Главная страница | Современные любовные романы | Под лавандовым бризом

Под лавандовым бризом
Александра Грас
После очередного скандала с матерью, Лилу сбегает в город покойного отца. Париж встречает её дождём и отчаянием. Что ей делать?! Денег нет! Работы нет! Знакомых тоже нет…К счастью, её слезы не остаются незамеченными Аланом.
Лилу зацепила его взгляд с тех самых пор, как неуклюже ступила на перон. Этот красивый тридцатилетний мужчина просто не может пройти мимо плачущего вокзального недоразумения. Слово за слово и вот он уже предлагает ей с отсрочкой платежа арендовать дом на улице вишнёвых деревьев, а позже находит и работу в хосписе "Солнечный". Именно в этом полном боли и слёз месте Лилу обретает настоящих друзей и осознаёт ценность жизни, а зефирный домик на улице вишнёвых деревьев подкидывает ей тридцатилетней давности тайну, с которой она по случайности связана.
Сможет ли она разгадать тайну? Обретёт ли она своё счастье в новом городе? И сможет ли Париж подарить героям книги настоящее чудо?
Читайте и узнайте сами!
С любовью, Александра Грас

Александра Грас
Под лавандовым бризом

Глава
Дорогие читатели!
Эта книга посвящается моему любимому мужу – лучшему критику и советчику, а также дорогой маме – верному и первому читателю. Их поддержка и вера в меня стали неоценимыми источниками вдохновения на протяжении всего творческого пути.
Я пишу книги с 2019 года и на этом поприще были времена творческого кризиса и жизненных трудностей, которые добавили опыта, помогли расширить мой кругозор, избавив от наивности и подкинуть новых идей и историй. С момента моего писательского кризиса прошло вот уже больше года, и наконец я взялась за письмо с новыми силами. Два года я прожила в Париже, а этой весной, совершенно не планируя и не подозревая, мы с мужем переехали в регион Прованса, на Лазурный берег. И во мне что-то щёлкнуло. Будто рубильник включили. Пазл сложился и я открыла старые записи. Ибо в этих двух регионах живут герои моей книги – Париж и Прованс. Здесь они "живут" и здесь должны быть завершены их истории.
Прованс – это место, наполненное светом и красками. Среди холмов и оливковых рощ, раскидываются бескрайние поля лаванды, которые напоминают мне фиолетовое море, источая потрясающий запах цветочного бриза.
Эти красоты вдохновляют меня и наполняют новые страницы теплом и светом. Я надеюсь, что мир Парижа и Прованса будет чувствоваться на каждой странице этой книги и подарит вам ту же радость, какую испытываю я.
Дорогие читатели, я надеюсь, что вы найдёте в этой истории что-то близкое и важное для себя. Пусть каждая страница погрузит вас в мир эмоций и переживаний, а герои книги подарят вам вдохновение и надежду. Желаю вам приятного чтения и увлекательных путешествий по страницам жизни!
С любовью,

Александра Грасс.

Глава 2
Июль, 1989 год
– Всегда, Агата! – прокричал Грег и быстро нажал на затвор фотоаппарата. – Я обещаю!
Грег смотрел на утонченный силуэт Агаты, залитый утренними лучами солнца, слышал её звонкий смех и безоговорочно осознавал, что пропал. Безвозвратно и окончательно потерял голову. Навсегда отдал своё сердце ей и только ей.
– Не верю! – смеясь, прокричала в ответ девушка.
– Я?! ОБЕЩА?Ю!
– Так, докажи мне это, Грег! Докажи, что я могу тебе верить!
Агата убегала от него по песчаному берегу. Её короткие темные волосы цвета ночного неба были подхвачены ветром и беспорядочно раскиданы по загорелым плечам.
Погода стояла прекрасная. Брызги волн приятно холодили ей ноги и казалось, что в целом мире есть только он, она и их океан любви.
– Значит, ты мне не веришь?!
– Нет! – дразня его, крикнула девушка.
Всего несколько секунд и вот он уже прижимает к себе её нежное тело. Он крепко обнимает её сзади и с нежностью покрывает шею поцелуями.
– Значит ты мне не веришь. – шёпотом повторил Грег, вызывая у неё очередную волну мурашек.
– Нет.
– Скажи мне это прямо в глаза.
– Не хочу. – сопротивляясь, запротестовала Агата.
– Не хочу, говоришь. Ну, держись!
Грег повалил её на тёплый песок и принялся щекотать.
– Грег, щекотно! Отпусти, Грег! Грег, ха-ха! Я не могу больше терпеть! Хвати-и-ит! – Агата взмолилась, сквозь слёзы смеха.
– Не могу, я обещал никогда не отпускать тебя. Если отпущу, я нарушу своё обещание. – он прекратил свою пытку, но не выпустил её из объятий.
Солнце вовсю прогревало песок после ночного дождя. Грег с упоением вдыхал запах её волос, наслаждался прекрасным утром и пытался запомнить каждую родинку, каждую веснушку на теле любимой. И всё бы ничего. Но близость разлуки уродливым пятном давно повисла над их головами.
– Ты уже не сдержал обещание, – с грустью проговорила Агата.
Девушка попыталась остановить непрошенные слёзы, но они предательски скатились по её худеньким щекам, упав ему на руку.
– Агата? – он аккуратно развернул её к себе.
– Ох, любовь моя, не плачь, пожалуйста, – сказал Грег, виновато прижимая к себе её содрогающееся тело. – Я уеду, но не надолго, обещаю.
– Угу, – промычала она, тихо плача.
– Пойми, у меня нет выбора, я должен.
Он гладил её по голове и пытался убедить самого себя в этом.
– Всего лишь год, Агата, подожди меня всего лишь один год, пожалуйста!
Он поцеловал её в макушку и, ослабив силу объятий, отстранился. Он не хотел этой разлуки. Он боялся её.
– А что, если ты больше никогда не вернёшься, что если ты разлюбишь меня или с тобой что-то случится?! Как я буду жить без тебя?!
Агата злилась на себя за то, что не в силах что-либо изменить и понимала, что вынуждена только смириться с неизбежным. Но как?!
– Глупая, разве ты до сих пор не поняла, что я жить отказываюсь в мире, в котором не будет твоего курносого носика, этих веснушек и нудных причитаний типа "Грег, это опасно!" или
"Грег, хватит есть столько сахара!". Посмотри на меня, Агата! – он аккуратно схватил её за край точеного подбородка и заглянул в красные от слёз глаза.
– Агата, запомни, я хочу прожить с тобой всю свою жизнь, а потом ещё одну жизнь и так до бесконечности. Я хочу родить с тобой детей, минимум пять дочек, таких же красивых как ты. Так что имей это ввиду, набирайся сил и кушай побольше каш и мяса, пока меня не будет, – игриво, сказал Грег.
– Хм, – девушка хмыкнула, вытирая нескончаемые слёзы. – Почему именно пять дочек?
– Ты же сама говорила, что книга "Гордость и предубеждение" твоя любимая.
– И?
– И создадим свою версию этой книги.
Он аккуратно прорисовал пальцем контур её лица.
– Мистером Дарси я никогда не стану, уж прости, лицом не вышел, но вот родить пять дочек я буду в состоянии. Спасибо деду за хорошую наследственность, – он подмигнул ей, пытаясь разрядить обстановку.
– Надеюсь, ты не станешь жить мыслями о замужестве дочерей? – с грустью сказала Агата. Она пыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то кривой.
– Хватит дуть губки! – оставив нежный, почти невесомый поцелуй на раскрасневшихся губах, сказал Грег.
– Смотри позитивно, любовь моя. Я уйду в плавание. Отложу достаточно средств, чтобы выучиться и в будущем прокормить тебя и моих девочек. Но два сына нам нужно обязательно родить. Для подстраховки. Мало ли что станет со мной?! А кузена мистера Коллинза у меня не имеется в роду.
– Неужели ты прочитал?
Девушка недоверчиво смотрела в его голубые глаза и с трепетом стала ожидать ответа "Да!". Она знала, что он ненавидел художественную литературу, в особенности женские романы. Читая первую страницу, какой-то сентиментальной книженции о юной мученической любви подростков или приключенческую историю о пиратах, сокровищах и древних тайнах, тело этого двадцатилетнего парня моментально отзывалось протестом сопротивления, загоняя его мозг в сон, вызывая настоящий приступ тошноты и головной боли.
Грег читал исключительно научную литературу, не пренебрегая, конечно, новостными вестниками. С утра за чашкой сладкого крепкого кофе он любил поразмыслить над возможным развитием отношений враждующих стран-лидеров, скрыто противостоящих друг другу на мировой политической арене. Однако эти размышления длились не более пятнадцати минут. Всё остальное время его интересовали новые технологий, в первую очередь влияющие на развитие медицины. Вернее той её области, которая связана с онкологией. Он всегда мечтал и по сей день не отказался от своей мечты стать врачом и привнести особый вклад в лечении рака. В четырнадцать лет он лишился самого близкого и нужного для каждого ребенка человека. Рак груди забрал жизнь его любящей матери и с тех пор он хотел отомстить этой болезни. Любыми путями найти способ её побороть. Так что ещё со школьной скамьи сама мысль тратить время не на науку, а на добровольное чтение бесполезной литературы, казалась ему глупой и предательской.
Единственный писатель, которого он уважал и книги которого он прочитал – Фёдор Михайлович Достоевский. Правда, мистера Мэгре, учителя литературы, не впечатлило его уважение к гению письма Достоевского. Он поставил ему годовую тройку за отказ прочитать ту самую книгу Джейн Остин, которую так любила его Агата и которую в итоге он прочитал ради неё.
– Я думал, что умру раньше времени и так и не узнаю, чем закончилась история Элизабет и Мистера Дарси, но да, я прочел.
– Спасибо, – сдерживая слёзы счастья, прошептала Агата.
Агата понимала, что за этим поступком кроется много больше, чем милый жест. Она знала, что он любит её также, как и она его. Она понимала, что этот человек никогда не предаст её, не нарушит обещания и уж точно не будет думать лишь о себе.
– Грег, ты не должен был читать её, но, я даже не знаю, что и сказать. Я так люблю тебя, – на этих словах она притянула его к себе и стала нежно целовать.
– Я люблю тебя, Агата, – сквозь поцелуи, шептал он, – и буду любить тебя всегда. Верь мне.
Нехотя отстранившись от неё, он заглянул в фиалковые глаза Агаты и старался заглушить чувство страха разлуки, убедить себя в том, что поступает правильно.
– Я вернусь очень скоро. Писать тебе буду каждую свободную минуту времени, отправлять письма буду в каждом порту, в котором смогу сойти на берег…
– Но этого так мало… – перебила его Агата и запнулась, подбирая слова, – разве ты не можешь остаться во Франции, поступить в любой другой медицинский университет или колледж? Мы бы работали вместе, ты бы учился, я бы тебе помогала и поддерживала во всём. Просто, – она отвернулась, – просто, если ты уедешь на целый год, это не решит главную проблему.
– Что ты имеешь ввиду?
– Если через год ты уедешь учиться в Оксфорд, не факт, что я смогу поехать с тобой. Мой папа говорит, что у него сейчас проблемы в фирме и он не сможет меня отправить на обучение в Англию. Он требует моей помощи здесь.
– Почему ты мне раньше этого не говорила?
– Я узнала об этом вчера. Пыталась подобрать подходящий момент, чтобы сказать тебе, – ответила Агата, не замечая, что снова отчаянно плачет.
Грег молчал. Он пытался найти выход из этой ситуации, но понимал, что он обязан, ведь он обещал. Он обещал маме, он обещал себе. Его обещание было смыслом его жизни! Он был нацелен получить образование в лучшем университете Англии. Он желал найти таких же одержимых идеей профессоров, намеренных потратить даже всю свою жизнь на борьбу с этой коварной змеёй "онкологией".
Разве зря он так тяжело трудился все подростковые годы, засыпая над книжкой по биологии и анатомии, после работы с папой на стройке?! Неужели зря он откладывал каждую копейку, экономил даже на самом необходимом, согласился на год отправиться матросом в морское "рабство" на сухогрузе?! Разве всё это зря и теперь он должен смириться с мыслью, что даже не попытался?!
– Агата, мне нужна эта Англия. Мне нужны знания её учёных, мне нужны её лучшие умы, которые направят меня на верный путь борьбы. Я обещал себе, но в первую очередь я обещал маме. Я должен исполнить своё обещание, хотя бы попытаться, приложить все свои силы. Понимаешь, Агата, любовь моя? Ты понимаешь?! – нервно сжимая её плечи, Грег говорил эти слова, пытаясь увидеть в её глазах понимание, но девушка лишь тяжело вздохнула и опустила вниз свой грустный взгляд.
– Ты замечательный сын, – с обидой в голосе ответила Агата. – Мама бы тобой гордилась. Я горжусь тобой.
Девушка обхватила себя руками, чувствуя мороз на своей коже, не смотря на летнюю жару. Она отошла от него на несколько шагов вперёд, повернулась к нему спиной, смотря на океан, и пыталась заглушить растущее с каждой минутой чувство тревоги в груди. Она понимала, что не имеет никакого права мешать ему, что должна поддержать его. Но чем ближе становился день его отъезда, тем неспокойнее было у неё на душе. Ей было страшно, что они больше никогда не увидятся. Её интуиция кричала об этом и его обещания не смогли заглушить этот отчаянный крик, который разрывал любящее девичье сердце.
– Мне тяжело думать о нашем расставании. Но у меня нет выбора, Агата. Мне нужны деньги, чтобы поступить в Оксфорд и мне нужны деньги, чтобы обеспечить нас с тобой всем необходимым. Всего год, один малюсенький годик и я вернусь, навсегда к тебе!
– Я буду ждать, Грег, – горько проговорила девушка и бросилась в объятия к своему первому и единственному возлюбленному.
– Столько, сколько нужно я буду ждать. Только, прошу тебя, пожалуйста вернись…

Глава 3
***
Лилу, 2019 год
Лилу вышла на Лионском вокзале. В лицо ей ударил только что сорвавшийся ветер. Он беспощадно швырял кроны деревьев из стороны в сторону и насмешливо играл с её итак непослушными волосами. Она села не ближайшую лавочку и растерянно посмотрела по сторонам. Что ей делать? Куда идти? Никому она не нужна в этом мире. И как оказалось сегодня, она не нужна даже самому близкому человеку.
– Лучше бы я сделала аборт, чем дала жизнь такой неблагодарной дочери! Лучше бы ты умерла вместо своего брата! Дрянь! Всегда такой была и такой останешься!
Крик матери до сих пор стоял в ушах Лилу. Не в силах сдержаться, она заплакала. Слёзы струились по её лицу, обжигая нежную кожу после утренней пощёчины. Да, мама хорошо приложилась. Вложила всю силу материнской любви. И за что? За то, что дочь отказала ей в алкоголе?! Зареклась потворствовать многолетнему пьянству?! Не дала свои кровно заработанные деньги на очередную бутылку вина?!
Пощёчина не была первой в жизни Лилу. Ей частенько что-то прилетало в голову. Дома вообще находиться было небезопасно. Как-то раз мать рассекла ей бровь, швырнув в Лилу пепельницей. К счастью обошлось без сотрясения. И Лилу всё это терпела и даже прощала. Но слова сожаления о том, что она не умерла вместо брата, простить матери не могла.
Она быстро собрала свои вещи. Их оказалось настолько мало, что они уместились в небольшой спортивный рюкзак. Она схватила потрёпанный футляр со скрипкой, их единственную фотографию с отцом и братом, сняла со стены картину, которую привез брат из путешествия по Африке, достала с верхней полки книгу Оноре де Бальзака, в которой прятала скромную сумму на черный день и выбежала из дома.
У неё не было плана. Но она точно знала, чего хочет сердце. Париж! Она сбежит в Париж, город покойного отца и больше никогда сюда не вернётся. Она не оглядывалась. Ей не было жаль. Лилу знала, что никогда не будет скучать за своим домом. Нельзя скучать за тем, чего по сути никогда не было. Дом- это больше, чем просто каменная постройка, в которой ты вырос. Дом – это место, где любят не за бутылку "Бордо", а за глаза как у матери. Ох, как бы Лилу сейчас хотела поменять свои раскосые глаза цвета лазурного берега, доставшиеся ей от матери, на невзрачные папины карие пуговки! Она любила отца, хотя и плохо помнила. Он умер, когда ей исполнилось всего пять лет. Но он был добрым и спокойным человеком и это воспоминание навсегда осталось в её сердце. Возможно, если бы не его ранняя кончина, у них в семье сложилось бы все иначе…
Послышался первый раскат майского грома. Вместе с ним сорвался ливень. Тяжёлые тучи наконец отдали накопленную усталость от парижской жары и с лихвой затапливали теперь уютные улочки. Лето в этом году пришло рано.
Лилу попыталась стереть слёзы смешавшиеся с дождем, но лишь больше растёрла черную тушь по щекам. Она достала зеркальце и, увидев своё отражение вновь разрыдалась.
"Лучше бы ты умерла вместо брата!"
Слова матери прочно засели в сердце Лилу. В той его неприветливой части, которая вселила в Лилу очередную порцию неуверенности в себе.
– А может действительно было бы лучше?
Который раз вопрос застревал где-то в груди девушки, вызывая новый поток слёз.
– Мадам, у вас всё в порядке?
Лилу ощутила как чья-то рука аккуратно опустилась ей на плечо.
– Я боюсь, что вы простудитесь! Может я могу вам чем-то помочь?
Лилу устало подняла заплаканный взгляд на мужчину, который с тревогой всматривался ей в лицо. Он был красив.
– Разрешите угостить вас чашкой чая в ближайшем кафе. Вы согреетесь и успокоитесь. А потом может я смогу чем-нибудь вам помочь.
Лилу молчала. Она была растеряна. Мог ли человек в наше время помогать безвозмездно? Если даже её матери плевать, то почему не плевать этому красавчику?!
– А вам не все равно, простужусь я или нет?
– Мне не всё равно. – мягко ответил мужчина и протянул ей салфетку.
Лилу хотела бы сказать что-то колкое на его "мне не всё равно", но не смогла. Слишком уж искренне прозвучали слова незнакомца. К тому же ей отчаянно хотелось знать, что кому-то действительно не всё равно. Закинув инстинкт самосохранения куда подальше, она встала под предложенный зонт мужчины и они быстро зашагали под шквальным дождём.
Спустя десять минут Лилу благодарно грела руки о чашку зелёного чая. Только сейчас она стала ощущать, как продрогло её тело. Девушка промокла до трусиков, и была счастлива, что гардероб её состоял по большей части из джинсов, а не из шифоновых платьев под стать Парижу.
– Меня зовут Алан. А как ваше имя? – нарушив неловкое молчание, спросил мужчина.
– Лилу. – уставившись в чашку, ответила девушка.
Алан внимательно рассматривал Лилу. Он заметил её ещё на пероне. Неуклюжая, запуганная, она то и дело оглядывалась по сторонам, спотыкаясь и толкая спешащих прохожих. Конечно, это не послужило поводом бросаться ей на помощь. Но когда он попрощался с Миссис Делаж, усадив её на поезд, и, возвращаясь, увидел знакомую плачущую фигуру под дождём, он просто не смог пройти мимо.
– Какой у вас адрес, Лилу?
– По правде говоря, у меня нет адреса. Я только приехала.
– А друзья, знакомые? Вам есть, где остановиться?
– Нет. – грустно произнесла девушка.
– Вот оно как.

Мужчина откинулся на спинку стула и, уставившись в окно, задумался.
Лилу украдкой стала разглядывать его. Высокий, с острыми скулами, ровным носом, темными волосами с идеальной стрижкой и широкими плечами. Он был похож на модель сошедшую с обложки журнала. Алан создавал впечатление успешного мужчины, которому сидеть с такой как Лилу можно было только в одном случае, из жалости. От таких мыслей Лилу грустно вздохнула и отвела взгляд в окно.
– Вы надолго решили приехать в Париж? – после минуты раздумий спросил Алан.
– Не знаю, но хотелось бы навсегда.
– У меня есть на примете один вариант дома, который как раз сегодня освободился для сдачи в аренду. И могу вас порадовать, мебель и техника в нём имеются.
– Я боюсь, что вынуждена отказаться.
– Почему? – мягко спросил Алан, хотя предполагал, что Лилу откажется.
Лилу смущённо пожала плечами и уставилась в чашку.
Алану понравилось смотреть как смущается эта девушка. Но ему не нравилось видеть её грустной. Что у неё случилось? Есть ли у неё близкие или она сирота? На вид ей было лет двадцать пять, но по приспособленности к жизни все пятнадцать. Чем больше он наблюдал за этой Лилу, тем больше ощущал ответственность за неё. Она же пропадёт в этом городе, если ей не помочь.
– Лилу, вам стоит посмотреть этот дом. Цена дома семьсот евро. К тому же платить вы можете начать с отсрочкой в месяц. Хозяйка хотела бы, чтобы в доме жил приличный человек. И ей важнее сохранность дома, чем просто выплаты. А неприличные люди на скрипках не играют, как я знаю.
Лилу подняла на него свои раскосые глаза. Они не были уже такими заплаканными. Но в её глазах скорее читалась многолетняя грусть и усталость.
"Что же с тобой произошло, девочка?" – спросил сам у себя Алан.
– Я знаю, что в Париже жильё стоит дорого и найти подобный вариант просто удача.
– Да. – подтвердил Алан.
– И хотя я благодарна тому, что у меня появился такой шанс, я откажусь.
– Вот теперь я в тупике.
– У меня нет работы, Алан. И когда появиться, не знаю.
– Это Париж. Здесь вы найдете работу без труда.
Лилу ничего не ответила. Она с удовольствием откусила только что поданный официантом круассан с шоколадом. Он ещё был горячим и опьянял своим сладким ароматом.
– Пахнет отлично, а как на вкус?
– Офень фусно, – с полным ртом ответила Лилу, не в силах оторваться от хрустящего чуда. Кусочек, потом ещё один и ещё один, она быстро уничтожила круассан, довольно облизывая губы.
– Хм, – Алан не смог сдержаться и хохотнул.
– Что? – в недоумении спросила Лилу.
– Вы запачкались. Вот тут и тут . – он указал на своём лице уголки губ, получая все больше удовольствия от общения с этим вокзальным недоразумением.
– Ой, спасибо. – Лилу схватила салфетку и принялась вытирать лицо.
– Прошу, окажите мне услугу, Лилу. Просто посмотрите этот дом. Как я уже говорил, платить вы можете начать только через месяц. За это время вы точно найдёте работу. Понимаете, Лилу, я пообещал одной милой пожилой даме найти того, кто согласился бы за символичную плату, беречь дом как зеницу ока. Хозяйке важнее сохранность жилища, чем доход. И мне кажется, мы встретились, чтобы помочь друг другу. Вам нужно жильё, а я не риэлтор, и для меня это целая проблема. Отказать ей я просто не мог.
– Вы всегда такой безотказный? – спросила Лилу, немного повеселев от полученной дозы сахара.
– Не всегда. – улыбнувшись, ответил Алан.
Мужчина посмотрел ей в глаза и понял, что никогда раньше не встречал такого оттенка. Лазурные, они притягивали и восхищали.
– Я рад, что вы меньше грустите. В Париже нет месту грусти. Вот увидите.
Алан придвинул Лилу свой круассан, зная, что ей он доставит большее удовольствие.
– Доедайте и поехали…

Глава 4
***
В машине пахло мужским парфюмом и свежестью после дождя. На удивление, стихия быстро успокоилась. Небо стало приобретать более приветливые оттенки, уступая господство ярким лучам солнца.
Лилу смогла немного расслабиться и насладиться поездкой по городу. Он был поистине прекрасен. Она с первых минут поняла отца, который считал Париж совершенно особенным местом. Люди здесь обладали неповторимой энергией и шармом. Чего только стоили милые пожилые пары, очаровательные в своём почтенном возрасте. Они занимали свой почетный пьедестал достопримечательностей города, хотя и не догадывались об этом. Ими хотелось любоваться не меньше, чем экспонатами Лувра.
Именно за такой парой, украдкой подсматривала Лилу на перекрёстке светофора.
Они сидели на улице за столиком кафе "Тюльпан".
Мужчина лет семидесяти с небрежной грацией наливал бокал белого своей пожилой супруге. Он был одет в рубашку зеленного цвета с коричневым галстуком, чёрные вельветовые штаны и коричневые туфли, натёртые до хрустального блеска, а даму его сердца украшало красное шифоновое платье, фетровая шляпка и в цвет платью балетки. Её волосы были аккуратно завиты, губы подведены красной помадой, а глаза накрашены тушью.
Женщина держала в руках букет белых тульпанов и с наслаждением вдыхала их сладкий аромат. Взяв свой бокал, мужчина что-то сказал своей спутнице и в награду словам получил нежный поцелуй в морщинистую щёку. Они отпили вина и неспешно продолжили вести беседу, над чем-то посмеиваясь. Возможно они отмечали годовщину свадьбы, а возможно это был их обыденный выходной. Но счастье, пронесенное сквозь года, читалось на их лицах и это было завораживающе прекрасно. Эта пара явно состарилась, но явно что не сердцами.
– Они очаровательны. – заметив, как Лилу наблюдает за пожилой парой, сказал Алан.
– Да. Я восхищаюсь такими людьми. Возможно ли ещё в наше время так любить?
– Возможно. – убедительно ответил Алан.
– Выглядит так, будто вы знаете о чём говорите.
– Знаю. – сдержанно ответил мужчина.
Повисло неловкое молчание. Лилу показалось, что она вмешалась не в своё дело.
– Какое у вас образование, Лилу? – пытаясь переключиться от нахлынувших воспоминаний, спросил Алан.
– Никакое. Я не училась после школы.
– А скрипка?
– Музыкальную школу я закончила десять лет назад. С тех пор иногда подрабатываю на свадьбах или дешёвых вечеринках.
– Это уже что-то. – с интересом заметил мужчина.
– Я непрофессиональный музыкант, Алан, и профессионально зарабатывать скрипкой мне просто не хватает навыков.
– Учиться никогда не поздно.
На этом они замолчали, въехав в частный сектор на улицу "Вишнёную". Лилу раскрыла рот от увиденного. Она не смогла сдержать восторженного возгласа.
– Впечатляет, правда? – довольный реакцией девушки, спросил Алан.
– Не то слово! Это просто рай какой-то! Я ничего прекраснее не встречала.
Взору девушки открылась сказочная картина цветущей вишни. Деревья росли максимально близко друг к другу, плотно расположившись по обе стороны узкой улицы. Их кроны были усыпаны крупными розовыми цветами, полностью скрывая под собой тёмные ветви. Они будто сплелись воедино, создавая иллюзию нескончаемой подвенечной арки.
– Я всегда считал эту улицу самой красивой в Париже.
– И неудивительно! Вот что я бы назвала любовью с первого взгляда!
Алан улыбнулся.
– В таком случае, вы не сможете отказаться от дома, потому что мы уже приехали.
Дом показался Лилу совершенно милым. Маленький, он был очаровательной белой зефиркой на фоне вишнёвых деревьев. Его украшали старинные резные ставни и тяжёлая дубовая дверь с витражным круглым окошком. Как и дом, они также были выкрашены в чистейший белый цвет. Правый угол дома полностью порос плющом. Он захватил своими щюпальцами оконную раму, медленно распространяя своё господство по фасаду.
Крыша дома оказалась плоской с невысоким кованым забором по краю. Ей явно не хватало цветов. Она прямо таки просила украсить её климатисом и петунией. Судя по пустующим горшкам, возможно, когда-то они там росли.
Перед домом величаво раскинуло свои ветви единственное дерево – акация, а вместо газона земля благоухала перечной мятой.
– Добро пожаловать!
Алан любезно пропустил Лилу в прихожую. Внутри пахло ванильными пирогами и старым деревянным паркетом. Сняв обувь, Лилу прошла вперёд и оказалась в гостиной. Прямо под окном на белом паркете стоял большой старинный диван фиалкового цвета в викторианском стиле с резными ножками. По бокам дивана свисали крупными балдахинами светлые льняные шторы с вышитыми в ручную голубыми фиалками. В углу комнаты разместился небольшой камин, перед которым расположились два кресла – родственники того самого дивана с резными ножками, и зелёный, местами прожжённый, ковер. Мебель была явно старая, но качественная. Лилу была в восторге от перспективы жить в этом зефирном домике.
Вдоль левой стены, как верные служаки, стояли деревянные книжные стеллажи изумрудного цвета. Они были заставлены всевозможными изданиями – старыми и новыми. Правда, книги находились в полнейшем беспорядке и Лилу сразу захотелось это исправить. Она с детства любила читать и всегда относилась к книгам с большим трепетом и уважением. К сожалению, её семья никогда не могла позволить себе иметь домашнюю библиотеку, поэтому она знала, чем именно займётся сегодня вечером. Для себя Лилу уже окончательно решила, что примет приглашение Алана.
На первом этаже расположились прихожая, гостиная, кухня, кладовая и туалет. Войдя на кухню Лилу оказалась в атмосфере аутентичной Франции.
– Вся техника в исправном состоянии. – облокотившись о кухонный гарнитур, сказал Алан.
Лилу скромно обвела взглядом уютную кухню, где поистине было бы приятно готовить. Медные кастрюли натертые до блеска висели над кованной вытяжкой, в углу стоял белый холодильник старого образца с огромными хромовыми ручками, на плите красовался чугунный чайник, а мойка расположилась прямо напротив окна с видом на задний двор.
– Мне здесь очень нравится.
– Я рад. В таком случае, я могу принести ваши вещи с машины?
– Что вы, я сама заберу их.
– Не стоит. Лучше посмотрите ещё спальню и ванну на втором этаже, а я мигом вернусь.
– Хорошо, спасибо!
Алан вышел из дома. Лилу направилась на второй этаж. Винтовая лестница приятно поскрипывала под ногами девушки. Поднявшись, она оказалась в маленьком коридоре с двумя спальнями, которые были расположены друг напротив друга. Лилу подошла к двери левой спальни. Она повернула ручку, но та не поддалась.
Лилу решила оставить свои попытки открыть эту дверь и подошла к правой комнате. Повернув ручку, Лилу без препятствий вошла в залитую солнцем спальню. Она оказалась простой и приятной на вид: двуспальная кровать, комод, вещевой шкаф и прикроватные тумбочки были выкрашены в белый цвет, в отличие от полов. На удивление они были кукурузного цвета. Перед кроватью лежал пушистый ковер в цветочек, а окна украшали льняные шторы с вышитыми в ручную ромашками. Лилу заметила дверь в конце комнаты, которая как и думала девушка, вела в ванную комнату.
– Я поставлю вещи у шкафа?
Лилу повернулась на голос вошедшего Алана.
– Да, спасибо.
– Тебе здесь нравится? – спросил Алан, окинув взглядом спальню.
– Очень. – улыбнувшись, сказала Лилу.
– Я рад. Не против, что на ты?
– Нет, конечно. Так даже комфортнее.
– Вот и славно. Что ж, думаю, на этом я попрощаюсь. Ты можешь располагаться. В пяти минутах ходьбы находится магазин. Я тебя подвезу, если хочешь?
– Ой, это было бы здорово. – благодарно ответила Лилу. Она и забыла, что кроме круассанов Алана ничего нормального сегодня не ела.
– Я не смогла открыть комнату напротив. – выйдя в коридор вспомнила Лилу.
– Ах, да забыл предупредить. Это комната дочери хозяйки. – виновато сказал Алан.
– Она здесь не живёт, но её вещи хранятся в этой комнате, так что это единственная часть дома, которая будет вне твоего доступа. Ничего страшного?
– Нет, конечно. Для меня здесь места больше чем достаточно. И вообще, я хотела сказать тебе огромное спасибо, Алан. Ты мне очень помог сегодня. Ты даже не представляешь как.
– Не стоит благодарности. – улыбнувшись ответил мужчина. – Всегда рад помочь.
***
С наступлением вечера Лилу почувствовала усталость. Она легла на диване в гостиной, укрывшись шерстяным пледом. За окном ярко светила луна, в чашке остывал чёрный чай, который она купила в магазине. Она посмотрела вокруг и не смогла сдержать слёз счастья.
Впервые её окружали столь уютные стены и покой. Она по-настоящему почувствовала себя в безопасности. Она не боялась, что сейчас что-то прилетит в голову. Мать не начнёт очередного скандала и не придётся выпроваживать её собутыльников после работы, в надежде просто спокойно поспать. Лилу была счастлива и очень благодарна Алану. Ей до сих пор не верилось, что чужой человек вот так безвозмездно ей помог. Может это и безрассудно, может в другой ситуации она бы горько пожалела о своей доверчивости. Но всё обошлось и Алан не оказался бандитом, торгующим женщинами. Алан был для неё каким-то абсолютно недосягаемым, современным рыцарем. Лилу улыбнулась своим мыслям, представив Алана в доспехах на коне, с красным плащом за спиной и шпагой. Правда себя она увидела грязной уличной торговкой, которой Алан просто протянул руку помощи. Пусть так. Но она приняла эту помощь и теперь безмерно благодарила своего спасителя. В лучшем случае её ждал бы сегодня ночлег в хостеле, в худшем на вокзале.
А как же всё-таки хорошо засыпать в тишине и уюте! Не зря папа говорил, что Париж – это город чудес. Сегодня она лично убедилась в правдивости этих слов. Лилу незаметно для себя провалилась в царство Морфея, впервые ни разу не проснувшись за ночь…

Глава 5
***
Лилу
Утро следующего дня встретило Лилу запахом мяты. Эта чудесная трава приятно благоухала сквозь приоткрытое окно гостиной но. На её поляне летали музыкантики и мотыльки, радуясь новому дню. Выбравшись из под пледа, девушка пошире открыла шторы и улыбнулась. Утреннее солнце вовсю припекало землю. Чёрный дрозд неподалеку напевал свою песню. Всё вокруг казалось таким гармоничным и умиротворённым.
В прекрасном настроении Лилу быстро приняла душ и теперь с наслаждением заваривала себе кофе. Его аромат заполнил кухню, создавая атмосферу идеального пробуждения. Сделав первый глоток, она прошла в гостиную и уставилась на книжные стеллажи.
– Что ж, кажется я знаю чем сегодня займусь.
Лилу поставила чашку с кофе на журнальный столик и неспешно стала снимать книги с полок. Книга за книгой она опустошала стеллажи, пока не закончилось место на полу.
– Значит, с этой стороны у нас будет классика. С этой современная беллетристика, ну а тут научные трактаты и газеты.
Книжная пыль летала в лучах солнца. Лилу с удовольствием планировала порядок библиотеки, наслаждаясь запахами старых изданий. Она с трепетом пролистывала классику, которую читала давным-давно в школе на уроках литературы. Библиотека была поистине прекрасна. Тут был и Достоевский, и Чехов, и Пушкин, и Бальзак. Но всё это померкло, когда Лилу увидела книгу, которую не могла найти с тех пор, как закончила музыкальную школу. "Жизнь удивительных людей". Это книга с интересными историями из жизни великих музыкантов в форме художественного повествования. Истории из детства Моцарта, захватывающие рассказы о творчестве Бетховена, Мусоргского, Шопена. Эти уроки невозможно было забыть. Все ученики в классе слушали учителя с широко открытыми глазами, ловя каждое слово Миссис Рене. В такие дни даже отстающие ребята сдавали материал на отлично.
– Как же давно я тебя искала.
Лилу уселась поудобнее и погрузилась в чтение истории жизни Римского-Корсакова. Она и не заметила, как прошло больше часа. Кофе давно остыл, а книги продолжали лежать в разбросанном виде.

Тук-тук-тук.
Лилу услышала стук в дверь. Она точно никого не ждала в гости. Оглядев свой внешний вид, она с тревогой направилась к двери, но увидев, что за дверью стоит Алан, девушка с облегчением выдохнула. Растрёпанные волосы и пижама её не волновали. К тому же Алан уже видел её в самом непривлекательном состоянии.
– Привет! Не разбудил? – улыбаясь, спросил Алан.
Он был красив, как и в прошлый раз. Классический костюм синего цвета, белая рубашка, в руках кожаная папка, на лице идеальная улыбка. Лилу немного смутилась.
– Нет, я давно не сплю. Проходи. – девушка жестом пригласила Алана зайти в дом.
– Спасибо! Я не надолго.
– Будешь кофе?
– Это было бы здорово. Кстати, я захватил по дороге круассаны. Когда я их купил, они были ещё горячими.
– Не стоило беспокоиться, но спасибо большое. – Лилу смущённо приняла бумажный пакет с ароматной выпечкой.
Пройдя в гостиную Алан увидел книжный погром.
– Ого, тут кажется прошел торнадо.
– Да, я решила немного прибраться. Библиотека просто потрясающая.
– Согласен. Я любил в детстве шарить на её полках в поисках комиксов. Но увы их просто не было в этом доме. Зато я находил книжки по анатомии. – хохотнув, сказал Алан.
– В нашей школе это был любимый учебник у мальчишек. Наверное, не было ни одного, кто не сдал бы на отлично материал в разделе "Мужчина. Женщина".
– Да, да, у нас тоже. – они оба посмеялись над школьными воспоминаниями.
– А ты значит с детства бывал в этом доме?
– Да, хозяйка дома давняя подруга моей мамы.
– Вот оно как. Теперь понятно почему ты не мог ей отказать.
– Да, она сейчас болеет и после лечения поехала на юг в Прованс к дочери погостить.
– А когда она вернётся, то мне же нужно будет съехать? – с грустью констатировала Лилу. Она быстро полюбила этот зефирный домик.
– Нет, она вряд-ли сможет самостоятельно жить здесь. – слова Алана прозвучали как-то печально.
– Она очень сильно больна?
– Да. Но ты не волнуйся, я уже подготовил контракт на год. Так что минимум год ты сможешь здесь жить.
– Даже не знаю, как теперь радоваться, зная, что этот прекрасный дом вынуждена покинуть тяжело больная хозяйка.
– Радуйся, потому что ей будет приятно знать, что этот дом в надёжных руках.
В повисшем молчании они прошли на кухню.
– Алан, я забыла, что у меня нет сахара. – виновато сообщила Лилу.
– Я пью без сахара и если можно на большую чашку ложку кофе. Не люблю крепкий кофе.
– Я тоже не люблю крепкий кофе. В моей семье только брат пил крепко сваренный кофе, а ещё лучше ристретто из кофемашины. Он всегда бухтел на меня, говоря, что я пью не кофе, а кофейный суп и вообще, зря порчу благородный продукт. Он считал настоящим преступлением употреблять кофе в некрепком виде.
– Значит мы с твоим братом не поладим. Получается, я тоже всю жизнь пью кофейный суп. – улыбаясь, констатировал Алан.
– К сожалению ты действительно не сможешь поладить с братом, потому что он умер.
– Мне очень жаль, Лилу. Извини. – с сочувствием, сказал Алан.
– Ничего, – грустно ответила девушка.
– Он умер семь лет назад. Мы с ним не были очень близки, но и врагами тоже не были.
Лилу открыла сервант и достала две красивые фаянсовые чашки.
Она мало кому рассказывала о своём брате. Сотрудникам по работе не за чем было знать, а школьные подруги итак были в курсе. Город маленький и среди молодежи он был довольно популярным парнем. Люк был из ряда разгильдяев, которые притягивали малолетних девчонок. Он с лёгкостью покорял неискушенные девичьи сердца своим байком, кожанкой и дерзким поведением. Одноклассницы Лилу часто просили устроить им встречу с её братом. Они с постоянной регулярностью просили передать Люку записку с номером телефона или зацелованные красной помадой письма.
– Меня интересовала учёба и спокойствие, – продолжила свой неспешный рассказ Лилу.
– Его – байки и веселье. Мы были очень разными людьми, но нас обоих тянуло к искусству. – Лилу на секунду окунулась в воспоминания.
Алан наблюдал за Лилу, пока та молча колдовала над туркой. Она выглядела по-домашнему мило. Пижама в красную полоску свисала на её худеньком теле. Короткие чёрные волосы непослушными кудрями бились о шею. Босые ноги шлёпали по паркету. Лилу отличалась от девушек его круга. В юридической конторе, где он был главой департамента по особосложным делам, женщины не отличались настоящей красотой. Они были либо дамами почтенного возраста, либо разукрашенными девицами, которые пытаются протиснуться по карьерной лестнице далеко не умом и сообразительностью. Он считал Лилу действительно красивой девушкой. Настоящей и естественной в своей красоте. И он рад, что смог ей помочь в трудную минуту.
– Люк сам виноват в своей смерти, но я не считаю его плохим человеком. Если бы не наркотики и дурная компания, он стал бы известным художником. В этом я не сомневаюсь. Его картины действительно обладали неповторимой энергией и атмосферой. Но увы…
– Мне очень жаль.
– Мне тоже. Я всегда думаю, что было бы если бы не его "игры с огнём".
– Сегодня статистика действительно ужасает. Только в США более ста тысяч молодых людей в год погибает от передоза и это действительно огромная проблема.
– Да. И выхода кажется что нет.
Лилу поставила чашки с ароматным кофе на стол.
– Надеюсь, я тебя не загрузила?
– Поверь, у меня такая работа, что подобные разговоры меня точно не грузят.
– А какая у тебя работа? – с интересом спросила Лилу.
– Я юрист.
– Ого. Понятно теперь почему ты всегда такой красивый. – сказала Лилу раньше, чем успела подумать.
– Что ж спасибо за комплимент.
Алан довольно улыбнулся, радуясь смущению Лилу. Он в очередной раз посчитал её смущение абсолютно очаровательным.
– Я хотела сказать, ответственная работа, – ругая себя, пробормотала Лилу.
– Не больше, чем приготовить качественный кофе. – не отрывая взгляда от покрасневших щёчек девушки, отшутился Алан.
Лилу в неловкой для неё тишине разложила тарелки. Нарезала аккуратными кружочками вчерашний багет с отрубями, достала с холодильника сыр гауда. В центре стола поставила красивое блюдо из парижского хрусталя, которое отыскала в том же серванте. Бережно разложила круассаны и уселась напротив мужчины.
– Больше ничего предложить не смогу.
– Больше и не надо. Лучше скажи, как спалось первую ночь в этом доме? – пытаясь разрядить обстановку, спросил Алан.
Мужчина сделал первый глоток кофе и он ему понравился.
– Это была лучшая ночь в моей жизни. Я спала, как убитая.
– Рад это слышать. В таком случае я могу озвучить главную причину моего визита. У меня есть предложение по работе.
– Ого, ничего себе. – обрадовалась Лилу.
– Сразу скажу, Лилу, эта работа требует эмоциональной устойчивости.
– Надеюсь, ничего криминального?!
– Нет. – успокаивающе, ответил Алан. – Это работа в хосписе.
– Хоспис – это как больница, только для умирающих?
– Да, это место для безнадежно больных людей.
Алан заметил смятение девушки.
– На самом деле, всё не так страшно, как звучит. Обязанности простые, уборка, помощь администрации, полив цветов, поддержка больных людей. В общем помогать в обслуживании хосписа. За больными ухаживают медсёстры. Тебе потребуется выдержка только в одном – не привязываться.
– Эм, даже не знаю, что и сказать. Я растеряна. Я могу подумать?
– Да, конечно. Добавлю, что это особый хоспис. Он очень далёк от его мрачных собратьев. Это дом, где каждый больной попадает в любящую семью и с облегчением физической боли, пациенты получают и душевный покой. Если хочешь, я смогу подвести тебя на днях на экскурсию? Посмотрев лично, ты сможешь определиться.
– Честно говоря, кроме маркета и музыкальных подработок, я нигде работала. И мне страшно. Но, я приму приглашение посмотреть.
– Договорились.
***
Алан уехал спустя двадцать минут. Он поблагодарил Лилу за гостеприимство, оставил свой номер телефона, записал её, а так же передал на рассмотрение контракт аренды. Документ был составлен по стандартному образцу, но мужчина настоял, чтобы Лилу лично тщательно прочла в спокойной обстановке и только после ставила подпись.
Лилу было приятно общаться с Аланом. Она никогда не получала столько заботы и внимания. Проблема была лишь в одном, не влюбиться в этого заботливого мужчину. Остаться с разбитым сердцем, перспектива не самая лучшая. И хотя она видела его второй раз в жизни, добра он уже сделал ей больше, чем родная мать.
Вспомнив маму Лилу сдержала скопившиеся в уголках слёзы. Она жалела маму. Её последние слова невероятно ранили и выстроили между ними огромную железобетонную стену, но сердце Лилу всякий раз сжималось от боли и тоски.
– Мамочка, как же так…– тихо обращалась она в надежде быть услышанной сердцем матери.
Перекусив круассанами, Лилу решила отбросить грустные мысли и окунулась в мир рифм и знаний. Книга за книгой она сортировала издания по категориям. Спустя два часа она закончила сортировку и принялась опустошать последний стеллаж. Сняв все книги с нижней полки, Лилу увидела маленькую дверцу в углу стеллажа. Дверца была совсем не большая, размером с записную книжку. Взявшись за крохотную ручку ввиде железной розы, Лилу потянула дверцу на себя и обнаружила небольшой тайник. Внутри она увидела стопку пожелтевших писем. Они были перевязаны голубой лентой. Сбоку лежал засушенный букет лавандовы и пара детских ботиночек. Лилу хотела было закрыть тайник, но какая-то неведомая сила противилась её здравому смыслу. Отмахнувшись от зова совести, девушка аккуратно достала письма, затем почти невесомо подняла букет лаванды и обнаружила под ним фотографии.
Сердце Лилу тревожно забилось. Она понимала, что прикоснулась к чьей-то жизни, памяти, а возможно и тайне. Отложив письма в сторону, она с интересом стала рассматривать снимки. На них были изображены парень и девушка. Даже самый непроницательный человек в мире понял бы, что они влюблены. Любовь читалась в их взглядах. Кто-то сказал, что глаза расскажут больше тысячи слов. И сейчас это высказывание подтвердило своего автора.
Сколько им было лет? Кажется, что не более двадцати. Лилу остановилась на снимке, который ей особо понравился. Девушка на фотографии выглядела задорной и веселой. Она бежала по пляжу явно смеясь. Её короткие чёрные волосы замерли в прошлом, разлетевшись красивым веером по сторонам, а короткое платье в горошек демонстрировало стройные загорелые ноги. Кадр получился немного смазанным, но абсолютно живым и эмоциональным. Цвета снимков потускнели, но Лилу казалось что она слышит шум моря и смех этой девушки. На обратной стороне снимка мелким каллиграфическим почерком было написано: "Под лавандовым бризом" и год 1989. Она просмотрела все фотографии и на обороте каждой было написано тоже самое – "под лавандовым бризом".
Лилу охватило волнение. Фраза была ей знакома. Но припомнить, где именно она её видела, никак не удавалось. Просмотрев фотографии ещё раз, Лилу решила спрятать их обратно в тайник. Туда же она поместила когда-то лиловый букетик и связку писем. Совесть ей всё-таки не позволила их открыть. Однако что-то подсказывало, что она это сделает. Лилу не отпускало чувство, что она как-то связана с этим тайником и его прошлым. И к нему она ещё раз вернётся…

Глава 6
***
1989 год
– Агата, я всегда буду с тобой. – стирая слёзы с лица девушки, тихо шептал Грег. – Ты веришь мне?
– Да, Грег. – шморгая носом, отвечала Агата.
Они стояли на перроне, крепко прижимаясь друг к другу. В последний раз она вдыхала его запах, ощущала тепло его тела и замирала от ласк. Грег уезжал, а сердце девушки разрывалось на части, отказываясь жить без него.
Она страшно боялась этой разлуки.
И дело тут было вовсе не в долгом ожидании.
Хоть два года! Хоть три! Хоть пять лет! Она выдержит любое расставание! Только бы знать, что они вновь будут вместе.
Но ведь это гнусное чувство, что они больше никогда не увидятся, тёмной тучей разрасталось в её груди. Ощущение скорой беды терзало её душу и она проклинала эту разлуку. Но ещё больше она проклинала себя за беспомощность.
– Не плачь, пожалуйста, любимая.
– Хорошо! – сказала Агата и ещё больше заплакала.
– Помни, даже находясь на расстоянии тысячи километров, я буду обнимать тебя ветрами Прованса. Не грусти, пожалуйста, родная. Я же скоро вернусь. Всего лишь год.
– Грег, а если мы больше никогда не увидимся?
– Мы не увидимся только в случае моей смерти. – заглянув в глаза Агаты, серьезно произнёс парень.
– Умирать я пока не собираюсь. Так что, совсем скоро я вернусь и больше никогда тебя не отпущу. Ты мне веришь?
Девушка молчала. Она смотрела в любимые глаза Грега.Она хотела закричать всему миру, что не верит и не отпустит его. Она хотела заставить его передумать, порвать билет и вместе вернуться домой, но не могла. Не имела права…
Диспетчер сообщила об отправке поезда. Грег притянул Агату и жадно поцеловал её. Он тоже боялся разлуки, но был уверен, что скоро вернётся.
– Мне пора, – нехотя отстранившись, сказал Грег.
Он ободрительно улыбнулся, вложив в руку Агаты конверт с фотографиями, ещё раз поцеловал её в алые губы и зашёл в вагон.
– Нет! – зажав рот рукой от нахлынувшей паники, запротестовала Агата.
Поезд двинулся. Девушка побежала вслед за вагоном.
– Грег, обещай, что вернёшься. Чтобы ни случилось, ты обязательно вернёшься. – кричала девушка.
– Обещаю, Агата. Я люблю тебя!
Поезд набрал скорость и оставил после себя только порыв тёплого ветра.
Рухнув на колени, Агата горько заплакала.
– И я люблю тебя…
***
Лилу проснулась от настойчивого звонка будильника. Взглянув на часы, девушка расстроенно простонала и вмиг выбралась из теплой постели. С того момента, как она поселилась в этом прекрасном доме, Лилу спала крепко и не просыпалась посреди ночи от кошмаров, которые преследовали её последние несколько лет. Вот и сегодня она просто не услышала первый звон будильника и благополучно наслаждалась мирными снами.
– Вот зараза! – ударившись ногой о комод, выругалась девушка.
Она металась по комнате в попытках быстро одеться.
Через двадцать минут должен будет приехать Алан и отвезти её в хоспис. Она всё-таки согласилась посмотреть это место.
Целую неделю Лилу читала статьи в интернете про хоспис, интервью людей и врачей. Она пыталась понять, стоит ли вообще туда ехать или лучше сразу отказаться и не морочить голову Алану. Сомнения девушки разрушило интервью Аннет – медсестры, которая работала вот уже десять лет в таком учреждении.
В интервью популярного медицинского журнала Аннет процетировала слова Соломона, которые Лилу не задумываясь записала на клочок канцелярской бумаги и по привычке поместила на холодильнике.
***
Медсестра Аннет: "Лучше ходить в дом, где скорбят, чем в дом, где пируют, потому что смерть ожидает каждого человека, и живые должны помнить об этом."
Журналист: Хорошо сказано! Кто автор этих слов?
Медсестра Аннет: Царь Соломон.
Журналист: Это действительно интересная цитата. Но всё-таки замечу, что она про дом скорби.
Медсестра Аннет: Работа в хосписе – это далеко не"радужное место". Хоспис – не про свет, но точно про просветление души.
Журналист: Что вы имеете ввиду?
Медсестра Аннет: Знаете, моя жизнь делиться на "до" и "после" с того момента, как я начала работать в хосписе. Раньше, я меньше ценила прекрасное вокруг. Постоянно ныла. Считала, что мне всего мало. Нужно больше модной одежды, тусовок, путешествий, больше лоска. В общем, нужно больше денег для того, чтобы оценить вкус жизни и перестать выть, как белуга. (Смеётся)
Журналист: Не хотите ли вы сказать, что начав работать в хосписе, вы стали больше испытывать радость в жизни?
Медсестра Аннет: Да. В этом и есть парадокс хосписа. Ты попадаешь в печальное место, которое взращивает в сердце настоящую тягу и любовь к жизни.
Журналист: И что есть теперь "любовь к жизни" в вашем понимании?
Медсестра Аннет: Я бы хотела ответить словами, одной женщины, которая в молодом возрасте мужественно встретилась лицом к лицу со смертью. Она была моей первой …(пауза)…она первой ушла на моей смене.
Журналист: Ушла? Вы имеете ввиду вылечилась?
Медсестра Аннет: Если бы. (Печально улыбается). Мы предпочитаем говорить "ушёл", когда человек умирает. В слове "смерть" слишком много боли, а нам хочется верить, что человек просто ушёл от нас, наконец избавившись от страданий.
Журналист: Интересно.
Медсестра Аннет: Так вот, если вернутся к вашему вопросу, то я бы ответила последними словами этой молодой женщины, которые она сказала мне, перед тем, как уйти. Её звали Валери (пауза).
Я тогда работала во вторую смену. На обходе я заглянула в комнату Валери. Она стояла у окна, в белой измятой ночнушке, которая висела на исхудавшем теле. Это была теплая летняя ночь. Луна была как никогда яркой. И, знаете…(пауза)… меня удивило не то, что Валери в принципе не могла уже ходить, но каким-то чудом самостоятельно встала и продолжала стоять у окна. Меня поразило выражение лица Валери. Никогда не забуду ту страсть, с которой она смотрела на Луну.... (Вытирает слёзы).
Извините, сложно сдержать эмоции.
Журналист: Понимаю…
Медсестра Аннет: Когда я подошла к ней, то заметила сильную дрожь в ногах и руках Валери. Её мучали боли. Лоб покрылся испариной. Я хотела уложить её в постель. Сказала, что принесу морфин и она сможет поспать. Но Валери отказалась.
"Аннет, посмотри какая Луна. Это же просто невероятно!" – говорила она с такой страстью, что я невольно залюбовалась Луной будто впервые. (пауза)
Когда Валери стало совсем невыносимо трудно, она попросила придвинуть кровать к окну, потому что она знает, что это последняя Луна в её жизни и она хочет, чтобы Она провела её в дальний путь. С тех пор я не могу спокойно смотреть на Луну. (пауза)
К трём часам утра Валери стало совсем плохо. Когда я добавила морфина, ей немного полегчало и она, взяв меня за руку, сказала свои последние слова, которые я запомнила на всю жизнь.
"Аннет, ты замечательная девушка. Мне повезло встретить эту ночь рядом с таким добрым человеком как ты. Я знаю, что сегодня умру. И я хочу просто тебя попросить: люби свою жизнь и цени её. Цени каждый новый день. Восхищайся рассветом и затаив дыхание встречай закат. Делай побольше фотографий с друзьями и не удаляй дурацкие смазанные кадры, где вы смеётесь. В них столько настоящего… Никогда не предавай дружбу и всегда защищай близких. Найди любовь всей своей жизни и не отпускай её. А если нужно, борись пока не достигнешь в полной мере счастья. В моменты одиночества, помни, что в мире есть те, кто по-настоящему тебя любит, просто вы ещё не встретились. Будь такой же искренней и открытой. И ещё…(Валери смахнула слёзы и улыбнулась) попытайся услышать, о чём говорят звёзды и о чём поют птицы. "
(Пауза)
Валери не стало в 5:03 утра.
Журналист: Простите, Аннет, теперь я не могу продолжить вести интервью. Зря потратила час времени на макияж и боюсь, что слезами залью весь материал. (шморгает)
Медсестра Аннет: Именно та ночь и стала для меня переломной. На смертном одре Валери мечтала о Луне, звёздах, запахе рассвета и ни разу не вспомнила про дорогие вещи, власть или богатство. Понимаете?! Я прошла с ней и уже многими другими людьми их последнюю дистанцию и знаю, о чём человек мечтает на смертном одре. Поверьте, ни один не говорит о деньгах, как о главном счастье в жизни.
Журналист: Хотите сказать, что деньги не нужны?
Медсестра Аннет: Нет, конечно! Деньги дают защиту. С ними мы можем получить больше эмоций. Путешествия в далёкие экзотические страны стоят денег.
Журналист: И не малых.
Медсестра Аннет: Да! Но я так же хочу сказать, что часто жажда денег и бесконечная погоня за ними лишает нас настоящего богатства – уметь ценить жизнь здесь и сейчас. Ловить момент прекрасного. Ведь мы уже богаты. Просто посмотрите на звёзды, небо, деревья, птиц, на своего кота и вы поймёте, что уже безмерно богаты.
Журналист: А если нет кота?
Медсестра Аннет: Тогда найдите на улице или возьмите из питомника. Коты – наши пушистые цветы. Не пожалеете. (Смеётся)
Журналист: Что ж, на этой позитивной ноте мы закончим интервью с красивой женщиной, прекрасной медсестрой и поистине заслуживающим уважения человеком! Вы затронули моё сердце и уверена, что затронете сердца наших читателей.
Успехов вам в вашем столь важном деле, Аннет!
Медсестра Аннет: Спасибо!
***
Лилу заканчивала приводить в порядок волосы, как услышала стук в дверь.
– Иду!
Открыв двери, Лилу увидела как всегда идеально одетого Алана в синих брюках и белой рубашке. Он тепло поприветствовал девушку и вручил ей ещё тёплые круассаны.
– Алан, спасибо тебе.
Лилу с улыбкой приняла вкуснопахнущую выпечку.
– Мне кажется, что у тебя цель меня раскормить.
– Вовсе нет. Тебе просто незачем волноваться на этот счёт.
– Может тогда по чашке кофе? Жалко оставлять круассаны нетронутыми. От них так вкусно пахнет.
– Согласен, но если только быстро.
– Хорошо.
Лилу закончила собираться и быстро принялась за приготовление кофе.
– Как ты? Уже обжилась потихоньку?
– Спасибо, Алан. Я просто, как в раю. Если ещё устроюсь на работу, то вообще буду счастлива. Я всю неделю читала про хоспис. Конечно, это место требует выдержки, но думаю, что это будет интересный опыт.
– Хоспис удивительное место. Есть два варианта. Либо ты навеки станешь его частью, либо надолго тебя не хватит.
Пока они пили кофе с круассанами, Лилу рассказала Алану про интервью медсестры Аннет и что именно оно повлияло на её окончательное решение принять его приглашение.
– Я рад, что ты согласилась. К тому же хоспис "Солнечный" абсолютно особенный.
Спустя пол часа Лилу стояла на пороге учреждения, которое с первого взгляда оправдывало своё название. Четырёхэтажное здание в викторианском стиле предстало перед глазами девушки в светлых тонах, но ставни, двери, скамейка и крыльцо были выкрашены в ярко жёлтый оттенок. Балконы с колоннами, башенки под остроугольной крышей, изогнутой формы кровля из серой черепицы создавали впечатление сказочного дворца, а панорамные окна добавляли величественному строению доброжелательности. Жёлтые беседки затерялись среди идеального яблочного сада, расположенного слева и справа. От маленькой калитки с аркой поросшей климатисом вела каменная дорожка к центральному входу, а на самой калитке скромно расположилась надпись Хоспис "Солнечный", 212 Авеню Аустерлиц.
– Добро пожаловать в "Солнечный"!
Алан открыл тяжёлые двери и пропустил Лилу вперёд.
В состоянии волнения девушка оказалась внутри хосписа. Хол и его убранство выглядело также сказочно, но уютно. Трёх метровые колонны в том же викторианском стиле казались скорее милыми стражниками.
Высокие окна украшали длинные тяжёлые "маркизы" молочного цвета, в центре висела большая хрустальная люстра, на стенах красовались бра, а старинный паркет был выкрашен в приятный жёлтый цвет.
– Бонжур*, Алан! Бонжур, мадам!
Миловидная девушка на рецепции поприветствовала вошедших.
– Привет, Марго! Са ва*?
– Са ва, Алан! Вы к Доктору Санни?
– Да!
– Она вас ждёт!
– Спасибо!
Лилу и Алан прошли рецепцию и попали в длинный коридор. Всё те же солнечного цвета полы провожали их, всё те же бра украшали стены, но теперь добавились фотографии. Их было не счесть. Маленькие, большие, чёрно-белые и цветные – они усыпали стены коридора.
– Кто эти люди? – в удивлении спросила Лилу.
– Это постояльцы хосписа. Доктор Санни ввела эту традицию, чтобы разнообразить будни больных. В хосписе на постоянной основе работает фотограф Майкл. Уверен, он от тебя не отстанет, пока не сфотографирует. – сказал Алан, кинув быстрый взгляд на Лилу.
– С чего ты это взял?
– Ну, потому что ты красивая. А Майкл падок на женскую красоту. Так что готовься!

Лилу смутилась, почувствовав, как начинают пылать щёки. Алан тоже понял, что сболтнул лишнего.
– Здесь оборудована фотостудия. – продолжил беседу мужчина. – Все желающие могут записаться на фотосессию, после которой будут отобраны их лучшие фотографии и повешены на стену в рамочке. А если твоя фотография уже висит, то ты просто оставляешь фотографии себе на память. Пришли.
Алан постучал в дверь и оказался внутри просторного офиса за столом которого сидела красивая женщина. Её облик показался Лилу каким-то солнечным и наполненным добротой. Женщина подняла взгляд и тут же встала выйдя из-за стола.
– Здравствуй, Алан!
– Здравствуй, Санни!
Мужчина и женщина обменялись дружескими поцелуями, но Лилу смутилась, почувствовав себя лишней.
– Позволь представить тебе Лилу. Я про неё говорил.
– Здравствуйте, Лилу! Меня зовут Санни. И я директор этого учреждения.
– Очень приятно познакомиться! – сказала Лилу.
Санни предложила присесть.
– Чай? Кофе?
Выбор Алана пал на чай и поэтому Лилу решила последовать его примеру.
– Санни готовит самый вкусный чай.
– Ой, скажешь тоже. – с улыбкой отмахнулась женщина.
Санни принялась сервировать поднос. Лилу скромно наблюдала за её действиями. На вид ей было лет тридцать пять – сорок. Она говорила с плохо скрываемым акцентом, что делало её образ более загадочным.
– Алан сказал, что вы ищете работу. Я была бы рада предложить вам вакансию помощника администратора. В ваши обязанности входили бы уборка хола, полив цветов и выполнение мелких поручений администратора, а так же общение с постояльцами во время обеденного перерыва, создание приятного настроения и атмосферы. Наши жильцы очень хрупкие и ранимые, поэтому крайне важно нести тепло и доброту, общаясь с ними. А если вы пожелаете, то вы могли бы нас иногда радовать игрой на скрипке. Алан сказал, что вы неплохо играете.
– Буду рада принести пользу.
– Парфе*! – сказала Санни с всё тем же английским акцентом. – Приходите завтра на стажировку. Я вам всё покажу и расскажу. А также познакомлю с коллегами. В одиннадцать вас устроит?
– Да, конечно.
– В таком случае, до завтра, Лилу.
– До завтра, Санни!

* Бонжур! – (перевод с французского "Здравствуйте!")
* Са ва! – (перевод с французского "Как дела?")
* Парфе! – (перевод с французского "идеально")

Глава 7
***
Первый рабочий день Лилу начался с приятного знакомства. Администратор Марго быстро стёрла все границы стеснения и формальностей. Она отличалась небрежной сексуальностью, которой обладали настоящие парижанки, но в то же время была проста, как сибирский валенок. Она была одета в униформу хосписа. Узкие жёлтые штаны и не до конца застегнутая рубашка прекрасно подчеркивали её длинные ноги и аппетитную грудь. А неопрятные волосы и ногти показывали всем представителям мужского пола, что ей абсолютно плевать на их мнение. Она не собирается мучать себя ежедневным уходом, только, чтобы кто-то мимолётно посчитал её красивой. Либо люби меня такой, либо иди, куда шёл – таков был девиз Марго по жизни. И как ни странно, но внимания со стороны мужчин было хоть отбавляй.
– На самом деле, учить тебе ничего не нужно. По ходу дела ты просто будешь выполнять простые задания от администратора. Но вот по части общения с постояльцами, нужно запомнить одно правило. Быть честной, терпеливой и тактичной. Они знают, что умирают, поэтому меньше всего ждут притворства. Будь настоящей. С кем-то ты может и подружишься. Но мой тебе совет, Лилу, – не привязывайся. Потом будет больно.
– А были такие случаи, что человек выздоравливал?
– У нас не было.
– Жаль…
– Но были случаи в мире, когда человек с последней стадией рака получал совет от врача, есть капусту. И через время полностью выздоравливал.
– Но как?
– В капусте действительно есть очень полезные вещества. Но моё мнение, что всё бесполезно, если ты потерял тягу к жизни. Хоть миллион тонн капусты съешь или супер лечение получи, но первое, что должен человек хотеть – жить. И вот тут мои слова подтверждает второй феномен. Любовь. Были случаи, когда человек влюблялся, был счастлив и имел сильное желание жить ради любви.
– И?
– Вуаля! Его организм тоже самоисцелялся, рак четвёртой степени исчезал. Это всё, конечно, исключения из правил, но в нашем хосписе мы стараемся использовать все возможности. Поэтому главное – положительные эмоции, терпение, юмор и поддержка.
– Да, в жизни бывает всякое.
– Так, ладно. Ты можешь пока погулять по зданию, осмотреться. Если встретишь кого-то, обязательно поздоровайся и пожелай хорошего дня. Постояльцы это очень любят. Так же прогуляйся по саду. Он прекрасен. А как закончишь, проходи на обед.
– Хорошо, Марго! Спасибо!
Лилу двинулась по коридору с фотографиями. Сейчас у неё было время рассмотреть снимки. Она останавливалась ненадолго, чтобы пробежаться взглядом по каждому. Ей было печально видеть лица прекрасных людей, которые на момент фотосъемки понимали, что они умирают. Но в то же время, их глаза не излучали обречённость. Скорее в них читалось сильное желание жить и радоваться тем мгновениям, когда боль отходит и можно просто наслаждаться солнцем или вкусным кофе.
Мадам Мадлен, смотревшая задорным взглядом с фогорафиии на Лилу именно так и делала в тот момент. Конечно Лилу не могла знать, что она только встала с кровати после очередной химии, накрасилась, самостоятельно сходила в буфет за чашкой любимого кофе "noisette" с молоком и ринулась фотографироваться. Не могла знать Лилу и того, каких непомерно огромных усилий ей стоило просто улыбаться. Единственное, что выдавало её болезнь – предсмертная худоба.
– Мне очень нравится этот снимок.
Лилу обернулась и увидела позади себя симпатичного парня. Он стоял облакотившись спиной о колонну и с грустью смотрел на Мадам Мадлен.
– Она удивительная женщина. Снимок получился настолько жизнерадостный, что вряд-ли кто-то подумает о том, как спустя час она плакала в комнате от нестерпимой боли.
– Это так грустно…
Парень оторвался от стены и подошёл к Лилу.
– Я Гоги, фотограф данного места.
Гоги дружелюбно протянул руку Лилу.
– Я Лилу, помощник хосписа "Солнечный". – ответила Лилу с улыбкой.
Гоги был смугловатый, с исссиня черной шевелюрой на голове, которая была кучерявой как грузинская папаха, орлиным носом и угольно-черными глазами с вечно томным взглядом. Он был высоким, худым парнем. Лилу почти сразу пришла к выводу, что он скорее всего грузин. В родном Марселе, она знала несколько грузин. Они работали грузчиками в том же магазине, что и она. Правда Гоги бы подошла роль кавказского гопника или роль популярного реп исполнителя из Лос-Анджелеса. Но только не грузчика. Так или иначе, он излучал харизму человека с душой артиста. Не зря его фотографии, были не просто картинкой, а фрагментом, который нес повествование жизни человека.
– Знаю. Все уже знают.
– Да?! Но как?
– Понимаешь, Лилу, "Солнечный" – не просто хоспис. Это семья. И здесь очень тщательно идёт отбор. Так что, если ты сюда попала, знай, ты в первую очередь – хороший человек, а потом уже сотрудник.
– Но как можно судить, хороший я или плохой? Мы всего-то пять минут пообщались с Санни.
– Тебя рекомендовал Алан. А ему Санни доверяет на сто процентов.
Лилу ощутила прилив радости и мимолётный укол ревности, который появился из ниоткуда. Она постаралась отмахнуться от этого чувства.
– Ты давно тут работаешь?
– Почти с самого начала.
– Здорово! Марго сказала, что я могу прогуляться по хоспису. Не составишь мне компанию?
– С удовольствием!
Они медленно стали идти по коридору, продолжая осматривать фотографии.
– Это Мисье Жан Поль.
Лилу смотрела на снимок, где толстый мужчина в больничном халате, с красным клоунским носом на лице вручал женщине шарик в виде собаки. Женщина также была крупного телосложения, без волос, отсутствие которых скрывала косынка, в таком же жёлтом больничном халате, и с такой же веселой улыбкой на лице, но уставшим взглядом.
– Жан Поль был клоуном. Между ним и Мадам Роз явно было что-то больше, чем дружба. Правда, сначала они страшно невзлюбили друг друга. – сказал Гоги и засмеялся, а Лилу с нетерпением ждала продолжения.
– Он страшно раздражал её своими шутками и громким смехом. Но, когда он не отходил от неё всю ночь, пока ей было нестерпимо поддерживал её дух, говорил не сдаваться. Знаешь, Лилу, Мадам Роз панически боялась рвоты. Жан Поль знал это и будучи сам в плохом состоянии, умудрялся шутить и отвлекать её.
Гоги замолчал, а Лилу не смела ничего сказать.
– Они были бы отличной парой.
Жан Поль умер вскоре после фотосъемки. А через месяц и Мадам Роз. Но тут я считаю сыграло разбитое сердце. После его смерти она ни разу не улыбалась.