Главная страница | Научная фантастика | Шенивашада: Туман минувшего

Шенивашада: Туман минувшего
Нил Искрен


Люди Шенивашады едва-едва открыли железо, когда на их планету свершилось космическое вторжение. Новые Владельцы были жестоки и оставили о себе дурную память. Пусть через сотни лет захватчиков удалось уничтожить, раны, нанесённые ими, всё ещё дают о себе знать.





Шенивашада: Туман минувшего



Нил Искрен



Корректор Екатерина Рамазанова

Художник, дизайнер обложки Фархад Загидуллин



© Нил Искрен, 2024



ISBN 978-5-0062-9371-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Глава 1


Величественная махина «Несокрушимого», флагмана Воздушного Флота Таннедер-Ир, тяжелой грозовой тучей нависла над торговым городом Кеторий. Обычно многолюдные улицы враз опустели, даже торговцы принялись сворачивать свои лотки и расходиться по домам. Нет, никто не ждал нападения, но воздушный корабль производил на людей угнетающее впечатление. Поговаривали, что он может в считанные мгновения превратить в пепел любой из городов. Охотников проверять это на себе не было, поэтому слухи пока оставались слухами.

«Несокрушимый» никогда не использовался для войны. Можно сказать, что одно только его наличие делало бессмысленной войну против Таннедер-Ир. Посему флагман использовался исключительно для внушительных дипломатических визитов. Так было и в этот раз. В Зале совещаний на борту «Несокрушимого» проходил последний инструктаж перед высадкой послов Таннедер-Ир в Вилении. Помещение имело полукруглую форму. Места были расположены так, чтобы каждый видел докладчика и информационную панель в форме стола. Докладчик провёл над панелью рукой, и в следующее мгновение в воздухе появилась подробная трёхмерная проекция карты Вилении.

– Как вам известно, Виления – это именно тот образец государственного устройства, который мы полагаем наиболее приемлемым, – начал докладчик, осматривая собравшихся. Их было не так много, всего шесть человек. Именно те, кому дано знать всю подоплёку нынешней дипломатической миссии. Докладчик продолжил:

– Страной фактически правят магнаты, местные князья уже давно ничего не решают, но периодически предпринимают попытки вернуть себе былое влияние. Впрочем, безуспешно, как и всегда. С нашей точки зрения, дела в Вилении последние пятьдесят лет идут настолько хорошо, что мы уделяем ей слишком мало внимания. Пришла пора открыть официальную концессию по добыче здесь тзай-тана. До сих пор мы получали тзай-тан из Вилении через контрабандистов, но не надо вам напоминать, насколько эти дельцы ненадёжны. Сегодня перед нами стоит задача стабилизировать и увеличить объёмы поставок. Как вам известно, совсем недавно мы провели железную дорогу до Вилении, связав, таким образом, единым транспортным коридором основные торговые узлы Западной Шенивашады, – докладчик сделал какие-то пассы руками над информационной панелью, появилось изображение всего западного субконтинента с прочерченной красной линией железной дорогой. – Благодаря этому коридору мы сможем транспортировать тзай-тан прямо в Таннедер-Ир с минимальными издержками. К тому же теперь мы будем закупать тзай-тан непосредственно в месте добычи, что сильно снизит стоимость каждого грамма этого бесценного вещества. Наши минералоги уже посетили страну инкогнито и выявили наиболее крупные залежи тзай-тана, теперь нам осталось только заключить официальный договор на его добычу.

Докладчик сделал небольшую паузу, чтобы дать собравшимся возможность осмыслить сказанное и задать вопросы. Но вопросов не последовало, и инструктаж продолжился:

– После провала переговоров с Энноранн, Виления остаётся вторым местом в цивилизованном мире, где мы ещё не получили концессию на добычу тзай-тана. К счастью, здесь у нас подобных проблем не предвидится: местный магнат, Георг Солень, охотно согласится с нами сотрудничать, если мы пообещаем ему защиту от интриг князей и конкурентов, – над информационной панелью возникло лицо лысеющего мужчины с резкими чертами лица, густыми бровями и крупным носом. – В рамках этого инструктажа я расскажу вам о семье Соленей и их влиянии в Вилении. Купеческий род Соленей издревле занимался торговлей солью, за что и получил такую фамилию. Причём сначала они были просто продавцами, но со временем, разбогатев, принялись выкупать у попавших в затруднение князей соляные месторождения по всей Вилении. Сначала никто не придал этому значения, но потом, когда Солени сосредоточили в своих руках больше половины всех месторождений, бывшие владельцы попытались силой вернуть себе утраченное. Не тут-то было. Используя наёмные войска и умело разжигая распри между соперничающими княжескими домами, Соленям не только удалось отстоять свои месторождения, но и приобрести новые. В итоге вся соль Вилении оказалась монополией Соленей. На данный момент Солени занимаются далеко не только солью. В их ведении больше половины объёма внешней торговли Вилении и около трети внутренней, к тому же именно оружейники их дома владеют патентами на производство огнестрельного оружия. Нынешний глава дома, Георг Солень, человек серьёзный, умный и достаточно недоверчивый. Переговоры с ним не будут лёгкими. Тем не менее, мы уверены в благоприятном исходе.

Докладчик сделал паузу и продолжил:

– Вести переговоры с Соленем будет наш постоянный посол в Вилении Ран-Ир-Дерен, сопровождать его будет Ран-Тар-Эрия. Ран-Ир-Дерен, твоя задача – добиться заключения выгодного контракта с Соленем. Ран-Тар-Эрия, твоя задача – смотреть, слушать и запоминать. Считай это своей практической стажировкой. Через год-другой именно ты сменишь Ран-Ир-Дерена на посту посла Таннедер-Ир в Вилении. Все залежи тзай-тана уже разведаны, наши люди побывали здесь инкогнито и провели все необходимые изыскания. Но для соблюдения внешних приличий вы должны будете сами направиться на месторождения, где якобы проведёте исследования на предмет наличия тзай-тана и его качества. Всё это время «Несокрушимый» будет присутствовать здесь. Только после официального подписания договора на добычу и передачи полномочий корабль возьмёт курс на Таннедер-Ир. Пассажирам, за исключением назначенных послов, запрещается покидать борт «Несокрушимого». А теперь я прошу покинуть Зал совещаний всех, кроме Ран-Ир-Дерена и Ран-Тар-Эрии.

Тзай-тарры дисциплинированно вышли из зала. Послы остались. Докладчик продолжил:

– На вашу долю выпадает самая сложная задача всего нашего предприятия. Одновременно с привилегиями, дающими возможность баснословно увеличить своё состояние и наладить прямой контакт с Таннедер-Ир, мы налагаем на наших партнёров ещё и серьёзные обязательства, такие как пресечение контрабанды и соблюдение сроков и объёмов поставок. Солень это прекрасно понимает, равно как и то, что за несоблюдение условий договора мы можем спросить очень строго. По большому счёту, Солень не заинтересован в создании концессии на добычу тзай-тана. Он и так достаточно богат и могущественен, чтобы разобраться с любой проблемой в Вилении. Однако же он понимает, что если не заключит договор с нами, то мы найдём другого партнёра, и этот партнёр получит очень большое могущество. А этого он допустить не может. Поэтому выбора у него нет, но он попытается выторговать себе самые выгодные условия. И мы можем пойти на уступки, но не в ущерб нашим интересам. Главное правило должно соблюдаться: никаких срывов сроков, никакого уменьшения объёмов, никакой контрабанды. Вопросы?

– Да, есть вопрос, – произнесла Ран-Тар-Эрия, предварительно посмотрев на наставника. – Если с Соленем будет тяжело работать, может, действительно стоит заключить договор с кем-нибудь из его соперников?

– Вся особенность ситуации в том, что Солень для нас – самый выгодный партнёр, – ответил докладчик. – Только он обладает достаточными силами и средствами для того, чтобы бороться с контрабандой, к тому же у него есть серьёзный опыт в этом деле. Кроме того, его политические амбиции хорошо нам известны, и потому мы можем не опасаться, что он выкинет какую-либо глупость. По большому счёту, с открытием концессии баланс сил не изменится, но приобретёт свою законченную форму, крайне выгодную нам. Как я уже говорил, именно Виления представляет собой наиболее приемлемый для нас образец государственного устройства, и главный автор такого порядка – именно Георг Солень. И поэтому он нам нужен. Альтернативные варианты у нас, безусловно, есть. Но пока они не подвергаются огласке. Мы должны решить этот вопрос именно с Соленем. Итак, ещё вопросы? Ран-Ир-Дерен?

– Да, – ответил Ран-Ир-Дерен. – Есть. Есть серьёзный вопрос безопасности. Ран-Тар-Эрия пока о таких вещах не знает, но вполне возможна угроза нашей жизни. Уже не раз мне приходилось сталкиваться с такой ситуацией, когда конкурирующие группировки, чтобы сорвать неугодные им переговоры, готовы пойти на самые крайние меры, вплоть до убийств. При этом дело обычно стараются обставить так, чтобы подозрение пало сразу на несколько заинтересованных сил. В этом случае переговоры будут сорваны, а настоящий заказчик избежит наказания. Я полагаю, что в Вилении нам также будет угрожать подобная опасность. Более того, учитывая особый характер этого государства и давние традиции заказных убийств, я полагаю, что здесь нам данная опасность угрожает особенно явно.

– Ран-Ир-Дерен, как всегда, многословен, – улыбнувшись, ответил докладчик. – Лучшие из людей Соленя обеспечат вам надёжную защиту против любых посягательств. Как вы понимаете, мы не можем отправить в город открыто более двух представителей Таннедер-Ир – это сочтут, скажем так, невежливым. Поэтому полагаться придётся именно на местные силы. Солень не заинтересован в вашей гибели.

Ран-Ир-Дерен кивнул.

– Я всё понял. Где буду проходить переговоры?

– Вы отправитесь в особняк Соленя, где и будете гостить в течение трёх дней. По истечение этого срока вы вернётесь на борт «Несокрушимого».

– Не было бы более безопасно пригласить Соленя сразу на «Несокрушимый»?

– Это столь же более безопасно, сколь и более бестактно с нашей стороны. Не следует забывать, что мы всё же гости здесь, – улыбка снова посетила лицо докладчика. – И вести себя должны соответственно.

– Это понятно, – ответил Ран-Ир-Дерен. – Тогда у меня больше нет вопросов. Мы готовы к высадке.

– Превосходно. Высадка состоится завтра днём. Пока вы можете подготовить личные вещи, если ещё этого не сделали.

– Спасибо за инструктаж. Мы будем готовы. Ран-Тар-Эрия, идём.

Послы поднялись и вышли из Зала Совещаний. Здесь Ран-Ир-Дерен придержал за локоть собравшуюся уйти в свою каюту девушку.

– Идём в мою каюту. Нам надо поговорить. Я хочу проверить, как ты усвоила прежние уроки.

– Конечно, – кивнула Ран-Тар-Эрия.

До каюты Ран-Ир-Дерена они шли молча. Когда же они вошли, Ран-Ир-Дерен, закрыв дверь, заговорил:

– Мои покои защищены от прослушивания. Наше руководство прекрасно знает об этом, и защита давно взломана. Но это только первый слой. За ним есть и ещё несколько, о существовании которых, как я надеюсь, никто не знает.

– Стойте, уж не решили ли вы впутать меня в какие-то ваши интриги! – воскликнула Ран-Тар-Эрия.

– Ран-Тар-Эрия, мы уже давно по уши в интригах. Нравится тебе это или нет. И именно об этом я и хотел тебе рассказать. Ты можешь верить мне или нет. Это только твой выбор. Но ты должна меня выслушать.

Ран-Ир-Дерен усадил Ран-Тар-Эрию в кресло и сам сел напротив неё.

– Послушай, что я тебе скажу. Ты знаешь, что Орден неоднороден. В нём есть различные кланы и группировки. То, что сейчас именно мы идём вести переговоры с Соленем, очень сильно укрепит наш клан и позволит нам занять более высокое положение в иерархии Ордена. Так, ты станешь послом в Вилении, а я стану старшим территориальным советником Магистра. Это очень важная должность, поскольку она позволяет определять политику Ордена по всей Западной Шенивашаде. Но на эту же должность метят и представители других кланов. Поэтому нашим переговорам как-то попытаются помешать. Если мы провалим наше задание, то должность уйдёт кому-то другому. Поэтому смотри в оба и не поддавайся на провокации. Солень толковый человек, договор с ним должен быть заключён, и заключить его должны именно мы. Ты понимаешь?

Ран-Тар-Эрия кивнула. Хотя она никак не понимала, как это у разных кланов могут быть разные цели. Ведь все они делают одно дело – защищают мир от Владельцев. Зачем же стремиться драться между собой за какие-то должности? Нет, она не могла этого понять. Но раз об этом говорил сам Ран-Ир-Дерен, прислушаться действительно стоило. Ей надо было найти какое-нибудь спокойное место, чтобы всё это обдумать. Ещё раз кивнув и поблагодарив Ран-Ир-Дерена за предупреждение, Ран-Тар-Эрия покинула его каюту. Посол не пытался её остановить. Он только раздосадовано покачал головой. Было видно, что он хотел сказать что-то ещё, но почему-то передумал.

Ран-Тар-Эрия прошла на своё любимое место на «Несокрушимом» – открытую смотровую палубу. Обычно здесь никого не было, как и сейчас. Ран-Тар-Эрия очень удивлялась тому, что другие тзай-тарры столь равнодушны к красотам Шенивашады. Что же до самой Ран-Тар-Эрии, свежий воздух и простор она считала прекрасным фоном для раздумий. А ещё отсюда открывался прекрасный вид на один из самых больших городов мира, Кеторий, столицу богатой и благодатной Вилении. Город был хаотичен; после математически выверенного Итуэдоза, Кеторий казался беспорядочным нагромождением совершенно разнородных строений. Его кривые узкие улочки создавали причудливый узор, в котором при желании можно было разглядеть и красоту, и уродство. Сейчас, глядя на город с высоты, Ран-Тар-Эрия вдруг подумала, что всё-таки очень хорошо, что они отправились в Вилению на «Несокрушимом». Многие в Совете Ордена были против этого, доказывая, что послы вполне могли бы прибыть сюда и по земле, но лично сам Магистр распорядился отправить флагман Воздушного флота.

Всю свою жизнь Ран-Тар-Эрия провела в Итуэдозе и никогда не видела других стран. Но прочтённые в детстве книги о далёких краях научили её мечтать о путешествиях, о знакомстве с другими народами и культурами. У тзай-тарра не так много возможностей для путешествий. Эта дорога открыта только для представителей исследовательской и дипломатической миссий Ордена. Поставив себе цель ещё в детстве, Ран-Тар-Эрия много работала для того, чтобы попасть в дипломатическую миссию, и её старания, в конце концов, увенчались успехом. Узнав, что её отправляют в Вилению, Ран-Тар-Эрия едва ли не прыгала до потолка от радости. Потом, впрочем, она узнала, что её хотят сделать послом в этой стране, и это ставило крест на дальнейших путешествиях. Она чувствовала себя обманутой, но не теряла присутствия духа. Всё-таки, если она хорошо себя покажет, то сможет получить и другую должность, уже гораздо плотнее связанную с путешествиями. А для этого надо внимательнее слушать наставника, смотреть по сторонам и запоминать всё, что происходит.

Слова наставника про интриги и провокации сильно озадачили её. Поразмыслив на смотровой палубе, она решила, что Ран-Ир-Дерен просто пробыл слишком много времени вдали от Итуэдоза, погружённый в обычную виленскую жизнь, а потому немного заразился от местных жителей их страстью к интригам. Что ж, такое бывает. Она уже не раз слышала истории о том, что тзай-тарры, надолго оказавшиеся в иной культурной среде, начинают перенимать особенности поведения, подчас чуждые принципам Таннедер-Ир. Вот, очевидно, и Ран-Ир-Дерен не устоял. И для того, чтобы не завести его проблему слишком далеко, скоро его снимут с должности и возвратят в Итуэдоз, а на его место поставят её, Ран-Тар-Эрию. Что ж, всё сходится. Ей надо будет не забывать в Вилении, кто она такая, чтобы не поддаться местным обычаям так же, как это сделал Ран-Ир-Дерен. И она была уверена, что у неё всё получится.




Глава 2


Сознание возвращалось медленно и неохотно, словно продавливая тугую преграду. Тишина. Биение сердца. Шум крови в ушах. Темнота. Сильная жажда. И мысли в голове. Что ж, превосходно. Раньше даже мыслей не было.

Он попытался открыть глаза. Ничего не вышло. Впрочем, у него были способы видеть и без глаз. С помощью Тзай. Предметы можно различать, пусть и смутно. Он в вертикальном положении. В сосуде с густой жидкостью. В носу две трубки для дыхания. Ещё по трубке в каждой руке и ноге, воткнуты в вены. Что ж, он видел такие вещи раньше. Технология Владельцев, несомненно. Используется для длительного хранения живых существ без вреда их жизнедеятельности.

Он попробовал пошевелить рукой или хотя бы пальцем. Ничего не вышло. Нервные импульсы проходили нормально. Но мышцы отвыкли работать. Надо приучить их заново. Медленно, не спеша. Куда спешить в его положении?



Через некоторое время он уже мог шевелить руками, но глаз так и не открыл. Незачем. И так видно достаточно. Надо выбраться наружу. Есть механизм аварийного открытия капсулы. Он срабатывает, если выдернуть из тела одну из трубок. Правая рука медленно поднялась к предплечью левой, нетвёрдо ухватила трубку и потянула. Боль. Что ж, это хорошо. Значит, нервная система действительно в порядке. Приложив дополнительное усилие, совсем небольшое, но тягостное для застывшего тела, он вырвал трубку из вены. Вверх взметнулось тёмное облачко, вихрем смешиваясь с густым гелем. Кровь. По чану прошла дрожь. Механизмы открытия заработали. Гель начал стремительно вытекать. Теперь можно открыть глаза. Медленно начал разгораться свет. Как раз так, чтобы не повредить глаза. Владельцы всё предусмотрели.

Когда весь гель ушёл, передняя стенка капсулы открылась. Он выдернул трубки из носа. Неприятное ощущение. Зато теперь можно выйти. Ноги не держат. Лучше пока просто тихо сползти по стенке и посидеть тут, пока силы не вернутся. Сев на пол, он вырвал остальные трубки из своего тела. Кровь побежала по рукам и ногам, но это не было проблемой. Раны не так велики, чтобы нанести ущерб. Тем более – ему. У него кровь вообще останавливается быстро. Не спеша он начал разминать мышцы. Пусть вспоминают, как двигаться.

Через несколько часов он поднялся и нетвёрдой походкой вышел из чана. Огляделся по сторонам. Помещение с одним входом, герметичной дверью, имеющей внутренний механизм открытия. Вдоль стен стояли ещё три таких же чана, но пустые и разбитые. Помещение было смутно знакомо ему. Привет из прошлой жизни. Если он прав, тут можно найти кое-какую одежду. Надо выбираться наружу, но не может же он выйти голым? Он подошёл к двери и попытался привести в действие её механизмы, пропустив Тзай по проводящей схеме. Дверь открылась на удивление легко. Но вот представший перед его взором коридор не внушал никакого оптимизма. Тёмный, пахнущий сыростью и плесенью. Нет, здесь ему не найти одежды. Питьевая вода тоже вряд ли найдётся. А пить страшно хотелось…

По пути ему ещё несколько раз попадались раздвижные двери, часть – наглухо закрытые, часть – приоткрытые и покорёженные. Их механизмы были безнадёжно испорчены, и они не отзывались на импульсы Тзай. Здесь явно похозяйничали мародёры и бестолковые тзай-тарры. Вот уж кто умел самозабвенно крушить любое наследие Владельцев, называя это «изучением»! Вспомнив про тзай-тарров, он пришёл к мысли, что они, несомненно, замешаны в его злоключениях. Для тзай-тарров он всегда был очень серьёзной помехой. Но мысль о заклятых врагах не пробудила в нём никаких эмоций – он всегда был выше этого. Эмоции – это слишком по-человечески.

Прямой, как стрела, коридор достаточно быстро вывел его к большой двери, за которой, несомненно, находился выход наружу. Владельцы никогда не располагали своих лабораторий и факторий глубоко под землёй – кого им здесь было опасаться, людей, что ли? И всё же такое пренебрежение стоило им жизни. Всем им.

Эрклион подумал о том, что будет делать, если выяснится, что выход охраняется. Он сейчас слишком слаб, чтобы участвовать в настоящей драке. Между тем это не вызывало в нём страха, зато заставляло на ходу изобретать способ нейтрализации возможных противников. Электрический удар. Отличное средство. Требует физического соприкосновения, но безотказно вырубает любого человека. Да, именно так он и выйдет отсюда. Он прикоснулся к двери, желая почувствовать, действуют ли механизмы. Механизмы действовали. Импульс Тзай помчался по контурам, заскрежетали шестерни и приводы. Створка медленно поползла в сторону, открывая его взору лишь кромешную тьму. С той стороны не доносилось ни звука. Свежего воздуха он не почуял. Ещё одно помещение. Не дожидаясь полного открытия двери, он протиснулся наружу. И оказался на лестнице. Что ж, это хороший признак, ведь лестница ведёт наверх, а значит – к солнцу, к свободе.

Но как он здесь оказался? Кто мог засунуть его сюда? Самое главное, зачем? И как долго он пробыл здесь? Мало у кого хватило бы дерзости выступить против него. Но даже не об одной дерзости речь. Ведь ещё нужно обладать и обширными знаниями, которые доступны далеко не всем. Что ж, рано или поздно он выяснит в деталях, что же произошло. И тогда лучше бы виновникам самим устраниться из этого мира.

Лестница привела его к ещё одной двери. Это уже была вполне человеческая дверь – массивная, металлическая, с большим и сложным замком. Устройство этой двери он знал хорошо, ведь именно по его приказу подобные двери устанавливались на входах в найденные объекты Владельцев. Только так можно было отвадить любопытных от разграбления наследия Эпохи Рабства. Дверь и вправду была очень хорошая, и одной из её особенностей была невозможность открыть её с помощью Тзай. Ведь тзай-тарры как раз и представляли наибольшую опасность для того, что могло храниться на факториях Владельцев. Но зато изнутри дверь открывалась легко и просто. Это было сделано для того, чтобы попавший внутрь человек не оказался вдруг навсегда заблокирован под землёй. И сейчас он очень порадовался такой давней предусмотрительности.

Он повернул ручку и принялся толкать дверь. С тяжёлым скрипом, очень неохотно, дверь начала открываться. Наверное, она простояла без движения не один десяток лет. Но качество даёт о себе знать – дверь не заржавела, её не заклинило, она по-прежнему работала. Однако за дверью он увидел не чистое небо, вовсе нет. За дверью оказалась какая-то кладовая, заполненная отчасти мебелью, отчасти книгами, тканями, рабочими инструментами. Что ж, перед свободой встало ещё одно препятствие, но это уже не так серьёзно. Ведь эта кладовая – творение рук человеческих, а значит, отсюда есть уже нормальный выход.

За спиной с лязгом закрылась дверь. Механизм закрытия двери сработал исправно. А он принялся ходить по кладовой в поисках выхода. Но очень быстро стало ясно, что это не просто кладовая, а обширный подвал, без единого окна. И здесь были не только вещи, но и запасы еды, воды и вина. Вода, наконец-то! Вдоволь напившись, он приступил к поискам одежды. Но хотя ткани здесь было много, самой одежды найти не удалось. Тогда он взял один из кусков ткани и соорудил себе из него какое-то подобие чернецкой ризы. Теперь он был полностью готов к выходу на свет. Ещё какое-то время побродив по подвалу, он обнаружил лестницу, ведущую наверх. И она привела его в богато украшенное помещение. Здесь уже были окна – высоко, под потолком. Робкий лунный свет едва-едва освещал помещение. Цвета во всех красках он не видел, но общее убранство оценить мог. Это храм-усыпальница. В его честь, несомненно. Здесь есть и его статуя. И это наводит на размышления о том, сколько же он пробыл в том чане. И у кого-то хватило наглости построить ему усыпальницу?

Он никогда не поощрял развитие религиозных культов. Религии превращают людей в фанатиков, а где фанатизм, там нет места разуму. Хотите почитать достойных – почитайте их так, как вам угодно. Не превращайте своё уважение к героям минувшего в обязанность. Всё начинается с обязанности. А потом возникает ненависть. Из которой уже и вырастает фанатизм как попытка обосновать какую-то логику на деле бессмысленного культа. Почему мы обязаны кланяться этому истукану? Потому что обязаны, кланяйся давай! И соседа заставь так же кланяться, он тоже обязан. Всё это уже было и до Эпохи Рабства, но самое главное, в саму эпоху, когда загнанные в шахты и на поля рабы каждый вечер молились своим поработителям. И именно поэтому у него возникло такое стойкое отвращение к религии. Тот, кто засунул его в чан Владельцев, а потом начал строить в честь него храмы, явно обладал каким-то извращённым разумом. Что ж, время всех расставит на свои места. А сейчас пора уже выбраться, наконец.

Эрклион внимательно посмотрел наверх. Потолок храма был высокий, и почти под самым потолком находились витражи, достаточно широкие, чтобы человек мог пролезть в проёмы. Вот и прекрасно. Именно так он отсюда и выйдет. Тихо и без боя. Искать главный вход, выходить через него – слишком рискованно. Там может быть стража, и неизвестно какая и с какими приказами. Вполне может быть, что его усыпальница охраняется очень хорошо, чтобы, в случае необходимости, снова отправить его в вечный сон. А взобраться по отвесной стене, применяя Тзай для сцепления, – не проблема. Выбивать витраж он не хотел – зачем привлекать лишнее внимание? Но вся проблема была в том, что снять витраж вместе с рамой хоть и возможно, но поставить его назад – уже никак. Поэтому выбить придётся, но надо всё сделать по возможности тихо и так, чтобы всё выглядело, словно витраж разбили снаружи. А раз разбили снаружи, то с целью кражи. Поэтому он прихватил с собой пару дорогих безделушек, хитро замотав их внутри пояса, который сделал себе из куска ткани ещё в подвале.

Уже через минуту он был наверху, справа от витража. Витраж изображал какую-то его грандиозную победу. Какую именно – он сам не понял, да и неудивительно, культы всегда имеют очень мало общего с реальностью. Он резко сжал кулак, глядя на стекло, – и небольшая взрывная волна с внешней стороны храма разбила витраж на сотню мелких кусочков. Можно было не опасаться, такое мелкое колебание Тзай никто не заметит, но теперь нельзя было терять ни секунды, ведь охрана могла услышать хлопок. Он проворно вылез в оконный проём, огляделся и по внешней стене храма начал быстро спускаться вниз. Храм располагался на обширной, вымощенной камнем площади, по соседству стояли ещё какие-то культовые постройки (он отметил интересный архитектурный стиль, но долго разглядывать времени не было), чуть поодаль виднелся парк. В этом парке он и вознамерился укрыться. Едва коснувшись ногами каменных плит площади, он помчался в сторону парка. Его нечеловеческие способности позволяли ему двигаться крайне быстро, но, если охрана уже пошла делать обход в связи со странными звуками, его могли заметить. К счастью, в парке он успел оказаться раньше, чем появилась охрана. Некоторое время он лежал на земле, наблюдая за храмом, но охраны так и не было. Возможно, тут её вообще нет, а возможно, пьянствует или спит. Но храмовый комплекс не выглядел заброшенным, а значит, охрана всё-таки должна быть. Первым же делом после возвращения власти он примерно накажет здешнюю охрану! Пусть даже их халатность и позволила ему выбраться незаметно, но такую вопиющую безответственность нельзя оставить безнаказанной. Но раз тут такое разгильдяйство, то это значит, что отсюда можно спокойно выйти, ведь теперь он выглядит как простой чернец. Скорее внимание привлечёт чернец, прячущийся в кустах.

Встав во весь рост, он решительно направился туда, где должен был быть вход в главных храм. Стражи на посту не было. Но рядом находилось небольшое строение, окна которого горели жёлтым светом. Оттуда слышались приглушённые голоса. Он подошёл поближе, прислушался и понял, что там идёт пьянка. Удивительно, до чего довели страну! Охрана важнейшего храма пьянствует на посту! Нет, такого быть не должно. Подобные вещи должны в корне пресекаться. И хотя он сейчас не в том положении, чтобы карать за такие проступки, но в голове его быстро созрела мысль, как можно наказать здешнюю охрану.

Без стука открыв дверь, он вошёл в помещение. Четверо охранников сидели за столом, уставленным бутылками и кружками. Оружие, обмундирование валялись у стены на полу. Все четверо повернулись к двери и удивлённо уставились на него.

– Чернец? – заплетающимся языком произнёс один из них. – Шёл бы ты отсюда. И ты ничего не видел, понял?

– Вы охрана храма? – спросил он.

– Ну да, а тебе чего?

– Я сейчас шёл вокруг храма, вознося молитву заступнику нашему, и обнаружил, что один из витражей разбит. Должно быть, какие-то воры влезли в храм! Надо их немедленно остановить!

Один из стражников подскочил и выбежал на улицу, даже не схватив оружие. Но вернулся он довольно скоро.

– Точно, разбит витраж! – с порога крикнул он. Остальные стражники тоже повскакивали со своих мест и начали стремительно облачаться в обмундирование. Через несколько минут все они выскочили из сторожки.

Разлив масло и швырнув горящую лампу на пол, чернец вышел из помещения. Огонь очистит это место беззакония. Потом решат, что охранники напились до беспамятства и сами опрокинули лампу. И они очень здорово получат за своё пьянство.

Он снова пришёл в мир. Он, Эрклион Освободитель, Вечный Император, Эннори. А значит, с сегодняшнего дня началось восстановление единственно верного закона и порядка. Пусть пока с мелочей, но передвигающий горы первым делом убирает мелкие камешки.




Глава 3


Во всём Кетории было не так много домов, которые бы могли поразить искушённого зрителя своим архитектурным великолепием. Но особняк Соленей относился как раз к такому типу зданий. Впрочем, увидеть его доводилось далеко не каждому. От взоров простых кеторийцев его скрывал не только пышный густой сад, но и высокий забор, чётко разделявший владения Соленей и весь остальной мир. Георга Соленя, нынешнего владельца особняка и главу самого могущественного в Вилении семейства, за страсть к роскоши многие виленцы считали пустым позёром. Действительно, дом Соленей сильно выделялся на фоне общей неприметности виленской архитектуры: жители Вилении были подчёркнуто деловиты, практичны и неприхотливы, и склонность к художественным излишествам была им чужда. Из-за этой особенности многие считали виленцев чёрствыми, корыстными и необычайно скучными. И нельзя сказать, что такая характеристика слишком уж сильно отличалась от действительности.

Рабочий кабинет знаменитого на всю Западную Шенивашаду магната полностью отвечал его вкусам, пусть многое в нём и осталось от предшественников. Кабинет был весьма просторным, с большими окнами, на которых красовались расшитые золотой нитью тяжёлые красные шторы. Стены украшали довольно редкие в этих краях садартийские ковры, а также несколько комплектов декоративных щитов и мечей. По обе стороны от рабочего стола Георга Соленя стояли изящные и при том вместительные шкафы. Был в кабинете и ещё один стол – для приёма гостей. На столе традиционно стояла бутылка дорогущего энноранского вина и корзина с фруктами. Именно в этом кабинете вот уже много лет тайно решались судьбоносные для Вилении вопросы.

Несколько поколений Селеней были фактическими хозяевами Кетория. И хотя власть формально всё ещё принадлежала кеторийскому князю, на деле он уже давно был на службе у Совета магнатов, занимаясь только вопросами военной безопасности города. Магнаты вообще довольно быстро прибрали к рукам всю власть в Вилении, сказочно разбогатев на торговле. Тому поспособствовало выгодное положение страны, по которой пролегал кратчайший сухопутный путь из Садарта Рэны в Срединные княжества и Энноранн, а также путь на Восток по перешейку, связывающему Западную Шенивашаду с остальной частью континента. Когда магнаты начали подниматься, виленские князья не сразу сообразили, что для утверждения власти деньги могут быть гораздо более эффективны, чем оружие. Но вскоре сделать что-либо было уже поздно: деньги, а значит, и могущество, оказались в руках магнатов, и князья отошли на второй план.

Солень выглянул из окна своего кабинета. Здоровенную махину «Несокрушимого», конечно же, было прекрасно видно и отсюда. Ещё вчера он почтил небо Вилении своим присутствием. Итак, тзай-тарры из Итуэдоза здесь. Скоро они придут заключать договор концессии на добычу тзай-тана. Очередная игра тзай-тарров, в которой ему отведена роль разменной фигуры. Ему этого совсем не нужно, но ничего поделать нельзя. Если он откажется сотрудничать, найдут кого-нибудь другого. Так уж распорядилась судьба, что в Вилении полным-полно тзай-тана, и без хозяина он не останется. Сейчас тзай-тан формально ничей, и сюда стекаются контрабандисты со всего света. Конечно, будучи купцом, Георг уважал контрабанду, покуда она была выгодна именно ему. Но контрабанда тзай-тана – совсем другое дело. Он старался вообще не касаться этой темы. Сегодня ты начнёшь заниматься тзай-таном, а завтра за тобой придут из Итуэдоза…

Вот и пришли, кстати. Хоть и не за ним. Пока только к нему. Но, с другой стороны, договор с Итуэдозом сулит и новые возможности. Тзай-тарров можно и перехитрить, если действовать быстро и решительно. Можно будет наконец приструнить конкурентов и ещё больше расширить объёмы торговли. Главное, чтобы всё пошло гладко. А для этого надо для начала обеспечить гостям должную безопасность и избежать провокаций. Заказные убийства для Вилении не редкость, и подставить Георга каким-нибудь подлым образом его враги наверняка постараются. И хотя в кеторийскую Гильдию убийц уже были отправлены щедрые дары для того, чтобы они не вмешивались в это дело, расслабляться не следовало. Убийц могли пригласить и из-за границы, а в других странах влияние Георга было уже далеко не так высоко…

Размышления Георга прервал стук в дверь.

– Господин, Тагур Киэлли прибыл!

– Пусть войдёт, – распорядился Георг, довольно улыбаясь. Отлично, Тагур не подвёл и явился вовремя.

Тагур и Георг были знакомы давно. Георг любил оставшиеся от Владельцев реликвии, а Тагур умел их находить. Он хорошо знал Вилению и отличался отличным умением ориентироваться даже в абсолютно незнакомой местности. После первых же сделок Георг заметил таланты Тагура, и потому позаботился о том, чтобы эти таланты не пропали даром. По протекции Георга, Тагур вступил в Гильдию кладоискателей и прошёл курс обучения в военной академии Алуна Дубового. С тех пор Тагур стал для Георга основным поставщиком уникальных древностей, оставшихся от тёмных эпох. Но с недавних пор Георг начал видеть в Тагуре не просто партнёра, но и преемника.

– Георг, вы звали? – Тагур вошёл и слегка поклонился.

– Да, Тагур, заходи, садись, – пригласил Георг. – У меня к тебе есть достаточно неожиданная просьба.

Тагур прошёл в кабинет и уселся в кресло напротив Георга.

– Как ты уже без сомнения знаешь, – продолжил Георг, – сегодня нас почтили своим присутствием гости из Итуэдоза. Они намерены заключить договор на поставки тзай-тана. Но перед этим гости захотят проинспектировать предполагаемые места залегания этого ценного вещества. Я бы хотел, чтобы ты сопровождал их. Я предоставлю надёжную охрану, но сам не смогу сопровождать их. Я не могу бросить дела и отправиться бродить по глухим местам, я для этого уже достаточно стар. Все знают, что ты мне как сын, именно поэтому я и хотел бы поручить это важное дело тебе. Ну, что скажешь?

Георг не сомневался, что Тагур согласится. Действительно, Тагур был ему как сын. Так уж вышло, что своих сыновей у Соленя не было, лишь дочери. Георг давно решил выдать старшую из своих дочерей, Вилайру, за Тагура, и таким образом передать ему своё дело. Они были уже обручены, и дело полным ходом шло к свадьбе. Но у Тагура был один существенный недостаток: он был плохо приспособлен к бумажной работе. Тем не менее, Георг всё же рассчитывал постепенно научить Тагура всему, что необходимо магнату, и начать он решил именно с заключения договора с тзай-таррами. Хотя сама по себе эта задача была весьма сложной, но и в ней была такая часть, которая была вполне по силам Тагуру: он умел ладить с людьми, а лучшего проводника за пределами города вообще было не сыскать.

– Георг, я согласен, – ответил Тагур. Даже несмотря на некоторые сомнения, он и не думал отказываться. Он прекрасно понимал, куда ведёт Георг, и в принципе не возражал: нельзя же всю жизнь оставаться кладоискателем? Рано или поздно придёт время остепениться. К тому же кладоискатели долго не живут. Их работа очень опасна и рискованна. Ведь, строго говоря, они ищут вовсе не клады. Они занимаются поисками древнейших реликвий, украшений и механизмов, которые остались от сгинувших Владельцев. В тёмных полусгнивших склепах легко нарваться на какую-нибудь древнюю тварь, ловушку или вовсе подцепить непонятную болезнь и умереть. То, что Тагур до сих пор не пострадал, – большая удача, но удача не будет длиться вечно. Поэтому он согласился сопровождать тзай-тарров и участвовать в переговорах с ними.

Георг, довольный ответом Тагура, откинулся на спинку кресла и продолжил:

– Тагур, тебе ведь раньше не приходилось иметь дела с тзай-таррами? Существа они достаточно самовлюблённые и капризные. Они будут требовать к себе повышенного внимания, так что, возможно, тебе придётся с ними не так просто.

– Ничего, разберёмся как-нибудь. Среди моих заказчиков тоже хватает таких личностей, – ответил Тагур.

– Уж я надеюсь, ты не про меня? – рассмеялся Георг.

– Нет, конечно, нет! – попытался оправдаться Тагур.

– Ладно, не об этом речь, – Солень сменил тон на серьёзный. – Речь о том, что там, где тзай-тарры, там и политические интриги. Тзай-тарры никогда ничего не делают просто так. Если они предлагают концессию именно мне, то это значит, что они видят в этом какую-то большую выгоду для себя в дальнейшем.

– Ну это же и хорошо для нас, ведь идут к нам, а не к другим магнатам, – предположил Тагур.

– Тагур, друг мой, это не совсем так. Тзай-тарры, обращаясь по вопросам концессии ко мне, нарушают деловые правила Вилении, – пояснил Георг. – Такой вопрос должен решаться Советом магнатов, но не одним человеком. Если я сейчас соглашусь с предложением тзай-тарров, тем самым я противопоставлю себя всему Совету. И буду исключён из него.

– Георг, мне кажется, вы достаточно могущественны, чтобы решать любые вопросы без Совета.

– Да, Тагур, это почти так. Почти. Если весь Совет объединится против меня, я не выстою. А уж Совет наверняка объединится.

– Тогда выходит, что тзай-тарры хотят уничтожить вас?

– Выходит, так. По всем правилам, я сейчас должен отказаться от предложения тзай-тарров и предать этот вопрос на рассмотрение Совету. Но в этом случае, Совет передаст концессию в общее управление. И это сыграет против меня.

– Равно как и подписание соглашения, минуя Совет, – заключил Тагур.

– Да. И заметь, тзай-тарры могли явиться скрытно, но они прилетели на этом своём «Несокрушимом». Так, чтобы все видели. Они очень хотят, чтобы Совет вмешался в это дело. Ко мне уже обращались из Совета, спрашивали, что я собираюсь делать.

– И что вы ответили?

– Я ответил, что я не руковожу действиями тзай-тарров, и, если они хотят прибыть ко мне в гости на «Несокрушимом», я не могу этому препятствовать.

– Но тзай-тарры ведь не могут не понимать, что своими действиями подставляют вас, Георг.

– Да, они всё прекрасно понимают.

– Чего же тогда они хотят?

– Хотят рассорить меня с Советом, очевидно.

– Что же вы планируете делать? Отдать концессию Совету?

– Нет, – Георг поднялся из кресла и подошёл к окну, откуда виднелся «Несокрушимый». Глядя на судно, он продолжил: – Концессия им не достанется.

– Это может значить только одно: у вас есть какой-то план.

– Возможно. Но давай пока не будем об этом.

Ещё некоторое время они с Соленем поговорили о своих обычных делах, связанных с поиском новых предметов для коллекции Георга. Солень постоянно думал о расширении коллекции, этого у него было не отнять. А тем временем уже прибыли гости из Итуэдоза. Пришла пора встретить их за праздничным ужином, и Тагур тоже должен был там присутствовать.



За всю свою жизнь Георг провёл столько встреч с важными персонами, что сегодняшний вечер не мог его впечатлить. Да, дело важное. Да, гости не простые смертные. Но дело есть дело. Оно мало изменяется от того, с кем именно придётся вести переговоры. Тем более что сами переговоры начнутся только завтра-послезавтра, и сегодня просто надо обеспечить гостям достойный приём. Ран-Ир-Дерена он знал давно, и они неплохо ладили; а вот его спутницу, Ран-Тар-Эрию, он видел впервые. Она была молода и симпатична, но на её лице проглядывалась какая-то детская наивность, и Георг не мог понять, зачем в пару послу назначили именно её. Тем более он удивился, узнав, что она в скором времени займёт место Ран-Ир-Дерена в качестве посла Итуэдоза в Вилении.

Гости должны были пробыть у Георга три дня, и он хорошо позаботился об их безопасности. Конечно, простой человек не может угрожать тзай-тарру, их не так просто убить ни ножом, ни ядом, ни пулей. Но это не повод не обеспечить охрану – иначе его сочтут невежливым. Да и вообще, так спокойнее. По крайней мере, Георг мог быть уверен, что в его особняке гостей никто не потревожит. А вот завтра, когда они поедут смотреть месторождения тзай-тана, можно ждать покушений. Что ж, время покажет. Что будет завтра, то будет завтра. Но надёжную охрану он, несомненно, обеспечит.

Ужин проходил хорошо. Все блюда были изысканы и прекрасно сервированы. Тагур вёл светские беседы с гостями. Георг обсудил с послом все последние новости мира и Вилении. В общем, всё шло своим чередом. Тем не менее, проницательный взгляд Георга отметил, что Ран-Ир-Дерен чем-то серьёзно обеспокоен. Конечно, послов учат не демонстрировать свои эмоции, но Георг за долгие годы купечества научился хорошо чувствовать своих собеседников. В то же время спутница посла была беспечна, весела, всем довольна, и казалось, состояния Ран-Ир-Дерена не замечала. Что опять же укрепило уверенность Георга в том, что из этой девушки не получится хорошего посла и её назначение в предстоящих переговорах весьма туманно.

Пытаться выведать у тзай-тарра, что у него на душе, – бессмысленно. Тзай-тарры считают обычных людей значительно ниже себя и никогда не вступают с ними в откровенные разговоры. Георг прекрасно знал об этом. После окончания ужина Ран-Ир-Дерен и Ран-Тар-Эрия отправились в гостевые покои, Тагур пошёл навестить Вилайру, а Георг вернулся в свой кабинет. У магната очень мало свободного времени…



Тагур не видел Вилайру примерно неделю: всё это время его не было в Кетории. И вот сейчас, когда все дела сделаны, выдалась возможность встретиться со своей любимой. Тагур подошёл к комнате Вилайры и постучал в её дверь.

– Войдите! – раздался голос девушки.

Тагур вошёл в её комнату. Вилайра сидела в кресле у окна с книгой в руках. Улыбаясь, она смотрела на Тагура. Тагур не смог бы никакими словами выразить, как он соскучился по этой улыбке, по этим лучистым глазам… «К чёрту все подземелья, все артефакты древности, – думал Тагур. – Давно пора оставить бродячую жизнь и начать новую с Вилайрой!»

Тагур подошёл поближе, протянул Вилайре руку, и она поднялась с кресла.

– Что читаешь? – поинтересовался Тагур.

– Исторический роман, – с улыбкой ответила Вилайра. – Приключения.

– Надо тебе больше бывать за пределами особняка, вот где все приключения.

– Ох, спасибо, знаю я те приключения. Дочь Соленя всегда будет пользоваться слишком большим вниманием.

– Да, ты, пожалуй, права. Я ненадолго зашёл, просто очень хотел тебя увидеть. Завтра рано утром уезжаем смотреть месторождения. Надо собираться.

– Я понимаю. Обещай, что вернёшься быстро, любимый.

– Уже завтра вечером буду здесь.

– Я каждый раз так переживаю, когда ты уходишь в свои подземелья! Ты же знаешь, как всё это опасно.

– Знаю. Всё, с подземельями заканчиваю уже. Видишь, больше начинаю заниматься вместе с твоим отцом важными сделками.

– Это хорошо.

– Хорошо.

Тагур улыбнулся. И нежно поцеловал Вилайру.




Глава 4


Храмовый комплекс остался далеко позади. Ночь уступила свои права рассвету, поначалу робкому, но с каждой минутой набирающему силу. Удивительно, но хороший, мощённый камнем путь вывел Эрклиона не к какому-нибудь городу, а к обычной грунтовой дороге. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, всё становилось на свои места. Храм-усыпальницу специально разместили подальше от людей, чтобы никто не тревожил вечный сон Эннори. Но Эннори почему-то всё же проснулся. Почему? Ответа нет. И столь же непонятно, почему его вообще не убили, ведь могли же.

Кто захватил власть? Кто теперь правит страной оттуда, из великолепного Небесного Дворца? Дворец остался в прошлой жизни. И только воспоминания, только воспоминания остались у некогда великого Императора Энноранн…



Эрклион стоял в знаменитом Стеклянном зале своего Небесного Дворца, где доводилось побывать лишь единицам из живущих. Пол зала был абсолютно прозрачен, и у попавших сюда впервые сразу начинала кружиться голова и подкашивались ноги. Неудивительно, ведь отсюда открывался вид с высоты птичьего полёта на цветущий город Эньши-Эннорен, столицу Энноранн. По легенде, город был создан из песка за одну ночь. На самом же деле, всё было не совсем так. За одну ночь была создана крепость, давшая начало городу, а ныне уже разобранная. Но перед созданием крепости Эрклион неделю медитировал, выстраивая точный, до мельчайших подробностей план. И только потом запустил вихри Тзай, сложившие мелкие песчинки в неприступную твердыню и сплавившие их воедино.

Жизнь в столице кипела. Сами того не зная, люди трудились не просто ради каких-то своих целей, но для всего человечества. Из множества мелких действий выстраивалась страна, выстраивалась новая культура. Время шло, и грандиозный план Эрклиона претворялся в жизнь. Медленно, очень медленно с точки зрения простого смертного, но Эрклион не спешил. Уж он-то не страдал от нехватки времени. Но знал, что поспешность в таком важном деле может погубить всё. Пройдёт ещё сотня лет – и мир неузнаваемо изменится. Сначала здесь, в западных пределах Шенивашады. А потом и дальше, через Великую пустыню, через непролазные джунгли и высокие горы, люди Энноранн понесут самое совершенное мироустройство, какое только может быть. Но дело не ограничится Шенивашадой. Ведь Вселенная создавала разум не для того, чтобы он скромно замыкался в пределах одного только мира.

Откуда-то оттуда, из-за границ повседневности, пришли однажды Владельцы, продемонстрировав людям Шенивашады жестокость и пагубность своего жизненного пути. Когда-нибудь будет новая встреча с ними, и тогда человечество должно быть готово наставить Владельцев на единственно правильный путь. Не отомстить, как мечтают многие простые смертные и даже тзай-тарры. А именно наставить не правильный путь. Обществу очень легко ошибиться в своём пути развития, ведь любой исторически сложившийся путь – это путь вслепую, путь наощупь. Вот и Владельцы, двигаясь так, смогли создать лишь общество, полное страданий. Но Владельцы, сами того не подозревая, своим жестоким вторжением дали Шенивашаде небывалый подарок. Уничтожив прошлые культуры, они тем самым заложили необходимость создания новых культур. И эти новые культуры теперь могли избежать прошлых ошибок того неразумного пути, который достался им из тёмных глубин веков.

Конечно, Эрклион знал, что, если пустить всё на самотёк, люди снова начнут движение вслепую и совершенного общества построить не смогут. Поэтому он взял дело в свои руки. Да, новое государство создавалось больше войнами и силой, чем уговорами. Но другого пути и не было: как родители воспитывают своих детей через принуждение и наказание, так и правитель должен воспитывать общество. Иначе общество вырастет никчёмным и избалованным. А такое общество никогда не станет сильным. Погрязнет в роскоши или варварстве. Всё это уже было, обо всём этом Эрклион прекрасно знал. А ещё чуть позже, обретя великую силу, такое общество попросту погубит себя. Как чуть было не погубило в Век Затмения. Но теперь есть Энноранн с ним во главе. И Эннори ни за что не допустит нового Затмения.



Наверное, путь в столицу не так уж и сложен. Да, Эрклион может прийти в цветущую столицу Энноранн, город Эньши-Эннорен, может постучать в его ворота, но что это даст? Даже если его впустят. Даже если в нём признают Эннори. А скорее всего, не признают, ведь всем известно – Эннори упокоился вечным сном. При любом раскладе он уязвим, и уязвим очень сильно. Однажды его уже лишили сознания и поместили в чан Владельцев. И он совершенно не помнил, что же с ним произошло и как он оказался в подземелье Владельцев. Но раз он там оказался, это могло означать только одно – у врагов есть какое-то неведомое оружие небывалой мощи. Поэтому, прежде чем идти в столицу, необходимо понять характер своей уязвимости и найти способы противодействия ей. А пока выдавать себя не следует.

Как бы ни было неприятно это признавать, но Эрклион не знал, что делать. Последнее его воспоминание из прошлого – это как он ложился спать в своих покоях в Небесном Дворце. Пробуждение было уже в чане Владельцев. С какой же ниточки можно размотать тот клубок загадок, который успел сплестись вокруг него? Первым делом нужно было установить текущее положение дел. И так уж получилось, что Эрклион оказался одет как чернец. Это весьма кстати. Особого внимания на чернецов не обращают, а с людьми в таком образе разговаривать гораздо проще. Эрклион просто брёл вдоль дороги, надеясь, что ему удастся рано или поздно встретить каких-либо путников и разузнать у них, где он сейчас находится и каково положение дел в стране. Ближе к вечеру его надежды оправдались – его догнал землепашец, ехавший на телеге в соседний город.

Эрклион напросился в попутчики. Землепашец не стал отказывать чернецу.

– Запрыгивай, чего идти-то, – пригласил землепашец. – Как звать тебя?

– Кейлун, – Эрклион использовал одно из тех имён, под которыми был известен в древности.

– Понятно, я Кишан. Куда путь держишь?

– Странствую, – неопределённо ответил Эрклион.

– Ну ясно, да, ваши братья всегда странствуют. Ну я до города, а там тебе придётся уже как-то по-другому передвигаться.

«Интересно, – подумал Эрклион. – Кишан сказал, что он до города, но не уточнил название. Наверное, здесь то ещё захолустье, если город не нуждается в названии». А вслух ответил:

– Хорошо, устраивает, – и запрыгнул в телегу. Телега тронулась. А Эрклион приступил к воплощению своего плана – выяснению текущего положения дел:

– Как живётся-то нынче землепашцам? – спросил он.

– Неплохо живётся, – быстро ответил Кишан. – Хвала заступнику нашему, Ширу рэ-Митсу, который хранит державу, пока сам Эннори не вернётся. А вам, чернецам, как живётся?

Эрклион призадумался, прежде чем ответить. Уж больно лихо крестьянин выпалил эту фразу. Словно заученную. А информация-то интересная. Значит, во главе государства встал рэ-Митсу, некогда бывший правой рукой Эннори. А ещё люди знают, что Эннори не умер, и однажды вернётся. Это уже хорошо.

– У чернеца жизнь простая, – ответил Эрклион. – Кто какой обет дал. Я вот дал обет познания Энноранн, и поэтому странствую, с людьми разговариваю.

– Много интересного, наверно, видел, да?

– И да, и нет. Жизнь одинаковая, везде, – и тут Эрклиону внезапно пришло в голову, как можно ненавязчиво ещё больше сведений выудить из крестьянина. – Но вот кто-то говорит, что рэ-Митсу плохо страной правит, и при Эннори лучше жилось.

– Ну, при Эннори-то может и лучше, – помедлив, ответил Кишан. – На то он и Эннори. Но и Ширу рэ-Митсу в обиду не даёт.

Интересные слова. Значит, не всё так уж и хорошо. Эрклион продолжил:

– А ещё обнаружил я, что многие, очень многие и не знают даже, когда Эннори уснул вековым сном. Можешь ты себе представить такое, Кишан? Огорчают меня, всю жизнь служению Эннори посвятившему.

– Да уж, Кейлун, как не знать-то? Вот уже восемьдесят лет почти прошло. Ещё годков двадцать, и кончится вековой сон! Вернётся наш Эннори.

Кишан вздохнул и замолчал. Дальнейший путь они проделали почти молча. Эрклион и не хотел больше разговаривать – он услышал, что требовалось. Значит, восемьдесят лет, или около того. За это время можно очень многое сделать. Например, превратить память об Эннори в религию. Но тут есть и ещё один интересный факт. Рэ-Митсу, который был совершенно обычным человеком, внезапно стал долгожителем, как только Эрклион исчез. Проглядывается очень большая заинтересованность рэ-Митсу в свержении Эрклиона. Но ведь у Ширу явно не было таких сил и знаний, которые могли бы ему помочь свергнуть Эрклиона и прожить срок, равный двум обычным жизням. Ведь он даже не тзай-тарр. Значит, ему кто-то помог. Единственная сила, которая могла выступать против Эрклиона, это Таннедер-Ир. Но Орден бы не оставил его так просто в чане. Скорее всего, тзай-тарры из Итуэдоза стали бы проводить над ним опыты, допрашивать, ведь Эрклион для тзай-тарров – наиважнейшая реликвия Эпохи Рабства. Так что факты указывают на малую вероятность причастности Таннедер-Ир к этой истории. Но, с другой стороны, Ширу рэ-Митсу мог помешать тзай-таррам забрать Эрклиона. И кто уж точно замешан в этом тёмном деле, так это Ширу. А чем занимался рэ-Митсу непосредственно перед свержением Эрклиона? Искал дисколёт Владельцев в горах Садарта Рэны…

Действительно, только Владельцы могли обладать теми знаниями, которые были способны свергнуть Эрклиона. Конечно, вряд ли кто-то из Владельцев, бывших на том дисколёте, мог выжить. Но могла сохраниться информация в банках памяти, и у рэ-Митсу были все знания, чтобы эту информацию извлечь. Ширу доложил, что они ничего не нашли; но судя по нынешней ситуации, это оказалось неправдой. Значит, надо самому найти тот дисколёт и выяснить, каким именно образом удалось лишить Эрклиона сознания. В том, что дисколёт точно потерпел крушение и лежит в горах, сомнений быть не могло. Эрклион сам сбил его, расстроив вихревым потоком Тзай навигационное оборудование летательного аппарата. Тогда ещё Владельцы не знали, на что он способен, а потому и противопоставить такой атаке ничего не могли. Гораздо позже, уже после Века Затмения, когда безумные войны с применением Тзай прекратились, Эрклион с воздуха осматривал предполагаемый район падения дисколёта, но сам аппарат обнаружить так и не смог. Скорее всего, его давно занесло пылью и накрыло обвалами камней, которые в изобилии случались в Век Затмения из-за спровоцированных тогдашними тзай-таррами землетрясений.

Значит, решено. Первым делом надо найти дисколёт. Рэ-Митсу не мог переместить дисколёт, поднять же его в воздух под силу только Владельцам. Поэтому, по всей вероятности, он всё ещё лежит там же, где лежал. Теперь необходимо добраться до гор, что может быть не так просто. Для этого придётся прибыть в Садарта Рэну, а жителей Энноранн там не любят. И эта нелюбовь взаимна. Но образ чернеца поможет и там, если представиться Искателем Отрешённости. Идеальный выбор. Эти люди уходят из мира в отдалённые глухие уголки, чтобы провести всю свою жизнь в медитации. Надо будет сменить одеяние, созданное из дорогой храмовой ткани, на что-то гораздо более простое и удобное. Но это не проблема. Сейчас самая большая проблема – добраться до портового города и попасть на корабль, отплывающий в Садарта Рэну. Эта страна расположена по ту сторону Средиземного моря, и сухопутным путём туда не добраться, только морем. Так что придётся плыть неделю, если не две. А ведь время сейчас – это самое важное, что у него есть. Вернее, чего у него нет.




Глава 5


Следующее утро выдалось туманным, что не было редкостью для Вилении в это время года. Месторождение тзай-тана располагалось достаточно далеко от Кетория, и для гостей был приготовлен экипаж. Также Георг позаботился о четырёх охранниках – опытных проверенных людях, которым можно всецело доверять. Они были прекрасно экипированы: в броне, с большими щитами и пневматическими ружьями. В самом Кетории нечего было опасаться, но в районе месторождения местность достаточно глухая, и как раз там возможны покушения. Люди, да и вообще всякая живность, стремятся избегать тзай-тана, ведь он ядовит, вызывает если и не смерть, то язвы и уродства. И только тзай-тарры могут извлечь из этого вещества какую-то пользу. Разумеется, есть ещё и те тзай-тарры, кто не подчиняется Итуэдозу, и их зовут ренегатами. Эти ренегаты тоже умеют обращаться с тзай-таном, и именно из-за них существуют контрабандисты. Итуэдоз пытается вести борьбу с ренегатами, но безуспешно, поскольку они рассеяны по всему миру и не имеют других целей, кроме как попросту выжить.

Тзай-тарры и Тагур сели внутрь экипажа, охрана разместилась на специальных местах снаружи. Экипаж тронулся. Вчера, во время ужина, вести серьёзные разговоры было невежливо. Но сейчас Ран-Тар-Эрия, которая очень заинтересовалась областью деятельности Тагура, просто не могла удержаться. Древние реликвии несказанно интересовали многих тзай-тарров, а тут выдалась удивительная возможность из первых уст узнать о том, где же находят эти реликвии и при каких обстоятельствах.

– Тагур, как нам вчера сообщили, вы занимаетесь поиском реликвий эпохи… Владельцев, – последнее слово Ран-Тар-Эрия произнесла с нескрываемым отвращением. – Это, наверное, очень интересное дело?

– Дело хотя и интересное, но при том очень опасное, – ответил Тагур. – Если мы говорим о реликвиях, относящихся именно к Владельцам, то в доступных местах их почти не осталось. Что-то можно найти только в древних схронах и руинах, где легко получить какое-нибудь увечье или попросту расстаться с жизнью.

– А какой самый удивительный артефакт той эпохи, если не секрет, вам удалось обнаружить? – поинтересовалась девушка.

– Пожалуй, это чёрное зеркало, – ответил Тагур. – Я нашёл его в одном древнем полуразрушенном лабиринте, под камнем. Скорее всего, этот предмет упал туда случайно, и только чудом камень не раздавил стекло. Я назвал его зеркалом только потому, что он небольшой прямоугольной формы, идеально ровный. На деталь какого-то технического устройства это не похоже, равным образом, это и не похоже на отделочный камень. Зеркало словно вставлено в тонкую-тонкую серебристую оправу. Передняя сторона блестящая, и в ней можно увидеть отражение, обратная же сторона – чёрная, но матовая. Будь эта штуковина поменьше, я бы счёл её украшением, а так больше похоже на зеркало.

– И где сейчас это зеркало? – спросила Ран-Тар-Эрия.

– Я передал его Георгу для пополнения коллекции, – ответил Тагур.

– Орден Таннедер-Ир не одобряет частных коллекций изделий Владельцев, – вмешался в разговор посол Итуэдоза. – Все реликвии должны передаваться тзай-таррам для всестороннего изучения. К тому же владеть неизученными устройствами может быть опасно!

Тагур усмехнулся.

– Уважаемый посол, я уверен, что все заслуживающие внимания тзай-тарров артефакты и так оказываются в руках Ордена. А с другой стороны, не могу же я сам лично передавать все эти реликвии тзай-таррам. До Итуэдоза далеко, а здесь мне путь к Вашим коллегам закрыт. Признаться честно, за всё то время, что я ищу артефакты наших божков, с исследователями, такими как Вы, мне довелось общаться впервые.

– Что ж, это логично, – согласился посол. – Нам действительно проще уследить за тремя коллекционерами, нежели за сотней кладоискателей.

– Тагур, а вы были в Туманье? – спросила Ран-Тар-Эрия. – В Итуэдозе ходят легенды об этом месте.

Тагур слегка призадумался перед ответом. Туманье было местом действительно крайне примечательным. Огромная территория, покрытая густым туманом, который вот уже много веков даже и не думал рассеиваться. Простым людям там было лучше не появляться, и за местом следили бродняки. Этот немногочисленный и достаточно замкнутый народ жил за счёт продажи артефактов, извлечённых из Тумана. Также бродняки отваживали случайных гостей от посещения этого опасного места. Всё, что было известно человечеству о Туманье, было записано со слов бродняков. Даже тзай-тарры не рисковали углубиться в вязкую мглу: были организованы три исследовательские партии, и никто не вернулся назад. Тзай-тарры бесследно сгинули. После этого желающих посетить Туманье почти не осталось. И хотя отдельные авантюристы всё ещё проскакивали через заставы бродняков, но либо они не заходили в Туман слишком далеко, либо также бесследно в нём исчезали. Тзай-тарры полагали, что загадочный Туман скрывает под собой древние города Владельцев, возможно, их основную базу на Шенивашаде. Учитывая, что Туман надёжно хранил все следы прошлого не только от наблюдения, но и от разграбления, Туманье считалось настоящим кладезем артефактов, и, вероятно, содержало ответы на главные вопросы – кто же такие были Владельцы, откуда они пришли и почему исчезли.

– Туманье – закрытая зона даже для кладоискателей, – ответил Тагур. – К нам в гильдию иногда заглядывали бродняки Туманья чтобы продать тот или иной артефакт. Но ни я, ни мои знакомые по гильдии никогда не были в Туманье. А как далеко продвинулись тзай-тарры в деле изучения Владельцев?

Ответил Ран-Ир-Дерен:

– Тзай-тарры не прекращают изучения Владельцев. Их наследие велико, а технологии сложны. Тем не менее, мы уже накопили достаточно знаний, чтобы суметь противостоять Владельцам, если они вдруг вздумают вернуться.

– Понятно, – кивнул Тагур. – А удалось ли вам установить, как именно выглядели Владельцы?

– Пока что для нас это загадка, – ответил посол. – Мы лишь можем предполагать, что внешне они более-менее походили на людей. То есть у них были две ноги, две руки, одна голова. К сожалению, абсолютно все Владельцы были истреблены в эпоху Освобождения, и даже сами их тела были сожжены в прах. Пока не удалось найти ни одного тела. Это даже даёт некоторым из наших коллег повод считать, что Владельцы – это наименование некого человеческого народа или какой-то касты, и следовательно, они вовсе не отличались от людей.

– Но у этой идеи есть серьёзный недостаток, – добавила Ран-Тар-Эрия. – Как нам известно, Владельцы имели небывалые технологии как в сфере Тзай, так и в сфере механики. Эти технологии намного превосходят даже сегодняшние. По большому счёту, всё, что мы сейчас знаем и умеем – это как раз наследие Владельцев. И если Владельцы были обычными людьми, то совершенно непонятно, откуда же у них были такие удивительные технологии, почему вдруг они стали настолько развитыми по сравнению со всеми остальными народами. Так что большинство из нас всё же не подвергает сомнению существование пришедших извне Владельцев.

– В Энноранн наверняка известно о Владельцах больше, – сообщил Ран-Ир-Дерен. – Говорят, там даже присутствуют относительно целые базы и фактории. Но тзай-тарров туда не допускают, а отправлять простого шпиона для исследования бессмысленно: у него нет необходимых знаний, а саму базу с собой не утащишь. Кстати, Тагур, а вы были на базах Владельцев?

– Я не могу точно ответить на этот вопрос, поскольку не знаю, что можно считать базой Владельцев, – ответил Тагур. – Я бывал в разных шахтах, лабиринтах, подземных помещениях. Иногда я находил металлические двери, которые никак не получалось открыть. Скорее всего, это и были базы. Но в любом случае, чаще всего я вижу давно заброшенные и полуразрушенные помещения. А реликвии находятся по углам, под слоем пыли или под завалами. То есть это уже крохи, по большому счёту. Иногда удавалось найти и относительно целые комнаты. Назначение их непонятно, какого-то богатого убранства нет. Но из таких комнат выносят абсолютно всё, даже обдирая облицовку на стенах.

Ран-Ир-Дерен нахмурился.

– Действия кладоискателей наносят непоправимый ущерб делу изучения Владельцев, – проговорил он. – Все эти варварские действия, такие как обдирание облицовки и прочее, уничтожают бесценные артефакты, находящиеся в первозданном виде. Все исследования должны проводиться под непосредственным контролем тзай-тарров.

– Пока ещё тзай-тарры не смогли наладить такую работу, да и оплачивать наши услуги не спешат, – парировал Тагур. – А так мы бы совсем не возражали сотрудничеству с вами.

Повисло молчание. И посол, и Тагур понимали, что в словах каждого есть серьёзная доля истины. Потом они перевели разговор в другое русло, которое уже не касалось такой острой темы, и занялись простой светской болтовнёй.

Ран-Тар-Эрия меж тем во все глаза глядела по сторонам. Редко ей удавалось выбраться из Итуэдоза, но далёкие страны всегда манили её. Виления была цветущей страной, но особых красот здесь видно не было. Однообразные поля, однообразные леса. Конечно, Ран-Тар-Эрия предпочла бы стать послом в какой-нибудь более интересной в плане культуры и архитектуры стране, например, в Садарта Рэне. Виления была знаменита своей торговлей, торговали буквально все и всем. У Вилении не было героической истории, связанной с войнами и преодолением тяжелых природных условий. Поэтому и особой интересной культуры не родилось. Зато это была спокойная страна, где все вопросы решались деньгами. Или ядами, если деньгами решить уже ничего невозможно. Но волнений землепашцев или восстаний рабов здесь не бывало, а соседи не пытались завоевать Вилению – потому что виленским магнатам служили самые умелые наёмники со всего мира.

Тем временем они добрались до места назначения. Нужно было идти в лес, и экипаж с лошадьми не смог бы там пройти, поэтому они остановились на дороге чуть поодаль месторождения. Тзай-тарры и Тагур вышли из экипажа и в сопровождении охраны направились в лес. В небе наконец-то засияло солнце, хмарь начала рассеиваться. Скоро они достигли обширной проплешины посреди леса. Здесь не росли деревья и почти не было травы. Несколько ямок наглядно показывало, что не так давно здесь копали землю.

Как только они вышли на проплешину, Тагур начал объяснять:

– Это месторождение нашли недавно. Кто-то попытался здесь добывать тзай-тан, но местные жители вовремя сообщили об этом. Солень очень хорошо платит за информацию о незаконной добыче тзай-тана на своей территории, поэтому такой добычи здесь и не бывает. Разве что попытки, подобные этой.

Ран-Ир-Дерен кивнул, но никак не прокомментировал слова Тагура. Вместо этого он обратился к своей спутнице:

– Ран-Тар-Эрия, ты чувствуешь возмущение Тзай?

– Да, чувствую, – ответила девушка.

– Возмущение Тзай не сильное, но ощутимое, – продолжил посол. – Это должно быть достаточно хорошее месторождение.

Ран-Ир-Дерен наклонился и зачерпнул рукой горсть земли.

– Я чувствую здесь хороший тзай-тан, – сообщил он, медленно разминая землю в своей руке. Так продолжалось несколько минут, пока посол наконец что-то там не нащупал. Ещё через мгновение он извлёк из земли мельчайшую белую крупинку.

– Ран-Тар-Эрия, – позвал он. Девушка подставила ладонь, и посол положил на неё крупинку. – Вот он, тзай-тан.

– И это далеко не последнее месторождение, и даже не самое крупное, – сообщил Тагур, глядя на похожий на кристаллик соли тзай-тан, едва заметный на ладони Ран-Тар-Эрии.

– Жаль, придётся вырубить половину здешнего леса ради добычи, – вздохнула Ран-Тар-Эрия. – Хороший лес, красивый.

Какой-то странный звенящий звук коснулся ушей Тагура. Звук был очень тонкий, на самой границе слышимости, и притом невероятно навязчивый. Тагур посмотрел по сторонам, но источника звука не обнаружил. Должно быть, просто в ухе зазвенело…

– Ну что ж, – начал Ран-Ир-Дерен. – Я ду…

Речь посла оборвалась внезапно. Он вдруг дёрнулся и начал падать на Ран-Тар-Эрию. Девушка резко вскрикнула и тоже повалилась. Что-то обожгло ей ухо. Падая, она успела заметить небольшую красную дырочку на лбу посла. «Иглострелы!» – мелькнула в её голове мысль.

– Все на землю! – закричал начальник охраны. – Светошумовыми по кругу! Сомкнуться!

Тагур упал на землю рядом с тзай-таррами. Охрана прикрылась щитами и сомкнула ряды над Ран-Тар-Эрией и Тагуром.

– Ты жива? – спросил кладоискатель.

– Да, – ответила Ран-Тар-Эрия.

– Закройте глаза и уши! – крикнул охранник. Раздались четыре громких взрыва с ярчайшими вспышками.

– Огонь на подавление, по кругу! – скомандовал охранник. Зазвучали выстрелы пневматических ружей. – Бегите в лес, не поднимаясь в полный рост! Уходите как можно дальше!

Эта команда уже была адресована охраняемым. Они приподнялись и быстро побежали в сторону леса. За спиной, справа и слева, вновь загромыхали взрывы, замигали вспышки. Звучали выстрелы. Тагур и Ран-Тар-Эрия бежали вперёд; ветки хлестали по лицу, по ногам и рукам, но они не обращали на это внимания. В конце концов они упали без сил. Какое-то время они ещё слышали взрывы у себя за спиной, но вскоре всё стихло. Тагур мельком взглянул на лежащую рядом тзай-тарру и заметил царапину на её ухе. Крови почти не было. Значит, стреляли и в неё, но чудом промахнулись.

Отдышавшись, когда в голове перестало шуметь, Тагур приподнялся и огляделся. Вроде бы всё тихо, погони не было слышно. Кругом однообразный лес, никаких ориентиров. Теперь было совершенно понятно, что они заблудились и не знают, как вернуться назад. Да и возвращаться никакого желания не было.

– Что будем делать дальше? – испуганно спросила Ран-Тар-Эрия.

– Возвращаться не будем, – ответил Тагур. – Придём в себя и пойдём дальше, куда-нибудь да выйдем.

– Тагур, я знаю, что это было. На нас напали жизнегубы. С иглострелами, – Ран-Тар-Эрия тяжело дышала после бега и говорила отрывисто. – Они стреляют маленькими острыми стержнями. Очень опасно… если попадают в жизненно важные органы. А жизнегубы – это такие тзай-тарры. Специально обученные убийству. Понимаешь, Тагур? Нас пытались убить… тзай-тарры!

– Стой, почему ты так уверена в этом? Может, кто-то просто раздобыл ваше оружие.

– Невозможно. У каждого жизнегуба свой иглострел. Только он может из него стрелять. Там даже курка нет. Выстрел идёт с помощью Тзай. Только так. Невозможно украсть или подделать.

– Я слышал какой-то не то свист, не то звон перед тем, как был убит Ран-Ир-Дерен. Это как-то может быть связано с жизнегубами?

– Ну и слух у тебя, просто отличный. Да, иглострелы издают странный звук.

– Это профессиональное. В погоне за реликвиями любой звук может предвещать смерть или увечье. Вставай, пора идти. Нельзя долго лежать. Заодно расскажешь поподробнее, кто такие эти жизнегубы.

– Ты не думаешь, что за нами может быть погоня?

– Вряд ли. Я знаю поведение наёмных убийц. Они устраивают засады, но не гоняются за жертвами. Скорее, нам устроят ловушку, если мы попытаемся вернуться в Кеторий. Поэтому возвращаться пока не будем. Я что-нибудь придумаю, надо только найти товарищей по гильдии.

Они дальше пошли по лесу. Ран-Тар-Эрия поведала о том, что не у всех тзай-тарров силы достаточно велики для того, чтобы использовать Тзай во внешних проявлениях. Часть таких людей занимается прикладными исследованиями, изобретениями механизмов, теоретическими вопросами, а часть становится жизнегубами. Это элитные убийцы, задача которых – устранять людей, неугодных Ордену Таннедер-Ир. Другие тзай-тарры не любят жизнегубов, в результате чего жизнегубы держатся обособленно. Известно, что в своём деле они полагаются в основном на иглострелы, но также умеют обращаться со взрывными устройствами, превосходно маскируются и отлично владеют боевыми искусствами, как с оружием, так и без. А другие тзай-тарры мало времени уделяют своей физической форме, предпочитая умственное самосовершенствование. Поэтому жизнегубы считаются в обществе тзай-тарров грубыми и опасными существами, с которыми тем не менее приходится мириться ради общих целей Ордена.

И если на посла и его спутницу натравили жизнегубов, сомнения быть не могло – Орден решил избавиться от них. Эта мысль до глубины души шокировала не только Ран-Тар-Эрию, но и самого Тагура. О том, что среди тзай-тарров есть разногласия и подковёрная борьба, он догадывался, но что всё дойдёт до такой серьёзной ситуации, он и не предполагал.

– Как ты думаешь, – спросил он, – Сколько жизнегубов было там в засаде?

– Я думаю, два. Стреляли и в Ран-Ир-Дерена, и в меня почти одновременно. А иглострелу нужно около трети минуты перед выстрелом на перезарядку. То есть стрелков было как раз двое. Было бы больше – нас бы уже убили, не дали бы нам сбежать. Ну и вообще жизнегубы действуют по принципу одна цель – один стрелок. А здесь две цели – два стрелка.

– Но зачем вдруг вашим понадобилось убивать посла?

– Ран-Ир-Дерен предупреждал меня, что недоброжелатели из нашего Ордена могут попытаться убить нас. Орден не однороден: в нём есть группировки, кланы, которые борются за влияние. Я никогда не слышала прежде о том, чтобы тзай-тарры вот так убивали друг друга, но вот до чего дошло…

– Скорее всего, ты и не услышишь. Наверняка объявят, что посла убил кто-то, кто попытался обставить дело так, словно его убили из иглострела. Иглу ведь наверняка не найдут. Или вообще сейчас там убили уже всех охранников, и даже тел теперь никто не найдёт, а все мы будем считаться пропавшими без вести, – мрачно предположил Тагур.

– Что же делать-то теперь?

– Я скажу, чего делать точно не надо. Не надо возвращаться в Кеторий – там нас наверняка будут ждать убийцы.

– И как же быть?

– Как я уже говорил, для начала свяжемся с моими коллегами по гильдии и попытаемся узнать, как теперь развиваются события, а там уже и подумаем, как быть дальше.

Какое-то время они продолжили путь молча. Потом Тагур заговорил:

– Знаешь, Ран-Тар-Эрия, что я думаю?

– Конечно, нет, – ответила тзай-тарра.

Тагур кивнул и продолжил:

– Если за тобой охотятся, то тебе надо перестать быть похожей на тзай-тарру. У тебя слишком заметный наряд. Это платье, это ожерелье, браслеты все эти. От всего этого нужно избавиться.

– Но как это возможно! – возмутилась Ран-Тар-Эрия. – Это же часть обычной одежды тзай-тарры!

– У меня для тебя плохие новости. Раз уж тебя пытались убить стрелки из Итуэдоза, то тебя больше не считают за тзай-тарру.

Эрия не ответила. Они продолжили идти, пока не начался вечер. Когда они остановились на ночлег, Тагур развёл небольшой костёр и соорудил два лежака из веток. Это было не очень удобно, но до рассвета дожить было можно. Завтра утром они рассчитывали выйти к обжитым местам, как минимум найти дорогу.

– Во что же мне здесь переодеться? – вдруг недоумённо спросила девушка, вспомнив недавний разговор.

– Здесь пока выбора нет. Завтра я что-нибудь достану для тебя, когда найдём людей.

– Как ты думаешь, если нас заметят, сразу доложат недоброжелателям?

– Уверен, что нет. Посадить по шпиону под каждым кустом – это слишком накладно даже для тзай-тарров. Но вот в крупном городе нас, скорее всего, заметят и сдадут. А в сельской местности просто пойдут слухи. Впрочем, когда они дойдут до нужных ушей, мы уже будем далеко. Так что готовься к тому, что завтра мы купим тебе новую одежду, уже не такую изысканную, и тебе придётся носить её.

– Ну хорошо, но одежда ведь только часть нашей проблемы… Я так и не представляю, что же делать дальше. Скрываться всю жизнь?

– Возможно. Всё возможно.

– Стать ренегатом?!

– Необязательно. Есть в мире и другие силы, которые способны противостоять Итуэдозу. Энноранн, например.

– Энноранн… – Ран-Тар-Эрия задумалась. – Наши вечные враги…

– Ну, – усмехнулся Тагур. – Если «друзья» хотят тебя убить, то самое время обратиться к «врагам».

Девушка всё ещё пребывала в задумчивости. Медленно она произнесла:

– Эта мысль неприятна мне…

– Я понимаю, – кивнул Тагур. – Но пока других разумных предложений вроде бы нет. А раз их нет, надо нам добраться до Энноранн. Там уже видно будет, что делать дальше.

– Ну вот мы придём в Энноранн, и что же дальше? – не сдавалась тзай-тарра. – Нас даже через границу не пропустят! Особенно меня!

– Спокойно, пропустят, – уверенно ответил Тагур. – Есть у меня и в тех краях кое-какие знакомые. Так что ложись-ка пока спать, а завтра уже выйдем к людям и примемся прокладывать маршрут до Энноранн.

– Но ты понимаешь, что меня не пустят на железную дорогу? Там работают тзай-тарры, задача которых – вылавливать ренегатов. Меня учуют.

– Понимаю, – вздохнул Тагур. – Придётся действовать так, словно и нет никакой железной дороги. Но ходили же раньше караванщики, да и ренегаты с контрабандистами как-то сейчас перемещаются. Так что задачка сложная, но решаемая. Давай спать, хватит с нас этого дня уже.

Они легли на своих лежаках. Некоторое время молча. А потом Ран-Тар-Эрия спросила:

– Ты меня не бросишь?

– Нет.

– А зачем ты мне помогаешь?

– Теперь я неразрывно связан с твоей историей. Я свидетель, и меня попытаются устранить, если обнаружат. Так что моя жизнь будет в безопасности только тогда, когда и твоя жизнь будет в безопасности.

– Хорошо. Мы пойдём в Энноранн. Я доверяю тебе.




Глава 6


Через день, добираясь на попутных телегах, а где и пешком, Эрклион прибыл в портовый город Этурена. Эрклион несколько изменил свой внешний вид: раздобыл простой неприметный наряд с серой рубахой и штанами, какие носят Искатели Отрешённости, побрил голову налысо и отрастил небольшую бородку. Всё это было сделано для того, чтобы его случайно не узнали – за последние пару дней Эрклион обнаружил, что изображения Эннори теперь встречаются по всей стране. Раскрыться сейчас – значит, поставить под удар не только себя, но и всю Энноранн.

Застава на входе в город не стала уделять особого внимания чернецу, просто посмотрели его личные вещи (тут Эрклиону пришлось сделать охране небольшое внушение, что вместо драгоценностей он несёт всего лишь недорогие побрякушки в счёт уплаты за место на корабле). С него, конечно, потребовали какой-то «транспортный документ», но он лишь развёл руками в ответ. Как выяснилось, у чернецов проблемы с документами часто бывают, поэтому охрана не стала этому уделять особого внимания, выписав такой документ прямо на месте. Чтобы не называть своего настоящего имени, Эрклион снова представился как Кейлун.

Лето в этом году выдалось жаркое, и даже морской ветер ничуть не спасал от всепроникающей духоты. В небе светило яркое-яркое солнце; взглянув в бесконечную высоту неба, Эрклион ощутил странное, не свойственное ему чувство тоски по своему Небесному Дворцу, откуда он долгие годы правил Энноранн…



Эрклион потратил несколько дней на вычисления, и результат наконец-то его устроил. Мощные колонны из тзай-тана по периметру дворца смогут питать силовую установку, которая будет удерживать сооружение в небе. Парящий в облаках дворец станет символом мощи нового государства, ярким знамением грядущих перемен. Дело не только в том, что такой дворец будет недостижим для врагов, но ещё и в том, что правитель должен быть во всех смыслах выше своего народа. Эннори из Небесного Дворца будет внушать подданным гораздо больше уважения, нежели владыка, живущий на этой грешной земле. Конечно, пройдёт сотня-другая лет, и никакой правитель людям больше не понадобится. Но сейчас, когда люди ещё дикие и недоверчивые, только всемерная демонстрация намного превосходящей их мощи может превратить толпу вчерашних озлобленных рабов в культурный и трудолюбивый народ.

Только-только отгремели последние бои тзай-тарров, принявшихся с упоением делить власть. Эти безумцы чуть было всё не погубили. К счастью, в какой-то момент они осознали пагубность своего пути и решили пойти на мирные переговоры. А ведь они могли уничтожить всё человечество! Эрклион устал бороться с тзай-таррами, но, по крайней мере, ему удалось отвадить их от своих земель. Владельцы успели подготовить средства борьбы с восставшими тзай-таррами, только вот воспользоваться этими средствами как следует не сумели. Ведь когда на одного Владельца наваливается два десятка людей, мало что ему уже поможет. Просто разорвут на части. Но Эрклион был умнее Владельцев. У него была своя армия. И поэтому в его руках орудия возмездия Владельцев действовали безотказно. И всё же тзай-тарров было слишком много, чтобы один Эрклион мог со всеми ними справиться. Хотя самое последнее средство в его арсенале всё же оставалось.

И вот, Шенивашада наконец получила долгожданный мир. Можно начать восстанавливать то, что разрушили Владельцы. Человечество снова станет править своим миром. А начнётся возрождение именно с Небесного Дворца. Конечно, его ещё надо построить. Но уже понятно, как это сделать. Конечно, Дворец будет строиться на земле, а потом поднимется в небо. Осталось только раздобыть такую невероятную массу тзай-тана. Пожалуй, сейчас это самая большая проблема. Придётся снарядить экспедиции на те закрытые базы Владельцев, которые остались в Энноранн и куда не пускали тзай-тарров. Да, Эрклион знал, на что следует обратить внимание. Ему удалось захватить заводы по кристаллизации тзай-тана. И скоро эти заводы заработают снова. Но пора вернуться к проекту Дворца.

Небесный Дворец, конечно же, сможет летать как воздушный корабль. Хотя он и не для этого создаётся. Во Дворце будет собственный сад и непременно должен быть фонтан. Вопрос лишь в том, откуда брать воду? Но в воздухе и так много воды. Надо установить водяные конденсаторы, и проблема будет решена. Владельцы как раз пользовались такими. Они страдали от сухого климата Шенивашады, а потому стремились любыми средствами добыть драгоценную влагу. И таким образом, снова наследие Владельцев окажется полезным. Нужно ли Дворцу оружие, раз уж он будет и воздушным кораблём? Пожалуй, нет. Обычное оружие бесполезно в небесах – на земле им никого не поразишь, а в небе тем более. Но силовая установка Дворца вполне может быть использована для военных целей.

Ну вот вроде бы и определены ключевые моменты. Осталось разработать детальный план дворца, и можно будет приступать к строительству. Скоро цитадель власти взлетит над Шенивашадой. И это будет очень символично: власть не только над Энноранн, но и над всей Шенивашадой…



Эрклион как сегодня помнил тот судьбоносный день, когда закладывались основы и символы нового государства. Небесный Дворец для него сейчас – символом утраченной власти. Власти над его страной, – страной, которую он создал из праха Века Затмения и которую защищал сотни лет. Как нет империи без императора, так нет и императора без империи. И Эрклион не мог считать себя по-настоящему живым до тех пор, пока не вернёт себе трон. Энноранн и Эннори неразрывно связаны. Да, Энноранн может какое-то время жить и без Эннори, но что за жизнь это будет? Застой, который сменится упадком и разрушением государства, разрушением великой мечты человечества о счастливой жизни для всех. Отступить сейчас, сделать всего одну ошибку – и человечество снова скатится к тому мироустройству, которое было при Владельцах. А значит, всё будет зря. Все мучения предков, страдавших под гнётом алчных божеств, станут напрасны. И если мало кто из людей задумывается об этом, то он, Эрклион, не может допустить подобного.

А город жил своей обычной портовой жизнью, даже и не зная, что по его улицам ходит сам Эннори. Кругом кипела какая-то суета, моряки гуляли, все торговали, кто чем может. Всё это торжество жизни сейчас мало занимало Эрклиона, но он с некоторым удивлением отметил, что сейчас в Этурене полным-полно иностранцев, даже садартийцев. И если с садартийцами всё было ещё более-менее понятно – они всё-таки живут довольно близко, то откуда взялись гости из дальних стран, это уже существенно более интересный вопрос. Во-первых, огромные расстояния, которые следовало преодолеть в пути на Запад, всегда отваживали значительную часть желающих посетить Энноранн, кроме разве что самых упорных караванщиков; а во-вторых, в Энноранн попросту не пускали всех желающих, а только нужных и проверенных людей. Ну что ж, значит, многое изменилось. К лучшему или худшему – покажет время. Эрклион не был склонен сразу рубить с плеча. Сначала нужно посмотреть на ситуацию под различными углами, а потом уже решать, как поступить. Вполне может статься и так, что какие-то изменения, привнесённые рэ-Митсо, пойдут на пользу Энноранн.

Притворившись отшельником, не видевшим белого света добрый десяток лет, Эрклион принялся выведывать у окружающих текущее положение дел. Оказалось, что тзай-тарры из Итуэдоза построили огромную железную дорогу, которая связала абсолютно все страны, и теперь путь через все обозримые земли Западной Шенивашады занимает всего четырнадцать дней. Этурена теперь объявлена открытым портовым городом, но дальше Этурены иностранцев так просто не пускают. В Этурене к садартийцам относятся терпимо, но вот в остальных городах по-прежнему не жалуют. «Ну хоть какая-то стабильность», – подумал Эрклион.

Нужды задерживаться в городе надолго не было, поэтому Эрклион сразу же начал поиски подходящего корабля. Ближайшим садартийским портом был Кёсвен, и именно туда он и собирался отправиться. До гор оттуда добраться легко, но вот в самих горах, не зная нужной тропинки, можно забрести совсем не туда, так что, скорее всего, в будущем потребуется нанять проводника. Но это уже в Садарта Рэне. Пока надо выбрать корабль. Собственно, выбор был не велик: рыболовное судно, пассажирский корабль и сухогруз. На каждом из кораблей нашлось бы свободное место для одного неприхотливого чернеца. Но рыболовы не спешил в Кёсвен – посещение города не было основной их целью, сухогруз отправлялся только через три дня, а вот пассажирский корабль отплывал уже завтра. Так что единственный подходящий вариант определился довольно быстро.

Судно, названное «Ласточкой», стояло у причала. Возле трапа сидела пара моряков. Один из них курил трубку. Эрклион подошёл и попросил возможности увидеться с капитаном.

– Ты чернец? – спросил моряк с трубкой.

– Да, – ответил Эрклион.

– Это хорошо, – сказал моряк. – Сейчас приведём к тебе капитана.

Второй моряк, кряхтя, поднялся и скрылся на палубе. Вскоре он вернулся с капитаном, который представился, как только сошёл с трапа:

– Капитан Томи ше-Ниди.

– Искатель Отрешённости Кейлун, – Эрклион слегка поклонился капитану, как это принято при знакомстве у чернецов. Капитан взглядом смерил Эрклиона и спросил:

– Куда путь держишь, Кейлун?

– В горы на севере Садарта Рэны. Через Кёсвен.

– Ну ясно. Не буду спрашивать, зачем тебе в горы, чего ты забыл вообще там. И мы как раз идём в Кёсвен. Но, Кейлун, у нас на судне путешествуют уважаемые люди, вряд ли они захотят видеть рядом с собой чернеца. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Эрклион. – Но, думаю, мы договоримся.

– Да видишь, Кейлун, – продолжил капитан, словно бы оправдываясь, – я-то против чернецов ничего не имею. Но я не хочу, чтобы моя репутация пострадала. Я перевожу знатных особ, купцов и дельцов, которые платят большие деньги, и платят они их во многом за то, что их окружает. Так что, при всём желании…

Эрклион не дал капитану договорить. Конечно, это был выход за рамки роли простого чернеца, но слушать капитана Эрклиону уже надоело. Он вытащил из кармана золотую цепочку, которую прихватил в храме, и поднял её на уровень головы капитана.

– Плата, – пояснил Эрклион. Томи ше-Ниди переменился в лице. В нём боролись и жадность, и страх за репутацию (который вряд ли был так уж надуман), и что-то ещё.

– Ну, хорошо, – наконец согласился ше-Ниди. – Ты знаешь, наверное, у нас, моряков, есть поверье, что чернец на борту – к удаче. Так что я думаю, для тебя найдётся место. Но только при условии, что ты не будешь слишком уж часто попадаться на глаза моим пассажирам, а тем более лезть к ним со своими проповедями.

– Согласен, – Эрклион с этими словами вложил цепочку в руку капитана. – Только и у меня есть условие – я поднимусь на борт уже сейчас. Мне негде ночевать в Этурене, а всё своё богатство я уже отдал тебе.

– Хорошо, но откуда у чернеца золотая цепочка?

– Наследство, – скупо пояснил Эрклион.

Больше вопросов не было. Капитан и Эрклион поднялись на борт корабля.




Глава 7


Наутро Тагур и Эрия продолжили путь. Тагур действительно хорошо умел ориентироваться – сказывалась разносторонняя подготовка кладоискателя. Они быстро вышли на дорогу и к середине дня обнаружили деревеньку.

Конечно, наряд Ран-Тар-Эрии привлёк бы совершенно ненужное внимание. И хотя Тагур не считал, что деревенские жители сразу побегут сдавать их тзай-таррам, но лучше лишний раз не рисковать. Поэтому он велел Ран-Тар-Эрии затаиться в лесу недалеко от дороги и ждать его, а сам пошёл в деревню, чтобы раздобыть какую-нибудь одежду.

Предоставленная сама себе тзай-тарра соорудила небольшое гнёздышко из веток и уселась в него. Неизвестно, как долго будет отсутствовать Тагур. Она не хотела оставаться одна, но прекрасно понимала, что в ней сразу узнают посланницу Итуэдоза, и пойдут слухи, что тзай-тарра в оборванном платье шатается по дорогам Вилении. И тогда её сразу вычислят и найдут. Даже никакие шпионы не нужны – слухи и сами по себе распространяются быстро. Так что сейчас более безопасно сидеть и ждать. Всё-таки не зря тзай-тарров так долго учат самообладанию. Но даже несмотря на всё своё самообладание, она чувствовала, что она на грани…

Интересно, кто из жизнегубов пытался убить её? Ведь они даже могут быть знакомы. Кстати, сейчас ей в голову вдруг пришла мысль, что взаимная нелюбовь обычных тзай-тарров и жизнегубов возникла не просто так. Она выгодна руководству Итуэдоза. Жизнегубы, не испытывающие к другим тзай-таррам ничего, кроме тихой ненависти, и не видевшие с их стороны ничего, кроме открытого презрения, гораздо легче пойдут убивать собратьев, если вдруг это понадобится. Да, Таннедер-Ир погряз в интригах. Наверное, тзай-тарры стали слишком могущественны, чтобы иметь противников вовне, и потому стали искать противников внутри. И хотя должность Магистра Ордена вот уже несколько сотен лет принадлежит самому сильному тзай-тарру, настоящему гению, но должности пониже всё ещё активно делятся и перераспределяются.

Но в то же время Ран-Тар-Эрия понимала, что даже такой Таннедер-Ир всё равно нужен миру. Ведь только тзай-тарры обладают знаниями, которые помогут дать отпор Владельцам, когда они снова вернутся. А в том, что рано или поздно Владельцы вернутся, никто и не сомневается. Они могу вернуться завтра, а могут – уже сегодня. Этого, к сожалению, не знает никто. И весь мир живёт в постоянном страхе, помня о былых зверствах божков. Поэтому её, Ран-Тар-Эрии, проблемы не так уж велики в сравнении с проблемами всего мира. Она уже решила, что не будет искать мести или правды, она просто придёт в Энноранн и попросит права убежища там. И продолжит заниматься изучением мироздания на благо всего человечества, внося посильный вклад в дело защиты от вторжения Владельцев.

Но Тагур… Сможет ли он вернуться в родные края? Виления не сможет дать ему защиты от тзай-тарров. Даже всё влияние Соленя не спасёт от иглы жизнегуба. Но так ли нужен Тагур тзай-таррам? Ведь его не пытались убить. Он был бы опасен как свидетель, но что он может сделать Ордену? Про Таннедер-Ир и так ходит множество слухов, но они никак не вредят тзай-таррам. Вот и рассказ Тагура просто станет ещё одним таким слухом. Да и вряд ли Тагур пойдёт биться «за правду», ведь он прекрасно осознаёт свои силы и силы Ордена и понимает, что абсолютно ничего не сможет сделать никому из тзай-тарров ни словом, ни поступком.



А Тагур в пути до деревеньки размышлял над словами Соленя об интригах тзай-тарров. Вся эта ситуация с убийством посла уж слишком похожа на спланированную акцию, целью которой является даже не борьба кланов внутри Ордена, как предполагала Эрия, а дестабилизация ситуации в Вилении. Да, били по послам, но целью был сам Солень. Интересно, что Солень придумает, чтобы противостоять Итуэдозу? Конечно, за Итуэдозом мощь оружия и науки, но опыт тонкой политической игры всё же больше у Георга. Тзай-тарры пытаются играться людьми как мелкими фигурками, но Георг и сам прекрасный игрок. Главное, чтобы в ходе этих игр не пострадала Вилайра. О своих размышлениях и предупреждениях Соленя Тагур решил ничего не говорить тзай-тарре. Она сейчас и так в шоке, зачем дополнительно сбивать её с толку непроверенной информацией?

Тагур прошёлся по деревеньке и купил кое-какую простую одежду (неказистую, но сейчас сойдёт и это). Женскую одежду он покупать не стал – это могло вызвать подозрение. Тагур честно признался, что он кладоискатель, а кладоискатели часто заглядывают в деревни, чтобы прикупить припасы или одежду на всякий случай. Попутно Тагур выяснил, что неподалёку расположен город Тапан. Таким образом, Тагур точно понял, куда же они зашли с Ран-Тар-Эрией. Ну что ж, в Тапане, разумеется, тоже было отделении Гильдии кладоискателей. Там можно было раздобыть оружие, снаряжение и узнать последние новости. Но, с другой стороны, в Гильдии могут быть шпионы Итуэдоза. Хотя Тапан и мелкий городок, но наверняка тзай-тарры не пропустили его и обзавелись там своим осведомителем. Так что придётся действовать осторожно. А сейчас самое время возвращаться к Ран-Тар-Эрии, а то потеряется ещё где-нибудь.



К счастью, девушка никуда не делась и ждала Тагура в условленном месте.

– Вот, я принёс тебе кое-какую одежду, – сообщил Тагур, протягивая тзай-тарре свёрток. – Переоденься, я пока отвернусь.

– Но это… мужская одежда! – развернув свёрток, удивилась Ран-Тар-Эрия.

– В походе самое то.

– Но девушки-тзай-тарры не носят мужскую одежду!

– Зато девушки-кладоискатели носят. Одевайся и пойдём.

Тагур отвернулся. Ран-Тар-Эрия принялась одеваться, попутно решив расспросить Тагура о том, куда же они зашли.

– Здесь неподалёку город Тапан, – сообщил Тагур. – Я бывал там пару раз.

– О, я слышала, там находится один из маяков Ран-Ир-Разива! – радостно воскликнула девушка.

– Тзай-маяк? Да, есть такой, – подтвердил Тагур, про себя подумав, что тзай-тарры просто обожают давать любому загадочному явлению имя какого-нибудь знаменитого соплеменника.

– Все маяки выглядят одинаково, но я всё равно очень хотела бы увидеть его, – сообщила Эрия.

– Несомненно, тебе представится такой шанс, – Тагур пожал плечами.

– Скажи, а местные как-то используют его? – продолжала любопытствовать девушка. – Я ведь раньше никогда не покидала Итуэдоза и видела только наш маяк. В дни свечения крестьяне устраивали праздники, а как здесь?

– Виленцы – люди практичные и несуеверные, поэтому я не думаю, что есть какие-то особые праздники вокруг маяка в Тапане. По крайней мере, я никогда о таком не слышал. Да и как по мне, то лучше бы вовсе снести это вечное напоминание о владельцах, – достаточно жёстко ответил Тагур.

Эрия, судя по всему, хотела что-то возразить, но передумала. Тогда Тагур продолжил:

– Здесь не самые богатые места в плане наличия реликвий Владельцев, поэтому кладоискатели в Тапан заглядывают редко. Но отделение Гильдии и там есть. Так что можно раздобыть кое-какое снаряжение. А оттуда уже будем двигаться в сторону Энноранн. Эх, путь неблизкий будет… А меня невеста в Кетории ждёт… Но лучше встретиться с ней позже, чем вообще не встретиться.

– Извини… – виновато произнесла девушка. – Это всё из-за меня…

– Это всё из-за ваших тзай-тарровских интриг, а не из-за тебя. Ты готова? Идём?

– Да.

Одежда, которую принёс Тагур, была не лучшего качества, к тому же она была явно великовата для Ран-Тар-Эрии. И хотя Тагур и говорил, что её платье слишком приметное, но всё же она подумала, что такой несуразный мужской наряд на девушке будет куда более приметен. Тагур же, осмотрев её, также остался недоволен.

– Волосы. Слишком хорошие, слишком заметные. С такими по пещерам и схронам не шарятся. Надо обрезать.

– Чтооооооо? – несказанно возмутилась Ран-тар-Эрия. – Мои волосы, обрезать?!

– Именно твои и именно обрезать, – невозмутимо подтвердил Тагур. – Ну или можно не обрезать. Но когда тебе голову снимут, по волосам будет плакать уже поздно. Выбирай, что дороже. Уж если мы маскируемся, то маскируемся всерьёз.

Сказать, что такая идея не понравилась Ран-Тар-Эрии, – всё равно, что ничего не сказать. Она гордилась своими волосами, ухаживала за ними, сколько себя помнила, а тут ей предлагают избавиться от них! И всё же отрицать разумного зерна в словах Тагура она не могла. Надо признать, что её действительно смогут легко вычислить просто по волосам. И жизнь дороже волос. Поэтому, вздохнув, она согласилась.

– Только я сама… Дай мне нож, пожалуйста.

Тагур протянул ей нож. Она собрала волосы рукой на затылке и начала резать их. Нож был туповат для такой задачи, волосы поддавались плохо. Но уже через некоторое время всё было кончено. Роскошные волосы остались в прошлом. А на её голове теперь красовалась крайне неровная стрижка. Ну что ж. В такой оборванке, в какую превратилась Ран-Тар-Эрия, теперь уже не опознать гордую тзай-тарру…

– Волосы лучше оставить здесь. Закопать, – пояснил Тагур. – Я понимаю, тебе хочется взять их с собой, но, если ты так сделаешь, их могут случайно обнаружить и раскрыть нас. Поэтому давай не будем оставлять никаких зацепок, которые могли бы помешать нам добраться до Энноранн.

– Хорошо, – тихо согласилась Ран-Тар-Эрия.

– И ещё кое-что. Я теперь буду звать тебя просто Эрия. Я знаю, что для тзай-тарров такое обращение оскорбительно, но называть тебя полным именем больше нельзя. Но в городах и на людях мы должны звать друг друга совсем другими именами. Меня буду звать Эдерн. Какое имя ты выберешь себе?

– Влада. Как тебе?

– Хорошо звучит. Теперь главное не перепутать.

– Ты прав. Пойдём уже. Слишком много событий для одного дня. Вся моя прошлая жизнь сегодня кончилась, – в голосе Ран-Тар-Эрии слышались разочарование и безнадёжность.

– Кончилась одна жизнь – началась другая, – пожал плечами Тагур.




Глава 8


Тапан не был большим или важным городом, но в связи с началом добычи тзай-тана, этому месту сулило большое будущее. Тагур и Эрия достигли Тапана уже ближе к ночи. В этих краях давно не было войн, а сам город, как и многие другие в Вилении, жил торговлей, поэтому никаких проблем с тем, чтобы войти в его пределы, не было.

Главной достопримечательностью Тапана был один из величественных тзай-маяков, паривший в небе на некотором отдалении от города. Хотя люди и не очень понимали технологии Владельцев, а потому не пытались как-то повредить маяк, но эти удивительные сооружения, похожие на небесные алмазы, всегда привлекали внимание.

Тагур знал Тапан достаточно неплохо и поэтому сразу уверенно направился к местному отделению Гильдии. Хотя уже и наступала ночь, но в Гильдии было правило не отказывать в ночлеге кладоискателям. В конце концов, ведь на взносы кладоискателей и существовала Гильдия.

А ещё в Гильдии умели не задавать лишних вопросов. Такая традиция пошла от того, что кладоискатели не хотели делиться друг с другом сведениями об интересных местах. Тагур предъявил своё удостоверение, а спутницу представил как начинающую кладоискательницу, которая впервые вышла «на учёбу», как они это называли. Такое часто практиковалось – новичков, желающих вступить в Гильдию, сначала прогоняли по настоящим сырым и тёмным подземельям, и если новичок выдерживал, то его принимали. Но многие, испытав на себе давление древних подземелий, тут же бросали эту затею.

Конечно, Тагур знал, что завтра же руководству Гильдии доложат, что он, Тагур Киэлли, отметился в Тапане, и эта информация попадёт и в руки тзай-тарров. Но пока они соберутся что-то предпринять, Тагур со своей спутницей уже будут далеко. Однако ж впредь отделений Гильдии придётся избегать. Поэтому именно здесь нужно запастись всем необходимым: оружием, картами, снаряжением. В Гильдии не раздавали вещи просто так – всё нужно было покупать. Но зато отделения Гильдии всегда были полны такими товарами, которые иначе нигде и не купишь. Поэтому Тагур сразу после того, как разместил Эрию в гостевой комнате, пошёл за снаряжением. Большой удачей было то, что в этом отделении обнаружилось пневматическое ружьё. Не такое хорошее, как осталось у Тагура в Кетории, но всё же весьма неплохое. Тагур прекрасно умел обращаться с подобным оружием, пару раз оно выручало его в тёмных подземельях, когда какая-нибудь тварь, чудом уцелевшая от Века Затмения, пыталась полакомиться заглянувшим в гости кладоискателем.



Утром Тагур проснулся раньше Эрии и принялся внимательно изучать карту, прокладывая маршрут к Энноранн. Основная проблема была в том, что после постройки железной дороги торговцы перестали водить караваны на дальние дистанции. Но от города к городу ещё ходили обозы. Тагур так и проложил путь: из одного города в другой. Просто и относительно безопасно, если не попасться разбойникам. Но ведь чтобы добраться до Энноранн, нужно было пересечь Пограничную пустыню. Как говорила легенда, сам Эннори лично выжег несколько сотен миль земли, чтобы обезопасить границы своего государства, ведь мало какая армия пойдёт в атаку по безводному песку. Тагур же считал, что всё гораздо проще: в Век Затмения безумные тзай-тарры творили ещё и не такое, ровняя с землёй горы, испаряя целые озёра и превращая некогда цветущие долины в непригодные для жизни пустыни. Такой клочок земли, намертво отравленный силой Тзай, даже есть и в Вилении, хотя она и меньше всего пострадала от войны тзай-тарров. Но так или иначе, а на пути к Энноранн пустыню придётся преодолеть. И это будет крайне тяжело, потому что сейчас по ней караваны не ходят.

Тагур закончил изучение карты и прокладку маршрута, а Эрия всё ещё спала. Но время сейчас играло против них, поэтому Тагур пошёл к её комнате и долго стучал в дверь, пока она не открыла. Тагур никогда бы не подумал, что тзай-тарры такие любители поспать. Но, наверное, дало о себе знать перенапряжение последних дней. Эрия, открыв дверь, уже была полностью одета, как и вчера. Тагур догадался, что она и не раздевалась вовсе. Не привыкла она к трудностям. И вот эти люди, тзай-тарры, каким-то образом собираются противостоять Владельцам, когда те вернутся? От такой мысли Тагур ухмыльнулся.

– Что? – не поняла Эрия.

– Ничего. Я вижу, ты уже собрана. Пора идти.

– Мы даже поесть не сходим?

– Сходим, но не здесь. Сейчас, я только соберу свои вещи.

У Тагура в принципе всё уже было готово и упаковано в рюкзак. Ещё один рюкзак он вручил Эрии. Но её больше всего заинтересовало ружьё Тагура.

– Ты умеешь стрелять? – поинтересовалась она.

– Ещё как, – ответил Тагур. – Я вообще-то офицер Войска Кеторийского. Я проходил обучение в военной академии.

– Ничего себе! – удивилась Эрия.

– Да-да, – улыбнулся Тагур. – Так что ты в надёжных руках.

Они вышли из здания Гильдии и направились в ближайшую таверну. Задерживаться в городе никакого смысла не было, наоборот, это было скорее рискованно, но и не поесть было нельзя. Тагур не брал с собой много еды, пригодной для долгого похода, только необходимый запас на пару дней. Ведь он проложил маршрут так, чтобы каждый день они останавливались в каком-нибудь городе. Там можно и переночевать спокойно, и запасы пополнить. Это, конечно, недёшево, но денег у них было предостаточно – можно ведь продавать украшения Эрии, да и плюс запасы самого Тагура. Он, будучи человеком, привыкшим к неожиданностям, всегда предпочитал иметь при себе достаточную сумму на непредвиденные расходы.

Трактир Тагур выбрал небольшой, не особо популярный, а потому спокойный. Кормили здесь сносно, но не более того. Зато и цены не кусались. Заказав себе немудрёный завтрак, по плотности переходящий в обед, они принялись обсуждать детали похода. Тагур разложил на столе карту и принялся объяснять:

– Я предлагаю двигаться так, чтобы в конце каждого дня мы прибывали в новый город. На следующий день мы будем исследовать окрестности на предмет реликвий. Понимаешь?

Эрия сначала смотрела на него недоумённо, но потом игра Тагура стала ей понятна. Он решил обставить всё не как путь в Энноранн, а как экспедицию за реликвиями. Что ж, насколько она знала, виленцы очень любят заниматься кладоискательством, и такие походы для них не редкость. А значит, их поведение сейчас никак не выделяется из общепринятого.

– Да, я поняла, – кивнула девушка. – А ты уверен, что мы сможем так быстро добираться от города до города?

– Конечно, уверен. Пешком мы не пойдём. Между городами всегда кто-то ездит, торговцы те же, вот с ними мы и будем передвигаться.

– Но придётся же чем-то платить…

– Будем отдавать часть найденных реликвий, – Тагур подмигнул.

– Ааа, действительно… Ну что ж, вроде бы хороший маршрут.

– Вот и славно, – произнёс Тагур, сворачивая карту. Тем временем и завтрак принесли. Покончив с завтраком, Тагур и Эрия быстро покинули трактир и направились на рынок. Там им предстояло найти купеческий обоз, с которым можно было бы продолжить путешествие.




Глава 9


Свежий пряный ветер бросал в лицо Эрклиона прохладные капельки морской воды. Они едва заметно били по его лицу и тут же словно бы исчезали. Вокруг, насколько хватало взгляда, простирался безбрежный океан. Солнце клонилось к закату, начиная окрашивать розоватым светом весь обозримый мир. «Ласточка» на всей скорости мчалась к Кёсвену, и казалось, что ничто её уже не остановит.

Эрклиона поселили в кубрике вместе с матросами. Хотя золотая цепочка, которой он оплатил проезд, была явно настолько дорога, чтобы обеспечить Эрклиона каютой, капитан сообщил, что все каюты на корабле уже заняты. Эрклион не стал это проверять, пребывание в кубрике его не тяготило. Тем более что основную часть времени он просто сидел на палубе, медитируя. Капитан ше-Ниди попытался было убрать Эрклиона подальше от глаз пассажиров, но Эрклион напомнил ему о размере оплаты, и капитан отстал. Кроме того, пассажиры быстро привыкли к тихо сидящему в углу чернецу. Все знали о поверье, будто чернец на корабле приносит спокойное плавание. Пока так и было. Некоторые пассажиры даже пытались давать Эрклиону милостыню, но он всё отвергал по причине того, что служение Отрешённости не приемлет земных благ, кроме тех, которые непосредственно нужны для жизни.

Матросы ценили Эрклиона за глубокое знание истории Энноранн и умение складно говорить. По вечерам они часто расспрашивали Эрклиона о былых временах и сущности поисков Отрешённости. Эрклион никогда не отказывал. По отношению к нему они были как дети, и он снова почувствовал себя отцом своего народа. Это возвращало его в те времена, когда он мудро и справедливо правил страной из Небесного Дворца, и будило в нём какое-то странное чувство тоски, доселе невиданное…



– Выжившие из деревни, Эрклион-ри, – произнёс охранник, стоящий у входа в шатёр. Эрклион оторвал взгляд от карты, на которой намечал план ведения боёв с Владельцами и их пособниками, и встал из-за стола.

– Пусть войдут, – разрешил он.

Их было человек десять, возглавляемые бородатым стариком. Грязные, в лохмотьях, с ожогами, они пришли к нему только после очередной вылазки карателей Владельцев. Увидев Эрклиона, все они сразу упали на колени. Старик, не поднимая взгляда, принялся молить:

– Освободитель, мы отдаём тебе свои жизни! Возьми нас в своё войско, позволь отомстить за наших жён и детей, погибших от рук прихвостней Владельцев!

Эрклион подошёл к старику поближе и произнёс:

– Встаньте.

Но они не вставали. Тогда Эрклион произнёс громче:

– Встаньте! Ведь мы и начали эту борьбы с Владельцами для того, чтобы никогда человеку не пришлось стоять на коленях ни перед кем!




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70708882?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.