Главная страница | Ужасы | Сюзанна, с тобой всё в порядке?

Сюзанна, с тобой всё в порядке?
Алекс Веагур
Это история о человеческой драме, сотканной из боли и ненависти, а также из неумирающей любви и необычных способностей. Всё усложняется тем, что с этим набором приходится уживаться одной маленькой девочке.Эту девочку зовут Сюзанна. И очень важно, чтобы Сюзанна могла закрывать свою комнату на шпингалет. Но что может случиться, если однажды её такой возможности лишат?

Алекс Веагур
Сюзанна, с тобой всё в порядке?


1
Это был обыкновенный белый котёнок – но он был настолько белым, что в глазах рыжеволосой девочки легко сходил за упавшее с неба облачко.
– Облачко, конечно, красиво звучит, – размышляла Сюзанна, когда увидела котёнка впервые. – Но для котят совсем не подходит. Вот Тучка – другое дело! Так и буду называть тебя. Ты же не против, мой пушистик?
Котёнок, лизнув ей руку, дал понять, что не против. На том и решили.
Сюзанна была застенчивой девочкой – по крайней мере, так казалось со стороны. Даже в те моменты, когда ей хотелось вволю рассмеяться, она зажимала рот ладошкой и просто прыскала. Мама Сюзанны несколько раз спрашивала её об этом, но добиться ничего не могла: дочь лишь пожимала плечами и опускала глаза в пол.
Сейчас в комнате, кроме белоснежного котёнка, никого больше не было. Такое простое обстоятельство Сюзанну раскрепощало, и она мало-помалу начинала веселиться.
Проверив ещё раз шпингалет, она с довольным видом осмотрела своё личное пространство и негромко хлопнула в ладоши.
Будто по её сигналу в комнате появились сотни мыльных пузырей: плавно падая с потолка, они кружились в немом танце, сталкивались друг с другом, соединялись, лопались – в общем, играли в свою игру и этим жутко завлекали котёнка! Тучка вылезла из ящика с игрушками и стала с интересом следить за ними. Неожиданно она подобралась и прыгнула: сначала – на стул, а со стула – на письменный стол; но стол оказался таким скользким, что Тучка не удержалась и, завертевшись по нему на животе, как маленькое торнадо, смахнула на пол несколько карандашей и стакан с водой и, к тому же свалилась сама – прямо в только что сделанную лужу; от испуга взъерошенная Тучка бросилась под стол, где тут же перевернула коробку с конструктором – рассыпанные детальки забряцали по полу и испугали Тучку ещё больше; наконец, она вырвалась белой молнией из-под стола и, забежав за большой зелёный мяч с яркими бабочками, выгнулась дугой и зашипела.
Всё это выглядело так комично, что Сюзанна наклонилась к котёнку и громко рассмеялась. Но тут же она резко выровнялась и зажала рот руками; затравленно смотря на дверь, где висел старый календарь с питоном, Сюзанна замерла.
Замер и котёнок. Казалось, замерли даже мыльные пузыри.
Тут послышались осторожные шаги, и кто-то подёргал дверную ручку – нижний край календаря, закрученный от времени, слегка задрожал, но дверь не открылась.
Тогда в неё постучали – постучали тихо, но будто с каким-то правом.
Сюзанна убрала руки от лица и, тяжело вздохнув, промолвила:
– Ффу!
Первыми исчезли все мыльные пузыри.
Затем пропал мяч.
Тучка удивлённо посмотрела на свою хозяйку и тоже растаяла в воздухе.
– Да, мам, – сказала Сюзанна, потирая виски. – Сейчас.
Она подошла к двери и открыла шпингалет.


2
За столиком в кафе сидели двое: крепкий темноволосый мужчина лет тридцати пяти и белокурая женщина – примерно того же возраста.
На мужчине была светлая рубашка с короткими рукавами и темный галстук с золотым зажимом; браслет дорогих часов время от времени скользил у него по руке, и мужчина с заметным удовольствием поправлял их; весь его вид – включая аккуратные ногти и тоненькую полоску усиков, а также манеры его – говорил о чрезмерном самоуважении и самолюбии. Но его глаза, когда он смотрел на сидевшую напротив женщину, сияли тем светом, который позволял ей не видеть его самовлюблённости или же просто не обращать на это внимания.
– Вы с дочерью должны переехать ко мне, – отчеканил мужчина и обхватил руками протянутую к нему ладошку. – Сама же видишь, Марин: у меня и места больше, и вид из окна лучше. Что там – заброшенная стройка? А у меня – река. Только представь: Волга – с высоты птичьего полёта!
Марина наконец-то оторвала взгляд от стола и подняла голову:
– Д-да, но… не сейчас.
Она замолчала и, прикусив нижнюю губу, улыбнулась. От этого у неё на щеках появились маленькие ямочки, придававшие её лицу с чуть широкими скулами непременное очарование – и она знала об этом. Но также она знала и то, что её «сапфировые» глаза, как говорил ещё в прошлой жизни Вадим – отец Сюзанны, оттенялись печалью – печалью остаточной, но словно въевшейся в неё навсегда. Наверняка это понимал сейчас и Олег, потому как, нахмурив брови, он тоже молчал. Но оба они понимали и другое: всё равно будет так, как хочет он.
Наконец, пузырь тишины лопнул.
– Сюзи странно ведёт себя, дорогой. В последнее время она… другая. И я боюсь…боюсь, как бы не стало хуже – с этим переездом.
Олег улыбнулся и снова взял её ладошку в руки.
– Хуже? Ей всего восемь лет, моё солнце! После смерти отца прошло уже два года, образ его стирается. А я… обещаю тебе, солнце, и прошу тебя поверить мне… я постараюсь ей стать новым отцом. Постараюсь изо всех сил! Я сам этого хочу, Марин.
Глаза Марины заблестели, и она снова прикусила губу.
– Олег… я и сама… но… Дело, может, не в том…
– В этом возрасте все дети странные, солнце.
– Да… но она… Кажется, она мне не доверяет.
И тут Марина всё ему рассказала. Она рассказала ему, что уже несколько месяцев дочь будто чурается её.
– Кажется, это случилось сразу, как она упала с велосипеда. Она сильно ударилась головой, и её положили с сотрясением… – Марина подняла глаза на Олега. – А ведь мы тогда с тобой и познакомились… этот платок…
Олег улыбнулся:
– Да, я помню: возле регистратуры лежал платок, я поднял его и спросил, что за красавица его обронила.
– Это было будто вчера! А потом ты проводил меня до нашей с Сюзанной палаты…
Ещё в больнице Сюзанна стала другой. Конечно же, Марина связывала это только с травмой и верила, что со временем дочь станет прежней. Но становилась ещё хуже – из месяца в месяц. Дошло уже до того, что общение их сводилось теперь к расспросам Марины и к преимущественно односложным ответам Сюзанны. О разговоре по душам, как это должно быть у дочерей с мамами, и как это было раньше, теперь не было и речи. И ещё этот смех: такой редкий и такой тихий – словно Сюзанна чего-то боялась!
– Она постоянно запирается у себя в комнате. И… и… она иногда там… смеётся. Понимаешь?! Она делает это, только если находится одна! А мне так хочется понять, так хочется увидеть, что же её так веселит?! Если бы… о, если бы я только могла узнать это! Но как? Она ведь ничего не говорит мне!
– Камера! – сказал, усмехнувшись, Олег.
– Что?
– Мы установим ей камеру, солнце. Ма-а-аленькую такую, незаметную. Вот тогда всё и увидишь!
Через несколько дней Марина с Сюзанной переехала к Олегу в его четырёхкомнатную квартиру, где в одной из комнат он установил скрытую камеру.


3
Небо снова надломилось, засверкало и треснуло – казалось, что ослепляющие разряды метят достать до земли, чтобы испробовать там на прочность самих людей, – но, когда не вышло и на этот раз, высь содрогнулась, и продолжительный рокот прокатился над городом.
Сюзанна вздрогнула. Прижавшись лбом к стеклу, она впитывала звуки грозы всей своей сущностью. Каким-то отстранённым зрением с высоты шестнадцатого этажа она смотрела на потоки бурлящей воды, залившие дороги с тротуарами, и всё казалось ей внизу таким заторможенным: и редкие прохожие под облатками зонтов, и остовы плывущих машин, и тёмная полоса широкой Волги вдалеке, – что она почувствовала себя ближе не к земле, а к тому неизвестному и грозному, что могло сверкать, греметь и низвергать.
Сюзанна трепетала.
Она смотрела на непогоду, и в её голове сам собой стал вырисовываться план. Он был пока несформировавшийся, сумбурный, в какой-то мере даже злой, но уже то, что этот план было и необязательно выполнять, заставлял Сюзанну в своих фантазиях не сдерживаться. Её маленькие кулачки при этом сжимались, а глаза, в которых отражались блики молний, сияли и другим светом – идущим из самого сердца.
Параллельно с этим планом Сюзанна прокручивала в голове и свою вчерашнюю проделку. Глупо, конечно, получилось! Не по-настоящему. А всё потому, что наспех и необдуманно! Действуя на каком-то импульсе, Сюзанна подставилась, из-за чего мама со своим ухажёром сразу же догадалась – не обо всём, конечно, но о самом главном: что это сделала именно она. Но если бы она всё просчитала заранее, если бы спланировала – вот, как сейчас, – тогда бы…

Мамы не было дома. Кажется, она говорила что-то насчёт работы, но точно Сюзанна не знала. Прикрыв дверь в своей новой комнате, заставленной новыми куклами и новыми игрушечными наборами для девочек, Сюзанна упорно игнорировала их. Ей хотелось другого – свободного от этого «нового папы» (от «нового папы» ей вообще ничего не хотелось). Ей хотелось своего: котёнка или собачку, или даже хомячка – но обязательно своего! Однако делать их Сюзанна не спешила. Странное чувство, будто за ней подглядывают, удерживало её. Поэтому она просто сидела за столом и водила по нему пальцами.
Тут тихо постучали, и дверь в комнату распахнулась.
– Извини, дорогая! – сказал «новый папа». – К тебе можно?
Извини? Дорогая? А стучаться ты не пробовал, гадкий человечишка?! Если ты такой хороший и хочешь мне «только добра», то почему ты не поставил на мою дверь замок, чтобы я могла закрыться – так, как я это делала у себя дома?!
Но вслух Сюзанна ничего из этого не сказала. Она вообще ничего не сказала. И даже не повернулась к нему. А всё продолжала водить пальцами по столу.
– Сюзи, это тебе! Новая кукла! Самая дорогая в магазине – посмотри, какая красивая!
«Новый папа» поставил прямо перед Сюзанной огромную коробку:
– Па-пам!
И тут она не сдержалась. Это вышло спонтанно, необдуманно (первый её необдуманный поступок за вчерашний день). Она смахнула рукой коробку на пол и отвернулась. Кукла жалобно застонала.
Вот тогда-то «новый папа» впервые и вскипел.
Он схватил её за плечи, вырвал из-за стола и швырнул перед собой. Обхватив её рыжую головку пятернёй из жёстких волосатых сосисок, он повернул девочку к себе и почти прижался к ней надушенной физиономией:
– Слушай меня, дрянная девчонка! Я в этом доме хозяин! Не ты… неблагодарная девица… – а я! И поэтому будет так, как хочу я. Поняла? Ты – меня – поняла?! – Он брызгал слюной, его зубы скрипели, а глаза были так выпучены и так налились кровью, что Сюзанна задрожала. – Неблагодарная! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Запомни… Запомни хорошенько: какие бы мысли не сидели в твоей глупой головке, – тут он постучал пальцем по её лбу, – мы с твоей мамой всё равно поженимся. По-же-ним-ся! Так что тебе лучше свыкнуться с этим, маленькая дрянь!
Маленькая дрянь? На этих словах ступор Сюзанны исчез, и она сузила глаза. Дёрнув головой, она вырвалась, но с места не сходила. Она сопела, как свернувшийся клубком ёжик в момент опасности.
А обладатель волосатых сосисок разогнулся и уже спокойным голосом произнёс:
– Но если ты будешь хорошо себя вести, то, возможно, и я опять буду добрым и ласковым – с тобой.
Потом уже – часа через два, когда «новый папа» срочно куда-то уходил, он подозвал её к себе.
Давая ей указания насчёт того, как вести себя одной в квартире – без взрослых, он посмотрел на неё и извинился:
– Не обижайся, Сюзи. Я там наговорил всякого ненужного. Но это всё от досады. А ведь я и правда хочу тебе понравиться.
Тут он сразу исправился:
– То есть, я хотел сказать, что хочу подружиться с тобой. Любить ты меня не обязана, но друзьями-то мы с тобой можем быть?! Ведь мы теперь одна семья, Сюзи. Скоро будем одной семьёй. Ты меня понимаешь?
Да, она хорошо понимала. И то, что она понимала, её совсем не устраивало. Конечно же, её мнение никто в расчёт не брал, но нужно отдать ему должное: до сегодняшнего срыва он это хорошо маскировал. Хотя – и Сюзанна признавалась в том – сегодня она тоже перегнула.
– Мир?
«Новый папа» протянул руку, но, так и не дождавшись, убрал её.
– Будь умницей, дорогая, – добавил он и повернулся к входной двери.
Тут-то и случился второй необдуманный поступок Сюзанны.
Увидев «нового папу» со спины, она вдруг ни с того ни с сего сделала ему на рубашке след от губной помады – в виде чуть приоткрытых женских губ. Но тут же передумала и ффукнула этот след:
– Ффу.
След исчез.
«Новый папа» обернулся и, впившись в Сюзанну взглядом, покачал головой – конечно же, он ничего не знал о её проделке, а лишь подумал, что этим «фу!» она продемонстрировала своё к нему отношение.
Потому, наверняка прокручивая в голове эту мысль, он и хлопнул дверью так сильно. В тот момент на его рубашке сзади «висело» уже около полусотни таких следов: ярко-красных женских губ, основная задача которых – скомпрометировать.
Сюзанна обхватила рот ладошками и засмеялась. Это уже потом она сообразила, что вышло всё глупо и ненатурально – когда «новый папа» через полчаса вернулся. Он молча заглянул к ней в спальню, молча покачал головой и так же молча вышел.

А вечером ей от мамы досталось. Впервые в жизни она ударила свою Сюзи – и хуже всего было то, что ударила заслуженно. Но ещё хуже было другое: когда на следующий день – во время грозы, бушевавшей за окном её новой детской – у Сюзанны в голове появился настоящий план. И этот план «новому папе» не сулил ничего хорошего.


4
Впервые Сюзанна сделала восемь месяцев назад – и сразу живое существо. Это был бесшерстный котёнок.
Прошло уже несколько дней, как её выписали из больницы, куда она попала с сотрясением. В тот день она сидела дома одна. Ей было скучно, старые игрушки надоели, читать и рисовать ей тоже не хотелось. Сев перед телевизором, Сюзанна стала искать что-нибудь интересное. На удивление, она проискала недолго: «National Geographic» транслировала передачу о кошачьих, к которым Сюзанна питала слабость, – так что вопрос, что смотреть, быстро разрешился.
Когда стали рассказывать о сфинксах, Сюзанна удивилась: она никогда не слышала о такой породе, а уж тем более не видела. Эти создания без шерсти её так поразили, что она, обхватив коленки руками, не отрывала от телевизора взгляд. Но вдруг экран погас, и Сюзанна вздрогнула.
В её воображении ещё висел последний кадр, на котором застыл маленький, похожий на крысёнка, сфинкс. Этот кадр был таким реальным, что казалось, она могла дотронуться до котёнка рукой! Словно стараясь этот образ сохранить, она осторожно протянула руку вперёд, но, вскрикнув, убрала её и отпрянула. Прямо перед ней, на журнальном столике появилось существо из телевизора. Котёнок?! Да, это и правда был котёнок: настоящий и вполне себе живой – он ползал, попискивал и, по-видимому, искал материнский сосок! Но теперь, когда маленький сфинкс был так близко, он уже не казался Сюзанне очаровательным и милым.
Возможно, причиной отвращения к этому котёнку оказался сам факт его появления – всё это так не вязалось с привычной разумностью, что могло и отторгать. Но Сюзанна об этом не задумывалась. Она просто состроила гримасу, и у неё впервые вырвалось это незамысловатое: «Ффу!».
Котёнок исчез.

С тех пор Сюзанна делала животных, а потом их ффукала, каждый день. Будь она старше, наверняка она нашла бы другое определение своему умению: к примеру, материализовывала и дематериализовывала. Но суть ведь не в названии! Просто на тот момент слово «делать» ей казалось наиболее верным: она именно делала кого-то – создавала по воле своих желаний. А случайно произнесённое в первый раз «Ффу!» определило и обратный процесс – теперь момент исчезновения неизменно сопровождался этой односложной фразой.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70676716?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.