Главная страница | Попаданцы | Клан Борзых: Приёмыш

Клан Борзых: Приёмыш
Иван Шаман
Мозаика миров #1
Иногда для того, чтобы вляпаться в приключения, достаточно спуститься в метро.
Мы с сестрой потеряли друг друга в мире Выстоявших: тех, кто выжил в тысяче Бедствий, что стёрли другие миры.
Последний из них – Полис-Империя, окружённый несколькими кольцами стен. Империя, в которой благородные рода приняли благословление духов, чтобы обрести силы.
Теперь я один из Старых – предвестников этого мира, и божественная искра ведёт меня сквозь Бедствия к спасению сестры и к трону последней Империи.
Примечания автора:
Данный мир, происходящие в нем истории и все его герои – выдуманные. Автор не ставит своей целью оскорбить кого и что-либо. Все совпадения совершенно случайны. Любые аналогии ложны.
Для удобства читателей и автора единицы измерения, названия и другие не существенные для истории обозначения взяты из нашего мира. Есть свои, уникальные, но только там, где они несут смысловую нагрузку.
Спасибо за интерес к книге и приятного вам чтения!

Иван Шаман
Клан Борзых: Приёмыш

Здравствуйте, дорогие читатели. Это новый независимый цикл, в новом же мире (я такого не видел ни у кого, если встречали похожее – кидайте в комментарии ссылки).
Данный мир, происходящие в нем истории и все его герои – выдуманные. Автор не ставит своей целью оскорбить кого и что-либо. Все совпадения совершенно случайны. Любые аналогии ложны.
Для удобства читателей и автора единицы измерения, названия и другие не существенные для истории обозначения взяты из нашего мира. Есть свои, уникальные, но только там, где они несут смысловую нагрузку.
Спасибо за интерес к книге и приятного вам чтения!

Глава 1
– Станция Чертановская, выход на платформу с левой стороны, – донеслось из динамиков, и толпа вынесла меня на перрон. Вставив поглубже наушники, я протолкал себе путь через живое море и встал на эскалатор, когда телефон нетерпеливо завибрировал.
– Да еду я уже, еду, – не дожидаясь вопроса, проговорил я в трубу. – Хватит меня дёргать, ты сама опять дрон забыла, а мне ещё курсач сегодня сдавать!
– Максик, ты меня очень выручаешь, никогда не забуду, честное слово! – тараторила сестра, которой я и вёз её злополучную фпвшку. Сам я с дронами не очень. Так, баловался, хоть опыт применения был, а вот Надя участвовала в соревнованиях по гонкам на скоростных дронах. Но утром так нервничала и спешила, что забыла запасной аппарат, и, как назло, главный у неё забарахлил.
Между первыми сонными лекциями и помощью сестре, конечно, выбрал второе. Поднимаясь по эскалатору, я уже видел через раскрытые двери, как нервничающая сестра припрыгивает в ожидании, а когда наконец увидела меня, помахала рукой.
– Смотри куда прёшь! – недовольно крикнул мужик, сам пробивающийся вперёд по эскалатору. И я хотел ругнуться ему в спину, чтобы не оставлять безнаказанным, но в этот момент начало происходить что-то непонятное.
Едва я успел сойти с последней ступени, когда мир вокруг резко начал терять краски, исчезли все запахи, звуки растянулись, словно в замедленной прокрутке на ноль пять, а затем всё замерло, и наступила полная темнота.

Клокочущий разноцветный Хаос ярко освещал бескрайнее пространство миллиардов миров, клубящийся ледяной Порядок непробиваемой бронёй сжимал угасшие миры. И в этом вечном противостоянии лишь ровное золотое свечение успокаивало и умиротворяло его взор. Последний кусочек некогда обширного пояса Баланса на границе между испепеляющим светом и ледяной тьмой.
Гарантия выживания для одного конкретного вида и его седовласого Хранителя. Очередное полчище бездушных было готово вторгнуться в Оплот Баланса, и выбора не осталось. Либо так, либо сгинуть вместе со своими братьями и сёстрами. Навечно.
Божественная искра рухнула в золотой шестигранник, найдя подходящую оболочку.

Мир мигнул, словно разорванное видео, вновь обретая звуки и краски, я шагнул вперёд, чуть не натолкнувшись на ноги хама. Они продолжили движение и через мгновение рухнули, лишённые туловища и брызжущие тонкими струйками крови.
– По. помогите… – прохрипел кто-то сзади, и обернувшись я увидел, как шедший за мной интеллигентный мужчина осел. Его словно разрубили пополам, при этом верхняя часть валялась рядом со мной, истекая кровью, а нижняя всё ещё торчала в сером пульсирующем облаке. Мужчина уже умирал, хоть и не понимал этого, продолжая тянуть ко мне руку, но в этот момент облако в очередной раз дёрнулось, расширяясь на полметра и захватывая его с головой. Я едва успел отшатнуться, когда кисть погибшего отвалилась, словно отрубленная.
– Мать твою. Какого… – прошептал я, отодвигаясь ещё дальше от опасной субстанции, и едва не упал, споткнувшись о… обернувшись я с удивлением уставился на дерево, торчащее почти посередине прохода. Что оно здесь делает? Что за бред? Декорации к фильму?
– Надя! Сестрёнка ты где?! – Обогнув ствол с жёлтой листвой, я ошарашенно замер. Это однозначно была моя станция, вышел я где нужно, только вот поверить в это было почти невозможно – слишком уж всё изменилось. До неузнаваемости. Вздыбившиеся куски асфальта ещё можно было рассмотреть, но многоэтажки терялись между плотно стоящими деревьями и высоким кустарником.
– Как? – слова застряли у меня в горле. Происходило что-то невероятное, не укладывающееся в голове.
Лес? В Москве? Чертаново, конечно, не самый центр, но на ухоженный парк местность никак не походила. Через густую жёлтую листву и свисающие к самой земле сухие ветви проступала изумрудная зелень, короновавшая верхушки деревьев. Природа словно сошла с ума, и деревья одновременно переживали все четыре сезона.
И только ели, поднимавшиеся к самому небу, казалось, были полностью в своей стихии. Пожухлые иглы упругим толстым ковром устилали всё вокруг них, не позволяя другим деревьям подступиться. Но в то же время буквально укладывая мне дорогу между стволов, уходящую по бывшему проспекту.
– Это бред какой-то, – пробормотал я, достав телефон. Даже если меня накачали какой-то наркотой, или я надышался газом в метро и брежу, даже если случился теракт – всегда можно позвонить в службу помощи… вот только сети не было. Ноль палок. Экстренный вызов начался, но тут же сбросился.
– Глушилки? Если теракт, и меня накрыло – значит могли поставить глушилки, – убеждая сам себя, проговорил я. Мотая головой, поднял телефон выше, только потом сообразив, что это ни разу не поможет. Посмотрел на сигнал ГЛОНАС – спутники не найдены. Значит, точно глушат, иначе… Я умер и попал в чистилище? Сестра мертва?
– Отставить! – рявкнул я, понимая, что такого просто не может быть, и с размаху отвесил себе оплеуху. Боль и в самом деле отрезвила, заставив посмотреть на мир по-новому. Наклониться, потрогать траву, вдохнуть полной грудью запах смешанного леса. Всё это было предельно настоящим, как и отдалённое пение птиц и…
Где-то раздался крик, но не отчаянный, а командный, хорошо поставленный. Разобрать, в какой стороне, я не смог. Здания отражали звук, а деревья глушили, но главное, где-то неподалёку находились люди!
Если выжил я, значит могли выжить и другие. Да плевать на остальных – могла выжить сестра! Осталось только забраться повыше, чтобы осмотреться и… я одернул сам себя, чертыхнувшись, и скинул рюкзак. Зачем лазить по деревьям, если у меня с собой дрон?
Быстро проверив заряд батареи – полный, и ещё три «банки» в запасе, я нашёл просвет между деревьями и, натянув очки, запустил фпвшку. Победно взвизгнув, кроха, помещающийся на ладони, умчался в небеса, а я замер с пультом, видя всё через камеру.
Вот только увиденное меня не сильно порадовало, город выглядел покинутым и разрушенным. Но чем выше поднимался дрон, тем больше я видел, и внушительней оказывалась картина разрушений и изменений. Смешанный лес тянулся ещё на пару километров, а дальше, сколько хватало камеры, виднелись только разрушенные здания.
Сделав полный круг дроном, я осмотрел ближайшие окрестности, но никаких следов сестры или вообще живых людей не нашёл. Учитывая, как всё заросло, у меня было два варианта: я либо переместился во времени, либо попал в параллельный мир. И в обоих случаях Надя могла не попасть в аномалию и остаться дома, либо переместиться со мной. Но когда я увидел источник шума, остальные мысли просто вылетели из головы.
В начале обрадовавшись, я всё больше хмурился, пока дрон подлетал ближе. Широкая колонна, человек триста, разбитая на несколько групп, шла, расчищая себе путь. Вот только их внешний вид меня сильно смущал… и дело было даже не в странной одежде и броне, хоть она и выглядела словно смесь из старья и очень простых мешковатых тканей с кусками жестяного металла.
Шедшие впереди люди, чёрт, я даже не был уверен, что их можно назвать «людьми». Низкорослые уродцы, криворукие, с облысевшими, покрытыми странными наростами головами. Кривыми копьями с длинными словно короткие мечи наконечниками, они расчищали путь идущим за ними воинам.
Те разительно отличались от передового отряда. Тоже не слишком высокие, тяжёлые и широкоплечие, почти все с большими животами, но от того не менее грозные. Облачённые в кирасы с толстым подбоем и вооружённые молотами и булавами, они выглядели куда уверенней, покрикивая на уродцев.
У пары человек из второго отряда я увидел висящие на ремнях, богато украшенные калаши. Чуть ли не в золоте и стразах. Ружья и болтовки тоже нашлись, но без оптических прицелов. И такая смесь из средневековой одежды с вполне современным оружием несколько выбивала из колеи. Если бы не третий отряд.
Иначе как рыцарями я бы их назвать не мог. Немногочисленные, высокие, в полных доспехах, с мечами и… винтовками за плечами. На поясах у каждого висел меч и длинный штык. Если бы не узкие плечи, они выглядели бы куда внушительней, чем окружавшее их войско.
Предводители, а никем иными гигант в золоченых доспехах и идущий рядом с ним высокий рыцарь, держащий под мышкой шлем с перьями, быть не могли. Они о чём-то общались, гигант то и дело хохотал, запрокидывая голову, и я даже пожалел, что у дрона нет микрофона, чтобы послушать о чём речь. Оба предводителя вооружены и современным оружием, и средневековым. Удивительное сочетание. Подлетев ближе, но так чтобы не выдать себя, я с облегчением выдохнул: всё же люди. Хоть и странного телосложения.
До колонны было около полукилометра, и, хотя уродцы с первого взгляда отпугивали своей внешностью, наличие людей успокаивало и воодушевляло. Они смеялись, общались, а значит, с ними вполне можно договориться. Будет даже немного обидно, если всё происходящее – это сон воспалённого и уставшего при подготовке к сессии мозга, а я до сих пор нахожусь в вагоне метро.
Улыбнувшись своим мыслям и почувствовав, как затаившееся было беспокойство отступает, я вернул дрона, повесил его точно над собой, чтобы сориентироваться с направлением движения, и уже собирался убрать его, когда вдали раздались приглушённые хлопки выстрелов, и началась какая-то суета. Нахмурившись, я подвел фпвшку ближе и выругался. Только что идущие мирно воины схватились друг с другом не на жизнь, а насмерть.
Здоровяки и уродцы навалились на рыцарей со всех сторон, те оказались в абсолютном меньшинстве и не могли ничего сделать. Потерявший в первые секунды шлем предводитель рубился с закованным в золочёные латы гигантом. Крики стояли такие, что слышно было даже сквозь чащу, хоть и ни слова не разобрать.
Предводитель рыцарей что-то крикнул, махнул рукой в сторону леса, и это движение стало для него роковым. Гигант, воспользовавшись секундной заминкой, рванул вперёд, ударил противника плечом, повалив его на землю, а затем обрушил свой молот. В это время от рыцарей отделился отряд и пошёл на прорыв.
Им наперерез тут же бросилось с десяток воинов и почти сотня мелких уродцев, но, теряя с каждой секундой бойцов, рыцари прорвались сквозь плотное окружение только для того, чтобы им в тыл ударили новые силы. Несколько человек скрылось в лесу, двигаясь в моём направлении.
Что происходит? Чему свидетелем я стал? Наблюдать за тем, как рыцарей добивают, навалившись по десять на одного, не было никакого желания, а в лесу даже фпвшка не особенно помогала, так что мне оставалось лишь вернуть дрона и… бежать? Затаиться? Я же понятия не имею о причинах. Соваться к режущим друг друга воинам – не лучшая идея. Учитывая, что я почти голышом, а они с огнестрелом и в доспехах.
Пока я убирал дрон, раздался истошный крик, и это всё решило. Так кричать может только девушка. И довольно близко.
– Прочь уроды! – бранилась она где-то неподалёку.
– Надя?! – я закинул рюкзак за плечи и бросился навстречу, но расстояние оказалось обманчивым. Мне потребовалось почти три минуты, чтобы добежать до шума схватки, сменившегося невнятными всхлипами и руганью. Мою сестру хотели изнасиловать! И я начал действовать на автомате. И лишь проскочив через кусты, начал понимать, что происходит что-то не то.
Навалившийся на девушку здоровяк сбил с неё шлем, тот укатился куда-то в траву, раскидав густые русые волосы сестры по хвое, и сейчас, хохоча, поспешно срывал с неё одежду. Ворвавшись на поляну, я видел перед собой только жертву и насильника. Мозг будто отфильтровал всё остальное, но одновременно выхватывал каждую деталь.
– Не хотела по-хорошему, будет по-плохому, – гоготал он. – В начале тебя поимею я, а потом весь мой выводок!
Девушка пыталась отбиваться, но противник был на сотню кило тяжелее, так же как и она в броне, и не стеснялся бить её по лицу массивной рукой. Шлем и винтовку она где-то потеряла, а ножны с мечом урод прижал коленом. Я подскочил как раз в момент, когда он скинул портупею с кинжалом и булавой, явно собираясь спустить портки. Подбежав, я оттолкнул одного из замерших на границе поляны уродцев, и выхватив из ножен валяющийся кинжал, окрикнул насильника.
– Эй, хряк! – удивительно, но подействовало даже лучше, чем я ожидал. Враг недоумённо повернулся ко мне, глядя налитыми кровью глазами, и в этот момент я ударил. В противнике было явно больше веса, он выглядел толстым, а не упитанным, но действовал почти с той же скоростью, что и я.
Закрылся предплечьем, отбил удар кинжала в сторону и тут же ударил в ответ. Как эта хрупкая девушка такой хук пережила? У меня чуть в глазах не потемнело, только и успел навалиться уже на врага всем телом, тот с лёгкостью выдержал давление, но я вывернул кисть, кинжал просел, воткнувшись прямо в глаз насильника, я же почувствовал неприятный укол и волну, прошедшую по телу. Уродцы заверещали, падая на колени.
– Надя! – окрикнул я, выдернув кинжал из черепа хряка, но, когда увидел совершенно чужое лицо, понял, что обознался.
– Сдохни, сдохни, мразь! – гневно орала девушка, когда я столкнул с неё противника, и несколько раз воткнула во врага в вытащенный откуда-то стилет. А затем, удивлённо пробормотала, повернувшись ко мне. – Пустой? Ты забрал?
– Уходим, быстро! – крикнул я, подхватив портупею врага. Уродцы хоть и реагировали заторможенно, но явно истуканами не были, хрипя и похрюкивая они бросились к нам, хаотично тыча копьями. Первого я успел прикончить, пока он приходил в себя. Вот только какая разница, если их был десяток, а нас всего двое?
Да и девушка, пережившая шок, действовала заторможенно, словно не понимая, что её сейчас могут прибить. Пусть это и не сестра, но не бросать же её здесь.
Отбиваться от копий кинжалом? Ищите дурака. Схватив спасённую за руку, я потащил её за собой, петляя между деревьями. Твари с небольшой задержкой бросились за нами, видно, умом они не блистали. Дождавшись пока отряд растянется и выждав момент, я обогнул плотный кустарник и атаковал первого выбежавшего из-за него врага.
В том, что это враг, не было уже никаких сомнений.
Перехватив выпавшее из корявых пальцев копьё, я ударил следующего, попал криво. И дело не в том, откуда у меня растут руки, просто и древко, и враги были несуразными. Уродцы в своей «красоте» были похожи словно братья-близнецы, но в то же время были совершенно разными, вблизи это стало понятно. Людей напоминали лишь издали.
Второй враг, несмотря на торчащее из брюха копьё, пытался двигаться вперёд, словно не замечая боли. А его уже огибал третий. Перехватив кинжал и пнув врага, я взял в правую руку булаву убитого – всё эффективней, да и уметь особо не надо, знай бей по головам, благо враги тупо пёрли напролом.
– Я прикрою, – не терпящим возражений голосом, сказала рыцарь, встав рядом, а затем в её руках замелькал меч с узким, но длинным лезвием. Иногда говорят, что меч порхает как бабочка, ничего подобного! Я просто не видел размывающееся в движении лезвие, а вот противникам доставалось. Только и успевай добивать уродов, лишённых оружия, с подрубленными сухожилиями или вспоротыми животами.
Мы управились за несколько минут, оставив на поляне кровавую кучу из тварей, а затем замерли, друг напротив друга. Девушка, довольно красивая, хоть и на мой вкус слишком худая, смотрела на меня с недоверчивым прищуром. Теперь стало очевидно, что общего между ней и Надей только цвет волос и глаз. Но что ещё хуже, она стояла с направленным на меня клинком.
– Десяток мы перебили, но их там ещё две сотни, – напомнил я, сделав шаг назад и подобрав самое прямое из трофейных копий. – За тобой будет погоня, надо уходить.
– Не за мной. Я уже свободна, а вот ты, простолюдин, убил наследника клана Секачовых, – ответила рыцарь, вызвав у меня ступор.
– Чего? Ты с ума сошла? Он же тебя изнасиловать хотел, – ошарашенно проговорил я. – Изнасиловать, отдать тварям на забаву, а потом убить.
– Много ты понимаешь, простолюдин, – ещё больше уверившись в своей правоте, ответила девушка. – Если он не прикончил меня сразу, значит, хотел взять третьей женой. Получить наши земли и место при дворе, избавившись от отца.
– И что, теперь они не найдут другого наследника, который так же тебя изнасилует и насильно возьмёт в жены? – спросил я, развеселившись от враз изменившегося выражения её лица. – А знаешь, я тебя спас, и этого достаточно. Дальше ты сама по себе. А мне ещё сестру искать.
– Ты не ждёшь от меня награды? – теперь уже ошарашенной выглядела девушка, которая явно рассчитывала на иное русло разговора.
– Какая награда? От тебя? Да ты же оборванка, почти без штанов, – при этих словах девушка потянулась к промежности и прикрыла руками почти срезанную юбку. – Одна, посреди леса, ещё и без мозгов, судя по тому, что решила препираться сейчас. Да и я не лучше… Некогда мне.
– Стой! – окрикнула меня девушка, когда я сделал несколько шагов в противоположную от бойни сторону. – Ты кто такой вообще? И куда собрался?
– Максим Бабров, – коротко ответил я, стараясь не шуметь, пробираясь по кустам и между деревьев дальше в чащобу. Девушка решилась пойти следом всего через секунду, и я опасался, что она будет греметь доспехами, но на удивление хорошо подогнанные пластины почти не звенели и не скрипели.
– Ты хоть знаешь, куда ты идёшь? – наконец раздался у меня за спиной недовольный шёпот.
– Искать сестру. Она должна быть где-то неподалёку.
– Здесь на ближайшие несколько километров никого нет, только Секачовы, – зло одёрнула меня девушка. – То, что тебя охранение не учуяло – случайность.
– Значит, дальше от битвы. Ваши явно проиграли, сколько времени понадобится, как ты их назвала? Секачовым? точно хряки, чтобы сообразить, что пора в погоню – вряд ли много. – ответил я, пригнувшись и пропуская над головой толстую ветвь. Верить девушке в то, что никого нет рядом, я не собирался. Но как в лесу искать сестру, если она жива и появилась вместе со мной… – Так что предпочту находиться как можно дальше от разъярённой толпы.
– Толпа? Не знаешь Секачовых, а меня хоть знаешь? – спросила девушка.
– Понятия не имею, кто ты, – пожал я плечами. – И не спрашивай, зачем спас. Детство в… разыгралось, сказки вспомнил. Просто увидел ситуацию и что-то сподвигло.
– То есть… спас не потому, что я наследница княжеского рода Борзых?
– Кто? – я даже обернулся от резанувшего слух названия. – Хватит болтать уже. Идёшь? Так идём тихо. Надо бы от запаха избавится…
– Не поможет, у них есть нюхачи, – ответила рыцарь. – И ты идёшь через запретную рощу прямо к границе сезона.
– Чего? Какого сезона? Осень вроде на дворе, – ответил я, взглянув на желтеющую листву. – Тепло… начало сентября?
– Ясно, ты Старый, – буркнула девушка.
– Не такой уж и старый, двадцать три всего, – бросил я не оборачиваясь.
– Не старый, а Старый, – подчеркнув интонацией, сказала девушка. – Стой, нам нужно свернуть отсюда на третий сезон, иначе с приходом ночи напоремся на ползунов.
– Да какой ещё третий сезон? – в отчаянье понять мысли девушки взвыл я. – О чём ты вообще? Хотя не важно, надо уходить.
– Надо, но не туда, – поймав меня за рукав, проговорила девушка. – Там опасно, понимаешь?
– Что может быть опаснее сотен разъярённых уродов хряков с огнестрелом?
– Тысячи тёмных тварей из погибшего мира. Через четыре дня прорыв, мы должны зайти к прошедшему сезону и выйти обратно к Городу, – возразила она, и теперь я ей поверил. В конце концов, девушка знала о происходящем куда больше меня.
– Ладно, веди, – нехотя согласился я, скинув рюкзак и доставая шлем. – Только дай проверю, далеко ли мы оторвались.
Дрон с визгом скрылся в небесах, и через несколько секунд я уже смотрел на лес с высоты птичьего полёта. Найти небольшой отряд под раскидистыми ветвями было бы проблематично, но враги и не собирались скрываться, наоборот, они шли широкой цепью. На всякий случай я сделал ещё круг, убеждаясь, что сестры нигде нет.
– Кучно идут, – поджав губы, проговорил я. – Можно попробовать протиснуться между отрядами.
– Что? Как ты видишь? – в голосе девушки чувствовалось истинное восхищение и удивление. Ну да, а когда я её от изнасилования спас, такой реакции не было. – У тебя действующие устройства Старых?
– Ага, глаз бога, пронзающий тьму и пространство, – буркнул я. – У вас же есть бум палки, я у многих видел.
– Имеешь в виду автоматы и ружья? – насмешливо спросила девушка. – Их чинить легко, железо везде есть, а вот настоящие артефакты только у Филиновых есть.
– Ага, так… надо прорываться и…
– Не выйдет, говорю же, у них есть нюхачи. Они только окружат нас и схватят, а тебя убьют как простолюдина.
– Ну спасибо. В таком случае у меня для нас плохие новости, они забирают далеко в стороны, вырваться в том направлении не выйдет, – сказал я, махнув рукой туда, куда смотрел с помощью дрона. – Нужно отступать на юг, сделаем крюк и тогда уже выберемся к центру столицы.
– Там некуда отступать, скоро ночь, – веско проговорила Борзая. – Там твари куда опаснее Секачовых. Ползуны вне стен разорвут нас на куски, никакая броня не спасёт, да у тебя и доспеха нет.
– Если тебе безопаснее отдаться этим уродам, то я тебя осуждать не буду, – сказал я, возвращая дрона и пряча его в рюкзак вместе с очками. – Метрах в трёхстах большие развалины торгового центра, пройдём насквозь, сэкономим время, а затем…
– Торгового центра?
– Большое здание без перегородок внутри, ну или с минимальными, – не стал вдаваться я в подробности, с места взяв быстрый темп. Городские кроссовки не очень подходили для передвижения по лесу, но уж лучше так, чем в офисных туфлях.
Девушка, несмотря на все протесты, шла следом, а когда увидела заросшее здание, даже воодушевилась, внимательно всматриваясь в его очертания.
– Это здесь. Сюда отец вёл отряд, – неожиданно сказала она, указав на покосившуюся, но до сих пор яркую вывеску. – Это место выбросил четвёртый, цикл назад. Разведка говорила, что тут сгинули Тигры.
– Цикл назад, четвертый… – пробормотал я, качая головой. – Не важно. Нам нужно пройти мимо, как можно быстрее.
– Хорошо, нам… туда, – повертев головой, девушка ткнула в направлении разбитой двери. Стекло до сих пор проступало через траву, по всей видимости, здесь был край бетонной плиты, и она росла плохо. Но ступать всё равно пришлось аккуратно, чтобы не порезаться.
Девушка, которую вёл до этого я, ускорилась, её глаза загорелись непонятным внутренним светом, и она ступила в полумрак до того, как я успел вытащить мобильник и включить фонарик. В голове мелькнула мысль, что это последняя его зарядка. Батареи от дрона вряд ли я смогу приспособить, а с электричеством будут проблемы.
– Сюда, я чувствую их запах. Разведчики были здесь, – тихо проговорила девушка, обходя часть обвалившегося второго этажа. Я пошёл следом, стараясь не шуметь и не наступать на обломки. А ведь была простая дорога, просматривающаяся почти насквозь торгового центра, нет чтобы идти по ней.
Неожиданно девушка замерла, опасливо смотря по сторонам, и приложила палец к губам. Я прикрыл фонарь, чтобы в не выделяться в темноте, и даже дышать перестал. Через мгновение раздался шум опрокидываемой мебели, затем визг и нарастающий грохот. Похоже, уродцам сильно не хватало мозгов, и добравшись до торгового центра, они пошли напролом, обрушив часть перекрытий.
Здание затряслось, жидкие стены ходили ходуном, грозя обвалиться, но до нас, к счастью, волна не докатилась. Стало заметно темнее, поднялась пыль и смесь запахов, от гнилостного до сладковатого. В свете фонаря я заметил, как рыцарь зажала нос и недовольно поморщилась.
Снаружи раздавался шум и гам, где-то неподалёку, метрах в двадцати, с руганью и матом пытались разбирать завалы. Выключив фонарь, мы затаились, ожидая, что будет дальше. Идти без света вперёд – чистой воды самоубийство, выбираться назад к толпе вооружённых людей и тварей – немногим лучше.
Можно было сидеть на месте, выжидая пока враги уберутся восвояси. Завалы надёжно прикрывали наш тыл, пробираться вперёд в темноте опасно, и единственное, что меня смущало – слова об угрозах ночи.
– Нюхачи твои, смогут отыскать путь через завалы? – шёпотом спросил я.
– В такой пыли? Нет, – гнусаво ответила девушка, пальцами зажавшая нос.
– Отлично, тогда выбираться надо нам, – пробормотал я, вновь включая фонарь, но прикрывая его рукой. Завал за нами плотно закрывал проход, а вот впереди виднелась щель между обвалившихся перекрытий. Подойдя ближе, я чуть не закашлялся от вони. Повёл фонарём в проход и тут же нашёл причину – два десятка валявшихся на земле растерзанных трупов.
– Все мертвы? – спросила девушка. Я молча кивнул, всматриваясь в темноту и не собираясь лезть в узкий проход, не проверив в чём там дело. – Я в броне, пусти меня первой.
– Без шлема и щита? Ещё чего, – буркнул я, отступая от прохода. – Не лезь, стой здесь и свети, а я проверю помещение дроном.
– Ты говоришь как простолюдин, – недовольно прогундосила Борзая, нос она так и держала зажатым.
– В смысле как тот, кто не прёт на рожон, когда можно быть предусмотрительным? Там вроде раненный никто не орёт. Да и помощь трупам вряд ли уже понадобится, – пробормотал я, запуская дрон.
Моих невеликих навыков хватило, чтобы пролететь в выставленный проход, и, подняв дрон под потолок, я осмотрел торговый зал. От него мало что осталось, вынесли всё подчистую, кажется, даже попытались разобрать прилавки. Но это было очень давно, теперь поверх разрухи лежал вековой слой пыли и грязи, местами даже росла трава, не говоря уже о любящих темноту и влагу грибах со мхом.
Но недавно в это сонное царство вторглись. Кровь, разлитая по полу, уже свернулась коричневыми разводами, от тел неимоверно воняло, но пылью всё это покрыться не успело.
– Сколько дней прошло, интересно? – пробормотал я.
– Пять, – ответила Борзая. – Тогда отряд разведки нашёл…
– Чего замолчала? Что-то интересное и ценное?
– Да. То есть нет. Не важно. Там что-то шевелится… – проговорила девушка, и я был вынужден сосредоточиться на плохо освещённом зале в поисках опасности. А затем увидел – куча тел и в самом деле шевельнулась, из-под неё высунулись длинные, сантиметров десять, треугольные когти, а за ними тощая серая лапа, отдалённо напоминающая человеческую руку.
– Ползун, нам конец… – пролепетала девушка и, бросив фонарь, схватилась за меч.
Вмиг стало темно, и мне ничего не оставалось, кроме как бросить дрон и, сдвинув очки на лоб, встать рядом с рыцарем. Подхватив валяющийся на полу телефон, я выставил копьё, перегородив узкий проход, и навёл луч фонаря на приближающуюся, клацающую по кафелю когтями тварь.

Глава 2
– Держи его на расстоянии! – крикнула Борзая, сама тыча в проход кончиком меча, вот только твари было совершенно наплевать на её потуги. Монстр отдалённо напоминал исхудавшего, будто высушенного человека с серой, почти чёрной кожей, но с явно проступающими тугими мышцами. Отсутствие жира натягивало облысевшую кожу на черепе, так что губы исчезли и острые зубы замерли в вечном оскале.
Эта тварь сумела порвать когтями десяток разведчиков, двое из которых были в полном доспехе, и сейчас не торопилась, выбравшись из-под кучи тел и постепенно подкрадываясь к нам. Никаких иллюзий относительно моего мастерства обращения с копьём у меня не было, попаду – уже хорошо. Борзая? Может у неё что-то и выйдет, но особой надежды я не питал.
– Отходи, попробуем вывести тварь на уродов, – проговорил я, толкнув девушку плечом и не сводя взгляда с монстра. Тот двигался резкими дёрганными движениями, будто марионетка, которой управлял неопытный кукловод. Но стоило когтям клацнуть по скрывшейся под слоем грязи и пыли плитке, как никаких сомнений в силе монстра не осталось.
– Возможно, он не совсем разумен или дезориентирован. Они же ночью нападают, – прошептал я, а боковым зрением подметил, что враг то и дело косится на оставшийся висеть в воздухе дрон. Раздражитель? Потому что мы не шумим, а тот визжит своими двигателями? Может монстр и вовсе слепой? Тогда у нас есть шанс…
Подобрав камушек, кусок отвалившейся стены, я бросил его в проход на противоположную от нас сторону зала, и он с громким стуком упал на побитую плитку. Да только тварь лишь мельком повернула в ту сторону голову и вновь начала двигаться в нашем направлении. Терять единственное преимущество очень не хотелось, но уж лучше дрон, чем мы.
– Прикрой, – прошептал я, вновь натянув очки и выхватив джойстик. Дрон взвизгнул, пролетел над монстром, и сделав круг, заставил чудище развернуться на месте. Стоило убедиться, что тварь отвлеклась на него, как в голове созрел дикий план. Не может быть, чтобы в зал вёл только один проход.
Стараясь, не отдаляться от монстра, но в то же время не давая ему схватить разведчик, я сделал полукруг, заставляя ползуна отходить от нас всё дальше и дальше. Тварь пару раз оглядывалась, явно ощущая присутствие, но не воспринимала нас как достаточную угрозу или цель, а потому смещалась за дроном, пока я не нашёл выход.
– Я сейчас попробую увести его по лазу, с той стороны, а ты ищи выход с этой, – пробормотал я как можно тише.
– Нет. Мы должны забрать то, за чем шёл рейд, – настойчиво прошептала Борзая.
– Ты совсем… Я выиграю столько времени, сколько смогу, но сидеть на одном месте – не вариант. А я совершенно беспомощен пока управляю дроном.
– Я быстро. Мне нужно всего несколько секунд, – ответила девушка, и я услышал, как она отходит к пролому. Захотелось выругаться, но в этот момент пришлось сосредоточиться на дроне. Расщелина, через которую он летел, неожиданно разошлась в сторону, кто-то откинул кусок стены, и дрон вылетел между стоящими рядом уродцами и воинами Секачовых. А следом выбрался и ползун.
– Быстрее! – крикнул я, взмыв к небесам, и, сдвинув шлем на один глаз, побежал к роющейся между тел Борзой. – Чего копаешься?
– Сейчас, он должен быть здесь… – девушка расталкивала тела.
– Да кто «он»? – успел зло спросить я, когда снаружи раздался грохот, и с наполовину обрушившегося потолка посыпался мусор и труха. Об источнике шума можно было не гадать – на улице шла битва, и я не удержался, сосредоточившись на сигнале с дрона. – Ох, ё…
Нет, никакая это не битва, это бойня. Ползун, после пробуждения шевелившийся куда медленней, теперь скакал от одного противника к другому, разрывая глотки когтями и клыками. Его фиолетовые глаза горели хищным огнём, а когти с одинаковой лёгкостью разрывали плоть и стальные кирасы.
Секачовы кинули вперёд всех уродцев поблизости, но тупые карлики ничего не могли противопоставить монстру. Ружейный выстрел, практически в упор, лишь откинул тварь на мгновение, но даже не замедлил, хотя должен был пробить насквозь. Монстр двигался так быстро, что стрелки едва успевали смещать прицел.
И ни у одного из них не было скорострельного автоматического оружия. Патроны экономили? Так или иначе, выстрелы звучали всё чаще. Подключались мордовороты с трофейными винтовками, только вот обращаться с ними их толком не научили. А потом раздался истошный крик, который мы услышали даже через обвал, и свиньи бросились врассыпную, спасая свои шкуры. Лишь уродцы некоторое время сопротивлялись…
– А отойти хоть немного дальше они не могли? – с досадой прошептал я. Тварь добивала последних уродцев, не отходя от единственного разведанного выхода. Значит, нужно найти другой. Вернуться назад? Может остались пути отхода?
Я сделал небольшой круг, а затем пошёл по спирали, но в последних лучах садящегося солнца, слишком уж быстро садящегося, будто мы были в кольце гор, я видел только развалины и провалы в крыше. Можно попробовать пройти через неё, расширить один из ходов… шум я услышал раньше, чем увидел его источник – ползун возвращался.
– Есть! – не скрывая восторга, крикнула Борзая, и обернувшись я увидел, как она с трепетом и любовью стоит на коленях перед крохотным ростком, на вершине которого сияет то ли переливающаяся всеми цветами ягода, то ли диковинная жемчужина. Вот только я её радостей не разделял.
– Забирай и пошли, надо выбираться, – скомандовал я, осматриваясь по сторонам. Дыра в крыше была, вот только добраться до неё, не являясь акробатом и скалолазом в одном лице, практически нереально. Будь у нас чуть больше времени и верёвка, зацепить её за дрон, поднять, намотать на что-нибудь, но балки и так держались на соплях, парочка почти упала.
Приближающийся грохот отвлёк меня, возвращая в реальность. Тварь, разорвавшая у меня на глазах больше двадцати противников, пробиралась к нам под завалами. Зачем ей мы, когда от неё убегали толпы добычи? Стянув очки на лоб, я посмотрел на мнущуюся у ростка девушку. Вполне возможно, что тварь охраняла это деревце.
– Ну? – рыкнул я, и рука княжны дёрнулась.
– Я не могу, мы должны выкопать его целиком, принести ко двору!
– Да твою же… – я выругался, повернувшись к пролому. С секунды на секунду тварь будет здесь, и уже нет никакого смысла кричать на девушку.
Думай… думай голова бедовая.
Завал, балка, копьё, валяющееся неподалёку… план окончательно сформировался, когда в темноте под завалом уже появились фиолетовые искорки глаз. Я подскочил к завалу, ткнул в него копьём и упёрся, сдвигая одну из подпорок. Древко затрещало, грозя в любое мгновение сломаться, но я продолжал давить, и наконец оно не выдержало треснув. Я полетел на пол, не удержавшись на ногах. Но в то же время балка пришла в движение, с потолка вновь посыпалась пыль, а проход перегородил крупный обломок.
Тварь это существенно замедлило, но не остановило. С дьявольским рычанием она подлезла под опору, поднимая своей иссохшей спиной пару тонн мусора, и продолжила двигаться вперёд, сдвигая грязь, камни и землю до самого плиточного пола. Я лишь выиграл несколько секунд, не более.
– Помоги мне, быстрее! – крикнул я, подпрыгнув и повиснув на железном перекрытии, покоившемся поверх завала. Слабая надежда на то, что последняя соломинка может переломить верблюду хребет, лучше, чем ничего.
Я пережил заключение в аномалии. Я схватился с десятком уродцев и вышел победителем. Я прикончил князя свиней. Я не сдамся так просто!
Бросившая попытки выкопать росток здесь и сейчас Борзая кинулась ко мне, с разбегу повисла на той же балке, и та с шипением пошла вниз, обрушив целые потоки разложившегося гипса и прочего мусора. Тварь неприятно взвизгнула, и я услышал, как ломается плитка под её когтями.
А через мгновение правая лапа появилась перед завалом.
– Руби! – рявкнул я, отпрыгнув в сторону и подхватив оставшийся от прошлой группы двуручный топор с неожиданно лёгким лезвием. Боевой, наверное, чтобы удобнее было махать, только мне бы сейчас больше пригодился колун или пожарный топор. Хотя эту дрянь не смогли взять даже выстрелы в упор, непонятно, на что нам вообще рассчитывать. Но я не сдамся!
Мы рубили высунувшуюся конечность в четыре руки, я высоко поднимал топор, замахиваясь и с геканьем приседая при каждом ударе. Если не перебить кости, то хоть повредить мышцы. Снизить мобильность, сделать хоть что-нибудь. Если монстр выберется из-под завала, мы с ним уже не справимся.
И мы рубили изо всех сил, а тварь продолжала ползти вперёд, не чувствуя боли и не останавливаясь ни на секунду. И у неё не текла кровь. Я мог поспорить, что несколько раз содрал кожу и мясо до кости, но разбить их не смог, будто они из стали, а может оно и вправду так было.
Когда монстр, рывком, вытащил из-под обломков голову, я обрушил на него всю силу, вложился без остатка, стараясь перерубить шею или пробить череп, но вместо этого с жалобным звоном в сторону отлетело треснувшее лезвие, а руки осушило отдачей. На голом черепе твари осталась лишь едва заметная царапина, кожа разошлась в стороны, а монстр повернул голову и, кажется, взглянул на меня с издёвкой.
В этот момент Борзая подскочила и ткнула кончиком меча ровно в открывшуюся пасть, между зубов. Лезвие вошло на ладонь, а затем раздался металлический лязг, тварь сжала челюсти, и клинок начал опасно гнуться. Девушка с ужасом попробовала выдернуть меч, но тот оказался надёжно зафиксирован, словно тисками.
– На меня! Выворачивай на меня! – крикнул я, выхватив кинжал из ножен. Объяснять ничего не пришлось, уперевшись двумя руками рыцарь повернула голову твари ко мне, и я, навалившись всем весом, ударил кончиком лезвия в глаз монстру. На этом всё должно было закончиться. Тварь должна была сдохнуть как хряк до этого. Но пройдя сквозь фиолетовое глазное яблоко кинжал застрял в кости, не добравшись до мозга.
Времени думать, как это вообще возможно, не осталось. Монстр отмахнулся лапой, со звоном сломав меч Борзой, чуть не достал меня, но отдернув кинжал я постарался нанести как можно большие увечья, провернув кинжал и ослепив тварь, по крайней мере, на один глаз. Вот бы ещё выколоть второй…
Подумал так не только я. Девушка, оставшаяся с обломком клинка, не больше двадцати сантиметров, воспользовалась отвлечением твари и ударила её, разрубив второй глаз на две неравные части. Дьявольское фиолетовое свечение погасло, монстр яростно зарычал, прикрыв лапой выбитые глаза, но продолжил выбираться из-под завала.
– Да как тебя прибить, урод? – в сердцах выкрикнул я, оглядываясь по сторонам и понимая, что света становится всё меньше. Похоже, солнце скрылось за горизонтом, и теперь единственным источником освещения оставался мобильный со светодиодным фонариком. Заряд скоро мог кончиться, но куда больше меня волновало оружие. Чем можно прибить этого монстра, если мы не можем его даже покалечить?
Тяжело дыша, я отошёл к телам, выискивая, чем можно пробить прочную броню твари. Она двигалась – значит, у неё были суставы, вот только разрубить их не выходило. Но перед нами толпа погибших рыцарей, и враги у них тоже в броне, значит, должно было найтись… кирка! Ну пусть не кирка, а молоток на длинной рукояти, с узким клювом.
Подхватив его, я несколько раз взмахнул примеряясь, а затем вернулся к твари. Вовремя! Она протолкнула себя до середины туловища. В этот момент балка ещё просела, рухнув на хребет ползуну, и тот застрял, не в силах вытащить таз из-под завалов. Монстр ломал когтями плитку, сдирал серую кожу в лоскуты, протискиваясь всё дальше, продолжая прикрывать глаза, и в этот момент я подскочил с клевцом.
Первый удар вышел смазанным, всё же это не гвозди забивать. И хоть бил я со всей силы, голова у ползуна была как у взрослого мужчины – не промахнёшься, да только клюв соскользнул по гладкой черепушке, оставив на ней лишь царапину. Словно по стальному шлему ударил.
Завал тряхнуло, и я понял, что у нас остаётся всего пара секунд. Примерившись, ударил в основание черепа, туда, где брони быть не должно. Клюв вошёл в шею, сорвал с позвонков волокна мышц и кожу, обнажая чёрную блестящую кость, словно отполированную. А ещё – позвонки заезжали друг на друга как шарниры.
Не собираясь сдаваться, я выдернул оружие, отметив, что идёт оно туго, и ударил в то же место ещё раз, безрезультатно. Монстр совершенно точно был мне не по зубам, по крайней мере, его скелет. Ведь я заметил, что мышцы всё же рвутся. Поддел клевцом, увернулся от лапы, отпрыгнув назад и оставив оружие, и вновь подскочив к торчащему клевцу, двумя руками рванул его, используя позвоночник твари как упор.
Затрещали рвущиеся ткани, мышцы, прочные словно резина покрышек, начали рваться, расплетаясь на волокна, и я навалился всем телом, но не успел среагировать в последнее мгновение. Тварь достала меня взмахом лапы, отбросила с такой силой, что в груди что-то хрустнуло, а меня отбросило на пару метров.
Адская боль пронзила грудину и позвоночник, я не мог даже вдохнуть, бессильно хватая ртом воздух. Перед глазами всё окончательно потемнело, и я лишь слышал бьющуюся в ушах кровь и крики рыцаря, которая продолжила сражаться с монстром.
Осознание, что я здесь валяюсь, а девушка бьётся не на жизнь, а на смерть, придало мне сил. Превозмогая боль я вдохнул, помотал головой, понимая, что темно стало не из-за ранения, просто телефон куда-то отлетел и стало темно. Почти совсем темно. Если бы не искрящаяся шея поднимающейся твари и не её глаз, заживший буквально за минуту…
Борзая отбивалась булавой, которую подобрала с тела. Не сильно успешно, ведь тварь от её ударов лишь покачивалась, прикрывая уязвимые места – шею и глаза. Найти клевец в темноте я не надеялся, а потому сделал единственное, что пришло в голову – вынул трофейный кинжал и подобрался со спины.
Раз прикрывает – значит, боится, значит, можно навредить. Монстру даже пришлось встать на ноги, что окончательно сроднило его с человеком. Я подкрался сзади, примерился для удара, и в этот момент что-то случилось. Солнце окончательно село, по твари прошла волна силы, и она выпрямилась, взглянув на Борзую совсем иным взглядом.
Но мне этого секундного замешательства хватило, чтобы вбить кинжал в шею с неповреждённой стороны и изо всей силы рвануть его, перерезая тугие мышцы и сухожилия, неприятно напоминающие провода. Вместо того чтобы брызгать кровью – они осыпали пол искрами.
Голова твари качнулась, тело перестало слушаться, лапы повисли вдоль тела, на подкосившихся ногах она повернулась ко мне, и в единственном восстановленном глазе я увидел удивление и ненависть. Из зубастой пасти раздался отчаянный рык, а затем монстр рухнул, свалившись на пол бесформенной кучей искажённой плоти.
– Мы… победили? – удивлённо проговорила Борзая.
– Да, – выдохнул я, держась ладонью за грудину. – Кажется, у меня сломано несколько рёбер. Надо отлежаться и утром двинем обратно.
– Отлежаться? Ты с ума сошёл? До границы меньше пятидесяти километров. Это скорее всего был разведчик, они не могли оставить Дар без присмотра. А значит, скоро здесь будет стая ползунов под командованием загонщика! – сказала девушка, подойдя к единственному источнику света – ростку с сияющим на его конце крохотным плодом. – Сейчас я его выкопаю, и нужно будет уходить.
Спрашивать, что ещё за новые монстры, я не стал, прикрыв глаза и оглядевшись, нашёл в куче обломков улетевший телефон. Тут же стало гораздо светлее. Экран треснул, но сейчас это было меньшей из наших проблем. Как выбираться, когда один проход мы сами благополучно обрушили, второй окончательно завалило и осталась только дыра в крыше? Ну хоть осела пыль немного, можно разглядеть куда вставать…
– Ничего ты ему черепушку напоследок вскрыла, – уважительно покачал я головой, когда луч фонаря мазнул по обездвиженному трупу. Чуть выше места, где я вскрыл шею в основании черепа, с левой стороны, зияла аккуратная круглая дыра, сантиметров трёх в диаметре. Пожалуй, даже слишком аккуратная.
– Что? – удивлённо посмотрела на меня Борзая. – Это не я…
В этот момент в полутьме что-то шевельнулось, я резко повернул туда фонарь, но успел увидеть только шмыгнувшую между обломков серую тень. Паук, с идеально ровным, круглым туловищем, и восьмью лапами.
– Паразит? – нахмурившись проговорила девушка. – Только этого нам не хватало. Если они размножаются с помощью паразитов…
В этот момент к ней рванула серая молния, мгновенно взбежав по штанине и спрятавшись под бронёй. Девушка завизжала, не в силах добраться до жуткого насекомого сквозь кирасу, начала расстёгивать многочисленные ремни, дёргаясь словно сумасшедшая, но я уже понял, куда тварь метит.
Подскочил к девушке и сбил рукоятью кинжала паука, выбравшегося из-под воротника и целившего в основание черепа. Туда же где находился у ползуна до этого. Паук улетел куда-то в темноту. Я шарил фонарём из стороны в сторону, стараясь поймать противника в луч света, когда почувствовал уколы в штанине.
Не раздумывая, ударил по тому месту, где пробиралась мелкая тварь, но только отбил ногу, та оказалась слишком проворна. Бросив фонарь, я прикрыл ладонью шею, правой рукой пытаясь сбросить противника, на мне-то брони не было. Только всё это пошло только во вред.
Холодные металлические лапки, прочнее, чем гвозди, раздирая кожу до мяса, впились в мою шею, заставив вскрикнуть. Я невольно убрал ладонь и ударил со всей силы, да только твари было наплевать, её и ударом молотка было не прибить. Я почувствовал несколько уколов пробивших мягкие ткани у основания черепа, тело обмякло помимо моей воли, я перестал его чувствовать и рухнул на пол.
– Ты чего? – девушка наклонилась надо мной, быстро нащупала тварь и, схватив кинжал, попыталась срезать её вместе с мясом. Но чем больше она старалась, тем острее я чувствовал одну единственную вкручивающуюся в мозг боль. Тварь рвалась к мозгу. Что будет после того, как она доберётся до цели? Может я просто умру, или превращусь в такого же ползуна? Думать не хотелось. Лучше умереть свободным, чем будучи тварью.
– Сейчас, сейчас… – причитала Борзая, размазывая по щекам слёзы и мою кровь. В её глазах читалось отчаянье и страх, и я хотел бы успокоить девушку, попросив добить меня, да только не мог даже выдохнуть. Всё что оставалось – закрыть глаза. Нет! Не сдаваться!
– Да что же это такое?! – по-собачьи взвыла девушка, а затем повернулась к растущему неподалёку жидкому деревцу. Ко мне. Снова к деревцу. В её взгляде появилась несокрушимая решимость, девушка подхватила меня за подмышки и потащила вперёд, к свету. Но когда оставалось не больше шага, я вдруг понял, что правый глаз отказал, я больше ничего им не видел, остался только левый и…
– Я возвращаю тебе жизнь, – причитала девушка. Разжав мне челюсть кинжалом, она наклонила росток так, что плод оказался между зубами, а затем ударила ладонью в подбородок, заставляя зубы сомкнуться. – Ешь!
Мгновение ничего не происходило, но потом перед глазами вспыхнул яростный свет, и я оказался на равнине. Прямо надо мной высоко в небесах громыхали бесчисленные молнии, грохот грома не смолкал ни на секунду, и было светло как днём.
– Что за… – прошептал я, вдруг поняв, что вновь чувствую своё тело. Поднялся на локте и замер. В шаге от меня, подняв царственную голову, стоял сотканный из молний тигр.

Глава 3
Величественный гигант глядел на небеса, где беспрерывно грохотали молнии, и сам он будто был из них сплетён. Но внимательней всмотревшись, я увидел, что это статическое электричество, бушующее в стоящей дыбом шерсти, белой с чёрными длинными полосами.
Первое ощущение – всё, пипец котёнку, больше мяукать не буду. Этот монстр в холке был выше моего роста, метра два с половиной. Если он меня сейчас заметит… я оглянулся, ища укрытие, но с сожалением понял: вокруг, сколько хватало взгляда, тянулась серая безжизненная пустыня. Редкие валуны, торчащие из песка, были расколоты так, что укрыться за ними не вышло бы при всём желании.
Стараясь не производить шума, хотя при таком грохоте вряд ли он… стоило мне пошевелиться, как острое ухо тигра дёрнулось, будто гром ему вовсе не мешал. Сцепив зубы и почти не дыша, я сгруппировался, подтянув колени, и начал подниматься, не отрывая взгляд от монстра.
Глухое рычание было словно рокот камнепада, пробивающийся даже через громовые раскаты. Зверь явно почуял моё присутствие, а стоило мне подняться и сделать шаг назад, он наконец соизволил повернуть ко мне морду. Рык усилился и пасть приоткрылась, показав зубы.
– Ну и пасть у тебя, – нервно хохотнул я, понимая, что могу поместиться в неё целиком, даже ноги не придётся подтягивать. – Таким бы хлебалом да медку хапнуть…
Зверь моего юмора не оценил, зарычав громче, и начал поворачивать уже туловище. Убежать от этого монстра я даже не рассчитывал. Победить? Даже не смешно. Но и сдаваться я не собирался. Умру уставшим? Да пусть так, зато побегаю. Как раз камушек, треснувший метрах в ста, есть.
Глубоко вдохнув, я рванул с места и чувствуя, как ноги утопают в чёрном песке при каждом шаге, но расстояние до укрытия стремительно уменьшалось, а я всё ещё был жив. От удивления я даже обернулся, чтобы посмотреть, что происходит у меня за спиной, и увидел совершенно охреневшего тигра, замершего с полуоткрытой пастью и круглыми выпученными глазами.
Он что, реально рассчитывал, что я буду ждать, пока он меня сожрёт? Ну уж нет, спасибо. Сдаваться просто так я не собираюсь. Спустя секунд пять тигр опомнился, встряхнул башкой и зарычал куда громче, но я лишь ускорился. И тогда монстр наконец рванул вперёд, одним прыжком преодолев половину расстояния.
При приземлении вокруг тигра разошлась в стороны волна, электризующая песок. Несмотря на то что зверь спружинил на мягких мощных лапах, раздался гром и ударила молния. Зверь вновь взвился в воздух, явно наметив сбить меня с ног, но я сам прыгнул ему навстречу, разминувшись с когтями и пастью, прокатился по песку и рванул дальше, едва выйдя из зоны поражения молнии.
Прямо с четверенек я рванул к ближайшим камням, до них оставалось всего пять метров, когда позади раздался очередной рык. Оглянуться я уже не успевал. Спину ожгло болью, меня кинуло вперёд, и я одним махом пролетел оставшееся расстояние. А в следующую секунду на меня надвинулась распахнутая пасть.
Я едва успел упереться ботинками в клыки, да так что чуть на шпагат не сел. Зверь клацнул зубами, тем самым вытолкнув меня из пасти. Откатившись в сторону, я больно ударился спиной, но она была хоть и острой, но долгожданной. Я достиг цели и отчаянно начал шарить руками по песку, в надежде найти хоть что-то. Повезло почти сразу.
Тигр, собираясь завершить охоту одним выпадом, двинул морду вперед, вновь распахнув пасть, и в последний момент я ударил монстра наискось обломком скалы, попав прямо по носу.
Зверь даже подался назад, не понимая, что произошло. Недоумевая, как мелкая букашка, которую можно было расплющить одним ударом, посмела сопротивляться и дать отпор. Недоумение превратилось в гнев, и тигр взревел, потоком воздуха, подняв облако чёрного песка, в котором тут же появились крохотные молнии.
– А-а-а! – в ответ как можно громче закричал я, поднявшись на одном колене и сжимая острый камень. – В ухо себе поори!
Не знаю уж, понял меня зверь или нет, но он вновь прыгнул, только теперь лапами вперёд, молния пронзила меня, отбросив на песок, перед глазами на мгновение потемнело, но боль сдавленной грудной клетки прекрасно отражала реальность, которую я увидел, когда в глазах посветлело.
Мягкая, но чрезвычайно сильная лапа прижимала меня к песку, давя словно пресс. По обеим сторонам от моей головы оказались воткнуты когти по сорок сантиметров, которые с лёгкостью могли бы прошить меня насквозь. Чудовищный зверь смотрел на меня, сверху вниз, затем наклонился, и я заорал, забился не собираясь сдаваться.
Зубы щёлкнули прямо перед моим лицом, по телу прошла волна молнии, а через мгновение я очнулся в поту и слипшейся крови на отвратительно пахнущей куче трупов.
– Живой? – ошарашенно прошептал я, а затем вспомнил свои последние секунды перед появлением в мире штормов и, дернув рукой, ощупал шею. Рана исчезла, но у основания черепа, под кожей с левой стороны ощущался инородный предмет, тот самый круг в пару сантиметров. Это что, меня таки заразили, и я теперь…
– Очнулся? – не слишком довольно проговорила княжна Борзая.
– А ты не рада? – усмехнувшись спросил я, поднимаясь и осматриваясь по сторонам. Девушка сидела рядом с телом ползуна, держа мой телефон на коленях, и в его свете разделывала труп. По крайней мере, отделённая от тела голова говорила об этом.
– Рада, но твоя присяга духу защитнику шла слишком долго. – фыркнула Борзая поднимаясь. – Не мог слова для клятвы подобрать?
– Клятвы? – ошарашенно проговорил я. – Той твари? Да она меня сожрать пыталась, я еле отбился!
– Отбился? – девушка замерла, смотря на меня круглыми глазами, кажется, даже больше, чем у тигра, когда я от него драпанул. А ведь тот был гигантом. – Ты… ты что, напал на духа-хранителя? Ты его ударил?
– Ну, напал – это громко сказано… но да, по носу дал.
– У-у… – совсем по-собачьи взвыла девушка, сев обратно и обхватив голову руками. – И этому я отдала Дар! У-у-у…
– Ну знаешь, у вас тут такой дурдом, что без подсказки не разберёшься. Я вообще думал, что оно меня сожрёт, – буркнул я, подойдя к девушке, и наклонившись забрал телефон. – Ты заряд зря не трать, а то сядет и вообще без света останемся. К слову, сколько я в отключке провалялся?
– Да какая вообще разница? – всплеснула девушка руками. – Я потратила божественный дар на придурка, который вместо того, чтобы принести клятву верности духу и принять его благословение, напал на тотемного зверя… как я теперь объяснюсь перед императорским распорядителем?
– Ты слишком далеко загадываешь, или забыла про то, чем сама пугала? Толпы ползунов, ночь, граница и твари? Нет, ничего не напоминает?
– Заткнись, просто заткнись, – зло бросила Борзая. – Пока ты занимался вредительством, я всё осмотрела, выхода нет. Хорошо хоть собрала патроны и рабочее оружие. Ты без благословения. Всё пропало.
– Ну, насчет выхода нет… – пошарив лучом фонаря по полу, я нашёл слетевшие во время схватки очки и подобрал их с надеждой нажал на включение. Даже дыхание задержал, и с облегчением выдохнул, когда дрон отозвался. Оставшийся заряд составил меньше трёх процентов, и времени терять было никак нельзя.
– Держи фонарь, свети в дырку на крыше. – скомандовал я, сунув девушке в руки телефон. – Быстрее!
Слава богам, спорить она не стала, и, подняв дрон, я увидел мелькнувший внизу лучик. На последних крохах заряда влетел в дыру и поймал падающий дрон, когда он вырубился, не долетев до земли.
– Теперь главное, чтобы батареи оказались рабочие, – прошептал я, доставая из рюкзака банки для питания. – Найди верёвку, или свяжи пояса. Хоть что-нибудь, чем можно было бы зацепиться, но полегче…
– Да ты шутишь? Какая верёвка? – взвыв спросила девушка, но спорить не стала. Вот уж положительное качество – команды выполняет прекрасно. Вышколенная девушка. Или выдрессированная, учитывая фамилию? Я же, скрестив пальцы, поставил новые батарейки и нажал включение. Сработало! Будто и не прошло неизвестно какое количество времени, словно я только два часа назад забирал их из комнаты товарища…
– У разведчиков нашлась верёвка, но не очень длинная, – объявила девушка, когда я проверил, что дрон взлетает без проблем, и показала мне моток надёжной, плотной, но очень тяжёлой верёвки. Пожалуй, в данном случае её небольшая длина была даже плюсом, иначе дрон её бы не поднял при всём моём желании. Вот только не хватит её ни для чего.
– Ладно… сейчас я проверю, как можно забраться наверх, а ты сделай петлю, сантиметров тридцать.
Взвизгнув двигателями, дрон скрылся в дыре наверху. Я выкрутил светочувствительность на максимум, отчего воспроизведение пошло шумом, и начал искать путь отхода. С учётом новых вводных выбраться за один раз нам не удастся, придётся идти по шагам, выбирая путь, состоящий из ступеней. И главное тут было не в скорости передвижения, а в надёжности. Вызвать новый обвал и оказаться погребённым заживо мне совсем не улыбалось.
– Что ты планируешь делать? В темноте верёвку закидывать?
– Связала? – не став вдаваться в подробности, я забрал у девушки верёвку и привязал её к дрону. Моторчики взвизгнули, унося дрон к первой «ступени» торчащей из металлоконструкций балки, на уровне третьего этажа. Но через пару секунд дрон начал крениться и медленно ползти вниз, сколько бы я ни давил на газ.
– В чём дело? – обеспокоенно спросила Борзая.
– Верёвка слишком тяжёлая, – бросил я, сцепив зубы. – Сейчас я опущу его ниже, а ты подкинешь так высоко, как сможешь. Готова? Три, два…
Камеру дёрнуло, дрон чуть не перевернулся вверх ногами, но я успел вырулить и шмякнуться на край балки. Жужжа и подпрыгивая дрон пополз в указанном мной направлении, пока я не убедился, что петля зацепилась.
– Попробуй подтянуться на верёвке, – приказал я, сняв очки. Девушка, подозрительно на меня посмотрела, подвязывая трофейную голову к поясу. – Ты легче, килограмм на двадцать-тридцать. Как только заберёшься наверх, сдвигайся к основанию балки и жди меня.
– А оружие мне внизу оставить? – с вызовом спросила рыцарь, показывая на собранные трофеи.
– Это ты молодец, но раньше предупредить не могла? – поморщившись спросил я, оглядываясь по сторонам. – Поступим так… привяжем конец верёвки к сумке, в неё сложим всё тяжёлое. Доспехи много весят? Если нет, то лезь так.
Борзая посмотрела меня странно, я бы даже сказал неприязненно и испуганно, чуть ли за плечи себя не схватила, и я запоздало вспомнил, что ещё всего несколько часов назад её пытался изнасиловать жирный боров. Оправдываться я не стал, как и настаивать, чтобы она раздевалась – снимала броню.
– Готово! – минуты через три пыхтения заявила девушка. Фонарь до неё еле доставал, а вот сумка с добром и конец верёвки не натягивался. – Всё в порядке, балка не шатается. Можешь забираться.
– Ну спасибо за приглашение. Держись там за что-нибудь, на случай если она нашего веса не выдержит.
Девушка кивнула, отойдя к перекрытиям, а я, не рискуя подпрыгивать, аккуратно подтянулся на верёвке, зажал её ступнями и полез вверх. Не торопясь, но и не задерживаясь. И выбравшись наверх, с огромным удивлением понял, что почти не устал. А ведь день уже подошёл к концу: над нами раскинулось ночное звёздное небо.
– Держишься? – уточнил я, вытащив сумку с добычей и подойдя к рыцарю. Балка едва заметно покачнулась, но выдержала, так что можно было выдохнуть. Осталось только забраться выше. А одновременно цепляться за перекрытия и держать в обеих руках пульт – не слишком удобно. – Хватай меня за пояс, надо перенести верёвку выше.
Обнимая колонну, девушка держала меня за пояс, пока я подтянул дрон и размахнувшись подкинул его вверх, а затем резко направил к следующей уцелевшей точке. Получилось с третьего раза. И убедившись, что закреплённая верёвка надежна, пустил девушку вперёд.
– Всё, я наверху! – позвала меня Борзая. – Тут уже можно подняться на крышу.
– Отлично, отойди от края и жди, – ответил я, убедившись, что сумка надёжно закреплена, поднялся сам, а затем вытащил добычу и не забыл снять своего верного помощника – дрона. Сейчас даже жаль, что это миниатюрная машинка для гонок и спорта, а не для съёмок или доставки.
И только забрав всё ценное и выйдя на покатую крышу, я сумел оценить и странное, урезанное небо, и мерцающие на самой границе видимости разводы, похожие на северное сияние, и золотистый свет, идущий… если прикинуть, там должен быть исторический центр. Хотя теперь я ни в чём не был уверен.
– Ну хоть спуститься не составит проблемы, – довольно выдохнул я, увидев, что одна из сторон крыши почти вросла в землю.
– Мы потеряли слишком много времени, граница уже истончилась. Заповедная роща удержит тварей, но это ненадолго, – поторопила меня Борзая, первая начав смело спускаться и почти тут же провалилась в едва заметную трещину. Вскрикнув, девушка расставила руки в сторону, и я в последний момент поймал её за запястье. За мгновение успел понять, к чему идёт, и рухнул на живот, спасая не только девушку, но и рюкзак с бесценным оборудованием.
– Мне в порядке бреда показалось, что ты расплатилась за спасённую жизнь, – пошутил я, вытянув девушку на безопасный участок. – Похоже, баланс опять не сходится.
– Если нас нагонит волна, будет неважно, – поджав губы, ответила Борзая, и тут же засеменила вниз. Но теперь чуть ли не на попе спускалась, постоянно удерживаясь на поверхности минимум тремя точками. Умно, надо признать. Впрочем, она с меня пример брала, я двигался точно так же, а ещё тащил рюкзак и сумку с добычей.
– В лесу темновато, – поморщившись проговорил я, когда мы спустились и оказались меж деревьев, за что тут же получил удивлённо-презрительный взгляд. – Фонарика надолго не хватит.
– Он нам и не нужен. Мне, – поправилась девушка. Зажмурившись она шумно втянула воздух ноздрями. – А если бы ты не сглупил и не валял дурака, а принял первый дар тотема, тоже смог бы ориентироваться по запахам.
– Я парень догадливый, но ты хоть намекнула бы… – ответил я, но девушка лишь отмахнулась и уверенно пошла между деревьями. Очень захотелось выругаться или огреть её. Фонарь я выключил, звёзды давали слишком мало света, но я худо-бедно ориентировался, по шуму и двигающемуся впереди силуэту. – Жаль, луны нет, ничего не видно толком.
– Радуйся, что их нет, – не оборачиваясь буркнула Борзая.
– Их? – не смог сдержать я удивления. – У вас тут что, несколько лун?
– У нас одна, или не одной, уже непонятно. – вздохнула девушка, на мгновение замерев и потянув воздух носом. – Нет, пока всё в порядке. Нас не преследуют. А луны… когда граница совсем истончается, на небе можно их увидеть. Одну, а то и две. Но это никогда добром не заканчивается.
– Знаешь, у меня просто безграничное море вопросов.
– Море, – девушка непроизвольно передёрнула плечами. – Жуткое место.
– У вас тут есть море? Откуда?
– Иногда сезоны выходят в утопленные миры, – ответила Борзая. – Лишь то, что мы на возвышенности, а границы открываются по ночам, гарантировало наше выживание. Ледяное море, лавовое море, безграничное море, море чудовищ…
– Я предпочитаю Чёрное море, – усмехнувшись ответил я.
– У вас тоже было море теней? – удивлённо спросила девушка обернувшись. – Как же вы сражались с призраками?
– Не было у нас ничего подобного, называлось оно просто так. Чернело во время штормов и гроз, – немного раздражённо ответил я, вбивая себе в голову, что одни и те же слова могут иметь совершенно разные значения. С другой стороны, представить море чудовищ. А теней? Это фигуральное выражение или оно реально было чёрной поверхностью, из которой лезли призраки?
– Куда мы идём? – не выдержав спросил я через несколько минут. – Нет, понятно, что к людям, в безопасную зону и всё прочее. Но куда?
– К императорскому двору. Жаль, Секачовы забрали скакунов, тогда бы мы добрались за несколько часов, – с явным сожалением ответила девушка. – А так, придётся идти до утра. Но у нас ещё четыре дня, мы справимся.
– Не хочу быть назойливым, но ты можешь объяснить хотя бы что за уродцы были с теми боровами? Это какие-то мутанты?
– Гомункулы или выводок – королевский дар княжеского тотема Секача, – легко ответила Борзая. – У каждого духа он свой, как и многое другое. Но большинство княжеских родов держат свои дары в секрете. Просто у них он уж слишком специфический, если прятать, он будет бесполезен. А так, уж лучше дар Дятловых.
– А у них что?
– Они могут за недели вырастить лес, правда, лучше всего делают это на местах бойни. На бывших прорывах, так, чтобы тел оставалось как можно больше, и их не забрали Кротовы для создания чёрной крови, – пояснила девушка. – О других королевских дарах почти ничего не известно. А вот младшие и некоторые старшие почти всё знают.
– Как хорошо, что у тебя такой отличный собеседник, не знающий ровным счётом ничего. Будет о чём в дороге поговорить, время скоротать. Какие не секретные дары у рода Борзых?
– А сам-то, как думаешь? – рассмеявшись спросила девушка.
– Ну если так ставить вопрос… нюх, наверное? Скорость бега. Что ещё?
– Нюх есть у многих, если не у всех, но только у нас и Волковых он настолько острый. Скорость – да, тут мы уступим не многим. Но главное – наша верность Хозяину и его делу. Честь рода и честь империи – об этом знают все, – Борзая усмехнулась. – Хоть многим теперь это не по нраву.
– Это что, шутка какая-то? Я думал, массовая разборка с кабанами у вас вышла случайно, – покачав головой, проговорил я. – Как вы, на грани выживания, умудряетесь ещё друг с другом цапаться?
– Тебе, простолюдину, этого не объяснить, – фыркнула девушка.
– А ты попробуй. Всё же дар ты мне скормила, хоть и с непонятными последствиями. Или это ничего не значит?
– Ну почему же ничего, если будешь орать направо и налево о том, что тебе подарили дар – тебя убьют, прикопают. А через несколько дней на твоей могилке прорастёт яблоня. Может, так и стоило бы с тобой сделать, за неуважение к Зверю.
– Объяснять надо, – мрачно ответил я, понимая, что возразить по существу мне нечего. – Значит, у вас есть Дары – связь с тотемами? Интересный мир.
– Это не из нашего, – чуть помедлив ответила Борзая. – Тотемные животные – часть наследия одного из сезонов. Иногда бывает, что сезон заканчивается с прибылью. Кому-то удаётся раздобыть богатые трофеи. После волны остаются не только труппы или разрушения, но и ценные артефакты, устройства или способности. Тут, главное, суметь взять. И чтобы Обелиск, да осветит он наш день, да защитит в ночи, благословил.
– Что ещё за обелиск? Какие такие волны? Что за сезоны? – чуть не взвыв проговорил я. – Нам всё равно идти долго, объясни толком.
– Да что ты пристал как маленький, это же всем известно! – зло обернулась на меня девушка, а затем, с шумом вдохнув, чуть успокоилась. – Ладно, только не перебивай, вопросы будешь Филиновым задавать, у них головы большие, пусть они болят на эту тему. Что тебе, сезоны?
Помня о предупреждении не перебивать, уточнять я не стал.
– Ну хорошо. Есть день и ночь, сутки. В сутках примерно двадцать четыре часа, когда больше, когда меньше, но тут не перепутаешь. Днём светит солнце, ночью нет, – тут я чуть не взвыл, но предпочёл держать язык за зубами. – Ночью границы слабеют, и через них могут проходить твари. Но только в Сезон.
– В сезоне – девяносто ночей. Первые и последние десять – почти всегда спокойные, если сезон не стихийный. Ну там, пару десятков тварей на всю границу выскочит, да разведчиков могут на ту сторону послать, – пояснила Борзая, постепенно втягиваясь в рассказ. – Ещё двадцать от начала – могут быть неспокойными, в это время с других границ перекидывают войска. А на тридцатую ночь начинается…
Договорить она не успела, позади далеко за видимым горизонтом, мелькнула фиолетовая молния, и я успел сосчитать до сорока, прежде чем раздались далёкие басовитые раскаты грома. Далеко, даже странно, что было слышно на таком расстоянии. Или это так долбануло что…
– Бежим, – судорожно сглотнув, прошептала девушка. – Граница пала!
Спрашивать у неё в таком состоянии что-либо было совершенно бесполезным, а потому я припустил вслед за девушкой. А позади раздался ещё один раскат грома, а затем ещё и ещё один. Через пару минут они уже сливались, хоть и отдалялись с каждым шагом. А когда мы выбежали из леса на удивительно чёрный асфальт, позади, за деревьями, разгоралось фиолетовое пламя.
– Они выпустили охоту, – проскулила девушка. – Если наткнуться на бойню, выследят нас и тогда конец.
– Слушай, я не заметил, чтобы ползун был особенно быстрым. Мы же на равнину вышли, а по дороге бежать куда сподручней, чем по сплетённым корням. Авось оторвёмся. Сдаваться точно нельзя – последнее дело.
– Ползуны? Ты не их бойся, а их хозяев! Охота – это не просто… да кому я объясняю…
– Так не объясняй, побежали! – подхватив девушку под руку, я потащил её за собой, а сам перекинул трофейную сумку на живот и на ходу запустил внутрь руку. Пальцы тут же уткнулись на хорошо знакомые гильзы, целую россыпь, и на всё это богатство только два ствола-обреза. Уже лучше, чем ничего.
– Стой, – дёрнула меня назад Борзая, хотя мы не пробежали и пятисот метров.
– Да в чём дело?
– Здесь начинается первая линия обороны, – ответила девушка, показывая куда-то на землю. – Всё заминировано…
– Уверена, что сможешь пройти? – придержал я её за рукав.
– Они пахнут железом и глицерином.
– Когда писали завет, ещё не существовало минных полей, – фыркнул я. – Ну раз ты чуешь даже мины – дамы вперёд.

Глава 4
Вначале я дёргался при каждом шаге, готовясь перехватить девушку и вытащить её с мины, но потом успокоился. Борзая уверенно шла впереди, время от времени предупреждая, где надо переступить проволоку или идти спокойно, чтобы не создавать лишнюю вибрацию.
– Всё, дальше не пройдём, – сказала наконец девушка, замерев на одном месте.
– В чём дело? Не чуешь мин?
– Наоборот, их слишком много, – покачала головой Борзая. – Четвёртая линия, здесь должны быть установлены магнитные. А я в доспехе, и даже если сейчас разденусь и подниму его над головой… не подумала. Надо как-то подать сигнал!
– С этим как раз никаких проблем, – ответил я, достав смартфон, и поморщился: больше двух третей заряда я сегодня уже использовал. – В какую сторону светить?
– Вон туда. Надеюсь, нас заметят…
Минуты три я как дурак махал включённым фонарём из стороны в сторону, пока вдалеке из темноты не выглянул огонёк факела, а вслед за ним идущий очень высокий человек. Сперва мне даже показалось, что это какой-то новый монстр, но вскоре я опознал деревянные ходули, поднимающие его на высоту больше двух метров над полем.
– Кто такие? – крикнул встречающий, переступая с ноги на ногу метрах в двадцати от нас.
– Княжна Ольга Борзая с братом! – громко ответила девушка.
– Ваше сиятельство? Подождите секунду. Иду.
– Это когда это мы породниться успели? – тихо спросил я, пока мужчина ковылял в нашу сторону.
– Когда трижды смешали кровь на поле боя, – бросила девушка. – Естественно, брат ты мне не родной, а кровный, но радуйся, что я вообще тебя признала.
– Чую неприятный подвох… Ты мне позже объяснишь, почему вдруг простолюдина называешь братом, – не стал спорить я, а то ещё бросит, и останусь в одиночестве на минном поле.
– Ваше сиятельство, радость-то какая! А то, говорили, что сгинули вы в заповедном лесу, – отклонившись проговорил встречающий нас мужчина. – Вас двоих надо до форта доставить? Доспехи?
– Да, двоих, – решила девушка. – Только с братом аккуратнее, он пока контуженый. Может свалиться.
– Ага, ну, забирайтесь, ваше сиятельство, – сказал мужчина, присев, и Борзая ловко вскарабкалась по едва заметным выступам-ступенькам на ходулях, а потом умостилась у того в коленях. – А за вами я вернусь через пять минут.
Спорить я не стал, тем более что темноты с раннего детства не боялся, двоих проводник вряд ли бы на себе упёр, отметил только, что Борзая оставила мне сумку со всей добычей. Пока акробат ходил туда-сюда, порылся в сумке, неприятно удивившись разнообразию патронов. Их насчитывалось аж шесть, а что самих патронов – меньше четырёх десятков. И к обрезам болтовки подходил лишь один.
– Ваше сиятельство, готовы? – спросил проводник вернувшись. Будто у меня был выбор. Я парень не маленький, может не качок или бодибилдер, но под сотню кило живого веса во мне есть, и перевозчика знатно пошатало, пока я забирался наверх, а вот когда уселся на незаметную снизу полку-скамейку, тот быстро поймал равновесие.
– Главное, не раскачивайтесь и не мешайте мне, и всё будет в порядке, – посоветовал проводник и зашагал по полю, притом каждый шаг у него был метра два с половиной, а то и три. Удивительно, как он умудрялся держать равновесие и передвигаться с таким грузом. Вероятно, это не просто ходули, а какое-то приспособление, иначе объяснить это не получалось, но сейчас это было не главное.
Мы перешагивали через вкопанные в землю бетонные треугольники, колючую проволоку и овраги, у которых я не смог в темноте разглядеть дна, но был твёрдо уверен: там скрыты колья. Или ядовитые змеи, или скорпионы, или всё вместе. Потому что такой разнообразной и богатой на выдумку оборонительной линии я не видел никогда в жизни.
В учебке нам показывали укреп районы первой и второй мировой. Гигантские площади, перерытые словно кротами. Но даже они не шли ни в какое сравнение с тем, что я видел здесь. Зачем глубокие рвы, куда точно не полезет твоя пехота? Зачем крохотные мостики и островки безопасности? От чего могут защитить бетонные кресты?
Я молчал, как воды в рот набравший. Потому что на слишком большое количество вопросов у меня просто не было ответов, а расспрашивать у проводника – довольно глупая затея. Меня же, в конце концов, представили как кровного побратима княжны, а такими словами разбрасываться нельзя.
– Всё, слезайте, ваше сиятельство, приехали, – с облегчением сказал перевозчик, последние две минуты дышащий как паровоз, только паром не плевался.
– Благодарю, – ответил я, спускаясь по ходулям к ожидавшей в окружении нескольких дозорных Борзой.
– Оставь ему несколько патронов, род Борзых помнит верную службу, – достаточно громко проговорила девушка. Отдавать нашу добычу не хотелось, но я выцепил пять патронов, не подходящих к обрезу, и протянул их наклонившемуся проводнику.
– Это слишком щедро, ваше сиятельство! – ошарашенно проговорил тот.
– Бери, мы не забываем хорошей службы, – ответила девушка, хотя я заметил, как едва заметно дёрнулась её щека. – Идёмте, мне нужно как можно скорее доложиться коменданту форта.
«Какого ещё форта?» – хотелось спросить мне, ведь никаких возвышенностей я не заметил. Ни крепостных стен, ни фонарей или света в домах. Но стоило нам пройти пару десятков метров, как прямо в земле показалась дверь, и вглубь уходила лестница. Подземный форт? Бункер что ли? С каждой минутой всё чудесатее и чудесатее.
Дважды мы сворачивали, освещая коридор лишь фонарём, и звук шагов вяз в земле и едва проступающих балках. Вот наконец из-за угла показались нормальные лампы. Пришлось даже зажмуриться, прежде чем вышли к металлической стене с узкими бойницами, расположенными полукругом и массивной дверью по центру.
– Княжна Ольга Борзая прибыла для встречи с комендантом, – громко сказала девушка, не дожидаясь вопросов. Тут же в стене открылась узкая дверца и наружу выехал шар. Так же невозмутимо Ольга приложила к нему ладонь и, дождавшись пока шар не станет зелёным, убрала руку, шагнув назад.
– Кто с вами? – раздался грубый, приглушённый голос с той стороны. Похоже, динамиками тут не пользовались.
– Соратник и побратим, – немедля ответила девушка.
– Мы обязаны его проверить, если ваш тотем его признал, то и мы впустим, – с некоторой заминкой ответил невидимый собеседник.
– Проверяйте, – с едва заметной запинкой сказала девушка, но, когда я потянулся к шару, немного сдвинулась, чтобы взять меня за свободную ладонь. Мгновение – и шар засиял зелёным, а вот Борзая нахмурилась.
– Проходите, ваши сиятельства! Комендант у себя, – донёсся голос из-за двери, и проверочный инструмент спрятался нишу, после чего дверь с лязгом приоткрылась и начала медленно отходить в сторону. Оценив её толщину, я тихо присвистнул – метра два не меньше, для чего они её ставили? Защиты от ядерного удара?
– Следуйте за мной, ваши сиятельства, – проговорил офицер, а встретивший нас у дверей явно рядовым не был: совсем другая форма. Но даже если бы его одеть как солдата, выправку не скроешь. Теперь под ногами была не утоптанная земля, а твёрдый бетон с едва заметными следами пыли. Тут прибирались, но звуки шагов вязли в ломанных линиях коридоров.
– Ничего не хочешь мне рассказать? – встав на цыпочки и схватив меня за плечо, так чтобы я наклонился, спросила Борзая. Я лишь поднял бровь. – Ты говорил, что не давал клятву тотему, но проверку прошёл сам…
– Я рассказал тебе всё, что было, – ответил я, не собираясь вдаваться в подробности. Не здесь, не сейчас.
– Ладно, потом обсудим, – буркнула и недовольно замолчала девушка, когда я кивнул в сторону сопровождающего.
Петляя по коридорам, я невольно замечал особенности: все коридоры узкие (втроём не разминуться), ломанные (чтобы гасить ударную волну), с бойницами в ответвлениях и постами охраны. Штурмовать такие замучаешься. Каждый метр и поворот станет смертельной ловушкой, в которой одиночка легко будет сдерживать армию. Круче, пожалуй, была бы только отвесная лестница в небо.
На стенах и потолке были видны следы прошлых сражений: то там, то здесь виднелись выбоины и глубокие длинные царапины. Под потолком едва слышно гудела вентиляция. А с запахом плесени боролись крепкий мужской пот и хлорка. Укрепления явно не новые, не один раз побывавшие в бою, но ухоженные и поддерживаемые в работоспособном состоянии.
Единственное, что меня смущало – снаряжение солдат и офицеров, встреченных по дороге. И дело даже не в сложенных на постах металлических доспехах, а в патронах, расставленных на полках и копьях, прислонённых к стенам. Патронов было катастрофически мало. Не ящики, даже не по цинку на одну ячейку. Буквально обоймы по пять-десять патронов на человека.
И только когда мы добрались до ещё более узкого коридора, в котором пройти можно было только в одиночку и пригнувшись, я увидел первый пулемёт, стоящий в закутке, но с нормальными лентами. Да и то, увидел я его потому как боковая дверца оказалась открыта. Последняя линия обороны?
– Сюда! – позвал офицер, и миновав ещё два поворота, мы оказались перед толстой стальной дверью. Двое несущих вахту солдат тут же взяли под козырёк, но открывать не спешили, пока не увидели условный знак. Паранойя? Что-то столь бережного обращения к правилам я в нашей армии не помнил. Разве что во время проверок, да и то, раз на раз не приходилось. А тут… Они же офицера явно знали в лицо.
Оставался только шанс, что дело в Борзой: высокая гостья так повлияла, иначе объяснить такое рвение у меня не получалось. Дверь наконец отворилась, и мы вошли в небольшой зал, кажется, внутреннее помещение форта. Из него расходилось множество дверей, две из которых по запаху мог узнать даже я – столовая и уборные.
В животе предательски заурчало, и я вспомнил, что последний раз ел только утром. А потом как-то не до того было. Да и помыться было б неплохо, хотя бы кровь с шеи убрать. Но похоже, такой роскоши как лишнее время нам предоставлять не собирались, тут же проводив в дальнюю от входа комнату – кабинет начальника.
– Госпожа Борзая, мои соболезнования вашей утрате: – проговорил коренастый военный, в строгом сером мундире с лычками, которые я не мог опознать. Если судить по шестиугольникам, заменившим звёзды, перед нами целый полковник. – Ваш отец был образцом мужества и служения долгу, а брат подавал огромные надежды. Жаль, что они сгинули в сражении с тварями. Прошу вас, будьте осторожны.
– Благодарю, но я до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что их больше нет, – ответила Ольга вздрогнув. То ли от напоминания, что её близкие мертвы, то ли от постановки фразы комендантом. Сражение с тварями? Учитывая, как повели себя Секачовы, они, конечно, те ещё уроды, но вряд ли военный имел их ввиду. А вот предупреждение вышло совершенно недвусмысленным.
– Хорошо. Рад, что вы меня поняли, – выдохнул командующий фортом. – Я должен немедленно инициировать сеанс связи. Штаб запросил приоритетное вещание, как только вы появитесь. Если появитесь.
– Мне нужна секунда, – проговорила Борзая, отступив ко мне.
– Конечно, ваше сиятельство, мне тоже нужно время на подготовку, – с этими словами военный наклонился к сейфу, торчащему из стены, и начал набирать комбинацию, загородив циферблат.
– В чём дело? – спросил я, когда Ольга впилась пальцами в моё плечо.
– Они уже там, – осипшим голосом проговорила девушка. – Либо они сами, либо… я даже думать не хочу об этом. Нельзя о таком думать.
– Ваше сиятельство, почти всё, – предупредил военный, и я увидел, как он аккуратно и бережно достаёт из бархатного футляра… лампы. Словно из учебника по истории: такие вставляли в допотопные компьютеры, телевизоры и прочую вычислительную технику, когда не было нормальных микрочипов.
– Собраться, я должна собраться… – проговорила Борзая, смахнув выступившую вдруг слезу, и выпрямилась, одёрнув торчащую из-под кирасы форму. – Я готова, барон.
– Как и я, ваше сиятельство, – ответил мужчина, и с потолка ударил прожектор, высветив на идеально ровной стене зал, в котором было битком набито народа. За круглым столом уместилось человек двадцать, но внимание на себя обращало шестеро по центру, и куда больше – двое. Один – с краю (я его опознал – тот гигант, убивавший рыцарей). И один с более шикарной спинкой, чем у остальных, буквально восседающий на троне.
– Ваши сиятельства, великий князь Волков. Приветствую вас! – склонилась Ольга, и я повторил за ней. Увидев, что барон встал на одно колено, хотел было сменить позу, но по всей видимости было уже поздно.
– Княжна, мы рады, что вы в добром здравии добрались до безопасного места, – сухо проговорил мужчина на троне. – Тем более что сделали вы это крайне вовремя. Время сожалеть и скорбеть ещё настанет. Сейчас мы должны определиться что с вашими передовыми войсками. Вы готовы исполнить свои клятвы?
– …Нет такого приказа императора, который мы бы не исполнили, – с едва заметной заминкой проговорила девушка, сверкнув глазами.
– В аномалиях и заповедной роще, куда, к слову, у вас не было необходимого допуска, погибли лучшие ваши отряды. Вы уверены, что сумеете исполнить свой долг? – спросил великий князь с нажимом. – Ваш дядя утверждает, что в данный момент лучше отступить и передать часть мест во дворе более подготовленному роду.
– Род Борзых безоговорочно предан императору и никогда не отказывался от своих обязанностей, – проговорила девушка, и я заметил, как сидящий за столом мужчина с вытянутым лицом и седой шевелюрой прикрыл глаза ладонью. – Даже сейчас, потеряв лучших, как вы верно заметили, мы исполнили свой долг.
С этими словами Ольга достала из сумки голову ползуна и положила её на стол, повернув оскаленной пастью в сторону объектива.
– Они суют нам голову мертвеца и говорят о выполненном долге? – не сдержавшись фыркнул Секачов. – Да мы вам таких мумий сотни натаскаем, если они нужны где-то кроме грядок и кормёжки животных.
– Скоро у вас их будет предостаточно независимо от вашего желания и приказов, – сказала Борзая, едва сохраняя спокойствие. Скрип зубов и яростный взгляд легко выдавали все её мысли. – Это голова ползуна-разведчика, которого мы победили в руинах заповедной рощи. Эта тварь сумела преодолеть большую часть живых ловушек и дожидалась ночи, перебив несколько десятков рыцарей и солдат.
– Вы хотите рассказать о чём-то конкретном? – спросил сидящий за пределами малого круга мужчина в характерном белом халате и гигантских очках на половину лица.
– В данный момент мы разбираем не этот вопрос, – прервал его Волков.
– Боюсь, знания никогда не ждут, – совершенно не смутившись проговорил очкастый. – Что вы хотели рассказать, княжна?
– Вы собираетесь её слушать? Соблюдайте правила! – рявкнул Секачов.
– Именно этим мы и занимаемся. Совет разбирает свои вопросы, мы – свои. И если разведчики принесли сведения, которые помогут нам выжить, мы обязаны их узнать. Любой ценой, – вновь продолжил очкастый, прервав теперь уже кабана. – Или кто-то собирается спорить с орденом Обелиска и Откровением выжившего?
В зале наступила тишина. Даже великий князь притих, хоть и метнул в сторону говорившего яростный взгляд.
– Отлично, в таком случае продолжим. Что вы выяснили, княжна?
– Благодарю за возможность исполнить наш долг, господин Филинов, – сухо улыбнувшись сказала Ольга. – В первую очередь, это были люди, вероятно, технологическая цивилизация, захваченная паразитами, крепившимися в основании черепа. Вот выемка от одного из них. После расчленения и убийства ползуна паразит попробовал перейти на другого носителя.
– Как вы сумели его убить? – заинтересовался учёный.
– Воспользовались элементами окружения, фактором неожиданности и недооценкой противником наших сил… да и просто повезло, – не стала врать Борзая. – Он пробирался под завалами, когда мы завалили проход и, воспользовавшись его не мобильностью, сумели перерубить шейные связки и расковырять позвонки.
– Мы уже изучали убитых ползунов, но не замечали среди них паразитов, – задумчиво проговорил Филинов. – Возможно, они были утеряны при транспортировке или осмотре тел. Это критичное замечание для устройства обороны, и ваше участие в получении этих сведений, безусловно, будет учтено в докладе императору. Что-то ещё?
– Нет, господин Филинов, это всё, – ответила девушка, и я чуть толкнул её локтем. Она ничего не сказала и даже не обернулась. Пришлось толкнуть её ещё раз, что не скрылось от зрителей.
– Похоже, ваш спутник хочет высказаться, – улыбнувшись заметил учёный. – Очень интересная у него форма одежды. Я бы даже сказал Старая. Вы что-то хотели сказать, молодой человек?
– Только то, что после наступления ночи тварь изменила своё поведение, – ответил я, дождавшись раздражённого кивка от Борзой. – До этого она передвигалась на четырёх лапах, атаковала скорее как животное, хоть и умное. Но стоило солнцу окончательно сесть – сменила поведение.
– Солнцу сесть. Вы выдаёте себя с головой, – улыбнулся Филинов. – И это тоже попадёт в отчёт, как и вероятная возможность ментальной или радиосвязи между индивидами и находящимся за границей центром. Это особенно интересная информация. Если она подтвердится, возможно, Бедствия и вовсе удастся избежать. Пока же, пользуясь приказом императора, я прошу доставить Старого в центральную крепость для изучения.
– Он прошёл посвящение духу и приобрёл первое благословение. Он мой кровный брат и не подпадает под законы о Старых, – быстро, но уверенно проговорила девушка.
– Получил посвящение? Жаль… – поджав губы, отметил Филинов. – Что же, в таком случае это тоже попадёт в отчёт для императора. Я приглашаю вас обоих… на беседу. Голову доставите лично.
– Если это прикажет император, – сказала Ольга.
– Безусловно, прикажет. Верно же, великий князь? – посмотрел на Волкова учёный, и тот кивнул. – До скорейшей встречи, княжна. Не прощаюсь.
– Позвольте, но род Борзых не в состоянии выполнять свои обязанности! Их места при дворе должны быть переданы клану, что продолжит защищать город – нам! – встав со своего места, воскликнул Секачов.
– У каждого рода, клана и ордена свои задачи и свои обязательства, – возразил седой тощий мужчина, похоже, дядя Ольги. – Наш род ищет уязвимости врага и приносит империи пользу иначе, чем ваш. Не всем же поставлять выращенную на труппах свинину и газ из дерьма?
– Я прикончу тебя, шавка!
– А ну сели! – рявкнул Волков, и вскочившие было мужчины нехотя опустились обратно. – Как великий князь и глава штаба этого сезона я приказываю клану Борзых подготовить войска для занятия первого капонир великой Шагающей крепости.
– Будет исполнено! – не стушевавшись ответила Ольга.
– В таком случае у вас есть день, чтобы прибыть в ставку. Войска должны занять свои места в течение семидесяти двух часов, – сказал Волков, и, не дожидаясь возражений, приказал. – Сеанс связи окончен. Удачи вам, барон.
– Благодарю, ваше сиятельство, – склонился командир форта и выключил камеру, а затем и проектор. И только убрав обратно в бархат лампы, повернулся к нам. – Вы же понимаете, что первый капонир – это фактически самоубийственная миссия, ваше сиятельство? Оттуда возвращаются единицы.
– Будто у нас есть выбор, – выдохнула девушка, стараясь держаться ровно.
– Утром вам будет предоставлена дрезина до центра. А пока – умойтесь и поешьте, – предложил полковник. – В моём форте вы будете в полной безопасности.
– Спасибо за предложение, господин барон. Но я предпочту ночевать дома, – сжав губы, проговорила Борзая.
– Ночью использовать технику слишком опасно, а пешком вы будете добираться почти сутки, – покачал головой командующий. – Я гарантирую вам безопасность и самую быструю из возможных команд. Ваш батюшка когда-то помог мне, а я теперь хочу помочь вам. Не отказывайтесь от протянутой руки…
– Хорошо. Но мы выдвинемся, как только ночь подойдёт к концу, – нехотя согласилась Ольга. До последнего она держалась: и когда прощалась с полковником, и когда ходила в общие душевые смыть грязь и кровь. И лишь когда мы оказались в одной комнате, завернулась в одеяло с головой и, уткнувшись лицом в подушку, взвыла.
Я же… я просто сидел рядом, не в силах подобрать слова. Она потеряла близких, но ведь и я ещё утром, выходя из арендной квартиры, был уверен, что где-то есть мои родные, живые и вполне здоровые. А сейчас, после всего произошедшего… Пожалуй, только нереальность происходящего и постоянный адреналин позволяли мне не сойти с ума.
Ведь если у девушки оставался как минимум дядя, а возможно ещё толпа родственников, то я – совершенно один. В непонятном и по-своему жутком мире, где считают не дни, а ночи. Где сезонов шесть, а в году восемнадцать месяцев. Где большая часть города перекопана траншеями, окопами и усыпана укреплениями, а в среде военных встречаются бароны и князья.
Я не понимал, что вокруг творится, и это позволяло сохранить хоть какую-то трезвость рассудка, ведь он продолжал твердить: «Это всё нереально! Ты просто уснул в метро, и вскоре тебя растолкает проводник на конечной станции». На это была последняя надежда. Ведь если нет, если всё окружающее реально…
Неожиданно краем глаза я заметил движение, словно у моих ног появился белый пушистый комок, в чёрную полоску. Но стоило скосить глаза, как он тут же исчез, лишь мазнув по колену мягким хвостом. Прыгнул в бетонную стену и растворился…
– Мы должны отомстить свиньям за смерть отца и брата, – неожиданно раздался сдавленный и севший от рыданий голос девушки.
– Мы? – уточнил я, осматривая помещение. Несмотря на электрические лампы, розеток я не нашёл. – Интересно, а кому мстить мне? Кто виновен в том, что нас с сестрой разлучили? У тебя хоть понятно, кто убийца и кого можно карать…
– Время не убить. А вот оно справляется с этой задачей отлично, – фыркнула девушка. – Помоги мне, и получишь всё, что пожелаешь. Даже меня…
– Я подумаю…

Глава 5
Сказал и забыл. Пользоваться беспомощностью девушки я не собирался, да и самому было не до того. Хорошо было бы поспать, но после суматошного дня полного стресса сна не было ни в одном глазу. Только сейчас, оказавшись в относительной безопасности, я сумел осознать всю глубину… кхм… ситуации, в которую попал.
Я сегодня убил человека, впервые. И что странно, меня от этого не тошнило и даже не трясло. Может дело в адреналине, может в том, что тот был отъявленным уродом. А может в том, что окружающее никак не укладывалось до конца в голове и казалось нереальным. Очередная игра, фантастический фильм, который я смотрел в очках виртуальной реальности. Или бредовый сон.
Вот только мне не требовалось себя щипать, чтобы оценить всю творящуюся вокруг жесть. Я убил человека и… и десяток других тварей, гомункулов. Ну и… и фиг с ним? А что мне оставалось в текущей ситуации? Терзаться и мучиться до конца дней за то, что урыл одного урода? Гомункулы вообще биороботы, там вопросов нет. Так что…
Сейчас у меня есть куда более серьёзные задачи, чем самокопание. В первую очередь, хочу я или нет, но надо отдохнуть. Пришлось себя заставить, чтобы просто лечь и лежать с закрытыми глазами. Вот только никакой счёт овец не помогал. Вместо этого в голове роились тысячи мыслей. Слишком много вокруг знакомого, но в то же время непонятного и опасного. Однако стоило мне задремать…
– Ваши сиятельства, вы просили разбудить вас на рассвете, – раздался негромкий, но настойчивый голос, вырывая из так и не начавшегося сна. В то же мгновение раздался вздох Ольги, и, открыв глаза, я увидел, как девушка с глубокими фиолетовыми кругами под глазами кивнула дневальному.
– Мы будем готовы через пять минут, – проговорила она, и военный, заглянувший в комнату, вышел.
– Доброе утро, – поздоровался я, тоже поднимаясь. Зевать хотелось страшно.
– У нас так не говорят. Да и какое оно доброе? – вздохнула девушка. – Доброе утро начинается в обед. Ближе к часу.
– Тут наши с тобой понимания утра полностью совпадают, я тоже сова, – кивнул я, быстро натягивая не до конца просохшие джинсы. Ну хоть без больших прорех обошлось, не совсем как оборванец выгляжу. Подождал, пока девушка сходит в уборную, на удивление споро, и сам справил нужды.
Взглянув в висящее на стене небольшое зеркальце, я понял, что и сам выгляжу не лучше княжны. Коротко стриженные вихрастые тёмно-русые волосы стояли торчком, щетина проступила на подбородке и под носом. Мешки под глазами тоже красоты не добавляли, но красивее обезьяны – уже ладно.
– Максим, помоги мне надеть доспехи, – попросила Ольга, когда я вышел. – Нужно затянуть ремни кирасы и наручей.
– У вас постоянно ходят в полной боевой выкладке? Или просто другой одежды с собой нет?
– Доберёмся до поместья, там узнаешь, – фыркнула девушка, подняв левую руку и повернувшись ко мне боком. Затягивать толстые кожаные через металлические скобы самостоятельно ей и вправду не сподручно.
– Готово, – проговорил я, осматривая доспех девушки. – Как-то у вас не по-людски всё. Есть же липучки, зачем возвращаться к старью?
– Затем, что их в бою случайно не оторвут и не расстегнут, – ответила девушка, заканчивая подпоясываться портупеей. Я собирался последовать её примеру, но Ольга меня остановила. – Не надо. Спрячь кинжал, чтобы его не видели в городе. В форте, ночью, может и не обратили внимания, а в городе многие личное оружие Бориса видели.
– Они так и так в курсе, что мы его убили. Толку сейчас шифроваться?
– Что делать? – нахмурившись, переспросила девушка. – Не важно. Доказательств у них против тебя нет, как и у меня против них, на суд не вызвать. Но дарить им такой явный предлог для вызова на дуэль не стоит.
– Думаешь, я не вывезу?
– Дуэль до смерти у аристократов запрещена, по крайней мере в стенах города. Но случиться на ней может всякое, а ты, извини уж, с оружием как простолюдин себя ведёшь, – фыркнула Ольга. – Булавой еле машешь, о фехтовании вообще не слышал. Лучше перекинь через плечо патронташ и повесь на ремень пистоль.
– Обрез, – поправил я девушку, но спорить не стал. Фехтовать я и в самом деле не умел от слова вообще. Ножевой бой, как и рукопашный, нам в учебке давали, но только основы. Только благодаря им я сумел вбить тому уроду кинжал в глаз. Но на большее можно было не рассчитывать. Особенно на длинно-клинковом оружии. Автомат со штыком ещё может быть, да и то… предпочту стрелять. Издали.
– Хорошо. Мы готовы, – удостоверившись, что я внял совету и спрятал приметную вещь, позвала Ольга. Офицер повёл нас по уже знакомым коридорам, наружу, только после металлической двери свернув в другую сторону, и за всё время подъёма из бункера я увидел всего трёх дежурных. Остальные посты были совершенно пусты. Не боятся нападения с этого направления?
Через пять минут блужданий по катакомбам мы вышли на поверхность. Усеянное укреплениями поле не позволяло определить, как далеко находился первый вход, но теперь, в свете солнца я сумел оценить масштабы оборонительных линий: они шли от горизонта до горизонта, сколько хватало глаз.
Вдалеке, на севере, виднелись серые очертания стены, но до тех пор фон почти сливался, и только одинокие рельсы да стоящая на них дизельная дрезина разбавляли нерадостный пейзаж. Четыре колеса, рама и два сиденья, одно из которых оказалось занято. Двигатель гулко ухал, дожидаясь пассажиров.
– Спокойных ночей, ваше сиятельство! – в спину крикнул нам офицер и, не дожидаясь ответа, скрылся под землёй. Я взбежал по ступеням и помог подняться Ольге, которая, кивнув, прошла к единственному свободному месту. Машинист ничего спрашивать не стал, поздоровался поклоном и тут же потянул рычаги на себя. Дрезина дёрнулась и начала медленно ускоряться, а я внимательно смотрел по сторонам.
С каждой минутой количество вопросов только росло. Мы проезжали один километр за другим, а пейзаж почти не менялся. Лишь добавлялись всё новые оборонительные линии, рвы, заполненные водой, широкие земляные валы, бетонные ежи и колючая проволока вперемешку с кольями.
– Зачем вам бетонные кресты? – наклонившись к самому уху, чтобы не кричать, спросил я у Ольги.
– Обсудим всё дома, – ответила девушка строго, будто по моей одежде было совершенно незаметно, что я не из местных. Да меня даже рюкзак с потрохами выдавал, я уж не говорю о его содержимом.
Спустя минут двадцать, укрепления внезапно закончились, и мы продолжили поездку по совершенно ровной, гладкой равнине, устеленной бетонными плитами. В отличие от бункера тут было куда менее прибрано и то и дело встречались повреждённые места, но были видны и вновь положенные куски.
Ещё через полчаса по обеим сторонам от равнины появилась водная гладь, уходящая к самой стене, а ещё через пару минут мы подъехали к монументальному сооружению, высотой в десятки метров. Не сразу я смог понять, что стена когда-то была обычными многоэтажками, теперь залитыми в бетон по самую крышу. Угадывалось это по редким оставшимся окнам, и залатанным пробоинам.
Но сильнее всего меня впечатлили даже не они, и не гигантские ворота, состоящие из множества секций, а то, что крылось за ними. Въехав между приоткрытых створок, каждая в пять метров толщиной, мы словно оказались в чреве завода: на нас со всех сторон тут же обрушился гомон и грохот инструментов, а безлюдная пустошь сменилась тысячами рабочих, трудящихся словно пчёлы.
Монструозный цех тянулся на несколько километров и терялся в переулках. Мы же проехали его насквозь минут за пять, не сильно снижая скорость. Но даже когда мы выскользнули из первой стены, я оставался под впечатлением. Несколько секунд мне понадобилось, чтобы осознать увиденное.
Гигантские движущиеся башни в несколько этажей в высоту, ощетинившиеся орудийными башнями и пулемётными бойницами. Теперь понятно, куда уходит весь порох, артиллерия – бог войны не только в нашем мире, и тут это понимали.
– Передовой капонир, нам придётся занять оборону в нём, – кивнула Ольга, когда мы проезжали мимо одной из громадин. – Сейчас его выведут на позиции, пристреляют, заново насыплют валы… ладно, потом.
Я хотел было сказать, что «нет уж» давай сейчас, но в это время мы выбрались за первую стену и вокруг зазеленели леса и поля, а спустя секунду я чуть не уронил челюсть. Деревенский быт меня совершенно не смущал, как и бедно одетые люди, а вот существо, на котором распахивали землю, вызвало смесь из восторга и шока.
– Откуда у вас здесь динозавры?! – не выдержав спросил я.
– Они появились задолго до моего рождения, – не придав вопросу значения, ответила княжна.
– Ну это я в курсе, миллионов так дцать назад. Только вот они же все вымерли, или нет? – проговорил я, ошалелым взглядом провожая гигантскую фигуру, покрытую перьями. – Поверить не могу.
– Всё в поместье… – улыбнувшись, ответила Ольга. И мне оставалось только вернуться к созерцанию окружающих пейзажей. Кому в детстве не нравились эти великолепные рептилии? И даже забыв их названия, я всё равно не мог не восхищаться медленной поступью и грацией гигантов. Но… как? Как они, чёрт возьми, здесь оказались?
Диковинок было не то чтобы много, но попадались на глаза они регулярно. Начиная с ездовых птиц, заканчивая парящими в небе кристаллами. Смесью из допотопной техники на паровой тяге и вполне современных тракторов. Но самым удивительным было другое: кого бы я ни увидел, никто не филонил, не отдыхал и даже расслабленным не был. Все куда-то спешили или работали в поте лица.
От разнообразия трудящихся рябило в глазах. Люди всех возрастов, от детей шести-семи лет и до глубоких стариков. Встречались как настоящие гиганты, так и коротышки со свисающими ниже колен мощными руками. Темнокожие и светлые, с раскосыми узкими глазами и глазищами на пол лица. Некоторых даже не сразу в люди-то можно было записать… откуда такое разнообразие рас в бывшей Москве?
Хотя, если посмотреть на разницу между Секачовыми и Борзыми, всё становится очевидно – люди менялись под воздействием внешних факторов. Но чтобы так сильно и быстро… всё же меня одолевали некоторые сомнения. Которые только усилились, стоило нам пересечь вторую стену.
Ров шириной в несколько десятков метров, скрывался за посадками растений и кустарниками, так что увидел я его только, когда мы выехали на мост. А вот следующая оборонительная линия показалась задолго до этого, стоило нам выехать из внешних ворот, она появилась на горизонте словно далёкие горы.
И если первая стена находилась примерно в том же месте, что и третье транспортное кольцо, то вторая шла прямо по границе центра. Когда дрезина подобралась ближе, я даже увидел не слишком уместную надпись: Октябрьская. Удивительно, но, похоже, её регулярно обновляли.
Когда же мы оказались у распахнутых настежь ворот, то рядом стал заметен барельеф, состоящий из трёх выступающих из стены скульптур: солдата, в современной мне броне, рыцаря в латах и учёного, поднимающего факел, а за ними угадывались силуэты женщин, стариков и детей. Крупная надпись гласила: «Верным слугам Обелиска, воинам, защитникам и спасителям. На трёхсотую годовщину Разрыва границ».
Триста лет? Я даже как-то… динозавры и летающие кристаллы вылетели из головы, сменившись новой волной вопросов. Даже если Надя попала в эту же реальность, но в другое время, мы могли разминуться с ней на столетия… а затем на нас упала тень второй стены. Дрезина въехала в туннель под капитальными укреплениями, и глаза долго не могли привыкнуть к темноте. Я только сумел разглядеть двигающиеся силуэты, как мы вынырнули с другой стороны и пришлось щуриться от солнца.
И вновь город смог меня удивить. Ведь за вторым оборонительным кольцом тоже кипела жизнь. Или же оно было первым со стороны центра? Глаза вновь стали разбегаться в попытке охватить всё и сразу. Старые высотки соседствовали с новостроем. И в старых, и в новых зданиях сильнее всего выделялись окна-бойницы. Узкие, с решётками даже на высоте десятого этажа. От кого спасались местные жители? Вряд ли воров боялись.
Но куда больше меня поразило обилие бегущих людей. Несмотря на разницу во внешнем виде и одежде, все куда-то спешили. Стояли лишь те, кто дожидался общественного транспорта – двухэтажных трамваев, без окон и дверей, лишь с перилами, набитых почти до отказа.
Все первые и вторые этажи зданий занимали мастерские, артели и небольшие лавочки с говорящими названиями: «Портки за час», «Крендели сладкие», «Порох дымный», «Кую мечи» и прочее. К моему удивлению, ни зазывал, ни яркой рекламы не наблюдалось, а посетители лавок не выглядели зажиточными. Впрочем, и нищими они не были, скорее поджарыми, не обрюзгшими и целеустремлёнными.
– У вас тут прямо на улице порох продают? – задал я интересующий вопрос.
– Чернуху? У императора монополия только на зачарованные патроны, остальное под кланами или мелкими родами, – ответила напряжённо Ольга. Проследив за её взглядом, я увидел следующую стену, едва виднеющуюся между домов. Третья по счёту, она выглядела чуть ли не внушительнее первых двух, но даже за ней не могли укрыться шесть шпилей небоскрёбов и то, что вначале посчитал иллюзией.
Между башнями, задевая облака вершиной, сиял полупрозрачный обелиск, переливающийся золотыми символами. Он выглядел как нечто не от мира сего. Словно божественная рука пригвоздила саму землю к этому плану мироздания и заставила всё вокруг подчиниться её воле.
– Соберись, – проговорила, толкнув меня локтем, Борзая. – Заканчивай по сторонам глазеть, придётся спуститься. Дальше пешком.
– В чём дело? – раздражённо спросил я, ведь мы въезжали под третьи врата, и они, в отличие от предыдущих, охранялись особо. Очередь из куда более прилично одетых граждан, чем на фермах или во второй линии, выстроились в очереди и караул проверял у них документы. Требовали также приложить руку к шару, который неизменно светился зелёным, но иногда слабо и едва заметно.
А ещё, кроме обычной вооружённой охраны в кирасах, одинаковом сером обмундировании с красной оторочкой и эмблемой в виде монолита на груди, у ворот стояло две статуи под два с половиной метра. Они изображали рыцарей в странных даже на первый взгляд полных латах, и только оружие в их руках смотрелось слишком натуралистично и нелепо одновременно.
Ну зачем статуе рыцаря станковый пулемёт? Или эти нелепые топоры на поясе…
– Не пялься, – одёрнула меня Борзая, и в этот момент статуя повернула голову, взглянув на меня сверху вниз. Я парень рослый, но в этот момент почувствовал себя неуютно. Хорошо, что нас пропустили без очереди и, приложив руку к шару, он немедля откликнулся, а караульные хоть и косились, но старались смотреть мимо.
– Они тебя приветствовать не стали, в отличие от коменданта форта, – заметил я.
– Они стража Обелиска, Равные. Подчиняются ордену и императору, – вполголоса ответила Ольга, когда мы прошли внутрь небольшой арки. Здесь уже горел свет, так что легко можно было разглядеть вымощенную плиткой мостовую и узкий туннель, ведущий на противоположную сторону. Ради интереса сосчитал количество шагов – выходило, что ширина стены в этом месте составляет больше тридцати метров.
Как всё это не разваливается под собственным весом? У всего есть предел прочности, в том числе у бетона и стали. А если стена полая, то зачем её делать такой широкой? Даже танкам хватит пяти метров, чтобы по ней проехать. Великая Китайская стена раза так в три тоньше, если не в четыре. Зачем? В чём смысл?
В армии учили нас накрепко, хоть и недолго. Но после срочки, поступив в университет на геохимию, я продолжил подтягивать знания. И пусть спецпредметов у меня было всего несколько, но Михаил Иванович, преподаватель, делился опытом и травил байки. В том числе и о своей длительной службе в рядах.
Одним из примеров был как раз рассказ о том, что никакой слой земли и бетона не выдерживает специализированные боеприпасы. Хочешь спрятаться от бомб и снарядов? Закапывайся в глубину, как было сделано на передовой, в форте, где мы ночевали. Здесь же… от чего могут защитить эти стены? От кочевников? Динозавров может?
Разум мне подсказывал, что всё это от лукавого. Ни одно кочевое племя, на чём бы оно не ехало, на лошадях ли, кабанах или оленях, не переживёт столкновения с колючей проволокой и окопами. Динозавры же просто звери, пусть и гигантские, даже если из ружья не пристрелить, всегда есть пушки и пулемёты. Ответа у меня пока не было.
Выйдя из туннеля, мы оказались на оживлённой улице, но на сей раз никто никуда не спешил. И разница в темпе жизни была столь разительна, что я моментально её заметил. Мужчины чинно прохаживались, всегда в компании с девушкой, а то и не одной. Занимали беседки, распевая песни и распивая спиртное. Вместо мелких лавочек и мастерских первые этажи были заняты ресторанами и кафе.
– Это что, театр? – не веря проговорил я, увидев гигантскую вывеску вдалеке.
– Это клановая территория, чего тут только нет, – пожав плечами, ответила Ольга. Она держалась напряжённо, и вскоре стала понятна причина такого поведения. Стоило попробовать отойти в сторону, как отряд стражи преградил нам путь. Их форма почти не отличалась от охраны снаружи, только вместо обелиска на груди красовалась волчья голова с разинутой пастью.
– Ваше сиятельство, по распоряжению великого князя Волкова, вы обязаны незамедлительно явиться ко двору, – вежливо, но настойчиво проговорил начальник конвоя, молодой мужчина немногим старше меня, но с рано поседевшими висками, при этом он демонстративно положил ладонь на рукоять висящего на поясе меча.
– Это что, провокация? – усмехнувшись, громко спросил я, выйдя перед девушкой. – Или вы сейчас решили угрожать княжне Борзой?
– Нет, ни в коем разе, – заметив, что люди начали оборачиваться, тут же пошёл на попятную стражник. – Мы всего лишь выполняем свой долг. Оказываем честь вернувшимся, предоставляя почётный караул.
– Как и мы, – ответила Ольга, встав со мной плечом к плечу. – Мы явимся ко двору, как только приведём себя в порядок. Как вы могли заметить, мы только что с передовой. Через полтора часа подойдём.
– Надеюсь, вас не оскорбит наша компания? – проговорил стражник.
– Компания – безусловно. А вот конвой – нет. Мы благодарны князю Волкову, но отказываемся от почётного караула. Хотите идти с нами, отошлите ваших соратников прочь, – сказала Ольга, заставляя капитана напрячься. – Или вы имеете что-то против рода Борзых?
– Нет, – спустя долгих несколько секунд ответил капитан. – Ни в коем случае. Мы не хотели оскорбить или обидеть вас, ваше сиятельство. Возвращайтесь и доложите о ситуации, я сопровожу княжну до родового особняка.
– Есть! – хором ответил десяток лужёных глоток, и отряд строем ушёл в одну сторону, а мы с Ольгой в сопровождении капитана в другую.
– Прошу вас, – чуть поклонившись, с плохо скрываемой усмешкой сказал стражник, пропуская вперёд Ольгу и пытаясь оттеснить меня назад. Что я могу сказать, у него не вышло. Я тоже старался вести себя сдержанно, но и спуску ему не давал. Вояке из Волковых это не сильно понравилось, но провоцировать нас сильнее при скоплении народа он не решился.
Ольгу узнавали, с ней здоровались, многие хорошо одетые господа и дамы даже кланялись, останавливаясь, чтобы выразить свои соболезнования. Борзая их принимала, держалась, с одной стороны, холодно, а с другой – даже рада была такому вниманию и участию. Хотя, когда она проходила мимо или отворачивалась, я замечал на лицах довольные ухмылки. Не похоже, что местные такие уж лапочки.
Нужное место я узнал без подсказок Ольги. Тяжело не заметить гигантский флаг с изображением бегущей собаки, висящий на сталинской высотке. Хотя даже не будь его, толпа Секачовых, нагло расположившаяся перед хлипким строем из десятка рыцарей, лучше всего говорила о настроениях во внутренней зоне безопасности. А уж когда они заметили нас с Ольгой…
– Что, побитая псина, приползла зализывать раны? – выкрикнул кто-то из середины толпы. Передние ряды загоготали, но стоило сделать шаг в их сторону, положив руку на обрез, как толпа колыхнулась отступая.
– Кажется, хозяева погнали вас на скотобойню, только забыли сказать, что в качестве мяса будете вы, – громко сказал я, тут же получив негодующий рёв толпы в ответ. Они орали, плевались на мостовую, трясли кулаками, но преступить невидимую черту не хотели. А когда задние ряды в порыве неистовства, отупевшие от безнаказанности, начали напирать на передние, те чуть не ногами стали в землю упираться, лишь бы не подходить ближе.
– Назад, погань! – раздался рявкающий голос от порога многоэтажки, и я увидел седого рыцаря в полном доспехе. Мне показалось, или на мгновение перед толпой появилась гигантская пасть?
– Дядя! – обрадованно воскликнула Ольга, и с трудом сдержалась, чтобы не бросится ему на шею.
– Идём скорее внутрь. А то эти свиньи и заплевать могут, – брезгливо произнёс он, приобняв племянницу за плечи.
– Постой, я не могу пойти одна, – отстранилась Ольга, шагнув ко мне и взяв под руку. – Ты его уже видел на совещании, это Максим, мой побратим. Мой дядя – Владимир.
– Не время и не место такое обсуждать, – недовольно цыкнул князь Борзых. – Раз назвала братом… идёмте оба.
– У вас есть час, – напомнил командир Волковых, оставшийся ждать снаружи.
– Мы выполним приказ, можете быть уверены, – поиграв желваками, сказал князь, и вновь приобняв племянницу вошёл в подъезд. Я шагнул следом, и обернувшись увидел, как сомкнулся рыцарский строй.

Глава 6
– Тебе нужно встретиться со старейшинами рода, – услышал я слова князя, когда вошёл в большой зал. В нём ещё угадывался блеск недавнего величия, гобелены на стенах и статуя борзой в центре кричали о достатке и процветании. Да только ткань выцвела, а на бронзовой статуе места потёртостей переросли в углубления.
– Вначале я должна с ней поговорить и представить нового брата, – ответила Ольга, посмотрев на меня.
– Дела Рода должны решать старейшины и глава, – возразил Владимир.
– Я. Должна. Поговорить. С ней, – раздельно и очень настойчиво проговорила княжна, заставив нескольких присутствовавших в зале повернуться. – Она зовёт.
– Это не то, чего хотел бы твой отец.
– Я должна, – вздохнув, сказала Ольга. – Максим, идём. Представлю тебя.
По мимике князя было очевидно, что сказанное ему не сильно нравится, но противиться он не стал, и это показалось мне странным. Взрослый мужчина, с явным авторитетом в клане, да ещё и не малой силой слушается племянницу? Сомнения испытываю я. Это «жжж» неспроста.
Пройдя холл насквозь и принимая поклоны с соболезнованиями, Ольга направилась к неприметной двери в углу. Прежде чем войти, она прикоснулась к шару, вмонтированному в стену и выступающему лишь немного, почти сливаясь с краской. Раздался глухой щелчок, и дверь отошла в сторону, но через два метра обнаружилась ещё одна закрытая створка.
Оглянувшись, я заметил на противоположной стороне холла две утопленных в стены узкие бойницы, полностью перекрывающих коридор своим сектором обстрела. Получался шлюз, который почти невозможно вскрыть без взрывчатки и больших потерь. А ведь есть ещё второй этаж.
После того как шлюз закрылся, дверь с шипением отъехала в сторону, и я невольно оценил её толщину – с ладонь. Даже если она не целиком из металла, а с сердцевиной из материала против сварки или взрыва, очень внушительная защита. Получается, мы идём в охраняемое место, наверное, сокровищницу или…
Додумать я не успел. Впереди показался свет, а свернув из коридора, мы шагнули под голубой небосклон с чистыми, белыми облаками. Где-то в вышине приветливо светило тёплое солнце, шелестела сочная трава, выросшая выше пояса, а вдалеке на грани видимости возвышался холм с гигантским монолитом, пронзающим небеса.
– Что за фигня здесь происходит? – не сдержавшись, прошептал я.
– Тише. Веди себя предельно аккуратно и вежливо, пусть она и покровительница нашего рода, я не знаю, как она к тебе отнесётся, – проговорила Ольга, оглядываясь по сторонам. – Госпожа, ты позвала, и мы явились!
Около минуты ничего не происходило, и я даже успел насладиться полуденным солнышком и лёгким ветерком, когда метрах в ста от нас из высокой травы начало подниматься нечто. Это мне грозовой тигр показался большим? Да он по сравнению с этим лохматым чудовищем просто карлик!
Тонкое, можно сказать, тощее существо в высоту достигало пяти метров в холке, с длинной золотистой шерстью, острая длинная морда и лапы как у жирафа, только куда более мускулистые, хоть и жилистые. А когда тварь распахнула пасть, зевая, я понял, что легко помещусь в неё целиком.
– Что это за монстр? – невольно положив ладонь на обрез, спросил я. Чудовище взглянуло на меня и сделало неуловимый скачок вперёд, мир на мгновение мигнул, цвет солнца сменился красным, а через секунду всё пришло в норму. Только мне этого мгновения хватило, чтобы в голове засела чудовищная картина.
Огненный дождь, льющийся с небес, расколотая земля, источающая лаву, и адская гончая с пылающей шерстью и пожирающая души неосторожных. Обжигающий воздух пахнул в лицо, ноздри обожгло при вздохе и…
– Твою… – выдохнул я, вновь возвращаясь под голубое небо. Вместо демонической твари передо мной стояла величественная борзая. Хотя не было никакой разницы, кто тебя перекусит пополам и разорвёт на куски.
– Госпожа, – Ольга преклонила колено и нагнулась, а монстр подался вперёд. Ещё мгновение и девушку проглотят, но раз она так спокойна, значит, тому есть причина. И когда я уже решил, что всё нормально, рядом со мной, откуда-то из травы донёсся шепелявый то ли мявк, то ли рык.
Монстр тут же напрягся, из его глотки раздалось подобное камнепаду рычание, а мир вокруг вновь изменился. Трава исчезла, и на куске оплавленной земли перед собой я увидел крохотного белого тигрёнка, не больше крупной кошки. Он еле стоял на ногах, но грозно сверкал глазами и тужась пытался защитить меня. Выглядело это столь трогательно и бесполезно, что я сам шагнул вперёд, прикрывая зверя собой.
– Нет! Не надо! – выкрикнула Ольга, вскочив с колен. Борзая шагнула, и я вновь не успел отследить, как она оказалась сбоку, наклонила башку с распахнутой пастью. – Он мой побратим! Он меня спас! Я обязана ему жизнью!
Девушка не успела договорить, как пылающая адская гончая наклонилась ещё ниже. Но вместо того, чтобы проглотить тигрёнка, высунула длинный шершавый язык и облизала его целиком одним движением, от чего тот не удержался и плюхнулся на задницу, осоловело глядя на неё выпученными глазами.
– Стой! – запоздало схватила меня за рукав Ольга, хотя я и сам понимал, что сейчас произошло что-то из ряда вон выходящее даже для этого мира. Мы вновь находились под голубым небом, но кожу всё ещё обжигало. Мы замерли, глядя на тигрёнка и нависшей над ним борзой.
Собака, хотя её таким словом было крайне странно называть, распахнула пасть, и аккуратно прихватив ошалевшего кошачьего за шкирку, подтащила его к себе, после чего завалилась на бок. А через несколько секунд тот начал усиленно двигать ушами и мурчать, присосавшись к неожиданной кормилице.
– Ого, – только и смог произнести я.
– Она тебя приняла, – с облегчением выдохнула княжна. – Теперь ты в безопасности и в клане.
– А можно хоть немного больше подробностей? – подняв бровь, спросил я у девушки. – Это вообще кто или что?
– Наш дух, тотем, наша покровительница – золотая императорская борзая, дарующая нам своё благословение, – сказала, будто это всё объясняло, Ольга. – Не уверена, что ты получишь её дары, но её благоволение точно с тобой.
– А можно чуть больше контекста? Откуда она взялась, что значит дух-покровитель и какие она даёт силы, почему и в чём это выражается, как их получить и… – начал спрашивать я, но через мгновение замолчал, потому что девушка рассмеялась, легко и непринуждённо. Но лишь на секунду. – Ты словно ребёнок, который ничего не знает и расспрашивает родителей… как когда-то я отца и маму. А теперь я одна…
– У тебя есть дядя, ну и я, вроде как ты меня назвала братом, – пока я раздумывал, не обнять ли покачавшую головой девушку, она шагнула к борзой и, обняв ту за длинную шею, уткнулась в золотую шерсть. А потом расплакалась навзрыд, да так громко, что даже тигрёнок на мгновение отвлёкся, но потом снова начал есть за обе щёки, урча словно трактор.
Присев рядом, я начал гладить девушку по спине и голове, понимая, что слова здесь бессмысленны. Что бы я ни сказал – это не вернёт её близких. Да и не знал я их совершенно как и девушку, которая неожиданно решила принять меня в семью. Хотя и это тоже спорный вопрос, что значит быть побратимом надо выяснить поскорее.
– Сожалею о твоей утрате, но боюсь у нас не так много времени, чтобы горевать, – выждав пока рёв сменится всхлипами, проговорил я. – Ты пообещала мужику на входе, что мы придём в зал совета в течение часа. А мне хотелось бы хоть немного разобраться в происходящем, пока меня не втянули в новую авантюру.
– Ты прав, ночь близко, – охрипшим голосом сказала Ольга, вытирая рукавом слёзы. – Мы должны скорее тебя переодеть и спрятать всё ценное. Если клан Филиновых потребует отдать вещи старых, я не сумею им возразить, а они и так отняли у меня слишком многое.
– Думаешь, эти очкастые тоже причастны к убийству твоих родных? – осторожно спросил я. – Секачовы, кто ещё?
– Не знаю, надо спросить у дяди, – глубоко вздохнув и сдержав всхлип, проговорила девушка, а затем разразилась криком: – Чёрт, я никогда не хотела интересоваться всем этим дерьмом, почему именно я?! Почему они меня оставили?!
– А ты бы хотела погибнуть вместе с ними?
– Нет. Просто… – Ольга взглянула на поднявшую из травы борзую и замолчала на полуслове. – Я всё понимаю, это моя ноша, и я буду нести её до конца.
– Ты общаешься с ней мыслено?
– Нет, просто. Когда поднимешь своё сродство со Зверем, начнёшь понимать его без слов, – ответила девушка. – Мы должны идти.
– Не хочешь мне хотя бы начать объяснять происходящее? А то мне критически не хватает информации. Вот этот зверёныш, например, что будет с ним, когда мы выйдем? – сказал я, кивнув на урчащего тигрёнка. – Он пропадёт? Уйдёт вместе со мной? Или его…
– Она его приняла, так что вреда точно не будет, – слабо улыбнувшись, сказала Ольга. – Духи-хранители, или тотемные Звери – один из первых Даров императора и монолита. Они защищают сроднившихся с ними людей, меняют их по своему образу и подобию, а ещё наделяют благословениями. Наша покровительница дарует несравненные скорость и выносливость, а ещё нюх и способность видеть запахи. Это первые дары.
– И чем вы расплачиваетесь за такие «благословения»? – спросил я, когда в голове всплыл въевшийся образ адской гончей.
– Мы сражаемся во имя их, убивая врагов, защищаем землю и родных. Чем больше врагов повергнуто – тем больше силы у клана и тем больше Тотемный зверь, – ответила Ольга, пожав плечами и вытерев последнюю слезинку. – Всё? Нам нужно поторопиться.
– Стой, откуда они взялись вообще? Я тебе гарантирую – у нас такого не было!
– Я же сказала – один из первых Даров императора и обелиска! – раздражённо, будто несмышлёному ребёнку ответила девушка, но затем, покосившись на тигрёнка, смягчилась. – Прости, ты же и вправду ничего не знаешь. Если совсем коротко: во время Бедствия можно получить от обелиска дар. Его могут заслужить только самые выдающиеся личности, самые смелые и умелые. Ну или те, кто, воспользовавшись ситуацией, спас больше жизней. Или отнял.
– То есть это способность, которую даёт обелиск? – повернувшись к торчащему на горизонте монолиту, спросил я. – Духа-хранителя?
– Нет же! Не хранителя, а тотемного зверя-покровителя, и все они – один великий дар от монолита Императору. Тому, кого все зовут Хозяином, – поправила меня Ольга. – Император поделился этим даром с достойными, что стали основой кланов. Но это не единственный великий дар, а есть ещё малые и личные. Правда, последние в основном можно получить с тел врагов, что вторгаются в наш мир во время Бедствий.
– Ар-р! – взъерошив волосы прорычал я. – Понятней не стало! Что за бедствия? Что за малые дары? Какие личные?
– Ты что, хочешь, чтобы я тебе запросто объяснила всё, чему нас с малых лет учат? За пару минут? – раздражённо спросила девушка. – Хватит! Идём скорее, тебе нужно переодеться, а мне спросить у дяди о раскладах. Если тебе уж так нужно – я попрошу дать тебе стопку детских книжек, должен разобраться.
– Ну спасибо, – буркнул я, понимая, что и в само деле бесполезно требовать от неё невозможного, того, в чём девушка сама не разбирается или считает само собой разумеющимся. Никому же не нужно объяснять, что солнце встаёт на востоке и садится на западе? Вот только если жить за полярным кругом оно не садится.
В окружающем мире было столько непонятного и непривычного, что только подогревало моё любопытство. И пусть многое я уже объяснил сам себе, другое оставалось совершенно неизведанным. Хотелось разобраться во всём и сразу, разрываясь на разные направления. Но дела не ждали.
– Поговорила? – спросил князь Владимир, когда мы вышли из шлюза.
– Да. Я получила новый дар, – ответила девушка и встряхнула копну волос, неожиданно ставших отливать золотом, как шерсть Борзой. – А Максима приняли в род.
– Вот как, – вздохнул мужчина, прикрыв глаза. – Наверное, тебя стоит поздравить… идём, старейшины уже ждут.
– Хорошо. Пусть ему покажут мои покои и принесут одежду для двора, – сказала девушка, а затем, взглянув на меня, поморщилась. – Вряд ли у нас найдётся что-то по его фигуре, плечи слишком широкие.
– Ничего, служанки разберутся, – сказал князь и, жестом подозвав одного из стражников, отдал распоряжения. – Мой сын отведёт тебя в покои, Старый, и объяснит всё, что тебе нужно знать. Данил, проводи побратима Ольги на…
– На тридцать первый, в покои брата, – прервала его девушка, вызвав ещё большее неудовольствие со стороны дяди. Он сверкнул глазами, и я почувствовал, как вокруг него будто возникает призрачный образ распахнутой клыкастой пасти, но девушка на это никак не отреагировала. А вот у меня волосы на загривке зашевелились, отчётливо предупреждая о смертельной опасности.
– Мы обсудим этот момент позже, пока же ему хватит и гостевых… – тихо, так, чтобы его не расслышали стоящие чуть поодаль члены клана, проговорил Владимир.
– Я сказала – в покои брата, – чуть не рыча ответила девушка.
– Хорошо, проводи его в покои Игоря, – скрипнув зубами, ответил князь.
– Спасибо, дядя, Я рада, что мы поняли друг друга, – улыбнулась девушка, показав клыки. – Госпожа приняла меня, и это должно быть понятно для всех в роду.
– Но правим им мы, а не тотемные Звери, – покачав головой, тихо ответил старый рыцарь. – Мы обсудим это со старейшинами. Идёмте.
В лифт мы зашли вчетвером. И я вновь не мог не отметить общую изношенность и предельную функциональность. Даже в клановом доме экономили на отделке и удобстве, акцентируя на надёжности. Лифтовая кабинка оказалась голой: металлический каркас без украшений или зеркал, такие же металлические стенки и целых три люка – по бокам и на крыше. Сквозь одну из щелей было видно лестницы на стене шахты.
Вспоминая фреску на стене у ворот – прошло несколько сотен лет со дня апокалипсиса – и оставалось лишь восторгаться тому, как жители города умудряются поддерживать работоспособность агрегатов. Тут в моём-то мире месяцами ждали, пока починят какой-нибудь мотор или придут платы для управления. А как это возможно в рамках одного города, да без поступления внешних ресурсов? Загадка.
– Я против того, чтобы Старый жил в покоях Игоря, – резко сказал рыцарь, когда лифт начал подниматься, и мы оказались вчетвером. – Хочешь показать свою власть – ладно, но это плохой сигнал для остальных, включая старейшин. Что дальше? Позовёшь в дом жениха?
– Нет, перееду в кабинет отца, – жёстко ответила Ольга. – Меня принял тотем, у меня самое высокое родство с ним, и я должна находиться во главе. Иначе род обречён.
– Он обречён из-за ваших заигрываний со Зверем! – возразил Владимир. – Только мы, люди, можем адекватно управлять кланом. Никак не зверь, сколь бы силён он не был. Из-за вашего упрямства нас уже отправили на передний капонир, это приговор для всех оставшихся бойцов рода.
– Я передумала… – поджав губы, сказала Ольга.
– Хорошо, – выдохнул мужчина. – Я рад, что ты разумнее моего брата. Мы должны отказаться от непосильной ноши, вернуться к тому, что даётся нам лучше всего, уйти от обязанностей придворных, хотя бы на пару десятков циклов. А потом, когда восстановим численность и силу, сможем побороться за место при дворе снова.
– Я передумала, но по другому поводу. Максим, ты идёшь с нами на совет.
– Он нам чужой! Так нельзя!
– Он мой побратим, вошедший в клан и признанный тотемом, так что можно и нужно, – настойчиво проговорила девушка.
– А давайте вы не будете втягивать меня в ваши непонятные дрязги? – сказал я, вызвав удивлённые взгляды с обеих сторон. – Или у вас всегда принято лаяться внутри семьи? Тогда не удивительно, что она пришла в упадок.
– В стае может быть только один вожак. И как получившая сродство со Зверем это буду я! – зло бросила Ольга, и я понял, что девушка не в себе. До посещения тотема она себя так не вела.
– Ты только что усилила родство, и в тебе говорит Зверь, – вздохнув, покачал головой Владимир. – Чужак прав, мы не должны ругаться из-за таких мелочей, но на совете ему не место, он сам это признаёт. Он ничего не понимает…
– Вот и разберётся, – прорычала Ольга и, здрав подбородок, откинула золотые волосы назад. – Данил, ты свободен, подготавливать покои брата не нужно. После совета я сама провожу Максима.
– Что же ты творишь, девочка… – прикрыл глаза Владимир.
– Если она ведёт себя так, потому что усилила родство со зверем, значит, это скоро пройдёт, верно? – заметил я. – Мне всё равно идти с Ольгой на совет кланов, разве не лучше, чтобы рядом с ней находился кто-то, кто не подвержен такому эффекту?
– Ты уже в стае, потому защищаешь вожака. Но может это сейчас нам на руку, – подумав, проговорил Владимир. – Позже ей будет стыдно за происходящее, но времени и в самом деле нет. Идёмте.
Он нажал на кнопку, и двери лифта разошлись в стороны, пропуская нас на этаж. Первым, что сразу бросилось в глаза – снова окна-бойницы, и с решётками, даже на такой высоте. Но за счёт их частоты света вполне хватало, а вид открывался просто умопомрачительный. Не сдержавшись, я шагнул ближе к окну, и пока мы шли по коридору, смотрел наружу, пытаясь разом охватить всё увиденное.
Парковая зона внутреннего города. Магазинчики и жилые кварталы, расположившиеся между кольцевой линией и историческим центром, а за ними зелень ферм и парков внешнего кольца. Серые силуэты стен, отгораживающий жилые зоны друг от друга словно горы, стояли оборонительными поясами, но слишком далеко, чтобы различить на таком расстоянии мелкие детали.
Пройдя по этажу с всего несколькими комнатами, мы вошли в центральную – небольшой зал с круглым столом, за которым уже сидели шестеро мужчин и женщин. Не сказал бы, что они глубокие старики. Скорее, пожилые, но отлично сохранившие физическую форму, все поджарые, без обвислости, держащиеся прямо. Но главное – цепкие взгляды, разом скрестившиеся на нас. Вернее даже – на мне.
– Старейшины, – кивнула Ольга, войдя в зал, и те невольно перевели своё внимание на девушку. – Рада вам сообщить, что наш Зверь-покровитель сделал свой выбор. Род будет жить, и я возглавлю его в будущих свершениях!
– Дорогая внучка, мы все крайне соболезнуем твоей утрате. Это горе, которое невозможно пережить без поддержки, и мы её тебе окажем. – произнесла скрипучим голосом одна из женщин. – Не стоит полагаться лишь на хранителей.
– Ты нам как родная, – кивнул старик, сидящий возле пустующего кресла. – Вся наша мудрость в твоём распоряжении. Уверен, вместе мы сможем ответить на вызовы новых сезонов и пережить горечь утраты.
– Довольно! – рявкнула Ольга, когда рот открыл третий. – Вы верно заметили, КАК родная. Да только вы все из побочных ветвей. Ваша кровь слаба. Ваше родство не достигло даже среднего благословения!
– Большинство кланов преуспевают и вовсе без тотема, – фыркнул ещё один из стариков. – Главное – мозги и умение ими распоряжаться.
– Но у нас оно есть, и пренебрегать дарами – глупо, – возразила третья из старух, сидящая ближе к выходу. – Как и полностью рассчитывать на Тотем.
– Я. Глава. Рода, – раздельно проговорила Ольга, и её золотые волосы начали подниматься, а между ними вспыхивали огоньки, отдалённо напоминающие пламя адской гончей, представшей передо мной. От девушки пошёл жар и давление силы, распространившееся по всему залу. Несколько секунд старейшины держались, но затем один за другим склонили головы и начали отодвигаться подальше. Борзая же прошла по кругу и царственно опустилась в кресло.
– Мы признаём твоё главенство, – сверкнув глазами, сказал Владимир и по благосклонному кивку Ольги занял место за столом рядом с ней. Девушка постепенно начала успокаиваться, её волосы вновь легли на плечи, огни и давление жара спало.
– Как бы то ни было, нам нужно решить, что делать дальше, – проговорил старейшина. – Ольга, расскажи, что произошло. До нас дошли слухи…
– Секачовы будут настаивать на том, что вы вывели их на засаду тварей, в которой погибли десятки их воинов и наши лучшие рыцари, включая ваших отца и брата, – сказал Владимир, делая акцент на «ваших» от чего многие старейшины поморщились. – Они обвиняют наш род в ненадлежащем исполнении обязанностей, и у них сотни представителей, готовых дать показания.
– Эти подлые трусы напали на нас, даже не дойдя до места, где пропали разведчики, – зло бросила Ольга. – Ты знаешь, дядя, с каким трудом отцу давалось терпеть шутки этого борова, но он держался до последнего. Только когда стало уже совсем невмоготу, сделал единственное замечание, и те мгновенно напали на нас со всех сторон. Никто даже не успел перекинуть оружие…
– Твоё слово против слова Бориса, – покачал головой Владимир. – Великий князь не позволит суд поединком. Не должен. Но даже если такое случится – ты проиграешь. Ты только возвысилась, а у Секачова открыт великий дар. Его выводок не оставит тебе ни шанса.
– А если у вас будут другие доказательства? – поинтересовался я, когда в зале наступила задумчивая тишина.
– Слово Старого ничего не стоит, даже слово побратима. Разве что Филиновым будет интересно с тобой пообщаться, не более, – отмахнулся князь.
– Не слово. Что, если я сумею показать, как на самом деле всё произошло? – спросил я, достав очки из рюкзака. – Качество не очень большое, да и флешка заполнена больше чем на половину, но запись с дрона осталась в оперативе, в буфере. Я смогу её продемонстрировать, и если её не сотрут в процессе…
– Говори человеческим языком, Старый! Что ещё за «дрон», «флешка», «буфера» и при чём тут опера?! – не выдержав, рявкнул Владимир. – Мы здесь обсуждаем дела рода, и нам тут не до твоих шуток!
– Он больше не Старый! Он мой кровный брат, и относитесь к нему соответствующе! – зарычала Ольга.
– Стоп-стоп, давайте все успокоимся. Похоже, нам предстоит большой путь к взаимопониманию, – усмехнувшись, проговорил я. – Давайте я сделаю первые шаги и объясню, что делает артефакт у меня в руках…

Глава 7
– Если ты покажешь его перед советом – придётся отдать артефакт Филиновым, – проговорила Ольга, когда я сумел показать всем запись, поочерёдно одевая очки на голову старейшин.
– Это необходимая жертва. С такими доказательствами у совета не останется выбора, они будут вынуждены отправить на передовую род Секачовых, – задумчиво проговорил Владимир. – Но это не повлияет на общую расстановку сил, они и так выставляют свои отряды вместе с гомункулами. Так что наказание для них станет чистой формальностью, к тому же бедствие слишком близко…
– Вы все знаете, что Секачовы – не единственные, кто настроен против нашего рода. Волковы, после того как заняли наше место на вершине, не оставят попыток полностью избавиться от нас, – заметил один из старейшин. – За последние двадцать циклов мы потеряли слишком много.
– Хозяин во всём разберётся и вынесет справедливое решение! – нетерпящим возражений голосом воскликнула Ольга.
– Император высоко, а мы здесь, – покачал головой Владимир. – До тех пор, пока мы вновь не возвысимся, нашу судьбу будут решать Великие князья. И пусть среди них есть и наши сторонники, но в этом сезоне главенствуют Волковы. Справедливости нам не дождаться, нужно искать другие пути.
– Даже союзникам нужны будут доказательства. Если есть возможность предъявить их на совете великих князей. Тогда у нас будет шанс на нейтралитет, – проговорила одна из старейшин. – Сейчас главное – не допустить смерти наших детей. Мы уже потеряли лучших из лучших. Простите глава, но это правда.
Пока моложавые старики занимались болтологией, я решал для себя, хочу ли потерять дрона и очки управления. Вообще терять хоть что-то неприятно, но Ольга приняла меня в семью и поддерживает. А это многого стоит. Неизвестно ещё, что меня ждало бы в случае непризнания девушкой побратимом.
От моей родной страны остался единственный город, который было почти невозможно узнать. Окажись я здесь в одиночестве, в свободном плаванье, что делал бы? Разминулись бы мы хоть на половину дня, скорее всего, уже был бы мёртв. Вышел бы на линию боевого соприкосновения и… кончился на минном поле. Ну или пошёл бы к окраинам и не пережил ночь.
Так или иначе, моя судьба теперь связана с родом Борзых, по крайней мере, на обозримое будущее. А раз так, что я теряю? Варианты, как ни странно, были. Первый – взять с собой всю технику, но его я отсеял сразу. Второй – перекачать информацию с флешки очков на смартфон. Но он мне тоже не по душе.
Дрон – штука одноразовая. Стоит в него попасть, и джойстик с очками станут не нужны. Если его собьют, но мне удастся подобрать, то теоретически можно будет попробовать его починить. Кого я обманываю? Может у них где-то в подвале кремля и спрятано высокотехнологичное производство, но пока всё, что я видел – уровень развития шестидесятых годов двадцатого века. С кучей мистики.
Значит, самым ценным становится именно смартфон, который можно подзаряжать и от этих сетей, нужно только постараться. А вот очки для фпв-шки, как и джойстик, без дрона совершенно бесполезны. Но и их отдавать… хотя, можно же сделать финт ушами.
– Княгиня, при вашей поддержке я могу показать членам совета то же, что показал здесь. Если Филиновы заинтересованы в старых технологиях, возможно, нам даже удастся поторговаться и оставить у себя очки на время грядущего конфликта.
– Ты не понимаешь, о чём говоришь, – покачал головой Владимир. – Филиновы не фанатики, но договориться с ними почти невозможно. Если что-то попадёт в их руки, добровольно они это не отдадут. Будь то техника или человек. И пусть декларируемая ими цель благородна – возрождение старой промышленности – пути они не выбирают.
– Тяжело им будет возродить производства, которых в России не было, – не сдержавшись, хмыкнул я. – Большая часть из высокотехнологичной техники производилась за рубежом, хотя для войны она почти всегда бесполезна или избыточна.
– Твои знания и ты сам – наши козыри в переговорах, – веско сказал князь. – Чем их больше и чем они ценнее, тем лучше.
– Чем их больше? – я задумался, как-то совершенно вылетело из головы, что у меня с собой флешка с курсовой и учебниками. Если удалить лишнее с телефона и перекачать данные на него, вместо одной фотки влезет десяток книг. А ещё у меня на телефоне, в списке ставших мусором приложений, всем известные карты со справочником по каждому дому и учреждению. Может вся страна и не подгружена, но база по Москве и области точно есть в локальной памяти.
От неожиданного осознания, какое сокровище у меня в рюкзаке, перехватило дыхание. Пришлось даже одёргивать себя, ведь мои сведения устарели минимум лет на триста. Люди, наверное, давно вытащили всё полезное, раз они построили такие укрепления, но может что-то и упустили в спешке. Опять же библиотека по геохимии.
– Я предложу Филиновым три артефакта «потом» вместо одного «сейчас», и свою помощь в их освоении, – уверенно проговорил я. – Мы покажем им видео схватки, заставим принять, что у Секачовых не было причины для нападения на ваших родичей.
– Твоя жертва докажет лояльность роду. Никто более не посмеет говорить, что ты не один из нас, – вздёрнув нос, улыбнулась Ольга. Кажется, её никак не отпускало.
– Если он входит в род, артефакты и так принадлежат нам, – пробурчала одна из старейшин, за что немедля была одарена уничижительным взглядом.
– Без моих знаний и моей доброй воли они ничего не стоят, – пожав плечами, ответил я. – Вы их даже включить не сможете.
– Не нужно обострять ситуацию на пустом месте, – поднял ладонь Владимир. – Раз княжна говорит, что ты один из нас, пусть так и будет. Видео доказательства слишком важны, чтобы мы могли их игнорировать.
– Мне нужно место, где я мог бы оставить свои вещи и переодеться. Там, где их никто не уничтожит своими неумелыми попытками работать с техникой.
– Твоё желание помочь роду лишь доказывает мою правоту. Ты мой побратим и тебя отведут в освободившиеся покои, – не терпя возражений, сказала Ольга.
– Хорошо, – нехотя сказал Владимир, – мой сын тебя проводит.
– Благодарю, – кивнул я, выходя из зала. Данила, ну кто бы мог подумать, стоял прямо под дверью. – Ты всё слышал?
– О чём это ты? – хищно улыбнувшись переспросил парень.
– Проводишь меня в мою временную комнату?
– Временную? – на сей раз он удивился вполне искренне.
– Не знаю, что нашло на Ольгу, но, когда её отпустит, вряд ли она захочет, чтобы я жил в комнате её брата, – пожав плечами, проговорил я. – Так что будем считать её временной.
– А ты не сильно разбираешься в происходящем, да, Старый, – усмехнувшись, проговорил он. – Ладно, идём! Раз глава сказала, значит, так и будет. Хорошо хоть она клятву Монолитом не дала.
– Священная и нерушимая? – улыбнувшись спросил я, следуя за парнем.
– Если не хочешь, чтобы тебя обманули в важном, требуй клятву Монолитом! Ни один из клановых её не нарушит, иначе потеряет слишком многое. Расположение духов, даже степень родства с ними. Да и имперская канцелярия узнает – кому такое нужно?
– Выходит, Секачовы напали на князя, потому что не давали клятв?
– Скорее, потому, что выгода от нашего падения перевесила наказание. Если то, что вы рассказывали про новых ползунов правда, всем нам понадобится каждое место при дворе, – со странным хмурым выражением проговорил Данила. – Возможно, они просто узнали о происходящем раньше и потому решили пойти на предательство.
– Ты прав, я и в самом деле ни черта не понимаю. То есть они пошли ради власти и места при дворе на нарушение клятвы перед императором? Но если главное – это родство с тотемом, то они потеряют слишком много.
– Зверь им всё простит, если они переживут Бедствие, а мы нет, – покачал головой парень, а затем, обернувшись, хмыкнул. – Точно, тебе же надо было детские книжки принести, по тому, как у нас тут всё устроено. Ты же ничего не понимаешь!
– Ну не то, чтобы совсем ничего…
– Да ладно, Старый, не нужно лишний раз нервничать. Пока переодеваешься, могу тебе рассказать всё, что интересно.
– Я быстро одеваюсь, так что всё – не успеешь. Но давай попробуем, – улыбнувшись, ответил я. – Идти ещё далеко?
– Да нет… Вот они – покои Игоря, – сказал парень, распахнув передо мной толстую дубовую дверь. – Замка нет. Только засов на случай осады. Но им обычно никто не пользуется. Благодаря дару Борзых всегда знают кто, куда и когда заходил.
– Ревнивые жёны просто в восторге, наверное.
– Жёны? Ну бывают свары, конечно, но мои три нормально уживаются, – пожал он плечами, сказав это как что-то само собой разумеющееся. А ведь он даже моложе меня… Многожёнство вкупе с ранними браками? В принципе, если они постоянно в осаде, и смертность высокая, другого выхода и нет. Нужно же как-то поддерживать численность населения, а то и вымереть недолго. Правда, тогда логичней женщин держать по домам.
– А Ольга почему ещё не замужем была? – спросил я, осматривая покои. Нормальные гостиничные апартаменты, состоящие из двух комнат – кабинета и спальни. Туалет и душ тоже в наличии. Сдвинув рычаг смесителя, я с удивлением понял, что горячая и холодная вода есть. Учитывая, что лифты ездят, не удивительно. Только вот где они берут топливо для энергостанций и котельных?
– У неё всегда было слишком высокое родство со Зверем, – ответил Данила. – Покровительница не приняла бы никого с более слабым духом. А отдавать единственную дочь за простолюдина – никто не станет. Одежду сейчас принесут!
– Расскажи пока, как тут всё устроено. Можно с самого начала.
– Тебе за пять минут пересказать всю историю со времени падения мира и первого Бедствия? – насмешливо спросил парень.
– Можешь в общих чертах по поводу бедствия. Я уже слышал про то, что сезоны сменяются каждые девяносто суток, три месяца по-нашему. В году у вас шесть сезонов, значит, пятьсот сорок дней.
– Зачем ты об этом говоришь? Главное, понимать, что все сезоны разные. Жрецы обелиска иногда могут предсказать по надписям на нём, какой сезон будет следующим, но это не всегда. Главное же – что границы между мирами слабеют по ночам. И чем ближе к середине сезона, тем они слабее. А на тридцатый день – они рушатся и начинается Бедствие! Это ни с чем не спутать!
– Что за бедствие хоть?
– От сезона зависит… – пожал плечами Данила. – Они бывают самые разные. Жрецы говорят, что наш мир соприкасается с теми, в которых человечество зародилось, но не выжило. Причины тоже могут быть самыми разными. Вообрази что угодно, и, скорее всего, это уже было, или было что-то похожее. Так что наши умники, Филиновы, разработали целый Кодекс выжившего.
– Могу я на него взглянуть?
– Обязательно. Хотя у брата он где-то на полке был, – заметил парень и, спокойно пройдя по комнате, начал рыться в шкафу. – Вот! Потрёпанный, ещё с детскими рисунками…. Но ты на них не обращай внимания, мы тогда глупые были. Дети…
– Да ты и сейчас не старик, – заметил я, беря в руки зачитанную книжку. Открыв на последней странице, посмотрел номер – двести пятьдесят. Ого, не маленький такой учебник, и судя по оглавлению захватывающий множество областей. Одна из них, бросившаяся в глаза: «классификация Бедствий».
Геологические, биологические, природные, техногенные, естественные, паранормальные, мистические, хаотические… в глазах начало рябить от одного перечисления. Так, допустим, прошло три сотни лет, это почти две тысячи бедствий! Да уж, сведений для анализа предостаточно… Только вот как люди при всём этом выжили?!
Пролистал и открыл наугад страницу с биологическими бедствиями, и тут же напоролся взглядом на заголовок «Зомби».
«Зомби, они же ходячие мертвецы, они же ползуны, могут иметь магическую, биологическую или техногенную природу. В случае биологической природы – это человеческое бешенство, заражение грибком или вирусом, поднимающим тела после смерти. Особенно опасны биологические зомби-мутанты или существа класса Рой или Потоп, см стр. 165».
– Ого… – не сдержавшись, проговорил я и перелистнул на нужную страницу.
«Существа класса Рой или Потоп являются Бедствием максимальной категории. При обнаружении таких опасностей необходимо немедленно доложить верховному совету или коменданту ближайшего к вам форта. Совет обязан объявить эвакуацию укреплений и жилых районов до смены сезона на более благоприятный».
Далее в учебнике была чёрно-белая иллюстрация, на которой сплошное море плоти с торчащими из него конечностями наползало на оборонительные линии, а его выжигали огнемётами со стен. Да уж, а я ещё про бесполезность стен рассуждал. Никаким кочевникам не снились те ужасы, от которых местным защитникам приходится оберегать последний город человечества.
– И часто у вас такое? – спросил я, показав фото Даниле.
– При мне не было, – легко ответил парень. – Но, говорят, за всю историю десяток раз случалось, что выживали только те, кто оставался при дворе.
– Что? Это как? – нахмурившись, проговорил я, не понимая, как это возможно. – Придворные – это же едва ли один процент всего населения. Ну там князья, графья и прочие бароны. Как они умудрились так расплодиться?
– Ты о чём? А, опять Старые понятия! – поняв, о чём я, рассмеялся парень. – Смешно объяснять то, что у нас каждый ребёнок знает. Переодевайся, оставляй всё, что нужно в тумбочке и пойдём, я тебе двор покажу! С нашей башни его как раз видно хорошо. Иначе не поймёшь.
Спорить я не стал, благо мне как раз принесли целую кипу одежды разных размеров. Те, что подходили мне по ширине плеч и талии, приходилось подгибать, но ничего страшного. Нашлась даже похожая на джинсу, но помня, во что были одеты старейшины и верхушка клана, я подобрал себе похожую рубаху и куртку с расцветкой Борзых. Не хватало только эмблемы на груди, но её я тоже получил.
Как и ожидал, труднее всего пришлось с ботинками – все были слишком узкие. Данила, буркнув что-то про боровов, подошёл к стене и достал из ниши обыкновенную телефонную трубку с проводом. Я такую только в фильмах и видел, не застал уже. Хотя родители пользовались и рассказывали.
– Это Данила! Принесите в покои Игоря ботинки, что Медведевы дарили, – с хитрой улыбкой проговорил он. – Да, надо одну штуку попробовать. Спасибо!
– Медведевы?
– Один из шести великих родов. В совете на постоянной основе. Ты их должен был видеть во время связи из форта. Здоровые такие, лохматые! Ну в общем, увидишь во второй раз – точно поймёшь, – отмахнулся парень. – Отец рассказывал, что они как-то решили нас унизить, сделав подарок для Игоря. Так что…
В этот момент раздался глухой стук, и подошедший к двери парень принял пару кожаных ботинок. С первого взгляда стало понятно, что они высочайшего качества, хоть я и затруднялся точно назвать, из чьей кожи их сделали. Но только когда я закончил их шнуровать и прошёлся по комнате, понял насколько мне повезло.
– Идеально сидят, – кивнул я. – А зачем металлический набой?
– Чтобы случайно стопу не откромсали, – как нечто само собой разумеющееся ответил парень. – Ну всё, ты готов! Идём, покажу двор, пока не позвали.
– Постой, надо взять с собой предмет торга, – ответил я и, несколько поколебавшись, всё же сложил все пожитки кроме трофейной портупеи и обреза в тумбочку. Брать с собой точно опасней, а если не доверять тем, кто называет тебя побратимом, тогда проще из окна сразу выпрыгнуть. Хотя учитывая местные бойницы это тоже сделать проблематично.
– Решил взять старый рюкзак? Зачем? – нахмурившись, спросил Данила.
– Они его всё равно видели, хоть и не знают, что внутри. Менять его на ваши ранцы будет слишком подозрительно. А так, захотят отобрать – отберут, но ничего не получат, – пояснил я, после чего мы вышли в коридор. Благо идти было не далеко, до противоположного ряда окон, едва поднимающегося над стеной крепости.
– Вот он, великий императорский двор! – сказал Данила, махнув на расположившиеся за окном башни и строения между ними.
Шесть исполинских зубцов-небоскрёбов замерли на вершине каждой из граней возвышающегося в центре обелиска, на котором сияли непонятные письмена. Я даже не сразу сообразил, что между ними не ровная площадь, а сплошные крыши, исчезающие только в непосредственной близости от обелиска. Гигантское идущее по всей внутренней поверхности здание.
– Вижу, оценил, – хмыкнул Данила. – Здесь могут укрыться почти сто тысяч человек. На каждого по полтора метра в длину и пятьдесят сантиметров в ширину и высоту. Удобства есть только в башнях великих князей, но, когда стоит вопрос о выживании, приходится мириться со всем остальным. Говорят, пока императорский двор не построили, во время Великих Бедствий людям приходилось убегать на противоположную сторону и надеяться, что волны схлынут. Но до тех пор, пока обелиск стоит, часть человечества будет жить.
– Пока обелиск стоит… – ошарашенно проговорил я, глядя на теряющуюся в небесах конструкцию, явно неземного происхождения. – Кто его построил, интересно. Хотя к черту – он может быть разрушен?
– Ну, говорят, что в самые тёмные времена он становился куда ниже. Всего в километр высотой, – нехотя ответил парень и поёжился. – Тогда вокруг города оставалось не больше двадцати километров, границы куда уже и… но наши предки выжили! Это же важнее, верно?
– Конечно, – кивнул я, представляя как враги или стихии бьются о защитное поле обелиска, оно сжимается, и монумент начинает уменьшаться под напором пока совсем не исчезнет. Что будет тогда? Скорее всего, ничего хорошего. Но я не сомневался, что люди не сдадутся до самого конца. Я бы не сдался.
– Прекрасно выглядишь, как подобает истинному сыну рода Борзых, – окликнула меня Ольга, тоже сменившая походную одежду на парадную, но строгую форму. На её перевязи вновь висел меч, но теперь через плечо был перекинут автомат Калашникова, а на портупее появилось два подсумка с магазинами. – Идём! Нас уже заждались. Дела можем обсудить и по дороге.
– Совет предупреждён о сроке вашего появления, так что заждались нас разве что боровы у входа, – мрачно усмехнулся Владимир.
– Тем хуже для них. Проведите капитана охраны во внутренний двор. Доставлять лишнюю радость Секачовым и обходить квартал мы не станем, – вздёрнув носик, проговорила Ольга, и в её глазах я увидел злобную усмешку. Спустившись на лифте, мы вновь оказались в холле, но не стали выходить наружу, а свернули во внутренние коридоры, где нас и догнал представитель Волковых вместе с Данилой.
– Добро пожаловать в святая святых, императорский двор! – излишне торжественно проговорила Ольга, и стража распахнула перед нами двери, ведущие прямо под последней стеной. Хотя вернее было бы сказать, под последним укреплённым кварталом. прямо под последней стеной— Добро пожаловать в святая святых, императорский двор! – излишне торжественно проговорила Ольга, и стража распахнула перед нами двери, ведущие прямо под последней стеной. Хотя вернее было бы сказать, под последним укреплённым кварталом.
Тут не было видно неба, ни единого клочка, только бетонные перекрытия и узкий коридор, проводящий к золотому сиянию. Чем ближе мы подходили, тем отчётливей становилось ощущение давления, будто мы погружались под воду. Становилось тяжелее дышать и даже шагать, так что приходилось прилагать усилия, чтобы держать спину ровной, но, посмотрев на остальных, я лишь стал держаться прямее.
– Ему нужно получить благословение обелиска, – заметил Данила.
– Не раньше, чем совет примет своё решение, – возразил присмиревший, но держащийся рядом капитан стражников.
– Да, жрецы его просто так не допустят, – недовольно кивнул Владимир. – Не будем отвлекаться, у нас есть дело.
Последнее явно было сказано мне, ведь когда мы вышли из-под арки, я чуть не встал столбом. Обелиск, который и издали казался гигантским, теперь просто подавлял, хотя до него оставалось ещё несколько сотен метров. Издали я видел его грани и письмена на них, но даже не мог представить, какие они огромные.
Вот только даже это было не главным – письмена постоянно менялись, золотые, зелёные и красные закорючки словно играли, не позволяя уловить смысл, но при этом являясь подсознательно знакомыми. Я мог бы поспорить, что видел нечто подобное, и в то же время был уверен, что никогда не встречал ничего похожего.
Словно кто-то смешал все языки мира и сделал из них свои собственные буквы, иероглифы и, кажется, даже смайлы. Но уловить смысл посланий у меня никак не получалось. Да уж, тут лучшие лингвисты и знатоки мёртвых языков не справятся, так быстро всё меняется. Хотя говорили же, что есть жрецы, иногда понимающие смысл.
Я так увлёкся рассматриванием инопланетного, необъяснимого обелиска, что не заметил, когда мы подошли к знакомым красным стенам. Похоже, правители империи, состоящей из единственного города, решили не изменять себе. Почётный караул из уже знакомых впечатляющих рыцарей стоял у врат, а вот обычных людей не наблюдалось.
– Император позвал и род Борзых пришёл! – громко сказала Ольга, и створки врат тут же распахнулись, пропуская нас в Кремль.

Глава 8
Удивительно, но, находясь под кирпичными стенами кремля, они не выглядели игрушечными по сравнению с основной оборонительной линией. Возможно дело тут было в установленных на башнях и пролётах зенитках, а может само место, простоявшее тысячи лет, внушало уважение.
Но войдя в ворота, я неожиданно понял, что наравне с историческими зданиями, выделявшимися отделкой и убранством, на территории замка есть несколько вещей, по сравнению с которыми, даже небоскрёбы могли показаться поделкой играющегося с глиной ребёнка.
Прямо в центре кремлёвской площади стоял обелиск-близнец того, что возвышала над городом. Совсем крохотный, в сравнении с братом, он переливался таинственными письменами, а от его вершины в стороны расходилось полупрозрачное сияние – поле, смыкающееся на стенах московской крепости.
У подножия монумента стояла уже знакомая стража из рыцарей в полтора человеческих роста. А кроме них – многочисленных стоящих на коленях и кланяющихся людей в черных балахонах до пят и с капюшонами, так что ни лиц, ни фигур было не разобрать. Но даже от одного взгляда на такое преклонение становилось не по себе.
– Обелиск Хозяина, – тихо проговорил Данила, заметив мой заинтересованный взгляд. – Говорят, что даже если мы все проиграем, император и его семейство останутся неприкосновенны.
– Больше болтунов слушай, – хмыкнул идущий рядом с Ольгой князь Борзой.
– Ну да, они и про нас рассказывают, разное… – пробормотал Данила, и я подбодрил его кивком. – Ну, что, даже перестав быть великим родом, мы из одного небоскрёба в другой переехали. В Центре же ни одного здания выше, чем у нас нет, только клановая шестёрка, да где нам с ними соревноваться.
– Не время думать о ерунде. Мы те, кто мы есть! Главное же сейчас – пережить Бедствие и укрепить связи рода, а потом уже о возвышении можно рассуждать, – одёрнул его Владимир.
– Твой сын говорит всё верно, мы вернём своё! – взглянув на дядю пылающим взором, ответила Ольга. Князь благоразумно промолчал, и я тоже не стал развивать эту тему. Глядя по сторонам, я убеждался в том, что этому миру досталось. На крышах и стенах виднелись следы ремонта, а некоторые пролёты и вовсе были возведены заново.
От сенатского дворца сохранилась всего лишь треть, проходящая параллельно стене. Остальное, по всей видимости, не смогли отреставрировать, или времени не нашлось, или желания. К слову, именно туда мы и направлялись, огибая малый обелиск полукругом, так что мне удалось в деталях его рассмотреть, да только разобрать я не смог ни одного символа. Вроде что-то знакомое, но смысл постоянно ускользал.
Отвлёкся я, только когда обелиск скрылся за углом здания, мы оказались на широкой дорожке, с обеих сторон украшенной голубыми елями. И как они до сих пор живы при всём, что происходило вокруг? Или какой-то заботливый садовник выращивает их после каждого добравшегося до кремля апокалипсиса? Интересный вопрос, но вслух я задал совершенно другой. Отвлёкся я, только когда обелиск скрылся за углом здания, мы оказались на широкой дорожке, с обеих сторон украшенной голубыми елями. И как они до сих пор живы при всём, что происходило вокруг? Или какой-то заботливый садовник выращивает их после каждого добравшегося до кремля апокалипсиса? Интересный вопрос, но вслух я задал совершенно другой.
– Почему тут нет защитных сооружений? Обелиск держит?
– Сейчас да, а вначале всё переносили под землю. Большая часть императорского дворца, включая производства и жильё, находится под землёй, – ответил Данила шёпотом, а потом резко подобрался. Мы подходили к почётному караулу. Хотя учитывая оружие и доспехи, казалось, что это не декорация, а боевые подразделения. И новый вопрос, засевший в голове: а зачем трёхметровым рыцарям мечи, когда у них есть пулемёты и револьверы?
– Ваши сиятельства, рад вас видеть в добром здравии! Вас уже ожидают, – чуть поклонившись проговорил встречающий нас офицер со значком скалящейся волчьей пасти на мундире. Молодой, едва ли тридцать пять, но с полностью седыми висками и глубокими фиолетовыми мешками под глазами.
Несмотря на его ровный тон, нас тут же обступили те самые бойцы почётного караула, отсекая нас от сопровождающих. Теперь уже стало очевидно, что нас берут под стражу, но Ольга этого будто и не заметила, а может и вправду после встречи с адской гончей и сродства ей всё окружающее казалось несущественным.
– Прошу сдать оружие во избежание недопонимания, – проговорил офицер, стоило нам войти во дворец и оказаться в окружении волков.
– Мы подчиняемся законам императора и обелиска, – сухо сказал Владимир, видя как девушка, идущая впереди, уже положила ладонь на рукоять меча. – Надеюсь, вы также не станете их нарушать.
– Безусловно. Мы лишь просим вас сдать обычное оружие, о благословенном речи не идёт, – спустя несколько мгновений ответил провожающий. – Прошу прощения, если мои слова прозвучали слишком двусмысленно.
– Мы сдадим всё не благословенное оружие, – сказал Владимир, опережая возражения княжны, и сам снял с плеча винтовку. Данила тут же последовал его примеру: но отдал не только ружьё с украшенным прикладом, но и перевязь с мечом. Я же смотрел на реакцию Ольги, которая немного сомневалась, но всё же сняла автомат.
– Мой побратим имеет те же привилегии, что и остальные дворяне, – спокойно сказала княжна, повернувшись ко мне. – Можешь оставить благословенный кинжал.
– Благодарю, – кивнул я. На самом деле расставаться с обрезом было неприятно, он хоть какую-то уверенность в сегодняшнем мире дарил. Но я здесь не для того, чтобы развязывать новую бойню, а чтобы уладить дела старой.
– Мы должны осмотреть сумку вашего… побратима, – с запинкой проговорил офицер Волковых. – На предмет взрывчатки или иного оружия.
– Нет проблем, – ответил я, когда княжна кивнула. Но вместо того, чтобы отдавать рюкзак со всем содержимым, достал очки для управления дроном и передал их Ольге. – Ваше украшение, княжна.
– Благодарю, – ответила девушка, а затем, сообразив, что делать, надела их на манер ободка для волос. – Или вы теперь и серьги с брошью с меня попробуете снять?
– Никак нет, – с явным недовольством проговорил офицер, заглянув в пустой вещмешок и вернув его мне. – Всё в порядке, прошу за мной.
Стоило двери на выходе из холла отвориться, и я понял, что выбрал правильную тактику. Всё же дворец значительно перестроили, по крайней мере изнутри. Скрытые бойницы, дополнительные укрытия, бронедвери толщиной с руку. Всё говорило о том, что здание оставалось функциональным, но не лишённым изящества и украшений.
– Вас уже ждут, – проговорил офицер, замерев у дверей. И вновь Ольга встала первой, перед тем как створки разошлись в стороны, а затем я услышал гомон голосов, которые перекрыло объявление глашатого.
– Его сиятельство, княжна Борзая в сопровождении родственников, – отчётливо и громко проговорил невидимый диктор, и через голову Ольги я увидел заполненный зал, от которого на трансляции обрезали только центральный стол и трибуну. Шесть мест за центральным столом. Восемнадцать на первом ряду, а дальше – не счесть…
– Убийцы! Подлые убийцы! – тут же взвилась дородная дама, о принадлежности которой не стоило и гадать, она сидела рядом с главой Секачовых. Вслед за ней раздались десятки других криков. – Чтоб от вас не осталось даже могил! Все вы сдохните!
– Спокойствие! – сказал великий князь Волков, и его уверенный голос, многократно усиленный динамиками, задавил ругань. – Спокойствие в зале. Княжна Борзая, займите своё место.
– Ольга, не туда… – проговорил Владимир, когда девушка уверенно шагнула к центральному столу, но она не обратила на это никакого внимания.
– Вы все знаете, насколько мы преданы императорскому дому, кодексу обелиска и выжившим, – сказала она, подойдя к центральной секции. – Наше место за этим столом.
– Прошу прощения, великий князь, – подскочил к ней Владимир. – У нас…
– Не стоит, похоже, княжна пережила вчера глубокое потрясение от предательства главы семьи и её брата. Настолько плохо, что её рассудок помутился, – усмехнулся Волков. – Император решил, что за этим столом не место слабым, а ваш род зачах.
– Так ли? – вздёрнув носик, с яростью проговорила Ольга. – Наш дух-покровитель и наш род сильны как никогда!
– Мы все соболезнуем вашей утрате, – со вздохом развёл руками Волков, осматривая собравшихся в зале и как бы говоря им: «Ну вы сами всё видите». – Только вчера вы потеряли лучших бойцов, по собственной вине. Да ещё и вероломно напали на уважаемый род Секачовых.
– Это ложь! – сверкнув глазами, проговорила Ольга.
– Скорее заблуждение, – тут же поправил её Владимир. – Но у нас есть доказательства, что нападение было подстроено и начато именно Секачовыми.
– Голос одного свидетеля, тем более ставшего побратимом, не перевешивает показаний десятков уважаемых и прославленных бойцов, не раз выступавших на переднем крае, – покачал головой один из сидящих в центре. Судя по густой рыжей шевелюре и выдающейся стати – представителя дома Медведевых.
– К счастью, у нас есть более весомые доказательства наших слов, – произнесла Ольга, снимая с головы очки. – Брат, объясни.
– Это устройство, на которое я записал начало сражения между кланами Борзых и Секачовых до того, как выйти к людям. Учитывая, что я не знал никого из них, я был полностью непредвзят и записывал всё как есть, – сказал я, взяв протянутый девайс. – Благодаря ему я могу показать любому желающему, что происходило и кто на кого напал.
Взгляд, брошенный Волковым через моё плечо ко входу, на офицера, было сложно не заметить. Но великий князь практически мгновенно взял себя в руки.
– Устройства старых причудливы и многогранны, мне не раз приходилось слышать сказки о том, что они могли создавать лучшие картины за мгновения и рисовать быстрее, чем настоящий художник лишь представит эскиз, – сказал он, кивнув на Филинова. – Что стоит ему создать любую сцену?
– Любой здравомыслящий человек сможет отличить сделанное нейросетью и другим человеком, – пожав плечами, ответил я. – Достаточно обращать внимание на детали, которые другим покажутся малозначительными. Например, на количество пальцев на руках или на…
– Не стоит утруждать себя объяснением, – прервал меня Филинов, встав со своего места и уверенно направившись к нам. – Любые артефакты старых должны проходить исследование нашим кланом. Тем более высокотехнологичные. Только после этого они могут быть использованы, если не будут признаны ценными для человечества.
– Боюсь, это для вас артефакты, а для меня вещи повседневного обихода, – сказал я, заставив мужчину непроизвольно поморщиться. – Тем более что в отличие от вас, никогда не имевших дело с подобной техникой, я часто имел с ней дело и умею пользоваться. Так что, передав устройство вам в руки, без инструктажа, мы рискуем его уничтожением или блокировкой.
– Как жаль, что вы уже стали побратимом клана Борзых, – задумчиво проговорил Филинов. – Из вас вышел бы отличный послушник-пользователь. А у нас мно-ого техники, требующей ежедневного ухода. Если вы передумаете, мы сумеем обеспечить вам полную безопасность, доступность привычного для вас уровня быта, благодарных учеников и все удобства, которые вы пожелаете.
– В то время как остальные будут гибнуть на передовой? Нет, спасибо, – усмехнулся я, покачав головой. – Умереть я не спешу, но и отсиживаться не стану.
– Достойные слова, которые вы потом обязательно подтвердите делом. Лично отправившись на передовой капонир, – вернул мне улыбку Волков. – Не считаю, что доказательства, предоставленные через артефакт Старых, могут быть признаны действительными.
– Возражаю. Мы являемся единственным родом, определяющим назначение и пригодность артефактов. Или вы хотите поспорить с орденом и словом императора? – вновь вмешался Филинов, и вот теперь досаду на лице Волкова было сложно не заметить. – Мы требуем предоставить артефакт и нового члена клана Борзых для анализа, после чего вынесем свой вердикт.
– Этот артефакт является достоянием рода Борзых. Максим и вовсе член клана и побратим княжны – дворянин по смешению крови и по факту, – сказал Владимир. – Это неприемлемые условия.
– Однако я могу продемонстрировать работу видео очков прямо здесь и сейчас всем желающим. В моих руках и при обещании, что они не станут пытаться их повредить. – сказал я, после чего князь Борзых кивнул.
– Не в наших интересах скрывать правду, а вот сторонники лживых обвинений будут всячески пытаться устранить доказательства, – громко сказала Ольга, повернувшись к представителям дворян. – Все знают о нашей нерушимой преданности императорскому дому и человечеству. Так кто же встанет против нас? Лишь враги всего, что нам дорого!
– Лживая псина! Ты обвиняешь нас в измене?! – вновь взвизгнула Секачиха, и я в очередной раз поразился, насколько поведение некоторых из людей соответствует их духу-покровителю. Похоже, со сродством они получали не только силу, но и характер.
– Тишина! – рявкнул Волков, на сей раз не сдержавшись. – Ваши обвинения абсурдны! Все мы желаем человечеству лишь процветания, хотя можем и не сходиться во мнении относительно пути или деталей. Единственная причина падения вашего рода – в слабости, именно в ней и причина вашей атаки на верных трону воинов!
– Кто готов к просмотру доказательств лично, своими глазами? – спросил я, подняв очки на вытянутой руке. – Я лично буду подходить к каждому, кто хочет убедиться в справедливости наших слов, и показывать запись. Если понадобится, готов просидеть здесь хоть до следующей ночи, правда заряда хватит лишь на пару часов, дальше мне понадобится розетка.
– Мы готовы предоставить вам возможность вещания на весь зал при условии, что вы отдадите нам этот артефакт, – тут же вмешался Филинов.
– Я готов отдать вам три действующих артефакта, но после возвращения с передовой, – ответил я, заставив глаза мужчины сверкнуть в свете ламп.
– Для этого вам придётся выжить. – задумчиво проговорил Филинов. – Впрочем, если вы оставите их у рода Борзых, мы всегда можем выкупить их, ведь без вас они станут для клана бесполезны, верно?
– Да, это факт, – нехотя кивнул я. – А как насчёт другого варианта… Если у вас найдётся устройство чтения для флеш памяти в формате микросд, то готов отдать этот артефакт прямо сейчас. Действующая карта памяти ёмкостью тридцать два гигабайта.
– Клянусь обелиском, что мы воспроизведём данные с этой карты и продемонстрируем их всему дворянскому совету, – сказал Филинов, и я с удивлением увидел, как по его телу прошла золотая волна. – Карту?
– А вам для начала оборудование не стоит настроить? – проговорил я, включая очки. – Вот так, я перекинул файлы на карту. Нужный нам под номером один. Следующие будут вам интересны с точки зрения данных о враге, я достаточно близко сумел снять ползуна. Лишнее я удалил.
– Ничего страшного, мы умеем восстанавливать диски, – улыбнулся мужчина, аккуратно забрав из моих рук кусочек пластика. – Дамы и господа, прошу ожидать, настройка займёт немного времени.
– Зря ты ему отдал часть артефакта с доказательствами, – покачал головой Владимир, когда учёный ушёл за кулисы. – Мы не можем быть уверены, что Филиновы не заодно с Волковыми и Секачовыми.
– У меня есть копия. Так что если он скажет, что файл не запустился или покажет что-то не то, я всегда смогу показать всем желающим доказательства через очки, – показательно громко ответил я, а потом добавил куда тише, – тем более не понимаю, в чём проблема просто потребовать у Секачовых клятву обелиском?
– Всегда можно изменить формулировку или сказать так, чтобы говорить правду, не говоря всей или высказывая правду со своей точки зрения, – ответил Владимир. – Лишь императорская семья, орден выжившего или орден обелиска могут взывать к нему так, чтобы определять правду ли говорит человек. Но если глава совета в этом сезоне, великий князь Волков, не сочтёт, что это необходимо, то и делать столь существенных шагов не станут. А заставить дворянина давать клятвы помимо его воли – невозможно.
– Как у вас всё сложно, – вздохнул я, но потом вспомнил, что на голубом глазу утверждали наши деятели всех мастей под присягой, и лишь улыбнулся. То, что тут есть хотя бы такой аналог бога из машины, уже делает правосудие куда менее предвзятым.
– Всё готово! Внимание на экран, – прозвучало из динамиков, свет приглушили, а на стене над центральным столом появилось изображение. Всё как я снимал: вот дрон поднимается над деревьями, видит людей, к которым приближается…
Когда стало можно разглядеть не только фигуры, но и лица, в зале начался гомон, идущие рядом и улыбающиеся главы двух родов явно не собирались сражаться. А вот на следующей сцене, когда я вначале отвернул дрона, а затем вновь послал на разведку, в зале наступила полная тишина.
– Момент начала схватки упущен, – громко произнёс Волков, когда запись прекратилась. – Она ничего не доказывает. Неизвестно, кто напал первым.
– Секачовы утверждали, что мы навели их на засаду монстров. Вместо этого отчётливо видно, что никаких монстров там не было! Эти свиньи напали на нас без предупреждения, атаковали со всех сторон! – выкрикнула Ольга, сжав кулачки.
– За это оскорбление ты, псина, ответишь жизнью! – рявкнул, поднявшись Секачов. Теперь, без сдерживающей пузо кирасы, было видно насколько оно огромно. И всё в мужчине было почти под два метра роста, да и под толстым слоем жира угадывались мощные мышцы.
– Видео не доказывает, кто из родов виновен, – встав из-за стола сказал Медведев. – Однако очевидно, что Секачовы соврали насчёт нападения – тварей не было.
– Это могли быть иллюзионисты или контролёры, – возразил Волков.
– В этом сезоне контролёры и маги замечены не были, – сказал вернувшийся в зал Филинов. – Нам ещё предстоит проверить последние разведданные, но на данный момент можно сказать, что это угроза технологического характера типа класса З – Зомби с ограниченной репродуктивной способностью посредством паразитов. Общая численность пока не представляется подсчёту, но их природа не магическая и не вирусная. Иллюзии и галлюцинации можно отсеять.
– Что у них с техникой? – тут же поинтересовался Медведев. – Нам ждать штурмовые танковые клинья или шагающих титанов?
– Пока техника замечена не была, – переключившись, ответил Филинов. – Рассказать о погибшем мире мы сможем только после отражения Бедствия. К счастью, у нас достаточно сведений для выработки оборонительной стратегии. Первые несколько ночей мы сумеем продержаться за счёт мобильной крепости Несокрушимая. – Пока техника замечена не была, – переключившись, ответил Филинов. – Рассказать о погибшем мире мы сможем только после отражения Бедствия. К счастью, у нас достаточно сведений для выработки оборонительной стратегии. Первые несколько ночей мы сумеем продержаться за счёт мобильной крепости Несокрушимая.
– Мы не закончили! Секачовы вероломно напали на моих родичей и должны ответить за это жизнью! – вмешалась Ольга. – Они должны быть казнены!
– Видео доказывает лишь то, что они соврали совету, – припечатал великий князь. – Пока у нас два рода, что решили вырезать друг друга. Нападавший, а значит виновный – не определён.
– Вы не видите, потому что не хотите видеть! – взвилась Ольга, и теперь уже в её голосе легко угадывался собачье подвывание. – Наши рыцари шли в центре строя, окружённые со всех сторон. Если бы они хотели напасть на Секачовых, то начали бы с выстрелов. Вместо этого они сражаются в рукопашной, отбиваясь от толп гомункулов, пока свиньи расстреливают их в упор!
– В бою могло случиться всякое, это не доказательство.
– Зато это доказывает, что кандидаты в великие князья соврали совету про нападение, – заметил Филинов. – Техника это подтверждает, и мы можем подтвердить её достоверность. Этого более чем достаточно, чтобы отклонить запросы рода Секачовых относительно места при дворе на этот сезон.
– Нет! Вы не можете! – схватившись за необъятную грудь, возможно, где-то под ней было сердце, вскрикнула супруга главы рода Секачовых, но тот заткнул ей рот.
– Мы протестуем. Род Секачовых заслужил это место верной службой на продолжении многих сезонов. Как на передовой, так и в быту, – поднявшись, проговорил Борис, оказавшись чуть меньше Медведева. – Именно наши погонщики и гомункулы встречают в окопах передовые войска противника. Они гибнут в первую очередь на протяжении многих циклов. Это наше место.
– Пусть решит бой поединком! – выкрикнула Ольга, положив ладонь на рукоять меча. В волосах княжны плясали огоньки, и она едва сдерживалась, чтобы не сорваться с места. Вот только миниатюрная девушка никак не походила на противника Секачову.
– Хорошо, пусть будет суд поединком! – объявил Волков, и от меня не скрылось, как по залу пролетел недовольный гомон. Похоже, многие видели, как свинам откровенно подсуживают. – Поединок на холодном оружии. Сейчас. Во дворе. До первой крови. – Хорошо, пусть будет суд поединком! – объявил Волков, и от меня не скрылось, как по залу пролетел недовольный гомон. Похоже, многие видели, как свинам откровенно подсуживают. – Поединок на холодном оружии. Сейчас. Во дворе. До первой крови.
– Вы что, она же не в себе… – подавшись вперёд проговорил Владимир.
– Вы сами этого хотели. Будете расплачиваться и за неуёмную гордыню, и за сопротивление совету, – зло ответил Волков. – Дуэлянтов, наблюдателей и всех желающих прошу на арену.
– Я справлюсь, – улыбнулась Ольга дяде, но судя по нервной дрожи и лихорадочному блеску в глазах, она совершенно не была уверена в собственных словах. Что уж говорить об остальных.
Из зала мы выходили тем же путём, что и зашли, только свернули сразу в развалины, оставшиеся от левого крыла здания. Зато стало понятно, почему не починили эту часть дворца. Судя по многочисленным повреждениям, это пытались сделать, но здание раз за разом приходило в негодность.
– У вас тут так принято, резать дворян? – спросил я у Данилы, с беспокойством смотрящего на Ольгу, спустившуюся на пятиметровую круглую арену. – Что-то, мне кажется, не слишком логично при постоянных осадах ещё и друг друга бить.
– Иногда – это единственный способ. – пожав плечами ответил парень. – Тем более дуэли не до смерти, а до первой крови. Жаль, что всё так обернулось…
– А я в неё верю, – спокойно ответил я, глядя на то, как дрожь мгновенно ушла из рук девушки, стоило ей выйти против Секачаова размахивающего двуручной палицей. Похоже, напряжение Ольги достигло пика.
– Начали! – скомандовал Волков, и боров бросился вперёд, размахнувшись так, чтобы навершие оружия прошло по дуге, и не оставило девушке пространства для манёвра. Сила удара была такой, что попробуй Ольга подставить блок – как её немедля смело бы в сторону, а то и переломало. Но девушка оказалась куда быстрее.
Толпа зевак ахнула, когда княжна буквально исчезла, а затем, подняв облачко пыли, оказалась позади противника. Её удар был молниеносен, а тонкий клинок пробил тушу насквозь, так что окровавленное остриё вышло из груди. Ольга тут же отскочила назад, на самый край арены, а Секачов, будто не чувствуя, что уже мёртв, развернулся и с рёвом бросился на девушку.
– Схватка окончена, кровь пролита! – крикнул Медведев, но главный судья сезона всё ещё выжидал, непростительно долго. Но прошло десять секунд, пятнадцать, а боров никак не мог угнаться за Борзой.
– Схватка окончена, победитель судебного поединка – род Борзых, – нехотя крикнул Волков, когда Секачов наконец рухнул на одно колено, держась за пронзённую грудь. – Клан Борзых продолжает занимать одну шестую двора, но не имеет права на размещение в великих башнях. Обязательства перед человечеством должны быть исполнены в полном объёме, передний капонир на вас. Все свободны, заседание совета окончено! Следующее заседание после получения результатов исследования Филиновых.
– Они будут готовы через несколько часов, – громко прокомментировал учёный. – Ваше сиятельство Борзая, прошу вас и ваших спутников идти за мной. От доклада вас никто не освобождал. Кроме того, уверен, вам есть что сказать Обелиску.
– Сказать обелиску? – удивлённо посмотрел я на Ольгу.
– Ты скоро поймёшь, – устало ответила девушка. – Идём.

Глава 9
– А хорошо она его?! – с задором спросил Данила, пока мы шли в здание рядом с обелиском. – Жаль, гад не умрёт от такого.
– Она ему буквально сердце разрубила, после такого не живут. Я вообще удивлён, что он сражаться продолжил, – проговорил я, покачав головой.
– Великий дар Секача – второе дыхание, – ответил парень, с плохо скрываемой завистью. – Мало им одного дара, так у них два, как у настоящего великого рода.
– Или один дар от духа, а второй им достался во время Бедствия, – заметил идущий чуть впереди Владимир. Ольга после поединка выглядела не лучшим образом, будто из неё все силы разом выкачали, но продолжала идти на чистом упрямстве.
– Да уж, с нашим даром не сравнится, – с обидой в голосе проговорил Данила. – Верность короне – такой себе великий дар.
– Как может быть верность кому-то даром?
– В истории города были разные периоды. И верность императору и его дому, которую не нужно ничем доказывать, и которая есть просто по факту, иногда является очень весомым аргументом в любом споре. Жаль, что с того времени начали больше цениться совсем другие качества.
– Отец имеет ввиду бедствие Пожирателей разума, когда почти все рода ополчились против друг друга под воздействием тварей. И только мы остались не под контролем и действовали вместе с императорским родом. – пояснил Данила, когда я вопросительно поднял бровь. – Но от меняющих лица это не спасло. После того бедствия даже нас проверяют на артефактах.
– Да уж, повезло так повезло… – пробормотал я. – А как насчёт паразитов, которые могут захватывать тела? Такое было?
– Были вещи и гораздо хуже. Уверен, наша история будет для вас не менее любопытна, чем подробности вашей истории для нас, – вмешался идущий впереди Филинов. – А пока давайте отвлечёмся на более насущную проблему. Я видел отчёты: проверку артефактом вы прошли. Значит, должны пройти инициацию, как и все дворяне после достижения совершеннолетия. Прошу приложить ладонь к императорскому камню.
За разговорами мы как раз дошли до обелиска, стоящего в центре кремля, и я сумел в подробностях рассмотреть растущий из земли монумент. Именно так – растущий, а не построенный или возведённый. Казалось, он словно древесный росток пробился сквозь плитку и тянулся к солнышку, раздвигая её в стороны. Ориентация граней была такой же, как и у старшего брата, а по всей длине сверкали знаки.
Символы проступали сквозь хрустальную поверхность, выплывая из глубины и становясь всё более чёткими, пока не вспыхивали на самой границе, затем какое-то время плыли вверх или вниз, а потом гасли, чтобы через мгновение смениться другими. Завораживающее зрелище, кажется, не останавливалось ни на мгновение, но…
– Жаль, что ни слова не понятно, – с досадой проговорил я, покачав головой. – Вот бы их расшифровать…
– Если сумеете, то вперёд, – улыбнулся Филинов, махнув на обелиск ладонью. – Нашим братьям по ордену удалось понять некоторые значения, но лишь несколько, что повторялись цикл за циклом. Но куда больше информации мы получаем от самого обелиска в момент инициации. Можете положить ладонь на поверхность.
После его слов стража расступилась, освобождая путь к одной из граней, но ровно на столько, чтобы пройти мог один человек. Ольга, приободряя меня, улыбнулась, Владимир с интересом наблюдал, как я буду действовать, а Данила откровенно насмехался, явно зная что-то неприятное, но не спеша объяснить в чём дело.
– Ну, терять мне всё равно нечего, – пробормотал я сам себе под нос, после чего подошёл к камню и приложил к нему ладонь.
Первое ощущение – монолит оказался тёплым, даже слегка горячеватым, но не до такой степени, чтобы хотелось отдёрнуть руку. Ещё спустя мгновение на плечи надавила жуткая тяжесть, голову будто сдавили тисками, а спустя всего миг я почувствовал, как рядом рычит детёныш грозового тигра. Это был не звук, а словно вибрация, проходящая через тело. А затем я прозрел.
Передо мной был не простой камень, а живое существо, тысячами золотых нитей пронзившее всех стоящих рядом. Опутывающее их, привязывая к себе, и одновременно дающее им защиту. Я дёрнулся, но ладонь будто приросла к поверхности монолита. Тогда под всё нарастающее рычание тигрёнка я сам зарычал сквозь стиснутые зубы и, перехватив запястье второй рукой, упёрся обеими ногами. Преодолевая боль сдираемой заживо кожи, я выдернул ладонь из захвата.
Последнее, что я успел почувствовать – как ударился спиной о плитку, а затем перед глазами всё потемнело, но лишь для того, чтобы спустя мгновение перед глазами прямо сквозь закрытые веки начали проступать те же непонятные символы, что и на поверхности обелиска. А затем они сложились в знакомые золотые буквы.
«Инициация завершена.
Человек с духом тигра. Дар расы – приспосабливаемость. Слабый дар духа – чувство опасности. Носитель одной искры. Заражённый. Требуется исцеление. Варианты: абсорбция, нейтрализация, адаптация. Плата: одна искра. Выбор?»
Что? Какой выбор? Похоже, от меня требовалось какое-то действие, смысла которого я не понимал, да и не мог понять в текущей ситуации. Попробовал открыть рот, чтобы задать вопрос, но звук не вышел из горла. Попробовал спросить мысленно, но не получил никакого ответа.
Чем абсорбция отличается от нейтрализации? Это же, по сути, одно и то же. В первом случае что-то поглощается сорбентом, а во втором нейтрализуется противоположной силой или составом. Да и адаптация не сильно отличается по смыслу, хотя мне и было ближе.
С заражённым всё было более-менее понятно. Тут к гадалке не ходи – виновата та тварь, что сидела у меня в основании черепа, только я-то считал, что избавился от негативных последствий, а выяснилось, что ни разу. Значит, этот паразит просто выжидал удобный момент, чтобы захватить моё тело. Возможно ли что Филинов знал об этом, для этого и подвёл к обелиску? Но тогда – что за искра?
Единственная моя догадка относилась к словам Ольги: после того как я убил борова благословенным кинжалом, она потом ещё несколько раз тыкала в него мечом и возмущалась, что я что-то «забрал». Но догадка была слишком поверхностной. Искра, одна… но, если она есть, и она требуется обелиску, значит, за неё можно купить что-то кроме предложенных вариантов. Только… а какой риск, что моё тело захватит паразит?
АДАПТАЦИЯ.
«Решение принято. Причина заражения будет адаптирована для нужд носителя. Искра использована для перехода трансформации обоих субъектов. Начинаю».
Что я там думал? Что отрывать руку от обелиска, сдирая до крови кожу, было больно? Да по сравнению с происходящим не больнее, чем заусеницу зубами откусить. Нервы вспыхнули по всему телу, в череп будто разом вонзилось несколько раскалённых свёрл, что прошли насквозь, до самого глаза.
Я был бы рад потерять сознание. Но чужеродная сила, что игралась с моим организмом словно ребёнок, замешивающий пластилин, удерживала меня в сознании и отпустила только когда посчитала нужным.
– Обычно инициация проходит куда легче, – донёсся до меня отдалённый голос Филинова. – Нужно будет тщательно изучить этот феномен… любезный, вы очнулись? Пора вставать, а то на вас уже смотрят.
– Что, что происходит?.. – прохрипел я и едва узнал собственный голос. Перед глазами продолжали появляться символы, что не давали покоя. Непонятные, хаотически сменяющие друг друга. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и, открыв глаза, сосредоточится на лицах окружающих.
– Его глаз… – проговорила Ольга, и не мешкая потянула меч из ножен. Тигрёнок, пропадавший на время, тут же проявился рядом. Судя по раздувшемуся пузу Борзая накормила его до упаду, да так, что короткие лапы разъезжались в стороны, но он не собирался отступать, как и я. Никогда не сдаваться.
– Спокойствие, – проговорил Филинов, шагнув ближе. – Вы нас понимаете?
– Да, – кивнул я, и голова мгновенно закружилась, но не от движения, а от того, что фиолетовые и золотые символы перемещались вместе с глазами, наложившись на окружающее словно картинка дополненной реальности. – Что вы на меня так смотрите?
– Удивляемся вашей безмерной везучести, – примирительно улыбнувшись, проговорил Филинов. – В оружии нет необходимости, раз обелиск его не убил, значит, господин… а как ваша фамилия?
– Бабров, – тут же ответил я. – Максим Иванович Бабров.
– Отлично, Максим Иванович, – улыбнулся Филинов, – поднимайтесь! Уверен, вы не представляете никакой угрозы для человечества. Верно?
– А если бы представлял, то прямо так бы и сказал? – удивлённо проговорил я, наблюдая за тем, как успокоившийся тигрёнок постепенно становится полупрозрачным. Он всё ещё оставался где-то рядом, со мной, но в то же время существовал параллельно. Хотя вряд ли кто-то кроме меня его видел.
– Чувство юмора – это прекрасно. Сложнейшая из функций мозга, свойственная лишь высшим приматам. Всё в порядке, княжна, можете убрать оружие, – внимательно глядя на меня, проговорил Филинов, а затем достал фонарик из кармана халата и включив направил мне его в лицо. – Следите за пальцем, я должен проверить реакцию. Левый глаз в норме, а вот правый расфокусирован и… у вас всегда была гетерохромия?
– Нет, о чём вы?
– Левый глаз карий, а вот правый фиолетовый, – прокомментировал Филинов задумчиво. – Что же, обелиск на всех влияет по-разному, но зато теперь у вас не отмечается выпуклости в основании шеи. Идёмте, об увиденном расскажете в более спокойном месте, а то на вас уже начинают смотреть.
Владимир протянул мне руку, но я легко поднялся сам. Голова чуть кружилась. Перекрывающие всю правую часть иероглифы мешали сосредоточиться, так что пришлось оставить только левый глаз открытым. Но в целом я чувствовал себя сносно для человека, который должен был умереть от паразита.
– Инициация не у всех проходит гладко. Глаза болят? – спросила Ольга, которая сама едва держалась на ногах от усталости.
– Нормально, пройдёт, – ответил я, добавив про себя: «наверное». Очень не хотелось давать Филинову дополнительный стимул разобрать меня на органы для опытов. – Куда мы идём?
– В храм обелиска и нашу крепость, – ответил учёный, и я был уверен, что мы идём к перестроенной церкви, но за несколько метров до неё, по сигналу Филинова, стражи открыли перед нами люк, ведущий под землю.
Если бы не слова Данилы про то, что центр города строился больше вниз, а не вверх, я бы даже удивился. Но учитывая всё происходившее сегодня, запас возможности поражаться был исчерпан. Так что спуск и досмотр в подземном бункере я уже воспринимал как нечто само собой разумеющееся.
– Голову! – потребовал Филинов, когда мы добрались по узким коридорам в помещения лабораторий. Наличие компьютеров на лампах меня уже не удивляло, а вот соседство таких допотопных технологий с нормальными моноблоками и даже полупрозрачными планшетами казалось столь же странным, как и паровые машины рядом со спортивными электрокарами.
– На флешке, которую я вам отдал, есть запись с камеры, – вспомнил я, когда Ольга положила отрубленную башку ползуна на лабораторный стол. – Не знаю, какая часть нашей схватки попала на видео, но начало точно есть.
– Да? Очень интересно, это может нам помочь, – проговорил учёный воодушевившись и отдал несколько распоряжений своим ассистентам. Через несколько минут все в зале обсуждали, как мы с Ольгой расправляемся с застрявшей тварью. Болели за нас словно мы представляли национальную сборную в финале лиги чемпионов.
Только конец схватки оказался смазан, когда мы боролись с пауком, а потом дрон и вовсе сдуло в сторону. Я думал, что учёные тут же потеряют интерес к записи, но вместо этого они, наоборот, подались ближе к экрану, рассматривая дымную пелену, застывшую на горизонте, где обрывался густой лес.
– Отмотай назад, на момент схватки, – приказал Филинов, когда запись завершилась. – Вот! На Баброве мы видим уже знакомый артефакт, но у него в руках ещё один, а третий – судя по всему в воздухе. Значит у вас полный комплект?
– Полный комплект – это ещё батареи и зарядная станция, – не стал я отвергать очевидный факт. – И, да, они у меня есть.
– Полный комплект артефактов старых вместе с оператором… – сокрушённо покачал головой Филинов. – И всё это у неотёсанных ищеек из опустившегося клана. Это катастрофа!.. Но, вы ещё можете оказать человечеству огромную услугу. Прошу, откажитесь от артефактов, предайте их нашему роду, и мы предоставим вам достойную плату. Вы не пожалеете, обещаю!
– Артефакты принадлежат роду Борзых, – вмешался Владимир. – Если вам есть что предложить вместо них, мы можем обсудить этот момент…
– Они принадлежат мне и без моего добровольного вмешательства бесполезны, – оборвал я князя, за что получил взгляд полный раздражения и ненависти. – Может вы и научились восстанавливать данные со старых накопителей, но вряд ли у вас было много практики во взломе программ и сложных схем без повреждения.
– Если вы отправитесь с этими артефактами в передовой капонир, скорее всего, ни вы, ни они не переживут бедствия, – расстроенно проговорил Филинов. – Вы должны понимать, что долг перед человечеством превышает ваши личные интересы. Технологии, особенно такие сложные, должны принадлежать всем.
– Что-то я не заметил компьютера в каждом доме, – возразил я. – Тут у вас ламповые телевизоры и дисковые телефоны. Даже то, что вы сохранили, вызывает восхищение. Только вот пара десятков артефактов не создаст для вас завод по производству печатных плат. Их во всём мире до катаклизма было всего несколько десятков, а у вас тут не тот уровень технологий.
– Рано или поздно, мы восстановим лучшее, что было в старом мире. Наша нация трудолюбива, упорна и готова идти на любые, повторяю, на любые меры для достижения своих целей! – настойчиво проговорил Филинов. – Подумайте, Максим! Вы даже не представляете, от чего отказываетесь.
– Зато вы, кажется, полностью в курсе. А раз так, я даже рад, что вы любыми методами готовы на получение артефактов, поможете нам выжить на передовой, – с улыбкой ответил я, заставив мужчину нахмуриться. – Уверен, рядовых изобретений у вас достаточно, а после окончания бедствия у нас будет целых два месяца, чтобы договориться о справедливом обмене.
– Самое ценное мы и так уже получили, – устало, но твёрдо сказала Ольга. – Если у вашего сиятельства нет к нам больше вопросов, прошу отпустить мой клан для подготовки к схватке.
– Вопросов больше нет. Наш промежуточный доклад вы сможете заслушать вместе с остальными как в зале совета, так и в вашей резиденции по связи.
– Благодарю, князь, – ответила девушка, отлипая от стенки, к которой прислонилась в самом начале разговора. – Дядя…
– Да, идём, конечно, – торопясь ответил мужчина, но, когда стражники учёных провожали нас на поверхность, именно на меня навалилась Ольга, буквально повиснув на моём плече. Пришлось поддерживать хрупкую девушку, пока мы проходили мимо дворца сената и подходили к воротам кремля.
Тут всё прошло без заминок. Нам вернули изъятое на входе оружие и патроны, а затем выпустили во внутренний двор, окружавший обелиск и последнюю линию обороны. После всего увиденного общежития, тянущиеся вдоль стен, уже не вызывали такого восторга и недоумения. А вот монолит в центре продолжал давить гигантизмом.
Но даже к нему можно было привыкнуть, в отличие от мельтешащих перед правым глазом фиолетовых и золотых символов. Стоило на них сосредоточиться, как голова начинала кружиться, а иероглифы от этого понятней не становились. Отвлечься тоже не выходило, пришлось смотреть только левым глазом и надеяться, что ни во что не врежусь.
В высотку Борзых мы вернулись тем же путём, что и уходили. Но после подъёма на тридцатый этаж княжна окончательно сдала, и когда я довёл её до комнаты, рухнула, не раздеваясь, в кровать. Меня тут же спровадили подальше несколько служанок, и я неожиданно оказался предоставлен сам себе.
– Оля проспит до утра, а завтра вряд ли будет в состоянии принимать важные решения, – заметив, что я задумчиво стою у окна, проговорил Владимир. – Учитывая, что ты помог оправдать моего брата, хоть и посмертно, я считаю своим долгом поддержать твоё побратимство. Но в клане не место трусам и лентяям.
– Это ты к чему, князь?
– Это я к тому, что Волков пошлёт проверяющих. Да и сам вряд ли останется в стороне, со своей стаей они будут на внешней стене до последнего. Если вздумаешь сбежать, опозорив род, клан откажется от тебя, какими бы артефактами ты не обладал.
– Русские не сдаются, – усмехнувшись, ответил я. – И уж точно не сбегают. Хотя тактическое отступление применяют умело.
– Хорошо, я запомню твои слова. Покои остаются за тобой, до иного решения совета и главы клана. – благодушно кивнул Владимир. – Если желаешь, можешь присоединиться к моему сыну. Он покажет тебе, как устроен наш дом.
– Я не против. По крайней мере в одиночку шататься без дела не вижу смысла.
– Это хорошо. Данила! Вверяю тебе нашего нового собрата. – прикрикнул князь, и не дожидаясь, пока сын подойдёт, отвернулся, занявшись своими делами.
– Ну что, пойдём? – спросил улыбчивый парень, хлопнув меня по плечу. – Ты же с самого приезда ничего не ел? Так что подкрепимся, заодно послушаем новости!
– У вас тут централизованное радио?
– В городе живёт почти два миллиона человек, – не без гордости ответил парень. – Так что есть возможность заниматься всяким. Нам по истории рассказывали, что в первые циклы людям не до творчества было. Пока у большинства были рабочие артефакты – слушали песни и фильмы смотрели. Так и отдыхали. А потом пришлось всё заново восстанавливать. Теперь у нас и театр, и кино, и радио своё есть, ещё и несколько штук. У нас даже свой проектор есть, в холле, не у каждого клана такой!
Парень рассказывал с горящими от восторга щенячьими глазами, даже не догадываясь, что у каждого из нас в кармане лежал и телефон, и камера, и компьютер, и всё что только можно представить в одном флаконе. Слышать такое было странно, но вспоминая в каких условиях они живут…
– Слушай, а историю у вас хорошо преподают? – спросил я, пока мы спускались на лифте. – Как вам вообще удалось выжить, если каждые три месяца новая катастрофа?
– Имеешь ввиду Бедствие? Скоро и сам узнаешь! – рассмеявшись ответил парень. – А вообще, я же тебе книгу давал, кодекс выжившего…
– Ну сейчас всё более-менее понятно. Гигантские оборонительные линии, стены, рвы и всё подобное, но в начале-то как?
– А, ты про это… Ну, говорят, плохо было. Нас сейчас куда больше, чем осталось в первые циклы. Выживал каждый сотый. Но тогда у человечества было супероружие, которым затыкали Бедствия и даже закидывали его за грань, – вспоминая, чему учили, объяснил Данила. – Термо-атомное оружие, кажется, так называлось.
– Термоядерное или атомное, – на автомате поправил я и задумался. Под Москвой действительно располагалось множество пусковых установок противоракет. Ядерный щит последнего шанса. Если считать баллистические ракеты, должно было набраться штук сорок-пятьдесят. И в самом деле на первый десяток лет хватит, даже если затыкать каждую дыру ядерным взрывом. – Термоядерное или атомное, – на автомате поправил я и задумался. Под Москвой действительно располагалось множество пусковых установок противоракет. Ядерный щит последнего шанса. Если считать баллистические ракеты, должно было набраться штук сорок-пятьдесят. И в самом деле на первый десяток лет хватит, даже если затыкать каждую дыру ядерным взрывом.
– Да как бы они ни назывались, их же давно уже нет, – отмахнулся Данила. – Но главное тут что? Бедствие бедствию рознь! Орден учит, что Обелиск дарует лишь те испытания, что нам по силам. Правда, в последние циклы было всё даже слишком хорошо… Говорят, это значит, что дальше будет только хуже…
– Мало ли что болтают.
– И то верно! – легко поддержал меня парень. – Но ты же видел кодекс? Там чего только не было за сотни лет. Природных катаклизмов ничуть не меньше, чем остального. Бывает, конечно, совсем туго. Мне дед, пока жив был, рассказывал, что в его молодости на город обрушилось вторжение христианских демонов вместе с грешниками и культистами. И ничего их не брало кроме крестов и молитв. Ни оружие, ни магия!..
– Магия? – встрепенулся я. – Это ты сейчас про летающие кристаллы, что над фермами? Или типа… ну… огненные шары из рук, молнии?
– Что, интересно? Мне тоже… – вздохнул парень. – Нам чего только не рассказывали, слухи ходят – аж голова кружится. Вроде и летать могут, и одним взглядом замораживать, и всякое… Но для этого нужно Дар получить, победить кого-то из вражеских Чемпионов, забрав его жизнь благословенным оружием, и принести Искру к Монолиту. В общем, совершить подвиг, да не один, а несколько!
– Благословенным – это вроде моего кинжала?
– Ну теперь уже твоего. Хотя, поверь, его заметили и теперь хряки тебе мстить за убитого сына будут жестоко. В городе они, конечно, не осмелятся в открытую нападать, но на передовой разное может случиться, – хмыкнул парень. – Вообще странно, что тебя, бездетного, в первую линию посылают, или вы с Олей уже…
– Ты на что, княжеская морда, намекаешь?
– А я что? Я ничего! – тут же пошёл на попятную Данила. – Просто… ну странно, что она вот так себя ведёт. Нет, понятно – великое благословение, родство с покровительницей, но, чтобы чужого в род вводить?.. Ну вот мы и подумали…
– Вы это кто? – уточнил я. – Ты же ни с кем и переговорить не мог толком. Всё время на виду и рядом с нами.
– Так клан-то маленький. Все всех и про всё знают, а слухи от подвала до чердака разлетаются за секунды! – пожал он плечами. – К тому же если ты мелкого борьку прикончил и за брата Игоря отомстил, то почему нет? Оля и так в девках засиделась.
– Значит, ты на передовую не поедешь? – решил я сменить тему, когда мы вошли в просторную и почти забитую до отказа столовую. Вот только ряд столов оставался пустым. Только полные рюмки, накрытые кусочком чёрного хлеба, по центру каждого красноречиво говорили о причине такого поведения людей.
– Почему не поеду? – удивлённо оглянулся на меня Данила. – У меня у самого уже шестеро карапузов. От каждой супруги по двое, почти все погодки. Шумные, ну так в тесноте да не в обиде.
– Шесть детей в… тебе сколько лет? – ошарашенно спросил я. – Возраст в смысле у тебя какой?
– А, понял. Тринадцать циклов, – ответил парень, довольно улыбнувшись. – А у тебя сколько было? Ну до того как…
– Ни одного. Не принято у нас было до двадцати пяти детей заводить.
– Ну это вы зря так, – сочувственно покачал головой парень. – Так и без детей умереть можно. Остаться совсем без продолжения рода.
– Внимание! Срочное объявление от председателя княжеского совета и главы ордена обелиска! – донеслось из динамика под потолком, прерывая наш разговор. – Всем внимание! Говорит и показывает Кремль!

Глава 10
В столовой мгновенно наступила тишина, свет приглушили, и люди с неподдельным интересом поворачивались к стене, на которой появилось изображение флага с двуглавым орлом, держащим в лапах меч и молнии. Но стоило уйти гербу, и появиться мужчине на троне, за спиной которого стояло несколько женщин в богатых нарядах, как все в зале вскочили, приложив руку к груди.
– Его императорское величество Александрит Первый, с супругами, – представил диктор, хотя, уверен, все кроме меня и без того были в курсе. Светловолосому мужчине было лет под шестьдесят, его спутницам не на много меньше, все подтянутые, моложавые и представительные. Но мой взгляд оказался прикован лишь к одной.
Стоящая по правую руку от императора женщина, с длинными русыми волосами и такими знакомыми немного грустными глазами. Ком встал поперёк горла, не давая вздохнуть. Надя? Здесь, сейчас? Я помотал головой, пытаясь сосредоточится. Нет. Возможно, и не она, возможно… но сердце защемило, и в нём крепла уверенность в том что это именно сестра, пусть изменившаяся и сильно постаревшая.
– Граждане, братья и сёстры, послезавтра начинается Бедствие, но оно не станет для нас неожиданностью или испытанием. Мы все и каждый из нас проходили через подобное неоднократно. Дворяне, готовые положить жизнь за наше отечество, стоят на страже вашего спокойствия. Труженики тыла обеспечивают нас припасами и едой. Учёные восстанавливают артефакты прошлого и создают новые могущественные предметы. Лишь вместе мы справимся с любой угрозой. А в случае крайней нужды, помните, император с вами!
– Да здравствует вечный император! Да здравствует род Хозяина! – в едином порыве проорали сотни глоток, мужчины и женщины в столовой били себя в грудь, пока изображение не сменилось лицом князя Филинова, стоящего рядом с растянутым звездой ползуном. Тварь была давно мертва и разделана для наглядности, некоторые внутренние органы были отдельно подсвечены.
– Как можно встретиться с императором? – спросил я, поймав паузу в выступлении и чуть толкнув Данилу.
– Ты что? Это великая привилегия. Только если он сам захочет тебя вызвать за подвиг или… – отмахнулся парень. – Не забивай голову, лучше смотри.
– Добрый день, гражданам империи и благородным домам! – улыбаясь проговорил он. – Благодаря самоотверженности разведчиков и трудолюбии учёных нашего рода мы точно знаем, с чем столкнёмся через два дня. Перед вами – ползун, низшая из тварей погибшего технократического мира.
Филинов отошёл в сторону, чтобы зрителям было лучше видно монстра, но у меня в голове билась только одна мысль: «Надя в порядке!». Если это она. Больше не надо было куда-то бежать и гадать о её судьбе. В ближайшее время ей ничего не угрожает, и наоборот, это мне придётся постараться, чтобы с ней встретиться. Но время есть. А подвиг – дело наживное. Наверное.
– Это бывший человек, заражённый технологическим вирусом, распространяемым с помощью дронов-паразитов, – изображение сменилось, показав сильно увеличенный кадр из нашего боя с тварью, когда я скинул паука с Ольги. Ни меня, ни девушки при этом видно не было, только кусок руки, оставленный для сравнения размеров.
– Можно с уверенностью сказать, что паразит или форма его распространения, сильно деградировали со времени падения сезонного мира, – продолжил Филинов, переключившись на открытый участок мозга с фиолетовыми прожилками поверх серой массы. – Мы предполагаем, что изначально заражение происходило с помощью микроскопических машин, впрыскиваемых в кровь.
Они стимулировали участки мозга электрическими импульсами, вызывая галлюцинации или управляя им напрямую. Однако нам повезло. Вероятно, машины не имели функции самокопирования или на определённом этапе перестали самовосстанавливаться и реплицироваться. В противном случае, мы имели бы дело с «серой слизью», а не с вторжением заражённых.
В этом есть и хорошая, и плохая новости. Хорошая – мы будем жить, и вторгнувшееся море наномашин не разберёт остатки нашей планеты. Плохая – нам предстоит сразиться с организованной волной вторжения, состоящей из сотен тысяч, возможно, из миллионов почти бессмертных тварей.
В столовой зашумели переглядываясь. Сражаться с бессмертными явно никто не хотел, но особого страха я не почувствовал.
– Вы верно услышали – «почти»! У монстров есть несколько уязвимых точек, которые можно повредить даже не благословлённым оружием, в том числе холодным, – довольно сообщил Филинов, и кадр вновь отошёл в сторону, давая общий план. Князь, достав указку, ткнул ею в голову твари. – Череп ползунов состоит из обычной костной ткани, однако пустоты в ней заполнены полимером с железом в составе. Пробить его можно, но лишь винтовочными бронебойными патронами. Если у вас есть такое оружие под рукой и нет более приоритетных целей, смело стреляйте в голову.
– Но даже если такого оружия нет, не беда. Стреляйте или бейте в основание шеи, с левой стороны. Именно там находится паразит. Его смерть или удаление от тела мгновенно выводит тварей из строя, – продолжил учёный, ткнув в опустевшую нишу. – Если вы не снайпер, а в руках нет алебарды, то бейте по сочленениям конечностей. Сильный удар может вывести из строя связки и опрокинуть врага, после чего добить его составит куда меньше хлопот.
– А теперь, внимание! Данных тварей бесполезно бить куда-либо ещё. Все внутренние органы, располагающиеся в туловище, не обязательны для функционирования монстра. Их заменяет содержимое значительно изменённого позвоночного столба, подвергшегося бронированию аналогично черепу. Прорубить его обычным оружием у вас не выйдет, и даже в случае повреждения тварь продолжит быть опасной на протяжении длительного времени.
– За счёт изменения тканей враги обладают иммунитетом к открытому огню ниже двухсот градусов, при продолжительности менее пяти минут. На них не действуют кислоты и щёлочи, кроме агрессивных, но объём тела таков, что они быстро нейтрализуют ёмкость с веществом.
– Однако есть и хорошие новости! Благодаря множеству экспериментов удалось выявить хорошую проводимость тел монстров и их почти идеальную уязвимость для эффектов хаоса, – довольно проговорил Филинов, и в столовой раздалось несколько вдохновлённых возгласов. – На этом общий научный доклад считаю завершённым и передаю слово главе сезонного штаба.
– Благодарю за работу, ваше сиятельство, – проговорил через несколько секунд появившийся на экране великий князь Волков. – На основе полученных данных были внесены следующие изменения в оборонительную стратегию на этот сезон: первое – ударные части магов будут размещены в Несокрушимом, на передовой линии.
– Кристаллы потенциала перенесут в небо над прорывом, – с каждым словом командующего на появившейся карте отмечались позиции будущих войск и оборонительные линии. – Ямы с горючей смесью будут использованы только после заполнения на пятьдесят процентов и более. – Кристаллы потенциала перенесут в небо над прорывом, – с каждым словом командующего на появившейся карте отмечались позиции будущих войск и оборонительные линии. – Ямы с горючей смесью будут использованы только после заполнения на пятьдесят процентов и более.
– Распоряжения по передовым частям, – продолжил он, и вместо карты появилось изображение боеприпаса, – картечь в пушках сменится на ядра с цепью, а инженерные части обязаны взять вместо зажигательных гранат и огнемётов более подходящие ружья с пулевыми патронами. Дальние оборонительные линии не будут разминированы, так что представляют собой опасность для рядового состава.
– Передовой капонир в этом сезоне будет занимать клан Борзых и их союзники. Они возьмут на себя оборону перед Несокрушимым и по обе стороны от рвов. Гомункулы Секачовых и куклы Ткачей займут оборонительные позиции на стенах шагающей крепости. Волковы возглавят оборону форта. Остальные кланы займут диспозиции по собственному усмотрению. Помните, только совместными усилиями мы можем защитить наших родных и близких. Вместе мы – сила! Славься, вечный император! Живи, человечество!
– Да здравствует Вечный император! – тут же хором ответили борзые, но уже с куда меньшим энтузиазмом. На Волкова смотрели с откровенной злобой, да и слова о защите передовых позиций настроения никому не добавляли.
– И часто у вас тут так? – спросил я, когда экран погас, и все начали возвращаться по своим местам.
– Каждый сезон, – пожав плечами, ответил Данила. – В прошлый передовой капонир держали Секачовы. Выделились, ничего не скажешь! Отбили атаку огненных элементалей, закидав их тушками гомункулов. А потом залили водой из каналов, хорошо хоть запасы ещё остались в подземных хранилищах.
– Ясно… Но я скорее спрашивал о поклонении императору.
– А что с ним не так? Он все почести полностью заслужил, до последней капли, – тут же встрепенувшись, проговорил парень. – А, ну да, ты же его историю ещё не читал… поэтому так говоришь. Как думаешь – почему его вечным зовут?
– Понятия не имею. Из-за несменяемости власти? Ну так он император, ему положено по статусу. Хотя откуда у вас императоры взялись тоже вопрос.
– Ага, до него не было. Но ты не угадал, – довольно улыбнулся Данила. – Вечный он, потому что правит уже больше двухсот пятидесяти циклов!
– Сколько?! – ошарашено проговорил я, и в уме наскоро прикинул: так, у нас в году четыре сезона по три месяца, тут в цикле – шесть, значит, надо на полтора умножать. – Это же больше трёхсот семидесяти лет! Люди столько не живут!
– Так он и не человек. Он – Вечный Император! – с плохо скрываемым восторгом сказал Данила, подняв для вескости указательный палец вверх. – Ну, говорят, что когда-то он был обычным парнем с окраин. Но по-моему, чушь это всё. Не мог император быть обычным. Тем более он свой клан возглавил в десять циклов, а в двадцать уже занял должность мэра-защитника. Потом регента. И через двадцать циклов окончательно его императором провозгласили. Вот с тех пор он и правит.
– Это сколько он наследников умудрился наделать за четыре сотни лет…
– А вот тут – увы. Ни одного. Видел сколько жён у него? Пять штук! Видно, по молодости ещё пытался, а потом плюнул и новых брать не стал. Но и эти – до сих пор живы, хотя, говорят, их на две больше было. – ответил парень, заставив меня серьёзно задуматься. Даже не заметил, как пюрешка с котлеткой исчезли из тарелки. Опомнился, только когда Данила аккуратно тронул меня за плечо.
– Да?
– Отец зовёт. Похоже, для меня работа нашлась, – сказал парень поднимаясь. – Если хочешь, можешь остаться здесь, пока не собрали передовые части. Тебе ещё обмундирование надо подобрать будет. Но если что – можешь пойти со мной.
– Снаряжение подобрать и позже можно, – подумав кивнул я, главное моё опасение было по поводу непрекращающихся видений, но чуть попривыкнув голова уже перестала кружиться. – Куда идём?
– Увидишь! – хитро улыбнулся Данила. – Но обещаю, скучать там не придётся.
Пожав плечами, я вернул поднос на стойку и сгрузил посуду. Официанток и уборщиц в зале замечено не было, так что свинячить не стал. А когда вышли из столовой, уже стало интересно, ведь мы повернули не к лифту или внутренним помещениям, а наружу. Где у выхода нас уже ждал Владимир с десятком рыцарей.
– Решился вживаться? Это хорошо, – удовлетворённо кивнул он. – Вот список необходимого и возможная плата. Секачовы не смирятся с потерей места во дворе, так что скорее всего будут попытки перекупить всё необходимое. Учитывая довольную рожу Филинова угроза прорыва второй линии минимальна. Значит, ценность будет ниже среднего, жаль. Но в принципе, нет… Торгуйся до один к двум, за ценные позиции – максимум один к десяти.
– Больше ничего не обещать? – спросил Данила, пряча листы за пазуху.
– Торговцы – люди такие… никаким словам не верят, потому что сами не держат, – поморщившись сказал князь. – Так что и ты не верь. Ребят возьмёте с собой, в конфликты по возможности не встревать. Но, если понадобится – покажешь малые дары.
– Хорошо, отец, спасибо за доверие, – посерьёзнев, ответил парень, и вместе с отрядом мы вышли наружу.
Толпа кабанов убралась от резиденции Борзых, стало куда тише, и даже птиц можно было расслышать. А затем я начал обращать внимание на детали. Удивительно, но количество отдыхающих и гуляющих в этом оборонительном поясе почти не изменилось, но теперь я по-другому смотрел на них.
Центральной фигурой среди групп отдыхающих всегда были мужчины. Ярко, иногда пёстро одетые, они как бы всем своим видом показывали – они расслабляются. Но несмотря на это у каждого на поясе или на бедре обнаружились ножны или кобура под оружие. И засунуть туда можно было не только пистолет. Прикинув размеры, я даже почувствовал себя не слишком уверенно и поправил висящий на ремне обрез.
– Не смотри на них так, это клановые защитники Несокрушимого в прошлом сезоне или двух. У них сейчас отпуск, на половину цикла, если деньги раньше не закончатся. Заслужили, – заметив мой взгляд, отметил Данила. – Наши парни так же гулять будут, кто выживет. Ну и мы с ними.
– Ясно, – кивнул я, отметив про себя странность. – Уж слишком вы легко относитесь к Бедствию. Некоторые будут до последнего отдыхать?
– Есть и те, кто вечно на передовой. Не самое приятное зрелище, но они без этого жить не могут. Таких мало, но будем надеяться, они откликнутся на наш зов. По-хорошему, мы должны сами защищать передовой капонир, но после предательства свиней… уроды, не захотели с нами торговаться и подворье делить. Посчитали, что проще будет убить и отдать всё своим детям да бабам.
– Зато теперь они до последнего удержат стены Несокрушимого, – заметил один из идущих рядом рыцарей.
– Это верно, – усмехнулся Данила. – У них как раз много ферм в районе этого сезона. Придётся им держать оборону до последнего, иначе всех их свиноматок вырежут, вместе с выводками. Расплодились, как свиньи…
Вмешиваться в гневную речь парня я не стал, тем более что он имел на неё полное право. У него вчера дядю с братом убили. Да и в целом настроения в роду Борзых понятны. Теперь становилось очевидно, что после предательства и появления свидетелей, Секачовы пытались нас спровоцировать, выставив агрессором. Если бы мы разогнали толпу силовыми методами, да ещё и убили кого-нибудь по дороге, наше слово на совете стоило бы совсем немного. Вот только запись с дрона всё им поломала.
– Ну вот мы и пришли, – сказал Данила, когда мы остановились возле высокого двенадцатиэтажного здания бывшего торгового центра. Перестраивали его многократно, об этом говорило всё – от разного цвета стен, до оставшихся местами украшений. – Идём.
– Да ты нервничаешь, – заметил я. – Чем закупаться-то собрался?
– Не чем, а кем! – подмигнув мне ответил Данила.
– Добрый день, ваши сиятельства! – взглянув на эмблему на жилетке парня, сказала ожидавшая за стойкой в холле девушка, и ослепительно улыбнулась. – Добро пожаловать в дом найма. Кого желаете? Мальчиков, девочек?
– Артиллеристов, двадцать человек. Расчёты орудий – десять полных, – начал перечислять Данила, и пальцы девушки забегали по механической пишущей машинке, – снайперов, два взвода, и роту рядовых.
– Боюсь за два дня до прорыва набрать такое количество авантюристов, тем более в передовой капонир, не выйдет. Да и чем расплачиваться будете? Всё золото уйдёт на отражение первой же атаки, – нисколько не смутившись, проговорила девушка.
– Расплачиваемся не золотыми патронами, а местами во дворе, – веско сказал Данила, но девушку это не особенно впечатлило. – Готовы платить двойные места.
– На двойные пойдут разве что рядовые, – покачала головой девушка. – Заказ большой, и я не могу гарантировать, что даже за четыре места вы найдёте хоть одного канонира. Да и новости все видели – маги и электричество нас спасут.
– Для того чтобы они это сделали, нужно, чтобы до магов никто не добрался. А для этого нужно, чтобы передовой капонир не только выстоял, но и поддерживал боковые форты, – возразил парень.
– Так и поддерживайте, – пожав плечами, ответила девушка, – это же ваша обязанность. Как моя – разместить объявление на общее обозрение и дать вам совет. А мой вам совет: торгуйтесь, но знайте меру. Вы предлагаете слишком мало. Вот на третью-четвёртую ночь Бедствия, особенно если твари прорвут минные поля и оборонительные линии до Несокрушимого, вот тогда появится куча желающих на ваши места при дворе.
– Только будет уже поздно. Если твари прорвутся, значит, передовой капонир падёт. И мы все там поляжем, – нависнув над столом, проговорил Данила.
– Я не указываю вам что делать, лишь объясняю ситуацию… – пожав плечами, ответила девушка. Данила подался ещё больше вперёд, из его глотки раздался тихий рык, но я остановил парня, положив ему руку на плечо и потянув назад.
– На одну секунду, – сказал я, когда он гневно обернулся.
– Что? – недовольно рыкнул он, когда мы отошли от стойки регистрации.
– Я правильно понимаю, что тут торгуют людьми за место во дворе? И сейчас ставка слишком низкая, потому что новости были утешающие?
– Ты меня ради этого в сторону отвёл? Просто чтобы детские вопросы задавать? – зыркнул на меня Данила, но увидев спокойное лицо, выдохнул. – Да, ты прав.
– Хорошо. Тогда, выходит, тут есть только две ценности – золотые патроны повышенной мощности и места при дворе, которые на самом деле просто безопасное жильё на время Бедствия. Верно?
– Да. Ты к чему это ведёшь?
– К тому, что ценности всегда перекупают и на них спекулируют, – ответил я, задумчиво. – А в долг кто-нибудь даёт места во дворе? Ну там, под проценты?
– Патроны дают, – подумав, ответил Данила. – С местами всё сложнее. Дают в долг, но без процентов, а взамен на те же места в другом Бедствии.
– Ага, и значит одно и то же место будет стоить по-разному в зависимости от угрозы, которую эта катастрофа предоставляет. Хмм… – я оглянулся, шаря глазами по залу. – Значит, должны быть перекупы, банки…
– Не престало дворянам такой ерундой заниматься, – выдернул меня из мыслей Данила. – Мы всё добываем своей службой Императору!
– Да кто же спорит, – улыбнувшись, ответил я. – Тебе точно торговаться не престало. Вон ты как бесишься при первых же попытках. А я пока только побратим, мне и поторговаться не зазорно, только надо правильного человека подобрать. Девушка эта явно не при чём, хотя, раз ты не знаешь… погоди тут.
– Чем я могу помочь, уважаемый? – с той же дежурной улыбкой спросила администратор, когда я вернулся к стойке.
– Мы хотим зарезервировать все указанные отряды по указанной же цене. Можете объявлять о найме. А ещё, мне бы хотелось поговорить с управляющим, отвечающим за распределение объявлений и ссуды.
– Хотите продать места на ссуду? – удивлённо посмотрела на меня девушка, а затем перевела взгляд на стоящий за моей спиной отряд. – Знаете, у нас так не делается.
– Скажите, где родственники столь ослепительной красавицы будут пережидать самое тяжёлое время этого сезона? – улыбнувшись проговорил я. – Неужели у вас нет маленькой сестрички или братика, за которую вы переживаете? Или ребёнка?
– Два места, и я сведу вас с управляющим, – опустив взгляд, сказала девушка.
– Много, но пусть будет так, – подумав, согласился я. – Два места, и о размещении объявления узнают не только те, кто сейчас ищут работу, но и те, кто находится в долгах.
– Я сделаю всё, что смогу. Подождите, пожалуйста, – попросила администратор, и кивнув я отошёл обратно к рыцарям.
– Сколько мест тебе выделили? – спросил я у Данилы.
– Пять сотен, – мрачно ответил парень. – Но чувствую тут и тысячи не хватит.
– Если во дворе сто тысяч мест, а у Борзых одна шестая…
– Нет, откуда? У кланов только двадцать тысяч мест на всех. Остальное закреплено за короной. За ценными кадрами – учёными, агрономами, девушками от десяти до одиннадцати циклов и парнями того же возраста, но их в десять раз меньше. Так повелел Вечный Император.
– Ладно, пусть будет двадцать тысяч. Но это всё равно больше трёх тысяч на клан.
– Делят не на шесть, а на всех. У нас тысяча, мы не великий княжеский род, – снова поправил меня Данила. – Но ты забываешь, что этими местами мы расплачиваемся за продовольствие, электричество, услуги мастеровых и боеприпасы. – Делят не на шесть, а на всех. У нас тысяча, мы не великий княжеский род, – снова поправил меня Данила. – Но ты забываешь, что этими местами мы расплачиваемся за продовольствие, электричество, услуги мастеровых и боеприпасы.
– Сложно забыть то, чего не знал, – пожал я плечами задумавшись. – Ладно, допустим, и сколько же мест свободно от обязательств? Только не говори, что пятьсот.
– Шестьсот максимум, – погрустнев ответил парень.
– Красота… – пробормотал я, зажмурившись на секунду. – Да тут и торговаться не с чем, тебя просто послали отказ получить. Хотя ладно… есть одна идея… Но особо не радуйся. Вообще не факт, что она сработает.
– Ну у меня и вовсе идей нет, так что тебе все карты в руки, – пожал плечами парень. Новости были не слишком радостные, да и в торговле я мыслил не то чтобы много. Но судя по всему больше, чем мой провожатый.
– Управляющий готов вас принять, – сказала новая девушка, подошедшая к стойке. – Прошу за мной.
– Два места, – напомнила мне шёпотом администратор, пока я проходил мимо.
Данила, услышав это, нахмурился, но я не стал переубеждать парня. Тем более что собирался выполнить обещание. Нужно было только сообразить, как именно выкрутить ситуацию в свою пользу. На самом деле, оставайся я здесь, можно было провернуть аферу и не одну. Но уже завтра я буду на передовой, а значит, придётся действовать нахрапом.
– Господин готов принять лишь представителя клана. Остальным придётся подождать тут, – улыбаясь сообщила секретарь, когда мы поднялись на верхний этаж.
– Мы пойдём вдвоём, – безапелляционно сказал я. – Иначе ваш господин не получит интересную информацию.
– Я должна уточнить, – чуть поклонившись ответила девушка, и скрылась в кабинете, но пробыла там не долго. Через несколько секунд дверь распахнулась и нас пригласили внутрь. – Господин Сорокин готов вас принять.
– Даже не сомневался… – пробормотал я и, кивнув хмурящемуся Даниле, вошёл внутрь. Ожидания оправдывались на все двести процентов. Такого количества мелких украшений, включая золотые кубки и медали на стенах, я не видел даже в комнате бывшего наследника рода Борзых.
– Приветствую, господа. Ничего если я без титулов? – улыбаясь спросил мужчина лет пятидесяти. – Всё же вы в моём доме.
– Меня это вполне устроит, если вначале скажете, почему заинтересовались, – ответил я, пожав протянутую руку и тут же рухнув в кресло.
– Ну а как не заинтересоваться? Борзые, что торгуются, да ещё и готовы подкупить моего администратора – это даже не новость… Это – сенсация! – усмехнулся Сорокин. – Узнай об этом другие рода, скандал на весь город как пожар разойдётся.
– Как хорошо, что я не из рода Борзых, а Данила ни с кем не торговался и ничего никому не предлагал, – вернул я ехидную улыбку. – А вот за распространение заведомо ложных, порочащих род слухов можно схлопотать не только штраф, но и пулю.
– Если вы не из рода Борзых, то о чём с вами разговаривать? – откинувшись на спинку кресла, развёл руками Сорокин.
– О том же о чём и с ними только со мной. У меня есть места при дворе и выгодное для вас со всех сторон предложение.
– И в чём же оно заключается? Хотите нанять через мой дом воинов? Ну так объявление вы уже разместили, чего вам ещё? Кто на него откликнется, тот откликнется.
– Мы оба понимаем, что весь необходимый штат в отведённый срок не наберётся. Даже если мы увеличим плату на сотню.
– Даже если на две сотни поднимете, всё равно не наберёте, – довольно улыбнулся торговец живым товаром.
– А ещё мы оба знаем, что в случае обострения места подорожают в разы, а то и в десятки раз. Люди будут готовы заложить всё имущество, лишь бы спрятать родственников или самим укрыться в безопасном месте. Те же Секачовы готовы ради этого и на убийства, и на всё что угодно.
– У них много молодых, достояние будущих поколений и основа процветания, – пожал плечами мужчина.
– Верно. А значит они будут скупать свободные места. И сейчас они стоят дёшево, на фоне хороших новостей даже дешевле, чем на самом деле. А вот через пару дней, или через десяток.
– Пара «дней»? – усмехнувшись поймал меня на привычных словах Сорокин. – Какие у вас интересные обороты, господин «не из Борзых».
– Это одна из причин, почему я вообще стал с вами торговаться, – вернул я улыбку. – Я точно знаю, что места существенно вырастут в цене. Видели обзор от князя Филинова? Там был кадр с паразитом – так вот это моя рука была рядом. И сейчас я вам предлагаю уникальную услугу, на которой вы сможете заработать целое состояние. Места во дворе, много мест, но в рост. Я дам вам сейчас пять сотен, вы не станете их распределять между наёмниками, найдите тех, кто задолжал, тех, кто проигрался или готов идти за золотые патроны. А всё, что останется сверху – продайте втридорога, когда начнётся бедствие.
– А если оно окажется менее разрушительным, чем вы обещаете?
– Тогда вы ничего не потеряете. Отдадите места по себестоимости, и мы будем в расчёте, – пожав плечами ответил я. – Но зато, если я прав, вы выиграете гораздо больше. Окупитесь минимум в два раза, а то и в три. Но если не устраивает, то пусть будет всё как обычно. Мы заплатим обычную таксу и будем ждать, кто наберётся.
– Я должен подумать, – усмехнувшись сказал Сорокин.
– Только не слишком долго. – ответил я поднимаясь. – Предложение истекает завтра утром. Клан Борзых всегда отвечает на зов Императора. И если не найдётся тех, кто хочет сражаться за места и деньги, они просто растворятся в крови бойцов рода.
– Я должен подумать, – повторил торговец, но уже куда менее радостно. Кивнув я тронул не сказавшего ни слова Данилу за плечо, и мы вышли.
– Если он разболтает всем родам, что мы торговались…
– Не мы, а я. Он угрозу прекрасно понял.
– Но почему ты тогда не настаивал? Предложил бы ему больше…
– А у нас есть? – взглянув парню в глаза, спросил я, и он не выдержав отвернулся. – Верно, нету. Я дал ему возможность заработать. Он попытался прогнуть и взять нас на слабо. Но объявление уже ушло. Так что, если он не решится, мы просто получим столько же отзывов, сколько получили бы без сделки.
– Но, если согласится – получим гораздо больше? – с надеждой посмотрел на меня парень.
– Ага, но на особо рьяных вояк я бы не рассчитывал, – покачав головой, заметил я. – А количество почти никогда не перевешивает качество. Но что тут гадать? Завтра увидим. А сейчас, ты вроде что-то говорил о снаряжении, а то у меня только повседневная одежда. Не хочется лезть на тварей с кинжалом и без брони.

Глава 11
– Это все, кого вам удалось набрать? – проговорил Владимир, недовольно посмотрев на нас, когда мы вернулись. Уже собираясь уходить, администратор меня одёрнула, чтобы получить обещанные места, а заодно представить десятку откликнувшихся на объявление парней и девушек. Полный взвод рядовых со старшим требовал в оплату бронь на шестнадцать мест, вполне укладываясь в то, что предлагали Борзые. Их, а ещё одного канонира с двумя заряжающими мы и привели.
– Объявление размещено по тем рекомендациям, что вы дали. Если удастся привлечь людей бойцов, они придут сами, – ответил я спокойно. Данила же, вжав голову в плечи, быстро пересказал всё, что произошло в доме найма.
– Если этот паршивый баронишка посмеет распускать слухи о роде Борзых, он дорого поплатится, – пообещал князь.
– Мы ему так и сказали! – довольно сказал парень, будто сам вёл диалог. Мне его желание выслужиться перед отцом было безразлично, разве что улыбку вызывало, но пусть. Ни холодно, ни жарко.
– Хорошо, последний срок сборов – завтра утром. Если они не прибудут до этого времени, обходиться придётся своими силами, – проговорил Владимир, осмотрев добровольцев, и обратился к одному из помощников. – Займись их снаряжением и квартированием. А вы…
– Я обещал Максиму подобрать снаряжение в клановом хранилище, – встрепенулся Данила, и по лицу князя на мгновение пробежало раздражение.
– Вы ещё задачу не выполнили. Впрочем, почистить и проверить оружие, да и подобрать доспехи стоит. Учитывай, что вы можете остаться в капонире без припасов на долгое время, – смягчился князь. – А по поводу оружия… не дело это, чтобы мужчина получал своё оружие не в бою, или не сам покупал. Это так, на будущее.
– Спасибо за науку, – искренне ответил я, – но в первую очередь я бы предпочёл Бедствие пережить. А об остальном и потом подумать можно.
– Ничего, если и в самом деле вернёшься – поймёшь, – улыбнулся Владимир.
– Идём, – поторопил Данила, а когда мы отошли в сторону, а князь продолжил заниматься насущными делами, сказал шёпотом, – лучшее оружие, что в клане было, вместе с бойцами первой роты сгинуло. Десять рыцарских копий. И патронов золотых под три тысячи… Разом половины казны лишились! Хорошо ещё, что честь на суде отстоять удалось, иначе превратились бы в побирушек. Самим пришлось бы в дом найма идти на поклон и работу искать.
– Чем эти патроны так хороши, что такая стоимость странная? Не из настоящего же золота их делают? Это глупо.
– Раньше были и такие оригиналы, что вместо свинца золото использовали, а сейчас только железо. Чтобы можно было магнитами из грязи вытягивать, – пояснил Данила, пока мы шли по коридорам сталинской высотки. – Но золотые на самом деле гораздо дороже не из-за материала стоят, а из-за того, кто их делает и как.
– Ольга говорила, что обычные патроны с дымным порохом у вас кто угодно может делать. А золотые только императорская семья. У остальных проблемы с нитроцеллюлозой и селитрой?
– Высокотехнологичные производства всегда под особым вниманием были, но дело даже не в этом. Главное, что на них наносят малые благословения, – Данила полез в карман и показал патрон, с первого взгляда ничем не отличающийся от обычного, кроме выкрашенного в золото носика пули. Однако стоило присмотреться, как я заметил нанесённую на него руну. – Такие пули помогают не только против живых, берут даже мертвецов, призраков, теней и элементалей, если знать, куда бить.
– Погоди, у меня сейчас голова кругом пойдёт, – поморщившись проговорил я. – Что значит призраков?
– Бедствия разные бывают, – пожав плечами, ответил Данила. – В этот раз считай, что нам повезло, обычное оружие врага брать будет. Может даже и до первой стены не дойдут твари, если маги постараются.
Прикрыв тыльной стороной ладони правый глаз, символы вновь начали отвлекать и раздражать своим мельтешением. Я медленно вдохнул и выдохнул. Надо привыкать к происходящему и прочитать уже детский учебник, чтобы не выглядеть постоянно идиотом. То, что для меня буквально невозможно – для них обыденность. Куда там смартфонам и домашним компьютером у каждого школьника…
К моменту, когда я сумел отбросить раздражение на самого себя, мы наконец спустились в подвал и, пройдя через два поста охраны, оказались в оружейной. Данилу все знали, о моём прибытии слышали. Но даже так за бронированную дверь нас пустили только после проверки на шаре. А когда зашли, стала ясна причина раздражения князя.
Арсенал был разделён на две части, и большая доля полок и стоек оказались пустыми. Видно, что раньше здесь рядами лежали мечи и винтовки, у стен стояли готовые к бою копья, а вдоль дальней стены располагались ящики с патронами. Но это было когда-то давно. Сейчас от былой роскоши осталось хорошо если десятая часть.
– Да, не густо… – прикинув проговорил я, – тут даже на роту не наберётся… Как вы воевать собрались?
– Половина сейчас у стражи, но большая часть ушла в прошлые пять циклов, – не слишком довольный моей реакцией отозвался княжич. – Глава… покойный глава, пусть его дух упокоится с миром, не хотел связывать наш род с Борзой более тесно. Как и отец, он хотел отказаться от великих даров и развиваться как обычный род. Но что уж…
– И что принципиально изменилось?
– Ольга… – поморщившись ответил парень. – Раз она решила по пути матери, теперь уже ничего не попишешь.
– Если ты думаешь, что этим мне всё объяснил – нет. Рассказывай нормально.
– Да нечего там рассказывать. Мать умерла при родах, но дядя всегда любил их обеих, так что второй раз не женился и детей у него было всего двое. Дух такое не одобрил и великое благословение не даровал, чему дядя только рад был, – говорил Данила, ходя между пустыми стойками. – Но теперь это уже не важно. Ольга получила свой дар, все это видели во время судебного поединка. А значит, отец не сможет стать главой клана, пока сам не получит максимальное сродство. А он на это не пойдёт…
– Почему?
– А ты не заметил на совете? Те, кто получают великое благословение, они уже не совсем люди. Сродство оно же работает не только на физиологию, даже на малых дарах обостряется звериное. Нюх, вкус, осязание. Ты же заметил, что в нашей столовой перца вообще нет?
– Перец выращивать где-то надо, я думал у вас с этим проблемы.
– Да нет, выращивают всё, что угодно. Дорого, да… Но главное, что нам он неприятен. До десяти ещё более-менее, а после прохождения ритуала перец и соль становятся неприятны, – посетовал Данила. – Как и сладкое. Слушай, ты с мысли меня сбил, о чём я вообще? А! В общем, чем больше сродство, тем сильнее на людей действует дух-покровитель. И на характере это тоже сказывается.
– То-то великий князь на вас волком смотрел, – понимающе усмехнулся я, – а кабаниха визжала как свинья.
– Аха-ха! – в голос засмеялся парень. – В точку! Только при них такое не скажи, особенно если в одном окопе будем.
– Это, как если бы Борзых кто-то псинами сутулыми назвал? – спросил я, и тут же услышал вырвавшийся из горла Данилы глухой рык. – Ага, понял. Не рычи.
– Извини, это на уровне инстинкта, – передёрнул плечами Данила.
– Без обид. Давай лучше разбираться, что есть в наличии, – сказал я, садясь за оружейный верстак. Выбор в арсенале для меня показался бедным, кроме гладкоствольных ружей и десятка обрезов – ничего. Скорее всего лучшее оружие, личное, разобрали дежурные или вовсе хранили в своих комнатах. Так что мой обрез ещё не худший вариант. Я решил начать с его чистки и приведения в порядок.
Каково же было моё удивление, когда, выдавив пины, я вынул магазин, отвёл затвор назад, убеждаясь в отсутствии патрона в стволе, и сбил деревянное ложе вниз.
– Божечки-кошечки, Ксюха, ты ли это? – увидев изменённую, но всё равно узнаваемую ствольную коробку, проговорил я. Дальше всё пошло куда быстрее, руки-то помнили! Сложности вызывали только нестандартные детали, вроде крупного деревянного ложа, заменявшего одновременно приклад, кожух газовой трубки и цевьё.
Единственное клеймо я нашёл на ствольной коробке, и то в виде короны. Ни инвентарного номера, ни даты изготовления. Хотя по виду оружие было скорее ближе к поделкам пакистанских умельцев, клепающих любое оружие на коленке, но качество оставалось на высоте.
И даже на душе как-то теплее становилось. Вспоминая фильмы – что бы ни снимали, от далёкой-далёкой галактики и звёздного космоса до вторжения инопланетян или наоборот людей в иные миры – Калашников всегда оставался непременным атрибутом. То, что он пережил апокалипсис и остался основой для множества видов оружия в этом мире, лишь подтверждало его надёжность и неубиваемость.
И только разобрав оружие до винтика, я увидел явные отличия. Первое, что бросалось в глаза – ствол оказался вкручен в коробку, а не впрессован, как следствие его можно было заменить. Второе – прицельные приспособления, привычный диоптрик заменили на два довольно больших, миллиметра по три, круга. Точность на таком хорошо если метров до двухсот будет, а учитывая, что стрелять придётся одиночными…
Я не снайпер. Мне бы хоть загонник, а в идеале нормальный прицел. Да и одиночными нас хоть и учили стрелять, но больше рассказывали про огонь на подавление и стрельбу в сторону противника. Инструкторы, пару раз приезжавшие в учебку из спецуры, отбиравшие лучших из желающих на будущее, рассказывали, как при перемещении на местности при беспокоящем огне тратили по пять-десять магазинов за пять минут боя. А у меня тут…
– Сильно патроны с чёрным порохом забивают ствол? – спросил я, пересчитав золотые патроны. Ольга ещё щедрой оказалась, отдав мне все собранные припасы.
– Если короткий – то всё вылетит, чистить надо будет. Но выстрелов сорок нормально отстрелять можно, – ответил Данила, не отвлекаясь от разбора своего оружия, на той же основе калаша. – А вот если длиннее двадцати сантиметров, то уже сложнее… Но десятку можно и уложить в ростовую мишень на трёхстах метрах. – Если короткий – то всё вылетит, чистить надо будет. Но выстрелов сорок нормально отстрелять можно, – ответил Данила, не отвлекаясь от разбора своего оружия, на той же основе калаша. – А вот если длиннее двадцати сантиметров, то уже сложнее… Но десятку можно и уложить в ростовую мишень на трёхстах метрах.
– Ну, это неплохой показатель, – подумав сказал я. – Слышал, что из гладкоствольного оружия раньше попасть было почти невозможно. Стреляли примерно в сторону врага и рассчитывали только на массовость залпа.
– У нас для этого картечницы есть. Это такие набольшие ручные пушки. Вон там в углу стоят, но их в одиночку долго не потаскаешь, да и точность…
– Ясно, – ответил я обернувшись и, увидев стоящий у стены ряд собранных в пучок труб, спросил: – А зачем они, если есть пулемёты?
– Стволы быстро забиваются. Пробовали менять во время стрельбы. Но проще станковую и пятиствольную. Минусов не меньше, чем плюсов, в общем. А перейти всем на нормальный порох не получается. Чернуху-то можно гнать хоть из отходов и мочи. Со взрывной ватой так не выйдет.
Объяснение мне не слишком понравилось. Особенно в свете того, что мне самому, скорее всего, придётся дымный порох использовать чаще, чем нормальный. Это грозит не только чисткой ствола и проблемами с прицеливанием, но и последующей потерей точности даже на нормальных патронах.
Иллюзий по поводу своей точности у меня не было. Я не снайпер и никогда им не был, но уже после учебки в крытый тир ходил, и сам добирал то, чего недодали на строчке. Так что попасть – попаду, в ростовую мишень со ста метров точно, в голову, а особенно шею, да ещё в точку – не знаю, но надо пытаться и нужно оружие модернизировать именно под эту задачу.
А значит что? Значит, в первую очередь придётся поменять ствол, с коротыша на стандартные четыреста. Ну как… для меня стандартные, а вот в деталях пришлось порыться. Я ещё и не сразу нашёл нарезные стволы, гладкоствола было в разы больше. И опять – всё новодел. Какая нарезка? Сколько оборотов?
Выбирать приходилось на глаз, как и подгонять под выход газовой трубки и затягивать страховочные болты. В очередной раз поблагодарил нашего инструктора по техническому обслуживанию за вбивание в мозги базовых навыков. После ствола подобрал себе вместо цельного деревянного ложа четыре куска, возвращая автомату нормальный внешний вид и привычный хват.
Пистолетная рукоятка, предохранитель, кожух газовой трубки и приклад. Чуть хуже было с цевьём: из шести на место встало только одно, из клееной фанеры, с заготовкой рукояти. Последнее, что удалось нормально сделать – отрегулировать щеку, чтобы «прикладка» к плечу стала удобной.
– А есть у вас… нас дтк с отводом газов вниз? – спросил я у закончившего чистку оружия Данилы.
– Зачем? Это же будет подбрасывать ствол? – удивлённо спросил парень.
– Когда одиночными стреляешь и точность важнее скорости – пусть лучше дым и газ уходят, не мешая обзору.
– Возьми кубик. Они неплохо рассеивают дым, уводя его струёй вверх, – посоветовал Данила, показав направление. – Их вроде на основе артиллерийских делали. Не знаю уж, врут или и в самом деле с богов войны скопировали.
Проследив, я легко нашёл несколько дульных тормозов. Вот они уже были изготовлены исключительно кустарным образом. Найти два одинаковых оказалось невозможно, а проверять какой лучше – не было ни времени, ни возможности, это надо отстрелять несколько сотен патронов.
В результате собранное оружие отличалось от первоначального обреза как Ока от Волги. До иномарки не дотянуло, но всё равно стало в разы лучше. По размеру со сложенным прикладом почти не увеличился, на десяток сантиметров всего. Даже под курткой можно спрятать, если постараться.
– Ладно, закончил, – проговорил я, подобрав два подходящих магазина.
– Ничего не забыл? – улыбнувшись спросил Данила, мотнув головой в сторону мечей, топоров и прочего. – Или собрался с одним кинжалом сражаться?
– Там бронированные зомби, которых топоры и мечи не возьмут, – покачал я головой. – Сомневаюсь, что стоит таскать с собой лишнее железо.
– Про железо я ещё и не начинал. Медики у нас хорошие, да и третий дар позволяет ранам заживать как на Борзой. Но, если тебе пробьют голову или сердце – умрёшь мгновенно, и никто тебя спасти не сможет. Так что доспехи мы тебе выберем позднее, в начале с оружием разберёмся.
– Ольга говорила, что ползуны когтями разрывают любую броню. Правда, мы всё же выжили, хоть и не без травм.
– Как ты легко княжну по имени называешь, – покачав головой, вздохнул Данила. – Я тебе просто поражаюсь. Ну да что с тебя, Старого, взять…
– И много ты Старых видел в своей жизни?
– Ты второй, – довольно улыбнулся парень. – Первого в три видел, когда его поисковики нашли и привели в клан. Но он без ноги был.
– Значит, я просто везучий.
– Может и так. Но он после присоединился к дому Филиновых, и даже стал преподавателем. Где он сейчас – понятия не имею, – сказал Данила, заканчивая сборку своего ружья. – Так, я готов! Давай подумаем, что можно тебе подобрать из оружия ближнего боя.
– Предпочитаю как можно более дальний. Так что копьё. А ещё лучше штык!
– Если не против, могу я осмотреть твой кинжал? – попросил княжич, и я не сразу понял, что именно его так смущало.
– У тебя же ещё нет благословенного оружия?
– Его зарабатывают только в смертельном бою. Поэтому я пойду с тобой на передовую, – честно ответил Данила, а потом смутился и попробовал оправдаться: —Ну не только поэтому, конечно. Это мой долг, как одного из наследников…
– Всё нормально, – остановил я его, подняв ладонь. – Что с кинжалом?
– По-хорошему, за один вечер тут ничего не сделать, – проговорил парень, ловко крутя оружие в руках. – Тебе в любом случае нужно идти к кузнецу и переделывать рукоять под твою ладонь. Если хочешь, можно сделать его и штыком, и наконечником копья, хотя портить такое оружие…
– Значит, и не будем портить, – резюмировал я. – Меня вполне устроит кинжал.
– Ладно, ты прав, – со вздохом сожаления вернул мне оружие Данила. – Только отказываться от меча или топора не стоит. Патроны могут кончиться, линия снабжения может прерваться, передовой капонир может оказаться отрезан от крепостей и фортов. Всякое может случиться…
– Ты уже был на передовой?
– Только на стенах Несокрушимого. На моих глазах убили демон-принца. Вот только его искра никому не досталась, – в конце фразы парень поджал губы, воспоминания явно были не из лучших, но мой интерес было не остановить.
– Почему искра никому не досталась? Он сбежал?
– Это было два цикла назад, демоны прорвались к внешней стене и столкнулись с императорской четой. Их просто разорвало в фарш… но три следующих сезона приходилось эвакуировать фермы в соседние сектора, – проговорил Данила, и я заметил грусть и страх, затаившиеся глубоко в его душе. – Мы должны удержать форт и стену, не доводя до вмешательства Императора.
– Мы сделаем всё возможное и не сдадимся до последнего.
– Хорошо, – парень кивнул и встрепенулся, оглядываясь по сторонам. – Так, на чём мы остановились? Надо тебе подобрать оружие для ближнего боя.
– Мы уже решили, что не надо. Если дойдёт до того, что нужно острыми железками тыкать в сторону врага – возьму штык, и этого мне хватит.
– А если времени не останется? Тебе же сначала придётся скрутить дульный тормоз, потом надеть штык… куда удобнее просто взять стоящее рядом копьё.
– Если к тому моменту у меня кончатся все патроны, успею сделать всё что угодно. А если патроны ещё останутся, проще выстрелить в упор. Давай лучше сосредоточимся на броне. Желательно одновременно лёгкой и прочной. О нормальном бронежилете я не мечтаю… но и полный латный доспех не потяну.
– Кто бы тебе его ещё дал, – усмехнулся Данила. – Полный доспех – это произведение искусства! Его подгоняют по фигуре, это долгая и упорная работа. Многолетние тренировки для того, чтобы правильно его носить и сражаться в нём. В общем, не мечтай пока.
Пока он говорил, я подобрал гранёный полуметровый трёхгранный штык, и мы перешли из оружейной в склад доспехов. Немногие кирасы лежали рядом с прорезиненными костюмами, очень напоминающими РХБЗ, сотни противогазов и стеллажи с баночными фильтрами.
– А зачем вот эти резиновые резинотехнические изделия? – удивлённо спросил я, показав на ростовые костюмы-гармошки.
– Мир молний, в учебнике посмотришь. Если коротко – мир, в котором земля захватила новый спутник, но из-за этого сильно ускорилась и начались постоянные шторма и грозы, которые стёрли всё на его поверхности. Ближе двадцати километров к границе тогда приблизиться невозможно было. Сейчас такой проблемы нет.
– Я помню, ты говорил, что нам вообще повезло. Ни призраков, ни демонов, – кивнул я, идя вдоль рядов снаряжения. И тут увидел её. На меня смотрела не новенькая блестящая кираса, а нормальная броня с перешитым несколько раз чехлом. Залез внутрь, отодвинув застёжки – пластина не фабричная, но правильной общевойсковой формы. Есть даже шанс, что по старой технологии с добавлением титана.
– Ого, ты уж откопал, Старый! – хмыкнул Данила, увидев, как у меня загорелись глаза. – Помочь надеть?
– Не… такие вещи самостоятельно одеваются! – отмахнулся я, наскоро водружая на себя бронежилет. Да, никаких липучек и пластиковых карабинов. Остались лишь металлические бляхи, но меня это более чем устраивало. И только княжич, усмехаясь, качал головой. – Давай, говори, что не так?
– Шея и подмышки голые, плечи тоже. Я тебе любым взмахом отрублю что руку, что голову. Даже если шлем нормальный наденешь. Нужна бармица, наручи, под эту броню кольчугу придётся надевать…
– Если Филинов прав, то не придётся, – отмахнулся я. – От шлема я, конечно, не откажусь, но так, чтобы обзор не закрывал и не мешал целиться. Наручи… можно, но не слишком тяжёлые, они всё равно особо не помогут.
– Если переживёшь Бедствие, ты мне ещё спасибо скажешь, – сказал Данила, протягивая кольчужные рукава и полные латные рукавицы. В результате получалась конструкция – словно детские варежки на резинке. И крепилась она к броне, позади шеи. Выглядело так, словно неумелые ролевики не смогли подобрать костюм на фестиваль. И хоть это последнее, что меня волновало, княжич принёс пончо.
На голову пошёл шлем, сильно напоминающий шляпу с полями. Благодаря нормальной подвеске и вшитой тканевой шапке, явно не раз бывавшей в бою, металл головы вообще не касался. А когда на шею Данила надел мне стальной горжет, а на правую ногу закрывающий голень и колено понож, я понял, что по весу вышло уже хорошо за двадцать кило.
– И неудобно, и не прикрывает ничего, и стрелять невозможно, – сделав несколько кругов по мастерской, вынес я свой вердикт.
– Я же сказал: доспехи надо учиться носить! – напомнил парень.
– Хорошо вы хоть подвязки и ремни не стали со средневековых доспехов копировать, а нормально сделали…
– Средневековых? – поднял бровь Данила. – Всё наше, местное. Теперь надо только подогнать, лямки заменить.
– Я в этих варежках стрелять не смогу, надо менять, А лучше вообще снять и заменить обычными перчатками.
– Ладно-ладно, я тебя понял. Хотя чем ты стрелять собрался, я не знаю… Сколько там император от щедрот выделит патронов, которые тебе подойдут, в том числе с дымком, кто его знает. Рассчитывай лишь на то, что имеешь, – наставительно произнёс Данила. – Идём к кузнецу! Я возьму ещё пару перчаток, может что решим.
Не решили. В результате пришлось большую часть вечера потратить на то, чтобы выработать оптимальную конфигурацию доспеха, подогнать всё снаряжение и собрать воедино так, чтобы я легко мог сам облачиться, быстро одеть или снять отдельные элементы. Один только пояс с подтяжками чего стоил!
А ведь я видел нормальные двуслойные штаны со вшитой в них защитой. Вернусь с победой, надо будет обязательно озаботиться личным снаряжением. Тем более что в процессе княжич поделился тайной – доспехи тоже могут быть благословенными.
В результате спать я завалился около полуночи. Не отказал себе в удовольствии помыться, с сожалением ощупал крупную щетину, но решил не сбривать. Лишняя защита от натирания обновлённым доспехом мне не помешает.
Вырубился я мгновенно и спал как убитый, пока не проснулся посреди ночи от того, что стало слишком жарко, ещё и руку правую не чувствовал. Попробовал, не просыпаясь улечься поудобнее, скинув одеяло, но вместо этого пальцы напоролись на что-то горячее и мягкое. Открыл глаза и…
– Ольга? Какого чёрта ты тут делаешь?
– Помолчи… – проговорила девушка и жадно впилась в мои губы своими.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71024038?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.