Главная страница | Современная русская литература | Кукла колдуна, или Если бы в школе у нас не было комплексов

Кукла колдуна, или Если бы в школе у нас не было комплексов
Анастасия Сидорчук
Еще вчера Макс был учеником Школы Магии. А сегодня ему предстоит расследовать смерть своего ровесника Сергея – закомплексованного юноши, всю свою жизнь считавшего себя неудачником. Что же загадочного в его смерти? И почему преподаватели Макса, ставшие теперь его коллегами, так вцепились в это дело?

Анастасия Сидорчук
Кукла колдуна, или Если бы в школе у нас не было комплексов

Если бы в школе у нас не было комплексов… Жизнь тогда могла бы сложиться совсем по-другому! Мы стали бы успешнее. Возможно – перестали бы сутулиться, пряча глаза в пол, не боялись бы высказать свое мнение, не переживали бы, что о нас подумают другие… Да, еще бы мы не стеснялись знакомиться – на улице, в гостях, в общественных местах. И не сидел бы, запертый в прутьях грудной клетки, маленький запуганный человечек… Если бы только в школе у нас не было комплексов…
Но жизнь сложилась по-другому!

Глава 1. О том, как все пошло не так.

Говорят, что это происходит в торжественной обстановке. Говорят, что ученики (преподаватели так и продолжают называть их «детьми», хотя в среднем им уже исполнилось от двадцати трех до двадцати пяти лет, а некоторым из них – и вовсе больше тридцати, но это в редких, исключительных случаях), приходят на торжественную линейку наряженные. Белый верх, черный низ. Девушки – в черных до колена юбках. Не дай Бог надеть юбку короче колена! Тогда завуч, эта стервозина, сожрет с потрохами, а остатки праха с вышеупомянутой злосчастной юбкой сожжет и развеет по ветру. А учитывая специфику нашей школы все это вовсе не метафора! Впрочем надо заметить, что оба директора ШКОЛЫ, будучи мужчинами, относятся к таким юбкам весьма снисходительно.
Говорят, парни приходят на торжественную линейку аккуратно причесанными. В выглаженных белых или светло-розовых рубашках, в брюках с аккуратно отутюженными стрелочками.
Говорят, что после всех торжественных речей оба директора, по очереди, возвращают выпускникам способности, отобранные в начале обучения, и во много раз преумноженные… Все это делается с пафосом и должно запомниться на всю жизнь!
Говорят, так должно быть по традиции… Вот только в моем случае все пошло не так!
***
Была середина мая. Дни стояли теплыми, а вечера – душными, пыльными и тоскливыми. Таким же душным и пыльным был воздух в тренажерном зале, где мне по плану нужно было заниматься еще двадцать минут на беговой дорожке, а затем еще полчаса на других тренажерах.
– Макс, – услышал я голос Демида и обернулся. Он, судя по виду, стоял возле меня как минимум минуту, но заметил я его только сейчас.
– Что?
– Я говорю, тебя директор вызывает… Просил сходить за тобой…
– Черный или Белый? – глупо спросил я, чувствуя себя при этом как Гарри Поттер, уговаривающий распределительную шляпу отдать его в хороший Гриффиндор, а не в плохой Слизерин.
Видимо, Демиду в голову пришла та же мысль, поскольку он усмехнулся.
– Черный, – ответил он, ехидно улыбаясь. Впрочем, в его глазах все же читалось сочувствие.
Мир внутри меня замер, а затем рухнул и разбился к чертям собачьим! Что поделать: мы, воспитанные на русских народных сказках, где добро побеждает зло, а добрые богатыри навешивают оплеух злым иноземным врагам, стремимся быть светленькими, чистенькими и пушистенькими. По крайней мере – казаться такими самим себе! Именно поэтому все ученики ШКОЛЫ хотели получить обратно свой Дар из рук Белого.
Повторюсь, что в моем случае все пошло не так!
Я вытер вспотевшее лицо полотенцем и, выключив беговую дорожку, направился к выходу, ведущему в Черный коридор.
– Макс, подожди! – окликнул меня Демид. – Они в парилке. В нашей! – Он взглядом показал на пристроенную к мужской раздевалке маленькую сауну, куда мы заходили после тренировок.
– Они? – опять глупо спросил я, хотя обо всем уже догадался. Скверно…
– Ага. Он и его сын. Макс, сочувствую…
Я похлопал его по спине, попутно отметив, что он и правда мне сочувствует. Хороший парень, честный и добрый. И – всегда мне симпатизировал. Да, если бы не мой дурной характер, мы вполне могли бы стать друзьями. И почему мы с ним враждовали все эти годы?
Стоп. А откуда я все это знаю? Неужели мои способности уже возвращаются ко мне?

Все произошедшее со мной в парилке вспоминалось потом как в тумане. Собственно, там и в правду все было в тумане. Вернее – в густом пару.
В парилке они были вдвоем. Петр Алексеевич – директор Черного крыла Школы: высокий, худой, но подтянутый мужчина лет пятидесяти пяти. Светловолосый (хоть и Черный), с внимательными глубоко посаженными серыми глазами, которые, казалось, видят тебя насквозь! Его побаивались, и в разговоре со сверстниками упоминали слегка пренебрежительно, боясь, чтобы их не уличили в излишней любви к Черному крылу. Но в целом – любили! За вполне терпимый, а порой даже добродушный характер, смешные шутки, отпускаемые им всегда к месту, и – это самое главное – за то, что часто в конфликтных ситуациях между учениками и учителями он принимал сторону учеников. Дважды он помогал и мне…
Совсем по-другому обстояло дело с его сыном. Ему было примерно тридцать пять. Его не любили! Если точнее – его ненавидели! Его даже звали по-дурацки: Нестор. Невысокий, сутулый, худой. Если его отцу худоба шла, то в случае с сыном природа явно была жестока… Сын был щуплым. Худой, низкий и сутулый, с длинным орлиным носом, заостренным кверху. С глубоко посаженными пронзительными глазами, которые высокомерно, со злостью, смотрели на окружающих. Внешность Нестора как нельзя точно подчеркивала его должность учителя Черной Магии.

Они сидели на деревянных скамьях. Отец – выше, сын – ниже. Как и положено по статусу. Петр Алексеевич, в одних трусах и войлочной банной шапочке, с интересом разглядывал меня. Нестор, завернувший свое неказистое маленькое тельце в белую простынь с печатью (словно он стеснялся показать свое тело даже отцу), смотрел на меня презрительно, но в целом – равнодушно.
– Добрый день, Максим! – поздоровался со мной Петр Алексеевич и жестом пригласил сесть рядом.
– Вечер уже, – буркнул я, но все же подошел ближе. Садиться не стал. Залезать на верхнюю скамью было бы несколько невежливо, панибратски. А садиться рядом с противным Нестором не хотелось.
Нестор, словно прочитав мои мысли, усмехнулся.
– Да, Максим, ты прав! Уже вечер… – задумчиво протянул Петр Алексеевич, думая о чем-то своем. – Солнце скоро сядет… Надо успеть до захода солнца!
– Что успеть? – не понял я.
– Через два дня, Максим, у вас последний звонок. А после него – выпускные экзамены. И, как говорится, в добрый путь! А я хочу предложить тебе пройти экзамен заранее, так сказать – экстерном. Учился ты хорошо, так что труда тебе это не составит… Ну как – согласен?
– Когда? – спросил я.
– Сегодня. Прямо сейчас. Зачем тянуть кота за… – Он, не договорив, улыбнулся. Однажды эту фразу он сказал прямо на открытом уроке. Под дикий хохот учеников и ужас, написанный на лице стервозной Нателлы Викторовны, мнившей из себя образец пристойности и этикета. Лицо ее тогда стало пунцово – бордовым, поскольку в конце поговорки упоминался далеко не кошачий хвост. – Повторяю свой вопрос: ты согласен?
– Нет. – Я постарался сказать это как можно тверже. Получилось так себе.
– Почему? – удивленно спросил черный директор. Его пронзительные глаза смотрели на меня внимательно, но, кажется, смеялись.
– Если я сейчас соглашусь, то это будет значить, что я стану Черным. Я не хочу…
– Максим… Ты серьезно?! Ей Богу, не ожидал от тебя! Сколько тебе лет?
– Двадцать три.
– Ты уже большой мальчик… Ладно, давай начистоту. Даже если ты сейчас откажешься, ты все равно станешь Черным. Такова твоя природа. Не возмущайся, дослушай! То, что ты станешь Черным, вовсе не сделает тебя плохим. И даже если бы ты стал Белым – это не сделало бы тебя хорошим. Быть плохим или быть хорошим, совершать добрые или злые поступки – все это решают сами люди. Посмотри на меня! Я – директор Черного крыла. Разве я кого-то из вас хоть раз обидел?
– Нет, – неуверенно ответил я. – Ни разу.
– Вот! Посмотри на нашего завуча – Нателлу Викторовну. Белая. Экзамен у Белых сдала на отлично! – Он вздохнул. – Стерва стервой! Да не спорь, знаю, что вы ее так называете… Хотя ее дурной характер, конечно, вовсе не означает, что она плохая, – тут же поправился он. – Принадлежность к Черным и Белым определяет только то, как вы будете черпать силы… Пик способностей Черных приходится на вечер и ночь, пик способностей Белых – на утро и день. Черные слышат русалок, водяных и леших. Белые – домовых и зеркальных. Опасность одинаково чувствуют и те, и другие. Сила и скорость – у каждого индивидуальны. Это скорее человеческий фактор, для этого вы и занимаетесь в спортзале каждый день. Насчет остальных способностей – тоже все индивидуально. Даже мы порой не можем их предсказать…
– Так значит я не стану плохим? – опять глупо спросил я. По части глупых вопросов я сегодня бил все рекорды.
– Нет, – устало повторил Петр Алексеевич. – Максим, эту мысль мы вбиваем в вас все десять лет… Ну почему вы никогда не слушаете того, что вам говорят на уроках?
Мне стало неловко… Он ведь заступался за меня! Да и Нестор, по сути, не сделал мне ничего плохого. А то, что он неприятен мне как человек, так это мое личное дело, и ко всему происходящему не должно относиться.
– Тогда я согласен!
– Что? – Петр Алексеевич картинно приложил руку к уху. – Не слышу! Со… Что?
– Согласен! – громко повторил я.
– Вот и отлично! – Черный директор от радости даже захлопал в ладоши. – Вот и здорово!
Может, я напрасно согласился? Чего это он так радуется?
– Вот твое задание!
Я даже не заметил, откуда в его руках появилась фотография, которую он мне тут же и протянул. На фотографии был молодой парень. Мой ровесник. Русоволосый, кареглазый. Вполне симпатичный, если я имею право судить о мужской красоте.
– Кто это? – спросил я.
– Его зовут Сергей. – Это мне ответил уже Нестор. – Его мать любила стихи Есенина. В честь него и назвала. Надеялась, что будет на него похож.
– Ожидания оправдались? – Мне и правда стало интересно.
– Нет, – философски развел руками Нестор. – Стихи писать так и не начал. Впрочем, алкоголиком тоже не стал. Скорее всего – и не станет уже…
– Все так плохо? – Я поочередно посмотрел и на одного, и на другого. Чего они хотят?
– Плохо… – кивнул Петр Алексеевич. – В данный момент над ним нависла опасность. Большая опасность…
Я вновь внимательно посмотрел на фотографию. Надо же: мне кажется, что моя жизнь только-только начинается, а вот у моего ровесника она может оборваться. В эту самую минуту?
– Вы хотите, чтобы я его спас?
Отец с сыном переглянулись.
– Мы хотим, – ответил Петр Алексеевич, – чтобы ты его нашел! Как можно быстрее! Повезет – найдешь живым, не повезет… Такова жизнь… Значит – так было суждено…
– Сколько времени у меня есть?
– У тебя совсем нет времени! – ответил Нестор. – И лучше не терять ни секунды.
– Как мне его найти?
– Способности подскажут. – Нестор улыбнулся. Даже улыбка у него получалась какой-то мерзкой.
– Вы издеваетесь?! – не выдержал я. – Способности у меня забрали при поступлении в школу! И не отдали еще. Пока я обычный человек!
– Нестор, дай ему… – Петр Алексеевич сказал это таким небрежным тоном, будто я просил у него мелочь на проезд.
Нестор, так же небрежно, махнул рукой, и в воздухе повис маленький светящийся шар, размером с куриное яйцо. Он повис в густом пару, словно решая – хочет он ко мне плыть или нет. «Такой маленький» – удивился я. Нестор, словно прочитав мои мысли, опять усмехнулся. Шар же, повисев несколько секунд в воздухе, вдруг с невероятной скоростью полетел в меня!
Вот так и получилось, что свои способности я получил не в пафосно – торжественной обстановке всеобщего праздника, а в парилке при тренажерном зале. Я – в промокшей от пота футболке и спортивных штанах, директор школы – в трусах и смешной войлочной шапочке, и один из учителей – завернутый в школьную простыню с печатью…

Как мне удалось устоять на ногах, я не знаю. Резкий толчок. Яркая вспышка перед глазами! И – вроде бы ничего не изменилось вокруг… Только сил прибавилось.
Я вопросительно посмотрел на своих собеседников.
– Скоро почувствуешь… – снисходительно ответил мне Нестор. Но, кажется, уже не так ехидно, как обычно.
– Ищи его, – серьезно глядя на меня, сказал Петр Алексеевич. – Беги!
И я побежал!

Глава 2. Знакомство со ШКОЛОЙ.

Тогда, десять лет назад, все это напоминало сказку. Только не было ни каморки, где бы я был заперт злыми родственниками, ни платформы «девять и три четверти». Не было и ужасных вампиров, кусающих меня в шею, передавая всевластие и вечную жизнь. Не было и вечных фольклорных русских персонажей: бабы яги, кощея и так далее.
Но злая ведьма все же была! Как и к большинству моих однокурсников, она пришла в нашу квартиру. Вместо метлы – машина. Недорогая, но все же – иномарка. Вместо клыков, злой рожи (или как там их изображали в сказках) – умело нанесенный макияж и укладка на коротких мелированных волосах.
– Доброе утро! – поздоровалась Нателла Викторовна с моей мамой. – Ваш Максим недавно участвовал в районной олимпиаде… Я, собственно, по этому поводу…
– Он ведь не занял никакого места… – неуверенно ответила мама, пропуская ее внутрь квартиры. Но на ее лице, как и на лице любой другой матери, отразилась надежда. Что поделать: всем матерям хочется, чтобы их ребенок оказался самым лучшим!
– Да, да, не занял… – ответила Нателла, уверенно разуваясь, хотя никто дальше порога ее пока не приглашал. – Хотя я, вы знаете, убеждала дать ему хотя бы третье место! Такая талантливая работа! – При этом она так искренне посмотрела на маму, что та не выдержала.
– Чаю? – предложила она.
– Да, отличная идея! – Нателла мило улыбнулась. В стенах школы я такой искренней ее улыбки больше не видел. – Так вот я насчет вашего мальчика… Вы, наверное, слышали, что сейчас существуют различные государственные программы по развитию молодежи?
Мама, которая о таких программах и слыхом не слыхивала, кивнула.
– Так вот… Я являюсь завучем одной из специализированных школ. Мы открылись как раз по такой государственной программе. Школа для детей с интеллектом выше среднего. Пансионного типа.
– То есть как? – встревожилась мать. – Они там жить будут, что ли?
– Ну да. Это – вроде кадетского корпуса. Только там будут и девушки, и парни. И специализации – разнообразные. Военное дело тоже будет, но кроме него – много другого…
Мама налила ей чай. Но смотрела на нее уже не так восторженно. Ясное дело – отпускать меня из дома непонятно куда она явно не собиралась.
– Помните, Пушкин учился в Царскосельском лицее? Тоже ведь – необычная школа для одаренных детей. Кстати, мало кто помнит, что целью было – воспитать грамотных госслужащих. Чиновников, если хотите…
– Да? – удивилась мама.
– Да! – Нателла вновь ей мило улыбнулась. – Вы ведь желаете для своего мальчика особого будущего? Верно? Хотите, чтобы он получил особые знание и навыки, каких он не получит в обычной школе? Подумайте, я вас не тороплю. Через неделю я жду вашего ответа.
Она протянула визитку и вышла. В целом – она ни разу не соврала!
***
Так я оказался в Высшей Школе. Снаружи – ничего примечательного. Обычная деревянная двухэтажная школа. Правда – необычайно длинная. Внутри же… Мало кто (из простых смертных) знал, что помимо двух обычных, там были еще и два подземных этажа. В одном из них и находился упомянутый ранее тренажерный зал. В другом – столовая. А также – прачечная, кабинет завхоза и другие служебные помещения. На первом и втором надземных этажах – были учебные классы.
Все помещение Школы делилось на два равных крыла: Черное и Белое. Директоров Школы тоже было два: Черный (Петр Алексеевич) и Белый (Степан Борисович). Завуч была одна… Слава Богу! Второй такой просто никто бы не выдержал!
Правили директора по очереди, полугодиями. Первое полугодие – Белый. Второе – Черный. Впрочем, это разделение было лишь формальным, поскольку были они в довольно мирных отношениях, и все вопросы решали обычно сообща.
Были и учителя. Все они являлись Магами, и обучали нас согласно природе своих способностей.

Обучение длилось десять лет. Большинство из нас попадало сюда в двенадцать – тринадцать лет. Как я. Некоторые – позже, но их было мало. Каждый из нас был особенным. Каждый из нас имел способность к магическим действиям. И каждый из нас, до прихода Нателлы Викторовны, абсолютно не догадывался об этом.
При поступлении в Школу наши способности забирались. Тоже – пафосно и торжественно, как и все события, происходящие здесь. Выглядело это так: от нас отделялся крошечный светящийся шарик, который помещался в лабораторную стеклянную пробирку. В этой пробирке он и хранился все десять лет, до Последнего Звонка. В этой пробирке он рос (как уж они это делали – не знаю), а мы учились. Сначала – теория, практика – потом. Иначе – все это очень напоминало бы обезьяну с гранатой.
Вот и все, что вам пока нужно знать о нашей Школе. Жили мы рядом, в соседнем здании. Ни в чем не нуждались. На каникулах ездили домой, весь июль и половину августа тоже проводили дома.

Глава 3. Первое задание.

– Ищи его, – серьезно глядя на меня, сказал Петр Алексеевич. – Беги!
И я побежал!
Я бежал так быстро, что, казалось, ветер хлещет меня по щекам! Выбегая из раздевалки, я столкнулся с Демидом. Тот посмотрел на меня как-то странно, словно волновался за меня. Да, кажется, он хотел спросить, что они от меня хотели. Но не успел, потому что в следующее мгновение я был уже далеко от Школы.
В голове проносились истины, вбиваемые в нас с самого первого класса:
«В первый день, после возвращения Сил, а особенно – в первые два часа, ваши возможности чрезвычайно сильны. Практически безграничны. (Здесь мы обычно смотрели фильм «Сумерки», где Белла после обращения легко ломает рукой доски и борется на руках с качком – вампиром Эметом). В первые сутки большинство из вас определится со своей специализацией. И даже самые сложные задания, которые будут вам не под силу всю оставшуюся жизнь, в первый час вы решите играючи».
Куда бежать я знал. Это было – вроде встроенного навигатора. Я чувствовал этого парня. Слышал, как бьется его сердце. Чувствовал запах его пота. Точно! Он движется! Довольно быстро движется, поэтому уже успел вспотеть и запыхаться… И еще – я точно это знал – он расстроен и боится. Очень боится. А чего?

Наша школа была на окраине города. Я выбежал на другую окраину. Туда, где заканчивались большие многоэтажные дома и начинались дома частные, одноэтажные.
Близко! Он уже близко! Каких то пятнадцать – двадцать километров… Десять. Девять… Когда до цели оставалось восемь километров, в нос вдруг ударил запах свежей крови. И тогда я ясно понял, что не успел. Моя жизнь только начиналась – я это знал точно! А вот жизнь моего ровесника оборвалась в эту секунду.
***
Я сидел в Черном крыле. В кабинете Петра Алексеевича. Сам Черный директор сидел в своем кресле и задумчиво рассматривал меня, грызя кончик дешевой пластмассовой шариковой ручки.
Нестор поставил передо мной стакан воды.
– Итак, Максим, давай повторим все еще раз и без эмоций. Опиши все, что ты увидел, когда… прибыл на место.
Я вздохнул и, пытаясь собраться с мыслями, повторил все еще раз.
– Сначала я почувствовал запах крови. И понял – что он уже мертв.
– Ты это почувствовал? – спросил меня Нестор.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71057365?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.