Главная страница | Мистика | Частица бога. Том 2.

Частица бога. Том 2.
Алексей Егоров
Черный, Прекрасный и Совершенная – по воле наставника они отправятся на край света в поисках чудесной реликвии. За спиной каждого своя история, а перед ними целый мир: неведомый, яркий, полный опасностей и соблазнов. Расстояние здесь измеряется в испытаниях, милосердие может ранить, а совершенство – подвести. Множество дорог ведет в даль, и все они вымощены осколками чьих-то судеб. Пройти по ним – особое мастерство, ступать по ним – нестерпимая боль. Тот, кто ее осилит, достигнет цели. Но захочет ли он вернуться?

Алексей Егоров
Частица бога. Том 2.

Дети Музерату

1
В трюме было мрачно и смрадно, бесконечная качка сводила с ума. Единственным источником света в отсеке была небольшая масляная лампа, огонек которой едва развеивал тьму. Но жрец не жаловался, ведь ему досталось лучшее место на судне. Менее состоятельные пассажиры раскачивались в гамаках прямо в грузовом трюме, набитые как селедки в бочке. Тесная, но отдельная каюта была здесь роскошным местом, доступным лишь состоятельным господам. Сатармир не пожалел золота, чтобы они путешествовали с удобством.
Алтан приложился к бутылке с вином и выругался, перевернув ее вверх дном. Напиток, который даровал ему спасительное забытье, закончился. Эта бутылка была последней. Черный не имел представления, когда они зайдут в следующий порт и пополнят запасы. Сама мысль о плавании на трезвую голову вызывала чувства уныния и безысходности. Еще больше его раздражала неопределенность. По прикидкам жреца, путь до Мифро занимал пару месяцев. В кетменский порт судно должно было войти к началу зимы, но лишь в том случае, если плаванье пройдет без приключений. Команда корабля не выпускала пассажиров на верхнюю палубу, поэтому Алтан никак не мог отследить, где они находятся. Считать дни он забросил уже на первой неделе.
Напротив него, в гамаке, калачиком свернулась Вирана. Из кокона парусины виднелась только ее голова, бессильно свешенная набок. С момента отправления из Аст Хелефа жрица не проронила ни слова. Вирана пришла в себя уже на корабле. К удивлению Алтана, она не стала осыпать его проклятиями или пытаться сбежать. Казалось, Вирана смирилась со своей участью и полностью доверилась воле судьбы. На изможденном лице застыло безразличное выражение. Жрица едва касалась бутылки с водой и совершенно отказалась от пищи. Черный не знал, что было тому причиной: ее подавленность или морская болезнь.
– Если ты не начнешь есть, я не довезу тебя до Мифро, – спокойно заметил Алтан. – Даже похоронить не смогу. В море свои законы: твои останки обмотают веревками, привяжут к ногам что-нибудь тяжелое и выбросят за борт.
Вирана даже не шелохнулась.
– Все еще злишься на меня? – с притворным изумлением поинтересовался Черный. – Из-за убийства Шарака или твоего похищения? Глупая девочка, у меня же не было выбора! Сатармир прикончил бы тебя при первой возможности! Посмотри, как легко он расправился с дружинным сотником! Твою жизнь Сатар ценил еще меньше. Если бы не его клятва Алерану, ты наверняка разделила бы участь Лармэн.
– Ты глупец, Черный, – еле слышно произнесла Вирана. Это были ее первые слова с той роковой ночи. – Простодушный глупец, которого по какому-то недоразумению призвали в касту жрецов. Элсидан был прав. Да что там Элсидан! Все в Эшкебете были правы, когда над тобой насмехались. Землепашец ты и есть. Хитрый дикарь обвел тебя вокруг пальца. Подчинил своей воле. Использовал. И ты исполнил все, как преданный раб.
– Может, все-таки поешь? – невозмутимо предложил Черный. – Голос так ослаб, что я плохо различаю твои оскорбления. Хотя с большей охотой услышал бы благодарность за спасение жизни.
– Чью жизнь ты спас, дурак? – злобно процедила жрица, глядя ему в глаза. – Мою? В Аст Хелефе я чувствовала себя безопаснее, чем в корабельном трюме. Там у меня были друзья, любимые, власть. От этого ты меня спас? Или, может быть, ты спас Элсидана, когда оставил его наедине с безумным мясником? Эл, конечно, заслужил наказание, но не настолько чудовищное. Как думаешь, какие планы имеет на него Сатармир?
– Сатар дал мне слово, – угрюмо возразил Алтан. – Кроме того, он дал слово твоему Алерану. Нарты всегда выполняют свои обещания.
– Сатармиру было плевать на Алерана и уж тем более на тебя. Он всегда преследовал собственные интересы, исполняя обещания так, как ему выгодно. Алер никогда не доверял нарту, клятву о моей безопасности он потребовал от безысходности. Хозяин Аст Хелефа знал, что может не вернуться с арены, но о чем думал ты, когда поддержал Сатармира против меня? Когда согласился на этот подлый заговор? Когда сел на корабль, а Элсидана бросил в темнице?
– Сатармир дал слово, – повторил Черный, опуская глаза.
– Что ж, теперь надейся на его милость! – криво усмехнулась Вирана. – Это ведь все, что тебе остается, не так ли? Я никогда не прощу Элсидану убийства любимого, но я бы обязательно его вызволила. Эл – мастер Храма, подсудный только Высокому Совету.
Благодаря тебе я больше не имею влияния в Аст Хелефе. Бирак Мудрый считает меня преступницей, которая убила его близкого соратника и предала город. Еще раньше мой спутник погубил Алерана. Не нужно быть мудрецом, чтобы увязать эти события. Полагаю, судьба Эла предрешена.
– Дерьмо! – хватил себя по лбу Алтан. – Я не подумал об этом!
– Конечно не подумал, – еще шире улыбнулась жрица, – потому что ты дурак. А вот Сатармир наверняка все продумал заранее. Я восхищаюсь тонкостью его замысла.
– Элсидан обречен?
– Теперь его будущее зависит от воли Сатара. Что бы не задумал этот хитрец, у Эла больше нет возможности ему сопротивляться. Все еще ждешь благодарности за наше спасение?
– Твою жизнь я все-таки спас, – пробурчал жрец.
– Неужели? И куда же мы плывем, мой спаситель?
– Куда и собирались. В Кетмению. За частицей бога.
– Даже если предположить, что Сатармир сказал правду, выпытав ее у Лармэн. – Вирана смотрела на него со снисхождением. – Даже если мы не сдохнем в пути, попадем в Мифро и обустроимся там… Как ты собираешься добыть частицу бога? А главное, зачем? Это задание Элсидана.
– К чему ты клонишь? – недоуменно уставился на нее Алтан. – Хочешь сказать, что мы зря проделали весь этот путь? Предлагаешь вернуться в Эшкебет с пустыми руками?
– Я не вернусь в Эшкебет, Черный. Мне больше нечего делать в стенах Храма, да и в Ардии вообще. Алеран показал мне другой мир, большой и настоящий. Отказаться от него я уже не смогу. Куда мы плывем? в Мифро? Замечательно! Полагаю, это место не хуже любого другого. Придется начинать все сначала, как когда-то поступил Алеран.
– Решила податься в отступницы?
– Отступница я или нет, пусть решает Храм, – отмахнулась Вирана. – Тебе, кстати, тоже предстоит решить, последуешь ли ты за мной.
– Я? За тобой? – широко улыбнулся Алтан. – А зачем я тебе нужен, красавица? Как мужчина я тебе противен, как спутник – навязчив, как соратник – опасен. И с чего ты взяла, что я хочу покинуть Храм?
– Потому что Храм сам от тебя избавился, Алтан Черный, – серьезно заметила жрица, – и ты об этом прекрасно знаешь. Иначе наставник не отправил бы тебя на восток в компании злейшего врага. Ты мне отвратителен, не скрою, но более близких людей в Кетмении у меня нет. Какое место ты занимал при Алеране? Со мной поднимешься еще выше. Получишь все, о чем в Эшкебете мог только мечтать.
– Ты не знаешь, о чем я мечтал в Эшкебете.
– Знаю, Алтан. Мечты твои столь же просты, как и ты сам. Следуй за мной, если не хочешь и дальше оставаться землепашцем. Я помогу исправить ошибку, которую допустил Призывающий.
Жрец замолчал и понуро опустил голову. Ему нечего было возразить. Может, в этом и заключалась идея мастера Лирила? Не за этим ли Хитрый отправил его на восток? Заслужить желанное признание! «Тебе тесно в стенах традиций и законов Храма». Неужели наставник уже тогда решил…
– Так и быть, я последую за тобой, злая девочка. Но знай, я не собираюсь безропотно исполнять все, что взбредет тебе в голову. Вторым Сатармиром ты для меня не станешь.
– Конечно, Алтан, конечно, – понимающе кивнула Вирана. – А теперь принеси мне поесть и немного вина. Кажется, мой мозг начинает привыкать к этой проклятой качке.

2
Изнурительное плавание близилось к концу – во всяком случае, они хотели в это верить. Вирана уже пришла в себя и охотно принимала пищу, но мрачные застенки каюты ее угнетали. Однажды Алтан решил это исправить. За пару золотых он убедил капитана выпустить их из трюма. Жрецы расположились на кормовой палубе, жадно вдыхая простор открытого моря. Снаружи было холодно, в воздухе ощущалось предвестие скорой зимы. Алтан и Вирана тесно прижались друг к другу и плотнее закутались в шерстяные плащи. Перед ними был накрыт скромный, но сытный стол, с парой бутылок вина из личных запасов капитана. После недолгих раздумий Вирана предложила ему присоединиться к трапезе. Капитан охотно согласился. Странники с запада заинтересовали сурового морехода, ардийцы были нечастыми гостями на его судне.
– Меня зовут Мерхарий Софинон, – представился он на разборчивом рунийском. – Я – капитан и владелец этого судна. На моей родине таких называют навахронами.
– Откуда вы родом? – поинтересовалась Вирана.
– Из Моротриарта. Это город на северо-востоке Орадена. Вы когда-нибудь бывали в Орадене, прекрасная госпожа?
Жрица отрицательно покачала головой.
– Вам обязательно нужно там побывать, хотя бы в Геллотриарте. Золотая столица поражает своим великолепием, а лиерли всегда рады иноземным гостям. Мой город уступает Геллотриарту в размерах и роскоши, но от этого он не менее прекрасен. Сейчас там правит консул из династии Ашилионов. А кто управляет вашим городом, благородные господа?
Алтан уже собрался посвятить капитана в тонкости ардийской иерархии, но тут же получил легкий толчок локтем.
– Нашим городом управляет архонт Акриан Лазурный. Мы родом из Эшкебета.
– Никогда не слышал о таком месте, – пожал плечами мореход. Вирана видела перед собой грузного мужчину средних лет с короткой стрижкой и густой бородой. Курчавые золотистые волосы напомнили ей об Элсидане. – В вашей стране нет фамилий? Лазурный – прозвище?
– Не совсем. – Вирана вновь одернула Черного, которому не терпелось вмешаться в разговор. – Это внутреннее отражение. Наши наставники распознают его в каждом воспитаннике. Также мы упоминаем принадлежность к городу или земле.
– Вы меня заинтересовали, – улыбнулся капитан. – Когда-нибудь обязательно побываю в западных морях. На ваших землях все такие красавицы?
– К счастью, нет, – не выдержал наконец Алтан. – У нас есть много девок попроще. И гораздо доступнее.
– Понимаю, – важно кивнул Мерхарий. – У меня тоже строгая жена. В Орадене женщины обладают особым положением, все они – дочери нашей богини. Место мужчин в ее учении гораздо скромнее. Вы, двое, отлично бы у нас ужились!
– Он не мой муж, – сухо пояснила Вирана, отвечая на усмешку Черного холодным взглядом. – Впрочем, это неважно. Когда мы прибудем в Мифро?
– При попутном ветре я заведу корабль в порт через неделю. Это, конечно, не мое дело, но зачем вы туда направляетесь? Когда я впервые увидел вас, госпожа, то подумал, что передо мной белая кетменка. У них тоже удивительно светлая, будто бы мраморная кожа. Но теперь понимаю, что вы происходите из низших народов. Кетмены их не жалуют.
– Низших народов?! – взорвалась жрица, когда поняла, что не ослышалась. – Да что ты себе позволяешь, капитан?!
– Не горячись, Вирана. – Алтан жестом успокоил испуганного Мерхария, который уже начал подбирать слова оправдания. – Лиерли называют так всех людей запада. Они считают своими предками повелителей огня, что не имеют с нами ничего общего.
– То есть все это время он воспринимал нас, как недочеловеков? – яростно сверкнула глазами жрица, обращаясь к спутнику по-ардийски.
– Увы, – улыбнулся Черный и тоже перешел на родную речь. – Это восток, любовь моя. Тебе следует привыкнуть: ни нарты, ни лиерли, ни кетмены не будут воспринимать нас, как ровню. Для них мы все равно что диковинные зверьки, которые каким-то чудом научились разговаривать и подтирать задницу.
– Ты-то откуда об этом знаешь?
– И правда! Откуда дурак может об этом знать? Быть может, я живу на свете чуть дольше тебя. Быть может, я успел где-то побывать и что-то услышать. А может быть, я просто прочитал нужную книгу. Виноват, если позволил себе лишнего.
– Я была неправа, – опустила глаза Вирана. – Это ты прости, Алтан.
– Напрасно извиняешься, – хмыкнул он. – Образ надменной стервы мне нравится больше. Однако мы вгоняем в краску нашего морехода. Он, похоже, так и не понял, что тебя раздосадовало. К тому же ты не ответила на главный вопрос капитана. Мне вот тоже интересно, в каком качестве мы прибудем в Кетмению?
Вирана обернулась к Мерхарию, который оставил попытки оправдаться и теперь смущенно смотрел на жрецов.
– Я неверно вас поняла, господин капитан, – заговорила она на рунийском с милой улыбкой. – Разумеется, вы не хотели нас оскорбить. Мне просто непривычно слышать о своей принадлежности к низшим народам.
– О, умоляю простить меня за эту оплошность! – заторопился Мерхарий, когда осознал причину разлада. – Рунийский язык такой грубый! Ораденцы называют ваши народы скерайли или тейленли – в этих словах нет ничего оскорбительного!
– Врет! – шепнул на ардийском Черный. Вирана сделала вид, что его не расслышала.
– Хорошо, что мы во всем разобрались, – продолжила жрица. – Мне тоже стоит перед вами объясниться. Мы – странствующие жрецы-Просветители. Ардийский Храм отправил нас на восток для распространения учения об Абсолютной Мудрости. Наше учение мирно и никак не противоречит чужой вере.
– Опять вранье! – с усмешкой заметил Алтан. – А хорошая Просветительница должна быть честной! Признайся ему, что ардийцы считают восточные верования предрассудками.
– Заткнись уже, – буркнула Вирана и вновь обратилась к капитану на рунийском: – Я уверена, что в Мифро с пониманием отнесутся к нашему появлению и проникнутся мудростью наших слов.
Мерхарий странно на нее посмотрел.
– Госпожа, вы прежде бывали в Кетмении? – осторожно поинтересовался он.
– Нет.
– В таком случае я должен вас предупредить. Кетмены сильно отличаются от скерайли, лиерли, даже от нартов. Ближе всего к ним степные клыкачи, известные на наших землях, как кзотэ. Это дикие полузвери, которые питаются сырым мясом, а в голодные годы едят друг друга. С виду кетмены другие: они носят роскошные одежды, живут в величественных дворцах, имеют изящные манеры. Но под прекрасной оболочкой в каждом из них скрывается тот самый клыкастый дикарь. Хищник. Убийца. Они не будут проникаться мудростью вашего учения. В лучшем случае они обратят вас в смиренных – бесправных слуг, живущих на подачки господ. В худшем, вас ожидает участь рабов-каулов или смерть. Кетмены не считают за ровню даже нартов и лиерли, что уж говорить о…
– Низшем народе, – продолжила за него Вирана. – Я поняла вас, капитан Мерхарий. Благодарю за предостережение, но нарушить волю наставника не могу. Мы сойдем на берег Кетмении и встретим свою судьбу, какой бы она не была.
– Вы очень отважная женщина, госпожа. – Мореход почтительно склонил перед ней голову. – Я буду молить Эранфель, чтобы она ниспослала вам счастливую судьбу.
– Не хочу быть должницей твоей богини, лиерлиец. Лучше попроси ее о попутном ветре.

3
Возможно, Эранфель действительно услышала молитвы Мерхария, или им просто повезло. Как только корабль вошел в бухту Мифро, небо заволокло свинцовыми тучами, и на море поднялся сильный шторм. Всего несколько часов разминули их с буйством стихии – даже ардийские жрецы сочли это настоящим чудом. В гавани волнение было не столь сильным. Капитан сам встал к штурвалу и осторожно правил кораблем, одновременно раздавая команды.
– Убрать паруса! Спускайте шлюпки! – рычал он басом сквозь шум ветра.
Впереди, на лесистом берегу моря, возвышался огромный город. По расположению он напоминал Аст Хелеф, но на этом сходство с поселением рунов заканчивалось. Мифро был в несколько раз больше и поражал неприступным величием каменных сооружений. В округе не наблюдалось ни одного горного пика, значит материал необходимого качества доставляли издалека. Вирана вспомнила про стену Алерана, и к ее горлу подступил комок. Эх, милый! Как жаль, что твоя прекрасная мечта никогда не осуществится!
Городская стена Мифро возвышалась над гаванью на полтора десятка метров, портовые здания на ее фоне казались игрушечными. Еще выше в небо устремились шпили огромной крепости, башни которой стояли у самой воды. Стены замка были испещрены галереями защитных укреплений, с берега они выглядели совершенно неприступными. Мрачная громада вызывала невольное восхищение – Алтан отметил, что кетмены разбирались в архитектуре ничуть не хуже ардийцев.
– Где они раздобыли столько черного камня? – задумчиво поинтересовалась Вирана.
– Возможно, он вовсе не черный, – предположил жрец. – Камень могли нарочно обжечь, чтобы впечатлять наивных девушек, вроде тебя. В Герхелиате есть несколько башен, которые аллитанийцы украсили подобным образом. Одна из них пострадала во время пожара и выглядела зловеще. Архонту это понравилось, он приказал поджечь еще десяток.
– Издеваешься? – покосилась на него храмовница.
– Ваш спутник совершенно прав, госпожа, – подтвердил капитан, быстро вращая штурвал. – Самые важные постройки кетмены отделывают благородным черным камнем, остальные обрабатывают огнем. Черный цвет имеет в Кетмении особое значение – это цвет Музерату. Не удивляйтесь, если их город покажется вам мрачным. Поверьте, его обитатели еще хуже. А сейчас, держитесь крепче! Мы будем причаливать, что при таком волнении небезопасно.
– Продолжаете пугать нас, Мерхарий? – улыбнулась Вирана, хватаясь за деревянные поручни. – Но если кетмены настолько плохи, почему вы с ними торгуете? Или их золото не так противно, как их души?
– Теперь вы совершенно правы, – признался капитан. – В первую очередь я мореход и торговец. Кетмены же любят золото, диковинные товары. Я нужен им, а они мне. Наши отношения всегда оставались деловыми, дальше порта я не бывал. Вы, кстати, тоже не попадете за стену.
– О чем вы говорите?
– Иноземцы здесь могут останавливаться только в порту. Для благородных гостей выделен отдельный квартал рядом с Замком Ханов. В сам город допускаются лишь чистокровные кетмены, их родственники-полукровки и смиренные лиерли.
– Замок Ханов? – заинтересовалась Вирана.
– В Мифро проживает около десятка истиннородных династий, они владеют землями Шитрие. Самая влиятельная династия управляет городом и всей провинцией. Ее лидер возглавляет Черный Круг в Замке Ханов.
– А остальные династии?
– Мечтают занять место правящей.
– Оказывается, между кетменами и людьми немало общего. – Вирана посмотрела на жреца, который с любопытством наблюдал за умелыми действиями капитана. Потом она перешла на ардийский: – Что скажешь, Черный? У тебя есть идеи, как нам попасть за стену?
– А зачем? – удивился Алтан. – Мне и здесь нравится! Меня всегда привлекала портовая жизнь: постоянные кутежи, занятные истории, новые люди, доступные девки. Если нам не суждено вернуться в Ардию, давай поселимся в порту и организуем какое-нибудь прибыльное дело – трактир или бордель. Ты будешь завлекать клиентов, а я возьму на себя роль вышибалы. Уже через пару лет мы будем купаться в золоте!
– Это в Храме ты набрался подобных идей? – хмыкнула жрица.
– Моя жизнь не ограничивалась стенами храма, девушка. Я побывал в разных концах Ардии и за ее пределами. Поверь, я знаю, как выглядит реальный мир, поэтому советую тебе заранее избавиться от иллюзий. Мой план совсем не так плох.
– Не спорю, – согласилась Вирана. – Он определенно лучше идеи убить моего мужчину и похитить меня из Аст Хелефа. Но я приплыла в Кетмению не для того, чтобы торговать своим телом. Во всяком случае, не задешево. Нам с тобой предстоит узнать, как здесь все устроено. Это может быть небезопасно, и я рассчитываю на твой клинок. Моя ардийка осталась в теле несчастного Шарака, поэтому тебе придется сражаться за нас двоих.
– Да хоть за четверых! – махнул рукой Алтан. – Схватка никогда меня не пугала…
Он осекся, когда корпус корабля глухо ударился о бревна пристани. Мерхарий проявлял чудеса мастерства, но волнение было слишком сильным, и подойти к причалу плавнее не получилось. Портовая прислуга приняла швартовы из рук гребцов, закрепляя их на тумбах.
– Ну, с прибытием! – поздравил их капитан. – Мне было приятно ваше общество, дорогие ардийцы – на этом корабле вы всегда желанные гости. Если увидите в гавани мои паруса, смело поднимайтесь на борт. В следующий раз обещаю угостить вас лучшим вином из самого Лота!
– О, благодарю! – охотно кивнул Алтан. – Если мы уцелеем в этом мрачном городишке, то непременно напомним об обещании!
– Уцелеете, – хитро ухмыльнулся Мерхарий. – С такой спутницей ты уцелеешь где угодно, ардиец!

4
– И что дальше? – Алтан Черный скинул сапоги и растянулся на кровати, поглядывая в маленькое тусклое окно.
Он предлагал остановится в одном из лучших портовых трактиров, но Вирана отказалась. У них не было недостатка в деньгах, однако жрица не захотела привлекать лишнее внимание. Вирана решила осмотреться, оценить обстановку из тени. Алтан признавал в этом смысл, хотя и не испытывал особых восторгов. Комната, в которой они поселились, была тесной и невзрачной. Кроме пары грубых кроватей, небольшого стола и вещевого сундука здесь не было ничего.
– Скверное место, – продолжил жрец, не дожидаясь ответа на свой вопрос. – Я убежден, что этой же ночью хозяин трактира попытается нас ограбить. А с тобой он захочет проделать что-то поинтереснее! Видела эти глаза? А рот? Он пускал слюни, как бешеный волк! Только вид моего меча охладил его пыл!
– Не вижу проблемы. – Вирана поудобнее улеглась на собственную кровать и уставилась в потолок. – Если сунется, я задавлю этого борова голыми руками.
– А если он будет не один? – не уступал Черный.
– Ну а ты у меня на что? – недоуменно посмотрела на него Вирана. – Достанешь свой меч и всех перебьешь. Охладишь их пыл навсегда.
– Я бы предпочел сначала поговорить, – пожал плечами жрец. – Убедить их, что мы – неподходящая добыча.
– Ну так поговори! – огрызнулась Вирана. – Запугай, убеди, заплати! Это не главная наша проблема.
– Неужели?
– Чем быстрее мы попадем за стену, тем лучше.
– Для чего? – Черный перевернулся на бок, отвечая на ее взгляд. – Что ты задумала, Вирана?
– Я задумала крепко обосноваться в этом городе, Алтан. Но никак не в качестве трактирщицы или хозяйки борделя. Реальная власть в Мифро принадлежит ханам, поэтому нам стоит познакомиться с ними ближе.
– То есть ты хочешь проделать здесь то же, что в Аст Хелефе? – сообразил он. – Найти себе влиятельного… покровителя из местной знати? Подняться наверх через постель?
– Не обязательно, – весело улыбнулась жрица. – Не обязательно покровителя. Ты выглядишь весьма мужественно, Алтан Черный, особенно с этим шрамом наполовину лица. Опасный и загадочный чужестранец… Мы можем подыскать тебе влиятельную покровительницу.
– Постой, постой, – поморщился жрец, – ты же это сейчас несерьезно?
– Увы, – согласилась она. – Ты слишком наивен для такой игры. Хотя кто знает?
– Но ты, конечно, помнишь, о чем рассказывал капитан? – поторопился сменить тему Алтан. – Кетмены не терпят рядом с собой иноземцев! Это не простодушные руны, которых восхищала ардийская мудрость. Как ты собираешься приблизиться к самому хану?
– Я как раз размышляла над этим, когда ты перебил меня своими фантазиями про трактирщика. Трактирщик… Вообще-то, хорошая склока пошла бы нам только на пользу. Но бойня в трактире – это слишком мелко. Нужно устроить нечто такое, чтобы о нас узнали во всем порту, во всем городе.
– Когда ты так говоришь, меня пробирает оторопь, – поморщился Черный. – Я помню, как ты потрошила ту девушку. Чужая жизнь не важна, верно? Цель оправдывает средства? Сколько крови ты готова пролить для того, чтобы нас заметили?
– С каких пор ты стал бояться крови, Алтан? – хмуро поинтересовалась жрица. – Ты сам воевал и убивал! Сколько ардихорийцев пало от твоей руки, не считал? И ради чего? Ты выполнял волю наставника, архонта и Храма. Ты был уверен в своей правоте, ведь именно так тебя научили думать. Ты убивал, тупо выполняя приказ.
Но теперь я предлагаю пролить кровь в наших общих интересах. Больше никто не использует тебя вслепую. Больше не будет напрасных смертей. Однако ты должен понимать, что к вершинам власти с чистыми руками не пробиться. Особенно нам, не имеющим благородного происхождения. Если знаешь иной способ заинтересовать жестоких кетменов, я с удовольствием тебя выслушаю.
– Иной способ? – задумался Алтан. – Он наверняка существует. Убийства и кровь – не единственное, что привлекает толпу. Меня вот, например, всегда вдохновляла женская красота. Ты очень красива, Вирана.
– Сейчас умру от умиления! – рассмеялась она. – Полагаю, в этот момент любая простушка упала бы в твои объятья. Извини, но ты не в моем вкусе.
– Не беда, – серьезно заметил жрец. – Главное, что ты в моем. И не только в моем! Я уже насмотрелся на мужиков, которые убивали друг друга ради тебя. Полагаю, и здесь найдутся те, кто мечтает провести ночь в объятьях неприступной красавицы.
– Мне не нравятся твои намеки, Черный. Я не буду шлюхой в твоем борделе, даже если ты собрался заманить в него благородных особ.
– Благородные особы не клюнут на обычную шлюху, вокруг них и без того полно доступных женщин. Но ты станешь для них недоступной, Вирана. Ты станешь недоступной для всех, потому что отныне твою честь стану оберегать я. Доступ к твоему телу будет пролегать через мой труп.
– Продолжай, – заинтересовалась жрица, приподнимаясь на локте.
– Я, конечно, не так хорош в фехтовании, как Элсидан, но в Эшкебете со мной могли сравниться немногие. Не думаю, что в этом порту найдутся такие мастера меча. В Герхелиате я однажды сражался на арене за деньги и был сурово наказан своим наставником. Лирил Хитрый утверждал, что подобным непотребством я позорю честь Храма. Теперь же у меня осталась лишь собственная честь, не так ли?
– Именно так, – кивнула жрица, не отрывая от него взгляда.
– Поэтому я готов вновь выйти на арену. Я буду сражаться с каждым, кому хватит смелости или глупости бросить мне вызов. Право на поединок получит свою цену. Когда схватка завершится, эти деньги достанутся нам.
– А что будет, если ты проиграешь?
– Кому? – усмехнулся Алтан. – Этому отребью? Не бойся, милая, твоя честь под надежной защитой! Серьезный противник наверняка появится позже.
– Серьезный противник?
– Кто-нибудь из благородных кетменов. Рано или поздно они здесь объявятся. Но для этого я должен сражаться превосходно. А ты – выглядеть безупречно, чтобы они хотели за тебя умирать. Жаль, что все платья остались в Аст Хелефе. Ну ничего, мы подберем тебе что-нибудь подходящее. Кетменов, кажется, возбуждает черный цвет? Тем проще.
– Твой план больше походит на авантюру, – покачала головой Вирана. – Рисковать жизнью в надежде, что какой-нибудь благородный кетмен о нас узнает? Что он захочет спуститься в грязный, переполненный иноземцами порт только ради того, чтобы посмотреть представление? Это смешно, Алтан.
– Но это лучше, чем устраивать здесь бойню, Вирана, – заметил Черный.
– Ну хорошо, – после недолгих раздумий согласилась жрица. – Пусть будет по-твоему. Придется испытать себя в качестве нарядного приза. Во всяком случае, у меня будет время подумать, что делать дальше. А ты сражайся, сражайся хорошо, Алтан Черный. Как тогда, в лесу, где ты в одиночку раскидал Ловчих Тени.
– Как прикажешь! – шутливо склонил голову жрец. – А теперь, с позволения госпожи, я спущусь вниз и найду себе шлюху.
– Шлюху?!
– Продажную женщину, если угодно. У меня не было девки с самого Аст Хелефа. Тебе я не нравлюсь, поэтому особого выбора у нас нет. Не скучай, вернусь после полуночи.
– Ты оставляешь меня здесь одну? – изумилась Вирана.
– Нет, конечно, – заверил Черный. – Я оставляю тебя со своим мечом. В постели он мне будет только мешать.

5
Велизар был хорош, отлично управлял своим телом и тонко чувствовал схватку. Сабля легко порхала в руках степняка, он уверенно сдерживал атаки Алтана. Встречные выпады заставляли жреца уступать и вновь отбивать инициативу – это выматывало. Порывы холодного ветра не помогали: лицо Черного заливал пот. Превосходство в длине клинка тоже не ощущалось – жрец понял, что бьется против настоящего мастера. Мысль об этом только подзадоривала.
Они сражались на небольшой площади перед портовыми складами. Вокруг собралось около сотни зевак. У ворот склада, на грубо обтесанной скамье, скучала Вирана: это был уже четвертый поединок за день. Первые три боя Алтан выиграл просто, его противники отделались легкими ранами. На этот раз Вирана также не чувствовала тревоги – в отличие от защитника ее чести. Велизар явно наблюдал за боями, оценивал навыки противника. Степняк вышел на площадь с особой заготовкой, и она оказалась вполне успешной.
В левой руке Алтан держал дагу, которой тщетно пытался захватить саблю противника. Велизар тоже позаботился о защите: он отмахивался от Черного длинным, слегка изогнутым ножом, сжимая его обратным хватом. Степняк был полностью сосредоточен на поединке: ни рев толпы, ни дивный образ Вираны его не отвлекали.
Наряженная по местной моде жрица выглядела великолепно. Строгое платье с высоким воротом облегало фигуру благородным черным пологом. На виду остались лишь мраморные ладони и бледное лицо, выгодно подчеркнутое шевелюрой русых волос. Вирана не стала укладывать их в сложную прическу, свободно распустив за плечи. Она хотела, чтобы публика оценила естественную красоту приза.
Рядом с Вираной возвышался широкоплечий здоровяк с грубыми чертами лица. При первом знакомстве жрецы приняли его за нарта, но Клодос Аласор объяснил им, что он полукровка, рунар. Его отец был паязарским горцем, а мать – покорной рунийкой. Влюбленные родители бежали в леса Мироша, свободные от расовых предрассудков. Там и появился на свет малыш Клод. Однажды, в поисках лучшей жизни, он отправился на восток. Судьба привела его в порт Мифро, где скиталец остепенился и открыл мясную лавку. Для Алтана и Вираны знакомство с Клодом стало счастливой случайностью: смышленый рунар хорошо знал несколько языков. Спутники наняли его в качестве глашатая. Кроме того, присутствие могучего гиганта оберегало Вирану, охлаждая помыслы слишком несдержанных претендентов.
– Похоже, у Алтана проблемы, – тихо заметил Клодос. – Степняк явно заставляет его попотеть. Не следовало вам соглашаться на четвертый поединок.
– Алтан справится, – уверенно заявила Вирана. – Он попадал в переделки и похуже. Но ты прав, на сегодня достаточно крови. Эта схватка будет последней. Ты не заметил в толпе белых кетменов?
– Нет, госпожа, – покачала головой рунар. – Но я бы и не рассчитывал на их появление. Благородные хозяева не опускаются до того, чтобы участвовать в развлечениях черни, тем более иноземной. Тут и серых кетменов собирается немного. Для них мы с вами просто дикари.
– Меня постоянно преследует этот запах. – Жрица продолжила говорить с Клодом, не отрывая глаз от арены. – Он всегда появляется рядом с кетменами. Нечто подобное я ощущала лишь однажды…
– Это с непривычки, госпожа. Серые кетмены действительно отличаются особым запахом пота. Я слышал, что ночные охотники даже перебивают его специальными маслами, чтобы не отпугнуть жертву. А еще я слышал, что у истиннородных кетменов этого запаха почти нет. Правда, мне никогда не доводилось обнюхивать белых господ.
– Их запах сводит меня с ума, – поморщилась Вирана. – Если бы я знала об этом раньше, то отправилась бы в земли с более приятными ароматами. На моей родине люди купаются в водопадах и пахнут луговыми цветами!
– Из-за работы на бойне я пропах мясом и кровью, – смущенно признался Клод. – Это тоже не самые приятные ароматы, но я их больше не чувствую.
– Брось, даже вывернутые кишки пахнут лучше, чем кетмены, – возразила жрица. – От них разит неведомым зверем. Кстати, сейчас наш зверь наконец-то достанет добычу. Смотри!
Алтан Черный подловил противника ложным выпадом, отразил удар сабли кинжалом и коротко рубанул мечом в голову. Острие располосовало лицо степняка ото лба до самого подбородка. Велизар взвыл от боли, выронил оружие и схватился за кровавую рану. Взмыленный жрец отступил на шаг, наблюдая, как противник опускается на колени.
– Добей его! – вдруг выкрикнула Вирана и вскочила на ноги. – Прикончи ублюдка!
Алтан взглянул на нее, но отрицательно покрутил головой. Однако приказ жрицы нашел отклик в толпе. «Добей!» – вторили ей сотни глоток. Жестокий призыв превратился в сплошной неразличимый гул. Черный поднял руку, давая понять, что поединок окончен, но велизар ему не поверил. Сквозь кровавое марево он решился на последний бросок. Степняк схватил нож, нацелил его в живот врага и атаковал. Алтан выругался, увернулся от предательского укола, тут же полоснул мечом по шее противника.
– Ты сам этого хотел, дурак! – выкрикнул он, опрокидывая умирающего тычком сапога. Пренебрежительный жест вызвал бурный восторг среди зрителей. Вирана довольно улыбнулась и присела на свое место.
– Ненавижу поганых велизар, – процедила жрица, она явно наслаждалась агонией умирающего.
– Подлый народец, – согласился Клодос. – Бродяги, разбойники и головорезы – в Мироше их тоже презирают.
– На сегодня ты свободен, Клод, – Вирана кивком поблагодарила спутника и протянула ему несколько монет. – Завтра встречаемся здесь же, как обычно. Если Алтан не слишком утомился, рассчитываю хотя бы на пару схваток.
– Как пожелаете, госпожа.
– И еще, Клодос, – понизила голос жрица. – В твою лавку заходят не только иноземцы, но и кетмены. Попробуй разузнать, слышали ли в Мифро о наших боях. За любые сведения я награжу дополнительно.
– Сделаю все, что смогу, – поклонился рунар.

– Как я и полагала, твоя задумка была провальной с самого начала, – раздраженно пробормотала Вирана, расшнуровывая тугой корсет платья. – Кетменам наплевать как на мою красоту, так и на твое мастерство. Эти схватки привлекают лишь портовую чернь, падкую на кровавые развлечения.
– А я полагаю, что все идет хорошо, – возразил Алтан и одним махом опустошил винный кубок. Утомленный последним поединком, он лежал на широкой кровати с прикрытыми глазами. Жрица предположила, что сегодня у него не осталось сил даже на шлюх. – Посмотри, сколько золота мы заработали всего за пару недель! Из грязной коморки переселились в лучший портовый трактир, балуем себя заморскими яствами… Я даже за столом Бирака так вкусно не жрал! В порту нас знают и уважают, местные девки теперь отдаются мне бесплатно! В их глазах я герой, который защищает честь бедной сестры! Это ли не жизнь, о которой можно мечтать!
Жрица посмотрела на спутника с обреченным снисхождением.
– Я рада, что хотя бы чья-то мечта осуществилась, – угрюмо отметила она и скинула с себя постылый наряд.
– Никогда не перестану восхищаться твоей красотой! – причмокнул Черный, разглядывая волнительные изгибы ее тела. Вирана разделась до нижнего платья и свободно раскинулась на ложе. – Если бы ты не была моей сестрой…
– Прекрати, – поморщилась жрица.
– Чем тебе не нравится наша легенда? – весело улыбнулся Алтан. – Благородные брат и сестра, которых злые родственники изгнали из родового замка в Ардии… И теперь они вынуждены зарабатывать на хлеб, выступая на площадях, рискуя жизнью и торгуя честью… У такой истории должен быть счастливый конец! Когда-нибудь мы обязательно вернемся домой и отвоюем то, что принадлежит нам по праву!
– Посмотри на себя в зеркало! Ты совершенно на меня не похож, какой брат?! Только полные глупцы могут в это поверить!
– То есть большая часть наших зрителей, – заметил Черный. – Да и остальные едва ли догадываются, что в Ардии вообще нет господ. Людям не нужна унылая правда! Они хотят слушать красивые легенды, которые заставляют их глаза гореть, а сердца биться чаще.
– Не забывай, что мы приплыли сюда за сердцами кетменов, – строго напомнила Вирана. – Белых кетменов, которых до сих пор в глаза не видели.
– Они непременно объявятся, – серьезно произнес Алтан с хитрым прищуром. – Вопрос лишь в том, сколько крови нам придется пролить, прежде чем благородные хищники почувствуют ее запах.

6
Под высокой стрельчатой аркой застыла обнаженная статуя, вытесанная из белого мрамора. Ледяной ветер обдувал ее со всех сторон, наполняя просторную комнату ароматами моря. Внутри было пусто, лишь в центре зала, на каменном постаменте, возвышалась кровать под тяжелым бархатным балдахином. Стены комнаты украшали гобелены нескольких оттенков: от угольного до пепельного, с замысловатым рисунком из остроконечных узоров. Под потолком висела огромная люстра, на которой держалось не меньше сотни свечей. Сейчас они не горели: внутри было достаточно света, проникающего через арочные окна. На багровых коврах тянулись полосы сумрачного дня.
В кровати, на груде мягких подушек, полулежал человек. Он держал в руке серебряный кубок, украшенный мелкой россыпью драгоценных камней. Мужчина обладал идеальным телом, на котором отразились годы бережного ухода и старательных тренировок. Лицо выглядело молодым – лишь редкие морщины подсказывали истинный возраст хозяина. В его внешности проявлялись женоподобные черты. Их хорошо дополняли темные каштановые волосы, что небрежно спадали на грудь. В янтарных глазах отдыхающего читалось лукавство. Он переводил взгляд с кубка на статую и обратно.
В какой-то момент статуя ожила. Она медленно расправила плечи, запрокинула голову и обернулась, надменно разглядывая человека на ложе. Мраморное изваяние превратилось в крепкого молодого мужчину с выразительно бледной кожей. Его угольные волосы были заплетены в тугую косу, которая спускалась до самого пояса. Утонченное лицо отличалось хищной остротой. Мужчина сложил руки на груди и задумчиво смотрел на лежащего.
– Зима пришла, – произнес он, не двигаясь с места. – Так рано…
– Зима всегда приходит не вовремя, – улыбнулся его собеседник. – Как и весна, и лето, и осень. Природа неподвластна нам, мой тэгин. Но мы никогда не сможем с этим смириться.
– Ты прав, – слегка кивнул белый. – И это справедливо не только для времен года. В мире происходит много того, что от нас не зависит. Приходится с этим жить.
– Все еще тоскуешь по ней?
– Я всегда буду тосковать по ней, Нарцил. Эта тоска неизлечима, неизбежна, как и сама судьба. Но полно предаваться печали! Тебя мне тоже не хватало, поэтому в страсти своей я был несдержан. Теперь же расскажи, что случилось за время моего отсутствия. Как чувствует себя отец? Как Элорэн? Какие новости в городе?
– Постой, постой, мой мальчик! Не так быстро! Мне действительно есть, что тебе поведать. – Нарцил широко улыбнулся и поманил его рукой. – Но прежде, иди ко мне! Осушим кубок, а после я обо всем расскажу. Ты совсем промерз там, у окна. Скорее под одеяло!
Бледный мужчина охотно принял предложение. Тэгин улегся в постель и заключил Нарцила в крепкие объятья. В этот момент его лицо смягчилось, утратило хищное безразличие.
– Рассказывай! – увлеченно приказал белый, поглаживая грудь спутника. – Но сначала плесни вина, я действительно замерз.
– Твой отец по-прежнему в печали, – начал Нарцил, пока передавал полный кубок. – Безвременная кончина хатан подкосила его больше всех. Отныне бремя власти тяготит хана Ярго. Он затворился в своих покоях и не желает править. Время должно смягчить боль, но сейчас отцу особенно нужна твоя помощь.
– Я знаю, – кивнул тэгин после глотка. – Поэтому и приехал.
– Не из-за меня? – демонстративно расстроился Нарцил.
– Не говори глупостей, рано или поздно я призвал бы тебя в орду. Война с Анкилоном затягивается. Подозреваю, это дело на несколько лет. Как только отец придет в себя, мы вместе отправимся на юг.
– Это прекрасно, мой мальчик, – преданно шепнул Нарцил.
– Как дела у сестры? – продолжил тэгин.
– Хани Элорэн нашла утешение в занятиях иного рода. Она поводит время с друзьями, в особняке старого города. Некоторые их забавы я нахожу несколько… сомнительными, однако не вызывающими опасения. Твоя сестра молода. От отца ей досталась горячая кровь, но от матери – расчетливый ум. Поверь, она не позволит себе лишнего.
– Я хочу видеть Элорэн сегодня же вечером, – мрачно пробормотал тэгин. – Для будущего династии ее плотской невинности недостаточно. Репутация благородной невесты не менее важна, и я не позволю замарать ее сомнительными забавами.
– Как пожелаешь. Я пошлю за твоей сестрой немедленно. Однако не будь с ней слишком строг, Уго. Смерть матери ранила Элорэн так же, как и тебя. Она сильно любила нашу хатан. В своих увлечениях хани пытается скрыться от тягостных мыслей.
– Я все понимаю, друг мой. Я тоже люблю сестру и не желаю множить ее печаль. Но Элорэн – наследница истиннородной династии, она не должна забывать об этом никогда. Мы с ней не властны над своими судьбами. Возможно, я бы тоже хотел другой жизни. Объездить с тобой весь мир, увидеть диковинные страны, вкусить запретных удовольствий… Почувствовать себя по-настоящему свободным! Но все это пустые мечты. Я – тэгин, наследник дома Хед Кодо. Элорэн – хани, будущая жена истиннородного правителя. И привыкать к этой роли ей стоит уже сейчас.
– Не печалься, мой милый мальчик! – Нарцил погладил его по щеке и пристально посмотрел в глаза. – Наша участь далеко не худшая из возможных. К тому же я знаю, как развеять твою тоску! В порту нас ожидает особое развлечение.
– Чего я там не видел? – поморщился Уго. – Лживых торговцев? Безумствующих иноземцев? Отвратительного вина? Дешевых шлюх? Если весь внешний мир выглядит так же, я лучше останусь здесь. С тобой. В тепле, сытости и любви.
– На этот раз у меня есть кое-что любопытное, – ненавязчиво возразил Нарцил. – Совершенно случайно я узнал, что в порту объявились пришельцы из Ардии. Мужчина и женщина.
– Из Ардии? – удивился тэгин. – Твои земляки?
– О, это не просто мои земляки, прекрасный Уго, – загадочно улыбнулся Нарцил. – Меня они сразу заинтересовали. Хотя бы потому, что до сих пор не убрались прочь. Они живут в портовом трактире уже около месяца, и, судя по всему, не собираются съезжать.
– Подозреваешь, что они прибыли за тобой?
– Вначале я тоже так подумал, поэтому подослал к ним верных людей, из портовых. Как выяснилось, эти двое принадлежат к высшей касте жрецов, однако об этом умалчивают. Они придумали историю о благородном происхождении и чудесном спасении из рук кровожадных родственников. Милый мой, в Ардии вообще нет благородного сословия! Вспомни, я тебе об этом рассказывал.
– Помню. И что из этого? Ты выяснил, что им нужно?
– Нет! И это тревожит меня больше всего! Ардийцы очень осторожны. Я даже не понял, любовники они или нет! Но еще интереснее, чем эта пара здесь промышляет. Жрец выдает спутницу за родную сестру и предлагает ее в качестве вознаграждения тому, кто одолеет его в поединке. Проигравший теряет целый кошель гигантов, а иногда, в довесок, и собственную жизнь.
– Ты заинтересовал меня, – облизнулся Уго, его ладонь плавно скользнула к бедру Нарцила. – Неужели этот жрец действительно так хорош?
– Я наблюдал за ним издалека. Этот жрец превосходно владеет ардийской парой. Не уверен, что и сам бы сумел его одолеть.
– Даже ты? – удивился тэгин. – Я никогда не видел фехтовальщика лучше!
– У тебя будет такая возможность, – подмигнул Нарцил. – Нам стоит поближе познакомиться с моими земляками. Убежден, они смогут поведать немало интересного!
– Непременно познакомимся, – согласился Уго. – Но познакомимся так, чтобы твои ардийцы сразу поняли, с кем имеют дело. Они расскажут нам все – по собственной воле или по моей.

7
Алтан постучал клинком по макушке противника, который стоял перед ним на коленях. Молодой рун вздрогнул всем телом, он ожидал довершающего удара. Парень широко раскрыл глаза, не в силах поверить, что ему подарили жизнь.
– Выметайся с арены! – прикрикнул Черный. – У тебя был шанс, ты его упустил. Принесешь еще золота – можем повторить.
Рун благодарно закивал, вскочил на ноги и поспешно скрылся в толпе.
– Следующий! – зычно прорычал Клодос Аласор. – Кто еще желает сразиться за такую красотку?!
Рунар широким жестом указал на Вирану. Она сидела на деревянной скамье во всем своем великолепии. Жрица окинула зрителей надменным взглядом, стараясь подзадорить возможных претендентов. Два гинпийских морехода смотрели на нее с животным вожделением. Вирана была уверена, что следующим на поединок выйдет один из них.
– Кетмены! – разнеслось над толпой. Зрители встрепенулись, взволнованно озираясь. Алтан тоже повернулся вслед за большинством. Со стороны города спешно приближалась процессия из дюжины всадников. Во главе кавалькады следовал мертвенно бледный мужчина в черных одеждах, богато украшенных серебряными узорами. За его спиной развивался штандарт с рисунком из острых линий. Осознав, что всадники следуют прямо на площадь, зрители стали разбегаться по сторонам. Кетмены, напротив, придержали коней, пуская их широким шагом.
Алтан плохо разбирался в лошадях, но при одном взгляде на ведущего скакуна был изумлен. Массивное животное превосходило по размеру все известные ему породы, на площадь выехал настоящий гигант вороной масти. По жеребцу было понятно, кто его седок. Даже не поднимая глаз, Черный опознал местного господина: лошади свиты выглядели гораздо скромнее.
Бледный всадник надменно осмотрел площадь и с интересом задержал взгляд на Виране. Он заговорил на кетменском: грубо, отрывисто, небрежно. Жрица медленно покачала головой, обозначая, что не понимает. Кетмен повторил вопрос, громче, в его голосе проявились раздраженные нотки. Не добившись ответа, всадник переключил внимание на Алтана и обратился к нему с тем же. Черный молчал. Бледный мужчина помрачнел, выругался и жестом подозвал кого-то из-за спины. К нему подъехал всадник из процессии. В отличие от господина и остальной свиты, он оказался человеком. Кетмен перекинулся со спутником парой быстрых фраз, и тот покорно кивнул. А потом обратился к жрецам на чистейшем духовном наречии.
– Истиннородный тэгин Уго Хед Кодо приказывает вам представиться! Тебя и тебя!
Человек поочередно указал пальцем на Вирану и Алтана. Над площадью повисло неловкое молчание: зеваки трепетали, разрываясь между желанием побыстрее скрыться и досмотреть развязку. Белый всадник не обращал на них никакого внимания. Казалось, он скучал, разочарованный невежеством ардийских жрецов. Неужели кто-то в мире не знает кетменского?
Вирана грациозно поднялась со скамьи, поправила строгое платье. Она пристально смотрела на белого кетмена, пока не перехватила его взгляд. Отвечать на вопрос жрица не торопилась. Алтан тоже молчал, не желая ломать ей игру. Но еще больше его сдерживал вид всадника, который переводил. В голове Черного промелькнула искра узнавания. Переводчик оказался не готов терпеть паузу.
– Мой господин задал вопрос! – отчеканил он повышенным голосом. – У вас проблемы со слухом? Или с головой? Здесь быстро избавляют от проблем с головой!
– Передай своему господину, – с невозмутимым видом заговорила Вирана, – что меня зовут Вирана Совершенная, Штерхтская, мастер Первого Посвящения, воспитанница Эдана Скульптора. Из Ардии, если стоит об этом упомянуть. А это мой брат…
– Асан Кривой, – перебил ее Алтан, чем вызвал у спутницы недоумение, – Эшкебетский. Мастер Второго Посвящения. Воспитанник Килара Сиплого.
Спутник тэгина смотрел на них с подозрением. Он не оставил без внимания бестактное вмешательство в разговор. Однако белый кетмен проявлял нетерпение, и человек вынужден был переводить. Он назвал лишь имена и прозвища храмовников, не проговаривая их полные звания. Белому всаднику этого оказалось достаточно.
– Истиннородный тэгин спрашивает, с какой целью вы прибыли на его землю?
– Мы пришли на его землю со своими идеями. – Вирана смиренно опустила голову. – Мы с братом… Асаном распространяем по миру учение Абсолютной Мудрости. Наставники Храма направили нас в Мифро, они говорили о благоразумии кетменских господ. Также мы наслышаны…
– Ты лжешь, жрица! – грубо перебил ее переводчик, даже не пытаясь пояснить ответ своему хозяину. – Просветители никогда не скрываются под вымышленными судьбами! Просветители никогда не выступают на аренах, продавая свою честь! А главное, Просветители всегда знают язык той земли, куда отправляются! Если я расскажу об этом господину, наша беседа продолжится в пыточной. Поэтому спрошу еще раз. Зачем вы прибыли в Мифро?
Вирана молчала и на этот раз присматривалась к спутнику тэгина. Он был смазлив, способен сравниться по красоте с Элсиданом. Однако, в отличие от ее бывшего любовника, этот человек обладал хитрым, неприятным взглядом. Кроме надменности и презрения жрица узнала в нем порочность. Прямо сейчас этот мужчина оценивал ее, как предмет вожделения. Красивую игрушку, которая привлекла внимание избалованного ребенка. Вирана больше не сомневалась, что перед ней выходец с запада. Идеальное произношение выдавало ардийского храмовника.
– Ладно, чего уж там скрывать, – хмыкнул Алтан. – Мы – отступники, которые натворили дел в Ардии, Рун Аере, и теперь пытаемся скрыться как можно дальше. В ваш город попали случайно: корабль, на котором нам удалось спастись, следовал в этот порт. Пока все не уляжется, решили осесть в Мифро. Но пополнять толпу местной бедноты не особо хотелось, поэтому и придумали заработать таким способом. Знаю, в Храме нас готовили для большего, но судьба распорядилась иначе…
Вирана внимательно слушала рассказ Черного и невольно признавала его логичность. Действительно, на этот раз простодушный рубака превзошел ее в находчивости. Жрице оставалось лишь смущенно потупить взор, негласно подтверждая его слова. Такая версия событий убедила переводчика, и он охотно поведал ее своему господину.
– Значит вы обыкновенные отступники? Бродяги? Авантюристы? – Белый кетмен и его спутник переглянулись с презрительными улыбками. – Направляясь в порт, мой господин рассчитывал встретить кого-то поинтереснее. Он сильно разочарован, а истиннородный тэгин не должен остаться разочарованным. Господину понравилась твоя сестра, поединщик, он желает принести ее в дар своему отцу. Сколько золота ты просишь за право выйти на арену?
Алтан не ожидал такого предложения и задумался. Вирана сообразила быстрее.
– Поединка не будет, – обратилась она к белому кетмену. – Я согласна на ваше предложение, истиннородный тэгин. Для меня честь предстать перед ханом Мифро и вашим отцом. В любом качестве.
– Э, не-ет, – с недоброй усмешкой протянул переводчик. – Так не интересно. Добыча, которая сама идет в руки, не приносит должного наслаждения. Мой господин желает завоевать тебя, мраморная красавица. Ради этого он выйдет на поединок с твоим псом.
– Это лишнее, – возразила жрица.
– Сомкни свои прекрасные губки и помолчи, – небрежно бросил спутник тэгина, слезая с лошади. – Отныне ты будешь говорить только с господского дозволения. Тэгин не собирается играть в ваши игры. Правила здесь устанавливает он.
– Как пожелаете, – пожал плечами Черный. – Мне все равно, кого протыкать.
– Алтан…
– Замолчи! – Он бросил на Вирану гневный взгляд. – Слышала, что приказал этот урод?
– Одумайся! – отчаянно настаивала она. – В этой схватке не победить! Если ты хотя бы царапнешь их господина, мы обречены! Смири гордость, откажись от боя…
– Еще одно слово, и я сам заткну тебе рот, – выразительно процедил спутник тэгина. – И не вытащу кляп, пока не получу удовольствие!
– Моя сестра, конечно, болтлива, – сухо заметил Алтан, – но тут она права. Я не буду биться с твоим господином, если он не обещает нам помилование. Сегодня я готов сражаться зажизнь. Если смогу победить, вы оставите нас в покое.
Переводчик посмотрел на него со снисхождением, однако передал слова господину. Кетмен оценил условие противника и рассмеялся.
– Истиннородный тэгин Уго Хед Кодо прощает тебе эту дерзость, хотя ни один человек не смеет так разговаривать с белым кетменом. Твоя удаль позабавила моего господина, Асан. Или все-таки Алтан? Алтан… – Спутник тэгина поморщился, погружаясь в воспоминания. – Где-то я уже слышал это имя… Напомни, с какой земли ты родом?
– Я отвечу тебе после поединка, – предложил Черный. – Так вы собираетесь начинать? Или твой господин будет атаковать верхом?
– Нет, – усмехнулся переводчик. – Он не хочет испортить все быстрой победой. Но ты действительно славный фехтовальщик, Асан-Алтан. Поэтому я убедил тэгина не рисковать.
– Расстреляете из луков? – мрачно пошутил жрец.
– Неплохая мысль. Но мы придумали кое-что получше. Ты, ардиец, будешь сражаться с нами двумя. Одновременно.
– Превосходно, – улыбнулся Черный. – Ты меня успокоил. Можете прихватить еще двоих.
– Восхищаюсь твоей отвагой, – холодно сказал переводчик, – но полагаю, и двух фехтовальщиков будет достаточно.
– Фехтовальщиков? – удивился Алтан.
– А ты думал, мы пойдем рубить тебя палашами? Увы, жрец.
– Дерьмо, – пробурчал Черный, наблюдая за тем, как господин со слугой отцепляют от седел узкие мечи. На их дорогих ножных были закреплены кинжалы-даги. Переводчик помог тэгину спешиться, и они вместе вышли на площадь с обнаженными клинками. Вирана побледнела, она уже оценила уверенность их движений.
Алтан отстраненно разглядывал изящные ардийки из черной стали. Мечи были выкованы по всем правилам храмового искусства. Единственным их отличием были пламенеющие клинки: по всему лезвию проходила легкая волна, она сглаживаясь лишь у острия и пяты. Противники жреца коротко обсудили тактику и тут же приняли боевые стойки. Они спокойно и умело обступали Черного с разных сторон.
– Будь по-вашему, суки! – Алтаном овладел небывалый азарт, последний раз он испытывал подобное в «Серой Шкуре», когда схватывался с Элсиданом. – Но учтите, теперь я буду драться всерьез!

8
К собственному удивлению, Уго Хед Кодо почувствовал, что нервничает. Он не раз сражался в паре с Нарцилом и был уверен в любимом, но сегодня их связка совершенно не работала. Иноземец рубился с невероятным остервенением, постоянно менял позицию, уходил от выпадов и запутывал. Каким-то чудом он успевал отражать удары с двух сторон, одновременно! После минуты боя на ардийце не было ни царапины. По его лицу катил пот, жрец тяжело дышал, но держался вполне бодро. Во время очередной заминки он одарил Нарцила издевательской ухмылкой и послал ему воздушный поцелуй, приложив к губам дагу. Ни малейшего трепета иноземец не проявлял.
Воины из свиты тэгина тоже почувствовали, что поединок затягивается. Несколько дарханов спешились и подступили ближе к арене с обнаженными палашами. По первому зову они были готовы вмешаться в схватку. Осознание этого немного успокоило Уго, но тревожный холодок все еще не прошел, он заставлял кетмена осторожничать.
– Попытайся связать его боем! – Над ухом тэгина прозвучал четкий приказ Нарцила. – Я зайду со спины. Пора заканчивать представление, зрители волнуются!
Симпатии толпы и до этого были на стороне своего героя. В первые мгновения схватки портовая чернь не решалась раскрывать рот, все ждали трагическую развязку. Теперь же, когда иноземец доказал мастерство, восхищенные возгласы звучали все громче и громче. И вот уже дарханы опасливо озирались по сторонам.
Среди множества выкриков отчетливо различались звонкие команды на ардийском. Призовая девка не просто поддерживала брата, она предупреждала его о действиях противников. Иноземная красавица, так похожая на благородную хани, начинала раздражать тэгина. Уго уже подумывал о том, чтобы вместо отца отдать ее дарханам, как попутную шлюху. Еще одно слово, и она сама решит свою судьбу!
Послушный задумке Нарцила, Уго Хед Кодо стремительно атаковал, сковывая противника быстрыми ударами. В этот момент он почувствовал короткий тычок в грудь и резкую боль. Дерзкая атака наказала самого тэгина: ардиец поймал его встречным уколом. От верной смерти спасла кольчуга, скрытая под дублетом. Ход клинка был остановлен, но острие все-таки поранило кожу. От неожиданности Уго вскрикнул. Этот крик решил все.

Дарханы бросились на арену, словно по команде, но прежде к тэгину успел Нарцил. Он уже готовился атаковать со спины, когда увидел, как эшкебетец сразил Уго. В отчаянном рывке Нарцил устремился вперед, направляя меч между лопаток противника. Но эта сука, эта бледная доардийская сука успела его предупредить! Иноземец вовремя ушел в сторону, а Нарцил столкнулся с Уго – они сплелись в объятьях и рухнули на землю. Оба мелко дрожали: впервые смерть была так близко, впервые она казалась такой нелепой. Вот-вот их скрепит удар клинка – какая ирония! Но в этот раз обошлось. Нарцил чуть не расплакался, когда подоспела помощь: со всех сторон их окружили дарханы. Один молодой кетмен в гневе бросился на жреца, но тут же упал, точный укол сразил его в шею. Остальные воины не решились испытать свое мастерство. Нарцил с трудом поднялся и осторожно выглянул из-за их спин.
– Ну где ты там, Мужеложец! – Этот окрик ошеломил Нарцила, давно он не слышал свое ардийское прозвище. – Давай уже один на один! Или пошлешь очередного смертника? Эшкебет! Эшкебе-ет!
Уго лежал на спине и испуганно ощупывал грудь, в его глазах читалась полная растерянность. Тэгин не мог даже приказывать, чем озадачил своих дарханов. Нарцил и сам ощущал животный страх. Он стоял на арене, в окружении верных бойцов, но палаши в их руках не придавали привычной уверенности. В этот момент идея с прогулкой в порт показалась ему скверной. Нарцилу совсем не хотелось здесь умирать!
– Дарханы! – вскричал он срывающимся голосом. – Защищайте своего господина! Убейте негодяя! Я приказываю…
Закончить он не успел. Ненавистный эшкебетец бросился прямо на них и с отчаянной доблестью врубился в кольцо кетменов. Серые воины невольно отпрянули. Их противник воспользовался брешью, прорвался к цели и уколол. Узкий клинок мягко вошел в живот Нарцила – он заорал от боли и вновь повалился на Уго. Эшкебетца уже не было рядом – теперь он кружил по арене, как хищник, загоняющий добычу. «Я умираю!» – паническая мысль заполнила сознание Нарцила целиком, лишила его воли.

– Этот иноземец сумасшедший! – выкрикнул кто-то из дарханов. – Идем на него толпой!
– Может, лучше из арбалетов? – опасливо предложил другой.
– Он один, идиот! – огрызнулся третий. – Еще катапульту выкати!
– Что с тэгином? – поинтересовался кто-то более здравомыслящий.
– В-взять их! – вяло приказал Уго, однако дарханы замерли в нерешительности. Рядом корчился Нарцил, он пытался зажать рану окровавленными ладонями.
– Любимый! – со слезами простонал тэгин. – Ответь мне!
– Нужно доставить его во дворец, – предложил один из дарханов. – Рана очень опасная. Если кровь не остановить, ему конец, мой тэгин.
– Нарци-ил! – отчаянно завыл Уго, подхватывая друга на руки. Дарханы поглядывали на них с откровенным презрением. Воины не торопились выполнять приказ господина, к тому же сам иноземец больше не нападал. Кетмены мрачно косились на павшего соратника, который лежал в трех шагах от их круга.
Рядом царило совсем другое настроение. Толпа зевак наблюдала за происходящим с невероятным воодушевлением. Их собралось уже с пару сотен. Особенно ловкие и любопытные облепили крыши портовых складов. Каждое действие иноземного фехтовальщика чернь встречала взрывом восторга. Еще никто на их памяти не обходился с хозяевами Мифро столь дерзко! Ардийский жрец превратился в легендарного героя, бесстрашного и неуязвимого. Дарханы, которых в порту было меньше десятка, прекрасно понимали чувства зрителей. Они были преданными, отважными, но не безумными – идти против разгоряченной толпы не решился никто.
– У тэгина истерика, – сухо отметил зрелый боец из свиты Уго. – Сейчас он не способен принимать решения. Мастер Нарцил при смерти. Нам придется избрать нового вожака.
– Веди нас, Татро, – церемониально преклонил голову тощий дархан, остальные последовали его примеру.
– Забираем раненых и возвращаемся во дворец, – без лишних вступлений приказал Татро. Шум вокруг нарастал, и опытный воин предчувствовал недобрую развязку.
– А что делать с ним? И с ней? – Его соратник мотнул головой в сторону иноземцев.
Татро посмотрел на безумного фехтовальщика, который неспешно мерил шагами арену. Ардиец казался абсолютно невозмутимым, он торжественно салютовал зрителям взмахами меча. Дархан перевел взгляд на девушку – та оживленно переговаривалась с соседом-громилой. И что же с ними делать? Расправиться с иноземцами не позволит толпа. Поговорить с ними не получится, невежды не знают кетменского. Оставить их здесь – значит лишиться головы.
– Скорее во дворец, он умирает! – прорыдал тэгин откуда-то из-за спины.
На лбу Татро выступил пот.
– Благородные господа! – Грубый голос вырвал вожака из раздумья. К нему спешил тот самый здоровяк, который только что общался с иноземкой. – Могу я поговорить с вашим лидером от имени госпожи Вираны?
– Сейчас я вожак, – быстро ответил Татро, впиваясь в незнакомца взглядом. – Говори! Вирана – это та иноземка, из-за которой все началось?
– Уверяю, это случилось не по ее вине, господин. – Рунар примиряюще поднял руки. – Госпожа Вирана сразу же согласилась предстать перед ханом Ярго, она не хотела этого поединка!
– Я знаю. На то была воля тэгина. Ну и что?
– Чтобы избежать большей крови, ардийцы согласны сложить оружие и пойти с вами добровольно. Пусть их судьбу решит сам хан! Госпожа не сомневается в его справедливости!
Татро задумался. Похоже, иноземка смогла разрешить ситуацию лучше него.
– Передай, что я согласен, – оглядываясь по сторонам, отчеканил дархан. – Ее брат должен немедленно отдать мне клинки, уповая на милость хана!
Рунар почтительно поклонился и тут же направился к иноземке.
– Нарцил! Очнись! – выл тэгин.
– Возвращаемся во дворец, – процедил Татро и сплюнул в осевшую пыль арены. – Соберите носилки для мастера Нарцила. Вы, двое, повезете иноземцев.
– Мы действительно заберем их во дворец? – изумленно уставился на него один из дарханов.
– Да, – неохотно подтвердил Татро. – Пусть хан сам разбирается с обидчиками тэгина. Эта прогулка и без того дорого нам обошлась.

9
– Тебя когда-нибудь заключали в темницу, Вирана?
Алтан сидел на грубом топчане, пытаясь разглядеть спутницу в полумраке.
– Да, – чуть помедлив, ответила жрица. – Правда камера моя была просторнее, и заправлял в ней архонт.
– О, так ты даже шутить умеешь, – рассмеялся Черный. – Никогда бы не подумал!
– Это не шутка.
Они помолчали.
– Будь ты проклят, Алтан! – не выдержала наконец Вирана. – Ты понимаешь, что натворил? Теперь мы наверняка обречены! Там, на площади, ты ранил наследника хана! За такое даже смертью не отделаешься!
– Я знаю, что неприятен тебе, моя прелесть, – неспешно ответил Алтан. – И все-таки попрошу присесть ближе. Обещаю держать себя в руках! Хотя, возможно, это наш последний шанс получить удовольствие.
– Мне не до шуток, Черный.
– Мне тоже. Как думаешь, почему нас заперли вместе?
Вирана поняла его намек и молча перебралась на топчан жреца. Алтан приобнял ее за плечи, но большего себе не позволил. Он чувствовал, что спутница подавлена произошедшим. На этот раз даже мудрая Вирана не находила выхода из смертельной ловушки.
– Я не сумасшедший! – прошептал Алтан ей на ухо. – Но как только эти всадники выехали на площадь, наша судьба была предрешена. Ты догадываешься, кто сидел по правую руку от тэгина?
– Нет. Но я поняла, что ты его узнал, – тихо сказала Вирана. – Проклятье, Черный, у тебя в каждом городе есть знакомый отступник?
– Получается, так, – согласился Алтан. – Вот только этот отступник не похож на Алера. Тебе бы не удалось его соблазнить.
– Неужели?
– Конечно, ведь это Нарцил Мужеложец.
– Правильно ли я поняла…
– Уверен, что правильно, – усмехнулся Черный. – В постели Нарцил предпочитает мальчиков. Хотя и с девочками у него было, но это не точно.
– Мужеложец – это же прозвище, или сам наставник…
– Конечно прозвище, – поспешил заверить жрец. – Он прославился этим не с раннего детства, наставник его так не нарекал. Впрочем, уже никто не помнит, как нарекли Нарцила. В мое время все звали его Мужеложцем.
– Откуда ты его знаешь? – заинтересовалась Вирана. – И почему так боишься? Ты ведь не зря его заколол! Признайся, целил наверняка? Неужели для того, чтобы скрыть вашу постыдную тайну?
– Никаких постыдных тайн с этим вырожденцем у меня нет! – поморщился Алтан. – Но я действительно давно его знаю. Знал. Понимаешь, я ведь был уверен, что этого ублюдка уже нет в живых. Оказывается, он смог сбежать. И совсем неплохо устроился!
– Сбежать? Откуда?
– Ты слишком юна, дитя мое. Об Ардихорийском восстании слышала только из уст наставников.
– Это так, – призналась жрица.
– А вот мне довелось в нем поучаствовать. Точнее, в его подавлении. Тогда я был примерно твоего возраста. Мои глаза горели, руки дрожали, а в заднице свербело. Я чувствовал в себе силы объять весь мир, прогнуть его под себя, сделать добрее и прекраснее! Как думаешь, мог ли я с такими мыслями не отправиться на войну? К счастью, тогда она и началась. Совет Архонтов перестал терпеть выходки Арията, учение отступников подрывало основы нашего общества. Девять земель ополчились против одной, но она заручилась поддержкой могущественной Гинпии. Терять ардихорийцам было уже нечего, они готовились стать частью восточной империи. Разумеется, наши архонты не могли этого допустить. Пролилась кровь.
– Алеран рассказывал, что ардихорийцы хотели построить новое общество, свободное от ардийских предрассудков, – припомнила Вирана.
– Именно так, – подтвердил Черный. – Только слишком свободное. Кроме прочего, ардихорийцы отказались от системы Призыва. Об этом не говорили вслух, но ариятинские жрецы и воины перестали отдавать детей на воспитание землепашцам. Они решили создать кровную элиту по подобию гинпийской. Ардихорийцам удавалось годами скрывать свои намерения! Они плодили детей и сами же принимали их на воспитание, будто бы по праву Призыва. Прежде чем правда раскрылась, отступникам удалось вырастить целое поколение кровных наследников. К счастью, большинство из них мы перебили во время войны.
– Большинство, но не всех?
– Как видишь. Нарцил Мужеложец – сын одного из Высоких жрецов Арията, лидеров восстания. Его отец, Кенан Сильный, был другом и соратником Макана Гневного, Первого мастера-мудреца Северного воинства. Макана я убил на поединке. Кенан погиб еще раньше, во время полевого сражения, но, видимо, прежде успел отослать любимого сына. Этот парень с детства жил в неге и роскоши, доступной лишь господам. О его наклонностях уже тогда ходили недобрые слухи, однако отца это не смущало. Кенан мечтал сделать сына основателем новой династии. Когда стало ясно, что восстание обречено, властные родители попытались спасти детей, переправить их в Гинпию. Наши броненосцы топили суда с беженцами, но некоторым удалось прорваться на восток. Однако я бы никогда не подумал, что Нарцила занесет аж в Кетмению.
– Получается, что это Нарцил – такой же храмовник, как и мы, – подытожила жрица.
– Чем ты слушала, дорогая? Он совсем не такой же, как мы! Нарцил – вырожденец, вся его молодость прошла в удовольствиях и праздности. Это не Алер, который воспитывался наравне с другими детьми. Такие, как Нарцил, думают только о собственном благополучии. И о собственной безопасности. Сама прикинь, как поступил бы Мужеложец, если бы узнал, кто я? После победы над Первым мастером об Алтане Черном говорили многие. И Нарцил наверняка слышал о том, кто громил войско его отца.
– Уверен, что он мог тебя узнать?
– Почти узнал. Но прежде я пропорол ему брюхо.
– Допустим, – согласилась Вирана, – но что теперь? Даже если твой Мужеложец умрет, нападения на ханского сына нам не простят. Да и убийство отступника тоже. Ты видел, как тэгин по нему рыдал? Я убеждена, что эти двое – любовники. Так или иначе, нам грозит жестокая расправа. И устроят ее долгожданные белые кетмены. Похоже, я себя переоценила, Алтан. Прости. Меня с детства учили бороться до конца, но… Теперь нас спасет только чудо.

10
– Что с Уго?! Где мой брат?!
Девушка столкнулась с ним на пересечении дворцовых галерей. Вид у Элорэн был крайне взволнованным: роскошные волосы пребывали в беспорядке, на белом лице читались признаки паники. Хани ухватила Татро за ворот дублета, не позволяя ему сдвинуться с места. Дархан смущенно отвел глаза: гибкие очертания тела слишком явно проявлялись под нижним платьем. Похоже, она так спешила к отцу, что забыла о всяком приличии.
– Истиннородная хани, – начал Татро, старательно подбирая слова, – тэгин Уго в полной безопасности, вам совершенно не о чем беспокоиться. Сегодня утром мы были в порту, где случилось неприятное… происшествие. Ваш брат отделался легкой царапиной. Гораздо серьезнее пострадал мастер Нарцил. Сейчас наш тэгин находится рядом с ним, в своих покоях. Там же собрались лучшие лекари Мифро, они делают все возможное. Я только что доложил об этом хану.
– Уго в порядке…– облегченно выдохнула кетменка, ослабляя хватку. – Да восславится милость творца Музерату!
Девушка быстро провела по лицу распахнутой ладонью. Дархан повторил ритуальный жест, слегка преклоняя голову.
– Насколько сильно пострадал Нарцил? – Голос Элорэн резко изменился, теперь в нем звучала черная сталь.
– Он при смерти, моя хани, – едва улыбнулся Татро. – Клинок сразил его в живот, пробил тело насквозь. Мастер потерял много крови.
– Но как такое возможно? – с поддельной озабоченностью всплеснула руками Элорэн. – Наш лучший фехтовальщик все-таки пропустил удар! Что же случилось?
– В порту мы встретили пару иноземцев, которые зарабатывали на поединках. Брат предлагал желающим отбить у него сестру, за это право он просил кошель гигантов. Тэгин Уго решил поучаствовать в схватке вместе с мастером Нарцилом. Господин приказал нам стоять в стороне, пока они не разделаются с поединщиком.
– Вдвоем против одного?
– Именно так, моя госпожа.
– Какое бесчестие, – покачала головой Элорэн.
– Я не должен вам этого говорить, – опустил взгляд Татро, – но дарханы рассудили так же. Тем большим было наше удивление, ведь иноземца это не смутило.
– Неужели? – заинтересовалась хани.
– Он расправился с ними за пару минут. Этот фехтовальщик сражался, как лютый зверь, я никогда не видел ничего подобного. Мастер Нарцил пытался прикрыть нашего господина и был сражен. Кроме того, в Подземный Чертог отправился Теро.
– Малыш Теро? – нахмурилась Элорэн. – Жаль, он всегда мне нравился.
– Теро был славным воином, но иноземец прикончил его одним ударом. Вот сюда, – дархан уткнул большой палец себе под кадык. В глазах кетменки появился взволнованный блеск.
– Одним ударом?! – выдохнула она.
– Именно. Так же, как и мастера Нарцила. Так же, как и вашего брата. Тэгина Уго спасла кольчуга.
– Невероятно! Значит я не зря что-то чувствовала! Уго едва не лишился жизни!
– Уже все обошлось, моя хани, – заверил ее Татро. – Нам остается только надеяться, что творец Музерату распространит свою милость и на мастера Нарцила. Исцелит его или… избавит от долгих мучений.
– Да смилуется над ним творец Музерату! – произнесла Элорэн, скрывая улыбку движением ладони. – Наша радость будет столь же искренней, как и наша скорбь!
– Воистину, – согласился дархан и отвесил глубокий поклон. – Я могу быть свободен, моя хани?
– Да, – кивнула Элорэн. – Мне нужно поскорее попасть к отцу, такие новости могут его добить. И последнее…
– Слушаю вас? – преданно воззрился на нее Татро.
– Что стало с тем негодяем, который посмел ранить истиннородного тэгина?
– Он в дворцовой темнице вместе с сестрой. Теперь их судьбу решит хан.
– Благодарю, ты свободен, – Элорэн проводила дархана задумчивым взглядом и направилась в покои отца.

– А, это ты, моя девочка.
Хан Ярго сидел на открытой террасе в массивном деревянном кресле. Пронизывающий холод совершенно его не тревожил. Белый кетмен завернулся в длинный меховой плащ с капюшоном, который надежно оберегал могучее тело от зимней стужи. Элорэн чувствала себя иначе, под шелковым платьем она быстро окоченела на ледяном ветру. Едва ступив в покои отца, хани уже дрожала, как одинокий осенний лист. Хан сразу это заметил и нахмурился.
– Что за вид у моей Эли? – возмутился он. – Скорее под плащ!
Элорэн сразу подчинилась: быстро подошла к отцу, присела к нему на колени, поджала тонкие ноги. Ярго запахнул ее в плащ и крепко обнял. Дочь никак не могла согреться. Тогда он укрыл ее голову меховым отворотом, словно младенцу. Элорэн блаженно прикрыла глаза. Прильнуть к груди отца было приятно, его кожа щедро делилась родным теплом.
– Когда ты была маленькой, то часто сидела у меня вот так, на коленях, – задумчиво проговорил хан, поглаживая дочь по щеке. – Всегда просила рассказать какую-нибудь забавную историю. Помнишь эту, про черного гиганта и пляшущих кзотэ?
– Помню, отец, – невольно улыбнулась Элорэн. – Но почему у тебя так холодно?
– Я люблю холод. – Ярго смотрел куда-то вдаль, за бескрайнюю полосу штормового зимнего моря. – Всегда любил. Он заставляет нас больше ценить тепло. Остужает голову. Помогает мыслить трезво. И сковывает боль. Да, хорошо сковывает боль.
– Я тоже скучаю по ней, отец, – прошептала Элорэн, обращая к нему лицо. – Но наши страдания не смогут вернуть маму. Вспомни о своих детях – ты нужен нам, как и прежде! Возможно, даже больше, чем прежде. Ты нужен мне, папа!
– Я всегда буду с тобой, моя милая девочка. – Ярго не отрывал взгляда от горизонта, но его объятья стали крепче. – Даже в минуты невыносимых страданий я никогда не забывал о своих детях. Однако сейчас мне нужно побыть одному. Столько, сколько потребуется. Я должен пережить это, задавить в себе это! Чтобы вернуться и стать сильнее. Я пытаюсь справиться, поверь, но мне нужно время.
– Ты напрасно истязаешь себя бездействием, – мягко возразила дочь. – Ведь ты – могущественный лидер, который годами множил славу нашей династии! Я с детства видела, как ты расцветал, вскакивая в седло Шторма…
– Шторма больше нет. Молодости тоже больше нет. Но главное, рядом больше нет твоей матери.
– В память о ней ты должен быть сильным, – настаивала Элорэн. – Что бы сказала мама, увидев тебя в таком состоянии? Она всегда помогала тебе словом и делом. Она хотела видеть династию крепкой!
– Ты права, – согласился хан. – Но теперь ее нет.
– У тебя еще есть я, есть Уго! Вместе мы станем опорой ханского трона, но сидеть на нем должен ты! Тем более сейчас, когда Кетмения окружена врагами и ведет войну!
– Кетмения всегда была окружена врагами, – усмехнулся Ярго, опуская глаза на дочь. – Она всегда с кем-нибудь воевала. Но в остальном ты права, моя девочка. И устыдила меня по делу. Ладно. До тебя ко мне заходил какой-то дархан. Он рассказал, что Уго сегодня попал в переделку. Ты что-нибудь об этом слышала?
– Да, отец. Во время стычки в порту Уго был легко ранен. Кроме того, едва не погиб мастер Нарцил, а один из дарханов был убит.
– Неслыханно! – сверкнул глазами хан. – Кто осмелился ранить моего тэгина?! Кто посмел напасть на его людей?! Полагаю, мерзавцы уже казнены?
– Не совсем так, папа. – Элорэн пристально на него посмотрела. – Как мне донесли, брат захотел развлечься и сам задирал иноземцев. Но в этот раз противник оказался ему не по зубам. Какой-то смельчак в одиночку вышел на бой против Уго с Нарцилом. И он их одолел.
– Что я слышу? В твоем голосе восхищение?
– Меня всегда восхищала чужая доблесть, отец, – согласилась Элорэн. – А если иноземец знал, с кем сражается, то он отважен вдвойне. Этот боец с легкостью прикончил Теро – значит и Уго мог отправить в Подземный Чертог. Но пощадил.
– Теро погиб? – нахмурился Ярго. – Я помню этого дархана. Он мне нравился.
– Мне тоже.
– Где сейчас иноземец?
– В дворцовой темнице вместе со своей сестрой. Дарханы привезли их на твой суд.
– Что тут судить? – хмыкнул хан. – За нападение на тэгина их следует разорвать лошадьми. На том самом месте, где они сцепились с Уго, чтобы портовая чернь получила урок. Эти твари совсем озверели! Ранить моего сына! Убивать дарханов! Мерзавцы!
– Успокойся, отец, – вкрадчиво произнесла Элорэн, прикрывая глаза. – И не принимай поспешных решений. Сперва я бы хотела взглянуть на эту пару.
– Да зачем они тебе? – недоуменно уставился на нее Ярго. – Что такого в этих иноземцах?
– Возможно, и ничего, но…
– Я слушаю.
– Уго не отправился бы в порт просто так – во всю эту вонь, грязь и уродство. Он наверняка чем-то сильно увлекся. Увлекся до того, что сам решил выйти на бой, рисковал жизнью. Невероятно, но человек победил. Победил, понимаешь? Мастер Нарцил лично обучал меня и Уго фехтованию – ты видел, как ловко он владеет ардийской парой. А теперь в Мифро объявился боец, способный одолеть наставника вместе с учеником! Неужели тебе не интересно, кто этот иноземец, и что он делает в нашем городе?
– Нет, – признался Ярго, – не интересно. Но если ты настаиваешь, мы посмотрим на твоего фехтовальщика. Разделить его на части мы всегда успеем, не так ли?
Элорэн мило улыбнулась и приникла к теплой груди отца.

11
Внешний вид главного зала задумывался с единственной целью: он должен был впечатлять. Грандиозное пространство поражало гостей не только размерами, но и выразительной роскошью. При этом его центр всегда оставался свободным: здесь располагались места для придворных, просителей, послов и крупных землевладельцев. Все великолепие было сосредоточено у стен. Массивные колонны покрывал непрерывный резной узор, превращая их в скульптурные шедевры. Казалось, что какие-то неведомые существа поддерживают высокий свод, их гребни смыкались под потолком в стреловидные арки. Промежутки между колоннами разрезали длинные проемы окон с прозрачными мозаичными стеклами, они давали достаточно света в дневное время. Вечером зал освещали тяжелые люстры; их дополняли канделябры, закрепленные в изящных держателях. Стены покрывали черные гранитные плиты, отполированные до блеска и украшенные серебряной вязью. В сочетании с угольным оттенком колонн, окружающее убранство создавало гнетущее впечатление. Но только не для кетменов, которые в черноте видели отражение своего бога.
В конце зала возвышался величественный постамент, на котором стоял трон, вырезанный из монолитного камня. По обе стороны к нему примыкали широкие ступени в три яруса. Во время торжественных церемоний на них восседали представители правящей династии. Наиболее влиятельные особы находились за плечами хана, наименее значимые – у его ног. В этот раз, у трона было пусто. Лишь по правую руку Ярго сидела его юная дочь, Элорэн. Огромный зал также почти пустовал: кроме трех элтеберов и дюжины дарханов здесь не было никого.
По приказу правителя в зал ввели пару пленников – они быстро шагали по расписным плитам пола и затравленно озирались. Фамильные стражи подвели людей к постаменту, тычками копий вынуждая их встать на колени. Ярго нехотя отвлекся от раздумий и взглянул на иноземцев. Пленники не смели поднять глаз. Мужчина явно был из коритонидов – грязнокровных народов запада. Среднего роста, подтянутый, суховатый, с черными волосами до плеч и густой щетиной. На его плоском лице было несколько шрамов, один из которых выглядел особенно жутко и разделял щеку напополам. Ярго сразу же распознал опытного воина. Значит это тот самый мерзавец, который посмел ранить его сына!
Женщина, а скорее девушка, выглядела совершенно иначе. Сперва Ярго подумал, что перед ним белая кетменка. Ее кожа была такой же светлой, как и у истиннородных детей Музерату; хрупкая жилистая фигура казалась безупречной. Однако черты лица иноземки отличались мягкостью, она не выдалась ростом, волосы девушки были слишком светлыми. Пленница тоже принадлежала к коритонидам, но при этом обладала утонченной, чарующей красотой. Хан невольно задержал на ней взгляд, и Элорэн это заметила.
– Какая красотка! – озвучила она мысли отца. – А ты хотел разорвать ее лошадьми.
– Встаньте и поднимите головы! – приказал пленникам Ярго. Они никак не отреагировали. Хан нахмурился.
– Не думаю, что они понимают нашу речь, отец, – предположила Элорэн. – Дарханы рассказывали, что эти иноземцы прибыли издалека. С запада.
– На каком языке там говорят?
– Понятия не имею, – пожала плечами хани. – Я слышала, что там говорят на множестве языков и сами не всегда понимают друг друга.
– Какая дикость! – поморщился Ярго. – Но кто-то же объяснялся с ними в порту? Кто-то вызывал на поединок?
– Я полагаю, это был мастер Нарцил. Он сам родом с запада и знает несколько иноземных наречий.
– Нарцил при смерти!
– Увы, – слегка улыбнулась хани.
– И как мне их понимать? – раздраженно бросил хан.
– Я могу послать за Луреей, – предложила Элорэн. – Она владеет несколькими языками.
– Так почему она еще не здесь?!
Смиренная из свиты хани явилась по первому зову. Высокая девушка с миловидным лицом и короткими соломенными волосами поспешно вошла в зал. На ней было бурое платье прислуги, прикрытое светлым фартуком до пола. Девушка глубоко поклонилась господам и замерла в ожидании приказов.
– Выясни, на каком языке говорят иноземцы, – бесцеремонно потребовал хан, откидываясь на троне.
Лурея перевела взгляд на пленников, но молчала. Она пребывала в растерянности.
– Ты слышала, что приказал отец? Исполняй! – злобно прикрикнула хани.
Лиерлийка поспешно обратилась к иноземцам на кетменском. Потом на лиерлийском, нечистом наречии, харатском, языке нартов. Пленники упорно молчали, не поднимая голов. С каждой попыткой Лурея все больше отчаивалась. Она чувствовала, что в этот раз назидательной поркой дело не ограничится. Хани Элорэн была строга, но ее отец отличался особой жестокостью. Он не терпел неудач. Мысли предательски путались в голове служанки. Наконец она попыталась воспроизвести грубый язык рунов.
– Вы меня понимать? – с усилием выговорила Лурея.
– Да, – ответила иноземка. В ее голосе тоже прозвучало облегчение.

– Истинный хан Ярго говорит вам встать и смотреть на него! – переводчица не к месту подбирала слова и выглядела жалко. Поднимаясь с колен, Вирана с сочувствием посмотрела на девушку. Следом, как и было приказано, она взглянула на хана. Теперь жрица могла рассмотреть его подробно. Она не сумела определить возраст Ярго: на едва тронутом морщинами лице застыли мудрые глаза старика, в длинных смоляных волосах уже проявилась седина. Кетмен обладал могучим телосложением, которое с годами стало более грузным. Хан отличался высоким ростом: Вирана была ему по грудь, не более. Жрица предположила, что перед ней опытный воин. Крепкие бедра и идеальная осанка выдавали профессионального всадника.
На фоне правителя девушка у его трона казалась миниатюрной. Она обладала стройной фигурой, которая совсем недавно оформилась в женскую – Вирана дала бы кетменке лет пятнадцать. Симпатичное лицо несколько портили строгие черты, даже в покое придающие ему жестокое выражение. Иссиня-черные волосы были собраны за спиной в волнистый конский хвост. Он ниспадал до самых бедер, выразительно подчеркивая мраморное лицо хозяйки. Глаза девушки тоже были черными и глубокими, как ночь. В надменном выражении Вирана распознала тщательно скрываемый интерес. Жрицу кетменка тоже заинтересовала, особенно ее строгое платье: золотые узоры почти полностью скрывали основу из черного бархата. При жизни в Аст Хелефе Вирана научилась разбираться в дорогих вещах – платье девушки выглядело безумно дорогим. В сравнении с ним нарядная одежда жрицы казалась нищенскими лохмотьями.
Чуть поодаль стояли другие кетмены, не более двух десятков. Трое из них имели белую, господскую кожу, у остальных она была пепельного оттенка. Уже в порту Вирана сообразила, что в Кетмении внешность имеет большое значение. Про себя она поблагодарила мать, которая передала дочери мраморную белизну тела – в оценивающих взглядах господ читалось одобрение.
Хан Ярго наконец закончил осматривать добычу и вновь обратился к переводчице. При этом он не отрывал глаз от пленников, наблюдая за их реакцией.
– Истинный хан Ярго просит, кто вы, и зачем есть в Мифро, – каждое слово давалось служанке с большим трудом.
– Правильно говорить «спрашивает», дитя, – поправила ее Вирана, вгоняя переводчицу в еще большую краску. Особенно своим обращением, ведь служанка хана выглядела ее ровесницей.
– Прошу мне простить… Истинный хан Ярго… спрашивает, кто вы и зачем…
– Не мучай себя. Я знаю, о чем хочет спросить твой господин, – обворожительно улыбнулась жрица. – Я буду говорить медленно, а ты должна внимательно слушать и переводить мои слова в точности.
Ярго грубо обратился к служанке, закипая от недовольства. По всей видимости, улыбка Вираны вывела его из себя. Кроме того, правитель испытывал необъяснимое волнение, жрица распознала это по его мимике. Молодая кетменка больше не скрывала своего интереса, она увлеченно наблюдала за происходящим. Переводчица поспешила объясниться с хозяевами. Хан выслушал ее и коротко кивнул, окидывая пленников подозрительным взглядом.
– Истинный хан Ярго разрешает, – дрожащими губами пролепетала служанка.
– Мы с братом приплыли в Кетмению, спасаясь от преследования, – начала Вирана, она подбирала самые простые слова. – На родине, в Ардии, нас считают отступниками. Вначале мы укрылись на землях рунов, но нас обнаружили. Тогда мы решили отправиться на другой конец света. Случайный корабль доставил нас в Мифро. Чтобы заработать на жизнь, мы устраивали поединки, выставляя против золота мою красоту и честь. Вчера нам повстречался тэгин со свитой, он бросил вызов моему брату. Я не хотела этой схватки, но благородный друг тэгина настоял на своем. Мой бедный брат не собирался никого убивать, он только защищался! Когда пролилась кровь, я сама попросила, чтобы нашу судьбу решил справедливый хан. Так мы оказались в темнице.
Рядом стоял Алтан Черный и послушно кивал, заранее соглашаясь с каждым ее словом.

Лурея закончила переводить и замерла, ее лицо побагровело от напряжения. Ярго и Элорэн сосредоточили на ней все внимание, от такого давления служанка едва не лишилась чувств.
– Это все? – наконец произнес хан, глядя ей прямо в глаза.
– Да, истиннородный господин, – просипела лиерлийка.
– Что скажешь, моя прелесть, – с легкой улыбкой обратился к дочери Ярго. – Ты поверила в их историю?
– Да, отец, – просто ответила Элорэн. – Эта история кажется убедительной. Ты хорошо знаешь Уго, он любит риск. Я всегда говорила, что мастер Нарцил дурно на него влияет. Возможно, этот иноземец оказал нам услугу…
– Замолчи! – одернул ее хан. – Мы здесь не одни!
– Да смилуется надо мной Музерату, отец! Я могу прокричать об этом во весь голос! Спросить у любого из присутствующих! Аско! Нуло! Истиннородный Унаро! Что вы думаете о мастере Нарциле? Скорбите ли о его участи? Желаете ему исцеления?
Кетмены, затронутые словами хани, с тревогой уставились на повелителя. Они напряженно молчали.
– Прекрати! – сорвался на крик Ярго. – Что ты себе позволяешь?!
Элорэн отпрянула от него, но не отвернулась.
– Истиннородный хан, – осторожно заговорил один из элтеберов, Унаро Хед Вирто. – Я преклоняюсь перед вашей волей, но осмелюсь поддержать мудрую хани. Слухи об Уго и Нарциле уже давно вышли за стены дворца. Другие династии отзываются о Хед Кодо с пренебрежением, и только из-за сомнительных увлечений тэгина. Все мы хотим, чтобы ваш единственный сын однажды взошел на этот трон. Но прежде тэгин должен остепениться, подарить нам наследника. Пока рядом с ним мастер Нарцил…
– Оте-ец! – На другом конце зала распахнулись массивные двери, и внутрь вошел заплаканный тэгин Уго. Его глаза ввалились, сын хана выглядел совсем изможденным. – Я искал тебя! Мне передали, что ты собираешь дарханов, и я…
Уго приблизился к постаменту, недоверчиво разглядывая пару пленников перед ханским троном.
– Это что? – воскликнул он и тут же выпучил глаза от осознания. – Это они?! Что они здесь делают?! Убийцы!
– Позволь разделить твою скорбь, брат, – важно произнесла Элорэн, привычно скрывая улыбку за ритуальным жестом. – Да примет мастера Нарцила Подземный Чертог!
– Нарцил еще жив, – неуверенно сказал тэгин, – но он при смерти! Из-за этого ублюдка, который заколол его, как свинью!
– Очень точно сравнение, – пробормотала хани. Ее отец невольно улыбнулся. Со скорбным тоном Элорэн обратилась к брату: – Как жаль, как жаль! Как жаль, что ему не легче! Мы только что вспоминали мастера с истиннородным Унаро. Он заверил, что Нарцил был лучшим из иноземцев!
– Он еще жив! – выкрикнул Уго и злобно уставился на сестру.
– И это славно, – твердо произнес хан. Его железный тон привел сына в себя.
– Что они здесь делают? – гораздо спокойнее повторил тэгин.
– Они готовятся услышать мой приговор, – пояснил Ярго. – А что привело ко мне тебя, Уго? Я думал, ты не отступишь от постели друга, поддержишь его в предсмертный час.
– Я вернусь туда, но прежде требую правосудия у своего хана! В первую очередь, для моих дарханов. Все они – выходцы из благородных семей, я не могу решить их судьбу без твоего одобрения.
– И какую же судьбу ты им уготовил, мой мальчик? – вздернул бровь хан.
– Смерть! Смерть для каждого из предателей! Лишь Теро исполнил свой долг! Все остальные обосрались при виде этого мерзавца! – Уго резко выкинул руку, указывая на пленника.
– Жаль малыша Теро, – грустно вздохнула Элорэн.
– Жаль, – согласился хан.
– Я требую лишить их голов, всех девятерых! – ревел тэгин.
– Татро и остальные спасли вас в порту, – заметила хани. – Доставили Нарцила во дворец, живым. Захватили ваших обидчиков. За это ты желаешь их обезглавить?
– Заткнись! – рявкнул на нее брат. – Тебя там не было! Это мои дарханы, и я решу их судьбу!
– Он прав, – хмуро подтвердил Ярго.
– Но отец…
– Не забывайся, моя красавица, – мягко осадил ее хан. – Когда-нибудь твой брат унаследует этот трон. Если я буду отвергать каждое его решение, Уго никогда не повзрослеет. Судьба трусливых дарханов решена. О чем еще ты хотел просить меня, сын?
– О смерти для этих двоих! – выкрикнул Уго, обретая уверенность. – Долгой, мучительной смерти! Я сам хочу наблюдать за тем, как их разделывают на куски! Особенно этого мерзавца, который убил моего…
Тэгин осекся, улавливая на себе презрительные взгляды. Дарханы и элтеберы смущенно потупили взор, но отец и сестра глаз не отвели. Иноземцы тоже украдкой наблюдали за происходящим, они явно пытались разгадать настроения хозяев.
– А за что я должен придать их смерти, тэгин? – холодно поинтересовался Ярго. – Они не нарушали законов каганата. Они не нарушали законов города. Я не смог изобличить их вину.
– Отец! – изумленно воскликнул Уго. – Да что ты такое говоришь?! Этот иноземец убил дархана! Тяжело ранил Нарцила! Пытался убить меня! За каждое из этих преступлений он заслуживает четвертования! А девка – его сообщница, из-за которой все началось!
– Началось что? – уточнил хан, закипая от гнева. – Вы сами затеяли драку! Сколько вас вышло против иноземца? Двое? Четверо? Или все разом? Это ты называешь поединком? Этому я учил тебя с детства? Или кто-то другой надоумил? Ты знаешь, о ком я говорю! С каких пор капризы Нарцила значат для тебя больше наказов отца?!
Уго стушевался и невольно отступил назад, от его былого запала не осталось следа. Хан смотрел на сына с нескрываемым отвращением.
– Я все решил, – строго продолжил Ярго. – Как только мастер Нарцил отправится в Подземный Чертог, ты получишь новую свиту и поедешь на юг, в орду. Пока будешь стяжать славу на поле боя, я подыщу тебе достойную хатан, и мы забудем о твоем распутстве раз и навсегда. Дарханы, которые не сумели тебя защитить, будут казнены. Что же касается иноземцев…
Хан еще раз окинул взглядом пленников и отметил их полную невозмутимость.
– Эта девка мне нравится, я забираю ее себе. При жизни вашей матери я не держал наложниц, но теперь все изменилось. Ты права, Элорэн, мне пора приходить в себя. Даже хорошо, что она из коритонидов: не наплодит полукровок. Приказываю подготовить ее к сегодняшнему вечеру! Я сам проверю, стоила ли эта красотка пролитой крови.
– А что делать с ним, отец? – Хани указала на иноземца.
– Казнить вместе с дарханами, – отмахнулся Ярго. – Он ранил моего сына.
– Это неразумно, – настойчиво возразила Элорэн. – Перед нами отважный боец, превосходный фехтовальщик. Он может принести пользу династии.
– Какую пользу? – поморщился хан.
– Нарцил при смерти. Теперь нам нужен новый мастер по фехтованию. Кто сможет обучить меня лучше, чем победитель прежнего наставника?
– Но он не понимает нашего языка.
– Понять друг друга нам поможет Лурея. Не так ли, милая?
Лиерлийка поспешно закивала.
– Ты уверена, что он безопасен? – упирался Ярго.
– Этот иноземец сражался по правилам и не нападал первым. Не думаю, что он опаснее мастера Нарцила. Во всяком случае, для чести Уго.
– Ну хорошо, будь по-твоему, – рассмеялся хан. – Я подарю иноземцу жизнь.
– Отец! – изумленно воскликнул тэгин, не веря своим ушам. – Этот мерзавец нанес мне не только рану, но и оскорбление! Запятнал мое имя! Неужели ты позволишь…
– Да, – грубо перебил его Ярго. – Позволю. Более того, ты тоже будешь обучаться у него фехтованию. Чтобы в следующий раз никто не смог нанести оскорбление истиннородному тэгину!
Уго хотел было возразить, но не набрался смелости. Он отвесил небрежный поклон и быстро направился к выходу, не глядя по сторонам.
– Уго слишком слаб для того, чтобы занять мое место, – задумчиво произнес Ярго, когда пленников увели, придворные разошлись, и он остался наедине с Элорэн. – Боюсь, что смерть его любовника ничего не изменит. Он впутается в очередную интрижку и продолжит себя губить. Очернять имя династии.
– Что ты думаешь с этим делать, отец? – ненавязчиво поинтересовалась хани.
– Не знаю, – насупился хан. – Пока отправлю его в орду, а там видно будет. Сейчас я не желаю об этом думать. За долгие дни скорби меня впервые ожидает интересный вечер, и я не собираюсь омрачать его тревожными мыслями.
– Удачи тебе, отец! – весело улыбнулась Элорэн. – Покажи иноземке главное оружие великого хана!

12
Вирану поселили в небольшой, но богато обставленной комнате, расположенной на верхних этажах ханского дворца. У одной из стен была сложена квадратная купель, отделанная мраморными плитами. Вирана приятно удивилась: последний раз она принимала настоящую ванну в доме у Алерана. Пока жрица приходила в себя, серые служанки наполнили купель горячей водой, сдобренной ароматным маслом. Вирана отметила, что от девушек почти не ощущалось кетменского запаха. Возможно, они лучше ухаживали за своим телом.
Когда Вирана уже лежала по шею в воде, служанки склонились над ней и предложили помощь. Жрица их не поняла. Тогда кетменки жестами объяснили, что собираются ее намылить. Вначале она возражала, но потом согласилась и встала на ноги. Как воспитанница Храма, Вирана с детства ухаживала за собой сама, поэтому такая услужливость казалась ей дикой. Однако чем дольше она стояла в мраморной купели, тем больше изменялось ее настроение. Прямо сейчас, в клубах пара, Вирана получала новые впечатления, неведомые даже при жизни в Аст Хелефе. Умелые руки служанок неторопливо спускались по ее телу, от головы до стоп. Они не просто намыливали – они разминали мышцы, помогали снять напряжение, погружали в состояние безмятежности. Но главное – они подчинялись, как живой инструмент. Это была настоящая власть, о которой рассказывал Алеран, Вирана испытывала ее сладость на собственной коже.
Тем же вечером жрицу проводили в покои хана. Две серые кетменки оставили ее у дверей спальни Ярго. Когда распахнулись створки, Вирана искренне удивилась: внутри не было ни дорогой мебели, ни драгоценных украшений. Комната кетменского правителя выглядела скромно, почти как у мастеров Храма. Стены укрывали черные гобелены, расписанные уже знакомой ей остроугольной вязью. Вирана отметила, что во всем дворце она не встретила ни одного портрета, ни одного изображения растений или животных. Единственным украшением комнат служили ветвистые узоры и мозаичный орнамент, обычно холодных тонов. Даже оконные стекла здесь были прозрачными, хотя жрица не сомневалась, что могущественный хан мог позволить себе витражи. Она была уверена, что в этом заключена какая-то особенность кетменской культуры, понять которую жрица пока не могла.
К хану ее привели в легкой шелковой тунике, прикрытой длинным плащом из соболиных шкур. К очередному удивлению Вираны, туника была черной, скудно украшенной серебряными узорами. В спальню она вошла уже без соболей, осторожно ступая по начищенным плитам пола. Ярго ждал ее там. Он сидел на кровати и сосредоточенно перебирал звенья массивной золотой цепи. Хан даже не обернулся, но жестом пригласил ее присесть рядом. Жрица подчинилась. Какое-то время Ярго продолжал свое занятие, а потом заговорил, задал короткий вопрос. Вирана, разумеется, ответить не смогла. Ярго взглянул на нее и покачал головой, но в его глазах больше не было раздражения – только усталость и глубокая грусть. Тогда жрица поняла, с кем имеет дело. Она уже видела такой взгляд: несколько лет назад, в своем отражении. Когда порочный наставник отнял у юной воспитанницы будущее.
Нет бремени тяжелее, чем пустая жизнь.
Вирана медленно приложила ладонь к груди хана, настойчиво обратила на себя внимание, заворожила свинцом бездонных глаз. Под натиском чувств Ярго ответил на призыв. Он нежно, но уверенно освободил ее плечи от объятий туники. При виде мраморной наготы мужское начало взяло над ним верх. Вирана вступила в привычную игру, охотно передавая инициативу властному господину.
Эдан Скульптор превосходно разбирался в пороках и хорошо подготовил свою воспитанницу. В эту ночь она продемонстрировала хану особые навыки, которые смогли поразить даже опытного любовника. Не понимая кетменского, Вирана быстро договорилась с Ярго на языке тела, одурманила его и подчинила. Хан проиграл эту схватку еще до ее начала. Жрице оставалось лишь закрепить успех, тогда она расчетливо ослабила натиск – позволила Ярго насладиться иллюзией власти.
Рассвет они встретили вместе.

13
Алтан вновь стоял на арене, на этот раз облаченный в легкую шелковую рубаху. Облегающие штаны были заправлены в высокие сапоги. Одежда кетменов очень напоминала ардийскую и не доставляла Черному особых неудобств. Он даже удивился, что на другом конце света все так похоже. А может быть, это Мужеложец постарался? Ведь он уже обучал белых господ фехтованию!
Было раннее утро, в воздухе пахло морозной свежестью. Длинная тень накрывала всю арену, заключенную в стенах ханского дворца. Жреца разбудили еще до рассвета. Служанка дочери хана с трудом объяснила, что ее госпожа желает попрактиковаться во владении мечом. И именно он, одолевший в поединке прежнего мастера, теперь будет ее обучать. Особого выбора у Алтана не было, он совсем не хотел возвращаться в темницу из простой, но уютной спальни. Прислуга принесла ему чистую одежду, одна из серых кетменок помогла побриться. Господская посланница, которую звали Лурея, пояснила, что ее хозяйка терпеть не может неухоженных мужчин. Черный не возражал: чуткие касания пальцев и плавные движения лезвия доставляли ему удовольствие. Спустя четверть часа он уже спустился во двор, воруженный парой своих клинков.
Алтан едва начал разминку, когда под темной аркой ворот появилась хани в сопровождении Луреи и еще пары слуг. Несмотря на юный возраст, в каждом ее движении просматривались изящество и уверенность. Кожа кетменки была невероятно белой – еще светлее, чем у Вираны. Выразительные миндалевидные глаза придавали точеному личику слегка хищное выражение. Длинные волосы свисали за спиной пышным хвостом, который ритмично покачивался в такт шагам. Тонкая фигура была облачена в те же штаны и рубаху, а сапоги хани были еще выше и прикрывали колени. Черному девушка показалась слишком тощей, но он предположил, что это особенность переходного возраста.
Хани и ее спутники неспешно вышли на арену. Дочь Ярго поморщилась, когда увидела в руках Алтана клинки. Она что-то строго сказала служанке, и та поклонилась, оглашая хозяйскую волю.
– Истиннородная хани Элорэн приказывает вам отложить оружие. Вы будете драться другим оружием, – запинаясь, проговорила Лурея.
– Да хоть голыми руками! – ухмыльнулся Черный и парой бросков вогнал клинки в песок арены. – Как пожелаете!
Элорэн кивнула и жестом приказала слуге передать Алтану ардийскую пару. Меч с дагой, которые получил Черный, оказались грубее и проще его личного оружия. Кроме того, они были явно тяжелее, имели затупленное лезвие и острие. Хани вооружилась таким же образом. Алтан невольно усмехнулся: в Эшкебетском Храме на тупых клинках не обучали даже детей. С другой стороны, жизнь дочери хана была слишком ценна, чтобы доверять ее прихоти какого-то иноземца.
По приказу госпожи прислужники отступили к краю арены, а сама Элорэн замерла напротив Алтана в боевой стойке. Черный не торопился следовать ее примеру: стойка кетменки выглядела слишком небрежно. За такую небрежность мастер Лирил мгновенно бы его наказал.
– Чего она хочет? – Жрец обратился к Лурее с демонстративным недоумением. Миловидная служанка невольно улыбнулась, но тут же одумалась и поспешно пояснила вопрос госпоже. На этот раз недоумение выразила уже Элорэн, она явно не привыкла к такому обращению.
– Мастер… – начала переводчица и запнулась.
– Называй меня просто Алтан, красавица, – любезно помог ей Черный.
– Мастер… Алтан, я полагаю, что истиннородная хани желает начать схватку, – произнесла Лурея, допустив роковую ошибку. Госпожа не приказывала ей этого говорить. Разгневанная самоволием прислуги, Элорэн мгновенно подскочила в служанке и нанесла ей несколько размашистых ударов мечом. Лурея вскрикнула и упала на колени, прикрывая голову. Хани разразилась отборной бранью, которую Черный, к счастью, не понимал. Однако он хорошо понял нравы, царящие среди благородных кетменов. Судьба несчастной прислуги не значила для белых господ ничего.
– Скажи ей, что я готов начинать! – рявкнул Алтан, заглушая крики Элорэн. Обе девушки с изумлением обернулись на его призыв. Лурея все еще держалась за лицо, которое теперь пересекал косой след от удара. Из носа служанки сочилась кровь, она зависала на подбородке алыми каплями.
– Пусть проделает это же со мной, – гневно бросил Черный, вставая в позицию. Лурея не успела перевести его слова, Элорэн сообразила быстрее. Она бросилась к центру арены, сокращая дистанцию широкими шагами. Хани завершила атаку резким, но неумелым выпадом. Алтан не двинулся с места. Он непринужденно отразил удар и проскользил клинком по лезвию противницы. Элорэн вскрикнула, хватаясь за кисть, ее меч упал на песок. Черный тут же опустил клинок. Как только хани осознала, что повреждение несерьезно, она с яростью воззрилась на жреца. Элорэн чуть не плакала от злости: какой-то бродяга обезоружил ее одним движением! Понимая, что обстановка накаляется, жрец вновь обратился к Лурее.
– Скажи истиннородной хани, что я согласен ее обучать, – заговорил Алтан, не отрывая взгляда от Элорэн, – но она больше никогда не поднимет на тебя руку. И вообще, начнет уважительнее относиться к прислуге.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71051512?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.