Главная страница | Эротические романы | #ВыБывшие

#ВыБывшие
Анна Холод


Помните, какова на вкус первая любовь?Ранимая, серьезная и нежная. Как порхают бабочки от одного лишь имени? Как от поцелуев замирает сердце и хочется летать? Настолько, что будто теряешь разум…Лето 2003-го выдалось жарким. Еве было 15, когда она лишается девственности, доверившись известному «кобельеро», подвергается попытке изнасилования и встречает Его. Он – самоуверенный хоккеист, а по совместительству популярный плейбой – Джордж…Словно волны события качают их на протяжении 15 лет. Случай сводит их, даже, когда он женился, а она чуть не съехала с моста.Но все меняется, когда мама Евы попадает в больницу, а Ева знакомится с «музыкальным» врачом травматологом. И в очередной раз стоит перед сложным выбором… А с кем и главное где Ева проведет свадебное путешествие? Покажет только время.





Анна Холод

#ВыБывшие





Предисловие/Об Авторе


Часто психологи говорят: «Вы просто выбираете не тех мужчин по жизни». А как выбрать правильно, кто-то вообще это придумал? Может быть, и обширные инструкции прилагаются? Нет! Все это мифы, даже если вам утверждают обратное броскими названиями с книжных полок. Ни в коем случае я не умаляю значения психологии, и сама люблю эту науку, но чуда таблетки не существует и это факт.

Вы, когда-нибудь думали о том моменте, который перевернул вашу жизнь, и она пошла так, как пошла? Судьба или человеческий выбор? Или наш выбор мы называем судьбой? Вот и я думала, но никогда не приходила к однозначному ответу.

Лично я всегда вступала в отношения с мужчинами с легкостью гепарда, пересекающего поле со скоростью 90 км в час, но всегда с мыслью об их окончании когда-либо. Отвратительное чувство, если честно. Я видела парня, предвкушала, как мы будем встречаться, сроки не имели значения, но я всегда знала – эти отношения не вечны. В молодости я гнала мысли о будущем, а в сознательном возрасте список требований к мужчине так вырос, что даже волшебники не могли создать такое чудо мужского пола. Вот только объяснить мне это вовремя было некому, а когда я поняла это сама – время было упущено.

Иногда советуют отпустить человека путем написания ему письма и сжечь его, я решила написать книгу и разогнать разом всех, вот только сжигать ее я не решилась. Она была написана в память о всех мужчинах, которые оставили след в жизни. Каждый из них привнес в нее чуточку романтизма, эгоизма, иногда слез и разочарований, и никто не остался в ней навсегда. Я не смогла или не хотела добиваться каждого из них и держать рядом с собой и поэтому отпустила или они отпустили меня – всегда по-разному.

Я считаю, что в короткий промежуток времени, который называется жизнью, каждый должен исполнить мечту: большую, нереальную или очень маленькую, но серьезную. Поэтому написание книги стало первостепенной задачей для меня. Я исполнила мечту!

Я благодарна родным и друзьям за поддержку.

Все герои книги являются сборными персонажами и никакой прямой связи с реальными людьми не имеют. Все события, описанные в книге, являются вымышленными.

Как сказал Омар Хайям: «Мир громоздит такие горы зол! Их вечный гнет над сердцем так тяжел! Но если б ты разрыл их! Сколько чудных, сияющих алмазов ты б нашел!». Учитесь искать лучшее, даже в самом мрачном для Вас.




Вместо начала.


Всегда говори то, что чувствуешь и делай то, что думаешь! Молчание ломает судьбы.

Пауло Коэльо

Услышав гудки, я осознала, что потеряла его навсегда и часть сердца умерла внутри, отрываясь с обжигающей болью. Комната Нэйтона в голове моментально вспыхнула огнем и пылала изнутри. Сумка выпала, по щекам катились слезы, я пошатнулась и опустилась на пол. Ко мне немедленно кто-то подбежал и подхватил до приземления, наверно ему стало жалко шикарное свадебное платье, шаркающее аэропорт.

– С вами все хорошо? – поинтересовался он.

– Да, все в порядке, – улыбнулась я, взглянув сквозь слезы. Я понимала, как нелепо выглядела в глазах прохожих, – я могу стоять сама, спасибо.

– Хорошо, тогда я пойду. Помните, ни один день не похож на другой. За ночью всегда наступает рассвет, – сказал он, протянул сумку и ушел. Видимо мне помог философ или Дамболдор.

Я взяла сумку, выкурила несколько сигарет перед рейсом до тошноты, выпила чашку отвратительного растворимого кофе и отправилась на посадку все еще в свадебном платье. Я как обычно попросила место у окна, мне с удовольствием пошли на встречу. Уже в самолете, я откинулась на спинку кресла, вспомнила первый полет, дикий страх и засмеялась в голос, ведь тогда меня сопровождал Джордж и именно от него я убегала.

– Мне кажется, ваше платье заняло немного больше места или вы купили оба кресла, а мне выдали дубликат? – прервал воспоминания чей-то приятный голос с пряным итальянским акцентом. – Или оно летит с нами, но только в вашем кресле, или летит только ваше тело, но уже без платья. Выбирайте. Только быстрее, скоро взлет.

В тот день все хотели от меня выбора. Я цыкнула и медленно подняла глаза, оценивая дорогие ботинки и костюм темно-синего цвета. Я увидела высокого смуглого мужчину с невероятными графитовыми глазами. В руке он держал шоколадную сумку от «Баркли» из последней коллекции, я загнула страницу в каталоге на ней, думая над подарком Нэйтону. Очки авиаторы того же цвета висели на рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, оголяющими его широкую и волосатую грудь. Я сглотнула.

– Извините, – проронила я, судорожно собирая кружева в пределы одного кресла, пораженная соседом.




Глава 1. Плюс один.


Если выхотите иметь то, что никогда неимели,– начните делать то, что никогда неделали.

Коко Шанель

Стоит представиться. Зовут меня Ева. Родилась я в штате Огайо, в прекрасном и одном из крупнейших городов штата – Минтон[1 - Не существующий город США.]. Но красота города совсем не имеет значения. Моя история не будет начинаться с долгих рассказов о самом далеком детстве, красочных днях рождениях с шарами, рождественских елках, снеговиках и долгих домашних вечерах в кругу улыбающихся родственников. Запрыгнем в переходный возраст – тоже детство, но не так глубоко. С момента, когда все изменилось.

До супермодели мне, конечно, далеко. Волосы – это то, чем я могла гордиться: темные, практически черные гладкие пряди струились до середины спины. Я никогда не любила челку и поэтому не носила ее, чтобы все видели большие карие глаза. Длинными ногами я тоже не хвасталась, но зато от женской половины рода мне достались точеные бедра, хотя немного широковаты, и узкая талия. А вот грудь самая заурядная – середнячок. Но у меня еще все впереди, я уверена.

Итак, 15 лет – это самый отличный возраст для глупых поступков, опрометчивых действий, необъяснимых решений и именно тех ошибок, после которых стыдно, хочется повернуть жизнь обратно или стереть всем память, но именно они переворачивают мир.

Каждый год, начиная с детства, родители привозили меня в небольшой домик в пригороде, где жила бабушка. Туда, где озеро, солнце, друзья, нет школы, но есть запрещенный алкоголь и ночные прогулки с парнями. Там родители любили отдыхать подальше от городской суеты. Минтон, как мне тогда казалось, летом превращался в удушающие бетонные джунгли с бесконечно, снующими людьми, пробками и туманом по утрам. Вот почему лето я проводила подальше от этого.

Уилтонтон – тихое место, вдали от большого города, слишком далеко, чтобы ездить туда каждые выходные. Небольшие одноэтажные домики наполняли город, который я помню, поля кукурузы с одной стороны и будто бесконечное озеро с рыболовными лодками и парочками яхт по кругу с другой. С утра можно было насладиться солнечными лучами, еле касающимися земли, мягкими голосами птиц и капельками росы на листьях травы – так мне говорили, ведь сама я люблю спать пока солнце не станет полуденным и жарким.

Но это лето стало совсем другим.

31 июля 2003г.

Стрелка часов перевалила за одиннадцать, когда я потянулась на кровати. Яичница с беконом, как обычно, была бесподобна. Каждый день проходил по известному сценарию: пляж, обсудить вчерашний вечер, велик, сборы в бар, пробраться внутрь, выпить, прийти домой так, чтобы никто не заметил, что ты пила. В нашей компании девочек-малолеток были и восемнадцатилетние, с ними все было проще. Практически все мы жили в Огайо, но никто из нас не учился вместе, редко общался или специально встречался в городе, зато у нас всех был Уилтонтон.

Когда-то в детстве мы нашли классный уголок пляжа, к которому сложно пройти из-за каменной насыпи и водорослей на берегу, но без зевак или местных, поэтому там можно курить или выпить пиво.

– Оооо, Ева! Ты как всегда спала до обеда? – как обычно с сарказмом спросила Ширли, даже не повернувшись ко мне. Симпатичная блондинка, немного самоуверенная, часто бескомпромиссная, с характером, к которому можно привыкнуть.

– Я могу себе это позволить, так почему бы и нет,– ответила я, стягивая топ и шорты.

– Хммм, возможно, ты права.

– Какие планы у нас на вечер? Кто сегодня устраивает вечеринку? Или снова зарулим в бар? – проснувшись, спросила Гейл. Она ненавидела Уилтонтон. Ее родители каждое лето проводили в путешествии на яхте по Европе, а ее отвозили сюда. Она прекрасно училась, была примерной девочкой, но оказывалась в Уилтонтоне, она пила, курила и один раз оказалась в полиции за граффити – ее перевели в частную школу, но она все равно оказалась в Уилтонтоне. Ничего не помогало ей провести лето с родителями и Европе. Она сняла очки, поправляя короткие черные волосы, и закурила.

– Сегодня никаких вечеринок никто не устраивает, это я точно знаю, – расстроенно, но не слишком, влезла в беседу Лиза. Миловидная девушка с длинными кудрявыми рыжими, как огонь, волосами, с детства не отличалась огромным умом и часто смеялась вместо ответа, но это не помешало ей встречаться с Патриком. Один из приезжих, как и мы.

– Это тебе Патрик напел? – начала я.

– Главное, чтобы он тебе ничего не напел, – покосилась она.

– Девочки, давайте без этого. Столько времени прошло, тем более твой Патрик, Лиз, тот еще бабник, только ты с этим миришься, – Ширли пресекла разговоры за пределами темы.

С месяц назад, я оказалась с ним вдвоем на берегу озера: звезды, водичка, романтика, пока Лиза валялась дома с простудой. Но кто болеет летом, тот не целуется с Патриком. Ничего особенного от него я не получила – целовался он, прямо сказать, не слишком хорошо, а вот выяснение отношений с Лизой были гораздо жарче. Скорее всего, ее рядом с ним держали не поцелуи. Они не расстались из-за этого инцидента, а у нас все также была информация о вечеринках Уилтонтона.

– Ничего страшного. Сходим в бар сегодня, может завтра будет что-то интереснее, – отжимая длинные карамельные волосы, произнесла Тина после купания. Она самая взрослая из нас, родившаяся и живущая круглый год в Уилтонтоне. Вместе с нами осенью она покинула его для учебы в колледже.

– Вы мешаете мне читать, девочки, этими глупыми разговорами. Просто помешались на вечеринках, – очнулась милашка Холли, любящая книги больше музыки и поправила очки. Она редко гуляла с нами и умело скрывала большие глаза за очками и стройную фигуру за мешковатой одеждой.

– Пойду лучше купаться, – сказала я, уже отдаляясь к кромке воды.

Когда я вернулась, девочки говорили о Беатрис. Она – лидер по натуре, хотела держать все под контролем, старше на год, с густыми волосами и рассудительная от рождения. Недавно она уехала в Буффало, присматривать за собакой кузины, которая каждый год с мужем отдыхала в Европе.

– Беатрис звонила, приедет через неделю. Она уже нашла там кого-то с кем весело, – поделилась новостями Ширли о лучшей подруге. Они единственные, кто встречался помимо Уилтонтона, не считая Лизу и Холли, но они-то сестры.

– Приедет и расскажет все подробности, – поддержала беседу Тина, потягиваясь на полотенце. Она в последнее время стала какой-то странной, отстраненной и все чаще уходила с незнакомцами вечерами. Но никто из нас не лез с расспросами, мы решили эту миссию поручить Беатрис, как самой осведомленной во всех секретиках группы.

– Сегодня вечером я не смогу с вами встретиться… – влезла в разговор Лиза, желая продолжить предложение, но остановилась.

Мы переглянулись с Ширли, Гейл скользнула по Лизе взглядом, а Тина даже не повернулась.

– Ну раз ты хочешь, чтобы мы спросили, то подыграю. Что же может быть важнее бара в четверг? – спросила Ширли.

– Например вечеринка в субботу? – засмеялась Лиза, явно радуясь, что мы заинтересованы в продолжении разговора. – Если вы так сильно хотите знать, то Патрик решил устроить мне романтический вечер. Я думаю, что сегодня все случится и это будет со мной, а не с кем-то другим, да Ева, – с надменным видом победителя произнесла Лиза.

– Мы, по-моему, все решили, это был всего лишь поцелуй и не очень хороший, кстати. И на твоего Патрика я никогда не претендовала, просто так сложились обстоятельства, – как и месяц назад сказала я.

– Обстоятельства для встречи языков у озера?!

Я лишь взглянула на нее.

– Лиза, сколько можно мусолить, перестань. Это уже скучно и не интересно, – напомнила Ширли.

«Надоело отражать нападки Лизы» – подумала я и перевернулась на живот, подставляя солнцу спину, а ей попу.

– И, правда, Лиз, тебе не надоели эти обвинения. Он же с тобой, вот и радуйся, а сегодня еще и розу ему свою подаришь, привяжешься к нему еще больше, – поддержала меня Гейл. – Давайте просто расслабимся и пожаримся немного.

– Вот и буду радоваться, а завтра все расскажу вам в подробностях, – с усмешкой ответила Лиза, намазывая белую кожу очередным слоем защитного крема.

– Ох, уволь нас от этого, я думаю никому не захочется слушать рассказы про ваш секс, – с вздохом произнесла Ширли.

– Подведем итог: Лиза сегодня намерена заняться сексом и ее в расчет на вечер не берем, мы вчетвером идем в бар. Думаю, часов в девять встретимся в беседке и спокойно посидим, родители нечаянно забыли пару бутылок вина, когда переносили их в новый погреб, – подмигнула Тина. – Холли, ты с нами или снова останешься дома с книжками?

– Я пока не решила, я позвоню или приду – ваши места дислокации мне известны.

Планы были определены, а мы продолжили греться на солнце. После пляжа мы вместе с Гейл возвращались домой.

– Ты как? Нормально?

– Если честно надоело мне ее недовольное лицо, но я сама виновата, поэтому остается только терпеть, – я ответила с сожалением.

– Что сделано – то сделано. Главное не делать новых ошибок, верно, – улыбнулась Гейл, сворачивая во двор дома.

Она сказала это так, как будто знала неведомую мне информацию. Улыбнувшись в ответ, я побрела к дому, где бабуля копалась в клумбе с пионами.

Беседка – это место, где мы встречались с девочками. Она находилась на заброшенном участке, недалеко от озера вместе с домом, который слишком дорого ремонтировать и жалко разрушить, поэтому он стоял и ветшал. Никто не знал есть ли у него вообще владелец, поэтому он служил местом проведения вечеринок и любовных похождений парочек. Это место давно заросло высокой травой и вековыми деревьями.

Вечером в 9, как и договорились, мы встретились в беседке и распили винную заначку. В бар мы пошли уже не трезвые, но это как раз отличало нас от других: мы никогда и никуда не приходили трезвыми, как бы скверно это не звучало. Там нас уже ждали друзья, а именно Патрик и другие парни:

Карлос – он не отличался выдающейся внешностью, за исключением большого носа, но что-то в нем так и манило к нему. Может улыбка или умные разговоры в силу разницы в возрасте на пять лет. Хотя ходили слухи, что он часто уводил девочек с улыбкой, а потом их видели плачущими, конечно, наверняка знал только он. В тот момент он ждал Беатрис. Перед ее отъездом они начали общаться ближе, он был ее развлечением после очередного расставания с Итаном – ее первой любовью.

Шон – двоюродный кузен Патрика.

Джон – местный красавчик с ямочками на щеках и неровными зубами, ухаживающий за старыми автомобилями и Ширли, отрицающей их отношения.

Коннор – местный парень, некрасивый с глазами навыкате, худой с полным отсутствием харизмы и отвратительными шутками, но с богатыми родителями и умением устраивать шикарные вечеринки.

Микки – кузен Карлоса, но столько же внимания девушек он никогда не получал. Всегда молчун и ворчун, в общем-то скучный персонаж, хотя близко его не знал никто, кроме Гейл. Она любила общаться с ним о фильмах и ненависти к Уилтонтону.

Музыка захватывала юные тела, и мы двигались в такт нотам, иногда прерываясь на перекуры так далеко от бара, чтобы никто этого не заметил, хотя поддельные документы были у каждой из нас.

Холли в очередной раз осталась дома.

Около двух ночи Ширли уехала с красавцем механиком, видимо посмотреть на новые диски для его старого Chevrolet Camaro, вырвав Джона из паутины разговора с Тиной.

Лиза с Патриком так и не появились, видимо, ночь все-таки пошла по нужному сценарию садоводов.

Гейл слушала анекдоты от Микки и потягивала его белый русский, смеясь, когда это требовалось.

Я, уже не чувствуя ног от танцев, цедила колу у барной стойки и наблюдала за Тиной. После Джона она подошла к Шону, но их разговор, почему-то, быстро закончился, и он ушел. Третьим стал Карлос, купающийся во внимании трех девушек, но Тина смогла остаться с ним вдвоем. «Что же в нем все-таки такое притягательное» – подумала я в очередной раз. И поймала себя на другой мысли: «Я бы не прочь с ним поцеловаться, помнится Беатрис, говорила, что в этом он не плох». Я уставилась на них, не отрывая глаз. По его кривоватой улыбке с поднятым левым краешком губы и взгляду, направленному на меня, я поняла, что он меня заметил. Я отвела глаза, хотя через пару минут вернулась к ним. Он таращился в телефон, а Тина говорила с раздражением. Он кивнул мне, машинально я проверила телефон и нашла смс.

Карлос: Спаси меня.

Мы не были друзьями по переписке или вообще, но я двинулась в их сторону. Подойдя ближе, до меня долетели только обрывки фраз Тины: «закончим», «почему», «я жду», «ты солгал мне». За пару шагов я помедлила и, как мне показалось, дала ей закончить предложение.

– О чем болтаете? Может, хотите выйти? Здесь сегодня жарко и курить хочется, – я улыбнулась и посмотрела на Тину, Карлос, казалось, медлил и ждал ее ответа.

– Мне не хочется. Я потанцую. Карлос, а ты?

– Я, пожалуй, пас, не моя песня. Пойдем, Ева. До встречи, Тина, – ответил он, сделав мне жест к выходу.

– Мы не договорили! – она взяла его за рукав.

– Тина, до встречи! Позже, – он был настойчив, и она убрала руку.

Мы вышли на улицу. Погода стояла прекрасная: теплый, влажный, легкий туман обволакивал целиком, а еле заметный ветерок приносил запах воды.

– Спасибо тебе, Ева, – Карлос сжал мне плечо.

– Да, не за что. Только почему ты хотел сбежать, не понимаю? – я вопросительно посмотрела на него и закурила.

– Не бери это в свою милую головку, красотка. Просто говорить сегодня настроения нет, – увильнул он, легко щелкнув меня по носу.

– Ладно, не важно. Я, пожалуй, пойду домой, уже поздно.

– Гейл похоже не собирается, а Джон увел Ширли. Хочешь, я провожу тебя. До своего дома, конечно, – улыбнулся он.

Подойдя, к его дому он и правда остановился, улыбнулся и обнял меня, чего я совсем не ожидала. Карлос оказался так близко, что я почувствовала дыхание на коже.

– Ты думаешь, я не заметил, как ты пожираешь меня глазами весь вечер? – еле слышно сказал он, все еще обнимая меня.

«Ну что же так манит меня в нем» – снова пронеслось в голове, а сердце забилось, как дикая птица, попавшая в клетку. «Как же хочется его поцеловать» – мысли спешили одна за другой.

– Почему ты молчишь, Ева? Пойдем со мной, пока Микки не вернулся, – его рука скользнула чуть ниже спины. – У тебя такая шикарная задница… Ты нравишься мне, мы можем быть вместе, – так нежно, с соблазнительным шипением, сказал Карлос.

– Это плохая мысль. Беатрис будет мной недовольна, – уговаривая себя, произнесла я. Он отпустил меня, но легонько поглаживал руку, будто так и должно быть.

– Беатрис, о, Беатрис. Ее тут нет, а ты есть, – он говорил мягко, с улыбкой. – Мы ничего не значим, друг для друга, я уверен, а со мной будешь ты. Ты же хочешь этого, я знаю, – он сказал то, что я хотела услышать, и он это знал.

Тело обмякло и подалось вперед. Он все правильно воспринял и с присущей ему грубостью впился губами в мои, раздвигая их властным языком. Он целовал твердо и страстно. Мы прошли в дом в одну из комнат. Меня будто сковало от страха и стыда, когда он снял с меня одежду в лучах луны, посмотрел с минуту и легко подтолкнул к кровати. Мы оказались поверх белых простыней. Его жаркие поцелуи покрыли губы, шею и грудь, я дрожала, а он, отрываясь от меня, пытался успокоить. Он быстрым рывком запрокинул ноги к нему на плечи, я обхватила руками кованые спицы изголовья кровати, а он в этот момент вошел в меня мощным толчком. Мне показалось, я услышала хлопок и движение костей, я закричала, а он закрыл рот ладонью. Он будто пытался вставить неподходящий ключ в скважину снова и снова, стирая резьбу. Боль поразила каждую клеточку тела и растеклась жаром. Вдруг мне показалось, что дверь приоткрылась. Он двигался в такт боли: вперед-назад, вперед-назад. Он быстро кончил, а я обрадовалась. Когда все закончилось, он лег рядом, поджав одну руку под голову, а я все еще дрожа, собрала простынь в кулак и прикрылась.

– Плюс один, – тихо произнес.

Я посмотрела на него. Он лежал с ехидной улыбкой. Мне казалось, что тело больше не принадлежит мне, я не могла двигаться, боль немного стихала, будто выходила наружу. Понятия не имею, сколько я пролежала, в оцепенении, без единого движения. Когда Карлос уснул и отвернулся, я поднялась с кровати. На внутренней поверхности бедер были пятна крови. Одевшись в спешке дрожащими пальцами, я выбежала на улицу с босоножками в руках. Я побрела домой, врываясь в рассвет. По щекам стекали слезы, такие горячие, что они, казалось, выжигали шрамы. На часах было около пяти утра, когда я закрыла за собой дверь. Я прокралась в комнату и не выходила оттуда до четырех вечера следующего дня, когда голод стал невыносимым.

Я стояла у зеркала, когда стук в окно напугал меня.

– Ева, я знаю, ты дома, я вижу тебя, – голос Гейл вернул меня на землю.

– Иду, – ответила я и поплелась на веранду вместе с кофе.

Она посмотрела на меня так, будто все поняла, но без осуждения.

– Я видела тебя вчера, мы с Микки вышли практически сразу после вас. Ты не дождалась меня. Сама расскажешь или я отгадаю? – решительно спросила она.

– Сама, – я произнесла практически мертвым голосом.

Я рассказала ей все в деталях и расплакалась.

– Ева, ну что ты натворила. Еще и с Карлосом! – она покачала головой. – Давай сделаем так: Беатрис должна об этом знать, и она узнает, уж поверь, но лучше тебе самой рассказать ей. Неужели ты не знаешь, какие слухи ходят о нем по побережью? – я отрицательно покачала головой. – У Карлоса уже букет ваших девственных цветков, – обнимая меня, заключила Гейл.

Все тело ломило от боли.

– Беатрис я расскажу. А сегодня вечером никуда не пойду, – я всхлипывала.

– Ты что, так нельзя делать! Обязательно нужно идти, – практически вскрикнула она.

По пятницам Коннор устраивал вечеринки, мы всегда были там. Мы с Гейл пришли, когда все уже изрядно выпили. Я взяла пиво и отправилась в сад подальше от любопытных глаз и села на траву. Через пару минут подошла Тина.

– Что и ты вляпалась? – она села рядом, я удивленно посмотрела на нее. – Что, тебя тоже угораздило переспать с ним? – она глотнула пиво. – Поздравляю, у тебя был самый худший первый секс на свете, а за выбор партнера ты еще поплатишься, – она улыбнулась.

– Ты угрожаешь мне?

– Нет, ты что! Ева, я сожалею, что так вышло, правда… Просто я попалась на ту же удочку, как идиотка, но немного раньше, – сказала она, допила остатки пива и ушла, просто ушла без слов.

До меня моментально дошло: вот почему она так странно вела себя, вот почему она меняла поклонников, как перчатки, вот почему не хотела говорить с нами, все встало на свои места. Ей нужны были сторонники или тот, кто мог ее понять.

Я направилась в дом за очередной порцией пива и замерла, когда в полумраке увидела Карлоса с той же однобокой улыбкой. Он мотнул головой в знак приветствия и все! Моментально передо мной возник Коннор, уже изрядно набравшийся, с ухмылкой на худом лице. Он наградил меня одной из гадких шуток из его арсенала, после которых стоило извиняться. Многих они ввергали в ступор, многих заставляли дать пощечину и поэтому девушки не жаловали Коннора вниманием, боясь после расставания его грязного рта.

– Евааа, неужели это ты, прекрасно. У меня тут есть подарок для тебя, малышка или точнее сказать женщина, – он расхохотался. – Он в кладовке, Микки принес, – он подмигнул. – Это простыни, говорят, ты их неплохо запачкала вчера или мне их вывесить? – он произнес это немного тише, но достаточно, чтобы люди слышали.

Я бы хотела, чтобы земля разверзлась, а я провалилась подальше вниз сквозь все круги Данте. «Беги, прячься, скажи хоть что-нибудь, что-нибудь»– пронеслось в голове. Как минимум пять пар глаз уставились на меня, но вокруг, как в блендере крутился смех Коннора и улыбка Карлоса. «Только не плачь, не смей!» – снова мысль. От слез я удержалась, но стакан выпал на ногу Коннору. Я начала медленно двигаться назад, небрежно перебирая ногами, не заметив, как перешла на бег. Я знала с детства о калитке на заднем дворе – вот там я и скрылась за кустом роз. Я бежала и слышала позади только несколько неразборчивых голосов сквозь биение сердца. Дом Коннора находился недалеко от озера, поэтому я остановилась возле камней, разделяющих наше место на пляже от общего. Я перебралась через них, поскользнулась и разбила локоть в кровь, но все-таки добралась до места. Скинув балетки, я ощутила песок, который моментально забился между пальцев. Я зашла в воду прямо в одежде и несколько раз окунулась с головой. Мне хотелось буквально соскрести с себя кожу.

– Ева, Ева! Где ты? – кричала Ширли. Вот кого я точно не ожидала услышать, так это подругу Беатрис.

– Ева, не делай глупостей!

– Не бойся, я не топлюсь и не собиралась, – как можно тверже сказала я.

– Выходи немедленно! – приказным тоном сказала Ширли.

Я последовала приказу и села на бревно рядом с ней. Она накинула на меня толстовку и закурила. Пары минут хватило, чтобы понять: пора покинуть Уилтонтон на время, а Ширли за маской сарказма и неприступности скрывала доброго и понимающего человека, и что купаться в одежде ужасная идея.

– Ева, я сама расскажу Беатрис об этом, поверь, так будет лучше. Кстати, лишиться девственности не приговор. Да, не у всех это проходит гладко и красиво, как в романах. Все имеет последствия, главное отрастить панцирь. Это не помешает по жизни. А потом секс должен стать лучше, – мы обнялись, хотя с меня еще капала вода.

С утра я села в автобус.




Глава 2. Холоднокровная.


Каждый раз, выходя издома, женщина идет навстречу своей судьбе. Будьте готовы еевстретить.

Коко Шанель

3 августа 2003г.

Я потянулась в кровати, Майло лежал в ногах, а телефон разрывался.

«Слишком рано, слишком, без кофе я отказываюсь говорить» – подумала я и проигнорировала звонок. Уснуть я больше не смогла, как только я закрывала глаза, я будто снова бежала или лежала рядом с Карлосом. Майло – американский кокер-спаниель, его купила мама, когда ей стало скучно от постоянных задержек отца на работе. Он добрый и веселый с улыбающейся мордашкой, даже когда он бесился по утрам, на него никто не злился.

Кэролл, живая и неугомонная, веселая девчонка без тормозов, которая всегда знала, что сказать, куда пойти и какие чупа-чупсы самые вкусные, не ограничилась звонком.

Кэролл: Ты почему не отвечаешь? Я вчера видела тебя или мне показалось? Ты приехала?

Я: Я сплю, Кэр. Да, я уже целую ночь провела дома.

Через минуту воскресную тишину прервал звонок уже домашнего телефона. Мне пришлось подняться, Майло недовольно открыл глаза.

– Да, я тоже не хочу просыпаться, мальчик.

– Если я ответила на смс, это не значит, что я уже встала, – бубнила я про себя, натягивая халат на пути к телефону.

– Злишься на меня? – Кэр знала, как я люблю понежиться в постели.

– Как ты могла догадаться.

– Прекрасный день, не благодари. Наконец-то ты приехала! Я безумно скучала по тебе. Сколько можно торчать в этом твоем Уилтонтоне. В Минтоне тоже бывает весело. Я должна показать тебе своего Бобби. Он классный, тебе понравится… Только не засматривайся на него! Вечером ты идешь гулять с нами, – прощебетала Кэролл, казалось, даже не прерываясь на вздох.

– Еще рано планировать вечер, Кэр. Тем более я думаю, что мне будет не интересно с твоими новыми друзьями, я там никого не знаю, – с сожалением произнесла я.

– Ой, прекрати! Вот и узнаешь заодно. Ева, лето закачивается, а ты просидела в Уилтонтоне все это время и не можешь прогуляться со мной всего разок? – уже с обидой сказала Кэролл. – Сегодня ты идешь со мной и точка!

– Вариантов, похоже, нет и вечером я иду знакомиться с твоим парнем. Ураааа, – наиграно, с улыбкой, которую она не видела, ответила я.

– Отлично. Я бы не отстала от тебя без положительного ответа, ты же понимаешь, – она была довольна собой. – Тогда в семь встречаемся внизу, и постарайся не опоздать, как обычно.

Сон как рукой сняло, поэтому я с чашкой кофе уселась на подоконник с журналом. Говорить с кем-то или видеть было невыносимо, даже отражение в зеркале наводило ужас. Маленькая Ева внутри забилась в самый дальний угол сознания и тихо плакала. От невозможности что-то изменить и боли, внутренней, всепоглощающей и воспаляющей каждую клеточку тела. После пары статей про модные тенденции кофе закончился, а Майло попросился на улицу.

В семь вечера я вызвала лифт, Кэролл уже была у подъезда и смотрела на часы.

– Я же не опоздала! – с агрессией сказала я.

– Три минуты тоже считаются опозданием, – она даже не заметила мое раздражение и обняла меня. Я только закатила глаза.

Мы остановились недалеко от центра развлечений, где на двух этажах можно было найти все: начиная от бассейна с шариками для самых маленьких до отдельных комнат для фанатов компьютерных игр. За пару кварталов от нашей школы на живописной аллее с деревьями, цветочными клумбами и резными деревянными лавочками мы с Кэр присели. Вот оно место, от упоминания которого Кэролл светилась, как новогодняя лампочка. Место, где собирались симпатичные мордашки мужского пола и девушки, пытавшиеся попасть к ним на глаза. Пока мы шли, Кэролл уже успела принять наверно смс 15 и два раза сообщила, где мы находились.

– Наконец-то мы приземлились, – произнесла я. – Сегодня жарко, на озеро бы… Где там твои друзья?

– Ева… Будь немного помягче, не показывай насколько ты не хотела сюда идти. Не порти мне настроение, пожалуйста, – упрекнула меня Кэролл. – Кстати Ева, почему ты вернулась так рано, если хочешь обратно?

– Это смешная история и я расскажу тебе ее как-нибудь потом, – я натянуто улыбнулась, но она не стала продолжать, потому что из центра вышел парень, нервно оглядывая окрестности и вглядываясь вдаль. Кэролл вспорхнула с места и начала махать руками. Он увидел нас и перешел на бег. Приблизившись, он поднял ее на руки и впился в губы с жадностью голодного льва, Кэролл обхватила его торс ногами и ответила на поцелуй. Я заворожено наклонила голову. Это продолжалось около пяти минут, прежде чем я решилась их прервать.

– Кхе, кхе. Может меня уже представят? – улыбнулась я.

– Ой, я совсем забыла, – Кэр оказалась на земле. «И начала вести себя, как обычно» – пронеслось в голове. – Ева, это Бобби, мой Бобби, – обратилась она ко мне, прижимаясь к нему. – Бобби, это Ева, та, которая вдруг решила почтить нас присутствием посередине лета, променять прекрасный Уилтонтон на душный Минтон, – обратилась она на этот раз к Бобби, источая сарказм.

– Прекрасное представление меня, Кэролл! Оригинальность у тебя в крови, наверно от сахара из-за конфет, – съязвила я, обращаясь к Кэролл. – Можно просто Ева, без уточнений. Наслышана о тебе, Бобби, – представилась я напрямую.

– Не бери в голову, она на самом деле довольна, что ты вернулась. Рад наконец познакомиться, Ева, – подмигнул он. Мы улыбнулись друг другу. Парень чуть выше Кэр, с накаченными руками и милой улыбкой.

– Ладно, девочки. Мне нужно вернуться на поле битвы. Дайте нам еще немного времени, и мы выйдем к вам, красотки, – он поцеловал Кэр.

– Мы будем здесь ждать вас, заяц.

Он пошел в центр, Кэролл улыбалась, а я подставила лицо закату. Мы и не заметили, как за разговорами пронеслось около получаса и именно в этот момент, в момент, когда я расслабилась, и мозг уже не прогонял в голове неприятные фрагменты, на пороге центра появилась фигура. Парень закатал рукава джинсовой куртки, явно какой-то команды, улыбнулся и подмигнул двум проходящим мимо девушкам. Его уединение прервал Бобби, вылетевший из центра с криками радости, видимо от победы над врагами в виртуальном мире.

– Красавчик, правда? – Кэр подтолкнула меня в плечо. – Его зовут Джордж, играет в хоккейной команде вместе с Бобби. Спортивный и высокий милаш, но жуткий бабник, – она ехидно улыбнулась.

– Перестань, Кэр. Что в нем такого необычного. Он абсолютно такой же, как и большинство спортсменов. Красивая мордашка, да это плюс, его рельефные руки с широкими плечами воодушевляют. Но… Его надменный, слишком самоуверенный вид меня раздражает, а этот взгляд похотливой макаки отвращает. Типичный бабник! – выложила я все наблюдения слишком быстро для человека, которому Джордж абсолютно не понравился.

– Вот это характеристика для него, а ведь ты видишь его впервые и даже еще не познакомилась с ним… – осуждающе сказала Кэр. – Жестковато, даже если в чем-то ты права. Хотя…Мне все равно. Тебе в любом случае придется с ним общаться, хочешь ты этого или нет, – с тоном победителя заключила она.

– Это интересно почему?

– Потому что он лучший друг Бобби и большее количество времени мы проводим вместе, поэтому привыкай к его мордашке, – быстро закончила Кэролл, потому что группа из Джорджа, Бобби и еще троих парней приближалась к нам.

Высокий, правда красивый парень, с мягкими волосами цвета шоколада, точеными и плавными при этом чертами лица, притягивающей взгляд улыбке, которая делала лицо еще более притягательным.

– Ого, у нас появилось новое лицо? – меня поприветствовал Джордж, играя ямочками на щеках. – Меня зовут…

– Меня зовут Ева, Джордж, – я прервала его и нехотя улыбнулась.

– Оооо, так ты меня уже знаешь, приятно. Наверно Кэр стоит сказать спасибо за это. Теперь осталось мне узнать тебя, – подмигнул он.

Я еле заметно закатила глаза. Кэролл это заметила и грозно пульнула в меня взгляд.

– Какие у нас сегодня планы? – она обняла Бобби.

– Предлагаю боулинг. Как вы смотрите на это? – предложил он.

– Только не слишком долго, если ты забыл у нас завтра тренировка с утра, – напомнил Джордж.

Видимо он немного испортил настроение Бобби, судя по его выражению лица. Я улыбнулась, будто вспомнила шутку.

– Вы тренируетесь даже летом? Вот вам не повезло, – пыталась я поддержать беседу.

– Это наш выбор, детка, ведь в хоккей играют независимо от времени года, – уточнил Джордж. – Но это наше будущее.

«Детка? Он так меня назвал?» – Ева в голове подняла бровь.

Мы провели вечер в боулинге с вкуснейшими крылышками, наблюдая за четкими бросками парней и нелепыми женскими попытками их победить. Около двенадцати мы вышли. Воздух наполнился ночной прохладой и пробегал по коже холодными мурашками. В сторону дома мы направились вчетвером: я и Кэролл в соседние дома, Бобби, провожающий ее и Джоржд – за компанию.

Мы с Джорджем шли немного поодаль от влюбленной пары. Я слушала музыку в одном наушнике и участвовала в беседе с Джорджем, нисколько не изменив мнения о нем. Самовлюбленный красавчик, знающий себе цену.

– Мне кажется или ты замерзла, Кэр, – спросил, как бы, между прочим, Бобби, набрасывая куртку на ее плечи.

– Ты тоже замерзла или ты холоднокровная.

– Ха-ха-ха. Какая классная шутка. Жаль, что мы практически пришли, и я не смогу насладиться их разнообразием, – с раздражением ответила я. Мне и правда становилось холодно, но лучше замерзнуть, чем принять от него что-то.

– Не злись так, Ева. Для первого дня достаточно шуток, – усмехнулся красавчик.

– Так, голубки, не стоит браниться в первый же день, – повернувшись к нам, сказал Бобби. – Тем более мы уже пришли.

Мы остановились в сквере перед домом.

– Ребятки, была рада с вами познакомиться, но я устала и мне хочется спать.

– Ева, Ева, погоди. Составь Джорджу компанию, пока Бобби провожает меня, – Кэр сделала жест глазами.

– Я думаю, что Джорджа никто не испугает в нашем дворе. Тем более я замерзла, ведь оказывается я теплокровная, – твердо ответила я, заметив улыбку Джорджа.

– Ничего, я и без Евы справлюсь сегодня, а мы еще успеем поговорить с тобой, теплокровная. Доброй ночи, – с ухмылкой попрощался он.

– Ох, как меня бесит его ухмылка и его красивое лицо с этими бронзовыми глазами, будто шоколад смешали с солнцем. Черт! – бормотала я все семь этажей. Дома я схватила журнал, уселась на подоконник, нервно листая страницы, не обращая внимания на заголовки. Минут через 30 телефон испугал меня смс.

Кэр: Ты спишь или нет?

Я: Пока не сплю, недолго вы прощались.

Кэр: Мы решили не заставлять Джорджа долго ждать, ведь ты не стала развлекать его.

Я: Я не должна его развлекать, тем более он мне не понравился.

Кэр: Странно, а он спрашивал о тебе, заинтересовался. Но у него куча увлечений, поэтому особо не рассчитывай.

Я: Заботливо. Я и не думала.

Кэр: Завтра поговорим, я спать. С утра позвоню, так и знай.




Глава 3. Возвращение.


Человекможет убежать накрай света, ноне способен убежать отсвоего прошлого. . .

Элиф Шафак. Честь

15 августа 2003г.

Две недели в Минтоне я жила по сценарию Кэролл.

С утра, да в Минтоне я обычно вставала намного раньше, она тащила меня в бассейн, чтобы немного охладиться от удушающего воздуха, членство ее мамы в одном из лучших клубов было очень кстати. Вечерами мы спешили в центр, где нас учили убивать врагов, мы смеялись, а парни нервничали.

А вот во вторник, пятницу и редко субботу Кэролл тащила меня в парк, недалеко от хоккейного стадиона, где летом проходили тренировки мальчиков. Там мы ждали ее любимого Бобби лежа на траве, смотрели на проплывающие облака, и она мечтала о их будущем, описывая все в самых ярких красках и мельчайших подробностях. Зависимость нас от тренировок, от определенного времени меня раздражала, но я была там из-за Кэролл, а она ради Бобби. Он выходил, целовал ее, за ним выбегал веселый и надменный Джордж с ямочками на щеках. Потом мы обычно шли в кофейню или боулинг, где встречались с остальными элементами нашей небольшой коалиции. Через неделю общения с Джорджем я уже не считала его таким заносчивым и мерзким, он все также называл меня холоднокровной, а Кэролл начала все чаще ловить мои взгляды на нем.

Мы сидели в кофейне после тренировки парней, пили молочный коктейли и смеялись над шутками Бобби, как вдруг туда вошла невысокая худая мелированная брюнетка, даже явно заплаканные глаза были красивыми и хитрыми. Она направилась к нам на высоких каблуках.

– По твою душу пришли, – как-то несдержанно грубо сказал Бобби, посмотрев на Джорджа исподлобья. Он повернулся и занервничал.

– Всем привет, – расстроенным голосом произнесла она. – Джордж, можно с тобой поговорить?

– Здравствуй, здравствуй, Мойра! – Бобби попытался улыбнуться.

– Да, конечно,. Выходи на улицу, я сейчас подойду, – Джордж посмотрел на него взглядом, который понятен только им двоим и вышел.

– Видимо все кроме меня в курсе и поэтому я спрошу: кто это? – вопросительно посмотрела я на Кэролл. Но ответил мне Бобби.

– Оооо. Это Мойра, девушка Питера, одного из наших общих друзей, я учился с ней в школе. Когда-то давно с год назад Джордж и Питер ухаживали за ней, но она предпочла ученика колледжа Питера, но как только у них возникает малейшая ссора, она бежит сюда к Джорджу, плакаться в жилетку. А после очередного привлечения внимания Питера к себе, слезки сохнут, иона естественно уходит к нему, оставляя Джорджа с бессмысленной надеждой, хотя он все и так знает. Он ведь далеко не дурак. Вот увидишь, минут через пять он подойдет к нам, заберет сумку и уйдет с ней, в очередной раз, как осел, – с нескрываемой злостью пояснил Бобби.

– Отличная история. Она же старше его получается… – все, что я смогла ответить.

– Это ему нисколько не мешает. Я слишком хорошо его знаю, вот почему у него ничего не складывается с нормальными девушками. Все рвется, как только у Мойры краснеют глазки. Тьфу ты, – подвел черту Бобби.

«Пожалуй, не самый лучший вариант влюбленности для меня» – подумала я. Внутренняя Ева одной ногой стояла в дружбе, а другой увязала в зыбучих песках другого чувства. Пока я витала в мыслях, действительно вернулся Джордж.

– Ребят, мне нужно проводить Мойру домой, у нее… неприятности, – он взял сумку и расплатился.

– В этом исходе никто не сомневался, – ответил Бобби. – Иди, что стоишь, она же ждет тебя. Потом поговорим.

– Тогда до завтра, – произнес он и сорвался с места практически бегом.

Я проводила взглядом Джорджа и вгляделась в ее лицо. Острые скулы приподнимались от выигрышной улыбки. Я уже привыкла к вечерним шуткам друг над другом, поэтому глубоко вздохнула.

– Даже не думай об этом, – предостерегающе сказала Кэр и пригрозила пальцем. – Я знаю этот взгляд.

– Не понимаю, зачем, Кэр. Зачем мне биться в заранее закрытую дверь, – уговаривая себя, сказала я.

– Девчонки, я абсолютно не понимаю, о чем вы говорите, – смотря на нас обеих по очереди, сказал Бобби. Я опустила глаза.

– Просто Ева по глупости решила попробовать добиться его, – выдала Кэр. Она сказала то, что я сама себе боялась сказать на протяжении недели.

Я быстро подняла глаза на нее. Бобби взглянул на меня будто с жалостью, я ждала сарказма или упрека, но он промолчал.

На следующий день я уехала обратно в Уилтонтон, посчитав, что раны подсохли и затянуты коркой.

17 августа 2003г.

По достоверной информации от Лизы – вечеринок для нас не было в тот день. Поэтому мы с девочками взяли пару палаток и вечером направились в наше любимое место на пляже. Каждый год, каждое лето ночь одного воскресенья в месяц мы проводили на пляже, что-то вроде пижамной вечеринки, но под звездами. Тина, как обычно, была ответственной за алкоголь и не запорола эту роль. Никто и никогда не спрашивал, где и как она его доставала, но он всегда был в нужном количестве. В десять вечера, когда мы уже изрядно наговорились и выпили, воздух стал прохладнее. На нас и палатки опустился легкий туман, буквально свисая с плеч. Позади послышались голоса и шорох шагов. От страха побежали мурашки.

– Что испугались! – с криком из кустов выбежал Коннор с пивом в руке.

– Как вы узнали, что мы здесь? – строго спросила Беатрис.

Они с Карлосом так и не продолжили отношения, частично из-за меня, а по большому счету потому, что, прилетев из Буффало, она вернулась к Итану, с которым встречалась вот уже год. Карлос перестал быть ей интересен после рассказа Ширли обо мне и смс от Итана, но он казалось, не мог с этим смириться и пытался привлечь ее внимание при каждой встрече.

– Вы, правда, думаете, мы не знаем все ваши «секретные» места? – усмехнулся Патрик.

– Соскучились без нас? – сказал, появившийся из кустов, Джон и явно обращаясь к Ширли.

– По тебе точно нет, – с присущей ей каплей грубости и одновременно нежности ответила она. Ширли еле заметно мотнула головой, он направился к ней.

– Я смотрю, Ева решила посетить нас своим присутствием. Как в Минтоне дела? – заметив меня спросил Коннор.

– А ты хоть раз туда выбирался отсюда, чтобы сравнивать, – пыталась держаться я. Внутри все дрожало.

– Язвить научилась. Карлос, значит, не только лишил, но и многому тебя научил помимо секса, – не сдержался Коннор.

– Бессмысленно продолжать этот разговор, – вмешался Шон, самый взрослый из всех и самый загадочный персонаж, о котором никто никогда не сплетничал. Он редко проводил время в Уилтонтоне, хотя его можно было застать на самых шикарных вечеринках сезона, поэтому как он оказался там было тайной. – Мы пришли не отношения выяснять, а отдыхать, верно? – обратился он ко всем. – Девушки, вы прекрасны, – он улыбнулся, тени от костра играли на его лице, но я заметила, что он посмотрел на меня.

После него из кустов показались Микки, Карлос и Диего. Диего был как раз кстати, ведь с нами была Холли. Она не пропускала воскресные посиделки и выходила гулять только если знала, что в Уилтонтон приехал Диего. Все знали, что она нравилась ему, но из-за скромности и застенчивости Холли они только улыбались друг другу уже год.

– Какая ты сегодня красивая, Холли, – произнес Диего, как только показался из кустов, улыбнувшись глупо и влюбленно. Она смутилась, и он сразу направился к ней.

– Ну хорошо, что, хотя бы Холли красивая, хоть кто-то должен. Мы и без комплиментов проживем, – заметила Тина, и все рассмеялись.

Проходя мимо меня, чтобы быть поближе к пиву, Коннор улыбнулся и сказал так, чтобы слышала только я:

– Он и девочки не всегда будут рядом, ты же знаешь об этом, Ева. Помни, я у тебя за спиной, – он громко проглотил пиво. Я посмотрела на него исподлобья, а внутри все сжалось от страха.

Шон вместе с Патриком развели костер побольше, посмеявшись над нашим. Мы все взяли по пиву и уселись в круг: Патрик с Лизой еле слышно о чем-то ругались и улыбались остальным, Диего с Холли, которая позволила положить голову ему на плечо, Микки между Тиной и Гейл травил анекдоты, Ширли с Джоном, который шептал ей на ухо что-то явно сексуальное и милое, отчего она посмеивалась, Беатрис с Карлосом, который делал ей комплименты, но меня это абсолютно не трогало, от взгляда на него возникал только рвотный рефлекс и отвращение, Коннор рядом с пивом – его лучшим другом, а я оказалась рядом с Шоном, который попросил поделиться пледом, еще никогда я не была так близко к нему. Он пытался отвлечь меня интересными историями из жизни, он заставил меня смеяться, открывал пиво и мило спрашивал, не замерзла ли я. Примерно в два часа ночи, начале третьего стало понятно, что стоило расходиться. Коннор уже спал рядом с пивом, Ширли с Джоном были уже в палатке, а все остальные побрели домой.

30 августа 2003г.

Последняя ночь лета перед возвращением в будничные реальности.

В эту ночь все побережье мерцало от огней вечеринок, можно было выбрать любую, но из года в год мы останавливали выбор на Конноре. Девочки посмеялись, когда я предложила изменить традицию. Погода будто попрощалась с нами: жаркое утро, удушливый полдень и прохладный вечер с приятным запахом воды.

На вечеринке все разбрелись по разным уголкам дома и сада Коннора. Последний раз я сбежала отсюда, я выдохнула, сжала кулаки и с улыбкой, взяла пиво.

Ширли с Джоном показались на вечеринке только первые минут двадцать и уехали встречать рассвет где-то подальше от огней.

Патрик с Лизой после очередного выяснения отношений посреди сада, уже жарко целовались в углу, прерываясь на пиво.

Гейл с Микки обсуждали очередной фильм под белый русский.

Тина с Диего уговаривали Холли потанцевать хотя бы немного. Карлос строил глазки и целовал руки девушке, которую украл с соседней вечеринки, но это было обыкновенно.

Беатрис с Итаном проводили время на вечеринке его друзей.

Люди постоянно курсировали по дому. Кто-то приходил из соседних домов, кто-то заходил перед походом в бар, кто-то приезжий, кто-то местный, особенно девушки были гостями дома Коннора из года в год.

Достаточно заправившись алкоголем, чтобы при взгляде на Карлоса передо мной не всплывали картинки его ухмылки и простыней, а только естественное чувство тошноты, я пошла танцевать. Как только допинг отпускал меня, я снова и снова напивалась, и курила. Это мне нравилось, нравилось ничего не чувствовать, глушить любые попытки в зародыше.

В очередной раз закурив, я потягивала пиво и проверила телефон.

Джордж: Привет, холоднокровная. Как ты там в Уилтонтоне? Когда в Минтон планируешь возвращаться?

«Вот это новости, от него я не ожидала вопросов» – маленькая Ева в голове встрепенулась.

Я: Здравствуй, Джордж. Завтра приезжаю, мог бы у Кэр узнать. Как вы там?

Джордж: Сегодня была тренировка, но Бобби не пошел, Кэр устроила ему пикник. А мне скучно с ними без тебя. Никто глаза рядом не закатывает.

Я: Или ты скучаешь по мне. Найди чем развлечь себя, мне некогда переписываться.

Джордж: Все может быть. Хорошо, не отвлекаю. До встречи, холоднокровная.

Только в ту секунду в подростковый мозг, наполненный эндорфинами из-за алкоголя и смс от Джорджа прокралась мысль, о том, что я безумно скучала по этому засранцу, по его насмешкам надо мной и Бобби, по его выражению лица, когда он злился, по его ямочкам на щеках, когда он смеялся, по закусанной губе, когда он сосредоточен, по тому как смешно он водил носом перед тем, как чихнуть, по языку, который он показывал, когда мне нечего ему ответить, я злилась, а он веселился. Все это заставило улыбнуться слишком широко для одиноко стоящего курящего человека.

– Что тебя так повеселило? – заметил Шон. – Вряд ли присутствующие способны искренне развеселись.

– Подруга написала, наша личная шутка, – оправдалась я.

– Постоишь со мной немного? – закуривая, спросил он.

– Конечно, мне некуда торопиться, – я улыбнулась.

На улице показалась Гейл с широко раскрытыми глазами и быстро увела меня от улыбающегося Шона.

– Мы так мило общались, – упрекнула я.

– Ева… Это же Шон – подбери слюни, а у меня проблема, – протараторила Гейл. – Пришли внезапно месячные, у тебя есть прокладка, тампон, платок, наконец? Не хочется уходить в разгаре вечеринки.

– Не помню, но скорее всего да. Наверху в сумке во внутреннем кармане, – ответила я и хотела дернуться на улицу.

– Ева! Ау! Ты что думаешь, я помню твою сумку? Найди мне что-нибудь. Ты мое спасение, – она сложила руки в мольбе.

– Лааадно.

Я направилась наверх в комнату, куда мы скинули сумки, куртки, кардиганы, когда пришли. Не включая свет, я вошла в комнату и стала искать сумку. Дверь позади захлопнулась и свет из коридора пропал вместе с хлопком.

– Кто здесь? – спросила я, сжимая сумку в руке.

– Хозяин! А кого ты бы хотела видеть? – я узнала Коннора.

– Что тебе от меня нужно? – голос предательски задрожал.

– Ничего того, чего ты еще не делала, Ева, – он явно улыбался.

Глаза никак не могли привыкнуть к темноте. От учащенного биения сердца закладывало уши, я сглатывала, двигаясь, как мне казалось, к двери. Когда в очередной раз я моргнула, и глаза различили очертания лица Коннора, он склонялся надо мной.

– Я знаю эту комнату гораздо лучше тебя, поверь, – с ухмылкой сказал он и в эту же секунду толкнул меня в сторону кровати, стоявшей прямо позади. Я упала на кучу одежды, почувствовала боль от впившейся в меня пряжки или молнии. Тело Коннора накрыло меня, а губы нашли мои так быстро, что я не успела закричать. Его рука хаотично гладила мою ногу, отыскала грудь, пытаясь расстегнуть лифчик. Я пыталась бить его по плечам и пинаться. Как только он перестал стараться поцеловать меня, убрал свои губы, я закричала, но музыка внизу заглушала голос. Я чувствовала, как предательски текла слеза. Его рука решила протиснуться в мои джинсы, но ремень помешал сделать это быстро.

– Тебя никто не услышит, даже не надейся, – с тоном победителя произнес он, явно чувствуя себя героем. – Я возьму, что хочу.

Я услышала Гейл, которая искала меня.

– Кто-нибудь видел Еву. Где носит эту задницу, – она нервничала за дверью.

– Геееейл! – из меня вырвался крик отчаяния.

Коннор быстро закрыл рот рукой. Гейл открыла дверь и включила свет.

– Ты что здесь делаешь? Ева, это ты? – она кричала. – Желающих добровольцев нет, так ты решил нас насиловать? – она уже оттаскивала Коннора. Микки, всегда следующий за ней неподалеку, вбежал в комнату и отпихнул Коннора.

– Ты что совсем с ума сошел! Коннор, это переходит границы любых приколов. Ева, поднимайся, ты в порядке? – прокричал Микки и подал руку.

– В порядке она, не сомневайся, я ничего не делал, – Коннор ехидно улыбнулся.

– Или точнее не успел, – прошипела Гейл.

Я поднялась с кровати, сжимая сумку хваткой мертвеца, одновременно дрожа. Ремень практически расстегнут, кофта задралась до груди. Гейл привела меня в порядок и вывела за руку на улицу. Я вышла, прихватив бокал пива по дороге, и пыталась закурить, но зажигалка выпала из дрожащих пальцев.

– Ты не часто выходишь курить? – спросил Шон, зажигая спасительное пламя. Я ничего не ответила, а только лишь посмотрела на него огромными от ужаса глазами и натянуто улыбнулась покусанными губами. Я глубоко затянулась.

– Что с тобой, Ева, ты вся дрожишь, что случилось? – он схватил меня за плечи.

Я молча опустила глаза, сделала большой глоток пива и снова затянулась.

– Ева, ты как? Тебя проводить? – спросила Гейл, набрасывая кардиган на плечи.

– Я сам ее провожу, не переживай. Мне все равно уже пора, – сказал Шон, не дав мне ответить.

– Тебе же в другую сторону? – она не сдавалась.

– Ничего страшного. Есть повод прогуляться в такой прекрасный вечер, а еще и в отличной компании, – он улыбнулся.

– Ева?

Я только положительно мотнула головой.

– Только без глупостей, Шон. Хоть ты не будь придурком. Ева, жду смс от тебя. Сразу же! – сказала Гейл и пригрозила нам пальцем.

Докурив сигарету до жжения пальцев, мы направились в сторону дома. Я чувствовала себя под защитой с Шоном, хотя он просто шел рядом.

– Я думаю, ты не хочешь разговаривать, – четко подметил Шон.

Это было единственное полное предложение за всю дорогу. Шон шел рядом и периодически насвистывал. Вокруг стрекотали кузнечики, а я все еще слышала дыхание Коннора и биение крови в ушах. Около дома, он повернулся ко мне, посмотрел будто внутрь и улыбнулся по-доброму.

– Спокойной ночи, Ева. Ты молодец. Все наладится, поверь мне, – сказал он, обнял, поцеловал в щеку, развернулся и ушел. Пару раз он обернулся и махнул рукой.




Глава 4. Поцелуй и его последствия.


Насвете нет ничего совершенно ошибочного. Даже сломанные часы дважды всутки показывают точное время.

Пауло Коэльо

4 сентября 2003г.

Начался новый учебный год покорения старших классов, новые предметы внесли разнообразие в школьные будни, а новые знакомства в общественную жизнь. После лета мы шумно и с объятиями встретились со школьными подругами.

Мишель или просто Миша приехала к нам из Франции, именно она вырастила во мне желание изучать французский и практически силой заставила пойти на курсы.

Сара и София тоже улыбались. Их история вдвойне интересная. Они сестры по отцу, абсолютно не похожи друг на друга ни по внешности, ни по характеру. Мистер Даллас, основавший небольшую мебельную фабрику в Толедо, приезжал разведать обстановку продаж в Минтоне лет шестнадцать назад и разведал ее так, что мамы Софии и Сары оказались немножко беременными примерно в одно время, а он улетел обратно в Толедо, решив, что открытием очередного магазина займется его заместитель. Больше его никто не видел и скорее всего не искал, а вскоре с разницей в несколько месяцев появились на свет две прекрасные девочки, а их семьи до сих пор живут по соседству. София крупная, но от этого не менее добрая и умная, не любила высказывать мнение, хотя имела его на любую ситуацию. Состояла фотографом в кружке по выпуску школьной газеты. Сара же наоборот капитан команды по плаванию, обожала привлекать к себе внимание, но это для нее несложно. Большие зеленые глаза, длинные прямые волосы практически всегда в высоком хвосте и улыбка такая милая и ехидная, будто она поймала тебя на лжи. В свои 15 она знала, кажется, уже больше половины Минтона. Иногда казалось, что она темпераментом просто гасила Софию, незаметно для нее самой. Мы с ней общались и называли себя подругами, но чаще это больше походило на незримый поединок.

И, конечно, Кэролл, она разбавляла наш кружок задором и легкостью.

– Как прошло лето, девочки? – спросила радостная Мишель. Они с Софией уже подпирали стену рядом с доской объявлений.

– Оооо, это лето оказалось на удивление прекрасным. Теперь у меня есть Бобби, у него есть я, и мне больше ничего не надо. Вот бы со школой было также просто, – восторженно воскликнула Кэр.

– Прекрасная новость, новый парень Кэр. Надолго ли только неизвестно, – появившись из-за угла, сказала Сара. – Девочки. Приветствую.

– Эффектное появление у тебя получается великолепно, – улыбнувшись, ответила я.

– У нас с Бобби все серьезно, – Кэр надула губки.

– Никаких сомнений. Прости, если я резко высказалась, – Сара исправилась. – Что сегодня нас ждет? Уже набрали себе предметов и внеклассных занятий, чтобы загрузиться по самые гланды? – спросила Сара будто не желая слышать ответы. – Хотя Софии это точно понравится, да? – она толкнула ее бедром.

– Я возьму только то, что мне понравится и пригодится для поступления, – ответила София. – Но газету я не брошу в любом случае.

– Да, какая разница, что выбрать, мы снова вместе. Мне срочно нужно познакомить вас с Бобби, он замечательный, – обнимая нас, сказала Кэр.

– Пора в класс, – влезла я.

Занятия прошли быстро. Сара и София отказались от прогулки, а Миша побежала на занятия танцами, в которых была бесподобна. Мы с Кэр шли домой, щурясь от осеннего солнца, ласкающего кожу.

– Сегодня вечером часов в семь встречаемся с Бобби в кофейне, идешь с нами? – спросила Кэр, когда мы присели во дворе на скамейке, а она достала очередной чупа-чупс.

– Конечно, а Джордж придет? – как бы, между прочим, спросила я.

– Еваа, только не это. Ты что влюбилась? Он не для тебя, я же говорила.

– Кэр, нет, я не влюбилась. Хотя, с другой стороны, ты с чего взяла, что не для меня. Почему и кто так решил?! Кто вообще решает, кто для меня, а кто нет! – вспыхнула я от гнева.

– Эй, остановись, не стоит так кипятиться, – Кэр подняла ладони. – Просто я вижу, как он общается с девушками, которые ходят за ним. У него не заложена программа сохранения отношений и вообще отношений. Он бабник, говорю, как есть, – пыталась успокоить меня Кэр. – Если хочешь, пробуй, я за тебя, ты же знаешь, но не думаю, что попытка удастся.

– Надеюсь, что ты на моей стороне. Напиши минут за двадцать до выхода, – еще кипела я. Я встала, схватила рюкзак и пошла к лестнице.

– Он будет! Джордж! Ева, он тоже будет там, – уже в спину крикнула Кэролл.

Я остановилась буквально на пару секунд и улыбнулась, но этого никто не видел.

Вечером, когда мы зашли в кофейню, все уже собрались за большим столом.

– Зайка, идите сюда, – позвал Бобби.

– Ева. Рад видеть, – улыбнулся Джордж. – Я взял большой шоколадный, как ты любишь, – он подвинул коктейль ко мне.

– Джордж, взаимно, – я расплылась в улыбке. Заметив, как Кэр закатила глаза, я поджала губу и села.

– Тебя как будто не было целую вечность. Я даже скучал. Теперь я снова перестану быть третьим лишним, – подмигнул Джордж и на его щеках появились ямочки. Я чувствовала, как покраснела и опустила голову к соломинке.

Все в голове встало на свои места. Тогда в кофейне над стаканом коктейля, холодившего губы, я твердо решила: он должен быть моим, эти ямочки должны принадлежать только мне, а эти большие ладони перебирать мои волосы, а губы целовать только меня, от его смс я должна улыбаться.

21 сентября 2003г.

Вот уже две недели я показывала Джорджу, что он мне нравится, кажется, что это заметили все, кроме него. Он словно включил функцию тупинатора. Единственное чего я не успела, так это прямо сказать о чувствах, которые переполняли меня и раздражали все больше. Случайные прикосновения, вопросы про тренировки, которые меня никогда не волновали, милые взгляды из-под ресниц, смех над всеми его шутками, комплименты, словно он девушка-красавица и другие мелкие глупости. Я явно тешила его эго, но он держал меня на расстоянии вытянутой руки или двух. Только первую неделю он подыгрывал мне, хихикал и пару раз покраснел, но потом как по щелчку пальцев все вернулось в прежнее русло глупых шуток. Я сдалась.

Воскресенье. Теплое солнце играло бликами на окне. Я не хотела просыпаться, но пикник в парке заставил подняться. Я не смогла отказать Кэролл в ее затее. Нам суждено было встретиться с Джорджем и его безразличием. Сара, София и Миша были приглашены Кэр для знакомства с Бобби и пикника в парке.

– Классно выглядишь, – сказала Кэролл и поцеловала меня в щеку. – Новые кеды, салатовые, прикольные.

– Ага, они моментально влюбили меня в себя.

Кеды, джинсы, желтый свитшот и синий жилет. Яркие вещи делают яркое настроение – решила я, заглянув утром в шкаф.

– Также, как и некоторые люди, – сказала еле слышно Кэр. Я метнула на нее взгляд, но не ответила. – А я? Я тоже классно выгляжу, – Кэр кружилась в новом синем платье.

– Твое платье просто шикарное, особенно с этой курткой, а корзина для пикника дополняет образ, – засмеялась я.

– Твои комплименты иногда похожи на насмешку, ты знаешь? – покачала головой Кэр. – Ладно, нет времени на лишние разговоры, пойдем, нас уже наверняка ждут.

– А не нужно приходить раньше, тогда и ждать не придется.

– Философия Евы в действии.

Мы рассмеялись. Она схватила меня за руку, и мы направились в парк, где нас уже ждали. Девочки уже разложили пледы, набор для пикника, принесенный ими, уже познакомились с Бобби и остальными, которые играли во фризби, щурясь от осеннего солнца. Завидев нас, София подбежала с объятиями.

– Бобби, Бобби. А вы не говорили, что Джордж такой симпатичный, девочки. Даже Сара в восторге, – с изумленными глазами прошептала она.

– Даже не думай. Вон Ева за ним уже две недели ходит, все вплоть до официантов в боулинге и кофейне заметили, а ему все равно, будто он слепой или… Тупой, или… Ему все равно… – она прервалась, хотя все уже сказано. Кэр извинительно посмотрела на меня.

– Ева, это правда? Почему ты ничего не рассказывала? – вопросительно смотрела Соф.

– Хммм, дайка подумать… Ты знаешь, о своих поражениях я стараюсь молчать в одиночестве и темноте. Тут нечем хвастаться. Он свободен, насколько я знаю, поэтому вперед, если хочешь или Сара желает, – махнула я рукой в его сторону, оторвалась от Соф и пошла дальше по направлению к пледу.

– Мы вас заждались. Ева ты опаздываешь как всегда? – подмигнула Сара.

– А ты знаешь – да. Я не опаздываю только в школу, остальное дело настроения. А вообще у меня сегодня слишком хорошее настроение, чтобы думать об этом, – подмигнула я.

– Боевой настрой, – Сара улыбнулась.

– Сегодня и, правда, прекрасный день. Хочу бутерброд с тунцом, – вмешалась Миша.

Бобби обнял Кэр, поцеловал как обычно слишком страстно для лишних глаз, но к этому все уже привыкли. Потом поздоровался со мной:

– Ева. Классно выглядишь. Желтый тебе явно к лицу. Молодит, – он громко рассмеялся.

– А как же я? – Кэр надула губки, Бобби мгновенно прошептал ей что-то на ухо, она широко улыбнулась и даже покраснела.

– Да, даже лимоны сейчас тебе завидуют, я уверен, – сказал Джордж за спиной.

– И ты здесь. Мило, а я тебя как-то не заметила, – с ухмылкой ответила я.

– Я смотрю у вас высокие отношения, – не без иронии заметила Сара.

– Не обращай внимания, они всегда так общаются, это даже забавно. Они только разогреваются, кстати, – засмеялся Бобби, схватив яблоко. – Джордж, давайте в футбол.

Джордж улыбнулся мне, но не удостоил ответом и убежал вслед за Бобби. Ребята периодически совершали набеги на плед с едой, а мы лежали друг на друге и болтали обо всем вплоть до образов облаков над головой, ведь скоро ожидались дожди, все золотые листья и газоны превратятся в серую массу.

– Кэр, зайка, может, поиграешь с нами, наконец. Ты же любишь футбол, – Бобби сделал жалобный взгляд.

– Ты что с ума сошел! Сегодня я истинная леди, ты не заметил, что я в платье. Какой футбол может быть, – с нарастающим недовольством ответила она. – Вон Еву позови, она тоже немного играет и одета по случаю.

– Разве она умеет бегать, а нужно еще и по мячику попасть, – отшутился, появившийся из ниоткуда, Джордж.

– Ау… Я вообще-то здесь и бегать я умею, – вскипала я.

– Проверим? – подмигнул он.

Его надменный вид победителя разорвал во мне гранату злости и ярости. Я вспорхнула с пледа, потянулась и побежала на имитацию футбольного поля, думая о том, как бы не испачкать новые кеды.

Когда Джордж в попытке перехватить у меня мяч упал, так и не дотянувшись до него ногой, я ликовала. В какой-то момент мяч одиноко катился от передачи Питера, я с Джорджем рванули к нему. Я не заметила, как пробегая мимо, он подставил подножку и схватил за край жилета. Мы оба оказались на траве и покатились вниз под холм. После того, как все вокруг перестало кружиться, Джордж оказался на мне, он все еще держал меня за жилет. Он улыбался хитрой, но мягкой улыбкой с ямочками, которые приводили меня в восторг. Он смотрел прямо в глаза.

– Зачем ты это сделал?! Ты мог убить меня, – пыталась кричать я.

– Тссс… Я понимаю, что я делаю. Я играю в хоккей и знаю, как надо падать и удержать других во время падения, поэтому и держу тебя. Ты в безопасности, детка, не сомневайся, – подмигнул этот подлец.

– В безопасности? Это говорит мне тот, который поставил мне подножку, а теперь утверждает, что все в порядке, – я округлила глаза. – И вообще слезь с меня, не дома на диване так-то, – начала вырываться я, хотя это было немного напускное.

– Пока ты не успокоишься, мы останемся в таком положении, поверь, я смогу тебя удержать, – ответил он, смотря в глаза.

«Можешь не отпускать меня вечность» – пронеслось в голове.

– Ты такая красивая, когда злишься, если бы ты только знала. Появляется огонь в глазах, а ямочка на подбородке становится еще глубже. А в этой желтой кофте я не могу отвести от тебя взгляд, – сказал он на ухо, лаская словами.

Он оторвался от уха и снова посмотрел в глаза, где бегущей строкой читалось желание. Он просто смотрел, а потом убрал мои волосы, прилипшие к лицу, я сглотнула, думая только о его губах. Я оказалась в плену его немигающего взгляда. Я чувствовала, как наше дыхание смешалось, от этого стало тепло, а сердце стало биться чаще. Он прильнул ко мне мягкими, пухлыми губами, сладковатыми на вкус. Я не сопротивлялась властным движения его бархатных губ и ответила тем же. В теле взорвался фейерверк из волнения, восторга и радости, безграничной, как океан, разум унес меня высоко над парком, заставляя кружиться и парить в воздухе. Закусив мою нижнюю губу, он оторвался от меня, вернув астральную проекцию обратно в тело. Я не открыла глаза, чтобы случайно не проснуться, полуоткрытые губы просили еще, явно пылающие страстью. Через секунду я снова почувствовала его приближающееся дыхание, и второй акт симфонии поцелуев продолжился с двойным напором. Казалось, мы провели в таком положении, взрывая салюты внутри меня целую вечность. Джорджа заставил оторваться от меня голос Тома.

– Мы вас уже потеряли, может, вернетесь на землю, – засмеялся он.

Джордж улыбнулся, несколько раз прерывисто поцеловав губы и щеки.

– Детка, придется идти, – он поднялся и подал руку.

– Видимо так и есть, – я ответила с сожалением.

Он шлепнул меня по попе, выпачканной травой, и помог взобраться на холм.

Я сияла улыбкой, которую было невозможно стереть, да и желания не возникло. Мы провели в парке еще несколько часов. Джордж сидел все это время рядом со мной.

Мама: Через сорок минут все будет готово. Где ты?

Я: Буду вовремя.

Наш традиционный воскресный ужин ждал меня.

– Придется попрощаться, меня уже ждут дома. Было приятно со всеми увидеться. Девочки, до завтра, – попрощалась я со всеми, смотря на Джорджа.

– Да, ребята, мне тоже пора. Заодно Еву провожу, этой попке явно нужен охранник, – быстро засобирался он.

– Идите уже. Надоели, – сказал Том. Том один из хороших друзей Джорджа, учился в частной школе и приезжал на выходные.

Домой мы дошли достаточно быстро, он обнимал меня около подъезда минут 15, терся носом и целовал, пока телефон не разразился звонком от мамы.

– Мне правда пора, – я оторвалась от его губ.

Он поправил пряди, выбившиеся из хвоста, и поцеловал краешек рта.

– До встречи, детка, – прошептал Джордж.

Он развернулся и ушел, несколько раз обернувшись.

Вечер прошел, как все воскресные вечера нашей семьи. Папа шутил и рассказывал истории из ветеринарной практики пока не пришла мамина подруга с мужем. После этого я могла уйти в комнату. Я слышала, как позже мама отчитывала папу за перебор с алкоголем, как он что-то говорил в ответ, я включила музыку в наушниках и не слышала дальнейшего разговора на повышенных тонах.

На следующий день занятия пролетели, как реактивный самолет. Весь день я улыбалась, будто лицо заморозили.

Я резко встала посередине улицы.

– Где твоя глупая улыбка, которую ты носила весь день? – пошутила Кэр.

– Видимо слетела. Слушай, Бобби писал тебе сегодня?

– Конечно, как иначе, – изумилась Кэр. – Джордж тебе ничего не написал, да? Я тебя предупреждала, – не дождавшись ответа, дала заключение Кэр. – Ладно, пойдем, может, я ошибаюсь.

Но что-то подсказывало мне, что ошибалась именно я.

Мы пришли в боулинг. Бобби и Джордж были за столом, остальные играли. Бобби поприветствовал Кэр в их стандартном режиме.

– Ева… Привет, – Джордж еле заметно улыбнулся, посмотрев на меня.

«И это что все?» – пронеслось в голове. Серьезно? Все изумление, казалось, было написано на лице.

– Приятный вечер, – сказала я.

Минут через пятнадцать подошли все остальные, и стало наплевать на глупую ситуацию и напряжение, витающее в воздухе из-за меня и Джорджа.

– Всем привет, – позади послышался голос, который ввергал меня в ужас, это Мойра, положившая руку на плечо Джорджу. – Готов? – обратилась она к нему.

– Да, сейчас, только расплачусь, – вынимая деньги, сказал Джордж.

– Мойра, дорогая, подожди его на улице, будь умницей, – как можно милее улыбаясь ей, сказал Бобби. – Джордж, можно тебя на минутку.

Они отошли и в течении минут пяти выясняли отношения так близко к зоне дорожек, что ничего не было слышно, как Кэр ни старалась расширить ушки. После разговора Джордж даже не подошел, он махнул нам рукой и вышел на улицу, а Бобби немного нервничая, вернулся к столику.

– Малыш, все хорошо? – спросила Кэр.

– Да, все просто замечательно, когда рядом есть ты, – он поцеловал ее. – Ева, как ты? – он взглянул на меня с жалостью. – Ты ему нравишься, но он придурок.

– Ты знаешь, мне, конечно, неприятно, но он же не единственный на всей земле. Ждала ли я чего-то после вчерашнего? Да, конечно, но сойдемся на том, что ничего не вышло, – я в ответ улыбнулась.

Я ушла раньше, когда меня накрыло грустью и безнадегой. Я шла домой медленнее обычного, обращая внимания на мир вокруг. На целующиеся пары, которые вставали посреди улицы, как парень набрасывал куртку на плечи подруге, как улыбались девушки, когда им дарили цветы.

19 октября 2003г.

Погоня за Джорджем перестала быть моей целью. Я наблюдала как он и Мойра уходили вместе, она никогда не оставалась с нами, возможно потому, что всем, кроме Джорджа, она была неприятна. Я в ответ только улыбалась. Меня хватило на неделю, а когда уголки рта болели от напряжения, я решила, что учеба и посиделки у Софии интереснее мыльной оперы «Как не пнуть Мойру». Кэр и остальные ребята почему-то считали своим долгом попытаться свести нас с Джорджем вопреки всему.

В очередные выходные, когда Том приехал из школы, он позвонил и предложил встретиться. Я согласилась. Он отличный, добрый парень небольшого роста с карими глазами. В кофейню 28 сентября я пришла немного позже обычного, в полной уверенности, что Джордж уже ушел, но я ошиблась. Уже в дверях я увидела его за столом, я уже развернулась, когда меня окликнула Кэр. Мойра не появилась, но и Джордж не пошел с Бобби провожать Кэр и меня, а вот Том замечательно его заменил, хотя его шутки были совсем не колкими.

Следующие попытки свести нас за одним столом последовали от Кэр. В первый раз я поверила ей и пошла, когда она убедила меня в том, что Джордж не планирует появляться, но он, внезапно только для меня, заявился. Мне стало так смешно, что вместо приветствия я рассмеялась прямо ему в лицо. А во второй раз я решила не уточнять, ведь услышать правду было маловероятно, а мне не хотелось сидеть дома. Когда в тот вечер 10 октября мы вошли в кафе, Джордж уже сидел за столом с Бобби, Питером и Майком. Завидев меня, он засмеялся, а Бобби подмигнул. Весь вечер я ловила взгляды Джорджа на себе, он даже не пытался отводить глаза, если я замечала, но и прямо ко мне он тоже не обращался. После прогулки по аллее, Джордж, все же, пошел домой с нами, пару раз назвав меня холоднокровной.

– Ева, с добрым утром, солнечным и теплым, – Кэр щебетала на другом конце провода.

– В десять утра… в воскресенье… я не готова к такому началу.

– Ты бука. Ты что кофе не выпила еще?

– Не дуй губы, я в процессе.

– У меня идея и я прошу ее поддержать.

– Я одно большое ухо, продолжай. Я пока кофе выпью.

– Сегодня, если ты не заметила, дождь не идет с самого утра, как 4 дня до этого и сегодня воскресенье, поэтому я хочу провести его на свежем воздухе.

– Про дождь это ты хорошо подметила, а какое у тебя предложение?

В два часа дня мы с ней встретились.

– У тебя еще не пропало желание нас всех заморозить? – поцеловав в щеку Кэролл, сказала я.

– Ты хочешь меня обидеть? – она зло взглянула на меня. – Мы всю неделю ходили в школу с зонтами, а сегодня солнце, надо ловить момент. Тем более на улице не холодно, не придумывай, – она улыбнулась и схватила меня под руку.

– Дорогая, не обижайся. Ты же знаешь, я поддержу любую идею, – уверила ее я.

– Ладно, я тебя прощаю. Я не вижу твой плед, где он? – Кэр удивленно взглянула на меня с ног до головы.

– Какой плед? Ой…– я развела руками. – Слушай я взяла денег на пиццу. А пледа у меня нет. Майло нагадил на единственный, после этого он превратился в его собственный, – пожала я плечами.

– Валить на Майло свою забывчивость нехорошо, – толкнула меня плечом Кэр. Я засмеялась, и мы двинулись к парку. Уже ближе к месту встречи, я заметила, что все, кроме меня, все-таки взяли с собой эти чертовы пледы, даже Джордж. «Видимо замерзнуть сегодня суждено только мне, также, как и есть пиццу» – Ева в голове развела руками в пледе.

– Так, всем привет, ребята. Том, ты разве не должен был сегодня уехать? Хотя, прекрасно, что не уехал, – Кэр вошла в кураж, ее явно не волновали ответы окружающих. Том успел только открыть рот. Быстро поцеловав Бобби, она принялась раздавать команды. – Бобби и Джордж помните то место, где несколько скамеек напротив друг друга, мы идем туда, если занято – сдвинем сами. Майк, помоги им. Том и Миша, отправляйтесь в кофейню, но только за кофе, а не за вашими любимыми пирожными, – Миша показала ей язык. – София, настраивай фотоаппарат, чтобы мы все и особенно я вышли великолепно. Ева, как единственный человек, вечно забывающий все, с тебя заказ пиццы. А я пока выложу все из корзинки.

– Хорошо, генерал, – усмехнулась я, но каждый из нас принялся выполнять поставленную задачу.

– Что ты забыла на этот раз? – шепотом поинтересовался Джордж.

– Я забыла плед всего-то.

– Хоть в октябре на улице это не первая вещь, которая приходит в голову, но на пикнике вполне пригодится, но… Ничего страшного, я с тобой поделюсь, не замерзнешь, холоднокровная, – толкнул меня бедром Джордж и пошел к Бобби.

Я сбегала в пиццерию через дорогу и попросила доставить заказ в парк, чем рассмешила всех гостей пиццерии.

– Задание выполнено, генерал, – отчиталась я перед Кэр.

– Прекрати так меня называть, мне не нравится. Помоги Тому и Мише принести кофе, мне кажется, они не вспомнят, кто какой любит, а ты точно знаешь, с твоей-то памятью, – ответила генерал Кэр.

Бобби подошел к ней, обнял сзади за талию и что-то прошептал на ухо, после чего она воскликнула:

– Ты тоже на ее стороне, я не генерал, просто контроль вам необходим!

Я помогла ребятам с выбором нужного кофе, и мы направились обратно. Ребята уже выполнили все поручения Кэролл. София фотографировала все вокруг, включая нас. В плане фотографии она просто асс. Пиццу принесли быстро, даже кофе не успел остыть.

– Так, все готово, рассаживаемся. Ева, ты решила, кто будет мерзнуть вместе с тобой? – съехидничала Кэр.

– Она уже нашла, не переживай, – ответил Джордж.

Кэролл с прищуром взглянула на него и уселась на скамейку. Она запрокинула ноги на Бобби. София расположилась рядом с ними, периодически вставая, чтобы сделать фото падающих листьев или нас в непринужденной обстановке. Миша, Том и Майк составили коалицию на второй скамейке, для меня и Джорджа осталась третья, целиком в нашем распоряжении. Я подогнула ноги под себя, Джордж сел рядом и накрыл нас желтым пледом, который оказался, и правда, большим, как одеяло на семью из пятерых. Когда мы заняли места, расхватали пиццу и именные кофе наше воскресенье официально началось. После круга в «Угадай, кто я?» и нескольких забавных историй Бобби и Джорджа про соревнования и сломанные конечности команды, я почувствовала под пледом движение. Руку сверху накрыла ладонь Джорджа, в этот момент я взглянула на него, он вел себя так, будто ничего не произошло, ни одна мышца его лица не дрогнула, а рука тем временем нежно поглаживала пальцы. Я продолжала смотреть на его профиль, с ямочками от ухмылки.

– Что-то не так? – он резко повернулся ко мне и сжал ладонь. В его глазах бушевал огонь.

– Я… Я… Я думаю, что все хорошо, но я не уверена,– нерешительно ответила я. Поверить ему и обжечься еще раз – не самая заманчивая перспектива. Мы только начали нормально вести себя на людях. Хотя… Когда он смотрел на меня я буквально улетала из тела, была выше всего вокруг. София даже успела сделать пару кадров моей неловкости. Пока никто не заметил, Джордж под пледом схватил меня за ремень и подвинул ближе к себе, насколько это возможно. Я оказалась спиной к нему, он обнял меня за талию, как будто прожигая жаром мою кожаную куртку. Я таяла словно эскимо на батарее.

– У вас двоих что-то происходит или мне кажется? – спросила Кэр, когда мы пошли в кофейню за добавкой.

– Если честно я не знаю. Я его совсем не понимаю. Бобби ничего не говорил тебе? – призналась я.

– Нет. Главное, чтобы не вышло, как после футбола. Хочу, чтобы ты ходила гулять со мной, – надула губы Кэр.

– Не переживай, сейчас я готова к плохому. Пусть будет, как будет, – улыбнулась я.

– Значит, следуем плану.

Возвращаясь с новой партией кофе, я взглянула на Бобби, который почему-то странно улыбался и смотрел на меня, а не на Кэр, как обычно.

– Ева, давай фотографироваться, пока снова не пошел дождь! – прокричала Кэролл и поставила кофе рядом с Джорджем. Она побежала к Софии, снимавшей детей.

– Я сейчас подойду.

– Она снова чуть не забыла, какой кофе ты любишь, – я соврала и отдала стакан Бобби.

– Кофе – это предлог, я правильно понял?

– А ты, оказывается, хорошо разбираешься в людях, Бобби Кессиди. Ты раскусил меня, поэтому отвечай: почему ты так странно улыбаешься, а точнее даже светишься? – прищурилась я.

– Мы так много общаемся, а ты до сих пор не поняла, что я не расскажу тебе, глупышка, – засмеялся он. – Без обид, просто не думай об этом. Кстати, ты не против если с нами сегодня Джордж прогуляется?

– Раньше ты никогда не спрашивал, да и кто я такая, чтобы отказать.

– Ева, пойдем уже! – нервничала и кричала Кэр, уже набрав букет из листьев для нас обеих.

– Просто не думай об этом. И иди уже на фотосессию, – повторил Бобби, все также ухмыляясь.

– Ты странный и я тебе не верю, Бобби Кессиди.

Он никогда не рассказывал того, чего не хотел. Мы с девочками бросались листьями, корчили рожи и валялись на траве пока София фотографировала нас с неподдельными улыбками.

– Фотографии будут шикарными, я уверена. Сегодня займусь ими, просто не терпится. Миша, поможешь мне? Пока ребят, – с восторгом сказала София, обнимая любимый фотоаппарат.

– Если только недолго. Ладно, мы тогда пойдем. Кэр, все как всегда здорово, до завтра, – попрощалась Миша.

– Девочки, я с вами. Всем пока, – поддержал Том.

– Я, пожалуй, убью парочку десятков врагов, – решил Майк и ушел.

Нас осталось четверо.

– Как вам день на воздухе? Только честно, – собирая пустые кофейные стаканы, спросила Кэр.

– Даже не сомневайся, – поцеловал ее Бобби.

– Конечно, Кэр. Не беспокойся, день, как всегда, удался, – успокоила ее я.

– Только кто-то замерз, верно? – толкнул меня бедром Джордж. – Видимо ты не холоднокровная, как я всегда думал.

– Я не замерзла. Все в порядке, – возмутилась я, но почувствовав, как на плечи опускается плед и совсем не противилась. – Но плед оставь.

– Придется мне сегодня пройтись с вами, а то кто-то заболеет, – улыбнулся он, смотря на Бобби.

– Видимо придется, – поддержал его он с улыбкой.

– Вы странные, ребятки, – Кэр с подозрением посмотрела на них.

Не было смысла спрашивать что-либо у этих заговорщиков. Мы собрали мусор и двинулись в сторону дома.

– Слушай, Кэр, я знаю, что было бы прекрасным окончанием вечера. Если ты не догадалась, то это качели. Как тебе идея? – с огромным энтузиазмом выпалил Бобби около дома.

– Дааа, точно, вот чего я хотела! – завопила Кэр, набросившись ему на шею. Она обожала качели и леденцы на палочке, кажется, детство никогда ее не оставит. – Вы пойдете с нами?

– Не люблю качели, – сморщил нос Джордж и слегка дернул меня за рукав под пледом. – Я пригляжу за своим пледом, а вы идите ребят, развлекайтесь.

– Ева? – вопросительный взгляд Кэр уставился в меня.

– Иди, я знаю, как ты это любишь. До завтра, я тоже сейчас поднимусь домой. Ты же знаешь воскресный ужин без меня не ужин, – улыбнулась я самой мягкой из своих улыбок и подмигнула ей.

– Присядем? – как только Бобби с Кэр скрылись в арке, предложил Джордж.

– Я бы лучше попрыгала тогда или отправилась домой, я замерзла, если честно, – я замоталась в плед еще сильнее.

– Попрыгала? Серьезно? Здорово, я не против, – схватил меня за руки Джордж и начал прыгать вместе со мной на месте, смеясь, как ребенок. Мы будто взлетали.

Мы прыгали прямо во дворе, смеялись так громко, что выгуливающие собак люди странно оборачивались. Действительно стало теплее. Как только мы прекратили, он не отпустил ладоней, а прижал их к губам. Он согревал их горячим дыханием после поцелуя.

– Может, все-таки присядем? – снова предложил он, оторвав губы от рук. Мы сели.

– Мне кажется, что ты немного нервничала из-за Мойры после нашего поцелуя, – он вдруг начал говорить.

«Немного??? Серьезно? Да ладно. Мы что, правда, будем об этом говорить сейчас» – пронеслось в голове. Я невольно закатила глаза, а он заметил.

– Слушай, было и было. Я прекрасно знаю, что статус бабника нужно поддерживать, а тут дурочка Ева нарисовалась, – ответила я первое, что пришло в голову, пытаясь освободить ладони от лучшего плена, но внутри я уже вскипала.

– Твоя кровь закипает, я чувствую. Я хотел сделать это уже долгое время, – не закончив говорить он нежно провел большим пальцем по моей нижней губе и остановился на подбородке, от чего рот слегка приоткрылся. Он стремительно приблизился ко мне и поцеловал мягкими губами. Все произошло так быстро, что я не успела сориентироваться и просто замерла с застывшей нижней губой и его привкусом на ней. Сердце будто остановилось на пару секунд типа: «Что? Что случилось? Да, ладно» и заколотилось с бешеной силой.

– Так я продолжу, пока ты приходишь в себя. Ты, возможно, заметила, что обычно мне нравятся барышни постарше, – он замолчал, а я помотала недовольно головой и снова закатила глаза. – Я заметил. Не стоит закатывать их при мне. Но сейчас, я не понимаю, что произошло со мной, я постоянно думаю о тебе, с тех самых пор, как увидел. Ты была такая отстраненная и недовольная, – он улыбнулся.

– А ты засранец и бабник, который этого не скрывает, – выпалила я.

– Ева… Погоди с комментариями. Я пытался гнать от себя мысли о тебе ежедневно. Вот ежедневно, – он потянулся ладонью к моему лицу. Я подалась назад, сжала глаза и будто проснулась.

– Ты сейчас думаешь, что я в это поверю? Вот так просто. Думал он обо мне. Ха, – собрав всю волю в слова, ответила я, вырвала ладонь из обжигающих оков его манящего дыхания.

– Ева… – попытался заговорить он.

– Ты считаешь нормальным чуть не убить меня в парке, поцеловать на глазах у всех, у всех, блин, а потом как ни в чем не бывало бесить меня своим появлением с Мойрой, тьфу! Потом, когда я научилась улыбаться тебе не проклиная, снова как ни в чем не бывало целовать меня и говорить, что ты, оказывается, думал обо мне все это время. Ха и еще раз ха! И, по-твоему, это нормально? Я больше не хочу это терпеть, мне надоело понимать тебя, – накричала я на Джорджа, как будто в меня вселился гном уверенности. – Забирай плед, спасибо тебе за него, кстати, и можешь валить к Мойре или к кому-нибудь постарше или уродливее, это не мое дело, – запутавшись в пледе, пытаясь быстро его снять с плеч, кричала я, махая руками одновременно. Он оказался слишком большим, когда от моего внезапного вскакивания полностью раскрылся и накрыл меня с головой. Когда я, наконец, освободилась от оков этого желтого чудовища, он упал на асфальт позади меня. А я застыла. Джордж стоял перед разбушевавшимся желтым пятном в лице меня, на одном колене и ждал, пока истерика прекратится. Он улыбался искренней улыбкой с любимыми ямочками.

– Ты чего делаешь?

– Ты успокоилась, я надеюсь, и я могу продолжить, – с присущей ему самоуверенностью говорил он. Я закусила губу, не в силах пошевелиться и только моргала. – Я, правда, думаю о тебе, я даже Мойру назвал Евой несколько раз. Я хочу, чтобы ты имела право спорить со мной, имела право не смеяться над моими шутками, чтобы моя жизнь стала твоим делом. Будешь моей девушкой, Ева Мелисса Купер? – закончил Джордж, все еще стоя на колене и протянул мне руку.

– Что ж… Чего скрывать, такого я не ожидала.

Тело будто пронзила молния. Ева внутри танцевала под громкую музыку и кричала от восторга. Мне не нужно было думать. Я уже давно знала ответ на этот вопрос, поэтому взяла его за руку, улыбаясь от неожиданности, и мотала головой в знак согласия, будто он мне жениться предлагал на острове с единорогами. Он потянул меня к себе, посадил на ногу и крепко обнял. Я обвила шею.

– Не хочу тебя отпускать, – прошептал он, щекоча дыханием ухо.

– А я тебя.




Глава 5. Отношения.


Крепкий кофе илегкие сигареты— это ееплохая привычка… Новедь все очаровательные люди испорчены! Вэтом иесть секрет ихпривлекательности…

Оскар Уайльд

21 ноября 2003г.

Месяц в королевстве Джорджа пролетел, как самолет. Я задерживалась теперь каждый вечер, вставала тяжелее обычного, но мама ничего не спрашивала – ей хватало моего довольного лица при возвращении, она перестала обращать внимания на часы. Я растворилась в нем, забросила посиделки у Софии, которые мы устраивали, чтобы сделать домашнюю работу, выпить пива, обсудить парней и школу, даже Кэр с Бобби ушли на задний план.

Теперь при возникновении сложностей мне помогал Джордж и поэтому Сара, Миша и София отстранились от меня, чего я совсем не заметила. Мы будто оказались в романтическом фильме с избитым сценарием. После тренировок я встречала его, он обнимал и кружил, будто маленькую девочку, а по вторникам и четвергам, когда я волонтерила в библиотеке – он приходит туда и помогал за оплату поцелуями. Мы наслаждались друг другом и каждой минутой. Несмотря на занятость, мы находили время для встреч, и каждое касание любимых рук отдавалось мурашками, как в первый раз. Каждый понедельник после школы мы проводили с Кэролл и иногда с Бобби, это были обычные посиделки в кофейне, в которые Бобби частенько обвинял меня в том, что я краду Джорджа из жизней других людей, но я только смеялась и никогда не предавала этому внимания. Бобби все чаще пропускал тренировки, колледж занимал большую часть его времени.

– Не вижу свою жизнь на хоккейной площадке, да и колледж перестал мне быть интересен, понимаешь, Ева? – делился со мной Бобби в минуты откровений, когда Кэр давала нам время на общение. Хоть я его не понимала, я была уверена, что это пройдет и поддерживала его. Джордж говорил с ним несколько раз о важности пусть не тренировок, но хотя бы колледжа для дальнейшей жизни, но в силу упертого характера, Бобби хотел решить все сам. Кэр, кстати, не поддержала нас в разговорах с Бобби, наверно потому, что сама к колледжу относилась довольно посредственно.

– Он сам все решил, не лезь, – говорила она мне.

Постоянные пассажиры маршрута №9 уже выучили меня наизусть и каждый, как мне казалось, знал, что я спешила встретить любимого у ворот после тренировки. В пути я училась, читала, готовилась к тестам – всегда по-разному. Встречаясь взглядами с парнями из команды Джорджа, я получала заряд смешанной энергетики, кто-то улыбался, а кто-то улыбался сквозь зубы. Но мне было плевать, даже если они все плевали мне на спину.

– Твоя уже здесь. У нее своих дел не бывает, хотя бы иногда? – пару раз я слышала именно это, встречая Джорджа прямо на выходе. Несмотря на это он подходил ко мне и целовал в нос и губы – это был наш ритуал.

– Привет, детка. Как прошел твой день? – стандартная фраза для нас.

– До встречи, лоботрясы, – прощался Джордж.

Так как машины у него не было, а у меня не было прав, то домой мы шли пешком до тех пор, пока нам не надоедало шагать, держась за руки, или кто-то из нас не замерзал, тогда мы садились на автобус, который высаживал недалеко от моего дома или кофейни. Разговоры обо всем и самые нежные поцелуи на свете – вот чем заканчивались понедельники.

Обычно по средам после занятий я и Сара оставались в бассейне. Мы с ней в команде по плаванию, хотя однообразный спорт быстро мне надоедал, как и все занятия такого рода. Команда – это то, что связывало нас. Я плавала ради себя и не старалась, но тренер держал меня, а вот Сара занималась в полную силу и любила соревноваться. А после бассейна я направлялась к Джорджу.

По пятницам мы с девочками собирались, в основном у Миши или Софии и делали вместе задания на выходные, но часто они выливались в простую болтовню, пока они не перестали звать меня.

А вот во вторник и в четверг я закрывала себя в библиотеке, чтобы помогать следить за порядком, алфавитными указателями и разбирать книги. Это скучно, но примерно за час туда приходил один красивый и высокий парень в свитерах, обтягивающих мышцы, на которого заглядывалась даже мисс Митчел, брал «Ромео и Джульетта», подходил ко мне, целовал и садился за стол. В этот момент, когда в голове большинства присутствующих пролетала мысль: «Этот красавчик встречается с НЕЙ?» моя самооценка подскакивала не ниже Биг-Бена и работа по уборке книг проходила в разы дольше, особенно когда этот красавчик ловил меня между рядами книг и набрасывался со страстными поцелуями, заставляя сердце биться, и прижимал к себе, оставляя легкие без глотка воздуха. Мисс Митчел знала об этом, я уверена, но закрывала глаза на эти проступки. Отпуская меня домой, она ласково прощалась с Джорджем и краснела. Он подмигивал ей, а пару раз даже приносил конфеты или пирожные.

– Думаю, ей они уже не повредят, а вот тебе нечего обижаться на это, детка, – хлопая меня по попе, утверждал Джордж.

В субботу или воскресенье кто-то из друзей пытался нас вытащить на вечеринку, кино или парк.

– Зарубежная литература по пятницам и мистер Берг просто повышают мое настроение в конце недели до десятки, – произнесла я восхищенно, подходя вместе с Джули к Саре и Мише.

– Он мне тоже нравится… Ну… А…Точнее, как он преподает, – замешкалась Джули. Еще год назад я решила уделить немного внимания зарубежной литературе и там мы с Джули встали в пару, хотя раньше не общались. Она быстро нашла подход к нам всем и стала подругой. Скромная, краснеющая при упоминании мистера Берга Джули, улыбалась и закусывала слегка пухлые губки. И ей, как мне казалось, нравился наш юный двадцати трех летний преподаватель мистер Берг в его джинсах и выглаженных рубашках без галстука. Он тоже мило улыбался ей, особенно когда принимал ее работы.

– Я поняла тебя, не утруждайся оправдываться, – поспешила я утешить Джули, уже изрядно покрасневшую. Я обняла ее, а Миша усмехнулась.

– Amour interdit[2 - Запретная любовь (фр. )]… Вам еще не надоело обсуждать эти старые книжки? – улыбнулась нам Миша.

– Не растяжку же обсуждать, танцовщица ты наша, – улыбнулась я. – А где София? Разве мы сегодня не к ней?

– К ней, конечно. Она пошла относить фотографии для газеты и пропала, – возмутилась Сара. – Я уже не могу ее ждать, да мне и нет смысла, у меня тренировка. Ева, кстати, завтра мама выставляет в галерее очередного художника авангардиста, сходим все вместе? Джорджа можешь позвать и Бобби тоже, – предложила Сара.

– Завтра?! Сара, девочки, вы что забыли? Завтра Джордж устраивает вечеринку, у него же вчера было день рожденье. Вы все приглашены, поэтому давайте не будем портить настроение друг другу, и пойдем на выставку в воскресенье. Никуда не денется этот авангардист, – я сделала милые глазки, посмотрев на Сару. Я знала, что если она согласится, то и другие перейдут на мою темную сторону, а Сара любила алкоголь и вечеринки, хоть и тщательно скрывала это за тренировками.

– Я тоже думаю, что художник никуда не денется, а день рожденье это хороший повод, – подмигнула она. – Но в воскресенье точно идем?

– Безусловно. Прекрасный выход, – дав пять Саре, ответила я.

– О чем болтаете с таким восхищением? – спросила София, приближаясь к нам вместе с Кэр, сосущей леденец.

– Ева, вам все объяснит, я уже опаздываю, а мне это ни к чему, – протараторила Сара и убежала в бассейн.

– А ты сегодня не тренируешься? – уточнила София.

– Сегодня тренируют лучших, меня в этом списке нет. Завтра мы идем на вечеринку Джорджа, а в воскресенье в музей глазеть на картины неизвестного художника-авангардиста, вот и все, – засмеялась я.

– Отлично, вот и планы определены, – ответила София, сфотографировав меня.

– Я не смогу пойти, к сожалению, – тихо сказала Джули. – Завтра мы едем на свадьбу кузины в Цинциннати, вернемся только в воскресенье к вечеру, – быстро оправдалась она, запинаясь под взглядами.

– Уважительная причина, принято, – сказала за всех Миша. – А что мы стоим? Пора идти, раз все мы в сборе.

На парковке школы нас уже ждали Бобби и одноклассники.

– Кого я вижу и без Джорджа, – помахал нам рукой Бобби.

– Девочки, встретимся у Софии. Мы с Евой поедем с Бобби. Ева, ждем тебя, – произнесла Кэр и перешла на бег.

Нам махнул рукой Гордон – слишком самоуверенный из-за членства в команде по футболу, Алекс или Александр – русский, говорящий по-английски все еще с акцентом из-за русскоговорящих родителей, хотя и родился здесь. Это было забавно, но его харизма перекрывала недостатки. И Брайан – умный и рассудительный, но не готовый к решительным действиям парень, единственный с машиной. Брайан и я часто встречались после школы, химия никак не давалась ему, так мы с ним и подружились.

– Они расстаются когда-нибудь? – не ожидая ответа, спросила София, фотографируя Кэр, уже запрыгнувшую на Бобби. – Хотя кого я спрашиваю, ты сама сбежишь от нас через пару часов сторожить стадион, – подмигнула она.

– Всегда рада слушать твои шутки, Соф, – подмигнула я в ответ.

– Была рада видеть вас, парни, и до воскресенья на выставке, – сказала я, дав пять каждому из них. – Я побегу, а то на меня обрушится гнев Бобби.

– Ты разве поедешь не с нами? – удивился Брайан.

– Брай, для меня нет места, да и Кэр меня уже ждет, – ответила я, улыбнувшись ему.

Брай и Алекс никогда не занимались с нами, а вот Гордон, провожавший Сару после бассейна, рвался постоянно, но у него, как и всегда до этого, ничего не вышло. Он написал ей смс.

Гордон: Когда-нибудь ты позволишь мне остаться.

– Как самонадеянно с его стороны, – возмутилась Сара, которую изрядно вымотали его ухаживания. Она старалась держаться со всеми одинаково осторожно, никого, не приближая к себе. – Дружба останется, а после личных связей останутся только крошки, правда Ева, – сказала она.

– Не понимаю, почему он тебе не нравится. По-моему, неплохой вариант. Он симпатичный, высокий, футболист и губы у него такие чувственные… – повторила ей в очередной раз София.

– Мы пришли сюда заниматься или как? Мне уже скоро уходить, а мы обсуждаем ерунду какую-то типа вкусных губ. Ой…чувственных, – сказала я.

– Кто-то сердится. Нехватка Джорджа или его переизбыток? – усмехнулась Кэр, вынимая очередной леденец из упаковки.

– Я поняла, чего нам точно не хватает, – разгрузила атмосферу Джули, уже открывшая тетрадь.

– Я тоже знаю, что нам нужно, – бросив в меня маленькой подушкой, вскрикнула Миша. Бой подушками закончился, когда в комнату заглянула мама Софии.

– Девочки, горячий шоколад будете?

– Конечно, мам.

– Несомненно, – крикнула я из-под подушки.

Мы выпили горячий шоколад, доделали задачи при помощи Джули, придумали темы для рефератов по истории, а потом мы с Кэр отправились на встречу с Джорджем и Бобби, который в тот день тоже тренировался. Мы закупились на предстоящую вечеринку, выпили по коктейлю и отвезли Джорджа домой.

– Мы так мало времени проводим вместе, а сегодня ты даже не проводишь меня, – я надула губы. Мы стояли около машины в обнимку.

– Детка, ты же понимаешь, что сегодня родители улетают и мне нужно их проводить. Они позволили провести вечеринку дома с бесценной коллекцией маминого фарфора, – засмеялся Джордж, нежно прикасаясь носом к моему и целуя через секунду. – Ты такая сладкая, не могу дождаться завтрашнего вечера, когда мы будем вместе, но, чтобы это случилось нам сейчас нужно попрощаться, детка, – сказал он, еще раз поцеловал в губы, нос и снова губы.

– Хорошо, я жду завтра с нетерпением, – поцеловала я Джорджа и закусила его нижнюю губу, как он любил. Я оторвалась от него с коварной улыбкой.

– Ох, детка, ты знаешь, как остановить меня, – произнес Джордж на ухо, позволяя телу обмякнуть в его руках, и страстно впился в губы, играя языком, одновременно перебирая волосы пальцами. Когда он смог оторваться от меня, его зрачки расширились. – Детка, мне сложно покинуть тебя, но придется. Позвони, когда будешь дома, – он провел по кончику носа пальцем.

– Может уже хватит там обниматься, голубки. Нам надоело вас ждать, – открыв окно, сказал Бобби.

– Пока Бобби и пока Кэр, – громко сказал Джордж, захлопывая за мной дверь. – До встречи, детка, – сказал он в закрытое окно.

Домой я пришла со сладким вкусом его губ и легким ароматом Paco Rabanne.

– Ты сегодня даже рановато, – удивленно сказала мама, выходя из кухни.

– Так вышло. Мам, завтра у Джорджа вечеринка в честь дня рождения, а потом я переночую у Кэр. Суббота же. Разрешаешь? – сделала я милую мордашку и захлопала ресницами.

– Конечно, можно, только бери трубку, если я позвоню. Хорошо? – пригрозила в шутку мама мне пальцем.

– Договорились, – вскрикнула я и обняла ее, повиснув на шее. – Спокойной ночи, ма.

Я рухнула на кровать, раскинув руки. Майло запрыгнул сверху и лизал лицо. Игры с Майло прекратились, когда телефон завибрировал от смс.

Джордж: Ты уже дома? Бобби уже позвонил, а ты нет. Детка!

Я: Не беспокойся. Я дома. Майло отвлек меня.

Джордж: Ненавижу собак. Кошки намного лучше.

Я: Не злись на меня. Целую тебя. Где ты?

Джордж: Сейчас повезу родителей в аэропорт, дождусь взлета и поеду домой.

Я: Напишешь, когда будешь дома?

Джордж: Детка, ты будешь уже спать. Не хочу тебя будить. Засыпай. Целую и не могу дождаться завтра.

Я: Целую, считаю часы.

Я умылась, надела любимую пижаму с мишками Тедди, и мы с Майло легли спать.

22 ноября 2003г.

– Доброе утро, соня, – услышала я сквозь сон, разбудивший меня голос.

«Какой ужасный сон мне приснился, везде голос Кэр» – пронеслось в голове.

– Ева, ты всегда так туго просыпаешься? – это была реальная Кэр.

– Ты что здесь делаешь? Мы что теперь живем в одной квартире? – я поднялась с одеялом на лице и одним открытым глазом.

– И тебе доброе утро, – с ноткой обиды сказала Кэр.

– Так что ты здесь делаешь? Я пока не почищу зубы стараюсь не принимать гостей, – все еще раздраженно спросила я.

– Время уже одиннадцать, Ева. Я зашла к тебе, а твоя мама предложила съездить с вами в торговый центр, но предварительно разбудить дракона. От двух таких предложений я не могла отказаться, – рухнула на кровать Кэр.

– Девочки, кофе с булочками или яичница? – спросила ма, заглянувшая из-за косяка. – Кэр, дракон проснулся?

– Я уже встала. Мне и то, и другое, а Кэр кофе с леденцами на палочке, – ухмыльнулась я и получила толчок в бок от Кэр.

– Миссис Купер, мне просто кофе. Спасибо, – прищурилась Кэр, смотря на меня. И через мгновение она оказалась под одеялом. Она щекотала меня, что было сил, а я кричала до тех пор, пока Майло не начал лаять на нас.

После такого бурного пробуждения самым приятным был утренний черный кофе, колонка сплетен в субботней газете и смс от Джорджа.

Джордж: Доброе утро, детка. Надеюсь, я не разбудил тебя.

Я: Разбудил? Нет, этим сегодня занимается Кэр.

Джордж: Чем планируешь заняться? Придешь ко мне пораньше до начала вечеринки?

Я: К сожалению, не выйдет, я еду с мамой и Кэр в торговый центр. Это надолго. Я обещала.

Джордж: Плохо, думал, проведем с тобой время наедине до вечеринки и толпы.

Я: Думаю, мы найдем время, не переживай.

Джордж: Хорошо, детка. Целую твои нежные губы.

– У тебя такая глупая улыбка, – потягивая кофе, сказала Кэр.

– Ты сегодня раздражаешь меня с самого утра, Кэр.

– Девочки, поторопитесь, допивайте кофе и поехали, – сказала ма, надевая серьги.

До вечера мы гуляли в торговом центре, ма нужно было купить очередной костюм на какую-то юридическую встречу и просто проветриться, мне перепал новый свитшот сиреневого цвета, а Кэр просто смотрела и мерила шмотки, пародируя Сару, Софию и меня на разные голоса. Около четырех ее забрал Бобби. Мы пообедали в кафе, домой зашли только в начале шестого. К шести я точно не успевала.

– Мои дамы вернулись домой? – сказал папа, выходящий из кухни с газетой.

– А ты еще дома? А как же вечерний поход в бар? – спросила ма, разуваясь и улыбаясь ему будто искусственно.

– Как раз собираюсь выходить, игра только в семь, я же говорил.

– Наверно я забыла, как и ты о многом забываешь, – огрызнулась ма.

Они все чаще ругались за закрытой дверью и чаще обменивались кукольными улыбками.

– Я собираться! Па, во сколько ты едешь в бар? Может, подхватишь меня? – быстро сказала я, пролетая в комнату.

– Может минут через сорок или час. Успеешь? – усмехнулся па.

– Ха, ха, ха, очень смешно. Успею, не обещаю, что за сорок минут, но часа мне точно хватит, – выглянув из комнаты, проговорила я.

– Ты опоздаешь, – заключила ма.

– Раз дочь просит, то опоздаю на розыгрыш мяча.

Отец торопил меня через час:

– Ева, сколько можно собираться?

– Уже иду! – путаясь в обуви, крикнула я из комнаты.

– Ева, уже начало седьмого, а ты опаздываешь на день рожденье парня, – напомнила ма.

Я обула замшевые ботинки на каблуках, застегнула серьги, набросила пальто и вышла из комнаты.

– Все, я готова. Пошли, – я поправила волосы.

– Отлично выглядишь. Бери трубку, когда я звоню, – ма поцеловала меня в щеку.

– Хорошо, мы же договорились, – немного закатив глаза, ответила я.

Джордж: Ты где вообще?

Недовольство буквально жгло руку.

Я: Папа подвезет меня. Я скоро буду. Целую.

Джордж: Я не целую. Мне пора идти к друзьям.

Я: Не заводись. Я предупреждала сразу.

На это он не ответил.

– Почему кислое лицо? Ты же улыбалась пять минут назад, – заметил отец, выруливая на дорогу.

– Ни-че-го. Смс меня расстроила, – я надула губы. – Я совсем немного опаздываю, а он злится. Я же приду в итоге, а там есть и другие люди.

– Дорогая, это праздник Джорджа, и он хотел разделить его с тобой с самого начала, а ты опаздываешь, хотя… как всегда. Но зато выглядишь сногсшибательно. Он дурак, если поругается с тобой из-за двадцати минут, – успокоил меня папа.

Я приехала к Джорджу, когда стрелка часов перевалила отметку в 18:30. Телефон зазвонил и напугал меня.

– Ева, где тебя носит? Ты могла хотя бы сегодня не опаздывать. Джордж в бешенстве. А его команда ликует, подначивая его на ссору с тобой, они и так не в восторге от тебя, а он еще и выпить успел, – оповестила Кэр.

– Тише, тише, я уже около дома и буквально через две минуты уже буду на месте, – я подошла к подъезду.

– Постарайся быстрее, я пока отвлеку Джорджа, – сказала Кэр и повесила трубку.

Она, видимо, подумала, что этим как-то помогла мне, но меня затрясло еще больше. Никогда не слышала, как Джордж ругается или повышает голос.

Я поднялась на верный этаж, преодолев швейцара. Музыку было слышно из коридора. Я вошла в незапертую дверь так тихо, как только могла, прикрыла ее и повернулась спиной.

– А вот и ты! – с злым восторгом сказал Джордж, включая свет. Судя по всему, Кэр не удалось его отвлечь.

– А вот и я! С днем рождения! Вечеринка просто класс, – воскликнула я, вскинув руки вверх и глупо улыбаясь от неожиданности.

– Ты знаешь сколько время? Ева? – не меняя интонации, спросил он.

– Примерно… – с той же глупой улыбкой ответила я. – Надеюсь не время для моего ухода? Ты разрешишь остаться? Джордж, милый, прости. Я, правда, не хотела. Не думала, что так задержусь. Прости, – умоляла я.

– Раздевайся и проходи. Развлекайся, Ева, – кинул он и ушел в толпу накачиваться пивом.

– Ооо, Ева. Пешком из Канады добиралась? – весело поприветствовал меня и улыбнулся Бобби.

– Ты в своем репертуаре, Бобби. Он сильно злится на меня? – спросила я виновато.

– Если честно, Ева, то он ждал тебя и смотрел на дверь и часы пока ты не появилась. Поэтому я думаю, ты сама догадаешься, – заставил меня покраснеть Бобби.

– Держи. Тебе не помешает выпить немного пива, – подошла с двумя стаканами Кэр.

Я оставила подарок, маленькую коллекционную машинку Pontiac GTO Convertible (http://model-car.ru/catalog/pontiac/pontiac_gto_convertible_1966_metallic_light_grey/) 1966 года, на столе для подарков, который судя по оформлению, предложила Кэр и пошла к девочкам, чтобы поздороваться. Болтовня с ними не заставила меня расслабиться и отвлечься от ссоры с Джорджем. Я чувствовала осуждающие взгляды практически каждого на этом празднике. Мы поссорились впервые, и я не знала, как вести себя. Выпив еще пива, я оставила девочек во власти хоккейной команды. Я брела по квартире, обходя танцующих личностей в поисках Джорджа. На кухне Том готовил коктейли на любой вкус для всех желающих.

– Том, замути мне пару коктейлей, которые любит Джордж. Уверена, ты знаешь его вкусы лучше меня.

– Салют, Ева. Недавно пришла? Непозволительно с твоей стороны, особенно сегодня, – усмехнулся он, целуя меня в щеку.

– Вот только ты не начинай, – толкнула я его в плечо. – Я хочу найти его. Родители неплохую квартиру у него прикупили, как я посмотрю. У мамы Джорджа отличный вкус.

– Вот два дайкири для тебя и Джорджа. Она дизайнер интерьеров, вот и отрывается в свое удовольствие, – выливая последнюю каплю из шейкера, произнес Том, явно с гордостью.

– Спасибо, Том. Ты просто мастер, – улыбнулась я, схватила два бокала с коктейлем и снова отправилась на поиски.

Проходя еще раз мимо целующихся Бобби и Кэр, я заметила Джорджа, подпирающего стену рядом с дверью в спальню его родителей. Он потягивал пиво, наблюдая за присутствующими. Заметив приближение, он посмотрел уже совсем не злобным взглядом, а искушающим и манящим.

– Вижу, Том налил тебе примирительный напиток для меня, – произнес Джордж. Он поставил стакан с пивом на столик рядом.

– Привеееет. Да, это специально для тебя. Теперь я знаю, какой коктейль ты любишь и это оказался девчачий коктейль, – улыбнулась я, протягивая бокал.

– Попытка засчитана, детка.

Наконец, я глотнула превосходный дайкири от Тома, и дотронулась ладонью до щеки Джорджа, нежно поглаживая ее. Он наклонил голову к ладони и закрыл глаза.

– Здравствуй, мой дорогой, – мелодично проговорила я и облизнула губы. – Начнем вечер с начала?

– Притворившись, что ты не опоздала?

– Например…

– Детка, ты же знаешь, как я люблю твои шелковые руки и не могу перед ними устоять, – сказал Джордж и накрыл руку ладонью, оторвал от щеки и поцеловал мою ладошку несколько раз.

– Конечно, я знаю это, – прошептала я, дотянувшись до его уха, и поцеловала мочку.

– Ты оказывается коварная девушка. Я тебя прощаю, детка, – сказал он, забирая коктейль у меня из рук. Он поставил бокалы на столик и прижал меня к себе так резко, что из груди вырвался стон. Я не смогла удержаться от соблазна, находясь так близко к его сладким губам, и прильнула к ним, легко покусывая его нижнюю губу. Он отозвался и вовлек меня в пучину страстного поцелуя, поглаживая спину уверенными движениями. Громкая музыка и болтовня вокруг будто разбивались о кокон, в котором мы находились.

– Может, посвятишь время друзьям, а не только этой девчонке, – сказал Фред, один из моих главных «обожателей».

– Возможно, ты забыл, но я Ева, а не просто девчонка, Фред. Я вообще-то стою перед тобой. Ко мне ты можешь обратиться напрямую, если ты не заметил, – с неохотой оторвавшись от Джорджа, я начала оборону.

– Заметил, как ты прилипла к нему после того, как опоздала на час, – продолжил Фред.

– Тебя это вообще не касается, кто и когда приходит и как себя ведет. Ведешь себя будто ревнивая телка, – уже закипала я. Джордж сжал руку, давая знак прекратить.

– Что ты сказала?! – зрачки Фреда расширились.

– Так, Фред, Ева прекратите. Это, правда выходит за рамки, Фред, Ева моя девушка и будь с ней повежливее. Вы меня делите, как кусок мяса! – повысил голос Джордж. – Фред, иди к ребятам, я сейчас подойду. Иди! – настойчиво сказал он, выпроваживая Фреда. – Детка, ты не против, если я проведу время с друзьями?

– Как мило, что ты спрашиваешь, но ты даже не заставил извиниться этого придурка. Иди и развлекайся, я найду себе занятие, – ответила я, отвернулась и хотела идти, но Джордж притянул меня обратно за подол юбки и нежно поцеловал губы, потом ладонь.

– Детка, не смей дуться. Как только ты захочешь, подходи ко мне, и никто тебе больше слова не скажет, – прошептал Джордж и вложил мне в руку бокал. – Чин-чин.

«Только на спину плюнут» – пронеслось в голове.

– Договорились. Я пойду танцевать и развлекаться, – я глотнула демонстративно дайкири и пошла в сторону танцующих людей, покачивая бедрами в такт музыке.

Джордж отправился к друзьям, которые курили кальян и громко над чем-то смеялись. Я с Софией и Кэр танцевали, распивая коктейли от Тома. Когда я устала двигаться, то вышла на балкон выкурить сигарету. Наслаждаясь видом вечернего города и ментоловым дымом, я не заметила, как там появился Джордж. Он обнял меня за талию и его губы оказались на шее. Я вздрогнула от неожиданности.

– Детка, ненавижу, когда ты куришь, – сказал он и пробежался дорожкой поцелуев по шее к уху.

– Мне нравится курить и пока мне это не надоест, тебе придется терпеть, – выдыхая дым, ответила я и улыбнулась.

– Ты уже замерзла, пойдем обратно.

Мы вооружились коктейлями и отправились бродить по просторам квартиры, развлекая гостей. Подруги ушли в одиннадцать. Толпа редела, и к часу остался только бармен Том, Кэр и Бобби, целующиеся в кабинете отца Джорджа, и мы, безумно желающие, чтоб все уже ушли.

– Детка, я устал и хочу остаться с тобой, мне надоела вся эта вечеринка и люди, желающие напиться за мой счет, – обнимая меня за талию сзади, прошептал Джордж сквозь волосы.

– Слушай, друг, я устал страшно. Закроешь дверь после Бобби, когда они закончат свои игры в страсти, ты все равно останешься здесь, – попросил Джордж и хлопнул Тома по плечу.

– Конечно, без проблем, – ответил вечно преданный ему Том.

– Детка, пойдем в комнату, уложишь меня спать, – усмехнулся Джордж, подталкивая меня к спальне его родителей.

Мы оказались в комнате, которая была закрыта для посещений гостей, хранила ауру его мамы и домашней атмосферы и не пропиталась духом вечеринки. Спальня в персиковых тонах погружала в нежность, резной туалетный столик цвета молочного шоколада украшал комнату, сквозь плотные шторы не проходил даже самый яркий лунный свет. Едва за нами захлопнулась дверь, Джордж опустился передо мной и снял с меня обувь. Я моментально почувствовала мягкость ворсистого ковра на ступнях, укрывающего большую поверхность пола. Джордж подошел ко мне сзади, отодвинул струящиеся локоны и начал нежно покрывать поцелуями плечи сквозь ткань, в тоже время, расстегивая молнию на юбке, заставляя тело трепетать от прикосновений. Он поднял меня на руки и опустил на шелковистое белье платинового цвета, укрывающее массивную дубовую кровать. Волосы, словно ручьи, раскинулись поверх. Сняв футболку, Джордж тоже взобрался туда. Стянув с меня блузку, он покрыл лицо короткими поцелуями, спускаясь к шее и ключице. Накаченный торс притягивал руки к его груди и широким плечам. Я будто забыла, как дышать, внутри нарастал огонь и беспощадное чувство возбуждения, наполняющее жизнью каждую клеточку тела. Мозг отключился, и маленькая Ева металась в агонии. Джордж уже добрался властными губами до живота, поцелуями рисуя фигуры на нем. Мелкая дрожь побежала по коже. Его рука коснулась груди и тут мозг будто пронзила молния или мощный электрический разряд. Я начала вырываться из его рук, как дикая птица, нечаянно залетевшая в дом, хаотично двигая руками и ногами.

– Детка, детка, тише! Что произошло? – с испугом начал твердить Джордж, зажав мои плечи теплыми руками. Я не могла говорить, дыханье сперло, будто ком в горле размером с двухэтажный дом, глаза расширились, а губы двигались, как у рыбы на суше. Он отпустил меня. Я обняла колени руками и села, опершись на спинку кровати. Я дрожала всей Евой. То, о чем я пыталась забыть, лентой проносилось в голове снова и снова на репите. Джордж медленно подвинулся, целуя колени.

– Ева, поговори со мной. Ты пугаешь меня. Детка… – шептал он в тишине комнаты, смотря напуганным взглядом.

– Дай футболку, быстро, – пробормотала я, сжимая колени еще сильнее.

Он поднял свою футболку и помог мне надеть ее. Джордж отодвинул край одеяла, пока я снимала колготки, и забралась под него. Через пару секунд он оказался вместе со мной под одеялом, крепко прижав меня к себе. Я все еще дрожала. Он долго ничего не говорил, он лежал чуть выше меня, опираясь на спинку, и легко без резких движений перебирал волосы, а я уперлась носом в его грудь. Через время мышцы расслабились, я подняла голову, заглянула в его бездонные и обеспокоенные глаза.

– Прости, но я ничего не буду тебе рассказывать, просто я… видимо, не готова, пусть даже я этого хочу. Не сейчас, – прижалась я снова к его груди.

– Я ничего не буду спрашивать и подожду, поверь мне. Ты успокоилась, детка? Может, чего-то хочешь? Вода, сок? – спросил Джордж, поцеловав меня в макушку.

– Да… Давай просто целоваться, – подмигнула я.

Ничего не отвечая, он приблизился к губам так близко, что наше дыхание буквально слилось воедино, подождал мгновенье, будто боясь прикоснуться и робко поцеловал. Он прижал меня к себе. Я запрокинула ногу на него. Мы просто целовались то едва касаясь губ, то опьяняюще страстно, врываясь в рот друг другу. После такой терапии я провалилась в сон на шелковых простынях, прижавшись к мускулистой груди.

Следующий день начался от продолжительного поцелуя с кофейным послевкусием.

– С добрым утром, детка. Нас ждут твои друзья для похода в галерею, помнишь? – усмехнулся Джордж, ведь он знал, что я «обожала» картины.

– Не хочууу, – зарылась я подальше в одеяло.

– Тебе уже звонила Сара, перезвони ей, кстати. Завтрак ждет тебя, – он поцеловал руку, как единственную часть тела, которая находилась без одеяла, и вышел из комнаты.

Мы провели несколько часов в галерее, пытаясь понять искусство, потом зашли в кофейню всей гурьбой. Под бурными обсуждениями картин мы с Джорджем улизнули к нему, чтобы, обнявшись, посмотреть фильм в комнате, наполненной только ароматом карамельного попкорна после того, как убрались после вечеринки.




Глава 6. Поворот не туда.


Если хочешь испортить человека, начни его перевоспитывать.

Оскар Уайльд

6 декабря 2003г.

Я совсем не заметила, как подруги отошли на задний план. Миша несколько раз говорила мне об этом, но я уверяла себя, что она преувеличивает, и отмахивалась от нее. Наконец выдалась возможность провести время всем вместе, а не только с Джорджем или только с девочками. Том в прекрасной частной школе нашел ребят, которые сделали всем чудные и практически настоящие документы, где каждому из нас стукнул двадцать один год. Мы решили опробовать их и посетить клуб с разноцветными коктейлями. Мы выбрали «Кокаин»– достаточно далеко и достаточно популярно. Самым главным оставалось меньше нервничать, убрать дрожь в руках и одеться соответствующе. Кэр вместе с Джули и горой одежды пришли ко мне заранее.

– Повеселимся сегодня? – воскликнула Кэр, когда я открыла им дверь.

– Тссс, ты, что так орешь! Заткни рот леденцом, – прошипела я.

– Девочки. Домашняя вечеринка у Софии? – ма вышла из ванной с полотенцем на голове.

– Да, хотим выглядеть на все сто, – подхватила Джули и показала палец вверх.

– Вы и так прекрасны, милые создания, – подмигнула ма, а Джули покраснела.

Часа полтора мы прыгали перед зеркалом под музыку, переодеваясь и меняясь одеждой. Вечером заехал Бобби.

– Ого, да вас не узнать, девушки. Практически соответствуете новеньким документам, – пораженно воскликнул Бобби, кружа Кэр.

– Приятный комплимент для таких стараний. Прически и макияж моя работа, – впервые похвасталась Джули, отчего заставила обернуться на нее и покраснела вновь.

– Ладно, красотки, не будем терять время, Джордж уже ждет нас, да и остальные скоро будут на месте. Садитесь, – загнал нас в машину Бобби.

Яркая неоновая вывеска и очередь на входе в клуб тянули к себе. На всеобщее удивление и с тряской в руках мы оказались внутри. Уже там нас ждали Миша и София за столиком, а Сара знакомилась с барменом, потягивая мохито. Поднявшись по крученой бронзовой лестнице, мы присели на золотые диваны.

– Класс, правда? Обалдеть, я до последнего думала, что не выйдет, – Миша светилась от счастья.

Музыка пронзила каждый уголок. После чудного дайкири, ничуть не хуже, чем у Тома, я отправилась на танцпол. Ворвавшись в мир музыки, я не могла остановиться и двигалась в такт, разбрасывая и собирая руки, перебирая волосы и поглаживая себя под музыку. Пару раз я ловила восхищенные взгляды Джорджа на себе, отчего я извивалась все больше. Только после нескольких коктейлей и пропитавшись атмосферой клуба, я решила выкурить сигарету не внутри, а подышать свежим воздухом. Кэр присоединилась.

Несмотря, на декабрь, погода стояла достаточно теплая, недавно прошел дождь и запах озона еще полностью не растворился, а влажный воздух моментально окутал нас холодком, остужая горячее тело. Я сделала пару затяжек прежде, чем к нам подошел изрядно выпивший парень.

– Какая прекрасная попка застряла в этой юбке, – сказал кто-то позади и погладил меня.

– Это ты со мной решил так пошутить? – сказала я, повернувшись и выдохнув дым ему в лицо. Видимо коктейли внутри решили разбушеваться. Дальнейшие действия я не продумала.

– Вот сучка. Хочешь поиграть, – пошатнувшись вперед, ответил он и схватил меня за локоть.

– Отпусти меня! – закричала я, но зря.

– Отпусти ее, быстро, – Кэр ударила его маленьким кулачком.

– Не брыкайся, тратить силы не стоит, тебе еще меня ублажить придется, – эта мразь уже прижал меня к кирпичной стене и потянулся вниз к краю юбки.

– Хей, – пронеслось будто над головой. Внезапно кулак пролетел мимо моего лица, я закрыла глаза от страха, оцепенела и будто сильнее вжалась в стену.

– Детка, как ты? Все в порядке? – я открыла глаза, только когда почувствовала руку Джорджа на щеке. Я не успела ответить, со стороны клуба мы услышали Бобби, вылетевшего на улицу вместе с Кэр.

– Джордж! Сзади!

В одну секунду парень, поднявшийся от удара, вытащил складной нож и вместо слов, просто шагнул на Джорджа.

– Получай ублюдок.

Он вцепился в бок, а футболка медленно окрашивалась в красный цвет под ладонью. Подлетевший к нам Бобби, ударил мерзавца, не оставив ему шанса подняться.

– 9-1-1? – спросила Кэр.

– Я думаю, не стоит. Джордж, ты как? Идти можешь? Покажи, – Бобби держал Джорджа за плечи.

– 9-1-1 лишнее – это точно. Кэр отбой. Ева, никаких слез. Да, идти могу, но больница мне не помешает. Похоже, придется зашить, – убрав руку с кровью от футболки, ответил Джордж.

Бобби подогнал машину буквально через пару минут, пока я поддерживала Джорджа. Пока Джорджу накладывал швы интерн хирургии, приехал его отец. Мистер Коулман примчатся буквально через 15 минут после нас.

Брюс Коулман, с одной стороны, достаточно здравомыслящий и рассудительный человек в плане работы, но, с другой стороны, слишком напористый и властный в отношении Джорджа, для достижения своих целей в отношении сына он был непреклонен и хотел видеть в нем звезду хоккея на мировых стадионах, независимо от желаний сына. Он ворвался в больницу с разъяренными огромными глазами и сразу направился к нам.

– Здравствуйте, мистер Коулман. Извините, что вам пришлось приехать так поздно и… в больницу, – протянул ему руку Бобби.

– Думаю, это не твоя вина, – сквозь зубы ответил Брюс и протянул ладонь. Я съежилась в больничном кресле, рассчитывая, что он меня не заметит.

– Ева, объяснишь, что произошло? – обратился уже ко мне мистер Коулман. Я открыла рот, чтобы фантазировать перед человеком, которого я боялась. Бобби сжал плечо. Я выдохнула, а в горле пересохло.

– Мистер Коулман, сэр, если позволите, девочки напуганы. На улице, пока мы с Джорджем ходили за кофе, к ним пристали какие-то засранцы. Пока я расплачивался, Джордж увидел, вылетел к ним и налетел на нож одного придурка. Здесь никто не виноват. Уж точно не Ева, – объяснил Бобби.

– Надеюсь, что это правда. Знаешь, Ева, возможно, стоит выглядеть менее вызывающе, чтобы не привлекать засранцев, – тяжело посмотрел на меня Брюс.

– А как же иначе. Вы же не думаете, что это я его порезала, – вырвалось у меня. Он метнул испепеляющий взгляд.

– Мистер Коулман? Вы можете пройти к сыну, он может ехать домой. Рана пустяковая, быстро затянется. Ему наложили несколько швов, но все в порядке, – произвел отчет доктор.

– У меня от него мурашки по коже. Хорошо хоть родители Бобби не такие противные, – поделилась со мной Кэр на ухо.

– Надеюсь, Джордж не расскажет про клуб. От этого пользы никому не будет, – встревожился Бобби.

– Он же не дурак, сообразит, – сказала я. – Я пойду за кофе, – предложила я только для вида и пошла к автомату недалеко от палаты.

– Папа, с чего ты это взял. Она ни в чем не виновата. Я защищал ее от какого-то урода и поступил бы также и во второй раз, даже зная последствия, – уверенно говорил Джордж.

– Сын, ты что совсем с ума сошел. Ты вылетишь на неделю из плана тренировок, нужно будет потом наверстывать с двойной силой. А соревнования не за горами. Надо выигрывать и побеждать, а не это все… И школа явно хромает с момента появления этой девчонки. Теперь еще и тренировки. Эта нимфетка в короткой юбке завладела тобой, неужели ты не видишь?

– Она не просто девчонка или нимфетка, ее зовут Ева, не забывай! Папа, все будет хорошо, я уверен в том, что делаю. Это моя жизнь и мой выбор. Я подготовлюсь к соревнованиям, я успею. Жизнь не состоит только из тренировок и соревнований. Это был мой долг, я защищал свою девушку, – оправдывался Джордж.

– Пока ты живешь под моей крышей это не твоя жизнь и не твой выбор, все решаю я – запомни. У нас есть план, которому мы следуем без исключений. Ты с этой минуты находишься под домашним арестом и кроме тренировок и школы никуда не выходишь. Ты знаешь, что я в курсе твоего расписания, Джордж. Обмануть меня не выйдет, – выдал окончательное решение Брюс.

– Ты не можешь так поступить! Папа, нет, это уже слишком, – взмолился Джордж, но Брюс все решил.

– Это не обсуждается, Джордж. Я подпишу бумаги на выписку и жду тебя в машине. Сейчас же, – бросил мистер Коулман и вышел из палаты. Я быстро спряталась за автоматом.

– Прости… это все из-за меня. Я подвела тебя, – быстро проговорила я, влетев в палату.

– Детка, стой. Подожди. Все хорошо. Ты ни в чем не виновата, пойми, – успокаивал меня Джордж. – Отец достаточно резкий человек, ему нужны успехи в хоккее, а какими способами это достигнуто его не волнует, но надеюсь, что он отойдет через недельку. Не расстраивайся, детка, – он провел по щеке.

– Джордж, я понимаю, что отец хочет только лучшего для тебя, но под домашним арестом мы не сможем видеться. Он считает меня проституткой, – сказала я и развела руками.

– Прекрати так говорить о моей девушке. Детка, мы что-нибудь придумаем, не волнуйся. Мама сможет смягчить его, я уверен, она училась этому годами. Мне нужно идти, не будем его злить лишний раз, – Джордж поцеловал меня.

Он взял куртку, и мы вышли в холл вместе. Поцеловав меня еще раз, он попрощался с Бобби и Кэр, затем вышел на улицу, где в черном мерседесе его ждал отец. Дома я сбросила куртку и обувь около двери, села на пуфик у зеркала и прислонилась к нему головой, из глаз брызнули слезы. Они стекали ручейками по щекам, я была не в силах остановиться. Я услышала, как мама встала с кровати, обула тапочки, эти характерные звуки невозможно перепутать ни с чем. Я смахнула слезы, оставив на лице, только красные глаза и черные круги.

– Ева, это ты? – еле слышно сказала мама, выходя из комнаты.

– Да, ма, это я. Иди спать, – я собрала остатки нормального голоса для ответа.

– Ева, что-то случилось? Ты плачешь? – ма выглянула из-за угла и взглянула на меня. Я подняла глаза на нее с предательскими слезами.

– Ох, милая, давай не будем сидеть здесь, пойдем в комнату, чтобы не будить папу.

На следующее утро я проснулась вместе с Майло от чудесного запаха шоколадных панкейков со сгущенкой, словно в детстве и какао с корицей. Когда у меня что-то не получалось в детстве или я падала в парке, мама всегда готовила мне шоколадные панкейки и какао. Я натянула махровый халат и побрела на кухню без тапочек по бежевому паркету.

25 декабря 2003г.

Рождество. Когда я вставала раньше обычного, даже если хотелось поспать, на кухне пахло овсяным печеньем с шоколадом. Мама каждый год думала, чем нас удивить, хотя индейка с апельсинами и розмарином на ужин неизменная традиция, папа выкуривал сигару на завтрак с чашкой черного кофе, несмотря на то, что обычно дома не курил. Я словно маленькая завтракала хрустящим печеньем в пижаме с новогодними шариками и открывала подарки с энтузиазмом.

Мой любимый праздник в том году не улучшил настроение, а все потому, что Брюс Коулман так и не изменил последнего решения и запер Джорджа дома. Накануне все их семейство улетело в Прагу на все праздники к брату Брюса, переехавшего туда по работе несколько лет назад. Я вышла из комнаты, увлеченная традиционным пряным запахом печенья. В гостиной возвышалась пушистая ель с легким запахом смолы, я вдохнула аромат и улыбнулась подаркам.

Джордж: С Рождеством, детка. Бобби отдаст тебе подарок.

Я: Мне не подарок нужен был, а твое присутствие. С Рождеством и тебя тоже.

Джордж: Не злись, детка. Я люблю тебя. Напишу позже, мы идем на Староместскую площадь.

Я быстро отложила телефон, будто он горел.

«Люблю? Он что серьезно? Еще и по смс, как так вышло. Вряд-ли через пару месяцев можно так говорить. Возможно, эти слова должны были меня порадовать, но… Я должна ответить тем же? Как выглядит «люблю», как это чувствовать, как жить-то с этим вообще, а колоть в животе или в сердце, или где там еще должно?» – пронеслось в голове незамедлительно.

Настроение мистера Коулмана не смогла смягчить даже мама Джорджа, ситуация стояла на месте. Джордж больше времени отводил тренировкам, подтянул пару предметов, оценки по которым отец считал недостойными его сына, а хоккейная команда наконец заполучила нападающего целиком. Мне достались лишь жалкие крохи его свободного времени. Я посвятила время девочкам.

Первую неделю Джордж звонил ежедневно, а смс сыпались, как снег в Миннесоте. Время шло, а сугробы, как известно, таят по весне. Однажды, когда Брюс отправился в очередную долгожданную нами командировку, я пришла к дому Джорджа. Он вышел ко мне и всю ночь мы просидели в холле прямо на ступеньках. Мы болтали о бессмысленных мелочах, тренировках, отсутствии времени, родителях и школе, а он держал за руку, целуя ладошку, каждый раз, когда я заговаривалась или запиналась от того, как много хотела рассказать. Он целовал меня в нос при каждом прощании.

После рождественского ужина на пороге оказалась Кэр с леденцом во рту и держала что-то в руках.

– С рождеством, красавица! – прокричала Кэр и дернула хлопушку, – Бобби передал их мне только что, они твои,– она отдала мне каллы, белые, как крылья ангела, сверток, в котором была книга и улыбнулась слишком искренне.

– Спасибо, Кэр. Я не верю! Он запомнил, – воскликнула я. – И тебя с рождеством, карамельная девочка.

– Как ты вообще их переносишь? Никчемные цветы, – скривилась Кэр. – Не то, что розы или лилии, например. Там, кстати, карточка. И, кстати, нам пора, одевайся.

– Они пахнут безмятежностью и чистотой, я их очень люблю.

– Они же ничем не пахнут, Ева, – вопросительно посмотрела Кэр.

– В том то и дело, в том то и дело, – я вдохнула любимый аромат.

«Я помню, а ты помнишь? С рождеством, детка. Я скучаю по тебе каждую минуту каждого дня».

Еще в августе, до того момента, как меня снесло в пучину страсти к этому человеку, Джордж спросил мимолетно какие цветы я люблю, но предупредил, что банальности в счет не идут.

Кэр вместо прогулки с девочками выбрала провести всю ночь с Бобби, уж я-то могла ее понять. Бобби отвез меня к Мише. А вот уже мы с Мишей, Сарой и Софией отправились на фотосессию в красных шарфах, ловили снежинки языком, делали снежных ангелов, слепили пару снеговиков и сделали штук триста фотографий, не пропуская ни одного Санты на улице.

15 января 2004г.

Свершилось. Отец Джорджа за завтраком, читая любимый журнал October и выпивая чай, непринужденно произнес.

– Я думаю, что пришло время освободить тебя. Ты выполнил все, чего я хотел.

– Наконец-то, дорогой, – выдохнула с облегчением мама Джорджа и поцеловала мужа в щеку.

– Тогда не ждите меня сегодня рано, – выпалил Джордж.

– Завтра тренировка, ты не забывай об этом, – провокационно посмотрел Брюс.

– Поверь мне, я помню, папа, – выходя из-за стола, жестко ответил Джордж.

Сидя на французском, ловя каждое слово мисс Патерсон, я мысленно переносилась в Париж под музыку Эдит Пиаф на маленьком балкончике напротив Эйфелевой башни. Я даже не заметила, что занятие закончилось.

– Ева? Ева?! Обед! Ева, есть идешь или ты просидишь здесь все время? – разбудила меня Миша, помахав рукой перед лицом, и слегка встряхнула за плечи.

– Уже все закончилось? Я зависла… – оправдывалась я.

Джордж: Детка, наконец-то свобода, после школы я зайду за тобой.

Я: Неужели свершилось. Я не верю.

– Девочки, дааа! – закричала я, вскинув руки вверх, и вскочила со стула.

У Джули выпал кусочек сэндвича изо рта, а Сара с трудом удержала сок в руке, неприятно было бы получить виноградные пятна на желтом свитшоте с единорогом.

– Похоже тюремное заключение Джорджа и передачки сквозь решетку закончились, – усмехнулась Миша.

– Я надеюсь, ты не забыла про дополнительный французский по четвергам, а сегодня четверг, – выпивая йогурт, спустила меня с небес София.

– Софииия… Вот черт, совсем вылетело из головы, – расстроенно я вернулась на стул. – Хотя… Я все должна успеть и в библиотеку, и французский, и отметить освобождение, – я гордо улыбнулась.

Я: Сегодня у меня французский. После школы библиотека, потом занятие, давай в 18:30 в кофейне.

Джордж: Французский. Хорошо. Понял. Поговорим вечером. Целую, детка.

День просто пролетел, словно на ковре самолете, а вот французский будто тянулся, как расплавленный пластик. Впервые я мечтала сбежать с французского. На улице меня встретили летящие с неба хлопья снега, невесомые и воздушные, будто частички облаков опускались вниз. Казалось, что все вокруг остановилось, что время текло в обратную сторону. Я побежала в кофейню со всех ног. Когда до двери осталось буквально метров пятьдесят, телефон разразился звонком, и я встала на месте, покрываемая облаками.

– Ева, детка, ты скоро?

– Я практически здесь, выходи, – бросила ему я.

– Я уже…

Ему не нужно было договаривать, наши взгляды уже встретились, я опустила руку с телефоном и замерла, улыбаясь до боли в скулах. Он, недолго думая, пошел навстречу и перешел на бег. Оказавшись передо мной, он поднес руку к моему лицу, смахнул снежинки со щеки и улыбнулся.

– Я так скучал по этому лицу. Страшно-страшно скучал. Детка…

Я открыла рот, чтобы ответить, но он прильнул к охладевшим губам, снова подарив им жизнь. В этот момент время снова потекло вокруг, но будто только вокруг. Мы целовались в объятиях друг друга, осыпаемые хлопьями из облаков минут десять, пока со стороны кофейни в Джорджа не прилетел снежок. Он рассмеялся, поцеловал меня в нос, схватил за руку и потащил внутрь. Теперь ребята из команды Джорджа тоже коротали время в кофейне. Кэр смеялась и шутила, а я наслаждалась Джорджем, который обнимал меня.

– Как же здорово, что мы снова можем встречаться, целоваться… Разговоры по телефону уже надоели, если честно, – с облегчением сказала я, когда мы шли по аллее после.

– Да, это здорово, но есть одна небольшая проблемка, – с легким напряжением ответил Джордж.

– Что-то не так? Что случилось? – я вновь моментально расстроилась.

– Понимаешь, детка, скоро соревнования, мне придется уехать на неделю, но это не самое страшное… Дело в том, что количество тренировок теперь увеличивают. Мы не сможем нормально видеться с тобой около месяца.

– Что? Ты серьезно? Мы с тобой и так месяц не виделись, а теперь соревнования? Когда уже закончатся эти тренировки, они мне определенно надоели больше, чем разговоры по телефону, еще и мальчики твои в нашей кофейне! Боже мой, школа, папа, тренировки и бла-бла-бла, – уже кипела я.

– От этих тренировок зависит мое будущее, я не могу и не буду их пропускать! Они для меня на первом месте, ты должна это понимать. И замечу, что твои занятия французским, волонтерство и подруги тоже отнимают время. Мы квиты, – он быстро поцеловал меня в нос.

– Они всегда будут на первом месте, – тихо сказала я. – Всегда и ничего не изменится. Я поняла, – усмехнулась я. – Отлично. Решили. Увидимся, когда увидимся.

– Вот и отлично. Детка, ты самая лучшая, – поцеловал мою руку Джордж.

Он совсем не распознал сарказм, что повеселило и одновременно разозлило меня. Я хотела видеть его, чувствовать прикосновения его рук и губ, смотреть в бронзовые глаза, а не получать сухие, однообразные смс и засыпать рядом с телефоном, не дождавшись звонка.

Я закурила, а он отошел. Джордж вернулся с букетом желтых калл. По дороге домой я держала его под руку, периодически касаясь головой плеча, проверяя, что он рядом.

Около дома я выдавила улыбку и сделала вид, что от его новостей ничего не изменится. Несколько раз, подарив друг другу сладость долгожданных поцелуев, он произнес:

– Мне, правда, тебя не хватало. Я не думал, что буду так ждать встречи с тобой, что настолько приятно целовать тебя.

– Я верю тебе, правда, но встреча была так коротка, и вот мы снова должны расстаться на месяц, – ответила я с сожалением.

– Это важно для меня. Поверь, как только будет время, мы будем видеться, я обещаю, – заверил он.

– М-да, посмотрим, – сухо ответила я.

28 февраля 2004г.

Мы с Джорджем практически не виделись все это время, если не считать тех нескольких раз, когда он заходил после тренировок буквально на тридцать минут. Моя жизнь вошла в привычное русло, примерно такой, каким он был до встречи с ним. Джордж тренировался, а я училась.

Первую неделю я провела в разочаровании и слезах. Дома после школы, выкуривая пару сигарет в окно, я закрывала дверь в комнату, писала ему смс и плакала. Плакала от того, что мы не виделись, плакала от того, что как только все наладилось – тут же рухнуло, плакала от того, что он не отвечал или отвечал, но редко, плакала и ненавидела хоккей. В конце недели он забежал ко мне, чтобы обнять.

Немного позже мы встретились при странных обстоятельствах. София, наконец, вытащила меня на каток в парке, недалеко от дома Джорджа. Сначала я хотела отказаться, но не найдя причины, согласилась. В тот самый момент, когда на лице заиграла неподдельная улыбка счастья, Миша крикнула:

– Ева, там Джордж, смотри, – она указала в даль. И это правда был он, его па?рку цвета мокрого асфальта я узнала бы из тысячи.

– Джордж! – крикнула я, поднимая руку. Он обернулся, я это точно видела, но он не ответил, как будто не узнал.

– Нет. Это не он, – сказала я, уже без улыбки.

– Странно, я была уверена, наверно ошиблась, – пожала плечами Миша.

Уже дома после катка и горячего шоколада, я позвонила ему, но трубку на домашнем телефоне сняла мама Джорджа и оповестила меня о том, что дома его еще нет.

Я: Почему ты не дома?

Джордж: Ты звонила домой? Я у Фреда, собираюсь как раз уходить.

Он ответил только через час.

Именно после этого я подумала: «Почему я должна терзаться, что мы не видимся, запирать себя дома и ждать смс. Нет». Джордж выходил из организма.

Я окунулась в школьную жизнь по горло. Я узнала, что совсем забыла про тест, к которому нужно было готовиться, а я не начинала. Девочки снова приняли меня в команду для подготовки. Оказалось, что София организовала кружок по фотографии и говорила мне об этом, но я не слушала. Миша танцевала еще больше, а Сара работала секретарем в стоматологическом кабинете после школы и тренировок. Новости окружили меня,я будто проснулась от зимней спячки. Наше прервавшееся на время дружеское общение с Брайаном наладилось, мы снова стали заниматься химией вместе. В один из вечеров он провожал меня домой.

– Наконец-то ты снова начала уделять нам внимание, – сказал он и подмигнул.

– Я и до этого уделяла вам время. Прекрати меня позорить, – я толкнула его в плечо.

– Ой, Ева! Вот давай не будешь болтать. Твои мысли заняты любимым Джорджем. Все это знают. А ему на тебя плевать… – выпалил Брайан и резко заткнулся.

– Не смей так говорить. Ты не имеешь право, ты ничего не знаешь. Умник нашелся.

– Ева, прости, ляпнул не подумав. Ладно, не обижайся, я просто о тебе беспокоюсь, – он успокаивал меня, схватив за локоть. – На самом деле я хотел поговорить с тобой не об этом. Это просто вырвалось, а ты разозлилась.

– Хорошо, забыли. И эту тему больше не поднимаем, – пригрозила я указательным пальцем и заинтересовалась.

– Понимаешь, мне нравится…

– Кто? Брайан, мы одни, говори уже. Не томи.

– Это Миша, – тихо-тихо сказал он.

– Кто? Миша? – рассмеялась я, но встретила каменное лицо Брайана. Всем вокруг было известно, что кроме танцев Мишу ничего пока больше не интересовало. Она из тех людей, которые не разбрасываются по мелочам: учиться, так учиться, танцевать, так отдаваясь целиком, а парни отвлекающий фактор и не лучший.

– Почему ты смеешься?

– А что не смешно разве… Слушай, ты правда серьезно? – он взглянул мне в глаза, но показалось, что прямо в сердце. У меня даже будто защемило. – Ооо, видимо серьезно. И что мы будем с этим делать? – опешила я.

– Как раз у тебя я это и хотел спросить, – Брайан не оставил мне выбора. – Я хочу позвать ее на день президента.

– День президента…Точно, забыла совсем, надо Джорджу написать или позвонить, – Брай снова взглянул на меня. – Но мы, конечно, не об этом сейчас. Нет. Так, давай подумаем, я сначала с ней поговорю, а потом решим, как быть.

С Мишей, я, конечно, поговорила, но она четко дала понять, что Брайан ей не подходит и ни о каких отношениях речи идти не может, но мы хотя бы попытались растопить ее сердце. Брайан ждал и провожал ее после танцев – она считала это преследованием, он даже спел ей песню под окном, это было восхитительно – она была в ярости от стыда. Я знала, потому что Миша говорила со мной, точнее ругалась, когда он пел. Мы с ней договорились, что он прекратит ухаживания, а она согласится сходить с ним на день президента. Мы с Брайаном выбили измором свидание из Миши.

Раз уж мне напомнили про праздник, то позвать Джорджа было логичным. В основном все наши разговоры в тот период медленно переходили от радости услышать друг друга к моменту прощаться и чьим-то слезам, конечно, моим. Приглашение тоже смазалось.

– Я не смогу пойти с тобой, детка.

– Почему, Джордж? Это всего лишь один вечер, один!

– Потому что, если ты забыла я уезжаю на соревнования как раз двадцать второго числа, но у меня есть выход, раз ты так не хочешь идти одна, – его голос с нотками радости поразил меня. – Позови Тома. Он сходит с тобой. Он любит все эти школьные праздники и вечеринки.

– Том значит… Хорошо, я так и сделаю. Я была практически уверена, что ты снова не сможешь…

– Ева. Ты прекрасно знаешь, чем я занимаюсь. Что снова за претензии. Я сразу обозначил это. Скажи… ты любишь меня? – ни с того ни с сего спросил он, чем вверг меня в оцепенение. Надо отдать ему должное он подождал и помолчал примерно минутку. – Ева, я задал вопрос.

– Ага. Я слышала, – выдавила я.

– Тогда ответь мне. Я люблю тебя.

– Я… – но я не могла сказать это, такое ощущение, что язык немел при воспроизведении этого слова, это оказалось так трудно, как поднять каменную плиту одной рукой, хотя двумя тоже. Я открывала рот, но оттуда не выходило звуков, будто у рыбки на берегу.

– Хм. Я так и думал. Извини, Ева, мне нужно идти, пока, – не дождавшись реакции, он повесил трубку.

Я: Я люблю тебя.

Я написала ему минут через пятнадцать.

Джордж: Переписка стерпит все, но ты не можешь сказать мне это, а это говорит о чем-то.

На день президента меня сопровождал Том, одетый, как А. Линкольн, он танцевал со мной, рассказывал шутки, отвешивал комплименты моим подругам и смотрел с презрением на тех, кто не нравился мне, он сделал вечер сносным. А в мозгу все это время жужжала назойливая мысль: «Это было последнее пока или пока типа: подожди, я остыну и напишу?».

Солнце пробилось сквозь занавески и приласкало, заставив зажмуриться.

«Суббота же, не хочу» – пронеслось в голове, но я уже проснулась.

– Привет, Ева. Мы так давно никуда не выбирались. Сегодня как раз и сделаем это, – протараторила Кэр, когда я ответила на звонок.

– Почему ты не звонишь на мобильный, не понимаю. Сейчас одиннадцать утра, а мы уже куда-то собираемся, ты, похоже, всю ночь вынашивала этот план, – упрекнула я ее.

– Я же знаю, что к домашнему ты наверняка пойдешь, – она усмехнулась. – В общем, сегодня нас с тобой пригласили поиграть в пул, открылся новый бар и Бобби нас проведет туда, классно правда? – восхитилась Кэр.

– Это конечно, здорово, но я не играю в пул и еще вопросик: Джордж тоже в списке приглашенных? – неуверенно сказала я.

– Конечно, а как без него? – не понимала Кэр.

– Кэр, я, наверное, не пойду.

– Ты с ума сошла что ли? Ничего такого не произошло, подумаешь он отказался идти с тобой на школьную вечеринку, сколько ты еще будешь это вспоминать и дуть губы? Как раз помиритесь. Решено, ты идешь, – сделала заключение Кэр. – Мы с Бобби заедем за тобой в восемь. Хорошего денечка, дет-ка, – она рассмеялась.

Вечером в восемь я спустилась вниз, Кэр с Бобби уже ждали меня. В баре я обнаружила, что Брайан, Алекс, София и Сара тоже были там, но они заняли отдельный стол для игры через один от нас. Я махнула им рукой и улыбнулась. Потом обвела глазами весь бар целиком.

– Можешь не искать его, – сказал Бобби, приближаясь ко мне уже со стаканом пива.

– Я и не думала… А почему?

– Я пригласил его, но ответ был неоднозначным. Они с командой куда-то собирались, поэтому я и не уверен. Он много времени стал проводить с ними, – разъяснил Бобби.

– Хорошо, – отпивая пиво, ответила я еле слышно.

В тот момент, когда стакан опустел, а Бобби научил меня держать кий правильно, я услышала за спиной голос, такой же нежный, как раньше, до всего этого «геморроя», творившегося в отношениях, я даже представила его лицо, то самое любимое лицо с ямочками на щеках, возникающих при малейшем намеке на улыбку. Не было желания поворачиваться – реальность могла убить меня.

– Бобби! Не начинайте без меня, – крикнул Джордж.

– Ева, это Джордж. Он пришел, значит, мне не придется играть с тобой в паре, – подлетела ко мне счастливая Кэр.

Через усилие над собой я повернулась и увидела его, будто еще более красивого и мускулистого с нашей последней встречи в обтягивающем свитшоте. Сердце билось с таким ритмом, что, казалось, окружающие видели, как разрывало грудь, ладони вспотели, а я по привычке разомкнула губы для поцелуя. Он приближался плавной походкой, стремительно сокращая расстояние между нами, и улыбался. Подойдя ко мне, он минуту просто смотрел, немного наклонив голову вправо. Потом он обнял меня, сковав руками, и прошептал на ухо:

– Классно выглядишь, джинсы подчеркивают твой отличный зад, детка.

Детка – так сладко это звучало в моменты, когда он говорил так. Он разомкнул объятия и поцеловал меня быстро, будто делал так каждый день, как и прежде, задержался на нижней губе и слегка прикусил. Я задержала дыхание.

– Ну что, играем? – прервал нас Бобби.

– Конечно, легко, – ответил Джордж и отобрал у меня кий, подмигнув.

– Я сыграю с Евой, не против? – обратился ко мне Бобби.

– Но я думала

– Да, давай, почему бы и нет. Свингеры бильярда, – ответил Джордж и рассмеялся.

– Вот и славно, – ответил Бобби, как-то холодно посмотрев на Джорджа, и толкнул меня плечом.

Я обратила на это внимание, но получая от Джорджа поцелуй или хлопок по попе за каждый забитый шар, этот взгляд вылетел из головы. После четырех партий, последней ничьей и трех стаканов пива, мы с Кэр решили вытащить их на улицу.

– Прокатимся? – спросила Кэр.

– Мне кажется, Джордж хочет пройтись, а у нас с тобой другие планы, – ответил Бобби.

– Да? Я и не знала, – воскликнула Кэр.

– Бобби прав. Я считаю, что нам стоит прогуляться, – сказал Джордж, не реагируя на странные намеки Бобби.

Прогулка домой за руку с Джорджем была превосходна. Он рассказал, как прошли игры, хотя я не особо любила обсуждать все, что связано с причиной его отсутствия, но в тоже время я любила его голос. В тот вечер я хотела его слушать, даже если бы он рассказывал об устройстве атомного реактора в подробностях. Хотя это могло быть интереснее его игр. Джордж извинился, что вел себя так грубо со мной и пообещал проводить больше времени. Я поверила, я не могла не поверить этим ямочкам на щеках. Около дома он прощался, я уходила, но он вновь притягивал к себе и обнимал. Его поцелуи казались обжигающими и приторно сладкими, но я не могла остановиться, без них я будто не могла дышать.

Следующие четыре дня в мирке с бабочками и Джорджем были безупречными.

А вот в четверг все мои отправленные смс и звонки остались без ответа. Кэр отвлекла меня вечеринкой. Нам предстояло устроить праздник для самой Кэр, день рожденье которой было десятого числа, но родители оставили ей квартиру на шестое – в субботу, так что подготовка была суматошной и нервной. Думать о парнях времени совсем не было.

6 марта 2004г.

Вечеринка Кэр началась около восьми, хотя веселее она однозначно стала, когда Бобби заявился с алкоголем. Благодаря появившемуся пиву в купе с джином и умением Тома смешивать жидкости в нужных пропорциях все вокруг заиграло яркими красками, музыка стала громче, Кэр добрее, а гости раскованнее. Я, наконец, смогла расслабиться и выкурить сигарету, приправленную бокалом джина. Стоя на балконе, я слышала, как позади веселились друзья под громкую музыку, теплый плед согревал снаружи, а джин согревал душу. Бобби вышел ко мне спустя сигарету и пару песен.

– Угостишь меня?

– Я не узнала тебя. Стоп, ты же не куришь, – притормозила я, вытаскивая сигареты из кармана джинсов.

– Иногда курю, просто никто об этом не знает, – подмигнул Бобби. – Тебе-то это знакомо, не правда ли. Скрытничество. Мммм.

– Подколол, ничего не скажешь, – я прищурила глаза. – Не говорить же родителям о моих вредных привычках, не в шестнадцать уж точно, – отдавая сигарету, ответила я.

Мы выкурили по паре сигарет, разбавляя дым приятным разговором, шуточками в нашем стиле и когда стаканы опустели – вернулись.

– Пришли, наконец! – встретила нас Кэр с недовольным лицом. – Кстати, Ева, Джордж здесь.

– Это отлично, пришло время узнать, где он пропадал эти дни, – обрадовалась я.

Я нашла Джорджа рядом с Томом за болтовней.

– Том, сделай мне джин как умеешь только ты, пожалуйста, – сказала я, отдавая стакан. – Где ты пропадал все эти дни, позвольте спросить? – обратилась я к Джорджу.

– Были дела и тренировка, – наиграно улыбнулся Джордж и поцеловал меня, но по-другому, не как обычно, как будто только для того, чтобы я замолчала. Наверняка вы поймете меня, когда чувствуешь, что легкое касание, поцелуй, интонация голоса, даже запах кажутся чужими и веют холодком. Я опешила, а желудок сжался в комок.

– Снова сигареты, Ева, – Джордж скривил лицо.

Через час я была уже пьяна и танцевала, как заведенная, разбрасывая волосы и руки, будто никто не видел, когда ко мне подошел Джордж.

– Ева, Ева! – он пробился ко мне. – Слушай, мне позвонил Фред и пригласил в бар «Orange», я сейчас ухожу – со мной пойдешь?

– Конечно, нет, о чем ты говоришь, у Кэр день рожденье, ты и так позже заявился, – возмутилась я. – Мы и так не видимся, а ты хочешь уйти?

– Прекрати, Ева. Значит, не идешь, – поставил стакан Джордж.

– Нет, не иду. Джордж, что происходит? Давай поговорим, – я взяла его за руку. – Выйдем на балкон? Я курить хочу.

– Хорошо, немного времени у меня есть, – улыбнулся он.

Мы вышли на балкон. Я потянулась, чтобы поцеловать его, но он не двинулся мне навстречу, и я насторожилась, замерев на месте в смешной позе буквально на пару секунд.

– Джордж, что-то случилось? Почему ты так себя ведешь: сначала ты даришь мне несколько шикарных дней с тобой, потом пропадаешь, игнорируя меня по всем фронтам, а потом заявляешься сюда с огромным желанием уйти. Меня будто не замечаешь. Объяснишь? – высказалась я и чиркнула зажигалкой.

– Тебе не нравятся мои тренировки, мои друзья, ты элементарно не можешь сказать «люблю тебя», ты будто боишься всего и каждого лишнего прикосновения, и ты постоянно куришь, хотя я просил перестать, каких еще объяснений ты ждешь? – ответил он абсолютно ровным тоном.

– Никаких объяснений больше не требуется, Джордж. Я думаю, тебе пора в бар, а то Фред начнет веселиться без тебя с местными юбками. Мы и так отняли слишком много твоего драгоценного времени. Прости, – сказала я и отвернулась, сдерживая слезы.

– Как ребенок… Хотя… До скорого, – кинул он и ушел.

После его ухода я изрядно напилась и как точно прошла вечеринка уже не помню. Мне точно было весело, я точно не падала и много танцевала, потому что, проснувшись у Кэр в комнате, я обнаружила сильнейшую головную боль, невыносимую боль в икрах и полное отсутствие синяков.

– Водички и аспирин? – Бобби открыл дверь с ухмылкой.

– Неси. Выпью все, кроме алкоголя. Можно ведро воды и ведро кофе, пожалуйста.

– Наш бар работает для исполнения ваших желаний.

10 марта 2004г.

С вечеринки Кэр Джордж не выходил на связь.

Вечером я, Кэр и Бобби собрались дома у Миши в день рожденье Кэр. Нам было позволено выпить бутылку шампанского, и мы не упустили эту возможность. Я вышла из дома Миши раньше остальных. Бобби догнал меня уже на улице:

– Ева, куда ты так помчалась.

– Бобби? Я хочу успеть покурить, чтобы проветриться, – улыбнулась я, закуривая. – Хочешь?

– Нет, я уже курил на этой неделе, – пожал плечами Бобби. – Ты звонила Джорджу?

– Да, звоню и пишу каждый день, но он не отвечает, – огорченно ответила я.

– Тебе стоит прекратить попытки, – кинул он, как будто, между прочим, переминаясь с ноги на ногу.

– Если хочешь что-то мне сказать, то говори прямо, не тяни. Мы же друзья, Бобби, – требовала я.

– Хорошо, Ева, как знаешь. Я больше не хочу смотреть на эти попытки поговорить с ним, тебе это не нужно, поверь мне… Слушай…– он взглянул мне прямо в глаза. – Он изменяет тебе в том смысле, в котором ты не готова, – рассказал Бобби.

Я открыла рот от удивления и рассмеялась.

– И давно ты знаешь об этом?

– Ты в порядке?

– Конечно, теперь мне все ясно, продолжай.

– Впервые я увидел его в феврале. Я говорил ему, что нужно рассказать тебе правду, но он предпочел молчать. Сказал, что ты должна сама все понять, если вы перестанете видеться, а потом он прибавил свое мерзкое поведение к этому всему, – выдал Бобби.

– Жестоко как-то, не находишь, – не желая слышать ответ сказала я. – Я так понимаю, что мы с ним больше не встречаемся. Хотелось бы знать с какого момента я перешла в разряд назойливых, неприятных девок, – я снова засмеялась, чувствуя нотки истерики. К горлу подступали слезы, огромный комок, мешающий говорить, перекрывал поток слов.

– Возможно, он уже с тобой расстался, но этого я не знаю, но прошу тебя, не пиши и не звони ему больше. Он должен сам сказать тебе об этом, я заставлю его поговорить с тобой нормально. Хотя бы сделай вид, что тебе все равно, пусть не думает, что ты с ума сходишь. И… Прости меня. Это должно было произойти не так, – обнял меня Бобби.

– Конечно, я поняла тебя. Ты ни в чем не виноват. Ты знаешь… мне нужно пройтись, я пойду домой, скажи Кэр, что мне позвонила мама или что-нибудь правдоподобное, что заставило бы меня уйти без вас.

– Ева, до твоего дома десять кварталов и уже поздно. Постой! – крикнул Бобби, но я уже с шага перешла на бег. Он не решился меня догнать, он знал, что я не позволю ему себя утешать.

Естественно, я не сдержала обещание и весь путь домой я набирала номер Джорджа, но натыкалась на гудки, ударяющие меня словно железные прутья, оставляя болезненные синяки на гордости, а потом на сообщение о том, что телефон выключен. Поэтому я закидала его голосовыми:

«Ответь мне, нам нужно встретиться»

«Я люблю тебя, ответь»




Глава 7. А вот и он…


Люди всегда разрушают то, что любят больше всего.

Оскар Уайльд

17 марта 2004г.

В вакуум, созданный мной для ограждения от мира для молчаливого и слезливого сожаления себя, ворвался звонок, звонок Джорджа.

– Ева, это я… – не дождавшись ответа и с полной уверенностью, что я его узнала – он продолжил. – Ева, чего ты хочешь? – абсолютно спокойно задал вопрос Джордж.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что спросил, – настаивал он.

– Тогда ни-че-го. Уже ничего, – ответила я и с огромным удовольствием повесила трубку. Он не перезвонил.

Прошла уже неделя с того момента, как я узнала, что мои отношения были фикцией, что последние месяцы были наигранными, глупыми и наивными. После того, как я два часа просидела на лестнице дома, обнимая колени, чувствуя, как по щекам стекали слезы, прожигая шрамы на коже, я решила, что слезы излишни, что мама этого не узнает, и что я не развалюсь по частям. В глубине души, где-то на дне колодца я верила, что ничего не кончено, что это было что-то настоящее. Я сделала огромное усилие над собой, перестала доставать Джорджа сообщениями и нырнула в учебу, а он в принципе и не отвечал. С Бобби я с последнего разговора не виделась, я посещала только занятия, секции и библиотеку. Я старалась держаться плана, не думать об упущенном, улыбаться, когда нужно и надеяться, что все изменится к лучшему. Вот так меня застала Кэр, направляясь на урок литературы.

– Ева, Ееевааа. Смотрю, ты не торопишься на занятия или ты стала черепашкой? – рассмеялась она.

– Что? Ой, привет, Кэр. Я задумалась, прости.

– Ты такая скучная и грустная, что с тобой, расшевелись немного, – возмутилась она.

– Кэр, я не скучная, просто задумалась.

– Да, ладно, не важно. Ты странная в последнюю неделю, ничего не рассказываешь, гулять не ходишь – только учишься. Фууу! Но может тебя развеселит то, что Джордж придет сегодня к нам в школу? Бобби написал мне смс и просил тебе сказать об этом. Странно да, зачем ему предупреждать тебя, – она развела руками.

– И зачем он сюда собрался? – искренне удивилась я.

– Как мне сказал Бобби, у них сегодня тренировку отменили, и он решил увидеться с тобой. Так сказал мне Бобби. Разве это не здорово? – объяснила Кэр, веря в эту чушь.

– Я думаю, мы с ним не сможем увидеться. И нет, Кэр, это не здорово! – практически крикнула я от возмущения и осознания того, что ничего не прошло, внутри все еще пылал огонь.

– Почему? Эй, эй, стопорни! Я совсем ничего не понимаю, что происходит между вами, – также эмоционально ответила Кэр.

– Нууу… – начала я, но звонок на урок вовремя спас от объяснения, я выдохнула. Я ни с кем не говорила обо мне и Джордже. Я физически не могла сказать, что все кончено. – Давай потом поговорим, у меня литература, сдача эссе.

Я могла думать только о том придет ли Джордж и как сделать так, чтобы мы не встретились. Столько раз он обещал мне что-то и не выполнял, поэтому я привыкла не удивляться тому, что ничего не вышло. Запал на учебу резко улетучился, а дрожь по всему телу не прекращала бить током, сокращая мышцы. Я глубоко подышала, покачалась на волнах шекспировских произведений: любовь, предательство, неповиновение. После нескольких уроков и проведенного обеда в кругу Мишель, Сары, Софии и Джули мы отправились на занятие по биологии.

– Ты сегодня как-то напряжена. Что-то произошло? – поинтересовалась Миша чуть слышно, замедляя шаг.

– Если честно, то да, – призналась я также тихо. – Понимаешь, сегодня возможно к нам в школу придет Джордж, а для чего я не знаю. Я больше ни о чем думать не могу.

– Я заметила во время обеда как трясутся твои руки, но ты кажешься спокойной, Ева, – пыталась подбодрить меня Миша. – У меня небольшой вопросик. А вы виделись после вечеринки Кэр, какие у вас вообще отношения сейчас? Я помню, он ушел очень рано, а ты практически не говоришь о нем, хотя раньше болтала без умолку.

– Я не знаю. Мы не говорили о нас, и нет, мы не виделись, он не отвечал мне, я перестала настаивать, и тут он решил объявиться в школе. Кто так вообще делает.

– Ты разве не хочешь ясности? Надо уже разобраться вместе вы вообще или нет, чтобы ты смогла расслабиться, – пожала плечами Миша.

– Мне уже все понятно, я знаю, что он скажет, к сожалению, но меня все-равно трясет, я ничего не могу с собой поделать, – закончила я. – Пойдем, а то и девочкам придется объяснять, а я не имею ни малейшего желания.

До этого Мишель несколько раз пыталась поговорить со мной и как мне, казалось, догадывалась о произошедшем, но я отмахивалась. Остальные думали, что мы просто поругались, и никто не лез с разговорами. Миша единственная знала о всех приключениях лета, но истинную причину исчезновения Джорджа из поля зрения я не озвучила даже ей.

Мы пришли в класс, заняли места, я приготовилась рассматривать в микроскоп клетки овощей, но телефон завибрировал.

Кэр: Джордж уже пришел. У него сломан телефон, и он не может написать тебе. Я убегаю на занятие, выйди к нему. Он на этаже.

Я: Нет.

Ответила я и отложила телефон. Миша округлила глаза.

– Со мной что-то не так, почему ты так смотришь на меня? – с нервными прикосновениями к лицу я спросила ее.

– Нет, с тобой все хорошо, не считая того, что ты стала какой-то зеленоватой. Это он написал тебе? – скривила лицо Миша.

– Нет, это была Кэр, написала, что он ждет меня на этаже.

– Выйди, иначе ты себе этого не простишь или вообще тебя стошнит.

Кэр: Ева, это Джордж. Я тебя жду. Выйди, пожалуйста.

Как только за мной закрылась дверь в класс, я будто оказалась в другом измерении, где вокруг летали демоны сомнения, недоговоренности и иллюзий, но выдохнув несколько раз и выпрямив спину, я направилась в сторону шкафчиков и туалета заодно. Он сидел на подоконнике, запрокинув одну ногу наверх. Когда я увидела его, тело перестало подчиняться мне и остановилось, не желая получать очередную пощечину, странно, что я не убежала. Совладав с собой, я продолжила путь, но направилась в туалет мимо Джорджа. Он заметил меня, поднял глаза и на его прекрасных щеках появились обворожительные ямочки. Я невольно повернула голову, но непреклонно проследовала в туалет.

Джордж от Кэр: Ева, не веди себя глупо. Выходи.

– Ееевааа, – прокричал Джордж, зная, что я его слышу.

Я вывернула из-за угла и встала без движений.

– Ева, подойди уже ко мне. Ты же не будешь делать вид, что меня здесь нет, когда я тут сижу перед тобой и хочу поговорить, – с легким наклоном головы сказал он манящим голосом, от которого по телу пробежали мурашки, причем туда и обратно. Он как никотин, к которому невозможно не вернуться, немного выпив, хотя ты убеждаешь всех вокруг, что привычки нет и бросить можно в любой момент.

– Ооо, Джордж, привет. Я как-то тебя не заметила. Прости. Как дела? – улыбнулась я как будто невзначай. Он громко засмеялся.

– Привет, привет, Ева. Поцелуешь меня? – с видом мартовского кота сказал Джордж, подмигивая.

– Думаешь это уместно? – отвергла я. – Так, давай не будем терять время, я вышла буквально на пару минут. Кэр сказала, что ты хотел поговорить. Что ты хотел сказать? – с дрожью в голосе произнесла я.

– И ты даже не поцелуешь меня? Хотя бы разок, Ева, – настаивал он.

Я посмотрела на него исподлобья. В голове прокрутились картинки того, как он спрыгивает с подоконника, подходит, обнимает меня и целует как раньше, нежно покусывая нижнюю губу, легко перебирая волосы, как в сопливой мелодраме и тут появляются титры. Я тряхнула головой в реальность.

– Хорошо, если ты настаиваешь, я начну без лишних поцелуев, хотя у нас они всегда шикарно выходили, – начал Джордж немного расстроено. – Как ты заметила, мы совсем перестали общаться и абсолютно не видимся, я думал, что ты поймешь сама, но потом вспомнил сколько тебе лет, – он выдержал театральную паузу. – Нам нужно расстаться, ничего не клеится. Вот как-то так, – конец он явно замял.

– Это единственная причина? – нехотя спросила я, сразу пожалев об этом. Он посмотрел на меня, не понимая, о чем я, поэтому я продолжила, взяв всю волю в кулак, хотя в горле уже стоял ком. – Ладно, я поняла тебя. Значит, мы расстались. Великолепно. Еще что-то хочешь сказать или мы закончили?

– Ааа, видимо закончили, я сказал все, что хотел. Но рассчитывал на другую реакцию, если честно, хотя и на другое приветствие тоже, – уже без энтузиазма ответил Джордж и поджал губы.

– Рассчитывал на милые поцелуи и на рыдания потом, не сомневаюсь. Мне нужно идти, я слишком задержалась с тобой. Прощай, – сказала я, отвернулась и направилась к классу, потому что последние капли сдержанности и спокойствия покидали меня слишком стремительно.

– Ева, ты так просто уйдешь? Надеюсь, мы сможем стать друзьями! Ева… – крикнул Джордж в спину, но я только ускорила шаг.

В класс я практически вбежала с видом кошки, которую внезапно искупали против ее воли, все уставились на меня.

– Спасибо, что посетили нас своим присутствием, мисс Купер. Я подумал, что вы сбежали с моего занятия, – сделал акцент на долгом отсутствии мистер Гарметт, наш учитель лет семидесяти.

– Извините, мистер Гарметт, я плохо себя чувствую, – я быстро нашла оправдание.

– Хорошо, проходите на место, если вам станет хуже, можете выйти еще раз, – смягчился он.

– Он здесь? Ты его видела? Что произошло между вами? Тебя трясет, больше, чем в начале урока, – начала Миша шепотом.

– Да, он здесь, и мы только что расстались официально, – я ответила и улыбнулась, повернувшись к ней лицом. По щекам текли слезы, а чувство тошноты заполняло все мысли.

– Ева, ты плачешь.

– Перестань, это не имеет значения, – сработал инстинкт, я остановила ее руку практически у лица, и вытерла слезы.

– Хорошо, как скажешь.

– Без обид, Миша. Я просто ни с кем не хочу говорить сейчас.

Мисс Купер и мисс Клейтон или рассказывайте нам всем, что вы там обсуждаете или прекращайте, – прервал нас мистер Гарметт.

– Извините, мы обсуждали ваш предмет, мистер Гарметт, – оправдалась Миша, и до конца урока мы молчали.

После занятий я спешно собрала вещи, забежала в бассейн, чтобы, сославшись на болезнь, уйти домой. Я лишь желала войти в квартиру, закрыть все замки и больше никогда не выходить оттуда. Все нелепое напускное спокойствие сползало с меня, как шоколадная глазурь с пирожных на солнце.

Я зашла в пустую квартиру. Закрыла дверь за собой на все чертовы замки, которые находились на ней, опустила руку с рюкзаком и медленно сползла на пол, не замечая, как по щекам струились слезы вместе с тушью. Майло сидел в ногах, лизал руки и иногда поскуливал в такт всхлипываниям.

В какой-то момент мне надоело жужжание телефона в рюкзаке, и я громко закричала во весь голос, будто из меня кто-то выдавливал боль. Майло удивленно посмотрел на меня. Я встала на ноги, вытерла струйки слез, сходившиеся на подбородке, выдохнула несколько раз, закрыла рот дрожащей рукой. Я натянула мамин халат. Он мягкий и объемный, в нем я чувствовала себя под защитой, под маминой рукой. Я снова села на пол в то место, где обычно пряталась в комнате, когда обижалась на родителей в детстве, между прикроватным столиком и шкафом с одеждой. И только в тот момент, когда я притянула к себе колени и обняла их, я почувствовала легкое расслабление и уткнулась лицом в халат.

Сидя на полу, утопая в жалости к себе и слезах, я не заметила прихода мамы. Она тихонько постучала в дверь.

– Ева? Я войду? Все хорошо?

– Да, в порядке, но не заходи, – оторвавшись от колен, произнесла я.

Следующее нападение провела назойливая Кэр.

– Ева, ты должна открыть дверь, – довольно спокойно сказала она.

– Я никому ничего не должна, особенно сейчас. Кэр уходи, – громко ответила я.

– Я никуда не уйду. И, если ты не откроешь мне дверь сейчас, я останусь здесь на ночь, моя мама в курсе, а твоя принесет мне спальный мешок, я уверена. Так как, откроешь?

Я знала, что она не шутит, к моему сожалению, уж что-что, а запугивать и шантажировать эта девушка умела. Глаза болели и опухли.

– Ты похоже настроена серьезно, – я открыла дверь.

– Ооо, слава богу, я правда думала, что останусь ночевать на полу, а ведь я еще не ужинала, – улыбнулась Кэр.

– Бобби бы тебя заждался, – легла я на кровать лицом вниз.

– У нас сегодня вечер без встреч. Ева, думаешь, я ничего не вижу и ничего не знаю? После вашего прекрасного разговора, да, и не смотри так на меня, я знаю о нем. Я вынудила Бобби рассказать мне все и теперь все знаю. Я же видела, что что-то не так, но не думала, что настолько. Ты ужасно выглядишь, кстати, правда. Даже килограмм пудры не скроет эти красные глаза и пятна по всему лицу. Уффф, – поморщила носик Кэр, присаживаясь рядом на кровать.

– Умеешь поддержать, подруга, – попыталась улыбнуться я.

– Ладно, хватит всех этих глупостей, может, расскажешь, наконец, что произошло? – уже серьезно начала Кэр. – После вашего разговора Джордж просто отдал телефон и ушел. Он просто сказал, что все кончено. Никаких подробностей я не получила, и подумала, что ты бьешься в истерике в туалете или висишь на люстре на колготках, так что я отменила Бобби и прибежала к тебе.

– На люстре? Серьезно? Кэр, это как-то перебор, не считаешь? – гнусаво ответила я.

– Если только немного.

– Короче говоря, мы расстались, все кончено, тут больше нечего сказать, не считая того, что он самовлюбленный красавчик, который бегает за каждой юбкой, а пока мы были вместе он трахал каких-то дряней, не проводил со мной время из-за своих тренировок и постоянно выносил мне мозг по телефону, требуя признаний в любви. Наверно это все. Хватит подробностей? – выговорилась, наконец, я на одном дыхании и из глаз снова брызнули слезы.

– Так странно, а со стороны вы казались отличной парой, мы с Бобби даже ссорились из-за этого, если честно, – призналась Кэр. – А по поводу юбок, ты же знала с кем начинала встречаться. Его репутация следует впереди него. Кобель и всегда таким будет, – поцеловала меня в макушку Кэр и обняла меня.

– Но он был моим кобелем, а теперь он хочет остаться друзьями. Представляешь! Какие еще друзья, я ви-ви-деть его больше не хочу. Пусть дружит со своими шлюхами, – закончила я, заикаясь.

– Давай больше не будем говорить о Джордже, давай поговорим обо мне, – подвела итог Кэр.

– Ты в своем репертуаре, невыносимая, – засмеялась я.

Мы просто лежали, поедая шоколадное мороженое за обсуждением Джорджа и Бобби.

– Так, я уже вся покрыта подробностями ваших отношений с Джорджем, поэтому нам надо прогуляться. Как думаешь? – настаивала Кэр, уже вставая с кровати. – Все делается к лучшему, Ева.

– Легче от этого мне не стало, Кэр. Куда я пойду, у меня из-за фонтанов слез глаз даже не видно. Я лучше побуду дома и завтра буду в порядке.

– Нет, – ответила она.

– В смысле…

– Нет. Мы выходим через двадцать минут. Собирайся.

Мы провели вечер с пивом у Софии, которая хоть и заметила мои красные глаза, но тактично промолчала.




Глава 8. Автоповтор.


Разрыв невсегда означает конец, ачасто бывает ступенькой для восхождения.



Эрих Мария Ремарк«Станция нагоризонте»

18 марта 2004г.

Больше не будет Джорджа, улыбающегося от моих шуток, больше не будет нежных прикосновений рук, убирающих пряди волос, больше не будет страстных и долгих прощаний около дома, больше никто не будет с таким чувством называть меня деткой.

С этими мыслями я выдохнула и продолжила жить с нового дня. Это оказалось не так сложно, если никто не упоминал при мне бывшего в светском разговоре.

Вечером мы договорились встретиться у Софии под предлогом написания докладов по истории. Дома после школы, я включила музыку так громко, как только этого позволяли колонки и перепонки, я танцевала, топая ногами, пока через двадцать минут Кэр не напомнила о выходе. Когда я собирала растрепавшиеся волосы в хвост, то телефон снова зазвонил.

– Кэр, сколько можно звонить, у меня еще есть время! Перестань отвлекать меня!

Но ответом стала тишина.

– Кэр, ты обиделась? Прости. Аллооо, – смягчилась я.

– Ааа, это не Кэр, Ева…

И тут уже я потеряла дар речи.

– Я знаю, ты узнала меня и если ты захочешь повесить трубку сейчас, то я пойму, но постарайся меня выслушать, это важно, – он выдержал театральную паузу, но я не смогла положить трубку, поэтому он продолжил, а я молчала. – Ева, ты дорога мне, я понял, что хочу после тренировок видеть твое лицо, только твое, я хочу видеть, как ты улыбаешься мне, слушать, как ты смеешься, согревать твои ладошки, я не готов больше никогда не целовать тебя. Эти мысли невыносимы, я не могу потерять тебя, прости меня за вчерашнее. Я вел себя… Как истинный Джордж. Я люблю тебя, даже если не услышу этого в ответ, я хочу, чтобы ты знала это, – он замолчал. Я тоже молчала, мы слушали дыхание друг друга.

– Я не знаю, что сказать тебе, Джордж. Сегодня утром я смирилась с мыслью, что тебя больше нет в моей жизни. Я прожила целый день без тебя и оказалось, что это возможно. Ты ведь сам сказал, что все кончено, что я малолетка, а сегодня решил вдруг передумать, вспомнил каково это быть со мной. Тебе не кажется, что это слишком для меня? Возможно, стоило остановиться и не набирать номер, – произнесла я не запинаясь.

– Ева, я понимаю, что многого прошу от тебя, что поступил, как подонок, но сегодня я не спал всю ночь и понял, что сделал огромную глупость и не могу тебя потерять. Не могу… – твердил он.

В этот момент в дверь позвонили, я точно знала, что это Кэр.

– Джордж, я тебя услышала, но мне нужно подумать. Ты обидел меня, сильно, – сказала я, открывая входную дверь.

– Ева, я уже три раза позвонила и написала на мобильник, мы опаздываем, как всегда, в принципе. Ты болтаешь по телефону? Но я же здесь… Кто это? – вопросительно посмотрела Кэр.

– Джордж, – без звука проговорила я. Кэр округлила глаза и воткнулась в мобильник.

– Ева, давай встретимся и поговорим не по телефону. Может быть сегодня? Я хочу тебя видеть, очень хочу. Детка, пожалуйста.

– Пожалуйста, не зови меня так. Сегодня я не могу, а завтра у тебя тренировка. Я не собираюсь ждать тебя под дверью, как обычно, поэтому позвони мне… в субботу, и мы что-нибудь придумаем. А сейчас мне нужно бежать, ты уже задержал меня. Кэр уже стоит с паром из ушей, – ответила я и порадовалась напускной непреклонности.

– Хорошо, договорились. Я сделаю все, как скажешь. Целую, детка, – тихо сказал он.

– Пока, Джордж, – я повесила трубку с трясущимися руками.

– Закончили? Наконец-то. Пошли и рассказывай, что он хотел, – воодушевленно заговорила Кэр, улыбаясь с леденцом во рту.

20 марта 2004г.

Суббота была прекрасной не только потому, что я выспалась, а Кэр не разбудила с самого утра, но и потому, что мы с Джорджем должны были увидеться.

С кухни уже доносился запах свежих фирменных маминых панкейков и кофе с корицей. Мысли романтизма затуманили мозг и надели на лицо наиглупейшую улыбку. Я порхала по прохладному паркету.

– Ева, ты рано поднялась для субботы, я думала, ты не успеешь на горячие панкейки, – мама явно удивилась.

– Сегодня отличный день, не хочется тратить его на сон, – я поцеловала ее.

– У тебя странная улыбка, что-то случилось?

Я пожала плечами и принялась поглощать панкейки, делая вид, что ничего не изменилось. После завтрака я пела в душе, хотя слуха и голоса у меня нет, но настроение обязывало исполнить пару песен на «душевом» концерте, используя шампунь вместо микрофона. Мартовское солнце за окном, будто улыбалось вместе со мной.

В таком приподнятом настроении меня застал звонок в дверь. Я вышла из ванной в полотенце.

– Ева, я думаю это к тебе. Встречай гостей, – явно с улыбкой крикнула мама. – Проходи, надеюсь, ты помнишь, где ее комната, – сказала она кому-то.

«Неужели Кэр пришла без предупреждения?» – пронеслось в голове.

Ровно через минуту дверь в комнату открылась после еле слышного стука, и в дверном проеме появился Джордж. Я увидела его в зеркало. Я медленно обернулась с расческой в руке. Лицо сразу расплылось в улыбке, в руках у него были каллы, а из-за спины Джорджа подмигнула мама. «Этот подлец знал, чем меня подкупить» – Ева в голове трепетала.

– Привет, Ева, – начал несмело Джордж. – Я решил каллы сгладят начало нашего разговора, – он протянул цветы.

– Возможно. Мне бы одеться, – пытаясь скрыть улыбку, ответила я и спешно потянулась к цветам.

Когда я вернулась в комнату с вазой, Джордж закрыл дверь за мной и приблизился так близко, что я слышала, как учащенно билось его сердце. Он забрал вазу из рук, собрал влажные волосы в небрежный хвост, слегка потянул вниз и наклонился к ключице с ароматом сирени от геля для душа. Я сглотнула и на мгновенье невольно задержала дыхание.

– Ты выглядишь безумно соблазнительно с невысушенными волосами и так вкусно пахнешь, будто я в саду, – сказал Джордж на ухо, будто случайно касаясь его губами. Мелкая дрожь пробежала по телу. Он подхватил меня за талию и прижал к себе, еще сильнее оттягивая волосы назад. Я закрыла глаза, обмякнув в его руках, он бегло коснулся носом моего и с присущей ему страстью вонзился в уже чуть приоткрытые губы. Его язык скользнул между губ и начал ласкать мой. Продолжая целовать, его руки сомкнулись на талии. Свои я запустила ему в волосы. Напор поцелуя усилился. Жар распалялся по всему телу, желание охватило нас обоих, дыхание прерывалось, мне не хватало воздуха. Ничего кроме нас больше не существовало.

– Попробуем еще раз, детка? Пожалуйста, прости меня и пусти обратно, – оторвавшись от меня, спросил Джордж.

– Если ты будешь так целовать меня, то, пожалуй, я соглашусь, – ответила я, убирая руку из его волос.

– Только скажи сколько раз. Я готов пойти на эту жертву ради этих прелестных губ, – не отпуская меня, произнес он и поцеловал еще раз для закрепления переговоров.

– Какие у нас планы? – оторвавшись от Джорджа, поинтересовалась я.

– Ты не поверишь, как сильно я скучал по тебе, по твоим губам, по тому, как ты покусываешь мою нижнюю губу, как закатываешь глаза, по рукам, которые сейчас на моей спине под джемпером, – подмигнул он, прикоснувшись бархатными губами к моим.

Я быстро убрала ладони с его разгоряченного тела, которое сводило меня с ума, освободилась от его рук, чтобы снова обрести контроль над собой.

– Мне надо высушить волосы и переодеться. Подождешь немного?

– Естественно. Для этого я тут, – он растянулся на кровати. – Сегодня в кино на Саптон стрит показывают Чарли Чаплина. Я подумал, немного классического смеха нам не помешает.

– Как странно, мы с девочками, как раз туда сегодня собирались. Значит, мы пойдем все вместе, так даже веселее, – обрадованно ответила я, ведь не нужно ничего переносить.

– Я думал сегодня мы побудем только вдвоем. После нашего расставания твои подруги воспримут меня не с таким энтузиазмом, как ты, я уверен. Их поцелуем и цветами я не смогу задобрить, – с нескрываемым расстройством ответил он.

– Тебе повезло, они ничего не знают или точнее знают, но не все, – ухмыльнулась я. – Я не хочу выбирать, поэтому мы идем вместе. Согласен?

– Несомненно, детка.

Следующий час мы провели на кровати в обнимку с нежными поцелуями.

– Ева, приивееет? – с энтузиазмом ворвалась в комнату Кэр. – А, ты тоже здесь. Привет, Джордж, – с угасающим огнем в глазах, продолжила она. – Каллы… Все понятно. Вы снова вместе значит. Могла бы предупредить, что ты сегодня нас снова прокатываешь с встречей, – продолжала Кэр с возрастающим возмущением.

– И тебе привет, Кэр, – поздоровался Джордж, поднимаясь с кровати. – Я тоже безумно рад тебя видеть, – наигранно улыбнулся он. – Вот об этом я и говорил тебе, – обратился он уже ко мне. Кэр открыла рот, но я перебила импульс.

– Так, стоп! – взмахнув руками, чтобы обратить на себя внимание прикрикнула я. – Во-первых, привет Кэр. Мне нужно 15 минут, чтобы до конца собраться. Во-вторых, Джордж предложил мне тот же кинотеатр и поэтому мы идем все вместе, планы не меняются ни у кого из нас! В-третьих, наши отношения возобновились час назад, уж извини, что не предупредила тебя, подруга, – улыбнулась я, пытаясь погасить, разгорающийся пожар.

– Ладно, согласна. Бобби подъезжает, поэтому собирайся. Мне нравится твой шампунь, пойду, посмотрю, что за марка, чтобы купить такой же, покажешь, где он стоит? Ева, – призвала меня Кэр и сделала движение головой в сторону ванной. Джордж только улыбнулся, явно сдерживая колкий комментарий.

– Ты что забыла, как ты плакала еще пару дней назад из-за него, как он изменил тебе, где твой мозг, Ева. Он подарил тебе похоронные цветочки, и ты снова с ним? – закрыв дверь в ванную, прошептала Кэр. – Ты хочешь повторения?

– Кэр, перестань так думать. Я не хочу повторения, я дала ему еще один шанс и дело не в цветах. Я хочу посмотреть, во что это выльется. Я знаю, что я плакала, уж поверь, я помню, но он мне нравится, пойми. Я чувствую, что-то изменилось. Это моя жизнь. Давай не будем торопиться его ненавидеть, – уже начиная злиться, ответила я также шепотом.

– Ничего хорошего не выйдет, я уверена. Потом не пиши мне, как тебе плохо и что я была права, когда будешь в очередной раз рыдать из-за него, забившись в углу, – сказала Кэр уже в полный голос и открыла дверь.

– Я и в этот раз тебе не писала, ты сама пришла, – я разозлилась.

– Отлично! Продолжай в том же духе, – посмотрела она на меня с ненавистью. – Я подожду вас на улице, голубки!

Когда Кэр вышла из комнаты, Джордж подошел ко мне сзади, обнял за талию и поцеловал в шею.

– Я не хочу этой ругани между вами, – прошептал он, обжигая теплом дыхания. – Я могу уйти, проведем время завтра, но только вдвоем.

– Нет! – я пришла в себя. – Я не хочу так. Ты идешь с нами и точка. Они должны понять, что я принимаю решения сама.

– Хорошо. Я согласен. Я готов терпеть нападки, если я рядом с тобой.

Кэр: Бобби приехал. Выходи и Джорджа возьми с собой.

Я: Не нагнетай, Кэр. Выходим.

– Ооо, какие люди, салют, Джордж. Рад видеть, – Бобби протянул руку Джорджу. – Привет, Ева, давно не виделись. Ты отлично выглядишь, а твой новый охранник кого-то мне напоминает, – рассмеялся Бобби.

– Если бы ты посещал тренировки, мы бы виделись чаще, – пожимая руку, ответил Джордж. – Мы с Евой снова вместе, но на охранника я тоже согласен.

– Бобби, спасибо за комплимент, – я улыбнулась и сжала ладонь Джорджа. – Мне кажется, мы можем опоздать, давайте оставим эти приличия и поедем в кино.

Мы проехались в полной тишине. Припарковав машину, Джордж направился вперед, чтобы успеть купить билеты, Кэр пошла вслед за ним, чтобы успеть в туалет. Сара, София и Миша уже ждали нас у кинотеатра, увидев меня с Бобби, Миша махнула рукой.

– Ты простила его? Ты, правда, думаешь, что он изменится, Ева? – еле слышно и притворно улыбаясь, спросил Бобби.

– Да, что вы все насели на меня! Не думаю я ни о чем, я просто дала ему второй шанс, я понимаю какой он, но я не могу так все закончить, у меня как будто вырвали кусок сердца, когда ты открыл мне правду. Понимаешь? Сейчас я просто хочу насладиться Чарли Чаплином и больше не говорить о Джордже, а, чтобы он обнимал меня. Хорошо?! – ответила я, немного повысив голос.

– Ева, без обид, я ни в коем случае не хочу давить на тебя. Прости, если так вышло. Я все понял, и давай оторвемся, – согласился Бобби, обняв меня за плечи. – Девчонки, вы прекрасны, всех обнимаю и побегу за попкорном. Кэр без него даже дома фильмы не смотрит, – сказал он, игриво улыбаясь приближающейся к нам Кэр.

– Уж нам ли это не знать, – ответила Сара. – Мы заждались вас. О, Джордж, ты тоже с нами? Неожиданно, – Сара посмотрела на меня.

– Да, я тоже тут сегодня. Давно не виделся с вами, красотки, – обняв меня, сказал он. – Представь, что никого из них нет рядом, – прошептал он на ухо.

– Тогда пойдемте, раз все собрались, – прервала все эти взгляды Миша.

– Спасибо, – не произнося вслух я шевелила губами. Миша улыбнулась, подхватила под руку Сару и Софию и направила их внутрь.

Короткометражки от Чарли Чаплина заставили нас всех расслабиться и забыть о разногласиях. Мы ржали на весь зал. Джордж держал мена за руку весь сеанс, периодически целуя ее и меня. Этот момент я готова была прокручивать в голове как кинопленку до дыр день за днем.

После сеанса мы вдвоем гуляли по мартовским улицам Минтона, наслаждаясь, обществом только друг друга, обстреливаясь оставшимся попкорном под громкий смех.

– Несмотря на осуждение твоих подруг, я отлично провел время, ведь я был с тобой. Я скучал по тебе и твоему заливистому смеху, детка. Давай попробуем ничего не испортить на этот раз, – улыбнулся он, глядя мне в глаза, и на щеках заиграли любимые ямочки.

– Я тоже отлично провела этот день, – проговорила я, положив голову ему на плечо. Он обнял меня и поцеловал в макушку, а я закрыла глаза и обняла его в ответ. И я тоже скучала, сильно скучала, но не сказала об этом. – Кстати, это ты все испортил.

– Засранка, – рассмеялся он.

15 апреля 2004г.

Мы с Джорджем растворились в новом витке отношений, каждая клетка говорила: «Спасибо» и наслаждалась. Его руки, касающиеся кожи, заставляли содрогаться каждым волоском. Его губы были, как будто созданы только для меня. Его голос был единственным звучанием в голове, заглушающим внутренний голос разума, он будто начал вызывать у меня зависимость. Я хотела быть с ним все больше и больше, все свободное время, мне хотелось обладать им, мне не хватало его, словно воздуха на вершине горы. Это заставляло мозг затуманиться и снова забыть обо всем вокруг. Но все зависимости рано или поздно прекращают насыщать мозг сладостной эйфорией и превращаются просто в злую зависимость.

Он приносил вкусные пирожные с кремом, встречал меня после занятий и занимался со мной, когда мне было необходимо, целовал в шею так, что мурашки бежали по всему телу, разговоры не обременяли нас скукой, а приносили только удовольствие, мы ходили в кино и рассматривали огни ночного города в обнимку. Он говорил мне о любви, шутя, нежно касаясь губ, он согревал мои руки, держа их в горячих ладонях, и поправлял шарф во время долгих прогулок. Наши отношения стали приторно карамельными с ноткой героиновой зависимости. Он стал тем, кого я хотела видеть, а не тем, кем он был на самом деле.

Отношения между Бобби и Джорджем наладились, мы снова проводили вечера вчетвером с понятными только нам шутками друг над другом.

Посиделки у Софии для общих занятий опять проходили без меня. Они все чаще игнорировали меня в классах, не всегда отвечали на вопросы и не брали в пару на занятиях, но я не обращала на это внимание, ведь меня ждал красавчик после всей этой школьной дискриминации. Миша пару раз начинала разговор о том, что забывать и бросать друзей из-за парня безумно глупо, тем более из-за такого непостоянного, как Джордж, но моя эйфория от нового витка превращала негатив вокруг в бабочек и единорогов. Я воспринимала подруг как данность.

И лишь с одной деталью его жизни я не могла или не хотела мириться. Тренировки. Он несколько раз пытался объяснить мне, насколько они важны для его будущего. Что они всегда будут на первом месте для него, и никто этого не изменит. Он приводил аналогию с изучением французского для меня, но в шестнадцать я хотела внимания парня, которое он не всегда мог себе позволить после тренировок, а не умные разговоры о будущем. Я все больше и больше становилась похожа на наркомана во время очередной ломки, выражая это в назойливых сообщениях и частых, абсолютно ненужных, звонках. Джордж раздражался, а я была упряма и узконаправлена в суждениях.

Вчера я поймала себя на мысли, что писала уже третье смс, зная, что он находился на тренировке, не дождавшись ответа на предыдущие, и я остановилась.

Проснувшись не от будильника, а почему-то сама, я все поняла. Что все происходило неправильно, а возможно просто не вовремя. В меня, как будто ударила молния, рассеяв туман, в котором находился, изнемогающий от влюбленности, мозг весь этот месяц.

Я: Доброе утро. Надеюсь, сегодня мы увидимся. Целую.

Джордж: Доброе утро. Ты в хорошем настроении с утра, это удивительно. Конечно. Целую.

Я собралась на этот раз так быстро, что, когда Кэр зашла за мной я уже читала любимый Cosmopolitan, допивая кофе.

– Миссис Купер, доброе утро. Надеюсь, наша соня уже хотя бы наполовину готова? – смеясь, ворвалась в квартиру Кэр.

– Доброе утро, проходи на кухню и будешь слегка удивлена, – поприветствовала ее мама.

– Вот это да, мы сегодня даже не опоздаем? Тебя кто-то покусал? – удивленно распахнула глаза Кэр.

– Я уже жду тебя, дорогая. И почему так сложно поверить, что я могу собираться вовремя? – сделав последний глоток кофе, с ухмылкой ответила я.

– Потому что это как нашествие фей или драконов, также нереально. Может мы попали в другую вселенную? Ущипни меня, Ева или Ава, раз мы в другом измерении, – рассмеялась она.

– Ага, ха-ха, смешно. Пойдем уже, – слегка толкнув Кэр к двери, я поцеловала маму.

Кэр всю дорогу в школу выстраивала сказочные предположения моего раннего пробуждения, но, в конце концов, ей это надоело. Все ее разговоры и болтовня не испортили настроения. Когда знаешь, чего ждешь, намного проще переносить течение времени. После последнего занятия ко мне подошла Кэр.

– Привет, жителям другой планеты. Джордж с Бобби не успевают заехать за нами, поэтому мы встретимся с ними в кофейне. У них какой-то сюрприз, представляешь. Так интересно, что это. Правда? – трепетала Кэр.

– Хорошо, Кэр. Я думаю, нам понравится, а если нет, то можно и соврать, – подмигнула я.

– С тобой это невозможно, у тебя же все будет на лице написано, – скривила лицо Кэр.

Мы ждали парнейс молочными коктейлями.

– Девочки. Не скучаете? В коктейлях, надеюсь, есть немного рома? – поздоровался Бобби, подмигнул и потянулся к Кэр за поцелуем.

– Привет, детка, – наклонился ко мне Джордж. Он дотронулся до губ, и легкий разряд тока пробежал по мне. – Я вчера закончил слишком поздно, прости.

– Ничего страшного, я все понимаю, – три пары глаз удивленно уставились на меня.

– Понимаешь… – Бобби даже оторвался от Кэр.

– У меня для тебя небольшой сюрприз, Ева, – начал Джордж.

– Я думаю, сейчас не время подарков, давай позже, – обрубила я.

– Все хорошо? Ты странно себя ведешь, – озадачился он.

– Она сегодня весь день какая-то странная, не обращай внимание. Мы сегодня видимо на другой планете. Ууу. Представляете, она сегодня даже собралась вовремя, – Кэр подмигнула и ответила за меня.

В тот вечер мы сыграли в пул несколько партий, а после Бобби отвез меня и Джорджа, потому что Кэр ночевала у Бобби. Наступление этого момента я оттягивала весь вечер. Мы присели на ступеньки подъезда. Я положила голову на плечо Джорджа и тяжело вздохнула, собираясь с мыслями. Он коснулся губами лба и начал говорить:

– Ева, когда мы, наконец, остались вдвоем я хочу все-таки показать тебе сюрприз. Я хотел это сделать в кофейне, но ты меня так дерзко остановила, – он потянулся к карману куртки и что-то достал. – Посмотри.

Мне пришлось оторвать голову от его плеча и взглянуть. Это оказался небольшой, совсем крошечный, подарочный пакетик.

– М-м-м, и что там? – запинаясь, произнесла я.

– Может, стоит открыть и вопросов не будет.

Я взяла пакетик и неловкими движениями открыла его. Там оказались две золотые подвески в виде резных букв «E» и «G», это было слишком мило, чтобы быть правдой или подарком Джорджа. А он даже не подозревал, к чему я пришла утром.

– Это подвески для твоего браслета с первыми буквами наших имен, как напоминание тебе о нас. Так мы всегда будем рядом, – сказал Джордж, глядя в глаза. – Наденем их сейчас?

– Они прелестные, правда. Золотые… Но давай я скажу тебе то, что не решалась сказать весь вечер, а потом ты решишь сделать ли мне подарок, – ответила я, наигранно улыбаясь.

– Ева, что-то все-таки случилось? Ты меня пугаешь, ты действительно странная сегодня, – он начал нервничать.

– Нет, на самом деле ничего, кроме небольшого прозрения, – он хотел сказать что-то, но я положила руку ему на губы. – Позволь я продолжу, не перебивай меня. Для меня говорить сейчас будет трудно, слишком трудно, – я сглотнула и продолжила. – Этот месяц был просто волшебным, нежным, но всегда есть «но» и оно состоит в том, что я люблю тебя, и это превращает меня в зависимую от тебя девчонку-наркоманку. Я больше не могу делить тебя с тренировками и никогда не смирюсь с тем, что они всегда будут первыми в списке дел. Я наконец поняла насколько это важно для тебя, но я будто теряю себя, свои мысли, друзей… Мои подруги все больше игнорируют меня, оценки тоже ухудшились, а ведь мне нужно думать о колледже уже сейчас, я-то не решила все о будущем, как ты. Мы встретились абсолютно не вовремя или вообще зря, у каждого из нас есть приоритеты, которыми мы не можем поступиться. Я навсегда запомню тот день, когда ты назвал меня холоднокровной или поцеловал впервые. Но скоро будет колледж, мы разъедемся, и все станет еще сложнее. Намного сложнее и труднее. Поэтому нам нужно прекратить все сейчас, пока это не зашло так далеко, откуда невозможно выбраться, как бы тяжело это не было для меня, но мы должны, – закончила я и убрала руку с его губ.

Он молча смотрел на меня несколько минут.

– Детка… Я не могу поверить в то, что ты сейчас говоришь. Ева, ты уверена в этом? Ты все обдумала? Я тоже люблю тебя, детка. Я понимаю, что мы оба нервничаем из-за моих тренировок, хотя ты тоже не всегда свободна, согласись, но ведь когда мы вместе нам хорошо, безумно хорошо, мы будто дополняем друг друга. Я не хочу уходить! Мне никто не нужен, когда я рядом с тобой, вдыхаю твой запах, целую тебя… Ты хочешь вот так просто все это бросить, не верю, – начал он.

– Поверь, мне непросто, совсем непросто… Мне больно говорить это. Но лучше сейчас мы расстанемся друзьями, чем, когда я превращусь в самую назойливую девчонку-преследователя в твоей жизни и в жизнях всех людей, ты начнешь бегать от меня и ненавидеть. По итогу мы все равно разойдемся, но уже со слезами, руганью и не будем даже здороваться. Это неправильно.

– А то, что ты делаешь и говоришь сейчас, ты считаешь правильным что ли?! Все только стало налаживаться, нам так хорошо вместе, Ева… – повысил голос Джордж, но моментально остановился.

– Я думаю, что на данный момент – это не то, чтобы правильно, это выход, чтобы нас не засосало в эту трясину зависимости, от которой мы просто начнем ненавидеть друг друга, понимаешь? Ты просто подумай над этим и тогда ты согласишься со мной. Вот и все, – я пыталась объяснить. – Прости меня, но я все решила. Так будет лучше нам обоим, правда будет, – я дотронулась рукой до его щеки.

Я поднялась и хотела уйти, но он вскочил на ноги за одно мгновение и оказался на ступеньку выше. Он обхватил лицо всегда теплыми ладонями, посмотрел в глаза, как будто пытаясь дотянуться до души, облизнул бархатные губы и вонзился в меня поцелуем, от которого тело парализовало. Он был слишком горячим, как лава обезумевшего вулкана при извержении, и жадным. Руки скользнули и обняли его со всей силой, я боялась, что он вдруг исчезнет. Когда он оторвался от меня, я хотела еще и еще, мне всегда мало его губ, как бы часто они не касались моих, его рук, обнимающих меня.

– Неужели ты думала, я так просто отпущу тебя. Я, конечно, абсолютно не считаю, расставание выходом и вообще считаю это полной глупостью с твоей стороны. Но я не могу тебя держать насильно, я не буду так делать. Я не буду доставать тебя, обещаю. Хотя возможно, ты права…Мне действительно стоит сосредоточиться на тренировках, ведь в этом я вижу себя, я люблю тебя, но это отвлекает меня, тем более, когда ты не разделяешь моих стремлений. Я абсолютно не понимаю твоего решения, но постараюсь смириться с этим. Мы будем дружить, я уверен, но со временем, – он улыбнулся самой доброй улыбкой с играющими ямочками только для меня. – И еще одно, нам было хорошо с тобой и мне тоже больно, поверь, я в полном шоке на самом деле. Давай так: пусть подвеска с моей буквой останется у тебя, как напоминание о хорошем времени для нас обоих, хотя не всегда и со второго раза. Твою букву я оставлю у себя, возможно, придет время, когда я снова отдам ее тебе, и они воссоединятся. Согласна?

– Джордж… Здорово, что ты понимаешь и не ненавидишь меня. Конечно, согласна, они обалденные, – ответила я и нежно поцеловала его.

– Вот и отлично, детка, – он протянул мне пакетик, забрав букву «Е» оттуда. – Увидимся, детка, – он начал спускаться вниз.

– Джордж, – окликнула я. Он моментально повернулся и посмотрел на меня. Я послала ему воздушный поцелуй. – До встречи, – улыбнулась я.

Он поймал его, положил в карман, подмигнул и пошел в сторону арки. Мы попрощались так, как будто завтра снова увидимся для очередного отличного вечера.

Домой я зашла с улыбкой и сразу пробежала в комнату, написала Мише смс и легла в кровать. Миссия по возврату дружеского расположения началась. Ночью мне снился Джордж, улыбающийся только для меня.




Глава 9. Долгий путь.


Любовь может обойтись без взаимности, нодружба никогда.

Омар Хайям

16 апреля 2004г.

Опаздывать на математику непростительно, поэтому я вскочила, начала судорожно собираться, ведь двадцать минут я провела, разглядывая птиц на обоях. Кэр зашла за мной, когда я уже докрашивала ресницы. Когда я подняла руку с тушью, луч солнца упал на подвеску на браслете, и в тот момент я почувствовала, как по щеке стекала слеза, стирая идеально наложенные румяна. Я услышала, как позади открылась дверь, я моментально смахнула слезу, будто ее там никогда и не было.

– Салют, ты сегодня снова Ева или вчерашнее существо с Сатурна? – плюхнулась на кровать Кэр.

– Дай мне пять минут, я уже готова. И я снова я, кстати, – ухмыльнулась я, не поворачиваясь к ней.

– Жаль, вчерашняя ты мне понравилась больше. Как дела с Джорджем? Вы кажетесь счастливыми, – смотрела на меня Кэр.

– Вчерамы расстались. А в остальном все хорошо, – бросила я через плечо и направилась в ванную за ватными палочками.

– Что?! Ева? Я правильно тебя поняла? Вы расстались? Как это могло произойти? Почему? – тараторила Кэр без остановки.

– Да, ты все правильно поняла, теперь мы друзья или…что-то вроде. Но какое-то время вечеринки с его присутствием я планирую пропускать, – крикнула я ей.

– Еще вчера все было хорошо, а сегодня вы расстались. Или это снова на один день, как месяц назад, – улыбнулась Кэр.

– Нет, на этот раз это окончательно и обжалованию не подлежит. Пойдем, я готова, – ответила я, прямо как мама. Кэр не стала со мной спорить и всю дорогу до школы каждая из нас слушала музыку без разговоров.

Во время обеда я подсела к Софии и Мишель, собственно, как всегда. Но только в тот день, я осознала, что как только появлялась я, оживленная беседа превращалась в скучное обсуждение школы. Тогда, когда мои мысли были очищены от Джорджа, я четко это ощутила и мне это не понравилось. Джули присоединилась к нам практически сразу. Она, казалось, единственная не участвовала в заговоре против меня, потому что театральный клуб, президентом которого она являлась, занимал у нее слишком много времени, чтобы участвовать еще и в заговорщицкой постановке неудачных актеров. Сара сидела с Гордоном и Алексом, купаясь в их внимании. Я помахала ей, но она сделала вид, что ничего не заметила.

– Какие планы у нас на вечер? – с задором спросила я, чтобы разрядить обстановку.

– У меня сегодня репетиция. Мы же ставим Гамлета на юбилей школы, – воодушевленно ответила Джули.

– Я не знаю, как ты проведешь этот вечер, а точнее с кем, а мы с Мишей и Сарой собираемся на фотосессию с зонтиками, потом у нас пижамные посиделки, а завтра у Брайана вечеринка. Вот такие у нас планы, – сделав акцент на слове «нас», ответила София.

– Почему Брайан не пригласил меня? – с меньшим энтузиазмом сказала я.

– Может потому, что ты слишком занята со своим любимым Джорджем. Он, кажется, пытался, но ты отмахнулась от него, – гримасничала Соф.

– Может, не будешь такой желчной, Соф, – вмешалась Миша. София отвернулась, поглощая йогурт.

– Ева, ты не интересуешься нашими делами и проблемами уже достаточно долго, мы общаемся то только в школе, разве ты не заметила, – пояснила Миша.

– Девочки, я не хотела вас обидеть. Я даже не заметила, как это произошло. Я понимаю, что вела себя некрасиво и совсем забыла о вас. Простите меня, – искренне взмолилась я. – Вы же знаете, я не умею извиняться, но мне правда жаль, и я признаю, что виновата перед вами,– Миша и София переглянулись, а София заговорила с ухмылкой:

– Что же могло так измениться? Что за внезапное внимание в наш адрес.

Я не хотела говорить, но от неизбежности не убежать.

– Мы с Джорджем вчера расстались, и я хочу наладить отношения с вами, – призналась я.

– Тогда все понятно. А что потом? Мы будем общаться до следующего парня в твоей жизни, пока место Джорджа не займет другой, и ты снова не растворишься в нем и забудешь нас снова или пока Джордж не попросит тебя вернуться, – предположила Соф.

– Да, Ева, это как-то неправильно, – поддержала ее Миша. Я посмотрела на нее удивленно, ведь она всегда держала нейтралитет, а тут вдруг изменила решение.

– Девочки, вы такие жестокие. Она же пыталась отношения строить, а не бриллианты у вас украла, ну сколько можно ее гнобить. Дайте ей шанс! – взорвалась Джули. Я изумилась.

– С парнями я решила завязать, по крайней мере, до поступления в колледж, они пока не принесли мне ничего хорошего. Девочки, я осознала ошибки по отношению к вам и впредь постараюсь так не поступать. А от вас прошу одного, конечно, помимо прощения сейчас, это говорить мне сразу о таких вещах, дергать меня, а не умалчивать, как в этот раз и тихо злиться. Может быть, попробуем все забыть? – я пыталась достучаться до них, улыбаясь и хлопая ресницами. София глубоко вздохнула.

– Хорошо, давай попробуем. Сегодня встречаемся в 17:30 в парке и обязательно возьми с собой зонт, тот прозрачный, которые мы покупали все вместе, помнишь? – начала Соф.

– Да, конечно, помню, только солнце же сегодня, зачем зонты, – удивилась я.

– Это же постановочные фото, хорошие пойдут мне в портфолио для колледжа, Ева, остальные вам на заставки для компьютера. Не в дождь же мне вас фотографировать с сосульками вместо волос, – ответила Соф и рассмеялась.

– Хорошо, как скажешь. Джули, может, присоединишься? – обратилась я к ней, поедающей сэндвич.

– Да, ты можешь взять мой зонт, я все равно фотограф, – предложила Соф.

– Во сколько вы встречаетесь? В 17:30? У меня как раз заканчивается репетиция, поэтому я тогда присоединюсь к вам, но просто немного позже, – решилась Джули. В последнее время она совсем пропала с горизонта, мы виделись только на общих занятиях и мало общались.

Начало было положено, но оставался еще Брайан, мысль о котором не оставляла меня в покое. Я начала вспоминать насколько часто он звонил, и насколько редко я ему перезванивала, хотя обещала. Мне стало не по себе, горечь растеклась по телу. Я знала, что Брайан помогал Джули в постановке, поэтому решила заглянуть на репетицию после занятий.

– Брайан, привет! – крикнула я, заходя в школьный зал. Он бросил на меня взгляд и невольно улыбнулся, но сразу же отвел глаза, явно чтобы не прослыть слабаком. Поэтому я подошла к нему сама.

– Привет, Брайан, – сказала я еще раз, дружески толкнув его в плечо. – Чем ты помогаешь Джули на этот раз? – я улыбнулась.

– Мы разве с вами знакомы? – саркастично ответил Брайан, наигранно улыбаясь.

– Брай, я все поняла, не стоит всем своим видом показывать мне как я не права, – я начала злиться.

– Я и не думал что-то показывать тебе. Просто считаю, что ты разрушила или точнее забыла нашу дружбу. Не напомнишь, сколько раз ты обещала мне перезвонить? Может раз 100, – холодно посмотрел на меня Брайан и отвернулся, а мне стало жутковато.

– Брааай. Не отворачивайся от меня так. Ты не справедлив ко мне, Брай, – молила я, дергая его за рукав.

– Ева, прекрати, как ты себя ведешь, – повернулся он.

– Эй, ребят, у вас все нормально? – подлетела к нам Джули.

– Джули, прости, мы с Евой просто общаемся по-дружески, – ответил Брай. – Дай нам 5 минут, и я вернусь к вам.

– Джулс, извини, мы будем тише, – я извинительно дотронулась до ее плеча.

– Хорошо, давайте тише, Брайан мы ждем тебя. Ева, до вечера, – улыбнулась Джули, и направилась к актерам.

– Вот видишь, до чего ты довела, – грозно посмотрел Брайан.

– Перестань, ты же добрый и я это знаю, я поняла ошибки, да я виновата, прости меня за то, что забыла про тебя и не перезванивала. Брай, я, правда, не думала, что все так произойдет, – пыталась оправдаться я, улыбнувшись.

– Хорошо, я не могу долго злиться на тебя. Мы слишком долго дружим, чтобы вот так все рушить из-за звонков. Ты прощена официально. Завтра у меня вечеринка, приходи и на этом наша ссора будет закончена. Только не приводи Джорджа, он плохо влияет на тебя, – улыбнулся Брайан.

– Его не будет на твоей вечеринке и на других наших вечеринках, даже при всем желании. Мы с ним вчера расстались и время вместе нам противопоказано, – я пожала плечами.

– Вот это новости, не ожидал такого поворота, но может это и к лучшему, – явно радуясь, произнес Брайан.

– Ева, отпусти уже Брайана, а то мы вовремя не закончим! – крикнула Джули.

– Джули, уже. Извини, убегаю, – подняла я вверх руки в знак капитуляции.

– Ева, мне нужно идти, я занимаюсь музыкой в спектакле, а мы всех задерживаем. Приходи завтра, и мы поболтаем, расскажешь мне все-все про своего Джорджа или уже не твоего, – подмигнул Брайан и пошел к сцене.

– Да, тогда до завтра. Джули, до вечера, – помахала я и удалилась.

В 17:30 подходя к парку, я вытащила наушники, выдохнула и вошла навстречу примирению. Меня встретил прощающий взгляд Миши и улыбка Соф за объективом камеры и, конечно, же, вечно осуждающий взгляд Сары. Вот с кем отношения нужно поддерживать на уровне, чтобы она не испортила налаженные крохи с остальными. Она шагнула навстречу.

– Сара, отлично выглядишь, – я начала с лести.

– Привет, Ева, не думала, что ты действительно придешь, – улыбнулась она наигранно.

– Как же я могла пропустить это? Я так думаю, что игнорирование меня было твоей идеей, не так ли? – улыбнулась я так же наиграно.

– Все возможно, Ева. Мы должны были тебе показать, что одной тяжело и мы нужны тебе, – ответила Сара с огромным удовольствием.

– М-да… У вас отлично получилось. Вы все показали, и я все осознала, Сара. Начнем уже общаться нормально?

– Думаю да, почему бы нет.

– Девочки, вы помирились? – подбежав к нам, спросила Соф. – Я нашла хорошее место и там шикарный свет.

– Да, все хорошо, давайте начинать, – раскрыв зонтик, ответила Сара.

– Вот и отлично, мы скучали по тебе, Ева, – обняла меня Соф. – Кидай сумку, и позируйте мне, девочки, позируйте!

Позже к нам присоединилась Джули. Наконец-то она отдохнула от постоянных репетиций. Кэр предпочла собираться на встречу с Бобби. После нескольких часов фотосъемки мы отправились домой к Соф для пижамной вечеринки. Я рассказала, что именно произошло у нас с Джорджем под пиво, чтоб все понимали, почему все так внезапно рухнуло, Миша поделилась тем, что Брайан продолжал добиваться ее расположения, видимо для того, чтобы я поговорила с ним об этом на вечеринке, ведь только меня он слушал. Я посмотрела на нее понимающе и подмигнула, даже без слов мне была понятна ее просьба. Сара с наслаждением поделилась, что Гордон и Алекс проявляли к ней все больший интерес, но встречаться с ними она не планировала. Соф промолчала, а Джули вообще никогда не говорила о симпатиях. Она охотнее говорила о театральном клубе и репетициях. Мы могли только догадываться о ее привязанности к мистеру Бергу.

17 апреля 2004г.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/anna-holod/vybyvshie-70921252/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Не существующий город США.




2


Запретная любовь (фр. )