Главная страница | Классические детективы | Дело заикающегося епископа

Дело заикающегося епископа
Эрл Стенли Гарднер
Эксклюзив: лучшие детективы
Перри Мейсон – король перекрестного допроса, кумир журналистов и присяжных, гений превращения судебного процесса в драматический спектакль. А за королем следует его верная свита, всегда готовая помочь, – секретарша Делла Стрит и частный детектив Пол Дрейк.
Адвокат оказывается втянутым в странное убийство, главной уликой которого является стеклянный глаз клиента Мейсона.

Эрл Стенли Гарднер
Дело о фальшивом глазе

Серия «Эксклюзив: лучшие детективы»

Erle Stanley Gardner
PERRY MASON: THE CASE OF THE COUNTERFEIT EYE

Перевод с английского М. Жуковой

Печатается с разрешения Erle Stanley Gardner Trust и Queen Literary Agency Inc.


© Erle Stanley Gardner Trust, 1935
© Перевод. М. Жукова, 2020
© Издание на русском языке AST Publishers, 2024

Глава 1
Перри Мейсон внимательно смотрел на мужчину, который появился на пороге его кабинета и застыл в нерешительности.
– Заходите, епископ, – пригласил адвокат посетителя.
Коренастый мужчина в одежде свободного кроя из черного сукна и в черных поношенных ботинках чуть поклонился и широким шагом направился к предложенному Мейсоном стулу. У епископа было загорелое лицо с холодно поблескивающими серыми глазами.
– Сигарету? – Мейсон подтолкнул портсигар к гостю.
Епископ потянулся к сигаретам, но в последний момент передумал.
– Я курил недавно. Две затяжки, и все д-д-д-е-ла. – Когда его губы запнулись на первой букве последнего слова, епископ сделал паузу, дважды глубоко вдохнул, словно стараясь взять себя в руки. Когда заговорил вновь, голос стал твердым, как пальцы пианиста, который сфальшивил, но теперь исправляет свою ошибку, добавляя выразительности. – Если не возражаете, я лучше раскурю трубку.
– Как вам будет угодно, – ответил Мейсон и обратил внимание, что пузатая трубка, которую мужчина достал из левого кармана, выглядит совсем, как ее хозяин. – Моя секретарша сообщила мне, что вы – епископ Уильям Мэллори из Сиднея, и хотите поговорить со мной о деле, связанном с непредумышленным убийством, – начал адвокат, помогая посетителю преодолеть неловкость.
Епископ Мэллори кивнул, достал из кармана кожаный кисет, набил ароматными крупинками чашу из полированного бриара, сжал зубами мундштук и чиркнул спичкой. Наблюдая за ним, Мейсон не смог определить, зачем епископ прикрывает пламя обеими руками: то ли, чтобы скрыть дрожь пальцев, то ли машинально, по привычке защищать зажженную спичку от ветра.
Мейсон внимательно разглядывал визитера в мерцающем свете: у него был высокий лоб, худое лицо с высокими скулами и волевым подбородком.
– Продолжайте, – подтолкнул его адвокат.
Епископ Мэллори выдохнул несколько маленьких облачков дыма. Он не относился к мужчинам, которые нервно елозят на стуле, но чувствовалось, что ему не по себе.
– Боюсь, мое юридическое образование оставляет желать лучшего, вот я и хочу знать, каков срок давности у непредум-м-м-ышленного убийства.
Заикнувшись повторно, он еще крепче сжал зубами мундштук. Быстрота, с которой он выдыхал облачка дыма, демонстрировала его нервозность и раздражение из-за дефекта речи.
– В этом штате принят закон об исковой давности, – неспешно ответил Мейсон. – По всем преступлениям, за исключением преднамеренных убийств, хищения бюджетных средств и подделки документов, обвиняемые должны быть переданы суду в течение трех лет после совершения преступления.
– А если обвиняемого не нашли? – спросил епископ Мэллори, и его серые глаза с надеждой посмотрели на адвоката сквозь синеватую пелену табачного дыма.
– Если обвиняемый находился вне штата, то период его отсутствия не засчитывается. – Епископ торопливо отвел глаза, но Мейсон успел заметить затуманившее их разочарование. Адвокат продолжил легко и непринужденно, как врач, пытающийся успокоить пациента перед операцией: – Видите ли, поскольку прошли годы, то сложно предоставить улики, доказывающие невиновность обвиняемого, равно как и прокурору трудно найти доказательства вины в совершении давнего преступления. По этой причине для всех преступлений, за исключением самых громких, закон устанавливает срок давности. Это ограничение установлено юридически, но есть еще и ограничения, диктуемые практикой. Поэтому, даже если окружной прокурор официально имеет право привлечь обвиняемого к ответственности, по прошествии нескольких лет он может усомниться в целесообразности такого решения. – В последующей паузе епископ словно искал надлежащие слова, дабы облечь в них мысль, которую собирался озвучить. Адвокат, рассмеявшись, прервал этот процесс. – Знаете, епископ, клиент, консультирующийся с адвокатом, ничем не отличается от пациента, пришедшего к врачу. Все останется между нами. Как насчет того, чтобы просто рассказать мне, что вас тревожит, а не ходить вокруг да около, задавая отвлеченные вопросы?
– Вы хотите сказать, – оживился епископ Мэллори, – что окружной прокурор не захочет переда-а-авать в суд уголовное дело, если после преступления прошло двадцать два года, пусть даже обвиняемый все это время находился за пределами штата? – На этот раз ему так не терпелось получить ответ, что он не отреагировал на собственное заикание.
– То, что вы полагаете непредумышленным убийством, – ответил Мейсон, – для окружного прокурора может быть убийством с заранее обдуманным намерением.
– Нет, это непредумышленное убийство. Был выписан ордер на арест, но на том все и закончилось, потому что подозреваемый… точнее подозреваемая, скрылась.
– При каких обстоятельствах все произошло?
– Подозреваемая находилась за рулем и врезалась в другой автомобиль. По свидетельствам очевидцев она… эта же-е-енщина… была пьяна.
– Двадцать два года тому назад? – воскликнул Мейсон.
Епископ кивнул.
– Двадцать два года тому назад таких случаев было немного, – заметил Мейсон, всматриваясь в лицо посетителя.
– Знаю, – согласился епископ, – но произошло это в одном из отдаленных округов, где прокурор… слишком рьяно выполнял свою работу.
– В каком смысле? – спросил Мейсон.
– Пытался использовать все зацепки, которые предоставлялись законом.
Мейсон кивнул.
– Обвиняемым, случайно были не вы, епископ?
На лице епископа отразилось, несомненно, искреннее изумление.
– Я в это время был в Австралии.
– Двадцать два года – это долгий срок, – сузив глаза, адвокат не отрывал взгляда от лица епископа, – даже для ретивого прокурора. Более того, окружные прокуроры приходят и уходят. За последние двадцать два года политическая карта этого штата значительно изменилась. – Епископ рассеянно кивнул, словно политические изменения не имели никакого отношения к рассматриваемому вопросу. – Поэтому, раз вы по-прежнему озабочены этим делом, я склонен думать, что причина не только в окружном прокуроре.
Епископ Мэллори широко распахнул глаза и заговорил не сразу.
– Вы очень у-у-умный адвокат, мистер Мейсон.
Тот ждал продолжения, но пауза затягивалась.
– Как насчет того, чтобы рассказать мне остальное, епископ?
Мэллори несколько раз затянулся, выдохнув облака дыма.
– Вы защищаете клиентов в расчете на «гонорар успеха»?
– Да, иногда.
– Вы соглашаетесь защищать бедняка против миллионера?
– Если человек – мой клиент, я буду защищать его и против дьявола, – сухо ответил Мейсон.
Епископ какое-то время задумчиво курил, несомненно, обдумывая, как перейти к главному. Потом обхватил рукой теплую чашу трубки.
– Вы знаете Ренволда К. Браунли?
– Знаю, – кивнул Мейсон.
– Никогда не работали на него?.. В смысле, его адвокатом?
– Нет.
– Вам предложат участвовать в процессе против Ренволда Браунли. Речь пойдет о больших деньгах. Точная сумма мне не известна, может, миллион долларов, может, больше. Начинать вам придется с чистого листа. Если выиграете дело, вознаграждение будет большим, двести или триста тысяч долларов. Предупреждаю вас, Браунли проти-и-ивник серьезный. Так что процесс будет жестким. Вы будете защищать права женщины, с которой обошлись несправедливо. И ваш единственный шанс выиграть – мои показания, как свидетеля.
Взгляд Мейсона тут же стал настороженным.
– И что? – спросил он.
Епископ Мэллори покачал головой.
– Поймите меня правильно. Я ни о чем не прошу. Для себя мне ничего не надо. Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала. Далее, если я стану главным свидетелем на процессе, мои показания могут быть поставлены под сомнение, если станет известно, что я пытался навести справки?
– Могут, – признал Мейсон.
Епископ сунул изогнутый мундштук между губ, пару раз затянулся, выпустив облачка дыма, задумчиво кивнул.
– Я так и предполагал. – Мейсон выжидающе молчал. – Так вот, не хочу я, чтобы кто-нибудь знал о моем приходе сюда. Естественно, лгать я не стану. Если мне зададут вопросы, имеющие отношение к процессу, когда я сяду в кресло свидетеля, я на все отвечу правдиво, поэтому для всех заинтересованных сторон будет лучше, чтобы вопросы эти мне не задавались. Я позвоню вам где-то через час. Скажу, куда подойти, чтобы встретиться со мной, и представлю вас тем людям, для которых исход процесса жизненно важен. Это будет процесс против очень богатого человека, безжалостного и несправедливого. После той встречи, – продолжил епископ Мэллори, – я исчезну и не буду общаться с вами, пока вы не найдете меня и не притащите в суд, как свидетеля. И вам придется приложить немало усилий, чтобы найти меня, мистер Мейсон. Но думаю, я могу рассчитывать, что вам это удастся. – Епископ кивнул сам себе, похоже, совершенно довольный сложившейся ситуацией.
Затем он резко встал и крепким шагом пересек кабинет. Он открыл дверь в коридор, повернулся, поклонился Мейсону и захлопнул дверь за собой.
Делла Стрит, секретарша Мейсона, вошла в кабинет из второй комнаты, где стенографировала беседу.
– Как тебе эта история, босс? – спросила она.
Мейсон стоял посреди кабинета, расставив ноги и глубоко засунув руки в карманы брюк.
– Будь я проклят, если знаю, – медленно ответил он, уставившись на ковер
– А что ты можешь сказать о нем?
– Если он священник, то очень человечный. Никакой строгости в одежде, короткая трубка, впечатление человека с широким кругозором. Обрати внимание, он сказал, что не будет лгать, если другая сторона задаст ему некие вопросы, и моя задача – не позволить эти вопросы задать.
– Почему ты сказал «если он священник»? – полюбопытствовала Делла.
– Епископы не заикаются, – задумчиво ответил Мейсон.
– В смысле?
– До епископа нужно дорасти. Это люди выдающихся способностей и должны выступать публично. Если человек заикается, едва ли он станет священником. На это шансов немного, как и стать адвокатом. Но если он, заикаясь, стал священником, то стать епископом куда как сложнее.
– Понимаю, – кивнула Делла. – Так ты думаешь… – Ее глаза широко раскрылись.
Мейсон медленно кивнул.
– Он может быть чертовски умным самозванцем. С другой стороны, он может быть и епископом, который пережил эмоциональный шок. Насколько я помню, в судебной медицине говорится о том, что одна из причин заикания у взрослых – внезапный эмоциональный шок.
– Послушай, шеф, – в голосе Деллы Стрит послышалась тревога, – если ты намерен поверить этому человеку на слово и бороться с мультимиллионером Ренволдом К. Браунли, прежде всего необходимо выяснить, настоящий он епископ или самозванец. Все-таки это две большие разницы.
Мейсон медленно кивнул.
– Именно об этом я и думал. Позвони в Детективное агентство Дрейка. Скажи Полу, пусть бросает все дела и немедленно идет ко мне.

Глава 2
Пол Дрейк, возглавлявший Детективное агентство Дрейка, бочком сел в большое мягкое кожаное кресло, привалившись спиной к одному из подлокотников, закинув ногу на ногу. Смотрел на Перри Мейсона бесстрастными глазами. Детектива в нем не видел никто, что позволяло ему добиваться феноменальных результатов.
Перри Мейсон вышагивал по кабинету, заложив большие пальцы в карманы жилетки. Он бросил через плечо:
– Ко мне за консультацией пришел епископ англиканской церкви из Сиднея, утверждающий, что его зовут Уильям Мэллори. Слов на ветер не бросал, цвет лица говорит о том, что он много времени проводит на свежем воздухе…Ты знаешь, о чем я. Кожа не просто загорелая, но и обветренная… Когда он приехал, не знаю. Его интересует дело о непредумышленном убийстве, которое завели двадцать два года тому назад в одном из дальних округов после автомобильной аварии, совершенной в состоянии алкогольного опьянения.
– И как он выглядит? – спросил детектив.
– Пятьдесят три, может, пятьдесят пять лет, рост пять футов и шесть или семь дюймов[1 - Примерно 168–170 см. – Здесь и далее примеч. пер.], черный наряд священника, белый воротничок клирика, предпочитает курить трубку, сигареты по случаю, серые глаза, темные густые волосы с сединой на висках, решительный, уверенный в себе, иногда заикается.
– Заикается? – переспросил Дрейк.
– Именно так.
– Он – епископ и заикается?
– Да.
– Епископы не заикаются, Перри.
– Об этом и речь, – кивнул Мейсон. Заикание могло появиться недавно, возможно, как результат эмоционального шока. Я хочу знать, что послужило его причиной.
– И как он воспринимает свое заикание? – спросил Дрейк. – Я хочу сказать, как себя ведет себя, когда заикается.
– Напоминает гольфиста, который запарывает первый дальний удар на лунке.
– Мне это не нравится, Перри. По мне он обманщик. С чего ты взял, что он епископ? Кроме его слова, доказательств у тебя нет?
– Совершенно верно, – с готовностью согласился Мейсон.
– Позволь мне с этим разобраться и дать тебе знать.
– Именно этого я от тебя и хочу, Пол. Епископ должен связаться со мной где-то через час. Вскоре после этого я должен сказать «да» или «нет» насчет участия в процессе, где на кону будут стоять большие деньги. Если епископ настоящий, я склонен сказать «да». Если самозванец, откажусь.
– Что за процесс?
– Тайна сия велика есть, – ответил Мейсон. – Что-то связанное с Ренволдом К. Браунли, и, если все это не выдумка, я могу получить вознаграждение в двести, а то и триста тысяч долларов. – Детектив присвистнул. – Среди прочего речь пойдет о давнем обвинении в непредумышленном убийстве, которое повлекло за собой вождение в пьяном виде.
– Насколько давнее? – спросил Дрейк.
– Двадцать два года, Пол. – Брови детектива взлетели. – В те далекие времена за руль не так часто садились в пьяном виде. Более того, случилось это в одном из дальних округов. Я хочу знать об этом все, и немедленно. Направь людей в округа Ориндж, Сан-Бернардино, Риверсайд, Керн и Вентура. Насколько я понял, в преступлении обвинялась женщина. Пусть прошерстят архивы и проверят, не открывалось ли в тысяча девятьсот четырнадцатом году дело о непредумышленном убийстве, где обвиняемой выступала женщина. Дело, которое не довели до суда. Далее, отправь телеграмму своим коллегам в Сидней, чтобы они все выяснили насчет епископа Уильяма Мэллори. Наведи справки в компаниях, занимающихся пассажирскими перевозками, и узнай, когда епископ Мэллори прибыл в Калифорнию и чем занимался после приезда. Свяжись с основными отелями, найди тот, в котором он остановился, и сообщи мне. Сколько людей тебе на это потребуется, столько и направь. Я жду результатов, и как можно быстрее. Действуй!
Дрейк тоскливо вздохнул.
– Легко сказать «действуй». Ты хочешь, чтобы за час была сделана недельная работа.
Мейсон продолжил так, будто пропустил слова Дрейка мимо ушей:
– Меня особо интересует, с кем он общается. Как можно скорее установи за ним наблюдение, как и за теми, с кем он войдет в контакт.
Детектив резко поднялся с кресла, распрямив длинные ноги и расправив сутулые плечи.
– Хорошо, Перри. Уже ушел.
У двери в коридор детектив вдруг остановился, резко повернувшись к Мейсону.
– Допустим, я выясню, что этот человек – самозванец. Будешь выводить его на чистую воду?
– Только не я, – Мейсон широко улыбнулся. – Но обязательно выясню, что он скрывает.
– Готов поспорить на двадцать долларов, что он – самозванец.
– У него честное лицо, – возразил Мейсон.
– Как и у большинства мошенников, – резонно заметил Дрейк. – Вот почему они процветают.
– Тем не менее, – сухо ответил адвокат, – логично предположить, что у настоящего епископа будет честное лицо. Займись уже делом.
Но Дрейк не сдвинулся с места.
– Не собираешься принять мою ставку, Перри?
Мейсон потянулся за толстым юридическим фолиантом, чтобы швырнуть его в детектива, и тот торопливо выскочил в коридор, захлопнув за собой дверь.
Зазвонил телефон. Мейсон снял трубку и услышал голос Деллы Стрит:
– Босс, здесь таксист. Думаю, мне лучше провести его в кабинет, чтобы ты смог с ним переговорить.
– Таксист?
– Да.
– Что ему, черт побери, нужно?
– Денег.
– И ты думаешь, мне лучше с ним переговорить?
– Да.
– А по телефону ты не можешь сказать мне, в чем дело?
– Я бы предпочла без этого обойтись.
– Потому что он рядом и услышит, что ты скажешь?
– Да.
– Ладно, давай его сюда.
Едва он положил трубку, как открылась дверь в приемную, и в сопровождении Деллы в кабинет, извиняясь, вошел настойчивый таксист.
– Этот человек привез сюда епископа Мэллори, – пояснила она.
Таксист кивнул и продолжил:
– Он попросил подождать меня у здания. Я жду, но здесь можно только высадить пассажира, а не стоять, так что коп меня шуганул. Я нашел место стоянки, вернулся к зданию, но своего пассажира не нашел. Счетчик работает, вот я и спросил лифтера. Так вышло, что тот обратил внимание на моего пассажира. Сказал, что этот парень спрашивал, где находится ваш офис, поэтому я здесь. Такой коренастый мужчина. Одет в черное, белый только воротник, лет пятидесяти – пятидесяти пяти.
– Он не покинул здание? – Голос Мейсона звучал бесстрастно.
– Я не видел, как он выходил, а с двери глаз не спускал. И лифтер не видел, как он спускался в вестибюль, потому что запомнил его. На счетчике у меня три бакса и восемьдесят пять центов, и я хочу знать, кто мне заплатит?
– Где вы его забирали? – спросил Мейсон. Таксист колебался, поэтому адвокат, достав из кармана пятерку, улыбнулся таксисту. – Я просто хотел обезопасить себя, получив эту информацию, прежде чем оплачивать счет за такси.
– Я забрал его в отеле «Регал».
– И привезли сюда?
– Совершенно верно.
– Он торопился?
– Не то слово.
– Не думаю, что вам есть смысл и дальше его ждать. – Он протянул купюру таксисту.
– Это да, учитывая, что коп прогнал меня чуть ли не пинками. – Таксист отсчитывал сдачу. – Но я хочу сказать, что вы поступили чертовски благородно. Я слышал о вас от парней. Вы играете честно и всегда отдаете положенное рабочему человеку. Если я могу что-то сделать для вас, только скажите. Я – Уинтерс. Джек Уинтерс.
– Отлично, Джек, – кивнул Мейсон. – Может, придет день, когда я приглашу вас в жюри присяжных, а пока, поскольку ваш пассажир наверняка оставил бы вам чаевые, сдачи не надо. Купите себе сигару.
Таксист отбыл, улыбаясь во весь рот, а Мейсон снял трубку и позвонил Дрейку.
– Пол, отправь своих людей в отель «Регал». Возможно, он зарегистрировался там под именем Уильям Мэллори. Позвони мне, как только узнаешь, где он, и организуй слежку за всеми, с кем он встретится.
В кабинет заглянула Делла Стрит, идеал эффективности в подогнанном по фигуре сером деловом костюме.
– Джексон хочет поговорить с тобой насчет дела о наезде, если сможешь уделить ему минутку.
– Пусть заходит, – кивнул Мейсон и через минуту закрылся в кабинете со своим юрисконсультантом, пытаясь определиться, следует ли их клиенту подавать апелляцию, чтобы потребовать большую компенсацию за причиненный урон. Время от времени Делла Стрит появлялась в кабинете, чтобы получить инструкции по тем или иным вопросам, как было всегда, когда Мейсон готовился к важному процессу, занимавшему все его время.
Мейсон как раз указывал юрисконсультанту на один серьезный недостаток их позиции, когда Делла Стрит вновь зашла в кабинет:
– Пол Дрейк на линии, босс. Он говорит, это важно.
Мейсон кивнул, взял трубку. Дрейк вместо привычного растягивания слов заговорил очень быстро:
– Перри, я в отеле «Регал». Думаю, тебе нужно приехать немедленно, если тебя по-прежнему интересует этот епископ.
– Уже еду, – Мейсон положил трубку и потянулся за шляпой. – Ты можешь идти, Делла, – добавил он, взглянув на часы. – Если что-нибудь понадобится, я позвоню тебе домой. Джексон, продолжай готовить резюме с учетом наших сегодняшних замечаний, и дай мне ознакомиться с ним, прежде чем Делла его напечатает.
Мейсон выскочил в коридор, спустился в вестибюль, остановил такси и через пятнадцать минут уже входил в отель «Регал». Дрейк дожидался его в вестибюле в компании лысого мужчины с черной сигарой между толстых губ.
– Перри, познакомься с Джимом Паули, штатным детективом отеля, – представил своего спутника Пол.
– Добрый день, Мейсон, – поздоровался Паули и пожал руку адвоката, с профессиональным интересом вглядываясь в его лицо.
– Паули – мой давний друг, – Дрейк многозначительно сощурил один глаз, – и один из лучших специалистов своего дела. Я несколько раз пытался нанять его, но не хватило денег. У него есть голова на плечах, и он дал мне несколько ценных наводок. Его всегда нужно иметь в виду, Перри. Может помочь в самый ответственный момент.
Паули перекатил сигару из одного угла рта в другой. Откровенная лесть не очень-то ему и понравилась.
– Нет, я, конечно, не гений. Но дружу со здравым смыслом.
Рука Дрейка легла на плечо штатного детектива отеля.
– Скромность, Перри, его отличительная черта. Никогда не подумаешь, что именно он поймал «Ключников», банду воров, орудовавших в отелях. Конечно, полиция приписала все заслуги себе, но основную работу сделал Джим… Ладно, мы кое-что раскопали, Перри… Точнее, раскопал Джим. Я думаю, будет лучше, если ты все и расскажешь.
Штатный детектив отеля поднял руку, вытащил сигару изо рта и заговорил с важным видом, но тихим голосом и оглядываясь, словно опасался, что их подслушают:
– Видите ли, этот Уильям Мэллори остановился у нас, и я сразу взял его на заметку. Сегодня он куда-то уехал на такси, и я обратил внимание, что кто-то сел ему на хвост в другом такси. Обычный человек этого бы не заметил, но это моя работа. Меня этому учили, и я засек этого парня в тот самый момент, когда его такси отъехало от бордюрного камня. Я увидел, как он что-то сказал своему водителю, кивнув в сторону такси, на котором уехал Мэллори. Конечно, не услышал, что он сказал, но надобности в этом и не было. Тогда я и подумал, что надо уделить этому Мэллори повышенное внимание, потому что на хвост ему мог сесть кто угодно, от частного детектива до киллера. Решил заглянуть к нему после возвращения и сказать, что нам нужен его номер.
Так вот, когда он вернулся, в вестибюле сидела рыжеволосая женщина. Она поднялась, как только его заметила, и одарила ослепительной улыбкой. Он ей чуть кивнул и направился к лифту. Походка у него такая необычная. Ноги короткие, но он переставляет их с такой решимостью, словно забивает гвозди.
Я предположил, что эта дама в вестибюле ждала его, и буквально через пару минут присоединится к нему в номере. Знаете, не такое простое это дело, объявить постояльцу, что его номер нужен отелю. Иногда они встают в позу, угрожают судебными исками. По большей части, конечно, блефуют, но все равно доставляют массу хлопот. Поэтому спешить я не стал, решив подождать, пока эта пташка поднимется в номер, чтобы застать их… вы понимаете.
Мейсон кивнул, и Дрейк восторженно прошептал:
– Я говорил тебе, Перри, что он умен. Очень умен!
– И точно, меньше чем через пять минут женщина идет к лифту и поднимается в номер к этому Мэллори. Я собираюсь дать им десять минут, а потом громко постучать в дверь. Но не проходит трех, может, четырех минут, как она появляется вновь. Выскакивает из лифта и спешит к двери, словно за ней гонится дьявол. Я собирался ее остановить, но понял, что причины для этого нет, а мне хватит хлопот и с Мэллори. Она ведь не проживала в отеле, так что обращаться к ней никаких прав у меня не было, и если бы она учинила скандал, виноватым оказался бы я.
Короче, я пошел в номер Мэллори, шестьсот второй, а там все перевернуто, как после драки. Разломан стул, зеркало разбито, а этот Мэллори неподвижно лежит на кровати. Наверняка, шум был страшный, но так вышло, что в номере этажом ниже никого не было, как и в номерах по обе стороны и напротив шестьсот второго. Я подскочил к нему, прощупал пульс и понял, что сердце бьется. Слабенько, но бьется. Схватил телефонную трубку, приказал Мейми, она сегодня на коммутаторе, вызвать скорую помощь. Через пять минут появились медики и взялись за него.
– Он пришел в себя? – спросил Мейсон.
– Нет, конечно, – ответил Паули. – Хорошо хоть дышал. И мне не хотелось, чтобы отель упомянули в криминальной хронике. Пока о драке никто не знал, вот я и уговорил медиков воспользоваться грузовым лифтом и вынести Мэллори через черный ход. Но вот что интересно. Подъехала вторая скорая. Мейми сказала, что вызвала только одну, но на скорой подтвердили, что было два вызова в отель, и оба раза звонила молодая женщина. Я уверен, что второй звонок был от той рыжеволосой крошки, которая сначала вырубила его, а, убежав из отеля, вызвала-таки скорую.
Мейсон кивнул. Паули сунул изжеванный конец сигары в рот и чиркнул спичкой. Мейсон поверх его головы посмотрел на Пола Дрейка и, воспользовавшись моментом, вскинул брови. Дрейк кивнул в ответ на невысказанный вопрос адвоката и взял инициативу на себя.
– Перри, а ведь ты наверняка хочешь посмотреть, как работает настоящий детектив. Давай попросим Джима подняться в номер и осмотреть его. Если напавший на Мэллори оставил улики, Джим, конечно же, их найдет. Как только ты приехал сюда, и зная, что это расследование очень тебя заинтересовало, я предположил, что ты захочешь увидеть, как работает мастер своего дела.
Паули выдохнул несколько облачков белого дыма.
– Да ладно, я не гений, – пробурчал он. – Но действительно знаю свое дело.
– Ты абсолютно прав, Пол, – кивнул Мейсон. – Мне очень хочется увидеть, как работает Паули.
– Хорошо, – ответил тот. – Конечно, полиции не понравится, если они узнают, что я показывал место преступления кому-то еще. Обычно они хотят, чтобы штатные детективы стояли в углу, пока толпа дуболомов, которых назначили благодаря политическим связям, вылезет на первый план и затопчет улики. Если вы пообещаете ничего не трогать, тогда мы сейчас поднимемся в номер и все там осмотрим. Может, мне действительно удастся чему-то научить мистера Мейсона.
Он направился к лифту, толстым пальцем нажал на кнопку вызова и чуть откинул голову назад, чтобы не чувствовать табачного дыма. Кабина лифта остановилась, и Паули вошел в нее. Мейсон задержался, чтобы шепотом спросить у Дрейка: «Твои люди уже включились?» Дрейк кивнул и последовал в кабину за детективом отеля.
– Шестой, – приказал Паули, и кабина пошла вверх. Когда она остановилась, Паули вышел первым.
– Сюда, парни, – и зашагал по длинному коридору.
– Один из моих людей взял ее след, но Паули знать об этом не должен, – шепнул Дрейк адвокату. Следом за детективом отеля они направились к номеру в дальнем конце коридора. Паули достал мастер-ключ и открыл дверь со словами:
– Ничего не трогайте.
Перевернутый стул со сломанными перекладинами, торшер на полу, разбитая лампа, блестевшие на ковре, как кусочки льда, крошечные осколки стекла. Зеркало разлетелось на множество клиновидных осколков, несколько оставались в раме. На белом покрывале вмятина от тела Мэллори. Кожаный саквояж с наклейкой «ВЕРНУТЬ В КАЮТУ ПАРОХОДА «МОНТЕРЕЙ» валялся на полу. Несколько предметов одежды, похоже, успели из него вытащить и бросить рядом. Тут же стоял открытым шкаф для верхней одежды. На полу лежала перевернутая пишущая машинка. С наклейкой на футляре: «ВЕРНУТЬ В ПАССАЖИРСКИЙ САЛОН ПАРОХОДА «МОНТЕРЕЙ». За приоткрытой дверцей стенного шкафа виднелись три или четыре костюма. Взгляд Мейсона остановился на кожаном портфеле. Замок вырезали острым ножом, оставив жалкий лоскуток кожи.
– Рыжеволосая пыталась ограбить его, – объявил Паули. – Он ее поймал, она его вырубила и решила хоть чем-то поживиться, скорее всего, искала деньги.
– Видать, эта рыжеволосая – крутая штучка, – заметил Мейсон.
Паули мрачно рассмеялся и обвел рукой разгромленный номер.
– Более чем. – Мейсон кивнул. А Паули уже доставал из кармана карандаш. – Прежде всего, я должен сделать инвентаризацию всего, что находится в номере. Когда этот мужчина очнется, он начнет перечислять, что пропало, и, скорее всего, заявит, что часть вещей исчезла после того, как его увезли в больницу, потому что отель не обеспечил должной охраны его собственности. Вы даже представить себе не можете, на какие ухищрения идут люди, останавливающиеся в отеле. За ними нужен глаз да глаз!
– Знаешь, Перри, – подал голос Дрейк, – большинство людей думает, что штатный детектив отеля не чета другим парням, потому что не находится на передовой борьбы с преступностью, но можешь мне поверить, хороший штатный детектив даст фору многим и многим.
Мейсон согласно кивнул.
– Что ж, я думаю, нам пора, Пол.
– Я думал, что вы задержитесь, – в голосе Паули слышалось разочарование.
– Нет, мне просто хотелось посмотреть, как вы работаете, и я все увидел. Вы собираетесь сделать полную инвентаризацию?
– Совершенно верно.
– Вплоть до последней мелочи, что находится в номере?
– Да. И это займет не так, чтобы много времени.
– Мне бы хотелось глянуть на результат, чтобы посмотреть, как вы составляете список.
Паули достал из кармана блокнот.
– Хорошо.
– Мы к вам еще заглянем, а пока премного вам благодарен. Это чистое удовольствие, смотреть, как вы работаете. Многие даже не обратили бы внимания на ту женщину в вестибюле.
Паули согласно кивнул.
– Она вела себя чертовски умно. Просто встала и чуть повела бровями, вот и весь сигнал, который она дала. Вероятно, она где-то пересеклась с ним и договорилась о встрече в его отеле.
– Что ж, – Мейсон ткнул Дрейка локтем в ребра, – пошли.
Паули проводил их до лифта, а потом вернулся в номер, чтобы продолжить инвентаризацию.
– Не знал, захочешь ли ты подыграть ему, Перри, но решил дать тебе такую возможность, на всякий случай, – сказал Дрейк. – Он, конечно, самодовольный тип, но отельные дела действительно знает. И чуточка лести творит с ним чудеса.
– Я просто хотел взглянуть на номер, – ответил Мейсон. – Как я понимаю, епископ обнаружил слежку. Решил избавиться от «хвоста», вот и оставил таксиста дожидаться его, а сам поспешил в отель. Люди, которые интересовались епископом, понадеялись на парня, который осуществлял слежку, рассчитывая, что тот не упустит епископа из виду, а у них появится время на досмотр багажа. Но епископ, вернувшись, застал их врасплох, что привело к драке.
– А как в этот расклад вписывается рыжеволосая дама из вестибюля? – спросил Дрейк.
– Именно это нам необходимо выяснить. Я надеюсь, твоим людям удалось взять ее след.
– Я думаю, что взяли. Чарли Даунс получил приказ брать под наблюдение всех, кто выказал интерес к епископу. Я позвоню в контору и узнаю, нет ли от него новостей.
Дрейк позвонил по телефону-автомату в вестибюле, несколько минут поговорил и вышел из будки, широко улыбаясь.
– Есть! Чарли только что отзвонился. Он на Адамс-стрит, напротив многоквартирного дома. Рыжеволосая вошла в подъезд.
– Отлично, – кивнул Мейсон. – Поехали.
Прибыв к нужному дому на Адамс-стрит, Дрейк поставил свой автомобиль впритык к «шевроле» старой модели, припаркованному у тротуара. Сидящий внутри мужчина вышел из машины и медленным шагом направился к ним.
– Что удалось выяснить? – спросил Дрейк.
Чарли Даунс, долговязый и нескладный, не стал вынимать сигарету и заговорил правым уголком рта, стоя к мужчинам в профиль и не отрывая глаз от входной двери:
– Рыжая бабенка вскочила при появлении епископа, давая понять, что знает его. Он ей чуть кивнул и проследовал в свой номер, шестьсот второй. Чуть позже на лифте поднялась и бабенка. Я не решился последовать за ней, но обратил внимание, что лифт остановился на шестом этаже. Пару минут спустя бабенка спустилась вниз, очень нервная. Пересекла вестибюль, выскочила на улицу, направилась к аптеке, оттуда позвонила. Вышла из магазина, поймала такси и приехала сюда.
– Пыталась сбросить «хвост»? – спросил Мейсон.
– Нет.
– И где она живет?
– Она заглянула в почтовый ящик в нижнем ряду на правой стороне. Я посмотрел. Квартира триста двадцать восемь. Звать ее Джейнис Ситон. Я позвонил в пару квартир, и дверь мне открыли. Я вошел и посмотрел на индикатор лифта. Он стоял на третьем этаже.
– Молодец, – похвалил его Дрейк. – Думаю, что-то у нас есть. Оставайся здесь, Чарли, и если она вдруг выйдет, двигай следом. А мы поднимемся к ней.
Даусон кивнул и сел обратно в свой автомобиль. Дрейк заметил, что Мейсон пристально разглядывает его.
– Детектив может ездить только на таком. Достаточно примелькавшийся, чтобы не привлекать внимания, достаточно надежный, чтобы довезти, куда надо, а если придется втискиваться в узкий зазор у тротуара, так еще одна вмятина на бампере погоды не сделает.
Мейсон улыбнулся.
– Позвоним девушке, Пол?
– Ни в коем случае. Не дадим ей шанса покинуть сцену. Обрушимся на нее лавиной. Давай позвоним другим жильцам.
Он наугад выбрал пару квартир и звонил, пока кто-то не открыл им. Распахнув дверь, Дрейк пропустил вперед адвоката, и оба направились к лестнице. Найдя квартиру триста двадцать восемь, они прислушались и услышали целенаправленные торопливые шаги.
– Похоже, кто-то собирает вещи, – предположил Дрейк.
Мейсон кивнул и мягко забарабанил пальцами по деревянной панели.
– Кто там? – Тут же ответил перепуганный женский голос.
– Заказное письмо, экспресс-доставка, – объявил Мейсон.
– Подсуньте под дверь, пожалуйста.
– С вас два цента.
– Минуточку.
Шаги удалились от двери и тут же вернулись. Женщина предприняла попытку подсунуть два цента под дверь.
– Открывайте дверь, – рявкнул Мейсон. – Я почтальон. Сколько мне здесь стоять?
Щелкнул замок. Дверь приоткрылась. Мейсон вставил мысок ботинка в щель. Молодая женщина вскрикнула и попыталась захлопнуть дверь, но Мейсон с легкостью распахнул ее.
– Не волнуйтесь, Джейнис. Мы хотим лишь поговорить с вами. – Он увидел на полу чемодан, вытащенный из гардеробной, а на кровати – ворох одежды. – Уезжаете?
– Кто вы и почему ворвались в мою квартиру? Где заказное письмо?
Мейсон указал на стул.
– Присядь, Пол. Чувствуй себя, как дома. – Сам адвокат присел на край кровати. Девушка смотрела на них перепуганными синими глазами. Она оказалась стройной, хорошо сложенной, крепкой, с волосами цвета медной проволоки и белоснежной кожей и была очень испуганна. – Вам тоже лучше сесть.
– Кто вы? Зачем пришли ко мне?
– Хотим кое-что узнать о епископе Мэллори.
– Не понимаю, о ком вы говорите. Не знаю никакого епископа Мэллори.
– Вы сегодня приходили в отель «Регал», – напомнил Мейсон.
– Я туда не приходила! – глаза девушки сверкнули праведным гневом.
– Вы поднимались в номер Мэллори. Детектив отеля заметил, как вы встали, едва он вошел в вестибюль, и он вам кивнул. Мы, возможно, сможем помочь вам, но при условии, что вы честно все расскажете.
– Вы понимаете, в каком положении? – вставил Дрейк. – Насколько нам известно, вы были последней, кто видел епископа живым.
Она прижала кулачок к зубам, костяшки пальцев побелели. Глаза от ужаса потемнели.
– Живым? – воскликнула она. – Так он умер?
Джейнис резко села и заплакала. Мейсон, в глазах которого читалось сочувствие, посмотрел на Пола Дрейка и покачал головой.
– Не наезжай.
Детектив нетерпеливо отмахнулся.
– Если как следует их не напугать, толку не будет. Оставь это мне. – Он встал, подошел к девушке, положил ладонь на лоб, откинул ее голову назад и оторвал носовой платок от ее глаз. – Ты его убила?
– Нет! – воскликнула Джейнис. – Говорю вам, я его знать не знаю. Не понимаю, о чем вы говорите, а кроме того, он не умер.
– Подожди, Пол, – вмешался Мейсон. – А теперь слушайте внимательно, Джейнис. Так вышло, что за епископом Мэллори следили несколько человек. Я не собираюсь рассказывать вам, кто они и почему это делали, но за ним следили, когда он вернулся в свой отель. Вы ждали его в вестибюле и дали о себе знать. Он знаком предложил вам чуть подождать и подняться к нему в номер. Вы действительно подождали четыре или пять минут, а потом направились к лифту. Но вернулись очень быстро и очень взволнованной. За вами уже следили мои сотрудники, которые обучены запоминать людей. Так что лгать вам нет никакого смысла. Покинув отель епископа, вы пошли к ближайшему телефону-автомату и вызвали скорую и тем самым сильно подставились. Я лишь пытаюсь снять вас с крючка.
– Кто вы?
– Друг епископа Мэллори.
– Откуда мне это знать?
– На текущий момент вы должны поверить мне на слово.
– Я хочу чего-то более весомого.
– Ладно, я и ваш друг.
– Откуда мне это знать?
– Потому что я сижу здесь и беседую с вами вместо того, чтобы звонить в полицию.
– Он не умер? – спросила Джейнис.
– Да, он не умер.
Дрейк нетерпеливо махнул рукой.
– Так ты ничего не добьешься, Перри. Теперь она намерена лгать.
Девушка резко повернулась к нему.
– А вы заткнитесь! Ему я расскажу гораздо больше, чем рассказала бы вам.
– Я знаю таких, Перри, – гнул свое Дрейк. – Их можно взять разве что на испуг. Только страх может развязать им язык. А если играть с ними на равных, они выскользнут, как утекает вода между пальцами.
Но девушка уже смотрела на Перри Мейсона.
– Вам я скажу правду. Я ответила на объявление в газете.
– И таким образом встретились с епископом.
– Да.
– И что это было за объявление?
Она ответила после короткой паузы:
– Ему требовалась дипломированная медицинская сестра, безотказная и заслуживающая доверия.
– Вы – дипломированная медсестра?
– Да.
– И сколько людей ответили на объявление?
– Не знаю.
– Когда вы ответили на объявление?
– Вчера.
– Епископ сообщил вам имя и адрес?
– Нет, только абонентский ящик.
– Вы ответили на объявление. Что произошло?
– Епископ позвонил, сказал, что мое письмо ему понравилось, и он хочет провести собеседование.
– Когда это было?
– Вчера, поздно вечером.
– То есть сегодня вы пришли в отель на собеседование?
– Нет, я пошла в отель вчера вечером, и он нанял меня.
– Сказал, для чего?
– Он сказал, чтобы ухаживать за пациентом.
– Сертификат у вас есть? – вмешался Дрейк.
– Да.
– Покажите.
Джейнис открыла чемодан, достала конверт из плотной бумаги, передала Дрейку и тут же повернулась к Мейсону. Теперь она держалась более уверенно и спокойно, но во взгляде добавилось настороженности.
– В какой газете было объявление? – спросил Мейсон.
– Я не помню. В одной из вечерних газет вчера или позавчера. Кто-то его заметил и обратил мое внимание.
– И епископ Мэллори нанял вас?
– Да.
– Он сказал, что не так с пациентом?
– Нет, не сказал. Я поняла, что речь о психическом заболевании или о чем-то таком.
– А с чего эти сборы? – спросил Пол Дрейк, возвращая конверт.
– Епископ Мэллори сказал, что я отправлюсь с ним и пациентом в путешествие.
– Он сказал куда?
– Нет.
– И попросил встретиться с ним в отеле?
– Да. Я не должна была заговаривать с ним в вестибюле. Если его планы не менялись, он намеревался кивнуть мне, а от меня требовалось подняться в его номер через пять минут.
– С чего такая таинственность? – спросил Дрейк.
– Не знаю. Он мне не говорил, а я не спрашивала. Он епископ, то есть я знала, что с ним можно иметь дело, и он платил хорошие деньги. Опять же, вы знаете, какими бывают психические больные. Могут стать буйными, заметив, что их лечат или даже просто держат под наблюдением.
– Итак, вы поднялись в номер, – кивнул Мейсон. – Что вы там нашли?
– В номере царил беспорядок. Епископ лежал на полу. Без сознания. Пульс был слабый, но ровный. Я уложила его на кровать. Это было тяжело… Очень тяжело.
– В номере был кто-то еще?
– Нет.
– Дверь была заперта или нет?
– Приоткрыта на дюйм или два[2 - Примерно 2,6–5 см.].
– В коридоре кого-то видели?
– Когда поднялась на шестой этаж?
– Да.
– Нет.
– Кто-нибудь вошел в лифт, когда вы вышли из него?
– Нет.
– Почему в отеле вы никому не сказали, в каком состоянии нашли епископа?
– Не видела в этом необходимости. Они бы ничем не смогли помочь. Я вышла из отеля и вызвала скорую.
– А потом пришли сюда и принялись собирать вещи, чтобы сбежать? – фыркнул Дрейк.
– Сбегать я не собиралась. А вещи собрала раньше, после того, как епископ сказал, что нам предстоит путешествие. Он сказал, что пациент отплывает на пароходе «Монтерей».
– И какие теперь ваши планы?
– Буду ждать здесь, пока епископ не даст о себе знать. Не думаю, что травма у него серьезная. Он придет в сознание через час или два, если не возникнет проблем с сердцем.
Мейсон встал.
– Ладно, Пол, думаю, она рассказала нам все, что знает. Пошли.
– Ты собираешься оставить ее в покое, Перри?
Глаза адвоката стали суровыми.
– Естественно. Твоя проблема, Пол, в том, что ты слишком часто имеешь дело с преступниками, вот и не знаешь, как вести себя с женщиной, которая не сделала ничего предосудительного.
Дрейк вздохнул.
– Твоя взяла. Пошли.
Джейнис Ситон подошла к Мейсону и дружески сжала его руку.
– Спасибо вам большое. Вы настоящий джентльмен.
Мужчины вышли в коридор. Дверь за ними тут же закрылась, а мгновением позже щелкнул замок. Дрейк повернулся к Мейсону.
– С чего такая мягкотелость, Перри? Мы могли бы что-нибудь из нее вытащить, если бы убедили ее, что ей грозит обвинение в убийстве.
– Мы и так выяснили предостаточно, – ответил адвокат. – Эта девица что-то задумала. Если у нее возникнут подозрения, что мы о чем-то догадываемся, нам этого никогда не узнать. Пусть думает, что навешала нам лапшу на уши, а в итоге даст какую-то ниточку. Пришли Чарли подмогу, пусть контролируют каждый ее шаг. А ты возвращайся в отель «Регал». Погладь своего приятеля-детектива по головке и постарайся узнать, помнит ли он, кто спустился по лестнице в вестибюль вскоре после того, как Джейнис Ситон поднялась на лифте, и до того, как он сам последовал за ней.
– Что-нибудь еще? – спросил Дрейк.
– С рыжей не спускать глаз и незамедлительно передавать мне всю информацию, которую удастся раскопать. Насчет автомобильной аварии, о епископе и так далее. Епископа тоже держать под наблюдением. Выясни, в какой он больнице и как себя чувствует.
– Спорим на двадцатку, он самозванец? – предложил Джейк.
Мейсон улыбнулся.
– Пока спорить не готов. Звони мне в офис и держи в курсе событий.

Глава 3
В пять часов офисные работники устремились к лифтам, чтобы влиться в реки людей, текущие по бетонным каньонам городских улиц. Через окна доносились свистки полицейских, регулирующих движение транспорта, гудки легковушек, звонки трамваев и гул работающих на холостых оборотах двигателей автомобилей, стоящих в пробке.
Делла Стрит, сидевшая за столом в приемной, заполняла книгу учета и подняла голову, услышав, как открылась дверь. Мейсон, улыбаясь, вошел в офис.
– Ты встретился с епископом Мэллори и выяснил, что к чему? – спросила она.
Мейсон покачал головой.
– Нет. Епископ не в том состоянии, чтобы проводить встречу. Сейчас он нездоров, и пока не ясно, когда поправится. Принеси мне все сегодняшние и вчерашние газеты, Делла. Нам придется просмотреть все объявления о найме на работу.
Она направилась было в библиотеку, но остановилась:
– Можешь рассказать мне, что произошло, шеф?
Он кивнул.
– Мы проследили за епископом до его отеля. Кто-то огрел его дубинкой. А еще нашли рыжеволосую дамочку, которая понарассказывала нам множество сказок, но пару раз, не успевая придумать убедительную ложь, сказала правду.
– И что мы будем искать в газетах? – спросила Делла.
– Эта девушка сказала, что связалась с епископом, отвечая на объявление. Она, возможно, говорила правду, потому что епископ, скорее всего, незнакомец в городе. В любом случае, мы должны проверить эту версию и выяснить, удастся ли что-то найти. Загляни в раздел «Требуется помощь» и выясни, не искал ли кто молодую, не обремененную обязательствами и готовую путешествовать медицинскую сестру. Кстати, зовут ее Джейнис Ситон.
– А зачем епископу понадобилась медсестра? – спросила Делла.
– Сейчас она точно нужна ему самому, – улыбаясь, ответил Мейсон, – и, возможно, он чувствовал, что что-то произойдет, и собирался подстелить соломку. А ей сказал, что в путешествии она будет ухаживать за пациентом.
Делла Стрит повернулась и уверенной походкой, столь свойственной действительно компетентным секретаршам, скрылась за дверью библиотеки, чтобы несколько мгновений спустя вернуться с охапкой городских газет. Мейсон расчистил место на своем столе, выбрал сигарету и отдал команду:
– Ладно, начинаем.
На пару они принялись просматривать объявления в разделе «Требуется помощь». Где-то через пятнадцать минут Мейсон оторвался от газеты, моргнул и спросил:
– Нашла что-нибудь, Делла?
Она покачала головой, досмотрела последнюю колонку и только тогда оторвала взгляд от газеты.
– Пока ничего, босс.
Мейсон вздохнул и картинно поморщился.
– А теперь представь себе, как Дрейк теперь потопчется на моих костях. Я решил, что не нужно сильно нажимать на нее, и по глупости понадеялся, что смогу определить, когда она говорила правду, а когда лгала.
– Ты решил, что насчет объявления она сказала правду?
– Я так подумал, да. Может, не всю правду, но достаточно для того, чтобы дать нам возможность понять, что происходит.
– А с чего ты так подумал?
– Что ж, – медленно ответил Мейсон, – ты знаешь, как бывает, когда людям приходится лгать, не успев подготовиться заранее. Они говорят правду, пока это возможно, а потом придумывают ложь, которая связывает один фрагмент правды с другим. И говорят они в определенном ритме, пока совершенно уверенны в сказанном, а потом чуть замедляются, придумывая связку. У меня сложилось впечатление, что насчет объявления она не лгала. – Адвокат поднялся и принялся кружить по кабинету, заложив большие пальцы за жилет и чуть наклонив вперед голову. – Беда в том, что Дрейк хотел крепко наехать на нее. Полагал, что мы сможем чего-то добиться, запугав ее. Возможно, он был прав. Но ты знаешь, какие они, рыжие. И эта, похоже, могла постоять за себя. Я предположил, что она вспыхнет и начнет отбиваться, пока не впадет в истерику. И не сомневался, что шансов у нас будет побольше, если не прижимать ее к стенке, а оставить место для маневра. То есть, решить все по-хорошему.
Зазвонил телефон. Делла Стрит, не отрывая глаз от газеты, на ощупь нашла и сняла трубку.
– Офис Перри Мейсона. – После короткой паузы она протянула трубку адвокату. – Пол Дрейк на линии.
Мейсон взял трубку.
– Привет, Пол. Что нового?
Обычно неспешный голос Дрейка вибрировал от волнения.
– Я нашел информацию по тому непредумышленному убийству, Перри. По крайней мере, надеюсь, что нашел. Женщина и мужчина уехали в Санта-Ану, чтобы пожениться. Они возвращались в Лос-Анджелес. За рулем сидела женщина. Оба пропустили по несколько стаканчиков. Она врезалась в автомобиль, за рулем которого сидел старый владелец ранчо, которому было под восемьдесят. И вот что любопытно. В тот момент никто ничего делать не стал: разве что записали имя, фамилию и адрес женщины. Старик умер через два дня. Но только четыре месяца спустя был выдан ордер на арест этой женщины по обвинению в непредумышленном убийстве. Здесь определенно что-то нечисто.
– Как звали женщину? – спросил Мейсон.
– Джулия Браннер, – ответил Дрейк. – Но к тому моменту она уже стала миссис Оскар Браунли. И на случай, если ты этого не знаешь, Оскар Браунли – сын Ренволда К. Браунли.
Мейсон присвистнул.
– Не было ли скандала, связанного с этой женитьбой?
– Не забывай, это был тысяча девятьсот четырнадцатый год. Браунли сделал состояние в тот период, когда акции быстро росли в цене, и ему хватило ума все продать перед самым крахом в двадцать девятом году. А в четырнадцатом году он занимался недвижимостью. Не бедствовал, конечно, но миллионером стал лишь двенадцатью годами позже.
– А почему они не арестовали эту женщину, имея на руках ордер?
– Потому что она и Оскар поссорились со стариком и уехали из страны. Оскар через год вернулся. Его отец как раз провернул несколько удачных сделок с недвижимостью. Появились лишние деньги, и он стал играть на бирже. А потом так вовремя продал принадлежащие ему акции.
– А где сейчас Оскар? Разве он не умер?
– Совершенно верно. Два или три года тому назад.
– У него осталась дочь, так?
– Да. И с дочерью много загадок. Ренволд, знаешь ли, так и не поладил с Оскаром. И лишь после его смерти решил признать внучку. Женитьба сына сильно его разочаровала, и он, вероятно, считал эту девочку – ошибкой ее матери, а не дочерью своего сына. Но два года тому назад нашел внучку и взял в свой дом. Все прошло по-тихому. Девушка просто переехала в дом Ренволда.
Мейсон нахмурился, прижимая трубку к уху левой рукой, и забарабанил пальцами правой руки по краю стола.
– Значит, мать девушки, которая сейчас живет в роскошном особняке Ренволда Браунли в Беверли-Хиллс, – беглая преступница, обвиняемая, согласно ордеру, выданному в округе Орандж двадцать два года тому назад, в непредумышленном убийстве?
– Совершенно верно, – подтвердил Дрейк.
– Действительно, интересная получается история. А что слышно о епископе, Пол?
– Все еще без сознания в приемном отделении, но хирурги говорят, что ничего серьезного. Он придет в себя с минуты на минуту. Его переведут в частную больницу. Я узнаю, куда именно, и сообщу тебе.
– За этой Ситон наблюдают?
– Не то слово. Отправил туда двоих. Один караулит у парадной двери, второй – у черного хода. Жаль, что ты не позволил мне поработать с ней, Перри. Мы бы взяли ее на испуг, и она…
Мейсон хохотнул.
– Редко ты сталкивался с рыжеволосыми, Пол. Все будет хорошо. Выясни все, что удастся, по части Браунли, и дай мне знать, если обнаружишь что-то существенное.
– Между прочим, я узнал кое-что о епископе. Он прибыл в Америку шесть дней тому назад на пароходе «Монтерей» и четыре дня прожил в Сан-Франциско, в отеле «Палас». Потом приехал сюда.
– Что ж, погляди, что можно узнать о его пребывании в Сан-Франциско. Выясни, кто заходил к нему в отель и все такое. Держи меня в курсе всего. Здесь я пробуду час или около того. Потом мы с Деллой пойдем куда-нибудь пообедать.
Мейсон положил трубку и продолжил кружить по кабинету. Но он не сделал и двух кругов, как Делла воскликнула:
– Подойди, босс. Ты все-таки был прав. Вот оно!
– Что?
– Объявление.
Мейсон подошел к секретарше, встал, положив руку ей на плечо и наклонился к объявлению, на которое указывал ее покрытый лаком ноготь: «ЕСЛИ ДОЧЬ ЧАРЛЬЗА У. И ГРЕЙС СИТОН, КОТОРАЯ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ПРОЖИВАЛА В РИНО, ШТАТ НЕВАДА, СВЯЖЕТСЯ С АБОНЕНТСКИМ ЯЩИКОМ «ИКС-ИГРЕК-ЗЕТ» ГАЗЕТЫ «ЛОС-АНДЖЕЛЕС ЭКЗАМИНЕР», ОНА МОЖЕТ УЗНАТЬ ЧТО-ТО ВЕСЬМА ВАЖНОЕ».
Мейсон присвистнул.
– Так это колонка личных объявлений, так?
Делла кивнула, посмотрела на адвоката и улыбнулась.
– Видишь, я верю в твои суждения даже больше, чем ты сам. Раз ты думал, что насчет объявления она говорила правду, я поставила именно на это. И после того, как мы ничего не нашли в разделах «Требуется помощь» и «Есть работа», решила заглянуть в «Личные объявления».
– Давай заглянем и в «Таймс», – предложил Мейсон, – может, он разместил объявление и там. Когда опубликовали первое?
– Вчера.
Мейсон пододвинул к себе вчерашний номер «Таймс». Торопливо прошелся взглядом по разделу «Личные объявления», вновь присвистнул.
– Смотри сюда, Делла.
Вместе они прочитали: «ТРЕБУЕТСЯ ИНФОРМАЦИЯ, КОТОРАЯ ПОЗВОЛИТ МНЕ СВЯЗАТЬСЯ С ДЖЕЙНИС СИТОН, КОТОРОЙ 19 ФЕВРАЛЯ ИСПОЛНИТСЯ ДВАДЦАТЬ ДВА ГОДА. ОНА – ДИПЛОМИРОВАННАЯ МЕДСЕСТРА, РЫЖЕВОЛОСАЯ, СИНИЕ ГЛАЗА, ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ, ВЕС СТО ПЯТНАДЦАТЬ ФУНТОВ, РОСТ ПЯТЬ ФУТОВ И ОДИН ДЮЙМ[3 - 52 кг, рост 155 см.]. ОНА – ДОЧЬ ЧАРЛЬЗА У. СИТОНА, КОТОРЫЙ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ ТОМУ НАЗАД ПОГИБ В АВТОМОБИЛЬНОЙ АВАРИИ. НАГРАДА В 25 ДОЛЛАРОВ ПЕРВОМУ, КТО СООБЩИТ ДОСТОВЕРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ. АБОНЕНТСКИЙ ЯЩИК «ЭЙ-БИ-СИ» ГАЗЕТЫ «ЛОС-АНДЖЕЛЕС ТАЙМС».
Делла Стрит взяла ножницы и вырезала оба объявления.
– Ну как?
Мейсон широко улыбнулся.
– Теперь я не упаду в глазах Дрейка.
– Как я понимаю, сюжет густеет.
Мейсон нахмурился.
– Да, густеет, как суп, который я сварил в последнем скаутском походе.
Делла рассмеялась.
– Ты извинился за такой суп, шеф?
– Черт, конечно, нет! Объяснил остальным, что этот рецепт узнал у шеф-повара знаменитого нью-йоркского ресторана. Это, мол, «Суп тысячи островов». Ладно, позвони Полу Дрейку и скажи, что мы идем обедать. Насчет объявлений ничего не говори. Поглядим, доберется ли он до них. И скажи, что мы встретимся после обеда.
– Послушай, босс, а ты не ставишь телегу впереди лошади? Мы многое выяснили о епископе, но для него – самую малость. В конце концов, епископа интересовало расследование непредумышленного убийства.
Мейсон покачал головой.
– Он сказал, что его интересовало то давнее расследование. Но я почувствовал, что за этим стоит что-то еще, и не ошибся. А теперь меня тревожит, что мы столкнулись с чем-то весьма серьезным. Я пытаюсь сложить два и два, но пока получаю шесть.

Глава 4
Заказывая коктейли и обед, Перри Мейсон пребывал в прекрасном расположении духа, что случалось не так и часто. Делла Стрит, проработавшая с ним много лет, без труда уловила его настроение.
– Поймал волну, босс, так?
Он кивнул, его глаза радостно поблескивали.
– Как я люблю загадки, Делла! Ненавижу рутину. Ненавижу мелкие детали. Мне нравится разгадывать замыслы преступников. Нравится, когда люди мне лгут, а я могу поймать их на лжи. Нравится слушать людей и задаваться вопросом, сколь много в сказанном ими правда и сколько – ложь. Мне нравится складывать факты вместе, один за другим, как элементы пазла.
– Так ты думаешь, что заикающийся епископ как-то пытался использовать тебя в своих интересах?
Мейсон повертел в пальцах пустой бокал из-под коктейля.
– Если б я это знал, Делла, – ответил он. – Епископ ведет очень тонкую игру. Я это почувствовал, едва он переступил порог моего кабинета, и сразу уловил его стремление держать меня в неведении относительно его настоящей цели. Поэтому я получаю удовольствие от того, что могу его переиграть, узнать, что он хочет до того, как соблаговолит мне рассказать. Пойдем потанцуем.
Мейсон увлек ее на танцпол, где они двигались в идеальном ритме, который дается только многолетней практикой. Танец закончился и, вернувшись к столу, они увидели, что им уже принесли первое заказанное блюдо.
– Расскажи мне о деле, – предложила Делла. – Если хочешь.
– Хочу, – заверил ее Мейсон. – Хочу пройтись по всем фактам, только для того, чтобы увидеть, что с чем не сходится. Какие-то ты знаешь, какие-то – нет.
Давай начнем с самого начала. Ко мне приходит мужчина, заявляющий, что он – австралийский епископ. Он нервничает и заикается. Всякий раз, когда заикается, злится на себя. Почему?
– Потому что он знает, что епископ не должен заикаться, – ответила Делла. – Возможно, заикаться он начал недавно, испытав эмоциональный шок, и тревожится, что его ждет, если он вернется в Австралию заикой.
– Прекрасно, – кивнул Мейсон. – Отличное логическое объяснение. То самое, что пришло мне в голову с самого начала. Но, допустим, этот мужчина – не епископ, а преступник, выдающий себя, по тем или иным причинам, за епископа Мэллори из австралийского Сиднея. И есть у него склонность к заиканию, когда он нервничает. И когда он изо всех сил старается не заикаться, заикание только усиливается. Вот он и боится, что заикание его выдаст.
Делла медленно кивнула.
– Далее, епископ хочет видеть меня из-за расследования непредумышленного убийства, – продолжил Мейсон. – Он не упоминает имен, но не вызывает сомнений, что в дело о непредумышленном убийстве вовлечена Джулия Браннер, которая стала миссис Оскар Браунли. Оскар был старшим из двух сыновей Ренволда К. Браунли.
Рассказывать тебе о сыновьях Браунли необходимости нет. Младший умер шесть или семь лет тому назад. Оскар уехал с женой, и никто не знал, куда. Потом вернулся один. Над ней висело обвинение в непредумышленном убийстве, выдвинутое в округе Орандж лишь через некоторое время после той автомобильной аварии.
– И что? – спросила Делла.
– Так вот, допустим, я скажу тебе, что Ренволд Браунли знал о возвращении сына и опасался, как бы с ним не приехала его жена. Думаю, ему не составило труда использовать свои политические связи и добиться ордера на арест. То есть, как только она ступила бы на территорию Калифорнии, ее отправили бы в тюрьму по обвинению в непредумышленном убийстве.
Делла Стрит рассеянно кивнула и отодвинула пустую тарелку.
– В особняке Браунли живут его внук и внучка, так?
– Совершенно верно, – кивнул Мейсон. – Филип Браунли, сын его младшего сына, и девушка, чье имя я забыл, дочь Оскара. Теперь епископ Мэллори прибывает на пароходе «Монтерей», проводит четыре или пять дней в Сан-Франциско, дает объявления в местные газеты и…
– Минуточку, – прервала его Делла. – Я кое-что вспомнила. Ты сказал, что епископ прибыл на пароходе «Монтерей»?
– Да, и что?
– Босс, ты так много знаешь о человеческой природе. Почему стенографистки, секретарши и продавщицы читают светские новости?
– Понятия не имею. Почему?
Делла пожала плечами. На мгновение ее глаза затуманились.
– Если бы я знала, шеф. Я умерла бы с голоду, если бы не работала, и однако мне нравится читать о тех, кто живет в Палм-Спрингс, о том, кто что делает в Голливуде, и тому подобном, и все знакомые мне секретарши ведут себя точно также.
– Обойдемся без преамбулы, Делла. – Мейсон пристально посмотрел на нее. – Просто объясни, в чем дело.
– Просто я вспомнила, что Джейнис Элма Браунли, внучка Ренволда К. Браунли, находилась на борту парохода «Монтерей», следующего из Сиднея в Сан-Франциско. Газеты сообщили, что вся светская жизнь на корабле вращалась вокруг этой симпатичной молодой наследницы или что-то в этом роде. В общем, ты меня понял. Видишь, босс, ты не знаешь имени внучки, зато я могу много чего рассказать тебе о ней.
– Двенадцать, – вырвалось у адвоката.
– Двенадцать? – переспросила Делла.
– Двенадцать, – повторил Мейсон, и его глаза весело блеснули.
– Босс, о чем ты говоришь?
– Совсем недавно я сказал тебе, что в этом расследовании, складывая два и два, я получаю не четыре, а шесть, и меня это тревожило. Теперь при сложении двух и двух у меня получается двенадцать.
– В каком смысле?
Он покачал головой.
– Давай какое-то время даже не думать об этом. Не так часто нам выдается шанс расслабиться, Делла. Давай есть, пить и веселиться, потанцуем, а потом вернемся в офис и пригласим на совещание Дрейка. К тому времени идея, которая вертится у меня в голове, вероятно, обернется миражом. А если это не мираж, – мечтательно добавил Мейсон, – тогда у нас потрясающее расследование. Расследование-сенсация. Настоящая бомба!
– Поясни, шеф.
Он покачал головой.
– Едва ли так будет, Делла. Это всего лишь мираж. Давай пока про это забудем, и тогда не ощутим разочарования, если информация, которую добудет Пол Дрейк, покажет, что мои умозаключения не стоят и ломаного гроша.
– Ты хочешь сказать, эта девушка… – начала Делла.
– Стоп, стоп, – прервал он ее. – Не спорь с боссом. Пойдем, заиграли фокстрот. Помни, даем мозгам отдых.
Мейсон не спешил закончить обед, не говорил больше и о делах. Делла ему подыгрывала. Больше часа они наслаждались возможностью отдохнуть, которая так редко выпадает людям, работающим вместе, делящим победы и поражения и так хорошо понимающим друг друга, что отпадала всякая необходимость в лицемерии, столь часто становящимся неотъемлемой частью человеческих отношений.
И лишь когда унесли пустые тарелки из-под десерта, адвокат допил последнюю каплю ликера и со вздохом сказал:
– Что ж, Делла, продолжим гонку за миражом и попробуем доказать, что это все-таки мираж.
– Ты так думаешь?
– Не знаю, и боюсь думать, что нет. В любом случае, давай позвоним Дрейку. Пусть подойдет в офис.
– Послушай, босс, вот о чем я подумала, – Делла встала из-за стола. – Допустим эта женщина, зная об ордере на ее арест, выданном в Калифорнии, убежала в Австралию, и…
– Ни слова больше, – Мейсон положил руку ей на плечо. – Давай не будем летать в облаках. Мы должны твердо стоять на земле. Позвони Полу Дрейку и скажи, что мы ждем его в офисе, а я поймаю такси.
Она кивнула, но по глазам чувствовалось, что мыслями она вся в расследовании.
– Разумеется, если епископ – самозванец…
Мейсон наставил на нее указательный палец и согнул большой, будто это курок револьвера.
– Молчи или стреляю!
Делла рассмеялась.
– Я позвоню Полу, пока буду пудрить носик, босс, – и исчезла в дамской комнате.
Пол Дрейк постучал в выходящую в коридор дверь кабинета Перри Мейсона, и Делла Стрит впустила его.
– Вижу, вы вкусно пообедали, – улыбаясь, отметил Дрейк.
От ресторанной беззаботности Мейсона не осталось и следа. Лицо стало напряженным, взгляд пронзительным.
– Что у нас с епископом, Пол? – спросил он.
– Епископ в настоящее время может передвигаться самостоятельно, – ответил детектив. – Выписался из больницы и вернулся в отель. Правда, без шляпы. На голове столько бинтов, что видны только один глаз и кончик носа. Согласно последним донесениям, в таком виде едва ли он сможет читать проповеди.
– А как эта Ситон?
– По-прежнему в своей квартире на Западной Адамс-стрит. Не выходила оттуда. Вероятно, ждет звонка епископа, и не собирается уходить, пока он не позвонит.
Мейсон нахмурился.
– Нет в этом смысла, Пол.
– А по-моему, это как раз и имеет смысл, – возразил детектив. – Она собирала вещи, когда мы заглянули к ней. Несомненно, готовилась к отъезду. Она признала, что собиралась в путешествие с епископом или с пациентом, с которым он собирался ее связать. Вот и ждет, пока епископ даст ей более четкие инструкции. Она сидит у себя с того самого момента, когда епископа отвезли в больницу.
– Не уходила на обед?
– Не открывала даже дверь черного хода, чтобы вынести мусор, – ответил Дрейк.
– Твои люди следят и за парадной дверью, и за черным ходом?
– Совершенно верно. Человек, который проследовал за ней из отеля, наблюдает за парадной дверью, а через пять минут после нашего отъезда другой мой сотрудник взял под контроль черный ход.
– Делла нашла кое-что интересное, – сменил тему Мейсон. – Возможно, важное. Джейнис Элма Браунли приплыла из Австралии на пароходе «Монтерей».
– А что тут интересного или важного? – спросил Дрейк.
– Епископ Мэллори прибыл на том же пароходе. Они провели вместе две или три недели. И если только я сильно не ошибаюсь, женщина, которой интересовался епископ в связи с непредумышленным убийством, – мать этой молодой красотки.
Дрейк задумчиво нахмурился.
– Мы с Деллой помозговали над этой идеей, Пол. Может, все это бред. Я даже не решился озвучивать мои мысли. Хочу, чтобы ты послушал и высказал свое мнение.
– Валяй, – кивнул Дрейк. – Всегда готов находить дыры в твоих идеях.
– Допустим, эта Браннер сбежала в Австралию. Допустим, она родила девочку после того, как Оскар Браунли вернулся в Штаты. Допустим, епископ Мэллори, тогда священник англиканской церкви, пристроил девочку в хорошие руки. Допустим, отдал ее в семью по фамилии Ситон, а потом, допустим, отплыв в Америку на пароходе «Монтерей», встретил на корабле девушку, которая представлялась всем, как Джейнис Браунли. Он знал, что она – самозванка, но, допустим, не стал торопиться с разоблачениями. Сначала решил собрать более веские улики, к примеру, найти настоящую внучку Браунли. Так что у меня не складывается?
Дрейк ответил после короткой паузы.
– Знаешь, Перри, это все-таки бред. Во-первых, у тебя одни предположения. Во-вторых, мать не могла не знать о переезде девочки в особняк Браунли, а если бы туда приехала не та девушка, она бы подняла дикий шум.
– Допустим, – прервал его Мейсон, – что мать находилась за пределами штата и ничего не знала, но только что выяснила. Тогда она приехала бы сюда и учинила скандал.
– Но она не приехала, – указал Дрейк. – И это лучший ответ. Опять же, не забудь, что симпатичные девушки сильно меняются, превращаясь из младенца в ослепительную наследницу. Епископа Мэллори, возможно, больше интересовали пастырские обязанности, чем усыновление или, как в нашем случае, удочерение чужих детей. Нет, Перри, я думаю, тебя потянуло не туда. Но вполне возможно, что кто-то хочет развести нашего миллионера, и для того, чтобы это провернуть, в частности, для придания достоверности, им требуется некий епископ Мэллори, потому что, заслав липового епископа Мэллори к доверчивому, но агрессивному адвокату и скормив последнему душещипательную историю, в итоге в колеса телеги Браунли могут наставить столько палок, что он согласится заплатить деньги, при условии, что от него отстанут.
– То есть ты думаешь, что этот епископ – липовый? – спросил Мейсон.
– С самого начала я не сомневался, что епископ – преступник. Не нравится мне его заикание, Перри.
– Мне тоже, раз ты об этом упомянул, – медленно ответил Мейсон.
– Ну вот, – ухмыльнулся Дрейк, – наконец-то мы на чем-то сошлись.
– Поэтому я думаю, что нам нужно вновь поговорить с епископом Мэллори, если только он не свяжется с нами первым. Как давно он в отеле, Пол?
– Полчаса, может, чуть дольше. После того, как он пришел в себя, хуже ему не стало, разве что болит голова, да повязка вместо шляпы.
– Что он сказал полиции?
– Что открыл дверь номера, и кто-то выпрыгнул из-за двери, ударил его по голове, и это все, что он помнит.
Мейсон нахмурился.
– Не складывается это с разбитым зеркалом и сломанным стулом, Пол. В номере дрались.
Дрейк пожал плечами.
– Я знаю только то, что он сказал полиции. Разумеется, Перри, когда человека с такой силой бьют по голове, он забывает многое из того, что произошло.
– За епископом следят?
– Двое. Каждый в своем автомобиле. Не выпускаем его из виду.
– Давай вновь поговорим с этой Ситон и возьмем с собой Деллу. Эта рыжая – кипящий котел, но, возможно, Делла сможет расположить ее к себе.
– Теперь мы ничего из нее не вытащим, – в голосе Дрейка слышалось негодование.
– Почему упор на «теперь»? – спросил Мейсон.
– Не понравился мне твой подход, Перри. Я знаю таких, как она. Ее следовало запугать до смерти, убедить, что епископ убит и она – главная подозреваемая. Вот тогда она рассказала бы нам все, чтобы снять с себя обвинения.
– Часть сказанного ею – правда. К примеру, насчет того, что она связалась с епископом по объявлению, – Мейсон повернулся к Делле Стрит, которая протянула ему вырезанные из газеты объявления. Адвокат отдал их Дрейку, который хмуро прочитал их.
– И что все это значит, Перри?
– Не знаю, Пол. У меня только та версия, которую я тебе изложил. Из Австралии есть какие-нибудь новости?
– Нет. Я отправил моим коллегам описание и попросил сообщить нынешний адрес епископа.
– Я все-таки думаю, что ключ к этой загадке у Ситон, – задумчиво сказал Мейсон. – Мы заедем к ней, зададим несколько вопросов, а потом отправимся к его святейшеству заикающемуся епископу. И к тому времени, думаю, мы уже будем что-то знать.
– Конечно, Перри, это не мое дело, но почему мы должны тратить столько сил на расследование, которое может ни к чему не привести? – спросил Дрейк. – Тебе не заплатили, и никто, похоже, не испытывает насущной потребности в твоих услугах.
Мейсон пожал плечами.
– Боюсь, Пол, ты упускаешь потенциальные возможности возникшей ситуации. Во-первых, это загадка, а ты знаешь, как я к ним отношусь. Во-вторых, происходящее на наших глазах имеет все признаки того, что технически именуется «прелюдией».
– Прелюдией к чему? – осторожно спросил Дрейк, привычно чуть растягивая слова.
Мейсон взглянул на часы.
– Предполагаю, что не пройдет и двенадцати часов, как ко мне придет женщина, которую зовут Джулия Браннер или миссис Оскар Браунли.
– Предполагать ты можешь, Перри. И она может оказаться самозванкой. А если нет… Что ж, тогда у нас будет много работы.
Адвокат надел шляпу.
– Ладно. Пошли.
К многоквартирному дому на Западной Адамс-стрит они доехали на автомобиле Дрейка. Потрепанный автомобиль Чарли Даунса стоял на прежнем месте, а сам он возник из черных теней.
– Все тихо? – спросил Дрейк.
– Да, и под контролем, – Мужчина улыбнулся. – Как долго мне здесь торчать?
– Тебя сменят в полночь, – ответил детектив. – А пока занимайся порученным делом. Мы поднимемся наверх. Возможно, она уйдет сразу после нас. Если это произойдет, мы хотим знать, куда она направится.
На этот раз на третий этаж они поднялись на лифте. Дрейк первым подошел к двери в квартиру триста двадцать восемь и легонько постучал. Ответа не последовало. Тогда он постучал громче.
– Минуточку, Пол, – прошептал Мейсон. – У меня идея. – Он повернулся к Делле Стрит. – Скажи: «Откройте дверь, Джейнис, это я».
Делла Стрит кивнула, наклонилась к двери.
– Откройте дверь, Джейнис. Это я.
Вновь никакой реакции не последовало. Мейсон опустился на колени, достал из кармана длинный конверт, подсунул под дверь, подвигал взад-вперед.
– Свет в квартире не горит, Пол.
– Черт! – вырвалось у детектива.
Какое-то время они молча стояли у двери.
– Я спущусь вниз. Надо убедиться, что черный ход под наблюдением и давно, с тех пор, как мы уехали.
– Мы подождем здесь, – ответил Мейсон, и Дрейк сбежал по ступеням, вместо того, чтобы вернуться к лифту.
– А если она не выходила из дома? – предположила Делла.
– Это ты о чем?
– Может, она… Ты понимаешь.
– Покончила с собой?
– Да.
– Не похожа она на самоубийцу, Делла. По мне, она из тех, кто борется до конца. Но, разумеется, есть шанс, что ей хватило ума перебраться в квартиру какой-нибудь подруги в этом же доме. Это мы как раз можем предположить. Или просто затаилась у себя.
Они молча постояли в тревожном ожидании. И в этот момент по лестнице вернулся Джейк, тяжело дыша.
– Черный ход под контролем. Уйти она не могла. Должна быть квартире. И знаешь, Перри, есть шанс… – Он не договорил.
– Да, – кивнул Мейсон. – Делла уже высказала такое предположение. Но я практически уверен, что она не из таких.
Дрейк улыбнулся.
– Я знаю, как мы можем это выяснить.
– Как адвокат, должен заявить, что этот способ совершенно незаконный, – указал Мейсон.
Но Дрейк уже достал из кармана кожаный чехол и вытащил несколько отмычек.
– Что возьмет верх, совесть или любопытство? – спросил он.
– Любопытство, – ответил Мейсон, а когда Дрейк вставил одну из отмычек в замочную скважину, повернулся к Делле: – Ты в это не ввязывайся, Делла. Останься в коридоре и не заходи. Тогда, если поднимется шум, за тобой вины не будет.
Щелкнул замок, и Дрейк, взявшись за ручку, посмотрел на Деллу.
– Если кого-нибудь увидишь, Делла, постучи в дверь. Мы запремся изнутри. Твой стук будет сигналом не шуметь.
– А если придет девушка?
– Быть такого не может. Она не уходила. Но если появится… Ей двадцать один или двадцать два года, волосы темно-рыжие, горящие глаза, кожа белоснежная. В разговоре не теряется. Постарайся найти способ увести ее и дать нам шанс уйти. Скажи, что внизу один человек ждет в автомобиле, и ему очень хочется повидаться с ней. Имен не упоминай, пусть у нее создастся впечатление, что это епископ, и посмотри, как она отреагирует.
– Хорошо, – кивнула Делла. – Я что-нибудь придумаю.
– Она вспыхивает, как спичка, – предупредил Мейсон. – Не спорь с ней, потому что меня не удивит, если она вцепится тебе в волосы.
– Свет включаем? – спросил Дрейк.
– Конечно, – ответил Мейсон.
– Отлично, пошли.
– Только сначала закроем дверь.
Дверь они закрыли, Дрейк нащупал на стене выключатель. Комнату залил яркий свет. В комнате ничего не изменилось. Ворох одежды на кровати, наполовину заполненный чемодан на полу.
– Если она что-то сделала, Пол, – прошептал Мейсон, – то сразу после нашего разговора. Ты загляни в ванную, а я – на кухню.
– Не забудь про стенной шкаф у кровати, – добавил Дрейк. – Господи, Перри, я боюсь заглядывать. Если мы найдем ее мертвой, то окажемся в чертовски сложном положении.
– Это ты говоришь мне? – спросил адвокат.
Они разделились, торопливо обыскали квартиру, вновь встретились у кровати, нервно улыбаясь.
– Что ж, Перри, она нас перехитрила, – признал Дрейк. – Если только в доме у нее нет подруги, у которой она и спряталась.
Мейсон покачал головой.
– Если бы она ушла к подруге, то сначала запаковала бы вещи, чтобы в случае необходимости сразу забрать их и уехать, убедившись, что горизонт чист. Нет, Пол. Она улизнула через черный ход за те пять минут после нашего ухода, пока твой второй человек не взял под контроль черный ход.
Дрейк вздохнул.
– Пожалуй, ты прав, Перри. И теперь я злюсь из-за того, что она так легко меня провела. Я держал под наблюдением пустую клетку, потому что птичка, увы, упорхнула.
– Ладно, поехали к епископу.
Они вышли из квартиры.
– Делла, ты возвращаешься в офис. Зажги свет и не запирай дверь в приемную. – На ее вопросительный взгляд адвокат ответил: – Я хочу, чтобы ты дождалась Джулию Браннер или миссис Оскар Браунли, как бы она теперь себя ни называла.
Дрейк приказал своим сотрудникам по-прежнему держать квартиру под наблюдением и незамедлительно сообщить о возвращении Джейнис Ситон. Потом они отвезли Деллу Стрит на бульвар, посадили в такси и отправили в офис, тогда как сами направились к отелю «Регал».
В отеле Дрейк оглядел вестибюль.
– Что-то не вижу я своих парней.
– И что это означает?
– Вероятно, он куда-то ушел.
– Где-то встречается с этой Ситон? – предположил Мейсон.
– Сейчас найду Джима Паули и спрошу, – ответил Дрейк. – Может, он что-то знает. А вот и он… Эй, Джим!
Детектив отеля, который во фраке выглядел весьма нелепо, повернулся, чуть склонил лысую голову и направился к ним.
– Этот Мэллори – епископ англиканской церкви, – сообщил он, – и сейчас лечит ушибленную голову. Но человек он хороший. Говорит, что ничего не пропало и шума из-за случившегося поднимать не будет. Так что мы можем замять эту историю. Нас это очень даже устраивает. Между прочим, в отеле его сейчас нет, но он оставил письмо мистеру Мейсону.
Адвокат и Дрейк переглянулись.
– Оставил мне письмо? – переспросил Мейсон.
– Да. Оно на стойке. Сейчас принесу.
– Багаж он забрал? – спросил Дрейк.
– Нет. Думаю, пошел пообедать.
Детектив отеля зашел за стойку и достал из ячейки запечатанное письмо. На конверте Мейсон и Дрейк прочитали: «Перри Мейсону, адвокату. Передать мистеру Мейсону, когда он зайдет этим вечером».
Мейсон вскрыл конверт. Достал пятидолларовую купюру, прикрепленную скрепкой к листу бумаги с логотипом отеля, и прочитал короткую записку:

«Уважаемый мистер Мейсон!
Я понял, что за мной следят, а потому, выйдя из Вашего кабинета, попросил уборщика вывести меня через подвал и черный ход. Потом попытался найти моего таксиста и узнал, что Вы с ним расплатились. Поэтому с благодарностью возвращаю долг.
По части совета, который Вы мне дали, прошу рассматривать его, как хлеб, отпущенный по водам[4 - Отсылка к библейской цитате «Отпускай хлеб свой по водам, потому что по прошествии многих дней ты опять найдешь его» – Екклезиаст, 11:1.], и поверьте мне, все вернется к Вам сторицей.
УИЛЬЯМ МЭЛЛОРИ».

Мейсон вздохнул, вытащил купюру из-под скрепки, сложил и сунул в карман жилетки.
– Епископ не сказал, когда вернется? – спросил он Джима Паули.
Тот покачал головой.
– Отличный парень этот епископ. Не выразил ни малейшего неудовольствия. А ведь приложили его крепко. Он даже шляпу надеть не может. На голове белый тюрбан.
Мейсон повернулся к Дрейку.
– Пожалуй, тебе пора позвонить в свою контору, Пол.
Тот вошел в телефонную будку, поговорил несколько секунд, открыл дверь и подозвал Мейсона.
– Мои сотрудники отзвонились, – прошептал он. – Они проследили епископа до причала сто пятьдесят семь в порту Лос-Анджелеса. По пути он остановился у ломбарда, купил пару чемоданов и кое-что из одежды. Прибыв на причал, поднялся на борт парохода «Монтерей» и уже не сошел на берег. «Монтерей» отбыл в Австралию с остановками в Гонолулу и Паго-Паго. Мои люди проследовали за пароходом на катере далеко за волнолом, чтобы убедиться, что епископ не покинул пароход. Похоже, твой друг дал деру. Будь осторожен, Перри. Он – самозванец.
Мейсон пожал плечами.
– Пожалуй, мне тоже пора позвонить.
Голос Деллы Стрит в трубке звучал взволнованно.
– Привет, босс. Ты выиграл.
– Выиграл что?
– Джулия Браннер в офисе, ждет тебя. Говорит, что ей нужно немедленно с тобой поговорить.

Глава 5
Джулия Браннер смотрела на Перри Мейсона карими глазами, гармонировавшими с цветом ее волос. С первого взгляда могло показаться, что ей под тридцать, но чуть обвисший подбородок и зарождающиеся морщины, при улыбке тянущиеся от носа к уголкам губ, говорили о том, что она существенно старше.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70925089?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Примерно 168–170 см. – Здесь и далее примеч. пер.

2
Примерно 2,6–5 см.

3
52 кг, рост 155 см.

4
Отсылка к библейской цитате «Отпускай хлеб свой по водам, потому что по прошествии многих дней ты опять найдешь его» – Екклезиаст, 11:1.