Главная страница | Пьесы и драматургия | Автор

Автор
Илья Шуров
Франц Бауман – восьмиклассник, живущий в Гамбурге, в Германии. Он учится в магической школе, и с этого года он начинает изучать магию. В его мире отсутствует понятие греха и бога, всё дозволено и люди сами создают справедливость. Однако так было только до определённого момента. В один день появляется преступник, который провозглашает себя "автором" и "богом". Он начинает устанавливать свои заповеди, а Франц Бауман начинает войну с этим преступником.

Илья Шуров
Автор

Глава 1
Франц Бауман живёт в Гамбурге, в Германии. У него белые волосы средней длины, голубые глаза и рост 179 сантиметров. Ему 14 лет и он учится в магической школе имени фрау Бауман, которая, к слову, является его прапрабабушкой. Сейчас он переходит в 8-ой класс после очередных летних каникул. С этого года все обычные предметы уйдут, и Франц начнёт изучать магию.
Звонит будильник. Франц открывает глаза, отключает его, встаёт с кровати и направляется на кухню в одних только трусах и тёмно-синей футболке. Придя на кухню, он видит свою мать Вилхелмайн. Она упитанная и низкая брюнетка с пухлыми щеками и вторым подбородком.
– Доброе утро, – говорит Франц сонный.
– Доброе утро, – отвечает Вилхелмайн, готовя гречневую кашу.
Франц подходит к столу, берёт свой стакан и наливает тёплую воду из диспенсера. Он начинает пить её.
– Как спалось? – спрашивает мать.
– Нормально, – отвечает Франц, положив стакан на стол. – Еда скоро будет готова?
– Через 5 минут.
– Хорошо, я тогда в душ пойду.
Франц направляется к себе в комнату. Идя через тёмный коридор, он видит отца, спящего в гостиной.
Придя в комнату, Франц берёт чёрное полотенце, висящее на двери, и идёт в ванную. Зайдя в ванную комнату, он вешает полотенце и заходит в душевую кабину. Открывает горячую воду и стоит под ней 2 минуты. Как только он отсчитывает 2-ую минуту, он резко переключает на холодную воду.
Так, простояв ещё 1 минуту, он взбадривается и закрывает кран. Открывает дверь душевой кабины, вытирается и одевает трусы, которые он до этого снял. Берёт полотенце, двигает дверную защелку, открывает дверь и выходит из ванной комнаты.
Так, выполнив все свои процедуры и поев, он собрался и пошёл в магическую школу. На часах 7:55. На улице светит солнышко, повсюду сирень. Время года весна, как и всегда. В этом мире она постоянна.
Франц подходит к школе и видит большое скопление людей во дворе. Он заходит в школьный двор и видит множество школьников, родителей и некоторых бабушек. Он видит учителей, завучей и директора, стоящих на подъёме перед входной лестницей. Внезапно, Франц чувствует, что его кто-то хлопает по спине.
– Привет, дружище! – говорит шатен с большим носом.
Франц оборачивается.
– Привет, Хельмут.
– Сколько лет, сколько зим!? Как ты!?
– Нормально. Ты как?
– Хах, ты как всегда немногословен. Я отлично! Всё лето ждал наступления этого дня! Уже не терпится обучится магии!
– Да, прикольно будет.
– Ну, братан, сделай лицо немного попроще! А то всегда, как робот ходишь! Хаха!
– Пойдём на линейку, посмотрим как там остальные.
– Ладно, пойдём.
Хельмут и Франц идут на линейку, и на ней стоят множества их одноклассников.
– Йенс! – выкрикивает Хельмут.
Йенс оборачивается. У него коричневые волосы, карие глаза и рост 180 сантиметров.
– Ооо! – вокликает он при виде ребят.
Йенс подходит к Хельмуту.
– Привет!
Они с Хельмутом здороваются резким рукопажитем, от которого был слышен звук хлопка. Всё ещё держа рукопожатие, они начинают хлопать друг друга по спине. Поздоровавшись с Хельмутом, Йенс также здоровается с Францом. Франц улыбается, и Йенс подходит к нему и делает всё то же самое.
– Как вы, ребят?! – радостно спрашивает он.
– Отлично, ты как? – серьёзно отвечает Франц.
– АХАХАХАХА! – смеются ребята.
– Ты я смотрю словарный запас повысил с нашей встречи! Хехехе, – произносит Йенс.
Франц улыбается. Йенс продолжает:
– У меня тоже дела отлично! Ухх, сегодня ночью мне такой сон принился жёсткий!…
– Что за сон? – спрашивает Франц.
– Я, короче, такой сплю, и во сне я почему-то нахожусь в каком-то непонятном доме. В этом доме находится какая-то восемнадцатилетняя девушка. Как-то так просиходит, что мы с ней начинаем трахаться, уже не помню кто первый предложил. И в общем, я её такой жарю, и вдруг… когда я кончил, я забыл вытащить! Ахахаха!
Франц и Хельмут начинают смеяться.
– Вы знаете как я испугался! У меня сердце чуть в пятки не ушло! Такое облегчение появилось, когда я проснулся со спермой в своих трусах, а не в девушке!
– Хахаха, у меня тоже что-то подобное было вроде, – говорит Хельмут. – Реально, такое облегчение…
Вдруг, весь шум, который был вокруг, затихает и начинает слышится голос директора. Он говорит в микрофон, а голос слышится через колонки.
– Всем здравствуйте! – говорит темноволосый директор с щетиной. – Поздравляю вас с наступлением нового учебного года! Также поздравляю тех, кто в этом году начинает изучать магию!… Ну что ж, не буду многословен, вы все итак всё знаете. С новым учебным годом вас!
Все начинают хлопать. После этой речи, классы по-одному начинают заходить в школу. Магическая школа, кстати говоря, большая. В школе целых три корпуса и четыре этажа. Так, простояв некоторое время, класс Франца Баумана начинает заходить в школу. Они идут в корпус, который находится справа, и начинают идти по лестнице. Поднявшись на третий этаж, учительница подходит к классу, находящемуся перед лестницей, и начинает открывать его с помощью ключей. Открыв класс, все заходят в него и начинают садиться по местам. Франц и Хельмут садятся за последнюю парту, в левой колонне, а Йенс садится за предпоследнюю парту перед ними.
– Чё, ребята, магию изучать сейчас будем! Даже как-то не верится! – радуется Йенс.
– Да, магия это тема будет! – отвечает Хельмут.
К парте, за которой сидит Йенс, подходит худая и голубоглазая брюнетка c длинными распущенными волосами, ростом примерно в 169 сантиметров. Эту девочку зовут Гретхен.
– Все места заняты. Можно сюда сесть? – спрашивает она
– Да, конечно, – отвечает Йенс.
Гретхен садится рядом с Йенсом.
– Итак, ребята, – говорит учительница Йоханна. – Поздравляю вас с новым учебным годом. С этого дня все обыденные для нас предметы уйдут. Вместо них мы будем изучать магию.
Йоханне 45 лет. Она блондинка с удлинённым "боб каре".
– Я буду вашей учительнице по материи. Материя – это предмет, который изучает создание материальных вещей с помощью мыслей. С помощью мыслей мы, люди, может создать только те объекты, которые помещаются к нам в руки. Это могут быть одушевлённые и неживые предметы. Это может быть что-угодно, главное, чтобы оно помещалось в одну или две ваших руки. Итак, смотрите, сейчас я продемонстрирую вам пример.
Учительница Йоханна встаёт в центре класса. Она замахивается правой рукой и воскликает:
– Змей!
Из руки её вылетает змей. Он начинает ползать по классу.
– Если вы хотите хотите управлять живым объектом, то просто мысленно направляйте его. Если же вы хотите его уничтожить… – сказала Йохана и тут же пнула змея ногой, – то тут же мысленно уничтожте его. Это можно сделать ударом или одной только мыслью.
Один из школьников по имени Максимилиан поднимает руку.
– Слушаю тебя.
– А почему мы начинаем изучать магию только с 8-го класса? – спрашивает он.
– Способности мага открываются лишь в возрасте 14-ти лет, – отвечает Йоханна. – До этого возраста все способности мага закрыты.
– Хорошо, спасибо.
– Итак, – продолжает Йоханна. – Закройте глаза и представьте какой-то маленький предмет у вас в руках. Как только вы отчётливо представите предмет, резко назовите его. У вас получится не сразу, но после нескольких попыток вы сможете это сделать. Давайте, закрывайте глаза.
Франц закрывет глаза. Он пытается отчётливо представить банкноту в 100 долларов у себя в руке. Представив её достаточно чётко, он произносит:
– Сто долларов!
Франц открывает глаза, но никаких ста долларов нет. Он оглядывается вокруг, и видит как множество его одноклассников проговаривают объекты вслух и пытаются воссоздать их. Также он видит, что его темноволосый одноклассник Вальдемар смог создать объект с первой попытки.
– Очки! – просизносит Вальдемар, выставив руку перед партой.
Как только он это произносит, на парте появляются солнечные очки. Учительница смотрит на него и говорит:
– Молодец, Вальдемар! Далеко пойдёшь!
Франц смотрит на всех остальных. Он видит, что ни у кого другого не получается создать предмет. Он сызнова закрывает глаза и пытается создать объект. Снова представляет банкноту в сто долларов.
– Сто долларов! – произносит Франц и открывает глаза.
Он смотрит на свою руку, но никаких ста долларов снова нет.
Так Франц проводит 5 попыток, и только на 5-ой у него получается.
– Молодец, Франц, – произносит Йоханна, увидев банкноту в руке Франца. – А теперь попробуй ликвидировать предмет.
Франц поднимает две свои руки и направляет их на купюру. Он делает резкое движение руками и мысленно пытается уничтожить банкноту, однако она не уничтожается.
– Пробуйте и у вас обязательно получится, ребята! – мотивирует Йоханна.
Франц делает ещё три попытки и на третьей у него получается уничтожить банкноту.
Такими темпами прошёл час. Весь он ушёл на оттачивание этого заклинания. К слову, в магической школе уроки длятся по 1 часу и их всего 4.
Сейчас перемена. Ребята сидят в классе и разговаривают.
– Вы знали, что Вальдемару на самом деле не 14? – шепчет Йенс.
– Так сколько тогда? – спрашивает Франц.
– Ему 15, но его богатые родители доплатили деньги, чтобы в его документах написали, что ему 14.
– Откуда ты всё это знаешь?
– Есть определённые люди, которые сказали мне об этом. Скорее всего Вальдемар изучал магию ещё в 7 классе…
В класс заходит учитель с короткими каштановыми волосами. На нём надеты оптически очки прямоугольной формы.
– Всем здравствуйте, – говорит он. – Меня зовут Ганс, и я буду вашим учителем по дуэли. Мои уроки будут проводиться не в этом классе, поэтому оставляйте сумки и идите к доске.
Все идут к доске.
– Идите за мной, – продолжает учитель.
Ганс начинает идти и все идут за ним. Он отводит всех на первый этаж, в зал для дуэлей. Зал довольно просторный и вокруг висит прорва боксерских мешков. Ученики шумят и разговаривают.
– Слушайте меня внимательно, – говорит учитель Ганс.
Все замолкают.
– Вся магия основывается на мыслях. Наши мысли – вот, что есть наша неисчерпаемая сила. Смотрите на что способен человек.
Ганс подходит к мешку. Он бьёт ногой по нижней его части, и часть, по которой он бьёт, замерзает.
– Вауу! – восторгаются одноклассники.
– Видите? А теперь смотрите дальше.
Ганс выставляет большой, указательный и средний палец в виде пистолета. Он взмахивает рукой в сторону замерзшего участка, и из пальцев его стремится огонь, который за секунду топит лёд.
– Огоо! – снова восхищаются ученики.
– Итак, – продолжает Ганс, – сейчас у меня для вас задание. До этого вы изучали боевые исскуства здесь, так что проблем с ударами у вас быть не должно. Сейчас вы должны будете бить своей голенью по мешку. Должны будете не просто бить, а бить с намерением заморозить его. Давайте, идите.
Все ученики идут к боксёрским мешкам. Франц встаёт перед ним и начинает работать. Он бьёт мидл кик по боксёрскому мешку c намерением заморозить его, однако мешок не замораживается. Франц смотрит вокруг. Почти никто не работает кроме него и Вальдемара. Все стоят и разговаривают.
Учитель Ганс подходит к ученикам.
– Я разве не сказал вам работать!? А ну-ка бейте по мешку! – воскликает он.
Ученики начинают работать, а Франц продолжает бить. Он бьёт целых 10 ударов, но никакого льда всё равно нет. Он пытается снова и снова, но ничего не выходит.
Проходит 10 минут. Франц всё ещё продолжает бить. Все другие ученики бьют с передышками, но Франц выкладывается на полную. Вдруг, в какой-то момент, он видит, что на боксёрском мешке появляется небольшой след льда после его удара.
– Отлично, – думает он. – Я продолжу работать и отточу этот навык.
Франц продолжает бить. Учитель Ганс смотрит на него и видит, как он усердно работает, пока большинство отдыхает. Также Ганс увидел, что у Вальдемара сразу получилось заморозить мешок, но никакой усердной работы от него он не увидел.
Так снова прошёл час. Всё это время Франц бил по мешку, и он значительно подустал. Весь вспотел и ему хочется пить. Он идёт в раздевалку и начинает надевать обувь, которую снял до этого. Надев обувь, он начинает смотреть в пустоту.
– Всё хорошо? – спрашивает Хельмут. – Ты, словно какой-то грустный.
– Всё нормально, – отвечает Франц. – Просто устал.
Из-за пустого взгляда Франца, люди часто думают, что он грустный. Они часто думают, что он огорчён или обижен на что-то. Но на самом деле чаще всего Франц просто бывает уставший или находится в своих мыслях.
Учитель Ганс открывает мужскую раздевалку. Он говорит:
– На следующий урок принёсете форму, в которой будете заниматься. Это может быть обычная спортивная одежда.
– Хорошо, – отвечают ребята.
Звенит звонок. Все идут обратно в класс. Франц садится на своё место и начинает пить воду из бутылки, которая лежала у него в сумке. Выпив воду, он закрывает бутылку крышкой и достаёт контейнер с шарлоткой, которую приготовила его мама. Открыв контейнер и начав есть, к нему подсаживается Гретхен.
– Приятного аппетита, – говорит она.
– Спасибо.
Как ни странно, Франц интроверт, однако многие тянутся поговорить с ним.
– Вкусно? – спрашивает Гретхен.
– Угу.
– Как настроение? Ты будто грустный какой-то.
– Нормально, просто устал после дуэли.
– А, ясно.
– А у тебя как настроениея?
– Нормальное.
Франц и Гретхен замолкают. Гретхен встаёт и пересаживается на своё место.
Через некоторое время снова звенит звонок. Все заходят в класс и садятся по своим местам.
– Какой сейчас урок? – спрашивает Хельмут у Франца.
– Не знаю. Посмотри в расписании.
– Хорошо, так и сделаю.
Хельмут достаёт дневник из своей сумки и начинает смотреть расписание на понедельник.
– Сейчас будет урок астрала.
В класс заходит учитель-брюнет, ростом в 188 сантиметров.
– Всем здравствуйте, – говорит он.
– Здравствуйте, – отвечают ученики.
Учитель кладёт свою сумку на учительский стол. Он берёт берёт маркер, пишет своё имя на доске, а потом говорит:
– Меня зовут Адалард Фишер. Я буду вашим новым учителем по астралу. Итак, кто из вас знает что такое астрал?
Франц поднимает руку.
– Пожалуйста, – говорит Адалард Фишер.
– Астрал – это выход из своего тела в нематериальный мир.
– Правильно. Как тебя зовут?
– Франц Бауман.
– Итак, ребята, Франц толькол что сказал, что астрал это выход из тела в нематериальный мир. Кто с ним согласен?
Все затихли. Вальдемар поднимает руку.
– Всего один ученик? – спрашивает Адалард.
Максимилиан тоже решает поднять руку. Все остальные сидят смирно.
– Тот, кто решил согласиться с Францом – прав, – продолжает Адалард. – Астрал – это нематериальный мир, в который мы можем попасть лишь выйдя из своего собственного тела. На этом уроке я буду учить вас попадать в астрал. Смотрите…
Адалард Фишер щелкает пальцами.
– Только что я вышел из своего тела и попал в астрал. Прямо сейчас с вами говорит мой двойник. Настоящий я сейчас летаю по классу и смотрю кто чем занимается. К примеру длинноволосый блондин почему-то спит, пока мы проводим столь важную тему. Кто-нибудь, разбудите его.
Августа, девочка-брюнетка с каре, начинает будить Кристиана.
– Эй, Кристиан! – шепчет она ему.
Кристиан продолжает спать.
– Кристиан! – продолжает Августа, уже тряся Кристиана.
Кристиан поднимает голову.
– А?
– Тебя учитель звал.
Кристиан поворачивает голову и видит улыбающегося учителя Адаларда.
– Доброе утро, Кристиан. Я правильно назвал твоё имя?
– Да, – отвечает Кристиан. – Извините…
– На этот раз прощаю, но чтобы больше не спал.
– Хорошо.
Адалард Фишер щёлкает пальцами.
– Смотрите. Только что я вернулся в своё тело. Всё это время я летал по комнате, а с вами разговаривал мой двойник. Двойник – он есть частичка моего подсознания. Он думает так же, как и я, и поступать он будет тоже так же, как и я.
Сейчас попробуйте закрыть глаза и мысленно выйти из своего тела. Не факт, что на этом уроке у вас получится, но через некоторое время, если стараться, вы сможете. Давайте, найчинайте.
Франц закрывает глаза и пытаеся мысленно выйти из своего тела. Он чувствует поток энергии в теле, однако пока что он не умеет его контролировать. Именно по этой причине его навыки пока что не развиты.
Франц пытается выйти из тела. Он потихоньку чувствует, что у него получается, но его сразу выкидывает обратно в настоящую оболочку.
– Надо стараться, – думает он.
Пока Франц пытается выйти из тела, учитель Адалард Фишер, который находится сейчас в астрале, видит, что Вальдемар вышел в астрал.
– Молодец, Вальдемар, – говорит учитель одновременно в астрале и материальном мире. – Принеси дневник, поставлю пятёрку.
Вальдемар возвращается в своё тело и относит дневник учителю Фишеру.
Франц всё ещё продолжает пытаться выйти в астрал, но у него ничего не выходит. Провёв весь урок в попытках, он знатно подустал. У него так и не получилось.
Звенит звонок. Франц сидит на своём месте. Он сидит и думает:
– Я же гений. Почему у меня не получилось? Я ничтожество?… Нет, я не ничтожество. Я просто не освоил навык, но я разовью его в будущем, ведь я знаю, что я сделаю это.
Франц начинает наблюдать за своми одноклассниками.
– Я всё ещё гений, по сравнению с этими олухами. Эти идиоты просто ничтожны. Они вообще умеют думать? Смотря на них мне кажется, что я был умнее, даже в младенчестве. Я сызмала работаю над собой, пока они сидят и страдают фигнёй…
Хельмут хлопает Францу по спине.
– Хей, Франц, как ты? – говорит Хельмут, улыбаясь. – Серьёзный, серьёзный?! Ой, ой, ой!
Хельмут продолжает улыбаться. Франц улыбается ему в ответ, когда как за этой улыбкой он на самом деле думает:
– Какого хрена ты ко мне прикоснулся, скотина!? Тварь! Такое ничтожество как ты не должно прикосаться ко мне!
– Пойдём в буфет? – продолжает Хельмут. – Я что-то проголодался.
– Не, сорян. Не охото.
– Ну ладно дааа, давай пойдём!
– Не, извини.
– Ладно.
Хельмут уходит. Франц продолжает сидеть.
– Мне надо обрети силу. Я должен стать сильнее.
Спустя 10 минут звенит звонок. В класс заходит учительница. На вид ей примерно 20, рост 175 сантиметров, худенькая и стройная, а волосы красные, как роза.
– Здравствуйте, ребята, – говорит учительница. – Меня зовут Клара Допплер, и я буду вашей новой учительницей по метафизике. Метафизика – это раздел философии, который изучает то, что не подвластно науке. Она изучает потусторонние явления, такие как ад, рай, жизнь после смерти и другие. Метафизика была не познана наукой лишь в древности, а сейчас мы знаем о метафизике всё. Мы даже можем переместиться в место, в котором мы были до нашего рождения, и узнать что будет после смерти. Мы еще можем переместиться в пареллельную вселенную и сделать много всего разного. Сейчас я, в первую очередь, буду учить вас теории о том, что можно делать в разных мирах, а что нельзя. Откройте шестую страницу.
Ученики начинают доставатть книги и открывать их. Франц открывает шестую страницу и смотрит в книгу.
– Что такое метафизика и как перемещаться в разные миры, – читает он про себя. – Интересненько.
– Смотрите, – говорит Клара Допплер. – Если вы не владеете астралом и не можете выходить из своего тела, то вы пока что не сможете перемещаться в потусторонние миры.
– Кокос! – выкрикивает Матиас на весь класс.
Все затихают. В классе полная тишина.
– Встань, – говорит Клара.
Матиас продолжает сидеть на месте.
– Встань! – повторяет она.
– Вы мне?
– Да, я тебе.
Матиас встаёт.
– Это что только что было? – спрашивает учительница.
– Это был кокос! Хахаха!
Клара Допплер стоит на месте. Вдруг, из неоткуда в её руке появляется пистолет, и она выстреливает в ногу Матиаса, и он падает на землю.
– Что за чертовщина тут происходит? – думает Франц.
Матиас кричит от боли.
– Успокойся, с тобой ничего не будет, – говорит Клара Допплер. – Немножко поболит и пройдёт.
Учительница Клара подходит к Матиасу.
– Ай! Я вас ненавижу! – кричит он.
Клара Допплер выставляет три своих пальца, как пистолет. Она направляет их на ногу его.
– Нет! Не трогайте меня!
Из пальцев Клары начинает идти поток зелёного пламени. Это пламя лечит рану Матиаса, и заставляет клетки регенерироваться.
– Пули в твоей в твоей ноге больше не будет, также как и раны, – говорит она.
Клара Допплер останавливает поток зелёного пламени. Она говорит:
– Вставай и садись на своё место. Будешь шуметь убью.
– Х-хорошо… – отвечает Матиас.
Клара Допплер идёт обратно к доске, а Матиас встаёт и садится на своё место.
– Ребята на чём я остановилась? – спрашивает Клара. – Ах да, я говорила про астрал. Если вы не владеете астралом, то сейчас вам не будет под силу перемещение в потусторонние миры, поэтому мы будем работать только с теорией, пока вы не освоитесь.
– А почему мы не сможем перемещаться без астрала? – спрашивает Гретхен.
– Если вы переместитесь в потусторонний мир без навыков астрала, – отвечает Клара, – то вы останетесь в потустороннем мире, ведь ваше настоящее тело, которое находится в реальном мире, умрёт.
– А, ясно.
– Ещё вопросы есть?
Все молчат.
– Хорошо, тогда перейдём к теории…
Так прошёл весь школьный день. После школы, Франц отправился к себе домой. Прибыл он туда в 11:40, открыл входную дверь и сказал:
– Привет.
Из гостинной выглядывает отец, который лежит на диване. У него тоже белые волосы, однако также есть белая борода, зелёные глаза и рост в 185 сантиметров. Зовут его отца Элиас.
– Привет, – говорит Элиас. – Как дела?
– Нормально.
Франц разувается, идёт в свою комнату, кладёт портфель и направляется на кухню.
– Привет, мам, – говорит он.
– Привет, – отвечает Вилхелмайн. – Как ты?
– Хорошо. А у тебя как дела?

Глава 2
– Тоже хорошо.
– Сделаешь мне поесть? – спрашивает Франц.
– Да, я как раз спаггети сварила. Будешь?
– Да, давай.
После этого разговора Франц уходит в свою комнату и садится за парту.
Спустя 5 минут Вилхелмайн приносит поднос со спаггети и вишнёвым соком. Кладёт она его на парту.
– Спасибо.
Вилхелмайн уходит из комнаты и закрывает дверь, а Франц начинает есть. Спагетти пахнут очень вкусно. Сверху насыпан пармизан и немного чеснока. Франц обожает такие спагетти.
– Вкусно…
Он запивает еду вишнёвым соком, и она становится еще вкуснее.
Спустя 5 минут Франц заканчивает трапезу. Он относит поднос с посудой на кухню, моет её и кладёт всё рядом с раковиной. Положив посуду, он идёт обратно в свою комнату и закрывает дверь. Садится на кровать и начинает пытаться выйти в астрал. Он закрывает глаза и мысленно представляет, что выходит из своего тела.
– У меня должно получится. Я не должен сдаваться, – думает он.
Так просидел Франц час. Всё это время он пытался выйти в астрал, но увы, у него ничего не получилось.
Просидев час, он приступил к развитию другой способности, начал пытаться создавать предметы. Это довольно лёгкая способность и Франц хотел развить её до совершенства. Он сидел на кровати, представлял, что у него в руках лук и произносил:
– Лук!
Получалось у него один раз в десять попыток, и работал он над материализирующей способностью тоже час.
Так прошёл месяц. Все эти дни Франц отрабатывал свои навыки, и делал он это и в школе, и у себя дома. Он научился выходить в астрал и материализировать (создавать материальные объекты). Также он научился холодным ударам (ударам, которые замораживают соперника).
Сейчас Франц сидит в школе, на перемене. Первым уроком был урок материи, а сейчас ребята должны идти на дуэль.
– Франц, ты принёс форму? – спрашиват Йенс.
– Да. А ты?
– Я тоже принёс.
– Тогда пойдём вниз.
Франц, Йенс и Хельмут спустились на первый этаж и пошли в зал. Они переоделись и построились со всеми остальными учениками.
– Итак, ребята, – говорит учитель Ганс, – cегодня у нас будут первые бои, поэтому хорошенько разомнитесь. Сейчас мы подождём остальных, а потом начнём разминку.
После этих слов учитель Ганс замолкает. Он стоит на месте, поглядывая на часы.
– Сегодня будут бои, – размышляет Франц. – Это уже интересненько.
Проходит 2 минуты. 2 низкие девочки, ростом примерно в 155 сантиметров, спустились в зал с лестницы и сказали:
– Здравствуйте.
Учитель Ганс поворачивается к девочкам.
– Вы почему опаздываете?
Девочки молчат.
– А ну-ка идите и постройтесь, – продолжает Ганс.
Девочки встают в ряд.
– Франц, проведи разминку.
Франц хлопает в ладоши, идёт вперёд и начинает проводить разминку. Он пробегает несколько медленных кругов вокруг зала, и все пробегают вместе с ним. Пробежав несколько кругов, он встаёт в центр и начинает проводить разминочные упражнения. Он провёл разминку на шею, локти, плечи, голеностопы, колени и т.д.
Проведя разминку, Франц подошёл к учителю Гансу и сказал:
– Разминка окончена, учитель.
– Хорошо, – ответил учитель, сидя на скамье и смотря в телефон.
Ганс кладёт телефон на скамью и встаёт:
– Слушайте сюда. Сейчас будут рукопашные бои один на один, без всякой материализации. Без пистолетов, без луков и без ножей. Бой с материализацией будет только на следующем уроке. Также я хочу вас предупредить, что если раньше вы могли использовать борьбу, когда не обладали магическими способностями, то сейчас я крайне не советую вам этого делать. Если вы переведёте своего противника в партер, то он запросто сможет заморозить вас снизу. Тот кто борется чаще всего проигрывает. И ещё не бойтесь бить друг друга. В этой школе стоит барьер на увечия, поэтому вы хоть и сможете поранить друг друга, но убить точно нет. Ну что ж, кто хочет в бой?
Вальдемар поднимает руку.
– Так, Вальдемар, иди в центр.
Вальдемар слушается указания учителя.
– Кто ещё хочет в бой?
Все молчат.
– Никто? Все что настолько слабые?
Франц поднимает руку и говорит:
– Я хочу в бой.
– Хорошо, Франц. Ты тоже иди в центр, а все остальные садитесь на скамью.
Франц идёт в центр, а ученики садятся на скамейку.
– Встаньте напротив друг друга, бойцы.
Франц и Вальдемар встают напротив друг друга.
– Разрешено всё, кроме материализации. Можно делать тычки в глаза, бить в пах, бить по позвоночнику и коленной чашечке. Не беспокойтесь, с вами ничего не произойдёт, ведь я вас отрегенерирую. Давайте, пожмите друг другу руки и начнётся бой.
Франц и Вальдемар бьются кулачками
– Сейчас я размажу тебя! – воскликает Вальдемар.
Франц стоит, невозмутимый.
– Давайте, вставайте по углам! – воскликает Ганс.
Франц и Вальдемар отходят друг от друга на небольшую дистанцию. Вальдемар злобно улыбается, смотря на Франца, а Франц стоит и думает:
– Сейчас я размажу эту наглую рожу.
– Боец готов? – спрашивает учитель Ганс, указывая на Вальдемара.
Вальдемар кивает головой.
– Боец готов? – продолжает учитель Ганс, теперь указывая на Франца.
Франц тоже кивает головой.
– В бой! – воскликает учитель, проведя рукой и отойдя в сторону.
Бой начался. Франц и Вальдемар пошли вперед, друг на друга.
Франц ударяет два джеба и один ледяной удар в лицо Вальдемара. Вальдемара начинает немного потрясывать. Франц идёт в атаку, а Вальдемар убегает. Франц пытается поймать его боковым, но тот ударяет неожиданный ледяной апперкот, и Франц падает в нокаут.
– I am the champion, baby! – выкрикивает Вальдемар.
Вальдемар начинает пробегать около скамьи и давать всем одноклассникам пять. Все в восторге. Они ликуют.
– Ууууу! Красава! – кричат одноклассники. – Лучший!
Франц, в это время, открывает глаза. Он видит перед собой лицо учителя Ганса.
– Ты в порядке, Франц? – спрашивает он.
– Да…
Франц начинает вставать, вместе со своей головной болью.
– Что только что произошло?
– Вальдемар нокаутировал тебя ледяным апперкотом, – отвечает учитель.
Франц расстраивается.
– А, вот как… Ясно…
Учитель смотрит на Вальдемара.
– Вальдемар, подойди сюда.
Вальдемар подходит к учителю. Ганс хватает Франца и Вальдемара за руки и поднимает руку Вальдемара.
– Дааа! – кричит Вальдемар.
Франц еле сдерживает свои слёзы.
– Давайте, пожмите друг другу руки, – говорит Ганс.
Франц протягивает свою руку Вальдемару. Вальдемар высокомерно смотрит на него и резко толкает в грудь. Франц падает.
– Ещё чего! – воскликает Вальдемар. – Не буду я пожимать руку этому сопляку!
Франц встаёт.
– Лук! – выкрикивает он.
У Франца в руках появляются лук и стрелы. Он натягивает стрелу и выстреливает ею. А стрела, в свою очередь, попадает прямиком в глаз Вальдемара.
– ААА! – кричит он от боли.
– Стоп! – кричит Ганс. – Остановитесь! У нас урок чёрт возьми!
– Пусть эта псина сдохнет! – злобно воскликает Франц.
Учитель Ганс бьёт Францу подзатыльник.
– Ты что делешь!? Сказали же без материализации!
– Он толкнул меня! Он посмел прикасаться ко мне своими грязными ручёнками!
Учитель Ганс поворачивает голову к Вальдемару.
– А ты чего толкнул его?!
Ганс бьёт Вальдемару подзатыльник и выдёргивает стрелу. Вальдемар хватается за свой глаз.
– Ай!
– Идиота кусок! – проговаривает учитель. – Зачем ты толкнул его!?
– Я больше не буду, учитель! Пожалуйста, вылечите мой глаз!
Учитель Ганс выставляет два пальца, и зелёное пламя начинает лечить глаз Вальдемара.
Закончив с Вальдемаром, он останавливает пламя, поворачивается и говорит:
– Франц, теперь ты подойди!
После этих слов учитель поворачивается обратно к Вальдемару.
– А ты, Вальдемар, свободен!
Вальдемар встаёт и уходит в раздевалку, с уже излеченным глазом. Франц подходит к уителю, и тот начинает регенировать его голову. Зелёное пламя убирает частички льда с его лица. Головная боль понемногу спадает.
– Спасибо, – говорит Франц.
– Не за что. Можешь сесть.
Франц садится обратно на скамью.
– Кто хочет в бой следующим?
Тишина. Все боятся.
– Хорошо… Так, Хельмут и Йенс, идите в бой.
– Учитель, но мы же друзья… – говорит Хельмут.
– Да… – продолжает Йенс.
– В бою это не имеет никакого значения. Выходите.
Франц, в это время, сидит на скамье. Он думает:
– Я наказал этого выскочку!
– В бой! – слышится крик учитель Ганса.
Франц поворачивает голову и видит, как Хельмут и Йенс начинают биться. Йенс бьёт Хельмуту ледяной лоукик, но Хельмут блокирует удар и бьёт правый боковой. Боковой попадает прямо по челюсти Йенса и он падает на спину. Хельмут начинает бить по ноге лежащего Йенса. Хельмут бьёт ледяной удар. Нога Йенса замерзает. Хельмут бьёт ещё один удар по этой же ноге. Нога трескается, и Йенс кричит от боли.
– Стоп! – кричит учитель.
Бой останавливается. Учитель Ганс подбегает к Йенсу и начинает регенерировать его ногу.
Отрегенерировав её, Йенс встаёт. Учитель хватает руки Йенса и Хельмута и поднимает руку Хельмута, в качестве победителя. Все начинают хлопать. Хельмут жмёт руку Йенса и обнимает его. Обняв Йенса, он поднимает его руку, в знак уважения.
– Всё, садитесь.
Ребята идут к скамье и садятся.
В это же время Вальдемар сидит и плачет в раздевалке.
– Нет! Этого не должно было произойти!
Из глаз его льются слёзы.
– Я ничтожество… Меня уделал какой-то там Франц!
Вальдемар плачет.
– Я это всё так просто не оставлю!
Вальдемар смотрит на сумку Франца…
Через некоторое время урок дуэлей заканчивается. Франц и остальные ребята идут в раздевалку. Зайдя в неё, Франц садится на скамейку и начинает переодеваться. В этот момент к нему подходит Вальдемар:
– Франц… ты меня прости, я… я повёл себя как идиот…
– Ничего страшного, – отвечает Франц. – Я прощаю тебя.
– Спасибо тебе большое.
– Не за что.
Переодевшись, Франц кладёт сменную одежду в пакет и надевает школьную форму обратно. Надев школьную форму, он берёт пакет, вместе с сумкой, и направляется в класс.
Придя в класс, он садится на своё место, вешает пакет на крючок парты, а сумку кладёт рядом с собой. Он достаёт воду и начинает пить, и выпив её, он кладёт её обратно в сумку и, вдруг, начинает чувствовать, что проголодался. Франц открывает сумку и начинает доставать еду. Внезапно, он начинает чувствовать, будто на его руку села муха. Он вытаскивает руку и видит осу. У Франца панический страх ос. Оса начинает жалить его и ему страшно, но он всё-таки убивает её.
Неожиданно, из сумки Франца начинает вылетать прорва ос.
– АААА! – кричит он.
Франц встаёт со стула и начинает убегать. Осы летят за ним, и он спотыкается и падает на пол. Он в панике. Закрывает свою голову руками и садится в позу эмбриона, вместе с отдышкой.
Внезапно, Хельмут воскликает:
– Горелка!
В руках его появляется горелка. Он снует в сторону Франца и выпускает огонь. Осы, одна за другой, начинают умирать. Франц всё еще сидит колачиком и пышет. Ос уже нет, но он всё ещё в панике. Хельмут подходит к нему и кидает горелку в сторону. Он подсаживается, кладёт свои руки на его щёки и говорит:
– Спокойно, братец. Всё позади.
– П-позади?…
– Да, тебе больше ничего не грозит.
– Х-хорошо.
Вальдемар сидит и смеётся.
– Только не обоссысь, Франц! – выкрикивает он.
– Я отомщу за тебя, братец, – шепчет Хельмут Францу.
Хельмут встаёт и идёт к Вальдемару.
– Это ты подложил ему ос в портфель?!
– Не, не я, – улыбаясь отвечает Вальдемар. – Но он всё равно ничтожество! Так ему и надо!
Услышав это, Йенс, который стоял позади и подслушивал всё, хватает рядом стоящий стул, разбегается и бьёт им ледяной удар по голове Вальдемара. Голова Вальдемара моментально становится ледяной и потресканной. Он теряет сознание.
– Не смей так говорить о Франце! Понял!? – воскликает Йенс, обращаясь к лежащему без сознания Вальдемару.
Вдруг, в класс заходит учительница по метафизике Клара Допплер.
– Здравствуйте, ребята, – говорит она.
Клара Допплер смотрит на класс. Она видит сидящего калачиком у доски Франца. Она подходит к нему и интересуется:
– Что случилось?
Франц поворачивается к учительнице.
– Ч-что случилось?…
– Да, что произошло?
– Н-не знаю…
Клара Допплер смотрит по сторонам. Она видит лежащего без сознания Вальдемара.
– Что тут произошло? – спрашивает она у ребят удивлённо.
– Сначала за Францем полетела мириада ос, а потом Вальдемар засмеялся и началась ссора, – говорит Виктория, одноклассница. – Хельмут заступился за Франца и, внезапно, Йенс ударил Вальдемара со спины, стулом по голове.
Дослушав всю историю, учительница подходит к лежащему Вальдемару. Она подходит к его голове, и из двух её пальцев начинает идти синее плямя, предназначенное для того, чтобы человек очнулся. Лёд с головы Вальдемара начинает таять и он приходит в сознание. Учительница останавливает поток. Голова Вальдемара потрескана. Из пальцев учительницы начинает идти уже не синее, а зелёное пламя. Раны на голове Вальдемара начинают затягиваться, и он постепенно приходит в себя.
Держала учительница пламя примерно минуту, а потом останавливила его.
– Ты как? В порядке? – спрашивает она.
– Да, – отвечает он.
– Хорошо. Тебе, скоро станет ещё лучше, просто надо подождать немного. Кто-нибудь, пока что присмотрите за ним. А вы, Йенс и Хельмут, помогите Францу встать, только аккуратно.
Йенс и Хельмут идут к Францу. Они помогают ему, и он встаёт. Учительница говорит:
– Идите за мной.
Ребята начинают идти за учительницей, и она отводит их к своему кабинету. Она дастаёт ключи и открывает дверь. Ребята заходят в кабинет.
– Присаживайтесь, – говорит Клара Допплер.
Кабинет небольшой, но уютный. Справа от двери находится шкафчик с полками, а по центру стоит длинный стол. Около стола стоят чёрные учительские стулья.
Ребята садятся на эти стулья, а учительница подходит к шкафчику и ставит электрический чайник, который лежал на полке.
– Чай, кофе? – спрашивает она.
– Что? – переспрашивает Хельмут.
– Что будете, чай или кофе?
– Спасибо большое, но я ничего не буду.
– Хорошо. А вы что будете? – говорит учительница, смотря на Франца и Йенса.
– Я, пожалуй, буду чай, – говорит Йенс.
Франц молчит.
– Франц, а ты что будешь?
– Т-тоже ч-чай.
Клара Допплер берёт 2 чашки и кладёт их на стол. Также она берёт два пакетика чёрного чая и овсяное печенье, с кусочками шоколада. Кладёт пакетики в чашки и берёт чайник. Взяв его, она начинает наливать закипевшую воду в чашки.
– Итак, рассказывайте зачем вы вырубили Вальдемара?
– Вальдемар подсунул ос в сумку Франца, а потом начал смеяться, – говорит Хельмут. – Я ликвидировал всех пчёл с помощью горелки.
– А откуда вы знаете, что ос подложил именно Вальдемар?
– Это точно он, – говорит Йенс, макая пакетик чая в чашку. – Он засмеялся и сказал, что Францу так и надо, когда его покусали осы.
– Он конечно неправильно сказал, но так же нельзя поступать. Есть определённые нормы, которые нельзя нарушать. Вы сейчас вырубили его, а вообще не факт, что это он подсунул пчёл.
– Учительница, но это же был он! – воскликает Йенс.
– Как ты сможешь это доказать? Давай, докажи!
– Сегодня у Франца и Вальдемара произошла перепалка и они подрались, – вдруг говорит Хельмут. – Сначала Вальдемар толкнул Франца в грудь, а Франц не выдержал, создал лук, выстрелил из него в Вальдемара и попал ему в глаз. Потом Вальдемара отрегенерировали, и он пошёл в раздевалку, оставшись наедине с сумкой Франца.
– Это весомый аргумент, но мы никак не сможем это доказать… А вообще, подождите минутку, я сейчас позову Вальдемара.
Клара Допплер встаёт и выходит из кабинета.
– Франц, ты в порядке? – спрашивает Йенс.
– Да… – отвечает Франц, смотря в одну точку.
Франц берёт овсяное печенье, макает его в чай и делает укус. Он прожевывает печенье и делает глоток чая.
– Что мы скажем Вальдемару, если у него будут аргументы? – спрашивает Хельмут.
– Не знаю, по ходу дела решим, – отвечает Йенс.
Дверь кабинета открывается. Клара Допплер заходит вместе с Вальдемаром. Они садятся за стулья.
– Чай будешь? – спрашивает учительница.
– Нет, – отвечает Вальдемар.
– Хорошо. Вальдемар, тут пошли такие слухи, что это ты подложил ос в сумку Франца. Это правда?
– Нет, это был не я.
– Но ребята ведь говорят, что это был ты. Они говорят, что перед тем как у Франца оказались осы в сумке, вы с ним подрались. Потом тебя вылечили и отправили в раздевалку. Там ты остался один, поэтому спокойно мог подложить ос в сумку Франца.
– Я ничего не подкладывал.
– А кто тогда подложил? Мой дедушка?
– Я не знаю кто подложил, но это был не я!… И вообще, меня вырубили ледяным ударом, так что я тут жертва обстоятельств!
– Ты сказал, что Францу так и надо, когда его жалили, поэтому тебя и вырубили.
– Я не говорил ничего такого!
– Но ребята ведь говорят, что ты говорил. Они по-твоему врут?
– Да, они врут! Я никого не трогал!
– Хорошо, тогда пойдём в класс и спросим у остальных.
Ребята и учительница выходят из кабинета, закрыв дверь на ключ. Они вышли и пошли в класс.
– Идите сядьте на места, сейчас всё обсудим, – говорит Клара.
Франц, Хельмут, Йенс и Вальдемар садятся на свои места. Учительница продолжает:
– Ребята, вы слышали как Вальдемар смеялся и говорил, что так Францу и надо, когда на него напали осы?
– Да слышали, – отвечает большинство.
– Хорошо. Вальдемар, встань, пожалуйста, – продолжает учительница.
Вальдемар встаёт со стула.
– Зачем ты солгал?
Вальдемар молчит.
– Зачем ты солгал я спрашиваю!? Если бы нечего было бы скрывать, то не лгал бы!… Ребята, как вы думаете, пчёл подсунул он? Это ведь он остался наедине с сумкой Франца в раздевалке.
Все молчат. Друзья Вальдемара (по имени Герберт, Дидерик и Зеодор) говорят:
– Это был не он!
– Да учительница, это не его рук дело!
– А зачем он тогда лгал? – спрашивает Клара Допплер. – Он сказал, что он не смеялся, когда Франца жалили. Вы пытаетесь прикрыть его?
Герберт, Зеодор и Дидерик замолкают. Клара Допплер подходит к Вальдемару, хватает его за руку и говорит:
– Идём к директору.
Учительница и Вальдемар уходят из класса.
– Да! – воскликает Йенс.
– Отлично! – говорит Хельмут.
Франц молчит, смотря в одну точку.
– Франц, ты как? – спрашивает Хельмут.
– Нормально…
Так прошло ещё несколько уроков, и Франц пошёл домой. Он положил сумку, лёг на кровать, не переодевшись, и начал лежать, смотря в стену.
– Что сегодня произошло? – думает он. – Это были осы?…
Франц пролежал на кровати 20 минут до того момента, пока его мама Вилхелмайн не зашла в комнату.
– Франц, ты до сих пор не переоделся? – спрашивает она.
– Нет пока что.
– Переоденься и повесь форму на вешалку.
Франц встаёт с кровати, полудохлый и уставший, и открывает шефоньер. Открыв его, он снимает с себя серые брюки и голубую футболку, с тремя пуговицами сверху. Сняв школьную форму, он вешает её на вешалку. К этому времени Вилхелмайн уже вышла из комнаты. Франц подходит к своему синему компьпютерному стулу и берёт одежду. Он надевает чёрные шорты, с красной полоской; и чёрную майку, с серым рисунком дракона и красной китайской надписью. Переодевшись, он снова лёг на кровать и начал лежать.
Пролежал Франц весь день, в какой-то непонятной меланхолии и усталлости. Он ничего не ел и толком не пил, просто лежал, а под вечер лёг спать.
Так прошёл ещё один месяц. Франц ходил в школу, и выучил он разные новые заклинания. Научился раскалённому удару, при котором его рука нагревается и раскаливает всё что ударит, и обучился регенерации.
За этот месяц, к слову, Вальдемар умер во сне, и никто не знает почему так произошло. Он просто спал, а потом его сознание оборвалось.
Сегодня суббота, школы нет. Время 14:00. Франц сидит в своей комнате и читает книгу. Вилхелмайн стучится в дверь.
– Да! – говорит Франц.
Вилхелмайн открывает дверь.
– Франц, иди купи картошку и хлеб!
Франц закрывает книгу и кладёт её на кровать, на которой он сидел.
– Картофеля сколько взять?
– Один килограмм возьми.
Франц встаёт с кровати и идёт в прихожую. На нём одеты чёрные спортивные штаны и та самая чёрная футболка. Он надевает кроссовки и завязывает шнурки. Берёт тоненькую серую спортивку и накидывает её на себя. Он подходит к полке с деньгами и спрашивает:
– Денег сколько взять?
– Три евро должно хватить.
Франц берёт три евро и выходит из дома. Выйдя из него, он идёт в маркет, который находится неподалёку.
Сначала он берёт пакет, кладёт десять картошек и даёт взвесить пакет продавцу. Продавец взвешивает пакет, и выходит один килограмм и сто грамм. Продавец завязывает пакет и клеит на него ценник.
– Спасибо, – говорит Франц.
Франц берёт берёт пакет и направляется в отдел с мучными изделиями. Он берёт хлеб, тоже кладёт его в пакет и идёт на кассу.
На кассе кассирша пробивает продукты, и Франц платит за них. Выходит ровно три евро. Бауман кладёт продукты в пакет и выходит из магазина.

Глава 3
Выйдя из магазина, Франц идёт по улице и видит какое-то скопление людей и мужчину, стоящего на крыльце какого-то ресторана.
– Бойтесь! – воскликает мужчина. – Автор разгневался! Он видит зло в этом мире! Он сказал, что неверующие в него попадут в ад, а верующие в рай! Поклоняйтесь ему! Молитесь ему! "Не женись на разведённой! – говорил автор. – Не убивай! Не верши зло! Не совершай полового акта до брака! Тот кто будет делать иначе попадёт в преисподнюю!"
– Что за чушь? – обдумывает Франц. – Какой к чёрту автор?
– Что ты несёшь?! – кричат люди мужчине. – Уйди отсюда!
К мужчине начинают подходить рядом стоящие полицейские, и они хотят скрутить его. Однако как только один из них подходит, он сразу же падает и теряет сознание. Захотел подойти второй, но он тоже упал.
– Автор гневается на вас! – продолжает мужчина. – Вы встаёте против бога! Я его посланник! Поверьте мне!
– Автор тварь! – закричала женщина, а потом тоже потеряла сознание.
Людям страшно. Франц в ужасе:
– Почему? Что только что произошло?…
Мужчина продолжает:
– Возьмите телефоны и опубликуйте статью! Статью про половой акт до брака, про свадьбу на разведённой и всё то, что я сказал! Если автор увидит, что вы пишете неправду, то он убьёт вас! Быстрее, берите телефоны!
– Чёрт, у меня нет телефона! – думает Франц.
Мужчина начинает повторять заповеди, которые он говорил до этого. Франц начинает бежать к себе домой. Он бежит и поднимается по лестнице, на крыльцо своего бежевого дома с чёрной дверью.
– Чёрт! Орудует какой-то преступник, который угрожает людям! Главное, чтобы он меня не убил!
– Я не преступник. Я твой создатель, – слышит Франц голос у себя в голове.
– Нет! Нет! – кричит Франц.
Франц открывает дверь и забегает домой.
– Мама! Орудует какой-то преступник!
– Запомните, тот, кого ударят в правую щеку, пусть подставит и другую – слышит Вилхелмайн и Франц.
– АААА! – кричит Вилхелмайн, схватившись за голову.
В это же время на метафизической станции началась тревога. Появились два новых измерения, так называемые "рай" и "ад".
– Два новых измерения! – воскликает девушка.
– ДВА НОВЫХ ИЗМЕРЕНИЯ?! – кричит ей вслед парень-коллега.
– Уверуйте, – шепчет голос. – Уверуйте же в своего творца! Иначе вы попадёте в ад!
У работников станции начинает болеть голова.
Франц лежит у себя на кровати, схватившись за голову.
– Уверуй в меня! – слышится голос автора. – Уверуй в меня, Франц…
– Нет! Я не сдамся!
В это время Вальдемар сидит в комнате, в метафизическом мире, который не способен увидеть ни один радар метафизических станций. Перед ним, сидящим за партой, лежит книга, которая пишется сама по себе. Перед книгой лежит микрофон и красная, и зелёная кнопка. Также перед Вальдемаром, на стене, висит телевизор, благодаря которому он может наблюдать за всем миром, просто нужно выбрать за кем или за чем.
– Я сделал это! – воскликает Вальдемар. – Я стал богом! Да! Благодаря исследованиям моей семьи я смог продолжить их дело и усовершенствовать идею о том, что есть метафизический мир, которого никто не видит! Отец, ты умер не зря! Спасибо тебе! Я создам идеальное общество! Больше не будет развратников, лицемеров, гомосексуалистов и прочих тварей! Я изменю этот мир!
Вальдемар смотрит в телевизор.
– Чёртов Франц!
Вальдемар задумывается.
– Нет, я не должен делать ему ничего плохого! Я должен вершить добро! Я должен сделать его своим рабом, но оставить в нём его собственную волю!… Я не буду дописывать в сюжетную книгу мысли, которые он должен будет мыслить. Я оставлю ему право выбора. Если он не уверует в меня, то я накажу его, а когда придёт время его смерти, я отправлю его в ад! Так будет с каждым неверующим! Они должны будут поклоняться мне!
Вальдемар останаливает время (то есть останавливает написание сюжета этого мира, который пишется в тетради сам по себе) и начинает дописывать что-то в сюжетную тетрадь.
Тем временем Франц продолжает лежать в кровати. Он лежит и смотрит в окно.
– Что это за автор такой появился? Что за бог? – размышляет он. – Это я буду богом! Я не буду никому поклоняться!
Вдруг, Франц видит через окно, что с неба начинают падать какие-то книги.
– Что это?
Книга разбивает окно его и залетает ему в дом. Франц прикрывает лицо, от летящих осколков. После прикрытия, он открывает лицо и смотрит на пол. На полу он видит чёрную книгу и прорву осколков
– Что это за книга?
Франц встаёт, надевает тапочки и подходит к книге. Он берёт её в руки и начинает смотреть:
"Авторианство"
Франц открывает книгу:
"Вначале сотворил автор мир, а потом дал людям волю. Сегодня автор разгневался, и он больше не будет терпеть зло, которое воцарилось в этом мире. Сегодня он создал два новых измерения под названием "рай" и "ад". Подчиняющиеся авторианству попадут в рай, а неверующие будут гореть в аду."
Франц читает заповеди авторианства:
" – Молитесь автору как можно чаще, да воздаст он вам сполна.
– Не женись на разведённой.
– Тот, кого ударят в левую щеку, пускай обратит правую.
– Любите всех, а не только тех, кто любит вас. Иначе чем вы будете отличаться от язычников?
– Не набивай татуировки.
– Не занимайся блудом и прелюбодеянием.
– Не будь горделивым.
– Не лги.
– Не совершай самоубийства. Это очень сильное зло, по отношению к автору.
– Не занимайся мужеложеством и скотоложеством.
– Не предавай.
– Не будь лицемерным.
– Не ешь свинину.
– Не сплетничай.
– Нельзя громко оплакивать умершего.
– Мужчинам нельзя носить шёлковую одежду и золото.
– Нельзя изображать живых существ.
– Нельзя быть неаккуратным в отношении мочи.
– Нельзя сквернословить.
– Нельзя унывать.
– Нельзя быть жадным..."
– Что за чушь? Нельзя громко оплакивать умершего? – осмысливает Франц. – Нельзя носить золото? Нельзя изображать живых существ? Что за чушь? Я даже дальше читать не стану, пусть там и будет что-то праведное. Если это и вправду бог нашего мира, то он идиот. Философия должна быть совершенной, и в ней не должно быть всякого мусора. Если там есть мусор, то она непригодная. У автора у самого мания величия. Почему мне нельзя иметь гордыню? Это ведь несправедливо. Может быть я тоже хочу быть богом… Боги, как правило, никому не подчиняются и сами выстраивают свои ценности. Как мне быть совершенным, если мне угрожают адом?
Франц идёт и кладёт книгу в шкафчик, находящийся в его парте.
– Хорошо, автор. Я принимаю твой вызов.
Франц смотрит на осколки. Он вытягивает перед собой две руки и с помощью телекинеза востанавливает окно.
– Я стану сильнее, – размышляет он. – Я покажу этому миру насколько я велик.
Франц садится на пол, в позу лотоса.
– Плевать на эту школу. Я смогу освоить всё намного раньше.
Вдруг, слышится как захлопывается входная дверь. Франц встаёт, выходит из своей комнаты и видит отца.
– Привет, папа, – говорит он.
– Привет!
Вилхелмайн выходит из гостинной комнаты.
– Элиас, ты в порядке?! – воскликает она. – Этот преступник тебя не трогал?!
– Нет, всё в порядке, – отвечает Элиас. – Я только слышал как он говорил что-то в моей голове. Не знаю вы слышали или нет.
– Мы слышали, – отвечает Франц.
– Этого преступника обязательно должны поймать. Он долго не протянет.
Элиас начинает разуваться. Он, к слову, является архитектором.
– Пап, ты сможешь обучить меня метафизике?
– Франц, какая метафизика? Ты ещё маленький! – произнесла Вилхелмайн.
Франц никак не реагирует, смотрит на отца и продолжает:
– Сможешь меня научить?
– Зачем она тебе? – спрашивает отец.
– Я хочу стать сильнее.
– Хорошо, я обучу тебя.
– Элиас! – с недоумением выкрикивает Вилхелмайн.
Элиас поворачивается к Вилхелмайн.
– Что?
– Какая метафизика?! Он в 8-ом классе!
– И что? Если он хочет стать сильнее, то я научу его. Это будет безопасно, ведь он будет рядом со мной. Пусть лучше учится со мной чем один. Одному учиться намного опаснее.
Вилхелмайн скрещивает руки. Она поджимает губы, отворачивается с недовольным выражением лица и уходит в другую комнату.
– Пойдём поедим, потом я научу тебя, – промолвил Элиас.
Франц с отцом идут на кухню. Придя туда, они открывают холодильник, и Элиас достаёт кастрюлю и спрашивает:
– Гречку будешь?
– Да.
Элиас берёт кастрюлю гречки и кладёт её на стол. Он ставит электрический чайник, берёт две тарелки и две ложки. Он кладёт порцию гречки в свою тарелку и начинает разогревать её в микроволновке.
– То что осталось себе положи.
– Хорошо.
Франц берёт кастрюлю и начинает класть себе в тарелку оставшуюся гречку. Положив её, он ждёт, когда его отец разогреет свою порцию. Смотрит на экран микроволновки. Осталось 10 секунд.
Так, через 5 минут всё уже было готово. Был готов сладкий чай и гречка была разогрета. Сейчас Франц и его отец сидят за столом и кушают.
– Как в школе дела?
– Хорошо, – отвечает Франц.
– Вы метафизику не изучаете пока что, да?
– Изучаем, но только теорию.
Элиас делает глоток чая.
– Метафизика это трудно. Уверен, что хочешь её освоить?
– Уверен.
Пообедав, Элиас и Франц пошли в родительскую комнату. Они зашли и закрыли дверь. Комната была довольно светлой. На стенах были зеленоватые обои, висели часы и картины. Стоял стеклянный столик, на котором распологался плазменный телевизор. Снизу, на полочке стеклянного столика, был Playstation 4, стоявший на двух книгах, чтобы не перегреваться. Над плазменными телевизором висела картина корабля, плывущего в море. На стене напротив, которая находилась рядом с двухспальной кроватью, висела картина синей старой машины. На фоне её было голубое небо, ворота какого-то дома и два белых домика, стоящих напротив друг друга. Около телевизора стояла деревянная светлая тумбочка. На нижней полке лежали игры от Playstation 4, чуть выше были зарядки от телефонов, а на самой верхней полке лежали фотографии в рамках. На фотографиях были изображены целующиеся в молодости Элиас и Вилхелмайн. Вилхелмайн, к слову, в молодости была худенькой и стройной. На некоторых фотографиях был изображён Франц-ребёнок, а на других Франц-подросток вместе с Элиасом и Вилхелмайн. В конце комнаты было окно и два шкафчика, встроенных в стену. На шкафу, стоящем в левой стороне, было зеркало.
– Садись и выходи в астрал. Сейчас я расскажу как попасть в метафизический мир, – говорит Элиас.
Франц садится на кровать, в позу лотоса. Он садится, закрывает глаза, концентрируется и постепенно выходит из своего тела.
Выйдя в астрал, он встаёт с кровати. Поворачивается и видит себя, сидящего с закрытыми глазами. Также он видит своего отца, стоящего перед кроватью.
– Вышел в астрал? – спрашивает Элиас.
Двойник в теле Франца кивает головой. Элиас подсаживается к двойнику Франца и тоже садится в позу лотоса. После того как он садится, Франц видит, что он выходит из своего тела.
– Ну что ж, Франц, хочешь попасть в метафизический мир?
– Да, хочу.
– Хорошо. Пока что в мире знают только о двух измерениях: чистилище и параллельная вселенная. Куда ты хочешь переместиться?
– Что такое чистилище?
– Это метафизический мир между раем и адом. К слову, ходят слухи, что сегодня зафиксировали появление двух новых измерений. Возможно это и есть эти "рай" и "ад".
– Я хочу в параллельную вселенную, – произносит Франц.
– Хорошо. Тогда садись, сейчас я скажу что делать.
Франц садится на пол. Элиас садится вместе с ним.
– Сейчас я дам команду, и мы с закрытыми глазами должны будем сказать: "Hebe mich hoch".
– Hebe mich hoch*? – уточняет Франц.
– Да.
*Hebe mich hoch – в переводе с немецкого: "вознеси меня".
– После того как мы скажем это, – продолжает Элиас, – нас перенесёт в тёмное место с дверью перед нами. Мы должны будем открыть эту дверь и тогда нас перенесёт в параллельный мир. Чтобы мы перенеслись вместе, мы должны держаться за руки. Давай, дай мне руку.
Элиас протягивает руку, и Франц хватает её.
– Закрой глаза.
Франц закрывает глаза, и Элиас закрывает их вместе с ним.
– Давай, насчёт три. Раз… два… три!
– Hebe mich hoch!
Элиаса и Франца переносит в тёмную комнату. Перед ними стоит коричневая деревянная дверь, на которую падает свет.
– Идём, – говорит Элиас.
Франц и его отец подходят к двери. Они открывают её и видят перед собой лес, покртый снегом. Заходят за порог двери и закрывают её.
– Что это? – с удивлением спрашивает Франц. – Почему тут так холодно?
– Это снег.
– Снег?
– Да, снег. Снег – это замерзшие капли дождя. Здесь часто бывает такая погода.
– Интересненько…
Франц берёт снег в руки.
– Холодный, – думает он.
Франц поворачивается к Элиасу.
– Отец, а здесь есть наш дом?
– Да, есть. В этой вселенной есть и твой двойник.
– Мой двойник?
– Да. Хочешь я покажу тебе его?
– Хочу.
– Дай мне руку.
Элиас протягивает руку. Франц подходит к отцу и хватает его за неё.
– Wegbringen!* – воскликает Элиас.
*Wegbringen – в переводе с немецкого: "унеси".
Франца и Элиаса телепортирует к их дому. Франц, при виде своего дома, взлетает и летит на высоту девятого этажа.
– Франц, постой!
Франц залетает в окно, и, залетев в него, он видит себя, сидящего за партой.
– Это же я! – думает он.
Франц из параллельной вселенной сидит и пишет что-то в своей тетради. У него точно такое же лицо, только волосы золотистые.
В дом залетает Элиас.
– Франц, ты чего!? Не улетай без предупреждения!
– Хорошо, извини.
Франц, с белыми волосами, подходит посмотреть на то, что пишет его двойник, с золотистыми волосами. Подойдя к пишущему Францу, Франц начинает смотреть в его тетрадь:
"Беловолосый парень приходит в мой мир из другой вселеннной. Это я, но не совсем. В его вселенной много магии, а у меня её вообще нет. Благодаря своей магии он переместился ко мне в комнату. Прямо сейчас он стоит над моей тетрадью…"
– Как такое может быть? – думает Франц.
" "Как такое может быть?" – думает он, читая мою книгу…"
– Это что, тот самый "автор"? Я должен удостовериться в этой информации и посмотреть что он пишет, прежде чем предпринимать что-либо.
"Сейчас Франц размышляет и думает: "Не "автор" ли этот человек?" Франц умный, и он не начнёт накидываться на меня без причины. Сейчас он анализирует, смотря на то, что я пишу. Франц, я не автор. Я просто вижу будущее. Я не могу управлять твоими действиями, я могу только думать, что управляю ими. Мысли приходит ко мне сами, не я создаю их. Я думаю, что я субъект своих мыслей, но на самом деле это не так. Мысли являются субъектом, а я есть лишь объект, который подвергается их воздействию… И ещё, Франц, я должен тебе кое-что сказать. Автор очень силён, и он может управлять твоими дествиями. Он видит всё, что ты делаешь, поэтому будь осторожен…"
Франц с золотистыми волосами закрывает тетрадь, встаёт со стула и уходит из комнаты. А Франц с белыми волосами смотрит на обложку тетради. На ней написано:
"Автор
Илья Шуров"
– Всё нормально? – спрашивает Элиас. – Ты что-то там увидел?
– Нет, ничего… – отвечает Франц. – Пойдём обратно в наш мир.
– Хорошо, пойдём.
Франц подходит к Элиасу. Они садятся на пол, схватившись за руки.
– Давай, произносим…
– Hebe mich hoch!
Элиаса и Франца сызнова переносит в тёмную комнату. Перед ними опять стоит дверь, на котрую светит фонарь. Они подходят к двери, открывают её и видят родительскую комнату за порогом. Заходят за порог, и дверь пропадает. Они оказываются в той самой комнате, из которой перемещались.
В это же время Вальдемар сидит в своей комнате, в параллельном мире, который никто не видит. Он сидит и наблюдает за Францем, через свой телевизор.
– Я уже устал наблюдать за этим идиотом, – думает он. – Пошёл он нахер! Я буду следить за другими людьми! Много чести в том, чтобы следить именно за этим придурком!
Вальдемар берёт паузу.
– Вообще, я пока что пойду с телочками какаими-нибудь посижу! Я БОГ! Мне можно всё! Это людям нельзя быть похотливыми, а мне можно!
Вальдемар выключает телевизор, с помощью которого он наблюдал за Францем.
– Пошёл он в жопу! Он всё равно мне ничего не сделает! Он сказал, что я установил глупые заповеди! Он глуп! Пусть он посидит и подумает над своим поведением! Всё равно он ничего не сделает!
Вальдемар встаёт с кресла и отходит от телевизора.
– Тёлки! – воскликает он, и сразу после этого появлюятся две девушки.
– Приветик! – говорят они.
На девушках одеты юбки и тёмные чулки.
Тем временем Франц сидит в своей комнате. В ней светло, за окном светит солнце, однако всё тускло и серо. Он лежит на кровати, обессиленный. Он не знает от чего устал, но в последнее время он всегда уставший.
– Автор?… Почему? Почему какое-то непонятное существо должно управлять мной и моими действиями? Почему это существо должно наказывать меня за мои осознанные действия? Почему?… Лучше умереть чем быть чьим-то рабом. Я никогда не сдамся. Это божество будет валяться перед моими ногами, я не потерплю обуздание моей воли. Мы все были богами, но автор пришёл и назначил себя "высшим", а нас "низшими". В нём много противоречий. Он говорит не быть горделивым, но он горделив. Он говорит отвечать на зло добром, но при этом наказывает людей. Наказание не зло? Ад – это не зло? Зло – это причинение вреда себе и/или другим людям. Если автор сам есть в какой-то степени зло, то зачем он запрещает вершить маленькое зло другим людям?… Хотя ладно, я его понимаю. Он такой же, как я и именно поэтому мы враги. Здесь нет правых, мы оба по-своему правы. Когда волк бежит за зайцем, кто прав? Волк, потому что он хочет есть? Или заяц, потому что хочет выжить?…
Франц смотрит в окно. Он видит деревья, на которых растет сирень. Видит лучи солнца, падающие в его комнату. Смотря на всё это, он продолжает думать:
– Какой красивый вид… Какой красивый мир и какие мы, люди, – низшие существа. Каждый думает, что он особенный и именно его мировоззрение уникально. Люди живут на инстинктах и я в том числе. Люди – это вид животных, возомнивших себя высшими существами. Но какой ещё есть вариант? У них ведь нет другого выбора…

Глава 4
– Если выбирать между злом по отношению к себе и злом по отношению к другим людям, то всегда нужно выбирать второе, – продолжает размышлять Франц. – Бывают всего четыре ситуации с добром и злом: 1)Добро по отношению к себе – добро по отношению к другим; 2) добро по отношению к себе – зло по отношению к другим; 3) зло по отношению к себе – добро по отношению к другим; и 4)зло по отношению к себе – зло по отношению к другим.
Не всегда выходит сохранить оба вида добра, поэтому, если выбирать в ситуации, в которой есть только одна сторона, на которую попадает добро, то всегда нужно выбирать добро по отношению к себе. Если автор ущемляет моё добро, то я пожертвую его добром. Так и должен поступать воин.
Франц меняет позу, для того, чтобы сесть на кровати поудобнее. Меняя её, он замечает пульт, лежащий рядом с ним.
– Посмотрю-ка я новости.
Франц хватает пульт и включает телевизор.
"Итак, срочные новости! – ведёт канал новостей ведущая, – Всё больше и больше людей начинает умирать и заболевать! Никто не знает причины этих событий! Люди умирают во сне, кого-то сбивает машина, кто-то отравляется, а кто-то заболевает раком! Никто не знает что вдруг начало происходить с людьми! Возможно это тот некий "автор" о котором начали идти слухи! По крайней мере сейчас ведутся расследования, и никто не знает что произойдёт дальше!…"
Франц выключает телевизор.
– Это будет очень трудно, но я справлюсь. Я выиграю автора и всё исправлю.
Франц смотрит в пустоту.
– Но как же мне победить его? Я ведь даже не знаю где он и кто он. Вдруг у меня не получится?…
После долгих раздумий, он садится в позу лотоса на своей кровати и выходит в астрал. Он встаёт и видит свою одноклассницу Гретхен, в своей комнате.
– Эмм… – проговаривает он, смотря на Гретхен.
– Аааа! – воскликает она, прикрыв своё лицо руками, и убегает.
Франц застывает на месте.
– Что за фигня только что произошла?… Ладно, насрать. Мне надо в параллельную вселенную.
Франц поворачивается к своему телу. Он видит своего двойника, сидящего и смотрящего на него.
– Тебя я отключать не буду, дружок, хоть и забираешь энергию. Не подведёшь меня?
Двойник кивает головой.
– Хорошо, друг, тогда я пошёл.
Франц идёт в центр комнаты и садится на пол. Он закрывает глаза, концентрируется и произносит:
– Hebe mich hoch!
Он появляется в той самой тёмной комнате. Подходит к двери, открывает её и оказывается в параллельной вселенной. Оказывается в том самом лесу, в котором был снег.
– Мне надо встретиться со своим двойником.
Франц встаёт на снег и закрывает глаза. Он снова концентрируется.
– Wegbringen! – воскликает он.
Франц открывает глаза. Под его ногами всё ещё шелестит снег, а вокруг он видит деревья.
– Хм, почему не получилось?
Франц подходит к месту с большим скоплением снега. Он поворачивается к нему спиной и намеренно падает на него.
– Как же всё скучно…
Бауман смотрит на небо. Погода пасмурная.
– Эти облака и этот снег… они прям как мои волосы… Такие же белые…
Пролежав некоторое время на снегу, Франц всё-таки решает попробовать переместиться в дом двойника снова.
– Я смогу, – мотивирует он себя.
Франц садится на снег. Он закрывает глаза и сосредотачивает своё внимание именно на мыслях о том самом доме. Он представляет комнату двойника с золотистыми волосами, совершенно идентичную его комнате. Он представлет комнату c тёмно-оранжевыми обоями, на которых изображены жёлтенькие цветочки. Комнату, в конце которой стоит парта, а слева от неё выключатель от света, находящийся в стене. Справа от парты представляет он салфетницу с салфетками, пепельницу, в которую бросает грязыне салфетки и ручку с карандашом, которые обычно лежат на его парте. Сама парта деревянная, а сверху накрыто стекло, под которым лежит карта Гамбурга, сделанная из ткани. Смотря на это, складывается такое ощущение, будто карта лежит не под стеклом, а нарисована прямо на парте.
Чуть левее от парты Франц представлет тумбочку, на которой обычно лежит удлинитель, присоединённый к розетке, и его телефон, лежащий слева от удлинителя. Тумбочка коричневая, как и шефоньер, стоящий чуть левее, и выдвижной шкаф, тоже стоящий левее. На выдвижном шкафу стоят духи Франца и коробка салфеток. Также на нём лежит его антиперспирант и синяя, полупрозрачная бутылка воды. А чуть дальше, около тумбочки и у самой стены, стоит деревянная, светлая и односпальная кровать, накрытая чёрной наволочкой с белыми узорами. Рядом с кроватью находится розетка, а сверху, на стене, повешены часы. Часы тоже светлые, прямоугольной формы и с римскими цифрами.
Рядом с кроватью есть дверь, на которой повешено чёрное полотенце, а напротив кровати стоит трюмо с зеркалом, на которм лежат разные мази. Слева от трюмо тоже тумбочка, только на неё обычно Франц кладёт не телефон, а накитку со своей кровати и коричневую подушку, на которую он облокачивается, когда сидит на кровати. Дальше стоит оранжевый велосипед, на котором Франц раньше любил ездить, однако сейчас он стал ему мал. (Франц, к слову, собирался до этого продать его). Дальше от велика стоит стул, на который Франц вешает свою футболку, в которой обычно спит, а за стулом розетка, в которую он обычно вставляет средство от комаров. (Даже в мире магии эти твари остались. Они неистребимы. Однажды, к слову, Франц остался у друга на ночёвке. Их с другом разбудил комар, и они проснулись и начали на него охоту. Они выжидали изподтишка. То включали свет, то выключали его, нападая спонтанно, из засады. И так убили они 10 комаров).
Далее, левее от стула с пижамной футболкой, стоит встроенный в стену шкаф, в котором лежит одежда Франца. Так Франц, сконцентрировавшись, смог представить всё это, и после чёткого представления он произнёс:
– Wegbribgen!
После заклинания его переносит прямиком в дом двойника.
– Я снова оказался здесь, – размышляет он.
Франц оглядывается. Комната в точности такая же, какой он её представлял. Он смотрит по сторонам и, вдруг, слышит как открывается дверь. Франц поворачивается. Он видит самого себя с золотистыми волосами.
– Привет, Франц, – говорит Илья Шуров, то есть его двойник.
Илья закрывает дверь своей комнаты.
– Ты видишь меня? – интересуется Франц.
Илья проходит сквозь Франца и садится за свой компьютерный стул.
– Я не вижу тебя, – продолжает Илья. – Однако я знаю что ты скажешь до того, как это будет сказано. Я знаю все твои ходы и ходы автора наперёд.
– Илья, ты поможешь мне одолеть его?
– Да, я помогу тебе. Знай, автор больше не следит за тобой. Он собирается следить за обществом и менять его. Контактируй с людьми как можно меньше, ведь при общении с другими людьми ты можешь попасться ему на глаза. По крайней мере не противоречь его заповедям в своих мыслях и делах, когда общаешься с другими людьми. Также не иди против его заповедей по четвергам, ведь именно в эти дни он возможно будет наблюдать за тобой. Автор будет работать каждый день, но именно к тебе у него большого интереса нет. Во все дни он будет следить за всем миром, а не за тобой. Но всё равно по четвергам будь осторожен, ведь именно эти дни он назначил как дни наблюдения за тобой.
И ещё, знай, что автор находится в очень необычном метафизическом мире. Всё, что мы видим – тьма, а то, что не видим – свет.
– Это всё, друг?
– Да, это всё.
– Ещё информации никакой не знаешь?
– Знаю, но сейчас не время. Приходи ко мне позже, ведь я знаю как устроена судьба.
– Хорошо, спасибо тебе.
– Обращайся.
После этого диалога Франц вылетел из дома Ильи Шурова и пошёл гулять по улицам параллельной вселенной. Он не мог прикосаться к людям и взаимодействовать с ними. Он мог только взаимодействовать с предметами, хоть и у окружающих они и оставались на месте. Только Илья, который видел будущее, оказался исключением.
Франц достаёт свой телефон и включает его. На экране показывает:
"Суббота, 07.12"
– Через 5 дней будет четверг… – думает Франц.
Франц продолжает идти. Здесь нет никакого солнца. Погода пасмурная и повсюду снег. На его мир это место совсем не похоже.
– Странное и одновременно интересное место тут. Какие-то непонятные и замороженные капли летят с неба, а все ведут себя так, будто бы всё нормально… Мир вообще странная штука. Нами всеми могли бы править интинкты: любви, воли к силе, воли к власти, воли к познанию, воли к добру и воли к жизни. Но всех почему-то тянет ко дну. Из всех инстинктов люди почему-то выбирают низшие: наркотики, алкоголь, поклонение, слабость, страх, зло и никчёмность. Много людей видел – полнейшие слабаки. Хотя о чём же я говорю? Я ведь считаюсь страннейшим из всех людей на этой земле…
Идя по улице Франц видел много людей, одетых в тёплую одежду. Кто-то носил пальто, кто-то куртки. Кто-то был в меховом капюшоне, кто-то в обычном. Кто-то носил шапку, кто-то носил шарф. А кто-то носил и шапку, и шарф, и капюшон. Один только Франц бродил в футболке с коротким рукавом и шортах. Ему было хлолодно, поэтому он зашёл в какой-то ресторанчик, чтобы согреться. В нём было светло, но интерьер был тёмный. Стены были коричневые и столы со стульями и диванчиками тоже. Светили жёлтые лампы. Ходили официанты, выполняющие заказы в чёрной форме. Так Франц подсел за столик к каким-то молодым девушкам. Одна из них ела чизбургер, а другая салат цезарь.
– Эмилия, ты смотрела новый фильм? – спрашивает первая девушка.
– Какой фильм? – отвечает ей вторая.
– Оппенгеймер. Тот, который с Киллианом Мёрфи.
– Ааа, ты про этот! Не, я его не смотрела, но Киллиан Мерфи такой красавчик! Его роль Томаса Шелби вообще бесподобна!
– Кто такой Киллиан мерфи? – думает в это время Франц. – Интересно, а в нашем мире есть такой человек?
Франц продолжает слушать диалог девушек. Вдруг, он замечает тёмно-лавандовую куртку с меховым капюшоном на стуле одной из них, сидящей справа. Увидев эту куртку, он снял её со стула. Куртка, висевшая на стуле, осталась на месте, но и в руках Франца куртка тоже появилась. Она словно раздвоилась.
– Ничё се, – подумал Франц.
Франц Бауман надел куртку и продолжил подслушивать девушек:
– Я, кстати, себе сегодня новые серёжки купила! – промолвила девушка, улыбаясь и показывая свою мочку уха вместе с серёжкой.
– А я себе ноготочки сделала! – ответила ей друга, мило закатывая глаза в сторону и показывая свой белый маникюр.
Франц в это время сидел и думал:
– Что-то скучный у них разговор какой-то. Лучше цезаря возьму и сяду за другой столик.
Франц берёт тарелку цезаря и вилку, которой он будет есть. Вещи снова раздваиваются, и он встаёт со стула и начинает бродить по ресторану.
– За какой же столик мне сесть?
Франц оглядывается. Он видит компанию трёх друзей; двух взрослых мужчин, сидящих за другим столиком, и парочку, сидящую за столиком напротив, на диванчике.
– Пойду-ка я подсяду к этой парочке. Понаблюдаю за ними.
Бауман идёт к столику, кладёт свою тарелку салата и садится за стульчик. Парочка сидит напротив него, на диванчике. Левая рука парня приобнимает девушку. Они сидят и смотрят друг другу в глаза.
– Думаю любовь это прикольно, – размышляет Франц, – только я пока что этого не понимаю. Я ещё никогда никого не любил, поэтому не знаю каково это. Да я и в целом толком ни к кому не привязываюсь.
Франц начинает есть свой салат.
– Ты такая милая, – говорит парень, смотря в глаза своей девушке.
– Я люблю тебя, братик.
Парочка начинает целоваться.
– Чего? Братик? – думает Франц. – Думаю всё-таки чего-то я не понимаю в этом мире… Хотя, в принципе, это не моё дело. Каждый сам выбирает что для него нормально.
Франц продолжает есть свой салат, сидя в женской куртке.
– Вот для них нормально то, что они встречаются будучи братом и сестрой, а для меня нормально надеть женскую куртку, если мне холодно. Всё-таки все мы очень по-разному смотрим на этот мир…
Доев свой салат, он вышел из ресторана и продолжил фланировать по улицам Гамбурга.
– Я должен изменить этот мир. Какое бы добро ни пытался совершить автор, я не хочу, чтобы люди были его рабами. Я не хочу, чтобы сильные люди попадали в оковы автора. Я хочу, чтобы все были свободными… Пойду-ка я в рай и ад, посмотрю куда автор собирается отправлять нас.
Франц останавиливается и садится посреди улицы. Он концентрируется и произносит:
– Wegbringen!
Его переносит в светлое место, полное аттракционами, аквапарками, пляжами, лесами и женщинами. Он не видит ни одного старого человека, все здесь молодые.
– Хорошее место, но только если побыть тут временно, – размышляет Франц. – Если это именно то, о чём я думаю, то мне бы это быстро наскучило. Одни только наслаждения – вот что для меня есть ад… А теперь пойду я посмотрю какова там настоящая преиспродняя.
Франц снова садится и настраивается.
– Wegbringen!
Франц переносится в место с красным небом и красным солнцем. Он стоит на твёрдой горе из черепов. Здесь нет ни одного растения, всё сухо. Повсюду валяются красные черепа, сама земля здесь сделана из них. Повсюду висят люди в наручиниках и кандалах. Они подвешены к каким-то деревянным конструкциям, и под каждым из них горит огонь.
– НЕТ! НЕЕТ! – слышится крики. – ПОЖАЛУЙСТА! НЕ НАДО.
Бедные люди продолжали кричать. Рядом с каждым из них стояло по два чёрта с мечами. Они вонзали мечи в людей и крики становились лишь громче. После каждого вонзания у чертей снова появлялись в руках мечи.
– В каком же месте этот автор милосердный? – созерцал Франц. – Где же это милосердие, о котором он так писал? Он просто издевается над невинными людьми. Даже самым плохим людям в мире не пожелал бы такого. Врагу бы не пожелал таких мук…
Неожиданно, пока Франц стоял и созерцал, он почувствовал, что кто-то положил руку на его плечо.
Франц обернулся.
– Скоро ты будешь следующим! – сказал с улыбкой один из чертей.
Франц посмотрел на черта и улыбнулся.
– Я так понимаю ты не выпустишь меня отсюда?
– Кто сюда попадает, тот больше отсюда не выходит.
– Ну хорошо, – отвечает Франц, улыбаясь. – Мы с тобой тут знатно повеселимся, дружок. Когда я захвачу этот мир.
– Ты смеешь хамить чёрту? – сказал чёрт, нахмурив брови.
– Расслабься, друг, я просто пошутил. Мы ведь с тобой не враги, ты прекрасно это понимаешь. Я вижу ты очень сильная личность, а я уважаю сильных.
– Ты шутки тут шутить собрался!? Не подлизывайся ко мне!
– Нет, друг, я не шучу. Скажи, пожалуйста, автор сейчас наблюдает за нами? Только честно.
– Нет, не наблюдает. Он вообще за адом не смотрит, считает всех грешников и чёртей низкими для своего взора… А тебе-то для чего эта информация?
– Я просто вижу как автор заставляет вас работать. Он не даёт вам отдыхать, ведь так?
– Да, не даёт! Тебе какая разница!?
– Друг, автор использует вас всех… Я обещаю тебе и всем остальным, кто находится здесь, что освобожу вас… Скажи мне, пожалуйста, как тебя зовут?
– У меня нету имени.
– Нет имени? Твою мышь, этот автор даже не дал тебе имя… Ему настолько плевать на вас всех…
Франц кладёт свою руку на плечо черта.
– Друг, я сделаю так, чтобы у тебя было имя, – говорит он, смотря в глаза чёрта. – Ты больше не будешь пешкой автора. Я знаю как одолеть его, и я обязательно освобожу вас всех после того, как это сделаю. Просто доверься мне. Если ты мне не веришь, то я ставлю на кон свою собственную жизнь. Если у меня не получится, то когда я попаду в ад, ты сможешь провести самые страшные пытки надо мной. Самые страшные муки будут ждать меня, если я вру тебе.
– Ладно, ступай.
– Спасибо, друг. Спасибо, что выслушал меня.
– Только перед тем как уйти, назови своё имя.
– Моё имя Зеодор, – солгал Франц.
– Хорошо, Зеодор, я буду ждать тебя. Но если ты обманешь меня, учти, что здесь тебя будут ждать самые страшные муки.
– Я никогда не бросаю слова на ветер. Я обязательно помогу тебе.
– Хорошо, ступай. Я верю тебе.
Франц закрывает глаза.
– Hebe mich hoch!
Он снова появляется в тёмной комнате, открывает дверь и оказывается у себя дома. Он смотрит на кровать, но его двойника на ней сейчас нет. Франц выходит из своей комнаты и смотрит в гостиную. В гостиной, на диване, лежит Элиас, смотрящий телевизор. Мать сидит за столом и ест куриный суп, тоже смотря телевизор. Франц идёт дальше по коридору и заглядывает в комнату своих родителей. В ней никого нет. Он поворачивается и идёт дальше, по коридору.
Придя на кухню, он видит своего двойника, который ест лапшу быстрого приготовления "Роллтон", параллельно смотря какое-то интересное видео на YouTube.
– Эх, жаль конечно, что на каждый материализированный предмет стоит лимит использования в две минуты, – думает Франц. – А еду с деньгами вообще нельзя создать. Создаёшь их, а как только пытаешься ипользовать, то они сразу пропадают. Жаль конечно, сейчас бы долларовым миллионером был бы.
Франц подходит к своему двойнику и возвращается в своё тело. Двойник уходит в подсознание Франца, туда, где он находится большую часть своей жизни.
– Что-то как-то голод нахлынул, когда я залез в тело. Да и видео теперь это хочется посмотреть.
Франц начинает есть лапшу, которую ел до этого его двойник. Также он продолжает смотреть ютуб видео. В нём девушка говорила:
"Судьба это то, что существует. Люди становятся злыми и добрыми не по своей воле, а по воле судьбы. Мир даёт нам события и мысли сами приходят к нам в голову. С самого начала мы рождаемся чистым листом. Кого-то судьба пачкает, а кого-то делает самым наимогущественным. Люди становятся злыми из-за своего невежества. Они просто не понимают как нужно поступать. Жизнь сама даёт людям события, которые создают их мировоззрение. Судьба и удача составляет скажем 75%, а наша воля 25%. С самого начала я начала путь своего развития из-за того, что сидела в соцсетях и мне попалась книга, о которой говорили, что её нельзя читать и она запрещена. Мне стало любопытно и я купила эту книгу. С этого дня я начала читать книги. Если бы я не зашла бы в социальную сеть, то я была бы совершенно другим человеком. Возможно сейчас я была бы очень глупой, никто не знает что могло бы произойти. Кто-то вообще мог бы даже стать бы убийцей или, если повезло бы, просто плохим человеком. Представьте, что над человеком издевались в детстве, у него умерли родители и его бросил его лучший и единственный друг, и всё это произошло в подростковом возрасте, когда личность ещё полностью не сформировалась. Этого уже достаточно, чтобы обозлиться на весь мир. У человека появляется желание убивать других людей или просто вредить им. Однако, по счастливой случайности человеку попадается книга (к примеру как с моей историей) которая открывает человеку глаза и даёт понять, что издевательства над другими людьми и убийства не сделают его жизнь и жизнь других людей лучше. Это просто желание, которое нужно подавить. Потом человек начинает много думать, и к нему приходят другие умные мысли. А мышление, к слову, также от нас сильно не зависит, ведь мысли приходят к нам сами. Мы можем направлять их и это будет оказывать влияние, но всё равно мысли будут всегда главенствовать над нами, ведь мысль о том, что нужно перенаправить поток мыслей тоже пришла к нам сама, без какого-либо приглашения. И после всего, что я сказала, скажите, разве нет лисудьбы в этом мире? Мне также попалась в руки книга, которая была нужна именно в определенный момент моей жизни, и причем так было два раза. Мысли о всей моей нынешней философии приходили ко мне дальше сами, хоть я и в какой-то степени направляла их. Но всё равно, разве не судьба ли это?
Также ещё должна сказать, что некоторые люди не различают добра и зла, поэтому они вершат зло. А кто-то понимает, что вершит зло и для него это является проблемой, ведь приходит чувство вины после каждого совершенного злодеяния. Но если этот человек не меняется, то значит, что это всё равно не настолько большая проблема для него, ведь он всё равно продолжает вершить злодеяния. Самая большая проблема заключается в мышлении людей, а сила воли второстепенна. Сначала нужно понять что является добром, а что нет. Только после полного понимания можно направить свою силу воли на определенную благую цель. Поэтому не спешите осуждать других людей, ведь вы не прошли путь через их ботинки. Попробуйте понять как они мыслят, а только потом уже пытаться исправить их".
– Я бы с радостью исправил бы многих людей в этом мире, но боюсь, что с некоторыми уже слишком поздно пытаться что-либо предпринять, – задумывается Франц. – Я хотел бы изменить автора до того, как он объявил мне войну. Мы могли бы быть хорошими друзьями, но уже ничего не изменить. Я не знаю где он, кто он и что он от меня хочет. Я знаю только то, что он мой враг, поэтому здесь у меня уже не остаётся другого выбора, только как принять эту войну с честью.
На часах 20:30. Доев лапшу, Франц отключил видео, помыл посуду и положил её рядом с раковиной. Он взял телефон и пошёл в свою комнату. Взял сумку, которая лежала за партой, и положил в неё свой кошелёк вместе с наушниками и телефоном. Дальше он пошёл в прихожую, положил сумку и начал обуваться.
– Франц, ты куда? – спросила мать.
– Я гулять пойду.
– А разрешения спросить не надо? – возмущенно сказала Вилхелмайн.
Франц молчит.
– Расслабься, Вил, он уже взрослый, всё нормально, – промолвил Элиас.
– Ладно, я пошёл, – продолжил Франц.
– Ты будешь сидеть дома, скотина! – кричит Вилхелмайн.
– Пока!
– Стой, ублюдок!
Франц вышел из дома, захлопнув дверь. Он шёл по улице и размышлял:
– Кто же может быть этим автором? Может ли быть это кто-то из моих знакомых?
Франц продолжал думать, фланируя по улице:
– Вальдемар умер совсем недавно. Наверняка это автор убил его… А может… Вальдемар и сам есть автор? Может быть это он переместился в метафизический мир, специально убив себя?… Да не, быть такого не может. Чтоб Вальдемар был автором… невозможно.
В какой-то момент, когда Франц завернул в переулок, он увидел как какой-то мужчина, лет на вид 38-ми, домогается до молодой девушки. Он прикрыл её рот своей рукой и начал лезть другой рукой под юбку. Женщина пыталась вырваться и закричать, но получалось у неё только мычать и делать слабые толчки, которые мужчину никак не останавливали.
– Я же видел как ты на меня смотрела, – говорил он с похотливым и животным взглядом. – Я же знаю, что ты хочешь этого.
Грязные руки продолжали лезть под юбку девушки. Язык мужчины делал отвратнейшие движения. Темноволосая девушка, увидев Франца, начала смотреть на него с жалобным выражением лица. А Франц подошёл к мужчине и сказал:
– Чувак, не трогай девушку. По-хорошему тебя прошу.
От мужчины воняло алкоголем. Скорее всего он знатно напился.
– А ты ваще кто такой? Иди ступай отсюда, бездарь! – сказал пьяница.
Франц, поняв, что негодяй не собирается слушать его по-хорошему, прописал ему неожиданно хороший раскалённый боковой, чтобы тот не выпендривался. Негодяй неожидал такого исходя событий и упал поспать, столкнувшись с суровой рукой Франца.
После падения было заметно, что на щеке пьяницы появились ожоги. У Франца и у самого заболела рука от того, что раскалилась.
– Сказал же по-хорошему, – промолвил он.
А темноволосая девушка, в это время, стояла и смотрела вверх, на небо. Она стояла и благодарила автора, вместо того, чтобы поблагодарить Франца.
– Спасибо тебя автор! – говорила девушка, держа руки так, как их обычно держат при молитве. – Спасибо тебе, господи! Что бы я без тебя делала!
Девушка упала на колени и снова начала повторять те же слова, смотря вверх. А Франц просто развернулся и пошёл обратно своей дорогой.
– Рука немного побаливает, – соображал он, смотря на свою кисть. – Хотя ничего, скоро отпустит.

Глава 5
Через некоторое время Франц прибыл домой.
– Привет! – сказал он, зайдя в дом.
– Привет, – ответил Элиас из гостиной.
Франц начинает разуваться. Внезапно, Вилхелмайн резко встаёт с дивана и подходит к нему.
– Ты почему вышел без разрешения!?
Франц молчит.
– Вилхелмайн, успокойся, – говорит Элиас. – Он не сделал ничего плохого.
– Нет, я должна знать почему он меня не послушался!
Вилхелмайн снова поворачивается к Францу.
– Какого чёрта ты мне не отвечаешь, скотина?!
– Мам, расслабься. Я просто забыл взять разрешение, – отвечает Франц, развязывая шнурки своих кед.
Вилхелмайн бьёт Францу пощёчину.
– Как ты со своей матерью разговариваешь?! Совсем обнаглел?!
Франц недовольно поднимает голову и смотрит на Вилхелмайн. Он встаёт и говорит, смотря ей в глаза:
– Я буду разговаривать так, как я хочу. Ты меня поняла?
– АХ ТЫ ТВАРЬ! – кричит Вилхелмайн и снова пытается ударить Францу пощёчину.
Франц блокирует удар и начинает сжимать запястье матери. Ладонь его начинает раскаляться.
– Франц… – говорит Вилхелмайн, пыша. – Франц, хватит! ФРАНЦ!
Франц продолжает сжимать руку Вил своей раскалённой ладонью.
– Франц, хватит! – кричит Элиас, резко встав с дивана.
Франц отпускает руку Вилхелмайн и говорит:
– Ещё раз меня тронешь – убью.
После этой фразы Франц идёт в свою комнату и захлопывает дверь. Он смотрит на свою руку. На ней появился шрам от применения раскалённого кулака.
– Шрамы не лечатся, но ничего страшного. Главное, что я смогу обрести силу.
Франц ложится на свою кровать, на бок, и начинает разглядывать картины, которые висят у него на стене.
– Интересно, что у меня дома висят такие красивые картины, а я их даже толком не замечаю…
Картины эти висели на стене, на небольшом расстоянии друг от друга. Их было две. На картине слева была изображена девушка в жёлтом одеянии, и сама картина была в золотистой рамке. На картине справа был изображён длинноволосый и женоподобный мужчина, с собранными в хвост волосами. Хвост исходил со сторны затылка, чуть выше шеи. Сам мужчина был одет в коричневую одежду и тёмно-синий фартук. Он играл в карты. Рама этой картины тоже была золотистой, одеако чуть темнее. Особенность этих картин заключалась в том, что они будто смотрели друг на друга, только вот не глазами, а телом. Эти картины, к слову, были из одной коллекции.
Пока Франц разглядывал картины, он внезапно начал слышать звуки разбивания посуды и крики Вилхелмайн.
– Моя мать нехороший человек, но я её в этом не виню, – думает он. – У меня нет к ней негатива, однако я считаю, что я не заслуживаю такого отношения к себе…
Оборвав мысли Франца, Элиас вошёл к нему в комнату и закрыл дверь.
– Франц, – шепчет он. – Иди извинись перед мамой. Она что-то психованая какая-то. Взяла и пару тарелок разбила.
– Ладно, сейчас пойду.
Элиас выходит из комнаты, а Франц направляется на кухню и видит свою мать, сидящую на стуле.
– Мам… – говорит он, – ты меня извини за то, что я тебе сказал. Я просто разозлился.
– Хорошо. Я тебя услышала, – холодно отвечает Вил.
– Ты не сердишься?
– Нет.
Франц смотрит на пол. Он видит несколько разбитых тарелок и мириаду осколков.
– Подмети тут всё, чтобы было чисто, – говорит Вилхелмайн, встаёт и выходит из кухни.
А Франц берёт метлу и начинает подметать. Его ноги в безопасности, так как на нём одеты тапочки.
– От того, что я извинился с меня корона не упадёт, – думает он, подметая осколки. – Я прав, но это не важно. Я хочу быть счастивым, а не правым. Мне нужно поддерживать социальную связь с моими родителями. Я не смогу изменить тип мышления моей матери, но я смогу сделать так, чтобы в семье было меньше конфликтов. Я люблю свою мать, какой бы она ни была.
После окончания подметания, Франц выбросил все осколки в мусорное ведро, положил веник на место и пошёл к себе в комнату.
Придя в неё, он снова закрылся, лёг на кровать и продолжил думать:
– Я изменю этот мир. Пусть даже люди не будут любить меня или не будут знать обо мне, меня это никак не должно беспокоить. Я помогаю им не ради славы. Мне не нужно одобрение со стороны других людей, я просто хочу сделать их свободными. Пока я знаю, что в аду горят люди… пока я знаю, что их там мучают, я не смогу спать спокойно. Это ведь обычные люди, пусть даже допустим, что они и были злыми. Даже тот пьяница, которого я сегодня вырубил, не заслужил бы таких пыток. Люди с самого начала созданы несовершенными и склонными ко злу. Этот мир изначально несовершенен. Кто-то понимает что такое зло, а кто-то нет. Кто-то может себя сдержать, а кто-то нет. Хотя бы просто отправь таких людей в чистилище или обычное небытие, зачем же ты над ними издеваешься, автор? Мне больно смотреть на то, как эти люди страдают… Если автор и вправду создал эту землю, а не просто стал богом, то он просто издевается над нами. Создать склонность греху, а потом наказывать людей за грехи… самое странное, что я когда-либо видел… Это как встать перед бездомным и протянуть ему еду, а как только он возьмёт эту еду – ударить его по башке… Можно ведь было создать мир другим, но ведь этот мир изначально несправедлив. Какое к чёрту послушание, если автор создаёт людей, которые с рождения болеют какими-либо болезнями? Кто-то скажет, что это наказание за грехи семьи, но в чём провинился ребёнок, который ещё даже не родился на свет? Это что нужно сделать такого, чтобы тебя обрекли на провал ещё до твоего рождения?… Кто-то рождается с аутизмом, кто-то с синдромом дауна, кто-то с раком костей, а у кого-то всё ещё хуже… Нет, я не верю в то, что автор был всегда. Думаю это просто обычный человечишка, возомнивший себя богом.
После долгих размышлений Франц взял волшебные шахматы, которые он недавно купил в магазине, и начал играть их с самим собой. Он шёл в атаку и противоположные фигуры шли в ответ. Играя в шахматы, Франц думал:
– Я должен построить стратегию, чтобы победить автора. Мне нужно не противоречить его заповедям по четвергам. Я заставлю его верить в то, что я не представляю никакой угрозы для него, а потом нанесу сокрушающий удар. Возможно Илья меня обманывает и лукавит мне, но у меня нет другого выхода, кроме как поверить ему. Всё-таки есть что-то интересное в этом парне.
Франц ставит шах.
– Я буду следовать советам Ильи, и я обязательно выиграю. Он должен быть на моей стороне. Хоть кто-то должен быть на стороне добра. Если никого не будет на светлой стороне, то скорее всего я буду обречён на вечные муки в аду.
Франц снова ставит шах.
– Играя в шахматы я развиваю своё стратегическое мышление, а это сейчас как раз то, что мне нужно. Остоётся только поставить ферзя на D8 ии… Готово.
Франц ставит мат.
– Я обязан изменить этот мир. Если я не сделаю этого, то никто другой не осмелится. Кто-то должен одолеть автора, и этом "кто-то" буду я.
Франц собирает все шахматные фигуры и кладёт их в доску. Он встаёт и кладёт шахматы к себе в шкаф. Берёт книгу со своей парты и садится обратно на кровать, положив её рядом с собой. Сидит он облокотившись на подушку, и пока он сидит, к нему начинают приходить навязчивые мысли:
– Хочу надеть женский парик! Хочу надеть женскую одежду! – бормочет Франц, пыша с расширенными глазами. – Хочу мужчину!
Франц начинает представлять мускулистого мужчину, которому он может снять трусы, стоя на каленях, переодевшись в женщину, иии…
– НЕЕЕТ! – кричит Франц, схвативши себя за волосы. – Я НЕ ДОЛЖЕН ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ! ЭТО МЕРЗОСТЬ!
Франц пышет.
– Любая похоть делает из меня тварь! Я НЕ ТАКОЙ!
Франц начинает делать глубоие вдохи и выдохи, концентрируясь на своём дыхании.
– Так, спокойно… я уже давно знаю, что я сильнее этого. Я больше не поддамся своим желаниям. Я никогда не сдамся.
Бауман продолжает следить за своим дыханием. Эта техника помогает ему следить за своими мыслями и направлять их в нужную сторону.
– Я лучший… Я избранный, – думает он. – Я должен изменить этот мир и ничто не сможет сломить меня. Я готов к любому исходу, а это всего лишь песчинка на пути к моей цели. Я переживу что угодно, чтобы обрести силу. Любая трудность закаляет мой дух и эта не исключение.
Франц берёт книгу, которую он положил рядом с собой и начинает читать её.
Такими темпами проходит 5 дней и наступает четверг. Франц проснулся, оделся, почистил зубы, поел и пошёл в школу. Сейчас он сидит на уроке метафизики. Сидит, прислонив руку к своей щеке, и думает, пока учительница ведёт урок:
– Всё-таки автор не такой уж и плохой. Просто он хочет изменить этот мир. Он видит сколько зла в нём и как страдают люди. Он не смог этого терпеть и создал заповеди, чтобы люди слушались его. Прости меня, автор. Прости меня глупого за моё неверие, господи…
Франц встаёт со своего места, подходит к учительнице и спрашивает:
– Можно выйти?
Учительница кивает, продолжая объяснять урок. Франц идёт к двери и выходит из класса. Идёт по коридору, приходит к туалету, заходит в него и подходит к раковине. Он склоняется перед раковиной и начинает плакать.
– Автор… прости меня! Прости меня грешного!…
Франц поднимает голову и смотрит в зеркало.
– Я никчёмен!… Как же я мог говорить такое о тебе!?… О автор, прости же меня!
Продолжая плакать, Франц соединяет свои руки и начинает молиться:
– Отче наш, Который на небесах!
Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое;
да будет воля Твоя и на земле, как на небе;
хлеб наш насущный дай нам на сей день;
и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;
и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.
Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки веков. Аминь.
Франц открывает кран и с помощью воды начинает умывать лицо, чтобы смыть слёзы.
Умыв его и выключив кран, он выходит из туалета. Направляясь обратно в свой класс, он идёт по коридору, переполненный чувством вины. Он идёт, ссутулившийся, хотя обычно он всегда идёт с прямой спиной. Ему стыдно, и он заходит обратно в класс и закрывает дверь. Он идёт, делает неловкие движения, и садится на своё место.
Проходит целый урок и наступает перемена. Франц берёт свою сумку с формой и собирается пойти вниз, на урок дуэли.
– Подожди, Франц! – воскликает Йенс. – Я пойду с тобой.
Франц останавливается около двери и начинает ждать Йенса. Йенс берёт свою форму, и они выходят из класса. Идя по лестнице ребята общаются:
– Жаль, что дуэли отменили, – говорит Йенс. – Мы даже не попробовали бои с материализацией.
– Если автор считает, что так правильно, то так оно и должно быть.
– Но ведь что плохого в дуэлях? Это ведь просто бои.
– Это слишком трудный вопрос. Мы люди наверное не в силах этого понять. Автор лучше знает, – говорит Франц.
– Так ведь можно сказать про абсолютно любую вещь. Почему нельзя жениться на разведённой? Я родился от 2-ого брака. Если бы моя мать не женилась бы второй раз, то меня бы сейчас не было.
Франц и Йенс приходят на первый этаж. Они подходят к залу дуэлей, но дверь пока что закрыта.
– Йенс, ты просто не понимаешь, – говорит Франц. – Автора нужно слушаться беспрекословно, что бы он ни сказал.
– Столько людей умерло, а ты говоришь такое! Почему автора надо слушаться?! Он насылает на людей беды! Ты тоже из этих, кто подставляет правую щеку, когда их бьют в левую?!
– Это образно сказано в книге, про щеку. Имелось в виду то, что нужно отвечать на зло добром, и то не всегда. Нужно быть мудрым и понимать когда нужно отвечать злом, а когда добром.
– Ты просто подстравиваешь эту чушь под свои хотелки! Ты просто боишься этого преступника, поэтому интерпретируешь его заповеди так, как тебе угодно! Что, скотоложество тоже нужно понимать когда можно применить, а когда нет?!
– Да иди ты нафиг! Не знаю я!
– Вот видишь, ты сам не следуешь своим заповедям! Потому что от тебя просят невозможного!… Ты сейчас не подставил правую щеку, ты ответил мне грубо! Видишь, как тебе промыли мозги! Вся вера – это лицемерие.
Дверь зала открывается. Франц говорит:
– Да иди ты к чёрту! Если хочешь попасть в ад, то так и сказал бы! А я пойду! Я буду верить в автора!
Франц направляется в зал. Он здоровается с учителем Гансом, заходит в раздевалку, кладёт свой рюкзак и достаёт из него спортивную форму. Вытащив одежду, он начинает переодеваться.
– Как дела, Франц? – спрашивает рядом сидящий Хельмут, положив руку на плечо Франца, пока тот надевает штаны.
– Хорошо, ты как?
– Тоже хорошо. Сегодня наверное физической подготовкой будем заниматься, либо на мешках поработаем.
– Было бы хорошо.
Переодевшись, Франц спустился и пошёл в зал. Он сел на скамью и начал ждать прихода всех остальных.
– Господь, дай мне силы, – просит он. – Прости мою душу грешную. Прошу тебя, сделай меня сильнее. Я сделаю так, чтобы люди знали о тебе.
– Хорошо, я дам тебе силы, – отвечает автор. – Только взамен не греши, ибо любой грех ослабляет тебя. Молись мне, и я обязательно сделаю тебя сильнее.
– Спасибо тебе, господи.
Через пару минут все уже переоделись и зашли в зал. Учитель Ганс сказал Францу провести разминку, и Бауман начал её проводить.
Разминка продлилась 10 минут, а потом учитель продолжил:
– Сегодня у вас будут дуэли! Министерство пересмотрело свои взгляды и решило, что дуэли вам понадобятся! Поэтому сегодня я научу вас дуэлям с материализацией! Все, сядьте на скамью! Сейчас я назову имена двоих, которые должны будут вступить в бой!
Все ученики садятся на скамью. Ганс объявляет:
– К татами подойдут… Гретхен и Августа!
Августа встаёт и идёт к татами. Гретхен сидит на месте, опустив голову.
– Гретхен, тебе нужно идти! – говорят подруги и одноклассники, немного подталкивая её.
– Давай Гретхен, ты сможешь! – выкрикивает Кристиан.
Гретхен всё-таки встаёт и подходит к татами. Ганс говорит:
– Правила такие же как и при обычных дуэлях, однако разрешено материлизировать всякую вещь и всякое оружие. Дерётесь до того момента, пока кто-то из вас не сдастся или кого-то из вас не вырубят. Есть какие-нибудь вопросы?
Девочки молчат.
– Хорошо! Тогда в бой!
Ганс отходит на небольшое расстояние. Начинается бой.
Франц в это время размышляет:
– Насилие это ведь не выход. Автор разгневается на них…
– Меч! – кричит Гретхен.
У Гретхен в руках появляется меч. Она идёт в атаку на Августу и замахивается им, но Августа уклонятся от удара Гретхен и произносит:
– Пистолет!
У Авгутсы в руках появляется пистолет. Она стреляет в Гретхен, но Гретхен отбивает пулю с помощью своего меча. Отбив пулю, она материализирует щит из титана. Августа продолжает стрелять, но Гретхен закрывается щитом. Авгутса материализирует второй пистолет и стреляет Гретхен в ногу, ведь ногу она щитом не закрыла. Гретхен падает на одно колено, продолжая прикрываться щитом. Августа выбрасывает один из пистолетов, материализирует гранату и бросает её в Гретхен. Гретхен не успевает отбежать и попадает прямо под взрыв. Тело её разрывается на несколько частей.
– ДАААА! – кричат все. – Молодец, Августа!
– Стоп! – кричит Ганс.
Ганс подбегает к Гретхен, и с помощью синего пламени он начинает соединять её тело. Соединив его, он пускает зёлоное пламя, которое регенерирует клетки Гретхен. Гретхен приходит в себя и встаёт с татами. Ганс берёт руки девочек и поднимает руку Августы. Гретхен расстроена. Августа с Гретхен обнимают друг друга после боя, а потом садятся на свои места.
– Итак!… – говорит учитель. – Следующими пойдут… Людвиг иии… Максимилиан.
Людвиг и Максимилиан встают со своих мест и идут к татами. Они жмут друг другу руки, Ганс проводит рукой и снова начинается бой. Ребята встают в стойку и выжидают атаки. Людвиг бьёт раскалённый лоукик, но Максимилиан уворачивается от удара. Увернувшись, он разводит руками в стороны, издеваясь над Людвигом. Людвиг пытается ударить джеб, однако Максимилиан снова уклоняется в сторону.
– Это всё? – издевается Максимилиан.
Людвиг со злостью бьёт боковой удар рукой, но Максимилиан делает нырок, материализирует нож и вонзает его в ребро Людвига. Людвиг хватается за бок, а Максимилиан заходит в клинч и бьёт Людвигу коленом в голову.
– Он мог давно его вырубить, но он просто издевается над ним, – думает Франц. – Он мог ударить ледяное колено, и бой бы закончился, но он ударил обычное. Автор, прости же его… прошу тебя.
Людвиг материализирует револьвер, а Максимиллиан материализирует бритву, похожую на нож, и резким ударом режет ею глаз и лицо Людвига. Людвиг хватается за свой глаз, а Максимилиан отбегает на дальнюю дистанцию и кладёт бритву к себе в карман.
– АААА! – кричит Людвиг и стреляет из револьвера.
Максимиллиан материализирует катану и отбивает летящую в себя пулю. Далее он материализирует щит, а Людвиг продолжает стрелять. Прикрывая себя щитом, Максимилиан материализирует небольшую, но только на вид, бездонную сумку и кладёт в неё свою катану. Всё ещё прикрываясь щитом, он бежит на Людвига и достаёт бритву. Он ударяет ногой по руке Людвига, и у того из рук вылетает револьвер. Максимилиан выкидивает щит и наносит ещё один удар бритвой, который режет второй глаз Людвига.
– АААААА! – кричит Людвиг, снова схватившись за глаз.
После этого Максимилиан хватает Людвига за шею, пока он находится в уязвимом положении, и выходит на удущающий под названием "анаконда". Он переводит Людвига в партер и продолжает душить его, сжимая свои руки ещё крепче. К слову, в партер (то есть в борьбу на земле) можно выйти только тогда, когда ты взял своего противника на удушение из стоячего положения. Только в таких моментах, когда сеперник уже находится в захвате, можно переводить его на землю.
Людвиг абсолютно ничего не видит. Его глаза порезаны, а из-за рассечений над бровями они наполняются кровью. Людвиг крыхтит и задыхается. Он начинает стучать, в знак сдачи.
– Стоп! – подбегает и кричит учитель, разрывая захват Максимилиана.
Максимилиан встаёт, одноклассники ликуют. Максимилиан указывает на себя пальцем и мотает рукой. Потом он указывает пальцем в небо, имея в виду, что он победил не сам, а благодаря автору.
– Лицемер… – думает Франц. – Автор ведь запретил драться и причинять другим зло, а ты делаешь вид, будто бы тебе помог автор…
Учитель Ганс в это время исцеляет Людвига. Исцелив его, Людвиг встаёт и учитель хватает ребят за руки. Ганс поднимает руку Максимилиана и после этого Максимилиан с Людвигом жмут друг другу руки и хлопают друг друга по спине.
– Красава, друг! Ты хорошо держался! – говорит Максимилиан.
– Спасибо, ты тоже! Уважаю тебя!
Максимилиан хлопает Людвига по спине.
– Крепись! – говорит он.
Ребята уходят с татами и садятся обратно на свои места. Учитель Ганс зовёт новых учеников. К татами подходят Матиас и Кристиан.
Бой начинается. Матиас идёт на Кристиана и пробивает ему джеб. Кристиан бьёт джеб в ответ. Матиас улыбается.
– А давай на мечах? – предлагает Матиас, продолжая улыбаться.
– Давай! – отвечает Кристиан без улыбки, однако с улыбающимися глазами.
Оба из ребят материализируют рыцарские мечи. Матиас бьёт удар сверху, но Кристиан прикрывается и блокирует удар своим мечом. Матиас пытается снова, однако Кристиан опять блокирует. Матиас убегает в сторону и встаёт на дальнюю дистанцию.
– Ты чего убегаешь? Боишься? – иронично произносит Кристиан.
– Я не боюсь! В бою все средства хороши! – отвечает Матиас.
– Хорошо! Но знай, ты будешь молить меня о пощаде!
Кристиан бежит на Матиаса и замахивается на него мечом. Матиас блокирует удар Кристиана и бьёт ему ногой в пах. Кристиан падает на колени, уронив свой меч. Руки его прислонены к полу. Матиас замахивается мечом и отрубает Кристиану голову. Кровь брызгает на татами, лицо Матиаса, его одежду и остаётся на его мече.
– Стоооп! – кричит учитель Ганс.
Учитель Ганс подбегает к павшему Кристиану и начинает соединять его тело с помощью синего пламени. Матиас стоит, прислонив меч к татами и наблюдает всё ли хорошо будет с его противником.
Через некоторое время Ганс смог полностью соединить голову и туловище Кристина, и отрегенерировать его. Убедившись, что с Кристианом всё хорошо, Матиас глубоко вздохнул. А Кристиан встал, и учитель Ганс взял ребят за руки.
Учитель поднимает руку Матиаса, мальчики жмут друг дргу руки, а потом садятся обратно на свои места.
– Так, Максимилиан, подойди сюда, – говорит учитель после ухода ребят.
– У меня будет ещё один бой? – удивлённо спрашивает Максимилиан.
– Да.
Максимилиан улыбается и снова подходит к татами. Учитель Ганс разглядывает сидящих на скамье и произносит:
– Франц, иди сюда.
Франц смотрит на учителя и отвечает:
– Я не буду биться.
– Как это не будешь?
– Автор запретил насилие. Ещё он говорил отвечать на зло добром. Была написана заповедь: "Если тебя ударят в левую щёку, то подставь правую".
Учитель мотает головой.
– Франц, иди сюда!
– Я не буду, учитель.
– Иди к татами я сказал! – кричит учитель.
Франц встаёт и подходит к татами. Перед ним стоит улыбающийся Максимилиан, с глазами убийцы.
– Когда я говорю подойти к татами, нельзя говорить "нет", – говорит Ганс. – Ты ведь знаешь, что ты один из лучших учеников. Я тоже верю в автора, но не стоит принимать все его слова дословно. В этом и есть мудрость, чтобы поступать по ситуации.
– Это называется лицемерие, – отвечает Франц.
– Что ты сказал? – отвечает учитель, нахмурив брови и прищурив глаза.
– Я сказал, что это лицемерие, ведь так можно сказать про любую заповедь. "Не убивай, не насилуй, не занимайся мужеложеством и скотоложеством…" – все эти заповеди тоже можно преобразовывать по ситуации? Так можно преобразовать всю книгу авторианства и изменить все её ценности.
– Ничего не хочу слушать, иди в бой.
– Нет, я не пойду.
Учитель Ганс злобно начинает смотреть на Франца, а потом бьёт ему сильную пощёчину, и тот хватается за щеку.
– Я сказал иди в бой! Никаких "нет"!
Учитель Ганс проводит рукой.
– В БОЙ!
Бой начинается. Франц стоит ровно, даже не приняв стойку. У себя в голове он молится:
– Автор, господи боже мой, помоги мне пожалуйста! Спаси меня! Помоги мне пройти через эти трудности! Я не хочу пачкать себя грехом боя!
Пока Франц молится, внезапно, ему прилетает удар ногой в пах. Он падает на на бок, скрючившись от боли.
– Ты чего, слабак? А ну-ка вставай! Я не хочу, чтобы бой закончился так быстро! – воскликает Максимилиан.
– ФРАНЦ, ВСТАВАЙ! – со злостью кричит Ганс.
От сильной боли и от опасности у Франца спадает гипноз, который он наложил на себя вчера вечером. Он убедил себя в том, что он верующий и он должен покаяться за свои грехи автору. Он произнёс заклинание "Hypnose" 100 раз, а потом произнёс срок в 24 часа. Всё это он сделал, чтобы последовать своему плану и убедить автора в том, что он верит в него. В пятницу в 00:00 действие гипноза бы закончилось.
Сейчас Франца переполняет гнев. Он чувствует обиду, боль и предательство.
– Чёртов автор! Да иди ты в задницу!
Франц встаёт. Он смотрит на Максимилиана. Смотрит он со своим невозмутимым лицом, на котором не видно ни одной эмоции. Только глаза у него максимально злые. Глаза, словно у хищника, которому давно не подавали пищу.
– Сейчас ты пожалеешь о своих своиих словах, – говорит он.
Франц встаёт в стойку.
– Вот это другое дело! – говорит Максимилиан.
Франц идёт в атаку. Он нападает с такой скоростью, что Максимилиан даже никак не успевает отреагировать. Франц пробивает джеб, а потом бьёт раскалённый лоукик. Максимилиан еле стоит на своей ноге. Он материалирует пистолет, но Франц резко заходит Максимилиану за спину и хватает его за туловище, вместе с двумя его руками. Максимилиан не может пошевелить своими руками, а Франц бросает его прогибом. Во время броска, Максимилиан сильно ударяется затылком и травмирует свою шею. По нему видно, что он уже немного не в себе. А Франц продолжает борьбу и захватывает туловище Максимилиана уже ногами. Максимилиан пытается заморозить Франца приёмом, которому их учил учитель Ганс, но у него этого не выходит. От Максимилиана исходит немного льда, но с Францем ничего не происходит.
– Заморозь его! – кричит учитель.
– У меня не выходит! – отвечает Максимилиан.
Франц захватывает шею Максимилиана и начинает душить его. Руки Франца почему становятся раскалёнными. Оба его предплечья и кулаки раскаляются. Шея Максимиллиана начинает гореть. Он начинает стучать изо всех сил.
– СТОП! – кричит учитель.
Франц отпускает шею Максимилиана и встаёт. Все в шоке. Учитель подбегает к Максимилиану и смотрит на его шею. Смотря на неё, он видит участок сгоревшей кожи, на котором видны только сплошные мышцы. Такое ощущение, словно с этого участка содрали всю кожу. Ганс в ужасе. Он начинает регенерировать Максимилиана, а после регенерации он подходит к Францу и говорит ему отойти с ним кое-куда на секунду.
Отведя Франца в свой кабинет, который находится прямо в зале, учитель Ганс начинает говорить, упираясь руками в плечи Франца:
– Что это было?!
– Я не знаю, учитель, – отвечает Франц.
– Что это была за техника?!
– Я не знаю. Я просто очень сильно разозлился.
– Я вижу такое впервые! Ты ведь понимаешь, что ты создал новую технику!?
– Правда? А я даже и не знал.
– Ты единственный человек, которого не смогли заморозить в партере! Ты ведь понимаешь, что если ты способен на такие атаки в партере, то ты сможешь стать сильнейшим!
– Учитель, я хочу биться ещё. Я чувствую, что одного боя для меня мало. Я чувствую, что все оковы, которые наложил на меня автор, спали. Я чувствую, что я способен на всё.
– Я дам тебе ещё соперников! Главное не отказывайся больше от боёв! Хорошо? – возбуждённо говорит учитель.
– Хорошо.
Франц и учитель Ганс возвращаются обратно на татами. Ганс хватает руки Максимилиана и Франца, и поднимает руку Франца. Обнявшись с Францем и пожав ему руку, Максимилиан садится обратно на скамью. Учитель Ганс воскликает:
– Кто хочет биться с Францем?!

Глава 6
Все молчат и пытаются не делать никаких резких движений, чтобы не привлечь к себе внимание. Учитель Ганс говорит:
– Зеодор, подойди сюда.
Зеодор встаёт со скамьи и подходит к татами.
– Боец готов?
Франц кивает головой.
– Боец готов?
Зеодор кивает головой.
– В бой!
Ганс проводит рукой и отходит в сторону. Франц идёт на Зеодора, а Зеодор пытается пробить Францу лоукик. Франц оттягивает свою ногу назад и бьёт раскалённый лоукик в ответ. Ногу Зеодора начинает жжечь. Часть его штанины сгорает. Зеодор пробивает джеб, но Франц прикрывается локтем. Кулак Зеодора ударяется об локоть Франца и начинает сильно болеть. Зеодор начинает немного потясывать руку, чтобы снять боль, а Франц в этот момент делает тычки в глаза. Зеодор прикрывает свои глаза рукой, от боли, и Франц пробивает ледяной удар ногой в голову Зеодора.
Зеодор падает в нокаут.
– Стоп!
Ганс подбегает к Зеодору и начинает регенерировать его.
Отрегенерировав Зеодора, Ганс хватает руки ребят и поднимает руку Франца. Францу никто не хлопает, кроме Хельмута. Все остальные не рады его победе. А Зеодор нервно вырывает свою руку и убегает в раздевалку.
– Я как-то его обидел? – думает Франц.
– Не переживай, – говорит Ганс, положив руку на спину Франца. – С ним всё будет хорошо… Садись обратно на скамью.
Франц слушается учителя и садится на скамью. Сев на неё, он продолжает размышлять:
– Можно ли сделать так, чтобы я смог развивать свои бойцовские навыки и при этом никого не обижать? Я не хочу, чтобы люди страдали из-за моей воли к силе… Что же мне делать?
– Итак, следущими на татами выйдууут… Агнет и Брунхилд!
Агнет и Брунхилд встают и напрвляются к татами.
– Я должен что-то предпринять, – продолжает размышлять Франц.
Франц встаёт и подходит к учителю Гансу.
– Можно выйти?
– Да, конечно, – отвечает Ганс.
Франц отходит от татами, идёт по лесенкам и заходит в раздевалку. В ней он видит грустного и на вид недовольного Зеодора. Франц закрывает дверь и садится напротив него.
– Ты как? Всё нормально?
– Уйди отсюда! – злобно отвечает Зеодор.
После этого Франц сидит и думает:
– Зачем же я сюда пришёл? Я ведь ничего плохого не сделал.
– Ладно, извини, что потревожил, – говорит Франц, встаёт и выходит из раздевалки.
Выйдя из раздевалки, он начинает спускаться по ступенькам, и видит как Агнет режет лицо Брунхилд ножом. Продолжая смотреть за их боем, Франц садится на своё место. Как только Агнет режет лицо Брунхилд, Брунхилд материализирует камень и тузит им прямо по голове Агнет. Агнет теряет равновесие, а Брунхилд выкидывает камень и материализирует биту. Агнет падает на спину и начинает лежать, выжидая атаки Брунхилд. Брунхилд бьёт битой по ноге Агнет и выкидывает биту. Думая, что она сможет как Франц, она пытается зайти в партер и избить Агнет, однако Агнет с лёгкостью замораживает её и Брунхилд падает, как памятник.
Агнет резко встаёт и тихо, сжав кулачок и сделав движение локтем, радуется:
– Да!
Ганс подбегает к Брунхилд, размораживаёт её и приступает к регенерации.
Отрегенерировав её, девочки встают рядом друг с другом, и Ганс нечаянно поднимает руку Брунхилд. Сразу после этого он резко опускает её и поднимает руку Агнет.
– Извиняюсь, – говорит он.
Все хлопают победе Агнет.
– А мне они все так не хлопали, – соображдает Франц. – Ладно, плевать на них. Оценка людей не имеет никакого значения. Я знаю, что я силён и этого для меня достаточно.
После того как Агнет поднимают руку, учитель начинает смотреть на часы.
– Всё, закругляемся ребята! Можете собираться!
Все начинают идти в раздевалки. Франц встаёт со скамьи, снова поднимается по ступенькам и снова заходит в мужскую раздевалку, которая находится слева. Женская раздевалка находится чуть в другой стороне и справа. Прямо напротив мужской раздевалки распологается учительский кабинет.
Так, через некоторое время, Франц переоделся и прозвинел звонок. Бауман взял свои вещи и направился в класс.
Сейчас он уже сидит в классе и ест сосиски, которые Вилхелмайн ему приготовила.
– Не проблема ли то, что автор возможно следил за мной всё это время, а я его послал? – думает Бауман. – Да не, вряд ли что-нибудь произойдёт.
Хельмут проходит рядом с Францем.
– Приятного аппетита, – произносит он.
– Спасибо.
Хельмут подсаживается к Францу.
– Что у вас, кстати, c Йенсом случилось?
– Да… не важно.
– Я просто видел как вы поссорились, но толком ничего не расслышал. Только под конец пришёл. Точно не расскажешь?
– Точно.
– Ну пожалуйста. Мне же интересно.
– Ничего не случилось. Это мелочная ситуация, всё будет нормально.
– Ладно.
Спустя небольшой промежуток времени звенит звонок, и в класс приходит Клара Допплер. Все встают.
– Садитесь, ребята, садитесь.
Все садятся. Клара идёт к своему учительскому столу и тоже садится.
– Ребята, кто сделал презентацию на тему параллельных миров? – спрашивает она, параллельно доставая ноутбук.
– Я сделала учительница! – воскликает Гретхен.
– Так-с, сейчас посмотрим…
Ноутбук Клары включается. Она заходит в Messenger и начинает искать чат с Гретхен.
– 4567 это твой номер?
– Да, – отвечает Гретхен.
Учительница Клара открывает чат и открывает презентацию, которую Гретхен прислала ей вчера. Презентация начинает открываться.
– Гретхен, подойди к доске. Прочитаешь то, что написала.
Гретхен встаёт и начинает направляться к доске. Как только она начала идти, Хельмут шутливо сказал:
– Ой ой ой, Гретхен, давай! Зачитай нам панч!
После этой фразы Хельмут спрятался под книжной подставкой и начал хихикать. А Гретхен стеснительно улыбнулась и пошла дальше.
Придя к доске, она начала переставлять вес с одной ноги на другую и тереть свои руки за спиной, от небольшого волнения. Она смотрит на Франца, а Франц смотрит в пол, сидя, скрестив ноги. Гретхен продолжала смотреть на него, и, в какой-то момент, он почувствовал это и резко направил свой взор на Гретхен. Гретхен, не ожидая, что Франц резко посмотрит на неё, неловко отвела взгляд в сторону.
– Она снова ведёт себя странно, – думает Франц. – Ещё в последний раз почему-то у меня дома была… Думаю она влюбилась, однако у меня нет времени на всё это кокетство. Я должен одолеть автора, любой ценой.
Проходит час, и урок метафизики заканчивается. Франц собирается, спускается на первый этаж и выходит из школы. Идя по улице он видит людей, дорогу, машины, лучи солнца, падающие на землю; и слышит пение птиц. Вокруг виднеются разные магазины, здания и их окна. В каждом из этих окон кто-то сейчас проживет такую же жизнь, как и он. Жизнь каждого из них отличается, однако они все тоже люди. Они просыпаются, завтракают, умываются, чистят зубы и одеваются. Они все ходят в душ, пьют воду и размышляют о своей жизни. В каком-то окне может быть весёлая семья, а в каком-то может быть грустный и одинокий человек. В каком-то из этих окон возможно проживает очень умный человек с гениальнейшими идеями, просто никто о нём не знает. Возможно он делился своми идеями с людьми, однако люди не восприняли его всерьёз. Возможно дураки посчитали его идею глупой, из-за того, что у него нет такого авторитета, как у известных людей. Люди часто на это ведутся. Если что-то умное скажет обычный человек, то понять это смогут только такие же умные люди. Но если что-то умное или даже глупое скажет известный учёный, то люди сразу на это поведутся. Многие даже не будут анализиривать, вот до чего докатилось человечество.
Франц продолжал идти. Он прошёл автобусную остановку, парк и парихмахерскую. Прошёл несколько кафе и пришёл к своему дому.
Сейчас он поднимается на крыльцо и звонит в звонок.
Немного подождав, дверь открывает его двоюродная, 18-ти летняя сестра Мехтхильда. У неё выраженные черты лица, буро-жёлто-зелёные, смешанные, глаза и рост 183 сантиметра.
– Привет, Франц, – говорит она.
– Привет.
Франц заходит в дом. Сестра закрывает дверь.
– А ты что тут делаешь?
– У меня дом сгорел, я пока что здесь останусь.
– Как он сгорел? – спрашивает Франц, сняв обувь и идя на кухню.
– Я лежала у себя дома и спала, – отвечает Мехтхильда, идя за ним, – как вдруг я почувствовала какой-то странный запах.
Франц снимает сумку и кладёт её на пол, прислонив к стене.
– Я проснулась и увидела, что часть дома уже горит.
Франц подходит к холодильнику и достаёт из него молоко.
– Что было дальше? – спрашивает он, идя к шкафу.
Франц достаёт стакан и кладёт его на стол.
– Дальше я выбежала из дома и позвонила дяде Элиасу. Он сказал мне прийти сюда.
Франц наливает молоко к себе в стакан.
– А где мама, кстати? – спрашивает он.
Франц закрывает коробку крышкой и начинает пить молоко из стакана.
– Она в маркет пошла.
Франц делает несколько глотков холодного, свежего молока и кладёт его на стол.
– Ты знаешь из-за чего произошёл пожар?
Мехтхильда берёт небольшую паузу.
– Наверное из-за радиатора, который я оставила включённым на ночь. Он мог упасть от ветра или чего-то ещё.
– Слава богу, что выжила.
– Даа, ещё немного и я бы сгорела там.
Франц делает ещё несколько глотков и допивает молоко. Он встаёт со стула и кладёт стакан рядом с равковиной. Снова подходит к столу, берёт коробку молока, открывает холодильник и кладёт её туда. Мехтхильда садится на стул, а Франц, не закрыв холодильник, спрашивает:
– Ты что-то будешь?
Мехтхильда задумывается и говорит:
– Сделай мне один один хлеб с беконом, один с белым сыром и сладкий чай с лимоном. Если я не наемся, то попрошу ещё что-то.
Франц размышляет:
– Вот это люди наглые конечно. Я думал она просто чай попросит у меня, а она мне целый список назвала.
Франц закрывает холодильник.
– Ну тогда хорошо. Сделаешь себе если что. Только бекона нет, всё остальное на месте.
Франц берёт сумку и начинает идти в свою комнату.
– Эй, я ведь тебя попросила!
Франц идёт по коридору и приходит в свою комнату. Он кладёт портфель за парту и начинает переодеваться. В комнату заходит Мехтхильда.
– Я вообще-то еду попросила!
Франц снимает с себя школьные брюки и подходит к шифоньеру.
– Эй, оденься! Чего ты разделся передо мной?!
Франц вешает брюки на вешалку и кладёт вешалку на кровать.
– Я как бы с тобой разговариваю!
Продолжая переодеваться, Франц отвечает:
– Сестра, это моя комната. Я могу переодеваться тут столько, сколько захочу. А насчёт еды я не твой слуга, чтобы тебе готовить. Могу сделать только чай, если хочешь.
– Сделай тогда хотя бы чай!
– Хорошо, переоденусь и сделаю.
Переоденвшись, Франц собрался пойти на кухню, а пока он переодевался, Мехтхильда стояла у него над душой.
Придя на кухню, Франц взял железный чайник и начал набирать в него воду из канистры. Сетра сидела на кухне вместе с ним. Воду он набирал специальным диспенсером, который был прикреплен к канистре. Он нажал на кнопку и вода начала идти.
Набрав воду, Франц поставил чайник на плиту и включил газ.
– Долго надо ждать, чтобы он закипел? – недовольно спрашивает Мехтхильда.
– Вроде бы не много.
– Пф, такие чайники это прошлый век. Вот у меня дома электрический был.
– Ну и осталось бы тогда у себя дома. Что ты тут ноешь сидишь?
– Я не ною, я просто сказала факт.
– Да, по тебе видно, что ты не ноешь… – саркастично отвечает Франц.
Вдруг, слышится как открывается входная дверь. Франц слышит это и направляется в коридор.
– Привет, мам, – говорит он при виде матери.
Мать Франца стоит с пакетами продуктов.
– Привет.
Вилхелмайн кладёт пакеты на пол. Франц берёт их и относит на кухню.
– Вилхелмайн пришла? – спрашивает Мехтхильда.
– Да.
Вилхелмайн приходит на кухню. Она говорит:
– Франц, ты уже я вижу знаешь, что Мехтхильда останется у нас?
– Да, знаю.
– Она будет спать в твоей комнате и большую часть времени она тоже будет находиться там.
– Хорошо, без проблем.
Франц смотрит на пакеты и задумывается. Он спрашивает:
– Помочь разложить продукты?
– Да, разложи.
Вилхелмайн садится на табуретку. Франц начинает раскладывать продукты в холодильник.
– Ты будешь смотреть с нами фильм сегодня? – спрашивает Вилхелмайн.
– Фильм? – отвечает Мехтхильда.
– Да, фильм. Пункт назначения называется. Мы будем смотреть его всей семьёй.
– Да, я посмотрю его с вами.
Вдруг, начинает слышаться свист кипящего чайника. Франц закрывает холодильник, подходит к плите и отключает газ.
– Мам, ты чай будешь?
– Да, буду.
Франц достаёт три чашки из шкафа и наливает в них чёрный чай из заварочного чайника. Следом он берёт сахарницу и ложку.
– Мехтхильда, тебе сколько ложек сахара сделать?
– 5 ложек.
Франц кладёт пять ложек в чай Мехтхильды. Следом он кладёт три в чай Вилхелмайн и две в свой. После он берёт чайник с закипевшей водой и наливает её в чашки. Налив кипячёную воду, он начинает размешивать чаи ложкой.
Размешав чаи, он спрашивает:
– Вам лимон добавить?
– Да, добавь, – говорит Мехтхильда.
Вилхелмайн ничего не отвечает.
– А тебе добавить, мам?
Вилхелмайн оборачивается.
– Ты что тупой что-ли?! Не знаешь какой я чай пью!?
– Не знаю, вдруг ты сейчас другой хочешь.
– Не хочу я другой!
Мать поворачивается обратно к Мехтхельде.
– Вот скотина такая! – ропчет она.
– Даа, – поддакивает Мехтхильда, – он мне ещё покушать не сделал, когда я его попросила.
– Вот бестолочь такая! Вообще я жалею, что родила его!… Вот Йонас, старший брат его, молодец! Пример для подражания! Не то что этот идиот!
Вилхелмайн оборачивается.
– Да-да, про тебя говорим, скотина. Твой брат вот с детства был лучше чем ты. У него даже здоровье было лучше!… Его знала вся школа и весь университет, в котором он отучился. Он был очень общительным и энергичным. Он был очень смышлённым, и у него было отличное чувство юмора! А ты что? Ты просто идиот, который целыми днями сидит дома, в своей комнате! Ты замкнуйтый, никчёмный, вялый и слабый! Твой брат вот в Италии бизнес смог открыть! Ты никогда не будешь таким, как он!
Франц смотрит матери в глаза и отвечает:
– Лимон добавить говоришь, да?
– Да, идиота кусок! Я сказала ДА!
Франц достает лимон из холодильника, который он окрыл пока Мехтхильда и Вилхелмайн разговаривали. Также он достаёт три яйца, закрывает холодильник и кладёт лимон с яйцами на стол.
Порезав лимон, он кладёт его во все чашки и подносит их на стол к матери и сестре. В ответ он ни слышит ни спасибо, ни благодарю. Просто тишина. Франц снова подходит к плите, берёт три яйца и начинает готовить омлет. Пока он готовит, он слушает о чём разговаривают его мать и двоюродная сестра:
– Знаешь, – говорит Вилхелмайн, – я вот его лицо когда увидела, когда он только родился, сразу подумала: "Какой урод!". Ну правда, у него былые волосы! Они не как у его отца, они другие, потому что у него лицо другое! Он уродец!
– Да, он и вправду урод. Я бы с таким, как он никогда не встречалась бы. У него глаза голубые, хихихи. Уродство…
– Да, реально уродство. Ты посмотри как он выглядит! У него же черты лица острые! Хаха, аж порезаться можно.
Франц готовит и думает:
– Нужно просто тихо и молча готовить. Не нужно как-то реагировать на это, не нужно унижаться. Я ошибался когда пологал, что смогу любить свою мать. Это же дьявол в человеческом теле. Таких людей можно разве что использовать, если они ведомые, ни более. А если ими нельзя воспользоваться, то они не имеют никакой ценности, пока с ними не произойдёт событие, которое их изменит. У них очень ограниченное мышление и они как дети потакают всем своим желаниям. Они ничтожества, ставшие такими, из-за других ничтожеств. Только вот со мной такая схема в воспитании не сработает, потому что отец всегда оберегал меня от матери. Хоть он и сам боится что-то сказать, он всё-таки оказал положительное влияние на формирование моей личности. А слова, которые сейчас говорят эти олухи, для меня ничего не значат. Для них они может и имеют ценность, но для меня это пустые звуки. Мне незачем спорить с идиотами, потому что я знаю, что в будущем стану богом.

Глава 7
– Он никогда не станет богом, – произносит Вальдемар, выключив телевизор, через который он наблюдал за Францем. – Он не сможет стать богом потому, что судьба уже очернила его. Судьба уже наказывает его за то, что он не верит в меня и враждебен по отношению ко мне. Я сделал так, чтобы Максимилиан ударил его в пах, но он не оценил это испытание. Я дал ему трудность, чтобы он стал сильнее, но он отрёкся от меня. Гордыня заполнила его душу, так что его накажет судьба, которая уже знатно поиздевалась над ним. Он упадёт очень низко, так что мне даже больше нет никакого смысла следить за ним. Я уже вижу, что судьба настроена против него. Мне нужно заняться чем-то более важным. Мне нужно отбросить от себя всех этих девушек и всю эту тупую прокрастинацию. Я буду следить за убийцами и прочими нелюдями. Если они посмеют кого-либо тронуть, то я буду убивать их и отправлять прямиком в ад. Я больше не буду никчёмным.
Внезапно, слышится звук пикающей колонки. Вальдемар смотрит в тетрадь судьбы:
"Мужчина, по имени Лео Шульц, усыпляет Кейтрин Зонненберг со спины, воткнув шприц с веществом ей в шею, после чего вытаскивает шприц и выбрасывает его."…
– Чёрт! – воскликает Вальдемар.
Сюжет продолжает дописываться:
"Находясь в этом же переулке, Лео Шульц хватает уже заснувшую Кейтрин Зонненберг и начинает нести её к себе в подвал.
– Сейчас занесу её в подвал и раздену её! – возбуждённо думает Лео Шульц."
– Твою мать, что это за нелюдь!?
"Лео Шульц открывает дверь подвала…"
Вальдемар включает телевизор, и в нём виднеется тот самый Лео Шульц. Он заходит в подвал и закрывает дверь. Кладёт спящую Кейтрин Зонненберг и садится сверху, начиная расстёгивать пуговицы её рубашки.
Вальдемар останавливает время. Лео Шульц, которого показывает телевизор, замирает, а сюжет в тетради судьбы перестаёт писаться. Вальдемар хватает ручку и пишет:
"Лео Шульц умирает от остановки сердца."
Вальдемар включает время обратно. Лео Шульц снова оживает. Он хватается за сердце, а потом падает и умирает. Вальдемар включает второй телевизор, показывающий ад. Колонка снова начинает пикать, поэтому Вальдемар снова останавливает время, однако только в мире живых. В мире мёртвых время продолжает идти.
Вальдемар смотрит во второй телевизор и видит Лео Шульца, прикованного к деревянной конструкции специальными наручниками и кандалами.
– О, нового подвезли! – воскликают черти.
– Эй пацан, тебе газу подрубить?
Лео Шульц оглядывается.
– Я… я в аду?! – испуганно говорит он.
– Ага, – отвечает один из чертей. – Огонь тебе подрубить снизу? Чтобы ты погорел в нём.
– Огонь?! Прошу, не надо! Пожалуйста! Простите меня!
Черть щелкает пальцами, и под Лео Шульцем зажигается огонь. Он начинает кричать от боли.
– Давайте ребята! Создаём мечи и хлысты!
– МЕЧИ!? – кричит Лео.
У четей в руках появляются мечи, а у кого-то из них хлысты. Они вонзают в Лео мечи, и он начинает кричать ещё сильнее. Черти вытаскивают мечи, и другие, с хлыстами, начинают забивать Лео плётками.
– Пусть он подумает над своим поведением, – думает Вальдемар и выключает телевизор.
Он снова смотрит в тетрадь судьбы. В ней написалась часть сразу трёх текстов:
"Бардольф Беккер сидит у себя в машине и через окно предлагает маленькому мальчику конфету…
Две девушки, по имени Лола Рихтер и Оливия Шнайдер, собираются совокупиться со своим другом Джерритом Габсбургом…
Мужчина по имени Ирм Хоффман собирается заняться мастурбацией…"
– Так, так, так, сейчас-ка с этим разберёмся… – думает Вальдемар. – Вселенная, расскажи мне о Лоле Рихтер и Оливии Шнайдер.
Текст в тетради начинает дописываться:
"Лола Рихтер – 17-ти летняя девочка, живущая со своей матерью и отцом. Она девственница и всегда мечтала заняться любовью со своим другом Джерритом. Только сегодня она призналась ему, что любит его с 15 лет.
Она всегда была отличницей и преуспевала почти по всем предметам, плохо знала только всеобщую историю и физику. Её сильно ругают, когда она получает плохие оценки, отец даже несколько раз бил её ремнем.
Лолу не выпускают на улицу и разрешают только иногда приводить гостей в дом. Её родители говорят, что она должна стать доктором, однако Лола доктором не хочет становиться, но она боится сказать что-то родителям. На самом деле она хочет стать певицей.
Также Лола Рихтер очень боится чужого мнения. Она очень боится, что кто-то (кроме её подруги Оливии и самого Джеррита) узнает о том, что она любит Джеррита и боится, что все её знакомые отвернутся от неё.
Оливия Шнайдер – 16-ти летняя девочка, живущая с матерью и отчимом. Её отец отказался от неё, как только она родилась. Её отчим насиловал её в детстве, поэтому у неё появилась ненависть почти ко всем мужскому полу, кроме Джеррита, ведь его она считает идеальным.
Сейчас отчим её больше не насилует, но она до сих пор очень боится его. Он всё ещё живёт с ними, и он очень груб по отношению к ней. Также он избивает её мать, когда выпивает слишком много алкоголя.
Насчёт оценок у Оливии всё не так, как у Лолы. Её родителям просто наплевать на неё, в том числе и на оценки. У Оливии нет представления кем она будет в будущем. Если она и размышляет о будущем, то только о том, чтобы съехать от своей семьи подальше. У неё нет никаких определённых хобби и интересов. Она просто любит фланировать по улицам и слушать музыку.
Ко всем Оливия большую часть времени холодна, однако в глубине души она мечтает о тепле."
– Хм, интересные истории. Однако это не отменяет их греха, сейчас посмотрим что они будут делать.
Вальдемар включает время.
"Маленький мальчик берёт конфету у Бардольфа, и тот предлагает сесть к нему в машину. Мальчик садится в машину, и Бардольф хочет отвезти его в лес, чтобы осуществить свои грязные фантазии…
Лола тянется к Джерриту и начинает целоваться с ним, а Оливия стягивает с него штаны…
Ирм Хоффман снимает с себя штаны, вместе с трусами и открывает сайт на компьютере…"
Вальдемар снова останавливает время. Он берёт ручку и пишет:
"Бардольф Беккер умирает от избиения родственников мальчика, после свершения злодеяния.
Лола Рихтер становится двоешницей через 10 дней, после чего её отец снова избивает её. Также она никогда не сможет стать певицей в будущем, и все узнают о том, что она спала с Джерритом.
Мать Оливии Шнайдер умирает через 3 месяца и ей придётся жить только с отчимом. Она не сможет найти себе работу после окончания школы, и она не сможет поступить в университет или колледж. Ей придётся всю жизнь жить с отчимом, которого она так ненавидит.
Ирм Хоффман лишится двух своих рук через 2 месяца, так что он никогда больше не сможет рукоблудствовать."
Вальдемар снова включает время.
К этому времени, пока Вальдемар карал всех, Франц уже успел поесть, и сейчас он сидит на кровати и читает историческую книгу о том как зародилась магия:
"Кэйсер Шлоссер – первый человек, который родился с магическими способностями. Он родился 25 октября 1057 года. Сначала его способности никак не проявлялись, однако в возрасте восьми лет он смог использовать ледяной кулак. После этого, когда Кэйсер подрос, он женился на девушке которая смогла родить ему 24 ребёнка, 20 из которых обладали магическими способностями. Магия того времени отличалась от нынешней. Тогда магия была намного сильнее. Чтобы убрать весь человеческий род, который не обладает магическими силами, Кэйсер решил создать параллельную вселенную и отправил туда половину населения земли, включая свою жену и четырёх детей, которые не обладали магическими способностями. После сильного переутомления он скончался, поэтому его дело продолжил его сын Хаган. Хаган оказался сильнее своего отца и после долгих практик он смог переместить оставшуюся часть населения в параллельную вселенную без особого вреда для своего здоровья. После всего этого род Шлоссеров продолжил размножаться и заполнил весь мир. Сейчас у людей есть разные фамилии только из-за того, что они меняли их. На самом деле все относятся к роду Шлоссеров и абсолютно все являются друг другу родственниками."
Франц отклыдвает книгу.
– Так вот как всё произошло, – размышляет он. – Я принадлежу к аморальному роду, который выглнал всех обычных людей с их же земель. Мой потомок даже пренебрёг своей женой, которая родила ему 24 ребёнка. Он и четрырёх детей сослал в параллельную вселенную… Кто-то из параллельного мира может сказать, что я такой же, ведь во мне течёт та же кровь. Но что же они предложат мне взамен? Никто не пойдёт убивать себя просто так, все хотят жить. Никто не может изменить свою кровь, это никому не под силу. Какой смысл винить кого-то по таким признакам? Цыганей ненавидели, евреев уничтожали. Даже с давних времён над израильтянами издевались египтяне. В нашем мире одна нация ненавидит другую, но в чём смысл всего этого ребячества? Как эти олухи вообще мыслят? Они правда полагают, что кровь может влиять на человка больше чем воспитание и случившиеся обстоятельства? Генетика безусловно влияет, она даже создаёт расстройства личности. Однако даже у одинаковых национальностей бывает разная генетика, и один представитель нации может оказаться добрым, а другой злым. И даже не факт, что это генетика, ибо одни бывают такие же, как их родители, а другие являются полными противоположностями. Причина всех бед кроется в том, что люди полагаются на общественное мнение и не могут создавать свои собственные точки зрения.
Вдруг, в комнату заходит Мехтильда.
– Франц, развлеки меня как-нибудь, мне скучно, – говорит она.
Франц смотрит на сестру.
– И как я по-твоему должен это сделать?
– Вот ты занууда!
Мехтхильда подсаживается на кровать.
– О, что это за книжка?
Мехтхильда берёт книгу в руки.
– Она твоя? – спрашивает она.
– Да.
– Какой жанр?
– История.
Мехтхильда открывает книгу и начинает вырывать из неё страницы. А Франц сидит и спокойно наблюдает. Он вздыхает.
– Ты всегда такая? – спрашивает он.
– Какая?
– Тупая, вот какая.
– Эээй!
Мехтхильда бьёт Францу раскалённую пощёчину.
– Ты зря это сделала, – произносит он.
– Ну и что ты мне сделаешь?
– Ничего-ничего, – спокойно произносит Франц.
Франц встаёт с кровати и захлопывет дверь комнаты, закрыв её на ключ.
– Что ты делаешь? – спрашивает Мехтхильда.
– Сквозняк был, вот и закрыл дверь.
Франц садится обратно на кровать, к Мехтхильде.
– В чём причина такого отношения ко мне?
– Ты просто идиот!
– Спрашиваю последний раз, по-хорошему. Почему ты так плохо ко мне относишься?
– Тётя Вилхел!… – попыталась закричать Мехтхильда, но Франц прикрыл её рот.
– Тихо, – сказал он. – Я вижу ты сейчас не такая смелая.
Мехтильда пытается вырваться, но Франц ударяет её в живот. Ей больно.
– Ещё раз увижу такое отношение ко мне – убью. Ты меня поняла?
Мехтхильда кивает головой.
– Услышу, что ты как-то жалуешься на меня материи или отцу – убью. Поняла?
Мехтхильда снова кивает головой.
– Хорошая девочка.
Франц отпускает Мехтхильду.
– Ну что ж, хочешь поговорить об истории?
Франц хватает книгу и начинает восстанавливать её. Это одна из способностей, которой их учили в школе, на уроке материализации, и называется эта способность починкой.
Починив книгу, Франц снова смотрит на Мехтхильду:
– Ну что, хочешь поговорить об истории?
– Так-то нет наверное…
– Хорошо-хорошо, – продолжает Франц. – Значит так, ты не делаешь мозги мне, а я не делаю мозги тебе. Никаких тупых просьб о твоём чае и еде. Никаких жалоб родителям и никаких оскорблений в мою сторону. Я буду вести себя так же, если ты будешь действовать соответствующе. Сначала я был добр и даже решился сделать тебе чай. Был вежлив и ничего плохого не делал. Однако ты хорошего языка не понимаешь, и я вынуждден был прибегнуть к таким мерам. Так что не думай, что всё будет безнаказанно, ведь каждое твоё действие несёт последстивия. И если действие неправильное – мой гнев растёт. Так что будь поаккуратнее в своих делах и высказываниях.
– Хорошо… – отвечает Мехтхильда.
Франц встаёт с кровати, подходит к своей парте и берёт сумку. Также он берёт свой телефон, кладёт его в сумку, идёт к двери, открывает её и идёт в коридор.
Зайдя в коридор, он обувается, надевает сумку и выходит на улицу. Здесь тепло, но сейчас солнце не светит.
– Мой гипноз спал, так что если автор всё видел, то я обречён на провал. Я буду гореть в аду за то, что посчитал заповеди автора неправильными и пошёл против него. Но ведь его заповеди правда неправильные. Люди не уважают тебя, если ты не умеешь отвечать злом на их зло. Книга авторианства говорит о том каким должен быть мир, а не о том каким он является. Подставлять правую щёку, если тебя ударят в левую… Я в цирке? Или в художественной литературе? Полагаться на какого-то там автора, вместо того, чтобы самим быть сильной личностью и иметь в себе внутренний стержень почему-то является грехом. Автор дал людям свободную волю? Не смешите меня. Что это за свободная воля, в которой тебе угрожают адом за непослушание? Что это за свободная воля, в которой тебе нельзя иметь твои собственные жизненные взгляды?… Я кого-то убил? Я надругался над ребёнком? Или я изнасиловал женщину? Так за что я должен попасть в ад? За неверие? Не смешите меня, что это за мир, в котором добрый человек должен попасть в ад? Большинство людей, которым я когда либо причинял зло сами на это напрашивались, и я просто отвечал им их же монетой. А невинных людей я никогда не трогал, за исключением нескольких раз в детстве, когда я просто ещё нормально не разобрался в этой жизни.
Проблема авторианства в том, что если человек совершит зло, – то это грех. Но если автор вершит зло – это испытание. Жизнь с самого начала предусматривает страдания, а автор ещё и делает детей больными. Ну а если я сделаю детей больными? Почему это не должно быть для них испытанием? Почему это должно являться злом? Парадокс в том, что если ты живёшь, то жизнь уже испытание, а если ты вершишь грех, то обязательно, как говорит авторианство, будет наказание. Однако если всё есть испытание, то почему же нужно бояться наказания? Наказание – это ведь страдания, которые дадут больше испытаний в жизни. А это значит, что для личности, жаждущей испытаний, наказание никак не будет отличаться от обычной жизни, а некоторые возможно наоборот захотят вершить зло, чтобы получить больше испытаний. Вот и парадокс. По авторианству испытание и наказание ничем не отличаются. Испытание – страдание; наказание – страдание. По настоящему мыслящие люди поймут, что авторианство – это очернение понятий добра и зла. Авторианец может быть добрым, но если он будет полностью покорен своей вере, то он будет слабым. Зависимость от автора, страх перед ним, неумение веришить зло когда это необходимо – всё это слабости, которые пытается навязать нам авторианство.
Франц продолжал идти, и пришёл он в дворик, в котором не было ни одного человека.
– Мне нужно переместиться в астрал и спросить у Ильи совета. Только вот прямо сейчас за мной возможно следит автор. Хотя я всё равно уже ничего не поделаю, ведь я воюю с самим богом. Он скорее всего может читать мои мысли, и он может насылать на людей беды. Он может отправить меня в ад, но я не ддолжен ничего бояться, ведь страх это главная человеческая слабость. Я мог бы логически всё продумать, чтобы выиграть автора, но он бог. Это не человек, которого можнно обыграть, это сам бог. Причём бог этот, как рёбнок. Он спокойно может впадать в гнев, жаждет одобрения и почитания, хотя настоящему существу, возвысившемуся над людьми, такие черты не должны быть присущи. В боге должна царить безметяженость и неистовая рациональность. Бог должен быть мыслителем, а не ребёнком, который требует от всех внимания и поклонения. Бог не должен жаждать почитания у этого мира. Он должен быть в стороне и должен дать людям полную свободу, либо должен хотя бы ограничить свободу и отправлять очень плохих людей в чистилище или небытие. Ад это слишком жестоко за незнание истины.
Франц выходит в астрал и садится на асфальт.
– Я перенесусь, – думает он. – Hebe mich hoch!
Франц появляется в комнате, открывает дверь и оказывается в снежном лесу. Он оглядывается и думает:
– Кстати говоря, почему здесь нет ни одного человека из моего мира?… Хмм… Наверное они есть тут, просто в этом мире наверно не видно ни одного из них.
Франц садится на снег и концентрируется.
– Wegbringen!
Так он снова появялется около дома двойника и залетает в него.
– Я знал, что ты придёшь, – произносит Илья, сидя за компьютерным стулом.
– Ты снова знал?
– Значит так, – продолжает Илья, – автор больше не следит за тобой, и не будет следить, ты можешь быть спокоен. Однако знай, что тебе предстоит пройти много трудностей. Моё сознание поняло как автор смог стать богом. С самого начал он им не был, однако он нашёл проход в невидимый метафизический мир.
– Как он попал в него?
– Он переместился в эту всленную, не входя в астрал, и проголодал здесь 30 дней. Здесь, если ты странник, всё работает обратным образом. Голодовка не истощает, а наоборот насыщает тебя энергией. После этого ты должен телепортироваться к водопаду Ниагара, встать перед ним и произнести заклинание: "Mach mich zu enim Gott".* После этого пройди через водопад, и ты обретёшь божественную сущность, сражу же переместившись в невидимый метафизический мир.
*"Mach mich zu enim Gott" – в переводе с немецкого: "Сделай меня богом".
– Я ведь умру, если перемещусь в твой мир не войдя перед этим в астрал, – сказал Франц.
– Да, ты умрёшь в своём мире, но только не в моём. Умрёт твоё физическое тело, однако душа твоя останется жива.
– А если не останется?
– Она в любом случае останется жива. Ну а если нет, хотя это невозможно, то твоя душа попадёт в ад.
– Хорошо… – произносит Франц. – Это всё?
– Да, только так ты сможешь победить автора.
– Другого выхода нет?
– Нет, нету.
– Хорошо, спасибо.
– Обращайся.
Франц вылетает из дома.
– Мне нужно сделать выбор, – думает он. – Я могу не следовать совету Ильи, только вот если я не последую, то я должен буду либо стать рабом автора, либо пытаться искать способ самому, что ещё хуже чем следовать совету Ильи; либо я могу ничего не делать и просто жить своей свобдной жизнью, зная, что я попаду в геенну. Ни один из других вариантов не удовлетворит меня, поэтому я знаю что мне нужно делать…
Вскоре Франц уже находился на улице своей вселенной, во дворе.
– Хотя бы поем чего-нибудь напоследок, – подумал он и пошёл в ближайший магазин.
Франц стоял у прилавка и разглядывал еду: хачапури, маленькие пиццы, хот-доги, бублики, и много чего другого.
– Извиняюсь, – обратился Франц к взрослой женщине, которая стояла за прилавком.
Женщина обернулась.
– Мне, пожалуйста, один хачапури, – продолжил он.
– Один? – спросила женщина.
– Да.
Женщина подошла к кулькам-пингвинам, взяла один из них со стола и обвернула им свою руку. После она взяла хачапури, положила его в кулёк и приклелила ценник.
– Держите, – сказала она.
– Благодарю, – ответил Франц.
Франц взял хачапури, пошёл на кассу, оплатил покупку и вышел из магагзина. Сейчас он стоит на улице и ест последнюю еду перед голодовкой.
– Как же приятен вкус последней еды, – подумал он. – Я смогу вытерпеть голодовку, так как я терпел и намного более трудные вещи. Ужаснейшие тренировки до потери сознания, 20 поражений подряд из 32 боёв, чтение по 8 часов, драки на улице, ежедневный холодный душ, экзистенциальный кризис… Что может меня остановить? Голодовка? Это лишь очередное испытание, ничего больше. Я живу ради дела и ни для чего-либо другого. С самого моего рождения мне скучно в этом мире. Ничто не способно заполнить пустоту внутри меня так, как это делает достижение собственных целей. Я не рождён для любви и семейной жизни. Я не способен любить так, как это делают другие люди. Да, я могу помочь, могу защитить и не дать в обиду человека, который мне дорог, могу делать ему добро, но я не способен любить. Я очень ценил многих людей, но когда они ушли, я просто ничего не почувствовал. Все люди с которыми я когда-либо общался были просто интересными собеседниками для меня, ничего больше. Моя жизнь никак не изименилась после их ухода, ведь я знал, что единственный человек которого я могу любить – это я сам.
Франц доедает хачапури и бросает кулёк в мусорный бак.
– Мне пора в путь, – подумал он.
Франц садится на рядом стоящую скамейку и закрывает глаза.
– Hebe mich hoch.
Бауман чувствует как останавливатся его сердце, и сразу после этого очи его закрываются.
Появился он как обычно в тёмной комнате с дверью. Открыл дверь и попал в снежный лес.
– Я снова здесь… но только уже мёртвый.
Франц оглядывается.
– У меня есть всего одна попытка. Если не получится, я не знаю что произойдёт. Хоть я и верю, что у меня получится, всё равно нужно представить и быть готовым к наижастнейшему исходу, чтобы после этого представления понять насколько он некчёмен. Огонь в моей душе не даст мне погибнуть, я это точно знаю.
Вскоре Франц переместился к дому Ильи, и отсюда он начал своё странствие. Он открыл календарь в своём телефоне, и сегодняшней датой было 26 марта. Франц отметил у себя в заметках первый день голодовки, а конец её должен наступить 25 апреля.
– Что важнее этика или свобода людей? – думал он бродя по улицам.
Он оставновился возле футбольной площадки и увидел ссорящихся детей.

Глава 8
Один мальчик толкнул другого в грудь и развязалась драка. Тот, что чуть ниже хватает немного более высокого в школьный захват и начинает сдавливать его шею.
– Этот мир дикий, – размышляет Франц. – Нельзя оставаться интеллигентом с теми, кто хочет тебя сожрать. Человеческая свобода важнее этики, ибо какой смысл в добродетели, если нет свободы? В этом мире нет чего-либо морального или аморального, вся наша нравственность построена лишь для того, чтобы сохранить общество. В законах природы всем индифферентно на нравственность. Хомяки едят своих детей, волки едят зайцев, львы питаются зебрами и другими животными. И когда они это делают, они не испытывают никакого сострадания и вины, ведь на охоту и заточена их животная психика. Мы, люди, не сильно отличаемся в этом плане. Мы убиваем куриц, баранов, свиней, коров, ягнят, ещё не родившихся из яиц куриц, перепёлок, а потом просто спокойно едим их. А тех животных, которые нам нравятся мы не убиваем, потому что они милые. Мы не трогаем кошек, собак, кроликов, попугаев и других животных. И мы не сможем объяснить почему этих животных мы жалеем, а других нет. Да, они для нас личности. Но почему другие животные для нас таковыми не являются? В плане еды вегетариантсво больше является отклонением, чем наше поедание житвотных, ибо люди по природе своей рождены, чтобы убивать и есть других животных.
Однако любое отклонение является нормой в природе, так как оно вырабатывается из-за нашего опыта и из-за наших психологических особенностей. Любой поступок есть норма, так как он спровоцирован нашим опытом и генетикой. Каждого человека создаёт его воспитание, генетика и произошелшие с ним события. Это внешние обстоятельва, которые создают нас как личностей, а мы на эти обстоятельства повлиять не можем никак, ибо они от нас никак не зависят. Наши желания и наши мысли подстраиваются под всё это. Кто-то, если судьба его очерняет, становится плохим, а кто-то, если судьба добра к нему, остаётся человечным. Каждая мысль сама приходит к человеку, хоть он и думает, что он их призывает сам. Человек может просто лежать на диване, и к нему ни с того ни с сего придёт мысль: "А давай-ка я телевизор посмотрю". И человек, если его желание под это подстроено, встанет, возьмёт пульт и начнёт смотреть телевизор. А если нет, то к нему придёт другая мысль, такая как: "Не, не хочу смотреть." или "Не, мне не охота."… А что насчёт сопротивления? Хмм… Сопротивление – это ведь тоже приходящая мысль, подстроенная под наши желания. Сопротивление, оно есть, словно весы с двумя чашами. На одной чаше весов находится желание посмотреть телевизор, а на другой находится сопротивление. И если наше желание к сопротивлению подстроено больше, чем желание к просмотру, то мы не будем смотреть телевизор. Сначала к человеку пришла бы мысль: "Я не буду смотреть телевизор, ведь я собирался вести аскетичный образ жизни." или пришла бы какая-нибудь другая мысль. А мысль о начинании ведения аскетичного образа жизни тоже пришла неспроста, на это человека подтолкнули бы обстоятельва, либо ему бы просто ни с того ни с его пришла бы такая мысль, как с телевизором. Это всё служит доказательством существования судьбы, потому что все поступки зарождаются от желаний и мыслей. А какие у нас будут желания и мысли зависит лишь от того, какая у нас генетика, воспитание и жизненный опыт. Всё, что я перечислил ни от одного человека не зависит. Мы склонны думать, что контролируем себя и свои мысли, но контроль мыслей приходит только после прихода мысли о контроле мыслей, и если такая мысль и сильное желание не придёт, то человек будет обречён на то, чтобы быть рабом своих страстей.
Также судьба играет с нами злую шутку, создавая другие внешние события. Я могу просто идти по улице, и на мою голову может упасть кирпич с многоэтажного здания. Я умру, и никто не будет знать почему я оказался именно в этом месте и именно в эту секунду. В этом мире нет никаких случайностей, судьбе плевать кого очернять, а кого делать могущественным. Автор наказывает людей за то, над чем они не имеют никакого контроля, только лишь думают, что имеют.
Франц смотрит на дерущихся детей.
– Кто из них прав?… Возможно один просто так напал на другого и всё, не было никакой причины. Но что его на это сподвигло? Да, всё о чём я размышлял до этого. Почему ко мне не приходит желание и мысль о том, чтобы побить или убить невинного человека? Это мой выбор?… Нет, это никак не может быть моим выбором, потому что я физически не смогу сделать то, к чему питаю глубокое отвращение. Я бы хотел, чтобы люди сами вершили свою судьбу, но как бы я этого не хотел, это невозможно. Мы все являемся рабами судьбы, и автор в том числе.
Франц разворачивается и продолжает фланировать.
– Пример с телевизором был так утрирован, но мне кажется именно на абсурдных вещах легче всего понять что-либо. Я раньше почти никогда не размышял о судьбе, и я не верил в неё. Но сейчас я не могу оспорить ни одну мысль подтверждающую её существование. Я даже не знаю почему я вдруг решил подумать об этом, эти мысли только что сами пришли ко мне.
Франц оглядывается.
– Хм, снега в городе нет. И я только сейчас это заметил?
Продолжая оглядываться, Франц видит деревья, дома, бельё, развешенное на верёках под окнами и балконами; и обычные и затемнённые окна. Видит бело-синее и бежево-красное здание. Он выходит из двора и видит машины, едущие и стоящие на дороге; тротуар, по которому ходят люди; красивых девушек, сидящих в кафе на улице.
– Когда я стану богом, я должен буду выбрать свободу, а не этику. На данный момент люди являются рабами как автора, так и судьбы, но когда я приду и наведу порядок, они будут более свободными, и будут в рабстве только у судьбы. Я не могу винить автора, так как он не ведает того, что делает. Он думает, что он делает что-то хорошее, но это не так. Он выбрал этику вместо свободы, однако это лишь иллюзорный выбор. Этика неосуществима. Если ты держишь людей в рабстве, то ты ограничиваешь их свободу, что нельзя обосновать морально. А если ты забираешь у людей саму возможность творить зло, то ты также забираешь у них ту часть свободы, которая у них осталась. Они не смогут ни узнать о том, что существуют люди, которым нельзя доверять, и не узнают о том, что существуют вещи, порицаемые обществом. Они не смогут столкнуться с жесточайшими трудностями этой жизни, не смогут бороться со своими внутренними демонами, не смогут быть уникальными личностями со своим уникальным и неповторимым мировоззрением, и не смогут иметь точки зрения, противоречащие обществу. И разве такая жизнь будет интересной? Можно ли вообще будет это назвать жизнью?
Франц остановился посреди дороги, закрыл глаза и произнёс:
– Wegbringen.
Его перенесло к водопаду Ниагара, через который он должен будет пройти, когда наступит 25 апреля.
– Так вот что это за место, – подумал он, оглядев водопад.
Вскоре Франц вернулся обратно в то место, из которого он телепортировался. Он посмотрел вокруг и увидел, что уже стемнело. Бауман подошёл к кафе, сел за столик на улице и продолжил думать:
– Судьба существует, и поэтому я должен обдумать как мне использовать эти знания, чтобы не убить себя как личность…
Франц смотрел на тёмную улицу, освещающеюся жёлтыми фонарями.
– Я могу использовать эти знания для того, чтобы понимать причину людских поступков, как своих, так и других. В других я смогу анализировать, а после понимать, причины и мотивы определённых поступков, и в себе я пойму то же самое. Только с собой мне не нужно заигрываться. Да, я приму, что я совершил определённый поступок из-за определённых обстоятельств. Но я не буду пенять абсолютно всё на судьбу, чтобы не утратить способность к прогрессу. Я не буду (если к примеру я не смогу достигнуть своей цели) вместо того, чтобы брать ответственность и признать, что всё произошло по моей вине и я должен лучше работать в будущем; просто возьму и сделаю вывод, что в этом мире ничего от меня не зависит и у меня просто плохая судьба. Если я буду делать такие выводы, то будет происходить только регресс, и я буду убивать себя как личность. Я должен убедить себя в том, что я сам вершу свою судьбу, хоть это и не так. Да, это абсурдно, да, это убеждение происходит только благодаря тому, что судьба сама подталкивает меня к этому, но по отношению к себе я всё равно должен верить, что сам строю свою судьбу. Только так я стану сильнее.
Пока он об этом думал, на него, вдруг, сел мужчина. Точнее не на него, а сквозь него, на стул, ведь жители этой вселенной не могут прикосаться, контактировать и видеть Франца.
– Думаю пора вставать отсюда, – подумал он.
Франц встал со стула и пошёл дальше. Смотрел на окна домов и думал:
– Интересно, какая же жизнь у этих людей? Надо пойти посмотреть.
Бауман взлетел и залетел в одно из окон. Он увидел семью, смотрящую фильм по телевизору в тёмной комнате. Мать и отец лежали на диване в обнимку, укутавшись в плед, и рядом с ними сидела девочка 13-ти лет, наверняка их дочка.
– Здесь ничего интересного нет, – подумал Франц. – Вроде бы счастливая семья. Пойду посмотрю как дела в других окнах.
Бауман вылетел и залетел в другое окно.
– Доченька… доченька, принеси мне воды… – говорила мать хриплым голосом, лёжа на кровати.
– Да пошла ты, – нервно ответила молодая дочь, взяла наушники и закрылась в своей комнате, громко хлопнув дверью.
Мать начала кашлять.
– В этом мире всё так, – подумал Франц. – У кого-то жизнь хороша, а у кого-то нет. Но в любом случае все попадут в рай, когда я займу пост. Не важно что они будут чувствовать сейчас, всё это всё равно не имеет никакого значения. Это всё всё равно закончится. Забвение будет настоящим раем для них. В небытии они будут свободны абсолютно от всех чувств: радость, страдание, гнев, обида, тревога – они не будут чувствовать ни одной эмоции, вот что есть настоящий рай, а не вся эта гедонистическая наркомания, которую предлагает нам автор. Ад и рай останутся только на земле и управлять жизнями будет только судьба, которая делала это всю нашу жизнь.
Франц снова посмотрел на женщину и увидел, что она не шевелится, не моргает и не дышит.
– Возможно автор отправит её в ад или гедонистическую поездку, но я отправлю всех мертвецов в небытие, ибо только там возможна полная свобода. Они ничего не почувствуют, потому что пока они живы смерти нет, а когда она придёт их уже не будет. Только так ужасная жизнь сможет быть оправдана. Счастливые и несчасливые, плохие и хорошие, все в любом случае попадут в рай. Я не буду делать всех счастливыми, ибо счастье есть нечто уникальное, и ценность его пропадёт, если оно будет у всех. И я не буду жадничать раем, потому что мне незачем мучить людей просто так, не важно плохие они или хорошие. Я не должен мыслить как обычный человек, потому что люди порочны. Кто-то одержим местью, кто-то обижен, кто-то действует на эмоциях, но мне нельзя. Я уже нахожусь за пределами этого мира, так что мне нельзя действовать как обычный человек. Нужно ни от чего не зависеть, чтобы быть богом.
После этих размышлений Франц залетел в другую квартиру. К этому времени он уже понемногу начал чувствовать голод.
– Налей мне водочки, брательник! – сказал полный, лысый мужчина с большими щеками, маленькими глазами и немного поседевшей щетиной. За столом мужчин сидело четверо.
– Муамочке свуаей нальошь, – ответил ему очень пьяный, и тоже толстый, мужчина с чёрными волосами и косматой бородой.
– Чё ты сказал? – воскликнул лысый и встал.
– Тихо-тихо, – сказал более худой брюнет, тоже встав с места.
– Да пошёл ты! – воскликнул лысый и дал брюнету в морду.
– Какой же зоопарк, – думал смотря на всё это Франц. – Судьба истинно очерняет людей. Эта алкашня даже не понимает, что живёт в грязи. Они думают, что человеческая жизнь так и должна проводиться в попойках и дебошах.
Лысый бил более худого на полу, а очень пьяный с чёрными волосами и бородой еле встал с места и упал на всё это цирковное представление, подтвердив, что является частью этого звериного выступления.
– Веселятся зверушки, – продолжал думать Франц. – Судьба отлично взращивает недоумков. Жалко их конечно, они ведь даже не чувствуют своей низости.
Четвёртый мужчина встал со стула, разбежался, хотел ударить лежачих ногой, но поскользнулся и упал.
– Какое же позорище, – созерцал Бауман. – Всё равно не буду осуждать их, за меня это итак сделают другие люди.
Франц вылетел из этой квартиры с мыслью: "Думаю хватит с меня на сегодня." и продолжил фланировать. Голод настигал его всё больше и больше, но он знал, что он не поддастся своему желанию.
– Какой запах, – подумал он, учуяв запах картошки фри и чизбургера, из ближайшего ресторана. – Надо пойти подальше отсюда.
Он прошёл ресторан и продолжил странствовать. Пока он бродил, он почувствовал, что его клонит в сон. Прилёг на рядом стоящую скамейку и заснул.
На следующий день он проснулся взял телефон и отметил второй день голодовки. Время было 10 утра. На улице было меньше людей чем вчера вечером, но в целом тоже довольно-таки много. Погода была не слишком солнечная, но и не слишком пасмурная, солнце лишь совсем немного выглядывало из-за облаков.
Франц встал со скамьи, взлетел и залетел в чужой дом, чтобы умыться. Он зашёл в ванную комнату, но она была занята, так как молодая шатенка с длинными, прямыми волосами и тёмными глазами заняла её до него, должно быть хозяйка этого дома. Она была одета в тёмную выходную одежду. На ней были чёрные брюки и чёрная рубашка, одетая поверх белой майки. Эта девушка стояла и красилась, и пока она это делала, Франц успел найти неиспользованную зубную щетку у неё в шкафчике. Он взял эту щётку, закрыл шкафчик, подошёл к раковине, намочил щётку, выжал зубную пасту и начал чистить зубы.
Почистив их, он намочил лицо, нанёс мыло на руки и с рук на лицо. К этому моменту девушка уже ушла, и Франц остался в ванной комнате один. Он умыл своё лицо, пошёл в гостинную комнату и начал тренироваться, хоть и был голоден. В доме никого не было, и Францу нужно было подготовиться к битве с автором. Сначала он отработал свою способность материализации и потратил на это примерно 2 часа, без перебоев. Затем он выпил воды, отдохнул пять минут и начал отрабатывать свою выносливость, тренируя бой с тенью в течение тридцати минут, и после боя с тенью он попрыгал на скакалке 2 часа. Снова отдохнул и приступил к силовым тренировкам. Бауман сделал 300 отжиманий, 300 скручиваний на пресс, 300 приседаний и 60 подтягиваний на турнике, к которому он пошёл, выйдя на улицу. Сейчас Франц уже сильно устал и у него больше нет сил тренироваться. У него болит живот, и он очень голоден. Он ложится на грязную землю, без футболки, в одних только шортах, и закрывает глаза. Представляет, что лежит в горячей ванне, в тишине.
"Уснуть бы так." – думает он.
Франц открывает глаза, садится на землю, представляет горячие источники, но на этот раз не закрывая глаза, произносит всем нам известное заклинание и переносится в один из горячих источников.
Он подходит к воде, снимает с себя всю одежду, погружается в воду, облокачивается к краю этого тёплого, горячего бассейна и закрывает свои глаза. Тишина. Нет ни одного человека, который смог бы потревожить его. Есть только он и его мысли, хотя сейчас он даже ни о чём и не думает, просто наслаждается этим безмятежным покоем. Всё что с ним происходит не имеет никакого смысла, все его чувства не имеют никакого значения, и именно поэтому он так спокоен. Вся его жизнь – это лишь мгновение для всей этой вселенной. Не важно что было в прошлом. Не важно что будет в будущем, и не важно что происходит сейчас. Это всё лишь игра, на неё нельзя смотреть слишком серьёзным взором. Сегодня тебе плохо, завтра ещё хуже, а послезавтра ты испытываешь высшее чувство блаженства. Большинство проблем значимы только у нас в голове. Умирая от одиночества, человек не осознаёт, что он просто сидит наедине со своими мыслями. А умирая от чувства вины, человек не понимает, что он прошёл через ценный опыт, который даёт ему не совершать ошибок в будущем. Пока человек не сознаёт этого, он обречён на то, чтобы беспокоиться. Но понимая, что жизнь это лишь игра, мы перестаём быть несчастными.
Просидев в горячей воде, Франц вышел из неё, и, не переодеваясь, переместился в город.
– Одежда потная, нужно найти новую, – подумал он.
Франц залетел в один из домов и увидел как брюнетка с короткими волосами ела за одним столом с другим мужчиной-брюнетом. Они сидели и заигрывающе смотрели на друг друга, попивая бокалы красного вина.
Внезапно, дверь дома открывается и заходит парень-блондин с голубыми глазами. Как только он входит в дом, мужчина и девушка становятся шокированы.
– Это ещё кто такой? – говорит блондин, недоумевающе.
– Ты же должен был быть на работе, – удивлённо отвечает брюнетка.
– Да, но я забыл удостоверение, – недовольно продолжает он. – Так вот чем ты занимаешься, пока меня нет дома?
Блондин смотрит на брюнета:
– А ты чего сидишь? Пошёл вон отсюда!
Брюнет испуганно встал, расторопно пошёл в коридор и вышел из дома.
– Я на тебя всё своё время тратил, а ты… – продолжил блондин.
– Прости, я не хотела!
– Что ты не хотела? Я прекрасно вижу как ты не хотела! Поэтому и пригласила его к нам в дом, да?!
Брюнетка молчит.
– Собирай вещи и уходи отсюда.
– Но у меня нет дома.
– А мне плевать! Выметайся отсюда!
– Ну пожалуйста! Прости меня!
– Ничего не хочу слушать!
Немного поглядев на это, Франц подумал:
– Пойду оденусь пока что.
Франц зашёл в другую комнату, открыл шкаф и начал одевать одежду этого блондина. Пока он одевался в эту комнату, вдруг, зашёл блондин, а за ним брюнетка.
– Народ, я конечно понимаю, что вы меня не видите, но я всё равно переодеваюсь как бы, – сказал Франц.
Брюнет прошёл сквозь Франца и открыл шкафчик, который Бауман открыл до этого. Он взял вещи брюнетки в руки и начал открывать окно.
– Не делай этого, пожалуйста! – сказала броюнетка, подбежав к парню и схватив его за руку.
Парень резко дёрнул рукой, откинув руку девушки, и открыл окно.
– Не делай, прошу! – снова закричала девушка и схватила парня.
Блондин оттолкнул её, и она упала на пол.
– Ты сама знала на что идёшь!
Парень выкинул её одежду в окно.
– НЕТ!
Девушка проворно встала и подбежала к окну, смотря вниз, на летящую с шестого этажа одежду. А блондин снова подошёл к шкафу и снова взял груду одежды. Франц к этому времени уже успел одеться.
Парень опять подходит к окну, толкает девушку в сторону и выкидывает одежду.
– Пожалуйста, прекрати! – кричит брюнетка.
Парень схватил брюнетку за ухо, повёл к двери, выставил за порог и закрыл дверь, оставив её босоногой.
– Открой! – кричала она, стуча в дверь, но парень продолжал брать вещи из шкафа и выкидывать их через окно. Он даже выкинул её кросовки.
– Тупая тварь! Я доверял ей! – роптал он.
– Их обоих можно понять, – думает Франц. – Желания на чаше весов у девушки сработали в пользу измены. Скорее всего у неё был какой-то травмирующий опыт или у неё изначально есть врожденное расстройство личности, которое передалось ей генетически, ведь люди никогда не совершают плохих поступков без причины. У каждого из таких людей есть причина, из-за которой они начинают вершить злодеяния. Травму можно проработать и можно обрести хорошие нравственные ценности, только невозможно это сделать, если нет желания и понимания для чего это нужно. Если мозг определённой личности изначально не понимает зачем это делать, то всё безнодёжно, пока человека не переубедят или он сам не поймёт. Возможно это событие и станет ключевым для неё, потому что она перестанет изменять и делать зло, так как у неё появится страх. Однако идеальный стимул к нравственной жизни это не страх перед чувством вины или наказанием, а сострадание к человеку и стремление к созданию лучшего общества, ведь каждый человек влияет на общество хоть чуточку, ведь он сам является его частью.
А насчёт парня всё тоже предельно ясно. Скорее всего он очень сильно доверял своей девушке и не знал, что люди могут оказаться настолько вероломными, и именно поэтому он сейчас чувствует себя преданным. Он на эмоциях и ни одна мысль об остановке своих действий не приходит к нему. Скорее всего в этой ситуации виновата девушка, ведь измена есть измена. Хотя кто знает, вдруг этот парень избивал её и именно поэтому она решила изменить ему. Но в любом случае это глупый поступок, ведь даже если это так, то проще было бы просто съехать, а не вызывать на себя гнева парня. С точностью не смогу сказать кто прав, а кто нет, но по тому что я вижу, пока что могу сделать суждение только о том, что виновата девушка.
После этих мыслей Франц вылетел из дома, залетел на крышу шестнадцатиэтажного дома и лёг на бок, под солнцем, прикрывая левую часть лица своей рукой. Он очень хотел есть и мысли о еде не покидали его. У него очень болела голова и живот, а желудок был опустошён.
– Илья ведь сказал, что я буду наполняться энергией, – подумал он. – Может быть это произойдёт немного позже?
Франц пролежал так примерно 30 минут, с болью в животе и голове. Но вскоре, он всё-таки встал и, хоть ему всё ещё и было плохо, он сел на край крыши и начал наблюдать. Он снова видел множество зданий, кучу людей и машин, стремящихся куда-то. Людей, сидящих в парках на скамейках, в ресторанах и кафешках на улице. Видел также машины, стоящие на местах для парковки. А солнце продолжало светить, своими приятными тёмно-жёлтыми лучами.
– Мы все живём в оболочках, от которых зависит наша дальнейшая жизнь, – размышлял Франц, смотря на людей. – Случись что-либо серьёзное с оболочкой, и тебя тут же настигает смерть. Но только вот почему я сейчас не в аду? Разве после смерти неверующие не попадают в ад? Хмм… Навёрное всё-таки автор не продумал исход смерти, если человек переносится в параллельную вселлленую. Выходит я обыграл его. Либо меня обыграли эти двое, сделав так, чтобы я поверил в то, что я обыграл их.
Франц продолжал наблюдать за городом.
– Всё это не имеет абсолютно никакого смысла. Думаю это и прекрасно. Я могу сам выбрать к чему мне стремиться, и никто не сможет упрекнуть меня в том, что моё стремление неправильно. Я чувствую себя абсолютно свободным, хоть абсолютная свобода и достигается только в небытии. Я не свободен от судьбы, но важно то, что я чувствую себя таковым. Я свободен от всего, кроме судьбы, но даже от судьбы я в своём сознании свободен. Это иллюзия, но именно она и делает меня сильным. Я не свободен, но я могу чувствовать себя свободным.
Вальдемар в это время продолжал сидеть в своём метафизическом мире. Он убил и наказал сотни, а то и тысячи людей. Сейчас он остановил время в обычном мире, чтобы дать себе небольшую передышку.
– Только так можно создать идеальное общество, – думал он. – Да! Я сделаю общество другим! Я изменю людей! Я смогу перекроить этот мир!
Вальдемар продолжает размышлять:
– Молиться творцу нужно обязательно. Человек не может считаться хорошим, если он не любит меня. Каждый из людей должен говорить мне спасибо лишь за то, что я создал их. Тот, кто не верит в меня не может быть хорошим. Это априори те люди, у которых развращён ум.
Вальдемар встал со своего кресла и вышел из дома, из своей комнаты. Снаружи было абсолютно пусто, была только горная земля и немного песка, летящего в воздухе от небольшого ветра.
– Именно в таких условиях должен жить такой бог как я. Люди должны быть мне благодарны. Я ежедневно сдерживаю себя, чтобы не убить слишком много нелюдей, а просто наказать их. Я дал им свободу выбора, но многие почему-то совершают не тот выбор, который нужно. Нужно быть добрым, с чистой душой. Только веря в меня можно быть таковым и только так можно попасть в рай.
– Как может существовать тот рай, о котором говорит автор? – продолжал размышлять в это время Франц, всё ещё сидя на краю крыши. – Если кто-то из тех, кто был мне дорог попадёт в ад, а я в рай, то какой же это будет рай? Как это сможет быть раем, если я буду знать, что кого-то из моих близких мучают? Да, я не с рождения ничего не чувствую к людям, я стал таким из-за жизненных событий. Однако не все люди становятся такими, как я. Многие очень сильно привязываются к другим и очень скучают по ним, когда их нет рядом. И что же им делать в этом "раю", если их друзья будут гореть в аду? Если их сделают такими же чёртствыми как меня, то это значит, что они не смогут жить по правилу "любови к ближнему", что убивает всю суть авторианства.
Франц спрыгнул с края, полетел вниз и продолжил фланировать по городу. Пока он это делал, он увидел двух девушек и одного парня, сидящих на скамейке.
– Значит так, продолжаем играть в правду или действие, – сказала молодая девушка. – Итак, сейчас моя очередь. Ульрих, правда или действие?
– Эээ… – растерянно начал думать Ульрих.
– Ну быстрее! – воскликнула другая девушка, тоже сидевшая на скамейке.
– Пусть будет действие, – ответил ссутулившийся Ульрих.
– Каролайн, у тебя есть какие-то идеи? – спросила первая девушка.
– Не-а, – сказала Каролайн. – А у тебя, Эмили?
– Есть одна, – промолвила Эмили, а после снова обратилась к Ульриху. – Покажи переписку с одним из своих друзей.
– Я-аа не хочу этого делать, – ответил он, потирая кисти своих рук.
– Что значит не хочешь? – спросила Каролайн.
– Нуу, это ведь мои друзья.
– А я твоя девушка! – сказала Эмили. – А ну быстро возьми и покажи мне какую-то из переписок!
– Ноо…
– Никаких но! Выполняй задание! Если не выполнишь, то ты скучный.
– Прости пожалуйста, н-но я не буду показывать переписку.
– Всё, я обиделась.
Ульрих начал чувствовать себя виноватым.
– П-прости меня, пожалуйста, – сказал он.
– Нет, не прощаю. И вообще, Филипп намного лучше тебя.
– Даа, он получше будет, – согласилась Каролайн, – не то что этот олух. Вообще пойдём от него, что-то как-то душно с ним.
Девушки встали со скамьи и ушли, а Ульрих остался сидеть.
– Наверное я сделал что-то не так, – промолвил он.
– Вот до чего доводит излишняя доброта и неспособность к тому, чтобы быть жёстким в опреденных ситуациях, – подумал Франц. – Ты становишься дверным ковриком, об который все вытирают ноги, да при этом ещё и чувствуя себя виноватым. – Так он постоял ещё немного и пошёл дальше.
Пройдя немного дальше, Франц увидел на вид 18-19-летних ребят, сидящих и смеющихся на бордюре. Скорее всего они смеялись над своей особой шуткой, которая знала только их компания, что и создовало классную атмосферу.
– Я всё больше и больше убеждаюсь, что этот мир прекрасен и ужасен одновременно, – снова подумал он. – Кто-то итспытывает незаслуженное чувство вины, из-за своей наивности; кому-то изменяет жена, а кто-то сидит смотрит фильм со своей семьёй или сидит в смешной компании друзей. У каждого всю жизнь меняется настроение и каждый катается на этих качелях, приобретая то мрачную, то светлую окраску.
Франц задумался:
– Пойду пообщаюсь с Ильёй. Может быть он чего-нибудь интересного расскажет.
Вскоре Франц уже был у него дома, и как только он вошёл, тот сказал:
– Я знал, что ты придёшь.
– Да, ты и в прошлый раз так говорил, – ответил Франц.
– А, да? В принципе вполне возможно. Уже не помню просто. – Илья взял небольшую паузу. – Я, кстати, уже вижу тебя.
– Хорошо. А что насчёт этой практики? – спросил Франц. – Ты уверен, что она сработает?
– Да, я в этом на сто процентов уверен.
– Тогда почему я испытываю голод?
– Так будет только до 21-го дня. Потом голод уйдёт и энергия начнёт восполняться, – сказал Илья.
– К слову, что произойдёт с твоей способностью видеть будущее, после того как я обрету божественную сущность? – спросил Франц.
– Обо мне не беспокойся, я изначально просто думал, что пишу книжки, а только потом осознал, что это не просто книги. Ты не волнуйся, со мной всё будет хорошо.
– Большое спасибо тебе, друг, – продолжил Франц. – Если бы не ты, то скорее всего я бы не был сейчас здесь.

Глава 9
После этого диалога прошёл уже целый месяц, и сегодня наступило 25 апреля. Франц долго готовился к этому дня, прорабатывал план и много тренировался, повышая свои физические и магические показатели. Этим утром Франц проснулся, принял холодный душ, почистил зубы и немного размялся. Он полон сил и энергии, и сейчас он стоит прямо перед ниагарским водопадом.
– Сегодня всё свершится, – подумал он.
Бауман подошёл к водопаду и произнёс:
– Mach mich zu enim Gott.
Сразу после этого он начал медленно и спокойно проходить через водопад. Он не чувствовал никаких изменений в себе, проходя через него. Но пройдя ещё немного, водопад закончился и Франц очутился прямо в комнате. Самого Вальдемара в ней не было, но была парта, телевизор и тетрадь судьбы, в котрой он писал.
– Что это? – подумал Франц и подошёл к парте.
Он взял тетрадь в руки и начал разглядывать её. Сюжет в ней не писался, так как время было остановлено.
"Агидиус Беккер умирает через 7 дней, от опухоли в своём мозгу." – прочитал Франц.
Как только он прочитал этот текст, тетрадь вылетела из его рук.
– Брать чужие вещи нехорошо, – сказал Вальдемар, улыбаясь и держа тетрадь у себя в руках.
– Так вот значит… Я всё это время воевал против тебя – травмированного ребёнка, получившего стрелу в глаз, – сказал Франц.
– Молчать! Ты мне и в подмётки не годишься!
Вальдемар притянул к себе ручку и продолжил:
– Сейчас я запишу сюда твоё имя, и ты попадёшь прямо в ад!
Франц сматериализировал револьвер и выстрелил. А Вальдемар бросил тетрадь в сторону, резко создал щит и прикрылся им.
– INGARDIO! – произнёс Вальдемар и их обоих резко перенесло в мир людей. – Ну что, Франц? Будем биться. Не так-ли?! – воскликнул Вальдемар и резко взлетел.
Франц взлетел вместе с ним. Револьвера у него уже не было, так же как у Вальдемара щита. При перемещении они испарились.
– Дай богу власть! Дай богу силу! Дай богу одолеть самозванца! – бормотал Вальдемар.
Люди за это время успели столпиться вокруг них и начали наблюдать и снимать всё на камеру.
– Дай богу власть! – воскликнул Вальдемар. – УБЕЙ!
Вальдемар резко взмахнул ладонями вверх, и здания вышли из под земли и взлетели.
– УБЕЙ! – снова закричал Вальдемар и сделал имитацию броска своей рукой.
Здание резко полетело на Франца, и, не успел он оглянуться, на него полетело и второе. Люди вываливались из окон зданий, падали на асфальт, умирали и ломали себе конечности. Здание уже совмем близко. Франц подсознательно создаёт чёрный купол вокруг себя и закрывается им. За пределами купола он ничего не видит. Только портал внутри него самого, показывающий тыл Вальдемара. Через него он видит, что здания уже совсем близко. Он материализует наиострейший меч и прыгает в портал. Прыгнув в него, он нападает на Вальдемара со спины и отрубает ему голову. Тело Вальдемара рассыпается в прах.
– Хорошая попытка, – слышится голос Вальдемара со спины. Тело, которое отрубил Франц оказалось лишь муляжом, казавшимся настоящим.
Здания уже падают на купол и на людей. Слышится жуткий и неописуемый, непередаваемый словами грохот. Весь вес зданий падает на эту землю с неистовой силой. Большая часть людей должно быть погибла.
– Я автор, и я убью Франца Баумана! – кричит Вальдемар очень-очень громко. Кричит так, что должно быть услышали все жители Гамбурга.
Франц снова полетел на Вальдемара с мечом. Он замахнулся, но ударил по воздуху. Вальдемар увернулся и ударил Франца в живот своей ногой. Ударил он с такой неистовой силой, что Франц начал неимоверно быстро лететь вниз с высоты примерно в 100 метров. Он моментально влетел своей спинной в асфальт и оставил там огромную вмятину. Вальдемар резко сматериализировал мечь и рванул к Францу, летя и целясь прямо в его живот. Франц не может пошевелиться, его словно прилепило к земле. Он видит летящий в себя меч, и всё-таки резко понимает, что он сейчас бог и способен почти на любые заклинания, даже не изучая их. Он поместил на своём месте клона, когда меч Вальдемара уже почти оказался прямо перед его брюхом, и резко телепортировал себя за его спину. Как только это произошло, Вальдемар воткнул свою катану в клона Франца, а Франц в этот момент резко взмахнул мечом и отрубил тому голову. На этот раз это был не его клон. Франц убил самого бога, как и сказал до этого, произнеся, что автор будет валяться прямо перед его ногами. Он убил его за мгновение, и тот даже не осознал что произошло, ему просто отрубили голову.
Как только Франц убил Вальдемара, он сразу же переместился во все возможные метафизические миры, и обнаружил он Вальдемара в чистилище. Вокруг было темно, только слабо горел белый свет. Было много мёртвых вдали, и одним из них был Вальдемар. Он сидел на сером, покрытым небольшим слоем также серого песка полу. Он сидел и плакал, сидя здесь. Вальдемар ничего не произносил, только плакал. Самого Франца он не видел, ведь умер, и не мог видеть никакие объекты, находящиеся за чистилищем.
Увидев, что Вальдемар находится здесь, Франц переместился в "божественный" метафизический мир. Снова оказался в комнате, взял тетрадь в руки, открыл и посмотрел в неё. На этот раз сюжет писался, и скорее всего Вальдемар включил время, перед тем как телепортироваться в мир людей. Францу долго не пришлось разбираться в механизме тетради и всего прочего, ведь обретя божественную сущность, он уже на подсознательном уровне понимал как всё работает. Он положил тетрадь на парту, остановил время во всех измерениях, взял ручку и написал:
"Вальдемар Фогель умирает, отправляется в полное небытие и больше никогда не оживает"
Франц включает телевизор и включает время в чистилище. Он видит Вальдемара, всё ещё сидящего и плачущего. Пока он плачет, он начинает рассыпаться на серый песок. Он смотрит на свои руки, видит как они рассыпаются и через мгновение пропадает из этого мира, став частью песка в чистилище.
Сразу после этого, Франц снова берёт тетрадь и пишет:
"Вход в "божественный", то есть невидимый обычными людьми метафизический мир больше не будет доступен ни одному существу, кроме меня. Также ни одно существо больше не сможет обрести божестввенную сущность, пройдя через водопад, как это сделал я или каким-либо другим способен. Только я останусь единственным богом в этом мире."
Также он написал:
"Всё, здания, которые были сломаны сегодня, возвращаются на свои места и становятся такими же, какими были до этого. Всё, что было поломано во время битвы с Вальдемаром чинится, и все люди, которые погибли сегодня от рук Вальдемара Фогеля возвращаются обратно в мир живых и теряют воспоминания о крушащихся зданиях и о моей битве с Вальдемаром Фогелем."
Франц переключает телевизор на место их битвы с Вальдемаром. Вокруг одни обломки и на земле валяются отрубленная голова и тело Фогеля. Франц включает время в мире живых. Как только он это делает, всё моментально приходит в норму. Обломки зданий, валяющиеся тела и прочие вещи испаряются. На их месте появляются жилые здания с живыми жителями в квартирах. Бауман проверяет чистилище. В нём нет ни одного мёртвого.
Так, вскоре Франц перекроил всё, что делал до этого автор. Он вытащил всех людей из рая и ада, и отправил их в мир живых, забрав воспоминия о том, что они когда-то умирали у них самих, и у всех, кто когда-то знал их. Он сделал ад пустым, оставил только чертей, как и обещав, сделал их свободными. Бауман перекрыл людям доступ также и в эти измерения (рай и ад), ведь они были пусты, в них не было людей. Франц также не стал говорить людям, что автор мёртв и появился новый бог, занявший его место. Нет, он не стал этого делать. Наоборот, Бауман даже создал пророчество, которое всё же подтверждает существование "авторианского" бога, то есть Вальдемара. Сделал он это для того, чтобы в мире было меньше преступлений, ведь авторианство всё-таки хоть как-то учит этике, основанной на страхе. Однако сам он авторианство не поддерживал, сделал его лишь системой для большинства, и для взращивания сильных людей, которые могли бы воспротивиться ему.
– Только те, кто способен не бояться меня и идти против моей воли, могут считаться почти такими же богами, как и я, – думал Франц, стоя в пустынном божественном мире. – Образ автора я позаимствую у Вальдемара. Я не такой же как он, и я не собираюсь наказывать людей и отправлять их в ад. Но я создал видимость того, что я такой для людей. Кто-то сможет ненавидеть меня, кто-то будет оскорблять меня, но мне не должно быть до этого никакого дела. Я не ребёнок, чтобы наказывать единицы за то, что они не верят в меня. Только с помощью образа автора смогут создаваться сильнейшие люди. Они будут говорить, что меня нет, либо, что возможно я и есть, но они не будут подчиняться мне. Все будут говорить им, что они неправы, но даже перед лицом наказания и угрозами ада за неверие, они будут стоять на своём, хоть и понимая, что я существую. Они не будут бояться меня и именно в этом я вижу величайшую силу. Идти против толпы, не бояться, что где-то в небесах в будущем тебя будут пытать черти; иметь в себе внутренний стержень, не просить о помощи у меня и делать всё самому, создавать свою собственную нравственность – именно такие люди будeт по-настоящему свободными и совершеннымы. Они не будут делать что-то просто потому, что "так надо". Они будут действовать осознанно и непринуждённо. Только они сами будут для себя хозяевами, и никто другой не сможет их использовать.
Большинство будет считать заповеди авторианства неоспоримыми, но сильные и умные поймут, что здесь есть подвох. Пока слабые будут надеяться на помощь от меня, которой не последует, (а если и последует, то скорее всего это будет дело рук судьбы, которая пишется за меня в тетради) сильные будут помогать себе сами, тем самым с каждым разом становясь всё более независимыми, сильными и стрессоустойчивыми. Пока другие будут молиться моему образу (но не мне, ведь образ указанный в авториантсве не есть я), вставать на колени и просить, сильные будут действовать, чтобы улучшить ситуацию. В каждой неудаче они будут видеть для себя испытание. И не то испытание, о котором так твердило авторианство, а испытания, в которых я не буду принуждать людей к подчинению. Нет, это не будет очернениями понятий добра и зла, ведь я сам не буду создавать детей больных раком. Я никогда в жизни не буду давать таких испытаний, только судьба на это способна. А за судьбу я не ручаюсь, ведь она управляет и мной. Я не смогу сделать этот мир идеальным. Счастье есть нечто уникальное, в нём не будет ничего необычного, если оно будет у каждого второго. Моё дело лишь охранять должность бога этого мира, сохранить систему взращивания наисильнейших людей, которую я создал; и смотреть на весь этот мир как мыслитель, но не как ребёнок.
Так Франц продолжал жить тысячи лет и больше. Он был бессмертен, только другой бог был бы способен на то, чтобы убить его, а таких богов не появлялось. Бауман не старел, только лишь дошёл до отметки в 25 лет и продолжил жить, никак не меняясь внешне. Он спасал эту землю от метеоритов, летящих в неё, останавливая их, уничтожая или меняя траекторию. Мертвецов он отправлял в небытие, ведь именно этим и была ценна жизнь, что она не вечна. Сам бы он с радостью давно бы уже умер, но на нём лежит слишком большая ответственность, которая не даёт ему этого сделать. Да, таких понятиливых богов как он больше и не будет, никто не смог бы заменить его, а даже если бы и смог, то Франц не доверил бы настолько ответственную работу кому-либо другому. Поэтому он остался заправлять этим миром, следя за ним и защищая его от разрушений, не требуя от других ничего взамен.