Главная страница | Мистика | Несказанное слово

Несказанное слово
Александра Шервинская
Некромант на час #2
Вторая история из цикла "Некромант на час" о приключениях некроманта Антона Широкова и его команды. В зимнем Зареченске жизнь течёт своим чередом: люди работают, отдыхают, катаются на лыжах и "ватрушках", гуляют по зимнему лесу. Но Юрию Ивановичу Карасёву, больше известному как Карась, не до развлечений. Гадалка предсказала ему скорую смерть от рук того, кто "умер, но жив". То ли он призрак, то ли ещё какая гадость… А ещё она сказала, что приведёт убийцу в Зареченск ошибка, которую совершил Карась около десяти лет назад. Но разве теперь вспомнишь? И как искать этого убийцу, чтобы добраться до него первым? Но не только прошлое Карася ведёт в Зареченск Антона Широкова. С этим провинциальным городком как-то связаны странные смерти ведьм, и с этим никому кроме некроманта не разобраться.

Александра Шервинская
Несказанное слово

Пролог
В комнате было жарко и удушающе пахло засохшими цветами и растопленным воском, во всяком случае, мужчина, сидевший возле круглого стола, определил эти запахи именно так. Похожий сладкий аромат был в маленькой часовне, строительство которой он оплатил несколько лет назад, надеясь тем самым искупить хотя бы часть грехов. Сам он в Бога не верил, но, раз все серьёзные люди так делают, то, стало быть, есть в этом какой-то глубинный смысл. Никто не стал бы просто так тратить такие немыслимые даже по его понятиям деньги.
Ожидание длилось уже почти десять минут, и посетитель начал чувствовать просыпающееся раздражение. Он, конечно, всё понимает, это известные всем законы маркетинга: заставь клиента лишний раз почувствовать, кто к кому пришёл и кто кому больше нужен. Но, с другой стороны, он же не бесплатной помощи просит. Он готов заплатить, причём столько, сколько скажут, не торгуясь. Не та ситуация…
Словно подслушав его мысли, из соседней комнаты вышла женщина. Она внимательно посмотрела на посетителя, села к столу и без намёка на улыбку проговорила глубоким грудным голосом:
– Ты был терпелив, хотя мне говорили о тебе совсем иное…
Мужчина хотел было одёрнуть женщину, позволившую себе ему «тыкать», но в очередной раз сдержался. Вместо этого он откинулся на спинку не слишком удобного кресла и, не таясь, начал рассматривать хозяйку дома.
Она была достаточно высокой для женщины, не худой, но стройной, с тронутыми сединой тёмными волосами, убранными в скромную причёску. Черты лица её были не лишены приятности, но не оживлялись ни малейшим проблеском эмоций. Мужчина внезапно подумал, что если бы она улыбнулась, то, наверное, показалась бы настоящей красавицей.
– Я пришёл, чтобы…
– Не говори, я знаю, для чего ты здесь, – прервала она посетителя, вызвав у того очередную вспышку раздражения. Он уже несколько раз пожалел, что поддался на уговоры и приехал в этот расположенный на глухой окраине Зареченска домишко.
– И для чего же?
– Жить хочешь, – усмехнулась женщина, не отрывая взгляда тёмных глаз от лица гостя, – очень хочешь, Юрий Иванович. И не сверкай глазами-то, никто из твоих имя мне твоё не называл, сама вижу.
– Ну, меня много кто в Зареченске знает, – мужчина не хвастался, он просто озвучивал факт, и хозяйка дома это поняла.
– Знают, – не стала спорить она, – и теперь тебя это больше беспокоит, чем радует, так? Смерть, она ведь в любом случае тебя найдёт, но когда ей дорожку подскажут, оно всё быстрее случится. Этого ты и опасаешься… Руку дай… Да не бойся, раньше бояться было нужно, когда думал, идти ко мне за правдой или нет. Теперь-то чего, ты уже здесь.
Посетитель молча протянул женщине руку и слегка вздрогнул, когда его ладони коснулись её пальцы: они были холодными, как лёд. На какое-то мгновение мужчине показалось, что он ощутил прикосновение самой смерти.
– Ох, люди… человеки… – едва заметно вздохнула женщина, – когда грешите, ни о чём не думаете, а как время расплаты приближается, тут и страх на вас находит.
– Мораль мне только читать не надо, – он криво усмехнулся, сверкнув золотым зубом, – без тебя найдётся кому. Я свою жизнь живу по своим правилам, по понятиям, мне мало кто указ, ясно?
Женщина несколько томительных минут всматривалась в ладонь посетителя, а затем словно из воздуха возникла колода карт, старая, потёртая, с почти неразличимыми рисунками. Мужчина так и не понял, откуда она взялась в руках хозяйки, вроде бы она никуда не вставала, ничего не открывала, даже в карман руку не опускала. Однако карт не было, и вдруг вот они – лежат посреди стола.
– Сдвинь карты, – велела гадалка, – да не пытайся угадать, откуда колода взялась, не сможешь, не дано тебе.
Посетитель хотел было ответить что-то язвительное, но вспомнил, что рассказывали ему знающие, достойные доверия люди об этой женщине, и промолчал. Она же словно забыла о нём, то раскладывая карты по кругу, то сдвигая их в сторону, то переворачивая. Минуты текли за минутами, медленно, вязко, словно густая краска по слишком большой поверхности. Гость точно провалился в странный, наполненный непонятными шорохами и запахами, туман. Поэтому, когда женщина наконец-то заговорила, он невольно вздрогнул.
– Свою главную ошибку ты совершил чуть меньше десяти лет назад, – медленно, словно через силу проговорила женщина, глядя куда-то мимо гостя, – я не вижу отсюда, что именно произошло, но это стало тем камнем, который вызвал обвал. Ты…, – тут она помолчала, всматриваясь во что-то видное только ей, – ты убил того, кто умер, но жив. И он хочет твоей смерти. Ни перед чем не остановится, чтобы отомстить. И он это сделает, здесь уже ничего не изменить.
– Стоп, – поднял руку посетитель, – что значит: умер, но жив. Что за бред?
– Не все те, кто умирает, уходят окончательно, – пояснила женщина, хотя он почти не ждал ответа, – но твой случай непростой, я такого раньше не видела. Тот, кто хочет твоей смерти, смог покинуть своё мёртвое тело и живёт сейчас в ком-то другом.
– Типа призрак, что ли? – мужчина недоверчиво хмыкнул. – Не верю я в них, это только в кино бывает.
– Нет, не призрак, – женщина не улыбнулась, не рассердилась, продолжая всматриваться во что-то, – и я почему-то вижу фигуру быка… или какого-то очень похожего животного.
– Быка? – посетитель задумался, но вскоре раздражённо пожал плечами. – При чём здесь быки? Сельское хозяйство – не моя делянка, я туда не лезу.
– Я говорю лишь то, что вижу, – без малейших эмоций проговорила женщина, – он придёт тебя убить, и он это сделает. Ты не сможешь изменить судьбу.
– То есть ты хочешь сказать, что меня придёт убивать призрак?
– Нет, сейчас он в том, кто из плоти и крови, живой, – женщина нахмурилась, – и он не один, за ним стоит такая сила, что даже я предпочла бы с ней не сталкиваться. Страшная сила, древняя, много старше меня, а я прожила жизнь долгую…
– И что мне делать? – голос посетителя невольно дрогнул. – Есть у меня шанс уцелеть?
– Нет, – помолчав, проговорила женщина, – ты умрёшь, это совершенно точно. Тебе против такой силы не выстоять, а я не стану тебе помогать. И никакие деньги тут не помогут, потому что ему они не нужны.
– Дурное ты мне напророчила, – помолчав, сказал мужчина, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
– Ты хотел правды, – равнодушно ответила женщина, – а что убить меня решил, так это я знала.
– Знала? – чуть удивлённо переспросил посетитель. – И всё равно приняла меня, не отказала? Почему?
– Неужто ты думал, – тут она впервые улыбнулась, – что я чужую судьбу предсказать смогу, а свою собственную не разгляжу? А приняла, потому что в отличие от тебя знаю, что судьбу не изменить, что на роду написано, то и случится, сколько ни суетись.
– То есть у меня нет ни единого шанса остаться в живых?
– Нет, – она собрала карты, аккуратно сложила их, и по этому короткому ответу он понял, что она не пугает его, не пытается нагнетать обстановку в расчёте на что-то, а просто говорит правду.
– Может быть, с ним… с тем, про кого ты сказала, можно договорится? Не денег дать, так что-то другое? Услугу, к примеру?
– Ты снова пытаешься торговаться, – женщина поправила выбившуюся прядь, – не понимая, что есть силы, с которыми это не работает. Смерти не нужны твои услуги, а он – тот, кто придёт за тобой – её посланец, её ученик, её отражение.
– Значит, скоро в Зареченске появится тот, кто захочет меня убить. И этот кто-то связан с тем, что произошло почти десять лет назад. Во всю эту чушь с призраками и переселившимися духами я, конечно, не верю, но кто предупреждён, тот вооружён. Может, передумаешь насчёт помощи?
– Нет, – она покачала головой, – мне на Кромке проблемы не нужны… У меня и без того грехов много накопилось.
– Не хочешь – как хочешь, – не стал настаивать посетитель и неторопливо поднялся из кресла. – Ничего личного, Пелагея, просто… так карта легла.
Сидящие в коридоре мордовороты вскочили, увидев выходящего из комнаты мужчину. Он, убирая пистолет с глушителем, кивнул на дверь.
– Приберите там, да поаккуратнее, не наследите. Всё должно быть чисто.
Когда сопровождающие мужчину бритоголовые парни, словно сошедшие с фотографий девяностых годов прошлого века, вошли в комнату, им в глаза бросился порядок, царивший в небольшом помещении. Видимо, та, к которой приходил их хозяин, не сопротивлялась.
– Глянь, – толкнул один из них напарника и поёжился, – чёт тут не то, печёнкой чую.
Второй только кивнул, глядя на сидящую немолодую женщину, на лице которой застыло совершенно неуместное в данной ситуации выражение торжества.

Глава 1
– Антон Борисович, к вам посетительница, – проворковала Леночка, не позволив себе ни тени недоумения, хотя на сегодня у меня никто не был записан. Одно большое дело было завершено, гонорар за него получен, а другое ещё не подоспело. Я предвкушал день, наполненный сладостным бездельем, просмотром сериалов и отстреливанием монстриков в новой компьютерной игрушке.
– Без записи? – уточнил я, на всякий случай заглядывая в ежедневник. А то мало ли, записал на бегу и благополучно забыл. Со мной, правда, до сих пор такого не случалось, но всё когда-то бывает впервые. Просто ко мне крайне редко обращаются посторонние люди – или не совсем люди – и появление незапланированного посетителя обычно заканчивается проблемами. Вот, например, явился месяц назад Виталий Павлович Зильберт без записи – и что в итоге? Куча проблем, ссора с сильной ведьмой, обещание, данное таинственному колдуну, перспектива прогулки на Кромку с риском для жизни. Ну, это я, конечно, слегка утрирую, но в целом всё так. Пришёл один человек на час, а головной боли – на год вперёд.
– Она говорит, что вы её примете, – отозвалась Леночка, которая всегда прекрасно понимала, когда посетителя стоит помариновать в приёмной, а когда о нём лучше поскорее доложить. Помимо этого моя секретарша обладала удивительной для девушки способностью хранить тайны и слышать только то, что предназначалось для её прелестных аккуратных ушек, украшенных бриллиантовыми серёжками. Она наверняка догадывалась о моей не совсем человеческой природе, но за восемь лет нашего сотрудничества не позволила себе ни единого намёка или вопроса. Прелесть, правда?
– Ну, раз говорит, значит, приму, – я решил не вредничать, тем более что действительно был свободен. Увы, любопытство – это тот порок, от которого меня не смогли избавить ни прошедшие века, ни шрамы на спине. – И принеси нам кофе, хорошо? Но только после того, как я распоряжусь, не раньше.
– Слушаюсь, Антон Борисович, – пропела Леночка, а я отключил интерком и с интересом уставился на дверь.
Ну что сказать… Вошедшая в кабинет дама была мне прекрасно известна: нет, мы не были представлены друг другу, но в мире под Луной все так или иначе знакомы, очно или, так сказать, дистанционно. Вот и с Софью Арнольдовну Годунову я заочно прекрасно знал, как и она меня, судя по внезапному визиту.
– Софья Арнольдовна! – я поднялся из-за стола и вышел навстречу посетительнице. – Вот уж негаданная радость! Какими судьбами?
– Нерадостными, Антон Борисович, увы, нерадостными, – протягивая мне изящную руку для поцелуя, ответила глава местного ковена ведьм, второго по величине после московского.
– Тем не менее именно им я обязан удовольствием лицезреть вас лично, – я коснулся губами тонкого запястья и с удовольствием вдохнул едва уловимый ароматVelorum от Tiziana Terenzi. Этими модными духами пользовалась и Стелла, но об этом я, разумеется, благоразумно промолчал.
– Льстец и болтун, – благосклонно улыбнулась мне эта, вне всякого сомнения, могущественная женщина, – и кто сказал, что некроманты – грубые и мрачные мужланы?
– Не знаю, – я мило улыбнулся, – наверное, это был злобный завистник, ибо мы, как и большинство мужчин, умеем ценить прекрасное. А что может быть великолепнее красивой и умной женщины?
– Что же? – Годунова явно развлекалась, но выглядела уже не так напряжённо, как в первые минуты визита. А я, собственно, именно этого и добивался.
– Только звёзды, но и то лишь потому, что они недосягаемы, а женщины, подобные вам, порой снисходят до нас и украшают собой мир, – я заливался соловьём, но она меня не останавливала.
– Запиши мне потом слова, уж больно сладко звучат, – усмехнулась Софья Арнольдовна, усаживаясь в любезно отодвинутое мной кресло, – заставлю выучить своего нынешнего поклонника.
– Для вас – почти любой каприз, – я понял, что сейчас мы перейдём к деловой части, и вернулся за стол.
– Всё-таки «почти»? – насмешливо уточнила моя гостья.
– Конечно, – я откинулся на спинку, – например, вы можете захотеть, чтобы я подарил вам своего кота, но я же не стану делать этого, правда?
– Ой, можно подумать, мне нужна твоя адская гончая, – отмахнулась Годунова, а я насторожился: круг лиц, которые были в курсе истинной сути Фредерика, был достаточно узок. Хотя что тут гадать: пусть Стелла и не входит ни в один ковен, но это совершенно не значит, что она не может поделиться с «коллегами» нужной им информацией.
– Но что же тогда привело вас в мою не очень скромную обитель?
Обмениваться любезностями можно бесконечно, но не просто же так явилась ко мне эта ведьма, правда? Причём я даже предположить не могу, с чем связан этот неожиданный визит. С Мари? Вряд ли, так как афишировать наше столкновение не в её интересах: узнавшие о её планах ведьмы так плотно сядут мне на хвост, что я плюну на желание получить обещанную бесценную книгу и откажусь от заказа.
– Просьба, – Софья Арнольдовна улыбнулась так сладко и дружелюбно, что я ощутимо напрягся, – не скажу, что пустяковая, но и не слишком для тебя обременительная. А уж я бы отблагодарила, не сомневайся.
Тут она добавила в голос интимной хрипотцы, и если бы наш разговор слышал кто-нибудь непосвящённый, он наверняка решил бы, что благодарить она меня собирается самым что ни на есть традиционным для женщин способом. Только я прекрасно понимал, что речь идёт не об этом.
Вообще-то иметь в должниках ведьму такого уровня – это очень неплохо. Главное – не затягивать, так как однажды это может ей надоесть, и она непременно попробует устранить кредитора. Не из злобы или коварства, нет, просто чтобы не висело над душой, или что там у ведьм вместо неё.
– С удовольствием помогу, если это в моих силах, драгоценная Софья Арнольдовна, – так же с придыханием прошептал я, добавив к словам самый пылкий взгляд из своего арсенала.
Годунова усмехнулась и легко махнула рукой, мол, поиграли и хватит. Я в ответ обезоруживающе улыбнулся и пожал плечами.
– Недавно умерла одна из моих старинных приятельниц, – откинувшись на спинку кресла и отбросив всякое веселье, совершенно другим голосом, деловым и холодным, начала ведьма, – наверное, я даже могла бы назвать её подругой, если бы это понятие было у нас в ходу. Ты понимаешь, что я имею в виду.
– Сочувствую, – я склонил голову, – терять старых соратников всегда тяжело, особенно для таких, как мы. Но не думаю, что вы рассказали мне об этом исключительно из желания поделиться горем.
– Ты правильно думаешь, Антон, – царственно кивнула Годунова, – для этой цели я нашла бы кого-нибудь менее продуманного и ушлого.
– Какие изысканные комплименты, – мурлыкнул я, жмурясь, словно большой кот, – для человека моей профессии это просто незаменимые качества. Одну минуточку.
Я нажал кнопку интеркома, попутно незаметно проверил, работает ли диктофон, и попросил:
– Леночка, принеси нам, пожалуйста, кофе. Мне как обычно, а нашей гостье – латте на миндальном молоке.
– Вот даже как, – взгляд Софьи Арнольдовны стал острее, – откуда такая информированность о моих вкусовых предпочтениях?
– Оттуда же, откуда ваша – о моём пушистом любимце Фредерике.
– Один – один, – негромко рассмеялась Годунова, но тут вошла Леночка с подносом, и она замолчала, внимательно изучая мою секретаршу.
– Спасибо, – поблагодарил я девушку, – меня ни для кого нет.
– Слушаюсь, Антон Борисович, – прощебетала Леночка и упорхнула в приёмную.
– Славная девочка, – заметила гостья, – жаль, что совершенно без способностей.
– Очень хорошо, что без них, – не согласился я, – а то вы переманили бы её к себе, а я остался бы без идеальной секретарши. А я жадный и своё отдавать не люблю. Итак, Софья Арнольдовна?
– К чему эти условности, Антон? – она вперила в меня внимательный взгляд, и я ощутил лёгкую щекотку в области шеи. – Просто Софья, мы ведь вполне можем позволить себе подобную вольность в обращении.
– Не увлекайся, – фыркнул я, – на меня ваши ведьминские штучки не действуют, у меня к ним врождённый иммунитет. Но против более демократичной формы общения не возражаю.
– Я не могла не попробовать, – совершенно не смутившись, ответила гостья и взяла свой латте. – А вдруг получилось бы?
– Итак, – я отпил кофе, – каким образом смерть твоей приятельницы связана с сегодняшним визитом? Может, просто пришло её время? Или там что-то не так с этой смертью?
– Там всё не так, – поморщилась гостья, – дело в том, что Пелагея умерла не своей смертью, её убили.
– Даже так? Но, насколько я знаю, у вас в ковене есть своя собственная неплохая служба безопасности, разве нет?
– Есть, – не стала спорить Софья, – но проблема в том, что убийца – не из наших, не из тех, кто живёт в мире Луны. Он не оставил следов, которые могли бы помочь его выследить.
– Всё равно пока не улавливаю, зачем тебе я, – мне действительно пока было не очень понятно, каким боком я в этой истории. – Найми частного детектива, если полиции не доверяешь. В чём проблема?
– Наняла, – Софья недовольно поморщилась, – лучшего, по рекомендации, он бился две недели, но практически ничего не обнаружил. Никто ничего не видел, никто ничего не знает, а если и знает, то не скажет, видеокамер в этой глухомани отродясь не было.
– Убили, говоришь, твою подружайку? – я побарабанил пальцами по столу. – И силу свою она никому не передала, я правильно понимаю ситуацию?
– А тут тоже всё очень странно, – гостья отпила кофе и беззвучно опустила чашку на блюдце, – не знаю, насколько ты сведущ в наших традициях…
– Более или менее, – ответил я, так как Софья замолчала, вопросительно на меня глядя, – в общих чертах. Знаю, что, умирая, ведьма должна передать свою силу другой, иначе не видать ей Кромки и даже относительно спокойного посмертия. Но, насколько я могу догадаться, рядом с этой твоей Пелагеей на момент смерти никого подходящего не было?
– Есть ещё способ, – задумчиво ответила ведьма, – можно передать силу через вещь, которую заранее можно заговорить особым образом и оставить для наследницы. Или даже отправить по почте. Да хоть через СДЭК или Яндекс Доставку, разницы никакой. Как только та, на которую сделан заговор, возьмёт эту вещь в руки, сила перейдёт к ней.
– Судя по тому, что ты так подробно мне об этом рассказываешь, твоя приятельница именно так и поступила, – проявил я догадливость, и Софья кивнула, подтверждая мои выводы. – Но моя роль мне по-прежнему непонятна, уж прости меня, бестолкового.
– Она не оставила никаких данных о том, что и кому отправила, – недовольство таки прорвало кокон невозмутимости, и Годунова сердито нахмурилась, – детектив перерыл все службы доставки, но данные Пелагеи нигде не упоминаются. Но мы не можем позволить необученной ведьме разгуливать по городу, это может плохо кончиться и для неё, и для окружающих.
Я не мог не согласиться, но предполагал, что главу ковена волнует не столько безопасность окружающих, сколько ненужное внимание организации, контролирующей жизнь с той стороны реальности. Есть и у нас своя полиция, и, в отличие от их коллег в обычном мире, с ними невозможно договориться. Они карают быстро и не меняют решений. Никогда. А за всё, что происходит с ведьмами в нашем городе, отвечает именно Софья Арнольдовна. И не нужно быть гением, чтобы понять, кому прилетит, если ничего не понимающая ведьма натворит дел. А она непременно это сделает, так как, раз убитая Пелагея была приятельницей самой Софьи, то силу она передала немалую. Так что беспокоится госпожа Годунова в первую очередь именно о себе, любимой.
– И что ты в свете этих событий хочешь от скромного некроманта? Я не ищейка, не детектив, хотя именно это и написано на красивой табличке у входа в мой офис. Не понимаю, чем я могу тебе помочь.
– Найди Пелагею и узнай у неё, кому она передала силу, – глава ковена помолчала и добавила, – пожалуйста.
– Твой интерес в этом деле я понимаю, – я допил остывший кофе, – а теперь расскажи, какой лично мне резон лезть в это дело, которое откровенно дурно пахнет?
– Назови свою цену, Антон, – Софья была спокойна, лишь на виске едва заметно подрагивала жилка, – не наглей, но и не скромничай. Мне важен результат.
– Ты будешь должна мне одну жизнь, – подумав, ответил я, – пока я не знаю, что мне потребуется: убить или спасти. И полное досье на одну ведьму. Это справедливая цена за твою безопасность, не правда ли?
Надо отдать должное Годуновой, думала она как раз столько, сколько требовалось для того, чтобы быстро взвесить все «за» и «против».
– Меня устраивает твоя цена, если ты не станешь настаивать на том, чтобы эту жизнь спасла или отняла лично я, – уточнила она, помолчав, – не потому что не хочу. Просто меня часто не бывает в городе, и я могу банально не успеть. Но отвечать за качество буду я лично. Так тебя устроит?
– Вполне, – я не видел смысла настаивать, – мне, я так думаю, будет важен именно результат. Исполнитель в таких случаях чаще всего вторичен.
– Досье на кого из наших тебе нужно? – Софья взглянула на меня с искренним любопытством. – Неужели кто-то запал тебе в душу, которой нет?
– Ни в коем случае, – поспешил откреститься я, – не хватало мне шашни с ведьмами затевать. Стопроцентно себе дороже выйдет. Наши отношения с этой дамой лежат исключительно в деловой плоскости. Я знаю её под именем Марии Львовны, она в последнее время хороводилась с неким господином Шляпниковым, ныне, увы, покойным. Не уверен, что она входит в твой ковен или в чей-то ещё, но ведьма сильная, опытная. Ты наверняка её знаешь. Мне нужна вся информация о ней.
– Ты прав, – Софья прищурилась и склонила голову к плечу, – я знаю, о ком ты говоришь. Она не входит в мой ковен, к счастью, потому что у нас слишком разные подходы ко многим вопросам, так что не ужились бы. А война никому не нужна, знаешь ли. Я не буду спрашивать, зачем тебе эти сведения, но не потому что мне не интересно, – тут она сверкнула совершенно девчоночьей яркой улыбкой и мгновенно помолодела лет на десять, – а потому что так будет безопаснее. Не всегда знания приносят пользу, от некоторых из них сплошной вред. Вот эти – как раз из вторых. Но я согласна на твои условия. Договор?
– Давай ещё раз проговорим, – на всякий случай решил подстраховаться я, – я нахожу эту твою Пелагею и узнаю, как, когда и, главное, кому она отправила заговоренную вещицу. За это ты собираешь мне досье на известную нам обоим даму и остаёшься должна одну жизнь тогда, когда мне это понадобится. Всё так, я ничего не перепутал?
– Всё так, – кивнула Софья, – думаю, нам нет необходимости в свидетелях? Репутация для таких, как мы, – главная ценность. Договор?
– Договор.
Я аккуратно пожал протянутую руку, и мне показалось, что в кондиционированном воздухе офиса на секунду запахло свежестью. Судя по удивлённо дрогнувшей брови, почудилось не только мне.
Никто из нас ничего по этому поводу не сказал, но выводы сделали. Софья Арнольдовна вынула из элегантного клатча плотный конверт и положила его на краешек стола.
– Запиши мой телефон, не люблю визитки, – проговорила она, поднимаясь, и продиктовала несколько цифр, – это мой личный номер. Звони в любое время. Это на текущие расходы.
– Один маленький вопрос, – я тоже встал из-за стола, – в какой, как ты выразилась, глухомани, обитала твоя Пелагея?
– Ох, совсем запамятовала, – картинно приложила руку ко лбу ведьма, – есть тут в области небольшой городишко под названием Зареченск.
– Никогда не слышал, – я равнодушно пожал плечами, – но, как говорится, Гугл мне в помощь. Найду как-нибудь, не пропаду.

Глава 2
Проводив гостью и в очередной раз заверив её в том, что сделаю всё от меня зависящее, я закрыл дверь, вернулся к столу, попросил у Леночки ещё один капучино и задумчиво уставился в монитор. Сегодня я был один, так как Инне Викторовне нужна была какая-то помощь, и я оставил Алексея с ней. Фредерик же всё чаще, как ни странно, выбирал компанию бывшего шляпниковского безопасника, что поначалу меня даже слегка обижало. Потом я успокоился, подумав, что за несколько веков наверняка надоел собственному спутнику хуже горькой редьки. Так что его желание разнообразить общение вполне объяснимо и простительно, тем более что там аж три личности: сам Алексей, бывший уголовник Бизон и иногда присоединяющийся к ним гениальный травник Синегорский. Как они там втроём мирно уживаются, я порой сам не понимаю, хотя именно я и подселил Бизона и Синегорского в тело Алексея. Впрочем, это совершенно другая история, которая тоже началась именно в ничем не примечательном на первый взгляд городке с поэтичным названием Зареченск.
Именно там я познакомился с Бизоном, в миру Афанасием Степановым, в череп которого по нелепой случайности переместились знания великого травника Фрола Дормидонтовича Синегорского. Ну а потом, во время прошлого дела, я рискнул и переселил сущности Бизона и Синегорского в тело Алексея, бывшего главы службы безопасности. К моей великой радости, эксперимент оказался более чем удачным, и теперь у меня был помощник с функцией «три в одном», обладающий криминальным опытом Бизона, академическими знаниями Синегорского и навыками силовика Алексея Игнатова. Ручаюсь, такого уникального сотрудника ни у кого нет, не было и не будет!
– Дорогая, я коварно тебя бросаю и уезжаю в отпуск, – сообщил я невозмутимо колдующей перед кофемашиной Леночке, – скажи, что ты будешь безумно скучать и рыдать ночами в подушку!
– Сказать нужно именно такими словами или допустимы отклонения? – всё так же спокойно уточнила Леночка, не поворачиваясь в мою сторону.
– Допустимы, но я всё равно должен проникнуться, – подумав, пошёл на небольшие уступки я, принимая из рук секретарши чашку с кофе.
– Антон Борисович, я буду скучать, но если вы выплатите мне аванс прямо сегодня, то скорбь моя приобретёт удивительно изысканные оттенки. Плюс к этому я буду посылать вам, как теперь модно говорить, «лучи добра».
– Ты как-то очень сильно отклонилась от заданных параметров, – я сделал вид, что недоволен, а Леночка сделала вид, что в это поверила. – Но аванс выдам, и попробуй только скорбеть недостаточно утончённо. Уволю, поняла?
– Фотоотчёты о степени изысканности присылать? – исключительно по-деловому уточнила секретарша, пряча улыбку в уголках губ.
– Обязательно! – я игриво подмигнул девушке и даже слегка приобнял её за изящные плечи. – Это скрасит моё одиночество… наверное. Как думаешь, в городке с чудесным названием Зареченск водятся красивые девушки?
– Красивые девушки водятся, как вы изволили выразиться, везде, – нравоучительно сказала Леночка, – нужно просто знать, где искать.
– Ты меня успокоила, – я благодарно ей улыбнулся. – Теперь я точно знаю, что не пропаду.
– Вы надолго уезжаете? – Леночка выключила кофеварку и, вернувшись за стол, открыла ежедневник. – На какое время назначать клиентов?
– Думаю, на пару недель, – подумав, определился я, – так что назначай исходя из этого. Пока меня не будет, приведи в порядок архив, ладно? Там у нас остались какие-то дела, которые до сих пор не оцифрованы.
– Слушаюсь, Антон Борисович. А что отвечать тем, кто спросит, где вы?
– Как что? Правду и ничего кроме правды! Отдыхаю я, а где – откуда ты можешь знать, верно? Ты же мне секретарша, а не любовница. А если при тебе кто-нибудь совершенно случайно произнесёт название Зареченск, то ты…
– То я делаю удивлённое лицо и спрашиваю, где это, поскольку никогда ни от кого – а от вас особенно! – этого названия не слышала, – закончила Леночка мою фразу. – Кстати, очень жаль…
– Что жаль? Что не слышала? – удивился я, на этот раз совершенно искренне.
– Что я вам только секретарша, – засмеялась Леночка, – я бы не отказалась от расширенного функционала.
– Нет, даже не думай, – я выставил перед собой ладони в защитном жесте, – ты слишком хороша для такого чёрствого и эгоистичного типа, как я. Меня даже Фредерик с трудом выдерживает, а он кот, то есть существо по умолчанию равнодушное ко всему кроме еды. Так что давай пожалеем тебя и твои нервы. Я тебя и без этого крайне ценю и иногда даже люблю. Исключительно по-братски.
– Идите уже, Антон Борисович, а то насыплю вам в кофе приворотного зелья какого-нибудь, а потом буду гордо отворачиваться, вот и мучайтесь, – засмеялась Леночка, даже не подозревая, по какому тонкому льду ходит. Еще пара таких шуток, и я, скрепя сердце, начну думать о замене секретарши. Озвученные с интервалом меньше минуты шутки по поводу статуса любовницы и про приворот – это звоночек, ибо в каждой шутке есть доля шутки. Ладно, об этом я подумаю по возвращении из Зареченска.
– Всё, пока-пока! Жди меня через две недели отдохнувшего, накатавшегося на лыжах, наевшегося шашлыков и надышавшегося хрустальным лесным воздухом.
– Хорошей поездки, – совершенно нормальным тоном, без капли игривости, ответила Леночка и улыбнулась. А я подумал, что, может быть, всё нормализуется, и мне не придётся менять секретаршу. К Леночке я привык, к тому же она много знает, много видела и слышала. Придётся подчищать память, а я это ужас до чего не люблю делать: ментальные процедуры отнимают у меня всегда очень много сил.
Подмигнув девушке, я вышел из офиса и потому не видел, как на хорошеньком личике погасла улыбка, а потом Леночка закрыла лицо ладошками и горько заплакала. Не слышал я и сказанных сквозь слёзы «слепой дурак» и «бесчувственный болван». Ну и хорошо, что не слышал, правда же?
Дома меня ждали, и я к этому постепенно начал привыкать, хотя всю жизнь предпочитал одиночество. Что ж поделать: специфика профессии и дара обязывает. Но с тех пор, как в моей квартире поселились Инна Викторовна и Алексей, я сам не заметил, как стал проводить дома намного больше времени.
Вот и сейчас, войдя в квартиру, я услышал где-то вдалеке оживлённый разговор и, сунув ноги в мягкие домашние туфли – терпеть не могу тапки! – направился в сторону, где собрались домочадцы.
В кухне восхитительно пахло едой и свежесваренным кофе. Инна Викторовна, заметно помолодевшая и посвежевшая с тех пор, как от Шляпникова перебралась ко мне, внимательно слушала Алексея и улыбалась.
– Так вот, – с азартом говорил бывший безопасник, – я ему и говорю, мол, откуда такие странные идеи? А он мне…
– Антон Борисович! – хранительница нашего странного домашнего очага улыбнулась и поднялась мне навстречу. – А у меня как раз ужин готов. Будете?
– Тоха! ЗдорОво! – по обращению я понял, что сейчас в странной троице рулит Бизон, а Алексей и Синегорский отдыхают где-то на задворках коллективного сознания.
– Антуан, ты сегодня рано, – последним поприветствовал меня возлежащий на мягкой подушке Фредерик, который невероятно был доволен тем, что ни от Алексея, ни от Инны Викторовны можно не скрывать своё умение разговаривать.
– Всех приветствую! Ужинать буду непременно, – я принюхался, – а чем это у нас так восхитительно пахнет?
– Картофельные зразы с грибным соусом, салат и пирог с брокколи и лососем, – перечислила Инна Викторовна, и я в предвкушении зажмурился. – Идите мойте руки, я принесу ужин в столовую.
Это тоже было новшество, которое мне почему-то ужасно нравилось. В квартире была комната, которую я никак не использовал, и она служила запасным гостевым вариантом, хотя официальная гостевая спальня тоже была. Так вот, Инна Викторовна в первые же дни своего пребывания в доме уточнила у меня назначение пустующего помещения, получила невнятный ответ и с моего согласия организовала там столовую. По её глубочайшему убеждению, я должен был питаться именно там, а не на кухне и уж тем более не в кабинете. Сначала я сопротивлялся, а потом понял, что мне нравится сам процесс.
Столовая у нашей «миссис Инны» получилась светлая, в мягких тонах, очень уютная. Мне полагалось садиться за небольшой овальный стол, накрытый чистейшей скатертью, затем Инна Викторовна приносила на большом подносе еду и расставляла её на столе. Как правило, компанию мне составлял Алексей, который благодаря памяти Синегорского – не Бизона же! – прекрасно умел вести себя за столом. Иногда уже за кофе к нам присоединялась и сама Инна Викторовна, хотя мне стоило невероятных усилий убедить её в том, что это никак меня не шокирует.
Еда была удивительно вкусной, как, впрочем, всегда, и я в очередной раз поблагодарил судьбу за то, что она свела меня с этой удивительной женщиной. Благодаря ей место, где я обычно просто ночевал, стало становиться настоящим домом, чего у меня не было уже несколько веков.
– Когда ты планируешь ехать в Зареченск? – спросил Алексей, когда я, сыто отдуваясь, примерялся к первой чашке кофе.
– Как можно быстрее, – ответил я и рассказал внимательно слушающей публике в лице Алексея и Фредерика о сегодняшнем визите мадам Годуновой.
– Думаешь, она не случайно пришла именно к тебе? – Алексей задумчиво помешивал ложечкой в чашке с кофе. – Или это совпадение? Не верю я в них, если честно. Смотри, как гладко получается: ты собираешься в Зареченск для того, чтобы разобраться с Карасём, и тут же к тебе обращается главная местная ведьма с просьбой помочь в деле с убитой подружкой. И, что интересно, подружка убита тоже в Зареченске! Прямо не городок на задворках области, а центр мира какой-то.
– Добавь к этому то, что когда мы ещё только обсуждали поездку, к нам пришёл Игорь Лозовский, у которого – внимание! – в Зареченске брат трудится заместителем главы администрации, – вставил Фредерик.
– Многовато совпадений, вам не кажется? – я внимательно посмотрел на сосредоточенных… помощников? Партнёров? Друзей? Не последнее, это точно, так как у некромантов друзей не бывает. Пусть будут помощники, а там посмотрим.
– Вариантов два, – Фредерик выпустил когти, полюбовался на них и медленно втянул обратно, – либо нас подталкивают к тому, чтобы мы поскорее ехали, либо рассчитывают, что тебе не понравится такое количество совпадений, и ты передумаешь влезать во всё это. Твою реакцию не очень сложно просчитать, особенно если достаточно хорошо тебя знать. И тут возникает кто-то, кто хорошо знает тебя, Лозовского, Годунову и Карася. Думаю, мы все поняли, о ком идёт речь?
– Стелла, – кивнул я, – она могла увидеть печать на Лозовском, точнее, она наверняка её увидела, она хорошо знакома с Годуновой и только они знают, что там между ними, она знает меня очень давно. Осталось выяснить, знакома ли наша красавица с Карасём, хотя и трёх фигур из четырёх уже вполне достаточно. Сколько сейчас времени?
– Ещё не поздно для делового визита, – на лету поймал мою мысль Алексей, – но я пойду с тобой, это не обсуждается. Я эту дамочку не видел, но она мне заранее не нравится и доверия не внушает.
– Не вопрос, – легко согласился я и потянулся к телефону, чтобы вызвать такси.

Глава 3
К дому Стеллы мы подъехали уже в темноте, хотя в северных широтах зимой темнеет удручающе рано. Можно даже сказать, что в некоторые дни вообще не рассветает. Однако центральные улицы были ярко освещены, на деревьях и витринах по-прежнему сверкали новогодние гирлянды, поэтому мрак и темнота прятались в подворотнях и на боковых аллеях небольших скверов.
Нужное нам здание не было исключением и помимо фонарей сияло какими-то рождественскими узорами, выполненными из разноцветных гирлянд. Возле парадного крыльца даже была выставлена в здоровенной кадке ёлка, на которой висели серебристые и золотые звёзды. Эффектно, по-купечески богато, но, как по мне, так совершенно ни к чему.
Мы с Алексеем выбрались из такси и неспешно поднялись по чистым, тщательно подметённым ступенькам к массивной двери. Фредерика мы не стали брать с собой, чтобы не злить лишний раз Стеллу, которая почему-то его терпеть не могла.
Тяжёлая дверь бесшумно открылась, и нам навстречу из будки шагнул уже знакомый мне по прошлому визиту охранник.
– Мы к Степаниде Алексеевне, – небрежно обронил я, проходя мимо него, но парень не зря получал зарплату, потому что вежливо, но непреклонно остановил нас.
– Вам назначено? – сурово спросил он, всматриваясь почему-то именно в Алексея.
– Нет, но Степанида Алексеевна нас обязательно примет, – спокойно ответил я. Ну а чего злиться: у каждого из нас своя работа. Его функционал – не пускать в дом посторонних, и он делает всё для того, чтобы к нему не было вопросов.
– Игнатов? Лёха? – неуверенно проговорил парень, словно не веря своим глазам.
Мой спутник на мгновение замер, видимо, в этот момент главным был Бизон, и он выпускал вперёд Алексея, а потом шагнул к охраннику.
– Толян?! Да ладно! Откуда ты здесь? Какими судьбами?
Мужики обнялись, похлопали друг друга по плечам, а потом Алексей, повернувшись ко мне, объяснил:
– Это Толян Бублик, мы вместе служили, а потом в одной конторе лямку тянули.
– Бублик – это фамилия такая, – привычно пояснил парень, пожимая мне руку, – а то все думают, что прозвище.
– Широков, Антон, – представился я, – так что насчёт Степаниды? Дома она?
– Недавно вернулась, – кивнул охранник, – и обратно не выходила, я бы видел. У нас тут с этим строго!
– Если хочешь, я могу один сходить, – повернулся я к Алексею, – а ты с приятелем поболтай, наверняка вам есть, что вспомнить.
– Не, давай я с тобой, а потом просто задержусь, – не согласился Алексей, а его приятель понятливо кивнул.
Мы поднялись по пологой лестнице и остановились у знакомой мне двери с элегантной табличкой.
– Демидова Степанида Алексеевна. Целитель, – вслух прочитал Лёха, и его голос гулко раскатился по просторным лестницам старинного особняка.
Я нажал кнопку звонка, хотя обычно Стелла чувствовала посетителей заранее и уже заранее подходила к двери. Но на этот раз ответом нам была тишина, и я, чувствуя, как удивление сменяется непонятной тревогой, позвонил ещё раз. Результат был тем же: открывать нам никто не спешил.
– Вроде бы твой приятель сказал, что она недавно вернулась, – я, не понимая, пожал плечами, – вряд ли Стелла станет от меня прятаться – нет повода. Более того, она сейчас заинтересована во мне больше, чем я в ней. Это на мне обязательства, так что… странно это.
Нажав кнопку звонка и прислушиваясь к раздающимся в квартире громким трелям, я старательно пытался справиться с подступающими дурными предчувствиями. За дверью не было слышно ни малейшего шороха, и я попросил Алексея спуститься и позвать охранника Толяна. Будем вместе решать, что делать в этой странной ситуации.
– Ты точно видел, что она вернулась? – на всякий случай уточнил я. – Может, ты её с кем-нибудь перепутал?
– Её не перепутаешь, – вздохнул Толян. – Шикарная женщина! Она ещё прошла и мне улыбнулась так весело. Я, помню, обрадовался: обычно она на меня вообще никакого внимания не обращала, словно я мебель какая-то. А тут и кивнула, и улыбнулась… Поэтому я точно не путаю ничего.
– А когда это было? – я перебирал все возможные варианты того, что Стелла не открывает. Может, в ванне лежит и не слышит? Но у неё всегда в доме горничная присутствует. Кстати…
– А горничная тоже должна быть дома?
– Не знаю, – Толян пожал могучими плечами, – я в три часа сменился, при мне не приходила и не уходила. Но я могу у сменщика узнать, если очень надо.
– Надо, – решил я, и парень полез за мобильником.
Сменщик сообщил, что горничная ушла около полудня, счастливая и довольная, так как Степанида Алексеевна её отпустила, сказав, что у неё приватная встреча. Такое бывало и раньше, поэтому горничная, чрезвычайно обрадованная внеплановым выходным, уехала к родителям в пригород. С кем и во сколько конкретно у хозяйки должно было состояться рандеву, девушка не знала.
– Значит, Степанида, – я старался не забываться и называл Стеллу официальным именем, – вернулась, чтобы с кем-то встретиться. Следовательно, она должна быть дома. Ты точно не мог её пропустить, Толян?
– Точно, – твёрдо ответил охранник, – это поздно вечером иногда трудно бывает сохранить бдительность, особенно если за двоих сутки берёшь, а сейчас-то совсем не поздно, так что я внимательно смотрел. Тут посетители редкие, всё же не многоэтажка современная. Хорошо если раз в полчаса кто-то пройдёт, а то и реже.
– Может, ей позвонить? – вдруг предложил Алексей, и я шёпотом выругал себя за несообразительность. Ну конечно, если Стелла, например, нежится в ванне, то телефон у неё наверняка с собой.
Однако безликий женский голос вежливо сообщил нам, что «абонент находится вне зоны действия сети» и предложил оставить голосовое сообщение.
– У тебя есть запасные ключи? – тяжело вздохнув, спросил я у охранника, и тот мрачно кивнул.
– Нам все хозяева оставляют запасной комплект на случай аварий или ещё какого форс-мажора, – пояснил он, – но мне нужно будет потом протокол составить.
– Главное, чтобы его не пришлось составлять полиции, – проворчал я, наблюдая, как Толян аккуратно вставляет ключ и дважды поворачивает его в замке. – Давай-ка я пойду первым, мало ли что там… Мне и отвечать, если что.
На самом-то деле я пошёл первым на тот случай, если у Стеллы припасено какое-нибудь проклятье для незваных гостей. Я-то справлюсь – стряхну и дальше пойду, а простому человеку может стать худо.
Но, как ни странно, никакой магической защиты на двери не было, и мы беспрепятственно прошли в квартиру. В абсолютно пустую квартиру… Нет, мебель и всё остальное было на месте. А вот хозяйки не наблюдалось.
– Степанида, мать твою, Алексеевна! – громко крикнул я, уже совершенно не рассчитывая услышать ответ. – Отзовись, красота моя ненаглядная!
Послушав ещё минуту тишину, которая стала казаться неприятно гнетущей, я оставил Толяна и Алексея в холле, а сам решительно прошёл в гостиную, даже не сняв уличной обуви. Во-первых, у Стеллы это было не принято, а во-вторых, сильно испачкать туфли за те десять шагов, что мы сделали от такси до выметенного крыльца, я всё равно не успел.
В гостиной всё было готово к романтическому свиданию: на столе в ведёрке со льдом охлаждалась бутылка дорогого шампанского, стояла ваза с фруктами, несколько накрытых колпаками тарелок. Сверкали подсвечники с не зажжёнными пока свечами. В общем, видно было, что Стелла готовилась к приятному вечеру. Осталось понять, где, собственно, сама хозяйка всего этого великолепия.
– Стелла, – уже не таясь, позвал я, переходя на иное зрение и по-прежнему не находя ни малейших следов присутствия заклятой подружки.
Убедившись, что мои спутники по-прежнему топчутся в холле, я частично открылся тьме и тут же вернулся в обычное состояние. Из спальни однозначно тянуло смертью, причём смертью дурной, неокончательной. Терпеть такое не могу, но меня, понятное дело, никто не спрашивал.
– Толян, Лёха, – позвал я и тут же услышал шаги, – давайте быстренько проверим комнаты: не нравится мне всё это.
Отправив Алексея проверять кухню, я направился в сторону кабинета, а Толян, подумав, зашагал к спальне. Этого я и добивался, так как хотел, чтобы тело обнаружил кто-то посторонний, а не я и не Алексей.
– Твою ж! – предсказуемо раздалось из спальни, и в гостиную выскочил белый, как мел, охранник. – Она там! Мёртвая, это к бабке не ходи!
– Звони в полицию и в "скорую", Толян, – распорядился я и, пока охранник набирал 112 и с кем-то там разговаривал, скользнул в кабинет, быстро смахнул в карман пальто лежащий на краешке стола телефон и вышел обратно. Занятый переговорами Толян ничего не заметил, а Алексей понимающе кивнул.
– Иди встречай полицию и медиков, – скомандовал я охраннику, который, как любой служивый человек, предпочитал чёткие инструкции, – мы никуда не уходим, ждём здесь.
– Слушаюсь, – на автомате козырнул охранник и быстрым шагом вышел из квартиры.
– А теперь быстро, – прислушавшись к удаляющимся шагам, сказал я, чуть ли не бегом устремляясь в спальню, – руками ничего не трогаем. Лёха, выпускай Синегорского, зуб даю, что нашу красавицу отравили.
Алексей кивнул и буквально через полминуты неспешным, совершенно не свойственным ему жестом отодвинул меня в сторону, опускаясь на корточки возле раскинувшейся на кровати Стеллы. В её открытых глазах, устремлённых в потолок, застыло выражение какого-то детского удивления.
– Так-так-так, – бормотал между тем Алексей, но я узнал интонации "деда" Синегорского, которого слышал не так чтобы часто, но тем не менее узнать мог.
– Что там? – не выдержав, спросил я, но тот только отмахнулся, мол, не лезь под руку.
– Какое интересное сочетание трав, – не то с восхищением, не то с осуждением проговорил травник, – никогда раньше такого не встречал, хотя, кажется, старик Томсон что-то писал об этом… или это был Стеллер? Не помню… В таком сочетании определить яд совершенно невозможно, однако вот эти синие точки на висках, они многое скажут человеку знающему. Но они исчезнут как только температура тела понизится в достаточной степени, и потом уже никто не сможет верно определить, от чего умерла эта красивая женщина.
– Её отравили? Детали можем обговорить позже.
– Разумеется, – Лёха, точнее, Синегорский презрительно фыркнул, – причём сделали это очень тонко, изобретательно, я бы даже сказал – артистично! С удовольствием пообщался бы с талантом, сумевшим придумать такое изящное решение!
– Очень надеюсь, что у нас будет такая возможность, – торопливо проговорил я, так как звук приближающейся сирены «скорой помощи» не оставил нам времени. – Лёха, убирай «деда», сейчас придётся общаться с полицией и медиками. И дай мне пять минут.
В глазах Алексея мелькнуло понимание, и он, кивнув, торопливо пошёл к выходу из квартиры, и я знал, что если понадобится, он ляжет в дверях ещё одним трупом, но необходимые пять минут у меня будут.
Я сосредоточился и осторожно взял Стеллу за безвольную руку, почувствовав, что даже моё очерствевшее сердце сжалось от боли. Мы знали друг друга совершенно немыслимое для обычного человека количество лет. Да, мы не были друзьями, мы неоднократно пытались друг друга убить, но Стелла была частью моего прошлого, его почти неотъемлемой частью. И я не собирался прощать.
Отбросив все лишние мысли, я закрыл глаза и почти сразу привычно провалился в мутное марево той стороны, в котором неизбежно заплутал бы любой, даже достаточно сильный колдун или ведьмак. Но не я. Это мир Смерти, мой мир: я привязан к нему настолько прочно, что какая-то часть меня постоянно находится здесь.
Тонкая нить, которую кроме меня никто не смог бы рассмотреть и удержать, слегка подрагивала в руке, как это обычно и бывает с теми, кто перешагнул грань между жизнью и смертью совсем недавно. Я скользил вдоль неё до тех пор, пока не увидел размытый женский силуэт.
– Стой, – велел я ему, и он послушно замер, колеблясь, как пламя свечи на сквозняке, – отвечай мне. Кто тебя убил?
Силуэт повернулся, и я узнал Стеллу, на лице которой изумления было больше, чем страха.
– Что со мной? – я, скорее, прочитал по губам, чем услышал её вопрос. – Где я?
– Ты умерла, точнее, тебя отравили, – я сглотнул откуда-то взявшийся в горле комок, – кто это сделал, Стелла?
– Этого не может быть, – прошелестел силуэт, а потом призрачное лицо исказилось сначала от страха, а потом от гнева. – Найди эту тварь! Это…
Тут, к моему глубочайшему изумлению, она схватилась рукой за горло и полупрозрачное лицо исказила судорога. Стелла не могла назвать имя убийцы, который, судя по всему, не поскупился на запирающие заклятья. А время выходило…
– Я найду, клянусь, – неожиданно для самого себя пообещал я, запоздало подумав о том, что в последнее время как-то много даю обещаний. Не к добру это, ох, не к добру!

Глава 4
Глава 4

В результате того, что именно мы обнаружили тело широко известной в определённых кругах целительницы Степаниды Демидовой, нам пришлось изрядно задержаться. Сначала с нами беседовал немолодой уставший оперативник, затем мне удалось перекинуться парой фраз со следователем. Им оказался Никита Останин, с которым мы однажды уже пересекались, и, к счастью, в том давнем деле оказались полезными друг другу. Сначала он слегка напрягся, но потом, когда выяснилось, что смерть госпожи Демидовой наступила не менее трёх часов назад, заметно оттаял. Тому, что мы приехали совсем недавно, было множество подтверждений, начиная от показаний Толяна и заканчивая записями с видеокамер, установленных над входом и в вестибюле.
Так как правдивого ответа на вопрос, какого демона я попёрся к Стелле вечером, у меня для следователя не было, пришлось сказать, что она хотела попросить меня об услуге, но, увы, теперь я так и не узнаю, о какой именно. Возможно, она хотела проследить за одним из своих любовников. А может, узнать что-нибудь для клиента, ведь не всегда к таким, как она, ходят только за медицинской помощью. Теперь можно лишь догадываться…
В итоге Никита отпустил нас с Алексеем восвояси, настоятельно попросив не покидать город в ближайшие дни.
– Интересно, а попроще средства для того, чтобы задержать тебя в городе, не нашлось? – задумчиво протянул Фредерик, когда мы пересказали ему события сегодняшнего вечера. – Надеюсь, ни у кого нет сомнения в том, что кто-то очень не хочет, чтобы Антуан отправился в Зареченск.
– Да кто об этом может знать? Лозовский? Не думаю, что он убил Стеллу. Даже если не принимать во внимание то, что он был её любовником и, как мне кажется, действительно её любил, у него банально не хватило бы знаний, – я не спешил соглашаться с верным помощником.
– Ты совершенно прав: слишком сложно, – Алексей откинулся на спинку кресла и напряжённо о чём-то размышлял. – Гораздо проще и надёжнее было бы физически вывести Тоху из строя. Да хоть машиной зацепить, так, чтобы и не на смерть, но и достаточно для постельного режима.
– А меня вот беспокоит совершенно другое, – я внимательно оглядел разом насторожившихся соратников, – Стелла у нас кто была? Правильно, Стелла у нас была ведьма.
– Которая тоже не передала никому свою силу, просто потому что не собиралась умирать, – ошарашенно продолжил Алексей, – но куда она тогда девалась? Я про силу, если что.
– А вот это очень хороший вопрос, на который у нас пока нет ответа, – кивнул я и потянулся к телефону.
– Не поздновато для звонка? – удивился Алексей и, тяжело вздохнув, поднялся из кресла. – Пойду попрошу у миссис Инны кофе, если она ещё не спит. Тоха, а давай тут у тебя тоже какую-нибудь кофемашинку поставим, чтобы каждый раз Инну Викторовну не беспокоить?
– Обсудим, – кивнул я, вслушиваясь в длинные гудки.
Наконец мне ответили и, судя по фоновому шуму, мы обладательницу телефона не разбудили, а отвлекли от какого-то не то праздника, не то мероприятия: вдалеке были слышны разговоры и звуки музыки.
– Приветствую, драгоценная, – поздоровался я, – нахально пользуюсь твоим предложением звонить в любое время.
– Слушаю тебя, – отозвалась Годунова без особой радости, но и без раздражения.
– Скажи, пожалуйста, Софья Арнольдовна, знакомо ли тебе такое имя: Степанида Демидова, более известная в наших кругах как Стелла?
– Разумеется, – тут же ответила моя собеседница и, прикрыв трубку рукой, произнесла несколько слов, после чего посторонние звуки стали тише. Видимо, она отошла в более спокойное место. – Талантливая, умная, жаль только, что несговорчивая. Но я не теряю надежды однажды убедить её войти в мой ковен, пусть даже на особых условиях.
– Боюсь, с этой надеждой тебе придётся распрощаться, причём навсегда.
– Почему? – после секундной паузы спросила Годунова уже совершенно другим голосом: жёстким и деловым.
– Убили её, – не стал играть в недомолвки я, – сегодня вечером. Отравили, если мой специалист не ошибается, а он не ошибается никогда. Ничего не хочешь сказать мне по этому поводу?
– Убили? – зачем-то переспросила Софья, и в её голосе мне послышалось искреннее огорчение, если, конечно, она в принципе на такое чувство способна.
– Да, и если у тебя есть что мне рассказать, то лучше сделать это побыстрее, потому что Стелла много для меня значила. Мы не были друзьями, но когда-то, очень-очень давно, мы с ней одновременно пришли в мир под Луной. Я непременно разберусь, кто виноват в её смерти, и жалеть не стану.
– Мне нечего сказать тебе, Антон, во всяком случае, сейчас, – помолчав, ответила Софья, – жаль её, не переданная перед смертью сила не даст ей пройти за Кромку.
– А вот тут и начинается самое интересное, – я представил, как после этих слов застыло красивое лицо главной местной ведьмы, – я, видишь ли, успел увидеть Стеллу до того, как её притянула Кромка. Силы у неё не было.
– То есть как это – не было? – или Годунова действительно была удивлена, или по ней плачут сцены лучших столичных театров.
– А вот так, – я пожал плечами, хотя моя собеседница этого и не видела, – Стелла хотела сказать мне, кто убил её, но не смогла: запрещающее заклятье с посмертным действием. Ты много знаешь тех, кому оно под силу?
– Нет, – коротко ответила Годунова, и я прямо слышал, как в её голове рождаются и рушатся версии.
– И я нет. В связи с этим хотел тебя попросить, Софья… Узнай, пожалуйста, не было ли в других ковенах и городах в последнее время таких вот внезапных смертей среди сильных ведьм. Что-то подсказывает мне, что твоя подружка Пелагея и Стелла – не единственные.
Как ни странно, Годунова не стала ни торговаться, ни говорить, что у неё других забот полно, а просто согласилась.
– Постараюсь сделать максимально быстро, – подумав, сказала она, – завтра к вечеру жди информации.
На этом мы с ней распрощались, и я передал остальным то, что поведала мне Софья Арнольдовна.
– Теперь давайте посмотрим, что мы имеем в сухом остатке, так сказать, – начал я, с наслаждением вдыхая аромат кофе, который принесла Инна Викторовна, которая, к счастью, ещё не спала. – Есть городок Зареченск, куда мы собирались поехать, чтобы разобраться с гибелью брата Лёхи и с тем, что десять лет назад произошло с Афанасием. И за одним, и за вторым случаем, скорее всего, стоит некто Карась, криминальный босс Зареченска, в прошлом обычный боец, не «шестёрка», но и не из крутых. Я правильно излагаю, Афоня?
– Всё так, Тоха, – подтвердил бывший Бизон, – в моё время Карась был самым обычным бойцом, из рядовых. Такие, если удаётся уцелеть, становились бригадирами, но не выше.
– А через пять лет, – вступил в обсуждение Алексей, – у него уже своя группировка была, Женька – этой мой брат – говорил, что среди своих ходили слухи, что Карась по-крупному подставил несколько человек, за счёт чего и денег поднял немало, и власть подгрёб. Только никто ничего доказать не сумел, потому разговоры так и остались разговорами.
– А твой брат что, в криминале был замешан? – вдруг решил поинтересоваться Фредерик. – Как тогда тебя в силовые структуры взяли? Или я чего-то не знаю о человеческой правоохранительной системе?
– Наоборот, – невесело усмехнулся Лёха, – он ментом был, под прикрытием работал, только, видать, где-то просчитался, вот Карась его и грохнул. Не сам, ясное дело, но приказал наверняка он. Но сейчас, я так понимаю, не об этом речь, да, Тоха?
– Не об этом, – согласился я, – так вот… Живёт себе Карась спокойненько в своём Зареченске, никуда выше не лезет, наслаждается властью и налаженным бизнесом. Но! В этом же Зареченске неожиданно убивают подружку главной ведьмы нашей области. Может это как-то быть связано с Карасём?
– Тут как в старом анекдоте, – фыркнул Лёха, – пятьдесят на пятьдесят: может, связано, а может, и нет. Хотя весь криминал в Зареченске так или иначе связан с Карасём. Это его земля, и если ведьма, которую убили, была в городе личностью известной, он не может не узнать о её смерти. И, если это не он, попытаться выяснить, кто залез на чужую территорию и убрал полезного Карасю человечка.
– То есть у нас два дела, которые могут пересечься, а могут просто идти параллельно? – попытался подвести промежуточный итог я. – Уж к смерти Стеллы Карась точно не может быть причастен.
– Это да, – вынужден был согласиться Лёха, – как-то про него не было слышно, чтобы он с ведьмами или там с экстрасенсами хороводился. А кстати…
Тут он замер, прислушиваясь к чему-то, происходящему внутри него, нахмурился, а потом растерянно взглянул на меня.
– Что? – у меня от дурного предчувствия заныли зубы.
– Дед говорит, что в своё время приехал в Зареченск по приглашению какой-то невероятной травницы, – глядя на меня круглыми глазами, медленно проговорил Алексей, – она жила в маленьком домике в нескольких верстах от города. Он у неё много чего узнал в своё время, а потом, как раз в аккурат после одного из визитов по обмену травническим опытом неожиданно почувствовал себя плохо, хотя никогда на здоровье не жаловался. Ну а потом очнулся уже в черепе Бизона. Сначала испугался, а потом обрадовался, что может по-прежнему пользу приносить.
– Стесняюсь спросить, – подавив желание высказаться исключительно нецензурно, спросил я, – а почему вы, уважаемый Фрол Дормидонтович, рассказываете нам об этом только сейчас?
– Он не думал, что это важно, – поспешил оправдать соседа по сознанию Алексей, – а как услышал наш разговор, так и поделился сведениями.
– Как-то у нас криминальные трупы множатся, как тараканы в трущобах, – поморщился я, – Бизон, Женя Игнатов, Пелагея, Стелла, теперь ещё и дед Синегорский. А что-то ещё Годунова выяснит…
– По любому, сидя здесь, мы ничего не узнаем, – сделал логичный вывод Алексей, – думаю, нам пора ехать в Зареченск, там и будем разбираться, как эти смерти связаны между собой.
– Хорошо, – подумав, кивнул я, – уедем на следующий день после похорон Стеллы. Я хочу посмотреть на тех, кто придёт. А ты, – я повернулся к Алексею, – купи небольшую, хорошую профессиональную камеру и сними похороны от и до. Не знаю, пригодится ли нам это, но пусть будет.
– Сделаю, босс, – очень серьёзно кивнул Алексей. – А что делать с тем, что мы пообещали не уезжать из города? Понимаю, что бумаг не подписывали, но и конфликтовать со следаком как-то ни к чему.
– Договоримся, – отмахнулся я, – в крайнем случае сделаю иллюзию, и скажем всем, что у меня какой-нибудь жутко заразный грипп. Издали никто подмену не различит. Только, думаю, не понадобится: Останин мужик умный, понимает, что мы не при делах. Если уж совсем припрёт – сядем да и приедем, тут ехать-то двести вёрст с небольшим.
На этом мы и разошлись по комнатам, оставив Фредерика размышлять и строить версии.

Глава 5
Глава 5

Серые тучи нависли так низко, что, казалось, встань на цыпочки – и сможешь дотянуться до них рукой. Снега пока не было, но что-то подсказывало мне, что он пойдёт с минуты на минуту, а к вечеру превратится в настоящую метель. И такая погода ощущалась как единственно правильная, полностью соответствующая отвратительному настроению.
Казалось бы, в силу специфики дара, я должен нежно любить всё, что связано со смертью, кладбищами, склепами. Но это исключительно стереотипы: ни погосты, ни похороны я не любил. Наверное, потому что прекрасно знал, что ждёт человека там, за чертой, отделяющей его от тех, кто остался здесь, в мире живых. Да и ходил я подобные мероприятия редко, чего уж говорить…
Непосредственно в организации я участия не принимал: все заботы и хлопоты взял на себя Игорь Лозовский.
Похороны Стеллы, в общем-то, ничем не отличались от любых других, разве что обошлись без отпевания, что логично. Дух Стеллы, конечно, уже всё равно за Кромкой, я тому свидетель, но это было бы явно лишним. Не знаю, насколько Лозовский был в курсе необычной природы своей возлюбленной, но настаивать на присутствии священника не стал.
Пользуясь тем, что снега пока не было и присутствующие не спрятались в глубоких капюшонах, я ненавязчиво, но внимательно изучал тех, кто пришёл проститься со Стеллой. Чутьё, которое практически никогда меня не подводило, уверенно заявляло, что убийца обязательно появится. Банальное, ставшее уже шаблонным утверждение о том, что преступника всегда тянет на место преступления, не на пустом месте появилось. Я не просто чувствовал, я абсолютно точно знал – не спрашивайте, откуда! – что таинственный отравитель где-то неподалёку.
Я отыскал взглядом сгорбившуюся возле старого памятника фигуру. Алексей, накинувший капюшон и замотавшийся шарфом от пронизывающего ветра, поставил на скамейку замаскированную под небольшую спортивную сумку камеру, направив её на пришедших проводить Стеллу в последний путь. Безопасник плеснул в стаканчик воды, заранее налитой в бутылку из-под водки, и задумался. Ни у кого, кто взглянул бы на него, не возникло бы даже тени сомнения в том, что человек просто пришёл помянуть усопших и ему нет никакого дела до того, что происходит вокруг.
Убедившись, что всё идёт по плану, я начал рассматривать тех, кто стоял возле могилы и слушал Лозовского, говорящего о том, каким чудесным человеком была Стелла, скольким людям она смогла помочь и какой невосполнимой утратой для многих стала её смерть.
Было заметно, что пришедшие делятся на две примерно равные части. В одну входили те, кто, судя по всему, пользовался услугами целительницы Степаниды и не скрывал этого. Это были в основном женщины средних лет, причём некоторые из них прятали лица за большими тёмными очками, совершенно не смущаясь тем, что погода, мягко говоря, была неподходящей. Я заметил также несколько экзальтированных дам из числа тех, кто занимается оккультизмом, не имея к этому ни малейших способностей.
Вторая группа, поблизости от которой стоял и я, была на удивление многочисленной. Проводить Стеллу, как ни странно, пришли многие из тех, кто имеет в мире под Луной немалый вес. Я заметил и Годунову в сопровождении нескольких молоденьких ведьмочек, и Валентина Шалтаева, главу крупнейшего в области вампирского клана, и ведьмака Солянского, который вообще был личностью крайне нелюдимой. На меня посматривали с некоторым удивлением, но здоровались и подходили перекинуться парой слов.
Отвечая на приветствия и произнося приличествующие случаю шаблонные фразы, я не переставал сканировать окружающее пространство и наконец-то заметил невысокую изящную фигурку, с ног до головы укутанную в шубу с капюшоном. Женщина стояла вроде как и со всеми, но в то же время отдельно. Она ни с кем не разговаривала и, как мне показалось, старалась держаться как можно незаметнее. Извинившись перед одним из знакомых, который как раз подошёл, я сделал несколько шагов в сторону незнакомки, но она неожиданно резко повернулась и быстро, почти бегом устремилась к воротам. Я перешёл на другое зрение, но совершенно ничего, указывающего на то, что незнакомка принадлежит к миру Луны, не почувствовал. Значит, либо она простой человек, либо у неё уникальная защита, которую даже я не заметил. Ладно, потом на записи внимательнее присмотрюсь: откуда она взялась, с кем разговаривала, что делала…
Тем временем процедура прощания подошла к концу, я дождался своей очереди, положил принесённые белые розы – Стелла любила именно такие – и двинулся вместе со всеми к выходу. Мельком заметил, как одна из пришедших с Годуновой ведьмочек аккуратно смахнула в заранее приготовленный пакетик пару горстей земли со свежей могилы. Ну, что тут скажешь, ведьмы они ведьмы и есть. Если где-то появляется возможность хоть минимальную выгоду получить, настоящая ведьма своего шанса ни за что не упустит. Вот и сейчас: земля с могилы сильной ведьмы много где пригодиться может. Увидев, что я заметил её манипуляции, ведьмочка совершенно не смутилась и весело мне подмигнула. Впрочем, её хорошенькая мордашка тут же приобрела приличествующее ситуации грустное выражение, хотя наглые зелёные глаза так и сверкали. Здоровый прагматизм и запредельный эгоизм – вот девиз всех представительниц этого племени, и с этим ничего не поделаешь. Да и надо ли?
В дом Стеллы, куда были приглашены далеко не все пришедшие на похороны, меня позвал лично Лозовский. Выглядел он усталым, каким-то совершенно опустошённым и погасшим. Не было в нём сейчас почти ничего от того светловолосого красавчика, который вскружил голову Стелле. Я хотел было отказаться, но потом передумал: вдруг удастся услышать что-нибудь интересное.
Сгорбившийся человек, сидящий у старого памятника и неторопливо подливающий в стаканчик водку, не обратил на расходящуюся публику ни малейшего внимания. Видимо, решил посидеть в тишине: так решил бы любой посторонний, если бы вообще обратил на неприметного посетителя внимание. Мы с Алексеем заранее договорились, что он задержится, чтобы проследить, не придёт ли кто-нибудь к могиле после того, как все разъедутся. Обсудить всё договорились уже дома.
В просторной квартире Стеллы оказалось достаточно многолюдно, если можно так сказать, принимая во внимание нечеловеческую природу большинства пришедших. Я отыскал взглядом Годунову, и она едва заметно кивнула, приглашая меня подойти.
– Рад тебя видеть, несмотря на печальный повод, – я склонился к тонкой руке, и знакомый запах духов неожиданно отозвался в сердце тупой болью. – Что слышно по поводу Стеллы в ваших кругах? На полноту информации не претендую, хотя и хотелось бы. И удалось ли узнать то, о чём мы говорили?
Софья Арнольдовна подхватила меня под локоть и отвела к окну, подальше от остальной публики, сделав знак сопровождающим её ведьмочкам, что всё в порядке. Среди них я заметил ту, что брала землю с могилы Стеллы, и она, перехватив мой взгляд, прикусила нижнюю губу и так призывно на меня посмотрела, что я чуть виски не подавился. Нет, я никогда не против приятно провести время, но не с такой молодой да ранней. Тут и моргнуть не успеешь, а уже будешь что-нибудь должен, причём много и прямо сейчас. Поэтому я лишь отсалютовал ей бокалом, едва заметно покачав головой, чем вызвал на хорошеньком личике презрительную гримаску.
– Ты был прав, – негромко сказал Годунова, глядя в тёмное окно, за которым сверкали фонари и оставшиеся с Нового года гирлянды. – Это не первая странная смерть среди наших. Такое впечатление, что есть кто-то, кто собирает силу ведьм. Мне всегда казалось, что такое невозможно, но… – тут она кривовато улыбнулась, – оказывается, подобное вполне может быть.
– При этом все ведьмы, силу которых забрали, не входили ни в один ковен, – предположил я и по брошенному на меня быстрому взгляду понял, что не ошибся.
– Именно так, – кивнула Софья, – иначе это, во-первых, стало бы сразу известно, а во-вторых, этим немедленно занялись бы соответствующие службы. А когда ведьма сама по себе, то и информация о ней приходит с опозданием.
– И сколько таких «ничейных» ведьм было убито за последнее время?
– Три, – помолчав, ответила Софья, – и все они были пусть не уровня верховной, но достаточно сильными. Представляешь, какая силища собрана у той, кто всё это затеял?! Это же бомба замедленного действия!
– А не может это быть та, которой переслала силу Пелагея? – на всякий случай уточнил я, хотя и сам не верил в свои слова.
– Нет, вряд ли, – глава ковена решительно тряхнула головой, – для того, чтобы провернуть всё это: убить трёх сильных ведьм и подчинить себе их силу – нужно самой уметь немало. Хотя никакую версию развития событий нельзя полностью исключать. Не знаю, может, у Пелагеи была родственница или даже ученица, и я просто не в теме. У нас, знаешь ли, не принято откровенничать друг с другом.
– Ладно, держи меня в курсе, – сказал я, – я тут ненадолго уеду из города, но буду на связи, так что если что – пиши, звони.
– Далеко собрался? – легко, словно мимоходом поинтересовалась Софья, делая глоток из своего бокала.
– На лыжах покататься, – совершенно честно ответил я, и она наверняка почувствовала, что я говорю правду, – люблю я это дело. Ты не катаешься?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/aleksandra-shervinskaya/neskazannoe-slovo-70669963/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.