«Барон», – протянувший лапу человеку
«Барон», – протянувший лапу человеку
Ир. Инин
Самое страшное для собаки – цепь, которая приходит вместе с человеком. Стоит ли скрываться от нее и долго ли будет получаться это делать?
Ир. Инин
«Барон», – протянувший лапу человеку
Вынужденное перемещение
Их было 30 и они были собаками. Теми собаками, у кого еще остались острые клыки и кусачие челюсти. Чуткий слух также был свойственен нашим героям, поэтому любой разговор о них следует начинать уважительно.
Они говорили о себе «семья», и сейчас семья находилась в процессе «переезда». Вынужденный переезд – дело не очень радостное, и об этом красноречиво напоминала каждая пробегающая морда.
Плотную группу животных возглавлял вожак, которого остальные называли «Барон». Он был крупной собакой с длинным носом и широкими лапами. Голубые глаза добавляли вожаку неординарности, высокая холка – солидности.
Барон был молодой собакой – несколько недель назад ему исполнилось 5 лет. Получив статус вожака год назад, наш герой не успел до конца в нем освоиться. Его речь была неуверенной, его решения были запоздалыми и подчас нелогичными. Даже в том, как он бежал, ощущалось что-то растерянное и нервозное.
Повернув голову вправо и увидев уставшие глаза своей подруги, он решил на время остановить бег.
Прекратить движение, – не по-командирски выдавил из себя он. Но большая часть «семьи» не услышала приказаний вожака, поэтому по инерции продолжала движение до тех пор, пока не уткнулась в твердые спины остановившихся товарищей.
– На два часа приляжем здесь, – уже более решительно произнес Барон, – и после отдыха продолжим дорогу.
Решение о короткой остановке приветствовала вся «семья». Оно было бы даже встречено громогласными аплодисментами, если бы такой жест одобрения был распространен в собачьем обществе.
– Барон, отдыхать долго нельзя: люди – рядом, ночь – слишком далеко. При таких раскладах мы становимся уязвимыми.
– За два часа двуногие нас не настигнут, Зарев…
– Два часа – недопустимо долгая остановка. Мы должны отправляться максимум через час, – пылко произнес бесхвостый юноша четырех годов.
– Хорошо, пусть так. Предупреди остальных, что у них не так много времени.
Закончив говорить, Барон усилием воли заставил себя посмотреть на оппонента. Впрочем, долго такой взгляд все равно не продлился. Ехидно приклонив голову, Зарев бросился к остальной стае.
– Отдохнем хотя бы это недолгое время, – обратился вожак к своей уставшей подруге.
Ее звали Алия, и совсем скоро она должна была ощениться. Округлости ее живота были настолько явными, что приводили в смущение собак, бегущих рядом с ней. Однако теперь спешка была вынужденной, и никому жаловаться не приходилось.
– Я понимаю, что все это сильно печалит тебя… – виновато произнес Барон.
– Больше людей меня расстраивает твой брат. Его развязное поведение для нас опаснее любого преследования.
Взглянув на брата, Барон увидел его стоящим на высоком камне. Как всегда Зарев давал громкие указания и какого-то поучал.
– Когда все устаканится, – сказал Барон вновь повернувшись к супруге, – я соберу Совет, который…
– который всегда подчиняется сильнейшему. Сейчас этот статус от тебя уходит.
Беременная женщина – особо проницательная женщина. Алия в полной мере могла бы послужить примером этому правилу. Однако «царские» амбиции Зарева замечала не только она, но и все те, кем в данную минуту он так рьяно командовал.
Но откуда же взялся этот самонадеянный выскочка? Он появился из чрева одной с Бароном матери, но только сделал это на год позже. Обрубок вместо хвоста и черная, как мазута, пасть заметно выделяли эту собаку на фоне остальных в семействе. Еще каждый видевший этого пса отмечал его особые глаза, которые «всегда горели». Если быть справедливым, «горели» не только глаза Зарева, но и его двужильное сердце. С ним ум, агрессия и энергия являлись в одном лице… Вернее, – в морде. Уязвленное врожденным дефектом самолюбие требовало постоянного удовлетворения.
Но Зарев был не единственным нарушителем спокойствия усатой семьи.
Несколько недель назад птицы закричали: «люди во владениях! В лес проникли люди!» Но какой адекватный житель леса будет серьезно относиться к словам местных болтунов? Однако скоро насмешка пропала с самой недоверчивой клыкастой морды. Все потому что дым от человеческих костров начал душить и слепить каждого лесного брата.
Мнительный и тревожный Барон быстро пришел к выводу: нужно уходить глубже. В такие лесные трущобы, куда не полезет самый настойчивый пришелец.
Уже в пути стаю настигла новость: люди проникли во владения «Длинношерстных» и схватили все семейство. Только одной самке посчастливилось удрать. У нее было откушено ухо и сильно косили глаза. Однако своими раскосыми глазами она все-таки смогла найти правильную дорогу к нашим убегающим героям. В семействе она появилась прошлой ночью во время одного из перевалов.
– Люди страшные! Страшные! Страшные! – говорила Косая иступленным голосом. – Человек свалил моего сына одним хлопком! А еще их железные змеи окутывают горло и душат, когда пытаешься убежать!
– Но пусть Великий Барон не волнуется – заголосило однажды вместе с Косой и птичье «радио», – люди остановились и больше вперед не идут. Зато «Длинношерстных» так отделывают! Так отделывают!
На этот раз птичье чириканье не подтвердилось. Уже через несколько часов дозорный прибежал в стан семьи с короткой фразой: «люди продвигаются вперед!». Эта фраза означала, что уходить придется до самого края леса, который на местном языке именовался «Сухой землей».
«Сухая земля» – это голод, – сказал однажды Барону один из старейшин семейства.
Действительно, «Сухая земля» – последнее место, куда может поселиться кровожадная и вечно голодная стая. Однако спасаясь от обезумевшего человека, волк может даже прыгнуть в обрыв. По крайней мере, об этом рассказывают сами волки.
«Сухая земля», – думал Барон, разбрасывая лапы на колючей траве, – через три дня мы войдем под твою защиту. Отпугнешь ли ты двуногих также, как десятилетиями отпугивала порядочных лесных обитателей?
Для вожака и его стаи данный вопрос оставался главным в эту непростую минуту.
Первая кровь и «новые порядки»
– Вот мы и приближаемся к новому дому, – иронично произнес Зарев, глядя на голые ветки ускользающих деревьев.
Серый ландшафт окружающей местности наводил тоску и досаду абсолютно на каждого в семействе. Многим от одного вида засохших веток и голой земли нестерпимо захотелось есть. Однако есть в ближайшем радиусе было практически некого.
– И какая трусливая душа забежит еще в это болото, спасаясь от «всемогущих людей»? – не унимался язвительный Зарев.
– Довольно! – подала голос седая собака, бегущая одной из первых.
Удивительно, но неукротимого забияку этот окрик быстро заставил замолчать.
– За ближайшими деревьями должно быть то самое место, – прохрипел еще один старик, на бегу выплевывая свои дряблые легкие.
Но что же «то самое место» из себя представляло?
«Сухая земля» располагалась на отшибе леса. Распустившаяся на 9 километров, она не привлекала никого, кроме муравьев да древесных насекомых. Сухой и поломанной древесины здесь действительно было достаточно, но разве старая полугнилая ветка заменит теплую и хрустящую кость? Даже салаге-щенку было хорошо понятно: ничего питательного на обед эти места точно не подадут. Не подадут они и зеленой травинки.
Только сейчас, впервые гуляя по своей новой территории, Барон понял, насколько плохи дела у его семейства. И за результаты этих дел в первую голову будет отвечать он, – вожак.
– Пока располагайтесь, – немного истерично выкрикнул стае ее растерянный лидер. – Вечером проведем собрание.
Плачевная картина ближайших месяцев виделась неглупому Барону и без посторонних подсказок. Вызывая стаю на разговор, он желал переложить хотя бы часть ответственности за все происходящее на кого-то еще. Впрочем, вряд ли кто-нибудь из родственников Барона захотел бы такой груз добровольно принять.
У будущего сбора было и еще одно важное назначение: откровенно поговорив с сородичами, можно было понять, как долго они способны спокойно переносить лишения. Это в сложившейся ситуации было, наверное, главным.
Не хочется, – подумал встревоженный главарь, издалека наблюдая за беготней своего брата, – не хочется опять напрямую сталкиваться с этим выскочкой. Нужно как-то изолировать себя от его взгляда…
***
В темное время суток, когда все погружается в дремоту, активизируются только звезды и волки. И тех и других сегодня было достаточно на «Сухой земле».
Образовав ровный круг, стая приготовилась слушать своего предводителя. Правда, урчащие желудки публики несколько раз срывали начало речи выступающего. И все же Барон начал говорить:
– Братья, сестры! В первую очередь хочу поблагодарить вас за терпение. Путь был трудным, но от голокожих захватчиков мы скрылись… Как и хотели! Теперь перед всеми нами встает другая проблема: выживание на новом месте.
Во время вступительной речи Зарев неотрывно смотрел на оратора, словно пытаясь прожечь того взглядом «горящих» глаз. Лапы неспокойного слушателя постоянно ерзали по земле, а сам он то и дело подавался вперед, готовясь будто броситься на вожака и повалить того на землю, а может и с трона.
Барон заметил недоброжелательные глаза и движения брата, и от этого его речь зазвучала еще напряженнее.
– Да, здесь мы не сможем питаться тем, чем привыкли. Однако за восемь миль отсюда есть небольшая река, где встречаются жабы и змеи, есть съедобная трава…
На этих словах выступающего «зрительный зал» начал усиленно переговариваться.
– На одних жабах мы долго не проживем! – выкрикнул дряхлый кобель с облезлой мордой.
«А как же кормить щенят?! А как же маленькие?!» – заголосили испуганные матери.
– Нам нужно продержаться только до зимы, – пробиваясь через всеобщий гул, закричал Барон. – Я уверен… Вернее, я думаю, что с холодами люди должны покинуть наши владения.
– Должны? По твоему приказу ли? – заскрипел до того молчавший голос. Это говорила Косая.
Насмешка юродивой собаки окончательно выбила выступающего из колеи. Теперь он даже не пытался остановить галдеж 20 голодных и недовольных ртов.
– Тихо-о-о! – вдруг подскочил в центр круга громоздкий пес с желтыми, как солнце, клыками. – Пусть говорит Зарев!
Просьбы, полученные от заявителей с большими мускулами, как-то сами собой превращаются в приказы. Так произошло и на этот раз.
Зарев, к явному неудовольствию своего правящего брата, бодро вышел «на сцену» и при нарастающем внимании публики начал говорить:
– Уход в глубину леса – большая ошибка. Это было очевидно еще до нашего появления здесь. Хочешь заставить врага торжествовать, – начни спешно убегать от него. И люди сейчас торжествуют! Они почувствовали, что волки напуганы. А если волки напуганы, их нужно преследовать дальше. И когда длинный человечий нос заглянет и на эту бесславную землю, – Зарев повернулся лицом к брату и начал сверлить того ненавидящим взглядом, – куда наши «храбрые» вожди прикажут отступать?
– Люди остановились за много километров отсюда, – попробовал неуверенно возразить Барон, однако слушать предводителя в этот вечер уже никто не желал.
«Но что предлагаешь ты, Зарев? – послышались многоголосые выкрики публики. – Расскажи, как нам нужно поступать!»
– Нам нужно безжалостно рвать каждого, кто посмел своими плоскими лапами войти на нашу священную землю! Впиваться в горло каждой лысой гадине!… В бока!… В спину! Человек слишком слаб, чтобы нам его бояться. Его тупые клыки не прокусят даже щенячью кожу. Его тонкие лапы колышутся от одного ветра!
«Это верно. – вторила оратору горячая толпа. – Нас выгнала с родных земель не людская сила, а собственная трусость!»
– Мальчик, – начала не спеша подходить к Зареву Косая, – человек за секунду убьет каждого, кто только посмеет лязгнуть перед ним зубами. Я слышала, что мертвых зверей он подвешивает кверху лапами и отсекает у них хвост. Правда, после твоего убийства, – в словах юродивой все больше начинала звучать насмешка, – человеку придется остаться без трофея, поскольку его еще раньше забрала природа.
По толпе прошелся бурный шепоток смеха.
Красные глаза Зарева заблестели. Он даже сделал несколько импульсивных шагов навстречу отважной собаке, но вовремя совладал с собой.
– Чужеродка права. Люди – очень опасные существа, – подала голос седая и наполовину беззубая собака. – Прямого столкновения с ними нужно избегать до последнего.
Барон, приунывший под тяжестью последних неудач, впервые за долгое время поднял голову и с благодарностью посмотрел на мать. На его же брата слова родственницы не произвели большого впечатления. Зарев громко фыркнул и направился к своему прежнему месту за пределами круга. Там его уже ждали верные сподвижники, – две большие собаки.
– Завтра впервые отправимся к реке за едой, – рассказывал утомленный вожак супруге, которая из-за беременности отсутствовала на собрании. – Да, под валуном за засохшей ракитой спрятано немного мяса. Иди поешь, пока никто не видит.
Алия молча поднялась и крадучись побрела к указанному месту, оставив мужа одного со своей ущемленной совестью.
«Было бы лучше, если бы она отказалась», – подумал уставший Барон, падая горячей мордой на прохладную землю. Едва он успел додумать эту короткую мысль, как тяжелый и бессюжетный сон сковал его впечатлительное сознание.
Странная тишина разбудила Барона утром следующего дня. Поднявшись так, чтобы не разбудить супругу, вожак пошел к месту ночлега остальной стаи. По поведению встреченных сородичей он понял: случилось что-то недоброе. Члены семьи старались нарочито не смотреть на место недавнего отдыха. В глазах каждого хвостатого читался неподдельный испуг.
Проходя все дальше, Барон наконец заметил брата: тот отдыхал на каком-то неказистом бревне. Вскоре стало понятно, что под головой у Зарева лежало совсем не бревно.
С раскрытой пастью и в луже собственной крови на земле распласталась Косая. Ночью бедняге перегрызли горло. На теле убитой беспардонно лежала «спящая» голова убийцы.
– Ты что сделал? – явно дрожащим голосом спросил Барон.
– Я ее убил, – на секунду приоткрыв глаза ответил Зарев.
– Приговорить к смерти может только стая.
– Это раньше. Теперь порядки изменились. Да и посмотри, – продолжал цинично говорить Зарев, медленно поднимаясь на лапы, – на смерть этой сумасшедшей стае абсолютно все равно.
«Семья» действительно старалась всячески показать, что не замечает вопиющего преступления, равнодушно повернувшись к нему спиной.
В погоне за едой
С поверхности земли чужая кровь стирается достаточно быстро. Из памяти хищника она стирается еще быстрее, даже если это кровь твоего сородича.
Через час после обнаружения истерзанное тело Косой было небрежно брошено в ста метрах от лагеря стаи. Через два часа практически все о ней благополучно забыли.
– Да, – лишь кряхтели между собой седобородые старики, – c одной стороны Зарев поступил опрометчиво. Однако с другой стороны…
– Нет-нет-нет! С одной стороны Зарев имел полное право на применение силы, но с другой стороны…
– На охоту! – скомандовал Барон, чем окончательно прервал всякие сторонние разговоры. Для него самого утреннее происшествие имело горький вкус, в том смысле, что он впервые ясно увидел растущую силу своего брата. Два крупных самца, которые и на шаг не отходили от Зарева, были прямым олицетворением этой силы.
В охотничьем сборе Зарев не участвовал. Любопытство одной из волчиц он удовлетворил коротким ответом: «лягушками не питаюсь». Два верных спутника во всем поддерживали своего лидера, и перечить этой новой силе никто теперь не решался.
– Позволь мне идти с вами, Барон, – незаметно подкралась к мужу хрупкая Алия.
– В лагере остаются женщины и старики, поэтому опасаться за свою безопасность тебе не стоит. Если мы не сможем вернуться до полуночи, я отправлю сюда одного из охотников.
– И все-таки я не хотела бы оставаться…
Просьбы супруги, высказанные даже с небольшим оттенком настойчивости, оказывали на Барона серьезное воздействие. Через час беременная самка уже бежала в авангарде охотничьей группы, чем, конечно, сильно тормозила скорость ее передвижения
– Зарев, – окликнула сына мать, когда добрая половина семейства уже отсутствовала в лагере, – объясни причины пролитой крови!
– Причина одна: я так решил.
– Неужели ты не понимаешь, что твое вызывающее поведение в настоящих условиях ведет семью к катастрофе?!
– Нас заставляют питаться лягушками и червяками – катастрофа уже наступила, мама! – с явной усмешкой произнес сын. Кивком головы он подозвал двух своих товарищей.
– Сейчас нам тоже пора в дорогу.
– Но там ты можешь встретить людей! – эмоционально крикнула мать, глядя, в какую сторону собирается идти ее сын.
– Да, могу встретить людей… На их несчастье.
***
«Лягушатники», как их уничижительно окрестил Зарев в одном частном разговоре, уже приближались к заветной реке, когда на их головы полил крупный и обильный дождь. Падающие с неба капли были настолько холодными, что вызвали волну чихания у особо нестойких организмов.
– Если бы мы постоянно не тормозили бег из-за этой пузатой, – ворчал недовольный самец, заблаговременно отойдя в сторону, – то давно бы уже находились на обратном пути!
– Вот-вот! – поддержал товарища другой промокший. – Еще и в нору залезла, чтобы не обмочить чего-нибудь… Цаца!
Крошечная нора была, пожалуй, единственным местом, где можно было остаться сухим в тот вечер. Практичная Алия сделала все, чтобы это место от нее никуда не ушло.
– Хорошо, что непогода заставила нас остановиться… – произнесла красавица, размеренно виляя хвостом в уютном убежище. – Нам нужно о многом поговорить.
– Думаю, сейчас не самое подходящее время для разговоров, – угрюмо ответил вздрагивающий от холода супруг.
– Нет, время самое располагающее. Дальше откладывать нельзя! Я прекрасно вижу, Барон, как твой брат с каждым днем становится все неуправляемее. Сегодня ночью он перекусил горло какой-то полоумной, а завтра могу пострадать уже я… Да и сам ты, – произнесла супруга, словно опомнившись. – Разве можешь ты спать спокойно, когда рядом бродит этот черноротый с двумя громилами? А ведь скоро у нас появятся дети!
– Зарев действительно трудно поддается контролю, но для нас напрямую он пока не опасен. Брат слишком привязан к матери, чтобы принести ей горе своими действиями. Раскол внутри семьи станет для нее большим потрясением.
– То есть наша безопасность зависит от волчицы, которой скоро стукнет 13 лет?!
Тут вожака окликнули. Спасательный круг несчастному подал кто-то из рядовых охотников.
– Зовут. Поговорим позже, – с еле скрываемой радостью сказал Барон своей благоверной.
«Алия меня сожрет скорее черноротого Зарева, – подумал несчастный, отряхиваясь от воды. – Ну или убьет человек».
Обильный дождь никогда не поливает долго. И, наверное, это единственное, за счет чего с ним можно мириться.
Наши друзья страдали от непогоды всего 10 минут. За это время земля на дороге напиталась влагой настолько, что широкие лапы Барона едва не наполовину погружались в ледяную грязь. Вожаки с грязными конечностями не почитаются даже в собачьем обществе. Барон это знал, но надеялся отмыть с себя все налипшее в спасительной реке.
То, что должно было спасти наших героев от голода, грязи и людей, до статуса полноценной реки не дотягивало. Это было большое углубление, заполненное мутной водой.
– Будто гигантский слон продавил своим весом податливую землю и сам же получившуюся яму заполнил, – среагировал один из товарищей Барона на увиденную картину. Чем именно мифический слон заполнил созданную им «яму», спрашивать уже никто не решился.
Однако и в такой воде имелись свои неприхотливые жители.
– Рыба! Рыба! – обрадовано закричал один из волков, когда в желтой воде заметил дергающийся плавник. Через секунду ошарашенное пучеглазое создание было схвачено и насильно вытащено из воды.
Первая охотничья удача привлекла к воде многих оголодавших. Кто-то даже по горло зашел в «мерзопакостную лужу», чтобы ловчее расправляться с ее немногочисленным населением.
– А вон змея притаилась в кустах! – по-ребячески заголосил Барон, уже представляя себя с новым трофеем.
Беззащитный ужик был схвачен без особого сопротивления, однако насладиться его вкусовыми прикрасами вожак так и не сумел. Увидев пристальное внимание круглых глаз своей жены, он безропотно отдал ей пойманную добычу.
Равнодушно приняв вкусное подношение, Алия не удержалась и напомнила мужу:
– У нас есть неоконченный разговор…
Поняв, что откупиться едой от жены не получится, Барон приготовился смиренно слушать.
– Только давай немного отойдем, чтобы без лишних ушей, – сказала Алия, предусмотрительно подняв с земли подаренного ужика. – Послушай, – начала она уже в стороне от остальных, – нахождение твоего брата в стае дальше невозможно. Он и два его подельника должны в скором времени убраться вон! – последнее предложение самка произнесла явно приказывающим тоном. – Он сам подарит нам повод, чтобы себя убрать. От тебя лишь потребуется в решающий момент проявить твердость. И не переживай, – все семейство поддержит твое решение.
– Без семьи Зарев погибнет от рук людей.
– Я надеюсь на это! Это было бы лучшим для нас исходом! Кстати, когда человек зайдет на «Сухую землю», твоего брата все равно ожидает смерть. Так люди наказывают за строптивость.
– Не говори всякую чушь! Человек никогда не ступит на «Сухую землю». А если и ступит, то останется лежать на ней навсегда!
– Также когда-то говорили и «Длинношерстные», – охладила Алия разгорячившегося супруга. Хочешь, скажу откровенно? Я бы сама привела людей в наше логово. Это бы избавило нас от необходимости голодать и питаться омерзительными гадами! Да, – повторила Алия, пристально глядя на остолбеневшего мужа, – я бы это сделала. Только из-за таких фанатиков, как твой брат, это пока невозможно. Однако с ним проблемы скоро решатся – я обещаю это!
– Никогда не смей повторять подобное вслух, – холодно произнес Барон, собираясь идти прочь от своей супруги.
– Если не можешь помочь, то хотя бы не мешай! – бросила в спину мужу раздраженная жена.
Вся накопившаяся злость этой женщины была вымощена на маленьком ужике, которому за две секунды откусили голову.
– Довольно питаться самим! – буркнул Барон, появившись перед своими подчиненными. – Начинайте добывать еду для остальной семьи.
Только к ночи псы сумели накопить немного продовольствия. В непролазной тьме охотники тащили сородичам рыбу, змей и немного съестной травы. С особой гордостью путешественники несли в лагерь двух толстых жаб. Одну из них нес в зубах непосредственно вожак.
«И где успела наесть свой жир эта гадина? – беззвучно спросил у самого себя Барон, выпуская уставшими челюстями плотную добычу. – Судя по наполненному пузу, жизнь у квакушки была счастливее моей. У последней твари в нашем лесу судьба счастливее».
Тоскливые мысли одолевали Барона все чаще. Он чувствовал себя тряпичной куклой, получающей удары со всех сторон. И этой многомесячной экзекуции не виделось никакого конца.
«Может действительно стоит сдаться человеку, – продолжал на бегу рассуждать он, – если только люди смогут гарантировать жизнь каждому члену стаи…»
Барон был доброй собакой. Отеческая забота о своих сородичах доставляла ему истинное наслаждение. Любое страдание родственника он ощущал едва ли не острее собственного.
Данные качества в благополучные времена сделали бы из Барона отличного вожака. Однако свалившиеся трудности все больше обнажали недостатки в характере лидера: ему не хватало смелости и решительности, чтобы беспрекословно вести стаю за собой; его неспокойный ум постоянно метался, прибиваясь то к одному, то к другому курсу.
– Давайте остановимся, – скомандовал он, когда рядом были уже и дом и рассвет.
Пауза была вызвана желанием раскаявшегося мужа помириться со своей своенравной женой. Однако видя фигуру робко приближающегося Барона, Алия демонстративно отошла в сторону.
Отсутствующие присоединились к остальной стае поздним утром. Добытчики, вернувшиеся домой с полными ртами еды, вызвали на «Сухой земле» радостный переполох. Кто-то побежал облизывать счастливых от такого внимания кормильцев. Самые бесцеремонные без всяких предисловий направились к еде.
– Половину добытого нужно отложить и затем погрузить в землю, – холодно сказала Алия одной из рядовых собак. – Будем питаться запрятанным завтра.
Растерянная дворняга вопросительно повернулась к вожаку. Тот подкрепил приказание жены коротким кивком.
– Я покажу место, – добавила хлопотливая хозяйка.
После изнурительного похода и напряженных сцен с женой Барон хотел как можно скорее опустить голову на мозолистые, но все еще мягкие лапы. Уже засыпающего на земле вожака неожиданно потревожил голос матери:
– Люди подошли к нам фактически вплотную.
Раньше эти слова заставили бы сердце Барона исступленно биться, однако сейчас он не сразу раскрыл слипшиеся глаза и только спустя время повернулся к матери.
– Группу людей сегодня видел Зарев, который уходил охотиться. Они стоят за пару миль отсюда.
После нескольких секунд и пары движений свинцовая голова вожака беспомощно свалилась на теплую землю. Никакого ответа седобородая собака от сына так и не получила.
Как сны иногда переходят в реальность
Закрыв глаза, Барон надеялся хотя бы на время скрыться от своих надоедливых сородичей. Однако знакомые и отнюдь не приветливые морды встретили его и в пучинах сна.
– Нам нечем кормить деток! – при виде вожака заголосили встревоженные самки. – Добудь мясо для наших малышей!
Молодые матери говорили синхронно и одним голосом. Их просящие морды практически не отличались друг от друга.
– У меня сейчас нет мяса, – чистосердечно ответил Барон. – Я и сам уже не ел много дней.
– Врешь! Есть у тебя мясо! – одномоментно произнесли самки и вцепились в тело вожака. – Вот же оно!
Упавший на спину Барон увидел валявшиеся на земле куски собственной плоти. Картина вызвала у него страх и отвращение. Всегда неприятно раздавать себя по кусочкам. Это касается даже щедрых душ.
– Налетайте, щенята! – ласково произнесли волчицы окровавленными губами.
В отдалении замелькали приближающиеся сорванцы. Почему-то они не бежали по земле на четырех лапах, а подпрыгивали в высоту, как чересчур раскормленные блошки.
– Вкусно! – вынесли единогласный вердикт довольные детки и упрыгали по своим делам. Вслед за ними убежали и матери.
Переводя дух и осматривая раны, еще лежащий Барон не сразу заметил приближение трех новых гостей. Это в сон вторгались Зарев и два его постоянных спутника.
Новая волна испуга придала хозяину сна дополнительных сил. Он поднялся на окровавленных лапах и попробовал уковылять в сторону. Уже на третьем шагу раненый почувствовал сильный наплыв боли. Чьи-то мощные челюсти схватили его за холку и со страшной силой потянули на землю.
– Все лежишь, трусливая дворняга, – подбежал к уже упавшему Барону недоброжелательный брат. – И как всегда – кверху пузом!
Палачи, развязно стоявшие над беспомощной жертвой, раскатились заливистым смехом. Ближайший из них хохотал так, что разбрасывался слюнями куда попало.
– Все то ты дрожишь, несчастный. Ничего, я подарю тебе бесстрашие, – произнес щедрый Зарев, мотая круги рядом с лежащим. – Мертвые не боятся ничего!
Не надо! – взмолился страдалец, когда две безжалостные пасти уже начали тянуть его тело в разные стороны.
– Пусть эта никчемная тушка страдает! Пусть уходит в землю ее предательская кровь! – все больше ловил садистский кураж, опьяненный вседозволенностью Зарев.
Барон уже не находил сил, чтобы отбрыкиваться. С каждой потерянной каплей крови он становился все более смиренным и безучастным.
«Бах» – от громкого хлопка заложило мученику уши. Раскрыв инстинктивно зажмуренные глаза, Барон больше не наблюдал своих прежних экзекуторов. Вместе с хлопком они превратились в пыль, которая частью легла на землю, а частью на живот уцелевшего. Окончательно придя в себя, Барон первым делом попытался стряхнуть ее со своего тела.
– Не спеши. Мы уничтожили всех врагов! – послышался успокаивающий голос Алии.
Супруга незаметно подошла к лежащему мужу со спины и ласково лизнула его искусанный враждебными клыками загривок.
– Я так рад тебя видеть, – заскулил от счастья растроганный Барон. В эйфории чувств и облегчения он по-детски положил морду на пушистую лапу своей верной подруги.
– Приведи себя в порядок, – деловито произнесла спасительница. – Впереди у тебя важное знакомство.
– С кем?… – растерянно поинтересовался вожак, поворачивая голову к очагу нового шума.
Из кустов напротив выползла длинная змея. Цвет гадины был неестественно серым. Ее стремительные движения издавали долгий скрежещущий звук. Когда шипящая коснулась лапы нашего измученного героя, он определил, что у нее металлическое тело.
Взобравшись на живот Барона и измазавшись сгустками его засыхающей крови, змея быстро нашла путь к самому интересному для себя месту – шее.
– Да, в некоторых моментах это неприятно, но зато в безопасности и при еде! – говорила практичная Алия, глядя на страдания ерзающего супруга.
Когда металлический удав обвил шею Барона тугой и холодной хваткой, в кустах поблизости вновь послышалось тормошение. Движения нескончаемых ног вывели из тени того, ради кого и затевалось все представление, – человека.
Барон плохо представлял, как выглядят люди. Его глаза лишь единожды наблюдали за человеком – в раннем детстве. Память пса сохранила только «лапы» диковинного существа – громоздкие и неповоротливые. Поэтому теперь в сновидении животного человек отобразился со сплошными ногами, которые были всем и никуда не переходили. Впрочем, и это анекдотичное «что-то» наводило на Барона неподдельный ужас.
Преодолевая тяжелое удушье от вцепившейся в горло змеи, сновидец все-таки попытался облаять приближающееся чудовище. Лай быстро перекочевал из фантазии в реальность. От собственных сиплых визгов Барон проснулся.
– Люди рядом, – сказал он удивленной жене, глядящей на него широкими глазами. – Мать рассказала, что они совсем близко.
Невнятные объяснения супруга совсем не впечатлили холодную Алию. Через секунду она обыденно легла на землю, так и не произнеся ни слова.
«Уже ночь, – заключил про себя Барон, – значит вся эта глупость снилась мне часов двенадцать».
Но «глупость» не отпускала вожака и после пробуждения. Он хорошо понимал, что у приснившегося есть все основания, чтобы когда-нибудь воплотиться в реальность.
***
Новое утро семья встретила весело и озорно. Детеныши прыгали друг на друга, играючи кусались и царапались. Взрослые миролюбиво валялись на солнышке, помахивая мохнатыми хвостами. Утро уже можно назвать счастливым, если не приходится думать о еде и пропитании. Наша «семья» наслаждалась именно таким утром.
– Доставайте вчерашние запасы! – немного горделиво скомандовал отошедший от ужасов ночи Барон.
Приказ главаря еще больше поднял настроение в собачьем коллективе. Глаза проголодавшихся животных ярко заблестели и у кого-то даже обильно потекли слюнки.
Тем временем Барон решился подойти к своему брату. Тот демонстративно лежал вдалеке от остальных и, казалось, не обращал ни на что внимание.
– Как прошла вчерашняя охота? – не показывая усмешку, но все-таки подразумевая ее, спросил подошедший.
– Охота теперь невозможна. Люди перекрыли доступ к любой добыче. Можно разве что стащить мясо у самого человека.
– И вы на это не решились?
– Два болвана рядом со мной отчаянно затряслись, заметив двуногих. Почему-то эти лысые имеют странную власть над нами…
Поза, речь и внешний вид Зарева свидетельствовали о том, что он чрезвычайно подавлен. Барону было удивительным видеть таким разбитым своего непримиримого оппонента. Особенно необычными казались теперь его глаза, которые не обдавали собеседника «огнем», а оставались практически все время закрытыми.
– Скоро принесут добытых вчера змей, – в голосе Барона послышались примирительные нотки. – Я хочу, чтобы ты разделил эту трапезу с нами.
– Нет, питаться с вами я не буду. Я принял решение уйти из стаи. Скоро человек взгреет всем вам холки, – начал отвечать на еще не заданный вопрос Зарев. – Как только он ступит на эту землю, со мной будет покончено. Правда, вдали от семьи человек убьет меня, вероятно, еще быстрее, но то будет в борьбе. Погибать всегда приятнее, оказывая сопротивление.
Барон не нашел, что ответить на слова брата. Теперь в нем шла борьба двух противоположных чувств: с одной стороны, он ликовал, что одна из главных угроз его правлению впредь становится неопасной; с другой стороны, ему было грустно прощаться с родным братом, который шел (или даже бежал) на собственную гибель.
Запыхавшийся голос посыльного прервал застопорившийся разговор двух родственников:
– Кто-то ночью разрыл все наши тайники! Не оставил и косточки! – на мгновение остановившись перед братьями с этой фразой, он немедленно побежал разносить ее каждой обокраденной душе.
– Что за чертовщина! – вслух выругался Барон, на шатающихся лапах побежав к месту преступления.
На половине пути к разрытым тайникам мужа встретила уже все увидевшая Алия.
– Сегодня ночью кто-то голодный знатно попировал за общий счет! – ехидно сказала она мужу и окружающим.
На месте, где раньше находилась рыба, теперь можно было найти только землю, вкусно пахнущую рыбой. Но землей голодные рты не накормишь.
Весть о поеденных кем-то припасах вызвала бурю гнева в стане семейства.
– Воровство у своих же, – ворчали причмокивающие старики, – да такого не было и в самую голодную годину!
– А у нас ребятки, – продолжали прежнюю песню напуганные матери. – Чем теперь прикажете обтачивать им зубки?!
– Все из-за тебя, непутевый! Все из-за тебя! – налетела на подошедшего Барона особо отчаянная самка. – Отвечай за все произошедшее!
– Пусть за преступление отвечает тот, кто его совершил, – хладнокровно произнесла Алия, вставая на защиту мужа. – Среди нас есть те, которые не пошли охотиться на реку и вчера заслуженно остались без еды. Но жалеть их не стоит, ведь свое брюхо они пополнить успели, заодно напакостив всем остальным.
После убедительных слов беременной самки десятки озлобленных глаз в едином порыве посмотрели на Зарева. Тот продолжал расслабленно лежать на земле, любопытно созерцая все происходящее.
– Пойманных вами гадов я не брал, – озвучил наконец он, быстро сообразив, к чему идет дело.
– Вор! Украл мясо у деток! – вскричала взъерошенная самка, все ближе подбираясь к обвиняемому.
– Да расправиться с ним прямо здесь! – прокряхтел кто-то как всегда незаметный, но очень громкий.
«Семья» быстро «взяла в круг» неогрызающегося изгоя. Места для маневра перед заключенным становилось все меньше.
– Двигай на него. Сейчас все решим! – командовал храбрец, который еще вчера был частью «свиты» Зарева.
– А еще он убил эту…Как ее… Мы этого не забыли, душегуб!
Одна из вечно голодных «мамочек» подкралась к жертве со спины и неожиданно вцепилась в ее подтянутые бедра. Развернувшийся Зарев сверкнул клыками у носа обидчицы. Самка испуганно рявкнула и скрылась за телами более крепких родственников.
– Если сейчас это не прекратить, они убьют его! – обратилась к Барону плачущая мать.
Вожак в это время находился целиком в своих мыслях. Его потряхивало. Наблюдаемую картину он находил очень похожей на свой ночной сон. И от этого сна он надеялся держаться подальше.
Алия, стоявшая все это время рядом с супругом, хотела было предостеречь его от неразумного вмешательства в такие приятные для нее разборки. Однако посмотрев в стеклянные и отсутствующие глаза мужа, она поняла, что никаких слов в настоящий момент для него не требуется.
– Разом на него! Разом! – все не унималась беснующаяся толпа.
И когда бывший подопечный Зарева уже готовил молодых самцов «для решающего прыжка», в круг к осажденному неожиданно ворвалась старая мать вождя семейства.
– Прочь! Прочь! – начала она свирепо рычать, заслоняя телом своего младшего ребенка. Так родители обычно защищают еще не поднявшихся на лапы щенят. И так уже седые матери идут на подмогу гонимым детям.
– Применять силу к матери всего семейства – дело недостойное, – попробовал робко наставить молодых один из «старейшин» стаи. – Но с другой стороны… – вынужденно добавил он, заметив рядом с собой обнаженные клыки решительных родственников.
– Нужно поостеречься проливать кровь, – вдруг подала свой звонкий голосок Алия. – Пусть вор с позором уходит из семейства – это будет его наказание. И пусть немедленно выпадут клыки у тех, кто посмел сейчас обнажить их на прародительницу!
– Верно! – раздались одобрительные голоса. – Нужно с уважением относиться к старейшей самке рода!
Возмущенные кражей неохотно отступили.
– Пускай проваливает бесхвостый! Его на обед все равно не слопаешь, – заключила одна из оголодавших. – Но если съестного не будет через день…
«То под раздачу попадут все», – каждый в голове правильно завершил оборвавшуюся фразу.
Через 10 минут охотники без чьих-либо приказаний начали собираться в новый поход. В поднявшейся суматохе никто и не заметил, как несостоявшаяся жертва улизнула в свободную от сородичей часть леса. У голодного волка не вызывает интереса тот, кто не сможет послужить ему в качестве еды.
«Все равно с ним кончено», – думала немного разочарованная Алия.
В этот день она получила «хорошее» – изгнание неудобного для себя Зарева из стаи, но в глубине души рассчитывала получить «лучшее», – наглядную смерть своего врага.
Поторапливайтесь, – сказала она все еще не пришедшему в себя мужу. – Промедление с едой сейчас чревато катастрофой.
Как и всегда, предостережение Алии было верным. Ох, и непростая это была волчица. Очень непростая…
Алия
Многим главная героиня нашего романа казалась понятнее, чем была на самом деле. Всем бросалась в глаза ее жадная тяга к комфорту и сытости. Только слепой не отмечал эгоизм этой самки, который для «волчьего братства» был нехарактерен.
Впрочем, за деревьями часто бывает не видно леса. Явные пороки нередко «загораживают» большой талант. Так, почти никто из знакомых Алии не видел в ней одаренного и расчетливого игрока.
Если ваш дар надежно замаскирован от других – у вас как минимум два дара. Неслучайно у хищников особенно популярна фраза: «лучший охотник тот, кто незаметнее научился прятать свои клыки». «Клыки» Алии хорошо разглядел только ее муж, да и то только после того, как она пару раз блеснула ими перед его носом.
Однако копилка «роковой женщины» должна содержать много тайн. Поэтому мало кто догадывался об истинной сущности нашей волчицы и абсолютно никто не был осведомлен о деталях ее происхождения. И глупо было бы самой Алии рассказывать, что человек кормил ее молоком из резиновой соски до двух месяцев жизни. В диком собачьем коллективе придуманы более гуманные способы, чтобы в одночасье потерять свое живое «Я».
При этом сама Алия прекрасно помнила детали своего одомашненного детства. Она не забыла, как дрожащей лежала на желтом лопухе и тяжело сопела в землю. С ней навсегда осталось чувство неутолимого голода, когда от банального мотания головой закладывает уши и начинают мерцать точки перед глазами.
У малолетнего хищника, оставленного матерью в диком мире, нет реальных шансов на выживание. Но иногда удача благоволит обреченным. Крошечной Алии соблаговолил человек.
Порой ей казалось, что на ее загривке до сих пор остались следы человеческих рук. Ощущение, что кто-то всесильный берет тебя в охапку и начинает куда-то нести – неизгладимо. Так уже сам человек безапелляционно отдается року судьбы. «Судьба», правда, не имеет материальной основы и оставить отпечатки на теле не может.
В руках гиганта Алия наслаждалась спокойствием и предопределенностью. Неважно, куда принесет тебя это высшее существо: оно сильнее – ему видней.
Человек доставил Алию по самому приятному адресу – к миске с молоком. И даже тугие струи льющейся со всех сторон воды не сумели омрачить счастья сытого тельца «Пусть он делает, что хочет, – опять повторялась Алия. – Он сильный, – ему видней».
Уже после нескольких дней у человека пушистая спина молодой самки перестала чесаться от укусов мелких кровопийц. Через неделю усиленного питания ее тощий животик начал стремительно обрастать жирком. И хмурый хозяин через месяц впервые доброжелательно похлопал своего молодого питомца по шее.
«Но почему сразу после рождения щенят не направлять к человеку?» – не понимала причесанная гостья, нежась на коврике у ног своего господина. «Наверное, потому, что люди бросают своих хвостатых подопечных точно также, как до этого их нерадивые матери!» – разобралась уже позднее наша героиня.
Непосредственно Алию повторно бросили на том же самом месте, где и в первый раз. Цепкая человеческая пятерня вновь неласково схватила ее за холку. Вновь она осталась лежать в одиночестве на каком-то старом, полугнилом лопухе.
«Что же мне теперь остается делать? – пыталась лихорадочно сообразить повторно брошенная, водя забитым носом по обрывистым человеческим следам. – Когда делать особо нечего, нужно ложиться спать», – как видно, рационализм был свойственен Алии с раннего детства.
Кажется, ей снилось что-то мягкое и теплое. Такое, на чем приятно и безопасно спать. Замечено, что в снах нам часто видится то, чего катастрофически не хватает в реальной жизни.
Из состояния безмятежного отдыха юную собаку вывел чей-то разведывающий нос. Пробуждение Алии заставило некрасивую самку с круглой точкой на лбу испуганно отпрыгнуть назад.
Через минуту уже десятки желтых глаз смотрели на пушистую находку.
– От нее пахло человеком, – упрямо бубнила собака «с точкой». – Рядом с ней находился человек!
– Человек сюда не заходит, – парировала молодая волчица с блестящими голубыми глазами. Через секунду она все-таки подошла к девочке и провела тонким носом по ее гладкошерстному лбу.
– Вы посмотрите на ее странные уши, – усмехался бойкий малолетка. – У нас поблизости ни у кого таких нет!
– Да это приплод с человеческого двора! Я сразу почувствовала… – не унималась первая знакомая.
– Достаточно! – рявкнул огромный черный кабель.
Будто брезгливо поводив громадными ноздрями рядом с вжавшимся в землю ребенком, он молча побрел в сторону. За ним потянулась и остальная стая.
– Следуй за нами, – доброжелательно сказала девочке голубоглазая красавица. Из-за хвоста любезной дамы выглянули два сверстника-волчонка.
И все-таки в семействе диких собак Алия была чужачкой. Такой статус не ушел от нее даже после нескольких лет в коллективе. Возможно, поэтому она не испытывал привязанности ни к одному своему сородичу. Изредка только супруг удостаивался от нее нежного взгляда.
Она заметила его через месяц пребывания в новом доме. Именно Барон стремительнее всех побежал за помощью, когда над девочкой нависли тупые, но решительные клыки собаки «с точкой». Помощь подошла вовремя, и герой заслужил право быть отмеченным.
– Когда мой брат станет вожаком, – говорил взволновано малолетний Барон, – мы прогоним эту сумасшедшую из леса, и больше никто не посмеет тебя обижать!
«Если только это не будет делать сам Зарев», – добавляла про себя Алия, вспоминая, как пряталась от его «игр» в непроходимых зарослях.
Испытанный однажды страх она запоминала на всю жизнь. И этот страх становился стойким источником неприязни к тому, кто его вызвал.
Неоспоримым талантом нашей героини было умение навлекать на головы своих врагов буйные несчастья. Первой от этой способности пострадала собака «с точкой»: вскоре после неудачного «покушения» у нее начали заплетаться лапы. Она периодически неожиданно засыпала, приходя в себя только при ужасных судорогах.
«Семья» покинула умирающую во время одного из приступов.
«Слабым в лесу быть непозволительно», – сделала мгновенный вывод сообразительная Алия.
Далее большие неприятности начали преследовать и Зарева. Его непререкаемый авторитет буквально обрушил неудавшийся поход «за мясом».
– Две души у нас забрала твоя безалаберность! – отчитывал младшего сына вожак семейства. – Как можно было привести сородичей прямо на расправу к длинношерстным?!
– Я не понимаю, как это случилось. Враги оказались на нашем пути случайно… – оправдывался неудавшийся предводитель.
«Случайности редко бывают случайными», – думала в этот момент Алия, наслаждаясь провалом врага.
«После такой промашки в вожаки не назначают», – как один повторяли лохматые насмешники.
И Алии невероятно нравились подобные разговоры. Вожаком должен быть тот, кого назначила она, кого она отметила, – Барон.
Теперь, когда Зарев лишился не только потенциального трона, но и места в семействе, неприятельский жар горячих глаз нашей героини устремился на мать двух коронованных братьев.
«Ее слишком много в семье. Она мешает», – размышляла лежа на боку беременная самка. – Благо, люди разделаются со всеми стриками. Только бы это случилось поскорее, пока свора еще подконтрольна нам».
Алия едва не заскулила от восторга, когда самоотверженная мать ворвалась в круг спасать сына от расправы. За один ход убрать сразу две неудобные фигуры – большая игроцкая удача.
«Но если эти дикари растерзают самую авторитетную самку в стае, то что для них будет стоить моя жизнь… – будто холодной водой окатило продуманного игрока. – Перед толпой всегда должны стоять какие-то запреты».
Она отводила удар от загнанных в угол неприятелей, испытывая болезненный скрежет в груди. Когда поймал птичку, но не можешь ее съесть, – сердце начинает кровоточить. Такое чувство досады тяжело переживать даже «железным дамам».
– Кто идет?! Остановись! Кто идет?! – прервал размеренную дрему Алии чей-то перепуганный визг.
Отодвигая громоздкими руками упругие ветки, на «Сухую землю» входил человек.
Он был похож на кривое и непропорциональное дерево: длинные ноги; плотный торс; широкие плечи, которые почти целиком закрывали неприметную голову. За спиной у чудища торчала высокая и худая палка, – впечатлительные животные приняли ее за вторую шею, на которой пока по нерасторопности не выросла голова.
Истеричный рев собак только усилился, когда на свет вышли еще два чужака. Один из них держал деревянную палку прямо перед собой и хищно улыбался.
Хозяева «Сухой земли» вели себя совсем не по-хозяйски. Они сгрудились друг к другу и запинаясь отступали к поваленному бревну. Только Алия стояла на прежнем месте. Она разглядывала людей, словно завороженная.
«С ними ли пришел мой человек?» – думала она взволновано.
Может, старый знакомец Алии – тот, кто отрешенно стоял в тени заваливающегося дерева? Этот пришелец определенно оказался самым приветливым из всех. Он хорошо понимал, чем заполучить симпатии голодных хищников. Путем простых манипуляций в его руках появилось свежее, сверкающее кровью, бедрышко. И эту вкуснятину он буквально швырнул в группу остервенелых псов.
На подачку никто не обратил внимания. Собаки продолжали грозно сверкать клыками и бессмысленно кидаться на воздух, демонстрируя неповиновение.
Тогда к осажденным полетел второй снаряд – ощипанная тушка недавно убитой птицы. Одна из молодых самок не выдержала искушения и виновато схватила вкусный подарок, упавший прямо перед ней. Другая хвостатая принялась энергично вырывать подобранное из пасти родственницы. Ушастый кабель потянул морду к бедрышку, обделенному вниманием. «Семья» занялась дележкой мяса.
Гам был тем сильнее, чем больше голодающим доставалось лакомств. Странное ощущение, что соседу перепало что-то более вкусное и питательное, знакомо многим живым существам.
Алия заметила торжествующий смех ближайшего к себе человека. Теперь он обратил свой взор на нее.
Ломая длинными ногами засохшие ветки, он начал осторожно подбираться к смелой собаке. Только теперь, когда человек был уже совсем рядом, Алия вспомнила ощущение силы, которое исходит от этого странно сложенного существа.
«Что я для него? Только пустяк. Только инструмент для службы», – думала она, очарованная этим бесхвостым величием.
Неуверенная рука подошедшего начала осторожно приближаться к беременной собаке. «Опасаться неожиданностей не стоит», – сказала будто четырехлапая, покорно опустив голову.
– Ха-ха-ха – удивленно усмехнулся человек. Такое дружелюбие было для него приятным и неожиданным.
Скормив собакам все приготовленное, люди засобирались уходить. Покидали «Сухую землю» они уже не под лай животных, но под их полное безразличие. Псы подбирали остатки угощений и боролись за еще несъеденное. Проводить двуногих гостей в этот вечер оказалось некому.
Группа людей покидала место обитания волков неспешным шагом. В дороге царила полная тишина. И только протяжное «о» выдал один из шагавших, когда обернувшись заметил тяжелую поступь беременной волчицы.
Ир. Инин
Самое страшное для собаки – цепь, которая приходит вместе с человеком. Стоит ли скрываться от нее и долго ли будет получаться это делать?
Ир. Инин
«Барон», – протянувший лапу человеку
Вынужденное перемещение
Их было 30 и они были собаками. Теми собаками, у кого еще остались острые клыки и кусачие челюсти. Чуткий слух также был свойственен нашим героям, поэтому любой разговор о них следует начинать уважительно.
Они говорили о себе «семья», и сейчас семья находилась в процессе «переезда». Вынужденный переезд – дело не очень радостное, и об этом красноречиво напоминала каждая пробегающая морда.
Плотную группу животных возглавлял вожак, которого остальные называли «Барон». Он был крупной собакой с длинным носом и широкими лапами. Голубые глаза добавляли вожаку неординарности, высокая холка – солидности.
Барон был молодой собакой – несколько недель назад ему исполнилось 5 лет. Получив статус вожака год назад, наш герой не успел до конца в нем освоиться. Его речь была неуверенной, его решения были запоздалыми и подчас нелогичными. Даже в том, как он бежал, ощущалось что-то растерянное и нервозное.
Повернув голову вправо и увидев уставшие глаза своей подруги, он решил на время остановить бег.
Прекратить движение, – не по-командирски выдавил из себя он. Но большая часть «семьи» не услышала приказаний вожака, поэтому по инерции продолжала движение до тех пор, пока не уткнулась в твердые спины остановившихся товарищей.
– На два часа приляжем здесь, – уже более решительно произнес Барон, – и после отдыха продолжим дорогу.
Решение о короткой остановке приветствовала вся «семья». Оно было бы даже встречено громогласными аплодисментами, если бы такой жест одобрения был распространен в собачьем обществе.
– Барон, отдыхать долго нельзя: люди – рядом, ночь – слишком далеко. При таких раскладах мы становимся уязвимыми.
– За два часа двуногие нас не настигнут, Зарев…
– Два часа – недопустимо долгая остановка. Мы должны отправляться максимум через час, – пылко произнес бесхвостый юноша четырех годов.
– Хорошо, пусть так. Предупреди остальных, что у них не так много времени.
Закончив говорить, Барон усилием воли заставил себя посмотреть на оппонента. Впрочем, долго такой взгляд все равно не продлился. Ехидно приклонив голову, Зарев бросился к остальной стае.
– Отдохнем хотя бы это недолгое время, – обратился вожак к своей уставшей подруге.
Ее звали Алия, и совсем скоро она должна была ощениться. Округлости ее живота были настолько явными, что приводили в смущение собак, бегущих рядом с ней. Однако теперь спешка была вынужденной, и никому жаловаться не приходилось.
– Я понимаю, что все это сильно печалит тебя… – виновато произнес Барон.
– Больше людей меня расстраивает твой брат. Его развязное поведение для нас опаснее любого преследования.
Взглянув на брата, Барон увидел его стоящим на высоком камне. Как всегда Зарев давал громкие указания и какого-то поучал.
– Когда все устаканится, – сказал Барон вновь повернувшись к супруге, – я соберу Совет, который…
– который всегда подчиняется сильнейшему. Сейчас этот статус от тебя уходит.
Беременная женщина – особо проницательная женщина. Алия в полной мере могла бы послужить примером этому правилу. Однако «царские» амбиции Зарева замечала не только она, но и все те, кем в данную минуту он так рьяно командовал.
Но откуда же взялся этот самонадеянный выскочка? Он появился из чрева одной с Бароном матери, но только сделал это на год позже. Обрубок вместо хвоста и черная, как мазута, пасть заметно выделяли эту собаку на фоне остальных в семействе. Еще каждый видевший этого пса отмечал его особые глаза, которые «всегда горели». Если быть справедливым, «горели» не только глаза Зарева, но и его двужильное сердце. С ним ум, агрессия и энергия являлись в одном лице… Вернее, – в морде. Уязвленное врожденным дефектом самолюбие требовало постоянного удовлетворения.
Но Зарев был не единственным нарушителем спокойствия усатой семьи.
Несколько недель назад птицы закричали: «люди во владениях! В лес проникли люди!» Но какой адекватный житель леса будет серьезно относиться к словам местных болтунов? Однако скоро насмешка пропала с самой недоверчивой клыкастой морды. Все потому что дым от человеческих костров начал душить и слепить каждого лесного брата.
Мнительный и тревожный Барон быстро пришел к выводу: нужно уходить глубже. В такие лесные трущобы, куда не полезет самый настойчивый пришелец.
Уже в пути стаю настигла новость: люди проникли во владения «Длинношерстных» и схватили все семейство. Только одной самке посчастливилось удрать. У нее было откушено ухо и сильно косили глаза. Однако своими раскосыми глазами она все-таки смогла найти правильную дорогу к нашим убегающим героям. В семействе она появилась прошлой ночью во время одного из перевалов.
– Люди страшные! Страшные! Страшные! – говорила Косая иступленным голосом. – Человек свалил моего сына одним хлопком! А еще их железные змеи окутывают горло и душат, когда пытаешься убежать!
– Но пусть Великий Барон не волнуется – заголосило однажды вместе с Косой и птичье «радио», – люди остановились и больше вперед не идут. Зато «Длинношерстных» так отделывают! Так отделывают!
На этот раз птичье чириканье не подтвердилось. Уже через несколько часов дозорный прибежал в стан семьи с короткой фразой: «люди продвигаются вперед!». Эта фраза означала, что уходить придется до самого края леса, который на местном языке именовался «Сухой землей».
«Сухая земля» – это голод, – сказал однажды Барону один из старейшин семейства.
Действительно, «Сухая земля» – последнее место, куда может поселиться кровожадная и вечно голодная стая. Однако спасаясь от обезумевшего человека, волк может даже прыгнуть в обрыв. По крайней мере, об этом рассказывают сами волки.
«Сухая земля», – думал Барон, разбрасывая лапы на колючей траве, – через три дня мы войдем под твою защиту. Отпугнешь ли ты двуногих также, как десятилетиями отпугивала порядочных лесных обитателей?
Для вожака и его стаи данный вопрос оставался главным в эту непростую минуту.
Первая кровь и «новые порядки»
– Вот мы и приближаемся к новому дому, – иронично произнес Зарев, глядя на голые ветки ускользающих деревьев.
Серый ландшафт окружающей местности наводил тоску и досаду абсолютно на каждого в семействе. Многим от одного вида засохших веток и голой земли нестерпимо захотелось есть. Однако есть в ближайшем радиусе было практически некого.
– И какая трусливая душа забежит еще в это болото, спасаясь от «всемогущих людей»? – не унимался язвительный Зарев.
– Довольно! – подала голос седая собака, бегущая одной из первых.
Удивительно, но неукротимого забияку этот окрик быстро заставил замолчать.
– За ближайшими деревьями должно быть то самое место, – прохрипел еще один старик, на бегу выплевывая свои дряблые легкие.
Но что же «то самое место» из себя представляло?
«Сухая земля» располагалась на отшибе леса. Распустившаяся на 9 километров, она не привлекала никого, кроме муравьев да древесных насекомых. Сухой и поломанной древесины здесь действительно было достаточно, но разве старая полугнилая ветка заменит теплую и хрустящую кость? Даже салаге-щенку было хорошо понятно: ничего питательного на обед эти места точно не подадут. Не подадут они и зеленой травинки.
Только сейчас, впервые гуляя по своей новой территории, Барон понял, насколько плохи дела у его семейства. И за результаты этих дел в первую голову будет отвечать он, – вожак.
– Пока располагайтесь, – немного истерично выкрикнул стае ее растерянный лидер. – Вечером проведем собрание.
Плачевная картина ближайших месяцев виделась неглупому Барону и без посторонних подсказок. Вызывая стаю на разговор, он желал переложить хотя бы часть ответственности за все происходящее на кого-то еще. Впрочем, вряд ли кто-нибудь из родственников Барона захотел бы такой груз добровольно принять.
У будущего сбора было и еще одно важное назначение: откровенно поговорив с сородичами, можно было понять, как долго они способны спокойно переносить лишения. Это в сложившейся ситуации было, наверное, главным.
Не хочется, – подумал встревоженный главарь, издалека наблюдая за беготней своего брата, – не хочется опять напрямую сталкиваться с этим выскочкой. Нужно как-то изолировать себя от его взгляда…
***
В темное время суток, когда все погружается в дремоту, активизируются только звезды и волки. И тех и других сегодня было достаточно на «Сухой земле».
Образовав ровный круг, стая приготовилась слушать своего предводителя. Правда, урчащие желудки публики несколько раз срывали начало речи выступающего. И все же Барон начал говорить:
– Братья, сестры! В первую очередь хочу поблагодарить вас за терпение. Путь был трудным, но от голокожих захватчиков мы скрылись… Как и хотели! Теперь перед всеми нами встает другая проблема: выживание на новом месте.
Во время вступительной речи Зарев неотрывно смотрел на оратора, словно пытаясь прожечь того взглядом «горящих» глаз. Лапы неспокойного слушателя постоянно ерзали по земле, а сам он то и дело подавался вперед, готовясь будто броситься на вожака и повалить того на землю, а может и с трона.
Барон заметил недоброжелательные глаза и движения брата, и от этого его речь зазвучала еще напряженнее.
– Да, здесь мы не сможем питаться тем, чем привыкли. Однако за восемь миль отсюда есть небольшая река, где встречаются жабы и змеи, есть съедобная трава…
На этих словах выступающего «зрительный зал» начал усиленно переговариваться.
– На одних жабах мы долго не проживем! – выкрикнул дряхлый кобель с облезлой мордой.
«А как же кормить щенят?! А как же маленькие?!» – заголосили испуганные матери.
– Нам нужно продержаться только до зимы, – пробиваясь через всеобщий гул, закричал Барон. – Я уверен… Вернее, я думаю, что с холодами люди должны покинуть наши владения.
– Должны? По твоему приказу ли? – заскрипел до того молчавший голос. Это говорила Косая.
Насмешка юродивой собаки окончательно выбила выступающего из колеи. Теперь он даже не пытался остановить галдеж 20 голодных и недовольных ртов.
– Тихо-о-о! – вдруг подскочил в центр круга громоздкий пес с желтыми, как солнце, клыками. – Пусть говорит Зарев!
Просьбы, полученные от заявителей с большими мускулами, как-то сами собой превращаются в приказы. Так произошло и на этот раз.
Зарев, к явному неудовольствию своего правящего брата, бодро вышел «на сцену» и при нарастающем внимании публики начал говорить:
– Уход в глубину леса – большая ошибка. Это было очевидно еще до нашего появления здесь. Хочешь заставить врага торжествовать, – начни спешно убегать от него. И люди сейчас торжествуют! Они почувствовали, что волки напуганы. А если волки напуганы, их нужно преследовать дальше. И когда длинный человечий нос заглянет и на эту бесславную землю, – Зарев повернулся лицом к брату и начал сверлить того ненавидящим взглядом, – куда наши «храбрые» вожди прикажут отступать?
– Люди остановились за много километров отсюда, – попробовал неуверенно возразить Барон, однако слушать предводителя в этот вечер уже никто не желал.
«Но что предлагаешь ты, Зарев? – послышались многоголосые выкрики публики. – Расскажи, как нам нужно поступать!»
– Нам нужно безжалостно рвать каждого, кто посмел своими плоскими лапами войти на нашу священную землю! Впиваться в горло каждой лысой гадине!… В бока!… В спину! Человек слишком слаб, чтобы нам его бояться. Его тупые клыки не прокусят даже щенячью кожу. Его тонкие лапы колышутся от одного ветра!
«Это верно. – вторила оратору горячая толпа. – Нас выгнала с родных земель не людская сила, а собственная трусость!»
– Мальчик, – начала не спеша подходить к Зареву Косая, – человек за секунду убьет каждого, кто только посмеет лязгнуть перед ним зубами. Я слышала, что мертвых зверей он подвешивает кверху лапами и отсекает у них хвост. Правда, после твоего убийства, – в словах юродивой все больше начинала звучать насмешка, – человеку придется остаться без трофея, поскольку его еще раньше забрала природа.
По толпе прошелся бурный шепоток смеха.
Красные глаза Зарева заблестели. Он даже сделал несколько импульсивных шагов навстречу отважной собаке, но вовремя совладал с собой.
– Чужеродка права. Люди – очень опасные существа, – подала голос седая и наполовину беззубая собака. – Прямого столкновения с ними нужно избегать до последнего.
Барон, приунывший под тяжестью последних неудач, впервые за долгое время поднял голову и с благодарностью посмотрел на мать. На его же брата слова родственницы не произвели большого впечатления. Зарев громко фыркнул и направился к своему прежнему месту за пределами круга. Там его уже ждали верные сподвижники, – две большие собаки.
– Завтра впервые отправимся к реке за едой, – рассказывал утомленный вожак супруге, которая из-за беременности отсутствовала на собрании. – Да, под валуном за засохшей ракитой спрятано немного мяса. Иди поешь, пока никто не видит.
Алия молча поднялась и крадучись побрела к указанному месту, оставив мужа одного со своей ущемленной совестью.
«Было бы лучше, если бы она отказалась», – подумал уставший Барон, падая горячей мордой на прохладную землю. Едва он успел додумать эту короткую мысль, как тяжелый и бессюжетный сон сковал его впечатлительное сознание.
Странная тишина разбудила Барона утром следующего дня. Поднявшись так, чтобы не разбудить супругу, вожак пошел к месту ночлега остальной стаи. По поведению встреченных сородичей он понял: случилось что-то недоброе. Члены семьи старались нарочито не смотреть на место недавнего отдыха. В глазах каждого хвостатого читался неподдельный испуг.
Проходя все дальше, Барон наконец заметил брата: тот отдыхал на каком-то неказистом бревне. Вскоре стало понятно, что под головой у Зарева лежало совсем не бревно.
С раскрытой пастью и в луже собственной крови на земле распласталась Косая. Ночью бедняге перегрызли горло. На теле убитой беспардонно лежала «спящая» голова убийцы.
– Ты что сделал? – явно дрожащим голосом спросил Барон.
– Я ее убил, – на секунду приоткрыв глаза ответил Зарев.
– Приговорить к смерти может только стая.
– Это раньше. Теперь порядки изменились. Да и посмотри, – продолжал цинично говорить Зарев, медленно поднимаясь на лапы, – на смерть этой сумасшедшей стае абсолютно все равно.
«Семья» действительно старалась всячески показать, что не замечает вопиющего преступления, равнодушно повернувшись к нему спиной.
В погоне за едой
С поверхности земли чужая кровь стирается достаточно быстро. Из памяти хищника она стирается еще быстрее, даже если это кровь твоего сородича.
Через час после обнаружения истерзанное тело Косой было небрежно брошено в ста метрах от лагеря стаи. Через два часа практически все о ней благополучно забыли.
– Да, – лишь кряхтели между собой седобородые старики, – c одной стороны Зарев поступил опрометчиво. Однако с другой стороны…
– Нет-нет-нет! С одной стороны Зарев имел полное право на применение силы, но с другой стороны…
– На охоту! – скомандовал Барон, чем окончательно прервал всякие сторонние разговоры. Для него самого утреннее происшествие имело горький вкус, в том смысле, что он впервые ясно увидел растущую силу своего брата. Два крупных самца, которые и на шаг не отходили от Зарева, были прямым олицетворением этой силы.
В охотничьем сборе Зарев не участвовал. Любопытство одной из волчиц он удовлетворил коротким ответом: «лягушками не питаюсь». Два верных спутника во всем поддерживали своего лидера, и перечить этой новой силе никто теперь не решался.
– Позволь мне идти с вами, Барон, – незаметно подкралась к мужу хрупкая Алия.
– В лагере остаются женщины и старики, поэтому опасаться за свою безопасность тебе не стоит. Если мы не сможем вернуться до полуночи, я отправлю сюда одного из охотников.
– И все-таки я не хотела бы оставаться…
Просьбы супруги, высказанные даже с небольшим оттенком настойчивости, оказывали на Барона серьезное воздействие. Через час беременная самка уже бежала в авангарде охотничьей группы, чем, конечно, сильно тормозила скорость ее передвижения
– Зарев, – окликнула сына мать, когда добрая половина семейства уже отсутствовала в лагере, – объясни причины пролитой крови!
– Причина одна: я так решил.
– Неужели ты не понимаешь, что твое вызывающее поведение в настоящих условиях ведет семью к катастрофе?!
– Нас заставляют питаться лягушками и червяками – катастрофа уже наступила, мама! – с явной усмешкой произнес сын. Кивком головы он подозвал двух своих товарищей.
– Сейчас нам тоже пора в дорогу.
– Но там ты можешь встретить людей! – эмоционально крикнула мать, глядя, в какую сторону собирается идти ее сын.
– Да, могу встретить людей… На их несчастье.
***
«Лягушатники», как их уничижительно окрестил Зарев в одном частном разговоре, уже приближались к заветной реке, когда на их головы полил крупный и обильный дождь. Падающие с неба капли были настолько холодными, что вызвали волну чихания у особо нестойких организмов.
– Если бы мы постоянно не тормозили бег из-за этой пузатой, – ворчал недовольный самец, заблаговременно отойдя в сторону, – то давно бы уже находились на обратном пути!
– Вот-вот! – поддержал товарища другой промокший. – Еще и в нору залезла, чтобы не обмочить чего-нибудь… Цаца!
Крошечная нора была, пожалуй, единственным местом, где можно было остаться сухим в тот вечер. Практичная Алия сделала все, чтобы это место от нее никуда не ушло.
– Хорошо, что непогода заставила нас остановиться… – произнесла красавица, размеренно виляя хвостом в уютном убежище. – Нам нужно о многом поговорить.
– Думаю, сейчас не самое подходящее время для разговоров, – угрюмо ответил вздрагивающий от холода супруг.
– Нет, время самое располагающее. Дальше откладывать нельзя! Я прекрасно вижу, Барон, как твой брат с каждым днем становится все неуправляемее. Сегодня ночью он перекусил горло какой-то полоумной, а завтра могу пострадать уже я… Да и сам ты, – произнесла супруга, словно опомнившись. – Разве можешь ты спать спокойно, когда рядом бродит этот черноротый с двумя громилами? А ведь скоро у нас появятся дети!
– Зарев действительно трудно поддается контролю, но для нас напрямую он пока не опасен. Брат слишком привязан к матери, чтобы принести ей горе своими действиями. Раскол внутри семьи станет для нее большим потрясением.
– То есть наша безопасность зависит от волчицы, которой скоро стукнет 13 лет?!
Тут вожака окликнули. Спасательный круг несчастному подал кто-то из рядовых охотников.
– Зовут. Поговорим позже, – с еле скрываемой радостью сказал Барон своей благоверной.
«Алия меня сожрет скорее черноротого Зарева, – подумал несчастный, отряхиваясь от воды. – Ну или убьет человек».
Обильный дождь никогда не поливает долго. И, наверное, это единственное, за счет чего с ним можно мириться.
Наши друзья страдали от непогоды всего 10 минут. За это время земля на дороге напиталась влагой настолько, что широкие лапы Барона едва не наполовину погружались в ледяную грязь. Вожаки с грязными конечностями не почитаются даже в собачьем обществе. Барон это знал, но надеялся отмыть с себя все налипшее в спасительной реке.
То, что должно было спасти наших героев от голода, грязи и людей, до статуса полноценной реки не дотягивало. Это было большое углубление, заполненное мутной водой.
– Будто гигантский слон продавил своим весом податливую землю и сам же получившуюся яму заполнил, – среагировал один из товарищей Барона на увиденную картину. Чем именно мифический слон заполнил созданную им «яму», спрашивать уже никто не решился.
Однако и в такой воде имелись свои неприхотливые жители.
– Рыба! Рыба! – обрадовано закричал один из волков, когда в желтой воде заметил дергающийся плавник. Через секунду ошарашенное пучеглазое создание было схвачено и насильно вытащено из воды.
Первая охотничья удача привлекла к воде многих оголодавших. Кто-то даже по горло зашел в «мерзопакостную лужу», чтобы ловчее расправляться с ее немногочисленным населением.
– А вон змея притаилась в кустах! – по-ребячески заголосил Барон, уже представляя себя с новым трофеем.
Беззащитный ужик был схвачен без особого сопротивления, однако насладиться его вкусовыми прикрасами вожак так и не сумел. Увидев пристальное внимание круглых глаз своей жены, он безропотно отдал ей пойманную добычу.
Равнодушно приняв вкусное подношение, Алия не удержалась и напомнила мужу:
– У нас есть неоконченный разговор…
Поняв, что откупиться едой от жены не получится, Барон приготовился смиренно слушать.
– Только давай немного отойдем, чтобы без лишних ушей, – сказала Алия, предусмотрительно подняв с земли подаренного ужика. – Послушай, – начала она уже в стороне от остальных, – нахождение твоего брата в стае дальше невозможно. Он и два его подельника должны в скором времени убраться вон! – последнее предложение самка произнесла явно приказывающим тоном. – Он сам подарит нам повод, чтобы себя убрать. От тебя лишь потребуется в решающий момент проявить твердость. И не переживай, – все семейство поддержит твое решение.
– Без семьи Зарев погибнет от рук людей.
– Я надеюсь на это! Это было бы лучшим для нас исходом! Кстати, когда человек зайдет на «Сухую землю», твоего брата все равно ожидает смерть. Так люди наказывают за строптивость.
– Не говори всякую чушь! Человек никогда не ступит на «Сухую землю». А если и ступит, то останется лежать на ней навсегда!
– Также когда-то говорили и «Длинношерстные», – охладила Алия разгорячившегося супруга. Хочешь, скажу откровенно? Я бы сама привела людей в наше логово. Это бы избавило нас от необходимости голодать и питаться омерзительными гадами! Да, – повторила Алия, пристально глядя на остолбеневшего мужа, – я бы это сделала. Только из-за таких фанатиков, как твой брат, это пока невозможно. Однако с ним проблемы скоро решатся – я обещаю это!
– Никогда не смей повторять подобное вслух, – холодно произнес Барон, собираясь идти прочь от своей супруги.
– Если не можешь помочь, то хотя бы не мешай! – бросила в спину мужу раздраженная жена.
Вся накопившаяся злость этой женщины была вымощена на маленьком ужике, которому за две секунды откусили голову.
– Довольно питаться самим! – буркнул Барон, появившись перед своими подчиненными. – Начинайте добывать еду для остальной семьи.
Только к ночи псы сумели накопить немного продовольствия. В непролазной тьме охотники тащили сородичам рыбу, змей и немного съестной травы. С особой гордостью путешественники несли в лагерь двух толстых жаб. Одну из них нес в зубах непосредственно вожак.
«И где успела наесть свой жир эта гадина? – беззвучно спросил у самого себя Барон, выпуская уставшими челюстями плотную добычу. – Судя по наполненному пузу, жизнь у квакушки была счастливее моей. У последней твари в нашем лесу судьба счастливее».
Тоскливые мысли одолевали Барона все чаще. Он чувствовал себя тряпичной куклой, получающей удары со всех сторон. И этой многомесячной экзекуции не виделось никакого конца.
«Может действительно стоит сдаться человеку, – продолжал на бегу рассуждать он, – если только люди смогут гарантировать жизнь каждому члену стаи…»
Барон был доброй собакой. Отеческая забота о своих сородичах доставляла ему истинное наслаждение. Любое страдание родственника он ощущал едва ли не острее собственного.
Данные качества в благополучные времена сделали бы из Барона отличного вожака. Однако свалившиеся трудности все больше обнажали недостатки в характере лидера: ему не хватало смелости и решительности, чтобы беспрекословно вести стаю за собой; его неспокойный ум постоянно метался, прибиваясь то к одному, то к другому курсу.
– Давайте остановимся, – скомандовал он, когда рядом были уже и дом и рассвет.
Пауза была вызвана желанием раскаявшегося мужа помириться со своей своенравной женой. Однако видя фигуру робко приближающегося Барона, Алия демонстративно отошла в сторону.
Отсутствующие присоединились к остальной стае поздним утром. Добытчики, вернувшиеся домой с полными ртами еды, вызвали на «Сухой земле» радостный переполох. Кто-то побежал облизывать счастливых от такого внимания кормильцев. Самые бесцеремонные без всяких предисловий направились к еде.
– Половину добытого нужно отложить и затем погрузить в землю, – холодно сказала Алия одной из рядовых собак. – Будем питаться запрятанным завтра.
Растерянная дворняга вопросительно повернулась к вожаку. Тот подкрепил приказание жены коротким кивком.
– Я покажу место, – добавила хлопотливая хозяйка.
После изнурительного похода и напряженных сцен с женой Барон хотел как можно скорее опустить голову на мозолистые, но все еще мягкие лапы. Уже засыпающего на земле вожака неожиданно потревожил голос матери:
– Люди подошли к нам фактически вплотную.
Раньше эти слова заставили бы сердце Барона исступленно биться, однако сейчас он не сразу раскрыл слипшиеся глаза и только спустя время повернулся к матери.
– Группу людей сегодня видел Зарев, который уходил охотиться. Они стоят за пару миль отсюда.
После нескольких секунд и пары движений свинцовая голова вожака беспомощно свалилась на теплую землю. Никакого ответа седобородая собака от сына так и не получила.
Как сны иногда переходят в реальность
Закрыв глаза, Барон надеялся хотя бы на время скрыться от своих надоедливых сородичей. Однако знакомые и отнюдь не приветливые морды встретили его и в пучинах сна.
– Нам нечем кормить деток! – при виде вожака заголосили встревоженные самки. – Добудь мясо для наших малышей!
Молодые матери говорили синхронно и одним голосом. Их просящие морды практически не отличались друг от друга.
– У меня сейчас нет мяса, – чистосердечно ответил Барон. – Я и сам уже не ел много дней.
– Врешь! Есть у тебя мясо! – одномоментно произнесли самки и вцепились в тело вожака. – Вот же оно!
Упавший на спину Барон увидел валявшиеся на земле куски собственной плоти. Картина вызвала у него страх и отвращение. Всегда неприятно раздавать себя по кусочкам. Это касается даже щедрых душ.
– Налетайте, щенята! – ласково произнесли волчицы окровавленными губами.
В отдалении замелькали приближающиеся сорванцы. Почему-то они не бежали по земле на четырех лапах, а подпрыгивали в высоту, как чересчур раскормленные блошки.
– Вкусно! – вынесли единогласный вердикт довольные детки и упрыгали по своим делам. Вслед за ними убежали и матери.
Переводя дух и осматривая раны, еще лежащий Барон не сразу заметил приближение трех новых гостей. Это в сон вторгались Зарев и два его постоянных спутника.
Новая волна испуга придала хозяину сна дополнительных сил. Он поднялся на окровавленных лапах и попробовал уковылять в сторону. Уже на третьем шагу раненый почувствовал сильный наплыв боли. Чьи-то мощные челюсти схватили его за холку и со страшной силой потянули на землю.
– Все лежишь, трусливая дворняга, – подбежал к уже упавшему Барону недоброжелательный брат. – И как всегда – кверху пузом!
Палачи, развязно стоявшие над беспомощной жертвой, раскатились заливистым смехом. Ближайший из них хохотал так, что разбрасывался слюнями куда попало.
– Все то ты дрожишь, несчастный. Ничего, я подарю тебе бесстрашие, – произнес щедрый Зарев, мотая круги рядом с лежащим. – Мертвые не боятся ничего!
Не надо! – взмолился страдалец, когда две безжалостные пасти уже начали тянуть его тело в разные стороны.
– Пусть эта никчемная тушка страдает! Пусть уходит в землю ее предательская кровь! – все больше ловил садистский кураж, опьяненный вседозволенностью Зарев.
Барон уже не находил сил, чтобы отбрыкиваться. С каждой потерянной каплей крови он становился все более смиренным и безучастным.
«Бах» – от громкого хлопка заложило мученику уши. Раскрыв инстинктивно зажмуренные глаза, Барон больше не наблюдал своих прежних экзекуторов. Вместе с хлопком они превратились в пыль, которая частью легла на землю, а частью на живот уцелевшего. Окончательно придя в себя, Барон первым делом попытался стряхнуть ее со своего тела.
– Не спеши. Мы уничтожили всех врагов! – послышался успокаивающий голос Алии.
Супруга незаметно подошла к лежащему мужу со спины и ласково лизнула его искусанный враждебными клыками загривок.
– Я так рад тебя видеть, – заскулил от счастья растроганный Барон. В эйфории чувств и облегчения он по-детски положил морду на пушистую лапу своей верной подруги.
– Приведи себя в порядок, – деловито произнесла спасительница. – Впереди у тебя важное знакомство.
– С кем?… – растерянно поинтересовался вожак, поворачивая голову к очагу нового шума.
Из кустов напротив выползла длинная змея. Цвет гадины был неестественно серым. Ее стремительные движения издавали долгий скрежещущий звук. Когда шипящая коснулась лапы нашего измученного героя, он определил, что у нее металлическое тело.
Взобравшись на живот Барона и измазавшись сгустками его засыхающей крови, змея быстро нашла путь к самому интересному для себя месту – шее.
– Да, в некоторых моментах это неприятно, но зато в безопасности и при еде! – говорила практичная Алия, глядя на страдания ерзающего супруга.
Когда металлический удав обвил шею Барона тугой и холодной хваткой, в кустах поблизости вновь послышалось тормошение. Движения нескончаемых ног вывели из тени того, ради кого и затевалось все представление, – человека.
Барон плохо представлял, как выглядят люди. Его глаза лишь единожды наблюдали за человеком – в раннем детстве. Память пса сохранила только «лапы» диковинного существа – громоздкие и неповоротливые. Поэтому теперь в сновидении животного человек отобразился со сплошными ногами, которые были всем и никуда не переходили. Впрочем, и это анекдотичное «что-то» наводило на Барона неподдельный ужас.
Преодолевая тяжелое удушье от вцепившейся в горло змеи, сновидец все-таки попытался облаять приближающееся чудовище. Лай быстро перекочевал из фантазии в реальность. От собственных сиплых визгов Барон проснулся.
– Люди рядом, – сказал он удивленной жене, глядящей на него широкими глазами. – Мать рассказала, что они совсем близко.
Невнятные объяснения супруга совсем не впечатлили холодную Алию. Через секунду она обыденно легла на землю, так и не произнеся ни слова.
«Уже ночь, – заключил про себя Барон, – значит вся эта глупость снилась мне часов двенадцать».
Но «глупость» не отпускала вожака и после пробуждения. Он хорошо понимал, что у приснившегося есть все основания, чтобы когда-нибудь воплотиться в реальность.
***
Новое утро семья встретила весело и озорно. Детеныши прыгали друг на друга, играючи кусались и царапались. Взрослые миролюбиво валялись на солнышке, помахивая мохнатыми хвостами. Утро уже можно назвать счастливым, если не приходится думать о еде и пропитании. Наша «семья» наслаждалась именно таким утром.
– Доставайте вчерашние запасы! – немного горделиво скомандовал отошедший от ужасов ночи Барон.
Приказ главаря еще больше поднял настроение в собачьем коллективе. Глаза проголодавшихся животных ярко заблестели и у кого-то даже обильно потекли слюнки.
Тем временем Барон решился подойти к своему брату. Тот демонстративно лежал вдалеке от остальных и, казалось, не обращал ни на что внимание.
– Как прошла вчерашняя охота? – не показывая усмешку, но все-таки подразумевая ее, спросил подошедший.
– Охота теперь невозможна. Люди перекрыли доступ к любой добыче. Можно разве что стащить мясо у самого человека.
– И вы на это не решились?
– Два болвана рядом со мной отчаянно затряслись, заметив двуногих. Почему-то эти лысые имеют странную власть над нами…
Поза, речь и внешний вид Зарева свидетельствовали о том, что он чрезвычайно подавлен. Барону было удивительным видеть таким разбитым своего непримиримого оппонента. Особенно необычными казались теперь его глаза, которые не обдавали собеседника «огнем», а оставались практически все время закрытыми.
– Скоро принесут добытых вчера змей, – в голосе Барона послышались примирительные нотки. – Я хочу, чтобы ты разделил эту трапезу с нами.
– Нет, питаться с вами я не буду. Я принял решение уйти из стаи. Скоро человек взгреет всем вам холки, – начал отвечать на еще не заданный вопрос Зарев. – Как только он ступит на эту землю, со мной будет покончено. Правда, вдали от семьи человек убьет меня, вероятно, еще быстрее, но то будет в борьбе. Погибать всегда приятнее, оказывая сопротивление.
Барон не нашел, что ответить на слова брата. Теперь в нем шла борьба двух противоположных чувств: с одной стороны, он ликовал, что одна из главных угроз его правлению впредь становится неопасной; с другой стороны, ему было грустно прощаться с родным братом, который шел (или даже бежал) на собственную гибель.
Запыхавшийся голос посыльного прервал застопорившийся разговор двух родственников:
– Кто-то ночью разрыл все наши тайники! Не оставил и косточки! – на мгновение остановившись перед братьями с этой фразой, он немедленно побежал разносить ее каждой обокраденной душе.
– Что за чертовщина! – вслух выругался Барон, на шатающихся лапах побежав к месту преступления.
На половине пути к разрытым тайникам мужа встретила уже все увидевшая Алия.
– Сегодня ночью кто-то голодный знатно попировал за общий счет! – ехидно сказала она мужу и окружающим.
На месте, где раньше находилась рыба, теперь можно было найти только землю, вкусно пахнущую рыбой. Но землей голодные рты не накормишь.
Весть о поеденных кем-то припасах вызвала бурю гнева в стане семейства.
– Воровство у своих же, – ворчали причмокивающие старики, – да такого не было и в самую голодную годину!
– А у нас ребятки, – продолжали прежнюю песню напуганные матери. – Чем теперь прикажете обтачивать им зубки?!
– Все из-за тебя, непутевый! Все из-за тебя! – налетела на подошедшего Барона особо отчаянная самка. – Отвечай за все произошедшее!
– Пусть за преступление отвечает тот, кто его совершил, – хладнокровно произнесла Алия, вставая на защиту мужа. – Среди нас есть те, которые не пошли охотиться на реку и вчера заслуженно остались без еды. Но жалеть их не стоит, ведь свое брюхо они пополнить успели, заодно напакостив всем остальным.
После убедительных слов беременной самки десятки озлобленных глаз в едином порыве посмотрели на Зарева. Тот продолжал расслабленно лежать на земле, любопытно созерцая все происходящее.
– Пойманных вами гадов я не брал, – озвучил наконец он, быстро сообразив, к чему идет дело.
– Вор! Украл мясо у деток! – вскричала взъерошенная самка, все ближе подбираясь к обвиняемому.
– Да расправиться с ним прямо здесь! – прокряхтел кто-то как всегда незаметный, но очень громкий.
«Семья» быстро «взяла в круг» неогрызающегося изгоя. Места для маневра перед заключенным становилось все меньше.
– Двигай на него. Сейчас все решим! – командовал храбрец, который еще вчера был частью «свиты» Зарева.
– А еще он убил эту…Как ее… Мы этого не забыли, душегуб!
Одна из вечно голодных «мамочек» подкралась к жертве со спины и неожиданно вцепилась в ее подтянутые бедра. Развернувшийся Зарев сверкнул клыками у носа обидчицы. Самка испуганно рявкнула и скрылась за телами более крепких родственников.
– Если сейчас это не прекратить, они убьют его! – обратилась к Барону плачущая мать.
Вожак в это время находился целиком в своих мыслях. Его потряхивало. Наблюдаемую картину он находил очень похожей на свой ночной сон. И от этого сна он надеялся держаться подальше.
Алия, стоявшая все это время рядом с супругом, хотела было предостеречь его от неразумного вмешательства в такие приятные для нее разборки. Однако посмотрев в стеклянные и отсутствующие глаза мужа, она поняла, что никаких слов в настоящий момент для него не требуется.
– Разом на него! Разом! – все не унималась беснующаяся толпа.
И когда бывший подопечный Зарева уже готовил молодых самцов «для решающего прыжка», в круг к осажденному неожиданно ворвалась старая мать вождя семейства.
– Прочь! Прочь! – начала она свирепо рычать, заслоняя телом своего младшего ребенка. Так родители обычно защищают еще не поднявшихся на лапы щенят. И так уже седые матери идут на подмогу гонимым детям.
– Применять силу к матери всего семейства – дело недостойное, – попробовал робко наставить молодых один из «старейшин» стаи. – Но с другой стороны… – вынужденно добавил он, заметив рядом с собой обнаженные клыки решительных родственников.
– Нужно поостеречься проливать кровь, – вдруг подала свой звонкий голосок Алия. – Пусть вор с позором уходит из семейства – это будет его наказание. И пусть немедленно выпадут клыки у тех, кто посмел сейчас обнажить их на прародительницу!
– Верно! – раздались одобрительные голоса. – Нужно с уважением относиться к старейшей самке рода!
Возмущенные кражей неохотно отступили.
– Пускай проваливает бесхвостый! Его на обед все равно не слопаешь, – заключила одна из оголодавших. – Но если съестного не будет через день…
«То под раздачу попадут все», – каждый в голове правильно завершил оборвавшуюся фразу.
Через 10 минут охотники без чьих-либо приказаний начали собираться в новый поход. В поднявшейся суматохе никто и не заметил, как несостоявшаяся жертва улизнула в свободную от сородичей часть леса. У голодного волка не вызывает интереса тот, кто не сможет послужить ему в качестве еды.
«Все равно с ним кончено», – думала немного разочарованная Алия.
В этот день она получила «хорошее» – изгнание неудобного для себя Зарева из стаи, но в глубине души рассчитывала получить «лучшее», – наглядную смерть своего врага.
Поторапливайтесь, – сказала она все еще не пришедшему в себя мужу. – Промедление с едой сейчас чревато катастрофой.
Как и всегда, предостережение Алии было верным. Ох, и непростая это была волчица. Очень непростая…
Алия
Многим главная героиня нашего романа казалась понятнее, чем была на самом деле. Всем бросалась в глаза ее жадная тяга к комфорту и сытости. Только слепой не отмечал эгоизм этой самки, который для «волчьего братства» был нехарактерен.
Впрочем, за деревьями часто бывает не видно леса. Явные пороки нередко «загораживают» большой талант. Так, почти никто из знакомых Алии не видел в ней одаренного и расчетливого игрока.
Если ваш дар надежно замаскирован от других – у вас как минимум два дара. Неслучайно у хищников особенно популярна фраза: «лучший охотник тот, кто незаметнее научился прятать свои клыки». «Клыки» Алии хорошо разглядел только ее муж, да и то только после того, как она пару раз блеснула ими перед его носом.
Однако копилка «роковой женщины» должна содержать много тайн. Поэтому мало кто догадывался об истинной сущности нашей волчицы и абсолютно никто не был осведомлен о деталях ее происхождения. И глупо было бы самой Алии рассказывать, что человек кормил ее молоком из резиновой соски до двух месяцев жизни. В диком собачьем коллективе придуманы более гуманные способы, чтобы в одночасье потерять свое живое «Я».
При этом сама Алия прекрасно помнила детали своего одомашненного детства. Она не забыла, как дрожащей лежала на желтом лопухе и тяжело сопела в землю. С ней навсегда осталось чувство неутолимого голода, когда от банального мотания головой закладывает уши и начинают мерцать точки перед глазами.
У малолетнего хищника, оставленного матерью в диком мире, нет реальных шансов на выживание. Но иногда удача благоволит обреченным. Крошечной Алии соблаговолил человек.
Порой ей казалось, что на ее загривке до сих пор остались следы человеческих рук. Ощущение, что кто-то всесильный берет тебя в охапку и начинает куда-то нести – неизгладимо. Так уже сам человек безапелляционно отдается року судьбы. «Судьба», правда, не имеет материальной основы и оставить отпечатки на теле не может.
В руках гиганта Алия наслаждалась спокойствием и предопределенностью. Неважно, куда принесет тебя это высшее существо: оно сильнее – ему видней.
Человек доставил Алию по самому приятному адресу – к миске с молоком. И даже тугие струи льющейся со всех сторон воды не сумели омрачить счастья сытого тельца «Пусть он делает, что хочет, – опять повторялась Алия. – Он сильный, – ему видней».
Уже после нескольких дней у человека пушистая спина молодой самки перестала чесаться от укусов мелких кровопийц. Через неделю усиленного питания ее тощий животик начал стремительно обрастать жирком. И хмурый хозяин через месяц впервые доброжелательно похлопал своего молодого питомца по шее.
«Но почему сразу после рождения щенят не направлять к человеку?» – не понимала причесанная гостья, нежась на коврике у ног своего господина. «Наверное, потому, что люди бросают своих хвостатых подопечных точно также, как до этого их нерадивые матери!» – разобралась уже позднее наша героиня.
Непосредственно Алию повторно бросили на том же самом месте, где и в первый раз. Цепкая человеческая пятерня вновь неласково схватила ее за холку. Вновь она осталась лежать в одиночестве на каком-то старом, полугнилом лопухе.
«Что же мне теперь остается делать? – пыталась лихорадочно сообразить повторно брошенная, водя забитым носом по обрывистым человеческим следам. – Когда делать особо нечего, нужно ложиться спать», – как видно, рационализм был свойственен Алии с раннего детства.
Кажется, ей снилось что-то мягкое и теплое. Такое, на чем приятно и безопасно спать. Замечено, что в снах нам часто видится то, чего катастрофически не хватает в реальной жизни.
Из состояния безмятежного отдыха юную собаку вывел чей-то разведывающий нос. Пробуждение Алии заставило некрасивую самку с круглой точкой на лбу испуганно отпрыгнуть назад.
Через минуту уже десятки желтых глаз смотрели на пушистую находку.
– От нее пахло человеком, – упрямо бубнила собака «с точкой». – Рядом с ней находился человек!
– Человек сюда не заходит, – парировала молодая волчица с блестящими голубыми глазами. Через секунду она все-таки подошла к девочке и провела тонким носом по ее гладкошерстному лбу.
– Вы посмотрите на ее странные уши, – усмехался бойкий малолетка. – У нас поблизости ни у кого таких нет!
– Да это приплод с человеческого двора! Я сразу почувствовала… – не унималась первая знакомая.
– Достаточно! – рявкнул огромный черный кабель.
Будто брезгливо поводив громадными ноздрями рядом с вжавшимся в землю ребенком, он молча побрел в сторону. За ним потянулась и остальная стая.
– Следуй за нами, – доброжелательно сказала девочке голубоглазая красавица. Из-за хвоста любезной дамы выглянули два сверстника-волчонка.
И все-таки в семействе диких собак Алия была чужачкой. Такой статус не ушел от нее даже после нескольких лет в коллективе. Возможно, поэтому она не испытывал привязанности ни к одному своему сородичу. Изредка только супруг удостаивался от нее нежного взгляда.
Она заметила его через месяц пребывания в новом доме. Именно Барон стремительнее всех побежал за помощью, когда над девочкой нависли тупые, но решительные клыки собаки «с точкой». Помощь подошла вовремя, и герой заслужил право быть отмеченным.
– Когда мой брат станет вожаком, – говорил взволновано малолетний Барон, – мы прогоним эту сумасшедшую из леса, и больше никто не посмеет тебя обижать!
«Если только это не будет делать сам Зарев», – добавляла про себя Алия, вспоминая, как пряталась от его «игр» в непроходимых зарослях.
Испытанный однажды страх она запоминала на всю жизнь. И этот страх становился стойким источником неприязни к тому, кто его вызвал.
Неоспоримым талантом нашей героини было умение навлекать на головы своих врагов буйные несчастья. Первой от этой способности пострадала собака «с точкой»: вскоре после неудачного «покушения» у нее начали заплетаться лапы. Она периодически неожиданно засыпала, приходя в себя только при ужасных судорогах.
«Семья» покинула умирающую во время одного из приступов.
«Слабым в лесу быть непозволительно», – сделала мгновенный вывод сообразительная Алия.
Далее большие неприятности начали преследовать и Зарева. Его непререкаемый авторитет буквально обрушил неудавшийся поход «за мясом».
– Две души у нас забрала твоя безалаберность! – отчитывал младшего сына вожак семейства. – Как можно было привести сородичей прямо на расправу к длинношерстным?!
– Я не понимаю, как это случилось. Враги оказались на нашем пути случайно… – оправдывался неудавшийся предводитель.
«Случайности редко бывают случайными», – думала в этот момент Алия, наслаждаясь провалом врага.
«После такой промашки в вожаки не назначают», – как один повторяли лохматые насмешники.
И Алии невероятно нравились подобные разговоры. Вожаком должен быть тот, кого назначила она, кого она отметила, – Барон.
Теперь, когда Зарев лишился не только потенциального трона, но и места в семействе, неприятельский жар горячих глаз нашей героини устремился на мать двух коронованных братьев.
«Ее слишком много в семье. Она мешает», – размышляла лежа на боку беременная самка. – Благо, люди разделаются со всеми стриками. Только бы это случилось поскорее, пока свора еще подконтрольна нам».
Алия едва не заскулила от восторга, когда самоотверженная мать ворвалась в круг спасать сына от расправы. За один ход убрать сразу две неудобные фигуры – большая игроцкая удача.
«Но если эти дикари растерзают самую авторитетную самку в стае, то что для них будет стоить моя жизнь… – будто холодной водой окатило продуманного игрока. – Перед толпой всегда должны стоять какие-то запреты».
Она отводила удар от загнанных в угол неприятелей, испытывая болезненный скрежет в груди. Когда поймал птичку, но не можешь ее съесть, – сердце начинает кровоточить. Такое чувство досады тяжело переживать даже «железным дамам».
– Кто идет?! Остановись! Кто идет?! – прервал размеренную дрему Алии чей-то перепуганный визг.
Отодвигая громоздкими руками упругие ветки, на «Сухую землю» входил человек.
Он был похож на кривое и непропорциональное дерево: длинные ноги; плотный торс; широкие плечи, которые почти целиком закрывали неприметную голову. За спиной у чудища торчала высокая и худая палка, – впечатлительные животные приняли ее за вторую шею, на которой пока по нерасторопности не выросла голова.
Истеричный рев собак только усилился, когда на свет вышли еще два чужака. Один из них держал деревянную палку прямо перед собой и хищно улыбался.
Хозяева «Сухой земли» вели себя совсем не по-хозяйски. Они сгрудились друг к другу и запинаясь отступали к поваленному бревну. Только Алия стояла на прежнем месте. Она разглядывала людей, словно завороженная.
«С ними ли пришел мой человек?» – думала она взволновано.
Может, старый знакомец Алии – тот, кто отрешенно стоял в тени заваливающегося дерева? Этот пришелец определенно оказался самым приветливым из всех. Он хорошо понимал, чем заполучить симпатии голодных хищников. Путем простых манипуляций в его руках появилось свежее, сверкающее кровью, бедрышко. И эту вкуснятину он буквально швырнул в группу остервенелых псов.
На подачку никто не обратил внимания. Собаки продолжали грозно сверкать клыками и бессмысленно кидаться на воздух, демонстрируя неповиновение.
Тогда к осажденным полетел второй снаряд – ощипанная тушка недавно убитой птицы. Одна из молодых самок не выдержала искушения и виновато схватила вкусный подарок, упавший прямо перед ней. Другая хвостатая принялась энергично вырывать подобранное из пасти родственницы. Ушастый кабель потянул морду к бедрышку, обделенному вниманием. «Семья» занялась дележкой мяса.
Гам был тем сильнее, чем больше голодающим доставалось лакомств. Странное ощущение, что соседу перепало что-то более вкусное и питательное, знакомо многим живым существам.
Алия заметила торжествующий смех ближайшего к себе человека. Теперь он обратил свой взор на нее.
Ломая длинными ногами засохшие ветки, он начал осторожно подбираться к смелой собаке. Только теперь, когда человек был уже совсем рядом, Алия вспомнила ощущение силы, которое исходит от этого странно сложенного существа.
«Что я для него? Только пустяк. Только инструмент для службы», – думала она, очарованная этим бесхвостым величием.
Неуверенная рука подошедшего начала осторожно приближаться к беременной собаке. «Опасаться неожиданностей не стоит», – сказала будто четырехлапая, покорно опустив голову.
– Ха-ха-ха – удивленно усмехнулся человек. Такое дружелюбие было для него приятным и неожиданным.
Скормив собакам все приготовленное, люди засобирались уходить. Покидали «Сухую землю» они уже не под лай животных, но под их полное безразличие. Псы подбирали остатки угощений и боролись за еще несъеденное. Проводить двуногих гостей в этот вечер оказалось некому.
Группа людей покидала место обитания волков неспешным шагом. В дороге царила полная тишина. И только протяжное «о» выдал один из шагавших, когда обернувшись заметил тяжелую поступь беременной волчицы.
Ир. Инин
Тип: электронная книга
Жанр: Современная русская литература
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 24.06.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Самое страшное для собаки – цепь, которая приходит вместе с человеком. Стоит ли скрываться от нее и долго ли будет получаться это делать?