Дорога
Дорога
Николай Александрович Цыганов
Вологда XXI век
Цыганов Николай Александрович родился в 1960 году в деревне Глебовское Кирилловского района Вологодской области. Публиковался в вологодских изданиях, в московских литературно-художественных журналах «Костер» и «Юность». Лауреат Межрайонных премий имени Станислава Мишнёва «Под синим небом» и Нины Груздевой «Твое имя», а также областной литературной премии им. Сергея Чухина «Настроив душу на добро…». В 2022 году в издательстве «Родники» увидела свет первая авторская книга «Пела скрипка».
Для Николая Цыганова, живущего во всемирно известном древнем Кириллове, родной край всегда значится особым местом чистоты в жизненном и творческом поведении. Не потому ли самобытный поэт не подражает современной литературной моде, а следует трудным путем традиционной русской литературы. Его стихи обращены к душе человеческой и верности вечной любви, к вкусу хлеба, запаху воды и воздуха, неповторимому чуду «малой родины», а еще – таинственной бесконечности дорог, потому как, по словам иеромонаха Серафима (Роуза), «наша жизнь – всего лишь скитания по дороге домой». Сборник стихов «Дорога» – новая книга талантливого вологодского поэта из Кириллова Николая Цыганова.
Николай Александрович Цыганов
Дорога
© Цыганов Н. А., 2023
© Издательство «Родники», 2023
«Отзвенел серебряной струною…»
Отзвенел серебряной струною
Белый май с сиренью голубой.
Всё, что было прожито тобою,
До конца останется с тобой.
Я сегодня встал еще до зорьки,
Распахнул окно в зеленый сад.
Миг еще – и солнышко с пригорка
Подмигнет мне, словно брату брат!..
Просыхая, запарит дорога,
Жаворонок кликнет с высоты.
Господи, как надо-то немного —
Лишь глоток всей этой красоты…
На Родине
Остынет ночь, погаснут звезды,
И темнота придавит сном
Мой дом, дорогу, птичьи гнезда
В высоких липах над прудом.
Я не усну, я буду слушать
Немые звуки из небес,
Которые врачуют душу
Без всяких правил и чудес.
Оставлю всё… И словно в детство,
Нырну в туманы с головой,
Где красота – не наглядеться,
Заря жар-птицей над рекой…
И всё проснется, всё задышит:
Мой дом, дорога, поле, лес.
И я услышу, я услышу,
Как льются звуки из небес.
«Легкие туманы над равниною…»
Легкие туманы над равниною,
Тишина – с ума бы не сойти…
Не грусти, душа моя ранимая,
Нам с тобой сегодня по пути.
Многое давно уже забылось,
Но спешу обрадовать тебя:
Детство золотое снова снилось
С мальчиком, похожим на меня…
Снилась мама да черемух вьюга,
И отец, и светлые года —
Вечный путь по замкнутому кругу,
Где осталось сердце навсегда.
«Уходя – уходи. Но прощаться не надо…»
Уходя – уходи. Но прощаться не надо,
Все равно непременно вернешься сюда.
Осень ветреным днем заметет листопадом
Всё, что ты не забыл – не оставит следа.
Никогда не кляни всё, что было напрасно,
Чтоб жалеть не пришлось ни сейчас,
ни потом.
Много ль надо душе, не балованной
счастьем —
Лишь вернуться обратно в родительский
дом.
Где с рожденья тебе всё знакомо и свято —
Этот тихий уют, этот скрип половиц.
Где всё просто, как день, не бедно,
не богато,
С яркой зорькой в окне, с вечным
щебетом птиц.
«Как ни крутись – по старой колее…»
Как ни крутись – по старой колее
Нас возвращают думы на дорогу.
И ночь не та, и день уже светлей,
Когда спешишь к родимому порогу.
Ты, совесть, успокойся, не кричи,
А постучи с надеждою в окошко,
Где наше всё… Где русский дух печи,
И пахнет огурцами и картошкой.
Где на лежанке – рыжий милый кот
В себе, как зверь, спокоен и уверен.
Хоть повседневных дел невпроворот,
Но для гостей – распахнутые двери.
И вот я здесь: усталым и седым
Пришел из дней, присыпанных порошей.
Туман разлуки – словно горький дым,
Над крышей дома памятью о прошлом…
«Давних писем желтые листы…»
Давних писем желтые листы
Дороги, как прожитые годы,
Как картин нетленные холсты,
Берегу от всякой непогоды.
В них еще, надеждою горя,
Золотые строки оживают.
О тебе, любимой, говорят,
Тайной, что хранима, согревают.
По весне река взломает лед
И затопит берега и ивы.
Памятью, что на сердце живет,
Я счастливей всех других счастливых.
«Той тропинкой, что в юность вела…»
Той тропинкой, что в юность вела,
Мне уже не пройти, не отметиться.
Там остались любовь и дела,
Там черемуха в мае – метелицей…
Там отец на гармошке играл,
Мама пела о дролюшке милом,
И, казалось, весь мир подпевал,
И, казалось, все были счастливы…
Всё прошло. Но над тихой рекой,
Где цветут, словно сон, медуницы,
Я обрел долгожданный покой —
По слезе, лепестку, по крупице.
У пруда
Немая глубь заросшего пруда
И беспокойных камышей кручина.
О чем грустит зеленая вода,
Когда цветет по берегу малина?
В густой тени черемух и ракит
Еще слышны шаги ушедших судеб.
Валун замшелый беспробудно спит,
И никакой молитвой не разбудишь.
Сюда и солнце скупо светом льет,
Но видится прошедшее далёко.
Пусть этот пруд еще века живет
Для всех влюбленных и для одиноких.
«Вспоминая детство, вижу я деревню…»
Вспоминая детство, вижу я деревню,
Голубое озеро да костер в ночи.
Птицы перелетные над землею древней,
Память, моя память, только не молчи…
Детство, мое детство, облако в штанишках,
Где ты затерялось в дебрях жизни этой,
Где широким полем маленьким
мальчишкой
Я бегу навстречу солнечному свету?
Вспоминая детство чистое, беспечное,
Слышу голос мамы… да тепло печи…
Всё пройдет, забудется, ничего нет вечного,
Память, моя память, только не молчи…
«Что в моей деревне от родни…»
Что в моей деревне от родни —
Лопухи, кипрей да куст калины.
Тонкая тропинка на родник,
Иволга, что сторожит малинник,
Да живая память, что костром,
С каждым годом ярче разгораясь,
Сыплет златом, сыплет серебром,
Чтоб жилось и мучаясь, и каясь…
«Не представляю я иной картины…»
Не представляю я иной картины:
Дорога вдаль, и сосны, и река…
Окно избы в узорах паутины,
И в липах церковь, что стоит века…
Не представляю праздник без гармошки,
Без крепкой бражки, пляски мужиков.
Лежанку теплую без деда и без кошки,
А бабушку – без вкусных пирогов.
И ясно вижу – бабы у колодца
Руками машут – словно с плеч гора…
Жила деревня, и светило солнце,
По улицам гоняла детвора.
Топились бани вдаль и вширь по краю,
Всё было так, и некуда спешить.
Последние деревни исчезают, —
Душа моя, деревня, как нам жить?..
«А давно ли пеньем петухи…»
А давно ли пеньем петухи
По утрам деревню поднимали?
Просыпались вековые мхи,
Улыбаясь, солнышко вставало.
Проявлялась жизнь в своем начале
От реки, от розовых полей.
Скрипом ставен, и коров мычаньем,
И призывным ржаньем лошадей.
Лай собак незлобный, нетревожный…
Всё, как надо, как должно и быть.
Не любить всё это невозможно,
Как и невозможно разлюбить…
«Смотрю на мир в раскрытое окно…»
Смотрю на мир в раскрытое окно
Избушки древней, как само столетье.
Там бродит осени фруктовое вино,
Сороки дремлют, поустав от сплетен.
Закрою легкий ситец занавесок
И закурю уже в который раз:
Подумаю без зла и интереса
О тех, когда-то разлюбивших нас…
И не оставлю сны из детства,
И журавлиный крик в осенней мгле.
Хоть век живи, а всё не наглядеться
И не находиться по земле.
«По скрипучим досочкам заката…»
По скрипучим досочкам заката
Уходила солнечная блажь.
День, пропахший резедой и мятой,
Таял, исчезая, как мираж.
Подымался вечерок с коленок,
С кленами шепталась ночка-мать.
В тёплы копны молодого сена
Улеглись заботы отдыхать.
У костра сегодня – я и время,
Речка дремлет в зыбке берегов.
Я один – ни с этими, ни с теми,
Я один. Ни друга… Ни врагов…
«Разносит ветер робкий шепот леса…»
Разносит ветер робкий шепот леса,
Не слышно птиц, и стало холодней.
Вчерашний день мой голову повесил,
Я проводил последних журавлей.
Держу в руках жар-птицу – листья клена,
И меркнет свет березовых свечей.
Повисло солнце, зацепив за склоны
Свой красный невод гаснущих лучей…
Пусть горек дым прощального привета,
Но он мне дорог именно сейчас.
Спешу пройти по жухлым травам лета,
Пока их снег не скрыл от наших глаз.
«Мои дороги не уходят в Рим…»
Мои дороги не уходят в Рим,
Мои дороги здесь, в родном залесье,
Где из трубы избушки сизый дым,
Не просто дым – строка веселой песни…
Здесь на ромашке искренне гадают,
А по заре погоду узнают.
И друг о дружке всё, конечно, знают,
И в гости от души зовут.
Последним поделиться – счастье к дому
Нам, столько повидавшим через край.
И так всегда – не будет по-другому
В моих местах, где этот рай.
«Только месяц сгорит поутру…»
Только месяц сгорит поутру,
Бел-туман искупается в речке,
Из избы, что стоит на юру,
Выйдет солнце, ступив на крылечко.
Отряхнет куст калины росу,
Сбросит яблонька дрему ночную,
И березка распустит косу,
И кукушка для всех прокукует.
Распылю стынь-тоску на траву
И в крапиву закину сомненья.
Полной грудью вдохну синеву,
Вот и всё: я готов для горенья…
«Будь же счастлив, кто умеет ждать…»
Будь же счастлив, кто умеет ждать,
Будь свободен, как беспечный ветер.
Жизнь на мне поставила печать —
Всех и всё любить на этом свете.
Милый птах, соловушка, пропой,
Чтоб душа, как птица, встрепенулась,
Чтобы вновь заветною тропой
Прошлое, любимое, вернулось.
Неустанно память теребя,
Ничего не спрячу и не скрою.
Я устал так долго ждать тебя —
Проплыви хоть тучкой надо мною…
«Нет, не стану тревожить тебя…»
Нет, не стану тревожить тебя
Ни надеждой, ни взглядом, ни словом,
А в дождливую ночь сентября,
Хоть не хочешь, приснюсь тебе снова.
И возьму твою руку в свою…
Поведу под дождем за собою,
У разбитой любви на краю —
Навсегда – мы останемся двое.
«Там, где луг спустился к самой речке…»
Там, где луг спустился к самой речке,
Где ольха хранит лесной покой,
Синий конь в серебряной уздечке
По ночам идет на водопой.
Отгоняя сумрачные тени,
Бьет хвостом по крупу и бокам,
И заходит в воду по колени,
Пьет неспешно – звёзды, облака…
Вечность
Сплю на русской печке,
Снятся снегири.
Конь звенит уздечкой
В пламени зари.
Тополь у сарая
Неба синь метет.
Белой вишней мая
Жизнь моя цветет.
Сладкая беспечность,
Всё, как наяву:
Свет луны и вечность,
И я там – плыву…
«Снится домик у реки…»
Снится домик у реки,
Липы под окошком.
Печка, стол, половики,
На полатях кошка.
Красный угол в образах,
В серебре и меди.
И, с хитринкою в глазах,
Домовой в соседях…
Мирно в небе облака
К лесу уплывают.
Домик, липа и река
Сон мой завершают.
«С одного бережка на другой…»
С одного бережка на другой
По мосточкам я шел, не спеша.
Рядом юность шагала со мной,
И любовью светилась душа.
Желтых бабочек легкий полет,
Речки светлые звонкие воды…
А тропинка, что к дому ведет —
Пролегла через сердце и годы.
Утопали в сирени сады,
Соловьями заполнены ночи —
Да растаяли наши следы,
Только память сдаваться не хочет…
«На лугу никого. На лугу…»
На лугу никого. На лугу
Лишь цветы, как сиротские дети.
И в лесу никого. Ни гу-гу.
Лишь отрадно, что солнышко светит.
Речка здесь еле-еле течет,
Русло всё затянуло осокой.
Никого уж сюда не влечет,
Да и мне, да и мне одиноко…
Лишь по небу плывут облака —
Не спеша – в уходящее лето.
Над тетрадью застыла рука:
Не об этом хотел… не об этом…
Кукушечка
Я не знаю, что тебе ответить
На твое, кукушечка, «ку-ку».
Жизнь прошла, а я и не заметил,
Словно солнце кануло в реку.
Если можешь, подскажи мне, ветер,
Где мои тревоги и года?
Нечем мне кукушечке ответить,
Будто жил иль не жил никогда…
Будто бы и не было на свете,
И любовь, и жизнь – в одну строку.
Я не знаю, что тебе ответить
На твое кукушечье «ку-ку».
«Отболело лето комарами…»
Отболело лето комарами,
Свет луны настойчивей и злей,
Но всё так же к перелескам манит
И тревожит песней соловей.
Не представлю, чтобы в одночасье
Всё ушло, исчезло, словно дым.
Ты побудь со мною, мое счастье,
Дай себя увидеть молодым.
Там, где вишня, задыхаясь в цвете,
Манит всех – обманутых и нет —
Где тоскуют жаркие рассветы, —
Там остался навсегда мой след.
«К полудню в чаще высыхают росы…»
К полудню в чаще высыхают росы,
Звенит трава под острою косой,
Мальчишкой день шагает по прокосу
В штанишках ситцевых, веселый и босой.
Спокойно мне, когда родные рядом,
Без напряженья сердце гонит кровь.
Дела закончив, снова дружно сядем
За общий стол. И выпьем за любовь.
Еще за прошлое, чтоб болью не тревожа,
Не возвращалось даже и во сне.
Парнишкой день, веселый и хороший,
Ушел за речку, скрылся в тишине…
«Густы поспели клевера…»
Густы поспели клевера —
Июльский день пропахнут медом.
Всё было будто бы вчера
Под этим самым небосводом.
Сиреневый клубится дым,
На сердце радости в избытке,
Я всё таким же молодым
Иду к незапертой калитке.
За нею – сад, дом в три окна,
За нею – всё, что было мило.
А у крыльца – она, она! —
Которую всегда любил я.
Не надо б душу ворошить,
Но встретились, скрестились взгляды.
И больше некуда спешить —
И большего уже не надо.
Густы, красивы клевера,
И всё пропахло терпким медом.
Всё было будто бы вчера
Под этим синим небосводом…
«Отдаю себя на растерзанье…»
Отдаю себя на растерзанье
В руки беспокойные ветров.
Осень мне назначила свиданье
У ее рябиновых костров.
Любит, златовласая, скандалить,
Любит разогнать по жилам кровь.
Позабудусь в ее стылых далях,
Залечу, что наболело вновь.
С верой, силой и мечтою в просинь
Ни за что обласкан и прощен,
Хоть куда, но я с тобою, осень, —
Я твой лист, береза и твой клен.
«Что оставит память мне в наследство…»
Что оставит память мне в наследство,
Чтобы мог я с совестью дружить?..
Может, сон из золотого детства?
Иль тропинку тайную во ржи?
Ту тропинку знали только двое,
Та девчонка да влюбленный я.
Часто этой тайною тропою
Уходили слушать соловья.
Васильки, ромашки, медуницу
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70792804?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Николай Александрович Цыганов
Вологда XXI век
Цыганов Николай Александрович родился в 1960 году в деревне Глебовское Кирилловского района Вологодской области. Публиковался в вологодских изданиях, в московских литературно-художественных журналах «Костер» и «Юность». Лауреат Межрайонных премий имени Станислава Мишнёва «Под синим небом» и Нины Груздевой «Твое имя», а также областной литературной премии им. Сергея Чухина «Настроив душу на добро…». В 2022 году в издательстве «Родники» увидела свет первая авторская книга «Пела скрипка».
Для Николая Цыганова, живущего во всемирно известном древнем Кириллове, родной край всегда значится особым местом чистоты в жизненном и творческом поведении. Не потому ли самобытный поэт не подражает современной литературной моде, а следует трудным путем традиционной русской литературы. Его стихи обращены к душе человеческой и верности вечной любви, к вкусу хлеба, запаху воды и воздуха, неповторимому чуду «малой родины», а еще – таинственной бесконечности дорог, потому как, по словам иеромонаха Серафима (Роуза), «наша жизнь – всего лишь скитания по дороге домой». Сборник стихов «Дорога» – новая книга талантливого вологодского поэта из Кириллова Николая Цыганова.
Николай Александрович Цыганов
Дорога
© Цыганов Н. А., 2023
© Издательство «Родники», 2023
«Отзвенел серебряной струною…»
Отзвенел серебряной струною
Белый май с сиренью голубой.
Всё, что было прожито тобою,
До конца останется с тобой.
Я сегодня встал еще до зорьки,
Распахнул окно в зеленый сад.
Миг еще – и солнышко с пригорка
Подмигнет мне, словно брату брат!..
Просыхая, запарит дорога,
Жаворонок кликнет с высоты.
Господи, как надо-то немного —
Лишь глоток всей этой красоты…
На Родине
Остынет ночь, погаснут звезды,
И темнота придавит сном
Мой дом, дорогу, птичьи гнезда
В высоких липах над прудом.
Я не усну, я буду слушать
Немые звуки из небес,
Которые врачуют душу
Без всяких правил и чудес.
Оставлю всё… И словно в детство,
Нырну в туманы с головой,
Где красота – не наглядеться,
Заря жар-птицей над рекой…
И всё проснется, всё задышит:
Мой дом, дорога, поле, лес.
И я услышу, я услышу,
Как льются звуки из небес.
«Легкие туманы над равниною…»
Легкие туманы над равниною,
Тишина – с ума бы не сойти…
Не грусти, душа моя ранимая,
Нам с тобой сегодня по пути.
Многое давно уже забылось,
Но спешу обрадовать тебя:
Детство золотое снова снилось
С мальчиком, похожим на меня…
Снилась мама да черемух вьюга,
И отец, и светлые года —
Вечный путь по замкнутому кругу,
Где осталось сердце навсегда.
«Уходя – уходи. Но прощаться не надо…»
Уходя – уходи. Но прощаться не надо,
Все равно непременно вернешься сюда.
Осень ветреным днем заметет листопадом
Всё, что ты не забыл – не оставит следа.
Никогда не кляни всё, что было напрасно,
Чтоб жалеть не пришлось ни сейчас,
ни потом.
Много ль надо душе, не балованной
счастьем —
Лишь вернуться обратно в родительский
дом.
Где с рожденья тебе всё знакомо и свято —
Этот тихий уют, этот скрип половиц.
Где всё просто, как день, не бедно,
не богато,
С яркой зорькой в окне, с вечным
щебетом птиц.
«Как ни крутись – по старой колее…»
Как ни крутись – по старой колее
Нас возвращают думы на дорогу.
И ночь не та, и день уже светлей,
Когда спешишь к родимому порогу.
Ты, совесть, успокойся, не кричи,
А постучи с надеждою в окошко,
Где наше всё… Где русский дух печи,
И пахнет огурцами и картошкой.
Где на лежанке – рыжий милый кот
В себе, как зверь, спокоен и уверен.
Хоть повседневных дел невпроворот,
Но для гостей – распахнутые двери.
И вот я здесь: усталым и седым
Пришел из дней, присыпанных порошей.
Туман разлуки – словно горький дым,
Над крышей дома памятью о прошлом…
«Давних писем желтые листы…»
Давних писем желтые листы
Дороги, как прожитые годы,
Как картин нетленные холсты,
Берегу от всякой непогоды.
В них еще, надеждою горя,
Золотые строки оживают.
О тебе, любимой, говорят,
Тайной, что хранима, согревают.
По весне река взломает лед
И затопит берега и ивы.
Памятью, что на сердце живет,
Я счастливей всех других счастливых.
«Той тропинкой, что в юность вела…»
Той тропинкой, что в юность вела,
Мне уже не пройти, не отметиться.
Там остались любовь и дела,
Там черемуха в мае – метелицей…
Там отец на гармошке играл,
Мама пела о дролюшке милом,
И, казалось, весь мир подпевал,
И, казалось, все были счастливы…
Всё прошло. Но над тихой рекой,
Где цветут, словно сон, медуницы,
Я обрел долгожданный покой —
По слезе, лепестку, по крупице.
У пруда
Немая глубь заросшего пруда
И беспокойных камышей кручина.
О чем грустит зеленая вода,
Когда цветет по берегу малина?
В густой тени черемух и ракит
Еще слышны шаги ушедших судеб.
Валун замшелый беспробудно спит,
И никакой молитвой не разбудишь.
Сюда и солнце скупо светом льет,
Но видится прошедшее далёко.
Пусть этот пруд еще века живет
Для всех влюбленных и для одиноких.
«Вспоминая детство, вижу я деревню…»
Вспоминая детство, вижу я деревню,
Голубое озеро да костер в ночи.
Птицы перелетные над землею древней,
Память, моя память, только не молчи…
Детство, мое детство, облако в штанишках,
Где ты затерялось в дебрях жизни этой,
Где широким полем маленьким
мальчишкой
Я бегу навстречу солнечному свету?
Вспоминая детство чистое, беспечное,
Слышу голос мамы… да тепло печи…
Всё пройдет, забудется, ничего нет вечного,
Память, моя память, только не молчи…
«Что в моей деревне от родни…»
Что в моей деревне от родни —
Лопухи, кипрей да куст калины.
Тонкая тропинка на родник,
Иволга, что сторожит малинник,
Да живая память, что костром,
С каждым годом ярче разгораясь,
Сыплет златом, сыплет серебром,
Чтоб жилось и мучаясь, и каясь…
«Не представляю я иной картины…»
Не представляю я иной картины:
Дорога вдаль, и сосны, и река…
Окно избы в узорах паутины,
И в липах церковь, что стоит века…
Не представляю праздник без гармошки,
Без крепкой бражки, пляски мужиков.
Лежанку теплую без деда и без кошки,
А бабушку – без вкусных пирогов.
И ясно вижу – бабы у колодца
Руками машут – словно с плеч гора…
Жила деревня, и светило солнце,
По улицам гоняла детвора.
Топились бани вдаль и вширь по краю,
Всё было так, и некуда спешить.
Последние деревни исчезают, —
Душа моя, деревня, как нам жить?..
«А давно ли пеньем петухи…»
А давно ли пеньем петухи
По утрам деревню поднимали?
Просыпались вековые мхи,
Улыбаясь, солнышко вставало.
Проявлялась жизнь в своем начале
От реки, от розовых полей.
Скрипом ставен, и коров мычаньем,
И призывным ржаньем лошадей.
Лай собак незлобный, нетревожный…
Всё, как надо, как должно и быть.
Не любить всё это невозможно,
Как и невозможно разлюбить…
«Смотрю на мир в раскрытое окно…»
Смотрю на мир в раскрытое окно
Избушки древней, как само столетье.
Там бродит осени фруктовое вино,
Сороки дремлют, поустав от сплетен.
Закрою легкий ситец занавесок
И закурю уже в который раз:
Подумаю без зла и интереса
О тех, когда-то разлюбивших нас…
И не оставлю сны из детства,
И журавлиный крик в осенней мгле.
Хоть век живи, а всё не наглядеться
И не находиться по земле.
«По скрипучим досочкам заката…»
По скрипучим досочкам заката
Уходила солнечная блажь.
День, пропахший резедой и мятой,
Таял, исчезая, как мираж.
Подымался вечерок с коленок,
С кленами шепталась ночка-мать.
В тёплы копны молодого сена
Улеглись заботы отдыхать.
У костра сегодня – я и время,
Речка дремлет в зыбке берегов.
Я один – ни с этими, ни с теми,
Я один. Ни друга… Ни врагов…
«Разносит ветер робкий шепот леса…»
Разносит ветер робкий шепот леса,
Не слышно птиц, и стало холодней.
Вчерашний день мой голову повесил,
Я проводил последних журавлей.
Держу в руках жар-птицу – листья клена,
И меркнет свет березовых свечей.
Повисло солнце, зацепив за склоны
Свой красный невод гаснущих лучей…
Пусть горек дым прощального привета,
Но он мне дорог именно сейчас.
Спешу пройти по жухлым травам лета,
Пока их снег не скрыл от наших глаз.
«Мои дороги не уходят в Рим…»
Мои дороги не уходят в Рим,
Мои дороги здесь, в родном залесье,
Где из трубы избушки сизый дым,
Не просто дым – строка веселой песни…
Здесь на ромашке искренне гадают,
А по заре погоду узнают.
И друг о дружке всё, конечно, знают,
И в гости от души зовут.
Последним поделиться – счастье к дому
Нам, столько повидавшим через край.
И так всегда – не будет по-другому
В моих местах, где этот рай.
«Только месяц сгорит поутру…»
Только месяц сгорит поутру,
Бел-туман искупается в речке,
Из избы, что стоит на юру,
Выйдет солнце, ступив на крылечко.
Отряхнет куст калины росу,
Сбросит яблонька дрему ночную,
И березка распустит косу,
И кукушка для всех прокукует.
Распылю стынь-тоску на траву
И в крапиву закину сомненья.
Полной грудью вдохну синеву,
Вот и всё: я готов для горенья…
«Будь же счастлив, кто умеет ждать…»
Будь же счастлив, кто умеет ждать,
Будь свободен, как беспечный ветер.
Жизнь на мне поставила печать —
Всех и всё любить на этом свете.
Милый птах, соловушка, пропой,
Чтоб душа, как птица, встрепенулась,
Чтобы вновь заветною тропой
Прошлое, любимое, вернулось.
Неустанно память теребя,
Ничего не спрячу и не скрою.
Я устал так долго ждать тебя —
Проплыви хоть тучкой надо мною…
«Нет, не стану тревожить тебя…»
Нет, не стану тревожить тебя
Ни надеждой, ни взглядом, ни словом,
А в дождливую ночь сентября,
Хоть не хочешь, приснюсь тебе снова.
И возьму твою руку в свою…
Поведу под дождем за собою,
У разбитой любви на краю —
Навсегда – мы останемся двое.
«Там, где луг спустился к самой речке…»
Там, где луг спустился к самой речке,
Где ольха хранит лесной покой,
Синий конь в серебряной уздечке
По ночам идет на водопой.
Отгоняя сумрачные тени,
Бьет хвостом по крупу и бокам,
И заходит в воду по колени,
Пьет неспешно – звёзды, облака…
Вечность
Сплю на русской печке,
Снятся снегири.
Конь звенит уздечкой
В пламени зари.
Тополь у сарая
Неба синь метет.
Белой вишней мая
Жизнь моя цветет.
Сладкая беспечность,
Всё, как наяву:
Свет луны и вечность,
И я там – плыву…
«Снится домик у реки…»
Снится домик у реки,
Липы под окошком.
Печка, стол, половики,
На полатях кошка.
Красный угол в образах,
В серебре и меди.
И, с хитринкою в глазах,
Домовой в соседях…
Мирно в небе облака
К лесу уплывают.
Домик, липа и река
Сон мой завершают.
«С одного бережка на другой…»
С одного бережка на другой
По мосточкам я шел, не спеша.
Рядом юность шагала со мной,
И любовью светилась душа.
Желтых бабочек легкий полет,
Речки светлые звонкие воды…
А тропинка, что к дому ведет —
Пролегла через сердце и годы.
Утопали в сирени сады,
Соловьями заполнены ночи —
Да растаяли наши следы,
Только память сдаваться не хочет…
«На лугу никого. На лугу…»
На лугу никого. На лугу
Лишь цветы, как сиротские дети.
И в лесу никого. Ни гу-гу.
Лишь отрадно, что солнышко светит.
Речка здесь еле-еле течет,
Русло всё затянуло осокой.
Никого уж сюда не влечет,
Да и мне, да и мне одиноко…
Лишь по небу плывут облака —
Не спеша – в уходящее лето.
Над тетрадью застыла рука:
Не об этом хотел… не об этом…
Кукушечка
Я не знаю, что тебе ответить
На твое, кукушечка, «ку-ку».
Жизнь прошла, а я и не заметил,
Словно солнце кануло в реку.
Если можешь, подскажи мне, ветер,
Где мои тревоги и года?
Нечем мне кукушечке ответить,
Будто жил иль не жил никогда…
Будто бы и не было на свете,
И любовь, и жизнь – в одну строку.
Я не знаю, что тебе ответить
На твое кукушечье «ку-ку».
«Отболело лето комарами…»
Отболело лето комарами,
Свет луны настойчивей и злей,
Но всё так же к перелескам манит
И тревожит песней соловей.
Не представлю, чтобы в одночасье
Всё ушло, исчезло, словно дым.
Ты побудь со мною, мое счастье,
Дай себя увидеть молодым.
Там, где вишня, задыхаясь в цвете,
Манит всех – обманутых и нет —
Где тоскуют жаркие рассветы, —
Там остался навсегда мой след.
«К полудню в чаще высыхают росы…»
К полудню в чаще высыхают росы,
Звенит трава под острою косой,
Мальчишкой день шагает по прокосу
В штанишках ситцевых, веселый и босой.
Спокойно мне, когда родные рядом,
Без напряженья сердце гонит кровь.
Дела закончив, снова дружно сядем
За общий стол. И выпьем за любовь.
Еще за прошлое, чтоб болью не тревожа,
Не возвращалось даже и во сне.
Парнишкой день, веселый и хороший,
Ушел за речку, скрылся в тишине…
«Густы поспели клевера…»
Густы поспели клевера —
Июльский день пропахнут медом.
Всё было будто бы вчера
Под этим самым небосводом.
Сиреневый клубится дым,
На сердце радости в избытке,
Я всё таким же молодым
Иду к незапертой калитке.
За нею – сад, дом в три окна,
За нею – всё, что было мило.
А у крыльца – она, она! —
Которую всегда любил я.
Не надо б душу ворошить,
Но встретились, скрестились взгляды.
И больше некуда спешить —
И большего уже не надо.
Густы, красивы клевера,
И всё пропахло терпким медом.
Всё было будто бы вчера
Под этим синим небосводом…
«Отдаю себя на растерзанье…»
Отдаю себя на растерзанье
В руки беспокойные ветров.
Осень мне назначила свиданье
У ее рябиновых костров.
Любит, златовласая, скандалить,
Любит разогнать по жилам кровь.
Позабудусь в ее стылых далях,
Залечу, что наболело вновь.
С верой, силой и мечтою в просинь
Ни за что обласкан и прощен,
Хоть куда, но я с тобою, осень, —
Я твой лист, береза и твой клен.
«Что оставит память мне в наследство…»
Что оставит память мне в наследство,
Чтобы мог я с совестью дружить?..
Может, сон из золотого детства?
Иль тропинку тайную во ржи?
Ту тропинку знали только двое,
Та девчонка да влюбленный я.
Часто этой тайною тропою
Уходили слушать соловья.
Васильки, ромашки, медуницу
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70792804?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Николай Цыганов
Тип: электронная книга
Жанр: Стихи и поэзия
Язык: на русском языке
Издательство: Инфра-Инженерия
Дата публикации: 23.06.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Цыганов Николай Александрович родился в 1960 году в деревне Глебовское Кирилловского района Вологодской области. Публиковался в вологодских изданиях, в московских литературно-художественных журналах «Костер» и «Юность». Лауреат Межрайонных премий имени Станислава Мишнёва «Под синим небом» и Нины Груздевой «Твое имя», а также областной литературной премии им. Сергея Чухина «Настроив душу на добро…». В 2022 году в издательстве «Родники» увидела свет первая авторская книга «Пела скрипка».