Главная страница | Современные детективы | Над ними сон-трава

Над ними сон-трава
Александр Николаевич Лекомцев
Не только самые ранние весенние цветы называю подснежниками, но и трупы людей, которые лежат в земле и тающем снегу под сон-травой. Как обычно, расследование такого преступления было поручено молодому капитану Придольского городского Следственного Отдела МВД Илье Наумову. Да и не только ему одному. Дело усложнялось тем, что явных подозреваемых в убийстве предпринимателя Блудакова не прослеживалось. Ни у кого не имелось явных и очевидных причин убивать «доброго» и «отзывчивого» Иннокентия Альбертовича. В общем, в такой ситуации не так просто на кого-то обратить особое внимание.

Александр Лекомцев
Над ними сон-трава

Весной, когда ещё в лесных и таёжных урочищах России во многих местах лежит снег, к солнцу и теплу пробиваются первые цветы – подснежники. Они самые разные – по цвету жёлтые, белые, голубые… Основная часть – тёмно-синие, в народе он зовётся сон-травой. Такой вот первоцвет, и не всегда приносящий радость. Безрадостное цветение, особенно в небольшом городе, находящемся на западе страны, в Придольске. Почему?
Да потому, что под таким первоцветом здесь регулярно, практически ежегодно, находят человеческие трупы. Их не так много, но они есть. Многие горожане в это время и в лес-то не ходят… Кому же приятно среди цветов набрести на мёртвоё тело? Но факт. Под сон-травою, в тающем снегу, смешанном с землёй чьи-то не захороненные тела. Порой и лежат они среди костей солдат Великой Отечественной войны. Что тут скрывать. Время идёт, а далеко не всё ещё приведено в порядок. Да и не только у нас. На всей Земле так происходит.

Так вот и получается, что в иных местах подснежники не радуют глаз и порой даже беспричинно уже видом своим порождают у людей грустные мысли о бренности, скоротечности и некоторой несправедливости человеческой жизни. Здесь, рядом с небольшим городом, находят мёртвых людей, которых тоже называют подснежниками. Здесь всё понятно – лежали они под снегом, долго ждали, когда их случайно или закономерно обнаружат, и не обязательно сотрудники правоохранительных органов.
Что касается ранних весенних цветов, то, в принципе, ничего в них хорошего нет. Для букетов они практически не пригодны, быстро вянут, да и к тому же, в Красную книгу занесены. Нельзя их срывать. Почему? Их же везде и всюду – тьма-тьмущая. Но вот люди… Имена и фамилии их, разумных, двуногих существ тоже заносят, но совсем в другие реестры при рождении и после смерти.

Апрель в плане «подснежных» трупов постоянно приносит свои страшные сюрпризы. Правда, не так их много, но раз на раз не приходится. В один год их более десяти нашли, в другой – два-три, а вот нынешней весной, буквально четыре дня тому назад был обнаружен в лесу шестой по счёту труп.

Так что, у оперативников и следователей местных правоохранительных органов свои… подснежники. Да ведь и определение это точное, и закавычивать в данном случае слово и не надо. Всё проще простого, иначе ведь и не назовёшь мёртвое тело, которое предстаёт в неприглядном виде в талой весенней воде перед некоторыми людьми, которые без дела, по романтическим соображениям, шарахаются по лесопарковой зоне или за чертой города.
Почему, именно, в таких местах частенько находят мёртвых людей? Да по той простой причине, что, например, мимо Придольска проходит шоссейная дорога, которая связана с основной автомагистралью страны. Тянется она почти от самой европейской крайней точки России до берегов Тихого Океана. Преступники разного рода и вида, время от времени, в зимнее время и зарывают трупы в снег. Едут на машинах по делам и заодно прячут следы своего или чужого преступления.

Между прочим, некоторым удаётся уйти от справедливого наказания. Мёртвый человек ничего не скажет, а следов практически после преступления такого рода не остаётся никаких. Время и вода уничтожают их. Но ведь надо искать, кроме пострадавших, но и господ и дам, нарушающих не только законы, но и самые элементарные нормы и правила морали и человеческого общежития, и воздавать им по заслугам. Тут снисхождения не следует делать никому.

А Придольск, всё-таки, не такой уж и маленький город, с населением почти в сто тысяч человек и со своей, несколько израненной (как везде и всюду по стране) инфраструктурой после всем известных, довольно безрадостных событий. Но об этом уже сказано и пересказано, и все и всё давно осознали и теперь вот соображают, как ворам и разбойникам при их дармовых деньгах помочь на долгие годы отправиться за решетку и освободиться от непосильного груза даже не рыночных, а базарных забот и тревог. Справедливо заметить, что помаленьку их, всё же, переселяют из благополучных мест в менее обустроенные.
Да и назрело время представителей весьма оригинальной власти от «низа» до «верха» в стране отогнать тяжёлой народной дубиной от «кормушек» и разного рода и вида «рулей». Часть из них – явный «посадочный материал».

Но, разумеется, не об этом и прекрасной весенней погоде воскресным апрельским утром думал, мысленно размышлял капитан городского Следственного Отдела МВД Илья Наумов. Ему, сыщику, и поручили довести до логического конца это очередное «подснежное» дело. Не только ему одному, но и старшему лейтенанту из следственного комитета при городской прокуратуре, молодой, двадцатишестилетней, и не в меру активной Альбине Сниковой.
Понятно, что они договорились обмениваться ценной информацией по телефону и при встрече. Но сыщику капитану Наумову на сей раз, не совсем повезло.

Раскрытием этого, в принципе, обычного дела вместе с ним в столице поручили заниматься и давнему знакомому Наумова, жизнерадостному толстячку, майору из Следственного Комитета при МВД Аркадию Хряпову. Почему этим делом заинтересовалась Москва? Во-первых, вырисовывалось явное межрегиональное преступление; во-вторых (и это самое главное) гражданин, найденный в канаве, в придорожной роще, понятно, без признаков жизни, чьё тело уже начало разлагаться, оказался не простым «подснежником», а в явном авторитете.
Это был крупный московский бизнесмен, если точно и прямо выразиться, олигарх Иннокентий Альбертович Блудаков, владелец нескольких столичных цементных заводов, торговых супермаркетов и много всякого и разного. Даже на Дальнем Востоке он владел основным пакетом акций одного из горно-металлургических комбинатов по добыче полиметаллов, главным образом, олова. Приобрёл по условной, довольно смехотворной цене старое предприятие, брошенное в конце минувшего века государством на произвол судьбы.

У кого и каким образом Блудаков скупал при содействии если не подельников, то своих товарищей такие вот предприятия, было покрыто если не мраком и тайной за семью печатями, то, где-то, около того…

Получалось, что удар, несовместимый с жизнью и нанесённый, скорей всего, монтировкой, в затылочную часть черепа, Иннокентию Альбертовичу мог нанести кто угодно. Страна большая, и далеко не все в ней белые и пушистые. Тут уж «доброжелателя» можно искать долго, причём, «от Москвы до самых до окраин».
Но Наумов, всё же, надеялся и предполагал, опираясь, на законы формальной логики и собственную интуицию, что авторы гнусного и жестокого преступления скрываются, пожалуй, в славном городе – Придольске. Ведь родом Блудаков был из этих мест и здесь же завершил свой жизненный путь. Стечение обстоятельств? Возможно. Но случаются подобные вещи крайне редко. Никто, к примеру, из Нижнего Новгорода не повёз бы труп в Придольск, чтобы его поспешно забросать снегом, практически, в его черте.

Теперь капитан Наумов знал очень многое о бизнесмене Блудакове, который покинул земной мир, можно сказать, в расцвете сил, в сорок четыре года.

В гостинице «Рассвет» местного сыщика всегда ждал следователь из столицы Аркадий Хряпов, который лично уже навёл кое-какие справки и даже предварительно опросил вдову олигарха, тридцативосьмилетнюю молодящуюся светскую львицу Веронику и двух его сыновей, пока ещё школьного возраста, Бориса и Аскольда.
Никто из них лично не мог совершить преступления, потому что прошлой осенью и зимой находились на отдыхе и учёбе за границей, конечно же, в Лондоне, своём в четырёхэтажном особнячке, находящегося не так и далеко от самого центра – Трафальгарской площади. Да и от уютного «гнёздышка» до Дома парламента (Биг Бен) было рукой подать.

Но даже и заказывать убийство мужа, у которого, конечно же, имелись любовницы, Веронике Макаровне не имело смысла. По её словам, никаких завещаний и никому уверенный в своей долгой и счастливой жизни Блудаков не оставлял. Потому и ясно было, что наследниками всего… нажитого станут его жена и дети. Ну, может быть, кое-что достанется и его престарелым, но небедствующим родителям. В общем, тут следователь из Москвы Хряпов почти убедил Илью своими доводами. Но и при стопроцентном алиби жену олигарха из круга подозреваемых сыщики, всё же, не исключали.

А сейчас Наумов стоял у обочины шоссе рядом со своей старенькой автомашиной «Шкодой», пристально и задумчиво смотрел на мутную воду в придорожной канаве, в буквальном смысле слова тянущейся за линию горизонта. Если образно и, вместе с тем, трафаретно выразиться, то такие, сотворённые руками человеческими, «каналы», как бы, не имеют ни начала, ни конца. Подобные сточные углубления – необходимость при строительстве дорог, вся вода в них скапливается. Во всём мире так.
Хоть какие-то следы обнаружить на месте найденного «подснежника» Блудакова было бы не только желательно, а по большому счёту, необходимо. Надежды после минувшей зимы на это не имелось практически никакой. Найти убийц господина, труп которого был обнаружен сборщиком берёзового сока, пенсионером Репниковым в глубокой ложбине, в пригородной роще, почти не представлялось возможным.
Правда, часто так и кажется, когда стоишь в самом начале расследования и не имеешь на руках практически никаких улик, и не рассчитываешь найти хоть каких-нибудь полезных свидетелей.

Во время обследования места обнаружения трупа предпринимателя, в карманах мокрого, дурно пахнущего костюма олигарха сотрудники полиции и прокуратуры не обнаружили ни документов, ни денег, ни записных книжек… При Блудакове не имелось ни мобильного телефона, ни портмоне… Ничего. Но в стороне от ложбины, заполненной талой водой, Наумов нашёл визитную карточку.
К счастью и удивлению следователя, она оказалось ламинированной, спрятанной под толстой полиэтиленовой плёнкой, запаянной со всех сторон. Зачем? Вероятно, для того, чтобы она оставалась вечной и служила кому-то верой и правдой на долгие времена. На ней были указаны, как положено, фамилия, имя, отчество, номера телефонов, адрес одной из московских торговых фирм…

Благодаря этой визитной карточке быстро удалось установить, что подснежник в человеческом обличье и есть магнат Иннокентий Альбертович Блудаков. А то, что после посещения Британии его не хватилась Вероника, ничего удивительного. Она была уверена, что её дорогой, милый сердцу мультимиллионер ездит по стране, по зонам своего влияния, незримого присутствия и коммерческих интересов.

Да и Блудаков всегда, уезжая, говорил, что при необходимости позвонит или свяжется со своей женой или детьми по интернету. Он и его семья давно уже привыкли к таким долгим разлукам и особо не тратили время на… пустые разговоры о погоде. Правда, уже в марте Вероника начала не активно, но беспокоиться. Пусть один раз в месяц, но он должен был дать знать о себе.

Звонила она сама его товарищам и директорам некоторых предприятий мужа, но те сказали, что не знают, где находится Иннокентий Альбертович, и успокоили уже, по сути, вдову, что ничего страшного с господином Блудаковым произойти не может. Он всегда такой… неуловимый, непредсказуемый и неуязвимый. Вероника Макаровна успокоилась и жила ожиданием, особо не скучая. Она тоже ведь нравилась мужчинам и зачастую шла с ними на самый близкий контакт. Проще говоря, имела любовников.
Иннокентий Альбертович, скорей всего, догадывался, что не только он, но и его верная супруга, особо не подвергает критике естественных отношений между противоположными полами, хотя порой и осуждает поведение своих подруг за распутство. Она, как раз, из тех дам, которые на счёт своих личных поступков и действий не заморачиваются и не чувствуют после содеянного угрызений совести.

Но теперь и она, Вероника Макаровна, конечно же, была поставлена в известность о случившимся с её мужем. Как будто, даже и переживала. Не без этого. Правда, окружающим казалось, что и сейчас, в часы семейной трагедии, её больше заботит собственная причёска, чем трагическая гибель мужа. Конечно, возможно, это было и не так. У некоторых людей их беды не на виду, а скрыты, как говорится, внутри…

По словам майора Хряпова, смерть своего сына Кеши тяжело переживали престарелые родители Блудакова, давно уже проживающие в столице, Альберт Пантелеевич и Мария Владимировна. Без вмешательства скорой медицинской помощи не обошлось. Но им тоже и в голову не приходило разыскивать Иннокентия, которого они видели ни чаще одного раза в полгода.
Он считал, что, если его родители всем необходимым обеспечены, в деньгах не нуждаются, даже содержат в свое пятикомнатной квартире юную служанку и сиделку Каролину, то ему-то лишний раз незачем беспокоить стариков. Но тут такое вот произошло, что чуть ни отправило чету пенсионеров вслед за их сыном. Что ж поделать, если беда зачастую приходит неожиданно.

Решили они, да и все немногочисленные родственники, и друзья-магнаты, и представители власти разных уровней хоронить Иннокентия Альбертовича на его малой родине, на местном кладбище в Придольске, во вторник, то есть уже через два дня. По такому случаю, крупные столичные бизнесмены не поскупились – приобрели недешёвый двухэтажный каменный дом.
В нём и пройдут поминки, и они, конечно, будут длиться долго, с некоторыми перерывами. Во всяком случае, и «сорок дней» здесь будут отмечаться. Впрочем, всё здесь получалось условно, ведь умер Блудаков давно, скорей всего почти в самом начале зимы, в прошлом году.

Было решено сделать так: тот, кто желает, может войти в этот дом и помянуть славного человека, получается, что подснежника, но в авторитете. Во всех трёх основных гостиницах города были уже занято и забронировано великое множество номеров. Владельцы местных частных отелей, подолгу наполовину пустующих, внезапно получили ощутимую прибыль. Тут уж бесспорно то, что нет худа без добра.

Наумов внимательно не один раз, уже и сегодня утром обследовал ту ложбину и ямину, где было найдено тело Блудакова. А теперь вот он стоял на обочине дороги, внимательно осматривая то место, где зимой могли с телом магната пройти в рощу возможные преступники. Но вряд ли они обронили здесь то, что сохранилось бы под снегом или льдом. Вырисовывалась операция под традиционным названием: «Ищи ветра в поле».

Мусора и хлама, конечно, в придорожной канаве хватало. Какие-то выцветшие бумажки, окурки, даже полиэтиленовые бутылки и пакеты… Но всё это совсем не то, на что следовало бы обратить внимание. За странным поведением Наумова наблюдала девушка или совсем молодая женщина. Но, естественно, сыщик узнал её.
Это здешняя красавица Валентина Яремчук. Она приехала сюда из Белгорода два года назад после завершения учёбы в местном государственном институте искусств и культуры, получив специальность театрального режиссёра, не более полугода занималась постановками кукольных спектаклей для детей в основном и главном городском Доме культуры.

Но вскоре, неожиданно разбогатев, оставила работу и занялась фотографией. Успела даже организовать в городе выставку собственных фоторабот на месте своей недавней и недолгой работы.
Тот же доброжелатель помог ей приобрести двухкомнатную квартиру, автомобиль-иномарку… Впрочем, многое было в её руках, ибо, благодаря тому же заботливому человеку, на её банковском счету числилось несколько миллионов, конечно же, не рублей.
Действительно, без преувеличения можно сказать, что Валентина красивая девушка, беловолосая, стройная и т. д. Хоть Наумов и не был особенным сердцеедом и страстным почитателем дам, но ни обратить внимания на обаятельную Яремчук не мог.

Любой бы даже в толпе заметил красивую, совсем молодую женщину в изумрудно-зелёном джинсовом костюме, в коричневых кожаных сапогах, с чёрными очками, наверняка, закрывающими обворожительные синие большие глаза.
На шее у неё, на кожаном шнуре висела крутая фотокамера «Никон». Илья знал, что ей двадцать пять отроду, не больше, но выглядела она лет на пять моложе. Если не уж и не стопроцентная красавица, то очень симпатичная.

Она, как раз, остановила свой внедорожник «Нисан» рядом с древним автомобилем-лайбой Наумова, «Шкодой» старой модели. Что же здесь делает Яремчук? Не могла, что ли, в другом месте остановиться? Впрочем, эта их встреча очень даже кстати. На ловца и зверь бежит. Ведь беседовать следователю из полиции, капитану Наумову с ней, так или иначе, пришлось бы.

Вот сейчас она, как бы, оцепенела или… пиарит, строит из себя неповторимую, особенную девицу, но простушку. Ясно, притворяется этакой глуповатой двуногой газелью, как бы, из народа. Сейчас такая манера поведения среди юных, да и не совсем, представителей слабого пола прочно вошла в моду. Но что ни женщина, то, непременно, королева. По-другому они не могут или не желают себя вести.
Впрочем, Илья понимал, что парень он видный, заметный, одним словом. Высокорослый, физически крепкий, спортсмен, черноволосый и кареглазый и, к тому же, капитан городского следственного отдела МВД. Ему немного за тридцать лет, а уже немало дел им раскрыто… в одиночку и с помощью коллег, конечно, и, непосредственно, под руководством его начальника и товарища по службе подполковника Григория Владимировича Тарасова.

Сейчас в выходной, воскресный день он был в гражданской одежде, в сером костюме, в чёрных резиновых сапогах с короткими голяшками и фуражке. Куртка и плащ не требовались, погода позволяла. Да и редко, его старшего следователя отдела, кто-то видел в форме полицейского. А начинал он службу в Москве, после окончания юридического факультета МГУ стажёром, но в Следственном Комитете Российской Федерации, конкретно, в Управлении по делам организованной преступной деятельности коррупции.
Там он и познакомился в молодые годы со следователем, лейтенантом а ныне уже майором Аркадием Хряповым, который приехал из столицы на помощь Наумову. Ведь Блудаков – не простой подснежник, не работяга, не бич, не бродяга, а магнат в авторитете и не только среди деловых и хватких людей, но и важных государственных чиновников.

Дела, вроде, неплохо шли, но Илья вынужден был уехать из Москвы. Неудачная женитьба на однокурснице, которая, благодаря своей явной распущенности и «дружбой» с нужными мужиками стала юристом не где-нибудь, а в Министерстве Обороны России… Уж до генерал-майора очень быстро дослужится. Так уж там принято.
Короче говоря, уехал Наумов в город, в котором родился, где проживала его мать, уже пенсионерка, Екатерина Михайловна. Отец давно погиб, лет десять тому назад. Несчастный случай. Сбил его на пешеходном перекрёстке мотоциклист-лихач. Совсем молодой, сынок одного из столичных олигархов… Отделался условным сроком, а человека… нет. Шёл Трофим Иванович на работу, на завод металлоконструкций, но не дошёл до него. Погиб.

Трудился мастером на нём и ушел, как говорится, в никуда. Впрочем, наверное, и там, за пределами земного бытия, существует какая-то жизнь. Не зря же даже и, вполне, серьёзные учёные если ненастойчиво, то иногда поговаривают о такой вероятности.
– Это, вообще, не прилично, – сделала Илье Наумову замечание блондинка с фотоаппаратом. – Я вам уже второй раз вопрос задаю, а вы, как будто, не слышите. Простите, вы глухой или просто невоспитанный?
– Не глухой, – ответил Наумов, возвращаясь в реальность из воспоминаний. – Значит, получается, что некультурный или, как вы выражаетесь, невоспитанный. О чём же вы меня спрашивали, молодая и красивая госпожа? Что вас привело к месту, где цветёт эта зловещая сон-трава
– Ничего зловещего в приятных на вид синих цветах я не вижу. Они мне нравятся. А вы любите подснежники? Здесь, в наших рощах, по ранней весне их множество. Настоящее княжество сон-травы! Наши местные ранние цветы – это просто прелесть!
Наумов собрался ей ответить, но девушка и не намеревалась его выслушивать. Она поняла, что на неё, наконец-то, обратили внимание и начала демонстрировать перед симпатичным молодым мужиком свою эрудицию.
Прежде всего, она объяснила, что здесь в пригородных рощах и лесах произрастает такой подснежник – прострел колокольчатый. Сине-фиолетовые продолговатые колокольчики. Тоже ведь, как и все другие виды сон-травы, занесены в Красную книгу. Она и не рвёт, как другие, несознательные граждане, а только фотографирует. У неё уже около полутора тысяч снимков только самых и разных подснежников. Некоторые из них в начале апреля цветут, а то даже и в конце марта.

Девушка почти вплотную подошла к Илье и упёрлась своими большими синими очами прямо в глаза Илье. Красивая, ничего не скажешь. Но он уже однажды обжёгся. Следует пока повременить с любовью. Если только так… время провести, но ведь не всегда и его и найдёшь. Впрочем, нет. Всё же, очень нравилась ему в Придольске одна девушка. Но как-то всё не получалось даже сообщить ей об этом.
– Так я не слышу от вас ответа, – сказала она. – Вам нравятся наши подснежники?

– Мне показалось, что вам мой ответ и не нужен, – Наумов ухмыльнулся. – Но если хотите, то отвечу. Насколько я знаю, всякого разного рода лютиковые – не съедобны и даже ядовиты, поэтому к ним у меня душа особо не лежит.
– Какой вы не общительный, всё-таки! Я уверена, что вы, пусть и бродите по весенним лужам вдоль дороги и даже в лес забредаете, но ни одного подснежника не видите. А ведь здесь, у нас, великое княжество сон-травы.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70998379?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.