Главная страница | Современные любовные романы | Близняшки для нежданного папы

Близняшки для нежданного папы
Регина Янтарная
Воронцовы #5
– Пропал ребенок, а ты мне даже не позвонила! – Тимофей наступает на меня. Синие льдистые глаза смотрят осуждающе. – Мария, неужели тебе безразлична моя дочь?
– Твоя? Ты был в командировке, и я не хотела, тебя беспокоить. Всё же обошлось, – шепчу с обидой, смахивая слезы с щеки.
Она. Мария Воронцова. Ей 27. У неё есть любимый муж и дочь – копия дочери родной сестры Майи. Она заведующая хирургическим отделением.
Но так было не всегда. Страшное событие разделила ее жизнь на «до» и «после». Ей пришлось собирать себя по крупицам, чтобы возродиться из пепла.
Он. Матвей Покровский. Ему 27. Его судьба была предопределена тайной рождения. Он рожден, чтобы спасть близких и дорогих его сердцу людей.

Близняшки для нежданного папы
Регина Янтарная

Глава 1
Семь лет назад
Матвей
Она самая красивая невеста в мире!
Жадно разглядываю Воронцову Машу в белоснежном свадебном платье от модного кутюрье.
Соблазнительная. Роскошная. Уникальная.
Легкое полупрозрачное шелковое платье с глубоким вырезом на груди и спине, расшитое серебряными нитями и мерцающими бриллиантами. Выглядит просто и богато одновременно.
Такое могла выбрать только Машка. Ощущаю, как разгоняется сердце. Заставляю его замедлиться.
– Тим, – Мария касается своего жениха, моего брата-близнеца. – Надо поговорить.
– Маш, может, после свадьбы? Уже в ЗАГС пора ехать!
Активируюсь от ее грудного голоса. Тимофей поправляет светло-серый пиджак, обтягивающий мощную грудь, нехотя следует за невестой в дом.
– Куда они? – перешептываются гости.
– Поговорить, – отвечает всем счастливая улыбчивая Майя, сестра Марии.
– Сейчас??? Нашли время!
– Это же Маша! Что вы от нее хотите. Решила, поговорила!
Улыбаюсь. В этом вся моя Маша.
Сжимаю руки в кулаки. Тяжело выдыхаю боль.
Не моя Маша, не моя! А чужая невеста, которая через пару часов станет чужой женой.
Представляю её счастливое лицо.
Понятное дело, выйти замуж за хоккейную звезду КХЛ! Кому бы еще так повезло? В нашем кругу у всех есть всё, кроме любви. Усмехаюсь. Над собой.
Вот у меня вроде как всё есть – дом, автопарк, доля в бизнесе родителей. Мне всего двадцать.
Но нет главного – любви.
Я люблю, давно и безответно, а она – нет.
Гляжу на развязанный шнурок, наклоняюсь, чтобы исправить положение, когда моего плеча касается Полина Воронцова – хозяйка дома, из которого мы с братом забираем его невесту.
– Матюша, – в светло-карих глазах стоят слёзы. – Я знаю, сколько ты потерял из-за Машки, но прошу тебя не бросай её сейчас. Она говорит, что сильная. Но с этим ей не справиться в одиночку.
Полина стряхивает слезы с щеки пальцами, а я выпрямляюсь, пытаясь осознать, что это сейчас было?
Сегодня счастливый день в жизни двух семейств Воронцовых и Покровских, об этом объединении моя мать мечтала столько, сколько я себя помню. Грусть и слезы в этот день явно не к добру.
– Уходи! Мне нет до тебя дела! – громкий крик Марии бьет по ушам. Гости замирают у машин, глядят как из дома вылетают невеста и жених.
– Свадьбы не будет! Расходимся, господа хорошие! – рычит брат, пробегая мимо.
– Тим! – окликаю грозную фигуру.
Не реагирует. Размашистым шагом направляется к автомобилю. Но не к тому, который приготовили для жениха и невесты. А к своему, что стоит на стоянке.
– Маша! – хватаю девушку за локоть. Смотрит на меня разъяренной львицей. – Матвей, уйди с дороги!
– Что стряслось? – бегу наперерез отъезжающему авто брата. Не давит меня. Останавливается. Выходит.
– Не лезь в это! Понял? – темно-синие глаза зло сверкают.
– Я бы не лез, если бы ты не творил дичь! Ты сбегаешь со свадьбы! – неохотно отрываю взгляд от перекошенного лица брата, перевожу на раскрасневшуюся Машку.
– Ты что делаешь? – не могу поверить своим глазам. Девушка пыхтит, схватившись двумя руками, тянет на себя водительское зеркало бокового вида, пытаясь вырвать его с корнем.
– Помоги! – требует с меня, налегая на ненавистный объект.
– Доченька, пожалуйста, – молит Полина, замерев вместе с гостями за спиной Машки. Но та не реагирует.
Я бы тоже среагировал неадекватно, если бы от меня перед ЗАГСом сбежала невеста, на которой я собирался жениться аж с семилетнего возраста!
– Машунь… – не успеваю договорить. Девушка с янтарными глазами на загорелом личике надувает пухлые губки, чего-то кумекает. Затем запускает руку в великолепную прическу из каштановых волос, копошится в ней. В следующий момент густая блестящая копна рассыпается по плечам и спине, а в руках Маши оказывается огромная шпилька со стразами. Мощная такая. Увесистая.
– Фух! – Мария делает изящное па, дарит гостям шикарную улыбку и начинает царапать на капоте дорого спортивного кара нехорошие слова.
–Только посмей! – рычит Тим, делая к невесте шаг, но я преграждаю дорогу с предупреждением: – Ты знаешь, кого я выберу между вами двумя…
«МЕРЗА…» – выводит Маша корявые буквы.
Я застываю на мгновение, когда понимаю, что всё что происходит по-настоящему. Свадьбы не будет.
Девочка моя, не знаю, что стряслось там в доме.
Не знаю, что вы наговорили друг другу, как обидели.
Но сейчас я счастлив, потому что ты свободна.
Знает Бог, я не желал брату-близнецу зла.
И в моей душе снова теплился огонек надежды на счастье.
Любуюсь пыхтящей Машкой. Розовые щеки, каштановые блестящие пряди, скользящие по капоту, когда она делает очередное усилие.
– Вот! – вскидывает горделиво головку, обводит обворожительным взглядом онемевших гостей, читающих надпись: «МЕРЗАВЕЦ».
– Ты еще по периметру разукрась, – дает ей совет сестра, бросая злобные испепеляющие взгляды на Тимофея.
– Думаю, он понял! – едко подмечает наша мама, чьи мечты породниться с Воронцовыми угробил собственный сынок.
– Свадьбы не будет! Чего стоим? Едем гулять в ресторан! – заявляет дрожащим, но радостным голосом Маша. Янтарные глаза полные слез блестят.
А гости растерялись, не понимают, как реагировать. Куда ехать.
В этом вся Маша. У нее беда, а она думает о других.
– Маша, если хочешь, я заставлю его жениться на тебе насильно? – неожиданно говорю я, хватая брата за плечо.
Мы почти одинаковой конституции – оба метр девяносто, здоровые, накаченные, спортивные. В принципе наши силы равны, и, если Тим захочет, то устроит драку прямо здесь и вырвется из захвата. Устраивать бойню из-за Машки на ее свадьбе такое себе занятие. Все поймут, что неспроста я впрягся. Беру брата на понт.
– Я помогу, – из толпы выходит отец, и замирает за спиной Тима, не давая ему отступить.
Вдвоем с отцом мы справимся с этим мелким негодяем. Тоже мне сбежавший жених. Мать его! Опозорил перед всеми!

– Не надо! – неожиданно Маша срывается в истерику. – Не такой я себе представляла эту свадьбу! Убирайтесь все! – женские плечи сотрясают рыдания.
Безумно ее жалко. Она сейчас такая маленькая, беззащитная. Хочу прижать к себе. Утешить. Но мне недоступна эта функция.
– Доченька, – Полина пытается обнять дочь за плечи, но та не дается. – Не надо было тебя слушать! Не стоило говорить ему правду перед ЗАГСом!
– Милая, такие вещи нельзя скрывать, – тихим, но уверенным голосом, продолжает мать.
– Поезжайте в ресторан! Веселитесь! Вам же плевать на меня! – всхлипывает Маша, разворачивается, бежит к дому.
– Я сам! – делаю шаг вперёд. – Действительно, уезжайте все в ресторан. Оставьте нас одних. – Размашистым шагом направляюсь к дому, в какой-то момент не выдерживаю, ускоряюсь, бегу.
Это мой шанс на счастье.
Одно непонятно, что такого сказала Маша, что Тим передумал жениться? Посещают до одури пугающие мысли. Мотаю головой.
Сейчас я должен быть спокоен и рассудителен. Маше нужен друг, а не любимый…
От обиды щемит сердце. Сколько себя помню, задаю себе один и тот же вопрос.
Почему он, а не я?
Мы близнецы, у нас одни гены, одни исходные данные по социальному статусу.
Но она выбрала его. Не меня.

Глава 2
Настоящее
Мария
– Лиса, давай сфотографируемся. Все вместе. Ты, я, твоя сестренка Диана и тетя Майя.
Кружимся около парка Горького у цветочной клумбы. Ждём Полину – невесту Миши с дочкой Стефой.
Майя присаживается около клумбы с алыми тюльпанами, а Алиса и Диана становятся по бокам от неё.
Господи. Сердце заходится от одного взгляда на эту идиллию.
Какие же они красивые и любимые.
Шмыгаю носом. Делаю снимки. Для пущей убедительности снимаю видео.
– Покажи! – сестра требует с меня предоставить доказательства моей работы.
– Мы с папой фотографировались у этой клумбы, – хвастается моя дочь перед сестренкой.
Диана лишь обиженно опускает глазки, и одинокая слезинка катится по ее милому родному личику.
– Лиса! – одариваю дочь нравоучительным взглядом. Качаю головой.
– Ди, – смахиваю слезинку платочком. – Твой папа – звезда НХЛ. Он сейчас очень-очень занят. Старается, зарабатывает вам с мамой денежки. Ты же знаешь, какая твоя мама – транжира.
Майя цыкает, переминаясь с ноги на ногу.
Чувство вины перед девочкой сжигает меня дотла. Разве знали мы с сестрой шесть лет назад, что будет так тяжело глядеть в разноцветные глаза наших малышек и лгать…лгать… лгать.
А ведь мама и папа предупреждали нас.
Умоляли, чтобы мы не делали того, на что нас с сестрой толкнула сестринская любовь.
– Вон она! – сообщает радостно, радуясь, что нашему тяжелому диалогу с малышками пришел конец.
– Полина! Воронцова! – окликаем Мишкину зазнобу.
Не окликается.
– Зараза такая, не привыкла еще к фамилии! – смеюсь я.
– Чего не оборачиваешься? – идем к стройной блондинке, замершей на аллее.
Тонкая фигурка дергается назад, когда Алиска и Дианка достигают ее с дочкой.
Нормальная реакция.
У наших детей странная особенная внешность. Их будто Бог отметил или еще кто.
Светлые, немного кудрявые волосы. И глаза – один янтарный, второй ярко-синий.
И внешность одна на двоих. И гетерохромия одна на двоих.
У них даже фамилия одинаковая – Покровские они.
– Полинка, им всего по шесть. А ты отшатываешься от них как от чумных, – хохочет Майка. Её забавляет ситуация.
А вот меня нисколько.
Как скажет, Русланка, это знак. И как мать, я боюсь заранее, думая о предзнаменовании.
Кладу руку на плечо Полины и отмечаю, её знобит.
– Алиса – дочь Маши, Диана – дочь Майи, – объясняет мать десятилетней Стефании. Девчонка с копной длинных русых волос и серыми пристальными глазами долго разглядывает новоявленных сестренок, и тут же выдает.
– Они – близняшки?
– Нет, – поспешно отвечаю я, отрицая очевидное.
– Клоны? – зрачки Стефы расширяются. Кажется, мысль ей пришлась по вкусу. Она не против познакомиться с клонами двух шестилетних девочек в центре Москвы.
– Что ты! – одергивает мать. – Клонирование человека запрещено! Диана и Алиса всего лишь двоюродные сестры, их мамы близняшки.
И папы, – отмечаю про себя. Но это здесь ни при чём.
Вижу, что у Мишкиной новой семьи языки чешутся, так и хочется расспросить нас обо всём.
К сожалению, свадьбы еще не было. Это значит, что Полина Андреева еще не взяла официально фамилию нашего клана. Фактически она чужая. Доступ к информации для ней закрыт.
Пока никого не сожрало любопытство, предлагаю переместиться в ближайшую кафешку.
Ди и Лиса бегут впереди нас. На малышках синие джинсы, легкие цветные куртки. Кудрявые светлые волосики разлетаются на ветру. Смотрю в их счастливые затылки и радуюсь жизни.
На улице май. Настроение приподнятое. В принципе весна в самом разгаре, тепло.
В кафе занимаем лучший столик.
Алиса и Диана радостно лопочут, вроде как выбирают блюда из меню.
– Так понимаю, девчушки голодны? – Полинка гладит длинные волосики Алисы. Немного ревную, когда дочь отвечает ей взаимной улыбкой и что-то радостно щебечет.
– Мама обещала пиццу!!– сообщает Лиса новой знакомой. – Я пять дней ждала, – показывает мне маленькую ладошку с аккуратными пальчиками. – Вот, – считает на пальцах.
Так? Что за хваст? Почему дочь доверяет этой вертихвостке – блондинке? Сурово смотрю на дочь, на Полину.
В этот момент приходит эсэсмэс.
«Мария Васильевна, привезли жену мэра с аппендицитом. Не успели прооперировать. Лопнул. Перитонит начался. Приехал ее муж. Орет, что всех уволит. Требует вас».
– Что-то не так? – невпопад спрашивает Полина, и я ловлю себя на том, что она меня бесит. Вроде девушка ни в чем не виновата, но подсознательно понимаю, если она появилась в жизни Мишки, значит, она его заберет у нас.
Отрежет от нас.
С кем я буду общаться?
Я – его любимая родная сестра стану ему не нужна. Эта крашенная займет моё место!
А еще она трется около моей Алисы.
Майя толкает меня в бедро, недовольно фыркает, предупреждая, что я перешла границу дозволенного в общении. Беру себя в руки, оправдываюсь.
– Сегодня две серьезные операции в отделении, я вся на нервах. Так что общайтесь, решайте, что закажем. Я с вами.
Майя встряхивает довольно сиреневой челкой.
– Поболтаем, девчонки?
Само дружелюбие. Сестра тоже начинает подбешивать.
– Мамуль, бургер можно? Сегодня же выходной, – лепечет Алиса, хлопая глазками.
– Детка, в выходной можно всё! – спокойно объясняет дочери, заправляя ее тонкие длинные волосы за ушко.
– Только в выходной, – с грустинкой вздыхает моя драгоценная малышка.
– Вы ограничиваете дочку в еде? – спрашивает Полина.
Ох! Прибила бы! Лучше бы она молчала!
Перевожу взгляд на свою. Вздрагиваю, видя щенячий взгляд сине-карих глаз.
Вина разливается по венам. И снова виновата эта выскочка Андреева.
– У нас режим, Алиса мечтает стать балериной, – сообщает терпеливо Майя.
– И пиццу можно? – спрашивает Алиса, доверчиво с надеждой глядит мне в глаза. Хлопает темными пушистыми ресничками.

Прекрасно знает, что нельзя. Но пользуется ситуацией.
– Милая, это перебор! – бросаю на дочь серьезный взгляд.
В янтарном глазу появляется слеза.
Краем уха слышу, что Андреева заказывает Стефании всё подряд. Не хочу выглядеть на её фоне матерью – извергом!
– Если только с Дианкой поделитесь, – быстро исправляюсь.
Девчушки переглядываются, Ди тут же обнимает сестру, соглашается «голодать» вместе с Лисой.
– Все помыли руки, остались только мы. Алиса, пойдем, помоем ручки, – поднимаясь на ноги. – Лисенок! – беру дочь заботливо за руку.
– Я сама! – мяучит моя, протягивая ручки к раковине.
– Сама-сама, – включаю ей воду. – Мама сейчас вернется, – захожу в кабинку.
– Лиса, ты там? – кричу, быстро оправляя платье. Тревожно что-то на душе. Не слышно, как она шебуршится и хлопающий звук двери напряг мой слух.
Выбегаю. Дочки нет.
Вылетаю в зал, осматриваюсь. За столом ее нет.
Майя и Полина болтают о погоде, детских играх. Диана лопочет со Стефой.
И только моей дочки нигде нет.
Обида и страх захлестывают меня.
– Алиса не выходила? Ее нет в туалете! Я просила подождать около раковины, а когда вышла из кабинки, ее не было!!!
Страх обжигает холодом лопатки. Тело отзывается волной озноб.
– У нас потерялся ребенок! – кричу на весь ресторан. – Кто видел девочку. Ей шесть, блондинка с кудряшками. Одни глаз карий, второй – синий.
Окружающие мотают головами.
– Кто-то же видел?! – ору так громко, что люди прикрывают уши.
И табун мурашек бежит по позвоночнику.
– Может, Лиса выбежала на улицу? – Майка вскакивает, летит к выходу.
– Сидите здесь, – командует Полина перепуганным детям. – Может, Алиса на кухню зашла, решила посмотреть, как готовят ее бургер.
– На улице нет! – Майя возвращается.
– Ее нигде нет… – сообщаю убитым голосом сестре спустя десять минут тщетных поисков.
Губы трясутся от страха у обеих.
Смотрю в янтарные блестящие от слез глаза сестры, и мне хочется провалиться сквозь землю.
В глазах Майи застыл смертельный испуг, губы приоткрыты в немом крике. Беззаботное счастливое выражение лица меняется на застывшую маску, когда она осознает, что я потеряла Алису.
– Не-е-ет!! – стоны вспарывают тишину.
– Вызывайте полицию, немедленно! – приказывает Андреева Полина администратору. – И никому не покидать зал!
***
Мария
– Дернуло же меня связаться с вами, пойти в этот гребаный парк! – цежу зло. – Лучше бы встретились у нас, как обычно. Именно на такой случай в семье Воронцовых есть правило – проводить уикенды только дома, а из дома не выходить без охраны!
– Мария, не надо себя винить, – Андреева пытается успокоить меня.
Но я не слушаю её. Продолжаю плакать, обвиняя себя в неосторожности.
– Для того, чтобы дети не чувствовали себя, как в золотой клетке, был куплен мини-зверинец, построен мини-Диснейленд. Чтобы детей не тянуло на приключения! Но сегодня потянуло на приключения их глупую мать! Не иметь мозгов – законодательством не запрещено, – царапаю руку в кровь.
– Не обвиняй себя, милая, – Майя гладит меня по голове.
– Тётечка Машенька, Любимка моя, Лиса заблудилась, но приедет дядя полицейский и обязательно найдет мою сестренку, – утешает меня зареванная Дианка.
Не выдерживаю, обнимаю Матрешку, прижимаю ее к себе крепко. Господи, какие же они одинаковые с сестренкой, даже тепло и любовь исходят от них в равной мере.
– Спасибо, милая. Утешительница ты моя, – вытираю слезинки с пухлой розовой щечки.
– Лиса найдется, по-другому быть не может, – четко и ясно проговаривает Майя. – Ты достаточно настрадалась, Небеса любят тебя и твою малышку. Нашу, – тут же поправляется Майя. – Они ее не оставят. Клянусь!
Не понимаю, Майя сейчас кого утешает. Себя или меня?
Не обращаем внимания, на пиликающие звуки приходящих эсэмэс на телефон Андреевой Полины.
– Стойте! Нельзя полицию! – вскрикивает Полинка и скользит очумелым взглядом то по экрану, то по нам.
– Что?.. – замечаю, что Полина побледнела как мертвец и дышит тяжело.
– Маша! Только держи себя в руках. Всё обойдётся, – лепечет новоявленная родственница, цепляясь взглядом за Майю, как за спасительную соломку.
– Ваша девочка с разноцветными глазами у меня. Верните мне жену Нину Морозову, тогда отдам девчонку. На раздумье десять минут. Полина, знаете, где меня найти. Время до полуночи. Не вызывайте полицию, сделаете только хуже! – читаю стальным голосом.
Подо мной пол продавливается, и я лечу в бездну.
– Ты виновата! – кричу, хватая Полину за грудки. Трясу её как грушу. – Верни мне дочь!
– Мо… мо.. – Андреева не может выговорить ни слова от страха.
– Маша, пусти ее! – сестра отдирает от меня невесту Миши. – А ты говори нормально! – обращается к ней.
Втроем делаем вдох-выдох.
Тем временем худосочная блондинка берет себя в руки, рассказывает дрожащим голосом:
– Морозов Глеб – клиент моего детективного агентства. Мы спрятали от его побоев жену в нашем социальном центре, чтобы он что-нибудь с ней не сотворил до суда.
– Что-нибудь не сотворил? Моя дочь у маньяка? – едва шевелю губами.
Полина взахлеб рыдает, пока Майя крепко сжимает мою руку. Гляжу на сестру, понимаю, она готова упасть в обморок от страха.
Глажу ее по спине. Моя очередь утешать.
– Что ты натворила!! Из-за твоей гребаной работы может погибнуть невинный ребенок! – шепчу бессильно, позабыв о Диане.
– Тётечка Машенька, с Лисой ничего не случится! – Дианка обнимает меня за ноги, держит крепко-крепко, пытаясь защитить от жестокого мира.
– Значит, так, – беру себя в руки. – Майя, отмени полицию, скажи, что нашли ребенка, бери детей, вызывай охрану, уезжайте домой. Маме ни звука о том, что произошло!
– Ты! – тычу Полину в грудь, – вызывай сюда своего родственника мента и оперов из агентства. Немедленно!

– Миша!! – кричит Полина в трубку.
– Спятила! Не вмешивай в своё дерьмо моего брата! – шиплю на неё, отбирая трубку, сама разговаривает с Мишаней: – Мишенька, мы очень заняты. Чмок-чмок, – выключаю телефон.
– Не надо рассказывать ни Мише, ни маме, ни моему мужу, что я потеряла собственную дочь!!! Сейчас поедем, заберем твою женщину, обменяем на мою дочь. Поняла?! А твой мент пусть решает вопрос с этим мужем отморозком.
– Маш, ты бы помягче с ней, – говорит с досадой Майка, собираясь в дорогу.
– Я буду мягкой, – заверяю сестру, – когда верну Алису.
Через час подъезжаем к метро, где назначена встреча. Чувствую себя пустышкой. Во мне даже эмоций не осталось от переживаний, только в груди адская черная дыра.
– Иди, – выталкиваю Полину из своего джипа.
– Что мне сказать Нине? Что она товар для обмена? – Полину всю трясет.
– Скажи правду, что на кону жизнь шестилетнего ребенка! Исправь ошибку, – молю со слезами на глазах.
Клим Красовский и опера страхуют Полину на улице, она же одна поднимается в квартиру Морозовой.
Минуты тянутся непростительно долго. Перед глазами пролетает жизнь.
Как так вышло, что у жизнерадостной девочки Маши сложилась такая непростая жизнь. В голове не укладывается. Родственники до сих пор не верят, через сколько пришлось пройти и выстоять.
Если бы ни Матвей, ни Майя, ни мама, я бы погибла. Морально.
По щекам стекают ручейки горячих слез. Думаю о Морозовой, которую прячет в социальном центре Андреева. Если бы не Полина, муж бы ее прибил. Жалко женщину. У нее не оказалось ни одного близкого человека, роднее, чем Полина.
Начался обмен. Опера перемещаются. Слежу за удаляющейся сутулой спиной Нины Морозовой.
Сердце колотится так, что отдается неприятными звуками отбойных молотков в висках. Перевожу взгляд на свои ладони, изучаю, чтобы не сойти с ума.
– Алиса! – вскрикиваю, завидев свою малышку, бодро шагающую в направлении дороги.
– Мамуля, дядя Глеб сказал, что всё будет хорошо. Разрешил кушать бургеры столько, сколько я хочу, – моя Мышка протягивает мне пакетик с едой. – Но я его не слушала, не ела. Ты не разрешила, – лопочет Алиса.
– Девочка моя, неделю можешь есть пиццу и бургеры, – всхлипываю, обнимая дочь.
– Клим! – обращаюсь к Красовскому, – отправьте эту тварь в ад!
– Так и поступим!! – обещает мужчина при исполнении.
– Отвезу тебя домой сама, – говорю притихшей Андреевой.
Едем молча. Полина сидит рядышком на пассажирском сидении, Лиса заняла почетное местечко в детском кресле на заднем сидении. В зеркало заднего вида смотрю с обожанием на Кудряшку, вожделенно поглощающей остывший бургер. Старательно вытирает пальчики об волосы и джинсы.
Алиса, так нельзя делать!
Улыбаюсь. Сегодня я не буду делать дочери замечаний.
– Я прощена? – осторожно спрашивает Андреева.
– Без вариантов. Мы же теперь родственницы.
– Завтра распущу агентство и центр, – шепчет едва слышно.
– Не надо. Даже не смей думать такое. Кто-то должен помогать бедным женщинам воевать с неадекватными мужьями!
– Спасибо. Но я сегодня не усну, пока не узнаю, что Нина в безопасности. Мое сердце разрывается от страха. Одна надежда – на людей Клима, – шепчет обеспокоено.
– Всё будет хорошо, – успокаиваю ее. Этот Клим – надежный как скала! Слышала о нем много баек от Михаила. А Стефания пусть погостит у нас, не забирай. Закажу им на завтра праздник. Детям нужно веселье, чтобы забыть сегодняшний кошмар.
Громкий звонок мобильного.
– Мама! – отвечаю поспешно. Тут же глохну от ее криков.
– Где моя Лиса? Мария Васильевна, что-то стряслось. У Майи глаз дергается и плачет без остановки!
– Лиса, ответь бабуле, – включаю на громкую связь.
– Бабусенька, я бургер лопаю, – пищит радостно малышка.
– Материнское сердце не обманешь! Мария! Я троих вырастила, разбираюсь…
– Ма-ма!
– Матвей бы не прилетел из командировки, бросив всё!
– Он дома?.. – сердце останавливается.
Господи. Теперь он всё узнает. Что он подумает обо мне? Что я плохая мать!
***

Глава 3
Матвей
– Почему Мария не подходит к трубке? – требую с ее сестры Майи. По голосу слышу, что происходит что-то дома. Кроме тяжелого дыхания и всхлипов не издает ни звука.
– Майка, не томи! Где Маша?
– Алиса пропала, – еле слышно выдавливает родственница, и мое сердце останавливается на мгновение.
– Что значит пропала?! – повышаю голос. И люди вокруг замирают, прекращают говорить, вслушиваются в звуки моего голоса.
Я сейчас на переговорах в Питере, сижу в конференц-зале, вокруг меня собралось человек десять. Все топ-менеджеры нашей семейной фармацевтической компании. В северной столице у Покровских завод, склады и один из мощнейших филиалов в нашей стране.
– Мы ходили в кафе в парке Горького, Маша с Лисой ушли мыть руки. И всё… – Майя снова плачет.
– Когда это случилось?!
– Час назад.
– Целый час? Никто не позвонил и не сообщил мне – отцу, что у меня пропала дочь? Вы Воронцовы умеете удивить!!! – мой голос неприязненный и высокомерный.
В переговорной висит тяжелая атмосфера. Топы не смеют ни вдохнуть, ни выдохнуть. Кажется, сейчас каждый из них мечтает занять место служащего и испариться отсюда в бэк-офис.
– Прости, – мямлит нерешительно Майя, – но Мария умоляла никому не сообщать, тем более тебе.
– Ма-ша! – рычу зло.
Как же она меня бесит. Притом часто. Если бы не любил больше жизни, то не знаю как бы жил с ней и терпел ее вечные закидоны.
– Вылетаю! – отключаюсь. Резко поднимаюсь на ноги. – Перенесем совещание в Зум на… я сообщу время и день. – Неаккуратно скидываю в портфель свои девайсы – планшет, ноутбук, и зажав трубку мобильного в руках, широким шагом направляюсь к дверям.
И только сейчас менеджеры начинают шелестеть между собой, обеспокоенно названивать домой, проверять, на месте ли их детишки.
Правильно, каждый отец, зарабатывающий большие деньги, первым делом подумает, вдруг это его вина. Из-за него похитили ребенка…
Стоп!
Майя не говорила, что Алису похитили. Она сказала, что та потерялась. А это другой расклад.
Значит, Маша – растяпа забыла где-то заигравшуюся малышку. Так уже было однажды.
Если дочка всего лишь потерялась, то ее быстро найдут. В парке Горького полным-полно людей, к кому-нибудь прибьется мой Лисенок. Она у меня умная девочка. Доченька моя ласковая.
– Машину ко входу, билет на Сапсан, или самолет, – бросаю на ходу секретарю Верочке. – Как назло мой личный самолет сейчас не на ходу. Нет запчастей.
– Матвей Макарович, нет билетов на Сапсан, а ближайший рейс в восемь вечера.
Черт! Скупой платит дважды. Хотел же я взять в лизинг новый самолет, мать остановила.
– Милый, это дорого. У нас сейчас перебои с импортными поставками. Придется запускать дополнительные заводы в России. А это тебе не купи-продай, денег нужно много на производственный процесс.
В итоге, я остался без «игрушки»!
Набираю на мобильном конкурента Прохора Яшина.
– Какими судьбами? – раздается бас в трубке.
– Самолет на ходу? Срочно надо улететь в столицу.
– Контракт на «Балтийский» мой! – быстро находится, что ответить Яшин.
– Ушлый ты Прошка. Нет тебе дела до житейских трудностей конкурентов.
– Прости! Берешь самолет?
– Беру!
***
Ровно через два часа подъезжаю к огромному величественному особняку Воронцовых. В котором я вынужден жить со всей семейкой, зверинцем и пришлыми постоянными гостями.
Чертыхаюсь как всегда, пробираясь через груду обуви взрослой и детской, что раскидали у порога многочисленные родные.
Мать их! Когда это закончится?
Когда обстоятельства позволят нашей маленькой дружной семье переехать в свой замечательный уютный дом?
Иногда кажется, что этот волшебный день избавления от Воронцовых не наступит никогда.
– Кто там? – из гостиной выбегает заплаканная теща.
Женщина в самом расцвете лет, воспитавшая троих детей, и по сей день не выпускает бразды правления в этой семье.
– Матюша? Ты же был в командировке! – стремительными шажками приближается ко мне, обнимает мою широкую спину.
Наклоняюсь, чтобы ей было удобнее. Вдыхаю запах дома. Теща всегда пахнет по-особенному, загадочно. Выпечкой, духами, и всем тем, что творится в их доме шкодливой семейкой.
– Что у Вас стряслось? – вхожу в просторную комнату с золотистыми обоями.
– Дядечка Мотя! – Дианка вскакивает и бежит ко мне на встречу. Врезается в меня, обнимает маленькими теплыми ручками.
– Зайчонок! – наклоняюсь, поднимаю девочку на руки. Долго смотрю в ее любимые глаза. Янтарный как у матери и ярко-синий с янтарным ободком вокруг радужки.
– Ты мне игрушку принес? – протягивает ладошку, ждет, чтобы я что-нибудь в нее сложил. Так у нас принято, возвращаешься из командировки, будь готов, пополнить игрушечный склад.
Нервно озираюсь по сторонам в поисках помощи.
Майе и других обитателям комнаты явно не до меня. Зато любимая теща тут как тут, толкает меня в спину, подсовывает какую-то игрушку.
– Вот! – протягиваю Дианке модного пупса.
Вместо радости на лице девочки появляется грусть.
– Что не так? – осторожно пальцами глажу светлые кудряшки на головке племянницы.
– А где еще одна? Для Лисы. Она придет, а пупсика нет. Нехорошо это!
– Ты моя радость, – целую Ди в лоб и выпускаю из рук на пол. – У меня и для нее есть, – гляжу во все глаза на тещу. Кивает, успокаивая.
– Приехали! Приехали! Приехали! – кричит одна из горничных, и все бегут к дверям. Не понимаю, что происходит, размашистым шагом поспеваю за всеми.
Высыпаемся на улицу в тот момент, когда автомобиль Марии паркуется у самого крыльца.
Сердце так бешено колотится, что кажется, не выдержит. Кровь пробьет клапан.
– Алиса!!! – Полина бросается к машине, открывает заднюю дверцу, вынимает спящую внучку из кресла, достает ее из машины.
– Сам! – делаю шаг вперед, беру дочурку на руки. Жадно разглядываю.

Целёхонька!
И лицо счастливое!!! А в руках Лиса сжимает пакетик, пахнущий фастфудом.
Это что же должно было произойти с ребенком, чтобы ей позволили булочки? Сердце неприятно сжимается.
– Сама! – Майя вырывает у меня из рук девочку, уносит её в дом.
Оглядываюсь. Все ушли, оставив нас наедине с Машей.
– Пропал ребенок, а ты мне даже не позвонила! – наступаю на жену.
Любимые янтарные глаза полны слёз.
Борюсь с собой, не позволяю сломить свою решительность.
– Мария, неужели тебе безразлична моя дочь? – Твоя? – Маша замирает в нерешительности.
– Прости. Наша…
– Ты был в командировке, и я не хотела, тебя беспокоить. Всё же обошлось, – шепчет с обидой, смахивая слезы с щеки. – Я хорошая мать! – у Машки начинается истерика.
Черт! О чем я думал, когда наезжал на неё.
Обнимаю за плечи, прижимаю к себе крепко. Рыдает у меня на груди.
– Я так испугалась. Думала, он с ней что-нибудь сделает.
– Кто он???
– Похититель!

Глава 4
Мария
– Ты приехал, – Маша заглядывает преданно в глаза, ерошит мои волосы рукой.
– Как я мог оставить тебя одну? Я же не он! – тихо, но грозно выдает муж.
Понимаю, ему надо выплеснуть эмоции вслух. И всегда-всегда, во всём будет виноват ОН. Тимофей Покровский. За то, что сбежал со свадьбы, за то, что сбежал от жены, подписав контракт НХЛ, за то, что сбежал, узнав об Алисе и Диане.
Вбираю в себя больше воздуха, пытаюсь защитить Тима.
Нет! Он мне нафиг не сдался. И отношусь я к нему плохо. Но он брат моего мужа. Потерянный. Из-за нас с Майкой отношения братьев на нуле. На опасной отметке, после которой возврата к нормальному же не будет.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70878884?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.