Главная страница | Книги про волшебников | Марлин в поисках правды

Марлин в поисках правды
Екатерина Турченко
После ядерной катастрофы мир погрузился в руины под серым небом. Три города – Мирован, Эрован и Горован – стали новыми оплотами выживания, но требовали строгого подчинения своим законам.В подчиненном городе Биоморе влюбленные Сарвин и Элис начали тайно встречаться. Их любовь привела к рождению девочки, Марлин, которую они решили скрыть у бабушки Карисы, боясь жестоких законов.Марлин росла в мире вымышленной сказки, но однажды ее иллюзии рухнули. Путешествуя за истиной, она встретит сталкеров, мудрецов и борцов против системы, открывающих ей глаза на реальность и жестокие законы. В итоге Марлин станет лидером, вдохновляющим других на борьбу за свободу.

Екатерина Турченко
Марлин в поисках правды

Синие маки
Это история, полная странностей, печали и радости , разворачивается в древнем и закрытом городке, который возник после апокалиптической ядерной войны, когда мир распался на выжившие поселения. Одни пытались восстановить прежний уклад жизни, другие превратились в дикарей, группируясь в племена, а некоторые стали кочевниками. Были и крупные города, сравнительно не пострадавшие , ставшие центрами власти, сохранив запасы продовольствия и технологий. Им подчинялись многие деревни и поселения. Наиболее значительными из них были три города.
Первый город, Мирован, самый богатый и благополучный, собрал в себе практически всех выживших политиков и бизнесменов. Здесь жили лучшие медики и ученые, обеспечившие городу безмятежное существование с обилием электричества, топлива и продуктов. Мирован был невероятно красив, ученые создали вокруг города специальные очистители, формировавшие микрокупол, защищающий от радиации, пронесшейся по планете после взрывов. Однако многие люди, подвергшиеся сильной радиации, стали бесплодными, а у беременных рождались дети с отклонениями. Дети, родившиеся в зависимости от того, были ли они внутри Мирана или нет, подвергались строгости отбора – здоровых забирали к себе, а те, кто не соответствовал нормам, изгоняли. Со временем необычные дети обнаружили у себя различные способности – от общения с животными и растениями до управления стихией. Им, признанным избранными, надевали золотые маски и белые плащи, называя их Мировидами. Им внушали, что они избраны высшими силами для охраны и поддержания благополучия в мире.
Второй город, Эрован, стал прибежищем для самых талантливых писателей, художников и артистов. Здесь хватало всего необходимого для творчества, и жители могли наслаждаться искусством в полную силу. Город бурлил зеленью и уютом красиво украшенных особняков, а детей, обладавших особыми способностями к взаимодействию с растениями и животными, называли Эровидами. Они носили маски с перьями и нарядные плащи пурпурных и лазурных оттенков. В Эроване царила атмосфера вечного праздника, жизнь здесь напоминала непрерывный фестиваль искусств.
Третий город, Горован, был населен набожными людьми, преданными религии, созданной и проповедуемой в Мироване. Город производил 80% всех продовольственных товаров, шил одежду и обеспечивал основное производство. Дети с особыми способностями, жившие в Гороване, назывались Горовидами. Их маски и плащи были зелеными, и носили их только по особым случаям. Город жил по жестким правилам, нарушение которых каралось серьезными наказаниями, вплоть до изгнания.
Вне этих трех городов в мире также существовали другие поселения, стремившиеся восстановить прежнюю жизнь. Люди здесь часто работали на химических заводах и угольных шахтах, обеспечивая главные города электроэнергией в обмен на защиту от радиации и чистую воду. В одной из таких деревень происходит наша история.
Эта небольшая деревушка, расположенная вблизи Мирована, называлась Биомор.
Биомор представлял собой пестрый мир, густонасёленную местность, где люди жили и делились на кланы, в деревушке неподалеку от величественного Мирована. В этом мире существовала жесткая иерархия, в которой самую низшую ступень занимали Шрамы – те, кто появился на свет с отклонениями и без каких-либо способностей. Судьба их была суровой: их направляли на самые опасные химические заводы, где они гибли без сожаления, поскольку их использовали как расходный материал.
Средний класс включал в себя привилегированных работников, которые возглавляли Шрамов и трудились на фермах. Многие из них обладали целительными способностями, восстанавливали зараженную землю и помогали в выращивании растений, ведь после разрушительной войны почти вся почва была отравлена радиацией, а большинство животных вымерло. Именно они лечили оставшихся существ и помогали возрождать новые виды.
На вершине социальной иерархии стояли здоровые люди, либо те, чей организм пострадал лишь слегка от радиации. По закону Мирована, они не имели права вступать в браки и заводить детей с Шрамами – эта честь была отведена только избранным, жившим в крупных городах: Мироване, Эроване и Гороване. Однако в многих поселениях этот запрет нарушали, пряча рожденных детей от внешнего мира. Такие дети зачастую появлялись на свет без способностей, но с отклонениями. Когда нарушение выявлялось, родителей передавали местным каннибалам в качестве жертвы, чтобы те не атаковали поселения, а детей забирали, тщательно отсматривая каждого и распределяли по способностям в нужные города.
В деревне Биоморе управляла фермой девушка по имени Элиса. За ее заслуги ей была доверена руководящая должность. Элиса обладала удивительной внешностью: кудрявые рыжие волосы, голубые раскосые глаза и пухлые губы. Она могла бы стать женой одного из правителей Мирована, если бы не одно обстоятельство: в детстве у нее прорезались крылья. Родители, испугавшись за её судьбу, пытались скрыть этот дар и отрезали их, лишив Элису способности летать и голоса. Однако она сохранила свою способность общаться с растениями, понимала их и слышала. Благодаря этому она создала лекарство для земли, капля которого навсегда очищала почву от ядов и делала её плодородной. Мировани завладели этим открытием, уничтожили лаборатории и запретили упоминать о нем. Но Элиса продолжала использовать своё изобретение для блага деревни.
У Элисы был сокровенный секрет: она была влюблена в Шрама по имени Сарвин. Несмотря на его внешний вид, частично покрытый перламутровой чешуей, и необычные желтые глаза, он был добрым и умным, работал в химической лаборатории и создавал уникальные формулы без каких-либо способностей. Их роман держался в тайне, но от этой любви родилась дочь. Элиса скрывала беременность, доверившись только старой соседке Карисе, которая, будучи акушером, сразу поняла её состояние. Кариса хоть и была вредной и злой, но любила детей и ненавидела Мирован.
Родилась чудесная девочка с желтыми глазами, как у отца, и огненно-рыжими кудряшками, как у матери. Лишь на её плечиках поблескивала перламутровая чешуйка. Назвали её Марлина. Для малышки обустроили две детских комнаты: одну в подвале Элисы, другую на чердаке у Карисы. Днем Кариса заботилась о девочке, пока Элиса делала вид, что в её жизни ничего не изменилось.
Кариса, будучи обычным человеком, могла позволить себе сидеть на пенсии и заниматься огородом. Во время войны она была в счастливом браке и ждала ребенока, но судьба решила иначе. Её отправили в Мирован, но, не смирившись с новым укладом, Кариса восстала и за это была изгнана в рабочую деревню, где ей сохранили некоторые привилегии. Годы шли, детей Кариса не завела, но её огород и сад стали ей утешением. И вот в её жизни появилось настоящее чудо – Марлина.
Годы шли, и Марлина росла, становясь с возрастом всё прекраснее и милее. Ее семья успешно скрывала её существование; Карису многие в деревне остерегались, Элис была образцовым руководителем, а Сарвина просто не замечали. У Марлин не развивались сверхъестественные способности, и родители этому радовались, так как уменьшается риск, что она привлечет внимание Мирован. Комнату на чердаке девочки, Кариса украшала своими великолепными цветами и растениями, а подвал Элис и Сарвин оживили рисунками необычных животных. Марлина больше всего любила проводить время на чердаке у Карисы, не из-за цветов и волшебных растений, а из-за огромного окна. Через него можно было наблюдать за переменами в мире, сменой погодных условий, людьми и живыми существами – всем тем, что было так интересно и так запретно.
В подвале всегда происходило что-то захватывающее: родители рисовали новых животных и рассказывали о них. Марлин с большим вниманием изучала каждую деталь и с радостью училась, зная, что однажды встретит каждое из этих существ и будет невежливо не знать, кто они такие.
Элис иногда удавалось принести из своей лаборатории образцы новых видов животных и растений. Она понимала, что Марлин, возможно, никогда не удастся выйти наружу и жить как свободный человек, но не говорила об этом дочери. Вместо этого она продолжала учить и мечтать, надеясь, что законы Мирована когда-нибудь изменятся.
Когда Марлин подросла и начала всё больше интересоваться животными, для неё были праздником те дни, когда мама приносила новый вид зверюшек. Каждый год на день рождения Марлин просила только одно – новое животное. Родители понимали, как ей одиноко, но завести питомца было слишком рискованно: это могло бы их рассекретить. С каждым годом Марлин всё больше задавалась вопросами: почему она всё время сидит дома, почему ей не разрешают гулять и почему кроме неё нет других детей, ведь в книгах и сказках у всех детей есть друзья. Родители не хотели ранить дочь правдой, поэтому Сарвин и Элис придумали для неё сказку:
«Раньше улицы городов были полны детей, дружно ходивших друг к другу в гости. Но в одно Рождество, когда все уже готовились к праздничным визитам, одного злодейского колдуна и его жену не пригласили. Их избегали, потому что они каждый год являлись на праздники в ужасных костюмах, пугая детей до слез. Они собирали эти слезы в маленькие флакончики, чтобы варить из них волшебный осчастливливающий супчик. После его употребления они чувствовали себя добрыми и счастливыми, ведь своих детей у них не было.
Когда терпение последней семьи в городе кончилось, жители решили не приглашать их больше, чтобы те осознали, что так вести себя на праздниках невежливо и неправильно. Колдун и Колдунья, страшно обидевшись, что люди скупы на детские слезы, наложили проклятие на город. Теперь любой ребенок, покинувший свою комнату, тут же начинал плакать, а колдуны собирали эти слезы для своих супчиков. Поэтому дети больше не выходили на улицы и жили в своих комнатах до самого совершеннолетия. Но Элис и Сарвин в своих лабораториях усердно трудились над противоядием, которое можно будет распылить по всему городу, чтобы дети перестали плакать. Тогда Колдун и Колдунья смогут завести ребёнка и обрести счастье.»
Марлин искренне верила в эту сказку и в то, что её папа и мама вот-вот найдут противоядие. Она была уверена, что скоро все дети смогут выбежать на улицу и играть вместе.
Марлин каждый день садилась у окна и смотрела на улицу. Её глаза искали хотя бы малейшие признаки того, что её родители нашли долгожданное противоядие. Девочка фантазировала о том, как она будет гоняться за бабочками, у нее появится оранжевая собака и она будет кататься на велосипеде с друзьями. Когда солнце заходило, она уходила в свою комнату в подвале, но её воображение продолжало рисовать яркие картины счастливого будущего. В один из таких привычных дней, когда Элиса и Сарвин отправились на работу, Марлин вновь забралась на чердак к Карисе и, усевшись у окна, начала рисовать. Сквозь стекло она наблюдала за бабушкой Карисой, которая ласково ухаживала за своими растениями, разговаривала с ними, смеялась и тихонько что-то напевала:
В синем лесу, где огни в небесах,
Ты смотришь на звезды, а я здесь в городах.
Помню тебя и все так же люблю,
Солнце встает, а я песню пою.
Жди меня там, моя звездочка, жди,
Я скоро приду, только ты не грусти.
Завершу все дела и к тебе поднимусь ,
Ты моя радость, моя любовь, моя грусть.

Шелест ветра в кронах деревьев казался мелодичным эхом, подпевая Карисе. Марлин нравилась эта загадочная песня, полная тайного смысла. Кариса придумала её много лет назад, когда в юности потеряла ребенка. И с тех пор, день за днем, она пела эту песню своей нерожденной дочери, мечтая о встрече с ней где-то там, в небесах.
Кариса продолжала петь, когда Марлин из обрамленного зеленью сада заметила мерцающее оранжевое пятно. Приглядевшись внимательнее, она поняла, что это та самая собака, о которой она мечтала и которая снилась ей по ночам. Марлин восприняла это как знак и решила, что непременно должна пригласить собаку домой. Невзирая на запреты родителей, Марлин поспешила вниз, схватила из холодильника кусок биомяса и крадучись подошла к черному выходу из кухни. С особой осторожностью она приоткрыла дверь и начала звать:
– Собачка, ц-ц-ц, собачка…
Собака подняла голову и посмотрела на девочку, но приниматься к ней все же не решалась. Марлин снова позвала её, но собака осталась на месте. Девочка задумалась: «Может, она не видит, что у меня в руках мясо? Надо потихоньку выйти и подойти к ней ближе.»
Собрав всю свою смелость, Марлин спустилась по ступенькам прямо во двор. Это было первым разом за её десять лет жизни, когда она решилась на такой поступок. Внутри неё все словно пробудилось – то ли от страха, то ли от счастья, ибо впервые она стояла босиком на траве, посреди белого дня.
Она подошла к собаке еще ближе, вытянула руку с кусочком мяса и вновь ласково позвала:
– Собачка, не бойся, мясо очень вкусное, а я добрая, я тебе зла не причиню.
Собака, наконец, решилась подойти. Осторожно понюхав руку, она взяла мясо и съела его. От радости и благодарности собака начала вилять хвостом и стала проситься на руки к девочке. Марлин подняла собаку, и та, в свою очередь, облизала её лицо. Девочка была на седьмом небе от счастья – впервые в жизни она держала на руках собаку, еще и именно ту, что снилась ей по ночам.
– Ты точно такая, какой я тебя придумала! – радостно сказала Марлин. – Я назову тебя Оржик!
Собака радостно гавкнула, и этот звук привлёк внимание Карисы, гулявшей в своём саду. Озадаченно она окликнула:
– Кто там? Это что, собака?
Девочка испугалась, опустила собаку на землю и поспешила обратно на чердак.
Быстро усевшись за стол, Марлин схватила карандаши и сделала вид, будто ничего не произошло. Сердце у неё колотилось всё сильнее, когда она услышала, как бабушка Кариса поднимается по ступенькам. Она боялась, что бабушка обо всём узнает и накажет её. Кариса вошла в комнату, огляделась и спросила:
– Марлин, солнышко, ты странных звуков не слышала?
– Нет, бабушка, я рисую. А что ты услышала? – спросила девочка, пытаясь скрыть свою тревогу.
– Наверное, мне просто показалось. Рисуй, рисуй, а я пойду подогрею нам обед, – сказала Кариса.
Выйдя из комнаты и спускаясь по ступенькам, она заметила странные следы от травы и земли.
«Наверное, сама притащила из сада и не заметила,» – подумала она.
На кухне её внимание привлекла приоткрытая дверь чёрного входа. Взглянув за дверь, она не увидела ничего подозрительного, но внезапно заметила на земле маленький кусочек мяса. Подняв его, она задумалась:
«Наверное, это крысы притащили. Надо рассыпать отраву, а то не дай бог проберутся в дом.» После ядерной войны крысы стали очень радиоактивными и переносили множество болезней.
Кариса тихонько повернула ключ в замке, захлопнув дверь, и направилась к холодильнику. Открыв дверь, она сразу заметила отсутствие куска мяса. В те времена настоящее мясо была доступна лишь жителям Миворана, Эрована и Горована. В остальных поселениях питались искусственным мясом, и каждый кусочек был в строгом учете – на одного человека 10 кусков на месяц. Потому Кариса сразу почувствовала неладное.
Подогрев обед, она позвала Марлин, и они сели за стол. Кариса начала осторожно:
– Нужно будет сменить замки и проверить дверь в ближайшие дни. Пожалуй, попрошу твоего отца заняться этим. И еще я намерена рассыпать отраву вокруг дома. Крысы совершенно обнаглели, уже умеют открывать двери и воровать мясо.
Марлин испуганно посмотрела на бабушку и погрузилась в тревожные мысли: «Она, наверное, всё знает и догадывается. Стоит признаться! Но если я промолчу… А если она рассыпет отраву, и Оржик прибежит, съест её и погибнет! Нет, я должна всё рассказать».
– Бабушка, Кариса, это я! Не надо отраву рассыпать, это я виновата. Я увидела собачку, ту самую, что мне снилась, которую я рисовала. Не удержалась и выбежала покормить её. Прости меня, пожалуйста!
Кариса смотрела на внучку, стараясь сдержать эмоции. Она понимала, что Марлин не хотела плохого, но в такие времена каждая ошибка могла стоить дорого. Женщина вздохнула и тяжело взяла Марлин за руку.
– Я понимаю, дорогая, – сказала она мягко, но с ноткой строгости в голосе. – Но ты должна помнить, что сейчас мы все находимся в непростых условиях. В следующий раз, когда тебе захочется проявить доброту или сострадание, обязательно расскажи мне или своим родителям. Мы должны действовать вместе и с максимальной осторожностью.
Марлин кивнула, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Глядя в глаза бабушки, Марлин заметила там не только строгость, но и нежность, и заботу.
– Мы что-нибудь придумаем, чтобы помочь этой собаке, – добавила Кариса, отпуская руку внучки и накрывая её своей ладонью. – Но обещай мне, что отныне ты всегда будешь говорить со мной перед тем, как предпринять что-либо подобное. Сможем ли мы полагаться друг на друга?
– Обещаю, бабушка, – прошептала Марлин, чувствуя, как груз тревоги понемногу исчезает. Она знала, что отныне будет мудрее и осторожнее.
Кариса распрямила спину и нежно обняла Марлин. Когда обе успокоились, женщина направилась к шкафу. Открыв его, она извлекла старый, потёртый альбом с кожаным переплётом. Лёгкая улыбка осветила её лицо, словно этот альбом хранил в себе что-то особенное и важное.
– Здесь мои старые фотографии, – сказала Кариса. – Они были сделаны в моем детстве и юности. Ты уже достаточно взрослая, чтобы увидеть, каким был мир раньше.
Марлин осторожно открыла альбом. Её взору предстали желтые от времени фотографии: маленькая девочка с родителями, та же девочка в саду, и она же, играющая с другой девочкой.
– А кто эти люди? – спросила Марлин.
– Это мои родители, – ответила Кариса, указывая на первые снимки. – Это я в саду у нашего дома, а это моя сестра Клара.
Её взгляд стал грустным, когда она произнесла последнее имя.
– А где сейчас твоя сестра? – робко спросила девочка.
– Мы были лучшими подругами, – начала Кариса. – Вместе играли, вместе учились. Но когда мир изменился, изменились и мы. У нас разошлись планы и взгляды на будущее. Я отказалась принимать новые правила, а Клара решила им подчиниться и осталась жить в лучшем месте. Надеюсь, что с ней всё хорошо. Мы не общаемся уже двадцать лет.
– А что это за лучшее место? с любопытством спросила Марлин.
Кариса ощутила волну паники: рассказать ли девочке всю правду о настоящем мире или продолжать поддерживать вымышленную легенду о злых колдунах.
– Бабушка?! Ты что, уснула? – засмеялась девочка.
Марлин, любимая, мне нужно тебе кое-что важное рассказать. Мир совсем не такой, каким мы тебе его описывали… Но тут раздался резкий стук в дверь.
– Быстро беги к себе в комнату! – тихо, но настойчиво произнесла Кариса.
Марлин взбежала по лестнице наверх и скрылась за дверью своей комнаты, оставляя Карису наедине с тревожными мыслями. Повторный стук в дверь раздался громче и настойчивее. Старуха глубоко вздохнула, стараясь собраться с мыслями, и медленно направилась к двери. "Кто бы это мог быть?" – с тревогой пронеслось у неё в голове, когда она повернула ключ в замке.
Когда дверь открылась, на пороге стояла высокая фигура в сером плаще, голова которой была скрыта капюшоном. Лицо оставалось в тени, но Кариса узнала этого человека по его ледяному, пронзительному взгляду. Это был один из эмиссаров Новой Власти. "Кариса", – произнёс он холодным тоном, "Ты знаешь, почему я здесь? У нас есть основания полагать, что ты прячешь что-то или кого-то от Совета. Нам пришёл донос. Мы должны провести обыск."
Кариса собралась с духом и встретила его взгляд.
–Вы ничего не найдете, – тихо, но уверенно ответила она.
– Здесь только я. Я просто живу своей жизнью, стараясь не высовываться." Всё то, что она когда-то пыталась защитить, теперь оказалось под угрозой. Ледяной взгляд из-под капюшона оставался таким же непреклонным. Кариса поняла, что сейчас может случиться самое страшное, и они найдут девочку.
– У меня есть пару минут? Недостойно принимать столь важных гостей в неприбранном доме. Я тут новое удобрение пробовала – запах такой, что крысы дохнут!
– Кариса, ты что-то скрываешь? – спросил человек в сером капюшоне.
– Да что вы! Это удобрение для человека может быть вредным, а я не хочу быть причиной болезни или несварения у эмиссара.
Ответила она с улыбкой и вежливостью.
– Хорошо, у тебя есть пять минут, и мы войдём.
– Конечно, конечно!
Она торопливо закрыла дверь и побежала наверх к Марлин.
– Марлин, девочка моя, тебе нужно срочно спрятаться. Ничего не спрашивай!
Клариса вручила ей чемоданчик, который всегда был подготовлен на случай бегства.
– Держи этот чемоданчик, там есть всё необходимое!
– Бабушка, зачем? Кто эти люди?
– Тс-с! Тихо, они могут тебя услышать! Спускаемся вниз и не говори ни слова!
Они спустились вниз, и Кариса открыла погреб, позволив девочке спуститься туда.
– Бабушка, мне страшно, здесь темно…
Кариса быстро захлопнула крышку подвала и задвинула её креслом. Потом она побежала обратно в комнату, чтобы собрать все вещи и рисунки Марлин, и спустилась вниз, бросила их в горящий камин. В эту же секунду входная дверь резко распахнулась.
– Кариса, ты заставляешь меня нервничать. Видимо, донос на тебя был не просто так!
Человек в сером капюшоне вошел в дом, его угрожающий взгляд пронзительно следил за каждым движением Карисы. Она постаралась выдавить из себя наивнейшую улыбку, надеясь, что её нервозность будет воспринята как простое беспокойство за порядок в доме.
–Я принесла ещё воды для чая! – сказала она, стараясь отвлечь их внимание. – Вы же не откажетесь?
Его сопроводитель, высокий и молчаливый, не сводил глаз с каждой её детали. В воздухе повисло напряжение, когда Кариса почувствовала, как её сердце стучит всё чаще и чаще. Мужчины не двинулись с места, и её порыв поиграть "радушную хозяйку" не сыскал успеха. Она сразу поняла, что временных уловок больше не будет.
– Пожалуйста, прошу вас, садитесь, – Кариса попыталась удержать голос от дрожи. – Я только заканчиваю уборку.
Серый капюшон кивнул, указывая на кресло около камина, всё ещё запыхающееся огнём, скрывающим доказательства. Он медленно подошёл к огню, его глаза внимательно просмотрели огонь, освещая их холодным светом подозрений.
– Мы не задержимся, Кариса, – его голос был как шёлк, но расшитый лезвиями. – Но если ты что-то знаешь, лучше сразу признайся.
Кариса не дрогнула. Она понимала, что на кону стоит жизнь Марлин, и ради неё она готова терпеть любые обвинения и угрозы.
– Если не хотите чая, то перейдём к делу. Не хочу отнимать у вас время, – с ноткой уверенности в голосе произнесла Кариса.
Серые плащи начали осмотр, заглядывая в каждый шкаф и переворачивая каждую подушку с неистовым рвением, словно ища что-то конкретное.
– Не секрет ли, что вас так заинтересовало? – любопытно спросила старуха.
– Внимательные соседи сообщили, что у вас есть что-то, чего не бывает у обычных жителей Биомора.
– И что же это такое? Мне самой интересно! – воскликнула Кариса возмущенно.
– Ты ведь говоришь, что у тебя нет тайн? Или всё же хочешь в чём-то признаться? Серьезным тоном спросил эмиссар.
– Да вы что! Я – уважаемая женщина, соблюдающая все законы. Вероятно, это старая сплетница Эдид меня оклеветала? Она просто завидует моим розам, которые сверкают и бутоны которых сравнимы с добрым яблоком, тогда как в её саду растут одни сорняки. Она уже не в первый раз мне пакости строит, не верьте её злым наветам!
– Кариса! Ты мешаешь своей болтовнёй, и если будешь продолжать в том же духе, мы увезём тебя в Крюкемор за препятствование обыску. Становится всё яснее, что ты что-то скрываешь! – грозно ответил человек в сером плаще.
Кариса замолчала, но в голове ее крутились сотни мыслей: все ли она спрятала, все ли она сожгла, а вдруг что-то забыла? Вдруг она вспомнила, что прямо перед стуком в дверь они с Марлин сидели за обедом на кухне. Две тарелки на столе неизбежно вызовут подозрение! Какой ужас, они сейчас пойдут на кухню, и что же я им скажу?
Внезапно раздался голос одного из эмиссаров с кухни:
– Я что-то нашел!
Сердце Карисы ушло в пятки. Неспешно, с дрожью в ногах, она направилась на кухню. Старший эмиссар стоял над тарелками задумчиво и спросил:
– Кариса, ты же вроде живешь одна? Почему на столе две тарелки? Ты можешь это как-то объяснить?
– Конечно могу, – дрожащим голосом ответила Кариса. – Понимаете, я женщина уже в возрасте и у меня свои причуды. Листая старый альбом, я вспомнила о своей сестре и представила, как будто мы, как в детстве, сидим за одним столом и обедаем. Это может показаться странным, но вот такие забавы бывают у стариков.
–А может, ты кого-то скрываешь в доме? И мы прервали вашу трапезу?
– Нет, что вы, – Кариса пыталась успокоить свой голос. – Мы с сестрой уже не общаемся двадцать лет. Она осталась в Мироване и стала там уважаемым врачом. Я тоскую по нашей дружбе, и, возможно, от одиночества у меня разыгрывается воображение, – добавила она.
– Ищем дальше, мне кажется, что здесь что-то есть! – сказал старший эмиссар своим коллегам.
Все это время Марлин тихо сидела в подвале. Слезы стекали по ее щекам от страха и непонимания, но она не издавала ни звука. Эмиссары, обыскав первый этаж, поднялись на второй. Главный эмиссар зашел в детскую комнату Марлин. Сердце Карисы забилось с новой силой, когда он внимательно осматривал помещение.
–Я чувствую странный запах, что-то знакомое, но не могу понять что, – произнес эмиссар в сером плаще с подозрением.
–Я же говорила вам, что пробую новое удобрение. Видимо, запах еще не выветрился. Здесь ведь моя комната для опытов, – ответила Кариса.
–Я осмотрю эту комнату сам, – сказал главный эмиссар.
–Всем выйти из комнаты! – и захлопнул дверь. Кариса стояла нерешительно, постукивая ногой, переживая, что не успела спрятать все детские вещи. Другие эмиссары продолжили обыск ее спальни и чердака. Через продолжительное время серый плащ открыл дверь и позвал Карису.
–Кариса, мне кажется, я понял, чем здесь пахнет. Здесь пахнет ребенком; эти существа имеют специфический запах,– произнес он с презрением.
–Это невозможно! Здесь пахнет удобрением. Оно состоит из зеленого щавеля, слизи золотой лягушки, лепестков ядовитой пурпурной розы и моего секретного ингредиента, который я не собираюсь раскрывать. Ведь как же это будет секретное удобрение, если я вам все расскажу? – с нервным смехом попыталась оправдаться Кариса.
Серый плащ еще раз осмотрелся с подозрением и произнес:
– Уходим, я не вижу здесь ничего противозаконного, только сумасшедшую старуху! Кариса выдохнула с облегчением. Казалось, опасность миновала, и все близилось к счастливому концу.
Но уходя, эмиссар вдруг решил подойти к камину.
– Какой необычный у вас камин, – заметил он. Наклонившись к почти догоревшим углям, его взгляд зацепился за что-то яркое. Он схватил кочергу и попытался достать это предмет.
– Я признаюсь! – неожиданно воскликнула Кариса. – Я больше не могу молчать. Секретный ингредиент моего удобрения – синие маки! Да, я знаю, что это под запретом, но, воспользовавшись своим служебным положением когда-то , я украла несколько семян из лаборатории . Использую я его только в крайне нужных целях. Я готова отдать их и понести за это наказание!
Испугавшись, что эмиссар найдет что-то в камине, Кариса решила сознаться в своем маленьком преступлении, надеясь тем самым отвлечь его от поиска девочки.