занимал себя изучением этого явления. Загадочные потоки ци, пусть и с трудом, но поддавались моим манипуляциям. Наблюдая за пленившей меня девушкой, я видел, как она маскируется практический скрываясь из виду на ровном месте. Вот она вроде бы и крадётся передо мной, подбираясь к зверю иной раз на голой поляне, а глаз за неё, что называется, не цепляется. Мне стоило больших усилий удерживать её в поле зрения и точно зная, где и кого искать. Именно эти наблюдения и сподвигали меня заниматься опытами с загадочными потоками ци, прятавшимися в тенях. А как позже выяснилось порождаемых или порождающих тени. По крайней мере мне иной раз удавалось натянуть и тени, и эту таинственную ци на себя, словно маскировочную сетку.
Потревоженный нами зверь по всей видимости имел свои врождённые способы маскировки, поэтому мы чуть ли не споткнулись об него не смотря на размер туши, в объёме которой можно было поместить нас двоих и ещё место останется. Сев прямо на туше я пытался прийти в себя после адреналинового удара. Почему-то вспомнилась волчица, с которой я два года назад поделился тушей косули. Волчата уже поди сами стали матёрыми волками… Отогнав не нужные воспоминания и выслушав похвалу, наполненную искренним уважением от спутницы, я принялся за уже рутинную разделку. Девушка как могла мне помогала, к её чести, с самой первой охоты она не отлынивала от этой грязной работы. Добычу мы поделили уже ставшим традиционным образом: ядро зверя ей, остальное мне, а требуху мы сгружали под ближайшим кустом. Только что добытое ядро заметно отличалось от всех прочих добытых ранее и сильно порадовало девушку. Хотя она и сдерживала свою реакцию, но не от того она скрывалась. Не то чтобы я её насквозь видел или читал как раскрытую книгу, но реакции в потоках её ци мне были заметны. Вряд ли их прочтёт кто-то посторонний при встрече, но прожив с нею уже больше недели и постоянно невольно наблюдая…

По дороге к реке спутница показывала мне травы, требующиеся для бодрящего бульона, и объясняла, как по структуре внутренних потоков ци растения определить, подходит оно или нет, даже если встретилось в первый раз, например, в чужом домене. Получился небольшой вводный ликбез по травничеству, который мне, возможно, никогда и не пригодится. По крайней мере смогу избежать отравления незнакомыми фруктами. На подходящей поляне возле речки мы в очередной раз провели тренировку по поединкам с ножом. В этот раз мне хоть и с трудом удавалось поддерживать темп и достойно противостоять натиску более опытной соперницы вместо того, чтобы позорно бегать от неё по кругу. И это всё не смотря на её явное выздоровление, если судить по заметно уменьшившимся серым пятнам в её потоках ци. Тренировались мы в этот раз заметно больше двух часов. Увороты, подсечки с захватами, подсечки без захватов, уколы «ножом». Я словно плавал в окружающих меня плотных потоках ци третьего слоя. Пару раз мне удалось увернуться от рубящего удара «ножом» в горло выиграв всего пару миллиметров. Я почти физически чувствовал, как кончик деревянного ножа проносится мимо моей кожи… Мне бы хватило любого из этих ударов грубого муляжа что бы была перебита сонная артерия… Нельзя сказать, что спутница меня совсем не берегла или была безразлична ко мне, но готовилась она явно не к спортивным состязаниям и я даже думать не хотел к чему. Мы жили в совершенно разных мирах во всех смыслах этого понятия и встретились только по иронии судьбы, как бы к этому не относиться.
Смыв следы дневной усталости мы уже почти затемно вернулись в пещеру. Кош пошла готовить ужин, я колотить кристаллы. По пути нам досталось ещё два мелких ядра. Первое мы достали из куропатки, попавшейся на глаза Кош, а второе из крупных размеров змеи. Куропатку пришибла и разделала она. Сначала метнула в неё один нож, похожий на миниатюрный рыцарский меч, и прежде чем птица долетела до земли, девушка метнула в неё второй, который вместо того, что бы лететь прямо, стал накручивать пируэты вокруг тушки, безжалостно её кромсая. Один нож подбрасывал птицу, второй рубил. Присмотревшись, я увидел облако из перламутровой ци окутывающей ножи и жгутики протянувшиеся паутинкой к руке моей спутницы. Не прошло и пяти секунд, как всё было окончено, а от куропатки остались только ядро и ошмётки, разлетевшиеся по ближайшим кустам. Мне лишь оставалось молча взирать на все эти сюрпризы и… даже слова кончились. Змею заметила и убила так же она, но по моей просьбе снисходительно позволила мне её разделать. На ядовитую она была не похожа, да и как выковыривать все эти железы я знал только в теории, так что отрубил ей голову, снял шкуру и сгрузив внутренности под ближайший куст я нашинковал тело на стейки. Змеиным мясом меня ещё в детстве угощал уроженец одной из зауральских народностей, который подрабатывал проводником у группы геологов. Мужики тогда цокали языком и бахвалились кто что пробовал и на что похожа по вкусу змея, а я был слишком маленьким что бы с чем-то сравнивать и просто ел приготовленное на костре мясо змеи. Решил при случае повторить тот кулинарный опыт.
Примечая наиболее кучно расположенные гроздья кристаллов, сегодня я сумел наколотить полторы вчерашние кучки, прежде чем меня оторвал от этого занятия ужин, в ходе которого Кош продолжила прерванный дневной ликбез о том, что можно делать с заготовленными травами, чтобы получить питьё или мазь. Объяснила, что бодрящим бульоном, который она по-прежнему называла «зельем восполнения сил» нельзя утолить голод. Да, конечно, есть разновидности зелий, которые можно употреблять годами, спасаясь от голодной смерти, но совершенно не факт, что они могут спасти от самого голода, да и поддержание энергетического баланса не единственное, что нужно для нормальной жизни живого организма. Это не считая того, что такие зелья стоят очень дорого.
После ужина Кош поставила передо мной с десяток хитро сделанных бутылочек замысловатой формы, схожих по объёму и изготовленных не то из продолговатой тыквы, не то выточены хитрым образом из неизвестного мне дерева. В течении следующих полутора часов по внутреннему ощущению мы заполняли их бульоном в трёх вариациях: с уклоном в целебные эффекты для ускорения излечения, с уклоном в бодрящий эффект для того что бы быстрее восстановиться после изнуряющего боя или погони, его можно было так же применять загодя как эдакий допинг и наконец восполняющий энергетические потери при магических практиках. В конце Кош достала ещё три бутылька, и мы их заполнили универсальным зельем со сбалансированным эффектом. Эти три она отдала мне, а остальные забрала себе. После чего меня снова поимели в качестве «плюшевой игрушки», но кто я такой что бы на это обижаться. Питомец?!
Утром после завтрака я был направлен на заготовку кристаллов, а Кош осталась в хижине. Если мерить шкурами, то я успел наколоть целых четыре. Накануне, желая избавиться от излишков мяса, я соорудил коптильню из подручных материалов. Большей частью камней и похожего на лопухи растения. Найти сухое дерево для топки было не проще чем на втором слое, но я справился. Просто собирал всё что попадалось по пути во время выходов на охоту. Сегодня к обеду у нас было копчёное мясо и вяленое мясо. И что-то ещё. К моей соли Кош добавила своих специй, которые большей частью светились, искрили и испускали туман если обращать внимание на потоки ци. Не скрывая свой интерес, девушка с любопытством наблюдала за тем, как я истязал, массажировал и обтирал мясо солью и специями. И вот сегодня мы будем пробовать результат моих усилий. В очередной раз я оттянул едва подъёмные шкуры к хижине пополнив уже солидную кучу в углу хижины. Ещё пол дня и будет трудно ходить по единственной комнате. Это если после обеда меня снова отправят заготавливать кристаллы.
На обед было всего по чуть-чуть. Большая часть моих съедобных припасов была у Кош, которая и заботилась о наших трапезах. У меня только оставалось полтора килограмма соли и немного специй, выделенных мне интендантом лагеря. Даже сухпайки, которые ещё частично остались, лежали сейчас возле чего-то напоминающего походную туристическую кухню. Особых условий хранения они не требовали, в виду особого назначения. Уж не знаю, была ли это специальная партия для тех, кто изучает «аномальную зону», или эти пайки были новой разработкой, предназначавшейся для всех видов войск, нуждающихся в такого рода припасах.

После обеда девушка попросила меня убедиться, что все мои вещи при мне и снявшись с места мы снова куда-то пошли. После прохлады пещеры умеренный зной летнего солнца приятно грел кожу. Эффекты третьего слоя уже не доставляли дискомфорта. Более того, я заметил, что тут я заметно меньше уставал. Находясь почти всё время в тенистых зарослях мне удалось немного загореть даже. В общем, я даже вошёл во вкус и начал немного даже ценить своё нахождение тут. Наслаждаясь погодой, мы неспешно удалялись от холма с кристаллической пещерой. Разговор не клеился от слова совсем. Кош всё время выискивала что-то глазами и думала о чём-то своём. Мне, честно говоря, тоже было о чём подумать. Уже пора было собираться назад в лагерь. Кроме того, если там что-то произошло, то отсюда я сигнальную ракету не увижу какие бы фейерверки майор не запускал.
Прогулка продолжалась уже который час, когда я заметил вдали облако хмари из неопределённого цвета из потоков ци. В конечном итоге мы шли, не сворачивая, прямо на хмарь. Когда до неё остались считанные шаги девушка подняла руку в назидательном жесте и на ходу стала меня поучать.

– Смотри что я буду делать и постарайся никогда за мной не повторять. Учти, в случае чего – последствия за свой счёт.
– О чём ты?
– Сейчас увидишь.
– Это ведь перемычка между слоями?
– Перемычка, но не между слоями, а между доменами.
– Мы идём в другой домен?
– Нет, это я иду на другой домен, а ты останешься тут. И вообще, тебе домой не пора ли возвращаться?
– Подожди. Ты ведь собираешься уйти?!

Я остановился как она и просила, а спустя пару шагов остановилась и обернулась она.

– Только не проси меня остаться и не говори, что будешь плакать, скучать и помрёшь от тоски.
– Не… Нет. Не буду. Наверное. Скажи у тебя ведь места в пространственных хранилищах много?
– С собой я тебя брать не собираюсь, ни так вот, ни тушкой!
– Я и не про себя. Мясо возьмёшь? У меня его много, а девать особо и некуда. Тебе в дороге если не пригодится, то продашь там кому. В этом твоём большом мире есть же ведь какие-то рынки, базары…

Между нами тут же образовалась приличных размеров кучка сырого мяса, которое, казалась бы, выпадает из моей протянутой руки.

– Ты мне что, все запасы решил сгрузить? Я твоим мясом торговать не собираюсь. Если у меня и будет свой магазинчик, то уж точное не мясной.
– Тут только половина. Сама понимаешь, похвастать своими приключениями я не факт, что смогу, а кое-что из запасов заберу на память.
– Хм, ладно заберу. Надеюсь, это всё, и ты не будешь мне пытаться впарить шкуры, дрова или что там у тебя ещё есть…
– Соли со специями своими отсыпешь?
– Ах ты ж барыга!! Ладно, поделюсь кое чем, считай уговорил.

Кош скуксила сердитую рожицу, но это было так наиграно, что мы оба рассмеялись. Обменявшись ничего не значащими фразами, мы завершили обмен, и она, повернувшись, пошла в хмарь. Подняв руку, моя теперь уже бывшая спутница помахала мне на прощание держа, при этом вторую руку так, будто в ней что-то лежало. Над её ладонью воспарили несколько крупиц кристаллов от которых разошёлся едва различимый пузырь, будто бы ударившись о незримую преграду пузырь схлопнулся, обратно скрывая в себе Кош. Девушка, пленившая меня сама же меня и бросила. Была в этом какая-то своя ирония. Но видимо я ещё слишком мал, чтобы её оценить.

Глава 5

Какое-то время я стоял, внимательно всматриваясь в облако хмари перед собой. Сначала просто стоял ни о чём не думая пытаясь ужиться с произошедшим. Особых переживаний на этот счёт у меня не было. Просто всё произошло слишком внезапно. Незримые раны девушки уже почти зажили. По крайней мере те, что я мог различить своим новым зрением. Возможно, у неё были ещё и скрытые раны. Возможно, набравшись сил для дальних переходов, она пошла искать толкового лекаря. Возможно, имелись иные скрытые мотивы. Чего-чего, а скрытности ей не занимать.
Опомнившись, я постарался запомнить возможные приметы, как выглядит перемычка между доменами. Никак она не выглядела. Всё такое же марево, как у перемычки между слоями. Чудилась ли мне тут иная «глубина» пространственной аномалии, как бы её обозвали знакомые мне люди, или эта глубина тут действительно была? Всего я видел две перемычки. Ту и эту. Как говорится, всё, что нужно для того, чтобы составить исчерпывающее мнение. Словно ища совета у незримого кого-то я поднял взгляд к небу. Уже начинавшие проступать звёзды советовали мне поскорее найти себе место для ночлега. И развернувшись я пошёл прочь.

Развернувшись, я пошёл в обратном направлении. Едва заметная дымка струилась там, где прошла Кош, и куда более заметный шлейф остался там, где проходил я. Эти два следа шли рядом и сравнить их не составляло особого труда. Иных вариантов и идей куда идти у меня не было. Как и не было причин их искать. Ещё день-два и уже надо возвращаться обратно. А то рискую остаться тут надолго. Да ещё и куча скандалов будет. Хорошо если с батей разминусь, но и без него хватит тех, кто выстроится в очередь что бы надрать мне уши. Стремительно смеркалось и я ускорял свой шаг.
Внезапно ко мне пришло осознание, что на всём третьем слое я был единственный живой человек и вообще первый человек в мире или, наверное, правильно сказать – домене, кто вообще знает о существовании третьего слоя и учитывая, что попадание на третий слой сопряжено с дополнительными условиями, сюда ещё не скоро попадёт кто-то ещё кроме меня. На меня обрушилась просто вселенская грусть одиночества, но прежде чем я спел ею пропитаться увидел кольцо на своём пальце. Личное пространственное хранилище. Как инвентарь в играх, только ещё круче. Кому скажи – не поверят. Эх, а говорить то и нельзя… Никому. А ещё у меня остался теперь уже мой новый нож. Рубить им скалы я ещё не пытался и доходить до такого варварства не собирался, но было такое ощущение, будто им можно резать всё. Таким тоже не похвастаешься. Придётся пользоваться и тем и другим втихаря. Ладно уж. В пространстве кольца ещё хранились несколько шкур, около десяти килограммов мяса частью солёного, частью копчёного. Чуть более килограмма соли, берданка с патронами, котомка с нехитрой походной снедью и пру горстей мелких кристаллов и кристаллического крошева. Дорогу домой я в целом и общем знал. Пол дня до пещеры и два часа до перемычки между слоями. Если взять чуть в сторону, то, наверное, можно и напрямую выйти, но был риск ошибиться. Интересно, как тут ориентировалась Кош? Наверное, шла от перемычки между доменами к перемычке между слоями. Чутьё? Тогда почему она была так осторожна? Возможно, по близости были и другие точки перехода неизвестно куда, и она боялась ошибиться… А зачем ей второй слой, если тут вон какая… «экология»? Стерва. Должно быть ей тут было ещё менее комфортно, чем мне. Только виду не показывала. Это я тут был «дома» и быстро адаптировался, а как оно было у неё можно было только догадываться. Кстати, вся моя коллекция ядер зверей досталась ей. Надо будет себе хоть пару ещё добыть. И кристаллов поболее запасти. На всякий случай. Кольцо всё одно вес скрадывает, хоть тонну туда запихай, а хранить там больше и нечего. С этой мыслью я припустил трусцой обратно к пещере.
Пустая холодная пещера, встречай меня, я вернулся. Расстелив самую большую шкуру серо-сизого тигра, похожего на рысь, у входа в пещеру там, где солнечный свет был ещё во всей своей силе уже утром, я завернулся в спальный мешок, как в одеяло, и лёг спать. Есть не хотелось, а усталость брала своё.
Весь следующий день я посвятил сбору кристаллов. К вечеру, уже готовясь ко сну на меня снова накатила грусть от осознание своего одиночества. Не то что бы я уверовал в себя как в бога охоты. Весь день мои мысли как на волнах качались на эманациях кристаллов, а физический труд избавлял меня от тоски. Сейчас, смотря на проступающие на вечереющем небе звёзды я снова начал осознавать и осмысливать своё одиночество. Батя променял меня на какую-то новую тётку. Мать ушла от бати к другому. И даже Кош бросила меня как надоевшую игрушку. Как лейкопластырь, который больше не нужен и пора оторвать и выбросить. Батя сказал, что эта экспедиция у него на год. Хм. Получается, даже без решения матери, согласись отец на эту экспедицию… Тогда бы мать сидела дома без бати и сходила с ума. А через год батя придёт и скажет, что у него появилась другая зазноба… Что так, что эдак – итог один. Так даже не самым худшим образом получалось. А Кош… Сама того не зная подарила мне это приключение. Где бы я сейчас был. Сидел бы на берегу того озера и так же сходил бы с ума. Неделю. Или сколько там уже времени прошло. Чем сходить с ума лучше сходить на охоту. А то свободные шкуры закончились. Вообще. По ощущениям. Кристаллов у меня уже половина пространственного хранилища. Увлёкся я малость. Сперва, по привычки собирал их на шкуры. А потом уже, не обнаружив хижины на привычном месте закинул всё в кольцо. И зачем мне столько кристаллов… Добуду пару-тройку ядер зверя и домой.

К утру у меня было уже два ядра зверя. Одна с ещё одной змеи, а другая с кого-то вроде крупной лисы. Ничего кроме силуэтов и потоков ци рассмотреть было решительно не возможно, так что можно было только догадываться. Охота далась мне легко, а вот почти наощупь и одному разделывать туши было трудно. Хоть со смертью истечение ци и прекращалось, но весь окружающий мир от дыхания ветерка до скалы состояло в первую очередь из ци той или иной стихии с лёгкой ноткой оттенка ядра домена. Плюс к тому яркие звёзды. Так что удручающая видимость всё же не означала её полное отсутствие. Но только вот ровные надрезы я делал сугубо благодаря мышечной памяти, а отслаивать шкуру приходилось вообще наощупь. Разящий удар я всегда наносил подаренным ножом, а разделкой мы, а теперь уже только я, занимались моими ножами. Вход шли все четыре включая запасного малыша. Выхватывать их из пространственного кольца и убирать обратно было одно сплошное удовольствие.
Остаточно-следовой шлейф ци был виден и ночью и днём одинаково… плохо. Словно не желающий развеиваться дымок от сигареты или аромапалочки, он тянулся там, где я прошёл. И это после всех моих усилий по маскировке. Перед выходом я, наверное, час просидел возле ближайшего к пещере куста играясь с тенями и «причёсывая» свои потоки ци. За образец был взят клинок подаренный мне Кош, чьи потоки были обращены словно вовнутрь. Такого же эффекта я добиться так и не смог, но и то, что у меня получилось было куда лучше того, что было. Прямо сейчас полностью избавляться от шлейфа было бы глупо. Как-никак по нему я ориентировался в лесу что бы отыскивать путь к пещере.

Следующим днём я, вдохновлённый успехами с потоками ци теневой стихии, как их обозвала девушка, решил проверить уже знакомые мне стихии. Сколол ещё две грозди кристаллов на опыты. Не смотря на обильные запасы, жлобство взяло надомной верх. Позавтракав, а может быть, уже и пообедав чем было, я направился к реке. Какое-то время пришлось потратить на поиск подходящих дров. Те, что были – сгорели в коптильне. Дойдя до того места, где Кош устраивала мне, а скорее себе, тренировки, я переплыл не слишком широкую реку, которую, постаравшись, можно было бы перебросить кинув камень. Камней под рукой не было и бросаться имя я не собирался, а нужно было на другую сторону. Река в этом месте делала лёгкий заворот образуя с одного берега красивый луг. Ровный как стол. Его то мы и использовали для тренировок. В свою очередь противоположный берег в этом месте образовывал узкую песчаную полосу похожую на пляж. Наверное ту мог бы разместиться даже взрослый человек, это если поперёк, только вот ноги всё равно в воде полоскаться будут. А мне не загорать надо и вон под тем деревом в тенёчке у берега идеальное место будет.
Воды реки неспешно текли вдаль, исчезая за очередным поворотом, а маленький костерок тихо потрескивал прямо передо мной. Положив подле него пару небольших кристаллов, я стал наблюдать за потоками ци всего что входило в моё поле зрения. Полоска пляжа представляла собой намывы песка и молотого камня которые выглядели как своеобразный ковёр из переплетений различных, но очень похожих потоков ци родственных стихий. Наверное, это были даже разные проявления одной стихии. Отец что-то рассказывал про то откуда в реке песок и чем он отличается от морского. Нельзя сказать, что я ничего из его словно не запомнил, но вот перед моим взором условно жёлтое ци переплетается с условно серым. Оно разное хоть и похоже. Оба этих вида ци отличаются от того, что я видел в воде. Наверное, потренировавшись или чуть позднее, я смогу различать и плавающую в воде рыбу. Но только не сегодня. Конечно же не лист металла, но в потоках ци сквозь толщу воды я видел не лучше, чем и «обычными глазами». А может быть даже и хуже. Так, как какие-то ракушки я на дне видел, а вот разобрать их потоки ци если и мог, то с большим трудом, вряд ли узнаю увидев их на берегу. Набрать либо их для опытов в лабу… Без меня обойдутся. Зелёным «костром» пылает трава в метре передо мной. Ствол дерева, в тени которого я укрылся, чтобы лучше различать потоки, выглядел уже иначе. Ци дерева и травы так же были похожи между собой и так же различались, как и то, на чём сидела моя попа. Возможно даже чуть сильнее. Занявшийся огонь весело трепетал над костром. Сухие ветки в нём быстро пропитывались новыми, неведомыми мне, потоками ци. Осмелев, я «потянул» на себя ци огня. Как ни странно, горящей лужицей спирта, ци огня гуляла у меня по ладони частично выжигая мои собственные ци. Сжав ладонь в кулак, я от огненной ци не избавился. Тогда я замахал рукой словно отряхивая её от грязи уже собирался сунуть руку в воду, однако ци огненной стихии быстро развеялось, и я облегчённо вздохнул. Взаимодействие с потоками ци утомляло. Это было заметно ещё когда я начинал приручать теневую ци. Передохнув минутку просто наблюдая за проявлением различных стихий вокруг меня, я попытался «зачерпнуть» те потоки ци которые образовывались в горящих ветках, но очень быстро почувствовал иссушающую усталость, а в ладони появилось ощущение высохшей глины. На этот раз рука сама понеслась в воду. Потребовалось какое-то время прежде, чем неприятные ощущения прошли. Пришлось помогать другой рукой вытягивая из тела «ци увядания» или что это вообще было… Потом долго «штукатурил» собственной ци повреждённое место. Как итог, почувствовал себя словно неделю не пил и не ел. И при этом устал, словно целый день куда-то бежал. Уже собираясь было доставать куски копчёного мяса, понял, что как раз таки есть не хочу вообще, и мне это не поможет. Бесцельно блуждающий взгляд упал на лежащие подле меня кристаллы, из которых ци словно сочилась во все стороны. Наблюдая как лёгкая дымка потоков бесследно исчезает уже в двух сантиметрах от кристалла мне захотелось почерпнуть из этого источника и для себя. Протянув к нему руку, потянул «сырую ци» на себя, но быстро отпрянул. Метода была рабочей, как говорится, но я словно бы попытался напиться, окунув голову в бочку с водой. Попытался снова, максимально соблюдая осторожность. Выходило так, словно я в воде и пытаюсь пить и плыть одновременно. Захлебнуться может и не получится, но отщипнуть сколько надо или порционировать весь этот не слишком то и большой массив «сырой ци» было непосильной для меня задачей. Если вообще решаемой. У меня же есть крошка! Поглощая сырую ци кристаллического крошева, я чувствовал себя иссохшейся почвой, на которую лил дождь.
Глядя на погасший костёр и решая продолжать ли мне опыты стал невольно наблюдать как струились потоки ци внутри собственного тела. Что можно про него сказать… он был. Получалось чуть-чуть лучше, чем чувствовать кровоток. Примерно, как чувствовать дыхание если на нём сосредоточиться. Так же я обнаружил некие обменные процессы между своим телом и окружающим миром. Что это такое или что это значит, я так понять и не смог. Пытаясь разобраться что это за процессы такие и углубившись в собственный внутренний мир обнаружил ещё один таинственный поток ци который куда-то уходил. Куда-то далеко. Словно рыбка, плывущая против течения реки, я прилагал усилия, чтобы отследить, куда этот поток вёл, пока меня словно ошпаренного, не выбросило обратно в реальность. Перед глазами, словно видение из ещё не до конца растаявшего сна, стояло исполинских размеров дерево на похожее одновременно на все деревья и ни на одно из них. Пришло понимание, что это своего рода своеобразная пуповина, связывающая меня с ядром родного домена и умеренно питающая меня ци.

День был ещё в своём разгаре, думаю искупаться будет не лишним, а позже пойду на охоту, мне же ещё надо восполнить ядра зверя, даже если они потом будут всю жизнь покоиться в недрах пространственного кольца, не прощу себе если уйду с пустыми руками. Да, я ребёнок в магазине игрушек. Да, ради этих «игрушек» я убивал живность. Так я её и так убивал лет с семи. И тогда и сейчас и мясо, и шкуру заготавливал впрок. Всё кроме требухи и костей у меня шло в дело. Шкуру при помощи отца продавал на выделку, благодаря чему имел свою «копейку». Уж не знаю кому все эти шкуры с третьего слоя продавать, но неплохо было бы их как-то реализовать. Если время будет надо бы в лагере поспрашивать. Кстати, о времени, если не ошибаюсь его у меня от силы неделя осталась, пора бы и об возвращении подумать.
Ночная охота принесла три ядра зверя и очень ценный урок. Очень ценный урок! В каждый момент времени нужно точно понимать кто на кого охотится. Всему виной была очередная большая кошка, которая так увлеклась охотой на молодого оленя, что не заметила меня за что и поплатилась жизнью. Она кралась так близко от меня, что было бы глупостью не воспользоваться случаем и я вонзил ей свой любимый клинок в основание черепа. Её смерть была мгновенной и тихой. Всё прошло настолько идеально, что я закончил за неё её же охоту то ли на молодого оленя, то ли на зверя, который был похож на молодого оленя. Это была особенность второго и третьего слоёв. Здешние обитатели только напоминали привычных мне зверей. Обитатели второго слоя чуть больше, а обитатели третьего слоя чуть меньше. Пришлось поторапливаться с обдиром пока туши не задубели. Заниматься этим в одного было трудновато. Довольный собой и охотой я уже возвращался к пещере, когда наткнулся существо неопределённого типа. Своеобразная помесь собаки с лосёнком. Деталей во тьме ночной я разглядывать не стал. Даже ноги ему отхватил подаренным ножом под колена, не утруждая себя на посмотреть с лапами они были или с копытами. Время позднее, а я ещё умаялся предыдущие две туши свежевать. Будь у меня ещё пара дней в запасе я бы и вовсе прошёл мимо. Но на свою беду, он носил в себе ядро и был передо мной. Даже с маршрута не пришлось далеко отдаляться. Если на втором слое ядром обладал один из десяти зверей и это в лучшем случае, то на третьем слое уже шесть из десяти. Да, основная их масса была низшего уровня, но попадались и более высокого ранга. Жемчужиной коллекции конечно же было ядро большой кошки. Наверное, снова рысе-тигр. Теперь за количеством можно было не гнаться, какой в нём прок. Да и судьбу испытывать не хотелось. Сегодня охотник я, а завтра легко мог стать дичью. То, что я смог добыть двух больших кошек не отменяло того прискорбного, хоть и счастливого факта, что я добыл обеих благодаря чистейшему везению, а большей глупости чем постоянно уповать на постоянное везение было трудно себе представить.

Проснувшись уже сильно засветло, я обработал свежие шкуры и по-всякому запёк некоторое количество мяса. Предстояло хотя бы частично перебрать свои вещи и снарядить свою первобытную понягу. Я её сам под себя делал, согнув буквой «U» ветку лесного ореха, перевязав его двумя поперечинами и обтянув чем-то похожим на брезент, когда в том году готовился на базе геологов к выходу в горы. Ружьё и патроны пока что доставать не стал, был риск что испортится порох. А вот свой любимый пояс с подсумками под всякую мелочь я с радостью на себя снова надел. Выбрав тушу последнего добытого зверя и свежезапечённое мясо закрепил всё это на поняге добавив пару подготовленных шкур зверей и две змеиные. Правда пару кусков готового мяса я убрал обратно в кольцо с целью съесть его в пути тёплым.
С грустью посмотрел на цельнометаллический нож. То, с какой лёгкостью он рубил ветки и кости, не портя при этом заточку почти убедили меня в его «магическом происхождении». Однако же придётся о нём забыть на какое-то время. Если вообще не навсегда. Кольцом то я, конечно, иногда пользоваться буду, втихую. А вот прочие трофеи, сомневаюсь, что когда-либо понадобятся. Что ядра, что кристаллы. Мясо вот только и сгружу в морозильник батиной квартиры. Потом перетаскаю в новый дом. Батя наверняка только к зиме вернётся, это если на слоях она бывает. Так что даже не заметит, наверное… или может что-то ему оставить? Ближе к делу и решу. Кольцо бы не забыть спрятать, а то ведь не объяснишь, где я в лесу украшения взял. Да и правду расскажи – не поверят. Да и рассказывать, честно говоря, желания нет вообще. Что же, пора приступать к экзамену по ориентированию на местности. А то ведь так и до вечера просидеть можно, но надо идти.

Вспоминая стишок Эдуарда Мельника про забытого в лесу школьной экскурсией мальчика, я неспеша двигался к перемычке между слоями тщательно сверяясь с памятью. Тот стишок какой-то друг отца мне рассказал. Автора, хвастливо названного дядь-Гошей, я запомнил, а вот содержание почти забыл. Знакомое марево перемычки нашлось без проблем. За ядра меня нещадно душила жаба, а потому быстро решил пережигать кристаллы. Как это делать меня научила Кош вместе с готовкой бодрящего бульона под кодовым названием «Зелье». Достав маленький кристалл и раздробив его в песок при помощи своих потоков ци, я стал его пережигать. Начинал с мельчайших крупинок постепенно добавлял всё возрастающее их количество. С какого-то момента я заметил реакцию марева, а затем ощутил переход. Сделав шаг вперёд, я сразу понял, что у меня получилось вернуться на второй слой. Разница была не только в окружающем ландшафте. Я действительно не заметил, как привык к третьему слою и теперь чувствовал себя будто зашёл в холодный сырой подъезд летним днём и это при том, что температура воздуха никак не изменилась. Уровень взаимодействия моих потоков ци и окружающего мира упала раза в три.
Сориентировавшись на местности, я решил проверить одну мысль. Обойдя по дуге марево на четверть предполагаемого диаметра я вошёл обратно и вернулся на третий слой. Как я и думал проход через марево проходил по прямой начинаясь на одном слое и завершаясь на другом. Понадобится ли мне это в будущем? Кто знает. Отмерив требуемую порцию кристаллов, я поспешил перейти на второй слой и направился к озеру. Пройти ещё надо было не мало, а уже начинало вечереть. Найдя после всех проведённых манёвров нужное направление, я сел на траву и устроил привал. Уже и отвык таскать что либо, на плечах. Быстро же к хорошему привыкаешь.

Итак, достаём и снаряжаем ружьё, оставшиеся патроны рассовываем по снова пригодившимся подсумкам, оставшийся скарб складываем в котомку и водружаем её поверх поняги. Благо кроме ножей, спального мешка и горсти соли в котомке ничего уже и не было. Теперь перекусить и отправляться вперёд. Точнее назад. К озеру, а потом в лагерь. Ружьё придётся нести в руках. На плече оно цепляло землю, а на спине под него решительно не было места. Кольцо повесил на шею и спрятал под одежду, потерять его при переодеваниях будет предельно обидно. Но только вот придумывать, где я раздобыл эту «бижутерию» решительно не хотелось.
К озеру подходил уже в ночи. Ещё выходя из кустов, я заметил с дальнего края четыре фигуры, сидящих в одном из озёрных приямков. В темноте их и не заметишь, но вот четыре разноцветных костра из потоков ци на фоне озёрных вод не заметить было трудно. Они сидели во втором ряду от берега, если хаотическое расположение чаш можно было назвать рядами. Сравнительно недалеко от того места, где у меня был устроен шалаш. Все четверо, что не удивительно, имели один общий зеленоватый оттенок базовой ци, характеризующий принадлежность к домену. При этом двое были весьма похожими друг на друга, ещё один хоть и имел заметные отличия так же имел и сходство, а четвёртый походил на третий, но отличался от остальных больше других. На этом сходства заканчивались и начинались индивидуальные различия, в которые я даже не старался вникать. Видимо кто-то из лагеря решил последовать моему примеру и отдохнуть у озера.
Сильно не скрываясь, но по привычке стараясь не выдавать своего присутствия я аккуратно пошёл к озеру. С некоторого расстояния я смог различать голоса…

– …откуда такие странности в обычном лесу?!
– Странности?!
– Только не говори, что не понимаешь, о чём я!
– Ты что не знаешь куда попал?
– В какую-то жопу мира, не иначе…
– Может быть и в жопу, только не мира, мой друг…
– Хочешь сказать мы на Луне или может быть это Нарния? Только не припомню, что бы меня сквозь шкаф протискивали.
– Ты же документы когда подписывал, чем инструктаж слушал?
– Нас на инструктаже просили не задавать лишних вопросов и не отходить далеко от лагеря. Я уж было думал куда-то в горячую точку отправляют очередную, а оказался сам не знаю где.
– Надо будет Громову про это сказать пока очередного бардака не началось теперь ещё и тут.
– Так, где это тут находится?
– Это, мой друг, изнанка!
– Что ещё за изнанка? Изнанка чего? Мы что нелегально границу пересекли? Какие-то особо ценные редкозёмы заставили руководство контрабандой втихаря промышлять?! Нас же порешат, когда всё вскроется. Это вообще легально всё или афёра какая-то?
– Границу пересекли и возможно нелегально, только это совершенно не то о чём ты думаешь.
– Хватит уже нагнетать, сам не знаешь, так и скажи. Чего важного из себя строишь?
– Да не кипишуй ты так…

На этом моменте я уже подошёл достаточно близко и стоял всего в нескольких шагах. В приямке сидели четверо – посередине двое мужчин, а по краям две молодых женщины. Один мужчина был знакомым, это капитан Бязев, он разок сопровождал нашу группу, когда я тут ещё с группой геологоразведчиков ходил. Остальные, видимо были новенькие.

– Доброй ночи, Фрол Сергеевич…
– Жёваныйкрот, – он так быстро выпалил фразу, что она слилась в один комок, но понять её смысл было не трудно, я же ведь не в лесу вырос… ан нет, в лесу и в окружении суровых мужиков, от которых и не такое можно было услышать, – ты ещё кто такой и что делаешь на секретном объекте?

Приятель Бязева вскочил как ужаленный, дамы притаились, а капитан сгруппировался, всматриваясь в ночь. Рассмотреть меня под светом звёзд на фоне тёмного леса было сложно, но заметить хотя бы силуэт было можно. Особенно если зрение хорошее. У капитана оно было хорошим.

– С каких это пор моё озеро стало секретным объектом?!
– С хера ли это твоё озеро?
– Я его первый нашёл, значит моё. Вон там мой шалаш.
– Кто ты вообще такой?! Сын полка?
– Аксель Крапивников, сын геолога Крапивникова, по заданию подполковника Громова провожу предварительную разведку местности, только не думал, что придётся ещё дезертиров ловить.

С этими словами я довернул ружьё в сторону вскочившего и направив его в кромку воды упёр в плечо.

– Аксель, хватит уже нашего лейтенанта пугать, а то он нам воду испортит, а ты, Костик сядь уже на место и не тряси причиндалами перед мальцом, а то он подумает, что это белка и отстрелит тебе хозяйство к чертям.

Капитан поспешил вмешаться и разрядить хоть обстановку. И вроде бы как у него это даже удалось.

– А чего он такой внезапный…
– Что же вы такой пугливый, а в горячую точку собирались…
– Так тут же лес, а не война.
– Так-то в этом лесу и хищники тоже водятся.
– Что-то я их не разу не видел.
– Зато я видел и вон там одного пристрелил.
– Вот как? Надо сообщить это руководству лагеря и Громову лично, – вмешался капитан.
– Первым делом как вернусь – сделаю.
– Тут не опасно?
– Тут нет, тот кто выбирал место для лагеря нашёл тихое место, хотя, того что могут заглянуть не исключаю.
– Будем знать. А вообще отличное озеро ты отыскал, тебе от меня личная благодарность, да и вообще от лагеря тоже. Надо бы разгородить эти лужи на мужскую и женскую половину и устроить тут зону отдыха..
– Я бы вам этого не советовал.
– Это почему же?!

К этому времени я, прогуливаясь по перешейкам, уже присмотрел себе подходящий приямок из соседних и, сгрузив поклажу прямо под ноги, уже раздевался, попутно показывая рукой и поясняя…

– Например вон та лужа имеет студёную воду, а вот эта бодрит, но купаться одно удовольствие, там вода теплее, а там холоднее, если пройтись подальше вон в том приямке вода успокаивает. Уснуть не получится, но зато напряжение в теле снимает моё почтение, если барышни узнают, что вы их обделили бунт учинят.

С этими словами я прямо с берега нырнул в приямок. По форме он был похож на полусферу метра два в диаметре. В потоках ци худо-бедно читался его контур и даже пара родников на дне. Я поспешил вынырнуть… Честно говоря, я и половины этих «луж» не испробовал. Но по характеристикам и интенсивности свечения их «ци» и своему опыту мог уже предсказать тот или иной эффект от воды в конкретной каменной чаше. Им этих нюансов знать не обязательно, а мне алиби.

– Кайф!
– Ты либо все лужи тут испробовал.
– Какой там, только выборочно…

Словно Кош в нашу первую встречу я примостился к берегу повиснув на его довольно ровных краях.

– Откуда тут разная вода, разве тут не одно озеро…
– Вода может и одинаковая, а ключи на дне, их количество и формы приямков разные. Фрол Сергеевич, может расскажите про изнанку?
– Это секретная информация.
– Самая секретная информация тут – я. Меня даже в документах нет, а все ваши странности на бумаге в отчётах отражены. Я же местных странностей насмотрелся возможно побольше всех вас вместе взятых.
– Прям-таки всех?!
– А кто тут кроме меня по округе ходил в свободном формате? Бронированные кабаны, тигро-рыси, лоси неправильных размеров, пегие волки…
– Прямо-таки бронированные?
– Кабаны? Кабаны как кабаны, только по спине сегментные наросты вдоль хребта. Близко к ним не подходил, так что подробностей не спрашивайте. Могу шкуру змеи продать, кошелёк даме у кого на выделку закажите. Ну так что расскажите про изнанку, за одно и лейтенант узнает куда попал.
– Нам, так то, тоже интересно, – оживились барышни.
– Придётся мне вам ликбез провести, а затем попрошу Громова надрать уши вашему куратору. Туман по дороге все видели? Его ещё больше года назад обнаружили. Сперва охотник один чуть не заблудился, еле назад вышел, затем спецов отправили аномальную зону проверить. Те далеко от тумана не отходили, что смогли измерили, убедились, что дышать можно, зона никуда не исчезает, убедились, что аномальная, огородили да блок посты поставили. Год они тут танцевали. Дошли до того места, где сейчас лагерь, дальше не стали. Начальство, покумекав, снарядило экспедицию куда, нас и отправила. Как Аксель и сказал странностей тут на каждом шагу. Вроде всё и похожее на привычное, а какое-то не такое. Даже воздух отличается. А биологические отходы? Тут даже биологические отходы разлагаются совершенно иначе, они не гниют, а начинают усыхать и рассыпаться в пыль.
– Правда, что ли?
– Сам видел. Особенно те что происхождением отсюда, с изнанки. А наши родные тоже как-то странно гниют. Результат, кстати, схожий. Одно радует – нужники чистить не надо.
– Так вот почему тут валежника нигде нет.
– О чём ты?
– Попробуете костёр соорудить узнаете.
– Вот! Ещё один пример инаковости.

Поплескавшись немного я одевшись двинул к берегу и развёл костёр из прихваченного с собой сушника что бы погреть остатки запечённого мяса. Вскоре ко мне присоединилась и остальная компания. В свете костра я смог рассмотреть у всех военную форму, только у одной из дам были шевроны то ли медика, то ли учёного или кого-то ещё. Это позволило мне сделать выводы об наблюдаемых различиях и схожестях в их потоках ци.

– А как вы на озере оказались? Самоволка!?
– Какой там, с нашим командованием не забалуешь. Громов со дня на день домой собирается, вот и отправил нас тебя поискать, а за одно посмотреть, что тут за озеро… Я вроде как тоже домой на побывку собираюсь, а тут свою давнюю подружку встретил, вот и уговорил командира отпустить нас вместе местную достопримечательность посмотреть, а с нею её подружку, а с подружкой подружки её приятель был, вот и пошли вчетвером.
– И давно тут меня ждёте?
– Мы сюда уже под вечер пришли, пока не стемнело пытались искать твои следы, а потом решили ополоснуться, вода что не говори чудная. А ты чего припозднился? У нас уж начали думать, что потерялся искать тебя уже собираются.
– В каком смысле припозднился?
– Ты за временем вообще либо не следил?
– Дак как за ним уследишь-то? Да и чего все разволновались, тут всего-то дней десять-двенадцать прошло…
– Всего-то?! Когда тут полночь спорить не буду, но как рассветёт считай, что двадцать шестое августа наступило.
– Чегось?!
– Тавось.
– Фрол, а почему мы тут как в каменном веке живём? Ладно смартфоны из соображений секретности запрещены, так тут же от всех достижений цивилизации чуть ли не одни керосиновые лампы…
– А это, Костик, едва ли не самая большая местная тайна. Ты думаешь чего мы пол дня до лагеря топали? Всё потому, что проедь техника ещё несколько метров и обратно её придётся толкать, так ещё топливо сливать и заправлять по новой. А электроника так и вовсе больше пары часов не живёт. Никакая и не в какую. Это я про генераторы даже не говорю.

Обменявшись не хитрыми съестными запасами, мы проболтали у потухшего костра до утренней зари и побрели к лагерю. Какое-то время я тщетно силился понять, где я потерял несколько дней пока не махнул на это рукой, успел, да и ладно. Через день мы были уже в лагере. Вернул ракетницу Павел Альбертовичу, опуская подробности поведал ему про свои приключения. Не то что бы про Кош, и тем паче про третий слой говорить ему ничего не стал. Про тигро-рысь и пегих волков на всякий случай сообщил. Кису, сказал, что из далека видел, а про о собако-волков сказал, что на расстоянии пристрелил одного. Про нюансы вроде ядер сообщать не стал. Если что – сами узнают. Об озере выдал всё что знал за исключением потоков ци – такое не объяснишь. Получив личную благодарность за предоставленные сведения, отправился готовиться к возвращению на первый слой, но такие подробности знал только я.
Заглянув к зампотылу, сгрузил ему часть мяса и шкуры по сходной цене. Мужик был толковый и мировой. Одну змеиную кожу у меня таки капитан забрал. Получилось тыщь пять за три метра распоротого «пожарного шланга» это, не считая сходящего на нет хвоста, в котором ещё метр. Недолго торгуясь, получил у интенданта ещё двадцать пять, за всё что оставалось висеть на поняге. Плечи с облегчением вздохнули и теперь я богатый буратино. Вернувшись в палатку, закутал берданку в кусок брезента, который заменял мне чехол, перебрал оставшееся бельё и полностью переоделся. Ножи и все остальные свои принадлежности сложил в котомку. Сходил узнать куда делся батя. Оказалось, что он уже неделю как ушёл в новую экспедицию и раньше, чем ещё через две назад не вернётся. Как-то рано стали расходиться наши жизненные пути. В нашей семье так повелось, что каждый был у себя на уме и переживать о таком я не стал – чай свидимся ещё. Может быть. Вернувшись в палатку, лёг спать – ранним утром надо было выдвигаться что бы успеть вернуться. Как они собирались успевать за оставшиеся три дня я совершенно не представлял.

– Фырк-фырк-вуув. Фырк-фырк-вуув…

Открыв глаза увидел греющуюся на специальной походной печке хитрого вида кофеварку, а рядом новую пассию отца. Ещё не заправленная койка говорила о том, что она тут рядом со мною и ночевала, а скорее всего и жила. У бати или с батей. Как там правильно, пусть сами решают.

– Проснулся? Сейчас завтракать будем, умываться пойдёшь?

Умывался я от случая к случаю в виду отсутствия в лесу на переходах подходящих случаях. И это, не считая тех случаев, когда я утро встречал сидя в засаде карауля того или иного зверя. А вспоминая двух убитых лично мною хищного вида кошек теперь ещё и спать в пол глаза буду во избежание непредвиденных последствий. Но сегодня решил сходить умыться, надо было уже привыкать к цивилизации. Да и марку ронять не хотелось. Не ровен час – мачехой станет.

– Обижаешься на меня?
– За что это?!
– За то, что я твоего отца…
– Чего мне обижаться? Он человек взрослый, вольный, а с вами ещё есть надежда, что в горах за зря не пропадёт. К тому же мать его первая бросила.
– Это хорошо. Я правда рада этому. Тебя Аксель зовут, мне это уже Федя сказал, а я Акулина Игоревна, можешь звать меня просто Акулой, мне так привычнее…

Мирно побеседовав за нехитрым завтраком, мы, не засиживаясь, разошлись. Она к себе в лабораторию, а я к Павел Альбертовичу. На поверку оказалось, что нам приготовили пять туристических велосипедов. Явно фирменных и совершенно новых. Быстро подогнав под мой рост один из них, мы двинулись в путь яростно наворачивая педали. Все были сравнительно налегке, полностью собраны и готовы отправляться. Обошлись без долгих прощаний. Видимо всё что нужно было оговорено ещё вчера. С нами ехал Капитан Бязев и два незнакомых человека в военной форме и с солидного вида рюкзаками. Наверное, там образцы. Тратить время на знакомство так же не стали. Имитация велогонки закончилась вместе с туманом. Как мог старался не показывать, что это вообще моя первая поездка на велосипеде. Скрыв за минутной дурашливостью, пока все говорили последние «прощай» и поправляли грузы, свои попытки освоить двухколёсного педального монстра, я тем не менее сумел наловчиться и смог поддерживать общий темп движения. По моим наблюдениям, даже простое нахождение на втором, а тем более на третьем слое заметно укрепляло тело. Общая энергетика, что ли так сказывалась или ещё что. В общем мне не пришлось краснеть перед бравыми военными. Я успел для себя отметить, что это действительно была немного странная перемычка между слоями с характерными потоками ци. Момент перехода сопровождался знакомым чувством, только на этот раз словно ехал сквозь дождь, и это по сухой то дороге. Родной первый слой меня встретил чувством, будто я с улицы попал в помещение с работающим кондиционером. При том что температура если и изменилась, то совершенно не заметно. Взаимодействия между моим «внутренним миром» и окружающей средой почти сошли на нет.
Сразу за туманом нас ждали два солидного вида внедорожника, водители которых, завидев нас сразу сели по машинам и включили двигатели. Может быть, двигатели уже работали и только нас и ждали. Велосипеды побросали прямо там. Дежурные по стихийно организованному блокпосту, отсалютовав Громову, поспешили убрать их на не менее стихийную велопарковку. Видно было, что идея была пусть и свежей, но кому-то пришлась по вкусу. В пути я сохранял спокойствие и полностью доверившись водителю смотрел в окно, но надеюсь для меня на всегда останется тайной какие цифры были на спидометре. На блокпостах мы даже не притормаживали. Выгрузив меня у поворота к моему ПГТ, офицеры поспешили к аэродрому.

Глава 6
В школу уже завтра, а мне ещё ружьё домой к отцу занести и проверить всё ли мать забрала в город из моих вещей. Почистить бы ещё, прежде чем вернуть берданку в оружейный сейф. Словно старый солдат с войны я возвращался домой. Шёл, считай, что налегке. Остатки верёвки я оставил в лагере. Шкуры и мясо продал. Поверх полупустой котомки висело ружьё, завёрнутое в тонкий брезент вместо чехла. Ножи по привычке рассовал по ножнам, так и висели, один на плече, другой сзади на ремне, третий на бедре. А четвёртый можно и не вспоминать, его хоть в карман кидай, всё одно маленький. Городишко наш был маленький. К умеренно чудаковатому подростку тут все привыкли.
Вернувшись, я заглянул в свою комнату. Моих вещей не осталось. Ополоснувшись под душем, я с удовольствием вернул на большой палец правой руки кольцо с пространственным хранилищем, достал и с грустью повертел в руке цельнометаллический нож, не вынимая пересчитал оставшиеся у меня шкурки. Оставалось ещё штук десять или двенадцать. Две из которых от больших кошек. Немного копчёного и вяленого мяса. Специи и горсть соли. Всё остальное, что не осталось в хижине Кош, было частично продано интенданту лагеря. Немного подумав, закинул в кольцо все свои ножи, а также не хитрые принадлежности для похода вместе с котомкой. Туда же поместил большую часть вырученных в экспедиции денег – пока что так получалось надёжнее сейфа и всегда под рукой. Попрощался с наспех почищенным ружьём, запирая его в сейфе. Пообедал и заглянув по пути в магазин докупить соли и специй, а за одно разменять крупную купюру, поспешил в город. Друзей, как таковых у меня не было. Особенно среди сверстников. Так что прощаться больше было не с кем.
Часовая поездка в раздумьях прошла почти не заметно. Стремительно приближающийся город я посещал только с короткими школьными экскурсиями. Мать уехала без меня оставив мне только адрес. И что меня ждёт дальше оставалось только гадать. Даже подумывал от всего этого сбежать на обратно на второй слой, а лучше на третий. Да только знакомый переход был мне недоступен, а существует ли ещё один не известно. В общем я стоически ехал в неизвестность. В моральном смысле стоически. Так-то свободных мест хватало. К нужному дому я подъезжал уже ранним вечером на такси. Мать была дома одна. Обменявшись дежурными любезностями, проводила меня на кухню поужинать, а затем показала мне мою новую комнату и дала мой комплект ключей. Квартира была большой, просторной и в меру богатой. Комнат было много. В моей комнате обстановка была довольно простая. Всё самое необходимое было. Письменный стол, платяной шкаф и заправленная кровать. Комната просторнее чем моя прежняя.
На школьную линейку я успел. Что было редкостью. Обычно опаздывал, хорошо если на неделю. А потом усердно навёрстывал программу. Учитывая, что и среди учебного года я так же мог пропасть на месяц или два, жизнь вне походов и экспедиций проходила в учёбе. Итоговые годовые контрольные я как правило писал сильно загодя срываясь вместе с отцом в летнюю экспедицию… Мать привела меня в школу, познакомила с классным руководителем и вернулась домой, чай не маленький – сам справлюсь, а у неё уже пузико торчит. Кстати, «огонь новой жизни» я в нём отчётливо видел. Шестой «Б» класс, куда я попал, оказался в меру дружным, но без навязчивости, что только радовало. Подозреваю, что новых походов я теперь до конца школы не увижу. Придётся привыкать к новой жизни и наверное, это скорее хорошо, чем плохо. Когда твой основной круг общения – это весьма специфические взрослые, то заводить друзей среди сверстников далеко нетривиальная задача. Возможно, в новой школе у меня получится хотя бы с кем-то сблизиться.
Дни потекли своим чередом. Только похожее на оловянное кольцо напоминало о произошедшем летом и индивидуальной экскурсией специально для меня. На обратном пути, возможно больше для того, чтобы занять время, Павел Альбертович сам рассказал мне про изнанку и объяснил причину секретности. Пошутили про единорогов и фавнов. Хороший мужик он, только с виду суровый. С кем-то сблизиться я ещё не успел и вечера проводил в основном дома погрузившись в уроки или чтение книг. По возможности и соблюдая максимум осторожности продолжал свои опыты с потоками ци. Точнее пытался их изучать методом научного тыка и наблюдений. Мать по-прежнему давала уроки музыки и вокала на дому. Её новый муж был владельцем кабаре бара и постоянно искал и продолжает искать новые таланты. Собственно, так они и познакомились, а потом и сошлись. Мама новые таланты находила, а он при возможности их подбирал и продвигал. Все были в выигрыше. Возможно даже новые таланты. Меня он старался не трогать. При встрече здоровались только и расходились по своим углам не зная, как друг на друга реагировать. Квартира была большая, так что места уединиться хватало всем.
Девятого дня я как обычно возвращался со школы домой не спеша идя по всё ещё солнечной улице. Дыхание осени уже начинало чувствоваться, но она не спешила полновластно заявить о своих правах. Дома меня ждал по-праздничному накрытый стол и наша не многочисленная семья в полном составе.

– Что-то случилось? Что празднуем?
– Аксель, я конечно всё понимаю, но как можно было забыть про собственный день рождения? Я, конечно, понимаю, что двенадцать не круглая дата, но не в твоём же возрасте юбилеями жизнь мерить.
– Ой… как-то из головы выпало…
– О чём ты только думаешь. Проходи, располагайся.
– Сейчас, только руки помою.

Какое-то время мы седели и мирно болтали ни о чём. Спустя полчаса мирной и непринуждённой беседы Семён Александрович, засобирался на работу. Была середина недели и хоть он был владельцем бизнеса, но персональных обязанностей это не отменяло. И то, что он уделил мне время в середине рабочего дня внушало уважение.

– Я тут, Аксель, в твоей комнате похозяйничал малёк… твоих вещей не брал! Пошли покажу…

Мы направились в мою комнату. Придя со школы, я оставил учебники в прихожей, чтобы не задерживать всех с праздничным обедом и в комнату к себе не заглядывал. Стало даже интересно что же там он такого наворотил. Заглянув за дверь, увидел новый персональный компьютер с новомодной игровой приставкой которые начали делать теперь и для ПК, а не только под телевизор.

– Нравится? Осваивай. Скажи, ты же ведь мой бар знаешь? Заходи туда иногда. Можешь и друзей приводить, я вас скидкой на мороженное обеспечу. А если решишь подружку побаловать, подойди – поговорим, помогу прикормить, путь к сердцу не только у нас мужиков лежит, девушки тоже на вкусное падкие. В общем, для тебя у меня всё за пол цены.
– Буду знать, Сень-батянь. А подарок, моё почтение…
– Только учиться не забывай.
– Такое забудешь, мамка быстро напомнит.
– Ладно, бывай, мне бежать пора, моих без присмотра лучше не оставлять…
– Буду проходить мимо – загляну.
– Сам сказал. Буду ждать.
– Так не сегодня же. Зайду как-нибудь.

Следующая неделя была посвящена осваиванию подарка. Ви-аР конечно что-то с чем-то, но до тех ощущений, что у меня были на третьем слое, было далеко, разве что придуманной магией можно было пользоваться любой, но потоков ци тут не увидишь. Да и магия вся на кнопках. Интересно, а там откуда пришла Кош магия существует? Походив по форумам и сайтам, я узнал, что суммарные истечения ци видимые со стороны обычно называются аурой, а особые каналы внутри тела, которые я недавно обнаружил в себе, действительно меридианы хоть и выглядят чуть иначе. Возможно, были индивидуальные различия, а находил я только общие принципиальные схемы. Потому глубже копать не стал. Что бы сильно не залипать в компьютере, решил устраивать себе вечерние пробежки по городу, во время которых попутно следил за движением ци в своём теле. А ещё вечернее время идеально подходило для тренировки «теневого камуфляжа», как я его назвал. Сильно сомневаюсь, что мне придётся ещё хоть раз охотиться посредством одного единственного ножа… Да и охотиться вообще в ближайшие годы мне скорее всего не светит. Это с батей я уходил в такие дебри, где охотнадзор разве что по карте пальцами ходил, а теперь им не объяснишь, что стрелять из ружья я научился раньше, чем читать. Тем не менее, если это один из тех навыков, про которые упоминала Кош, то будет верхом расточительства им пренебрегать. И вот кутаясь в тенях я бегал под ранними звёздами по паркам и переулкам, на всякий случай выбирая пустые улицы. Стараясь не пялиться, внимательно рассматривал людей на предмет различения потоков.

В школе мне удалось сойтись с одним одноклассником Дениской Федюкиным. В основном по его инициативе. Он был заядлым геймером и посоветовал мне одну замудрёную игру околостратегического жанра, которая на удивление зашла. Сошлись мы с ним, что характерно, на одном сервере. Я зашёл посмотреть на игру изнутри, а он взялся помогать нубу. Разговорившись, мы поняли, что знаем друг-друга не только в игре. Периодически мы с ним оставались после уроков поиграть в клубной комнате в различные настольные игры интеллектуальной направленности, преимущественно в шахматы или облавные шашки – «го». Играл он в них откровенно слабо, даже на фоне такого новичка как я. На вопрос зачем он играет если даже не старается выиграть, ответил, что настольные игры ему нужны для того, чтобы продумывать тактику и стратегию в онлайн-игре «Витязи на распутье» и посоветовал её мне. Парень он был умный, смекалистый, но учился ровно на столько насколько нужно было что бы его не ругали за увлечение видеоиграми. Это было как минимум забавно. Он стал для меня мостиком в виртуальный мир видеоигр. Кроме Федюкина подружиться удалось с Вороновым Митькой, в основном по его инициативе. Будучи убеждённым офлайнером, он сначала старался спасти меня от пагубного влияния виртуального мира, но после того, как я уделал его на физкультуре, мы просто стали дружить. Втроём.
Воспользовавшись выходными, съездил в отцовскую квартиру и сделал вид что забрал мясо. Пришлось выкладывать его сперва из кольца в морозильник, ждать час, а уже затем перегружать в сумку. Ждать, разумеется, приходилось заметно больше часа. Сперва пока морозильник наберёт холод, а потом ещё пока мясо достаточно охладится. Пока ждал решил себе приготовить порцию на обед, а потом занялся специями. Специи, оставленные мне Кош отличались от привычных. Они все имели разную стихийную окраску и повышенную насыщенности ци. А что будет если насытить обычные специи дополнительной ци? И практика, и опыты, и постижение нового – всё как я люблю. Выяснилось, что лучше всего впитывает ци стихий обыкновенная соль. Даже в сыром виде из кристаллов. Окрашивая сырую ци в доступные моему пониманию стихии, обнаружил, с одной стороны, повышенный расход перерабатываемой для этого энергии, а с другой иную вкусовую гамму у конечного продукта. Повышенный расход был вызван тем, что сначала процесс пережигания и трансформации сырой ци в стихии сопровождался потерями, а потом так же часть ци терялась или развеивалась при попытках внедрения стихии в конечный продукт. То, что большая часть потерь связана с полным отсутствием у меня какого-либо опыта и теории, было понятно, а вот возможно ли свести все потери к нулю или сопутствующие потери будут всегда, так же, как и то, что приходится греть воздух, разогревая что-то на газовой плите… но ведь, с другой стороны, есть индукционные плиты… Однако же индукционные плиты это уже продукт технологии… достаточно высоких технологий, надо заметить. Эх… Вот закончу школу, вернусь из армии и попрошу Громова взять меня на Изнанку. Вот тогда будет смысл думать о созданиях технологий перегонки ци и внедрения её в продукты. За одно покажу им третий слой.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71067238?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.