Главная страница | Магия, колдовство | Последний Ворон: Пламя войны часть I

Последний Ворон: Пламя войны часть I
Никита Вадимович Новиков
Расколотые земли – удивительный мир, полный разных существ, народов, стран мифов и магии, которая некогда наполняла все вокруг, а ныне находится в затхлом состоянии, с каждым днем все больше превращаясь в легенды прошлого. Начало великих приключений в будущем легендарных героев, начало великой любви и кровавой войны. Погрузитесь в атмосферу моей вселенной и почувствуйте те события которые описаны в этих фантастических строках на себе. Темный владыка рыщет по мирам уничтожая каждый из них в поисках лишь одного, утраченного младенца который для него ценнее всего богатства и всей власти. Только он отделяет всю жизнь зародившуюся когда то от полного порабощения темными силами и только он представляет реальную угрозу самому владыке ведомому своими темными повелителями из пустоты самой бездны. Между этим в мире назревает война. Стала ли она случайной или была предначертана? Неизвестно как и то чем кончится эта эпопея набирающая обороты с каждой прочитанной вами главой.

Никита Новиков
Последний Ворон: Пламя войны часть I

ГЛАВА IX

ЮЖНАЯ ДОЛИНА

– Остались только трупы, командир! – крикнул один из солдат, стоя на каменной песчаной лестнице, ведущей на верхние этажи опустевшего здания.

Бандиты, исколотые и изрубленные, лежали тут и там, застыв в посмертных позах, а солдаты обшаривали каждый уголок некогда большого и скрытого лагеря мародеров. В ту ночь, когда Арону удалось бежать с лагеря вовремя, начавшаяся бойня закончилась уже через четыре часа, и в свете появившегося солнца, греющего своим теплом песчаные руины войны, короля рыскали в поисках уцелевших, выживших, которых еще не спасли, и в поисках тех, кто выступал в эту ночь на стороне серого черепа. С мечами на изготовку они аккуратно ступали по трескающимся ступенькам и переулкам, в одном из которых им пришлось столкнутся с кровавым месивом, когда то наводившим ужас на пленников и гладиаторов арены. Тело Снежика быстро разлагалось, образовав вокруг его туши смрадное облако гнили, которое было видно на большом расстоянии, а ничего не подозревающие воины без большой опаски шли к его последнему пристанищу.

– Ну и вонь. – пробурчал один из солдат, ступая вглубь переулка и видя вдали зеленую дымку. – Что может так вонять?

– Хрен его знает, может сдох кто то. – предположил второй.

– Мертвые люди так не пахнут, а если и пахнут, то, вероятно, они умерли еще до своей смерти. – ответил другой, и оба посмеялись.

Прижимая нос пальцами, они шагали вперед, пока не наткнулись на лежавшую изрубленную тушу, от которой исходила та самая вонь. Ужас и страх сковал их лица, и они отошли немного назад.
Безобразная громадина лежала неподвижно, и казалось, что она вот вот сумеет поднятся на ноги и помчится прямо к ним. Никогда не видя ничего подобного, один из солдат прикрыл рот рукой, чтобы его не стошнило, а второй попытался рассмотреть поверженное чудище, лежавшее и глазеющее на него своим уцелевшим, страшным, мертвым глазом, в котором копошились мелкие черви.

– В жизни не видел ничего такого, какой то мутант, каннибал?

– Хрен его знает, но не человек точно ты глянь какие ручища, что за тварь такая? Кто его завалить сумел?

– Может Том?

– Может Том, да вот только я не уверен, вот это хрен бы его знает, что это было повыше, будет и по страшнее… Может оно само сдохло?

– Может перестанем об этом думать? Тошнит уже и не по себе как то пошли отсюда, скорее, нам еще осматривать оставшуюся часть квартала.

Набравшись смелости и пройдя чуть ближе, один из солдат перед уходом из собственного интереса ткнул руку Снежика острием меча, чтобы убедится, что тварь была мертва, и с легкостью проткнул им ее, выпустив наружу гнилой воздух. Затем по всему телу Снежика в быстром темпе стали надуваться большие волдыри, превращаясь в гигантские ядовитые пузыри, и как только лучи солнца дошли до него, пузыри, вскочившие на его теле, словно грибы после дождя, полопались, залив его уже мертвое тело склизкой жижей, которая, словно кислота, расстворила тушу великана, оставив от него одни лишь гигантские кости. Солдаты молча переглянулись и сплюнули себе под ноги. На войне бывало всякое, и в том числе у них кровь, кишки, братоубийство и что похуже, но нечто подобное они узрели в первый раз. Будто бы больной ученый создал в своей лаборатории это нечто, а затем случайно выпустил это существо в мир.

Но как бы там не было, а приказ, поставленный командиром, выполнять надо было, и, не взирая на невыносимую вонь и разлитую поганую жижу вокруг, они, аккуратно обходя не залитые ее участки каменной кладки, побрели дальше, но не успели покинуть переулок. Солдат, шедший впереди, вдруг заметил из за гигантской туши торчащую руку другого солдата, погибшего ранее, и присмотрелся. Его ребра торчали наружу из его вскрытого, словно консервная банка, нагрудника, а глаза отсутствовали совсем, оставив после себя кровавый след запекшейся крови, вытекшей из пустых глазниц. Сомнений не было, это была работа этого великана, который решил позабавиться с одним из солдат короля, разорвав его на части.

– Мать твою, Том… Бедняга. – произнес он, и его тут же вырвало.

– Ужас какой… Покойся с миром, брат. – сказал другой солдат и, подсев к убитому Тому, начал рыскать у него по карманам.

– Что ты делаешь? – спросил пришедший в себя товарищ. – Че сбрендил? В мародеры заделался?

– Можешь считать меня кем угодно, но неделю назад я проиграл ему золотое ожерелье своей Матильды в Кварн… Зачем мертвецу золото. – произнес он и, нащупав что то в кармане убитого товарища, встал с колен.

Посмотрев в свою немного замаранную в крови Тома ладонь, он нашел то самое ожерелье, которое победивший в партию Том таскал с собой все это время. Переглянувшись друг с другом, они пошли дальше на разведку, оставив этот злополучный переулок. Боевой полк семнадцатой военной группы под командованием командира Ронара блестяще справился с выполнением своего задания по устранению бандитов, и воевода в предвкушении награды за проделанную работу, сидел и печатал письмо, чтобы отослать его в столицу. Сорок пять человек было убито в бою в эту ночь, и около трех сотен пленников спасено. Не такой уж и большой перевес, если не брать во внимание тот факт, что воины, которые были убиты, имели военную подготовку и числились в рядах армии Норгарда, а спасенные пленники едва ли умели обращаться с оружием.

Но так или иначе, а цена была уплачена, и некогда пленники лагеря, а теперь свободные люди, благодарили своих спасителей и обшаривали нажитое бандитами добро, и даже многим из них удалось найти свои вещи и вернуть их на законное место. Тут и там горели ярко полыхающие бандитские знамена, сорванные с многовековых стен и столбов и преданные огню солдатами короля, насмехающимися над мародерами.

– Командир Ронар! Лагерь полностью очищен от неприятеля! Пленники освобождены и территория взята под контроль.

– Прекрасная работа, сержант! Доложите обстановку? Что там по прилегающим рубежам? Неприятеля не видно?

– Нет, командир! Но, к сожалению, одной группе удалось сбежать.

– По конкретнее, сержант. – уже настойчиво произнес Ронар, глядя на молодого солдата.

– Пройдемте с нами, командир, сами все увидите.

Подождав, пока Ронар допишет письмо и ястребом отправит его в столицу, сержант в сопровождении еще двух солдат и самого воеводы по длинным переулкам и улицам отправились за лагерные стены, где у одинокого дерева лежал мертвый старик. Стрела в его теле была извлечена к тому моменту, поэтому с первого взгляда нельзя было точно определить, от чего конкретно умер человек, но, судя по всему, бандитом он не был, во всяком случае, оружия при себе не имел. Ронар подошел близко к старику и осмотрел его, увидев открытую кровавую рану на животе.

– Это не бандит, похож на пленника… Как он погиб, известно?

– Стрела командир.

– Я вижу, что это стрела… Кто убил его?

– Была суматоха, командир, ничего видно не было, темно, было непонятно, кто конкретно сделал выстрел, но похоже, что один из наших… Возможно, он принял его за убегающего бандита и решил остановить его.

– Понятно… А как вы поняли, что он был не один, а в группе?

– Мы нашли списки пленников, шестерых не хватает, всех пересчитали… Скорее всего, они бежали, и в пути одного из них настигла стрела, и им пришлось его бросить.

Ронар молча глянул на солдата, а затем снова на старика, тело которого окоченело еще несколько часов назад. Ему было жаль его случайного человека, попавшего под летящую стрелу и непредвиденные обстоятельства, но он столько раз видел смерть невинных и ни в чем не повинных людей, что уже привык к такому явлению. В этот момент ветер, усилившийся и пришедший с востока, задувал своими порывами в шею командира, вытряхивая от туда наружу его золотистые локоны, которые стали гулять на ветру и пускаться в пляс. Пленников уже было не догнать, да и не к чему это было, ведь угрозы они не представляли и были простыми жертвами, схваченными этими убитыми мерзавцами, поэтому, отпустив тяготящие мысли, командир набрал полные легкие воздуха и, глубоко вдохнув его, выпустил через ноздри.

– Похороните его, сержант, не гоже старику тут лежать… Его место теперь в земле… Выполнять.

– Есть командир. – произнес сержант и вместе с солдатами принялся оттаскивать мертвое тело Норберта подальше к полю, виднеющемуся позади дерева, а Ронар, видя исполняющуюся работу своих воинов, побрел обратно в лагерь подводить окончательные итоги.

Пять часов спустя после побега Арона
и остальных из лагеря бандитов.

Ночная мгла начала сменятся пришедшим, почти наступившем рассветом, и, чувствуя, что они отдалились на безопасное расстояние, герои сбавили темп. Все шли молчаливо и без цельно, просто пытаясь убраться подальше от полыхающих руин, в которых они чудом не лишились жизней. Родовой дом семьи Леи сгорел до основания, оставив обугленное пепелище на выжженной земле, и смысла возвращаться туда не было никакого, только поглазеть на разруху, оставленную ярким жгучим пламенем, поэтому, выбрав южную дорогу, ведущую в Пепельный город, они шагали, преодолевая километр за километр. Арон шел впереди всех и вспоминая моменты смертельного поединка с громилой и многое произошедшее с ним за последнее время, он спотыкался о выпирающие из земли камушки и травяные наросты, в тот время как Карон держал за руку Таниту и что то шептал ей, постоянно переговариваясь. Позади всех шли совсем печальные София и Лея, которые обнимали друг друга и еле переминались с ноги на ногу в виду своей усталости и потери, которую пришлось принять их семье. Всем было не по себе в этот момент и от пережитых ими событий, и от потери одного из членов их сформировавшейся команды, и они не обмолвились друг с другом ни словом, ни единой фразой, а лишь бездумно шли, пытаясь убраться подальше к горизонту. Всем было плохо, но хуже всего было Лее, которая всю жизнь прожив с отцом, не понимала, что теперь предстоит ей и как повернется ее судьба после его скоротечной кончины. Она, смотря сквозь свои заплаканные глаза, глазела на юного пирата, шедшего вдали, и боялась. Боялась потерять его, боялась, что он уйдет, оставит их в одиночестве и бросит. Она, кажется, начала привязываться к нему, и когда выбежала из горящей клетки и прыгнула к нему на руки, то заимела с ним какую то неведомую связь. Вдруг еле как шедшая Лея и вовсе остановилась и, отпустив свою сестру, горько, но тихонько заплакала не столько от потери отца, а сколько от всего этого ужаса, который свалился на ее хрупкие плечи. Арон, услышав знакомый плач, остановился, а вместе с ним и замерли все остальные. Он обернулся, чтобы посмотреть на Лею, но увидел лишь Софию, которая прижимала к себе свою сестру и гладила ее по промокшей от прошедшего недавно дождя голове.

– Мы оставили его одного. – шептала Лея, проглатывая текущие ручьем слезы. – Он остался там совсем один.

– Тише, тише, сестренка, не надо, мы вместе, это главное, слышишь?

Арон колебался в своих мыслях, подойти к Лее или же проигнорировать и продолжить путь дальше, но проблема была в том, что никто не понимал, куда дальше? Они просто двигались без цельно уже много часов, без воды, без еды и без отдыха, в постоянном стрессе. Он хорошо помнил последние слова умирающего Норберта, который крепко держал его за воротник и говорил их, пытаясь найти отклик в Ароне, и он, пообещав беречь его дочерей, внушил доверие старику, который, услышав желанный ответ, издал последний вздох, но самое ужасное было не в том, что ему сказал старик, а в том, что Арон ответил ему на это согласием, хотя в его планы это никак не входило. Он хотел бежать из лагеря и отправиться на поиски Иакинфа и уцелевшей команды, а не нянчится с кем то, и чтобы успокоить Норберта, ему пришлось соврать, ему пришлось сказать это ради общего блага, как он думал, но по итогу благо было только его собственное, так как он никогда ни о ком не заботился и не привык к такому. Постояв минуту и посмотрев на Лею, он, пересилив себя, решил подойти к ней, чтобы попытаться успокоить, но подойдя слишком близко, он вновь посмотрел на нее и застыл, словно не понимая, что же делать дальше. София, почувствовав его дыхание за своей спиной, повернулась и немного отошла от сестры, и юный пират вновь встретился с Леей взглядами.

– Я не знаю, какие слова найти для утешения твоего горя, признаться, я совсем не был знаком с твоим отцом, но мы все еще в большой опасности и, возможно, за нами уже идут по следу, у нас будет время, чтобы оплакивать его, но не сейчас, не знаю, как тебе больно и представить не могу, но нужно продолжать движение, пока не придем в безопасное место.

– А где такое место? – спросила полушепотом Лея, глядя на Арона сквозь текущие слезы.

– Я не знаю, но чувствую, что оно рядом, нужно просто идти.

– Как у тебя это получается? Ты умеешь выкручиваться, даже не имея четкого плана.
– Такой уж я родился… Мы идем дальше?

– Я спасла тебя.

– Тебя никто не просил меня спасать, хоть и за это я сказал тебе спасибо и спас тебя из огня… Мы идем дальше?

– Идите, я не буду вам мешать, но и ускоряться не буду, дайте мне побыть наедине, уходи.

Безразличие того, кого она притащила на повозке в свой дом, ранило ее сильнее, чем самый острый нож, и боль в девичьем сердце сковало ее тело, словно крепкие, неразрывные путы, а что же Арон? Он совершенно не был расстроен от ее слов, хоть и пытался совладать с эмоциями, и, кивнув ей головой, побрел обратно вперед, ведя за собой всю команду дальше. Шаги их были не такими, как прежде, однако они шли и шли, отдаляясь все дальше от песчаных равнин и гор к манящему югу. Впереди им предстояло ее несколько часов пути, и, чувствуя нарастающий, но все еще мелкий и тихий морской бриз, они предполагали, что там, за холмами и пригорками, были прохладные воды, омывающие Порченные берега с одной стороны, и Пепельный город с другой, которого все еще не было видно на горизонте. Лея начала приходить в себя, но по прежнему была молчалива с командой и лишь в своей душе ругалась на всех и все, даже на своего отца, покинувшего ее так рано и оставившего ее одну, но какое счастье, что ее ненаглядная сестра была жива и сейчас шла рядом с ней, держа ее за тонкую руку. Она и не надеялась ее больше увидеть, ведь те, кого забирают в рабство, редко, потом возвращаются обратно, оставшись там или же погибая, растворяясь в истории. Подходя еще ближе к далеким водам, Арон, вдыхая морской соленый воздух, вспоминал то, как вместе с Иакинфом бороздил моря в поисках настоящих пиратских приключений, которые последнее время снились ему все чаще. Он глубоко вдохнул и, на мгновения закрыв свои глаза, резко открыл их и сознанием перенесся туда, где, будучи беззаботным десятилетним мальчиком с красивой заплетенной косичкой, бегал по палубе "Вольчей погибели"и, представляя себя великим мореплавателем, сражался с неведомыми существами, придуманными своим воображением.

Помолодевший Иакинф стоял у края левой части корабля и что то высматривал в воде, как вдруг из за спины к нему подкрался юный Арон и, вытащив из его потайного отсека коротенький кортик, провозгласил себя победителем, несильно тыкая тупым концом в заднюю упряжку тогда еще молодого по меркам пирата волка. Только Арон мог знать, где именно Иакинф хранил тот кортик, и только он имел право на подобные действия, проявившие в юном мальчишке отвагу, характер и ловкость.

–Сдавайся, морской волк! – крикнул юный Арон, хвастаясь перед Иакинфом тем, как ловко он опустошил его тайник и взял его самого в плен.

– Ты победил. – утвердительно ответил Иакинф, снова улыбнувшись, добавил он и обернулся, чтобы посмотреть на юнца.

Мальчишка, улыбчивый и добрый, гордо расставив руки в боки и демонстративно расхаживая перед своим приемным отцом, играл с кортиком, подкидывая его и тут же схватывая на лету. Иакинф вновь тепло улыбнулся и потрепал ему волосы, немного растрепав косичку.

– Эй! Матиас мне ее только что замотал!

– Прости, дружок, я не специально, сходи к нему еще, глядишь, еще замотает, верно, Матиас! – крикнул Иакинф, оглядывая палубу.

– Да, старина! – послышалось откуда то из дали корабля.

Арон сквозь нарастающий смех посмотрел на Иакинфа и, увидев в его лице точно такие же черты, как и на своем, пустился в кратковременный смех.

– Что ты там высматривал? – удивленно спросил малыш у отца.

– Отдашь кортик, может быть расскажу. – ответил Иакинф и протянул мальчугану свою руку.
Арон поразмышляв немного исподлобья посмотрел на отца и немного погодя отдал ему туповатое орудие.

– Теперь расскажешь? – обидчиво спросил Арон, снова глядя на Иакинфа.

– Может быть, даже покажу, идем.

Арон взобрался на плечи старого волка, и перед ним открылись бескрайние морские просторы, живущие совершенно другой магической жизнью, нежели обитатели суши. Его глаза заблестели отблесками голубоватых вод, и детское сердце забилось еще сильнее.

– Красиво, правда? Это вся моя жизнь, Арон, ты тоже часть моей жизни… Помни это… Хочешь увидеть то, о чем я тебе говорил? – словно подпитывая изголодавшееся детское любопытство, спросил Иакинф.

– Конечно!

– Тогда подождем еще немного времени, дружок.

И так они стояли на палубе, взирая на бьющиеся об их дрейфующий корабль воды, и в ожидании чуда распаляли свое воображение. Еще немного, и солнышко, согревающее их на протяжении всего дня, попрощавшись с ними, покинуло дневную завесу, уступив своей сестре ночи время господства. Арон сгораемый от любопытства глядел в воды, где иногда мог разглядеть проплывающий мимо силуэт рыбы, поглядывал на Арона и своей детской ножкой наступал ему на сапог, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Долго еще? Чего мы ждем?

– Терпение, сынок, это не приходит сразу, а если и приходит, то не каждому дано понять это. – ответил Иакинф, посмотрев на Арона с высоты своего роста.

Вдруг взгляд мальчика упал в темные воды, в глубине которых мелькнуло что то яркое, и тут же исчезло.

– Это оно? – взволнованно прошептал он, дергая Иакинфа за китель. – Оно?

В ответ последовала тишина, и огни, которые мельком являлись юному пирату, вдруг стали появляться все чаще, создавая из себя единое целое светило, освещавшее темные воды Тэльмара. Вдруг яркие, как пламя, огоньки сменили свой окрас на голубоватый и засветились пуще прежнего, и, если Арону не изменяет память, в этих огоньках он услышал голос, приятный, далекий, глухой голос, певший ему на ухо древнюю морскую песнь на давно позабытом языке.

– Они из древнего мира, великие отголоски былого, чистейшие и духовные, они неприкосновенные, но нам они поют, а свет их будет ярче света тысячи солнц, палящих своим зноем в жаркий полдень.

Арон, ахнул и вслушиваясь в песнопения морей, завораживался чистотой их голоса, будто бы он был его собственным, звучащим в его голове. Прекрасные голоса первых звучали, словно хор, певший свои песни для одного лишь него.

– Услышать их пение не каждому дано, Арон… Это хороший знак, не забывай никогда, где ты и где твой дом… У тебя великое будущее, и я думаю, однажды ты еще превзойдешь себя. – твердил Иакинф, глядя на юного мальчика, которого обломок прибил к его кораблю почти десять лет назад.

Арону не хватало шуток и задора Иакинфа, который практически всегда был рядом до момента, когда взрыв в порту не разделил их, оставив, вероятно, обоих в полном неведении друг о друге.
Да, он был уже не тем юным мальчуганом, который грезил великими свершениями и добрыми делами, но он все еще уважал своего приемного отца и в какой то степени даже любил.

– Кажется, мы пришли к тупику! – крикнул Карон, сбив короткое видение уже идущего позади Арона.

Морские воды встречали своих гостей свежим бризом и морской волной, говорящей им о свежести и отсутствии жалящих песков, так надоевших им за некоторую часть пути.

– Это не тупик, это простор. – ответил Арон, осматривая морской горизонт, манящий его, покинувшего родные степи пирата после всего пережитого.

– Господа. – обратилась Танита, проговорив четким тембром, обращаясь ко всем. – Добро пожаловать в Залиф Фолерона, или на всеобщем наречии воды, песчаной глади.

Взобравшись на пригорок, герои смогли разглядеть все те охваты залива, который казался им невероятно большим, а ведь это при том, что он был одним из самых мелких заливов во всех Землях Раскола, не говоря уже про моря, впадины и проливы остального мира, среди бесчисленного множества которых он просто терялся. Здесь, вблизи побережья, Арон наконец то почувствовал себя в родной стихии и, глядя на водные ландшафты впереди, грезил о путешествиях как раньше, и наверняка знал путь.

– Предлагаю поступить, вот как. – вдруг произнесла Танита, сминая в руках свою накидку и бросая ее в зеленую траву. – Здесь ужасно жарко… За заливом есть город, хороший, богатый город, и у меня там есть знакомый, я однажды спасла его и он остался должен мне, ну вот как то так, мы переплывем эти воды и попадем туда, и уверена, он нам поможет… У каждого из нас свои цели, думаю, нам нужны возможности и новые вещи, которые покупаются за золото, которое может одолжить нам Трой… Что скажете?

Арон, услышав о влиятельном знакомом, подумал, что вот он его шанс, к которому он шел, сбежав из лагеря бандитов. Это была отличная возможность разжиться нужным и продолжить поиски Иакинфа, который пока что был главной его целью, а не блуждание в малознакомой компании разношёрстых людишек. Конечно, он вряд ли смог бы рассчитывать, что знакомый Таниты любезно одолжит ему корабль с командой, но хотя бы на новое оружие, одежды и запасы, со слов Таниты, он готов был раскошелится, принимая во внимание тот факт, что его жизнь однажды была спасена.

– Отличное предложение. – провозгласили все разом в ответ на предложение подруги Карона, который явно знал о ней больше, чем все остальные, но отнюдь не все.

Все, единогласно согласившись, уселись на пригорок, чтобы перевести дыхание перед продолжением путешествия, и принялись рассуждать, как попасть на ту сторону в долину. Делать крюк через Фолерон и все южное побережье было самоубийством и довольно долгим по времени занятием, растянувшимся на пять, а то и больше дней, и, имея при себе только лишь украденные клинки, они протянули бы не так долго, ведь сражаться их всех умел только Арон, превосходя всех их по мастерству и силе, а ведь побережье являлось домом для алебастровых крокодилов, которые в размерах достигали почти трех метров, не говоря уже про вес. Карон и Танита предлагали соорудить плот и добраться на нем по водам, но, завидев мелькающие скалы вдали, на которые их ветхое сооружение могло легко напороться, быстро отказались от этой идеи. Нужен был корабль, и желательно бесплатный, и человек в придачу, готовый помочь им в трудной ситуации, не пытаясь нажиться, но как бы не всматривались они вдаль, пытаясь разглядеть хоть кого ни будь среди голубых вод, кроме пролетающих и изредка садящихся в воду птиц, ловящих плавающих рыбешек, так не смогли никого и увидеть. И вот, уже отчаявшись, взгляды их вдруг снова устремились вдаль, и на этот раз вместо снующих с рыбой в своих клювах морских птиц и воды, они увидели одинокую, довольно большую, плывущую прямо к берегу лодку. Ни флагов, ни знамен, ни раскраски, показывающей принадлежность к какому либо сословию, на ней не было, а значит, можно было предположить, что лодочник был обычным по меркам Велиандора рыбаком, заплывающим далеко ради хорошего и сытного улова.

Дождавшись, пока нос лодки коснется береговых камней, еле еле покрываемых соленой морской водой, герои спустились с холма и неспешным шагом побрели к старику, который принялся привязывать свою посудину к торчащему в земле железному штырю, в некоторых местах покрывшемся морских мхом и водорослями. Старик, не обращая внимание на идущих в тридцати метрах людей, напевал себе под нос знакомый ему мотив песни и увязывал узел за узлом, бросая кольца веревки на штырь и натягивая их со всей силы, снова повторял проделанные действия. Арон окликнул старика, пытаясь привлечь его внимание, подходя все ближе и ближе, но он его не слышал, и вот, когда его стертые сапоги коснулись штыря, на который старый рыбак монотонно закидывал удавки, старик остановился и поднял голову вверх. Морщинистое, выгоревшее на солнце лицо, сощуренные узкие глаза и соломенная шляпа с гуляющей на легком бризе рубахой выдавали в лодочнике человека, который наверняка точно имел представление о том, что было за заливом и какое до этого было расстояние. Пожилые руки опустили веревку и, засучив рукава, он поднялся, хрустя коленями.

– Что вам угодно? – спросил старик, глядя на пирата.

– Сир, вы меня не знаете, мне и моим друзьям нужна помощь, нам нужно перебраться на ту сторону залива в долину, вы поможете нам? Мы очень устали и уже сутки без отдыха.

– На ту сторону, говоришь? – произнес старик, сощурив свои и без того узкие глаза. – А как ты и твои друзья собираются расплачиваться со мной?

– У нас ничего нету. – виновато произнес Арон, не сводя глаз со старика. – Я подумал, вдруг вы поможете нам бесплатно по доброте.

– Интересный ты юноша. – произнес старик снова, заулыбавшись. – Я уже много лет рыбачу в этом заливе и зарабатываю себе на жизнь этой лодке больше лет, чем мне, а дыр в ней столько, что тебе и за всю жизнь не залатать, она мне досталась от моего отца, и ты хочешь, чтобы я провез вас бесплатно туда, тратя на это свои силы и делая в ней новые дыры? Я так не думаю, – с казал он и, опустив голову и присев, продолжил накидывать веревки.
– То есть вы не поможете?

– Нет, не помогу. – ответил старик, с иронией шмыгнув простывшим носом.

– Ты можешь меня, конечно, убить, мальчик, но только в таком случае тебе удастся завладеть лодкой… Живой, я тебя не повезу.

– Я не собираюсь вас убивать, я хочу договорится.

– Без платы нет договора. – продолжал старик приглушенным, прокуренным голосом.

– За заливом есть город.

– Я знаю, что там есть, мальчик… Я плаваю по этим водам вот уже тридцать четыре года и переживаю уже второго короля, видел две войны, уж поверь мне, а ты меня географии решил поучить.

– Простите, я не хотел вас обидеть.

– Уж прощаю.

– Выслушайте меня, пожалуйста.

– Хорошо, так и быть, я послушаю тебя. – недовольно пробурчал старик, продолжая накидывать узлы.

– Там нас встретят люди, влиятельные люди, и вы получите золото, много золота, за то, что поможете нам. – говорил Арон, пытаясь сманить старика и надеясь на помощь знакомого Таниты, жившего за заливом.

– Я что, похож на дурака, и это снова какая то оферта?

– Оферта? – поинтересовался Арон.

– Не так давно к моей лодке подошел бродяга… По старше тебя будет… Такой с заросшим бородой лицом, руки все в тату, пират, что ли какой… Я как раз в это время собирался за снедью… Он поздоровался со мной, приветливый такой и сказал мне тоже самое, что и ты, а в итоге я прождал его на том берегу три с половиной часа, а он так и не появился ни с золотом, ни без него.

– Пират?! – ошарашено спросил Арон, словно позабыв об изначальной просьбе.

– Руки в татуировках, по старше меня так.

– А как он назвался? Он назвал свое имя?

– Нет, не было имен, он сказал, что работал в порту до пожара и что ему нужно к своей жене и дочке обратно… Послушай, парень, если ты хочешь уболтать меня на бесплатную поездку… Не выйдет… Либо плати, либо проваливай.

Мысли в голове стали такими, какими были до его двухмесячной амнезии и прозябания на мягкой перине. Странно все это, старик лодка. А вдруг это был Иакинф, зачем то спешивший за залив. Вдруг он все еще был там и, может быть, в городе, куда они держали путь?

– А как давно вы перевозили его?

– Неделю назад точно… А теперь, молодой человек, попрошу не донимать меня расспросами… Если позволите.
– Конечно. – ответил Арон и, расстроенный тем, что не сумел у болтать старика, побрел обратно.

По лицу Арона можно было понять, что все пошло не так, как они задумывали, и, получив отказ старого рыбака, он с недовольной ухмылкой покинул его, зашагав назад к команде, ждавшей его у нижнего склона зеленого пригорка.

– Что он сказал? – спросил Карон, сгораемый от любопытства и уже изрядно проголодавшийся за проведенные в плену часы, длившиеся бесконечно долго.

– Мы не поплывем… Он требует плату, которой у нас нету, так что отбой… Не убивать же старика из за лодки.

– Произнес Арон, расставив руки в боки.

И начали они думать, чем заплатить старику за перевоз, но в голову так ничего и не приходило. Может, ему нужна женская ласка, которая в тройном избытке присутствовала в компании Карона и Арона, но быстро отказавшись от такой сумасшедшей идеи, они стали перебирать другие варианты, и вдруг блеск бандитских клинков ударил Арону в глаз, и его тут же осенило. Он быстро попросил у вертевшего красивейший клинок Карона его оружие, и тот в недоумении и расспросах отдал его Арону, который тут же помчался обратно к все еще сидевшему у песчаного берега и мотавшему петли старцу. Серебряный клинок упал прямо перед стариком, и тот, внимательно осмотрев его, взглянул на снова появившегося Арона.

– Что это? – спросил старик, осматривая рукоять с гравировкой.

– Плата… Клинок новый, его можно хорошо продать.

– Я оруженосец или рыбак?

– Боже да ладно вам… Он стоит очень дорого… Это ваша плата за помощь.

Старик тяжело вздохнул, глянул еще раз на Арона и, не заподозрив никакого подвоха, взял орудие в свои морщинистые руки. Клинок был гладким и еще ни разу не был применен в бою против живого противника. Рукоять с гравировкой, вываренной и обтянутой качественной кожей и сталью с примесями серебра примерно в соотношении семьдесят на тридцать. Довольно хороший и весьма не дешевый клинок, думал старик, размышляя о том, как выручить на рынке за него огромную сумму.

– Так вы поможете нам? – спросил Арон еще раз и, понимая, что больше он умолять не станет, надеялся на лучший исход.

– Может быть, теперь и помогу… Но вас пятеро и кошка… И у каждого клинки… Чей этот?

– Нашего товарища, он погиб по дороге сюда. – негромко ответил юный пират.

– Соболезную… Тяжело терять друзей.

– Да.

– У меня был друг, мы с ним всю жизнь рыбачили вместе в этом заливе… Ставили сети, кололи крабов… Вот тут было его место. – произнес старик, пальцем указав на торчащий рядом с полным каната штырем другой проржавевший местами гниловатый крюк. – Тридцать четыре года, из которых четырнадцать я рыбачу в одиночку.

– Все мы умираем. – не зная что ответить, произнес Арон. – Так вы поможете  нам?

– Клинок весьма и весьма не плох, но и ты не один… Выдержит ли моя лодка вас всех? Возьму еще два клинка и по рукам.

– Два?! Как то не честно… Это искусная работа времен прошлой эпохи, кованный в великой кузнице за морем. – говорил Арон, пытаясь одурачить старика придумками и историями.

– Может и так… Но моя цена три таких клинка. – ответил рыбак, показав пирату три пальца, одна фаланга которого была отрублена и уже давным давно зарубцевалась.

– Чтоб тебя, старик. Хорошо! Три так три. – произнес Арон и подозвал к себе Карона с еще двумя оружиями.

Довольный сделкой, старик заулыбался и принялся обратно разматывать свою лодку, предварительно припрятав клинки в плотные льняные тряпки. Час спустя, и вот они все вместе бороздили просторы Фолеронского залива, отплыв на достаточное расстояние от берега и держа курс строго на юго-запад. Лодка была большой и весьма удобной, с выемками под ноги, со стойками для улова и рыбацких снастей и с потайным сундуком, надежно припрятанным в днище. Не о такой поездке мечтала Лея, когда речь зашла про залив, но, устроившись вполне комфортно и успокоившись после пережитого, она откинула ноги в деревянные выемки, обшитые мягкой тканью, и, беззаботно опустив руку в воду, водила ею по пресно соленой полу прозрачной глади, думая о гуляющем ветре и перистых облаках. От вида удаляющегося берега ей становилось спокойнее, и сердце, терзаемое тревогой и грустью, начало по не многу оттаивать. Здесь они могли отдохнуть, не бежать сломя голову, убегая от преследования, не торопиться не весть пойми куда. Здесь было безопасно, и, чувствовав это, даже Писчинка впервые за долгое время свернулась клубком и заняла удобное место под носом переда лодки, куда не попадали солнечные лучи, а была лишь тень. Деревянные весла на стальных поршнях приводили лодку в движение без особых усилий старика, и, бившись своей плоской ластовой частью об воды, лодка двигалась все дальше, иногда обгоняя прерывистый морской ветер.

– Есть хотите? – спросил у своих пассажиров старик, покуривая старый огненный листоцветный табак, выпуская клубы пахучего дыма.
– А есть что? – спросила Танита, живот которой тихо урчал под бьющиеся о стены лодки морские волны.

– А как же! У настоящего рыбака всегда есть запасы… Те, которые могут долго не портится ну и кое что еще. – произнес он и улыбнулся золотой улыбкой.

Старик отпустил большие весла и полез куда то себе под ноги. Прорывшись в такой позе некоторое время, он извлек оттуда большой сундук, выставив его на стойку.

– Налетайте. – любезно предложил он, открывая замок.

– С чего вдруг такая щедрость? Помнится, вы взяли с нас тройную плату. – обидевшись на старика за его жадность и скупердяйство, спросил Арон.

– Ну, взял, да, но не оставлять же вас голодными, в конце концов, где мои манеры.

Старик неистово раздражал Арона, но он ничего не мог с этим поделать. Эх, будь он со своей командой и в другом расположении духа, он бы без особых усилий изъял у старика его судно и самолично доплыл бы на нем на другой далекий берег. Но после долгой амнезии он как будто бы изменился. Не так сильно и выраженно, но внутри себя он понимал, что уже не станет тем пиратом, каким был раньше. Карон, Танита, Арон и София прижались друг к другу поближе, чтобы рассмотреть яства, любезно предложенные стариком, и, усевшись на деревянную стойку, принялись вкушать дары моря. Там были и копченные крабьи ноги с острым перцем, и сушенные полоски перченного морского палтуса, мидии в чесноке с маслом, ломтики засушенной оленины и много чего еще, что могло бы наполнить их голодные желудки и утолить голод. Арон взял большую мидию и, жадно выпив из нее вкусное содержимое, потянулся за второй. Так же у старика имелся хлеб, который был слегка высушенным, но вполне годился для употребления в пищу, и видя, как молодёжь радостно уплетает его дары, он, улыбаясь, греб все дальше, всматриваясь в дальний горизонт.
Сыты были все все, кроме Леи, которая сидела одна вдали и водила руками по водам, становившимся мутноватыми с каждым пройденным лодкой расстоянием. Засмотревшись в мутные глади, она сама не заметила, как стала засыпать, и, повиснув головой вниз, Лея провалилась в сон, который, как казалось, уже никто не мог посметь нарушить, по крайней мере, сейчас.

– Раз уж мы теперь вроде как команда и двигаемся вместе, то я бы, в свою очередь, хотел извинится. – вдруг заговорил Арон, обращаясь к жующему щупальцу осьминога Карону. – Я был слишком груб, прошу прощения.

– Принимаю твои извинения. – ответил Карон, потянувшись за другим деликатесом и понявший, за что перед ним извинился Арон. – Я тоже хочу попросить у тебя прощения.

– За что?

– За то, что считал тебя самодовольным ублюдком.

– Ты не говорил мне этого.

– Да, это было в моей голове, поэтому все равно прости.

– Ладно. – смеясь, ответил Арон, доедая последний кусочек краба.

– Думаю, самое время поговорить, узнать друг о друге… А то сидим тут, едва ли зная свои имена… Я Танита.

– Арон. – ответил пират, поддержав беседу.

– Карон.

– София, давайте тише, только кажется, Лея уснула. – произнесла ее сестра в полушепоте.

– А как так получилось, что ты попала в плен? – спросил Арон, сидя напротив белоснежной Софии.

– Наш отец был хорошим человеком и справедливым… Однажды вечером у нашего дома проезжал извозчик, который вез пьяного типа, безоружного, но совершенно пьяного… Тот отказался платить и требовал еще деньги с извозчика, и тут во двор вышел мой отец, который заступился за него и надавал тумаков этому пьянчуге, заплатив за него извозчику, который довез того до нужного места и исчез, но, как потом оказалось, папа распустил руки на одного из шайки местных головорезов, пришедших к нашему дому за объяснениями… Вот тогда то меня и забрали в плен.

– И как там было?

– Не очень, но меня не обижали… Меня защищал один бандит, забавно, правда? И кажется, в ночь, когда мы сбежали, он хотел открыть клетку, чтобы я сумела убежать, но был убит… Признаться, я даже не знала его имени… Хороший был парень хоть и мародер.

– Печально, но я рада, что ты выбралась из этой ямы. – ответила Танита, положив Софии руку на плечо.

– Арон? Поведаешь нам что ни будь о своем прошлом?

– Только после тебя. – ответил пират, уклонившись от ответа и откинувшись на деревянную спинку.

– Ну что ж, ладно… Выросла я далеко от сюда, родители мои помещики и все в этом роде… Цветы, грядки, козы, куры, коровы, обычная жизнь, но потом я познакомилась с одним артистом, и получилось так, что я стала гастролировать по миру в труппе… Карон тоже от туда.
– Так вы, ребята, артисты?

– Да, в прошлом, но не певцы, это разные вещи, которые лучше не путать… И все шло гладко и успешно, пока не случился пожар в столице… Столько людей погибло… Ужас, и я рада, что нам удалось уйти живыми. – закончив монолог, Танита взглядом посмотрела на Карона, передавая ему эстафету.

После всего случившегося, они так и не говорили друг с другом о том, что между ними произошло в гримерке, да и о многом, и глядя на прекрасные девичьи глаза, Карон, почему то засмущавшись, опустил немного голову. Он был весьма польщен, ведь официально он числился уборщиком, а не деятелем высокого искусства, коим было актерство, но слова Таниты внушили ему уверенность в себе, и он, немного улыбнувшись, продолжил тему.

– Вырос я в Алатасе… Есть у меня отец, мамы нету давно… Я стал артистом вроде как случайно, из за долгов папаши… Хотел помочь ему расплатиться с одним известным человеком, и несмотря на то, что все пошло не так, как было задумано, долг уплачен и я здесь с вами в лодке плыву невесть куда. – рассмеявшись, сказал Карон.

– Ну почему же, невесть куда мы плывем в Измарод, это уж точно не не весть куда. – заверила своего друга Танита. – Теперь твой черед хмурый. – сказала Танита снова, смотря прямо на Арона.

– Чего это я хмурый? – воспротивившись ее высказыванию, выказал недовольство Арон.

– А потому, что сидишь хмурной и угрюмый, как будто бы у тебя у одного что то случилось… Выкладывай, давай. – добрым и приветливым голоском подзадорила она его.

Арон немного впал в ступор, но не растерялся.

Он не знал, как на самом деле его новые спутники относятся к нему, но наверняка точно знал, как они могут относится к мародерам морских просторов, которые в свое время грабили целые порты, брали на абордаж богатые корабли и были для большинства населения этого мира убийцами под парусами.

– Матери у меня не было, как и отца… Меня приютил один кузнец и обучил ремеслу… Жили мы далеко от этих земель, был у нас большой дом, ну а потом я после случившегося со мной в лесу, потерял сознание и очнулся спустя два месяца в кровати в доме приютившей меня семьи Леи и Софии.

– Два месяца лежал?! Да ладно? Ты хоть что ни будь помнишь, что произошло?

– Смутно и обрывисто, но знаю, что мой приемный отец ждет меня… Больше мне добавить нечего.

– Весьма необычно, что сын кузнеца так искусно владеет боевыми навыками и многими видами оружия. – произнесла Танита, вспоминая битву с ужасным Снежиком в лагере.

– Я хорошо и быстро учусь. – ответил Арон и отрезал.

– Может и так, но победить эту громадину было явно многим не под силу… Я под впечатлением… Ты что то нам не договариваешь.

– Может быть, может придет время и я расскажу всю правду. – улыбнувшись, ответил юный пират.

– О ком идет речь? – спросил Карон, глядя то на Таниту, то на Арона.

– В лагере, куда нас привезли, было существо и арена… Арена для боев… Эти ублюдки заставляли заключенных биться друг с другом за свободу… Я тоже попал туда, там то я и столкнулся с ним… Не хочу вспоминать, но это даже пострашнее встречи с гарпиями.

– Жуть. Как она выглядела, эта ваша громадина? – с неподдельным любопытством спросил Карон, взявшись за маринованные фаланги.

– Как человек, только безобразный, в ссадинах, порезах, укусах, волдырях и гнойных ранах… Чудище, с голосом ребенка и с силой десяти воинов… Я рад, что смог окончить его жалкое существование.

Карон, видя, как Танита смотрит на рассказывающего эпопею сражения с великаном Арона, сам того не ожидая, начал ревновать, и чтобы встать в один ряд с ним и завоевать ее внимание, он негромко кашлянул и поправил воротник.

– Я видел оборотня.

– В самом деле? – спросил прервавшийся Арон.

– Да, был ураган песчаный, мы как раз из столицы успели уйти, и не повезло же попасть под такое несчастье… Благо обнаружили пещеру, чтобы переждать бурю, но одного из нашей труппы это не спасло… К сожалению… И в той пещере я впервые узнал, что такое страх. Когда красные от крови глаза смотрят на тебя сквозь темноту пещер, а скрежет когтей идет за тобой по пятам, становится действительно страшно.

– Я, кстати, там тоже была.

– Вот это поворот… Я никогда не видел оборотней, только читал о них в книге… Все, что описывают про них, их рост, шерсть, когти, все правда?

– Да, полная.

– Мир полон загадок и всяких тварей, а мы сидим в лодке и не нашли ни одной другой темы для обсуждения… Но надо отдать должное твоей милой подруге… Пережить встречу с оборотнем, а затем и с великаном… Наверное, нужно иметь стальные яйца. – сказал Арон, глядя на смотревшую на него Таниту, державшую свои руки на коленях.

– Или не удачных компаньонов.

Компания дружно посмеялась, подхватив коллективный смех, и даже София, сидевшая и слушавшая их с грустным выражением лица, заметно повеселела. Казалось, что пережитые ими тяготы начали отпускать их, оставшись за скрывшимся вдали берегом, а впереди, впереди их ждали новые приключения.

– Веселитесь, веселитесь, нам еще ехать часов десять, не меньше. – пробурчал старик, переминая в руках тяжелые весла.

– Простите, а вы давно здесь живете?

– Что значит давно? Всю жизнь. –

Не поймите меня не правильно, решила поинтересоваться у вас… Опыта набраться. – произнесла Танита, взглядом упираясь в спину старика.

– Если нужен опыт, тебе прямой путь в военный лагерь, там как раз ведется активный набор, я слыхал, даже женщин берут… Там и опыт, и все будет.

– Набор? О чем вы? – вдруг вник в разговор Арон, интересуясь у старика.

– Ну ты, дружок, с неба упал, что ли? Война идет… Сейчас на суше не безопасно… Разухабилась всякая шваль и прочее, тут то в лодке по спокойнее будет.

– Значит это правда. – вдруг проговорила Танита, глядя на Софию. – Я думала, это просто слухи, когда мы приехали в столицу, мы конечно предполагали, что какой то конфликт есть, но чтобы прям война.

– Почему нельзя жить в мире? – спросила София.

– Куда там, уже столько народу полегло… Брат идет на брата, меч на меч, ястреб и дракон сцепились в смертельном поединке… Ба, бах… Запад сейчас как пороховая бочка и поверьте мне, огонь уже зажжен.

– А вам не страшно?

– Чего мне страшится? – спросил старик, глянув исподлобья.

– Если кто то все таки победит в этой войне.

– Девочка, мне уже восемьдесят девять лет… Я слишком стар, чтобы уже страшится чего то… Какая разница, победят не победят… Власть сменится, а я все равно останусь тут, на своем месте и на своей лодке… Навсегда.

– Для девяносто летнего старика вы очень энергичны. – заверил Карон.

– Чего не скажу о тебе. – с улыбкой ответил старик.

– Вы нас везете уже три, четыре часа… А мы даже не знаем вашего имени… Как вас зовут?

– Не думаю, что оно вам шибко то и нужно, но если просите, я скажу вам… Называйте меня дядюшка Боу… Меня так все зовут.

– Старинная у вас лодка… На вид ей больше ста лет.

– Намного больше. – ответил пожилой Боу.

Вдруг, негромко зевнув, София вдруг почувствовала песчаный ветерок, задувший ей под волосы и попавший в глаз, протерев который она узрела вдали, величественные песчано каменные стены, усеивавшие очень длинный утесный склон, омываемый водами залива.

– Перед вами Пепельный город… Я считаю его южной столицей Коргасовой впадины, но многие могут поспорить со мной в виду отсутствия у его палаты королевской династии, но должен отметить, что это и не обязательно… Достаточно просто верить в это своим сердцем.

Город был очень живописным и красивым. Этакий песчаный гигантский замок посреди морских просторов залива. Южная столица с более чем двухтысячелетней историей славилась своими диковинками во всем Велиандоре и даже за некоторыми его пределами. Завораживающие шоу с дрессированными змеями, скорпионами, великолепная работа с драгоценными камнями, из которых лучшие мастера Морт'Хейма из числа одаренных групп создают неописуемые украшения. Так как город располагался прямо на стыке песков и морского бриза, временами погода в нем была похожа на песчано дождевой ураган, но, слава богам, это происходило не так часто, давая возможность живущим людям насладится морской волной и теплым песком по отдельности. Стоит еще отметить, что город не входил в состав близлежащего Норгардского королевства и имел собственную провозглашенную правящую диктатуру, выстроившую порядок на вечных песках.

– Красотища то какая! – воскликнул Карон, смотря сверкающим на солнце взглядом в песчаные лабиринты.

Арон молчал, лишь иногда поглядывал на простирающиеся по левый борт стены. Ему было не впервой видеть нечто подобное, ведь вместе с Иакинфом, исколесив множество мест, он уже перестал удивляться подобным вещам, принимая их как должное. Тут, почувствовав песок, летящий мелким пеплом с городских стен, проснулась и Лея.

– Доброе утро… Держи, сестренка. – произнесла София, протягивая Лее деревянную доску с лежавшими на ней вкусностями, приняв которые, она с удовольствием, хоть и непониманием, отведала.

– Сколько я проспала? – спросила она, пережевывая вкусные деликатесы.

– Ну, достаточно, чтобы мы успели отплыть от берега… Представляешь, скоро мы будем в чудо городе. – произнесла София снова, погладив сестренку по спине.

– Ну да, чудо город, как же. – тихонько усмехнувшись, ответила Танита, вероятно, вспоминая город не с самой приятной для нее стороны.

– Как ты себя чувствуешь? – Вдруг неожиданно для Леи спросил Арон, подсев к ней поближе.

– Вроде выспалась… А ты как?

– Да вот все вполне неплохо, знакомимся друг с другом… Присоединишься к нам?

– Даже не знаю, мне нужно поесть… Дай побыть в тишине. – ответила Танита, откусывая масляный кусок аппетитного краба.

Он глянул на нее таким взглядом, которым они друг на друга смотрели в лесу, и Лея от неожиданности момента случайно уронила кусочек морского мяса мимо рта.
Неловкое смущение, и она, отвернувшись ото всех в сторону залива, принялась продолжать свою трапезу, в то время как Боу греб все сильнее и сильнее, пытаясь поскорее пересечь этот участок залива.

– Что за спешка? – спросил Арон, подходя к старику из за спины и смотря вдаль.

– Воды здесь нехорошие, темные, водиться в них всякое… Проедем дальше и ладно. – ответил Боу, продолжая греблю.

Странно подумал Арон, отойдя от старика и всматриваясь в воду, которая действительно становилась мутнее и мутнее с каждым их заходом дальше. Он аккуратно присел на край и, оперившись локтями на него, принялся наблюдать за движущейся из за весел воды, которая с каждой секундой просмотра казалась ему зловещей и таинственной, хотя кому, как ни ему знать о том, что моря хранят свои тайны надежнее сейфов и замков, но все таки что то настораживало его, пугало и вводило в заблуждение.

– Старый залив, старый и больной… Чума поразила некоторую его часть, а он все чувствует, все помнит и гневается… Живых не пропускает.

– А мы что, умерли? – с издевкой спросил старика Карон.

– Пока что вы живы и вы в моей лодке, но не советую купаться в этих манящих водах, если хотите оставаться живыми подольше.

На корабле с самого начала впервые наступила тишина, и каждый из пассажиров таинственного рыбака начал вглядываться в воду, с интересом наблюдая за тем, как темные силуэты рыб плывут по своим делам, подгоняемые природным подводным течением. Как только мутнота окутала рыбацкую лодку, Пепельный город остался позади вместе с далеким берегом Фолерона, и герои, усевшись поближе друг к другу, продолжили общение, пытаясь разрядить обстановку.

– А предыдущего пассажира вы тоже тут провозили? – спросил у Боу слегка взволнованный Арон.

– А как же дорога, одна ее не обойдешь, по небу не перелетишь, если ты не дракон.

– Скорее всего, на дне глина или ил, рыбы поднимают его вверх. – пытаясь успокоить себя и остальных, вдруг произнес Карон.

– Эти воды всегда такие, не зависимо от времени дня и ночи и от погоды, а уж тем более от рыб.

– Ладно.– тихонько ответил все тот же Карон, положив свою голову на ладонь.

Лея все еще сидела позади всех и уплетала вкусную еду, как вдруг в мутной воде она увидела странный силуэт, напоминающий огромное создание с множеством щупалец. Негромко крикнув, она, бросив доску, вскочив, помчалась к остальным, врезавшись своим лицом в спину Арона.

– Что такое?

– Я видела кого то в воде, что то большое и страшное… У него было много длинных рук… Мы точно плывем туда, куда нужно? Мне страшно.

– Не бойся их, если ты ведешь себя тихо, все будет в порядке… Мы зашли на их территорию, здесь их дом, как и мой… Плывем дальше, и если боитесь, не смотрите за борт. – окликнул все команду старик, продолжая бесконечную греблю веслами.

Путь продолжился, а между этим герои общались друг с другом, говоря совершенно на разные темы.
К примеру, тут Арон узнал, что Танита была мельком знакома с двоюродным братом его приемного отца Иакинфа, про которого он решил умолчать, упомянув его лишь как посредника, знакомого с его собственным отцом. Странные выдались приключения. Местами скучноватые, унылые, опасные и даже трагичные, но, тем не менее, они все еще были живы вместе на этой появившейся, словно из дальнего горизонта, лодке с надеждой на удачные обстоятельства. Такова была награда за испытания, уготованные судьбой на их пути. Тем временем, путь от мутных вод к светлым потокам занял довольно долгое время, и когда солнце уже садилось, вся команда, кроме Арона, крепко посапывала, пропитавшись морским прибоем и ночной атмосферой. Он сидел тихо и мирно, читая найденную в лодочном трюме старика старую книгу “Все или ничего, жизнь Арнора Брандкурта” и, переворачивая очередную страницу, вдруг начал слышать, как старик, который все эти часы без устали греб, вдруг остановился. Лодка, слегка покачавшись на взъерошенных волнах, застыла на глади ночных вод, и Арон, привстав со своего места, решил посмотреть, что там на горизонте. Продрав глаза, он увидел берег, до которого было не меньше получаса плаванья. Неужели все, подумал он, глядя на зеленые кусты и высокие деревья вдали и обращая внимание на старика, который застыл, словно спал все это время, он окликнул его, пытаясь не разбудить никого другого.

– Вы гребете уже столько часов без устали… Можно было предложить раньше, но позвольте, я сменю вас сейчас.

– Конечно, позволю… Садись. Дальше мне нельзя. – произнес Боу и отсел со своего места.

– Почему вам нельзя дальше? А как же мы попадем на ту сторону?

– Садись и греби, мой путь закончен уже давным давно, Арон, сын волка.

Арон забегал глазами смотря на старика сверху вниз и пытался понять что здесь было не так? Откуда он узнал про волка, что вообще происходит и кем был старик на самом деле?

– Кто вы такой? – полушепотом спросил Арон у смотревшего на него старца.

– Это моя лодка, мой залив, я рыбак… Был рыбаком. – говорил Боу, голос которого начал искажаться и становиться похожим на утробный гул, разносящийся эхом по заливу. – Я помог перебраться вам почти до самого конца… Плата, которую вы внесли, пригодиться мне на той стороне, так я смогу обрести еще один покой… Дальше ведешь ты, сын волка… Как только лодка коснется того зеленого берега, разверни ее и отправь обратно в море… Я буду ждать ее. – сказал старик, и тут же сквозь старческое лицо стал виден оголенный призрачный череп, сияющий глухими мертвыми огоньками.

Призрак рыбака подмигнул ошарашенному Арону и тут же растворился, оставив после себя пустую одежду и соломенную шляпу. Арон, подумав, что все это странный, бредовый сон, уселся за весла и с тяжелой головой погреб ими к берегу, которого достиг совсем скоро, и, дав выспаться своим товарищам, он развел небольшой костер и попытался согреться. Ранним утром все были в приподнятом настроении и все были готовы к грядущим приключениям, и понимая, что они все таки приплыли на другую сторону и радуясь солнечному свету, пробивающемуся сквозь ветвистые деревья, герои принялись готовить завтрак из остатков еды, которая осталась в корабле, и собираться в дорогу. Лея, Танита и София отправились в ближайшие кусты по естественной нужде, а Карон и Арон принялись умываться в прохладных водах залива, которые в это утро были весьма приятнее бандитских кулаков, от которых лицо и тело Арона все еще болело и ныло. Закончив свои дела, Арон стал толкать лодку обратно в воды, как ему и велел старик, как вдруг Карон, стоявший сзади и смотревший на все это, не окрикнул его.

– Что ты делаешь?

– А где рыбак?! Никого не смутило, что его нет?

– Точно… Ты что, убил старика? – с издевкой спросила Танита.

– Это неважно, лодку нужно отправить обратно в воду. – скудно ответил юный пират, толкая махину сквозь песок и камешки.

Карон, завидев на дне посудины блестящие лезвия отданных старику клинков, потянулся за ними, но был быстро остановлен заметившим это Ароном.

– Их нельзя брать, мы заплатили за переход… Оставь их… Лучше найдем.

– Хорошо, может быть ты и прав… Но, Арон, что происходит? Правда, где старик? Куда ты лодку с нашим оружием отправляешь.

– Это был не совсем старик.

– Не совсем? – уточнила Танита.

– Не совсем старый и не совсем молодой. – добавила София, переглянувшись с Танитой и Леей, вернувшимися из лесной чащи.

– Это был призрак, исчез, оставив нам лодку до рассвета… Мы задержались, но надеюсь, проблем не будет. – проговорил Арон, пнув ногой лодку, и та в ту же секунду начала отдалятся от песчаного бережка.

– Ага, ясно, призрак… Друзья, кажется, у кого то солнечный удар. – произнесла Танита, расставив руки в боки. – Арон, ну там же оружия, которые продать можно, да бог с ним со стариком… Что ты делаешь?

– Если мне не верите, можете взять свои оружия обратно… Давайте берите, пока не уплыли… Посмотрим, что будет потом. – равнодушно ответил Арон, пожав плечами.

– Все это как то необычно. – сказала Лея, глядя на удаляющийся силуэт деревянной лодки.

– Может и вправду дух был? – предположил Карон. – В девяносто лет столько часов на веслах сидеть, точно нужны загробные силы.

– Предлагаю забыть об этом и двигаться дальше… Мы почти в городе… Тут пара часов пути.

Постояв еще какое то время и проводив уплывающий силуэт старой посудины, герои собрали некоторые вещи и отправились дальше в путь, пересекая лесную полосу и преодолевая пригорки и холмистые равнины. Достаточно отдалившись от берега, они попали в место под названием Зеленая низина, представляющая из себя пышный оазис джунглей с небольшим озером в самом центре, пальмами, экзотическими растениями и маленькими обезьянками, которые прыгали в совершенно бестолковой манере по распростертым зеленым листьям. Лея впервые в жизни была так далеко от дома, но уже немного привыкнув к новым условиям и товарищам, она не так загружено шагала вслед за Ароном, ведомая своей сестрой, глядя на его твердую и уверенную походку, вызывающую в ней неподдельный женский интерес. Хоть она была и не совершеннолетней, однако гормоны ее бушевавшие уже достаточно давно, твердили об обратном. Она впервые за всю свои жизнь увидела этих хвостатых мартышек, которые скакали туда сюда по зеленым лиственным деревьям, попутно наблюдая и рассматривая прибывших из далека путников. Одного из их представителей ей удалось даже коснуться, когда тот в любопытстве спустился с самых верхних зарослей.

– Будь с ними осторожна, эти паршивый очень любят делать пакости. – произнесла Танита, глядя на то, как обезьянка обвила руку ничего не подозревающей Леи и пыталась стянуть с нее красный браслет из ярких бус.

Мартышка делала все так ловко, и понимающая Лея, видя то, как похищают ее вещь, ничего не могла с этим поделать, запутанная обезьяньим хвостом и собственными мыслями. Но тут как раз во время подоспел Арон, схвативший не сносную мартышку за хвост и от швырнувший ее в сторону широких зелёных тропических листьев. Обезьяна, издав ни то писк, не то гогот и верещание, приземлилась вниз головой, упав в листву.

– Не зевай, так можно и без штанов остаться. – произнес Арон, глянув на пришедшую в себя Лею и тут же пошел обратно.

– Спасибо тебе, лишь бы с меня штаны снять. – тихо произнесла Лея, уходящему вслед Арону.

Тихо, конечно же, не получилось, и вся команда, включая пушистую спутницу, услышали то, что произнесла Лея, и неоднозначно глянули на нее, а затем на Арона. Она, поняв, что сказала глупость, попыталась забыться и резко переключить внимание на что то другое, лишь бы не на себя. И откуда в голове такие мысли, думала Лея, идя дальше совершенно молчаливо. Она злилась на Арона и даже не понятно почему, хотя считала, что причин было предостаточно. Но так или иначе, а путь они держат вместе и идут по одной тропе, и, возможно позже, в более уединенном месте, они обсудят друг с другом накопившиеся вопросы. Вся тропа занимала примерно час полтора пути, а значит времени поразмыслить над многим у героев хватало. Как не крути, а Лея все еще была ребенком, не до конца понимающим, что произошло с ее отцом, который больше не появится в ее жизни, но, хвала богам и Арону, Лея нашла свою сестру, с которой вновь стала неразлучна, как когда то. Джунгли, казалось, давили на мозг Карону, который, огибая очередное широколиственное растение, косо поглядывал на Арона, шагающего так упрямо и ни чуть ни робко, словно не боясь таящихся опасностей в хитрых джунглях, будь то ядовитые хвостатые жуки или что похуже. Кажется, это было относительно спокойное время для простого путешествия, однако все без исключения члены сформировавшейся команды точили зуб на Арона за странную выходку с лодкой. Они не могли поверить в то, что рассказанная им история про призрака давно погибшего моряка была правдивой, как и не верили в то, что клинки были прокляты, а Арон, видимо, просто не хотел брать с собой улики, которые хоть как то бы указывали на убийство старика. Но кто станет искать и допрашивать его за одинокого рыбака? Кому есть дело до одинокой дырявой лодки, теперь уже плавающей в одиночестве посреди залива? В мире так много странностей и необъяснимых событий, и даже Карон, который лицом к лицу столкнулся с Грегором в волчьим обличии, скептически относился к призракам, духам и прочей нежити, считая их вымыслом столь не осязаемым, словно утренний прохладный туман. Догадки можно было строить разные, и предположения, само собой, но Арон, несмотря на то, убил он старика или же нет, был частью их команды, и путь еще не был закончен, а значит, приходилось смирится с тем, что произошло в ночь, когда все они заснули.
Джунглевый лес начал становится все более давящим и манящим своей неизвестностью и дикой природой, не тронутой человеком, а аромат здешних цветов пьянил и взывал к себе, как никогда прежде. Красивые белые бутоны размеров с ладонь начали выскакивать тут и там, привлекая внимание героев, смотрящих на эти красивые творения. Писчинка, посчитав, что это игрушка, подошла поближе. Принюхавшись и поняв, что бутон ей не угрожает, начала дербанить его своей когтистой лапкой, впиваясь в сочные, сочащиеся соком стенки ещё не раскрывшегося цветка. Он был для нее игрушкой, с которой она с удовольствием играла, иногда замедляясь, а затем снова ускоряясь, попутно ожидая идущих сзади спутников. Вдруг после очередного выброса когтей, бутон вдруг затрещал и испустил из образовавшихся рваных ран на своих стенках некий жёлтый газ, который напугал Писчинка, и та в ту же секунду помчалась от него прочь. Едкая дымка попала в ее пушистое рыльце, и та, в попытках избавится от странного запаха, начала неистово чихать.

– Ты что, расчихалась? Аллергия на цветы? – удивлённо спросил Карон, обращаясь к кошке.

– Это не просто цветы… Не подходите к бутонам, просто проходим мимо! – окликнула всех идущих вокруг Танита, знавшая об этом месте намного больше, нежели другие.

– А что в них плохого? Разве что аллергия… Цветы как цветы. – равнодушно покачав головой, произнес Карон.

– Цветы не испускают едкий газ и дым… Так что если не хотите последствий, лучше не трогайте их.

– Кажется, я слышала о них, к нам на ночлег приезжал один торговец… Рассказывал что то про похожие растения… Говорил, что их яд способен сбить с ног кобылу и ее ездака. – вдруг произнесла Лея, смотря на торчавший из ветки дерева белый бутон.

– Ну тогда тем более… Просто проходим мимо.

– Чего только нету, куда не ступи, всюду монстры и растения, которые хотят твоей смерти. – сказал Карон, почесав затылок.

– Ну и жара. – произнесла Лея, вытирая пот, каплей скатившийся по ее тонкой шее.

– Держи вот! – крикнула Танита, протягивая ей смоченный водой только что сорванный лист какого то растения. – Приложи к голове и пот должен отступить, это Влаголист.

Лея сделала, как сказала ей Танита, и уже через пару минут начала ощущать, как по ее телу протекают холодные струйки, вытесняя жар и пот.

– И вправду чудо лист! – прикрикнул Карон, удивляясь тому, откуда Таните столько известно о местной флоре.

Ему все еще не хватало разговоров с ней, хоть его обида за прошлое и была свежа, но после лагеря бандитов как будто бы ушла на второй план, выдвинув вперед дорогу и отдых после сражения. Он не шибко рассказывал о своих переживаниях после побега, но в ту ночь он лично убил двух головорезов, встав у них на пути, прикрыв собой сестру Леи, которая, конечно же, ничего не знала об этом. Это было его первое убийство, осознание которого по началу не приходило в его юную голову и начало обретать краски только сейчас. Он был вполне выспавшимся и стоявшим на ногах юношей, который неровно дышал к своей подруге и замечал это каждый, даже она только виду не показывала, а лишь шла вперед в надежде поскорее увидеть изумрудные врата солнечного города.

– Я все хотел спросить. – Произнес Арон, сбавив темп и сровнявшись с Кароном. – В ту ночь ты убил кого ни будь? Смог сразить бандита? Я видел кровь на твоем рукаве и подумал, что ты.

– Нет! Что ты! Кровь попала туда, брызнув с раны бандита, убитого отцом Леи. – В полушепоте произнес Карон. – Я бы не смог убить человека.

– Что ж, ладно, тогда… Но скажу, что ничего такого в этом нету… По крайней мере, для меня… Мы мешки с костями… Ты мешок, я мешок, мы мешки, и даже твоя пушистая подружка тоже мешочек… Так что в этом плане мы все равны.

– Думаю, в твоих словах есть логика.

– Конечно, есть, ведь это логично, даже логичнее моря, волны которого подгоняет морской ветер.

Затянувшись в разговоре, герои не сразу заметили, что пришли к плотному ряду джунглевых деревьев, которые лесной стеной встали на защиту своих владений и не хотели пропускать через себя незваных гостей. Вдруг из за одного из таких деревьев показалась чья то массивная и очень большая пушистая лапа с длинными когтями. Хищник в одно движение своими мощными плечами раздвинул стволы деревьев и вышел навстречу незваным гостям, обнажив свой оскал. Герои замерли в десяти метрах от зверя и достали свои мечи на изготовку, а Арон, попытавшись укрыть Лею от опасного зверя, спрятал ее за своей спиной. Обезьянки, следовавшие все это время за героями, в страхе разбежались по джунглям, оставив их наедине с хозяином этих угодий. Большой зверь, напоминающий тигра, имел необычайно острые зубы и два желтых глаза, которые светились странной желтоватой дымкой. Когти на его передних лапах достигали в длине десять сантиметров и блестели так, словно только что отполированные клинки.

– Без паники. – Произнес спокойным голосом Арон, обращаясь к членам своей команды… Это огромная кошка… Просто очень огромная кошка.

Вдруг Писчинка спрыгнув с плеча Карона неожиданно для всех и его самого, выбежала вперед всех.

Встав на расстоянии пары метров от местного хищника, дико зашипела и оскалилась ему, в ответ на что зверь лишь удивленно посмотрел и, не почуяв в безобидной кошке никакой опасности, аккуратно, будто бы готовясь к большой игре, побрел к героям, словно не видя черной преграды, стоявшей перед ним. Карон так испугался за свою любимицу, которую вот вот должен был растоптать зверь, что зажег факел и метнул его в сторону короля джунглей. Тот лишь вновь удивленным кошачьим взглядом посмотрел на него и своей мощной лапой растоптал упавший рядом зажженный уголек. Это было уже слишком даже для дикой кошки, которая, к тому же была больше всех вокруг, но еще и не боялась огня. Решать нужно было мгновенно, так как зверь был все ближе и ближе с каждым пройденным клочком земли. Но и в этот момент пришло спасение, и он, опираясь на задние лапы и глядя на свою добычу, вдруг перестал вести охоту. Он, поняв, что время еще не пришло, принял разумное решение отступить и, в один большой прыжок приземлившись на камень, в последний раз своим звериным взглядом посмотрел на них, словно предрекая следующую встречу, и тут же скрылся в глухой чаще джунглей. Делать было нечего, а путь продолжать нужно, и герои, не взирая на опасность в виде появившегося короля джунглей, с опаской побрели дальше. Путь был не близкий, но уже совсем скоро они вышли к тропе, в конце которой возвышались большие, высокие стены славного города, стоявшего здесь испокон веков. Прямая дорога не сильно вымотала героев, если брать в расчет путь через залив и труднопролазные джунгли, и, понимая, что через считаные минуты они войдут в город, полный людей, в город, в котором кипит жизнь, им становилось немного спокойнее. Вокруг ландшафт идеально подходил к городу, переливаясь в своей палитре песка и густых лесов, смешавшиеся в природный компот на без крайних полях жизни. Большие изумрудные врата приветствовали путников своими древними рисунками и странным орнаментом вокруг и, словно говоря от лица тысячелетних стен и домов внутри, вторили им: добро пожаловать.

– Господа, добро пожаловать в свободный город и мирское пристанище. Атреш. – произнесла Танита и, подойдя к большим воротам, трижды постучалась в них.

Вниманию Карона предстало массивное каменное изваяние с золотым напылением и скопившиеся в некоторых местах песком.

Могучий человек в шлеме, напоминающем верхнюю часть земного светила, стоял гордо на одинокой скале, поднимая в руке меч, устремлённый к небесам, а в другой держа такую же, как и он сам, каменную резную табличку, текст которой был покрыт песком. Юный Карон со всей силы своих лёгких дунул в песчаные всполохи, и те в ту же секунду развеялись по ветру, будто бы их и не было никогда, показав весь древний текст. Он, подойдя поближе, чтобы не щурится, принялся вчитываться в слегка отвалившиеся и деформированные строчки, оставленные на этом камне задолго до рождения его родителей. Надпись на табличке гласила следующее: "Добро пожаловать в славный и свободный город Атреш, построенный здесь задолго до появления людей с Акирии. Это дар всем народам, живущим в мире и жаждущем гармонии с природой и самим собой, и будь счастлив всякий, кто войдет внутрь и перешагнет большие солнечные ворота, и пусть будет проклят тот, кто несёт с собой злобу и коварство". Ну и ну, подумал Карон, дочитав последнюю строку.

– Местная заповедь. – произнесла Танита.

– Вероятно, это он и построил город, раз стоит здесь у самых врат. – предположила София, глядя на древнюю статую.

– Нет, это всего лишь прообраз основателя солнечных ворот… Атреша… Никто не знает, как он выглядел при жизни, потому что большую ее часть на его лице была маска.

– Он был болен? – спросил Карон, ожидая ответа Таниты.

– Да, песчаная хворь, кажется, если мне не изменяет память… Жуткое дело.

– Тебе бы прямо сейчас мантию и в исторический факультет. – подбодрила София.

– Мы что, здесь ради того, чтобы статую изучать? Пора бы уже попасть внутрь. – пробурчал Арон, пытаясь отвлечь внимание своих товарищей от местного изваяния.
– С минуты на минуту, думаю, нас впустят… Почему бы не насладится прекрасным, пока есть время?

– Не вижу ничего прекрасного в том, чтобы смотреть на древнюю статую какого то мужика.

– Ну ты и зануда. – ответила Арону Танита.

– Что тогда прекрасного ты знаешь? Познал хоть что то?

– Дай ка подумать. Вино? Морской бриз? Золото? Женщин? – перечисляя свои заслуги, произнес Арон.

– Что прекрасного в том, чтобы просадить кучу денег, напиться и потрахаться?

– Наверное, тоже, что и в разглядывании каменного члена статуи. – съязвил Арон.

– Я тебя поняла, Арон… Мы говорим на разных языках, и понятия искусства у нас не схожи… Предлагаю отставить дебаты и дождаться стражу.

– Как скажешь, я не хотел язвить… Просто не понимаю смысла в таком. – ответил Арон, будто бы чувствуя за собой некое ощущение вины.

Лею немного задели слова Арона про женщин, и она, накручивая у себя в голове о том, много ли ему довелось их попробовать, стала похожа на грустного ребенка. Понятное дело, он был старше ее, но не на столько много, чтобы не нравится ей, и не на столько, чтобы не думать о нем, как о своем партнёре. В любом случае, все на уровне фантазий, но их поцелуй в лесу был настоящим, но так и не сумел перерасти в нечто более ценное и трепетное для них обоих, уйдя в долгий ящик на фоне обострившихся проблем и задач.
Арон оглядел масштаб стен, простирающихся с севера на юг, и сделал немного удивлённое выражение лица. Он много где бывал, видел разные города и столицы, чего только стоит дворец правителя Акирии на востоке, но чем то его зацепил именно этот не шибко большой и по меркам Велиандора, обычный городишко. Обычный, но не зубилом и молотком деланный. В стены были инкрустированы драгоценные металлы и камни, сверкающие в лучах поднявшегося и пробудившегося над долиной солнца, а сами они были ни то из малахита, ни то из древнего зелёного гранита. Этакий сундук, набитый драгоценностями и людьми в придачу, так же подумал и Арон. Вероятно, в таком городе про бедность и не слышали, думал он, ожидая, пока из за массивных ворот последует ответ. И он не заставил себя долго ждать. Воротина отворилась и со скрежетом поползла наружу, забирая с собой слой налетевшего песка и представляя перед героями городского служителя закона в прекрасных доспехах со знаком солнца на груди, где под эмблему было отведено особое место.

– Добро пожаловать в свободный город Атреш путники… Долгая дорога была?

– Достаточно, чтобы устать и проголодаться. – ответила стражнику в золотисто песчаных доспехах Танита.

Она только сделала несколько шагов, как стражник города тут же преградил ей путь своим таким же золотым песчаным копьём. От таких действий стража порядка Танита впала в лёгкий ступор и отошла немного назад, чтобы не спровоцировать его на дальнейшие действия.

– Вы сказали, город свободный. – обращаясь к стражнику, вновь сказала Танита, слегка опасаясь следующего его выпада.

– Да, так и есть, город свободный, но по приказу хранителя славного города Атреша, я обязан проверять каждого, кто входит и выходит через эти врата.

– Так давайте мы войдём через другие? – пытаясь разрядить обстановку, произнес Карон.
Стражник только неудовлетворительно фыркнул в его сторону, но остался непоколебим. Шутка Карона была не слишком уместна в сложившемся положении, и, видя то, как презрено на него смотрят его товарищи, он виновато опустил голову и замолк.

– По приказу хранителя Атреша, я должен вам провести досмотр… Без него не имею права впустить вас в город.

– Раньше было по другому. – произнесла Танита, словно размышляя над сказанным ею.

– Времена не спокойные, по всюду шпионы, а так же в провинции идет война. – ответил стражник.

– Ну что ж, раз нужно, осматривайте, я не против.

Осторожность никому не повредит, а особенно в период ожесточенной войны между двумя государствами, пытающимися взять верх друг над другом, проливая все больше и больше крови. Шпионы, мародёры, убийцы, линчеватели на королевской службе и прочие тайные подхалимы, все они были как дурное предзнаменование, окутывающее селения и города, переманивая на свою сторону красивыми речами и звоном монет, и, кажется, так было всегда, и кажется, так всегда и будет. Досмотр быстро прошла Лея, Танита и София, и, не обнаружив ничего подозрительного, стражник направился к стоявшим и смотревшим на него Арону и Карону.

– Кошку тоже мою будешь осматривать? – снова нелепым тоном спросил Карон, глядя на подошедшего вплотную стражника.

Тот в ответ снова промолчал, сверкнув в него своим солнечным взглядом, и продолжил выполнять свои обязанности. Остался Арон. Стражник аккуратно обошел его и принялся проводить досмотр, который закончился даже быстрее, чем у его товарища.

Но вот в последний момент стражник обратил внимание на висевший и слегка качающийся от лёгкого ветерка выплавленный металлический коготь в ухе Арона, который почему то привлек его внимание.

– Красивая серьга. – пробормотал стражник.

– Благодарю. – ответил Арон слегка дрожащим голосом.

– Можете проходить… Вы чисты… Добро пожаловать в Атреш.

Арон, поняв, что все позади, выдохнул с облегчением и, попрощавшись со стражником, он и остальные члены их сложившейся команды сквозь солнечные врата отправились внутрь. Охранник не сразу вспомнил, что значил символ в ухе Арона, привлекший его внимание, но когда понял, кого пропустил в город, то было уже поздно, и юный пират вместе с командой отдалился достаточно далеко, растворившись в толпе и богатых набитых прилавках. От ворот и до рынка вела большая, вымощенная лунным камнем и песком дорога, широкая и гладкая, а камни были настолько отполированы, что в некоторых местах проложенной дороги можно было увидеть отражение палящего солнца. По левую руку, сразу после входа в славный город располагалась огромная кузница, где ковались лучшие доспехи Долины Закатного Солнца, а так же блестящее оружие, наряду с разными полезными и нужными приспособлениями. Сразу за кузницей можно было увидеть большую статую оленя, гордо стоявшего на каменном пьедестале с резной табличкой, прочитав которую, можно было понять, что это была крупная торговая лавка охотника, пользовавшаяся популярностью и спросом в данном месте. Тут и там возвышались небольшие, но аккуратно стриженные хвойные пальмы, результат селекции тропических пальм и корневой системы хвойных лесов, сплетающихся корнями с другой флорой. Эта пальма выглядело как пальма, только вместо привычных раскинувшихся в разные стороны пальмовых листьев, имела нечто схожее с хвойными иголками, наросшими друг на друга, образуя этакий хвойный лист или зонт по другому. В общем, с первых секунд город влюбил в себя всю команду без исключения, и даже Арона, который любил критиковать других и высмеивать их мнение, смог на время забыть свою выпирающую наружу пиратско – скотскую сущность, которая то и дела язвила и подначивала время от времени. Вокруг было вполне тепло и комфортно, а поток проходящих мимо людей был словно река, обтекающая идущую скалу.
Здесь было безопасно, ни бандитов, ни призраков, ни ещё какой ни будь чертовщины, а значит, наконец, после всего пережитого и пройденного можно было выдохнуть. По пути Карон, Танита и София, поняв, что жажда подступает все быстрее и быстрее, у одного из местных торговцев за прилавком, приобрели утепляющий жажду сладковато лимонный напиток, который по вкусу был похож на очень приятный пузырящийся субстрат, холодной жижей проливающийся по их распалённому нутру. Местные называли его по простому анти жар, так как со своей функцией он справлялся прекрасно, несмотря на некоторый эффект привыкания к данному напитку за счёт содержащихся в нем сахаров, но пока что никто не жаловался, а значит, можно было смело идти и наслаждаться его чудесным вкусом и свойствами. Один лишь Арон да Лея предпочли отказаться от данного напитка, идя в полной тишине наедине с собой. Она пыталась мысленно поговорить с ним, но как бы она не старалась, он ни в какую не хотел смотреть на нее, вечно поворачивая свою голову то в одну сторону, то в другую, но никак не на нее, и из за этого она сверлила его взглядом, когда тот делал очередной разворот головы. Здесь было прекрасно, прекрасно даже для Арона, привыкшего спать в трюме с крысами, вином и сыростью, и он, пропитываясь городской атмосферой, вливался в толпу идущих куда то по своим делам горожан. Война сюда не дошла, или, по крайней мере, этого не было видно его пиратскому глазу. С виду обычные жители в обычном городе живут и радуются тому, что у них все хорошо и все живы и здоровы, а где то там на другом конце света, такие же жители рвут друг друга в клочья и режут глотки по прихоти правящих ими королей. Там то точно не все гладко, не как тут.

– Подходите, покупайте лучшие стрекуны во всей долине! – кричал невысокий светловолосый полноватый мужчина, размахивая маленькой клеткой, внутри которой сидела красно черная круглая птица.

– Что за диковинка? – спросил Арон, подойдя к набитому прилавку.

– Это парень, Южнодолинный стрекун… Самая быстрая птица на всем южном побережьи. – хвастанул торговец, продолжая трясти клеткой.

Толпа тем временем подходила и начала окружать прилавок и, любуясь на редких крылатых созданий, начала предлагать свои цены, тряся перед жадным торговцем золотыми монетами.
– Две сотни динаринов один экземпляр, а у меня их двадцать пять. – снова Хвастанул торговец, пытаясь соблазнить покупателей.

– Самые быстрые, значит, неуловимые… Как вам удалось загнать их в клетку?

– Мастер не раскрывает своих секретов, господа, но поверьте, это было крайне не просто, я бы даже сказал смертельно в двусмысленном понимании. – загадочно произнес торговец.

– Беру двоих! – крикнул пожилой мужчина и положил на стойку деревянного прилавка звенящий мешочек.

Торговец с любопытством взял его в свою толстую руку и принялся разворачивать. Как только он убедился, что золото настоящее и в нужном количестве, он удовлетворительно кивнул и принялся доставать откуда то снизу вторую клетку.

– Два стрекуна для замечательного мужчины… Продано! – крикнул торговец и всучил пожилому мужчине две небольшие клетки.

Радостный, он побрел к видневшемуся вдали фонтану, а Арон подошёл ещё ближе на освободившееся место. Очередь выстраивалась длинная, и каждый хотел заполучить эту ярко красную птичку в свои руки, а торговец, потирая вспотевшие ладони, разворачивал очередной брошенный на его прилавок мешок монет. Один, два, три и так в короткие сроки восемь экземпляров улетели с прилавка в руки довольных и счастливых горожан. Кто то покупал их в качестве питомца, кто то как подарок на чье ни будь день рождение, а кто то для того, чтобы перепродать подороже на блошином рынке или для участия в птичьих гонках, где можно было поднять очень солидные деньги. Вдруг, не зная зачем, Арон аккурат заглянул за прилавок и увидел еле видную банку красной краски, точно такой же, какого цвета были сами пойманные птички. Заподозрив неладное, он вдруг воскликнул, перебив всех остальных своим голосом и тембром, а София, Лея, Танита и Карон стояли позади и смотрели.
– Беру всех оставшихся! – воскликнул Арон, привлекая внимание торговца.

– Всех?! Вот так удача! Для вас, разумеется. – улыбнувшись, ответил торговец.

Люди вокруг были слегка в шоке и с раскрытыми глазами наблюдали за тем, как Арон вот вот собирался купить всех быстрых птиц до единой.

– Значится, в какой валюте предпочитаете?

– В динаринах. – Хорошо! Пятнадцать пташек ждут ваших денежек… Итого с вас три тысячи золотых динаринов!

– Одну минуту, простите, можно перед оплатой проверить птичку… Ну, вдруг она не настоящая. – произнес Арон, ехидно улыбнувшись.

– То есть, как это не настоящая, какой вздор… Эта самые что ни на есть быстрые южные птицы! Я не позволю сомневаться в моем мастерстве.

– Позвольте, правый, я не собирался сомневаться в вашем мастерстве, и так на слышен о нем и не мало! Я лишь сомневаюсь в подлинности этих птичек… И судя по стоящей внизу вашего прилавка банке краски, смею предположить, что это никакие не Южно долинные стрекуны, а обычные птицы.

– Как это понимать?! – гневно произнес торгаш, глядя на Арона рассвирепевшим взглядом.

– Люди, он вас обманывает! У него за прилавком стоит банка начатой давным давно краски, сами посмотрите, если не верите… Он вам нагло врет и забирает ваше золото.

У набитого прилавка начался галдёж, и люди в суматохе начали заглядывать за прилавок, чтобы посмотреть, правду ли говорит Арон или намеренно морочит им головы. Но банка краски ещё не доказательство обмана торговца. Птицы же красные? Если это краска, она должна стереться, и точно так же подумал и Арон, резко выхватив из прилавка одну клетку и достав от туда птичку. Она была немного напугана, но не струсила, сидя в теплых руках юного пирата, который принялся тереть ее красную спинку, стирая нанесенный слой краски. Все оказалось правдой, и он, показав людям, стоявшим вокруг, испачканный палец, выпустил птичку на волю, которая тут же упорхнула прочь и вполне с обычной скоростью. Однодневный прилавок быстро заполонили разгневанные люди, купившие покрашенных птиц у обманщика, и стали требовать от него обратно их деньги, и, видя гневную толпу, готовую надавать ему тумаков, он послушно и с обидой отдал заграбастанные денежки обратно их владельцам.

– Ты пожалеешь об этом, чужак… У меня очень влиятельные друзья… Мы ещё встретимся. – произнес торговец, словно проклятие, и взглядом просверлил Арона.

– Не сомневаюсь удачной торговли. – ехидно ответил Арон и удалился.

По дороге назад к своей ошарашенной таким поворотом событий команде, Арон вертел в руках золотистый гироскоп, который умыкнул с лавки того самого торговца, пока тот ничего не видел. Штука перемещалась вокруг своей оси вверх, вниз, меняя полюса с большой скоростью и создавая звук пролетающей мимо пчелы или другого стрекочущего насекомого. Наверняка торгаш состоял в какой то не очень порядочной банде, раз упомянул каких то влиятельных друзей, в любом случае то, что случилось, принесло Арону неимоверное удовольствие, ибо он никогда не любил обмана в любом деле, будь то готовка или торговля. Обман это слабость, а из слабости вырастает зло, и этим злом был одержим торговец, вызвавший положительное первое впечатление. Однако уже до своего обмана он стал не очень порядочным типом, и, возможно, проблема кроется даже не в этом, но Арон не хотел в этом разбираться, ибо что сделано, то сделано и нужно двигаться дальше.

– Ну ты выдал! – восхищённо произнес Карон. – Как понял, что обман?

– А у меня чуйка на такие вещи. – отшутившись, ответил Арон и зашагал дальше, спрятав во внутренний карман штанов украденный гироскоп.

– Не стоило в это лезть. – остановив Арона, хлопаньем плеча произнесла Танита.

– Он обманывал людей, я не люблю обманщиков… Я должен был его проучить.

– Ну, ты сделал это, только теперь смотри, как бы не началась за нами охота… Обычно за таким торговцем стоит кто то гораздо выше и опаснее.

– Он так и сказал. – улыбнувшись, ответил Арон.

– Мало нам проблем? Ты всегда такой бесстрашный?

– Кажется, да.

– Что ж, ясно, ну тогда Арон идём, дальше посмотрим, что будет у нас на пути.. Но учти, если этот тип явится к нам в самый не подходящий момент, мы не с тобой.

– Как скажете, команда. – с насмешкой произнес юный пират, и все вместе они быстро покинули оживленную толпой улицу.

Спустя получасовое блуждание по лабиринтам и широким улицам изумрудного города, герои вышли на посольство, в котором, по словам Таниты, должен был находится Халкен. Большое дворцовое здание с прекрасными мраморными колоннами, на каждой из которых висели знамёна с изображением всех влиятельных домов и семей города. Всех тех, кто принимал активное участие в жизни и решении важных задач наряду с хранителем.
Вообще, такие должности обычно являются автономными, тоесть самопровозглашёнными и правящими от своего имени, однако здесь все официально, и даже сам хранитель, по своей сути являющийся государем этого города, дал указания на то, чтобы старшие члены влиятельных домов организовали совет, правящий от имени хранителя Атреша и от своего собственного, и как раз таки в этот совет входил знакомый Таниты, которого однажды она спасла от неминуемой смерти. Прошел первый час, за ним следом прошел второй, но Халкена так и не было видно на горизонте, и любые попытки войти внутрь заканчивались провалом, так как стража просто отказывалась впускать их, аргументируя это тем, что внутри все ещё идёт важное собрание, и неизвестно, сколько оно продлится. В ожидании того, ради которого они преодолели весь этот путь, герои уселись на широкие большущие ступени и, пытаясь скрыться от распалившегося солнца, закрыли глаза руками и опустили лица. Писчинка, привыкшая к условиям, в которых она проводит последние шесть часов, разлеглась на ступени и, оголив шерстяной животик, грелась на солнышке. Утонув в темноте своих ладоней, Арон начал засыпать, медленно проваливаясь в приятную вязкую атмосферу, и вот, когда он был уже в одном шаге от глубокого сна, неожиданно проснулся, услышав скрип больших дверей посольства. Люди в красивых и невероятно дорогих нарядах стали выходить изнутри и аккуратно спускаться по лестнице, обходя сидящих на них путников и не обращая на них совершенно никакого внимания.

– Держи, убогий. – сказал высокий мужчина, Карону кинув ему под ноги золотой четвертак.

Карон вопросительно глянул на странного человека, который тут же удалился и подобрал червонец. Повертев монету некоторое время в руках, он со всей силы швырнул ее вдаль, и та, звеня, скатилась по древним ступеням. Убогий, ещё чего, думал он у себя в голове. Его немного задел этот жест, хотя, с другой стороны, он был награждён монетой, которую благополучно зашвырнул прочь. Он не был убогим и уж точно не был выпивохой или забулдыгой, которому не хватало на выпивку. Странные манеры у местных, думал он, опираясь на ступени.

– В Атреше не бросаются золотом. – произнес откуда то мужской голос.

Танита открыла глаза и сквозь солнечные лучи, бившие по ней своими порывами, увидела очертание крупного человека. Протерев глаза, она поняла, кто стоял перед ней, и, поднявшись со ступеней, встала на ноги. Это был Халкен Трой, смотревший на нее все тем же неизменным взглядом. Он был в темно фиолетовом костюме с золотыми пуговицами и кольцами на каждом из своих пальцев, кожа его была смуглая, а голос твердый и глубокий. Зелёные глаза и аккуратно стриженные волосы выдавали в нем человека знатного происхождения и весьма грамотного гражданина, который знал, что такое этикет и манеры.

– Какими судьбами в Атреше Танита. – произнес он, обнимая ее и целуя ее руку.

– Рада видеть тебя, Халкен… Столько дней добирались сюда, в таких передрягах побывали.

– Думаю, не стоит разговаривать об этом на лестницах посольства… Что я за хозяин, если держу вас на пороге… Пройдёмте ко мне там и поговорим за ужином.

Хоромы Халкена шли в разрез с привычным пониманием среднестатистического человека и больше походили на дворец внутри дворца, устланный дорогими шелками, коврами, полотенцами, скатертями, столами и прочими атрибутами достаточной жизни. Трёх этажный дворец и его хозяин встретили гостей с полным радушием и гостеприимством, любезно предложив прогуляться по саду по дороге к обеденному залу. Аккуратно стриженная трава, ровные круглые и квадратные кусты, деревья без единой трещины и ни одного упавшего листочка, все это было внутри чудесного сада хозяина поместья Троев, в которое он впустил всю компанию без раздумий, лишь увидев силуэт своей подруги на тех самых ступенях.

– Все что вы видите вокруг, это плод не коррупции и воровства… На все это я заработал честным трудом и тяжкими часами отданными в кочегарке и в кузнице… Все ради того чтобы сейчас ходить по этой траве спокойным шагом и гордо называть себя членом совета Атреша и достаточным человеком.

– Дом впечатляющий. – произнес Карон осматривая хоромы.

– Это мое родовое поместье доставшееся мне от моего отца, а ему от его отца и построенное моим пра, пра, пра, дедом Эрнгелом Троем состоявшим в первом совете этого славного города… Скромно и со вкусом.

– У вас очень растяжимое понятие скромности господин Трой. – сказала София глядя на чудесное кристально чистое озеро внутри сада в котором плавали красивые утки.

– Может быть и так. – улыбчиво ответил Трой. – Чувствуете запах? Думаю наш ужин уже ждёт нас… Пройдёмте сюда.

Халкен не пытался создавать вид делового и влиятельного человека, ему это и не нужно было, ведь глядя на его манеру общения, да и на него самого, можно было смело сделать этот вывод за него, без его посредственного участия в этом. Он был весьма обходителен с дамами, посетившими его чудесный сад, а так же очень красноречив с мужчинами, сопровождающими их, коими был Арон и Карон. Всю подноготную Троя им знать было не обязательно, да и не зачем, но первое впечатление он произвел великолепное, рассказывая по пути на ужин о разных историях своего рода и о своих великих предках, которые в числе первых пришли в это место и основали его давным давно. Говорил о том, что род его уходит глубоко в древность и произрастает из ещё более древнего валаинского рода первых людей, живших далеко за морем. Он был человеком чести и слова, и то, что он не прогнал пришедших невесть откуда гостей в знак уважения к своей спасительнице Таните, говорило о его доброжелательном настрое и памяти о том, что она сделала для него. Длинная беседа за вкуснейшим ужином затянулась на несколько часов, и Халкен, слушая каждого члена пришедшей к нему в дом команды, с упоением вкушал дары со своего стола, не отрывая взгляд от говорящих губ.
Он узнал все, от побега из лагеря бандитов до распада трупы артистов и морском путешествии, но вот чего он не мог понять, так это как такие разношёрстные люди смогли объединиться в группу с вроде бы как общими интересами.

– Компания у вас, скажу прямо, разная как внешне, так и внутренне.

– Да, что есть, то есть… Но мы держимся вроде. – ответила Танита, доедая сытный омлет с беконом и ветчиной.

– Сегодня было собрание, на котором выносился вопрос касаемо участия в войне Атреша… Пятьдесят тысяч жителей, живущих здесь, вряд ли хотели бы отправиться на передовую с мечом в руках, и единогласным решением совета тридцати участие в войне было принято считать недопустимым ради общего блага города.

– Кажется, это замечательная новость! – ответил Карон, нанизывая на вилку запеченного кальмара с сырной начинкой.

– Не совсем… Его величество Райгар прислал письмо, в котором говорил о том, что если города отказываются участвовать в военном походе, то с них взымается четверная рента, покрываемая большую часть военных расходов.

– Причем тут король Норгарда? Мы же в Морвулоне? – недоумевая, спросила Танита.

– И да, и нет, все не так однозначно… Формально мы самостоятельное государство и имеем право на личные границы, но так исторически сложилось, что наши законы издревле подкреплены законами с королями Морвулона и Норгарда, а это значит, что мы все таки являемся частью одного и второго государства… Такая вот политическая ирония.

– Как же так получилось?

– Все вопросы к моим предкам. – улыбчиво произнес Трой, сделав большой глоток крепкого, вкусного апельсинового чая.

– Может, перейдем к делу? – вдруг высказал свое мнение сидевший нахмуренный Арон.

Казалось, что ему одному что то не нравилось в доме Троя, и он сам казался ему подозрительным типом, который только прикидывается хорошим человеком.

– Я понимаю, что вы от меня хотите, и я бы смог вам помочь, но точно не сейчас… Власти помощника хранителя города не хватит, чтобы провести груженный корабль, да ещё и с вами на борту сквозь воды, объявленные территориальным полем военных действий, это просто невозможно.

– Что же нам делать тогда? Неужели весь путь был зря? – словно ищя ответ в глазах Халкена, произнесла Танита.

– Ну почему же зря… Вы здесь, в моем доме, делите со мной стол, вкушаете дары, и вы в безопасности.

Слишком часто он стал говорить о безопасности, размышлял Арон, слегка ерзая на стуле, пытаясь поправить вшитую в него шёлковую подушку.

– Мы благодарны тебе, я в особенности… Но нам нужно продолжать путь.

– И вы его продолжите, идите пешком, я дам вам золото и лучших коней из своей конюшни, они сослужат вам службу.

– Разве на суше безопаснее, чем в море? – вдруг неожиданно для всех произнесла юная Лея, пытающаяся разобраться с лобстером в чесночном панцире.

– Я думал, уже не услышу твой голос, дитя. – по доброму, словно по отцовски, произнес Трой. – Воды контролируются надёжно, ибо не стоит недооценивать повелителя ястребов.

– Откуда такая осведомленность?

– Ты забыла, кто я, деточка?

– Нет, просто на мгновение подумала, что ты не тот, кем кажешься.

– Иногда это действительно так, Танита.

– Как думаете, кто победит в войне? – вдруг спросил Карон, заинтересовавшись разговорами Таниты и Троя.

– Тут вопрос нужно ставить по другому, кто уже победил.

– Король Райгар? – словно перебирая варианты, произнес Карон.

– Его войска продвинулись слишком глубоко, это правда, и вот вот нанесут удар по самому сердцу дракона, но не думаю, что это победа востока… Буду откровенен, в этих краях многие симпатизируют красным.

– А вы?

– Я нейтрален… Я за людей… Я лишь помощник хранителя славного города Атреша.

– Странно все это… Воевать, убивать. Почему нельзя жить в мире? – сказала Лея.

– Есть механизм, который неведом для нас, но он исправно работает вот уже многие тысячи лет, уничтожая города, сжигая корабли, сталкивая армии друг с другом, превращая их в страницы истории… И механизм этот нам не понятен до сих пор, и порой одних слов достаточно для того, чтобы пролить кровь, дитя.

– Спасибо, Халкен, большое, все очень вкусно.

– Мои двери для тебя всегда открыты, Танита, и для твоих друзей всегда пожалуйста.

– У вас столько прислуги, я впечатлена.

– Да, люди приходят ко мне на работу и выполняют ее с достоинством… Им всем есть место в моем доме и за моим столом, ибо я уважаю каждого.

– Благородно, господин Трой.

– Я просто стараюсь быть полезным для всех и всем помогать, вам нужно отдохнуть, располагайтесь в спальнях на втором этаже… Можете занимать любую из них, какая понравится, а утром отправитесь в путешествие… Уже темнеет, и на ночь глядя я просто не могу вас отпустить… Что я за хозяин, если выгоняю своих гостей посреди ночной мглы? – произнес Трой, улыбнувшись всем сидящим за столом.

Единогласно согласившись с хозяином дома, герои из за стола в след за ним прошли по широкой лестнице прямо за ними, которая вела на второй этаж дворца. Комнат было десять, и каждый занял себе по одной, в надежде хотя бы в эту ночь побыть в уединении с собой и своими мыслями. Перед тем, как Лея вслед за Софией перешагнула порог комнаты, которая должна была стать ее спальней сзади себя, она почувствовала чье то присутствие и, неспешно обернувшись, увидела стоявшего в нескольких метрах от нее Троя. Он смотрел на нее как будто бы таким же взглядом, как и ее погибший отец, будто бы это был его дух, вселившийся в тело хозяина дома и наблюдающий за своей дочкой сквозь пелену забвения.
Ей почему то стало немного не по себе при виде втрое превышающего ее габариты мужчины, стоявшего в свете еле горевшего подсвечника на кирпичном столбе, но и в то же время по ее нутру разливалось некое ощущение спокойствия.

– Что то случилось? – робко и с дрожью спросила Лея у хозяина.

– Дитя, я хочу сделать тебе подарок, ты принимаешь подарки? – сказал Трой, подойдя ближе к юной особе.

Лея аккуратно кивнула, и Халкен подошёл почти вплотную к ней. В близи он был ещё больше, чем стоя от нее на расстоянии и видя, что от разговора, который пытается навязать ей Трой, Лея уже не сможет отвертеться, ей пришлось принять это как должное ситуации.

– Протяни мне свои руки, Лея. – сказал Трой совершенно спокойным и даже умиротворенным голосом.

Лея послушно вытянула вперёд свои тонкие руки и машинально развернула ладони. Халкен аккуратно что то достал из кармана и положил прямиком ей в руки. Лея отринула чуть назад, почувствовав жгучий холод, который почему то не не обжигал, а лишь создавал ощущение. Это была монета. Не простая, каких много в каждом кармане и каждой казне любого города. Древняя и серебряная, с изображением одинокого глаза, потрескавшимся ещё в момент создания и нанесения рисунка. Странная безделушка, попавшая в ее ладони, не сильно заинтересовала ее. Монета как монета, думала она, продолжая ощущать в своих руках металлический холод серебра, и лишь Халкен стоял смиренно и в ожидании, наблюдая за ее реакцией.

– Эту монету можно считать ключом к счастливой жизни… И пусть отец покинул тебя и остался лишь в твоих воспоминаниях на нее, ты сможешь себе позволить больше, чем можешь представить, ибо мой отец однажды сказал мне те слова, которые я помню до сих пор, и вручил ее… Теперь она твоя, и я хочу, чтобы ты стала чуточку счастливее.

– Я не знаю, что и сказать вам, господин. – замешкавшись, произнесла Лея. – Спасибо вам большое, я это запомню.

Халкен удовлетворительно кивнул ей и вскоре скрылся, уходя вниз по еле освящённой лестнице, ведущий на первый этаж родового поместья, а Лея, немного постояв в одиночестве на пороге своей новой спальной комнаты, перебирая ноги, пошла обратно. По пути до кровати она размышляла о том, зачем Трой вручил ей эту монету, и, зная, что ничего не бывает просто так, она стала чувствовать себя на стороже.

– Это был Трой? – сказала София, обращаясь к появившейся на пороге спальни Лее. – Что он хотел?

Лея молча протянула ладонь сестре и показала необычную монету. Интерес и любопытство захлестнули ее, и она подошла поближе, чтобы рассмотреть подарок.

– Это Трой тебе дал?

– Угу, подарок мне… Сказал она, очень ценная.

– С чего бы это ему делать, подарок тебе? Он вроде как знакомый Таниты.

– Он добр ко всем, но мне приятно.

– Ну, это самое главное, да, сестрёнка? – произнесла София, положив Лее руку на плечо и встретившись с ней взглядами.

Ночь была спокойной и не предвещала беды, а в доме все по прежнему горели восковые свечи с запахом апельсина, крыжовника, винограда и банана.

София после долгой беседы с вновь обретённой сестрой о накипевшем и так долго болевшем, наконец, смогла заснуть, как и некоторые члены команды уже давно спали беспробудным сном, отдыхая и набираясь сил, а Лея немного вошкалась в непривычном для себя шелковом одеяле. Она благодарила богов за то, что те вернули ей сестру, и этот вечер в одной из спален Троя они беседовали так, словно не видели друг друга тысячи лет. Это было настоящее воссоединение семьи, и Лея, зная, что теперь ей есть ради кого жить и продолжать путь, со светлым взглядом смотрела в пока что туманное, но местами светлое будущее. Прежде чем улечься спать, все они приняли душ с горячей приятной водой и обмылись дорогими мыльными бальзамами, сделанными из натуральных ингредиентов, и вытерлись пушистыми полотенцами. Все это было в новинку для многих, в особенности для Леи, которая жила в невзрачном доме на опушке хвойных лесных рощ. Шелковистое одеяло нежно касалось ее женской кожи, и та, хоть и вертелась от странного ощущения в чужой кровати, начала растворятся в этом манящем чувстве. Необычно, но в эту ночь она даже не думала об Ароне, ведомая своей собственной усталостью и желанием крепко выспаться. Здесь было и впрямь безопасно, как и говорил хозяин. Вкусная еда, тепло, очаг и чудесный сад. Может не стоит никуда уезжать отсюда, думала она в своей голове. Может все таки остаться здесь, если есть возможность жить вместе с сестрой, а Арон пусть идёт дальше своей дорогой, произнесла она в мыслях и, слегка проснувшись, перевернулась на другой бок. Но хотя она и желала расстаться с ним, половина ее души не хотела отпускать его больше всего на свете, пытаясь удержать в потугах юного девичьего разума. Лея уткнулась лицом в подушку и почувствовала пряный аромат лаванды, исходивший от выстиранной и поглаженной наволочки, бивший ей в ноздри. В соседнем крыле напротив в тревожном сне спал Арон. И снова кошмары посещали его разум, пытая вновь и вновь, заставляя его прокручивать и вспоминать не самые приятные и ужасные моменты. Пот лил рекой по его молодому, обросшему щетиной лицу, заливая кровать вокруг, а он сам в беспробудном сне, схватившись за одеяло, пытался вырваться из лап преследующего его ночного кошмара. Голоса, крики, чьи то стоны и холод, ужасный холод пробирал его до костей и завораживал душу. Смутные очертания бились друг с другом в его видениях, и силы тьмы вновь и вновь одерживали над ними верх, идя дальше и сея свой разрушительный ураган. Последней каплей того, что заставило Арона проснутся и вскочить с кровати, была фигура. Могучее существо выше его на три головы, стояло напротив и повторяло его имя, искажая пространство вокруг своим утробным голосом. Существо изо льда и тьмы явилось в сон юного морского волка, чтобы напугать? Он приложил вспотевшие ладони к своему мокрому лицу, неряшливо размазав пот по нему, пытаясь прийти в чувство.
Увидев на столе белую тряпку, он без раздумий схватил ее и вытер весь выступивший на холодной коже соленый пот, вкус которого был у него на губах. Время было далеко за полночь, и сквозь узорчатое окно были видны лунные блики нарастающего ночного светила, вышедшего из тени и освещающее тропы диким животным, путникам и разным тварям. За окном было красиво, и манящая атмосфера ночи твердила Арону, чтобы он открыл окно и вышел прогуляться. Так он и сделал, и уже через пару минут, натянув на свои босые ноги сапоги, он сквозь оконный проем по шиферному карнизу спустился во двор первого этажа. Сидя на ступеньках в полу обнажённом виде, он смотрел на луну, бескомпромиссно движущуюся по небу, и вдыхал приятный дворовой воздух. Усадьба Троя была на уровень выше, чем весь остальной город, поэтому воздух тут был не тот, что городской, более чище и свежее. Он глянул в небо, начинающее затягиваться облаками, летящими с востока, и прикрыл глаза. Казалось, что кошмар ушел навсегда, оставшись во сне, в который Арон больше не вернётся, и прихватив с собой графин с пряным вином, он сделал несколько глотков, ознаменовавших новое начало, по крайней мере, для него.

– Красиво тут, правда? – произнес Трой откуда то из за спины Арона.

Арон слегка обернулся, чтобы боковым зрением посмотреть, с какой стороны к нему подойдёт хозяин дома, а затем снова повернулся вперёд и устремил свой взгляд вдаль на выплывающие друг из друга городские трущобы, казавшиеся крошечными по сравнению с поместьем друга Таниты.

– Согласен, красиво. – односложно произнес юный пират.

– Ночной кошмар? – сказал Халкен, усевшись рядом с ним на ступенях. – Можешь не отвечать, в этих краях кошмары отнюдь не редкость, особенно кошмары во снах.

– Все позади. – успокоил Арон хозяина жилища. – Что хозяин усадьбы делает в столь поздний час в ночном саду?

– Тоже, что и его гость, проснувшийся в холодном поту в своей спальне.
– Следите за мной?

– Я слышу все, что происходит в стенах этого дома, и порой даже вижу… И кажется мне, что ты в большой беде.

– Знаете, сколько раз я слышал эти слова? – отмахнулся Арон, сделав ещё два глотка.

– Понимаю, но все же стоит послушать ещё раз… Путь предстоит долгий, Арон, опасный… Но я думаю, ты справишься, тем более теперь, когда у тебя появилась цель. – произнес Трой, и ничего не успевший ответить Арон ахнул, когда он протянул ему запечатанный свиток, пожелтевший от времени. – Твой друг оставил тебе это.

Арон в спешке начал срывать печать и разворачивать бумагу, преступая к неминуемому чтению, которому был обучен с раннего детства. Шрифт и подчерк он сразу узнал, а вот окончание в виде знака их морского братства окончательно убедило его в том, что данный текст писал никто иной, как его приемный отец и истинный морской волк:

"Судьба приведет тебя сюда, и если ты читаешь это послание, значит, я уже пересёк большую половину Морвулона. Я направляюсь в Серый дом на самой границе на западе. Все обсудим там. Я буду ждать тебя до заката утренней звезды. Не подведи меня, Арон. Подпись. Ворон близко.

Он не верил своим глазам, и рукопись, которую он только что прочитал, принадлежала Иакинфу и была неистово подлинной. Мысли в голове начали распутываться, хотя вопросов у него было явно больше, чем ответов. Почему он не дождался его в приюте Троя? Зачем такая спешка? Что он забыл в Серых хижинах и много чего ещё он держал в своей голове, лишь бы донести каждое слово до нужного адресата, коим был Иакинф. Кажется, настала пора прощаться с командой и отбывать в вольное одиночное плавание. Арон был в шаге от того, чтобы встать со ступеней и идти на поиски старого пирата, но он все ещё продолжал молча сидеть, переменная в руках письмо.

– Иакинф гостил у меня не так давно, за четыре дня до вашего прихода… Он попросил держат все это в строжайшем секрете, но и здесь он оставаться не мог… В ту ночь за ним пришли… Пожар, устроенный в городе, вызвал внимание на себя, и шестеро головорезов прокрались в мой сад, чтобы убить моего гостя… Не вышло, и он убил их раньше и скрылся, чтобы не навлекать на это место новые беды.

– Откуда вы его знаете? Давно вы знакомы? – спросил Арон нервным голосом, положив письмо рядом.

– Очень давно, и я знаю, как он важен для тебя, поэтому отдал тебе это письмо по его наставлению… Он чувствовал, что ты явишься сюда, возможно, не в этой компании, а, быть может, в одиночку, но он наверняка знал это… Знал что ты придешь.

– Зачем ему в Серые хижины и что ещё за ворон?

– Без малейшего понятия, юный волк. – ответил Трой. – Думаю, все ответы у него… Путь предстоит не близкий.

Как этот странный, манерный тип мог быть другом Иакинфа, того, по крайней мере, которого он знал и с которым бок о бок захватывал суда и брал их на абордаж. Все эти странности разбавлялись светом ночной яркой луны и треском сверчков в саду, которые прыгали в невысоком газоне то в одну сторону, то в другую. Арон встал со ступеней и помог подняться с них Халкену, и вместе они прошли внутрь усадьбы. Там, попрощавшись в просторном коридоре, каждый отправился по своим спаленным комнатам, а Арон теперь, представляя свою цель, которая четко выстроилась и склеила некоторые паззлы, наконец то смог заснуть. Утро в доме представителя тридцати герои встретили в лучах переливающегося солнца, играющего на постельном белье и мебели через спаленные окна, за которыми находился уже давно проснувшийся Атреш.

Как и обещал, Трой дал им золото, достаточно, чтобы купить небольшой корабль, провизию, которой хватит на долгое время одежду, лучшие шелковые плащи песчаного золотистые одежды для Таниты и Грегора сестрам Софии и Лее темно зелёные одеяния, способные выдержат стойкий мороз и дождь Арону прекрасный кожаный комбез, позволяющий ему двигаться невероятно легко оружие, так необходимое членам команды, оставшимся без него: два прекрасных меча из Акирийской стали, закалённой в водах первого источника, прекрасный топор работы мастеров запада и великолепные луки, обтянутые паучьей тетивой, а так же лучших коней прямиком из своих конюшен. Первым стал Сноу, доставшись Лее и Софии, которая в виду своего навыка стала его наездницей, вторым был Рыскун, водрузивший на себя Карона с его питомцем, третьими и четвертыми конями были кровные братья породы красных соленогривых коней Март и Билл, любезно предложивших свои новенькие необъезженные седла Таните и Арону. Где то к полудню вся компания, упаковав свои новые рюкзаки и обвешавшись подарками Халкена Троя, поблагодарив хозяина жилища за теплый прием и помощь и попрощавшись с городом через западные солнечные врата, отправились дальше сквозь обширные степи и леса Морвулонских земель, стоявших у них на пути. В этот раз они были готовы совершить такой прыжок, ибо все были отдохнувшие при деле во все оружие и имели четкую цель, а когда человек, который действительно хочет чего то добиться и ставит перед собой цель, его не что не остановит. Они, проезжая очередной поросший высокой травой холм, ведущий к следующему, ехали, смеясь и гогоча, рассказывая друг другу разные истории и байки, которые вызывали друг у друга интерес обывателя. София время от времени напевала разные песни, которые слышала сама, а некоторые из ее репертуара услыхала в лагере бандитов, когда была их пленницей. Боги только подумать, сбежать из лап бандитов и пересечь, можно сказать, океан и ехать в далёкие дали вместе с новыми друзьями. От одной мысли о том, что уже не будет как раньше, ее бросало в подобие дрожи и судорогами сводило ноги, но она держалась стойко, ибо знала, что где то там, за горами и полями, за реками и лесами, в чужой стране, ее ждёт она, новая счастливая жизнь. Быть может, они с сестрой купят дом где ни будь в городе и заживут нормальной жизнью, может быть. Арон ехал самым последним и иногда, притормаживая своего коня, когда тот пытался разогнаться, поворачивался назад, пытаясь рассмотреть, не движется ли кто ни будь за ними.

– Красотища! – произнес Карон, вытащив свой новенький меч из ножен.

– Что толку, ты все равно им плохо владеешь. – подбодрила его Танита.

– Ну, пара уроков у меня уже есть, да, Арон?

Команда немного сбавила темп, и все они, повернув головы, устремили свои взгляды на едущего и думающего о своем Арона. Он, заметив на себе взгляды множества глаз, вдруг пришел в себя и посмотрел на них в ответ.

– Да, да… Конечно. – сказал он, пытаясь вникнуть в суть разговора.

– Вот видишь, я и говорю, учиться никогда не поздно… Буду надеяться, он мне не понадобится.

– Мы все на это надеемся, Карон, но лучше перестраховаться и сделать так, чтобы ты вовремя успел его вытащить. – сказала София.

– Ну, даже если и не успею, у меня есть маленькая пушистая помощница… Чего только стоят ее когти, которыми она расцарапала лицо, того верзилы в столице.

– Жаль, что она в единственном экземпляре. – шуточно ответила Танита.

– Не вздумайте только заводить кого ни будь по дороге, его же потом ещё и кормить нужно.

Компания подхватила смех, и он эхом пронесся по окрестным местностям, перемешавшись со слегка завывающим ветром. Арон снова впал в своим тяжкие думы. Он все никак не мог выпустить из головы то, что мог прийти намного раньше и встретить Иакинфа, но теперь их разделяют километры степей и лесов и почти пять дней пути. Надеюсь, что он все ещё ждёт меня в назначенном месте, думал он, хрустя шеей, ведь до дня, о котором говорил он в своем письме, осталось не так много времени, и уже через шесть дней случится то самое событие, и, по расчетам Арона и команды, к Хижинам они прибудут через четыре с половиной дня, если идти сокращенными тропами, не выходя на большаки.
В любом случае, через Хижины герои попадут в Ригель, а уж там то через западные земли и до Алатаса рукой подать. Естественно, что команда ничего не знает о том письме и о том, что Арон покинет их, как только они дойдут до Серых хижин, но он старался не думать об этом, ибо вызывал подозрения и порой сам наводил себя на странные мысли. Что то внутри него не отпускало его, и он, нервно двигая глазами вокруг, пытался найти хоть что то, что указывает на опасность или безопасность данного маршрута. Война дело серьезное и осторожность нужна даже тогда, когда ты можешь отойти в кусты, чтобы отлить. А что будет, если им на пути встретятся вооруженные, а главное хорошо обученные солдаты, настроенные враждебно. Каков их шанс вступить в схватку и выйти из нее победителями?

– Мы ведь даже не спросили тебя, да и ты не рассказала… Как ты спасла Троя? Что случилось? – вдруг произнесла София, обращаясь к Таните, которая подкармливала яблоком Марта, грива которого слегка трепыхалась и гуляла на ветру.

– Ну, я не очень хочу вспоминать это, думала, вы уже и не спросите, скажу лишь то, что он был в шаге от того, что бы потерять все, а я по случайности оказалась рядом и спасла его, сама не понимая… Вот так это было.

– Случайностей не бывает, я считаю, судьба на все ответ.

– Может быть и так, но чему быть, того не миновать. – ответила негромко Танита и, встряхнув поводья, помчалась чуть вперёд, несясь на встречу нарастающему под скоростью лошади долинному ветру.

Калибостан
Военный лагерь, разбитый силами Норгарда под Монументом Тимриона, стал самым маленьким лагерем по сравнению с первыми двумя, и численность солдат, сократившаяся молниеносной грядой во время последней ожесточенной битвы, отрицательно сказывалась на боевом духе всей армии. Никто не представлял, что ждёт их дальше, какие огненные машины или другие беды подготовил для них западный король?
Искалеченный командир лежал смиренно, и казалось, что он умер несколько часов назад, но он всего лишь спал. Не до конца понимая, что случилось, он лежал в недоумении на просторной армейской кровати в госпитали и в полудрёме размышлял о жизни, о дальнейшей жизни, ведь теперь, когда он лишился руки, он вряд ли стоит целого бойца победоносной армии. Все случилось слишком быстро, как только могло было случиться. Перед его глазами проносился звук тяжёлых колес вражеской техники, залившей поля боя и лишившей солдат преимущества. Затем лязг стали и звон клинков, колоколом бивший по вздутым перепонкам командира, превращался в какофонию, бившую по мозгам. Вдруг его резко начало тошнит, и он, сорвавшись с постели, приложился к жестяному ведру, в которое выблевал содержимое своего желудка. После битвы оказалось, что Галантир лишился не только руки, но и получил сильный ушиб всех внутренних органов в результате множества падений, а так же сотрясение мозга. Но, несмотря на все, он продолжал функционировать и весьма быстро восстанавливаться. Погода вокруг лагеря была вполне приятная для прогулок или дальних походов за грибами и другими богатствами леса, но война, начавшаяся месяцами ранее, все ещё шла, а значит, о спокойных мирных прогулках по лесным тропам можно было забыть, по крайней мере, до ее конца. Вдруг в госпитальную палату вошёл повеселевший Медвор, который, увидев своего друга, почти что слезшего с кровати из за приступа рвоты, помчался к нему, подхватив того и уложив обратно. Ему было жаль Галантира, и даже не потому, что он лишился руки, а потому, что с этой рукой у него и ушла тяга к жизни и к чему либо. Вспоминая момент, когда Галантир, с криком проснувшись, обнаружил, что теперь является калекой, он издал протяжный крик и разбил кувшин, раскроив себе запястье.

– Полегче, дружище, а если бы я не пришел. – произнес Медвор, помогая командиру лечь.

– Тогда бы я лежал на полу. – сухо ответил Галантир, скривившись от резко появившейся боли в ребрах.

– Как ты? – спросил Медвор, хотя сам прекрасно понимал, как может чувствовать себя человек, лишившийся одной из своих конечностей.

– Что ты хочешь, что бы я ответил? – спросил Галантир, тяжело вздохнув.
– Даже не знаю, брат, слушай, за то здесь не плохо кормят командиров.

– Бывших командиров. – поправив товарища, произнес он вновь.

– Не понял? – теперь эта должность переходит к тебе, я уже… Отвоевал свое. – сказал Галантир, кашлянув сквозь боль.

– Не говори глупости, ты перегрелся, здесь, наверное, жарко… Да я отправил письмо о том что беру командование на себя но это все временно а ты вечен.

– Да, посмотри на меня! – крикнул он, чуть не сорвав гланды… Я уже не смогу быть тем, каким был… Я не смогу. – сбавив тембр, завершил Галантир.

– Благодаря твоей жертве наши бойцы смогли одержать верх, война почти закончилась, и мы скоро будем дома.

– Признайся, Медвор, ты же не веришь в это? – спросил у товарища Галантир, привстав с кровати… То, что было в последнем сражении, лишь часть того, что у них уготовано… Нам не выстоять против этих машин.

– Я думал, ты сильнее, друг, а теперь вижу, что боишься. – произнес Медвор, заставив Галантира замолчать. – Да, ты лишился руки, ведущей руки, но ты же не лишился головы, и ты все ещё командир, и бойцы готовы пойти за тобой хоть на край света… Наш король.

– Король… Где был король, когда нас рвали на куски огненные машины? Где был король, когда мои солдаты падали замертво под градом стрел… Где он был, когда я. – сказал Галантир и тут же остановился. – Не смей говорить мне о страхе… Я видел его лицом к лицу.

Они смотрели друг на друга, словно ожидая развития событий, но их так и не происходило, а обстановка тем временем продолжала накаляться.

– Я лишь хочу.

– А я лишь хочу, чтобы меня больше никто не трогал.

– Как скажешь, брат, если передумаешь, я буду ждать тебя снаружи.

Медвор ушел, оставив его в одиночестве на больничной койке и с осадком неприятным, словно деготь, горчащий и пахнущий так гадко, как может пахнуть ничто другое. Он ужасно злился и стал чувствовать себя разбито, раздавлено, и даже смерть заклятого врага стала для него настоящим испытанием и не подарила ничего, кроме разочарования и вкусу пепла во рту. Он грустно взглянул вдаль и увидел на столе проблеск серебра. Его побитый в бою и изорванные нагрудник с эмблемой ястреба лежал на деревянной столешнице с остатками пыли, грязи и копоти с прошлого сражения. Лежал и напоминал ему о том, какую цену ему пришлось заплатил за эту победу. Стены госпиталя начали теснить его, и видя то, как другие раненные корчатся в агонии и муках, он резко встал и сквозь боли внутри себя сделал шаг вперёд, выйдя на встречу летящему с улицы ветру. Ноги его подкашивались от того, что провели в лежачем состоянии много дней, а тело ныло от нарастающей и притупляющейся местами боли. Там, по ту сторону шатра был воздух, чистый воздух, а не такой затхлый, как внутри блеклого шатра, как ему казалось. Медвор стоял чуть подальше, смотря в простирающиеся дали лагеря, и услышав, как заколыхалась штора госпиталя, он обернулся и увидел друга в больничном одеянии серого цвета с перевязанными туловищем и культей. Как же он был рад видеть его, даже не смотря на его состояние, и видя то, как командир легионов Норгарда гордо, хоть и с опаской, начинает делать шаги, он подскочил к нему на подхват, чтобы тот по случайности не плюхнулся на землю. Галантир не стал сопротивляться помощи друга и соратника, и вместе они отошли от шатра на несколько десятков метров, преодолевая каждый из них как первый в жизни. И вот солдаты, занимающиеся своими обыденными делами, отвлеклись на вырисовывающуюся картину. Раненый командир ступал по сырой земле и смотрел по сторонам, ловя на себе взгляды сотен солдат. Вдруг каждый из них вышел на тропу, по которой шли два полководца, и все они, словно сговорившись, встали в одну шеренгу. Каждый из них, сняв со своих голов шлемы, построились в длинные два ряда друг на против друга, и лишь когда Галантир остановился, то и замерли они.
Каждый из них, каждый, кто выжил после последней битвы, был обязан именно ему, не за то, что под его руководством они одолели противника, силы которого превосходили их собственные, а за то, что он смог показать им, что не стоит страшиться врага даже перед лицом смерти. В тот день, благодаря жертве полководца короля, солдаты, которые сейчас стоят перед ним, смогли выжить. Каждый боец встал на одно колено в знак уважения к своему командиру и, смиренно опустив головы, они ждали, пока он пройдет по дороге славы. Слеза скатилась по его обгоревшей щеке, и он, видя то, как солдаты встречают его после долгого сна и благодарят за подвиг, он уже без помощи Медвора зашагал вдоль длинной тропы. Сердце его начало оттаивать, и огонь захлестнул его изнутри, наполнив собою вены и сосуды. Война ещё не была закончена, и решающее, по настоящему решающее сражение только предстоит, и войнам как никогда нужен был их командир. Галантир повернул голову на восток, откуда с быстрой скоростью летели перистые облака, прямиком из его родных земель, которые он отправился защищать в чужой край. Взгляд его врезался в облака, за которыми далеко, далеко стояла древняя цитадель повелителя Норгарда, возвышаясь над всеми окрестными лесами своими высокими башнями и флагами на них.

Король Райгар не спал с пяти часов утра и во всю готовился к выступлению перед своим народом, который требовал ответов на свои вопросы. Женщины, мужчины, старики и даже дети пришел к его дворцу, образовав вокруг главных дверей на самой вершине ступеней армию из сотен горожан, которые ждали своего правителя. Он стоял неподвижно и, оперевшись руками на комод, глядел в зеркало в своей рабочей комнате. Черты лица выдавали в нем человека, прожившего жизнь, а шрамы на его бородатом лице твердили о подвигах, которые он совершал в своих военных походах и битвах. Казалось, что он повидал много, но знал, что большую часть уготованный ему испытаний только предстоит увидеть. Сине золотистые одежды обтягивали его тело, выдавая в нем истинного наследника трона, своего отца и короля востока, того, чьи солдаты сейчас как раз маршируют к цитадели Аргона, и чьи солдаты будут брать её штурмом. Письмена с фронта лежали большой охапкой рядом, вскрытые и прочитанные на несколько раз, и он, не обращая на них никакого внимания, просто смотрел, пытаясь увидеть хоть что то, что даст ему надежду на возвращение дочери домой. Если бы время можно было вернуть назад, стал бы он поступать так, как поступил, уже разрушив мост отношений, выстраивающийся с самого рождения Катрины? Сложный вопрос. Он вдруг вместо своего отражения стал видеть осадные машины Аргона, заливающие все огнем.
Аргон готовился к войне и нанес первый удар, убив его сына, и если боги справедливы, он поплатился за это уже совсем скоро. Виренея аккуратно обошла своего мужа сзади, смотревшего в затертое зеркало, и обхватила его своими нежными руками за талию, взяв в кольцо, скрепив свои руки на его животе.

– Ты сегодня сам на себя не похож, любовь моя. – произнесла супруга, поцеловав в шею Райгара.

– Портные постарались. – отшутился он, убрав руки с тумбы и возложив их поверх рук своей ненаглядной жены.

– Ты готов? Народ уже ждёт выхода короля.

– Нельзя быть готовому к этому… Никогда не привыкну и, признаюсь, мне стыдно смотреть им в глаза. – ответил Райгар, тяжело вздохнув и вспоминая, как отправил их сыновей и мужей на смерть.

– Ты король, супруг мой, а королям не должно быть стыдно… Точно не тебе. – сказала Виренея, поцеловав его ещё раз. – Ты сражаешься за правду, мы сражаемся за правду… И как бы ты не думал, но война не твоих рук дело.

– Но я потерял не только сына в этой войне… Скорбя о мертвых, я забыл о живых… Я забыл о Картине.

– Ох, Райгар.

– Как бы я хотел повернуть все назад… Я должен ее найти.

– А как же Дастин? – спросила Виренея, понимая, как может отреагировать Райгар.

– Я уже и не знаю, во что верить… Она его, похоже, действительно любит и носит под сердцем моего внука… Ты видела кинжал, записку, их поганые флаги на теле моего ребенка… Но руки уже развязаны, и войну не остановить… Я должен выступить с войском… Я должен.

– Счастье мое, Райгар, мы найдем ее, слышишь? Я уверена, она сама явится к нам рано или поздно, я уверена.

Как только ее губы прикоснулись к его коже, он сразу почувствовал аромат вишни и мяты. Приятные нотки захлестнули его, окутав в чарах любви, и он на время обмяк, стоя в объятиях своей жены.

– Вишня и мята. – прошептал Райгар, повернувшись к супруге.

– Наш первый запах, да. – ответила она, глядя в его глаза.

– Столько лет, а ты все ещё рядом со мной.

– И всегда буду вместе до конца.

– До конца. – ответила он и они слились в поцелуе.

– Люди требуют короля. – вдруг произнес внезапно появившийся лорд Уолтер и прервавший идиллию семьи стоявший в дверях королевской комнаты.

Прошло ещё какое то время, пока они насладились друг другом, и вот король в окружении своих солдат, охраняющих его и готовых в любой момент отдать за него жизнь, шагал по тронному залу, напоминающим ему о последнем разговоре с Картиной перед пожаром в столице, и думал об одном. Лишь бы она была жива.
Пока он шел на улицу, то по какой то неведомой причине начал вспоминать свое детство, то ли от увиденной в окне черной птицы, то ли от того, что жалеет об упущенном времени, и с мыслями, что раньше было проще и лучше, он неустанно шел вперед.

– Райгар! Райгар! Райгар, ну где ты там?! – кричал маленький мальчик в красных одеждах с гербом дракона, шагая по протоптанной лесной тропинке.

Юное дитя так заигралось в прятки, что в порыве веселья он, будучи самым прытким и игривым из всей своей семьи, забрался на самый высокий дуб в хвойной роще и, наблюдая снизу за тем, как его друг ищет его в безуспешных попытках юный Райгар, пытался придумать, как слезть обратно вниз. Зацепившись за ветку, он дёрнулся вверх так сильно, что порвал штанину на своих синих штанах. Он был вовсе не велик, но вполне спокойно мог допрыгнуть до соседней ели, по которой, наступая на ветви, смог бы аккуратно спрыгнуть вниз. Ветер лесов ударил ему в лицо, и он, видя, как прямо на него пикирует черный ворон, не удержавшись, падает вниз. Очнулся мальчик уже в своем замке, в окружении своих слуг, отца, матери и юного лорда Калибостана и его друга Аргона.

– Аргон нашел тебя, когда ты упал с дерева, ты мог разбиться и умереть, Райгар! – высказывая недовольство сыну, твердил отец.

– Не сердись на него, он заигрался, хорошо хоть отделался ссадинами. – сказала его мать, наматывая тугую марлевую повязку вокруг его лба.

– Вас могли загрызть волки, сколько раз я твердил не ходить вам в волчий лес, это слишком опасно.

– Пускай Райгар поправляется, а после мы поговорим с ним и с тобой, Аргон. – сказала мать Райгара, глядя на ребенка. – Идёмте, ему нужен покой, Аргон, посиди с ним немного, проследи, чтобы он снова не натворил глупостей.

– Конечно. – ответило беззаботное дитя.

Лорды вместе с отцом и матерью, поцеловавшей Райгара в лоб, покинули детскую комнату, оставив двух друзей наедине. Аргон аккуратно забрался на кровать к Райгару и потрогал его перемотанный лоб.

– Температуры вроде бы нету. – детским голоском сказало дитя.

– Через повязку ты не поймёшь, снимать нужно.

– Нет! Сестра Эльза сказала, что бы ты не снимал ее до завтрашнего дня. – убирая руки Райгара от его узла на голове, твердил Аргон.

– Ну и что, мне туго и давит на мозг.

– У тебя его нет, так же как и у меня, иначе бы мы не отправились в волчий лес, я искал тебя, Райгар, как ты умудрился забраться на дерево и как сумел упасть?

– Оно было высоким, я карабкался, пока не оказался на верху, а дальше упал… но перед этим я видел ворона.

– Птицу?

– Ворона, да большой такой, черный. – повторял Райгар, показывая своими руками размах крыльев повстречавшийся ему птицы.

– Моя мама говорит, ворон сулит беду. – ответил Аргон, почесав затылок, но не сводя глаз с друга.

– Не знаю, я в это не верю, моя мать тоже мне говорит, разное, как и отец, но кое что я все таки видел. – произнес он и, подсев поближе, прильнул своими детскими губами к навострившемуся уху Аргона.

Юный Райгар поведал ему о видении. Высокие снежные горы и поля, покрытые льдом, а вокруг тьма, и в центре всего он с мечом на перевес. Две армии силы света и тьмы сошлись в холодном поединке, и ворон, каркающий у него в голове, вдруг прекратил это видение, случайно заставив юного Райгара сорваться с высокого дуба.

– Думаю, тебе все приводилось, вороны не могут разговаривать с людьми.

– Может быть, но я слышал чей то голос внутри себя, я не вру.

– Я ничего подобного не слышал, но я не буду обзывать тебя лжецом, ты ведь мой друг, Райгар.

– До конца.

– До конца. – ответил Аргон, и они крепко обнялись.

Народ к тому времени, как король открыл врата и свет солнца ослепил его своим блеском, столпился так, что места на предворцовой площади практически не было. Солдаты создали из себя непроходимую вооруженную стену, тем самым поумерив пыл разгорячившихся людей, которые заждались своего государя. Погода этого утра так и шептала о том, что сейчас самое время для королевской речи, пока дожди или пески снова не накрыли столицу своими армиями, бесконечно летящими под напором восточных ветров.

– Правитель востока и государь земли Норгардской… Ястреб по крови и правитель Норгарда, его величество король Райгар. – произнес глашатай и тут же встал на одно колено.

Вслед за ним это проделали все присутствующие на аудиенции горожане в знак уважения к своему правителю. Он взглядом окинул их и жестом руки заставил всех их подняться с колена.

– Вам ли вставать на колени. – произнес он, подойдя к трибуне, поставленной специально для этой аудиенции.

Он видел их всех. Их лицо, перемешавшиеся в плотных рядах, стали всплывать по отдельности, смотря на Райгара, как ему казалось, осуждающим взглядом. Они были опечалены и не понимали, ведь вестей с войны ещё не было практически никаких, лишь на уровне слухов, разносимых подхалимами и подстрекателями, рассказывающими разные небылицы и байки про солдат, которые толпами гибнут, даже не дойдя до фронта, про нехватку оружия, еды и прочего, про то, что силы драконов уже подходят к границам Норгарда, что, конечно, было не правдой.

– Ваше высочество! – крикнула старушка, выходя вперёд из толпы.

Стража встрепенулись, преградив путь пожилой женщине с маленькой девочкой, шедшей с ней за руку, но Райгар приказал им отойти, пропустив их к нему.

– Я слушаю вас. – мягким тембром произнес правитель.

– Я знаю, что я не единственная, чей родной бьётся за вас, защищая нас и нашу страну. – сказала она, немного закашлявшись. – Простите, ваше высочество. – извинилась старушка, пытаясь сбить кашель.

– Вам не за что извиняться. – ответил он, подойдя к женщине, чтобы помочь ей прийти в себя. – Не вам у меня просить прощения, а мне у вас.

– Спасибо, ваше высочество. – сказала старушка, протягивая королю сверток трясущимися тонкими руками. – Не знаю, знаете ли вы моего сына… Он служит в десятом полку старшим сержантом… Это ему письмо, если можете доставить, я была бы так благодарна… Денег у меня нету на почту, да и ноги уже не те, сюда еле дошла… Если бы не внучка моя, думаю, не дошла бы.

– Так это твой папа, малышка? – произнес Райгар, глядя на маленькую рыжеволосую девочку.

– Угу. – ответил ребенок.

– Я постараюсь сделать это, как зовут вашего сына? – спросил Райгар, наклонившись к старушке.

– Сэм.

Ком подступил к горлу короля, и он немного отринул назад. Всего лишь три буквы, а его уже бросайте в дрожь и жар. Одинокая слезинка скатилась по его щеке, и он смахнул ее со всей силы.

– Почему вы плачете? – спросила юная особа у короля. – Из за папы?

– Нет, солнышко, что ты… Твой папа в порядке, я уверен… Я плачу из за солнца… Оно слепит мне глаза.

– Папа учил меня щуриться, когда слепит солнце.

– Твой папа очень умён… Я обязательно доставлю послание вашему сыну… Слово короля.

– Храни вас боги, спасибо.

Старушка вернулась обратно в толпу, а Райгар, придя в себя, продолжил свою речь, к которой впервые не готовился, а просто говорил то, что у него на сердце.

– Я здесь по вашему зову, дорогие горожане и верные мне подданные, и по зову страны… Я знаю, что вы думаете, я отправил на смерть ваших мужей, детей, сынов, ваших родных и близких… Я не буду говорить, что это ложь… Я подписал приказ о мобилизации, и тысячи сынов Норгарда отправились по моей воле на запад биться с врагом… Я не откажусь от этих слов, ибо их кровь на моих руках… Но скажу вам то, что должен был сказать намного раньше… Мы одерживаем верх… Да, потери тяжёлые, да, многие не вернутся, но надежда есть, и из последнего письма доверенных мне командиров и полководцев я узнал, что они уже на дороге, ведущий в Ригель, а это значит, что война со дня на день закончится! И закончится она победой Норгарда! – произнес Райгар, и народ тут же начал аплодировать королю, создав громкую звуковую волну из криков и аплодисментов.

– Жертва каждого бойца, отдавшего жизнь за мирное небо, не будет забыта… Она не будет забыта никогда, я не забуду то, что ваши мужья, старики и дети сделали для нас, для страны, для меня и по окончанию войны каждой семье, чьи мужчины были призваны на войну, я распоряжусь выделить по десять тысяч динаринов хотя бы в знак благодарности, которую могу предложить вам за то, что не разочаровались во мне и до сих пор верите в светлое будущее Норгарда… Вместе мы сила!

Аплодисменты захлестнули площадь ещё пуще прежнего.

– Не, я начал эту войну… По сведениям, которые у меня имеются, противник готовил вторжение уже давно… Под своими сводами он создал огненные машины огромных размеров, которые бы залили огнем все живое вокруг и сломили бы нас… Он давно это спланировал, но ястреб так просто не сдается, и каждый убитый солдат будет отмщен… Даю слово короля.

– Зачем тогда повторно собираете войско?! – крикнул кто то снова из толпы. Вопросы начали сыпаться на короля одни за другим, словно стрелы, пронзая его все сильнее и сильнее с каждым словом, но он держался стойко, глядя в лицо своего народа.

– Затем, что теперь их поведу я… Мы идём к границе… Я должен лично отрубить голову змеи, и поэтому теперь с бойцами на битву отправится их король… Враг не ожидает ещё одного воинства, так я удивлю его и обещаю, что каждый вернётся домой, кто встал под мои знамёна вновь… Я постараюсь сохранить их жизни, даже если для этого придется отдать свою.

Люди негодовали, но большая их часть поддерживала своего короля и была за него в, возможно, самый трудный в его жизни час. Овациями заполнилась площадь перед дворцом и вновь эхом захлестнула его слух. Им всем было жаль своих родных, эта несправедливость, которая называется войной, веками уничтожала целые армии мужчин и женщин, но она была необходима, чтобы дать отпор врагу и защитить мир, в котором родятся новые мужчины и женщины, новые солдаты для грядущих сражений. Запыхавшийся стражник выбежал из дворца, привлекая на себя внимание скрежетом массивных дверей всех присутствующих на площади в это утро. Он был быстр, но в тоже время боялся. Боялся короля, ибо нес ему не самую хорошую весть.

– Ваше высочество. – произнес солдат, встав на одно колено перед своим царем. – Вести пришли.

– Позже, я еще не закончил. – ответил Райгар, повернувшись обратно к людям.

– Ваше высочество, вести срочные, это касается вашей дочери. – произнес солдат, шепнув королю на ухо.

Райгар будто бы позабыл о том, что только что выступал перед многотысячной публикой, и развернулся обратно к ждавшему его солдату.

– Вести из Королевских холмов.

Пятью днями ранее.

Повозка, так удачно подвернувшаяся им в самый сложный момент, двигалась не спеша и не вызывая у проезжающих мимо путников и искателей приключений вопросов. Старик, умело управляющий поводьями, не сразу заметил, что в его кузов что то свалилось из за непогоды и начавшейся грозы по дороге из Черного замка, однако потом безбилетные пассажиры показались ему во всей красе и, хвала богам, старик вошел в их нелегкое положение, согласившись увезти их подальше от владений вассала короля и до Речного городка, граничащего с бескрайними Бесплотными болотами, раскинувшимися с севера на юг и с запада на восток. За время путешествия они успели познакомится со стариком, рассказав ему свою выдуманную историю, в которую он, в виду своей простодушности и доброты, с легкостью поверил. Грех ли врать старику, если от этого зависит их жизнь? Трудный вопрос, ответ на который может быть еще труднее и запутаннее, чем самый непонятный клубок в этом мире. Пересекая начальную границу Королевских холмов, Дастин и Катрина смогли увидеть впервые в жизни миграцию черных аистов, которые в виду ожесточенной войны стремительно двигались на север, в высокие горы. Животные всех видов и размеров бежали от разразившегося пожара войны из своих гнезд и берлог, пещер и нор, в которых они тихо и спокойно жили в уединении с природой и своими собратьями, пока не пришли солдаты. Около семи часов пути и уйдя на два десятка километров от замка, Катрина, кажется, начала засыпать. Положив голову на колени своего мужа, она сладко посапывала в трясущейся повозке, изредка наезжающей на кочки, камешки и коренья. Он нежно трепал ее волосы, разглядывая каждую волосинку по отдельности, и вспоминал их первый секс в той самой древесной роще. Как он гладил ее ягодицы и грудь в теплой воде лесного источника, пока страшное чудовище, оставившее ему рану на всю его жизнь, не явилось так внезапно, как приходят лютые морозы. Зверь был повержен и остался позади, как и люди ее отца, которые вели за ними охоту все эти недели и, скорее всего, все еще ведут. Король не успокоится, пока не вернет дочку домой, а Дастина на плаху, думал он, трогая ее нежные плечи, кожа на которых слегка подрумянилась на солнце. Почему то в этот момент он подумал о ее погибшем брате Сэме, смерть которого повесили на его шею и обвинили в предательстве. Будь он жив, если бы он выжил в ту ночь, все было бы гораздо проще, тогда бы он смог рассказать, как все было на самом деле и кто действительно причастен к нападению, размышлял западный принц, продолжая поглаживать Катрину. Вдруг повозка замедлилась, и Дастин почувствовал легкий ветреный бриз, словно кто то из дали мчался на всех парах прямиком к ним.
Он открыл шатер, навешанный на повозке, который был около полутора метров в высоту и прекрасно подходил для спальных ночевок, и пригляделся к кустам вдали, которые очень быстро меняли положение и двигались так, будто бы это были вовсе не кусты с колючками или еще с какими ни будь побегами. О черт, подумал юный принц, завидев вместо куста лошадь, движущуюся прямо к их повозке, и в попытках не разбудить Катрину, уже провалившуюся в полноценный сон, закрыл на пришитый замок шатер, затаив дыхание. Могло случится что угодно на диких пустошах этого мира: встреча с диким зверем, бандитами, поджидающими путников на здешних тропах, но не людьми Райгара, которые умудрились не только догнать их, но и выведать маршрут. Как из сотен дорог они выбрали именно ту, по которой двигалась их повозка, ставшая временным убежищем, ругался у себя в голове Дастин, надеясь на лучший исход. Мечи солдат, вырванные из их рук, когда те пытались совершить расправу у трактира, лежали рядом, волочась под едущей повозкой, но вряд ли бы они помогли им против десятка вооруженных солдат, обученных убивать еще с детства. К тому моменту, как старик заметил за собой хвост из коней и синих флагов, солдаты быстро окружили повозку, заставив извозчика остановить уставшую лошадь.

– Куда путь держишь, добрый человек. – произнес сир Марин, криво улыбнувшись и сощурившись из за бьющего в его лицо солнца.

– Так ведь это домой, в Речной городок, если до заката дойду вон до той горы, то глядишь и к ярмарке успею. – Ответил старик, глядя на облаченного в тяжелые доспехи командира. – А что случилось? Вы что, ищите кого то?

– Да, ищем, вот спрашиваем у местных, не видел ли кто ни будь кого ни будь подозрительного в этих краях.

– Ну это знамо кого, тут только волки, ваше благородие, лютые шакалы, покоя не дают, зубастые такие большие.

– Я знаю, как выглядят волки. – сказал Марин, резко схватившись за кобуру своего меча и в спешке начав смотреть по сторонам.

Он почувствовал дуновение ветра и до боли знакомый запах, который он не как не мог вспомнить. Нюх его обострился, а пелена, на глазах появившаяся от греющего солнца, спала. Кажется, он заметил шевеление в повозке, но, не придав этому значения, снова перевел внимание на старика в потертом комбезе.

– Ну, раз так, то тогда это хорошо, вон у вас какой меч большой, да и бойцы видно, что не пальцем деланные… Думаю, вы можете постоять за себя.

– Ладно, старик, кончай тянуть лямку, ты видел девчонку с мальчишкой? – спросил Марин, тяжело выдохнув воздух из своих легких и скрестив руки в подмышках.

– Да говорю же вам, ваше благородие, не видел никого уже десять часов в пути, видел только пару волков, ну и белок с зайцами.

– Ага, ясно. – сказал Марин спокойным голосом, слегка кивнув головой. – Ну, тогда извините за беспокойство… Шатер у вас большой. – подметил он, начиная по не многу отъезжать на лошади.

– Спасибо, сам сшил! – похвастался старик, понимая, что раскрытия его попутчиков удалось избежать.

Казалось, что все обошлось, и солдаты в количестве десяти всадников начали брать курс совсем в другую сторону. Как на зло, внутри шатра от внезапного переката лошади в другую постановку на деревянный пол упала глиняная ваза, разбившись на несколько больших коричневых осколков. Шум разбившейся посуды привлек внимание собравшегося уезжать командира, и тот в ту же секунду решил остановится, дернув своего коня за поводья. Предметы сами по себе не падают, подумал он, поворачивая голову в бок.

– Обыщите повозку. – приказал он своим солдатам, и они в спешке начали спешиваться с коней.

Шесть человек окружили ее, словно рой голодной саранчи, ожидая внезапной атаки или чего то такого от того, что находилось внутри, а двое пробрались к главному входу, который, на их удивление, был закрыт изнутри.

– Тут заперто, командир. – виновато произнес солдат, повернувшись на Марина, сидевшего сверху.

– Ну так, а меч тебе на что?! – прикрикнув, сказал он, смотря на опешившего воина.

– Порча имущества граждан, как то не по людски, командир.

– Он не наш гражданин. – грубо ответил сир Марин и тут же спешился со своего скакуна.

Он в несколько десятков шагов прошагал к повозке, а Дастин, видя это сквозь еле еле прозрачные стенки шатра, затаил дыхание, прикрыв рот рукой. Серебристый меч покинул командирские ножны, и солдаты, стоявшие у входа, в спешке отошли, дав командиру занести свой клинок. Один удар и державшая весь шатер дверная молния, словно пыль с комода, отлетела, пронзенная острием клинка. Шатер немного распахнулся, пропуская внутрь солнечный свет, а Дастин, слыша треск лат солдат и понимая, что Катрина все еще спит, предпринял отчаянную попытку отвлечь на себя внимание. Не знаю, чего он хотел добиться, но не сидеть же сложа руки, пока тебя окружают и вот вот возьмут в плен. Он молниеносно кувыркнулся ко входу, пнув ногой ничего не ожидающего Марина, который аккуратно стал заглядывать внутрь шатра, с опаской смотря в его окружение, и тот в туже секунду кубарем полетел прямиком с нее. Лошадь начала нервничать на фоне того, что солдаты достали свои оружия, гремя латами и кованной, закаленной в кузницах сталью. Войны один за другим ринулись на Дастина, который сумел у одного из них выбить оружие и свалить с ног еще другого в придачу, но на всех его не хватило, и спустя парочку размашистых ударов он свалился на землю от пинка железного сапога сира Марина, пришедшего в себя после неудачного падения.
– А вот и наш принц! – с кровавым оскалом произнес командир, вытирая кровь с губы, которой шарахнулся о землю при падении. – Теперь поищем принцессу, держите его крепче. – повторил он и ринулся внутрь шатра.

Катрина все это время не приходила в себя и крепко спала, представляя в своих сновидениях счастливые истории и финалы. Краски захлестнули ее разум, окутав чарами сновидений и фантазий, которые начали развеиваться, когда Марин прикоснулся к ее плечу своей латной перчаткой. Металлический холод пробрал ее с ног до головы, и вместо сновидений, всплывающих в ее голове, словно яркие всполохи, она начала видеть металлического рыцаря без изголовья, смотревшего на нее взъерошенным взглядом.

– Дастин? – сквозь сон произнесла Катрина, пытаясь прийти в себя.

– Доброе утро, принцесса. – с улыбкой произнес Марин, и Катрина, не успев издать и крика, в тот же момент была схвачена.

– Ну вот, а ты говорил, на ярмарку едешь, фокусник. – произнес сир Марин, обращаясь к старику, в то время как Катрина была уже в окружении солдат, а Дастин связан и брошен на лошадь. – Держи за порванный шатер! – крикнул Марин, кинув ошарашенному таким разворотом событий старику золотую монету с гербом Норгардского княжества.

Солдаты взяли курс обратно.

Никита Новиков

Тип: электронная книга

Жанр: Магия, колдовство

Язык: на русском языке

Издательство: Автор

Дата публикации: 21.08.2024

Отзывы: Пока нет Добавить отзыв

О книге: Расколотые земли – удивительный мир, полный разных существ, народов, стран мифов и магии, которая некогда наполняла все вокруг, а ныне находится в затхлом состоянии, с каждым днем все больше превращаясь в легенды прошлого. Начало великих приключений в будущем легендарных героев, начало великой любви и кровавой войны. Погрузитесь в атмосферу моей вселенной и почувствуйте те события которые описаны в этих фантастических строках на себе. Темный владыка рыщет по мирам уничтожая каждый из них в поисках лишь одного, утраченного младенца который для него ценнее всего богатства и всей власти. Только он отделяет всю жизнь зародившуюся когда то от полного порабощения темными силами и только он представляет реальную угрозу самому владыке ведомому своими темными повелителями из пустоты самой бездны. Между этим в мире назревает война. Стала ли она случайной или была предначертана? Неизвестно как и то чем кончится эта эпопея набирающая обороты с каждой прочитанной вами главой.

• Добавить отзыв
• Имя
• Комментарий
• Опубликовать