Главная страница | Мистика | Скользящий по линиям жизни

Скользящий по линиям жизни
Ладушкин Оладушкин
Всё, что случится – уже когда-то случилось и зафиксировано в картине мира в виде переплетенных линий. Нам остается только скользить по этим линиям жизни, тянущимся от сотворения мира до его бесконечных горизонтов. Все существа скользят по линиям неосознанно и только изредка могу их менять – перескакивать с начально предначертанных линий на иные. Делают они это не понимая сути и последствий своих действий.Но есть и те, кто их видят, понимают и могут изменять по своему усмотрению. Эти немногие понимают суть мироустройства и определяют судьбы.

Ладушкин Оладушкин
Скользящий по линиям жизни


Глава 1. Начало
Начиналось лето, и я возвращался домой. Деревья зеленели, птички пели, и всё вроде как было в порядке, но я уже знал, что день этот особенный и окажет существенное влияние на мое будущее.
Серую «Camry» я увидел издалека. Она стояла возле стены вместе с другими припаркованными там же машинами и ничем не выделялась. Подойдя поближе, я заинтересованно обошёл машину. Немного заляпана грязными каплями, резина не новая, задние стекла тонированы. Без внешних повреждений, но уже далеко за той гранью, которая отличает новый автомобиль от подержанного.
В этой машине умерло как минимум три человека, но это было с полгода назад. Все умерли насильственной и очень непростой смертью, даже не подразумевающей обычную аварию. Я не собирался ковыряться с автомобилем глубже, так как всё это было сейчас неважно, и, не задерживаясь, пошел к своему дому. Я знал, кто меня ждет и зачем.
Он сидел на скамейке и рассматривал обертку от шоколадки, кусочек которой неспешно пережевывал. Огромный грузный мужик. Лицо невыразительное, но глаза живые и подвижные. Ничего особенного в его образе не выделяется. Одежда средней поношенности, темная рубашка в клетку, джинсы, потертая кепка с какой-то мультяшной физиономией. Эдакий менеджер средней руки, уехавший на дачу. Я медленно подошёл и сел рядом с ним.
– Какао хоть есть в составе или одна химия? – спросил я.
– Да ерунды тут всякой насовали, – ответил он негромко. – Вот сижу, читаю всякие Е с цифрами. Хрен поймешь, что же такое я сейчас жую. Единственное радует, что хоть орехи не подделали. Меня, кстати, Семён зовут, – сказал он и протянул мне ладонь для приветствия.
– Здравствуй, Илья, – ответил я и пожал его руку. – Рад с тобой наконец-то встретиться в реальности.
Он нисколько не удивился, посмотрел мне в глаза и очень серьезным голосом задал вопрос:
– Насколько хорошо ты помнишь нашу с тобой последнюю встречу?
– Да забудешь её, – ответил я.
Он молча изобразил из себя слушателя, который ни за что не прервет рассказчика, пока не услышит ответ.
Вопрос Ильи был непростой и требует некоторого объяснения.

Предыстория.
Однажды, не так давно, я решил попасть в сон президента той страны, в которой живу. И не то чтобы с какой-то целью: асфальт выпросить для нашей улицы или попросить соломы на зиму для скотины (я ведь солому не ем, а другой скотины в доме не держу). Захотелось проверить, а возможно ли это в принципе. Может, мне не хватало впечатлений каких-то или ещё чего, но раз уж хочется, то надо реализовывать. Хотя лукавлю, знал, что делаю. Правильно это было в тот момент. Открывало это для меня линии жизни, на которые по-другому было бы попасть труднее, чем таким вот образом.
Встретиться с кем-то во сне можно многими способами. Есть простые способы, есть сложные. Есть культурные, есть насильственные. Выбрал я самый, как мне казалось, «мягкий способ» и начал его реализовывать. Решил записаться на прием. А что? Президент всё-таки. Без приглашения вламываться неприлично, да и охраняют сон такого человека многие. Я же не похулиганить, я по делу.
На набережной было тихо, солнечно и безлюдно. Я любил осознаваться во снах именно в таких местах. Никакой городской суеты, метеоритных дождей и говорящих троллейбусов. Я шел по-над дорогой и ждал того, кто достаточно близок к президенту, но с кем можно встретиться без нарушения периметра безопасности первого лица.
Для реализации своих планов во сне достаточно двух составляющих: осознанности и намерения. Термин «намерение» привнес некий перуанский любитель грибочков по имени Карлос, и это слово прижилось. Оно очень неплохо выражает суть того необъяснимого, что нужно делать, чтобы реализовать нечто иное необъяснимое. Непонятно? Да и наплюйте на понимание. Намерение – это не желание что-то сделать, а фактическая уверенность, что это уже сделано или делается прямо сейчас. Стало ещё непонятней? Забудьте вообще это слово. С этими грибными магами всегда так: вроде и слова используют мирские, но смысл в них закладывают настолько глубинный, что иногда кажется, он отсутствует.
Так вот, иду я в своем осознанном сне с четким намерением встретиться с пресс-секретарем президента и жду, когда же он соизволит, так сказать, почтить меня. На всякий случай помогаю ему в этом в меру способностей и умений. Как помогаю? А как помогают в реальности, когда нужно кого-то встретить? Машину высылают, чтобы привезла гостя. Вот и я выслал.
Получилось с первого раза. Почтил он меня визитом. Остановилась на набережной старая черная «Волга» с розовыми мигалками, и передо мной открылась задняя пассажирская дверь. Я сел в машину, и она мягко тронулась по дороге, неспешно набирая скорость. На меня с интересом смотрел взволнованный немолодой усатый человек, знакомый каждому, кто хоть иногда смотрит телевизор.
– Здравствуйте, – сказал он.
– Мне вот настоятельно рекомендовали с вами встретиться, – добавил он, немного нахмурился и уточнил: – Вы ведь понимаете, кто я?
Я хотел было пошутить, но с моим чувством юмора надо быть поаккуратней, и я вовремя об этом вспомнил. Переборов желание сморозить что-нибудь эдакое, я поздоровался.
– Да, Дмитрий, я знаю, кто вы, но вы меня прямо с первых слов заинтриговали. Удовлетворите моё любопытство, кто же вам мог порекомендовать встречу со мной?
Он ухмыльнулся, но ответил:
– Есть у нас специальные ребята, которые, как бы вам помягче сказать, не пускают таких, как вы, в наши сны. И они же должны были не выпускать в чужие сны меня, если я этого не хочу… А я сейчас почему-то здесь. Так вот, в связи с тем, что ваш способ приглашения немного всех удивил, а более точное слово «напугал», на счет вас эти ребята попросили сделать исключение и поговорить.
– Понятно, – ответил я. – Можно, я попробую догадаться, это исключение они сделали буквально пару мгновений назад?
Усы собеседника нервно дернулись вверх, и он утвердительно кивнул. Я улыбнулся ему в ответ, не став дальше развивать эту тему.
– Дмитрий, мне бы хотелось с ним встретиться.
– Зачем? – спросил меня собеседник.
– Да хрен его знает, – честно ответил я. – Но есть уверенность, что эта встреча нужна не только мне, но и ему.
– И откуда у вас такая уверенность? – спросил меня секретарь.
– Она ниоткуда, она просто есть, – ответил я, одновременно прикидывая, как бы он отнесся к моему рассказу о способности видеть будущее и о том, что я там разглядел.
Я не стану объяснять причины моей заинтересованности в этой встрече, но она важна. Вы можете поверить мне или нет. Я могу встретиться с ним через вас или иначе.
Мой тон при этом не изменился, но Дмитрий всё равно чуть съежился и нервно полез в нагрудный карман. То ли он мне поверил, а может, и с перепугу, он вытащил блокнотик и быстро его пролистав, сказал, что завтра я буду принят.
Разговор был окончен, но сновиденная сцена – нет. Чего-то не хватало… Ага, вот оно. В голове начала появляться какая-то дичь. В руке сформировался клинок, а в голове проносились сцены, как я режу несчастного пресс-секретаря на части, а он кричит и сопротивляется, но сопротивление его ничего изменить не может, и ему не выжить. Я обратил внимание на водителя нашей «Волги». Что-то новенькое. Что за водитель такой? В этой «Волге» и руля-то нет. Грузный мужчина искоса посматривал на меня с полным безразличием. Хех, да он пытается взять меня под контроль и заставить убить секретаря. Этим я выбью его из сна, и тот просто проснется в своей кроватке и будет в безопасности.
– Попытка не пытка, – произнес я и улыбнулся водителю. Затем взял клинок за рукоять двумя пальцами и протянул ему.
– На, – бесцеремонно сказал ему. – Это твоё. Классное наваждение.
Мужик улыбнулся в ответ и забрал холодное оружие. Оно тут же растворилось в его огромной ладони. Это он молодец. Он же сотворил клинок в моей руке из своего Света, он же Свет свой и забрал обратно, развоплотив его.
– Тебя где высадить? – добродушно спросил меня водитель.
– Да, пожалуй, я прямо тут и выйду. – ответил я.
Я не слукавил и разбудил себя в этот же момент.
Проснулся, огляделся, за окном была ещё ночь. Попробовал лизнуть свой локоть. Не получилось, и хорошо. Вот если бы получилось, то это бы означало, что я ещё не проснулся, а испытал так называемое ложное пробуждение. В принципе, ничего страшного нет с этими ложными пробуждениями, но только если ты понимаешь, что они ложные. Иначе могут нервы знатно попортить.
Я встал, попил водички и лёг поспать ещё на пару часиков.
Следующий день прошел в обычном режиме. Ничего тревожного и необычного не случилось. Вечером я лег спать пораньше, но сразу на назначенную пресс-секретарем встречу не пошел. Решил прогуляться по одному из сновиденных городов.
Их много, городов, которые доступны сновидящим. Даже слишком много. Но самых простых для посещений два. Они буквально переполнены сновидцами, и местные жители относятся к этому факту спокойно, как к бытности. Эти города существуют независимо от того, спишь ты или нет. Они стабильны. Все сновидцы, которые в них попадают, видят их, чуть не сказал слово «одинаково», но нет. Видят их по-своему, но вот схема каждого города уникальна и постоянна. Как это? Да просто.
В жизни мы привыкли к стереотипному мышлению. Слово «супермаркет» означает для каждого из нас, по сути, одно и то же. Это большой магазин с широким ассортиментом товаров на полках и кассами на выходе. Но вот каждый представляет этот самый супермаркет по-разному. У одного это большой ангар с полками, заставленными товарами, у другого многоэтажный магазин из стекла и бетона, но тоже с товарами. Житель глубинки, не видевший ничего, кроме магазина, клуба и медведей, будет видеть его… как большой магазин самообслуживания, и даже слово «супермаркет» не будет при этом использовать. Это место, где можно набрать много товаров, а потом на кассе их оплатить, и с неба не капает на голову. То же самое с другими местами.
Сновидцы на всяких форумах называют эти места модным словом «локации». Пусть будут локации. Так вот, сновиденные города состоят из локаций, связанных друг с другом постоянным образом. Совсем как в реальной жизни. Разве нет? Давайте подумаем.
Утром мы просыпаемся в реальности в локации «квартира», идем в мини-локацию «кухня» и ставим чайник. Потом заходим в мини-локацию «туалет» и создаем целый мир для иных сущностей, который потом смываем в канализацию, ну, если ваша мини-локация «туалет» достаточно для этого современна, а не дырка в полу.
Покидая локацию «квартира», мы оказываемся в локации «подъезд», затем «двор», «парк» и т. д. Весь наш маршрут в реальности можно рассказать по названиям локаций. Так и в сновиденных городах. Всю схему города можно рассказать по названиям локаций, которые переходят друг в друга и стабильно взаимосвязаны. Так вот, сновидящие, которые попадают в один и тот же сновиденный город, со временем понимают, что локации для них и других сновидящих расположены одинаково, хотя выглядеть могут по-разному. Именно поэтому эти сновиденные города и называют стабильными. Их карта не изменяется. Чтобы хоть как-то отличать стабильные города друг от друга, сновидцы придумали им названия. Первые два по доступности города называют Лимб и Модерн.
Лимб – это самый доступный город для сновидцев. Город без излишнего бетона и высоток, хотя и они там есть. С одной стороны лес, через который протекают две реки, и ещё до города сходятся в единое русло достаточно полноводной речки. Она огибает город слева, если стоять к нему спиной. Вдоль неё проходит скоростная объездная дорога. С противоположной стороны города пляж, порт, набережная. Город не очень большой, но пройти его от края до края за одно сновидение пешком не получится. Не хватит времени. С помощью порталов или технических средств эта задача выполнима. Каких таких средств? Об этом как-нибудь позже.
Итак, решил я по Лимбу прогуляться. Не то чтобы это слишком интересное занятие, но у меня тут есть знакомые, и их иногда хочется навестить.
Познакомился я с этими местными ребятами давно. Два парня и девушка. Молодые и озорные. Вечно у них в планах какие-то приключения и вылазки за чем-нибудь редким. На этом мы и сошлись когда-то. Набирали они команду в поход в Долину Уныния за травой редкой. Платили Светом, причем честно платили, хорошо о них местные отзывались. Часть Света выдавали предоплатой. Я и подвизался от скуки.
Взяли они ещё троих сновидцев тогда, кроме меня. Приключение получилось интересное с целой сюжетной линией и на несколько ночей. По ходу стало понятно, почему была предоплата. Усиливали они нас так перед забегом по квесту. Не все дошли из сновидцев. В смысле, один я дошел. Остальные вылетели по ходу прохождения, и что-то мне подсказывает, что простой головной болью они поутру не обошлись. Ну, когда тебя смерч на части разрывает во сне и при этом весь Свет твой отсасывает, то проснуться ты можешь не сразу. Дня через три как не сразу.
По факту, нашли мы траву эту и алхимику местному её принесли. Он-то и оплатил весь наш поход премиально. Оплатил щедро. Тогда я первый раз получил Света больше, чем мог унести, и поэтому добровольно ребятам излишки передал. Как потом оказалось, им тогда заработанного Света плюс моих остатков как раз хватило квартирку купить. Квартирка не очень, но своя. Как оказалось, и чуть-чуть моя.
С тех пор я к ним иногда наведывался, и вообще отношения были нормальные. Они уже много раз меня звали в этом мире остаться, но я ещё в своём не пошалил как следует, так что пока на ПМЖ к ним не спешу.
Что-то меня от темы уводит… В общем, несмотря на сегодняшнюю аудиенцию у первого лица государства, решил я заскочить к ребятам. Мы уже давно обговаривали один квест, который в городе открывается крайне редко, и пропустить его не хотелось бы. Забег сложный, но вот награда бесценна. Камни Сути. Да, ни много ни мало. Вещь эта настолько уникальная, что ни словами передать, ни руками описать.
Алт и Килиан должны были выяснить насчет снаряжения, а Дона разузнать про точку и время входа в квест. Был у неё один контактик, но я ей не судья. В конце концов, она красавица, умелица и соблазнительница… К слову, о том, что такой квест откроется, знали не только мы. К этому событию готовились многие, и даже за малейшие намеки на то, как в событии поучаствовать, предлагались «золотые горы». Но реальной информации было «кот наплакал», и делиться ей никто не спешил.
Квест был с подвохом. Он предлагался лично двадцати случайным жителям города. Происходило это раз в десять лет и привязывалось к какой-то годовщине. То ли родился кто-то когда-то, то ли умер, уже никто не помнил. Но про квест не забывали.
Так случилось, что одной из приглашенных участниц и была Дона. Как она прыгала от радости, когда узнала, вы бы видели. Именно Дона и сформировала команду на квест.
Мы заранее договорились других сновидцев не брать, кроме меня, и это было опасно для ребят. Сновидец может умереть в сновидении и проснуться в реальности. Есть варианты проснуться не сразу, но умереть сновидцу совсем довольно проблематично. Вот местные ребята могут умереть наглухо. Нет, они, конечно, сильно покрепче любого сновидца, но противники в квестах бывают ещё покрепче. Именно поэтому сновидцы идут впереди и принимают на себя первый удар.
Но с такой наградой все единогласно решили, что пойдем вчетвером. Награда – это каждому выжившему участнику по Камню Сути. И опять есть «но»… Чем больше членов команды, тем сложнее прохождение. И нелинейно сложнее. Каждый дополнительный человек – это чуть ли не двойное усложнение. Это означает, что у групп в десять человек и более шансов пройти испытание вообще никаких нет. Вот и решили, что вчетвером – самое то. Мне, конечно, танковать первые удары самому и по факту защищать участников от фатальных неприятностей не очень хотелось, но игра стоила того.
Мы встретились в магазине, в котором Дона работала кассиром. Устроилась она туда недавно, и квест тут был очень причем. Точка входа была где-то рядом с этим местом, а, возможно, и в самом магазине. Пока ещё Дона не разузнала, где и когда. «Где» без «когда» ничего не давало. По словам Доны, завтра она должна уже точно знать время и место начала квеста.
Мы пошептались с ребятами, и я слил Алту более половины своего запаса Света на амуницию, которая выходила очень дорогой. Собирали мы на неё в специальный артефактный камешек, который Алт привязал к себе. Теперь Алт – наша касса. Камешек был с дефектом и немного протекал, но текущую «инфляцию» Света в артефакте совместно признали приемлемой.
Амуницию ребята нашли со сроком воплощения всего одни сутки, но вечные такие же шмотки стоили бы в десятки раз дороже. Ничего особенного, но совсем без волшебных штучек в подобный квест можно не соваться – это будет полный разгром. Тип испытания был неизвестен, но мы сосредоточились на общих усилениях типа щитов и блоков негативного воздействия. Заказывали каждому по комплекту амуниции с защитными артефактами и по мелочам всякого. К слову, Свет на всё это мы копили многие месяцы, поэтому сами были постоянно, что называется, на нулях. В связи с этим другие квесты в последнее время мы не брали.
После быстрого обсуждения деталей завтрашней встречи мы разбежались. Ребята рванули за барахлом, а Дона получила люлей от менеджера магазина и начала пищать товарами, обслуживая покупателей, которые уже скапливались у кассы с парящими на маленьких облачках тележками с товарами. Оплачивали они товары чистым Светом, прикладывая какую-либо часть своего тела к матово-черной плоскости на столике перед Доной.
Да, жители Лимба ходят в магазины. Казалось бы, сновиденный мир, зачем им? Они ведь кусочки сна. Но я уже говорил, что Лимб – это город стабильный, и он является частью стабильного мира, такого же мира, как наша реальность. Вот Лимб – это реальность для его жителей. И эти жители в нем живут, работают, отдыхают и ходят по магазинам. Они знают, что есть сновидцы, которые могут посещать их мир, и относятся к этому по-разному. В основном безразлично. Ну, как мы относимся к бездомным собакам. Милые создания, пока не гадят где попало и не гавкают. Некоторые даже забавные, и их можно покормить или погладить. А есть такие, что и пенделем можно угостить.
Я махнул Доне рукой и направился в парк, из которого открывался прекрасный вид на море. Кстати, некоторые сновидящие видели не море, а океан с гигантскими волнами, а некоторые – водохранилище или большое озеро. Другими словами, это место, где много воды и не видно противоположного берега.
Бесцельно побродив, я решил, что одному идти на прием к первому лицу как-то неправильно, и создал спрайта Витю. Спрайтом я буду называть человекообразную или иную сущность, которую сновидец может осознанно или неосознанно создать во сне. Витя получился живой и разговорчивый, и мы с ним засели на скамейку в парке, обсуждая город, жителей, вкус мороженого и политическое устройство муравейников. Другими словами, занялись неделанием, так как ничего из обсуждаемого для меня не имело абсолютно никакого значения.
Я давно прокачивал этого спрайта, и иногда казалось, что он становится личностью. Так ли это было – абсолютно не важно. Витя был существом, с которым мне легко и не нужно притворяться кем-то другим. Когда я понял, что пора, то просто щелкнул пальцами, и мы, блин, и скамейка плавно исчезли из парка. «Ёк-макарёк», запоздало пронеслась мысль. «Опять скамейку из Лимба уволок… Снова с меня компенсацию за неё город снимет…»
Мы плавно материализовались в роскошном зале ресторана. Да, картина маслом. Посреди роскошного зала стоит шикарный накрытый стол. Вдали бегают официанты с блюдами. Во главе стола сидит президент, а справа от него пяток мужчин, нарядных таких, двое даже с погонами красивыми. Слева от президента здоровый мужик, ага, его я уже знаю, водочку по рюмкам разливает, и тут появляюсь я со спрайтом Витей на кованой скамейке. У президента даже огурец с вилки упал, а официанты так припустили в нашу сторону, что я даже поздороваться не успел.
Шмяк, шмяк, ай… Официанты по очереди врезались в энергетический барьер, которым я успел оградить и себя, и скамейку, а вдруг ещё вернуть её смогу на то же место целую. Повисла неловкая пауза. Водка медленно текла из горлышка бутылки, так и зависшей над переполненной рюмкой президента.
– Добрый вечер, – громко и нарочито медленно произнес я.
– Это не нападение, мне назначено, – на всякий случай добавил я, глядя, как встает один из официантов с плоским носом, но вместо подноса у него в руках уже укороченный автомат неизвестной конструкции.
Президент быстро глянул на здорового мужика, и тот коротко кивнул. Потом мужик привстал и через весь немаленький стол протянул мне руку для рукопожатия. Не рука, а лапа медведя. Я её пожал, но даже пытаться не стал пожимать руку президенту и остальным, так как для этого мне бы пришлось залезть на стол или обойти его, а лазить и ходить что-то не очень хотелось.
– Так это мы тебя, значит, ждем? – спросил президент, рассматривая свою охрану в одежде официантов, которая уже поднялась на ноги и немного растерянно смотрела то на меня, то на Витю.
– Присаживайся поближе и друга своего за стол усаживай, сейчас салаты принесут, – сказал президент и выразительно посмотрел на официантов.
Они уже попрятали оружие и надевали на свои лица беззаботные выражения. Выглядело это не очень правдоподобно, когда лицо человека со сломанным носом и потеками крови радушно улыбается и пытается уточнить, кому какой салат подавать. Вся компания за столом вышла из оцепенения и слегка оживилась.
А вообще посидели хорошо. В самом начале некая напряженность ещё ощущалась, но затем стало понятно, что никто дебоширить не собирается и все более-менее адекватны. Пресс-секретарь присоединился уже после того, как подали запеченного баранчика. Объяснил опоздание тем, что сейчас в другом часовом поясе и спать лег на пять часов позже. От меня не скрылся женский силуэт в невидимости, который его сопровождал.
Здорового мужика по левую руку президента звали Илья. Он представился простыми словами «Хранитель снов». Остальные не представлялись, да и хрен с ними.
Президент воспринимался обычным человеком. Да, могущества побольше, чем у других, и ответственности побольше, но не более того. Особой светимости и нимба над головой не было. А с чего я решил, что они должны были быть?
Оказалось, что локацию, где со мной встретиться, выбирал Илья. О, спасибо тебе, мил человек, ибо пожрать, а особенно во сне, я всегда люблю. Президенту мысль о встрече с каким-то хреном не очень понравилась, но Илья его смог уговорить. По всей видимости, у этого Хранителя был очень серьезный вес в подобных вопросах, и к нему прислушивались.
Они ещё выпили водочки по паре рюмок, но я такую хрень не пью и ограничился соком какого-то странного плода с названием фейхоа. На вкус было нормально, с кислинкой.
Вот Витя мой после водочки раскрылся на все сто процентов. Душа компании, не иначе. Хотя за столом была довольно теплая атмосфера, за мной и Витей стояли в невидимости пяток неприветливых ребят, которые только и ждали повода надавать мне и Вите, в случае чего. Охрана сновидения. Собственная, президентская? Видимо, элита. А если элита, то какого я их вижу? Пока Витя с увлечением рассказывал очередной анекдот, я посмотрел в глаза Илье.
Он был силен. Безумно силен. Я видел, что он скрывал собственную светимость на этом уровне сна. Он встретил мой взгляд спокойно и прохладно. Без эмоций. Взгляд крокодила, который смотрит на косулю. Но это была не угроза. Это было его внутреннее спокойствие. Он здесь был самым сильным и полностью контролировал этот уровень сна. Возможно, это даже его сон, в котором он бог. Как это? Просто.
Сновидящий может перемещаться по стабильным мирам, собирать собственные сновиденные миры или посещать чужие. Собственные сновиденные миры – это суть твое творение. Мирами их можно назвать только отчасти, так как силенок не хватит на полноценный мир. Лучше их называть собственными уровнями сна, которые существуют только пока ты спишь. После просыпания такие уровни сна теряют Свет и прекращают существование. Творец подобных уровней, если он осознан и знает, что и как делать, обладает в них сверхсилой. Силой создателя. Это не значит, что тебе не залетит по сусекам в созданном тобой уровне сна от более крутого сновидца, но сделать это ему будет гораздо труднее, чем не в твоем сне.
Но чей это сон, сейчас было неважно, так как всё, что мне было нужно, я уже реализовал. Что же я такое реализовал? Я изменил линии своего будущего. Такой вот пустячок. Как именно? Моя судьба в ближайшие несколько дней изменится в нужном мне направлении. Я мог уходить, о чем сообщил присутствующим, и, несмотря на громкие возражения Вити, развеял его, пока тот не стал вызывать сновиденных стриптизерш или творить ещё какую-нибудь дичь.
Принудительное исчезновение Вити воспринялось невидимой охраной неоднозначно, но мне было как-то наплевать на их эмоциональное состояние. Перед уходом я поблагодарил за оказанное доверие и всё такое, за хавчик, и не удержался, попросил Илью покормить невидимую охрану за моей спиной. Илья не удивился, а вот президент заинтересовано огляделся и заверил меня, что тут из охраны одни официанты, которые толпились в некотором отдалении. Или нет, чуть задумавшись, спросил он и глянул сначала на Илью, а потом на веселого старичка с огромными погонами с множеством звезд. Тот сразу поник, и на каждом сновиденном погоне исчезли по одной огромной звезде. Старичок зло скосился на меня и начал что-то бормотать, объясняя президенту нечто не особо для меня интересное.
«Безопасность превыше всего», – сказал я в никуда и провел ладонью вокруг себя. Из невидимости мгновенно выпали пятеро мужчин за моей спиной, одна женщина за спиной пресс-секретаря и, ух ты, двое мужчин за спиной президента.
Кстати, нужно отдать последним двоим должное, их я не видел до этого самого момента, но случайно и их выбил из невидимости. Я картинно обвел всех взглядом и, не став излишне драматизировать, сказал: «Скамейку я с собой заберу, не моя, вернуть нужно». Щелкнул пальцами и опять оказался в парке Лимба. Скамейка была возвращена и установлена на прежнее место. Кстати, Илье респект. Он и впустил меня к ним, и выпустил без лишних проволочек. Если бы он не захотел, то я бы мог общелкаться пальцами, но так и не попасть ни туда, ни тем более уйти оттуда.
Третья встреча с Ильёй произошла не по моей инициативе. На меня напали. Жестко и без предупреждения. Подловили на переходе между мирами и перенаправили.
Как это делается? Необходимо дождаться момента, когда сновидящий пользуется своим или чужим порталом и подменить точку выхода. Звучит просто, но вот выполнить такое могут только очень сильные существа. Илья справился, а в том, что это сделал он, я даже не сомневался.
Закинуло глубоко. Даже очень глубоко. Что значит «глубоко»? Про доступные для сновидцев города Лимб и Модерн в отдельных сновиденных реальностях я уже рассказывал. А есть миры, которые не столь доступны для земных сновидцев, и попасть в эти миры гораздо сложнее. Сами такие миры уже сильнее отличаются от привычного нам, и под них нужно подстраиваться. Сколько этих миров? Я думаю, что этого не знает никто.
Вибрации сновиденного мира, куда меня перенаправили, нервно пытались выбить мою сущность из сновиденного тела, но так уж сложилось, я здесь уже бывал. Мир Грез был стабильным миром, но очень непопулярным для посещений. Его видно из других миров, как фильм в кинотеатре, но погружаться в него охочих мало, и тому есть причины.
Мир, в котором любая твоя мысль мгновенно реализовывается, может прельщать только идиотов и тех, кто умеет молчать. Не в смысле немых, а тех, кто умеет заткнуть свой внутренний диалог. Две-три неконтролируемых мысли в Мире Грез, и ты уже съеден, разорван, переварен и многое другое. Безопасным этот мир становится только для тех, кто умеет не разговаривать сам с собой.
Нужно немного объяснить? Каждый из нас думает. И это хорошо. Но мало кто из нас умеет не думать. Хотя бы пару минут. Не верите – проверяйте. Не думайте.
«Что за бред», – скажут многие. «Как можно не думать? Ведь даже чтобы не думать, тебе нужно помнить, что думать не надо, а значит, думать о том, что не надо думать».
Ага, всё верно, но неправильно. Вот так в паре предложений объяснить целый пласт медитативных техник и философское обоснование внутреннего безмолвия непросто. Пока скажу только, что самый простой путь стать немного волшебником – это научиться внутреннему безмолвию.
Сначала уберите развитие в себе мыслей типа «А что было бы, если…». Мне нахамила в магазине продавщица, а по пути домой я представил с десяток сценариев, как я ей красиво отвечаю, утираю ей при всех нос, морально ее унижаю, а потом срываю с нее одежду и… В общем, о своем чувстве юмора я уже предупреждал, но думаю, что вы поняли ход моих рассуждений.
Все эти мысли засоряют ваш горизонт внимания. Пока вы фантазировали свои красивые реплики и поступки, вы уснули в реальном мире. Да, вы шли или даже вели машину, но вас не было в этой реальности. Вы создавали иную. Прорабатывали диалоги, расставляли в воображении актеров и зрителей. Поигравшись с этой сценкой и наступив в кучу собачьего или человечьего, вы можете сразу переключиться на новый сценарий и уже создаете в воображении сцену, в которой все собачники выгуливают своих питомцев исключительно в полиэтиленовых пакетах, чтобы те не гадили на пешеходных дорожках.
Если же ничего не случается, вы вспоминаете, что на работе на вас кто-то накричал или плохо посмотрел, или мог просто подумать, и снова разворачивается сценарий, уводящий вас из реальности. Мы все постоянно спим в таких вот микроснах.
Чем же это плохо? Да это не плохо. Просто стиль жизни всех и каждого. Но вот если вы хотите изменить себя, то можно попробовать избавиться от этих микроснов. Результат? Вся энергия, которую вы тратите на создание подобных микроснов, будет оставаться у вас, а не тратиться. Вы больше времени будете бодрствовать в реальности, а значит, больше замечать реального вокруг себя.
После того как справитесь с такими вот наваждениями, можно двигаться ещё дальше. Убрать обсуждение с самим собой текущих проблем, которые и не проблемы-то в принципе, но постоянное их обсуждение с самим собой придает им искусственный статус чего-то важного.
Пример? Держите. «О, мой котик второй день не ест. Наверно, он заболел. Что же у него болит? Животик? Точно, животик. Надо его отвезти в клинику… и так далее». И не имеет значения, болеет котик или его расстроила новость от кошечки, что он станет отцом, и он впал в депрессию. Значение имеет только то, что вы тратите свою энергию. Волнуетесь за котика? Зачем переживать – берите и везите его туда, где ему окажут помощь, или погладьте ему животик, или выгоните на улицу эту тварь искать себе работу, чтобы потом было чем алименты платить своей кошечке.
Суть проста: не нужно позволять изводить самого себя своими мыслями. Вы просто тратите собственные ресурсы и спите наяву, а в это же время вы могли быть осознаны.
После того как вы избавите себя от наваждений, наступает самое интересное. Вы начинаете выслеживать мысли, которые у вас появляются. Это становится возможным, потому что эти мысли начинают выделяться на фоне отсутствия микроснов и наваждений. И вот только тогда вы начинаете понимать, что большинство мыслей, которые возникают в голове, не ваши. Звучит малоправдоподобно? Проверяйте!
На вопросы «Чьи это мысли?», «Как именно они попадают в горизонт вашего внимания и влияют на вас?» ответить тяжело. Для этого придется применять чью-то терминологию. Например, эгрегоры, иные сущности, коллективное бессознательное и тому подобное. Это термины тех, кто пытался описать то, что словами описать нельзя. Для этого нет слов в нашей реальности. Нам их приходится выдумывать, чтобы описывать неописуемое.
Самое главное, после понимания, что большая часть мыслей приходит извне, самостоятельно формируется знание, как с пользой для себя реагировать на эти внешние мысли. Концовка всего этого похода за безмолвием поистине великолепна. Вы становитесь немного волшебником. Самую малость, но настоящим волшебником. Это первая ступенька к следующим этапам развития. Кстати, волшебниками многие становятся и без внутреннего безмолвия, но у них появляется уязвимость. Внутренняя нестабильность. Они легко отвлекаются на внешние раздражители, но это не фатально. В конце концов, у всех есть свои уязвимости…
Так вот, Мир Грез воплощал мысли тех существ, которые его посещали, и эти воплощения были опасными. Мысль сновидца становилась инициатором события, которое реализовывалось и забирало его сновиденную энергию в пользу этого мира. Если сновидец умеет контролировать свой внутренний диалог, то в Мире Грез ему будет чуть более комфортно, чем тем, кто этого не умеет делать.
Я умел. Именно поэтому иногда посещал этот мир. Сам по себе Мир Грез был очень интересным и, если знать места, то и довольно гостеприимным. Здесь можно и потратить свой Свет и восстановить.
Выкинуло меня на равнину перед Хрустальным водопадом, одна из стандартных точек входа в Мир Грез. Меня ждали трое. Илья и двое охранников, которые в прошлый раз стояли за спиной президента. Хм, наверное, обиделись, что я их из невидимости вытряхнул. У всех были хмурые, серьезные лица. Бить будут, не иначе.
Охранник, который был повыше, глянул на Илью вопросительно: что дальше-то? Могу поклясться, что у Ильи по лицу скользнула тень веселости, но он только чуть приподнял плечи, мол, вот он – делайте что хотите.
Они постояли еще, а я уже с любопытством ждал, чем весь этот спектакль закончится. Они ожидали, что меня сейчас разнесут собственные мысли. Серьезно? Я не раз видел, как это бывает с юными сновидцами, которые попадали в этот мир. Когда внутреннее безмолвие еще не настроено, то все мысли, которые приходят в голову, начинают реализовываться.
Например: «Ух, какой водопад», – и водопад немедленно нападает и самым неимоверным способом делит тебя на куски. А так как мир этот очень глубокий, то смерть здесь опустошает сновидца очень и очень существенно, до комы. Как только ты о чем-то думаешь или на чем-то концентрируешься, ты даешь этому чему-то частичку своей энергии, и оно пытается забрать и всю оставшуюся. Мир не хороший и не плохой. Он так устроен.
Мы помолчали какое-то время, а потом мне надоело. Кто так нападает? Затащили в какую-то пусть и живописную, но дыру и ждут теперь, пока я сам себя уничтожу своими мыслями.
Я сделал вид, что подкидываю на ладошке что-то тяжелое, и со словами: «Хочешь яблочко?» – сделал вид, что кидаю нечто снизу вверх верзиле-охраннику. Мгновение – и его кости затрещали от того, что его сжимало и скручивало в бараний рог огромное яблоко.
У второго охранника глаза полезли на лоб, и он, выхватив пистолет, начал в меня стрелять. Пульки были непростые, но это очень глубокий мир. Здесь такое просто не работает с той эффективностью, как в мирах повыше. Мерцающие пульки долетали до меня и, ткнувшись в футболку тупыми носиками, отскакивали в густую траву.
Я не удержался и крикнул:
– Ты лучше бери автомат со штык-ножом. Только им ты сможешь убить меня в этом мире. Автомат должен быть черный и очень крепкий, а штык-нож будет блестеть и переливаться на фоне водопада.
Через мгновение охранник уже был обмотан вытянутым в проволоку автоматом, а штык-нож бешено летал вокруг него, делая в нем новые и неимоверно расширяя имеющиеся дырочки. От водопада к нему тянулся огромный поток воды, который выглядел плотным и очень кровожадным. Впечатлительные ребята.
Илья неодобрительно посмотрел вслед тающему второму охраннику и подошел ко мне.
– Быстро ты их укатал, – сказал он мне и протянул руку для приветствия. Я ее пожал.
– А зачем ты их брал? – спросил я.
– Да сами прицепились. Они из другого ведомства и не под моим командованием. Их руководство решило, что тебя нужно пугнуть, чтобы был сговорчивее, когда с тобой будут беседовать.
– Типа вербовать? – уточнил я.
– Ага, – буркнул он.
– Это у них самые лучшие?
– Одни из лучших, – согласился Илья.
– Так все плохо?
– Ээ, – замялся он, – за последние несколько лет там сильно проредили спецов.
– Сокращения?
– Мрут часто, – ответил Илья.
Продолжать эту тему резко расхотелось.
– Слушай, – обратился я к нему, – давай сменим локацию, не мир, а именно локацию. Я понимаю, почему ты выбрал Мир Грез – здесь врать невозможно, но водопад… банальщина.
– Хорошо, – согласился он, – тогда так…
Илья махнул рукой, и в метре от него появился небольшой портал, в который мы и вошли.
– Острова самое то, – одобрил я, выходя из портала.
На горизонте над океаном драконы гоняли стаю летающих китов, а в воздухе витал аромат каких-то неимоверных пряностей.
– С ребятами всё нормально будет? – спросил я Илью, заходя по колено в океан.
– Да, я ещё вечером бригаду медиков в их здании предупредил, что ребят из комы нужно будет доставать. За пару часов приведут в порядок.
Он не спеша подошел к лежащему на пляже огромному стволу, присел на него и произнес:
– Перед ними поставили цель показать тебе силушку сновиденную, чтобы понял ты: если будешь кочевряжиться, то выжмут тебя и заставят слушаться. Да и слишком уж они получили от своего руководства за то, что из невидимости выпали, так как потом «первый» с пристрастием выяснял, какого хрена без его санкции встреча сопровождалась охраной в невидимости.
– А Мир Грез ты им подсказал? – уточнил я.
– Нужно же было тебя проверить да и на возможности президентских ребят посмотреть, – хмыкнул Илья. – Вот и посмотрел.
Я пошурудил ногой по дну и быстрым движением выхватил из песка ракушку с ладонь размером.
– Тебе поймать? – спросил я Илью, но он отрицательно махнул головой.
Усевшись на бревно рядом с ним, я не спеша погладил ракушку, и из неё выглянули пять глаз на ложноножках. Я их стремительно откусил и с удовольствием зачавкал.
– Приятного аппетита, – сказал Илья, а потом неожиданно спросил: – Тебя как зовут?
– Мне нравятся несколько имен, но, пожалуй, сейчас называй меня Серёга, – ответил я, разламывая ракушку и добираясь до самого вкусного.
Мы сошлись на том, что я пойду в подчинение к Илье на пару месяцев. Вернее, не в прямое подчинение, а будет мной командовать некая Юлия, которая руководит одной из оперативных групп, подотчетных Илье. Правила простые: она меня не бьет, а я ей помогаю. По-божески. Без всяких обязательств. Как я на такое мог не согласиться?
По словам штатных провидцев Ильи, есть текущие задачи, которые без этого «фокусника» будет выполнить сложнее, чем с ним. Почему «фокусника»? Помните черную «Волгу» с розовыми мигалками? Оказывается, всё подразделение её запомнило. После этого меня в их оперативных разработках величали не иначе как Фокусник.
О компенсации речь вообще не шла. Я понимал, что могу получить многое, но мне и не надо ничего. Поменял линии жизни, и ладненько. А хорошо это или плохо – не имеет никакого значения.
…
Илья вопросительно посмотрел на меня, и мне пришлось рассказать в деталях наш крайний с ним разговор и озвучить в этой реальности наши несложные сновиденные договоренности.
Он выслушал и спросил:
– Сколько тебе нужно времени?
– За пару минут управлюсь. Зайду домой, сумку заберу и смартфон оставлю.
Он кивнул, а я не спеша пошёл домой.

Глава 2. Сюрприз
Мы с Ильей неспешно шли к машине. Со стороны могло показаться, что встретились старые приятели. Я тащил небольшую, но довольно вместительную сумку на плече. Её я собрал ещё утром и уложил туда только одежду. Всю электронику я оставил дома. К этому месту и к моей реальной личности не должно вести ничего. Кстати, это было одним из условий, которые я озвучил Илье ещё в Мире Грез. Я даже паспорт и кредитки дома оставил. С собой только денег чуток и сумка с вещами без истории, т.е. абсолютно новая сумка и вещи. На мне была купленная сегодня одежда, в которую я успел переодеться дома.
Илья должен был за мной приехать без телефона и на транспорте, который лично с ним никоим образом не связан. После поездки машина подлежала уничтожению. Вот такая паранойя, но и я, и Илья прекрасно знали, как по вещам собирать историю прошлого и что эти все, казалось бы, лишние меры предосторожности совсем и не лишние.
Видимо, Илья тоже что-то чувствовал, так как на все мои параноидальные предложения согласился без разговоров и даже одежду свою после поездки пообещал спалить вместе с машиной.
Я ещё не разобрался, насколько он силён в реальности, во снах – да, видел – силён. А вот в реальности не каждый сновидец умеет волшебничать.
Пока мы приближались к машине, я по полной программе погрузился в изучение текущих линий своей, ну и его жизни. По правде говоря, что-то было не так. Линии наших жизней я видел, но крайне замутненно. Такое бывает, если неправильно настроишься или что-то отвлекает, но вот сейчас такого быть не должно. И ещё. Они мерцали. Моя и его линии жизни мерцали. Не постоянно, но я это мерцание замечал. Краем восприятия, но замечал. Это было как таймер обратного отсчета. Почему-то именно такая ассоциация возникала. С подобным эффектом я ещё не встречался, и поэтому был взволнован. Хотя нет. Я был в восторге. Это же круто. Мерцающие линии жизни, которые по сути своей мерцать не должны.
Мерцание было неспешным и едва воспринималось, но метрах в двадцати от машины Ильи оно прекратилось. Да как так? Что изменилось? Мы как будто пересекли черту какую-то. Только вот было и хлоп – уже нет. Я резко остановился, а Илья, по инерции сделав пару шагов вперед, с недоумением оглянулся на меня. Я, не обращая на него внимания, осторожно сделал шаг назад. Ничего. Ещё шаг. Вот оно. Линии моей жизни едва уловимо замерцали, а вот моего нового знакомого так и остались стабильными. Я пошел влево по воображаемой окружности, сделав машину центром круга. Ну да, вокруг «Camry» был своеобразный круг с радиусом около двадцати метров. Те, кто внутри, воспринимаются не так, как они же воспринимаются вне круга.
Илья уже с интересом смотрел на мои бродилки, и я жестом подозвал его к себе за периметр. Он подошел, и его линии жизни сразу едва заметно замерцали.
– Что, дружище? – спросил я его. – Хороший сегодня день, чтобы умереть?
Илья не выглядел взволнованным или встревоженным, но я видел, что воспринимает мои слова максимально серьезно. Он вопросительно посмотрел на меня.
– Что не так?
– Илья, у меня два вопроса. Первый – кто готовил для тебя эту машину или мог угадать, что именно её ты возьмешь на встречу со мной?
– Она из нашего третьего спецгаража. Там штук сорок заправленных оперативных автомобилей, которые работники нашего подразделения могут использовать. Я никого ни о чем не предупреждал. Сегодня утром заехал в гараж, оставил там свой смартфон, взял первые попавшиеся ключи, нашел машину во втором ряду, место четыре. Выехал, покатался по столице пару часиков. Убедился, что один, и двинул к тебе. По прямой не ехал, дал крюк через соседнюю область. Маг реальности из меня, честно говоря, не очень, но общими техниками владею. Конечно, ими пользовался, но ничего, хотя, когда к машине в гараже шел, мысль меня коснулась мимолетная, что маме не звонил давно. Но даже воспоминание об этом исчезло, как только я к машине подошел. А вот сейчас в глаза тебе смотрю и помню эту мысль. А ведь мама моя мертва уже лет двадцать как, – задумчиво закончил он свой рассказ.
– А зачем звонить, если можно с ней вот так запросто лично встретиться? – спросил я его с ехидной улыбкой.
– Да и меня чуть с ней не познакомил, – хохотнул я, и он тоже улыбнулся.
– С кем воюете сейчас, Илья? Так, чтобы со смертями в реальности? – задал я второй вопрос.
– Да, есть пара стран, которые пытаются свой контроль сновидений навязать нашим политикам. В последнее время очень активничают. Ребят наших много положили за этот год. Раньше гораздо спокойней было, а потом как с цепи все сорвались. Как будто кто-то дал команду «фас». И во снах, и в реальности сплошные баталии. Мы реальность зачистили уже. В нашей стране им теперь крайне сложно активность свою проявлять, а в сновидениях пока ничья.
– В общем, это одна из причин, почему я тебя своим боссам предложил привлечь, после того как ты пресс-секретаря к себе в сон стащил. Я тогда еле успел в «Волгу» запрыгнуть, которая его прямо в его сне в себя втянула. А под свой контроль «Волгу» взял уже поздно, она как раз притормаживала, чтобы тебя в твоем сне подобрать. Успел только пресс-секретарю порекомендовать проявить лояльность к тому, кто его таким образом в свой сон «пригласил» и пелену на себя накинул, чтобы сразу не отсвечивать. Потом проверить тебя решил, но ты и сам всё дальше знаешь.
– Так он с перепугу мне аудиенцию назначил?
– Ага. Мы потом отменить её могли, конечно, но я тебя увидеть успел и… поверил, что ли. Глупо звучит, но я тебе поверил. Поверил, что не просто так ты представление устроил. Смысл в этом есть. Для всех нас есть. Какой не скажу, да и сам ты, наверняка, словами не сможешь это объяснить. Просто возникло понимание правильности того, что происходит.
– Так вот, – продолжил Илья, – сильно уж твой способ «приглашения» был необычен. Никто из наших объяснить его так и не смог. Фокус, не иначе. До этого считалось, что из-под нашей охраны из своего сна охраняемое лицо украсть нельзя. Напасть можно и даже навредить можно, но украсть нет. Так что хочешь не хочешь, а позывной «Фокусник» уже твой, – улыбнулся он.
– Ладно, потом меня дохвалишь, какой я интересный и веселый мудак, всех вас премии лишил месячной, а пока давай о продлении наших с тобой жизней поговорим.
– Довольно интересная у тебя машина, Илья. Она сама себя экранирует и экранирует всех, кто к ней приближается. Когда ты подходишь к ней ближе определенного расстояния, она копирует твои линии жизни из предыдущего дня и интерполирует их вместо реальных линий в ближайшем будущем, – выпалил я, ещё не особо понимая смысл собственных слов. Он глянул на меня, слегка расширив глаза.
– Ты имеешь в виду, что машина подделывает будущее тех, кто находится к ней ближе некоторого расстояния?
– Ага, – расцвел я.
– Это значит, что машина не хочет, чтобы те, кто рядом с ней, а более вероятно, те, кто в ней сидят, видели реальное свое будущее.
– Она нас будет убивать, Илюха, – радостно сообщил я ему и двинулся к автомобилю.
Ехали мы молча. Он тоже не дурак беседы вести, раз я молчу. Километров через пятьдесят я немного разобрался с происходящим. Для этого понадобилось чуток уснуть. Да, реальность можно воспринимать из реальности и из сновидения. Из сновидения у меня получалось лучше. Подозреваю, что у Ильи это бы получилось ещё лучше, но он рулил. Спать за рулем – не самое безопасное занятие.
Я специально сел на заднее сиденье, и когда уснул, выкатился из тела на свободную сидушку. Осмотрелся. Илья чуть вздрогнул – молодец, почувствовал меня. Но он мне не мешал. Машина изнутри была великолепна. Многослойная история жизни автомобиля.
У каждого предмета, объекта, субъекта есть своя история, и её можно ощущать и видеть, если ты знаешь, как и куда смотреть. Смотреть можно из реальности и из сновидения. Ещё есть промежуточное состояние, которое называют астрал, но это именно промежуточное состояние или даже целый промежуточный мир. С этим астралом всё довольно сложно, начиная с его вполне конкретных опасностей и заканчивая тем, что с астралом или, точнее, в астрале мало кто умеет правильно работать. И да, в астрале нужно именно работать, так как отдыхать в нем просто не получится. Работать – это значит выполнять конкретные задачи и не задерживаться в нём ни на секунду более.
Астрал боятся все, кто туда хоть однажды попадал. На уровне животного страха. Я не сильный знаток астрала и не его фанат. Каждый раз, когда я в него захожу, на меня накатывает липкий и сковывающий страх. Его можно сравнить с последним мгновением жизни. Когда ты уже понимаешь, что в следующий момент времени умрешь. Это не сильно мне мешает, но очень неприятно.
Осмотр я начал из сновидения, и… машина была чиста. Никаких сновиденных артефактов или модификаций, подсаженных сущностей или зловещих проклятий. Только четко удалось рассмотреть смерть тех троих ребят, которые в этой машине умерли.
Умерли они жутко, и слепок этого события был очень ярким. Безумно яркий, как вспышка, отвлекающая внимание зрителя, когда чародей на сцене достает из воздуха кролика. Кусочек этого прошлого удалось рассмотреть во всех деталях.
Обычная поездка. Водитель – женщина, важный дядя в шляпе с портфелем на заднем сиденье и охранник на переднем пассажирском сиденье. Всё тихо и спокойно, но на светофоре машина останавливается на красный свет, а охранник бьет женщину-водителя по голове рукояткой пистолета и, повернувшись в пол-оборота, направляет ствол на пассажира в шляпе. Все происходит очень быстро, но никто не суетится. Они смотрят друг на друга довольно спокойно, и охранник явно чего-то ждет. Возникает ощущение, что к машине кто-то бежит. Мужчина в шляпе это замечает, и портфель мгновенно начинает дымиться и обугливаться. Дым идет и в реальности, и в сновиденном мире. Через мгновение все трое умирают одновременно и в реальности, и в тонких телах. Занавес.
Фигасе, это первое, что пронеслось в голове. Не оружие, а ульта какая-то. Это же они только что совсем дуба дали. То есть абсолютно совсем. Никакое послесмертие после такого не предусматривалось. Что ж там в портфельчике-то было… Умереть в реальности может каждый. А вот умереть в тонком мире – это нужно ещё умудриться. Вы не подумайте, нет никакого бессмертия после смерти. Но тонкое, или, если хотите, сновиденное тело после смерти ещё существует какое-то время. Какое время? В среднем дней сорок, но не менее девяти. Почему не описываю максимальный срок? А его нет. На сколько вам Света хватит, столько и будете существовать. Но там всё сложно, и пока описывать это я подробно не буду.
Сцена смерти троих была шокирующей, но никак не относилась к текущим событиям. Просто ширма, чтобы за ней скрыть нечто такое, что должно лишить нас с Ильей жизней. Значит, эту ширму кто-то подобрал, а это уже попахивало предательством. Ведь машину он брал в спецгараже, где должны быть только свои. Людям со стороны там нечего делать.
Всё-таки пришлось посетить астрал. Ох, как мне этого не хотелось делать. Вонючая помойка из подгнивающих чувств и переживаний нашего и соседних миров. Мир с вечными стонами, скрипами, тыняющимися мертвыми и никогда не рожденными. Желание лезть туда отсутствовало, но было понимание, что в астрале можно увидеть нашу машину совсем иначе. Так сказать, со всеми её тайнами и пороками. Бульк, и мир потерял всякие краски. Вокруг только серые полутона. Илюха в этом мире выглядел ужасающе прекрасным. Сильный рыцарь в исцарапанных стальных доспехах. Из-за спины торчала рукоять меча, который невесть как к ней крепился.
Машина изнутри была обшарпанной, с потёками чего-то невкусного на порванных сиденьях. Я вышел из неё и обошел вокруг. Реальность астрала отличалась от нашей, и то, что машина сейчас неслась по трассе, а стрелка спидометра пересекла отметку в 160 километров в час, никак не влияло на этот мир. Здесь она стояла на обочине сельской дороги и мерно пыхтела заведенным двигателем. Образ Ильи сидел за рулем, взгляд его был устремлен вперед. Прикол в том, что, если я ему сейчас дам по лбу, то в реальности у него через час уже шишка будет и голова заболит. Но это не точно. Возможно, к Илье так вот на блатной козе не подъедешь, и он сам меня здесь как-нибудь удивит ненароком.
Но не он моя цель. Машина. Что с тобой не так, детка, спросил я вслух. Мой голос был густой и низкий, а эхо меня обматерило. Ну и чёрт с ним, с этим эхо. Машина, машина. В дурашливую голову пришли слова из некогда популярного фильма, и я их захотел сказать.
«Открой свои тайны», – громко выкрикнул я и выставил руку в сторону машины.
Етить, сработало. В принципе, не важно, что и как говорить или чем махать. И в этом мире работало намерение. Передняя пассажирская дверь вспыхнула серой вспышкой и распалась на части. Они не упали вниз, а начали парить рядом друг с другом. В самом низу основания двери была коробка в какой-то тряпке. Коробка была округлой формы и точно повторяла изгиб панели двери. От неё к обивке двери тянулся проводок, и создавалось впечатление, что обивка – это привязанная на маленькую цепь опасная животинушка, и что разрывать этот поводок крайне опасно, а то животинушка кишки тебе выпустит.
Дальше было проще. Я заглянул в коробку, и хоть не специалист во всяких электронных штуках, фильмы-то я смотрю. Кусок пластилина по форме изгиба двери, грамм 400–500, микрофон, маленькая плата с микросхемами, аккумулятор и миниатюрная антенна, сбоку платы разъем для микропамяти с видневшейся картой с надписью сверху 512 Gb. Устройство было обычным, земным, но вот материал, в который оно было обернуто, нет. То, что я назвал тряпкой, было… И вот тут я понял, что не понимаю, что это. Нечто полуосознанное, и именно оно маскировало от живых их будущее, подставляя вместо него слепок прошлого. Прошлого, в котором человек был жив, а значит, провидец или просто одаренный, который едет в машине, не почувствует свою близкую смерть. Оно никак на меня не реагировало, и слава богу. Рассмотреть всё я смог, но вот обезвредить бомбочку я не решился. Воздействовать из астрала на реальность можно. На живых существ это проще, а вот на предметы и объекты сложнее. Гораздо сложнее. Щелбан отпустить – это не провод перекусить, да и взрывчатка… Точности-то нет. Всё очень приблизительно. Для точного воздействия на реальность нужны навыки, которыми я не владел в достаточной степени, да и непонятно было, как тряпка на это отреагирует.
Пора было заканчивать эти похождения, так как астрал уже преподносил свои подарочки, и из земли рядом с машиной прорастало дерево из костлявых рук покойников, которое очень хотело обнимашек.
Я сел в машину и вернулся в реальность. И тут произошла странность. Я чуть не забыл о взрывчатке. Самым натуральным образом. Все ведь помнят, как забываются сны? Ты просыпаешься и еще помнишь свой сон. Еще свежи в памяти какие-то образы, и ты даже можешь его пересказать, если успеешь. Но потом ты встаешь, и сон начинает забываться. Так, как будто его и не было никогда. Большинство снов многие из нас забывают навсегда, если не зацепиться за какие-нибудь детали. Но стоит черкнуть на листике описание окружения сна – город, статуя около театра и еще какие-нибудь объекты этого сна, – и эти образы становятся якорями, которые вытянут воспоминания об остальном.
Я успел сформировать якорь. Сказал или даже выкрикнул Илье: «Дерево из рук покойников», «животинушка на привязи». Слова «бомба» и «дверь» я решил не говорить в салоне автомобиля, а то кто его знает, как само защитное поле машины к этому отнесётся. Тряпка на бомбе была очень непростая. Она еще и забывать заставляет. Теперь рассказ Ильи про звонок маме и то, как он об этой мысли мгновенно забыл, приблизившись к машине, немного прояснился.
– Запомни то, что я сказал, это важно.
Он повторил слова, которые я только что выкрикивал. Всё, память зацепилась за образы и притянула остальные воспоминания.
– Тормозни-ка, – попросил я Илью, и он, несмотря на запрещающую разметку, остановился у обочины. Я вышел из машины, потянулся, хрустнув суставами, и махнул ему рукой, приглашая совместно прогуляться. Он вылез из машины и со словами, что, мол, он за компанию поссать не ходит, побрёл за мной из круга воздействия машины. Возможно, это было и лишним, но я посчитал, что так будет правильней.
Как оказалось, ходит. Не зря мы всё-таки до лесополосы дошли. С пользой.
– Разобрался, – спросил он, вытирая руки влажной салфеткой, так как я подал соответствующий пример.
– Почти да, – ответил я, но есть нюансы.
– А когда их нет, – понимающе кивнул он. – Я видел, как ты в сон ушел, а потом пропал для меня. Рассказывай, не томи.
– Много про астрал знаешь, – спросил его я.
– Ну, знать-то знаю, но вот с астралом у нас не очень. Можно сказать, территория врага.
– Это как? – удивился я.
– Ну, менталы его плотно контролируют, и нас там не жалуют.
– Кто? – удивился я.
Илья хмыкнул и уточнил:
– «Менталами» мы называем наших профильных противников.
– А они вас как?
– Они нас «сенсами».
– Издавна повелось это. Еще при императоре нашем были сенсы при дворе. Особо чувствительные, поэтому и сенсы. Основная их цель была защита от нападений, поэтому и ценились сенсорные данные выше остальных. А вот за границей было другое в моде. Волю свою навязывали многим. Поэтому чувствительность была не основной, а сопутствующей способностью. А вот прямое управление, наваждения всякие, мозголомство и всё подобное было очень популярно. Поэтому мы сенсы, а они менталы.
– Ну, принцип уловил, – подтвердил я.
– Так что с астралом-то у сенсов? Совсем не занимаетесь им?
– Есть у меня несколько человек, которые эту технику практикуют, а остальные туда не лезут, – с неохотой ответил он.
– С этим понятно, – кивнул я и помолчал.
Потом всё-таки решил уточнить:
– А ты всем своим людям доверяешь?
Он не удивился и не рассердился. Просто посмотрел на меня серьезно и сказал:
– Ты не задавай такие вопросы, Серёга. Всем, кто в моем подчинении, я полностью доверяю. Свою жизнь им доверю без колебаний. И это не просто вера в людей. Всех я сам выбирал и в команду приводил. Каждого проверял на разных уровнях и каждому верю.
– Ну, вера в ближнего – это замечательно, Илья, но вот тебе мои выводы. Первый – ты выбрал эту машину не случайно. Второй – коробку со взрывчаткой и прослушкой в передней пассажирской двери ставили в этой реальности, но экранировали в астрале. Третий – убить хотели не тебя, а меня, но ты в качестве сопутствующей жертвы был тоже одобрен на ликвидацию. Четвертый – была утечка о том, что появился я и ты меня привезешь в столицу.
Машина ничего не излучает, так как это бы очень просто выявлялось обычными детекторами, которыми её обязательно бы проверили при въезде и выезде из спецгаража. Ведь я правильно понимаю, что такое спецгараж? Он кивнул в подтверждение.
– Маячка нет, – продолжил я, – так как любой маяк – это излучатель сигнала. Думаю, что инициировать подрыв машины будут дистанционно. Теоретически могут взорвать прямо сейчас, но они должны быть уверены, что мы оба или хотя бы я точно в машине. Значит, будут взрывать с визуальным подтверждением. Другими словами, машина должна будет находиться в зоне видимости того, кто даст команду на подрыв. Но есть ещё вариант с предвидением, и его нельзя не учитывать. Аудио в салоне машины пишется на карту памяти, но карту заберут из машины только, если передумают взрывать и в надежде, что мы разговаривали о чем-то интересном. Но это призрачно, ведь они тебя дураком вряд ли считают, а от меня вообще не понимают, чего ожидать. Так что будут действовать наверняка.
– Да ты как будто всю жизнь шпионом работал, – усмехнулся Илья. – Выводы твои мне понятны, но вот технически их объяснить пока не могу. Как я мог выбрать заминированную машину из всех имеющихся? Вариант, что зарядили все машины, звучит совсем уж неправдоподобно. А взять под контроль мое сознание для выбора ключей непросто. Очень непросто, да и почувствовал бы я такое. Не первый десяток лет в этой каше варюсь.
– Ты же тут большой начальник, вот и думай, – пожал я плечами. – Кстати, у тебя сколько звезд на каждом твоем погоне?
– Две, – неохотно ответил он.
– Я бы тебе больше одной звезды пока не давал, – хмыкнул я добродушно.
Он чуток нахмурился, но не для того, чтобы показать мне свое недовольство, а типа думает он усердно, что дальше делать.
– Так вот, товарищ генерал-лейтенант, то, что мы доедем живыми, нам с тобой уже понятно. Мы можем бросить машину прямо сейчас и доехать до столицы на другой или на автобусе в крайнем случае. Но что-то мне подсказывает, что ты хочешь познакомиться и лично поздороваться с теми, кто в этом замешан, – недобро улыбнувшись, сказал я.

Глава 3. Хитрость
У нас был план. Предложил его генерал, видать, вспомнил, что самого командовать всю жизнь учили, а я только умничать умею.
План был красивым, но немного опасным для нас. Мы решили машину не бросать, а доехать на ней до ближайшего областного города. Илья опять не поехал прямо в столицу, а делал круг уже через другую область. Этот город он знал хорошо, потому что очень давно служил здесь в одной воинской части. И что немаловажно, в городе была классная автосвалка. А что нам двоим нужно-то перед смертью? Как говорится, увидеть свалку и умереть. Дальнейшие наши действия мы тоже обговорили и сошлись, что мы хоть и туповаты, но в принципе молодцы.
Возвращаться в машину не хотелось, но пришлось. На всякий случай свое астральное похождение я образно набросал на бумажке от руки и засунул её себе в карман. Но забыть опять про бомбу я уже не должен был, так как Илья теперь не забывал про мысль о звонке маме ни вдали от машины, ни в ней самой.
После въезда в областной город мы сделали только одну остановку. Илья купил простую звонилку с карточкой на левый паспорт и забежал в автотовары, чтобы купить инструменты и баллончик быстросохнущей краски под цвет нашей японской машинки.
Мы всё также соблюдали в машине молчание, и, как только заехали в открытый шлагбаум автосвалки, закатили её в самый дальний проезд и быстро отошли на безопасное расстояние.
Но сумку я свою в беде не бросил и захватил с собой.
– Никогда тебя не брошу, – напевал я себе под нос, пока нёс сумку от машины, – потому что без чистых трусов останусь.
В голову лезли глупости. Будь ты хоть трижды необычным и таинственным, кататься на заминированной машине – такое себе.
Поведение Ильи нисколько не изменилось, но я видел, что в принципе он со мной абсолютно согласен.
Дальше Илюха сыпанул в охранника или сторожа этой самой свалки деньгами, и он радостно и со словами: «Да, есть у нас такая же машинка, да даже несколько таких же» потащил его в другой проезд. Я остался присматривать за нашей «Camry».
Минут через десять охранник в окружении нескольких лохматых собак с виляющими хвостами уже тащил белую переднюю пассажирскую дверь подходящей конструкции. Илья с инструментами, которые ему всё-таки пригодились, едва поспевал за ним.
Здесь её положи, дружище, – сказал я мужичку, но он даже и не думал останавливаться и начал уверять, что дотащит её до самой машины, а ещё за пару сотен и на нужное место её сам поставит. Илья гаркнул «стой», и мужик встал как вкопанный.
Он аккуратно прислонил дверь к битому в хлам «Жигулю» и даже чуток попятился назад, поглядывая на огромного надвигающегося Илью. Илья улыбнулся через силу и протянул мужику купюру, от вида которой тот чуть в ботинки не стёк от удовольствия.
– Так, Гарик, – обратился Илья к мужику, – сейчас сюда подъедет «Газель» с ребятами. Это мои знакомые. Вопросов лишних не задавай им и запусти эту машинку. Потом шлагбаум закрой и не открывай его, пока я не разрешу. Когда буду выезжать, ещё тебе такую же бумажку выдам.
Гарик выпрямился и сказал: «Так точно».
Собаки утвердительно гавкнули.
«Газель» без пассажирских окон приехала довольно быстро. Илья ещё в магазине вызвал из воинской части, в которой служил, саперов. Его полномочий хватило бы, чтобы созвать сюда всех военных и руководителей этой области, но он действовал крайне деликатно. Настолько, чтобы лишнее внимание к данному событию не было привлечено раньше времени.
«Газель» остановилась возле нас, и из неё вышел подкачанный и очень подтянутый пожилой мужчина в штатской одежде. Подойдя к Илье, он отрапортовал по форме.
– Здравия желаю, Илья Петрович! По вашему приказанию прибыла опергруппа отряда специального назначения…
– Отставить, – во весь рот улыбнулся генерал и протянул руку прибывшему.
– Привет, вояка. Рад тебя видеть.
– Здравствуй, Петрович! Эээ, извините, Илья Петрович.
– Да ладно, Миша, для тебя Петрович. И не выкай мне, обижусь.
– Доложи, только без официальщины.
– Лады, Петрович. Как ты и приказал, выезд не регистрировал. «Газель» вообще типа за снабжением для воинской части в город поехала. Я подсел уже за забором. Часовые не уведомлялись. Секретность обеспечена. В машине группа в полном снаряжении. Робота тоже загрузили. Жду указаний.
Илья коротко ввел Михаила в курс дела. Меня он ему не представлял, и Михаил, бросив в мою сторону быстрый взгляд, дальше делал вид, что меня нет.
Я не лез к военным, потому что они гораздо лучше меня знали свою работу. Всё, чем я мог помочь, я уже сделал. Набросал Илье план размещения взрывчатки в двери и изобразил провода, платы, вид аккумулятора и антенны, которые видел в астрале.
Получив указания, Миша махнул рукой, и из «Газели» начали появляться бойцы. Здоровые, подтянутые, в какой-то странной форме. Трое в разгрузках со стрелковым оружием, что-то уточнив у командира, оцепили периметр и заняли позиции, которые им позволяли держать машину и подъезды к ней в зоне видимости. Один в форме капитана полиции пошел к будке с охранником свалки. Двое оставшихся начали устанавливать у задней двери складную рампу из какого-то легкого металла, по которой через пару минут выкатили маленькое НЛО. В том смысле, что слова «неопознанный» и «объект» подходили к его описанию, но он не летал.
Небольшое нечто напоминало многорукий луноход. Металлических частей не наблюдалось. Сплошная твердая резина и пластик. Я вопросительно глянул на Илью, но он не стал ничего комментировать. Потом один из ребят вернулся в машину, и через пару мгновений луноход ожил. Зашевелил манипуляторами и крутанулся на месте. Как я потом узнал, это было роботизированное наземное транспортное средство, предназначенное для обнаружения и обезвреживания взрывных устройств. Но не армейское, а специальное. Слово «специальное» тут, пожалуй, ключевое, так как этот «Лунтик» мог очень многое. В том числе он мог с легкостью снять с машины дверь. Не отломать, как Терминатор, хотя такое, наверно, тоже мог, а снять.
Наш план был прост. Снимаем дверь с машины и размещаем её в месте, в котором, если эта дверь и рванет, то сможет причинить минимальный ущерб. На машину ставим дверь с разборки, подкрашиваем её, чтобы сильно не отличалась от цвета кузова, и едем по своим делам. Что будет со снятой дверью, Илья не сказал, но план у него на этот счет точно был.
Всё прошло без задоринки. Машинка с многочисленными ручками подъехала к нашему опасному транспорту и, немного повозившись, подняла снятую дверь на трех манипуляторах над собой. Потом очень аккуратно отъехала от машины и медленно, явно выбирая дорогу без лишних ямок, поехала в тупик вдоль двухъярусного ряда битых машин, которые стояли друг на друге. Метров через сто луноход остановился и замер в таком вот нелепом положении с дверью над собой.
Я обратил внимание, что ребята, которые держали периметр, уже сместились в ту же сторону и теперь распределились вокруг лунохода на безопасном расстоянии.
Парень, который стоял рядом с рампой, взял из «Газели» какие-то приспособления и пошел изучать нашу машину. Делал он это с интересом и профессионально. После его сигнала к нему присоединился ещё один оперативник, который до этого управлял луноходом. Они проверяли нашу «Camry» около часа. Как говорится, и сверху, и снизу, и изнутри. Со снятием обивки всего и даже крыши. Заглядывали под всё, что можно было снять или сдвинуть. Конечно, после своих проверок они всё собирали обратно, а то, что собрать уже было нельзя, крепили каким-то клеем.
Когда ребята закончили и доложили, что ничего следящего, записывающего или взрывающегося в машине нет, Илья всех поблагодарил и попросил, чтобы помогли поставить дверь с разборки на пустое место. Затем они довольно сносно покрасили установленную дверь с баллончика, который купил Илья. Цвет подошел, но не совпал. Сильно не мудрили и, побрызгав на машину из бутылок с питьевой водой, художественно посыпали её пылью. Общий пыльно-грязный оттенок уравнял все полутона серого.
Момент прощания отсутствовал. Может, у них приметы какие-то на этот счет, или уже всё было сказано, и остальные слова были лишними, не знаю. Мы просто сели в машину и уехали. Я с сумкой расположился на заднем сидении, Илюха за рулем. Проезжая шлагбаум, он передал вояке в полицейской форме ещё одну очень красивую купюру и попросил передать её охраннику. Тот без вопросов её взял и кивнул, пропуская нас.
Мы ехали в столицу, которая нас ждала.

Глава 4. Приятные беседы
– О чем задумался? – Я первым прервал затянувшееся молчание, когда мы выехали из города.
Илья сразу не ответил, но я чувствовал, как он пытается подобрать правильные слова для начала разговора.
– Давай не так начнем, – ответил он.
– Сначала ты расскажешь своё видение ситуации, а потом подключусь и я к беседе.
– Что, Илья, хочешь услышать мой монолог? О чем мне пошуметь?
Он улыбнулся и заговорчески полушепотом произнес:
– Впечатли меня. Даже если стихи мне сейчас почитаешь, я не расстроюсь.
– Если я тебе стихи почитаю, ты в меня влюбишься, и всё у нас получится?!
Он бросил на меня недобрый взгляд, и я ему подмигнул.
– Шутки у тебя так себе, Серёга. И да, можешь без стихов продолжать, а то вдруг ты пророчить умеешь, а я не готов вот к такому стремительному развитию наших отношений, – чуть скривился он.
– Это хорошо, что не готов, – в тон ему ответил я.
– Илюха, вот ответь мне на пару вопросов, а потом я тебя удивлять буду. Хорошо?
– Задавай, – согласился он.
– Ты говорил, что каждого сенса ты в своё подразделение сам привел и сам отбирал, но ведь это не так?
Он косо на меня глянул и уточнил: «Ложь распознаёшь?»
– И это тоже, но я не так это понял. Ты даже не обманывал меня, когда это говорил, ты просто не сказал всю правду. Пять месяцев назад в твое подразделение влили работников другого отдела, не менее секретного, чем твоё. Шестнадцать человек. На тот момент у тебя было триста пять, итого получилось триста двадцать один. Я ничего не путаю?
Илья начал притормаживать, остановился на обочине и какое-то время молчал. Потом повернулся ко мне вполоборота и посмотрел в глаза. Я тоже внимательно смотрел ему в глаза, и через пару мгновений я сказал «да» и «нет». Он непроизвольно вздрогнул, и его взгляд изменился на вопросительный, и мне пришлось разъяснить:
– Это ответы на те два вопроса, которые только что перед тобой стояли. Первый вопрос: «Он опасен?», мой ответ: «Да». Второй вопрос: «Может, прямо сейчас его грохнуть?», мой ответ: «Нет». Почему нет? Да рано меня убивать. Илья, ты ведь ещё не разобрался, кто я и зачем тебе нужен. Разберись сначала, а потом решать будешь.
– Откуда ты узнал о количестве моих подчиненных и о слиянии подразделений? – спросил Илья.
– Подожди, генерал, не порть момент несвоевременными вопросами. Давай я тебе об этом когда-нибудь потом расскажу?! Хорошо?!
Он был хмурой тучей, но я и не собирался перед ним расшаркиваться и рассказывать то, что интересно ему, а не мне.
Я продолжил:
– В твоём подчинении люди с кучей разных способностей. Основная подготовка единая для всех, но каждый человек в подразделении уникален и обладает индивидуальными способностями, о которых ты как руководитель не всегда и знаешь. Они о них просто не рассказывают. Ты узнаешь эти их фишки только после их применения подчиненными на реальных заданиях, так сказать, постфактум.
Я уже не спрашивал, а рассказывал.
– Многих своих подчиненных ты используешь, как простой человек телевизор. Использовать получается, но как работает, не очень понятно. Конечно, ты калач тёртый и многими магическими техниками владеешь и сам, но этого недостаточно, чтобы понимать всё. Так вот, есть у тебя провидцы, которые могут события предсказывать. Ты пользуешься их услугами, но полностью не понимаешь, как они это делают. А даже если понимаешь, то повторить не можешь. Не получается. Это как видеть, что на турнике кто-то «солнышко крутит» и даже рассказывает тебе, как это делать, но сам ты не можешь, потому что или тебе не всё рассказывают, или физической подготовки не хватает. Или как в шахматы играть. Ты и правила знаешь, и умный или думаешь, что умный, но этого недостаточно, чтобы обыгрывать того, кто изучил вопрос более глубоко и знает наизусть теоретическую часть, гамбиты и основные сыгранные партии чемпионов мира.
– Пока доступно?
– Общий смысл сказанного мне ясен, – кивнул Илья, – но зачем такое длительное вступление?
– А поговорить? Поддержать беседу и всё такое. Ты это, рули давай, а то я долго ещё умничать буду.
Он тронулся с места и опять разогнался в сторону столицы.
– Так вот, я думаю, что понимаю, как ты выбрал «правильную» машину. Тебя предвидели. Кто-то, кто знает тебя, твои цели и возможности, предвидел тебя до отъезда. Пока не знаю, насколько детально, но уж то, что ты выберешь нужные ключи от машины, он знал, и это точно. Кстати, обрати внимание на магию чисел. Ты выбрал машину, как я помню, второй ряд и четвертое место. В сумме шесть, и число это не очень хорошее. И количество подчиненных в твоём подразделении – триста двадцать один – это тоже в сумме шесть. Это к слову пришлось, и сейчас не столь важно. Забавнее, что, приняв меня в подразделение, эта цифра изменится на семь.
Я задумался, так как видел другую цифру, и логика не совпала с образом. Общая сумма чисел получалась почему-то один.
– Так вот, – продолжил я разглагольствовать, – спецгараж… Думаю, что все машины должны стоять в отдельных закрытых боксах, а выдача ключей и документов производится без участия третьих лиц. Ты заходишь в отдельное помещение, в котором стоят закрытые коробки. Коробки классифицированы по общим категориям. Например, по вместимости машины, проходимости, мощности, но не по цвету, марке или модели. Классификация должна быть такой, чтобы по коробке с документами на машину и ключами нельзя было напрямую идентифицировать саму машину. Как-то так?
– В общих чертах, да, – согласился Илья.
– Есть отличия от твоего описания, но они незначительные. Ты был в подобных гаражах?
– Нет, конечно. Но мне и не нужно. Я спроецировал себя на место того, кому необходимо создать гараж для волшебных шпионов, и вот такое решение пришло в голову.
– Так вот, тебя предвидели, узнали, какую коробку ты выберешь, а потом положили туда ключи и документы от заряженной машины. Ведь номер бокса, в котором стоит машина, не на коробке, а внутри?
Он кивнул.
– Звучит складно, но разве настолько точное предвидение реально? – немного удивленным голосом спросил Илья.
– А почему нет? – не понял я его удивления.
Он молча крутил руль, и я подарил ему пару минут тишины.
– У нас есть провидцы, и очень сильные, – сказал Илья. – Они видят события и на пару дней вперед, и на годы, но вот детализация предсказаний не такая высокая. Соответственно, чем дальше в будущее, тем меньше деталей. Например, они могут рассказать, что произойдет, и даже описать конкретные события и их последовательность, участников и их действия, но даже с описанием цвета машины ошибаются, не говоря уже о том, кто и во что будет одет или какое конкретно оружие будет у каждого участника. Когда заходит речь про детали того, что они предвидят, создается впечатление, что они просто угадывают, а не видят.
– Так они и угадывают, Илья, – улыбнулся я.
– Видишь, твои провидцы тебе даже это не описали как следует. Любое предвидение – это угадывание. Смотри, каждый человек может предвидеть. Абсолютно каждый. Любой человек может угадывать: орел или решка. Пятьдесят на пятьдесят – это средний результат, доступный всем, но есть исключения. Есть люди, которые более сорока пяти процентов угадывания набрать не могут, а есть, которые с легкостью набирают и шестьдесят, и семьдесят процентов.
От чего это зависит? Вопрос очень простой, и, казалось бы, ответить на него элементарно, но нет. Тут очень много производных, которые влияют на провидца. Его эмоциональное состояние, степень заинтересованности в результате, удача текущего момента, способность предвидеть, и по мелочам там всякого еще наберется много чего. Кстати, способность воздействовать на будущую реальность – это уже не про провидцев, хотя таких людей часто за них принимают.
Так вот, провидец – это тот, кто может угадывать орел или решка с вероятностью хотя бы более девяноста процентов. Это уже эдакий волшебник невысокого класса. Дальше только сложнее, но смысл, думаю, понятен. Да ты и без меня всю эту ерунду наверняка знал и понимал, но это только подводка к основному.
Чтобы быть настоящим провидцем, мало предвидеть, нужно сопрягаться с матрицей того, чьё будущее ты смотришь, и проецировать себя в это будущее. Звучит немного непонятно, но если внимательно это повторить по словам, суть сего действия можно ухватить. А вот выполнять это крайне неприятно. Нужно «увидеть» человека, чье будущее ты хочешь посмотреть, потом преобразовать какую-то часть себя в него и посмотреть, как ты сможешь действовать в будущем. Слово «увидеть» я здесь употребляю не в качестве синонима слову «посмотреть», а в качестве синонима двум словам одновременно: «узнать суть» и «ощутить».
Можно смотреть общие, наиболее вероятные линии жизни того, кого предвидишь, и тогда будет очень поверхностное понимание, куда человек пойдет или поедет, зачем, что будет делать в тот или иной промежуток времени. Можно поверхностно зацепить, с кем встретится и какие решения примет. При таком подходе это будет чистой воды угадывание. Да, с очень высокой степенью вероятности, но угадывание.
Волшебство начинается, если провидец точно знает цель или цели человека, которого читает. Тогда можно воспринимать не всё его будущее, а только то, что связано с выполнением им своей цели или тех задач, которые перед ним поставлены. Тогда ты можешь отрепетировать действия этого человека в будущем с учетом его способностей и возможностей. И вот когда ты сделал часть себя им, знаешь его цели и потенциальные возможности, ты можешь напрямую смотреть возможные линии его жизни, и это уже конкретные будущие события, которые происходят прямо сейчас перед твоими глазами. Смотри и запоминай.
Предвидение – это довольно неприятное занятие, ведь нужно проживать кусочек чужой жизни.
– А ты так умеешь? – спросил Илья, и я неохотно кивнул.
– Да, когда-то прорабатывал эту технику, но потом плюнул на неё, так как против настоящих магов это не работает.
Илья не обиделся. Просто хмыкнул и пробасил, что до настоящего мага ему ещё как собаке до дерева в пустыне. Я улыбнулся и выдал нечто вроде, что в пустыне ещё не найдено ни одной собаки с разорванным мочевым пузырём, значит, дерево искать необязательно.
– Так, – сказал Илья, – думаю, что твоё объяснение про выбор машины приемлемо, но немного тревожно, что кто-то, кто работает против меня, – он глянул на меня и поправился, – против нас, может так точно предвидеть. Как думаешь, насколько далеко в будущее они меня могли предвидеть?
– Читать всю твою жизнь никто не будет по той причине, что даже четкий просмотр нескольких часов твоего близкого будущего занимает от пяти до десяти часов реального настоящего. Ведь необходимо стать тобой и прожить пару десятков сценариев того периода времени, которое смотришь, а потом выбрать самый вероятный. Думаю, чётко тебя предвидели только в гараже, а остальные события смотрели поверхностно. И, думаю, что выглядело всё так, что ты гарантированно умираешь.
– А почему они не увидели, что я выживаю? – спросил Илья.
– А кто тебе такое сказал, что ты выживаешь? – нахмурился я, но сдержаться не получилось, и я заржал.
Он тоже улыбнулся.
– Так почему не увидели?
Я улыбнулся во весь рот, откинул спинку кресла чуть назад и с удовольствием потянулся.
– Я ведь тебе только что рассказал, что нужно провидцам, чтобы видеть человека детально. Но человек действует не один, и на него влияют люди, которые с ним взаимодействуют. Когда цепляешь на себя матрицу того, кого хочешь посмотреть в будущем, ты видишь его линии жизни, переплетенные с другими, и все эти линии предсказуемы, поэтому предвидеть можно очень точно. Вплоть до расположения предметов на столе или точного времени, когда и что именно произойдет.
Но как только в сцене будущего появляется тот, у кого линии жизни окончательно не определены, начинается хаос предсказаний. Каждая попытка посмотреть в будущее с подобным участником дает свой уникальный результат, который сильно отличается от результата предыдущей попытки. Эта неопределенность рушит картину предсказания или показывает возможную, но очень маловероятную версию будущего.
– Но почему твое присутствие могло им помешать предвидеть события, связанные со мной? – не унимался Илья.
– У тебя что, нет собственных линий, по которым течёт твоя жизнь? Или ты выстроил какую-либо защиту?
– Хм, да, забыл тебе про защиту рассказать, и такая тоже существует.
– Не, ты ответь на первую часть вопроса, – повысил голос Илья.
– Да есть у меня линии жизни, которые можно предугадать, успокойся ты, а то в фуру нас втрамбуешь от возбуждения, и всё будет, как предсказывалось. Мы как раз обгоняли какой-то караван грузовиков и на миллиметрах успели вернуться в свой ряд, разминувшись с груженой фурой.
Илья чуть сбавил скорость и повторил: «Почему ты думаешь, что тебя провидцы не могут видеть?»
– У меня целей нет, Илюха. Сейчас нет. Никаких. Мои линии жизни есть, я их вижу, но их невообразимое количество, и они не выбраны для реализации. Я их вижу и смотрю на них безразлично. Если мне понадобятся дополнительные линии, я их открываю для себя. Но я их не ожидаю и не желаю, я ими просто пользуюсь без удовольствия или неудовольствия. Мне ничего не мешает прямо сейчас выйти из машины и уйти в лес лет на пять или дать тебе по башке и через трубочку высосать твой мозг. При этом ни одна нить мироздания не дрогнет от такого моего решения.
Илья полез рукой к подстаканнику, где торчал бумажный стаканчик от газировки, вытащил из него трубочку и протянул мне.
– Только протри её тряпочкой, а то весь мозг мне газировкой запачкаешь, – злорадно улыбнулся он.
– Да ты тоже шутник, генерал, – улыбнулся я в ответ.
– Знаешь, Илья, но это всё изменится, как только я начну с тобой работать. Передо мной будут ставиться конкретные цели и задачи, а значит, я волей или неволей буду вовлечен в общую схему, и меня можно будет предвидеть. Возможно, похуже, чем остальных, но можно будет. Вот как-то так это и работает.
– А что насчет защиты? – спросил Илья.
– Защита от провидцев только одна – изменить собственную жизнь так, чтобы понятие «важность происходящего» напрочь отсутствовало. Это очень упрощенно, но, по сути, это самое главное.
– Есть ещё приколюхи кое-какие сновиденные на этот счет, но я ими никогда не интересовался, а ты можешь поискать.
– Приколюхи?
– Артефакты с глубоких уровней сна, которые будущее смазывают. Я видел их описание в службе доставки Модерна, но там ценник стоял сумасшедший…
– Ты сейчас про сновиденный Модерн говоришь? – уточнил Илья.
– Ага.
– В Модерне есть служба доставки, и ты ей пользуешься? – удивленно спросил он, и мне даже показалось, что Илюша нервно икнул.
– Ага, – просто подтвердил я, и мы ещё какое-то время помолчали.
Илья явно пребывал в некой растерянности, хотя внешне этого видно не было. Я скорее ощущал его состояние, но в его личное пространство не лез. А зачем?
Порой я рассказываю людям нечто, к чему привык и что кажется само собой разумеющимся, а люди к этому не готовы. Вот расскажи я прабабушке, что в другой город можно позвонить прямо из избы, да ещё морду собеседника при этом наблюдать, и что? Поверила бы? Так вот и с современниками. Есть вещи, в которые они просто не верят, потому что об этом не слышали или так никогда не делали. Вот и в Илье сейчас ощущалось недоверие к моим словам. Какая такая служба доставки в Модерне, в сновиденном городе. И ведь он сновидец очень сильный и опытный. А ведь просто не знал, что так можно было.
В конце концов он прервал молчание: ты или волшебный балабол, или..
– Не надо никаких «или», Илья. Давай сойдемся на том, что я волшебный балабол. Хорошо?
Он на пару минут призадумался.
– Давай теперь ты, Илья, – не выдержал я тишины.
– Уверен, что ты уже знаешь, как нас будут перехватывать. Поделишься?
– Так ты же у нас провидец, возьми и посмотри, – подколол меня Илья.
– А ты мне тогда зачем? Просто водила с погонами. Давай, генерал, не томи. Рассказывай. Вижу, что ты уже знаешь ответ.
– Перехватят нас или по предвидению моего маршрута, или по системе «Зоркий глаз». Это централизованный центр, куда сходятся все видеопотоки с камер на трассах въезда в столицу. Там компьютерная обработка всех автомобильных номеров идет, так что по номеру любая машина мгновенно отслеживается.
– А вдруг бы ты номер на машине сменил? – задал я в общем-то дурацкий вопрос.
– Так я бы его из багажника достал вместе с новыми документами на машину. Кстати, он там в черной сумке и лежит, а значит, и основной и запасной номер будут пробивать по системе одновременно.
Я вытащил карту автодорог и показал ему, как мы объедем столицу и с какой стороны будем в неё въезжать. Он быстро глянул и пробубнил, что это почти два часа дополнительного пути.
– Зато мы убираем вариант с предвидением. Остается или «Зоркий глаз», или вариант, о котором мы не знаем, – сказал я, укладываясь на сиденья.
– Сергей, ты сам-то сможешь засечь, кто нас встречать будет или команду на подрыв отдаст? Я за рулем, поэтому могу чего-нибудь не успеть увидеть.
– Конечно, Илья, я присмотрюсь к миру вокруг нас, а вот смогу или нет, обсудим вечером…
– Ты это, покатай меня, а я посплю пару часиков, хорошо.
– Спи. Только не храпи сильно, – добродушно буркнул Илья, и я практически мгновенно уснул.

Глава 5. Ошибки друзей
Я медленно плыл в приятной перламутрово-зеленоватой воде. Тело ощущало тепло, а руки мерно загребали воду, толкая меня к покосившемуся рыболовецкому сейнеру, стоявшему на вечном приколе посреди озера. Оно было небольшое, довольно глубокое и со всех сторон поросшее зарослями камыша.
Около сейнера с веселыми криками купались мои друзья. Они устроили охоту на рыб и наперегонки ныряли, пытаясь ловить их руками. Я подплыл ближе, и ноги достали до песчаного дна. Тут была мель, в которую и уперся уже слегка поржавевший и обросший водорослями кораблик. Я осмотрелся. Мягкая дымка поднималась над поверхностью. Вода была чистая и прозрачная, и я отчетливо видел свои руки, которые медленно двигались в ней, подхваченные невесть откуда взявшимся в озере неспешным течением.
Денис вынырнул, подняв кучу брызг, и с воплем радости протянул Володе доказательство своей победы. В его руке извивался огромный карп. Володя раздосадованно развел руками и приподнял плечи. Уж не знаю, на что они там спорили, но Володя явно расстроился.
Затем они увидели меня и приветливо загалдели, приглашая присоединиться к их незамысловатой игре.
И я бы с радостью присоединился и наслаждался бы каждым мгновением, проведенным в этом сне, но уже знал, что это только сон.
Володя и Денис не могли знать друг друга в реальности, так как это были друзья разных временных отрезков моей жизни. К тому же Володя уже давно был мертв.
Я находился в своем сновидении. Всегда хорошо, когда так много подсказок, и ты не тратишь большую часть сна, чтобы понять, что спишь.
Я радостно приветствовал обоих друзей, так как был рад их видеть даже в виде спрайтов собственного сна, и уточнил, на что они спорили. Денис глянул на поникшего Володю и заявил, что теперь картошку у костра чистит именно проигравший, а рыбу будет готовить Денис. Они заговорщицки на меня посмотрели, и Деня спросил, не забыл ли я привезти пиво. Сон делал свое дело и пытался вовлечь меня в сюжет. Да, честно говоря, я бы с радостью поддался и провел пару часиков на этом озере, но передо мной стояли другие задачи.
Я ответил, что поставил бочку пива около костра, но, к сожалению, сейчас мне нужно отлучиться. Новость о пиве затмила новость о том, что я не присоединюсь к ним, и друзья весело поплыли к берегу.
Я зажмурился и нырнул с четким намерением оказаться в Лимбе.
Нет, конечно, что-то подобное и должно было произойти… Я вылез из фонтана, сопровождаемый удивленными взглядами старичка и старушки, медленно проходящими мимо. Вежливо извинился, и их взгляды потеплели. Запомните, вежливость работает в любом мире, даже в сновиденном.
Мокрым ходить не пришлось, так как управлять одеждой и собственным видом во снах проще всего. Мгновение – и я уже иду в черной майке, джинсах и удобных кроссовках абсолютно сухой и весь такой целеустремленный.
Мне нужно было успеть за короткое сновидение, а в машине я смогу поспать не больше двух-трех часов, сделать несколько дел. Нужно найти моих знакомых ребят, согласовать план на сегодняшний квест и забрать свою амуницию, которую они должны были уже закупить.
То, что что-то не так, я понял, приближаясь к дому с нашей квартирой. Это была обычная обшарпанная шестиэтажка с чудовищными ржавыми антеннами на крыше, которые иногда сами по себе крутились в разные стороны, издавая при этом пугающе громкие звуки.
В песочнице перед домом сидел какой-то тип, как говорится, бандитской наружности. Он ковырял огромным ножом край деревянной песочницы и напевал какую-то нескладную мелодию. Недалеко бродили ещё двое.
Я внутренне ощутил, что это неприятности, но пока ещё не понимал их характер. Пока на меня не обратили внимание, я накинул на себя мундир с красивыми погонами и какими-то орденами. Когда меняешь одежду во сне, не стоит заострять внимание на мелочах. Доверьтесь системе. Делайте «просто мундир», а сновиденный мир сам подберет и форму, и размер, и позаботится о звании, значках, медалях и причинах, почему этот мундир должен сработать в данной ситуации.
Я медленно и уверенно подошел к двум крепким парням и проговорил строгим голосом:
– Здравствуйте. Муниципальная охрана детских площадок. Это ваш ребенок?
Я ткнул пальцем в тело, сидящее в песочнице.
Тот, что повыше, неуверенно кивнул.
– Что же вы не смотрите за своим шалопаем? – грозно спросил я. – Он уже всю песочницу исцарапал. Вы так и будете потакать этим противоправным действиям? А если он туда нагадить решит, вы тоже будете бездействовать?
Мужик стушевался и начал что-то бормотать в свое оправдание, но я его даже не попытался выслушать.
– Забирайте своего переростка, пока он не уничтожил эту прекрасную песочницу своей примитивной игрушкой, – строго сказал я, глядя, как тип, сидящий в песочнице, удивленно осматривает пластмассовую лопатку в своих руках.
– Вы вообще знаете, какие штрафы предусмотрены за порчу городской собственности?
Мужики нервно сглотнули и попятились. К ним медленной походкой провинившегося кота шел в подгузниках тип из песочницы, всё еще не понимающий, что за лопатку он держит в руках и куда делся нож. Да, я чуток перестарался. Подгузники были перебором, но радовали глаз.
Они взяли с двух сторон «лялю» за ручки и двинулись в горизонт с такой скоростью, что уже через пару мгновений пропали из виду.
О штрафах за порчу собственности Города ходили легенды. Я сам несколько раз попадал на эту неприятность, и каждый раз Город просто отбирал у меня Свет в эквиваленте нанесенного ему ущерба. Сумма ущерба оценивалась Городом по-разному, но это всегда было весьма ощутимо.
Я поднялся на шестой этаж, попутно меняя мундир на привычную одежду, и просто вошел в квартиру сквозь дверь. А что, моя дверь, могу и так войти. Любой другой, кому эта квартира не принадлежит, так не сможет. Ни сквозь дверь, ни сквозь стены. Охрана собственности в Лимбе гарантирована Городом.
Алт кричал на Килиана. Кричал громко и с усердием. Я зашел в комнату как раз в тот момент, когда Алт описывал ошибку, которая произошла, когда Килиана создавали. Использованные для этого слова, в основном нецензурные, сплетались в удивительно красивые предложения, формирующие в голове очень четко визуализированные образы.
Килиан даже не пытался оправдываться, а просто завороженно слушал о себе новости, о которых догадывался с рождения, но чтобы вот так кто-то ему всё доходчиво объяснил – было впервые.
Увидев меня, Алт немного запнулся, присел и угас. Перегорел. Выкричался, а теперь уже и сам жалел, что наговорил столько лишнего другу.
Я подошел, встал между ними, положил руки на их плечи и пару раз похлопал. Помогло. Лица друзей потеряли жесткость очертаний и немного расслабились.
– Привет, друзяки. Я ненадолго, – сразу предупредил их. – Скоро просыпаться. Давайте кратко, что случилось и что за шпана под подъездом кучкуется?
Алт было зыркнул на Килиана, и тот мгновенно втянул плечи.
– Давай без показухи, Алт, простыми словами расскажи.
– Есть новости, как там ты раньше говорил, «хорошая и плохая», – проговорил Алт.
– Если с хорошей новости начинать, то мы взяли всю амуницию, которую планировали. Взяли даже со скидкой, Сивый Антуан раздобрился.
– Где барахлишко? – уточнил я.
– В спальне стоит, мы ещё не распаковывали, потому что этот кретин…
– Стоп, Алт. А теперь ты мне расскажешь плохую новость и без обзывательств Кила, который, как я уже понял, накосячил.
– Хорошо, – согласно кивнул Алт.
– Пока я оплачивал товар, Килиан попросил второго продавца показать, что есть ещё. Тот недоучка магазинный повёлся и, пока Сивый прятал кристалл с оплатой и грузил мне наш заказ, начал показывать этому, – он покосился на Кила, – всякие вещи, как говорится, из-под прилавка.
– Потом произошло нечто, Кил выхватил из рук продавца перстень и надел его себе на палец.
Он тяжело выдохнул и замолчал.
– Мы убегали, как лесные мокки! Неслись через город, а за нами нёсся Сивый Антуант, и, клянусь, если бы он не выдохся и нагнал нас, то крышка. Сивого мы даже вдвоём не вытянем мах на мах, а он ещё и ребят своих прихватил…
– Когда Сивый отстал, нас гнали уже его ребята, и мы едва успели в дом влететь. Тут защита недвижимости сработала, и в подъезд они зайти не смогли.
– Вот и ходят сейчас вокруг дома, нас стерегут.
– Что за перстень? – деловито уточнил я и глянул на Килиана.
– Перстень второго шанса, – промямлил Кил. А потом горячо добавил:
– Сжей, да не смог я остановиться. Это прямо судьба. Я их видел-то два раза в жизни, и то на ком-то. А тут мне его показывают, и только руку протяни, и он твой. Я и протянул…
Меланхолично я подошел к столу и взял чашку с чем-то темным. Глянул на Алта, и тот кивнул, подтверждая, что в ней нет алкоголя.
Я отхлебнул и сейчас был очень согласен с применением Алтом слова «кретин».
Пауза могла затянуться, но времени реально было в обрез. Надо разруливать, иначе про квест можно забыть. Ребят не выпустят из дома, и даже прыгать порталами – это не вариант.
Сивый Антуан был крутым перекупом и не только им. Он был, как в нашей реальности говорят, «в законе». Лично у меня и у ребят с ним были хорошие отношения, можно сказать, даже доверительные. Мы не раз помогали ему с выполнением законных квестов, а он нам продавал или давал в аренду всякие нужности. Всегда всё по чести и никаких проблем, а тут…
Перстень второго шанса уже обрел хозяина, и им был Килиан. Снять и отдать его уже нельзя. А стоимость этой хрени превышает стоимость всего, что мы имеем на четверых, в десятки раз.
Перстень уникален, и что такая уникальная вещь делала под прилавком торговца, уже само по себе непонятно. Возможно, чей-то предзаказ, возможно, причина иная, но, по сути, это и неважно.
– Сколько зарядов в перстне? – спросил я Килиана.
– Один, – ответил тот.
Слегка отлегло.
Один заряд – это однократное гарантированное воскрешение владельца. Многозарядный оплатить нам было бы в принципе нереально, а сейчас можно было попытаться что-нибудь придумать.
– Хорошо, ребятки, я постараюсь разрулить ситуацию.
Их лица немного посветлели.
– Давайте с барахлом разберёмся. Мне прямо сейчас его лучше надеть, так как в моей реальности есть дело интересное. Всё равно срок воплощения вещиц всего одни сутки, так хоть по полной их использую.
Алт кашлянул и улыбнулся.
– Это был бы сюрприз, если бы не, – он посмотрел на Килиана, но потом махнул рукой и продолжил:
– В общем, Сивый Антуан соскальзыватели внимания нам вечные подогнал. Четыре штуки. Я доплатил, конечно, нихило, но…
Это было очень хорошо. Вечные вещи были редкостью.
– Заряженные? – уточнил я.
– Ага, – радостно подтвердил Алт.
– А с чего он так раздобрился?
– Ворованные, – ответил Алт равнодушным голосом. – На него уже хозяева вышли, так он нам их и слил по-быстрому.
– К нам вопросы потом будут? – спросил я, хотя, конечно же, знал ответ, но хотел услышать подтверждение.
– К покупателям вопросов нет никогда, если они купленные вещи уже привязали к себе. Поэтому их нужно к себе привязать поскорее, чтобы не отсвечивали, но мы без тебя не стали это делать.
– А Дона где?
– В ванной сидит уже давно, – ответил Килиан. – Сначала пыталась нас успокоить, а потом заперлась в ванной.
– Кил, доставай Дону, только смотри её перед этим не… В общем, не задерживайтесь, а мы пойдем амуницию потрогаем.
Килиан рванул по коридору в ванную, а мы с Алтом направились в спальню.
Пока Алт раскладывал вещички на огромной двуспальной кровати, к нам присоединились Дона и Кил, как мне показалось, немного взъерошенный. Дона чмокнула меня в щёчку и прошептала: «Привет, Сжей, спасибо, что угомонил их».
Затем мы, как маленькие детишки, начали ковыряться в игрушках для высшей лиги.
Мы сразу нацепили соскальзыватели внимания, которые были выполнены в виде цепочек с маленьким кулончиком. Соскальзыватели приняли хозяев, и я прямо ощутил, как с плеч упал неведомый груз. Эти ворованные вещи были в розыске, но теперь, когда они куплены и нашли владельцев, они сняты с розыска. Снять, отнять или украсть привязанную к тебе или поглощенную тобой вещь невозможно.
Соскальзыватель внимания делал тебя менее воспринимаемым другими существами. Давайте объясню.
Вот ты идешь по городу и видишь людей. Ты на них не фиксируешь свое внимание, но всё равно ты их воспринимаешь тем или иным способом. Люди на остановке, в метро, в магазине и в любом месте тобой воспринимаются и подсознательно фиксируются. При некоторой подготовке человек может вспомнить и проанализировать их действия. С хорошей подготовкой на человека можно воздействовать и, например, прийти к нему в сон или просто управлять его жизнью.
Так вот, соскальзыватель внимания уменьшает способность владельца быть кем-то зафиксированным в памяти. Соответственно, любое воздействие на такого человека будет крайне затруднительным, так как он просто будет теряться из прицела восприятия. Ты задумываешься о таком человеке, и через мгновение уже сам с собой рассуждаешь о том, как размножаются лягушки в холодной воде, а о том, с чего ты начал, практически не можешь вспомнить.
Помните ту живую астральную тряпку, которая экранировала дверь машины и саму машину? Действие соскальзывателя очень похоже, но гораздо круче. Этот кулончик на цепочке не лимитирован дальностью или слоем реальности. Он работает постоянно, но владелец может по собственному желанию управлять силой эффекта. Сам соскальзыватель внимания – это аккумулятор Света, и если очень нужно, из него можно брать Свет напрямую. В пассивном состоянии предмет работает на минималках и не тратит собственный ресурс Света, заложенного в него. При активном применении Свет тратится, и потом его необходимо будет где-то брать для зарядки.
Щиты физической защиты я тоже одел. Они были в виде двух наручных обручей. Вещи были временные, на сутки или на десять срабатываний. Значит, я десяток раз смогу отбить летящий в меня камень средних размеров, а не биться о него головой, как обычно.
Блок негативного воздействия в виде колечка с рисунком змейки я нацепил на левую руку. Тоже временная вещица на сутки. Гарантированная блокировка десяти «Авада Кедавра» или иных заклятий, которые так популярны в сновиденных мирах. Конечно, подобные воздействия я, да и все ребята, могли и так блокировать, но просто решили подстраховаться.
Были ещё побрякушки, которые ребята разбирали по остаточному принципу. Мне досталась довольно странная вещица. Выглядела она как подкова с небольшим гвоздем, притороченная к палке длиной с полметра. Алт сказал, что это подкова коня Ботхуна. Это такой полководец из одного из сновиденных миров, типа нашего Наполеона. Да и палка эта якобы из ветки с Дерева трансформации. Подкова с застрявшим в ней гвоздем и палка недорогие, а Килиан их сам вместе скрутил в магазине, ещё до сцены с перстнем. Назвал Кил своё творение, внимание, «Палка с гвоздем». Почему именно с гвоздем, а не с подковой, я не стал уточнять.
Как говорится, «дареному коню…». Я взял вещь и подкинул её пару раз в руке. Пойдет. Дам по лбу кому-нибудь при случае. Я сунул палку в рюкзак и закинул его за спину. Потом накинул на него невидимость. Теперь в любом сне мне будет доступна эта палка. А в нашу реальность эту вещь вынести не получится. Или получится?
Все повеселели. Вещи улучшили настроение и наполнили нас уверенностью, что ночью всё пройдет хорошо. Только я знал, что это не так. Да и Килиан это чувствовал, поэтому и сделал сегодня, по мнению Алта, глупость, но фактически спас свою жизнь.
Я делился не всем, что знал, с ребятами, а пытался найти готовые решения, чтобы все жили. Но с этим нашим квестом всё было не так с самого начала.
Как только Дона пару месяцев назад сообщила нам, что она уже участница квеста и берет нас с собой, я посмотрел в будущее и увидел наш полный провал и фатальный разгром. Жаль, что я не видел сути испытаний, но мы погибали все. Я бы дней через пять вышел из комы и жил бы дальше, а вот ребята… Окончательная смерть.
Начались долгие попытки смоделировать другой результат. Я менял исходные данные: изменение состава команды, возможную нашу подготовку, виды амуниции и смотрел будущее опять и опять. Что-то начинало улучшаться, но незначительно.
Я предложил ребятам собрать Свет на амуницию. Пару месяцев посидеть без развлечений и на «бобах». Всегда активные друзья посчитали, что схожу с ума, и тогда я им рассказал почти всю правду. Половину правды. Я не спешил говорить всем, что на текущем этапе подготовки выживаем только мы с Алтом, а Килиан и Дона погибают. Ведь если это не получится изменить, мы бы просто не зашли в квест – никаких штрафов за это не предусматривалось.
Ребята после моих объяснений о важности события и ценности награды согласились пособирать Свет и прикупить на квест нормальные вещи, и шансы резко улучшились.
Но вот Килиан всё равно в итоге умирал. Если его не брать с собой, то мы втроем с текущим уровнем подготовки гарантированно прошли бы этот квест. Но при таком варианте он бы остался без Камня сути. Это как-то нечестно, не находите?
Сейчас будущее сошлось, и Килиан мог идти с нами, ничего не опасаясь. Почти ничего. Он всё равно умирал… Я уточнил, когда и куда мне прибыть, чтобы присоединиться к квесту, и, махнув ребятам, пошел, нет, побежал на выход. У подъезда столкнулся с целой группой товарищей, перед которыми махал руками и выступал с речью маленький толстенький мужичок в махровом, очень модном у торгашей этого мира халате.
– Антуан, друг мой, – проревел я и обнял мужичка.
Все притихли и не знали, как реагировать. Сивый Антуан какое-то время не дергался, а потом заголосил: «Бывший друг. Слышишь, Сжей, бывший друг».
Я поставил мужичка на место и скорбно посмотрел на него.
– Я слышал про случившееся. Мой друг Килиан совершил невообразимую глупость – надел вещь, которую твой продавец ему предложил примерить.
Сивый аж задохнулся от моих слов.
– Что? Да кто ему предлагал. Ему просто показали, а он сам выхватил перстень и нацепил его, испортив этим окончательно. Это кража. Наглая кража, Сжей. И я возьму своё за это со всех вас. А ведь мы были друзьями. Да что там, почти роднёй. Я же к вам со всей душой, а взамен… Он ещё какое-то время причитал, и я решил его нежно перебить.
– Дорогой друг Антуант, – торжественно произнес я. – Никакой кражи не было, а было лишь некоторое недопонимание сторон. Мы с тобой всё уладим миром, и, поверь мне, ты останешься в выигрыше в любом случае.
– Сжей, я тебя лично безмерно уважаю, но не вижу способов, как мы сможем договориться. Перстень второго шанса – вещь редкая и безумно дорогая, и даже у тебя, не говоря уже о Килиане, нет таких средств, чтобы за неё заплатить.
– Друг Антуан. Твоя способность меня недооценивать радует, но не поможет быстрому решению возникшей незначительной сложности в наших с тобой отношениях.
– Я ведь ещё ни разу не обманул тебя, – сказал я и вопросительно посмотрел на торговца.
– Прямо сейчас обещаю тебе, что, – я медленно и почти по буквам проговорил, – «ты останешься в выигрыше в любом случае». Ты получишь компенсацию за этот перстень, и я гарантирую, что она будет не меньше его стоимости.
– Мне нужны сутки, – добавил я. – Всего одни сутки, чтобы тебе компенсировать стоимость перстня.
Антуан аж подрос немного. Он выпрямился перед своими людьми, посмотрел мне в глаза и произнес: «Сжей, теперь это твой долг! У тебя ровно сутки, чтобы его отдать!».
Потом он отдал короткую команду своим людям и нелюдям, и те двинулись гурьбой, снимая осаду с нашего дома. Последним уползал змееящер в шлеме, так как был заметно медленней своих коллег.
Машина слегка подскочила на ухабе, и я понял, что вернулся. Мгновенно приказал соскальзывателю внимания активироваться на полную.
– Сколько осталось до столицы, Илья?
Блин, это было неожиданно. Илья ошарашенно посмотрел на меня, и машина, вильнув, взвизгнула тормозами и, поднимая облако сизого дыма, остановилась на обочине.
– Кто, как? – нервно заозирался Илюха. – Какого хрена здесь происходит?
Он начал пытаться вытащить пистолет, который экспроприировал у командира саперов, и мне перестало быть смешно.
Я отключил соскальзыватель внимания, который мгновенно перешел в дежурный режим.
– Серёга, какого хрена, что ты… как ты это сделал? – захлебывался генерал от волнения, сам не понимая, что же сейчас произошло.
– Извини, Илюша, – немного растерянно проговорил я, – не думал, что ты такой нервный и впечатлительный.
– Что? – заорал Илья. – Да я, сука, само спокойствие сейчас.
Он уже успокаивался, по крайней мере, пистолет спрятал обратно, и это было хорошо.
– Ты не кричи так, а то страшно мне сделаешь, – сказал я и с кивком головы спросил: «Ты это, не обделался случаем?»
Он глянул на меня уже подружелюбней, скрутил огромную дулю, но так и не стал мне её показывать. Покрутил перед своим носом и попытался поднять большой палец сквозь указательный. Не получилось.
– Не сплю, значит, – произнес он и хмуро глянул.
– Не спишь, – подтвердил я.
– Так сколько осталось до столицы?
– Минут через десять въезжаем, – ответил он уже абсолютно спокойным голосом.

Глава 6. Знакомство с врагом
Вскоре мы миновали довольно героического вида стелу с бетонными буквами названия столицы и почти сразу проехали под первой эстакадой, увешанной камерами, как новогодняя ёлка. Я сидел на заднем сидении, так как облегчать противнику задачу не собирался. Пусть придумывают, как меня здесь разглядеть под тонировкой.
Через пару минут я ощутил чьё-то внимание к нашей машине. Где-то далеко, в центре наблюдения за дорожным движением, нас засекли и теперь от камеры к камере будут отслеживать.
Илья это тоже почувствовал и чуть скосил на меня взгляд.
– Я пошел, – весело сообщил я и прикрыл глаза, одновременно активируя соскальзыватель внимания.
Конечно, никуда ходить ногами я не собирался. Я прикоснулся своим восприятием к тому, кто только что нас засек, и притянул себя к нему. Техника не очень сложная, но требует концентрации.
Я увидел большой зал с сотнями экранов и десятками людей, которые занимались обычной работой – смотрели «фильмы» про машинки. Тысячи или даже десятки тысяч приближающихся к камерам и удаляющихся от них машин пестрели на экранах. Иногда на мониторах загорались красные отметки, и тогда операторы начинали что-то набирать на клавиатуре или куда-то звонили. Над всем залом возвышался огороженный стеклянными экранами пульт, за которым сидел дядька с погонами полковника и делал вид, что у него всё под контролем.
Я оказался над левым плечом худощавого парня лет двадцати пяти. На его экране горело оповещение в красном прямоугольнике, а он уже открывал описание по сработавшему предупреждению.
Читать в таком состоянии очень тяжело, так как физически я ведь нахожусь в другом месте, и пришлось напрячься.
Удалось рассмотреть следующее: «Взять под наблюдение. Сообщить по телефону заместителю руководителя следственного комитета Петрушинского района Сидорчуку Ивану Аркадьевичу». Номер телефона рассмотреть не удалось.
Парень уже закончил ввод данных на клавиатуре, и наша удаляющаяся на мониторе машина выделилась на экране синим контрастным прямоугольником. Через мгновение изображение изменилось, и уже другая камера показывала нашу приближающуюся по дороге машину. Теперь нас не упустят, пока мы не съедем на дорогу, где камер нет. Так это нам и надо.
Тем временем парень позвонил по телефону и что-то доложил. К сожалению, звука не было. Я мог воспринимать только визуальную картинку без звуков окружения. Вот такой я разведчик недоделанный.
– Всё нормально, – произнес я, открыв глаза.
– Скоро нас будут перехватывать.
Видимо, мы смогли кого-то удивить, и только минут через тридцать я почувствовал где-то рядом что-то необычное. В этот раз я чуть не пропустил это событие, хотя работал с восприятием по полной. Просто случайная рябь бытия. Как будто кто-то посмотрел тебе в спину, ты это ощутил и обернулся, но наблюдавший уже успел отвести взгляд.
– Они здесь, – сообщил я Илье.
– Не чувствую, – озадаченно признался он, а потом уточнил: – Где именно?
– Хороший вопрос, – протянул я, так как понятия не имел.
Против нас работал ментал. Я это не просто чувствовал. Моя попытка просканировать окружающее пространство ничего не дала, но естество уже просто кричало, что нас визуально сопровождают. А если видят и я не могу понять кто это, значит, защищаются, а простые люди так не умеют.
Неожиданно помог Илья.
– Сзади, метрах в ста пятидесяти, темно-синий микроавтобус, – проговорил он.
– Появился пару минут назад и явно сбавил скорость до нашей. Теперь плетется во втором ряду за мусоровозом.
Я попробовал очень нежно пощупать микроавтобус, но неожиданно не ощутил ничего.
– Да, это они, – подтвердил я. – Хм, там крутой перец сидит или артефактом защищены.
Трафик был очень насыщенным, движение замедлялось.
– Давай съезжать на второстепенку, – предложил я, – они теперь нас не упустят, потому что им нужно увидеть меня в машине.
Илья кивком подтвердил мои слова и дал левый поворот, перестраиваясь в четвертый ряд. На перекрестке мы повернули и выехали на менее загруженную дорогу. Микроавтобус проследовал за нами.
Я не прозевал нападение. Ну почти.
Всё было жестко и открыто. В машину посмотрели так же, как только что я наблюдал за оператором информационного центра. Илья вздрогнул, а мой созкальзыватель внимания автоматом перешел на форсаж. Вещь древняя, качественная, и она сработала.
У ментала был простой план. Ворваться, подтвердить наличие целей и сразу взорвать машину. Это я успел с него считать, когда он так открыто нас пытался изучить. Илью он опознал мгновенно, а вот вместо меня видел нечто ускользающее, которое никак не хотело фиксироваться. Он сделал повторную попытку меня опознать, и это было ошибкой.
Передо мной стояли всего две задачи. Мы должны выжить и узнать, кто эти суки, которые так нехорошо хотят с нами поступить. Сначала «кто».
Нет безопасных приемов. И способ получения информации, которым пользовался противник, был с изъяном.
Резким взмахом руки я схватил то, чего нет в нашей реальности, но что реально существует. Отросток восприятия ментала, через который он и пытался получить информацию о тех, кто едет в нашей машине.
Мгновение, и я уже накручивал этот отросток на руку, как веревку, на конце которой кто-то трепыхался. В какое-то мгновение я даже почувствовал, что не я кого-то тяну, а тянут меня. Как будто ты поймал кита и теперь не ты его тащишь на берег, а он тебя в океан. Но это было мимолетное ощущение, и я справился. Я установил с менталом контакт и теперь мог ощущать и его, и микроавтобус.
В микроавтобусе было четверо. Ментал только что отдал команду на наш подрыв, и боец клацнул кнопку в ноутбуке. Я успел заметить сайт одного из популярнейших зарубежных магазинов и мелькнувшее окошко, подтверждающее заказ какого-то товара.
Где-то в далеком городе на автомобильной свалке сейчас бабахнуло. Эх, хоть бы луноход не пострадал, а то он мне как-то сразу понравился.
Ментал был уверен, что сейчас нас не станет и он освободится от захвата. Настолько уверен, что успел подумать лишнее. Оператор информационного центра уже мертв. Заместитель следственного комитета какого-то там района, разместивший наши номера в системе «Зоркий глаз», уже мертв. Ага, вот оно. Здравствуй, предатель!
Теперь осталось выжить.
Хоть я и держал ментала за не то чтобы яйца, за его нить восприятия, это ещё не давало нам никаких гарантий. И я даже успел понять почему, прежде чем меня шарахнуло чем-то убойным. Блин, так и убить можно. Безымянный палец на левой руке отозвался уколом боли – сработало защитное колечко. Связь разорвалась, и микроавтобус опять стал для меня непроницаем.
Я проморгался и обратил внимание на Илью. Во как, он под контролем. Хорошо, что ментал был занят мной и не успел Илюшей поуправлять. Да, с магией реальности у него не очень. Я дунул ему на короткий ёжик волос, и он встрепенулся. Это древний способ снять порчу или наваждение. Мамы подсознательно дуют на волосы своих детей, очищая родненьких от всяких сглазов и зависти других людей. Способ хорош и для снятия любого контроля сознания.
– Просыпайся, соня, – пробасил я.
Он понял, что произошло, и чуток смутился.
– Да ладно тебе, дело житейское. Там, – я махнул на микроавтобус, – какая-то сильно крутая тварь сидит. Меня чуть не порешила только что.
– Кстати, Илья, у них есть план «Б».
– Какой? – уточнил Илья, уже на полной скорости пытаясь оторваться от не отстающего от нас микроавтобуса.
– Сейчас нас таранить начнут или из оружия красивого расстреливать.
Илья чертыхнулся и начал по памяти набирать какой-то номер на своей звонилке. Я особо не прислушивался, так как немного был занят просмотром нескольких вариантов нашей преждевременной кончины.
– Через двадцать минут будет помощь, – сообщил он и спросил: «Кто предатель?»
– Темная женщина лет сорока пяти, короткая стрижка, прищур у неё хитрый такой… Замутил с ней кто-то подставной, любовь неземную изобразил и на этом вербанул её. Она к тебе пять месяцев назад пришла… Больше не смог ничего увидеть, меня чем-то тяжелым приложили.
Илья чертыхнулся.
Я был с ним внутренне согласен.
Водил машину Илья прекрасно, но это не особо помогало. За нами ехали профессионалы. Они отставали от нас всего метров на тридцать.
Мои несколько попыток взять под контроль водителя микроавтобуса были безуспешны. Ментал запечатал защитой их автомобиль изнутри.
Раз не могу эту машину… Дверь микроавтобуса отворилась, и оттуда свесился сумасшедший на страховочной привязи и с автоматом в руках. Одновременно с этим идущий по встречной полосе груженый «КамАЗ» резко взял влево и лоб в лоб впечатал микроавтобус.
– Как-то так, – доложил я Илье.
– Водитель «КамАЗа» будет жить, – добавил я, заглянув в линии жизни. – Хоть и без зубов.
– Они умерли? – спросил Илья, чуть сбавляя скорость.
– Трое да, но ментал жив остался.
– Да как он мог выжить? – удивился Илья. – Там же всё всмятку!
– Это очень сильный враг, – проговорил я, вспоминая имя, которое успел подсмотреть.
– На нём был сновиденный доспех, защищающий от физических атак. Очень крутая штука. Думаю, что его на танке можно было переехать, не причинив вреда.
– Кстати, если тебе интересно, у этого ментала есть имя, и я его знаю.
– Удивляй, – заинтересовался Илья.
– Мартин Кеппи, – я попытался правильно проговорить имя, но Илья меня поправил.
– Мартин Кеппаи, помощник посла по гуманитарным вопросам одной очень воинственной страны, – проговорил он и потом задумчиво добавил. – Он участвовал в этом лично?!
– Генерал, ты это, прикрой водителя «КамАЗа». У меня выбора не было особо. Или его «КамАЗ» в них, или рожок автомата в наши спины. Пусть его отмажут от последствий аварии и денег на здоровье выделят. Хорошо?
– Мог бы и не озвучивать такое, – отозвался генерал. – Сделаем в лучшем виде.
Мы единогласно приняли решение не искать посла в искорёженной машине, а направить туда специально обученных ребят. Илья сделал два звонка и сообщил, что аварией займутся его люди, а нас минут через пятнадцать встретят машины сопровождения и обеспечат нашу безопасность. Затем он сделал ещё один звонок и дал указание взять под стражу Кузьмину Лидию Петровну. Причины он не озвучивал.
Я уже знал, что этот приказ выполнить не смогут, так как Лидочка уже скомпрометирована, и господин Мартин Кеппаи не мог этого не понять при нашем ментальном контакте. Не знаю, что именно произойдет, но она уже нам ничем не поможет.
Илья сдержал слово. Три машины ждали нас около небольшого холма за парковой лесополосой. Мы пересели в «Audi» с синими мигалками. Перед этим Илья скинул с себя одежду, кинул её на заднее сидение «Camry» и переоделся в привезенный в одной из машин костюм. Молодой парень из сопровождения подошел к «Camry» и залил в бензобак какую-то жидкость из медицинской мензурки. Мы сели по машинам и поехали. Через некоторое время сзади раздался хлопок, и начало разгораться яркое пламя.
К зданию с вывеской «Институт изучения металлов и сплавов» мы подъехали без приключений. Наша машина въехала в подземный паркинг.
– Добро пожаловать, – произнес Илья.

Глава 7. Новый дом
Мы спустились на лифте на несколько этажей вниз. Мне уже начинало нравиться это место. Да, из подземного паркинга мы спускались ещё глубже.
Вместе с нами в лифте были ещё двое ребят из сопровождения.
Дверь отворилась, и открылся прелестный вид на хорошо освещенный коридор, по которому кто-то несся в нашу сторону.
Убьётся, не иначе. Но всё обошлось, почти. Невысокий молодой парень в офицерской форме и даже с фуражкой в руке лихо тормознул и даже проехал пару метров до нас по начищенному полу на своих подошвах, но что-то пошло не по плану. Одна из подошв скрипнула и отказалась скользить с той же скоростью, что и вторая, и парнишка с маху влетел в Илью Петровича.
– Антошкин, ты так убьешься когда-нибудь, а мне потом твой труп придется прятать, чтобы никто не догадался, что ты при жизни идиотом был, – застонал Илья, отдирая от себя мальца.
– Товарищ генерал-лейтенант, разрешите доложить, – затараторил офицер, нисколько не сконфузившись.
– У нас чрезвычайное происшествие, – продолжил он и только потом заметил меня.
– Докладывай, Антошкин, не томи.
– Но это секретная информация, Илья Петрович. Я не могу при этом, – он ткнул в меня пальцем.
Глаза Ильи посмотрели на потолок, и он немного покачал головой.
– Антоша, ты меня доконаешь своей простотой, – сказал он Антошкину.
– Сергей, ребята тебя проведут в столовую. Перекуси. Я присоединюсь к тебе скоро. Вот только доклад важный и очень секретный выслушаю и присоединюсь, – он недобро глянул на Алексея, который уже стоял, вытянувшись в струнку.
– Хорошо, но только ты сейчас наслушаешься секретных докладов про необъяснимую преждевременную смерть и аппетит себе испортишь, – едва слышно сказал ему я, проходя дальше по коридору.
Столовую я бы нашел и сам по вкусному и манящему запаху, который, несмотря на хорошую систему вентиляции, всё же щекотал ноздри издалека. Ребята помогли разобраться с заказом, и после того, как я набрал целый поднос, один из них приложил пластиковую карту к терминалу на выходе с раздачи. Я поблагодарил и пошел выбирать себе столик поближе к стене, чтобы не маячить по центру зала.
Ребята не присоединились, а сели недалеко от меня. Присматривают, чтобы я ничего не стырил, наверное.
Илья присоединился между цыпленком табака и котлетами.
– Мне взял что-нибудь, – спросил он, и я подвинул к нему салат и отбивные в кляре.
Он неспешно стал ковырять салат вилкой и выбирать из него маленькие полуколечки лука. Их он аккуратно откладывал на край тарелки. Только после зачистки салата от лука он приступил к трапезе.
– Это же витамины, – чуть переигрывая, воскликнул я.
– Свидание сегодня, – сообщил мне Илья. Потом чуть смутился и добавил: «Шучу. Не люблю лук с детства».
Странно, но и первое, и второе утверждение были правдивы.
– Как узнал про суть доклада? – спросил он.
– У ментала в башке подсмотрел.
– Почему не сказал раньше?
– Илюха, – проговорил я, запивая бутербродик чаем, – есть вещи, которые мы не можем изменить. Вот и смерть Лидии, как там её дальше, была неминуема. Она никак не выживала до нашего приезда. Кстати, и цепочка тех, кто нас через «Зоркий глаз» отлавливал, тоже зачищена. Я вот тебе набросал на листке – пусть твои ребята поковыряют этих покойничков, но вряд ли там будут следы.
Он жестом подозвал одного из ребят, передал мою бумажку, предварительно её прочитав, и дал какие-то указания. Я не прислушивался.
Парень убежал выполнять приказ, а Илья продолжил: «Её взяли без проблем, но довести до карцера не успели. Из глаз брызнула кровь, а она просто упала. После осмотра наши врачи установили, что умерла она ещё стоя. Причина неясна. Тело уже увезли на вскрытие. Отчет будет в течение часа».
Доедали мы молча.
– Рома, – позвал Илья оставшегося сопровождающего.
– Это Сергей, наш новенький. У него полный базовый допуск. Документы на него я оформлю сегодня до конца вечера. Проведи его пока по малому кругу: довольствие, размещение, что и где находится, и ознакомь вкратце с правилами и традициями. В общем, побудь ему часик другом и товарищем, хорошо?
– Так точно, – отрапортовал Роман.
– К девяти вечера у меня в кабинете общий сбор. Не опаздывайте, – проговорил Илья, поднимаясь со стула.
Рома тоже поднялся, и мне стало сидя неуютно. Я поспешно придал телу вертикальное положение и проводил очень умным взглядом спину генерала до выхода из столовой.
Я подошел к парню, протянул руку и представился: «Меня Серёгой зовут».
Недолгая экскурсия, как и постановка на довольствие, прошла быстро и без проволочек. Мне выдали комплект формы, два комплекта гражданской одежды, обувь и пижаму. Я просил пижамку с фиолетовым тигрёнком на спине, но мне дали обычную – полосатую. Полоски не как у Матроскина, а сверху вниз.
Ещё дали пластиковую карту – эдакий личный ключ-документ, по которому можно и покушать, и в помещения всякие заходить. В общем, нужная вещь.
Затем Рома, взяв половину вещей, отвёл меня в жилой модуль, который оказался довольно далеко и ещё глубже.
На пластиковой карте была пропечатана цифра и она совпала с цифрой на двери, к которой мы подошли.
Я приложил ключ-карту к металлической пластинке, загорелся зеленый светодиодик, и замок открылся.
В помещение я зашел вслед за Романом, который сразу по-свойски включил свет и скинул часть моих вещей на диван.
– Заходи, размещайся, теперь это твой дом, – тараторил он, раздвигая шторы.
Затем нажал что-то на панели, и стена загорелась изображением какого-то вечернего горного массива. Это была не статическая картинка, так как было видно, как ветер раскачивает густой кустарник.
Здесь была спальня-кабинет и ванная комната со всеми благами цивилизации.
– Нравится? – спросил Рома
– Что, Роман, тебя уже подташнивает от жизни под землей? Давно здесь?
– В точку, – ответил он. – Сначала всем нравится. Условия тут хорошие. Но через пару месяцев уже надоедает всё. Лица одни и те же, обстановка не меняется. Можно начать с ума сходить. Я уже почти полтора года здесь живу. Нет, мы выходим на задания, но личная жизнь как таковая отсутствует. Здесь не тюрьма, ты не подумай, но и свободой такое назвать нельзя.
– А выйти-то отсюда можно? – уточнил я.
– Конечно, я же сказал, что здесь не тюрьма. Но после каждого такого выхода придётся отчёты писать, так, мол, и так, ходил я в театр по нужде. Нуждался в большом и чистом искусстве. А девушку за руку при этом держал исключительно с целью последующего проникновения в неё, которое и произошло ровно в десять часов три минуты в гостиничном номере на развилке трёх дорог, – Рома заржал, а я понял, что он цитирует по памяти чью-то объяснительную.
– Ругаетесь часто? – уточнил я, пытаясь разложить сброшенные в кучу вещи.
– Бывают свары, но по мелочам в основном. Все мы семья и занимаемся непростыми вещами. Каждый особенный, каждый профессионал. Если Илья Петрович тебя привёл, значит, ты тоже профессионал. Пока не знаю, в чём, но уверен, что удивлять умеешь и дело своё знаешь. Кстати, ты бы себе пока позывной придумал. У нас так принято. Я Рим, – спешно добавил он.
– А что тут придумывать, зови меня Фокусник, – ответил я, и Рома побелел.
Какой интересный прием привлечь к себе внимание – мгновенно побелеть. В голове пронеслось, что вместо «Рим» ему нужно было брать погремуху «Хамелеон».
– Рома, ты живой? – негромко позвал я его и тот вздрогнул. Потом как-то странно на меня посмотрел и сел прямо на сложенную мной только что выданную форму.
– Водички, – участливо спросил я.
Он растерянно помотал головой и посмотрел на меня каким-то абсолютно другим взглядом. Я полез в мини-холодильник, достал маленькую бутылочку минералки и протянул Роме. Он неспешно приложил её ко лбу.
– Ты ведь за нас? – неуверенным голосом проговорил Рома.
Вопрос был по-детски наивным. Даже для меня это было странным. Я немного подумал и ответил: «Я за нас».
Оказалось, что Рома был одним из тех ребят, кто проворонил пресс-секретаря, которого я в свой сон «приглашал». И именно Рома был тем молодцом, который кинулся на мою бедную «Волгу» и даже пытался её поцарапать, ну или что он там хотел с ней сделать. В итоге машина пресс-секретаря просто проглотила, а Рому, я уверен, что нечаянно, разорвала на части, да так, что его потом медики из комы вытаскивали.
– Ты это, не серчай, – виновато проговорил я, хотя вины своей не чувствовал.
– Дело житейское, – закончил я голосом Карлсона, и Рома слегка улыбнулся.
– И как это ты после комы работаешь и на машине разъезжаешь за рулем? – немного помолчав, спросил я.
– Так физически со мной всё нормально. Нет никаких последствий. А вот сновиденное тело потрепало знатно. Не знаю, что ты такое придумал с этой машиной, но я остался без осознанных снов (далее по тексту – ОСов) на пару недель.
– Типа отпуск?
– Ага, – буркнул он, – типа отпуск!
Пока Роман отлучился, я успел принять душ и переодеться в безликую форму непонятно каких войск и уже через десять минут выглядел как довольный хомяк.
Раскидав кое-как вещи по полкам, я внимательно оглядел холодильник в поисках чего-нибудь вкусного на ночной перекус. Увидев только ровные ряды бутылочек минералки и пару пакетов сока, слегка приуныл, пытаясь составить план по захвату столовой или хотя бы той её части, где есть бутерброды.
На этом меня и застал Рома.
– Всё, пошли на сонную планерку, – протараторил он и исчез в дверном проеме.
Я нырнул за ним, захлопывая дверь.
Мы неслись по коридорам. Рома иногда с кем-то здоровался, и я тоже кивал за компанию пока ещё незнакомым мне людям. Они неуверенно отвечали, и было понятно, что моё присутствие их удивляет. Видимо, не часто здесь появляются новички.
Я пытался было задавать Роману вопросы, но едва успевал за ним, и поговорить просто не получилось.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71011588?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.